Брачный вечер (гет)

В реале шёл месяц февраль, когда я наконец выбралась из палатки воинов (теперь же места с более уютным, но, увы, менее запоминающимся названием).

«Ну здравствуй, родное племя!» — хотелось крикнуть во всю мощь пиксельной глотки. Однако пришлось промолчать. Нет-нет, вовсе не потому, что мне было жалко голоса, а потому, что шла сказка.

Иногда кажется, что это моя судьба — прибегать в лагерь во время сказочного часа, где бы не находился.

Ну лады, послушаем.

Я села на свою серую попу, устроила возле серых лап серый же хвост, подняла серую морду и устремила на сказочника… хочется сказать, что серый, но чего нет, того нет… жёлтый взгляд.

Сказки были хорошие. Нет, реально хорошие. Настолько хорошие, что я даже потревожила чат, присоединившись к восхищённым слушателям сих Гомеров.

В сказках рассказывалось о котятах. Лисах и снова котятах.

Рядом сидели котята, Жест и снова котята.

И сынок Потерянный.

Когда сказочники закончили своё представление, я поздоровалась с сынку (получила ответ малость изумлённый, ну да ладно — полтора месяца на варе не было, всякое можно было подумать).

Честно говоря, за почти год пиксельной жизни в пиксельном племени, среди пиксельных соплеменников, пиксельной родни и пиксельных котят, я нажила аж три радости на свою седу… нет, пока ещё серую морду. Этими радостями были силовка ГЗП (ох, помню, какими потом и кровью они мне достались!) и два сынка — Пихтоус и Потерянный. Мои Пихточка и Потеряшка, славненькие!

Хотелось ещё спиногрызов.

Мужа только не было.

Хотя…

Тут я вспомнила о боте, которого недавно вернули в главную детскую. Шёпот Теней, красавец-мужик с лентой на шейке и взглядом, в котором любви было больше, песка на пляже.

Чем не хороший папка для котяток?

Не теряя времени даром, я отправилась в детскую (или как там теперь, вечно забываю, чёртова консерваторская память!).

В ней было всё как всегда: куча котяток, пара оффнутых воилок, котик на удалении, котик-палка и, собственно, сам бот.

Будущий отец.

Да и не только будущий…

Сделав уже полдесятка мурков (сексуальных действий на варе просто море), вспомнила кое о чём.

— Слушай, дорогой, — обратилась я к боту. — А ты ведь и мой папка, ведь так? Пусть и приёмный, но всё же…

Это что же получается?

Не знаете?

А я знаю.

В общем, что в предупреждениях написано? Инцест? Ну так вот это оно и есть.

— М да… — Однако котяток хотелось больше, и я снова замурчала, в перерывах между этими своеобразными «брачными играми» рассматривая находящихся рядом котиков.

Знаете, самые распространённые чувство, возникающие у кэтварщика в минуты любования чужими телами — это:

1. «Ого, какой большой, мне бы так!»

и:

2. «Какой красивый окрас, а вот у меня…»

Ни то, ни другое чувство мне свойственно не было, ибо жирком я и так являюсь, а окрас даже при повторных выборах оставляла прежний. Однако расцветки котяток весьма впечатляли.

— Бозе, меня окружают котики с прекрасными окрасами! — не выдержав, воскликнула я, продолжая муркать с мужем всея племени.

Я не ожидала, что мне ответят, но это произошло. Готовность завести разговор на любую тему — лучшая черта маленьких сумрачных жителей.

Я никогда за весь почти прошедший год там много не говорила. Ну, разве что при сдаче ОПК и ОВЭ с практикой. Как-то не клеилось. А тут и поздравить с повышением успела, и похвалить, и ободрить. И самой на похвалу нарваться.

Добрая кошка? Пожалуй.

Мне даже палочку дали подержать!

В общем, я в который раз убедилась, что те, кто обзывают нас злодеями и угрюмцами, на самом деле никогда не жили в Сумраке. Ну, или жили полчаса с хвостиком.

Когда все котята разбежались, я опять принялась муркать с Шёпотом Теней. Уже почти в гордом одиночестве.

Ну, если не считать пришедшего Камня, временами снующего Сумракокрылого, развозящего по подстилкам оффнутых, и нескольких воительниц, мы и были в одиночестве. Остальные ведь спят.

Час, второй, третий… Я продолжала набивать баллы пары, временами переписываясь с «мужем» в ключе «Ты хочешь котят?» — «Хочу!».

В конце концов все усилия вознаграждаются. И вот я королева.

Пугая новичков своей громадной тушей, я прошествовала вглубь детской и приземлилась на подстилку из мягких перьев. Из всех заманчивых и уютных названий я выбрала именно это — оно показалось наиболее мягким.

Ведь пёрышки такие мягкие!

— Добро пожаловать в племя, мои будущие спиногрызики, плоды близкородственного скрещивания, — нежно прошептала я в пустоту и оффнулась.