Проверено на грамотность 
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Стирия
(планетарно-цифровое факсимиле)
Автор — kaligvla
https://ficbook.net/authors/6133191
Расположение: система Циркумлимитта, субсектор Гельвестика, сектор Магнезия, Сегментум Темпестус
Тип: цивилизованный мир класса "ню"; подана заявка на пересмотр статуса на "промышленный мир, класс IV-Оптимар" {заявитель: Адептус Механикус, синод Самниума}
Уровень Десятины: Exactus Minor (устаревший); идет перерасчет счетной палатой Администратума
Население: 1,7 млрд
Астрография: второй мир системы Циркумлимитта, располагается на краю обитаемой зоны. Гравитация 1,1g. Имеет два естественных спутника — Виспран и Осри.
География: планета терранского типа с умеренно-холодным климатом. Три континента, основное население сосредоточено на Сеймурии, крупнейшем из них. Повышенный уровень облачного покрова. Примечательное отсутствие месторождений прометия и ископаемого топлива на основе углеродных соединений.
Правительство: генерал-фабрикатор Олиссион Тервакс исполняет обязанности регента при кронпринце Криштиану-Фредерико фон Унспех-Деливанто с согласия планетарного сейма князей-выборщиков и совета магосов Адептус Механикус {Хор Анклавов}
Столица: распределительный центр Альфа-Мега-1 (ранее известный как "Адуя")
Вооруженные силы: территориальные терции СПО (низкая обороноспособность), корпус скитариев Суверенных Анклавов Адептус Механикус (сводная макроклада скитариев уровня "примус", две механизированные бригады автократоров, неустановленное число батальонов плотских служителей лакиремары)
Временная отсылка: 998.М41
"Узрите же величие Бога-Машины! Он протянул народу Стирии свою руку и поведет его в новый век технологических чудес и промышленного развития!"
— генерал-фабрикатор Олиссион Тервакс,
речь на первом всепланетарном сейме после окончания Великой Смуты
"Язычники! Еретики! Дьявольские отродья! Разрушить дворец графов Кельгард-Изенмарских, шедевр архитектуры эпохи Второго Газбургского Ренессанса, и ради чего? Ради гранатного мануфакторума?"
— Каллисто Мурцатто, кардинал Стирийский (в изгнании),
за несколько минут до внезапной смерти
"Стирия? Грязь, дерьмо и кровь. Драные шестерёнки переделали фасад, но суть осталась прежней"
— вольный торговец Георг Хокберг, в частной беседе
Ранняя история
Стирия — небольшой мир на самых границах субсектора Гельвестика, который на протяжении всего своего существования почти не попадал в поле зрения имперских властей. В открытых источниках и путеводителях по сектору, которые можно изучить не снаряжая полноценные экспедиции в архивные ульи, о нём содержится прискорбно мало информации. Это обусловлено бедностью мира в природных ресурсах, удаленностью от основных торговых маршрутов субсектора и минимальной стратегической ценностью.
Предположительно, в первый раз он был колонизирован в разгар Ереси Хоруса флотом беженцев, спасающихся от дьявольских армий Архипредателя. Разрозненные группы обездоленных людей бежали с многочисленных миров, попавших в жернова величайшей братоубийственной войны в истории человечества, сквозь раздираемую Гибельным Штормом галактику и нашли тихую гавань в системе Циркумлимитта, на тот момент носившую название ARX-535.8. Поскольку по ходу Ереси варп-путешествия становились все более и более трудными, большая часть этих групп оказалась заперта в системе на долгие годы. Они бросили якорь на геостационарной орбите единственного пригодного для жизни мира — Стирии.
Единственное, что доподлинно известно о том периоде — присутствие во флоте беженцев барка Механикум "Альфа-Дельтакрон", на котором ковен магосов и их слуг спасались от неумолимого наступления предательского Легио Ланиаскара на феоды мира-кузницы Грайя. Предположительно, именно они заложили основы Машинного культа Стирии и помогли первым поселенцам оптимизировать скудные ресурсы Стирии для построения жизнеспособного общества.
В следующий раз Стирия появляется в анналах истории сектора лишь в начале 34-го тысячелетия, когда правительство консула сектора Анисия Тегидия Регилла запустило масштабную программу реколонизации и развития окраинных и пограничных миров в субсекторе Гельвестика. В экспертную комиссию, составленную из счетоводов Администратума, провизоров Департаменто Экзакта и советников из культа Механикус, входил и магос-биологис Ксаверий Зоммергальтер, сертифицированный планетарный эколог, чьи заметки о природных ресурсах Стирии стали основой для последующей монографии "Стирия: теории и размышления о формировании биосферы искусственным путем", что в своё время вызвала жаркие споры в ученом сообществе сектора.
Общеизвестным фактом является то, что на Стирии нет прометия ни в каком виде, более того нет и других видов эффективного топлива, такого как простейшая нефть. Магос Зоммергальтер выводит несколько любопытных теорий о геологической истории планеты. Первая и наиболее обоснованная утверждает, что это изначально был малопригодный для жизни мир, аппелируя к его местонахождению на самом краю дальней границы обитаемой зоны системы, который был подвергнут несовершенному и незаконченному терраформированию. Каустобиолиты нефтяного и нафтоидного ряда не успели сформироваться. Наиболее распространённой версией считается, что терраформирование проводила некая дочеловеческая цивилизация, которая в силу неизвестных обстоятельств бросила проект. Осторожно высказываемая магосом мысль о том, что это могли быть эльдары, довольно быстро была отброшена, так как на планете не обнаружили ни одного следа характерных для этой расы ксеносооружений. Нет на Стирии и сверхустойчивой к внешним воздействиям биосферы, так называемых "девственных миров". Другая, куда более фантастическая теория утверждает, что биосфера планеты возникла естественным путем, но в эпоху Тёмной Эры Технологий была заражена неким вирусом, который разрушил химические соединения, составляющие основу для прометия и нафтоидных ископаемых, примененных, чтобы лишить одну из враждующих держав Золотого Века людской расы полезных ресурсов. Тем не менее, ни одна из этих теорий так и не была изучена на практике, поскольку магос Зоммергальтер в скором времени после завершения проекта реколонизации присоединился к эксплораторскому флоту. Местные жители, в свою очередь, никогда не интересовались палеогеологией собственного мира и даже понятия не имели о научном труде, который принес хоть какую-то известность их миру. Косвенным доказательством правоты магоса об искусственном происхождении биосферы Стирии служит тот факт, что большая часть флоры и фауны планеты была завезена извне.
Деятельность оценочной комиссии на Стирии довольно быстро завершилась. Согласно её отчётам, планета не представляла ценности для экономики сектора, однако прекрасно подходила для переселения излишков голодных ртов с миров-ульев из центральной части сектора. Интеграция мигрантов в существующую человеческую популяцию не представляла особой сложности в силу ее технологической отсталости. Население Стирии представляло собой десятки враждующих монархий ранне-порохового уровня развития, в которых хоть какой-то приемлемый уровень технологий поддерживали жрецы местного деградировавшего Машинного Культа, живущие в уединенных анклавах.
В ходе реколонизации население Стирии увеличилось примерно в два раза, сформировалось правительство под руководством Адептус Терра, а местный Машинный Культ ("Великая Шестерня") был формально принят под протекторат мира-кузницы Самниум. Тем не менее, долгое время местные машинные жрецы считались отсталыми деревенщинами, которые скрестили учение Омниссии с дикарскими шаманскими практиками.
Дальнейшая история Стирии не представляет особого интереса. Планетарное руководство перешло в руки губернаторов, первое время назначаемых с Медуллиана, столичного мира субсектора, для которых перевод в подобную глушь был либо концом карьеры, либо почетной отставкой. Образовалась конфедерация из множества лоскутных аристократических и церковных владений, основанных переселенцами, которые и сформировали новую элиту планеты. Губернатор при этом не обладал абсолютной властью. Многие знатные рода Стирии могли посоперничать с ним во влиянии, так как были богаты и управляли частными армиями. После Великого съезда в Лейпце было решено, что губернатор должен представлять Стирию перед Адептус Терра и иметь решающий голос во внутриполитических вопросах, но обязан согласовывать свои решения со всепланетным сеймом из крупнейших аристократов, для участия в котором был установлен имущественный ценз. Также, без одобрения сейма он не мог назначать наследника, поэтому был создан институт князей-выборщиков. Каждый из шестнадцати князей-выборщиков имел право голоса при утверждении наследника, а решение принималось при наборе двух третей от общего числа голосов. Такая система довольно привычна для феодальных миров, хотя и используется нечасто.
