Вороны Бригиты (джен)

Стены главной библиотеки Тирилины хранили в себе множество уникальных книг и старинных рукописей, которые были написаны еще Первыми Потомками. Главной среди них была книга «Анна́лы праотцов», где было записано Изначальное Истинное Знание и старые хроники Тирилины. Доступ к ее чтению имели только Пренмэ́ссер Тирилины, его наследник, Главный Кефессу́р, Верховный Ле́йнстер и кэ́ллы четырех Великих родов.

Два десятка поколений из перечисленных властителей Книгу не открывали. Изначальное Истинное Знание и история предков перестали интересовать тирилийцев, увлеченных лишь внутренними интригами и войнами с соседями за лучшие земли и чужие богатства, да и знание языка Первых Потомков сохранили немногие.

Сегодня кэлл рода Кеваллур, потомков великого воина Дол Хирама, Бо́э Мау́р пришел сюда, чтобы исправить ошибки предков, с надеждой найти ответы на мучающие его вопросы. Тяжелая, обтянутая толстой кожей с серебряным окладом по углам, книга уже лежала перед ним. Бо́э был еще достаточно молод, но уже прошел десятки битв, ни в одной из которых ему не было так страшно, как сейчас, но знание о спасении можно было получить лишь из «Анна́лов праотцов». Если его здесь нет, то нет и нигде больше. Вздохнув, он, наконец, открыл книгу и начал читать, вникая в суть текстов на языке Первых Потомков, которому его учили в детстве.

Кристалл реальностей не имеет начала и конца. Он — гармония совершенства в бесконечном пространстве. Его частицы, миры, в точках касаний сплетены незримыми струнами, что звучат в непрерывном созвучии бесконечной симфонии тонов Вселенной. Каждая из частиц — уникальна, а все вместе они — отражение вечности.

Миры в структуре Кристалла реальностей умирают и рождаются постоянно. На Грань Хаоса попадают Проклятые миры, над которыми проносятся все беды кифраиловы, оставив после себя лишь разрушение и хаос. В этих мирах свет теряется во тьме, глухо стонет потрескавшаяся земля, а ветра приносят лишь мертвый пепел. Новорожденные миры воплощаются из грез и вдохновения Создателя и Повелителя Бесконечности Акервид Креадора, любующегося с гордостью и радостью своими творениями.

В мире Каррег Вердд океан сияет ярким зеленым цветом, словно изумруд, а прибрежные земли покрыты густыми лесами. Мир Мендвир восхищает своими величественными скалами из прозрачного хрусталя, переливающегося всеми красками радуги в солнечных лучах. В мире Фламфэу реки — огненные потоки, несущие свое пламя в бушующий океан огня. Невероятно красивый мир Гвинт Ариан состоит из парящих в воздухе островов, которые движутся в небесах под влиянием могучего дыхания стихии. В мире Дэрхайл все покрыто голубым льдом. В мире Кэррдан музыка видима и все в нём состоит из мелодий и звуковых каскадов. В мире Таранау небеса постоянно прорезаны сотнями молний, а земля дрожит от мощи грозовых бурь. Аниало — мир, где пустыня расстилается до горизонта, а её песчаные дюны то и дело меняют свою форму, словно живые существа. В мире Кестиль Гисготалл всегда сумерки, а в замках, построенных из черного камня, обитают живые тени.

Сколь много в Кристалле миров ведомо лишь Создателю.

Трегетта устроительница, страж Глархатур, Рои покровительница душ и каратель Деннид — дети Акервид Креадора и Смотрящие за мирами. Их мать, «вдыхающая жизнь» богиня Эрин.

Для своей любимой жены Акервид Креадор создал настоящий благословенный мир и назвал его её именем. В благословенном мире покой и счастье были неизмеримы. Там среди зеленых полей велись реки прозрачной и чистой воды, воздух пронизан ароматами цветов, ночью на небе звезды, словно бриллианты, сияют ярче света, а днем солнце дарит ласковые поцелуи морям. В благословенном мире Эрин травы шелестят мелодии любви, а деревья говорят с ветрами. Создатель населил мир живыми существами, в которых богиня сама вдохнула души. Все они равны меж собой и живут в мире и гармонии. И нет в том мире ни войн, ни злобы и ненависти, ни страданий и боли. Доброта и миролюбие правят в нем.

Через кварцер тривад переплетений струн богиню Эрин проклял Кифраил, повелитель Хаоса, что царит за пределами Бесконечного и уснула она беспробудным сном. Акервид Креадор с супругой на руках ушел по струнам к центру Кристалла реальности прекратив творение и оставив миры на Смотрящих. Для исполнения воли отца и Создателя Смотрящие создали для каждого мира богов. Трегетта и Рои их сотворили, а Глархатур и Деннид, наделили силой и магическими дарами для защиты устоев, заложенных Создателем.

Богами Тирилины стали великий воин Дол Хирам, хранитель мудрости Эоху, вершитель справедливости Солаш и бог изобилия Кэнхэй.

От Смотрящих за мирами боги Тирилины получили дары. Дол Хирам — «божественную длань», непобедимое копье, каждый бросок его попадал в цель, а после, копье возвращалось богу. Его длинное древко всегда оставалось гладким, а наконечник — острым. Копье имело собственный дух, жаждущий крови и когда в нем не было нужны, Дол Хирам погружал его наконечник в отвар сонных трав, чтобы успокоить эту жажду. Когда же надвигалась битва, копье само рвалось из рук бога навстречу врагам, в броске вспыхивая молнией. Эоху достался «камень судьбы», что позволял отличать истинных правителей от самозванцев, в руках которых он чернел. Проверка Камнем хранила порядок в Тирилине, помогая избегать конфликтов. Виновные не могли избежать разящего Меча Света Солаша, а невиновным он не причинял вреда. Поэтому суд всегда был справедливым. Кэнхэй владел Божественным котлом. Из этого котла можно накормить всех голодных, и еды в нем все равно не убавлялось. Но вкусить из котла могли только те, кто прям сердцем и бесстрашен. А вот для лгунов и трусов он всегда был пуст.

Каждый из даров был важен сам по себе, но самым главным было то, что случись угроза самому существованию мира, их силы должны были слиться вместе и стать ядром Хранителя, оружия, что защитит Тирилину от тварей Хаоса.

Долгое время люди Тирилины исправно поклонялись Богам, а Боги дарили им свою милость, но ничто не вечно, кроме Кристалла реальностей и сплетений его струн. Тириленийцы все меньше и меньше почитали Богов, забывая Изначальное Истинное Знание, и совсем перестали бояться за судьбу своего мира, уверив себя, что он расположен внутри Кристалла и грань Хаоса от него далеко.

Боги теряли своё значение в глазах людей, их храмы предавались забвению. Стены и крыши разрушались, растительность проникала внутрь, разбивая камни своими корнями, оплетая зеленью колонны и алтари. Внутри забытых храмов царила тишина. Проникая сквозь темные провалы окон и трещины стен, солнечные лучи подсвечивали забытые символы: прямоугольник, в который вписан полукруг, перечеркнутый двумя линиями.

Лишившись веры в них, Боги ушли в благословенный мир Эрин и унесли с собой все дары, оставив Тирилинуу без своей защиты, забрав у тирилинийцев надежду на спасение. Уход богов вызвал вибрацию струн сплетающих миры. Создавшиеся колебания вынесли Тирилину на Грань Хаоса. Мир без защиты оказался в шаге от того, чтобы стать Проклятым. Кровавые войны, наводнения, землетрясения и другие бедствия стали расплатой за людскую самонадеянность.

Спасение ы в обретении Хранителя, что невозможно без возврата божественных даров. Это под силу лишь кэллам четырех Великих родов, потомков Богов, что покинули мир. Божественная кровь дарует им возможность путешествия по струнам меж мирами.

Боэ Маур, устало прикрыв глаза и потирая переносицу большим и указательным пальцами, снова вздохнул.

«Путешествие по струнам меж мирами за божественными дарами. Ни больше, ни меньше, — почти обречённо подумал он. — И, даже если представить, что я на это решусь, то как это осуществить?»

Маур не поставил в известность о том, что собирается читать «Анна́лы праотцов» ни Пренмэ́ссера Гвириа́на Второго, ни Главного Кефессу́ра Керви́стера Дра́уга, ни Верховного Ле́йнстера Тви́шера Келто́га. Боэ был уверен, что никто из них не одобрит это. Скорее даже, он мог ручаться, что они будут чинить ему в этом препятствия, хоть прямо запретить такой шаг ему, кэллу рода Кеваллур, не мог никто.

Надежды на то, что в путешествие по струнам отправиться кто-то из других кэллов не было совсем. В роду Деви́риор, потомков Эоху, не осталось божественной крови. Виной тому было бесплодие прапрадеда нынешнего кэлла, чья супруга прижила бастарда от неизвестного аманта. Три поколения назад кэлла Бэ́йнуров назначил своим приказом Пренмэссер Тирилины, выбрав из достойных, на его взгляд, кандидатур, так как последний из истинных потомков Солаша умер бездетным. Кровным родственником никому из Бэ́йнуров он не был. У Ха́рдихов, ведущих свой род от Кэнхэя, сейчас вообще не было кэлла. Последний, Кьютц Пэ́нтеф, недавно погиб, оставив двух дочерей, еще не достигших поры замужества.

Боэ Маур не считал себя героем, рвущимся отдать жизнь за Тирилину и тирилинийцев. Он исправно исполнял свой долг на службе Пренмэ́ссеру, но только исполнял, стараясь не высовываться и не проявлять лишней инициативы. Об этом просил его отец, когда умирал дома от ран, полученных в бессмысленной и кровавой войне. Род Кеваллур, сохранивший кровь великого воина Дол Хирама, не должен был прерваться на нём. Тогда же отец рассказал ему о существующем Изначальном Истинном Знании, которое должно было спасти мир Тирилины всё больше и больше погружающийся во Тьму. На последних вздохах кэлл заставил Боэ поклясться в том, что выполнит то, на что сам он так и не решился: откроет Книгу, прочтет, и, если сможет, спасёт Тирилину.

Полон тяжких раздумий, Маур отправился в свой замок. С тех пор как извержение горы Бригх изменило климат на многие хидды вокруг, Боэ перестал любить ездить верхом. Жара, словно дыхание пустынь, выжгла равнины и склоны окрестных холмов, ранее бывшие царством зеленых виноградников. Теперь здесь были лишь редкая трава, пожелтевшая от непомерного зноя, да сухие скелеты мертвых лоз, лишенные сил и жизненных соков. Дома виноградарей стояли покинутые и опустошенные. Исчезли тенистые перголы и журчащие фонтаны. Жажда сжимала горло, а солнце обжигало кожу. Люди же усердно делали вид, что ничего особенного не происходит и просто переселялись из таких мертвых мест в другие, еще не затронутые бедствиями. Даже столицу Тирилины, еще при деде Боэ, перенесли отсюда на много хиддов севернее, но библиотеку оставили здесь, видимо, для того, чтобы скрыть то, что знать не нужно.

Путь в Кеваллерион занял неделю. Хорошо, что эти земли окружали величественные горы Белори́в, укрывшие их от жара, идущего с Юга, холода с Севера, и наводнений бушующих в восточных краях. Горные озера, реки и водопады, густые зеленые леса, не слишком жаркое лето, не очень холодные зимы с изначальных времен отличали родину Маура, а сейчас и сам Пренмэссер Тирилины, проезжая через владения Кеваллуров с оттенком зависти смотрел на белые стены и башни родового замка Тхорноваль, расположенного у подножия одной из лесистых гор на берегу большого озера с такой прозрачной и чистой водой, что даже на глубине можно было разглядеть каждый камешек дна.

Помывшись, переодевшись и отдохнув с дороги, Боэ направился в замковую библиотеку в надежде отыскать в дневниках предков что-нибудь о путешествиях по струнам Кристалла реальностей. Сразу ничего не нашлось. Маур потратил две недели на то, чтобы записях своего прапрапра… какого-то деда, наконец, найти упоминание о том, что его отец ушел по струнам в другие миры, но о том, что он вернулся, сказано не было. Суи́мпэ Маур, как звали того дальнего предка, видимо, затерялся где-то в сочленении струн Кристалла реальностей или просто решил остаться там, где ему захотелось.

Зная нужное имя, Боэ довольно быстро нашел дневник кэлла Суи́мпэ. Все оказалось очень просто. Нужно было войти в Храм их предка Дол Хирама, пролить свою кровь на алтарь бога и так сильно мысленно выразить свое намерение, чтобы оно вызвало нужное колебание струн.

Теперь Боэ оставалось решить, когда именно отправиться в это путешествие, которое может оказаться невозвратным, как у Суимпэ, ведь, Слава Создателю и Повелителю Бесконечности, Кеваллуры Храм своего предка сохранили таким, каким он был построен в изначальное время. Этот факт и сам Храм тщательно скрывались от Великого Лейнстерио́на, порицавшего веру в старых богов, проповедующего лейнстириа́нство, основанное на гибкой морали, и признающего Пренмэссеров Тирилины земными нунциями некого Всесильного Бога, а Верховного Ле́йнстера гласом воли Его.

Еще несколько дней назад пришло письмо от Главного Кефессу́ра Керви́стера Дра́уга с приказом срочно прибыть в столицу. Видимо затевалась новая война. А война это не быстро. Последняя длилась целый год. На ней Боэ потерял пять багов веса и приобрел три новых шрама, один из которых рассек его правую бровь. Маур и до этого был больше похож на баксакского разбойника, чем на почтенного кэлла, теперь же сходство стало почти абсолютным. Хорошо хоть глаз уцелел. Слыть одноглазым черным хэлэром, что гнездились на пиках Белори́в, было бы смешно, хотя мало кто рискнул бы посмеяться над молодым кэллом рода Кеваллур, что отличался замкнутым, но решительным характером и совершенно не был склонен терпеть в свой адрес даже добрых шуток.

Надо признать, что внешность Боэ, действительно, была вполне хэлэрическая: на лице присутствовал «клюв» в виде породистого выдающегося баксакского носа, волосы были черны как перья этих горных летающих хищников, а развивающийся на ветру плащ на его худощавой фигуре вполне мог сойти за крылья. Лишь глаза не имели хэлэрской желтизны. Маур смотрел на мир очами цвета голубого прозрачного горного озера, который темнел, когда Боэ злился или сильно волновался. Но при всём этом звать его хэлэром не дозволялось никому. Возможно, он даровал бы эту милость своему близкому другу, но таких у кэлла первого Великого рода не было.

Из библиотеки Боэ направился в столовую, справедливо полагая, что принять решение о своих дальнейших действиях он сможет после ужина. Что спать, что путешествовать сытым гораздо приятнее и практичнее, чем голодным. Мясо косули с черными бобами и красным перцем, сопровождаемое бокалом терпкого красного вина с тех лучших в Тирилине виноградников, которых больше не существовало, что делало стоимость каждой сохранившейся бутылки равной по цене неплохому породистому жеребцу, примирили Маура с необходимостью сдержать данное слово и исполнить волю покойного отца.

Если он не сможет пройти по пути струн и погибнет, что же, значит такова воля Создателя и Повелителя Бесконечности. С равным успехом он мог быть убит на любой из войн, в которых участвовал. Если же у него не получиться вернуться, грустить по нему будут только жители Кеваллериона, да и те, скорее всего, скоро забудут, если новый кэлл, назначенный Пренмэссером Гвирианом Вторым ввиду исчезновения Боэ, окажется неплох.

Выпив для укрепления воли и твердости собственного решения бутылку до дна, Маур накинул теплый плащ, положил в карман штанов увесистый кошель золота и прошел потайным ходом в скрытый стенами двор, где его ждал Храм Дол Хирама. Полоснув кинжалом ладонь, Боэ окропил своей кровью алтарь, мысленно обратившись к предку с просьбой о его переносе по струнам в благословенный мир Эрин, с пояснением, зачем ему это нужно.

Ожидая какого-то видимого проявления божественной воли или магии, Маур огляделся по сторонам, но в Храме все было как всегда. Тускло горели фитили масленых светильников, с настенных фресок сурово взирал на потомков лик великого божественного война. Решив, что попытка не удалась, Боэ сделал от алтаря шаг назад, как и положено, не поворачиваясь к нему спиной, и неожиданно для себя упал, а, точнее сказать, провалился в пустую темноту, где из всех ощущений у него осталось лишь чувство полёта.

Воландеморт и Гарри смотрели друг на друга. Темный Лорд склонил набок, рассматривая юношу, стоящего перед ним, и улыбка тронула безгубый рот. Смотрелось это жутко.

— Гарри Поттер, — голос злодея прозвучал неожиданно мягко. — Мальчик-который-выжил.

Все вокруг замерли. Воландеморт поднял палочку. Его голова всё ещё склонялась набок, как у ребенка, размышляющего над тем, а что будет если он…

Гарри продолжал смотреть прямо в страшные алые глаза.

— Авада Кедавра! — юноша скорее увидел движение губ и вспышку зеленого света, чем услышал голос. И все погрузилось во тьму…

* * *

Первым к Гарри вернулся слух. Хотя не совсем так. Сначала он просто ощутил себя и тишину вокруг. Где он, сколько прошло времени, что происходит — было совершенно не ясно. Гарри даже не мог понять есть у него тело или он уже бестелесный дух.

Спустя какое-то время юный волшебник осознал, что тело у него все-таки есть, потому, что он определенно лежал на какой-то твердой поверхности, что стало доставлять ему неудобства. Сделав этот вывод, Гарри попробовал открыть глаза. Ему стало интересно: если он может чувствовать, то способен ли он видеть? Ответ был положительным. Глаза были и они видели.

Гарри лежал на плоской поверхности, слишком ровной, чтобы быть землей, и везде вокруг него клубился густой туман. Юноша сел, обнаружив при этом, что на нем нет никакой одежды и вообще ничего, даже очков, при этом он отлично видел. Собственная нагота у Гарри вызвала чувство дискомфорта и, пожелав оказаться одетым, в одно мгновение он им стал. Одежда, возникшая прямо на теле была странной, напоминающим одеяние древнего воина. О её необычности долго думать не пришлось — из тумана послышались шаги.

Когда идущего стало видно, Гарри искренне порадовался, что теперь он одет. К нему приближалась леди с огненно-рыжими волосами и яркими зелеными глазами. Если бы не иные черты лица он принял бы ее за свою мать, Лили, но это была не она, хотя незнакомка была смутно знакома юноше. На ней было белое платье простого покроя и зеленый плащ с капюшоном. Дама остановилась возле Гарри и, протянув, ему руку сказала:

— Вставай, идем со мной.

Он поднялся, ухватившись за предложенную руку, леди жестом велела следовать за собой. Туман, тем временем, стал еще прозрачнее. Стало ясно, что они находятся в огромном помещении, чье яркое и чистое пространство, покрытое сверху куполообразным стеклянным потолком, по размеру в разы больше Большого Зала Хогвартса. Неожиданно впереди возникла стена, перед которой стояла кованая скамья.

— Присядем, — предложила неизвестная леди и слегка улыбнулась.

Гарри тут же вспомнил, где он видел точно такую же загадочную полуулыбку: на лице мраморной статуи в факультетской гостиной воронов.

— Вы Ровена Рейвенкло! — обрадованно выпалил юноша.

— Когда-то меня назвали и так, — кивнула дама. — Но это не первое мое имя. Когда я родилась, отец назвал меня Бригитой.

— А кто ваш отец? — Гарри ничего никогда не слышал о том, кем были родители основателей. Как-то никто об этом не говорил, да и, сказать по правде, биографии Годрика, Салазара, Хельги и Ровены его вообще не интересовали.

— В этом мире его звали Дагдой, он был богом другого мира, и, придя в этот, им и остался, но еще стал главой клана Туата Де Данан. Вижу по выражению твоих глаз, что ты ничего об этом не знаешь.

— Не знаю, а должен?

— Конечно должен! — возмутилась Бригита и красота её лица стала пугающей. — Ты наш кровный потомок, причем последний и ничего не знаешь ни о роде, ни о его великом предназначении. Твоя смерть бессмысленна. Ты должен был жить и исполнить свое предназначение в этом мире. Зачем ты, вообще, это сделал?

— Дамблдор сказал, что в моей голове частица души Воландеморта, и она может умереть только вместе со мной, а если оставить ее жить, но его невозможно будет убить — он снова возродиться.

Бригита посмотрела на Гарри оценивающим взглядом, как бы прикидывая, верит ли он сам в то, что говорит, и, убедившись в искренности своего потомка, откинула голову назад и громко расхохоталась.

— Твари Хаоса, давно меня так никто не смешил, — произнесла она, наконец, отсмеявшись. — Ничего более бредового я никогда не слышала. В голове кусок чьей-то души? И на что он был похож? На блинчик или яичко? Ты сам его видел?

— Нет, но мой шрам… Он был внутри него, — почему-то полушепотом добавил Гарри и для убедительности постучал себя по лбу. Шрама на нем, впрочем, не было.

— Жаль, что мы давно не можем вот так запросто общаться со смертными. Только после их смерти, уж я бы вызнала, что там кто с тобой сделал. Запомни, потомок. Тот, в ком есть божественная кровь просто физически не может быть носителем посторонних сущностей. Никакая ментальность не выживает в ауре небожителя.

— Но зачем тогда Дамблдор меня в этом уверил? — Гарри уже был обижен предательством директора, но старался не думать о нем плохо, убеждая себя, что тот был вынужден так поступить ради всеобщего блага, но если это было не так, тогда он ничего не понимал.

— Слуги Кифраиловы проникают везде и у них миллион личин, а у повелителя Хаоса множество нам неведомых планов. И у нас мало времени, чтобы пытаться сейчас здесь их разгадать. Я здесь не за этим.

