Дочь пожирателя (гет)

За столом в своём кабинете сидела женщина 33 лет, её блондинистые волосы были убраны в изысканную причёску, светло- голубые с зелёным отливом глаза сосредоточено изучали документы, утончённые пальчики порхали по строчкам бумаг, одета она была в элегантный строгий костюм, состоящий из юбки карандаш, блузки и пиджака, идеально подчёркивающего её талию. Сразу можно сказать аристократка. Что касается характера, то не знающие близко, считали её железной леди, её гнева боялись на работе, увидеть её эмоции на людях было невозможно. Но близкие люди знали её как доброго, искреннего, всегда приходящего на помощь человека. Мэдисон Ребекка Крауч (так звали женщину, сидящую за столом) заканчивала изучение документов, когда услышала грохот со второго этажа. Придя на шум, она увидела свою дочь на полу с коробкой, в которою сама женщина старалась не заглядывать, поскольку это её прошлое, которое отдавалось в ней болью.

— Кассандра, с тобой всё в порядке? — взволнованно сказала женщина, подходя к девочке, сидящей на полу.

— Да, просто оступилась, — ответила девочка, вставая.

— Зачем ты вообще туда полезла, ты же могла разбиться или что-нибудь себе сломать, — всё так же взволновано говорила женщина, помогая встать дочери.

— Прости, я хотела узнать, что в этой коробке, ведь ты запрещаешь смотреть, что в ней, а мне кажется, что это связанно с отцом. — При упоминании отца глаза матери сразу стали грустными. — Я сейчас уберу её на место и уйду в свою комнату.

-Не надо её убирать. Я думаю, нам нужно с тобой поговорить. Бери коробку и пойдём в мою комнату. — Женщина позвала домовика и попросила принести в её комнату чай. Зайдя в комнату, Мэдисон забрала коробку у дочери и высыпала её содержимое на кровать. Там были колдографии, письма и украшения. Взгляд девочки привлёк серебряный кулон в виде кружевной бабочки.

— Ты права. Эти все вещи связанны с твоим отцом. Когда его посадили в Азкабан, я переехала в этот дом к родителям, я старалась не брать вещи которое мне напоминали о прошлом. Но эти вещи мне очень дороги, я не хотела их терять.

— А почему ты их прятала от меня, ведь ты же не скрываешь, кто мой отец.

— Я прятала их не от тебя, а скорее от себя, — женщина глубоко вдохнула, прикрыв на мгновение глаза. -Ты не представляешь, как это больно вспоминать твоего отца. Я любила его, и, как ни странно, сейчас тоже люблю, хоть и знаю, кто он такой и что его уже нет.

Слушая мать, девочка взяла в руки кулон в виде бабочки.

— Этот кулон подарил мне твой отец, это был его первый подарок мне. — Мэди взяла кулон из рук дочери и по её щеке потекла слеза. — Это необычный кулон, в руках счастливого человека бабочка расправляет крылья. Сейчас крылья бабочки закрыты.

Кассандра обняла мать, и её взгляд упал на колдографии. На них она еще совсем маленькая со своими родителями, а на некоторых только с отцом. Мэдисон проследила за взглядом дочери и улыбнулась, стирая слезы.

— На этих колдографиях я была счастлива, и, мне кажется, твой отец тоже. Это было так давно, но я помню это, как будто все происходило вчера.

-Мам, а можешь рассказать мне об отце. Только не как обычно сказку, а правду, хотя бы часть, я уже не маленькая и все понимаю.

— Да, ты уже взрослая, и имеешь право знать. — Женщина отпила чай, принесённый домовиком, и начала рассказ.

— Мы учились на одном курсе, но на разных факультетах. Он учился на Слизерине и был лучшим учеником. Он все время пытался добиться одобрения отца. В какой-то мере он был одинок, большую часть своего времени уделяя учебе. Его лучшим другом был Регулус Блэк. В то время только на 2 года старше учились мародёры, там был и брат Регулуса Сириус. Наши родители хотели нас поженить, я была не против. Но в один из вечеров я встретила твоего будущего отца. С этого и начались наши отношения. Я была на год старше тебя, когда это произошло.

Девочка 15-ти лет с блондинистыми волосами возвращалась из библиотеки со стопкой книг в гостиную своего факультета. Как вдруг кто — то схватил её за плечи и прижал к стене. Девочка сильно ударилась спиной о стену и выронила книги и, к её ужасу, она увидела, как её палочка покатилась по полу. Темноволосый парень с силой сжал её горло и начал шарить рукой под её кофтой.

— Кто ты такой? Отпусти меня, пожалуйста.

— Я давно за тобой наблюдаю. И сегодня сделаю то, чего хочу довольно давно.

— Пожалуйста.… — По щекам девочки потекли слёзы, она сопротивлялась, но понимала, что без палочки не справится.

-Отпусти её! Живо! — твёрдо произнёс подошедший в этот момент парень с пшеничными волосами.

Темноволосый оторвался от девушки.

— Иди, куда шел! Не видишь, мы развлекаемся, — огрызнулся держащий девушку молодой человек.

— Я пойду, но после того, как ты отпустишь девушку, — сказал Барти и направляя палочку на хулигана.

— Сам напросился! — Хулиган отпустил девушку и направил палочку на светловолосого парня. — С каких пор слизеринец защищает гриффиндорку?

— А с каких пор гриффиндорец нападает на гриффиндорку?

— Ну все, достал. Аларте Аскенд… — Темноволосый не успел договорить, как из его рук вылетела палочка, а Крауч прижимал свою палочку к его горлу.

Девушка взглянула на своего спасителя и испугалась — его взгляд был полон гнева.

— Отпусти его. Пусть идёт, куда хочет, — сказала девушка. Но Барти даже не дёрнулся.

Мэди подошла ближе и дотронулась до руки парня, держащего палочку, посмотрев при этом прямо ему в глаза.

— Прошу: отпусти его. Пусть идет куда подальше. Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы. Парень взглянул на девушку и опустил свою волшебную палочку.

— Вали отсюда, и что бы я тебя возле неё не видел. Иначе в следующий раз тебя никто не спасёт. Ты меня понял? — угрожающее сказал светловолосый

-Понял, понял… — дрожащим голосом пропищал темноволосый парень и, схватив свою палочку, убежал прочь.

-Спасибо, что спас. — Говоря это, девушка заметила, что ещё держит за руку парня. Быстро отпустив его руку, она принялась собирать книжки.

— Для тебя всегда пожалуйста. Давай помогу. — Парень присел на корточки и помог собрать книги девушке.

Собрав книги, он поднял её палочку и передал девушке.

— Давай провожу до гостиной, — предложил парень.

— Ты и так потратил своё время на меня, — девушка отвела взгляд.

— Да пустяки! У меня времени много. А если еще кто нарисуется? Нет уж я тебя проведу, хотя бы для того, чтобы спать спокойно. — Парень забрал книги из рук девушки, и они направились к гостиной Гриффиндора.

— Хорошо. Ради твоего сна — проводи. Я же не могу позволить, что бы мой спаситель плохо спал. — Девушка улыбнулась. — Меня зовут Мэдисон Ребекка Ричардсон, друзья зовут Мэди. — Девушка остановилась и протянула руку.

— Я знаю тебя, мы же учимся на одном курсе. Я Бартемиус Крауч, как все говорят, младший; для друзей Барти. — Он пожал руку девушке, и они пошли дальше. Как показалось девушке, при слове «младший» Барти как-то помрачнел, но быстро вернул улыбку.

— Я тоже тебя знаю, но раньше мы с тобой не общались. И, если честно, я думала, что ученики Слизерина не обращают внимание на гриффиндорцев, а если обратят, то лучше бежать. — Девушка краем глаза посмотрела на своего нового друга.

— Ну, я смотрю, на гриффиндоре тоже не ангелы учатся. Этот твой новый знакомый, например. Да и мародёры ваши тоже весёлые ребята. — Парень увидел, как девушка погрустнела. — Извини, я не хотел тебя обидеть. Да и, кстати, на гриффиндорцев внимания не обращаем, а вот на симпатичных гриффиндорок очень даже. — Парень улыбнулся Меди.

— Ты меня не обидел, просто напомнил о неприятном. Ну вот мы пришли. Спасибо, что спас и что проводил. Оказывается, на Слизарине учатся очень интересные ребята. — Девушка смущённо улыбнулась и забрала книги.

— А можно я буду называть тебя, Бекки?

— Меня так никто не называл, но мне нравится. Так что, тебе разрешаю.

— Тогда до завтра Бекки. — Парень улыбнулся новой знакомой

— До завтра, Барти! — Сказала девушка и, произнеся пароль, исчезла за портретом полной дамы, не забыв оглянуться на парня.

Женщина гладила шелковистые волосы дочери, которая лежала у неё на коленях, девочка внимательно ее слушая смотрела колдо. Увидев колдо, где Барти с их дочерью на руках, Мэдисон взяла его в руки и тяжело вздохнула.

— Вот так мы познакомились, вернее сказать, стали общаться. Не знаю, как он, а я в ту ночь спала плохо. Перед глазами всё время были его пшеничные волосы и карие глаза.

— Мама, я же похожа на него? — Смотря на колдо своего отца, спросила девочка.

— Да. У тебя его пшеничные волосы, такая же светло-молочная кожа, ты многим пошла в него, только губы как у меня, слегка пухлые, и глаза. Глаза мои, как говорил твой отец, цвета морской волны, которые излучают свет, даря надежду на лучшее.

— Жаль, что он выбрал не ту сторону, я бы так хотела с ним познакомиться, — грустно сказала девочка.

— Да жаль, все могло быть по-другому, а получилось, как получилось: сначала Азкабан, а теперь уже год, как его нет. — Сказав женщина заплакала, и Кассандра обняла мать.

— Но зато теперь я знаю, почему ты не любишь, когда тебя называют Ребекка и, тем более, Бекки.

— Так меня называл только твой отец, и так останется навсегда. Так, красавица, ты видела, сколько времени? Давай-ка пошли обедать, — стерев слёзы и улыбнувшись, произнесла миссис Крауч. Ведь она так и не развелась со своим мужем.

Мать и дочь собрали всё в коробку и отправились на кухню.

Пообедав, Мэдисон и Кассандра разошлись по своим делам. Меди работала в своём кабинете, Сандра получила несколько писем от друзей и поспешила ответить, полетала на метле, почитала.

Вечером после ужина миссис Крауч зашла в комнату дочери. Девочка лежала в кровати, пересматривала колдо из коробки, а по её щеке текла одинокая слеза.

— Я зашла пожелать тебе спокойной ночи, а ты тут грустишь. — С этими словами женщина села на кровать и обнимая дочь стёрла с её личика слезинку — Зачем ты их опять взяла?

— Прости, просто я захотела ещё раз на них взглянуть, я здесь хоть и маленькая, но такая счастливая, и здесь папа. Знаешь, я представляю, как бы мы жили, если бы он выбрал правильную сторону. — Сандра грустно вздохнула.

— У истории, моя дорогая, к сожаленью, нет сослагательного наклонения.

-Расскажи мне ещё что-нибудь о нём, пожалуйста, — глядя на мать, сказала девочка.

Женщина взглянула на дочь, как бы что-то решая, после прижала её к себе и начала рассказ.

— После того вечера мы стали с ним общаться. Все удивлялись. Ведь нормальные отношения между студентами Слизерина и Гриффиндора большая редкость. Он помогал мне с учёбой, а я пыталась помочь ему душевно, поскольку замечала, что ему трудно. Его отец слишком много от него требовал, хотя сам он посвящал себя полностью карьере. Да, у Барти была мать, которая его любила. Но, хоть в открытую он не говорил, я видела, что он хочет хоть немного внимания и одобрения со стороны отца. Однажды на зельеварении профессор Слизнорт поставил варить зелье парами. При этом один ученик был со Слизерина, другой — с Гриффиндора.

— Дорогие студенты, сегодня мы будем работать парами, но непросто парами, а один ученик с Гриффиндора, а другой со Слизерина. Сейчас я буду называть фамилии, а вы становитесь в пары. По классу прошла волна возмущения.

— Так. Тихо, возражения не принимаются. — Профессор начал называть фамилии студентов, и они нехотя становились парами. — Мисс Ричардсон и мистер Крауч. — Все ученики глянули на них, типа: так не честно, они общаются. Когда все встали парами, то профессор продолжил: — И так, сегодня будем готовить крововосполняющее зелье. Все ингредиенты у вас на столах.

Студенты принялись варить зелье. Кто-то ругался, другие относились друг к другу сносно, как говорится, только сварить зелье и разойтись.

— Бекки, давай так: я нарезаю ингредиенты, ты мешаешь это варево, — парень взглянул на девушку.

— Давай, а то я, мягко говоря, не люблю резать все эти штуки, — улыбнулась девушка

— Я заметил. И, кстати, ты зелье вообще не очень-то любишь, — засмеялся Барти, нарезая нужный ингредиент.

-Ничего смешного, ну не понимаю я их, и что? — Бекки шутливо надула носик, помешивая зелье.

— Ладно, подтянем мы твое зельеварение. — Парень хотел продолжить, но его перебили:

— Молодые люди, вы зелье варите или разговоры разговариваете? — с добротой произнёс учитель.

— Профессор, мы обсуждаем, как правильно варить это зелье, — ответил парень.

— Ну-ну, я так и понял, — Слизнорт взглянул на парочку и подмигнул.

— Соврал профессору и даже не покраснел, — сказала Бекки.

-Между прочим, я не совсем соврал, мы же говорили про зелье. Мешай, а то сейчас всё взлетит. — Парень шутливо покачал головой и принялся нарезать следующий ингредиент.

Оставшийся урок они почти не разговаривали.

-Итак, проверим, что вы сварили. Профессор начал проверять зелья студентов, все зелья были не выше среднего. Дойдя до зелья Барти и Бекки, профессор был удивлён: — Превосходно, дети! Это просто отличное зелье. Ну, мистер Крауч — прекрасный зельевар, но вот мисс Ричардсон меня поразила. Я думаю, что общение с мистером Краучем идёт вам на пользу, — учитель как-то странно улыбнулся.

— Можете все быть свободны, — сказал громко профессор, и тихо добавил: — Интересная будет пара.

— Фу, я так боялась что-то не так сделать, — сказала Бекки, выйдя из кабинета.

— Ну подумаешь, бабахнуло бы на весь класс, зато было бы весело, — смеялся парень.

— Ты не понимаешь, я боялась тебя подвести, — девушка опустила взгляд в пол.

— Ты не подвела. Так что улыбку на лицо, и пошли на трансфигурацию, а то будем вместе тетради первокурсников проверять. А нам с тобой вечером в библиотеку топать тебя зельям учить, — Барти щёлкнул девушку по носику, и они пошли на урок.

Конец воспоминаний.

Кассандра внимательно слушала мать и пыталась впитать каждое слово.

— Я не понимаю, почему он стал … — последние слова она не смогла произнести.

— Пожирателем смерти, — продолжила за неё мать. — Знаешь, в этом есть и моя вина.

Девочка посмотрела на мать с непониманием.

— Об этом я расскажу тебе позже, а сейчас ложись-ка спать, — Мэдисон взяла колдо и, поцеловав дочь в лоб, вышла из комнаты.

На утро Кассандра обнаружила на прикроватной тумбочке колдографии. На одной они были все вместе, а на другой были Кассандра и Барти. Он держал дочь на руках, а девочка своими маленькими ручками цеплялась за шею отца, как будто боялась его отпустить. Посмотрев на колдо, девочка улыбнулась, положила их в тумбочку и ушла умываться.

— Спасибо, — сидя за завтраком, произнесла Сандра.

— За что? — догадываясь, о чём говорит дочь, сказала женщина.

— За колдо. Мне это очень важно.

Дальше завтрак проходил молча. После каждая занималась своими делами до того, как в кабинет к матери вошла Кассандра. Она обнаружила мать сидящей на диване возле камина с кулоном в виде бабочки в руках и со слезами на глазах. Девочка присела рядом с мамой и обняла её.

— Девочка моя, ты что-то хотела? — вытирая слёзы, спросила миссис Крауч.

— Неважно. Ты говорила, этот кулон подарил тебе папа. А можешь рассказать, как это было. Если нет, я пойму.

— Конечно расскажу, ведь я обещала рассказать тебе всё. Прости, что не могу рассказать всё сразу, для меня это очень трудно.

— Я понимаю. Мама, прости, что из-за меня ты все это вспоминаешь.

— Я вспоминаю о твоём отце практически каждый день. — женщина перевела дыхание борясь с подступившими слезами. — Это произошло через несколько дней после моего дня рождения, когда мы вернулись в Хогвартс на шестой курс.

Воспоминания.

— Бекки, приходи сегодня к 9 на астрономическую башню, — замявшись, произнёс Барти.

— Хорошо, а зачем? — ответила Ребекка.

-Это сюрприз, ты мне веришь? — скорое уточнил, чем спросил, парень.

— Конечно верю, и сюрпризы я тоже люблю, — ответила девушка, только потом спохватившись, что чуть было не призналась в любви.

— Тогда до вечера.

— До вечера.

Девушка долго крутилась возле зеркала, выбирая платье. Её подруга только закатывала глаза.

— Слушай, тебе на Гриффиндоре парней мало? Ну или хоть бы на Когтевране с Пуффендуем? — глядя на подругу, сказала Аманда.

— Я же говорила, что мы просто друзья.

— Ага, вот так на встречу с другом и собираются.

— Отстань Аманда, — сказала девушка и запустила в подругу подушку, которая прилетела той в живот.

— Ну, не дуйся, друг так друг. А предыдущее платье было лучше.

— Ты так думаешь? Хотя мне то платье тоже больше понравилось.

Девушка принялась переодеваться, и через минуту она была в великолепном светло-бежевом платье до колена, с открытым верхом. Подруга уговорила её все же распустить извечный конский хвост и сделать локоны, и даже нанести лёгкий, еле заметный макияж.

— Ну вот, просто принцесса! Так, уже время. Беги скорее к своему другу. — Сказала Аманда, радуясь за подругу.

Ребекка поднялась на астрономическую башню, где её уже ждал Барти. Когда он её увидел, лишился дара речи на несколько минут. Они так и стояли, глядя друг на друга, пока к парню не вернулся дар речи.

— Выглядишь просто потрясающе! Настоящая принцесса!

— Спасибо. Кстати, принцессой меня сегодня уже называли.

Во взгляде парня промелькнула ревность или девушке показалось.

— И кто же такой рисковый? — парень в упор смотрел на Бекки и ждал ответа.

— Ну вообще-то это Аманда. А что за вопросы? Ты что, ревнуешь? Мы же, вроде, друзья? — Бекки подошла к светловолосому парню и дотронулась до плеча.

— Ничего не ревную, просто не хочется тебя спасать, как год назад, — немного грубо сказал парень.

— Ну знаешь, это ты меня сюда позвал, — девушка развернулась и хотела уйти, но юноша аккуратно схватил её за запястье.

— Прости, я не знаю, что на меня нашло.

Девушка повернулась к парню, положив руку ему на щеку.

