В-лимфоцит и темная башня (джен)

Много дней и ночей шел В-лимфоцит по пустыне обезвоженных тканей. Горячий безжизненный ветер дул ему прямо в лицо, мужественное и обветренное, обожженное солнцем. Макушку его прикрывала синяя кепка, тело обтягивал бессменный потертый комбинезон, разодранные вдрызг кроссовки чавкали, поедая песок, а на поясе, рядом с сумкой со скудными припасами, висела иммуноглобулиновая пушка. Пустыня становилась все безмолвнее, жара — все невыносимее, а живые клетки и вовсе перестали ему попадаться, хотя, чисто теоретически, такого просто не могло быть в живом теле.

Много дней и ночей преследовал он странную черную бациллу, как он полагал, восковую, известную своей привычкой проникать в организм во время обезвоживания. Однако, и В-лимфоцит почти был в этом уверен, эта бацилла была вовсе не той, за которую себя выдавала. Она могла быть гораздо опаснее, настолько, что это могло грозить всему миру бедой. А мир, как известно, сдвинулся. Возможно, с места, но В-лимфоциту казалось, что он просто сдвинулся и сходил с ума.

Время текло как-то странно. Оно то замедлялось и текло как кисель, то ускорялось, временами и вовсе пропадая непонятно куда. Вот было утро, а вот уже ночь. Куда делись день и вечер, он не знал, да и не особо хотел. Он путешествовал уже бесконечно долго, и время для него практически потеряло всякий смысл. В своих странствиях он истоптал уже множество дорог, преодолел неисчислимое количество трудностей, был неоднократно ранен в боях с патогенами, и не раз балансировал на грани жизни и смерти.

А сколько ему еще предстояло пройти! Организм был велик и многогранен. Зная, как, можно было бы обежать его за считанные дни и даже часы, а если ты являешься эритроцитом, то и вовсе можешь промчаться секунд за двадцать по обоим кругам кровообращения. Если ты, конечно, не АЕ-3003, которая может по дороге сто раз заблудиться. «А ведь есть сто пятьдесят миллиардов капилляров, в которые можно свернуть…», — подумал он, хотя мысль эта была не совсем кстати. Но здесь, в пустыне, иногда казалось, что ты стоишь на месте. Нет, чем быстрее идешь, тем отстаешь еще больше, по крайней мере, так иногда казалось.

Казалось ему не только это. Иногда мерещились миражи, и наплывал бред. В-лимфоцита жестоко мучила жажда, но он экономил последние капли воды и упорно шел вперед, не останавливаясь, потому как стоило ему остановиться, и миру мог настать конец. Он и сам не знал, откуда это знает, но был уверен в этом. И эта уверенность так или иначе придавала ему сил.

Его уже изрядно шатало из стороны в сторону, ноги подгибались, отказываясь идти, а его собственная пушка, казалось, весила целую тонну. Кстати, В-лимфоцит не знал, что такое тонна, но был уверен, что это действительно нечто очень и очень тяжелое. Но хуже всего было то, что макушка под кепкой раскалилась, приближая наступление теплового удара. Однако бывалый стрелок В-лимфоцит мужественно преодолевал трудности, снова и снова. Стараясь держаться, он напевал, то есть нашептывал пересохшими губами комические куплеты:

— Я окна мыл в конторе и стены тоже мыл,

Но тут некстати очень приперся базофил…

Когда-то его друг клетка памяти предсказывал, что в мир явится зло. «Настоящая чума!» — говорил он, выкатывая от страха глаза. Если это то самое… Если это не восковая бацилла, с которой он сталкивался раньше, то запасенные им антитела, специфичные к антигену, не помогут. Но с этим ему еще предстояло разобраться на месте, а пока он упрямо шел все вперед и вперед, стараясь сократить расстояние между собой и противником, шедшим далеко впереди. Тот же оставлял на своем пути руины, токсины и объедки. Наверняка собирался найти уютное местечко и размножиться.

