Миссия: съедобно (джен)

— …Что до поставок с Земли, то они задерживаются. Новую партию провизии нам смогут отправить не раньше вторника. Танкер с топливом будет в четверг. По оставшимся запасам администратор скажет точнее, когда сможет выйти на связь, но пищевых концентратов у нас полный склад.

Чуя закончил доклад и ждал распоряжений. Мори вздохнул, флегматично разглядывая тройной закат.

— Пищевые концентраты дрянь! — громко оповестила Элис и вернулась к своему гигантскому планшету для рисования, встроенному в стол.

Ну ещё бы. Не будь они такой дрянью, они бы не залёживались на складах космопорта колонии Такамагахара, она же просто Йокогама-1 по документам. Они занимали там место на крайний случай такого голода, когда уже без разницы, что жрать. На самый чёрный день. И чёрный день грозил вот-вот наступить из-за одного сопляка, который не удержал свою способность и закинул всю новую партию поставок куда-то в третий век. А с ними и администратора космопорта вместе с половиной доков. Повезло, что сохранилась связь с грузовиками. Или не повезло, учитывая, что общаться с экипажами приходилось именно Чуе, и диалоги вроде: «Когда нас вытащат из этой дыры?» — «В душе не ебу» успели его основательно задолбать.

— Коё-кун будет разочарована, — задумчиво пробормотал Мори, щурясь на три солнца за панорамным окном. — Её день рождения уже в субботу. Она останется без праздничного стола… Что ж, винить тут некого, это же её подопечный не может вернуть грузы обратно.

— Ну так припугните его, — посоветовала Элис. — Скажите, что он не получит никаких молочных коктейлей и мороженого, если живо их не вернёт!

Ха! Отличный совет, вот только Чуя уже его испробовал ещё в первый день. Не помогло. Малой разревелся, стоило суровым голосом пообещать, что он больше никогда в жизни не увидит свои любимые дораяки, а Чуя выяснил, что им можно отлично пугать пятилетних детей. Потом прибежала Коё и забрала своего мелкого воспитанника, укоризненно косясь на взрослого. Грузовики так и остались болтаться в космосе в двести тридцать пятом году. Или в двести тридцать шестом.

— Ты можешь идти, Чуя-кун, — сказал Мори.

До двери оставалась какая-то пара шагов, когда Элис закричала:

— У меня идея! Давайте сами приготовим для Коё праздничный стол! Из инопланетных продуктов!

Из инопланетных?

Чуя замешкался. Это стало роковой ошибкой. Босс развернулся к Элис в своём крутящемся кресле, а она воодушевлённо затараторила:

— Помнишь, я смотрела недавно, как готовить из инопланетных продуктов? Усыпляющая пыльца цветов маайт заменяет сахар. На слизистых почвах какого-то спутника растут камыши, похожие на рис. А из кусачих кактусов добывают клубнику, если залезть по колючкам на десятый этаж…

— Этаж чего? — моргнул Чуя.

— Кактуса же! — Элис топнула ногой. — Всё это очень вкусно и даже съедобно. Мы можем приготовить клубничные моти! Помнишь, я говорила, как это было бы весело, Ринтаро?

— И ты примеришь кружевной передничек и поварской колпак? — оживился босс.

Чуя понял, что надо было валить сразу. Быстро. Не оглядываясь.

— Ладно. Я же буду поваром!

— Хмм, — сказал босс. — Чуя-кун, задержись. Пусть Элис-чан расскажет тебе поподробней о том, как найти инопланетные продукты.

…Ну заебись теперь.

* * *

На Земле моти на любой вкус можно было купить в ближайшем комбини. В космопорту обычно тоже. Если приспичит приготовить домашние, там же продавалась и рисовая мука, и анко, и начинки с посыпками, и прочая ерунда.

Так было до того, как мафия пригрела мелкого Азимова с его способностью «Конец Вечности». Куда делись его родители, никто так и не узнал. Может, он нечаянно отправил их в какое-нибудь средневековье. А может, сами бросили ребёнка в космопорту. После того, как в полном мусора космосе сто сорок третьего века побывала Коё, никто бы не стал их за это винить. Азимов только чудом смог вернуть её сразу.

Так или иначе, искать ингредиенты для моти теперь нужно было за пределами космопорта. И даже за пределами Йокогамы-1. Ничего из того, что перечислила Элис, здесь не росло, не ползало, не летало и не продавалось.

В экспедицию отправились Чуя, Акутагава и Хигучи, каждый на своём шаттле.

— Цветы маайт бывают розовые, малиновые, коралловые, лососевые и цвета гортензии, — инструктировала Элис. — Все, кроме малиновых, смертельно ядовитые, и их даже нюхать нельзя. Оттенки могут быть похожи, не перепутай.

