The Hand That Mocked (джен)

— Тех, мне нужна твоя помощь!

Пронзительный крик Врекера был первым, что услышал Тех, вернувшись в казарму. Он вздохнул, мысленно готовясь к очередному импровизированному ускоренному курсу.

— Что случилось?

Врекер сидел, сгорбившись, на своей койке и держал перед собой что-то бесформенное. Его глаза были широко раскрыты и блестели от непролитых слез.

— Я… я сломал Лулу.

И действительно, правая рука Лулы была перекошена, из разрыва торчали кусочки наполнителя. Только тогда Тех заметил, что Кроссхейр слоняется поблизости. Его было сложнее понять, чем Врекера, но он явно чувствовал себя неуютно: скрестил руки на груди и хмурился сильнее, чем обычно.

— Вы подрались? — спросил он.

Врекер всхлипнул и опустил голову.

— Да…

Кроссхейр ничего не ответил, но его хмурый взгляд стал еще мрачнее, когда Тех встретился с ним глазами. Сожаление и стыд, даже если он и не произнес этого вслух.

— Мы могли бы отнести ее к одному из медицинских дроидов, — предложил Тех.

— Нет! — На лице Врекера отразился неподдельный ужас. — Длинношеие могут увидеть ее и забрать!

Тех нахмурился. Его опасения были небезосновательны: никогда нельзя сказать наверняка, что может вызвать неодобрение каминоанца, но тот факт, что клоны, прошедшие половину обучения, все еще цеплялись за детскую игрушку, делал такую возможность весьма вероятной.

— Что ж, полагаю, я могу попытаться починить ее. Учитывая размер разрыва, это, вероятно, не займет много времени.

В глазах Врекера вспыхнула надежда.

— Правда?

— Да. Я могу использовать методы наложения швов, которым нас учили на занятиях по полевой медицине. Мне просто нужна аптечка.

Кроссхейр молча прошел через комнату к обозначенному на стене месту, где висела аптечка, снял и передал Теху, который принял ее. Он положил аптечку на стол в центре комнаты, открыл и сразу же нашел то, что искал.

— Принеси сюда Лулу, Врекер.

Врекер подчинился и с величайшей осторожностью отнес свою любимую куклу к столу, наблюдая, как Тех вдевает в иголку синтетическое волокно.

— Э-э, ты уже делал это раньше?

— Нет, — признался Тех, — но это должно быть намного проще, чем иметь дело с живым объектом.

Он затолкал наполнитель обратно внутрь и начал зашивать дыру. Пару раз уколол себе пальцы, его движения были неуверенными и неопытными, поскольку полагался исключительно на свои наблюдения. Тем не менее все получилось: шов был неровным, но нить была темной, что делало ее почти незаметной на ткани Лулы.

— Готово, — объявил Тех, закончив работу и отрезав лишнюю нить. — Думаю, этого должно быть достаточно.

Врекер наклонился над столом, чтобы посмотреть на результат работы, и его лицо расплылось в широкой улыбке. Тех напрягся, но воздух все равно вышибло из его легких, когда он оказался в крепких объятиях.

— Спасибо! Ты потрясающий!

— Всегда… пожалуйста, — прохрипел Тех.

Врекер отпустил его, на мгновение став серьезным.

— Э-э, ты ведь не расскажешь об этом Хантеру, верно?

Тех взглянул на Кроссхейра, который выглядел отстраненным, но тот факт, что он так близко подошел, говорил о его обеспокоенности ситуацией, несмотря на то что сам ее и спровоцировал. Вопреки его ворчливости, Лула не раз забиралась к нему на койку.

— Думаю, я не буду, если ты тоже не будешь.

Врекер ухмыльнулся, прижимая Лулу к себе.

— Договорились.

* * *

— Ай, крифф, ты делаешь это нарочно.

— Поверь мне, — процедил Тех сквозь ремешок сумки, свисающий у него изо рта, — я бы не стал намеренно усложнять ситуацию еще больше, чем ты уже усложнил.

Жужжание систем Мародера почти заглушалось громким храпом из каюты, где Хантер и Врекер развалились на койках. Однако шум, создаваемый ими, не мог перекрыть многочисленные жалобы Кроссхейра, как бы Тех этого ни хотел.

— Это ты все усложняешь, — пробормотал Кроссхейр, сидя на ящике из-под боеприпасов. — Я мог бы сделать это сам.

Тех провел иглой по краям рваной раны, неглубокой, но протяженной, вдоль грудной клетки и спины Кроссхейра.

— Сомневаюсь.

Кроссхейр усмехнулся.

— Уже применил бакту. Это лишнее.

— Если бы ты мог это увидеть, то, возможно, согласился бы со мной. — Тех схватил его за плечо, когда тот снова дернулся. — Я бы предпочел не рисковать. Я научился этому не для того, чтобы зашивать Лулу и чинить одежду.

