О неучтенных факторах (джен)

— Так где тебя носило весь декабрь? — невнятно спрашивает Илья, не столько разбуженный, сколько вырванный из оцепенения толчком на очередном ухабе. Свет фонарей не помогает разобрать выражение его лица, но и так понятно, что там — усталость, усталость и еще раз усталость. По прикидкам Невера, они оба совершенно не спали уже около семидесяти часов, и если он сам еще может держаться и даже вести машину, то для его напарника это предел.

— Я был в Арктике, — зачем-то начинает Невер, косясь на экран навигатора — маршрут опять оказался проложен через неведомые дворы, а он в последний раз был в этом городе слишком давно и почти не помнит карту дорог, — на полярной станции. Она секретная, поэтому ее название тебе ничего не скажет, как и координаты — она дрейфует вместе с ледяным полем. Тамошние гляциологи разморозили аномальный вирус и ставили над ним опыты, но кое-чего не учли и в результате заразились.

Он умолкает, сделав вид, что всецело сосредоточен на высматривании нужного поворота в переулок. В дальнейшей истории нет ничего достойного — он действовал слишком медленно и смог спасти только часть персонала станции. Еще и сам едва не погиб, оказавшись снаружи без должной экипировки.

По лобовому стеклу, сметая налипающий снег, елозят дворники.

— Тогда тебе здешние условия должны казаться раем, — хмыкает Илья, прерывая неловкую тишину. — Подумаешь, всего-то минус тридцать.

Похоже, он слишком вымотан для того, чтобы продолжать расспросы, как сделал бы в любом другом случае — а Невер слишком вымотан для того, чтобы думать, чем еще может быть вызвана подобная деликатность. Поэтому он воздерживается от комментариев, лишь машинально перебирает пальцами на руле — следы обморожений болят до сих пор, — и, заметив место у тротуара, принимается парковаться.

Ему и самому позарез нужна передышка — хотя бы для того, чтобы обдумать дальнейший план действий.

На здании неподалеку светится гордая надпись: «Отель ″Сова″».

* * *

Илья, может, и отчаянно тормозит, но подозрительное место в рассказе напарника все-таки находит:

— Постой, а как ты выбрался со станции в самый разгар полярной ночи?

…Только вот его угораздило отвиснуть прямо на крыльце отеля, и он встал там столбом.

— С трудом, — емко отвечает Невер. У него в такт миганию слишком ярких гирлянд на фасаде дергается глаз, и он не хочет рисковать рассекречиванием информации случайно оказавшимся рядом гражданским — а потому награждает напарника тычком в плечо и приказывает: — Шагай.

…А сам быстро направляется к замеченному поблизости ларьку. Если он сейчас не перехватит кофе, то не доживет до утра.

* * *

Снять номер им все же удается, и достаточно быстро — термоядерно крепкая добыча Невера даже не успевает до конца остыть. Он цедит ее по пути на нужный этаж; исходящий от картонного стаканчика жар прогоняет болезненную ломоту из рук, а запах — по крайней мере часть сонливости из его напарника:

— Полцарства за горячую воду, — вдруг ни к селу ни к городу изрекает он, глядя куда-то в стенку лязгающего лифта.

— Да хоть целое отдай, ее у них все равно нет, — пожимает плечами Невер. — На ресепшене же сказали.

Илья смотрит на него с таким неприкрытым изумлением, словно и не стоял в тот момент рядом. Все последствия депривации сна — как по учебнику.

* * *

В номере оказывается не «прохладно», как им с виновато-милой улыбкой сообщили все на том же ресепшене, а зверски холодно. Невер почти ожидает с выдохом увидеть в слабом свете заоконных фонарей парок-конденсат.

— Если я к утру околею, это будет на твоей совести, — конец фразы Ильи заглушается его же падением на кровать и ушераздирающим скрипом пружин.

— Ну так возьми второе одеяло, — не скрывая раздражения, отмахивается Невер. Спать он этой ночью все равно не планирует, не до того.

— А если ты околеешь, это будет на моей совести, — бубнит его напарник в матрас.

— Спи давай, — цыкает Невер, — неугомонный.

* * *

Следующий час с лишним Невер тратит на то, чтобы набросать некое подобие отчета обо всех контактах с монстром. У него нет ни единой идеи, как выследить или подманить скрытную тварь, но он старательно вытаскивает из памяти и переносит в документ все детали, которые могут оказаться важными.

Ближе к концу второго часа он ловит себя на том, что уже несколько минут без единой мысли смотрит на мигание курсора на экране, сцепив в замок заледеневшие руки. Проморгавшись в темноту, — сухие от усталости глаза привыкают к ней далеко не сразу, — он поднимается с единственного в номере стула и выходит в коридор.

Возможно, ему помогут кофе и свежий воздух.

* * *

Количество гуляк на улице и целая очередь к ларьку, от которого так и шибает запахом корицы, неприятно озадачивают его. Последней каплей в чаше недоумения становится реплика продавца, явно повторяемая уже не в первый раз:

— С Новым годом вас!

