The curse of Dracula - 2: the incident in London... (гет)

Человеческая память довольно своеобразная штука. Какие-то события она запоминает во всех мельчайших подробностях, хотя и случились они черт знает когда и оттого кажутся абсолютно невероятными, а что-то, только пару дней назад казавшееся безумно важным, вдруг начисто стирается, как будто кто-то прошелся по ней незримым ластиком. Временами воспоминания похожи на размытые картинки или, скорее, на фильм, проносящийся перед мысленным взором на бешеной скорости. Иногда же память становится едва уловимыми отголосками чего-то, например, тенью навязчивой мелодии, которую однажды насвистывал один из знакомых. Но в большинстве своем эта дама бывает слишком жестокой, возвращая нас именно к тому, что давным-давно превратилось в пепел…

Воспоминания подступили неожиданно, ворвавшись в сознание Гвендолин подобно цунами. Стоило ей на короткое мгновение замешкаться, как дверь ее памяти открылась настежь, снова унося с собой в круговорот всего пережитого и подбрасывая измученному сознанию осколки воспоминаний, которые ранили девушку не меньше того серебряного ножа, что одним нехитрым движением разделил ее жизнь на до и после встречи с Дракулой.

Полтора месяца, что Гвендолин Оллфорд прожила в огромном роскошном особняке почти в самом сердце древнего Тырговиште, пролетели для нее словно один день, бесконечно долгий и невероятно тяжелый. Девушка как ни пыталась, все никак не могла свыкнуться с мыслью, что привычный мир в одночасье рухнул, а судьба-злодейка отдала ее на милость коварного и расчетливого князя ночи, который, руководствуясь лишь одному ему ведомыми причинами, заточил Гвен в мрачный склеп своего многовекового существования. Сейчас богатой наследнице британских аристократов, в венах которых текла королевская кровь, вообще казалось, что она всегда находилась здесь, в этом старом, окутанном множеством жутких тайн доме, а вся ее прежняя жизнь не более чем просто вымысел, игра воображения. Ведь подобного не могло случиться на самом деле…

Зверские убийства несчастных девушек, заставившие содрогнуться даже самое твердое сердце. Хитроумная ловушка Дракулы, в которую они с такой легкостью угодили. Казнь Бенджамина. Хоть Влад так и не рассказал Гвен, что случилось в подземелье, но она видела газеты, что не одну неделю активно обсуждали жуткую кару, настигшую «тырговиштского вампира». Смерть Ван Хельсинга и ее участие во всем этом… Пусть и не по собственной воле, но именно она послужила одной из причин гибели отважного охотника и последующего его пленения. Не отвлекись он тогда на нее, кто знает, чем бы все закончилось. И за это девушка не могла себя простить. Она искренне не понимала, как не почувствовала подвоха до тех самых пор, пока не стала послушной игрушкой в руках беспощадного кукловода. Гвендолин не раз за это время просила прощения у Гэбриэла, стоя перед шкатулкой, где была заключена его душа. Да что там просила, она дважды пыталась ее открыть, чтобы освободить дух своего бывшего профессора, но вполне ожидаемо потерпела сокрушительное фиаско. Еще и имела счастье при этом попасться. Правда, лишь во второй раз, хотя и подозревала, что Влад был прекрасно осведомлен о ее первой вылазке. Вспоминать то, что произошло в тот злосчастный день не хотелось, но нечеткие обрывки сами собой всплывали в памяти: вот она снова пробралась в кабинет вампира; вот шкатулка, где был навеки заточен бессмертный дух Ван Хельсинга, оказалась в ее руках; вот она пытается снять восковую печать, так надежно удерживающую несчастную душу; а вот посреди комнаты появляется Влад…

Гвендолин едва не выронила деревянную резную шкатулку, крышка которой была усыпана множеством драгоценных камней, смотря на бледное, отдающее каким-то потусторонним светом лицо Дракулы. Грозный, наводящий ужас, холодный. Тот, кто является в ночных кошмарах по вашу душу, сейчас стоял напротив и прожигал насквозь ее тяжелым взглядом черных, мертвых, не сулящих ничего хорошего глаз. Испуг, который спазмом сдавил ее сердце и заставил трястись, словно осиновый лист, Гвендолин даже не пыталась скрыть, отчетливо понимая, что вечно эта игра продолжаться не будет. Рука Дракулы очень медленно поднялась, словно для удара, но к немалому удивлению Гвен его не последовало. Вместо этого вампир резко опустил ее перед лицом растерянной девушки. В следующее мгновение Гвендолин перестала чувствовать свое тело, оно будто оцепенело, став непослушным и ватным. Руки и ноги совершенно не слушались, хотя она все еще оставалась в сознании. «Снова!» — мысленно застонала Гвен. В это время Дракула сделал едва различимый для человеческого восприятия жест, и Гвен против своей воли послушно поплелась за ним в сторону своих комнат. Она с трудом поспевала за широким стремительным шагом Дракулы, казалось, что тот вовсе не касается пола, буквально летя по коридору, но стоило ей хоть на короткий миг притормозить, чтобы перевести сбившееся дыхание, как она сразу ощущала на шее невидимую удавку, что в ту же секунду безжалостно сжимала ее горло, заставляя продолжать путь.

— Несчастная душа, — услышала она тихий голос кого-то из домочадцев, безмолвной тенью спеша за грозным князем.

Гвен с ужасом ждала, когда же Владу наскучит все это и он отправит ее следом за Ван Хельсингом. Но Дракула и в этот раз преподнес ей сюрприз.

— Te lupti cu morile de vant!* — процедил вампир, в порыве гнева даже не заметив, что перешел с английского на румынский. После чего не дав Гвен сказать и слова, просто покинул ее апартаменты, оставив девушку на растерзание собственному страху и ставшей уже привычной неизвестности.

Хоть и произошло это более недели назад, события того вечера все еще отчетливо стояли перед мысленным взором девушки. Тактика Влада, без сомнения, давала свои плоды. Гвен уже настолько себя накрутила, что едва ли по потолку не бегала, снедаемая недобрыми предчувствиями. Ореховые глаза, еще несколько месяцев назад лучившиеся спокойствием и теплом, сейчас потухли, а под ними залегли тяжелые темные тени. Аристократичное лицо побледнело, черты его заострились, и Гвендолин стала похожа на призрак, неприкаянно скитающийся по огромному дому, только что цепями не гремела. Хотя она не раз ловила себя на том, что связана какими-то незримыми путами, надежно удерживающими ее в мрачном особняке, где господствовал древний вампир. Или это была лишь игра ее измученного воображения? Ответа Гвен не знала, а догадками и предположениями она уже была сыта по горло, как и страхом перед неизвестностью. Стоило ей на секунду прикрыть глаза, как в душу тут же проникал ужас: неотвязный, мучительный, липкий. Он струился ночами из темных углов, шевелил тяжелые портьеры, играл бликами лунного света и причудливыми тенями, падающими на пол, шелестел отголосками чьих-то шагов за дверью…

Чтобы хоть как-то отвлечься, Гвен снова направилась в библиотеку, где практически поселилась. Большая круглая комната, от пола до потолка заставленная книжными полками, стала для нее по-настоящему спасительным островком в этом океане отчаяния. Она просиживала там дни напролет, отрешившись от всего вокруг и погрузившись в древние фолианты и исторические хроники, коими была так богата сокровищница Влада. Чего тут только не было: труды Пифагора и Аристотеля соседствовали с древними магическими гримуарами и алхимическими справочниками, а исторические хроники и письма делили полки с классической литературой многих народов мира. Вампир, веками собиравший по крупицам печатные издания и рукописные образцы человеческой мудрости, поистине мог гордиться богатством и разнообразием свой библиотеки, не оценить по достоинству которую было просто невозможно. Поэтому неудивительно, что только среди этого чарующего безмолвия и находила Гвен забвение в последнее время. Но сегодня даже любимые книги не помогали хоть немного расслабиться. Предчувствие чего-то нехорошего дамокловым мечом нависло над ней, не давая покоя ни на минуту. Пытаясь понять, откуда взялось это чувство, девушка не заметила, как снова окунулась в тягостные воспоминания. Перед глазами Гвендолин появился Бен, и из этих самых глаз тут же хлынули злые слезы. Девушка все никак не могла найти хоть одно достойное оправдание поступку отца, отказавшегося от собственного сына. Как не могла простить и Дракулу за то, что тот отобрал у нее единственную возможность хотя бы просто поговорить с братом, дать шанс ему все объяснить.

Дверь памяти, с таким трудом закрытая, с оглушительным грохотом опять распахнулась, выпуская на волю очередную порцию рвущих сердце на части воспоминаний, что с усердием воды, методично, день за днем, подтачивающей камень, так же подтачивали изнутри и ее душевные силы. Мрачные мысли проносились в сознании обрывками, выхваченные цепкой рукой безжалостного мучителя и брошенные ей в лицо с беспощадностью и равнодушием снежной лавины, сметающей все на своем пути. Поистине, время, данное Гвен Владом на раздумья, стало для нее настоящим тираном, сводящим с ума мерным течением, и маячившей впереди неизвестностью. Они буквально съедали ее заживо, давая кучу вариантов развития событий, но никакой определенности по поводу ее дальнейшей судьбы. Как назло, Дракула в последнее время где-то пропадал, постоянно ссылаясь на неотложные дела. Гвендолин, так редко в своей прошлой жизни бывавшая в одиночестве, а оттого так ценившая тишину и покой, сейчас возненавидела их всей душой. Девушке уже хотелось выть раненным волком на всю Румынию от мучивших ее далеко не первый день и давящих могильной плитой размышлений, а так же собственного бессилия. Она понимала, что увязла в сумрачных и докучливых, словно ноющая головная боль, мыслях точно неосторожный путник в непроходимой и топкой трясине, но выбраться из этого угнетающего лабиринта не могла, как ни пыталась. Она беспомощно барахталась, хватаясь подобно утопающему за каждую соломинку, стараясь хоть чем-то отвлечься, но все попытки выкарабкаться из недр гнетущих воспоминаний оканчивались неудачей. Она с каждой минутой тонула в их болоте все глубже, и чем сильнее она желала освободиться, тем быстрее шла на дно.

Буквально зарычав, и с силой отбросив ни в чем не виноватую книгу, которую она читала уже который час подряд, при этом не продвинувшись ни на строчку, Гвендолин выскочила в коридор и, быстро спустившись по черной лестнице, выбежала во двор. Девушка с удовольствием вдохнула прохладный вечерний воздух, который после многовековой книжной пыли и духоты, царившей в библиотеке, показался ей намного свежее обычного. Прислонившись спиной к каменной стене, увитой плющом и бело-багряными цветами жимолости, Гвен прикрыла глаза, наслаждаясь остатками тепла, что еще дарило миру дневное светило, ставшее этой осенью довольно редким гостем в этом мистическом и мрачном крае.

Гвендолин родилась в середине октября, тогда, когда природа с упоением и энтузиазмом начинающего художника раскрашивала травы и листья в золото и багрянец, а солнце, на долгие месяцы попрощавшись с землей, уже не согревало ее своими яркими лучами. Несмотря на то, что все вокруг умирало до весны, девушка очень любила эту чарующую пору года. Любила наблюдать как зелень постепенно обретала очарование старого золота, как слезы неба, проливаясь на землю, смывают с нее всю пыль, накопленную удушливым летом… Но именно этот октябрь выдался особенно дождливым, будто бы сама природа оплакивала ее судьбу.

Вечер был довольно тихим, но где-то далеко на востоке уже приглушенно гремел гром и сверкали молнии. Легкие порывы ветра, то и дело налетавшие с гор, шуршали пожухлой листвой, безжалостно срывая ее с веток, и трепали в воздухе перед тем, как уже окончательно уронить хрупкие листья на землю. Внезапно в эту незатейливую мелодию природы вклинился бархатный голос Влада:

— Нам необходимо серьезно поговорить.

Гвен едва не подпрыгнула от неожиданности и, резко открыв глаза, устремила свой пасмурный взгляд в темные, казалось, бездонные озера стоящего напротив мужчины. Они отражали пламя нескольких факелов, которые по требованию Дракулы освещали внутренний двор его имения, вместо ненавистного им электричества. Алые всполохи на черном, как сама ночь, фоне. Какое-то мгновение Гвен просто смотрела в глаза вампира, а потом поняла, что куда-то проваливается. Ей показалось, что обсидиановые очи Дракулы затягивают ее в свою бездонную пропасть. С трудом разорвав зрительный контакт, она ошарашенно уставилась на стоящего всего в паре футов от нее человека. Без сомнения, это был князь, но… На нем была надета легкая кольчуга и длинный плащ с откинутым капюшоном. Штаны из тонкой мягкой кожи заправлены в высокие сапоги со шпорами. В одной руке у него был килич,** другой воевода держал под уздцы коня вороной масти. Иссиня-черные волосы князя тяжелой волной рассыпались по плечам, а цепкий взор темных глаз пристально осматривал огромный внутренний двор замка. Властный и грозный, внушающий ужас врагам и благоговейный трепет подданным — таким его знали почти шестьсот лет назад… Уже долгие годы Влад был вампиром, но сейчас изумленному взору Гвен предстал настоящий валашский господарь. Гвендолин показалось, что она даже на какой-то миг перенеслась в Куртя-Веке,* * *

ощутила причудливую смесь ароматов дыма от костров, свежей выпечки, лязг оружия, ржание лошадей, громкие голоса стражников, которые переговаривались на высоких стенах древнего строения, сменяя друг друга на посту.

— У меня для вас плохие новости, — голос бесцеремонно ворвался в сознание девушки, заставляя видение разлететься вдребезги так же внезапно, как оно и возникло. Гвендолин тряхнула головой, прогоняя остатки наваждения, до конца еще не понимая смысл сказанного Владом.

— Что?

Дракула медленно прошел по вымощенной камнем дорожке, петляющей среди зарослей маттиолы, энотеры и мирабилиса — прекрасных ночных цветов, которые наполняли воздух своим неповторимым сладковато-медовым ароматом, и, сделав знак девушке следовать за ним, сел на утопающую в клумбах мраморную скамейку. Гвендолин послушной марионеткой последовала за князем, машинально отмечая, что одет он в привычный глазу строгий костюм ручной работы от Desmond Merrion, стоимостью по меньшей мере сорок-пятьдесят тысяч долларов, а волосы его собраны в высокий, слегка небрежный хвост. От виденного мгновение назад образа не осталось и следа.

— Кажется, я схожу с ума, — едва слышно пролепетала она себе под нос, но обладая чутким слухом, вампир без труда расслышал сказанное девушкой.

— Если продолжите и дальше изображать из себя душевнобольную, то…

— А кто в этом виноват?! — не выдержала Гвендолин, едва не срываясь на крик. Эмоции, так долго копившиеся внутри, наконец-то нашли выход, прорвав плотину отрешенности. Девушка вскочила на ноги, пытаясь хоть как-то обуздать вырвавшийся наружу гнев, но, споткнувшись о предательски торчащий у края дорожки камень, полетела в ближайшие кусты.

— Осторожно! — Влад в один миг оказался рядом и, схватив Гвен за руку, рывком поднял ее на ноги. — Вы притягиваете неприятности, словно магнит, — усмехнулся вампир, указывая взглядом на яркие цветы довольно больших размеров, очень напоминающие собой граммофоны. — Это бругмансия, в мое время с ее помощью нередко избавлялись от врагов.

— Прекрасно, — Гвендолин инстинктивно отстранилась от князя, выставив свободную руку и уперев ее ладонью мужчине в грудь. — Каков хозяин, таков и сад. За красивым фасадом скрывается ядовитая душа.

— Это комплимент или все же оскорбление?.. — правая бровь насмешливо приподнялась, а в следующее мгновение Гвен почувствовала, что ее сознание куда-то уплывает.

Минуту спустя девушка обнаружила себя в кабинете Дракулы, сидящей в мягком кожаном кресле с высокой спинкой, что привычно стояло перед массивным столом из красного дерева.

— Да что вы себе позволяете?! Мало того, что…

Совершенно не обращая внимания на возмущение и праведный гнев своей собеседницы, Дракула сделал едва уловимый жест, и Гвен тут же послушно замолчала.

— Приберегите силы, они вам еще понадобятся, — отчеканил Влад, положив перед ничего не понимающей девушкой свежий выпуск лондонского «The Times». — Читайте! Это самый адекватный вариант, который я смог найти.

Сколько прошло времени с того момента, как Гвендолин увидела крупный заголовок на первой странице газеты, сказать было трудно. Девушке вообще показалось, что минула целая вечность. Она несколько раз перечитала статью, занимающую добрую половину передовицы, с начала до конца и наоборот. То вдумываясь в каждую строчку, то выхватывая из нее отдельные фразы и слова, но это никоим образом не помогло ей осознать написанное.

— Это… это шутка такая? — Гвендолин с трудом могла говорить. Шок от прочитанного был настолько велик, что девушка на какое-то время совершенно утратила связь с реальностью. Печатные строки несли в себе такую нелепую и абсурдную информацию, что поверить в ее правдивость было невозможно.

— Судя по тому, что сегодня не День дурака, думаю, ответ очевиден, — слегка отрешенно произнес вампир, созерцая медное пламя, весело пляшущее в огромном камине, тем самым отбирая у девушки последний шанс на то, что все это просто чудовищная ошибка.

— Но это же полный бред! Отец не мог! И при чем тут вампиры? Снова?! Поистине, встреча с вами стала для меня настоящим проклятием, которое теперь нависло и над моей семьей.

Как ни старалась Гвен, никак не могла отогнать от мысленного взора крупные печатные буквы: «Член Палаты лордов Гарольд Оллфорд — вампир и серийный убийца». Обрывки статьи назойливо, словно стая мух, кружили перед глазами: «Пойман с поличным»… «Улики подтверждают причастность лорда к убийствам»… «Жертвы обескровлены и имеют характерные раны на шее»… «Дочь лорда Оллфорда пропала в Румынии при загадочных обстоятельствах во время череды мистических убийств»… «Адвокаты настаивают на расстройстве рассудка от пережитого горя всеми уважаемого члена британского Парламента»…

Гвен, не в силах больше видеть ненавистные строки, бросила газету в огонь, что тут же с ненасытной жадностью поглотил печатное издание, заставив его скорчиться, а потом и вовсе осыпаться золой на прогоревшие поленья. Ни кричать, ни плакать девушке не хотелось. За эти полтора месяца, кажется, она уже использовала весь лимит и того, и другого.

— Я не могу все так оставить, — внимательно посмотрев на Влада, произнесла Гвен. — И если до этого самого момента я, даже будучи вольна поступать, как мне вздумается, не особо желала встречи с отцом, у меня и так были с родителями довольно натянутые отношения в последнее время, то сейчас я просто обязана вернуться домой и вы должны поехать со мной!

— Вы уже отдаете мне приказы? — с наигранным удивлением, перемешанным с насмешкой, спросил вампир. — Не много ли себе позволяете, мисс?

— Учитывая, что именно вы заварили всю эту кашу, то, как вы изволили заметить чуть ранее — ответ очевиден, — Гвендолин понимала, что уже в который раз переходит все границы дозволенного, говоря в подобном тоне с Дракулой, но почему-то была более чем уверена, что в данных обстоятельствах ей ничего не угрожает.

Влад прекрасно чувствовал, что сейчас творится в душе Гвен, как и ловил себя на том, что желает разобраться в произошедшем с лордом Оллфордом не меньше его дочери. Отчасти это было продиктовано личными мотивами, речь опять шла о вампирах, и князю было весьма интересно, кому на этот раз взбрело в голову играть с огнем, в какой-то мере любопытством, где-то даже банальной скукой, но так же Влад признавал, что не последнюю роль в этом желании играла и сама девушка. Как ни хотелось в это верить бесстрастному властелину ночи, но Гвендолин прочно заняла место не только в его мыслях, она имела наглость потревожить и многовековой лед на его давно остывшем сердце… И если вначале их знакомства Влад желал лишь развлечься и скрасить свое одиночество, укротив ту внутреннюю силу, что он почувствовал в Гвендолин, то теперь древний вампир увидел в этом хрупком создании родственную душу, способную несмотря ни на что понять его и принять таким, каким он был. А еще Гвен каким-то непостижимым образом удалось вторгнуться в воспоминания князя, чем девушка поставила его в самый настоящий тупик. Никто и никогда, за все его долгое существование, не мог проникнуть в темные лабиринты его памяти, да еще и с такой легкостью. Несомненно, было в Гвендолин что-то такое, особенное, что так влекло к ней, и не давало Дракуле покоя с того самого момента, как он впервые увидел ее возле Hotel King Târgoviște в окружении друзей.

— И что мне, скажите на милость, мешает сейчас откорректировать вам память, чтобы вы и не вспомнили об этом разговоре? — вынырнув наконец-то из размышлений, почти ласково поинтересовался Влад.

Гвендолин резко вскинула голову, пристально вглядываясь в глаза князя, в которых уже разгорались алые искорки. Эта ласковость в тоне могла обмануть кого угодно, но девушка знала, что за этим непринужденным, почти скучающим тоном кроется предупреждение. Легкий испуг промелькнул в ее ореховом взоре, ведь она на собственном опыте знала, что значит разозлить вампира, но, присмотревшись, Гвен поняла, что огонь в обсидиановых глазах вампира не был признаком гнева — там плясали чертики. Влад явно забавлялся, искусно играя на ее накаленных до предела нервах, как на диковинном музыкальном инструменте.

— Вы просто невыносимы! Я вас совершенно не понимаю, — выдохнула Гвендолин, откидываясь в удобном кресле. — Хотя вы, как никто другой должны понимать, что значит потеря близких людей. Ведь вы столько пережили за свою жизнь, но ведете себя словно в вас нет ни капли человечности.

Несколько поленьев, повинуясь легкому взмаху руки, послушно отправились в камин, и почти затухшее пламя разгорелось с новой силой, с удовольствием пожирая предложенную жертву и распространяя по комнате приятный хвойный аромат.

— А с чего вы взяли, что после всего пережитого она у меня еще осталась? — тихо спросил Дракула, отпивая из высокого хрустального бокала, на гранях которого медный огонь вычерчивал причудливые узоры. Весь в черном, вампир сидел в своей излюбленной величественной позе. Пламя освещало его бледное лицо, придавая тому живой оттенок.

— С того, что я все еще сижу перед вами, а не составляю компанию Ван Хельсингу на каминной полке, — отрешенно произнесла Гвен, удивляясь своему спокойствию. — «Не иначе, как опять князь постарался», — пронеслось у нее в голове.

Мысленно усмехнувшись проницательности своей гостьи, которая, похоже, неплохо его изучила за это короткое время, Дракула, смерив Гвен тяжелым задумчивым взглядом, согласно кивнул:

— Будь по-вашему. Завтра вечером мы отправимся в Лондон.

Примечания:

* Te lupti cu morile de vant — (рум.) Ты борешься с ветряными мельницами. Одна из идиом румынского языка. Так вам сообщают, что вы занимаетесь совершенно бесполезным делом и что это не приведет ни к чему.

** Килич — клыч (тур. kılıç — кылыч) — родовое понятие для обозначения длинноклинкового оружия в Турции, которое Влад позаимствовал и часто использовал в сражениях, против тех же турок в частности.

* * *

Куртя-Веке — (рум. Curtea Veche — Старый двор), или Княжеский двор (рум. Curtea Domnească din Bucureşti) — ансамбль построек, относящихся к дворцу правителей Валахии и Румынии.

Сон… Что может быть естественней?.. Просто закрываешь глаза и потом — бац, уже утро. Так происходит всегда, за исключением моментов, когда вместо того, чтобы дать Морфею перенести нас в свои владения, дарующие спокойствие и отдых, мы начинаем думать… Например, о том, как докатились до такой жизни? Почему из всех людей, населяющих земной шар, в пасти этого безумия оказались именно вы?..

Гвендолин не представляла который уже час подряд металась на огромной кровати, комкая простыни и путаясь в их прохладном шелке, безуспешно пытаясь уснуть. Сейчас она была готова покинуть собственное тело, вырваться за эту сковывающую оболочку, только бы иметь возможность хоть на короткое мгновение отключиться от тягостных и назойливо-раздражающих, как стая мух, мыслей, которые, похоже, поставили себе целью напрочь лишить ее такого желанного покоя. Разговор с Дракулой в мельчайших подробностях крутился в сознании Гвен, раз за разом заставляя переживать обрушившуюся на нее информацию. Мерзкий газетный заголовок немым укором стоял перед мысленным взором, требуя безотлагательного решения проблемы. Но что делать Гвендолин совершенно не представляла. Пребывая в пограничном состоянии, напоминающем скорее болезненное забытье, нежели нормальный сон, она лихорадочно обдумывала ситуацию, в которой оказалась ее семья, искала выход, но, как и сразу после того как Влад сообщил ей эти ужасающие новости, не находила ни одного адекватного объяснения произошедшему и уж тем более вразумительного ответа на мучившие ее вопросы, то и дело натыкаясь на глухую стену полного абсурда и неправдоподобности. Это сводило девушку с ума.

Мужественно предприняв еще несколько попыток уснуть и сосчитав при этом овец, слонов, зайцев и даже летучих мышей, Гвен, печально взглянув вслед Морфею, который отчаявшись увлечь девушку в свое царство безмятежных сновидений, покинул ее, встала с кровати и, взяв лэптоп, погрузилась в чтение, надеясь хоть таким образом скоротать время до утра. Но и эта хитрость не привела ни к чему, кроме очередного провала. Время, будто издеваясь над несчастной и ощущая слежку за собой, тянулось медленно, словно густой мед за ложкой, едва ли не силой вынуждая стрелки на старинных настенных часах отсчитывать секунды, минуты, часы этой поистине бесконечной ночи… Оптимизма не добавляло и то, что читала Гвендолин в сети — одна новостная лента за другой равнодушно трепали доброе имя ее семьи, обнажая самые жуткие и кровавые подробности случившегося, навеки втаптывая в грязь и разрушая репутацию, которой так дорожил ее отец. Поняв, что совершила еще одну ошибку, девушка оттолкнула лэптоп и, сложив руки на столе, уронила на них голову, проклиная про себя тот день, когда согласилась приехать в эту чертову страну. К уже изводившим ее сожалениям, злости, непониманию происходящего добавился еще и банальный страх перед будущим, который вплелся в ее сознание, как цветок в венок, и, соединившись с остальными эмоциями, превратился в колючий терновник, что тут же с остервенением впился острыми шипами, казалось, в самую душу. Вопросы и мрачные думы сыпались на мисс Оллфорд словно из рога изобилия, который кто-то на Небесах по неосторожности опрокинул ей на голову, щедро делясь с Гвен его «дарами».

Какая-то зловещая темнота завладела комнатой и лишь красноватые отблески прогоревшего угля в небольшом камине справа от стола, за которым сейчас сидела девушка, вычерчивали причудливые узоры на мебели и стенах. Измученная тягостными мыслями, Гвен уставилась в окно, отрешено всматриваясь в траурный палантин ночи. Затянутое плотными грозовыми тучами небо поглотило надтреснутое блюдце луны, оставив лишь парочку ее осколков, безразлично сияющих холодным голубым светом высоко над миром. Все это Гвен отмечала лишь краешком сознания — перед мысленным взором все еще продолжали мелькать обрывочные картинки ее невеселых размышлений. Поэтому неудивительно, что легкий стук, раздавшийся снаружи, заставил подскочить девушку на месте, в одночасье вернув в реальность.

— Почудилось или нет? — пролепетала Гвен еле слышно, направляясь к приоткрытому окну. Стук повторился уже настойчивей, бесцеремонно нарушая тишину безлунной ночи. — Князь?! — удивленно промолвила девушка, заметив темный силуэт, парящий в воздухе. Она раскрыла окно шире, впуская в спальню бледно-серебристое пятно света, пролитое только что нашедшей небольшой просвет между косматыми тучами владычицей ночи, а за ним и самого вампира.

— Позвольте полюбопытствовать, — мрачно поинтересовался Влад, — сколько еще вы намерены изводить себя и меня заодно своими мыслями?

От подобного вопроса мисс Оллфорд на какое-то мгновение потеряла дар речи. Нет, она привыкла ко многому, находясь рядом с вампиром, но ему все же с завидной регулярностью удавалось ставить ее в тупик как своим поведением, так и словами. И этот раз не стал исключением.

— Я не понимаю, — наконец-то выдавила она из себя, растерянно взирая на стоящего перед ней князя, напоминающего сейчас призрак: весь в черном, Влад казался сотканным из ночного тумана. Только его обсидиановые глаза светились в темноте каким-то мистическим блеском, затягивая в свои бездонные омуты.

— Почему вы, смертные, никогда не живете настоящим? Все только предвкушаете будущее и торопите его, словно оно опаздывает, или призываете прошлое и стараетесь его вернуть, словно оно ушло слишком рано. Вы так неразумны, что блуждаете во времени, вам не принадлежащем, пренебрегая тем единственным, которое вам дано, — задумчиво произнес Дракула, словно разговаривая с самим собой.

— И чтобы это выяснить вы вломились ко мне среди ночи? — окончательно сбитая с толку, Гвен устало опустилась в кресло, ей и без подобных философских бесед было достаточно паршиво.

— Заметьте, что я дважды постучал, — небрежно бросил Влад в ответ. — Накиньте, а то замерзнете, — он протянул ошарашенной и совершенно ничего непонимающей Гвендолин лежащий на краю ее кровати плед и не дав ей прийти в себя, подхватил на руки и вылетел в распахнутое настежь окно.

Свежий ночной воздух тут же заполнил легкие, а прохлада, ворвавшись в мысли Гвен, стала полноправной хозяйкой в сознании девушки, расставляя там все по полочкам и оттесняя тягостные мысли куда-то далеко, на самые задворки разума, давая наконец-то сбросить удушающие объятия страха, завладевшего ее сердцем, и вдохнуть полной грудью. Гвендолин с удовольствием подставила лицо порывистому осеннему ветру, что на своих крыльях нес дух бури, но непогода еще не добралась до города, господствуя лишь над древними, как сам мир, Карпатами.

— Что вы делаете?! — именно этот вопрос сорвался с уст Гвендолин, когда Влад, снова обретя человеческий облик, приземлился на крышу дома, а мисс Оллфорд наконец-то пришла в себя от столь неожиданного путешествия.

Полет длился всего каких-то пару секунд, но девушка была буквально опьянена ощущением абсолютной свободы. Поэтому совершенно не представляла, чего в ее тоне было больше: сожаления, что все закончилось, не успев толком начаться, или же возмущения от столь бесцеремонного обращения со своей драгоценной персоной.

— Решил, что вам стоит проветриться. Тем более, что битву с бессонницей вы позорно проиграли, — усмехнулся Влад. — Прошу, — вампир жестом указал на пологую часть крыши, рядом с дымоходом. Плотнее укутав Гвен в плед, он достал откуда-то второй и простелил его перед девушкой, помогая той удобно устроиться. — К тому же, если мне не изменяет память, у вас сегодня день рождения, — произнес он, наблюдая, как эмоции сменяют одна другую на лице его собеседницы.

— Я и забыла об этом, — растерянно пролепетала Гвендолин.

— Что совершенно неудивительно в сложившихся обстоятельствах, — отозвался Дракула, словно чародей, доставая из воздуха бутылку вина и пару хрустальных бокалов.

— К этому нельзя привыкнуть, — во все глаза следя за действиями Влада, сказала мисс Оллфорд. Сейчас она чувствовала себя абсолютно счастливым ребенком, которого еще не коснулись горести этого мира, на один короткий миг забыв обо всем на свете. — Вы не перестаете удивлять меня. Я никак не могу понять вас.

— Вы не первая, — печально усмехнулся князь, смотря как сквозь рваные черные тучи подобно умирающей звезде летит слабая вспышка молнии, как падает вниз, разбиваясь о землю. За ней послышался глухой раскат грома.

— Гроза начинается, — не отводя взгляда от того места, куда только что ударила серебристая вспышка, сказала девушка.

— Она еще очень нескоро тут будет, — Дракула протянул Гвендолин бокал, наполненный вином: — За вас! — и отсалютовав девушке, он присел рядом с ней на крышу.

— Никогда и подумать не могла, что отсюда может быть такой завораживающий вид, — протянула Гвендолин, рассматривая открывшуюся ей панораму на древний город. — Спасибо, что вырвали меня из этого ночного безумия.

Гвен повернулась, глаза Дракулы смотрели ей прямо в душу. И что-то в них было странное, что-то, отчего у нее в один миг умерли внутри все эмоции. Она даже дышать перестала, потерявшись в их замысловатых лабиринтах.

— Расслабьтесь и закройте глаза, — тихо произнес Влад, поворачивая Гвен к себе спиной и прижимая к своей груди, отчего девушка непроизвольно вздрогнула и попыталась отстраниться.

— Однажды я уже повернулась к вам спиной, — немного затравленно выдавила Гвендолин, воскресив в памяти момент, когда ее привычная жизнь разбилась на осколки у ног безжалостного властителя ночи.

— Признаю, что в прошлый раз я немного перестарался, — примирительно сказал Влад. — Но вы сами виноваты в произошедшем. Не нужно было меня провоцировать.

— Нет, вы все-таки невыносимы, — Гвендолин закатила глаза и покачала головой. — С вами как на качелях: то вверх, то вниз.

— Я обещаю, что не причиню вам вреда, — очень тихо произнес князь, снова разворачивая Гвен спиной и обжигая льдом кожу на ее щеке. Затем его пальцы слегка коснулись висков девушки. — Доверьтесь мне.

В следующее мгновение реальность раскололась, дала трещину, и сквозь брешь начали просачиваться новые, ни с чем не сравнимые ощущения. Непроницаемое покрывало мрака более не являлось для Гвендолин помехой: она с удивительной четкостью видела каждую пылинку, каждый завиток паутины, каждую щербинку в черепичной крыше. Она могла различить хвою на разлапистых елях, что росли в саду возле дома, иссиня-черную воду в фонтане на площади, каждый цветок в многочисленных клумбах, серовато-бурые пучки пожухлой травы на земле. Ее слух также приобрел необычайную остроту: девушка легко различала каждый звук внутри огромного особняка и далеко за его стенами. Откуда-то, похоже из кухни, доносился звонкий голос Елены, юной прислужницы в доме князя. Ей отвечал другой голос, мужской. Судя по всему, девушка получала взбучку за долгое отсутствие от Больдо, руководившего всем в этом мрачном убежище древнего вампира. Также Гвендолин слышала мерный шум кровотока всех обитателей ближайших домов и спокойный ритм их спящих сердец, что, сливаясь в унисон, набатом стучал в висках.

Но больше всего ее потрясло осознание того, что она отчетливо слышит собственные мысли. Точнее, их слышал Влад, но, учитывая, что он открыл ей доступ в свое сознание, Гвен имела сомнительное счастье почувствовать на собственной шкуре все то, с чем каждую минуту одинокой вечности жил князь. Она себе даже представить не могла, как он выдерживал всю эту неутихающую ни на миг какофонию звуков и эмоций…

— Это прекрасно и в то же время так ужасно. Как такое может быть? — беззвучно выдохнула Гвен, закрывая глаза в попытке избавиться от непривычных ощущений. — Прекратите это, пожалуйста.

Мгновение… и мир вокруг снова укрыл от ее взора черный шелк беспросветного мрака, который, казалось, Влад притягивал к себе, словно магнит, а звуки как по мановению волшебной палочки утихли, оставив лишь слабые отголоски в сознании.

— Теперь вы меня понимаете? — мрачно поинтересовался Влад, опять наполняя бокалы густым, темно-красным, как сама кровь, вином.

— Но вы же можете блокировать мысли, эмоции…

— Могу, но это не выход, — прервав девушку, заметил Дракула. — Вы загнали себя в эмоциональную ловушку, из которой нет выхода. Вы не можете изменить прошлое, не можете повлиять на будущее… Так зачем вы мучаете себя?

— И вас заодно, — повторила Гвен слова князя, которые тот сказал ей перед тем, как они оказались на крыше. — Простите.

— Вам не за что извиняться. Я вас прекрасно понимаю, но на будущее, сделайте одолжение, думайте хоть немного тише, — заметил вампир, отпивая из своего бокала.

— Так всегда? То есть вы постоянно все это слышите?

— Нет, обычно я могу, так сказать, отключить эту способность, но с вами, почему-то, все идет не так, — обдумывая внезапно посетившую его мысль, ответил Влад. — Подозреваю, что все дело в моей… хм… несдержанности — это создало между нами определенную связь.

— В кои-то веки вы сами в чем-то виноваты. Молчу, — с трудом сдерживая ехидную улыбку, произнесла девушка, — молчу.

— Рад, что мне удалось вас развеселить. Хоть какое-то разнообразие, а то вы уже стали походить на приведение.

— Благодарю за комплимент, очень мило с вашей стороны, — все-таки не удержалась Гвен от сарказма. — И что же прикажете делать?

Влад пожал плечами, всматриваясь в грозовое небо, будто пытаясь получить у него ответ.

— Я не настолько молод, чтобы знать все, — многозначительно произнес он, переводя внимательный взгляд на свою собеседницу.

— Но я же живой человек, поэтому не могу не думать, не сожалеть, не строить планы. Представить не могу, как я буду объяснять родителям свое отсутствие и полное молчание. Какую сказку мне придумать, чтобы объяснить им ваше присутствие и вашу… природу…

— Думать, анализировать, строить планы — это одно, а то, чем занимаетесь вы — настоящее самоедство, которое ни к чему хорошему не приведет, — парировал Дракула.

