Верность до конца (джен)

— К сожалению, мисс Смит, я никак не могу вам помочь. По всей видимости, ваш бедный жених сгинул по дороге домой.

Лорд Саммерайл говорил сочувственно, и его голос выдавал самое искреннее участие, но отчего-то Мэри ему не верила. Что-то неприятное было в этом человеке, даже гадкое, отчего у нее мороз пробежал по коже. Как жаль, что они не могут покинуть этот кошмарный остров уже сегодня.

— Но если бы это случилось, его наверняка бы нашли, — настойчиво произнес Дэвид, ее старший брат. Без него Мэри никогда бы не решилась предпринять поездку на остров Саммерайл, где Нила, ее несчастного возлюбленного, видели в последний раз. — Вы ведь утверждаете, что он покинул ваш остров на арендованной лодке и настоял на том, что доберется морем, а не воздушным транспортом.

— Именно так все и было, — подтвердил лорд Саммерайл. — Мы уговаривали его подождать, пока починят гидросамолет, но он сказал, что не может задержаться ни на минуту. Сержант Хоуи пообещал, что очень скоро вернется, и уплыл на лодке старины Дуба. Похоже, теперь ему придется выплатить компенсацию, — вздохнул хозяин острова.

— А та девочка? — продолжал допытываться Дэвид.

— Какая девочка? — удивился лорд Саммерайл.

— Девочка, которую разыскивал сержант Хоуи, — Дэвид открыл свой блокнот, чтобы уточнить имя. — Роуэн Моррисон. Она нашлась?

— Мой дорогой друг, Роуэн Моррисон никуда не пропадала! — горячо заверил его лорд Саммерайл. — Она несколько дней провела в затворничестве, готовясь к празднику урожая, и я ума не приложу, кто сообщил о ее пропаже сержанту Хоуи. Все это похоже на чью-то неудачную шутку.

— Крайне неудачную, я бы сказал, — мрачно произнес Дэвид, захлопнув блокнот. — Раз ее последствием является исчезновение человека.

— Но я ведь вам уже сказал, мистер Смит, мы понятия не имеем, куда мог подеваться добрый сержант Хоуи, — вздохнул лорд Саммерайл. — Мне очень жаль, что я не могу сказать вам и вашей дорогой сестре ничего определенного. Должно быть, неизвестность вас убивает.

— Неизвестность не страшна тому, кто привык полагаться на веру, — промолвила Мэри.

— Какие прекрасные слова, — широко улыбнулся лорд Саммерайл. — А теперь прошу вас проследовать за Джайлзом — он покажет вам ваши комнаты.

— Мы бы могли остановиться в гостинице… — возразил Дэвид.

— О нет, ни в коем случае! — воскликнул хозяин острова. — Я чувствую себя в какой-то степени виноватым из-за того, что не могу пролить свет на исчезновение доброго сержанта. Позвольте мне компенсировать мою беспомощность хотя бы гостеприимством.

— Вы очень любезны, — тихо сказала Мэри.

— Ах, нет, моя дорогая, это малейшее, что я могу сделать!..

Дворецкий проводил их в спальни и сказал, что ужин подадут в восемь. Мэри сразу предупредила его, что она не голодна, и в столовую не спустится.

— Лучше бы тебе поесть, — заметил Дэвид, когда дворецкий ушел.

— Я не голодна, — повторила Мэри. — И я хочу раньше лечь спать.

— Как скажешь, — Дэвид покачал головой, но дальше возражать не стал.

Комната, в которую поселили Мэри, была богато обставлена — старинная кровать с пологом, антикварная мебель, хрустальный графин для воды и тяжелые портьеры с замысловатой вышивкой. Не обращая никакого внимания на эту роскошную обстановку, Мэри подошла к кровати и, достав фотографию любимого и маленькую иконку Богоматери, опустилась на колени.

— Пресвятая Дева, молю тебя, дай мне силы выдержать это испытание, ниспосланное Богом, — прошептала она. — Помоги узнать, что случилось с моим бедным Нилом…

Когда ей сообщили, что ее жених так и не вернулся из своей командировки на отдаленный шотландский остров, Мэри отреагировала спокойно, хотя внутри у нее все сжалось от страха. Что же с ним случилось? Неужели самолет потерпел крушение, и он погиб? Или ему пришлось вызволять похищенную девочку из лап преступников, и его убили в завязавшейся потасовке? Или он случайно упал с какого-то обрыва и разбился насмерть? Каждое следующее предположение было хуже предыдущего, и от страха Мэри едва не запаниковала. Однако ей удалось прийти в себя. Вера стала ее спасительным якорем. Мэри напомнила себе, что если случилось непоправимое, она уже ничего не сможет изменить. Сейчас она могла лишь провести собственное расследование и выяснить, что все-таки случилось с Нилом. Полиция уже отправила на остров Саммерайл инспектора, вернувшегося ни с чем, и Мэри посчитала, что сама обязана туда съездить. Дэвид, ее старший брат, согласился сопровождать ее в поездке, и так они стали гостями лорда Саммерайла и его странного, пугающего острова.

