Дом из песка и тумана (гет)

В этом мире он чужой, среди обычных людей с их вполне приземлёнными проблемами. Не стоит забывать, он теперь один из них, назад нет возврата. После пробуждения он ещё больше ненавидит окружающих, этот чёртов городок, сам Сиэтл стал для него ловушкой. Маг без магии — звучит унизительно. Бесполезный Кинжал давно валяется в ящике среди вещдоков. Он даже не старается получше спрятать его. Ищет смерти? Как раз наоборот. Единственное что подарило ему очередное Проклятие — бессмертие. Ему не грозит например умереть от рака лёгких, шальной пули, ножевого ранения. Этакий Вечный, у которого за плечами кроме постепенно тающих воспоминаний, одна сплошная чёрная дыра в сердце и душе.

Уивер сидит в машине, ждёт удобного момента. Забавно, может ему утопиться? Река через несколько кварталов от бара. Игра слов: утопиться и напиться. В том и в другом случае жидкость губительна. Наконец полицейский решает выбрать второе. Он не малолетка, с ним такой номер не пройдёт. Редкие пагубные мысли о суициде не в счёт. Тут другая причина. Сколько он пытался избежать этой судьбы? Менял привычки, окружение, даже женщин. Не помогло. Милу он сам наказал, Кора отвергла его, Бэлль умерла, Реджина... Пройдёт не мало времени, прежде чем она сможет простить его. Осталось жалеть себя, не понимая, зачем ему сохранили жизнь. Она сберегла. Бэлль давно знала о слабости мужа, поэтому почти благословила их с Реджиной союз. Как глупо.

Поэтому не чёртов бар рядом с участком, а этот, на самом краю пропасти, в районе, где получить пулю или нож под ребро — обычное дело. Бар Папаши Миднайта то что доктор прописал. Он ни за что не появится вновь в баре "У Рони". Его выбор, его крест.

— Пароль.

Грузный с виду тип таит в себе массу сюрпризов. Уиверу посчастливилось испытать на себе гнев великана. Легко отделался, их растащили, сам Миднайт вмешался. С тех пор Румпель не играет с огнём, хотя порой очень хочется.

— Розовый единорог.

— Проходи.

Внутри довольно аскетично: квадратные столики, возле каждого по стулу. Закон заведения гласит: "каждый посетитель имеет право на уединение". Приглушённый свет, не яркие полутона, полное отсутствие музыки, каких либо развлечений. Люди приходят сюда не за этим. За барной стойкой стоит мальчишка, Уивер помнит его по прошлому визиту. Чез Креймер. Странно, парень не похож на завсегдатая, слишком чист душой.

— Добрый вечер, мистер Уивер. Вам как всегда?

— Угадал.

— Вы сегодня рано.

— Работы было мало.

— Шотландский виски, как вы любите с двумя кусочками льда.

Уивер не в обиде, парень явно пытается его разговорить. Своим дружелюбием Чез напоминает Румпелю Генри. Те же юношеские порывы помочь попавшему в беду. Сейчас внук совсем другой. Им приходилось видеться. Маг так и не сказал писателю, кто он. Румпель забирает заказ, оставляет на стойке купюру. Придётся огорчить мальца, он не расположен к общению: ни сейчас, никогда.

Тринадцатый столик свободен. Что теперь? Карандаш и блокнот дополняют джентльменский набор. Потягивая холодный виски он думает о разном, меланхолично рисуя что-то на бумаге. Дар больше мешает, чем приносит радость. Рисунки, зарисовки, наброски давно перекочевали в коробки. Несколько таких из под обуви ютятся в шкафу. Содержимое выбросить нельзя, сжечь не поднимается рука. Они как пленники томятся в заключении, ждут своего часа. На рисунках запечатлено прошлое. Лица которые он ненавидел, люди которых любил, места по которым скучает.

Сейчас чёрный грифель выводит очередной пируэт, щедро раскрашивая тёмный лес и его окрестности. Где-то здесь затерялась лачуга семьи прядильщика. Румпель откладывает в сторону карандаш, возвращаясь мыслями туда, где он родился, вырос, где создал домашних очаг. Всё относительно, нет на свете рецепта счастья. Грустно одно — для обитателей Зачарованного леса это самое счастье обязательно.

— Прекрасная работа.