Кроссхейр что-то прорычал, но не сдвинулся с места. С каждым натяжением нити рана затягивалась все туже, и по мере того, как исчезал зловещий красный цвет, исчезало и беспокойство Теха. Может, это было излишним, но уверенность в том, что он делает все возможное, успокаивала его.

— Готово, — наконец объявил он, доставая из сумки ножницы и отрезая лишнюю нить. — Этого должно хватить, пока мы не вернемся в Камино.

— Наконец-то. — Кроссхейр поднял руку, чтобы посмотреть на швы, но тут же получил сильный удар по локтю. — Крифф, за что?

Тех вынул изо рта ремешок от сумки и отложил инструменты в сторону.

— Твои швы могут разойтись. Не порть мою только что проделанную работу.

Кроссхейр прищурился.

— Ты просто хотел отомстить мне за то, что я отобрал у тебя каф.

— Ну, раз уж ты об этом упомянул…

Кроссхейр использовал свою брошенную рубашку как оружие, ударив ею Теха по груди, прежде чем тот успел уйти.

— Ты худший медик, клянусь.

— О, правда? — ответил Тех, не обращая внимания на его попытку отомстить. — Тогда, полагаю, ты предпочел бы иметь дело с медицинскими дроидами.

Кроссхейр с отвращением рыкнул, бросив на него испепеляющий взгляд. Когда Тех начал собирать аптечку, он сказал:

— Подожди.

Тех замер.

— Что?

Кроссхейр бросил ему знакомый клочок красной ткани.

— Хантер испортил ее, пытаясь помочь мне.

Тех осмотрел бандану, которая теперь была заметно порвана в нескольких местах. Уже представляя, как будет ее чинить, он начал искать катушку с нитками и новую иглу, но остановился, когда его осенила мысль.

— Почему бы тебе не сделать это?

Кроссхейр выглядел оскорбленным.

— Я?

— Да, ты. — Тех не смог скрыть ухмылку. — Ты сказал, что можешь сам лечить свои раны, так почему бы тебе не применить эти навыки?

— У тебя это получается лучше, чем у меня.

— Попробуй. — Тех бросил бандану обратно. — Кто-то залатал дыру на моих черных брюках, и это был не я.

Кроссхейр ухмыльнулся.

— Кровососущий паразит.

— То, что ты вернулся к своим обычным оскорблениям, говорит о том, что ты поправляешься. — Тех передал ему катушку с нитками. — Грил крикун.

* * *

Туда-сюда, туда-сюда. Тех страдал, его тело жгло в разных местах от только что нанесенной бакты, но нервная энергия заставляла его двигаться и расхаживать взад-вперед за пределами медицинского отсека крейсера. Его руки теребили многочисленные ремни на поясе, отчаянно пытаясь чем-то занять их и развеять призрачные ощущения теплой, влажной крови. Несмотря на то, что он тщательно вымылся, между пальцами все еще чувствовалась кровь, сочащаяся из изуродованного лица Врекера, когда пытался остановить кровотечение.

Неровный ритм сердцебиения Врекера все еще отдавался эхом в его ушах. Он боялся, что каждый удар может стать последним, но каким-то образом брат цеплялся за жизнь. Левый глаз Врекера был почти полностью выбит, а череп проломлен взрывом сепаратистского снаряда, когда он оттолкнул Кроссхейра с линии огня. Любой другой на его месте умер бы мгновенно.

Однако Тех все равно нервничал, расхаживая туда-сюда, потому что жизнь Врекера больше не была в его руках, и он чувствовал себя беспомощным. Нужно было учесть столько переменных, так много факторов, которые могли привести к его смерти в таком уязвимом состоянии. Инфекции, внутреннее кровотечение, некроз…

Дверь с шипением открылась, заставив Теха остановиться и телом, и душой. Хантер вышел, выглядя совершенно измотанным, а все его тело было покрыто бинтами и пластырями с бактой. Их взгляды встретились, и Тех сразу понял, что Врекер все еще жив.

— Сейчас его состояние стабильно, — пробормотал Хантер, проводя рукой по глазам. — Его глаз не спасти, но он выживет.

Тех выдохнул, не осознавая, что задерживал дыхание.

— А Кроссхейр?

— Сотрясение мозга, но медики говорят, что с ним все будет в порядке. Они проведут полное сканирование на Камино.

Тех кивнул, готовый снова начать ждать. Когда Хантер сел, он заметил влажный блеск на виске брата, скрытый волосами и банданой.

— Хантер, твоя голова…

Хантер остановился, чтобы нащупать рану, и поморщился, когда пальцы коснулись ее.

— А. Они были так заняты Врекером, что, должно быть, пропустили это.

Тех потянулся к своей аптечке, сосредоточившись на ране. Порез был не слишком глубоким. Хватит двух швов, максимум четырех.

