Ты словно целая Вселенная (гет)

Я был на самом дне,

когда нашёл тебя, и холод исчез

Ты — моя путеводная звезда,

слышишь, ты, будто бы, с небес

Я не забуду обещаний,

что друг другу дали,

пускай года идут

Я знаю, что с тобой я

точно крепче стали,

родная, я тут

Дай мне обнять тебя,

дай мне лететь с тобой,

дай мне понять тебя

Дай мне дарить тепло,

дай мне любить тебя

(С)

Мокрый асфальт пахнет по-особенному. Она шла неспеша, намеренно растягивая путь, хотя могла бы добраться мгновенно через каминную сеть. Каждый стук каблуков по сырому тротуару, каждый глоток прохладного лондонского воздуха казались ей теперь драгоценными — она впитывала эти ощущения, словно пыталась запечатлеть их в памяти. Это было тем, что заставляло почувствовать себя живой, а также успокоить мысли. Эти простые, земные ощущения казались сейчас такими важными.

Она отправила сову Драко Малфою с предложением встретиться и никак не ожидала, что он так быстро ответит. Сегодня они встречаются в том уютном ресторане, который недавно открыли в Косом переулке — "Серебряный Демимонд". Она очень нервничала перед встречей. Долго выбирала наряд, в итоге остановилась на белом коротком платье и чёрных туфлях на небольшом каблуке. Волосы сначала были собраны в элегантную причёску, потом распущены, затем частично заколоты заколкой... и снова распущены. Эта встреча одновременно и манила, и пугала её. Пока она шла, в голове прокручивались возможные сценарии разговора — что она скажет, как ответит на его неизбежные колкости, какие вопросы задаст сама. "Мерлин, ну почему он так быстро ответил?!" — эта мысль не выходила из головы.

"Пункт номер три: Примириться с Драко Малфоем".

Она пришла раньше назначенного времени, несмотря на пешую прогулку. Сидя за столиком в "Серебряном Демимонде", она машинально проводила пальцем по краю бокала, оставляя размытые следы на хрустале. Между её аккуратно подведённых бровей залегла привычная морщинка — та самая, что появлялась всегда, когда она пыталась держать эмоции под контролем. Чувство неловкости, немного страха — всё это разрывало её изнутри. И вот к столику подошёл он.

— Грейнджер! — Драко Малфой выглядел безупречно в своей чёрной рубашке и таких же чёрных брюках, небрежно придерживая пальцами пиджак, перекинутый через плечо. Она почувствовала, как сердце учащённо забилось, и встала, чтобы поприветствовать его.

— Привет! Я так рада, что ты пришёл! — Её голос прозвучал чуть выше обычного.

— Рада? — Он не смог скрыть удивления. — Я, честно говоря, был очень озадачен твоим приглашением. Думал, не розыгрыш ли это.

— Нет, — она улыбнулась, стараясь выглядеть спокойнее, чем чувствовала. — Я действительно хотела с тобой увидеться. Поужинать.

Он взял меню и сделал заказ. Гермиона тем временем попросила ещё вина.

Они мило общались, рассказывая о себе. Драко поддерживал свой успешный бизнес по производству инвентаря для квиддича. Гермиона работала в Министерстве в отделе социальных вопросов. Она старалась смотреть ему в глаза во время разговора, словно пыталась запечатлеть его взгляд. Он с интересом разглядывал её, словно видел впервые. Беседа текла непринуждённо, пока они не начали вспоминать детские годы в Хогвартсе. Повисла неловкая пауза. А потом Драко рассмеялся.

— Я тогда реально тебя испугался, — вспоминал он тот удар.

Гермиона смущённо опустила взгляд.

— Я хотела помириться. Эта вражда должна остаться в прошлом.

— Да, она и осталась.

Она видела перед собой совсем не того заносчивого мальчишку — Малфой сильно изменился. Стал более мужественным, спокойным. Вся надменность прошла.

Ужин подошёл к концу.

— Спасибо, что пришёл, — она встала из-за стола и подошла к нему, чтобы обнять. Малфой был очень удивлён таким жестом.

