Разность потенциалов (джен)

Известив, что теперь они будут работать вместе, их не столько представили, сколько предъявили друг другу:

— Агент Сигнум.

— Агент Невер.

Ладонь у юнца оказалась крепкая, мозолистая — почти надежная, можно сказать. «Рука будущего напарника» — обязательно изрек бы какой-нибудь романтик.

— Вас направят в Московскую область, в национальный парк «Лосиный остров», — ответственный аналитик, врио⁽¹⁾ главы полевого отдела, протянул им папку с бумагами. — Вся известная информация об аномалии — в документах. Удачи вам, агенты.

Выезд на миссию явно не терпел отлагательств.

— Пойдем, вооружу тебя, — сказал он юнцу.

* * *

Мальчишка выглядел… не лучшим образом. И это было неудивительно, учитывая, что монстр растерзал его на части.

Сигнум калибровал пистолет⁽²⁾, в котором чудом остался плутоний, одновременно держал в поле зрения ликвидированного монстра — вдруг недоликвидировали? — и грязно ругался вслух. С момента смерти юнца прошло уже около семнадцати минут.

Решить задачу «отвлечь монстра, не умерев» не получилось. В какой-то момент кружения по лесу насекомоподобная тварь сочла, что мелочь ей интереснее взрослого человека, и погналась за ним.

Конечно, мальчишку в конце концов убили. А Сигнум стискивал зубы, чтобы сосредоточиться на выцеливании слабого места покрытого хитином монстра, а не на истошных криках своего подопечного — трудно не орать, когда тебя кромсают острейшими хелицерами.

Сложнее всего было с прикидкой радиуса действия оружия. На слишком большую площадь могло не хватить плутония, на слишком маленькой юнец рисковал ожить без куска легких. Или кишечника. Или еще чего-нибудь.

Истерзанное тело под влиянием реверсирующего излучения собралось воедино, швырнулось обратно под защиту выворотня. Сигнум опустил окончательно бесполезный пистолет.

Основательно помятый юнец вскочил, метнул взгляд сначала на тушу монстра, потом на мигающий красным индикатор на оружии — и, кажется, внезапно и слишком хорошо осознал, на каком тонком волоске висела его «возвращенная» жизнь.

Он опустил голову и принялся отряхивать изгвазданный форменный костюм. Руки у него дрожали.

Юнец совершил не одну тактическую ошибку и заслужил головомойку — но позже. А пока Сигнум попытался разрядить обстановку, как умел:

— Первый день в поле, а уже уволиться ногами вперед захотел, малец? Хрен тебе. Работай.

Тот уставился на него исподлобья — и в итоге выбрал ощетиниться, как загнанный в угол волчонок:

— Не называйте меня мальцом, — но все же вспомнил про вежливость: — Пожалуйста.

— Как скажешь, шкет, — пожал плечами Сигнум и развернулся на пятках. — Идем, нам здесь больше делать нечего.

Своего он добился — хотя бы на время отвлек мальчишку от переживаний. При разборе полетов придется снова макнуть его в произошедшее с головой, но это будет потом.

* * *

А много позднее, несколько миссий спустя, Сигнум все-таки помер сам. Не подставился, нет — но кто мог знать, что эта тварь, состоящая из одних челюстей, умеет временно становиться невидимой для человеческого глаза?

Когда чудовище свалилось на него с потолка, он только и успел, что заорать, предупреждая мальчишку. А потом гигантские зубы сомкнулись, и он перестал чувствовать что-либо, кроме боли.

…Которая отступила так же внезапно, как и пришла. Сигнум со скрипом втянул в легкие воздух, заморгал и, когда багровая пелена перед глазами рассеялась, первым делом оценил дислокацию.

Он был в том же здании, но «шел» в десятке метров от входа в помещение, где скоропостижно — или не очень, — скончался. Через дверной проем виднелась тварь — пасть агонически разинута, нескольких зубищ не хватает; шкет времени не терял.

Тот уже стоял рядом, до побеления костяшек сжав разряженный пистолет. Просто стоял. Не трясся, не рыдал, не бился в истерике — и на том спасибо штабной подготовке.

Только вот глаза у него были нехорошо дикие. Случившееся проняло его еще хлеще собственных смертей, невзирая на все тренировки.

— Не смотри на меня так, — возвел очи горе Сигнум, но его привычный сарказм не оказал ровно никакого эффекта. Пришлось пускать в ход тяжелую артиллерию: — Избавь меня от драм. Я сам на твое бездыханное тело уже трижды любовался, Невер.