Женщина смотрит ему через плечо, всё больше убеждаясь, она не ошиблась с выбором. Осталось заинтересовать его. Одних слов мало. Что ж, ей не привыкать.

— Пустяк, ничего особенного.

Его личное пространство нарушено. Так же в законе заведения говорится: "никаких контактов, пока посетитель сам этого не захочет". Уивер не помнит чтобы приглашал кого-то. Особенно женщину. Брюнетка лет сорока пяти, явно одинокая, на лице почти нет макияжа, а на пальце обручального кольца. В одежде преобладают фиолетовый, белый и чёрный. Распущенные вьющиеся волосы мешают увидеть её выражение лица в данный момент.

— Нельзя себя недооценивать. У вас прекрасные данные: светлая аура, длинная линия жизни, необычная карма.

— Вы не похожи на гадалку.

Что-то в её взгляде не нравится магу. Сложно угадать сразу что конкретно. Она решила обработать его? Он не богат, не похож на типаж с обложки журнала. Так чего она от него хочет? Он провёл слишком много сделок, знает как алчны люди.

— Моё ремесло близко к этому. Одни считают его промыслом Антихриста, другие даром.

Намёк не завуалированный, она хочет убедить Уивера — ему нечего опасаться. Они оба крупные игроки. Женщина берёт в руки карандаш, пишет на бумаге несколько слов.

— Оно для вас, мистер Уивер.

Внутри всё холодеет. Адрес бара Реджины, в придачу ко всему номер квартиры Генри. Она ему угрожает? Детектив встаёт из-за стола. Ему известно кто собирается в баре Миднайта. Люди чьи возможности далеки от понимания простыми смертными. Мир-без-магии оказывается населён колдунами. Магия не привычная таким как он. Они тяжеловесы, он в данный момент против них мальчишка. Сам Миднайта владеет древними знаниями которые называют Вуду. Итак, кто же она? Колдунья?

— Чез, кто эта женщина за моим столиком?

— Впервые её вижу, мистер Уивер. Простите, у неё может быть "золотой билет".

— Вип-ложа? — становится понятна её наглость. — Спасибо, ты мне помог.

— Мистер Уивер, я присмотрю за ней, если что не так, вызову Голиафа.

Детектив возвращается за столик. Они на равных. Осталось раскрыть все карты.

— Похоже вас сильно волнует моя карма.

— Вы единственный в своём роде. — Брюнетка не лукавит. — Их сила ничто по сравнению с вашей, — она указывает изящным пальчиком на темноволосого мужчину в чёрном пальто.

— Кто вы?

— Агата Харкнесс. Скромная ведьма из Вествью. Не хотела говорить раньше. Об этом легко забыть, — Агата проводит рукой над листком бумаги, написанное исчезает бесследно.

— Не люблю когда портят мою карму, — попытайся Агата вмешать Реджину и Генри, он быстро забыл бы о манерах, — мисс Харкнесс.

— В моих планах только вы один, — пора бросить ходить вокруг да около. — Ваша ученица и внук не пострадают. У меня к вам интересное предложение, я бы сказала выгодное, для нас обоих.

Девчонка и её сын не в приоритете. Положение детектива таково, он сам пойдёт на сделку. Тем более, они будут только тормозить процесс. Безутешный вдовец не нужен ей. Тёмный должен быть сильным.

— Я не заключаю сделок.

Харкнесс подбивает его вспомнить прошлое? Значит ей известно кто он. Один раз он проиграл, поставив всё на кон, второго раза не будет. Тёмный не вернётся.

— Вы так уверены? Вам нравится быть ничтожеством?

— Лучше быть никем, чем проклятым.

— А разве вы не прокляты? Мила, Кора, Бэлль, наконец Реджина. Вы принесли им одни беды и смерть. Мисс Стоун пока жива, — он крепкий орешек. — Точнее Миллс. Ваш внук Генри, он так давно не видел дедушку, — Агата достаёт мобильный, набирает номер. — Так звучит голос надежды, — протягивает детективу.

— Алло. Кто это? Если вздумали пошутить, — голос молодого человека выдаёт напряжение. — Лучше не звоните!

Румпель слушает и молчит. Мальчик в безопасности, пока не знает о своём происхождении. Реджина не сказала сыну, кто она. Проклятие работает в одну сторону. Проснулись только они двое. Остальных следует разбудить.