— Почему мало? Я же уже умер и никуда не спешу, — слегка улыбнувшись, проговорил Гарри.

— Это сейчас ты умер, но я пришла все изменить. Мой потомок должен выжить и выполнить свое предназначение. Поэтому я верну тебя назад во времени. И попробуй только снова поступить на Гриффиндор.

— Какое предназначение? И шляпа не предлагала мне Рейвенкло, она хотела отправить меня на Слизерин!

— Ты должен сам все узнать и все найти. А Слизерин… Я не удивлена. Это по материнской линии ты мой потомок, а по отцовской… Знаешь, почему бога Кернунноса изображали и в виде змеи тоже?

— Кернунноса? — переспросил Гарри, страдальчески подняв брови, и наморщив лоб. Ни о каком Кернунносе он слыхом не слыхивал.

— Кернунноса, Владыку жизни, бога природы. Стыдно не знать прародителей по отцовской линии. А ведь именно он даровал своим потомкам способность говорить со змеями, а вовсе не Слизерины, которые ими и являлись.

— Я ничего не знал! — воскликнул совершенно уже запутавшийся в информации юноша.

— Вот вернешься назад и займешься изучением своих корней. И, главное, не вздумай умирать и выполни, уже, предназначение!

— Какое?

— Станешь вороном — всё узнаешь!

Вдруг у Бригиты вместо одной головы оказалось три! Та, что и была раньше, продолжала смотреть на Гарри, а две другие — влево и вправо от него. Их зеленые глаза начали светиться, подобно лучам смертельного заклинания, а по рыжим волосам побежали всполохи пламени.

— Я, Бригита, повелительница трех огней,* силой своей, данной мне по праву рождения, и властью своей, что предки получили от Смотрящих за мирами, во исполнение воли Создателя, запускаю счет жизни своего потомка вспять, — голоса богини звучали низко и нечеловечески, от этого, и от пугающего вида богини, у Гарри встали дыбом все волоски на теле.

Бригита, вытянув перед собой руки, сначала сомкнула ладони, а, потом, медленно начала разводить их в стороны, и меж ее руками образовалась светящаяся дуга, которая, затем, стала волной света, постепенно затопляющей все вокруг. Когда она накрыла Гарри, он снова провалился в пустоту.

* * *

Полет Боэ Маура закончился неожиданным падением и болью в глазах, от яркого света, полоснувшего по ним. Когда боль утихла, и он все же смог приподнять веки, то обнаружил, что лежит на узкой, но мягкой кровати. Она была белого цвета, и постель была белого цвета, и люди стоящие перед его кроватью тоже все были в белом.

«У них нет красок в этом мире?» — подумал про себя Боэ и стал прислушиваться к голосам, этих людей в белом. Они говорили на языке Первых Потомков, но сильно измененном и очень быстро. Один из них, неожиданно, резко шагнул в сторону Маура с какой-то железкой в руке. Рефлексы Боэ сработали мгновенно. Он вскочил с кровати, занял позицию спиной к стене и выставил руки для рукопашной атаки.

Первый «белый» тут же остановился. Отдал другим то, что держал, и, показав Мауру пустые раскрытые ладони, спросил что-то вроде: «Я могу подойти?»

И только в этот момент Боэ заметил главное. Он был гораздо ниже людей, что смотрели на него, а его руки, которые он видел перед собой, были детскими, такими, какие у него были лет в семь или восемь. Наследники Кеваллуров начинали тренироваться, едва освоив ходьбу и начав говорить. К этому возрасту он уже был хорошо развит и многое мог. Например, если бы он захотел убежать, эти «белые» бы его точно не догнали. Никто из них явно не уделял время развитию своего тела. Возможно, ему удалось бы их всех обездвижить точными ударами по нужным точкам, но пока он не видел в этом смысла. Нужно было постараться понять, куда он попал и что делать дальше. Ребенком он вряд ли сможет быстро и эффективно выполнить свою миссию. Поэтому в ответ на вопрос он кивнул и опустил руки.

— Я — Уильям Харви, — медленно и четко произнес белый, указав одной рукой на себя. — А ты?

Представляться Боэ Мауром, кэллом рода Кеваллур, потомков великого воина Дол Хирама, явно не стоило. Нового имени как-то в голову не приходило, потому он просто покачал головой.

— Не помнишь? — мягко и, с искренним сочувствием в глазах, уточнил этот Харви и Боэ кивнул.

— А где твои родители?

Боэ развел руки и снова покачал головой. Он не рисковал говорить на языке Первых Потомков, так как изучал его только для чтения и это был его первый опыт, когда он слышал его звучание.

Все «белые» разом быстро-быстро о чем-то заговорили. Маур не понимал больше половины, но уяснил для себя, что это, видимо, какая-то лекарня, а все они — целители. Его, Боэ, нашли неподалеку на улице без сознания и… без одежды? Они думали, что с ним что-то случилось такое, отчего он потерял память.

— Не волнуйся, все будет хорошо, — заверил Боэ целитель Харви и уложил его снова в кровать и очень вовремя, так как в дверь вошла служанка, тоже в белом, с подносом полным незнакомых яств, у которого оказались складные ножки, и он стал столиком, что девушка поставила перед ним, а потом, слегка погладила по волосам и мягко улыбнувшись, дала в руку ложку. Маур, что последний раз ел у себя в замке в другом мире, охотно приступил к еде.

* * *

В лекарне Боэ пробыл около двух недель, а потом за ним пришли. Пара, явно была супругами, и с ними была еще пожилая леди.

— Это мистер и миссис Вайерд, — сказала старушка. — Они будут твоими опекунами до твоего совершеннолетия или пока ты не вспомнишь, как тебя зовут и где твои родители.

— Мы знаем, что ты потерял память, — сказала миссис Вайерд, леди с очень добрыми и грустными глазами. — Я не работаю и буду с тобой заниматься, чтобы подготовить тебя к школе. Ты же хочешь осенью пойти в школу?

Боэ в школу не хотел, он давно уже вышел из поры ученичества и достиг определенных успехов в жизни. В конце концов, он был кэллом первого Великого рода, но выбирать не приходилось. В любом случае, чтобы начать поиски, ему нужно изучить это мир, освоиться в нем, понять, где здесь можно найти нужную ему информацию. Маур медленно кивнул и тихо сказал:

— Да, хочу, спасибо.

«Да, нет, хочу, могу и спасибо», — это были его первые слова, произнесенные на языке Первых Потомков. Он хорошо знал его основы. Нужно было только получить навыки речи и пополнить словарный запас.

— Мы с мистером Вайердом подыскали новый дом, куда переехали сами, и где специально для тебя подготовили спальню. Врачи рекомендовали нам избегать больших городов и шумных мест. Тебе должно понравиться в Суррее!

Боэ понятия не имел, что такое этот Суррей, но в лекарне ему порядком надоело, пора было выйти и посмотреть на мир Эрин своими глазами.

* * *

Новое пробуждение Гарри было более жестким, чем предыдущее. Жестким во всех смыслах. Он пришел в себя лежа на дороге в тот момент, когда кто-то больно пнул его ногой в бок. Открыв глаза Гарри понял, что нога принадлежала его кузену Дадли Дурслю, а вокруг него столпилась вся его шайка в полном составе: Пирс Полкисс, Гордон Боллард, Малькольм Гриффит и Деннис Ирвинг.

— Какая-то сегодня скучная охота. А ну поднимайся! — проговорил Дадли и Гарри, не дожидаясь нового пинка, медленно поднялся на ноги.

Он был в своем старом слабом теле, в котором от недоедания, порой, еле передвигал ноги. Какая там охота! Но маленьким негодяям хотелось повеселиться. Они обступили его полукругом, явно собираясь напасть, чтобы подзадорить свою жертву на бегство.

— А вот как мы сейчас тебе, — угрожающе проговорил Гордон, демонстрируя свой мощный для его возраста кулак и уже замахиваясь им для удара.

Гарри приготовился бежать, но вдруг, с высокого дерева, под ветвями которого они стояли, спрыгнул худощавый и чернявый мальчишка, похожий своим видом на птицу. Он что-то выкрикнул на непонятном языке, а затем, интересно подпрыгнув, в броске сразу ударил двоих: Пирсу прилетело кулаком в глаз, а Малькольму ногой в живот. Не останавливаясь, неожиданный защитник врезал еще и Дадли с Денисом, а Гордона, так и замершего с занесенным для удара кулаком, он стукнул по лодыжке и уронил лицом вниз, заломив руку за спину. После, удостоверившись, что тот больше не трепыхается, мальчик слез с Болларда, и сказал Гарри хрипловатым голосом:

— Идем!

От нереальности всего случившегося, ведь никогда раньше никто не вмешивался в происходящее на Прайвет Драйв, Поттер сразу его послушался. И был очень удивлен, когда спаситель привел его к соседнему дому, который, сколько себя помнил Гарри, всегда пустовал.

— Бэйли Вайерд, кого это ты привел домой? — спросила миловидная женщина с добрым, но немного грустным лицом.

— Напали, Бэйли помог.

— Прости, дорогой, — обратилась новая соседка к Гарри. — У Бэйли есть некоторые проблемы. Ему пока сложно говорить.

— Ничего мадам, ваш сын все правильно сказал. На меня напали хулиганы, а он спас от них. Я живу в соседнем доме. Меня зовут Гарри Поттер. Этот дом раньше пустовал и я не знал, что здесь кто-то поселился.

— Мы живем здесь около месяца, но редко выходим, приходится много заниматься, чтобы Бэйли мог вернуться в школу. У него псложности с памятью.

Гарри оглянулся на своего спасителя, который смотрел на него внимательным, совсем не детским взглядом. Никаких Вайердов в Литтл-Уингинге не было. Ни в это время, ни позднее. Это было что-то новенькое.

— Если хотите, я мог бы помочь с подготовкой, я хорошо учусь в школе, но только…

— Что, милый?

— Нужно спросить разрешения у моих дяди и тёти. Я сирота и живу с ними.

— Бэйли, ты хотел бы, чтобы Гарри помогал тебе с занятиями?

Мальчик прикрыл один глаз, склонил голову на бок и оценивающе пробежался по фигуре Поттера, скептически ухмыльнувшись.

— Гарри учит Бэйли, Бэйли тренирует Гарри.

Мальчик, успевший оценить эффективность своего нового знакомого в драке, не возражал, если бы тот научил его чему-нибудь такому. Без волшебной палочки он мало что мог, а до Хогвартса, судя по его нынешнему росту, оставалось еще года три.

— Пожалуй, стоит нанести вашим родственникам визит прямо сейчас, — миссис Вайерд с готовностью поднялась со стула, на котором сидела и разгладила складки на своем домашнем платье.

— Тоже пойду, — заявил чернявый мальчик, продолжая разглядывать внешность Гарри. В данный момент — его огромную не по размеру одежду и стоптанную, разваливающуюся обувь.

* * *

Когда Петунья Дурсль открыла дверь, она рассчитывала увидеть там своего племянника, который отравлял ей жизнь одним своим в ней присутствием. Она собиралась отчитать его за поздний приход. Сколько можно было гулять? Ведь она отпустила его всего на полчаса!

Гарри за дверью был обнаружен, но вместе с ним пришли, как поняла Петуния, их новые соседи, которых она пока видела только издалека.

— Что он натворил? — вздохнув, уточнила миссис Дурсль, сразу же отвешивая мальчишке подзатыльник.

— Подождите, ну что же вы даже не выслушали мой ответ! — возмутилась миссис Вайерд. — Ваш племянник абсолютно ничего не сделал, заслуживающего наказания. Наоборот, он предложил нам свою помощь. Я пришла просить вас разрешить ему приходить к нам в свободное время помогать Бэйли с занятиями.

Петунья была рада видеть племянника пореже, что летом, в каникулы, было сложно.

— Если это не будет мешать исполнению его обязанностей по дому, то я не стану возражать. Помогать соседям это наша обязанность, — миссис Дурсль очень любила произносить разные прописные истины. Ей казалось, что это придает значимость всем её словам.

— Я буду все успевать, — заверил тётку Гарри, который за время их блужданий с Роном и Гермионой по стране освоил использование некоторых бытовых чар без палочки. Помыть посуду и уничтожить пыль со всех поверхностей он мог за несколько минут. Нужно было только потренироваться.

— Приходи завтра, как освободишься, — сказала Поттеру миссис Вайерд, и Бэйли кивнул её словам. — А вам, миссис Дурсль, спасибо, что разрешили племяннику нам помогать.

Дамы раскланялись и соседи ушли.

— Не думай, что из-за этого, я буду меньше давать тебе заданий! — заявила Петуния, разворачиваясь и уходя в кухню.

— Я даже на секунду в вас не сомневался, тётя! — бодро бросил ей в след Поттер.

Похоже, что новая жизнь уже немного отличалась от прежней.

Укладываясь вечером спать, Гарри пообещал себе сходить в местную библиотеку и поискать что-нибудь о Бригите и Кернунносе. Вдруг там есть что-то об этих богах? Идеально было бы попасть на Косую аллею и найти там книги о Ровене Рейвенкло, но как это осуществить он совершенно не представлял.

=====

*Бригита, повелительница трех огней: первый огонь Бригиты — это кузнечное дело, второй — пламя сердца, третий — пламя души и вдохновения.

*Бога Кернунноса изображали или просто в виде змея, или с ногами в виде змей, или со змей в руке.

Соседский мальчик, которому Гарри взялся помогать с учебой, был очень странным.

Первые странности касались его знаний и забывчивости. Бэйли очень хорошо знал математику, даже лучше самого Поттера, и в большем объеме, чем её изучали в начальной школе. Гарри не был уверен в объеме преподавания точных наук в средней школе, но его новый сосед точно по уровню был где-то там, так как он не только умел проводить довольно сложные математические расчеты и решать заковыристые задачи, но знал и геометрию. При этом он совершенно не имел знаний в области английской литературы, не помнил ни одного писателя. Даже Шекспир был ему не знаком. Мальчик совсем не знал географию. Он, как показалось Гарри, был шокирован, когда в первый раз увидел карту мира и услышал, сколько на Земле есть разных стран и как много живет народов.

Бэйли в той жизни, которую он не помнил, явно много времени уделял физическим тренировкам, но при этом не имел элементарных жизненных навыков. Поход в магазин вызвал в нем восторг, а бумажные деньги — сильное удивление. Сосед подумал сначала, что бумага, на которой напечатаны банкноты, стоит дороже золота и серебра. Гарри попытался ему объяснить, как люди перешли от монет к банкнотам, но запутался в вопросе регулирования денежного рынка, так как и сам не очень хорошо это понимал. С одиннадцати лет он сам, в основном, тратил галеоны, сикли и кнаты, а магловские фунты редко появлялись в его руках.

Вся техническая революция была стерта из сознания Бэйли, в том числе, он понятия не имел ни о поездах, ни о самолетах, а с автомобилями познакомился только во время переезда в Суррей.

Сосед иногда напоминал Гарри Артура Уизли, который искренне удивлялся разным магловским изобретениям. К примеру, они оба глубоко восхищались электричеством и его безграничными возможностями. Не будь Вайерд ребенком и приемным сыном магловских опекунов, он бы заподозрил, что мальчик — скрывающийся среди людей волшебник, выросший в Магическом Мире, который утаивает свои колдовские способности, но, сколько Поттер не приглядывался к Бэйли, тот никогда не давал повода заподозрить, что он может творить волшебство.

Спустя неделю после знакомства с новыми соседями Гарри махнул рукой на странности Бэйли. В конце концов, он, Поттер, больше всех выиграл от их переезда в соседний дом. Ему теперь не нужно было проводить все дни летних каникул в доме Дурслей и раздражать тётю и дядю, служить забавой от скуки для Дадли. Миссис Вайерд кормила его обедом вместе со своим подопечным, а потом еще давала с собой яблоко или булочку, постоянно вздыхая над тем, какой он худой. Тётя Петуния была вынуждена, чтобы не вызывать подозрений у новых соседей, купить ему более приличную одежду и обувь. Пусть они были не новыми, но крепкими и по размеру. Они посетили местный «Чарити»² и там Гарри подобрали даже очки, в которых он отлично видел. И, слава Мерлину, они не были похожи на его «велосипеды». Новый Гарри Поттер не хотел походить на себя из прошлой жизни.

Сегодня Энн Вайерд озвучила еще один приятный бонус для Гарри. Мистер Вайерд сказал, что по воскресеньям он будет возить Бэйли вместе с Гарри в Лондон, где они станут посещать разные музеи. Гарри за всю свою прошлую жизнь побывал один раз с классом в музее и один раз в зоопарке, когда впервые узнал, что может понимать змей. Да и позднее, где он бывал в магловском Лондоне? На вокзале Кингс-Кросс? На Гриммаулд плейс?

В это воскресенье они собирались осмотреть копию легендарного галеона 16 века «Золотая лань»¹, на котором знаменитый Френсис Дрейк совершил кругосветное путешествие. По дороге Гилберт Вайерд озвучил планы на другие выходные, которые охватывали походы в Музей естествознания, Музей науки, Национальный морской музей, Музей транспорта и Музей Лондона.

В Лондоне мистер Вайерд с мальчиками поднялся на борт галеона, где вместе обсудили, что это были очень смелые моряки, решившиеся на кругосветное плавание на такой крошке. Они осмотрели каюты, оформленные в стиле Елизаветинской эпохи, и изучили коллекцию уникальных артефактов, куда входят личные вещи знаменитого корсара, карты, костюмы моряков, корабельные пушки, шпаги, сабли, пистолеты. При виде оружия Бэйли сначала оживился, а потом крепко о чем-то задумался, узнав, что этому кораблю и предметам экспозиции пять веков. Возможность покрутить штурвал больше увлекла Гарри, который в этот момент реально ощущал себя восьмилетнем мальчишкой, чем его странноватого соседа, который о чем-то напряженно размышлял, глядя на выставленные в одной из кают старинные костюмы.

Особенно Гарри заинтересовала одна вещица. Экскурсовод, который сопровождал их, сказал вот что:

— Это очень любопытный экспонат. Выглядит как скромная подвеска из розового кварца, обычная такая безделушка, словно слепленная из мелких кусочков, разных по оттенку. Она не имеет никакой ювелирной ценности, не считается ни драгоценностью, ни произведением искусства, но зато имеет огромную историческую ценность. Считается, что она волшебная и обладает силой, благодаря которой может управлять стихиями природы и помогать своим владельцам совершать великие дела. Именно эта подвеска помогла Френсису Дрейку успешно совершить кругосветное плавание³, а к бывшему пирату она попала через руки английской королевы Елизаветы I, шотландской королевы Марии Стюарт и испанского короля Карлоса I, от прежнего владельца, конкистадора Франсиско Писарро, что похитил ее с алтаря бога солнца Инти в покорённом им городе Куско.

Бэйли пропустил эту историю, разглядывая старинные пистолеты, а Гарри мысленно сделал пометку узнать, когда попадет в Волшебный мир, действительно ли это настоящий артефакт или очередная магловская легенда.

После мистер Вайерд накормил мальчиков обедом и, оставив автомобиль на парковке, они залезли на второй открытый этаж автобуса London Kids Tour, и отправились на экскурсию по городу, где специальный гид рассказывал множество интересных фактов и забавных историй о самых известных достопримечательностях города.

Это был очень насыщенный день, по дороге в Литтл Уингинг мальчики даже уснули в автомобиле.

Со следующей недели начались обещанные Гарри тренировки. Бэйли начал с бега по утрам и разминки, пообещав, как только его сосед немного наберет форму, начать его учить полезным навыкам. Бегал Поттер неплохо. Сказывались годы догонялок с Дадли. Еще у него были немного накаченные лопатой и тяжелой газонокосилкой руки, но сам по себе он был тощим и слабым. Следовало не только давать телу нагрузку, но и топливо в виде регулярного и достаточного питания. Когда Бэйли стал расспрашивать, почему Гарри так мало ест, предположив, что у него нет аппетита или то, что мальчик болен, Гарри, смущаясь, отказался отвечать на этот вопрос, а сосед не стал настаивать. Мальчик, как заметил Гарри, поступал так всегда: если ему не отвечали на какой-то вопрос, он больше его не задавал, следуя каким-то своим внутренним правилам, но интерес в глазах не пропадал. До этого Бэйли интересовался его шрамом-молнией, почему выглядит воспаленным, если, по словам Гарри, он у него давно. А Гарри промолчал, потому что просто и сам не знал теперь, что с этим шрамом. Бригита заверила его, что он не крестраж, а что — придется узнавать самому.

Вечерами, лежа у себя в чулане, Гарри думал о разном. К примеру, о том, что ему, скорее всего, не стоило в этот раз близко сходиться с Роном. Как тогда сказал Скримджер? «Целиком и полностью человек Дамблдора»? Каждый в семье Уизли был таким. Директор Хогвартса собрал вокруг себя людей, готовых за него идти в огонь и воду. Гарри сам был таким. Первое сомнение в его авторитете появилось только перед смертью, когда он просмотрел воспоминания Снейпа и узнал, что из него специально вырастили героя для самопожертвования. И что? Это его не остановило. Он пошел и умер, потому что так сказал Альбус Дамблдор.

Кстати, получалось, что и Снейп умер, если не по указке директора, то выполняя его поручение. Гарри стало его даже жалко. Этот непонятный ему человек, как оказалось, с самого момента смерти Поттеров пообещал заботиться о Гарри в память о детской дружбе с матерью, и все его годы в Хогвартсе оберегал и помогал, но тайно. Нужно будет присмотреться к нему получше. Когда он поступит на Рейвенкло, у профессора будет меньше поводов его ненавидеть, а там, кто знает.