Отринув все прочие мысли, Мэри сосредоточилась на молитве, и, словно целительный бальзам, это с детства привычное, успокаивающее действо помогло ей взять под контроль поселившиеся в сердце тревоги. Если Нил действительно в спешке покинул остров, она его не винила. У этого места была отталкивающая, губительная атмосфера, будто он был пропитан зловонными отходами или даже радиацией. Ее не было видно, но она все равно оказывала необратимое воздействие на здоровье человека.

Пока они ехали к поместью лорда Саммерайла, Мэри успела заметить, что на острове была церковь, но, судя по ее заброшенному состоянию, туда никто не ходил. Напротив — по дороге им встретилась каменная конструкция, которая могла быть только языческим алтарем. Он был украшен цветами и подношениями в виде свежих овощей и фруктов, а у его подножья сидела молодая женщина, расчесывавшая свои длинные волосы. Она находилась достаточно далеко, и все же Мэри увидела, что она была нагой. Эта мысль не шокировала ее, но заставила отшатнуться, как если бы она лицом к лицу встретилась с торговцем, предлагающим купить спасение души за деньги. В тот момент Мэри поняла, что место, куда они попали, было действительно страшным, но не потому, что оно грозило уничтожением тела, а потому, что оно могло развратить душу. Поколебать веру.

Закончив молиться, Мэри встала и подошла к окну. Внизу уже начался ужин — до нее долетал веселый голос лорда Саммерайла и какой-то женщины. Брата она не слышала; впрочем, Дэвид имел обыкновение разговаривать не слишком громко. Слегка отодвинув в сторону портьеру, Мэри вгляделась в сгущающиеся сумерки. Дом лорда Саммерайла был окружен большим садом, и в серебристом свете луны он мог бы выглядеть очень красиво, если бы в воздухе не висело нечто зловещее. Мэри машинально дотронулась до крестика на своей шее. Лучше бы ей отправиться спать и не искушать судьбу.

В большой двуспальной кровати Мэри ощущала себя лилипутом. В голову лезли нехорошие, постыдные образы, и машинально она принялась снова читать молитву. Это помогло — Мэри удалось заснуть, но сон ее не был слишком долгим.

Ее разбудил чей-то смех. Заспанная, Мэри села на постели, не понимая, где находился его источник. Она повернула голову и увидела свет, пробивавшийся сквозь толстые портьеры. Мэри выбралась из постели и снова подошла к окну.

Увиденное заставило ее ахнуть, и она машинально приложила руку ко рту, чтобы не издать больше ни звука. Сад лорда Саммерайла обернулся языческим капищем. По его периметру горели зажженные факелы, и нагие женщины носились между ними в непристойной, вызывающей пляске. Глядя на них, Мэри чувствовала себя женой Лота, обернувшейся соляным столбом. Она не могла ни пошевелиться, ни даже вздохнуть. Женщины продолжали свою вакханалию и, видимо, добились своего — игриво смеясь и лукаво им подмигивая, на поляну вышли мужчины. Они были одеты и напоминали покупателей на рынке, присматривавшихся к товару. Постепенно они «разобрали» танцующих женщин. Кто-то увел их в кусты, а кто-то решил возлечь с ними прямо в саду. Отблески факелов плясали на их обнаженных телах, и у Мэри мелькнула безумная мысль, что так, наверное, и выглядела преисподняя…

Она резко задернула штору. Ее щеки пылали, а по спине струился пот. На негнущихся ногах Мэри вернулась к кровати и рухнула на колени, цепляясь руками за мягкое одеяло, такое же вульгарное и пошлое, как и все, что окружало ее на этом богомерзком острове.

Так вот в чем было дело. Вот что случилось с Нилом. Он попал в это богопротивное место и просто не выдержал этой языческой истерии. Ведь ее жених был предан своей вере и своим убеждениям, и он скорее умер бы, чем позволил этой грязи прилипнуть к своей душе. Вот почему он столь поспешно покинул этот остров, и…

Мэри похолодела. Комната наполнилась непристойными стонами, проникающими в нее из сада, но она их не слышала.

А что, если Нил никогда его не покидал?

