Круги на воде (джен)

I

Правила вы... проживания в доме усиленной группы номер семь. Жизненно важно для посторонних гостей.

• Не будить Узумаки без уважительной причины. (Перечень ув.прич. см. в примечаниях, представленных ниже.)

• Не входить в мастерскую Узумаки (в подвале) без разрешения хозяина и или письменного разрешения Хокаге.

• Не брать книги Хатаке Какаши.

• Не трогать бонсаи Ямато.

• Во время работы к Саю не лезть.

• Кусты томатов в оранжерее личная собственность Учихи Саске.

• При входе в комнату Харуно Сакуры стучать три раза.

• Не падать в обморок, не кричать и не кидаться техниками/разным железом/любыми другими предметами при виде Курамы.

Примечания.

Список причин, по которым вышеозначенные правила можно нарушить.

• Каге.

• Биджу.

• Мадара.

• Эдо Тенсей.

• Миссия S-класса.

• ЧС масштаба Деревни.

II

"В детстве… В детстве всё всегда кажется простым и понятным. Это — хорошо, а это — плохо. Поступки людей не имеют второго дна, а в жизни всегда торжествует справедливость.

Понравившийся мальчик обязательно обратит на тебя внимание. Глупого одноклассника можно без зазрения совести поколотить и послать. Если стараться, то всё получится. Старшие всегда правы. И всё всегда будет хорошо...

Но дети имеют привычку — вырастать.

Мы тоже выросли. Наше взросление прошло тернистым путём потерь и испытаний, каждый извлёк из своей дороги урок.

В жизни ничего не делится на только чёрное и белое.

Справедливость не всегда торжествует именно так, как это представляешь ты, да и сама по себе торжествует не часто.

Иногда, что бы ты ни делал, ничего изменить нельзя.

Это были ценные уроки. Очень болезненные, но ценные.

А ещё мы вынесли другой урок — нужно ценить свою жизнь такой, какая она есть, и наслаждаться каждым прожитым мигом..."

Харуно Сакура

Дневник команды 7

Запись 4

Примечания:

Не знаю, с какой скоростью буду писать, так что, если что извините)

I

Полгода после победы над Кагуей. Коноха успешно достраивалась после всех пережитых потрясений. Новых пока не случалось, да в обозримом будущем тоже не предвиделось.

Пока одним поздним вечером...

— Какая сволочь опять стащила Эдо Тенсей?!! — Громовой вопль сотряс резиденцию Хокаге.

Цунаде невозмутимо, но крайне демонстративно поковыряла в ухе и с лёгкой укоризной посмотрела на заоравшего блондина, схватившегося за кунай и приготовившегося к бою.

Не то что бы, его нельзя было понять, ведь...

В кабинете Хокаге стоял молодой Минато Намикадзе, а за его спиной ютилась его команда — Нохара Рин, Учиха Обито и Хатаке Какаши. Кхм... Последний в теорию о воскрешённых как-то не вписывается...

— Успокойся, Наруто. Это не запретная техника Нечестивого Воскрешения. — Цунаде прикрыла глаза и потёрла переносицу. Видят Ками, как бы проще все было, если бы это действительно было всего лишь Эдо Тенсей.

— Точно? — Узумаки недоверчиво посмотрел на женщину, и получив её увереный кивок, всё же опустил оружие, продолжая тем не менее, бросать подозрительные взгляды на незваных гостей с того света.

Те тем временем с любопытством и настороженностью смотрели на него и остальных.

— Итак, — Сенджу сложила перед собой руки и выпрямилась в кресле. — Как вы все уже догадались...

Спокойный голос Хокаге разлился по помещению, вводя в курс дела прибывших шиноби, что напряжённо слушали краткие, скупые факты известные главе деревни.

Молча наблюдающий за этим Минато подумал про себя, что наверное, после всего произошедшего его уже ничем нельзя будет удивить. Всего три дня назад, он и его команда выходили из привычной и знакомой Конохи, с простой и понятной миссией С-ранга — обойти ближайшие посты и собрать документы. А теперь, они стоят в кабинете Хокаге — пятой Хокаге, хотя было то их всего три(!), и ждут решения своей не самой завидной участи, после трёхдневного пребывания в застенках отдела Дознания.

С другой стороны, кто мог знать, что тот чёртов артефакт свалится им на головы, буквально через полчаса после выхода на миссию?

— ...Присматривать за ними, будете вы. — Закончила Цунаде.

— А не проще их Анбу сдать? — Подал голос молчащий до этого мрачный юноша, с типичными чертами представителя клана Учиха.

Минато присмотрелся внимательнее, но так и не смог определить, чей же он сын или хотя бы внук.

Собственно, никого из присутствующих, за исключений, пожалуй, одного, он не смог бы опознать по чертам лица. Наверное, на это и был расчёт Цунаде-Химе, ведь им всем доходчиво пояснили, что пока в произошедшем не разберутся досконально, никуда их не выпустят.

Честно говоря, когда женщина объявила, что они поступят под ответственность усиленной боевой команды, он ожидал несколько... иного. Но вместо предполагаемых матёрых джонинов, в кабинет вошли/ввалились/были притащены, трое молодых людей, одна, столь же молодая, куноичи и два джонина, в одном из которых Минато с удивление узнал повзрослевшего ученика — Какаши.

И уже через мгновение стало понятно, что молодых людей не стоит недооценивать. Например, тот, от восклицания которого задрожали стёкла. Молодой блондин с забавными полосками на щеках, так похожими на усы — Наруто, вроде бы — в кабинет он попал, чуть ли не спящим на закорках молодого Учиха, сонным и едва ли давно выдернутым из кровати, а на него и ребят среагировал как бы не быстрее Джирайи-сенсея. Да и встал он так, что бы в случае чего закрыть своих товарищей.

Соклановец Обито, ненавязчиво положил руку на рукоять своего меча, и влёт активировал шаринган, в одном глазу, почему-то, второй был скрыт длинной чёлкой.

Третий член команды — бледный юноша с будто искусственной улыбкой, в то же время отступил за спину Учиха и в его руках мелькнули кисть и свиток — фуин? Интересно, это случаем не Узумаки? Надо будет узнать позже.

А вот девушка с розовыми волосами похоже меднин — даже не попыталась выйти из-за спин парней.

Единственные, кто оставался условно спокойными, были джонины. Хотя здесь, Минато ручаться не стал бы, не скрытый протектором глаз взрослого Какаши ощутимо расширился, выдавая его потрясение.

— Нет, Анбу сейчас заняты другим. — Отмахнулась Хокаге. — Поэтому пока Орочимару исследует найденый артефакт, вам поручается данная миссия.

— А Змей там сам, в процессе, чего-нибудь не открутит? — Мрачно протянул блондин.

Цунаде улыбнулась.

— На то, там и будут Анбу. Ещё вопросы будут?

Наруто вновь покосился на Минато.

— Можно и мне миссию куда подальше?

— Наруто!

В этот раз стёкла зазвенели ничуть не хуже.

II

— Проходите. — Махнул рукой Наруто в сторону дверей дома.

Увидев этот дом Обито поражено присвистнул. И, честно говоря, Минато был с ним солидарен.

Большой деревянный двухэтажный дом в светлых тонах, стоял в районе, который как знал джонин принадлежал клану Узумаки. Но даже это знание не спасло его от потрясения при виде вспыхнувших опознавательных фуин, нанесённых на каждый сантиметр невысокой ограды.

— Узумаки, — вдруг задумчиво протянул, так и не представившийся Учиха, сверкнув на печати додзюцу. — Ты опять что-то перестроил?

И к удивлению Намикадзе, ответил вовсе не юноша с ненастоящей улыбкой, а всё тот же блондин.

— Угу. Анбу у нас теперь будут появляться исключительно по пропускам. — Зевнул тот.

— Хокаге знает? — Поднял бровь старший Какаши.

— Ещё утром. — Отмахнулись от него, проходя в дом и душераздирающе зевая. — Я спать. — Оповестил Узумаки. — Гости на вас...

И не успел кто-либо что-нибудь сказать, засыпающий Узумаки буквально взлетел на второй этаж. Впрочем, судя по реакции мужской части группы, никто и не собирался его тормозить.

— Извините его, — виновато улыбнулась единственная в команде куноичи и покачала головой. — Он сейчас всегда такой.

— Ну, что вы, — Минато улыбнулся в ответ. — Это вы нас, простите. Свалились вам, как снег в Суне, на головы. Да и поздно уже... Его можно понять.

Действительно, пока они вышли от Хокаге, пока получили сопроводительные бумаги, пока добрались до дома, время перевалило за полночь. Для сильного шиноби это, конечно, пшик, но мало ли, чем он занимался до их появления и как давно не спал.

— Дело не во времени... — Теперь её улыбка была немного грустной.

Однако пояснений Минато узнать не успел. В комнате раздалась пара звонких хлопков. Взрослый Какаши просил внимания.

— Итак, поскольку сейчас действительно поздно, предлагаю не размениваться на глупости. Для начала, мы вам представимся...

— Хей! Ну тебя- то не сложно узнать, Какаши! — Влез Обито.

За что был тут же бит, более младшей копией.

— Заткнись!

— Эй!

Как ни странно, старший Хатаке лишь печально вздохнул и не стал вмешиваться, пока Рин и Минато не разняли завязавших потасовку мальчишек.

— Да-да, меня все знают. — Согласился джонин. — А вот остальных нет.

— Так что, то блондинистое наказание, что улетело наверх, зовут Узумаки Наруто. — Чуть подвинула в сторону наставника девушка и представилась. — Меня зовут Харуно Сакура. Я ирьенин А ранга и ученица Цунаде Сенджу.

— Меня зовут Сай. — Улыбнулся давешний бледнолицый.

