Пещерные мокрицы и трое разбойников (джен)

Солнце уже поднялось высоко над вершинами лесистых гор, которые громоздились над Хоринисом с востока, когда Вильям вышел на пристань. За спиной его осталось заведение с непритязательным названием «Красный фонарь», а в кошельке на поясе — несколько последних монет. Выглядел охотник слегка бледным, растрёпанным, но вполне довольным жизнью.

На хоринисской пристани всё было как всегда. Лениво бродили туда-сюда несколько местных бездельников. Рыбак Фарим громко спорил с торговцем рыбой Хальвором, стараясь подороже сбыть утренний улов. На ближайшем пирсе по обыкновению маячил какой-то тип со шрамом на пол-лица и с собранными в хвост на затылке тёмными волосами.

Эти привычные глазу сценки не привлекли внимания Вильяма. Зато небольшое судно, пришвартованное к причалу неподалёку, сразу приковало его взгляд. Корабли в последнее время в Хоринис заходили редко, и прибытие очередного судна становилось настоящим событием. Неудивительно поэтому, что напротив сходней собралась толпа местных зевак, несколько стражников и пара-тройка почтенных торговцев. Все они пристально наблюдали за тем, как несколько моряков в варантских одеждах сгружали с палубы какие-то тюки и бочонки.

Ощутив острый приступ любопытства, Вильям поспешил присоединиться к зевакам. В толпе он заметил хозяина портовой таверны Кардифа, который стоял рядом с каким-то пронырливым парнишкой, смутно знакомым Вильяму по визитам в гильдию воров.

— Привет, Кардиф! — приветствовал хозяина таверны охотник и небрежно кивнул воришке, имени которого не помнил. — Что это за посудина?

— «Цветок пустыни», судно торговцев из Варанта. Отшвартовалось на рассвете. Война войной, а торговля — торговлей, — пояснил Кардиф. — Наши портовые бездельники пытались наняться на разгрузку, но скряга-хозяин решил обойтись силами собственных матросов и пассажиров. Да ты только взгляни на того здоровяка! Он и в одиночку хоть целый караван разгрузит, — указал хозяин таверны на крепкого мужчину, который спускался с судна с парой огромных тюков на плечах. Крепкие доски сходней заметно пригибались под его шагами.

Здоровяк приблизился к сложенному в кучу грузу и свалил тюки на камни пристани. Когда он выпрямился, Вильям смог рассмотреть его смуглое лицо. Очень знакомое, между прочим, лицо.

— Махмуд!(1) Махмуд ибн как-тебя-там из Бакареша! — воскликнул Вильям.

— А-а, Вильям, друг мой и брат! — радостно закричал Махмуд и, бесцеремонно распихивая толпу, бросился к старому приятелю. — Ты пришёл меня встретить? В сердце моём распускаются цветы счастья и благодарности!

— Махмуд, какими судьбами?

— Я же обещал навестить тебя в Хоринисе. А моё слово, как ты уже знаешь, крепче стали...

— Эй, сын лени, а кто остальной груз таскать будет?! — закричал хозяин судна. — Расчёт заранее получил, а отрабатывать не хочешь!

Махмуд, который правой рукой уже обхватил Вильяма за плечи, поднял левую повыше и показал торговцу недвусмысленный жест:

— Сам таскай свой хлам, жадный шакал!

В толпе заржали. Хозяин витиевато выругался и демонстративно отвернулся.

— О, отец гостеприимства, есть ли в этом славном городе место, где мы могли бы спокойно отдохнуть и побеседовать? Мне так много нужно тебе поведать! — обратился к Вильяму Махмуд.

— Моя таверна к вашим услугам! Клянусь всеми богами, она лучшая в порту! — мигом подскочил к ним Кардиф.

— Потому что единственная... — негромко проворчал Вильям, но его никто не услышал. Махмуд, Кардиф в сопровождении изрядной части ротозеев с пристани уже направлялись в «Одноногого разбойника».

Поговорить по душам Вильяму и Махмуду в таверне не удалось. Сначала варантец угощал всех присутствующих пивом и шнапсом, один за другим произнося длинные тосты и травил байки о морских чудовищах, сражениях с пиратами, миражах пустыни и красавицах Южных островов. Некоторые из россказней варантца Вильям уже слышал раньше, но большинство оказались свежими, так что охотник даже заслушался вместе с остальными.

Потом Махмуд затеял игру в кости, обобрав до нитки проходимца Нагура, хозяина верфи Гарвелла и ещё нескольких участников пирушки. Один из них обвинил варантца в жульничестве и моментально отправился в угол после крепкого удара в челюсть, прихватив по пути изрядную часть мебели и разместившейся за ней публики...

После того, как чересчур разгулявшегося Махмуда попытался выставить вышибала Мо, варантец побил и его тоже, а потом обиделся на такое отношение к гостю, и они с Вильямом, пошатываясь, направились в «Красный фонарь».

* * *

Проснулся Вильям от чьих-то стонов. Голова раскалывалась от боли, в горло словно набили песку из раскаленного сердца варантской пустыни. С трудом разлепив заплывшие глаза, Вильям огляделся.

— Знакомое местечко... — пробормотал он, узнав камеру в городской тюрьме. Прежде ему не раз приходилось посещать это почтенное заведение. Как правило, не по своей воле.

Тяжело ворочая шеей, Вильям повернул голову на источник стонов.

— Махмуд?! Что с тобой?

— О-ох, моя голова! Она сейчас лопнет! Что за отраву мы вчера пили? — простонал распластавшийся на соломе варантец.

— Да вроде, как обычно — пиво, шнапс, джин, грог, ещё что-то...

Вильям с кряхтением поднялся на ноги и, придерживаясь за стену, проковылял к решётке.

— Больтан! Эй, Больтан! — позвал он знакомого стражника.

Тот нехотя встал со стула и приблизился к темнице.

— А-а, зомби! Иннос, помоги! — увидев Вильяма, замахал он руками, а затем громко заржал. — Ну и покуролесили вы вчера, ребята! Всемером вас еле скрутили.

— Слушай, Больтан, принеси воды... — прохрипел Вильям.

— Может, вам ещё и вина подать? А заодно девочек привести? Хотя нет, девочек вы вчера всех распугали. Бромор сам прибежал за помощью к лорду Андре — трясётся весь, плачет... — снова рассмеялся Больтан, но всё же прошёл к бочке в углу, наполнил водой две глиняные кружки и поставил их на пол перед решёткой.

Вильям просунул сквозь прутья дрожащую руку, ухватил кружку и жадно к ней присосался. Утолив жажду, уже более уверенно взял второй сосуд и отнёс Махмуду.

— О-о, отец милосердия! — простонал тот и приник к воде, словно сбившийся с тропы на Бен-Эраи и три дня блуждавший по барханам путник. — Кажется, я и в самом деле жив!

Некоторое время заключённые сидели, привалившись к прохладной стене темницы. Постепенно обоим стало лучше. Махмуд даже сумел осознать, где они находятся.

— Мы в темнице? Скажи, брат мой по неволе, что теперь с нами сделают эти суровые воины Инноса? — подал голос Махмуд. — Наверное, сошлют на каторгу в Рудниковую долину до конца жизни? Я много наслышан об ужасах этого места.

— Вряд ли. Магический барьер над долиной давно разрушен, каторга не действует, в тех местах теперь творится Белиар знает что, — успокоил приятеля Вильям. — Так что дождёмся, пока придёт лорд Андре, который командует городской стражей. Если мы вчера никого не убили и не сожгли Портовый квартал... ну, или сожгли, но не полностью, то он слупит с нас штраф и прикажет выкинуть вон.

