Мы победим (джен)

Глеб уснул поздно — сначала готовился к городскому первенству по шахматам, потом писал сочинение (задали неделю назад, но вспомнил только вечером). Сны были странные — он будто сам был фигурой на шахматном поле, а рядом с ним стояли другие дети. Противника он не разглядел, однако понимал, что если они проиграют или его собьют, случится что-то страшное. Потом Глебу показалось, что он окружён мертвецами. Потом снились коридоры и подземелья. Проснувшись, Глеб подумал, что проснулся очень рано — такой тусклый свет был вокруг. Однако оглядевшись и ущипнув себя за руку, мальчик понял, что не спит, а вокруг — незнакомая местность.

Этот мир был выжжен дотла. Ни деревьев, ни травы, ни одного живого существа. Только из-под земли доносился глухой шум да посреди равнины выложено чёрными и белыми плитками гигантское шахматное поле. Солнце здесь было багровым, как иной раз на закате, но светило тускло — разглядеть что-либо за сто метров от себя уже не представлялось возможным. Ничего живого здесь не могло быть, однако Глеб ясно слышал чьи-то каркающие голоса. Обладатели этих голосов вскоре показались — капюшоны надвинуты на голову так, что лиц не видно, длинные рукава скрывают ладони. Заметив его, неизвестные чему-то очень удивились.

— Кажется, шестнадцатый нашёлся, — услышал Глеб.

— А куда он денется? Пошли, отведём его.

— Ты думаешь, он согласится? — с сомнением спросил первый голос.

— А куда он денется? Должен же понимать, что мы его всё равно догоним. Мы же не устаём, — второй голос расхохотался и на мгновение поднял капюшон. На Глеба провалами глазниц смотрел мертвец.

Первый сделал приглашающий жест рукой. "Кажется, придётся идти с ними" — понял мальчик.

Немного не доходя до шахматного поля, они свернули направо, в неприметную щель между камней. Его провели по тёмным сырым коридорам и затолкнули в просторную комнату. Он немного подождал, надеясь, что глаза привыкнут к темноте, но по-прежнему ничего не мог разглядеть. Он сделал шаг вперёд и наткнулся на кого-то. И похоже, это был кто-то живой.

— Да кто там опять ходит? — раздался голос прямо под ухом у Глеба. — Так к утру на нас места живого не будет!

— Простите, не знал, что здесь кто-то есть... А что случится утром?

— Помрем мы все, вот что! Погоди... ты, случаем, не шестнадцатый?

— Ну вроде да, — Глеб вспомнил разговор мертвецов. — Но я не знаю, что это значит.

Откуда-то справа раздался чей-то голос:

— А ты умеешь играть в шахматы? А то у нас только Ника умеет.

— Ну да, у меня третий разряд, и в прошлом году я в десятке лучших на первенстве города был, — ответил Глеб, не понимая, при чём тут шахматы. Слева кто-то радостно вскрикнул. — А при чём здесь это?

— А ты вообще не знаешь, куда попал? Или слышал что-то?

— Только то, что я шестнадцатый. И видел двух мертвецов.

— Ну раз они мёртвые, мы точно помрём, — опять раздался первый голос.

— Сева, не каркай! — вмешалась девочка (впрочем, Глеб не был уверен).

— В общем, как мы поняли, завтра нас всех выведут на шахматное поле, и с восходом солнца начнётся игра. Если мы проиграем, вместо нас в наших телах вернётся на Землю кто-то из... местных. А если мы выиграем, то вернёмся мы и несколько местных в телах тех, кого собьют. Убежать никак нельзя, это место заколдовано. Большинство из нас знают только, как ходят фигуры, а хорошо играют, получается, двое — Ника и ты. Да, кстати, тебя как зовут?

— Глеб.

— Значит, Виталик, Даня, Сева, Лёва, Богдан, Слава, два Глеба, Аля, Алина, Устя, Лиля, Ника, Роксана, Инна и Катя. У кого-нибудь есть мысли насчёт завтра?

— Какие фигуры реже сбивают? — спросила девочка откуда-то слева.

— Ну, короля вообще сбить нельзя, потом ферзь, — ответила другая. Судя по сказанному пару минут назад, это была Ника — остальные в шахматах разбирались очень плохо. — Потом ладьи, хотя в конце их, наоборот, бьют чуть ли не чаще всего. Потом слоны и кони.

— Значит, — продолжала первая, — надо поставить Глеба и Нику вместо короля и ферзя. Если их... собьют, то мы точно проиграем. А вот как распределить остальные фигуры, я не представляю.

Невольные шахматисты согласились.

— Можно посмотреть по возрасту, — предложил мальчик, объяснявший Глебу, что происходит. — Самых младших поставить на те фигуры, которые сбивают реже. Если я правильно запомнил, самые младшие у нас — Виталик и Лиля. Потом Лёва, Даня, Аля и Устя. Значит, если я опять же правильно запомнил, Виталика и Лилю надо поставить на ладей, а Лёву, Даню, Алю и Устю на слонов и коней. Если никто не против, конечно.

Все опять согласились. Оставшееся до утра время провели молча — а о чём говорить-то? Часы тянулись долго. Никто не знал, доживёт ли до конца игры, вернётся ли домой. Конечно, у "пешек" шансов меньше, но как знать — может, доживут только они и Глеб? Кто-то, кажется, Лиля, задремала. Остальным не спалось. И вот дверь со скрипом открылась, и каркающий голос приказал: "Выходите! По одному, пересчитываю! И сбежать даже не пробуйте — поймаю!"

Ребят повели по тому же коридору, что и Глеба вчера. Повороты, развилки, лестницы... Вот наконец впереди забрезжил тусклый свет — ещё менее яркий, чем накануне.

