Девять жизней. Судьбы (гет)

Примечания:

ПБ открыта.

Вот и ступаем на страницы новой истории... Блин, почему я волнуюсь так, как будто пишу в 1 раз?

* * *

Если однажды задуматься о том, будете ли счастливы с определенным человеком, все ли будет хорошо? Кто-то однажды сказал, что если хотите любить и быть любимым в ответ, не ищите подвоха в каждом действии, не сомневайтесь в искренности чувств второй половинки, потому что если начнете — не сможете остановиться, живя в постоянном напряжении, пытаясь разглядеть что-то неправильное, видя в его действиях лишь игру и фальш. Но можно ли безгранично кому-то доверять? Люмин, прожив сотни лет уже давно разучилась верить людям, разучилась искренности, предпочитая ей фальшивую игру.

А что Странник? После стольких предательств, даже стерев себя из памяти всего Тейвата, он все еще боится обжечься о то, что называют доверием, боится проявить свои чувства, боится вновь оказаться позади, совсем один, боится первым показывать свои эмоции, ведь идти впереди — значит несомненно получить нож в спину.

Встреча небезызвестной путешественницы и Шестого из предвестников Фатуи была предписана им судьбой, в которую никто из них никогда не верил, но не в этот раз. Их дороги постоянно пересекались в Тейвате, их жизни, можно было сказать, зависели друг от друга, ведь связанные красной нитью, они обязаны были быть вместе, но постоянно сопротивлялись, не доверяли, обманывались насчет друг друга, неизменно обжигаясь из раза в раз о свои чувства друг к другу.

Можно ли порвать эту связь? Найдется ли во всем мире сила, способная раз и навсегда разорвать эту нить, обмануть и превзойти саму Судьбу? Многие считают, что они властны над своей жизнью, что они сами себе хозяева, пока не влюбляются, пока в их жизни не появляется человек, чья жизнь, чьё счастье становятся выше собственных. Приятно видеть улыбку того, кого любишь, верно же? От этого многократно становишься счастливее.

Люмин, чья миссия нести людям свет, быть тем, кто несёт фонарь в кромешной тьме, быть маяком для заблудших и запутавшихся, при этом самой шагать по тьме. Ведь под ногами того, кто несёт фонарь, всегда темно. Она готова в одиночку справляться с трудностями, как бы тяжело ей не было. Она привыкла не ждать от людей благодарности, потому что мало найдется тех, кто поймет её бремя.

Кроме него.

Однажды брошенная создателем кукла, мечтавшая жить жизнью обычного человека, мечтавшего быть принятым и понятым, но в итоге, на пути к своей мечте, оступился, предпочитая идти кривой дорожкой, без маяка впереди, выбрав путь жестокости, став жертвой множества недопониманий.

Они из разных миров и в прямом смысле этой фразы, и с точки зрения морали. Великая героиня, чуть ли не воплощение святой в глазах многих людей Тейвата, в свете которой он увидел тьму, и брошенная безымянная кукла, во тьме которой все же есть свет.

Такие разные, но такие похожие одновременно.

Что их может объединить?

Конечно же чувства, которые они так безуспешно избегали.

Наученная горьким опытом Люмин, путешественница по мирам, давно поняла, что ей не стоит привязываться ни к людям, ни к месту, ведь все равно однажды все это останется потухшим воспоминанием в её памяти, и преданный, не получивший даже после "рождения" имя Странник, давно разучившийся верить, потерявший смысл в таком простом чувстве, как человечность.

Связанные волей Дендро Архонта, их дороги все же опять переплелись, став единым целым. Разве может сблизить что-то сильнее, чем совместное сожительство и путешествие? Начав все сначала, забывая прошлые обиды и поступки Люмин смогла простить, а Странник дал себе шанс быть счастливым, идя рука об руку с Люмин, связывая свою жизнь с её.

Они стали жертвами того, что называли Судьбой, навсегда повязав себя красной нитью.

Только иногда эта нить душила, иногда заставляла спотыкаться о себя, подкидывая в их жизнь испытания. Хрупкая и недоверчивая любовь Странника, безразличная и все еще не до конца распустившаяся любовь путешественницы, окутывающая её сердце лозой с ядовитыми шипами.

Любовь — это настоящий яд, разъедающий разум. Она двигает на необдуманные поступки, заставляет проходить сотни испытаний, заставляет чувствовать себя неполноценным, когда рядом нет того самого человека. Ну это ли не глупо? У Странника нет сердца, которое бы болело, но есть душа, которая болит не меньше. Он часто сомневается в правильности своего выбора, часто оглядывается назад, боясь, что однажды опять останется один.

Он не умеет доверять.

Люмин тоже не смогла отпустить прошлое.

И все же, они вместе. Они любят, даже несмотря на то, что их любовь не совершенна, что их любви еще многого недостаёт. Их роман не похож на то, что описывается почти в каждой романтической книге, да и жизнь ведь не книга правда же? Хотя иногда хочется, чтобы история получила свой счастливый финал простой фразой — и жили они долго и счастливо. То, что они будут жить долго — неоспоримый факт, а будут ли они счастливы зависит только от их выбора.

На что вообще похожа их любовь?

Они не умеют уступать. Совсем. А даже если кто вдруг и уступит, то не до конца, а только сделает вид, что собирается поступить так, как хочет партнер, но в итоге все равно сделает по своему.

Они не умеют доверять. Ревность, скрытая за безразличием, отчуждение, игнорирование и избегание проблем.

Они не умеют выражать свою любовь. Их не научили в своё время, а нужно ли вообще такому учиться? В их случае несомненно. Люмин добра ко всем, Странник наоборот — старается особо себя не проявлять, став просто дополнением к путешественнице в её приключениях. По крайней мере, так казалось некоторым людям. И Паймон, наблюдавшая за их отношениями ближе всего, иногда тоже так казалось.

Их любовь вообще можно назвать искренней?