— Твои слова слаще мёда диких пчёл, о, брат надежды!

Услышав про диких пчёл. Вильям припомнил обстоятельства их с Махмудом знакомства и дёрнулся, будто кто-то его ужалил.

— Пока нам всё равно нечего делать, есть время окончательно прийти в себя. И, кажется, ты вчера хотел со мной о чём-то поговорить, — обернулся к варантцу Вильям.

— Да! Я же приехал, чтобы попросить тебя о помощи.

— Рассказывай... — вздохнул Вильям.

— Ты ведь помнишь, что у меня есть возлюбленная, прекрасная как...

— Помню, помню! Ты мне о ней ещё на том острове все уши прожужжал. Переходи сразу к делу.

Махмуд заметно погрустнел и принялся рассказывать.

* * *

Едва только судно возвратилось в порт после очередного плавания, как Махмуд отпросился у капитана и побежал на рынок за лучшим вином, какое только можно было достать в этом захолустном городке, сладкими закусками и цветами. Оттуда он поспешил к дому своей ненаглядной Юлдуз, с нетерпением предвкушая долгожданное свидание.

Но там Махмуда ожидал вовсе не тот приём, на какой он рассчитывал. Вместо жарких объятий — отстранённый взгляд, твёрдо сжатые губы, холодные слова, которые упали в душу варантца словно обломки льда...

Потрясённый внезапной переменой Махмуд даже почти не сопротивлялся, когда слуги силой выпихнули его за порог. Едва за его спиной с равнодушным стуком захлопнулась дверь, он опустил голову и побрёл прочь, не разбирая дороги.

Однако далеко уйти Махмуду не дали. Как только он достиг перекрёстка с какой-то узкой кривой улочкой, из-за угла выскочили трое незнакомцев в чёрных одеждах. Двое схватили варатнца за руки, но прежде, чем Махмуд успел их расшвырять по сторонам, как дерзких щенков пустынного шакала, третий зашёл сзади и подло ударил его по голове чем-то тяжёлым и твёрдым.

Сознание вернулось к Махмуду в богато обставленных покоях какого-то дома, где прежде ему бывать не доводилось. Перед ним в кресле с высокой резной спинкой сидел человек в долгополой мантии. Позади молча замерли трое похитителей.

— Очнулся? — вперив в лицо Махмуда тяжёлый взгляд чёрных глаз, проговорил человек в кресле. — Поднимите его!

Сильные руки мигом привели варантца в вертикальное положение и даже немного поддержали, когда у него закружилась голова, и он снова едва не рухнул на устилавший пол пышный ковёр. Зато теперь смог рассмотреть, что мантия, в которую кутался хозяин дома, так же черна, как и его глаза. Угловатый багровый узор лишь ещё больше оттенял эту черноту.

— Так значит, ты и есть тот самый Махмуд ибн Фарух ибн Азим аль Бакареш, который лишил меня моего преданного слуги Салиха?

— Салиха прикончили пираты с «Гарпии», однако если бы они не сумели с этим справиться, я бы им охотно помог. Салих был гнусным шакалом и работорговцем. Я не жалею, что он отправился в чертоги Белиара прежде назначенного срока, — собравшись с силами, угрюмо отозвался Махмуд. — Так что я-то тот самый. А вот кто ты такой?

Хозяин дома криво усмехнулся.

— Поверь, в моей власти сотню раз подряд заставить тебя пожалеть о каждом поступке, что ты совершил за свою ничтожную бессмысленную жизнь. Но это не вернёт мне Салиха. А потому тебе придётся заменить мне его в одном деле, — сообщил он вроде бы даже с ноткой сочувствия в голосе.

— Каком ещё деле? — дерзко вскинув голову, хмыкнул Махмуд.

— Ты отправишься на остров Хоринис с первым же кораблём, проберёшься в монастырь Инноса и убьёшь верховного мага Огня Пирокара.

— Ха! Зачем мне его убивать? Думаешь, у меня не найдётся более приятных и полезных дел?

— Приятных, может быть. Полезных — вряд ли. Во всей твоей жизни не больше пользы, чем в выброшенной на помойку старой подмётке, — скривился то ли в усмешке, то ли в гримасе презрения человек в кресле. — Если не хочешь выполнить мой приказ, то не выполняй. Можешь проваливать прямо сейчас. Но тогда вместо тебя на Хоринис отправится твоя возлюбленная. Ты ведь уже виделся с ней сегодня и убедился, что она полностью в моей власти?

— Так это ты заколдовал её, паршивый падальщик?!! — рванулся Махмуд, но был остановлен крепкими руками людей в чёрных одеждах.

— Конечно, я. У кого бы ещё в этой Белиаром забытой крысиной дыре хватило на это магических сил и искусства?

— Будь ты проклят!

— Твои жалкие проклятья меня не страшат. Мне доводилось видеть вещи стократ ужаснее, — отмахнулся хозяин дома. — Так что ты выбираешь? Уползёшь отсюда в слезах и станешь заливать обиду дешёвым пойлом или всё же выполнишь задание и вернёшь себе свою красотку?

Махмуд на мгновение задумался.

— Может быть, сыграем? — предложил он, достав игральные кости и подбросив их на ладони. — Если ты выиграешь, то я выполню твой приказ. А если проиграешь, то снимешь заклятье и оставишь нас в покое. Идёт?

Хозяин расхохотался. А затем кости сами выпорхнули из ладони Махмуда, взлетели под самый потолок и упали на пол. Со стуком подкатились к краю ковра и замерли. Конечно же, на обеих выпало по шестёрке.

— Я выиграл, — сообщил человек в кресле.

Махмуд понял, что на этот раз привычным способом вопрос не решить.

— Но если я убью того мага на Хоринисе, ты точно её расколдуешь? — спросил он.

— Да.

— Слово?

— Слово!

— А если...

— Прекрати испытывать моё терпение, о, сын словоблудия! Немедленно отправляйся в порт! Завтра прибывшее из Патары судно отправляется на Хоринис. Капитану как раз требуется пара крепких матросов.

Махмуд нехотя кивнул, резким движением стряхнул с себя руки молчаливых слуг хозяина дома, подобрал с пола кости и направился к выходу. У двери он обернулся:

— Но если обманешь, то я тебя...

Человек в кресле ответил снисходительной усмешкой.

* * *

— И вот я здесь, — подытожил рассказ Махмуд. — Скажи, ты ведь поможешь мне пробраться в монастырь и убить этого... Пирокара?

Вильям покачал головой.

— Думаешь, это так просто? Нас обоих испепелят прежде, чем мы доберёмся до верховного мага, — ответил он. — К тому же, Пирокар неплохой человек. Не хочу, чтобы он умер.

Махмуд порывисто вскочил на ноги.

— А как же несчастная Юлдуз, свет очей моих и отрада моей души?! Негодяй её не расколдует! Она так и останется зачарованной! А как же я?! — вскричал он. — Я ведь надеялся на твою помощь, о, сын вероломства!

Вильям поморщился.

— Не ори так, горячий варантский парень! Без тебя в голове гудит! И сядь на место. Мне подумать надо.

Махмуд рухнул обратно на солому и в сердцах опустил тяжёлый кулак на одну из кружек. Сосуд с хрустом лопнул, во все стороны полетели осколки.

— Скажи, — после недолгого молчания вновь заговорил Вильям, — когда тебя выпускали из дома того человека... тёмного мага, тебе завязали глаза?