— Дурак ты. Зато я всё понимаю. Так зачем ты меня звал? — сказала девушка, смотря прямо парню в глаза.

Барти быстро улыбнулся и повёл девушку к перилам, все ещё держа её за руку.

— Сегодня одно из редчайших явлений, и оно сейчас начнётся.

И, как по волшебству, звёзды засветились ярче и начали переливаться разными цветами. Девушка смотрела как заворожённая, а вот парень смотрел на неё. Ребекка даже не заметила, когда парень отпустил её руку. И только когда почувствовала что-то холодное в районе шеи, обратила внимание на парня.

— Что это?

— Это тебе подарок. С днём рождения! Тебе нравится?

— Очень! Спасибо! — Поскольку девушка была ниже парня, ей пришлось встать на цыпочки, чтобы поцеловать парня в щёку. А на шее девушки висел серебряный кулон в виде кружевной бабочки и с небольшим камушком посередине.

— Бабочка излучает радость, позитив и лёгкость. Прямо, как ты. Но ты красивее любой бабочки.

— Спасибо. Знаешь, я даже в чём-то благодарна тому парню, что напал на меня. Ведь, если бы не он, мы так бы и не начали общаться, и у меня не появился бы такой замечательный друг, — девушка опустила взгляд в пол.

— А если я скажу, что ты для меня не просто подруга? — парень аккуратно дотронулся до её подбородка и заглянул прямо в её светлые глаза.

— А почему если?

— Я люблю тебя, Ребекка Ричардсон! Ещё с четвёртого курса. — Барти слегка наклонился к девушке, и они соприкоснулись лбами. После минутного молчания парень продолжил:

— Но это не значит, что ты должна ответить взаимностью. Мы можем забыть про это и остаться друзьями.

— Глупый, я тоже тебя люблю! Я это поняла в тот же вечер, когда ты меня спас. А почему ты раньше не сказал?

— Сначала я не знал, как к тебе подойти, поэтому наблюдал издалека. А потом боялся тебя потерять, — он зарылся носом в её волосы. А Бекки сильнее прижалась к нему.

— То есть, если бы не этот парень, ты бы так и не подошёл, просто бы наблюдал?

— Не знаю.

— Барти, можешь выполнить одну мою просьбу?

— Любую.

— Тогда поцелуй меня.

Парень прикоснулся к губам девушки. Этот поцелуй был наполнен нежностью и любовью, хотя и длился несколько секунд. Когда поцелуй закончился, они смотрели друг другу в глаза. А на небе так же ярко светили звезды. Одна звезда упала.

— Смотри! — и, зажмурив глаза, Бекки загадала желание.

— Что загадала?

— Если скажу, не сбудется.

— Надеюсь, это твой единственный секрет от меня? — улыбнулся парень.

Это была великолепная картина: парень и девушка стояли, обнявшись, на астрономической башне, а на небе ярко и разноцветно переливались звёзды, а блики играли на их счастливых лицах.

— Потом Барти проводил меня до гостиной, и возле портрета полной дамы был наш второй поцелуй. Ты не представляешь моё удивление, когда на 7 курсе мы стали изучать патронуса, и им оказалась бабочка. Тогда я поняла, что твой отец знает меня лучше, чем я сама.

— Как красиво! Вот бы мне так!

— У тебя будет ещё лучше.

— Лучше некуда.

— Да, лучше некуда, — словно эхо повторила за дочерью Мэдисон.

-Значит, твой патронус — бабочка?

— Он поменял форму. После всех произошедших событий моим патронусом стал волк. После того, как твоего отца посадили, я несколько лет не могла вызвать патронуса, и только недавно у меня получилось. Говоря всё это, женщина одной рукой обнимала свою дочь, а другой держала кулон, водя по нему большим пальцем.

— А какой патронус был у папы?

— Сокол. Но он мог его вызывать только до того, как я его предала.

— Почему?

— Волшебники, связанные с чёрной магией, насколько я знаю, не могут вызывать патронуса.

На короткое время в комнате повисло молчание, разбавляемое только потрескиванием поленьев в камине.

— Мам, неужели дедушке было абсолютно всё равно, что происходит с сыном? — Тихо поинтересовалась Сандра.

— Его интересовала только его карьера, он хотел стать министром магии. Поэтому всё, что ему было интересно о сыне, это его поведение и оценки. Ведь Барти должен соответствовать сыну министра по всем параметрам. Я расскажу тебе один случай. Произошло это в конце шестого курса.

В коридоре возле окна стояла странная компания: две гриффиндорки в обществе двух слизеринцев. Они что-то обсуждали и смеялись. В это время в коридоре появились профессор Макгонагалл вместе с Краучем старшим.

— Здравствуйте, студенты, — поздоровалась Макгонагалл.

— Здравствуйте, — сухо поздоровался Крауч старший.

— Здравствуйте, профессор Макгонагалл и мистер Крауч, — хором поздоровались студенты, как будто репетировали.

— Здравствуй, отец, — произнес Барти.

Мистер Крауч старший взглянул на сына так, будто это был не его сын, а какой-то незнакомый человек. Он остановился, поскольку Минерва так же остановилась.

— Мистер Крауч, хочу вам сказать, что ваш сын очень талантлив. За время моей работы в Хогвартсе это самый лучший ученик. У него получается то, что даже не всем взрослым волшебникам удаётся. Я думаю, у него большое будущее, тем более, если рядом будет мисс Ричардсон и… — профессор не договорила, поскольку была перебита Краучем старшим.

— Меня это не интересует, я здесь по делам министерства. Проведите меня к Дамблдору. — Крауч сказал таким тоном, что можно было подумать, что ему сейчас рассказывали не о его сыне, а о ком-то ему постороннем.

Макгонагалл была удивлена, но виду не подала: — Хорошо, идёмте.

Когда они скрылись, Барти выдернул свою руку из руки Ребекки и быстрым шагом ушёл в неизвестном направлении.

— Простите, ребята, пойду догоню его, — сказала Бекки и ушла вслед за своим парнем. Нашла она его у Чёрного озера. Барти сидел под деревом с широкой кроной. Девушка подошла и села рядом, положив свою голову на плечо парня.

— Даже не знаю, что сказать, — тихо сказала Ричардсон.

— Я всегда знал, что я для него — пустое место, — сказал спокойным тоном Барти, но девушка уловила в его голосе огорчение. Говоря это, парень положил свою голову на колени Ребекки.

— Я не думаю, что ты для него пустое место, просто он не хочет показывать на людях свои эмоции. Думаю, он гордится тобой, — успокаивающе говорила девушка, перебирая волосы парня.

— Думаешь, он только на людях такой. Дома то же самое. Правда, мы с матерью почти его не видим, он постоянно в своём министерстве. А когда и появляется дома, то почти всё время проводит в своём кабинете, — стараясь не выдавать свою грусть, проговорил парень.

— Знаешь, я думала моему отцу на меня плевать, но он, по крайней мере, интересуется моей учёбой. Особенно его интересуют зелья, с которыми я вообще не дружу, — девушка заулыбалась.

— Но ты уже намного лучше стала в них разбираться, — парень тоже заулыбался.

— Ты хороший учитель, — сказала Бекки и поцеловала парня.

— Теперь понятно, почему ты против моего общения с дедушкой. Но могу сказать, я и сама не горю желанием с ним общаться. После того, как бабушки не стало, я стараюсь с ним не встречаться, а теперь и подавно не буду, — Сандра говорила это с ненавистью в голосе.

— Это тебе решать, я давить на тебя не буду. А зачем ты приходила? — спросила Мэдисон.

— А я уже забыла, да это неважно. Ладно, я пойду. Тебе нужно побыть одной. — Девочка поцеловала мать в щёку и направилась к двери.

— Спасибо. Какая ты у меня понятливая, — сказала Мэдисон, выпуская руку дочери. — Ты самое дорогое, что у меня есть.

Девочка взглянула на мать и вышла из комнаты, и уже не видела, как по лицу её матери потекли слёзы.

Мэдисон так и просидела возле камина до самого вечера, вспоминая своего мужа.

— Мама, ты не вышла к обеду, пойдём хотя бы поужинаем, — девочка села рядом с матерью и увидела в её руках письма. — Это письма отца?

— Ты поужинай, а я не буду, аппетита нет, — ответила мать.

— Хотя бы выпей чай!.. — Сандра тихонько дотронулась до плеча матери.

— Хорошо, только ты не переживай! — накрыв тёплой ладошкой нежную руку дочери, лежащую на её плече, произнесла Мэдисон.

— Шелби! — позвала Сандра, и в тот же миг появился домовой эльф.

— Шелби, принеси чай и пирожные!

— Как прикажет госпожа! — домовик исчез, а через пару минут появился с чаем и пирожными.

— Спасибо Шелби, пока свободен, — сказала Сандра, и домовик исчез.

Девочка забрала из рук матери письма и подала чай и пирожное.

— Спасибо, дорогая.

Выпив чай, женщина позвала домовика, и он всё убрал.

-Мама, прости. Это из-за меня ты в таком состоянии. Если бы я не полезла за этой коробкой… — сердилась на своё любопытство Кассандра.

— Ты тут не причём, — Мэдисон мягко прижала голову дочери к своему плечу и, успокаивая, гладила её светлые волосы. — Просто, как я уже говорила, это очень трудно для меня. Но, рано или поздно, я должна была тебе рассказать. И, раз ты сейчас достала эту коробку, значит, это время пришло.

— Мам, вы тайно встречались?

— Да, для всех мы так и оставались друзьями. Только Аманда и Регулус знали о наших отношениях.

— Почему?

— Как я уже говорила, у Регулуса был брат, и наши родители хотели нас поженить. Но, к моему счастью, Сириус отрёкся от семьи, и договорённости о свадьбе автоматически аннулировались. Тогда мой отец решил найти мне другого жениха.

— А почему ты не сказала ему о Барти?

— Я боялась твоего деда. Но я попыталась сказать, только он не захотел слушать, а я не настояла на своём. И это была моя первая ошибка, о которой я жалею до сих пор и всегда буду жалеть. Это произошло в рождественские каникулы на 7 курсе. Я поехала домой.

-Здравствуй, дорогая! Домовики отнесут твои вещи, а ты зайди ко мне в кабинет.

Мэдисон и её отец прошли в кабинет.

— Дочь, ты же знаешь, что договорённости о твоей свадьбе аннулированы, — мистер Ричардсон посмотрел на дочь.

— Да.

— Так вот я подобрал тебе нового жениха, правда он из другой страны. Его семья богата, пользуется большим уважением в высших кругах не только своей страны, чистокровны, — мистер Ричардсон говорил так, будто перед ним была не его дочь, а кто-то из его подчинённых.

— Но, пап, я так не хочу, я люблю другого человека, — тихо, но в то же время твёрдо проговорила Меди.

— Как полюбила, так и разлюбишь. Это не обсуждается. После окончания Хогвартса вас познакомят, — строго произнёс отец.

— Но ты даже не знаешь, кто он. Он тоже из чистокровной семьи, и его семья тоже богата и уважаема, — пыталась переубедить отца Мэдисон.

— Я пересмотрел всех кандидатов из нашей страны. И, раз я его не выбрал, значит он не подходит.

— Ты даже не знаешь его имени, — кричала Мэдисон.

— И знать не хочу. Я все сказал и своё решение менять не стану. А теперь иди, мне нужно работать, — не меняя тон, продолжал мистер Ричардсон.

Девушка в слезах выскочила из кабинета отца и направилась на второй этаж в свою комнату. Ей было всё ровно, что она зацепилась за ступеньку и разбила коленку. Она влетела в свою комнату и, упав на кровать, начала рыдать в подушку.

— Девочка моя, я пыталась с ним поговорить, но ты же знаешь отца, — миссис Ричардсон гладила дочь по содрогающейся от рыданий спине.

— Мама, почему он так со мной, ведь я же его дочь? — захлёбываясь в слезах, проговорила Мэдисон.

— Поговори с Барти сразу же как, вернёшься в Хогвартс. Может вы вместе что-нибудь придумаете. Хотя, зная твоего отца…

— Мама, поговори с отцом, может тебя он послушает, — девушка, все так же содрогаясь от рыданий, обняла мать.

— Я попробую, — женщина в ответ обняла дочь, поглаживая по спине.

— Но ты же не виновата, это всё дедушка.

— Нет, твоя бабушка была права, я должна была поговорить с Барти сразу, но я тянула до последнего. Я рассказала всё лишь в последний день пребывания в Хогвартсе. Да, этот разговор и взгляд твоего отца я не забуду никогда!

— А папа ничего не замечал в твоём поведении?

— Конечно, замечал. Он часто задавал вопрос, что со мной. Я говорила, что просто волнуюсь перед экзаменами. А потом я переводила разговор. Он делал вид, что верит. Но я видела по его взгляду, что он мне не верит, но раз я не хочу говорить, значит, так надо. Он доверял мне, а я растоптала его любовь и доверие.

Двое молодых людей стояли на астрономической башне. Девушка стояла возле перил и смотрела на небо, а парень сзади обнимал её за талию.

— Барти, ты молодец! Сдать все экзамены на отлично — это круто!

— Да, только вот отец не оценил.

— Он оценил, просто он этого не хочет показывать.

— Не думаю! Давай не будем о грустном. Знаешь, ты самое дорогое, что у меня есть. — Парень положил подбородок на макушку девушки. — Ты чего так напряглась?

Девушка убрала свои руки с рук парня, взялась за перила, закрыла глаза, глубоко вздохнула, собираясь с духом, и на одном дыхании произнесла слова, которые для обоих значили очень много.

— Отец нашёл мне жениха, и в конце лета я должна уехать в другую страну, — девушка все также держалась за перила с закрытыми глазами, когда почувствовала, как руки парня исчезли с её талии.

— И ты согласилась? — спокойно спросил парень, но в его голосе было слышно напряжение.

В ответ тишина. Парень взял девушку за плечи и повернул к себе лицом.

— Посмотри на меня, Ребекка! Посмотри на меня и ответь! — Он слегка встряхнул девушку за плечи.

— Да, — чуть слышно произнесла Бекки.

— Почему? — Барти сдерживал себя, чтобы не закричать на девушку.

— Я не знаю! Просто отец… Он даже слушать меня не хочет!

— Не знаешь что? То, почему не сказала отцу «нет», или то, почему раньше не рассказала мне?

— Мне жаль, что не сказала тебе. Я должна была сказать сразу после рождественских каникул.

— То есть, ты полгода молчала и ничего не рассказывала? Если бы ты сразу все рассказала, я., мы бы что-нибудь придумали!.. — Парень отпустил плечи девушки и вцепился руками в перила, до побелевших костяшек пальцев.

— Прости, я, я….

— Что ты? — парень повысил голос и вновь подошёл к девушке, подняв её голову за подбородок. — Открой глаза и посмотри, наконец, на меня.

Девушка всё же взглянула на парня и сразу отвела взгляд в сторону.

— Посмотри мне в глаза и ответь, только честно: ты любила меня или это была для тебя игра? — Барти всё так же аккуратно держал Бекки за подбородок, слегка надавив, чтобы Ребекка все же посмотрела ему в глаза.

— Я любила и сейчас люблю только тебя! — девушка, всё же сделав над собой усилие, посмотрела юноше в глаза. В них было столько боли и разочарования! Но не было отвращения к девушке. По её щекам потекли слёзы.

— Не верю! Если бы любила, то рассказала бы раньше, — парень большими пальцами вытер слёзы с лица девушки и поцеловал её, вложив в этот поцелуй всю боль и всё разочарование, что испытывал в данный момент. Оторвавшись от губ Бекки, он взглянул в последний раз в её глаза.

— Ты сделала свой выбор сама, Мэдисон! — впервые он назвал её Мэдисон, и это значило слишком много. Развернувшись, парень быстрым шагом ушёл с башни, при этом ударив кулаком о стену.

— Прости!.. — одними губами произнесла девушка.

— За всё время нашего общения это был первый раз, когда Барти назвал меня Мэдисон. Был ещё раз, когда он назвал меня так, но об этом я расскажу позже. — Она внимательно смотрела на огонь в камине, который отражался в её мокрых от слёз глазах.

Сандра сидела рядом с матерью, держа её за руку, и не знала, что сказать.

— Я думаю, это окончательно подтолкнуло его в эту пропасть. Я должна была рассказать всё сразу, тогда бы это не было таким предательством!

Дочь и мать ещё долго молча наблюдали за огнём в камине, и мысли их были об одном человеке.

— Кассандра, вставай, иначе на чемпионат опоздаешь, — Мэдисон пыталась разбудить дочь.

— Мам, я не хочу, нет настроения, — зевая проговорила девочка.

— Да, нагрузила я тебя, тебе нужно развеяться.

— И тебе тоже. Давай вместе походим по магазинам, — предложила Кассандра.

— Но ты хотела на чемпионат. — Мэдисон прекрасно знала, как дочь мечтала пойти на чемпионат с друзьями.

— Уже не хочу. Давай позавтракаем и по магазинам, — Сандра смешно сморщила носик.

— Ну, хорошо, давай, стрекоза, — улыбнулась женщина.

Полдня мисс и миссис Крауч провели в магазинах. Вернулись они ближе к вечеру, потом перемерили всё, что можно было перемерить из их покупок. В общем, день они провели весело, смеясь, шутя, как будто не было двух дней тяжёлых воспоминаний.

-Ну что, к Хогвартсу все купили? — уточнила Мэдисон.

— Вроде, да, — грустно улыбнулась Кассандра.

— А что за грусть?

— Я уеду в Хогвартс, а ты тут останешься одна со своими воспоминаниями.

— Ну знаешь, во-первых у меня есть работа, чтобы отвлечься, и у меня много прекрасных воспоминаний, и большая часть их связанна с тобой, — женщина мягко улыбнулась. — Ты же хочешь узнать, как мы снова сошлись? Верно?

— Конечно, но может позже, я не хочу, чтобы твоё настроение испортилось.

— Оно не испортится, если только чуть-чуть. И к тому же, послезавтра ты едешь в Хогвартс, а я хочу рассказать тебе все до отъезда.

Убрав все покупки, они спустились в гостиную и расположились на диване. Мэдисон начала рассказ.

— Мой так называемый жених приехал не летом, как ожидалось, а в сентябре, и тогда уже магическая война набирала свои обороты в полной мере.

Мистер и миссис Ричардсон вместе с дочерью находились в особняке и встречали гостей.

— Это наша дочь Мэдисон Ребекка Ричардсон, а это Рейнольд Коулман и его родители, — сказал отец Меди

— Приятно познакомиться, — произнёс парень и поцеловал руку девушке.

— Мне тоже, — Мэдисон грустно улыбнулась.

— Молодые люди, мы вас оставим. Я думаю, вам нужно пообщаться наедине, — сказал кто-то из родителей, и все вчетвером вышли из комнаты.

— Мне показалось, что ты грустишь. Ничего, что я перешёл на «ты»?

— Да, давай на «ты», а на счёт грусти — тебе показалось.

— Я же вижу, что ты грустишь.

— Да, просто мне это всё не нравится, когда тебя, как вещь, кому-то отдают, причём, не поинтересовавшись мнением этой вещи. Извини, если обидела, — промолвила девушка.