— Скажите пожалуйста, когда это вы стали психологом? — Гвен не заметила, как начала заводиться. Слова Влада задели ее за живое, а бессонница и усталость тут же дали о себе знать. — Вы меня похитили, заточили в этом мрачном доме. Я понятия не имею, что меня ждет. И вы еще будете обвинять меня в самоедстве?! Да, я схожу с ума от неизвестности, и виноваты в этом только вы! — она требовательно протянула пустой бокал Владу и выжидательно уставилась на вампира. Затем сделав пару глотков терпкого вина, уже спокойней продолжила: — И еще вся эта история с отцом… У меня все это просто в голове не укладывается. Я дико устала от всего этого. Вы понимаете? Я не знаю уже на каком я свете и чего ожидать от завтрашнего дня, — последние слова девушка почти прошептала.

— А вы не могли раньше высказаться? — отпивая из своего бокала, как бы между прочим поинтересовался Влад.

— Вы издеваетесь? — Гвен опешила от подобного заявления князя.

— Даже не думал.

— Как с вами можно поговорить, если вы, то отмахиваетесь от меня, избегая разговоров и прямых ответов, а то и вовсе неуловимы, словно призрак?

— Я действительно был занят, и в последние дни особенно. Я ведь не просто так сказал, что мы отправимся в Лондон только завтра, точнее, уже сегодня вечером. Мои люди все…

Тишину безлунной ночи разрезал полный одновременно отчаяния и злости крик, вспугнувший мирно дремавших на деревьях птиц. Гвендолин вскочила на ноги, словно ее подбросило пружиной:

— Я понимаю, что в вас говорит характер, да и происхождение дает о себе знать. Вы с пеленок привыкли приказывать, все решать сами, не полагаясь ни на кого, не советуясь и ни с кем не считаясь. Знаете, а я ведь мало чем от вас отличаюсь. Я не терплю вмешательства в свою жизнь, желаю распоряжаться нею сама и ни от кого не зависеть. Именно поэтому я разругалась с родителями, бросила все, я даже готова была отказаться от титула и наследства, но отец не оставил мне выбора, настояв на своем. Я всегда точно знала, чего хочу, и шла к своей цели невзирая ни на что. Но здесь, с вами, я превратилась во что-то бесхребетное, вечно ноющее существо, — Гвен на мгновение замолчала, переводя дыхание, и, собрав силы, отчеканила: — Если вы обратите меня в вампира, будьте уверены, — ее глаза сейчас метали молнии, красноречивее любых слов демонстрируя ее истинный темперамент, — вы об этом сильно пожалеете! Я превращу вашу вечность в настоящий ад!

— Уже угрожаете? — губы Влада тронула едва уловимая коварная усмешка. — Прогулки на свежем воздухе поистине творят чудеса.

— Эгоист чертов! — Гвендолин не выдержав, запустила в князя бокал, который тут же сотней осколков рассыпался по крыше. — Только о себе и думаете!

— Поверьте, если бы я думал только о собственной персоне, вы бы давно влачили жалкое существование моей очередной игрушки, или бы вообще покинули пределы этого мира, — голос Дракулы окутал девушку подобно облаку, а сама она снова оказалась прижатой к груди вампира.

— Поистине царская щедрость. Вот только пока я ощущаю себя забытой на пыльном чердаке и никому ненужной куклой.

— Мы всегда можем это изменить, — аристократичные пальцы отвели рассыпавшиеся по плечам локоны, в то время как острые клыки уже почти коснулись голубой венки на шее.

— Даже не думайте об этом, — прошипела Гвен, с ловкостью кошки выворачиваясь из стальных объятий. — Вы обещали мне дать время на раздумья, и я еще не готова вам ответить.

Влад совершенно не понимал, что с ним происходит. И чем больше он об этом думал, тем сильнее увязал в лабиринтах собственного разума. Раньше он бы не задумываясь подчинил девушку своей воле, но почему-то именно сейчас ему не хотелось видеть рядом с собой послушную марионетку. Вампир пытался пару раз укротить мятежный дух своей гостьи, но каждый раз ловил себя на том, что безумно устал от рабской преданности, от покорности, с которой его невесты шли за ним и в огонь, и в воду. Где-то в самом дальнем уголке своей темной души Дракула знал, что в этот раз непременно хочет сохранить внутреннюю силу Гвендолин, ее индивидуальность, ее огонь, способный разжечь его мертвое сердце…

— А мы действительно с вами похожи, — медленно протянул Влад, отпуская девушку.

Глухой раскат грома расколол мир надвое, похоронив в своем рокоте слова вампира и на какое-то мгновение прекратив словесную перепалку между Дракулой и мисс Оллфорд.

— Вы говорили о доверии, — очень тихо начала Гвен, — но сами отгородились от всего и всех глухой стеной, через которую невозможно пробиться даже при огромном желании. Знаете, я всегда уважала, даже, скорее, восхищалась вами, как мудрым правителем, неординарным и умным человеком. Возможно, иногда вы перегибали палку, но времена тогда были другие и то, что сейчас нам кажется настоящим ужасом было не более, чем суровой действительностью. Да и ваша политика, чего скрывать, имела удивительные результаты. Единственное, чего вам не хватило в прошлой жизни — так это времени и немного везения. Если бы тогда вы смогли убить султана, то кто знает, как бы повернулась история? Но и та неудача не сломила вас, вы не спрятались в кокон. Вы продолжили борьбу. И даже после двенадцатилетнего заточения в Соломоновой башне вы взяли в руки меч и снова встали на защиту своей страны. Почему же сейчас вы похоронили себя в этом мрачном доме и вынуждаете окружающих вас людей бояться даже вспоминать ваше имя? Я прекрасно понимаю, что ваша иная сущность играет в этом ключевую роль, но, хоть вы и будете это отрицать, в вас осталось еще много от того человека, которым вы были несколько столетий назад. Вы также, как и любой из нас, хотите понимания и… — Гвендолин замолчала, ожидая хоть какой-то реакции на свои слова, но ответом ей была лишь скорбная песнь господствующего над миром ветра. — Я поражена наличием людей в вашем доме. Не представляю, как и чем вы их удерживаете, кроме воздействия на разум. Кажется, только Больдо вам всецело предан и готов ради вас на все причем по собственной воле. Потому что даже ваш потомок при встрече с вами трясется, как осиновый лист на ветру. Вы хотите добиться этого и от меня? Страха?.. — глаза Гвен встретились наконец-то с задумчивым взором Дракулы, который сейчас мало чем отличался от мраморной статуи, неподвижно застыв в шаге от девушки. — Большей реакции на свои слова я бы добилась, разговаривая с черепичной кладкой на этой крыше, — подытожила Гвен, отворачиваясь от вампира и кутаясь в соскользнувший с плеч плед.

— И кто из нас теперь изображает психолога? — поинтересовался Влад, приблизившись к стоящей на краю крыши Гвендолин.

— Кто бы сомневался, что вы в очередной раз отмахнетесь от меня, одев маску сарказма, — вздохнув, произнесла та. — Вы напоминаете мне собаку на сене: она и сама его не ест, но и никого к нему не подпускает.

— Люди слишком часто меня разочаровывали и предавали, — целую вечность спустя ответил князь.

— И поэтому вы решили больше никому не давать ни малейшего шанса пробиться сквозь вашу броню? — Гвен снова повернулась к вампиру лицом.

— Зачем? Чтобы в очередной раз получить нож в спину? — глаза Дракулы горели как два полуденных солнца в темноте ночи, прожигая девушку насквозь. — И ваш драгоценный Ван Хельсинг лучшее тому доказательство.

Внезапно совсем рядом с ними прогремел гром, и окрестные горы многократно его повторили.

— Какой ужасный грохот, — вздрогнула Гвендолин, словно очнувшись.

— Драк все-таки проснулся, — усмехнулся Влад, не без облегчения меняя щекотливую тему разговора.

— Что?

— Так говорили здешние крестьяне, когда начиналась подобная гроза, от которой, кажется, сотрясаются даже Карпаты. В громовых раскатах невежественным людям слышался голос драка, они верили, будто это сам дьявол предупреждает беспечные души о своем приближении.

— Как же я их понимаю, — прикрыв глаза и пережидая очередной, слепящий не хуже полуденного солнца всполох молнии, произнесла Гвен. — От этого грохота кровь стынет в жилах. Верните, пожалуйста, меня в мою комнату. И, — она в упор посмотрела на вампира, — еще раз спасибо. За все.

Влад просто кивнул и, снова подхватив Гвендолин на руки, перенес девушку в ее спальню.

— Постарайтесь хоть немного отдохнуть, — повернувшись в дверях, сказал Дракула. — Вам понадобятся силы в ближайшее время.

— Легче сказать, чем сделать, — прошептала Гвен, откидываясь на кровати.

Стоило Владу закрыть за собой дверь и раствориться в темноте коридора, а Гвен прикрыть глаза и попытаться отправиться в царство Морфея, как все ее страхи в одночасье воскресли. Гвендолин понадобились считанные минуты, чтобы неотступные мысли о ее темном, неясном будущем, о собственной жизни, ставшей игрушкой в чужих руках, вновь на нее обрушились, подтачивая душевные силы, как капли воды гранитную глыбу.

— Вы невозможны! — услышав подле себя бархатный, обычно спокойный, но сейчас буквально сочащийся ядом голос, Гвен вскрикнула и резко села на кровати. — Не кричите! — Влад приложил палец к губам Гвен, вынуждая замолчать.

— Не пугайте так, я думала вы ушли, — бросила в ответ девушка. — Так и инфаркт можно получить.

— Ушел, точнее, попытался. Но каши с вами, как вижу, не сваришь. Я думал мы обо всем договорились.

— Это выше моих сил, — совершенно не обращая внимания на раздражение князя, устало произнесла девушка. — Вы можете что-то с этим сделать? Пожалуйста. Эти стены меня убивают, как и одиночество.

Тихо зарычав, Влад прилег на кровать рядом с Гвен и, обняв девушку, притянул к себе. Затем с нежностью, очень медленно, провел рукой по ее напряженной спине, вынуждая расслабиться. Его голос, что-то нашептывающий ей на ухо, сейчас походил на отдаленный рокот водопада — он успокаивал… Глаза Гвендолин, повинуясь приказу вампира, послушно закрылись, и несколько минут спустя, удобно устроившись на груди Дракулы, Гвендолин уже спала безмятежным сном младенца, поэтому и не увидела алых всполохов в беспросветно черных омутах князя…

Огромная, почти пустая комната была погружена в полумрак. Лишь одинокий фонарь светил прямо в окно, выхватывая из черноты небольшой участок помещения и старый продавленный в нескольких местах диван, на котором в неестественной позе лежал мужчина лет пятидесяти. Все вокруг него было залито кровью: стена, пол, даже на потолке алели брызги, создавая замысловатый и зловещий узор. Гвендолин медленно, дрожа всем телом, как огонек свечи на сквозняке, приближалась к злополучному предмету мебели, почему-то зная, кого на нем увидит. Предчувствия не обманули — крик отчаяния и боли сорвался с ее уст, когда она увидела бездыханное тело своего отца. Но настоящий ужас девушка испытала, поняв, что в комнате не одна, что здесь все еще притаился убийца, не желающий оставлять свидетелей. Мгновение, и из густой и вязкой, как смола, темноты появился человек, держащий в руке окровавленный нож. Увидев Гвен, мужчина остановился, затравленно на нее взглянул и рухнул на колени, заливаясь слезами:

— Я не понимаю, что происходит, — прошептал он. Рука его задрожала и нож упал к ногам застывшей Гвен. — Помоги мне!

Полностью перестав владеть собой, девушка бросилась к стоящему перед ней мужчине, но чем ближе она приближалась, тем дальше оказывался он.

— Отец! — закричала Гвен, и резко проснулась...

— Гвендолин, все в порядке, дорогая, — произнес тихий приятный голос, а затем чья-то рука ласково провела по мокрому лбу девушки, убирая с него прилипшие прядки. — Тебе просто приснился кошмар. Ты дома, в безопасности.

Гвен все еще находясь на границе между мирами, никак не могла унять сумасшедший пляс сердца, который гулким эхом отдавался у нее в ушах, заставляя кровь стыть в жилах от только что виденного ужаса. Тело уже пробудилось, но разум все еще продолжал блуждать в лабиринтах царства Морфея. С трудом переведя дыхание, девушка открыла глаза и…

— Мама, — выдавила Гвен, смотря в упор на улыбающуюся женщину средних лет, по щекам которой тоненькими ручейками текли слезы. — Мама? — повторила она, пытаясь поверить собственным глазам. Как такое могло случиться? Ведь лететь в Лондон они должны были только вечером или же… — Мама! — ошарашенно произнесла Гвен, наконец-то сбросив с себя удушающие объятия сновидений и приходя в себя.

Девушка очень медленно села на кровати, затем осмотрелась вокруг. Сомнений не было — она действительно была дома. Эта комната разительно отличалась от мрачного, вечно погруженного в кромешный, даже могильный мрак, особняка Дракулы в Тырговиште. Здесь буквально каждый дюйм помещения был пронизан светом, несмотря даже на то, что за окнами был пресловутый английский туман. Светлые пастельные стены, пол из древесины зебрано, резная макассаровая мебель семнадцатого века, на окнах легкие портьеры. После давящей мощи эбенового дерева и кемпаса, все в родных стенах казалось Гвендолин воздушным и легким. На какой-то момент она вновь ощутила себя маленькой девочкой, принцессой, и только теперь поняла, как скучала по дому и родителям. Ореховые глаза Гвен тут же застлали слезы.

— Как же я рада, что ты жива, — обняв дочь, миссис Оллфорд наконец-то дала волю чувствам. Всегда спокойная, временами даже слишком холодная и высокомерная женщина, предпочитающая держать сердце на замке, сейчас забыла обо всем на свете.

— Прости меня, — пролепетала Гвендолин, пытаясь остановить всхлипы, которые грозились перейти в самые настоящие рыдания. — Я так сожалею, что поругалась с вами.

— Когда с нами связалась румынская полиция мы думали, что потеряли тебя навсегда. Нам сказали, что ты пропала без вести, и скорее всего… погибла от рук того маньяка, — дрожащим голосом закончила леди Элизабет. Затем она немного отстранилась от дочери, как и она, не веря в реальность происходящего. — И вот случилось чудо — ты вернулась домой. Живая и невредимая. Мне кажется, если я тебя отпущу хоть на секунду, ты снова исчезнешь.

— Никуда я теперь не денусь. Все будет хорошо, — девушка все-таки смогла немного успокоиться и взять себя в руки. Мысли, также очнувшись ото сна, закружились в сознании, пытаясь занять свои места. — Я скучала… Я, правда, очень сожалею.

— Знаю, Гвен. Мы все тогда погорячились и были неправы, — миссис Оллфорд вновь обняла дочь и, прикрыв глаза, прошептала: — Отец ждет не дождется встречи с тобой. Он очень надеется, что ты на него не сердишься, — она многозначительно посмотрела на дочь, словно боясь говорить вслух о пережитом той ужасе.

— Да черт с ним, — отмахнулась Гвендолин. Конечно, она не могла не злиться на отца за то, что тот отказался от собственного сына, и чисто по-человечески девушке было жаль парня, у него вся жизнь была впереди, но, как говорил Дракула, каждый сам себе судья и только сам решает оставаться на этом свете или покинуть его. К тому же Бен столько натворил, что несмотря на смягчающие обстоятельства его вина была чудовищна, а план мести их общему родителю циничен и коварен. Другое дело, что Влад не имел права самолично решать судьбу Мюррея, но и тут Гвен была абсолютно бессильна. Князь всегда жил по своим собственным законам и что-то доказывать ему, тем более, когда кто-то вмешался в его планы, нарушил их и подверг опасности того, кого вампир считал своим, было совершенно бесполезно. Своих решений Влад не менял и горе тому, кто по неосторожности или по глупости оказывался на его пути. — Никто из нас не в силах что-то изменить или исправить. Мне жаль Бена, но я его почти не знала, и он убил… — Гвен замолчала, понимая, что давно простила родителя. — Сейчас главное разобраться, что произошло с отцом, помочь ему, а потом, возможно, будем сожалеть о грехах прошлого.

Леди Элизабет с удивлением смотрела на дочь, машинально отмечая изменения, произошедшие с ней за то время, что они не виделись.

— Это вообще не поддается никакому объяснению, — задумчиво сказала женщина, и ее глаза, еще мгновение назад лучившиеся счастьем, вновь потухли. — Самое ужасное, что в Скотланд-Ярде уверены, что те ужасные убийства совершил Гарольд.

— Но это же абсурд! — возмутилась Гвен. — Они что не понимают, что отец не мог совершить ничего подобного.

— Гвендолин, мне очень жаль, но, — леди Элизабет замолчала на несколько бесконечных секунд, собираясь с силами, — у них есть неоспоримые улики. Есть записи камер наблюдения, показания свидетелей, подтверждающие его присутствие на местах преступления.

— Но… — попыталась возразить девушка.

— И я не знаю, где он был в те дни. Никто из его друзей его не видел.

— А прислуга в доме? — спросила Гвен. — Не мог же он раствориться в воздухе? Не вампир же он в конце концов!

— Мне жаль. Его действительно никто не видел и, более того, он сам не может объяснить произошедшее, а еще, — женщина, не выдержав, снова заплакала, — я нашла его одежду. На ней кровь тех людей… — она закрыла лицо руками. — Наши адвокаты ничего не могут сделать. Единственное, что они придумали — это признать вину и сослаться на расстройство рассудка.

— Но это же бред… полный бред… — повторяла шепотом Гвен, словно мантру, не желая верить в виновность отца. Да, он небезгрешен, бывал жесток, но, чтобы убить кого-то… — Нет, это полный бред! — вынесла она вердикт. — Мы со всем разберемся, найдем других адвокатов, раз эти ничего не могут и…

— Гвен, подожди, — миссис Оллфорд положила руку на плечо дочери, — не горячись. Во-первых, тебе нужно отдохнуть, ты еще очень слаба, а во-вторых, мистер Алукард подключил к делу своих юристов и вместе с сэром Рэймондом им удалось добиться разрешения на свидание.

— Прекрасно! — сказала девушка, наконец-то поднимаясь с кровати. — И старинный друг предложил моему отцу признать себя безумцем и маньяком?

— У него нет другого выхода, так он хотя бы не попадет в тюрьму, — печально ответила леди Элизабет.

— Зато до конца своей жизни окажется запертым в сумасшедшем доме, где его будут изо дня в день накачивать наркотиками! — зло бросила Гвен. Потом вдруг до нее дошел смысл, сказанного матерью чуть ранее. — Алукард? — переспросила она.

— Владислав Алукард. Тот человек, который помог тебе в Румынии и который привез тебя, — пояснила женщина, не понимая удивления дочери. — Что-то не так?

— Нет, все так, — процедила сквозь зубы девушка, желая оторвать голову вампиру. — И что же он тебе рассказал?

— Рассказал, что произошло в Тырговиште, как он случайно подобрал тебя на улице, когда на тебя напали, что ты все это время была в его доме, восстанавливаясь после ранения, а также объяснил твое молчание, — Гвен хотела что-то сказать, но миссис Оллфорд ее опередила: — Я не знаю, кого нам благодарить, что ты повстречала этого человека и что все сложилось именно так, а не иначе. И то, что ты не хотела говорить с отцом после всего вполне понятно. Да и твое состояние до сих пор оставляет желать лучшего. Кстати, он позаботился даже об этом и привез с собой врача, который наблюдал за тобой в Румынии. Тот не отходил от тебя все время.

Гвендолин застыла, не в силах справиться с нахлынувшими на нее эмоциями. Она чувствовала себя одновременно ошеломленной, удивленной и обманутой. Даже в какой-то степени преданной.

— Где он? — поинтересовалась девушка, вставая с кровати и направляясь к двери.

— Кто?

— Дракула! — выпалила Гвен раньше, чем успела обуздать гнев и прикусить язык.

— Кто? — подумав, что ослышалась, переспросила миссис Оллфорд.

— Алукард! — тут же исправила оплошность Гвендолин. — Прости, но мне очень срочно нужно с ним поговорить.

— Да, конечно. Он был в библиотеке, когда я видела его в последний раз. Но ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?

— Вполне, — кивнула девушка. — Я люблю тебя! И я очень рада вернуться домой, — Гвендолин обняла мать и стремительно покинула свою комнату.

— И я, — задумчиво произнесла женщина в пустоту. — Это ведь невозможно?.. Или все-таки?.. Румыния, Дракула… А.л.у.к.а.р.д… — почти шепотом произнесла леди Элизабет. Она любила историю, а также всякого рода загадки, поэтому внезапная оговорка дочери навела ее на вполне определенные размышления. — Неужели это правда?..

* * *

Гвендолин не заметила, как буквально пролетела добрую половину дома, пугая немногочисленных слуг, которые занимались своими привычными повседневными делами. Резко затормозив перед входом в библиотеку, она потянулась к двери, но не успели ее пальцы коснуться массивной бронзовой ручки, как та неожиданно распахнулась. Похоже, Гвен ждали. Кипя от злости, девушка ворвалась в комнату и остановилась только перед огромным письменным столом эпохи Возрождения, за которым спокойный, словно древний сфинкс, восседал Дракула. Даже громко хлопнувшая дверь не заставила Влада пошевелиться. Он оставался неподвижным, точно скала, по-прежнему внимательно изучая какие-то документы, лежащие перед ним. Только его губы слегка дрогнули, сложившись в подобие насмешливой улыбки.

— Наконец-то наша спящая красавица решила почтить нас своим присутствием, — негромко произнес князь, не отрывая взгляда от бумаг. — Как себя чувствуете?

— Просто прекрасно! — голос девушки звенел от плохо сдерживаемой ярости. Гвен чувствовала себя довольно глупо, устраивая подобный спектакль, но она уже была не в силах удержать эмоции взаперти. — Что вы себе позволяете? Я попросила у вас всего-то пару часов покоя, а вы усыпили меня на сутки! Как вы могли?! Именно в такие минуты я вас действительно ненавижу!

— А в остальные? — ехидно поинтересовался князь.

— Будьте добры, перестаньте изображать Юлия Цезаря* и подарите мне хоть минуту своего драгоценного времени! — в тон вампиру бросила Гвен, гневно сверкая глазами.

Ответом ей послужили приподнятые в удивлении брови и многозначительное молчание Влада, которым тот сказал больше, чем всеми словами, известными человечеству. Но все же Дракула нарочито медленно отложил документы, которые читал, закрыл лэптоп и вопросительно воззрился на девушку, напоминающую сейчас разъяренную фурию.

— Чем вы сейчас недовольны? Я сделал так, как посчитал лучшим…

— Лучшим для кого? — не унималась девушка.

— Могли бы и спасибо сказать. Я избавил вас от тяжелого разговора с матерью.

— Спасибо! Удивлена, что вы рассказали ей почти правду.

— А чего вы ожидали? Сказки про вампиров?

— Но вы могли хотя бы посоветоваться со мной. Это же моя жизнь. Предупредить на худой конец. Так нет же, вам плевать на чувства других!

— Прекратите наконец кричать! Вас уже весь дом услышал, — слегка повысив голос, сказал князь.

Влад сидел в своей излюбленной величественной позе, крепко обхватив пальцами кожаные подлокотники кресла. Было видно, что сейчас она его тяготила, но привычка — вторая натура…

— Да пусть хоть все Соединенное королевство! — выпалила Гвен в сердцах.

Как Дракула преодолел расстояние между ними, девушка даже не заметила. Только в следующее мгновение Гвендолин оказалась в стальных объятиях вампира, а ее слабая попытка сопротивления была пресечена на корню. И когда ее губ коснулись губы князя, вовлекая в страстный поцелуй, девушка ощутила себя расплавленным куском воска в руках умелого мастера, который мог делать с ней все, что ему угодно.

— Успокоились? — поинтересовался Влад, наконец-то прекратив терзать уста Гвен, но все еще крепко удерживая девушку.

— Да, спасибо, — пробормотала та в ответ, опуская глаза, не в силах выдержать внимательный взор черных, подернутых легкой дымкой алого пожара глаз. — Весьма оригинальный способ заставить замолчать.

— И очень действенный, надо заметить. Еще ни разу меня не подводил, — на лице Дракулы играла задорная мальчишеская улыбка, которая так меняла его суровые черты.

— Кто бы сомневался.

Впервые Гвендолин посмотрела на стоящего рядом Влада, как на мужчину. Статный, надменный, аристократичный, князь до кончиков пальцев. Он был красив какой-то строгой мрачной красотой. Соблазнительный, таинственный, харизматичный, но при этом холодный и жестокий, как сам Дьявол. И такой же опасный. Но несмотря на все это, Гвендолин непреодолимо тянуло к нему, и она ничего не могла с этим поделать. Мрачное вампирское очарование… Будь оно трижды проклято! Он казался ей ангелом — падшим, но не утратившим удивительного внутреннего света.

— Вам приснился кошмар? — отпуская Гвен, поинтересовался Влад, не без интереса смотря на залитые румянцем щеки девушки и читая ее, словно раскрытую книгу.

— Д-да… — отворачиваясь к окну, тихо сказала та. — Но это просто сон. Хоть и ужасный. Мама сказала, что вы договорились о встрече с отцом? — спросила Гвендолин, совершенно не желая думать о внезапно посетивших ее мыслях и чувствах. Только не сейчас!

— У вас есть два часа, чтобы привести себя в порядок и собраться, — отчеканил вампир. Гвендолин повернулась, собираясь что-то спросить, но Влад, прочитав мысли, тут же опустил девушку с небес на грешную землю: — Освободить его не получается. Я сожалею.

— Но вы же…

— Гвендолин, — в тоне Дракулы зазвенела сталь, — вы же прекрасно понимаете, что мое воздействие на человеческий разум имеет пределы. Вашего отца считают безумным серийным убийцей и даже я не в силах это изменить. Поэтому мы будем действовать спокойно и согласно закону, а там посмотрим. Давайте решать проблемы по мере их возникновения.

— Вы правы, конечно. Простите, — и с этими словами мисс Оллфорд покинула библиотеку.

* * *

Гвендолин имела весьма скудное представление о тюрьмах. Да и в полиции она была всего лишь раз и то в Тырговиште. Поэтому безликая серая коробка в несколько этажей, произвела на нее довольно сильное и гнетущее впечатление.

— Мы с Драганом будем ждать здесь, — сказал Влад, бледной, как мел, девушке, помогая выбраться из машины. — Всех нас все равно не пустят. Вы пойдете с моим адвокатом Арнольдом Кроуфордом, который сейчас занимается этим делом вместе с вашим семейным юристом, — кивнул вампир в сторону идущего к ним навстречу невысокого плотного мужчину лет пятидесяти. — Ему можно доверять. Вы меня слышите? Гвен!

— Да, простите, я немного задумалась. Не представляю, как отец может здесь находиться, — выдохнула Гвендолин.

— Поверьте, это не самое страшное, — сказал подошедший Кроуфорд. — Есть свидетели преступлений, которые опознали вашего отца. Но хуже всего, — он взгляну на Влада и, дождавшись его кивка, продолжил: — что секретарь вашего отца проследил за ним и застал за совершением очередного убийства, но не смог его остановить. Ваш отец напал на него, едва не убил, а сам скрылся с места преступления. Его несколько часов спустя нашли дома, всего в крови.

— Этого не может быть! — ахнула Гвендолин. — И почему тогда мне мама об это не сказала, когда мы с ней говорили?! Нет! Я не верю! Это все полный бред!

— Я вас понимаю, вы не первая родственница… — адвокат резко замолчал, ощутив могильный холод, разливающийся по телу. Инстинктивно передернув плечами, Арнольд выдавил: — Вы не должны питать напрасные надежды. Я сделал все, что было в моих силах, но с такими уликами, — он развел руками, — сами понимаете. Единственный недочет, который я пока нашел — это отсутствие мотива.

— Но так нужно потянуть за эту ниточку, — тут же ухватилась девушка за спасительную соломинку.

— Согласен, сейчас только благодаря этому мне и удалось добиться встречи для вас. Кстати, нам пора идти, — спохватился мужчина.

Тяжело вздохнув, Гвендолин молча последовала за Кроуфордом, который стремительно направился в бетонные недра здания, где располагались камеры предварительного заключения.

— Что же касается вашей матери, — заметил Кроуфорд, когда они сели за небольшой столик в комнате для свиданий, — то, видимо, она просто решила вас не шокировать всем и сразу.

Дверь напротив открылась, и охранник ввел герцога Графтона всего в цепях, словно какого-то средневекового каторжника. Гвен на миг потеряла дар речи — это был не ее отец. Точнее, он, но совершенно не такой, каким она его знала. Сутулая спина, потухший, ничего не выражающий взгляд ореховых глаз, не в меру худощавый, осунувшийся, под глазами залегли черные тени.

— Отец! — Гвендолин вскочила на ноги. Ей так хотелось обнять родителя.

— Сядьте, мисс! — тут же приказал полицейский, сопровождающий Гарольда Оллфорда. — Одно замечание и свидание будет прекращено.

— Хорошо, простите, — бросила девушка, снова занимая свое место, и сразу забыв обо всех, кроме отца. — Что происходит? Я ни минуты не верю в твою причастность ко всему этому ужасу.

— Гвендолин, прости меня, если сможешь, — устало произнес сэр Гарольд, тяжело опускаясь на стул напротив. — Тебе пришлось расплачиваться за мои ошибки…

— Не надо, ты не виноват. Хотя, виноват, конечно, но это сейчас неважно. Обо всем этом мы поговорим, когда этот кошмар закончится и ты будешь на свободе.

— Я не верю в чудеса, Гвен, — мрачно заметил мужчина. — Тем более, что получил от жизни больше, чем когда-либо ожидал. Ты вернулась домой, живая. Хотя нас и заверили, что тебя уже нет на этом свете. Большего мне не надо, и, если это расплата за твою жизнь, я готов понести заслуженное наказание.

— Отец, о чем ты говоришь? Какое наказание? Ты не заслужил ничего подобного, — сердце девушки сейчас рвала на куски стая голодных хищников. Она готова была горы свернуть, только бы хоть как-то помочь отцу.

— Правда, Гвен, я уже смирился. После нашего разговора я подпишу признание и…

— Не смей! Слышишь, не смей этого делать! — снова едва не вскочив на ноги, Кроуфорд еле успел ухватить ее за руку и посадить обратно, отчеканила девушка. — Мы вытащим тебя!

— Гвен… — мужчина резко втянул воздух, — прости, — и камнем рухнул на пол, перевернув стул и едва не опрокинув стол, за которым они сидели.

Девушка застыла, не в силах поверить в случившееся. Слова застряли где-то в горле, шок сковал по рукам и ногам, Гвен буквально приросла к стулу. Она попыталась закричать, но не издала ни звука. Словно в замедленной съемке, Гвендолин наблюдала за происходящим в комнате. Она видела, как к ее отцу, лежащему на полу у ее ног, подбежали полицейские, как они стали проверять пульс, как переговариваясь по рации, вызвали медиков. Она слышала, как кто-то к ней обращается, требуя покинуть помещение…

— Уведите ее отсюда в конце концов! — громкий голос кого-то из полицейских, видимо начальника, прогремел над самым ухом девушки, заставив ту вздрогнуть.

— Я отомщу! — процедила сквозь зубы Гвендолин, смотря на то, как охранники уносят тело ее отца.

— Гвен, нужно уходить, — Кроуфорд с трудом заставил девушку встать на ноги, которые вмиг стали ватными и едва ее держали. — Мне очень жаль, но сейчас нам действительно лучше уйти.

Как они вышли из здания, как она оказалась в ролл-с-ройсе Дракулы, а потом и дома, Гвендолин совершенно не помнила. Она молча и покорно, словно робот, выполняла то, что ей говорили, но при этом ничего и никого не видела и не слышала, перед глазами все время стоял ее отец, молящий простить его за грехи молодости, которые чуть не стоили ей жизни. Такого всепоглощающего и беспросветного отчаяния девушка не испытывала еще никогда в жизни. Его черное крыло накрыло мир вокруг, казалось, навеки поглотив все остальные краски и эмоции.

Встав с кровати, куда ее почти силой уложили, предварительно напоив целой кучей лекарств, Гвен безмолвной тенью выскользнула в коридор. На миг задумавшись, девушка резко развернулась и, быстро спустившись по лестнице, вышла на улицу. Огромный парк, расцвеченный старым золотом и багрянцем, надежно укрыл Гвен от посторонних глаз, и девушка направилась к небольшому озеру. Чем ближе она приближалась к водной глади, тем быстрее шла, а потом и вовсе побежала. Узкий деревянный мостик, уходивший на несколько футов в водоем, внезапно закончился и девушка уже была готова ощутить холодную воду, погрузиться в нее с головой, как кто-то перехватил ее поперек талии, прекратив падение.

— Вы окончательно рассудком повредились? — поинтересовался Влад, делая несколько шагов по исиння-черному зеркалу озера и возвращая Гвен снова на мостик.

Девушка как-то странно взглянула на своего спасителя, а потом, спрятав лицо у него на груди, разрыдалась в голос. Мгновение спустя рука вампира легла Гвендолин на затылок и прижала к себе.

— Это вы так мстить собрались? — в макушку плачущей девушки произнес Влад, успокаивающе гладя ту по спине. — Ваша мать с ума сходит, весь дом верх дном стоит…

— Я не знаю, как здесь оказалась, — пролепетала Гвен куда-то в пиджак вампира, справившись с рыданиями. Потом подняла мокрое лицо и тут же встретилась со всепонимающими темными глазами князя.

— Мы найдем того, кто это сделал с вашим отцом, — твердо сказал Влад. — Только пообещайте мне больше не выкидывать подобных фокусов. Я не всегда смогу оказаться рядом.

— Обещаю, — вытирая рукавом оставшиеся слезы, кивнула Гвендолин. — Вы сказали… сделал? Я думала, у отца был инфаркт или что-то подобное.

— Не хотелось бы усугублять ваше состояние, но вы все равно все узнаете. Поэтому не вижу смысла ходить кругами. Вашего отца отравили в тюрьме.

— Что?! Как?! Кто?! — девушка отстранилась от князя и едва не упала на землю, попятившись назад и споткнувшись о какой-то корень, торчащий у кромки озера.

— Вот это нам и предстоит выяснить, — снова подхватив девушку, ответил Дракула. — Он умер от отравления цианидом. Это пока все, что я знаю. Сейчас проводится предварительное расследование и там работают мои люди. Так что как только хоть что-то прояснится мы об этом сразу узнаем, — заверил ее вампир.

— А нельзя нам…

— Гвендолин, вы едва на ногах стоите. Сейчас только отдых. Всем займемся завтра, — безапелляционным тоном заявил Дракула, а потом его глаза полыхнули алым, и Гвен тут же ощутила, как ее сознание улетело куда-то, убаюканное волнами чужого разума.

Примечания:

* Имеется в виду, что Цезарь мог заниматься несколькими делами одновременно, даже двумя руками писать разные письма.

Когда на следующее утро Гвендолин спустилась на первый этаж и вошла в приоткрытую дверь библиотеки, импровизированный военный совет был, что называется, в самом разгаре. Сэр Рэймонд Эддингтон, королевский адвокат и друг детства герцога Графтона, явно не выспавшийся и пребывающий в прескверном расположении духа, восседал за огромным письменным столом, полностью погрузившись в какие-то бумаги, двумя аккуратными стопками лежащие перед ним. Драган Дракулешти, врач, сопровождающий Влада и Гвен из Тырговиште, и по совместительству потомок грозного князя, задумчиво просматривал отчеты судмедэкспертизы, медленно прохаживаясь вдоль стеллажей с книгами. Арнольд Кроуфорд, коллега сэра Рэймонда, но представляющий целиком и полностью интересы Дракулы, который давно вел дела в Великобритании, а посему имел довольно обширные связи в самых разных кругах британского общества, о чем-то тихо спорил с незнакомым Гвен мужчиной и был явно раздражен.

— Ты болван, Бабкок! — все-таки не выдержав, констатировал Кроуфорд, наступая на высокого коренастого мужчину, с пышной копной рыжих волос. — Прошло более двенадцати часов, а это все, что вы можете предоставить по поводу смерти герцога?! Ты даже не потрудился снабдить нас полной информацией о проведенном расследовании!

— Я старший инспектор Скотланд-Ярда! — прогремел в ответ тот. — А не мальчик на побегушках! И никому ничего не должен! Расследование проводит полиция…

— Ты ним и останешься, можешь даже не мечтать получить звание суперинтенданта, — на мгновение оторвавшись от своего занятия, вклинился в разговор сэр Рэймонд. — В этих бумагах тоже полный хаос. Твои ребята хорошо постарались, проводя обыски. Ничего найти невозможно.

— Отчет еще не готов, это только предварительные данные. У меня людей не хватает, — сбавив обороты, попытался оправдаться Генри Бабкок. Он грезил наяву новым назначением, но прекрасно понимал, что если сейчас опростоволосится, то с должностью точно попрощается навсегда. К тому же иметь в недругах двух ведущих королевских адвокатов ему тоже очень не хотелось.

— Это можешь рассказывать налогоплательщикам, я-то прекрасно знаю, что твой отдел укомплектован по полной, — устало произнес Кроуфорд. Старший инспектор хотел возразить, но адвокат продолжил: — Я понимаю, что на тебя давят со всех сторон. Честно, не хотел бы оказаться на твоем месте, но как ты не поймешь, что мы не палки тебе в колеса вставляем, а пытаемся помочь в этом деле. В конечном итоге, именно ты окажешься в выигрыше.