— Нет, — с некоторым удивлением ответил Махмуд. — Но при чём тут это?

— При том, — грустно усмехнулся Вильям. — Когда ты вернёшься на остров, то найдёшь тот дом опустевшим. Можешь даже не сомневаться. И не думаю, что перед своим исчезновением тёмный маг удосужился расколдовать твою красотку.

— Что ты говоришь?!

— А ты думаешь, он рассчитывал, будто ты вернёшься живым с такого задания? В монастыре несколько десятков опытных магов Огня и крепких послушников с боевыми посохами. Но даже если бы ты сумел убить Пирокара и выбраться оттуда живым, на тебя бы немедленно объявили охоту по всему острову. Подняли бы паладинов и ополчение, заплатили за твою голову воровской гильдии и охотникам... Или ты рассчитываешь справиться с ними со всеми? Даже если так, то ты уверен, что твой похититель забыл о смерти Салиха? Похоже, он не поверил в твою непричастность. Как я слышал, для слуг Белиара месть — священный долг.

Махмуд перестал гневно сверкать глазами и призадумался.

— И откуда вообще взялся такой могучий маг на каком-то забытом богами островке? Должно быть, просто остановился на несколько дней проездом, чтобы дождаться подходящего судна. Кто-то из его подручных или подкупленных местных жителей сообщил ему о тебе, и он решил накрыть двух мясных жуков одной миской — отомстить за Салиха и нанести удар магам Огня, — продолжал Вильям заколачивать гвозди в крышку гроба пустых надежд Махмуда.

Потрясённый варантец обхватил голову руками.

— Но что же делать? — простонал он. — Моя ненаглядная Юлдуз!

— Думаю, первым делом стоит посоветоваться со знающими людьми, — ответил Вильям.

Тут у входа в камеру раздались голоса, заскрипела отпираемая решётка.

— Эгей, пьяницы! — закричал Больтан. — На выход! Вас изволил удостоить аудиенции сам лорд Андре.

Не прошло и минуты, как Вильям и Махмуд предстали пред грозные очи начальника городской стражи.

— Давненько ты у нас не бывал, Вильям! — увидев их, усмехнулся Андре. — Дай-ка припомнить... Неделю? Две?

— Три.

— Вот как? На тебя не похоже. Я уж было подумал, что ты решил исправиться, завязать с пьянками, дебошами и заняться полезным делом. Ан нет! Ты снова угодил за решётку, да ещё и дружка прихватил. Кто это такой, кстати? Варантский шпион?

— Не возводи напраслину, почтенный, никакой я не шпион! Я честный воин! — возмутился Махмуд.

— Это мой старый приятель. И шпион из него, как...

— Да уж вижу, — снова усмехнулся Андре. — Все его скудные мысли на роже написаны крупными рунами. Куда уж ему шпионить!

Махмуд хотел что-то возразить, но Вильям предостерегающе положил ладонь на его плечо.

— Не кипятись, лорд Андре шутит. Он у нас вообще большой шутник, — сказал он и снова обернулся к паладину: — Сколько мы должны... за вчерашнее? Мы же никого не убили и даже вроде особо не покалечили...

— Три тысячи золотых, — не дослушав оправданий Вильяма, отчеканил Андре.

— С каждого?! — ужаснулся охотник. — Где мы возьмём такую кучу золота?!

— Ну да, вы же вчера очень много пропили, — кисло улыбнулся Андре. — В таком случае, пусть будет три тысячи на двоих, по полторы на каждого.

— И десять монет за разбитую кружку, — вставил Больтан, который вместе с ещё одним стражником молча стоял в сторонке.

Андре согласно кивнул.

— Хорошо, мы заплатим, — вздохнул Вильям, прикидывая в уме, наберётся ли нужная сумма во всех его отложенных «на чёрный день» заначках. У Махмуда уж точно ничего не осталось. — Только пусть нам вернут наши вещи.

— Больтан! — взглянул на стражника Андре.

Тот откинул крышку одного из стоявших у стены сундуков, выложил оттуда оружие обоих арестантов и ещё кое-какие мелочи, что стражники забрали у них при задержании.

Андре бросил равнодушный взгляд на меч, волчий нож и лук Вильяма, двуручную саблю Махмуда, но заметив его кинжал с большим камнем в рукояти, удивлённо изогнул бровь.

— Славная вещица! Откуда у тебя этот кинжал?

— От отца. Семейная реликвия, — пояснил Махмуд. — Однажды его у меня отняли. Пришлось убить двоих человек, чтобы его вернуть.

— Надеюсь, они не были подданными его величества Робара Второго? — уточнил Андре.

— Нет. Хоть мне и стыдно признаться, но те недостойные люди были моими земляками.

— Тогда меня это не касается, — пожал плечами начальник стражи. — Забирайте своё барахло и проваливайте! Но чтобы три тысячи монет...

— Три тысячи десять, — вставил Больтан.

— Да. Чтобы вся сумма была у меня до захода солнца! Вам ясно?

— Угу, — нехотя отозвался Вильям.

Они с Махмудом забрали оружие и стали сгребать со стола остальные вещи. Когда очередь дошла до игральных костей, варантец подкинул их на ладони и, хитро взглянув на Андре, предложил:

— Может, сыграем, почтенный?

— Брысь отсюда! — отмахнулся от него паладин.

Махмуд вздохнул и вслед за Вильямом направился к выходу.

* * *

— Так что ты говорил о знающих людях, которые могут помочь в моём деле? — напомнил варантец, когда они второй раз за день вышли от лорда Андре после уплаты штрафа.

— Завтра к ним отправимся, — угрюмо отозвался Вильям, убирая в кошель последнюю оставшуюся у него монету. Чтобы расплатиться с представителями власти, ему пришлось выпотрошить все остававшиеся у него тайники, да ещё и занять пару сотен у Корагона. Естественно, настроения охотнику это обстоятельство не улучшало.

— Зачем завтра?! — возмутился Махмуд. — Моя возлюбленная страдает под властью тёмных чар, у нас с ней каждое мгновение на счету, а ты говоришь мне: «завтра»!

— Судя по тому, что ты рассказал о вашей последней встрече, не очень-то она и страдает. К тому же, скоро стемнеет, вон и солнце уже заходит. В эту пору надо к ночлегу готовиться, а не в путь отправляться, — попытался умерить его спешку Вильям.

— К ночлегу? Какому ещё ночлегу? Мы за решёткой уже на неделю вперёд выспались! Ты что же, думаешь, будто я смогу спокойно спать, пока не расколдую мою ненаглядную Юлдуз? О, отец бессердечия! — замогильным голосом, в котором сосредоточилась вся скорбь мира, проговорил варантец. — Знай же, что раз ты отказываешь мне в помощи, то я немедленно отправляюсь в монастырь убивать этого вашего Пирокара. Жаль старика, конечно, но ты не оставляешь мне выбора.

Вильям негромко, но витиевато выругался сквозь зубы. После несколько раз глубоко вдохнул, чтобы немного успокоиться. И только потом ответил:

— Хорошо, демон с тобой, идём сейчас! Только прихватим факелы, наберём воды в дорогу, запасных стрел и возьмём ещё кое-каких мелочей.

— Ты возвращаешь мне надежду, друг мой и брат! — мигом преобразился Махмуд. Его смуглое лицо расплылось в радостной улыбке.

— Ох уж эти мне сыны песков... — проворчал Вильям и направился к своей хижине.