На некоторый день своего путешествия он вышел к маленькому городку, полному угрюмых и неприветливых жителей. Одни не замечали его, другие смотрели враждебно. В-лимфоциту это было до синеньких базофилов. Он подошел к первому попавшемуся старику и спросил, где тут можно отдохнуть и перекусить. Тот сурово зыркнул из-под бровей и спросил, не стрелок ли он, кивая на его пушку. Узнав, что он — иммунная клетка, нахмурился еще больше. Иммунные клетки тут не любили. С тех самых пор, когда они в борьбе с каким-то вирусом по ошибке положили кучу нормальных.

— Слышь, бать, — В-лимфоцит приподнял козырек кепки и уставился на него острым взглядом пронзительных голубых глаз, — я тут ни при чем.

— Ну-ну, — ответил старикан и молча указал в сторону постоялого двора.

Хозяйкой постоялого двора оказалась тучная клетка, которая жила здесь так давно, что про ее отношение к иммунным клеткам местные благополучно успели забыть. Она была старше В-лимфоцита, но выглядела очень даже ничего, и какой-то клеточный черт дернул его пофлиртовать с ней: наверное, он перегрелся. Она в ответ тут же положила на него глаз, и В-лимфоцит получил прекрасный обед и лучшую комнату практически задарма. То есть разницу ему пришлось отрабатывать, проведя с ней весьма бурную ночку и наглядно доказав хозяйке, что его большая пушка — вовсе не от комплекса неполноценности по мужской части.

Тучная клетка укатала его так, что он был еле жив и упал на подушку без памяти. Под утро, только он отключился, ему приснился клетка памяти и предрек, что ему предстоит извлечь троих. С этими верными спутниками он должен прийти к темной башне и… Короче говоря, спасти весь мир от зла, ни более, ни менее. Еще он просил опасаться какого-то всеорганизменного центра клеткотроники или протоники, но этого В-лимфоцит совсем уже не смог разобрать. Сон это был или как, но В-лимфоцит заторопился. Чувство тревоги в нем нарастало, казалось, что вот-вот случится беда.

Тучная клетка никак не хотела его отпускать и удерживала всеми силами. И кормила вкусно, и любила жарко, и готова была на все, лишь бы он не уходил. Тогда В-лимфоцит принял единственно верное решение: сбежать. Он уже приготовил все для побега и продолжения погони, как случилось ужасное. Встреченный им старик, видя, что он собирается отбыть, как бы между прочим сказал:

— А он проходил здесь.

— Кто?

— Антиген, который ты ищешь.

— Да, я догадывался, — кивнул В-лимфоцит. — Но с вами, судя по всему, все в порядке. От вашего городка же не остались руины.

— Может и так, но…

Старик не договорил. Он захрипел и упал замертво. В-лимфоцит снял кепку и постоял так минуту в скорбном молчании, потом направился на дорогу, ведущую из городка. Он уже миновал главную площадь и местные лавочки, торговавшие всякой всячиной, еще не открывшиеся с утра, как вдруг увидел, что его окружают клетки. Выглядели они странно, если не сказать зловеще. Вонь тлена и разложения завитала в воздухе. В-лимфоцит про себя выругался. Ну конечно же, этот хмырь прошел здесь не просто так, а заразил клетки. Теперь прошел инкубационный период, и начались неприятности.

Зараженные окружили его плотным кольцом, В-лимфоцит молниеносно вскинул пушку и приготовился принять бой. Он сражался как настоящий герой и убил почти всех и каждого. Кого не убил, пометил антителами и обездвижил. Он уже практически победил, как вдруг появилась тучная клетка, на вид она была такая же как и обычно. Это сбило его с толку всего на мгновение. Внезапно он получил хороший удар по голове и отключился. Это был довольно бесславный конец.

* * *

Очнулся В-лимфоцит в помещении, очень напоминающем больницу. Все тело болело так, как будто его пропустили через клеткодробилку в селезенке, которой их всех пугали с самого детства. Он вспоминал, что с ним было, и усердно таращился в белый потолок. Похоже, зараженные его хорошо отделали и убили бы, если бы… Если бы не кто?