— Ну, во-первых, ты не вещь, а, во-вторых, я тоже считаю это неправильно, и приехал сюда не для того, чтобы схватить тебя, жениться и увезти в Америку, а просто, чтобы познакомиться. И по твоей грусти я так понимаю, ты в кого-то влюблена? — задумчиво спросил Рейнольд.

— Но отец сказал, что вы сразу заберёте меня! — воскликнула Мэдисон.

— Это зависит только от тебя. И ты не ответила на мой вопрос.

— Да, я влюблена с 5 курса в парня из Хогвартса.

— А он в тебя нет?

— Наоборот.

— Тогда я не понимаю, почему здесь я, а не он! — удивился молодой человек.

— Я его предала, — печально произнесла девушка.

— Извини, если я лезу не в своё дело. Но как это получилось?

Мэдисон почему-то ему поверила и всё рассказала.

— Я думаю, если бы ты всё ему сразу рассказала, то он бы тебя понял и не позволил бы всему этому бреду происходить, — сказал юноша.

— Что сделано, то сделано! Назад дороги нет! — со слезами в голосе промолвила Мэдисон.

— Значит, так, — произнёс Рейнольд, — нечего тут слёзы лить! Ты должна быть сейчас не здесь.

Девушка непонимающе на него посмотрела.

— Ты должна быть рядом с тем, кого любишь.

— Я не знаю, где он сейчас! — с горечью произнесла девушка. — Да и захочет ли он теперь со мной разговаривать?

— А написать письмо! Сова его везде найдёт, конечно, если он не в Антарктиде!

— И что это изменит?

— Как с тобой трудно! — возмущённо воскликнул юноша. — Если всё так, как ты рассказала, то это изменит многое. Ну, если боишься писать ему, у него же есть друг?

— Есть.

— Вот он и скажет, где твой парень.

— Слушай, ты невесту приехал смотреть или решил сам свахой побыть? — удивилась Мэдисон.

— Я ехал познакомиться. Может, и жениться, если девушка, то есть ты, понравится. Девушка-то понравилась! Но я же вижу, что ты влюблена в этого парня и всю жизнь будешь жалеть о том, что так просто его отпустила.

— Знаешь, я, если честно, ждала кого-то типа моего отца. Но ты совсем другой — добрый и порядочный. Спасибо тебе за поддержку! — сказала девушка.

— А ведь моя мать тоже вышла за отца, потому что так приказал мой дед, — произнёс Рейнольд. — И она мне всегда говорила, чтобы я женился только по любви. А если та, кого я полюблю, будет любить другого, я не должен мешать, потому что счастья в такой семье не будет.

Помолчав, он подал девушке бумагу и перо и добавил: — Так что пиши письмо!

Мэдисон немного помедлила, сомневаясь, а потом все же написала письмо. Только не Барти, а его другу Регулусу. Затем она позвала сову и отправила письмо.

— И что теперь? Что скажем родителям? — спросила она.

— Пока скажем, что мы мило пообщались. С них хватит.

— Дети, идите к столу! — позвала миссис Ричардсон.

— Пойдём?

-Пойдём!

Ужин прошёл спокойно. После ужина Меди сказала, что ей дурно и отправилась на балкон. Сопровождал её Рейнольд.

— Это была глупая идея, Регулус не ответит, — задумчиво произнесла Мэдисон.

— Может, он занят и ему сейчас не до твоего письма. А может думает: писать, где его друг или нет? — сказал юноша. А вот и ответ! — воскликнул он вдруг. — А ты боялась. — В это время прилетела сова с письмом и села на перила балкона.

Девушка быстро подбежала к сове. Забрав письмо и дав птице угощенье, принялась читать письмо.

Здравствуй, Мэдисон! Давно не виделись.

Ох не знаю, стоит ли тебе с ним встречаться. После того, как вы расстались, он сильно изменился. И дело даже не в том, что он стал ещё скрытней, чем был раньше. В нём изменилось что-то внутренне. Со мной он почти прекратил общение, и, мне кажется, что он скрывает что-то очень серьёзное. Я боюсь, что он связался, скажем так, с нехорошими магами. Я думаю, ты меня поняла. Решать, конечно, тебе, но я тебя предупредил. В общем, он живёт сейчас в доме родителей своей матери.

Надеюсь, ты примешь верное решение.

Пока. Береги себя.

Регулус Блэк

— Ну что? Дал адрес? — спросил Рейнольд, когда Мэдисон закончила читать письмо.

— Да, только он сказал, что Барти сильно изменился.

— И почему ты еще здесь?

— В смысле?! А что сказать родителям? — удивилась девушка.

— Я тебя прикрою. Скажу, что тебе нехорошо, и ты отправилась спать и просила до утра не беспокоить. А завтра, когда поговоришь со своим парнем, решим, что делать дальше, — предложил молодой человек.

-Спасибо тебе большое! — Мэдисон обняла парня в благодарность. А после трангрессировала к дому, где должен был находиться Барти. Помявшись немного возле двери, она всё же постучала.

Дверь открыл Шелби — домовой эльф Барти.

— Чем Шелби может служить? — домовик склонил голову.

— А мистер Крауч дома? Я хотела бы его видеть. — И только после, опомнившись, добавила: — Младший.

— Проходите, пожалуйста, в кабинет. Мистер Крауч сейчас будет, — домовик отвёл девушку в кабинет, а сам отправился за хозяином.

Пройдя в комнату, Мэди сначала села в кресло возле камина, а после встала в ожидании и нервно теребила подол платья. Она всё ещё не знала, что говорить Барти, но чувствовала, что поступает правильно.

Минут через пять в комнате появился Барти Крауч младший.

— Я думал, Шелби ошибся. Зачем пришла? — Барти прошел через весь кабинет и сел за стол.

— Я пришла поговорить, — продолжая теребить подол платья, ответила девушка. А её взгляд был устремлён в пол.

— О чём? Мне казалось, что мы всё обсудили ещё там, Мэдисон! — говоря фразу, последнее слово Барти выделил голосом.

— Да, я виновата! Но дай мне, пожалуйста, шанс! — девушка не отрывала от пола взгляд, будто сейчас там происходило некое великое действо.

— Шанс?! А мне ты его дала? Ты поставила меня перед фактом! — Парень ударил ладошкой по столу с такой силой, что Мэдисон подпрыгнула.

— Я боялась отца, — с тяжёлым вздохом произнесла она.

— Детский лепет! — Барти вскочил из-за стола и просто подлетел к девушке. — Я вообще не понимаю, как ты посмела сюда прийти после своего предательства! — Барти смотрел прямо на Мэдисон, в его взгляде была просто буря эмоций.

— Я хочу всё исправить, — девушка всё ещё не могла посмотреть на Барти, продолжая перебирать руками подол своего платья.

— Что исправить? Нечего исправлять! — парень поставил руки на камин по сторонам от девушки так, чтобы Меди не могла от него сбежать.

— Прости меня! Я должна была сразу всё тебе рассказать, — виновато сказала она.

— А почему не рассказала? — лицо парня было так близко, что девушка ощущала его дыхание на своей щеке.

— Я уже говорила, что боялась отца.

-Не убедительно! — резко произнёс юноша, тряхнув своими светлыми волосами.

— Ладно! Хорошо, я не знала, как ты отреагируешь! У нас были в конце года экзамены, — первое, что пришло в голову, ляпнула девушка.

На мгновенье она взглянула на Барти и снова отвела взгляд. Парень как-то странно на неё посмотрел, и она поняла, что он не поверил.

— Я боялась, что ты захочешь поговорить с моим отцом, или что-то на подобии этого. А он человек резкий и мог тебе навредить! — девушка перешла на крик. — Доволен? Да, я струсила! Прости меня!

— Вот теперь верю. Ответь мне на вопрос, только честно, — парень за подбородок поднял лицо девушки и заглянул прямо в её глаза. — Ты ведь это платье одевала не для меня. Тогда для кого?

— Я…Сегодня приехал мой так называемый жених, и это платье заставили одеть родители.

— То есть, у тебя дома сейчас твой жених, а ты здесь. Шла бы к нему, а то он, наверно, заскучал. — Всё так же смотря в её глаза, он пытался что-то в них отыскать.

— Ну, во-первых, это благодаря ему я здесь. А, во-вторых, ты сам сказал, что он там, а я здесь. — Говоря это, Меди положила свою ладонь на щеку Барти. — Я сделаю всё, что хочешь, только не отталкивай меня.

Барти посмотрел на Мэдисон, как бы что-то решая. А после прижался своим лбом к её.

— Бекки, почему ты раньше не пришла? Почему так долго? — Говоря это, парень взял лицо девушки в руки и большими пальцами вытер слёзы с её лица.

— Я не знаю, — она действительно не знала, почему не сделала этого раньше.

— Мне так тебя не хватало! — Руки Барти переместились на талию Ребекки, а её руки обнимали парня за шею. — Ты сказала, что готова на всё?

— Да.

— Уверена?

— Более чем!

— Моя Бекки, только моя! Не позволю, чтобы до тебя дотронулся хоть один мужчина, кроме меня. — Барти улыбнулся и поцеловал Ребекку.

— Тогда была наша первая ночь.

— А что было после?

— А после был «весёлый» день! Когда я вернулась домой, то моя пропажа была обнаружена. Отец был в не себя от ярости. Он поставил ультиматум: либо я остаюсь и делаю, как он хочет, либо выметаюсь из дома. Я, как ты понимаешь, выбрала второе. Твой дед был в шоке! Он до последнего считал, что я останусь, но твоя бабушка меня поддержала. Для меня это было важно. А вот твой дедушка принял мой выбор только через полгода. Намного позже я узнала, что, желая отправить меня в Америку, мой отец хотел спасти меня от магической войны, которая в то время набирала обороты в нашей стране.

— Так значит, дядя Рейнольд и был твоим женихом?

— Да. Я ему благодарна за всё, что он для меня сделал, и, знаешь, такого друга надо ещё поискать!

— Мам, а что было дальше?

— А что было дальше, я расскажу тебя завтра. А сейчас умываться и спать! — Мэдисон поцеловала дочь. — Спокойной ночи! — и покинула комнату.

Кассандра сделала всё, как сказала мать. Но заснула она только под утро, поскольку все её мысли были об отце.

День начался обычно. Проснувшись Кассандра умылась, позавтракала, получила письма от друзей, из которых узнала о произошедшем на чемпионате мира по квидичу, написала друзьям. А в условленное время отправилась к матери в комнату.

— Привет, мам! Я пришла, как договаривались

— Иди сюда, дорогая, — Мэдисон указала на место рядом с собой. — Ты же хочешь узнать, как всё закончилось?

Сандра ничего не ответила, только посмотрела на мать.

— В тот же день я собрала вещи и переехала к твоему отцу. Да, я замечала странности в его поведении, но старалась не придавать этому значения, а зря. Сама война меня почти не затронула, а вот последствия… Родители мои были на светлой стороне, а Барти… сама понимаешь, где. Поэтому, видимо, меня не трогали ни с одной, ни с другой стороны. Но, если с Дамблдором мне было всё понятно, то вот на счёт Волан-де-Морта я ничего не понимала. Хотя, правильнее сказать, не хотела понимать. Я отгоняла от себя любую мысль о том, что твой отец может быть с ним связан. А когда через год появилась ты, все вопросы отошли на задний план. Когда тебе было год и 1 месяц, Волан-де-Морт исчез. Я тогда надеялась, что всё теперь будет хорошо. Через 2 месяца мы с твоим отцом поженились. Я была счастлива! Но счастье продлилось всего лишь 2 года.

— Мам, а метка? Ты ни разу её не видела? — перебив мать, поинтересовалась девочка.

— Видела. Хотя он всячески скрывал от меня своё левое предплечье. Я увидела метку только за месяц до свадьбы. Ты не представляешь мой ужас! Но Барти убедил меня, что это было до того, как я вернулась, и, что ничего плохого он сделать не успел. И я поверила… Вернее сказать, я себя убедила в том, что это правда. Где-то внутри я всё же понимала, что он всё время был на тёмной стороне. — Женщина тяжело вздохнула и прижала дочь ближе к себе. — Я слишком хорошо его знала, чтобы не заметить, что он что-то скрывает, и это что-то очень важное. Все его внезапные отлучки… Даже посреди ночи… На мои вопросы он часто отвечал что-то невразумительное или вообще молчал. Я видела, что его отлучки происходили после того, как он хватался за предплечье левой руки. И, самое интересное, он старался как можно реже дотрагиваться до тебя и до меня левой рукой. И это говорило о том, что, по крайней мере, где-то в глубине души он все же сомневался в своём решении. Но Волан-де-Морт всегда видел, на что нужно нажать, чтобы подчинить себе человека. Бартемиус Крауч, твой дед, всегда был очень строг к своему сыну. Он усердно строил свою карьеру, не уделяя должного внимания сыну, при этом требуя от него слишком много. Когда мы ещё учились в Хогвартсе, я знала, как для Барти было важно хотя бы небольшое одобрение отца. И, к сожаленью, Волан-де-морт это тоже узнал и воспользовался этим в своих интересах. Я не могу утверждать, но я думаю, что, если бы я сразу всё рассказала Барти, если бы не послушала отца, если бы я была с ним рядом, когда он, практически, остался один, всё могло быть по-другому. Как много «если»!.. — грустно сказала женщина. — Ну ладно, мы отвлеклись. Когда я узнала про метку, я думала около недели, как лучше поступить. И всё же я слишком сильно любила твоего отца, чтобы отвернуться от него. Один раз я так поступила, второй раз я такого себе позволить не могла. И вот через 2 года после свадьбы настал день «икс», который разделил мою жизнь на до и после. В тот день, когда твой отец собирался на суд над одним из пожирателей, на котором он должен был присутствовать из-за своей работы, я всеми фибрами души не хотела его туда отпускать. Внутри меня поселилось чувство, что там что-то произойдёт, и я могу его больше не увидеть. Я думаю, он тоже что-то предчувствовал, потому что он вёл себя не совсем так, как всегда. Он будто бы прощался и с тобой, и со мной. Через несколько часов, как ушёл Барти, пришли мои родители, и моя жизнь рухнула…

Молодая женщина с белокурыми волосами гуляла по саду со своей 3-х годовалой дочкой, когда домовой эльф Шелби сообщил, что пришли мистер и миссис Ричардсон и ожидают миссис Крауч в гостиной.

Придя в гостиную, Мэдисон взглянула на отца и мать. Её сердце сжалось, она сразу поняла: что-то случилось!

— Мама, папа, рада вас видеть! — сказала Мэди, держа дочь на руках.

— Здравствуй, дорогая! Как себя чувствуешь, как Кассандра? — заговорил отец, не глядя в глаза своей дочери.

— Всё хорошо! Но ведь вы пришли сюда не узнать о моём самочувствии. Я же вижу, что что-то случилось.

— Ой, малышка, как ты подросла!.. — Как-то грустно сказала миссис Ричардсон, подойдя к дочери и пощекотав внучку. В ответ девочка заливисто засмеялась, вызвав у всех улыбку.

— Милая, давай я поиграю с Кассандрой, а ты поговори с отцом. — Забрав внучку из рук дочери, миссис Ричардсон покинула комнату.

Мистер Ричардсон, всё так же стоящий возле окна и смотрящий вдаль, перевёл взгляд на дочь.

— Доченька, дорогая, присядь! Мне нужно тебе кое-что сказать.

— Что случилось? — не сделав и шагу с места, где стояла, спросила миссис Крауч.

Отец подошёл к дочери и взял её за плечи.

— Девочка моя, послушай… ты только не нервничай. Господи! Что я говорю?! Это касается твоего мужа.

— Да говори ты уже! — Мэдисон практически кричала на отца.

— Мэди, дорогая, любимая девочка! — Мужчина глубоко вздохнул. — Барти — пожиратель смерти, его отправили в Азкабан! — на одном дыхании произнёс он.

Мэдисон застыла как изваяние. Да, она знала, хоть и старалась не верить. Но к тому, что об этом узнает кто-то ещё, и, что Барти отправят в Азкабан, она была не готова.

— Мэди! Мэди! Меди! — мистер Ричардсон пытался дозваться свою дочь. — Мэдисон, очнись! — более громко и резко сказал мужчина, встряхнув дочь за плечи.

Девушка моргнула, взглянула на отца и на ватных ногах подошла к дивану возле камина. Буквально, упав на диван, девушка заплакала. Мужчина сел рядом с дочерью.

— Мэди, посмотри на меня! Слышишь! Всё будет хорошо! Ты сильная, ты пошла против меня, справишься и с этим. А мы с мамой будем рядом и всегда поможем.

Девушка всё так же сидела, а из её глаз текли слёзы. Отец обнял дочь.

Потом для миссис Крауч было всё как в тумане. Она рыдала, говорила, кричала. Отец, как мог, её успокаивал. Позже к нему присоединилась и мать Мэдисон.

Только ближе к вечеру кое-как молодая женщина пришла в себя.

— А где Кассандра? — спросила она.

— Девочка спит в своей кроватке. Не беспокойся! — ответила мать Мэди.

Девушка вскочила с дивана и помчалась к своей дочери. Забежав в комнату, она подлетела к кроватке. Девочка мирно спала на правом боку, подсунув одну ручку под голову, а другая была зажата в кулачок и лежала на подушке. Во сне Кассандра счастливо улыбалась, не зная, что её маленькая жизнь изменилась и не будет прежней. Мэдисон аккуратно погладила дочурку по головке. — Спи, моё солнце! Пусть ты никогда не испытаешь ту боль, что я, и твоя жизнь будет светлой и наполненной любовью и весельем. — Поцеловав ребёнка, молодая женщина прилегла рядом и, всё так же гладя её по голове, уснула.

— На следующий день мой отец, пользуясь своим положением, добился, чтобы мне разрешили увидеть Барти. Тогда я видела его в последний раз!.. Он просил прощения за то, что так вышло. Говорил, чтобы я забыла его, как можно, быстрее. Но он не понимал, что это невозможно. Барти просил, чтобы я не позволяла его отцу общаться с тобой, чтобы я сменила фамилию и никогда не рассказывала тебе о том, кто твой отец, а придумала тебе о нём какую-нибудь сказку. Через неделю я переехала к родителям. Теперь ты знаешь всё! — Грустно закончила Мэдисон.

— А почему больше ты к нему не ходила?

— Это тоже была его просьба.

— Но ты же не выполнила все его просьбы, можно сказать, что почти ни одной. Но почему выполнила эту?

— Я просила твоего дедушку несколько раз, чтобы меня пустили к Барти, но твой отец отказывался со мной встречаться. После нескольких таких попыток я поняла, что он не хочет, чтобы я видела его таким, каким он там стал. Он хочет, чтобы я запомнила его тем студентом, который пытался научить меня зельям; тем, кто больше всего на свете любил и оберегал свою дочь, тем, кто любил меня, и кого любила я. Хотя твой отец не говорил, я знала и чувствовала, что он меня любит, а ты для него — самое дорогое и любимое сокровище, ради которого он пойдёт на всё и даже больше. Ты была его маленьким ангелочком с пшеничными волосами и глазами цвета морской волны, излучающими свет и дарящими надежду на светлое будущее. Эй, ты что, плачешь? — Мэди посмотрела на дочь, по лицу которой текли слёзы.