— Гермиона, если у тебя нет планов, я бы предложил... Давай прогуляемся.

Она не ожидала такого, но была совсем не против. Они вышли из ресторана и отправились гулять пешком.

Воздух в Косом переулке был наполнен знакомыми ароматами — древесины от магазина палочек Олливандера, сладковатым запахом карамельных палочек из "Сладкого королевства", едва уловимым ароматом пергамента от "Флориша и Блоттса".

— Помню, как выбирала здесь свою первую палочку. — задумчиво произнесла Гермиона и улыбнулась. — Виноградная лоза и сердечная жила дракона — десять с половиной дюймов, упругая.

Драко улыбнулся в ответ и рассказал о своей первой палочке. Они легко общались, как старые приятели, вспоминая школьные дни. Ветер стал холоднее, и Гермиона невольно поёжилась.

— Ты замёрзла, — констатировал Драко, уже снимая свой пиджак.

Она хотела возразить, но тёплая подкладка мягко легла на её плечи, окутав её непривычным запахом Малфоя.

— Спасибо, — прошептала Гермиона, неожиданно осознав, как ей комфортно в его компании. Не было ни привычного напряжения, ни желания спорить — только лёгкость, будто они всегда могли так общаться.

Он посмотрел на неё с новым интересом. Ветер играл её распущенными волосами, а его пиджак грел куда лучше, чем любое заклинание.

— Знаешь, Грейнджер... — начал Драко, но замолчал.

Она не стала спрашивать. Сегодня и без слов было достаточно — достаточно смеха, воспоминаний и этого неожиданного уюта между ними. Гермиона вдруг поймала себя на мысли, что не хочет, чтобы этот вечер заканчивался.

Они остановились у выхода из Косого переулка. Фонари уже зажглись, бросая длинные тени на брусчатку.

— Мне пора домой, — вдруг произнесла Гермиона, сама удивившись собственной досаде в голосе.

— Я провожу тебя, — Драко сделал полупоклон, нарочито театрально. — Теперь я настоящий дентльмен.

Уголки её губ дрогнули — эта плохо скрываемая насмешливость всё ещё была в нём.

— Я живу в немагической части Лондона. Лучше я сама, спасибо.

Он, не задумываясь, взял её руку — пальцы тёплые, уверенные.

— Мне будет приятно. Позволь.

Она кивнула, слишком быстро, будто боялась передумать.

Магловский Лондон оглушил их сразу же — рёв машин, крики таксистов, навязчивая музыка из открытых баров. Драко морщился, но пальцы его не разжались. Поймали чёрное кэбби, и когда дверца захлопнулась за ними, Гермиона вдруг осознала, насколько близко они сидят. Бёдра соприкоснулись сквозь тонкую ткань платья, и жар разлился по щекам. Он, кажется, заметил — уголок его рта дёрнулся, но вместо того чтобы отодвинуться, он осторожно обнял её за плечи.

Её улица оказалась тихой, почти деревенской — аккуратные двухэтажные домики, плющ на кирпичных стенах.

— Красиво, — сказал Драко, когда они поднимались по лестнице к её двери. В его голосе не было лести — просто констатация.

На пороге она сняла пиджак, вдруг осознавая, как не хочет возвращать его.

Ей показалось, что он на секунду замешкался — его пальцы слегка сжали ткань, будто не решаясь принять её обратно. Затем он взял пиджак и неожиданно обнял её.

— Я тоже был рад, — произнес Драко, и его голос прозвучал так проникновенно, что у неё подкосились ноги.

Гермиона зашла в свою квартиру, закрыв дверь.

В мыслях неожиданно возник вопрос: что было бы, если бы она пригласила его войти? Сердце сжалось от досады — почему она не сделала этого? Кончики пальцев сами потянулись к губам, будто пытаясь угадать: каково это — чувствовать прикосновение его губ?

В тишине квартиры фантазия разыгралась не на шутку. Раздался стук в дверь или это ира воображения.

Но он повторился. Чёткий. Настоящий.

Драко стоял на пороге, будто её мысли материализовали его. Его грудь тяжело вздымалась, будто он бежал всю дорогу обратно. Казалось, он собрался что-то сказать, но слова застряли где-то в горле.

Без единого слова он переступил порог. Его ладонь мягко приподняла её подбородок, и в следующий миг его губы накрыли её уста. Поцелуй начался нежно, но вскоре в нём проснулась давно сдерживаемая страсть. Гермиона, забыв обо всём, обвила его шею руками, пальцы впутались в его белоснежные пряди.

Он разорвал поцелуй, чувствуя, как его сердце бешено колотится, будто пытаясь вырваться из груди. Драко провел большим пальцем по ее нижней губе, чувствуя, как она слегка дрожит под его прикосновением. Затем повторил движение с верхней — медленнее, растягивая мгновение, пока ее дыхание не стало прерывистым. Они смотрели друг на друга, и воздух между ними казался заряженным магией, готовой вспыхнуть в любой момент. И в этом мгновении — только она, Гермиона, с её карими глазами, полными доверия и чего-то большего.

Его пальцы дрожали, когда он коснулся её щеки, скользнув вниз, к линии ее челюсти.

— Мерлин... — вырвалось у Гермионы, когда расстояние между их губами сократилось до нескольких дюймов. Она прикрыла веки, но не отстранилась — напротив, её губы слегка приоткрылись в беззвучном приглашении. Драко наклонился, и их рты снова встретились в поцелуе.

Часами смотрим друг на друга словно люди из другого измерения.

Ночами долгими дикая страсть плевала на ограничения.

Законы физики не в силах раскрыть принципы нашего притяжения.

Ведь глубина твоей души для сердца моего, как целая Вселенная.

Ты словно целая Вселенная, ты словно целая Вселенная.

(С)

Гермиона проснулась вспоминая прекрасный, странный, страстный сон. Солнечные лучи скользили по простыням, а в голове пульсировали обрывки воспоминаний — горячие прикосновения, громкие стоны. Всё казалось таким нереальным. И почему так приятно бывает только во сне.

— Просто сон, — прошептала она, сбрасывая одеяло.

Кожа покрылась мурашками от утренней прохлады. Она встала, полностью обнажённая, и направилась в ванную, стараясь не думать о том, как тело до сих пор помнит каждое прикосновение. Ей чудился аромат Драко в каждом уголке. Видимо, её кожа пропиталась этим запахом от пиджака.

Погружённая в эти ощущения, она зашла в ванную и замерла. Шум воды и клубы пара.

Шторка отодвинулась.

— Доброе утро, — произнёс Драко, его мокрые волосы падали на лоб, а губы растянулись в довольной ухмылке.

Гермиона остолбенела, ноги подкосились. Но как? Это был не сон, не наваждение.

Драко Малфой в её ванной. Они провели вместе всю ночь?

Он оценивающе оглядел её с ног до головы, затем протянул руку:

— Присоединяйся!

На маленькой кухне с большим окном витал аромат свежесваренного кофе, корицы и круассанов. Лучи утреннего солнца заливали комнату золотистым светом.

Гермиона сидела за столом, кутаясь халат. Она с наслаждением наблюдала, как Драко — одетый лишь в чёрные боксеры — хозяйственно раскладывает столовые приборы. Его движения были удивительно естественными в этом простом действии, будто он всегда завтракал на её кухне.

— Что? — он обернулся, поймав её взгляд.

— Я думала, ты мне приснился, — сказала Гермиона, отводя взгляд.

Драко ухмыльнулся, обхватив чашку пальцами:

— Значит, тебе понравился этот «сон»?

Она пожала плечами, но не смогла скрыть улыбку.

— Почему ты не ушёл?

Он отставил чашку, притягивая её за руку:

— Не могу. Не теперь.

Они целовались снова и снова. Ей всё казалось мало, но где-то в глубине души она понимала — настанет момент, когда ему придется уйти.

— Какие у тебя планы на сегодня? — спросил он, нежно покусывая кожу за её ухом. — У меня отпуск. Давно не отдыхал, и вот удачно выдалась возможность. Хочешь отдохнуть вместе?

Она на мгновение замерла, вновь заглянув в его глаза.

— Мне тоже не надо на работу, — смущённо ответила она, протягивая свёрнутый пергамент. — Это мои планы на ближайшие дни.

— Что это? — Он взял листок, развернул желтоватую бумагу и начал читать вслух:

1. Посетить библиотеку Хогвартса

2. Увидеть северное сияние в Норвегии

3. Примириться с Драко Малфоем

4. Посетить Чайную у мадам Паддифут

5. Протанцевать вальс под живую музыку волшебных скрипок

6. Провести один вечер без книг и планов

7. Отдать свои магловские книги в детскую больницу

8. Поплавать на гандоле в Венеции

9. Увидеть гигантского кальмара у озера Хогвартса

10. На случай, если вспомню что-то важное

Тишина повисла между ними. Драко медленно поднял глаза, уловив её смущённый взгляд.

— Так вот почему ты вчера пригласила меня на ужин, — произнёс он, проводя пальцем по третьему пункту.

Гермиона опустила глаза, но уголки её губ дрогнули:

— Не только поэтому.

Он отложил список.

— Остальные пункты выглядят куда интереснее, — его губы снова коснулись её уха, на этот раз теплее, дольше. — Особенно про вальс. С чего начнём?

От этих слов у неё перехватило дыхание. Она не могла поверить.

— Ты правда хочешь со мной?

— Конечно! — Он стремительно схватил её в объятия, закружил по кухне. — Я очень хочу.

— С чего ты хочешь начать? — спросил он, показывая на список.

— А с чего начал бы ты? — Гермиона склонила голову, ей действительно было интересно, что он ответит.

Драко перечитал список ещё раз. Венеция, северное сияние, вальс... Его пальцы сжали край пергамента.

— Давай с детской больницы, — твёрдо сказал он.

Она кивнула.

— Сегодня?

— Сегодня, — он протянул руку, и она взяла её, не колеблясь.

Они направились отдавать её книги в детское отделение больницы.

Гермиона присела на корточки рядом с девочкой, прикованной к капельнице. В её руках был потрёпанный экземпляр «Маленького принца».

— Видишь этого барашка? — её пальчик тронул иллюстрацию. — Он живёт в ящике. Самый послушный барашек на свете.

Девочка потянулась к рисунку, и Гермиона мягко обняла её за плечи, будто боялась, что та рассыплется.

В другом конце палаты мальчик лет восьми тыкал пальцем в «Винни-Пуха».

— А почему у ослика нет хвоста? — хрипло спросил он.

— Потому что, — она поправила ему подушку, — иногда мы теряем что-то важное. Но друзья всегда помогают найти.

Драко потянул её к себе, прячась от всех в закоулке коридора больницы, он прижал её к стене. Губы обожгли висок, а шёпот обжёг душу:

— Я хочу от тебя детей.

Она улыбнулась. Но ничего не ответила.

Норвегия встретила их резким ветром с моря, хотя на календаре ещё стоял конец августа. Гермиона куталась в шерстяной шарф, наблюдая за звёздами на темном небе.

— Ты уверена, что хочешь ждать? — Драко накинул на её плечи свой плащ. — Даже в августе ночью здесь не больше пяти градусов.

— Уверена, — она потянулась к термосу с горячим глёгом, сладкий пар обжёг губы.

И тогда небо загорелось.

Сначала робкие зелёные полосы, потом — внезапный взрыв цвета. Изумрудные волны смешивались с лиловыми всполохами, отражаясь в чёрной воде фьорда.

Она стояла, запрокинув голову, чувствуя, как Драко обнимает её сзади, согревая холодные руки.

— Это... — она задохнулась, когда небо вспыхнуло ярче.

— Смотри, — прошептал Драко.

Она обернулась — и увидела скрипки.

Три волшебных инструмента парили в воздухе, сами собой извлекая из струн мелодию. Нежную, как северный ветер, и теплую, как объятия.

— Ты сделал это! — Её голос дрогнул.

— Твой пункт пятый, — он улыбнулся. — Вальс под живую музыку волшебных скрипок.

Гермиона не стала спрашивать, как он это устроил. Просто бросилась к нему, обняв так крепко, что он на мгновение потерял равновесие.

— Спасибо, — прошептала она, пряча лицо у него на груди.

Они закружились под мерцающим небом. Скрипки играли сами, без скрипачей, а северное сияние освещало их танец. Её холодные пальцы согревались в его руках, а в голове не осталось ни одной тревожной мысли — только музыка, только этот момент, только он.

Она улыбалась, прижимаясь лбом к его плечу. В голове не было привычных мыслей о завтрашнем дне, только одно: Я хочу, чтобы это длилось вечно.

А на следующий день их ждала Венеция.

Весь день они бродили по узким улочкам, пересекая мосты над каналами. Толпы туристов, крики гондольеров, запах свежей выпечки из кафе — всё смешалось в пестрый калейдоскоп.

Гермиона сжимала перила вапоретто, пока лодка рассекала воды лагуны. Ветер играл её растрепанными локонами, а в глазах, широко распахнутых от восторга, отражались солнечные блики. Она улыбалась — искренне, по-детски.

— Посмотри! — Она ткнула пальцем в мелькающие палаццо, нарочито оживленно. — Венецианская готика!

Она ловила на себе его взгляды: когда на лице отражались отблески мозаики, когда замирала, услышав уличных музыкантов. Но не видел тень, скользящую по её лицу, когда он отворачивался.

— Давай посмотрим кладбищенский остров, — неожиданно предложила она, хватая Драко за рукав.

Он поморщился:

— Сан-Микеле? — переспросил он.

— А что? Там потрясающая готическая архитектура, — она уже тянула его к причалу.

Среди кипарисов и мраморных ангелов Гермиона шла медленно, проводя ладонью по резным плитам.

— Странно, — прошептала она, останавливаясь у могилы незнакомца. — Все эти люди... Они же тоже строили планы.

Экскурсия затянулась до вечера. Она восторженно рассматривала надгробия, а он терпеливо следовал за ней, пряча улыбку, когда она спотыкалась о старые плиты.

Драко молча взял её руку. Ее пальцы были ледяными, хотя день выдался знойным.

Ночь встретили в номере отеля с видом на канал. Шум воды за окном, прохладные простыни и её смех, когда он не смог открыть бутылку Просекко без магии — вот что запомнилось ей больше всего.

Лежа в постели он обнимал её, чувствуя, как она расслабляется, прижимаясь к нему — будто пытается задержать этот момент. Он прижимал её ладонь к своим губам. Венеция сияла за окном, но самое важное происходило здесь — в тихом трепете её сердца.

Ещё был потрясающий вечер, вместивший целый день без планов.

Шезлонг под Гермионой слегка пружинил, принимая форму ее тела, а теплый средиземноморский бриз играл растрепавшимися прядями волос. Волны Средиземного моря лениво лизали берег, оставляя кружевные следы пены. Она лежала, наблюдая как последние лучи солнца растворяются в бирюзовых водах.

— Как странно, — прошептала она, — сидеть на пляже без книги.

Глаза следили за далёким горизонтом, где небо медленно превращалось из голубого в огненное.

Драко растянулся рядом, его бледная кожа уже приобрела легкий золотистый оттенок. Он наблюдал, как закат раскрашивает ее лицо в теплые тона, подчёркивая веснушки на носу.

— В точности, как ты хотела, — напомнил он, пальцы скользнули по ее запястью. — Никаких книг. Никакой магии. Никаких планов.

Она закрыла глаза, вдыхая смесь морского воздуха и запаха его кожи. Впервые за долгое время её ум не прокручивал десятки мыслей одновременно. Только шепот волн, тепло его пальцев на своей коже и багряные блики под веками.

— Завтра в Шотландию? Хогвартс? — она приподняла бровь.

— Тс-с! — Драко прикрыл ей рот ладонью, но в глазах светилась усмешка. — Никаких планов, Грейнджер. Разве не сама ты этого хотела?

Дай мне свою руку, чтоб мы покорили топ!

Моя девочка-огонь, мы готовимся на взлёт

(С)

Они вошли в Чайную мадам Паддифут в Хогсмите под нежный перезвон колокольчиков. Тёплый воздух, наполненный ароматом свежей выпечки и цветочного чая, обволок их сразу же. Кружевные занавески на окнах, фарфоровые чайные пары с позолотой, столики с розовыми скатертями — всё здесь дышало уютом и спокойствием.

Гермиона внимательно осмотрела помещение, её взгляд скользнул по изящным деталям интерьера.

— Здесь так... — начала она, подбирая слово.

— Сладко? — закончил за неё Драко, его губы дрогнули в лёгкой усмешке.

Они заняли столик у окна. Мадам Паддифут, хозяйка заведения, сразу же подошла к ним с подносом, на котором стояли две чашки с дымящимся чаем и тарелка с пирожными в форме сердечек.

— Для вас, дорогие, наш особый чайный набор, — сказала она с тёплой улыбкой. — С любовью приготовленный.

Гермиона взяла чашку, чувствуя, как тепло напитка согревает её пальцы. Драко наблюдал за ней, затем неожиданно протянул руку и взял одно из пирожных.

— Попробуй, — сказал он, отламывая кусочек и подавая ей.

Она приняла угощение, кусая ломтик, зажатый между его большим и указательным пальцем, и неожиданно сладкий вкус рассыпчатого теста и нежного крема вызвал у неё улыбку. О неё не ускользнуло, как потемнели глаза Драко, глядя на неё, это взгляд, полный желания она последние дни встречала каждый день.

Драко поднял свою чашку, продолжая смотреть в её карие глаза.

— За исполнение пунктов списка, — произнёс он тихо.

Они чокнулись чашками, и в этот момент Гермиона почувствовала, что это место, несмотря на всю свою слащавость, стало для неё немного дороже.

Они появились на границе школьных земель с лёгким хлопком аппарации. Вдалеке, за озером, возвышались знакомые башни с остроконечными шпилями — такие же величественные, какими они запомнились.

Гермиона замерла.

— Ничего не изменилось, — прошептала она.

Драко молчал, но его глаза скользили по силуэту замка — от Гриффиндорской башни до Запретного леса. Он помнил каждую тропинку, каждый камень на мосту.

Профессор Макгонагл, встретив их у дубовых дверей, лишь приподняла бровь, заметив, как пальцы Гермионы неосознанно сцепились с пальцами Малфоя. Но ничего не сказала — только кивнула и удалилась, оставив их наедине.

Летние каникулы ещё не закончились. Пустынные коридоры Хогвартса, обычно наполненные шумом студентов, теперь дышали тишиной. Лишь эхо их шагов нарушало покой древних стен, когда они пересекали мост, ведущий к главным воротам.

— Странно видеть его таким... безлюдным, — проговорила Гермиона.

Каменные стены помнили всё: их споры, взгляды исподтишка, сотни невысказанных слов. Теперь они шли рядом, плечом к плечу, и каждый поворот вызывал новые воспоминания.

Они поднялись по парящим лестницам. Путь лежал через галереи с портретами, где некоторые изображённые волшебники, разбуженные их шагами, с любопытством выглядывали из рамок. Они миновали несколько поворотов, где когда-то прятались от Филча, и вот перед ними — массивные двери библиотеки.

Запах пергамента и старых чернил ударил в нос, и Гермиона замерла на пороге, будто снова стала той девочкой с пышной гривой волос и стопкой книг в руках. Она рванула к ближайшей полке, пальцы дрожали, перелистывая страницы.

— «Тысяча магических трав и грибов»… — прошептала она, прижимая фолиант к груди. — Я думала, это издание утеряно!

Драко наблюдал, как она носится между стеллажами, трогает корешки, зачитывает вслух отрывки. Его взгляд скользнул по её профилю. Он облизал губы. И двинулся к ней.

Гермиона только успела захлопнуть книгу, когда его руки упёрлись в полку по бокам от её головы. Он не стал ничего говорить — просто наклонился и поймал её губы своими.

Это был не нежный поцелуй. Это было что-то голодное, давно сдерживаемое. Его пальцы впились в её бёдра, поднимая, усаживая на край стола. Стопка книг с грохотом рухнула на пол, но никого не было рядом, чтобы это услышать.

— Драко, — она задыхалась, — мы… в библиотеке…

— Ты начала, — он прикусил её нижнюю губу. — Стояла там, вся такая увлечённая чтением, и делала вид, что не замечаешь, как я на тебя смотрю.

Её пальцы вцепились в его волосы, а губы сами

отвечали на каждый его жест.

Тихий вечер. Вода озера отражала последние лучи заката, а гигантский кальмар лениво покачивал щупальцем у поверхности. Гермиона стояла на берегу, обнимая себя, когда за спиной раздались шаги.

Теплые руки обвили её талию, губы коснулись шеи.

— Вот и кальмар помахал тебе щупальцем, — прошептал Драко, и его дыхание обожгло кожу.

Она рассмеялась, откинув голову ему на плечо.

— Я даже не ожидала, какой прекрасной будет для меня эта неделя. Спасибо тебе.

— Мы выполнили всё из твоего списка? — он улыбнулся, целуя ее висок. — И даже некоторые пункты из моего. — Его улыбка стала хищной. — Я про потрясающий секс с Гермионой Грейнджер в библиотеке.

Она покраснела, но промолчала. Тогда он достал из кармана свернутый пергамент и развернул перед ней. На нём был написан всего один пункт:

«Выбрать имена детям»

— Этот список, — сказал он, — я тоже хочу пройти с тобой.

Гермиона замерла. В её глазах застыла боль.

— Или вписать этот пункт в твой. Как тебе имя Скорпиус? А дочь назовем Аделаида?

Гермиона чувствовала, сердце сжалось так резко, что перехватило дыхание.

— Прости, Драко… — голос сорвался, а по щекам уже текли слезы. — Я должна была… но не смогла. Прости, прости, умоляю…

Он не успел спросить, что случилось.

Драко застыл, не понимая, но инстинктивно прижал её к себе, гладя по спине, пока она дрожала.

— Что… что случилось? — он едва слышно прошептал, но ответа не последовало.

Её тело обмякло в его руках, лицо уткнулось в его рубашку. Драко отстранился, чтобы разглядеть её лицо — и холодный ужас сжал его горло.

Её глаза, еще секунду назад сиявшие счастьем, теперь были широко раскрыты, стеклянные и пустые. Губы, только что шептавшие его имя, слегка приоткрылись.

— Гермиона?

Он тряхнул её за плечи — никакой реакции. Его пальцы впились в её запястье, ища пульс — ничего.

И тогда он заметил как тонкий браслет, которого раньше не было, туго обвил ее руку. По коже пробежала слабая вспышка — и в тот же миг рядом появился Поттер.

— Поттер?! — голос Драко сорвался на хрип. — Салазар! Как ты... Не стой! Ей нужна помощь!

Но Гарри не двигался. Его взгляд скользнул с браслета на лицо Гермионы — и в его глазах читалась лишь глубокая скорбь.

— Она умерла, Малфой.

— Что ты несёшь, придурок?! Надо ей помочь...

— Она была проклята, — тихо перебил Гарри. — Её время истекло. Мне... мне жаль.

Драко замер.

Он смотрел в глаза Поттера — и знал, что тот не лжет. Не мог лгать.

И тогда что-то внутри него разорвалось.

Он прижал Гермиону к груди, лицом уткнувшись в её волосы.

— Нет... — его голос разбился о рыдания. — Нет, нет, нет...

я навеки твой, ведь ты же помнишь

Я согрею твои нежные ладони

Где полная луна на небосклоне

(С)

Две недели назад. Гостиная Поттеров

Тихий вечер. Огонь в камине потрескивал, отбрасывая блики на стопку пергаментов, разложенных на столе. Гермиона сидела в глубоком кресле, её пальцы нервно перебирали край платья. Джинни прижалась к ней, обнимая за плечи, словно боялась, что подруга исчезнет прямо сейчас.

Гарри сидел напротив, его зелёные глаза сузились, пока он просматривал документы.

— Что это значит, Гермиона? — он положил пергамент на стол, голос дрогнул от гнева. — Ты сдаёшься?

Она вздохнула, усталость звучала в каждом слове:

— Гарри, два месяца. Два ужасно долгих месяца я боролась с этим проклятием. Я перерыла все архивы, все запретные книги. Его невозможно снять. Да, мне не стоило открывать ту проклятую книгу. Я сама себя наказала. Я умру. Этого не избежать.

Джинни сжала её крепче, слёзы капали на плечо Гермионы.

— Нет, нет! Умоляю, не сдавайся! Мы сделаем всё!

— Джинн, — Гермиона слабо улыбнулась, гладя её по спине. — Мы уже всё сделали.

Она повернулась к Гарри, её взгляд стал твёрдым.

— Я на тебя очень рассчитываю. После моей смерти распорядись моим имуществом. И, Гарри… — она протянула ему тонкий серебристый браслет. — Это очень важно. Как только моё сердце остановится, ты перенесёшься сразу ко мне. Я не хочу, чтобы моё тело осталось не пойми где… на растерзание диким зверям.

Гарри мрачно взял браслет.

— Надеюсь, ты не утонешь, — процедил он, надевая его на запястье.

Джинни фыркнула сквозь слёзы:

— Ты решила перед смертью оторваться? Пойдёшь на Эверест? Спрыгнешь с тарзанки?

Гермиона опустила плечи, её голос звучал горько:

— Вот так, в свои 28, я поняла, что всегда была книжным червём. Жизнь прошла мимо… а книга меня ещё и убила.

Тишина повисла в комнате, нарушаемая только потрескиванием огня.

Гарри резко встал, отвернулся к камину, но она увидела, как его плечи напряглись.

— Ты не книжный червь, — прошептала Джинни, целуя её в висок. — Ты лучшая из нас.

Гермиона закрыла глаза.

Похороны Гермионы Грейнджер.

День выдался серым и безветренным, словно сама природа замерла в молчании. На кладбище собрались все, кто знал Гермиону: друзья, коллеги, бывшие сокурсники. Ее гроб медленно опускали в землю под тихие заклинания, рассыпающие над могилой серебристые искры — последний дар волшебного мира той, что спасла его так много раз.

Драко стоял вдалеке, прислонившись к старому дубу. Он не подходил ближе. Не смел. Его плащ сливался с тенью деревьев, а пальцы сжимали ветку так крепко, что кора впилась в кожу.

Он наблюдал, но не присоединился. Он лишь сжал зубы, чувствуя, как в горле встаёт ком.

Когда церемония закончилась и толпа начала расходиться, он всё ещё стоял там, не двигаясь.

Только когда стемнело и кладбище опустело, Драко наконец сделал шаг вперед. Он подошёл к свежей могиле и опустил перед ней колени.

— Вот и твой список выполнен, — прошептал он, кладя на землю смятый пергамент. Последний пункт теперь был отмечен.

«Выбрать имена детям»

Луна взошла, осветив его сгорбленную фигуру. Он не плакал. Просто сидел там до рассвета, будто надеясь, что если будет ждать достаточно долго, она вернётся и скажет, что это всего лишь еще один её гениальный план.

Но Гермиона не возвращалась.

В Небеса, моя ima mmi о

Дай мне обнять тебя,

дай мне лететь с тобой,

дай мне понять тебя

Дай мне дарить тепло,

дай мне любить тебя,

моя ima mmi o

Дай мне обнять тебя,

дай мне лететь с тобой,

дай мне понять тебя

(С)