Не успели над Хоринисом сгуститься вечерние сумерки, как двое путников покинули город через восточные ворота. Первым делом Вильям решил обратиться к Сагитте. А уж если ведьма помочь не сможет, то на такой случай среди его знакомых имелось ещё несколько сведущих в магических делах людей. Не считая Майры (2), конечно. Она всё ещё дулась на Вильяма после очередной размолвки. Охотник, чувствуя себя правым и несправедливо обиженным, тоже пока не спешил мириться.

По мере того, как они с Махмудом удалялись от города, ночь вступала в свои права. На небе зажглись звёзды, однако тучи, которые начали наползать со стороны моря, гасили их одну за другой, покрывая небо и землю непроглядным мраком.

Сагитта как-то раз снабдила Вильяма свитками телепортации, посредством которых он мог попасть к её пещере в любое время за один миг. Но он их уже почти все истратил, остался последний. Вильям даже не стал доставать его из сундука, так как двух людей разом заклинание переместить не могло.

Когда путники миновали таверну «У мёртвой гарпии» и углубились в лес, где жила Сагитта, Махмуд снова стал проявлять нетерпение.

— Далеко же забрался твой знающий человек! — зевнул во весь рот, проворчал он. — Долго нам ещё идти?

— Уже скоро, — отозвался Вильям и, прикинув направление к пещере ведьмы, углубился в лес.

Между тем тучи полностью заволокли небо. Ледяной ветер с громким шелестом взъерошил невидимые в темноте кроны деревьев. Начал накрапывать холодный дождь. Вильям зажёг факел, но он помогал мало — пламя билось на ветру, грозя вот-вот погаснуть. В его неверном свете из темноты выступали то корявый ствол дерева, то заросли колючих кустов, то преграждавшая дорогу коряга.

По расчётам Вильяма, они давно уже должны были достигнуть жилища Сагитты, однако вокруг был лишь лес, который с каждым шагом становился всё более дремучим и диким. Косой дождь, пронзая листву над головами путников, мочил их волосы, одежду и мох под ногами.

— Ты же говорил, что мы скоро придём, а сам заводишь меня всё глубже в чащу! — встревоженным голосом проговорил Махмуд, у которого зуб на зуб не попадал то ли от холода, то ли от волнения.

— Тут такое дело, дружище... — смущённо ответил Вильям. — Похоже, мы с тобой заблудились.

— Что?! Ты ведь охотник! Я думал, ты здесь каждый уголок леса знаешь.

— В общем-то, всё так и есть. Но темнота, дождь ещё этот... Я потерял направление. Не пойму даже, где север, а где юг.

— О, Белиар! И что же мы будем делать?

— Попытаемся выбраться из леса и найти хоть какое-то убежище на ночь. А уж утром я легко отыщу дорогу, — произнёс Вильям и снова пошёл вперёд, свободной рукой раздвигая мокрые ветки. — Главное, не напороться в темноте на мракориса или стаю варгов, — пробормотал он.

— Нежить! — воскликнул позади него Махмуд.

— Да, нежить здесь тоже иногда встречается. В этом лесу есть парочка старых кладбищ, так что...

— Она здесь! Она на нас смотрит! — не дал ему договорить варантец. Лязгнула двуручная сабля, покидая ножны. Вильяму даже послышалась нотка паники в голосе варантца, но он отогнал от себя эту мысль — понятия «Махмуд» и «страх» в его воображении ну никак не могли совместиться.

Вильям обернулся, подняв факел повыше, и взглянул в направлении, куда указывал варантец. Там действительно поблёскивали из темноты два красноватых огонька. Охотник хмыкнул и спокойно направился к ним.

— Стой, о, сын безрассудства! Ты погибнешь! — попытался остановить его Махмуд.

Однако Вильям его предостережению не внял, приблизился к огонькам и, раздвинув ветки, взял один из них в руки.

— Иди сюда! Взгляни, — позвал приятеля Вильям.

— Что это такое? — в недоумении пробормотал нехотя подошедший Махмуд.

— Ночные искры. Грибы такие. Они светятся в темноте, а с рассветом гаснут, — пояснил охотник. — Пожалуй, возьму их с собой. Когда вернёмся в город, продадим алхимикам, они неплохо за них платят.

Варантец издал нервный смешок, но оружие убрал.

Бережно спрятав светящиеся грибы в сумку, Вильям снова побрёл наугад через мокрый ночной лес. Махмуд, ёжась от холода, поминутно оскальзываясь на мокрых корнях и корягах, ковылял следом.

Факел, который в последнее время только чадил, шипел и почти не давал света, погас окончательно, не выдержав напора частых дождевых капель. Вильям собрался зажечь новый, но краем глаза заметил в темноте светлое пятно. Мелькнула мысль, что это масляная лампа, которую Сагитта обычно оставляет на ночь у входа в своё жилище. Однако лампа горит ровно, а этот свет мерцал, словно пламя билось под напором ветра.

— Костёр, — остановившись, вслух произнёс Вильям.

— Где?! — наткнулся на него в темноте Махмуд. — О, верно, костёр! Хвала всем богам, мы спасены!

— Погоди, вдруг там... — попытался остановить его Вильям. Но варантец уже ломился сквозь заросли, словно почуявший родное стойло бык. Охотнику ничего не оставалось, как поспешить следом.

Источником света и в самом деле оказался костёр. Он горел в неглубоком гроте под отвесной скалой. Вильям, который давно излазил весь этот лес вдоль и поперёк, был готов поклясться, что ни разу в жизни не бывал в этом месте.

Возле костра сидели трое мужчин, которые при звуках шагов незваных гостей вскочили и схватились за оружие.

— Кого там ещё демоны несут? — вглядываясь в темноту, хрипло спросил один из них, коренастый увалень, до самых глаз заросший густой чёрной бородой.

Вильям обратил внимание на меховые куртки и потрёпанные синие плащи незнакомцев. Такие обычно носили беглые каторжники из Нового лагеря, многие из которых разбрелись по всему острову и превратились в обычных грабителей.

— О, достойные мужи! Позвольте двум усталым путникам погреться у вашего костра! — весело ответил Махмуд.

— А ну, покажитесь!

Вильям и его приятель вошли в круг света, который отбрасывал костёр.

— Вы кто такие? Охотники за головами?

— Нет, мы просто охотники, — ответил Вильям.

— Положим, ты и впрямь похож на охотника. А этот малый выглядит как головорез из Варанта, клянусь дохлым гоблином! — проворчал второй каторжник — высокий, тощий, с до блеска выбритой головой.

— Да вы и сами похожи совсем не на торговок яблоками, — хмыкнул Вильям. — Но мы же не трясёмся от страха.

— Эй, кто это тут трясётся?! — высоким голосом возмутился третий каторжник, рыжий, совсем ещё молодой парнишка.

— Ай, давайте не будем ссориться! Мы все здесь достойные воины и страх никому из нас не ведом, это же очевидно! — вскинул ладони в миролюбивом жесте Махмуд. — У нас в пустыне во время засухи возле редких источников воды даже львы и шакалы не тронут пришедшую на водопой овцу. Хотя в другое время и в другом месте готовы сожрать её живьём. Пусть же и ваш костёр станет для нас пятерых местом перемирия.

Каторжники на некоторое время умолкли, потрясённые варантским красноречием. Потом чернобородый расхохотался.

— Ха! Убедил. Идите к огню, — сказал он и снова уселся возле костра.