— Я могу быстро с этим справиться. Просто дай мне минутку…

Хантер покачал головой.

— Не беспокойся об этом. Всего лишь царапина.

Рука Теха сжала футляр, в котором лежали иглы и нитки.

— Туда могла попасть инфекция.

— Тех…

— Хантер. — Тех произнес это резче, чем хотел, и Хантер нахмурился. Он заставил себя сделать вдох, а футляр заскрипел в его руках. — Позволь мне сделать это, пожалуйста. — Его голос дрогнул на последнем слове, выдав эмоции последних нескольких часов, которые его беспокоили.

— Хорошо. — Хантер посмотрел на него, и в его взгляде читалось понимание. — Мы справимся с этим.

Тех взял иголку с ниткой и прерывисто вздохнул. Он не мог помочь Врекеру, но это было лучшее, что мог бы сделать.

* * *

Было тихо, что случалось редко, особенно теперь, когда Мародер стал их домом. Тех настолько привык к шуму и хаосу, что ему было почти некомфортно, но, как только он привык, тишина стала желанной, особенно когда занялся очередной попыткой определить, что же гремит на корабле.

Солнце Ансиона тепло освещало луга вокруг Мародера, а сильный ветер разгонял изнуряющую жару. На востоке над холмом возвышались самые высокие здания близлежащего города, где Хантер, Врекер и Эхо искали дешевые припасы. Омега осталась, что, учитывая ее любопытную натуру, было чем-то неожиданным для Теха, и она вела себя тихо. Единственным подтверждением ее присутствия были приглушенные шаги маленьких ножек за корпусом Мародера, но он не обратил на них внимания, занявшись ослабленной заклепкой на одной из стоек шасси.

Однако такой мир и покой в столь идиллическом месте привели к результату, на который Тех всегда мог рассчитывать: внезапные потрясения. Он не удивился, когда внутри корабля что-то загрохотало, и с тихим вздохом оторвался от работы.

— Гонки! — крикнул он, начиная с вероятного виновника. — Что ты сделал?

Последовал возмущенный ответ, приправленный удивительным количеством сарказма, в котором Гонки настаивал на своей невиновности. Тех воздержался от ответной реплики, столь же язвительной, и переключился на единственного пассажира.

— Омега?

Тишина была ему ответом. Если бы это был кто-то из его братьев, он бы просто проигнорировал шум, а позже пожаловался, когда разобрался бы, что произошло. Однако его совесть не позволила бы ему так поступить с Омегой; она появилась на Мародере недавно, а дети часто попадают в неприятности.

— Омега, ты в порядке? — спросил он, немного повысив голос.

Снова тишина. Вытерев руки тряпкой, которую держал в руках, он направился к люку, слыша отчетливый топот ног Омеги. Войдя на корабль, Тех увидел, что она собирает несколько запчастей, которые когда-то лежали на навигационной панели, а теперь валялись на полу рядом с аптечкой.

— Что случилось? — спросил Тех, быстро осматривая ее на предмет травм. — Ты поранилась?

Омега замерла, широко раскрыв глаза. Она открыла рот, но ничего не ответила, глядя на него как добыча, попавшая в когти хищника.

— Омега, ты ранена? — Тех знал этот взгляд, и он ему не нравился. Это был страх, даже паника, хотя он не видел причин для таких чувств.

Наконец, Омега едва слышно ответила:

— Я в порядке.

Тех нахмурился.

— Тогда зачем аптечка?

Она опустила взгляд, крепче сжала детали и заговорила так тихо, что ему пришлось напрячься, чтобы расслышать.

— Я… я порвала Лулу.

Затем Тех заметил игрушку, лежащую на консоли — он так привык к этому зрелищу, что не обратил на нее внимания. Вот почему она не вышла на улицу, чтобы насладиться погодой, и не отправилась с остальными в город. Его облегчение от решения простой проблемы быстро сменилось ужасом, когда лицо Омеги исказилось, и она отпрянула от него, всхлипнув.

— Мне так жаль!

— …Что? — Тех не знал, что сказать и растерялся, когда Омега расплакалась прямо перед ним. Он все сделал правильно: не представлял для нее никакой угрозы и не говорил с ней грубо. Смятение переросло в панику, когда она продолжала плакать, съежившись, но между всхлипываниями все же смогла произнести несколько слов.

— Пожалуйста, не забирай ее!

Ясность омыла Теха успокаивающей волной. Он знал это. Это были остатки Камино, страх перед конфискацией ценных вещей, хотя ему было очень больно осознавать, что она ожидала от него такой же жестокости.

Он глубоко вздохнул, пытаясь привести мысли в логический порядок. Она не знала, что делать, и он мог бы помочь ей, если бы попытался вспомнить, как поступил бы в подобной ситуации кто-то вроде генерала Ти.