Ответ появился сам собой: над ним склонились сестры макрофагини в белых одеждах. Их взгляд излучал такую доброту и заботу, что В-лимфоциту стало не по себе. Понятно, что это они его спасли и, должно быть, прибрали помеченных антителами врагов. Сестры заверили его, что позаботятся о нем и попросили не делать резких движений, так как он изрядно пострадал. Он бы и не смог при всем желании: его так спеленали бинтами, что было не двинуться. Его заверили, что это все излечимо, что все будет в порядке, надо только подождать, надо набраться терпения…

Потянулись бесконечные дни неподвижного лежания в койке. Все это время сестры макрофагини усердно заботились о нем, мыли, кормили, переворачивали, меняли повязки и даже развлекали интересными историями. Все это время В-лимфоцит ненадолго просыпался, а потом отключался снова, уплывая в марево видений. Там ему постоянно виделся клетка памяти и твердил про необходимость найти троих, потом темную башню и спасти мир. Лучше всего именно в таком порядке. В-лимфоцит в ответ смеялся и заявлял, что лично он может в любом. Клетка памяти каждый раз в этом глубоко сомневался и таял, как утренний туман.

Это обычно случалось перед завтраком, обедом и ужином. В-лимфоцит просыпался, кушал и снова засыпал. Вскоре до него начало доходить очевидное: ему что-то подмешивают в пищу. Однажды он отказался есть и запротестовал:

— Вы меня чем-то травите! Вы мне что-то подмешиваете в пищу!

Смиренные сестры макрофагигини, как они сами себя называли, в ответ переглянулись, а потом, улыбаясь не самыми добрыми улыбками, придвинулись к нему вплотную, нависая с тарелками и ложкам.

— Кушайте и поправляйтесь, а не то мы вас фагоцитируем, — пригрозили они и засмеялись.

Тут В-лимфоцит почему-то вспомнил о клетках-вампирах из Клеткосалема и невольно затрясся. Сперва по спине побежали мурашки, а потом появилось ощущение, что по нему что-то ползает. Было невообразимо мерзко, но, возможно, это был бред.

После вынужденного обеда он еще некоторое время пробыл в забытьи, а после, сам не зная как, очутился среди поля. Рядом лежали его вещи, сложенные аккуратной стопкой. Сверху была записка. В-лимфоцит развернул ее и прочитал: «Спасибо за то, что воспользовались услугами нашего госпиталя. Смиренные сестры макрофагини». Он встал, оделся, натянул кепку. Можно было продолжать путешествие. Но вот патоген далеко ушел. Что делать, было не совсем понятно. И он снова решил разбираться с проблемами по мере их поступления. Определив направление по солнцу, он направился туда, где можно было снова напасть на след таинственного черного патогена.

Долго ли, коротко ли плутал В-лимфоцит в поисках таинственного мерзавца, пока однажды не оказался на бесконечно длинном побережье, тянувшемся так далеко, что края не было видно. Там В-лимфоцит понял, что его кроссовкам скоро придет конец, ибо мокрый песок их окончательно доконает. Побережье тянулось вдоль залива лимфопротока. Набегавшие на берег волны приятно убаюкивали своим шумом. Однако терять бдительность не стоило: ближе к ночи из воды выползали какие-то твари, которых он почему-то принял за стигучий лишай. Ему неохота была с ними связываться, но при случае он решил попробовать жахнуть по одной из них антителами.

Погода портилась. Вскоре пошел дождь. В-лимфоцит отнесся к этому философски и продолжал идти, думая, что не сахарный, а следовательно, не растает. Вслед за дождем появился туман. Он сгущался, закрывая собою обзор, а внутри него раздавались зловещие звуки, издаваемые чудищами. «Мы сожрем тебя!» — словно бы говорили они.

В-лимфоцит решил держаться подальше от воды и попытаться найти место для ночлега. Он отошел к обломкам скалы, в избытке обрамлявшим берег, и тут заметил в тумане фигуру. Загадочная фигура повернулась в его сторону и стала приближаться. В руке у нее был зонтик.

— Долгих дней, приятных ночей, — неуверенно, но на всякий случай крайне вежливо поздоровался В-лимфоцит, когда фигура оказалась достаточно близко.