Они считали, что да, они любили каждый по-своему, как умели, считая, что разберутся в себе и своих чувствах за свою длительную жизнь. Не торопились проявлять искренность, не торопились говорить о любви вслух, думая, что еще не время, что и без слов у них все хорошо.

Но когда люди больше всего чувствуют, что любят?

Когда теряют.

Когда становится слишком поздно, только тогда даже те кто считал, что не умеют любить, начинают понимать, как сильно привязались к покинувшему их человеку. К сожалению, большинство только так осознаёт свои чувства, когда времени уже нет, когда человека рядом тоже нет.

Тогда в чем же суть красной нити, связавший их?

Даже сквозь века, сквозь жизни, несмотря на все преграды, оставаться вместе.

Они еще этого не знают, еще не удавалось пройти по этой неведомой тропе, не предоставлялось возможности.

Пока один чуть не потерял другого, чувствуя, как сердце и душа кричали от боли, разбиваясь на тысячи осколков, а голос, представший спасительным светом в окружающей их тьме шептал:

«Если один из вас потеряет другого, то вы проиграете. Жизнь дана, чтобы за все её года прочувствовать все: любовь, горечь, счастье, грусть... Но вы не цените подаренное вам время, вы убеждены, что всегда будете едины, только у Судьбы другие планы, и даже если вы повязаны красной нитью — это еще не значит, что кто-то из вас не умрет раньше. У вас есть девять попыток. Девять жизней, за которые вы должны доказать, что не зря были отмечены Судьбой.»

Примечания:

Спасибо за прочтение!

Пока все неясно и размыто, но это лишь пролог. Он всегда такой странный и непонятный, по крайней мере мне такие всегда попадались?

Примечания:

Пб открыта

* * *

Ночь в пустыне окутывает мир густым покрывалом тишины и таинственности. Ещё совсем недавно огромное звездное небо сверкало, как мириады драгоценных камней, ярко выделяясь на фоне глубокого синего безмолвия, а луна, словно молчаливая стражница, медленно поднималась, заливая песчаные дюны мягким, серебристым светом.Огромные волны песка, переливаясь под луной, кажутся живыми. Каждый легкий порыв ночного ветра вызывает легкое шуршание, напоминающее о дыхании земли. Холодная ночь приносит с собой свежесть, освежающую и бодрящую. Она обнимает неизвестного путника в чёрном плаще, идущего по ещё теплому песку, а за его спиной, на горизонте внезапно сгустились тучи, и в воздухе повисло напряжение. Ветер начал завывать сильнее. Песок, ранее мирно покоившийся на поверхности, постепенно оживал, поднимаясь в воздух и стремительно закручиваясь.

Неизвестный, подобно предвестнику катастрофы, будто бы привёл за собой песчаную бурю.

Внезапно буря разразилась с невиданной силой. Огромные вихри песчинок, словно огненные драконы, рвались в небесную бездну. Пейзаж плавно терял свои очертания: деревья и оставшиеся части от некогда жилых домов скрылись под мрачным покрывалом, ставшим центром вихревого танца. Звук стихии напоминают глухие удары барабана — ритмично и непрерывно. Стены песка образуют завесу, за которой мир начинает исчезать. Лишь время от времени сквозь глухоту доносится шорох, как будто сама природа шепчет опасные тайны.

Песок, словно миллионы мелких стрел, тяжелыми волнами обрушивается на всё на своём пути, оставляя за собой разрушения и смятение. Дышать становится тяжело, воздух наполняется горьким привкусом.

Путник на мгновение остановился, за натянутым капюшоном его лицо исказилось в раздражении, ему совсем не нравилась погода в эту, прекрасную ночь. Он сильнее натягивает капюшон на лицо, тканью стараясь закрыть нос и глаза, чтобы мелкие песчинки не причинили вред. Когда песчаная буря дошла до того, что не было видно и своей вытянутой руки, неизвестный, спрятавшись в руинах, коснулся выступающего кирпича. Механизм, с тяжёлым скрипом и лёгкой вибрацией по каменной стене, открылся, позволяя путнику скрыться от буйства природы, будто бы протестующей против замыслов, что будут обсуждаться в тайной комнате.

— Ты опоздал, — от стены, словно тень, отделился человек с примечательной повязкой на глазах. — Ещё бы чуть-чуть, и пришлось бы искать твой труп в дюнах песка.

— Отличное приветствие для того, кто проделал такой путь ради не пойми чего. Мне кажется, все уже было решено неделю назад.

— Давайте только не беритесь за своё, и так настроение хрень, вы ещё добавляете, — дал о себе знать человек, все это время стоящий в проходе в другую комнату. Он устало вздохнул, поправлять короткие волосы. Песчаная буря попортила планы, и ведь ничего не предвещало беды, словно сама природа не хотела, чтобы все сказанное здесь воплотилось в реальности. — На то веская причина, появилась одна переменная, которая может доставить проблем и в корень все изменить, и тогда наш план коту под хвост, а головы с плеч. Повезет если сразу, а нет — после пыток, — мужчина раздраженно стукнул кулаком по стене. В слабом освещении от одной единственной лампы на столе все же можно было увидеть, как вздуваются вены на его шее, как раздуваются ноздри от гнева.

— Что уже успело произойти?

— Принцу пришло в голову провести коронацию раньше, сегодня все важным гостям столицы были разосланы новые приглашения, а во дворце резко усилилась охрана раза в два. Все, что нам нужно не успеет прийти к этому сроку, черт! Не все люди собраны, финансирование еще не дошло до нас, как быть?! — чуть ли не с криком обращается мужчина к новоприбывшему.

— Спокойнее, используем запасные планы, мы уже думали на этот счет, только детали нужно доработать и оповестить других.

— Я уже разослал все, позже проведем уже собрание в полном составе и обсудим, как будем действовать, — поделился второй мужчина.

