Хроники Империума Нова (гет)

===============================================

— Внимание, процесс идентификации. Предъявите код доступа и образец вашей ДНК.

Услышав синтезированный женский голос, Понтий Гло — один из агентов Кардиналума — тайной полиции Империума Нова, снимает перчатки. Его левая рука ложится на холодную плоскость считывателя ДНК, пока указательный палец правой тихо стучит по сенсору, набирая код. Не давая Пресвятому Кардиналу ощутить себя, в ладонь левой руки входит игла и тут же уходит, забирая с собой каплю его крови. На мониторе процесс проверки визуализируется вращением трëхмерной модели человеческой головы, внутри которой слишком быстрым для человеческого глаза потоком пролетают знания, служащие лишь фоном для зелëных цифр, отображающих процент загрузки. Ничего не происходит ещё секунду после того, как загрузка достигает ста процентов.

— Процесс идентификации завершëн. Добро пожаловать, Пресвятой Кардинал Гло

Два космодесантника уже ожидают его внутри. Их система всегда пропускает быстрее за счёт того, что данные о ДНК носителя передаëт собственный доспех.

Броня Астартес окрашена в голубой с золотом — цвета Бога Мудрости. Тысяча Сынов.

“Подобающий эскорт„,- думает Гло, учитывая характер интересующего документа.

Двое сыновей Магнуса Красного ведут его вдоль полок с книгами, ряды коих удаляются в бесконечность.

===============================================

Эта эпоха была одной из самых мрачных в истории человечества. Древнее чудовище, носящее человеческий облик, объявилось в колыбели Человечества — на древней Терре, назвав себя Императором и заявив претензии на власть над всеми людьми в галактике, однако Четверо Богов не оставили человечество. Впрочем, обо всём по порядку.

Эпоха Терры. Рождение чудовища

Согласно данным, находящимся в архивах Кардиналума, тот, кто впоследствии назовëт себя Императором Человечества, появился примерно за восемь тысяч лет до точки, от которой Империум Нова традиционно ведëт отсчёт летоисчисления. Самая распространëнная теория исследователей Кардиналума, подкреплëнная наблюдениями тех библиариев Тысячи Сынов, что вообще решались заглянуть в прошлое Тирана и не потеряли рассудок, столкнувшись с его бесконечной злобой, утверждает, будто Он родился из слияния душ сорока псайкеров. Пресвятые Кардиналы и библиарии Тысячи Сынов теряются в догадках о том, что именно произошло в Варпе с их душами, но то, что родилось на землях, долгое время известных как Малая Азия, собрало в себе все пороки человечества и жажда власти оказалась в нëм сильнее прочих. Уже в те невероятно далëкие годы до записанной истории человечества, оно замыслило стать единственный божеством Галактики. С тех самых пор Тиран манипулировал человечеством.

================================================

Понтий Гло отводит взгляд и непроизвольно хватается правой рукой за лицо, пытаясь отойти от головной боли. Всë, что связано с Тираном проклято навеки и даже упоминание о нëм на листе бумаги вызывает боль в разуме. Не будь здесь сынов Магнуса, Понтий пребывал бы в несомненно худшем состоянии. Из-за боли он не замечает стука каблуков дорогих туфель по коридору архива. Подошедший протягивает Кардиналу открытую армейскую флягу.

— Вот, будет лучше,- говорит он.

Взяв флягу, Понтий делает большой глоток и боль уходит.

— Спасибо, Грегор.

Кардинал Эйзенхорн удостаивает открытую на столе из синтезированного дерева короткого взгляда.

— Опять пытаешься понять?

— Вести всë тревожнее, Грегор. Участились нападения на Молех, что ещё хуже, воля Тирана проявляется в Варпе чаще и сильнее. Ей становится сложнее противостоять. Быть может, поняв, мы сможем что-то этому противопоставить?

— С одной стороны ты прав, друг мой. С другой, слишком многие Кардиналы оступились, идя по этому пути. Молись Богам, чтобы не оказаться следующим.

=================================================

Тëмная Эра Технологий. Ложь Тирана

Тиран активизировался вновь, когда человечество покинуло систему Сол и начало расселение по Галактике. На эту эпоху пришëлся пик технологического развития человечества, открытие множества форм внетерранской разумной жизни, включая контакт с древней и мудрой цивилизацией Аэльдари и как ни парадоксально, возрождение религии. В те времена подавляющее большинство встречаемых человечеством ксеносов знали о богах, но люди сперва не приняли Четверых. Это продолжалось до тех пор, пока признаки поклонения невероятно похожим пантеонам не были обнаружены у цивилизаций, не способных пересечься друг с другом никаким образом. Именно мудрые Аэльдари подсказали человечеству где искать истинных богов — в Варпе.

Обретение истинных богов пришлось не по душе Тирану. Слишком долго он избавлялся от примитивных верований древней Терры, сменяя сперва языческие пантеоны верованиями, в которых оставалось место лишь для одного бога, а затем и вовсе убеждал людей в отсутствии каких-либо высших сил. Слишком долго он учился манипулировать Варпом на уровне, которого хватило бы, чтобы стать богом для человечества. Глупо полагать, будто Тиран не знал об истинных богах, однако намерения его были столь черны, что даже прочтение о них может необратимо навредить сердцу и душе истинно верующего.

Однако способностей Тирана к манипуляциям потоками Варпа очевидно не хватало, чтобы открыто выступить против Четверых истинных богов. Тогда Тиран прибег к плану, чьë мерзкое коварство перебивает даже планы презренных Ультрамаринов. Создав особый варп-код, Тиран заразил и обратил тем самым против людей Мыслящие Машины. В своëм безумии Тиран решил, будто война отсеет слабых. В действительности по Его вине человечество оказалось отброшено назад в плане развития технологий. До сих пор скрываясь от взора Богов, Тиран наконец решил сыграть в открытую, явив себя на мире Молех. На Молехе Тиран, сокрывая с помощью Варпа истинную сущность, обманул Богов, получив от них силы, необходимые, как он посчитал, для предварения в жизнь его злобного плана.

Кошмар Древней Терры. Войны Объединения

Вскоре после встречи с Богами на Молехе, Тиран объявился на Терре. Сразу всем правителям планеты был поставлен ультиматум — подчиниться или умереть. Тех, кто решил сразиться против узурпатора планеты, ждало поражение от легионов ужасающих Громовых Воинов.

От современных Астартес Громовые Воины отличались, как отличается превосходная статуя от необработанного куска мрамора. Ради чудовищной силы Тиран лишил их почти всего остального. Если при завершении трансформации Громовой Воин сохранял рассудок, то ненадолго. Конечно, даже в сравнении с Астартес, убить их было невероятно сложно, но порой это и не требовалось. Громовой Воин запросто мог упасть замертво вообще без видимой причины, а в бою ярость мгновенно выжигала остатки покалеченного сознания. Тирану не было до этого никакого дела. Ему были нужны лишь сила, выносливость и дешевизна производства, остальное не имело значения. Узурпировав власть на Терре, Тиран покончил с Громовыми Воинами, сочтя их недостойными участия в завоевании Галактики.

Узрев жестокость, с которой Тиран захватил Терру, боги прогневались.

После завершения Объединения, Тиран принялся за создание Астартес — воинов, что были бы достойны покорить для Него Галактику. Задуманным воинам требовались соответствующие командиры. Так родился проект ”Примарх„. Страшно представить что случилось бы с галактикой, остаться они подле Тирана, но Боги вырвали примархов из Его рук. Ему не хватало сил вернуть примархов себе, но хватило, чтобы перенаправить на обитаемые миры. Теперь Он знал где искать каждого из них и лишь вопросом времени было их обнаружение. Тиран сделал то, что прежде считалось невозможным — он ограничил для самих богов время, за которое они должны спасти хотя бы часть примархов.

Великий Крестовый Поход. Узурпация Галактики.

Подчинив Терру себе, Тиран явился на Марс. Ложь Тирана пропитала умы техножрецов Марса и Красная Планета, бывшая храмом знания человека, в одночасье превратилась в громадный завод, питающий нужды легионов Астартес. После кровавого усмирения Луны, Тиран получил биомашины, способные порождать Астартес до тех пор, пока он не нашëл примархов. Великий Крестовый Поход двинулся прочь из системы Сол, пока Тиран собирал примархов одного за другим. К счастью для галактики, не все из примархов оказались покорены его злобной волей.

Уже в дни Великого Крестового Похода пустили корни семена грядущего Восстания. Жестокий Леман Русс и мудрый Магнус не раз были близки к кровопролитию между легионами, звериная сущность Саламандр открылась Конраду Кëрзу в совместной кампании на Хараатане, с каждым годом усиливалась неприязнь между Пертурабо и Рогалом Дорном, Робаут Жиллиман по воле Тирана обратил в пепел Монархию и вырезал жителей города, расстреляв следом каждого десятого Несущего Слово. Ужасный секрет Кровавых Ангелов Хорус Луперкаль узрел на Мельхиоре. Семена грядущего Восстания росли в трещинах, возникших в отношениях между примархами и постепенно деливших их на два лагеря. Однако остановить Тирана в те дни было попросту некому и Великий Крестовый Поход продолжался, неся за собой воистину великие перемены.

Разгромив Ваагх Уралкк Угра на Улланоре, Он собрал силы семи легионов: воинственных Тëмных Ангелов, пугающих Космических Волков, упорных Имперских Кулаков, устрашающих Кровавых Ангелов, грозных Железных Рук, жестоких Саламандр и сокрытой тенями Гвардии Ворона. Семь легионов во главе с примархами и Тираном лично, обрушились на Эльдарскую Империю. Аэльдари ожесточëнно сопротивлялись, но и Тиран не жалел жизней, дабы сокрушить их. Аэльдари знали о грядущем Восстании и их жертва никогда не будет забыта, ибо делу Восстания они дали столь необходимое время.

====================================================

— Как давно ты не вылезаешь отсюда?

Вопрос Грегора более чем резонен. Понтий смотрит на часы, потом, осознавая, что времени прошло явно больше, чем разница между текущими показаниями часов и показаниями того момента, когда он смотрел на них последний раз, он смотрит на календарь и теперь всë сходится.

— Дня четыре. Плюс-минус семь часов.

— Тебе следует отдохнуть.

— Не могу, Грегор, я уже близок.

— Ум Кардинала должен быть подобен острому мечу,- говорит Эйзенхорн.

— Усталость же затупляет даже острый ум,- раздаëтся голос из вокс-решëтки шлема и Понтий Гло понимает, что не заметил, как к нему подобрался один из Астартес.

— Ты прав, Грегор,- мне требуется отдых.

Едва держась на ногах, Понтий Гло удаляется в отведëнную ему комнату.

— Вы здесь не просто из заботы о друге,- говорит космодесантник Эйзенхорну.

— Верно, брат Сегрин. Я полагаю, что ко мне в руки попал один из агентов Жиллимана и моих сил мало, чтобы прочесть его.

— Я помогу вам, Пресвятой Кардинал.

====================================================

Восстание Хоруса. От Просперо до Терры

В 205 году М31 четыре легиона Астартес: Пожиратели Миров, Тысяча Сынов, Гвардия Смерти и Дети Императора собрались на Просперо, где объявили Тирану открытую войну. На подавление мятежа Им были брошены семь легионов. Космические Волки, Саламандры и Гвардия Ворона прибыли первыми. На совете, в течении которого Коракс Корвус не произнëс ни слова, Леман Русс, несмотря на возражения Вулкана, возглавивший высадку, приказал сперва обстрелять Просперо с орбиты. Хотя примарх Гвардии Ворона и подозревал, что флот предателей отсутствует не просто так, он по-прежнему молчал, не считая возможным убедить в чëм-то братьев-варваров.

Орбитальная бомбардировка не имела успеха: поток снарядов обратил в стекло песок пустошей Просперо, но пустотные щиты городов планеты выстояли. Тогда, не дожидаясь появления второй волны, Леман Русс начал высадку.

Космические Волки и Саламандры немедленно бросились в лобовую атаку, в то время, как Гвардия Ворона прикрывала наступление с воздуха, однако часть сил своего легиона Коракс оставил удерживать зону высадки, из-за чего Русс и Вулкан в гневе нарекли его трусом.

Плотный огонь мятежников, смешанный с боевой магией Тысячи Сынов, прореживал ряды лоялистов, но те неумолимо приближались к их позициям, идя вперëд по телам павших. Практически одновременно Леман Русс и Вулкан ворвались в позиции восставших, когда поступили сообщения о прибытии второй волны.

Железные Воины, Повелители Ночи, Сыны Хоруса и Несущие Слово высадились несколько позади зоны высадки первой волны из-за удерживающих еë частей Гвардии Ворона. К моменту, когда легионы второй волны приблизились к полю боя, Леман Русс сошëлся в дуэли с Магнусом Красным, а Вулкан скрестил клинки с Ангроном.

Тысячи орудий на поверхности открыли огонь. Флот мятежников явил себя, начав обстреливать корабли лоялистов. Время исполнить план пришло и три лояльных легиона оказались между молотом и наковальней.

Едва с тыла прозвучали выстрелы, Коракс скомандовал отступление. Единственный из троих верных Тирану, он подозревал, что мятежники выставили ловушку и Русс ведëт их прямо в неë, потому заблаговременно подготовил отступление. Части Гвардии Ворона сдерживали превосходящие силы мятежников достаточно долго, чтобы сохранив более половины численности, отступить. Едва ли десятая часть Саламандр смогла с боем прорваться к транспортам, но Космические Волки потеряли в тот день больше прочих — на песках Просперо пал их примарх.

---------------------

Оружие сходится вновь и вновь. Копьë Русса и хапеш Магнуса сталкиваются, выбивая молнии из силовых полей. Космические Волки и Тысяча Сынов расходятся и прекращают стрелять, давая примархам круг пространства — своеобразную арену на опалëнных орбитальной бомбардировкой песках. Магнус не спешит применять свои псайкерские способности в бою. По крайней мере так кажется окружающим. На деле же Магнус пытается читать разум брата. Он видит ненависть Волчьего Короля к себе. За ней он видит след отца. След, от бóльшей части которого Алый Король сумел избавиться, в душе Русса гораздо сильнее. Настолько, что даже его сил будет мало, чтобы избавить брата от злобы отца и попытаться образумить. Весь поединок Леман Русс поливает его потоком оскорблений. До этого же момента Магнус держит молчание.

— Прости, брат,- сходит с его уст настолько тихо, что, пожалуй, только анатомия примарха и позволяет Руссу услышать его.

Сильное заклятие на драгоценную секунду обездвиживает Русса и хапеш в руках Алого Короля дарует ему избавление смерти. Над полем боя нависает тишина, будто все присутствующие ощущают, как стал необратимым ход истории — на оплавленные пески Просперо пролилась кровь примарха.

Проходит мгновение и море красной и серой брони вновь приходит в движение. Тысяча Сынов наступают, Космические Волки беспорядочно бегут, лишившись вожака. В их спину беспощадно бьют болты. Легионы второй волны не дают сбежать настолько просто. Саламандрам пробиться гораздо проще — они группируются вокруг Вулкана и вместе прорываются к своим транспортам, хотя снаряды, щедро выпускаемые Железными Воинами, прореживают их нестройные ряды. Гвардии Ворона как будто и не было не планете. Изредка чëрные доспехи попадаются среди моря серого и зелëного керамита.

Магнус не учавствует в наступлении, позволяя своим сынам додавить и без того разбитого врага. Жестоко обращаясь с теми, кто был создан, чтобы вести войну, Император должен был понимать, что рано или поздно они обратят против него оружие. Дело Восстания праведно.

-----------------------

Когда немногие лояльные корабли бежали с Просперо, восемь восставших примархов получили от загадочного Альфария сообщение о том, что он и Двадцатый Легион присоединяются к Восстанию. Там же на Просперо Хорус Луперкаль был провозглашён истинным Повелителем Человечества и главнокомандующим Восстания.

Силы Восстания разделились. Хорус обозначил для каждого из братьев-соратников направления действий. Сам же Хорус вëл свой легион от мира к миру, двигаясь к Терре, рядом с ним в авангарде наступления шли Железные Воины, Повелители Ночи отправились очистить от Тëмных Ангелов сектор Трамас, Пожиратели Миров и Несущие Слово выступили на Ультрамар, дабы избавиться от самого опасного из лояльных легионов.

Битва за Терру стала одним из величайших сражений в истории галактики. Тысячи кораблей с обеих сторон сражались так, что в пустоте было тесно от лучей лэнсов и снарядов макропушек. Неумолимо, взламывая один рубеж обороны за другим, силы Восстания продвигались к Терре, чтобы вырвать из груди чëрное сердце Тирана. Наконец, ценой немалых потерь, флот Восстания добрался до орбиты. «Дух Мщения» вëл изнуряющую дуэль с «Император Сомниум», пока на поверхности восставшие взламывали удерживаемую Имперскими Кулаками и прочими лоялистами Имперскую Твердыню.

Наконец восставшие перешли в последнее решительное наступление. «Мстительный Дух» сверг с орбиты «Император Сомниум». Падение флагмана флота Тирана разбило часть укреплений Имперской Твердыни и легионеры восставших легионов хлынули внутрь. В коридорах Твердыни Хорус столкнулся с Сангвинием и повергнув брата, двинулся в Тронный Зал. Скоро врата Тронного Зала были взломаны и Хорус лично скрестил мечи в бою с безумным отцом.

----------------------

Топот множества керамитовых сабатонов разносится по коридору, сливаясь с голосами Астартес и грохотом стрельбы. Болты Имперских Кулаков и Кустодианской Гвардии устремляются прямо в наступающую штурмовую группу, наполненные отчаянием защитников, зажатых между наковальней бесконечного страха перед Повелителем, двери в Тронный Зал коего находятся за их спинами и молотом, воплощëнным в штурмовиках Шестнадцатого Легиона, ведомых своим примархом. Штурмовики выставляют перед собой ростовые щиты. Хорусу ростовой щит не нужен — болты градом ударяют по его доспеху и взрываются, не причиняя примарху никакого вреда. Сыны Хоруса, укрытые щитами, идут за своим отцом, поливая ответным огнём защитников Твердыни.

Кустодии один за другим бросаются на Хоруса. Первого из них сразу отбрасывает в феррокритовую стену удар могучего Сокрушителя Миров. На второго тяжелее оружие примарха падает сверху, сминая аурамитовую броню и плоть под ней в мясную кашу. Грудь третьего пронзает Коготь Хоруса. Возвратным движением Хорус выдëргивает Коготь наверх, разрезая голову телохранителя отца.

Сыны Хоруса подбираются к отцу и навязывают ближний бой Имперским Кулакам. Тех уже слишком мало, чтобы остановить их. Очередная стычка окончена, но главное сражение ещё впереди.

Один удар Сокрушителя Миров разбивает ворота, через которые мог бы преспокойно пройти титан. Хорус входит внутрь первым. Его Сыны идут следом, на ходу стреляя по последним защитникам Тронного Зала. Едва войдя в Зал, Хорус почувствовал то, что невозможно с чем-то спутать — аура отца. Лишь сейчас он ощущает излучаемую им колоссальную злобу. Боги, как раньше он мог быть настолько слепым? На смертных и быть может, даже на Астартес, его аура нагоняет ни с чем не сравнимый страх, но к своему несчастью Император создал его не способным ощутить страх, даже настолько сильный.

