Особенности гнездования полозовых, или недостатки разумного крестража (джен)

В зловещей полутьме Лаборатории Малфой-менора, среди холодного блеска начищенных флаконов с бесценными ингредиентами время теряло своё значение. Тревожное мерцание искусственного света отражалось в хрустальных сосудах. Нити цветного пара извивались над котлом, хищно оплетая руки создателя.

Северус Снейп всматривался в глубины котла, где его отражение смешивалось с чернильной жидкостью: наука Зельеварения, которой он некогда восторгался, теперь казалась чужеродной и опасной.

Он варил, изобретая лекарство на ходу, обуреваемый мрачными мыслями и едва сдерживаемой яростью. Варил, алчно поглядывая на флакон с ядовитой зеленью, стоящий на полке с пометкой «Особо Опасно»: руки подрагивали, губы — кривились в безысходно-хищной гримасе.

«— Авада Кедавра!

Полыхнул зелёный свет, осветив каждый угол гостиной. Чарити рухнула на стол, ударившись о него с такой силой, что он затрясся и затрещал.

Несколько человек отпрянули, прижавшись к спинкам своих кресел. Драко и вовсе упал на пол.

— Кушать подано, Нагайна, — негромко произнёс Волан-де-Морт, и огромная змея соскользнула с его плеч на полированную поверхность стола, неторопливо раскрывая свою мерзкую пасть и демонстрируя клыки»*

Желание долить в котел классической отравы казалось непреодолимым, но преодолеть его было… необходимо.

В конце концов он, пойдя на сделку с собой, решительно влил в состав полпинты липкого серебра, обманчиво безопасного на вид. С каждой каплей света, смешивавшегося с темнотой, зелье приобретало право (с определенной оговоркой) дарить жизнь. Жизнь, которую Северус очень хотел бы отнять.

— Проклятьем больше, проклятьем меньше… Ты и так проклята, тварь. Подавись. — Проговорил Северус, будто обращаясь к древнему злу. Впрочем… Возможно, так оно и было, хотя зельевар, как и многие Пожиратели Смерти, скорее всего не знал о том, что фамильяр Темного Лорда по совместительству — Маледиктус.

Бесценная кровь Единорога, находившаяся в Лаборатории поместья Малфоев в изобилии, растворилась в зелье, вступая в реакцию с кровью Нагини и прочими компонентами. Жидкость приобрела прозрачность самой глубокой ночи и — отвратительный запах.

— Ты бы что полезное сварил, фу, — Антонин Долохов, как и всегда, вторгся без предупреждения. — Самогон, например.

— Антонин. — Тон зельевара вмиг стал ледяным, а глаза бездушными. Незваный гость хохотнул.

— Просили тебя поторопить. — Вальяжно сообщил он. — Ей хуже. Ладно, Снеговичок, твори волшебную жижку, я просто напомнить забежал. Но если не поторопишься… я не стану осуждать.

Снейп в ответ лишь устало закатил глаза. Весело подмигнув, Долохов удалился.

Северус знал, что времени оставалось мало. Но рискнуть… Всё же не решился.

* * *

Когда занемогшей после возвращения из Годриковой Лощины змее споили очередное экспериментальное зелье, и она устало уползла в пустующее темное крыло здания, Северус Снейп торопливо аппарировал прочь. За ним последовал и сам Лорд Вол-де-Морт, продолжавший разыскивать информацию о Самой Сильной Волшебной Палочке лично.

Некому был увидеть, как Маледиктус стала живым воплощением Петли Уробороса, свиваясь в кольца от невыносимой боли, в безумной агонии раз за разом кусая собственный хвост и посылая в кровь смертельный яд, единственный в мире по силе равный яду Василиска.

Никто из них понятия не имел, что ровно в полночь, впервые за несколько десятилетий, Нагини обрела человеческий облик.

О том, что женщина в адских корчах провела всю ночь, выламывая о каменный пол острые ногти, оставляя кровавые разводы на холодном мраморе и бессильно призывая Господина, который так и не отозвался, тоже никому не было известно.

Никто так и не узнал, что...

Впрочем, самое главное событие, случившееся с живым крестражем Тома Реддла на исходе той ночи, мы, как и все остальные, тоже узнаем позже. Намного позже, дорогой читатель. И — лишь в том случае, если Нагини позволит нам заглянуть в её голову.

А пока что хочу вас заверить, что любые змеи имеют иммунитет к собственному яду, и существенного вреда он носителю причинить не может даже в критических дозах. Так что с Нагини всё будет в порядке.

Но — только с ней.

Примечания:

* — "Гарри Поттер и Дары Смерти"

"Угольно-чёрное дерево придаёт палочкам впечатляющий внешний вид и репутацию. Владельцы эбонитовых палочек встречались как в рядах Ордена Феникса, так и среди Пожирателей Смерти. Среди известных пользователей таких палочек называют также Лету Лестрейндж и Криденса Бэрбоуна".

* * *

В величественной гостиной Малфой-менора, некогда ослепительной и богатой, теперь по углам хоронились причудливые тени. Освещаемая лишь холодным светом волшебных огней и слабым зеленым пламенем камина, комната утратила свой прежний лоск. Отсутствующие на данный момент владельцы, разумеется, изо всех сил старались не замечать плачевного положения вещей, однако, визитёрам эти попытки казались жалкими: общий упадок был слишком очевиден.

В гостиной находились трое: Северус Снейп, замерший у дверей и держащий в вытянутой напряженной руке небольшой флакон с очередной порцией лекарства для смертоносной ядовитой спутницы Вол-де-Морта, Вол-де-Морт, внимательно изучавший какие-то побитые временем бумаги, и сама Нагини.

Северус, ещё на входе заприметивший, чем занят его Господин, уже не бросал косые взоры в сторону загадочных бумаг, около минуты назад напрочь позабыв о своём внезапном интересе к делам Повелителя.

Причина, собственно, была до ужаса проста — Нагини.