— Значит будет действовать изнутри, — задумчиво произнёс пришедший.

— Я же уже сказал, что охрану в два раза усилили, ты чем слушаешь?

— Я кое что узнал, — почти шепотом произнёс неизвестный в капюшоне, его голос едва можно было различить из-за бушующей снаружи бури, но находившиеся рядом люди вполне слышали его длинный рассказ. — ....слабость принца — его сестра, убьем её и он сломается, похитим и выполнить все наши условия, но есть одно "но"...

* * *

Каждому известно, что в самом сердце бескрайней пустыни, где пески и солнце сливаются в единое безмолвное царство, стоит большой город, путь до которого становился вызовом для каждого желающего посетить его. Отважные купцы, чувствующие жажду наживы, рискуя многим вели караваны к городу, да не зря.

Этот тайный оазис, окружённый высокими стенами из золотистого песчаника, словно создан для того, чтобы прятать свои богатства в недрах пустынной безжалостности. Шум знойного ветра, покачивающего кроны деревьев, и тихие звуки струящегося источника создают атмосферу чего-то волшебного, после бескрайнего песка.

В самом центре города, за почти такими же высокими стенами стоял дворец, вход в который для простых граждан становился необычной мечтой. Но за этими стенами скрывалась куда более искусное создание природы, с любовью обустроенное человеком. О саде принцессы многие слагали легенды, вплоть доходило даже до самых абсурдных слухов, мол, в самом центре сада есть озеро, искупавшись в котором человек возвращает себе свою молодость, навсегда оставаясь прекрасным.

Попасть в сад, который находился в самой глубине двора, было сложной задачей. Многие пытались, но никому так и не удалось узнать все тайны этого места.

Проходя через тяжелые резные ворота, тщательно охраняемые лучшими стражами, выбранными принцем, можно попасть в мир, полный жизни и красоты. Здесь, под покровом зелени, царит удивительный контраст. Деревья с широкими листьями, сочные и пышные, пробиваются сквозь камни и песок, словно заявляя о своем праве на существование. По бокам тропинки, выложенной гладкими шершавыми камнями, цветут яркие цветы сапфировых, алых и золотистых оттенков. Их ароматы переплетаются, создавая сладкий запах, который окутывает любого вошедшего, почти одурманивая своим разнообразием.

Центром сада взаправду служит озеро, чьи воды сверкают на солнце, подобно бесчисленным бриллиантам. Вокруг фонтана разбросаны уютные уголки для отдыха — плетёные кресла и мягкие подушки, где можно укрыться от жары и насладиться тишиной, а над самим озером разрослось огромное дерево, своей тенью подарив отдыхающим приятную прохладу и убежище от яркого солнца.

На каждом шагу в этом саду можно встретить знаки искусства — витражи, изображающие сказочных существ и древние легенды. Чтобы прикоснуться к культуре и истории этого места, стоит обратить внимание на стены, украшенные мозаикой из цветных камней, блестящих на солнце, как звёзды на небе, рассказывающих длинную историю возникновения великого города.

Лучи солнца тихо пробиваются сквозь листву, создавая эффект мозаичного света на земле. Птицы порхают среди деревьев, щебеча песни о свободе и надежде. Их переливы прекрасно гармонируют с ощущением умиротворения, которое витает в воздухе.

Для принцессы её сад — это не только место жизни, но и место размышлений, место, где она пряталась от людских глаз, позволяя сердцу и разуму отдохнуть. Неспешно прогуливаясь по саду, принцесса чувствовала как все заботы постепенно растворяются, уступая место внутреннему спокойствию. Лучи солнца, что так отчаянно пробивались сквозь густую листву деревьев, играли в золоте светлых волос девушки. Взглянуть со стороны — многие назвали бы её иллюзией, созданной из-за жара светила небесного. Светлая кожа, несмотря на такой климат, продолжала оставаться таковой, золотистые волосы не потеряли свой цвет под напором безжалостного света звезды. Люмин и сама была звездой, её так часто в детстве дразнил брат, потому что даже имя её означало «свет». Так почему же она не солнце? Потому что в этом городе может быть только два солнца: то, что светит высоко в небе и наследник, который в будущем возьмет бразды правления огромным городом в свои руки.

А Люмин и не против. Она была слишком холодна, чтобы быть солнцем. Солнце, будь оно человеком, было бы озорным и веселым, оно бы никогда не сидело на месте и дарили окружающим свою радость, свою любовь, не обделяя никого. Её брат был точь-в-точь, как описано раньше, сама же девушка больше любила уединение, чем находится в обществе, предпочитала людям книги и её любимую подвесную качель на самом большом и крепком дереве этого сада. Порой предаваясь грезам при прочтении очередной книжки, Люмин ночевала в саду, поутру пугая слуг своим отсутствием в комнате. Девушка могла забраться на само дерево, прячась от своего брата и провести там пару часов, просто размышляя обо всем подряд. Люмин было откровенно скучно.

На каждом празднестве во дворце ей хотелось слиться со стеной, лишь бы с ней никто не заговорил, а всякие попытки начать общение сразу же обрывались со стороны принцессы вежливой просьбой отложить разговор на потом. И ведь никто не будет перечить ей, не посмеют. Иногда, когда Итэру надоедала его работа, как принца, тогда уже приходило время Люмин. Работа с кучей бумаг? Без проблем, уж лучше компания стопок документов в пропахшем бумагой и чернилами кабинете, чем люди. И пусть они с близнецом нарушали многие уставы, им было плевать. Они с детства неразделимы, и даже когда Итэр станет полноправным правителем, Люмин, оставаясь в тени, будет помогать ему. Прямая власть девушку никогда не интересовала, и все же даже несмотря на то, что они разнополые близнецы — обучали их одинаково, лишь к восемнадцатилетию выбрав полноправного наследника.

