Шрамы прошлой жизни (гет)

Старые коридоры Хогвартса звучали иначе ночью. В дневное время они наполнены голосами, смехом, шагами — но ночью здесь господствовала тишина, которую нарушали лишь скрипы древнего камня и шепот чего-то незримого, затаённого между слоями веков.

Гермиона Грейнджер, теперь профессор древних рун, возвращалась в школу после долгих лет службы в Министерстве. Хогвартс звал её обратно, как зовёт дом — не голосом, а ощущением. Но она не могла объяснить, почему каждый вечер чувствует, будто кто-то наблюдает за ней из тени.

С тех пор как она поселилась в северной башне, где когда-то жили прорицатели, сны стали тревожными. В них появлялся мужчина — высокий, с серебристыми глазами и шрамом на щеке, словно вырезанным самой молнией. Он не говорил, но его взгляд горел так, будто он знал все её секреты… и что-то хотел.

Однажды ночью Гермиона проснулась от странного холода. В воздухе витал запах лаванды и старой магии. Зеркало, стоявшее напротив кровати, затуманилось, и в нём на миг отразилось лицо — не её.

На следующее утро она спустилась в библиотеку и нашла древний том, который никогда прежде не замечала. На кожаной обложке не было названия, но внутри — строки на древнеруническом, который она переводила с трудом. Последняя фраза будто обожгла ей пальцы:

"Тот, кто был запечатан между жизнями, ищет выход через душу ведьмы, помнящей заклятие забвения."

И в ту же ночь он появился снова. Не во сне — в её комнате. Из теней, из зеркала, из темноты. Сначала призраком, а потом — почти реальным.

— Ты меня помнишь? — спросил он голосом, холодным, как северный ветер.

— Кто ты? — выдохнула она.

Он наклонился ближе, его лицо было печальным и прекрасным одновременно.

— Тот, кого ты любила. В другой жизни. И ты снова меня найдёшь… или снова предашь.

И исчез.

Утро было затянуто туманом. Гермиона стояла у окна и держала в руках тот самый том — теперь он был пуст. Все страницы, что она вчера читала, исчезли. Словно книга позволила ей увидеть лишь то, что должна была. Как будто в ней скрыт разум, древний и бдительный.

На уроках она ловила себя на рассеянности. Ученики шептались, что профессор Грейнджер бледна и выглядит так, будто не спит ночами. Они не ошибались. И всё же что-то в ней оживало, когда она вспоминала его голос. “Ты меня помнишь…”

После занятий Гермиона вновь направилась в библиотеку, туда, где книги дышали тайнами. Она провела пальцем по полкам и почувствовала лёгкое покалывание на коже — будто одна из книг окликнула её. Это была “Хроника затмённых имён” — текст, собиравший сведения о магах, исчезнувших при странных обстоятельствах.

Страница открылась сама. Имя, написанное тёмными чернилами, будто пульсировало:

Раэль Тревейн.

— Пропал в 1294 году. Запечатан по приговору Ведовского Совета. Обвинение: связь с запретной магией времени и созданием эмоциональных привязок между жизнями. Судьба: неизвестна. Утверждается, что дух его бессмертен, но тело распалось.

Сердце Гермионы дрогнуло. Имя отзывалось в ней странным эхом. Раэль. Слово, как заклинание. Как воспоминание. Она прошептала его вслух — и книга вспыхнула. В пламени возник образ — тот самый мужчина, его глаза, полные узнавания и боли.

— Ты всё ещё чувствуешь это, — снова он появился в зеркале, его голос эхом пронёсся в комнате. — Узнавание между душами не исчезает, даже если плоть меняется. Ты чувствовала его с самого начала, Гермиона.

— Почему я? — прошептала она. — Почему ты пришёл ко мне?

Раэль шагнул ближе, теперь его облик был почти материальным. Он протянул руку, но не коснулся.

— Потому что ты — та, кто меня когда-то спасла… и та, кто меня предал. Я любил тебя в другой жизни. Теперь мне нужен выбор. Если я останусь, тьма может проснуться вместе со мной. Если уйду — всё будет забыто.

Гермиона, дрожа, смотрела в его глаза. Её разум протестовал, но сердце стучало в ритме давно забытой мелодии.

— А если я захочу, чтобы ты остался?

Раэль посмотрел на неё с грустью и нежностью.

— Тогда ты должна вспомнить всё. Даже то, от чего убежала.

Ночь была неподвижна. Воздух в комнате казался насыщенным древней магией. Гермиона сидела на полу, окружённая свечами и старыми руническими пергаментами. Она собиралась сделать то, что в Министерстве назвали бы безрассудным: вызвать воспоминание души — магию, запрещённую после Второй Эпохи.

Но она больше не могла бороться с ощущением, что за её сердцем скрыта правда. О Раэле. О себе. Об их связи.