— И не ты, а комиссар полиции будет выглядеть полным дураком перед королевской семьей, — как бы между прочим заметил сэр Рэймонд. — И не мне тебе рассказывать, что он после этого с тобой сделает, — на минуту библиотека погрузилась в тишину, а потом Рэймонд Эддингтон задумчиво произнес: — Это дело замять не получится, как бы тебе не хотелось. Слишком большой резонанс оно вызвало в обществе, да и интерес, чего уж скрывать. Подобного не было со времен Джека Потрошителя.

— Но здесь же все ясно, — возмутился Бабкок. — Все улики налицо, свидетели. Да если бы все дела раскрывались так легко.

— А вы не видите в этом ничего странного? — к разговору присоединился молчавший до этого времени Драган.

— В каком смысле? — не понял старший инспектор.

— Что все настолько ясно и не вызывает сомнений. Создается впечатление, что вам все преподнесли на блюдечке, — пояснил свое замечание Дракулешти.

— А вы, простите, вообще кто? — гневно поинтересовался полицейский, вперив злобный взгляд в Драгана.

— Я врач, — спокойно ответил мужчина с ярко выраженным восточноевропейским акцентом.

— И это делает вас экспертом? — саркастично бросил Бабкок.

— Поверьте мне на слово, моих знаний вполне достаточно, чтобы понять, что такая доза цианида не могла убить человека так быстро. А это может означать только одно…

— Что травили его медленно на протяжении какого-то времени, — ошарашенно произнесла Гвендолин, обнаруживая свое присутствие в библиотеке.

— Совершенно с вами согласен, — кивнул Драган. — Как вы себя чувствуете? — спросил он у все еще очень бледной девушки, которая, сейчас могла составить конкуренцию самому Владу.

— Доброе утро, — кивнул сэр Рэймонд. — Простите, Гвен, мы за своими спорами вас не заметили.

— Не страшно, — сказала девушка, усаживаясь в глубокое кожаное кресло, где так любил сидеть ее отец. — Вполне сносно, не беспокойтесь, — повернувшись к Драгану, добавила она.

— Но я все-таки бы настоял на вашем отдыхе.

— Прошу, я хочу участвовать в расследовании. Безделье сводит меня с ума, — в ореховых глазах застыла немая мольба. — Возможно, я могу чем-то помочь.

— Так действительно будет лучше, — из-за стеллажа раздался бархатный голос Дракулы, а затем появился и он сам, держа в руках довольно увесистый том, оказавшийся справочником по ядам. — Леди Элизабет занята организацией похорон, а Гвендолин может рассказать нам об отце, его привычках, — безапелляционным тоном произнес Влад. — Кстати, ты прав, — князь подошел к своему потомку и что-то показал ему в книге.

— Что там такое? — возмутился полицейский.

— Всего лишь подтверждение слов доктора, — задумчиво отозвался Дракула. — Единственное, чего я не понимаю, кто и как отравил герцога Графтона в тюрьме.

— А до этого? — спросила Гвен.

— До его заключения вариантов масса, — выбирая самый темный угол в комнате и слегка поморщившись от ярких слепящих лучей солнца, которые проникали в библиотеку через раскрытые ставни, сказал Влад. — Начиная с вашей матери и заканчивая прислугой.

— Но вы же не можете серьезно думать, что моя мать отравила отца? — возмутилась Гвендолин. — Это еще больший бред, чем то, что отец вампир и убийца!

— Конечно, не думаю. Я просто констатирую факт, — заметил князь. — Подумайте сами, это должен быть кто-то, кто имел возможность каждый день использовать яд и при этом не вызывать ни малейших подозрений ни у кого из домашних и вашего отца, в частности.

Внимательно слушавший разговор Бабкок внезапно спохватился, его зеленые глаза засияли, как будто на него снизошло озарение. Он повернулся к сэру Рэймонду и, растянув губы в гаденькой улыбке, торжественно произнес:

— Сэр Рэймонд Эддингтон, я задерживаю вас по подозрению в убийстве герцога Графтона! Извольте проследовать со мной!

Над библиотекой свои крылья распростерла вязкая и гнетущая тишина. Тишина, не нарушаемая ни единым звуком, даже биением сердец присутствующих в ней людей. Тишина, которая обволакивает все вокруг, как ватой. Внезапно ее нарушил натянутый и какой-то неестественный смех. Все, словно по команде, повернулись в сторону письменного стола.

— Безумие, оказывается, заразно! — утирая слезы, выступившие на глазах, сказал сэр Рэймонд. — Бабкок, не видать тебе должности суперинтенданта, как собственных ушей. Это я тебе обещаю!

— Не нужно меня пугать. Сейчас не те времена! — довольно пафосно заявил старший инспектор.

— Боюсь, что ты вообще вряд ли сохранишь работу в полиции, если сейчас же не покинешь этот дом! — Кроуфорд сделал несколько шагов в сторону полицейского.

— Угрозы не доказательство невиновности! — все еще на повышенных тонах бросил Бабкок, сияя и, видимо, представляя себя уже суперинтендантом. — И, кстати, вас это тоже касается! Мистер Кроуфорд, вас я тоже арестовываю до выяснения всех обстоятельств дела. Возможно, вы, двое, были в сговоре, потому что только вы, двое, — он сделал ударение на последнем слове, — имели доступ к заключенному. А при нем яда не было, как не было его и в камере. Так что кто-то из вас что-то принес и это что-то унес! И, если вы сейчас не проследуете со мной в Скотланд-Ярд добровольно, я вернусь сюда через пару часов с ордером и прессой и устрою настоящее представление с арестом, наручниками и всеми вытекающими из этого последствиями. Оно вам надо?

— Бабкок, ты действительно не в своем уме! — печально покачав головой, произнес Арнольд, взглянув на Дракулу. — Надеюсь, вы простите мне мое вынужденное отсутствие.

— Мне с кем-то связаться? — поинтересовался Влад у королевских адвокатов.

— Нет, спасибо! Мы с этим сами разберемся, — ответил сэр Рэймонд, после чего они трое покинули библиотеку.

Гвендолин ошарашенно смотрела вслед уходящим мужчинам, затем повернула голову и ее взгляд уперся в портрет предка — Карла II, висящий над письменным столом.

— Никогда не считала себя снобом, — едва слышно произнесла Гвен, — но в такие моменты действительно жалеешь, что прошли те времена, когда простолюдинов, подобных этому полицейскому, даже на порог дома не пускали.

— Замечательно! — проговорил Дракула, легким взмахом руки закрывая злополучные ставни на окнах и тем самым погружая библиотеку в приятный полумрак. — Теперь можно продолжить, — и с этими словами Влад исчез, но уже мгновение спустя откуда-то сверху послышалось: — Гвендолин, можете перечислить всех, кто постоянно находится в доме? Сейчас я слышу десять сердец: вас двоих отбрасываем, плюс ваша мать, остается еще семеро.

Девушка рассеянно взглянула на потолок и тут ее осенило:

— Вы с ума сошли? Вы заставили этого Бабкока арестовать…

— Начнем с того, что ничего с ними не будет. Они совершенно невиновны, но, — он на секунду замолчал, — во-первых, я жутко устал от этого солнца и мне надоело подпирать собой углы, а во-вторых, яд действительно не нашли, поэтому будет не лишним провести обыски еще раз. Возможно, ваша доблестная полиция что-то пропустила, а, возможно, они сами того не подозревая помогли настоящему убийце.

— Но тогда кого-то из них могут арестовать за пособничество, — задумчиво вставил Драган, наблюдая, как его предок меряет размеренными шагами высокий потолок библиотеки.

— Могут, — согласно кивнул Дракула. — Но тогда и будем думать, что с этим делать.

— Нет, вы все-таки невозможны, — констатировала девушка. — Если так пойдет, то могут арестовать и маму.

— Могут, — снова повторил вампир. — У нее-то как раз была и возможность, и мотив.

— Вы это сейчас, о чем? — опешила от подобного заявления Гвендолин.

— Думаю, Влад хочет сказать, что, узнав о проступке вашего отца, ваша мать могла обвинить его в вашей смерти и захотеть отомстить. Договориться с лучшим другом мужа, а может быть, сделать его невольным соучастником этой драмы, уверен, проблем бы не составило, — ответил вместо Дракулы Драган.

Гвендолин хотела возмутиться и возразить, но, подумав, она не могла отрицать подобного развития событий. Конечно, чисто теоретически. Девушка была более, чем уверена, что мама не могла совершить ничего такого. Но эта жизнь ей уже не раз доказала, что в ней возможно абсолютно все. И за примерами странного чувства юмора судьбы-злодейки ей далеко ходить было не надо. Вполне достаточно было взглянуть в зеркало. У Гвен голова пошла кругом. Невероятно, но Дракула смог все-таки зародить зерно сомнения…

Тихий, но настойчивый стук в двери заставил девушку вздрогнуть и напрячься. Ей подумалось, что сейчас в дом ворвется полиция и заберет ее мать. Картинка так отчетливо нарисовалась у нее перед мысленным взором, что она совершенно растерялась, увидев в дверном проеме Больдо, управляющего Дракулы и его личного водителя.

— Хозяин, мы можем ехать. Все готово, — учтиво склонившись перед приземлившимся на пол Дракулой, сказал Больдо. — Он в Клинике Харли Стрит, в ее Центральном клиническом корпусе на Мэрилебон-роуд.

— Отлично! — сказал Влад и, повернувшись к окнам, что-то неразборчиво прошептал, а затем сделал замысловатый пас рукой. — Можно идти, — стремительно проходя мимо застывших, как статуи, Гвен и Драгана, добавил вампир.

— А вы не могли призвать тучи раньше? — спросила Гвендолин.

— Мог, конечно, но мне нужно было убрать лишних свидетелей нашей с вами прогулки в госпиталь, — небрежно бросил Влад на ходу.

Переглянувшись, люди последовали за князем на улицу, где их ждал ролл-с-ройс фантом.

— Вы, кажется, привезли с собой половину Тырговиште? — не удержалась девушка от сарказма, сев в машину. — Я думала, мне вчера показалось, но сегодня вижу, что не ошиблась. Чем же вам не угодил автопарк моего отца.

— Ничем, кроме того, что это не просто машина, — немного туманно ответил вампир. — Здесь есть некоторые специфические функции, если можно так выразиться, которые значительно облегчают мне жизнь, особенно вдали от дома. Но вы так и не ответили на мой вопрос, — резко сменив тему, проговорил Влад.

— А, простите, — выдавила девушка, переводя внимательный взгляд с одного мужчины на другого, но те упорно молчали. — Значит так, в доме есть дворецкий, он работает у нас почти тридцать лет, его зовут…

— Пока обойдемся без имен, — прервал девушку вампир.

— Хорошо. Еще есть экономка, она тоже больше двадцати лет здесь живет, две горничные: одна работает по меньшей мере лет десять, вторая — лет шесть-семь, повар — она начинала работать еще в доме моей матери, а потом пришла к нам, а вот ее новой помощницы я не знаю.

— Это шесть. В доме был кто-то еще.

— Наверное, это садовник, он появился у нас лет пять назад, — задумчиво добавила Гвендолин.

— И кто из них способен…

— Не спрашивайте меня об этом, — перебила девушка вампира. — Я даже думать не хочу, что кто-то из этих людей способен изо дня в день хладнокровно травить моего отца и при этом равнодушно наблюдать, как он медленно умирает!

— Гвендолин, но Влад прав, как ни посмотри, — тихо произнес Драган. — Это будет далеко не первый случай, когда затаившая обиду прислуга…

— Я понимаю! Все понимаю! — Гвен отвернулась и бездумно уставилась в окно.

Одна улица сменяла другую, Больдо уверенно вел машину, с удивительной легкостью лавируя между многочисленными автомобилями и прекрасно ориентируясь в незнакомом городе, да еще и с левосторонним движением. Удивляться сил у Гвен уже не было, в ее голове сейчас царил такой кавардак, что она едва не стонала в голос, пытаясь расставить мысли по полочкам.

— Кого-то недавно увольняли или, может, были какие-то трения по поводу той же оплаты? — тихо спросил Драган, выводя девушку из раздумий.

— Нет, точнее, я не знаю. Об этом лучше поговорить с мамой.

— Похоже, вам, и правда, стоило еще немного отдохнуть, — заметил Дракула, внимательно наблюдая за девушкой.

— Только не вздумайте меня снова усыплять! — тут же сказала Гвен. — Я просто задумалась. Столько информации. Скоро у меня разыграется паранойя и я начну подозревать даже себя.

— Да уж, настоящая задачка со многими неизвестными, — усмехнулся вампир. — Надеюсь, после этой встречи нам хоть чуть-чуть удастся продвинуться в нашем расследовании.

— А куда мы, собственно, едем. То есть, куда я поняла, но зачем?

— К последней и единственной выжившей жертве вашего отца — его секретарю, — пояснил Влад. — Пришлось потратить целое утро, чтобы выяснить, где он находится. В полиции об этом молчат, словно боятся, что ваш отец воскреснет и захочет завершить начатое.

Закатив глаза Гвендолин откинулась на мягкую кожаную спинку заднего сидения ролл-с-ройса и снова уставилась в окно, обдумывая все, что узнала.

— Знаете, а ведь я его совершенно не знаю. Даже имени, — воззрившись на мужчин, сказала девушка. — Он появился в нашем доме после моего ухода. Может, это очередной Бен? — произнесла Гвен, и сама себе не поверила.

— Признаться, это единственный вариант, который я не рассматривал, — задумчиво протянул вампир. — Но, если это так, то у Всевышнего явно проблемы с фантазией.

— Думаю, ему вообще плевать на людей, — устало сказала девушка. — Мой отец никогда не был ангелом, но такого он не заслужил. Я должна очистить его имя от всей этой грязи.

— Я тут вот еще о чем подумал, — Драган посмотрел на Влада, — а что, если это действительно как-то связано с прошлыми грехами? Тем же бизнесом, например. Ведь у герцога весьма обширная сфера деятельности и предприятия во многих странах мира. Что если он кому-то чем-то не угодил, перешел дорогу?

— Возможно, я как раз склоняюсь к чему-то подобному, но… слишком много остается этих самых «но», — сказал Дракула. — Пока мы не поймем, как он выбирал жертв, что их всех между собой связывало, то не сможем продвинуться в этом деле.

— Никак он не выбирал! Он невиновен! — вспылила Гвен, сверял вампира свирепым взглядом. — Вы забыли о презумпции невиновности?

— Я все отлично помню, но и пока ничего отрицать не могу. Уж простите меня, для вас же стараюсь, — голос Влада сочился ядом, вампир явно был раздражен сложившейся ситуацией. — В любом случае, думаю, нам удастся хоть что-то прояснить после разговора с этим Ником Одли.

— Мы на месте, — послышался с водительского места учтивый голос Больдо.

— Что же, давайте хоть что-то выясним, — сказал Драган и первым вышел из ролл-с-ройса, затем подал руку Гвен. Дракула, на мгновение задержался, отдавая очередные распоряжения Больдо, но не успели люди дойти до входа в госпиталь, как Влад к ним присоединился.

Достаточно быстро сориентировавшись в хитросплетениях больничных коридоров, Влад, Драган и Гвендолин поднялись на третий этаж госпиталя и, отыскав необходимое отделение, вошли в широкие двустворчатые двери, над которыми была надпись: «Хирургия». Правда, их тут же остановила миловидная девушка в голубой форме, которую здесь носил весь младший медперсонал, вполне ожидаемым замечанием о том, что посетителям сюда вход строго воспрещен. На что Влад только усмехнулся:

— Боюсь, мы не совсем обычные посетители, — очень тихо произнес вампир тоном, от которого у Гвен мурашки побежали по телу. Слишком хорошо она помнила, чем чревата подобная ласковость князя. — Вы не только разрешите нам пройти, но еще и сопроводите до нужной палаты, — Влад сказал только это, но во вкрадчивых нотках, что проникали в сознание человека, явственно ощущалось присутствие чего-то потустороннего, что обвилось вокруг слов вампира, словно змея вокруг дерева.

— Д-да, конечно, — кивнула девушка с короткими темно-каштановыми волосами и чуть раскосыми карими глазами, преданно смотря на стоящего напротив мужчину. — Как прикажете.

К несчастью медицинской сестры отделение было непривычно пустым, лишь парочка врачей, о чем-то тихо переговариваясь, показалась в другом конце длинного перехода, но и они тут же скрылись за одной из многочисленных дверей.

— Мы ищем Ника Одли, — переглянувшись с Владом и получив его утвердительный кивок, сказал Драган. — Его доставили…

— Я знаю, кто вам нужен, — отозвалась девушка, пребывая в гипнотическом трансе. — Трудно было не запомнить несчастного. Хорошо, что этого свихнувшегося лорда… — договорить она не успела, получив от Гвен звонкую пощечину. Ничего не понимая, медсестра уставилась на разгневанную Гвендолин.

— Прекратите! — князь в один миг оказался между девушками.

— Пусть следит за языком! Я ни от кого не намерена выслушивать оскорбления в адрес своих родных! — попыталась возмутиться Гвен, но тут же, безошибочно уловив в черных омутах князя угрозу, поникла и, усмирив пыл, произнесла: — Простите. Вы как всегда правы. Просто подобные речи… Это выше моих сил. Такое ощущение, что меня режут по живому.

— Я вас отлично понимаю, даже лучше, чем вы думаете. Но позвольте заметить, что, выцарапав глаза этой девушке, вы ровным счетом ничего не добьетесь, кроме совершенно не нужных нам проблем. Еще одна подобная выходка, — в глазах вампира полыхал самый настоящий пожар, — и потом не говорите, что я не предупреждал, — едва уловимый жест, и глаза их проводницы заволокло плотным туманом.

— Его палату охраняет полиция, — добавила она, словно извиняясь, враз позабыв о Гвендолин и все с той же безграничной преданностью смотря на вампира.

— Это не проблема! — отрезал Дракула, и они уже вчетвером направились к нужной им палате.

Пару минут спустя девушка указала на последнюю по правую сторону от них дверь, возле которой одиноко стоял молодой полицейский. Завидев посетителей, он выпрямился и сделал шаг в сторону, закрывая собой проход.

— Без разрешения старшего… — он резко замолчал, повинуясь молчаливому приказу вампира, и остекленевшим взглядом уставился в противоположную стену.

Но не успели они войти внутрь, как их остановил гневный окрик еще одного полицейского, который со всех ног несся с другого конца длинного коридора, держа в руках два стакана кофе. Момент, и темноволосый парень выронил свою ношу и на полном ходу впечатался в стену. Послышался характерней хруст ломающихся костей и парень, отключившись, сполз на пол.

— Влад, — очень тихо произнес молчавший до этого Драган, понимая, что если не остановит предка сейчас, то ничем хорошим для полицейского дело не закончится. — Он тут не по своей воле, он просто выполняет приказ.

Дракула медленно опустил руку, пристально посмотрев на стоящего рядом мужчину, затем повернувшись к первому полицейскому, бросил:

— Занеси его внутрь, а ты, — он обратился к медицинской сестре, — можешь вернуться на свое место! — люди послушно исполнили приказы вампира, но Гвен и Драган не двинулись с места. — А вам особое приглашение нужно? — Влад, развернувшись, быстро вошел в палату номер двести сорок семь.

— Не могу к этому привыкнуть, — прошептала Гвен, смотря вслед уходящей девушке и ощущая собственное бессилие перед вампиром, которое незримым кнутом било ей по нервам.

— А к этому привыкнуть невозможно. Я не один десяток лет с ним общаюсь, но у меня каждый раз мороз по коже, когда я вижу на что он способен, — выдохнул Дракулешти. — Влад совершенно беспощаден, был таким до смерти и таким же остался, переступив порог вечной жизни. Ему все равно, кто перед ним, когда этот кто-то встал на его пути. Огнем и мечом — такова его сущность. Кажется, он может тебя убить и даже этого не заметить. Так человек наступает ногой на паука, и спокойно идет дальше. Но при этом он каким-то удивительным и непостижимым для меня образом способен на настоящие человеческие чувства…

— Между прочим, я вас прекрасно слышу, — донесся из-за приоткрытой двери насмешливый голос, заставивший двух людей непроизвольно вздрогнуть. — Когда закончите разбираться в моей противоречивой личности, буду счастлив видеть вас рядом. У меня возникли непредвиденные трудности.

Переглянувшись, Гвендолин и Драган вошли в палату, не желая более испытывать судьбу без особой на то надобности. Дракула стоял возле самой больничной койки, где без сознания, опутанный кучей всевозможных проводов и трубок, лежал мужчина лет тридцати. Бледность его лица сливалась с белизной больничного постельного белья, и он мог дать фору даже князю ночи. Вокруг кровати стояла целая куча разнообразного оборудования, которое послушно поддерживало жизнь в человеке, облегчало его страдания и следило за малейшими изменениями его состояния.

— Он в коме? — вопросительно посмотрев сначала на Влада, затем на Драгана, поинтересовалась Гвен.

— Насколько могу судить — да, — утвердительно кивнул Дракулешти. — Неприятный сюрприз, надо сказать.

Он подошел к кровати, к поручню которой была прикреплена история болезни пациента и все назначения лечащего врача. На какое-то время мужчина погрузился в чтение, а Гвендолин молча приблизилась к больному и стала внимательно всматриваться в его восковое лицо, словно надеясь отыскать в его застывших чертах ответы на свои многочисленные вопросы.

— Ничего не понимаю, — выпрямившись, сказал Влад, стоящий по другую сторону кровати. — Обычно, даже если человек без сознания, я без особых усилий могу прочитать его мысли, разум. Но тут, куда ни глянь, глухая стена — ни одной двери, которую можно открыть. Такое ощущение, что я иду вдоль бесконечного забора.

— Возможно, это потому, что он в искусственной коме, — заметил Драган, пробегая глазами ровные строчки в истории болезни пациента. — Его сознание блокировано насильно, так сказать.

— Возможно, — эхом отозвался вампир, предпринимая еще одну попытку проникнуть в разум человека. Но снова увидев вместо мыслей и воспоминаний Ника лишь пустоту, отступил. — Нужно взламывать сознание силой, а это чревато последствиями, — смирившись, заключил вампир.

— У него довольно серьезные повреждения, много ножевых ран, большая потеря крови, поэтому и было принято решение погрузить его в сон, чтобы дать организму шанс на восстановление, — возвращая историю болезни Ника Одли на место, сказал Драган.

— Значит, мы опять ничего не узнали, — констатировала Гвендолин, садясь на стул. — Кстати, я его ни разу не видела и понятия не имею кто он.

— Из досье, собранного полицией, следует, что его биография без подводных камней, — Дракула снова склонился над кроватью больного. — К тому же, уверен, ваш отец тоже интересовался его прошлым, принимая на работу.

— Но не может быть, чтобы… — девушка замолчала, наблюдая за князем, который довольно бесцеремонно повернув голову Ника, внимательно разглядывал две ранки на его шее.

— Это не укус вампира, — вынес наконец-то вердикт Влад. — Это даже не след от клыков, — добавил он, осматриваясь по сторонам.

— Что ты ищешь? — спросил Драган.

— Что или, точнее, кого укусить, — кривая ухмылка исказила правильные черты князя, когда на него уставились два ошарашенных взгляда.

— В каком смысле? — едва совладав с голосом, спросила девушка, все еще надеясь, что Влад просто пошутил.

— В самом прямом, — Дракула подошел к полусидевшему у стены полицейскому и, рывком поставив на ноги бессознательного человека, уже был готов впиться своими клыками молодому парню в шею, как его остановил вскрик Гвен:

— Я готова поверить вам на слово, как эксперту в этом деле, — она вскочила со стула и почти повисла на руке князя.

— Предпочитаю, все-таки практику, — усмехнулся Дракула, и его острые зубы вонзились в шею человека, безвольной куклой застывшем между ним и девушкой. — Видите разницу? — Влад с легкостью, словно пушинку, перенес тело полицейского и наклонил тому голову так, чтобы оба укуса хорошо просматривались.

— Согласен, — какое-то время спустя заключил Драган, внимательно изучив предоставленные предком «улики». — Раны, нанесенные Нику, выглядят неестественно и довольно неаккуратно. Да и само место, — он наклонился еще ближе к шее человека, — вена почти на полдюйма выше. Правда, стоит отметить, что убийца спешил и явно не закончил начатое. Тогда…

— Тогда это еще одно подтверждение того, что мой отец здесь абсолютно не при чем, — отозвалась девушка, все еще стоя у противоположной стены и пытаясь справиться с эмоциями, которые опять грозили взять верх над ее измученным разумом. — Он ничего не делал спустя рукава. И если бы отец был виновен, то, я уверена, сделал бы все как надо.

— Отнюдь, — парировал князь, отбрасывая уже ненужное тело и давая ему спокойно упасть на пол, — это только доказывает, что это дело рук человека, а не вампира. Хотя, я не утверждаю, что герцог Графтон имеет хоть малейшее отношение ко всему этому, как не могу это и отрицать. Информации пока слишком мало, чтобы делать окончательные выводы. Но все же не вижу тут никакой мистики, укус просто имитирован. К тому же совершенно неумело, что можно списать на не совсем адекватное душевное состояние нашего убийцы. Ваш брат и то приложил больше усилий, создавая необходимый антураж.

— Или все-таки здесь замешан весьма хитроумный вампир, который хотел, чтобы все выглядело так, будто бы поработал обычный человек, — не удержалась от сарказма Гвендолин, не желая мириться с очевидным. Даже само предположение, что в этих преступлениях может быть как-то замешан ее отец выводило девушку из себя, что уже говорить о доказательствах, которые на ее глазах, как паззл, собирались в поистине ужасающую картину. — С ним все в порядке? — она подошла к лежащему на полу парню и, присев на корточки, проверила его пульс. Он едва прощупывался. — Вы чудовище!

— Давайте по порядку, — Дракула, частично трансформировав свою левую руку в лапу демона, разрезал когтем указательный палец на правой и, приложив его к ранам на шее полицейского, легко провел по ним своей кровью. Два аккуратных отверстия тут же, словно по волшебству, затянулись, и уже секунду спустя абсолютно ничего не напоминало о том, что произошло. Парень дышал еле слышно, но зато ровно. Драган подтвердил, что с полицейским все в порядке, просто он без сознания. — Теперь по поводу вашего замечания…

— Странный у вас порядок, — немного повеселев вздохнула Гвен.

— Так вот, — сделав вид, что не заметил последних слов девушки и стерев капли алой крови со своего полностью здорового пальца, Влад продолжил: — Вампиров в Лондоне, да и во всей Англии, не так много и, поверьте, если бы это, — он указал на Ника, подключенного к аппарату искусственного дыхания, — была работа кого-то из них, я бы уже это знал. Не буду вдаваться в подробности и рассказывать о вампирах, их кланах и этике, скажу просто: каждый укус — уникален. Это что-то вроде человеческих отпечатков пальцев или того же ДНК. Поэтому могу с уверенностью заявить, что дело мы имеем с самым обычным человеком.

— Ну, обычным я бы его все-таки не назвал, — задумчиво вставил Драган. — Он явно обладает незаурядным умом, хорошо организован, а сами преступления, знаете, очень напоминают…

— Месть, — закончил за него Дракула.

— Месть?! Но за что?! — почти шепотом произнесла Гвендолин, пытаясь хоть как-то разобраться в том, что происходит.

— А вот это мы и должны выяснить, — внимательно посмотрев на девушку, подытожил Влад. — Нужно хорошо покопаться в прошлом вашей семьи. Уверен, все ответы там. Не накручивайте себя снова, — на последних словах в голосе вампира зазвучала сталь.

— Вам легко… Простите, — Гвен закрыла лицо руками, затем глубоко вдохнула, выдохнула. — Что будем делать дальше? — она посмотрела на мужчин.

— Учитывая, что секретарь вашего отца согласно медицинским записям будет в коме еще пару дней и то, что Влад не может пробиться в его сознание, делать, полагаю, нам здесь больше нечего, — взглянув на Дракулу, сказал Драган.

Повисшую в палате тишину разрезал, как нож масло, звук мобильного. Достав из кармана дорогого пиджака телефон, Влад несколько следующих минут с кем-то тихо разговаривал, но не успел он отключиться, как раздался второй входящий вызов. На этот раз звонил Больдо, он сообщил, что поручение князя выполнено и он ожидает их у входа в госпиталь.

— Появилась еще одна нить, за которую стоит потянуть, — наконец-то произнес Дракула, что-то обдумывая.

— Тогда не будем терять время, — кивнул Драган и направился к выходу из палаты вслед за предком.

— Простите, конечно, — голос Гвен, немного дрожащий от сдерживаемых эмоций, догнал Влада уже в дверях, — но мне дать пощечину медсестре нельзя, а вам играть людьми, словно они брошенные игрушки, можно?

Драган замер в шаге от вампира, едва не врезавшись тому в спину, когда Влад резко остановился. Тишина стала осязаемой и настолько тяжелой, что, казалось, сейчас раздавит находящихся в помещении. Князь очень медленно развернулся на сто восемьдесят градусов и в следующий момент он уже стоял перед Гвендолин, смотря той в глаза с укором. С укором и насмешкой:

— Вы снова искушаете судьбу в моем обличье? — голос Влада ударил волной, заставляя дернуться хрупкое тело Гвен.

— Не-е-ет, — выдавила девушка, не имея шанса прервать зрительный контакт с вампиром, глаза которого отливали рубиновым огнем. — Но они же люди…

— Они обычные люди, которые через пять минут после нашего ухода и не вспомнят, что здесь произошло. Как забудут и нас, — совершенно спокойно произнес Влад.

— Но…

— Вы волнуетесь за его травмы? — Дракула скользнул хищным взглядом по все еще лежащему на полу полицейскому, ощутив сладковатый привкус его крови на своих губах. — Не стоит. Там пара незначительных трещин. Его коллега вообще ничего не видит и не слышит, и точно так же ничего не будет помнить. Это вас устраивает? — Гвендолин машинально кивнула. — Раз мы прояснили и этот момент, то теперь, с вашего позволения, мы в конце концов можем уже покинуть это место? — все с той же смесью укора и насмешки поинтересовался Дракула, прекрасно видя, как девушка буквально прикусила язык, чтобы удержаться от очередной колкости в его адрес.

— Проблемы? — придя в себя и быстро сориентировавшись в ситуации, спросил Дракулешти.

— Кроме того, что я чувствую себя голодающим перед шведским столом, абсолютно никаких, — аристократичные черты лица вампира на одно короткое мгновение исказились, обнажая его истинную сущность. — Может, все-таки уйдем отсюда? — открыв настежь дверь, князь сделал приглашающий жест своим спутникам.

Драгана дважды просить не пришлось. Подхватив Гвендолин под локоть, мужчина быстро вывел ее из палаты и повел по коридору к выходу из отделения. Отпустил он девушку только когда они оказались по ту сторону двери. Гвендолин обернулась и увидев, как Влад склонился к медсестре, чуть не бросилась обратно, но Драган ее остановил, преградив путь и закрыв за своей спиной дверь в отделении хирургии.

— Вы с ума сошли? — буквально прошептал мужчина, удерживая Гвен за локоть.

— Мне больно, — девушка зашипела, словно кошка.

— Простите, не хотел, — Драган отпустил свою спутницу и встал напротив двери так, чтобы видеть приближение предка. — Вы разве не понимаете, что он играет с вами? Влад слишком долго прожил среди людей, он читает нас как открытые книги, знает все наши страхи и тайны. Не спорю, это звучит ужасно, но я общаюсь с ним намного дольше вас, поэтому можете мне поверить на слово. Не знаю, чем, точнее, конечно, я понимаю, чем вы зацепили его, но не испытывайте его терпение на прочность, оно, увы, небезгранично. Я имел сомнительное счастье убедиться в этом, хвала Всевышнему, не на собственном опыте. Гвендолин, вы мне симпатичны и, поверьте, я меньше всего желаю вам зла. Особенно после всего, что вам довелось пережить. Прислушайтесь к моему совету, — Дракулешти понизил голос до едва различимого шепота: — Влад щадит вас, но я не могу сказать насколько его хватит. И если вы не прекратите свои попытки изменить его, то рискуете однажды просто потерять себя, превратившись в еще одну безликую куклу в его многочисленной коллекции.

— Но я же знаю, на что он способен, да и вы сами говорили, — пролепетала Гвен, устало привалившись к стене. — У него ведь есть эмоции, душа. Пусть и скрытая за семью замками.

— Я этого и не отрицаю. Влад жесток, расчетлив и опасен, не мне вам об этом говорить, но при этом я бы никогда не назвал его равнодушным. И для тех, кто ему по-настоящему дорог, пусть он и не показывает этого так, как нам бы того хотелось, он сделает абсолютно все. И то, что мы находимся в Лондоне, лучшее тому доказательство, — он внимательно посмотрел на Гвен.

— Согласна с вами на сто процентов, — выдохнула наконец-то девушка. — Но мне очень тяжело смириться с подобным положением вещей. Я осознаю, что играю с огнем, но просто не могу молчать и ничего не делать, когда он…

— У Влада железная воля, его не сломили ни неудачи, ни плен, ни даже смерть… Он никогда и ничего не делает просто так, все просчитано на десять ходов вперед. Нравится нам это или нет, но мы были и остаемся для него всего лишь фигурами на шахматной доске, которыми он распоряжается по собственному усмотрению. Вы сильная личность и во многом на него похожи, но между вами в тоже время огромная разница: вами руководят эмоции, им же — разум. И с этим ничего не поделаешь. Либо вы примите его таким, какой он есть, либо… — Драган внимательно посмотрел на притихшую девушку и многозначительно развел руками. — Просто примите правила игры. Сделайте это ради себя, — Гвен хотела что-то сказать, но мужчина сделал ей знак молчать, увидев приближающийся силуэт.

Гвендолин, слушая Драгана, понимала правоту мужчины в отношении его грозного предка, но ей так хотелось видеть в Дракуле только лучшее. Ведь несмотря на его зловещую репутацию и тяжелый нрав, его поступки говорили об очень многом… Конечно, Гвен с первой их встречи знала, кто князь такой и на что способен, но до этого самого разговора, Гвендолин просто не позволяла себе об этом задумываться, пребывая в паутине чувств и эмоций. Гвен вдруг показалось, что она все время находилась в темной комнате, и вот впервые там зажгли свет…

— Я что-то пропустил? — проницательные обсидиановые омуты подобно морскому прибою одновременно и притягивали к себе, и отталкивали, проникая в саму душу.

— Нет, мы просто говорили, — вопрос Влада подействовал на Драгана словно удар, заставив в один момент переключиться на насущные проблемы. — Мы можем ехать? — в свою очередь поинтересовался мужчина.

— Да. Мэри с нами свяжется, как только будут новости, — сказал Влад, все еще не отводя взгляд от застывшей девушки. — С ней все в порядке, как и с полицейскими. И поскольку вы так печетесь об их благополучии, то смею сообщить, что направил к ним доктора, сообщив, что один из охранников споткнулся и, упав, повредил руку. Так что можете перестать на меня смотреть, как на бездушное исчадие Ада, — усмехнулся Дракула, направляясь на улицу.

— И как его можно принять?.. — пробубнила Гвен и поспешила следом за уходящими мужчинами. — Он одно сплошное противоречие…

Снова оказавшись в замкнутом пространстве автомобиля, Гвендолин впервые ощутила себя не в своей тарелке. Девушка буквально не знала, куда себя деть. И это при том, что Влад, полностью отрешившись от действительности, погрузился в чтение каких-то бумаг, переданных ему Больдо, а Драган что-то сосредоточенно выискивал на карте Лондона, поминутно сверяясь с навигатором в своем смартфоне. Атмосфера, царящая в салоне ролл-с-ройса, была мрачной и угнетающей, а от напряжения, висящего в воздухе, казалось, этот самый воздух сейчас заискрится.

— Могу я узнать, что происходит, что вы словно воды в рот набрали? — наконец-то не выдержала Гвен, поочередно сверля пасмурным взором сидящих рядом мужчин. — Стоило мне на пару минут задержаться, как вы уже развели тут тайны мадридского двора.

Выдержав паузу, достойную лучших театральных подмостков, Дракула поинтересовался:

— Есть две новости: плохая и… очень плохая. С какой начинать?

— С какой хотите, вам виднее, — обреченно выдохнула Гвендолин.

— Пока мы навещали Ника Одли в больнице, Больдо встретился с моим человеком, непосредственно участвующим в расследовании, и тот передал ему очередную порцию информации, — князь замолчал на мгновение, доставая из довольно объемной папки несколько листов. — Так вот, новость первая — установлено, как именно отравили вашего отца…

— И что же здесь плохого?! — перебила Гвендолин Влада, подавшись немного вперед и пытаясь заглянуть в злополучные бумажки. — Наоборот, это отличная новость!

— Я бы не спешил радоваться на вашем месте, — тихо вставил Драган. — Это далеко не все, к сожалению.

— Ну не тяните уже кота за хвост! — не выдержала Гвен, практически подпрыгивая на месте. — Я понимаю, вы хотите подсластить пилюлю, но просто скажите все, как есть.

— Раз вы так просите, — губы вампира тронула едва заметная печальная улыбка, но от Гвендолин, прожившей с Дракулой не один день, это скупое проявление эмоций не укрылось, отчего девушке стало совсем не по себе. — Цианидом были пропитаны бумаги, с которыми работал герцог Графтон в последнее время, а также страницы его любимой настольной книги.