— Омега. — Он произнес ее имя как можно мягче, но она, казалось, не услышала. Он подошел ближе, подражая тому, что видел у генерала Ти, и опустился на колени, чтобы оказаться с ней на одном уровне. Осторожно он взял у нее из рук запчасти и отложил их в сторону. — Омега, я не сержусь на тебя.

Это привлекло ее внимание, и она, икнув, посмотрела на него опухшими покрасневшими глазами.

— Ты… нет?

— Нет. — Тех почувствовал боль, глядя на ее заплаканное лицо. — Сделай несколько глубоких, медленных вдохов.

Омега послушалась, хотя ее все еще трясло от рыданий.

— Ты знаешь, сколько раз Врекер рвал Лулу? — спросил Тех, когда она начала успокаиваться.

— Н-нет, — всхлипнула Омега.

— По меньшей мере восемь, и это те, которые я починил. — Тех немного потянулся, чтобы взять Лулу, и осмотрел куклу. На ткани появился новый небольшой разрыв, незначительный по сравнению с самыми серьезными ранами, которые получала Лула. Он указал на самую заметную — кривую линию швов. — Видишь?

Омега протерла глаза, чтобы их прочистить.

— Да.

— Это был мой первый ремонт, когда мы были кадетами. Обещаю, что это… — он указал на новую дыру, — …можно починить за считанные минуты. Тебе от этого спокойнее?

К его облегчению, Омега кивнула, икота начала утихать. Она начала вытирать лицо рукавами, но он остановил ее, достал из аптечки запасную салфетку и протянул ей.

— Я бы никогда не забрал что-то настолько важное, — произнес он, пока она приводила себя в порядок. — Я понимаю ценность таких вещей, в отличие от каминоанцев.

— Прости, — пробормотала Омега, теперь выглядевшая скорее смущенной, чем напуганной. — Я боялась…

— Я понимаю. — Тех хотел бы успокоить ее, но не знал, как. Его руки дрожали от желания что-то сделать, хотя он не был уверен, какой жест будет уместным. — Ты собиралась зашить дыру сама?

Омега кивнула.

— Вот почему мне понадобилась аптечка.

— Ты когда-нибудь делала что-то подобное?

— Да, но не с тканью. Только на раненых солдатах.

— Понятно. — Этот намек заставил Теха насторожиться, но расспрашивать ее об этом сейчас, когда она и так расстроена, принесло бы больше вреда, чем пользы. — Я могу починить Лулу, а ты можешь наблюдать. Если это повторится в будущем, что вполне вероятно, ты будешь готова.

Тревожные морщинки на лице Омеги разгладились, и неприятный комок в его груди тоже ослаб.

— Правда?

— Да. Это будет проще, чем моя работа на улице. — Омега снова повернулась к аптечке в ожидании, но он вмешался. — Вообще-то, там рассасывающиеся нити, которые разрушаются гораздо быстрее обычных, но у меня есть и обычные нитки.

— О. — Взгляд Омеги стал еще более любопытным, когда она увидела, как он вытаскивает нитку из одного из своих мешочков. Он продолжил объяснять, надеясь, что это поможет окончательно ее успокоить.

— На Камино у меня была специальная катушка, которую я выбрал специально для Лулы, чтобы она сочеталась с цветом. К сожалению, она осталась там, но эта тоже подойдет. — Он показал ей нить, усаживаясь на ближайшую койку, а Омега без колебаний забралась к нему на колени. — Не подержишь Лулу, пока я вдеваю нитку в иголку?

Омега взяла Лулу так, словно та была бесценным артефактом, и Тех с трудом сдержал смех. Он с легкостью продел нитку в иголку, затем забрал Лулу обратно.

— Если бы это была одежда, я бы начал с изнаночной стороны, чтобы швы не были слишком заметными. Но здесь это невозможно.

Омега одобрительно хмыкнула, и, опираясь на его руку, внимательно наблюдала за ним. Ее брови нахмурились, но, как понял Тех, это скорее от любопытства, чем страха. Он продолжил комментировать, объясняя, что нужно действовать осторожно, чтобы не порвать ткань, как при зашивании раны. Как Тех и предполагал, починка заняла всего несколько минут, и вскоре уже протягивал ей любимую игрушку. Легкое волнение охватило его, когда она широко раскрытыми глазами стала изучать его работу, но оно исчезло, когда она неуверенно улыбнулась.

— Спасибо, — прошептала она, крепче прижимая Лулу к себе.

Тех пожал плечами, что, возможно, было не лучшим ответом. Ее благоговейное выражение лица застало его врасплох, но это было гораздо лучше, чем слезы.

— Конечно. Тебе нужно что-нибудь выпить, потому что ты, вероятно, обезвожена.

— Хорошо. — Омега соскользнула с койки, и ее улыбка угасла. — Ты собираешься рассказать об этом остальным?