Очертания поля виднелись очень слабо. Те, кто стоял за полем — ещё хуже. А вот на поле, вместо белых фигур, стояли мертвецы. Краем глаза Глеб заметил солнечные часы с делениями. Тот, кто вёл ребят, сделал жест в сторону поля и прокаркал: "Пока тень проходит деление — ваш ход. Если продержитесь 50 ходов, до полудня, вам засчитают победу".

Глеб медленно стал на е8. Справа встала темноволосая Ника. Перед ними застыли Богдан и Сева. Слава и второй Глеб — рыжие братья-близнецы — заняли две соседние клетки на седьмой горизонтали. Рядом с ними, оглядываясь на сестру Алю, коня, и брата Лёву, слона, стала низенькая Катя. Второй конь, слишком весёлая для этого страшного мира Устя, уже стояла на b8, прищурив глаза и что-то негромко рассказывала испуганной Лиле. На h8 замер съёжившийся Виталик. Даня на с8 чуть сдвинулся, пропуская Алину, Инну и Роксану. Как только последняя, Алина, заняла своё место, из-за горизонта показалось багровое солнце. Под землёй глухо ударил барабан. Игра началась.

1. d4 c5

Глеб посмотрел на Нику. Похоже, она думала о том же: какую стратегию выбрали мертвецы. В том, что у их противников было достаточно времени, мальчик не сомневался. Никто не шевелился. Всходило солнце, белые клетки поля казались кроваво-красными. К счастью, восток был сбоку, и все ясно увидели, как "ферзевая пешка" медленно, очень медленно сделала два шага вперёд. Пока тень не коснулась следущей отметки, надо было решить, как играть дальше. "Вспоминай" — приказал себе Глеб. Что-то крутилось в голове, но вспоминаться упорно отказывалось.

— С5, — услышал он шёпот справа. Глеб повернулся и увидел Нику. — С5, — повторила она. — Играй Бенони⁽¹⁾.

Глеб взглянул на Роксану. По сути, её сейчас собьют. Может, правда, и обойдётся, но всё же. Словно услышав его мысли, Роксана обернулась.

— Забудь, что мы живые. Представь, что это обычное поле с обычными фигурами. На е5, так ведь?

— Да, — тихо сказал Глеб.

Роксана чуть слышно вздохнула, посмотрела на Инну и Алину. Сделала два шага вперёд.

2. d5 Kf6

Мертвец на d4 оценивающе взглянул на Роксану, оглянулся на "короля". Тот на пару секунд задумался, покачал головой и махнул рукой вперёд. Все разом облегчённо выдохнули. Глеб оглядел поле. Постарался представить обычные фигуры. С пешкой надо что-то делать, это ясно. Без жертвы на следующем ходу это можно сделать разве что конём.

— Аля, — позвал Глеб. Девочка быстро обернулась. — Сейчас ты сделаешь два шага вперёд и один вправо. Встанешь перед Катей.

Аля кивнула. Сосредоточенно глядя перед собой, стала на f6. Лёва дёрнулся к ней, но что-то его не пустило. Глеб, заметив это, попробовал поднять ногу. Бесполезно — он будто примёрз к этой клетке.

— Тронул — ходи⁽²⁾, — пробормотал он. — Всё правильно.

3. c4 b5

Похоже, мертвецы тоже поставили вместо короля того, кто лучше играл в шахматы. Во всяком случае, именно "король" сейчас сосредоточенно глядел на поле и шевелил высохшими губами, наверное, просчитывал ходы. Вот он подался вперёд и, казалось, сейчас скажет что-то. Потом посмотрел на Устю, на "пешку" на d5. Повернулся влево и негромко что-то сказал. Мертвец на c2 — девочка лет тринадцати — кивнула и сделала два шага вперёд. Роксана могла дотянуться до неё рукой — так близко друг к другу они стояли. Девочка смотрела прямо пред собой, лицо было, как и у остальных, очень бледным. Она стояла ровно на центре клетки, не шевелясь, но непохоже было, что она боялась. "Да и чего ей бояться?" — подумала Роксана. Услышав за спиной шаги, она обернулась. Инна, со страхом глядя на девочку-мертвеца, подошла к Роксане и стала на b5. Девочка не шелохнулась, но скосила глаза на Инну.

4. Фс2 b4

Глеб не мог понять — зачем? Он повернулся к Нике. Она тоже, нахмурившись смотрела на ферзя, который только что шагнул на c2. Теперь стало понятно, что предыдущий ход — на с4 — был сделан не только для защиты пешки, но и для того, чтобы освободить поле ферзю. Но зачем противники походили ферзём? Ника помнила, что на тренировке им показывали этот ход, объясняли лучшие варианты ответа, но забыла, как надо отвечать и зачем вообще так ходят. "Может, Глеб знает?" — понадеялась шахматистка. Обернулась — понятно, не знает. Но время уходит, надо как-то ходить. Глеб глазами показал на Инну. Ника пожала плечами, потом кивнула.

5. a3 a5

Инна стояла уже на чужой половине поля. Некоторых мертвецов она уже могла рассмотреть. Ферзь — мальчик лет пятнадцати, в джинсах и свитере. Слева — пешка, девочка чуть младше неё. За два шага от Инны — мальчик, похожий на Виталика. А девочка, только что шагнувшая на а3, отсалютовала "королю". Сначала Инна не обратила на это внимания, а потом поняла: "Если она салютует по привычке, то попала сюда больше тридцати лет назад. И, может быть, пробудет здесь ещё столько же..." — о том, что она сама может остаться здесь и на тридцать лет, и на пятьдесят, и на все сто, Инне думать не хотелось.

Подошедшей только что Алине девочка объяснять ничего не стала — зачем её пугать?

6. e4 d6

Честно сказать, Глеб был удивлён, что этого хода не сделали раньше. Пешкой на е4 ходило большинство людей, с которыми он когда-либо играл. Благодаря этому он очень хорошо знал, как отвечать на этот ход в самом начале игры, но вот что делать сейчас, мог только догадываться. Глеб посмотрел на Нику. Та помотала головой. Хорошо только одно — время ещё было.

