Горький привкус бессмертия (гет)

Техасский округ, 1861 год

Солнечный свет проникал через узкую щель в деревянных сводах сарая, подсвечивая пылинки, летающие в пространстве. В спертом воздухе пахло сухим сеном и пылью. Тишину ветхого амбара нарушал шелест одежды, сопровождаемый томными вздохами и влажными звуками поцелуев.

В укромном уголке, скрытые от чужих глаз, расположились на мягкой соломе двое молодых людей. Черные кудри молоденькой леди (хотя сейчас она бы едва отличалась от обычной служанки) были растрепаны, обрамляя лицо и полуголое тело. Округлые девичьи щеки пылали от внутреннего жара, глаза были прикрыты, а ресницы трепетали от волн удовольствия, проходящих по телу девушки. Красные губы искривились от очередного стона.

Ее коричневый корсет был ослаблен и приспущен, открывая вид на белоснежную хлопковую сорочку и округлые груди, сжимаемые молодым парнем, что аккуратно и нежно выводил губами неведомые узоры спускаясь по шее все ниже и ниже.

Вторая его рука уже была под ворохом юбок, с каждой секундой поднималась выше по разгоряченному бедру девушки.

— Джас, — вырвался очередной стон из груди девушки. Она сжала светлые волосы парня, пытаясь прижать его голову еще ближе. Внутри у девушки все горело от наслаждения и нетерпения. Ей хотелось большего, но ее любовник предпочитал не торопиться. Решив взять все в свои руки, она закусила губу и решительно потянула края его рубашки вверх, сосредоточенно хмуря тонкие черные бровки.

Раздался тихий смех.

— Не торопись, Элла, — Джаспер оторвался от исследования тела девушки и нежно посмотрел на нее, наблюдая, как румянец со щек перекидывается на шею. Синие глаза смотрели на него доверчиво и преданно, затуманенные дымкой. Девушка поерзала от нетерпения, шелестя соломой.

— Но я хочу большего, — капризно всхлипнула она, не желая ждать ни минуты. Она итак все утро выглядывала его, а потом еще терпела несколько часов, под строгим взглядом гувернантки, прежде чем смогла ускользнуть через выход для слуг.

— Вам следует быть более терпеливой, м’эм, — протянул он, наклоняясь, чтобы втянуть в глубокий поцелуй. В противовес своим словам, его движения стали более резкими и решительными. Расправившись с ворохом юбок, он, наконец-то скинул так мешавшую рубаху и дал несколько мгновений Элле, чтобы та как следует разглядела его фигуру. Элла стыдливо протянула руку вперед, бросая взгляд из-под опущенных ресниц, обводя выступающие мышцы на теле Джаспера. Он был строен, подтянут, красив и молод. И что самое важное — она его любила. Любила вот уже на протяжении нескольких лет. И даже пропасть между их социальным положением не помешала ей проводить время в этом пыльном сарае, куда бы девушка по своей воле никогда не зашла. А тем более, она бы никому не позволила касаться себя в тех местах, где ее касался Джаспер.

Шорох у дверей заставил Эллу резко подобраться, прикрывая юбками нагое тело. Она испуганно посмотрела по сторонам и на Джаспера, в поисках защиты. Нахмурившись, Джаспер привстал, оглядывая помещение, однако ничего, кроме гор сена, не обнаружил.

— Возможно, мышь пробежала.

Элла вскрикнула.

— Я не люблю мышей!

— Бедная мышка испугалась больше тебя, — улыбнулся парень, наклонившись и поцеловав в веснушчатый нос девушку, пытаясь отвлечь и успокоить. Он пустил в ход руки, заставляя уже через несколько минут расслабленно стонать Эллу, забыв обо всем на свете.

Сейчас, лежа на колючем сене, в объятиях Джаспера, Элла была самой счастливой на свете. Никогда за ее семнадцать долгих лет, ей не было так хорошо. В голове просто не укладывалась мысль, что может быть иначе. Она и Джаспер навеки вместе. Никто и ничто не сможет им помешать.

* * *

Спустя несколько часов, когда лучи солнца уже не так припекали крышу, нагревая сарай, разморенные, они лежали в объятиях друг друга, перешептываясь и обмениваясь поцелуями.

— Ты самая красивая на свете, Элла.

— Как будто ты видел девушек за пределами нашего города, — игриво хмыкнула она.

— Мне достаточно видеть только тебя, — улыбнулся Джаспер, заправляя выбившийся угольно-черный локон за ухо. Он аккуратно поднес маленькую ручку к губам, целуя каждый тонкий пальчик.

Джаспер говорил от чистого сердца, Элла занимала все его мысли. Даже закрывая глаза, чтобы заснуть, ему непременно во снах являлась она. Особое помешательство, которое так нравилось Джасперу. Она была совершенна: мила, добра, воспитана. А самое главное — она отвечала на чувства Джаспера взаимностью, делая его самым счастливым на свете. И сейчас, вопреки всем мыслимым и немыслимым законам, она лежала в его объятиях, подарив себя ему.

— Я люблю тебя, Элла, — пробормотал Джаспер, утопая в синих глазах все больше и больше.

При этих словах девушка засияла, как бриллианты, что подарил ей отец на день рождения.

— Я тебя тоже люблю, Джас, — она нежно провела пальчиками по его скуле, наблюдая, как он прильнул ближе, поддаваясь ласке.

Потянувшись, Элла зевнула.

— Мне пора, иначе отец что-то заподозрит, — она с сожалением посмотрела на молодого человека.

— Когда-нибудь я увезу тебя так далеко, чтобы никто не мог до тебя добраться.

— За океан? — рассмеялась Элла.

— Еще дальше. И сделаю тебя своей женой, чтобы ты принадлежала только мне. И в подтверждение моих слов, у меня кое-что для тебя есть.

Глаза Эллы загорелись, когда Джаспер достал из кармана брюк круглый медальон на цепочке. Она с восторгом наблюдала за драгоценностью.

— Это моей матери, — пояснил он, — она передала мне его, чтобы я смог вручить медальон девушке, которая украдет мое сердце.

Элла неверяще смотрела в карие глаза напротив. Ей ведь не послышалось только что? Это он ее назвал своей избранницей? Она молча подняла темные волосы, позволяя надеть украшение на себя и с восторгом поглядывая на грани медальона.

— На веки вечные, — он серьезно смотрел в глаза девушки, по-джентельменски целуя руку.

— На веки вечные, — эхом вторила она, завороженно наблюдая.

Когда наряд был восстановлен, а волосы приведены в порядок, Элла кокетливо присела в глубоком реверансе, давая возможность Джасперу как следует насладиться ее точеной фигуркой, затянутой в тугой корсет, отчего ее талия становилась совершенно тонкой, а грудь приподнималась. И, оставив легкий поцелуй, под восхищенный взгляд парня, упорхнула первая из сарая, предварительно высунувшись и подозрительно посмотрев по сторонам.

На широком дворе никого не было. Куры, что еще пару часов назад радостно клевали зерно, сейчас запрыгивали на свои жердочки, готовясь к ночи. Слуги занимались своими делами, сновая из комнаты в комнату, мелькая в окнах особняка. Элле стоило поторопиться, чтобы успеть еще переодеться к ужину. Отец не будет рад, если она в который раз за несколько дней, опоздает. Кажется, он уже начал что-то подозревать, так как сегодня за завтраком очень уж интересовался ее распорядком дня.

Элла поторопилась к черному входу для слуг, но перед этим бросила прощальный взгляд на сарай, в котором провела незабываемые часы. Она видела как приоткрылась дверь и черная тень, в которой легко угадывался Джаспер, скользнула в вечерние сумерки, мгновенно исчезая.

Пройти по коридорам, оставшись незамеченной, было сложно. Спрятавшись за колоннами, Элла пропустила вперед несколько служанок, спешащих в обеденный зал, чтобы накрыть стол к ужину. Вот впереди уже видна белая деревянная дверь, ведущая к комнатам, и Элла облегченно выдыхает, толкая ее.

Но план проникнуть незамеченной в свои комнаты не удался. Стоило только ей закрыть за собой дверь, как раздался мужской голос, заставивший девушку испуганно подскочить на месте.

— Эллайн Абигейл Скотт. И где вы были, юная леди? — низкий голос испугал ее до дрожи в коленках. Элла почувствовала, как от страха бешено застучало сердце. Над ней возвышался мужчина средних лет, одетый в дорогой костюм. Его синие глаза придирчиво оглядывали Эллу с ног до головы.

— Ну зачем же так пугать, отец? — собравшись, она как можно лучезарнее и беззаботнее улыбнулась. — Я была с Луизой и ее сестрами. Мы занимались вышиванием, — выдала заготовленную речь Элла, зная, что подруга подтвердит ее слова.

— Луиза, значит, — вопросительно приподнял он темную бровь, заставляя Эллу нервно сжать край платья. Он сделал шаг вперед и достал что-то из волос девушки.

Уильям поднес поближе тонкий одинокий прутик соломинки, рассматривая его на свету.

Глаза Эллы в страхе расширились и она с ужасом перевела взгляд на лицо отца. Однако, вопреки всему, он лишь усмехнулся, выбрасывая соломинку в камин.

— Что ж, Эллайн, приведи себя в порядок, и спускайся к ужину.

Когда дверь за ним закрылась, девушка наконец-то облегченно выдохнула.

Следующим утром Элла проснулась в прекрасном настроении, еще до прихода горничной. На ужине отец был вполне мил и ни слова не проронил о ее отсутствии.

При помощи служанок, Элла наспех освежилась, покорно выждав пока ее густые кудрявые волосы уложат в незамысловатую прическу и выбрала светлое накрахмаленное платье с открытыми плечами и множеством рюш в ее любимом нежно-желтом оттенке. После обеда они с Джаспером договорились на прогулку и Элле хотелось выглядеть как никогда привлекательно.

Девушку будоражили его вчерашние слова о совместном будущем. Потянувшись, Элла мечтательно нащупала на груди медальон, подаренный Джаспером. А вот о мыслях ее отца на этот счет она старалась не думать. Ну не откажет же он единственной дочери, в самом деле? Отец всегда потакал желаниям Эллы, обещая, что вся Америка склонится у ее ног. С раннего детства ей скупались самые дорогие игрушки и ткани для платьев, любой каприз девушки исполнялся ее отцом сиюминутно, Элла не знала ни горя, ни печали, поэтому и сейчас даже не думала об отказе отца.

Придирчиво оглядев себя в мутном зеркале, молодая госпожа осталась довольна. Она уже предвкушала, как длинные пальца Джаспера будут непозволительно медленно развязывать шнуровку корсета этого платья.

Девушка бросила короткий взгляд на служанок, чтобы убедиться, что никто не заметил выступившего румянца на ее щеках. Но горничные были заняты приведением в порядок ее комнаты после сна.

— У нас еще есть заварной крем? — уточнила девушка. Джаспер обожал его и сейчас Элла подумывала прихватить немного с собой.

— Я подготовлю корзину, — улыбнулась одна из служанок.

Отец ждал ее в столовом зале, сидя за длинным дубовым столом и листая утреннюю газету. Элла подошла поближе, чтобы поцеловать его колючую щеку и глазами прошлась по первой полосе:

“Смерть Союзу: Техас декларирует независимость и вызывает на бой!” гласила надпись на заголовке.

⁃ Доброе утро, отец. Как вы спали? — вежливо поинтересовалась она, присаживаясь и накладывая немного каши.

⁃ Сносно, — кратко ответил он, складывая газету и принимаясь за утреннюю трапезу.

Когда с едой было покончено, а утреннее кофе выпито, мужчина бросил нечитаемый взгляд на девушку. К слову сказать, этот напиток был под запретом для Эллы. Уильям настаивал, что леди он вредит здоровью.

— Какие планы на день? — как бы невзначай уточнил он.

Элла улыбнулась.

— Как обычно, встретимся с Луизой и займемся вышивкой, а после я бы хотела поиграть на арфе в саду, — бодро отрапортовала она, едва пожав плечами, — все как и полагается настоящей леди. Вышивка получается чудесной, отец, вам понравится!

Чересчур возбужденно воскликнула она.

— Что ж, это хорошо.

Уильям мимолетно бросил взгляд на настенные часы и улыбнулся дочери.

— У меня для тебя есть подарок.

— Подарок? — удивленно переспросила Элла и нетерпеливо заерзала на стуле, широко распахнув синие глаза. Отец старался баловать ее часто, только в прошлом месяце Элле подарили родовитого скакуна, стоившего баснословную сумму денег. Май будет ее любимым месяцем, столько радости!

Уильям встал и подошел к окну, ведущему на задний двор.

— Да, подойди сюда, подарок готов.

Элла вскочила со стула и радостно понеслась вперед, полная предвкушения. Прильнув к окну, она жадно всмотрелась вперед, пытаясь осознать что видит. Задний двор заполняли хозяйственные постройки и в данную пору дня обычно множество слуг сновало туда-сюда, выполняя домашнюю работу. Но сейчас он был пуст. В центре двора была собрана деревянная плаха, к которой кто-то был привязан.

От увиденного у Эллы внутри все похолодело.

Хоть лица и не было видно, она узнала этот легкий светлый завиток, что вчера ласкали ее пальцы. Раздетый по пояс, привязанный лицом к столбу, принимающий удар плетью, там был привязан ее Джаспер.

Из глаза Эллы брызнули слезы.

— Нет! Джаспер! — закричала она, ударяя кулачком по стеклу. — Нет! Отец! Прошу! — при новом ударе, девушка зажмурилась, не в силах вынести этого, зажав руками рот.

— Дорогая, неужели ты думала, что ваши тайные встречи, останутся незамеченными? На что ты полагалась, говоря о Луизе? Твое вранье было слишком лего развеять, — спокойно заговорил Уильям, наблюдая за истерикой дочери и ударами плети. — Луиза тебя не выдавала, бедная девочка врала напропалую. Вас видел конюх вчера.

Уильям поджал губы.

— Прошу, отец! — Элла бросилась в ноги к отцу, с мольбой в глазах смотря на него, — прошу не надо.

— Как же я мог поступить, узнав, что кто-то обесчестил мою дочь? Благо, вам хватило ума скрываться, иначе, мне пришлось бы повесить его. Чему явно не была бы рада его семья.

При этих словах Элла в ужасе отпрянула, не в силах поверить сказанному.

— Дочь мэра обесчестили, — Уильям зло глянул на происходящее внизу.

— Ты не можешь так поступить со мной! — зло выплюнула Элла, смотря снизу вверх на отца. Обычно плохо переносящий слезы единственной дочери, сейчас Уильям был непреклонен. В его синих глазах не было и толики сочувствия не то, что к Джасперу — всех, кто был ниже его по статусу он и за людей не считал, — но и к дочери.

— Пожалуйста, отец, — беспомощно всхлипнула она, — я люблю его, — шептала Элла, захлебываясь собственными слезами, — не убивайте его, я молю вас. Если в вас есть хоть капля любви ко мне, прошу, отпустите его. Я сделаю все, что угодно. — очтаяние так и сквозило в ее голосе. Уильям склонил голову набок, изучая жалкую картину перед собой.

— Как ты можешь быть таким? Желать такого своей дочери?

— Я твой отец. Поверь, я знаю, что для тебя будет лучше.

Она не могла думать больше ни о чем, кроме как о Джаспере, прикованном к столбу и изнывающим под ударами.

— Милая, — Уильям поднял за подбородок лицо дочери, вглядываясь в такие же бездонные синие глаза, как и у него, — я люблю тебя больше всего на свете. Я сделаю то, что ты просишь.

Элла с надеждой посмотрела на отца, продолжая стоять на коленях.

— Но при одном условии. Вернее, условий будет несколько. — он аккуратно вытер белоснежным накрахмаленным платком стекающие слезы, — ты немедленно используешь свой дар, заставляя забыть Джаспера о тебе.

— Нет, пожалуйста! — Элла зарыдала с новой силой. Но Уильям продолжил удерживать ее подбородок, не давая вырваться.

— Второе, — его спокойный, хладнокровный голос раскаленной лавой врезался в сознание девушки, — через месяц ты выходишь замуж за кандидата, которого я выберу тебе. Это мои условия. В таком случае, я отпущу этого молодого человека. Ты согласна, Элла?

Глотая слезы, девушка отрицательно покачала головой, но изо рта вырвалось совершенно другое.

— Да, я сделаю все, что вы хотите, только отпустите Джаспера.

Уильям удовлетворенно кивнул и отпустил дочь, обессиленно сползающую на пол и подрагивающую от истерики и беззвучных рыданий.

— И еще, — у самых дверей он обернулся, — даже не думай сбежать. Ты же знаешь, я найду вас. Тебя я не трону, но вот о Джаспере некому позаботиться. Пожалей парня.

Словив за руку пробегающую горничную, он указал в сторону Эллы.

— Помоги госпоже, ей нужно привести себя в порядок.

И скрылся за дверью, оставляя Эллу изнеможенно рыдать на мраморном полу в окружении напуганных служанок.

Элле казалось, что она умирает. Тело было тяжелым, веки набухли от слез. В голове была пустота. И лишь перед глазами стояла картина наказания Джаспера. Уж лучше отец бы выпорол ее. Но нет. Он бы так никогда не поступил. Никогда не знавшая горя Элла, сейчас получила сполна.

Ее мать умерла при родах и все, что касается воспитания, было доверено приглашенным гувернанткам. Именно они учили ее этикету, музицированию, ведению хозяйства и всему, что должна уметь молодая леди ее статуса. А отец бдительно за всем следил, обещая, что Эллу ждет невероятное будущее. Девушка беспрекословно следовала всем указаниям отца, глубоко уважая его. Воспитанная в девятнадцатом веке, она четко знала свое место, как женщина и будущая жена уважаемого господина. Собственно, это и было мечтой ее жизни. Но, кто же знал, что девушка так отчаянно влюбится в простого городского парня?

Ее дар. Сейчас Элла воспринимала его скорее как проклятие. Сила, что по словам отца, досталась ей от прабабки, бабушки отца, которая увлекалась вуду, после посещения Нового Орлеана. Он редко что-то говорил о ней, считая ведьмой и поглядывая на кольцо из темного серебра с белоснежным камнем на пальце, по бокам украшенного черепами, которые так пугали в детстве Эллу. Но девушка видела, что это все напускное. Он боялся прабабку, скорее всего от того, что не понимал. И когда в Элле проснулась сила, отец стал пристальнее наблюдать за ней, иногда используя дочь в корыстных целях, чтобы добиться самого высокого места в городе. На отца же сила Эллы не действовала, опять же, благодаря кольцу прабабки, которое украшало его руку. Невзрачное, выполненное из темного серебра, оно манило и внушало ужас в маленькую Эллу.

— Госпожа, — в комнату заглянула молоденькая темная служанка, обеспокоенно оглядывая Эллу. — Ваш отец сказал, что вам пора.

Она замялась, переступая с ноги на ногу и не зная, как поступить дальше, так как в чем состояло задание — девушка не знала.

— Да, спасибо, ты можешь идти, — спустя несколько мгновений прошептала Элла, поднимаясь с кровати. Весь день она провела в своей комнате, глотая безмолвные слезы. Несколько раз служанки прорывались ее покормить, но девушка лишь швыряла тарелки с едой, пока глава дома не разрешил оставить ее.

Накинув темный плащ, что скрывал нарядное платье, которое она еще утром с такой любовью подбирала для встречи с Джаспером, девушка смахнула выступившие слезы. Не такую встречу она ждала.

На город уже опустились сумерки. Ее сопровождал молчаливый стражник, освещая путь фонарем.

У дома, где временно находился Джаспер, их ждала пожилая женщина, молча склонив голову.

— Как он? — тихо прошептала Элла, боясь услышать ответ.

— В бреду, госпожа. Жар не спадает, но к утру должно пройти. Я обтерла раны. Они не глубокие.

Элла облегченно выдохнула, на миг прикрыв глаза. Он жив. Это самое главное.

Внутри было тепло и сухо, в нос ударил запах лекарств и трав. Одинокая свеча освещала бедную обстановку. Взгляд сразу наткнулся на мужскую фигуру, лежащую на животе и укрытую белоснежной простыней, пропитанной кровью.

Элла медленно приблизилась, опускаясь на пол, рядом с кроватью. Казалось, за день она выплакала все слезы, но стоило ей увидеть его, как капли потоком хлынули из глаз.

— Ты ангел? — раздался надломленный шепот Джаспера.

— Нет, — улыбаясь сквозь слезы пробормотала девушка, аккуратно касаясь разгоряченной кожи, — я скорее дьявол.

— Тогда я хочу, чтобы меня забрали в ад, если там меня будет ждать такой дьявол.

Она улыбнулась, пытаясь сдержать рыдания, рвущиеся наружу.

— Я люблю тебя, Джаспер.

Он улыбнулся, медленно подняв руку и нежно проведя по ее лицу ладонью. Даже это простое движение давалось Джасперу тяжело. Его полуприкрытые глаза заволокло дурманом боли.

— Я готов выдержать сколько угодно порок от твоего отца, чтобы после слышать от тебя такие слова.

— Ты не должен. Я…

Он приложил палец к ее губам, заставляя замолчать.

— Все в порядке, любовь моя. Не стоит слез. Я не так уж плох, верно? Твои поцелуи стоят еще тысячу таких пыток. — Она опять покачала головой, сдерживая рыдания, рвущиеся наружу. — Но твои слезы ранят меня гораздо больше.

— Джаспер, я должна буду кое-что сделать. То, за что ты возненавидишь меня.

Он нахмурился.

— Я никогда не смогу ненавидеть тебя, мой ангел. Чтобы ты не сделала, я не смогу осудить.

Элла закусила губу. Как бы ей ни хотелось в это верить, но она знала Джаспера. Это ранит его.

— Тогда я буду ненавидеть себя до конца жизни за нас обоих.

Он зажмурился, пытаясь бороться с накатывающей волной боли. Элла чувствовала, как его кожа с каждым мгновением становится все горячее под ее ладонями. Стянув тряпку с его лба, она сполоснула ее в холодной воде и приложила обратно, пытаясь оттянуть минуты.

Элла аккуратно поправила мокрые светлые волосы, что липли ко лбу, покрытом испариной.

— Но я хочу, чтобы бы знал, — продолжила порывисто шептать девушка, — у меня нет другого выбора. Он убьет тебя, а я не смогу пережить этого.

Элла всхлипнула, едва не срываясь в истерику.