Тех замялся. Первым его порывом было сказать «да», но это было не то, чего она хотела. Омега была похожа на Кроссхейра, когда тот брал Лулу после кошмара и не хотел, чтобы кто-то заметил, даже если это было совершенно очевидно.

— Ну, если ты не хочешь, чтобы я это сделал, то, пожалуй, нет.

Омега часто заморгала, ее глаза наполнились облегчением, а, может, даже обожанием, когда она прижала Лулу к себе. На этот раз Тех улыбнулся.

— Я починил почти каждую вещь на этом корабле хотя бы раз. Ты можешь сказать мне, если что-то сломается. Я не буду злиться и могу показать, как починить самостоятельно. Согласна?

Она кивнула, и к ней вернулась улыбка. Тех встал.

— А теперь не могла бы ты помочь мне закончить остальной ремонт?

— Да! — Омега побежала, чтобы попить воды, но сначала аккуратно уложила Лулу на кровать.

* * *

— Если ты не будешь сидеть смирно, я выброшу тебя в гиперпространство.

— Да, давай посмотрим, сможешь ли ты усидеть на месте, когда я буду ковыряться в твоей открытой ране.

Тех проигнорировал ответ, закончив накладывать пластырь на порез от виброножа на органической руке Эхо, и убрал тюбик в карман.

— Здесь понадобятся швы. Тебе нужно обезболивающее?

— Нет, просто покончи с этим, — сказал Эхо.

— Тогда сиди спокойно, — настаивал Тех. Порез ужасно выделялся на коже Эхо, врезаясь в его сознание так же остро, как и вибронож, которым он был сделан, и Тех был рад его зашить. Он быстро подготовил нити и начал накладывать швы, пока Эхо по большей части сидел неподвижно, и успел сделать примерно треть работы, прежде чем услышал лязг, возвестивший о прибытии остальной команды.

За спиной Теха послышались тихие шаги, а затем — обеспокоенный вопрос Омеги.

— Эхо, ты в порядке?

— Да, я в порядке, — ответил Эхо, не обращая внимания на иглу, проходящую сквозь его кожу.

— Молодец! — На них упала тень Врекера. — Я почти завидую.

— Ты загораживаешь мне свет, — возмутился Тех.

— О, точно. — Врекер отошел, но на его месте появилась фигурка поменьше, менее навязчивая, но не менее отвлекающая.

Тех едва не огрызнулся, сказав, что у него есть дела поважнее, но в последний момент сдержался, вспомнив, кто это. Омега не знала, как он предпочитал работать, и ему приходилось следить за своей речью. То, что его братья легко восприняли бы как слегка раздраженную просьбу позволить ему работать, могло не показаться таковым более юному и впечатлительному сердцу. Быстрый взгляд в сторону подтвердил его подозрения: Омега наблюдала за его работой, ее лицо было серьезно нахмурено, а руки теребили рукава. По крайней мере, он знал, что такое чувство обеспокоенного наблюдения и как лучше всего с ним справиться.

— Омега, — сказал он.

Она вздрогнула, услышав свое имя, и удивленно посмотрела на него.

— …Да?

— Если тебя это не затруднит, не могла бы ты мне помочь?

Как он и надеялся, Омега охотно кивнула.

— Что я могу сделать?

— Зафиксируй руку Эхо.

— Я не так уж плох, — без энтузиазма пожаловался Эхо и, поймав взгляд Теха, слегка кивнул. Это было нужно не столько им, сколько ей.

Омега подошла к Эхо с другой стороны и положила свои маленькие руки ему на бицепс. Она продолжала внимательно наблюдать за процессом наложения швов, хотя вид крови, казалось, совершенно ее не беспокоил.

— Тебе не больно, Эхо? — спросила она шепотом.

Эхо ободряюще улыбнулся.

— Поверь мне, бывало и хуже. Настоящей проблемой здесь являются манеры Теха — ай!

Тех быстро закончил протаскивать иглой.

— Ты что-то сказал?

Эхо сверкнул глазами.

— Я тебе это еще припомню.

— Уверен, что так и будет.

Лицо Омеги дрогнуло, как будто она хотела улыбнуться, но не могла решить, стоит ли. Тех счел это еще одной победой в дополнение к успешному наложению швов.

— Молодец, — сказал он, накладывая повязку на рану. — Я ценю твою помощь.

Омега отпустил руку Эхо.

— Значит, с ним все будет в порядке?

— Будет, если не испортит мою работу.

— Расслабься, — Эхо взъерошила волосы Омеги. — В любом случае, она здесь настоящий медик.

Омега усмехнулась, а затем слегка рассмеялась, и Тех решил пропустить мимо ушей это ложное заявление, но только на этот раз.