Качаясь на подвесных качелях, украшенных проросшей на них цветущей лозой, девушка подняла голову к небу, наблюдая как сквозь крону дерева плыли редкие облака. Успокаивающе и завораживающе, самое то для обеденного перерыва — ничего не делать и наслаждаться своей идеальной жизнью. Ну или почти идеальной.

— Люмин? — на другом конце сада послышался голос брата. Принцесса, из-за того, что её идеальный отдых прервали, нахмурила брови, не желая даже двигаться со своего местечка. — Ты здесь? — Голос становился ближе, интуитивно ли, или просто уже знал все места, но Итэр всегда мог найти Люмин в саду, как бы она не пряталась.

— Что вам, ваше высочество? — с притворным почитанием спрашивает девушка, одной ногой отталкиваясь от земли, чтобы раскачаться сильнее. Горячий ветерок обдувал лицо, играясь со светлыми волосами, и спустя почти минуту перед ликом принцессы возникает её брат.

— Мы же договаривались встретиться, — недовольно напоминает Итэр о забытой Люмин встрече, только та даже виду не подала, будто сожалеет.

— Да? Я забыла, прости, — и в голосе совсем не слышно раскаяния.

Была бы это обычная встреча, обладательница цитриновых глаз, что другими дворянами приравнивались к настоящим драгоценностям, с удовольствием бы пошла, но увы, его высочество брат с недавних пор загорелся бесполезной идеей найти для Люмин телохранителя. Как можно было понять, самой девушке такое развитие событий не нравилось, особенно перспектива постоянно ощущать чужое присутствие в радиусе пары метров от неё. Ну разве тогда можно расслабиться?

— Точнее не захотела, — иронично отвечает парень, наблюдая, как Люмин пожала плечами.

— Все может быть.

— И упустила свой шанс выбрать самостоятельно. Поэтому принимай подарок, — Итэр отходит в сторону и только тогда Люмин замечает прибывшего с братом юношу. Удивительно, она не заметила его, когда он чуть ли не стоял под носом. Она даже качель остановила, чтобы внимательнее рассмотреть пришедшего.

Невысокий, примерно одного роста с Итэром. Кожа светлая, из-за чего Люмин сделала выводы об иностранном происхождении, либо же принадлежности к знати, но учитывая, кем он собирается служить, то точно не второе. Тёмные, с лёгким синим отливом волосы с парой выделяющихся светлых прядей. И глаза, такие выразительные, цветом напоминающие предгрозовое небо. Мягкие красивые черты лица, не будь он в облегающей одежде — принцесса сочла бы, будто перед ней девушка. Слишком привлекателен для той роли, которую он собирался выполнять, став «тенью» девушки, своеобразным телохранителем, ступающим след в след за своим подопечным. Люмин не нравится.

— А я разве соглашалась? Сказала, что может быть, — девушка опять лёгким движением отталкивается ногой от земли раскачивая качель. Лёгкий ветерок вновь треплет светлые волосы, обдувает лицо, был бы он ещё похолоднее...

— Запомню, что следующий раз, когда ты будешь с чем-то соглашаться при себе обязательно нужно иметь свидетелей, иначе потом не докажешь, что ты четко ответила "да, хорошо" на мой вопрос, — Итэр недовольно нахмурил брови, внимательно наблюдая, как сестра продолжала медленно раскачиваться на качели, делая вид, что кроме нее здесь никого нет.

Парень понимал такое отношения сестры ко всему. Во дворце она по сути как птица в клетке, люди здесь сплошь и рядом пропитаны фальшью, постоянно льстят, пытаясь для себя отломить выгодный кусочек в виде расположения одного из членов королевской семьи. Люмин хоть и не была наследницей, и как таковой значимой власти у неё не было, так как она все-таки девушка, но все прекрасно знали об отношении принца к своей единственной сестре, потому и пытались через неё подобраться поближе к Итэру. Юноша знал — Люмин скучно во дворце, даже если здесь могут выполнить любую её просьбу, достать все что угодно, даже если это находится на другом конце мира. Люмин часто смотрела на небо, в тайне бродила по стенам дворца, наблюдая с высоты за жизнью города, мечтая однажды покинуть эту "золотую клетку" и отправиться куда глаза глядят.

— Ладно, — Люмин останавливает качель, вставая. — Хорошо, так и быть, только не смотри таким взглядом, — Итэр знал на что давить и как повлиять на сестру, потому хитро улыбнувшись, продолжил знакомство с новой "тенью" принцессы.

— Отлично, — он улыбнулся ещё шире. — Номер шесть, кодовое имя Скарамучча, можешь называть просто Скар, как тебе удобно. Оставлю вас наедине. Рассчитываю на тебя, — последняя фраза была адресована уже телохранителю, которое все это время неподвижно стоял на шаг позади от Итэра. Когда принц и вовсе ушёл, а Люмин вынужденно осталась наедине с тем, кто с этого момента будет ходит за ней по пятам, она лишь глубоко вздохнула, покачав головой.

Прознал ли Итэр о её ночных вылазках в город, или же просто решил обезопасить из-за участившихся покушений? Возможно и то, и другое, нет ничего во дворце, о чем принц бы не знал. Его глаза и уши везде.

— Приятно познакомиться, Люмин, — девушка, отбросив все формальности и словно забыв, что она принцесса, протянула к юноше руку. Лучше сразу заиметь хорошие отношения с тем, кто по сути за ней должен следить и по случаю перетянуть его на свою сторону, чтобы не все её передвижения передавались брату. Иначе тогда даже единственная брешь в этой клетке будет перекрыта.

— Мое имя вы уже знаете, — юноша не стал игнорировать жест принцессы, аккуратно сжимая узкую ладонь, при этом смотря четко в глаза собеседнице. А глаза у него и правда красивые.