Сегодня она вела себя странно: Нагини медленно обвивалась вокруг Снейпа, скользкая кожа огромной змеи блестела при каждом её движении, чешуя шелестела, соприкасаясь с черной мантией, а шипение становилось всё громче.

Застыв, словно пораженный Ступефаем, зельевар с каждой секундой казался всё более встревоженным.

Наконец, почти не шевеля губами, волшебник решился напомнить о себе:

— Мой Лорд…

Стоявший у высокого окна Вол-де-Морт рассеянно поглядел в их сторону и вопросительно взмахнул рукой, наклонив голову.

Получив это хрупкое одобрение, Снейп продолжил:

— Ей надо принять лекарство. Если позволите… — Директор Хогвартса, на миг потеряв самообладание, тяжело прикрыл глаза, нервно сглатывая. — Я не понимаю, что происходит.

— Она либо голодна, либо ты ей неожиданно приглянулся. — Темный Лорд наблюдал за происходящим с ледяной невозмутимостью, которая заставляла кровь холодеть в жилах, и голос его был столь же равнодушен, как и вид. Однако прежде, чем раздвоенный язык змеи успел коснуться щеки зельевара, прежде, чем тот решился бы на самостоятельное противодействие, Вол-де-Морт что-то резко прошипел на Парсалтанге, и змея тут же недовольно разжала объятия, неохотно отстраняясь.

Пасть фамильяра послушно раскрылась, обнажая ядовитые жвала и ряды мелких зубов, острых, как шипы ядовитых растений.

Змея — покорно ждала, терпеливо пережидая, пока горькое снадобье не стечет в глотку. Зельевар — осторожно вливал в зияющий капкан её рта черную жидкость. И, несмотря на кажущееся равнодушным выражение его лица, темные глаза подозрительно сверкали: внимательный наблюдатель мог бы назвать это гневом.

Но, на счастье Северуса, за ним никто в этот момент не следил.

Наконец, Снейп осторожно сделал шаг назад. И Нагини — тут же громко зашипела, немигающим взором глядя на своего Хозяина и активно кивая треугольной головой в сторону гостя.

— Мой Лорд?.. — Северус вновь рискнул, дважды за неполные несколько минут повторяя воззвание. Но либо Темный Лорд сегодня был настроен показать себя лояльным Господином, либо его мысли оказались заняты чем-то другим, поскольку он небрежно ответил на невысказанный вопрос, попутно резким жестом отсылая Нагини прочь.

— Она чувствует себя намного лучше, и очень хотела бы сопровождать тебя в Хогварт-сс. — Голос Лорда, несмотря на кажущуюся правильность дикции, сорвался в шипение. — Но вряд ли твои студенты оценят столь… экзотическое соседство. Ты можешь идти, Северус-с-с.

Змея же напоследок обиженно что-то прошипела в ответ, возражая, но наконец отползла от Снейпа, покидая гостиную.

Сам же зельевар, прежде чем последовать за ней, медлил лишь мгновение: ровно столько ему понадобилось, чтобы увидеть, как Вол-де-Морт безжалостно испепеляет загадочные пергаменты.

Снейп смотрит, как пепел кружится, оседая чёрными хлопьями на темный каменный пол, и склоняет голову в прощальном поклоне. Он делает это очень вовремя: на его лице явственно проступает злое разочарование.

* * *

Северус шел вперед быстро. Слабое эхо шагов билось в стены анфиладных комнат, разбегаясь по мраморным коридорам.

Спешащий покинуть мэнор волшебник был внезапно остановлен на полпути: его впечатали в стену. Сила толчка была столь велика, что вышибло дух. Острая боль прострелила пострадавший позвоночник.

Впрочем…

В последние два года Северус привык быть готовым ко всему. Он ещё не успел разглядеть тень, что выпрыгнула на него из полумрака, но его палочка уже упиралась в горло предполагаемого противника.

Женщина.

В глазах мужчины мелькнуло удивление — подобных выходок можно было легко ожидать от Беллатрикс, но… Это оказалась не она.

Волшебник усилил давление, вжимая палочку в тусклую кожу, но женщина и не подумала отстраниться. Как и не попыталась достать свою палочку — если она у неё была — в ответ.

— Даю тебе минуту на попытку оправдаться. После — прокляну.

Женщина промолчала, по-змеиному наклоняя голову в сторону и продолжая изучать его сердитое лицо.

Он не мог определить её возраст.

Сорок? Пятьдесят? Девяносто?..

В её внешности было что-то загадочное, хищное… опасное. И лишь поэтому Северус медлил, лишь эти неясные опасения останавливали его от того, чтобы оттолкнуть нападавшую и заклясть насмерть, не разбираясь.

Единственное, что о ней можно было сказать с уверенностью — чистокровной британкой эта неизвестная не являлась.

Невысокая, уставшая. Сеть морщинок в уголках глаз, мешающая определить их форму. Прямые спутанные волосы, что кажутся пепельными, но, скорее всего, седы. Платье из неведомой ткани, некогда блестящее, выглядит старым, а подол его — давно истрепанным. Да и сама незнакомка…

Лихорадочной жизнью на её лице горели лишь агатовые глаза, без остатка впитывая тусклый свет коридора и поглощая блеклые огни, которыми была освящена широкая лестница над ними.

Внятного ответа Северус не ждал. Но — получил. Она говорила беззвучно, даже не шепотом: это был лишь намёк на звук.

— Я должна пойти с-с тобой.

Просьба, требование… Сухие губы — утверждали, но в глазах плескалась мольба. Снейп невольно замер, в своём воображении пытаясь придать словам нужное звучание. И возможно…

Шаги на лестнице не оставляли времени на размышления. И Северус, увы, прекрасно узнавал эту твердую поступь.

Зельевар оттолкнул женщину мягко, но решительно, отстранённо надеясь, что его выбор...