— К чему вы клоните? — осмысливая сказанное Владом, поинтересовалась Гвен, до сих пор не желая верить в то, что кто-то в ее родном доме действительно был способен на подобную подлость, расчетливость и жестокость.

— Я заметил у вас привычку периодически подносить палец к губам, когда вы перелистываете страницы во время чтения. Подозреваю, что ваш отец тоже так делал. И эта совершенно безобидная при любых других обстоятельствах привычка сыграла с ним злую шутку, — Влад внимательно смотрел на Гвен, которая побелела, словно мел.

— Отсюда и постоянное недомогание, на которое он жаловался, — уточнил Дракулешти, наконец-то отложив смартфон и карту. — Кто-то очень хорошо знал привычки герцога и был с ним в постоянном контакте.

— Но… а в тюрьме… — мысли Гвен путались, натыкаясь друг на друга, отчего она никак не могла сформулировать свой вопрос.

— Здесь наше предположение тоже подтвердилось, — продолжил князь, прекрасно понимая, о чем хотела спросить Гвендолин. — К счастью или к сожалению, несмотря на всю некомпетентность старшего инспектора Бабкока его подчиненные работают как раз-таки слаженно и оперативно. Поэтому сопоставив факты, они проверили и те бумаги, с которыми к герцогу в тюрьму приходил его адвокат. Оказалось, что…

— Можете не продолжать, я все поняла, — закрывая лицо руками, пробормотала девушка. — Неужели сэр Рэймонд причастен ко всему этому? Но как? Почему? Они же с отцом дружили с самого детства.

— На эти вопросы, боюсь, не может ответить даже он сам. Сэр Рэймонд пребывает в полной растерянности от обнаруженных против него улик. Как ни крути, но получается, что именно он принес и унес орудие убийства, — опять в машине повисла тишина, нарушал которую только мерный шум двигателя. — У меня такое ощущение, что настоящий преступник с нами играет и это начинает мне надоедать. Мы все время на шаг позади, — в темных глазах вампира на короткий миг вспыхнули алые искры, показывающие, что терпение князя на исходе.

— Согласен, все слишком явно, — задумчиво обронил Драган. — Как и в случае с отцом Гвендолин. Кто-то разыграл прекрасный спектакль, только что ленточкой не перевязал, преподнося полиции подозреваемых и улики против них. Могу я еще раз просмотреть отчеты?

Влад молча передал своему потомку папку с документами, предварительно вытащив из нее пару листов, вложенных в прозрачный файл, которые отдал Гвендолин.

— Это… это завещание?.. — с трудом выдавила девушка, вчитываясь в знакомый отцовский почерк.

— Да, — кивнул Дракула. — И именно оно стало последней каплей. Точнее, клейкая лента на конверте, в который и были запечатаны бумаги. Перед тем, как встретиться с вами, герцог Графтон внес кое-какие изменения.

— Господи… — прошептала Гвендолин и выронила документы.

Ее руки тряслись, а из глаз градом катились слезы. Хрупкие плечи девушки содрогались от беззвучного плача. Как же ей сейчас хотелось оторвать голову тому, кто стоял за всеми этими преступлениями. Гвендолин даже представила, как собственными острыми, словно бритва, клыками вгрызается в горло злодея, медленно, каплю за каплей, выпивая из него жизнь… Она не знала, откуда в ней взялась подобная кровожадность, но сейчас она отлично понимала Влада, привыкшего вершить правосудие по-своему. Переведя сбившееся дыхание, Гвен вытерла слезы и, в упор смотря на Дракулу, отчеканила:

— Когда мы поймаем убийцу, вы отдадите его мне! — в обычно спокойном пасмурном взоре, сейчас зарождалась неистовая буря, а в голосе зазвенела та самая не терпящая возражения сталь.

Драган содрогнулся, услышав слова Гвендолин, а посмотрев на нее — похолодел. Подобные ощущения он испытывал только, общаясь с грозным предком. «Они стоят друг друга, — мысленно произнес он. — Не хотел бы я оказаться на их пути». Еще каких-то полчаса назад он просил Гвен не провоцировать Влада, но откуда же он мог знать, что она настолько буквально воспримет его совет…

— Даже не сомневайтесь, — лицо вампира было по привычке скованно непроницаемой маской, но в глубине обсидиановых глаз читался триумф.

Неизвестно, сколько бы еще длилась эта игра в гляделки между девушкой и вампиром, но Больдо припарковал машину в тихом переулке, заканчивающимся тупиком. Не успел стихнуть звук мотора, как Драган со скоростью пробки от шампанского вылетел из ролл-с-ройса. Резкий звук закрывшейся двери произвел эффект разорвавшейся бомбы, в одночасье вернув Влада и Гвен к проблемам насущным.

— Где мы? — поинтересовалась Гвендолин, оказавшись на улице возле старого, с облупившейся в нескольких местах штукатуркой дома. Невзрачное одноэтажное строение сильно контрастировало с роскошным автомобилем, отчего казалось еще неказистей.

— Согласно записям полиции, мы должны быть в восточной части Большого Лондона, в Долстоне, — совладав с так некстати разыгравшимися эмоциями и сверившись с навигатором, ответил Драган.

— В Хакни? — удивилась девушка. — Но что мы забыли в одном из самых опасных боро города? Хотя, сейчас он и встал немного на ноги, обзаведясь презентабельным видом и модными магазинами, но Ист-Энд был и остается Ист-Эндом.

Перебросившись несколькими словами с Больдо, к разговору присоединился и Влад:

— Здесь, — князь указал на тот самый дом, перед которым они сейчас стояли, — были обнаружены две последние жертвы.

— Две? — эхом переспросила Гвен.

— Да. Ник Одли, который прежде чем потерять сознание смог вызвать медиков, и неизвестный мужчина лет пятидесяти…

— Подождите, подождите… — на Гвендолин, словно ушат ледяной воды вылили. Она осмотрелась по сторонам. — Не может этого быть, — прошептала она. — Это же был только сон.

— О чем вы? — почти одновременно спросили мужчины, но девушка уже их не слушала, она быстро перешла дорогу и, приблизившись к сорванной с петель двери и не обращая никакого внимания на ограждающую полицейскую ленту, вошла в дом.

— Ты что-то понимаешь? — поинтересовался Драган у Влада.

— Думаю, это как-то связано с кошмаром, что приснился Гвен в день нашего приезда, — ответил князь, также входя внутрь старого здания.

Когда мужчины, преодолев темный коридор, оказались в небольшой комнатушке, то увидели стоящую посреди помещения Гвендолин, которая с ужасом в ореховых глазах смотрела на… продавленный в нескольких местах диван. Затем она медленно повернулась к окну и увидела тот самый одинокий фонарь, что в ее сне освещал злополучную комнату. Рассматривать стены и потолок, которые, как она отлично помнила были сплошь расцвечены алым, у девушки не было ни малейшего желания. Еще раз обведя мрачное помещение пристальным взглядом, она быстро прошла мимо Дракулы и Драгана и стремительно выскочила на улицу, пытаясь хоть как-то разложить по полочкам произошедшее.

— Невозможно, просто невозможно. Этого не может быть на самом деле. Это всего лишь страшный сон и не более, — словно заведенная твердила девушка, нервно расхаживая вдоль автомобиля.

— Сожалею, но сейчас, точно также, как и в первую нашу с вами встречу, аутогипноз вам вряд ли чем-то поможет, — с легкой улыбкой произнес князь, подходя к Гвендолин, которая явно потерялась среди своих далеко не радужных дум. — Все, что происходит до безобразия реально, — он встал на пути Гвен, тем самым прекращая ее мельтешение. — Расскажите, что вам тогда приснилось, — сильные руки слегка сжали хрупкие плечи в знак поддержки.

Девушка статуей застыла перед Владом, отрешенно смотря куда-то сквозь вампира и пытаясь собраться с мыслями, которые предательски убегали от нее, словно крысы с тонущего корабля. Тяжело вздохнув, она уронила голову ему на грудь и закрыла глаза, восстанавливая жуткое сновидение во всех подробностях. Вздрогнув от нахлынувших на нее ужасных воспоминаний, она, немного отстранившись от князя, прошептала:

— Лучше смотрите сами.

Дракула с легкостью перехватил пасмурный взор Гвендолин и окунулся в сознание, бережно переворачивая страницы ее памяти. Несколько бесконечных минут прошли в полном молчании, а потом Влад, удивленно приподняв брови, поинтересовался:

— Почему же вы раньше об этом не сказали?

— О чем? — не сразу поняла девушка, все еще блуждая в хитросплетениях собственного разума.

— О том, что видели двух отцов, если можно так выразиться, — уточнил свой предыдущий вопрос вампир.

— Но… я думала, это просто сон. Это важно? И что все это может означать? — Гвен с надеждой в глазах посмотрела на Дракулу.

— Только то, что наша загадка начинает казаться не такой уж загадочной, — немного туманно ответил Влад. — Все…

Договорить он не успел, так как из дома, где еще оставался Драган, стали доноситься крики и угрозы, тут же перешедшие в настоящую ссору, сдобренную самыми сочными и отборными ругательствами на румынском и английском языках.

— В машину! — скомандовал Дракула и, буквально силой впихнув ничего не понимающую девушку в ролл-с-ройс, жестом приказал Больдо оставаться на месте, а сам тенью метнулся в близ стоящее строение.

Очнувшись от мыслей и сообразив, что что-то произошло, Гвендолин попыталась выбраться из автомобиля, но не тут-то было. Двери были надежно заблокированы, а Больдо предусмотрительно отгородился от салона перегородкой, хоть и прозрачной, но, судя по всему, звуконепроницаемой. Гвен возмущалась, требовала ее сейчас же выпустить, но это не возымело на преданного душой и телом Дракуле человека никакого эффекта. Осознав всю бесплотность своих попыток и больно ударившись запястьем, девушка смирилась с положением пленницы. В сердцах откинувшись на кожаную спинку, Гвендолин заметила ту самую папку с документами, которые до этого изучал князь. Бегло просмотрев отпечатанный на компьютере текст, предоставленный Владу кем-то из его людей, следивших за ходом расследования, она уже почти положила бумаги на место, как вдруг ее взгляд зацепился за имя матери. Не поверив собственным глазам, девушка снова взяла документы и с ее губ сорвался тихий стон, полный отчаяния.

— Да что же это такое? — голос задрожал, но она быстро взяла себя в руки. — Не время сейчас давать волю эмоциям! Хватит! — сцепив зубы, как разъяренная кошка прошипела Гвен.

Потасовка в доме закончилась в ту самую секунду, как посреди комнаты точно чертик из табакерки появился вампир. Одним ударом Влад отбросил двоих коренастых парней от Драгана, рука которого сильно кровоточила, а костюм был порван в нескольких местах. Его потомок явно проиграл схватку с местными жителями, которые пришли сюда поживиться. Их не смущало даже то, что здесь всего каких-то несколько дней назад были обнаружены жертвы серийного убийцы. Наоборот, они рассчитывали отыскать что-нибудь, что можно было бы продать. А увидев роскошный автомобиль и богато одетых людей, они вообще подумали, что сорвали джекпот. Правда, они и представить не могли, с кем свела их судьба. Разлетевшись в разные углы комнаты и выронив ножи, парни лет двадцати-двадцати пяти во все глаза уставились на вампира, совершенно не понимая, как один человек так легко с ними справился. Тем более, когда они уже почти праздновали победу, забрав кошелек, дорогой смартфон и золотые часы у Драгана.

— Ты в порядке? — совершенно не обращая внимания на копошащихся по углам молодых людей, спросил Влад у своего потомка.

— Да, это всего лишь царапина, — отрывая остаток рукава и перевязывая ним кровоточащую руку, ответил Дракулешти. — Гордость и самоуважение пострадали намного больше, — выдохнул он, устало привалившись к стене.

— Я не буду повторять дважды, — и Влад протянул руку, однозначно намекая на то, чтобы горе-грабители вернули то, что забрали.

Слова были сказаны будничным, даже безразличным тоном, но от этого скрытая угроза, прозвучавшая в них, была особенно убедительной. Вампир перевел яростный взгляд с одного парня на другого, от которого те окончательно струсили. Послушно положив бумажник, телефон и часы на пол, молодые люди, словно подброшенные пружиной, вскочили на ноги и кинулись наутек из злосчастного дома, не желая оставаться там ни минутой дольше.

— Спасибо, — с облегчением сказал Драган, — ты появился как раз вовремя.

— Я не сразу услышал, — Влад задумчиво замолчал, осматривая комнату.

— Что?

— Вон там, видишь, — и вампир указал на крохотную белую точку под диваном.

— Это таблетка, — ответил Драган. — Я как раз собирался ее достать, как на меня напали эти мо́лодцы.

Князь в мгновение ока очутившись возле дивана, поднял найденную улику и снова вернулся к мужчине, который пытался остановить кровь, но явно безуспешно.

— Подожди, — Влад когтем разрезал себе палец, как накануне в больнице, и провел своей кровью по ране Драгана. Порез от ножа тут же затянулся. — Прости, но с костюмом так не получится, — вампир усмехнулся уголками губ.

— Спасибо за помощь и не стоит беспокоиться, — в тон ему ответил Драган, одевая на руку часы и возвращая бумажник и телефон на прежние места.

— Как думаешь, что это такое? — рассматривая на ладони таблетку, поинтересовался Влад.

— Понятия не имею. Это может быть все, что угодно: от простого аспирина до какого-то наркотика. Сам видишь, что тут за контингент, — медленно идя вслед за предком, ответил Дракулешти. — Нужно провести кое-какие тесты, но и потом я бы не сильно рассчитывал на результат. Возможно, она и не имеет отношение к нашим преступлениям.

— Возможно, а, возможно, и нет, — скорее самому себе, чем собеседнику сказал Влад, пряча находку во внутренний карман. Выйдя на улицу, вампир направился прямо к машине.

Стоило появиться второму ее спутнику, как Гвендолин тут же позабыла все свои вопросы, которые хотела задать Владу. Она удивленно рассматривала изрядно потрепанного, но, к счастью, совершенно невредимого, если не считать костюма от Армани, Драгана.

— Что случилось?

— Ничего серьезного, всего лишь легкое недопонимание с жителями боро, — полушутливо ответил мужчина.

— Хозяин, — перегородка оказалась опущенной и к ним повернулся Больдо, — боюсь, у нас незваные гости, — он указал на небольшую группу, человек шесть-семь, высоких, крепко сложенных парней с камнями и битами в руках, которые выстроившись в линию, преградили им путь из глухого переулка.

— Кажется, кто-то позаботился о моем ужине, — плотоядно смотря на местный «бомонд», оскалился в подобии улыбки вампир. — Как мило с их стороны.

— Не стоит лишний раз светиться, — Драган взглянул на Влада, глаза которого уже были объяты рубиновым пламенем плохо сдерживаемой ярости. — Давай просто уедем.

— Но как? — не выдержала Гвендолин. — Их целая куча, у них… оружие.

— Хорошо, — нехотя согласился князь, загоняя внутреннего зверя далеко в глубины подсознания. — Все равно от них за милю разит страхом и наркотиками. Еще несварение желудка заработаю.

Секунду спустя в машине раздался смех. Покачав головой, Драган сказал:

— Только ты умеешь превратить опасность в шутку.

Вместо ответа, Дракула только виновато развел руками, мол, каюсь, грешен…

— Вперед! — скомандовал князь. — Чего мы ждем?!

Второй раз повторять Больдо не пришлось, он со злорадной улыбкой на губах, по плотоядности не уступающей самому вампиру, нажал на газ, вдавливая педаль почти до предела. Машина рванула с места, тут же оказавшись окруженной со всех сторон. Но когда пришедшие на помощь товарищам молодые люди поняли, что сейчас их просто размажут по асфальту, то разлетелись в разные стороны, словно кегли в кегельбане.

— Пистолет! — крикнула Гвен и инстинктивно прижалась к Владу, указывая вправо на рыжеволосого парня в спортивном костюме, который, целясь по стеклам, разряжал обойму Глока, явно намереваясь достать кого-то из пассажиров ролл-с-ройса, но вместо этого уложил парочку своих же людей, в которых срикошетили пули.

— Вам совершенно нечего бояться, — успокаивающе погладив Гвен по волосам, сказал Дракула. — Эта машина по надежности не уступает крепости.

Гвендолин подняла голову и, убедившись, что на стеклах нет ни единой царапины, снова откинулась на спинку.

— А предупредить было нельзя?

— Я говорил, но вы меня не слушаете, обычно, — отшутился вампир. — Спрашивайте, — добавил он, заметив какие взгляды девушка бросает то на него, то на лежащие рядом документы. Но так и не дождавшись крутившихся на кончике языка Гвен слов, сказал: — Леди Элизабет и сэра Рэймонда обвинили в сговоре, с целью убийства вашего отца. Сейчас и ваша мать, и ваш адвокат находятся в Скотланд-Ярде, но Кроуфорд со своей командой делают все необходимое, чтобы их выпустили под залог. Уверен, не позже чем завтра утром они окажутся на свободе. Хотя, боюсь, обвинения будет не так легко снять. Цианид нашли в комнате ваших родителей, среди вещей леди Элизабет. Правда, возникли некоторые проблемы с отпечатками…

— Не без вашего вмешательства, полагаю, — уточнила Гвен, с удивлением смотря на вампира.

— Иногда стоит брать дело в свои руки, — пространно бросил Влад.

— Я так понимаю, что это и была та самая очень плохая новость? — смахнув предательскую слезинку, спросила девушка.

— Да, — кивнул Влад. — Мне жаль.

— Но вы же сами натолкнули этого дурака Бабкока на эти мысли! — гнев взял верх над болью, острой иглой пронзившей сердце. — Если бы вы…

— Я понимаю, у вас есть все права на меня злиться, но, — Дракула сделал предупреждающий жест, заставляя Гвен промолчать, — пока полиция занята отработкой этой версии, мы спокойно можем заняться своей.

— Прекрасно! Вы опять перепутали живых людей с шахматами, — все-таки не удержалась Гвен, ее обещание самой себе не проявлять больше эмоций и не ссориться с Владом лопнуло, словно мыльный пузырь. — А вы чего молчите?! — она зло уставилась на притихшего Драгана. — Скажете, что я не права?

Вампир перевел внимательный взгляд на своего потомка и выжидательно уставился на него, с легкой насмешкой на устах. Он прекрасно видел, как тот мучается, думая, как бы не оказаться между двух огней.

— Не… скажу, — наконец-то выдавил он под пристальным взором черных глаз. — Но все же подобное развитие событий нельзя сбрасывать со счетов. Мы утром об этом говорили в библиотеке, — тут же добавил он. — Полиция просто пошла по нашему пути и сделала те же выводы.

— Хочешь усидеть сразу на двух стульях? — все с той же насмешкой поинтересовался князь.

Дракулешти вместо ответа угрюмо уставился в окно, понимая, что его предок видит его насквозь и что-то сейчас объяснять себе же дороже выйдет.

— Но вы, оба, значит, допускаете мысль о том, что моя мама, и правда, могла договориться с лучшим другом отца о… о… — она так и не смогла закончить мысль.

— Допускаем, но не верим в ее жизнеспособность, — заверил ее Дракула. — И пока такой расклад нас вполне устраивает. Если это дело рук кого-то из прислуги, они могут себя выдать, подумав, что афера удалась.

— Но что если мама…

— Смерти желали только герцогу Графтону, — снова ответил на невысказанный вопрос Влад. — Леди Элизабет хотели просто подставить, чтобы окончательно уничтожить вашу семью. Поэтому в данный момент в полиции она находится в большей безопасности, чем в собственном доме. К тому же я приставил к ней своего человека, который не спустит с нее глаз ни на секунду, поверьте мне на слово.

— Хорошо, — наконец-то смирилась с неизбежным Гвендолин. — Что мы будем делать дальше?

— Убил бы за чашку крепкого черного кофе, — пробормотал Драган, поняв, что буря миновала.

— Полностью разделяю ваши чувства, — вздохнув, сказала Гвендолин.

— Сейчас вернемся к вам домой и мы с вами займемся исследованием особняка, а Драган — таблетки, которую он нашел. Что-то мне подсказывает, что мы потянули за нужную ниточку, — подытожил свои распоряжения Влад.

— Кстати, а что вы думаете о двойнике моего отца? — вспомнив о доме, девушка вспомнила и свой кошмар.

— В доме действительно было найдено двое пострадавших: Ник Одли и неизвестный, — вампир взял документы и дал Гвен один лист. — Смотрите: возраст, комплекция, рост жертвы полностью совпадает с показателями вашего отца. Поэтому я бы не очень удивился, если бы ваш сон оказался пророческим.

— Но это нам все равно ничего не дает, ведь его нельзя опознать, лицо было сильно изуродовано, — выхватила девушка нужную строчку из отчета.

— А это наводит на мысль о том, что кто-то очень сильно не желал, чтобы убитого опознали, — заметил Дракула.

— Но это же глупо, — вставила Гвендолин. — А зубная карта зачем? Можно же установить личность погибшего по зубам.

— Не установить — подтвердить, но для этого нужно знать, кого искать и с кем сравнивать. В нашем же случае, сами понимаете, — он многозначительно развел руками и посмотрел на Драгана.

— Пока личность не установлена, — уточнил Дракулешти, — сравнить, и правда, невозможно. Ведь это же не отпечатки пальцев, базы зубов не существует.

— Хорошо, но почему нельзя этого сделать по отпечаткам?

— Потому что их тоже нет.

— В смысле нет в базе полиции? — не поняла Гвендолин.

— Нет, на руках убитого, — сказал Влад. — И это возвращает нас к тому, что кому-то очень хотелось скрыть личность подсадной утки.

— Вы хотите сказать, что этот кто-то, то есть убитый, был действительно похож на моего отца? — опешила от своих же выводов девушка, снова вспомнив на миг злополучный сон.

— Уверен в этом, — ответил вампир. — Но еще и потому, что он единственный, кто так сильно пострадал. Ни у одной жертвы, как вы могли убедиться, — князь указал взглядом на папку, — не было подобных повреждений. А у него, наоборот, не было признаков обескровливания, даже этой дешевой имитации укуса. Мне, например, кажется это весьма странным.

— Вы правы, — задумчиво промолвила Гвен. — Тогда это может быть неплохим объяснением, откуда взялись фото и записи камер наблюдения, на которых якобы запечатлен мой отец.

— Да, но вы все же забываете один момент — ваш отец понятия не имел, где был во время совершения преступлений, при чем всех пяти. И то, что ваша мать самолично обнаружила одежду герцога всю в крови, совпадающей с кровью жертв, — добавил ложку дегтя в бочку с медом князь. — Это нам и предстоит выяснить, потому что полиции до этого дела нет. А без раскрытия этой тайны мы не сможем двигаться дальше.

— Ну конечно, у них все просто и ясно. Мой отец сумасшедший вампир-убийца, а мама и сэр Рэймонд сговорились, чтобы его убить, — зло бросила Гвендолин.

— Как бы то ни было, но в конце туннеля перед нами наконец-то забрезжил свет. Хотя нам и предстоит ответить еще на ряд вопросов, — заметил Влад, открывая дверь ролл-с-ройса, который остановился перед роскошным средневековым особняком, утопающем в буйстве осенних красок, которыми были расцвечены многочисленные газоны и огромный парк, прилегающий к дому.

Час, выделенный Дракулой им с Драганом на личные нужды, Гвендолин решила провести с пользой. Потому как прекрасно понимала, что стоит ей хоть на мгновение расслабиться, она просто свалится с ног, причем в самом прямом смысле этого слова. День выдался насыщенным во всех отношениях и поистине бесконечным, усталость давала о себе знать монотонной ноющей болью в висках, избавить от которой могла только горячая ванна, но сейчас мисс Оллфорд было не этого. Последние события вынуждали Гвен забыть о собственном комфорте, куда важнее было разобраться во всем, чтобы наконец-то поставить точку в этом ужасном деле. Поэтому Гвендолин даже не стала подниматься в свои комнаты, а сразу же направилась на кухню, где, как она помнила, за чашкой ароматного чая по вечерам очень любила собираться прислуга, чтобы обсудить планы на следующий день, и, главное, посплетничать. Не успела Гвен переступить порог, как тут же оказалась в по-мужски крепких, несмотря на возраст, объятиях миссис Джонс.

— Что же это происходит такое? — причитала Аманда, вытирая полотенцем слезы и чуть не задавив несчастную девушку. — Гвендолин, кому только в голову могло прийти подобное?! Чтобы леди Элизабет, которую я видела еще в пеленках, когда пришла работать в дом ее родителей, могла сделать то, в чем обвиняют ее эти изверги. Да она же мухи не обидит, а тут такое… — женщина не выдержала и разрыдалась в голос.

— Миссис Джонс, успокойтесь, — девушка налила кухарке стакан воды, — мы во всем разберемся и скоро этот кошмар закончится, — как же ей хотелось верить своим же словам, но пока, к сожалению, вопросов оставалось намного больше, чем найденных на них ответов. И, конечно, отца уже в любом случае не вернешь с того света, даже Дракула тут был бессилен. Радовало Гвен только то, что ей все-таки удалось поговорить с ним перед смертью, но его бледное, перекошенное судорогой лицо до конца жизни будет стоять у нее перед глазами.

— Ой, Гвендолин, — вспомнив свои прямые обязанности, запричитала с новой силой Аманда, — я совершенно позабыла про ужин. Сейчас приготовлю…

— Не стоит затевать что-то грандиозное, — перебила ее девушка, — сообразите нам по пару сэндвичей и кофе покрепче.

— Сейчас-сейчас, деточка, — довольно проворно для своей комплекции и возраста, миссис Джонс принялась готовить еду, быстро перемещаясь по кухне. — Вы-то как, мисс? Ваши родители чуть с ума не сошли, когда сюда заявилась полиция с такими ужасными новостями. Что было-то… Ой, что было, — слезы снова полились из глаз женщины и она буквально упала на ближайший стул. — Не думали мы уже вас живой увидеть.

— Аманда, правда, успокойтесь. Сейчас же все хорошо, ну… — Гвен замолчала, — если можно так сказать. А где все? — поинтересовалась девушка, не желая обсуждать некоторые аспекты своей жизни. — Помнится, когда я еще была дома, вы любили устраивать вечерние посиделки за чаем.

— Так то было целую вечность назад, — печально вздохнув, сказала миссис Джонс, вставая и наконец-то ставя чайник на огромную плиту. — Хотя, конечно, Камилла, Рэйчел и Вики все еще приходят ко мне на кухню, но это уже все не то. Мы больше молчим, — делая сэндвичи сказала Аманда. — Сами понимаете… — опять тяжелый вздох сорвался с губ женщины, — не до праздной болтовни. Да и с Вики что-то не то в последние дни, сама не своя стала. А сегодня я ее с утра не видела, как в воду канула.

— Может приболела? — обеспокоенно спросила Гвен.

— Кто ее знает, — покачала головой кухарка. — Рэйчел искала ее, но, кажется, так и не нашла. Не до Вики нам сегодня было, прости Господи. Только-только в себя стали приходить.

— Аманда, я очень хотела с вами поговорить о том, что было пока меня не было. В доме появились новые люди, — как бы между прочим заметила Гвен, благодарно кивнув миссис Джонс, когда та подала ей чашку горячего кофе, и думая о том, что нужно все-таки навестить Вики. Возможно, той, и правда, нужна помощь.

— Парочка появилась, да. У меня новая помощница Сьюзен, умная и расторопная девка, но вертихвостка каких свет не видывал. Ничего не надо, одни парни на уме. Даже сейчас побежала на очередное свидание в Сити, — сложив еду на ажурный серебряный поднос, произнесла Аманда. — А месяцем позже нее у отца вашего секретарь новый появился. Ник. Странный какой-то, замкнутый, ни с кем не общается. Бросит пару слов на ходу и все-то он занят, все по поручениям бегает… бегал… бегает. Жив-то еще надеюсь, — печально промолвила женщина, наливая чай в свою чашку.

— А что с Оливером случилось? Он уволился? — спросила Гвендолин, наслаждаясь ароматным напитком.

— Вы не знаете? — мисс Оллфорд с непониманием посмотрела на Аманду. — Так несчастный случай с ним произошел, тормоза в машине отказали и он, бедняга, в дерево врезался на повороте. И, что самое обидное, совсем недалеко от дома. До больницы не довезли, помер. Жаль парнишку, не чета этому, новому.

— Ничего себе, — удивленно выдохнула Гвендолин. — Я действительно не знала, думала он просто ушел.

— Вот так-то, деточка, — крупная слеза быстро скатилась по щеке кухарки. — И отца вашего жаль, никак поверить не могу, что его нет больше. В самом расцвете ушел, да еще и так… — шмыгнув носом, миссис Джонс замолчала, увидев на глазах Гвен слезы. — Простите меня, старую. Не думаю, что говорю.

— Ничего, — вытерев соленые дорожки, сказала Гвен, — нам всем придется смириться с тем, что уже ничего не будет так, как было раньше. Кстати, я хотела…

— Мисс, мисс Гвендолин, хорошо, что я вас нашла, — в дверях стояла довольно высокая, худощавая девушка с туго затянутыми на затылке в пучок темно-каштановыми волосами, — мистер Алукард просил вас срочно прийти в кабинет вашего отца, — она во все глаза рассматривала молодую хозяйку, которую не видела несколько последних лет, с тех самых пор, как наследница герцога Графтона, разругавшись в пух и прах с родными, покинула отчий дом.

— Спасибо, — кивнула Гвендолин, гадая про себя, что же опять случилось. Поблагодарив миссис Джонс, она снова обратилась к старшей горничной, все еще стоящей в дверях: — Рэйчел, отнеси кофе и сэндвичи в малую гостиную.

— Как скажите, мисс, — служанка, наконец-то отлипнув от дверного проема, пропустила хозяйку и, резво подхватив поднос, поспешила исполнить распоряжение Гвендолин.

— Да, и найди мистера Дракулешти, — остановившись перед лестницей на второй этаж, сказала Гвендолин.

— Так он уже там, в кабинете, — подойдя к хозяйке ответила Рэйчел. — Мистер Алукард и его искал. Я весь дом оббегала пока вас двоих отыскала.

— Хорошо, — кивнула девушка, — тогда отнеси поднос в кабинет. Мы перекусим прямо там.

— Как скажите, мисс, — снова повторила горничная и тенью направилась за хозяйкой. Но мгновение спустя остановилась, и Гвен услышала: — Мы ничего не могли сделать, простите, мисс, — всхлипнув, пролепетала Рэйчел. — Полицейские, как с цепи сорвались. Ворвались в дом, устроили обыск, стали во всем обвинять леди Элизабет и… нашли у нее яд. Ни она, ни мы не успели и глазом моргнуть, как ее арестовали и забрали в Скотланд-Ярд. Миссис Нортон хотела с вами связаться, но люди, приставленные для охраны мистером Алукардом, уверили, что сами обо всем позаботятся и сообщат вам.

«Сообщили, — вздохнув, усмехнулась про себя Гвен, — но явно не мне». Потом до нее дошел смысл всего сказанного горничной, и она в который раз поразилась тому, как же Владу удается все держать под контролем. Гвендолин вдруг подумала, что она и понятия не имеет, что без него бы делала. До этого самого момента она даже не задумывалась об этом, принимая все как должное… Дракула пару месяцев назад, не спрашивая, вихрем ворвался в ее жизнь, да так там и остался, при этом став неотъемлемой ее частью. Конечно, Гвен могла злиться и возмущаться, что утратила такую желанную независимость, но в глубине души девушка была действительно рада тому, что рядом с ней оказался человек, на которого она могла положиться в любой жизненной ситуации.

— Он такой… такой притягательный и жуткий одновременно, — внезапно произнесла мисс Эндрюс, вклинившись в мысли Гвен и тем самым выводя ее из задумчивости. — Когда он заговорил у меня душа в пятки ушла, а от его прожигающего насквозь взгляда до сих пор поджилки трясутся, — старшая горничная передернула плечами, отрешенно смотря куда-то мимо своей хозяйки.

— Да уж, умеет Влад производить нужное впечатление, — усмехнувшись, очень тихо пробормотала Гвендолин. — Рэйчел, в комнатах моих родителей убираешь только ты? — возвращая разговор к интересующей ее теме и делая вид, что не заметила последних слов горничной, спросила мисс Оллфорд. Обсуждение Дракулы, как и его достоинств и недостатков, в ее планы сейчас никак не входило.

— В основном, мисс, — моргнув пару раз, словно выйдя из какого-то транса, ответила та. — Но?.. Вы же не думаете?! — в карих глазах Рэйчел застыл настоящий ужас.

— Нет-нет, конечно нет, — поспешила заверить горничную девушка. — Я просто хотела спросить, возможно, ты видела кого-то, кто мог бы подкинуть яд в комнату мамы?

— Простите, — поднос в руках мисс Эндрюс опасно наклонился вправо, и она едва успела выровнять его, чтобы кофе и сэндвичи не оказались на полу, — я просто… это все так ужасно… словно страшный сон, который никак не заканчивается, — и горничная разрыдалась. — Я сама об этом думала, ведь могут подумать на меня. И даже как вы, в первую очередь… — слова от волнения путались и девушка никак не могла собраться с мыслями.

— Рэйчел, прекрати истерику, сейчас же! — намного резче, чем собиралась, отчеканила Гвендолин, раздраженно посмотрев на трясущуюся всем телом горничную. — Я уже сказала, что не обвиняю тебя ни в чем. Просто мне нужно знать, кто мог это сделать. Ведь не мама же виновата в конце концов! — на последних словах голос Гвен сорвался на крик, она уже сама была не рада, что затеяла этот разговор.

— Простите, я… — еще раз промямлила Рэйчел и собиралась что-то сказать, как в коридоре послышались быстро приближающиеся шаги.

— Гвендолин, мы с Владом тебя заждались, — Драган появился из-за поворота, ведущего в кабинет.

— Иду! — недовольно бросила девушка и, обойдя мужчину, стремительно направилась к распахнутым дверям из красного дерева.

— Спасибо, дальше мы сами, — Драган забрал у горничной поднос и скрылся за тем же поворотом, откуда мгновение назад появился.

Рассеянно кивнув и снова словно отрешившись от реальности, Рэйчел молча поплелась в свою комнату, при этом совершенно забыв, что обещала зайти на кухню к миссис Джонс.

Оказавшись в кабинете, Гвендолин на миг застыла на пороге, не в силах двинуться с места. Все здесь ей напоминало об отце, даже его любимая книга, как и всегда, лежала открытой на небольшом резном столике, стоящем рядом с креслом в углу под огромным стрельчатым окном, украшал которое единственный во всем доме витраж с изображением их фамильного герба. Обведя комнату пристальным взором, девушка усилием воли подавила в себе эмоции, душащие ее своими костлявыми ручонками и мешающие нормально дышать. Ведь все, начиная с разложенных на огромном столе из эбенового дерева бумаг, письменных принадлежностей и стоящей почти в центре старой пишущей машинки, которую герцог Графтон предпочитал подобно Дракуле, упорно не желающему воспринимать некоторые аспекты человеческого прогресса, всем новшествам двадцать первого века и заканчивая массивными от пола до потолка стеллажами, буквально заваленными разнообразными книгами и документами, которые он постоянно приносил из библиотеки, чтобы не бегать по этажам лишний раз, кричало о том, что хозяин вышел всего лишь на минуту и вот-вот вернется… и все будет как прежде. Умом Гвен понимала, что время вспять не повернуть, но душа никак не хотела мириться с очевидным, все еще подсознательно надеясь на какое-то чудо библейских масштабов… Ненависть к убийце, посмевшем в одночасье разрушить ее жизнь и жизнь ее родных, когтем полоснула по сердцу Гвендолин, заставив ту зарычать подобно раненому зверю.

— Гвен, с вами все в порядке? — донесся из-за спины обеспокоенный голос Драгана, который все это время стоял позади девушки, не желая ее беспокоить.

— Да-а, — борясь с подступившими к горлу рыданиями, ответила Гвендолин и, указав на невысокий столик у окна, произнесла: — Поставьте туда. Простите, — она повернулась к мужчине, — вы, наверное, проголодались, а я тут истерики закатываю. Не думала, что это будет так сложно, — выдохнула Гвен, прикрывая глаза.

— Ничего страшного, — успокаивающе сказал Драган. — На вас столько всего свалилось в последние дни. Вам, кстати, тоже не мешало бы поесть, — добавил он, ненавязчиво подталкивая девушку к креслу и буквально впихивая той в руку сэндвич с курицей.

Несколько следующих минут, показавшихся Гвен целой вечностью, прошли в полном молчании. Они с Драганом только начав есть, поняли, насколько сильно проголодались. Поэтому на какое-то время в комнате воцарилась почти гробовая тишина, нарушать которую, казалось, боялся даже внезапно разыгравшийся за окном ветер. Ветви старого и от этого необъятного дуба, которые обычно бесцеремонно ломились в окно кабинета, словно моля их впустить внутрь, сейчас лишь слегка задевали деревянную раму, будто лаская ее, и тут же, увлекаемые незримой рукой Зефира, * послушно гнулись в другую сторону.

Гвендолин выглянула на улицу — небо было темным, почти черным, ни звезды, ни луна не почтили его этим поздним вечером своим присутствием, только гонимые западным ветром тяжелые грозовые тучи господствовали за окном, заполучив небесную твердь в свое безраздельное пользование. Внезапно Гвен заметила на фоне парка, который хорошо просматривался из окна кабинета, появившуюся словно из ниоткуда бледную фигуру. Она быстро приближалась к дому, а потом, в какой-то миг, просто взмыла в воздух и уже через секунду к ним присоединился Дракула, молочно-белесым мороком просочившись в узкую щель приоткрытой оконной рамы.