— Я люблю тебя, люблю тебя, — как умалишенная шептала девушка, словно каким-то чудесным образом это поможет и что-то изменит. Она вглядывалась в черты его лица и пыталась запомнить их как можно лучше.

Свеча почти догорела, отбрасывая глубокие тени на стены. Элла видела, что Джаспер сражается из последних сил, пытаясь остаться в сознании.

Собрав всю волю в кулак, она словила его взгляд. Глубоко вдохнув, девушка твердо произнесла.

— Джаспер, забудь меня. Забудь обо всех событиях, связанных со мной. Меня никогда не было в твоей жизнь.

На миг глаза Джаспера остекленели, а зрачки стали такими огромными, что полностью заполнили собой глаз. Но уже через мгновение, все стало прежним. Джаспер закрыл глаза, проваливаясь в пучину бреда, потеряв связь с реальностью.

Уже не сдерживая поток рыданий, Элла медленно наклонилась и оставила поцелуй на его горячем лбу.

— Будь счастлив, Джас. Будь счастлива моя любовь. Надеюсь, что когда-нибудь ты простишь меня, ибо я не буду способна на это.

Элла почувствовала, как в голове зашумело и горячая капля крови скатилась по подбородку. Смахнув ее рукавом платья, она медленно встала и вышла из комнаты, не оборачиваясь.

Служанка у дверей, едва завидев госпожу, низко поклонилась.

— Приложи все усилия, чтобы он выжил. Ясно? — с этими словами, она протянула ей пачку банкнот и молча покинула дом.

Следующие недели Элла провела словно в забвении. Жизнь потеряла смысл. Она жила только благодаря гувернантке, которая была к ней приставлена и следила круглосуточно за девушкой, заставляя есть, принимать утренний туалет, выходить на прогулку.

А еще через неделю ее оповестили о скором замужестве. Отец подобрал ей молодого сына судьи. Он был всего на пятнадцать лет старше Эллы, образован, галантен и обладал завидным состоянием. Но молодой госпоже было все равно, она лишь молча выслушала отца и отвернулась к стенке. Одинокая слеза, скатившись по щеке, упала на простынь.

Гражданская война в стране набирала обороты. Люди вокруг становились мрачнее и мрачнее. В городе больше не было ярких ярмарок. Прохожие не улыбались, а спешили быстрее укрыться по своим домам. Отец часто отсутствовал, устраивая, посещая благотворительные мероприятия и собирая средства на войну. Благо, Эллу никто не трогал. Она была невестой, которой вот-вот предстоит познать прелести супружества и должна была во всю готовиться ко свадьбе. По крайней мере, так думал свет.

Словно гром среди ясного неба прогремела новость: одна из служанок тайно поделилась с Эллой, что Джаспер скоро присоединится к армии Конфедератов. Эта новость взбудоражила девушку, вытянув из коматозного состояния, в котором она находилась последние недели.

В день отбытия Джаспера и за день до свадьбы, к ней в комнату зашел отец. Выглядел он неважно: война сказалась и на благополучии их дела, поэтому замужество дочери было как нельзя кстати. Элла не сомневалась: как бы отец не любил ее, он попытается извлечь из ее супружества как можно большую пользу.

Уильям молча стоял, наблюдая за скрюченной фигуркой дочери, сидящей в кресле. За эти недели она сильно похудела и осунулась, утратив былые округлости, сейчас походила больше на угловатого подростка.

— Ты можешь попрощаться.

Смысл слов отца не сразу дошел до Эллы. Она неверяще вскинула голову, ожидая, что бредит. Но он не шутил.

Элла медленно подошла к отцу и поцеловала протянутую руку.

— Спасибо, отец, я не могла и просить о таком.

— Это мой свадебный подарок тебе.

Служанки помогли ей натянуть простое нежно-голубое платье и заплести косы. Элла торопилась, боясь не успеть в последний раз посмотреть на него. Возможно, они больше никогда не увидятся. Девушку страшила мысль, что с ним может что-то случиться на войне. Все, что оставалось — молиться богу, чтобы он направил Джаспера и не допустил его смерти.

Шляпка с широкими полями закрывала Эллу от палящего солнца, а вуаль — от посторонних глаз. Ее сопровождала молчаливая гувернантка, тенью следовавшая по пятам.

Не доходя до вокзальной площади, Элла остановилась, наблюдая. Множество людей собралось, провожая молодых и не очень людей в форме. Тут и там были слышны завывания женщин, провожающих своих мужей и детей.

Он уже был тут. Вся семья вышла за ним. Тут были сестры и мать Джаспера. Элле были видны их слезы и платок, что пожилая мать Джаспера украдкой засунула ему в карман.

Он выглядел другим. Казался взрослее. Волосы были острижены и теперь торчали коротким ежиком. Форма сидела, как влитая, прибавляя лет. Кожа потемнела еще сильнее, после жаркого техасского солнца. Джаспер огляделся, словно ища кого-то в толпе и не находя. На секунду взгляд его карих глаз задержался на Элле. Сердце девушки бешено забилось в этот момент, а рука нащупала под тканями платья медальон. Но уже в следующую секунду он повел взгляд дальше.

Элла была для него никем. Он не узнал ее. Ее никогда не было в его жизни. Она была случайной провожающей, коих тут множество.

Не в силах стоять на ногах, Элла оперлась на руку гувернантки, едва не теряя сознание.

— Ну что вы, что вы, госпожа, — бормотала та, успокаивающе поглаживая, — пойдемте, пока нас никто не заметил. Завтра у вас свадьба, нечего плакать. Ваш будущий муж не должен видеть ваших слез.

От этих слов на душе Эллы становилось еще хуже.

* * *

На утро лицо Эллы было опухшим, а глаза покраснели от пролитых слез. Служанки пытались скрыть следы ночной истерики, но им это плохо удалось.

Заглянувший к ним отец лишь произнес:

— Пускай. Молодая еще, нервничает сильно перед свадьбой.

Он нежно провел по лицу дочери рукой. Она была прекрасна. Даже покрасневшие глаза и потерянный вес не портили ее. Словно весенняя роза, что только-только распустилась. Нежная молодая кожа молочного цвета, высокие скулы, тонкие брови и яркие синие глаза — отличительная черта его линии.

— Ну что ты, милая. Сегодня у тебя начнется новая жизнь. Арнольд тебе понравится. Он порядочный, добрый, образованный. С ним ты будешь счастлива. Я люблю тебя, дорогая, — он приподнял ее подбородок, заглядывая в глаза. Но ничего, кроме печали, там не увидел. Медленно поцеловав невесту в лоб, он прикрыл лицо кружевной фатой.

Вся церемония прошла как в тумане. Элла запомнила лишь поцелуй жениха. Его губы были сухими и жесткими. Он требовательно обхватил ее лицо и бесцеремонно вторгся в рот языком. Глаза похотливо изучали ее весь вечер. Если в начале девушка ничего не ощущала, то, чем больше вечерело, тем сильнее был ее страх.

В конце вечера у нее так разболелась голова, что девушка попросила разрешения подняться в свои новые покои.

— Конечно, дорогая, — глаза Арнольда пьяно блестели, а изо рта несло алкоголем, — тебе нужно как следует подготовиться к нашей брачной ночи.

От одних только этих слов Эллу прошиб холодный пот и передернуло от отвращения. Он был ей противен. Каждое касание жгло, словно огонь. И хотелось мгновенно броситься в холодную ванную, чтобы как можно быстрее оттереть эти касания. Кажется, это не укрылось от Арнольда. Элла видела, как потемнели зрачки его глаз, но ничего с собой поделать не могла.

Под одобрительный кивок отца, девушка поднялась наверх.

— Все будет хорошо, милая. Ты теперь совсем взрослая, — это были его последние слова, сказанные ей. Продал. Продал и ни о чем не жалеет.

Горничные помогли Элле сменить наряд на ночную сорочку и девушка забралась под пуховое одеяло. Хоть в комнатах было жарко, Эллу бил озноб. От перенесенных переживаний, девушка не заметила, как заснула, ощущая влагу подушки, пропитанной солеными слезами.

Сквозь неспокойный сон раздались приглушенные крики и звон бьющейся посуды. До сознания Эллы донесся запах гари. Что-то горело. Неужели служанки забыли затворить окно и теперь дым от костров тянуло внутрь?

Распахнув глаза, Элла оглядела комнату. Круглая луна заглядывала в комнату, освещая пространство вокруг. На улице все еще ночь, а в постеле, к большому облегчению, она одна. Крики снаружи были мало похожи на гуляния. Они были похожи на звуки мольбы. Где-то завизжала звонко девушка. Ее крик резко оборвался, под чей-то безумный хохот.

Элла в ужасе свернулась калачиком под одеялом, молясь, чтобы это было сном. Но гомон стремительно приближался и вот она уже могла разобрать голоса.

— Сэм, проверяй все комнаты, — грубый голос приглушенно донесся из-за двери, — где-то тут должна быть еще молодая невеста. Судя по отрубленной голове ее муженька, она должна быть нетронутой. Успели вовремя, — говоривший дико рассмеялся.

Элла вскрикнула, когда внезапно дверь распахнулась настежь, ударяясь о стену. Девушка дрожала, как осиновый лист, путаясь в одеяле и стараясь отодвинуться как можно дальше от незваных гостей.

Два черных мужчины, в грязной облезлой одежде, оглядывали помещение, пока их взгляды не сошлись на ней.

— А вот и пропавшая невеста, — расплылся в довольной улыбке один из них, потирая руки и и жмурясь от удовольствия. На вид им было за тридцать. Элла видела пятна крови на одежде. У одного был пистолет в руках, а другой держал горящий факел.

Тот, что держал пистолет, одним прыжком преодолел расстояние до ее кровати, запрыгивая на перину.

— Что вам нужно? У моего отца много денег. Пожалуйста, не трогайте меня, — испуганно залепетала Элла, прикрываясь одеялом, пытаясь то ли приказать, то ли молить.

Но на это убийцы захохотали, лишь раззадорившись.

— Мы итак возьмем то, что нам положено. Не волнуйся, красотка. Не можем же мы уйти, оставив невесту в брачную ночь одну? Господская дочка требует особого внимания.

— На помощь! — в последней попытке спастись, закричала Элла.

Один из них грубо сдернул одеяло, оставляя девушку беззащитно ежиться в шелковой кружевной сорочке. Голодные глаза пытливо прошлись по ее телу, едва не раздевая.

— Иди к нам, — ласково позвал он, — чем меньше сопротивления, тем меньше боли.

Словив взгляд ближайшего, Элла распахнула синие глаза и прошептала:

— Стой! — мужчина замер, вытянув руку на полпути к прикосновению.

— Эй, чего застыл? — смеялся второй у кровати, еще не понимая, что происходит, — тебе следует поторопиться, я на пределе.

— Убей его, — девушка, едва шевелясь, кивнула в сторону.

Застывший выхватил револьвер и направил на приятеля.

— Эй, ты чего? — в глазах отразился испуг, он вытянул руки вперед, защищаясь, но пуля револьвера уже была на полпути.

Элла отвернулась, избегая ужасающего зрелища. Девушка дрожала от коктейля эмоций: отвращение, страх, тошнота.

— Что происходит? — оставшийся нападавший растерянно переводил взгляд то на револьвер, еще дымящийся в руках, то на друга, истекающего кровью на полу.

Но тот не успел оклематься, как Элла подскочила к нему, приставляя руку к потной жирной шее, заставляя вновь встретиться с ней взглядом.

Ее голос сильно дрожал, срываясь на полуслове. Больше всего сейчас Элле хотелось забиться в угол, спрятавшись там ото всех.

— Ты забудешь все, что тут случилось. Когда вы пришли, меня тут уже не было. Сейчас ты пойдешь в соседнюю комнату и просидишь там до утра, а когда наступит рассвет, то…то,

Элла не смогла закончить предложение. Она сглотнула, смотря в темные, как ночь, глаза убийцы, — ты во всем раскаешься.

Девушка проводила взглядом нападавшего, пока за ним не щелкнул замок. Подперев дверь стулом, для еще большей надежности, она накинула замшевый халат, стараясь не смотреть на мертвое тело у кровати и осторожно высунулась в коридор, сжимая в руках потухший светильник — единственное доступное ей средство защиты.

На этаже было пусто. Живых уже не осталось. Крики и шум доносились издалека. Элла ступала осторожно, пытаясь не наступать на мертвые тела. Запах дыма и гари доносился все отчетливее. Видимо, горел первый этаж.

Эллайн вскрикнула, когда наткнулась на остекленевший взгляд молоденькой служанки. Еще пару часов назад она шутила, пытаясь развеселить Эллу, когда помогала подготовиться ко сну, а сейчас лежала с раной в сердце. Судя по задранным юбкам, перед смертью над ней еще и надругались.

В круглом зале у лестниц было дымно. Элла закашлялась, пытаясь вдохнуть. Она хотела уже свернуть в другую сторону, но знакомая фигура привлекла внимание девушки.

— Отец! — Элла бросилась вперед. Вся злость и обида испарились мгновенно, когда она увидела его.

Уильям лежал полусидя, оперевшись на стену. С края губ стекала кровавая дорожка. Элла разглядела несколько кровавых подтеков на груди.

— Элла, ты жива, — булькающий звук из грудины мешал говорить, но Уильям сопротивлялся, желая в последний раз увидеть дочь.

— Я жива, я цела, — бормотала Элла, не зная чем помочь. Она попыталась приложить оторванный лоскут своей сорочки к ране, чтобы остановить кровь, но Уильям лишь слабо улыбнулся. — Отец, прошу не покидайте меня. Не оставляйте меня одну!

— Оставь, мне уже не помочь. Послушай меня внимательно, Элла, — он посмотрел на нее серьезным взглядом, перехватив ладошку, — послушай и запомни: возьми это кольцо, — он стянул с пальца кольцо прабабки и потянул его Элле. Дрожащими руками девушка приняла подарок. — одень его и не снимай ни в коем случае. Ты поняла меня? Уходи отсюда. Переоденься во что-нибудь неприметное и никому не говори, что ты дочь мэра. Забудь о своей фамилии. Возьми как можно больше украшений из шкатулки и у меня во внутреннем кармане банкноты, — он прервался, закашлявшись. С каждой секундой говорить становилось все труднее и труднее. — Беги на север, за пределы Штатов. Пока тут будет война, ты будешь не в опасности. Используй свой дар.

Элла кивнула разглядывая белоснежный камень кольца. На внутренней стороне была надпись на незнакомом языке Semel moriendo immortalitatem invenis.

— Надень его при мне, — еле шевеля губами приказал он.

Элла поспешно натянула кольцо на указательный палец. Вопреки ее ожиданиям, оно село как влитое.

— Не снимай его до первой смерти. Будь счастлива дочь, тебе уготована долгая жизнь.

— Как? — удивленно разглядывала подарок Элла. — До смерти кого?

Но когда она подняла глаза, то отец уже был мертв. Из синих глаз утекла жизнь.

— Отец? Отец? — позвала Элла, не осознавая безвозвратность произошедшего. Она трясла его еще несколько минут, прежде, чем отпустить.

Слезы текли ручьем, мешая смотреть. Меньше всего Элле хотелось шарить по карманам мертвого отца, но ослушаться приказа даже сейчас, после его смерти, она не могла.

Она вытащила несколько банкнот, заляпанных кровью, и золотую цепочку с часами. Резкий грохот, заставил ее вскрикнуть и отскочить в сторону. Пол в центре комнаты рухнул вниз, открывая картину на языки пламени, что охватили весь первый этаж. Если бы Эллу спросили, как она представляет дверь в ад, то она непременно бы описала именно эту картину.

Девушка быстро подобрала полы халата и стремглав бросилась к своим комнатам. Благо, похоже в здании, кроме нее и мертвых тел, больше никого не осталось. В дальнем углу комнаты она нашла старые неприметные платья. Чтобы натянуть одно из них, потребовалось несколько драгоценных минут: тело было пропитано гарью и потом, ткань была груба, да и сама девушка не привыкла одеваться, с рождения пользуясь помощью горничных. Решив не зашнуровывать корсет, Элла накинула простой коричневый плащ и запихнула в небольшой мешочек гору драгоценностей из шкатулки. Все остальное искать не было времени, так как пламя вот-вот могло и до нее добраться.

Уже выскочив за дверь, она вспомнила о запертом убийце в смежной комнате. Поразмыслив секунду, девушка все же вернулась. Убрав стул и медленно приотворив дверь, она позвала в темноту помещения:

— Эй, ты тут?

Свеча в руках Эллы осветила сгорбившуюся у противоположной стены фигуру. Убийца поднял на нее свой помутневший взгляд.

— Через пять минут после меня — уходи отсюда.

Сказав эти слова, Элла бросилась бежать из здания, перепрыгивая через валяющиеся на полу предметы и обходя трупы, залитые кровью. Выбравшись на улицу, она впервые за несколько часов, вдохнула чистый ночной воздух. На горизонте уже начинался рассвет. Небо было окрашено в алые разводы, напоминая Элле лужи крови на полу ее дома.

Лучше всего было следовать на север, в сторону полей и посадок, отдаляясь от черты города. Если за ней будет погоня, то там она сможет затеряться. Жаль, что лошади разбежались.

Отойдя на достаточное расстояние, девушка обернулась назад: ее родовой особняк был охвачен пламенем. Назад дороги не было, там горела ее прошлая жизнь. Ее счастливое, ничем не обремененное детство, ее отец. Девушка опустила взгляд на серебрянное кольцо, покоившееся на ее пальчике, словно оно провело там всю жизнь.

Элла сглотнула вязкую слюну. Там была и любовь всей ее жизнь. Под платьем, на груди, у самого сердца, кожу жег медальон, подаренный Джаспером.

До ближайшего города Элла добралась только к утру. Вся изнеможенная и перепуганная, она остановилась в одном из гостиничных дворов и несколько дней не покидала своей комнаты, боясь погони, дрожа, не в силах сомкнуть глаза.

Но погони не случилось и только тогда до Эллы дошло, что она осталась совершенно одна. Одна во всем мире. Где-то там был Джаспер, но девушка была не в состоянии его найти. Она и о себе позаботиться была не в состоянии. Все, чем она жила было организовано ее отцом или окружением: выбор предметов для изучения, расписание дня, еда, которую нужно есть.

Единственным самостоятельным выбором в жизни девушки был Джаспер, которого отобрали.

Украшения, которые она взяла из дома оказались удивительно дешевыми, она продала все, кроме часов от отца, кольца и медальона, ну еще оставила серьги с россыпью бриллиантов, которые отец подарил на семнадцатилетие, но сумма оказалась ничтожно мала. Откуда же Элле было знать, что торговец, видя совсем потерянную молоденькую бедняжку, решил на ней нажиться и дать за все те сокровища, что она принесла, едва ли десятую часть.

Добираться в Канаду девушка решила на железной дороге, рассудив, что так получится лучше всего. Только одного она не учла: огромного потока несчастных, которые так же бежали от войны на север. Мест везде было катастрофически мало и почти все деньги, которые она выручила за украшения, пришлось отдать. Дорога заняла несколько месяцев, за это время Элла чего только успела натерпеться. Множество рабов, бежали на север, чтобы укрыться от своих господ в южных штатах. Помимо них бежали и простые переселенцы, как и она, от ужасов войны.

А еще Элла выделялась и это было плохо. Впервые ее высокое происхождение, играло против нее. Слишком юная, слишком красивая, привыкшая, что любой каприз решается по волшебству, и совершенно одинокая. Она была легкодоступной мишенью. Как с ней не приключилось беды за время путешествия — одному Богу известно. Видимо, на этом отрезке времени она исчерпала весь свой запас удачи.

Свой дар она применить не решалась. Слишком глубоко сидели в ней потрясение и отвращение. Именно из-за него она лишилась любимого человека, именно из-за него погиб человек. Ей была противна сама мысль еще раз прибегнуть к нему. Перед глазами то и дело сменялись лежащий Джаспер в простынях или труп черного мужчины с простреленной головой.

Прибыв в Винздор, Элла еле нашла крохотную комнатку для аренды, отдав все оставшиеся деньги. Город был переполнен беженцами. Улицы заполнились бездомными, цены на все подскочили в несколько раз. Хозяйкой, которая согласилась приютить Эллу, была полуслепая старушка. Она подозрительно оглядела Эллу, выслушав придуманную историю о девушке-сиротке, бегущей от войны. Ее единственным условием было не водить кавалеров днем. Комната была крошечной, едва вмещая деревянную кровать, с облезлым серым матрасом, на которой Элла могла поместиться только лежа солдатиком.

В комнате было постоянно сыро, на полу и потолке расцветала плесень, а во время дождя и вовсе, потолок подтекал. В какой-то момент Элла поняла, что ей тяжело дышать, а кожа покрылась непонятной сыпью. Кроме того, девушку бил озноб и появился кашель.

Старушка сжалилась над Эллой и выдала ей дополнительное одеяло, так как старая простынка никак не спасала от холода. Погода Канады отличалась от жаркого засушливого климата Техаса. Платье Эллы совершенно износилось за время путешествия и теперь было похоже скорее на половую тряпку, висевшую на костях. Девушка стала своей тенью: худая, осунувшаяся, с темными кругами и потухшим взглядом, одетая в лохмотья. Ее роскошная копна темных волос поблекла и спуталась. Девушка не могла позволить себе элементарный гребень.

Когда Элла поняла, что заболела, денег на врача или лекарства не осталось. Проведя несколько часов в раздумьях, девушка решила расстаться с бриллиантовыми сережками, что когда-то подарил отец на семнадцатилетие. Словно прощаясь с прошлой жизнью, Элла несколько минут всматривалась в сверкающие бриллианты, которые так инородно и дико смотрелись в ее ветхой комнатушке. Сверкающие, на темно-синей бархатной подушечке в шкатулке из красного дерева, они олицетворяли богатство и роскошь прошлого. Обменяв сережки на канадские доллары, она купила себе пару микстур и еды, но процесс был настолько запущен, что ничего не помогало.

Свой восемнадцатый день рождения Элла встречала горя лихорадкой в крохотном, сыром помещении подвала, сопровождаемая чувством одиночества, безнадежности и страха. В бреду ей казалось, что Джаспер пришел за ней. Она видела его искреннюю улыбку и радость в карих глазах, ощущала мягкость светлых волос и запах свежескошенной травы. Когда температура тела превысила 43 градуса, сердце Эллы не выдержало и остановилось. Стоило телу девушки остыть, как кольцо на указательном пальце начало менять свой цвет, постепенно окрашиваясь в черный цвет.