Виталик шахматы, вообще-то, ненавидел. Два старших брата и сестра, все трое — шахматисты. И каждый раз, когда разговор заходил о шахматах, Виталик предпочитал куда-нибудь уйти — все эти слоны, кони, пешки и ладьи уже в печёнках у него сидели. Но сейчас он был даже благодарен судьбе за это. Виталик точно помнил, как надо ходить в этой ситуации. Он тронул Cлаву за руку и тихонько попросил передать Нике или Глебу, что надо пешкой на d7 походить на d6.

7. axb4 cxb4

Девочка-мертвец оглянулась на "короля". Не поворачивая головы, он оглядел поле. Оценивающе взглянул на Инну, потом на неё. Кивнул.

Инна сразу поняла, что ей не повезёт так, как Роксане. Она только не знала — как именно умрёт? Инна была почти уверена, что не боялась бы так, если бы знала наверняка. Но девочка даже не дотронулась до неё. Она просто шагнула на то поле, где стояла Инна. Кажется, улыбнулась. Подошёл мертвец из тех, что стояли за полем. Махнул рукой, мол, пошли. Инна хотела оглянуться, посмотреть на остальных, но не смогла — видимо, таковы были законы этого мира. Руки будто примёрзли к бокам, ноги шли сами собой к краю поля, где она и осталась стоять до конца игры.

Алина стояла совсем рядом и видела, как девочка шагнула к Инне, как улыбнулась — эта улыбка на бледном мёртвом лице выглядела, мягко сказать, жутковато, как Инна неестественно выпрямилась — совсем как мертвецы, как Инна ушла и встала справа от поля. Хотелось сделать такой же шаг, чтобы эта... убийца... тоже стала там, сбоку от поля... Но кто-то, кажется, Ника, крикнула странно высоким голосом:

— Алина, стой! Если ты её сейчас собьёшь, то откроешь Лилю! Лучше Роксана собьёт!

Роксана повернула голову. Из-за той девочки Инна останется тут хорошо если не навсегда, но от мысли, что сейчас придётся её сбить, было не по себе. Девочка стояла всё так же прямо, толлько глаза были широко открыты, а губы плотно сжаты. "Боится" — поняла Роксана.

— Роксана, давай, время выходит! — крикнула Алина.

— Прости, — одними губами сказала Роксана и шагнула вперёд и вправо. Мертвец махнул рукой, девочка повернулась и ушла с поля, встав, однако, подальше от Инны.

8. c5 dxc5

"Сыгранные" — понял Богдан. Как только Роксана сбила девочку на b4, "пешка" на с4 даже не оглянулась на "короля" — сразу сделала шаг вперёд. А вот они не спрашивают Глеба или Нику не потому, что знают, как ходить, а потому, что спрашивать нечего. Богдан с шахматами за свои четырнадцать лет жизни столкнулся впервые. В подземелье Ника объяснила им, как ходят фигуры и пыталась объяснить основные приёмы, но Богдан запомнил только королевскую "вилку" — чтобы выиграть ферзя, надо поставить шах и одновеменно подставить под бой ферзя соперника. Тогда ему придётся защищать короля, и ферзя можно будет сбить...

Богдан помотал головой, отгоняя мысль. Надо было думать о чём-нибудь другом. Например, о том, что сейчас его собьют. Сева на следующем ходу, скорее всего, тоже будет сбит. Потом придётся выводить слона или ферзя, лучше всё-таки слона... Как ни крути, а что-то из того, что рассказывала Ника, он запомнил. И судя по всему, ему сейчас надо сбить "пешку" на с5. "Как та девочка перед тем, как сбить Инну", — подумал Богдан, оборачиваясь. И Ника, не отдавая себе отчёта, точно так же, как и "король" ход назад, оглядела поле, посмотрела на девочку с с5 и кивнула.

Богдан быстро, чтобы не передумать, шагнул на её поле. По лицу девочки невозможно было прочитать, о чём она думает. С таким же безразличием она ушла с поля и встала рядом с той, первой.

9. Cb5+ Cd7

Глеб знал, что это рано или поздно произойдёт. Но до тех пор, пока "слон" не сделал четыре шага и не остановился на b4, ему казалось, что всё происходит не с ним или это просто кошмар — от волнения перед турниром. Правда, раньше такого не было, но какая разница? А вот сейчас Глеб понял — это не сон, и хотя он знал, что сбить короля нельзя, страх сковал всё тело, голова отказывалась думать, и Глеб не видел ничего, кроме впалых глаз, глядящих прямо на него.

Даня почти ничего не понимал — раньше с шахматами дела иметь ему не доводилось, а в этом жутком мире он оказался одним из последних и объяснений Ники почти не застал. Понял только, что Инну сбили, что Роксана и Богдан сбили двух мертвецов, что он, Даня — слон и что Глеба на следующем ходу тоже собьют, как Инну. А, и ещё то, что Глеб у них — главный стратег.

— Глеба сейчас не могут сбить, — шёпотом объяснила Устя. — По правилам, если король под боем, его надо защитить. А защищать лучше так, чтобы напасть на фигуру соперника, в нашем случае на слона. То есть, наверное, пойдёшь или ты, или Ника. Скорее ты, потому что иначе они собьют ферзя, а отдадут только слона.

Словно услышав их слова, Ника обернулась:

— Даня, стань, пожалуйста, на d7, — и девочка кивнула на поле перед собой.

10. Cc4 g6

Даня повернул голову чуть вправо и увидел "слона", смотрящего прямо на него. Смотревшего как-то с опаской, но в то же время и с интересом, будто прикидывал, сбить его или не стоит. Взгляд этот был таким странным, пугающим, что мальчик отвернулся.