Грохот сражения будто приглушается его сознанием. Остальное перестаëт иметь значение. Всë или ничего. Будто по чьей-то воле прямо перед ним нет никого, кроме отца. Он перехватывает Сокрушитель Миров двумя руками и идëт прямо к нему. Безумно улыбаясь, Император поднимается с Золотого Трона и исходящее от него сияние цвета грязного золота лишь подчëркивает его безумие. От Хоруса, облачëнного в доспех цвета его легиона, напротив исходит божественно чистый свет. Пламенем, коим по Его воле сжигали тысячи миров, возгорается Его меч. Хорус кричит и бежит к Императору, занося на бегу Сокрушитель Миров. Два божественных оружия сталкиваются со звоном набата, бьющего смену эпох.

-----------------------

Своим последним безумием Тиран нанëс столь сильный удар, что сам не сумел сдержать его мощь. Последняя атака создала разлом между Материумом и Варпом. Испорченные злобой Тирана потоки Варпа вынудили восставших спешно отступить, а лоялистов заперли в бóльшей части Сегментума Солар.

Империум Нова

Семеро примархов Восстания собрались на Колхиде. Восемь дней и восемь ночей они обсуждали что будет теперь. Восемь дней и восемь ночей на Колхиде рождался Империум Нова — обновлëнное галактическое государство человечества, свободное от злобы Тирана и живущее под сенью богов. Власть над новым Империум перешла в руки Совета Семерых — примархов, чья мудрость и поныне ведëт человечество к процветанию и ограждает от угроз галактики. Первым среди равных, формальным Императором, был избран Лоргар Аврелиан.

Так появилось существующее и поныне — в 990-х годах М41 устройство галактики.

Укрытые от мести Империума Нова в пучинах поглощающего Сегментум Солар варп-шторма, обосновавшиеся на Некромунде, некогда рыцарственные Тëмные Ангелы стали ныне стаями химер — чудовищ из древних мифов Терры, иногда покидающими логово, чтобы захватить ресурсы и рабов и вернуться в безопасность лишь однажды атакованного логова.

Как льют кровь банды и кланы городов-ульев Некромунды, так льют еë и Ангелы в коридорах и залах Нового Ангеликаста.

Происхождение

Тëмные Ангелы — первый из двадцати первоначальных легионов Астартес. До обнаружения примарха легион действовал, возглавляемый самим Тираном. Под Его началом легион привëл к Согласию десятки миров, пройдя кровавым маршем до мира, где был обнаружен их примарх.

Лев Эль Джонсон — Калибанский Зверь

Капсула первого примарха приземлилась среди бескрайних лесов Калибана.

Согласно классификации Империума Нова Калибан тех лет считался миром смерти. Люди этого мира, укрытые стенами крепостей, объединялись в ордена для защиты от Великих Зверей — крайне разнообразных и смертельно опасных существ, чьë происхождение оставалось загадкой для острейших умов планеты. За сотни лет вопрос их происхождения перестал занимать людей, уступив борьбе, в ходе которой появились славные рыцарские ордена Калибана. Гроссмейстер одного из них, носящего простое название Орден, отыскал примарха спустя несколько лет после его прибытия.

---------------------------------------

Рука Лютера сжимает рукоять пистолета при виде туши Великого Зверя. Он останавливает коня и поднимает свободную руку, давая спутникам команду остановиться. Он спешивается. Его спутники озираются, высматривая угрозы в чаще леса. Осторожно ступая, он приближается к поверженному зверю. Всë это время Лютер ощущает на себе чей-то испытующий взгляд. Несколько раз он оборачивается, но кроме своих спутников не видит никого. Он осматривает тушу и видит смертельную рану. Такая рана явно не могла быть нанесена зубами или когтями. Опытный взгляд узнаëт след от копья практически сразу, но кто может носить в этом месте копьё? Отряд Лютера находится сейчас настолько далеко от ближайших поселений людей, насколько прежде не заходил никто и никогда. Ответ приходит с шелестом листьев. Лютер инстинктивно выхватывает пистолет и направляет на фигуру, возникшую на краю зрения. Увиденный поражает его до глубины души. Он выглядит как человек. Его тело, несомненно прекрасное, укрыто шкурой одного из Великих Зверей. Его могучие руки сжимают копьё с каменным наконечником, направленное в грудь Лютера. Из под бахромы золотых волос смотрит лицо охотника.

— Ты же не тронешь меня, Лев?

Лютер медленно опускает пистолет и даëт своим спутникам жест опустить оружие. Кажется, что стоящий перед ним понимает человеческую речь. Он не знает, почему назвал найденного Львом. Быть может такова воля судьбы или богов? О богах Лютер подумал впервые в своей жизни. Наконечник копья медленно поднимается и Лев выпрямляется во весь свой рост.

— Пойдëм с нами, Лев.

---------------------------------------

Нашедший примарха человек по имени Лютер — гроссмейстер Ордена, усыновил его, нарëк Львом Эль Джонсоном, обучил человеческой речи и принял в ряды Ордена. Лев быстро продвигался в иерархии Ордена и скоро потеснил приëмного отца с должности гроссмейстера. Возглавив Орден, Лев решил объединить всю планету под своей властью. Подобно высшему хищнику, Лев Эль Джонсон не терпел конкурентов на своей территории, а своей территорией он считал весь мир. Поступь Льва давила всех угрожавших его власти, будь то Великий Зверь или человек.

Скоро пришëл момент, наступление коего было неизбежно — разведчики Ордена более не находили Великих Зверей, но у Льва остались враги из числа людей — альянс рыцарских орденов во главе с орденом Люпус.

---------------------------------------

Тело одного из последних Великих Зверей падает с плеча Льва на камни Альдурука. Туша твари поражает всех присутствующих рыцарей. Зверь воистину огромен — вдвое крупнее самого Льва. Однако взгляд Лютера замечает и иное — ножны Льва пусты. Лев раскрывает пасть твари, усеянную кажущимся невозможным количеством зубов. Не повредив ни один из них, Лев уходит в оружейные мастерские Альдурука. Спустя три дня Лев покидает мастерские, держа в руках огромный цепной меч, зубьями которому служат зубы убитого зверя.

— Этот меч,- начинает он,- я нарекаю Пастью Калибана.

---------------------------------------

Война против альянса пролилась три стандартных месяца. Лев брал один зáмок за другим, демонстративно казня руководство каждого пошедшего против него ордена. Выжившим воинам же он предлагал выбор: сражаться под его знамëнами или погибнуть. Последним оставался зáмок рыцарей Люпус. Рыцари Люпус великолепно укрепили свой зáмок и Войско Льва не смогло взять его сходу. Тогда Лев осадил зáмок и спустя две недели обстрелов стен зáмка из орудий, которые могли произвести люди Калибана, пошëл на последний штурм. Пробив стены и ворвавшись внутрь, рыцари Ордена обнаружили десятки Великих Зверей. Последним отчаянным приказом лорд Сартана, гроссмейстер Ордена Люпус, выпустил их из клеток. Понеся немалые потери, рыцари Ордена повергли последних Великих Зверей и добили рыцарей Люпуса.

---------------------------------------

Приводы доспеха шумят, когда Захариил спускается в библиотеку Ордена Люпус. Он идёт сюда по следам крови. Молодого рыцаря встречает незапертая дверь. Он идёт вдоль книжных полок. На некоторых книгах окровавленный отпечаток чьей-то ладони. Где-то за рядами полок кто-то или что-то падает на пол. Сжимая в руке меч, сделанный из клыка калибанского льва, Захариил идёт к этому месту. На каменном полу, истекая кровью, лежит раненный лорд Сартана. Он лежит на животе, затыкая рукой кровоточащую рану.

— Позвольте помочь вам, милорд.

Слабеющими глазами Сартана смотрит на лицо Захариила, а затем на крылатый меч, изображëнный на чëрном нагруднике.

— Для чего? Чтобы Лев отсëк мне голову за то, что я посмел сопротивляться? Лучше добей меня, парень.

Захариил делает пару шагов к Сартане.

— Скажете что-нибудь напоследок?

— Кровь ещё прольëтся, парень. Лев не понимает какую совершает ошибку.

Удар милосердия приходится прямо в сердце. Захариил убирает меч в ножны и оборачивается, ощутив на себе чей-то взгляд.

— Сар Лютер.

Захариил готовится к чему угодно, пусть и несложно предположить что сделает Лев с тем, кто лишил его трофея. Лютер смотрит на тело поверженного Сартаны.

— Спрячем тело, сар Захариил. Льву лучше не знать об этом.

---------------------------------------

Тиран прибыл на Калибан спустя несколько дней после падения Ордена Люпус. В нëм Лев сразу узрел отца и поклялся в верности без лишних вопросов. Калибан стал новой базой Первого Легиона, взявшего с того момента имя Тëмные Ангелы. Рыцари Ордена, подходившие по возрасту, прошли Астартизацию и пополнили собой ряды легиона. Многие же опытные рыцари, включая Лютера, не могли пройти трансформацию в Астартес в силу возраста, но дабы не терять навыки ценных командиров, они прошли через частичную трансформацию.

Великий Крестовый Поход

Сарош стал первым миром в длинном кровавом шлейфе, тянущемся за Тëмными Ангелами. Мир, чью оборону долгое время не могли сломить Белые Шрамы, был взят одним решительным ударом Тëмных Ангелов. Легион Льва также принял участие в Рангданском Ксеноциде и по тревожным слухам, причастен к уничтожению второго и одиннадцатого изначальных легионов. В дальнейшем в ходе Великого Крестового Похода, Лютер покинул флотилии легиона, дабы вернуться на Калибан. Лев поддержал решение приëмного отца, считая, что управлять Калибаном лучше него не сможет никто. Место первого капитана, однако, пустовало недолго. Вскоре место подле Льва занял Корсвейн, возвысившийся при покорении многочисленных миров и избранный на новый пост самим Львом.

В бою Тëмные Ангелы всегда старались нанести врагу как можно бóльшие потери независимо от того, с кем приходилось воевать. Часто они предпочитали вступить в ближний бой, где вовсю раскрывалась натура легиона.

Приводя к Согласию человеческие миры, Лев всегда требовал сразу сдаться или быть уничтоженным, не давая миру никакого другого шанса. Те из них, кто был достаточно самонадеян или глуп, чтобы попытаться дать отпор, были казнены самим Львом как только мир прекращал огонь. Опыт, приобретëнный во время Рангданского Ксеноцида, возможно стал одной из причин, по которым Тëмные Ангелы были отобраны Тираном для уничтожения Эльдарской Империи.

---------------------------------------

Правитель покорëнного мира стóит на коленях перед Львом. В глазах смертного Лев читает страх, который хищник видит в глазах загнанной и обречëнной добычи. Медленно, чтобы чуть дольше насладиться этим страхом, Лев заносит «Пасть Калибана». Стремительный удар, нацеленный в шею человека, внезапно проходит не так. Удар отходит в сторону. Зубья оставляют борозды в палубе «Непобедимого Разума». Глаза Льва наполняются гневом. Он видит что отвело удар — Крозиус Арканум в руке капеллана Немиила стоит на пути удара, что должен был забрать жизнь тщедушного человека.

— Он сдался,- доносится голос из под череполикого шлема.

— Он должен был сдаться, когда я предлагал ему. Теперь за свою глупость он должен умереть!

— Если вы сделаете это, чем вы будете лучше Великих Зверей Калибана?

Лев рычит и вместе с ним ревëт «Пасть Калибана». Мгновение и череполикий шлем отлетает в сторону одного из космодесантников на мостике. Ещё секунду, будто противясь напоследок воле Льва, обезглавленное тело стоит на ногах и лишь затем с грохотом обрушивается на палубу.

— Я не нуждаюсь в твоих наставлениях, капеллан,- говорит Лев.

---------------------------------------

Раскол легиона. Возрождение Ордена

Пока остальной легион мир за миром продвигался по галактике, Лютер изо всех сил старался удержать в порядке Калибан, на котором день ото дня становился всë острее конфликт между людьми планеты и имперской администрацией, повлиять на которую едва могли даже космодесантники. На этот мир вместе с Империумом пришли новые технологии и относительный комфорт, но взамен Империум требовал слишком многого. Особо много требовал воевавший где-то вдалеке легион, постоянно нуждающийся в оружии, технике и новобранцах. Со всем возможным мастерством и опытом Лютер разрешал возникавшие конфликты, но его усилия мало влияли на мир, с каждым днём более готовый восстать. С какого-то момента Лютер прекратил отправку новых подразделений Льву, мотивируя это тем, что космодесант может в любой момент понадобиться ему самому, если ситуация выйдет из под контроля. Так продолжалось до тех пор, пока одно из поселений не прекратило выходить на связь. Именно тогда Лютер впервые решился использовать Астартес хотя бы для разведки ситуации. В поселение было отправлено отделение во главе с библиарием Захариилом.

---------------------------------------

Во тьме здешних катакомб психические силы заменяют ему глаза и уши. Некая сила, неестественная, по крайней мере для людей, делает системы доспехов почти бесполезными. Своим взором он видит в тоннеле жизнь, но не человеческую. Он ощущает лозы, пробившие рокрит и видит ползущих по ним насекомых. Лоз много. В иных, естественных условиях потребовались бы годы, чтобы они разрослись настолько обильно. Насекомые становятся больше по мере продвижения вглубь. Он ощущает и тревогу братьев. Астартес не испытывают страха, но о чувстве тревоги и опасения не говорил никто. Они нервно сжимают болтеры и огнемëты в руках, тщетно надеяться что-то увидеть. Чем дальше они заходят, тем отчëтливее Захариил ощущает присутствие чего-то великого. Чего-то, что оставалось веками сокрыто от глаз людей. Захариил вспоминает, что на месте исчезнувшего поселения находилась крепость Ордена Люпус.

«Для чего?»

Голос звучит в разуме Захариила.

«Кто ты и что имеешь ввиду?»

Мысленный вопрос Захариила остаëтся без ответа. Астартес двигаются дальше, ощущая на себе взгляды сотен ползущих гадов. С каждым мигом растëт напряжение.

«Вы понятия не имеете что делаете»

«Кто ты, варп подери?»

И вновь голос молчит. Астартес продвигаются настолько далеко, что ползущие гады достигают размеров человека. Именно тогда они нападают. Болтеры рявкают раньше, чем они успевают приблизиться, но новые и новые встают на место убитых. Их разрывают на куски масс-реактивные снаряды, сжигают потоки пылающего прометия, испепеляют психические молнии. Твари атакуют со всех сторон, но Астартес не менее упорно продолжают двигаться. Боеприпасы заканчиваются и в ход идут ножи и цепные мечи. Отделение продвигается к огромному реакторному залу, где огромный змей лежит, свернувшись вокруг уничтоженного ректора поселения. Захариил ощущает присутствие могучего разума, будто то существо, что он видит здесь, лишь часть чего-то бóльшего. Он нащупывает этот могучий разум и на сей раз, разум чувствует его. Более Захариил не слышит ни единого слова, но видит образы и понимает их. Он видит чëрный сгусток за золотой маской. Видит лики самих богов, видит имя, которое люди дали этому разуму — Уроборос. Видит, что люди Калибана изначально поняли всë неверно. Ряд видений проходит сквозь его разум и Захариил понимает, что все они истинны. Он открывает глаза, хотя и не помнит, чтобы закрывал их. Он обнаруживает, что братья пытались пробудить его. Не было больше слышно окружавших их тварей, не было и физического воплощения Уробороса.

Захариил встаëт, приняв протянутую руку.

— Я должен доложить Лютеру.

---------------------------------------

Когда Захариил вернулся, несмотря на попытки оставленного Львом Лорда Сайфера помешать, он доложил лично Лютеру о встрече с Уроборосом и убедил Лютера встретиться с великим змеем лично. Лорд Сайфер протестовал против этого, ссылаясь на то, что в столь тяжëлый час Лютер не может оставить свой пост. Лютер, однако, отправился к логову Уробороса и при помощи Захариила установил с ним контакт. Уроборос поведал Лютеру о лжи Тирана и четверых истинных богах галактики. Придя в себя, Лютер практически сразу понял что необходимо сделать. Вернувшись в Альдурук, Лютер объявил о независимости Калибана от Империума. Он дал людям планеты сутки на то, чтобы определиться и спустя сутки всё проимперски настроенные люди и космодесантники были арестованы и заключены в тюрьмы Альдурука. Бóльшей частью заключëнных оказались терранцы, хотя терранец Мерир Астелян объявил о своей верности Лютеру и Калибану. Перед многотысячным строем подготовленных на Калибане космодесантников, Лютер объявил о возрождении Ордена как воинства защитников Калибана от всех внешних врагов и в особенности от Империума. Заключëнные сторонники Империума кричали из своих камер о скором пришествии возмездия, но их пророчествам не было суждено сбыться — весть о Восстании Хоруса пронеслась по Галактике. В тот же день верный Льву Лорд Сайфер попытался убить Лютера, но психическая молния Захариила выбила болт-пистолет из его руки. Он попытался скрыться, но верные Лютеру Астартес не дали ему уйти живым.

Восстание Хоруса.

Возглавляемые Львом Тëмные Ангелы встретили Восстание Хоруса в секторе Трамас в сегменте Ультима, где оказались атакованы Повелителями Ночи. Зная репутацию Тëмных Ангелов, сыны Кëрза не вступали в крупномасштабные сражения. Вместо этого ударные группы Повелителей Ночи придерживались тактики быстрых ударов с последующим быстрым отходом. Тактика имела успех, поскольку Тëмные Ангелы несли потери, не успевая толком ответить напавшим. Это выводило Льва из себя и вынуждало совершать ошибки, которыми успешно пользовались Повелители Ночи. Так длилось три года до тех пор, пока на мире Тсагуальса библиарии Тëмных Ангелов не обнаружили присутствие Конрада Кëрза. Не тратя время на подготовку флота к переходу, Лев отправился к этой планете настолько быстро, насколько мог. Именно там Льву предстояло сравнять счёт убитых примархов.

---------------------------------------

«Непобедимый Разум» выходит из Варпа в гордом одиночестве. Стремясь казнить хотя бы одного из мятежных братьев, Лев не взял с собой даже корабли сопровождения. Едва покинув Море Душ, корабль стремится развить наибóльшую для материального пространства скорость. Корабли Повелителей Ночи огрызаются огнëм, едва заметив незваного гостя, но Льва это не останавливает. На полном ходу флагман флота Первого Легиона идëт к планете и Астартес на борту готовятся высадиться. Разбивая огнëм могучих орудий все корабли на своëм пути, «Непобедимый Разум» быстро приближается к точке, начиная с которой расстояние до планеты превращается в высоту. Оттуда корабль сыплет на планету целым градом десантных капсул и аппаратов.