— Прошу прощения, но я был вынужден вас ненадолго оставить, — Влад хитро улыбнулся. — Дела, знаете ли.

— Вы хотите сказать, что… — Гвен мотнула головой, отгоняя от мысленного взора картину, где вампир, поймав ничего неподозревающую жертву, с наслаждением впивается ей в шею, выпивая несчастную до последней капли.

Без труда прочитав мысли Гвендолин, князь рассмеялся:

— Вы действительно думаете, что мне больше заняться нечем? — поинтересовался вампир, впрочем, не ожидая ответа на свой вопрос. Затем медленно пройдя через всю комнату и остановившись напротив немного растерянной девушки, уже совершенно серьезно спросил: — Что в слове отдых вам не понятно? — Влад буравил недовольным взглядом мисс Оллфорд, из-за чего Гвен едва не подавилась кофе. — Тебя это тоже касается, — вампир перевел взор обсидиановых глаз на своего потомка, который, казалось, был готов, как и Гвендолин, провалиться сквозь землю, ощущая себя нашкодившим ребенком, которого отчитывает строгий родитель.

— Я хотел хоть что-то узнать об этом новом секретаре, раз в больнице мы ничего не выяснили, — устало произнес Дракулешти. — Что-то с ним не так и это не дает мне покоя, но я никак не могу понять, что именно меня беспокоит.

— И как, узнал? — Дракула выжидательно смотрел на Драгана, который отставив чашку с кофе на резной столик, полез во внутренний карман пиджака, откуда мгновение спустя достал фотографию, где были запечатлены девушка и парень на фоне собора Нотр-Дам де Пари. — Я подумал, что…

— Тебя кто-то видел? — перебил мужчину Влад, задумчиво рассматривая снимок.

— Нет, кажется… я не уверен… я слышал шаги в коридоре, но… — он виновато развел руками.

— Прекрасно. А вам обязательно было нужно допрашивать прислугу? — Дракула снова перевел взгляд на Гвендолин.

— Я подумала, что могу помочь расследованию. Ведь мама под арестом и узнать что-то можно только, поговорив непосредственно с теми, кто еще остался в доме.

— Согласен, но вы, оба, — Влад отошел к окну и, уперев руки в подоконник, отрешенно уставился на ночной пейзаж, — растревожили осиное гнездо.

— Но, возможно, это не так и плохо, кто-то может выдать себя, как мы и думали, — тихо сказал Драган.

— Возможно, — эхом отозвался вампир. — Но вместо того, чтобы утратить бдительность и расслабиться, все насторожились и подозревают друг друга. А это никоим образом не способствует нашему делу. Наоборот, теперь приходится постоянно просеивать информацию, чтобы вычленить из нее хоть что-то стоящее. У меня, признаться, уже голова кругом идет от всей той чепухи, которую я вынужден слышать.

— Простите, — почти беззвучно произнесла Гвен. — Я правда хотела помочь.

— Кстати, ты своим вторжением в комнату Ника спугнул судя по всему его пассию, — князь взглядом указал на фотографию, лежащую на небольшом столике рядом с чашками и подносом. — Именно поэтому я и выходил. Пришлось кое с кем переговорить и установить слежку за девушкой, которая заметив, что в комнате Ника кто-то есть, поспешила покинуть дом.

— А не проще было бы… так сказать, поговорить с ней? — осторожно поинтересовался Драган, но тут же пожалел о своем предложении.

— Не проще! — резко бросил Влад, сверкнув глазами. — В полиции ты скажешь, что вампир прочитал ее мысли и таким образом узнал, что она виновна? Или же ты, который все время меня останавливает, не давая переступить черту, предлагаешь ее убить? — последние слова князь буквально прошипел в лицо не на шутку перепуганному мужчине, который больше всего на свете в эту минуту желал обрести невидимость.

— Нет… Конечно, нет. Я совсем не это имел в виду. Но можно же стереть ей память в случае чего или… — попытался возразить Дракулешти, но властный жест заставил его замолчать.

— Мне кажется мы это уже проходили. Я говорил, что даже для моих возможностей есть пределы. Более того в этой стране у меня связаны руки, если я не хочу войны, а в данный момент я ее, поверь, совершенно не хочу. Меня целиком и полностью устраивает сложившаяся ситуация и выступать против Объединенного Совета Кланов у меня нет ни малейшего желания. Я одним своим присутствием здесь вызвал кучу недовольства среди вампирской братии, а ты предлагаешь мне промывать мозги королевской семье, всему Скотланд-Ярду и большей части населения Туманного Альбиона, которая следит за новостями, словно стая голодных стервятников. Все они жаждут получить ответы, поэтому мы не можем без доказательств, обычных человеческих доказательств, указать на убийцу или убийц. Я обратился к преданным мне людям и Главе Совета за помощью и мне ее предоставили, дав при этом на чужой территории практически полную свободу действий. Посему я и дальше собираюсь действовать исключительно в пределах допустимого и понятного человеческому разуму, — отчеканил Дракула, усилием воли сводя на нет вспыхнувшую в нем ярость.

— Но почему вы думаете, что эта девушка с фото виновна? — поняв, что буря в очередной раз прошла мимо, спросила Гвендолин, которая несмотря на усталость и гнев Влада все же уловила главное в его словах.

Вместо ответа вампир подошел к письменному столу и, достав из верхнего левого ящика лэптоп, который он туда положил прежде, чем покинуть комнату, продемонстрировал своим собеседникам несколько файлов, полученных им за полчаса до их прихода.

— Вы верите в такие совпадения? — усевшись в глубокое кожаное кресло и закинув ногу на ногу, как бы между прочим поинтересовался князь.

— Но это многое объясняет, — заметил Драган, внимательно вчитываясь в текст на мониторе и рассматривая прикрепленные изображения, на которых были запечатлены подростки, в которых безошибочно узнавались Сьюзен и Ник. Оба, как следовало из их досье, были воспитанниками одного сиротского приюта в прованском Гапе.

— Это ровным счетом ничего не объясняет, — спустил вампир потомка с небес на землю. — Но факт их давнего знакомства в сложившихся обстоятельствах выглядит, несомненно, весьма и весьма подозрительно и вынуждает о многом задуматься. Кроме того за ними тянется незримый шлейф мошенничества через добрую половину юга Франции. Но вот прибыв в Англию они словно в воду канули, пока не всплыли здесь, так сказать. И вынужден отдать им должное, следы они заметать умеют. Неудивительно, что ничего из этого, — князь небрежно указал на монитор, где по-прежнему были открыты присланные ему файлы, — не просочилось, когда их принимали на работу. Моим людям пришлось изрядно потрудиться, чтобы добыть эту информацию.

— Можно сейчас передать эти сведения в Скотланд-Ярд, а они пусть свяжутся с французской полицией, — начал Драган, но тут же был прерван своим предком:

— Мне это зачем нужно? Нам важно докопаться до истины здесь и сейчас, остальное меня мало волнует. Почему я должен выполнять за полицейских их же работу?

Поспорить с этим было сложно, поэтому мужчине пришлось, согласно кивнув, раз и навсегда закрыть эту тему.

Гвендолин какое-то время молча смотрела то на экран лэптопа, то на фото, все еще лежащее на столе, пытаясь осмыслить все сказанное Владом, а потом заметила:

— Миссис Джонс, наша кухарка, сказала, что первой в доме появилась Сьюзен. Потом, на место погибшего Оливера пришел Ник.

— А вот тут всплывает еще один довольно любопытный факт, — сложив руки домиком и слегка прикрыв глаза, сказал Дракула. — В этих же файлах есть и отчет полиции о гибели предыдущего секретаря вашего отца, — вампир посмотрел на Гвен, — точнее два, но они разнятся между собой как день и ночь. Создается впечатление, что кто-то умышленно расчищал дорогу для мистера Одли. Мой человек переговорил с экспертом, дававшим заключение, и он… — Влад сделал эффектную паузу, — совершенно не помнит, как писал второй отчет о несчастном случае. Это вам ничего не напоминает?

— Еще как, — усталость с Гвендолин как рукой сняло. Она встала и стала беспокойно расхаживать по комнате, обдумывая новую информацию.

— Эксперт, герцог Графтон, сэр Рэймонд, — стал перечислять Драган, складывая понемногу замысловатый паззл. — Это не может быть обычным совпадением. Но почему тогда полиция это упустила?

— Боюсь, я не тот, кто ответит на этот вопрос. К тому же меня намного больше интересует другой, а именно: почему ничего не помнит Ник Одли?

— Кстати, я уже говорил, что не могу отделаться от мысли, что что-то упустил.

— Ты о чем сейчас? — князь удивленно приподнял брови.

— Как врач, — уточнил Драган. — Я читал историю болезни Ника и… — мужчина на мгновение замолчал, что-то прикидывая, — в компьютере есть заключение эксперта относительно Ника?

Влад кивнул и Драган, повернув к себе лэптоп, после непродолжительных поисков принялся внимательно изучать необходимую ему информацию.

— Что вы обнаружили? — спросила Гвендолин, не переставая мерить шагами кабинет отца.

— Вырисовывается совсем нелицеприятная картина, — все еще что-то обдумывая произнес Драган. — Только пару минут назад я понял, что меня все время смущало, и как врачу мне нет прощения за подобную близорукость.

— Да о чем вы в конце концов?! — не выдержала Гвен, смотря то на мужчину, то на экран лэптопа.

— О том, что повреждения, причиненные Нику, хоть и серьезные, но ни одно из них не задело жизненно важные органы. Проще говоря, раны нанесены с хирургической точностью и знанием дела, — объяснил наконец-то Драган.

— То есть вы хотите сказать, что Ника оставили в живых специально? — выдохнула девушка.

— Получается, что либо убийца, и правда, не желал смерти Ника, либо же по неизвестным нам причинам Ник сам себе нанес раны, — озвучил догадку Драгана Дракула.

— Но зачем? — ошарашенно поинтересовалась Гвендолин, садясь на подлокотник кресла, в котором сидел вампир, но немного не рассчитав, съехала по гладкой поверхности и оказалась на коленях князя. — Простите! — она хотела тут же встать, но Влад ее удержал:

— Да сидите уже, я не кусаюсь, — улыбка тронула уголки его обычно плотно сжатых губ. — К тому же вы наконец перестали кружить по комнате, а это не может не радовать, — и возвращая разговор в прежнее русло, добавил: — Это именно тот вопрос, на который нам просто необходимо получить ответ. Без него мы не можем сложить все в одно целое. Но пока его память на замке, увы, даже для меня. И я совершенно не могу понять, как подобное вообще возможно.

— Скорее всего дело в искусственном блоке из-за комы, — Драган повторил свое предположение, которое он высказал еще в больнице.

— Не уверен, — Влад покачал головой. — Сначала я тоже так подумал, но переговорил с Главой Совета, и он подтвердил, что даже так память можно считать. Дело тут в чем-то другом.

— Странно, — подытожила Гвен.

— И не только это, — согласно кивнул Драган. — Чем больше ответов мы находим, тем больше появляется вопросов. Это просто невозможно!

— Гвен, в вашем доме есть тайные комнаты или переходы? — внезапно спросил вампир, слегка прищурившись и словно к чему-то прислушиваясь.

— Да, это старый дом, построенный еще в тринадцатом веке, — ответила девушка. — Здесь есть пара тайников, небольшая комната, я там любила прятаться в детстве, и пара проходов: один идет почти через весь первый этаж, он начинается в библиотеке за портретом Карла II и заканчивается выходом в сад на заднем дворе, второй — вон за тем стеллажом, на который вы все время смотрите. Он ведет к комнате, которую я упоминала, а затем под землей тянется узкий тоннель, который заканчивается в парке, недалеко от озера. Там есть беседка, в полу которой находится замаскированный люк через который, собственно, и можно выбраться наружу.

— Думаю, еще один ответ найден, — посмотрев на Драгана, на что тот согласно кивнул, заметил вампир. — Именно таким образом исчезал ваш отец, когда его никто из домашних не видел. И стоит проверить упомянутою вами комнату, если все действительно так, как я думаю, то вашего отца где-то держали пока кто-то совершал те убийства.

— Получается, что Ник все-таки замешан в преступлениях, — слегка повернув голову, чтобы видеть обоих мужчин, подметила мисс Оллфорд. — Он общался с отцом каждый день, не вызывая ни у кого подозрений, имел постоянный доступ к его бумагам, вполне мог знать о тайном ходе…

— Однозначно пока трудно сказать, — произнес князь. — У нас целая куча пробелов, которые необходимо заполнить, но картина начинает вырисовываться. Вашего отца скорее всего действительно настигло его прошлое, как и в случае с покушением на вас в Тырговиште. Не удивлюсь, если и Ник, и Сьюзен приложили к этим преступлениям свои руки. Ведь в том, что эти двое были знакомы до прихода в дом ваших родителей, сомнений нет, — Влад указал на фото, которое нашел Драган в комнате Ника. — Но дальше мы опять же, к сожалению, можем только гадать. То ли кто-то из них просто использовал другого, то ли они придумали все вместе. Учитывая, что Ник лишился памяти, как и остальные, то можно предположить, что он был просто пешкой или же это очень умный план, чтобы сбить всех со следа. Давайте вспомним, Ник увидел вашего отца и проследил за ним до последнего места преступления, где, по его словам, герцог убил своего двойника и напал на него. После чего ваш отец спокойно вернулся домой, где его и нашла полиция. Герцог ничего не помнил, не мог ничего объяснить, но на нем была одежда, на которой была кровь последних жертв. Его взяли, так сказать, с поличным. Хотя неизвестно, он ли на самом деле побывал в том доме или же кто-то просто избавлялся от лишнего свидетеля, ставшего ненужным в какой-то момент.

— Вы допускаете, что убить того мужчину мог Ник и сам нанести себе раны? — сделала вывод со слов вампира Гвендолин.

— Сейчас я допускаю абсолютно все. У нас все еще слишком мало информации, чтобы хоть что-то сбрасывать со счетов. В самое ближайшее время нам необходимо отыскать то, что связывало всех жертв, ведь у них разный возраст, пол, социальный статус, место рождения, учебы, работы и так далее, — заметил Влад. — Признаться, идеи у меня уже начинают заканчиваться.

— Но может и нет никакой связи, — вставила Гвендолин. — Может, именно в этом и связь между ними. Они выбраны наугад, чтобы заставить полицию и нас заниматься не тем, чем следовало бы. Может поэтому мы не видим то, что у нас под самым носом.

— Думаю, в этом есть смысл, — задумчиво протянул Драган, выжидательно смотря на предка, который, казалось, полностью погрузился в свои мысли.

— И правда идея неплохая и не лишена логики, — наконец-то вынес вердикт князь, вернувшись в реальность.

— Господи, но кто же способен на такие ужасные вещи? И, главное, почему? — Гвендолин закрыла лицо руками и уткнулась в грудь вампира. — В голове не укладывается. А мама? А сэр Рэймонд? Они-то при чем?

— Скорее всего попали под горячую руку, как и тот же Оливер Борн, — тихо ответил Драган. — В войне, как вы знаете, все средства хороши.

— Это не война, это месть чистой воды. К тому же поданная по всем правилам — очень холодной. Кто-то все продумал до мельчайших подробностей, — констатировал Дракула. — Должен сказать, что ваша семья умеет выбирать врагов. Причины всего этого кошмара однозначно стоит искать в прошлом вашего отца.

— Но почему они сначала его травили, а потом решили… — девушка замолчала, уже не зная, что и думать.

— Это тоже всего лишь догадка, но возможно, что-то обнаружилось, так сказать, в процессе или же герцога Графтона хотели ослабить, чтобы он утратил бдительность, — сказал Драган. — К тому же, думаю, тут не последнюю роль сыграла и ваша история. Ведь «вампир» появился не просто так. Кому-то явно пришлась по душе идея вашего сводного брата.

— Но не может же быть, что эти убийства связаны с теми, что совершил Бен в Тырговиште, — с трудом сдерживая то ли вздох, то ли всхлип произнесла Гвендолин. — Чертовщина какая-то.

— Я бы не спешил отметать даже такие, на первый взгляд, абсурдные идеи, — Дракула слегка погладил Гвен по спине, пытаясь немного успокоить разыгравшееся воображение девушки. — Нам нужно как можно скорее найти всю недостающую информацию.

— А тот человек, который так похож на моего отца?

— Полагаю, что первоначальный план состоял в том, чтобы скомпрометировать вашего отца с помощью двойника и потихоньку убить, не вызывая лишних вопросов со стороны. Но как заметил Драган, скорее всего что-то внезапно выяснилось, и план пришлось менять. Отсюда и семь жертв, не считая секретарей: бывшего и нынешнего, — тихо произнес Дракула.

— Вы сказали семь? — удивилась Гвен. — Но жертв вампира пять плюс двойник отца. Или я чего-то не знаю?

— Вы забыли про младшую горничную, которая самым загадочным образом испарилась из дома. Об этом чуть ранее вам говорила миссис Джонс, — напомнил князь Гвендолин.

— Но… Наверное, Вики просто осталась у кого-то из друзей. Тут такое творится, что…

— Вы сами в это верите? — поинтересовался вампир. — Понимаю, что так легче, но на вашем месте я бы реально смотрел на вещи. Сьюзен вернулась не просто так, у нее была дорожная сумка и явно непустая. Возможно, она бежит сама, так как их или ее дело, полагаю, окончено, но вполне может быть, что она просто заметает следы, пытаясь скрыть последнее преступление. Ваша горничная могла стать нежелательным свидетелем чего-то, что ей не полагалось увидеть или услышать, а, может быть, она была вольной или невольной участницей преступления против вашего отца. За мисс Митчелл следят, — ответил тут же на невысказанный вопрос Влад. — Будем надеяться, что она приведет нас к еще хотя бы одному ответу.

— Тогда стоит попробовать найти Вики, что если она еще жива, — вскочив на ноги, Гвен уже была готова броситься на поиски, но была оставлена внезапно начавшимся круговоротом черных точек перед глазами и вампиром:

— И куда же вы собираетесь бежать? В комнате девушки нет.

— Понятия не имею, — устало ответила мисс Оллфорд, ухватившись за спинку кресла, чтобы не упасть. — Я уже вообще ничего не соображаю, — взглянув на часы, добавила Гвен.

Посмотрев сначала на практически спящую Гвендолин, затем на Драгана, который тоже периодически клевал носом, Дракула, вспомнив, что они всего лишь обычные люди, сжалился:

— Поскольку сейчас мы вряд ли найдем недостающие ответы на интересующие нас вопросы, предлагаю вам отправиться в свои комнаты и наконец-то отдохнуть.

— Я хотел еще провести пару тестов с таблеткой, которую мы нашли. Она может стать тем самым ключом к пониманию происходящего, который мы ищем, — сказал Драган, но встретив взгляд Влада сдался: — Сон, и правда, не помешает.

— То-то же, — кивнул вампир, — я и так задержал вас непозволительно долго. Надеюсь, — Дракула усмехнулся и пристально посмотрел на сонных людей, — у вас богатая фантазия и каждый сам придумает, что я сделаю с тем, кто не поймет значение слова отдых во второй раз...

Примечания:

* Зефир (от др.-греч. мрак, закат) — в греческой мифологии — бог западного ветра. Дующий с запада, Зефир считался самым стремительным из ветров. Он приносил снег и дождь.

Оставшись в одиночестве, Влад устало откинулся на высокую мягкую спинку кресла и, прикрыв глаза, погрузился в мучившие его все это время раздумья, что, найдя лазейку тут же укутали его разум своим удушающим палантином, в который раз заставляя властелина ночи перебирать по крупицам имевшуюся у него информацию в поисках хоть одной открытой двери в бесконечно темном и длинном коридоре происходящего. Хаос, который сейчас господствовал в мыслях вампира и не давал сосредоточиться, перепрыгивая с одной гипотезы на другую, мало чем отличался от того, что поглотил сознание Сьюзен. Дракула не до конца был честен со своими собеседниками, говоря, что отпустил улепетывающую со всех ног девушку просто так и не попытался вторгнуться в ее разум. Вампир не меньше Гвендолин или Драгана хотел поставить жирную точку в этом деле и наконец-то вернуться домой, но удача почему-то упорно не желала поворачиваться к ним лицом, а лишь корчила рожи, изматывая и испытывая на прочность. Страх, почти неконтролируемый, первобытный — все, что было в мыслях бегущей из дома среди ночи помощницы кухарки. Он сковал сознание Сьюзен настолько прочными цепями, что буквально парализовал разум мисс Митчелл, не давая той даже малейшей возможности думать о чем-нибудь другом, кроме как о спасении собственной жизни. Достучаться до девушки не было ни единого шанса, а взлом ее сознания силой мог оставить нежелательные последствия, которые могли привести к еще более плачевным результатам вплоть до расстройства рассудка, поэтому Владу не оставалось ничего другого, как просто приставить к ней «хвост» и приказать своим подручным не спускать с мисс Митчелл глаз, а также подробно фиксировать все ее перемещения и тут же докладывать ему.

В очередной раз попытавшись сконцентрироваться на насущных проблемах вампир придвинул ближе лэптоп и углубился в чтение, время от времени что-то недовольно бормоча и делая пометки на лежавшем рядом листе гербовой бумаги.

— Дожился, — рассматривая записи и набросанную на скорую руку схему преступления, печально подвел итог своим размышлениям Дракула. — Заблудился в трех соснах. Черт знает что!

Поняв, что еще чуть-чуть и он окончательно загонит себя в тупик, пытаясь разобраться в хитросплетениях версий и вариантов произошедших событий, князь небрежным жестом выключил свет и переместился на потолок. Но упрямые мысли, словно преданная собачонка за хозяином, неотступно последовали за ним, не давая ни на мгновение отключиться от действительности. Будучи грамотным стратегом, не раз строившим и более того воплощавшим в жизнь самые, казалось, невероятные и порой граничащие с откровенным безумием планы, Влад никак не желал смириться с тем, что какой-то простой смертный смог так ловко все закрутить.

Участие герцога Графтона в этом кошмаре вампир, скрупулезно пересмотрев со всех сторон имеющиеся у него улики, отбросил однозначно. Виноват отец Гвендолин был лишь в том, что его явно небезгрешное прошлое решило в который раз предъявить ему счет. Но вопрос, за что именно, не только не давал вампиру покоя, но еще и стопорил все дело. Мысль, высказанную Гвен, что нынешние убийства могут быть связаны с теми, что совершил Бенджамин Мюррей в Тырговиште, Влад, обдумав и перепроверив на всякий случай, все же отмел. Никаких связей между Беном и людьми в Англии, кроме, естественно самого Гарольда Оллфорда, вампир не нашел. Хотя идея сама по себе была довольно неплохой. Вполне возможно, что какой-то родственник Мюрреев из Америки мог захотеть расквитаться за смерть близкого человека. Оставалось искать ответы в нынешнем окружении герцога. Подключив несколько верных ему людей, а также парочку вездесущих и не брезгующих ничем, при этом обязанных ему очень многим местных вампиров, Дракула методично перешерстил все и всех, кто имел хоть какое-то, даже косвенное отношение к семье Оллфорд. Из всего этого Влад вынес одно — он явно упустил что-то важное и это что-то было у него под самым носом.

Снова мысленно перебрав всех, кто мог методично, день за днем, травить герцога Графтона, Дракула пришел к выводу, что подобные совпадения если и случаются, то это точно не тот случай. Ведь все началось только с приходом в дом новых людей. К тому же смерть предыдущего секретаря совсем не была несчастным случаем и уже тем более вызывала подозрение тем, что случилась как раз в то время, как Ник Одли искал работу, а его подруга только что получила должность в доме семьи Оллфорд. Тормоза в машине Оливера Борна были испорчены умышленно, что следует из первого отчета полицейского эксперта. «Эти чертовы провалы в памяти!» — в сердцах бросил вампир, разговаривая с видимым только ему собеседником. Если бы речь шла о его мире, то удивительного в этом ничего бы не было. Он сам не раз грешил тем, что стирал и корректировал память смертных, но здесь, куда ни глянь, были только люди, а это означало, что и способ, которым они пользовались, тоже должен был быть самым, что на есть обычным. Конечно, вампир не один век прожил среди людей, отлично изучив их вдоль и поперек, их тайные желания, страхи, коварство, на которое они были готовы пойти для достижения своих целей, он читал их души, словно те были открытыми книгами, но в подобные аспекты их существования он не вторгался, следя лишь за теми новшествами человеческого прогресса, которые представляли для него хоть какой-то интерес. Еще один вопрос, который не давал вампиру покоя, это каким образом эксперт полиции попался на ту же удочку, что и другие, лишившиеся памяти. Единственное объяснение этой эпидемии, которое смог найти Влад заключалось в так называемой любвеобильности Сьюзен Митчелл, о которой сегодня вечером на кухне рассказала Гвендолин их кухарка. Кому, как не молодой симпатичной девушке, было проще всего подобраться к мужчине и, скажем, напоить его чем-то, а потом просто внушить что-то. «Но как?! — едва не дав волю своему гневу и только в последнюю секунду совладав с рвущимся на свободу зверем, прорычал Дракула, заставив жалобно задребезжать стекла в оконной раме. — Таблетка!» — внезапная мысль острой иглой пронзила разум вампира, от осознания которой Владу очень захотелось хорошенько себя пнуть.

— Dracul râde de porumbe negre, şi pe sine nu se vede*, — усмехнулся Влад, не веря в собственную недальновидность. — Ведь чувствовал же, что ответ совсем близко, только руку протяни.

Услышав тихие шаги в коридоре, Дракула вернулся в кресло, легким взмахом руки открыл дверь в кабинет и снова включил раздражающий электрический свет. Мгновение спустя на пороге появился Больдо, держащий небольшой поднос, на котором стояли хрустальный бокал и бутылка, на первый взгляд ничем не отличающаяся от обычной винной, а также небольшой золотой подсвечник с пока еще незажженной свечой.

— Ты почему не спишь? — не поворачивая головы, но все-таки разорвав шлейф гнетущих его мыслей поинтересовался князь.

— Вы заботитесь обо всех, но о себе совершенно забыли, — обойдя кресло и слегка склонившись перед вампиром, ответил невысокий, крепко сложенный мужчина лет пятидесяти с небольшим. — Вы не отдыхали уже несколько суток, да и едой пренебрегаете, — добавил он, наливая кровь и подавая почти полный бокал Дракуле.

— Вижу, ты решил это исправить, — легкая улыбка скользнула по губам князя. — В няньки ко мне, значит, записался, — уточнил Влад, в несколько глотков осушая содержимое хрустального сосуда и наконец-то погружая комнату в приятный и милый его мертвому сердцу мерцающий свет одинокой свечи.

— Это самое меньшее, чем я могу вам отплатить, — снова наполняя бокал алой жидкостью сказал Больдо. — Тридцать лет уже червей бы кормил, если бы не вы.

— М-да, оказаться на службе темных сил, видимо, действительно не самая худшая альтернатива смерти, — задумчиво рассматривая небольшую белую таблетку, которая все это время лежала у него во внутреннем кармане пиджака, протянул Дракула. — «Что же ты такое?» — мысленно задал себе очередной вопрос Влад, пытаясь вспомнить все, что он знал о наркотиках и лекарствах, влияющих на человеческую память.

— Вас что-то тревожит, хозяин? — решившись все же нарушить немного затянувшееся тягостное молчание, поинтересовался человек, непроизвольно всматриваясь в глаза князя, которые сразу же приковывали к себе внимание любого, кто отваживался в них заглянуть. Это были глаза древнего мудреца, имеющего за плечами накопленный веками жизненный опыт, и одновременно современного человека, отличающегося незаурядным умом и сообразительностью. — Вы на себя не похожи.

Влад неспешно допил содержимое бокала и так же нарочито медленно отставил его на резной столик, а затем в упор посмотрев на Больдо и указав тому взглядом на стоящий рядом стул, тихо сказал:

— Эта чертова таблетка. Я никак не могу разрешить одну загадку, связанную с ней.

Благодарно кивнув, слуга уселся напротив Дракулы и, с интересом уставившись на злополучную пилюлю в руках вампира, тихо предложил:

— Я могу попробовать…

— Даже не думай об этом! — Влад, яростно сверкнув глазами, враз оборвал Больдо не терпящим возражения тоном. — Ты нужен мне в здравом уме и при памяти, а если это то, что я думаю, то последствия могут быть весьма удручающими.

— Тогда могу я вам напомнить при каких обстоятельствах мы познакомились? — тихо поинтересовался слуга, жадно ловя малейшие изменения в настроении вампира, не желая прогневить того лишний раз.

— Что ты имеешь в виду? — Дракула, плеснув в бокал еще оставшуюся в бутылке кровь, не менее пристально следил за Больдо, который не особо привыкший к подобному вниманию со стороны работодателя, чувствовал себя не совсем в своей тарелке.

— Только то, что я неплохо разбираюсь в подобных штуках, — почти шепотом ответил мужчина, содрогнувшись от нахлынувших на него неприятных воспоминаний и в который раз за последние тридцать с лишним лет благодаря Дьявола, пославшего к нему своего сына в самую трудную минуту его жизни. Чем он заслужил подобную милость, пусть и Владыки Преисподней, Больдо Шербан даже не подозревал, просто в тот самый момент, когда Влад буквально вернул его с того света, он поклялся себе, что будет верно служить своему спасителю до последнего вздоха. — Могу я взглянуть? — и он протянул руку.

Князь молча кивнул, передавая слуге таблетку, при этом ни на секунду не выпуская последнего из поля своего зрения и наблюдая за ним будто за ребенком, так и норовящим отправить в рот всякую гадость, стоит лишь на мгновение отвернуться родителям. Больдо покрутил пилюлю перед глазами, затем принюхался, хотел попробовать на вкус, но словив на себе пристальный взор обсидиановых глаз Дракулы быстро отказался от этой идеи. После чего надавил на край таблетки, и та тут же рассыпалась в порошок.

— Вот это меня и смущало, — как бы оправдываясь за испорченную улику, пробормотал Больдо, но не заметив никакого недовольства со стороны вампира уже более уверенно продолжил: — Обычно это вещество используют в виде порошка. Кажется, его просто спрессовали, чтобы было удобней. Удивлен, что таблетка не рассыпалась раньше.

— Ты знаешь, что это такое? — Влад удивленно приподнял брови.

— Да, — твердо кивнул мужчина. — Скополамин.

— Средство от морской болезни? Ты шутишь? — Дракула на какое-то время чуть ли не впервые в жизни потерял дар речи. Ему вдруг вспомнилась статная блондинка двадцати лет Кристин Грин, одна из многочисленных спутниц, скрашивающих его одинокую вечность, которой каким-то мистическим образом удалось его уговорить совершить почти кругосветное плавание. Девушка безумно любила путешествия и океан, но при этом бесконечно страдала от морской болезни. Вот тогда-то Владу и пришлось позаботиться о комфортном пребывании на корабле своей спутницы.

— Называйте как хотите: «Дыхание Дьявола», «сыворотка правды», которую во всю использовали и, возможно, используют по сей день спецслужбы, самый опасный в мире наркотик, — выдохнул Больдо, вспомнив почему он так хорошо знает это вещество без вкуса и запаха. — И да, оно действительно входит в состав многих лекарств, поэтому его довольно легко достать. Ну или нужно просто съездить в Колумбию, где растут деревья, из которых его производят. Под ними, кстати, даже спать нельзя, хотя они очень красивые, — воскресив в памяти несколько моментов далекого прошлого, вещал Больдо. — Вот только в чистом виде применение скополамина имеет ужасные последствия. Человек становится покорным, я, например, помог ограбить даже свой собственный дом и, если бы вы тогда не вмешались дал бы себя порезать на органы. И это при том, что я входил в банду, использовавшую его.

— Помню-помню, — закинув ногу на ногу и тяжело вздохнув, расставляя теперь все по полочкам, сказал Дракула. — И ты ничего этого не помнил, — покачав головой и досадуя на себя, добавил вампир. — «Неужто склероз начинается?»

— Под влиянием этого препарата люди впадают в транс и действительно могут выполнять любые приказы, вплоть до совершения убийства. Затем жертвы полностью забывают все, что делали в таком зомбированном состоянии и людей, с которыми общались, поэтому вычислить преступников, давших им наркотик, практически невозможно. Я помню женщин, которые даже детей бросали, добровольно становясь сексуальными рабынями.

— Что бы я делал без твоего бурного прошлого? — невесело усмехнулся князь, понимая, что паззл практически сложился, осталось лишь уточнить некоторые детали, чтобы уже окончательно все расставить по местам и со спокойной совестью наконец-то вернуться в Тырговиште.

Влад хотел еще кое-что сказать, но вдруг что-то наверху привлекло его внимание. Вампир сделал знак Больдо молчать, а сам стал к чему-то прислушиваться.

— Гвендолин, Драган, ты плюс четверо имеющихся в доме слуг. Почему же я слышу только шесть сердец?

— Мисс Оллфорд, — догадался слуга.

— Даже не сомневаюсь. Буди Драгана! — растворяясь в воздухе отдал приказ Влад.

— Сию секунду, хозяин, — ответил Больдо пустоте, и со всех ног бросился в комнату потомка вампира.

Переместившись в комнату Гвен, Дракула бегло осмотрелся в поисках девушки, но той нигде не было. Свет был выключен, только небольшой ночник над кроватью выхватывал небольшой участок спальни, озаряя его ровным мягким светом. На первый взгляд все было в полном порядке, вещи лежали, насколько мог судить посторонний человек, на своих местах. Во всяком случае подозрений ничто не вызывало. Кровать расстелена, но на ней явно еще никто не спал. Одежда, в которой сегодня была мисс Оллфорд, аккуратно лежала на кожаном кресле цвета кофе с молоком, стоящем у небольшого потухшего камина. Внезапно чуткий слух вампира уловил едва слышный всплеск и пару ударов сердца. Повернувшись на сто восемьдесят градусов князь рывком открыл светлую деревянную дверь и вошел в ванную комнату. И первое, что ему бросилось в глаза — это пепельный локон, скользнувший по бортику большой угловой ванны и тут же исчезнувший вслед за своей обладательницей. В секунду преодолев расстояние от дверей до девушки, которая уже с головой ушла под воду, князь одним быстрым движением вытащил Гвен и, подхватив на руки, быстро перенес бесчувственное тело в комнату, уложив на кровать.

— Гвендолин! — пытаясь привести девушку в сознание, позвал Влад. — Гвен, вы слышите меня?! — неровное, то и дело замирающее сердцебиение было ему ответом, как и полное отсутствие реакции Гвендолин на его слова и действия.

Захлебнуться мисс Оллфорд не должна была, она только ушла под воду, когда Влад ее нашел и вытащил из ванной, значит, дело было в чем-то другом. Но в чем?! Дракула едва не завыл раненым зверем от собственной беспомощности, совершенно не понимая, что творится в этом доме. Казалось, все участники преступлений либо мертвы, либо находятся за его пределами, но тем не менее опасность для оставшихся в особняке герцога Графтона не миновала. С того момента, как Влад нашел Гвен и до прихода сонного и перепуганного Драгана прошло всего несколько минут, но вампиру показалось, что минула целая вечность.

— Что произошло? — пытаясь отдышаться, поинтересовался взъерошенный после сна Дракулешти, увидев склонившегося над девушкой Влада.

— Она не дышит, — не поворачиваясь ответил вампир, набрасывая на обнаженное тело Гвен легкое покрывало. — Я только что выловил ее из ванной.

— Позволь, — на ходу доставая все необходимое из всегда собранного саквояжа и вмиг сбрасывая с себя дремотное состояние, сказал Драган, быстро приближаясь к кровати, где лежала мисс Оллфорд. — Свет!

Влад послушно включил свет и отошел в сторону, понимая, что кроме своей крови дать он Гвендолин в данную минуту ничего не может. Бледная, словно сама смерть, с разметавшимися по светлому шелку подушки волосами она казалась скорее призраком, нежели обычным человеком. Еще несколько тягостных мгновений и — о чудо! — послышался сначала один тихий удар, потом уже громче второй, третий… Сердце Гвен стало входить в привычный ритм, возвращая девушку к жизни.

— Хвала Небесам, — устало выдохнул Драган, вынимая из вены девушки шприц, с помощью которого он ввел ей дозу адреналина, и усаживаясь прямо на пол возле кровати. — Что произошло? — повторил он свой вопрос, смотря на предка, который сейчас был чернее тучи.

— Понятия не имею, — устало откидываясь на спинку кресла, ответил вампир. — Мы с Больдо были в кабинете, когда я понял, что не слышу одного сердца.

— Ясно, а это что? — вдруг спросил Драган, заметив на прикроватной тумбочке темную баночку для лекарств.

Проследив за взглядом своего потомка, Влад протянул руку и, взяв упаковку, сказал:

— Снотворное.

— Неплохо было бы вызвать медиков, — устало произнес Драган, считая пульс девушки и измеряя той давление.

— Думаю, все обойдется, — прислушиваясь к мерному шуму кровотока, несущего по венам и артериям Гвендолин живительную жидкость, сказал Влад. — Лишний скандал ни к чему. Ты можешь себе представить газетные заголовки?

— Да уж, — согласно кивнул Драган. — Ситуация не из лучших, могут подумать, что она хотела покончить собой.