«— Наш долг — минимизировать потери. Но мы не можем, пока не можем, Северус, рисковать твоим положением. — Альбус Дамблдор грустно качал головой, отрицая необходимость сообщить информацию о рейде в Аврорат. — Даже во имя спасения чьей-то жизни. Надеюсь, ты понимаешь».

—Кики, — тихо бросил он в пустоту обращение к домовому эльфу, стараясь не смотреть на женщину. — верни её туда, откуда она пришла.

Снейп, едва взглянув на погрустневшую предполагаемую пленницу Пожирателей Смерти (одну из многих) с ноткой сожаления, стремительно развернулся. За спиной раздался тихий хлопок. Северус не знал, имеет ли он право испытывать облегчение по этому поводу.

Мучительная смерть в награду за побег или возвращение в казематы Малфой-мэнора?..

— И с кем же ты тут разговаривал? — В мурчащем голосе Беллы звучала угроза. Как и всегда.

Ведьма, показавшаяся из-за лестничного пролета, скользнув по перилам вниз, встала у него на пути, скаля зубы.

— С домовиком. Не знал, что мне это запрещено.

— Приятно иногда пообщаться с кем-то из своего круга, не так ли?

Никакого настроения вступать в бесполезную перепалку у Северуса не было. Потеряв терпение, зельевар оттолкнул Лестрейндж с пути и ушел молча, не оглядываясь, провожаемый её хриплым хохотом.

О том, что маленькое магическое существо, обладая восприятием, доступным только его виду, с точностью выполнило указание волшебника, перенеся Нагини в оранжерею, которую изначально выделили под обитание фамильяра Темного Лорда, Северус не ведал.

О том, как маледиктус, горько качая головой, ежилась, сворачиваясь в клубок, покуда тоска на её лице не сменилась равнодушием змеиного лика, никто не видел вовсе.

Три месяца спустя:

Стоя посреди каземата, Добби вовсю таращил глаза, похожие на теннисные мячики, и дрожал от пяток до кончиков заостренных ушей. Оказавшись в доме своих бывших хозяев, он был сам не свой от страха.

— Гарри Поттер! — пропищал он тоненьким голоском. — Добби пришел спасти вас!

— А откуда ты…

Страшный крик заглушил слова Гарри — наверху опять мучили Гермиону. Гарри оставил ненужные вопросы, сосредоточившись на главном.

— Ты можешь аппарировать отсюда? — спросил он Добби. Тот кивнул, хлопая ушами.

— И забрать с собой людей? — Добби опять кивнул.

— Хорошо! Добби, возьми, пожалуйста, Полумну, Дина и мистера Олливандера и перенеси их… перенеси их… Куда бы их перенести?

— К Биллу и Флер, — подсказал Рон. — Коттедж «Ракушка» на окраине Тинворта!

Домовик кивнул в третий раз.

— А потом возвращайся! — сказал Гарри. — Сможешь?

— Конечно, Гарри Поттер! — прошептал Добби. Домовик подбежал к мистеру Олливандеру, который, похоже, плохо сознавал, что происходит. Добби взял его за руку, свободную руку протянул Полумне и Дину. Те не шелохнулись.

— Гарри, мы хотим помочь тебе! — шепнула Полумна.

— Не можем же мы тебя здесь бросить, — сказал Дин.

— Давайте живее! Встретимся у Билла и Флер.

Пока Гарри говорил, его шрам вдруг заболел хуже прежнего. На несколько секунд перед ним вместо мистера Олливандера появился совсем другой старик. Он был такой же худой и смеялся презрительным смехом:

— Так убей же меня, Вол-де-Морт! Я с радостью встречу смерть. Да только моя смерть не поможет тебе отыскать то, что ты ищешь… Ты многого не понимаешь… Очень многого…

Гарри чувствовал гнев Вол-де-Морта, но Гермиона закричала снова, и он отшвырнул от себя все постороннее и вернулся в подвал, к ужасной действительности.

— Давайте, давайте, — торопил он Полумну и Дина. — Отправляйтесь! Мы сразу за вами.

Полумна и Дин ухватились за пальцы домовика. Раздался громкий треск — Добби, Полумна, Дин и Олливандер исчезли.

— Что это? — вскрикнул наверху Люциус Малфой. — Вы слышали? Что там за шум в подвале?

Гарри и Рон замерли, уставившись друг на друга.

— Драко… Нет, позови Хвоста! Пускай сходит проверит.

Прозвучали шаги, потом наверху все стихло. В гостиной прислушивались, не донесется ли еще какой-нибудь звук из подвала.

— Надо будет на него навалиться, — прошептал Гарри на ухо Рону.

Другого выхода не оставалось: как только заметят, что трое пленников сбежали, им конец.

— Оставь свет, — прибавил Гарри, кивая на Деллюминатор в руке Рона.

Кто-то спускался по лестнице. Они прижались к стене слева и справа от двери.

— Отойдите! — раздался голос Хвоста. — Я вхожу!*

Но… никто не вошел. Лишь глухой удар о массивную дверь и тихий шелест доказывали, что там всё ещё кто-то есть.

— Что там, Хвост? — крикнул сверху Люциус Малфой.

— Ничего! — проорал в ответ Рон, довольно похоже подражая сиплому голосу Хвоста. — Все в порядке!

После того, как рыжий парень выдал импровизированный ответ, Гарри и Рон, недоуменно переглядываясь, продолжили выжидать.

За дверью раздавался тихий подозрительный хруст и неясный хрип на грани слышимости. Это длилось долго, несколько бесконечных секунд, а затем дверь — распахнулась, и что-то бесформенное рухнуло им под ноги: яркий свет обрисовал фигуру, которой они никак не ожидали увидеть в таком состоянии. Это был не кто иной, как Питер Петтигрю, известный под прозвищем Хвост.

Когда-то был.

Искаженное, изломанное и изувеченное тело Петтигрю лежало на полу у их ног.

По каменным плитам медленно расползалась темная вязкая жидкость.