Слева застыл Сева — как мертвец, подумалось Дане. Так же прямо, глядя прямо перед собой. Зрелище тоже не из приятных. Даня попытался разглядеть Глеба. От испуга тот уже, похоже, отошёл и внимательно смотрел на поле, чуть заметно шевеля губами. Мальчик повернулся и взглянул на Нику. В отличие от Глеба, она смотрела на "слона" и слегка хмурилась. Вот она посмотрела на Даню, но тут же отвернулась, заметив, что тот на неё смотрит. Устя стояла и с лёгким испугом, что для неё было равносильно панике, переводила взгляд со "слона" на Даню. Но вот на её лицо вернулось обычное слегка насмешливое выражение. За спиной облегчённо выдохнула Ника. Пытаясь понять, что произошло, мальчик взглянул на поле, где только что стоял "слон".

Пока Даня вертел головой, разглядывая соседей, на противоположной стороне поля "король" пытался понять, стоит разменивать слонов или же не надо. Посмотрев на самого́ "слона", он решил, что всё же не стоит.

А вот Глебу и Нике надо было решать, как ходить дальше. Можно было попробовать вывести слона или коня. Подумав, Глеб остановился на Лёве — Устю или Даню могли бы сбить на следующем же ходу. Но сначала надо было освободить поле g7.

Слава был уверен, что останется здесь — попав сюда одним из первых, он разговорился с несколькими мертвецами. От них он и узнал, что здесь оставались и тогда, когда больше половины ребят были шахматистами, а сейчас их, вроде бы, должно быть только двое. А у противников, как выяснилось, каждый первый — шахматист. Поэтому Слава почти и не испугался, когда узнал, что надо сделать шаг вперёд и буквально подставиться под бой.

11. e5 Cf5

Глеб ждал, что противники выведут слона на е3 — так его учили. Впрочем, у них могла быть и другая стратегия, но вот чего он не ожидал и не мог понять — так это хода пешкой на е5. Хотят напасть на коня? Возможно. Если этот мертвец собьёт Алю, то Сева собьёт его — но разменивать коня на пешку было бы, по крайней мере, невыгодно. К тому же, было жалко Алю.

Глеб оглядел поле. Выводить Лёву-слона уже незачем, а вот Даня мог напасть на "ферзя". Тогда, сбив Алю или Даню, мертвецы лишились бы ферзя. А раз они стратеги, то так делать не будут. Наверное.

1) Защита Бенони — это черной пешкой с5 в ответ на белую пешку d4.

Вернуться к тексту

2) "Тронул — ходи" и "Взялся — бей" — это правила, согласно которым, коснувшись своей фигуры, надо походить ей, а коснувшись фигуры противника — сбить её. Конечно, если есть такая возможность.

Вернуться к тексту

12. Фa4+ Кfd7

Опять шах. Но в этот раз Глебу было уже не так страшно.

Cтрашно было Але. В шахматах она не понимала ровным счётом ничего. Только то, как фигуры ходят и бьют. И что её сейчас собьют. И что она останется здесь, как Инна. К её удивлению, сбивать девочку не стали — "ферзь" ушёл на два поля по диагонали. Аля выдохнула, обрадовалась — и поняла, что под боем оказался Глеб (который шестнадцатый, а не который брат Славы). А кроме него — Алина и Роксана.

Из глубин памяти всплыло воспоминание: тёмное подземелье, никто не двигается, чтобы не споткнуться и не толкнуть других. Слава шёпотом обсуждает что-то с мертвецами, Устя кому-то что-то рассказывает. Прислушавшись, Аля поняла, что это история про школу: "А потом Витя и Коля взяли пенал и стали им играть в волейбол", — разобрала она. Заскрипела дверь, вернулась Ника, которая пошла спрашивать, могут ли им одолжить доску и фигуры. Как выяснилось, не могут. Впрочем, никто ни на что другое и не рассчитывал. Девочка села и продолжила объяснять:

— Главная цель игры в шахматы — поставить мат, то есть так напасть на короля, чтобы нельзя было ни отойти, ни закрыться, ни сбить фигуру, которая может сбить короля. Если можно отойти или закрыться, или сбить фигуру, это делать обязательно...

Аля посмотрела на "ферзя", потом на ребят. Сбить его никто не может, отойти тоже нельзя — значит, надо закрыть короля. Ника говорила, что возвращать фигуру на поле, откуда её только что увели, не стоит. Значит, закрывать будет или Аля, или Ника, больше некому.

Только девочка успела так подумать, как услышала голос сестры:

— Аля, стань, пожалуйста, перед Никой. И не бойся, тебя сейчас не должны сбить.

13. e6 Cg7

Катя очень боялась за сестру и брата. Не только здесь, а вообще. Не пускала одних в школу — всегда вставала на час раньше и провожала.⁽¹⁾ Потому что мало ли что — машина, хулиганы... Ну а в этом мире Катя и подавно с ума сходила от страха. Даже когда они были в подземелье, даже когда просто стояли на месте. Умом-то девочка понимала, что их не собьют, что их невыгодно сбивать, что Глеб и Ника — хорошие шахматисты и знают, как защищать фигуры. Но когда Аля стояла под боем, а Ника с Глебом подставили ещё и Даню, понимание того, что происходит и зачем, пропало окончательно. Катя хотела обернуться — благо недалеко — и просто врезать Глебу по зубам. Возможно, она что-то говорила. Возможно, ругалась. Сейчас она уже не помнила. Но по выражению лица Севы поняла, что что-то из этого точно было. Тот до сих пор держал её за рукав и повторял, как заведённый: "Стой на месте, стой на месте". Катя осторожно высвободила руку и посмотрела на сестру с братом. Лёву она заметила сразу, а вот Аля... Сначала девочке показалось, что её всё-таки сбили — но где тогда тот, кто это сделал? "Справа", — шепнул Сева. Катя повернула голову. Рядом с Севой стояла Аля, живая и вроде как даже улыбающаяся. Сёстры встретились взглядами. Аля ободряюще подмигнула. Катя потихоньку успокоилась. Соперники как раз сделали ход — "пешка" на е5 шагнула вперёд.