— …И вас тоже, — не без труда находится Невер, забирая стаканчик — и все равно, едва отойдя в сторону, достает трекер, чтобы посмотреть дату.

«1:06, 1 января» — бесстрастно извещает его устройство.

Невер на несколько минут выпадает из реальности, уйдя в тщательный анализ событий миссии. Вывод оказывается утешителен и неутешителен одновременно: это не аномалия, однако они с напарником, гоняясь за монстром, умудрились с недосыпа потерять счет дням.

Уже привычно задвинув подальше глухое недовольство в собственный адрес, он возвращается к более приземленным вопросам. Почему тогда он пропустил наступление полуночи? Почему не было слышно никаких салютов? И — так или иначе, — что делать с монстром?

Топчась на одном месте, чтобы согреться, он вспоминает, что при первом появлении монстра его жертвами едва не стали двое мальчишек, взрывавших петарды за старой школой — и как наяву видит проблеск идеи.

И решительно разворачивается в противоположную от отеля сторону.

* * *

В номер он возвращается в пятом часу утра, промерзший до костей и уставший, кажется, втрое сильнее, чем в начале этой безумной ночи. Кто же знал, что в городе в связи с праздниками действует временный запрет на запуск и продажу пиротехники, и оперативно приобрести ее будет настолько сложно?

Судя по всем признакам, до его собственного предела выносливости осталось не так уж много. Однако неимоверное количество кофеина в организме и тот факт, что салют он все-таки заполучил, весьма способствуют душевному подъему:

— Илья, с Новым годом! — во всю мощь легких объявляет он с порога. — Вставай, у меня есть план, как выманить монстра!

— А? Что? — Илья на рефлексах пытается одновременно вскочить и проснуться, но не преуспевает ни в том, ни в другом — и в результате, по-совиному моргая, таращится на напарника из одеяльного кокона. — Какой НГ? Ты о чем вообще?

Невер вместо ответа приземляет на стул коробку с гордой надписью «Гвардейский салют». Судя по ошалелому выражению на лице Ильи, понимания ему это не прибавляет.

— Так, постой, — он мотает головой, пытаясь стряхнуть остатки сна. — Зачем нам это?

— Привлечь внимание монстра, — опять повторяет Невер.

— Ты точно не пьяный? А ну-ка дыхни! — формальность; Илья тянется к нему, но они все еще слишком далеко друг от друга, и Невер нетерпеливо взмахивает рукой:

— Илья, просто подумай: монстр появлялся там, где происходили взрывы — петард, бытового газа, да чего угодно!

— И ты что, предлагаешь ловить его на салют? — прямо в середине фразы его напарник мучительно зевает. Невер чувствует, как под челюстью начинает копиться желание зевнуть тоже, и невозможность игнорировать это раздражает.

— Если монстр при этом явится раньше ментов, будем считать, что нам повезло, — считает нужным уточнить он.

Илья звучно впечатывает ладонь в собственную физиономию.

* * *

— Вот тебе и Новый год… — бормочет Илья, с переменным успехом стирая с лица то зеленое-вязкое, что заменяло монстру кровь. Этой же гадостью более или менее равномерно залиты их реверсы, заснеженный пустырь вокруг и Невер.

— Да встретим мы его еще, — от звука собственного голоса Невер не может сдержать гримасы; салют для него кончился чудовищной головной болью. — Все равно в прошлое отправляться…

— Сначала отоспимся. Ты вон, зеленый уже.

— А ты нет, что ли? — он ухмыляется уголком губ, стараясь при том не двигать головой.

— Очень смешно, — закативший глаза Илья шипит не хуже разъяренного кота. — Идем, алкашня, пока нас полиция не загребла.

— Я трезв как стеклышко, — Невер напускает в голос льда в надежде приструнить напарника. Эффекта, впрочем, никакого, и сарказма в словах последнего не убавляется ни на грамм:

— Ага, и руки у тебя дрожат исключительно от страха.

Невер опускает взгляд на собственные пальцы. Они действительно охвачены заметным тремором, но основной тому причиной боль и холод — он забыл перчатки в отеле, а места недавних обморожений весьма уязвимы перед низкими температурами.

— Это от кофе, — наконец изрекает он.

За пикировкой они доходят до машины. Илья автоматически, без команды мозга дергает ручку двери — и, на удивление, та поддается.

Его смех звучит почти истерически:

— Я удивлен, как мы вообще убили монстра, с такой-то внимательностью!..

Неверу не до ответа: он, мысленно кляня себя последними словами, ищет по карманам ключи от машины. Он абсолютно не помнит, куда положил их, и это тоже плохой признак.

Когда он наконец-таки негнущимися пальцами выцарапывает их из кармана брюк, Илья вдруг решает:

— Я поведу. Ты… ты даже бухим не выглядишь. Разве что умершим три дня назад.

— Спасибо за комплимент, — хмыкает Невер и сам удивляется тому, что не возражает.

Действительно не возражает.