* * *

Проснулась Элла спустя сутки совершенно здоровой. Девушка ощущала приятную легкость в теле и посветлевшее сознание, словно пробудившись от долгой спячки. Впервые за несколько недель, ее одолел дикий голод и, что удивительно, желание жить. Элла почувствовала просвет впереди.

Нужно было что-то менять в жизни. Для начала девушка решила, что пора искать работу. Но решить было проще, чем сделать. Как оказалось, для домашних дел она была слишком хлипкой, для интеллектуальной работы не имела достаточной квалификации и вообще — была женщиной, что резко снижало доступные вакансии.

На помощь опять пришла старушка, что сдавала комнату. Именно она посоветовала Эллу знакомой в качестве гувернантки для малолетней дочери подруги. Элле повезло, что она в совершенстве владела французским и испанским, умела музицировать на разных инструментах, читать и писать. Дополнительным плюсом стало то, что Элла была обучена конной езде.

Понаблюдав за Эллой, миссис Кэмпбелл предложила ей переселиться в их дом. Он был просторным, мистер Кэмпбелл отправился добровольцем на войну, так как сам был выходцем одного из северных штатов. Слуг и помощников по дому хватало, но дочери Аманде нужно было постоянное присутствие старшей подруги. К Элле она за несколько недель привыкла и полюбила. Сама же миссис Кэмпбелл была поглощена воспитанием единственного наследника — годовалого Томаса.

Жизнь Эллы зацвела буйными красками. Комнатка, которую ей выделили была в разы больше и уютнее предыдущей. Кормили ее исправно, поэтому девушка поправилась, щечки налились румянцем, в глазах появилась уверенность, а страх и одиночество — покинули. Наконец-то она обрела надежду в завтрашний день. А еще — подругу. Элла обожала Аманду и за пять лет успела к ней привязаться. Для своих уже 11 лет, малышка была очень взрослой и смышленой, порой поучая Эллу. А сама миссис Кэмпбелл едва ли не заменила мать для Эллы.

Время шло своим ходом, миссис Кэмпбелл делилась новостями с фронта, которые получала из писем мужа и газет — война подходила к концу: обе армии, Союза и Конфедерации были истощены. Мистер Кэмпбелл предчувствовал победу Союза, а его жена радовалась скорому возвращению мужа домой здорового и невредимого. Элла же каждую неделю с трепетом открывала газеты, что остались после миссис Кэмпбелл, изучая всю доступную ей информацию, в тайне надеясь и в то же время боясь увидеть знакомую фамилию.

Джаспер ей снился практически каждую ночь. Иногда становилось хуже — иногда лучше. Девушка ни на миг не забывала возлюбленного, ни на кого не обращая внимания. Миссис Кэмпбелл жалела бедняжку, оставшуюся в столь раннем возрасте сиротой и пыталась устроить личную жизнь, так как по ее подсчетам, Элле уже должно было исполниться двадцать три года, а это почти старая дева! Но на все предложения, Элла лишь грустно улыбалась и качала головой, скрываясь в своей комнате.

Никого в свою жизнь впускать она не хотела. Никто, кроме Джаспера, ей не был нужен. В минуты отчаяния и глубокой тоски, девушка нащупывала медальон и сразу на душе становилось теплее.

* * *

Это случилось в апреле 1865 года. Союз одержал победу. В доме Кэмпбеллов царила радость от скорого возвращения главы семейства. Так как Элла стала давно уже частью семьи, то тоже была приглашена на поздний ужин в узком кругу, состоящий из миссис Кэмпбелл, Аманды и ее младшего брата Томаса, и только прибывшего мистера Кэмпбелла.

Гарольд Кэмпбелл был взрослым состоявшимся мужчиной. Его каштановые волосы наполовину побелели, после пережитых ужасов войны. К сожалению, без ранений не обошлось и теперь он хромал.

Весь вечер он шутил и поглядывал на Эллу, что не укрылось от миссис Кэмпбелл. С каждой минутой она становилась все мрачнее и мрачнее. Да и сама Элла, под недвусмысленными поглядываниями, чувствовала, что ступила на опасную дорожку. Хоть она пыталась и не выделяться, чувствуя себя не в своей тарелке от такого количества внимания, но сделать ничего не могла.

На третью ночь он пришел к ней. Будто предвидя, что такое может произойти, девушка заперлась в комнате на щеколду, подперев еще и стулом для надежности. Все это напомнило ей последнюю ночь в ее доме. Паника накатывала волнами, заставляя девушку переживать ужас снова и снова.

До самого утра Элла просидела у дальней стенки, вздрагивая от каждого звука. На рассвете к ней явилась миссис Кэмпбелл. Выглядела она не лучше, чем Элла: вмиг постаревшее на десять лет лицо, потухший взгляд. А как же: такой долгожданный муж наконец-то вернулся с войны и первым делом пошел не к законной любимой супруге, а к служанке.

Миссис Кэмпбелл предложила Элле чаю и успокаивающе гладила девушку, вздрагивающую от беззвучных рыданий.

— Ну что ты, голубка, — тихо бормотала женщина, — все будет хорошо. Вот выпьешь ты чашечку чая и заживем мы как прежде. Он тебя скоро забудет. У него же есть я. Я его законная супруга. Он меня любит, — бормотала она, — а ты так, после возвращения помутнение произошло. Скоро все пройдет.

Элла пила чай маленькими глотками. Он согревал и дарил покой. На вкус только был немного горьковат.

На внезапно сдавившуюся грудную клетку, девушка сначала не обратила внимание. А когда судорога свела все тело, то стало слишком поздно.

— За что? — прохрипела Элла, всматриваясь в перепуганное лицо миссис Кэмпбелл.

— Прости, прости меня, — бормотала полушепотом женщина, — я боюсь. Он может бросить меня, а я без него не смогу. Столько лет ждала.

Через минуту все было кончено. Миссис Кэмпелл закрыла стеклянные синие, как океан, который она однажды видела, глаза своей гувернантки и спустилась вниз, объявив, что девушке нездоровится.

Наши дни

Аби валялась в кровати, задрав голову вверх и болтая ногами. Огромные окна от пола до потолка были распахнуты и в номер отеля врывался морозный запах моря и виноградников, что расположились вокруг. Хоть сейчас и стояла зима, но их запах пропитал все вокруг, напоминая каждому жителю этой местности, где он находится. Регион Прованса, что она выбрала для зимовки, ей очень нравился. Хотя бы тем, что здесь делали так полюбившиеся ей пузырьковые вина. Старинный паркет, с вычурными узорами, заливали солнечные лучи. Он напоминал ей прошлую жизнь. Похожий узор, хоть и гораздо проще, был выложен в их бальной зале отчего дома, что так полыхал в ночь ее свадьбы.

Створки высоких окон были распахнуты настежь, не смотря на зимнюю прохладу.

Уныло поморщившись, Аби потянулась к бутылке того самого вина с пузырьками и сделала большой глоток, чувствуя во рту горькую сладость. Да, ей определенно тут очень нравится.

Бутылка была наполовину пуста, хотя еще даже двенадцати дня не было. В голове у Абигейл уже приятно штормило. Возможно, потому что вчера она уже выпила такую же. И позавчера и вообще, все время, что она находилась в Провансе было подернуто алкогольной дымкой. На нее уже косились в отеле, явно принимая за чью-нибудь наследницу-алкоголичку. Пару раз консьерж заглядывал к ней под разным предлогом, чтобы невзначай убедиться, что она жива и у отеля никаких проблем не будет. Но Аби исправно, каждый день заказывала себе что-то поесть и новую бутылку самого дорогого вина, давая понять, что жива.

— Скучно, — вздохнула девушка, опять переведя взгляд на паркет, начинало клонить в сон. Нужно было двигаться дальше. Последние пять лет она путешествовала по Франции, передвигаясь с места на место, преимущественно по югу. Кочевая жизнь ей осточертела и хотелось осесть на пару лет где-нибудь в одном месте. К тому же, пора было обновить документы, потому что ее возраст на бумажке начинал вызывать вопросы.

Аби перевела взгляд на огромный глобус, что скромно стоял в углу. Его доставил на днях тот самый консьерж по ее личной просьбе. Закрыв глаза, Аби со всех сил крутанула его. Выждав минуту, девушка ткнула пальчиком, останавливая шар.

Приоткрыв один глаз и приблизившись, она уставилась на карту, чтобы разглядеть новое место.

Это были Штаты. Последние 100 лет она старалась избегать эту часть света.

Посмотрим.

Что ж, океан рядом, это радует. Много зелени. Она попала в какой-то заповедник, но в его округе было несколько городов. Порт-Анджелес — слишком большой, Смит Плейс — далеко от океана, Бивер — очень маленький.

Форкс.

Она пристально посмотрела на крохотные буквы.

Пожалуй, можно дать шанс этому городу. В крайнем случае, она всегда может вернуться во Францию. В Провансе ее будут ждать с распростертыми объятиями, учитывая, какую кругленькую сумму она тут оставила.

Нет, больше никаких перемещений. Последние годы Аби итак провела путешествуя по миру и прожигая жизнь, почти отвыкнув от личного общения. Так можно и одичать. Пора возвращаться.

Иногда она задумывалась о том, что, к счастью, ее память не идеальна, иначе бы она не смогла выдержать замкнутый круг школа-колледж-прожигание жизни и так по-новой. Забыть учебную программу — это одно, вот только, если бы она могла забыть события почти сто пятидесятилетней давности…

Ее план был прост: вернуться в последние классы школы, потом, как любой бунтующий и неопределившийся подросток, взять год перерыва в обучении перед поступлением в колледж и, наконец, окунуться в несколько лет круговорота вечеринок и студенческой жизни. Этого хватит еще лет на десять. А дальше Абигейл не заглядывала.

Кажется, в отеле выдохнули с облегчением, когда она объявила о том, что желает выселиться. По крайней мере, консьерж светился, помогая сесть в такси и на прощание подарил одну из дорогих бутылок того самого вина, к которому Аби пристрастилась, с наилучшими пожеланиями скорой встречи (что-то подсказывало, что пожелания были не от всего сердца).

Дорога до Нью-Йорка заняла шестнадцать часов, пришлось сперва лететь в Гатвик и оттуда уже в Штаты.

— Цель визита, мисс Дюбуа? — подозрительно смерила ее взглядом темнокожая работница пограничной службы, сверяясь с фото в документах.

— Еду ухаживать за престарелой бабушкой, — очаровательно улыбнулась Абигейл, — в ее возрасте ей нужен дополнительный уход, и я бы сама хотела обеспечить его, чтобы быть уверенной в ее комфорте.

— Это очень мило, — наконец-то улыбнулась женщина, смягчившись и отдавая обратно документы, — не каждая молодая женщина, способна поставить на первый план заботу о пожилом родственнике. Сейчас, наоборот, все стремятся сдать бедолагу в дом престарелых и откупиться круглой суммой, вспоминая о них только на день благодарения.

Аби понимающе кивнула и, забрав документы, двинулась за багажом и на выход.

После тихого и размеренного побережья Франции, Нью-Йорк оглушал. Гомон людских криков, шум от огромного потока машин — от всего этого девушка отвыкла.

Перед тем, как заселяться в отель, нужно было провернуть одно дело. Аби нашла нужный адрес на карте и вызвала такси. Последний раз, когда она была в Нью-Йорке, он выглядел совсем иначе. Тогда еще не было этих головокружительных небоскребов, пестрящей рекламы, призывающей купить все насвете, такого количества людей разных национальностей и цветов кожи. Пока такси неспешно катило, собирая все пробки на своем пути, Аби успела вздремнуть: во Франции сейчас был бы поздний вечер, а тут день только перевалил за середину.

— Мисс, — деликатный мужской голос ворвался в ее сознание, — мисс, приехали.

Аби часто заморгала, пытаясь прийти в себя.

— Вы уверены, что это правильный адрес? — он с сомнением смотрел по сторонам. Заброшенные склады, казались покинутыми, но все было не так. Внутри кипела самая настоящая криминальная жизнь, — Браунсвилл не самый безопасный район.

— Да, это то, — буркнула Аби, — плачу сто долларов, если подождете меня десять минут.

— Идет, — загорелись глаза водителя и он поспешил выскочить, чтобы открыть дверь.

Подойдя к одному из неприметных помещений, девушка трижды постучала в деревянную дверь. С минуту ничего не происходило, а потом в глубине послышался чей-то топот.

— Кто? — раздался недоброжелательный голос с ужасным акцентом.

— От Фишера, — четко произнесла Аби.

Заскрежетали замки и в дверном проеме показалась темная макушка, с копной грязных, спутанных волос. Узкие карие глаза азиата пытливо осмотрели Абигейл и улицу, остановившись на такси.

— Он ждет меня, — пояснила девушка.

— Не положено, — раздалось категоричное в ответ.

— Потом мне сами вызовите такси сюда или отвезете в отель? — нахально заявила она.

— Ладно, — выдохнул хозяин склада, — проходи.

Дверь приотворилась на столько, чтобы Аби могла втиснуться в проем и тут же захлопнулась.

Внутри, на удивление девушки, было просторно и по-домашнему. Огромный зал, в центре которого стоял диван, накрытый полосатым пледом и заваленный одеждой, рядом стоял походный холодильник и пластиковый стол с несколькими складными стульями.

А вторую часть пространства занимало несколько столов, составленных вместе и занятых различными мониторами и компьютерами. Все они были включены и работали одновременно, транслируя разные картинки.

— Будешь пиво? — собеседник оказался низким мужчиной, на вид тридцати пяти лет, одетый в не самую свежую растянутую кофту и с недельной щетиной. Он потянулся к холодильнику, доставая желтую банку пива.

— Нет, спасибо.

— Обычно такие, как ты посылают кого-то вместо себя, — задумчиво почесал он щеку, изучая Аби.

— Какие такие? — выгнула бровь девушка, заставив стушеваться собеседника.

— Нуу, — протянул он, — благородные, что ли. Видно же, что не из простых. Такие, как мы, так не держатся. — Он потянулся к небольшому сейфу, стоящему в углу и загороженному коробками с бумагами, доставая и протягивая Аби конверт. — Держи. Что, для вечеринок понадобилось? — Усмехнулся он, — обычно за поддельными документами приходят подростки, которые хотят скрыть свою личность и добавить годков. Впрочем, не говори, — тут же перебил он сам себя, — Фишер настаивает на анонимности. Тут все нужные документы на имя Абигейл Эллайн Роджерс, как и договаривались.

Аби забрала увесистый конверт, заглянув внутрь и удовлетворенно кивнув.

— Спасибо.

— Если понадобятся еще какие-то документы — дай знать. Мы нацелены на долговременное сотрудничество при соответствующей оплате. Может какие-нибудь банковские счета интересуют?

— Нет, — покачала Аби головой.

На улице в этот раз были люди. Небольшая компания подростков стояла на противоположном конце улицы, шумно переговариваясь. Водитель уже заметно нервничал, то и дело поглядывая на них. Увидев Аби, наконец-то вышедшую из здания, он прытко выскочил, чтобы распахнуть дверь.

— Нам стоит поторопиться. Кажется, местные уже делят мою машину между собой.

— Тогда едем. Давайте на Вест стрит сорок.

Техасский округ 1867 год

Элла очнулась не сразу. Кажется, кто-то бесцеремонно тряс ее за плечи, мешая спать. Рядом доносились женские непрерывные всхлипы.

— Еще секундочку, — сонно пробормотала девушка. После этих слов, крики только усилились.

Открыв глаза, первое, что она увидела — было лицо семейного доктора. Он периодически приходил проверить здоровье Аманды и Томаса.

— Крепко же вы спите, милочка, — усмехнулся доктор, всматриваясь в лицо девушки. — Как меня слышите?

— Нормально, — хрипло отозвалась Элла.

— Ну вот, а вы говорите: “мертва-мертва”, бедняжка просто отсыпалась.

Только сейчас Эллайн заметила, что в комнате они не одни. Мистер Кэмпбелл хмуро стоял у дверей, пристально сверля взглядом ее и миссис Кэмпбелл, рыдания которой заглушали все вокруг. Она была одета в траурное черное платье и прижимала белый платок к своему такому же мертвенно бледному лицу.

— А что случилось? — недоуменно обвела окружающих взглядом Элла. При этих словах миссис Кэмпбелл зарыдала еще пронзительней.

— Люси! — неожиданно строго прикрикнул на нее глава семейства. Женщина тут же смолкла, икнула и, под его злым взглядом, скрылась за дверью.

— Что ж, — вернулся к ней доктор, — я прописываю вам диетическое питание и побольше прогулок. Вы совершенно здоровы. — после краткого осмотра, он запихнул свои вещи в небольшой кожаный чемоданчик и удалился.

— Мистер Кэмпбелл, — кивнул доктор головой на прощание.

— Я провожу вас, — ответил тот.

Стоило им скрыться, как через несколько минут дверь опять приоткрылась и на пороге показалась миссис Кэмпбелл. Поджав губы, она поинтересовалась:

— Как ты себя чувствуешь?

— Вроде неплохо, — пожала плечами Элла, — в голове туман, кажется, вы приходили ко мне утром? — не уверенно предположила она, — еще чай предлагали, а потом мне захотелось спать.

Элла прикрыла глаза. Внезапная мысль поразила ее.

— В чае что-то было!

-Тише ты, тише, — миссис Кэмпбелл подскочила к двери, выглядывая в коридор и прикрывая ее. — Послушай меня, милочка, — зашептала она, засовывая руку в карман. Элла напряглась, опасаясь, но из кармана женщина вытащила внушительную стопку банкнот. — Это тебе. Считай, за все время, которое ты провела с Томасом и Амандой тебе подарок. Уходи из дома под покровом ночи, чтобы тебя никто не видел. Я совру что-нибудь мужу. Уходи и никогда не возвращайся, иначе хуже будет. — ее глаза зло сверкнули, — Видимо, бог решил, что тебе суждено еще пожить. Ты поняла меня?

Она впихнула банкноты, растерянной Элле.

— И забудь все то, что тут произошло. Никому ни слова. — развернувшись, она уже протянула руку к двери, как на мгновение остановилась. — Мне жаль, что так все обернулось. Я рада, что ты осталась жива.

До вечера Эллу никто не беспокоил, миссис Кэмпбелл убедила мужа и детей, что Эллайн требуется отдых, поэтому у девушки было время, чтобы собрать вещи и подумать о случившемся.

Девушка была в ужасе от произошедшего, но больше всего ей было обидно. Она считала Кэмпбеллов своей семьей. Несколько лет они жили душа в душу, миссис заменила ей мать. Элла никак не могла понять: в чем же ее вина? Она ни словом, ни действием не позволила усомниться в своей верности и преданности, а с ней поступили так.

Опять и опять она оставалась одна.

Опять и опять ее предавали.

Опять и опять ее жизни угрожали.

Только что именно случилось и почему она жива? На это у Эллы ответа не было, лишь взгляд синих глаз в который раз скользил к почерневшему кольцу на пальце. Не рассчитала яда?

Ровно в полночь за ней зашла миссис Кэмпбелл, чтобы выставить за дверь.

— Извозчик доставит тебя на станцию. Оттуда сможешь поехать куда глаза глядят. Но помни — никому ни слова. Ясно? — сверкнув темными глазами, она развернулась и пошла к дому.

Это были последние слова женщины, что заменила Элле мать.

* * *

Единственное место, куда Элла могла вернуться, был ее родной город в Техасе. Поэтому девушка двинулась в длинный путь домой.

Война опустошила юг, оставив многие города и сельские районы в руинах. Тут и там встречалось множество покалеченных судьбой и войной людей. В большинстве места, которые посетила Элла, были разрушены и очень бедны. К сожалению, стоило ей оказаться одной на улице и девушка быстро вспомнила, как это небезопасно. Ее молодость и привлекательность, служили ей плохую услугу. Женщина априори не могла путешествовать одна, без сопровождающего ее мужчины, главы семейства или гувернантки. Ничего этого у Эллы не было. Поэтому, девушка не нашла ничего лучше, как переодеться в украденные мужские вещи, притворившись мальчиком-сиротой. И почему она не догадалась сделать так, когда бежала в Канаду?

Но что бросилось в глаза Элле — экономические изменения, вызванные войной. Они привели к тому, что все больше женщин начали работать вне дома, особенно в городах. Они занимали должности учителей, медсестер, секретарей, текстильных рабочих. Элла с удивлением заметила, что сама была бы не против попробовать устроиться на настоящую мужскую работу. Тем более деньги, которые ей дала миссис Кэмпбелл и те, что она накопила за несколько лет работы у нее — стремительно таяли.

Дорога назад заняла несколько месяцев, как и прошлый раз. Элла почти отчаялась, когда на горизонте показались родные окрестности.

Одна мысль теплилась глубоко внутри: сейчас она увидит его. Джаспера. Он должен был уже вернуться с войны. Он просто обязан был выжить. Последняя ее надежда на счастливую жизнь. Ее смысл жизни. Ее Джаспер. Элла украдкой прикоснулась к медальону на груди и легкая улыбка показалась на ее губах. Как же она сейчас была счастлива, что в минуты отчаяния не продала его!

Город выглядел не лучшим образом. Повсюду заколоченные покинутые дома, хмурые прохожие, заброшенные переулки. Ее дом так и стоял сгоревший дотла, теперь он зарос травой и завяз в слое песка и пыли.

Заселившись в гостиницу, Элла поспешила достать свое лучшее платье, чтобы принарядиться перед встречей с Джаспером. Ей хотелось выглядеть как можно лучше после долгого расставания с ним.

Девушка целый час крутилась возле зеркала, пытаясь уложить волосы под желтой шляпкой. Непослушные кудри, никак не хотели ложиться. Раньше все делала служанка, еще в прежней жизни, а потом Элле было не до красивых укладок. В доме у Кэмпбеллов она носила только простые платья и волосы всегда убирала в косы под платок, чтобы они не мешались.

Девушка придирчиво осмотрела себя — слишком худа, но это поправимо. Тугой корсет еле удалось самой затянуть, без посторонней помощи. В общем и целом, Элла была почти удовлетворена своим внешним видом.

Все эти сборы напомнили ей ее прошлую жизнь, теперь уже казавшуюся давно забытой реальностью. С той только разницей, что платье давно вышло из моды и было куплено у какой-то обедневшей женщины, чтобы она могла прокормить своих малолетних детей.