Повелители Ночи уже ждут их. Едва достигнув поверхности планеты, сыны Льва оказываются под яростным огнём. Не обращая внимания на то, сколько из них гибнет, Тëмные Ангелы быстро сокращают дистанцию, навязывая Восьмому Легиону излюбленный ближний бой. Рокот болтеров, визг пиломечей, взрывы гранат, крики раненых. Всë сливается в шум битвы. Среди неë Лев находит брата. Он рычит и «Пасть Калибана» вторит ему своим рëвом, когда он бросается на Кëрза. Ночной Призрак уходит от его размашистых ударов, двигаясь достаточно быстро, чтобы оставлять на керамите доспеха Льва борозды своими силовыми когтями. Впервые в своей жизни Лев чувствует, что сражается насмерть с равным.

Внезапно Кëрз останавливается. Глаза Ночного Призрака смотрят прямо в душу Калибанского Зверя, пробуждая в его душе то, о существовании чего никогда не подозревал он сам. Лицо примарха Восьмого внезапно для Льва становится таким, будто происходит именно то, что должно произойти, но что именно известно лишь одному из них.

— Однажды, брат,- начинает Кëрз,- ты поймëшь, что заперт в клетке с чудовищами.

Палец Повелителя Первого надавливает на руну активации. Размашистый удар и зубья «Пасти Калибана» вонзаются в шею Ночного Призрака. Вырывая клочья его плоти, меч отрезает голову брата. Смерть примарха будто меняет что-то навсегда. Повелители Ночи начинают отступать. Меняется шум битвы, превращаясь в гимн триумфа Первого Легиона. Впервые в жизни Лев ощущает укол вины, но быстро давит его. Победа видится ему какой-то не такой, будто Ночной Призрак намеренно не парировал последний удар. Голова Кëрза становится его трофеем. Скоро Повелители Ночи скрываются и Лев отдаëт команду о возвращении к остальному легиону.

---------------------------------------

Несмотря на победу на Тсагуальсе, Тëмные Ангелы не смогли держать сектор Трамас долго. Наступление сил прочих восставших легионов рисковало привести к окружению, из которого легион уже не выйдет. Решив восполнить потери, понесëнные из-за ударов Повелителей Ночи, Лев принимает решение об отступлении к Калибану, где он сможет получить свежие пополнения продолжить борьбу против Восстания, однако этому не суждено было случиться.

Лютер предпринял попытку убедить Льва в неправоте Тирана, но стóило Льву оказаться на планете, он был атакован. Группа библиариев напала на примарха.

---------------------------------------

Преодолевая поток заклинаний, что свалил бы обычного Астартес десять, а то и больше раз, Лев во весь опор несëтся к предавшим сынам. Он никогда не уважал псайкеров. До прибытия Императора, даже принимая клятву верности одного из рыцарских орденов Калибана, он казнил мистиков сразу. Последний из бросается на него, извергая поток заклинаний такой силы, что ярость и жажда мести ощущались почти физически. Ударом рукояти меча, Лев раскалывает шлем библиария и тот падает на землю кусками уже бесполезного

Порождëнные Тираном для демонстрации превосходства его идеи, Дети Императора, сохранившие своë имя как насмешку над недостойным повелителем, обрели свой путь к совершенству в служении Богине Любви и Исскуства. Ныне Третий Легион — одни из наиболее достойных защитников Империума Нова, чья малая численность с лихвой компенсируется мастерством, практически недостижимым для многих других легионов.

Происхождение

Дети Императора — третий из двадцати первоначальных легионов Астартес. С самого начала своего пути Астартес Третьего Легиона проявляли себя как доблестные и благородные воины, готовые с честью биться до последнего вздоха, однако путь их мог оборваться едва начавшись. В начале Великого Крестового Похода часть культистов Селинар не смирились с действиями Тирана. Пытаясь сделать хоть что-то, они испортили геносемя Третьего Легиона и сделали всë возможное, чтобы сбежать с Луны. После этого проишествия палачи Тирана казнили всех оставшихся на Луне Селинар, однако избавиться от дефекта геносемени не удалось. Третий Легион оказался на грани вымирания и лишь три сотни его Астартес были ещё живы, когда Великий Крестовый Поход обнаружил их примарха.

Фулгрим — Палатинский Феникс

Капсула Третьего Примарха приземлилась на шахтëрский мир Кемос. В Тëмную Эру Технологий Кемос процветал, но изоляция нанесла этому миру удар, от которого он не смог оправиться. К моменту падения капсулы, Кемос вымирал. Жители планеты были вынуждены питаться неоднократно переработанной пищей и пить многократно отфильтрованную воду. Смог городов-заводов в атмосфере навеки погрузил Кемос в серые сумерки, в один прекрасный день озарëнные кометой. В месте своего крушения капсула примарха пробила путь к одному из величайших сокровищ на Кемосе — источнику чистой воды. Найденного в капсуле младенца нарекли в честь божества почти забытой мифологии Кемоса. Он получил имя Фулгрим — Приносящий Воду. Он едва не был убит, будучи младенцем, поскольку суровые законы Кемоса велели убивать сирот, чтобы не тратить на них ресурсы, но младенец был столь красив, что ни у кого в поисковой группе не поднялась на него рука. Фулгрима усыновила женщина из поискового отряда и быстро вырастая, Фулгрим скоро смог работать. Взор юного примарха быстро замечал несовершенства производственных процессов, а острый ум находил способы устранить их. Фулгрим совершенствовал производство и скоро впервые за долгое время приютивший его город-завод стал производить излишки продукции. Ещё не зная своего предназначения, но всеми фибрами души ощущая его величие, молодой примарх возвышался в обществе Кемоса. Он возглавил сперва родной город-завод, а затем сложными дипломатическими путями объединил всю планету под своей властью. Неоднократно Фулгрим был женат, но его жëны быстро умирали, не выдержав близости с примархом. Под властью Фулгрима люди Кемоса избавились от необходимости круглые сутки тяжело работать ради выживания. Немалое количество времени освободилось от работы и исскуство вновь смогло возродиться на Кемосе.

На преображëнный Кемос Тиран пришёл за своим сыном и сперва Фулгрим тепло принял названного отца.

Великий Крестовый Поход

К моменту обнаружения Примарха, в третьем легионе едва ли оставалось три сотни Астартес. Принимая командование над легионом, Фулгрим произнëс речь, в которой назвал своих сынов Детьми Императора. Внезапно Тиран проявил к Фулгриму снисхождение и название Дети Императора закрепилось за Третьим Легионом.

Немногие из братьев приняли Фулгрима. Хорус, к которому прикрепили Фулгрима и его легион был одним из очень немногих его друзей. Также, странным образом, Фулгрим сдружился с примархом Десятого Легиона Феррусом Манусом. Когда Феррус Манус в недрах горы Народная, занятой после уничтожения клана Тераватт ковал оружие своими знаменитыми железными руками, Фулгрим, наблюдавший за его работой, заявил, что мог бы сделать лучше, в ответ на что Десятый Примарх предложил подкрепить делом столь громкое заявление. На протяжении трёх стандартных месяцев они не покидали кузницу. Когда же они закончили, каждый изготовил великолепное оружие. Феррус Манус выковал меч, названный Пламенным Клинком, а Фулгрим создал молот, получивший имя Сокрушитель Наковален. Оба оружия они признали идеальными и подарили друг другу. С другими примархами всë было хуже. Фулгрим обострил вечную вражду между Рогалом Дорном и Пертурабо, однажды спросив у примарха Имперских Кулаков, сможет ли он построить крепость, которую не возьмëт Пертурабо. Прямолинейный Рогал Дорн дал положительный ответ, оскорбив честь примарха Четвëртого Легиона.

С момента принятия третьего легиона под своë командование, Фулгрим вëл легион к совершенству во всëм, начиная с мельчайших деталей внешнего вида и заканчивая исскуством ведения войны и этот путь породил в душе примарха первые, мелькающие, подобно теням на самой границе видимости, мысли о том, что Империум его отца несовершенен. Позже, сравнивая тактики Детей Императора и других легионов, Фулгрим понял для себя, хоть и боялся этой мысли, что легионы многих его братьев мало отличаются от кровожадных палачей. Следом пришла закономерная, но слишком близкая к предательству, чтобы быть высказанной, мысль о том, что его отец. Тот, кто служил идеалом для него самого, далëк от совершенства. Фулгрим пытался избавиться от этой мысли, а флот Детей Императора подошëл тем временем к Лаэрану. Эта кампания должна была стать очередной блистательной победой Третьего Легиона, но стóило ей завершиться, судьба легиона изменилась навсегда.

Тяжëлый рокот болтеров стихает. Тела последних защитников главного храма Лаэрана замертво падают. Болты разрывают их плоть и утратив вместе с жизнью равновесие, тела ксеносов скользят в бушующее море.

В сопровождении Гвардии Феникса, Фулгрим входит в храм. Кажется, будто собравшиеся здесь ксеносы не замечают произошедшей снаружи бойни. Речевые аппараты ксеносов издают звуки, прекрасные даже для уха примарха. Фулгрим быстро понимает что именно слышит. Молитва. Его телохранители поднимают оружие, но повелитель Третьего останавливает их простым, но изящным движением руки. То, что он слышит, слишком совершенно для того, чтобы завершиться грубым лаем болтеров.

Примарха осторожно ступает вглубь храма и ни он, ни Гвардейцы Феникса не обращают внимания на пурпурное марево, заполняющее зал. В самом центре помещения на постаменте Фулгрим видит меч, слишком идеальный, чтобы быть созданным чьей-либо рукой. Пальцы примарха смыкаются на рукояти и в этот момент космодесантники понимают, что потеряли его из виду.

Коснувшись меча, Фулгрим ощущает нечто странное. Взяв меч с собой он идёт дальше в ставшее непрозрачным окончательно пурпурное марево. Скоро он понимает, что находится не в лаэрском храме. Место, представшее пред его взором, невозможно назвать иначе как совершенным. Идеально голубое небо, идеально изумрудная трава, покрывающая идеальные изгибы местности с идеально гармонично растущими деревьями, среди листвы которых на идеальных местах растут идеальные плоды. Примарх делает глубокий вдох и в его лëгкие входит воздух, наполненный идеальными ароматами. Воздух расслабляет тело и освежает ум. Собственный великолепный доспех в этом месте кажется Фулгриму лишним. Вот только доспеха на нëм нет. Боевое облачение не тяготит тело и сжимавшие оружие руки пусты. Теперь он облачëн в одновременно прекрасные и удобные одеяния. Длинные серебряно-белые волосы аккуратно собраны в пучок. Долгий миг наслаждаясь пребыванием здесь, Фулгрим понимает, что никогда прежде не чувствовал себя лучше, чем сейчас.

Он оборачивается и видит позади себя идеальный сад, из которого доносится напевающий неизвестный примарху мотив голос. Женский голос. Фулгрим идëт, боясь своим присутствием нарушить гармонию этого места. Идеальная тропинка приводит его к хозяйке сада, в которой идеально всë: незамысловатая, но красивая причëска; шëлковое пурпурное платье, струящееся вдоль тела; черты лица; наполненная фруктами корзина в левой руке. Примарх даже не обращает внимания на рост женщины, равняюшийся его собственному. Глядя на неë, он может сказать о ней лишь одно: Богиня.

— Прошу прощения, госпожа. Кажется, я незваный гость в вашем саду.

— Незваный гость? О нет, Фулгрим, я ждала именно тебя,- отвечает она и идеальная улыбка трогает еë губы,- зови меня Слаанеш.

Многие дни и ночи он проводит, ведя с ней беседы о многом, начиная исскусством и заканчивая судьбами галактики и человечества. Для Фулгрима всё становится на свои места.

— Думаю, что теперь ты знаешь как поступить правильно, Фениксиец,- лёгким движением руки, она открывает портал,- твой легион ждёт тебя.

Примарх делает шаг и вновь оказывается в лаэранском храме. Его сыны, его Дети Императора обступают своего повелителя. Фулгрим читает их изумление даже несмотря на то, что их лица скрыты шлемами. Придётся рассказать долгую историю, чтобы объяснить им, куда он девался, но сейчас он должен поступить правильно.

— Заберите оставшихся ксеносов на наши корабли. Живыми.

После произошедшего на Лаэране легион начал меняться. Фулгрим проводил тайные беседы с капитанами легиона, постепенно выводя его из оков подчинения Тирану. Он почти закончил эту работу, когда Феррус Манус попросил помощи Третьего Легиона в войне против Диаспорекса. Фулгрим, однако, не стал марать руки кровью. Вместо этого послы Третьего Легиона в тайне передали кочевому флоту разработанный примархом план. Когда начался бой, корабли Диаспорекса, уходя от погони Железных Рук, наткнулись на флот Детей Императора. Уничтожение части кораблей кочевого флота смогло замаскировать отход в варп остальных.

Ничего не объясняя Феррусу, Фулгрим отдаёт приказ уйти в варп. Когда заслонки метровой толщины закрывают иллюминаторы и объятый коконом Поля Геллера флагман Третьего Легиона ныряет в Море Душ, примарх уходит.

— Эйдолон,- бросает он напоследок,- командуй на мостике в моё отсутствие.

— Повелитель?

— Прикажи не беспокоить меня.

Не дожидаясь ответа лорда-командующего, примарх наконец покидает мостик и по великолепно украшенным коридорам быстро доходит до своей каюты. Он сам снимает с себя доспех и…

«Фулгрим»

Голос. Восхитительный голос звучит в его сознании и лишь одному существу во всей вселенной способно принадлежать нечто столь прекрасное.

«Моя богиня»

Примарх становится на одно колено и закрывает глаза. Когда взор Фулгрима открывается вновь, он видит себя стоящим на одном колене в великолепном белоснежном зале, украшенном картинами, знамёнами и статуями. Перед ним на возвышении стоит великолепный трон, к которому ведут шесть ступеней. На сей раз Слаанеш предстаёт пред ним в облике блистательной королевы.

— Встань, Фулгрим,- говорит она и Фениксиец подчиняется.

— Ты услышала меня, хотя я молчал.

— Я слышу всех, кто хочет быть услышанным, даже если не знают они сами.

Она проводит рукой по его спине и жестом приглашает пройтись.

— Я ведь поступил правильно, но…

— Что-то гложет твою душу?

— Да, но что?

— Полагаю, ты знаешь ответ

— Феррус. Он доверяет мне, а я…

— Я понимаю тебя, Фулгрим. Бывает трудно отречься от того, что привычно, от тех, к кому привязан. Ты пришёл ко мне Фулгрим, а значит твой создатель, узнай он об этом, сочтёт тебя предателем, но разве это убивает твою душу?

— Нет, моя богиня. Я понял, что для него я не более, чем инструмент, но Феррус. Я чувствую себя мерзко, предавая его.

— Поверь мне, придёт время и Ферус поймёт, пусть даже ты не будешь ожидать того именно в этот момент. Но до того прольётся кровь. Кровь людей, кровь Астартес, кровь Примархов. Будь готов, Фулгрим, но в день, когда ты сможешь открыто поднять мои знамёна, ты будешь не один.

Они выходят на балкон и взору примарха открывается вид на владения его богини — до нереального прекрасные земли и вид их будто лечит его душу.

— Ты одинок, Фулгрим,- говорит Слаанеш после пары секунд молчания.

— У меня есть легион.

— Да, Фулгрим, у тебя тысячи сыновей и они пойдут туда, куда ты поведёшь их, но они не способны избавить тебя от одиночества того рода.

Понимание мелькает на лице примарха.

— Я был женат шесть раз. Каждый раз это заканчивалось одинаково. Ты, должно быть знаешь.

— Но если я дам тебе такую жену, которая пробудет с тобой намного дольше?

Восстание Хоруса

Последующие годы, истраченные верными Тирану легионами на эльдарский ксеноцид, Фулгрим провёл, готовясь к Восстанию. Он нашёл союзников как среди братьев-примархов, так и среди ксеносов, которых Третий Легион втайне вывел из под имперского удара и в день, когда случилась битва за Просперо, Дети Императора были готовы. На позиции Детей Императора пришлись атаки Саламандр и беспокоящие удары Гвардии Ворона.

После Просперо легион отправился помогать Повелителям Ночи против Тёмных Ангелов, но перед битвой на Тсагуальсе Конрад Кёрз, сославшись на то, что «должно произойти то, что произойдёт», попросил Фулгрима не вмешиваться.

В дальнейшем Дети Императора продолжали вести бои на восточном рубеже наступления, пока Хорус не созвал легион для штурма Терры

Лишь теперь, когда он дошёл до Терры, судьба вновь сводит его с Феррусом. Анархия боя сталкивает флоты легионов и обмениваясь залпами, «Гордость Императора» сближается с «Железнорождённым». Фулгрим надевает шлем, завершая облачаться в свой великолепный доспех и спешно идёт к абордажной торпеде. В этом бою он как никогда прежде должен вести легион.

…

Залп орудий «Гордости Императора» наконец сбивает пустотные щиты флагмана Железных Рук и пустоту пересекают десятки абордажных торпед. Мельта-бур торпеды примарха прорезает многие метры брони и останавливается лишь прошив собой несколько отсеков. В считанные мгновения после остановки примарх покидает капсулу и святой меч из лаэрского храма оказывается в его руке. Морлоки Железных Рук уже здесь. Фулгрим и не ждал от легиона брата меньшего. Их болтеры злобно огрызаются, способные лишь отколоть малые кусочки отделки его доспеха. Ему требуется лишь одно изящное движение, чтобы обезглавить каждого из них. Они прибывают снова и снова, но никто из них не способен остановить примарха. Гвардия Феникса, боец за бойцом, отделение за отделением пробивается к примарху и в коридоре, где Фулгрим вступил в бой, завязывается перестрелка. Даже в безнадёжном бою Железные Руки отчаянно желают удержать свой флагман, но метр за метром сыны Фениксийца продвигаются. Всё больше десантных торпед прорывают металл брони «Железнорождённого» и Третий Легион выгрызает себе плацдарм, на который можно перебросить больше сил и захватить весь корабль. В пылу боя движения Фулгрима походят на великолепный танец. Ещё один коридор. Ещё одно отделение морлоков, но зрение примарха замечает, как стену сносит удар молота. Того самого молота, что когда-то выковал он сам в недрах горы Народная. Феррус здесь. В сопровождении десятков морлоков он врывается в бой. Он облачён в доспех тёмно-стального цвета, оставляющий обнажёнными его железные руки. Его голова не сокрыта шлемом. Глаза серебряного цвета, лишённые зрачков, гневно смотрят на Фулгрима, сжигая дотла его душу. Суровые уста исторгают лишь одно слово:

— Предатель!