Что делать с Гермионой, Гарри пока не решил. Вот если бы ему удалось убедить её еще в Хогвартс-экспрессе тоже поступить на Рейвенкло… Её мозги бы пригодились Гарри для поисков ответов на вопросы и разгадывания тайн Ровены-Бригиты. Бригита ведь не ответила на вопрос, почему директор так поступил, а произнесла какую-то загадочную фразу про повелителя Хаоса и его слуг, которые везде. Как это относилось к Дамблдору? Какое предназначение должен исполнить Гарри? Где искать информацию? «Станешь вороном — всё узнаешь!» Легко сказать…

В один из дней Поттер, наконец, собрался в библиотеку, найти информацию о Бригите, её отце Дагде и Кернунносе. Услышав, куда именно собирается его новый приятель, Бэйли очень оживился. Оказалось, что он отлично знает, что такое библиотека, и хотел бы там порыться среди книг.

Миссис Шеввикэшел, библиотекарь, хорошо относилась к Гарри, который частенько сиживал в читальном зале с книгой, когда ему не хотелось идти домой. Гарри не был уверен, что она знает имена интересующих его богов, но он ошибся. Оказалось, что они достаточно известны. Библиотекарь дала Поттеру красочно иллюстрированную «Кельтскую мифологию», где он быстро нашел то, что было нужно, и погрузился в чтение. Бэйли тоже взял что-то почитать. Гарри с трудом продирался через множество устаревших и незнакомых слов, когда вдруг заскучавший сосед резко дернул его книгу на себя и пристально всмотрелся в изображение Дагды.

— Бэйли, ты чего? — Гарри с удивлением посмотрел на мальчика, который странно себя повёл.

— Кто это? — резко спросил Вайерд и впился в него таким же острым взглядом, как Снейп в туалете Плаксы Миртл, когда требовал сказать, кто научил его заклинанию Сектумсемпра.

* * *

Гарри Поттер очень заинтересовал Боэ. Он никак не мог его понять. Временами он вел себя как положено ребенку его возраста, а иногда «зависал», погруженный в какие-то мысли, и если его подловить в такой момент и напугать: что-то крикнуть или, к примеру, стукнуть его по плечу, — мальчишка мог резко отпрыгнуть в сторону с ошалелыми глазами, пытаясь нашарить что-то на правом бедре. Как опытный воин, Маур был готов поклясться — он ищет оружие для защиты, что должно было там быть, но потом спохватывается и расслабляется. Откуда у ребенка такая привычка? Она могла появиться только если бы ему постоянно угрожала реальная опасность, имеющая место «здесь и сейчас». Обычно такой опыт приобретался исключительно на войне.

Еще у соседа был странный шрам на лбу, который тот прикрывал волосами. По отрывочным упоминаниям получалось, что тот получил его в день смерти родителей, будучи еще совсем маленьким. Но порез выглядел так, как если бы ему было максимум пара недель — явно глубоким и воспаленным. Маур решил помочь Гарри. В его роду сохранились некоторые умения, полученные вместе с божественной кровью. Они их тщательно скрывали ото всех, особенно от ревнителей лейнстирианства. Один из них — дар целительства. Он был не очень сильным, но на заживление несложных ран хватало. Как-то они занимались в саду, и Гарри задремал на лужайке. Боэ аккуратно поднес руку к шраму на лбу мальчика и собрался заживить его. К удивлению Маура ничего не произошло. Похоже, его нанесли оружием Хаоса. Но где, когда и как кифраиловы слуги, kaosaren ertza⁶, могли повстречать ребенка?

На первых тренировках Боэ сразу же заметил, что хоть у Гарри все не очень хорошо с физической формой, тренироваться он привык. Мальчик внимательно слушал указания и четко их выполнял. Никогда не жаловался, что нагрузка большая или что ему тяжело. Он вообще никогда не жаловался. Даже на своих отвратительных родственников, хотя любому мало-мальски наблюдательному человеку быстро становилось ясно, как именно к нему относятся в доме, где он живет, но, к удивлению Боэ, никому из соседей до него не было дела.

Собственные опекуны Маура заметили очевидное и решили заботиться о мальчике, что помогал их подопечному. Вайерды были очень добрыми людьми, которых постигло горе. Их дочь умерла в прошлом году от лейкемии, и Мэри и Джаред, так звали супругов, приняли решение посвятить себя помощи детям, попавшим в беду. Боэ был их первым подопечным. У Вайердов имелось достаточно средств, чтобы обеспечить мальчику все, что требовалось, даже дом в тихой глубинке. Джаред был известным архитектором, много работал и не мог помогать с обучением Бэйли, как звали Боэ в этом новом доме, зато он взялся устраивать выходные с пользой, куда было решено приглашать и Гарри.

Сама экскурсия на корабль погрузила Маура в глубокую задумчивость. Судя потому, что он увидел на корабле, их мир отставал от мира Эрин примерно на пятьсот лет. Времена богов и артефактов здесь были затеряны в еще более древней истории, чем у них, в Тирилине. В тоже время, Боэ внимательно наблюдал за Поттером. Его радость и изумление во время этой поездки выглядели искренними. Складывалось такое ощущение, что Гарри раньше действительно ничего не видел в этом городе. Эти Дурсли прежде держали его взаперти?

Вопросов оказалось слишком много, но торопиться Мауру было некуда и он умел ждать.

Сегодня была дождливая погода, и Гарри сообщил, что собирается в библиотеку. В библиотеку! Как он раньше об этом не подумал и тут же напросился идти вместе с соседом. Старая леди выдала Поттеру для чтения какую-то большую и толстую книгу, а сам Боэ попросил что-нибудь почитать о древних волшебных артефактах. Почтенная леди ответила, что у них тут не Национальная библиотека Великобритании, а небольшая муниципальная, и о волшебных артефактах тут ничего нет, но есть «Самые знаменитые исторические артефакты», и выдала книгу мальчику.

Маур прочел несколько статей, из который узнал о Осебергской ладье⁴ и прочих интересных вещах, но быстро утратил интерес. Это были артефакты, сделанные людьми, к богам они не имели никакого отношения.

От скуки Боэ заглянул через плечо Гарри, чтобы посмотреть, что так внимательно изучает его сосед, и от удивления чуть не свалился со стула. На левой стороне разворота, на котором была раскрыта книга, было много текста, а на правой — красочная иллюстрация, на которой изображен ни много ни мало, бог изобилия Кэнхэй со своим котлом. Боэ видел его изображение в замке Хардихов, ведущих свой род от этого бога.

Не сдержавшись, он потянул книгу к себе, чтобы лучше рассмотреть иллюстрацию. Это точно был бог Кэнхэй.

— Кто это? — быстро спросил он у Поттера.

— Это? Тут написано, что это Дагда, — мальчик перевел взгляд с Боэ на слова в книге и прочел оттуда: — Божество ирландской мифологии, один из главных богов народа богини Дану, или, как их еще называли, Туата де Дананн. Обладатель Неиссякающего котла — одного из четырёх главных сокровищ Племён богини Дану.

— Четырех? А тут написано про три остальные? Посмотри?

— Да. Вот: «Когда Туата де Дананн пришли на благословенную землю Эрин, и решили остаться на ней, они пришли не с пустыми руками, а привезли с собой «четыре драгоценности» или «четыре сокровища» — четыре волшебных предмета: котел Дагды, копьё Луга, Камень Судьбы и меч Нуады».

Сердце Боэ забилось. Этот мир когда-то действительно был миром Эрин и об артефактах тоже здесь знали. Нужно успокоиться, чтобы не пугать мальчика. Маур быстро взял себя в руки и спросил уже совершенно другим тоном.

— А что пишут, когда это было и где?

— Судя по всему в Ирландии, это остров рядом с Англией. А вот когда — это сложный вопрос. Это же легенды, они похожи на сказки. Этого вообще могло не быть, а все придумали люди.

— А если было?

— Ну, если было, то надо поискать, где об этом почитать. Я ничего не знаю об этих Туата, возможно кое-что мы найдем в этой книге, но здесь все очень кратко.

— А ты знаешь, где можно поискать такие книги?

Гарри был уверен, что начать стоило с Диагон аллеи. Читать о волшебных артефактах и волшебных народах нужно было у магов, а не у маглов, но в его планы не входило рассказывать соседу о том, что он и сам волшебник.

=======

¹ «Золотая лань» https://res.klook.com/images/fl_lossy.progressive,q_65/c_fill,w_1295,h_720,f_auto/w_80,x_15,y_15,g_south_west,l_klook_water/activities/ixdqpn8qxckvhoeqtfaf/HistoricLondonPubsBeerTastingWalkingTour.jpg

² Charity — сеть, так называемых, благотворительных комиссионок. Все деньги, вырученные от продажи вещей в этих магазинах идут на нужды разных благотворительных фондов, представляющих тот или иной Charity-Shop. Есть «Чарити», помогающие женщинам и детям, многодетным семьям, больным, малоимущим и просто собирающие средства для добрых дел, например, на изучение онкологических заболеваний.

³ Легенда о подвеске адмирала Френсиса Дрейка https://dzen.ru/a/YiLc1AsCYQRGzk2c

⁴ Осебергская ладья — один из самых красивых и хорошо сохранившихся артефактов эпохи викингов, датируется примерно 820 г. н.э., о находках в курганном некрополе Саттон-ХуРаскопки, где были сделаны самые важные археологические находки в истории Великобритании (VI-VII века)

⁵Некрополь Саттон-Ху — раскопки, где были сделаны самые важные археологические находки в истории Великобритании (VI-VII века).

⁶Kaosaren ertza — в работе —ругательство на несуществующем баксанском языке, по факту -- это "Грань Хаоса" в переводе на язык басков (земля басков находится на границе Испании и Франции).

Шедшая битва была жестокой. Поистине суровы были беспощадная ярость и гнев сражающихся. Ни один из них уже не видел в мире ничего, кроме битвы, развернувшейся вокруг. Воины врага, с их дикими чертами и кожей, покрытой татуировками с изображением каких-то непонятных символов, вооруженные короткими мечами, двигались как хищные звери, испуская грозные вопли и рыки. Повсюду вокруг слышались громкие крики, стоны раненых и лязг оружия. Мечи, копья и стрелы пронзали тела, кровь лилась рекой, заполняя воздух характерным металлическим запахом.

Боэ находился в самой гуще сражения. В его левой руке черный меч, простой вороненый клинок. В его правой руке копье, рвущееся из рук и жаждущее крови. Он разил врагов и копьем, и мечом. Видя его могущество, многие в панике бросали оружие, стремясь спастись бегством.

И вот все враги были повержены. Ноги Боэ ступали по влажной и скользкой от пролитой крови земле. Всё его существо пронзила дрожь торжества: этот мир получил свободу! Страшные замки на высоких бесплодных скалах у океана пусты и мертвы. Они никогда уже не оживут вновь…

— Бэйли, проснись! Бэйли!

Бое крепко схватил за руку того, кто тряс его за плечо. Открыв глаза, он увидел, что это худая рука его соседа Гарри Поттера, который тревожно всматривался в его лицо.

— Ты заснул, и тебе, наверное, приснился кошмар, — сообщил он, потирая запястье, которое Маур отпустил, удостоверившись, что опасности нет.

Жаркий последний месяц лета в этом году был необычным явлением для Англии. Британцы, которые привыкли к прохладной и переменчивой погоде, потянулись на природу: в парки, леса и на берега водоемов. Тенистые аллеи и густые деревья стали настоящим убежищем от палящего солнца, а прохладные воды озер, прудов и рек освежали.

У Гарри было любимое место для летних прогулок, когда ему удавалось отпроситься у старших Дурслей и избежать внимания младшего: Мельничный пруд на реке Ок, которая впадала в реку Вей, несшую свои воды в Темзу. Никакой мельницы на пруду давно не было. В прошлом столетии на берегу располагалась маленькая суконная фабрика. Когда она закрылась, здание выкупил под мастерскую художник, но вскоре произошел пожар, уничтоживший и работы живописца, и дом. Сам художник чудом избежал смерти. Суеверные британцы и так считали, что в водоемах возле мельниц обитают гриндилоу, агрессивные русалки-водяные, потому обходили такие места стороной, а после этих событий и вовсе зачислили Мельничный пруд в «нехорошие места», поэтому там всегда было безлюдно. Поттеру это очень нравилось, Маур тоже предпочитал уединение.

В наступившие жаркие дни они занимались на тенистом берегу пруда, а в перерывах плескались в его прохладной воде, где Боэ стал учить Гарри плавать, заметив, что он совершенно не умеет это делать. За неделю мальчик, конечно, не слишком освоил это умение, но уже хотя бы не тонул и держался на воде.

После одного из купаний мальчики улеглись отдохнуть, вот тут-то Боэ и сморил сон, в котором он увидел то странное видение. Маур участвовал в нескольких сражениях, но эта битва не были ни одним из них. Более того, Боэ был уверен, что действие происходило не в его родном мире. Местность не была ему знакома и те, против кого он сражался, не слишком-то были похожи на людей. Еще его удивляла собственная вовлеченность в бой. Он полностью ощущал себя этим сражающимся воином, хотя в жизни никогда не держал в руках копья.

— Приснилось что-то нехорошее из твоей жизни, которую ты не можешь вспомнить? — голос мальчика был полон сочувствия и, даже, как показалось Бэйли, понимания. Поттеру тоже снились кошмары? Он бы не удивился, учитывая остальное, что уже подметил за странноватым соседом.

— Нет, просто тяжелый сон. Это всё жара, — отмахнулся Маур.

— Ничего, скоро в школе начнутся занятия — будем вспоминать потом с удовольствием, как мы тут валялись на травке и купались в пруду.

Успехи Маура в обучении были столь значительны, что после собеседования с комиссией из учителей Начальной школы Святого Грогория* его зачислили в один класс с Поттером, чем они оба были довольны. Боэ отметил радость соседа. Видимо в школе ему приходилось несладко, так как его кузен со своей компанией учился там же. До Дадли и его приятелей не сразу дошло, что больше у них не будет возможности гонять Гарри по Литтл Уингингу. Мауру потребовалось еще дважды им демонстрировать серьезность своих намерений оградить своего добровольного помощника в обучении от их посягательств.

Миссис Вайерд, ставшая случайной свидетельницей третьей попытки Дадли вернуть статус-кво в отношениях с кузеном, немедленно отправилась для беседы с миссис Дурсль. Во время которой, Петуния привычно попыталась выгородить своего сына, и обвинить во всем Гарри, но была неприятно удивлена тем, что соседка своими глазами видела, что именно происходило и кто на кого нападал. Ей пришлось пообещать серьезно поговорить с сыном, а также выслушать небольшую речь миссис Вайерд выражавшую недоумение относительно невнимания опекунов Гарри к обеспечению его всем необходимым к школе.

— Мы тоже опекаем Бэйли, и я знаю, что это означает.

Раздосадованной миссис Дурсль не оставалось ничего, кроме как купить племяннику новую школьную форму и все остальное из одежды и обуви по размеру, а также рюкзак и школьные принадлежности. Посоветовавшись с Верноном, они даже переселили Гарри в отдельную маленькую спальню на втором этаже, служившую ранее складом для ненужных вещей Дадли. Неизвестно чтобы предприняла эта активная соседка, узнай она, что мальчишка живет в чулане под лестницей.

Черт бы побрал этих Вайердов, поселившихся по соседству, и особенно миссис Вайерд, которую благосклонно принял Объединенный дамский комитет Прайвет Драйв и улицы Глициний. И все потому, что ее супруг был каким-то известным архитектором. Сама Петуния ждала членства в комитете целых пять лет, после переезда в Литтл Уингинг. Вернон, занимающийся продажами дрелей, не был хорошим стимулом для местных дам.

Боэ довольно ухмыльнулся, когда Гарри радостно «доложил» ему о позитивных изменениях в своей жизни. Они собирались и дальше заниматься вместе, теперь уже выполняя домашние задания. Кроме этого, они собирались вместе читать книги, которые мистер Вайерд по их просьбе заказал в местный книжный магазин, посоветовавшись с его хозяином. Это были «Мабиногион», «Легенды и предания Шотландии» Джорджа Дугласа и «Основы знаний об Ирландии» Джеффри Китинга. Он был рад и горд тем, что мальчики так увлеклись историей, предполагая, что он со своими воскресными экскурсиями приложил к этому руку. Этот джентльмен даже не подозревал о наличии у Боэ и у Гарри своих личных интересов в данной области.

* * *

Это было, пожалуй, самое спокойное и интересное лето в жизни Гарри Поттера. Семья Вайердов переехавшая по соседству внесла много изменений в эту его жизнь, по сравнению с прошлой.

Ему нравился его новый сосед Бэйли. Он, конечно, был странным, но кто бы ни был таким, если бы потерял память? С ним было интересно и заниматься, и тренироваться. Когда он почти полностью восстановил речь, иногда, правда, у него мелькали такие старые обороты, что их можно было отнести к древнеанглийскому, оказалось, что мальчик интересный собеседник. У него всегда было свое мнение по каждому вопросу, а если он не знал, то, о чем Гарри хотел с ним поговорить, то он честно признавался в этом и они вместе с этим разбирались.

Еще ему нравилась в Бэйли его смелость, но она не была безрассудной. Он не только помогал Гарри достичь хорошей физической формы, но и давал дельные советы какую линию поведения стоит выбирать в столкновении с разными противниками. Для восьмилетнего мальчика это было неожиданно, но очень поучительно, потому Гарри старался не сильно задумываться над тем, откуда у его друга такие познания.

Да. К концу лета Поттер признался себе, что зачислил соседа в друзья. Он всегда мог рассчитывать на помощь и поддержку с его стороны. Бэйли, можно сказать, спас его на все лето от Дадли и его дружков. Он учил его, как постоять за себя, и благодаря ему он немного освоил плавание. Сосед всегда благодарил его за помощь в учебе, но за то, чем сам щедро делился с Гарри, отмахивался от его «спасибо». И, в отличие от его друга Рона, никогда не завидовал, хотя, пока и не было нечему. Хуже, чем он жить было сложно. Наоборот, Бэйли и миссис Вайерд повлияли на Дурслей, и у Гарри появилась собственная спальня и новые вещи. Первый раз он пойдет в школу, не стыдясь ничего.

Все было бы просто отлично, если бы не сны.

Иногда Гарри снилось, что он вбегает в холл, и видит разбитые заколдованные песочные часы, отмеряющие баллы, а гриффиндорские рубины, слизеринские изумруды, рейвенкловские сапфиры и хаффлпаффские жёлтые топазы раскатились по всему полу, в том числе по лужам крови. Кругом неестественно тихо. Нет ни огненных вспышек, ни выстрелов, ни стонов, ни криков. И совсем нет живых. Только мёртвые тела защитников замка лежат рядами в Большом зале.

Время от времени ему снился Северус Снейп. Он снова просил его взглянуть на него, а потом взгляд его таких выразительных при жизни черных глаз становился пустым и неподвижным. Профессор раз за разом умирал практически у него на руках.

Он видел в своих снах и Фред Уизли, смотревшего перед собой, неподвижными, невидящими глазами, и Тонкс с Люпином, лежащих рядом. Все они являлись к нему во снах. Все, кроме Альбуса Дамблдора. Он его снов не посещал.

* * *

Когда начались занятия в школе, все в классе были удивлены тем, что Дадли Дурсль, Пирс Полкисс, Гордон Боллард, Малькольм Гриффит и Деннис Ирвинг больше не цепляются к Гарри. Они старательно делали вид, что вообще его не замечают. Его и нового ученика Бэйли Вайерда, сидевшего с ним за одной партой.

Новенький был очень интересным, по мнению, девочек класса, парнишкой, но он упорно всех игнорировал, в том числе первую красавицу из всех учениц, общаясь исключительно со своим соседом по парте.

Учителя меж собой обсудили новичка, отметив то, что мальчик на уроках не проявлял никакой активности. Казалось, что он часто даже не слушает, о чем идет речь, но когда его спрашивали, он почти всегда верно отвечал на все вопросы. У Вайерда был четкий красивый каллиграфический почерк, но с архаичным написанием букв. Некоторые в его исполнении даже немного смахивали на руны. Он отвечал на правильном литературном английском языке, но время от времени использовал настолько устаревшие слова и выражения, что даже преподаватель английской литературы, считавший себя знатоком англосаксонского языка, читавший Кэдмона и Кюневульфа* в оригинале, был вынужден обращаться к словарям. Опекуны Бэйли проинформировали школьных учителей, что их подопечный полностью потерял память и забыл даже своё имя и семью, и те строили самые фантастические теории, где мог воспитываться этот мальчик.

* * *

Вечерами Гарри и Бэйли пытались разобраться в тех книгах, что купил им мистер Вайерд.

— Ирландские Туата Де Дананн, шотландские дыне ши, валлийские тилвит тег, сидхе, фэйри* — этого всего так много и все они так похожи, — простонал Гарри.

— Не читай всë подряд, ищи только то, что тебе нужно, — заметил Боэ. — Я, кстати, давно хотел спросить, почему тебя интересуют именно Бригита и Кернуннос?

— А тебя, почему интересуют котел Дагды, копьё Луга, камень Фаль и меч Нуады? — хитро улыбнулся Поттер, на что Маур фыркнул и, перевернув страницу, снова погрузился в чтение.

Так они дожили до рождества.

У Дурслей в доме Гарри не разрешалось приближаться к рождественской ёлке, но его пригласили наряжать праздничное дерево к Вайердам. У миссис Вайред были красивые старинные стеклянные игрушки, многие из которых ей достались от родителей и дедушки с бабушкой.

— Этот красный гладкий шар мой дедушка купил еще до войны. А во время войны, когда я была маленькой, бабушка принесла откуда-то набор новогодних игрушек в виде овощей и фруктов: огурцы, морковь, капуста, томат, стручок горошка, яблоко, груша. Повесила она из на ёлку, а с едой тогда было очень плохо. Вот я и подумала, что они настоящие и собралась их тайно съесть. Хорошо, что меня поймали за тем, как я пыталась снять первую из игрушек. Они-то были стеклянные, я бы сильно поранилась.