Класс. Просто отпад. На этом бы и остановиться, забить на идею заменить земные продукты инопланетными и придумать что-то поумней, но босс уже не дал бы соскочить. Кружевной передничек — это мощь, особенно в комплекте с поварским колпаком. Так что Чуя вооружился электронным анализатором, в памяти которого были все известные науке токсичные органические соединения, взял респиратор и отправился на спутники Маайта сам. Акутагаве и Хигучи лучше было заняться продуктами попроще. Хотя бы без смертельных ядов.

Цветы росли на спутниках с атмосферой. Спутники с атмосферой выглядели узнаваемо. Жаль, грёбаные оттенки цветов маайт узнать было не так легко. Чуя облетел десяток спутников, прежде чем окончательно убедился: все цветы одинаково, нахрен, розовые.

Тогда он нацепил респиратор, сунул анализатор в карман и высадился на одиннадцатом спутнике, решив разбираться на месте.

Цветы маайт пушились огромными розовыми шапками пены на высоких стеблях, похожих на бамбук. Чуя оставил шаттл дрейфовать в воздухе, выпрыгнул из люка и спикировал вниз, ныряя прямо в эти пенные облака.

Стебли были в высоту метров по десять. Землю у подножий покрывало ещё что-то бледно-розовое и пушистое — то ли мох, то ли какая-то тонкая кудрявая трава. Ноги тонули в ней по колено. Воздух казался густым и тягучим, как сироп. Если задрать голову, видно было, как дрожит и плывёт от малейшего дуновения ветерка знойное марево. Красное солнце Маайта источало розоватый свет, шапки цветов отбрасывали на траву кружевные тени, и хотелось снять респиратор и втянуть в себя сиропный воздух, чтобы узнать, чем он пахнет.

Занятное местечко.

Чуя включил анализатор, взял пробы воздуха, цветочной пыльцы, сока из стебля. Вроде бы ничего опасного анализатор не находил. Но голос Элис, твердящий «смертельно ядовиты», было не так-то просто вытряхнуть из ушей. Готовить из этого моти по доброй воле он бы не стал, а угощать ими Коё — даже под пытками. Если бы на ком-нибудь проверить…

Он брёл, разглядывая показатели на дисплее анализатора, не смотрел под ноги и вдруг чуть не пропахал носом землю. В траве валялось что-то большое. Чуя споткнулся об него и полетел вниз, и в последний момент успел активировать способность, а она почему-то сработала с запозданием, как будто…

Стоп.

Он отступил на шаг, всмотрелся в траву и понял, что у него начались галлюцинации. Наверное, от ядовитой пыльцы.

Для проверки он пнул галлюцинацию ногой. Галлюцинация жалобно ойкнула и уставилась на него.

— О не-ет! — заныла она до одури знакомым голосом. — Я умер? Или я не умер? Неужели после смерти я должен буду вечно видеть Чую? Только не это! Тогда я выброшу руководство по самоубийству и буду искать эликсир бессмертия!

— Если я после смерти увижу тебя, я воскресну нахуй, — буркнул Чуя. — Дазай, что ты тут забыл?

Дазай зевнул, со вкусом потянулся и раскинул руки в стороны, приминая кудрявую траву.

— Я узнал, что испарения цветов маайт ещё более ядовиты, чем рицин, — мечтательно сказал он. — Если надышаться ими, можно заснуть и не проснуться. Это была бы идеальная смерть… Ради неё я даже взял выходной. Жаль только, ни одна прекрасная дама не соглашалась разделить её со мной, но я не мог больше тратить время на поиски…

— Хм, — пробормотал Чуя. — И давно ты дышишь испарениями?

— Не знаю, я так хорошо спал… Который час? Какой сегодня день?

— Четверг. — Чуя сдернул респиратор. В нём было душно, а цветы на этом спутнике, похоже, оказались всё-таки малиновыми. — Ну что за долбоёб?.. Восьмое января. Три часа дня. Блядь, почему я должен натыкаться на тебя даже в десятке парсек от Земли? Ну как, есть шанс подохнуть или опять не повезло? А может, тебя в чёрную дыру захерачить? Должно помочь!

Цветы пахли ванилью. Ванильный аромат лупил из всех орудий и сшибал с ног. Сладкая пыльца, розовые лепестки, ванильные облака, сверкающие солнечные зайчики и мягкая трава. И Дазай, опять изображающий Белоснежку. Не хватало только единорогов. Почему при приёме в мафию никто не предупредил, какой это ёбаный цирк?

— Я прилетел вчера в семь вечера. — Дазай драматично вздохнул. — Испарения должны убивать за несколько часов… Не повезло, попался неядовитый сорт. И ты испортил весь настрой.