— Приветствую и я тебя, странник, павший заложником судьбы своей и образа своего, — отозвалась фигура.

— Базофил, ты, что ли? — прищурился В-лимфоцит, моментально забывая о всяком официозе.

— Истину ты глаголишь, — согласился в ответ таинственный собеседник и вышел из тумана.

В-лимфоцит, хотя и не чаял такой встречи, почему-то не был особенно удивлен. Более того, он словно бы чего-то такого и ожидал.

— А ты чего тут делаешь? — спросил он.

— Я тут, чтобы помочь тебе. Башню ты темную отыскать тщишься, но предсказано, что для того, чтобы дойти туда, нужны тебе соратники верные.

— Ну и чем же ты мне поможешь? — поинтересовался В-лимфоцит, уже подозревая, что случайно где-нибудь уснул, и это ему опять такой сон снится.

— Главная обязанность базофила, сколь помнишь ты, — продолжал тот высоким клеточным слогом, — мобилизовать клетки иммунные в очаге поражения.

— А… ты мне их мобилизуешь, — догадался В-лимфоцит, согласно кивая.

— Призову через дверь, — базофил сделал указующий жест рукой в сторону двери.

Тут только В-лимфоцит увидел дверь. Та стояла на пляже, причем была сама по себе, без всего того, к чему обычно она прилагается. Он оглядел ее вокруг и обнаружил, что где-то она проявляется ярче, где-то бледнее, а где-то и вовсе исчезает. На ней была выгоревшая табличка: «Архив». Он почесал в затылке и попробовал ее открыть. Дверь чуток поддалась, но неохотно. Базофил подошел к двери и применил свой способ, выделяя особые вещества для призыва клеток.

Из двери появилась голова клетки памяти.

— Вы меня звали? — спросил он.

В-лимфоцит стал помогать клетке памяти пролезть через не желавшую открываться как надо дверь. Тот кое-как протиснулся и под конец упал. Клетка памяти встал, отряхнулся. На нем были обычный деловой костюм-тройка и лакированные ботинки, начищенные до блеска, в руке он держал папку, которую пару раз успешно уронил.

Пока В-клетки здоровались и обменивались новостями, базофил исчез так же внезапно и таинственно, как и появился, и В-лимфоцит с клеткой памяти остались одни. Они с тоской поглядели на залив лимфопротока. Из воды начали выползать жуткие твари. Приятели не знали, кто они такие, но оба подумали не то про стригучий лишай, не то еще про что, а еще про то, съедобны ли эти монстры, потому как припасы В-лимфоцита уже закончились, у клетки памяти их и вовсе не было, а кушать очень хотелось. Так что они решили поймать хотя бы одного, а лучше парочку и приготовить их по рецепту макрофагов, который клетка памяти весьма кстати припомнил.

Они подкараулили одного, похожего на гигантскую креветку с клешнями и копной усов на башке, и завязалась драка. В процессе борьбы опасная тварь едва не убила, к базофиловой бабке, клетку памяти и прищемила В-лимфоциту клешнями мембрану со стороны задницы, и теперь В-лимфоцит сесть не мог. Зато из чудовища вышел знатный шашлык. Поедая его, они принялись обсуждать дальнейшие планы. Разумеется, речь сразу же зашла о таинственном черном антигене.

— Клетка памяти, а ты точно не припоминаешь этого типа?

— Судя по описанному тобой, я не припоминаю подобного антигена, — клетка памяти покачал головой. — Чтобы разобраться с ним, нам нужен специалист, мастер антигенной презентации.

— Да я и сам могу… — начал было В-лимфоцит. — Я сам себе презентация, даже пространственную модель распознать могу.

— Ты уже изловил антиген? Изучил его? — спросил клетка памяти с некоторой, не свойственной ему, иронией.

— Нет, — угрюмо потупился В-лимфоцит.

— Наш враг хитер и коварен и, несомненно, является патогеном, то есть представляет собой угрозу для всего организма, — подытожил клетка памяти. — Нам нужен специалист, лучший из лучших, который не уступит ему. Нам нужна дендритная клетка.

