Лекарство для бабушки (джен)

И в небесах, и на земле

Послушны будут они мне.

Нет ничего хуже короткой дороги, это мне пришлось усвоить накрепко после всего пережитого. Не срезайте путь, даже если основная дорога длиннее в два раза. Кто знает, в какие места он вас приведёт и кем оттуда выйдите. Хотя... Но об этом в другой раз.

В один ничем не примечательный день без всякой подготовки в виде зловещих предзнаменований и таинственных знаков на мою голову обрушилось... нечто. Что произошло — и сам до сих пор хорошенько не разобрался, но впечатлений с избытком, могу с радостью поделиться. Устал от идиотских вопросов:

"Эй, Толян, чего такой хмурый? Развеяться не хочешь? Пойдем..." и далее различные варианты для получения острых ощущений в меру фантазии говорящих. Слабовата она у них оказалась, а своими непередаваемыми эмоциями я бы поделился с удовольствием, не жалко. Вот только вряд ли они будут в восторге от такого "подарка".

Мои злоключения начинались как в известной всем с детства сказке: отнеси, девочка, приболевшей бабушке пирожок и горшочек масла или другую еду, не суть важно. Только на месте обаятельной девочки оказался я, обычный парень Анатолий без особых примет, проживающий в маленьком захолустном городишке вместе с родителями и четырёхлапым другом породы "помоечная аристократия" по кличке Марс. А вот бабушка действительно заболела и нуждалась в лекарстве с труднозапоминаемым названием. Но проблема заключалась в том, что жила она в пригороде и добраться до неё можно было на автобусе единственным рейсом в 17 часов, пешком же дорога занимала пару часов. Правда, путь значительно сокращался, если пройти через небольшой заброшенный лесок, чем многие и пользовались. Тропинка была протоптана сотнями ног, многократно хожена мною лично и никаких неожиданностей не представляла.

Так и в этот раз предстояла обычная рутина: прийти, отдать лекарство и уйти основательно накормленным, так как после каждого моего появления у неё бабушка начинает причитать, какой у её внука бледный и заморенный вид, а исхудал как! Вывод — недокармливают! Значит, необходима экстренная помощь по спасению от голодной смерти. И отказываться — себе дороже.