Вышеупомянутое отсутствие ресурсов для производства жидкого топлива поставило крест на сколь-нибудь серьёзном индустриальном развитии Стирии. Инопланетные поставки тоже оказались невозможны — никто в здравом уме не стал бы отправлять караваны гигантанкеров с прометием на планету, которой нечего предложить взамен. Таким образом, вершиной технологического развития Стирии стали угольная топка и паровой котел. Объекты более современных и развитых технологий оказались сосредоточены в руках Машинного Культа, чьи анклавы ревностно их оберегали. Таким образом, Стирия так и осталась никому не нужной отсталой феодальной планетой.
Силы Планетарной Обороны выглядят особенно примечательно. Оружейники Машинного Культа смогли приспособить тяжелую технику на основе СШК для использования в качестве двигателя огромных паровых котлов, превратив её в чудовищные кадавры. Так, например, классический основной боевой танк "Леман Русс" фаэтонской модели из-за раздутой открытой кормы превратился в малоподвижную укрепленную огневую точку, которая требовала постоянного подвоза угля и целой конгрегации технопровидцев, следящих за постоянными поломками этого монстра. В связи с этим тактика огневого боя откатилась обратно к линейному строю, который на полях сражений современной войны выглядит, как совершенный анахронизм. Мощные каре пехоты, чьи фланги обороняли вышеописанные танки сходились друг с другом в открытом полевом сражении, как в ранние годы докосмической эры Терры, чтобы разрешить многолетние земельные споры аристократов. С другой стороны, редко когда общее количество техники во всех стирийских войсках достигало больше нескольких сотен.
За почти шесть тысяч лет, прошедших с той поры, Стирия почти не появлялась на страницах официальных хроник сектора. Дважды она подвергалась опустошительным налетам друкари (в 537.М36 и 128.М39), а также сформировала некоторое количество полков для Астра Милитарум, впрочем "Основания" были довольно нерегулярны и их разделяли десятки и сотни лет. Лишь основание 22-го Стирийского кавалерийского полка в 840-х годах М41, прославленных "Смолланских Страдиотов", заставило людей обратить внимание на этот во всех смыслах непримечательный мир.
Смолланские Страдиоты
Изначально 22-й был создан, как сугубо вспомогательное подразделение, предназначавшееся для охраны тылов и линий снабжений. Его бойцов набрали из свободных граждан южных кантонов и ландграфств Смолланского полуострова — людей предприимчивых, целеустремленных и решительных. Под вдохновенным командованием генерала Густаво ди Адольфо полк быстро завоевал репутацию за дерзкие решительные рейды и смелые рискованные операции. "Страдиоты" покрыли себя неувядаемой славой на полях сражения. Список почестей велик и обширен: упорные сражения с Ветром Мечей искусственного мира Менаан на Аскаланте, планетарный штурм мира-гробницы некронов Зартроссы, оборона Донифога во время Вааагх! Зогкиллы. На охваченном еретическом восстанием Мире Блюхера "Смоланнские Страдиоты" прорвали эшелонированную линию обороны во время осады Бриттенфильда, с чем не справилась даже усиленная штурмовая бригада Корпуса Смерти Крига. Благодаря своим успехам на поле боя, "Страдиоты" получали отличное снабжение от Департаменто Муниторум и регулярное подкрепление с родного мира, благодаря чему в системе Циркумлимитты серьезно увеличился трафик межзвездных судов, что ещё сыграет роль в истории Стирии.
За беспримерную и долгую службу "Смолланские Страдиоты", находившиеся на передовой около пятидесяти лет, были пожалованы правом поселения. Густаво ди Адольфо, "Генерал Вьюга", выбрал в качестве лена родную Стирию, которая на тот момент вошла в период долгой и кровавой религиозной междоусобицы.
Предпосылки Великой Смуты
Спустя двадцать лет после отбытия Страдиотов к звёздам умер бездетный и крайне непопулярный планетарный губернатор Мазза фон Унспех-Газбург. К концу его правления обострились религиозные противоречия между местными ответвлениями экклезиархии и Адептус Механикус. Долгое время местная церковь Имперского Кредо и малопроизводительные анклавы Механикус существовали в хрупком равновесии, а их взаимоотношения с паствой и друг с другом регулировались Теутштадским религиозным компактом, заключенным спустя сто лет после основания официальной Стирийской ветви Имперского Кредо в М34.
Этот раздор имел множество причин. Сектор Магнезия уже три сотни лет как находился в стагнации и безвластии из-за бесконечных бюрократических войн в Сенате и из-за слабых консулов, избираемых как полномочных лордов сектора. Пользуясь этим, мир-кузница Самниум начал программу по увеличению своих вассальных феодов и расширению владений Бога-Машины. Так совпало, что именно в этот период герцог Фердинад Барнлох-Хейдекский, потомок одной из побочных ветвей Унспех-Газбургской династии, возвращался из долгого и неудачного посольства в соседнюю систему Риговии на борту зафрахтованного культом Механикус транспортного судна. Возмущенный отказом планетарного правительства Риговии от расширения экономического сотрудничества ввиду "несостоятельности Стирии, как торгового партнера, ввиду полного отсутствия полезных ресурсов", он быстро попал в сети фактора Олиссиона Тервакса, полномочного посла культа Механикус в ранге экзекутора-фециал, отправленного на Стирию для оценки пригодности мира для принятия вассальных соглашений с Самниумом.
С другой стороны, деятельность кардинала Антонина Бьяге и его приемника Каллисто Мурцатто привлекла к Стирии внимание имперской церкви. Эти благочестивые мужи приложили множество усилий для укрепления связей планеты с остальным субсектором. Изначально они апеллировали к абсолютно беспочвенным слухам о посещении Стирии несколько имперскими святыми в разные периоды её истории, но довольно быстро отказались от этой провокационной идеи. Тем не менее, в ходе рассмотрения ходатайств о признании отдельных частей Стирии местами особой духовной важности Каллисто Мурцатто, доверенное лицо кардинала Бьяге, завязал дружественные отношения с функционерами многих структур экклезиархии в субсекторе, и исподволь заложил в их умы мысли о расширении присутствия на Стирии имперской церкви. Однажды он даже осторожно высказал предположение о возможном её включении в официальный лен кардинала-астра, как личного домена. Подобные идеи пришлись по душе церковникам, которым импонировала идея воспользоваться никому не нужной захолустной планетой в своих целях, в перспективе даже превратив её в храмовый мир-архив.
Увеличение траффика межзвёздных судов в системе Циркумлимитты и впечатляющие победы "Смолланских Страдиотов" на полях сражений привлекли внимание к Стирии и других сил Империума, которые впервые оценили качество её людского ресурса. Для самой планеты ничего хорошего это не сулило.
После смерти губернатора Маззы довольно быстро сложилось два политических блока. Лига Шестерни, которую возглавил герцог Фердинанд Барнлох-Хейдекский, ориентировалась на союз с Адептус Механикус и видела дальнейшее будущее планеты, как мощного индустриального гиганта, способного посоперничать с развитыми мирами центральной части сектора. Священная Уния в противовес ей громко заявляла о верности Трону и его Церкви. В её состав вошли многие церковные княжества и старая родовая аристократия под формальным предводительством графа Эццо фон Орламюнде, правителя Раусландского палатината и потомственного мажордома династии Унспех-Газбургов.
Противоречия между двумя политическими блоками быстро накалялись. Особенно они усилились после самовольной инаугурации Фердинанда, как полномочного губернатора Адептус Терра и выпущенного им "Эдикта о Реституции". Эдикт был принят в обход планетарного сейма аристократов и прямо нарушал положения Теутштадского религиозного компакта. Новый закон отнимал у стирийской церкви все пожалованные ей предшественниками Фердинанда земли и передавал их во владения Великой Шестерне.
Великая Смута
"Казусом белли" стала печально известная Староградская огненная ордалия, в ходе которой были сожжены на костре губернаторские послы, доставившие эдикт ко двору кардинала Антонина Бьяге. Губернатор Фердинанд счёл это прямым нападением на власть Адептус Терра (к которой он имел мало отношения, поскольку фактически узурпировал трон) и объявил членов Священной Унии мятежниками против законной власти.
Стирия погрузилась в пучину войны, в которой дотла сгорели старые порядки и мир возродился в новом, более прогрессивном облике. Война быстро поглотила основной континент Сеймурию и выплеснулась в колониальные владения. Стороны не просили пощады и не давали её, ведь решалась не только территориальная принадлежность отдельных владений, а вопросы куда более экзистенциальной важности — какой из глав Имперской Аквилы будет отныне служить Стирия. Кукловоды этой войны, кардинал Каллисто Мурцатто, сменивший своего престарелого предшественника, и экзекутор-фециал Олиссион Тервакс предлагали стирийцам два взаимоисключающих пути развития, и вопрос этот могла решить лишь открытая война. Но с ходом войны стороны всё больше ожесточались, и начали изничтожать единственный важный для сбора планетарной десятины ресурс — население. Так, в Раусландском палатинате, богатейшем княжестве планеты, за первые десять лет войны число жителей сократилось на три четверти. Были сожжены и разграблены все крупные города.