Рон быстро отшатнулся, судорожно сглатывая, а Гарри наоборот, застыл на месте. В тишине подвала пульсировал только звук их учащенного дыхания. В тишине, которую не нарушил невесомый скользящий шаг женщины, вошедшей к ним в камеру.

Она передвигалась плавно, чуть покачиваясь и слегка нагибаясь вперед: глядела при этом незнакомка только на Гарри, полностью игнорируя присутствие Рона.

Гарри дернулся к мертвому телу, намереваясь найти палочку Хвоста, но женщина его опередила, мгновенно прижав Гарри к стене. Казалось, она принюхивалась, неторопливо покачивая головой…

Ничего плохого не происходило.

Рон строил за её спиной вопросительные рожи и активно указывал на потолок. Они должны были спешить: Лестрейндж уже задавала вопросы Крюкохвату. Возможно, после этого она может сделать с Гермионой что-то…

— Детеныш-ш… помоги мне уйти.

Гарри и сам не понял, почему вдруг решил, что в их странной компании случилось пополнение, и для них незнакомка не опасна, а скорее наоборот: она — ещё один пленник Пожирателей, выбравшийся на свободу. А потому, решительно отодвинув её от себя, он тут же твердо кивнул, взяв её руку в свою.

Впрочем — как и когда-то в детстве — он не понял не только своего порыва, но и того, что говорил Гарри с неведомой подругой по заключению — на Парсалтанге, и Рон стал казаться напуганным именно поэтому.

* * *

Если бы Рон не ворвался в гостиную, возможно, у них получилось бы уйти… потише. Но Гарри его прекрасно понимал: его тоже передернуло в ужасе, когда Беллатрикс решила отдать Гермиону Сивому, поэтому Избранный, не колеблясь, последовал за другом. А дальше — завертелось, засверкали заклинания… Гарри осознал, что их тихой спутницы нет рядом, только тогда, когда, задыхаясь, выглянул из-за дивана. Беллатриса держала на весу Гермиону которая, похоже, была без сознания. Волшебница приставила к ее горлу серебряный кинжал.

— Бросайте волшебные палочки, — прошептала она. — Бросайте, или мы сейчас увидим, насколько у неё грязная кровь!

Рон окаменел, сжимая в кулаке палочку Петтигрю. Гарри выпрямился с палочкой Беллатрисы в руке.

— Я сказала: бросайте! — провизжала Беллатриса, крепче прижимая лезвие кинжала к горлу Гермионы. На коже выступили капельки крови.

— Ладно! — Гарри и Рон сделали, как велено, и подняли руки.

— Молодцы! — злорадно улыбнулась Беллатриса. — Драко, подними палочки! Темный Лорд скоро будет здесь, Гарри Поттер! Близится твоя смерть!

Гарри и сам это понимал. Шрам разрывала боль. Скоро Вол-де-Морт будет достаточно близко, чтобы трансгрессировать. Выхода Гарри не видел.

— А пока, — негромко проговорила Беллатриса, глядя, как Драко подбирает с пола волшебные палочки, — я думаю, Цисси, нужно заново связать этих маленьких героев, а Сивый пусть позаботится о мисс Грязнокровке. Я уверена, Сивый, Темный Лорд не пожалеет для тебя девчонки после того, что ты сделал для него этой ночью.

При последних словах над головой послышалось какое-то странное дребезжание. Все посмотрели вверх. Громадная хрустальная люстра дрожала всеми своими подвесками. Вдруг она оборвалась и полетела вниз. Беллатриса стояла прямо под ней: волшебница едва успела отскочить, уронив Гермиону. Люстра грохнулась об пол грудой цепей и хрусталя, накрыв Гермиону и гоблина, который так и не выпустил из рук меч Гриффиндора. Во все стороны брызнули сверкающие осколки: Драко согнулся пополам, прижимая ладони к окровавленному лицу.

Рон бросился вытаскивать Гермиону из-под обломков, а Гарри решил рискнуть — он перепрыгнул через кресло и вырвал три волшебные палочки из руки Драко. Нацелил все три на Сивого и крикнул:

— Остолбеней!

Тройное заклинание вышло таким мощным, что оборотня оторвало от земли, подбросило к самому потолку и с треском швырнуло на пол.

Нарцисса оттащила Драко в сторонку, подальше от беды, а Беллатриса вскочила на ноги, с развевающимися волосами, размахивая серебряным кинжалом. Нарцисса нацелилась волшебной палочкой на дверь.

— Добби! — вскрикнула она. Даже Беллатриса оцепенела. — Ты! Это ты обрушил люстру?

Крошечный домовик рысцой вбежал в комнату, наставив трясущийся палец на свою бывшую хозяйку.

— Не тронь Гарри Поттера! — пропищал он.

— Убей его, Цисси! — завопила Беллатриса, но тут опять раздался треск, и палочка Нарциссы, вылетев у нее из рук, приземлилась у дальней стены.

— Ах ты, дрянная мартышка! — зашлась криком Беллатриса. — Как ты смеешь отнимать палочку у волшебницы? Как смеешь не слушаться хозяев?

— У Добби нет хозяев! — пропищал он в ответ. — Добби — свободный домовик, и он пришел спасти Гарри Поттера и его друзей!

От боли в шраме Гарри почти ослеп. Он смутно сознавал, что у них осталось всего несколько секунд до появления Волан-де-Морта.

— Рон, держи — и ходу! — рявкнул он, бросая Рону одну из волшебных палочек и вытаскивая из под люстры гоблина вместе с мечом, Гарри схватил Добби за руку, готовясь к переносу.*

В этот краткий миг что-то с силой ударило его в спину, вцепившись намертво. Что-то живое и… скользкое.

Уже погружаясь в темноту, он в последний раз увидел перед собой гостиную: бледных, застывших Нарциссу и Драко, рыжий сполох шевелюры Рона и размытый серебряный блеск — кинжал Беллатриссы, которая при этом почему-то панически вопила «остановите её», летел через всю комнату прямо в исчезающего Гарри…

К Биллу и Флер… Коттедж «Ракушка»… К Биллу и Флер…

Его затянуло в неизвестность. Гарри мог только повторять про себя место назначения, надеясь, что этого хватит. От боли во лбу голова разваливалась на куски, гоблин тяжелым грузом давил на плечи, меч Гриффиндора колотился о спину, что-то душило...