— Отлично. Только вот базофил свалил. Как без него извлекать будем?

— Может, достаточно отыскать дверь? — предположил клетка памяти, доедая свою порцию ароматного шашлыка из нежно-розового мяса.

В ответ В-лимфоцит пожал плечами и предложил устроиться на ночлег, отдохнуть, а потом отправиться на поиски двери. Клетка памяти был очень даже за. Они нашли уютную пещерку как можно дальше от линии воды, устроили в ней спальные места, устлав их ветками и травой, собранными поблизости, и, уютно устроившись, сладко задремали, проявляя крайнюю неосмотрительность: возможно, все же стоило делать это по очереди. Однако, к счастью, в эту ночь их никто не побеспокоил. Даже звуки, издаваемые тварями на побережье.

* * *

Рано утром они сварганили на костре подобие травяного чая, доели остатки ужина и отправились искать дверь, которая волшебным образом должна была выдать им еще одного верного спутника для непростого, полного опасностей похода к темной башне.

Дверь обнаружилась едва ли не сразу. Сонные приятели фактически влетели в нее лбами. На двери была надпись: «Домик на дереве». Они переглянулись, кивнули друг другу и разом ухватились за дверь. Та поддалась на удивление легко, и вскоре за ней показался домик на дереве, в котором обитал дендроцит. Они так увлеклись чудесным зрелищем, что не заметили, как под ногами промелькнула тень.

В этот раз они сами зашли в дверь, сперва убедившись, что та не захлопнется и никуда не исчезнет, и направились прямиком в домик, где жил их давний знакомый. Дендритную клетку они нашли непосредственно там же, на кухне, и вытащили прямо из дома с чашечкой чая в одной руке и печенькой в другой, не слушая никаких возражений. Коротко и при этом не слишком понятно объяснили, в чем дело, и погнали бедолагу путешествовать, едва ли дав тому возможность собраться, ну или хотя бы прихватить фотоаппарат.

К их немалому удивлению, дендроцит каким-то таинственным образом уже был в курсе случившегося.

— По моим сведениям, этот патоген движется к темной башне, — сказал дендроцит.

— Откуда ты знаешь? — уточнил с сомнением В-лимфоцит.

— У меня свои источники, — улыбался тот и подмигнул.

— Ну-ну…

— Конечно, мы его поймаем и прижмем, и изучим, — продолжил дендроцит, — но чтобы убить его нам понадобится помощь специалиста.

— Специалиста по убийствам, что ли? — хмыкнул В-лимфоцит.

— Именно, — согласился дендроцит. — Нам нужен Т-киллер.

— Ладно, уболтал, идем искать путь к нему, то есть еще одну дверь, как я понимаю.

— Ага, только давайте сперва разыщем Ню, — попросил дендроцит.

— Ню? — переспросили В-клетки.

— Мою ручную лактобактерию, — пояснил дендроцит. — Она прошмыгнула через вашу дверь, когда я отвлекся.

Ню нашлась в прибрежном кустарнике, запутавшаяся в ветвях и верещащая от ужаса. К ней уже подбиралась одна из тварей, выскочившая на берег раньше времени ради такой добычи. Тварь была успешно уложена метким ударом камня по голове, а Ню — изъята из цепких объятий кустарника. Она радовалась при виде дендроцита и лизала его в нос, пища: «Ню!»

Приятели оттащили тушку чудища в сторону, развели костер и порадовали присоединившегося к ним дендроцита фирменным шашлыком. Тот нахваливал угощение, заверяя, что не ел ничего вкуснее, а после выдвигал предложения насчет того, как можно еще приготовить такое изумительное мясо. Они съели сколько смогли, остальное прихватили про запас. Ню шашлык есть не стала, ей досталось печенье, завалявшееся у дендроцита в кармане. Покончив с едой и затушив костер, они пошли вдоль берега, весело болтая и делясь последними новостями.

Третья дверь оказалась на конце пляжа, почти у самой воды. На ней красовался герб тимуса в шестиугольнике. Петли и весь низ двери безнадежно заржавели. Как и следовало ожидать, дверь и не думала открываться. Приятели пробовали так и эдак, но все безрезультатно. Только они уже хотели сдаться, как увидели на скале поодаль две знакомые фигуры. У одной из них в руке был сложенный зонтик.