Такая ситуация не могла устроить Департаменто Муниторум, который примерно в этот момент начал разрабатывать куда более расширенные планы по формированию новых полков Имперской Гвардии. По предложению квестора Армана дю Пюи, хорошо знавшего патриотичную натуру великого Густава ди Адольфо, полку "Смолланских Страдиотов" было пожаловано право поселения на любом выбранном им мире. Расчёт оказался верен, прославленный Генерал Вьюга предпочёл из всех миров выбрать родную Стирию. Его поставили в известность о династическом кризисе и гражданской войне на родине и предложили следующие условия: если генерал сможет эффективно и быстро завершить военный конфликт, он получит пост планетарного губернатора и крупные субсидии на развитие оборонно-промышленного комплекса. Густаво ди Адольфо согласился сразу.
Возвращение Страдиотов на Стирию совпало с наиболее ожесточенным периодом войны. Их пасторально-идиллическая родина превратилась в пылающую, выжженную пустошь. Слабая промышленная база планеты не могла поддерживать уровень технологий необходимых для ведения столь долговременного конфликта. Если в начале войны воинские части обеих сторон были вооружены самозарядными карабинами и поддерживались артиллерией, то к этому периоду в армиях повсеместно можно было встретить вопиющие анахронизмы, — пикинёров и мечников, а огневой бой вели с применением гладкоствольных пушкек. Ситуация крайне усугублялась тем, что по всей планете ширились восстания против обеих воюющих сторон, мародеры и взбунтовавшиеся солдаты грабили как свои, так и чужие земли. Стороны активно пытались завлечь в конфликт инопланетные силы, чтобы добиться решающего перевеса. Со Стирией, однако, жаждали сотрудничать только совсем уж сомнительные личности — пираты, налётчики и находящиеся на грани экскоммуникации организации наёмников. Неудивительно, что по большей части они не воевали за Лигу и Унию, а выгрызали на охваченной войной планете собственные королевства или беспощадно её грабили, невзирая на контракты и договоренности, а когда дела оборачивались плохо, с чистой совестью покидали планету.
Генерал Вьюга ворвался в конфликт сообразно своему прозвищу. В первый же год внезапным ударом он уничтожил крупнейшую армию Лиги Шестерни в ходе семидневной "Яснопольской баталии". Однако на второй год кампания серьёзно застопорилась, так как основные боевые действия проходили на разорённых войной землях. Логистические связи были крайне неустойчивы, поставки инопланетных припасов оказались прерваны из-за полной бесперспективности торговли и неплатежеспособности местных политических блоков, которые усугубились незначительными возмущениями в варпе.
Несмотря на все эти трудности, Густаво ди Адольфо продолжал делать то, что он умеет лучше всего, — побеждать. Каждый раз, когда Лига выставляла против него боеспособную крупную армию, он наносил ей разгромное поражение. Количество мародерских бандформирований, разбойничающих бригад наёмников и сепаратистских ополчений, что были уничтожены Страдиотами, не поддается подсчету. И если сдавшийся солдат Лиги в начале кампании Генерала Вьюги ещё мог рассчитывать на пощаду, то пойманных мародеров и бандитов ждала быстрая и жестокая смерть. Однако с продолжением боевых действий ветераны Страдиотов всё больше и больше ожесточались. Вместо долгожданной почётной отставки и заслуженного отдыха на тёплых пляжах родного мира, они получили новую войну, грязную и жестокую. А спешно набранное свежее пополнение и не знало других времен, более того, многие их них потеряли родных и близких от рук врага. После грандиозной победы при Фрибурге Страдиоты закололи шпагами и изрубили мечами шесть тысяч раненых и сдавшихся солдат Лиги, невзирая на чины и звания.
К концу седьмого года, несмотря на замедлившиеся темпы наступления, Густаво ди Адольфо добился решающего перевеса в войне. Во многом это заслуга его интендантов и квартирмейстеров, которые смогли наладить серьёзную тренировочную базу, которая качественно повысила уровень подготовки солдат Унии и быстрое восполнение потерь. К исходу года Густаво взял Нюренберг, некогда один из богатейших городов на всей Стирии, чем поставил последнюю крупную армию Лиги Шестерни в крайне затруднительное положение. Поймав её на марше, он смог навязать противнику генеральное сражение, которое по замыслу должно было завершить активную фазу войны.
К несчастью, в кровопролитной битве под Люценом Густаво ди Адольфо погиб. Прославленный генерал лично возглавил резервы, призванные добить дрогнувшие войска Лиги, но в тумане и дыме от пожарищ он оторвался от наступающих эшелонов своих верных Страдиотов. Сопровождаемый лишь двумя телохранителями, он нарвался на отряд рейтар Лиги. В завязавшейся скоротечной схватке он встретил свою смерть, — с мечом в руке, как и жил.
Битва под Люценом стала началом конца для Священной Унии. Несмотря на убедительную победу над Лигой, Уния лишилась и своего величайшего полководца и львиной доли наиболее боеспособных частей. Несмотря на несомненный военный талант, заменивший Густаво ди Адольфо полковник элитного 1-го батальона Страдиотов Беренгарио Де Веймариз не обладал ни харизмой бывшего командира, ни его политическим чутьем. Спустя пять лет после битвы под Люценом он смог занять все оставшиеся владения Лиги Шестеренок на континенте Сеймурия, но его неуступчивость, вспыльчивость, звериная жестокость и абсолютное игнорирование политических реалий привели к развалу Унии и переходу большей части её владений под власть Фердинанда. В конечном итоге, после неудачной осады Старого Града оставшийся в одиночестве Веймариз сложил оружие, получил помилование и сам присягнул на верность Фердинанду. Он был целиком и полностью куплен экзекутором-фециал Терваксом, предложившем ему должность главнокомандующего вооруженными силами Стирии.
Великая Смута завершилась победой Лиги Шестерни. На Стирию пришел новый порядок.
Эпоха Шестерни
Победа Лиги Шестерни в войне не означала конца конфликтов, и вопрос правления планетой некоторое время оставался довольно зыбким. Сохранялось ещё некоторое количество игроков на мировой арене, кто мог побороться за власть. Самым серьёзным из них был вольный торговец Георг Хокберг из незначительной и угасшей династии. Он воевал на стороне Лиги Шестерни, предоставляя услуги небольшой, но хорошо вооруженной и обученной наёмной армии. После битвы под Люценом он ограбил обоз отступавшей армии Лиги и заявил о себе, как о самостоятельной политической фигуре. Несколько раз он с помпой объявлял о намерении занять вакантное кресло планетарного губернатора, но, в конечном счете, решил покинуть Стирию, чтобы найти более выгодные контракты. Другие претенденты, которые во многом рассчитывали на поддержку армий Хокберга, остались один на один с Фердинандом и были вынуждены склониться перед его волей.
Победа Лиги Шестерни не принесла стирийским аристократам никаких выгод. Настоящим победителем в гражданской войне оказались лишь Адептус Механикус. Экзекутор-фециал Тервакс за свои успехи в приращении владений империи Марса получил должность генерал-фабрикатора Суверенных Анклавов Адептус Механикус и взял твердый курс на превращение отсталой планеты в процветающий промышленный мир. Фердинанд, истощенный войной и сломленный той ценой, которую за неё заплатили и он сам, и его народ, превратился в марионетку генерал-фабрикатора.
Кардинал Каллисто Мурцатто, бежавший на Сивиллу-VII и заручившийся поддержкой экклезиархии, подал официальный протест в офис консула сектора. Он смог склонить на свою сторону нескольких функционеров консульского двора, которые довели дело до самого Клавдия Августа Эксельциора, лорда-диктатора сектора Магнезия. Но за несколько дней до начала официальных слушаний он внезапно скончался от апоплексического удара, после того как принял официальное коммюнике о текущей ситуации на Стирии и в трауре удалился в свои покои. Лишь после многолетнего расследования внезапной смерти было установлено, что его отравили, — на пергамент коммюнике нанесли смертельный яд, настроенный на генетический отпечаток кардинала. Многие считают, что это совершил мехассасин, посланный Адептус Механикус, с привычной холодной логикой устранявших все угрозы. Другие уверяют, что это были сами церковники, не желавшие раздора между слугами Императора по столь незначительному поводу. Ни исполнителя, ни заказчика убийства так и не нашли.