Вот тогда, когда под боем были её сестра и брат, Кате было гораздо страшнее, чем сейчас, когда под боем была она сама. К тому же, сейчас под боем оказалась ещё и Аля, но пошатнувшаяся было вера в ум Глеба и Ники уже восстановилась. Поэтому Катя осталась спокойной, когда брат встал на соседнее поле.

14. exd7+ Кxd7

Аля была не такой уж и глупой и прекрасно понимала, что собьют скорее её, чем Катю. Но и о жертвах в шахматах она узнала достаточно за эти несколько дней и понимала, что всё немного по-другому. Не собьют скорее её, чем Катю, а её собьют. Следующим же ходом. Девочка видела, как сбили Инну, но не поняла — каково это? Больно? Или просто она перестанет что-либо чувствовать?

— Сева, — попросила Аля, — постарайся удержать Катю, чтобы она никого не побила.

Сева обернулся:

— Может, тебя и не собьют, — хотя по его лицу было ясно, что он и сам не верит в то, что говорит.

— Если не собьют — я первая радоваться буду, — покачала головой девочка. — Но если собьют, то попросить тебя я уже не смогу. Надеюсь.

— Что значит "надеюсь"?

— Сбитые могут разговаривать только со сбитыми, — объяснила Аля. — Пожалуйста.

— Хорошо, постараюсь. Но всё-таки будет лучше, если не собьют ни тебя, ни её.

— Будет лучше, — эхом отозвалась девочка.

Но нет. Не повезло. Конечно же, "пешка" — Аля не запомнила даже её... его... лица — сделала шаг на её поле. Больно, как она и надеялась, не было. Страшно было. Больно — нет. Тело будто закостенело. Подошедший мертвец махнул рукой. Аля ушла с поля и стала рядом с Инной.

Устя за эти несколько дней успела подружиться с ней. Когда выяснилось, что Аля, Устя и Лиля живут в одном городе и даже в одном районе, Аля говорила: "Когда выберемся отсюда — будем ведь продолжать дружить? Гулять будем после школы..." Сева мрачно перебивал откуда-то из темноты: "Вы верите, что выберетесь? Мы просто проиграем и все останемся здесь", а Аля возражала: "Мы победим. Обязательно победим. И вернёмся домой". А теперь... И Устя, и Лиля ещё могут вернуться, а вот Аля — не может.

Девочка не знала, какие именно мертвецы возвращаются домой, но надеялась, что только те, которых не сбили. Хотела верить, что если сбить эту "пешку", Аля вернётся. Так же, как перед игрой, улыбнётся. И что все они вернутся домой.

Может, Ника или Глеб заметили, каково Усте. Может, это просто был самый лучший ход. Главное не это. Главное — то, что хотя Устя и сбила "пешку", Аля осталась возле поля.

Катя не понимала — почему? Почему Аля? Ведь пешек сбивают чаще, так почему она стоит на поле, а Аля — сбоку? Лучше бы она была конём, лучше остаться здесь, чем видеть, как сестра неподвижно застыла возле поля и смотрит в одну точку. А может... Хотя нет, не получится... А может всё-таки им разрешат поменяться? Потом, после игры...

15. Кf3 O-O

Виталик понял — шахматы он до конца жизни будет ненавидеть. Ненавидеть и в то же время бояться. Потому что не сможет он видеть деревянную доску с такими же деревянными фигурами — ему будут мерещиться каменное поле и живые дети. А свет станет тускло-багровым, и каждый раз, когда будут сбивать фигуру, ему будет казаться, что это они, неестественно прямые, уходят с поля, чтобы больше не вернуться домой. Наверное, лучше даже остаться здесь. Хотя ведь тогда надо будет играть за мертвецов — и видеть, как другие дети остаются здесь. А на поле могут быть их братья, сёстры или просто друзья...

Из этих мыслей мальчика вырвал голос Глеба. Виталик огляделся — прошёл только один ход. "Конь" теперь стоял на f3, повторяя первый ход Али. Может быть, и собьют его так же. А Глебу, похоже, от него что-то было нужно.

— Виталик! Виталик, ты слышишь?

— А? Что?

— Сейчас делаем рокировку. Делаешь два шага в мою сторону, я становлюсь слева.

Второй Глеб, тот, который стоял на h7, обернулся.

— Наверное, лучше сначала пусть идёт Глеб. Иначе могут засчитать как ход ладьёй, — предложил он.

— Хорошо. Тогда я делаю два шага влево, а ты становишься справа от меня.

Так и сделали. Отсюда мальчику было чуть лучше видно поле — Катя была не такая высокая, как Глеб. Первой мыслью, пришедшей Виталику в голову, было: "Ничего себе! Какое же поле всё-таки красивое!", но потом он вспомнил, что на этом поле их... убивают — а как ещё назвать то, что произошло с Инной и Алей? — и опустил глаза. Всё-таки он будет ненавидеть шахматы до конца жизни.

16. Фd1 Кb6

Как ни расстроена была Устя, всё же ей было страшно. Конечно, вряд ли мертвецы будут разменивать ферзя на коня — но кто их знает? А может, лучше будет, если её собьют, она останется здесь и по-прежнему будет болтать с Алей обо всём и ни о чём? Но кто знает, какие здесь порядки — и что-то ей подсказывало, что разговаривать им никто не даст. Да и родители, друзья... Они по ней скучать, конечно, не будут — никто не будет знать, что Устя — уже не Устя. Но вот она по ним будет скучать. И кто знает — когда Устя вернётся, если вернётся, сколько лет там пройдёт? В общем, оставаться тут она не хотела. "А возможно, так всё и будет", — шептал мерзкий голосок в голове. Так что когда "ферзь" ушёл на d1, девочка очень обрадовалась.