Базофил и эозинофил стояли на скале, озирая побережье, и спорили, паразиты ли эти чудища, что вылезают из воды, или нет. Эозинофил считала, что паразиты, но не была уверена. Приятели помахали им рукой и стали подниматься. После приветствий они рассказали про ржавую дверь и поинтересовались у базофила, что, по его мнению, с этим можно сделать. Базофил в ответ завернул мудреную фразу, которую эозинофил перевела всем остальным как то, что тот посмотрит, что можно сделать.

Базофил ходил вокруг двери и стучал по ней сложенным зонтиком, бормоча: «Так» и «Вот так». Далее он, воодушевленно восклицая, попытался открыть дверь силой своего интеллекта, но та не желала поддаваться на его уговоры. Приятели кинулись помогать ему, но дверь, очевидно, ко всему прочему была заперта на ключ и даже не думала двигаться с места. Проблему решила эозинофил. Она достала свои боевые вилы и подцепила дверь снизу. Затрещали ржавые петли, и дверь слетела с них, заваливаясь в ту сторону, где была ручка. Клетки навалились на нее всей толпой и отогнули, расширяя проход. Однако не успели они закончить данную операцию, как с той стороны раздался мощный удар, и дверь, и без того уже покалеченная, унеслась прочь, пролетев над их головами. В проеме появился Т-киллер, злой, с перекошенной физиономией.

— Че-е-е?! — заорал он, кровожадно сверкая глазами. — Этот умник о себе много думает! Т-хелпер, ублюдо-о-ок!

— Ой… — выдохнули остальные, обнявшись с перепугу.

— Ну и пожалуйста! Я вас всех на митохондриях вертел! — крикнул Т-киллер назад, развернулся и уставился на обалдевшую компанию.

— Т-киллер-сан умеет эффектно появиться, — сказал дендроцит, икая.

— Че уставились?!

— Ну-у-у… В общем и целом, — опомнился В-лимфоцит, — есть тут одно дельце.

Далее они битый час объясняли Т-киллеру суть важного дела и всего их похода. По лицу Т-киллера было видно, что он не в восторге от услышанного и наверняка не согласится с ними никуда идти. Однако тот выслушал их на удивление внимательно, сказал: «Хм…» и после внезапно согласился отправиться не пойми куда, искать какую-то темную башню и ловить какой-то патоген. Просто он на все был сейчас согласен, лишь бы свалить подальше от этого бесившего умника Т-хелпера, который его, к тому же, еще и не ценит.

— Ну и где эта ваша темная башня? — только и спросил Т-киллер.

Остальные переглянулись. Они и сами не знали, где. Однако, компания, не сговариваясь, побрела наугад в направлении, казавшимся им верным. Клетка памяти в это время запоздало думал о том, зачем им понадобилось искать и открывать столько дверей, если можно было позвонить из его конторы и пригласить всех разом. Был ли в этом какой-то особый смысл, он и сам не мог взять толк. Впрочем, чего уж теперь об этом говорить.

* * *

Их путь еще некоторое время шел по побережью, продолжавшемуся далеко за тем тупиком, в котором оказалась дверь. Всю дорогу Т-киллер топал впереди всех, грозно сдвинув брови и размахивая кулаками. Не повезло же тем тварям, что попались ему на пути! Остальные в панике разбегались, ныряя на бегу в воду. Когда же дорога повернула наверх, в холмы, базофил и эозинофил попрощались с остальными и пожелали счастливого пути. У них были свои дела, не менее важные. На прощание эозинофил подарила им банку варенья, которую несла в рюкзаке, и просила быть осторожнее. Базофил снова хотел завернуть невозможную фразу, но передумал. Глядя вслед уходящей четверке и семенящей за ними лактобактерии, он только загадочно произнес едва ли понятное любой нормальной клетке слово: «Ка-тет».

Впереди был долгий, трудный и опасный путь к темной башне.