Из-за неявки на слушания одной из сторон Клавдий Эксельциор быстро вынес решение в пользу слуг Бога-Машины. Он здраво рассудил, что если Механикус смогут превратить Стирию в развитый индустриальный мир, это принесёт большую выгоду всему субсектору Гельвестика и укрепит его экономику. Таким образом, действия магосов были признаны обоснованными и служащими делу развития всего сектора. В обмен на свою поддержку он обязал стирийских Механикус принять договор с Департаменто Муниторум, обязывающий техножрецов в течение следующих пятисот лет каждое десятилетие отправлять на службу в Астра Милитарум оснащенный по высочайшим стандартам полк, а по истечении этого срока — каждые двадцать пять лет. С присущей ему прагматичностью генерал-фабрикатор Тервакс легко согласился на эти условия. Страдиоты снова отправились к звёздам.
К вящему неудовольствию губернатора Фердинанда, Генерал Вьюга первым же декретом был объявлен героем Империума и величайшим сыном Стирии, что был сбит с пути местными реакционными кругами противников прогресса. Уцелевших во время Смуты Страдиотов снова призвали на действующую службу, чтобы подготовить новое поколение имперских гвардейцев из разрозненных остатков СПО. В бой под светом далёких звёзд они пойдут уже не как лёгкая кавалерия, а как штурмовые панцирные ударные войска, поливая врагов огнём из ручных лазкулеврин и врываясь в боевые порядки противника на могучих сервоскакунах.
А Стирия тем временем претерпевала настоящую трансформацию. Впервые в её истории была проведена масштабная геологическая разведка, а пробное глубинное бурение обнаружило крупные залежи редкоземельных металлов и чёрных руд. Были разбужены вулканы, чтобы запитать геотермальной энергией строящиеся макроманфуктории. С невероятной скоростью возводились гидроэлектростанции и заводы, прокладывались железные дороги и современные магистрали для электрической техники. Там, где когда-то шумели леса, возникали целые плантации ветряков. Благодаря сверхинтенсивному развитию агротехники, в которой архаичные плуг и борону сменили мощные тракторы на паровой тяге, повысились урожаи, что подстегнуло рост населения и развитие городов. Лекторы-догматис культа Омниссии разносили по городам и селам слово Бога-Машины и строго надзирали над местными жрецами бывшего Машинного Культа, которые в их глазах были богохульниками на грани техноереси, поскольку посмели искажать священные шаблоны СШК неумелыми и грубыми модификациями.
Судьба Машинного Культа оказалась особенно жестока. Спустя десять лет после победы он был ликвидирован и реформирован. Его анклавы наводнили инопланетные техножрецы, низведя их бывших хозяев до уровня обслуги. Ни один бывший жрец Машинного Культа на новой Стирии так никогда и не поднялся выше должности надсмотрщика за плотскими бригадами рабочих и сервиторов на самых примитивных производствах.
Не всем нравился подобный резкий промышленный переворот, подспудное недовольство вылилось в несколько мятежей. Крупнейшим из них была Южная Война, разразившаяся тогда, когда на Смолланском полуострове внезапно появился человек, называвший себя Карло ди Адольфо — тайным сыном самого Генерала Вьюги и интенданта Страдиотов Манрикетты Мурцатто, бесследно пропавшей незадолго до окончательной победы Лиги Шестерни. Четыре года Карло громил армии князей Лиги и их союзников из Адептус Механикус, пока не сложил голову в битве при Пиллованто. Последовавшее генетическое сканирование показало, что он не имел никакого отношения к Густаво ди Адольфо, зато весьма прямое к роду Мурцатто. Он оказался бастардом герцога Беньямино Мурцатто, племянника кардинала Каллисто и родного брата самой Манрикетты. Именно Беньямино первым после взятия планетарной столицы Адуи Беренгарио Де Веймаризом перешёл на сторону Лиги и перетащил с собой значительную часть князей Унии. Южная Война не имела никакого отношения к восстановлению былых порядков, а лишь была его планом по смещению Фердинанда с трона, чтобы самому получать дивиденды от сотрудничества с Адептус Механикус. По личному распоряжению губернатора все члены семьи Мурцатто, что не успели бежать со Стирии, были схвачены и переделаны в сервиторов-ассенизаторов в его летнем дворце.
К самому же Фердинанду судьба окажется столь же немилосердна. Он умрёт бездетным и лишённым всякой реальной власти. После его смерти планетарный сейм под давлением магосов из Суверенных Анклавов, которые получат в нем большинство мест как князья-выборщики, выдвинет в качестве официального губернатора слабоумного и недееспособного кронпринца Криштиану-Фредерико фон Унспех-Деливанто. К этому моменту по количеству земельных владений Суверенные Анклавы будут превосходить оставшиеся аристократические домены в пять раз. Стирия станет во всем кроме названия миром Омниссии. Некогда прекрасные и полные памятников архитектуры города Стирии превратятся в серые индустриальные комплексы. Так, например, Пражь, она же Старый Град, древнейший из населенных пунктов на всей планете, в котором началась и закончилась Великая Смута, будет в ходе масштабной реконструкции разрушен и построен заново — как Макромануфактурный Комплекс Бета-Дельта-29-Тета.
Генерал-фабрикатор Тервакс подаст официальное прошение к пресветлому двору лорда сектора о переходе мира под власть Адептус Механикус в 988.М41.
Вице-лорд сектора Гай Август Магнеций XVI, наследник лорда-диктатора Кладвия и один из его наиболее последовательных сторонников, пока не нашёл достаточно времени для рассмотрения этого дела. Тем не менее, по неофициальным каналам Синоду Самниума, главного мира-кузницы в секторе, было передано, что пока они соблюдают все необходимые формальности перед Адептус Терра и строго выполняют все обязательства перед Департаменто Муниторум, то имеют полный карт-бланш на распространение влияния по Стирии и закреплению её в качестве суверенного владения марсианской империи.
Глоссарий
А
Аллонж — парик с длинными волнистыми локонами
Амасек — популярный алкогольный напиток, дистиллируемый из вина
Б
Бог-Император — величайший правитель Империума, восседающий на Золотом Троне на далёкой Терре уже больше десяти тысяч лет
Бог-Машина — божественная сущность, которой поклоняются техножрецы Adeptus Mechanicus, культа, одержимого нахождением, сохранением и преумножением знаний
В
Вольный торговец — независимый от властей Империума путешественник, исследователь, картограф, купец, пират. Немногие люди могут похвастаться такой свободой действий
Д
Демоны — существа варпа, осколки или олицетворение Богов Хаоса
К
Кондотьер — руководитель военной компании наёмников
Космический десантник — генетически модифицированный суперсолдат. Космические десантники встречаются так редко, что многие граждане Империума считают их персонажами мифов и легенд
Л
Лоргар — демонический примарх-предатель, первосвященник Хаоса
С
Сервитор — бывший человек или специально выращенный клон, существо без разума, которое повинуется запрограммированным командам
Скитарий — киборг, созданный техножрецами культа Бога-Машины
Снифтер — бокал на короткой ножке, округлый в основании и сужающийся к верхней части
Т
Тираниды — космическая саранча. Неисчислимое множество организмов, объединённых сверхразумом. Рой тиранидов пожирает всё на пути
Ф
Фабрикатор-генерал — глава культа Бога-Машины на той или иной планете под властью Adeptus Mechanicus (Священной Шестерни)
Фосфорная серпента — редкое бронебойное оружие. Внешне серпента похожа на револьвер
Х
Хартия вольного торговца — документ о полномочиях и ответственности вольного торговца
Хор — виртуальная реальность, которой пользуются адепты культа Бога-Машины для связи и управления
Действующие лица
Classis Libera
Георг Хокберг — находчивый капитан, лицо и дух компании
Художник — Дмитрий Соколов (https://vk.com/id8490640)
Портрет:
https://sun1.tattelecom-nbc.userapi.com/impg/bKjW8J_THKHeGcTgt1xMhjJQHpDWW-IY2kCePA/G3XDJVlhmGg.jpg?size=1653x2160&quality=95&sign=6036e5731246cc8a9ba44efdcb5c2eaf&type=album
Манрикетта Мурцатто — правая рука Георга, ясный и холодный разум компании
Портрет
https://sun1.tattelecom-nbc.userapi.com/impg/5XXl5dzPyhjTx4NVjR_t7Ul9F4wu0ed1nzFJlw/ImMISF4lZWY.jpg?size=1653x2160&quality=95&sign=ebcc976c3c97079bdc5d108d5a054e72&type=album
Ловчий — скитарий, телохранитель Георга
Авраам — космический десантник, ветеран Classis Libera и многочисленных войн во славу Бога-Императора и тех сиятельных персон, у кого были деньги его нанять.