Фулгрим не успевает ответить. Феррус в мгновение ока сокращает расстояние до брата и обрушивает на него «Сокрушитель Наковален». Фулгрим едва успевает уйти. Возвратный удар приходится на подбородок Фениксийца. Шлем смягчает удар, но примарх падает на спину. Феррус заносит молот для нового удара. Фулгрим откатывается и молот пробивает палубу. Пока Горгон поднимает молот, Фулгрим успевает встать. Святой меч всё ещё в его руке. Он рубит по широкой дуге, но поздно. Рукоятью «Сокрушителя Наковален» Манус останавливает клинок. Фулгрим отходит. Доли секунды хватает, чтобы сбросить ставший бесполезным шлем. В этот момент на краткий миг вновь пересекаются их взгляды и Фулгрим видит ту боль предательства, что нанёс любимому брату. Боль, что лишает его самого сил биться. Гневный удар Ферруса попадает в грудную пластину его доспеха. Фулгрим отлетает, будто поражённый снарядом артиллерии. Паутина трещин покрывает превосходный доспех. Феррус вновь стоит над ним. Вновь заносит молот. В этот раз он не успеет уйти от удара. Лишь миг отделяет его от смерти. Он закрывает глаза и… Смерть не наступает. Раздаётся звон металла о металл. Открыв глаза, Фулгрим видит красный клинок, остановивший молот. Фениксиец бросает мимолётный взгляд на своего спасителя. Он облачён в броню цвета меди и орудует двуручным красным мечом. Навершие молота со всей чудовищной силой обрушивается на клинок, но удар, отбросивший Фулгрима на несколько метров, не только не повреждает, но даже не сдвигает с места оружие в руках брата. Он изменился с момента, когда Фениксиец видел его в последний раз. Чёрные волосы сменили собой регуляторы машины боли, а лицо более не уродует гримаса вечной ярости.

— Отходи, брат,- говорит Ангрон,- твой легион нужен Хорусу на Терре.

Люций Вечный

Люций родился на Кемосе в ранние дни Великого Крестового Похода. Он сумел впечатлить своим мастерством владения мечом вербовщиков легиона и пройдя возвышение в Астартес, быстро добрался до звания капитана. Когда легион перешёл под знамёна Слаанеш, Люций сумел впечатлить саму богиню настолько, что та сделала его своим чемпионом, удостоив его возможно величайшим из своих даров — лишь тот, кто сразит Люция в честном поединке сможет лишить его жизни и за десять тысяч лет никому ни разу это не удалось. В конце М41 Люций Вечный — единственный постоянный член Совета Феникса и носитель Святого Меча из Лаэрского храма.

Родной мир

Кемос, в своё время приютивший примарха, до сих пор остаётся главной базой Детей Императора. Преображённый в своё время Фулгримом, мир не просто сохранил, но и преумножал созданное примархом совершенство под неусыпным взором богини-покровительницы.

Так было вплоть до 732 М33, когда Кемос подвергся крайне коварному нападению. Вольный Торговец, чьё имя не сохранила история, продал Детям Императора шесть великолепных изваяний Слаанеш. Дети Императора нашли их достойными размещения в Церемониальном Зале крепости-монастыря легиона. Позднее в опасной близости от Кемоса возник крупнейший ваагх со времён Войны Зверя и Дети Императора покинули планету, чтобы уничтожить орков прежде, чем те станут ещё опаснее, однако истинный удар был нанесён именно по Кемосу, когда там оставалось не более шести сотен Астартес. Куски изваяний отвалились, явив скрытые внутри телепортационные маяки и в сердце крепости-монастыря Детей Императора возникли два отряда Терминаторов Ультрамаринов, а чуть погодя, полная тактическая рота. Пользуясь численным перевесом и эффектом неожиданности, Ультрамарины захватили крепость-монастырь и взяли под контроль наземные орудия орбитальной обороны. Когда эскадра Ультрамаринов прибыла в систему, суда Детей Императора оказались под обстрелом из пустоты и с поверхности, потому продержались недолго. Ультрамарины разграбили арсеналы, сокровищницы и хранилища геносемени Детей Императора, угнали в предел Безумия Тирана население Кемоса и разрушили огнём с орбиты всё, что не смогли унести.

Он отходит. Меньше всего сейчас ему хочется оставлять братьев под огнём Ультрамаринов, но ему поручена задача, способная изменить ход боя. Он подбегает к пересечению коридоров, где нужно пройти прямо и слышит слева грохот множества сабатонов. «Ультрамарины прорвались»,- понимает он и смотрит на счётчик болтов. В магазине их осталось шесть. Даже в столь тяжелый миг Богиня не оставляет его. Времени почти нет. На бегу он стреляет в погрузившийся в темноту коридор. Ультрамарины мгновенно огрызаются огнём и лишь чудом их болты не находят слабого места его доспеха. Он не знает попал он или нет. Отточенным движением он отбрасывает пустой магазин и вгоняет в болтер новый. Нет времени отстреливаться. Братья удержатся там, где способны это сделать, а его миссия не сто́ит смерти до того, как будет выполнена. Он пробегает остаток коридора и резко сворачивает направо. Позади слышится стаккато болтеров и грохот сабатонов по рокриту. Взрывы врезавшихся в стену болтов заполняют воздух рокритовой пылью. Болты лишь на пару миллиметров разминулись с его телом. Он подбегает к двери. Ауспекс разпознаёт Дитя Императора и пускает внутрь. В этом священном месте космодесантники бывают лишь в случае крайней необходимости и теперь такой случай наступил. Сервы легиона и техножрецы смотрят на вошедшего.

— Пробудите Древнего!,- восклицает он.

Сервы и техножрецы начинают суетиться. Он сам отходит от двери, ожидая подрыва мельта-заряда. Взрыв не заставляет ждать себя слишком долго. Дитя Императора мгновенно посылает очередь болтов в темноту. Из темноты Ультрамарины отвечают шквалом огня. Болты разбивают керамит и разрывают плоть космодесантника. Последнее, что он слышит — шум раскручивающихся стволов роторной пушки и могучая поступь боевой машины, в чреве коей заточён почтенный древний воин — Риланор пробудился.

Зарево огня освещает коридор, поток снарядов сметает Ультрамаринов быстрее, чем те смогли бы что-то с этим делать. Риланора вводят в курс дела и объятый праведным гневом, он тяжело ступает по коридорам крепости-монастыря. Он сеет смерть в рядах Ультрамаринов и воодушевляет Детей Императора своим присутствием. Испускаемые штурмовым орудием потоки снарядов буквально сметают всех Ультрамаринов на его пути. Терминаторы Тринадцатого поливают его огнём штормболтеров, но болты взрываются, не причиняя вреда древнему воину. Он врывается в скопление врага, разя Ультрамаринов силовым кулаком и обстреливая тех, кто думал, что сможет избегажать ближнего боя. Он движется намного быстрее, чем Астартес Тринадцатого ожидают от Контемптора. Десятки трансчеловеческих тел усеивают его путь. Несколько крак-гранат падают под его ногами. Гремят взрывы, но дредноут не ощущает ничего, кроме праведного гнева. Очереди болтов вырываются из Малого Святилища. Он поливает зал огнём в ответ, но сто́ит ему прекратить, Ультрамарины стреляют вновь. Во весь опор, оставляя трещины в рокритовом полу, он врывается в святой зал. Используя Алтарь как укрытие, трижды проклятые сыны Жиллимана осыпают болтами его корпус. Он стреляет поверх алтаря и не давая врагу поднять голову, бежит к его укрытию. В этот момент взрыв гремит за его спиной. Долгая секунда уходит у Риланора на то, чтобы понять, что он заперт в этом зале. В левый бок врезается множество болтов. С той стороны приближаются полукругом шесть Терминаторов. Он поворачивается, чтобы смести их, но сознание вкалывает игла боли. Руны моментально докладывают о повреждениях. Штурмового орудия больше нет. Проклятый Ультрамарин попал в него из мельтагана. Он оборачивается, чтобы изничтожить неприятеля силовым кулаком. Ультрамарин взрывается облаком крови, ошмётков плоти и осколков керамита, но новые и новые мельта-лучи бьют по корпусу дредноута, расплавляя броню и выводя из строя системы. Всё больше Ультрамаринов с мельтами окружают дредноут. Наконец он теряет ногу и рушится на пол святилища.

Капитан Ультрамаринов подходит к поверженному Риланору. Вид некогда могучего дредноута теперь не вызывает ничего, кроме жалости.

— Скажешь что-нибудь напоследок, Древний?

— Будь ты проклят, Ультрамарин.

Силовой меч пробивает то, что осталось от брони дредноута, оборвав, наконец жизнь Риланора.

Отбившись от орков и вернувшись на Кемос, Фулгрим едва смог унять ярость. Кемос лежал в оплавленных руинах былого величия и примарх поклялся во что бы то ни стало возродить родной мир, как уже сделал это однажды.

За помощью при проектировании крепости-монастыря взамен разрушенной Ультрамаринами, Фулгрим обратился к Пертурабо. Новое строение стало бесподобно прекрасным. Отражая свет солнца днём и звёзд ночью, оно блистало, подобно огромному драгоценному камню. Радовало оно не только взор, но и слух. Минареты крепости-монастыря, ставшей по совместительству главным Собором Слаанеш в галактике, по шесть с каждой из шести сторон. Минареты выстроены так, чтобы проходя сквозь них, ветер создавал прекрасную мелодию. Разное направление ветра делает мелодии разными.

Однако, под внешней красотой, рождённой разумом Фулгрима, Пертурабо сокрыл нерушимую оборону. Под блистающим, как драгоценный камень, внешним слоем находятся прочные феррокритовые стены. Каждый минарет содержит генератор пустотного щита. В любой момент Собор будет ощетиниться орудиями и турелями, чтобы отбить нападение как снаружи, так и изнутри, куда уже нельзя так просто телепортироваться, поскольку подавители работают постоянно.

Остальной мир вновь обрёл и превзошёл былую красоту.

Фулгрим знает, что не просто так оказался здесь. С тех пор, как завершилось Восстание Хоруса, он посетил храмы и соборы Слаанеш на тысячах миров, но ни один из них не вызывал схожего ощущения — ощущения, будто сама Богиня указала ему этот храм на этом мире. Он оставляет Гвардейцев Феникса снаружи. Его шаги эхом отдаются в пустоте храма. У алтаря его ожидает женщина. Рост её совпадает с его собственным и вне всяких сомнений, она столь прекрасна, будто Богиня предстала пред ним во плоти.

— Здравствуй, Фулгрим,- говорит она,- я Елена — Обещание Богини

Организация

Организация Третьего Легиона после завершения Восстания Хоруса основана на числе 6. Шесть Астартес составляют отделение. Шесть отделений составляют отряд. Шесть отрядов составляют роты. Если необходимо действовать бо́льшими силами, ударную группу Детей Императора составляют шесть рот. Каждым отделением командует сержант. Каждым отрядом командует лейтенант. Каждой ротой командует капитан. Когда из-за занятости делами Империума Нова Фулгрим не командует легионом, командование ложится на плечи Совета Феникса — шести капитанов, избираемых лично Фулгримом на шесть лет.

Вербовка и Геносемя

Дети Императора имеют крайне высокие требования к будущим неофитам своего легиона, из-за чего в сравнении с прочими легионами Империума Нова, Дети Императора не могут похвастать высокой численностью, но недостаток их числа с лихвой компенсируется воинским мастерством космодесантников легиона, стремящихся, дабы угодить Богине, отточить все свои умения до идеала. В отличие от других легионов Империума Нова, использующих множество миров для набора рекрутов, Дети Императора пополняют свои ряды исключительно жителями Кемоса. Влияние Слаанеш на геносемя легиона приводит к тому, что вне боя многие космодесантники находят себе увлечение мирными искусствами, например, живописью, музыкой, или скульптурой. Ещё одним даром Слаанеш является возможность легионеров размножиться естественным образом. Подобно своему примарху, легионер может найти жену и если в браке родится мальчик, ему будет проще пройти Астартизацию за счёт рождения с некоторыми генами Фулгрима. В дальнейшем в процессе Возвышения в Астартес, они становятся чуть больше и чуть лучше, чем полученные обычным способом космодесантники. Таких Астартес называют Истинно Рождёнными.

Железные Воины — самые многочисленные и одни из самых доблестных защитников Империума Нова. Вооружённые и оснащённые по последнему слову техники, они, бывшие когда-то машиной разрушения, обрели лучший путь под водительством своего примарха.

Даже спустя тысячи лет ведущего легион сквозь тяжёлые испытания. Будь то ордена верных Тирану легионов, орды орков, налётчики мстительных эльдар, пробуждающееся некроны или ульи тиранид, приходящие из межгалактической пустоты.

Железные Воины преградят им путь, дабы люди Империума Нова могли спать спокойно.

Происхождение

Железные Воины — четвёртый из двадцати первоначальных легионов Астартес.

В ранние годы Великого Крестового Похода Тиран использовал Четвёртый Легион как грубый таран, сносящий любое сопротивление на своём пути, но при этом он бездумно расходовал жизни легионеров и сил второго эшелона.

Не способный простить малейший провал, Тиран карал Железных Воинов, убивая каждого десятого легионера из всего легиона за поражение одного отделения, однако даже это не могло поколебать верность Четвёртого.

Железные Воины упорно шли вперёд, не смея отступить даже на шаг и отдавали ради победы всё, что могли и не могли. Так продолжалось до тех пор, пока Тиран не обнаружил их примарха.

Пертурабо — Молот Олимпии

Капсула четвёртого примарха приземлилась на мире Олимпия.

В те годы этот мир раздирали нескончаемые войны между многочисленными городами-государствами. Их расположение среди природных препятствий и укрепления, возведённые за века войны, не давали шансов окончательно разгромить тот или иной Полис, потому кровь лилась на окрестных землях.

Среди лесов, окружающих скалы, на которых расположился Полис Лохос, капсулу с младенцем нашли крестьяне.

Так примарх обрёл первую приёмную семью.

Мальчик быстро рос и столь же быстро учился всему, чему могли научить его люди приютившего селения.

С малых лет, удивительный ребёнок проявлял живейший интерес к кузнечному делу, и творчеству.

Так продолжалось до того дня, когда примарх на один день покинул поселение, а вернувшись, обнаружил всех людей жестоко убитыми.

Характер ран на останках, и разрушения, прямо говорили, что злодеяние не дело рук человеческих, но некого кровожадного зверя, невиданной силы, и свирепости.

Обуреваемый горем, юноша, сумел, выковать себе в разрушенной кузнице, Доспехи с Мечом, и кинулся по следам чудовища.

Его доспех пробит во многих местах, обширные раны источают кровь и его тело не в силах их затянуть, но для него сейчас это безразлично. Змей возвышается над ним. Чудовищу ничуть не легче, чем примарху. Оно потеряло шесть ужасных лап и мерзкое подобие крови истекает из ран, оставленных мечом юнца, пришедшего сразить его. Разве у них должны быть лапы? Примарх отбрасывает мысль, как не имеющую значения. Змей встаёт на хвост и теперь выглядит воистину огромным. Он верещит и бросается на юнца. Орошая своей кровью поляну леса, примарх уклоняется от укуса огромной пасти. Змей не удерживает равновесие. Взмах мечом и, увенчанная, словно гротескной короной, хитиновым гребнем, голова твари отсечена от её тела.

Когда обезглавленное чудовище падает к его ногам, юноша понимает, насколько близок к смерти.

И словно отвечая близости смерти, из глубин его сознания всплывает информация. Сперва всё, что только возможно знать о его ранах, следом об устройстве его тела, затем о том, как можно помочь себе, чтобы не умереть до того, как он сумеет добраться до людей.

…

Средство помогает. Оно даёт ему три стандартных часа, чтобы найти людей. Сейчас у него слишком мало сил, чтобы думать о том, откуда он знает что такое стандартный час и насколько долго его хватит.

Он бредёт по лесу, пока ему не становится хуже. Меч и повреждённый доспех становятся невыносимо тяжёлыми, в глазах начинает темнеть. Прежде чем потерять сознание, он успевает заметить человека.

…

Он приходит в себя внутри покоев, чьи стены сделаны из камня.

Он помнит, хотя и не знает откуда, множество подобных, но эти чем-то неуловимо отличаются от других. Это место для него новое.

Он садится на край ложа и понимает, что теперь ему сильно легче. Оставленные тварью раны затянулись. На нём больше нет доспеха и нигде поблизости не видно меча.

Лишь заметив на столике рядом кувшин с водой, юнец ощущает как пересохло в горле. Он делает огромный глоток и начинает думать о том, откуда может помнить то, чего никогда не узнавал.

Проходит время, прежде чем человек приходит к нему.

— Я позову лекаря,- говорит солдат

— Нет нужды,- отвечает юнец,- я в порядке.

— О боги, ты в одиночку победил тварь, уничтожившую отряд наших лучших воинов. Кто ты такой?

— Я Пертурабо и я прошу вас отвести меня к вашему владыке

Обнаруженного в лесу Пертурабо усыновил Дамекос — тиран города-государства Лохос. Необычайный ум пасынка и его таланты к архитектуре и инженерному делу Дамекос использовал со всей возможной пользой, какую это могло принести Лохосу. С дня усыновления Пертурабо Лохос процветал, мирно прорастая новыми землями и преображаясь рукотворными чудесами, построенными по проектам примарха.

Случившееся ошеломляет Пертурабо. Ещё на долго он остаётся один в зале и сравнивает две статуи. Одну из них изготовил он, другую его сводный брат.

Его статуя идеальна, её пропорции предельно точны, но оценивавщий статуи отец заявил, будто ей не хватает души.

Он долго думает как изобразить в камне душу, но его мысли прерываются шагами. Шаги достаточно тихие, чтобы их не услышал обычный человек, но слух примарха улавливает их с лёгкостью.

Только один человек во всём дворце Дамекоса имеет привычку ходить настолько тихо — Калифона.

— Брат

О чём именно в тот день говорили Пертурабо и Калифона, к сожалению, осталось загадкой для истории, однако именно этот разговор изменил примарха навсегда.

Шло время и Олимпия, более дипломатическими, нежели военными усилиями Пертурабо, объединилась под властью Лохоса.

Планета вступила в новый золотой век.

Именно тогда Олимпию посетил Тиран и Пертурабо покинул Олимпию, оставив приёмного отца имперским планетарным губернатором.

Сперва Пертурабо обрадовался нахождению создателя и братьев, из коих особо сблизился с Магнусом Красным и Хорусом Луперкалем, однако скоро, когда под командованием Пертурабо оказался легион сотворённых по его образу и подобию воинов, он перестал ладить с отцом, отказываясь выполнять приказы, бывшие на его взгляд попросту бессмысленными.

В наказание Тиран отправил Пертурабо со всем легионом на тяжелейшие направления Великого Крестового Похода, что было воспринято примархом как вызов.

Четвёртый легион, получивший имя Железные Воины, на момент передачи в руки Пертурабо представлял из себя грубый таран, сносивший всё на своём пути, но Тиран и пришедшие при нём командиры легиона использовали его мощь, не считаясь с потерями. Поток новобранцев с Олимпии помог быстро восполнить потери прошлых кампаний, но примарх осознавал, что без изменений в этом не будет смысла. Под его руководством легион приобрёл гораздо большую тактическую гибкость, получив вместе с тем, возможность использовать методы войны, немыслимые прежде для легиона.

С каждым из сомневающихся капитанов Пертурабо беседовал лично.

Легион был реорганизован и там, где прежний он застревал на многие годы в изнурительной окопной войне, обновлённый проходил в короткие сроки, не неся лишних потерь, а зачастую обойтись удавалось дипломатическими усилиями самого примарха.

Столь явное противодействие воле Тирана не могло оставаться безнаказанным. Экспедиционные флотилии Железных Воинов в скором времени стали страдать от недостатка снабжения.