Остаток ночи Мэри провела без сна. Она так и не забралась больше на эту роскошную кровать и до утра просидела на полу, сжимая в руках четки и шепча слова молитвы. Ее бедный Нил. Что с ним сделали эти ужасные люди? И позволят ли они покинуть свой богохульный остров ей и ее брату? Страх обуял сердце Мэри. А что, если они разделались с Дэвидом и теперь идут за ней? Что они с ней сделают — принесут в жертву или превратят в наложницу и заставят плясать обнаженной вокруг языческого алтаря?

— Я не испугаюсь, — стиснув зубы, сказала себе Мэри, крепче сжимая четки. — Нил был храбрым и остался верен себе до конца. Я не могу подвести его и не сделаю этого. Что бы ни случилось, я не предам свою веру.

Она спустилась к завтраку в восемь. Жизнерадостный лорд Саммерайл уже накладывал себе в тарелку овсянку, а вот Дэвида нигде не было видно.

— Ваш брат решил немного прогуляться перед тем, как вы нас покинете, — сообщил ей хозяин дома. — Мисс Роуз, наша школьная учительница, взялась провести для него небольшую экскурсию.

Мэри машинально кивнула и села за стол. Пока шел завтрак, лорд Саммерайл развлекал ее непринужденной болтовней, но она слушала его вполуха. Перед глазами у нее стояло лицо Нила — такое же спокойное и твердое, каким она запомнила его в их последнюю встречу.

Завтрак подошел к концу, а Дэвид так и не пришел.

— Наверное, они решили отправиться сразу на пристань, — весело предположил лорд Саммерайл. — Пойдемте, я вас отвезу.

На сей раз запряженная лошадьми повозка поехала по другой дороге. Петляя, она вышла к морю, и Мэри увидела вдалеке холм, на котором громоздились остатки какой-то конструкции, судя по всему, уничтоженной пожаром.

— А! — довольно кивнул лорд Саммерайл, проследив за ее взглядом. — Это осталось после нашего последнего праздника. Впечатляет, не правда ли? Мы молились о хорошем урожае.

— Языческие боги глухи к молитвам, — отстраненно сказала Мэри. — Они всего лишь идолы. Каменные истуканы.

— Вы так считаете? — вопросил лорд Саммерайл. — Что ж, я не буду вступать с вами в религиозные споры. Вашему жениху они пришлись не по душе. Надеюсь, я его не обидел.

— Вы не могли его обидеть, — сказала Мэри. — Он знал, что был прав. Ничто не могло поколебать его веру.

Лорд Саммерайл усмехнулся и ничего не ответил.

Спустя десять минут они остановились недалеко от причала. Дэвид в сопровождении миловидной светловолосой женщины средних лет уже был на месте. Вид у него был смущенный и, как показалось Мэри, какой-то измученный.

— Что ж, мистер и мисс Смит, нам очень жаль, что мы ничем не смогли вам помочь, — вежливо произнес лорд Саммерайл. — Надеюсь, сержант Хоуи все-таки отыщется.

— Мы тоже на это надеемся, — пробормотал Дэвид и повел Мэри к лодке, которая должна была доставить их к гидросамолету. Блондинка на прощанье чарующе улыбнулась ему, но он ее проигнорировал.

Только когда они взлетели и набрали высоту, Дэвид нашел в себе мужество обратиться к сестре.

— Слушай, Мэри, я… — он замялся. — В общем, вчера во время ужина мисс Роуз… она работает здесь школьной учительницей… кое-что мне рассказала. Как бы так выразиться… — он покраснел. — Кажется, Нил, пока был здесь… эм… увлекся одной юной особой… Уиллоу Макгрегор, дочкой владельца местной гостиницы… И они… в общем… — Дэвид так и не смог закончить эту фразу. Мэри спокойно смотрела сквозь иллюминатор на удаляющийся остров.

— Так что, наверное, он поэтому и сбежал, — выдохнул Дэвид, испытывавший облегчение оттого, что самое трудное осталось позади. — Ему стало стыдно, и…

— Нет, — сказала Мэри.

— Что? — тупо переспросил Дэвид.

— Он этого не делал, — Мэри продолжала смотреть в иллюминатор. — Он остался верен себе и мне. Поэтому они его и уничтожили.

— Что? — ее брат вытаращил глаза.

Мэри посмотрела на него.

— Надеюсь, эта мисс Роуз не слишком тебя потрепала, — сказала она. — Мне кажется, оно того не стоило.

Дэвид залился густой краской, а Мэри снова повернула голову к иллюминатору. Остров Саммерайл почти исчез из виду, и только теперь у нее на глаза навернулись слезы.

Только бы ее вера оказалась столь же крепка, как вера ее почившего Нила.