— Угрожаете? — маг сбрасывает номер.

— Поговорим в другом месте?

Они выходят из бара в душную ночь. Уивер садится в автомобиль, не особо надеясь что ведьма передумает и исчезнет. Теперь они одни.

— Тебе дорог внук, ты любишь Реджину. Эта любовь медленно убивает тебя. Каким образом ты защищаешь их? Коп из захолустья, чья жизнь давно превратилась в ад. Ты живёшь воспоминаниями, ищешь смерти, лелеешь надежду когда-нибудь воскресить мёртвых. Пойми, Бэлль её ребёнок, и ваш с Реджиной сын находятся за порогом вечности, их не вернуть обратно. Ты добьёшься одного, тебя возненави...дят, — вместо последних слов вырывается один хрип.

Румпель сильнее сжимает пальцы на горле Агаты. Сдавливает с каким-то садистским удовольствием, смакуя каждую деталь. Ему плевать чего она хочет на самом деле. Он убьёт её раньше, чем она доберётся до Реджины и Генри.

— Узнаю... — Харкнесс не сопротивляется. — Наконец-то ты... прозрел... — она теряет сознание.

Маг не приводит ведьму в чувство, просто ждёт пока она очнётся сама. Харкнесс хотела пробудить в нём чудовище. Ей удалось.

* * *

Агата упомянула его с Реджиной сына. Не родившийся малыш, погиб в утробе матери. Выкидыш случился по его вине. Если бы он не играл в героя. Морской патруль в заливе на "Весёлом Роджере" в компании Джонса и его команды. Румпель сам уговорил Реджину на эту авантюру. Знал же чем рискует.

Заговоренный корабль, надёжные соратники. Одного они не учли — превосходство противника. Четыре корабля оснащённые пушками против пусть и быстрого, но безоружного "Роджера". Джонс успел вывести судно из-под удара, они с Реджиной прикрывали тылы. Магическое поле успешно выдерживало атаки, пока в ход не пошла другая, более сильная магия.

Залатать брешь после попадания ядра в корму было делом не трудным. Пока они с Джонсом возились внутри корабля, Реджина оставалась одна наверху. Мощный взрыв потряс всё судно. Дверь в трюм разнесло в щепки, палуба горела, моряки безуспешно пытались её потушить.

— Мистер Сми! — Крюку основательно досталось: сквозь плащ на плече видно содранную кожу, на скуле кровоподтёк, один глаз заплыл и плохо видит.

— Я здесь, капитан! — он потерял свою шапку-талисман, лицо Сми всё в копоти, волосы кое-где обгорели.

— Ты видел Реджину? — вмешался маг.

— Она там у самого носа, за этим пламенем, — он махнул рукой в сторону красно-зелёного огня. — Не удаётся пробиться туда.

— Магия, похоже знаю чья, — Румпель сделал пасс рукой. — По моей команде бросишь его в воду, — маг отдал Джонсу волшебный боб.

— Сработает? Они настигают нас, — судно напоминало огненную головешку из камина.

— Воронка откроется раньше. Сми, на тебе штурвал.

— Слушаюсь, мистер Румпельштильцхен, — Уильям пошёл выполнять команду.

— Удачи тебе, Крокодил, — Джонс пожал Румпелю руку.

Пламя на время осело, маг прыгнул в образовавшийся просвет. Огонь за его спиной сомкнул свои смертельные объятия. Пробираясь в дыму, почти ничего не видя, он наконец добрался до носа корабля. Здесь дул ветер, рассеивая едкие клубы дыма, не давая пламени подойти совсем близко.

— Реджина, ты в порядке? — Королева лежала прижавшись спиной к мешкам с песком. Было видно она выбилась из сил, поддерживая заклинание. Рядом лежало ядро. Удивительно как чёрный металлический шар начинённый порохом не взорвался. — Держись, моя хорошая, мы выберемся, — маг берёт на себя подпитку заклинания, стараясь как можно меньше ослаблять щит вокруг них с Реджиной.

— Румпель... — женщина открыла глаза, — там на корабле Зелина. Она хочет... — живот скрутила сильная боль, женщина еле-еле сдержала крик. — Ребёнок...

— Сейчас станет легче, — Румпель провёл рукой над животом женщины. — Потерпи немного, я с тобой.