Заклинание было простым и жестоким:

"Anima revoca. Ostende quid latet."

(Душа, вернись. Покажи, что сокрыто.)

Свет свечей дрогнул. Пространство вокруг замерцало, и перед её глазами развернулся мир… другой.

⟡ ⟡ ⟡

Она стояла на вершине высокой башни. Дождь хлестал по каменным плитам, в небе разрывались молнии. Перед ней — он. Раэль. Но моложе, с глазами полными страха и упрямства.

— Геремина… — он называл её иначе. — Они идут. Ты должна уйти.

— Нет! — кричала она. — Я не оставлю тебя! Ты не сделал ничего плохого!

— Я играл со временем. Нарушил Закон. И ты знаешь, что будет, если останешься. Ты забудешь. Всё. Даже меня.

— Лучше забыть, чем потерять тебя навсегда.

Он подошёл, обхватил её лицо ладонями, нежно, почти молитвенно.

— Тогда поклянись. В следующей жизни… ты вспомнишь.

— Клянусь.

Они поцеловались — не страстно, а как прощание. И в тот миг башню охватил свет, обрушивший всё вокруг. Смерть. Забвение. Жертва.

⟡ ⟡ ⟡

Гермиона вскрикнула, когда вернулась в своё тело. Она рыдала, дрожа, всё ещё ощущая на губах призрачное тепло его прощального поцелуя. В этот момент зеркало в её комнате затуманилось — и из него шагнул Раэль.

Теперь он был совершенно реальным. Кожа, дыхание, глаза — живой.

— Ты вспомнила, — прошептал он, подходя ближе. — Я чувствовал.

— Раэль… это правда? Это всё было?

— Да. А теперь мы стоим на перепутье. Если я останусь, я стану частью мира. Но и его тьма — часть меня. Ты должна выбрать: любовь… или покой.

Он протянул ей руку.

— И если я выберу тебя?

— Тогда мы будем бороться. Вместе. Но даже магия любви не даёт обещаний. Только надежду.

Гермиона взяла его за руку, дрожа, но с ясным взглядом.

— Надежды достаточно.

С наступлением полнолуния замки Хогвартса словно затихли, затаив дыхание. Что-то древнее пробудилось — магия, давно запечатанная в стенах школы. Ветер, пахнущий пеплом и грозой, проносился по коридорам. Зеркала мутнели, свечи трепетали, как будто сама реальность трещала по швам.

Раэль и Гермиона стояли у подземного озера, в том самом месте, где по преданиям когда-то была проломлена ткань времени. В его руках был артефакт — кристалл-печать, тот, что некогда удерживал его душу между мирами.

— Ты уверен, что хочешь это сделать? — спросила Гермиона.

— Это мой долг. Я не могу существовать полностью в этом мире. Моё присутствие искажает магию. Но я могу запечатать себя снова… если ты так решишь.

Она смотрела на него — не как на призрака, не как на мираж, а как на человека, которого знала всей душой. Пусть и не сразу вспомнила.

— Но тогда я снова тебя потеряю, — сказала она тихо.

— Или ты спасёшь мир, — ответил он с улыбкой. — Всё зависит от тебя.

Озеро начало бурлить. Из глубин поднималась Тень — сущность, что некогда была связана с Раэлем. Его магия времени вызвала этот разлом, и теперь Тень хотела обрести форму, забрав его место.

— Быстрее! — крикнула Гермиона. — Что делать?!

Раэль сжал её руку.

— Есть другой путь. Вместо того чтобы запечатать меня, ты можешь объединить свою магию с моей. Если мы сделаем это, Тень исчезнет, но мы… можем исчезнуть вместе с ней. Время не любит, когда его касаются.

— Так мы или спасаем всех… или спасаем нас?

— Иногда нельзя всё. Но мы можем выбрать, кем быть в последнюю секунду.

Она шагнула к нему. Кристалл засиял в их руках, магия сливалась в единое пламя. Тень закричала — нечеловечески, гневно. Гермиона посмотрела в глаза Раэлю и прошептала:

— Я выбираю любовь. И силу, которая исходит из неё.

— Тогда мы едины.

Они произнесли последнее заклинание вместе:

"Per cor meum, mundus vivet."

(Через моё сердце — пусть живёт мир.)

Свет разорвал тьму. Озеро вспыхнуло, как зеркало, разлетелось на осколки света. Тень исчезла, и вместе с ней — Раэль.

⟡ ⟡ ⟡

Гермиона очнулась в госпитальной палате. Всё было спокойно. Озеро вернулось в норму. Кристалл — треснул. Мир был в порядке.

Но Раэля больше не было.

И всё же… в зеркале её комнаты, когда она проходила мимо, отражение на миг задержалось. Не её. Его.

Словно кто-то говорил без слов:

«Я с тобой. Всегда. До следующей жизни.»