— Вот и я о том же. Подобного репутация этой семьи уже не выдержит. К тому же, когда она очнется, я дам ей немного силы, — сказал Влад и, увидев до сих пор подпирающего собой дверной косяк Больдо, так и не посмевшего переступить порог комнаты, добавил: — Уже утро, идите спать.

Дождавшись разрешения удалиться, Больдо бесшумной тенью растворился в залитых через парочку довольно больших окон не по-осеннему ярким солнцем коридорах. Драган, пошатываясь, встал на ноги и медленно побрел к выдоху.

— Если что зови, — повернувшись в дверях и растрепав еще больше и так находящиеся в полном беспорядке короткие волосы, сказал он. После чего медленно удалился вслед за Больдо.

— Надеюсь, на этом наши неприятности закончились, во всяком случае на сегодня, — едва различимым шепотом произнес Дракула, взмахом руки закрывая дверь и снова погружая комнату в полумрак. После чего прикрыв глаза, Влад проговорил какую-то абракадабру и несмело, но упорно прокладывающее себе дорогу в новый день дневное светило тут же скрылось за свинцовыми грозовыми тучами, которые гнал по небу послушный зову вампира западный ветер. — Так-то лучше, — опять прислушавшись к спокойному ритму сердца Гвендолин, заметил князь и, удобней устроившись в кресле, закинул по привычке ногу на ногу и, казалось, отрешился от действительности. Силы властителя тьмы таяли так же быстро, как первый снег на солнце. Именно поэтому и возненавидел Дракула это время суток… «А ведь когда-то я любил рассветы, — внезапно подумал вампир, вспоминая, как с первыми лучами солнца вскакивал на коня и мчался из дворца один, без охраны, через весь город, бескрайние луга и поля, с замиранием сердца наблюдая, как просыпается природа и оживает родная земля, а потом, словно зеленый юнец, а не Господарь Валахии выслушивал сокрушающегося по поводу его беспечности верного Мэнзелэ…»

Отогнав непрошенные видения далекого прошлого, Дракула вспомнил, что в спешке оставил на столе в кабинете отца Гвендолин на втором этаже свой лэптоп, записи касательно убийств, но самое главное бутылку с остатками крови и скополамин. «Не ровен час с утра пораньше прислуга решит прибраться», — устало потерев переносицу, подумал Влад, обращаясь белесым мороком и растворяясь в воздухе. Каково же было его удивление, когда, появившись посреди комнаты он застал там Больдо, спешно собирающего «улики».

— Мне кажется или меня перестали слушать все без исключения? — раздраженный голос, как нельзя лучше отражающий состояние своего обладателя, разрезал предрассветную тишину, как раскаленный нож масло, заставив несчастного слугу подпрыгнуть на месте от неожиданности и выронить бутылку. Перехватив ее в паре дюймов от пола и не дав стеклу усыпать своими осколками паркет темного дерева, Влад, все же оценив рвение и предусмотрительность Больдо, уже спокойней добавил: — Ты сегодня мне очень помог, но сейчас все-таки иди спать.

— Рад быть полезным, хозяин, — просиял тот и, подхватив поднос, вышел из кабинета, плотно закрыв за собой массивные двери.

Дракула, еще раз пробежавшись взглядом по исписанному листу бумаги, скомкал его и бросив в пепельницу, испепелил. Затем спрятал лэптоп в верхний левый ящик письменного стола и для перестраховки запечатал его магией, после чего вернулся в спальню Гвендолин. Девушка слегка сменила позу и, к счастью, ее дыхание оставалось по-прежнему размеренным и ровным. Влад уже собрался снова занять свое место в кресле, как до его слуха донесся слабый стон, а потом Гвен открыла глаза в упор смотря на вампира.

— Что вы здесь делаете?! — девушка хотела возмутиться, но вместо этого с ее губ сорвался лишь хрипловатый шепот, который даже с натяжкой нельзя было воспринимать серьезно.

— А вы как думаете? — вопросом на вопрос ответил Дракула, не без любопытства созерцая мыслительный процесс мисс Оллфорд, которая всеми силами пыталась восстановить в памяти события последних часов.

Влад видел, как девушка растерянно мечется взглядом ореховых глаз, еще подернутых пеленой сна, по комнате, перескакивая с одного предмета на другой. Вот ее взор зацепился за небольшую баночку на тумбочке, потом переместился к дверям светлого дерева, что вели в ванную комнату… Сердцебиение тут же участилось, перейдя в галоп. Гвен перевела потрясенный взгляд на возвышающегося над ней, словно атлант над окружающим его ландшафтом, Дракулу.

— Только не говорите, что я уснула в ванной, — последние слова заставили Гвендолин залиться краской, потому как девушка внезапно осознала, что кроме покрывала на ней ничего нет, а это значит… — «Черт!» — мысленно выругалась Гвен. Почему-то мысль о том, что она едва не простилась с жизнью, ее даже не посетила…

— Наблюдать за вами сплошное удовольствие, — расплывшись в ехидной улыбке, вынес вердикт Влад, усаживаясь наконец-то в кресло.

— Вы невыносимы, — выдохнула девушка, плотнее укутываясь в промокшее покрывало, будто пытаясь таким образом подсознательно отгородиться от находящегося в ее комнате князя. — Я всего лишь пыталась выполнить ваш приказ, — решила не оставаться в долгу Гвен, к которой понемногу возвращались силы или, во всяком случае, ей так казалось.

— Скажи мне, глупое ты создание, кто в здравом уме пьет снотворное, а потом идет в ванную? — Влад слегка подался вперед, с какой-то непонятной девушке гаммой эмоций смотря ей в глаза.

Гвендолин на мгновение опешила от слов вампира. Что бы между ними не было, но Дракула ни разу не позволял себе подобного тона в общении с ней. Поэтому неудивительно, что несмотря на все еще владеющую ее телом слабость, мисс Оллфорд ощетинилась, словно дикая кошка, готовая в любую секунду пустить в ход острые коготки.

— Головная боль сводила меня с ума, и я взяла таблетки у мамы, чтобы… — девушка резко осеклась, заметив рубиновые искорки разгорающегося пожара в темных, как сама Преисподняя, глазах вампира. — Это был риторический вопрос? — прошипела она, пытаясь принять более удобную позу, так как сидеть на мокрой кровати, да еще и в предательски липнущем к телу покрывале было, мягко говоря, неприятно, но добилась своим нехитрым маневром только того, что сначала запуталась в постельном белье еще сильнее, а потом и вовсе, попробовав вырваться из его удушающего кокона, предстала перед вампиром в костюме Евы, чем вызвала очередную ухмылку на его обычно суровом лице.

— Даже моя фантазия не в силах представить, что еще вы способны выкинуть, — снова вернув обычную манеру общения, заметил Дракула. — Подобного я не видел за все века своего существования: едва не умереть, и тут же устроить стриптиз. Да по вам… — договорить у него не получилось, метко запущенная Гвен подушка, единственное орудие, что было в данный момент доступно девушке, заставила Влада замолчать, правда, совсем ненадолго. — Выпороть бы вас хорошенько за такие фокусы.

— С чего вдруг такая милость? — съязвила Гвендолин, пытаясь непослушными руками снова закутаться в злосчастное покрывало, которое теперь никак не желало расправляться, спутавшись у ее ног и завязавшись чуть ли не в морской узел. — Я была уверена, что вы не задумываясь посадите меня на кол!

— Учту ваши пожелания на будущее, — запрокинув голову Влад рассмеялся.

— Садист! — беззлобно констатировала Гвендолин, опять заливаясь краской, осознав насколько двусмысленно в данной ситуации прозвучала ее последняя фраза и понимая причину внезапного веселья князя.

— Идите сюда, а то еще чего доброго падете смертью храбрых в этой неравной схватке, — Дракула встал с кресла, подошел к кровати и, легко подняв девушку на руки и наконец-то выпутав ее ноги из плена постельного белья, поставил на пол. Потом повернулся и, взяв только что обнаруженную им на полу ночную рубашку, которая, видимо, упала с кровати во время экстренной реанимации, протянул ее девушке. — Одеться не желаете?

— Спасибо, — пробормотала Гвендолин, смутившись окончательно. Она быстро набросила предложенную одежду и снова уселась на постель, выбрав наиболее сухой ее участок. Потом поправив подушку отползла под самое изголовье кровати, пытаясь оказаться от вампира как можно дальше.

— Да не за что. Обращайтесь, — обуздав веселье, уже спокойно ответил Влад по пути в ванную.

— Я что, правда, чуть не умерла? — очень тихо спросила несколько бесконечных минут спустя девушка, словно завороженная наблюдая, как Дракула, стоящий к ней в пол-оборота, набрав стакан воды и сделав небольшой надрез на большом пальце левой руки, дает темно-бардовым, почти черным каплям своей крови смешаться с прозрачной жидкостью.

— Да, — просто кивнул князь. — Я вытащил вас из ванной уже без сознания. Хорошо, что сердце остановилось всего на минуту, по всей вероятности не выдержав расслабляющего эффекта снотворного. Или же у вас непереносимость какого-то из компонентов данного лекарства, — задумчиво уточнил он. — Вы хоть на миг задумывались о том, что будет с вашей матерью после всего?

— Господи! — ошарашенно выдохнула мисс Оллфорд, потирая руку на месте укола. Только теперь она полностью осознала весь ужас ситуации, а также собственную откровенную глупость, чуть не стоившую ей жизни. Только теперь она поняла, почему был так зол Влад.

— Скажите спасибо Драгану, — снова повернувшись к притихшей девушке, отчеканил князь. — Иначе я бы рискнул вас обратить, — в следующее мгновение, Гвен даже не поняла как, но вампир оказался рядом с кроватью. — Пейте!

Гвендолин подняла глаза на стоящего в шаге от нее князя, пытаясь понять насколько он серьезен в своих речах.

— Что это? — пролепетала она, рассматривая в свете ночника окрашенную кровью вампира воду.

— Это придаст силы, которые вам просто необходимы, — не дождавшись никакой реакции на свои слова, Влад, нахмурившись, добавил: — Не вынуждайте меня напоить вас силой.

Прекрасно зная, что слова князя не расходятся с делом, Гвендолин трясущимися руками взяла стакан и стала медленно, небольшими глотками пить предложенный эликсир, поминутно морщась от привкуса металла во рту и неприятного жжения в желудке.

— Залпом! — поторопил Дракула, будучи в курсе, что последует дальше. Ведь чем дольше мисс Оллфорд будет растягивать «удовольствие», тем сильнее ее человеческая природа взбунтуется против чужеродной субстанции.

— Не могу, — давясь водой и задыхаясь от слез, не в силах перевести дыхание выдавила Гвендолин, с мольбой смотря в беспросветно черные, беспощадные глаза Влада. — Жжет, — выдохнула она, сгибаясь пополам от каленного железа, что разливалось по ее организму, огнем обжигая каждый дюйм тела.

— Можете! — холодный и бесстрастный голос, донесся до девушки словно из другого измерения. Затем пленив стальным захватом одной руки шею и затылок Гвендолин и не давая ей пошевелиться, Дракула, второй обхватив хрупкую ладонь девушки, силой заставил уже несопротивляющуюся Гвен выпить остаток живительного эликсира. — Сейчас будет легче, — скрутившейся на кровати клубочком Гвен сказал вампир.

Мисс Оллфорд, казалось, этого даже не услышала, зайдясь беззвучным криком от того, что ее раздирали изнутри сотни, если не тысячи, острых когтей и зубов безумных демонов, безжалостно кромсая, вырывая из тела куски плоти в попытке насытиться. Весь мир Гвен сузился до пожирающей ее подобно голодной гиене боли, которая билась и пульсировала, поминутно взрываясь внутри расплавленной лавой. В какой-то момент, не в силах больше вынести нечеловеческой пытки, девушка просто отключилась или ей просто так показалось. Все, что она знала или думала, что знает о боли не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытала за эти считанные секунды.

— Гвендолин, — тихий голос вклинился в затуманенное сознание, в то время, как ледяная ладонь легла на разгоряченный, усеянный миллионом мелких бисеринок холодного пота лоб, вмиг забирая всю боль, — все уже позади. Как вы себя чувствуете?

От такого непривычного и явственно прозвучавшего в тоне вампира беспокойства Гвен резко открыла глаза, с удивлением смотря на склонившегося к ней князя. Он помог ей сесть и прижал к своей груди, успокаивая и слегка укачивая.

— Я готова вас убить, князь, — прошептала Гвендолин куда-то в полу пиджака вампира. — Что это было?

— Подтверждение тому, что реальность очень сильно отличается от дешевых фильмов и бульварных романов, авторы которых не имеют ни малейшего представления об истинной природе вампиров, — слегка усмехнувшись, ответил Влад.

— Подождите… вы хотите сказать, что… — Гвендолин замолчала, пытаясь осознать сказанное Дракулой, — что это часть ритуала по превращению в вампира?!

— Самая малая и безобидная, — кивнул Влад.

— Мне кажется, я побывала в Аду.

— Поверьте мне на слово, вы еще и близко к нему не подошли. В воде было всего несколько капель моей крови.

Гвендолин опешила от подобного заявления, вспоминая слова Дракулы, которые вампир сказал ей еще в Тырговиште после смерти Ван Хельсинга: «Вы бы просто не пережили превращение». Тогда Гвендолин не поверила Владу, думая, что он просто издевается над ней, но сейчас она была готова на что угодно, только бы больше никогда не испытывать ничего подобного.

— Пообещайте, что не сделаете этого, во всяком случае в ближайшее время, — наконец-то подвела итог она своим мыслям. — Дайте мне еще хотя бы несколько лет, — Гвен внимательно следила за князем, одновременно желая как можно скорее услышать ответ грозного вампира и в то же время страшась его.

— Хорошо, — наконец-то соизволил вымолвить Влад. — Но с вас ответное обещание — обходить воду стороной. У вас появилось какое-то маниакальное желание закончить свои дни утопленницей, — легкая улыбка приподняла уголки губ князя, смягчая суровые черты.

— Договорились, — немного повеселев, произнесла Гвендолин.

— Вам нужно в конце концов отдохнуть, — вставая с кровати и призывая тьму, которая тут же заполнила собой спальню, проникнув, казалось, во все ее уголки, не оставив при этом свету ни малейшего шанса, сказал Дракула.

— Я знаю, что вы не отдыхали с тех пор, как мы прилетели в Лондон, — удерживая Дракулу за рукав, заметила Гвен. — Позвольте себе хоть на какое-то время расслабиться, — девушка немного передвинулась на кровати, пытаясь найти еще кусочек суши.

— С каких пор вы стали бояться темноты? — изогнув в притворном удивлении левую бровь, с улыбкой поинтересовался вампир.

— Одиночества, — не поддавшись на провокацию и смотря в глаза Влада, которые даже во мраке приковывали к себе, излучая тот самый мрак, беспросветный и густой, словно смола, одними губами произнесла Гвендолин.

— В таком случае предлагаю переместиться в мою комнату, — подхватив девушку и окутав их фигуры облаком тумана, князь в одну секунду перенес их в другое крыло особняка, туда, где была его спальня.

Бережно опустив Гвендолин на кровать и сняв обувь и пиджак, который тут же отправился на стоящее рядом, как и в комнате Гвен, кресло, и оставшись в черной шелковой рубашке и брюках Дракула лег поверх покрывала и, обняв девушку, тихо поинтересовался:

— Теперь вы соизволите посетить царство Морфея?

— Что же это получается, — полностью проигнорировав вопрос Влада, возмутилась Гвендолин, извернувшись в объятиях вампира, чтобы видеть его лицо, — мне, значит, в мокрой кровати спать, а вам…

— Если вы сейчас же не замолчите, я воплощу в жизнь свою угрозу или же… ваше весьма заманчивое предложение, — многозначительно посмотрев на пылающую праведным гневом девушку, произнес князь таким тоном, от которого у Гвендолин по телу побежали мурашки.

— Все-все, уже сплю, — выдохнула в плечо вампиру Гвен, ощутив, как волны чужого разума вторгаются в ее сознание, и она уплывает куда-то в неизведанные доселе дали.

За окнами уже вовсю пробуждалась после ночного сна природа, готовясь к новому, полному забот дню, но мрачные тени, призванные властелином тьмы, укутали комнату, словно огромным плащом, погрузив все в непроглядный мрак…

Примечания:

* Dracul râde de porumbe negre, şi pe sine nu se vede — старая рум. пословица. В переводе означающая, что Дьявол смеется над чернотой терновых ягод, при этом не осознавая, что сам так же черен, как и они. Русский аналог: В чужом глазу соломину видеть, в своём — бревна не замечать.

Новый день ворвался в жизнь Гвендолин неожиданно — оглушительный раскат грома, сотрясший мир за окном и заставивший зазвенеть стекла, вынудил ее подпрыгнуть на кровати и резко открыть глаза. Сердце от внезапного пробуждения колотилось словно сумасшедшее, сбившись с привычного ритма. Немного обуздав бешенный пляс в груди, сделав несколько медленных вдохов-выдохов, Гвен еще рассеянным со сна взглядом осмотрелась вокруг. «Кто бы сомневался?..» — усмехнулась мисс Оллфорд, отметив про себя с какой-то мрачной удовлетворенностью вполне ожидаемое отсутствие Влада. В комнате по-прежнему царил кромешный мрак и понять, который был сейчас час не представлялось возможным. На какой-то миг Гвендолин снова откинулась на подушку, прислушиваясь к ощущениям после всего пережитого этой ночью. К своему немалому удивлению обнаруживая, что ее самочувствие в норме. Даже более того, у нее как будто открылось второе дыхание, и она была готова не только физически, но и, что намного важнее, морально наконец-то разобраться со всеми бедами и неприятностями, постигшими ее семью. Прекрасно понимая, что, как говорят, перед смертью не надышишься и что столкнуться с жестокой реальностью все равно придется, а посему совершенно не стоит тратить драгоценное время почем зря, девушка быстро поднялась с кровати и, набросив на легкую ночную сорочку пиджак Дракулы, который тот оставил на кресле, выскользнула за дверь.

Бесшумно преодолев коридор и не встретив на своем пути никого из домочадцев, Гвендолин уже была готова повернуть в другое крыло особняка, где была ее спальня, как услышала знакомый голос, доносившийся из холла. Не веря собственным ушам, она быстро спустилась по лестнице и тут же лицом к лицу столкнулась с миссис Оллфорд, которая устало отдавала какие-то распоряжения Камилле.

— Мама! — если бы могла, Гвен, наверное, прыгала бы до потолка. — С тобой все в порядке? — она быстро преодолела разделяющее их расстояние и буквально повисла на шее матери.

— Гвендолин, успокойся, — мягко ответила женщина, прижимая дочь к себе. — Могло быть и лучше, но учитывая все сложившиеся обстоятельства, все не так уж и плохо. Так что волноваться не о чем.

— Я так рада, что ты вернулась домой. Хорошо, что в Скотланд-Ярде поняли насколько обвинения против тебя абсурдны, — уже спокойнее сказала Гвен.

— Боюсь, что не все так просто. Я по-прежнему главная подозреваемая в убийстве твоего отца, но благодаря влиянию и стараниям мистера Алукарда и заслугам сэра Рэймонда, хоть он и сам попал под подозрение, нам все-таки удалось добиться некоторых поблажек и сменить заключение в тюремной камере на домашний арест, — отчаяние на одно кроткое мгновение предательской тенью скользнуло по лицу миссис Оллфорд, тут же, правда, сменившись смертельной усталостью.

— Будут еще какие-то распоряжения? — тихо проговорила миссис Нортон, тем самым напоминая о своем присутствии.

— Нет, спасибо. Сейчас я вообще не способна думать, — немного растерянно ответила женщина. — Мне нужно время, чтобы собраться с силами и мыслями.

— Мы очень рады, что вы снова с нами, леди Элизабет, — легкая ободряющая улыбка тронула губы Камиллы и она, учтиво кивнув, тут же удалилась по делам.

После ухода экономки, на хрупких плечах которой держался весь дом вот уже более двадцати лет, в холле еще несколько минут безраздельно властвовала оглушительная тишина. Ни мать, ни дочь абсолютно не представляли, что сказать друг другу, чтобы ненароком не разрушить то крохкое подобие нормальной жизни, что только-только стало пускать свои несмелые ростки.

— С тобой-то что произошло? — не выдержав молчания и пытаясь всеми силами отвлечься от гнетущих мыслей, задала волнующий ее вопрос миссис Оллфорд, при этом многозначительно указывая на весьма неподходящий для разгуливания по дому наряд своей единственной дочери. — Что это на тебе? — поинтересовалась леди Элизабет, которая всегда была и при любых обстоятельствах оставалась аристократкой до мозга костей.

— Эм… — замялась Гвен, совершенно не желая расстраивать маму еще больше и рассказывать о том, что минувшей ночью едва не простилась с этим миром. Она только сейчас сообразила, что представляла собой весьма удручающее зрелище: босая, с растрепанными после неудачного купания и сна волосами, одетая в почти прозрачную ночную сорочку поверх которой на ней, словно на вешалке, висел пиджак князя. — Долго объяснять, но… несмотря на то, как это выглядит, это совершенно не то, о чем ты думаешь.

— Ну как же, не то, — усмехнулась леди Элизабет. В ее голосе отчетливо зазвучали нотки иронии, а практически безупречный внешний вид, несмотря на проведенное в тюрьме время, заставил Гвен мысленно закатить глаза — королева, идущая на эшафот, — изрядно потрепанная жизнью, но гордая и несломленная. В то время, как она сама представляла собой скорее бродяжку, нежели наследницу древней фамилии. — Я, конечно, вчера родилась.

— Правда, совершенно не то, — заливаясь румянцем и невольно воскрешая в памяти некоторые подробности своего недавнего общения с древним вампиром выдавила Гвен под насмешливо-вопрошающим взглядом матери. Про себя радуясь, что, в отличии от Дракулы, мама, хоть о многом и догадывается, но все же мысли читать не умеет.

— Ну, хорошо, — смилостивилась миссис Оллфорд. — Не то, так не то. Захочешь, потом сама все расскажешь.

Конечно, любопытство и страх за благополучие дочери съедали герцогиню Графтон, но она также и отлично понимала, что Гвендолин уже далеко не три года, и она знает, что делает. Во всяком случае, леди Элизабет очень хотелось в это верить. Вот только этот загадочный человек?.. Оговорка дочери снова искрой вспыхнула в памяти женщины, раздувая пламя сомнений по поводу истинной личности спасителя Гвен. Она уже хотела спросить об этом, но Гвендолин, словно уловив ход ее мыслей, прошептала: «Я люблю тебя, мама! Прости, но мне нужно бежать!» и, нежно обняв мать, быстро взбежала по лестнице и скрылась за ближайшим поворотом. Проводив дочь долгим задумчивым взглядом, леди Элизабет дала себе обещание разобраться с этой загадкой сразу же после того, как в их жизни вернется хотя бы относительный порядок и покой. Сейчас миссис Оллфорд с трудом представляла себе дальнейшую жизнь, ее радовало только одно, что Гвендолин вернулась, воскреснув подобно фениксу. И если за это она должна благодарить Дьявола, что же, так тому и быть. Мысли были совершенно несвойственными женщине и в какой-то мере кощунственными, тем более отдающими мистикой, в которую миссис Оллфорд никогда особо не верила, но факты говорили сами за себя и с этим поспорить было невозможно. Тяжело вздохнув женщина решила пока отложить размышления на эту тему, а вместо этого в конце концов разобраться с проблемами насущными, которые, по воле Всевышнего, сыпались на нее, словно из рога изобилия…

Гвендолин очень не хотелось расставаться с мамой, по которой она безумно соскучилась и о которой очень сильно волновалась, но она прекрасно понимала, что так в данный момент будет лучше. Так уж повелось у них. Каждый справлялся с горем и проблемами в одиночку. Конечно, поддержку и понимание можно было получились всегда, но в семье было не принято выставлять чувства напоказ, и эта привычка стала для всех представителей старинного рода второй натурой. Правильно это было или нет, но толку от рыданий и сетований на несправедливость судьбы было еще меньше для самодостаточных и деятельных натур семейства Оллфорд. Поэтому Гвен и поспешила укрыться от проницательного взгляда матери в своей комнате. Во-первых, перед серьезным разговором с нею Гвендолин не помешало бы и самой понять, что именно происходит между ней и Владом, а, во-вторых, в этот самый момент были дела намного важнее. В первую очередь стоило разобраться во всем, что произошло с отцом, найти истинного убийцу. А все остальное может подождать более благоприятного момента. Да и матери требовались отдых и время, чтобы собраться с духом после всего, что ей пришлось пережить за последние дни. И Гвен очень хорошо знала, что миссис Оллфорд предпочтет это сделать, как и всегда, наедине с собой.

Раздумывая об этом и постоянно прокручивая в голове все, что произошло с момента их приезда в Лондон, Гвен параллельно приводила себя в порядок. Наконец-то справившись с последствиями весьма бурной ночи и переодевшись в любимые джинсы и свитер, Гвендолин задумалась о том, куда же подевались Влад и Драган. Вот так исчезать было не в их привычке, но, если они до сих пор не дали о себе знать, значит были действительно заняты. Хотя девушке было немного обидно, что она снова оказалась не у дел. Все опять всё решали без и за нее…

— Хоть бы записку оставили, — в сердцах бросила в пустоту комнаты Гвен.

Тут же, будто в насмешку над ее мыслями, раздался тихий стук в дверь, а спустя мгновение на пороге комнаты появилась Рэйчел.

— Добрый день, мисс, — поздоровалась горничная, — мистер Алукард просил передать, что будет вас ожидать в три часа в библиотеке.

— А?..

— А сейчас они с мистером Дракулешти уехали. Их нет с самого утра, — ответила на невысказанный вопрос мисс Эндрюс.

— Ясно, — Гвен на миг задумалась. — Скажи, а Вики так и не нашлась?

— Нет, мисс. Никто не знает, куда она исчезла. И от нее до сих пор нет никакой весточки, — тихо ответила горничная.

— Хорошо, то есть, конечно, ничего хорошего, — посмотрев на часы, которые в этот момент показывали лишь половину первого, и обдумывая, чем бы себя занять до назначенного Владом времени, несколько отрешенно проговорила Гвендолин. — Можешь идти.

Сначала Гвен хотела позвонить кому-то из мужчин, но потом передумала и, засунув мобильный в задний карман джинсов, покинула комнату. На этот раз ее путь лежал в отцовский кабинет. Гвендолин твердо намеревалась во что бы то ни стало разобраться в том, что произошло в ее доме. Она хорошо помнила, как заинтересовался Влад тайным ходом, ведущим из кабинета на улицу, поэтому и решила начать свое собственное расследование именно оттуда. Быстро преодолев отделяющее ее от цели расстояние, Гвен, тяжело вздохнув, открыла дверь в святая святых герцога Графтона. Стараясь не отвлекаться на эмоции, которые стали бесцеремонно ломиться в ее сознание через едва приоткрытые двери памяти, Гвендолин стремительно прошла к огромному стеллажу, от пола до потолка заставленному книгами и расположившемуся по левую сторону от письменного стола. Потянув за небольшой рычажок, скрытый под второй снизу полкой, Гвен нырнула в знакомый с детства тайный проход.

Спустившись на три ступеньки, Гвендолин чисто машинально скользнула по стене рукой справа от себя и тут же узкий проход осветился ярким светом, развешанных по стенам вдоль лестницы, круто уходящей вниз, светильников. Характерный щелчок закрывшейся двери за спиной девушки послужил своеобразным толчком, вырвавшим ее из плена воспоминаний, которые подобно цунами обрушились на нее в этот момент. Буквально за пару секунд перед мысленным взором пронеслось все детство мисс Оллфорд, все ее шалости, из-за которых она пряталась тут, пока прислуга безрезультатно искала ее по всему дому. И только отец знал, что Гвен любила пережидать бурю здесь, но никогда ее не выдавал, предоставляя все на волю случая. Именно поэтому Гвен почти никогда не наказывали, потому что за то время, что уходило на ее поиски, весь гнев миссис Оллфорд сходил на нет и мать уже не думала о наказании, а мечтала только, чтобы с ее дочерью ничего не случилось и она бы поскорее нашлась. Зло смахнув непрошеные слезы так некстати вернувшие ее в ее же прошлое, Гвендолин уверенно зашагала вниз — туда, где была тайная комната. Но сделав несколько шагов Гвен с удивлением заметила небольшие красные пятнышки на ступенях и стене. Конечно, она могла и ошибаться, но что-то внутри нее твердило, что она права, и это не что иное, как кровь. Вот только чья она не знала.

— Нужно будет показать князю, — прошептала Гвендолин, стараясь не затоптать найденные улики.

Заинтригованная своей находкой, Гвен буквально сбежала по лестнице вниз и вошла в крохотную, всего около ста квадратных футов, комнату. Да так и замерла на пороге, не в силах двинуться с места от открывшейся ее взору картины. Идя сюда, Гвендолин хотела найти доказательства невиновности отца, но при этом никак не ожидала увидеть залитую кровью одежду своего родителя, сваленную кучей в дальнем углу прямо на полу, горку белого порошка на столе, небольшой пресс для изготовления таблеток и, судя по всему, цианид, которым были пропитаны страницы любимой книги герцога и клейкая лента на конверте, в котором сэр Рэймонд принес в тюрьму завещание мистера Оллфорда, и которая стала последней каплей, унесшей жизнь мужчины.

— Ах, ты ж тварь! — раненым зверем прорычала Гвен, совершенно не обращая внимания на манеры, точнее их полное отсутствие у себя в данный момент. Она прекрасно понимала, кто именно имел доступ ко всему этому. Гвендолин с трудом сдерживалась, чтобы не разнести здесь все в мелкие щепки и тем самым не испортить улики. Сомнений в том, что все это дело рук Ника у мисс Оллфорд даже не возникло. Потому что все странности стали происходить в доме только с появлением новых служащих. Если бы кто-то из прислуги хотел сделать что-то подобное, то уже давно бы это сделал, а не выжидал столько лет. — Но… — она остановилась на пороге и снова вернулась к столу, рассматривая злополучный пузырек с ядом, — кто же подкинул цианид маме в комнату? — И тут же, отвечая самой себе, произнесла: — Сьюзен! А Вики, скорее всего стала этому свидетельницей, вот ее и убрали. Как убрали с дороги и предыдущего секретаря. Дьявол!

Паззл в голове Гвендолин сложился сам собой за считанные секунды. Только эти двое могли все так провернуть и подставить ее отца. Правда, она совершенно не представляла, зачем им это понадобилось, но сейчас это было не так и важно. Нужно было как можно скорее найти Дракулу и все ему показать. Не зря он так сюда смотрел, без сомнения, чувствовал кровь. А дальше уже будет делом техники добиться признания и разобраться, как и почему все это случилось.

— Это как же нужно было быть уверенным в благоприятном исходе дела, чтобы пойти на такое?! — Гвендолин практически тряслась от ярости, захлестнувшей ее с головой. — Сладкая парочка явно не ожидала нашего вмешательства. Наверное, поэтому Сьюзен и сбежала из дома, побоявшись, что всю вину свалят на нее. Ник-то в коме в больнице. И даже когда он очнется, то вряд ли сможет рассказать что-то действительно важное по этому делу.

Бормоча все это себе под нос, мисс Оллфорд быстро поднималась вверх по лестнице, намереваясь как можно скорее связаться с Владом или Драганом. Позвонить из тайной комнаты не получилось, поэтому девушка и поспешила вернуться в дом. Но тут ее ждал довольно неприятный сюрприз — дверь не открывалась. Сто раз проверив и перепроверив спусковой механизм Гвен убедилась, что открыть проход можно только из кабинета.

— Но зачем? — практически упав на ступеньку, поинтересовалась у невидимого собеседника девушка. — Где же вы, князь, когда так нужны?!

Так и не дождавшись ответов на свои вопросы, Гвендолин встала и опять попробовала открыть дверь, думая, что, возможно, механизм все же просто заело, а не он испорчен нарочно. Но и тут ее постигло вполне себе прогнозируемое разочарование — дверь не поддавалась, оставаясь по-прежнему запертой и совершенно безучастной к проблемам мисс Оллфорд. Уже собираясь уйти, Гвен вдруг заметила какие-то царапины на деревянной преграде, отделявшей ее от отцовского кабинета. Присев и внимательно присмотревшись, Гвендолин едва не полета вниз от шока. Неровные царапины были ничем иным, как следами от ногтей. Слезы сами полились из глаз, когда Гвен представила, как ее отец пытался выбраться из ловушки, стуча и скребя злополучную дверь.

— За что же они так с тобой? — прикоснувшись пальцами к окровавленным в нескольких местах корявым бороздкам, прошептала Гвендолин, отчаянно сражаясь со слезами. — Что же было в твоем прошлом такого ужасного, чтобы… — не выдержав, Гвен разрыдалась в голос, уже даже не пытаясь сдержать эмоции, лавиной обрушившиеся на нее.

Мисс Оллфорд настолько ушла в свои переживания, что даже не сразу сообразила, что к ней кто-то обращается. Пришла она в себя только тогда, когда ее, подняв на ноги, встряхнули, словно тряпичную куклу.

— Ну зачем вы сюда полезли? К тому же одна, — голос Влада, в котором явно звучало раздражение, перемешанное с беспокойством, наконец-то достиг сознания девушки, сделав свое дело — вернул Гвен в реальность.

Гвендолин подняла глаза, все еще сквозь слезы глядя на древнего вампира.

— Идите к Дьяволу, князь! — огрызнулась на замечание девушка прежде, чем смогла прикусить язык.

— Я, как говорите вы, англичане, джентльмен, — Дракула нехорошо усмехнулся, на мгновение обнажив острые клыки, — поэтому уступлю место даме, — с этими словами Влад втолкнул Гвендолин обратно в проход за стеллажом и с грохотом захлопнул за ними дверь, тем самым отрезая их от внешнего мира.

— Что вы делаете?! — едва успевшая прийти в себя Гвен была снова готова впасть в самую настоящую панику. Злить Дракулу ей совершенно не хотелось, но шок от увиденного и душевная боль все сделали за нее. — Мы же отсюда не выберемся без посторонней помощи, — попятившись, пробормотала Гвен. — Дверь можно открыть только из кабинета.

— Я уже понял, — спокойно кивнул Влад и, пройдя мимо девушки, подпирающей собой стену, стал медленно спускаться вниз. — Мы с вами прогуляемся. Это слегка вас остудит.

— А как же… — Гвендолин растерянно смотрела в спину вампира.

— Гвендолин, успокойтесь, — Влад снова усмехнулся, но на этот раз это был не оскал голодного хищника, сейчас в уголках губ князя играла обычная, немного грустная улыбка. — Я догадываюсь, что вы тут нашли, и мне более, чем понятна ваша реакция. И поскольку нормально привести вас в чувства не представлялось возможным, я минут десять пытался до вас достучаться, прежде чем вы соизволили обратить на меня хоть какое-то внимание, то мне остался только один выход — шокировать вас.

— Иди…

— Следите за своим языком, мисс, — Дракула повернулся и его глаза озарило алое пламя. — Лучше не будите во мне зверя. Вам же хуже будет.

Поднявшись на пару ступеней, Дракула властно протянул руку Гвен, помогая той спуститься и в который раз ненавязчиво напоминая, с кем она имеет дело. Девушку все еще немного трясло, словно в лихорадке, и она то и дело спотыкалась, не видя ничего перед собой за пеленой слез.

— Я не хочу снова все это видеть, — остановившись на входе в комнату и закрыв глаза, сказала Гвен. — Эти люди — настоящие звери, которые должны понести соответствующее наказание. Чтобы не сделал мой отец, уверена, он не заслужил подобного издевательства.

— Не могу не согласиться. У наших убийц довольно неординарный подход к мести. Все как-то… слишком для одного человека, — внимательно рассматривая как найденные улики, так и саму комнату произнес Дракула.

— Что вы имеете в виду? — удивленно спросила Гвен, наблюдая за поистине кошачьей грацией вампира, умудряющегося заглянуть везде, но при этом ни к чему даже не прикоснуться.

— Только то, что сказал. Чем больше я думаю, тем сильнее убеждаюсь, что изначально планов мести было несколько. Такое ощущение, что Ник и Сьюзен никак не могли выбрать что-то одно, пробуя различные варианты. Или же попросту путали следы. Именно поэтому вашего отца и травили, и подставили, и убили в конце концов. По изобретательности и жестокости они даже меня переплюнули, — Влад прекратил кружить по комнате и, подойдя к Гвен, сказал: — Пойдемте, здесь все понятно. В принципе, все так, как мы и предполагали.

Гвендолин молча, пытаясь переварить вывод, сделанный минуту назад князем, повернулась и стала медленно спускаться еще ниже по лестнице. Но не пройдя и половины пути резко остановилась и, повернувшись к вампиру, шедшему за ней следом, поинтересовалась:

— А почему же отец не мог выбраться через другой выход?

— Здесь как раз все просто, сами подумайте, — слегка подталкивая девушку в нужном направлении, сказал Дракула. — Подъем вверх хоть и довольно крутой, но намного короче. Всего двенадцать ступеней. Против, — Влад на миг прикрыл глаза, — двадцати вниз и еще довольно длинного перехода под землей, а потом подъема наверх через люк. Учитывая состояние герцога, весьма плачевное, как вы понимаете, его выбор был очевиден. Вообще удивляюсь, как он смог сделать даже это.

— Он… был… — Гвен с трудом выдавила из себя это короткое словосочетание, но дальше проложить так и не смогла. Поэтому резко сменив тему, спросила: — Как вы меня нашли? И, кстати, спасибо, что снова вытащили меня из ада.