Ладно. Пыльца всё-таки годилась в пищу. Хотя лишний раз проверить не помешало бы. Может, скормить первую партию моти кому-нибудь условно живому. Элис там. Или Расёмону. Или пленникам в подвалах мафии.

— Ладно, восстанавливай свой настрой, — фыркнул Чуя и развернулся, чтобы уходить. Он убрал анализатор и принялся рыться по карманам, ища, куда спрятал пакет для пыльцы…

— Эй, Чуя! Ты так и не сказал, зачем ты здесь! — донёсся голос Дазая из-за спины. Зашуршали стебли, и вслед за голосом возник и сам Дазай. И, судя по его наглой роже, не стоило надеяться, что он отстанет, не получив ответ на вопрос.

Твою мать. Перед какими богами Чуя нагрешил и каких космических духов не уважил, что ему так не повезло?

Он собирался скрыться подальше в зарослях и уже оттуда взлететь к цветам, чтобы Дазай не видел. Но раз он потащился следом, то и чёрт с ним. Пускай любуется. И, может быть, сдохнет от смеха, если от яда не получилось.

Чуя поднялся к соцветиям на «Смутной печали» и принялся стряхивать в пакет пыльцу. Пыльца стряхивалась неплохо. А ещё разлеталась во все стороны, забивалась в нос и оседала на языке приторной сладостью с ванильным привкусом. Её было много. Он думал, что придётся возиться до вечера, но такими темпами должно было хватить пары десятков соцветий. Ну и отлично.

Но игнорировать доносящийся с земли хохот становилось всё сложней.

— Чу-уя! Ты собираешь пыльцу? Ты теперь маленькая пчёлка? Слушай, так даже лучше! Всё равно из тебя получилась никудышная собака. Быть пчёлкой тебе больше подходит, только нужен жёлтый космокостюм! И вместо шляпы надо шлем с антеннами!

— Нахуй иди, — посоветовал Чуя и швырнул вниз целую цветущую крону.

Чёртов Дазай. Чёртова Элис с её кулинарным хобби. Чёртов босс, сдвинутый на девчоночьих нарядах. Чёртов Азимов с его стихийными всплесками способности.

Хохот оборвался, сменившись интенсивным чиханием, и на душе стало чуть веселей.

* * *

Акутагава ненавидел тратить время зря. Акутагава ненавидел сырость, затхлый ветер, издевательски шуршащие камыши и вообще этот планетоид целиком. Но больше всего Акутагава ненавидел, когда ленты Расёмона застревали в желеобразных телах.

Как много нового он узнал о себе за каких-то пару часов.

Гигантские желеобразные слизни не спеша перемещались между двумя горными грядами. Туда-сюда и кругами. На их спинах зеленели заросли камышей, и добраться до них Акутагава не мог уже второй час. А между тем они-то и были его целью.

Накахара-сан сказал: «Это не камыш, там в листьях, по идее, должен быть колосок с крупными зёрнами. И слизни не живые, это мейральские слизистые почвы, а двигаются они, потому что под ними грунтовые воды с глубинными течениями. На Мейрале местный рис так растёт. Набери хоть один пакет, нам надо сделать из него муку».

Акутагаве было глубоко плевать, что из себя на самом деле представляли слизни. Они двигались, как живые, не давали забраться на спину и гасили все атаки, а значит, должны были умереть.

Сначала он пытался достать камыши Расёмоном. Казалось бы, что может быть проще — вытянул ленту, обхватил охапку, вырвал. Чёрта с два. Простыми лентами камыши было не вырвать. Их корни крепко держались друг за друга, так что один куст тащил за собой все остальные. Можно было срезать, но Расёмон терял почти все камыши на обратном пути. Пара жалких колосков были никудышной добычей, и он смог достать их по чистой случайности. Стоило обернуть одной лентой пучок, а другой — срезать чуть повыше корней, как земля под ногами начинала трястись и проваливаться, вынуждая отвлечься, потерять контроль над Расёмоном и искать место поустойчивее… и всё приходилось начинать сначала.

Как бы сейчас пригодился хоть один дрон! Но Акутагава не представлял, с чем придётся столкнуться, и дрона с собой не захватил.

Иного объяснения не было. Слизни как могли защищали свой урожай. В другой ситуации он бы даже проникся к ним уважением. Но сейчас у него не осталось других вариантов. Убить одного или двух, забрать нужное и улетать.

Вот только умирать чёртовы слизни не торопились.

Острые ленты взметнулись из плаща и рассекли ближайшего слизня на десяток кривых ломтей… Точнее, Акутагава думал, что рассекли. Всего одну сладостную секунду. Потом слизень чавкнул, вздрогнул… и как ни в чём не бывало пополз дальше. Увлекая Акутагаву за собой, потому что Расёмон безнадёжно увяз в омерзительной упругой жиже!