Насвистывая какой-то прилипчивый мотивчик, бодро топаю по знакомой тропке, от скуки поглядывая по сторонам. Любимый плейер после незапланированного купания отказывался со мной сотрудничать, а новый ещё не порадовал меня прибытием с "Почты России". Давно знакомые виды ничем уже не могли удивить, поэтому появление "этого" заставило остановиться. На очищенной от сора и листьев земле была вычерчена пентаграмма. По углам змеились какие-то непонятные значки, в центре валялся огарок чёрной свечи. Наклонившись, чтобы лучше рассмотреть символы, почувствовал отвратительный смрад как от останков какого-то животного. Присмотревшись, обнаружил полузасыпанные кости неподалёку от самого рисунка. Меня передёрнуло от отвращения. "Надо стереть это "художественное творчество", — решил я, чем и занялся тут же. Тишину леса разорвало хлопанье крыльев и на меня обрушилось чёрное облако. Острые когти рвали одежду, царапали руки, пытаясь добраться до лица. Неожиданная атака сверху сначала оглушила, но долго рефлексировать, размышляя на тему, откуда и почему, было некогда. Речь уже в прямом смысле шла о спасении жизни. Эти твари разодрали одежду в считанные мгновения, и закапала первая кровь, правда, до сердца они не добрались, но руки... Часть капель упала на пентаграмму и тут же впиталась в землю. Послышался гул, будто вздохнуло что-то большое и недоброе, пытаясь вырваться из-под ног. Дрожь усиливалась, оставаться здесь дальше становилось небезопасно. Откуда-то потянуло гнилостным запахом. Это стало последней каплей. Обоняние у меня развито острее, чем у многих, по крайней мере так считают не только родственники, но и друзья и знакомые. Скривившись от омерзения, собрался с силами, вырвался из окружающей меня стаи воронья и бросился бежать, не разбирая дороги. За спиной какое-то время шелестели крылья, но вот уже впереди замаячили знакомые с детства места, а громкое карканье внезапно стихло. Организм решительно отказался поддерживать марафонский забег, поэтому поневоле пришлось остановиться, чтобы унять барабанный стук сердца, отдававшийся, казалось, во всём теле. Через некоторое время, отдышавшись и более-менее придя в себя, продолжил свой путь, благо, оставалось пройти уже немного. Не желая волновать и без того плохо чувствующую себя родственницу, нацепил на лицо беспечную улыбку и уже подходил к её дому, как увидел идущую навстречу женщину. Она тоже улыбалась мне, но в этом как раз не было ничего удивительного. Безобиднее человека, по-моему, в природе не существовало. Безудержная радость переполняла всё её существо и она щедро делилась со всеми своим сияющим видом и лучезарной улыбкой. Она всегда была в хорошем настроении, искренне радуясь каждому дню при любой погоде. Хмурой или печальной представить её было так же невозможно, как фиолетовую траву, зелёное солнце или тому подобные нелепости. К сожалению, причина такой жизнерадостности объяснялась очень просто: по общему мнению, бедняжка не от мира сего, а проще говоря, являлась известной городской сумасшедшей. Кивнув ей, уже хотел пройти мимо, но внезапно женщина остановилась и улыбка в первый раз на моей памяти потухла на её лице. Это стало такой неожиданностью, что я тоже невольно остановился и уже собирался поинтересоваться, что случилось, как вдруг тётя Глаша, смотря застывшим немигающим взглядом, начала что-то бормотать:

— Топ-топ... Кровь...Ночь...Звёзды...Они...идут!

Она вздрогнула и закричала:

— Уже идут! Сгинь! Пропади!

Крик становился всё громче, переходя на ультразвук. Глаза закатились, и тётя Глаша рухнула там, где стояла, содрогаясь в конвульсиях. Сказать что я испугался... Даже не знаю. Уж очень быстро и внезапно всё произошло, скорее, растерялся. Надо бы помочь, но чем? К моему облегчению, на вопли выглянула наша соседка, баба Зоя. Увидев лежащую в обмороке хорошо ей известную Глашеньку, как её тут все ласково называли, она заохала и принялась хлопотать вокруг неё. Убедившись, что помощь больше не требуется, через некоторое время наконец-то добрался до пункта своего назначения, а точнее — к ожидавшей меня бабушке.

Едва я вошёл в дом, как она ахнула и засыпала вопросами: откуда кровоточащие царапины и где так умудрился разодрать куртку. Не желая её волновать, отделался придуманной историей про напавшую собаку, выслушал причитания, героически вытерпел все необходимые процедуры, которые должны были помочь, по её мнению, передал лекарство и с чувством выполненного долга отправился домой. На этот раз путь решил не сокращать и возвращение прошло благополучно.

Родители на выходные уехали на дачу вместе с Марсом, так что какое-то время квартира была в моём полном распоряжении. Не успел я проникнуться свободой и задуматься о том, как лучше отметить приближающийся Хэллоуин, по закону подлости раздался звонок и сбил радостный настрой мыслей. К удивлению, это звонила бабушка. Сначала она поинтересовалась, хорошо ли себя чувствую после нападения (надо бы ещё вспомнить, что конкретно насочинял, уже успел забыть), а после огорошила:

— Толенька, надо бы тебе навестить тётю Глашу.

— Зачем? — не понял я. — Тем более она же в больнице и ей сейчас не до посетителей.

— Как раз тебя она сильно хочет увидеть, — сказала бабушка. — У неё слабое сердце и волнение ей противопоказано. Но она никак не может успокоиться и всё время повторяет твоё имя и просит, чтоб ты пришёл. Навести уж, может, легче ей станет, перестанет стонать и кричать.