Портрет:
https://sun9-88.userapi.com/impg/Yl_uIBOZyND6RNoThivEEfpeFyT2TwxXLtVnrQ/PofEkuQGYlo.jpg?size=1653x2160&quality=96&sign=48364213c2f1064eb24ab39d2a50139d&type=album
Каперы, корсары, пираты и флибустьеры
Пиу Де Бальбоа — старый пират, капитан "Стервятника", лёгкого крейсера типа "Стойкость"
— Дело начнётся с забастовок…
Эти слова произнёс мужчина неопределённого возраста, который с равным успехом мог только-только перейти рубеж сорокалетия, а, может быть, и разменять седьмой десяток. Никакой старческой плеши, но в роскошной гриве было больше седых волос, а не чёрных. Мешки под глазами синели вселенской тоской, но в самих глазах сверкали огни далёких звёзд. Тонкие витые усы и козлиная бородка больше подошли бы почтенному аристократу, движения же этого мужчины были резкими и непредсказуемыми, как у какого-нибудь молодого головореза. Он отчаянно жестикулировал, будто не беседовал, а руководил оркестром или участвовал в сражении.
— И я рассчитываю не на тесный кружок каких-нибудь маргиналов, числом в полтора землекопа, а на остановку всех работ на том или ином предприятии. Настроения в народе соответствующие, но, конечно, не мне вам об этом рассказывать…
Мужчину звали Георгом Хокбергом. За долгие годы он успел попробовать себя во многих сферах и профессиях, доступных вольному торговцу(1), как то: купец, мошенник, разбойник и даже кондотьер на службе Святой Императорской Инквизиции. В новом тысячелетии он собирался примерить новую же шкуру.
— Силовики попытаются разогнать стачки, мои люди спровоцируют их сделать это как можно более жёстко, появятся голозаписи и пикт-карточки со свидетельством их зверств. Жаль, конечно, что у вас тут нет никаких СМИ…
— Чего? — спросил сидевший напротив угрюмый мужчина с мощными надбровными дугами над мелкими, едва заметными угольками глаз.
— Неважно, — отмахнулся Георг. — Массовые волнения — это, конечно, хорошо, но дело можно сделать даже с тем, что есть.
Женщина, которая сидела по правую руку от Георга, посмотрела на него, прищурилась, но ничего говорить не стала. Её осанка выдавала либо знатный род, либо долгую службу в армии. Кислое выражение лица — либо высокомерное отношение к окружающим её идиотам, либо безмолвный крик о том, как же она оказалась вместе с ними.
— После провала силовиков Священная Шестерня вынуждена будет вмешаться. Армии придут в движение, тогда я и вытащу свой козырь, — Хокберг и в самом деле выудил из рукава туз пик.
— И? Что же это?
Среди слушателей тоже были женщины. Вопрос задала платиновая блондинка с рубцами от ожогов на лице и чёрной повязкой на месте левого глаза.
— Ха! А вы как думаете?! — Георг взмахнул руками. — Я же всё-таки вольный торговец! Конечно, флот!
Собеседники молчали. Хмурились сильнее прежнего. Ждали продолжения.
— В противокосмической обороне вашей планеты есть дыры, — объяснил Георг. — Эхо войны. Далеко не всё ещё восстановили после Тридцатилетней Смуты. Я много времени потратил, чтобы проверить это.
— Откуда узнали? — спросил угрюмый мужчина напротив. — Кто источник?
Георг ухмыльнулся, показал на себя большими пальцами и ответил:
— Я и есть источник. Я участвовал в тех событиях, и пусть мой внешний вид вас не смущает. Это сложно объяснить, а поэтому давайте так… я гораздо старше, чем кажется.
— То есть Стирию ждёт орбитальная бомбардировка или что? — уточнила блондинка.
Георг кивнул и ответил:
— Да, но не пугайтесь, всего лишь точечная бомбардировка. После уничтожения первого войскового соединения Шестерне придётся пойти на уступки. И если народ к этому моменту ещё не вступит в борьбу за светлое будущее, то после сомневаться не приходится. Шестерня только кажется могучей.
Собеседники молчали. Выглядели так, словно съели что-то старое, недоваренное или просто несъедобное, боролись с отравлением или тошнотой.
— Ну же, леди и джентльмены! — воскликнул Георг. — Мне казалось, что уж столичные борцы за свободу должны быть самыми отчаянными, раз действуют под носом Шестерни.
— Так и есть, — отозвался мужчина.
Ему вторила блондинка:
— Но в вашем плане слишком мало деталей. Одни общие слова.
— У стен есть уши, — отозвался Георг. — Я здесь, чтобы передать вам план действий, разработанный мной, моими офицерами и предводителями других ячеек сопротивления. Не беспокойтесь, в последовательности ваших действий деталей будет куда больше.
— Нет, так не пойдёт, — блондинка покачала головой. — Вы правы, мы в столице, а поэтому нам приходится быть очень и очень осторожными. Мы точно не сделаем первый шаг, что бы там ни было написано в плане.
— Разумеется, — кивнул Георг. — Новая смута начнётся с окраин. Следите за новостями из Франконии, короче.
Блондинка вздохнула, переглянулась с напарником, потом посмотрела ещё на нескольких человек, собравшихся в этот прекрасный солнечный день в самом тёмном и зловонном месте, которое только можно представить — в лабиринтах канализационных каналов Адуи, столицы Стирии, или, как её теперь называли новые хозяева, Альфы-Мега-1 — а потом всё-таки ответила:
— Ладно, показывайте ваши планы. Допустим, вы нас заинтересовали.
— Вот это дух! — воскликнул Георг.
Он уже потянулся к спаянному бумажному пакету, хотел рассказать о том, как же всё-таки прочесть всю эту непонятную белиберду, используя ключ, когда к нему подошёл ещё один напарник — долговязое нечто, закутанное в тёмный плащ с капюшоном.
— Авраам докладывает о появлении патрулей. Замечены армейские подразделения.
Георг приглушённо прорычал, а потом обратился к предводителям столичной ячейки сопротивления:
— Похоже, встречу придётся отложить. Я не сомневаюсь в вашей способности расшифровать данные и без меня, но хотелось бы знать, рассчитывать на вас или нет.
— Погодите, — произнёс мужчина напротив. — Подождём подтверждения от наших наблюдателей. Может быть, и нет причин метаться.
Однако Георгу даже возражать не пришлось. В небольшую комнату, отведённую когда-то для обслуживающего персонала, забежал юноша, бледный и с округлившимися от страха глазами. Он выпалил:
— Облава! Шерстят рынок! Громят лавки! Бьют людей!
— Понятно, — кивнула блондинка. — Ну-с, у нас есть минут двадцать-тридцать, пока или… если они сюда доберутся. Успеете?
— Примерно столько мы и шли, — отозвалась напарница Георга.
— Нет, той дорогой лучше не возвращаться, — проговорила блондинка. — Выйдете прямо на патруль и вряд ли сможете объяснить, что здесь забыли. На коммунальщиков вы не похожи.
Она порылась за пазухой, вытащила свёрнутый трубочкой лист, передала его собеседнице и сказала:
— Двигайтесь по карте, и, дай Бог-Император(2), вернётесь в лагерь, даже не повстречавшись с шестерёнками. Но не советую никуда сворачивать, тогда вас и шестерёнки не найдут. Каналы опасны.
Напарница Георга раскрыла карту, и сам вольный торговец тоже вгляделся в хитросплетения подземных переходов Адуи. Он хмыкнул:
— Это такой изощрённый способ от нас избавиться?
Блондинка усмехнулась и произнесла:
— О вас, господин Хокберг, ходит много разных слухов. Что-то похоже на анекдот, что-то на героический миф. Если хотя бы малая доля — правда, то вам не составит труда выйти.
— Ну, тогда до встречи, госпожа Бьянки. Вот, — Георг передал собеседнице клочок бумаги. — Это ключ. Запомните и сожгите.
Он кивнул на прощание, надел меховую шапку и пошёл на выход.
Меж узких переходов и рукотворного русла дерьмовой реки заметались лучи фонарей. Телохранителю-скитарию(3) свет не требовался, а вот ни Георг, ни его напарница, Манрикетта Мурцатто, даже подумать не могли сделать хоть один шаг вслепую. Что для одного, что для другой вроде бы и не в новинку погружаться в дерьмо по самые ноздри, но обыкновенно они использовали это выражение только образно. В канализации Адуи погрузиться в дерьмо по самые ноздри можно было буквально.
— Ну и как тебе наши возможные партнёры, милая Мурцатто?
— Только не сейчас, Георг. Не дай Бог-Император заплутать. Да и вообще здесь мерзко открывать рот.
— А говорят, наоборот, как раз ртом и стоит дышать в таких сраных дырах.
— Нет, Боже, это отвратительно. Я почти чувствую вонь на коже.