* * *

Красное пятно на штанине Омеги становилось все более заметным, и чем больше оно становилось, тем сильнее занимало мысли Теха, несмотря на ее уверения, что она уже сама обо всем позаботилась. Он не сомневался в ее медицинских способностях после того, как она прошла обучение у каминоанского ученого, но порой требовалась помощь со стороны, и в конце концов он был вынужден заговорить.

— Омега, твоя нога все еще кровоточит.

Она посмотрела на свои брюки, как будто только сейчас их заметила.

— О, наверное.

Тех уже искал аптечку, когда сказал:

— Расскажи мне еще раз, что случилось.

— Эхо показывал мне некоторые тактические приемы, и я упала… на острый камень.

Тех вздохнул, мысленно пообещав себе поговорить с Эхо о выборе места для тренировок.

— И это было два стандартных часа назад?

— Да, примерно.

— Ты очистила ее и нанесла бакту?

— Я сделала все, как положено. Но повязка развязалась. — Омега слегка нахмурилась и поправила повязку под штанами.

— Тем не менее я хотел бы взглянуть, — сказал Тех, глядя на красное пятно.

— Ладно, — пробормотала Омега таким тоном, который, как он понял, означал, что она бы предпочла этого не делать. Он не обратил на это внимания, когда она запрыгнула на койку, закатав штанину, обнажив внушительную полосу бинтов, испачканных красным, ниже колена. Тех положил аптечку на пол и, разматывая бинты, понял, насколько глубокой была рана. Тонкий глубокий порез тянулся горизонтально по ее ноге ниже колена, все еще покрываясь коркой.

Тех сразу же потянулся за обезболивающими.

— Здесь не помешали бы швы. Инфекция — это не, к чему мы сейчас достаточно подготовлены.

Последовало долгое молчание, затем раздался шепот.

— Швы… с помощью иглы?

Тех нашел обезболивающее и шприц, готовясь ввести.

— К сожалению, у нас нет другого способа.

— Пожалуйста… пожалуйста, не надо.

Сдавленный возглас заставил Теха прервать приготовления. Кожа Омеги приобрела пепельную бледность, все ее тело дрожало, пока она смотрела на аптечку перед ним. Опасаясь, что ее кровопотеря оказалась больше, чем предполагал, он схватил ее за запястье, проверяя пульс.

— Что случилось? Ты чувствуешь головокружение?

Омега покачала головой, ее губы слегка дрожали.

— Нет. Пожалуйста, только без иголок.

Ее пульс был быстрым, но сильным под пальцами Теха, и он понял, что это скорее признак страха, чем физического недомогания. Он разжал руку, его тревога сменилась замешательством.

— Я не понимаю. Ты уже много раз их использовала.

— Но… ты используешь это на мне. — Ее пробрала дрожь, и она подтянула ноги на койку, не обращая внимания на кровь, которая при этом движении выступила из раны.

— Понятно. — Шприц внезапно показался Теху тяжелым. Он оглянулся через плечо, надеясь увидеть кого-нибудь из остальных, возвращающихся с задания через открытый люк, но ему не повезло. — Ты не хуже меня знаешь, что это самый эффективный способ предотвратить заражение, имеющийся у нас в распоряжении. Это может быть неприятно, но в долгосрочной перспективе предотвратит более серьезные осложнения.

Омега сжалась в комок, и ее страх совсем не уменьшился. Тех заметил шрам на ее левой руке, несомненно, лишь один из многих, и к нему вернулась мучительная реальность пережитого ею на Камино. Логические медицинские рассуждения не успокоили бы ее, ведь она уже была жертвой в рамках эксперимента.

Он отложил шприц в сторону, пытаясь найти другой подход. Его собственный опыт, связанный с каминоанскими экспериментами был далек от идеала. Он сосредоточился на этой мысли, пытаясь поставить себя на место ребенка, не привыкшего к трудностям, с которыми сталкиваются солдаты.

— Полагаю, я понимаю твое отвращение. — Он поднялся и сел рядом с ней, протягивая ей чистую салфетку, чтобы прижать рану. — Я тоже проходил через болезненные процедуры в качестве подопытного.

Омега немного расслабилась, словно их взаимное понимание принесло ей облегчение, и взяла ткань. Она взглянула на него, и ее глаза заблестели от непролитых слез.

— Что… что они с тобой сделали?

— Было много разных процедур, некоторые из которых я помню, а некоторые — нет. — Пальцы Теха инстинктивно потянулись к очкам на глазах. — Но есть одна, которая запомнилась мне больше всего. Если ты еще не догадалась, я был создан не с этим… дефектом.

Казалось, это произвело прямо противоположный желаемому эффект, поскольку Омега посмотрел на него с ужасом.

— Я догадывалась, но не хотела спрашивать.

— Я бы не возражал, если бы ты спросила. Я давно смирился с этим, и у меня никогда не было возможности избежать некоторых процедур из-за нашей подготовки. — Тех прищурился, глядя на ее руки. Едва заметные бледные точки были разбросаны по коже под ее костяшками — следы внутривенных инъекций. — Могу я спросить, с чем ты столкнулась?