— Но почему я? — никак не могу понять. — Да и сомневаюсь, что, увидев меня, тётя Глаша успокоится. Скорее наоборот. Слышала бы ты, как она вопила, когда я с ней поздоровался, уже подходя к твоему дому. Такой крик подняла, как будто привидение увидела!

— Чего не знаю, того не знаю. А ты всё же навести человека. Неужели трудно? — разозлились на меня.

— Ладно, — неохотно говорю. — Зайду на днях.

Вот такое странное свидание намечается. Перед празднованием Хэллоуина самое время навещать больных в сумасшедшем доме. Кто-то собирается на кладбище, другие — в клуб на вечеринку, а кому-то и с психами пообщаться надо. "Вот пусть бы Вольдемар и прыгал, если больше всех надо," — мрачно думаю, вспоминая небезызвестный фильм. А всё-таки, где будем собираться на Хэллоуин? Надо обсудить со своими. Но такой уж выдался сегодня день: в дверь позвонили.

На пороге стояла соседка, живущая этажом выше, Розалия Львовна. Эта красивая черноволосая женщина, как поговаривало местное информационное агентство в лице бабушек-пенсионерок, была родом из цыганской семьи, давно, впрочем, ассимилировавшейся и ведущей самый обычный образ жизни. Но это не мешало многим женщинам не только нашего подъезда, но и близлежащих домов величать её ведьмой и по вечерам ходить к ней с завидной регулярностью, желая погадать на судьбу и, конечно, "позолотить" ручку. В подробности я не вникал, подобными глупостями не интересуюсь. При встрече мы здоровались и проходили мимо, выполнив долг вежливости и тут же забыв о существовании друг друга.

Поэтому был слегка удивлён, открыв дверь, и хотел уже поинтересоваться, с кокой целью она меня посетила. Но не успел. Внимательный взгляд чуть раскосых тёмных глаз пронзил как острый нож в руке маньяка. Острая боль налетела внезапно, сдавливая жгучим обручем. Стоявшая напротив женщина побледнела до синевы, губы её что-то шептали, но, оглушённый дикой болью, ничего не смог разобрать.

— Что... что вам надо? — еле смог выговорить.

— Будь осторожен. Они придут за тобой. Не страшись, но будь готов.

— Да кто "они"?

— Ты знаешь.

И, не проронив больше ни слова, развернулась и ушла.

Некоторое время я ещё приходил в себя. Головная боль постепенно уходила, но ощущения как после мясорубки, перекрученный и выплюнутый за ненадобностью. После того как смог более-менее связно рассуждать, задумался о странном предупреждении, явственно прозвучавшем из уст соседки. Что же он говорила? Кто-то придёт...Зачем? Незваных гостей только мне и не хватало для полного счастья! И, кажется, что-то ещё сказала про страх...

Сосредоточиться и вспомнить как следует помешали пришедшие в полном составе друзья, решившие встретиться у меня ввиду отсутствия родителей и как следует отпраздновать это приятное событие. Расходились далеко за полночь, и то после ярко выраженных угроз со стороны общественности. Особенно усердствовала одна бабулька, известная скандалистка. Просочившись в квартиру, что при её тщедушной комплекции было неудивительно, она пронзительно завизжала, смотря при этом почему-то на меня:

— Вот он, кровопивец! Давно его пора от нас отселить! И куда милиция смотрит!? Упырь проклятущий! Весь чёрный, тьфу, нечистый! — она плюнула и перекрестилась. — А воняет-то как! — продолжала нагнетать обстановку. — Задохнуться можно. Падалью какой-то. Да вы ещё и живодёры!

Запах действительно был. Наверное, что-то из принесённого угощения испортилось. Такой тухлятиной несло... Но убедить старушку оказалось невозможно. Пришлось расходиться, договорившись перед этим, где будем встречать Хэллоуин.