Юнец по-совиному мигнул и вроде бы отмер.

1) Временно исполняющий обязанности.

Вернуться к тексту

2) В фике использован позаимствованный у Doril хедканон: во времена молодости Невера реверсы еще были технически несовершенны, совмещены с пистолетом и в силу малого запаса плутония могли произвести лишь один-два выстрела.

Вернуться к тексту

— По-по-почему им-менно я? — Невер хмурится на собственные запинки и закусывает губу. С нехорошим синим оттенком. Продолжает, тщательно (и тщетно) пытаясь контролировать дикцию: — В-в-вы лучше з-знали, что и г-где искать.

— Потому что я выбрал меньшее из двух зол, — с намеком отзывается Сигнум и смотрит прямо на закутанного в одеяло подопечного, ожидая реакции. Тот упрямо сводит брови к переносице, но смысл шутки явно ускользает от него. Стало быть, легкая спутанность сознания сохраняется, после недавнего купания в ледяной воде он до сих пор не согрелся, и в нынешних условиях это… плохо.

Сигнум решительно отцепляет от пояса фляжку. Конечно, крепость ее содержимого — не по юнцу, едва ли нюхавшего спиртное хоть раз в жизни, но отчаянные времена требуют отчаянных мер.

— Пей, — приказывает он. — Один глоток.

Результат закономерен: Невер закашливается и сгибается пополам, задохнувшись.

— Алкоголь же… запрещен правилами организации!.. — хрипит он, от новизны ощущений забыв даже стучать зубами.

— А я тебя спаиваю, что ли? — парирует Сигнум, забирая фляжку из его плохо гнущихся пальцев. — Помимо всего прочего, это недурной дезинфектант. Но и для отогрева сгодится. Сиди! — повышает голос он, когда юнец делает движение, чтобы встать. — От тебя под мухой будет еще меньше пользы, чем от тебя-снеговика.

— Что ты заметил? — в хорошо знакомой им обоим формулировке спрашивает Сигнум. В темноте он не видит выражения лица Невера, но ясно слышит выученно (вымученно) холодный ответ:

— Молчите. Вам нужно беречь силы.

«А то я без тебя не знаю», — думает лежащий навзничь Сигнум, созерцая небо в разрывах древесных крон.

Монстр ликвидирован, миссия выполнена. Потери личного состава пока ограничиваются его правой рукой почти по плечо. Благодаря самодельному жгуту даже есть шансы дождаться спасбригады, не прибавив к руке все тело. Но ощущения, как обычно, неописуемые, и потому Сигнум предпочитает отвлекаться:

— Что. Ты. Заметил? — повторяет он. От приложенных усилий голос слабеет и хрипнет, подкатывает тошнота, и он бросает попытки высмотреть физиономию Невера. Проще продолжать глядеть прямо вверх… и видеть, как звезды закрывает медленно наползающий облачный фронт.

Похоже, их неприятности отнюдь не кончились.

Юнец еще пару секунд то ли колеблется, то ли копается в памяти, но в конце концов начинает привычно дрессироваться, перечисляя увиденные им признаки присутствия монстра: отпечатки лап, отметины от когтей на деревьях, остаточные следы слизи…

В один момент его голос ненадолго теряется в накатившем шелесте листьев. Сигнум отстраненно опознает признаки шквала.

— …И поваленное дерево в ста метрах на северо-северо-запад. Кажется, это все.

Сигнум удивленно приподнимает брови. Юнец мало того, что неплохо справился с заданием, так еще и пытается острить; упомянутое дерево монстр сломал уже в процессе погони, и оно формально не могло считаться ориентиром для поиска аномалии.

— Ты упустил полноценное пятно слизи на первом километре, — негромко говорит Сигнум, глядя в ставшее кромешно черным небо, — поломанные кусты на третьем и клок шерсти на четвертом. И самое главное… — он с трудом сглатывает сухим горлом; жажда — неизбежное следствие такой кровопотери. — Ты упустил, что мы вот-вот утонем как слепые котята.

Полушутка за полушутку, намек на то, что терять бдительность агенту нельзя никогда.

— Что… — нет, все-таки юнец еще не отучился задавать глупые вопросы. Но продолжения не следует — возможно, потому что подлеска достигают первые капли. А потом еще и еще…

Сквозь нарастающий шум слышно, как Невер коротко, устало и обреченно выругивается. Сигнум почти без удивления опознает свое любимое крепкое словцо (одно из) — и не может сдержать резкого каркающего смешка.

Смеяться в его состоянии — отвратительная затея, но он ни о чем не жалеет.