Гарри Поттер. Тайные встречи Минервы Макгонагалл (гет)

Прохладный ветер трепал занавески у открытого окна кабинета. Минерва Макгонагалл, директриса Хогвартса, сидела за массивным столом, просматривая письма. Среди них она заметила небольшой старый кулон — потёртый, но всё ещё хранящий тонкий блеск серебра. Она провела пальцами по выгравированной руне на его поверхности: "Память".

Минерва позволила себе редкость — закрыть глаза. Воспоминания нахлынули, как тёплая волна: запах пергамента, шорох мантии, тени звёзд на мозаичных полах…

Когда ей было шестнадцать, она считала, что будущее нарисовано для неё чёткими линиями: учеба, выдающиеся оценки, карьера в Министерстве. Любовь в этот план не входила. Любовь казалась глупостью из романов, которые подружки обсуждали в спальне поздними вечерами. Минерва предпочитала этому волшебные формулы и магические теоремы.

Все изменилось в ту осень, когда в Хогвартс прибыл стажер из Министерства магии — Эйдан Роу.

Он был моложе многих профессоров, с беспорядочно тёмными волосами, внимательным взглядом и походкой человека, который привык наблюдать, а не привлекать к себе внимание. Поговаривали, что он приехал тайно изучать внутренние процессы школы: проверить слухи о тайных дуэльных клубах и восходящих темных магах среди студентов. Минерве это казалось смешным: Хогвартс был её домом, полным света, учёбы и долгих часов за книгами.

Первая их встреча произошла ночью в библиотеке. Минерва работала над эссе по сложной трансфигурации и задержалась допоздна.

— Вы всегда так упорно трудитесь? — неожиданно раздался голос из-за стеллажа.

Минерва вздрогнула. Перед ней стоял Эйдан — в мантии без опознавательных знаков, с полуулыбкой и заинтересованным взглядом.

— Работа требует этого, — твёрдо ответила она, поднимая подбородок.

Эйдан кивнул, словно отмечая её ответ для себя. В ту ночь он подсказал ей сложный принцип преобразования неодушевлённых предметов в органические, который она пыталась понять самостоятельно. И с того вечера, словно невидимая нить, что-то соединило их.

Они виделись часто: короткие встречи в коридорах, редкие беседы в библиотеках, случайные касания рук, когда вместе перелистывали старинные фолианты. Эйдан проявлял живой интерес к её мыслям, а не только к её знаниям. Минерва, привыкшая держать чувства под контролем, ощущала, как земля уходит у неё из-под ног.

На Рождественском балу он подошёл к ней поздно, когда большинство пар уже разошлись. В зале звучала последняя медленная мелодия.

— Позвольте мне один танец? — спросил он.

Минерва колебалась, но его рука была протянута так искренне… Она вложила свою в его ладонь. Они закружились под звуки вальса — одни, под тусклым светом парящих свечей. В этот момент весь мир перестал существовать: остались только тёплые пальцы Эйдана и его спокойное дыхание.

Но идеальная сказка начала трескаться по швам.

Минерва замечала странности. Его вопросы иногда были слишком острыми. Его отсутствие — слишком частым. Она знала, что Эйдан скрывает от неё что-то важное. Однажды она случайно услышала, как он говорил с профессором Дамблдором о некоем "деликатном задании".

Минерва ощутила себя преданной. Что значат все их встречи, если он шпион?

Столкнувшись с ним в коридоре у западной башни, она набралась смелости:

— Кто ты на самом деле, Эйдан?

Он молчал долго. В его глазах стояла тень боли.

— Я тот, кто не должен был позволить себе почувствовать к тебе ничего, Минерва, — наконец произнёс он. — Но слишком поздно.

Он признался: Министерство поручило ему наблюдение за учащимися старших курсов, подозреваемыми в симпатиях к черной магии. Его задание требовало нейтральности и отчуждённости. И влюбиться в студентку — было преступлением и глупостью.

В ночь перед его отъездом они встретились в Выручай-комнате. Комната приняла облик сада под звёздным небом. Воздух был пропитан ароматом ночных цветов.

— Если бы обстоятельства были иными... — начал он.

— Но они не иные, — прошептала она, чувствуя, как ком застревает в горле.

Он подошёл ближе. Их губы встретились в нежном, отчаянном поцелуе — неуверенном, полном боли. Это был первый и последний их поцелуй.

Эйдан протянул ей кулон.

— Он будет хранить память о нас. Даже когда я исчезну.

И он исчез. На следующее утро Минерва узнала, что стажёр покинул Хогвартс ночью.

Годы шли. Минерва добилась многого: профессор трансфигурации, потом заместитель директора, затем глава школы. Она превратила свою боль в силу. О любви к Эйдану знала только она одна.

Теперь, сидя в старом кресле, она разглядывала кулон и улыбалась — не с грустью, но с благодарностью.

Любовь, пусть и недолговечная, изменила её навсегда.

Под потолком Хогвартса вспыхнули звёзды — точно такие, под которыми однажды две тени кружились в вальсе, забыв обо всём на свете.