Миссис Вайред пошла замешивать тесто для рождественского кекса, оставив мальчиков украшать ëлку. И вдруг, когда Боэ отлучился из гостиной, у одного из красивых стеклянных шаров выпало крепление и он упал на пол и разбился. Чтобы не расстраивать хозяйку, Гарри быстро собрал осколки в кучку, прошептал: «Репаро» и провел над ними рукой. Осколки, слава Мерлину, послушались и снова собрались в игрушку, но мальчик не заметил, что порезал руку.

Боэ, который, как оказалось, уже тихо вернулся обратно и внимательно наблюдал за своим другом, быстро подошел, дернул его кровоточащую ладонь на себя и что-то прошептал над ней на незнакомом Гарри языке. Порез мгновенно затянулся, не оставив даже следа.

— Как, ты тоже? — изумленно выдавил из себя Поттер.

— Что «тоже»? И как это ты сделал? — Маур указал на целый шар, все еще лежащий на полу.

— Ты тоже маг? — уточнил Гарри.

— Тоже, как ты? — переспросил Боэ.

— Да, я волшебник, — смущенно признался Поттер.

— Так себе из тебя волшебник, даже от хулиганов отбиться не можешь, — иронично хмыкнул Боэ.

— Я без палочки мало, что могу, — вздохнул Гарри. — А ты?

— А я не совсем волшебник, но кое-что умею. Мне кажется, что нам нужно серьезно поговорить, друг мой.

Серьезный разговор состоялся в канун Рождества, когда Вайреды были заняты пришедшими к ним гостями, а мальчики закрылись в комнате Боэ.

— Гарри, скажи честно, сколько тебе на самом деле лет? — начал с самого главного вопроса, который давно интересовал его, Маур.

— Я погиб, когда мне оставалось два месяца до моего восемнадцатилетия. С учетом семи месяцев, что я прожил заново, с момента моего возвращения в прошлое, мне сейчас восемнадцать лет и около пяти месяцев. А тебе?

— Я переместился в этот мир, когда в моем мне было двадцать девять. У меня нет амнезии, просто нет прошлого в вашем мире.

— А я думал, что ты не поверишь моей истории, настолько она фантастична, но оказывается, что твоя даже круче, — хихикнул Гарри.

— Рассказывай, а там сравним, — ухмыльнулся Боэ.

Через два часа, за которые друзья кратко изложили друг другу, то, что с ними произошло, Маур, подумав, сообщил, что они «почти родственники».

— Твоя прародительница Бригита дочь бога Дагды, что пришел в ваш мир из нашего, где он звался Кэнхэем, я же потомок другого бога из той четверки — известного здесь, как Луг, а в нашем мире его звали Дол Хирам.

— Бейли Вайред — это ведь не твое настоящее имя?

— Нет, меня зовут Боэ. Боэ Маур, я кэлл первого великого рода Кеваллур, потомков Дол Хирама.

— Боэ… Красивое имя, я могу тебя так называть?

— Дозволяю! — покровительственно произнес Маур. — Надо будет разобраться с твоей родословной. Твой отец и твоя мать тоже несли в себе божественную кровь. Как получилось, что ты, потомок сразу двух богов, оказался в таком бедственном положении? Не может быть, чтобы в мире Эрин не ценили такое наследие. В этом… Как ты сказал, где можно найти волшебников?

— В Лондоне на Диагон аллее.

— Да, так там есть библиотека магов?

— Не уверен, но, возможно, она есть в Министерстве Магии?

— Мы можем туда попасть?

— Даже не знаю, мне одиннадцать исполниться только через два с половиной года и я получу волшебную палочку, но я не уверен, что даже тогда меня пустят туда одного. Кстати, мне кажется, что твоя божественная кровь, все же, дала тебе в этом мире магические способности. Обычные люди у нас не умеют мгновенно заживлять раны.

— Как это проверить? Неужели ты не знаешь ни одного взрослого волшебника, которому мы могли бы довериться? — нахмурился Боэ.

Гарри начал перебирать в уме имена.

Сириус сидел в Азкабане, кроме того он полностью доверял Дамблдору, как и Ремус. Они оба отпадали. Не подходили по этой же причине и Молли с Артуром, и все другие члены Ордена Феникса. Кого он еще знал? Сотрудников Министерства Магии? Фаджа? Скримджера? Амелию Боунс? Преподавателей Хогвартса? Флориана Фортескью? Мистера Олливандера?

Получалось, что и довериться-то ему было некому…

— Раз ты сразу никого не смог назвать, то такого волшебника нет. Поэтому давай отложим дальнейший разговор на завтра. Сегодня уже поздно и тебе пора идти к себе. За ночь, может быть, придет какая-то идея в голову.

— Да, ты прав. Я рад, что мы поговорили. Спокойной ночи и счастливого Рождества, Боэ!

— Я тоже рад, Гарри. Счастливого Рождества!

==========

Начальной школы Святого Грогория — St. Grogory's Primary School, где согласно Поттер wiki обучались Гарри Поттер и Дадли Дурсль.

«Мабиногион» — Сборник валлийских легенд.

«Основы знаний об Ирландии» Джеффри Китинга — «Foras Feasa ar Éirinn», более правильный перевод названия «Фонд знаний об Ирландии», но прижилось первое название.

Кэдмон и Кюневульф — Представители британской христианской религиозной поэзии VII и VIII—начала IX веков.

Ирландские Туата Де Дананн (Tuatha Dé Danann), шотландские дыне ши (daoine sìth), валлийские тилвит тег (Tylwith Teg), сидхе, фэйри — перечисление легендарных/сказочных народов/существ, по поводу чьей божественной или человеческой сущности вопрос до конца не решен учеными.

Современный на это время вариант языка Первых Потомков стал в мире Эрин Боэ почти родным. Это немного пугало Маура. Он старался по мере возможностей абстрагироваться от чужого мира, чтобы не забывать свой родной язык и цель своего пребывания здесь. В этом мире было очень много всего интересного, чего не было у него дома, но Боэ пока не определился, хорошо это или плохо. Здесь всё было слишком технично и рационально, что было чуждо Мауру.

В его жизни были войны и дуэли, путешествия и приключения, придворные интриги и любовные интрижки — всё то, что здесь встречалось на страницах старых книг. И пусть у них не было электричества и самолётов, водопроводы строили ещё далекие предки Боэ, а знаменитый механик Энэко Зурине усовершенствовал их, спроектировав клапанный двухтактный насос. А уж какие хитроумные устройства он создавал! Чего стоил один только фонтан в королевском дворце в виде павлина-робота, который каждый час разворачивал хвост, хлопал крыльями, а скрытое устройство играло музыку! И автоматоны с чистой холодной водой, спасающие горожан в знойные летние дни?

Конечно, для местных это были мелочи, и их мир казался примитивным по сравнению с этим, но Тирилина была его миром, а Боэ — его частью. Чтобы не забывать об этом, Маур вел дневник. Один день он делал записи на родном для Кеваллуров басканском, другой — на общем тирилинском. Остальные языки, если забудет, то вспомнит, когда вернется домой.

Вчерашний разговор с Гарри несколько улучшил отношение Боэ к этому виду мира Эрин. Здесь была магия, волшебники и, по словам Поттера, места, не подвергшиеся такому большому влиянию людского прогресса, с магическими поселениями, замками и волшебными существами. Всё это было гораздо более понятно Мауру, чем то, как обычные люди заставляют летать по воздуху железные самолеты и плавать по воде железные корабли.

Ожидая Гарри, в своих размышлениях Боэ уже жаждал совершить путешествие в Магический мир. В его воображении возникали образы величественных замков и изумрудных лесов, наполненных тайнами. Эти образы были такими яркими, как будто он вернулся в свое детство, когда ему снова было семь лет, и он сидел на полу в библиотеке Тхорноваля, листая толстые книги с яркими картинками, на которых рыцари пронзали копьями драконов, спасая прекрасных принцесс.

В дверь постучали. Боэ мысленно, со вздохом, захлопнул любимую книгу сказок, возвращаясь в реальность.

— Здорово, Гарри! Кстати, а «Гарри Поттер» — это твоё настоящее имя? — хлопнул по плечу своего незадачливого соседа-мага Маур.

— Привет, Боэ. Интересный вопрос. За всё время разговора Бригита ни разу не обратилась ко мне по имени, поэтому, возможно, это и не настоящее, хотя весь Магический мир к моменту моего появления в нём знал меня как Гарри Поттера. Так что, может быть, это настоящее.

— Раз не знаешь точно, гадать нет смысла. Всё прояснится в своё время. Подумал над тем, кому мы могли бы довериться?

— Да, итог неутешительный. Как выяснилось, я вообще мало с кем был близко знаком, а тех, кого знал хорошо, они все очень доверяли директору Дамблдору.

— Тому, на кого твоя прародительница указала как на слугу повелителя Хаоса?

— Ну, она так прямо не сказала…

— Даже если есть просто сомнение, все, кто с ним близок, нам не подходят.

— В тот день, когда я умер, погиб один очень хороший волшебник, который всё время меня охранял и защищал, но при этом делал вид, что терпеть меня не может.

— Почему?

— Так нужно было. Он был двойным шпионом.

— Как это «двойным»?

— Тёмные маги думали, что он их шпион при Дамблдоре, а на самом деле всё было наоборот. Воландеморт так его и не раскрыл. Он был на стороне Дамблдора с той самой минуты, как Тёмный Лорд стал преследовать нашу семью. Он любил мою мать с самого детства, и когда она погибла, поклялся защищать меня во имя этой любви.

— Понятно. Я таких называю «рыцарями в ржавых доспехах». Циничный мерзавец, с которым сложно общаться, использующий для достижения благородных целей сомнительные, зачастую даже подлые методы и средства.

— У него было тяжёлое детство: отец-алкоголик и домашний тиран, одноклассники его шпыняли, а Мародёры и вовсе издевались. Безответная любовь к Лили, моей маме, которую он невольно обрек на смерть из-за рассказа о пророчестве Воландеморту. Он потом вечно винил себя в её смерти!

— Да, судя по твоим рассказам, эдакий козёл с золотым сердцем. Любил твою мать с самого детства, ты говоришь? Напомни: сколько тебе было лет, когда ты погиб? Почти восемнадцать? И родила тебя мама, уже отучившись в школе, как минимум. Плюс еще семь лет. Двадцать пять лет верной безответной любви? Слишком много для того, чтобы быть правдой.

— Нет, да ты просто не знаешь! У него телесный Патронус до самой смерти был такой же, как у неё.

— Телесный Патронус? Судя по названию, это какая-то особая часть тела у волшебников? — слегка обескураженно уточнил Боэ, пытаясь представить, что у мага могло быть такое же, как у ведьмы.

— Нет, — Гарри смущенно покраснел. — Эмм… Патронус — это магическая сущность, вызываемая заклинанием «Экспекто Патронум». Часто обретает форму животных или птиц. Так вот, у него это была лань, и у моей мамы тоже лань. Собственный Патронус приобретает вид Патронуса любимого человека, только когда волшебник очень его любил. Понимаешь? Очень!

— Хорошо, хорошо, я верю, но вот только… Вы же волшебники, что вам стоит специально изменить форму чего-то там, чтобы всех в чем-то убедить?

Гарри насупился. С момента возвращения в прошлое он уже привык думать о профессоре Снейпе как о герое. Подозревать его в обмане, как и Дамблдора, совершенно не хотелось.

— Оставим твоего профессора в покое. Разберёмся с ним потом. Лучше вспомни: у тебя точно нет родственников-магов?

У Гарри в голове всплыл немыслимо старый, выцветший, местами проеденный докси, гобелен с родословным деревом Блэков, где значилась его бабушка, мать Джеймса Поттера, Дорея Блэк, а также такие примечательные личности, как Беллатрикс и Нарцисса Блэк. Ещё там должна была быть их сестра Андромеда, выжженная по причине брака с маглорождённым Тедом Тонксом.

— У моей бабушки есть три племянницы. Одна, чокнутая, отбывает пожизненный срок в тюрьме, как сторонница Волдеморта, вторая замужем за его ближайшим помощником, а вот третья тоже некоторым образом была связана с Дамблдором.

— Я понял, рассчитываем сами на себя. А скажи мне, какой оброк платил ваш Хогвартс повелителю Хаоса?

— Оброк? Не слышал о таком.

— Я читал в легендах, что когда в нашем мире были маги, они учились в школе Эквотирилион.¹ По окончании её они становились эквотирилинари, волшебниками, разъезжающими на драконах, с мечом за спиной и ловчей сетью в руке. Эквотирилинари творили сильную волшбу, умели заклинать погоду, вызывать дождь, грозу или град.

— А где же они брали столько драконов?

— Они вытаскивали себе драконов из зачарованного бездонного глубокого озера, используя «магические поводья». Чтобы десятеро стали эквотирилинари, Кифраил забирал себе одного ученика школы. Такова была цена силы магии. А как у вас?

— Здесь ничего подобного нет! — Гарри даже вскочил от возмущения. — Ездовых драконов, конечно, не выдают, но и в жертву никого не приносят!

— Ты в этом уверен? — мрачновато усмехнулся Маур. — Думаешь, это как-то происходит явно? Просто кто-то вдруг решил больше не учиться, или произошёл какой-то несчастный случай. Ничего такого не было?

— Не все возвращаются после того, как сдают OWLs, но это обычная практика. Высшая магия нужна не всем, — пожал плечами Поттер.

— Ты знал кого-то лично, кто именно так считал: «Мне не нужна высшая магия, я не стану доучиваться до конца»? Хотя бы на своём факультете. Я уже понял, что ты был не слишком общительным и совсем не внимательным парнем.

И тут мозг Гарри завис. Он вспомнил, что когда учился на младших курсах, шестикурсников и семикурсников действительно было совсем немного, но он совершенно не помнил, куда подевались, к примеру, человек пять с курса, на котором учились Фред и Джордж Уизли, когда они перешли на шестой курс. Хуже того, он не помнил ни, как их звали, ни, как они выглядели. Да что там одноклассники близнецов! А его курс? Он точно знал, что с ним вместе учились четыре девушки и четыре юноши, хотя раньше ему казалось, что их точно было больше, чем десять.

— Отомри! — слегка щёлкнул по лбу ошеломленного друга Боэ. — Хватит на сегодня думать. Времени у нас впереди так много, что мы успеем с тобой обсудить все твои приключения и разработать тактику и стратегию активного выживания в твоей школе, а сейчас родители зовут нас в столовую. Подкрепимся и узнаем, куда мы завтра отправимся с Гилбертом.

— Бэйли, Гарри, проходите и садитесь за стол, — улыбаясь, распорядилась Энн Вайерд. Мистер Вайерд уже приступил к первому, демократично не делая замечаний опоздавшим.

— Гил, куда ты наметил следующий выезд с мальчиками? — уточнила супруга, разливая из супницы по тарелкам суп с карамелизированным луком, перловкой и листовой капустой, к которому подавались крутоны с сыром.

— Мы отправимся в Южный Кенсингтон, в Музей Виктория и Альберта.²

— Хочешь заинтересовать их дизайном и архитектурой? — улыбнулась миссис Вайерд.

— Здание музея само по себе является примером лучшей архитектуры и дизайна своего времени. Мы, конечно, осмотрим и его, и раздел архитектурного дизайна, но в первую очередь мы едем не за этим.

— А зачем? — полюбопытствовал Боэ.

— Там проходит выставка работ из коллекции художественных галерей и музеев Данди. В том числе демонстрируется полотно «Всадники Ши», шедевр шотландского художника Джона Дункана.³ Я решил, раз вам так интересны легенды о жителях полых холмов, будет любопытно на них взглянуть.

* * *

Картина действительно была интересной. Сюжет воспроизводил мир легенд, сказочных существ и волшебства. Лошади везли мифических ши на празднование Бельтайна. Их неземные лица были красивыми, одухотворёнными и спокойными, складки одежды развивались на ветру, а в фигурах лошадей ощущалось движение. На заднем плане — озеро и скалы, угадывались очертания замка.

— Похожа на фрески в храме Дол Хирама в моем замке, — заметил Боэ. — Только ярче и свежее краски. И вот эта тоже мне кое-что напоминает.

Маур указал на другую работу под названием «Фоморы или Сила зла за границей в мире».⁴

— Эти существа похожи на тварей Хаоса, нужно будет про них тоже поискать информацию.

— Мистер Вайерд, а вы не знаете, учёные определили, где располагались города Фалиас, Гориас, Финдиас и Муриас? — спросил Гарри, когда они посетили знаменитый буфет музея.

— Эмм… Где-то в Ирландии, я полагаю, — немного неуверенно ответил Гилберт. — Если хотите, мы можем летом устроить небольшую экспедицию по поиску следов жителей полых холмов, но только при условии хороших годовых результатов!

— Это было бы отлично, — кивнул Маур, который даже не надеялся, что они так быстро смогут попасть в места, где раньше жили боги, а Гарри чуть не запрыгал от радости, сидя на своём месте.

— Ты думаешь, там что-то осталось? — шепотом спросил Боэ Гарри, когда они ехали обратно.

— Уверен, что осталось, но скрыто от людей.

— Почему так уверен?

— Я читал, что ирландцы просто помешаны на своих легендах и сказках. Больше четверти населения признались, что верят во всё, связанное с наследием Туата де Дананн и прочими сказаниями. У них там тысячи кустов и деревьев, на которых живут феи, излучины рек с русалками, волшебные источники, древние курганы и сказочные форты, соединяющие подземный и надземный миры. Пару лет назад был отвергнут проект строительства дороги стоимостью 100 миллионов фунтов в графстве Клэр, после того как местные жители продемонстрировали, что запланированная дорога пройдет через древний сказочный куст, что, по всем историческим источникам, активировало бы мощное проклятье.⁵

Машина Гилберта быстро несла их по шоссе домой.

— А ты говоришь, почему уверен, — усмехнулся Маур. — Люди в этом мире такие странные. Они летают к звёздам и верят в волшебные кусты.

* * *

Гилберту Вайерду нравился их странный воспитанник, а также его друг, которого он нашёл прямо по соседству. С самого лета мальчики очень сдружились, причём на весьма неожиданной почве: древних легендах о волшебных народах. Причём они не просто прочли пару статей в специальных детских энциклопедиях, а довольно систематически изучали этот вопрос, обращаясь к любым источникам, что им попадались. Мальчики прилично учились, не хулиганили в школе, хорошо себя вели дома. Было одно удовольствие ездить с ними в разные интересные места и наблюдать, как горят интересом их глаза.

Мистер Вайерд полностью поддерживал и стимулировал их увлечение, предлагая новые книги и материалы для изучения, чтобы развивать их интеллектуальные способности и воображение, поддерживать на высоком уровне любознательность. Общие интересы и время, проведённое вместе, помогали мальчикам укрепить свою дружбу. Они увлечённо обсуждали найденные факты и выдвигали даже собственные гипотезы. За этим было очень интересно наблюдать.

Гилберт, неожиданно для себя, сам увлёкся легендами и с удовольствием планировал летнюю поездку. Было немного жаль, что горячий интерес у мальчиков вызывает не архитектура, но он надеялся, что с возрастом сказки отойдут в сторону, и вот тогда можно будет попробовать увлечь ребят его собственным делом. Не собираются же они всерьёз найти несуществующие города Туата де Дананн?

===========

¹ Эквотирилио́н и эквотирилина́ри. За основу взята легенда о Схоломанса, дьявольской школе чернокнижия из европейского фольклора, которая размещалась не то в Трансильвании, не то в Исландии. Согласно большинству легенд о Схоломансе, каждый год из её учеников одного забирал Дьявол. Такова была плата за обучение остальных.

² Музей Виктория и Альберта

³ «Всадники Ши» Джон Дункан

⁴ «Фоморы или Сила зла за границей в мире» Джон Дункан

⁵ Дорога и волшебный куст. Это реальный прецедент, но произошёл он в 1999 году.

Боэ шел по поросшим буйной зеленью земле Мира Эрин. Здесь жили бессмертные боги, слух которых услаждали волшебной музыкой великие музыканты, а неземной красоты танцовщицы кружились вокруг них в своем искусном танце. На ветвях деревьев покрытых ароматными цветами птицы с оперением всех цветов радуги выводили нежные трели. Рядом небольшой водопад наполнял реку и воздух своей чудодейственной живительной влагой. Меж деревьями скользили фигуры самых прекрасных созданий, которые когда либо встречались Мауру. Высокие, стройные, златокудрые, они ослепляли своей красотой и легким сиянием, исходившим от них. Боэ подумал, что мог бы провести среди них весь остаток своих дней. В следующий миг, он оказался в лодке, что удалялась от столь желанного берега, который казался ему Золотым небесным садом. Тоской наполнилась душа, ведь он уже был там, он достиг этого берега, а теперь волны снова уносили его прочь, но надежда — великое дело. Сердце Маура верило, что он снова вернется сюда.

* * *

Боэ, с тех пор, как он попал в Мир Эрин постоянно посещали Сны. Сны именно с большой буквы, так как они больше походили на видения. Его время здесь бежало всё быстрее и быстрее. Прошла зима, закончилась весна, снова наступило лето. Приближалась поездка на Изумрудный остров, которую еще зимой им пообещал Гилберт Вайерд.

— Какие места конкретно вас интересуют в Ирландии, мальчики? — уточнил у Боэ и Гарри Гилберт, чтобы составить план их путешествия.

— Графства Каван, Литрим и Слайго, — тут же ответил Маур.

— В графстве Литрим — Слиаб-ан-Иараинн, «железная гора», что ранее звалась Конмайкне Рейн, — добавил Гарри.

— Скажете, почему?

— Туата де Дананн прибыли в Ирландию на темных тучах прямо по воздуху, и опустились на гору Конмайкне Рейн, а перечисленные графства считались землями Туата, — сообщил Вайреду Боэ.

— То есть вы уверены, что этот мифический народ действительно существовал? — заинтересованно уточнил Гилберт.

— Конечно, — поднял на опекуна удивленные глаза Маур. — Рассказать почему?

Вайред кивнул, а Гарри на секунду напрягся: «Не собирается же Боэ рассказать Гилберту их истории?» Но Маур пододвинул к себе толстую тетрадь, в которую выписывал то, что его заинтересовало, и начал рассказ.

— Туата де Дананн были очень похожи на людей, но людьми они не были. Они не старели и не умирали своей смертью, их можно было лишь убить. Туата де Дананн была присуща необычайная красота, которая, по многим свидетельствам, сводила с ума большинство смертных: высокий рост, очень светлая кожа, тонкие черты лица, голубые, серые или зеленые глаза и золотистые волосы. Туата де Дананн обладали магическими способностями, проявлявшимися в умении менять внешний облик, становиться невидимыми, видеть будущее, лечить больных, и, даже оживлять умерших. Прибыв на Изумрудный остров, они освободили его от Фир Болг, уродливых демонов (про то, что их описание было очень похоже на лариатских тварей Хаоса, Боэ умолчал).

Согласно «Анналам королевства Ирландии четырех мастеров», произошло это в 3303 году от сотворения мира, то есть больше чем две тысячи лет до нашей эры. В других источниках просто говорится, что это было «после потопа», то есть после десяти тысяч лет до нашей эры. В одном из самых ранних вариантов летописных описаний «Битвы при Маг Туиред», в которой Туата де Дананн победили Фир Болг, автор представил их как «вызывающих восхищение, дивно прекрасных обликом, обладающих замечательным оружием и изысканной одеждой, искусных в музыке, пении и игре, одаренных светлым умом. Племя храбрых и внушающих необоримый ужас, превосходившее все народы мира своей сноровкой в искусствах и ремеслах». Есть множество других свидетельств в разных письменных документах.

После того, как Туата де Дананн победили фоморов, на первых порах воцарился мир, но вскоре среди них самих начались распри, да еще Туата де Дананн убили своего гостя Ита. Чтобы отомстить за него приплыли Сыновья Миля и победили детей богини Дану. Большая часть Туата де Дананн ушли жить в Сиды, многочисленные холмы в Ирландии, а другая часть отправилась за море в Волшебную Страну Вечной Юности, Тир-Нан-Ог, или, по другим сведениям, на загадочные Яблоневые острова. Люди потом столетиями искали Тир-Нан-Ог, чтобы найти ответ на вопрос о бессмертии, но так и не нашли.

Подтверждают реальное существование Туата де Дананн и археологи, которые не могли остаться в стороне в поисках материальных свидетельств того, что все это не легенды, а древняя история. История существ, населявших землю до людей. Существовало предание о прекрасной богине Айне, дочери богини Овелы и друида по имени Охтай, которая спасла во время большого голода смертных, раздавая зерно из своих погребов. Так вот археологи произвели раскопки внутри холма Кнок Эйне в Мюнстрере, в графстве Лаймрик, традиционно считавшемся местом обитания богини Айне и обнаружили там три больших погреба, соединенных тоннелями, расположенных глубоко внутри холма.

Можно было бы усомниться в существовании детей богини Дану, если бы о них знали только в Ирландии, но я нашел информацию о том, что Туата де Дананн упоминаются в священных книгах далекой Индии. В них говорится о данавах, детях богини Даны и Кашьяпы, которые обладали прекрасной человеческой внешностью и магическими способностями. Данавы могли становиться невидимыми, а также владели разными искусствами и ремеслами, были великими воинами, которых боялись и боги, даже сам Индра. О них говорится в ряде эпизодов «Махабхараты», «Бхагавата-пураны», «Шива-пураны», «Сканда-пураны» и других древнеиндийских источниках.

О народе, очень похожем на племя богини Дану, жившим на Алтае во II тысячелетии до н.э., писал древнегреческий историк Геродот. Он называл их Туата де Ану, по его словам они отличались высоким ростом и «неземной внешностью», а также могли обращаться в грифонов. Археологи при раскопках захоронений на высокогорном плато Укок в могилах I-II тысячелетий до н.э. нашли большое количество фигурок и изображений ушастых грифонов, что подтверждало местные легенды о живших там, на «втором слое небес», сынах неба, обладавших сверхъестественными способностями.

— Хватит, хватит. Считайте, что вы меня убедили. Надеюсь, что вы не планируете походы в Индию и этот, как его там, Алтай, про который я вообще слышу в первый раз? — улыбнулся Гилберт. — Ограничимся Ирландией.

«Пока Ирландией», — мысленно добавил Боэ и Гарри с пониманием ему кивнул.

* * *

Прилетев в Ирландию на самолете, прямо в аэропорту Дублина Гилберт с мальчиками загрузился в дом на колесах, чтобы отправиться сначала в графство Каван, до которого было примерно полтора часа езды. Каван — часть Пограничного региона, находится на границе с Северной Ирландией и входит в состав провинции Ольстер. Мистера Вайерд немного сомневался в полной безопасности посещения данного региона, но решил, ничего случиться не может — они не собираются предпринимать хоть что-то, что могло оскорбить ирландцев, да и путешествовали с дублинскими номерами. Они проехали 26 километров с небольшими остановками у лесистых холмов к Шеннон-Спрингс. Потом оттуда переехали поближе к парку Каван Буррен, который решили посетить завтра.

Каван-Буррен — оказался совершенно фантастическим местом, чего совершенно не ожидали путешественники, так как о нём толком даже ничего не было известно. Это плато не было так разрекламировано туристам, как другие местности с интересными мегалитами. Плато усеяно гробницами, наскальными рисунками и другими историческими достопримечательностями. Гилберт, Гарри и Боэ осмотрели гробницу Тулай ан Гобайн, внутрь которой солнечный свет попадает только на закате в день зимнего солнцестояния, кромлех именуемый Могила Великана, а также руины старых полевых стен. Гилберт по просьбе мальчиков тщательно фотографировал, все, что они просили, а те делали какие-то заметки в своих блокнотах. Судя по печальным вздохам, они не находили то, что искали, отметил Гилберт.

Ближе к вечеру их компания покинула графство Каван, чтобы совершить часовой переезд в графство Литрим, где они планировали заночевать на специальной парковке для домов на колесах у туристического центра Слиаб-ан-Иарайн в Драмшанбо. По мере приближения к конечному пункту двухчасового переезда, природа вокруг не теряла своей живописности, но на место лесов пришли скалистые холмы.

— «Почти всё здесь было одним сплошным неделимым лесом, и пусть из конца в конец можно было пройти по ветвям от дерева к дереву». Вот что пишут о великих лесах в Литриме, существовавших в интересующих нас временах. Но, поскольку люди занялись добычей древесного угля для выделки железа, от здешних лесов мало, что осталось.

— За тысячи лет всё в мире сильно изменилось, — добавил Гилберт, заводя их дом на колесах на парковку Центра.

Обаятельная рыжеволосая девушка поприветствовала гостей:

— Здравствуйте! Добро пожаловать. Наш туристический центр гарантирует вам теплый прием и дружеское общение, а гора Слиаб-ан-Иарайн — хорошую прогулку.

Сотрудница Центра внимательно и серьезно выслушала юных исследователей материальных доказательств существования Туата де Дананн. Она, конечно, знала, что именно здесь бессмертные дети богини высадились на землю Ирландии, и выдала им каждому по туристической карте пешеходного маршрута по горе.

— Вы же понимаете, — добавила девушка, глядя на мистера Вайерда, — что сходить с маршрута не рекомендуется, а если вы, все же, желаете обойти больше мест, то вам понадобиться гид-проводник?

— Мы утром начнем с тропы, — кивнул Гилберт, в душе очень надеясь, что мальчики ограничатся это длительной прогулкой.

Они отлично поужинали в местном пабе, выслушав от словоохотливого завсегдатая легенду о том, что как-то местный житель обратился к фэйри, что живут под горой, с просьбой уничтожить рудный завод, из-за которого вырубали все окрестные леса. Он принес в жертву черного петуха на специальном камне, и на следующий день реке Шеннон, неожиданно вышла из берегов и затопила все вокруг, её мощным течение был снесен завод, где выплавляли железо, но с ним вместе и еще половина Литрима: мельница, речной порт со всеми причалами, много жилых домов. С тех пор люди не обращаются к жителям холмов за помощью, уж очень она дорого обходится.

Утром, выспавшись, мистер Ваерд с мальчиками облачились в еще дома закупленные специальные горные ботинки и туристические костюмы. Все положили в рюкзаки сэндвичи в качестве перекуса и по фляге с водой, и начали восхождение на Слиаб-ан-Иарайн, высота которой была чуть больше километра.

Гарри радовался тому, что за год знакомства с Боэ сильно улучшил свою физическую форму, в том числе выносливость, иначе бы ему было не одолеть и половины дороги, хотя она представляла собой аккуратную дорожку, поросшую травой.

Гилберт шел уверенно, а Боэ, казалось, даже не замечал подъема. Он вырос в горах. Для него такой пологий подъем был равноценен равнинной дороге, потому он слегка опередил своих спутников и первым попал в Карн Иарайн. Это было колоссальное строение, состоящее из огромных камней, собранных в круглую форму с центральным плоским камнем внутри. В путеводители было сказано, что точная цель и временной период постройки Карн Иарайн до сих пор остаются загадкой. Боэ не почувствовал от древнего мегалита магического фона, но это не означало, что его там не было раньше. За тысячи лет могло высохнуть море, а только иссякнуть волшебство.

Прямо рядом находился другой исторический артефакт, Столен Иарайн, представлявший собой большую горизонтальную плиту, которая лежала на мощной опорной каменной конструкции. Историки предлагали, что это было местом проведения обрядов и поклонения богам древних жителей этой местности. Судя по виду, это было близко к правде.

Вскоре к Мауру присоединились мистер Вайерд и Поттер. Все вместе они обошли мегалиты, а Гарри даже полежал на «железном столе», прислушиваясь к себе. Он тоже ничего не ощутил и отрицательно покачал головой. Боэ вздохнул и посмотрел на вершину.

— Стоит в любом случае подняться на самый верх. Сделаем красивые фото для Энн.

С вершины Слиаб-ан-Иарайн открывались невероятные виды на залив Слайго, Траскмор, Линн, озеро и долину Гленкар.

— Все равно, здорово, что мы здесь побывали, — заметил Гарри, для которого это была первая поездка в другую страну, да еще такая интересная и необычная, на собственном доме на колесах.

* * *

Утром, перед тем как отправиться в графство Слайго путешественники еще поездили по дорогам графства Литрим. Сначала посетили мегалитическую гробницу Корраклуны, также известную как Могила принца Коннелла, которая тоже не особенно заинтересовала Гарри и Боэ, а оттуда, обогнув озеро Лох-Макнин они направились в сторону лесного водопада Гленкар. Гилберт настаивал на том, что у них все-таки поездка и для отдыха, а не для бесконечной беготни по холмам. Здесь все было прекрасно: и яркой пышной зелени, и сам водопад, который еще называют "Дьявольская труба".

Водопад Гленкар был известен тем, что вдохновил величайшего ирландского поэта Уильяма Батлера Йейтса на строки:

Where the wandering water gushes

From the hills above Glen-Car,

In pools among the rushes

That scarce could bathe a star.*

Мистер Вайред устроил пикник у водопада, а после почитал мальчикам другие стихи Йейтса, из книги, которую захватил с собой.

У водопада они и заночевали, а утром поехали к заросшему лесом холму, где должны были осмотреть мегалит Магхераганраш. Местные легенды расходятся во мнении, что такое Магхераганраш. Одни утверждают, что древняя это могила Туата де Даннан, другие придерживаются версии, что здесь похоронен один из королей Коннахта Эоган Бел, третьи просто считают что это даже и не могила, а друидский алтарь.

Подъехать к кромлеху близко не было возможности, поэтому они оставили свой дом на колесах на парковке у ограждения Оленьего парка, на территории которого располагался холм, и, снова облачившись в туристическое снаряжение, Гарри, Боэ и Гилберт пошли не спеша вверх по лесной тропе.

Первым шел Гилберт. Ночью снова прошел дождь. Воздух пронзительно свеж и пропитан ароматом мокрой листвы и влажной земли, на которой встречались то тут, то там, следы каких-то животных. Слева и справа от тропы капли на листьях сияли, когда на них падал луч солнца. Птицы распевали свои песни в еще не до конца рассевшейся туманной дымке.

— Мне кажется, что я что-то чувствую, — тихо сообщил Гарри, идущему впереди Боэ.

— Что именно? — спросил Боэ, оборачиваясь к другу.

— Я не знаю… Какое-то внутреннее предчувствие, и я даже не знаю, хорошее оно или плохое, — ответил Гарри, оглядываясь вокруг себя.

Они продолжали подниматься по тропинке. Мягко шелестели листья, раздвигаемых над тропой ветвей. Лес становился все гуще, кроны деревьев плотно сомкнулись в вышине и пение птиц умолкло.

Наконец, они достигли вершины холма и увидели древние камни, которые, как почувствовал Маур, имели магическую ауру.

— Мне кажется, мы нашли что-то из того, что искали, — радостно улыбнулся Боэ, поворачиваясь к Гарри, которого, неожиданно, не оказалось у него за спиной. И его не было нигде: ни на поляне рядом с камнями кромлеха, ни на дорожке, уходящей в темноту леса.

— А где Гарри? — взволнованно спросил мистер Вайерд.

— Я тоже очень хотел бы это знать, — проговорил Боэ, привычно потянувшись за оружием которого у него здесь не было…

======

Каван-Буррен https://www.cavanburrenpark.ie/

Тулай ан Гобайн https://visionsofthepastblog.com/2023/09/10/tullygobban-wedge-tomb-cavan-ireland/

Туристическая карта пешеходного маршрута https://www.ballinamore.ie/walk%201.jpg

Слиаб-ан-Иарайн https://leitrimtourism.com/treasured-landscapes/sliabh-an-iarainn/

Карн Иарайн — Carn Iarainn в переводе с ирландского означает «Купол из камня»

Столен Иарайн — Stólán Iarainn или «Железный стол»

Водопад Гленкар https://lesnik-sadovod.livejournal.com/307389.html

Where the wandering water gushes ...

Там, где блуждающая вода льется

С холмов над Глен-Каром,

В лужах среди тростника,

Которые вряд ли могли бы искупать звезду

(Из стихотворения «Украденный ребенок»)

Мегалит Магхераганраш http://www.megalithicireland.com/Magheraghanrush.htm

Два войска стояли, одно против другого.

С одной стороны — существа мало похожие на людей*, ростом с великанов, безобразные телами и лицами. Они выглядели жутко, особенно их глаза, полные жестокости и злобы. Не было среди них вождя или простого воина, что не носил бы кольчуги на теле, шлема на голове, не имел бы тяжелого меча, крепкого щита да копья. Они являли собой настолько грозную силу, что биться с ними было все равно, что пробивать головой стену.

С другой стороны стояли воины высокого роста, с длинными, чаще всего светлыми, волосами,* в легких доспехах, со щитами, мечами и копьями. Металл, из которого было изготовлено оружие и защита, так сиял на солнце, что закрадывалась мысль о его магическом происхождении. Лица этих воинов были слишком красивы для обыкновенных людей.

Вот что-то прокричал их вождь, размахивая, явно, не простым копьем,* и в ответ ему войско испустило громкий клич, устремляясь вперед. Сойдясь в схватке, противники начали разить друг друга.

Страшные великаны постепенно стали теснить светловолосых, и тогда над их отрядами взвилась рыжеволосая воительница. Судя по тому, что она парила в воздухе, то была ведьма или богиня.* И пропела она песнь.*

И колесницы и войска

Идут за королем,

Как грозовые облака,

Скрывающие гром.

Через холмы их путь лежит,

Их клич несется ввысь.

Оружья лязг и дробь копыт

В единый гул слились.

Король полки бросает в бой.

Сверкают их мечи

Лучом кометы огневой,

Блуждающей в ночи.

Живые падают во прах,

Как под серпом жнецов.

Другие бьются на костях

Бессчетных мертвецов.

Вот конь под всадником убит.

И падают, звеня,

Конь на коня, и щит на щит,

И на броню броня.

Бросились, ободренные, войска светловолосых вперед и обратили страшных великанов в бегство, добивая их при отступлении. По всей видимости, немногим удалось спастись. Гарри не был уверен, но это было похоже на битву, о которой он недавно читал в одной из книг, но как он мог видеть её своими глазами? И где он вообще?

* * *

Гилберт Вайерд был сильно встревожен: он отвечал за друга своего подопечного и никак не мог понять, что произошло. Вот мальчик только что шел за ними по тропе, и вот — его нет. Нет нигде, как если бы он провалился под землю или вознесся на небо. Кроме этих диких вариантов, после часа поиска леса с обеих сторон от тропы, мистеру Вайерду в голову больше ничего не происходило. Гилберт порылся в карманах своей туристической куртки и отыскал там брошюру, которыми их снабдили в туристическом центре Слиаб-ан-Иарайн. Там были телефоны и частоты для радиосвязи с разными оперативными службами Ирландии. Поскольку у мистера Вайерда была портативная карманная рация, и он точно не знал, куда ему следует обратиться, то сообщил о пропаже мальчика и координаты, где они находятся на единую для всех служб частоту. Его вызов приняли и пообещали скоро быть.

Боэ был очень взволнован исчезновением Гарри. То, как он мгновенно пропал, говорило о том, что здесь не обошлось без магии. Он сам лично сначала обежал по земле окрестности, а потом еще и взобрался на самое высокое дерево, чем едва не вызвал сердечный приступ у и так расстроенного опекуна, и осмотрелся оттуда. Он несколько раз громко позвал друга по имени, но никакого отклика не было. Сидя на одной из ветвей, Боэ лихорадочно пытался вспомнить, что говорил ему Гарри о том, как магия проявляется у детей в этом мире. То, что умел он сам, никак в поисках помочь не могло, а надеяться на людей, пусть и спасателей, или кто там приедет на поиски, было бесполезно.

* * *

Сотрудники Гарда Шихана* из Слайго, прибыли на место пропажи несовершеннолетнего британского туриста за час, после того, как к ним поступил вызов от сопровождающего мальчика. Исчезновение английского ребенка на территории Ирландии было чревато большим скандалом.

— И что их сюда понесло, — проворчал старший инспектор Патрик Дилэйни, назначенный руководителем группы расследования и поиска главным суперинтендантом стражей графства Слайго, когда микроавтобус Гарды подъезжал к парковке, где стоял дом на колесах, который, по всей видимости, привез сюда пропавшего мальчика и его сопровождающих. Инспектор, как и большинство ирландцев, был суеверен и старался по мере возможности не посещать места, относимые легендами и народными поверьями, к тем самым Полым холмам, Сидам, куда ушли Туата де Дананн.

Дверь микроавтобуса отъехала в сторону еще до того, как водитель успел заглушить двигатель, и из нее торопливо выбрались несколько человек в синей форме с желтыми «шашечками» и крупной надписью на спине, желтым по синему, «Garda». У одного из них на поводке была собака. Их встретили такие же сине-желтые коллеги: сержант местного Отделения Хезелвуд Райан О`Салливан с его пятью стражами. Вскоре, еще должен был прибыть из Слайго фургон конной стражи, чтобы ускорить поиск на сложной территории.

— Я поговорю со свидетелями, а ты отправляйся сразу к Виннами. Пусть вызовут в Хейзелвуд-Хаус своих смотрителей или егерей, не знаю, кто у них там работает в Оленьем парке, и расспросят: не видели ли они мальчика лет восьми-девяти. Если видели, то где и когда.

Сержант Райан О`Салливан кивнул, приказал своим стражам следовать за инспектором и выполнять его распоряжения, а сам на своем байке, который предпочитал всем остальным видам передвижения, поехал к владельцам этих земель.

* * *

Хейзелвуд-Хаус представлял собой старинный дом, где сержанта О`Салливана встретила госпожа Винн, сухопарая дама лет восьмидесяти. Она выслушала стража, сказала, что за парком постоянно следит только один человек, остальных они нанимают по мере надобности. После, позвонив в настоящий колокольчик, госпожа Винн попросила заглянувшую в дверь девушку в совершенно обычной современной одежде, прислать к ней Дермонта Коллисона.

— Я сегодня не делал обход парка. Я совершаю его дважды в неделю, следующий должен был быть завтра, — развел руками мистер Коллисон, типичный деревенский ирландец пятидесяти лет, крепкого телосложения, среднего роста, с голубыми глазами, рыжими волосами и седыми висками. На нем были простые джинсы, шерстяная рубашка с карманами, фермерские сапоги, шерстяной платок, завязанный на шее и твидовая кепка. Такого можно было встретить где угодно: на ферме, на рынке, в любом пабе.

— Помогите стражам с поисками, — распорядилась хозяйка Хейзелвуд-Хауса и довольно быстро для своего возраста удалилась.

— Я возьму сыновей и мы, конечно, поможем, только вот, боюсь, не найдем никого, — понизив голос, проговорил Дермонт. — Вы же понимаете почему?

Райана О`Салливана в графство Слайго перевели с повышением из стражей до сержанта всего полгода назад. Он родился и жил в Корке, где и начал службу. Город был крупный и туристический. Там круглый год было полно гостей, и, соответственно, карманников и разного рода мошенников, чьими делами и занимался отдел, где служил О`Салливан. Старые легенды не очень интересовали Райана, поэтому он был вынужден признаться:

— Вообще-то, нет, поясните?

— Мой прадед, старый Лиам, запрещал детям подниматься на холм, а уж тем более, трогать камни Магхераганраш. — Мистер Коллисон многозначительно помолчал несколько секунд. — Старик утверждал, что это один из полых холмов, что он забрал моего отца, когда тот, нарушив запрет, повел туда двух ученых с Континента. Ученых, к слову, тоже больше никто не видел.

— Есть официальная статистика пропавших в этом месте? — серьезно поинтересовался сержант, в ответ на что, Дермонт рассмеялся. — Не думаю, но здесь все об этом знают. Думаете, здесь, действительно, настоящий Олений парк? Винны огородили лес вокруг холма, чтобы туда поменьше народу заходило, а если и поднимались, то по безопасной тропе с парковки. Лет сорок, как они это сделали, никто не пропадал. Но, верно говорят: «нельзя приделать старую голову молодому»*. Малец, видать, в сторону ушел или еще что. Поищем, конечно, но не найдём.

* * *

Ни в доме на колесах, ни рядом с ним никого не было. Видимо, те, кто был с мальчиком, продолжали его поиски своими силами. Не хватало, чтобы и они потерялись. Дилэйни дал знак всем подниматься по тропе наверх, оставив внизу одного из местных стражей, на случай, если мальчик выйдет из леса к парковке. Как всегда, в таких местах, Патрика снова захлестнуло неприятное ощущение. Не добавляли спокойствия и разговоры рядовых стражей.

— Жуткое место, — заметил парень, поправляя на ходу форменную бейсболку, которую едва не сбила с его головы ветка одного из деревьев. — Бабка говорила, где камни — там демоны живут.

— Демоны давно не живут в нашем мире, — хмыкнул другой из стражей, оказавшийся девушкой. — Просто у таких мест истории на тысячи лет, потому эти, как ты говоришь, «камни» конечно видели столько смертей, что неприкаянных душ убиенных хватит на целый легион. Вот многим здесь и жутко.

Вскоре они уже приблизились к месту происшествия. Во всяком случае, старший инспектор Дилэйни заметно сбросил скорость и начал крутить головой налево и направо, вглядываясь в лес. Тропинка заканчивалась, впереди меж деревьями стала видна поляна на вершине холма. На деле Магхераганраш, или Дирпарк-Корт, оказался довольно большим кромлехом, метров в тридцать. Одна его часть была выложена камнями в форме неровного круга, или, скорее, овала, а две другие представляли собой, как их называют специалисты по мегалитам, галереи. На одном из камней кромлеха сидел средних лет мужчина в туристической одежде с трагическим выражением лица и отчаяньем в глазах.

— Просто декорации к фильму «Унесенный демонами», — тихо произнес тот страж, что не так давно жаловался на «жуткое место», как и прежде, по-ирландски, но его собеседница в этот раз ничего ему не ответила, но больно ткнула локтем в ребра, давая понять, что не расположена шутить на месте происшествия.

— Я — Патрик Дилэйни, старший инспектор Гарда Шихана. Вы — мистер Вайерд? Это вы обратились за помощью в связи с пропажей ребёнка? Где и как это произошло?

— Да, это я вас вызвал. Произошло в самом конце дорожки, ведущей сюда. Мы поднимались на холм, чтобы мальчики осмотрели Магхераганраш. Каникулы, и я пообещал им поездку в Ирландию для осмотра мест, которые могут быть связаны с Туата Де Дананн. Впереди шел я, за мной Бэйли, а после него Гарри.

Боэ, все еще сидящий на ветке дерева, хлопнул себя по лбу ладонью. Нужно было предупредить Гилберта, что озвучивать цель их путешествия суеверным ирландцам не самая хорошая идея.

— Вы сказали «мальчики» и назвали два имени, что пропали оба? — уточнил Патрик.

— Мальчика два, но пропал один. Второй, мой подопечный, Бэйли Вайерд, там, — мистер Вайерд указал куда-то наверх. — А пропал его друг и одноклассник по школе, наш сосед Гарри Поттер. Бэйли, спустись, пожалуйста.

Из густой зеленой кроны дерева, почти бесшумно выпрыгнул на землю чернявый мальчишка. Высота прыжка была такой, что многие стражи охнули, подумав, что паренек себе ноги переломал, или что-нибудь еще. Но тот, сгруппировавшись при приземлении, тут же встал, как ни в чем не бывало, и уставился на Дилэйни, которого безошибочно определил как командира.

— Привет, я Патрик, — сказал старший инспектор, следуя инструкции, пытаясь изобразить улыбку, чтобы установить контакт с ребенком.

Мальчишка ничего не ответил, лишь выразительно выгнул бровь.

— Ты шел перед своим другом, который пропал. Может быть, слышал шум, или звук удара, вскрик, какие-то другие подозрительные звуки? — уточнил Дилэйни.

— Ничего такого. Вот он был, потом я обернулся — его нет. Звуки обычные для леса: чирикали птицы, шуршал листьями ветер, я два раза наступал на шишки и ветки, они хрустели.

— А твой друг Гарри ничего не говорил тебе о своих особенных планах? Возможно, он хотел поиграть в такую игру, когда кто-то прячется, а другие его ищут?

— Ммм… Мистер?

— Старший инспектор Дилэйни.

— Мистер Дилэйни, мы дети, а не придурки. Гарри очень осторожный и осмотрительный мальчик, ему бы никогда не пришло в голову в таком месте устраивать какие-либо игры. Мы с ним занимаемся исследованиями, проверяем, насколько ваш фольклор соответствует действительности. В этом цель нашей поездки, а не в том, чтобы играть в прятки над головой у ши.

Вздрогнув, при упоминании жителей Полых холмов, и не узнав ничего, что могло бы направить поиски в определенном направлении, Патрик дал знать стражам к нему подойти, доставая крупномасштабную карту графства Слайго. В этот момент на поляне народу стало больше. На нее выехали два всадника, это были конные стражи, которые, наконец, добрались до места, а с противоположной стороны появился сержант Райан О`Салливан, а с ним трое мужчин, видимо местных жителей. Они были похожи друг на друга. По возрасту, отец и два его сына.

Сержант доложил, что мальчика никто нигде не видел и представил Коллисонов, что будут помогать в поиске.

— Разделимся на четыре группы. Одна будет спускаться с холма в сторону Джайнс Грейв, вторая — к Тулли, третья — в направлении Логанелтона. Последняя, вместе с кинологом, будет детально осматривать последние пятьдесят метров тропы, на которой пропал мальчик и лес слева и справа от нее в радиусе ста метров от предполагаемого места исчезновения, — четко раздавал команды Дилэйни, вычерчивая пальцем маршруты по карте. — Я остаюсь с четвертой группой, сержант О`Салливан идет с Коллисонами по первому маршруту. Вторую и третью возглавляют конные стражи.

Вскоре на поляне остались лишь Гилберт Вайерд, Боэ, Патрик Дилэйни, те самые стражи, что по дороге обсуждали местность, и страж с собакой.

— У вас есть какая-нибудь вещь пропавшего мальчика?

— С собой, увы, нет, — покачал головой Гилберт. — Можно спуститься в дом на колесах.

— У меня есть, — сообщил Боэ, доставая из кармана рогатку. Он дал Гарри задание сделать какое-нибудь оружие из любых подручных средств. Эта была им сработана из обструганной перочинным ножом раздвоенной ветки, в качестве натяжного элемента Поттер использовал обычную резинку, видимо, вытянутую им из трусов или пижамных штанов. Маур вчера похвалил его за идею и собирался сегодня обмотать её рукоятку изоляционной лентой, что была у него в запасе, думая вечером «пострелять», но еще ничего не успел сделать.

— Подойдет, — кивнул кинолог, отошел немного вниз по тропинке, и дал обнюхать предмет обученной собаке. Пёс «взял след» и завертелся почти на месте, внимательно обнюхивая каждую травинку и каждый упавший листок. Потом собака вдруг замерла, развернулась, прошла пару метров в направлении поляны и громко залаяла.

— Это то, что я думаю? — почти шепотом спросил страж, что верил в демонов, живущих в камнях.

Проследив за его взглядом, Патрик Дилэйни увидел на одном из листьев кустарника два маленьких застывших темно-бурых пятна. Они были совсем мелкие, если бы не собака, люди не увидели бы их.

— Это… кровь? — напряженно спросил подошедший ближе Гилберт Вайерд.

— Не знаю. Так сразу сложно сказать. Мы проведем экспертизу, — покачал головой старший инспектор.

Но до того, как тот успел достать из кармана перчатки и пакет для улик, Боэ, который снова забрался на дерево и, перескакивая с ветвей одного на другое, наблюдал за действиями людей оттуда, быстро спрыгнул вниз, прямо у ветки кустарника, на которой рос лист с подозрительными пятнами, и оторвал его, обнюхал не хуже собаки кинолога и посмотрел на свет.

— Это кровь, — сказал мальчик, протягивая листок Дилэйни, который от неожиданности только успел раскрыть рот, но сказать так ничего и не сказал. Затем шустрый парень упал на колени и стал рассматривать землю под кустом так близко, что почти касался её своим носом. Видимо, увидев что-то, что его удовлетворило, он довольно хмыкнул, и, потянув за рукав мистера Вайерда, молча указал ему кивком, что нужно вернуться на поляну.

Стражи остались на тропинке, а когда Боэ с мистером Вайредом вернулись к кромлеху, и последний вопросительно посмотрел на своего воспитанника, на лице мальчика отразилась причудливая смесь эмоций, которую Гилберт не смог понять.

— Думаю, что с Гарри все в порядке, — заверил мистера Вайреда Маур. — Он здесь, но не совсем.

— Что ты имеешь в виду, Бейли? — спокойно уточнил Гилберт, которого успокоила уверенность в голосе его подопечного.

— Нам надо было, конечно, раньше с вами поговорить, — пробормотал Боэ, глядя куда-то в ухо своего опекуна. — А теперь, точно нужно сказать, иначе вы ничего не поймёте и не поверите мне.

— Я слушаю, — кивнул мистер Вайред.

— Начну с главного. Видимо этот холм то место, что мы искали. Здесь есть проход или переход, может быть портал. О, аутетти дзараг,* как сложно… Я думаю, что Гарри случайно обо что-то поранился. Возможно, поцарапался веткой или порезался травинкой. Две капли крови упали на лист, а одна прямо на землю, вот из-за неё-то всё и произошло.

— Что «всё»? — уточнил Гилберт.

— Точно пока не могу сказать. Его кровь активировала что-то такое, что перенесло Гарри, внутрь холма, или просто какую-то параллельную реальность. Я пока еще не разобрался, «Полые Холмы» это фигура речи, обозначающее, так скажем, просто другой мир, или реальное подземное пространство.

— Пока не убедительно. Думаешь каждый, чья кровь падала на землю этого холма, вот так вот исчезал? — с сомнением в голосе проговорил мистер Вайред.

— Нет, но и не должен был. У Гарри не простая кровь. В ней есть часть божественной крови. Он потомок сразу двух богов по разным линиям: Бригиты и Кернунноса.

— Так, допустим. Ты хочешь, чтобы я в это поверил, а почему ты веришь сам?

— Потому, что я потомок Луга, и тоже носитель божественной крови. Вы верите мне?

— Ох, не знаю, Бейли. Пока все это звучит как выдуманная двумя мальчишками история на уровне Питера Пэна.

— Не знаю, кто такой этот Пэн, — проговорил Маур, беря своего опекуна за руку и отцепляя с его указательного пальца пластырь, что был приклеен на вчерашний порез ножом во время пикника. Он провел над порезом рукой, быстро и еле слышно что-то прошептав, и от ранки не осталось и следа. — Вот так — верите?

Гилберт Вайерд изумленно смотрел на место исчезнувшего пореза и молчал.

— Теперь вы о нас знаете больше, чем кто-либо в этом мире. Мне придется просить вас сохранить это знание в тайне.

— Да, конечно, — рассеяно кивнул ошарашенный опекун.

— И что еще: не стоило сразу вызывать всю эту пехоту и кавалерию. Они не найдут Гарри, а я смогу. Дождемся, когда они завершат поиски, и попробуем действовать по-другому.

===================

С одной стороны — существа мало похожие на людей... — Вторая битва при Маг-Туиред, фоморы («нижние демоны»), в ирландской мифологии уродливые демонические существа-великаны. Варианты уродств из сказаний: однорукие, одноглазые, губы, свешивающиеся на грудь, кожа синяя, или покрытая пластинами, либо грубой чешуёй.

С другой стороны стояли воины высокого роста, с длинными, чаще всего светлыми, волосами,* — Вторая битва при Маг-Туиред, Туата де Дананн

... вождь, размахивая, явно, не простым копьем, битва при Маг-Туиред, Луг.

... рыжеволосая воительница. Судя по тому, что она парила в воздухе, то была ведьма или богиня. — Вторая битва при Маг-Туиред. Морриган (ирл. Mór-ríoghain, «Великая Госпожа Воронов») — богиня войны в ирландской мифологии.

И пропела песнь. — В сказании говорится о песни «Движутся в бой короли…», но, увы, я нигде не нашла её текста и взяла несколько четверостиший из «Король Гвин» Уильяма Блейка.

Гарда Шихана (ирл. An Garda Síochána na hÉireann, букв. «Стража мира Ирландии», «Охрана правопорядка Ирландии») — национальная полицейская служба и служба безопасности Республики Ирландия. В разговорной речи сотрудников именуют просто «стражи» (англ. the guards).

Нельзя приделать старую голову молодому.* — Ирландская поговорка. Bionn ceann caol ar an óige.

аутетти дзараг — «Оборванные струны» на родном Боэ басканском языке. Кто помнит «Пролог», здесь вселенная — это Кристалл реальностей, в котором миры, его частицы, сплетенные незримыми струнами в одну структуру. Естественно оборванные струны — худшее, что может случиться.

PS Забыв про год, я сначала написала, что Гилберт позвонил в Гарду. Хоть сотовые телефоны уже и были, и в 1985 году в Англии даже утвердили национальный стандарт системы мобильной связи Enhanced Total Access Communications System, но по большей части это были телефоны в автомобилях, CDМА утвердили в 1990 (кто помнит Скайлинк?))), а GSM систему связи запустили в Германии в 1992м. Логично предположить, что в ирландском лесу летом 1989 года никакой мобильной связи не было (и будки со стационарным таксофоном тоже))). Так что исправила на рацию...

— И что еще: не стоило сразу вызывать всю эту пехоту и кавалерию. Они не найдут Гарри, а я смогу. Дождемся, когда они завершат поиски, и попробуем действовать по-другому.

Гилберт Вайерд серьезно посмотрел на Боэ.

— Ты можешь найти Гарри?

— Думаю, что могу, и собираюсь отправиться на его поиски, но мне нужно кое-что взять из фургона.

— Что именно?

— Воду, еду, пару одеял, в идеале хоть какое-нибудь оружие.

— Я отправлюсь с тобой, — заявил Гилберт.

Маур посмотрел на архитектора, который понятия не имел, во что хотел ввязаться, был совершенно не приспособлен к путешествию по таким местам, куда, скорее всего, затянуло Поттера, но был готов идти выручать его.

— Я бы взял вас, но, скорее всего, ничего не получится.

— Но мы попробуем!

Спуск с холма вниз не занял много времени. Боэ использовал заговор отведения глаз, и их не заметили ни те стражи, что бродили слева и справа от тропинки, ни тот, что остался на парковке. Он был так увлечен беседой с девушкой-фельдшером из местной муниципальной оперативной медицинской помощи, чья машина тоже стояла на парковке, что не увидел даже, как открылась дверь дома на колесах, потом закрылась и снова открылась-закрылась.

Боэ взял рюкзак, куда сложил все, что уже перечислил. Потом добавил пару футболок и дюжину носок. Открыл ящик с инструментами, что был в фургоне на случай поломки. Взял оттуда отвертки, что вполне могли сойти за оружие в драке, небольшой ломик, который там был, складную лопатку, взвесил на руке баллонный ключ, положил и его, а еще буксировочный трос, который благодаря современным земным технологиям при всей своей прочности мало весил и был компактным. Складной нож всегда был при нем, как и компас, подарок мистера Вайерда перед путешествием. Последним в рюкзак отправился котелок.

— Что взять мне? — уточнил Гилберт.

— То же, что я и сказал: воду, еду, одеяло.

Через десять минут они уже шли по тропе наверх. Достигнув места, где исчез Гарри, Боэ достал нож, и Вайерд последовал его примеру.

— Теперь нужно порезать палец или ладонь и капнуть несколько капель крови на землю. Если всё обстоит так, как я думаю, мы окажемся в том месте, куда попал Поттер.

Едва первая капля крови Маура достигла земли, он почувствовал, как она разверзлась под ним, и он летит куда-то вниз в полной кромешной тьме, в которой не было ни красок, ни звуков, ни запахов.

Затем снова всё резко вернулось, и он упал на мягкий мох, который в этом месте покрывал землю. Длинные и прямые стволы деревьев стремились к небу, словно колонны лесного храма, поддерживающие свои своды из пышной зелени листвы. Лучи солнца, пробивающиеся меж ветвей, создавали на зеленом мшистом ковре причудливые узоры, созданные игрой света и тени. Воздух был свеж и чист. Он пах зеленью, мхом, пропитанным влагой, землёй, тонкими ароматами неприметных лесных цветов. Было тихо, но тишина не была полной. В неё вплетались звуки: шелест листвы, волнуемой ветерком, тихий шорох ветвей кустарника, раздвигаемых дикими животными, хруст сухих веток их лапами и копытами, тихие песни птиц, уханье совы, журчание ручейка.

Тишину нарушало чьё-то сопение. Боэ оглянулся вокруг и увидел под соседним деревом спящего Гарри, что дрых, поджав ноги к животу и положив руки под щеку, как младенец. Рядом с его головой стоял рюкзак мальчика, он был почти пустой, так как они не собирались надолго оставаться на холме и взяли с собой только по фляге воды и легкий перекус. Гилберта не было.

— Эй, Гарри, Гарри! — Маур потряс друга за плечо, и тот почти сразу открыл глаза, увидел Боэ и улыбнулся.

— Ну и сон мне сейчас приснился, ты не поверишь! — потягиваясь, сообщил он.

— Мы там все ищем тебя, а ты тут спишь и сны какие-то видишь, — проворчал Маур, хотя на самом деле он был очень рад тому, что у него получилось найти Гарри.

— Ищите? А зачем? — искренне удивился мальчик.

— Потому что когда мы поднимались на холм, чтобы осмотреть мегалит Магхераганраш, ты просто исчез с тропы. Ты помнишь, как мы шли наверх?

— Помню, я шел за тобой, потом какая-то ветка стегнула меня, я хотел отвести её в сторону и уколол палец. И всё, дальше был этот странный сон. Я как будто смотрел, как идет древняя битва, а потом ты меня разбудил. Ой, а где это мы? А где мистер Вайерд? — спросил Гарри, озираясь по сторонам.

— Гилберт вызвал стражей, чтобы найти тебя. Их собака обнаружила на тропинке капельки крови, и я понял, что в этом мире тебя искать было бесполезно. Холм оказался тем самым, что мы искали.

— Ты хочешь сказать, что мы в Полых холмах?

— Судя по тому, что над нами небо, а не свод пещеры, справедливее назвать это место Ши или Сид,* но мы определённо там, Кайо.

— Кайо? Что это значит?

— Сложно однозначно объяснить. Так у нас называют хорошего человека, с которым постоянно что-то случается. Обиделся?

— Да, нет. Нормально. Долго я тут уже?

— Часов шесть, — ответил Маур, сбрасывая на землю нагруженный рюкзак. — Есть, пить хочешь?

— Да!

— У меня тут есть вода и сандвич. Давай, съешь их, потом попробуем вернуться прямо отсюда, но слабо верится, что всё будет так просто.

— А если не выйдет, как мы попадем обратно?

— Понятия не имею, но мы что-нибудь придумаем.

Сам Маур подкрепился перед тем, как отправиться за Гарри, так как не знал, что ждёт его впереди. Когда Поттер закончил жевать, он и Боэ пробовали накапать крови на здешнюю землю, но, увы, никакого эффекта это не дало.

— Так я и предполагал, — вдохнул Маур.

— Мы останемся здесь навсегда? — расстроился Гарри.

— Нет, Кайо. Раз это мир туатта, нам надо найти кого-нибудь из них, а лучше всего — кого-то из богов и попросить, чтобы нас выпустили обратно, а для начала нам нужно найти хотя бы тропу или дорогу, чтобы куда-нибудь прийти. Мы сейчас посреди леса, надо отсюда выбраться. Давай переложим тебе в рюкзак кое-что из того, что я захватил с собой, и попробуем найти родник или ручей.

— У нас же ещё есть вода!

— Именно, что «ещё». Мы в древнем лесу, неизвестно, на сколько километров он тянется. По такой местности мы можем пройти максимум километра три в час. Солнце давно прошло свой зенит, нужно готовиться к ночевке, но лучше остановиться там, где есть вода, чтобы напиться и пополнить её запасы на завтра.

Гарри пошёл следом за Боэ, который внимательно смотрел на землю. Он вскоре отыскал почти незаметную звериную тропу, по которой они вышли к роднику, бившему из-под большого камня, вначале которого образовалось маленькое озерцо. Из него дальше бежал небольшой ручеёк. Маур сначала долго нюхал его воду, смотрел на просвет, потом попробовал.

— Чистая и вкусная, — сообщил он своему другу и отправил его за дровами, а сам пошёл в другую сторону, чтобы соорудить простой силок на зайца или кролика. Той еды, что он захватил с собой, надолго им не хватит.

Поттер набрал сухих дров, из которых Маур развёл костер. Сегодня они ели холодное, запечённое мясо с хлебом и варёными яйцами. Чистое небо, которое успело за время ужина стать черным, дождя не предвещало. Рядом с родником лежали большие гладкие камни. На самом большом Боэ расстелил одно из одеял, на которое они с Гарри улеглись, а вторым накрылись сверху.

— Эх, нам бы сюда палатку с чарами незримого расширения Артура Уизли. Мы в такой несколько месяцев жили, когда скитались по разным местам. Вернее, это была палатка мистера Перкинса. Мистер Уизли одолжил её у него перед финалом Чемпионата мира по квиддичу, да так и не отдал, а потом она нам очень пригодилась, — вздохнув, произнёс Гарри.

— Расскажи, что за палатка? — попросил Боэ, чтобы скоротать время перед сном.

Поттер стал объяснять, а Маур смотрел, как на небе зажигались звёзды. Камень, хоть и был накрыт одеялом, но был жестким, но мальчикам в их прошлых жизнях приходилось спать и не на таком, потому вскоре они оба уснули.

Боэ проснулся рано и тихонько пошёл смотреть, не попался ли кто в силок. По дороге он рассматривал травы под ногами. Ему встретился красностебельник, у которого можно было оборвать листья, а стебли или сварить, или жевать. Они были жесткими, но сочными и по вкусу и виду были похожи на ревень. Ещё ему попалось несколько съедобных грибов, которые можно было приготовить с красностебельником, если в силках никого не будет. Маур не сильно на это рассчитывал, да и не очень представлял, как будет свежевать добычу своим детским ножичком.

Тем не менее, в силке оказался небольшой придушенный заяц. Боэ решил снять с него шкуру прямо здесь, чтобы не шокировать добросердечного Гарри, которому вряд ли такое понравится. Он справился довольно быстро. Вернувшись, добавил дров в костёр и стал готовить тушку к поджариванию на гриле, а потом достал котелок и собрался чистить свою лесную добычу. В этот момент проснулся Гарри.

— Что же ты меня не разбудил! Я бы помог…

— Ты и сейчас можешь помочь. Сделай четыре рогатины и обстругай колышек для «гриля» и для котелка.

— Может, я лучше почищу, что ты там думаешь готовить? Это я умею, а вот рогатины никогда не делал.

Боэ кивнул, и вдвоём они быстро со всем справились. Вскоре запахло жареным мясом и грибами.

— А зачем мы готовим всё это на завтрак? — спросил Гарри, принюхиваясь. — Можно было сделать сэндвичи.

— Неизвестно, что ждёт на впереди. Что-то мы съедим сейчас, а остальное оставим на ужин. Дорога предстоит долгая.

— А куда мы пойдём? — поинтересовался Поттер, когда Маур наложил ему в миску гарнир из стеблей и грибов и заречью ногу.

— Пока на юг. Вдруг нам придётся тут задержаться, а зимней одежды у нас нет. На юге всегда теплее.

По дороге они ели разные ягоды, собирали какие-то корешки, которые Боэ счёл съедобными. Делали несколько привалов, потому что идти через лес без всяких троп утомительно, на которых доедали захваченную Боэ еду. На ночлег остановились у лесной реки, которую решили переходить утром. Ночевали снова под открытым небом, благо было лето, и погода была к путешественникам милостива.

Так шли они шесть дней, а на седьмой им сначала попалась неприметная тележная колея, пойдя по которой, они вышли к дороге.

— Предлагаю затаиться и понаблюдать, кто ездит по этой дороге, чтобы потом не попасть впросак. Наша одежда и так, я уверен, сильно отличается от той, что носят здешние жители, хоть постараемся подстроить своё поведение под них.

— А мы сможем? — засомневался Гарри.

— Когда мне было одиннадцать, я удрал из дома и отправился искать благородных разбойников, чтобы примкнуть к их шайке, а потом создать свою собственную и стать атаманом.

— Удачно? — ухмыльнулся Поттер.

— Нет, не очень. Разбойники мне не попались, зато я встретил труппу бродячих актёров, с которыми странствовал всё лето, пока осенью меня не нашёл старший брат. Он сначала обнял меня, а потом выпорол. И дома тоже влетело.

— Так у тебя есть брат? Ты не говорил.

— Не говорил, потому что его уже нет, — мрачно ответил Боэ, и Гарри не стал больше приставать с расспросами. — Так вот, тогда я участвовал в постановках то в роли девчонки, то в роли мальчишки, то бедных, то богатых. В общем, это был полезный опыт. Если не сможешь сразу подстроиться, то больше молчи.

Вот по дороге прогрохотала телега, которую тащили два мула. Телега была нагружена мешками, на которых сидел мужик крестьянского вида и такой же парень. На них были холщовые рубашки, штаны, кожаные пояса и сапоги. Работник или сын. Потом проскакали два всадника на лошадях. Они ехали достаточно быстро, но Маур успел рассмотреть, что на них была почти такая же одежда, как на крестьянах, только материал был получше, да ещё поверх неё плащи, скрепленные фибулами на плечах и на груди. Видимо, это были люди познатнее или побогаче.

— Даже не знаю, что больше тут покажется странным: наши туристические штормовки или футболки, если снять куртки, — нахмурился Боэ.

— Я могу попробовать трансфигурировать одеяла в плащи. Куртки жалко, тут таких мы точно не найдём, а новые одеяла можно будет на что-нибудь выменять, но не знаю, получится или нет.

— Давай, я в тебя верю, — с улыбкой заверил Маур.

Трансфигурация удалась Поттеру не с первого раза и не совсем до конца. Вместо шерстяных одеял теперь у них были две мантии волшебников: одна синего цвета с двумя серыми полосками по краю, как у исходного одеяла, а вторая бордовая в синюю клетку. На изменение цвета сил Гарри без палочки не хватило.

— Очень даже стильные вышли вещички, — похвалил Боэ, надевая свою клетчатую. — Хорошо, что одеяла были без детских рисунков. Вот это было бы странно.

Рюкзаки поверх мантий смотрелись диковинно, но мальчики решили не переделывать их в сумки. Кто знает, как долго им ещё придётся идти. По дороге им попался трактир, но они прошли мимо. Еда и вода у них были, а денег не было. Заночевали Гарри и Боэ в поле со скошенной травой в стогах сена, а утром, проведя в пути меньше часа, услышали, что их догоняет телега. Они сошли на траву на обочине, но возница неожиданно притормозил возле них.

— Эй, ребятки! — окликнул их мужик в возрасте с обветренным лицом, щурясь против солнца. Рядом с ним на телеге сидел парень лет пятнадцати, похожий на него лицом. Сын или внук. — В город, небось?

Слова звучали понятно. Либо он говорил на английском, либо все, кто сюда попадал, получали в подарок знание местного языка.

Поттер молча кивнул, а Боэ состроил простецкое выражение лица и ответил:

— Да, дядь, подвезёте, чтоль?

— Полезайте! — возница кивнул, его телега была на две трети заполнена мешками, и можно было удобно устроиться на задке, застеленном соломой. — Поможете на ярмарке мешки сгрузить. Везу ячмень на продажу.

Крестьянин попался нам добрый и словоохотливый. Мешков у него было не так уж и много, скорее всего, он взял попутчиков, чтобы поболтать дорогой.

— Чёй то вы одни на дороге, таки мальцы.

— Сироты мы, дядь, да и не местные, — ответил Боэ и дальше рассказал интереснейшую историю. Вроде как они были с Гарри братьями, мать их умерла, и отец, чтобы не предаваться дома горю, пустился с сыновьями в путь по морю в новые земли. В дороге их застиг шторм, корабль разбился о рифы, все, включая их отца, погибли, и выжили только они. Теперь вот они идут в поисках пристанища и работы.

Гарри заслушался, чуть сам не прослезился; естественно, что крестьянин сильно ребятам посочувствовал. Он отдал вожжи сыну, достал из дорожной сумы большой свежеиспечённый каравай и горшок с малом. Отрезал каждому по большому ломтю и щедро положил сверху масла.

— Ешьте, мальцы! — потом он стал править и задавать вопросы. — Как звать-то?

— Боэ и Кайо, — ответил Маур. Имя Гарри ему показалось неподходящим.

— Я — Барден, а это мой сын — Воган. Да видно по нам, а вот вы не особо-то схожи. Волосья да, а рожи и глаза — нет, почему?

— Так я в папку пошёл, а братуха — в мать, — быстро ответил Маур.

— Откуда сами, говорите?

— Издалека мы, место, где жили, называлось Большие дубы.

Мужик кивнул, видимо, такое название местности его устроило.

— Там все такие сапоги диковинные со шнурьями носят? — видимо, заметил, когда мальчики ещё стояли на обочине.

— Да, сапожник тамошний придумал, очень удобно.

— А что брат твой всё молчит? Немой? — ухмыльнулся мужик.

— Не, просто молчун. Дык сынок ваш тоже ни словечка ещё не сказал, в ответ хмыкнул Боэ. — А скажи, дядь, в городе есть маги-чародеи?

— В этом-то нет, нету. А зачем они вам-то? — старик немного встревожился.

— Хотим спросить, жив отец-то? Может, в другом месте к берегу его прибило, а коль жив — где искать?

— А-а, то доброе дело! — протянул возница. — У вечеру будем в Кевене, заночуем у ярмарки. Поутру оттуда отходят караваны во все стороны. Вам нужен тот, что идет в Перт, а оттуда уже рукой подать, что до Муриаса, что до Фалиаса с Гориасом и Финдиасом. Вот в тех городах ищите тех, кто магию знает. Там живут «светлейшие», они вам помогут, если, конечно, доберётесь. Денег-то поди нет у вас, а без денег в караван не возьмут.

Телега скоро свернула на другую дорогу, шире прежней, что шла вдоль реки. Движение по ней шло в обе стороны, и оно было оживлённее. Мальчики задремали, зарывшись в солому, и проснулись только тогда, когда начало смеркаться, и мужик громко прокричал:

— Почти приехали!

Они въезжали в город. Дорога превратилась в мощеную улицу, по сторонам от которой теснились приземистые домики, лавки и трактиры. В конце улица была почти полностью запружена телегами и разными повозками. Впереди была ярмарочная площадь. Шум ворвался в привыкшие за несколько дней к лесной тишине уши, а запахи защекотали носы.

Крики людей, цокот копыт, запахи еды, лошадей, смолы и многого другого были для Гарри в диковинку, но Боэ был тут как рыба в воде.

Барден остановил телегу и спрыгнул с неё вместе с сыном, разминали затекшие руки и ноги.

— Ну вот, мальцы, мы и в Кевене.

Боэ толкнул локтем в бок слегка растерянного Гарри и подмигнул ему.

— Смелее, Кайо! Разве это не отличное приключение для летних каникул?

*Ши (ирл. Sí) — современное ирландское произношение, а старое — Сид (ирл. Sídhe, гэльск. Sìth — «мир») — потусторонний мир, населённый туатами. Сидами местные называют и жителей Полых холмов (sidhe) и сами Полые холмы, поскольку считалось, что именно в них находится мир сидов. Ревень — травянистое многолетнее растение, близкий родственник гречихи. Однако в пищу идут не зерна, а стебли растения, и не только приготовленные: можно отламывать стебель и есть его (на мой взгляд, очень похоже на ботву свёклы)

— Дядь, как здесь деньги считают? — спросил Боэ у Бардена.

— Да, как и везде: один золотой — тридцать серебряных, одна серебряная — тридцать медных.

— А сколько будут стоить два места в караване до Перта?

— Точно не знаю, думаю, монеты по три-четыре с каждого. Медных монет, — уточнил мужик, заметив, что молчаливый парнишка совсем сде́лался угрюмым. Видать, денег у ребят не было совсем. Барден устроился на мешках и нарезал хлеб, щедро его намазывая, отправив сына в ближайший трактир за вином для себя и травяным чаем для него и их малолетних попутчиков. — Сегодня поешьте с нами и спите в телеге. Завтра пособите с разгрузкой и ищите себе караван.

После, когда совсем стемнело и шум на площади стих, мальчики улеглись, и Маур сразу заснул, а Поттер лежал, смотрел на звезды и думал. Последний прожитый год и то, что ему довелось пережить в конце прежней жизни, взрастили в Гарри уверенное здравомыслие. Он стал далек от наивной веры в собственные силы в любых обстоятельствах, которую так пестовал в нем все годы обучения в Хогвартсе Альбус Дамблдор. Поттер трезво оценивал свои способности, а в данный момент и шансы выжить в этом мире без Боэ и без помощи более могущественных существ, тех самых золотоволосых Туата Де Дананн, о которых они так много читали за последнее время. И если раньше он всё же сомневался в реальной возможности попасть в Полые холмы, так как все ученые утверждали, что их существование — это просто легенда, то сейчас, когда они оказались там, где их просто не могло быть, он поверил во всё сразу.

Когда сначала он один попал в тот странный лес, он даже не успел толком испугаться, так быстро его там нашел Боэ. А с ним вместе это уже была не беда, а приключение. Его новый друг столько всего умел и охотно учил Гарри. Казалось, что Маур не испытывал никакой тревоги от того, что они оказались неизвестно где, и чувствовал себя в ином мире как дома. Повозки с волами, конные всадники на дороге, трактиры — казалось, всё это ему намного ближе, чем автомобили, электричество и телевидение. Боэ и раньше говорил, что его родной мир сильно отличается от земного, и только сейчас Гарри понял, насколько.

Маур же снова видел один из странных снов…

Он стоял посреди поля, и было жарко. Он чувствовал, как капли пота стекают по спине, а ещё пара одна собрались на лбу, готовые скатиться прямо в глаза. Боэ поднял руку, чтобы не дать этому случиться, но лишь наткнулся рукой в латной перчатке на шлем. Он посмотрел на руку и постарался, насколько мог, оглядеть себя. На нем были доспехи, сияющие на ярком и жгучем полуденном солнце. Вдалеке он увидел толпу людей, послышались громкие голоса. Люди стали расступаться, чтобы пропустить кого-то, кого он ждал. Кровь вскипела, казалось, что вместо неё сердце качает чистый адреналин. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Страха не было, это было предвкушение битвы.

Едва солнце встало, рыночная площадь ожила. Она стала в точности похожа на средневековую ярмарку, как её себе представлял Гарри: множество палаток, люди в простой одежде и фартуках или длинных накидках. Одни что-то продавали, а другие расхаживали по рядах, торговались, покупали и обменивались с торговцами последними новостями и новыми шутками. Неподалёку от места, где стояла телега, на которой мальчики приехали в Кеве́н, торговал мясник. Он старался распродать свой скоропортящийся товар по утреннему холодку. Цены, видно, были у него приемлемыми, потому как товар расходился быстро, и все покупали помногу. Один здоровяк купил такой огромный кусок копчёной ветчины, что торговец еле поднял его на прилавок.

Мальчики помогли Бардену и Вогану с разгрузкой. Мужик неожиданно расщедрился не только на завтрак, но ещё и на одну медную монету. Гарри и Боэ тепло с ним попрощались и отправились искать, с кем бы доехать до Перта.

Только пятый караван оказался тем, что собирался отправиться в нужном направлении. Его вел почти настоящий великан по имени Оулавюр. Он был высоким, коренастым, с шапкой рыжих волос и такой же бородой. Будь он ещё выше и другой масти, то был бы очень похож на Хагрида, потому Гарри он сразу понравился.

Его голос соответствовал внешности и был похож на рокот.

— Два медяка с каждого, и то потому, что вы мальцы. Можете ехать в фургоне, а ночевать под ним, если захотите. Ужин для всех общий, а на завтрак и обед — только вода с хлебом. Добавите ещё по медяку: спите в повозке, а по два, то еда трижды в день.

— Мы заплатим по четыре! — уверенно сказал Маур, чем сильно удивил Поттера. У них на двоих была всего одна монета, но казалось, что Боэ не видел в этом никаких проблем.

— Станете в дороге помогать по вечерам разбивать лагерь, толкать повозки, если застрянем, и караулить по ночам в очереди с остальными. Станете отлынивать или привередничать в еде, что сготовит моя жена Туридюр — останетесь на обочине тракта.

Оулавюр повернулся к фургонам, которых в караване было четыре, и принялся орать на работников, загружавших три из них товарами. Четвёртый, судя по его виду, был вроде дома на колесах, в котором мальчики путешествовали с Гилбертом по Ирландии, только в средневековой версии. Рядом с ним стояла жена Оулавюра. Она договаривалась с ещё одной пассажиркой, девушкой лет шестнадцати, одновременно контролируя процесс погрузки взглядом.

Будущая попутчица была в дорожной одежде, и вместо длинной туники или платья на ней под накидкой были штаны и рубаха. Её возраст ещё позволял такие вольности. У девушки были густые черные волосы до пояса и очень миловидное лицо.

Перестав пялиться на девицу, Боэ снова обратился к Оулавюру:

— Когда отправляемся?

— Как грузиться закончим, стало быть, через два часа! Опаздывать не советую!

— Останемся на обочине тракта? — ухмыльнулся Маур.

— Нет, в этом случае мы просто не станем вас дожидаться.

Боэ кивнул и, взяв Гарри за руку, потащил его куда-то сквозь торговые ряды, одновременно с этим тихо ему втолковывая:

— Рюкзаки нигде широко не открываем и не светим их содержимое. Самые простые миски и кружки на несколько порядков отличаются по качеству изготовления от местной утвари, что говорить о часах, компасе, консервах, и даже скромные десятипенсовые походные зубные щетки могут вызвать огромное удивление.

Гарри на всё это молча кивал, а потом уточнил: — Где ты собираешься взять деньги?

— Я взял с собой несколько вещей именно на продажу. То, что мы попробуем сбыть местным жителям сегодня, я купил, чтобы взять с собой, когда вернусь на Лару. У нас есть талантливые механики, пусть разберут, посмотрят, как устроено, и будут делать сами.

— Боюсь даже представить, что это, — улыбнулся Гарри, которому не приходило в голову ровным счетом ничего такого, что можно было бы из высокотехнологичного мира доставить в отстающий по развитию, но с возможностью наладить его кустарное производство.

Это был так называемый «Вечный фонарь» с ручной динамо-машиной подзарядки. Он носил гордое название «Скаут», а среди детей назывался жужжалкой. Для него не требовались ни батарейки, ни розетка с электричеством, чтобы зарядить аккумулятор. Фонарик светил, когда вы быстро нажимали на встроенный в него рычажок, но лампочка гасла сразу, как только прекращалась работа динамо-машины. Поттер не стал расстраивать Маура тем, что фонарик они, может, и сделают, а вот лампочки для него будут проблемой. Даже если они найдут у себя вольфрама или научатся делать угольные нити, то создать вакуум в крошечной стеклянной колбочке, которую тоже ещё нужно было изготовить, им будет долго не под силу. А вот как артефакт для продажи жужжалка очень даже подходила.

На ярмарке искать того, кто мог бы приобрести за хорошие деньги такую «редкость», было бесполезно, и мальчики пробежались по соседним переулкам, в одном из которых нашлась лавка с говорящим названием «Лампы, светильники и фонари».

— То, что нужно! — заявил Боэ, и они вошли внутрь.

Полки лавки были уставлены самыми разнообразными светильниками различных форм, размеров и цветов: от простых керамических ламп до изысканных кованных канделябров с кристаллами, блистающими, словно звезды на ночном небе. На продажу предлагались как обычные масляные лампы, так и зачарованные волшебниками артефакты.

За столиком сидел мужчина. Видимо, хозяин всего этого богатства. Он был высокий, тощий, с редеющими волосами. Мужчина поднял взгляд на вошедших, и когда увидел, что его побеспокоили какие-то мальчишки, лицо у него сделалось раздраженным.

Времени у ребят было мало, потому Боэ сразу достал свой фонарик и продемонстрировал работу своего «Скаута».

— Сколько бы вы за него дали?

Хозяин, видно, был тёртым калачом. Он и виду не подал, что вещь его заинтересовала. Он с нарочитой скукой посмотрел на «Вечный фонарь», слегка скривился, пожал плечами и произнес:

— Ну, пару медных монет.

— Но он стоит куда дороже! — возмутился Гарри.

— Он стоит столько, сколько ты можешь за него выручить, — как ни в чем не бывало, ответил торговец.

— Пять серебряных монет! — заявил Боэ.

Лавочник издал короткий смешок.

— Хорошо, пять монет, но медных.

Времени на долгий торг не было, но и отдавать такую ценность за малую сумму не хотелось.

— Твоя цена нас не устраивает, — сообщил Маур, ещё раз пожужжал фонариком, потом повертел его в руках и, убрав в карман, сделал вид, что они уходят.

Торговец очень хотел заполучить невиданного типа светильник и попытался сбавить цену: — и неизвестно откуда такая редкость у каких-то мальчишек. Поди, украли у какого-нибудь путешественника издалека?

Попытка была так себе. Мальчики не выглядели уличными воришками и были, хоть и странно, но явно дорого одеты, и производили впечатление образованных домашних детей.

— Только потому что мы спешим, четыре серебряных монеты, и сделка прямо сейчас! — уверенно заявил Маур. Хозяин лавки вздохнул, достал большой кованый ключ, открыл замок сундука позади себя и достал оттуда кошель, из которого вынул четыре полновесные серебряные монеты. Одну за другой он со стуком выложил их на прилавок, а Боэ мгновенно сгреб в свой карман, отдав в руки торговцу фонарик и быстро объяснив принцип его работы.

— А как долго он будет рабочим? — поинтересовался счастливый покупатель.

— Не могу точно сказать, но там, где я его приобрел, этот фонарь называли «вечным».

Мальчики поспешили на выход. У них было немало вещей в рюкзаках, но так как ими нельзя было пользоваться, нужно было кое-что прикупить. Судя по количеству всяких лавочек и оживленной ярмарке, отыскать здесь можно было что угодно, были бы деньги и время. Первых у них было теперь предостаточно, а второго почти не осталось.

К каравану Маур и Поттер пришли вовремя и с покупками, что лежали у них в рюкзаках. Это были два каравая хлеба, немного вяленого мяса, две большие фляги с водой. Зажигалку сменили на кремень с огнивом, а ручки и карандаши — на перья и чернила. Были ещё и другие разные мелочи, которые выбирал Боэ, как опытный путешественник по менее развитому миру, не такому, к какому привык Гарри.

Еще они купили в лавке старьевщика два добротных, теплых, малоношеных плаща. Темно-синий для Маура и изумрудный для Поттера. Мальчики переоделись, после чего Гарри вернул одеялам привычный вид в темном уголке одного из переулков.

— Хороший плащ в дороге, — сказал Боэ, когда они копались в лавке, — это половина успеха путешествия. Он защитит от дождя и ветра, в него можно завернуться для ночлега, если с одеялами что-то случится.

Еще в плащах было много разных карманов, и под ним очень удобно прятать оружие. Это тоже было важно, так как Маур успел прикупить себе пару кинжалов, а Гарри — длинный острый нож. Ещё он долго разглядывал лук и арбалет, но пока воздержался от их приобретения.

Когда мальчики пришли, в обозе заканчивались последние приготовления перед отъездом.

— Долго ли мы будем добираться до Перта? — поинтересовался Боэ у Оулавюра.

— Если не будет дождей и никаких неприятностей, то дня четыре, — ответил он, трогая лошадей.

Караван начал движение.

По дороге ребята решили держаться друг друга и не вступать в беседы с караванщиками и пассажирами.

— Люди по природе своей любопытны, особенно это свойственно случайным попутчикам, с которыми, скорее всего, ты не встретишься второй раз. Мы случайно можем проговориться о чем-то, что сделает из нас, приличных сирот, подозрительных типов, да и станут выяснять всякие подробности, которые мы потом забудем и попадем впросак. Будут спрашивать, куда и зачем мы направляемся, я отвечу сам.

Гарри согласился с такими доводами друга, и весь день он или сидел молча, или разговаривал о чем-то исключительно с Боэ. Так продолжалось до вечера. Когда лагерь был разбит, и хозяйка принялась готовить ужин, они пошли прогуляться по окрестностям и поговорить.

— Ну что, всё идет по плану? — спросил Гарри, которого Боэ и здесь всем представил как своего младшего брата Кайо. Они продолжали придерживаться легенды, которую вчера сочинили для Бардена и Вогана, только добавили, что конечным пунктом их пути является Гориас.

— А почему именно Гориас? — уточнил Поттер.

— Потому что именно с ним связано Копьё Луга. Вдруг мне повезёт, и смогу повидаться со своим предком? Он скорее нам захочет помочь, чем посторонние туата.

— Если мы его, конечно, найдём. Ведь мы могли не провалиться в Полые холмы, а перенестись назад во времени. И всё, что ты видишь вокруг — это Ирландия, только пару тысяч лет назад. И твой предок мог запросто ещё жить в своём мире.

— Ты прав, — кивнул Маур. — Такое мне не приходило в голову, но попробовать всё равно стоит.

— Интересно, значит, вы не останетесь в Перте, а поедете дальше в Гориас? — зачем-то переспросила попутчица ребят, которую звали Аусдис и мягко улыбнулась.

— Ну да, — ещё раз подтвердил Боэ. — А что?

Аусдис умолкла, задумавшись, разглядывая горизонт. Ветер растрепал ей волосы, а она снова и снова отбрасывала их за спину. Ответа так и не прозвучало, так как Туридюр позвала всех ужинать.

Когда все поели, хозяин распределил дежурства. Гарри и Боэ достались две первые стражи, и все положенное им время они караулили вместе.

Гарри всю дорогу наблюдал за своим другом. С того момента, как они попали сюда, казалось, что Боэ наслаждался всем происходящим, радостно осматривал пейзажи по сторонам, со вкусом вдыхал воздух, слушал скрип колес, топот копыт, болтовню возниц и работников Оулавюра. Он заметил, что Маур гораздо чаще, чем прежде, улыбался, причем без какой-либо особенной причины. Было заметно, что ему просто было хорошо.

Во время караула Гарри и Боэ сидели у костра и разговаривали шепотом, чтобы никого не разбудить. Они решили попробовать разговорить кого-нибудь из караванщиков или девушку-попутчицу, чтобы разузнать, что они знают про «светлейших». Этим они и занялись, когда после завтрака и свертывания лагеря караван снова тронулся в путь.

Возница фургона, в котором ехали Поттер и Маур, оказался словоохотливым.

— По мне, так сказки всё это. Я, конечно, слышал эти рассказы про тех, кого называют «светлейшими». Но мне как-то трудно поверить в их существование. Кто их видел? Одни слухи и есть. То тётка Свана какую историю про них расскажет, то дед Йоун о них песню споёт. Это же просто нелепость. Живем мы все на одной земле, дышим одним воздухом, ходим по одним дорогам. Знамо, есть люди-мастера, что знают что-то из магии. Вещи делают чудесные. Они учёные, но простые обычные люди, не более того. А так, чтобы тут у нас целый народ жил «светлейших» — не верю я. А что живут они в Гориасе — брехня. Бывал я там не раз, не встречал никого, кроме людей.

— Тебя послушать, туаты и не жили здесь никогда. А кто тогда избавил Э́йре от фоморов? — фыркнула Аусдис, отбрасывая назад свои длинные и тёмные волосы. — Мы так договоримся до того, что кроме людей никто и не живет на земле. Скажи, ещё в Малмгрутовых горах не встречали двергуриннов, в Озерном крае не живут чуды?

— А ты скажи, что живут? — упрямо тряхнул головой возница.

— Фифл, ты, деревенский. Разве можно верить только в то, что видел сам? Бывал ли ты в Истнесе или в Фаллегборге? Уверена, что нет. Так что — их тоже не существует? — весело хмыкнула Аусдис, которая, явно, получала удовольствие от этой подорожной беседы, и ей не было так скучно, как вчера.

— Пустое всё, что вы говорите, — подал голос еще один пассажир, что до сих пор сидел молча. Он был далеко не молод, лицо его было морщинистым, длинные седые волосы собраны в хвост, глаза смотрели проницательно. Одежда у путника была скромной, но качественной — добротный, но не новый плащ, выцветшие шерстяные штаны и стоптанные сапоги. На поясе у него кожаный кошель и нож в ножнах. Слова, которые он произнес, казались взвешенными и выверенными. — От неверия всё и пошло. Некогда магия была могущественной силой в нашем мире, подвластной прекрасноликим туатам. Но теперь это больше не так. Они закрылись от людей, а нам осталась только тень знаний об их волшбе, которой и пользуются те, кто называют себя магами.

Боэ слушал всё очень внимательно, вычленяя нужную информацию, а Гарри просто удивлялся, открыв рот: похоже, что тот мир, куда он провалился, был ещё интереснее, чем он предполагал.

— «Светлейшие» или туаты упоминаются чуть ли не в каждой легенде. Их описывают или как бессмертных существ, или как долгожителей, но все придания сходятся в том, что они великие воины, обладающие неимоверной физической и духовной силой, владеющие магией. Эти истории, повествующие о древнем таинственном народе, раньше не считали вымыслом, а частью подлинной истории. Теперь же о них говорят как о сказках для детей. Выйди я сейчас на городскую площадь и начни кричать во все стороны, что туата существуют, кто поверит мне, и как скоро стража уведет меня оттуда?

— Простите, уважаемый, не знаю вашего имени… — проговорил Маур, у которого явно назрел вопрос к этому старику.

— Зови меня Хрейн, мальчик, — изобразил подобие улыбки их попутчик.

— Что значит: туаты закрылись от людей? — уточнил Боэ.

— То и значит. Закрыли доступ в свои земли и поселения для людей. Хочешь пойти и найти их, а не можешь.

— И сами не выходят за установленные ими границы?

Старик помолчал некоторое время, внимательно разглядывая Боэ.

— Отчего не выходят — выходят. Только морок наводят от людей, чтобы или не замечали их совсем, или видели обычными, такими как я или, как ты, парень. Что-то ты слишком умный для своих лет, да говоришь как учёный. Уж не сам ли ты из «светлейших» будешь?

Возница и девушка посчитали слова старика за шутку и засмеялись. Ухмылялся и сам старик, но как-то не слишком весело.

— Коли и правда собрались вы в Гориас, там поспрашивайте, как найти дорогу к туата.

Так и прошел этот день. А на ночь обоз остановился в придорожном трактире, где Туридюр купила фуража для лошадей, других припасов и договорилась насчет ужина и ночлега для пассажиров. Картофельный суп со свежим хлебом и маслом, а также отбивная были горячими и вкусными, а то, что ночевать мальчиков отправили на конюшню, ничуть не испортило им настроения. Гарри спал и в худших условиях, и в детстве, и в будущем, а Боэ в любой обстановке чувствовал себя комфортно.

Утром оказалось, что Оулавюр подобрал в трактире еще одного попутчика. Звали его Олвир. Пассажиру было около тридцати. У него были непринужденные манеры и открытая улыбка. Он выглядел человеком порядочным, но почему-то сразу не понравился Поттеру, о чем тот сообщил взглядом Мауру, и тот кивнул, соглашаясь с тем, что разговоры о туата заводить не стоит. Да и не до разговоров было тут. Этот Олвир тут же начал ухлестывать за Аусдис, которая, как и всегда, была весела, свежа и хороша. Быстро устав от жужжания пустой болтовни, Хрейн завернулся в свой плащ с головой и задремал. Гарри с трудом подавил такое же желание из вежливости и попытался сосредоточиться на пейзажах по сторонам от дороги. Боэ о чем-то сосредоточенно думал, но к вечеру и он стал неодобрительно поглядывать на говорливого Олвира.

Лагерь снова разбили в лесу. Когда ужин подходил к концу, новый пассажир сходил к одному фургону и достал из своего багажа большой черный фигурный футляр с латунными пряжками на боку. Маур, как увидел, что он несёт, застонал и закатил глаза. Видимо, знал, что в нём.

Олвир не спеша расстегнул латунные застежки и с наигранной небрежностью достал дорожную гитару с изящным грифом, плавными и округлыми изгибами корпуса. Мужчина склонил голову набок, провел рукой по струнам, остановился, прислушиваясь к звуку. Потом кивнул сам себе, заиграл и запел. У него был приятный голос и довольно ловкие пальцы. Он сыграл сперва балладу, потом легкую, быструю застольную песню, потом еще одну песню, медленную и печальную, а когда закончил, сказал Боэ, который единственный смотрел на него без восхищения:

— Такое ощущение, малыш, что ты не считаешь мое исполнение достойным.

— Приемлемо, только техники вам не хватает и голос слабоват.

Гарри чуть не подавился теплым травяным отваром, который пил, глядя в костер. Он помнил, что друг как-то упоминал о своих странствиях с бродячими артистами, да еще часто мурлыкал что-то себе под нос, но такой критики в адрес случайного музыканта-попутчика совершенно не ожидал.

Олвир расхохотался и протянул гитару Мауру:

— Продемонстрируешь нам лучшее исполнение?

— Да, пожалуйста! — непринуждённо ответил Боэ.

Он тронул струны, одну за другой. Коснувшись третьей, обнаружил, что она немного не строит, и подкрутил колок, чем уже удивил всех присутствующих. Затем он взял первый аккорд, провёл рукой по струнам. Гитара теперь звучала мягко и верно. А потом он заиграл. Пальцы танцевали по струнам, сплетая ноты в музыку трепещущую, словно паутина, тронутую легким дыханием, точно осенний лист, кружащийся в последнем танце над землёй. К мелодии присоединился голос. Он вёл мелодию, наполняющую сердце волнами страсти и глубокой грусти, раскрывая двери в самый центр души. Слова были на незнакомом языке, но каждый, кто слышал эту песню, понимал тоску исполнителя, глубину и тонкие оттенки его переживаний.

Когда музыка рассыпалась на отдельные звуки, затихая в ночи, все сидели абсолютно неподвижно, а лица были потрясённые и изумлённые. Потом легкий порыв ветерка на мгновение раздул пламя костра и как будто развеял чары. Все зашевелились. Оулавюр поерзал на месте. Возницы переглядывались. Хрейн смотрел на Маура так, будто впервые увидел. Аусдис спрятала лицо в ладонях и разрыдалась, тихо, безутешно всхлипывая.

Побледневший Олвир встал и неловко взял протянутую Боэ гитару. Никто не сказал больше ни слова.

Завернувшись в плащ и положив под голову свернутое одеяло, Гарри пытался уснуть, всё еще находясь под впечатлением услышанного.

«У меня нет родителей, и я никому не был нужен. До того, как я получил письмо из Хогвартса, даже не думал мечтать о том, чтобы чего-то добиться или в чем-то преуспеть. Даже о самом простом: быть кому-то нужным, защищать кого-то, дарить счастье. Тогда я думал, что всю жизнь буду один. Никто не верил в меня, наоборот, от тех, кто должен был заботиться обо мне, я получал только обидные слова и затрещины. В этот раз всё было по-другому. У меня появился друг. Пусть Боэ и не обладал мягким характером, ругал меня за глупые поступки, не жалел на тренировках, но и не думал бросать. Он даже пришел за мной в другой мир, чтобы я тут не остался один, а судя по тому, как он играл и пел, у него была прекрасная душа и доброе сердце. Впрочем, я уже это и так давно понял».

На закате следующего дня фургоны вкатили в Перт. Как только караван остановился, все засуетились. Десяток работников принялся разгружать товары для продажи. Гарри и Боэ взяли свои рюкзаки, намереваясь отправиться на поиски попутных обозов в Гориас. Их окликнула Туридур.

— Вы нам много помогали в дороге. Всегда хорошо иметь под рукой тех, кто не тратит время на слова, а просто делает, что может. И большое спасибо за музыку.

Она протянула Боэ монету.

— Ты настоящий талант, мальчик, — сказал, похлопав его по плечу, Хрейн и тихо добавил: — Найдите туата, они будут рады слышать такую дивную музыку. Когда доберетесь до Гориаса, идите дальше по заброшенному южному тракту до леса Галдрастафир. Ищите их там. А что это был за язык?

— Здесь на нём не говорят, это язык нашей родины, — ответил Боэ, и они с Гарри поспешили туда, где стояло много фургонов и телег.

Им повезло, небольшой обоз из трёх фургонов отправлялся в нужном им направлении завтра. Сговорившись об оплате, Поттер и Маур решили потратить немного денег на нормальный ночлег. Они нашли постоялый двор с хорошей мыльней. Помыться и кое-что постирать им совсем не мешало. Их проводили в комнату, где стояла большая деревянная кадка, а пол был решетчатый. В стены были вбиты колышки, чтобы вешать одежду, а приколоченный к стене лист жести служил чем-то вроде зеркала.

Мальчикам дали мочалки, два ведра кипятка и кусок мыла. Они помылись, сполоснулись и постирали кое-что из вещей, не заботясь о том, что они не высохнут до отъезда, так как у них было несколько смен белья и носок. После сытного ужина они улеглись в своей комнате на узкие, но удобные кровати, застеленные чистым бельём. Глаза от такой роскоши стали сразу слипаться.

— Зачем ты взял монету у Туридюр? У нас же достаточно денег? — спросил Гарри.

— Она бы обиделась, не возьми я её, — ответил Боэ, зевая. Хоть они и не шли пешком, дорога их прилично вымотала.

До Гориаса добрались всего за полтора дня. Он походил не то на большую деревню, не то на маленький городишко и располагался на левом берегу реки Хратт. Защитой Гориаса служила лишь простая земляная насыпь с деревянным частоколом. Здания в городке имели в основном два этажа и тесно примыкали друг к другу. Жили тут, ожидаемо, люди. Они заночевали в единственном на весь Гориас постоялом дворе и утром, никому ничего не сказав, пошли искать тот лес, о котором сказал им старик Хрейн.

Пока Боэ и Гарри шли по тракту, довольно заросшему и безлюдному, погода благоприятствовала, но после обеда небо стало заволакивать тучи, поднялся ветер. К вечеру заморосил дождь, стало холодно и сыро. Пришлось искать место для ночлега, которым стало удачно подвернувшееся заброшенное строение вроде сарая.

— Если непогода сохранится, то идти придется дольше двух дней, — сообщил Маур, хмуро глядя на небо.

Так и вышло. Путь занял больше времени, а путешествие в мокрой и тяжелой одежде отнимало много сил. Огонь было не развести, чтобы высушиться и согреть воду, жевали размякший хлеб и отсыревшее вяленое мясо. Поэтому до леса Галдрастафир мальчики добрались насквозь продрогшими, вымотанными и голодными.

— У меня от этого леса кровь стынет в жилах! — пробормотал Гарри, у которого уже и так зуб на зуб не попадал.

— Лес как лес, — бодро ответил Боэ, хотя на самом деле он тоже казался ему мрачнее, нежели тот лес, куда они попали сначала. Здесь было очень тихо, а деревья словно застыли. Не было слышно ни привычного уху шелеста листвы, ни птичьих трелей. Толстые стволы деревьев обвивал плющ, он же стелился и по земле. Там, где плюща не было, густо разрослись лишайник и мох.

Какое-то время они плутали вдоль опушки под нависшими ветками первых деревьев, а потом стали углубляться вглубь леса. Им попалось огромное дерево с широким стволом и большими раскидистыми ветвями — настоящий лесной шатер.

— Заночуем здесь. Надо собрать побольше хвороста, пока совсем не стемнело, и поискать воду.

Родник отыскался неподалеку, дров тоже собрали достаточно. К моменту, когда мальчики развели костёр, начали сгущаться сумерки и расползаться волны тумана.

Гарри и Боэ развесили на верёвках свои мокрые плащи, чтобы высушить их теплом костра, а сами сидели у огня, завернувшись в одеяла, тихо переговариваясь. Потом Поттер уснул, а Маур остался следить за огнём и лесом, но спустя полчаса и он задремал, но вскоре проснулся, вскинувшись. Он подбросил хворост в огонь, поднялся на ноги, выпил воды, сполоснул лицо. Дождь прекратился, на небе появились звезды. В их свете он и заметил вдруг движение между деревьями. В попытке разглядеть того, кто решил наведаться к их стоянке, Боэ стал вглядываться в темноту. Но та, казалось, стала лишь плотнее и явно не собиралась выдавать непрошеного гостя.

Маур решил, что пора разбудить Поттера, но не успел он наклониться, чтобы поднять друга, как услышал громкий треск сломанной ветки и резко повернулся на звук.

Боэ готов был поклясться, что там кто-то есть.

— Просыпайся, — прошептал он, толкнув ногой Гарри.

Пока тот сонно тер глаза, Маур соорудил подобие факела из ветки, старого лишайника и найденного в рюкзаке спирта. Он собрал вещи, надел рюкзак, поджег факел и двинулся в ту сторону, где слышал хруст, показав Гарри жестом следовать за ним.

— Куда мы идём? — прошептал ему вслед всё еще сонный Поттер, не понимая, что происходит.

— Там кто-то есть, за нами следят, — уверенно сказал Маур и прошёл между деревьями вглубь лесной чащи.

Наконец, до конца проснувшийся Гарри, удаляясь от костра, начал замечать, что ему становится трудно здесь дышать. Боэ обернулся, судя по звукам, его друг шёл за ним. Лес сгущался. В следующее мгновение Поттер вскрикнул. Резко повернувшись, Маур увидел, что тот лежит на земле.

— Что стряслось? — обеспокоенно спросил Боэ.

— Споткнулся о корень. Будешь смеяться, но мне показалось, что он специально вылез из земли, — растеряно ответил Гарри, вставая, и они продолжили идти вперёд.

Шли долго, пробираясь между деревьями и постоянно спотыкаясь о вылезающие отовсюду корни. Тишину по-прежнему не нарушали никакие звуки. Казалось, что друзья дошли уже до самой чащи леса. Факел давно погас, но в нём уже не было нужды. Неожиданно стало светло. Темные ели и сосны сменились невиданными деревьями, чьи большие гладкие листья будто сами по себе излучали свет, что придало лесу мистический вид. Было видно, что впереди ещё светлее. Деревья расступались, становились всё выше и выше, а земля — ровнее.

— Не двигаться! — раздался неожиданный приказ.

Боэ и Гарри резко остановились. Маур осматривался, пытаясь понять, откуда донесся голос. Из-за деревьев появились воины. Ему удалось насчитать не меньше дюжины высоких и красивых мужчин, вооружённых мечами и луками, под плащами поблескивал металл доспехов. Незнакомцы приблизились. У них были яркие синие и голубые глаза, а также светлые длинные волосы, перехваченные блестящими обручами, что были покрыты символами, напоминающими древние руны.

Хоть Боэ и Гарри искали именно их, но каждый был удивлён этой встречей.

— Что вы здесь делаете? — грозно спросил один из воинов.

— Мы заплутали, — осторожно ответил Маур.

Воители встали вокруг мальчиков кольцом.

— Мы давно за вами наблюдаем. Как вы смогли войти в наш лес? — вновь спросил воин, внимательно разглядывая друзей. По всей видимости, говоривший был главным в отряде.

— Мне показалось, что кто-то следит за нами, и мы пошли посмотреть…

— Как вы вошли в наш лес? — воин повысил голос.

Боэ переглянулся с Гарри, он не понимал, что именно хочет услышать от него задающий вопрос.

— Просто взяли и вошли.

— Это невозможно!