— Учиха Саске. — Махнули из угла.

— Ну, а я Тензо Ямато. — Кивнул второй капитан группы.

— Очень приятно, — Рин улыбнулась в ответ. — Меня зовут Нохара Рин.

— Я — Обито Учиха. И когда-нибудь, я стану Хокаге!

На столь громкое высказывание, старший Учиха фыркнул. И быть бы новому спору, если бы Минато не положил руку на плечо своего ученика, успокаивая.

— Меня зовут Намикадзе Минато, — кивнул он. — Приятно познакомиться.

— В доме есть две свободные комнаты. — Вступила тем временем Сакура. — Думаю, Обито и Какаши можно поселить в одной, а вас в другой. Рин-чан, ты не будешь против заночевать в моей комнате?

— Эй, почему я должен спать вместе с ним?!

— Я не хочу быть в одной комнате с этим придурком!

На два голоса возмутились Хатаке и Учиха.

— Я буду очень рада, Сакура-сан! — Поклонилась Рин.

— Ну, вот и замечательно, — Улыбнулась ученица Цунаде. — И зови меня просто Сакура. В конце концов, у нас с тобой не такая уж и большая разница в возрасте.

— Эй! — Обито всё не унимался.

— Подселять кого-то к Саске или Наруто чревато травмами различной степени тяжести. — Ответил ему, как ни странно, старший Хатаке. — И я, и Тензо выбирали не большие комнаты,..

— И совершенно зря! — Сакура непременула укоризненно посмотреть на наставника, но была талантливо проигнорирована.

— ...Хочешь в комнату к девушкам? — Закончил джонин, заставляя Обито покраснеть. — Нет? Вот и отлично. — Глаз улыбка. — Сейчас вам выдадим футоны и покажем комнаты.

— Единственное. — Сакура смутилась. — Там. — Она указала на стену, где был прикреплён небольшой листок с каким-то списком. — Вам стоит прочесть. Мы завтра поясним. Но знать лучше уже сейчас. — И ушла наверх.

Заинтересованные путешественники во времени подошли ближе. Заголовок списка гласил:

Правила вы... проживания в доме усиленной группы номер семь. Жизненно важно для посторонних гостей.

I

Медицинское заключение.

Состояние пациента: стабильно-удовлетворительное.

Показания: к выписке из госпиталя готов. Перевести на дом под наблюдение медика команды. Обеспечить еженедельную диагностику в госпитале.

Рекомендации к дальнейшей реабилитации: покой, обязательный курс медикаментов, запрет на применение техник выше С-ранга сроком на полгода и более при малейших признаках отрицательного влияния на организм.

Подпись:Като Шизуне

P.S.: Цунаде-сенсей, я умываю руки. Происходящее с его организмом выше моего понимания. Учитывая полученные повреждения СЦЧ, он уже давно должен быть мёртв. И если регенерацию тела ещё можно списать на биджу, то полное восстановление чакроканалов...

В общем, разбирайтесь с этим Узумаки сами!

Два месяца спустя после окончания Четвёртой Мировой Войны Шиноби.

II

"...В книгах часто пишут разнообразные советы, как влиться в общество, завести друзей, правильно общаться. Но на практике это всегда выглядит несколько иначе, чем описано на бумаге.

У меня ушло много времени на то, чтобы понять это.

Но я рад, что могу вновь учиться чувствовать и взаимодействовать с людьми. Не как безликая тень. Как настоящий человек.

И я благодарен за это своим друзьям. Без них я вряд ли бы понял это..."

Сай

Дневник команды 7

Запись 11

I

Утро, на взгляд Минато, наступило удручающе быстро. Сказалась, возможно, привычка, но проснулся он с первыми лучами солнца и больше не смог заснуть. Он лежал на одолженном футоне, созерцая деревянный потолок, и лениво размышлял обо всём происходящем на протяжении последних дней. Всё случившееся казалось невероятным сном. Но, увы…

Поднявшись, он бесшумно вышел из выделенной ему комнаты и аккуратно прикрыл за собой дверь. В доме было тихо. Вчера у него не было времени, как следует осмотреться, что он и собирался исправить.

Этот дом был весьма необычен, что было понятно ещё при первом взгляде на него, но вот насколько именно, стало понятно только сейчас.

Начать стоило с его планировки. Дом был похож на общежитие и имел форму незавершённого квадрата без одной стороны. На втором этаже было семь комнат и один санузел. Но при этом комнаты не были маленькими, Минато так вообще досталась комната в четыре татами.

На первом этаже была библиотека, одна большая общая гостиная, второй санузел и кухня, тоже не маленькая. И спустившись вниз, Минато с удивлением обнаружил, что на кухне во всю уже кипит работа.

— Доброе утро, Минато-сан, — махнула ему куноичи от плиты.

— Сенсей. — Кивнул ему Какаши, отрываясь от книги в оранжевой обложке. — Проходите. Сегодня у нас готовит Сакура, — он улыбнулся глазом, — так что есть возможность нормально позавтракать. Как спалось?

— На удивление, спокойно. — Ответил джонин, присаживаясь на предложенный стул.

Действительно, спалось в этом доме очень легко. Даже удивительно, учитывая, сколько сильных шиноби тут проживает.

— Это всё печати Наруто. — Ответила девушка, мгновенно понявшая его задумчивость. — В детстве он жил в общежитии джонинов, вот и обеспокоился. По его словам, там всегда полыхало чакрой так, что спать было очень трудно.

— А, тот блондин, — припомнил Намикадзе. — Он не очень похож на Узумаки.

— Его мать была Узумаки. — Сказал Какаши. — И от неё он унаследовал все черты клана Аловолосых демонов, за исключением внешности. То, что он такой неактивный, это временно. — Мужчина посмотрел на Сакуру, нарезающую салат.

— Ближайшие полгода. — Ответила она, не оборачиваясь.

— Поэтому, его не стоит "будить без веской причины"? — Улыбнулся будущий четвёртый Хокаге.

— И поэтому тоже. — Ответили ему из-за спины. — Доброе утро.

На кухню прошёл молодой Учиха, протянул Сакуре небольшую корзинку с помидорами и сунул заинтересованный нос в кастрюлю, за что тут же был щёлкнут по носу.

— Брысь, Саске. Получишь вместе со всеми.

— Хотя на самом деле всё несколько проще. — Вслед за владельцем додзюцу пришёл Сай. — Доброе утро.

— Что ты имеешь в виду? — Заинтересовался Намикадзе.

— Наруто тренировал Джирайя-сан. — Пояснил Какаши.

— Ааа, — понятливо протянул блондин. — Экстремальные побудки в стиле жабьего санина.

Он и сам их прекрасно помнил. Случались они редко, но запоминались надолго.

Кстати о побудках. Минато посмотрел на часы.

— Пойду-ка я разбужу своих ребят. — Начал он подниматься.

— Они уже встали. — Ямато спустился к завтраку. — Я видел их в коридоре.

— Мы уже здесь! Всем доброго утра! — Рин тащила хмурых сокомандников за руки.

— Отлично! Все почти в сборе! — Просияла ученица Цунаде. — Садитесь, сейчас будем завтракать. — Она на секунду выскочила в коридор и, выглянув на лестницу, громко крикнула: — Курама! Всё готово, спускайся и тащи этого оболтуса завтракать!

— А кто такой Курама? — Спросила Рин, помогая расставлять тарелки. — Вчера, в правилах, было написано... но...

— Сейчас увидите, — хмыкнул Саске.

— На всякий случай, ещё раз предупреждаю не паниковать. — Попросил старший Хатаке.

— Он что, такой страшный? — Удивился Обито.

— М-ма, как тебе сказать... — протянул в ответ джонин. — Специфический.

С лестницы тем временем послышался странный шум. Будто мешок тащили. В дверях показалась рыжая морда.

— Твою мать... — младший Какаши выронил палочки, лучше всех охарактеризовав ситуацию.

В проёме двери продефилировал мелкий — размером с взрослого нинкен Инудзука, — рыжий девятихвостый лис, тащивший по полу спящего блондина по направлению к ванной, обернув один из хвостов вокруг его лодыжки.

— Доброе утро. — Невозмутимо поздоровался он со всеми на кухне.

— Привет, Курама! — Хором ответили седьмые.

А спустя миг шокированную тишину прервал возмущённый вопль из ванной.

— ААААА! Курама! Холодная!!!

I

— Сакура, вы уже выбрали место под дом?

— Да, Хокаге-сама. В бывшем квартале Узумаки достаточно места, и Наруто уже успел нарисовать схемы печатей. Чем умудрился впечатлить даже Какаши-сенсея.

Хокаге нахмурилась.

— Ему же нельзя использовать чакру! Вот оболтус! Уши надеру!

— Цунаде-сенсей, так он чакру не использует. Только расчёты выписывает на бумаге.

— Да? — Женщина скептически выгнула бровь. — С трудом верится в его благоразумие.

— Ну, — куноичи смущенно улыбнулась, — кажется, полное пробуждение крови клана пошло ему только на пользу. Вот даже спокойнее стал.

— Что меня несколько пугает. — Ухмыльнулась Сенджу. — Запомни совет человека, видевшего живых Узумаки, ещё когда был цел Узушио: спокойный, задумчивый Узумаки, это всегда большие проблемы. Когда он из этого состояния выйдет, помяни моё слово, такое устроит, что его все девять биджу и Кагуя не остановит.

— С последним, разрешите, не согласиться, — странно улыбнулась девушка. — Последняя его, как минимум, успешно тормознёт.

— Ну, если только так. — Кривая улыбка с непонятными эмоциями прочертила лицо Годайме. И поспешила сменить тему. — Но, вообще, я удивлена, что вы решили жить все вместе, да ещё и официально объединиться в полноценную команду. Не то, чтобы такого раньше не было, но редкость всё же большая.