— Не за что, — кивнул князь. — И поверьте, вас я найду даже на том свете.

— Я это запомню, — в тон вампиру отчеканила Гвендолин, так до конца и не поняв: шутил сейчас Влад или нет.

— Как ваше самочувствие? Судя по вашим приключениям моя кровь все-таки сделала свое дело, — переключая внимание девушки и не давая той снова угодить в омут эмоций, которые только и ждали малейшего повода, чтобы вновь стаей голодных стервятников накинуться на ее израненную душу, поинтересовался вампир.

— Вполне удовлетворительное, благодарю. Никогда бы не поверила, что такое возможно, но отрицать очевидное просто глупо. Мне действительно намного лучше. А куда вы с Драганом исчезли с самого утра? Могли хотя бы записку оставить, — деланно возмутилась Гвен на последних словах, немного приходя в себя, отвлеченная князем от мрачных мыслей.

— Решил, что после всего пережитого вам стоит немного отдохнуть. Поэтому и не стал вас будить. К тому же, если мне не изменяет память, я оставил для вас распоряжения, — спокойно продолжая свой путь, сказал князь.

— Премного бла… — Гвен замолчала, правда, удалось ей это сделать с трудом. Закатив глаза и вздохнув, девушка заметила: — Вы так и не ответили на мой вопрос.

Она остановилась и повернулась, вынуждая тем самым остановиться и Дракулу.

— Сначала мы отправились в лабораторию, которую нам любезно предоставил Глава местных кланов. Драган остался там, занимаясь исследованиями снотворного, которое минувшей ночью едва не отправило вас на встречу с отцом, — не сводя с Гвендолин пронзающего обсидианового взгляда, проговорил Влад. — Я же, после короткого разговора со Стриксом, навестил нашего общего друга в больнице. А, вернувшись и не найдя вас в назначенный час в библиотеке, был вынужден заняться вашими поисками. Теперь, надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство? — брови Дракулы вопрошающе изогнулись.

— Да, вполне, — отведя свой пасмурный взгляд, не в силах больше играть с князем в гляделки, сказала Гвендолин.

— В таком случае, давайте продолжим наш путь, — подходя к девушке вплотную, произнес вампир. Затем он снял с себя черный, как и все в его гардеробе, кашемировый пиджак, оставаясь в легкой шелковой рубашке, и накинул его Гвен на плечи. — Вы сейчас начнете зубами чечетку выбивать.

— Спасибо, — благодарно пробормотала Гвендолин. Она обхватила руками себя за плечи и уткнулась лбом в грудь Дракулы, окончательно капитулируя под натиском эмоций.

Гвен уже сто раз пожалела, что не одела чего-то более существенного идя на поиски улик. Правда, она и подумать не могла, что ей придется совершать подобную прогулку. И если для дома ее легкий свитер был вполне подходящим, то подземный тоннель, сырой и продуваемый ветрами, враз заставил ее задрожать от холода. Да и не только это вызывало озноб по всему телу, от которого Гвен действительно едва зубами не стучала. Неприятные открытия и находки, сделанные нею, выбили почву у нее из-под ног, вынуждая уже в который раз тонуть в трясине неизвестности и непонимания произошедшего.

— Ну же, не отчаивайтесь. Мы во всем разберемся, — Влад приобнял Гвендолин, отчетливо ощущая, что та готова опять разразиться потоком горючих слез.

— А толку… Отца это все равно уже не вернет, — проглотив ком, все это время стоявший в горле и мешавший нормально дышать, выдавила Гвен, взглянув на Влада.

— Не вернет, но вы будете знать, кто и почему это сделал. Понимаю, это слабое утешение, но…

Гвендолин не дала договорить, перебив:

— Я хочу не только знать, я хочу отомстить. Хочу, чтобы они испытали на собственной шкуре все то, что сделали. И не говорите, что это неправильно, ибо сами поступили также с теми, кто предал и убил ваших отца и брата.

Едва слышный то ли рык, то ли вздох сорвался с губ князя. А сам он, сделав шаг назад, резко отвернулся, пряча от Гвен эмоции, исказившие в этот момент его лицо, вмиг стерев с него все человеческие черты. Дракула прикрыл глаза, пытаясь загнать назад, в глубины подсознания, разбуженные одним неосторожными словом воспоминания, тяжелым грузом лежащие на его памяти все эти долгие века.

— Простите, я не подумала, — Гвендолин подошла к князю и слегка обняла его, обвив руками мощный торс. — Мне, правда, очень жаль. Я не хотела…

— Знаю, — удар кулаком в стену, тут же размозживший костяшки пальцев левой руки вампира, немного отрезвил. Страшный оскал умершего в ужасных муках человека на изуродованном тлением черепе старшего брата, услужливо нарисованный перед мысленным взором чертовски хорошей памятью, наконец-то отступил в темноту. — Я не могу вспомнить его лицо, — тихо, словно разговаривая с самим собой, произнес Дракула, уставившись в ближайшую стену.

— Что? — Гвендолин медленно обошла Дракулу и, взяв его раненную руку в свою, с удивлением заметила, что та совершенно здорова, а на лице вампира отражались неприкрытые чувства. Гвен была поражена до глубины души увиденным, ведь до этого момента на лице Влада невозможно было поймать даже тень его истинных мыслей. Иногда казалось, что она понимает то, что творится у него внутри, но сейчас мисс Оллфорд убедилась насколько те ощущения были иллюзорными.

— Столько веков прошло, а я по-прежнему вижу исключительно изувеченный нечеловеческой мукой череп, в котором практически невозможно узнать родные черты. И это при моей-то памяти. Словно проклятие какое-то или наказание, — горькая усмешка застыла в уголках губ Дракулы.

— Мне очень-очень жаль. Жаль, что так все сложилось, но еще сильнее от того, что я напомнила вам об этом, — пролепетала Гвен, потупив взор ореховых глаз, потому как не могла видеть наполненный до краев болью обычно надменный, суровый взгляд Дракулы. — Но неужели не сохранилось ни одного портрета Мирчи?

— Нет. В те времена из-за интриг бояр князья на престоле Валахии менялись, как перчатки, и каждый новый старался уничтожить все, что служило хоть малейшим напоминанием о прошлом. Когда все произошло я гостил, — Влад хмыкнул, — в Турции. Тогда я думал, что никогда не забуду голову отца, которую прислал Янош Хуньяди султану в качестве демонстрации своей победы. Но я жестоко ошибался. Зверское убийство брата навсегда перечеркнуло все, виденное мною. И если до того момента, как я нашел и вскрыл могилу, в которой Мирчу похоронили заживо, выколов ему глаза, я помнил его черты, улыбку, то после у меня перед глазами все время стоит только это чудовищное зрелище, лишающее сна и покоя, — еще один удар кулаком в стену и тяжелый вздох, последовавший за ним, сказали намного больше, чем Влад того хотел.

Что с ним происходило рядом с Гвендолин Дракула не понимал. Точнее, понимал, но не хотел признаваться в этом даже самому себе. Уже второй раз за время их знакомства он, бесстрастный, грозный и не терпящий слабости князь, обнажал перед этим хрупким созданием свою душу…

— Не вздумайте опять извиняться, — одевая каменно-равнодушную маску, отчеканил не терпящим возражения тоном Влад. От былого проявления эмоций не осталось и следа. И если бы Гвен не видела все собственными глазами, никогда бы не поверила, что подобное могло произойти. — И вообще мы непозволительно долго здесь задержались. Пора выбираться, — и, резко развернув девушку за плечи на сто восемьдесят градусов, пошел вперед, к лестнице, ведущей к люку.

Не заставляя себя ждать Гвен пошла следом, обдумывая слова князя.

— Понимаю, что вы хотели всем этим сказать, — заметила она, поднимаясь вверх по лестнице. — Но все же придерживаюсь мнения, что каждое преступление должно быть наказано.

— Не спорю, — открывая люк и выбираясь на улицу, кивнул вампир. Потом он помог подняться в беседку и Гвен. — Просто не хочу, чтобы вы питали лишние иллюзии. Месть переоценивают. Пустота внутри вас никуда не денется даже спустя несколько веков.

Только оказавшись на свежем воздухе, Гвен поняла, как же ей его не хватало в подземелье. Нет, клаустрофобией она никогда не страдала, но найденные улики и эмоции, которые они вызвали, давили на нее могильной плитой. И только выбравшись из тайного прохода мисс Оллфорд наконец-то смогла спокойно выдохнуть, оставляя весь этот ужас позади. Пусть и ненадолго, но передышка сейчас не была лишней.

— Вы, бесспорно, правы, — согласилась мисс Оллфорд, наслаждаясь осенней прохладой. Легкий ветер трепал ее волосы, то и дело бросая в лицо аромат прелой листвы. — Но пустота внутри будет еще больше, если убийцам удастся избежать ответственности.

— Не удастся. Это я вам могу обещать.

Дальнейшая беседа была бесцеремонно прервана звонком мобильного князя. Гвендолин, подпрыгнув от неожиданности, ибо звонил телефон во внутреннем кармане пиджака, который по-прежнему был на ее плечах, достала телефон и передала его Владу. Несколько коротких фраз на румынском и Дракула сообщил:

— Мой визит в больницу не прошел зря. Пара капель крови и мистеру Одли стало значительно лучше. Его выводят из комы. Так что есть все шансы уже сегодня с ним поговорить, — на последнем слове вампир сделал едва заметное ударение, а в его глазах полыхнул огонь.

— Хорошо, когда мы туда поедем? — тут же поинтересовалась Гвен.

Указав на стоящий рядом с домом Rolls-Royce Phantom, Влад сказал:

— Однозначно, мы должны опередить полицию. Но прежде стоит переговорить с Драганом. Думаю, и у него есть новости.

— Хорошо, — снова повторила Гвендолин, стараясь не отставать от князя, стремительно идущего через парк к дому.

Когда они вошли в библиотеку, где Влад заранее договорился о встрече со своим потомком, то застали там беседующих леди Элизабет и Драгана.

— Наконец-то, — повернувшись на звук открывшейся двери, сказал Драган. — Я уже начал беспокоиться, что что-то случилось.

— Нет, все в полном порядке, — поспешила заверить присутствующих Гвендолин. — Мы прошлись по тайному ходу из отцовского кабинета… — она замолчала, не в силах продолжить.

Понимая, что впечатления от увиденного все еще слишком сильны, Влад перехватил у Гвендолин эстафету, продолжив:

— Удивлен, что полиция еще там не побывала. Мы нашли цианид, запас скополамина в порошке и небольшой станок, с помощью которого его прессовали в таблетки. А также, — он взглянул на миссис Оллфорд, в глазах которой читалось непонимание происходящего, — одежду герцога Графтона всю в крови.

— Неужели полиция не провела там обыск? — удивленно поинтересовался Дракулешти.

— Нет, насколько мне известно, — заметила леди Элизабет, усаживаясь в кресло, ибо ноги отказывались ее держать. — Они только перевернули кабинет, библиотеку и комнаты на втором этаже. Об этом ходе они, кажется, вообще не знают. Меня ни о чем таком не спрашивали, а прислуга вряд ли в курсе. За исключением, возможно, секретаря Гарольда.

— Похоже, что никто даже не допускал и мысли о том, что виновников этой трагедии стоит искать среди живущих в доме, — неспешно расхаживая вдоль стеллажей с книгами, проговорил Драган. — А тем не менее, уверен, это дело как раз их рук.

— Что вы хотите этим сказать?! — миссис Оллфорд поочередно посмотрела на мужчин. — Что здесь, бок о бок с нами, живет кто-то способный на подобное зверство?

— Боюсь, это уже не версия. Это констатация факта, — заметил Дракула, опираясь на массивный письменный стол. — Скажу больше — пока под подозрением Ник Одли и новая помощница кухарки Сьюзен Митчелл.

— Но… этого не может быть, — прошептала женщина, закрывая рукой глаза. — Мистер Одли сам пострадал от рук Гарольда, — имя супруга женщина едва слышно прошептала. — Вы об этом знаете?

— Мама, — Гвен подошла к креслу, в котором сидела леди Элизабет, и присела перед ней на корточки, — мне очень жаль, но это действительно так. Виноват не отец, а эта парочка. Они его подставили. Мы только не можем понять, почему они это сделали. Что-то из прошлого отца вынудило их пойти на эти ужасные преступления.

На какое-то время в библиотеке воцарилась тишина. Каждый пытался осмыслить то, что сейчас было озвучено.

— Но и это еще не все плохие новости, — Драган достал несколько исписанных листов и протянул их Владу. Затем взглянул на Гвен, которая, казалось, сейчас бросится на него с кулаками. — К сожалению, — мужчина едва заметно кивнул Гвен, показывая, что понял ее намек, — у нас есть доказательства, что Ник и Сьюзен, — при этих словах Гвендолин выдохнула и благодарно взглянула на Драгана. Вся эта игра в гляделки и перемигивания не укрылись от взгляда проницательной женщины, коей являлась миссис Оллфорд. Для себя леди Элизабет сделала еще одну пометку — расспросить дочь с пристрастием о том, что в конце концов тут происходит, — были знакомы до того, как устроились на работу в ваш дом. Более того они воспитанники одного приюта и знают друг друга с детства. И именно там нужно искать причину их мести.

— Мести? — на какое-то мгновение женщина утратила контроль над своими эмоциями и на ее лице отразился самый настоящий шок.

— Леди Элизабет, — откладывая документы, переданные ему Драганом, обратился Влад к хозяйке дома, намереваясь отвлечь женщину от ее мыслей, которые без труда прочитал в ее сознании, — вы не знаете, какие дела вел ваш муж во Франции?

— К сожалению, — устало выдохнула миссис Оллфорд, снова собирая себя в единое целое. — Но, думаю, есть человек, который может быть в курсе этого. Они ведь дружат… дружили почти с детства. И, если кто-то что-то и знает о прошлом Гарольда, то только сэр Рэймонд.

— Очень хорошо, — сказал Дракула. — С ним нужно обязательно поговорить и как можно скорее. Альтернативы у нас все равно нет.

— А Сьюзен? — спросила Гвендолин. — Вы же следите за ней. Неужели нельзя…

— Подождите-подождите! — наплевав на манеры, перебила дочь леди Элизабет, совершенно сбитая с толку и осознающая, что все присутствующие в библиотеке знают намного больше нее. — Что все это значит? Я совершенно ничего не понимаю. Может мне кто-то хоть что-нибудь объяснить?

— Мама, я все тебе расскажу. Честное слово. Но немного позже, когда все закончится, — пообещала Гвен. — Тебе же сейчас лучше отдохнуть.

— Отдохнуть?! В моем доме творится черти что, а я буду просто сидеть и смотреть на все это! Или ждать пока и всех нас… — женщина резко оборвала пламенную речь, осознавая, что своей кратковременной истерикой переступила все границы дозволенного этикетом.

— Не волнуйтесь, — Драган по привычке полез в саквояж, с которым, кажется, и спал в последние дни. — В доме не осталось никого, причастного к тому, что произошло с вашей семьей. Позвольте, я дам вам легкое успокоительное?

Женщина лишь тяжело вздохнула и махнула рукой. Мол, делайте, что хотите. Откинувшись на мягкую кожаную спинку кресла, миссис Оллфорд взяла из рук Драгана пару капсул. Гвендолин тем временем налила воды в коллинз, стоящий на небольшом столике рядом с хрустальным графином, и подала маме.

— Мистер Алукард, простите, я совершенно забыла поблагодарить вас за помощь, — в полной тишине произнесла женщина, тем самым выводя всех из раздумий.

— Всегда к вашим услугам, леди Элизабет, — Дракула слегка поклонился. — Правда, моей заслуги тут немного. Всю работу сделали сэр Рэймонд и Арнольд Кроуфорд, несмотря на то, что сами оказались вашими товарищами по несчастью. Кстати, — Влад отошел от стола, на который опирался все это время и, слегка поморщившись, перебрался в другой, более темный угол библиотеки, — если ваше самочувствие вам позволит, то у меня будет к вам просьба.

— Влад! — одновременно два голоса прозвучали с разных сторон.

— Я бы не советовал сейчас вам перенапрягаться, — попытался воззвать к благоразумию как миссис Оллфорд, так и своего предка Драган, но потерпел вполне ожидаемое фиаско.

Возмущение Гвендолин также было пресечено на корню одним только взглядом герцогини. Ухватившись обеими руками за возможность, как утопающий за спасательной круг, хоть в чем-то наконец разобраться, леди Элизабет тут же сказала:

— Простите, мистер Дракулешти, и спасибо вам за беспокойство, но моему здоровью больше повредят неизвестность и безделье, поэтому я буду рада быть полезной. Что нужно сделать? — женщина внимательно следила за Дракулой, желая хоть что-то прочесть на его лице, но отрешенно-каменное выражение никак не давало ей приоткрыть завесу интересующей ее тайны.

— Весьма признателен за помощь, — снова легкий учтивый кивок. — В самое ближайшее время мы должны будем уехать в больницу, где находится мистер Одли, но при этом желательно поговорить и с сэром Рэймондом в самое ближайшее время. Думаю, вам не составит труда узнать у него о прошлом вашего супруга и его возможных делах во Франции. Это бы очень помогло нам с расстановкой всех точек над «i» в этом деле.

— Безусловно, — заверила миссис Оллфорд своих собеседников. — Гвендолин, — она повернулась к дочери, которая стояла немного сзади, — надеюсь, ты составишь мне компанию?

— Я, но… — Гвен растерялась и поочередно взирала на мужчин, ожидая их поддержки, но услышала из уст Дракулы совсем не то, что хотела.

— Действительно, так будет лучше, — безапелляционно заявил князь, полностью игнорируя уничтожающий пасмурный взор, коим его наградила Гвендолин. — Вы постоянно находите приключения, — он слегка усмехнулся, — а так нам будет спокойней, зная, что вы в безопасности. К тому же вы владеете информацией, недоступной леди Элизабет, и сможете более подробно расспросить друга вашего отца.

Гвендолин ничего не оставалось, как только вздохнуть, метнуть очередной гневный взгляд в Дракулу и согласиться.

— Но пока мама будет договариваться о встрече, мы можем кое-что с вами обсудить? — девушка кивнула в сторону документов, что Влад продолжал держать в руках.

— Ответ, что мы обговорим все вечером, уверен, вас не устроит, — не вопрос, утверждение прозвучало в тоне Дракулы.

— Вы абсолютно правы, — съязвила мисс Оллфорд в ответ.

— Ну просто тайны Мадридского двора, — понимая, что ей все равно никто и ничего не скажет, констатировала леди Элизабет и, встав с кресла, направилась к выходу из библиотеки. — Я сейчас же свяжусь с сэром Рэймондом и договорюсь о встрече. Гвендолин, — она обратилась к дочери, — встретимся в холле.

— Хорошо, я скоро, — кивнула девушка матери, при этом продолжая буравить тяжелым взглядом обоих мужчин.

Как только дверь за миссис Оллфорд закрылась, Гвен, наступая на Дракулу, поинтересовалась:

— И почему, скажите на милость, я не могу поехать с вами?!

— Именно поэтому и не можете, — припечатал тот. — Вам нужно немного отдохнуть, собраться с мыслями и силами. К тому же я очень сомневаюсь, что наш визит к мистеру Одли прольет свет на наше дело, учитывая, что и он пал жертвой скополамина. Но вы, поговорив с другом отца, сможете внести существенный вклад в расследование.

— Будь по-вашему, — обреченно выдавила Гвендолин. — А вы что скажите по поводу снотворного? — она обратила свой пасмурный взор, в котором сейчас начиналась настоящая гроза, на молчавшего все это время Драгана.

— Только одно — вместо обычного снотворного там был кетамин.

На миг Гвендолин потеряла дар речи.

— То есть вы хотите сказать, что…

— Я трижды перепроверил. Еще один сильнодействующий наркотик, способный, как говорится, вырубить человека, — устало произнес Дракулешти. — И, поверьте, у меня шок не меньше вашего. Вам невероятно повезло, что Влад вовремя вас нашел. Еще немного и вы бы уснули навечно.

— Спасибо вам, обоим, — пробормотала Гвендолин, пытаясь хоть как-то уложить в голове, все, что сегодня узнала. Получалось это с трудом, надо сказать. Смущало еще и то, что взяла эти таблетки Гвен в комнате матери. Значит, они предназначались ей?.. Нет, все-таки прав князь, Гвен безусловно требовалось время. — Встретимся вечером, тогда и поговорим, — добавила она, закрывая за собой дверь в библиотеку. Ей очень, хотелось побыть одной. И вообще Гвендолин казалось, что ее несчастная голова сейчас просто расколется от избытка «приятных» новостей и эмоций.

Несколько минут спустя в холле появились Влад и Драган.

— Подождите, — Гвен только сейчас сообразила, что на ней все еще одет пиджак Дракулы. — Возьмите и спасибо.

— Рад быть полезным, — тонкие губы приподнялись в улыбке. — Гвендолин, — набросив пиджак, сказал князь, — пообещайте мне ни во что не впутываться пока нас не будет. Просто поговорите с сэром Рэймондом и все.

— Хорошо-хорошо. Боюсь, что при всем своем желании на большее я все равно не способна, — несколько отрешенно пробормотала мисс Оллфорд. — Так что можете не волноваться.

— Ловлю вас на слове, — кивнул вампир, внимательно смотря на Гвен, которая, кажется, в этот момент пребывала очень далеко отсюда.

Когда за мужчинами закрылась массивная деревянная дверь, Гвендолин в ожидании матери стала расхаживать по огромному холлу, лишь изредка останавливаясь перед портретами своих предков, которые хмуро взирали на нее со стен старинного особняка, словно она была в чем-то виновата перед ними.

— Леди Элизабет попросила вас еще немного подождать, — сказала Камилла, почти бесшумно входя в холл.

— Что-то случилось? Ей плохо? — повернувшись, тут же обеспокоенно спросила Гвен, уже готовая бежать на помощь.

— Нет, мисс, все в порядке. Просто… — экономка замялась, подбирая нужные слова, но Гвендолин и так все поняла. Конечно, миссис Оллфорд нужно было немного времени, чтобы собраться с мыслями после всего.

— Не беспокойтесь, миссис Нортон. Я все поняла, — сказала Гвен и уже была готова продолжить хождение по кругу по комнате, как мобильный телефон, лежащий в заднем кармане джинсов, завибрировал. — Слушаю! Что?! Кто?! Вас плохо слышно! — и с этими словами Гвендолин поспешила выйти на улицу. — Вики?! Где ты? Никуда не уходи, сейчас я за тобой приеду! — и Гвен, не раздумывая, бросилась к машине.

Обещание, данное Владу, было тут же позабыто. Более того мисс Оллфорд даже не подумала поставить князя в известность о звонке их пропавшей горничной и ее спасательной операции. Вместо этого мгновение спустя серебристый Aston Martin One-77 уже мчался по направлению к графству Суррей.

— Где Гвендолин? — поинтересовалась леди Элизабет у Камиллы, входя в холл.

— Еще минуту назад была здесь. Ждала вас, — выдавила растерянная Камилла. — Но ей кто-то позвонил и мисс Гвендолин вышла на крыльцо.

Выйдя на улицу, естественно, леди Элизабет дочь не нашла, как и ее машину, обычно стоящую на небольшой парковке справа от крыльца старинного особняка.

— Гвендолин! Это просто невозможно! — покачала головой миссис Оллфорд, глядя на следы шин, ведущие со двора.

В роскошном, кожаном, слегка пропитанном сигарным дымом салоне Rolls-Royce Phantom цвета самой безлунной ночи царило молчание. Тягостное, мучительное и напряженное. Все трое мужчин, в данный момент находящиеся в автомобиле, были сосредоточены исключительно на своих делах. Больдо, как и полагается преданному слуге и водителю, внимательно следил за дорогой, везя своих пассажиров по нужному им адресу. Да и вообще он предпочитал не вмешиваться в дела хозяина без особого на то распоряжения последнего, ни на секунду не забывая о крутом нраве древнего вампира. Драган пребывал в некой прострации. Уже в сотый, а то и тысячный раз обдумывая всю имеющуюся у них на данный момент информацию относительно произошедшего с семьей Гвендолин. Потомок валашского князя никак не мог выстроить логическую цепочку преступления, понимая, что ему катастрофически не хватает несколько ключевых фактов. И это неимоверно злило мужчину, как и собственное бессилие в сложившейся ситуации. Разгадка всего этого кошмара была буквально в паре шагов, но это пресловутое «но» камнем преткновения торчало посреди всего этого и никак не давало разложить имеющийся у них в распоряжении хаос по полочкам. Сам же Дракула был в довольно сумрачном настроении. Князь сидел с закрытыми глазами, откинувшись на удобную спинку и закинув ногу на ногу. Любому другому, не так хорошо знающему вампира, показалось бы, что его поза расслаблена, а сам он безмятежен, но это было обманчивое суждение. От Влада разве что только молнии не летели во всех мыслимых направлениях. Скрестив руки на груди, с одной стороны отгораживаясь от мира еще сильнее, с другой — пытаясь уберечь этот самый мир от себя же, Дракула подобно своему потомку пытался заполнить недостающие пробелы в этом деле. И также, как и Драган, терпел раз за разом сокрушительное фиаско. А еще князя сводило с ума предчувствие беды: неминуемой и непоправимой. Привыкший всегда доверять своей интуиции, не раз выручавшей из, казалось, безвыходных ситуаций, Влад пытался определить, где же в этот раз забыл солому постелить.

Тишина и молчание, нарушаемые лишь мерной работой двигателя, безжалостно давили на едущих в машине. Напряжение, висящее в салоне, достигло апогея, став практически осязаемым. И вдруг:

— Поворачивай назад! — едва слышный, но при этом отдающий металлом голос Влада.

— Простите, хозяин? — Больдо немного притормозил, перестраиваясь и съезжая с дороги. Затем он повернулся, пристально смотря на князя, думая, что ослышался.

— Я сказал возвращайся в дом Гвендолин! — глаза вампира горели алым, охваченные адским пламенем.

Повторять снова не пришлось. Уже мгновение спустя Rolls-Royce Phantom мчался на полной скорости обратно к старинному особняку герцога Графтона.

— Что произошло? — пару секунд спустя все-таки отважился поинтересоваться Драган. Ибо в такие моменты даже он предпочитал держаться от грозного предка как можно дальше и без особой на то надобности не испытывать грани его далеко неангельского терпения.

— Пока точно не знаю, но с этой девчонки ни на секунду нельзя глаз спускать, — отрешенно бросил князь, словно к чему-то прислушиваясь.

Только Драган хотел добавить, что его также все это время нещадно терзало дурное предчувствие, как раздался звонок мобильного Дракулы. То, что новости плохие было яснее ясного.

— Скажи, что я не говорил, чтобы возле дома все время дежурил смертный?! — прорычал вампир, на какое-то время частично утратив человеческий облик.

Судя по выжидающему молчанию князя на том конце отчаянно пытались оправдаться.

— Если с ней что-нибудь случится, можешь смело прощаться с вечностью, Вермандо! Ты знаешь, что я тебя и из Ада вытащу, чтобы собственноручно оторвать голову! — с этими словами Влад отключил телефон и сжал руку в кулак, вымещая на ни в чем неповинном гаджете весь свой гнев. Характерный хруст и на бледной тонкой ладони остались лишь горстка стекла и изломанные запчасти. — Кто бы сомневался, что эта несносная девчонка выкинет что-то подобное… Гвендолин уехала из дома, и никто не знает куда именно, — смотря в никуда произнес Дракула, будто бы разговаривая с самим собой. — Позвони ей! — повернувшись к Драгану, сказал вампир.

Пока Дракулешти раз за разом послушно набирал номер, который, повинуясь всем законам жанра, естественно, не отвечал, Влад стряхнул с руки то, что осталось от его телефона.

— Не отве… Алло, Гвен! — радостно закричал Драган, но тут же убитым голосом прошептал: — Леди Элизабет, это Драган. Что у вас случилось и где Гвендолин?

Владу не потребовалось даже применять свои особенные способности, чтобы понять, что его худшие опасения подтвердились. Дважды…

— Я ничего не понимаю, — пробормотал Драган, отключая телефон.

— Чего ты не понимаешь? — тяжелый взгляд черных, словно сама Преисподняя, глаз буравил человека, сидящего справа. — Все до безобразия просто. Гвендолин кто-то позвонил, сейчас этот ротозей Вермандо пытается определить кто и, главное, откуда. И она сломя голову кинулась в неизвестном направлении. При этом, судя по тому, что, звоня ей ты говорил с леди Элизабет, она еще и умудрилась оставить телефон дома. Или же просто потеряла в спешке. К чему именно я больше склоняюсь. Помнится, когда мы с ней проверяли тайный ход, он лежал у нее в заднем кармане джинсов.

— Ты не допускаешь мысли, что ее могли… похитить? — казалось, Драган боялся озвучить свою догадку, чтобы она не обрела от этого силу.

— Нет, не похоже, — несколько отрешенно бросил князь, погруженный в раздумья. — Хотя, в каком-то смысле ты прав.

— Но тогда…

— Надеюсь, говорить, что это очередная ловушка не стоит? — будто бы и не заметив попытки Драгана вклиниться в его монолог, произнес Влад. — Только я не пойму, как могла Сьюзен так ловко все провернуть, — досада и злость соперничали в тоне вампира за первенство.

— Ты думаешь, что это дело рук мисс Митчелл? Но за ней же следят, — несколько удивленно заметил Драган.

— Полагаю, так же, как и за Гвендолин. Ничего нельзя доверить этим идиотам, — зло сказал Дракула. — Долго нам еще? — обратившись к Больдо, поинтересовался Влад, с трудом сдерживая себя в человеческом облике.

— Минут десять, — тут же отозвался водитель.

Когда Rolls-Royce подъезжал к кованным воротам особняка герцога Графтона их обогнал черный Honda Shadow 400 Slasher.

— Останови, я выйду здесь, — выдохнул Дракула, внимательно наблюдая за тем, как чоппер притормозил у самого крыльца и затянутый в кожу мотоциклист подходит к стоящему там под небольшим навесом, скрываясь от редких лучей дневного светила, Вермандо.

— Мне пойти с…

— Нет! — отрезал Влад, не оставив Драгану даже малейшего шанса закончить предложение.

Возражать Дракулешти не посмел, хотя с опаской и поглядывал на стремительно удаляющуюся вглубь парка высокую фигуру своего предка. Несколько минут и небо плотно укутали тучи, лишив солнце возможности согревать землю. Заметив приближающийся к дому автомобиль Влада, а также ощутив зов князя, невысокий, коренастый вампир с короткими светлыми волосами, что-то быстро сказав своему только что прибывшему собеседнику, поспешил в беседку, где его ожидал Дракула. Мотоциклист, выждав некоторое время, медленно пошел следом за Вермандо, который в этот момент как раз докладывал грозному властителю ночи сложившуюся обстановку.

— Такое впечатление, что тебя обратили не сотню лет назад, а только вчера! — Дракула даже не пытался сдержать гнев, волнами расходившийся от него. — И как, скажи на милость, твой доверенный смертный умудрился упустить Гвендолин?!

Небрежное движение в сторону подошедшего человека и тот тут же взмыл в воздух, зависнув над ступеньками, ведущими в беседку.

— Господин, нас увидят, — попытался защитить нерадивого подручного Вермандо.

— Не суди обо всех по себе, — Влад кивнул на окутавший их плотный туман. — И какой мне прок от того, кто не в состоянии справиться с простейшим заданием?

— В отличии от вас у меня крыльев нет, мне приходится топтать ногами грешную землю, — в сердцах бросил парень, понимая, что терять ему, кроме собственной жизни, с которой он давно уже простился, связавшись с детьми ночи, нечего.

— А смертный-то не промах. Только не там, где надо, к сожалению, — мотоциклист, повинуясь беззвучному приказу, подплыл ближе к вампирам. — Так стало быть это моя вина? — поинтересовался Дракула у красного, словно переспевший помидор человека, горло которого сдавила незримая рука.

— Нет, — отчаянно пытаясь ослабить стальной захват на шее и трепыхаясь в воздухе, словно марионетка, выдавил тот. — Просто мне на моих тридцати трех лошадях не угнаться за почти восьмистами, что под капотом машины вашей девушки, — еле прохрипел мотоциклист.

Едва уловимый для взгляда смертного жест, и парень камнем рухнул на мраморные плиты, из которых был выложен пол беседки.

— Ты хоть знаешь, где ее потерял? — спросил Влад, понимая, что отчасти вины парня тут действительно нет. Гнев гневом, но здравый рассудок князь никогда не терял и умел, при надобности, обуздать своего демона.

Потерев шею рукой и тяжело переведя дыхание, мотоциклист сказал:

— Да, я упустил Гвендолин на повороте в Суррей. Конечно, это не единственное направление на том перекрестке, но другие, на мой взгляд, маловероятны.

— Ишь эксперт какой выискался, — слова Влада сочились ядом. — С чего вдруг подобные выводы?

— Пока Вас не было, — сделав знак человеку молчать, проговорил Вермандо, — мы тут попытались разобраться с телефонным звонком.

Брови Влада приподнялись в ожидании, но ответом ему послужила тишина. Вампир медлил с ответом, боясь неосторожным словом снова навлечь на себя гнев Повелителя.

— Мне что пытками из тебя информацию вытягивать или ты ждешь, что я буду тебе аплодировать за проделанную работу? — черные глаза буквально пригвоздили Вермандо к месту.

— Нет, Господин, простите, — промямлил тот.

— И, кстати, куда это запропастился твой друг? Неужто так встречи со мной испугался?

— Арно сейчас пытается вычислить звонившего, — Вермандо потупился. — Нам…

— Дьявол, да не так важно сейчас, кто именно звонил. Главное откуда! — снова взорвался Дракула, поражаясь самому себе не меньше, чем шокируя своего подручного. За все время их общения не видевшего от своего Господина такого проявления эмоций на людях. — Ты понимаешь, что мы попросту теряем время?!

Вермандо хотел что-то сказать, но, наткнувшись на предупреждающий взгляд князя, так и не смог озвучить посетившую его мысль, практически подавившись словами.

— Думаю, у Арно хорошие новости, — выдавил вампир, делая усиленно вид, что ничего такого не произошло. И при этом вознося хвалу всем демонам Ада за то, что друг появился в самый, что ни на есть подходящий момент.

— Очень на это надеюсь, — выдохнул Влад, выжидательно смотря на только что присоединившегося к ним высокого и худого, словно щепка, Арно.

Несколько бесконечно долгих секунд прошли в полном молчании, пока слегка подрагивающим голосом белокурый вампир не произнес:

— Господин, прошу меня…

— Избавь меня от своего блеяния! — резко перебил Дракула. — То, что ты проворонил Сьюзен я уже понял. Хотя и представить не могу, как вампир ночью может потерять простого смертного… Не иначе опять какой-то блондинкой решил перекусить, — глаза Влада снова стали метать молнии. Арно хотел возмутиться и уже было открыл рот, но князь властным жестом оборвал бесполезный разговор, прекрасно зная, что прав. — Как бы там не было, сделанного не воротишь. Поэтому переходи сразу к сути, если тебе, конечно, есть что сказать.

Вампир попятился, его водянистые глаза с прилежанием, достойным отличника, изучали мраморные плиты беседки, ведь таким князя он видел впервые и совершенно не представлял, чего от него ждать. То, что он может проститься с вечной жизнью в любой момент Арно даже не сомневался. Но только расставаться с ней абсолютно не хотелось, поэтому, не без труда проглотив ком, стоящий в горле, и переглянувшись с таким же, как и он, едва ли не трясущимся от страха Вермандо, сказал:

— Все верно, господин. Грешен. Но я потерял Сьюзен еще и потому, что она вошла в дом, — Арно перевел дыхание. Говорил вампир на ломаном английском, ставя ударение то и дело не на тот слог и вообще сильно коверкая слова, поэтому Влад то и дело морщился, мысленно повторяя все, что слышал, чтобы не утратить нить повествования. — А как вы понимаете…

— Отлично понимаю. Но при этом удивляюсь, как за сто пятьдесят лет ты не научился справляться с такими пустяками. Тебе можно спокойно доверить сложнейшее дело, требующее сноровки и изворотливости, но ты полностью бесполезен, когда речь идет о простейших вещах, — Арно виновато потупился, возразить было нечего. — Надеюсь, это не все, что ты намеревался мне сообщить?

— Нет, Господин. Нам удалось установить, что звонили мисс Оллфорд с номера ее отца, — и видя, что терпение князя на исходе, тут же добавил: — Звонок был действительно из Суррея, — и Арно, быстро достав планшет, продемонстрировал Дракуле карту Лондона и окрестностей, на которой в районе Суррейских холмов мигала красная точка. — Это местоположение звонившего. Я связался с Прайсом и он через полицию отследил звонки, поступившие на номер Гвендолин за последние несколько часов. Так что, уверен, и мисс Оллфорд там же.

— Интересно, — задумчиво протянул Влад, что-то сосредоточенно обдумывая. — Это что — кладбище? — увеличив нужный участок, на котором была соответствующая отметка, произнес князь. — Надеюсь, звонили Гвендолин не с того света.

— Здесь не только кладбище, Повелитель. Есть еще, кажется, церковь и другие старые постройки, возможно…

Но договорить у вампира не получилось. В диалог вклинился еще один голос и принадлежал он Драгану.

— Прошу меня простить, но кажется мы точно знаем, где Гвен, — мужчина под удивленными взглядами вошел в беседку и передал Владу айфон Гвендолин.