Выдернуть его удалось только с третьей попытки.

Акутагава скрипнул зубами. Эти твари разозлили его всерьёз. Взбесили! До звёздочек перед глазами и кровавой пелены! До желания уничтожать и стирать с лица земли! Превращать в пыль!

— Расёмон: Зверь, пожирающий пространство!

На миг разверзлась чёрная бездна, мелькнули камыши, и половину слизня снесло. Остатки камышей осыпались в болото, пузырящееся там, где секунду назад колыхалась туша слизня, и стали тонуть.

— Расёмон: Челюсти!

Огромные челюсти вгрызлись в то, что осталось от слизня. Полетели грязные брызги. Раздалось душераздирающее чавканье. Земля содрогнулась, и челюсти с усилием вырвались из жижи, сжимая в клыках вожделенную охапку камышей.

Акутагава протянул руку, чтобы взять их. Сверху, медленно кружась, падали ошмётки листьев.

…Бульк.

Земля под ногами просто разошлась, превращаясь в болото. На месте слизня из-под её тягучей поверхности забил небольшой гейзер. Неподалёку кто-то вскрикнул.

Акутагава этого не видел и не слышал. Он тонул.

Густая мутная жижа не давала пошевелиться. Она залепила лицо, забивала рот, нос и уши. Он ослеп и оглох, потерялся в пространстве, воздух резко закончился, но вдохнуть больше не получалось. Вездесущая жижа хлынула в лёгкие, грудь сдавило, и осталась только чернота.

Неужели он… проиграл?

Что-то вдруг цепко схватило его за локоть и с силой дёрнуло. Болото исчезло. Акутагава судорожно глотнул воздуха — и это был настоящий воздух, а не удушливая жижа! Её остатки попали в горло, он закашлялся, тяжело дыша и отплевываясь, открыл глаза, стёр с лица грязь… и вдруг понял, что летит по воздуху.

А тем, что сжимало его локоть, оказались руки Тигра. Этого придурка, который вечно совал нос не в своё дело!

…Летающий тигр?

Но прежде чем Акутагава успел решить, что сошёл с ума, полёт закончился. Тигр упруго оттолкнулся от горного склона и приземлился на плато, отпуская Акутагаву. Тот удержался на ногах, отскочил и снова активировал Расёмон.

— Эй! Да стой ты, ненормальный! — завопил Тигр, отбиваясь от чёрных лезвий. — Что ж ты такой нервный? Я тебе что, помешал? Ты там утопиться хотел?

— Я должен получить рис, и тебе меня не остановить!

— Рис?.. — Тигр пропустил атаку, зашипел от боли и рубанул когтями, снося все лезвия скопом. — О чём ты, нахрен, говоришь?

Он не нападал, только защищался. И, кажется, действительно не понимал, что происходит. У его ног змеёй шуршал страховочный трос, автоматически втягиваясь обратно в шлёвки брюк, пока не превратился в тот нелепый ремень, который вечно свисал с пояса Тигра и выглядел так, будто он не расставался со звериным хвостом даже в человеческом обличье. Похоже, на этом тросе Тигр его и вытащил.

Акутагава попытался взять себя в руки. Получалось плохо. Но он убрал лезвия Расёмона.

— Ты пришёл, чтобы не дать мне получить рис? — уточнил он на всякий случай.

Тигр удивлённо хлопал глазами.

— Я здесь по работе. Осматривал место преступления. Увидел, что кто-то тонет в болоте, а это оказался ты. При чём тут рис?

Акутагава мученически вздохнул.

— Эти камыши. Это не камыши, а местный рис. Я прилетел за ним. И я убью всех, кто попробует мне помешать, так что уйди с дороги!

Тигр послушно отступил в сторону. Но спросил вдогонку каким-то странным тоном:

— А обязательно кого-то убивать, чтобы получить рис? Это прямо дело чести?

Понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что чёртов Тигр, похоже, насмехается. Акутагава остановился и резко обернулся:

— Что ты сказал?

— Ну, — нерешительно протянул Тигр, — ты видел, что его выращивают местные? Тут за горой их поселение. В нём есть магазин. Там полно этого риса по пять кредитов за кило. У тебя денег, что ли, нет или тебе обязательно надо забрать его силой?

— Магазин?

Деньги у Акутагавы были. И, если подумать, никто не запрещал покупать рис, вместо того чтобы собирать.

— Ага. Или мафиози не ходят по магазинам? — ухмыльнулся Тигр.

— Заткнись! — рыкнул Акутагава. Шипы Расёмона с готовностью нацелились в ненавистную рожу соперника.

Вдох. Выдох.