Омега отвернулась от него. Ее ответ был сдержанным, но эмоциональным.

— Меня подключали на несколько часов, по крайней мере, мне так казалось. Иногда брали кровь, иногда что-то другое.

— Что еще? — спросил Тех, когда она замолчала.

— Я не знаю. Мне давали успокоительное, а когда я приходила в себя, казалось, что ничего не изменилось. — Омега неуверенно пожала плечами. — Нала Се сказала, что я помогаю программе клонирования.

Тех не обрел ясности, в его голове промелькнуло несколько мрачных предположений, поэтому он вернулся к текущей задаче.

— Твой страх более чем оправдан, но я надеюсь, ты понимаешь, что я не сделаю ничего, что могло бы причинить тебе боль.

— Я знаю. — В ее глазах мелькнуло легкое возмущение от этого предположения, но оно исчезло, как только она взглянула на ожидающую ее аптечку.

— Это для твоего блага, а не для каминоанцев. Ты понимаешь, что оставлять эту рану без внимания рискованно?

Омега кивнула, хотя выглядела так, будто вот-вот расплачется. Тех понял, что его негативное отношение к каминоанцам стремительно усиливается.

— Я могу нанести обезболивающий спрей, который не требует укола, — попытался он. — Сама процедура займет всего несколько минут, но, если по какой-то причине ты захочешь, чтобы я остановился, то сделаю это.

Омега уставилась на него так, словно он говорил на другом языке.

— Ты сделаешь это?

— Конечно. А если нет, то попробуй ударить меня.

Ее глаза расширились.

— Что?

— Именно так остальные обычно выражают свое неодобрение или желание, чтобы я остановился.

Омега издала сдавленный смешок, словно разрываясь между страхом и весельем.

— Не знаю, смогла бы я. Это кажется жестоким.

— Я все равно хотел предложить, но остановлюсь, если ты меня об этом попросишь.

— Обещаешь?

Что-то в выражении ее лица, испуганного, но доверчивого, заставило Теха почувствовать, как что-то сжалось в груди, будто ее стянули тугими нитями.

— Да, обещаю.

Омега позволила ему нанести обезболивающий спрей и по его указанию легла. Когда лекарство начало действовать и почувствовалось онемение, Тех проверил его, а к ней вернулась нервозность, выражавшаяся в ее напряженной позе, хотя она и старалась это скрыть.

— Тебе не обязательно смотреть, — сказал он, когда ее взгляд метнулся к иголке с ниткой в его руке, — или даже вообще открывать глаза.

Омега тут же прикрыла глаза рукой, нахмурив брови.

— Спасибо.

Тех вдел нитку в иголку, испытывая необычайное беспокойство из-за своего желания оградить ее от страданий.

— Почему бы тебе не рассказать мне о том, что вы с Врекером делали вчера?

— Хорошо. — У нее перехватило дыхание, когда она почувствовала, что он начинает двигаться, но она замерла. — Он показал мне, как обезвредить сепаратистскую мину, хотя их больше не существует.

— И как все прошло? — настаивал он, пытаясь отвлечь ее.

— Э-э, я трижды убила нас, потому что он сказал, что я недостаточно быстра. Но ничего не произошло, он просто очень громко кричал.

— Понятно. — Тех улыбнулся про себя, прекрасно зная подход Врекера к обезвреживанию. — Он рассказал тебе, как можно вывести из строя само взрывное устройство, а не активатор?

— Нет! — Омега повернула к нему голову, хотя и не открывала глаз. — Ты можешь это сделать?

— Да, хотя это не так просто, как с активатором. — Нить начала затягивать рану на коже Омеги, запечатывая беспокойство Теха. — Тебе нужно найти механизм прямого запуска, что может быть непросто, поскольку такие устройства обычно сконструированы так, чтобы детонировать при несанкционированном вмешательстве.

— Каким образом?

— По-моему, на сепаратистских устройствах это обозначается маленькой желтой меткой на проводе.

— Желтой… — повторила она.

— В следующий раз, когда Врекер будет тебя учить, покажи ему. Думаю, он удивится твоим знаниям.

— Может быть, я нас не убью.

— Поверь мне, Врекер «подрывался» больше раз, чем готов признать. Напомни ему об этом, если он когда-нибудь станет слишком невыносимым.

— Я так и сделаю. — хихикнула Омега. — Он сказал, что слишком хорош, чтобы все испортить.

— Он лжет, уверяю тебя. Все склонны ошибаться.

— Даже ты?

— Да, у меня бывают редкие оплошности.

— …Ты мог бы испортить швы?

— Нет, я уже закончил.

— Что? — Омега резко выпрямилась, глядя на аккуратную линию швов, которые Тех вытирал. — Ты закончил?