Двое остальных также расселись по местам. Вильям и Махмуд устроились напротив них. Варантец сразу же протянул к источнику тепла окоченевшие руки и блаженно зажмурился. Вильям, оглядев хмурые рожи приятелей чернобородого, порылся в сумке и извлёк прихваченную на дорожку бутыль дешёвого джина из заведения Кардифа.

Беглые сразу же оживились. Откуда-то немедленно извлекли кружки, кусок жареного мяса. Бутыль пошла по кругу.

Некоторое время спустя все пятеро почувствовали себя более раскованно.

— Забавные ребята. Может, ограбим их? — сделав очередной глоток джина, предложил рыжеволосый каторжник.

— Эй, мы заключили перемирие! — напомнил Вильям.

— Так мы же не убивать вас собираемся, а всего лишь ограбить, — резонно возразил рыжий.

— Разве мы похожи на людей, которых можно ограбить без смертоубийства? — хохотнул Махмуд.

— Вообще-то, не очень... — согласился рыжий.

— К тому же, у нас нет ничего ценного. Последние монеты стража выгребла, — вставил Вильям.

— Ну как ничего ценного? — подал голос лысый, кивнув в сторону Махмуда. — Вон у него какой кинжал богатый на поясе. Должно быть, кучу золота стоит...

Вильям мысленно поморщился от досады, но внешне остался совершенно спокойным.

— Эта ковырялка досталась ему от предков. Не знаю, как вы, но я стараюсь к ней даже не прикасаться. На кинжале лежит родовое проклятие... или как там оно по-варантски называется?

— Так и называется, — не моргнув глазом, подыграл ему Махмуд.

— А что будет, если, к примеру, я заберу у тебя кинжал? — подал голос чернобородый.

— Спроси у моих старых знакомцев Салиха и Мустафы, которые однажды попытались украсть его у меня. Правда, чтобы получить ответ, тебе придётся отправиться в чертоги Белиара, — беспечно хохотнул варантец.

Каторжники встревоженно переглянулись.

— Да ладно, ребята, расслабьтесь! Мы же сидим у одного очага, делим еду и питьё — можно сказать, как братья. Зачем нам что-то замышлять друг против друга? — С этими словами Махмуд жестом фокусника достал откуда-то кости. — Давайте лучше сыграем!

Каторжники оживились и начали освобождать место у дальней стенке грота, чтобы было, где бросать костяшки.

— Вильям, ты играешь?

— Нет, давайте без меня. Что-то я устал, — ответил Вильям и, воспользовавшись тем, что все сгрудились по другую сторону костра, с облегчением вытянул к огню натруженные и промокшие ноги.

Уже погружаясь в дрёму, он слышал стук костей и возгласы: «Семёрка!», «Три!», «Бросай, твоя очередь!», «Эх, опять не везёт!», «Клянусь дохлым гоблином!»

* * *

Проснулся Вильям оттого, что кто-то крепко зажал ему рот ладонью. Он дёрнулся, схватился было за нож, но тут же узнал Махмуда.

— Тихо! — одними губами прошептал варантец. — Уходим!

Они подхватили свои вещи и бесшумно удалились, оставив возле прогоревшего костра троих храпящих разбойников. Лишь когда их разделили несколько сотен шагов, Вильям спросил:

— Кажется, вчера у тебя с собой были только кинжал, сабля и варантская доблесть. Откуда тогда взялся этот мешок, который ты тащишь на спине?

— А, там оружие и всякое барахло. Выиграл у тех достойных грабителей с большой дороги, — ответил Махмуд.

— Если там барахло, зачем ты его взял?

— Выигрыш в кости — дело святое! — наставительно произнёс варантец. — Что как не воля богов определяет, кому сколько выпадет на костях? Так можем ли мы пренебрегать тем, что посылают нам вершители судеб?

— Воля богов! — хмыкнул Вильям. — Надо же! А я уж грешным делом решил, что ты просто обжулил этих бедолаг.

— Как бы я смог их обжулить, если бы и на это не было соизволения высших сил? — возразил Махмуд.

Пока Вильям пытался придумать достойный ответ, взгляд его упал на старый дуб с кривым раздвоенным стволом.

— О, знакомое дерево! Иди за мной, я знаю дорогу! Тут недалеко.

— Ты и вчера так говорил...

Однако вопреки опасениям Махмуда, вскоре они достигли жилища Сагитты.

Ведьма обрадовалась приходу Вильяма и варантца тоже встретила приветливо. Однако насчёт снятия заклятья с возлюбленной Махмуда ничем помочь не смогла.

— Это магия Белиара, в ней я не сильна. Чтобы снять заклятье одного тёмного мага, вам лучше обратиться к другому тёмному магу или некроманту.

— К некроманту! Точно! Надо было первым делом идти к Ксардасу. Почему я об этом не подумал? — хлопнув себя по лбу, воскликнул Вильям. Потом пояснил для Махмуда: — Ксардас — ещё один мой знакомый. Он знает толк в тёмной магии, однако в целом неплохой старикан. Думаю, он не откажет нам в помощи.

— Тогда чего же мы ждём?

Они снова засобирались в дорогу. На прощанье Вильям предупредил Сагитту, что поблизости объявились трое беглых каторжников, и потому ей следует быть осторожнее.

— Не стоит беспокоиться о тех парнях. Они направляются к побережью. Только и мечтают где-нибудь раздобыть лодку и покинуть остров. Питер до каторги ходил на торговом судне и умеет управляться с парусами, — сообщил Махмуд.

— Питер? — не понял Вильям.

— Ну, тот лысый малый, который всё время клянётся дохлым гоблином. Кстати, совсем не умеет играть. Впадает в азарт и готов последнюю рубаху с себя снять в тщетной надежде на отыгрыш... А вот Клаус, который чернобородый, более расчётливый тип. Не то, что рыжий дурачок Ксавье. Но я всё равно у них выиграл!

— Кстати, почему ты сказал этим каторжникам, а до этого — лорду Андре, что убил за свой кинжал двоих — и Салиха, и Мустафу? Мне ты рассказывал о смерти одного из них немного иначе.

— Чтоб дважды подумали, прежде чем попытаться прибрать кинжал к рукам, — грозно нахмурился Махмуд.

* * *

Башня Ксардаса встретила Вильяма и Махмуда мрачноватой тишиной и непоколебимым спокойствием. Казалось, здесь даже ветер опасался шуметь в кронах горных елей. Лишь заунывно каркал одинокий ворон, нарезая круги высоко в небе.

— Ты точно уверен, что нам стоит туда идти? — кивнув на тёмный вход, зябко передёрнул плечами варантец, хотя денёк выдался на редкость ясный и тёплый.

— Не сомневайся, дружище, всё будет хорошо. Идём! — приободрил его Вильям и первым шагнул в прохладные недра башни. Махмуд, чуть поколебавшись, вошёл следом.

Первое, что они услышали, оказавшись внутри, было размеренное шарканье метлы со стороны лестницы. Высокий человеческий скелет занимался уборкой.

— Нежить! — рявкнул Махмуд и с отчаянным лязгом выхватил оружие.

— Эй, ты чего? — с удивлением обернулся к нему Вильям. — Это ж Фред (3), слуга Ксардаса.

Скелет взглянул на них пустыми глазницами, вскинул метлу на плечо и шагнул в сторону, пропуская людей наверх.

— Добрый день! — приветливо проскрипел он, хрустнув шейными позвонками в вежливом поклоне.

Не успели гости сделать и шага, как позади них зашелестели крылья. Пахнуло серой.

— Демон! — скорее простонал, нежели прокричал варантец, резко обернувшись и выставив перед собой клинок.