Нервно выдохнув, Элла поторопилась по знакомым дорогам к заветному дому на окраине. Всю дорогу девушка гадала, как же ее встретит Джаспер? Полюбит ли он опять ее?

Неожиданная мысль заставила девушку замедлить шаг. А вдруг он нашел другую? Девушка аж задохнулась, от душевной боли, возникшей при этих мыслях. Поэтому, ускорив шаг, она почти в припрыжку добралась до дома.

Дом Джаспера встретил серостью и покинутостью. Двери и ставни окон были заколочены, как и почти все, окружающие его. Было видно, что когда-то жившие тут люди, покидали место не в спешке, а скрупулезно запирая все.

Элла не удержалась и разочарованно вздохнула. Счастливая улыбка мгновенно погасла. Она так надеялась, что наконец-то, спустя столько времени страданий, ей повезет. Джаспер радостно встретит ее с распростертыми объятиями и все будет опять хорошо.

Не будет.

Он не помнит ее. И никогда больше не узнает, что между ними было.

Всхлипнув, Элла сползла по деревянному забору вниз, не обращая внимание, что пышные юбки платья помнутся.

Злые слезы обиды стекали по лицу. Она злилась на судьбу, заставившую ее все это терпеть, на отца, что так несправедливо поступил с ней, на Джаспера, который решил уехать на войну.

Но больше всего на себя. На свою слабость. Слабость, которая и привела ко всему этому. Если бы она только смогла воспротивиться воле отца, если бы она не приказала Джасперу обо всем забыть, то ничего этого бы не случилось.

Во всем виновата только она сама. И ее дар. Она ненавидела его.

Элла зло стукнула кулачком в белоснежной перчатке по песку.

Ужасная Элла. Так тебе и надо.

— Мэм, вам плохо? — проходивший мимо мальчишка, любопытно оглядел ее. Одетая на нем светлая когда-то рубашка, была перепачкана грязью, а на юном лице виднелись остатки еды.

— Да, да, все в порядке, — стыдливо вытерла влагу с лица девушка, поднимаясь с земли. Элла хотела было уже развернуться и уйти, как вопрос сорвался с ее губ, — а семья, что тут жила? Ты знаешь, что с ними стало? Где они?

Парень почесал нос, задумчиво оглядев двор.

— Миссис Уитлок и мистер Уитлок умерли. Старшая мэм вышла замуж и уехала, — спустя пару секунда раздумий, выдал он.

— А сын, — Элла затаила дыхание, — у них был сын.

— Нууу, — мальчишке потребовалось еще пару минут на раздумья. — ну он тоже куда-то уехал.

— Ясно, — разочарованно выдохнула Элла.

— У вас красивое платье, мэм, — смущенно пробормотал он, краснея. Такая отличная от всех дам, что он видел в городе, обычно в серой простой одежде, с тяжелыми мыслями, искаженными тревогой о своих детях и семье, девушка перед ним выглядела мечтой — яркое желтое платье, смуглая шелковистая кожа, молоденькое лицо, без единой морщинки и бесконечно синие глаза, в которых плескалась грусть. Он надолго запомнит ее образ и еще в далеком будущем будет пытаться найти похожее чудо.

— Спасибо, — Элла растерянно посмотрела вниз. Платье помялось и испачкалось в земле, красивым его теперь точно не назовешь.

Разочарованно выдохнув, Элла поплелась в еще одно место, требовавшее ее посещения. Мальчишка не сводил с нее глаз до самого поворота, пока та не исчезла за другими домами.

Могила отца.

“Уильям Говард Скотт” красовалась одинокая надпись на его надгробии. С удивлением, Элла заметила рядом с могилой отца еще одну.

“Эллайн Абигейл Саммерсет, в девичестве Скотт” .

Значит, ее посчитали тоже погибшей. Неудивительно, дом сгорел до тла, вряд ли кто-то проверял, точно ли она погибла.

Что ж, возможно, это к лучшему. Девушка до сих пор не знала, что именно в ту ночь произошло. Кто были эти люди, напавшие и обошедшиеся так жестоко с ее семьей?

Элле до сих пор снились кошмары о той ночи. А использовать свой дар девушка не решалась. Он вызывал у нее приступ дикого ужаса, смешанный с истеричными слезами.

Было кое-что еще, зачем Элла пришла на кладбище.

“Валери Тари Скотт, покойся с миром, мой ангел. Любимая жена и мать.”

— Мама, — невесомо провела кончиками пальцев Эллайн по могиле матери. На глаза навернулись слезы. Элла не знала своей матери, та умерла в родах. Обойдя могилу, девушка опустилась на сухую землю и, перехватив покрепче толстую ветку, найденную по дороге, принялась копать. Копать пришлось добрых десять минут, руки Эллы уже начали болеть от усталости, выковыривая землю и углубляясь все дальше и дальше, пока она наконец-то не наткнулась на что-то твердое.

Еще через десять минут на свет была извлечена железная шкатулка. Вот оно, единственное наследие отца. За пару дней до ее свадьбы, отец предложил посетить могилу матери. Там-то он и рассказал ей о тайнике, что несколько месяцев назад спрятал. Это сейчас Элла понимает, что он что-то знал о готовящемся нападении, но тогда она могла думать лишь о Джаспере и своей предстоящей свадьбе, не понимая, зачем делать тайник, а еще и не в доме, а на кладбище.

Замотав сундук в тряпки, Элла поторопилась домой. Платье окончательно испортилось, перемазанное землей.

Но этот день не мог закончиться так просто. Уже идя по центральной улице, в направлении гостиницы, где остановилась девушка, ее окликнул женский голос.

— Элла? Элла, это ты? — незнакомая тучная женщина, которую сопровождали двое малолетних детей, яростно вырывающих друг у друга тряпичную куклу и гувернантка, молча следовавшая за ними. — О мой бог! Элла, не могу поверить своим глазам.

— Простите?

Видя, что ее не узнают, женщина, ни капли не смутилась, представившись.

— Да это же я — Луиза. — В глазах Эллы промелькнуло понимание. Ее лучшая подруга, к которой она якобы сбегала, пока проводила время с Джаспером. Точно! Но что с ней стало? Некогда молоденькая, хрупкая и утонченная девчушка, сейчас напоминала одну из тех тучных, замученных дам, над которыми они когда-то с Луизой сами смеялись. Ее глаза потускнели, лицо пожирнело и осунулось. Из разреза вываливалась огромная грудь. — Прошло всего пару лет. Но как? Мы все думали, ты сгорела в том страшном пожаре. Тогда погибло так много людей!

Она сочувственно притронулась рукой к плечу Эллы.

— Генри, отдай сестре куклу, — гаркнула Луиза на сына, и тут же вернулась обратно к диалогу, — прости, они такие шумные. Это Анна и Генри, — кивнула она на мальчика и девочку, которые, не обращая внимания на мать, продолжали драться. — Мне так жаль, милая, что все произошло. А где ты была? Куда ты потом исчезла?

— Я решила уехать в Канаду и переждать там, пока война не пройдет.

— Понимаю-понимаю, — закивала головой Луиза, — тут страх, что творилось. Была бы у меня возможность, я тоже поступила так же. Но семья решила, что мне лучше будет тут и выдали замуж.

— Луиза, — перебила поток слов подруги Элла, — может ты знаешь, что случилось с Джаспером?

— Ааа, — ухмыльнулась она, — тот парень, ради которого ты врала мистеру Скотту? Помню, мне знатно влетело, когда он явился к нам, разыскивая тебя. А Джаспер? Каков наглец, собрался и уехал в армию. — она округлила глаза, — бросил тебя. Хотя, это и к лучшему. Мистер Скотт тебе такую хорошую партию подобрал!

Элла плотно сомкнула губы, стараясь не выдать своих эмоций. Хотя сейчас ей хотелось хорошенько стукнуть свою болтливую подругу. Она раньше не замечала, что Луиза такая сплетница, за эти года так много изменилось. Или это она поменялась?

— А Джаспер, он уехал тогда и больше не вернулся.

— Не вернулся? — выдохнула Элла.

— Да, больше в этих краях не появлялся, уж не знаю, погиб ли или нет. А если и так, то и поделом. Отдал честь, как герой. Сколько лет с тех пор прошло, — задумчиво протянула Луиза, легкая улыбка промелькнула на ее губах. — Эх, молодость-молодость.

Она резко посмотрела на Эллу, обводя ту пристальным взглядом, медленно скользя по фигуре и лице девушки.

— А ты вот совсем не изменилась. — она прищурила глаза, — такая же молодая, стройная. Высокие груди, тонкая талия, видно, не рожала. Лицо совсем молодое. Ни одной морщинки, словно не было этих восьми лет.

— Ну что ты, Луиза, — отмахнулась Элла.

— Признавайся, это все наговоры твоей прабабки? — продолжала та. — Тоже продала душу дьяволу?

— Что? О чем ты? — возмутилась Эллайн.

— Твой отец пресекал эти слухи, ходившие о вашей семье. Твоя прабабка увлеклась вуду, после того, как посетила Новый Орлеан. Видимо, ее нечистая сила и тебе передалась.

— О чем ты, Луиза?

— Не строй из себя дуру, — закатила глаза подруга, — я же вижу. Посмотри на меня и на себя. Тебе словно все еще восемнадцать. Ты так же молодо выглядишь, — в глазах Луизы так и читалась зависть.

— Пожалуй, мне пора, — пробормотала Элла, не желая больше слушать гадости о своей семье и себе, — рада была тебя увидеть.

— Ага, беги-беги. — кричала ей вслед Луиза. — ведьма! Не зря тогда вашу семейку со свету пытались изжить. Да жаль, не всех затронуло.

Ее крики еще долго летели в спину Эллайн, заставляя болезненно морщиться. Когда-то она действительно считала Луизу своей доброй подругой, но, видимо, время меняет людей.

В тот же вечер, стоя в своих покоях, Эллайн всматривалась в зеркало и с каждой секундой находила все больше и больше правды в словах Луизы. Какие бы злые мысли она не говорила, но в одном была права: Элла ни на секунду не постарела. Такое же молочное лицо, ни одной морщинки, ни одной складочки. Лишь следы припухлой юности. Она не стала женщиной, она застряла в теле подростка.

На следующее утро с рассветом, Эллайн покинула свой родной город навсегда.

Наши дни

Элла сидела в номере, рассматривая свои новые документы.

Итак, ей опять 17 лет и она опять школьница. Возможно, стоило сделать документы помоложе, но ей хотелось быстрее попасть в колледж. Девять лет назад она закончила Оксфорд и воспоминания о вечеринках будоражили ее до сих пор. Единственный минус — богатые наследники. Настолько изврещенных и горделивых людей она еще не видела.

Абигейл Эллайн Роджерс — в этот раз она решила оставить свое настоящее имя, поменяв местами первое и второе имя.

Честно сказать, Эллой она больше никогда не была. Девушка справедливо отметила, что Элла умерла еще много лет назад и возвращать те воспоминания ей не хотелось.

Итак: пора определиться со школьными предметами.

Мисс Роджерс подтянула к себе ноутбук с открытой страничкой единственной старшей школы Форкса, чтобы заполнить формуляр. Аби не очень любила изменения, но должна была отдать дань развитию технологий. Ведь некоторые изобретения ей были по душе. Самолеты, интернет, телевизор. А вот мобильные телефоны Аби не очень нравились — она скучала по длинным, заковыристым письмам, полных настоящих чувств. Правда ни звонить, ни писать ей было не кому.

Физкультура — у нее точно ее не будет. Эти агрессивные игры между школьниками в пубертате — не для нее. А вот ранчо с лошадьми недалеко от Порт-Анджелеса — вызвало в Аби положительные эмоции.

Углубленная история, литература.

Испанский — почему бы и нет.

Хм, тригонометрии не избежать, к сожалению, это обязательный предмет. Да, за все года Аби неплохо познакомилась с ним, но это никак не отразилось на ее впечатлениях о предмете. Была середина года, поэтому, Аби можно было выбирать только из того, что оставалось.

Жаль, не было музыки или вышивания, а как же этикет? Ни в одной школе не преподавали их, как обязательные! Конечно, подростки не умеют себя правильно вести. Их же никто этому не учит.

Так, физкультура в Форксе была обязательным предметом и анкета не пускала ее дальше, пока она не заполнит это поле.

Что ж, Аби тоже не первый день живет. Ей нужна уважительная причина для пропуска занятий. Девушка усмехнулась, делая очередной глоток из хрустального бокала, зная себя, у нее будет очень много пропусков. Поэтому тут ей поможет какая-нибудь неизлечимая болезнь.

Абигейл покопалась в памяти: астма? Тогда ей нужен будет ингалятор всегда, слишком много мороки. А вот хроническая обструктивная болезнь легких автор гуглила, такая болезнь есть, но все ее симптомы и проблематику, автор сочинила сама. Не повторять в реальной жизни! — почти сестра астмы, но менее знакомая всем, и то, что нужно. Осталось добыть справку в больнице, но с этим Аби легко справится.

Заполнив все оставшиеся строки и нажав отправить, девушка довольно перевела взгляд на настенные часы. До ее следующего самолета была еще неделя, а это значит, она успеет завершить все дела перед тем, как отправиться в крошечный городок на севере.

* * *

Кое-какие привычки остались у Аби с прошлого столетия. Например, индивидуальный заказ одежды. Девушка зарулила в ателье, расположившееся недалеко от отеля.

Абигейл придирчиво несколько часов выбирала ткани и фасоны для будущей одежды, наслаждаясь процессом. Ткань пастельного тона для блузки, несколько кружевных жабо, которые дополнят образ. Шелковая ткань глубокого темного синего цвета для платья по щиколотку. Также она заказала несколько классических пиджаков разных темных оттенков и штанов. Все-таки в Форксе будет холодно. Сначала девушка хотела выбрать классические штаны, но потом в голову пришла запоздалая мысль, что подростки вряд ли сейчас так одеваются. С тяжестью на сердце, она утвердила себе узкую модель черного цвета. Не удержавшись, добавила еще одну пару белого цвета.

За неделю ей обещали управиться со всем.

Несмотря на то, что основной заказ одежды был сделан, следующие несколько часов Аби потратила на обход бутиков. Пришлось прихватить еще несколько баек, безразмерных свитеров просто кашемировых и из шерсти мериноса.

Задержавшись у витрины с причудливыми шляпками, Аби не удержалась и прикупила себе персикового цвета. Когда-то в далеком прошлом у нее была очень похожая. Вряд ли в Форксе она ей пригодится, но девушка не могла сдержать себя.

Уже в отеле, сидя в мягком кресле и попивая шампанское, она изучала в ноутбуке информацию от риэлтора. Итак, домик, который ей предложили, выглядел мило, как она и хотела. Два этажа, есть камин.

— Эсме Каллен. — она прочла имя дизайнера, сделавшего всю планировку и ремонт. — Что ж, Эсме, пусть будет сюрприз. Надеюсь, что мне понравится.

Последний вечер перед отъездом, Аби решила провести, любуясь на Тайм-Сквер. Поэтому, одевшись по теплее в обновки, она выскользнула из отеля и поймала такси.

Вечерний город совсем таким не казался: от яркого света софит мелькающей рекламы, все было светлым, как будто день. Гул голосов, музыки и смеха сливался воедино. Тут были люди всех мастей: от мала до велика, от нищих до богатейших. Аби затерялась в толпе, медленно бредя в своих мыслях. Уже завтра она опять уедет в глушь, где начнется ее новая жизнь. Аби еще раз убедилась, что небольшой городок — лучшее решение, уже через тридцать минут ее голова начала раскалываться и девушка решила свернуть в проулок, чтобы найти более тихое место для прогулок.

Резкий звук у мусорных баков привлек ее внимание.

— Кто здесь? — Аби нахмурилась всматриваясь в пустоту. О жестокости людей она знала не понаслышке. С ее времени ничего не изменилось, если только не стало хуже.

Шевеление усилилось и из-под коробки выползло чумазое нечто. Аби в испуге отпрыгнула.

На нее с любопытством смотрели зеленые миндальные глаза.

— Привет, — растерянно улыбнулась Аби, умиленно наблюдая за совершенно черной кошкой. — лазишь по помойкам?

Темная мордашка наклонила голову набок, прислушиваясь.

— У меня ничего нет, — Аби вывернула карманы куртки, показывая, что они пусты. — Ну, я пойду?

Девушка сделала шаг вперед, но черная кошка не отставала от нее до самого поворота из переулка.

— Мяу, — жалобный писк остановил Аби. Кошка не решалась сделать шаг вперед из переулка на шумную улицу.

— Что, не любишь громкие звуки? — понимающе улыбнулась она. Помедлив секунду, взвешивая все за и против, девушка подхватила на руки пушистое животное.

Прием у ветеринара вне очереди в поздний час стоил приличную сумму, но Аби добилась своего. К утру у нее на руках был совершенно здоровый кот со всеми справками.

— Мисс, прошу прощения, — в холле отеля ее остановил администратор, — к сожалению, мне очень жаль, — залебезил он перед ней, указывая на переноску с котом. — с животными нельзя.

— Правда? — подняла бровь в притворном удивлении Абигейл, — что ж, тогда посторожите его. Я позавтракаю и через час буду выезжать. — Мило улыбнувшись, она впихнула переноску со спящим довольным котом растерянному администратору и поспешила собрать вещи.

Впервые Аби чувствовала такое приподнятое настроение. И почему она раньше не догадалась завести домашнее животное? Сейчас все ее мысли были заполнены предстоящими хлопотами, нужно еще так много сделать!

Через три часа самолет уносил Аби в новую жизнь, а на соседнем с ней кресле спокойно дремал ее новый любимец.

Техасский округ 1867 год

Встреча с Луизой обернулась бессонной ночью для Эллы и подкинула много мыслей для размышлений. Почти сразу она решила не оставаться в родном городе, где ее мог узнать еще кто-то, кроме лучшей подруги детства. Благо, денег теперь у Эллы хватало и можно было больше не перебиваться хлебом и водой.

Первым делом, заехав в соседний город, Элла нашла себе гувернантку, готовую отправиться с ней на восток. Хоть Эллайн уже и было двадцать семь, но в глазах общества, она оставалась восемнадцатилетней юной девой, нуждающейся в опеке. Словно тех кошмарных десяти лет и не было.

Миссис Смит была вдовой участника гражданской войны, детей у них не было, из-за редкого заболевания женщины, поэтому в родном городе ее ничто не держало и она с удовольствием отправилась на восток с Эллой. Миссис Смит была взрослой женщиной сорока лет, довольно приятной внешности, с не глубокими морщинами, тронувшими лицо, и обучена манерам. Рядом с ней Элла чувствовала себя спокойно и уютно, в противовес чувствам, пережитым ею в детстве от выбранной отцом гувернантки.

Отчасти это было от того, что Элле надоело находиться все время одной. Она привыкла к семье Кэмпбеллов за пять лет и сейчас искала утешения в миссис Смит.

В Атлантик-сити, небольшой городок у океана, они прибыли в начале марта, представляя из себя достопочтенную пару: вдова Уитлок и ее помощница.

Каждый раз, когда к Элле обращались по фамилии Джаспера, на лице девушки расцветала мимолетная улыбка и рука неосознанно тянулась к медальону на шее.

Миссис Смит мудро ни о чем не спрашивала, решив, что Элла была только помолвлена с каким-то господином, который, как и ее муж, ушел на войну и не вернулся, оставив девушке все свое состояние. Элла будила в ней материнские чувства, заставляя заботиться о девочке, как о собственной дочери, которой у нее никогда не было.

За несколько месяцев совместного проживания, миссис Смит успела достаточно изучить девушку. Элла была правильно воспитана, умна и скромна. Несмотря на свободу и вседозволенность, она не пустилась транжирить оставленное наследство, а старалась обходиться необходимым минимум и даже делать какие-то вложения, просчитывая днями все в личном кабинете.

Что беспокоило гувернантку, так это одиночество Эллы. В ее возрасте, молодая девушка в расцвете сил, должна искать внимания ухажеров, а не запирать себя в доме, как в крепости. Должна сбегать на свидания или хотя бы рассматривать ухаживания женихов. Миссис Смит как-то попыталась поговорить на эту тему с Эллой, предложить ей связаться с местными матронами и заявить себя на рынке невест, но ничего, кроме тихих слез и всхлипываний не получилось. На следующий день Элла сама к ней подошла и тихим, но не терпящим возражений, голосом попросила больше никогда не возвращаться к этой теме.

На душе Эллайн было пусто. Когда, после стольких страданий и поисков, борьбы за жизнь, постоянного стремления куда-то она осела на месте, голову девушки заполнили мысли о прошлом. Если у семьи Кэмпбелл она жила надеждой, что вернувшись в свой город после войны найдет Джаспера и они заживут счастливой жизнью, то сейчас Элла просто не видела смысла в своей жизнь, сновая из одной части дома в другую изо дня в день и живя воспоминаниями прошло.

Лишь одна радость была в жизни Эллы — посещение конного ранчо "Серебряное Подковье" и ее любимица Изюминка. Кобылица была довольно своенравна и строптива, но Эллу приняла почти сразу. Девушка любила после конной прогулки, часами сидеть и расчесывать ее каштановую шерстку, поглаживать две белые параллельные линии на морде, рассказывая о своих приключениях. Изюминка при этом замирала и вслушивалась в человеческую речь. Элле казалось, что в ее выразительных карих глазах читается понимание и сочувствие. Иногда выражаемое в недовольном ржании.

Так и в этот раз, Элла стояла посреди небольшого луга, окруженная душистыми цветами всех мастей. День выдался пасмурным, прохладный морской ветер доносился даже сюда.

Элла как раз дошла до момента с чаем от миссис Кэмблелл. Как и во все предыдущие разы, на особо остром или грустном моменте рассказа, Изюминка, словно понимая чувства, питающие душу наездницы, неодобрительно заржала, боднув плечо Эллы мордой.

На что девушка лишь рассмеялась, поглаживая короткую шерстку.

— Все хорошо. Я осталась жива, но спасибо за беспокойство.

— Мисс, мисс, вам лучше отойти, — донеслись до них крики. На всех парах к ним приближался молодой мужчина, галопируя верхом на темном жеребце. Его светлые ровные волосы, были завязаны в низкий хвост, а на лице было написано искреннее беспокойство. Приблизившись, не дожидаясь, пока лошадь остановится, он спрыгнул и лишь в нескольких шагах от Эллы остановился, стараясь не делать резких движений и не испугать кобылицу, которая явно занервничала, топчась на месте и фыркая.

— Мисс, вам стоит отойти, Изюминка обладает очень своенравным характером.

Элла нахмурилась.

— У нее было вполне благодушное настроение, пока вы не появились, — сморщила недовольно нос Элла, не намереваясь следовать совету. Она лишь плотнее прижалась к Изюминке, обнимая ту.

— Я видел, как она едва не встала на дыбы, — настойчиво продолжил незнакомец, с каждой секундой приближаясь все ближе и ближе, — вам следует знать, что эта красавица год назад сбросила с себя наездницу и та свернула себе шею. С тех пор она никого к себе не подпустила.

— А меня подпустила, — хмыкнула Элла, поведя подбородком. Мужчина только сейчас словно заметил, в каком положении находится Элла. Девушка, едва не лежала на Изюминке, широко раскинув руки и обнимая ту за брюхо. Изюминка при этом стояла совершенно неподвижно, удерживая девичье тело.

— Хм, действительно, она вам покорилась, — в карих глазах мужчины загорелось удивление вперемешку с уважением. — Я рад, что Изюминка наконец-то нашла себе кого-то под стать такого же …, — она замялся, подбирая слова.

— Упрямого? — ехидно спросила Эллайн.

— Смелого, — покачал головой незнакомец и наконец-то улыбнулся. При улыбке его черты лица преобразились, широкий лоб разгладился, а у глаз собрались мелкие морщинки. На вид ему было не больше тридцати. Подтянутое тело, высокий, открытый, добрый взгляд, сразу располагающий к себе. — Прошу прощения за невежество, меня зовут Дастин Роджерс. А вы мисс?

— Вдова Эллайн Уитлок, — девушка позволила себе мимолетную вежливую улыбку.

— Мне жаль, — тут же сочувственно произнес Дастин, переминаясь с ноги на ногу. Было видно, что Эллайн ему понравилась, но теперь он по-джентельменски не смел ей навязываться. — Что ж, если вам что-то понадобится, мисс, то я к вашим услугам. Буду рад тому, кто смог приручить Изюминку.

— Вас так заботит судьба этой лошади? — Эллайн переключилась на поглаживания морды Изюминки и достала из кармана подготовленную морковку. — Или вы обо всех переживаете?

— Как же не заботиться — Изюминка моя лошадь. Я владею этим ранчо.

— Оу, — стушевалась Элла, отворачиваясь, чтобы Дастин не заметил ее порозовевших щек, — простите, это было грубо с моей стороны.

— Все в порядке, Эллайн. — мягко ответил Роджерс. Элла услышала, как мужчина забирается на лошадь. — Было приятно с вами познакомиться, буду рад видеть вас на ранчо с Изюминкой снова.

Элла набралась храбрости повернуться, лишь когда послышался удаляющийся топот. С запозданием девушка почувствовала как губы расплываются в улыбке. Дастин был приятным. Слишком приятным. Так не должно быть. Она должна думать только о Джаспере.

Нахмурившись, Элла быстро покормила Изюминку, отвела ее в стойло и, попрощавшись, зашагала домой.

* * *

Мысль о том, что Эллу может привлекать другой мужчина — ужасала. Девушка вернулась домой, крутя в голове их разговор и свою реакцию на него.

Сколько прошло лет с их последней встречи с Джаспером? Почти десять лет. Это были долгие десять лет. За это время Элла полностью изменилась, хоть внешне и осталась прежней. Ей пришлось буквально несколько раз умереть. Из взбалмошной, избалованной девочки, жаждущей потакания, она превратилась в женщину, умеющую выживать и знающую себе цену.

Но какой в этом смысл без него?

Ночью ей приснился Джаспер, одетый в военную форму. Он выглядел, как тогда на платформе, где она видела его последний раз. Джаспер укоризненно на нее смотрел своими карими глазами и качал головой.

— Ты забыла меня? Сначала заставила забыть о тебе, а потом променяла на него? — Он развернулся, уходя. Элла попыталась догнать парня, но тот отдалялся все дальше и дальше.

Проснулась девушка с ужасным чувством вины. Целых три недели потребовалась, чтобы набраться смелости, перестать терзать себя и выйти наконец на улицу. Небольшая прогулка в центре города по магазинам и парадным улицам, ей не повредит. И как назло, едва свернув за угол дома, она наткнулась на Дастина. Элла хотела было развернуться и скрыться за углом, но он заметил ее раньше. Ослепительно улыбнувшись, Дастин пересек улицу, равняясь с ней. Элла плотнее закуталась в шаль, стараясь спрятаться и стать, как можно меньше.

— Мисс Уитлок, — поприветствовал он. Элла на это лишь молча кивнула. Между ними повисла неловкая пауза, двое молча разглядывали друг друга.

— Вы давно не появлялись, случилось что-то? — чувственно поинтересовался Дастин, участливо смотря.

— Нет, все хорошо, — вежливо поблагодарила Элла.

— Изюминка скучает по своей наезднице, — упоминание лошади отозвалось болью в груди. Элла действительно прикипела к ней и оставаться вдали так надолго, было непривычно.

— Я тоже скучаю, — смягчилась Элла.

— Мы могли бы наведаться к ней.

— Не думаю, уже поздно, скорее всего ранчо закрыто.

— Только не для владельца, — в глазах Роджерса плясали смешинки. На все отговорки Эллы он находил ответ.

Девушка помялась: с одной стороны ей страх, как хотелось, но с другой стороны, перед глазами стоял с укором стоящий Джаспер.

— Если вы беспокоитесь о целомудренности… не буду скрывать, вы мне понравились, но я уважаю ваши границы… мы могли бы обратиться к вашей гувернантке? — он вопросительно посмотрел.

В глазах Эллы отразилась надежда. Пожалуй, так они не будут находиться наедине, а Элла встретиться с Изюминкой. Видя реакцию девушки, Дастин и сам заулыбался, бесшумно выдохнув.

Элла была не похожа ни на одну из девушек, которых он встречал. Смелая, решительная, знающая себе цену. До ужаса красивая и… не бросается на него, как половина горожанок. Дастин не думал заводить семью, он сбежал из своих апартаментов в Нью-Йорке и наставлений семьи о будущем в Атлантик-сити, чтобы отдохнуть у океана и насладиться заботой о лошадях.

А тут она, гордая, с синими глазами, как бушующий океан, затягивающий своей глубиной и таинственностью. Смотрит на него, видно же, что хочет к Изюминке, что тоже прикипела, но отчего-то боится и не идет.

В итоге, забрав миссис Смит, которая с интересом бросала молчаливые взгляды на Дастина, и загрузившись в экипаж, они отправились на ранчо.

Апрель пролетел незаметно, Элла посещала ранчо почти каждый день, сначала робко отвечая на ничего не значащие вопросы Дастина, который совершенно не торопился, давая девушке время привыкнуть к нему. К началу мая, если бы кто-то спросил Эллу к кому на встречу она торопится — девушка не смогла бы ответить.

Роджерс пригласил ее на первое свидание под благовидным предлогом — ему нужно было выбрать скакуна для ранчо, как раз удачный жеребец был выставлен на продажу в соседнем городе. Элла нужна была ему как советчик, с независимым мнением, поэтому он не преминул попросить у нее помощи. Воодушевленная Эллайн с радостью поддержала предложение, ей льстило, что именно к ее скромному мнению хотел прислушаться Дастин.

Покупка прошла вполне успешно и Роджерс предложил отметить приобретение сильного скакуна в коллекцию в небольшом уютном ресторанчике на побережье. Отказываться Элле было неудобно, а может и не хотелось вовсе.

Незаметно их вечерние прогулки и обсуждения лошадей переросли в свидания, миссис Смит важно каждый раз провожала Эллу передавая из рук в руки Дастину и следуя на небольшом отдалении по пятам, внимательно следя за честью девушки. У соседей и местных матрон не было сомнений, что уже к осени пара обвенчается.

Но май всегда был под несчастливой звездой для Эллы и этому не суждено было случиться.

Наши дни

Самолет доставил Абигейл в международный аэропорт Уильяма Р. Фэйрчайлда, где ее встретил сопровождающий. Высокий темнокожий мужчина в строгом деловом костюме и с табличкой в руках, представившийся Марком Трэвисом. В его глазах читалось удивление, он явно ожидал увидеть кого-то постарше, а не одинокого подростка.

Загрузив два больших чемодана в багажник черного рендж ровера, они помчались к ее новому дому. Марк не переставая болтал, рассказывая о прелестях жизни вблизи океана и в экологически чистой местности. Аби пропускала все мимо ушей, уткнувшись в окно на проплывающие мимо деревья.

Форкс был серым. Одинокие домики, похожие друг на друга, как две капли воды. В городке был единственный супермаркет, кафе и школа. И лес, лес, лес. Куча зелени, высокая влажность и оттого, пробирающий до костей, холод.

Чем ближе они приближались к дому, тем больше Аби жалела о сделанном выборе, нервно теребя ремень безопасности и кутаясь в кашемировый кардиган. Внутри томилось предчувствие чего-то неотвратимого. Вот только Абигейл не могла понять: хорошего или плохого. Закусив губу, девушка поерзала на сиденье. Сейчас она увидит свой дом на ближайшие пару лет. Через время познакомится с жителями городка. Без особой надежды на их уважительное отношение к частной жизни — скорее всего, уже завтра утром, если не сегодня к вечеру, все будут знать о ее приезде.

Черт, может все же следовало поселиться в большом городе и затеряться среди толпы? Днями и ночами сидеть, запершись в квартире, лишь иногда в ночи выходя за продуктами?

Нет, так она точно свихнется. Ей нужно было общество.

А соседи … пускай копаются в ее жизни. Ее документы в идеальном порядке, не придраться. Никто ничего не узнал за столько лет, значит и сейчас не узнает.

— Прошу, мисс Роджерс, — в своих размышлениях, Аби не заметила, как машина остановилась. Марк распахнул перед ней двери, приглашая выйти в сырость. — Ваш дом, все было сделано по высшему разряду. Чудесные два этажа, тихое место, приветливые соседи.

Дом действительно был, как на фото. И совершенно не отличался от соседних, разве что краска на фасаде была посвежее. Идеально скошенный зеленый газон, выложенное кирпичной кладкой место для машины. С обратной стороны дома должен иметься небольшой садик.

Внутри дома сразу бросалась в глаза светлая лестница, ведущая на второй этаж. Справа небольшая кухня в светло-голубых тонах, на столике ваза с фруктами — пятизвездочный сервис за большие деньги. За кухней расположился гостевой санузел и кладовка.

Слева от входа просторная гостиная. Бежевый диван, белоснежный ковер. Дубовый деревянный пол, цветы на столике и камин.

Сделано было действительно стильно, со вкусом и не пошло. В гостиной как раз было место для нового телевизора, что придет на днях и для ее старинной арфы. На втором этаже просторная хозяйская спальня, с широкой кроватью песочного цвета, заполненная подушками глубокого изумрудного. Будуар, встроенный шкаф во всю стену и пустые книжные полки.

Пока в доме было пусто, кроме той одежды, что она купила в Нью-Йорке и упаковала в два чемодана, любезно перенесенных в дом Марком, вещей не было. Все коробки должны были прибыть завтра. Аби никому не доверяла их разбор, так как там было много памятных вещей, которые могли вызвать вопросы. Да и просто, ей не хотелось, чтобы к ним прикасались чужие руки.

Проведя небольшую экскурсию по дому и убедившись, что клиент всем доволен, Марк дал подписать все необходимые бумаги, протянул свою визитку для связи, договорившись, что машину для Абигейл доставят во вторник вечером и удалился.

— Ну что, малыш, добро пожаловать в новый дом, — Аби открыла двери переноски, выпуская черного кота наружу. Тот широко зевнув, осторожно выбрался, ступая по деревянному полу, принюхиваясь и осматриваясь. Однако, не прошло и пары минут, как, прыгнув на диван, он поджал лапки и сладко зевнув, уставился в окно.

— Чувствуй себя как дома, — усмехнулась Абигейл.

Дорога была изматывающей, поэтому девушка с удовольствием бы осталась в доме, никуда не выходя, но тут совершенно не было еды, кроме фруктов. Поэтому пришлось выбраться в тот самый единственный супермаркет, благо, только вечерело и идти было недалеко.

Ее кардиган был слишком прохладен для погоды в Форксе, поэтому пришлось лезть в чемодан, чтобы вытащить что-то более-менее теплое.

На улице не лил дождь, лишь немного накрапывало, мелко и мерзко. Небо затянули серые тучи и девушке пришло осознание, что это та погода, которая будет теперь сопровождать ее все годы в Форксе. После лазурного берега, на душе становилось все мрачнее и мрачнее. Погода снаружи, как нельзя кстати, отражала все то, что накопилось у Аби в душе.

Но начинать с чего-то надо было. Лучше хоть как-то начать новую жизнь, делая по чуть-чуть, чем, порой, месяцами не вылазить из четырех стен, постепенно забывая, каково это быть в обществе. Она начнет с этого тихого, богом забытого города, а дальше переберется куда-нибудь в теплое место. Какой нибудь колледж, расположенный на юге.

В вечер субботы в супермаркете было непривычно пусто. Возможно, тут никогда не бывает людно. За время ее пути, ей не встретилось ни одного человека, лишь пара машин проехала мимо.

Взяв тележку, Аби покатила ее между рядов, слушая, как гремят колесики по плитке и накидывая самые простые продукты: теперь-то ей придется готовить самой. Девушка замерла у алкогольного отдела, задрав голову и выбирая вино на вечер. Несколько ящиков ей должны доставить уже завтра, но, чтобы не сойти с ума уже сегодня, ей определенно не помешает бутылка хорошего цветочного напитка.

— Не думаю, что вам продадут алкоголь.

За ее спиной раздался мелодичный молодой голос. Аби резко развернулась, встречаясь с красивыми миндалевидными глазами золотистого цвета. Молодая женщина с легкой укладкой и в спортивном сером вельветовом костюме, что идеально на ней сидел, спокойно смотрела на Аби с бутылкой вина в руках и еще одной в тележке. Кажется, Абигейл выпала на несколько секунда, так как окружающая обстановка казалась ей каким-то сюрреализмом. Невероятно красивая женщина никак не вписывалась в обстановку этого богом забытого места.

— Прошу прощения за вторжение, — продолжила незнакомка, чуть наклонив голову и перейдя на шепот, — но на кассе сегодня сидит Марта, — кивком головы указала в сторону касс, — она, ох, какая любительница сплетничать и по каждому делу тут же вызывает шерифа, поэтому, если хотите избежать разборок, то советую вернуть все обратно.

Аби, продолжавшая молчать все это время и неприлично пялиться, перевела взгляд на бутылку в своих руках. Ох, черт. Она совсем забыла, сколько ей сейчас по документам. Медленно и с сожалением, девушка вернула все на место.

— Спасибо, — наконец-то выдохнула она. И сделав еще одно усилие над собой, произнесла. — Меня зовут Абигейл. Спасибо, что спасли от лишних разговоров.

Это могло бы стать полным провалом. И о чем она только думала? Маленький город, она тут несовершеннолетняя, да еще и Штаты, в которых алкоголь продают только после двадцати одного. Да она с ума сошла! Завтра все будут знать, что она несовершеннолетняя алкоголичка.

— Эсми Каллен, — вполне дружелюбно протянула ей руку девушка, не обращая внимания на внутренние терзания Аби. — Вы новый житель Форкса?

— Да, заехала сегодня. Постойте, вы случайно не миссис Эсми Каллен? Которая занимается дизайном интерьеров?

— Что ж, есть у меня такие заслуги, — улыбка Эсми стала чуть шире.

— О, — озарилось пониманием лицо Аби, — тогда вы работали над моим домом.

— И как вам? — глаза Эсми забегали по лицу девушки в попытках разгадать ее эмоции.

— Все великолепно. Выглядит довольно приятно и изысканно. То, что было нужно.

— Спасибо, — смущенно улыбнулась девушка, отведя чуть взгляд. Вопреки смущению, на фарфоровой коже Эсми не выступил румянец, — Рада, что вам понравилось. — в глазах девушки плескалось удовольствие и воодушевление.

— Эсми, нам стоит взять еще курицы? — из-за стеллажа выкатилось две тележки полностью забитые горой продуктов. За ними шествовали двое и Аби опять выпала из жизни, пораженная. Ну этого уже просто не может быть! Парень и девушка были также идеальны, как Эсми. Фарфоровая кожа, нереально симметричное лицо, которого просто не может быть. Похожий цвет глаз, с медово-золотистым отливом. Девушка — возможно самая красивая из всех, которых Аби видела за всю свою очень длинную жизнь. Длинные светлые шелковистые волосы, которые струились по плечам и доходили до талии, подтянутая тонкая фигура с округлостями и ноги, достойные модельных подиумов, чуть ли не от ушей. Рядом такой же высокий парень, с короткими темными волосами и спортивной фигурой. Он с любопытством рассматривал Аби, переводя взгляд то на нее, то на Эсми.

Ну это уже точно бред. Просто невозможна такая концентрация таких красивых людей в такой глуши.

— О, Абигейл, познакомься, мои дети: Розали и Эммет, — с теплой улыбкой представила их Эсми.

Дети? Аби мельком глянула с головы до ног на миссис Каллен. Да она сама была на пару лет их старше. Какие дети? В ее-то время рожали рано, но даже тогда, максимум пять лет разницы — это не возможно. Ну хорошо, пусть будет десять, может она посещает чудотворящих косметологов.

— Это Абигейл. Помните тот дом, которым я занималась в декабре? Так вот это для Абигейл.

— Привет, — добродушно улыбнулся Эммет. Розали лишь склонила голову на бок, продолжая хранить молчание и со скукой в глазах скользя по девушке.

— Что ж, — нарушила неловкую паузу Аби, — пожалуй, мне пора. Спасибо вам за помощь. — Еще раз она поблагодарила Эсме.

— Не за что, милая. Было приятно познакомиться, — радушно откликнулась та.

Всю дорогу домой Аби гадала кто такая миссис Каллен и ее дети. Местные богатеи? Есть ли мистер Каллен и какой он? Когда она уже подходила к дому, догадка о том, что это могут быть приемные дети, избавила ее от дальнейшей головной боли.

Кот, которому еще не было придумано имя, встречал ее в прихожей, обтираясь о ноги и мурлыча.

— Соскучился? — лукаво посмотрела на него Аби, — или проголодался? — подозрительно прищурилась.

Что она забыла купить, так это мисочку, поэтому пришлось делиться тарелками с животным.

После того, как все были сыты, а вещи разложены, Аби наконец-то приняла ванную и улеглась в кровати. Дом был пуст, никаких книг и личных вещей, делать было абсолютно нечего, поэтому выждав еще полчаса, глядя в потолок, Абигейл наконец-то заснула.

* * *

Комментарии и иллюстрации к каждой работе можно посмотреть в моем телеграм канале https://t.me/WonderfulWorldNiki/31

Атлантик-сити 1867 год

Это был май — очередная годовщина их разлуки и страшных событий. Каждый год, на протяжении всех этих лет, этот месяц Элла проводила, запираясь ото всех в доме. Каждый раз она прокручивала одни и те же мысли в голове, тот пережитый кошмар, словно в наказание себе.

В этот раз она попыталась поступить так же, но Дастин ей не дал уйти в себя, слишком много времени он потратил, чтобы наладить между ними мосты и опустить руки.

Поэтому он усилил напор, ежедневно давая о себе знать, засыпая Эллу цветами, всевозможными подарками и своим вниманием. Если цветы девушка принимала, то драгоценности отсылала назад. Лишь раз она приняла подарок, после того, как оговорилась, что скучает по своим урокам игры на арфе. На следующий же день, Аби дома ждал роскошный щипковый струнный музыкальный инструмент, с которым девушке было тяжело расставаться и в виде исключения, она все же его приняла.

Дастин не терял попыток, стараясь отыскать что-то такое уникальное, как и сама девушка.

Он подбирал момент, чтобы признаться в своих чувствах и, вот, предстоящий звездопад, который проходит раз в несколько лет, показался именно таким моментом.

Дастин постарался обставить все предельно романтично. Заранее отправил Элле открытку с приглашением понаблюдать за уникальным явлением, отправил за ней кучера, приказал слугам обустроить для них столик на берегу моря за городом. В назначенный срок явилась Элла. Она выглядела как всегда изумительно, в легком нежно-желтом платье, идеально сидевшем на ее хрупкой точеной фигурке и оттенявшем оливкового цвета кожу. С темными волосами, убранными в дамский пучок и небольшой желтой шляпкой, в тон платья. В ее синих глазах читалось удивление и восхищение. Элла поднесла к губам руку в белых перчатках, стараясь вести себя скромнее. К ее щекам прилил румянец, делая Эллу прехорошенькой.

— Дастин, — прошептала Элла, разглядывая множество горящих свечей и столик, накрытый на двоих. — Это изумительно.

— Прошу, — самодовольно усмехнулся Роджерс, довольный такой реакцией. На это он и рассчитывал. Он отодвинул стул, предлагая Элле присесть. Впереди бушевал океан, окрашенный в алый свет, заходящего солнца, а на горизонте сгущались тучи.

Роджерс налил в хрустальный бокал шампанское: немного себе и даме, хотя знал, что Элла не любила алкоголь. Он кинул украдкий взгляд на девушку, возможно, ему стоило пригласить музыкантов? Но Элла выглядела беспредельно счастливой, наслаждаясь шумом океана.

— Предлагаю поужинать, звездопад вот-вот начнется, а пока, мои повара потрудились на славу и приготовили отличного кролика, — он поднял серебряную крышку подноса, открывая вид на румяную корочку мяса.

Весь ужин они молчали, бросая на друг друга украдкие взгляды и обмениваясь улыбками, когда подлавливали другого на разглядывании.

Когда с едой было покончено, а солнце зашло за горизонт, давая во всей красе насладиться звездным небом, стали видны первые созвездия.

— Вон, смотри, — указал пальцем Роджерс, — эта большая яркая, видишь?

Элла нахмурилась, пытаясь проследить за направлением руки, но все звезды над ней были огромными, поэтому, девушка никак не могла понять, куда именно надо смотреть.

— Это Альтаир. Он входит в состав созвездия Орла. Согласно греческой мифологии, это тот самый орел, который носил молнии Зевса.

Затаив дыхание, Элла слушала рассказ Дастина. Внезапное движение привлекло внимание Эллы, не думая, она схватила Роджерса за рукав, привлекая внимание и указывая в сторону:

— Смотри, она падает, — девушка едва не пищала от восторга.

— Говорят, что когда звезда падает, — прошептал Дастин, он не смотрел на звезду, ведь перед ним стояло что-то, что поистине притягивало внимание. Синие глаза Эллы едва блестели слабее, чем звезды на небосклоне. — Можно загадать желание и оно сбудется.

Элла прикрыла глаза, чувствуя волнение и предвкушение. Легкий бриз с моряраздумал мелкие кудряшки у лица девушки.

"Вот бы вернуть время вспять", — внезапная мысль пронзила сознание.

Девушка испуганно приоткрыла глаза: не услышал ли ее Дастин. Но он увлеченно разглядывал ее губы и ничего не заметил. Элла скорее почувствовала, чем увидела, как Дастин аккуратно, чтобы не спугнуть ее, положил руку на талию и медленно, давая время девушке сбежать, наклонился к ее губам в легком поцелуе. Губы Роджерса были мягкими и приятными, они нежно смели губы Эллы, давая время ответить на поцелуй. Девушке было приятно вот так стоять на берегу океана, под звездным небом с Дастином и целовать его.

Но ничего более она не испытывала. Никакого ноющего внутри желания, порхающих бабочек в животе, безумных фейерверков в голове — всего того, что она испытывала с Джаспером.

Дастин сам прервал поцелуй, шумно выдохнув. Он не стал разрывать объятий, соприкоснувшись лбом с макушкой Эллы.

— Обычно на мои поцелуи девушки реагируют по-другому.

— Прости, — пискнула Элла, чувствуя себя неловко.

— Я мог бы списать это на твою неопытность, но дело не в этом, верно?

Элла отвела взгляд, не зная, что ответить. Но Дастин и сам все понял.

— Уитлок? Ты все еще его любишь?

При упоминании Джаспера, Элла по привычке потянулась к кулону, что висел на груди. Роджерс лишь проследил взглядом за рукой девушки и грустно улыбнулся.

— Я не конкурент ушедшему. Но, Элла, если бы ты только дала мне шанс, — он сделал шаг назад, давая девушке пространство и взял ее хрупкую руку в белой перчатке в свою ладонь, — всего лишь крохотный шанс. Я никогда не буду запрещать тебе думать о нем. Буду уважать дни, когда ты захочешь побыть наедине, ты сможешь оставить все ценности, подаренные им. Черт! — выдохнул Дастин, — ты даже сможешь первенца назвать его именем. Но, Элла, прошу, дай мне шанс. Я люблю тебя! Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Элла удивленно слушала сбивчивую пламенную речь Дастина. После признания, его слова звучали инородно. Ей бы хотелось согласиться, не чувствовать того зуда под кожей, но она не могла.

— Дастин, — тихий всхлип сорвался с ее губ, — мне так жаль. Я… я не смогу.

Притворяться счастливой и любящей женой? Она попыталась сблизиться с ним, видит Бог, она пыталась. Но забыть Джаспера, его прикосновения, взгляд, тихий шепот, лукавую улыбку. Как это вообще возможно? Обманывать Дастина? Он не заслуживал такого, хоть сам и молил об этом.

— Нет, — Дастин положил пальцы на ее губы, горько прошептал он. — прошу, не надо. Дай мне шанс. Хотя бы подумай об этом. Вот, — он протянул небольшую аккуратную серебряную брошку с темно-синими камнями, в цвет глаз Эллы, — возьми хотя бы это. Ты отвергаешь все мои подарки, но возьми хотя бы ее, как напоминание обо мне.

Элле ничего не оставалось, лишь кивнуть головой. Настроение и прекрасный вечер были окончательно испорчены. Чтобы хоть как-то исправить положение, Элла предложила прогуляться, хотя больше всего на свете девушке хотелось провалиться сквозь землю.

Дастин по-джентельменски предложил ей свой локоть, и они двинулись в сторону города вдоль пляжной полосы.

Шум волн, бьющихся о берег, скрывал неловкое молчание между ними. Элла зябко поежилась: холодный ветер с океана предупреждал о движущейся к ним буре. Но пока над головами было ясное ночное небо и яркая луна, что освещает путь. Впереди замаячили доки и суда, на которых днем кипела жизнь.

Дастин завел неспешную беседу, рассказывая о прошлом Изюминки и своего ранчо. По правде сказать, Элла не могла сосредоточиться на разговоре, лишь изредка кивая или односложно отвечая. Девушка опустила голову, разглядывая зыбкий песок под коричневыми ботинками и теребила подвеску на груди.

Она дорожила Дастином. Это очевидно. Даже больше — он ей нравился. Мысль о том, что они перестанут общаться, приводила девушку в ужас. Но этого было недостаточно для замужества. Недостаточно для любви. Недостаточно, чтобы забыть его.

— Элла, — мягко позвал ее Дастин, вырывая из плена тяжелых мыслей, — я не хочу, чтобы для общения со мной ты переступала через себя. Я… не хочу быть злодеем, который принуждает, — его губы скривились в ухмылке, но в глазах плескалась боль. — Давай вернемся домой?

Закусив губу, девушка кивнула.

— Прости. Мне нравится с тобой общаться, но сегодня было столько всего, все слишком…, — девушка замялась подбирая слова. — все слишком запутано. Ты не принуждаешь, но мне надо, наверно, больше времени? — она с надеждой улыбнулась, — Джаспер и я были, — она впервые произнесла его имя при Дастине вслух. Мужчина рядом напрягся, внимательно следя за Эллой, которая отвела взгляд. Так вот как зовут его соперника. — Все было сложно. Мой отец, он был против, а я... а я... — на глазая Эллы выступили слезы и от волнения, девушка начала заикаться.

— Не надо, — Дастин притянул Эллу в успокаивающие объятия, желая утешить и предложить свое тепло, — если тебе больно об этом говорить, то не стоит. Я буду ждать, Элла, пока твое горе утихнет, а боль пройдет.

Элла с благодарностью сжала руку Дастина, обнимающую ее.

— Какие голубки, — кто-то неприлично присвистнул рядом.

Элла и Дастин разомкнули объятия, напряженно оглядывая незваных гостей, что так резко вторглись в их пространство. С лестницы, ведущей к началу пирса и доков, за ними наблюдали два матроса. Одежда на них висела грязными лохмотьями и больше они были похожи на бандитов. Один был чуть выше, с кудрявыми рыжими волосами и зажатой дымящейся сигаретой между зубов, а второй был низким и тощим, с круглыми маленькими глазками, двухнедельной щетиной на лице, которая росла неравномерно, с проплешинами и совершенно лысой головой. Оба с ухмылками смотрели на влюбленную парочку перед собой, мысленно оценивая, сколько драгоценностей смогут с них снять и уже сегодня пропить.

Габриэль, которого все звали Гарри, и Микки, давно заприметили эту парочку, неспешно двигающуюся в их сторону вдоль берега.

— Хороший вечер, джентльмены, — напряженно оглядел их Дастин, задвигая за свою спину, ничего не понимающую, Эллу. Он сморщил нос: только их тут не хватало. Атлантик-сити был довольно спокойным городом, но, видимо, не все крысы передохли. Сам Дастин много раз попадал в передряги и умел хорошо обращаться с оружием, но рядом с ним была Элла и ему отчаянно не хотелось напугать девушку.

— Однозначно, — поддакнул Микки, хищно оглядывая миловидную Эллайн. Рядом качнулся Гарри, он слишком много разбавленного спирта выпил к этому времени, чтобы ровно держаться на ногах, но еще мог ворочать языком. Их план был прост — немного нажиться на парочке и исчезнуть в темноте доков, никого не тронув. Шериф Гиббсон, что держал в узде всю свору, заключил сделку с их боссом, поэтому никакой крови пролиться не должно. Город был слишком близко, а проблемы обоим не нужны, поэтому все должны были разойтись этой ночью живыми и невредимыми. Если эти богатеи лишатся пары долларов и драгоценностей, то не обеднеют, а они с Гарри смогут хорошо покутить. По крайней мере, так рассуждал Микки.

— А станет еще лучше, если вы поделитесь с нами парой долларов, — Гарри выплюнул изо рта, догоревший окурок, — знаете ли, в заповедях, которые читала мне матушка, Господь требует делиться с ближними.

Он возвел глаза к небу, что стремительно темнело, из-за приближающихся, подгоняемых ветром, туч. Скрывающаяся луна едва-едва освещала разговаривающих. А шум, не на шутку разбушевавшегося океана, заглушал голоса.

— У нас есть пара долларов и мы могли бы поделиться, — поняв, к чему ведется разговор, Дастин неспешно потянулся к небольшому револьверу, что всегда носил с собой, как раз для такого случая. Он пытался выглядеть непринужденно, чтобы не вызвать подозрений и пока со всем соглашался.

— И драгоценностями, — поддакнул Микки.

— Хотя можно было бы взять и эту девку, — выступил Гарри, алкоголь окончательно ударил в голову и теперь парень мало что соображал, отходя от первоначального плана. Микки рядом шикнул на него. — Ой, простите, мисс.

Внезапный раскат грома над головами, напугал всех присутствующих и заставил разворачиваться события с неимоверной скоростью.

Дастин выхватил револьвер, наведя на бандитов, при этом стараясь максимально закрыть собой Эллу.

Микки испуганно ойкнул, а Гарри, в приступе белой горячки, послышался выстрел и он тут же выхватил свой старый пистолет и, не глядя, выстрелил. Звук выстрела утонул в раскате грома, оглушая всех вокруг.

В следующее мгновение, вспышка молнии озарила всех присутствующих, и глаза Микки полезли на лоб, от увиденного. Джентльмен, что стоял напротив них, медленно заваливался, падая назад.

— Что ты натворил, Гарри? — испуганно прошептал Микки, вмиг посерев и понимая, какая угроза над ними нависла. У доков был уговор с местными шерифом — они не трогают город, а он не трогает их, разрешая грабить суда и промышлять в океане. — Уходим, уходим быстрее отсюда. — Он потянул за собой, не сопротивляющегося Гарри, бросая мимолетный взгляд на хрупкое тело, что склонилось над погибшим.

— Он подстрелил меня, — заканючил Гарри, прижимая руку к раненому боку и хромая от боли, но Микки не слушал его.

Элла едва успела понять, что происходит. Дастин задвинул ее за спину, мешая разглядеть бандитов, когда раскат грома до дрожи в ногах напугал девушку, заставив подскочить. А в следующее мгновение, Роджерс начал заваливаться назад, оседая. Элла лишь едва смогла задержать его падение.

— Дастин? Дастин? — она в панике шарила по нему взглядом. Мужчина в ее руках хрипел, не в силах вымолвить и слово. Наконец-то взгляд Эллы наткнулся на быстро растекающееся кровавое пятно на груди. — Нет, нет, нет, Дастин. Ты не можешь умереть.

В глазах стояла похожая картина в ее доме, что случилась несколько лет назад. Тогда она также пыталась остановить кровь, что терял ее отец.

Вспыхнула молния, освещая побледневшее лицо Дастина и стекленеющие глаза, он едва мог сосредоточиться на голосе Эллы.

— Ты не можешь умереть, — повторила Элла, стараясь зажать рану на груди. Ее белоснежные перчатки быстро темнели, пропитываясь красной жидкостью. — Пожалуйста, — всхлипнула Элла, уговаривая, — пожалуйста, Дастин, не оставляй меня еще и ты.

— Элла, — булькающе выдохнул Дастин, из края его рта потекла струйка крови, а взгляд окончательно замер.

— Нет, Дастин, Дастин, вернись, — закричала Элла, — Я приказываю, приказываю тебе, вернись ко мне.

Но было слишком поздно. Его взгляд карих глаз навсегда замер, всматриваясь в лицо Эллы.

Хлынувший дождь смыл следы Микки и Гарри, успешно скрывшихся на одном из судов. Смыл он и следы крови Дастина, смешался с солеными слезами зовущей Эллы, в дрожащих руках, которой остывало тело.

Она одна. Она осталась одна, а на руках у нее было мертвое тело близкого человека. Все то, что Элла пыталась похоронить и забыть, опять вырвалось из глубины. Не в силах выдержать накрывшую боль, девушка закричала, завыла, перекрывая шум дождя и бушующего океана.

Все, кто ей близки, заканчиваю одинаково — они умирают. Оставляют Эллу одну.

Одиночество приправленное безысходностью и всепоглощающим сожалением, которое постигло ее, захлестнуло на век.

Наши дни

Аби резко села на кровати, стряхивая остатки сна о прошлой жизни.

За окном отчетливо барабанили капли дождя, ударяясь о крышу и окна. Вместо того, чтобы усыплять — раздражали.

Давно ей не снилось прошлое. Абигейл уже не помнила, как на нее, сидящую на коленях, обнимающую застывшее тело, наткнулись утром люди. Как зло блеснули глаза шерифа, когда заикаясь и всхлипывая она рассказывала о том, что произошло. И как спустя пару дней, он пришел к ней, сказать, что, к сожалению, бандиты не предстанут перед судом, так как погибли. И по его глазам тогда Абигейл видела, что не своей смертью они погибли и вовсе это не случайность была.

Она только помнила пробирающий до костей холод, ледяные капли дождя и мертвое тело в руках. Помнила пустоту внутри. Помнила, как затекли конечности и она не в силах была пошевелить ими, лишь губы шептали молитвы, чтобы Бог забрал и ее.

Проклятие. Проклятие, что настигло Абигейл и дамокловым мечом висело над ней, не давая жить счастливо. Проклятие, что растягивало страдания.

Воспоминаниях о произошедшем, Аби ворочалась со стороны на другую сторону, никак не в силах подобрать правильное положение. Когда все-таки заснуть удалось, ей впервые за долгое время снился Джаспер, таким, каким она его помнила в последнюю встречу в темном сарае: изможденный, болезненно бледный, но с полным, совершенно незаслуженной любви, взглядом.

В итоге, Абигейл с утра была разбита и подавлена. Даже мурчащий у ног кот, никак не мог поднять настроение девушке.

В комнате было холодно, за окном хмуро, Аби даже подумалось, что еще рано вставать. Но взгляд на часы показал девятый час, а значит, скоро приедут грузчики с ее вещами.

Кинув мимоходом взгляд на свое отражение, девушка скривилась. От дикой влажности в воздухе ее волосы еще больше завились, торча пушистыми завитками в разные стороны. На бледном лице, лишенном макияжа, виднелись веснушки, приобретенные под солнышком лазурных берегов. Шелковая сорочка помялась от неспокойного сна.

— Ну все, тебе нужно имя, — констатировала Аби, поглядывающая на черного кота, азартно уплетающего корм с тарелки. — если я назову тебе Черный, то это будет совсем плохо.

Девушка обвела взглядом кухню, но ничего путного в голову не пришло.

От размышлений ее прервал звук мотора, подъезжающей машины. Накинув пальто на плечи, Абигейл поспешила на улицу.

Все нужные ей вещи умещались в небольшой грузовик. Никаких памятных вещей она старалась не коллекционировать, иначе за столько лет ей пришлось бы останавливаться в домах по тысяче квадратных метров. Так, только такие-то книги, картина, пару украшений, новые телевизор и DVD диски, ну и конечно же, ее арфа.

— Добрый день, мисс. — поздоровался с ней работник грузоперевозок, подсовывая под роспись новый бланк.

— Заносите внутрь, — скомандовала Аби, наблюдая, как открываются створки багажника грузовика и уже виднеются ее картонные коробки. — Надеюсь, все цело. — Давно она не видела свои вещи. Если ее остановка предполагалась меньше, чем на год, то девушка даже не привозила вещи, храня все на складе в Европе и покупая нужное уже на месте. Но в этот раз она планировала задержаться в Форксе подольше.

В конце улицы на дорогу медленно завернула шерифская машина. Через лобовое стекло Аби видела двоих. Мужчина сорока лет, шатен с усами, и молоденькая девушка, по возрасту примерно как Аби. Судя по внешнему сходству — его дочь.

Подъехав к дому Аби, машина шерифа припарковалась рядом с грузовиком.

— Добрый день! — шериф ловко выбрался из машины, обращаясь к Аби, и сложив руки на поясе, — мне зовут шериф Свон.

— Абигейл Роджерс, — представилась в ответ она.

— Мисс, позовете своих родителей? — вежливо поинтересовался он, — хочу поприветствовать новых жильцов.

— Я сирота, шериф.

На лице Свона промелькнуло удивление, он мысленно пытался угадать возраст девушки.

— Не волнуйтесь, все законно, мне уже семнадцать и есть разрешение суда, — успокоила его Аби, мысленно радуясь, что позаботилась о документах заранее.

— Сознательный гражданин в нашем городе — это радует, — шериф поправил значок на груди, строго смотря на девушку и заставляя чувствовать себя и правда семнадцатилетним подростком. — тогда добро пожаловать в Форкс. Если у тебя будут какие-то проблемы — можешь смело обращаться ко мне. Так как ты младше двадцати одного года и без опекуна, то попадаешь, в том числе, под мою ответственность. Ты идешь в местную школу?

— Одиннадцатый класс, — подтвердила Аби.

— О, — загорелись его глаза, — моя дочь Белла тоже. Она только приехала.

Девушка в машине приветливо взмахнула рукой, как будто боясь лишнего движения.

— Вижу у тебя нет машины, — заметил шериф.

— Да, компания обещала пригнать ее во вторник.

— Белз могла бы заехать за тобой завтра. Что скажешь? — он наклонился к машине, спрашивая разрешения у дочери. Та утвердительно кивнула головой.

Аби ничего не оставалось, как тоже согласиться. Ответственный тут шериф. Она еще раз мысленно поблагодарила Эсми Каллен. Девушка даже представить не могла, как бы все обернулось, если бы она притащила на кассу те чертовы бутылки.

Аби скосила глаза на три фирменные коробки из винного магазина, что еще оставались в кузове грузовика. Нужно выпроводить шерифа, пока грузчики заняты ее арфой и не приступили к коробкам.

Но на помощь ей пришла Белла, позвавшая отца.

— Нам пора. Абигейл, добро пожаловать в Форкс. Если что-то понадобится — не стесняйся обратиться за помощью, — махнул шериф на прощание и укатил дальше по улице.

Через десять минут с выгрузкой было закончено. Аби выдохнула. Давно она столько не говорила. Сейчас чувствовала себя, как выжатый лимон. Проводив грузчиков, она радостно вздохнула, закрыв дверь и оставшись наконец-то наедине с собой. Рядом на тумбочке сидел кот и увлеченно вылизывал лапку.

Прямо перед ней стояло три долгожданные коробки вина.

— Н-да, — протянула Аби оглядывая беспорядок, — кажется, чтобы тут выжить, мне понадобится что-то покрепче.

Внезапная озорная мысль пришла ей в голову.

— Ты будешь Джеком, — хихикнула девушка.

Черная мордочка наконец-то оторвалась от банных процедур и с любопытством посмотрела на хозяйку, прислушиваясь.

— Точно, — Аби подхватила кота на руки и рассмеялась, кружась по гостинной.

Кот недовольно замурлыкал, пытаясь выбраться из объятий.

— Ну иди, иди, — сжалилась Абигейл и закатав рукава, уставилась на беспорядок. — Дел у меня невпроворот.

Первым делом мисс Роджерс избавила от коробки телевизор. Большой сверкающий черный экран идеально вписался на тумбу рядом с камином. Кино Абигейл любила, часто устраивая киномарафоны. Телевидение — это одно из ее любимейших изобретений. Девушка скупала DVD диски напропалую, насобирав неплохую коллекцию, вмещавшуюся в четырех ящиках, стоящих рядом. Выхватив диск c “Адским мотелем”, Аби принялась распаковывать все остальное.

Раскладывание вещей, с перерывом на обед и ужин, заняло весь день. Венец коллекции — арфу и портрет, Аби оставила на самый конец.

Это была та самая арфа, подаренная Дастином. Девушка с тоской стаскивала защитную пленку, медленно проводя по деревянной дуге. Мелодичное звучание заполнило комнату, стоило только Аби провести пальцами по струнам. Все еще идеальны, хотя с прошлого свидания с ней прошло десять лет.

Подвергнувшись приступу ностальгии, Аби откинула упаковочный мусор в сторону и присела на пуфик. Постепенно пальцы вспоминали изученные мелодии и комнату наполняли чудесные звуки музыки. Арфа пела. Её голос был то тихим шёпотом, будто далёкий шелест листьев в лесах Форкса, то мощным потоком, наполняющим воздух теплом и светом. Струны отзывались лёгким вибрирующим эхом, и казалось, что каждый звук отражается от стен и замирает в воздухе, рассыпаясь в бесчисленные переливы.

Фильм был позабыт, Форск оставлен где-то позади, Абигейл уносилась куда-то на восток, к океану и пережитым дням в Атлантик-сити и ранчо "Серебряное Подковье". Девушка увлеклась так, что опомнилась только ближе к десяти вечера.

— Бог мой, Джеки, мне же завтра рано вставать! — ахнула девушка, вскакивая и пролетая мимо спокойно дремавшего кота.

Скинув в кучу пустые коробки и запрятав в кладовой ящики с вином, Аби остановилась, держа в руках портрет. Строгие синие глаза, точь-в-точь как у нее, смотрели то ли осуждающе, то ли одобряюще. Портрет, написанный со слов Абигейл, по памяти. Ее отец, черты лица которого бы стерлись из воспоминаний, если бы не этот единственное напоминание.

На нем были изображены они с отцом. Аби аккуратно провела пальцами, обводя темную шевелюру Уильяма, его парадный наряд и небольшую родинку на подбородке. Художник тогда потрудился на славу, изобразив их с необычайной точностью по описанию.

Вздохнув, Абигейл поставила портрет на полку, решив, что подберет ему место в доме попозже.

Завтра должно состояться ее очередное знакомство со школой и подростками этого века. Абигейл в ужасе представляла, что ее может ожидать и как за пятнадцать лет, с ее прошлой школы, изменились подростки.

Будильник с утра был непривычным явлением. Аби потянулась в кровати, пытаясь продлить мгновения. Мысль о том, что ее техасской привычке с обеденным сном опять придется пожертвовать, вгоняла в уныние. Рядом забеспокоился голодны Джек, мяукая и пытаясь разбудить хозяйку.

— Иду-иду, — буркнула Аби, зябко кутаясь в одеяло. Нужно купить больше теплой домашней одежды, такого холода девушка не предусмотрела.

Выбрав для первого дня черные обтягивающие штаны, серый гольф и коричневый пиджак в клетку, что идеально подчеркивал тонкую фигуру, Аби принялась выпрямлять кудрявые волосы. Когда дело было сделано, девушка печально вздохнула, выглядывая в окно. С такой влажностью, ее прическа будет держаться не долго и уже к обеду ее идеально ровные локоны, превратятся в буйные кудри. Такие же как у отца. При воспоминаниях о нем, настроение испортилось. Она любила его и ненавидела одновременно.

Аби часто думала, что если бы она родилась на сто лет позже, в другую эпоху и с изменившимся миром, она бы смогла противостоять ему. Не применять дар, ослушаться и остаться с Джаспером. Но то время диктовало свои правила. Семнадцать лет она воспитывалась в слепом подчинении и зависимости.

Быстро позавтракав, пока оставалось время, Аби нанесла макияж. Это дело ей нравилось, тонкие черные брови, немного пудры, чтобы скрыть веснушки. Загар скоро смоется и явит свету ее оливковую нежную кожу. Прозрачный блеск для губ. Не то, что было раньше — кусочки угля, вазелин, а для осветления кожи рисовая пудра. Аби передергивало до сих пор от воспоминаний.

Довольная собой, она выглянула на улицу. С правой стороны к ней ехало нечто. Пикап красного цвета, по возрасту мог бы соревноваться с ней. Дребезжащий звук, что он издавал, заставлял девушку задуматься: а не прогуляться ли ей до школы пешком?

За рулем этого выцветшего красного кошмара сидела Белла. Девушка сосредоточенно смотрела на дорогу, медленно катя по улице. Подъехав к дому Абигейл, пикап затормозил и Белла ладошкой вытерла лоб.

— Привет, — дочка шерифа с трудом опустила окно, приветливо махая рукой.

— Привет, — улыбнулась Аби. Итак, первый подросток. Пока весьма неплохо. Белла была очень молчаливой, постоянно витая в облаках, пока рулила к школе. Говорила она тихо и размеренно, казалось, обдумывая каждое слово и нерешительно закусывая губу. Воспитанная и эрудированная.

— Спасибо, что согласилась подвезти, — нарушила недолгое молчание Аби.

— Мне не сложно, это по дороге.

Аби могла представить, что, скорее всего, в душе девушка ликовала. Их будет двое в этой новой школе. Два новых человека в маленьком городишке, где все друг друга знают с самого рождения. Где шериф лично приветствует новых жителей. Да они будут тут сенсацией и Аби удивится, если сейчас пол школы не соберется на парковке встречать их.

Школа Форкса представляла собой жалкое зрелище. Двухэтажное здание из красного кирпича, перед которым стояла табличка “Старшая школа Форкса. Дом спартанцев” на зеленой лужайке. Аби с Беллой переглянулись.

На школьной парковке уже собралось с десяток машин и пикап Беллы, конечно же, привлек внимание их водителей. Все взгляды были направлены на новеньких.

Белла заглушила мотор, но девушки медлили.

— Волнуешься? — тихо спросила она.

— Немного, — честно ответила Абигейл. Ее предыдущий опыт с подростками был не самым удачным. Они казались странными и недалекими, но больше невоспитанными. Конечно, встречались редкие экземпляры, такие как Белла, но это скорее было исключение из правил. Эти полтора года нужно было просто перетерпеть. Не в первый и не последний раз.

— Я тоже, не люблю внимание, — поморщилась девушка, накручивая на палец прядь каштановых волос. В отличие от Абигейл, Белла была совершенно без косметики, с темным обручем, держащим распущенные волосы. Одета она была в безразмерную куртку, скрывающую фигуру. Из всего, что Аби видела, она могла сделать вывод, что девушка не дурна собой и будет пользоваться вниманием.

— Твой отец сказал, что ты переехала. Откуда и почему? — напрямую задала вопрос Аби, оттягивая время, когда им нужно будет выйти из машины.

Белла помедлила с ответом, хотя можно было биться об заклад, что ответ давно заготовлен.

— Мама вышла замуж и, чтобы не мешать, я решила пожить с отцом.

Аби приподняла бровь, разглядывая приборную панель перед собой. Ей было дико все это представлять, хотя она прекрасно знала о нравах этого века из фильмов, но воспитание накладывало отпечаток.

— Нет, Фил, новый муж мамы, он хороший. Просто он играет в бейсбол и ему нужно часто переезжать, а мне — закончить школу. Я решила, что им будет лучше вместе колесить по штатам, а мне осесть где-то на пару лет.

— Это довольно целесообразно, — кивнула Аби.

— А ты? Мне кажется, у тебя акцент, — удивила Белла своей наблюдательностью.

— Так и есть, последние пять лет я училась во Франции, — подтвердила Аби. Никакого обучения не было, да и общения, вообще непонятно, как она смогла подцепить акцент. — Мои родители погибли и я решила вернуться на их родину. Они переехали во Францию по работе. Детство я провела тут, в Техасе, — чем больше правды, тем легче врать.

— Мне жаль, — смутилась девушка.

— Пожалуй, нам пора, как бы ни хотелось провести день в машине, боюсь еще чуть-чуть и подростки начнут атаковать.

— Ты тоже подросток, — заметила Белла. Кажется, эти слова вылетели быстрее, чем девушка успела подумать. Поняв, что сказала это вслух, Белла залилась краской, — прости.

— И то правда, — буркнула Абигейл, проклиная наблюдательность новой знакомой и вылезая из машины.

Первым делом они проследовали к администрации. В небольшом холле их уже поджидала ухоженная дама лет сорока. Она приветливо улыбнулась новеньким ученицам.

— Добро пожаловать в старшую школу Форкс, — пропела женщина, — меня зовут миссис Уилсон. Кто есть кто?

— Изабелла Свон, — спокойно произнесла Белла.

— Абигейл Роджерс.

Миссис Уилсон протянула каждой подписанный индивидуальный формуляр. И Абигейл дополнительные бумаги.

— Так как ты без опекуна, то тебе нужно до обеда подписать эти бумаги и вернуть мне.

— Спасибо, — поблагодарили девушки миссис Уилсон в унисон и вышли из кабинета.

За дверью их уже поджидали. Парень азиатской внешности с черными волосами и косой челкой, в белой майке и джинсах, едва не сползающих до колен. Завидев новеньких, он тут же отлип от стены и двинулся навстречу.

— Йоу, как сами? Я Эрик, глаза и уши этой школы. А вы новенькие? Хотите покажу, как тут все устроено?

— Аби, — натянуто улыбнулась девушка, — будет здорово.

— Белла, — протянула руку Свон.

— Тут всего два этажа, легко запомните, — повел их по коридорам Эрик, сопровождаемый завистливыми взглядами других учеников. Он болтал без остановки, рассказывая какой кабинет где находится и кто из учеников есть кто: с кем лучше общаться, а от кого держаться подальше. — У вас какой первый урок?

Все же соизволил поинтересоваться Эрик.

— Литература, — в унисон ответили девушки.

— У меня углубленный курс, — подняла карие глаза от листа Белла.

— И у меня.

— И у меня, — радостно воскликнул Эрик, в восторге от того, что у него получится продлить проведенное время вместе с новенькими. Он ощущал взгляды окружающих и был полон предвкушения.

Аби повезло, в классе литературы была свободной целая парта, поэтому Белла и она, к дикому сожалению Эрика, сели вместе.

До обеда Абигейл пришлось минимум десять раз повторить, свою историю и все подростки были в диком экстазе, когда узнавали, что она живет одна. Конечно, после того, как выражали соболезнование по-поводу ее родителей, но уже через минуту, словно забывая обо всем, мечтательно представляли, как устраивают умопомрачительные вечеринки в ее доме.

Не смотря на свою подготовку перед школой, Абигейл сильно прокололась. Ее стиль одежды очень сильно отличался от того, как выглядели подростки школы Форкса. Утонченный стиль явно бросался в глаза на фоне их, преимущественно, спортивной одежды. Повезло, что все списывали такую необычность на жизнь во Франции. Но Абигейл итак чувствовала себя неуютно под таким пристальным вниманием и с таким большим количеством людей вокруг, хоть и пыталась держаться довольно приветливо и вежливо. Чем менее неординарной она покажется, тем больше шансов, что от нее быстро отстанут. У них с Беллой совпадали не все уроки, поэтому приходилось иногда отдуваться самой. Это будет ей стоить одной бутылки сегодня вечером, сделала мысленную пометку девушка в голове.

На переменах к новеньким подходили знакомиться. Абигейл запомнила лишь несколько имен. Фигуристая брюнетка, что очень любила сплетни, Джессика Стенли.

Голубоглазый блондин с неправильным прикусом и сомнительными пошлыми шутками — Майк Ньютон.

Удивительно эрудированный и вежливый подросток — Анжела Вебер, которая собиралась сделать фото для школьной газеты новеньких и тактично приняла отказ, пообещав заменить статью на что-нибудь другое. Белла предложила написать о переедании, хотя непонятно откуда у нее были такие мысли, так как сама девушка была достаточно стройной и явно не страдала избыточным весом. Или еще один вариант — о плавках для команды пловцов. По мнению Абигейл — обе темы были странные, но Вебер с энтузиазмом поддержала идею.

И в противоположность Анжеле — завистливая и узкомыслящая Лорен.

— Мне нужно отнести бумаги, — Аби показала подписанную стопочку и ободряюще улыбнулась Белле. Та совершенно не хотела оставаться наедине с Джессикой и в глазах застыла мольба о помощи, — и присоединюсь к вам уже в столовой.

— Я мог бы тебя сопроводить, — тут же пристроился рядом Майк, как бы ни в значай, приобнимая.

— Спасибо, — с холодной улыбкой ответила Аби, стряхивая руку, — я уже запомнила дорогу.

Оставив все бумаги приветливой миссис Уилсон, которая вежливо поинтересовалась, как проходит ее день, Абигейл поторопилась в столовую.

Кажется, она скорее нашла ее по запаху и гомону, который там стоял. Столова была просторной и светлой, из высоких окон лился дневной серый свет. Подростки разбились на группки и заняли свои столики.

Она сразу же нашла взглядом столик в центре, где сидела Белла и ее новые знакомые. Увлеченно болтая, Абигейл никто не заметил. Но внимание девушки привлек другой столик. У дальнего окна она заметила знакомые лица: Розали и Эммета, которых ранее встретила у супермаркета. Уж очень они выделялись на фоне всех остальных.

Быть этого не может. Их тут еще больше. Рядом с Розали и Эмметом сидели такие же прекрасные, бледные и изысканные еще три подростка.

Молодой парень с меланхоличным выражением на прекрасном лице и бронзовыми взлохмаченными волосами, сосредоточенно сверлил взглядом Беллу. Рядом с ним сидела милая брюнетка, с короткими волосами, торчащими елочкой во все стороны, приветливо болтая с Эмметом напротив. Розали не изменяла себе, одетая в белоснежный свитер, облегающий ее идеальную фигуру, с абсолютно недовольным взглядом сверлила бронзоволосого. Абигейл перевела взгляд на последнего.

Дыхание перехватило, а сердце на секунду замерло, пропустив удар.

— Джас, — вырвался тихий вздох.

Взгляды всех за дальним столом резко сфокусировались на ней.

* * *

Мой телеграм @WonderfulWorldNiki

Написала длинный пост о состоянии Эллы, ее отношению к отцу

https://t.me/WonderfulWorldNiki/131

и там же пишу обзоры на главы

Перед глазами у Абигейл все плыло, сделав шаг назад, она буквально вывалилась из столовой. Девушку колотило, а к горлу подкралась тошнота.

Ворвавшись в соседнюю дверь женского туалета, Аби проскочила мимо удивленных школьниц в кабинку. Благо, на завтрак она ела не много, но спазмы были сильными. Казалось, все внутренности хотят наружу. Глаза застилали слезы, а в голове стоял туман. Аби было физически плохо.

— Абигейл? — в туалет кто-то зашел, женский голос окликнул ее, — Это Розали Каллен. Помнишь, мы виделись в супермаркете?

“Та блондинка, дочь миссис Каллен”, — промелькнула мысль в голове. Абигейл села на пол, прислонившись к двери кабинки головой, пытаясь собраться с мыслями и унять дрожь.

— Ты в порядке? В столовой показалось, что тебе плохо.

Больше всего на свете Аби хотелось оказаться где-нибудь на юге Франции, с бутылкой крепкого вина, иначе, она не понимала, что с ней происходит.

Легкий стук в дверь ее кабинки, заставил девушку пошевелиться.

— Абигейл? — это была уже не Розали. Тонкий высокий голос, магнетически приковывал внимание к его обладателю.

Вздохнув, Аби собралась с силами и, опираясь на стенку кабинки, открыла дверь.

На нее смотрели две пары глаз. Розали и вторая девушка, темноволосая, чуть ниже, чем Абигейл ростом, что также сидела за столом с Эмметом и Розали. Обе они молча изучали лицо Абигейл.

— Я, — Аби вздохнула, обходя их и пошатываясь идя к умывальнику, чтобы набрать немного воды и прополоскать рот. — я в норме.

— Может тебе в медпункт? — озабоченно спросила темненькая.

— Нет, — покачала головой Аби. — Мне нужно домой.

Голова соображала очень плохо, перед глазами стояло лицо ее Джаспера. Сейчас у девушки не было сил еще раз с ним встретиться. Нужно было переварить существование кого-то очень похожего на ее Джаспера.

Господи, Абигейл столько жила на свете, она уже и сама забыла, сколько ей лет. но никогда еще не встречала кого-то, кто был бы так на него похож.

— Я могла бы отвезти тебя? — вызвалась темненькая, — у Роуз сейчас урок, а я могу пропустить. Ничего серьезного. Меня Элис зовут.

— Да, спасибо, — оперевшись руками о раковину, произнесла Аби, наблюдая как капли воды стекают вниз.

Розали и Элис переглянулись. Девушка рядом выглядела очень нездоровой. Сердце бешено колотилось, а жар чувствовался на расстоянии. Возможно, бедняжка переволновалась в первый день. Но то, что она произнесла имя Джаспера, ставило всех в тупик и пугало.

Сам Джаспер клялся, что не знал ее и вообще, девушка не назвала его полного имени. “джас” могло означать что угодно, от музыкального направления до лекарств, принимаемых новенькой.

Но натянутые нервы Роуз, из-за того, что Эдвард итак не мог прочитать новенькую Беллу Свон, а внимание к их семье было максимальным сейчас, настояла, чтобы кто-то проследил за Абигейл. Так как сама девушка знала только Розали и Эммета, а последний не мог зайти в женский туалет, то к ней отправились Элис и Розали.

Постояв еще минуту, собираясь с силами, Аби аккуратно вытерла водяные разводы салфеткой с лица и повернулась к молча ожидающим ее девушкам.

— Я в норме, можем идти. — хоть голос девушки и звучал вполне ровно и уверенно, внутренне она все также содрогалась.

Благо, ее бегство из столовой осталось незамеченным, иначе бы вокруг туалета собралась толпа зевак.

Розали отделилась от них почти сразу. Элис вела к школьной парковке, самому отдаленному уголку ее. Звуковой сигнал оповестил, что серебряная машина, принадлежит ей. Аби плохо разбиралась в марках, но эта выглядела самой дорогой на этой стоянке.

— Как ты себя чувствуешь? — живо поинтересовалась Элис, заглядывая в лицо Аби.

— Не волнуйся, — вымученно улыбнулась девушка, — если надо будет остановиться, я успею предупредить.

— Может тебе лучше в больницу? Мой отец врач, он мог бы тебя осмотреть, — заботливо предложила Элис.

— Спасибо, Элис, не нужно, я просто хочу домой.

Абигейл не ожидала такой участливости от малознакомых людей. В ее жизни встречалось не так много незнакомцев, готовых бескорыстно прийти на помощь.

Оставшуюся дорогу до дома Аби, они не проронили ни слова. Девушка ехала прислонившись тяжелой головой к прохладному стеклу и прикрыв глаза. Элис порывалась что-то спросить, но каждый раз останавливалась. Медленно подъехав к дому, машина остановилась.

— Откуда ты знаешь, где я живу? — запоздало обратила внимание Аби, распахнув глаза.

— Миссис Каллен моя мама, она работала над дизайном интерьера для этого дома.

Аби удивленно смотрела на Элис. И ее тоже.

Только сейчас она наконец-то обратила внимание на девушку за рулем. Она была такой же бледной, как Розали и Эммет. И такой же привлекательной. Глаза Элис были темно-янтарными и внимательно смотрели на Аби.

— Что ж это многое объясняет. Прости, что не приглашаю, — тут же расставила все точки Аби. — Я бы хотела побыть одной.

— Конечно, — с готовностью кивнула Элис. — Поправляйся! Может тебе нужны лекарства?

— Нет, спасибо, у меня все есть, — натянуто улыбнулась Абигейл.

Наконец-то закрыв входную дверь дома и оставшись наедине с собой, синеглазая выдохнула. Возле ее ног тут же оказался Джек, требующий ласки. Сбросив рюкзак, Аби прошла прямо к кладовой, вытянув и откупорив бутылку, она сделала большой глоток. Красная жидкость горячей волной прошлась по горлу, согревая. Насыпав полную тарелку корма для кота, Абигейл вернулась в кладовку, притворив дверь и оставив небольшую щель для пушистого сожителя. Сев на пол, девушка наконец-то смогла подумать о том, что произошло.

Это не Джаспер.

Это не ее Джаспер.

Это просто кто-то очень похожий на него. Ее Джаспер умер много лет назад, больше века назад. Возможно, не на войне. Она хотела верить, что он умер от старости в кругу большой семьи, но никак не в одиночестве на поле боя. Все эти года она всматривалась в лица прохожих, пытаясь в каждом найти его и не находила. И вот, спустя столько времени, в каком-то небольшом, богом забытом городе на краю света, ничего уже не ожидая от жизни, она находит кого-то очень похожего.

Абигейл сделала еще один глоток, ощущая, как ее начинает клонить в сон. Особенностью организма было то, что каждый раз, когда она начинала чуть-чуть пьянеть, ее непременно клонило в сон. Это позволяло неплохо экономить: обычно для крепкого сна хватало трети бутылки.

Сегодня Аби испугалась. Испугалась, увидев кого-то очень, просто ужасающе, похожего. Возможно, ей стоит собрать вещи и уехать? Она не была уверена, что сможет вообще жить в одном городе с этим парнем.

Этот блондин в школе — живое напоминание о том, кого она потеряла. О том, что она не сделала и наоборот, что натворила. Нужно держаться от него подальше, если она не хочет сойти с ума. После сегодняшнего, Аби была как никогда близка к этому. В крайнем случае, она всегда может прыгнуть в машину и убежать.

Аби улыбнулась. Словно от своих мыслей и чувств она могла так легко скрыться.

Свернувшись в клубочек, Абигейл задремала на полу. Рядом с ней, подперев один бок и свернувшись в клубок поменьше, задремал Джек, довольный, что хозяйка вернулась так рано.

Звук тяжелых ударов о дверь разбудил Аби. Сначала казалось, что кто-то стучит ей по голове, но через мгновение туман от сна развеялся и до Аби дошло, что это был стук во входную дверь. От неудобной позы тело девушки затекло, кое-как поднявшись и разшевелившись, она проснулась. Вокруг было совершенно темно, видимо, уже ночь. Аби хотела было распахнуть дверь, но едва коснувшись ручки, остановилась.

— Абигейл? Мисс Роджерс?

1900 год, май

Англия, Челтнем

— Пойдем, пойдем, — поторопила Элла подругу.

— Может стоит вернуться? — неуверенно прошептала Ольга дрожащим голосом. На это Элла лишь закатила глаза. Ну и трусиха! Сама девушка едва не тряслась от азарта и предвкушения. — Нас за самовольное оставление территории колледжа исключат!

Только сейчас Ольга осознала, что им может грозить, если кто-то из преподавателей узнает об этой шалости. Она едва не плакала и проклинала себя за то, что согласилась на авантюру. И сейчас, если бы не Элла, с таким упорством тянущая ее вперед, Ольга бы остановилась и прямо тут разрыдалась, а после отправилась сразу же с повинной прямиком к директрисе Челтнемского женского колледжа — миссис Мэнинг. Чопорную леди в возрасте, со строгими зелеными глазами, смотрящими через голубоватые стекла очков. Ольга ее до дрожи в коленках боялась.

Ольга вообще много чего боялась. Боялась вылететь из колледжа и вернуться на родину, боялась завалить экзамен, боялась говорить перед толпой, боялась темноты, боялась … да почти всего она боялась. И ей просто повезло, что в прошлом году к ним поступила такая бесстрашная новенькая — Эллайн Дью, которая почти с первого дня рассмотрела что-то в Ольге и назвалась ее лучшей подругой.

Эллайн ничего и никого не боялась. У нее всегда на все находилось свое мнение. А с каким энтузиазмом и усердием она училась! Ей буквально было все интересно. Ольга тоже любила учиться, поэтому быстренько прониклась к своей новой подруге нежной любовью.

В колледж Эллайн приехала из далекой Америки, ее папА отправил девушку на учебу, чтобы потом выгоднее выдать замуж. Собственно, почти такая же судьба была и у Ольги, которая уже пять лет училась в колледже. Только с той разницей, что девушке под угрозой смерти нельзя было вылететь из колледжа, а закончить его и пробовать поступить дальше. Как раз недавно она слышала, что открылся университет, готовый принимать девушек, куда очень стремилась попасть.

Ольга грезила о нем днями и ночами, желая всей душой продолжать обучение. Ей никак нельзя было возвращаться на родину. Уж лучше тут перебираться хлебом, да гренками, чем возвращаться в отчий дом. Им остался всего месяц учебы и, если она поступит, — она будет свободна.

— Никто не узнает, — шикнула Элла, даже не поворачивая голову в сторону подруги. Та боялась всегда и девушка уже не обращала внимания на ее сопротивление.

Она упорно шла вперед, петляя между деревьями и кустами в темноте, навстречу яркому свету вдалеке. Но первым до нее донесся шум: играла музыка, перекрываемая редкими криками и смехом. На лице Эллы тут же растянулась улыбка — они уже рядом.

За спиной опять заканючила Ольга, но Элла лишь сильнее ухватила ту за запястье и потащила вперед. Не для того проделали такой путь, чтобы в конце сдаваться. Еще чуть-чуть и они хорошенько повеселятся. Дью была уверена, что Ольга такого в своей жизни никогда не видела, сама же Эллайн последний раз была на ярмарке тридцать лет назад, когда только уехала из Атлантик-сити в Европу. А под утро они вернутся в свои кровати, как ни в чем ни бывало.

Тело Эллы дрожало не столько от холода, сколько от волнения. Наконец-то деревья перед ними расступились и девушки вышли на окраину города. Дыхание замерло. Огни горели так ярко, ослепляя, словно сейчас был день. В воздухе витал запах свежей соломы, жареных орехов и чего-то сладкого, смешанного с легким дымком костров.

Множество разноцветных шатров и ларьков, а в центре большой полосатый шатер возвышавшийся над остальными, освещенный бесчисленными лампочками. Они мерцали, как звезды, и создавали иллюзию волшебства. Вокруг шатра кипела жизнь: толпа людей в шляпах и накидках, крики зазывал и смех, фырканье лошадей и рокот механической карусели, сверкающей блестками красок и золота.

Передвижной цирк стоял в центре, как сказочный дворец, маня к себе.

— Пришли, — выдохнула Элла.

Ольга стояла рядом, замерев. Сразу же все на свете позабылось. Захотелось непременно заглянуть в каждый шатер и попробовать все угощения! Прокатиться на каждой карусели. Ей казалось, что она попала в другой мир — яркий, шумный и чужой, но такой манящий. Здесь, вдали от строгих стен колледжа, не было ни правил, ни расписаний, ни занятий — только безумное кружение огней, музыка и свобода.

— Идем, — решительно шагнула Элла, увлекая завороженную подругу вперед, — видишь, а ты предлагала вернуться назад. Такое бы пропустили.

Ольга потупилась, но тут же открыто улыбнулась. Внимание девушек сразу же привлек клоун с ярко-красным носом и небольшим подносом, разносящий яблоки в карамели. В другой стороне стоял большой фургон с экзотическими животными, а рядом с ним, в костюме пирата, пожилой мужчина держал в руках говорящую птицу.

— Смотри, — восторженно воскликнула Ольга, — он разговаривает!

Крупный, с длинным, изогнутым клювом и перьями, которые сияют всеми оттенками радуги. Верхняя часть его оперения ярко-зеленая с плавным переходом в насыщенный синий, а грудь и живот окрашены в теплые оттенки желтого и оранжевого. Его блестящие глаза-бусинки смотрят прямиком на девушек:

— Как дела? — удивительно точно имитирует он человеческую речь и Элла с Ольгой заливаются хохотом.

Клоун на ходулях немного пугает Ольгу, заставляя девушку жаться ближе к подруге. Но Элле не стоИтся на одном месте и она утягивает подругу дальше в самую гущу событий, почти растворяясь в толпе. Лица людей мелькают перед ними круговоротом, и каждый новый звук, каждый новый цвет завораживает сильнее предыдущего. Дальше, вперед, вглубь к самому большому шатру.

Высокий, худощавый мужчина с хитрым лицом и торчащими во все стороны рыжими волосами. На нем пестрый костюм с яркими полосками, немного потертый, но когда-то явно бывший роскошным. Зазывала кричит, приглашая на очередное шоу.

— Господа и дамы! Подходите ближе, не стесняйтесь! Уникальное представление, какого вы не видели ни в одном другом месте! Шоу, которое шокирует и удивляет, откроет вам мир невероятного и невообразимого! — Он размахивает руками, собирая вокруг себя толпу и привлекая внимание учениц колледжа. — Величайшие уродцы нашей эпохи! Величайшие диковины природы, собранные со всех уголков света! Входите и увидите своими глазами!

Снедаемые любопытством, Ольга и Элла заглядывают в шатер, занимая свои места на табуретках дальнего ряда и теснясь к друг дружке. Внутри шатра темно и душно. Сразу же в нос ударяет запах пыли и пота. Впереди, за спинами гостей небольшая площадка, увешанная лампочками. Зрители восторженно шумят, когда на сцене появляется женщина с густой бородой, одетая в розовое платье с белыми рюшами и небольшую дамскую шляпку. Она двигается плавно, с легким наклоном головы, как бы демонстрируя свою особенность. Толпа замирает, кто-то ахает, а женщина молча обходит сцену, показывая себя со всех сторон и уходя на небольшой занавес, уступая место другому артисту.

Элла и Ольга просидели до конца шоу, неотрывно наблюдая за сценой. А после были карусели и визжащие от восторга девушки, карамельные леденцы, фокусы и огненные представления.

Когда на горизонте задребезжал рассвет, а девушки уже едва стояли на ногах от усталости, Элла и Ольга заторопились обратно. Нужно было еще пройти через небольшую рощу и пробраться в свою комнату незамеченными.

Однако на выходе, внимание Ольги привлекла крохотная темно-синяя палатка, что до этого момента была не замечена ими и стояла немного в стороне. Над входом в палатку висела небольшая наспех сколоченная табличка: “Узнай свое будущее, если не боишься”.

— Пойдем, заглянем? — Ольга умоляюще посмотрела на подругу.

Элла, которая была готова на любое приключение, внезапно замялась. Отчего-то совершенно не хотелось узнавать, что там будет дальше. Но Ольга, как завороженная, тянула подругу внутрь.

Внутри шатра воздух тяжелый, пропитанный густым запахом ладана, трав и чего-то сладкого. Маленькое помещение казалось больше из-за темных, бархатных стен и зеркал в резных рамах, которые висели по бокам и слегка искажали отражения, создавая иллюзию.

— Эй, есть тут кто-нибудь? — нерешительный голос Ольги разносится по шатру.

— Пришли узнать свою судьбу? — из-за занавеси неожиданно появилась женщина средних лет, заставив девушек едва ли не вскрикнуть от испуга. Гадалка была одета в длинные, свободные одежды со множеством слоев. Руки и шею украшали сверкающие украшения и талисманы, которые тихо позвякивали при каждом движении. — или прошлое? — при этих словах ее темно-карие глаза в упор посмотрели на Эллайн.

— Хочу знать свое будущее. — решительно вышла вперед Ольга, выпуская руку подруги и делая шаг вперед.

Гадалка осмотрела ее внимательным взглядом снизу доверху и махнула головой.

— Ну пойдем, — и скрылась за занавеской.

— Я быстро, — глаза Ольги восторженно горели, а губы изогнулись в предвкушающий улыбке.

— Давай, — нерешительно улыбнулась Эллай, оставаясь одиноко стоять у выхода. От скуки взгляд девушки прошелся по обстановке. На стенах шатра развешены пучки сушеных трав: полынь, лаванда, розмарин — это их аромат наполнял воздух. На нитях, связывающих травы, висят маленькие колокольчики, которые при малейшем дуновении воздуха звенят тихим, почти неземным звуком.

На полках, скрытых в полумраке, стоят стеклянные бутылочки и флаконы — некоторые с тёмным стеклом, другие прозрачные, с мутным осадком на дне. На этикетках — незнакомые символы и выцветшие слова, написанные изогнутым, неровным почерком.

По ощущениям Эллы прошла всего пара секунду, когда до нее донесся приближающийся голос Ольги, сыплющий благодарностями. Они вышли из-за занавески.

— Спасибо, спасибо вам большое, — звонко благодарила она. На щеках Ольги выступил румянец, а глаза блестели, — вы вселили в меня надежду.

Гадалка лишь снисходительно улыбалась.

— Твоя очередь, Элла, — Ольга наконец-то закончила рассыпаться в благодарностях.

— Эм, — замялась Эллайн, — пожалуй, уже поздно, нужно возвращаться, иначе нас хватятся.

Ольга, словно, только сейчас вспомнила об угрозе быть пойманными и поторопилась к выходу.

— Приходи ко мне завтра на закате, — донесся им в спину голос гадалки. Отчего-то Элла была уверена, что это обращение к ней, — я расскажу тебе о том, что тебя так мучает.

— О чем это она? — на ходу спросила Ольга, когда девушки уже пробирались через рощу.

— Да так, — отмахнулась Элла, сама задававшаяся этим вопросом. В ее голове был такой кавардак, так много хотелось узнать, что она сама не знала, что ей надо. Так откуда же гадалке было знать? — не обращай внимания.

— Тебе стоит пойти, — неожиданно заявила Ольга.

— Опять сбежать из колледжа? — усмехнулась Эллайн, украдкой глянув на подругу.

Та немного стушевалась при упоминании о нарушении правил.

— Это стоит того, — уверенно ответила Ольга, — она сказала, что у меня все сложится хорошо.

— Конечно она так сказала, — закатила глаза Элла, — сколько ты ей заплатила?

При этих словах щечки Ольги покраснели, и она отвела взгляд. Но слова гадалки так и сидели в голове Эллы, заставляя ту сомневаться.

Я расскажу тебе о том, что тебя так мучает.

А могла ли она? Могла ли она знать о прошлом Эллы? Могла ли она знать о том, что девушка не стареет? Могла ли она знать о том, что пережила Элла?

Впереди замаячили стены колледжа, потому на время девушке пришлось выкинуть все ненужные мысли из головы. Пролезть в дыре забора, тонким юным телам не составило труда. По проторенной тропинке, петляя среди строений, девушки, проскочили к заднему входу замка, в котором расположился их колледж с основными классами для занятий и спальнями учениц.

Воодушевленные тем, что удалось совершить авантюру, Ольга и Элла, едва слышно переговариваясь, проникли внутрь, уже видя дверь заветной комнаты и испытывая восторг победы. Пока за их спинами на раздалось покашливание.

Наши дни

— Абигейл? Мисс Роджерс? — донесся с обратной стороны голос шерифа Свона. — Ты там?

Звук тяжелых ударов о дверь разбудил Аби. Сначала казалось, что кто-то стучит ей по голове, но через мгновение туман от сна развеялся и до Аби дошло, что это был стук во входную дверь. От неудобной позы тело девушки затекло, кое-как поднявшись и разшевелившись, она проснулась. Вокруг было совершенно темно, видимо, уже ночь. Аби хотела было распахнуть дверь, но едва коснувшись ручки, остановилась и медленно приотворила дверь, выглядывая наружу. Шериф Свон, в своей форменной одежде, внимательно разглядывал ее. Его глаза выражали обеспокоенность.

— Ты в порядке? В школе сказали, что ты не появилась после ланча и не отнесла нужные бумаги в администрацию. Белла рассказала, что тебе стало плохо. Кажется, одна из Калленов отвезла тебя домой?

— А, да, — растерянно выдала девушка. — Я… у меня заболевание. Ммм…хроническая обструктивная болезнь легких, — по глазам шерифа, она поняла, что попала в точку — он вообще не понимает о чем речь, но термины производят впечатление.

— Может тебе стоит показаться в больнице? Как ты сейчас себя чувствуешь? — он задумчиво поднял черные брови, заставляя появиться глубокие морщинки.

— Не стоит, шериф, я в полном порядке, благодарю за беспокойство.

— Что ж, Белла тогда за тобой завтра заедет? — качнувшись на пятках, спросил он.

— Да, было бы здорово, машину пригонят только к вечеру.

— Если понадобится помощь, — начал он, кончиками пальцев коснувшись своей шляпы. — Надеюсь, завтра ты задержишься в школе дольше.

Аби натянуто улыбнулась и, пообещав больше не пропускать, распрощалась с шерифом. Вот это ей повезло нарваться на такого ответственного и заботливого шерифа. Абигейл и вспомнить не могла, когда кто-то так о ней беспокоился. Разве что, миссис Смит или Ольга. Покачав головой, девушка быстро перекусила и, покормив питомца, отправилась на диван. Накрывшись пледом, Аби включила очередную комедию на DVD диске, и, под диалоги актеров, задремала до самого утра.

Белла была пунктуальна, явившись за пять минут до назначенного времени. Сегодня Аби пришлось провести чуть больше времени у зеркала, чтобы скрыть вчерашнюю истерику и следы алкоголя.

— Привет, ты как? — сразу же поинтересовалась девушка, заботливо глядя на Абигейл.

— Все нормально, — вежливо отозвалась та.

— У меня есть вчерашние работы и домашнее задание, если тебе нужно. — кивнула Белла на сумку рядом.

— Спасибо, думаю, я воспользуюсь.

— Отец говорил, что ты болеешь, — закусив губу, начала Белла.

— Давай не будем об этом, — тут же оборвала Аби, качнув головой. Врать совершенно не хотелось и девушка предпочитала не обсуждать эту тему вообще.

— Говорят, что тебя подвозила Элис Каллен.

Аби молча кивнула, подтверждая слова.

— Она что-нибудь говорила о своем брате? — как бы невзначай поинтересовалась Белла.

— Об Эммите? Нет, мы с ней почти не разговаривали.

— Нет, об Эдварде.

— Прости, я не знаю Эдварда.

Помолчав пару минут, Белла не выдержала.

— Вчера на биологии, когда ты ушла. Он, — Белла вздохнула, подбирая слова, было видно, что девушке неловко и Аби откровенно не понимала, зачем поддерживать этот разговор. — странно себя вел.

Аби пожала плечами, ничего не отвечая и рассматривая в окне пробегающие мимо дома. Поддерживать этот странный диалог совсем не хотелось. Какой-то Эдвард странно себя вел. Запоздалая мысль, что это мог быть тот самый парень, что так похож на ее Джаспера, слегка подогрела интерес к беседе, хотя еще вчера она решила, что будет держаться подальше от него.

— И что же он делал?

Белла встрепенулась от неожиданного продолжения разговора, словно уже и забыла обо всем, погрузившись в собственные мысли.

— Ему словно было плохо? Он так скривился, — Свон было неловко обсуждать такие подробности с малознакомым человеком, однако эта странная девушка была самой близкой в этом городе.

— Может тоже болезнь? — предположила Аби.

— Возможно. Хочу сегодня поговорить с ним и со всем разобраться. Потребовать объяснений. — чуть успокоилась Белла, всю ночь промучавшаяся в догадках и наконец-то желающая проявить решительность. Эдвард был странным, но отчего-то это в нем привлекало и Белла с нетерпением ждала уроков, чтобы вновь встретиться с ним. Возможно, сегодня им удастся поговорить?

На второй день внимания к новеньким было чуть ли не больше, чем в первый. Белла и Аби сразу же разделились: последней нужно было доставить подписанные бумаги в администрацию.

Миссис Уилсон поохала над бедняжкой и отпустила, приняв все бумажки. Первым занятием у Абигейл стояло естествознание, перед входом в класс, ее настигла Элис, лучезарно улыбаясь. На ней было скромное красивое платье темно-фиолетового цвета и ковбойские сапоги, придавая образу флер работника ранчо. Глаза Элис сегодня были на несколько тонов светлее, чем вчера.

— Привет, как твое самочувствие? — заботливо поинтересовалась она.

— Привет, лучше, — вежливо улыбнулась в ответ Аби. В голове еще шумело, после вчерашнего, но время наедине с собой, позволило сегодня здраво мыслить в окружении толпы подростков.

— Рада слышать, у тебя сейчас естествознание? Сядем вместе? Мой сосед сегодня отсутствует.

Аби не очень хотелось провести весь урок с болтливой соседкой, а Элис выглядела именно такой: настроенной на разговор, но воспитание взяло верх и она согласилась.

Мистер Икман не способствовал дисциплине в классе: раздав бумаги с заметками о природе, он дал задание до конца урока прочитать все и обсудить с партнером. А сам уткнулся в какую-то книжку, потерявшись для класса.

— Итак, — тут же повернулась к ней Элис, — я вчера не спросила, откуда ты? Почему Форкс? Ты надолго? Где жила раньше? — засыпала она вопросами, обескуражив соседку.

Краем глаза, Аби заметила, что все ученики на соседних партах подозрительно притихли, украдкой кидая взгляды на девушек.

— Ничего необычного. Мои родители недавно попали в аварию и я осталась одна. Решила начать все заново вдали от воспоминаний.

— О, мне жаль, — сочувственно сказала Элис, краешками пальцев дотронувшись до руки Аби и тут же отдернув ее.

— Все в порядке.

— И как тебе Форкс? Где ты до этого жила? Я вижу загар.

— Франция, на побережье.

— О, наверное после такого, погода Форкса ощущается особенно контрастно, — усмехнулась девушка.

— Ты права, — пожала плечами Аби. — Ты? Твоя семья с рождения живет в Форксе?

— Нет, что ты. Мы переехали два года назад. Карлайлу, моему отцу, предложили хорошую должность в местной больнице, вот мы и переехали.

— Тебе нравится здесь?

Элис не раздумывала ни секунды:

— Здесь довольно мило, много зелени и природы. Город очень спокойный. Мы часто ходим в походы.

— Походы? — удивилась Аби. Довольно феноменальное увлечение для подростков этого века. — очень необычно.

— Да, есть такое, — усмехнулась Элис.

Они проболтали до конца урока. Вопреки ожиданиям Аби, с Элис было приятно общаться. Никаких сплетен, что так присущи юным девушкам, и глупых, пустых обсуждений. Элис была очень начитана и образована. Речь девушки грамотна и не содержит слов-паразитов, что просто фантастика.

Единственное, что порой Элис задавала такие вопросы, которые ставили в тупик Аби. И дело было не в том, что они не тактичны, совсем нет. Скорее, дело было в непродуманности истории самой Абигейл и ее привычек. Любимая музыкальная группа, последние политические новости, модные тенденции, развлечения — все это совсем не интересовало Абигейл и, порой, она просто не находила ответа на некоторые вопросы. Если это и удивило как-то Элис, то она не подала вида. Хотя с другой стороны — Абигейл не была уверена, что подростки вообще обсуждают эти темы и теперь уже подозрительной выглядела Элис. Другое дело — история, ее мисс Роджерс могла обсуждать часами.

Следующее занятие у Аби было сдвоенное и провела она его вместе с Беллой. Чем меньше времени оставалось до ланча, тем больше нервничала последняя. Свон то и дело поглядывала на настенные часы, заражая своей нервозностью и Аби. Лично она думала о копии Джаспера, которая будет сидеть в столовой. Правда Элис обмолвилась, что кто-то из ее семьи отсутствует и, глубоко в душе Аби хотелось и не хотелось, чтобы это был тот парень.

Ей нужно было убедиться, что это не привиделось девушке вчера.

Перед входом в столовую, Аби едва опять не накрыл приступ паники. Захотелось развернуться и убежать, закрывшись у себя в доме с очередной бутылкой до лучших времен. Однако, Абигейл взяла себя в руки и поспешила за Беллой, несущейся на всех парах в столовую, сопровождаемую щебетанием Джессики.

Он был там. За тем же столом со своей семьей, на том же стуле. Аби пыталась не пялиться, но взгляд то и дело скользил в ту сторону. Сегодня их было четверо. Путем дедукции, Аби поняла, что отсутствовал тот, которого сегодня утром Белла называла Эдвардом. Плану Свон было суждено не сбыться.

— Как ты себя чувствуешь, Абигейл? — вырвала ее из размышлений Джессика, наклонившись, она шепотом, который вряд ли можно назвать тихим, озабоченно поинтересовалась. — Говорят, что тебя затошнило вчера, как только ты зашла в столовую. Резкие запахи?

Она понимающе закивала, бросая взгляд на простой салат из овощей перед Абигейл.

— Спасибо, Джессика, за беспокойство, — вежливо поблагодарила девушка, не понимая куда та клонит.

— Джессика, — ахнула Белла, — это не вежливо.

— Я просто поинтересовалась, — распахнула та свои ярко-голубые глаза.

За их столиком воцарилось неловкое молчание, все переводили взгляды между Беллой, Аби и Джессикой.

Аби посмотрела на Беллу, не понимая почему та заступается за нее и в чем причина неловкого молчания. Формулировка вопроса Джессики была не совсем уместна и явно что-то таила в себе, но лучше так, чем, если бы все обратили внимание на настоящую причину. Щеки Беллы покрыл румянец, девушка закусила губу, ничего не отвечая.

— Кхм, — вытерла аккуратно Абигейл салфеткой уголки губ, — не стоит переживать, со мной все хорошо.

Украдкой бросив взгляд за стол, где сидели Каллены, она встретилась взглядом с ним. Сердце тут же ускорило свой ритм, а в голове зашумело. Он внимательно рассматривал ее, словно пытаясь увидеть что-то скрытое. Резко отвернувшись, Аби уткнулась носом в свою тарелку, больше не поднимая взгляд.

Через пару минут за столом возобновились привычные подростковые беседы.

— Ищешь Эдварда? — в этот раз голос заботливой Стэнли предназначался для Беллы. — Я же тебе вчера говорила: ему никто тут не пара. Он водится только со своей семьей. Ты вряд ли будешь ему интереснее, чем сестра Элис и брат. Они везде ходят втроем.

На замечание Джессики за столиком раздались смешки. Абигейл аж поперхнулась от такой бестактности. Белла рядом сидела красная, как рак. Под взглядом Абигейл, Джессика стушевалась:

— Что? Я ничего такого не имела ввиду. Лишь забочусь о подруге. Вы новенькие, я хочу вас предостеречь от ошибок и неразделенной любви, — довольно искренне оправдывалась та.

— Это очень мило, но не стоит, думаю, Белла и я сами справимся. — первой отмерла Абигейл и ободряюще улыбнулась Свон. Белла на это ничего не ответила. — У меня дальше испанский, — обратилась она к соседке. — Ты идешь?

— У меня тригонометрия.

— У меня испанский, — вызвался Эрик, — могу проводить.

На это Аби ничего не ответила, лишь молча пожала плечами, предложив идти.

В классе испанского было свободно три места: можно было сесть с Эриком, который расхваливал всю дорогу себя и школьную газету. Фотографироваться Аби категорически отказалась — ее снимок мог в будущем сыграть с ней злую шутку и негативно повлиять на скрытность.

На первой парте самостоятельно.

Но все это Абигейл отмела, на последнем правом ряду, расположенном у окна, сидел он.

Стоило только Абигейл переступить порог, как он, словно почувствовав, повернул голову, встретившись с ней взглядом. Не отводя свой взгляд от его глаз и не обращая внимания на назойливую болтовню Эрика, Аби проследовала прямо к последней парте.

Остановившись, она мягко спросила:

— Я могу тут сесть?

* * *

вот так на самом интересном!!! Заходи в мой телеграм, там публикую инсайты о том, когда продолжение и о чем оно будет. https://t.me/WonderfulWorldNiki

и мой пост про отношение Аби к отцу https://t.me/WonderfulWorldNiki/131