На следующий день проснулся от омерзительного запаха, если это зловоние можно так назвать. Попытался найти источник, проверил всю квартиру, даже самые труднодоступные места, но так ничего и не обнаружил. Пришлось засучить рукава и приняться за одно из самых нелюбимых дел — уборку. Количество мусора стремительно таяло, разнообразными моюще-чистящими средствами пропахло везде, куда смог добраться и даже частично в недосягаемых местах, куда обычно не заглядывал по причине накатывающей депрессии во время нудной работы, но запах упорно преследовал, не давая ни на минуту забыть о своём существовании. Из-за чего длительность столь выматывающей процедуры затянулась и я по-новому взглянул на всем известную героиню детских сказок — Золушку. Кажется, начинаю сочувствовать несчастной сироте, хотя к подобным историям всегда был равнодушен, протекали мимо сознания.

К вечеру квартира сияла первозданной чистотой, а я, по-видимому, обзавёлся новым хобби — принюхиваться ко всем углам с угасающей надеждой избавиться от буквально пронизывающего лёгкие тошнотворного амбре. Осознав, что все приложенные усилия не принесли того результата, которого ожидал, плюнул и поплёлся на кухню, думая вознаградить себя за целый день стресса. Но "везение" преследовало по пятам: погас свет. "Да что ж такое", — в сердцах ругнулся, чувствуя, что хорошее настроение после устроенной вечеринки за прошедшее время стремится к критически низким показателям. Однако пустой желудок упорно гнал в те края, откуда надеялся получить все необходимые ему витамины. Бодро протопав в нужном направлении, с увлечением отдался поглощению питательных тройных бутербродов. Придя в ужас от неожиданных трудовых подвигов, организм в качестве компенсации потребовал большое количество глюкозы, т. е. крепкого сладкого чая. Уважая его позицию, сопротивляться не стал и, поставив чайник, полез за новой пачкой сахара. Надо же, вроде недавно насыпал сахарницу доверху, а она уже пуста. Но открыть пачку не успел, тоненький белый ручеёк неожиданно высыпался на пол. Покрутив в руках коробку, заметил небольшие дырочки, видно, мыши пытались добраться до сладостей. Мрачно взглянув на просыпавшиеся крупинки, со вздохом принялся убирать это безобразие, попутно размышляя о том, что сегодня, по-видимому, международный день уборки и празднуют его, не разгибая спины. Но меня об этом не предупредили, хоть бы морально подготовился. Заканчивая подметать, мозг, расслабившийся за сегодняшний день, наконец-то очнулся и задал странный, но логичный вопрос, от которого орудия труда (веник и совок) выпали из дрогнувших рук: а каким образом я различаю предметы, да ещё столь мелкие, ведь свет по-прежнему не горел! Вокруг царила темнота, за окном наблюдалась та же самая картина. Однако я прекрасно видел всё, что меня окружало, даже крошечные крупинки сахарного песка отчётливо выделялись на полу. При желании можно было заниматься любым делом, не только приготовлением пищи, но и чтением, черчением, вязанием... да мало ли дел, требующих острого зрения и сосредоточенности. Да, на зрение никогда не жаловался, но ориентироваться в полнейшем мраке как при дневном свете... Расскажи кто-нибудь подобное, ни за что бы не поверил. Но факт налицо, и что с этим делать — не представляю.

До конца дня проблемы с освещением так и не решились, так что спать пришлось отправляться в полной темноте, хотя для меня это теперь не имело никакого значения. Странная аномалия позволяла прекрасно различать самые непроглядные участки квартиры, но радость почему-то не приходила, видимо, опаздывала. Может, завтра буду оптимистичнее смотреть на так неожиданно открывшийся "подарок"? Утро вечера мудренее, как говорится. С этой успокаивающей мыслью я и провалился в сон.