— Да что ты сегодня такой дёрганый? Наверно, не стоило всю ночь резаться в кости с грабителями. Лучше б выспался как следует. Ну, демон. Ну и чего такого? Мы с ним старые приятели (4), — принялся успокаивать его Вильям. — Привет, демон! Как жизнь?

— Грех жаловаться, — выдохнув из клыкастой пасти облачко копоти, весело отозвался демон. — У тебя как дела?

— У меня неплохо. Однако у моего друга случилось несчастье, и нам позарез надо посоветоваться с Ксардасом. Старик у себя?

Онемевший от изумления Махмуд молча следил за их беседой широко распахнутыми глазами.

— Нет, с утра хозяин вышел побродить по окрестностям. Странно, что вы не встретили его по пути. Но в любом случае он скоро вернётся, — ответил демон.

— Скоро? Точно знаешь?

— Конечно. У него на алхимическом столе идёт преобразование чёрной руды со слезой дракона. Скоро процесс завершится, и если в раствор сразу же не подлить десять капель крови гарпии, то всё придётся начинать сызнова. А Ксардас такого не любит.

— Гляжу, ты стал неплохо разбираться в алхимии.

— Хозяин часто прибегает к моей помощи, когда работает над новыми зельями. Правда, делать самому что-то пока не доверяет. Поэтому я уверен, что он скоро вернётся.

— Тогда подождём, — решил Вильям.

Наверх гости подниматься не стали, и демон пригласил их в большую, но несколько мрачноватую комнату на первом этаже. Вскоре к ним присоединился и Фред.

— Кто это? — оглядев помещение, дрогнувшим голосом спросил Махмуд и указал куда-то наверх.

Вильям тоже поднял взгляд и разглядел подвешенную к потолку железную клетку, между прутьями которой торчали конечности ещё одного скелета. Правда, в отличие от Фреда, этот был совершенно неподвижен.

— Один воришка из числа беглых каторжников. Ему хватило глупости забраться в башню, чтобы обокрасть хозяина, — небрежно отмахнулся когтистой лапой демон. — Ещё одна неприкаянная душа...

Даже в полумраке башни было заметно, как побледнело обычно смуглое лицо Махмуда. Он нервно сглотнул и покосился в сторону выхода.

— Ксардас и Фреда в прошлый раз чуть не посадил в клетку, — пожаловался демон. — Мы с ним заигрались в орлянку, и Фред забыл подать хозяину завтрак.

— Вы играли в орлянку? — переспросил Махмуд, взглянув на представителей нечистой силы будто новым взглядом.

— Играли. Но, к сожалению, больше не играем. Хозяин отнял у нас единственную монету, — шумно вздохнул демон. Скелет подтвердил его слова коротким кивком.

— У меня с собой кости, — сообщил резко приободрившийся варантец. — Сыграем?

— Давай! Только денег у нас нет. Но если проиграю, могу показать, в каком бочонке хозяин держит вино.

— Идёт!

— Началось! — закатил глаза к потолку Вильям.

Вскоре троица расположилась вокруг перевёрнутого вверх дном бочонка. Весело застучали костяшки, которые принялись поочерёдно бросать игроки.

— Девять!

— Одиннадцать! Ага, моя взяла!

— Да чтоб тебя демон сожра... Тьфу! Ведь ты же и есть демон!

— Что ставишь на кон?

— Вот этот меч. Я его вчера выиграл у разбойников...

Вильям некоторое время наблюдал за игроками и заметил, что Махмуд мало помалу проигрывает. Он один за другим выкладывал из мешка предметы, выигранные у беглых каторжников, и вскоре они становились собственностью демона или Фреда.

Охотнику показалось, что нечисть сговорилась и жульничает, но как именно, он понять не сумел.

— Махмуд, эти два прохиндея разденут тебя до нитки, — предупредил он приятеля. — Так что лучше бросай играть, пока не поздно.

— Не каркай под руку! Мне как раз начало везти. Сейчас я всё отыграю! — отмахнулся от него впавший в азарт варантец.

— Не зато Секоб Тиля бил, что играл, а за то, что отыгрывался... — пробормотал Вильям и вышел наружу.

Он подкатил обрубок толстого бревна к нагретой солнцем стене башни и удобно привалился спиной к тёплой каменной кладке. На небе по-прежнему не было ни единого облачка, ворон куда-то улетел, и из ближайших кустов доносилось робкое попискивание каких-то мелких пичуг. Царившее вокруг умиротворение нагнало на Вильяма дрёму.

— Да у меня гости! — раздался над самым его ухом скрипучий голос. Проспавший чужое приближение охотник подскочил как ужаленный.

— Ксардас! Ты чего подкрадываешься?!

— Это было нетрудно, ты храпел на всю округу, — издал сухой смешок некромант. — Что привело тебя ко мне на этот раз? Опять что-то случилось с Сагиттой?

— Нет. Но ещё у одного хорошего человека большие неприятности.

— Идём наверх, расскажешь подробнее.

Когда они вошли внутрь, от устроенного там игорного притона не осталось и следа. Фред размеренно шаркал метлой, демон висел в воздухе у двери, подобострастно хлопая крыльями и пожирая хозяина преданным взглядом красных зенок, а Махмуд аккуратно сворачивал опустевший мешок. Вид у варантца был раздосадованный.

— Познакомься, Ксардас, это мой большой друг Махмуд. Он из Бакареша, — представил его Вильям хозяину башни.

— Махмуд ибн Фарух ибн Азим аль Бакареш, — с глубоким поклоном сообщил тот своё полное имя.

Ксардас небрежно кивнул и направился к лестнице. Гости последовали за ним.

— Итак, что у вас стряслось? — спросил некромант, когда все трое поднялись наверх и оказались в его лаборатории.

Пока непривычно оробевший Махмуд излагал историю своей несчастной любви и встречи с варантским коллегой Ксардаса, тот отмерил десять капель густой тёмно-красной жидкости и вылил в реторту, где побулькивало нечто чёрно-фиолетовое. Раздалось шипение, из реторты вырвалась струя зелёного дыма, и жидкость стала прозрачной. Некромант удовлетворённо кивнул, снял реторту с огня и стал разливать содержимое по пузатым колбам.

Услыхав о том, как Махмуда встретила заколдованная тёмным магом возлюбленная, он оживился.

— Ну-ка, ну-ка, поподробнее! Взгляд, говоришь, стал совершенно непроницаемым? Прямо как лёд?

— Да, о всезнающий, — подтвердил варантец.

— Очень похоже на формулу, которую я в своё время использовал для создания ледяного голема. Я назвал это заклинание «Ледяное сердце», — в голосе Ксардаса прозвучали ностальгические нотки. — Отличный был голем, не таял даже в самую сильную жару и умел швыряться ледяными глыбами. Если бы не один наглый бродяга... Впрочем, я отвлёкся.

— Скажи, о, отец мудрости, выходит, теперь у моей ненаглядной сердце изо льда?! — ужаснулся Махмуд.

— Ну, фигурально выражаясь, да, — сухо кивнул Ксардас. — Однако это вполне обратимо. Я приготовлю порцию огненной настойки по моему особому рецепту. Так, огненной крапивы у меня достаточно, сера тоже есть... — забормотал он. — Да, ещё грибы! Нужны особые грибы, которые называют ночными искрами. Не думаю, что вы, неучи, о них хоть раз слышали, но я расскажу, как их найти...

— Двух сростков хватит? — спросил Вильям и извлёк из сумки свою ночную добычу.

