A Dangerous Mind (гет)

Примечания:

Музыкальное вдохновение: Thornsectide — Доппельгангер.

Зарисовка к хэдканону, в котором Волдеморт — тёмная сторона личности Тома Реддла.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀«Если монстр и существовал, то он прятался глубоко внутри», — Гораций Слизнорт о Томе Реддле.

Тусклый, мертвенно-бледный свет луны падал на его красивые, будто высеченные из мрамора черты лица. Только глаза его горели слишком живо. Том Реддл глядел на самого себя в отражении глади Чёрного Озера, но видел что-то другое. Или кого-то другого…

Сначала это был едва уловимый шёпот. Тихий, еле различимый шипящий змеиный голос, который говорил не словами, а намёками. Том смеялся над ним, думая, что это лишь отголоски его собственных мыслей, уставших от вечного созерцания чужих слабостей.

Но шёпот становился сильнее.

Он уже не был отдалённым эхом. Теперь это был голос с оттенком глумления, жадности, как у зверя, что чувствует запах крови.

— Ты боишься меня, Том?

Сердце дрогнуло, но на лице не дрогнул ни один мускул. Том сжал зубы и посмотрел на своё отражение. На миг ему показалось, что оно ухмыльнулось шире, чем он сам.

— Я не боюсь ничего.

Это была ложь. Каждый раз, когда он разрывал свою душу, голос становился сильнее. Его присутствие ощущалось в самых тёмных уголках мыслей. Он был как тень — всегда за спиной. Том убедил себя, что подчиняет смерть, что в каждой трещине на его душе — сила. Но он не видел, как эти трещины заполняются чем-то чужим, подпитывая эту сущность внутри.

Эта сила ломала Реддла изнутри, укрывая его сознание чёрными щупальцами.Каждый крестраж, каждое заклинание оставляло рану. Куски его самого осыпались, как сухая штукатурка, а вместо них медленно, методично вырастало что-то другое. Что-то, что называло себя его именем, но уже не было Томом Реддлом.

И однажды, глядя в зеркало, он заметил, что глаза в его отражении не были его собственными. Красные, как пылающие угольки, они смотрели на него с таким превосходством, будто перед ними стоял не человек, а сломанная кукла.

Ладони Реддла упали на холодную раму зеркала. Он вгляделся в лицо, которое больше не узнавал, в контуры, изуродованные его собственным тщеславием.

Волдеморт.

Это имя впервые прозвучало внутри него, как удар гонга. Ему хотелось отвернуться, но что-то удерживало взгляд.

Это было не просто отражение, а окно. Внутрь. Туда, где от его человеческой сущности осталась лишь тонкая, едва заметная тень. Сколько времени прошло, сколько заклинаний, сколько крови пролилось, пока он перестал быть собой? Он не мог сказать точно. Но теперь монстр больше не прятался. Он смотрел на него победным взглядом, и Том не мог понять, где кончается он сам и начинается Волдеморт.

Зеркало треснуло под его руками, оставив длинные трещины на стекле. Трещины, которые повторяли шрамы его собственной расколотой души.

Примечания:

Музыкальное дохновение: Within Temptation — A Dangerous Mind

Том Реддл... В его глазах Нагайна видела нечто, чего бы ей не хотелось бы осознавать. Она искала ответы, ощущая приближение чего-то мрачного. Она знала это интуитивно, и её опасения не подвели...

Том был как огонь — манящий и опасный. На протяжении многих лет Нагайна была свидетельницей его поступков, его шагов во тьму, где каждое слово Том Реддл использовал как орудие для своих манипуляций. Он слишком красив, слишком умел в том, что совершал. В его глазах скрывалась сила, которая влекла за собой разрушение... И эта сила почему-то влекла саму Нагайну.

А она? Она была потерянной в этом вихре, не способной выбраться. Том осыпал её обещаниями, и она покорно следовала за ним, будто привязанная к нему незримой нитью, которую он мог в любой момент перерезать. И в Томе Реддле Нагайна обрела смысл жизни, который, казалось, потеряла уже давно.

Но это было не просто влечение. Нагайна понимала, что играет с огнём и не может в полной мере доверять своим чувствам... Или просто закрывает глаза на его деяния, обманывая себя.

Том смертельно опасен, и все вокруг это знали. Но даже зная об этом, Нагайна не могла остановиться. Том буквально захватывал её, вызывал зависимость. Когда Нагайна смотрела в его глаза, она видела во взгляде всепоглощающее пламя.

Он не был тем, кем она его представляла. Нет, он был гораздо хуже. И она понимала, что не сможет убежать от того, что он принесёт в её жизнь.

— Не страшись меня, Нагайна... Ты же знаешь, я никогда не причиню тебе вреда, — голос Тома — бархатный и проникновенный, пробирался в её уши, в голову, заполняя каждый уголок сознания. Нагайна не могла скрыться от него, от этого разума, который был настолько опасен, что в его тени она теряла свою сущность.

Она пыталась понять, что скрывается за его образом — за этим аккуратным фасадом, который Том тщательно выстраивал годами. Его обаяние и харизма были просто инструментами, чтобы манипулировать, чтобы контролировать. Но что-то в его взгляде говорило об истинных намерениях.

Всё это читалось в его глазах. Желание разрушать. В них было что-то такое, что невозможно игнорировать. Он сам был в ловушке собственной тьмы... Которая искушала Нагайну.

Она начала чувствовать, как его тёмный разум проникает в душу, в саму её суть. Её озарило осознание того, что больше некуда бежать. Она была на грани того, чтобы увидеть нечто, сокрытое глубоко внутри него — мрак, поглощавший всё вокруг.

—Ты не можешь понять, — его голос снова звучал в ушах всё громче, вкрадчивее, —Ты не можешь понять, что я создал. Ты даже не представляешь, что скрывается внутри меня... и что я сделал ради того, что мы с тобой смогли обрести вечность.

Нагайна остро ощущала ауру его тьмы, которая медленно окутывала и её. Том знал, что она не боится его, но опасается. И он хотел, чтобы Нагайна поняла, чтобы осознала, она — неотъемлемая часть его грандиозных планов.

Она не могла не смотреть Тому в глаза. Она ужаснулась от того, что увидела, но в то же время не могла отвести взгляда. В них было что-то мучительное, что-то, что Нагайна не могла понять до конца, но знала, что это приведёт её к краю пропасти.

Каждый его шаг был предвестником неизбежности. Нагайна знала — что бы ни произошло, она останется здесь, во власти Тёмного Лорда.

— Ты хочешь знать, что в моей голове? Ты хочешь увидеть всё это? — он снова шептал, и Нагайна почувствовала, как леденящий холод пронизывает её тело. Она не смогла ответить. Потому что правда была так ужасна, что Нагайна не могла поверить в неё. Но знала, что если он откроет свои потаённые и опасные мысли — она будет видеть только тьму и останется с ним в этой тьме навсегда.

Она становилась частью его безумного мира.

Том был её повелителем, и Нагайна не могла сопротивляться, поглощённая его истинами, которыми он умело окутывали разум растерянной ведьмы. И всё, что Нагайна могла сейчас делать — это наблюдать, как он раскрывает свою истинную природу.

Примечания:

Музыкальное вдохновение: Within Temptation — Final Destination

Нагайна бежала лесной тропинке ночного тёмного леса. Но темнота не была для неё помехой. Она видела и слышала всё — каждый шорох, каждый хруст ветки под лапами лесных зверей. Тяжесть сгущалась в воздухе, липла к коже, впитывалась в кровь.

Нагайна бежала от неотвратимого…

Когда Том Реддл был жив, его магия связывала её тело, удерживала проклятие Маледиктус в границах человеческого облика. Нагайна чувствовала, как оно пульсировало внутри, затаившись, но не имело власти. Реддл контролировал его. И контролировал саму Нагайну.

Но теперь… Тома не стало.

Прошло несколько дней с того момента, как волшебный мир узнал: Тёмный Лорд пал. Ребёнок сразил великого мага, сразил её единственную надежду. Её единственную любовь. Нагайна не плакала — змеи не умеют проливать слезы… но сердце болезненно сжималось от тоски.

Сначала она не заметила изменений. Но через месяц после его падения, пробудившись в холодном поту, увидела, как её руки покрылись тёмными чешуйками. Через полгода тело стало вновь непроизвольно выгибаться в судорогах, и она на несколько секунд потеряла способность говорить.

Сегодня ночью проклятие наконец настигнет её.

Нагайна чувствовала его приближение. Чувствовала, как оно подбирается. В каждом вдохе, в каждом движении. Собственное тело больше не принадлежало ей.

Раньше это не страшило Нагайну. У неё была надежда. Она верила, что найдёт выход, что Том найдёт выход. Он не мог позволить Маледиктусу поглотить её. Он клялся, что отыщет способ не просто отсрочить, но и излечить проклятие.

Он солгал… или просто не успел.

Нагайна задыхалась. Дыхание становилось свистящим, хриплым, искажённым. Ей нужно было спрятаться. Найти место, где можно будет переждать, собрать силы. Где не будет людей. Она не могла позволить, чтобы кто-то увидел…

Но уже поздно.

Боль скрутила её, выворачивала позвоночник, вырывая из горла шипение вместо крика отчаяния. Разум растворился в зверином безумии.

Проклятие ждёт своего момента.

Кости хрустнули. Челюсть сместилась. Кожа затвердела, покрываясь гладкой чешуёй. Теперь и её настигло падение, как и своего повелителя…

Последние остатки человеческой мысли исчезали, утекали в пустоту.

‭ «Я чувствую руки судьбы. Они душат меня».

Как долго она боролась? Годы? Недели? Или всего лишь несколько ночей?

Что теперь?

Нагайна больше не могла говорить. Только по-змеиному шипеть. Ни одна живая душа не поймёт её боли, не поймёт змеиной речи... Кроме единственной и искалеченной.

«Но где же ты, Том? Я чувствую, что ты ещё жив, но так же беспомощен, как и я».

Время текло, и она медленно теряла себя. Она уже не помнила лица людей. Не помнила, какой была прежде.

Но помнила его. Своего Тома.

Всегда.

Примечания:

Музыкальным вдохновением послужили сразу две песни группы Thornsectide — "Две души" и "Впусти меня".

Мой крик — не мой:

Вопль недр ада!

Разум больной —

Но так надо, знаю, надо.

— Thornsectide — Две души

Змея и человек. Разум и инстинкт. Всё слилось в одно, как две реки, пересекающиеся на своём пути.

Скользкая, холодная чешуя покрывала её извивающееся тело, но в голове звучали человеческие мысли. Сейчас они были чужими, ненужными, болезненными. Они шептали Нагайне о том, кем она была прежде — до того, как всё изменилось.

Всё началось, когда они с Томом воссоединились после долгих лет разлуки. После того, как Нагайну настигла необратимость проклятия, а Тома — развоплощение. Она нашла его бесплотный дух в Албанских лесах — то место, которое они покорили пару десятков лет назад…

Том был очень слаб в своём состоянии, и Нагайна не могла отказать ему в помощи. Ведь и он не отказал ей когда-то отсрочить проклятие крови на более долгий срок… Он спас её от одиночества и гонений. И Нагайна впустила его бесплотный дух в себя. Добровольно… Его душа, рваная, искалеченная, нашла в ней прибежище, и Нагайна почувствовала, как её разум трескается, словно старое стекло.

После этого новый голос внутри неё не замолкал. Он нашёптывал мысли, которые не были её собственными. Они становились всё более ясными — но принадлежали ли они ей самой?

Нагайна всегда была ментально и магически связана с Томом, но эта связь… Она была иной. Пугающей. Слишком материальной.

— Мы спасли жизнь друг другу, — словно в чём-то убеждая её, шептал он. — И скоро будет всё по-другому, моя дорогая Нагайна.

И Нагайна верила. Она не боролась, не сопротивлялась. Том всё больше вливался в её сознание, пропитывал её разум своим присутствием, пока она не перестала понимать, где заканчивается Нагайна и начинается Том. Но жизнь Тёмного Лорда зависела от Нагайны.

Она убивала по его приказу.

Она жила ради него.

Она готова на самые безрассудные поступки ради него.

Когда Том снова смог обрести силы, плоть и кровь, Нагайна испытала облегчение от этого освобождения… Но это было временно.

Когда он произнёс слово «крестраж» — что-то внутри неё всколыхнулось.

— Ты согласна?

Голос его словно яд, просачивающийся сквозь кожу.

Нагайна понимала. Она знала, что это значит. Сделать из неё крестраж — это награда. Доказательство того, что Нагайна для Тёмного Лорда ценнее всего и всех. Высочайшая степень доверия, что любой самый преданный Пожиратель смерти позавидует.

Том в очередной раз разорвёт свою душу. Нагайне придётся пустить его в себя снова. Позволить ему остаться в ней навсегда.

Ведь она всегда принадлежала ему, как и он ей…

— Да, — прошипела на парселтанге Нагайна.

Когда Берта Джоркинс была хладнокровно убита, а заклинание произнесено, Нагайна почувствовала,как что-то внутри неё разрывается. Боль была не физической — это что-то гораздо сильнее. Измученное сознание Нагайны содрогнулось, когда новая часть его души проникла в неё.

Теперь их снова было двое. Единое целое. Но иначе… А жизнь Тома по-прежнему зависела от неё.

Нагайна жила. Убивала. Шипела его имя, как молитву.

Но в её мыслях снова звучал голос, который не был её собственным.

Однажды она умрёт, и часть его души погибнет вместе с ней.

Но до тех пор...

«Для двух душ

Тело одно — обитель».

И Нагайна согласна на такую судьбу, ведь теперь они с Томом связаны ещё больше.

Примечания:

Вдохновение: Wumpscut — Maiden

Она встретила его, когда скрывалась в албанских лесах.

Высокий юноша в чёрной мантии стоял под деревом, глядя в небо. Тёмные волосы, бледное лицо, глаза, полные неведомой силы. Незнакомец словно олицетворял порождение тьмы — и он ждал её.

— Говорят, это ты — ведьма-оборотень. Нагайна, — произнёс он, и её имя прозвучало из его уст, как заклинание.

Нагайна замерла, поражённая тем, что этот волшебник знал о ней.

— Я чувствовал тебя, — продолжал он. — Ты несёшь в себе проклятие. Но это не слабость, как тебе внушили. Это сила.

Нагайна могла бы убежать. Она могла бы отвернуться, сбежать в чащу, скрыться от этого странного, опасного человека.

Но не сделала этого.

Его соблазнительный голос манил, a обещания были сладким ядом, проникающим в её разум и душу.

— Что тебе нужно? — спросила она.

Он улыбнулся, и этот жест был наполнен чем-то почти ласковым.

— Ты, — ответил он.

* * *

Том Реддл был так прекрасен, когда говорил. Его слова наполняли разум Нагайны огнём, жаждой жизни, смыслом.

Он рассказывал о будущем, в котором не будет слабых. В котором никто более не сможет обидеть Нагайну.

— Я сделаю тебя великой, — говорил он.

Она верила ему, следовала за Томом, становясь его «правой рукой». Он доверял ей. Единственной.

Том учил её многим аспектам тёмных искусств.

И Нагайна была в восторге от всего этого…

Он был так добр к ней в начале их пути. До тех пор, пока не увидела, каким он может быть на самом деле.

— Ты будешь моей королевой, — говорил он, гладя Нагайну по волосам. — Мы будем править миром вместе.

Нагайна верила ему. Очень хотела верить. Его прикосновения были нежными, его слова — искушающими. Она чувствовала себя блаженной, как будто нашла то, что искала всю свою жизнь.

Но чем больше она отдавалась ему, тем больше менялся Том. Его доброта исчезала, уступая место жестокости. Он становился грубым и требовательным.

— Ты должна стать сильнее, — говорил он, его голос звучал как приказ. — Ты должна стать частью меня.

Нагайна не понимала, что он имел в виду, пока не стало слишком поздно.

* * *

Он разорвал её. Не её тело, но её душу. Он взял её магию, её сущность, её жизнь, превратив в нечто иное.

— Ты будешь моим крестражем, — сказал он, буравя её пылающим от безумия взглядом. — Ты будешь частью меня навсегда.

Нагайна кричала, но голос не мог вырваться наружу. Она боролась, но теперь её силы были ничтожны по сравнению с его мощью. Он был как буря, сметающая всё на своём пути, а она — лишь тростинка, которую он с лёгкостью сломил.

Когда всё закончилось, она была уже не той Нагайной, что встретила его в лесу. Она стала чем-то другим. Частью его.

И всё же, даже после того, что он сделал, она не могла в полной мере ненавидеть его… За то, что он разрушил её, опорочил, превратив в крестраж.

Нагайна любила его.

Её любовь была болезненной, как рана, которая никогда не заживёт. Она корила себя за это, но не могла избавиться от чувств.

— Почему? — шептала она, когда оставалась одна. — Почему я всё ещё люблю его?

Том Реддл был её палачом, но он был и её создателем. Он дал Нагайне новую жизнь, пусть и ценой её старой.

Долгие годы, десятилетия… она ждала, когда всё закончится.

И это случилось. Когда Поттер с друзьями разрушили все крестражи, когда Волдеморт пал.

Она снова обрела свободу.

* * *

Нагайна стояла на границе между мирами, у врат Лимба. Её душа была в смятении.

Теперь Нагайна больше не была ни ведьмой, ни змеёй.

Она была чем-то… иным.

Тени других стояли рядом. Души, ожидающие своей судьбы.

И среди них она увидела его.

Том Реддл.

Он был таким же, каким Нагайна помнила его в день их первой встречи.

Высокий, бледный, с тёмными бездонными глазами.

Они встретились взглядами.

— Ты тоже здесь, — тихо произнёс он.

— Я ждала тебя, Том, — ответила она.

Нагайна не ведала, что будет дальше. Но одно знала точно: их судьбы переплетены даже здесь, в ином мире.