Люмин удивилась, обычно все сразу начинали чуть ли не в ноги кланяться и причитать, мол такие низкие люди, как они, не смеют касаться и кончика волос принцессы, да даже просто взглядом пересечься уже неведомая дерзость, заслуживающая наказания. Девушка улыбнулась, её новый телохранитель пока уверенно зарабатывает один бал в свою копилку симпатии. Возможно кто-то из знати и счёл бы такое поведение слуги непозволительным, но Люмин насчет этого была иного мнения, относилась куда проще, предпочитая настоящие доверительные отношения, вместо привычных «хозяин — слуга».

— Рада знакомству, — девушка искренне улыбнулась, на долю секунду почувствовав, как её ладонь сжали сильнее. На её слова юноша лишь кивнул. — Если желаешь, то можешь осмотреться, все равно я пока буду тут, — девушка возвращается на своё место, вновь прячась на качелях в тени высокого дерева.

— Не смею отходить от вас дальше, чем на два метра, — четко произнёс он, так же встав под дерево, спиной облокачиваясь о ствол.

— Твоё право, — Люмин сильнее отталкивается от земли, а затем лишённая всего привычного элеганства принцессы ложится, совсем не беспокоясь, что её наряд из какого-то там очень дорогого материала помнëтся. Сейчас не перед кем было притворяться и можно было быть собой.

* * *

Скарамучча с самого начала знал, что связываться с дворцом — дело опасное и грязное, где на каждом шагу плетутся интриги, знать и члены королевской семьи будут ходить задрав головы и вытирать ноги о слуг, лишь потому что по статуту выше, а за любое слово, в котором кто-то важный вдруг может услышать неуважение к себе — и вовсе простой люд может лишиться головы. Дворец — сборище снобов и грязи, лжи и обмана, фальши и иллюзий. Юноше не хотелось пачкаться в чем-то настолько отвратительном, и уже тем более отдавать за кого-то такого свою жизнь.

Для Скарамуччи стоять на страже в роли телохранителя — это не просто обеспечить безопасность, но и стать невольным свидетелем той фальши и театральности, которые царят в стенах этого дворца. Каждый день, как часы, все повторяется: блеск драгоценных камней, шуршание богатых тканей и легкий аромат дорогих духов, создающий атмосферу, в которой живут, как ему казалось, не люди, а живые статуи.

Внутри этих стен царит мрачный свет. На лицах встреченных им во время сопровождения принца, знатных дам и господ красуется улыбка, но в их глазах мерцает холод отстраненности. Он, простой будущий телохранитель принцессы, видел, как они сворачиваются в клубки лжи и лицемерия. Их поддельные комплименты в сторону, произнесенные с легкостью, ему кажутся грёзами, моментальными и эфемерными.

Он во дворце уже трое суток, прибыл заранее, чтобы его со всем ознакомили, но уже знал, что каждый вечер, когда проходит встреча всей знати, начинается и карнавальное представление. Знатные особы, облаченные в роскошные наряды, выглядят как будто из другой эпохи, по сравнению с простым людом вроде него. Но он знал, что за блеском их одежд скрывается желание завладеть не только вниманием наследника, но и всеми благами, которые может предложить дворец. Интриги шепчутся за спинами, а глаза, кажется, пронизывают друг друга. Они улыбаются, но эта улыбка зачастую напоминает острие кинжала, готового вот-вот вынуться.

Он видел, как каждая дама перед принцем, особенно в вечерних партиях, старалась выделиться, ведь в каждом шаге скрыто стремление к власти. Чаши с изысканными угощениями в их руках становятся почти орудием манипуляции. Каждое слово, промолвленное на этих встречах, тщательно продумано и разложено по полочкам, словно шахматные фигуры, смещенные так, чтобы обойти соперника.

Кругом притворство. Скарамуччу тошнит от этого, а ведь ему здесь придется быть ещё очень и очень долго. Чего-то такого он ожидал и от принцессы — высокомерных взглядов, несуразных приказов и капризов, но получил совсем неожиданное развитие событий.

Она правда выбивалась из всей той картины дворца и живущих в нём людей. Немного ленивый оценивающий взгляд, лишённый притворства, лёгкая улыбка и искренность в голосе. Скарамучча видел принцессу впервые, с наследником они были похожи, только девушка казалась куда ярче, или так было только в его глазах? Шутливый тон при общении с братом, и даже всегда серьезный принц в её присутствии словно растаял, показывая все то, что держал внутри.

Словно оазис посреди пустыни, настолько желанный, что может оказаться просто миражем. Принцесса была именно такой.

В тот миг, когда их взгляды встретились, мир вокруг исчез. Все заботы, обязанности и вовсе невидимые оковы роли телохранителя отступили на второй план. Это был миг, когда сердце застыло, и в нем начала разгораться новая, до этого незнакомая эмоция. Он почувствовал, как в нем зарождается что-то большее, чем просто восхищение. Её мягкая улыбка как будто провела легким прикосновением по сердцу Скарамуччи, заставляя его биться быстрее.

Когда она протянула руку при знакомстве, ему хотелось продлить это мгновение куда дольше, когда смотрела ему в глаза, хотелось отвернуться, когда улыбнулась — хотелось запечатлеть эту картину на холсте, в будущем сделав его настоящим сокровищем. Какие глупые и несуразные мысли посещают его голову. Абсурдно, вся знать одинакова, а правящая семья ещё больше погрязла в лицемерии и лжи, он просто не смог этого увидеть. Принцесса такая же, как и все, не стоило обманываться на её счет.

— Ты иностранец? — Вдруг впервые за полчаса молчания интересуется Люмин, внимательно посмотрев на своего телохранителя.

— Это так сразу заметно?

— Да. Цвет и разрез глаз, а так же кожа. Мало кому удаётся сберечь свою кожу от солнца пустыни, это обычно обходится очень дорого, — рассуждала принцесса, а Скар лишь ухмыльнулся на секунду, рассчитывая, что принцесса не заметила этого.