— Хорошо. Показывай магазин.

* * *

Многоэтажные плодовые кактусы в сезон представляли собой впечатляющее зрелище. Хигучи видела в интернете. Их толстые стволы, из которых торчали пучки длинных острых иголок, изгибались под прямым углом во все стороны, прихотливо переплетались и образовывали огромную стену-лабиринт. В высоту такая стена могла достигать десяти-двенадцати этажей модульного здания. На верхушках кактусов весной распускались мелкие белые цветы, а к середине лета созревали крупные ягоды, похожие на клубнику. Вкус их тоже напоминал то ли клубнику, то ли сакуру, то ли хурму, а может, всё вместе взятое. Хигучи не доводилось их пробовать, а в интернете писали разное. Урожай собирали с помощью дронов.

Вот только всё это происходило в сезон. Летом. А в Йокогаме-1 стоял безнадёжный январь, и никаких ягод не было и в помине. Кактусовая клубника хранилась всего пару дней, а при замораживании теряла вкус и аромат. Это было очень недолговечное летнее лакомство.

Акутагава-сэмпай сказал: «Найди на другой планете или на спутнике. Они растут почти везде в нашей системе. И побыстрее».

Хигучи полтора часа перетряхивала данные по всем соседним обитаемым планетам и спутникам. В итоге она пришла к выводу, что сэмпая дезинформировали. Где-то кактусы росли, но сезон уже прошёл или ещё не начинался; где-то их только начинали высаживать, а до некоторых планет было слишком далеко лететь даже со свёртыванием пространства.

Но это не значило, что можно не выполнять поручение.

Хигучи вздохнула и вернулась к базам данных. Она включила глубокий поиск, влезла даже в стенограммы допросов и бесед с многочисленными информаторами мафии на темы, далёкие от кулинарии и выращивания ягод, старалась изо всех сил, чтобы найти хоть что-то… Пока наконец не обнаружила именно то, что нужно.

В паре часов полёта, на орбите вокруг коричневого карлика располагалась космическая база-рынок.

Это были уже территории, которые не контролировала Космопортовая Мафия. База считалась независимой. А это значило, что на ней можно было достать всё что угодно. От оружия и наркотиков до редких пряностей и лакомств. От запрещённого топлива для глайдеров подсознательных подпространств до семян, из которых за одну ночь могли вырасти целые высотные здания. От детёнышей живых генномодифицированных поездов до вечного двигателя на тяге чистой ярости…

Ещё у базы был сайт в даркнете, и в каталоге товаров Хигучи с восторгом увидела ту самую кактусовую клубнику.

«Количество товара ограничено!» — мигал красный баннер.

Она вихрем пронеслась к шлюзам, вскочила в свой шаттл и стартовала, едва шлюз начал открываться. Если поторопиться, можно было успеть как раз к возвращению сэмпая.

База выглядела… многообещающе.

Когда-то это была космическая станция старого образца, которые давно уже сменились более технологичными и просторными сооружениями, похожими на целые дрейфующие в космосе города, с климатическими модулями и промышленными мощностями. Йокогама-1 тоже располагалась в такой конструкции. Здесь же к старой станции присоединили несколько десятков таких же старых межпланетных кораблей — грузовиков, пассажирских лайнеров, даже парочку крейсеров, — протянули дополнительную защиту и украсили новой зеркальной обшивкой. В активном состоянии она обеспечивала невидимость для радаров.

Внутри базы Хигучи встретил хаос коридоров, туннелей, торговых залов и запертых складов.

Сначала она слегка заблудилась в паутине абсолютно одинаковых переходов, где торговали запчастями. Когда от запчастей уже начало рябить в глазах, выбралась на торговую палубу, полную протезов и фальшивых лиц. Оттуда узкий коридор вывел к небольшому отсеку, где нервно озирающиеся личности взвешивали на электронных весах разноцветные порошки. И наконец, ещё немного поискав выход из анфилады залов, где предлагали всякую оружейную всячину, Хигучи очутилась на спиралевидной галерее.

Широкая галерея вилась по краям обширного пролётного пространства для небольших кораблей и дронов. Дроны разносили покупки по базе и парковке для клиентов, у которых не было времени лично ходить по магазинам. С хорошим зрением (или качественным визором) из любой точки галереи можно было рассмотреть, что происходило этажами ниже, и…

Наконец Хигучи увидела её.

Совсем недалеко, буквально напротив, стоял небольшой киоск, полный лотков с инопланетными фруктами и ягодами. Контейнер с кактусовой клубникой красовался прямо по центру и притягивал взгляд.

Прямо на глазах у Хигучи продавец потянулся к нему, чтобы снять с прилавка. Это могло означать только одно.