Молодой медик снова смутилась.

— Ну, вообще-то идея принадлежала Саю.

— Правда?

— Да. Он, когда мы все ходили навещать Наруто, снова неудачно пошутил. Там было что-то про гарем и групповушку. — Её лицо вспыхнуло злостью, стоило ей только вспомнить об этом. — Так бы и прибила извращенца! А ещё эта его улыбочка!

Тихий смех Хокаге отвлёк Сакуру от праведного гнева.

— И что было дальше?

— А дальше впечатлился Наруто. Не гаремом, к счастью, а идеей жить всем вместе. В одном доме.

— Я удивлена, что вы согласились.

— Ну, это было правильно. Сейчас в Конохе столько разрушений, что проще построить один дом. Ну, и вы видели, где живут Ямато-тайчо и Какаши-сенсей? Да, и Сай... — с каждым словом куноичи говорит всё тише, а потом и вовсе начинает разглядывать пол под своими ногами.

— А ты?

— Я? — Девушка удивлённо вскидывается. — А что я?

— У тебя же родители, свой дом.

— Ну-у-у, — тянет она в лучших традициях времён академии. — Не сложилось. — И тут же будто оправдывается. — К тому же это не навсегда. Ведь у каждого есть свой дом, а этот временный будет... просто, как дом, куда всегда можно будет придти и где всегда будут ждать... дом... в котором не обязательно жить всем и постоянно, но... и я буду заглядывать к родителям.

— Ладно, хватит Сакура, я поняла тебя. — мягко улыбается Сенджу. — Тихая гавань. Уже решили, какую планировку сделаете?

— Нет, думаем пока...

И Годайме Хокаге внимательно выслушивает свою ученицу, с трудом сдерживая улыбку. Кто бы мог подумать, что стремление к подобным "выходкам" встречается в каждом поколении.

Когда-то, ведь, и у её команды было нечто подобное... Их небольшой домик до сих пор стоит на окраине деревни. Домик, где никто не мог потревожить их. И даже Орочимару, в приступе своей деятельности, не посмел осквернить его, превратив в лабораторию.

Или в Лесу Смерти, в глубине зарослей домик из мокутона, закрытый печатями на кровь. Место, где дедушка Хаширама спаивал Мадару, а дедушка Тобирама потом орал на них. Она никогда не видела его, но дедушка однажды проговорился...

Интересно, какой будет дом у команды 7?

Полтора месяца после завершения Четвёртой Войны Шиноби.

II

"...К вопросу об Узумаки.

Я не хочу знать, каково жилось окружающим, когда их была целая деревня.

Мне хватает одного единственного экземпляра в собственной команде..."

Учиха Саске

Дневник команды 7

Запись 14

I

С золотых прядей капала вода, свободная светлая футболка с красным завитком вымокла и прилипла к торсу, пуская весёлые ручейки на пока ещё сухие чёрные тренировочные штаны.

В голубых глазах плескалась крайняя степень недовольства.

— Узумаки, хватит заливать пол не предусмотренными проектом лужами! — В вошедшего в дверь блондина прилетело полотенце. — Доброе утро.

— Утро. — Немного хриплым голосом согласился мастер печатей. — Хотя и не скажу, что доброе. — Он вытер лицо пойманным полотенцем и повесил себе на плечи. — По поводу лужи претензии не ко мне, Сакура-чан.

Он пропустил мимо себя просунувшегося в дверь вслед за ним лиса и прошёл к своему месту, не обращая внимания на шокированное состояние гостей из прошлого.

— Меньше спать нужно. — Ворчливо пробормотал миниатюрный девятихвостый, просеменивший к ученице Цунаде, и получая от неё огромную супницу с мясом, извлечённую из духовки. — Спасибо.

Предполагаемый кровожадный демон, также как и Узумаки, проигнорировал состояние посторонних жителей дома.

— Кха! — Первым из глубочайшего шока, как и полагается джонину, вышел Намикадзе, попытавшийся разрядить ситуацию. — Актуальность последнего правила я, кажется, уловил...

Ответом ему стало три согласных кивка от его команды, в полном составе не сводящих выпученных глаз с завтракающего Кьюби.

Видя ошалелые лица, Наруто, по-прежнему хмурый и заспанный, счёл необходимым предупредить.

— Курама не кусается. Не надо на него так смотреть.

— Точно? — Обито нервно покосился на зверя.

— Условно. — Перед Узумаки оказалась тарелка с завтраком. — Спасибо, Сакура-чан!

— Ты помнишь, что сегодня должен быть в госпитале? — Грозно спросила куноичи.

— С тобой забудешь. — Вздохнул блондин, беря в руки палочки.

— Что значит "условно"? — Напрягся Минато.

— Это значит, что если меня не трогать, то и пытаться тебе что-нибудь отгрызть, я не буду. — Ответил ему Курама, сыто облизываясь. Свой завтрак он умял не в пример быстрее людей. — Я буду в твоей мастерской. — Сказал он, повернувшись к Наруто. — Не задерживайся слишком сильно.

— Хай... — Весь вид подростка говорил о том, что он с куда большим бы энтузиазмом пошёл спать. — Кстати, а вы чего не едите? — Спросил он у команды будущего четвёртого Хокаге, видя, что они так и не притронулись к завтраку. — Сакура-чан очень хорошо готовит!..

II

— Какаши, мы можем поговорить?

Пусть и с некоторыми проволочками, но завтрак был закончен. Впечатлённых неожиданным знакомством генинов разобрали Ямато и Сай, в надежде отвлечь тех от глобальных вопросов хотя бы до вечера.

Наруто Сакура утащила в больницу, обосновав это тем, что ей, во-первых, по пути, а во-вторых, кажется, сильно сомневаясь, что без неё Узумаки не завернёт куда-нибудь не туда. Минато так же подозревал, что отвечать на его вопросы, появление которых нельзя было не предвидеть, после всего случившегося за утро, ей сильно не хотелось. И так как молодой Учиха испарился из дома в неизвестном направлении, кандидатом для расспроса оставался только повзрослевший ученик.

Тот это понял, а потому не стал куда-то уходить, решив не оттягивать.

— Да, сенсей, конечно.

Они прошли в гостиную, где Минато расположился за небольшим столом у окна. Наверное, обычно за ним читали. Ученик предпочёл остаться на ногах, облокотившись о подоконник.

— Извините, что не предупредил вас о Кураме. — Повинился он. — У нас уже все привыкли к нему.

— Судя по наличию последнего "правила", не все...

— Нет, это просто Курама любит неожиданно появляться из-за углов. — Какаши улыбнулся глазом.

— Какаши-кун, — будущий Хокаге стал серьёзным, сложив пальцы домиком и поставив их перед собой. — Скажи, это ведь был Кьюби?

— Маа, — привычно потянул джонин. — Ну,.. — Взгляд упёрся в потолок.

— Какаши. — Взгляд Намикадзе потяжелел.

— Да. Это Кьюби. — Со вздохом согласился мужчина. Тут же добавляя. — Да, тот самый, которого некогда поймал Первый. И, да, именно тот, что был запечатан в Кушине-сан. Наруто — его нынешний джинчурики.

— Тогда почему он не запечатан и спокойно ходит по дому? — В голубых глазах появился недобрый блеск. — Вы хоть понимаете, как это опасно...

— В этом нет необходимости. — Какаши спокойно вклинился в негодующую речь бывшего учителя и твёрдо встретил его взгляд. — С тех пор, как вы... — он замялся, подбирая слова, — последний раз были в Конохе, многое изменилось, сенсей. Удерживать биджу в печати нет никаких оснований. Особенно Наруто.

— Как такое возможно? -Минато нахмурился. — Кушина говорила,..

— Многое изменилось. — С нажимом повторил Хатаке. — Теперь всё иначе.

Минато молчал. Он был умным человеком и понимал, что не ему говорить о том, чего он не знает. В конце-концов, всё, действительно, могло измениться и не ему доказывать обратное. Он хорошо знал о проблемах Кушины с демоном, но вряд ли мог понимать всё досконально.

Плюс, Узумаки не общалась с монстром, стараясь избегать любых контактов с ним, используя девятихвостого, исключительно, как источник силы. Могло ли быть так, что и принцесса Алых Демонов не знала всего о своём заключённом? Вероятнее всего, именно так и было.

Но если джинчурики сменился...

Будущий Хокаге отвернулся от своего ученика.

— Что случилось с Кушиной?

Голос его был спокоен, но давалось ему это нелегко.

— Сенсей, вы же понимаете, я не...

Минато закрывает глаза.

— Какаши. Пожалуйста.

Хатаке вздыхает. В конце концов, сказать можно по-разному.

— Случилось нападение. Печать Кушины-сан разрушилась в ходе сражения. И вы с вашей женой погибли при запечатывании Хвостатого в Наруто. Это всё, что я могу вам сказать. И это всё, что вы могли бы узнать самостоятельно.

Джинчурики не выживают при извлечении биджу. Во времена Намикадзе Минато прецедентов не было.

— Ясно. — Голос джонина глух, по лицу его невозможно сказать, о чём он думает, но побелевшие губы, сжатые в тонкую нить, не могут обмануть опытного шиноби.

— С тех пор прошло много времени, сенсей. — Какаши достаёт книгу в оранжевой обложке. — И в том не было вашей вины.

— Спасибо.

Копирующий молча поднимает книгу, закрывая ею глаза. Своеобразный жест благородства, дающий Минато время справиться с собственной слабостью без чужого взгляда.

Проходит несколько минут, заполненных тиканьем часов на стене и шелестом листьев за окном.

— Какаши, с каких пор ты читаешь порно? — Удивлённый голос Намикадзе ничем не намекает на случившееся ранее.

