Сам себя истерзал (джен)

— Сильнее привязывай, — сказал Брайан палачу, который связывал ему кисти рук.— Не жалей на меня сил.

— Господин, может вы бросите эту нелепую затею? — палач натянул сильнее верёвки, отчего кожа лопнула и на землю капнула густая кровь. — Если вам нужна помощь, я могу вызвать лекаря. То, что вы делаете — это ужасно. Нельзя умышленно причинять себе боль.

— Делай, что тебе говорят! — Молко рявкнул на палача. — Мне и так тяжело, ещё не хватало слушать нравоучения от таких уродцев, как ты!

— Я не господин Олсдал, я вас уговаривать не буду. — палач взял в руки плеть и отошёл на несколько шагов назад. Спина мистера Молко была порядком изувечена. На бледной коже оставались ещё незажившие раны от прошлого акта мазохизма. Палачу было очень жалко сумасшедшего дворянина, а ещё больше ему было жалко ребёнка господина, пятнадцатилетнего Коди, которому было невыносимо больно смотреть на отца, который с каждым днём по-тихоньку убивал себя.

Брайан прислонился щекой к столбу и закрыл глаза. Он пытался сосредоточиться на том, как плеть выбивает из него боль, которая нещадно терзает грешную душу, заполняет ядом нутро, от которого так тяжко становится дышать.

Кожаные языки грубо сдирали кожу со спины, оставляя после себя кровавые раны. Мистер Молко почти не чувствовал как боль вместе с кровью растекается по телу. Раньше боль от порки была ощутимей, Брайан хотя бы дёргался после каждого удара и шипел от боли. Сейчас же дворянин совершенно спокойно стоял, прислонившись к столбу щекой. В ответ на жгучие удары у него только дёргался глаз, и изредко, когда удары были совсем невыносимы, из груди вырывался рваный вздох. Физическая боль уже не могла перебить тот ураган, который бушевал в душе Брайана. Чтобы прекратить душевные страдания, господину потребуется подставить голову под топор.

«Хорошая мысль» — как-то раз улыбнулся Брайан. Мистера Молко ни раз посещали мысли о собственной кончине. И именно эти ужасные мысли могли поднять настроение душевнобольному дворянину.

Знакомый до боли голос заставил Брайана вынырнуть из раздумий. Мистер Молко дёрнулся, когда голос стал громче.

Господин Олсдал велел палачу немедленно остановить процесс экзекуции. Брайан ещё никогда не видел приятеля таким сердитым. Стефан на весь двор крыл палача бранными словами и грозился выпнуть его из имения. Брайан не на шутку испугался, когда хмурый как туча Стефан, подошёл к нему и принялся грубо развязывать руки.

— С-Стефан... — Брайан сделал глоток воздуха и зажмурился, ощутив долгожданную боль от свежих ран на теле.— Зачем ты...

— У меня просто нет слов! — Стефан ударил кулаком по стене, рядом с лицом Брайана. — Ты если себя не жалеешь, хотя бы своего сына пожалей, да и меня в конце концов! У меня ближе тебя никого нет! Я не хочу видеть твоё лицо на могильной плите! Ты законченный эгоист и ублюдок! Я тебе сколько раз предлагал обратиться к травникам, различным шаманам, да к священнику в конце концов! А ты тварь страдальная продолжаешь пить кровь у близких людей!

— Мне очень приятно слышать твои слова, догорой товарищ, — Брайан отлепился от стены и подошёл к столу, с которого взял портсигар. — Не пойму, раз я приношу тебе столько хлопот, почему ты до сих пор не избавился от меня? — Молко закурил. — Смотрю ты такой же мазохист как и я. Ты тоже любишь причинять себе боль. Мне очень приятно быть твоей болью.

— Почему бы тебе не подумать о твоём наследнике? — Стефан подошёл к Брайану.— Подумай каково Коди смотреть на то как ты убиваешь себя?

Услышав о Коди, Брайан замолк.

— Где мой мальчик? — Молко безумно посмотрел на Стефана. — Ты его должен был забрать со школы!