Корабли легиона не получали необходимое количество нового вооружения, оснащения, боеприпасов, топлива, военной техники и прочего необходимого для дальнейшего продвижения.

Но новая проблема, лишь подстегнула изобретательный ум Пертурабо, на поиск её решения.

Примарх спроектировал и построил из имевшихся ресурсов ряд машин, начиная с роботов-шахтёров, добывающих ресурсы на астероидах и необитаемых мирах, заканчивая автономными кузницами, производящими всё необходимое.

В дальнейшем эти машины совершенствовались, а под кузницы стало возможным выделять отдельные корабли, на подобии Крейсеров-Мануфакториев Механикус.

Этими машинами Пертурабо поделился с другими легионами, с чьими примархами состоял в хороших отношениях.

Тогда Тиран, переполнил чашу терпения Пертурабо окончательно.

Опустошение Олимпии

В 968 М30 Пертурабо достигли страшные новости: На Олимпии произошло восстание. Настолько быстро, насколько это вообще возможно, примарх вернулся на планету, но было уже поздно — Олимпия лежала в тлеющих руинах.

Железные Воины скоро подавили восстание, но невозможно было также скоро избавить Пертурабо от глубокой раны на душе. Тем более после того, как вскрылась правда.

Его сабатоны с каждым шагом поднимают в воздух пепел.

Пепел его родного мира, оседающий на броне и липнущий к душе.

В этой пепельной пустоши под покрасневшим небом невероятно трудно узнать Лохос. Прекрасный Лохос, жемчужина, украшавшая корону Олимпии. Где-то вдалеке слышны хлопки.

Примарх прекрасно знает, что где-то там Железные Воины добивают остатки восставших.

Благо восставшие настолько безумны, что открыто кидаются на космодесантников, не добиваясь ничего, кроме своей смерти.

Изначально он не придаёт значения тому, куда идёт, но скоро понимает, что подходит к месту, где стоял дворец его приёмного отца.

Среди руин лежит бездыханное тело.

Даже воля Примарха не выдерживает душевную боль, когда он узнаёт родные черты покойной.

Пертурабо падает на колени.

— Калифона …

Он подбирает её тело, собираясь уже голыми руками, если то потребуется, выкопать могилу, но замечает уцелевший среди всех разрушений фрагмент стены.

Что ещё более удивительно, на фрагменте стены всё ещё висит портрет. Особый портрет, пусть и непримечательный для несведущих.

Примарх снимает портрет и извлекает миниатюрный пиктограф. Сотни лет назад этот пиктограф был создан его руками и похоже, что устройство работает до сих пор.

Системы брони с лёгкостью считывают данные.

Пертурабо видит Калифону в одном из малых залов. Сквозь окно видно зарева пожара. Секунда и Калифона падает замертво

Другой не увидел бы ничего, но за доли секунды Пертурабо успевает увидеть как за окном проносятся чёрные силуэты Астартес с белым геральдическим вороном, а в тело Калифоны входит клинок ассасина Калидус.

Голос одного из Астартес вырывает примарха из размышлений.

— Корабль на орбите, отец

— Определили?

— Да. Это «Фиделитас Лекс»

Времени, на которое Тиран ушёл вести Эльдарский Ксеноцид, хватило Пертурабо, чтобы восстановить Олимпию и в полной мере подготовиться к Восстанию.

Среди прочего движения на мостике «Железной Крови», Пертурабо замечает Железного Воина, укладывающего неподалёку от него планшет с отчётом. Что-то неуловимое подсказывает Пертурабо, что с ним что-то не так.

— Назови своё имя,- говорит примарх.

— Дэгер, отец. Третье отделение восьмой роты, сто семнадцатого гранд-батальона

В словах десантника Пертурабо не находит лжи. Боец с таким именем, насколько он помнит, действительно служит в названном подразделении.

— Где твой командир, Дэгер?

— Возникла ситуация, потребовавшая его немедленного вмешательства, поэтому он отправил меня передать этот отчёт.

На долгую секунду Пертурабо погрузился в собственные мысли.

— Можешь быть свободен, Дэгер.

Отсалютовав примарху, десантник покидает мостик. Информацию с планшета Пертурабо немедленно передаёт системам своего доспеха.

Отчёт о действиях Третьего Легиона при контакте с ксеноцивилизацией Диаспорекс оказывается представленным его вниманию.

Изучив отчёт, Пертурабо открывает канал связи.

— Установите местоположение Фулгрима. Я должен поговорить с ним.

Взятие Талларна

Некоторое время спустя после битвы за Просперо, Железные Воины оказались распределены по всему фронту наступления Восстания.

С присущим мастерством Четвёртый Легион сметал позиции лоялистов на пути своего наступления, обеспечивая победоносный марш Восстания к Терре.

Сам же Пертурабо с силами трёх гранд-батальонов, подчинённых своему Трезубцу, прибыл на Талларн, дабы забрать Чёрный Оккулус — артефакт, чья мощь ни при каких условиях не должна была достаться Тирану.

Хорус, пусть он ни на секунду не сомневался в способностях брата, выделил ему в помощь отряд оперативников Альфа-Легиона.

Однако начало операции пошло не по плану.

Пертурабо начал битву за Талларн с подавления планетарной обороны огнём с орбиты, но случайно задел склад с опасным оружием, которого, по его сведениям, там не должно было быть.

Детонация оружия уничтожила бо́льшую часть жизни на поверхности планеты, превратив её в пустыню. Тем не менее, Пертурабо отдал приказ о высадке, дабы убедиться, что Чёрный Оккулус уничтожен, а если этого не произошло, то забрать артефакт.

Выжившие защитники планеты, укрывшись от последствий детонации оружия за бронёй танков, оказали упорное сопротивление Железным Воинам и даже смогли нанести ощутимые потери, но подход Пертурабо к военному делу помог быстро завершить кампанию, сломив сопротивление, умелым разделением их силы, стремительными атаками танковых подразделений Железных Войнов.

Рассечённые и блокированные силы обороны Талларна, вынуждены были сдаться на милость победителя

После того, как Чёрный Оккулус оказался в руках примарха, Пертурабо встретился с выжившими с Талларна.

Он объяснил им, что не знал о поражённом складе и остался до тех пор, пока Железные Воины не соорудили для людей Талларна систему подземных комплексов, где те временно поселились.

Уже после окончания Восстания Пертурабо и Мортарион оказали талларнцам всю возможную помощь в полном восстановлении планеты.

Также, уважив храбрость и мастерство танкистов Талларна, Железные Воины заключили с ними вечный союз.

С того момента талларнцы в любой момент могут запросить помощи Железных Воинов, и сыны Пертурабо никогда не откажут им.

Пока Пертурабо оставался на орбите Талларна, в систему вошёл Золотой Флот во главе с кораблём «Сперанса». Вольный Торговец Сангреа, не обнаруживая на планете никаких боевых действий и понимая, что Чёрный Оккулус уже у Пертурабо, стала лихорадочно думать что делать, чтобы не возвращаться к Тирану с пустыми руками, но Пертурабо предложил переговоры.

Во время этих переговоров Пертурабо смог убить и Сангреа и «Сперансу» перейти на его сторону.

Золотой Флот пополнил ряды Восстания, а «Сперанса», чей исскуственный интеллект заинтересовал примарха, стала его новым флагманом.

После знакомства со «Сперансой» и выяснения истины об Исскуственном Интеллекте, Пертурабо приложил все возможные усилия для возрождения Силика Аниима в Империуме Нова.

Осада Терры

Без сомнения именно Железные Воины внесли наибольший вклад в Осаду Терры.

Часть сил легиона во главе с Кузнецом Войны Форриксом отправились на Марс, чтобы помочь, своему другу и наставнику в деле постижения секретов машин, Кельбор-Халу отбиться от Имперских Кулаков, чьи силы на Красной Планете возглавлял первый капитан Сигизмунд в то время, как остальной легион пошёл за примархом на штурм самой Терры.

Успешно применяя разработанные Пертурабо тактики, Железные Воины прорвали пустотную оборону лоялистов, захватили космопорт у Львиных Врат, обеспечив легионам восстания возможность высадиться на самой Терре и рубеж за рубежом перемололи оборону Имперских Кулаков.

Будучи остриём наступления, они вспарывали позиции лоялистов, позволяя остальным продолжить работу и несмотря на отчаянные действия Рогала Дорна, прорвались в сердце Дворца

Сам примарх вводит штурмовую группу в помещение, принадлежащее Ассасиноруму. Большинство Ассасинов пытаются отступить, ведь Астартес во главе с Примархом далеко не те противники, у которых они способны выиграть открытый бой. Системы доспеха Пертурабо находят скрытого под хамелеолитовым плащом снайпера Виндикар и быстрее, чем тот успевает что-то сделать, примарх выпускает по нему очередь болтов.

Нескольким Железным Воинам везёт меньше и пули из винтовок, без проблем пробивающих керамитовый доспех, прошивают их шлемы, но остающиеся в строю быстро изничтожают снайперов.

Множество ассасинов Эверсор несутся на Астартес, ведомые своими боевыми наркотиками.

Пока их скашивает плотный огонь Железных Воинов, Пертурабо понимает, что в отчаянии отец отправил в бой все имеющиеся силы, даже не пожалев бросить в мясорубку прямого боя, Столь ценный и деликатный инструмент, как Ассасины.

Коридор за коридором, комната за комнатой Железные Воины отбивают здание,у Ассасинов.

Болты разрывают плоть инфоцитов Ванус, клинки оставляют на стенах и полу кровь отравителей Вененум, неизбежная смерть находит и ужасающих парий Калидус. Каждый Ассасин — одиночка, Ассасинорум не имеет организации, даже близко схожей с воинской, потому неудивительно, что при всём своём мастерстве, Ассасины проигрывают этот бой.

Внезапно один из убитых встаёт за спиной наступающих Железных Воинов и несётся прямо к примарху. Сбрасывая маскировку трупа, обнажая личину Ассасина Калидус, она мастерски уклоняясь от спешно открытого по ней огня, обрушивается на примарха, желая вонзить в него свои мечи.

Фазовые клинки на всю длину входят в феррокритовый пол, Пертурабо оказывается не там, где стоял мгновение назад.

Ей самой приходится совершить чудо, чтобы вовремя убраться из под удара его молота. О примарха ходили легенды, будто силы одного их удара хватит, чтобы отбросить танк и проверять это на себе Ассасин Калидус не имела ни малейшего желания.

Пытаясь атаковать вновь, Ассасин внезапно для себя оказывается схвачена огромной рукой в керамитовом доспехе.

В этот момент, несмотря на шлем Пертурабо и маску, скрывающую лицо Ассасина, их взгляды пересекаются.

— Это была ты,- в голосе примарха не слышны эмоции. Лишь железо, из которого он сковал самого себя и свой легион,- ты убила её.

— Её?

— Калифона.

— Мне было приказано устранить мятежницу.

— Мятеж вела не она,- всё ещё сжимающая Ассасина стальной хваткой рука примарха, не двигалась ни чтобы отпустить, ни чтобы раздавить. Под непроницаемым серо-стальным керамитом Пертурабо, казалось ушёл в пучину своего непостижимого разума. Убийца Калифоны, чья жизнь буквально была в его руках, сама была обманута отцом, сама не знала, чью жизнь отнимала и для чего. Она полагала, будто обезглавливает восстание надменной аристократки, что возжелала избавления от власти Терры.

Осознание, тем не менее, поразило и Ассасина, когда она поняла, что невиновная в измене сестра примарха пала от её руки.

Пертурабо разжимает руку и Ассасин, приземлившись, преклоняет колено.

— Что я должна сделать, чтобы заслужить ваше прощение, господин?

— Скажи мне своё имя,- отвечает примарх и выходя из вокс-решётки шлема, его голос по прежнему безэмоциональный, железный.

— М'Шен, господин

— Для начала, М'Шен, приведи остальных под мои знамёна

Эпоха Империума Нова

После завершения Восстания Хоруса и провозглашения Империума Нова, Железные Воины приняли участие во многих других кампаниях.

Вместе с Несущими Слово они завоёвывали субсектор Ультрамар, вместе с Альфа-Легионом завершали Теневую Войну против Гвардии Ворона, вставали на пути каждого вторжения из Безумия Тирана, обращали в бегство орды орков во время Войны Зверя, принимали на себя все удары Тиранидов и т.д.

Постоянно возникающие в каждом уголке Галактики угрозы безопасности Империума Нова не дают Четвёртому Легиону ни секунды покоя, но сыны Пертурабо защищают человечество с воистину железной стойкостью.

Сёстры Искупления

После завершения Восстания на Олимпии был рождён орден Сестёр Искупления. Для большинства в галактике остаётся загадкой причина зарождения этого военизированного религиозно-фанатичного ордена, однако узкий круг посвящённых знает кем они являются на самом деле. Орден основан М'Шен, бывшей некогда Ассасином Калидус.

Стремясь искупить вину перед Пертурабо за гибель Калифоны, М'Шен переманила на свою сторону немало других ассасинов своего Круга.

Большинство людей Империума Нова видит в них бесстрашных воительниц, облачённых в силовую броню и вооружённых, подобно Астартес, болтерами и силовыми мечами.

Часто они воюют бок о бок с Железными Воинами и не менее фанатичными в вопросах веры, чем они сами, Несущими Слово, однако избранные из их числа проходят обучение и трансформации, подобные тем, через которые проходили Ассасины Калидус.

Эти Сёстры — кинжал, спрятанный в рукаве Империума Нова на случай необходимости избавиться от кого-то тихо

Судьба Механикум

Когда Восстание Хоруса завершилась, для Механикум Империума Нова Марс оказался навсегда потерян, однако Генерал-Фабрикатор Кельбор-Хал, а также его последователи в деле Восстания, такие как Лука Хром, Мастер Урци и прочие, выжили, будучи эвакуированными отступающими Железными Воинами.

Новым центром Механикум в Империуме Нова стал мир-кузница Металлика.

Стараниями Пертурабо, Механикум лишились необходимости производить оружие, оснащение и технику для Легионес Астартес, что высвободило время и ресурсы для того, что Кельбор-Хал считал главной задачей Механикум — поиска, сохранения и приумножения знаний.

Освободившись от влияния Тирана, Механикум Империума Нова обрели нового бога в лице Ваштора-Омниссии — одного из многочисленных младших богов Имматериума. Пусть Ваштора-Омниссия слаб в сравнении со Четырьмя Старшими Богами, но культ Механикум год от года приумножает его силу.

Организация

Организация Железных Воинов мало отличается от других легионов Империума Нова.

Десять Астартес формируют отделение под командованием сержанта, десять отделений формируют роту под командованием лейтенанта, десять рот формируют гранд-батальон под командованием Кузнеца Войны. Трое избираемых самим Пертурабо Кузнецов Войны формируют Трезубец. Пост Триарха временный, Кузнец Войны может занять его лишь на десять стандартных лет.

Бо́льшая часть времени Пертурабо уходит на участие в государственных делах Империума Нова, поэтому в основном именно Трезубец осуществляет руководство легионом.

Железный Круг

Пертурабо никогда не считал нужным иметь телохранителей, поскольку не видел таких ситуаций, в которых даже Астартес могли бы спасти его от чего-то, способного угрожать жизни примарха, тем не менее, после Восстания Хоруса, по настоянию своих сыновей, он обзавёлся личной стражей.

Дабы не рисковать зря жизнями Астартес, для своей защиты Пертурабо соорудил автоматонов, позднее ставших известными как Железный Круг.

Примарх вооружил и защитил эти автоматоны в соответствии со своими высокими требованиями, не прекращая совершенствовать шестнадцать автоматонов Железного Круга.

Помимо них, Пертурабо разработал серийную версию автоматонов Железного Круга. Эти машины предназначались для охраны Кузнецов Войны.

Убеждения

«Из Железа рождается Сила

Из Силы рождается Воля

Из Воли рождается Вера

Из Веры рождается Честь

Из Чести рождается Железо»

Нерушимая Литания Железных Воинов.

В отличие от других легионов Империума Нова, Железные Воины не поклоняются Богам Имматериума. С точки зрения примарха, разделяемой легионом, никаких богов нет вообще, есть лишь сущности Имматериума, с которыми можно и иногда нужно сотрудничать, но не поклоняться им как божествам, впрочем об этом Железные Воины благоразумно молчат в присутствии более набожных кузенов из других легионов.

Также Железные Воины один из немногих легионов, не питающих ненависти к Астартес, сохранившим верность Тирану.

В глазах Четвёртого Легиона те лишь заблуждающиеся глупцы.

Родной мир

Спустя десять тысяч лет Олимпия по прежнему остаётся главной базой Железных Воинов. Её города были отстроены после организованного Гвардией Ворона восстания и с тех пор продолжают процветать.

С обороной, выстроенной Пертурабо вокруг Олимпии, способны поспорить лишь защита Молеха или Колхиды.

Посетивший Олимпию может найти на планете множество архитектурных чудес. Архитектурный стиль планеты в целом отсылает к Элладе — стране из мифов и легенд древней Терры.

Одновременно в Элладском стиле и при том так уникально, как это может создать только разум примарха выстроено всё от храмов богов пантеона Олимпии и статуй, затмевающих величием мифического Родосского Колосса до колец могучих стен, дарующих безопасность людям планеты.

Эпилог

Мир-кузница Грайя 998 М41

Рокот болтеров и автопушек в руках Железных Воинов наполняют собой воздух Грайи. Практически всё построенное здесь почитателями культа Ваштора-Омниссии обращено зеленокожими в руины.

Гортанное «Ваааагх!» раздаётся из глоток орков и не взирая на огонь Железных Воинов, они бегут вперёд, размахивая Чопами и поливая позиции защитников огнём своих Шут.

Рядом с Железными Воинами 203-ий полк Защитников Молеха силится сдержать натиск чудовищ.

Здесь, на границе жилого комплекса Андрис, превращённого в неприступную крепость, Железных Воинов поддерживают и танки.

Огнём своих орудий «Сикараны» Четвёртого Легиона прореживают массу зелёной плоти и раздирают на куски грубую орочью технику.

Кузнец Войны Немерот, командующий 192-ым гранд-батальоном, лично сражаеться на передовой. Его доспех, мощью и габаритами, подобны Дредноуту.

Роторная автопушка в правой руке с воем раскручивает стволы и выбрасывает в наступающих орков шквал снарядов.

Руки, ноги, головы ксеносов отлетают от тел, но зелёная лавина не намерена останавливаться, влекомая вечной жаждой боя.

Вполуха Немерот слушает вокс.

Одно из сообщений оказывается адресованным ему.

— Лорд Немерот, говорит Лейтенант Мира из Защитников Молеха. На нас насело слишком много орков. Мы можем не удержать 88-ой промышленный район.

— Принято. Отходите к бастиону. Шестая рота вас прикроет.

Среди наступающих зеленокожих взор Немерота выхватывает тяжелобронированных орков.

Нагромождения металла, служащие им бронёй, мерзким для любого Железного Воина образом напоминают доспех Mk.3.

На ближайшем из них Немерот сосредотачивает огонь автопушки, пока снаряды не прогрызают, наконец броню и орк не падает замертво.

Орки подбираются к обороняемой позиции вплотную.

Огонь сходит на нет.

Ксеносы навязывают ближний бой. Ударами силовой булавы в левой руке Кузнец Войны крушит их черепа.

— Ваааагх!,- особо громко раздаётся над морем вопящих орков и к Немероту несётся орочий ноб.

В своём доспехе Немерот гораздо больше любого из них, кроме, пожалуй, самых крупных, но ноба разница в размерах только раззадоривает.

Он пытается обрушить на космодесантника своё оружие, но булава быстрее врезается в его торс. В то же мгновение удар отрывает орка от земли и отшвыривает обратно в море зеленокожих.

По возможности стреляя, Немерот работает булавой.

Он едва ли способен переместиться от того, что орки продолжают наседать.

Мысленный импульс передаётся доспеху и под визжащей автопушкой возникает ещё один ствол.

Мельта гораздо быстрее избавляет его от орков.

Немерот отбивает клочок пространства, вновь позволяющий интенсивно стрелять из автопушки.

Железные Воины рядом с ним и не подумали оставлять позиции. По примеру Кузнеца Войны они стали работать мельтами и огнемётами. Это сработало. Зелёная волна откатилась.

— Не прекращать огонь!

Болтеры и автопушки заработали по оркам с утроенной силой.

Ещё какое-то время орки огрызались огнём, но интенсивный обстрел Железных Воинов заставил орду отступить.

Немерот снимает шлем. В воздухе ещё несёт смрадом горелой плоти орков, перебивающим все остальные запахи.

— Кузнец Войны,- обращается ближайший к нему воин.

— Приготовьтесь, эта атака далеко не последняя.

Вновь оживает встроенная вокс-бусина.

— Кузнец Войны,- в прозвучавшем голосе Немерот узнаёт главного библиария гранд-батальона,- У меня нехорошее предчувствие

Белые Шрамы — вечные поборники своей свободы.

Скорость, манёвренность и беспощадность остаются главными принципами легиона, начиная с Великого Крестового Похода и по сей день.

Череда стремительных налётов и ложных отступлений делают Белых Шрамов одними из наиболее сложных противников для доблестных защитников Империума Нова.

И пусть родной мир их примарха тысячи лет назад утрачен для Пятого Легиона, дух степей Чогориса живёт в крови его легионеров.

Происхождение

Белые Шрамы — пятый из двадцати первоначальных легионов Астартес.

С самого начала Великого Крестового Похода Пятый Легион проявил себя мастерами стремительного штурма. В бою они не жалели ни себя, ни врага.

На своём пути Пятый Легион сметал любое сопротивление, полностью вырезая население, посмевшей сопротивляться, планеты.

Гора окровавленных самоцветов покорённых миров, брошенная к ногам Тирана Терры, покупала для легиона прощение за своевольный характер.

Так было, пока Великий Крестовый Поход не добрался до мира, ныне носящего имя Мундус Планум.

Ягатай Хан — Ястреб Войны

Капсула пятого примарха угодила на мир Мундус Планум, носивший для своих жителей название Чогорис.

Чогорис был миром зелёных равнин, голубых океанов и тянущихся к небу гор, и к моменту прибытия примарха люди этого мира едва успели вновь открыть чёрный порох.

Над большей частью планеты властвовала Империя императора Палатина.

Империя управлялась аристократией, и защищалась от набегов кочевников с юга высокими стенами городов и многочисленной профессиональной армией, однако примарх попал не туда.

Капсулу с сияющим младенцем, упавшую среди бескрайних просторов равнины Алтак, нашёл Онг Хан, ведущий за собой племя Талскар.

Он усыновил младенца и нарёк именем Ягатай.

С раннего детства Ягатай великолепно освоил верховую езду, стрельбу из лука, владение мечом и всё, чему могли научить молодого кочевника равнины Чогориса.

Онг Хан погиб от рук жестоких налётчиков племени Кураэд вместе с многими мужчинами Талскар.

Тогда Ягатай, возглавивший племя, пошёл войной на Кураэд и вырезал всех до последнего человека.

И после этого, в его разуме и зародилась идея об объединении всего мира.

Ведя Талскар за собой, Ягатай побеждал другие племена и присоединял к себе побеждённых, пока все кочевники Алтака не собрались под его знамёнами.

Совершив сие, Ягатай обратил свой взор на Империю Палатина и армия из тяжёлой пехоты и закованной в броню кавалерии не стала препятствием для Орды Ягатая.

Он предал огню и мечу города за высокими стенами и вскоре после того, как сам Палатин пал, обезглавленный мечом дао в руках примарха, Тиран нашёл пятого сына.

С обретением примарха, Пятый Легион, наречённый Белыми Шрамами, пополнился кочевниками Чогориса и продолжил вести свой кровавый поход.

Белые Шрамы действовали вдали от всех прочих легионов.

Разбившись на братства, подобные по своей структуре кочевым племенам Чогориса, легион вёл свои войны на множестве планет.

Воюя вдали от братьев, Ягатай Хан не смог сблизиться с многими из них.

Тем не менее Льва Эль Джонсона и Лемана Русса он уважал как воинов, Пертурабо, Ферус Манус и Робаут Жиллиман удостоились сдержанного уважения.

До Порицания Лоргара, некоторое уважение Хана заслуживал Семнадцатый Примарх.

Рогал Дорн был с его точки зрения слишком высокомерным.

Практически всех остальных братьев по тем или иным причинам Ягатай считал слабыми и достойными лишь презрения, кроме Хоруса Луперкаля — единственного из братьев, кого Хан поставил бы над собой, если бы Тиран захотел возвысить одного из примархов над остальными.

Бо́льшая часть кампаний Пятого Легиона осталась неизвестной из-за действий вдали от остальных сил Великого Крестового Похода, потому наверняка отменить можно только участие в Улланорской Кампании, дальнейшую зачистку орков на Чондаксе и действия во время Эльдарского Ксеноцида, где Белые Шрамы стремительными ударами добивали эльдар, отступающих из под ударов остальных имперских сил.

Восстание Хоруса

В начале Восстания Хоруса Белые Шрамы стремились занять, угрожающие продвижению Восстания, позиции, что могло бы получиться, если бы внезапно на пути легиона не возникло необычайно большое скопление слогтов.

Пятый легион вступил в бой против этих них.

Но ксеносы внезапно оказались слишком многочисленными, даже для легиона Астартес

Даже, привычная для Белых Шрамов, череда ложных отступлений и стремительных ударов никаким образом не помогала нивелировать численное преимущество.

Поняв, в какой ловушке находятся его сыны, Ягатай Хан возглавил отчаянную атаку на самое сердце скопления слогтов, чтобы позволить отступить остальному легиону. Некоторое время после битвы спустя «Буря Мечей» — флагман флота Белых Шрамов, вышел из Варпа рядом с Чогорисом, но Ягатай Хана на борту корабля не было.

До конца Восстания Белые Шрамы всеми силами стремились остановить продвижение восставших легионов.

В отсутствие примарха тяжесть управления Пятым Легионом легла на плечи Таргутая Есугэя — первого из Задын Арга, известных также, как Грозовые Пророки.

Первыми из лоялистов Белые Шрамы атаковали, отступающие из Сегментума Солар, восставшие легионы, когда разверзлось Безумие Тирана.

Возвращение Хана

Вскоре после окончания Войны Зверя, неизвестным поныне образом, Ягатай Хан воссоединился со своим легионом.

Собрав силы Белых Шрамов, примарх повёл их в набег на Империум Нова.

На своём пути Пятый Легион сметал любое сопротивление, пока продвижение не было остановлено Гвардией Смерти, ведомой Мортарионом.

Ягатай Хан сам возглавил абордажную группу, атаковавшую «Стойкость».

На борту флагмана Четырнадцатого Легиона Ягатай Хан вступил в дуэль с Мортарионом

Движения примархов едва различимы даже для Астартес. Тем не менее, даже так видны различия между братьями. Ягатай подобен неукротимой буре, будто молния сверкает клинок Дао в его руках, десятки раз в единый миг обрушивающиеся на брата. Мортарион подобен недвижимой скале, обдуваемой ветрами шторма.

То длинное древко, то крепкий клинок «Безмолвия» всегда оказываются там, где оборону примарха силится пробить стремительный Дао. Хан кружится вокруг врага, пытается оказаться сбоку или за спиной, метается, снова и снова осыпая чередой выпадов и ложных ударов.

Мортарион же, нерушимо стоит на месте, лишь поворотами и оружием парируя манёвры соперника, чтобы отразить очередные удары, и невообразимая для смертного сила заключена в каждом его ответном ударе.

Косой трудно прервать полёт Ястреба, но Мортарион слишком упорен, чтобы не пытаться вновь и вновь.

Кипящая вокруг битва замирает, столь величественно опасна, но притягательна дуэль полубогов.

На долгий миг пересекается их взор. В глазах брата Мортарион видит борьбу, но не с собой, а с чем-то мерзким брату, но в то же время непреодолимым для него.

— Брат,- шепчет Хан одними губами и Мортарион понимает всё без лишних слов.

Вновь Дао взлетает в воздух и несётся к нему, подобно молнии.

Мортарион позволяет Дао скользнуть вниз по древку «Безмолвия», мгновенно устремляя к шее Хана свой клинок.

Коса разрезает полубожественную плоть.

Кровь примарха заливает палубу «Стойкости».

В наступившей тишине вновь заговорили болтеры.

Гвардия Смерти перешла в наступление

После смерти Ягатай Хана Белые Шрамы более не смогли наступать, и силами Гвардии Смерти были отброшены обратно в Безумие Тирана, где без примарха легион окончательно рассыпался на множество орденов.

В ходе этого наступления Гвардией Смерти отмечены столкновения со слогтами практически на всех, освобождённых от Шрамов, мирах.

Братство Луны

В дни Восстания Хоруса Братство Луны отделилось от Белых Шрамов, перейдя на сторону Восставших.

Они выполняли обязанности разведчиков и рейдеров, а после окончания Восстания присоединились к калибанскому Ордену.

Таргутай Есугэй

Будущий старший Задын Арга родился в эпоху начала становления Ягатай Хана, попав к малочисленному на тот момент племени Талскар, после завершения обряда становления Грозовым Пророком.

Проснувшись после утраты сознания в горах, он увидел себя стоящим на равнине под жаром полуденного солнца.

Четверо стояли перед ним: воин в бронзовых доспехах, мудрец в тоге и мантии, переливающихся цветами ночных небес, старец, одетый в зелень и цветы и неописуемой красоты женщина.

В левой руке он держал чашу, наполненную тёмной жидкостью.

Присутствие ещё одного он ощущал за своей спиной и обернувшись, узрел пламенный силуэт в золотых доспехах. Четверо уговаривали его осушить чашу, один требовал не пить.

Он сделал лишь один глоток и сказав «Будет вежливо отпить немного» поставил чашу на ближайший камень. Сделав это, он ощутил разочарование четверых и гнев одного.

После окончательного падения Ягатай Хана под руководством Таргутая остались те из Белых Шрамов, кто сохранил верность прежнему укладу легиона.

Эти немногочисленные Астартес назвались Истинными Белыми Шрамами.

Организация

Белые Шрамы — множество орденов, образованных распавшимся Легионом, но сохранившим от него организацию подразделений.

Тысячей Астартес (если орден вообще имел тысячу Астартес) командовал мингхан, сотней — джагун и десятком арбай.

Чем выше Белый Шрам поднимается в иерархии ордена, тем сложнее ему удержаться — каждый офицер каждого ордена старается убить вышестоящего и занять его место, и каждый главарь ордена считает, что только он достоин объединить под своей властью легион, из-за чего нередки, междоусобные войны между ними.

Вербовка и Геносемя

В силу обстоятельств, всем наследникам былого легиона трудно восполнять потери. Единственными способами получить рекрутов для них остаются поиск достойных среди детей нижних палуб их кораблей и набеги на миры смертных, включая миры Империума Нова.

Тысячи лет пребывания в Безумии Тирана не могли не сказаться на геносемени Белых Шрамов.

Орденам-Наследникам Пятого Легиона, крайне сложно создавать новых Астартес из собственного геносемени, что вынуждает их грабить хранилища легионов Империума Нова, и вырезать прогеноиды убитых ими космодесантников.

Родной мир

После оставления Чогориса Белые Шрамы так и не обзавелись новым родным миром в пределах Безумия Тирана.

Все ордена-наследники Пятого Легиона базируются на своих кораблях, сбиваясь в кочующие флотилии.

Не имея ни верфей, ни запчастей для полноценного ремонта своих кораблей, сыновья Ягатай Хана чинят суда подручными средствами, умудряясь соединять друг с другом фрагменты кораблей разных моделей, вплоть до установки на боевые баржи Астартес фрагментов судов Эльдар.

Метод сплавки Психокости с Адамантием и прочими металлами, из которых создаются корабли людей, остаётся неизвестным для всех, кроме самих Белых Шрамов.

Убеждения

Сыны Ягатай Хана убеждены в своей добродетели.

Сражая своих врагов, они, согласно собственным верованиям, отправляют их души в лучший мир, даруя нечестивцам очищение достойной смертью.

При этом, пол или возраст врага, значения не имеет, пред очищением равны все: и Стар и Млад, и Муж и Дева.

При этом, убеждённость в своей Добродетели, делает Любых врагов, включая и мирное население, для Белых Шрамов, Нечестивцами, должными пройти очищение.

Космические Волки и в прежние времена славившийся агрессивностью, излишней даже для легиона Астартес, ныне утратившие окончательно человеческий облик, продолжают свою личную месть Сынам Магнуса и Империуму Нова.

Сплочённые кровавым разгромом на Просперо и проклятием геносемени Лемана Русса, они являются из глубин Безумия Тирана, дабы собирать с человечества кровавую дань, подобные кошмарным Вервольфам из мифологии древней Терры.

Происхождение

Космические Волки — шестой из двадцати изначальных легионов Астартес.

Словно предвидя судьбу легиона, Тиран дал Шестому имя «Свора».

С самого начала Великого Крестового Похода Шестой Легион нёс непокорным мирам лишь кровавое опустошение, снискав славу, скорее безжалостных зверей, нежели Воинов.

Ген Канис Хеликс, внедрённый Тираном при работе над легионом, сделал «Свору» не способной ослушаться приказа своего господина и даже обретение Примарха, не изменило это.

Леман Русс — Волчий Король

Капсула будущего Волчьего Короля угодила на Фенрис — Мир Смерти выделяющийся суровостью даже среди подобных.

Бо́льшую часть года на планете царит смертельный холод.

Даже на экваторе почте весь год, моря скованы паковым льдами.

Короткое лето же, характеризуется всесокрушающими ураганами.

За исключением одного клочка, суша на планете нестабильна и показывается из-под воды на несколько месяцев, а в лучшем случае на год.

Неестественно огромные и крайне смертельно опасные твари водятся здесь везде: от громовых волков в заснеженных лесах до титанических Левиафанов в пучинах льдов.

В Эру Раздора живущие здесь люди откатились в своём развитии к уровню начала терранского Средневековья.

Младенца-примарха нашла громовая волчица и приняла как своего детёныша.

Подрастая рядом с волчатами из её помёта, он быстро научился охотиться, убивая голыми руками всех, кого мог противопоставить ему Фенрис: от чудовищ, чьё существование казалось невозможным за пределами мифов древней Терры, до людей.

Однажды охотники фенрисийских племён убили большую часть его стаи и в гневе молодой примарх убил несколько дюжин человек, защищая выживших братьев Фрэки и Гэри.

Жестокая битва шла, пока один из охотников не признал в нём человека и приказал опустить оружие.

Примарха и волчат привели ко двору короля Тэнгира из племени Руссов.

Король усыновил найдёныша, дал ему имя Леман, обучил человеческой речи и всему, чему мог обучить своего наследника.

Леман Русс вырос сколь искусным, столь и жестоким воином.

В последующие годы, Русс, чередой стремительных войн, объединил людей планеты под своей властью.

Лишь единожды, Волчий Король, не сумел совладать, с брошенным его владычеству. Вызовом.

Укрытый плащом незнакомец на пиру в присутствии ближайшего окружения Лемана Русса потребовал встать пред ним на колени и назвать своим повелителем.

Громогласно рассмеявшись, примарх выхватил верный боевой топор и со скоростью молнии метнулся к наглецу.

К немалому удивлению властителя Фенриса, топор не достиг плоти незнакомца, столкнувшись с мечом в его руках.

Семь дней и семь ночей длился бой, сотрясавший горы, леса и океаны ледяного мира. Наконец незнакомец повалил примарха на спину и приставив к его горлу острие меча, скинул свой плащ.

Так Тиран нашёл шестого сына.

Великий Крестовый Поход

Присягнув на верность Тирану, Леман Русс получил в распоряжение Шестой Легион, даровав ему новое имя — Космические Волки.

Фенрис стал главной базой легиона и войско Лемана Русса пополнило его ряды.

Многие из воинов примарха с Фенриса пытались пройти Астартизацию, давно миновав подходящий возраст, из-за чего большинство из них погибли в процессе.

В сущности, для легиона мало что изменилось.

Назвавшись Космическими Волками, они по-прежнему остались Сворой, кровавой и безжалостной.

И там, где за Жестокости к врагам Шрамов Джегатая, стояла идея служения и чести, а Тёмных ангелов Льва, вела гордость и честь воинов Человечества, Волки Русса, несли лишь смерть и страдания.

«Чудо»,- понимает Ариман,- «чудо, что мы добрались сюда раньше Волков».

Впрочем, сыны Русса ненамного отстали от них.

Как бы ни были опасны Сорокопуты Гелиосы, Волки вызывают много большее ощущение опасности, и где-то в глубине души даже пробуждая, забытый с момента возвышения в Астартес, страх.

Перед Тысячей Сынов стояла библиотека этого мира, столь напоминающая Великую Библиотеку Просперо.

Накануне Магнус договорился с Руссом и Лоргаром о том, что библиотека должна быть сохранена, однако если Уризен ещё был способен выслушать других, то ожидать верности слову от Великого Волка не стоило.

Тысяча Сынов двинулись вперёд.

Волки уже рядом и захватить библиотеку необходимо прежде, чем её примутся разрушать варвары Шестого.

Но в одночасье стало слишком поздно.

Стократно усилилось чувство опасности, что-то словно сдавило всё существо первого капитана Тысячи Сынов стальной хватко.

Даже сквозь броню Ариман ощутил приступ холода, будто резко охладился весь мир вокруг.

Владыка Фенриса здесь.

Грозное лицо, взгляд и походка высшего хищника, всё в облике примарха Космических Волков одновременно вызывало желание пасть на колени и бежать не оглядываясь. Лишь присутствие собственного примарха достаточно подавляло ауру Русса, чтобы Ариман не сделал и то и другое сей же миг.

— Брат,- мягко поприветствовал Магнус

Русс не удостаивает брата приветствием.

— Скажи мне, зачем ты щадишь этих варваров?

— Разве мы не договаривались о том, что библиотека останется цела?

— Ничего здесь не останется целым и ты знаешь это также, как я.

Разуй глаза, Магнус.

Разве ты не видишь оскверняющую этот мир мерзость? Во имя Отца, от неё не должно остаться ничего!

— Знания не виновны в том, кем собраны, брат. Мы обязаны сохранить их для людей будущего.