Но радость поутихла, когда ей сказали идти на b3. Устя понимала, что это значит. Напасть на "слона", следующим ходом, скорее всего, сбить... Одно дело — когда тот, на кого ты нападаешь, только что убил твою подругу, и совсем другое — когда тебе надо самой напасть на кого-то. Но девочка понимала, что если они будут только защищаться, выиграть у них не получится. Так что, как бы жутко это ни звучало, придётся нападать и сбивать.

Устя старалась не смотреть на свою возможную жертву, но не могла отвести взгляд. Да и на кого тогда смотреть? На "пешку"? "Слона"-то, скорее всего, отведут, и тогда ей скажут:"Бей!". И она собьёт. Потому что иначе они все останутся тут, ведь у Глеба и Ники есть какой-то план, а она этот план нарушит. Поэтому Устя рассматривала "слона". Советская форма, как почти на всех мертвецах. Логично, ведь, по сути, они меняются телами с... теми, кого сбили, так что все мертвецы должны быть в телах самых первых жертв. Дальше... Довольно высокая девочка, лет двенадцати... Лицо бледное, как и у всех... Губы плотно сжаты, смотрит в одну точку. Что ж, наверное, не стоило её рассматривать — лицо стояло перед глазами, даже когда Устя моргала или отворачивалась.

17. Кbd2 a4

Мертвецы вывели "коня", и "слон" теперь оказался под защитой. Она была этому рада — или не придётся бить, или она останется здесь вместе с Инной и Алей. Конечно же, Глеб решил, что не стоит разменивать фигуры, и Устя осталась стоять там, где стояла.

Алина всё это время молча наблюдала за игрой. На Инну девочка старалась не смотреть — не хотела запомнить её окаменевшим мертвецом. Хотела помнить её только такой, как когда их всех вывели к полю. Алю было очень жалко, но не так, как Инну. Если бы Алина могла сбить того коня, она бы сделала это, только если бы ей сказали сбить. А вот когда сбили Инну, Алина чуть не бросилась на "пешку".

От того, что она стояла под боем, особо страшно не было. Мало кто отдаст ладью за пешку — а в том, что их противники — сильные шахматисты, Алина не сомневалась. А на а4, под защитой и Усти, и Лили, ей было и вовсе нечего бояться.

18. Лa2 a3

Ника не понимала, зачем мертвецам ходить ладьёй. Хотя девочка и не была великим мастером шахмат, но ей казалось, что гораздо логичнее в этой ситуации сделать рокировку. Глеб стоял далеко — обсудить всё подробно уже не получится. Хотя можно попробовать перекрикиваться или попросить Севу и Виталика передать, что Алине лучше стоять на месте, а не подставляться под пешку и ладью одновременно...

Но Глеб уже крикнул Богдану: "Передай Алине, пусть идёт вперёд!", и Алина уже сделала шаг — а правило "тронул-ходи" здесь работало — в этом они уже убедились.

А рядом с полем Инна и Аля следили за игрой и молились, чтобы никто другой тут не остался. Когда Алина сделала шаг вперёд, Инна поняла, кто будет следующим. Повернуть голову она не смогла, но скосив глаза на Алю, по выражению лица поняла, что та ничего не заметила.

— Аля, — позвала она, не открывая рта.

— Что?

— Посмотри внимательно на поле. Ничего не замечаешь?

— Нет... А что я должна заметить?

— Алину скоро собьют, если я не ошибаюсь.

— Я сейчас на сестру смотрю. На неё очень непохоже вот так стоять и смотреть куда-то вперёд, в одну точку.

— Это из-за того, что тебя сбили. Я где-то читала, что так бывает.

— Знаешь, а мне даже как-то не верится. Кажется, что это сон.

— Не может одинаковый сон двум людям сразу сниться.

Девочки замолчали.

Алина понимала, что её собьют, как Инну. Только вот от этого понимания ничего не менялось. Поэтому она просто стояла и ждала.

19. bxa3 Kxd5

— Надеюсь, ты не обидишься, если я скажу, что не очень рада тебя здесь видеть?

— Не обижусь, — заверила Алина. — Я тоже не очень рада, что ты здесь.

При других обстоятельствах это, наверное, выглядело бы грубо, но девочки-то встретились возле поля. Алину сбила пешка, впрочем, сразу было понятно, что это произойдёт. Как и то, что она не последняя, кто останется здесь. Не понятно было только, зачем ей надо было туда идти.

Устя надеялась, что на этом ходу ей тоже не придётся бить. Но не повезло. Пришлось. Но не "слона", а "пешку". Понимать, что она кого-то убила, не из мести даже, а чтобы сровнять силы, было кошмарно.

20. axb4 Лxa2

Роксана осталась одна. То есть не совем одна — чуть позади стоял Богдан, ещё дальше — Устя, потом ещё двенадцать ребят. Но обе подруги уже были сбиты. Убиты, можно сказать... И если так — может, лучше будет, если она тоже не вернётся домой? Девочка подняла голову. Посмотрела на "пешку", потом на поле, потом опять на "пешку". Мотнула головой, мол, давай уже, или боишься? "Пешка" презрительно взглянула на девочку и шагнула на её поле. Краем глаза Роксана, скованная невидимыми цепями, увидела перекошенное лицо "короля" — похоже, бить её не входило в его планы. Но как получилось, так получилось, и Роксана останется здесь. Но зато с подругами — и это, пожалуй, гораздо лучше.

Лиля не понимала, зачем они здесь. Нет, конечно, девочка знала, что если они выиграют, то вернутся домой — но не понимала, кто и зачем это придумал. Зачем надо, чтобы Инна, Алина, Аля и Роксана остались здесь, а вместо них вернулись другие? К чужим родителям, в чужое время... Зачем? Кому это надо? И как вообще появилось это страшное место? Или это просто сон? Да, наверное, это сон, и она скоро проснётся. Значит, что бы она здесь ни увидела, ничего не случится. Ника попросила сделать шесть шагов вперёд — она сделала, не спрашивая, для чего, не замечая, что становится на чужое поле.