И тут он почувствовал под ногами твердую землю, а в воздухе — запах соли. Гарри упал на колени, выпустил руку Добби и постарался как можно мягче опустить на землю Крюкохвата.

Гарри осмотрелся, щурясь в темноте. Ему показалось, что невдалеке под звездным небом виднеется домик, а рядом с ним движутся какие-то люди. И может, ему лишь казалось, но он узнавал в крохотных фигурках своих друзей, целых и невредимых: а Гарри, Добби и Крюкохвата тем временем знатно протащило по берегу.

— Добби, это коттедж «Ракушка»? — спросил он шепотом, стискивая две волшебные палочки, захваченные в доме Малфоев и на всякий случай готовый драться, если понадобится. — Мы попали, куда нужно? Добби?..

Гарри огляделся. Крошечный домовик стоял в нескольких шагах от него. Большие испуганные глаза смотрели не на Гарри, а на ту, кто его держал. А сам Добби — и вовсе застыл от ужаса, не в силах вырваться из удушающих объятий.

Их новая знакомая, та самая, которую Гарри считал безвозвратно потерявшейся в суматохе, обвивала своим телом домового эльфа. В её руке, ровно там, где она прикрывала грудь домовика, торчал кинжал: кровь, казавшаяся черной, стекала по предплечью, окрашивая противоестественными линиями миниатюрное запястье. Гарри лишь в этот миг осознал, что незнакомка, скорее всего, спасла его маленького друга. Но…

— Ты помог. Ты обещал, и не солгал. Хороший детеныш-ш…

И тут Гарри понял. Ему думалось, что понял.

Ну, что же…

Он может спросить. Не так ли?..

— Добби тебя боится. Почему?

— Она проклята. — Домовик быстро ответил вместо женщины, громко и надрывно всхлипнув.

Прежде безучастное, лицо её вдруг исказилось неподдельным страданием, а затем в темных глазах зажглась звериная злость, и она крепче сжала маленькое тельце, неразборчиво зашипев.

Добби тут же сдавленно зачастил:

— Добби плохой, очень плохой, простите, Добби не хотел!

— Прекрати! — Гарри не рассчитывал, что она послушает, но женщина всё же неохотно выпустила жертву. Ему даже не пришлось угрожать палочкой.

— Кто ты? — Пересохшие губы с трудом складывали слова.

— Ты знаеш-ш-шь меня…

Примечания:

*- «Гарри Поттер и Дары Смерти»

Примечания:

Человечку, который нашёл меня аж в ВК, чтобы попросить отписать ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ.

Месяц спустя:

Снейп стоял в шаге от ящика, за которым притаился Гарри Поттер. (Но, разумеется, о мальчике ему известно не было).

— Повелитель, их сопротивление сломлено…

— Без твоей помощи, — отозвался Вол-де-Морт высоким, ясным голосом. — Ты, Северус, искусный волшебник, но не думаю, что сейчас ты нам особо нужен… Мы почти у цели… почти.

— Позвольте, я найду вам мальчишку. Позвольте мне доставить вам Гарри Поттера. Я знаю, как его найти. Прошу вас.

Снейпа, судя по всему, охватывала тревога: он нервно постукивал носком ботинка по полу. Однако, проскользнуть к двери возможности не представлялось: на его пути стоял Темный Лорд, задумчиво глядя в никуда.

Плоское змеиное лицо, красные глаза, бледность, матово светившаяся в полумраке… Гарри не был уверен в том, что зол на Снейпа, скорее, он чувствовал себя на грани хандры и паники: если даже такая злючая гадина, как Снейп, боялась и трепетала перед Реддлом, то как ему, Гарри, быть бесстрашным?..

— Я в затруднении, Северус, — мягко сказал Вол-де-Морт.

— В чем дело, повелитель? — откликнулся Снейп. Вол-де-Морт поднял Бузинную палочку изящным отточенным движением дирижера.

— Почему она не слушается меня, Северус?

— По-повелитель? — недоуменно спросил Снейп. — Я не понимаю. Вы совершали этой палочкой непревзойденные чудеса волшебства.

— Нет, — ответил Вол-де-Морт. — Я совершал этой палочкой обычное для меня волшебство. Я — непревзойденный волшебник, но эта палочка… нет. Она не оправдала моих ожиданий. Я не заметил никакой разницы между этой палочкой и той, что я приобрел у Олливандера много лет назад.

Темный Лорд говорил задумчиво и спокойно, но… Гарри чувствовал, как подымается сдерживаемая ярость в душе Вол-де-Морта.

— Никакой разницы, — повторил Вол-де-Морт.

Снейп молчал. Гарри не видно было его лица. Наверное, он чует опасность, подыскивает нужные слова, надеется успокоить своего хозяина…

Вол-де-Морт зашагал по комнате. На несколько секунд Гарри потерял его из виду и слышал только тот же размеренный голос. Однако внутри Гарри ощущал боль и ярость.

— Я думал долго и напряженно, Северус… Ты знаешь, почему я отозвал тебя из битвы?

— Нет, повелитель, не знаю, но умоляю вас: позвольте мне туда вернуться. Позвольте мне отыскать Поттера.

— Ты говоришь совсем как Люциус. Вы оба не понимаете Поттера — в отличие от меня. Его не нужно искать. Поттер сам придет ко мне. Я знаю его слабость, его, так сказать, врожденный дефект. Он не сможет смотреть, как другие сражаются и гибнут, зная, что все это из-за него. Он захочет прекратить это любой ценой. Он придёт.

— Но, повелитель, его может случайно убить кто-нибудь другой…

— Я дал Пожирателям смерти совершенно ясные указания. Схватить Поттера. Убивать его друзей — чем больше, тем лучше, — но только не его самого. Однако я хотел поговорить о тебе, Северус, а не о Гарри Поттере. Ты был мне очень полезен. Очень.