Своим характером юноша явно не подходил для служения, но его почему-то все равно отправили во дворец, пожелав продвинуться по карьерной лестнице, ведь служить во дворце — это большая честь. Только вот Скарамучче эта честь и даром не сдалась, но оспорить решение ему не дали и времени, немедленно отправив в самый центр интриг и главных сплетен всего города.

— Вы тоже не похожи на коренного жителя пустыни, — делает замечание он, но тут же прикусывает язык, понимая, что сказал по отношению к принцессе. — Я...

— Так и есть, — соглашается Люмин, даже не пытаясь дослушать юношу до конца. — Мы не похожи, потому что ими и не являемся, — беззаботно отвечает принцесса. Нет, такие слухи конечно ходили вокруг королевской семьи, и все же так легко это признать...

— Извините.

— Это не секрет, все это знают, — продолжает спокойно говорить Люмин. — Именно поэтому многие так и мечтают сбросить нас с нашего места, строя заговоры на протяжении долгих лет, — девушка с прищуром взгляда на своего телохранителя. — Не желаете сыграть партию в шахматы?

Примечания:

Я дописала, каждый день по кусочку, наконец-то. Как же я всё-таки сейчас сомневаюсь насчет этой работы, она кажется мне странной.

Примечания:

Пб включена.

* * *

Люмин не любила, когда за неё чересчур сильно переживали, и из-за этого заставляли других людей неустанно следовать за ней по пятам, докладывая чуть ли не о каждом шаге. И хотя это нельзя было назвать основной причиной, почему принцесса отказывалась от личного телохранителя, скорее — лишь ее часть. Несмотря на то, что в замке у неё было все, что только можно пожелать, Люмин все равно чувствовала себя не в своей тарелке. Опека от брата, постоянные запреты... Дворец стал для принцессы подобием золотой клетки, из которой ей хотя бы ненадолго требовалось уйти, познать прелести жизни, а не видеть идеализированную картину мира, окружающую ее ради "безопасности".

Скрытый проход из дворца в город, за все года использования, так и не был обнаружен, чему принцесса радовалась больше всего. Ее маленькая слабость, тайна, о которой никто не знал. Или может на эту ее прихоть закрывали глаза? Хотя, зная ее дотошного брата который паникует из-за обычного ушиба на ее теле, или маленькой царапины — он был точно не в курсе. Иначе тогда ее бы заперли в комнате до конца жизни, с утверждением, что все это исключительно ради безопасности и не более. Если размышлять логически — Люмин не имела как таковой значимой политической власти, ее многие считали обычной красивой и капризной принцессой, проживающей жизнь с золотой ложкой во рту. И все же были те, кто хотел ею воспользоваться, как главной слабостью наследника, а кто-то даже выражал мысли взять ее в жены, в обмен на поддержку и укрепление власти Итэра. Люмин и сама не раз размышляла, что ей однажды придётся выйти замуж, чтобы помочь брату укрепить его власть, но Итэр говорил, что не продаст свою сестру себе в угоду, это было бы слишком низко с его стороны — променять частичку души своей в руки алчных дворян. И Люмин верила ему, знала — брат никогда не не обманет.

И все же его чрезмерная опека давила на юную принцессу, заставляя ту прятаться в глубинах своего сада, только теперь и это уже не скрывало ее от глаз наследника. И все же Итэр пока не знал о том, что его драгоценная сестра тайком выбирается в город, чтобы ненадолго почувствовать себя свободной, познать жизнь простых людей и насладиться весельем. Чаще всего в такие вылазки Люмин старается особо сильно не выделяться, держаться в тени, притворяясь прибывшей в город торговкой, даже парик надевает для лучшей конспирации.

Однако с появлением личного телохранителя, что неустанно следует за принцессой по пятам, практически не оставляя девушку одну, Люмин о выходе в город могла только мечтать, в собственных грёзах представляя, чем же закончилось то уличное представление, рассказывающее о невероятной любви между девушкой, которая всю жизнь путешествовала и юношей, брошенным собственной семьёй и ставшей настоящим злом. Уж что, а принцесса подобные рассказы любила, у нее даже коллекция романов есть в комнате, которую она не раз уже перечитывала.

И вот Люмин было интересно — не скучнотли ее телохранителю каждый день торчать недалеко от нее, пока сама принцесса часами могла качаться на качелях, почитывая очередной роман, или вовсе спала, в очередной раз слишком задумавшись? Если бы у девушки была такая работа — она бы уволилась спустя пару дней, но вот прошла уже неделя, а Скарамучча ни разу не выказал недовольства, и не посмел отлынивать от своей работы. Люмин даже упрекнуть его было не за что, а клеветать было не в ее стиле.

Возможно единственное время, когда Скарамучча находился не с Люмин — это когда она готовилась ко сну и принимала ванну. Как раз именно в этот период девушка и продумала свою очередную вылазку в город, хотя ей пришлось очень не сладко вылезать через окно в неудобной одежде, а потом еще тайком обходить все патрули, но что самое главное — она сбежала от своего телохранителя, который остался ждать ее за дверью комнаты, по причине, что Люмин будет уже готовиться ко сну и ее нельзя беспокоить. Радостная от своего успеха, девушка чуть ли не в припрыжку кралась но саду к своему тайному проходу, мысленно ликуя от того, как удачно у нее все сложилось. Значит, не такой уж Скарамучча был профессионал, раз буквально из-под носа упустил ту, которую должен защищать и охранять.

Убирая ветки, пробираясь сквозь кусты ползком, Люмин все де удаётся достигнуть уже успевшего зарости тайного лаза, по пути к которому успела заработать пару царапин, но это уже не так важно. Оказавшись по ту сторону, уже предвкушая позабытый вкус свободы и предстоящего веселья, Люмин делает один шаг навстречу тому, о чем думала последние дни.

— Очень хитроумно, ваше высочество, — слышатся позади знакомый голос. — А теперь давайте тем же путем обратно.