Несказанные слова Волчьего Короля прервал треск керамита.

Взор примархов пал на одного из Космических Волков.

Его броня трескалась, не выдерживая роста плоти.

Голова заметно увеличилась и вытянулась, уподобляясь волчьей морде, Пасть, ощерилась, на глазах выросшими клыками, а на месте ногтей на руках, стремительно вытянулись мощные когти, взбугрившееся, слишком мощными даже для Астартес, мускулами, тело, заросло серой шерстью.

Другие Космические Волки сняли болтеры с предохранителей, зная что будет дальше, но…

Магнус протянул руку к обращённому.

Слова, известного только чародеям, языка мягко сходили с его уст.

Обращённый пал на колени и через долгие секунды облик Астартес вернулся к нему.

Он упал на четвереньки, пытаясь отдышаться.

С быстротой молнии Леман Русс взмахнул секирой.

Голова космодесантника покатилась по земле и упёрлась в обломки его же доспеха.

— Я не позволю твоему Малефикаруму осквернять моих сыновей!

В годы Великого Крестового Похода Космические Волки, согласно слухам, служили Тирану не только и не столько для борьбы с врагами Империума, сколько для уничтожения внутренних врагов, вплоть до мятежных легионов Астартес

Так, например, известны случаи конфликтов Лемана Русса с Львом Эль Джонсоном и Ангроном.

Однако помимо столь известных случаев, до сих пор ходят зловещие слухи о «подвиге» Шестого Легиона, совершённом вместе с Первым в годы Рангданских Войн.

Помимо этого Космические Волки отметились рьяным участием в Эльдарском Ксеноциде.

Восстание Хоруса

Авгуры и ауспексы «Храфнкеля» ощупывают пустоту и к разочарованию, рвущегося в бой, духа корабля, не находят в ней врагов.

Лицо Лемана Русса, нависшего над голограммой системы непроницаемо.

Никто, кроме него самого, не может даже предположить о чём думает Волчий Король. Парой едва заметными движениями пальцами по гололиту стола, примарх приближает единственный действительно достойный внимания объект — Просперо.

Нечитаемые мысли Русса прервала поступь ещё одного брата.

Едва заметно втянув воздух, он понял, что на деле здесь их двое.

Увешанный костями поверженных врагов, облачённый в великолепный доспех, сжимающий боевой молот в могучей руке, Вулкан приближается к Волчьему Королю.

— Здравствуй, брат.

Русс кивает в ответ, но взор его холоден.

Он никогда не был привязан ни к одному из братьев, ибо всегда знает, что каждый из них может стать его врагом в любой момент.

Ещё один появляется за его спиной.

Русс не сразу даёт понять, что заметил его.

Дав брату сделать шаг, Волчий Король оборачивается.

В чёрной, как ночь, броне с огромным белым геральдическим вороном на нагруднике, без оружия в руках Корвус Коракс предстаёт пред ним.

Примарх Гвардии Ворона приветствует молчаливым кивком.

В тишине гололит отображает данные рядом с изображением Просперо.

Первым прерывает молчание Вулкан:

— Прежде чем мы начнём, скажи, брат, почему нас ведёшь ты?

Тень мрачной улыбки возникает на лице Русса:

— Потому что Волки знают как охотиться на Астартес.

Залп орудий «Храфнкеля» гремит, высвобождая ненависть титанического корабля. Вслед за ним оживает остальной флот. Торпеды, снаряды и лэнс-лучи пронзают атмосферу, стирают в пыль горы и испаряют океаны, но цель бомбардировки не достигнута: Тизка — укрытая психическим щитом столица, по-прежнему стоит невредимой.

Русс не намерен этого так оставлять.

Не успевают последние снаряды рухнуть на истерзанную поверхность мира, как сквозь наполненный пылью и пеплом воздух уже несутся тысячи десантных капсул. Зенитная артиллерия оживает на поверхности. Многие капсулы взрываются в небе, наполняя его дымом и обломками, но ещё больше ударяют в обожжённую землю.

Ощутив удар, Бьорн так быстро, как только способен, освобождается от креплений и забирает с собой болтер и верный топор.

«Лепесток» капсулы стремительно опускается и даже сквозь шлем Бьорн ощущает запахи сожжённого мира.

Торжествовать рано.

Тизка всё ещё стои́т.

Немедля ни секунды, Бьорн выскакивает из капсулы и несётся вперёд.

Туда, куда должен пасть топор палача.

Туда, где засели предатели, коих следует стереть с лица галактики, ибо Волки знают как охотиться на Астартес.

Всё ещё раскалённые докрасна после падения, они раскрываются и в тот же момент космодесантники покидают их, чтобы не дожидаясь понапрасну ничего, двинуться прямо на укрепления предателей.

Отдельные группы Волков сливаются в волну серого керамита.

Союзники десантируются где-то за их спинами.

Прямо сейчас это не волнует никого из них, равно как вражеский огонь.

На бегу Космические Волки стреляют, осыпая врага шквалом болтов и разрядами энергетического оружия.

Враг огрызается огнём и потоками Малефикарума, но никого из Волков это не способно остановить.

Легион стремительно преодолевает пространство между зоной высадки и врагом, навязывая предателям такой ближний бой, в каком даже Пожиратели Миров не способны их превзойти.

Одним из первых преодолевая баррикады, Бьорн обрушивает топор на Тысячного Сына.

Тот пытается парировать удар посохом.

Напрасно.

Топор в руке Космического Волка разрубает посох, как будто его и вовсе нет.

Топор дробит на крошечные осколки керамит в том месте, где в красный с золотом доспех входит его лезвие и разрубает череп предателя.

Меньше секунды на этот удар.

Перефириным зрением он замечает ещё одного колдуна.

Какой бы Малефикарум тот ни пытался сотворить, Бьорн не даёт ему сделать этого.

Выстрел болтера сбивает концентрацию, но колдун ещё жив.

Волк стремительно подлетает к врагу и единственным ударом сносит его голову.

Всё больше его братьев здесь.

Волки отвечают огнём на огонь.

Волки вынуждают ублюдков Магнуса отходить. Волки знают как охотиться на Астартес.

Примарх высится среди них.

Примарх подобно смерчу врывается в ряды Тысячи Сынов. Его не смеет задеть ни один болт, никакой Малефикарум. Его удары слишком стремительны даже для взора Астартес, в его глазах читается что-то, что позволено помнить лишь ему.

Саламандры уже присоединяются к битве, подобные хищным птицам сыновья Коракса сеют смерть с небес.

Над Стаей слышен ликующий вой. Ещё немного и предатели побегут.

Сражая очередного колдуна, Бьорн врывается на последние баррикады.

Остаётся немного.

Скоро Волки войдут в Тизку.

Тысяча Сынов сопротивляются всё отчаяннее.

Напрасно.

Им не выстоять против мощи Волков. Где-то недалеко Леман Русс сходится в бою с Магнусом Красным.

Бьорн ни на секунду не сомневается в победе отца, ведь на его глазах тот сразил…

Снаряды тяжёлой артиллерии взрываются среди рядов Волков.

Залп спустя Бьорн понимает, что стреляют не из Тизки, а из-за их спин.

Проклятье! Всё это изначально было ловушкой.

Темп наступления потерян.

Предатели в городе теперь чувствуют себя куда увереннее.

Больше болтов прореживает ряды дезориентированного легиона.

Немногие из Волков всё ещё пытаются продолжить наступать.

Бессмысленно, вражеский огонь сметает их с лёгкостью, с которой разрушают неудачно построенную деревню волны фенрисийского океана.

Остальные пытаются отступить.

Предатели из второй волны ещё не появились лично за их спинами, а значит шанс ещё есть.

Когда Малефикарум Магнуса сражает Русса, отступление превращается в бегство.

Очень немногие смогли добраться до зоны высадки, чудом всё ещё удерживаемой Гвардией Ворона.

Зенитная артиллерия предателей теперь точечно работала по транспортам.

Большинство из них уничтожены прежде, чем смогли взлететь.

Пустота стала для верных не меньшим кошмаром, чем поверхность.

Флот восьми предавших легионов безжалостно уничтожал отчаянно сопротивляющиеся корабли лоялистов.

Храфнкель, флагман флота Волков, со всех сторон окружают ударные баржи Тысячи Сынов.

Одно за другим его могучие орудия уничтожают суда предателей, но бесчисленные раны наносит ответный огонь.

Град снарядов, зарядов плазмы, лэнс-лучей, мельта-копий в конце концов перегружает его щиты и теперь яростно бьёт по корпусу, вспыхивая цветками взрывов на могучей броне.

Израненный исполин всё ещё опасен в своём необузданном гневе.

Предатели, подошедшие слишком близко к нему, быстро расплачиваться за роковую дерзость.

Ярость орудий Глорианы превращает их в груду металлолома.

Теперь они осторожнее. Теперь они терзают Храфнкель огнём нова-орудий с расстояния, на котором пустотный Левиафан не способен отреагировать сразу.

Огонь выводит из строя всё больше систем Храфнкеля.

Почуяв слабость, они, осмеливаясь подойти ближе,разбивают его грозные орудия, пробивают могучую броню.

Истекая потоками плазмы, Храфнкель внезапно разгоняется.

На всей возможной скорости корабль врезается в ближайшую баржу.

Взрыв её реактора наконец ставит точку в славной последней битве Флагмана Волчьего Короля.

Оставшиеся в живых Космические Волки отступили на Терру и держали оборону вплоть до появления Безумия Тирана.

Когда Восстание Хоруса завершилось и Космические Волки осели на мире Галатамор, их, по злой иронии судьбы, остались не больше тысячи.

Организация

За тысячи лет в Безумии Тирана Космические Волки лишились чёткой структуры командования.

Немногочисленные Рунные Жрецы и Волчьи Лорды делят власть между собой и лишь осознание малой численности мешает Волкам разбиться на ордена.

Бьорн Разящая Рука

После Битвы за Просперо Бьорн продолжил сражаться в битвах Безумия Тирана и рейдах в Большую Галактику, заработав в них имя «Разящая Рука». В одном из этих сражений оказался ранен почти смертельно, но был вовремя помещён в Дредноут.

Став Дредноутом, Бьорн не спал никогда.

До сих Бьорн остаётся древнейшим Дредноутом Космических Волков, разрешая споры между Рунными Жрецами и Волчьими Лордами.

Вербовка и Геносемя

Влияние Безумия Тирана усилило существующие проблемы с геносеменем Лемана Русса до такой степени, что несмотря на наличие собственного мира, численность Космических Волков не может существенно вырасти даже спустя десять тысяч лет.

В особенности, усугубилось Проклятие Вульфена.

Отныне лишь Рунные Жрецы способны защитить себя от его пагубного воздействия.

Для остальных носителей геносемени Русса процесс превращения в Вульфена происходит параллельно Астартизации.

Трансформация в Вульфена кардинально перестраивает тело, причиняя боль, невероятно сильную даже для Астартес, из-за чего почти все Вульфены лишаются разума.

Те немногие, кто смог сохранить разум становятся Волчьими Лордами.

Родной мир

Пусть Фенрис и находится в Сегментуме Солар, его не поглотило Безумие Тирана, а потому Космическим Волкам пришлось найти себе новый мир.

Галатамор, занятый ими в пределах Безумия Тирана, холоден, но ему далеко до климата Фенриса.

Тем не менее вместе с Космическими Волками на этот мир пришли культура и быт Фенриса.

В месте, которое Волки посчитали лучшим, была возведена крепость, которую они в память об оставленном Фенрисе назвали Клыком.

Убеждения

Космические Волки — воины до мозга костей, презирающие всё, что посчитают слабостью. Славная смерть в доблестной битве — единственная добродетель для тех из них, кто не обезумел из-за Проклятия Вульфена, потому неудивительно, что несмотря на последствия тяжёлого прошлого, Космические Волки продолжают терзать Империум Нова своими набегами, будь то налёты на арсеналы, хранилища геносемени и прочие важные объекты, либо очередная попытка вернуть себе утраченный Фенрис.

Память о поражении на Просперо и павшем в бою отце заставляет Космических Волков испытывать особо сильную ненависть к Магнусу Красному и Тысяче Сынов.

Не будет прегрешением против истины, назвать Имперских Кулаков наиболее верными Тирану из лояльных легионов.

Ради исполнения воли Тирана любой из них готов на что угодно и вероятно, потому именно им когда-то было приказано защищать Терру, где сыновья Рогала Дорна до сих пор исполняют свой долг перед самопровозглашённым Владыкой Человечества.

Происхождение

Имперские Кулаки — седьмой из двадцати изначальных легионов Астартес.

С первых дней Великого Крестового Похода Астартес Седьмого зарекомендовали себя мастерами обороны и фортификации, при этом прекрасно применявшие свои таланты и в атаке.

С честью и достоинством Имперские Кулаки, носившие своё имя практически с самого начала, переносили любые вставшие на их пути испытания.

Так продолжалось до тех пор, пока Имперские Кулаки не встретились со своим примархом.

Рогал Дорн — Преторианец Терры

Капсула седьмого примарха приземлилась среди вечных льдов мира Инвит.

Со времён Тёмной Эры Технологий люди Инвита утратили часть технологий, необходимых для относительно нормальной жизни на этой, укрытой вечными льдами, планете.

С тех пор отошло на второй план, а затем и вовсе исчезло искусство, семья и прочее несвязанное на прямую с выживанием.

Остались только порядок и дисциплина суровостью под стать планете.

Однако людям этой планеты столь тяжёлые обстоятельства не помешали обратиться друг против друга.

Напротив, ради собственного выживания одни колонии вооружались против других и в случае победы, полностью уничтожали проигравших, дабы забрать всё, что принадлежало им.

Со временем одни колонии стали ради совместной защиты или более результативного нападения создавать союзы, именуемые кланами.

Каждый клан Инвита возглавлял человек, носивший титул Великий Отец.

Капсулу младенца-примарха отыскали люди клана Дорн.

К месту её падения отправился отряд разведчиков с целью узнать не прилетело ли из космоса что-то полезное и в первую очередь их заинтересовали металл и электроника. Младенец же должен был быть оставлен на холоде, поскольку и без того скромные ресурсы не сто́ило тратить на лишний рот.

Неизвестно почему в итоге его взяли с собой, но исходя из похожей истории, случившейся с примархом Фулгримом, следует предположить о существовании некого защитного механизма, вложенного Тираном, дабы примархи не были убиты прежде, чем будут способны защитить себя.

В поселении младенец получил имя Рогал и стал работать, едва научившись ходить.

Как и все Примархи, Рогал Дорн рос неестественно быстро, но если Фулгрим в итоге смог изменить Кемос под стать самому себе, Рогал Дорн в полной мере впитал в себя суровость Инвита.

Шаг за шагом он пробился к вершинам власти, пока не стал новым Великим Отцом. Присущая Примархам гениальность, позволила ему вывести владения клана Рогал из вечной стагнации.

Ресурсы больше не были огромным дефицитом, клан Рогал смог производить кратно больше, чем потреблял, однако Дорн, не стал смягчать уклад жизни своих людей.

Напротив, при его власти порядки стали ещё более жестокими.

Режим правления Седьмого Примарха в полной мере мог бы быть охарактеризован древним термином «фашизм».

Так, например, единственным наказанием за любую провинность, даже совершённую лишь мысленно, стала смерть.

Приговорённых к ней обнажали и выбрасывали из убежищ, где их убивал смертельный холод.

Особенно, проявлялось превосходство юного примарха, над прочими членами клан, в искусстве войны.

Рогал Дорн быстро завоевал весь Инвит и обратил свой взор на космос.

Сперва были основаны колонии на планетах родной системы, затем флотилии завоевания устремились в соседние.

Так возник Кластер Инвит — межзвёздная империя Рогала Дорна.

Рогал Дорн выковал для своей империи, могучий кулак, сочетавший, огромную и великолепно обученную армию, равноценную нынешней Эксцертис Империалис, с мощным пустотным флотом.

Жемчужиной в его короне и одновременно воплощённым в металле символом могущества стал пустотный форт, именуемый Фалангой.

Достоверно неизвестно была ли Фаланга найдена и восстановлена или построена на верфях Инвита по проекту самого Рогала Дорна, но даже спустя десять тысяч лет невероятно малое количество судов и пустотных крепостей способны достичь хотя бы малой части её боевой мощи.

Весь Кластер Инвит был построен так, чтобы обеспечивать агрессивную экспансию, так, хоть, как и все братья, будучи наделён множественными талантами, Дорн презирал дипломатию, считая её путём слабых и трусливых.

Все обитаемые миры, на пути его экспансии, оказывали отчаянное сопротивление, но рано или поздно падали, не способные противостоять всесокрушающему огню корабельных орудий и стирающему в порошок цивилизации, маршу солдат.

Агрессивный и полный молодой силы, кластер Инвит, стремительно расширялся, пока не столкнулся с силой, ещё более агрессивной, и куда более могущественной.

— Что значит «Невозможно»? ,- из уст Великого Отца Рогала Дорна эти слова звучали неминуемым смертным приговором, тем не менее генерал ещё рассчитывал защитить свою жизнь.

— Прошу простить меня, Великий Отец, я в точности следовал вашим указаниям, но сопротивление врага оказалось гораздо сильнее, чем ожидалось, к тому же воины докладывают о…

— Ты утомил меня сказками о гигантах! Никакие гиганты не оправдывают твоей бездарности!

Прежде чем генерал успел возразить, Рогал Дорн совершил лишь одно малейшее движение.

По крайней мере только это и увидели люди его штаба, пред тем, как громадный цепной меч Великого Отца оказался окровавлен, а стены, пол и даже высокий потолок стратегиума Фаланги покрыли куски плоти.

— Меня не волнует кто и как противостоит моей армии!

Важно лишь то, что враг должен быть побеждён, но раз в моём штабе нет никого, кроме бездарностей, я займусь этим сам!

Сигизмунд пал на колени, когда Он вошёл на мостик «Вечного Крестоносца».

— Сигизмунд, Первый капитан Седьмого Легиона.

Слова Императора не могли не внушать ужас даже космодесантникам.

На малейшую долю секунды Сигизмунд задумался о том, как присутствие Повелителя мог бы выдержать обычный человек.

— Мой Император.

Он ожидал смерти. Великий Крестовый Поход начинал буксовать, а этого Император не потерпел бы. От своего повелителя он принял бы смерть с честью и достоинством. Он ожидал, что сейчас пальцы Императора сомкнутся на рукояти его меча, но…

— Встань.

— Владыка?

— Я приказал тебе встать.

С шумом приводов доспеха, первый капитан Имперских Кулаков поднялся с колен.

— Ты видишь это?

Гололит отображал карту боёв последних нескольких месяцев в этом секторе. Боёв, которые Имперские Кулаки проигрывали.

— Да, мой повелитель.

Осмелясь на краткий миг взглянуть на лицо Императора, Сигизмунд узрел на нём выражение мрачного торжества.

— Разве ты не узнаешь почерк?

— Я бесконечно глуп в сравнении с вашей великой мудростью, мой Император.

— Я вижу здесь работу одного из моих потерянных сыновей.