— Повелитель знает, что услужить ему — мое единственное стремление. Но позвольте мне пойти и отыскать мальчишку, повелитель. Я уверен, что сумею…

— Я уже сказал: нет! — Гарри увидел красный отблеск в глазах Вол-де-Морта, когда тот обернулся. Мантия Темного Лорда шуршала, как подползающая змея, а его раздражение отзывалось жжением в шраме Гарри. — Сейчас меня волнует другое, Северус: что произойдет, когда я наконец встречусь с мальчишкой?

— Но какие тут могут быть вопросы, повелитель, ведь вы…

— Тут есть вопрос, Северус. Есть. — Вол-де-Морт остановился, и Гарри снова видел его целиком. Темный Лорд поигрывал Бузинной палочкой в белых пальцах, неотрывно глядя на Снейпа.

— Почему обе палочки, которые у меня были, отказались служить, когда я направил их на Гарри Поттера?

— Я… я не знаю ответа на этот вопрос, повелитель.

— Правда?

Ярость Вол-де-Морта пылающим гвоздем вонзилась в мозг Гарри. Он вцепился зубами в свой кулак, чтобы не закричать от боли. Гарри закрыл глаза, и вдруг стал Вол-де-Мортом, глядящим в бледное лицо Снейпа.

— Моя тисовая палочка, Северус, исполняла все мои приказы, кроме одного — убить Гарри Поттера. Она дважды не смогла этого сделать. Олливандер под пыткой рассказал мне об одинаковой сердцевине, сказал, чтобы я взял другую палочку. Я так и сделал, но палочка Люциуса раскололась при встрече с Гарри Поттером.

— Я… я не знаю, как объяснить это, повелитель.

— Я нашел третью палочку, Северус. Бузинную палочку, Смертоносную палочку, Жезл Смерти. Я забрал её у прежнего хозяина. Я забрал её из гробницы Альбуса Дамблдора.

Теперь Снейп смотрел в глаза Вол-де-Морту, а лицо его застыло, как посмертная маска. Оно было мраморно-белым и таким неподвижным, что Гарри вздрогнул, услышав звук его голоса: казалось невероятным, что за этими невидящими глазами теплится жизнь. — Повелитель, позвольте мне привести мальчишку…

— Я просидел здесь всю эту долгую ночь перед самой победой, — почти шепотом произнес Вол-де-Морт, — неотрывно думая о том, почему Бузинная палочка отказывается выполнять то, для чего она предназначена, отказывается сделать то, что она должна, по легенде, сделать для своего законного владельца… и мне кажется, я нашел ответ.

Снейп молчал.

— Может быть, ты уже догадался? Ты ведь вообще-то умный человек, Северус. Ты был мне хорошим и верным слугой, и я сожалею о том, что сейчас произойдет.

— Повелитель…

— Бузинная палочка не повинуется мне по-настоящему, Северус, потому что я не законный её владелец. Бузинная палочка принадлежит тому волшебнику, который убил её предыдущего хозяина. Ты убил Альбуса Дамблдора. Пока ты жив, Бузинная палочка не может принадлежать мне.

— Повелитель! — воскликнул Снейп, подымая свою палочку.

— Иначе быть не может, — сказал Вол-де-Морт. — Я должен получить власть над этой палочкой, Северус. Власть над палочкой — а значит, и власть над Гарри Поттером.

Ничуть не беспокоясь о том, что палочка зельевара нацелена на него, он отвернулся, медленно прокатывая между пальцами свою палочку.

— Безграничная и невосполнимая утрата: я очень сожалею, что с нами нет Нагини. Это было бы… символично. Однако… ты ведь не только зельевар, Северус, не так ли?..

Лорд медленно повернул голову в сторону собеседника, и алые глаза неестественно ярко сверкнули. Снейп покачнулся, медленно опуская руку, сжимающую палочку. Кажется, он даже перестал дышать. А спустя несколько мучительно долгих мгновений светлые полосы рукавов рубашки, неприкрытые лацканами сюртука — стали красными.

Однако, Снейп продолжал стоять, чуть пошатываясь, а затем и вовсе — медленно шагнул в сторону окна, видимо, надеясь провернуть тот же трюк, что и во время недавнего побега из Школы.

— Сектумсемпра. — Повторил уже вслух прежнее невербальное беспалочковое Лорд. Снейп всё-таки упал на колени, медленно заваливаясь на бок.

— Это ведь ты создал это заклинание, не так ли?.. Видишь ли, Северус, я не могу отказать тебе в смерти, необходимой не только для моей Победы, но также — наполненной иным смыслом и связанной с-с твоими достижениями. Ведь, как я уже говорил, ты был мне полезен более прочих…

Раздался страшный хрип. Гарри видел, как последняя краска сбежала с лица Снейпа, как расширились его глаза…

— Жаль, — холодно сказал Волан-де-Морт.

И отвернулся. В нем не было ни печали, ни раскаяния, в отличии от того тона, которым он говорил об утрате Нагини... Нет, не о ней: об осколке своей души, который та носила...

Вол-де-Морт вышел из комнаты, не оглянувшись. А зельевар — замер на полу, согнувшись вперед, будто в немой мольбе. Под черной, разметавшейся по доскам чернильным пятном, мантией растекалось еще более жуткое пятно — кровавое.

* * *

Гарри отмер не сразу, и не сразу вернулся в сознание, ведь все это время его шрам разрывало болью и он чувствовал гнев Реддла.

— Гарри! — предупреждающе прошептала за eго спиной Гермиона, но он — уже решительно навел палочку на ящик, загораживавший проход. Ящик приподнялся над полом и тихо отплыл в сторону. Гарри собрал все свое мужество и заставил себя войти в хижину.