21. Сxa2 Кc3

Или это всё-таки не сон? И она останется здесь навсегда? Нет, не может этого быть. Или может? Лиля не заметила, как подошла к краю поля.

— Я вернусь домой? — спросила она у стоящего рядом мертвеца.

— Если хорошо играешь в шахматы — то да, — не стал распространяться тот.

— Каждый год проходят соревнования. Восемь лучших мальчиков и восемь лучших девочек играют с "новенькими" — стоявшая рядом девочка кивнула на поле. — В тот мир возвращаются те из них, кто был ближе к первому месту.

Значит, если вдруг это не сон, она домой не вернётся — ведь в шахматы играть вообще не умеет.

Устя опять нападала. На этот раз на "ферзя". И заодно на "слона". Который сбил Лилю. Сколько их вообще осталось? Богдан... Этот ход он ещё продержится, противникам не до него. Даня... Ему сейчас ничего не грозит. Ника и Глеб... Стратеги. Наверное. Хотя, как говорится, "живой электрик — по умолчанию хороший". Виталик... Ровесник Лили. Ему лет одиннадцать — будет жалко, если не вернётся. Хотя пока — не должен. Сева... Вот ведь как странно получается — Аля, которая была уверена в том, что всё обойдётся, останется здесь. А Сева, который говорил, что они проиграют, стоит как стоял и вроде как за поле не собирается. Катя и Лёва... У них сестра остаётся здесь. Судя по тому, что Устя узнала за эти несколько дней, они пойдут просить, чтобы или Алю выпустили, или их тоже здесь оставили. Слава и Глеб... Почему-то девочке казалось, что они точно вернутся. Ну и сама Устя. Итого одиннадцать. Мало. Но всё же больше половины.

22. Фb3 Фd3

Ника была удивлена, что противники до сих пор не сделали рокировку. И если ход "ладьёй" на а2 был просто... немного странным, то потом, перед тем, как сбили Роксану, девочка была уверена в том, что лучший ход — рокировка. Но как говорится, хозяин — барин.

Сейчас рокировку не сделали по понятной причине. Ферзь — важная фигура, и потерять его — значит заметно уменьшить свои шансы на победу. Но вот следующим ходом они, наверное, её всё-таки сделают. И тогда победить будет гораздо сложнее. Ника посмотрела на Глеба. Он, видимо, думал о том же. Заметив её вопросительный взгляд, Глеб кивнул. Девочка сделала пять шагов и встала рядом с Устей.

23. Кg1 Лa8

Да, Ника была права тогда, в подземелье — ладей трогают редко, но если уж дело до них доходит, то сбивают за пару ходов. Виталик сначала надеялся, что повезёт и они выиграют ещё до того, как отведённое время перевалит за половину. Потом надеялся, что эту партию доиграют, не выводя ладей. После этого — что на этих местах они и простоят. Не повезло. Теперь он надеяся просто дожить до конца игры (если они выиграют, конечно, если проиграют — уже без разницы, кто до конца продержался, а кого в самом начале сбили). Хорошо бы, конечно, как во-он тот "конь", следующим ходом вернуться обратно, но этого быть не может — в обратную сторону рокировку не делают. Обратно, естественно, он не вернулся, но зато занял то поле, где в начале игры стояла Лиля. В некотором роде, это было и его поле — он ведь тоже ладья.

24. Фxf7+ Крh8

Катя разрывалась между сестрой и братом. С одной стороны, хотелось прямо сейчас побежать к мертвецам и умолять, чтобы ей разрешили поменяться с сестрой. А с другой стороны... С другой стороны был брат. И если Катя останется здесь, то он-то вернётся. К тому же, как ни стыдно было девочке признаваться себе в этом, ей было страшно. Страшно остаться здесь и больше не вернуться. Но страх за сестру перевешивал, и Катя уже гораздо больше боялась передумать. Но не пришлось ей ни упрашивать кого бы то ни было согласиться на замену, ни возвращаться домой и постоянно думать о сестре. Тело вдруг сковаи невидимые цепи, голова сама собой поднялась, и девочка с удивлением заметила прямо перед собой "ферзя". А потом поняла, что стоит он на её поле. "Ну привет, сестрёнка", — подумала Катя. — "И прощай, Лёва".

Всё, понял Глеб. Сейчас противники будут пытаться поставить мат. А в этом у них явно гораздо больше опыта, чем у него самого. Всё, на что Глеб рассчитывал — что удастся выиграть до этого. Но видимо, не судьба. Он огляделся. Закрыться нельзя, сбить нельзя, остаётся отход. А отойти можно только на h8. "Точно проиграем", — понял Глеб. Но ходить-то всё равно надо, а там, может повезёт и у противников время на ход закончится. Поэтому он отошёл на h8.

25. Cc4 Фc2

Хорошо, что "слон" сделал один лишний шаг. Хорошо, потому что Ника только что заметила ловушку, в которую их медленно загоняли. И сделать они всё равно ничего не смогли бы — разве что чуть медленнее проигрывать, надеясь на время.

А так она просто отошла из-под удара. Теперь они, можно сказать, поменялись местами.

26. f4 Фxc1+

Нельзя даже сказать, кто был сильнее удивлён — Глеб, который ожидал шаха, или Ника, которая думала, что этим ходом они выиграют ферзя. Но подставляться "ферзь" не стал, хотя в этой позиции это было бы лучшим ходом. "Ну что же", — подумала Ника, — "Так даже лучше. Сейчас я ставлю шах, закрыться он не может, только отойти..."

Ника постаралась забыть, что на доске не просто фигуры. Шагнула вперёд. "Слон" ушёл с поля. "Король" удивлённо на неё посмотрел, как будто не веря, что ему сейчас поставили шах.