— Так и есть.

— Почему ты ничего не сказал?

— Это прервало бы разговор, который тебе явно нравился. — Тех проигнорировал ее раздражение, довольный своей работой. — Полагаю, ты не испытывала никакого дискомфорта.

— Нет. — Омега внимательно изучала швы, пока он накладывал повязку. — Это все?

— Вот и все. — Тех почувствовал огромное облегчение, отложив инструменты и вытерев руки.

Омега уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Больше ничего?

— Тебе нужно будет соблюдать осторожность в течение нескольких дней, пока кожа не заживет, но в остальном процедура закончена.

— Это было совсем не больно, — недоверчиво прошептала она.

Тех немного надулся.

— Как я и предсказывал.

Омега медленно спустила ноги с койки, снова нахмурившись.

— Я… думаю, все было не так уж плохо. Прости, что так испугалась. Я…

Тех почти машинально погладил ее по волосам, и, когда она замолчала, заговорил в тишине.

— Ты хорошо держалась, милая. Я рад, что смог тебе помочь, и это все, что имеет значение.

Она улыбнулась ему без тени страха, и это само по себе было вознаграждением.

— Спасибо, Тех.

* * *

Игла и нитки нашли свое место в аптечке тени. Он не мог сказать почему; они не входили в стандартный набор его снаряжения, но что-то заставило его взять их в лазарете на Тантиссе.

Он, спотыкаясь, возвращался к своему кораблю, его нога кровоточила. Трандошанка не растерялась и успела нанести удар прежде, чем он одолел ее. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедить его в том, что наложение швов было бы разумным решением, а сняв доспехи, убедился в этом еще больше. Он мог бы достаточно хорошо перевязать рану, но у него были средства, чтобы закрыть ее, и тень не мог избавиться от этого желания. Еще фрагменты, частички чего-то, чего он не знал, висели за гранью его понимания.

Игла удобно лежала в его руке, вдевание нити не требовало особого внимания, но, когда острие вонзилось в его плоть, его охватило чувство неправильности. В его сознании, словно мигающие вихри гиперпространства, возникли призраки прошлых действий, которых он не помнил. Зашивание ран, починка ткани, улыбки и усмешки, полусформированные лица, шепчущие слова. Игла должна была лежать в его руке, но не тогда, когда она зашивала его собственную плоть. Это была работа кого-то другого.

Кого?

Перед его мысленным взором возникло лицо, яркое, живое, будто он только что видел его. Седовласый, хмурый, с татуировкой на правом глазу. Предатель, но…

— Сядь.

Он пытался не обращать внимания ни на приказ, ни на боль в животе, уставившись на приборную панель перед собой.

— Через минуту.

— Крифф…

Его снова усадили в кресло. Предатель — СТ-9904 — стоял над ним, но его лицо не было искажено гневом. В нем было что-то еще, что-то более мягкое.

— Хантер с этим разберется. — CT-9904 держал в руках иголку с ниткой. — Тебе нужно остановиться на минутку.

Он покачал головой, пытаясь встать, но CT-9904 толкнул его обратно.

— Я могу остановиться через…

— Ты остановишься сейчас. — Кулак ударил его по голове, но достаточно мягко, чтобы не причинить боли. — Ты хуже, чем криффовый изворотливый угорь.

— Позволь с тобой не согласиться.

— Не позволяю. Сиди спокойно, чтобы я мог тебя подлатать. — Игла зависла над его животом, осторожно проникая внутрь, что противоречило грубым словам СТ-9904.

— Я мог бы сделать это сам… — И все же он был благодарен, чувствуя навалившуюся на него усталость.

— Мог бы, но, как обычно, тебе это не нужно. — СТ-9904 взглянул на него, и его суровое выражение лица сменилось почти веселым. — Для такого умного человека ты иногда бываешь действительно глупым.

Игла зависла в руке тени, наполовину пройдя сквозь рану. Воспоминание исчезло почти так же быстро, как и появилось, растворившись во мраке, хотя и пытался удержать его в памяти. И все же теперь он знал, почему это казалось неправильным, почему игла не должна была находиться в его руке; когда он нуждался в уходе, она была в руках кого-то другого.

Но на корабле больше никого не было. Тень был один, а CT-9904 был предателем, но он больше не чувствовал гнева из-за этого. Вместо этого он испытывал боль, как будто в его сердце была такая же рана, но ее нельзя залечить с помощью швов.

Тень закончил процедуру. Он перерезал нить, очистил рану и перевязал ее. Все было просто и без осложнений, но было чувство, будто резал себя, а кровь сочилась откуда-то, но его разум не мог этого понять. Его терзала тревога, которую осознавал, но не мог избавиться от нее, потому что не мог исцелить себя сам. Это должен был сделать кто-то другой.

Может быть, даже предатель.