— Вполне, — удивлённо моргнул бельмастыми глазами Ксардас. — Но необходим ещё секрет из жвал пещерной мокрицы.

— Пещерной мокрицы? — переспросил Вильям. — Это что ещё за тварь? Никогда о таких не слышал.

— Немудрено, они очень редкие. Во времена, когда мы только установили магический барьер над Рудниковой долиной, пещерные мокрицы ещё водились в одной из тамошних шахт. Правда, потом бедняжек распугали рудокопы, а после и сама шахта оказалось заваленной, — пояснил некромант.

— И что теперь? Прикажешь нам откапывать заваленную шахту?

— Было бы неплохо, но это слишком долго. Небольшая колония пещерных мокриц обитает в одном подземелье поблизости, — покачал головой Ксардас. — Ты ведь знаешь вырубленную в скалах каменную лестницу, которая ведёт от окраины Восточного леса к Кругу Солнца?

— Знаю, — подтвердил Вильям.

— Возле лестницы есть старая штольня. Вход в одну из отходящих от неё выработок я перекрыл решёткой. За ней и живут мокрицы.

— Бывал я в той штольне и решётку видел. Только она будто вплавлена в камень, никак её не поднять...

— Разумеется. Было бы её легко открыть, туда бы шастали все подряд и тревожили мокриц. А они мне иногда требуются для разных опытов, — усмехнулся некромант. — Я дам вам свиток с заклинанием, которое открывает решётку. Закроется она сама, когда вы вернётесь обратно. Только не убивайте всех мокриц подряд! Поймайте одну для настойки и парочку для моих экспериментов, вырежьте у них жвала и возвращайтесь.

— Да мы лучше их тебе целиком притащим, сам жвала вырежешь, — кивнул Вильям.

Ксардас как-то странно усмехнулся и пожал плечами.

— Справитесь — я вам ещё и приплачу за работу.

— Спасибо, о великодушнейший! Сияние твоей мудрости и доброты вновь пробуждает ростки надежды в душе твоего недостойного раба, — склонился Махмуд в низком, до самого пола, поклоне.

— Вот, Вильям, как надо разговаривать с уважаемыми людьми. Учись! — наставительно проговорил Ксардас, указав на варантца.

— Да ладно, Ксар, чего ты! Что ещё за церемонии между старыми друзьями? — от души хлопнул некроманта по плечу охотник. — Идём, Махмуд!

В дверях Вильям обернулся.

— Как они хоть выглядят, эти мокрицы? — уточнил он.

— Похожи на мясных жуков, только тело у них более удлинённое, — пояснил Ксардас, потирая ушибленное плечо.

Когда гости спустились на первый этаж, Вильям нашарил в сумке последний золотой, который остался у него после уплаты наложенного Андре штрафа, и бросил его Фреду. Скелет ловко поймал монету на лету.

— Сыграете в орлянку с демоном. А то, гляжу, скучно вам тут, — объяснил свою щедрость Вильям.

* * *

— Знаешь, у меня такое чувство, будто за нами всю дорогу кто-то шёл следом... — внимательно оглядев мрачную опушку леса, из которого они только что вышли, проговорил Вильям.

— Я ничего не заметил, друг мой и брат. Может быть, тебе померещилось? — пожал могучими плечами Махмуд.

— Может, и померещилось, — неуверенно отозвался Вильям. — Ладно, пошли. Уже недалеко.

Махмуд, кажется, хотел что-то сказать в ответ, но воздержался, лишь негромко вздохнул. Затем он вслед за Вильямом направился к началу каменной лестницы.

Поднявшись на пару сотен шагов, они свернули налево, где между скалами открывался неширокий проход. В глубине его зияла тёмная глотка заброшенной штольни. Вильям зажёг факел и шагнул внутрь.

Едва они спустились под землю на несколько шагов, как спереди, а затем и сбоку раздалось вкрадчивое шипенье.

— Ползуны! — воскликнул Вильям.

— Вот это дело! Сейчас позабавимся! — весело рассмеялся Махмуд. — Ты посвети, а я с ними разделаюсь.

Он выхватил саблю и принялся рубить конечности и жвала обступивших их чудовищ, похожих на гигантских термитов. Те злобно визжали и пытались огрызаться, но силы были явно неравны. Вскоре твари закончились.

— И всё? — удивился варантец. — А я только разогрелся...

— Тебе показалось мало волков, варанов и мракориса, которые пытались сожрать нас, пока мы шли через лес? — проворчал Вильям.

— Ты утыкал их стрелами, и мне даже подраться толком не довелось, — отозвался Махмуд.

— Может, дальше ещё кто-нибудь встретится, — хмыкнул Вильям.

Но больше на друзей никто не нападал, и они благополучно добрались до решётки. Вильям передал факел варантцу и развернул полученный от Ксардаса свиток.

— Абракада... Аркабадар... Как вообще эти маги такие слова придумывают, а? — в сердцах сплюнул он и внимательнее вчитался в витиевато выписанные руны. — Акрабадарба акараб!

Решётка бесшумно втянулась в толщу камня, отрывая проход, а свиток в руках Вильяма почернел и рассыпался невесомыми хлопьями.

— Получилось! — обрадовался Махмуд.

— Пошли внутрь! Только внимательнее смотри под ноги, а то ненароком передавим этих мокриц.

Некоторое время они пробирались по узкому извилистому проходу, то и дело светя под ноги факелом в надежде обнаружить искомых членистоногих. Однако мокриц нигде не было видно.

— Ты слышал? — вдруг замер на месте Махмуд.

— Что? — насторожился Вильям.

— Какой-то шум позади.

Они умолкли и некоторое время напряжённо прислушивались. Но единственными звуками, которые нарушали тишину подземелья, были их собственное дыхание и лёгкое потрескивание факела.

— Похоже, просто камешек с потолка свалился, — предположил Вильям.

— Наверно, — ответил варантец, ставший на удивление немногословным и собранным.

Друзья двинулись дальше, вскоре тоннель вывел их в просторный подземный зал. Его дальние стены и свод терялись во тьме, которую не в силах был разогнать слабый свет факела.

— И здесь ни одной мокрицы, — оглядевшись, проговорил Вильям. — Где же они прячутся?

— Ты же охотник. Может быть, сможешь отыскать следы?

— Следы? Отпечатки крохотных лапок на твёрдой каменной поверхности? Ты шутишь? — хмыкнул Вильям.

Махмуд не ответил. Он шагнул в сторону и воскликнул:

— А это ещё что? Вильям, посвети!

Охотник шагнул к нему и разглядел большую треногу из почерневших от времени брёвен, наверху которой было закреплено нечто вроде грубо вырубленной из камня чаши.

— Да это светильник! — догадался Вильям. — Может быть, в нём осталось немного смолы или масла...

Он привстал на цыпочки, стараясь дотянуться факелом до содержимого чаши, и это ему удалось. Наверху загорелся огонь, сначала робко, затем всё более ярко. Круг света раздвинулся почти на всё помещение, оставив в тени лишь устья нескольких уходивших вглубь горы проходов и некоторые дальние углы.

И сразу же друзья поняли, что в подземелье не одни. Позади раздались шаги, и когда Махмуд с Вильямом обернулись, то увидели три знакомых личности — чернобородую, лысую и рыжеволосую. А также три направленных на них взведённых арбалета.