Зелина. Зловредная дрянь нашла их. Кому она продалась на этот раз? Предусмотрительно не раскрывать все карты. Они отправили её в Оз под охраной Шляпника. Кто мог знать, что так всё обернётся. Предатель или жертва? Он найдёт что сообщить его дочери.

— Я хотела тебе сказать... — из уголка рта потекла тонкая струйка крови. — Мы... — Миллс сжала его руку.

— Тебе пока нельзя говорить, — маг прошептал заклинание, яркий сноп искр поднялся высоко над кораблём. — Ну же, Джонс...

— Мы должны... — её знобило. — Рассказать всё Бэлль... Обещай мне, Румпель...

— Обещаю, родная, — маг прижал к себе Реджину, когда судно исчезло в открывшейся воронке.

Портал перенёс их в самое безопасное место — в Сторибрук. Матросы тушили пламя, в это время Румпель с Реджиной и Джонсом посетили больницу. Мужчины дежурили в коридоре, пока Вейл в операционной пытался спасти жизнь матери и ребёнку. Медицинский персонал пытался осмотреть пострадавших, они только отрицательно качали головами. После нескольких часов сложнейшей операции, Виктор наконец вышел из операционной.

— Док, как она?

— Виктор, не молчи. Как Реджина и малыш?

Румпель боялся больше всего за Реджину и сына. Отчего-то он просто знал, кто должен родится. Молчание Вейла подтверждало его худшие опасения. Доктор облизнул пересохшие губы, собравшись с силами произнёс:

— Мы спасли Реджину, — Вейл снял маску. — Она сейчас отдыхает, — впервые его голос дрожал. — Ребёнок... — первая смерть на его совести. Не родившееся дитя, от того гораздо больнее. Он видел в каком состоянии Королева, она сломлена потерей. — Он... погиб, — закончил Вейл. — Прости, Румпель, мы пытались...

— Не может быть, ты лжёшь, — маг накинулся на доктора с кулаками. Он был похож на безумца. — Я хочу увидеть Реджину, слышишь?

Вейл был готов ответить за всё, даже за то, чего не совершал. Когда теряешь ребёнка, это всё в корне меняет. Виктор представлял, что сейчас происходит в душе мага.

— Крокодил, спокойно, — Крюк отвёл мага в сторону. — Представляешь как сейчас плохо Реджине? Она потеряла ребёнка. В этом нет вины Виктора.

Направить гнев Крокодила на Зелину, означало лишить Реджину и Бэлль ещё и любимого человека. Пират слишком хорошо знал мага. Румпельштильцхен не успокоится, пока не отомстит старшей сестре Реджины. Киллиан узнал галеоны, развивающийся флаг Камелота на мачте. Значит король Артур нашёл себе нового придворного мага. По канонам Камелота женщина не могла быть таковым. Артур славился тем, что любил ломать устои общества. В постели с королём Зелина умнее не стала. Старшей дочери Коры не повезло, теперь она получила нового врага. Кроме Тёмного мага ещё и пирата.

— Мы отомстим виновным, Румпель. Позже. А сейчас ты нужен Реджине. Иди к ней, я всё тут улажу.

— Он справится? — в последнее время маг стал другим, не тем, кого в своём замке много лет назад встретил Виктор.

— Будем надеяться, док, будем надеяться.

* * *

Тогда он обрёл нового друга, хоть и потерял сына. Бэлль не узнала о них с Реджиной. Он продолжал лгать, желая сохранить хоть что-то в своей жизни. Реджина напротив — всё больше отдалялась от него. Разрываясь между двумя женщинами, Румпель проклинал себя за малодушие. Именно он заменил смертный приговор Зелины на пожизненное в тюрьме Оз.

* * *

От него пахло копотью и гарью. Выбравшийся словно из недр ада монстр. Реджина лежала на кровати отвернувшись к стене. Румпель стоял и смотрел на неё. Она стала совсем хрупкой, как Бэлль. Не смотря на магию, дочь Коры была уязвима. Сломленный дух заменил волю к жизни. Ничто так не причиняло боль Реджине как потеря детей.

Сначала она чуть не лишилась Генри, атака огров почти смяла отряд Миллса. Они с Киллианом вовремя подоспели внуку на помощь, вытащив его из лап сумасшедших. Главарь зачем-то вбил себе в голову, убийством Миллса он заслужит себе милость перед королём. Голова мальчишки на блюде. Такой кровожадностью как выяснилось обладала только одна женщина. Они с Джонсом выследили Зелину, её отряд мечников. Маг не делал различий в статусе, уничтожил всех, кроме ведьмы.