— Не думаю, что твой мальчик захочет видеть тебя в таком состоянии, — сказал Олсдал. — И вообще, мне Коди поведал, что если ты не прекратишь причинять себе боль, то он будет вынужден уйти от тебя.

Услышав последние слова, Брайан почувствовал как душевная боль смешалась с физической и пребольно ударила по голове. Несчастный дворянин не хотел потерять сына. Честь и достоинство он уже потерял, но он не хотел потерять единственного родного и любимого человека. Это по-настоящему убьёт его. Закопает заживо, сожрёт изнутри.

— Я обещаю... — на глазах Брайана за долгое время появились слёзы. Молко вцепился в плечи Стефана. — Обещаю больше не вредить себе... Только не лишай меня сына. Я не выдержу, если мой мальчик уйдёт от меня. Это будет в тысячу раз хуже, чем гореть живьём. Прошу... Умоляю... — Брайан ревел, уткнувшись в грудь Стефану. — Мой сыночек — последнее, что у меня есть, моя жизнь, моя кровинушка...

— Раз ты осознал свою ошибку и готов поменяться ради сына, то могу тебя проводить к нему в комнату, — сказал Стефан, поглаживая Брайана по голове.— Уверен, что Коди очень обрадуется этой новости.

— Папуля? — Коди был в недоумении, когда отец ворвался к нему в комнату и бухнулся перед ним на колени, обнял его и крепко прижал к себе. — Почему ты плачешь?

— Я очень люблю тебя, малыш, — Брайан поцеловал сына в пухлую щёчку. — Прости, прости меня за всё. Я обещаю, что больше не буду причинять себе боль. Я исправлюсь, пожалуйста, сжалься над старым, безумным родителем и не оставляй его одного. Я не выдержу, если ты уйдёшь.

— Я никуда не собираюсь уходить от тебя, папуля, — растерянно выдал Коди.— Я тоже люблю тебя.— Он с непониманием посмотрел на Стефана, который молча наблюдал за Брайаном. — Пожалуйста, не плачь. Лучше объясни, что с тобой происходит.

Брайан закончил плакать и снизу вверх посмотрел на сына.

— Я ужасный отец. — сказал Брайан.

— Папуль, — Коди закатил глаза. — Пожалуйста, выпей воды и успокойся.

— Ты в самом деле не уйдёшь от меня? — спросил Брайан.

— Дядя Стефан, что с папулей? — Коди посмотрел на мистера Олсдала, который уже не был удивлён поведению Брайана.— Он болен? Может нужно вызвать лекаря?

— Папуле нужно немного отдохнуть, — Стефан схватил Брайана под локоть и поднял с колен. — Ближе к вечеру он должен прийти в себя.

Стефан повёл Брайана вон из комнаты.

— Кажись план сработал, — Стефан сделал затяжку. — Ох и ловко я придумал этот ход с уходом Коди.

— Так ты это всё придумал? — задыхаясь, вскрикнул Брайан. — У меня из-за тебя чуть сердце не остановилось, чёртов ты дьявол!

— У меня не оставалось выбора, — Олсдал пожал плечами. — Как ты со мной поступаешь, так и я с тобой поступаю. По-моему честно.

— Ты теперь мне должен! — Молко подошёл к Стефану. — Если ты не хочешь, чтобы я вредил себе, то должен теперь спать со мной. Да что там спать? Ты жить со мной будешь! Всегда! Про свой дворец можешь забыть навеки веков!

— Неплохой план, мне нравится, — ответил Стефан. — Ради тебя я готов на всё, что угодно. Даже разделить с тобой кровать. Могу и сына твоего усыновить для полного счастья. Любой твой каприз, лишь бы мне больше не приходилось видеть на тебе новые шрамы.

— Тогда договорились, — Брайан протянул руку Стефану. — С сегодняшнего дня начнём выполнять наш договор.

— Хоть бы Коди вырос нормальным человеком, — Олсдал выпустил дым изо рта и пожал Брайану руку. — Но обещай мне, что завтра мы наведаемся к лекарю, а лучше к священнику. Из тебя давно нужно изгнать беса, что управляет твоей безумной головушкой.