Георг переключил внимание на телохранителя и спросил:
— Ловчий, за нами кто-нибудь идёт? Вообще какое-нибудь движение?
— Только паразиты, капитан, — отозвался скитарий.
Когда-то Ловчего звали совсем обыкновенно — Джек или Джон, например — но об этом забыл не только Георг, но и сам Ловчий. Наверное, так даже лучше — не помнить, что когда-то ты видел своими глазами, слушал своими ушами, мог наслаждаться вкусом еды и напитков, которые приготовили только для тебя, сам, без помощи имплантатов, чувствовал прекрасные ароматы, и, наконец, сжимал в своей руке — в своей руке, а не в протезе — ладонь любимого человека.
Ловчий двигался почти беззвучно, а мог и вообще обойтись без "почти" — модель позволяла — но таким образом предупреждал капитана о глубоких лужах или крошащемся камне под ногами. Ловчий и подсветку оптических имплантатов включил на полную мощность, — алое сияние разбавило белый свет фонарей Георга и Мурцатто.
Впереди процессии Ловчий, в центре подсказывала дорогу Мурцатто, а замыкал, то и дело оглядываясь, Георг.
Так они и выбрались из лабиринтов сточных каналов. После, конечно, пришлось вскарабкаться по обледеневшему склону, но помогая друг другу, революционеры всё-таки оказались на засыпанной снегом дороге.
— Фух… вот так зарядка, — произнёс Георг. — А я ведь старый больной человек.
Мурцатто усмехнулась и сказала:
— Старый и больной человек крайностей. То ноет и грозится уйти на покой, то прыгает чёрт знает где.
Георг хмыкнул и осмотрелся.
Дорога вела к порту, а вокруг раскинулась привычная картина стирийского города-крепости. Нет, не многомиллионный и многоуровневый муравейник, здесь каждый житель мог увидеть небо, стоило только поднять голову. Однако вот уже без малого восемьдесят лет небо над Адуей было задымлено, а о сочетании "свежий воздух" даже не вспоминали. От шедевра фортификации остались только во многих местах проломленные крепостные стены, которые из года в год обрастали бараками для рабочих и покосившимися почерневшими от копоти халупами людей чуточку богаче.
Совсем другое дело — храмы Бога-Машины(4), то есть фабрики и заводы. О пристойном виде этих сооружений заботились. На крышах и у стен производственных зданий постоянно работали мусорщики, трубочисты и маляры.
Храмы занимали не только лучшие и самые удобные места — шутка ли, даже на месте бывшего губернаторского дворца — но и вообще словно бы размножались почкованием. С каждым годом всё больше. С каждым годом производство ширилось, и Стирия медленно, но верно двигалась к званию "промышленный мир", а там и до "мира-кузни" недалеко.
Мимо Георга проезжали самодвижущиеся кареты, телеги, и лишь редко-редко можно было увидеть в потоке транспорта экипажи, запряжённые лошадьми. В потоке горожан точно так же лишь совсем редко можно было увидеть человека, до которого ещё не добрался прогресс. Большинство, как и сам Георг, по разным причинам, но получили аугметические приращения.
Две крайности Георга Хокберга — он или видит только цель, или весь мир вокруг. Хорошо, что рядом всегда находились те, кто мыслил куда более трезво и был предельно бдителен. Мурцатто взяла Георга под руку и повела подальше от порта.
— Уходим, — проговорила она тихо, почти шёпотом.
— Что там?
— Красные мантии, так их растак, — отозвалась Мурцатто.
Троица перешла дорогу и влилась в поток горожан, спешивших на работу.
— Ловчий, опроси наблюдателей, — приказал Георг. — Нужен безопасный маршрут.
Скитарий застыл как вкопанный на мгновение, а потом отозвался:
— Капитан, впереди силовиков ещё больше. Нужно рискнуть и двигаться в порт. Переправимся на тот берег на пароме или возьмём лодку.
— Проклятье…
Георг огляделся и заметил патруль — металлических воителей в красных мантиях верхом на металлических же лошадях. Каждый нёс за плечами электродуговое ружье, но мог и от души огреть тазерным стрекалом, если посмеешь противиться его воле.
— Говорила я "одевайся не так броско", но нет, куда там, — произнесла Мурцатто.
Георг в дорогой шубе и шапке, с перстнями на пальцах и с позолоченной тростью отозвался:
— Не ворчи. Сейчас что-нибудь придумаю.
Звон колокольчиков, нарастающий гул — к порту двигался открытый всем ветрам трамвай, битком набитый изнурёнными работягами с серыми лицами.
— Куд… — Мурцатто не успела и слова сказать.
Георг с удивительным для хромого человека проворством запрыгнул в вагон, влетел в толпу пушечным ядром.
— Фу! Чем это пахнет?! Ну и вонь! Пошёл прочь!
Недовольство посыпалось на Георга со всех сторон, но он только широко улыбнулся, достал внушительного размера кошелёк и сказал:
— Прибавка к жалованию, народ. Если доберёмся до следующей остановки без криков, каждый получит по золотому!
На всякий случай Георг ещё и кошельком потряс. Рабочие умолкли, обступили Георга и его команду со всех сторон, хотя их лица посерели сильнее, чем прежде, — дух канализации не выветрился.
Трамвай разминулся с армейским патрулём. Один законопослушный гражданин потянулся и уже собирался обратиться к скитариям-кавалеристам, когда почувствовал лезвие у горла.
— Только попробуй, — произнёс Ловчий, а потом вкрадчиво обратился ко всем остальным: — Только попробуйте пошевелиться, и я вас на запчасти разберу. Понятно?
Законопослушный гражданин, вспотевший и дрожащий, кивнул и повис на поручне, а аккордовые когти Ловчего снова пропали где-то внутри его бесформенной тёмной накидки.
Так троица и добралась до точки назначения. Георг снова потряс кошельком, бросил под ноги и поспешил покинуть вагон.
— Ну… Георг. — Мурцатто показала ему кулак, а потом проговорила: — Везёт тебе.
— Есть немного. Особенно учитывая то, что и золота с собой не было.
Георг повёл своих людей к причалу.
Ближе всего разгружали пароход — вереница сервиторов(5) без устали, словно полотно громадной бензопилы, по одному деревянному настилу двигалась внутрь судна, а по другому возвращалась с ящиками в руках. На борту парохода была изображена Священная Шестерня и название на высоком готике, вот только надпись давно не обновляли, и разобрать смысл Георг так и не смог.
Чуть дальше он заметил ледокол, замерший в ожидании, когда мороз подкинет ещё немного работы. Через пару десятков метров на холостом ходу еле-еле пыхтел паром. Вот он… вроде бы — лучший выбор, но паром не наполнился даже наполовину. Расписания Георг не знал, а поэтому, недолго думая, направился к лодкам местных рыбаков.
Ещё не вся рыба в окрестностях перевелась — некоторые виды оказались сверхъестественно стойкими к промышленной отраве, но зарабатывать на этом с каждым годом становилось всё тяжелее. Георг не думал, что такая покупка обойдётся дороже недавней поездки на трамвае.
Однако, когда до вожделенных деревянных лодок и суровых бородатых мужиков, их стерегущих, оставалось несколько шагов, Георг услышал:
— Господин Хоквуд! Господин Хоквуд, куда же вы так торопитесь? Постойте!
Георг не оборачивался. Он нащупал в кармане пригоршню монет и уже собирался вручить их ближайшему рыбаку — седому одноглазому и бородатому речному волку, покуривающему трубку — когда над головой пронеслась молния, выпущенная из электродуговой винтовки.
— Господин Хоквуд… или всё-таки Хокберг. Стоять на месте! Повторять не буду.
Голос звучал искусственно, — с повышенной тональностью и гулким эхо. Человек с таким голосом или не мог, или не хотел устанавливать себе аугментацию получше.
Стиснув зубы, Георг обернулся и увидел троицу скитариев, один из которых выгодно отличался от сотен и тысяч однотипных воителей, созданных на военных заводах техножречества Стирии.
Почти на ладонь выше — уникальная модель — этот скитарий ещё и в плечах шире. Вытянутая куполообразная голова-шлем была украшена поперечным багровым гребнем, а вдоль неё до маски-респиратора тянулась продолговатая линза одного-единственного изумрудного оптического имплантата. Меховой воротник и позолоченный кант красной мантии указывали на высокое положение этого скитария в армии. На груди же звенели многочисленные награды. На взгляд Георга, этот иконостас пришёлся бы впору и маршалу сил планетарной обороны.
"Маршал", бряцая искусственными ногами со шпорами, остановился в паре шагов от Ловчего, перегородившего тому путь, и произнёс:
— Я мог бы начать со стандартного "сдавайтесь, вы окружены", и мне бы хотелось начать именно так, но… увы. Есть разговор, господин Хокберг. Так что уберите своего цепного пса или я сам это сделаю.