Хигучи бросилась к киоску, расталкивая других покупателей. Мимо мелькали светящиеся вывески и разноцветные витрины. Кто-то ругался ей в спину, пару раз она даже слышала выстрелы, но не обращала внимания. Главной целью был заветный киоск с фруктами.

Еще на бегу, не успев даже остановиться, она закричала:

— Мне нужна кактусовая клубника!

Продавец обернулся. Скрипнули плохо смазанные соединения. В круглых глазах зажглись алые огоньки индикаторов: встроенный компьютер распознавал нового покупателя и сверялся с базами данных. Ещё секунда — и огоньки мигнули зелёным, а продавец расплылся в улыбке. Гидравлические челюсти приоткрылись, обнажая сверкающие золотые зубы. Дрогнули тонкие, гангстерского вида усики под носом.

— О-о-о! Да это же цыпочка из Космопортовой Мафии! Что, клубнички захотелось?

Продавец оказался андроидом. Он смотрел на Хигучи, а его пальцы, унизанные толстыми перстнями, продолжали упаковывать клубнику в специальную коробочку для доставки. Из одного перстня вылезла лента с логотипом магазина и запечатала крышку.

— Я бы угостил тебя клубникой, и даже со сливками, но, видишь ли, это последний контейнер, и его уже прихватили другие ребята. А, и да: мой босс запрещает делать бизнес с Космопортовой Мафией. Ничего личного.

С этими словами андроид прикрепил коробочку к дрону, который тут же взмыл в воздух и понёсся прочь.

Это был удар под дых.

Несколько секунд Хигучи просто открывала и закрывала рот. Потом опомнилась и бросилась в погоню.

Перед глазами снова замелькала пёстрая круговерть. Киоски, ларьки и магазинчики, разнокалиберные торгаши — от андроидов до зеленоватых пришельцев из далёких систем, — неповоротливые посетители, которые не торопились уйти с дороги, дроны, вывески, ступеньки галереи… Всё проносилось мимо, но Хигучи ни на миг не теряла из виду заветный дрон.

Кажется, она опрокинула стол с какими-то сморщенными вонючими плодами. По галерее разлился смрад. Кажется, прошлась по голове продавца-инопланетянина. Кто виноват, что его голова напоминала лежащий на полу чемодан?.. Кажется, врезалась в кого-то раз, два раза или полсотни… Дыхания уже давно не хватало, а сердце колотилось где-то в горле. Наконец дрон влетел на верхнюю стоянку, и Хигучи ворвалась следом.

Чтобы тут же наткнуться на стоящую у одного из кораблей Кёку Изуми, эту маленькую перебежчицу, и пару полузнакомых детективов.

И без того большие глаза Кёки стали похожи на блюдца. А потом дрон подлетел к ней и сбросил коробочку ей прямо в руки!

— Отдай… мне! — прохрипела Хигучи. — Убью! Плачу любые деньги!

— Что? — растерялась Кёка.

— Так убьёшь или платишь? — заинтересовался один из детективов. — Слушай, а ты не эта, как её…

— Да-да, цыпочка из мафии, — оборвала его Хигучи. Дыхание восстанавливалось, спасибо хорошей физподготовке. — Я… Куплю по-хорошему. Не отдадите — убью!

— Какое интересное предложение на ровном месте, — осклабился другой детектив и потянулся к кобуре. — Но мы…

— Мы его рассмотрим, — вмешалась Кёка. — Если только ты скажешь, зачем тебе это нужно. Я просто хотела купить каких-нибудь ягод к десерту. Почему мафия так интересуется ими, нам стоит вызвать подкрепление?

Ей было даже не важно, что именно покупать! Хигучи захотелось выругаться. Но она смогла взять себя в руки и начать думать расчётливо.

— Это для Коё-сан. Завтра её день рождения. Мы готовим ей праздничный десерт.

— Ага, я представил. Стоите такие в фартуках и взбиваете крем пистолетами! — хохотнул первый детектив. — Поумней отмазки не нашлось?

— Нет, это правда, — обронила Кёка. — Завтра действительно день рождения…

Оно помолчала с отсутствующим видом, будто глубоко задумалась о чем-то — и это был не вопрос, что делать с клубникой и не вызвать ли подкрепление. Наконец тряхнула головой и сказала:

— Ладно, забирай.

И сунула коробочку Хигучи.

— Сколько? — потрясённо выдавила та.

Но Кёка уже скрылась во входном отсеке корабля. То ли у неё нашлись дела поважней, то ли Коё-сан так и не успела обучить эту девчонку вежливости.

* * *

Полностью органический живой астероид не обладал слухом и зрением. Зато он обладал разумом и мог чувствовать вибрации.