Приближаясь к умирающему, он сам не знал, зачем делает это. Он сам не знал, что чувствует, глядя на полотняно-белое лицо Снейпа, который успел завалиться на бок. Гарри снял Мантию-невидимку и — замер, глядя сверху вниз на ненавистного ему человека, не в силах совладать с собой. И это было странно: в адрес того же Петтигрю, убитого Нагини, Гарри подобных сомнительных чувств не испытывал.

Тем временем расширенные черные глаза Снейпа остановились на Гарри, и он попытался что-то сказать, поэтому Гарри, игнорируя протестующий звук со стороны Рона, нагнулся к умирающему. Снейп схватил его за край одежды и притянул ближе.

Из его горла, затянутого высоким, пропитавшимся алым, воротником, вырвался страшный булькающий звук:

— Собери… собери…

Из Снейпа теперь текла не только кровь: серебристо-голубое вещество, не газ и не жидкость, хлынуло из его рта, ушей и глаз. Гарри понял, что это такое, но не знал, что делать…

Гермиона вложила в его дрожащую руку наколдованный из воздуха флакон. Мановением палочки Гарри направил серебристое вещество в его горлышко. Когда флакон наполнился до краев, а в жилах Снейпа не осталось, похоже, ни капли крови, его судорожная хватка ослабела. Однако, как только тот попытался прошептать что-то ещё — Гарри в очередной раз отмер, и его брови сердито сошлись на переносице:

— Вульнера Санентур! — Он прокричал это почти с яростью.

Гарри все еще стоял на коленях возле Снейпа, сосредоточенно размахивая палочкой и глядя на то, как закатываются черные глаза и судорожно вздрагивает тело: единожды произнесенного контр-заклятия было явно недостаточно.

— Вульнер…

Совсем рядом зазвучал высокий холодный голос, и Гарри, резко прервавшись, вскочил на ноги, крепко сжимая в руках флакон, уверенный, что это Волан-де-Морт вернулся в хижину.

Рука, до того судорожно вцепившаяся в одежду Гарри, из-за рывка бессильно упала на пол, и… больше Снейп не шевелился.

А голос Вол-де-Морта разносился от стен и пола, и Гарри наконец понял, что Темный Лорд обращается к Хогвартсу и его окрестностям, чтобы и обитатели Хогсмида, и уцелевшие защитники замка слышали его так ясно, будто он стоит рядом с ними, дыша им в спину, готовясь нанести смертельный удар.

— Вы храбро сражались, — говорил этот голос. — Лорд Вол-де-Морт умеет ценить мужество. Однако вы понесли тяжелые потери. Если вы будете и дальше сопротивляться мне, вы все погибнете один за другим. Я этого не хочу. Каждая пролитая капля волшебной крови — утрата и расточительство. Лорд Вол-де-Морт милостив. Я приказываю своим войскам немедленно отступить. Я даю вам час. Достойно проститесь с вашими мертвецами. Окажите помощь вашим раненым.

А теперь я обращаюсь прямо к тебе, Гарри Поттер. Ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Весь этот час я буду ждать тебя в Запретном Лесу. Если по истечении часа ты не явишься ко мне и не отдашься в мои руки, битва начнется снова. На этот раз я сам выйду в бой, Гарри Поттер, и отыщу тебя, и накажу всех до единого — мужчин, женщин и детей, — кто помогал тебе скрываться от меня. Итак, один час.

Рон и Гермиона яростно замотали головами, глядя на Гарри.

— Не слушай его, — сказал Рон.

— Все обойдется, — горячо заговорила Гермиона. — Давайте… давайте вернемся в Замок. Раз он отправился в Лес, нам нужно придумать новый план, и поскорее!

Она покосилась на тело Снейпа и торопливо нырнула обратно в туннель, стараясь больше не смотреть в ту сторону. А Рон же, прежде чем последовать за ней, крепко обхватил за плечи Гарри, всё ещё нерешительно сжимавшего в руке палочку, и бескомпромиссно утянул того за собой. Гарри едва успел подобрать Мантию-невидимку и в последний раз торопливо оглянулся на Снейпа: крови под ним меньше не стало. Гарри сам не понимал своих чувств, за исключением ужаса от того, как и с какой целью Снейп был убит…

В полном молчании они ползли обратно по туннелю. Интересно, думал Гарри, отдаются ли слова Вол-де-Морта непрерывным эхом в головах Рона и Гермионы, как в его собственной?..

«— Ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Весь этот час я буду ждать тебя в Запретном лесу… Один час…»

* * *

Утреннее солнце уже ярко освещало окрестности, когда подростки вновь добрались до Визжащей Хижины. Но уже не по туннелю, который завалило из-за пожара, а — обычным путём. И, чем быстрее они приближались к обгоревшему остову Хижины, тем раздраженней казался Гарри.

Когда Избранный в очередной раз пнул ни в чём не повинный камушек, улетевший в этот раз прямо в завал и громко стукнувший по подпаленной черепице, Рон не выдержал:

— Да что с тобой? Завязывай, а?

Гарри в ответ болезненно скривился и виновато опустил голову.

Гермиона, хоть и выглядела очень уставшей, не упустила момент озвучить очевидное:

— Как я и думала, мы зря сюда шли: если он и был ещё жив, то при пожаре его точно завалило горящими обломками дерева, так что мы...

— Да, мы виноваты в этом, я в курсе! — Раздражённо дернул головой Гарри. И, ссутулившись, горько уставился на пожарище. — Если бы я не решил поколдовать, Снейп успел бы умереть от потери крови. А теперь выходит, что из-за меня он оказался в горящем… аду.

— М-да уж… — глубокомысленным тоном подытожил Рон.

Над почерневшими, обрушившимися внутрь строения, досками ещё кое-где вился дымок.

— Акцио, тело Северуса Снейпа! — нервно крикнул Гарри, взмахивая палочкой. Гермиона сочувствующе посмотрела на друга.

— Гарри, это не так работает. Акцио действует только на неодушевленные…

— А мертвец, по-твоему, сильно одушевленный?!