Из одного рукава мантии выдвинулся и засиял тонкий силовой клинок, другую ладонь "маршал" опустил к кобуре с изящной и хрупкой, словно игрушка, фосфорной серпентой(6). "Маршал" перекрывал обзор бойцам позади, но те всё равно вскинули электродуговые винтовки и приготовились стрелять.
Георг произнёс:
— Ловчий…
— С ними бы я справился, — отозвался Ловчий, несмотря на смешок со стороны "маршала", — но здесь ещё несколько. Может быть, даже десяток.
"Маршал" неторопливо похлопал в ладони, а потом сказал:
— Неплохо.
Георг внезапно и сам заметил, что рыбаков вокруг стало меньше — словно бы в насмешку, на скамейках, у канатных барабанов и рядом с подвешенной на крюках рыбой остались только подозрительные личности в такой же бесформенной одежде, как и у Ловчего. И так же, как и у Ловчего, из рукавов виднелись металлические протезы, а оптические имплантаты всё сильнее отливали кровожадным багровым сиянием.
— Ловчий, отбой. Пропусти его, — приказал Георг.
Сейчас он находился в меньшинстве, но рассчитывал на то, что группа поддержки уже в пути.
— Очень жаль, — произнёс "маршал", — вы могли облегчить мне работу.
Проходя мимо Ловчего, "маршал" словно бы оступился и толкнул скитария плечом, но тот не свалился в воду — отпрыгнул назад и приземлился на проржавевший столбик прикола. Стоял и удерживал равновесие так, будто ничего и не произошло, будто бы крохотный металлический пятачок вполне подходит, чтобы отдохнуть и перевести дух.
Тем временем "Маршал" навис над Георгом и произнёс:
— Маршал Беренгарио Де…
Донёсся шёпот Мурцатто:
— Не может быть…
— …Веймариз, — продолжал маршал, — Гвардия Священной Шестерни, и я тоже рад тебя видеть, Манрикетта. Видит Бог-Машина, время к тебе отнеслось куда милосерднее.
Мурцатто отозвалась:
— Смотрю… искусственные причиндалы были только началом. Там, под оболочкой, осталось что-нибудь человеческое?
Беренгарио слегка покачнулся, металлические кулаки схватили и удавили пронёсшийся ветерок. Маршал сказал:
— Пахнет дерьмом, и внутри тоже дерьмо.
— Не ругайтесь при даме, — произнёс Георг. — К делу.
Он подошёл вплотную и посмотрел на Беренгарио снизу вверх. Беренгарио с шумом выпустил воздух из респиратора, а потом сделал шаг назад и произнёс:
— Фабрикатор-генерал(7) решил завершить этот фарс с переодеванием. Джон Хоквуд, Моргана Форте, закупки запасных частей для корабля… ха! Мои люди, господин Хокберг, громят ваши ячейки по всей Стирии.
Георг хмыкнул, помрачнел, прикусил губу, а потом спросил:
— Следили за нами?
— Конечно! Или ты… ты, предатель, решил, что нескольких десятков лет достаточно, чтоб Шестерня всё забыла?
— Предатель?! Ну-ну… кто бы говорил. Я надеялся, что вы… другие участники Смуты уже передохли. Как всё-таки неприятно ошибаться. — Георг отвёл взгляд, вздохнул, но потом продолжил: — Что теперь?
Он сначала развёл руками, а потом протянул их вперёд, как бы говоря "на, вяжи".
— Убери свои грабли, — Беренгарио резко махнул протезом наискосок, едва не оторвав Георгу кисти.
— Что же вам тогда нужно? Или… вы что? Боитесь?
Беренгарио проскрипел металлическими зубами где-то там под маской-респиратором.
— Сделка? — предположил Георг.
— Да, фабрикатор-генерал предлагает сделку. Нам не нужна ни орбитальная бомбардировка, ни война вообще.
— А почему не попробовали подкупить капитана Де Бальбоа? — спросил Георг.
— Пробовали. Не знаю, сколько ты пообещал этому мерзавцу, но…
— Ха, — Георг ухмыльнулся. — Ничего человеческого в вас не осталось, железяки. Логика-то простая. У нас с Де Бальбоа деньги уже есть. На нашем уровне жаждешь чего-то больше.
Беренгарио издал приглушённый рокот, а потом продолжил:
— Капитан Де Бальбоа пообещал разбомбить важные для Шестерни объекты, если с твоей головы хоть волос упадёт, если тебя тотчас же не доставят на "Стервятник".
— Ах… вот, значит, как, — произнёс Георг. — Не очень-то осмотрительно с вашей стороны всё это рассказывать.
— Так что фабрикатор-генерал даёт вам, ублюдкам, невероятную возможность. Дарит жизнь! Собирайте манатки и проваливайте со Стирии!
— Во-первых, я хотел бы…
— Что?! Ещё и условия ставить будешь?!
— Во-первых, — продолжил Георг, загибая аугметические пальцы, — я жду выполнения заказов, которые сделал под именем Джон Хоквуд. Во-вторых, задержанные вами граждане Стирии со своими семьями также отправятся со мной на "Стервятник". В-третьих, правительство Стирии выплатит мне контрибуцию в размере…
Беренгарио обхватил кулак Георга, сжал и выпалил:
— Я переломаю тебе кости, мерзавец, одну за другой, только попробуй ещё раз вякнуть! Ты не в том положении, чтобы торговаться!
— А я думаю, в том, — ответил Георг.
— Сбросят твои союзники одну бомбу, другую, третью… неважно, — сказал Беренгарио. — Ты сдохнешь. Потом появятся уже наши союзники и спалят чёртов "Стервятник". Тебе это нужно?!
— Какие союзники-то?! — Георг прищурился. — Кому вы нахер нужны сейчас?! Не слыхал, что в галактике происходит?!
— У нас договора…
— Можете ими подтереться. И хватит мне уже ломать технику! — проскрежетал Георг. — У меня на безымянном пальце наперсное оружие. Сожгу нахуй.
Что-то прошипев, Беренгарио отступил. Георг же наступал:
— У меня тоже есть, что предложить фабрикатору-генералу. Интересует? Он сейчас слышит нас?
Беренгарио промолчал, но потом кивнул.
— Могу поспорить, — сказал Георг. — Что если вы кого и взяли, то точно не всех.
— И?
— Ну… я уже вложился в этих людей и не хочу терять инвестиции. Революция здесь, похоже, обречена, так что я заберу всех, кого к революции подготовил.
Беренгарио смолк. Он лишь стоял и тяжело дышал некоторое время. Спустя почти полминуты, которая в такой накалённой обстановке могла показаться вечностью, Беренгарио сказал:
— В хоре(8) сейчас пройдёт совещание. Я передам ответ чуть погодя.
— Давай-давай, — произнёс Георг и похромал к Мурцатто.
Та встретила его словами:
— Служила с ним, когда он ещё был похож на человека. Беренгарио — дурной. Рискуешь.
— Я тоже дурной, а этот твой Беренгарио просто какой-то "передаст". Ничего он сам не решает, поэтому и проигрывает.
— Что-то не похоже на нашу победу.
Мурцатто показала на безмолвных металлических гвардейцев — единственных людей, пусть и бывших, кто до сих пор оставался на причале. Любые другие свидетели переговоров на повышенных тонах как сквозь землю провалились, и даже разгрузку парохода перенесли на неопределённый срок, лишь бы не привлекать внимания. Сервиторы с ящиками в руках застыли, как истуканы.
В этот миг Ловчий подал голос:
— Капитан, наши здесь, но никто вмешиваться не собирается. У врага подавляющее численное превосходство: пехота, кавалерия, ещё к порту движется тяжёлая техника.
— Надо думать, — отозвался Георг, — но не переживай. Сейчас всё решится.
Вернулся Беренгарио. И если при первой встрече по походке можно было сказать, что он — напористый и уверенный в себе солдат и офицер, то теперь маршал растерял весь задор.
— Ну! — окликнул его Георг.
Беренгарио с шумом выдохнул воздух и дал ответ.