Судя по вибрациям, на него приземлился небольшой космический корабль, из которого вышло три двуногих существа. Они переговаривались. Скорее всего, они были в легких скафандрах, но слабые вибрации от слов, произнесённых в передатчики, всё равно отдавались в рыхлом теле астероида.

— Анализатор не нашёл тут ядов, — произнесло первое существо. Органы слуха млекопитающих, вероятно, распознали бы его голос как низкий и хрипловатый.

Астероид ощутил, как что-то острое протыкает кремниевую кору на его боку и зачёрпывает немного мантии. Он знал, что это вещество было мантией, но предпочитал называть его жиром. Так он сравнивал себя с млекопитающим, которым на самом деле не являлся. Разум подсказывал ему, что это смешно.

— На вкус и правда почти как анко, — произнесло второе существо. Его голос звучал намного выше. — Подсластить бы только чуть-чуть.

— Анко? Да оно светится в темноте! — сказало третье существо.

— Природный фосфор, — ответило первое. — Пишут, что он не опасен.

— Тогда поторопимся, — сказало третье.

Астероид не понимал значения их слов. Он мог только чувствовать.

Острый предмет расширил отверстие в его боку, и внутрь проникло что-то похожее на жёсткую ленту. Она принялась щекотно зачерпывать мантию и извлекать её наружу маленькими порциями. Астероид бы захихикал, но у него не было голосовых связок, поэтому он смог только мелко затрястись.

— Сейсмическая активность? — пробормотало второе существо.

— Я закончил, — сказало третье. Щекотка прекратилась. Астероид испытал смутное разочарование.

Двуногие существа прошагали к космическому кораблю, вошли внутрь, и корабль взлетел.

Астероид ощущал в теле необъяснимую лёгкость, хотя у него забрали совсем небольшую долю его веса. Возможно, именно так чувствуют себя млекопитающие, когда худеют?

О млекопитающих он слышал от соседа по орбите, в которого однажды врезался. У соседа раньше была атмосфера, и на нём обитали разнообразные существа. Но атмосфера исчезла после ряда столкновений с астероидами помельче.

«Я похудел», — подумал полностью органический живой астероид и снова мелко затрясся от смеха. Нужно будет при следующей встрече рассказать соседу эту забавную шутку. До встречи оставалось совсем немного — всего три тысячи полных оборотов вокруг звезды.

* * *

Давно следовало уяснить, что нельзя верить ни боссу Космопортовой Мафии, ни его способности.

Конечно же, Элис выполнила своё обещание и нарядилась в повара. Конечно же, она первая прискакала в медицинский кабинет, из которого сделали временную кухню, и принялась готовить моти по рецепту из интернета. Конечно же, у неё ничего не вышло.

Конечно же, потом притащился Мори с профессиональной фотокамерой и заставил Элис позировать.

Конечно же, готовить в итоге пришлось Чуе, Акутагаве и Хигучи.

Но получилось не так уж и плохо. Во всяком случае, обошлось без разрушений, жертв и пострадавших. Слегка кривоватые моти, посыпанные пыльцой цветов маайт, лежали на большом блюде. Когда у Элис иссякло терпение, она послала Мори с его фотокамерой к чёрту и согласилась попробовать кусочек. И моти действительно оказались очень вкусными, а главное, съедобными. А ещё они красиво мерцали в темноте.

А когда Чуя, Акутагава и Хигучи, отряхнувшись от муки и пыльцы, направлялись к Коё, чтобы её поздравить, вдруг ожил передатчик.

— Корабль запрашивает посадку в нулевом терминале, — сообщил автоматический диспетчер. — Регистрация транспортного средства: Вооруженное Детективное Агентство.

Мало кто запрашивал посадку в нулевом терминале космопорта. Для этого надо было знать о его существовании. И уж кто-кто, а детективное агентство точно о нём не знало, пока к ним не вступил один болтливый сукин сын, а потом и Кёка в поисках лучшей жизни.

Они вместе появились из шаттла. Кёка держала в руках коробку, перевязанную лентой, и скованно оглядывалась. Ей было не по себе в этом месте, из которого она так отчаянно стремилась вырваться. Даже сейчас у неё на лице крупными буквами светилось, что ноги бы её здесь не было, если бы не…

— Я прилетела поздравить Коё-сан. Это подарок для неё. Пропустите?

Кажется, она плохо представляла, как теперь с ними всеми держаться — и не в бою, и не на одной стороне. Зато Дазай точно этим не страдал. Он слегка подтолкнул Кёку под лопатки, что-то тихо ей сказал и влез между ней и Чуей, который вышел встречать незваных гостей:

— Мы же свои люди! Иди, Кёка. Даю слово, взрывчатки там нет!

И поднял руки, нацепив на лицо свою клоунскую улыбочку.