— Прости! Просто я не думала, что это всё так грустно и больно!..

— Не плачь, моя дорогая! А знаешь, мне даже стала чуточку легче! — Мэдисон конечно врала. Ей ни капли не стало легче и не станет, но её лучику света об этом знать не следует. Улыбнувшись, хоть ей очень хотелось разрыдаться, женщина стерла с лица дочери слёзы. — Ну-ка, где улыбка?

На слова матери девочка улыбнулась.

— Мама, спасибо, что ты всё мне рассказала. Для меня это очень важно и дорого! — Кассандра обняла мать.

— Ты посмотри, сколько времени?! Обед мы пропустили, но ужин никто не отменял. Шелби! — позвала женщина, и в тот же миг появился домовик.

— Что желает госпожа? — домовик учтиво поклонился.

— Подавай ужин! — приказала Мэди, и домовик исчез.

— Мам, у меня аппетита нет.

— Так! Ужинать! И это не обсуждается! — женщина поцеловала дочь и щёлкнула её по носу.

После ужина они поговорили о Хогвартсе и о всякой ерунде, а после отправились спать.

Кассандра почти не спала ночью, в голове роились разные мысли. И поэтому утром чуть не проспала.

— Дорогая, вставай! А то поезд уедет без тебя, — Мэдисон слегка потрясла дочь за плечо. — Давай вставай, собирайся и спускайся к завтраку.

Не хотя девочка встала с кровати, умылась, собрала все вещи, не забыв взять колдографии с отцом, и спустилась к завтраку. После завтрака они отправились на вокзал Кингс-Кросс. Пройдя сквозь барьер, оказались на платформе 9 3⁄4. Хогвартс-экспресс уже выпускал клубы пара. На платформе девочка увидела своих друзей и поспешила к ним.

— Всем привет! Здравствуйте, миссис Уизли! Что за дискуссия? — обратилась Сандра к рыжему семейству, к Гарри и к Гермионе.

— Кассандра, девочка! Очень рада тебя видеть! Как ты изменилась за лето, просто красавица, от женихов отбоя не будет! — добродушно проговорила миссис Уизли и обняла девушку. — Мэдисон, рада тебя видеть. Женщины, отойдя на несколько шагов от детей, стали о чём-то беседовать.

Все поздоровались с Кассандрой и по очереди её обняли.

— А ты чего на чемпионат не пришла? Мы тебя ждали! — спросил Гарри.

— Я же писала в письме, у меня не было настроения, — как-то неуверенно ответила Кассандра.

— Эй, ты чего загрустила? — поинтересовался Джордж.

— Есть причина, — с грустным вздохом произнесла Крауч.

— Что случилась, Сандра? — в голосе Гарри скользило волнение за подругу.

— Ну, что пристали? Захочет — расскажет. — Гермиона, как всегда, в своём репертуаре.

— Так, женихи, может занесёте вещи Сандры в поезд? — это уже была Джинни.

Близнецы переглянулись и взяли вещи Кассандры.

— Эй, принцесса, в какое купе нести? — спросил Джордж.

— Не кажется, что глупый вопрос? Хотя у вас других и не бывает, — улыбнулась Кассандра.

— Как прикажете, ваше величество! — склонил голову Фред, и близнецы зашли в вагон.

— Вот клоуны! Господи, Джинни, как ты с ними живёшь? — с улыбкой поинтересовалась Кассандра.

— Как на вулкане, но зато весело.

— Ей-то что? Обычно прилетает мне, — пробубнил Рон.

— Так что вы тут обсуждали? А, учитывая, что здесь Билл и Чарли, то что-то очень интересное! — сказала Сандра, глядя на старших братьев Рона.

— Эти двое и наша мама что-то знают, а нам не говорят, — Джинни перевела сердитый взгляд с одного брата на другого.

— Вечером в Хогвартсе узнаете, — сказал Билл и как-то заговорчески переглянулся с Чарли.

— Мадам, ваши вещи доставлены в купе в целости и сохранности! — сказал Джордж, и близнецы шутливо поклонились.

— Благодарю, мои верные пажи! — наигранно деловым тоном ответила Крауч.

Компания перекинулась ещё несколькими незначительными фразами. А затем все отвлеклись на близнецов, которые решили показать новое изобретение. Кассандра в это время тихонько спросила у Билла:

— Вы не о турнире трёх волшебников?

— А ты откуда знаешь? — удивлено спросил Билл.

— Я, я ничего не знаю! — девочка шутливо замотала руками. Мэдисон рассказала дочери о турнире, но просила не рассказывать друзьям, чтобы для них это был сюрприз.

— О чём секретничаете? — слова принадлежали Рону.

— Сам же сказал, секретничаете, а секреты не раскрывают, — засмеялась Кассандра, а с ней и остальные.

— Так, дети, поезд уже отправляется, а вы еще на перроне. — Миссис Уизли стала обнимать своих детей.

Мэдисон обняла дочь, а когда отпустила, увидела, что у Кассандры потекла слеза.

— Девочка моя, ты почему плачешь?

— Я поеду в Хогвартс, а ты останешься одна. А я так не хочу оставлять сейчас тебя одну.

— Послушай, я не одна. У меня есть друзья, работа, да и Шелби, в конце концов. И я обещаю, что не буду грустить (нужно ли говорить, что обещание миссис Крауч не сдержала). — Так что бегом в поезд, и не грустить! Ты меня поняла? — женщина, улыбаясь, снова обняла дочь.

— Поняла. Но на Рождество я приеду! — девочка улыбнулась и запрыгнула в поезд.

Поезд тронулся с места, и все начали махать руками. А миссис Уизли всё давала наставления близнецам:

— Ведите себе хорошо! Не дай бог, опять что-то учудите, и нам с отцом придётся краснеть перед директором. Вы меня поняли? Понял, Фред? А ты, Джордж?

— Обещаем Хогвартс не взрывать, если только один-два кабинета, — хором проговорили близнецы.

Миссис Уизли только сурово на них посмотрела, а после заулыбалась и всё махала рукой вслед. И, прежде, чем поезд повернул, она, Мэдисон, Билл и Чарли трансгрессировали.

Все студенты разбрелись по своим купе. Кассандра, Гарри, Гермиона и Рон как обычно ехали в одном купе.

Рон всё восхищался ловцом Болгарии Виктором Крамом и порядком начал надоедать. Спасла всех Гермиона, которая читала «Ежедневный пророк».

— Это ужасно, неужели в Министерстве не знают, кто это сделал? — возмущалась Гермиона.

— Сделал что? — поинтересовалась Сандра.

— На чемпионате мира было нападение пожирателей, — ответила Гермиона.

— Никто не пострадал?

— Нет, они только всех напугали и запустили в небо метку.

— Метку пожирателей? — уточнила Сандра. На что Гермиона кивнула. — А видели, кто из них это сделал?

— Когда все разбежались, кто куда… — Гермиона была перебита Гарри.

— Я, как самый везучий, — с лёгкой усмешкой начал Гарри, — то, конечно же, упал, ну и вырубился. А когда очухался, то на небольшом расстоянии от меня был человек со светлыми волосами как у тебя, Сандра; он и запустил эту метку, — закончил Гарри.

Внутри девочки что-то ёкнуло.

— Сандра, с тобой все в порядке, ты вся белая? — Гермиона обеспокоенно посмотрела на подругу.

— Все в порядке. И что? Министерство ничего не выяснило? Ни за что не поверю! — ответила Кассандра, возвращая улыбку на лицо.

— Вот и я про это. Там что не было охраны?! — поддержала её Гермиона.

— Была, если верить отцу. В том-то всё и дело, что всё случилось прямо у них под носом. — отозвался Рон.

В это время Гарри потянулся к шраму.

— Что? Снова началось? Шрам болит? — поинтересовалась Гермиона.

— Нет, просто. Ай, забудь! — ответил Гарри.

— Гарри, мне кажется, ты должен обо всём написать Сириусу. — твёрдо проговорила Герми.

— О чём написать? О чемпионате? — поинтересовалась Кассандра.

— Не только. Гарри, расскажи ей, — попросил Рон.

Гарри рассказал о своём сне, в котором видел Волан-де-морта.

— Я думаю, Гермиона права, совет Сириуса не повредит, — сказала Кассандра.

Гарри едва успел отправить письмо, когда в купе пришёл Малфой со своей свитой.

-Вот всё никак не пойму, Крауч, что может быть у тебя общего с этими? — как всегда, растягивая слова, спросил Малфой.

— Ну, знаешь, больше, чем с тобой и твоими «друзьями», — ответила Сандра, указывая на Крэбба и Гойла.

— Я бы так не сказал. Мы с тобой — чистокровные, из уважаемых семей, а эти — нищеброд, грязнокровка. Ах, ну да, наш герой! Куда же без него?! — закончив, Малфой криво улыбнулся.

— Не смей оскорблять моих друзей! — вставая со своего места и чеканя каждое слово, ответила девочка.

Гарри схватил Сандру за запястье.

— Если это всё, что хотел сказать, шёл бы ты отсюда, от греха подальше, — заступился Гарри.

— Поттер умеет угрожать? Я вообще заходил узнать, будет ли великий Гарри Поттер принимать участие, ведь без него в нашей школе ничего не может произойти. А может ты, Уизли, принесёшь своей семье деньги и славу? Заодно и мантию приличную купишь! — издевательским тоном сказал Малфой.

— Или объясни, о чём речь, или убирайся прочь! — скомандовала Гермиона.

— Стоп, вы не знаете?! Ну да откуда вам знать, хотя, Уизли, твой отец и брат работают в Министерстве. Ах! Я забыл, они на таких низких должностях, что при них такое не обсуждают. Крауч, а твоя мать тебе разве не говорила? Она должна быть в курсе.

— Это не твоё дело, что она мне говорила, а что нет! Если не хочешь, чтобы твои ошмётки собирали по всему вагону, вали отсюда! — зло проговорила Кассандра.

— По рассказам моего отца, твоего лучше было не злить. Видимо, ты в своего папашу. — В своей манере сказал Малфой.

Глаза девочки наполнились злостью, печалью. И было в них что-то ещё, что Малфой понял, он попал в точку, в самое больное место. Девочка дёрнула рукой, чтобы выхватить палочку, но, к счастью, её руку всё так же держал Гарри, чтобы она не натворила глупостей. Гермиона и Рон, как по команде, встали и закрыли собой Сандру.

— Лучше, по-хорошему, убирайтесь, а то до Хогвартса не доедете! — Эти слова принадлежали Рону.

— Вам что-то не понятно? — гаркнула Гермиона, что было на неё не похоже.

Малфой обвёл купе взглядом, кивнул Крэббу и Гойлу и все трое удалились из купе. Малфой был доволен собой: ему, наконец, удалось найти слабое место Крауч, что его не могло не радовать.

— Всё, Сандра, успокойся, они ушли. — Гермиона обняла подругу. — Садись!

— Теперь он при каждом случае будет напоминать мне… — дальше девочка договорить не смогла, но все и так всё поняли.

— Слушай, у тебя есть мы, и мы тебя в обиду не дадим! — ободряюще улыбнулся Гарри.

— Полностью подписываюсь, под каждым словом! — так же поддержал свою подругу Рон.

— Спасибо, ребята. Как хорошо, что вы у меня есть, — Сандра улыбнулась друзьям.

— Вот так-то лучше, подруга, и не кисни! Вон видала, какие у нас защитники есть. А, если надо, то и Фред с Джорджем подтянутся, и тогда никому мало не покажется.

— Гермиона, это сейчас ты сказала? — удивился Рон.

— Ну, знаете, с кем поведёшься, — засмеялась Гермиона, вслед за ней и всё купе.

Оставшуюся дорогу Гарри и Рон наперебой рассказывали Кассандре о финальном матче. А Гермиона продолжала изучать «Пророк».

Доехав до Хогвартса и благополучно добравшись до большого зала, друзья расположились за столом Гриффиндора.

— А где новый преподаватель по защите от тёмных искусств? — спросила Кассандра, смотревшая на профессоров.

— Может они не смогли никого найти? — обеспокоенно сказала Гермиона.

Гарри и Рон тоже посмотрели на стол преподавателей, и действительно все профессора были на своих местах, кроме Макгонагалл. Она, видимо, была, как всегда, с первогодками. А также не было нового профессора.

— Странно, может, чем-то занят, — пробубнил Гарри.

— Ох, да когда же? — простонал Рон, глядя на накрытый стол, — я готов съесть Гиппогрифа.

Только Гермиона хотела что-то сказать Рону, как в зале воцарилась тишина. Макгонагалл прошествовала с первогодками к шляпе, которая, как всегда, спела песню. После этого прошла церемония распределения. Потом был пир.

— Итак, — когда все наелись, заговорил Дамблдор: — Я должен сообщить, что межфакультетского чемпионата по квидичу не будет. — По залу прошла волна возмущения. — Тихо, — продолжил директор, — это связанно с событием, которое будет проходить в школе весь этот учебный год.

Тут на зачарованном небе большого зала вспыхнула молния, и по всему залу раздался оглушительный громовой раскат. И в тот же момент небо приняло обычный зачарованный вид. А в дверях большого зала со стороны профессорского стола стоял какой-то человек с палочкой, видимо и прекративший бурю.

Этот человек направился к Дамблдору, и каждый его шаг отдавался цокотом, поскольку вместо одной ноги у него был протез. У этого человека были темные с проседью волосы, на его лице было множество шрамов, один глаз был обычным чёрным, а другой голубой протез, который крутился, не зависимо от второго глаза то вверх, то вниз, влево и вправо. Пожав руку директору, он сел на своё место преподавателя зоти и осмотрел всех студентов, сначала остановив взгляд на Гарри, а потом на девочке с волосами цвета пшеницы, которая сидела рядом с Гарри.

— Это что Аластор Грюм? — спросил Рон.

— Он самый, — посмотрев на профессора зоти, ответила Крауч.

— Кто он такой? — спросил Гарри.

— Мракоборец. Половина осуждённых Азкабана поймана им, — ответил Рон.

Гарри хотел спросить про отца Кассандры, но, зная, как для неё это неприятно, промолчал.

— Позвольте представить, новый преподаватель по защите от тёмных искусств — профессор Аластор Грюм. — По залу прошла волна аплодисментов в знак приветствия нового учителя. — А теперь встретим гостей из Дурмстранга и Шармбатона.

В зал зашли ученики названных школ. Дурмстранг представляли одни парни, и с ними был Виктор Крам, а их директором был не кто иной, как Каркаров. Шармбатон представляли только девушки, и их директрисой была полу великанша мадам Максим.

— Так, теперь, как я уже говорил, в нашей школе пройдёт важное событие, и рад сообщить вам, что это Турнир трёх волшебников. Подробней об этом расскажет Бартемиус Крауч.

— Только деда не хватало, сейчас меньше всего на свете хочу его видеть. Я бы больше обрадовалась дементору, — негромко сказала Сандра друзьям. Они посмотрели на неё. Конечно, друзья знали, что отношения с дедом у неё не очень хорошие, но были удивлены такими словами. — Что? Это чистая правда!

В это время к директору подошел мистер Крауч.

— Участие в турнире будут принимать 3 школы: Хогвартс, Дурмстранг и Шармбатон, — заговорил мистер Крауч. — От каждой школы один участник, достигший возраста 17 лет.

По залу прокатилась волна возмущения, больше всего возмущались близнецы.

— Тихо! — громко проговорил директор и взмахнул палочкой на странную конструкцию, которая была между ним и Краучем. Конструкция исчезла, и под ней оказался большой кубок с синим огнём. — Это кубок огня! Каждый желающий может бросить сюда своё имя, но не позднее четверга. Прошу отнестись к этому со всей ответственностью, у избранных не будет пути назад. А теперь все расходитесь по своим комнатам и спать! Завтра начинается учёба.

Ученики начали вставать из-за столов и побрели к выходу. Поднимаясь из-за стола, Кассандра, бросила взгляд на нового профессора. Увидев, что он на неё смотрит, быстро отвернулась и вместе с друзьями покинула большой зал, все ещё ощущая взгляд профессора на себе.

— Эй, Сандра! Вставай, на занятия опоздаем. — Герми будила подругу.

— А?.. Что?.. Уже встаю, — Сандра потянулась и встала с кровати. — А что первым уроком, ты ведь уже узнала?

— Травология, потом урок прорицания, — ответила Гермиона. В комнате они проживали вдвоём.

Собравшись, Сандра и Герми спустились в общую гостиную факультета, где им пришлось минут 5 ждать Гарри и Рона. После всей дружной компанией они отправились на завтрак, а после на травологию, которая прошла без происшествий, не считая, что студентам пришлось выдавливать гной из бубонтюберы. После все отправились на урок прорицания, который был уже омрачён тем, что проходил вместе со Слизерином.

Студенты только расположились в кабинете, как сразу же появилась профессор Трелони.

— Добрый день! Сегодня мы заглянем в будущее по чаинкам чая. — Только после слов Трелони студенты обратили внимание, что перед каждым из них стоит чай. — Пейте, пожалуйста. А потом приступим к предсказаниям.

Все студенты принялись пить чай, который оказался весьма вкусным. Когда чай был выпит, профессор начала подходить к студентам, заглядывая в их чашки. Кому-то она предсказывала удачно законченное полугодие, другим, что в скором будущем они найдут свою второю половинку. Гарри она, как всегда, предсказала смертельную опасность. И то, чего он так боится, произойдёт раньше, чем он ожидает. Затем, взяв кружку, из которой пила Сандра, она долго в неё всматривалась. — Мисс Крауч, то, что вы считаете потерянным, находится рядом, но вы этого не знаете. Но всё раскроется, и вы обретёте то, что считали потерянным навсегда. Вас ждёт потрясение, которое принесёт как радость, так и горечь.

Задав домашнее задание, профессор всех отпустила. Они только успели войти в холл, где народ толпился у дверей в Большой зал, когда услышали громкий возглас: — Уизли! Эй, Уизли!

Гарри, Кассандра, Рон и Гермиона оглянулись и увидели Малфоя, Кребба и Гойла, чем-то страшно довольных.

— Чего еще? — резко спросил Рон.

— Твой отец попал в газету, Уизли! — объявил Малфой, размахивая номером «Ежедневного Пророка», стараясь, чтобы его услышало как можно больше народу. — Вот только послушай это! Они даже имя его правильно написать не могут, как будто он полное ничтожество, а, Уизли? — затем Малфой прочитал статью, о том, что мистеру Уизли вынесли очередной выговор. — Тут и картинка есть! — ликовал Малфой, подняв газету над собой, что бы все увидели. — Фотография твоих родителей перед домом, если это можно назвать домом. Твоей мамаше не мешало бы сбросить вес.

Рона затрясло от бешенства.

— Иди-ка ты заешь куда, Малфой! — сказал Гарри. — Пошли, Рон!

— Ах да, ты же был у них этим летом. Скажи-ка мне, его матушка на самом деле такая жирная или только на фотографиях?