Тёмный хотел, чтобы она посмотрела в глаза младшей сестре. Ждать раскаяния от твари из бездны не следовало. Ведьма только усмехнулась, плюнув под ноги Миллс, бросив, что жалеет об одном — рождении шлюхи так скоро взошедшей на престол.

— Увести, — скомандовал Джонс.

— Подождите. — Она привыкла выносить приговоры виновным, не людям из ближнего круга. В отличии от матери Реджина обладала терпением. — Он твой племянник, Зелина, — сейчас она так напомнила себе Снежку. — Скажи, ты любила мать?

— Румпель, твоя ученица ослепла? — кривая усмешка исказила её лицо. Да, ведьма знала, маг и в ней видел Кору. Его одержимость их матерью не имела границ. Зелина хотела бы, чтобы он выбрал её, а не жалкую подделку. — Наша мамочка безродная потаскушка выбившаяся в люди через постель. Она пожертвовала мной ради своего благополучия, — ведьма бросила взгляд на Тёмного. — Она вас обманывала. Трудно быть куклой, Румпель? — маг ничего не ответил. — Наконец мамуля была готова подложить тебя под любого, кто хорошо заплатит, сестрёнка. Не потому ли ты так быстро лишилась невинности в королевской конюшне с грязным конюхом? А ты Румпель наблюдал, ведь твой паршивый план важнее всего. Вы представить себе не можете, что я ещё знаю.

— Довольно, — маг слегка повёл пальцами, Зелина попыталась что-то сказать, не смогла. — В темницу, круглосуточная охрана вплоть до вынесения приговора.

Стража увела женщину из покоев Королевы. Джонс обратился к Миллс:

— Что ей на самом деле грозит? Она же не простая ведьма.

— Казнь, — Миллс достаточно услышала. — У неё есть последователи, это плохо. Рано или поздно мы поймаем их всех.

— До тех пор ты будешь под магической защитой? Ребята, они фанатики, их ничто не остановит.

— Я позабочусь о Реджине.

— А кто позаботится о тебе? Крокодил, Бэлль что-то подозревает, я уже не могу ей лгать. Она мой друг, — о романе мага и королевы он узнал первым. — Вам нужно разобраться со всем этим.

— Киллиан, обещаю, мы всё уладим.

— Пойду проведаю Генри, надеюсь он в порядке.

— Румпель, Джонс прав, мы зашли слишком далеко.

— У Бэлль слабое здоровье, ты знаешь. Ей нельзя волноваться. — Вместо слов он обнял королеву. — И от тебя я не смогу отказаться.

В этот вечер он пришёл домой поздно. Перемещение между мирами отбирало много сил. Он прошёл через гостиную, не успел закрыть за собой дверь в лабораторию, включился свет.

— Бэлль, почему ты не в постели? — жена сидела на за столом, положив голову на сложенные руки. Она выглядела сонной и бледной. — Идём со мной, — маг взял её за руки.

— Ждала тебя, Румпель, — женщина растеряно улыбнулась мужу. — Опять дела задержали? — сердце подсказывало Бэлль, муж что-то скрывает.

— Зачарованный лес, что поделать, — Тёмный опустив манжету рубашки, спрятал глубокий порез. — Тебе нельзя волноваться. Помнишь? — он поцеловал жену в щёку.

— Дай посмотрю на тебя, — небольшое пятнышко крови у рта, бледный синяк на шее, зелёный лист запутавшийся в волосах. Яблоня. Бэлль знала, у кого в замке растут такие. — Ты никогда не лгал мне, Румпель. Я ценю эту черту в тебе и... — Фрэнч повела мужа наверх в спальню. Вейл говорил им стоит избегать интимной близости, пока она не окрепнет.

— Бэлль, мы не должны... — маг едва ли слышал собственный голос разума.

— Не бойся, Виктор ничего не узнает, — Фрэнч открыла дверь в спальню.

* * *

Он жил на две семьи. Разрываясь между любовью к двум женщинам. Дни он проводил с Реджиной, ночи в объятиях Бэлль. Маг никого не слушал, они не имели права указывать ему с кем быть. О Бэлль они с Реджиной больше не заводили разговор, страстные прикосновения значили гораздо больше.