1) независимый от властей Империума путешественник, исследователь, картограф, купец, пират. Немногие люди могут похвастаться такой свободой действий
2) величайший правитель Империума, восседающий на Золотом Троне на далёкой Терре уже больше десяти тысяч лет
3) скитарий — это киборг
4) Бог-Машина — божественная сущность, которой поклоняются техножрецы Adeptus Mechanicus, культа, одержимого нахождением, сохранением и преумножением знаний
5) сервитор — бывший человек, существо без разума, которое повинуется запрограммированным командам без лишних вопросов
6) редкое бронебойное оружие. Внешне серпента похожа на револьвер
7) глава культа Бога-Машины на той или иной планете под властью Adeptus Mechanicus (Священной Шестерни)
8) виртуальная реальность, которой пользуются адепты культа Бога-Машины для связи и управления
Пиу Де Бальбоа стянул с плешивой головы аллонж(1), протёр лицо надушенным платком, а потом разлил амасек(2) по снифтерам(3). Сгорбленный сервитор, нижняя половина тела которого была заменена гусеничным движителем, взял бокалы и передал их гостям капитана: Георгу и Аврааму. Георг развалился на диване, а вот Авраам привалился к стене между коллекционным оружием капитана Де Бальбоа. Мурцатто пить отказалась и стояла, разглядывая через толстое стекло иллюминатора родной серо-голубой мир с редкими перьями белоснежных облаков.
— Не расстраивайся, amigo(4), — ухмыльнулся Пиу.
— Не расстраивайся… Два года работы, блядь! — произнёс Георг и залпом прикончил благородный напиток.
Сервитор поехал за следующей порцией амасека.
— И когда нас спалили?! — спросил Георг.
— Предположу, что после той стычки с патрулём у Тарано, — ответил Авраам, космический десантник(5), который служил семье Хокбергов уже больше века. — Каюсь, вылезли они, как чёртики из коробочки. Думать было некогда.
— Но свидетелей же не оставили!
— Наверняка было расследование. Это же — военный объект, — сказал Авраам. — Опросили местных, узнали, что в деревушке неподалёку остановился какой-то иномирянин Хоквуд со свитой. Начали копать.
— Сука…
— Не всё так плохо, — произнёс Пиу. — Оплатили мне ремонт. После Мордвиги в самый раз. Todo lo que pasa es para major(6).
— Мне уже скоро шестьдесят, Пиу, — Георг прикрыл глаза ладонью. — А тебе сколько? Семьдесят?
— Шестьдесят.
— С каждым годом сил всё меньше, а я как был с "Амбицией"(7), так и остался. Ничего не нажил, только просрал.
— Как там у вас, у людей… — ухмыльнулся Авраам, — зато сколько баб выебал, сколько бухла выпил!
Пиу рассмеялся. Отражение лица Мурцатто в иллюминаторе поморщилось.
— Нихрена не смешно, — отозвался Георг.
— Так пройди омоложение, — посоветовал Пиу. — Я вот думаю, как брошу якорь у какого-нибудь цивилизованного мира, сразу отправлюсь. Ещё и волосики на башку пересажу. В аллонже жарко.
— А я вот даже не знаю, чем заняться, — сказал Георг. — Наёмничество мне что-то разонравилось. Здесь, в Магнезии, больше никаких лакомых кусков. Корпорации в Автаркии живьём сожрут. Где-то ещё высок риск, что меня власти возьмут за жопу, — законов я нарушил уже на несколько смертных приговоров подряд. На хартию вольного торговца(8) даже не посмотрят.
— Есть одна идейка, — произнёс Авраам. — Сейчас, погоди, обмозгую.
Десантник опустошил бокал и отдал сервитору, который безустанно совершал рейсы от гостей и до стола господина и повелителя "Стервятника".
Мурцатто вышла в центр капитанской каюты под свет изящной позолоченной люстры с парой сотен ароматических свечей, ткнула пальцем в Георга, словно собиралась проткнуть того рапирой, и произнесла, едва сдерживая крик:
— Многие... кого ты записал в "революционеры", хотели начать жить без тебя и твоей компании! Ты им жизнь испортил!
— Я, наверное, знаю их лучше, чем они себя, — ответил Георг. — Не гони, милая Мурцатто.
— И прекрати меня называть "милой"! Сколько можно?!
— Ну ладно, с этим я ещё могу согласиться. Сейчас ты скорее "озлобленная Мурцатто".
Мурцатто сжала руки в кулаки, а потом бросила Пиу:
— Налейте и мне, господин Де Бальбоа.
— Сию минуту, миледи.
Мурцатто не стала ждать сервитора и сама пошла к столу. Георг бросил ей вслед:
— Могу поспорить, ни у кого ничего не вышло.
— Не все же такие неудачники, — сказала Мурцатто и сделала глоток амасека.
— А вот это уже удар ниже пояса, — Георг показал пальцем на Мурцатто.
Назревающую ссору закончил Авраам:
— Предлагаю вернуться в Сецессио.
Пиу разразился частым смехом, перешедшим в кашель, Мурцатто широко раскрыла глаза, а Георг поморщился и произнёс:
— Нихрена не смешно.
— Вспомни, как просто мы захватывали целые планеты! — сказал Авраам. — И поверь мне, ветерану планетарных штурмов, это настоящий подарок. Такого никогда не было и больше никогда не будет.
— Весь Сецессио скоро схарчат. Если не демоны(9), то тираниды(10), — отозвался Георг, разминая виски. — Зачем туда вкладываться?
— Ты рано списываешь целый сектор, — произнёс Авраам. — Есть Тангира, Алексильву отстояли, Блажь держится, Дитрит(11) ещё во времена Нагарской кампании готовился выпускать по фрегату в год. Многие погибли, многое уничтожили, но там ещё без малого сотня миров, и некоторые очень даже крепкие. А что самое интересное для нас — некоторые очень даже уязвимые. На твою жизнь добра точно хватит.
— Допустим, — отозвался Георг. — Но во времена нашего турне с Жоанной(12) у меня были рыцари, десантники, десятки тысяч опытных бойцов, а теперь в основном толпа перепуганного люда, одна половина которого сойдёт в следующем порту, а вторая попытается меня убить.
— Взбодрись, Георг. У тебя есть то, чем не мог похвастаться твой отец. Фантазия, стойкость… — Авраам отвёл взгляд, через мгновение снова посмотрел на капитана и сказал: — Ну… тебе достаточно или ещё почесать?
— Почеши ещё.
— Смекалка, смелость, дух предпринимательства…
— Авраам, просто скажи, что давно нацелился на Белами-Ки(13). Спать не можешь, — произнесла Мурцатто и налила себе ещё немного амасека.
— И это тоже, — Авраам отсалютовал Мурцатто бокалом. — Однако любой другой вариант я всё равно считаю куда более рискованным. Мы не можем противостоять государству. Но мы можем стать государством. Пограничье для этого подходит лучше всего. А тираниды и демоны сейчас везде.
— Ну и на кой ляд мне, например… Глация? — спросил Георг.
— Рыболовецкие предприятия, пищевая промышленность, добыча и переработка прометия, — Георг хотел что-то возразить, но Авраам поднял руку и продолжил: — На Норайе получишь технику, с помощью которой соберёшь урожай на Веллене, который потом обменяешь на Реджине на оружие для тех, кто эти миры будет защищать.
— Ха, Лоргар(14)-искуситель, — сказал Пиу, усмехнулся и поглядел на Георга.
Георг обхватил подбородок и уставился на пёстрый ковёр под ногами.
— Да ладно, ты серьёзно?! Guau(15)! — воскликнул Пиу.
Авраам продолжал:
— Да! Думай! Думай! Используй воображение! Всё равно нам лететь на Дитрит за "Амбицией", у тебя полно времени, чтобы принять решение. Но, чёрт побери… Ты. Ты, Георг, на пороге самого важного решения в жизни. Ты либо станешь великим, как Феррандо Хокберг, либо умрёшь никому неизвестным и жалким мошенником. И если тебя устраивает бедность и презрение, то никаких проблем, — развёл руками Авраам. — Я же так кончить не хочу.
Георгу не потребовалось недели на размышления. Он всегда предпочитал сначала действовать, пусть до сих пор эта стратегия и не принесла успеха.
— Поверить не могу, — только и прошептала Мурцатто.
Classis Libera возвращалась в Сецессио.
1) парик с длинными волнистыми локонами
2) популярный алкогольный напиток, дистиллируемый из вина
3) бокал на короткой ножке, округлый в основании и сужающийся к верхней части
4) друг
5) генетически модифицированный суперсолдат. Космические десантники встречаются так редко, что многие граждане Империума считают их персонажами мифов и легенд
6) Всё, что не делается, всё к лучшему
7) флагман Георга Хокберга
8) Документ о полномочиях и ответственности вольного торговца
9) существа варпа, осколки или олицетворение Богов Хаоса
10) космическая саранча. Неисчислимое множество организмов, объединённых сверхразумом. Рой тиранидов пожирает всё на пути
11) В этом предложении Авраам перечисляет густонаселённые звёздные системы или просто крупные миры Империума
12) Жоанна Де Труан, инквизитор, которой служил Хокберг
13) пиратский порт в Проливах Балта, Сектор Сецессио
14) демонический примарх-предатель, первосвященник Хаоса
15) Вот это да
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу