Бич сновидений (гет)

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь спасти нас...

Они вышли на поляну поросшую травой, в центре стоял небольшой домик, такие обычно рисуют в детских книжках.

— Твоё безопасное место? — догадался Румпель.

— Почти... В далёком детстве у меня был такой... Дом на дереве. Мы с Лили гордо именовали его: "охотничий домик". Часто играли там, представляя, что мы вот-вот вернёмся домой, где нас к ужину ждут любящие родители...

— Прости, я не хотел...

— Порой, не все мечты сбываются? — Свон опустила взгляд. — Будем надеяться, Реджина не увидит нас.

— Это не столько её сон, сколько вместилище разума. Её прошлое, настоящее, её кошмар и фантазия одновременно.

— Значит, те люди в деревне...

— Она не могла знать, кто они...

— Зосо, он... Тёмный?

— Был им, пока я не убил его.

Они наконец дошли до строения. Дверь и пара окон закрытых ставнями. Крыша покрытая непонятным металлом, отливала во тьме серебром. Стены из толстых брёвен могли выдержать любое вторжение, даже натиск стихии.

— Смутно похоже на замок, — он улыбнулся, встретив хмурый взгляд Свон.

— Зато надёжно, — девушка открыла дверь, помогая своему спутнику осторожно пройти внутрь.

— Мило, — Румпель быстро оценил обстановку. Небольшой камин, в котором уже пылал огонь, несколько шкур на полу, пара подушек и одеяло. — Ты уверена, что тут нас не найдут? — не смотря на раны, последние несколько десятков минут, ему хотелось поднять настроение Свон.

Он совсем недавно показал ей свою худшую из сторон, чуть не лишил Свон жизни. Для человека пережившего предательство, она отлично держалась. Эмма как ни в чём не бывало пыталась помочь ему. Бросить его в деревне на растерзание умертвиям, было куда более гуманно.

— Да, — ей не хотелось говорить. — Обопрись на меня, — так они доковыляли до сложенных на полу шкур. — Только тихо, не торопись... — она давно не называла его Голд, перескакивая с обращения "вы" на "ты". Эмма тайком наблюдала за Тёмным, ей было стыдно, что из-за неё, они попали в засаду.

— Вполне удобно, — Тёмный сжал зубы, рана на груди неимоверно болела.

Свон пристроилась рядом. Несмело прижавшись к плечу Голда, она растерянно смотрела на огонь. Почему всё так сложно? Зачарованный лес, Сторибрук, Проклятия, ведьмы, принцы и принцессы. Почему ей нельзя было родиться например в Канаде или во Франции? В простой семье какого-нибудь бухгалтера и секретарши. Чувство вины осадило пыл девушки. Во-первых, она не одна, Реджине досталось гораздо больше, чем ей. Если Свон имела возможность выбирать, то у сестры не существовало такого выбора в принципе.

Тирания женщины, считающей её своей законной собственностью. Дочь — обычный статус, который Кора подло использовала, манипулируя бедной Реджиной. Эмма закрыла глаза, хотелось плакать. Они не знали... Ничего не знали...

— Не грусти, Лисёнок, — Тёмный слегка пожал плечами: мол извини, но иначе не могу.

С каких пор он проникся странной привязанность к Свон? Может когда впервые услышал её имя? Память подсказывала, давным-давно, он мог всё изменить. Но не захотел. Ради чего он обрёк семью Чармингов на страдания? Не ради чего, а зачем. Его отвергли, юная Белоснежка не приняла его чувства к ней. Любовь как в разбитом зеркале, исказившись, превратилась в ненависть. Он умел любить? Инстинкты подсказывали, он лжёт себе. Они не могли быть вместе, как таковой неприязни не существовало. Наоборот, девушка банально боялась. Не его, а гнева родителей. Какое будущее могло быть у Красавицы и Чудовища? Ей в мужья прочили Родерика Золотого, богатого и знаменитого, пусть и немного тщедушного.

Вторая жизнь исправила всё, заново переписав сюжет. Случилось всё позже, после того, как Снежка с Дэвидом узнали о судьбе своих детей. Близнецы. Две девочки, чьи судьбы неразрывно связаны. Расставить всё по местам трудно, разобраться кто прав кто виноват ещё сложнее. Его часть сделки, он устроил неразбериху, теперь приходилось пожинать плоды своих трудов.

Голд сомневался, что поступил правильно. Реджина не простит родителей. Особенно мать. Кора её мать. Нет, не она. Как Белоснежке оправдаться перед родной дочерью? А отцу? Размышлять, что предстоит Дэвиду Голд не хотел. Реджина — его первенец. Он не достоин такого дара. Он не достоин благосклонности Белоснежки. Он забудет о Мэри-Маргарет, о Реджине, о том, кто они ему. Лучше всё оставить как есть. Мужчина не желал очернять своим присутствием и родством честное имя Прекрасных. Хватит с ним бед и проблем.

У него нет семьи, разве что была когда-то. Бэй и Мила. Первую он уничтожил собственными руками, теперь стоит сделать шаг, вторая познает всю тяжесть его грехов и ошибок. Голд взглянул на Свон. Дочь своего отца. так похожая на Нолана и Бланшар. Их Дитя истинной любви. Жаль что неудачи преследующие девушку — отражённое проклятие: сумбурное и неконтролируемое. Сейчас они вместе, через час могут стать врагами. В этом мире всё возможно.

— Как думаешь... — словно ступать по шаткому мостику через бездонную пропасть, поначалу будет трудно. — Реджина простит маму? Её ведь воспитывала Кора. Она достойна материнской любви, не я. То есть не понимаю... почему так сложилось? Нельзя по-другому?

— Реджине больно, это естественно, — Голд чувствовал запах горелого, слышал крики. Миллс не лучший образчик матери. Кора вероятно каким-то образом вбила в голову "дочери" совсем негуманные идеи и взгляды. Убить Прекрасных одна из них. — Жутко и страшно знать, что твой ребёнок страдает и ты ничего не можешь с этим поделать... — он зажмурился, затем снова открыл глаза: Свон рядом, она не покинула его.

— Рассчитывай на меня, Румпель... — ещё сложнее, тяжесть на сердце. — Мы поможем Реджине обрести покой...

Сестра — вторая мишень. Эмма не желает признавать, те мёртвые в деревне, посланы Реджиной дабы убить их с Тёмным. Особые счёты с родственниками. Реджина не зло, её такой сделали. Они вернут её домой, главное чтобы Реджина выслушала их и поверила им.

— Надеюсь на это, Эмма. Очень надеюсь.