— Тебе заняться больше не чем, как нас цеплять при каждом пересечении? Хоть бы раз для разнообразия промолчал что ли! — съехидничала Сандра.

— Ой, это чей голосок? Неужели нашей сиротки Крауч? Да, про твоего отца тоже писали в газетах лет так 11 назад, когда упекли в Азкабан. Если я не ошибаюсь, он там и помер? — Малфой понял, что сказал лишнего. От того, чтобы не отхватить какого-нибудь проклятья, его спасли Гарри и Рон, которые успели ухватить Кассандру с обеих сторон, а Гермиона выхватила у неё из рук палочку.

— Успокойся! Он этого не стоит, — обратилась к подруге Гермиона.

— Эй, Уизли, боюсь, она предпочтёт героя всея Британии! — не унимался Малфой, его забавляло поведение всегда сдержанной Крауч.

— Заткни свою грязную пасть! Радуйся, что твой папаша откупился! — огрызнулся Гарри.

— Не смей трогать моего отца! — крикнул Малфой.

— Вот и ты не смей трогать семьи Сандры и Рона, — в такт Малфою ответил Гарри.

— Я всё думал, что общего у Поттера и Крауч, а вы же оба несчастные сиротки, у одного оба родителя померли, а у другой папаша в тюрьме загнулся. А вы — молодцы, друзей под стать себе нашли, замечательная у вас компашка: грязнокровка, две сироты и нищеброд со всей своей грязной семейкой — ехидно улыбался Малфой.

Гарри и Рон были настолько злы на Малфоя, что практически отпустили Сандру, чем та воспользовалась и, подлетев к Малфою, влепила ему звучную пощёчину, щека Малфоя вмиг стала красной.

— Слышишь, ты блонда, если ты ещё раз посмеешь что-нибудь сказать про моих друзей или наши семьи, то тебя будут по всему Хогвартсу собирать, и я не уверена, что соберут! — зло проговорила Крауч. Девушка вернулась к друзьям, и все четверо развернулись, чтобы уйти.

— Как ты посмела! — крикнул Малфой.

БАХ!

Несколько человек вскрикнули, а Сандра ощутила, как рядом пролетело заклинание. Но не успела она обернуться, как услышала:

— НУ, УЖ НЕТ, ПАРЕНЬ! Нападать со спины это низко и подло! — эти слова принадлежали Аластору Грюму. — Он вас не задел? — обратился он больше к Сандре, чем к Гарри, Гермионе и Рону. Все четверо отрицательно мотнули головой и только тогда обратили внимание, что на том месте, где был Малфой, сейчас находится белый хорёк.

— Мне не нравятся люди, нападающие со спины, — Грюм тыкал в хорька палочкой, хорёк же сидел неподвижно. — Никогда — больше — так — не — делай! — чеканил каждое слово профессор. — И запомни, обходи Эве… — Грюм словно споткнулся на этом слове, но быстро исправился, — Кассандру десятой дорогой! Понял меня? — более тихо сказал профессор, так, что его услышали только наша четвёрка и Малфой со своими друзьями. Вовремя спохватившись, Грюм добавил: — И Поттера тоже!

— Профессор Грюм! — прозвучал возмущенный голос.

— Привет, профессор Макгонагалл, — ответил Грюм и заклинанием поднял хорька в воздух.

— Что вы делаете?

— Учу. — заставляя хорька делать невообразимые пируэты в воздухе ответил Грозный глаз.

— Это кто — студент?

— Ну, да, — ответил Грюм и опустил хорька на пол.

— Быть не может! — воскликнула Макгонагалл и взмахнула палочкой. Вместо хорька появился Малфой. — Мы не используем трансфигурацию на студентах. Разве директор не говорил?

— Вроде упоминал.

— Мы оставляем после уроков или отводим к декану факультета.

— Ну, тогда пошли к Снеггу, мне есть, что сказать старому знакомому, — ещё раз взглянув на Сандру, он схватил Малфоя за плечо и повёл его к декану.

— Представление окончено, расходимся! — строго сказала Макгонагалл.

— Стоп! Сейчас обед, а после зоти. Вот это будет здорово! — с энтузиазмом сказал Рон.

— Кассандра, не обращай на Малфоя внимания! Он придурок, и этим всё сказано! — сказал Гарри.

— Я стараюсь… — рассеяно произнесла Сандра, погруженная в свои мысли.

— Сандра, ты в порядке? — поинтересовался Рон.

— Да… просто… — сбивчиво начала Сандра, но затем взяла себя в руки. — Мне показалось, что Грюм хотел назвать меня вторым именем, но быстро исправился.

— Почему тебя так это зацепило?

— Вторым именем меня называл только один человек!.. — в голосе Крауч были грусть и боль. — Но его уже нет в живых.

— Кто?

— Мой отец…

Гермиона, увидев состояние подруги, решила быстро перевести тему: — Я так думаю, Малфой тебя теперь стороной будет обходить, — продолжила Гермиона, отдавая палочку подруге. — И Гарри тоже.

После обеда студенты отправились на зоти. Профессор не заставил себя ждать.

— Аластор Грюм, ваш новый преподаватель по защите от тёмных искусств. Я здесь по просьбе Дамблдора, остальное вам знать не нужно. — Произнёс учитель. — На счёт тёмных искусств: я верю в практический подход. Так, кто мне скажет, сколько существует непростительных заклятий?

— Три, сэр, — это, конечно же, была Гермиона.

— Почему их так называют?

— Потому что непростительно использовать любое из них, — начала Гермиона, но была перебита.

— Это всё равно, что купить билет в один конец до Азкабана, — продолжил Грюм. Он начал что-то писать на доске. — Вы должны найти другое место, мистер Финниган, куда приклеивать свою жвачку.

— Этот старик может затылком видеть, — сказал Симус, приклеивающий жвачку на парту.

— И слышать, что говорят на задних партах, — громко проговорил Грюм. — Итак, с какого заклятья мы начнём? Мисс Крауч, может, вы нам подскажете? — профессор подошёл к Кассандре. И в этот момент девочка почувствовала что-то родное в этом человеке, но ведь она до Хогвартса видела его всего 2 раза.

— Мисс Крауч, я к вам обращаюсь!

— Простите, профессор, заклятье Империус. Оно подчиняет разум того, на кого оно наложено, и этот человек будет делать всё, что ему прикажут.

— Верно, мисс Крауч. 15 баллов Гриффиндору. — Профессор направился к своему столу и, взяв из банки паука, взмахнул палочкой: — Энгоргио! — Паук увеличился в размере. После второго взмаха — Империо! — паук начал делать что-то невообразимое: сначала спрыгнул с руки профессора и начал прыгать с парты на парту, не касаясь их поверхностей, после вернулся на стол Грюма и станцевал чечётку.

— Да, многие последователи Волан-де-Морта остались на свободе, клянясь, что были под этим заклинанием. — При этих словах он глянул на Малфоя. — Так, кто назовёт следующее? Вот ты, Долгопупс.

— Есть такое заклятие — Круциатус.

— Верно, заклятие, причиняющее нестерпимую боль. — Грюм взмахнул палочкой: — Круцио! — Паук упал на спину и начал извиваться.

Глаза Невилла были полны ужаса, руки сжаты до побелевших костяшек.

— Прекратите! Вы не видите? Он боится! — закричала Грейнджер.

Профессор Грюм убрал палочку от паука, и тот перестал дёргаться.

— Ну, кто мне скажет последнее заклинание? Я жду.

— Авада Кедавра, — это была Гермиона.

— Да, смертельное заклятье, — профессор направил палочку на паука: — Авада Кедавра! — Сверкнула вспышка зелёного цвета, и паук упал замертво. Грюм обвёл весь класс взглядом, все студенты были как громом поражены. — Итак, теперь запишите.

Оставшийся урок студенты записывали то, что говорил профессор.

— Все свободны! Долгопупс, с тобой всё в порядке? Задержись!

Все кроме Невилла вышли из класса и начали обсуждение. Кто-то был в восторге, как Рон. Кто-то был против таких методов, как, например, Гермиона. Но каждый обсуждал урок, кроме Кассандры.

— Это недопустимо — показывать такое на уроке! — возмущалась Герми. — Сандра, ты чего молчишь? Эй, ты, вообще, с нами? — девушка щёлкнула пальцами перед лицом подруги.

— А? Что? Просто задумалась. Вы о чём?

— Я говорю, что нельзя эти заклятия показывать на уроке.

— Да, думаю ты права. Хотя «Империус», я думаю, можно, но остальные нет, — ответила Кассандра.

— Не знаю, ну может ты и права, — неуверенно сказала Гермиона.

— Ладно, пойдём на уход за магическими существами, — сказал Гарри.

После урока все отправились на ужин, и всё это время Рон не прекращал нахваливать профессора Грюма. А после они отправились в общую гостиную Гриффиндора. Там четвёрка уединилась в углу, чтобы их никто не слышал.

— Сандра, может это не наше дело, но что с тобой происходит? Где та весёлая девчонка, что могла поставить на место даже близнецов, не то, что Малфоя? — поинтересовалась Герми.

— Просто в конце лета моя мама рассказала мне об отце правду, а не сказку, как обычно. — И девушка вкратце рассказала, что считала нужным, друзьям. — Я поэтому и на чемпионат не приехала, — закончила Кассандра.

— Да, теперь многое понятно, и почему ты так реагируешь на слова Малфоя, — сочувственно сказал Гарри.

— Мне мама их отдала. Здесь я с папой. — Девушка протянула друзьям колдографии.

— Какая ты тут маленькая и смешная! — улыбаясь, произнесла Гермиона.

— И твоя мама такая счастливая! Я её такой никогда не видел! — сказал Рон.

А вот Гарри, явно, не слышал их разговора, уставившись на колдо.

— Гарри, — Крауч тихонько тряхнула друга за плечо. — Гарри, что с тобой?

— Да, так, ничего… — рассеянно произнёс Поттер, протягивая снимок Сандре.

— Гарри, что не так на колдо? — Кассандра с непониманием рассматривала колдо.

— Просто… — осторожно начал Гарри, — тот человек, что запустил метку на чемпионате… он очень похож на твоего отца.

— Гарри, но это не может быть мистер Крауч! — сказала Гермиона.

— Мой отец умер… — вздохнула Кассандра.

— Я знаю, — кивнул Поттер. — Я же говорю, просто похож.

— Да, а как Грюм Малфоя в хорька превратил?! Вот это была умора! — перевёл Рон тему, и Сандра была ему благодарна. — И, знаете, мне может, и показалось, но Грюм превратил Малфоя в хорька не из-за Гарри.

— Мне тоже. Он и вчера весь вечер, периодически, смотрел на Сандру, и сегодня на уроке, и только ей дал дополнительные баллы для факультета. А когда превратил Малфоя в хорька, то сказал про Сандру, причём назвав её имя, а не фамилию, а потом, уже как бы опомнившись, про Гарри. И это странно, учитывая, что он посадил…. — Гермиона запнулась, поняв, что чуть не ляпнула лишнее.

— Моего отца… — договорила за подругу Кассандра. — Давайте закроем тему! Мы, вообще-то, собирались делать домашку по прорицанию.

Всю последующую неделю никаких происшествий не было. Все студенты учились и с нетерпением ждали, когда объявят чемпионов. Малфой, как и сказал Грюм, обходил Крауч с друзьями десятой дорогой.

Студенты Гриффиндора и Слизерина находились в кабинете зоти в ожидание профессора.

— Как Малфой притих, видать не хочет быть хорьком, — с небольшим ехидством сказал Рон.

— Да, хорьком он был лучше, чем человеком. А вот, интересно, если бы он стал анимагом, был бы хорьком? Ему бы пошло, — весело сказала Сандра.

— Так, сегодня будем учиться противостоять заклятию «Империус»! — раздался голос профессора Грюма.

— Но ведь его запрещено использовать на людях! — возмутилась Гермиона.

— Дамблдор считает, что вы на собственной шкуре должны испытать действие этого заклятья. — Итак, начнём.

Грюм по очереди вызывал студентов и накладывал заклятье. Чего только студенты не вытворяли, оказавшись в его власти: скакали по комнате, воображали себя разными животными, распевали национальный гимн, делали гимнастические упражнения. Перед заклятием студенты оказались бессильны, становясь собой только тогда, когда Грюм снимал заклятье. Гарри прыгал на стол, Рон представлял себя черепахой, а Гермиона пыталась поймать что-то невидимое.

— Мисс Крауч, ваша очередь, — позвал студентку профессор.

Кассандра вышла в центр комнаты, профессор направил палочку на девушку:

— Империо!

Сандра как будто воспарила в небо, никакого беспокойства, только неописуемая радость. И тут в голове эхом отдалось: «Крутись, вокруг своей оси!»

«А, собственно, зачем?» — подумала Крауч.

«Крутись, живо!»

— Не буду! Зачем? — в полусознательном состоянии произнесла Сандра.

Профессор убрал палочку, и сознание полностью вернулось к девушке.

— Просто восхитительно! 20 баллов Гриффиндору! Вас уже обучали? — поинтересовался Грюм.

— Нет.

— Тогда Ваши родители… — профессор осёкся, — Ваша мать будет Вами гордиться!

— Спасибо, профессор Грюм, — ответила девушка.

— Молодец, Сандра! — Герми с восхищением похвалила подругу, когда та села за парту. — Ты у Грюма любимая ученица! Он с такой гордостью говорит о тебе!

— Но меня это немножко пугает!

Два месяца прошли спокойно. Особых происшествий не было. Только Снегг, как всегда, снимал очки с Гриффиндора. Невилл пару раз расплавил котёл и превратил свои уши в кактусы, Трелони предсказала Гарри раза 3 смертельную опасность. Единственное разочарование было в том, что начали задавать ещё больше домой. Взвыли все, за исключением Гермионы. Аластор Грюм всё так же незаметно присматривал за Гарри и почему-то за Кассандрой.

Ах, да! Было одно очень весёлое представление. Когда Фред с Джорджем решили себя состарить. Уж не знаю, что они там выпили, но когда они кинули пергамент каждый со своим именем, то через пару секунд кубок с голубым огнём вспыхнул розовым и откинул их метра на 2. А когда близнецы встали, то уже были с бородой и седыми волосами. Все, присутствующие в это время в зале, просто катались со смеху. Конечно, мадам Помфри избавила их от бороды и вернула их рыжие волосы, но было весело. Были и другие ученики, которые пытались обмануть кубок, все по-разному, так что у мадам Помфри работы хватало.

— Настал момент, которого мы все так долго ждали — избрание чемпионов. Когда имена чемпионов станут известны, они должны проследовать в прилегающую к большому залу комнату. — Дамблдор указал на дверь позади преподавателей. — Итак, начнём! — Голубое пламя кубка вспыхнуло розовым и из кубка вылетела бумажка, прилетевшая прямо в руки директора. — Чемпион Дурмстранга Виктор Крам. — Названый проследовал в комнату. Кубок вспыхнул снова. — Чемпион Шармбатона Флёр Делакур. — Девушка проследовала туда же, куда и парень минуту назад. — Действия кубка повторились. — Чемпион Хогвартса Седрик Диггори. — Парень ушёл в комнату. — Теперь мы знаем всех чемпионов… — Дамблдор не успел договорить. Кубок вновь вспыхнул, вылетела ещё одна бумажка и так же опустилась в руки Дамблдора. — Гарри Поттер.

Гарри сидел, как громом поражённый, и не мог двинуться с места.

— Это не я бросил своё имя! — сказал Гарри своим друзьям.

— Гарри Поттер, — серьёзно сказал директор, — иди в комнату чемпионов!

— Гарри, иди! — подтолкнула друга Сандра и ободряюще улыбнулась.

— Иди! — поддержала Герми. Только Рон ничего не сказал.

Гарри на ватных ногах ушёл в комнату.

— Расходитесь по своим гостиным! — сказал Дамблдор и вместе с другими преподавателями отправился в комнату чемпионов.

В гостиной Гриффиндора было шумно. Из всех углов гостиной доносилось: «Как он это сделал? Как обманул кубок?»

— Нет, ну как он мог не сказать нам? — возмущался Рон.

— Я не думаю, что он сам бросил своё имя, здесь что-то не так, — строго сказала Кассандра.

— Полностью согласна. Обмануть кубок и Дамблдора непросто, весьма непросто, — согласилась с подругой Гермиона.

Рон фыркнул и покинул подруг, отправившись с другими обсуждать, как Гарри смог бросить своё имя в кубок. Девочки наложили заклятие, чтобы не слышать этого бреда, и принялись делать домашние задания в ожидании Поттера. Гарри появился часа через 2. И тут же вся гостиная накинулась на Гарри с вопросами, затащив его при этом в центр.

— Гарри, как ты это сделал?

— Гарри, как же борода, почему не выросла?

-Гарри, как тебе удалось обмануть кубок?

Со всех сторон сыпались вопросы. Спасли его Герми и Сандра, они просто выдернули его из этой толпы.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри своих подруг.

— Иди-ка ты спать, — сказала Гермиона.

— А где Рон?

— Без понятия, куда-то отошёл.

— Ладно, спокойной ночи! — Гарри направился в комнату мальчиков.

— Спокойной ночи! — хором сказали девочки и засмеялись.

— Вроде, не репетировали, — продолжая смеяться, сказала Крауч. — Ладно, пойдём тоже спать.

— Пойдём, — и, смеясь, подруги пошли спать.

Утром, выйдя в гостиную, девочки обнаружили Гарри хмурого, как туча.

— Привет! Ты почему кислый такой? — поинтересовалась Сандра.

— Гарри, ты из-за турнира такой? — спросила Гермиона.

— Что вам от меня надо? Вы тоже мне не верите? — психанул, было, Гарри, но потом вдруг спохватился: — Девчонки, извините!

— Гарри, мы тебе верим, — дотронувшись до плеча парня, сказала Сандра.

— Правда, верим! — Герми дотронулась до второго плеча Гарри. — А где Рон?

— Без понятия, он со мной не разговаривает, — грустно произнёс Гарри.

— Не обращай внимания, перебесится и сам придёт мириться, — уверенно проговорила Крауч.

— Пойдёмте прогуляемся! — Герми подтолкнула Гарри к выходу и переглянулась с Сандрой.

Троица молча дошла до Чёрного озера. И там Гарри поведал обо всём, что было в комнате чемпионов.

— Да, и твой дед сказал, что в турнире можно использовать только палочку. А какие будут задания, узнаем только перед началом первого из них, — обречённо сказал Гарри. — Ещё и Рон от меня отвернулся.

— Он всегда в тени. Ты знаменит. Дома у него старшие братья, которые тоже уже чего-то добились, и Рон, получается, в их тени, — сказала Гермиона.

— Да я с радостью с ним поменяюсь! Пусть заберёт себе эту славу и поживёт так, когда все кругом разглядывают тебя как диковинку! — раздражённо сказал Гарри.

— Послушай, Гарри, дай ему все переварить и понять, что ты, даже если бы очень захотел, не смог бы бросить своё имя в кубок. На это способен только взрослый и очень сильный волшебник, который может сотворить мощное заклятье «Конфундус».