Шиноби поднимает голову, чуть опуская книгу, недоуменно разглядывая сенсея. Он переводит взгляд на книгу в своей руке и тихо хмыкает, маска, скрывающая лицо, искажается, выдавая насмешливую улыбку под ней.

Хатаке закладывает пальцем страницу и закрывает книгу, чтобы открыть её на переднем форзаце. Легко подцепив ногтем краешек яркой бумажной обложки, он отгибает её свободной рукой, демонстрируя под ней переплёт совершенно другой книги.

"Углублённые основы ирьнин-дзюцу"

— У меня всегда паршиво получалось лечить. — Вернув на место ложную обложку, мужчина смущённо трёт затылок. — А с моими подопечными это одно из самых необходимых умений. Вот, взял у Сакуры ненадолго.

— Но зачем тогда... — Человек напротив кажется ошеломлённым.

— Привычка. — Пожимает в ответ плечами капитан седьмой команды.

— Привычка?

— Я над своими генинами так издевался во времена их ученичества. — И разочарованно тянет, смущённо улыбаясь. — Маа, но пару месяцев назад они меня спалили...

У Минато вырывается смешок, столь жалостливо это звучит.

— Как не стыдно, Какаши-кун! Взрослый человек, а так шутить над детишками! — Весело смеётся он.

Какаши фыркает.

— Ну, эти "детишки" были тем ещё "подарком", на самом деле.

Шиноби напротив пытливо подаётся вперёд.

— Расскажешь?

Хатаке привычно улыбается глазом.

— Почему бы и нет.

В конце концов, рассказывать об этом намного проще. И не так опасно.

Он рад, что удалось уйти от предыдущей темы.

I

— И всё же, кто бы мог подумать... — Гаара задумчиво смотрит на белый потолок. — Истинный виновник всего этого переполоха...

— Такого никогда не было, — Тсунаде мрачно разглядывает бумаги, лежащие перед ней, положив подбородок на переплетённые руки. — Никто не ждал такого от призыва. Да ещё и такого старого.

— В любом случае, нам надлежит удостовериться в том, что такого больше не будет. Необходимо исключить саму возможность повторения этой ситуации. — Ооноки веско оглядывает совет пяти Каге, и правоту его слов признают все присутствующие.

— Согласен. — Эй щурится, сжимая кулак единственной руки. Он прекрасно осознаёт, что сейчас нет времени на его импульсивность.

— Однако, — Мизукаге проводит пальцем по своим губам. Жест совершенно не осознанный, в задумчивости она его не замечает. — Нельзя, чтобы эта история стала достоянием общественности. Люди могут испугаться, и под раздачу попадут другие призывы. А также, вероятно, и их хозяева.

— Это верно. — Принцесса Сенджу переводит взгляд на старика Цучикаге. — У тебя больше опыта в таких делах. Что предложишь?

— Да есть одна идея...

Двадцать семь часов спустя после официального завершения Четвёртой Мировой Войны Шиноби.

II

"...Время уносит всё, чего оно касается. Будь то старые обиды или же древние цивилизации. Последние, как и люди, имеют свойство цепляться за жизнь до последнего. Порой, норовя скинуть в безжалостный временной поток кого-то другого вместо себя.

И если задуматься, то это по-настоящему страшно.

Наверное, странно, что эти строки пишу именно я..."

Узумаки Наруто

Дневник команды 7

Запись 1

I

Шизуне тяжело вздохнула, прикрыла глаза и сжала пальцами переносицу. Это всё было выше её понимания.

— Ну, что? Как скоро мне готовить гроб? — Сидящий на кушетке Узумаки натягивал на себя защитную сетку, отчаянно старался не зевать и пытался, как всегда пылать энтузиазмом. Выходило, честно говоря, не очень.

— Смешно. — Ученица Тсунаде открыла глаза и потянулась к свиткам. Сарказма в её голосе не заметил бы только очень ненаблюдательный и глупый человек, которым Наруто никогда не был, чтобы там не говорили. — Очень.

— Ну, ты так тяжело вздыхаешь, что я уже заподозрил худшее. — Он солнечно улыбнулся, но, не удержавшись, зевнул.

Като предпочла промолчать. Она знала, что хорохорится Узумаки больше для неё и всех окружающих. Впрочем, как и всегда.

— С тобой всё в порядке. Почти. — Чиркнув на очередном бланке какую-то пометку, наконец, сказала она. — Чему я не перестаю дивиться до сих пор. Единственная проблема, это заживающие трещины в главных магистралях системы циркуляции. От того ты и хочешь постоянно спать.

— Скажи мне то, чего я не знаю. — Фыркнул Наруто, застёгивая свою извечную куртку, явно подхвативший вредную привычку сокомандника. — И, может быть, я удивлюсь.

Но состояние не было для него тайной. Не с таким замечательным диагностом, как рыжий комок меха. Биджу, в отличие от людей, как оказалось, разбирались в проблемах сопряжённых с чакрой намного лучше людей.

— Когда я смогу выполнять миссии?

— Когда восстановишься. Кстати, возьми. — Не отрываясь от бумаг, она швырнула в него узким пеналом, в которых обычно хранились стимуляторы Акимичи. — Шикамару передал новые образцы. Тебе должны пойти.

— Супер. — Узумаки приоткрыл крышку и с любопытством посмотрел на ровный ряд из пяти круглых шариков, размером едва ли с фалангу пальца. — Как принимать?

— По одному раз в три дня. — Шизуне подняла голову и посмотрела на самого беспокойного пациента госпиталя. Даже Гай не мог похвастаться в этом с джинчурики. — Ты ведь будешь их принимать?

— Можно подумать, Сакура-чан даст мне выбор. — Пробурчал он. — С неё станется, привлечь теме, чтобы вдвоём впихнуть в меня очередное лекарство.

Шизуне фыркнула и тщетно попыталась скрыть улыбку.

— Всё не можешь забыть?

— Это было нечестно, даттебайо! Она бы ещё Орочимару или баа-чан пригласила! — Вспыхнул он.

— Не любишь ты лечиться, — покачала она головой. — Ладно. — Она вздохнула. — Я закончила. Можешь идти домой.

— Спасибо, Шизуне-нее-чан. — Узумаки спрыгнул с кушетки и, пожелав Като удачного рабочего дня, в лучших традициях шиноби покинул кабинет через окно.

У него было ещё много дел. Нужно было заскочить к Ино и Ибики-семпаю в Отдел Дознания — отдать приглашение от Сая на свидание (у бывшего оперативника Корня, наконец, прорезалось смущение, прогресс, однако!), поправить пару печатей и изобразить психа-садиста-маньяка для парочки подозреваемых, которых ни пытать, ни применять к ним техники нельзя, а допросить надо. Психологическое давление от солнечного блондина со счастливой улыбкой, рассуждающего как лучше снимать с человека кожу, чтоб он остался жив, и которого от всего вышеперечисленного удерживает только присутствие следователя над душой, разбалтывало даже самых молчаливых.

Говорят, в своё время так Минато Намикадзе развлекался.

Вот на этой мысли Наруто тяжело вздохнул.

Нет, у него не было проблем от наличия будущего Четвёртого Хокаге в этом времени. Какие проблемы, он же его даже не знал! На семнадцать лет две встречи в сумме общения, дай Ками, если сутки набегут. Ему Хатаке ближе, чем этот Минато Намикадзе.

Странно, конечно, осознавать, что вот этот человек… будем откровенны, имеет с ним некое генетическое родство. Довольно близкое и не оспоримое, но всё же. У него нет к нему настоящей привязанности, только уважение. Но точно также, он уважает других Хокаге, иных сильных шиноби. Всей разницы, что этот, в отличие от бойцов того же Кумо или Кири, априори абсолютно лоялен и дружествен Конохе.

Ужасно ли так думать?

Может быть.

Но Намикадзе любопытен Наруто как шиноби и человек, не более.

И судя по облегчённым взглядам, промелькнувшим утром у его команды, они это поняли. И приняли.

На губы сама собой наползла довольная улыбка. Хорошая у него всё-таки команда.

Но Ками, как же хочется на миссию. Он устал уже отсиживаться в деревне. Натура Узумаки требовала действий.

II

Обито с любопытством наблюдал, как Ямато подравнивал бонсай. Один из множества, выставленных на веранде. Скажи ему ещё вчера, что он будет заниматься таким глупым делом, он бы только посмеялся, но вчера он ещё не знал, насколько это может быть интересно.

Джонин аккуратно подрезал маленькое деревце, поворачивая его то в одну сторону, то в другую, и это приносило странное умиротворение только от одного вида.

Поймав себя на этой мысли, Учиха честно задумался и проверил себя на гендзюцу. Ну не характерно же!

Мужчина, заметивший его действия, не смог удержаться от смешка.

— Удивительно, но факт. Всех Учиха приводит в странное благодушие наблюдение за подобной работой.

— В смысле? — Обито и, правда, не хотелось сейчас кричать и доказывать, что он не все, и на него это не распространяется.

— Не знаю. — Пожал плечами Тензо. — Просто давно замечено. Говорят, даже Мадара превращался в само благодушие, стоило Шодай Хокаге взяться за свои деревья. — Ещё один смешок. — А уж если Саске окажется здесь, когда Сакура начнёт перебирать травы, — он махнул головой на подвешенные к балкам на веранде ящики с лекарственными растениями, — то до него даже Наруто не сразу достучится.

— Пф! — Обито позабавило такое сравнение. Кстати об этом. — А куда он делся? Саске. Он исчез сразу после завтрака.

— У него, как у джонина Конохи, есть свои дела и обязанности. — Пожал в ответ плечами мужчина.

— У него же не было жилета!