Как-то раз, уже будучи в положении, Миллс спросила его:

— Румпель, почему ты со мной? Из-за ребёнка? Получается вы с Бэлль не можете иметь детей... Это нечестно по отношению к ней... Бэлль нуждается в тебе больше чем я, — Джонс специально для них освободил свою каюту, самую большую на "Роджере".

— Глупенькая, не поэтому, — его поцелуи достигли её груди. — Потому что люблю тебя, — выдохнул маг. — Хочу чтобы ты была со мной...

* * *

Всё же он стал убийцей. После случая с Реджиной, маг стал аккуратнее с Бэлль. Жена отчаянно хотела детей, подарить мужу их собственного малыша. Она не спрашивая мужа поехала в клинику в Бостон, обследовалась. С ней лично беседовала доктор Уэст, они решали как могут изменить ситуацию к лучшему. Уэст прописала Фрэнч таблетки, взяв с женщины слово: она не откроет секрет мужу до тех пор, пока не забеременеет. Через несколько месяцев приёма таблеток, здоровье Бэлль наоборот стало ухудшаться.

В один из вечеров маг обнаружил жену лежащей на полу, не подающей признаков жизни. Поездка в больницу оказалась фатальной, Бэлль оставили в реанимации. Румпель вернулся домой, перевернул вверх дном всю аптечку, шкафы, наконец обнаружил пузырёк с лекарством. Адрес написанный чужим почерком вызвал подозрения. В Бостоне существовала одна клиника по указанному адресу. Правда у них не работала никакой Келли Уэст.

Маг метался как зверь в клетке: от дома и до больницы. Виктор говорил состояние критическое, ничего нельзя сказать точно. Так он оказался в Зачарованном лесу. Найти работу оказалось проще простого. Требовалось выследить отряд людоедов напавших на деревню. Маг чётко справился с поставленной задачей. Он знал лес как свои пять пальцев. Методично убирал людоедов по одному, его не мучала совесть. Когда остался последний, Тёмный почти занёс клинок для того чтобы перерезать монстру горло. Появился Джонс, последовала долгая перепалка.

— Отпусти его, Крокодил. Скоро тут будет отряд Скарлета, они разберутся с людоедом. Это не твоя война. Ты просто гасишь гнев, боль, — пират медленно подходил к магу.

— Что ты знаешь о боли и гневе, пират? — оскалился Румпель. — Тебе не понять меня, — клинок врезался в кожу людоеда, оцарапав тому шею.

— Думаешь? Эмма спасла меня, — Джонс распахнул плащ и рубашку, обнажая грудь. — Видишь? Моё сердце ещё бьётся благодаря ей. Ты не один потерял кого-то близкого. Вашего с Реджиной сына не вернуть, Бэлль... Уверен она бы не захотела видеть тебя таким. Опусти клинок, прошу...

— Они всё что у меня есть, Джонс... — рука с клинком опустилась, маг сильно ударил людоеда по голове, тот упал на землю. — Без Реджины и Бэлль всё пустое...

— Знаю, друг, знаю...

Он хотел бы такого отца. Наверное тысячу раз жалея, что время не повернуть вспять.

* * *

Бэлль скончалась тринадцатого октября, он даже не успел с ней попрощаться. На похороны пришёл весь Сторибрук. Реджина поддерживала мага во всём. Королева осталась в городе ради его спокойствия. Румпель рассказал ей о своих подозрениях насчёт Келли Уэст. Значит ведьма не лгала, она действительно нашла способ отомстить им всем.

* * *

— Я знаю как оживить Кинжал. К тебе вернётся магия и возможность вернуться обратно, исправить трагедию, — Агата говорила очень тихо.

— Какой тебе прок с этого?

— Маленькое одолжение. Найдёшь для меня одного человека.

— Что он тебе сделал?

— Украл ценную вещь. Согласись, небольшая цена за счастье.

— Договорились, — знать цену и держать слово. Он подписался на риск, лишь бы вернуть назад утраченное. Ради Реджины их сына, Генри и Бэлль. — Имя.

— Ванда Максимофф. Предупреждаю, такой магии ты ещё не встречал.

— Сложные дела по моей части.

Уивер завёл автомобиль. Рано или поздно это должно было случиться.