— Почти так же сказал Грозный глаз про то, что кубок мне обмануть не под силу.

— Здравствуй, Кассандра! Здравствуйте, Поттер, Грейнджер! — это был мистер Крауч.

— Здравствуйте, мистер Крауч, — сказал Гарри.

— Здравствуйте, мистер Крауч, — поздоровалась Гермиона. — Ладно, Кассандра, мы подождём тебя в большом зале.

— Здравствуй, дедушка, — сухо поздоровалась Сандра.

— Как ты? — поинтересовался мистер Крауч.

— Нормально, чувствую себя отлично, учусь хорошо. Ещё вопросы есть? — нехотя ответила Сандра.

— Как Мэдисон?

— Спасибо, хорошо. А ты сам как? — из вежливости спросила девочка.

— Неплохо. Я ведь сюда не из-за турнира приехал, хотел на тебя посмотреть. А турнир — это просто предлог.

— Если бы ты помог тогда своему сыну, виделись бы чаще! — крикнула девочка, а в её светлых глазах блеснули слёзы.

Мистер Крауч хотел обнять и успокоить внучку, но она отшатнулась от него.

— Значит, Мэдисон тебе всё рассказала?

Девочка ничего не ответила. Она отвернулась от дедушки, стараясь справиться с эмоциями.

— Да, я виноват; но Барти сам выбрал свой путь.

— Ты его толкнул в руки Волан-де-морту своей чёрствостью, — резко повернувшись крикнула Сандра. — Ты сам лично отправил его в Азкабан. Ты лишил меня отца! Ты лишил меня детства, проведённого с отцом! — в голосе Кассандры были презрение и отвращение, обращённые к Краучу.

— Он сам это выбрал!..

— Сам?! А где был ты? Делал свою чёртову карьеру? Это у тебя получилось: у тебя высокая должность, тебя уважают в высших кругах! И как? Счастлив?

— Пойми, он служил САМА-ЗНАЕШЬ-КОМУ! Он обманул твою мать….

— Он любил маму и меня, а на остальное мне плевать! — голос Сандры дрожал, она была на грани истерики.

— Мисс Крауч, пройдёмте со мной! — это был Аластор Грюм, который наблюдал за ними всё это время. Он подошёл вплотную к Краучу, пристально посмотрев на него, аккуратно взял Сандру за плечо и повёл прочь.

— Я не мог иначе!.. — уже не столько Кассандре, сколько самому себе, сказал мистер Крауч.

— Мог! — обернувшись, крикнула девушка.

— Пойдём, успокаивать детей я не умею, но спасти их от родственников вполне, — как-то по-доброму и даже с долей заботы сказал Грюм, что было на него не похоже.

— Спасибо, что увели меня оттуда, — пройдя несколько метров, поблагодарила Кассандра.

— Мне показалось, что тебе не очень нравился разговор.

— Ненавижу его!

— Почему ты так недолюбливаешь своего деда?

— Профессор, Вы же слышали наш разговор?!

— Да. Я поражён тем, как ты защищала отца, учитывая, что он… — Грюм замолчал на полуслове.

— Пожиратель смерти, — тихо договорила за него Крауч. — Я знаю, профессор, Вы считаете, что я должна презирать отца, и это, наверное, правильно, но я не могу… Кем он не будь, он — мой папа…, и я люблю его…

На этих словах девочки профессор замедлил шаг, почти остановившись.

— Профессор, с Вами всё в порядке? — удивлённо посмотрела на него девушка.

— Не обращай внимания! Старые травмы.

— Осуждаете меня?

— Кто я такой, чтобы судить о чувствах других людей. Но могу сказать одно, что ты, Кассандра, — очень светлый и добрый человечек, если можешь любить такого человека! — слегка сжав плечо девушки, произнёс Грюм. — Ну, вот мы и нашли твоих друзей! — он передал Кассандру её друзьям в большом зале.

— Боже! Что случилось? — спросила Гермиона, подлетев и обняв подругу.

— Пообщалась с дедом, — вытирая высохшие слёзы, ответила Сандра.

— Я так понимаю, есть ты не будешь?

— Как ты догадалась? — саркастически ответила Сандра.

— Тогда пойдём.

И девушки, вместе с Гарри, покинули большой зал.

Сегодня был выходной. Друзья навестили Хагрида, сделали домашние задания, поиграли в шахматы, Сандра отправила письмо матери. Так и прошёл день. А Рон так и держался от них на расстоянии.

Через две недели прошло первое испытание. В нём чемпионам пришлось забирать яйцо у дракона. У каждого был свой дракон и своё яйцо. Гарри удалось узнать о задании заранее от Хагрида, а профессор Грюм подсказал, как пройти это испытание. Как оказалось, чтобы узнать следующее задание, нужно было открыть яйцо. Но это было не так просто сделать: при открытии оно издавало непереносимый крик. После первого испытания все поверили, что Гарри не бросал своё имя в кубок. Даже Рон с ним помирился.

Профессор Макгонагалл собрала всех своих студентов в гостиной Гриффиндора, на следующие утро после испытания.

— Так, тихо. — утихомирила она не как не хотевших слушать её, студентов. — Приближается святочный бал, традиционная часть турнира трёх волшебников. Бал для старшекурсников, начиная с четвёртого курса, но можно пригласить и с третьего курса. Форма одежды — парадная. Бал состоится в восемь вечера в первый день Рождества. Я надеюсь, вы не ударите в грязь лицом. Да, мистер Поттер, вы, как участник турнира, обязаны присутствовать на балу и быть в паре! — строгим тоном сказала Макгонагалл и удалилась из гостиной. Все, сражу же, начали обсуждать предстоящий бал, и гостиная превратилась в жужжащий улей.

— Я на Рождество домой собиралась, — невесело сказала Кассандра.

— Я тоже. Но, если кто стоящий пригласит, останусь. — произнесла Гермиона.

— Вам хорошо, вас должны приглашать! А нам как быть? Тем более Гарри? Ему обязательно нужно присутствовать на балу. — Настроение Рона было ниже плинтуса.

Гарри только грустно промолчал.

— Ладно, ребята, я пойду, отправлю маме письмо, — сказав это, Сандра ушла.

За ужином в большом зале сова принесла ответ от матери. Девушка быстро развернула письмо.

Дорогая моя, любимая дочь.

Ты просто обязана пойти на бал и повеселиться от души. За меня не беспокойся! Это Рождество я проведу с семьёй Уизли. Платье вышлю ближе к балу.

С любовью Мама.

— Ну вот, мама не спасла. Придётся топать на бал…

— Ты это сказала так, как будто в Азкабан собралась. Ой!.. — Рон понял, что ляпнул не то. — Извини!

— Да ладно, нормально. А на бал я, действительно, идти не очень хочу. Ещё надо, чтоб пригласил кто-нибудь стоящий.

— Например? — поинтересовалась Герми.

— Хотя бы, чтобы я его хорошо знала.

— Ну, это ясное дело, — включился в разговор Гарри.

Так, говоря о турнире и о бале, ребята закончили ужин и направились спать.

Прошла неделя после объявления Макгонагалл. Гермиона и Кассандра возвращались из библиотеки, когда встретили Фреда и Джорджа.

— Привет, красавицы, — хором проговорили близнецы.

— И вам не хворать! — улыбнулась Сандра.

— Привет, — сказала Гермиона.

— Гермиона, мне нужно у тебя кое-что уточнить, — сказал Фред и потащил Гермиону куда-то в сторону.

— Ну и что нужно? — спросила Крауч у Джорджа.

— С чего ты взяла, что мне что-то нужно?

— Ну да, подходите в коридоре, Фред куда-то утаскивает Герми, а ты, типа, просто мимо проходил?

— Тебя уже пригласили на бал?

— Нет. Вернее, приглашали, только кандидаты все не те, не подходят, знаешь ли. А ты чего интересуешься? — догадываясь, куда клонит Джордж, сказала Сандра.

— Да так, просто интересно!

— Ну да, так интересно, что вы с Фредом про свои проделки забыли. И вот уже неделю мы с Герми вас встречаем чаще, чем Дамблдор поглощает свои лимонные дольки. — Уже чуть сдерживая себя от смеха, проговорила Кассандра.

— Ты не хотела бы пойти на бал со мной? — тихо сказал Джордж.

— Что, не слышу?

— Кассандра, я хочу пригласить тебя пойти со мной на бал! — громко и уверено сказал парень.

Девушка минуту или две молчала, как бы раздумывая, хотя ответ знала. А парень нервничал и весь напрягся.

Наконец девушка заговорила: — С тобой? Конечно, пойду. С удовольствием, — улыбнулась Сандра.

Парень выдохнул.

— Я уже думал, пошлёшь как остальных, — Джордж так же улыбнулся.

— А чего неделю ходил кругами? Я не кусаюсь.

— Не знаю, может разница в статусе семей сказывалась.

— Это когда это я кого-то по статусу семей выделяла? Мне вообще на это плевать.

— Извини! Слушай, всё никак не могу понять, как ты нас с Фредом различаешь?

— Тоже мне, задачу нашли. А хотя сама не понимаю, просто как-то знаю, что ты — это ты, а Фред — это Фред. Может, книжки поможешь донести? — попросила, усмехнувшись, девушка.

— Ой, конечно, давай! Вот я болван!

— А куда Фред Гермиону утащил?

— Не знаю. Сказал, отвлечёт её, чтобы я с тобой мог поговорить.

— Надеюсь, ничего противозаконного он с ней делать не будет.

— Ну, если только в краску в гонит, как он это любит делать. Как он говорит, красный цвет Гермионе к лицу.

— Смотри мне, что б Герми в целости и сохранности была! А то я вас знаю! Если что, убью обоих без суда и следствия.

Так с шутками они добрались до гостиной Гриффиндора.

— Так мы договорились на счёт бала? — уточнил парень и положил книги девушки на стол, за которым сидела Гермиона и светилась как рождественская ёлка.

— Спасибо, иди уже. Герми с тобой все в порядке? — Сандра щёлкнула пальцами перед лицом подруги. — Алло! Земля вызывает, приём! — сказала Сандра и помахала рукой перед глазами Гермионы.

— Он меня пригласил! — радостно воскликнула та.

— Кто?

— Фред. Ты представляешь?! Я даже и не надеялась.

-Тьфу ты! Я думала, тебя Снегг пригласил, ну или поставил «превосходно» по зельям хотя бы.

— Чего? — поняв, что сморозила её подруга, Герми засмеялась. — С чего ты это взяла?

— Ты бы видела себя со стороны!

— А что?

— Да у тебя такой вид, что ты будто в лотерею лямов десять выиграла.

— А что Джордж от тебя хотел?

— На бал пригласил. Но я же не сияю как начищенный самовар. Хотя приятно, даже очень!

В это время девушки увидели, что Гарри и Рон что-то усердно обсуждают.

— Пойдём, узнаем, что у них там происходит, — Гермиона кивнула в сторону Гарри и Рона.

— Пойдём. Только не светись так, света и так достаточно.

— Что обсуждаем? — первой заговорила Сандра.

— Никак не можем найти пару, — ответил Гарри.

— Все отказывают? Быть не может! — удивилась Герми.

— Если по-честному, никого не пригласили, — грустил Рон.

Неожиданно появились близнецы, будто из-под земли выросли.

— Нет, Фред, ты слышал? Они наверно ждут, что девушки сами их пригласят?! — начал Джордж.

— Поспешите, а то всех красавиц разберут, и вам не достанется, — продолжил Фред.

— Нет, ну что наш братец не видит дальше тарелки с едой, это ясно. А ты, Гарри, куда смотрел? Или тоже дальше своего носа не видишь?

-В смысле? — не понял Гарри.

— А вы с кем пойдёте? — спросил Рон.

— У нас джек-пот, нам как всегда самое лучшее! — просиял Джордж и подмигнул Сандре.

— Ладно, удачи в поисках дам! — Фред, в свою очередь, подмигнул Гермионе.

— Вот жуки! Но они правы, Гарри. Останутся одни тролли, — всё так же грустно продолжал Рон.

— И что делать, Рон?! За что мне это? — Гарри схватился за голову.

— Гермиона, Сандра! Вы — девчонки! — вдруг как бы уточнил Рон.

— Герми, ты глянь! Хоть один заметил.

— Слушайте, может, пойдём на бал вместе?

— Ещё утром, да, согласилась бы; а сейчас, увы, мне есть с кем идти, — как бы извиняясь, сказала Сандра.

— А ты, Гермиона?

— Аналогично, как и Сандра.

— Шутите?

— Никак нет! — хором сказали девушки и засмеялись.

В это время мимо компании прошли сёстры Порвати.

— Вот вполне милые девушки, — посоветовала Герми.

— Чем не пара на бал? — подхватила Сандра.

— И сразу две! — продолжила Гермиона.

— Может правда, Гарри, их пригласить? — сказал Рон.

— Ну и чего сидим? — поторопила друзей Сандра.

— Вперёд! Приглашать! — поддержала её Герми.

— Удачи! — снова хором сказали подруги, и ушли к столу со своими учебниками.

— Они мне сейчас Фреда с Джорджем напомнили, — саркастически заметил Рон.

— Ладно, Рон, они правы. Пойдём.

Утром Кассандра получила посылку от матери, в которой было лазурное платье в пол и футляр с ювелирными украшениями. Открыв футляр, девочка была в шоке: это были серёжки и ожерелье, подаренные её отцом матери.

— Гермиона, я тебя не узнаю! Говорила, что все эти балы пустая трата времени, а сама за последние две недели мне все уши прожужжала с этим балом! — выговаривала подруге Сандра.

— Просто я волнуюсь, как буду выглядеть на балу. Ведь у нас, как в анекдоте, одна подруга красива, а другая — оттеняет. И я — это другая! — в волнении сказала Гермиона.

— С чего ты это взяла?

— Я слышала, как Лаванда говорила девчонкам, что такая страшила, как я, только и может книжки читать и умничать, и, что рядом с тобой я выгляжу как пугало, а на бал меня пригласят только из жалости.

— Ну, во-первых, Лаванда пусть сначала на себя посмотрит, Барби крашеная! — На такие слова подруги Герми улыбнулась. — Во-вторых, она завидует: она же тупа как пробка, а ты — лучшая ученица. А в-третьих, скажи-ка мне, чем ты хуже меня? Ты симпатичная девчонка, которую, кстати, не один парень приглашал на бал, и, даже, пригласил тот, о ком она думала. — Кассандра приобняла подругу. — И не обращай внимания на всяких крашеных дур!

— Спасибо. Но я, всё равно, не знаю, что делать с этим гнездом на голове. — расстроенно произнесла Герми.

— Ну, это не проблема. Сейчас всё сделаем, будешь красивее всех на балу!

— С тобой всё равно не сравнюсь.

— Так, давай собираться, а то близнецы не только к началу, но и к концу бала нас не дождутся, — улыбнулась Сандра и потянула подругу к зеркалу.

Через несколько часов подруги были готовы.

— Ну что, пошли? — позвала Сандра.

— Пошли, только я как-то волнуюсь.

— Волноваться не когда, мы опаздываем.

Девочки ещё раз взглянули на себя в зеркало, и вышли из комнаты.

Подруги спустились в холл. Там яблоку негде было упасть: кто-то уже стоял с парой, другие искали свою пару в толпе.

— Ну и где ваш джек-пот, или?.. — Рон замолчал на полуслове. Потому как все взгляды были обращены к лестнице холла.

Близнецы подошли к девушкам.

— Здравствуйте, дамы! — хором сказали они, становясь по разные стороны от девушек.

— Привет! — улыбнулась Кассандра, кладя руку на изгиб локтя Джорджа.

— Привет!.. — более смущённо, чем Сандра, сказала Герми, кладя свою руку на изгиб локтя Фреда.

— Выглядишь сногсшибательно! — сказал Джордж.

— Спасибо, ты тоже хорошо выглядишь! — ответила Сандра.

— Все, кроме участников турнира, проходим в зал! — строгим тоном проговорила Макгонагалл.

Все парами пошли в зал. Когда студенты расположились в зале, большие дубовые двери открылись, и вошли четыре чемпиона со своими парами.

— Итак, чемпионы и их партнёры, пройдите в центр зала! Мистер Филч, музыка! -скомандовал Дамблдор.

Чемпионы с партнёрами начали танцевать. Спустя минуту, к ним начали присоединяться и другие студенты, а также преподаватели.

— Сандра, потанцуем! — предложил Джордж, увлекая девушку в танец.

— Давай!

— Мне кажется, или Грюм как-то странно на тебя смотрит? — спросил Джордж.

— Он постоянно так на меня смотрит; такое чувство, что он за мной следит.

— А мне кажется, что он как-то по-отцовски на тебя смотрит, — юноша понял, что сказал лишнего, когда глаза девушки погрустнели.

После танца пара вышла на балкон.

— Прости, я, как всегда, сначала ляпнул, потом подумал.

— Не переживай, всё в порядке, — попыталась улыбнуться Сандра и решила перевести тему: — Я спросить хотела, как Фред к Гермионе относится?

-А что? Ты хотела, чтобы Фред тебя пригласил? — шутливо сказал парень.

— Да нет. Просто я боюсь за Герми. Она девушка серьёзная и не очень уверена в себе, а у Фреда, прости, ветер в голове, и, если что, я не хочу потом Герми успокаивать.

— Ты о моём брате говоришь, а мы одинаковые, — так же в шутливом тоне сказал Джордж.

— Не совсем, ты более серьёзный и ответственный будешь.

— Ладно, скажу по секрету, Герми нравится Фреду.

— Смотри! Я уже говорила: если Фред обидит Герми, убиты будете оба. Так, ну с Фредом понятно. А ты почему меня пригласил?

— Знаешь, до объявления о бале, я видел в тебе только подругу младшего брата. А когда нужно было искать пару, я стал присматриваться к девушкам и увидел, что подруга моего младшего брата из смешной девчонки превратилась в очень привлекательную леди. Я, конечно, понимал, что шансов у меня мало, поскольку приглашений у тебя будет много, но решил попытать удачу, пока Гарри с Роном ушами хлопают и такую красоту упускают.

— Понято. Спасибо, что пригласил. Я, если честно, не очень хотела идти на бал, решила, если кто стоящий пригласит, то пойду.

— Не жалеешь, что пошла?

— Нет, я рада, потому что очень хорошо провожу время!

— Молодые люди, все веселятся, а вы тут. Идите веселитесь, пока молоды! — добродушно сказал Дамблдор.

— Мы уже идём, — Джордж взял Сандру за руку и повёл в зал.

Войдя в зал и увидев Лаванду Браун всю в розовом, у Сандры возник план.

— Слушай, у вас с братом должно быть что-нибудь вроде зелья рыгания или чихания? — спросила Сандра у Джорджа.

— Допустим — есть. А что?

— А можешь дать мне один пузырёк?

— А что мне за это будет?

— Договоримся, поверь, будет весело.

— Ладно, жди здесь.

Парень вернулся минут через пять.

— Вот, держи! — парень протянул пузырёк с жидкостью девушке.