27. Крf2 Фxd2+

Да, закрыться было нечем, сбить Нику — тоже. Оставалось отходить. Вариантов отхода тоже было не очень много. Точнее, всего один. И "король" отошёл на f2 — а что ему оставалось?

Ника продолжила загонять "короля" в угол. Заодно сбила "коня". Как знать, может, пригодится.

28. Крg3 Фe3+

"Король" опять отошёл. Хотя мог и закрыться. "Как хочет", — подумала девочка. — "Но в следующий-то раз он вряд ли будет отходить, скорее закроется". И повторила его ход.

29. Кf3 Кe4+

Устя затаив дыхание следила за перемещениями Ники и "короля". У последнего оставалось совсем мало полей, куда можно было бы отойти. И вдруг он не отошёл, а закрылся. Да как — сбить коня значило подставиться под пешку и короля сразу! Ника обернулась и позвала Устю, показав на поле рядом с собой. Опять шах. Теперь "король" может только отойти.

30. Крh4 Фxf4+

Он и отошёл. На h4. Ну что ж, по сути, ему остался один ход. Ника опять повторила его шаг. Девочка уже не замечала, кого бьёт, и смотрела только на то, безопасно ли это.

31. g4 Фxg4#

И те, кто оставался на поле, и те, кто оставался в этом мире надолго (если не навсегда), не моргая смотрели на "короля" и "ферзя". Было ясно, что они уже почти выиграли.

— Вот и всё, — сказала Роксана, — они сейчас вернутся домой.

— А мы останемся тут, — добавила Алина. Инна промолчала.

— Зато мы тут вместе, и нам не придётся вспоминать тех, кто здесь остался бы вместо нас, — ответила Аля, обращаясь в основном к сестре.

— А я бы очень хотела вернуться домой, — сказала Лиля. — Я сначала думала, что это сон, но, наверное, всё-таки не сон...

Тут "король" наконец определился, куда ему отходить. Точнее, не отходить, а закрываться. "Пешка" сделала два шага вперёд. Ника посмотрела влево — она уже давно стояла вполоборота — Даня стоял там. И сделала шаг вперёд.

"Король" огляделся. Сбить девочку было нечем. А к полю уже шли несколько мертвецов.

1) Автор не знает в точности, почему Але и Лёве надо было в школу на час раньше, чем Кате. Возможно, в той школе, где учились они, дополнительные занятия были нулевым уроком. (Так правда бывает).

Вернуться к тексту

Несколько мертвецов подходили к полю. Лёва подбежал к ним (ребята уже не были связаны правилом "тронул — ходи", игра ведь закончилась) и стал что-то быстро-быстро говорить. Мертвецы сначала нахмурились, потом переглянулись. Похоже, они переговаривались без слов. Примерно через полминуты один из них обернулся к мальчику и кивнул. Обрадованный, Лёва поспешил за ними.

Аля, Катя, Роксана, Инна, Алина и Лиля всё ещё стояли возле поля. К ним и подошли мертвецы.

— Кто хочет вернуться домой? — прокаркал он. Затем посмотрел на Катю и Алю и добавил:

— Кроме вас двоих. Вы по-любому останетесь здесь.

Роксана, Инна и Алина переглянулись.

— А втроём можно? — спросила Инна.

— Нет, — ответил мертвец.

Девочки опять переглянулись.

— Я останусь, — шёпотом сказала Алина.

— Я тоже.

— И я.

— Лиля, ты же вроде как раз хотела вернуться, — предложила Аля.

Девочка шагнула вперёд, оглянулась.

— Ну... Значит, пока...

— Пока...

— Значит, ты хочешь вернуться? — спросил мертвец. Лиля кивнула. Мертвец посмотрел на Лёву. Тот шмыгнул на место Лили.

— Это что сейчас было? — спросила Катя.

— Я решил остаться здесь, — объяснил ей брат.

— Ты с ума сошёл?

— Не-а. Захотел остаться с сёстрами.

— А Лиля тут при чём тогда?

— Просто мертвецы сказали, что остаться можно только вместо кого-то.

— Ладно... Всё равно поменяться обратно уже не получится.

* * *

Лиля не могла поверить, что вернётся домой. Их вели по коридорам где-то глубоко под землёй. Вокруг была кромешная темнота. Но когда девочке стало казаться, что эти туннели никогда не закончатся, они завернули за угол и замерли. Впереди что-то светилось. Впрочем, может статься, свет не был таким ярким, как показалось ребятам, просто их глаза привыкли к полутьме. Мертвец, шедший впереди, что-то сказал (Лиля не разобрала слов). По очереди ребята шагали в это светящееся что-то и исчезали. Лиля шла последней. Закрыв глаза, она шагнула вперёд... И вот она уже не в тёмном подземелье, а дома, на улице дождь, а на календаре тот же день, когда она исчезла — хотя должна была пройти самое меньшее неделя.

* * *

Остающихся привели туда же, где полчаса назад возвращались домой те, кому повезло больше. Выстроили в шеренгу. Напротив каждого из них стал один из противников. Мертвец, приведший их сюда, начал читать какой-то текст, то шёпотом, то почти крича. Дети оставались на месте — их вновь сковали невидимые цепи. Только мертвецы напротив казались всё ближе и ближе... Потом ребята увидели самих себя со стороны... А потом те, кто раньше были Алей, Катей, Лёвой, Роксаной, Инной и Алиной, повернулись и по очереди стали в светящийся круг. И исчезли. А оставшихся опять повели по нескончаемым коридорам.

Пройдёт много лет, прежде чем они тоже вернутся домой. А вернувшись, пожалеют, что не остались там — родные и знакомые или переехали, или уже не помнят их, а кого-то вообще уже нет. А те, кто ещё жив, всё равно их не узнали бы — вернулись-то они в чужих телах. И ещё сильнее возненавидят они тот про́клятый мир...