Люмин опасливо медленно поворачивается, задержав руки на рукояти кинжала, спрятанного на поясе. Позади нее, вальяжно оперевшись о стену, аккурат возле скрытого тайного лаза, стоял ее телохранитель, внимательно изучая принцессу невозмутимым взглядом. Сердце Люмин за эти секунды успело несколько раз остановиться.

Она ведь точно все проверила, даже перед уходом убедилась, что Скарамучча стоит снаружи у двери, так как так вышло?!

— Как... — с ее уст сорвался интересующий вопрос, но она не озвучила его до конца. Гораздо интереснее сейчас было, что он будет с ней делать? Расскажет все брату? Тогда ведь ее точно навсегда запрут в комнате и поставят по периметру десятки стражи, мимо которой даже муха пролететь не сумеет.

Страх оказаться запертой в комнате сковывал, внутри все холодело от осознания, что такая близкая, хоть и мимолётная свобода, сейчас рисковала оказаться навсегда позабытой мечтой. Ее единственная отдушина среди золотых оков вот-вот рисковала навсегда исчезнуть из-за ее маленькой ошибки и излишней самоуверенности в своих силах.

— Вы расскажете все брату? — Люмин опустила голову, вперев взгляд на носки своих потёртых туфель, потерпевших уже не один десяток таких вылазок. — Я буду в порядке. Я уже столько раз выходила и со мной никогда ничего не происходило! Пожалуйста, только не рассказывайте брату!

Был ли Шестой готов увидеть такое зрелище, когда принцесса, которую большинство людей считали не более, чем красивой и избалованной куклой, будет показывать такие эмоции ему, простому слуге, чья задача тенью следовать за своей госпожой? Принцесса еще в первую встречу показалась ему другой, отличающейся от себя из слухов, на своем примере показывающая, что не вся высшая знать прогнившая до самой души.

— Я в любом случае обязан это сделать, это моя работа, — юноша прикрыл глаза, тяжело вздыхая. Он лениво отстранился от стены, подходя ближе к девушке, неотрывно смотревшей в пол, словно провинившийся ребёнок. Все ее напущенное спокойствие и безразличие, которое она демонстрировала все те дни, что он ей служит, исчезли не оставив и следа.

Люмин подняла взгляд на своего телохранителя. На лице брюнета не отражалось ничего, кроме желания поскорее закончить со всем и вернуться во дворец.

— Последний раз, — тихо говорила она, и Скарамучча насторожился, вслушиваясь в слова своей госпожи. — Давайте пойдем вместе, раз вы не отпустите меня одну? По сути вы будете и дальше выполнять свою работу. Да и брату не обязательно это знать , ведь по сути, вы за мной все же не уследили? — предложила девушка. Она ведь обязана выйти сегодня, ее ждут, а Люмин не привыкла нарушать свои обещания.

Конечно же Скарамучча не должен был соглашаться, нет. И слезливая просьба принцессы не должна на него действовать, как и ее золотые глаза, наполненные надеждой и ожиданием, что телохранитель поддастся ее уговорам.

Но Скарамучча совсем не такой, нет он никогда не будет идти на поводу у своих чувств, как бы его не уговаривали. Работа есть работа, и он обязан ее выполнять добросовестно, чтобы потом не получать выговоры от наследника.

Именно поэтому он сейчас плелся позади счастливой принцессы, радостно вышагивающей по оживлённой ночной улице города, где торговля шла в самом разгаре, а повсюду виднелись чужестранцы, прибывшие в пустынный город ради собственной выгоды и желанием побольше набить свои кошельки.

И нет, он не поддался уговорам принцессы. Ему просто было скучно все время сидеть в четырёх стенах дворца и почти ничего не делать, кроме как составлять компанию принцессе в очередной партии по шахматам, или наблюдать, как та читает книги, неспешно качаясь на подвесных качелях.

— Ох, Инь, давно тебя не было видно! — крупная смуглая женщина выглянула из-за прилавка, когда они остановились у небольшого шатра со сладостями. — Далеко в этот раз забралась? И неужели наконец друга себе завела? — ехидно улыбнулась женщина, разглядывая стоявшего позади Люмин юношу.

— Да нет, задержалась в одном месте по обстоятельствам. И нет мы просто...эм, держим путь во одно местечко. Попутчики, — в той же манере ответила принцесса, которую многие окликали никак иначе, как «Инь». — Но у меня есть, что вам рассказать, — девушка наклонилась ближе к женщине, переходя на шёпот. Скарамучче не удалось услышать, о чем именно шепталась принцесса, но судя по реакции торговки, там было явно что-то очень интересное.

— Да что ты! А я ведь так и знала, что добром это не кончится! Как жаль, как жаль! — сетовала торговка, хватаясь за волосы. — Как хорошо, что ты предупредила, Инь. Возьмика тебе в качестве подарка, — женщина отсыпала Люмин в бумажный кулёк сладких фиников, да сверху завернула пару кусочков сладкого щербета.

— Сколько я вам должна?

— Да нисколько, золото мое, еще неизвестно когда в следующий раз увидимся, угощайся. Мне не убудет, да наоборот только в радость тебя угостить, — широко улыбнулась женщина, и Люмин зеркалит ее улыбку.

— Это да, возможно я больше не появлюсь в городе, далеко в этот раз стелиться мой путь, вернусь ли — и для меня загадка, — Люмин кладёт в рот финик, чуть прикрыв глаза. Это ведь, по сути, действительно ее последний выход в город.

— Как жаль, Инь, — женщина по-настоящему расстроилась. — Могу пожелать тебе только хорошего пути, да исполнения мечты, за которой ты так отчаянно бежишь. Береги себя.

— И вы берегите себя, — губ Люмин чуть коснулась легкая, но печальная улыбка. Она, все же, сегодня будто прощается с частью своей жизни.

Когда они окончательно распрощались с болтливой торговкой сладостей, девушка пошла дальше, осматриваясь, будто кого-то выискивая.