— Клаус! Питер! Ксавье! Вы тоже решили поохотиться в этих подземельях? Или вы пришли помочь нам? О, сыновья преданности! — широко заулыбался мигом вернувший самообладание Махмуд. — Можете опустить арбалеты, здесь нет опасных хищников. Только маленькие безобидные пещерные мокрицы.

— Какие ещё мокрицы? Опять пытаешься заморочить нам головы! — проворчал в ответ Клаус, воинственно задрав бороду.

— Больше ты нас не обманешь, — заявил лысый разбойник, целясь в лицо Махмуду.

— Разве я вас когда-нибудь обманывал? Твои несправедливые слова, Питер, наполняют моё сердце горечью! — искренне обиделся варантец. — Нет, Вильям, ты слышал, что он говорит? Мы вчера прекрасно провели вечер, сыграли в кости и расстались как добрые друзья! Я всячески старался развлечь их и не обидел ни единым словом. А этот сын неблагодарности обвиняет меня в обмане...

— Хватит! — прервал его излияния Клаус. — Ты обжулил нас в кости, а потом вы сбежали, забрав все наши вещи. Думали, мы теперь безоружные? Ха! От наших друзей, убитых одним подлым пиратом, у нас осталось достаточно оружия. А теперь мы пришли, чтобы забрать наше добро. Где оно?

— Извини, почтенный, я его проиграл, — с виноватым видом разведя руки, честно признался Махмуд.

— Проиграл?

— Проиграл. Удача так переменчива...

— То есть, своих вещей мы уже не получим? Печально. Тогда придётся вас убить, — решительно заявил Клаус, прицеливаясь в грудь Махмуда.

— Эй, не надо так горячиться! Уверен, что мы сможем договориться и найти решение, которые устроит всех и вернёт мир в наши сердца! — вскинул ладони Махмуд.

— Ага. Предлагаешь договориться? Ну что ж, если с лихвой возместите наши потери, то, так и быть, мы забудем вчерашнее недоразумение, — ухмыльнулся чернобородый. — Как думаете, ребята?

— Согласен, — кивнул Питер.

— Ну уж нет! — возмутился Ксавье. — Не позволю, чтобы каждая варантская собака надо мной издевалась! Прикончу и тебя, и твоего дружка.

Рыжий, державший на прицеле Вильяма, потянулся к спусковой скобе, однако перехватил взгляд охотника. Тот расширенными глазами вперился в полумрак позади разбойников.

— Решил, что я куплюсь на такую простецкую уловку? — хохотнул Ксавье. — Да я ещё и не таких... А-а! — его самодовольная речь сменилась коротким криком, который тут же и захлебнулся, сменившись хрустом и чавканьем. Огромные жвала сомкнулись на теле рыжего разбойника, арбалет разрядился и болт улетел куда-то в темноту.

Клаус и Питер, мигом развернувшись, разом выстрелили в другое чудовище, которое вознамерилось полакомиться кем-нибудь из них. Кошмарная тварь, ростом вдвое выше крупного ползуна, отпрянула назад со свирепым шипением.

Вильям услышал за спиной шорох и отскочил в сторону. Это спасло ему жизнь — жвала щёлкнули над тем местом, где он только что стоял, захватив лишь воздух.

Махмуд уже выхватил саблю и, вращая клинком словно мельница землевладельца Онара затянутыми парусиной крыльями, держал на расстоянии сразу двух тварей. Вильям швырнул факел в напавшего на него монстра, сорвал с плеча лук и принялся пускать стрелу за стрелой, не без труда находя цели в мечущемся неверном свете.

Разбойники отбросили разряженные арбалеты и схватились за оружие. Клаус орудовал тяжёлой булавой, а Питер рубил направо и налево топором на длинном древке.

Схватка длилась от силы пару минут, но Вильяму она показалась вечностью. Когда последнее чудовище с терзающим слух жалобным звуком, напоминавшим разом визг, скрип и скрежет, рухнуло на залитый тёмной кровью пол, он ещё какое-то время крутился на месте, пытаясь найти очередную цель.

— Похоже, всё... — опустив булаву, прохрипел Клаус. — Что это за дрянь?

— Боюсь ошибиться, но всё же осмелюсь предположить, что это и есть те самые пещерные мокрицы, которых мы искали, — остановившись над одной из поверженных тварей и утерев кровь со лба, ответил Махмуд.

— Мокрицы?! — не поверил Вильям. — Но ведь Ксардас сказал, что они вроде мясных жуков!

— Они на них и похожи, только больше раз в сто. А жвала — так и в двести, — проворчал Питер. Он держался за левое плечо — похоже, не ощутил раны в горячке боя, а теперь боль дала о себе знать. — Бедный Ксавье...

— А ведь верно, о, сын наблюдательности! — согласился с ним Махмуд. — Они и в самом деле похожи на гигантских мясных жуков, только тело у них более удлинённое.

— Давайте вырежем жвала, — предложил Вильям, который успел подобрать с пола погасший факел и зажечь его от светильника. — Целиком эти туши мы точно не утащим.

— Я верно понял, что это для Ксардаса? Некроманта Ксардаса? Ты ведь его имя упомянул, мне не послышалось? — спросил Клаус.

— Ну да. Знаком с ним?

— К счастью, не знаком. Но я много лет провёл за барьером в Рудниковой долине и кое-что слышал об этом типе. И то, что про него рассказывали, мне очень не понравилось, — протянул чернобородый.

— И что это значит? — осторожно уточнил Питер.

— То, что зря мы решили поссориться с этими парнями. Если некромант узнает, что мы помешали им выполнить его задание, то смерть нам с тобой покажется мелкой неприятностью.

— Предлагаешь замять наши с ними разногласия? — покосившись на Махмуда, спросил Питер. — Что ж, я согласен. К тому же, клянусь дохлым гоблином, мы вместе выдержали славную драчку. Это тоже кое-чего стоит.

Они разделали туши мокриц и поспешили покинуть подземелье.

— Куда вы теперь? — спросил Вильям у разбойников, когда они остановились у подножия лестницы.

— К берегу. Хотели продать барахло и прикупить припасов, прежде чем свалим с острова. Но, похоже, не судьба. Постараемся что-нибудь добыть, а там как получится, — ответил Клаус.

— Если немного задержитесь, то, возможно, мы сможем подбросить вам монет на дорогу. Ксардас обещал награду за жвала мокриц, а он своё слово держит.

— Как вы только не боитесь иметь с ним дело? — поёжился Клаус.

— На самом деле он славный старик, хоть и с большими причудами, — пожал плечами Вильям.

— Идёмте скорее! Мне не терпится получить зелье, чтобы расколдовать свою возлюбленную, — поторопил их Махмуд и быстрым шагом направился по едва приметной дороге, уводившей в лесную чащу. — О, Юлдуз, свет очей моих!

Вскоре варантца нагнал Вильям. Разбойники, нерешительно переглянувшись и обменявшись кивками, пошли следом.

--- примечания ----

1) Махмуд впервые появляется в рассказе "Золотистая ящерица": https://author.today/reader/262339/3225081

2) Майра — юная ученица друида, с которой Вильяма связывают очень сложные отношения. Впервые появляется в рассказе "Тайна северного ветра": https://author.today/reader/262339/2359734 и в дальнейшем встречается во многих рассказах цикла.

3) Скелет Фред — главный герой рассказа Марины Азарных "Исповедь скелета воина": https://author.today/reader/262880 и второстепенный персонаж нескольких рассказов из цикла о Вильяме.

4) Демон — персонаж рассказов "Посох друида": https://author.today/reader/262339/2871715 и "Ответная услуга": https://author.today/reader/262339/2945593