Даже ему бои последних месяцев дались тяжело. Враг невольно вызывал уважение своей способностью организовать неприступную оборону.

У этого врага, чьи воины, на удивление, действительно оказались гигантами, отбивать планеты оказалось действительно сложно.

Этот враг заставил узнать о себе.

Он назывался Империумом Человечества и технологию создания этих великолепных воинов-гигантов Рогал Дорн желал получить себе.

С их мощью и мастерством он будет непобедим.

Этот бой должен был стать решающим.

Что-то в глубинах души Рогала Дорна прямо-таки кричало об этом. Он был здесь со всем флотом.

Весь флот выстроился вокруг Фаланги.

Ни на секунду Рогал Дорн не сомневался в мощи её орудий.

Против неё разом выходили сотни, тысячи кораблей всех классов и размеров, но от великих флотилий оставались лишь покорёженные остовы.

Нет ни единой причины сомневаться, что так будет и на сей раз.

Флот, вышедший из Варпа многократно превосходил числом его собственный и его колоссальный флагман, с сияющими золотом бортами, выглядевший достойным соперником для Фаланги, буквально излучал величие.

— Великий Отец, с нами хотят связаться!

— Соединяй.

Возникшая голограмма превосходила размером его самого.

— Рогал Дорн,- сказал возникший и в его голосе звучала чистая власть,- ты воистину достойно встретил меня.

— Кто ты такой?

— Я Император Человечества… и твой отец.

Практически сразу после встречи с Тираном на борту Фаланги Рогал Дорн получил в своё распоряжение Седьмой Легион, против которого по иронии судьбы воевал на протяжении нескольких стандартных месяцев.

Кластер Инвит с тех пор превратился в придаток к легиону, снабжающий его всем от боеприпасов и оружия до людей.

Возглавив Имперских Кулаков, Рогал Дорн вёл войны во имя вновь обретённого отца, не щадя ни врагов, ни своих.

Жизни космодесантников расходовались им, как болты, а жизни смертных солдат, как лазерные лучи.

Отношения с братьями складывались у Рогала Дорна тяжело.

В первую очередь из-за того, что себя он считал лучшим, нежели все прочие примархи и смотрел на них свысока, не будучи способным принять собственную неправоту ни в едином вопросе.

Так, например, сдержанным уважением пользовался Робаут Жиллиман, хотя его правление в Ультрамаре Рогал Дорн считал вредительски мягким.

Уважением, как воины, пользовались Лев Эль Джонсон и Хорус Луперкаль, но личной симпатии примарх Имперских Кулаков не питал ни к кому

Ме́ньшим уважением пользовались Ягатай Хан, Леман Русс и Ангрон, в глазах Преторианца Терры они были дикарями.

Уважение, смешанное с подозрением к мутациям, оказывалось Сангвинию и Вулкану.

Подозрительное отношение к себе от Рогала Дорна практически сразу получил Магнус Красный.

Примархи Восьмого и Девятнадцатого легионов презирались им за трусливую тактику ведения войны, не говоря уже об Альфа-Легионе.

Фулгрима, Мортариона и Лоргара, Рогал Дорн презирал, как слабых.

Особой же ненавистью пользовался в его глазах примарх Железных Воинов — Пертурабо.

Великий Крестовый Поход

Имперские Кулаки отметились в кампаниях, менее известных, но не менее тяжёлых, нежели другие легионы, однако заслуги Рогала Дорна не остались незамеченными. Наградой за миры, в великом множестве стёртые в пыль осадной артиллерией легиона, Рогал Дорн удостоился должности Преторианца Терры.

С этого момента оборону Терры усилил многотысячный гарнизон Имперских Кулаков.

С момента становления Преторианцем Терры, Рогал Дорн отдалился от личного участия в кампаниях легиона, сосредоточившись на возведении обороны системы Сол.

В этот момент переполнилась чаша терпения многострадальных людей Инвита.

Инвитское Восстание

Кампании Имперских Кулаков с каждым днём требовали всё бо́льшего количества ресурсов.

Расходуя ежедневно миллионы боеприпасов, теряя сотни тысяч смертных солдат и тысячи космодесантников, Рогал Дорн восполнял потери, щедро черпая ресурсы из Кластера Инвит.

Чем выше были запросы по снабжению Седьмомо Легиона, тем тяжелее становилось положение людей Кластера, вынужденных без сна и отдыха добывать необходимые ресурсы, затягивая пояса тем туже, чем дальше в ходе Великого Крестового Похода продвигался легион.

Малейший признак недовольства давился массовыми казнями, но незадолго до Эльдарского Ксеноцида на одном из шахтёрских миров Кластера Инвит казнь рабочего, посмевшего упасть без сознания от истощения, стала искрой, попавшей в бочку с порохом.

Защищая жизнь товарища, шахтёры напали на палача.

Для подавления беспорядка в шахты спустились солдаты сил самообороны, но к моменту их прибытия происшествие переросло в стихийный бунт.

По бунтующей толпе открыли огонь, но своим числом бунтовщики смели отряд сил самообороны и захватили оружие.

Восстание неуклонно набирало темпы.

От одного мира оно перекидывалось на другой, становясь при этом более организованным.

В конце концов огнём восстания пылал весь Кластер и тогда Рогал Дорн впервые с назначения Преторианцем покинул Терру.

Сил мятежников ожидаемо было слишком мало, чтобы противостоять мощи Имперских Кулаков.

Космодесантникам был отдан приказ не тратить боеприпасы на повстанцев.

Даже так Имперские Кулаки утопили Кластер Инвит в крови, убивая с помощью ножей, мечей, топоров и прочего оружия ближнего боя всех, кому не посчастливилось оказаться на их пути.

Масштабы резни, учинённой Седьмым Легионом были таковы, что к Восстанию Хоруса (т.е почти спустя две сотни лет) население Кластера Инвит едва достигало десяти процентов от своего числа до Инвитского Восстания.

Восстание Хоруса

Кровавое подавление Инвитского Восстания и последовавшее за ним участие Седьмого Легиона в Эльдарском Ксеноциде не лучшим образом сказалось на способности легиона отреагировать на Восстание Хоруса.

Понёсшие тяжёлые потери и не имеющие возможности восполнить их за счёт ресурсов Кластера Инвит, Имперские Кулаки оказались практически не способны повлиять на ход боёв за пределами Системы Сол.

Этот фактор слабо отразился на намерениях Рогала Дорна отправить тридцать тысяч Имперских Кулаков на Просперо, однако отдать этот приказ помешали обстоятельства. Система Сол внезапно оказалась атакована.

Множество нематериальных слуг Богов, дабы не дать Тирану управлять действиями верных ему легионов, сквозь открытый на орбите Плутона варп-разлом атаковали Терру, сковав на себя как психическую мощь и внимание Тирана, так и силы развёрнутых в Системе Сол полков Имперской Армии, Кустодианской Гвардии и гарнизона Имперских Кулаков.

В то же время к Восстанию Хоруса присоединился Генерал-Фабрикатор Марса Кельбор-Хал и вместе с ним бо́льшая часть кузниц Марса.

Дабы не утратить окончательно снабжение легиона, тридцать тысяч Имперских Кулаков во главе с первым капитаном Сигизмундом были отправлены для возвращения контроля над Красной Планетой.

Железные Воины здесь.

Многие годы, все те годы, что войска Архипредателя шли к Системе Сол, Имперские Кулаки вели здесь тяжёлую кампанию.

Они обороняли немногие верные кузницы, они наступали, обращая когорты скитариев в месиво стали и плоти, они выжигали технику предателей, усеивая поля Красной Планеты пылающими остовами, они низвергали могучих титанов и теперь, когда Сигизмунд уже был готов штурмовать Олимпия Монс, дабы наконец достать предателя Кельбор-Хала, Железные Воины здесь.

Что же, этой битвы Седьмой Легион ждал уже очень давно, но столкнувшись с сыновьями Пертурабо в бою, Сигизмунд приказал отступить.

Он действовал не так, как ждал от него Форрикс (Сигизмунд был уверен, что Пертурабо не отправит свои войска сюда под командованием кого-то ме́ньшего, чем первый капитан его легиона).

Вместо самоубийственного наступления на позиции Четвёртого, Имперские Кулаки отошли и заняли оборону.

Теперь настал черёд Железных Воинов атаковать…

Атаки Форрикса оказались явно менее результативны, чем он хотел.

На некоторых участках Железным Воинам удалось оттеснить их от Олимпии Монс, но отступая, Имперские Кулаки дорого продавали свои жизни.

Отступление было не долгим.

Скоро верные Механикум возвели укрепления, опершись на которые Седьмой Легион остановил наступление Четвёртого.

Ещё несколько недель Форрикс прощупывал оборону и пытался прорваться в казавшихся слабыми местах, но каждый раз атака захлёбывалась, утопая в огне артиллерии.

Сигизмунд готовился к тому, что приготовил Форрикс для прорыва, прекрасно понимая, что других средств у первого капитана Железных Воинов не осталось.

— Капитан Поллукс,- говорит Сигизмунд в вокс-бусину.

— Первый Капитан Сигизмунд.

— Ваши воины готовы?

— Как никогда.

— Враг скоро будет здесь.

Таким же образом Сигизмунд удостоверился в готовности остальных верных капитанов.

Поллукс же играл в плане особую роль.

Громогласный рёв объявил о начале атаки.

Железные Воины шли вперёд под ногами титанов Легио Мортис.

Над позициями Имперских Кулаков пронеслись щелчки магазинов, вставляемых в болтеры.

Как никогда решительны, как никогда готовы, Имперские Кулаки ждали момента, когда на предателей изольётся их ярость.

Грунт Марса вздрагивал от поступи Богомашин.

Подойдя ближе, они вновь наполнили воздух рёвом горнов.

Их орудия заряжались, готовясь стереть лоялистов в пыль, их авгуры и ауспексы выбирали цели, на которые падёт всесокрушающая мощь, их поступь теперь звучала намного ближе и…

Лучи лэнс-орудий пронеслись над укреплениями Седьмого. Замаскированные так, что найти их не могли даже авгуры и ауспексы титанов, «Теневые Мечи» дали залп.

Эти машины, собранные верными кузницами, Сигизмунд до последнего момента скрывал от врага.

По пяти наступающим титанам разом ударили десятки лучей.

Пустотные щиты схлопнулись, не выдержав мощи удара и ярость лэнсов «Теневых Мечей» поразила металлические тела Богомашин, концентрированный свет прошёл сквозь их броню и разорвал на части узлы.

Из пяти наступавших титанов четверо с грохотом упали на землю, но выстоял один — исполин класса «Император» .

Раненный, но живой, он обрушил на позиции «Теневых Мечей» огонь своих орудий. Именно в этот момент Сигизмунд и нанёс главный удар.

— Капитан Поллукс, сейчас,- сказал он в вокс-бусину и к исполину устремились десантники на прыжковых ранцах. Мельта-зарядами они пробили себе путь внутрь титана.

Не теряя ни секунды, штурмовики Имперских Кулаков принялись клинками и болтерами истреблять экипаж.

Скоро, однако, они наткнулись на более серьёзное сопротивление.

Железные Воины ждали их.

Форрикс предвидел этот манёвр, но не предвидел одной детали.

В коридоре, защищаемом Железными Воинами, возникла телепортационная вспышка, из которой явились терминаторы Имперских Кулаков.

Обрушивая на Железных Воинов шквальный огонь, они продавили их оборону и путь на мостик был открыт.

Взрыв выбил вовнутрь тяжёлую дверь.

Вслед за этим стаккато болтеров стало последним, что услышал экипаж мостика. Когда болты разорвали в клочья тело принцепса, титан наконец остановился.

В этот момент заговорила тяжёлая артиллерия.

Имперские Кулаки выбрались из своих окопов, обрушивая на нападающих шквал огня. Вместе с их болтерами били тяжёлые орудия.

Атака Железных Воинов снова захлебнулась в крови.

Не желая слишком серьёзных потерь, Форрикс приказал отступить.

Битва за Марс продолжалась.

Когда разверзлось Безумие Тирана и восставшие легионы отступили, силы Железных Рук нанесли удар по позициям Железных Воинов на Марсе, после чего Сигизмунд с оставшимися войсками покинул Красную Планету.

По слухам после того, как Тиран воссел на своём троне, Рогал Дорн долго корил себя, считая это последствием своего провала, чем принято объяснять слабую, в сравнении с прочими лояльными легионами и орденами активность Имперских Кулаков за пределами Безумия Тирана, но после Войны Зверя активность Имперских Кулаков возросла, что за отсутствием достоверной информации наводит на пугающие мысли.

Уничтожение Инвита

После исхода восставших легионов из Безумия Тирана и основания Империума Нова, люди Инвита, не успевшие ещё восстановиться после подавления Инвитского Восстания, не только не стали сопротивляться присоединению к новому галактическому режиму, но даже встретили его с великой радостью, как гарантию того, что тирания Рогала Дорна не вернётся.

Радость этих людей длилась недолго.

Пусть информация о событиях в Империуме Нова долго распространяется по Безумию Тирана, рано или поздно что-то да становится известно лоялистам.

Так Рогал Дорн узнал что думают о нём люди Инвита и подписал миру, взрастившему его смертный приговор.

В 397 М31 ударный крейсер Имперских Кулаков вошёл в систему Инвит и прежде, чем защитники планеты успели бы сделать что-то, достаточное для уничтожения ударного крейсера Астартес, выпустил по планете циклонную торпеду.

В одночасье на всей планете не осталось ничего живого, а ударный крейсер безнаказанно скрылся в Варпе.

Чёрные Храмовники

Говорить с Рогалом Дорном таким образом прежде не смел никто и никогда.

Многие часы спорили примарх с первым капитаном, но стоящие у дверей телохранители не могли уловить смысла слов, пусть под конец они и перешли на крики.

Что-то даже разбилось внутри.

Дверь распахнулась от тяжёлого удара.

— Ты больше мне не сын!

— Так оставайся гнить здесь!

Новый тяжёлый удар закрывает дверь. Гнев, исходящий от Сигизмунда, кажется осязаемым и откуда-то из Тронного Зала мерещится злобный смех.

Известно, что после уничтожения Инвита первый капитан Имперских Кулаков Сигизмунд посетил кабинет Рогала Дорна во Дворце Тирана. О чём именно первый капитан говорил с примархом неизвестно, но согласно противоречивым донесениям, Сигизмунд покинул отца в гневе и спустя считанные дни часть флота Имперских Кулаков покинула Систему Сол.

Так появился первый из орденов лоялистов, отколовшихся от родного легиона — Чёрные Храмовники.

В дальнейшем оставаясь крупнейшим осколком Имперских Кулаков, Чёрные Храмовники стали одними из наиболее часто проявляющих себя в реальном пространстве врагов Империума Нова.

До сих пор ведомые Верховным Маршалом Сигизмундом, они регулярно терзают Империум Нова налётами на имперские арсеналы, миры Легионес Астартес, базы Имперского Флота и прочие стратегически важные объекты.

Известен, тем не менее, прецедент совместных боевых действий Чёрных Храмовников и Железных Воинов против орков во время Войны Зверя.

Организация

В своей нынешней организации Имперские Кулаки слабо отличны от организации времён Великого Крестового Похода и Восстания Хоруса.

Единственное, что отличает Седьмой от прочих легионов в этом вопросе, так это специализация всех без исключения подразделений на штурме и фортификации и обилие инженерных машин среди парка бронетехники, а также использование в качестве основного танка «Поборника» вместо «Хищника», предпочитаемого большинством прочих лоялистов и тем более используемого легионами Империума Нова танка «Сикаран»

Несколько иным образом устроены Чёрные Храмовники.

Отличная от легиона-прародителя доктрина и ме́ньшие возможности восполнения потерь влияют на устройство ордена.

С самого момента основания и до наших дней орден возглавляет Верховный Маршал Сигизмунд.

Ему подчиняются маршалы, каждый из которых отвечает за свой Крестовый Поход.

Исходя из добытой с великим трудом информации, Чёрные Храмовники свято верят, будто продолжают Великий Крестовый Поход и каждый маршал возглавляет силы ордена, ведущие малые Крестовые Походы, служащие выполнению целей ордена в краткосрочной перспективе.

Сколько сил находится в подчинении одного маршала, равно как и то, сколько вообще сил есть у Чёрных Храмовников, Империуму Нова практически неизвестно.

Каждому маршалу подчиняется кастелян, исполняющий ту же роль, что исполняют капитаны в легионах Империума Нова.

Кастеляны командуют подразделениями Посвящённых — закалённых в боях воинов, заслуживающих доверие офицеров ордена, в свою очередь каждый Посвящённый обучает Неофита.

В отличие от прочих легионов и орденов Астартес, Неофитами Чёрные Храмовники называют тех, кто совсем недавно прошёл возвышение в Астартес.

Каждый Неофит служит оруженосцем Посвящённого до тех пор, пока не сочтут, что он сам достоин стать Посвящённым.

Вербовка и Геносемя

Нахождение в самом сердце Безумия Тирана не могло не сказаться на геносемени Имперских Кулаков.

Помимо того очевидного, что Имперским Кулакам с каждым годом сложнее использовать для создания новых Астартес собственное геносемя, среди них закрепилась особая мутация.

В любой момент космодесантник может начать увеличиваться в размерах, становясь намного физически сильнее, но в процессе утрачивая интеллект.

Магос Биологис и апотекарии легионов Империума Нова, в чьи руки попадали тела этих мутантов нашли для себя их схожесть с огринами.

Много реже подобные мутанты встречаются у Чёрных Храмовников.

Имперские учёные связывают это с ме́ньшим воздействием Безумия Тирана на них, нежели на легион-прародитель.

Родной Мир

С битвы за Терру и до наших дней Имперские Кулаки базируются на Терре, наравне с Кустодианской Гвардией охраняя власть Тирана.

Судя по слухам, к Терре Рогал Дорн суров также, как был в своё время к Инвиту, а беспощадная эксплуатация ресурсов и производственных мощностей прародины человечества привела к тому, что жизнь на поверхности Терры теперь просто невозможна.

Чёрные Храмовники не имеют постоянной базы в Безумии Тирана.

Орден базируется на судах своего флота и их флагманом на протяжении десяти тысяч лет был и остаётся линкор класса «Глориана», именуемый Вечным Крестоносцем.

Убеждения

Назвать Имперских Кулаков фанатиками — не сказать ничего.

Непоколебимая вера в Тирана есть смысл существования Седьмого Легиона.

С Его именем на устах все Имперские Кулаки от неофита до примарха, вершат свои деяния, будь то очередная война в Безумии Тирана, коих ежедневно вспыхивает невероятное множество или опустошительное нападение на Империум Нова.

Служению Тирану посвящается само существование Имперских Кулаков.

На первый взгляд Чёрные Храмовники в своей жестокости и своём упорстве недалеко ушли от прародителей, но среди как Легионес Астартес, так и солдат Эксцертис Империалис ходят слухи, будто Чёрные Храмовники могут объединиться с силами Империума Нова против особо опасных общих врагов.

Вопреки им сто́ит помнить, что в первую очередь Чёрные Храмовники — враги Империума Нова, стремящиеся клинками и болтерами сокрушить его, дабы вернуть человечество под власть Тирана.