Во время перемирия Чуя не ждал подлянки, но для порядка уточнил:

— Что в подарке?

— Кандзаси⁽¹⁾, — обернулась Кёка. — И моти. Те самые, что она любит, клубничные.

— Из инопланетных продуктов?

— Почему из инопланетных? Из обычных. У нас кафе на первом этаже.

Чуя только махнул рукой, показывая, что она может идти к Коё. У него не было слов.

Да твою ж мать! Все эти мучения последних двух дней, охота за продуктами, балаган с Элис и боссом… Расёмон теперь кашлял наравне с Акутагавой, отплевываясь болотной водой! Самому Чуе до сих пор мерещилась навязчивая ванильная вонь и тянуло чихать! Хигучи получила странное письмо, в котором к ней сватался какой-то инопланетянин, объясняя, что она наступила ему на голову, а после такого любой порядочный рикейтеанец обязан жениться! И теперь Кёка просто прилетела и привезла готовые нормальные моти?

От осознания, что всё было напрасно, хотелось что-нибудь разбить. Или кого-нибудь прикончить.

Кто-нибудь буквально на это напрашивался, бочком пробираясь к выходу в административный блок Космопортовой Мафии.

— А ну стоять! — Чуя махнул системе управления, и дверь с лязгом захлопнулась у Дазая перед носом. — Ты кого поздравлять собрался — наши базы данных?

— Просто хотел прогуляться по космопорту, — невинно улыбнулся Дазай. — Мне нужно дождаться Кёку, ей ещё нельзя самой пилотировать шаттл. А что, выход в космопорт не там?

Ну да. Забыл, где тут что, бедняжка. Чуя уже хотел вмазать ему для улучшения памяти, как вдруг заметил, что возле шаттла Агентства крутится любопытный Азимов, большой любитель разных космических кораблей. Когда прибыли грузовики, он тоже крутился рядом. Это их и сгубило.

В голову пришла идея.

— Ладно, можешь подождать здесь. Заодно познакомишься кое с кем. Эй, Азимов-кун! Хочешь посмотреть на живую мумию?

— Дазай-сан! — обрадовался Азимов, подбегая к ним. — Ой… Этот дядя похож на Дазая-сана… Это…

Он отступил на шаг, растерянно разглядывая Дазая. Чуя начал что-то подозревать. Запахло какой-то подставой.

— Похож? — Дазай замер, а потом понимающе усмехнулся. — Нет, я тебя совершенно точно не встречал. А ты когда успел со мной встретиться?

Он присел перед ребёнком на корточки и протянул руку.

Полыхнула голубоватая вспышка «Исповеди», и Азимов исчез.

— Что ты сделал? — зарычал Чуя. — Откуда он тебя знает?

— Ну-у, я ведь пока не в курсе, — хмыкнул Дазай. — Если я правильно понимаю, он из будущего, и с ним знаком только будущий я.

Со стороны доков донесся грохот. Это возникали на своих местах все выброшенные в прошлое конструкции и ангары вместе с грузовиками. Космопорт припадочно затрясся, а передатчик взвыл как ужаленный:

— Фиксируется док номер 1… док номер 2… номер сорок пять… В системе фиксируется рубка администратора космопорта.

— Нет, это вы, — заявил Азимов, снова появляясь. — Вы сказали, чтобы я постарался попасть сюда. Оба раза.

Оба раза?..

— В системе фиксируется двенадцать грузовых кораблей, дата последней регистрации — второе января, номера кораблей…

— А еще что-нибудь этот я, который не я, тебе говорил? — живо заинтересовался Дазай. — Может, он объяснил, зачем тебя сюда отправил?

Приходилось перекрикивать объявления. Азимов слушал диспетчера внимательнее, чем Дазая. Казалось, для него важнее то, что доносится из передатчика, а не собственное путешествие во времени.

Он помотал головой.

— Сказал больше не здороваться с вами за руку. И чтобы вы не задавали вопросов. И ещё он сказал… «Привет маленькой пчёлке».

Что, блядь?

— Ты, ублюдок! — Чуя за шиворот вздёрнул Дазая на ноги. — Это ты нам его подбросил! Тебе мало интриг в одном времени, теперь ты ещё плетёшь их в прошлом и будущем?

— Эй! Полегче, пчёлка, я ещё ничего не совершил!.. И я уверен, что у меня будет причина!

— Сейчас я убью тебя, и похуй на причины!

— Ты научишь Азимова-куна плохим словам, сестрица Коё будет недовольна!

Но Азимов уже не слушал. Он уловил главное: грузовики вернулись, и теперь можно было больше не давиться противными пищевыми концентратами. А если повезёт, то и получить целую коробку дораяки. Прямо сейчас.

---

1) традиционные японские украшения для волос

Вернуться к тексту