— Инь значит? — спросил Скарамучча, когда тот ненадолго остановились передохнуть.

— Не могу же я назваться настоящим именем. Выходя сюда я полностью отрекаюсь от свой истинной сущности, и становлюсь обычной девушкой "Инь", которая путешествует по миру и приносит самые различные вести из всех уголков света, — девушка пожала плечами, свободной рукой касаясь каштановых волос парика, замечая, что фиников в кульке уже осталось ровно половина. Эх, а ведь она только вошла во вкус, давно не ела таких вкусных фиников.

— Что первое свет, что второе... Извините за грубость, но у вас явно плохо с фантазией, — сделал замечание Скарамучча, понимая, что Люмин и Инь — имена с одним и тем же значением, разве что на разных языках.

— Кто бы говорил, — закатила глаза девушка, но ни капли не обиделась на него. Она придумала этот псевдоним впопыхах, так как слышала от иностранцев, посещавших дворец, как они один раз назвали принцессу этим именем, говоря, что оно ей очень подходит. Да так и прикипела к нему, не став что-то менять. — А ты знаешь другие языки?

— Немного, — отвел глаза телохранитель, когда принцесса на него пристально посмотрела, и в золоте ее глаз отчётливо проявилось любопытство. Сейчас принцесса совсем не соответствовала своему статусу, будто бы по-настоящему была путешественницей, а не только ею притворялась. И куда делось ее благородство? Хотя, даже раньше в девушке трудно было увидеть тут стать, которая полагается правящей семье. Вот наследника за версту было видно, в нем трудно было не узнать настоящего аристократа, а вот Люмин...

Люмин правда была другой, более приземлённой и приближенной к простому люду. Возможно, в этом и заключалось ее очарование, некий шарм, на которой велись окружающие ее люди? Ей улыбались дети по пути, с ней здоровались торговцы, выглядывая из своих лавочек и интересующихся, как дела у "Инь", и почему не так давно не было видно.

— Кстати, старайся тоже общаться со мной неформально, сейчас я обычная путешественница, но никак не твоя хозяйка, — заставив Скарамуччу наклониться, прошептала ему девушка. — Понял? — спросила она, и юноша кивнул. — Угощайся, — после эти слов, ярко улыбнувшись, девушка нахально сунула в рот своего телохранителя финик, а затем беззаботно пошла дальше вдоль улицы.

Скарамучча невольно улыбнулся, пережевывая финик. Сладко. Он не любил сладкое, но сейчас был не против полюбить.

Они не было долго на этой улице, девушка только пообщалась с некоторыми торговцами, рассказывая им что-то, явно очень важное, раз тайно перешёптывалась с ними, а не говорила во всеуслышание. А затем, неожиданно для Скарамуччи, принцесса начала играть с детьми. Без всякой брезгливости и высокомерия, свойственного аристокрам, резвилась с малышами, играя в мяч. И ведь они все знали ее, просили рассказать сказку, доверяли.

Тонкие пальцы девушки ловко управлялись с мячом, а ее смех, чистый и звонкий, словно мелодия, наполнял воздух. Под прядями волос, развивающимися на ветру, светились ее глаза — в них читалась наивность и искренность, которые, казалось, были редкостью в ее мире. Она впервые так открыто улыбалась. Не натягивала фальшивую улыбку, как было во дворце, а по-настоящему улыбалась. Ее глаза светились искренностью. Она действительно заслуживала носить такое яркое имя, что означало "свет".

Он чувствовал, как его предвзятость тает на глазах, уступая место новому пониманию. В этот момент юноша осознал, что в ней есть нечто особенное, часть ее обаяния скрывалась именно в ее открытости и умении веселиться, забыв о статусах и предрассудках. Ее искренность стала для него отражением того, что действительно важно в жизни. Скарамучча был не в праве в их первую встречу вешать на нее ярлык типичной представительнице высшего класса, заботящейся только о себе.

— Сестрица Инь! Лови! — один из детей бросил Люмин мяч, однако та, не ожидая этого, не успела поймать. Потому игрушка попала аккурат по носу принцессы.

— Ой, — девушка сразу де прижала руку к носу, почувствовав резкую боль. По пальцам и губам потекла кровь.

— Сестрица! — ребёнок, чуть ли не плача, подходит к девушке. — Не умира-ай, — начинает плакать ребёнок, заметив кровь. Ее было совсем немного, так как удар не был достаточно сильным.

— Все хорошо, никто не собирается умирать, это всего лишь пустяк, — девушка свободной рукой погладила ребёнка по голове. — Идите, пока поиграйте без меня. Я немного отдохну, — принцесса выпрямляется, отправляя ребёнка к другим детям.

— Ва... Тебе стоит быть аккуратнее, — Скарамучча оказывается перед Люмин, доставая из кармана платок. Он осторожно прикладывает ткань к носу принцессу, чтобы та окончательно не испачкала руки в крови. — Как ты объяснишь свою рану другим? — спрашивает он, продолжая вытирать остатки крови, которая уже успела остановиться. Удар действительно был не таким уж и сильным, просто неожиданным.

— Разве ты...

— Нет. Я не буду рассказывать ваш...твоему брату о твоих вылазках, — вздыхает он, взяв девушку за руку, чтобы вытереть ее от крови. Скарамучча взглянул на лицо принцессы, чтобы убедиться в том, что кровь остановилась.

— Спасибо! — Люмин неожиданно обнимает юношу, заставив того замереть, подобно статуе. — Спасибо! Спасибо! Спасибо! — еще несколько раз благодарит принцесса, крепко обнимая своего телохранителя за шею.

Еще немного, и его сердце точно бы остановилось...

Примечания:

Спасибо за прочтение. А вот и следующая глава! Как вам? Пока по плану в этой арке планируется 7 частей, но это не точно, может быть и меньше, а может и больше, как карта ляжет