— Так, ты бы не орал на неё, друг. — Хмуро, с деланым спокойствием произнес Уизли, явно чувствуя себя неловко в роли защитника Гермионы от Гарри.

— А то что, ты и меня поцелуешь взасос? — Сердито взвился Гарри в ответ.

Однако, накалившаяся ситуация сошла на нет сразу же, как только Грейнджер истерически расхохоталась, плюхнувшись на землю, согнувшись и похрюкивая от смеха. Её друзья, позабыв о споре, беспокойно переглянулись.

— Наверно, надо было тебе в Замке остаться, отдохнуть, что ли…

— Точно. — Поддержал предположение Поттер. Но Грейнджер лишь отмахнулась, продолжая истерически хихикать и указывать на них поочередно.

— Вы только представьте…

Наконец поняв, о чём она говорит, Поттер с чувством заключил:

— Какая мерзость. — И устало уселся рядом с девушкой. Рон, изобразил рвотный позыв и сочувствующе положил руку вновь захихикавшей Грейнджер между лопаток.

— Акцио, кости Северуса Снейпа. — без особой надежды произнес Поттер, игнорируя новый приступ жалости в глазах Грейнджер. — Какая я сволочь, получается.

— Дружище, вот кто-кто, а он был сволотой первостатейной. Так что…

— А как это отменяет всё, что он сделал для того, чтобы мы победили? — Разумно парировал Гарри, вновь пытаясь призвать кости. Гермиона молча перехватила его руку, покачав головой.

— Я напишу об этом книгу и стану известнее тебя, если ты сможешь призвать человеческие останки простым Акц…

— О, точно! Акцио, человеческие останки!

Тряхнув волосами, Грейнджер забросила попытки переупрямить Поттера. А Уизли, выдержав паузу, продолжил свою мысль:

— Ты нам толком ничего и не рассказал: кроме того, что ты крикнул Тому-Кого-Нельзя-Называть, мы ничего и не поняли. А сказал ты что-то вроде того, что, выходит, Снейп мстил за твою мать или что-то вроде.

— Да не так всё… — Задумавшись, Гарри прервался и нахмурился. А затем с сомнением протянул. — Я не уверен, что имею право всё рассказать. А уж тем более — показать.

— Расскажешь, расскажешь. Покажешь — тоже. И не нам, а Визенгамоту. — С мрачной, взявшейся из ниоткуда решимостью припечатал Рон. — Если он всё это время был за нас, пусть его тогда оправдают. Нечего Скитер полоскать имена наших в своих грязных статейках, пусть поливает дерьмом Пожирателей.

— Это будет правильно. — С чувством произнесла Гермиона, пока Гарри продолжал заметно сомневаться. И вдруг, оживившись, она воскликнула. — Пусть тогда авроры опросят Портреты, и особенно Портрет Директора Дамблдора! Это не считается за доказательства в волшебном суде, но точно повлияет на мнение сомневающихся в положительную сторону! Ну же, поднимайтесь! Пока они здесь, надо успеть!

Гарри кивнул, хоть и без особой уверенности. Уже поднявшись и сделав несколько шагов в обратном направлении, Избранный, даже не оборачиваясь, на выдохе устало махнул палочкой, завершая свою бессмысленную эскападу:

— Акцио, палочка Северуса Снейпа.

Когда черное жесткое древко ткнулось ему в ладонь, он был не менее удивлен, чем его друзья, и чужую палочку удержал с трудом.

— Поскольку всем известно, что чужие артефакты нельзя призвать простым Акцио, как и человеческое тело, не знаю, как, но ты — снова сжульничал. — Преувеличенно спокойно произнесла Гермиона, угрожающе прищурившись. Рон же, не желавший наблюдать новый виток споров, наигранно хохотнул.

— Да откуда нам знать, вдруг они дальние родственники, кто этого Снейпа разберет? — Поежившись под шокированными взглядами друзей, Уизли, тем не менее, не сдался. — Вон, Блэков в каждой семье можно найти, если сильно постараться. Мама называет это «шапошным родством».

На него по-прежнему молча взирали две пары глаз.

— Да что с вами такое?!

— Рон… — Гермиона говорила всё ещё слишком спокойно. — Как это связано?

— То есть, вы не в курсе? — Неподдельное удивление Рона заставило девушку раздраженно фыркнуть.

— Не забывай, что мы росли среди магглов, и то, что для вас само собой разумеется, мы не знаем, потому что нам даже негде об этом прочесть!

— А. Ну да, прости… В общем, Акцио может подействовать и на волшебную палочку, если она принадлежит родичу. Даже дальнее родство подойдет, по сути. Вот. Но если хозяин против, то ничего не выйдет. Как-то так.

— И мы не знали такую важную информацию… — Сокрушенно покачала головой Гермиона. Гарри же…

Поттер смотрел на палочку, медленно моргая, застыв, как соляной столп.

— Да ладно тебе! — Хлопнул его по плечу Уизли. — Велика печаль! Держу пари, тут опять затесались Блэки, и всего-то делов. Забей!

— Мир тесен. — Невпопад подтвердила Гермиона, желая поддержать товарища. А затем, зашагав вперед, затянула лекцию о теоретическом кровосмешении в закрытых изолированных сообществах, пытаясь напугать Рона страшным словом «инбридинг»*.

Гарри Поттер машинально топал следом. Он не слышал ни слова.

*Для полноценной иллюстрации сюжета работы из книги «Гарри Поттер и Дары Смерти», глава «Бузинная Палочка», взяты определенные отрывки текста в дословном цитировании.

*Инбридинг (от англ. inbreeding) — это форма размножения, при которой близкородственные организмы (животные, растения) скрещиваются между собой внутри одной популяции. Главное последствие инбридинга — повышение гомозиготности, то есть увеличение количества генов в одинаковых парах у потомства. Это часто приводит к инбредной депрессии: снижению жизнеспособности, ухудшению показателей роста и развития, пониженному иммунитету и репродуктивному успеху.