— Спасибо, — девушка приподнялась на цыпочки и поцеловала парня в щёку. — Я сейчас вернусь, — сказала она и направилась в сторону Лаванды.

— Привет, Лаванда, хорошо выглядишь! — Кассандра наклонилась к столу, чтобы взять яблоко, и в это время незаметно вылила в кубок Лаванды жидкость из пузырька.

— Ты тоже хорошо выглядишь! — ответила Лаванда.

— Ладно, пойду. Хорошо провести время!

— Тебе тоже!

Крауч, довольная собой, вернулась к Джорджу.

— Моя школа! А что она тебе сделала? — поинтересовался Джордж.

— Она обидела Гермиону, а я не прощаю тех, кто обижает моих друзей.

— А с виду — милая принцесса.

— В тихом омуте.

И в этот момент началось шоу. Лаванда начала безудержно рыгать, да так что стену большого зала чуть не сотрясались. Закрыв рот руками, она быстро выбежала из зала. Все взгляды были устремлены на неё. Но через минуту в зале появилась группа «Ведуньи» и всё внимание было переключено на них. Заиграла весёлая музыка, и все начали танцевать. Кассандра и Джордж не остались в стороне. Весь вечер они танцевали, шутили. И всё это время за ними пристально наблюдал Грозный глаз. Ровно в полночь, как и говорила Макгонагалл, бал закончился.

— Спасибо за вечер, я прекрасно провела время! — улыбнулась, прощаясь, Сандра.

— Я рад, что ты не разочаровалась, мне тоже понравилось проводить с тобой время! — ответил Джордж.

— Пока, спокойной ночи! — сказала девушка, заходя в свою спальню.

— Спокойной ночи!

Завтрак девушки проспали и вышли из комнаты ближе к обеду.

— С добрым утром! — хором воскликнули близнецы.

— Привет! — засияла Герми.

— И вам того же, — более спокойно ответила Сандра.

— Как спалось? — снова хором сказали близнецы.

— Прекрасно! А почему Гарри с Роном такие хмурые? — поинтересовалась Кассандра.

— А вы что, на балу ничего не заметили?

— Они вчера весь вечер в углу просидели.

— Даже Падма с Парвати…

— От них сбежали…

— К другим кавалерам…

— А еще…

— Их Перси…

— Разговорами «развлекал»! — Фред и Джордж, как обычно, договаривали друг за другом.

— Тогда понятно, — Произнесла Гермиона.

— Ладно, вы тут развлекайтесь, а мы пойдём, поздороваемся, — сказала Сандра и направилась в сторону Гарри и Рона.

— Привет, ребята! — поздоровались девушки.

— Привет! Как вчера повеселились? — хмуро отозвался Рон.

— В отличие от некоторых, очень даже хорошо, — ответила Гермиона.

— Мы так и поняли! — буркнул парень. — По довольным лицам этих двух жуков.

— Эй, мы всё слышим! — рядом с компанией нарисовались близнецы.

— Надо, малыш Ронни, почаще по сторонам смотреть! — усмехнулся Фред.

— Что бы такую красоту не упускать! — договаривая за братом, Джордж обвил руку вокруг талии Сандры.

— У тебе рука лишняя? — шутя, произнесла Сандра, хлопнув его по руке.

— Ай! А вчера не против была! — Джордж отдёрнул руку.

— Хорошо смотритесь! — подколол их Фред.

— Гарри, кинь-ка мне вон ту подушку! — указывая на лежащую на диване подушку, попросила Крауч.

— Держи! — Гарри бросил подушку прямо в руки девушки.

— С кого начать?! — взяв «снаряд» поудобнее, весело поинтересовалась Кассандра.

— С него! — разом сказали близнецы, указывая друг на друга, и бросились в разные стороны.

Следующие минут десять Сандра с подушкой в руках носилась за близнецами по всей гостиной факультета. Гарри, Рон и Гермиона буквально катались от смеха, наблюдая за этой троицей.

— Извини, — бросила девушка вошедшему только что в гостиную Симусу, которого чуть не сбила с ног.

— А что здесь происходит? — поинтересовался вошедшей вслед за Симусом Дин.

— Сандра… близнецов убивает… — сквозь смех ответил Гарри.

— Всё, сдаюсь! — плюхнувшись на диван рядом с Поттером, проговорила запыхавшаяся Сандра.

— А что так быстро? — произнёс Фред.

— Не уж-то выдохлась? — добавил Джордж.

— Вас двое, а я одна! — швырнула подушку Кассандра в одного из близнецов.

— Мазила! — увернувшись от подушки, сказал Фред.

— Может, в карты сыграем? — немного отдышавшись, предложила Крауч.

— Можно! — согласились Рон, Гарри и, даже, Гермиона.

— А вы, двое из ларца? — спросила Сандра.

— А ты больше не дерешься?

— Пока нет! А там посмотрим на ваше поведение.

Рождественские каникулы прошли спокойно, так же, как и весь январь. А вот в феврале стало намного интереснее все, с нетерпением ждали второй тур.

Возвращаясь поздно из библиотеки, друзья встретили Седрика Дигарри. Он зачем-то отозвал Гарри в сторону и что-то ему сказал.

— Гарри, что он хотел? — спросила Кассандра.

— Ничего, но мне нужно кое-что проверить. Я пойду, встретимся завтра, — сказал Гарри, удаляясь от друзей.

— И что это было? — сказала Гермиона.

-Так, так! Что студенты Гриффиндора делают так поздно в коридоре? — позади, за студентами, стоял никто иной, как профессор Грюм.

— Простите, мы уже идём в гостиную, — пробубнил Рон.

— У вас пять минут, после сниму баллы! — проговорил Грюм, глядя на Крауч.

— Нас уже нет! — сказала Герми, и вся тройка мигом удалилась.

— Нет, я, определённо, ничего не понимаю! Когда Грюм меня поймал поздно, то отнял баллы, когда же он ловит Сандру, то баллы не снимает, — рассудительно сказала Герми, глядя на подругу.

— Я и сама не понимаю и, если честно, меня это нервирует, — беря учебник, ответила Сандра.

— Нет, вы что опять за уроки берётесь? Господи, куда Гарри пошёл? — разочарованно сказал Рон и пошёл к Симусу и Дину.

Девочки усмехнулись и начали делать уроки.

Утром Гарри был снова мрачнее тучи.

— Эй, ты чего? Проверил что хотел? — поинтересовалась Кассандра, садясь возле друга на диван.

Гарри только кивнул в знак согласия.

— Что-то мне подсказывает, что не получилось, — сказала Герми, подсаживаясь с другой стороны от Гарри.

— Да нет, получилось, но от этого не легче! — произнёс Гарри, обхватив голову руками.

— Расскажи нам, друг, — предложил Рон, расположившийся в кресле.

— Вчера я открыл подсказку в яйце, — начал Гарри.

— Это же хорошо? — обрадовалась Гермиона.

— Или нет? — спросила Сандра.

— Не знаю, в общем, в яйце говорится: «Ищи, где наши голоса звучать могли бы, но не на суше — тут мы немы, словно рыбы. Ищи и знай, что мы сумели то забрать, о чём ты будешь очень сильно горевать. Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали. На возвращение того, что мы украли. Ищи и помни, отправляясь в этот путь, — есть только час, потом пропажи не вернуть».

— Так, ну с первым понятно — это Чёрное озеро. А вот с пропажей?.. — задумчиво сказала Гермиона.

— Может, это «что-то» перед испытанием пропадёт? — так же задумчиво проговорила Кассандра.

-То есть, вы хотите сказать, что у меня что-то пропадёт, и я должен это найти за час в Чёрном озере? — воскликнул Гарри.

Девочки кивнули.

— Это конечно хорошо. А кто из вас троих не дышал целый час? — саркастично заметил Гарри.

— Ну значит, будем всю неделю искать в библиотеке ответ, — сказала Гермиона.

— Тогда, чего сидим? Пошли искать! — предложила Сандра, вставая с дивана.

— Только не это! — обречённо вздохнул Рон. — Да иду я, не смотрите на меня так, я тоже хочу помочь Гарри.

Всю неделю свободное время они проводили в библиотеке, но так ничего и не нашли. Спасение пришло с неожиданной стороны. Невилл, благодаря книге, которую ему дал Грозный глаз, узнал про жабросли, и, поняв, что Гарри ищет способ, как не дышать под водой час, пообещал достать их к испытанию. Все с облегчением выдохнули. Но произошло нечто странное: профессор Макгонагалл вызвала к себе Гермиону, и ни вечером, ни утром её никто не видел.

— Гарри не волнуйся, всё будет хорошо! — подбадривал друга Рон.

— Вам легко говорить! И, вообще, где Гермиона? — волновался Гарри толи из-за испытания, толи из-за Гермионы.

— Хороший вопрос! — задумчиво сказала Сандра. — Ладно, Гарри, удачи! Мы на трибуны, будем держать за тебя кулачки! — С этими словами Крауч обняла друга, и они с Роном ушли занимать места. По трибунам ходили близнецы и предлагали сделать ставки на того, кто победит, и кто займёт какое место. Студенты с удовольствием делали ставки. Сандра же отказалась, ссылаясь на то, что на друзей она делать ставки не будет. Близнецы стали по бокам от девушки, оттеснив при этом от неё Рона так, что можно было подумать, что они её личная охрана.

— Сандра, а где Гермиона? — поинтересовался Фред.

— Сама бы хотела знать. Её вчера вечером МакГонагалл к себе вызвала с того мы Герми не видели.

— Надеюсь, великий Поттер захлебнётся, или его гриндилоу прикончат! — находясь метрах в двух от девушки, издевательски проговорил Малфой в своей излюбленной манере.

— Слушай, заткнись, а то сейчас сам окунёшься! — с гневом ответила Крауч.

— Опять Грюма на помощь позовёшь, сироточка, а? — ехидно продолжил Малфой.

— Зачем? Он меня научил, как людей в хорьков превращать. Правда, назад не получается, но тебе хорьком больше идёт!

— Не смей так со мной разговаривать, Крауч! — со злостью крикнул Малфой.

— Фу, как грубо! Кто же так с девушками разговаривает? — с иронией произнёс Фред.

— Шёл бы ты отсюда от греха подальше. А то можно и конец испытания не увидеть, — с угрозой сказал Джордж.

— А у тебя, Крауч, новая группа поддержки, или ты их в личную охрану наняла? — не сдавался Драко.

— Это, Малфой, у тебя охрана. Ты же один боишься ходить?! А у меня, знаешь ли, друзей много! Это с тобой никто дружить не хочет, ты же строишь из себя не весть что, а внутри ты трус! — с насмешкой проговорила Сандра.

— Да твои, так называемые, друзья, дружат с тобой только из-за твоей матери. Если бы не статус твоей семьи, с тобой бы вообще никто не общался, дочка пожирателя! — Малфой буквально выплюнул последние два слова.

В глазах Кассандры появились слёзы.

— Слышишь ты, хорёк, не смей так разговаривать с Сандрой! — подступая к Малфою, гневно произнёс Джордж.

— Иди отсюда, пока цел, а то, действительно, окунуться можешь! — поддержал брата Фред.

— И мой тебе совет, ходи по коридорам осмотрительнее! — сжимая кулаки, сказал Джордж.

Малфой хотел сказать что-то ещё, но Дамблдор объявил о начале испытания, и Драко под шумок решил смыться.

— Сандра, успокойся, не слушай ты его, — сказал Джордж.

— Мы с тобой дружим потому, что ты очень хороший и добрый человек, — поддержал Фред.

— А этот хорёк бесится, потому что ты с нами общаешься, а не с ним, — проговорил Джордж.

— Спасибо, ребята, — улыбнулась Кассандра. — Чтоб он позеленел хорёк несчастный!

Испытание прошло удачно. Выиграл Седрик, а Гарри Поттеру присудили второе место. Гермиона же оказалась той самой пропажей, которую нужно было спасти.

Вечером после празднования прохождения второго испытания четвёрка друзей собралась возле камина.

— Кассандра, а что твой дед делал два дня назад в Хогвартсе, да ещё и ночью? — поинтересовался Гарри.

— А я откуда знаю? Может они с Дамблдором что-то обсуждали. А откуда ты, взял, что он тут был?

— Карта показала, правда её теперь Грюм забрал, надеюсь, вернёт, — не очень весело сказал Поттер.

— Зачем ты её вообще ему показал? — полюбопытствовал Рон.

— В общем, он меня спас от Снегга, а у меня в руках в это время была карта, — ответил Гарри.

— Ясно! Да, кстати, о Грюме. Когда меня вызвала Макгонагалл, то, подходя к её кабинету, я услышала окончание разговора. Дамблдор, по-видимому, хотел, чтобы пропажей стала ты, Сандра, но Грюм был категорически против. Он сказал, что не допустит твоего участия, аргументируя это тем, что он не хочет рисковать своей лучшей ученицей, хоть и верит в Гарри. — Как бы размышляя, сказала Гермиона.

— Слушайте, я сама его побаиваюсь. Он, вроде, и не выделяет меня среди других студентов, но, в тоже время, постоянно следит и пытается защитить что ли. Но я не понимаю, с чего вдруг?! — задумчиво произнесла Сандра.

— Гарри, тебя Дамблдор вызывает! — протараторил, вбегая, запыхавшийся Невилл.

— Дамблдор? Ладно, ребята, пойду, узнаю, — сказал Гарри, вставая с дивана.

— Удачи! — пожелала ему Герми. — Ну что, займёмся уроками?

— Давай, — поддержала подругу Сандра.

— О, нет! Без меня! — закатив глаза сказал Рон и куда-то ушёл.

А на следующее утро в большом зале было весело. Гарри, Сандра, Герми и Рон сидели за столом своего факультета, когда к ним подсели близнецы по обе стороны от Сандры, отодвинув при этом от неё Гарри.

— Вы чего довольные такие? — поинтересовалась Крауч у близнецов.

— Мадемуазель, обратите своё внимание на стол Слизерина! — слегка наклонившись к уху Сандры, сказал Джордж.

Все, кто услышал эту фразу, сразу же посмотрели на стол Слизерина и не пожалели: Малфой отпил из кубка, и его белые идеально уложенные волосы превратились в лохматое ярко-зелёное гнездо. Драко кинул злой взгляд на стол Гриффиндора и выскочил из зала, в дверях его встретил Пивз и высыпал на него ведро разноцветных блёсток. Все просто катались со смеху.

— Ну, как шоу? — спросил Джордж.

— Класс! Вы как это сделали? — смеясь, спросила Сандра.

— Секрет фирмы. Ты же хотела, чтобы он позеленел?! — сказал Фред.

— Он тебя обидел, а мы, как и ты, не любим, когда обижают наших друзей, — проговорил Джордж.

— Спасибо за такое шоу! — Сандра поцеловала близнецов в щёки.

— Всегда, пожалуйста, — одновременно проговорили близнецы.

— И как долго будет эффект?

— Дня два точно продержится.

После посещения Дамблдора Гарри уже 2 дня ходил сам не свой, на все вопросы отвечал, что думает про третье испытание, которое оказалось лабиринтом. Сейчас же студенты 4 курса Гриффиндора и Слизерина находились на уроке по зоти.

— Все свободны! мисс Крауч, задержитесь! — сказал профессор Грюм. Все студенты, кроме названой, покинули кабинет.

— Что, что-то не так, профессор? — поинтересовалась Кассандра.

— Мисс, вы очень талантливы, поэтому я предлагаю вам дополнительные занятия.

— Мне?! А у меня что-то не получается? — удивилась Крауч.

— Нет. Просто я думаю, вам стоит изучить новые заклинания, например, — «Патронус».

Это заклинание девочка хотела давно выучить.

— Я с радостью! — улыбнулась она.

— Я сам уже не могу вызвать «Патронуса», но у тебя получится. Для начала, запомни, нужно сконцентрироваться и вспомнить самое счастливое для тебя событие, после чего произнести: «Экспекто патронум!». Попробуй!

— Экспекто патронум! — но ничего не вышло.

Они прозанимались около часа, но у Сандры ничего не вышло.

— Не расстраивайся! — успокаивающе произнёс Грюм. — Давай так: ты до следующего урока подумаешь, какое воспоминание у тебя самое лучшее, а после урока попробуем еще раз. А сейчас иди к друзьям.

— До свидания, профессор. — Выходя из кабинета Кассандра на мгновенье обернулась и встретилась с ним взглядом. Он смотрел на неё с гордостью и восхищением, но была в этом взгляде некая печаль, смешанная с виной и тревогой. Их зрительный контакт продолжался несколько секунд, но Сандре этого хватило, чтобы разглядеть все эти эмоции во взгляде профессора. Быстро открыв дверь, она вышла из кабинета и направилась в гостиную факультета. Всю дорогу Крауч размышляла о странном отношении Грюма к ней: с одной стороны, ей нравилось, что профессор выделяет её среди остальных студентов, но, с другой стороны, её это пугало — он словно оберегал её, старался от чего-то уберечь. Но, что больше настораживало Кассандру, это её собственные ощущения: стоило профессору оказаться рядом, как она ощущала, что-то тёплое и родное в этом человеке, ей хотелось больше времени проводить с профессором, больше общаться. Но, почему, она не могла себе объяснить. Это всё безумно её пугало.

Войдя в гостиную, она услышала разговор друзей, которые её не сразу заметили.

— Как думаете, стоит ли рассказать Кассандре, или лучше не надо? — говорил Гарри.

— Что мне нужно рассказать? — подходя к друзьям, спросила Сандра.

— А мы и не заметили, как ты пришла, — это была Герми.

— Это я поняла. А рассказать ничего не хотите? — садясь в кресло, спросила Сандра.

— Расскажи, она имеет право знать, — обратилась Гермиона к Гарри Поттеру.

— В общем, когда меня вызвал Дамблдор, я пришёл, а его нет, — начал Гарри. — А там стоял, как оказалось, омут памяти. Ну и я нечаянно в него заглянул.

— Ближе к делу! — Сандре не терпелось узнать, в чём дело.

— Там были воспоминания Дамблдора о суде, где судили Каркарова.

— Каркарова? — удивилась девушка.

— Да. Он, оказывается, служил Волан-де-морту. Два года отсидел в Азкабане, а после, в обмен на свободу, решил сдать пожирателей, которые ещё были на свободе.

— Ты же не про Каркарова от меня скрывал, так что давай уже, рассказывай! — Кассандра понимала, что это что-то важное, потому что Гарри был сам не свой и как-то долго подходил к главному.

— Там на суде… — Гарри как- то тяжело вздохнул, видимо собираясь с духом, — … в числе судей был твой дед, и … в числе толи зрителей, толи тоже имел отношение к суду, в общем, я не понял …

— Гарри, ты издеваешься? — Крауч была готова убить друга прямо сейчас.

— Там был твой отец… — на одном дыхании сказал Гарри.

— Папа?! — внутри девушки всё напряглось.

— Каркаров его и … сдал. Там в суде твоего отца и задержали!.. — Гарри замолчал, гладя, как его подруга побледнела.

— Я думаю, хватит на сегодня рассказов, — садясь на подлокотник кресла, в котором сидела Кассандра, и обнимая подругу, сказала Герми.