— Особенности воспитания Орочимару. — Отмахнулся Ямато, слегка поморщившись и не желая развивать тему. Орочимару он по-прежнему не любил.

К счастью, появившаяся из теплицы неподалёку Рин избавила его от необходимости как-то пояснять свои действия.

— Ямато-сан! С этим растением что-то не так? — Она приподняла маленький и очень хилый на вид цветок грязноватого серо-жёлтого цвета в... миске из-под заварного рамена?

Джонин бросил взгляд на растение и покачал головой.

— Нет, всё в порядке. Это Наруто эксперимент ставит. Давай покажу. — Он терпеливо дождался, когда девочка подойдёт к нему, и, забрав миску, поставил её в тень.

В то же мгновение, когда последние лучи полуденного солнца перестали касаться нежных лепестков незнакомого растения, цветок расправил опущенные листья и поднял, ставший белоснежным, бутон, похожий на лилию.

— Луноцвет. — Пояснил старший шиноби. — Не любит солнце, предпочитая тень и становясь по-настоящему прекрасным ночью, наливаясь живым серебром под светом луны. — Мужчина полил цветочек из нашедшейся рядом лейки и подвинул его ещё немного вглубь веранды. — Не знаю, где Наруто достал его, но растение очень капризное.

— Ух, ты! — Восхитились генины.

Любование незнакомым чудом прервал громкий крик.

Знакомый крик.

Вопил Какаши.

— Ай-ай-ай! Отпусти, придурок!!!

А следом за этим на землю опустилось мощное Ки, заставившее Ямато громко вздохнуть.

— Кажется, ваш товарищ решил проигнорировать предупреждение насчёт помидоров.

I

По венам бежали острые огненные искры, колючими осколками, пытаясь пропороть артерии и вырваться наружу, чтобы сжечь тело. Натянутые мышцы сводило спазмами, выкручивая в диких судорогах и заставляя мечтать о забвении. Но это был один из тех случаев, когда терять сознание не рекомендуется.

В голове рычал матерящийся, на чём свет стоит, Кьюби, латая его сожжённую чакро-систему, и оставалось лишь крепче сжимать зубы, чтобы не кричать, да слушать многоэтажные обороты, мимолётно отмечая, что некоторые конструкции даже ему не знакомы.

Было бы интересно узнать, откуда всё это известно Лису, но зачатки разумной предосторожности тихо намекали, что отвлекать биджу от такого ответственного занятия, как ювелирное проращивание тонких энергоструктур — не самое мудрое решение, которое могло бы его посетить.

С другой стороны, теперь понятно, почему, несмотря на порой крайнюю отмороженность, никто из шиноби никогда не пытался разорвать контракт с призывом со своей стороны или уничтожить свиток этого самого призыва. Не будь он Узумаки и не имей такого помощника, как Курама, его не откачали бы и Сакура с Цунаде в четыре руки. Что уж говорить, если даже в их ситуации вмешиваться пришлось аж Хашираме, каким-то боком всё ещё не ушедшему в чистый мир.

Наруто готов поспорить на рамен из Ичираку, что имя этому "боку" Орочимару...

Под закрытыми веками пляшут разноцветные искры, а от тяжёлой духоты в палате практически невозможно дышать. Но окна открыты настежь, и вся беда в том, что у него тяжёлая форма лихорадки, с которой ничего нельзя сделать. Чудо уже то, что он всё ещё жив, пусть кризис и миновал.

Это как обычный грипп, остаётся только перетерпеть и дождаться выздоровления. С лекарствами — семь дней, без лекарства — неделя.

От этой мысли пробивает на хриплый смех — в его случае, неделей не обойдётся.

Как же ему хуёво...

Ну, да, ладно. Сам виноват. Чай, не маленький уже, знал и осознавал, на что идёт и чем это для него закончится. Выжить не надеялся, врать не будет.

Но всё же выжил. Как говорит теме: «Ты, биджев везунчик, добе!»

Вот уж, правда — Узумаки. Живучий.

В его палате пусто, но за дверью и под окнами сидят рядком анбу и дежурный ирьенин, которые отслеживают его состояние по медицинским печатям и в любой момент готовы вызвать Цунаде или позвать Сакуру, если ему, не дай светлые Ками, станет хуже. Не повезло ребятам — много ли счастья находиться в облаке чакры сильнейшего биджу? Курама не давит яки, но это всё ещё Девятихвостый демон Лис, и даже в относительном спокойствии, его аура не доставляет людям удовольствия. А уж ночью, когда и просто так привидеться что-то может...

Пусть, таким образом, друг спасает ему жизнь и даёт больше шансов на восстановление, людям от этого не легче. Наруто много раз пытался их выгнать, аргументируя, что они всё равно ничего не смогут сделать... Но Цунаде непреклонна и товарищи против.

Вот уж мазохисты…

Лба касаются осторожные прохладные пальцы, даря краткий миг облегчения. Это чакра, но не техника шосена. Он хмурится, пытаясь вспомнить, что это может быть и кто это. Знакомое чувство чужого присутствия, кто-то, кого он неплохо знает, но разум, замученный болью, крайне неохотно ворошит память. Думать настолько лень, что...

...плевать. Он просто полежит так, а потом скажет спасибо, кто бы это ни был.

Вздох облегчения сам собой рвётся из груди. Хорошо.

Он позволяет себе окунуться в полудрёму, когда до заторможенного сознания доходит странное осознание — Кьюби, мать его, Курама, — молчит. Меховой шарик — последние дни общающийся исключительно многоэтажными матерными конструкциями, включающими в себя перечень эротических маршрутов, степень и позы взаимоотношений окружающих его разумных с их предками и друг другом при посильной помощи мебели, разнокалиберного колюще-режущего вооружения и всевозможной флоры и фауны, попавшейся под руку — заткнулся.

В голове успевает отметиться невнятная тоскливая мысль и сводящаяся к красноречивому и ёмкому — блять.

А ведь всё так хорошо начиналось.

Он нехотя открывает глаза, сталкиваясь с серебряным лунным отражением — он никогда не считал бьякуган страшным. И он почти не удивлён.

Наруто лишь немного любопытно, почему она?..

Четыре дня спустя после окончания Четвёртой Мировой Войны Шиноби.

II

"...Сколько бы ни прошло времени, у людей всегда будет оставаться надежда. Не всегда на лучшее. Но она будет...

Например, если Саске всё же сделает предложение Сакуре, я искренне надеюсь, что учить их ребёнка буду не я..."

Хатаке Какаши

Дневник команды 7

Запись 28

I

— Не буди во мне ты зверя, там отнюдь не хомячок... — Философски протянул Узумаки. — Я так понимаю, кое-кто не внял настоятельным рекомендациям?

День пролетел совершенно незаметно, и теперь в свои права вступал вечер. Вернувшегося домой Героя Пяти Наций ожидаемо ждал погром и пострадавшие.

— Хомячки тоже бывают опасными. — Фыркнул Курама, взмахивая хвостами.

— Я надеюсь, ты сейчас не о Шукаку? — Скосил на него глаза Узумаки.

— Ты сам это сказал.

Наруто оставалось только тяжело вздохнуть. Иногда юмор биджу становился откровенно чёрным.

Шиноби перевёл взгляд обратно на шипящую младшую версию Хатаке, которого латала хмурая, как грозовое облако, Сакура. Какаши легко отделался — всего лишь оплеуха с зарядом райтона. Но то, что для шиноби в тридцать — пустяк, для сопли в тринадцать — как минимум сотрясение.

Не то, что бы Узумаки был сильно удивлён случившимся — проблемы во взаимодействии с гостями из прошлого должны были вылезти в любом случае, но и ждал он их отнюдь не от этого представителя команды Намикадзе. Проблемы с Обито были куда как более ожидаемы. Но вот, поди, же ты...

— Как это вообще случилось? Я думал, в этом возрасте вас считали гением не за красивые глазки.

Стоящий в углу старший Какаши лишь печально вздохнул и рассеяно почесал затылок.

— Понимаешь, Наруто...

— В этом возрасте семпай был ещё и знаменитейшим засранцем. — Ямато фыркнул и насмешливо посмотрел на смутившегося Копирующего.

— Ну, что-то вроде того. — Согласился сын Белого Клыка.

— Эй! — Побитый Какаши вскинулся и возмущённо уставился на старшего себя. — Ты разве не должен быть на моей стороне?!

— Извини-извини, — знаменитая улыбка глазом вышла крайне виноватой, но почти ни у кого не осталось сомнений, что таковой она была только внешне. — Но к четвёртому десятку лет чувство самосохранения просыпается даже у таких раздолбаев, как я.

— Да, ты!..

В комнате начала нарастать новая перепалка, и Наруто посчитал за лучшее удалиться — от лишнего шума у него начинала болеть голова. Кто бы рассказал ему раньше, что заново выращивать систему циркуляции так муторно и неприятно — ни за что бы не поверил. Хорошо быть Узумаки — повредить СЦЧ непомерными нагрузками крайне сложно.

Но не невозможно, как оказалось. Увы.

Он выскользнул из комнаты, прихватив с собой хвостатого, и потянулся, позволяя цепочкам фуин-печатей на дверном проёме отрезать дом от всех лишних звуков — в своё время над шумоизоляцией он работал не менее старательно, чем над защитными барьерами.

В конце концов, и то, и другое, при необходимости, проще отключить, чем не иметь вовсе.

— Смотрю, им там всем очень весело. — Из бокового коридора бесшумно вывернул Сай с приклеенной к губам улыбочкой.

Узумаки передёрнуло.

— Убери. Кошмарно смотрится.

— Извини. — Бывший оперативник корня мгновенно стёр с лица фальшивую улыбку и расслабил мышцы.

Он до сих пор имел дурную привычку вот так улыбаться, когда нервничал или беспокоился, но старался не показывать этого. Команда старательно отучала его от этого, но порой — прорывалось.

Но Наруто прекрасно знал, что тревожит товарища на этот раз, и потому не стал его мучить неизвестностью.

— Завтра утром она будет ждать тебя у монумента Каге, в десять. Просила не опаздывать.

Сай буквально засветился.

Как оказалось, и из болванчиков Данзо можно сделать человеков.*

II

Ужин прошёл под весёлые разговоры Рин и Сакуры, на удивление быстро нашедших общий язык, и недовольное сопение мелкого Какаши. Тот был всё ещё раздосадован тем, как легко и непринуждённо его разделал Саске.

Седьмые дружно решили не просвещать языкастого парнишку в то, что от старшего Учихи в своё время огрёб и Мадара. Во-первых, это бы поставило под удар все их старания по сохранению инкогнито будущего, а во-вторых, просто того не стоило. Гениальных мальчишек полезно иногда щёлкать по носу.

Наруто обосновано склонялся к мысли, что знаменитая "гениальность" порой способна разрушить жизнь человека намного быстрее и эффективнее клейма идиота.

После ужина у Ямато и Саске неожиданно образовались дела, что увели их куда-то в сторону штаба и Хокаге, в связи с чем, оставшимся ветеранам Четвёртой Войны уже почти привычно пришлось разобрать потерявшихся во времени шиноби, незаметно рассосавшись по дому. К общему невысказанному удивлению, это было не так уж и накладно.

— Ты не выглядел удивлённым, когда вернулся. — Прислонившийся к дверному косяку библиотеки Минато казался почти домашним.

— Вы о погроме-то? — Узумаки оторвался от изучаемого свитка.

Очередная гадость, вручённая ему под видом лекарств, похоже, действительно имела действие. Спать хотелось по-прежнему сильно, но с этим вполне успешно можно было бороться. Наконец-то.

— Да. — Минато подошёл ближе и опустился в удобное кресло напротив джинчурики.

— У нас часто такое случается. — Пожал плечами молодой шиноби. — Хотя я ждал подобного скорее от Обито.

— Часто?

— Саске ученик Орочимару, это сказывается на его характере даже больше, чем принадлежность к Учиха.

— Я думал ваш учитель Какаши?

Наруто улыбнулся.

— Это так, но он больше командир. — Узумаки сделал пометку в свитке и отложил его. Разговор не предполагал невнимательности. — В конце концов, это не помешало мне учиться у Джираи-сенсея, а Сакуре у Цунаде-ба-сама. — Он улыбнулся. Мы ученики трёх санинов, а Какаши наш друг, старший товарищ и тайчо.

Намикадзе понятливо кивнул. Печально улыбнулся.

— Цунаде-сама рассказала мне, что Джирая погиб на миссии.

— Это была важная миссия. — В тон ему согласился Наруто. — Информация, которую он передал, спасла Деревню и многие жизни. Без этого всё могло кончиться очень печально. — Он покачал головой. — Без него не удалось бы вычислить истинную личность врага.

Будущий Хокаге тактично не стал спрашивать, что это была за миссия, прекрасно понимая, что ему не ответят и даже не намекнут. Чем меньше они все знали о будущем, тем безопаснее было для всех, кто жил в этом настоящем. Они и так уже узнали слишком многое.

Поэтому он спросил другое.

— Тебе не хватает его?

— Я путешествовал с ним три года. Он заменил мне деда и немного отца. Он тот, кого всегда будет не хватать.

— Да, — улыбнулся Минато. — Без такого человека пусто.

— Он часто говорил мне о вас.

— Надеюсь только хорошее? — Лукаво уточнил собеседник.

Мальчишка напротив забавно сморщил нос.

— В основном о том, какой вы гений. — Он усмехнулся. — Меня это местами сильно задевало, а местами очень льстило.

— Льстило? — Намикадзе подался вперёд, пусть он и соглашался с тем, что их ограничивали в информации, но всё равно не терял надежд что-нибудь узнать.

— Я джинчурики. И сирота. — Как ни в чём не бывало, пояснил Наруто. — В детстве люди опасались меня. Поэтому у меня было мало примеров для подражания. А когда тебя сравнивают с признанным гением, согласитесь, это приятно.

— Да... — Минато подавил легкий приступ сожаления.

Мда. Кто бы сомневался, что всё будет так сложно. Хотя, на что он рассчитывал, спрашивается? Парнишка явно подкован в вопросах сохранения информации. Джирая же учил...

Гением Минато называли ещё в Академии.

— А... — Он хотел спросить что-то ещё, когда весь дом слегка вздрогнул.

Возмущённо громыхнуло:

— Узумаки, ты опять саботируешь медицинские процедуры? Почему я должна тебя отлавливать по всему дому?

Наруто подкинуло в кресле, и он тихо выругался себе под нос.

— Извините. — Он виновато посмотрел старшего шиноби. — Мне пора. У Сакуры-чан тяжёлая рука. — Он осторожно коснулся затылка, уже догадываясь, что избежать наказания вероятно не удастся. И уже громче добавил. — Я уже иду, Сакура-чан!

Минато смотрел в след улетевшему на второй этаж мальчишке и покачал головой. Ему напомнило это, как он сам убегал от Кушины, когда случалось обидеть её. Улыбнулся.

И вдруг замер.

Улыбка сползла с лица, словно смытая дождём краска. Он с недоверием поднял глаза на командные фотографии, расставленные на полках и развешанные на стенах библиотеки.

Джинчурики. Узумаки. Блондин. Сирота.

Голос Какаши:

"...вы с вашей женой погибли при запечатывании Хвостатого..."

А сколько в его времени кандидатов на роль следующего сосуда для Кьюби?

Этот мальчишка, он...

Примечания:

https://vk.com/club93244915?z=photo-93244915_456239765%2Fwall-93244915_381

I

Он медленно поднимается с колен. Очаг чакры пылает, будто во внутренности сунули раскалённых гвоздей, и это значит, что всё очень и очень плохо — каким бы раздолбаем не был Узумаки в школе — признаки повреждения собственной системы циркуляции он знал назубок.

В детстве он этого не понимал — зачем учить такую скучную лабудень? Но Ирука и старик Третий с каким-то маниакальным упорством вбивали в него эти знания, со строжайшим наказом сразу же сообщать, если что-то такое произойдёт. Лишь после путешествия с Джирайей Наруто понял — почему.

Они боялись, что чакра Лиса повредит его СЦЧ — всё же, никто и никогда до этого не запечатывал биджу в новорождённых младенцев. Последствия были слишком не предсказуемые.

Если повреждён очаг чакры и система циркуляции… это смертный приговор. Даже в его случае. Особенно в его случае.

Однако…

Сейчас, совершенно точно, не время для пробуждения чувства самосохранения.

— Гамамару… — он выдыхает, и горло обжигает так, будто он не глядя выпил пару литров кипятка. — Зачем?

Наруто смотрит на Великого Жабьего Мудреца, в его ослепшие от времени глаза, на чёртов камень с чёртовым кандзи «масло» и честно пытается его понять. Зачем всё это было нужно?

Если Кагуя была не такой тираншей и демоном, как говорил её сын, если Древу Чакры отдавали раньше только неизлечимо больных людей, если всё это ложь жаб… их чёртов гениальный план…

Зачем?

Хагоромо и его брат — идиоты. Они послушали жабу, которой изначально было что-то от них нужно, которая с самого начала выбрала довольно странный способ привлечь их внимание… Идиоты, да — малолетние — глупые, идиоты.

«Ах, мать уничтожила армию захватчиков!» — А скольких уничтожил в своё время сам Рикудо, чтобы насадить свою религию ниншу? И нет, Узумаки этого не понимал: лишить жизни вооружённых воинов, идущих грабить и убивать, насиловать и порабощать — чтобы защитить себя и тех, кто находится под твоим покровительством — это было нормально. Он шиноби — он понимает. А разрушать в мирное время, чтобы каким-то жабам было комфортно существовать?

— Ты не понимаешь, Наруто, — старческий голос раздаётся под сводами пещеры. — Древо забирало нашу чакру из этого мира…

— Оно брало только то, что было разлито в воздухе… Никогда не покушалось на вашу жизнь.

— Но нам от этого было плохо. Шиноби нужны нам — они помогают нам, вырабатывают чакру, заряжая этот мир. Если бы Древо осталось, в этом мире не было бы шиноби.

— И только поэтому? Только поэтому надо было веками стравливать людей? Разрушать мирные договора, семьи — выставляя правителей диктаторами, обращать против них их же родных?

— Ты не понимаешь, — снова завёл свою шарманку жаб.

— Ты прав, — Узумаки выдохнул. — Я не понимаю.

Он получил ответ на свой вопрос и теперь обязан был его решить. И был только один способ — Курама внутри согласно рыкнул — древняя жаба бесила его не меньше. И если, чтобы лишить этих земноводных возможности снова влиять на людей, ему понадобиться заплатить за это жизнью… Что ж, после Кагуи его уже ничем не напугать.

— Я не понимаю. — Повторил он. — Но знаю, что так нельзя. — Он поднял на Отшельника глаза, наливающиеся силой биджу, никакой сен-чакры, более здесь это не приемлемо, больше никогда не будет приемлемо.

Он стягивает чакру в одну точку, это старая, очень старая техника Узумаки, найденная Джираей совершенно случайно — техника, за которую на самом деле было уничтожено Узушио.

— Запретная Техника Водоворота: Ками но Химей. Разрушение Контракта Миров.

Жабий Мудрец вскакивает со своего насеста с невиданной для его возраста удалью — он понял, что собирается сделать контрактер.

— Стой, Наруто! Ты не можешь!!!

— Могу! И делаю! — Сгорает в адском пламени Система Циркуляции, выгорает дотла очаг. Всё будет кончено очень быстро.

— И ты готов отказаться от своей жизни шиноби!?

— Ради защиты своего мира — я готов отдать свою жизнь…

II

«…Мы всегда доверяли своим призывам. Нас учили этому, заставляли уважать их… И это было заслуженно.

Но мы почему-то никогда не думали, что нашим призывам может быть нужно что-то большее, чем наша чакра. Что они могут вести какую-то свою игру. Манипулировать нами, плести интриги…

Всё, как у людей.

Мы забыли об этом и поплатились.

Но, в конце концов, кто мог подумать, что Жабам с Горы Мьёбоку так выгодны наши войны. Кто мог подумать, что на протяжении всей нашей истории ещё со времён Кагуи…

Никто не мог подумать. И мы заплатили за свою неосмотрительность.

Теперь «Жабий Контракт» по праву назван Проклятым. Запретным — страшнее Эдо Тенсей.

И если мы не хотим, чтобы эти твари вновь проникли в наш мир, мы все обязаны сделать всё, чтобы более никто и никогда не заключал с этим народом Контракт. Какую бы силу они не сулили, чего бы ни предлагали — все их слова и действия будут направлены на то, чтобы извернуть и извратить факты.

Как было когда-то с Кагуей Ооцуцуки и её детьми…"

Тензо Ямато

Дневник команды 7

Запись 57

I

Минато смотрит на командные фотографии, развешанные по стенам, вперемешку с рисунками и портретами, пейзажами, зарисовками. Вот первая совместная фотография: явно сразу после выпуска — Учиха, Харуно, Узумаки, сзади Хатаке.

Мальчишки хмурятся и стараются друг на друга не смотреть, всё, как у Обито и Какаши. Но интересует джонина сейчас только один — голубоглазый блондин с полосками на лице.

Полоски — влияние Кьюби; волосы — в деревне много блондинов, по сути, целый клан — его отцом мог быть кто-то из Яманако, тогда и цвет глаз попадает в общий колер и его блондинистость, как результат сильных генов, перекрывших даже геном красных волос Узумаки, совпадает. Но мальчик сирота, рос явно вне клана и без чьего либо опекунства, а менталисты бы своего не бросили.

Да, и много ли среди клана мозголомов блондинов именно такого оттенка?

Вот фотография через несколько лет — явно на какой-то тренировке: уже более взрослый Наруто, младше нынешнего не боле чем на год, под ободранным до последнего листочка деревом в компании множества клонов. Позади Какаши и Ямато, оба усталые, но выглядят довольно, как шиноби, стащившие документы не меньше, чем у вражеской разведки.

Если подумать, Минато закрывает глаза, если подумать… Кушина была единственной женщиной Узумаки в его времени во всей деревни. Единственной чистокровной женщиной Узумаки.

Какова вероятность, что…

Намикадзе глубоко вздохнул и медленно выдохнул.

Он должен задать себе один единственный вопрос: стоит ли это знание того, чтобы рисковать испортить это будущее?

Он знает: что здесь была война с чем-то или кем-то, что заставило все нации сплотиться. Погибло много людей, но мир был установлен и, минимум, в ближайшие два десятка лет — новых войн не будет. Союз пяти, как никогда крепок и не рушим.

Но, в этом будущем нет его, нет Кушины…

Шиноби должен быть готов пожертвовать всем ради своей деревни, своих товарищей, Минато известно это, этому он учит своих учеников. Но так же он учит, что нельзя бросать своих товарищей.

Что если эти знания спасут жизни шиноби его деревни? Спасут Кушину…

Если он спросит, ему не ответят.

Однако...

Минато вновь посмотрел на мальчишку на фотографиях — они похожи. Очень похожи.

Ему ведь не обязательно спрашивать. Достаточно просто подумать и сложить факты воедино.

Что здесь главное? Мальчик. Сирота. Джинчурики. Узумаки. Похожи. Ученик Джирайи.

Стоп.

Вот оно.

Джирайя. Ученик Джирайи.

Ученик Джирайи, который поклялся больше не брать учеников после Минато. О чём, кроме самого сеннина знал только Намикадзе.

«Сенсей, если у меня будет сын, вы ведь станете ему крёстным?»

В тот раз наставник отмахнулся, засмеялся и плавно съехал с темы, упирая на свою непригодность и раздолбайство.

Но то было тогда. Мог ли он уговорить сенсея позже? Мог. Минато знал это наверняка. Как и знал то, что если бы что-то случилось с ним и Кушиной, Джирайя бы взялся учить крестника вне зависимости от своих обещаний.

Джонин не удержал тяжёлый вздох. Слишком много допущений.

Но если правда — Наруто его сын, по возрасту очень подходит, — то, что это даёт? Намикадзе ещё раз вздохнул и пошёл по комнате кругом, размышляя про себя.

Ему известно — кто-то напал, и печать Кушины была сломана. Этот же кто-то как-то связан с войной, что чуть было, не уничтожила весь мир — об этом никто не говорил, но он не зря джонин. Он знает, на что смотреть и как слушать.

Печать делали мастера Узумаки — так просто её не сломать. Значит, печать была ослаблена. Что может ослабить печать такого уровня? Известны ли иные прецеденты? Да. Известны. Беременность. Для женщины-джинчурики это очень опасный период.

Если Наруто, действительно, его сын, можно вычислить сроки и попытаться как-то предотвратить несчастье. Поймать нападавшего. Пресечь войну.

Минато остановился.

Ему нужно узнать, когда день рождения у Наруто.

II

За своими размышлениями, Минато так и не заметил, как глубокая ночь сменила вечер. И как бы ему не хотелось претворить свой план в ту же минуту, учитывая вечное сонное состояние Узумаки, тот скорее всего уже спал.

Конечно, можно было бы выспросить нужную информацию у его сокомандников — Какаши этого времени, например, точно не спал, как и ученица Сенджу-химе. Однако джонину из прошлого пришлось признать, что ему предстоит иметь дело не с гражданским населением, на его улыбку и светлые глазки, никто не купится. А интерес к датам не сможет не вызвать подозрений.

Разговор стоило отложить на утро и хорошо к нему подготовиться. Минато не сомневался в своей способности добыть необходимые сведения, ведь Джирайя не зря его учил, навык добычи необходимой информации учитель вбивал в первую очередь.

Он вышел из комнаты и шагнул в сад, хотелось проветрить голову. Минато претила мысль использования шпионских методов на шиноби своей деревни, но он был уверен в своей правоте — если он сможет снизить потери своего селения, то не важно, как он этого добьётся. Процветание и жизнь Конохи были важнее своего спокойствия, своей жизни.

Полная луна освещала сад серебром и дарила спокойствие этому месту. Ещё утром Какаши показал учителю замечательную лавочку рядом с выращенными Ямато деревьями, с неё как раз открывался прекрасный вид на весь сад. Самое то, чтобы помедитировать и собраться с мыслями.

Минато уже шагнул в её направлении, когда понял, что несколько опоздал. Лавочка была занята, и какие бы планы не лелеял джонин, подходить и мешать уединившейся паре, было бы верхом глупости. Понаблюдать и сделать выводы, можно было и издалека, к счастью, в тени других деревьев его не заметили.

Под раскидистой кроной высокого дерева, чем-то напоминающего те, что росли в Лесу Смерти, сидела красивая молодая женщина в прекрасных белых одеждах, сверкающих в лунном свете. Её длинные волосы переливались снежным серебром, а улыбка зачаровывала нежностью.

Наличие бьякугана определило её принадлежность к клану Хьюга, хотя подобных ей, Намикадзе никогда в деревне не видел и не встречал. Она была похожа на принцессу или придворную даму, и либо никогда не была, либо давно ушла от полевой работы шиноби. Тем удивительнее было видеть её здесь, да ещё и в такой компании.

Уложив голову на её колени, на лавочке лежал Наруто.

Она осторожно перебирала его волосы, а молодой шиноби прикрыв глаза, едва заметно, счастливо улыбался. Улыбался улыбкой совершенно влюблённого человека.

И это так удивляет, по сравнению с тем образом Узумаки, к которому уже привык Минато, что выбивает из колеи.

Неожиданно ногу обвивает что-то сильное и горячее, джонин скашивает взгляд вниз и видит один из пламенно-рыжих хвостов Кьюби, обернувшихся от колена до щиколотки. В раздражённом многообещающем взгляде демона Жёлтая Молния видит все кары мира, если он, ну, вот прямо сейчас, не пойдёт с ним, куда поведут и издаст хоть один лишний звук.

А в доме, куда уводит его лис, зверь тихо ворчит.

— Я, конечно, помню, Намикадзе, что любопытство у тебя неуёмное, но давай ты хотя бы в этом времени, не будешь лезть, куда не надо.

— Кто эта женщина? — Спрашивает шиноби.

— Не твоего ума дело. — Отвечает Лис.

А на следующее утро в охранный периметр фуин стучит Анбу Хокаге.

Орочимару нашёл решение проблемы.

I

Она красива. Вот так просто и объективно — кра-си-ва. И в этом нет никакой пошлости.

Наверное, ему не стоит об этом думать.

И дело тут вовсе не в разнице в возрасте. Глупость какая — шиноби редко заостряют на этом внимание. К тому же, всегда есть кто-то, кто знает и умеет больше. Просто… ну, просто… Из всех в кого можно и нельзя было влюбиться…

Он даже не сразу осознал и понял…

Просто в какую-то очередную встречу… Он так и не знал, почему она приходила к нему, помогала, заботилась… Наруто никогда не спрашивал её об этом.

Конечно, с умением ощущать истинные намерения в этом не было необходимости, он не чувствовал желания навредить или как-то использовать… То, что он чувствовал… ну, это было странным. Для него.

Кажется, что-то подобное можно было ощутить от Хинаты… Но нет, это было что-то другое…

Когда попытка разобраться в себе и своих чувствах привела только к тому, что Курама покрутил хвостами у виска и назвал идиотом, он бросил это занятие. Пожал плечами и просто позволил всему идти своим чередом.

В конце концов, он ведь больше не маленький ребёнок.

С ней было невероятно уютно и… правильно. Ей хотелось улыбаться — не той прилипчивой улыбкой, с которой он разрисовывал лица Хокаге на горе, а настоящей, немного неловкой, немного кривоватой — ведь он так редко по-настоящему улыбался, что просто не привык.

А она улыбалась в ответ.

Ему. И улыбалась. По-настоящему.

Влюбиться в богиню. Глупо? И получить в ответ искренние чувства. Мечта?

Но, нет — правда.

И плевать, что скажут другие.

И они почему-то молчат.

За это Наруто благодарен.

II

«Второй Хокаге что-то там говорил про любовь Учиха? Про то, как они сгорают и сжигают всех вокруг… Может, это и правда в чём-то именно так. Вот только он, видимо, никогда не видел, как любят Узумаки.

И что бывает, если это взаимно.

Но Узумаки и их чувства — это такой особенный вопрос,… в котором любой учёный свернёт шею, сломает обе ноги и вскипятит себе мозг.

Можно, я не буду по этому поводу рассуждать?

Я за свою долгую и насыщенную жизнь видел многое, впечатлить меня сложно, но как оказалось не невозможно.

И, пожалуй, я не понимаю лишь одного — как же он сумел увидеть суть и истину, скрытую временем, всего лишь раз взглянув на эту… женщину.

Его выбор для меня навеки останется загадкой.

Чёртовы Узумаки... Хагоромо не зря от них шарахался. Со своей религией Ниншу к детям Шинигами он так и не сунулся.

Наверное, в этом вся суть — Дети Шинигами. И он — последний. Облечённый его благословением…»

Курама

Дневник команды 7

Запись 31

I

Новость о скором возвращении в родное время, как удар грома. Подопечные радуются: гостеприимство седьмых радует и вне всяких похвал, но невозможность пройтись по родной деревне и слабая, но всё же ощутимая напряжённость шиноби, несколько нервирует. Радушные хозяева также, будто облегчённо вздыхают: гости их ничуть не смущают, но соблазн что-то с ними сделать или предупредить велик и жжёт язык и руки.

От Намикадзе не ускользает задумчивый взгляд старшего Учихи на Обито, тоскливый вздох и грустная улыбка повзрослевшего Какаши на Рин, желание Ямато накостылять мелкому Хатаке… Напряжённый Кьюби возле самого Минато.

Лишь Наруто, кажется, всё равно, он гостей воспринимает именно, как гостей. Не больше, не меньше, просто очередное задание.

И это, признаться обидно, если Минато прав, а он теперь почти не сомневается, то это игнорирование — настоящее игнорирование, не напускное спокойствие, — совсем не понятно. Оно возмущает. Неужели мальчишке совсем всё равно? Он не хочет узнать его поближе? Если он действительно сирота, то…

Запоздало приходит мысль — а знает ли Узумаки, кто его родители? Беря во внимание старейшин и прочие факторы, которые не сложно просчитать, представив прорыв Девятихвостого Демона Лиса почти в самом сердце деревни… Логично было бы предположить, что от оружия деревни попытаются скрыть, кто его семья. Это если его воспитание строилось на полной изоляции с выделением опорных личностей, к которым шла привязка носителя. А вот если привязывали не к людям, а к деревне…

Увы, слишком мало данных.

С другой стороны, Какаши вроде бы сказал, что мать Наруто Узумаки, и тот об этом знает. Но знает ли он конкретную личность?

К счастью, их никто не потащил возвращать назад в тот же миг, как только пришло сообщение. Пять утра для шиноби, конечно, не слишком рано — при их профессии такого понятия вообще быть не должно, но всё же не слишком комфортно. Им даже разрешили позавтракать. Кушина бы явно одобрила такой подход — мелькнула мимолётная мысль.

Однако ни на завтраке, ни по пути в подземелья, где ждал их пышущий энтузиазмом Орочимару, специально явившийся для решения их вопроса из какого-то своего дальнего убежища, вывести на разговор группу сопровождения не получалось. Минато начал было уже отчаиваться, когда Наруто, видимо, что-то почувствовавший в его состоянии, решил развеять его скуку.

К слову сказать, был парень не в пример бодрее и жизнерадостнее, чем вчера. Видимо, ночное свидание пошло ему на пользу — он хотя бы не засыпал на ходу.

— Что уже успели привязаться к нашему времени?

— В каком-то смысле, — согласился джонин, улыбнувшись. — Вы все очень радушные, к вам невозможно не привязаться.

— Старик Ооноки с вами бы не согласился… — Смеётся Узумаки

— Оооноки? Каге Камня?

— Ну, да. Он часто к нам заезжает. — Парень пожал плечами. Или вы думали, что исключения из списка шутка?

— То есть… — Минато удивлённо смотрит на (предположительного) сына.

— Ага. После войны все Каге частенько заезжают в Коноху. — Он смущается. — Хотя, не так уж и часто, если подумать... В основном, на праздники или большие даты. Цунаде-баа-чан тоже периодически навещает другие селения. Это вроде их личных совещаний или как-то так…

— Хм… А большие даты и праздники, это, наверное, День Победы или чей-то день рождения?- Заинтересовано спрашивает он.

— Ну, как-то так, да.

Минато прикрывает глаза и молится про себя, чтобы ему ответили на следующий вопрос.

— А когда у тебя день рождения, Наруто-кун? Он тоже считается большой датой?

— Мой-то? — Узумаки изрядно удивлён. Потом качает головой. — Не совсем, конечно, праздник, но да, дата большая. Десятого октября…

Попался! Ликует про себя Минато.

II

Команду потеряшек во времени приводят в незнакомые Жёлтой Молнии катакомбы/подземелья/вообще-то-это-была-база-корешков/коридоры под Деревней, тянущиеся вглубь, словно те самые натуральные корни. Неизвестность мест откровенно напрягает Намикадзе и шокирует и восхищает его команду, потому что — «Вау! Как много места!».

Внутри их ждёт команда АНБУ и Орочимару, при этом кого конкретно и от кого охраняют, сказать сложно. Последний ученик Третьего Хокаге сильно изменился и выглядит нетипично и странно — но, главное, почти не постарел. Стал более женственнее(?), тоньше(?) и, вообще, это человек? От его взгляда, как и прежде, пробирает мурашками по спине и хочется удрать побыстрее и подальше.

На Учих, что на Обито, что на Саске, тот смотрит откровенно голодно, будто мечтает сожрать; над обоими Хатаке — безмолвно смеётся; Сакуру почему-то обходит стороной; Рин просто игнорирует, а вот на самого Минато и стоящего за его спиной Наруто глядит откровенным взглядом вивисектора.

И это странно — Белый Змей и в его времени странный, но здесь — какой-то уж откровенно жуткий.

— Ну-с-с-с… Приступим? Ку-хи-хи!

— Сенсей, — тянет откуда-то сбоку демонстративно смотрящий в сторону Саске. — А давайте, вы не будете подбивать меня повторить свой знаменитый подвиг в вашем прошлом убежище?

— Ку-хи-хи! — Санин не впечатлялся, но генерировать Ки любопытного маньяка перестал. — Вредный ты, Саске-кууун. — Протянул он.

Дальнейшее Намикадзе понимал крайне смутно — их провели через несколько диагностирующих печатей, Змей уточнил пару моментов, а потом просто всучил им в руки знакомую шкатулку-артефакт.

— Я настроил её на обратное действие. — Довольно прошипел он. — Вас вернёт в тот же момент, из которого выдернуло. — Он жутковато облизнулся. А потом заметно скис. — Правда, артефакт, к сожалению, подобного издевательства над собой, не переживёт.

— Надеюсь, все со всеми попрощались? — Цунаде Сенджу тоже пришла проводить их, хотя у Хокаге, наверное, множество дел.

— Ой! — Узумаки подхватывается и с силой хлопает себя по лбу. — Совсем забыл!

После недолгих поисков по карманам Наруто каждому из путешественников во времени вручает белый луноцвет.

— На память. — С улыбкой объясняет джинчурики.

— Спасибо. — Улыбка Минато почти зеркальна.

Всё же, у него прекрасный и добрый сын.

— Прощайте.

— Предпочитаю, до встречи.

Будущий Четвёртый Хокаге уверенно активирует древний артефакт, будучи абсолютно уверенным, что сможет изменить мир к лучшему, не допустит гибели шиноби своего селения и на этот раз точно увидит, как взрослеет его сын…

I

— Что за цветуёчки ты им вручил, недоразумение? — Спрашивает Саске.

— Разновидность Луноцвета. Отшибёт память о будущем, с гарантией и без следов. Ты ведь не хочешь, чтобы мой родитель перепахал нам реальность по своему разумению?

— Мааа… — Задумчиво тянет Какаши. — То есть ты знал, что сенсей… Или планировал сделать так с самого начала?

— При всём моём уважении, Какаши-сенсей, но он стал слишком странно себя вести поутру. — Потом рассеяно чешет затылок и добавляет. — Хотя, да, и планировал тоже. Мало ли в чём можно было проговориться…

— И когда ты успел стать таким интриганом, Наруто? — Вздыхает Сакура.

— Ну, так уж получилось…

II

"...Время, каким бы сложным и долгим не был путь к настоящему, не терпит, когда его пытаются изменить.

Прошлое, есть прошлое. И не людям дано его менять".

Покровитель Рода Узумаки

Шинигами