— Нет, я хочу знать, что ещё ты видел, — сказала Кассандра, хотя её сердце уже почти остановилось.

— Твой дед сказал прямо в лицо сына, что сына у него больше нет. На что твой отец ответил, что у него его, по-видимому, никогда и не было, так же, как и внучки, и, чтобы он не смел, даже, приближаться ни к твоей матери, ни к тебе. А после воспоминание закончилось. — закончил Гарри.

Из глаз Кассандры уже ручьём текли слёзы, её пальцы с силой вцепились в подлокотники кресла, а друзья пытались хоть как-то помочь.

— Простите, ребята, но мне нужно побыть одной, — через душащие её слёзы сказала Кассандра, вставая с кресла, и на негнущихся ногах отправилась в комнату. Друзья молча проводили её полными сочувствия взглядами. Лёжа на кровати, Сандра продолжала плакать, проклиная Каркарова и своего деда, её хрупкое тело сотрясалась от рыданий, а в её светлой, но такой искалеченной душе был ураган чувств и эмоций, справиться с которым под силу не каждому. Деда по отцовской линии она возненавидела ещё больше: «Как он мог отказаться от собственного сына из-за чёртовой карьеры, ведь, по большей мере, из-за него его сын стал пожирателем?». Девушка долго не могла заснуть, она слышала, как в комнату пришла Герми, но трогать подругу Грейнджер не стала, за что Кассандра была ей очень благодарна. Она заснула ближе к утру, прижимая к себе колдографии с отцом.

На следующий день был выходной. Кассандра проснулась ближе к обеду, Гермионы в комнате не было. Сделав все утренние процедуры, девушка пошла вниз. Спускаясь по лестнице, она услышала то, что предпочла бы не слышать никогда.

— Рон, а что, по-твоему, Гарри должен был сказать, что её отец, как минимум, принимал участие в захвате семьи Невилла и, что ещё хуже, может и пытал «Круциатусом»? Так что ли? — эти слова принадлежали кому-то из близнецов.

— Нет, но… — Рон замолчал, не зная, что сказать.

— Кассандра….

Всё, что помнила девушка, как она стала падать, но чьи-то руки успели её подхватить. Очнулась Сандра уже в больничном крыле у мадам Помфри.

— Ох, милочка, как хорошо, что вы очнулись! Нужно сообщить Дамблдору, — сказала мадам Помфри и вышла. Минут через пять она вернулась вместе с Дамблдором.

— Как ты, девочка? — проговорил Дамблдор.

Кассандра только отвернулась.

— У неё нервный срыв; я думаю, последнее время на неё что-то давит.

— Спасибо, Поппи. Оставьте, пожалуйста, нас! — добродушно сказал директор.

Когда мадам Помфри их оставила, директор продолжил: — Послушай, Кассандра! Да, твой отец не очень хороший человек, но было в нём и много хорошего. И, знаешь, в том, что с ним стало, есть и моя вина. Я же всё видел, что ему трудно, что нужна помощь, чтобы не оступиться, но тогда я, наверно, в первый и в последний раз послушал чей-то совет. Твой дедушка сказал не лезть, что его сын сам со всем справится. Я сначала сомневался, но, когда он начал общение с твоей мамой, я решил, что Барти, действительно, справится. Твоя мать была для него всем: тем, кто его понимал, принимал таким, какой он есть, давала то внимание и тепло, которого ему не хватало; она была его лучом света. Но потом они расстались, и, думаю, что тогда его и нашел Волан-де-морт, а он умеет играть на чужих чувствах и эмоциях. Ему не обязательно применять «Империус», чтобы подчинить себе мага, он находит к каждому подход и навязывает свои взгляды. Я, конечно, не могу утверждать, но я думаю, что Том сыграл на том, что твой отец хотел признания и внимания отца. Если Крауч старший хотя бы раз признал заслуги сына, то всё могло быть иначе. — Дамблдор взглянул на девочку, которая внимательно его слушала.

— А родители Невилла?

— Я думаю, он только помог их поймать, но, врать не буду, применял он «Круциатус» или нет, я не знаю. Как я сказал, в твоём отце было и хорошее. Он любил твою мать и готов был на всё, чтобы её защитить. Знаешь, сделать так, чтобы Том не тронул семью своего последователя, не так просто, но у него получилось. А ты стала для него солнцем на грозовом небе. Я, честно признаюсь, хотел помочь ему на суде, если не для него, то для твоей мамы, но, увы, меня тогда отстранили от суда. — Профессор Дамблдор снова вздохнул. — Барти был очень талантлив, ему многое давалось очень легко. То, что многие учили месяцами, он понимал за день. И этим ты пошла в него, ты очень талантливая девочка. Я думаю, даже Грюм это заметил, поэтому и предложил с тобой позаниматься. Но не только талантом, но и внешностью ты тоже пошла в него, только глаза унаследовала от матери. Через год, когда твоего отца посадили, мне удалось с ним поговорить. Барти просил только позаботиться о тебе, не давать в обиду, когда ты поступишь в Хогвартс. И я обещал; думаю, что я сдержал своё слово. Твои родители были очень красивой и необычной парой. Знаешь, несмотря на то, что делал твой отец, ты должна помнить и знать только то, что ты была для него всем, и он всё бы отдал ради тебя.

— Спасибо.

— Так, директор, я думаю — вам пора, а девочке нужно принять успокаивающее зелье и поспать! — в дверях стояла мадам Помфри. Держа зелье в руках, она направилась к кровати, где лежала больная. Сандра выпила зелье и уснула.

На следующий день к ней заходили друзья, так что скучать и думать о неприятном ей было некогда. А через два дня её выписали.

Следующая неделя прошла спокойно. Все учились. Гарри с помощью друзей готовился пройти лабиринт, а Кассандра, благодаря поддержке друзей, пришла в норму.

Сейчас студенты Гриффиндора находились на уроке по зоти. Когда пробил колокол, то профессор Грюм всех отпустил, кроме Крауч.

— Мисс Крауч, вы сможете попробовать заклинание «Патронус»? — поинтересовался Грюм.

— Давайте попробуем, — сказала девочка и, подняв палочку, произнесла заклинание, но снова ничего не вышло.

— Вы должны вспомнить что-то очень хорошее, то, что вам очень дорого, — можно сказать, с заботой сказал профессор.

Кассандра задумалась, перебирая все самые хорошие моменты её жизни.

— Экспекто патронум! — произнесла Сандра, и из её палочки вырвался патронус в виде серебряного дельфина, облетев вокруг неё он исчез.

— Молодец! — гордо произнёс Грюм. — А, если не секрет, о чём ты подумала? По тому, что я увидел, это должно быть очень сильное воспоминание.

— Я вспомнила, как играла с папой, когда была ещё малышкой, а мама за нами с улыбкой наблюдала, — с грустью сказала девочка, — это можно сказать единственное воспоминание об отце.

Сандре снова показалось, что, на мгновение, во взгляде настоящим глазом у профессора проскользнуло сожаление, забота и гордость. Но, вовремя взявший себя в руки, учитель вернул себе свой ужасающий вид.

— Я думаю, на сегодня хватит, продолжим в следующий раз, — как-то с заботой сказал Грюм.

Каждую неделю Кассандра ходила на дополнительные занятия к Грюму. Профессор научил Кассандру разоружающим, оглушающим заклинаниям, а также чарам помех. За время дополнительных занятий девочка сблизилась с профессором, как с отцом. После занятий они могли просто разговаривать на многие темы. Кассандра не понимала, почему её тянуло к профессору, почему она чувствовала в нём родного человека. Однажды между ними произошёл следующий разговор.

— Профессор, почему Вы преподаёте дополнительные занятия именно мне, и только мне одной? — делая глоток чая, спросила Крауч.

Грюм на мгновение задумался.

— Ты очень сильная волшебница, и, я считаю, что школьная программа мала для тебя. Ты можешь на много больше.

— Спасибо, профессор, — смутившись от такой похвалы, проговорила Сандра.

— Кассандра, скажи, а кем ты хочешь стать, когда закончишь Хогвартс? — поинтересовался Грюм.

— Не знаю, профессор.

— Неужели нет никаких предпочтений? — не поверил профессор.

— Может, мракоборцем… — неуверенно пожала плечами девушка, — может, целителем…

— Так или иначе, ты хочешь помогать магам?

— Да, — подтвердила Сандра. Немного помолчав, она уточнила: — Профессор, это ведь Вы на суде задержали моего отца.

— Да… — кивнул тот в ответ.

— А теперь Вы занимаетесь со мной! Вам не кажется это странным?

— Я уже говорил, ты превосходная волшебница! — попытался объяснить Грюм. — А что касательно твоего отца, то ты не в ответе за него.

— Знаете, профессор, мне так его не хватает!.. — Крауч тяжело вздохнула. — Я многое бы отдала за то, чтобы встретиться с ним. Но, к сожалению, это невозможно, потому как папа умер.

— Ты всегда с такой любовью говоришь об отце!.. — голос профессора дрогнул. — Многие родители хотели бы, чтобы дети так их любили!

— Вы знаете его только с плохой стороны, но в моём отце было и хорошее… — Сандре хотелось, не то, что оправдать, но хотя бы как-то защитить своего отца.

— Откуда тебе это знать?! — не поверил своим ушам Грюм. — Ведь ты была совсем ребёнком, когда его посадили.

— Мне рассказывали мама и бабушка. К сожалению, бабушки не стало незадолго до того, как умер папа. Но я помню всё, что она говорила о папе, о его детстве, о его отношениях с окружающими, о том, что он любил и чем интересовался. Я помню всё до каждого словечка. Мама раньше не рассказывала большую часть правды, но всегда говорила о папе много хорошего. А этим летом она рассказала мне всё об их отношениях, о том, как он любил её и меня, и о том, как папа стал… — девушка словно споткнулась на слове, но потом договорила: — …тем, кем стал.

— Профессор Грюм, — зайдя в кабинет сказала Макгонагалл, — Вас хочет видеть профессор Дамблдор.

— Сейчас иду! — отозвался тот.

— Спасибо, профессор Грюм, за занятие и за чай, — вставая с места, поблагодарила Крауч.

— Кассандра, если бы Ваш отец был бы жив, он бы Вами гордился; и не только тем, что Вы великолепная волшебница, но и тем, какой Вы человек!

— Благодарю, профессор.

Конечно, и остальную учёбу Кассандра не забрасывала и всё так же была одной из лучших учениц. Про друзей Сандра тоже не забывала, всё так же проводя с ними всё свободное время и помогая Гарри готовиться к последнему испытанию. Маме девочка писала почти каждый день, и Мэдисон очень удивляло общение дочери с Грюмом. В общем, всё шло своим чередом, пока не настал день последнего испытания.

Это был день «икс» для многих. Но обо всём по порядку.

С самого утра все нервничали, ведь вечером будет последнее испытание, и, слава богу, вчера был последний экзамен, который, как и предыдущие, Кассандра сдала на «превосходно», ведь, как говорила Герми, она всё учит, а Кассандра и так всё знает, ей от природы дано. Сейчас же все стояли на трибунах, а чемпионы у входа в лабиринт. Дамблдор махнул рукой, и чемпионы направились в лабиринт, а преподаватели патрулировали вокруг лабиринта. Первой не справилась Флёр, следом за ней выбыли Крам и Дигарри. Все ждали, что вот-вот выйдет Гарри Поттер с кубком, но его всё не было. Гарри появился часа через два, когда уже собирались идти его искать. Он был весь взвинченный, дёрганый, с кубком в руке, и всё повторял: «Он вернулся! Он вернулся!» Но этого почти никто не заметил. Все ликовали, радуясь его победе. Пока друзья пробивались через ликующую толпу к Гарри, он исчез вместе с Грюмом. А следом за ними Дамблдор со Снеггом и Макгонагалл.

— Ну и где прикажете его искать? — обиженно сказал Рон.

— Видимо, профессора его куда-то забрали, — сказала Гермиона.

— Наверно. Давайте так: один пойдёт к Дамблдору, другой — к Макгонагалл, а третий — к Грюму. Я думаю, он где-то там! — предложила Крауч.

— Хорошо, только я, чур, к Дамблдору, — согласился Рон.

— Ну, я тогда, к Макгонагалл, — так же согласилась Гермиона.

— Ну а я, тогда, к Грюму потопала. Собираемся в гостиной! — сказала Сандра. И все пошли по своим направлениям.

Когда Крауч подошла к кабинету профессора Грюма, она услышала разговор Дамблдора, Снегга и какого-то мужчины. Голос был Сандре смутно знаком. Они говорили что-то про оборотное зелье, кто-то был в образе Грюма. Незнакомец говорил о том, что Тёмный лорд возродился, а Гарри это подтвердил. Девочка всё же решилась зайти в кабинет. Там находились ушедшие профессора с Поттером, а ещё незнакомец в одежде Грюма, опустивший голову. И у него были такие же волосы как у Кассандры. Девушку, зашедшую в кабинет, никто не заметил.

Когда человек поднял свою голову, сердце девочки ушло в пятки — на стуле сидел Барти Крауч младший, её отец.

— Папа?! — произнесла девочка, и все посмотрели туда, где она стояла.

— Только не это! — слова принадлежали Снеггу.

— Эвелин! — ласково сказал Барти, смотря на дочь.

У девочки по лицу текли слёзы, и она начала оседать на пол, повторяя только раз за разом: «Папа ты жив. Папа. Папочка…»

— Минерва, уведите мисс Крауч! — попросил Дамблдор.

Макгонагалл без лишних слов попыталась увести девочку.

— Пойдём, Кассандра, тебе не следует тут находиться, — сказала профессор, но девочка всё так же сидела неподвижно.

— Пойдём, Сандра, тебе нужно отдохнуть! — на слова Гарри девушка тоже не реагировала. Она не видела и не слышала ничего вокруг, только продолжала смотреть на Барти и повторять: «Папа ты жив. Папа. Папочка…»

Снегг аккуратно взял Кассандру на руки и быстро вышел из кабинета. С ним ушёл и Гарри.

Да. Барти в первый же день, шагнув в большой зал и увидев девочку с волосами цвета пшеницы и глазами цвета морской волны, излучающими свет и надежду, сразу её узнал хотя и видел последний раз, когда той было 3 года, — это была его дочь. За годы, проведённые в Азкабане, он думал, что больше у него нет чувств. Но, стоило ему лишь взглянуть на своего ангела, как в сердце что-то сжалось. С каждым днём он понимал, что всё так же умеет чувствовать, и с каждым днём он всё больше к ней привязывался. Он следил, чтобы никто её не обидел, не причинил вред его девочке. Когда на балу он увидел, как танцует его дочь с Джорджем, как она улыбается, как подшутила над Лавандой, как радуется жизни, то впервые, всего на секунду, но в его голове промелькнула мысль предать Лорда. Но ведь Лорд не причинит вред его дочери. Как подобраться к дочери ближе, узнать её лучше, он не знал, но все же придумал, решив научить её защищать себя. Когда у девочки случился нервный срыв, он не находил себе места, срывался на учениках, ведь это из-за него ей так плохо. Когда Сандра пришла на занятие, радости Барти не было предела, но он должен был играть свою роль Грюма, даже сейчас он всё ещё был верен Лорду. Теперь Барти решил, во что бы то ни стало, научить её всему, чему может, и у него это получилось. Даже сопротивляться заклинанию «Круциатус», хоть немного, но она теперь может. Когда он заколдовывал кубок, чтобы Поттера перекинуло на кладбище к Лорду, когда делал так, чтобы все участники, кроме Гарри, выбыли, и только Гарри взял кубок, его голову не покидала мысль предать Лорда ради этой малышки с глазами цвета морской волны. Сидя на стуле уже в своём обличии, Барти увидел своего ангела. Из её глаз текли слёзы, она только и повторяла: «Папа ты жив, папа…» и медленно теряла сознание. Как же сейчас хотелось к ней подойти, обнять и закрыть от всего мира, утешить, но он не мог. Кто же его, пожирателя, к ней пустит? А самое страшное было то, что она опять страдает из-за него. В этот момент Барти себя ненавидел: сколько же боли он причинил своей дочери? Он опять отправится в Азкабан, а его лучик света в этом тёмном мире снова будет страдать, и снова из-за него. Он снова её предал, когда помог восстать Тёмному лорду. И, только сейчас, видя, как Снегг уносит его дочь на руках, практически без сознания, он понял — из его глаз текут слёзы. Ведь он предал её — ангела с пшеничными волосами и глазами цвета морской волны, которые сейчас не светились светом и не излучали надежду, они плакали. И виноват в этом был только он!

Кассандра очнулась только к обеду следующего дня в больничном крыле у мадам Помфри. Возле неё были её друзья: Гарри, Гермиона, Рон, Джордж, Фред и Джинни. Все они сидели тихо, чтобы не разбудить Сандру, ведь девушка бредила всю ночь и уснула только под утро, и всё это время друзья были с ней.

— Привет, ребята!.. — приподнявшись на кровати не своим голосом произнесла Сандра, сама испугавшись своего же голоса.

— Ребята, она проснулась! — к Сандре подлетела Гермиона и обняла её.

— Как закончилось испытание? — спросила Кассандра. Все переглянулись.

— Ты что, не помнишь? — взволновано сказал Гарри.

— Не помню «что»? — уставилась на друзей Крауч.

Все замялись и замолчали

— ЧТО Я НЕ ПОМНЮ!

— Все, кроме Гарри, выбыли, а Гарри выиграл. А потом он ушёл с профессорами. Как оказалось, это Грюм давал Гарри подсказки и бросил его имя в кубок, и всё это он проделал так, что до конца никто ничего не понял и… — осторожно начала Гермиона.

— Подожди, мы разделились и пошли искать Гарри и профессоров. Я зашла в кабинет Грюма, — по щекам девочки потекли слёзы. — Там был… папа… но это был сон…

— Нет, Сандра, это не сон, — тихо сказала Герми.

— Нет… Нет… Нет… Нет… Нет… — у девочки началась истерика.

Близнецы и Гермиона удерживали Кассандру, а Джинни и Рон побежали за мадам Помфри. Девочку успокоили и дали зелье сна без сновидений.

На следующий день студенты отправились на летние каникулы. Сандра, Герми, Гарри и Рон, как всегда, были в одном купе, только с той разницей, что раньше они ездили с шутками и разговорами, а сейчас они ехали молча, никто не решился проронить ни слова. Даже Малфой, зайдя в купе позлорадствовать, взглянув на Сандру, молча ушёл. А в голове Сандры эхом звучали слова Трелони: «То, что вы считаете потерянным, находится рядом, но вы этого не знаете, но всё раскроется, и вы обретёте то, что считали потерянным навсегда, вас ждёт потрясение, которое принесёт как радость, так и горечь».

На платформе её встретила мать, по глазам которой было видно, что ночью она не спала, а плакала. Кассандра всё же нашла в себе силы попрощаться с друзьями и вместе с мамой отправилась домой.

Это была не последняя встреча Кассандры с отцом. Но, кто знает, когда и как состоится следующая?! А сейчас Сандра находится дома с мамой и постепенно возвращается к жизни. Только вот

её глаза не излучают свет и надежду. Они потухли…