— У нее в машине GPS-маяк? — поинтересовался Влад, внимательно рассматривая спутниковую схему и местоположение на ней автомобиля Гвендолин. — Суррей. Что и требовалось доказать! — поворачиваясь и уже собираясь покинуть беседку, удовлетворенно заметил Дракула, явно обращаясь к проштрафившимся подручным.

— Простите, Господин, мы не знали об этом приложении, да и телефона... — снова попытался оправдаться в глазах грозного князя Вермандо.

— Оставим твои оправдания и технологический ликбез на будущее, — снова оборвал говорившего Дракула. — Вы, — он указал на Вермандо и мотоциклиста, — осмотрите тот дом, где Арно потерял Сьюзен. Как бы там ни было и кто бы не оказался во все это замешан, но к мисс Митчелл у меня все же есть вопросы. И их немало. Хотя я очень сомневаюсь, что она по-прежнему там, но все же проверить необходимо. Говорить о том, что также необходимо внимательно осмотреть, — Влад выделил последнее слово, — сам дом, уверен, не стоит. Ты же, — тяжелый взгляд агатовых глаз переместился на высокого вампира, стоящего немного в стороне, — отправишься в больницу и глаз не спустишь с Ника Одли. И, поверьте, вам ничто не поможет, если в этот раз хоть что-то пойдет не так, — безэмоциональным, но от этого не менее зловещим тоном сказал Дракула, наконец-то покидая вместе с Драганом беседку.

Не успели мужчины подойти к дому, как к ним навстречу вышла миссис Оллфорд.

— Вы нашли Гвен? — с тревогой и одновременно облегчением в голосе спросила она.

— Точнее будет сказать, мы нашли ее машину, — ответил Влад, делая знак Больдо садиться за руль.

— Мне сказали, что она где-то в Суррее. Вы знаете, у Гарольда там есть дом, принадлежащий его семье далеко не одно столетие. Правда, он сейчас в ужасном состоянии. Возможно, Гвен отправилась именно туда, хотя совершенно не представляю, зачем ей это понадобилось, — и только в этот момент она взглянула на Дракулу в упор, словно ища в его черных омутах обещание и в этот раз спасти Гвендолин, вернуть ее домой живой и невредимой.

— Может быть, — кивнул Влад, разрывая зрительный контакт с леди Элизабет, не желая давать ложных надежд. После случившегося в Тырговиште, когда он испил крови Гвендолин, он постоянно чувствовал ее, ощущал эмоции, но почему-то здесь и сейчас древний вампир не мог отыскать ниточку, которая могла бы привести его к девушке. О причине этой тишины он думать не хотел… Влад четко знал лишь одно — нужно спешить. — Кто-то из прислуги мог знать о нем?

— Думаю, да. Это ни для кого не секрет. Хоть домом никто долгое время не пользовался, но также никто и не скрывал его наличие, — ответила леди Элизабет. И после секундной паузы добавила: — Мистер Алукард, понимаю, что с собой вы меня не возьмете, но, пожалуйста, сообщите мне сразу, как только что-то прояснится.

— Безусловно. И я бы не отменял встречу с сэром Рэймондом. Он все еще единственный, кто может пролить свет на прошлое вашего супруга, — произнес Влад, садясь в машину.

Поездка до Зеленого пояса Лондона заняла к огромному сожалению князя немного больше времени, чем того требовалось. Несмотря на все навыки и старания Больдо затрудненное движение транспорта в часы пик никто не отменял. Поэтому, когда Rolls-Royce Phantom въехал на территорию одного из так называемых «Домашних графств» над ним уже вовсю господствовала тревожная, наполненная дрожащими тенями тьма. Миновав Суррейские холмы, а затем и сам Гилфорд автомобиль снова выехал на проселочную грунтовую дорогу и, резко свернув, наконец-то оказался в нужном месте. Об этом красноречиво свидетельствовала припаркованная недалеко от некогда величественного, а сейчас представленного во всем своем старческом уродстве строения машина Гвендолин.

— Откуда начнем поиски? — взглянув на Влада, утратившего в сероватых сумерках часть своей свирепости, поинтересовался Драган.

Больдо в это время перепаковал автомобиль, поставив его на всякий случай в самое темное место, под огромный, явно насчитывающий не одно столетие дуб.

— Сначала дом, я чувствую сердцебиение, — ответил князь, бегло осмотрев Aston Martin Гвен. После чего стремительно направился к старому и мрачному зданию, сплошь увитому таким же старым плющом, как погребальным венком. Вдобавок к этому ветер, дувший с холмов, нещадно трепал его обвисшие стебли, словно траурные ленты, чем создавал еще более угнетающую и зловещую атмосферу. Да и наличие рядом древнего кладбища вносило свою лепту, заставляя то и дело тревожный холодок пробегать по спинам людей.

Переглянувшись, Драган и Больдо последовали за Дракулой, который уже открывал тяжелую дубовую дверь. Замок неприятно щелкнул, и мужчины ступили на вымощенный каменной плиткой пол, покрытый толстым слоем пыли.

— Кажется, здесь лет сто никого не было, — пробубнил под нос Драган, тщетно пытаясь нашарить на стене выключатель, а вместо этого пачкая руки липкой паутиной.

— Не сказал бы, смотри сюда, — проговорил Влад, указывая куда-то себе под ноги.

— Я ничего… Спасибо, — сказал Дракулешти Больдо, который достал из кармана фонарик и зажег его, осветив темный холл. — Следы, — удивленно добавил полушепотом Драган.

— Здесь было четверо, — князь внимательно всматривался в четкие отпечатки, уходящие куда-то вглубь дома, а также возвращающиеся обратно к двери. Ведь темнота, даже кромешная, в отличии от его смертных спутников не была ему помехой.

— Странно, вошли четверо, а вышло, судя по этому, лишь двое — подал тихий голос Больдо, вычерчивая желтым светом фонарика замысловатые узоры на растрескавшихся от времени плитах. — Кто-то точно еще в доме.

— Несомненно, здесь кто-то есть. Сердцебиение отчетливое, хоть и слабое, — выдохнул Влад и, прикрыв входную дверь, двинулся вперед.

После некоторых блужданий, дом оказался больше, чем это могло показаться на первый взгляд, трое мужчин вышли в длинный коридор. Справа в него открывались пустые оконные проемы, так что время от времени Влад, Драган и Больдо пересекали участки, залитые леденящим светом уже взошедшей луны. Бесшумными тенями идя по выбранному маршруту, ориентируясь исключительно на стук сердца, который все это время слышал вампир, они все же не оставляли без внимания ни одну комнату, что попадались им по пути. Но все они были абсолютно пусты и ужасно запущены. В конце концов они остановились перед последней дверью. К их общему удивлению она оказалась запертой. Драган хотел просто ее выбить, но Дракула остановил его и, кивнув сначала на замок, а потом на Больдо, едва слышно произнес:

— Мало ли что там. Давай не привлекать лишнего внимания, — говорить о том, что, возможно, это бьется сердце истинного убийцы, а Гвендолин мертва, князь не стал.

Дракулешти понимающе кивнул, зная, что Влад увидит. Затем переложил в другую руку саквояж, где хранил все необходимое для оказания первой помощи, и взял у Больдо фонарик, а тот, в свою очередь, пошарив по карманам, вынул пару универсальных отмычек. Понадобилась буквально пара минут, чтобы старый, как и все в этом мрачном доме, замок подался ловким и умелым рукам верного прислужника древнего вампира.

Комната, куда вошли мужчины, оказалась помеченной печатью запустения гораздо в меньшей степени, чем все остальные. На стенах кое-где даже сохранились обои весьма неприятного багрового цвета, а одну из стен занимал полуразрушенный камин из какого-то темного камня с изъеденной жуками древоточцами деревянной полкой. Из мебели в помещении не было ничего, кроме одного единственного стула, стоящего в самом углу, и к которому была привязана бездыханная девушка. Чтобы все это увидеть Дракуле хватило нескольких секунд, в то время как Драган и Больдо наугад шарили раздражающим желтым светом по всей комнате, выхватывая из нее мрачные трепещущие тени, что буквально затягивали комнату в черноту. Сделав пару шагов в направлении пленницы, Влад остановился, не зная, что ему делать: радоваться или, наоборот, впадать в панику. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что перед ним была вовсе не Гвендолин.

— Здесь, идите сюда, — позвал князь своих спутников, устав от беспрерывного мельтешения их фонарика.

Мужчины быстро пересекли комнату и, приблизившись к Владу, наконец-то увидели примотанную к стулу скотчем девушку. Ее голова склонилась набок, темные волосы, рассыпавшиеся в беспорядке по плечам, падали ей на лицо, закрывая глаза, а сама она едва дышала. Каким чудом ей удавалось сохранять вертикальное положение оставалось загадкой.

— Как думаешь, это и есть та пропавшая горничная, которая звонила Гвен? — также поняв, что это не Гвендолин, поинтересовался у предка Драган. Сделав знак Больдо посветить ближе, он достал из своего саквояжа нашатырь и поднес к лицу несчастной.

— Уверен, — мрачно отозвался Влад. — Очень надеюсь, что хоть она сохранила память и сможет рассказать, что тут творится.

— Необходимо как можно скорее доставить ее в ближайшую больницу, а не допрос ей тут устраивать, — заметил Дракулешти, помогая сначала Больдо отвязать пленницу, а потом и ей самой. — Осторожно, мисс, — произнес он, поддерживая падающую девушку, чтобы та, согласно законам физики, не оказалась на полу под тяжестью собственного веса.

— С ней все в порядке, — резко бросил Влад. Ему уже порядком надоела эта неизвестность. Заложив руки за спину, вампир в нетерпении расхаживал по комнате.

— Отку?.. — Драган осекся, вспомнив, с кем имеет дело. — Ты слышишь только биение ее сердца, но совершенно не думаешь о ее моральном состоянии. Она столько всего пережила, что…

— Зато ты обо всех думаешь! — недовольно бросил Дракула. — Она всего лишь обычная смертная! Жива и хорошо, до ее душевных мук мне нет никакого дела!

Драган хотел возразить, но вдруг понял истинную причину такого поведения своего грозного предка. Безусловно, о его особом отношении к Гвендолин он прекрасно знал, но был уверен, что Влад, как и всегда до этого, руководствовался лишь собственными эгоистичными мотивами. А оказывалось, что в этот раз дела обстояли несколько иначе. Поверить в это было сложно, но все факты говорили сами за себя. Не отличавшийся эмоциональностью даже при жизни, что уж говорить о посмертии, бездушный демон ночи действительно о ком-то искренне беспокоился. И по всей вероятности злился от осознания этого еще больше. Казалось, он сам еще не полностью понимал, что с ним происходит. Это-то и выбивало почву из-под ног у всегда спокойного, расчетливого и хладнокровного Дракулы. «И все-таки Гвендолин поистине удивительная девушка, — подумал Дракулешти, — ей удалось то, что не удавалось еще никому. Растопить многовековой лед на сердце древнего вампира, изменить его».

Безразличная ко всему луна как раз в этот момент решила заглянуть в заброшенный дом сквозь пыльные провалы окон и, задержавшись на какое-то время, словно тоже желая узнать, что же там случилось, озарила своим потусторонним бледным светом почти всю комнату.

— Что происходит? — наконец приходя в сознание прошептала Вики, с нескрываемым удивлением и опаской поглядывая в тусклом свете хозяйки ночи, что та все еще милостиво проливала, на мужчин, стоящих перед ней.

— Это мы как раз хотели спросить у вас, — отчеканил князь, приближаясь. Затем Влад слегка наклонился, его глаза опасно сузились.

Инстинктивно ощутив неприкрытую угрозу, исходящую от вампира, девушка задрожала и едва опять не лишилась чувств. Драгану снова пришлось «колдовать» над горничной семейства Оллфорд, чтобы та могла связно ответить хоть на несколько вопросов.

— Мисс Харли, вы можете рассказать, что с вами случилось? — поинтересовался Дракулешти, опасаясь как бы Влад не взял дело в свои руки.

— К сожалению, я мало, что помню, — сев немного удобней, очень тихо произнесла мисс Харли, на что Влад только закатил глаза. — В тот день, я хотела пойти к себе, немного отдохнуть, но мне позвонила Сьюзи, наша новая…

— Дальше, мисс, — поторопил девушку Дракула, с трудом сдерживаясь, чтобы не вломиться в голову Вики силой.

— Собственно, особо и нечего рассказывать, — отодвинувшись, насколько это позволяла сделать спинка стула, сказала горничная. — Как только я оказалась на улице, а она попросила меня выйти именно во двор, ко мне сзади кто-то подошел… и все. Очнулась я уже тут, в этом доме.

— И как же вы узнали, где именно находитесь и откуда у вас телефон Гвендолин? — совершенно не обращая внимания на полуобморочное состояние девушки, продолжил наседать князь.

— Ей нужно в больницу, Влад. Ты так от нее ничего не добьешься, — попытался образумить предка Драган, но достиг прямо противоположного результата.

Дракула, не желая больше терять драгоценное время, резко приподнял ледяными пальцами подбородок Вики, вынудив ту смотреть ему в глаза. Ни Драган, ни тем более Больдо не посмели даже с места сдвинуться, прекрасно зная, что им грозит, если они, упаси Дьявол, пожелают воспрепятствовать древнему вампиру в осуществлении задуманного. В следующее мгновение Влад, наплевав на все свои заявления о том, что будет действовать в рамках доступного обычным смертным и совершенно не заботясь о состоянии мисс Харли, уже быстро и беспрепятственно перелистывал страницы ее памяти, выискивая там ответы на интересующие его вопросы. Нужные эпизоды мелькали перед мысленным взором князя, словно фильм в ускоренной съемке. Вот Вики действительно позвонили, она вышла на улицу и на нее сзади тут же напал молодой, высокий, чем-то напоминающий шкаф парень, приложив к лицу платок, смоченный в хлороформе. Вот уже бесчувственную девушку привезли в этот дом и словно мешок с картошкой занесли внутрь, бросили на сплошь покрытый пылью и паутиной пол. Вот в комнату вошла еще одна девушка, Влад без труда ее узнал, хоть и видел мельком — это была Сьюзен Митчелл. Она стала о чем-то говорить с похитителем, но поскольку Вики пребывала на границе между мирами видение смазалось и разобрать, о чем шла речь, просто не представлялось возможным. Влад едва не зарычал от злости, но в последний момент смог удержать зверя внутри. Так как знал, чем чреват для разума смертного его срыв, а ему еще предстояло много чего выяснить. Дальше перед ним возникла совершенно пустая комната, освещенная лучами заходящего солнца. Вики тем временем пришла в себя, осмотрелась по сторонам, не без труда, но все же поднялась на ноги, подошла к окну, выглянула на улицу, на мгновение задумалась, поняла, что узнала это место. Потом вспомнила, что однажды даже здесь была с Оливером, бывшим секретарем герцога Графтона. У нее как раз в тот день был выходной, а мистера Борна послали сюда проверить состояние дома, вроде как его хотели продать, вот парень, который неровно дышал к ней, и предложит поехать сюда вместе. Вики обрадовалась, что знает, где оказалась, и значит сможет сбежать. Здесь недалеко была больница, где ей окажут помощь и вызовут полицию. Только она хотела выйти из комнаты, как на пороге появилась Сьюзен, за ее спиной маячил все тот же шкафоподобный молодой человек.

— Далеко собралась, милочка? — ехидно спросила мисс Митчелл, приближаясь к застывшей посреди помещения Вики. — Много ты нам нервишек попортила своей правильностью, еще с приюта тебя ненавижу.

— Знаешь, я тоже не на седьмом небе от счастья, что вы с Ником появились в моей жизни, — бросила мисс Харли, раздражаясь.

— Заткнись! Мы все так долго готовили, все рассчитали, но из-за тебя нам пришлось все переигрывать. Из-за тебя Ник, — Сьюзен в мгновение ока очутилась возле Вики и наотмашь ударила ту по лицу, — может умереть! Хорошо, хоть этого ду… Гарри нашла, — в сердцах произнесла мисс Митчелл. — Так что я тебя тут похороню! Ты все подготовил, могилу вырыл? — обернувшись к молча топтавшему позади нее парню, поинтересовалась Сьюзен.

— Да, — промычал тот.

— Хорошо. Тогда ждем завтра и ставим последнюю точку, — довольно сказала Сьюзен. — Пора ноги делать отсюда, пока нас не поймали.

— Даже не мечтай, — Вики попыталась выскочить из комнаты, заметив, что Сьюзен отошла к окну и отвернулась, а парень стоял, словно зомби, уставившись в одну точку.

— Держи ее! — крикнула мисс Митчелл.

Гарри дернулся и, раскинув широко руки, довольно ловко для своих габаритов словил девушку, не дав той проскользнуть в дверной проем.

— Отлично. А теперь примотай ее к стулу, — давая большой моток скотча, который взяла с каминной полки, сказала Сьюзен.

Парень послушно исполнил распоряжение девушки и потом они ушли. Через какое-то время в комнате потемнело окончательно, затем мисс Харли отключилась. Сколько она так просидела, девушка и понятия не имела. Но очнулась она только тогда, когда на нее вылили стакан воды.

— Просыпайся! — хохотнула Сьюзен. — На вот, телефон герцога. Ник так предусмотрителен, — заметила девушка, срывая скотч с губ Вики и подсовывая ей гаджет. — Позови на помощь нашу драгоценную наследницу, скажи, чтобы никому ничего не говорила, а то тебя убьют. Особенно тем странным типам, которые приехали вместе с ней.

— И что мне будет? — зло спросила Вики.

— Что?! Ничего! Впрочем, я тебе глотку перережу прежде, чем Гарри тебя закопает, — рассмеялась Сьюзен. — Знала бы ты, как давно я мечтала об этом.

— Взаимно, — прошипела мисс Харли. — Всю жизнь мне испоганила. Вечно за тобой все расхлебывала. Меня из приюта чуть из-за тебя не выгнали.

Сьюзен только еще сильнее расхохоталась.

— Нечего было под ногами все время мешаться. Родителей она, бедняжка, лишилась. Так в том чертовом приюте мы все потому и оказались, что сиротами остались. Или ты думала, что одна такая?

— Моих родителей убили, а ваши наркоманы и…

Договорить у Вики не получилось, Сьюзен, как и накануне днем, с размаху ударила бывшую подругу по лицу.

— Заткнись, стерва! И звони уже! — закричала девушка. Затем, найдя в списке контактов герцога номер Гвендолин, набрала его и поднесла телефон к уху Вики. — Хоть лишнее слово скажешь, прирежу, как свинью, на месте, — приставив нож к горлу своей пленницы, зло процедила Сьюзен.

Дальнейшие воспоминания Вики Харли полностью подтвердили подозрения Дракулы. Естественно, Гвендолин, как только узнала, кто звонит и откуда, тут же бросилась на помощь. Следующее, что трясущаяся девушка «поведала» князю, это приезд Гвен. Услышав звук подъехавшей машины, Сьюзен и Гарри, снова войдя в комнату, где все это время сидела привязанная к стулу Вики, встали по обе стороны от двери. Несколько минут спустя на пороге появилась мисс Оллфорд, но не успела она сделать и пары шагов внутрь, как Вики замычала, не в силах закричать, а Гвендолин оказалась в медвежьих объятиях Гарри. Парень тут же отключил девушку, приложив к ее лицу платок с хлороформом. Затем он закинул Гвен на плечо и покинул комнату.

— Не прощаюсь, — усмехнулась Сьюзен, выходя следом и запирая дверь на ключ.

Больше Вики ничего не видела и не слышала. О том, что случилось с Гвендолин девушка не имела ни малейшего представления, равно как и о том, куда подевались ее подруга со своим подручным. Влад уже хотел освободить сознание Вики от своего присутствия, как увидел девчушку лет пяти, стоящую рядом с плачущей женщиной перед закрытым гробом.

— Будьте вы прокляты, — шептала одними губами невысокая темноволосая женщина, плечи ее сотрясали рыдания.

В следующее мгновение вампир оказался в крохотной комнатушке, посреди которой с потолочной балки на толстой веревке свисала та самая темноволосая женщина, а рядом с ней сидела девочка. Босые ноги ее матери время от времени притрагивались к ее лицу, отчего малышка то и дело вздрагивала всем своим тельцем. Взгляд маленькой Вики был устремлен в никуда, но в один момент она резко вскинула серые глаза, так напоминающие грозовое небо, и тихо, но очень четко произнесла:

— Будьте вы прокляты! — в детских глазах полыхали гнев и ненависть.

Только Влад хотел заглянуть чуть глубже в лабиринты памяти мисс Харли, как его буквально выкинуло из воспоминаний. Князь отшатнутся, разрывая зрительный контакт, и едва успел поймать падающую на пол Вики. Она снова потеряла сознание, из ее носа ручьем лилась кровь.

— Понимаю, что жизнь Гвендолин очень важна, но это не значит, что ради нее ты должен убить эту несчастную, — сказал Драган на свой страх и риск, подбегая к Вики и проверяя той пульс. — Жива, хвала богам. Влад, ее действительно необходимом срочно доставить в ближайшую больницу.

— Делай, что хочешь. Она мне не нужна, — несколько отрешенно бросил Дракула, обдумывая то, что только что увидел. То, что девушка знала убийц или убийцу своих родных не вызывало сомнений. Но представить, что это мог сделать герцог Графтон Дракула не мог, как ни пытался. Даже, если допустить, что тот кого-то для этого нанял. Влад очень сильно сомневался, что семья Вики Харли могла так помешать мистеру Оллфорду, что он пожелал их смерти. К тому же, зачем такие сложности?.. — «Дьявол, опять вопросов больше, чем ответов на них! — мысленно простонал князь. — Хотя, скорее всего, ее «друзья» просто ней воспользовались, чтобы попасть в дом четы Оллфорд. Черт, необходимо обязательно выяснить, что произошло в приюте между этой троицей и откуда такая ненависть. Но сейчас девчонка, и правда, уже на границе между мирами, допрос с пристрастием она явно не выдержит».

— Так мы можем наконец отвезти ее…

— Нет, — резко оборвал князь потомка, вынырнув из размышлений, — отвезет Больдо, а мы с тобой пойдем искать Гвендолин. К тому же где-то тут еще бродят Сьюзен и ее новый напарник. Чего стоите? Пошевеливайтесь! — прикрикнул князь, быстро покидая комнату, а затем и дом.

Черный, как бархат неба, что ночь раскинула над миром, Rolls-Royce Phantom, мигнув фарами, скрылся за поворотом, увозя Вики Харли в ближайшую клинику графства Суррей. Дракула в ожидании своего потомка, который помогал Больдо устроить мисс Харли в салоне авто, обошел дом. Как он и ожидал ничего важного или более-менее заслуживающего внимания там не было. Интерес вызывала разве что скрытая пожухлой травой тропинка, ведущая на старое кладбище, которое они видели на карте и о котором говорила Сьюзен.

Когда Драган, путаясь в высокой траве и спотыкаясь о то тут, то там предательски торчащие из земли камни наконец-то подошел к князю, тот стоял, держа руки в карманах и безмятежно оглядывая все вокруг. Со стороны могло показаться, что Влад просто прислушивался к обычным ночным звукам: уханью совы, жужжанию насекомых, угрюмой музыке ветра, который шелестел ветвями умерших до следующей весны деревьев, безжалостно срывая с тех остатки их некогда пышных нарядов. Однако Драган был уверен, что Дракула все это время был начеку и в любой момент был готов либо напасть сам, либо отразить атаку противника.

— Ну, где ты там? — в нетерпении поинтересовался Влад у подошедшего мужчины.

— Иду я, иду, — откликнулся Драган, пытаясь перевести дыхание. Остановившись, он сделал шаг назад, и снова споткнулся. — Черт, ничегошеньки не видно, — недовольно пробурчал Дракулешти, встряхивая мигающий фонарик. — И телефоном не воспользуешься, — и на немой вопрос князя тут же пояснил: — Я не успел его подзарядить, а вдруг нужно будет позвонить. Твоего телефона нет.

— И то правда, — кивнул, соглашаясь, вампир. — Тогда постарайся идти точно за мной. Там, — Влад указал на вершину холма, где в свете хозяйки ночи белела своими стенами заброшенная часовня, — будет немного светлее.

— Ты уверен, что нам нужно именно туда? — передернув плечами, поинтересовался Драган.

— Более чем. Нам необходимо проверить кладбище, — вампир кивнул на высокую кованную ограду, почти полностью скрытую разросшимся кустарником. — Здесь калитка и небольшая ступенька, осторожно.

Под звук ржавых петель мужчины вошли на довольно внушительных размеров, где-то в пол-акра, территорию, по которой было разбросано несколько склепов. Среди них было и фамильное захоронение семейства Оллфорд. Оно располагалось ближе всего к часовне и единственное имело украшение в виде фамильного герба и статуй плачущих ангелов по обе стороны от входа, отчего выделялось на общем фоне, словно увядшая роза в букете. Остальные склепы были намного меньше, какие-то из них были совсем старые, другие новее, но сюда явно не наведывались годами, а то и десятилетиями. Были тут и памятники, и надгробия — большей частью в одинаково ужасном, запущенном состоянии. Всю территорию покрывала густая растительность, но кое-где буйные травы и дикие цветы были смяты. При чем совсем недавно, что и заметил Дракула.

— Думаю, нам сюда, — тихо произнес князь, указывая на изломанные ветви бересклета, красующегося несмотря ни на что своей ажурной кроной. — Тут кто-то проходил.

— А что, если они вооружены? — поинтересовался полушепотом Драган. — В отличии от тебя я смертен, — как-то невесело усмехнувшись, заметил мужчина.

— Это никогда не поздно исправить, — повернувшись и сверкнув глазами, сказал Влад.

— Только через мой труп! — припечатал в ответ Дракулешти слегка повысив голос, спугнув тем самым с ближайшего куста ворона, который тут же затянул свою каркающую, не предвещающую ничего хорошего песню.

— Боюсь, по-другому и не получится. Это, как ты понимаешь, единственно возможный путь обрести бессмертие, — со знанием дела произнес Дракула.

Драган хотел еще что-то сказать, но Влад, приложив палец к губам, сделал знак молчать. Затем, пройдя немного вперед по узкой тропинке, петляющей среди кустарников и увившего их плюща, он ненадолго остановился, глядя на островки могил среди высокой травы. Снова налетевший с холмов ветер подхватил полы одежд двух нарушителей вечного сна усопших, взъерошил им волосы, а затем и опрокинул мертвые розы и гортензии в оловянных вазах, стоявшие у входа в высившийся рядом склеп. Пыль из их лепестков тут же беззаботно поплыла вдоль могил и надгробий. Теперь уже ветер не нес на своих крыльях запах свежести и прохлады, пролетев над заброшенным кладбищем, он вобрал миазмы давно изгнивших останков, коими теперь щедро делился с окружающим миром.

— Ты же не хочешь сказать, что… — Драган замолчал, даже не желая представлять, что в одной из этих могил может оказаться Гвендолин.

— Не хочу, — отозвался тут же Дракула, — но что-то мне подсказывает, что Ему, — он многозначительно посмотрел вверх, на спрятавшееся за свинцовыми тучами, словно за каким-то непроницаемым барьером, почти черное небо, — плевать на мои желания. Поэтому нужно быть готовыми ко всему, — скорее себе, нежели своему спутнику, сказал Влад. — Даже к самому худшему.

Внимательно осмотрев еще несколько ближайших захоронений и убедившись, что жизнь давно покинула их обитателей, мужчины в молочном свете луны и полном молчании двинулись дальше. На пожухлых травянистых холмах, некогда звучащих на миллионы голосов, царила давящая могильная тишина. Тишина, сравнимая разве что с течением времени и неслышным движением звезд. Внезапно, что-то уловив, Влад резко остановился, отчего идущий за ним буквально по пятам Драган, не успев затормозить вовремя, по инерции врезался ему в спину.

— Прости, — прошептал мужчина, наблюдая за предком, который в один момент весь обратился в слух.

— Здесь кто-то есть. Совсем рядом, — легкий взмах левой руки в темноту. — Подожди тут.

Возражать было бесполезно. Драган даже моргнуть не успел, а князь уже растворился в ночи, слившись с окружающим их чернильным мраком и невесть откуда взявшимся непроглядным опаловым туманом. Плотный и промозглый морок, скользя над землей, клубился густым пепельным маревом над высокими травами и старыми могилами, скользя, словно щупальца диковинного зверя или клубок змей, подбираясь все ближе к ногам Драгана. Отчего у последнего по позвоночнику пополз неприятный холодок, заставивший его зябко поёжиться и еще плотнее запахнуть полы короткого черного пальто. Дракулешти был далеко не робкого десятка, но сейчас, пребывание в одиночестве посреди огромного древнего кладбища, тишину на котором нарушали лишь скребущий по нервам скрип мертвых деревьев и душераздирающая песнь ветра, заставило даже его выдержку дать трещину. Закончить свои дни в этом месте он вовсе не горел желанием, но более этого его беспокоила Гвендолин, точнее невозможность помочь девушке, которая за время их пусть и не особо долгого знакомства, все же стала по-настоящему ему дорога. Драган прекрасно понимал, что Гвен заманили сюда совсем не чай распивать, а потому старался даже не думать о том, что с ней могло случиться что-то поистине ужасное и непоправимое.

Внезапный крик, походивший скорее на рык разъяренного зверя, разрезавший гнетущую кладбищенскую тишину, будто раскаленный нож масло, вернул Драгана в реальность. Вздрогнув, словно его ударило током, мужчина, все также спотыкаясь и проклиная на чем свет стоит темноту, не дающую ему нормально ориентироваться на этом проклятом кладбище, бросился на шум. Пробежав несколько десятков футов и чудом избежав столкновения с парочкой надгробий, Драган завернул за небольшой, покосившийся сильно вправо склеп из серого гранита и в свете валяющегося на земле фонарика увидел, как его предок, увернувшись от удара лопатой, мощным ударом в челюсть вырубил высокого широкоплечего парня. В следующую секунду Драган куда-то провалился, не успев даже вскрикнуть. Его довольно увесистый саквояж, сделав невероятный кульбит в воздухе, в следующее мгновение приземлился рядом, при этом хорошенько приложив его по голове. Выругавшись, Дракулешти на короткий миг отключился, распластавшись на дне ямы. Когда он очнулся и открыл глаза, то увидел, что над ним раскинулось ясное ночное небо, а звезды то и дело подмигивали ему, сверкая серебром. Он аккуратно пошевелил сначала руками, затем ногами — кости целы — и только потом сел. И тут:

— Влад!!! — кошмарный вопль, полный первобытного ужаса, вырвавшись из могилы, эхом разнесся по старому кладбищу.

Вскочив на ноги, мужчина отшатнулся насколько это позволяли сделать размеры ямы. Дрожащей, испачканной землей и кровью рукой он нащупал во внутреннем кармане пальто телефон и, вытащив его, включил фонарик, наплевав на то, что гаджет может в любой момент разрядиться. Яркий свет тут же выхватил из кромешного мрака лежащую на дне свежевырытой могилы девушку. Ее остекленевшие глаза были широко распахнуты и хранили в себе отголоски ужаса и страха, но никак не жизни. Шея заломлена под неестественным углом, а из ран на теле и голове медленно сочилась густая кровь, кажущаяся в ночи абсолютно черной.

Дракула, сдавив шею своего противника, который все никак не желал угомониться и то и дело бросался на него с кулаками, таким образом, что тот потерял сознание, наконец-то позволил ему соскользнуть вниз. Отбросив двухметрового детину, словно поломанную куклу, князь подошел к высившейся рядом горе свежевырытой земли и, заглянув в зловеще зияющую яму, напоминающую о бренности всего земного, совершенно невозмутимо поинтересовался:

— Ты чего орешь, будто истеричная барышня?

— З…зд…здесь… — заикаясь, мужчина попытался рассказать Владиславу о своей страшной находке, но так и не смог вымолвить и слова. Только его судорожное дыхание, да бешенный стук сердца, под который смело можно было чечетку танцевать, были Дракуле ответом.

В следующее мгновение Влад был уже в яме. Старуха с косой тут же протянула к нему свою костлявую ледяную руку, сдавив мертвое сердце вампира и заставив того забыть на одну долгую минуту о том, что он уже мертв, и его душа, подаренная Дьяволу, не может кровоточить незаживающей раной, разрываясь от невероятной боли. Медленно наклонившись, Влад пристально всматривался в искалеченное и искаженное печатью смерти лицо лежащей на дне могилы девушки.

— Это не Гвен, — вынес князь вердикт, тяжело привалившись к боку ямы и сползая по нему на дно.

Драган почувствовал, как его омыла волна невероятного облегчения, когда до него дошел смысл сказанного Владом.

— Тогда кто это? — все еще дрожащим голосом поинтересовался мужчина.

— Сьюзен Митчелл, — выдохнул Дракула, прикрывая глаза.

— Значит, есть надежда, что Гвендолин еще жива?

— Надежда есть всегда. Именно эта чертовка умирает последней. Но нам нужно выбираться отсюда, — сбрасывая с себя минутную слабость, заметил Влад и, подхватив Драгана и его саквояж, в мгновение ока перенес их наверх, на край ямы.

— Неплохо было бы сообщить о том, что случилось, или хотя бы похоронить… — закончить мысль Драган не успел, так как слева от него послышались тяжелый вздох и какая-то возня.

В ту же секунду начищенный до блеска ботинок, на мыске которого отражалась во всем своем великолепии бриллиантовая россыпь звезд, оказался на шее только что пришедшего в себя «друга» Сьюзен, не дав тому подняться. Влад улыбнулся, чуть ли не с нежностью посмотрел на шкафоподобного парня, лежавшего у его ног. В то же время Драган похолодел, так как прекрасно знал насколько обманчива и чем чревата для любого смертного подобная ласковость князя. Он несколько раз был свидетелем такого развития событий и ни разу его мольбы не были услышаны грозным предком, который всегда жил по своим собственным законам. Все его доводы и просьбы наталкивались на стену равнодушия и неумолимости князя, разбиваясь на сотню крохотных осколков о его бесстрастие, словно хрустальный бокал от падения на пол. Поэтому сейчас Драган даже не пытался остановить Влада, лишь про себя моля всех известных богов, чтобы тот даровал парню быструю смерть.

— Где Гвендолин? — губы Дракулы вытянулись в тонкую злую нить, а глаза сверкали страшным, маниакальным гневом.

— Склеп, — едва слышно прохрипел Гарри последнее слово в своей жизни.

Услышав ответ, Влад усилил давление ботинка на щитовидный хрящ парня, пока не послышался характерный хруст, возвестивший о том, что Гарри покинул пределы этого мира. С каменным выражением на бледном, отдающем неестественной белизной лице Дракула подтолкнул тяжелое тело к краю ямы, а затем с равнодушием мраморной статуи, что украшали собой вход в фамильную усыпальницу семейства Оллфорд, сбросил неудачливого злодея в свежевырытую могилу, где уже нашла свой вечный приют Сьюзен.

— Если захочешь, сможешь их закопать, — Влад перевел горящий алым взгляд на своего потомка, который все это время молча стоял в паре шагов от него, и указал на валяющуюся рядом лопату. — Но только после того, как мы найдем Гвендолин, — и не дожидаясь реакции Драгана развернулся на сто восемьдесят градусов и стремительным шагом направился в сторону высившейся на холме часовни, возле которой как раз и находился склеп семьи герцога Графтона.

Понимая, что этим двоим он уже точно ничем помочь не в силах, Драган, наклонившись и подобрав с земли фонарик, взял саквояж и поспешил за Владом. Благо теперь потомок князя хоть что-то видел под ногами, поэтому многочисленные каменные плиты и высокие, путающие ноги травы не были для него помехой. Еще совсем недавно бледная луна, вдруг стала ярче и, разогнав вокруг себя сизые грозовые тучи, засияла на небе, чернильной кляксой разлившемся над миром, будто бы не желая упустить даже крохотную часть того действа, что разворачивалось перед ней.

— Подожди, — окликнул Драган Влада, который сняв с петель сорванную и перекосившуюся дверь, уже собирался войти внутрь древнего строения.

— Поторопись, я слышу биение сердца, но оно очень слабое, — отозвался Дракула, входя в фамильный склеп и ступая по старинному полу, сохранившему кое-где фрагменты мозаики.

Заброшенность, царящая над всем кладбищем, полноправной хозяйкой властвовала и здесь. Стены и пол были покрыты толстым слоем пыли, с невысокого потолка клочьями свисала паутина. Цветы, некогда стоящие в высоких вазах по углам, давно умерли, и только небольшие горстки их праха на полу напоминали о том, что когда-то это место скорби было посещаемо родными и близкими усопших. Каменные ниши и находящиеся в них саркофаги вообще едва различались на общем фоне, сливаясь в безликую и бездушную серость. Некоторые захоронения были сильно повреждены беспощадной рукой времени, таблички под ними в большинстве своем и вовсе не читались. Правда, кое-где были отчетливо видны следы взлома, оставленные человеком, о чем красноречиво свидетельствовали куски белого мрамора и искореженная цинковая крышка, валяющиеся в самом дальнем углу помещения, а также несколько разбросанных в беспорядке цинковых гробов. Один из них вообще стоял вертикально возле самой двери, подпирая собой стену.

— Следы, — выдохнул Драган, появившись за спиной Влада, который стоял посреди помещения, прислушиваясь.

— Вижу. И не только их, — бросил князь, внимательно осматриваясь по сторонам. Затем он приблизился к стене, в которой в глубоких и узких нишах стояли цинковые и каменные саркофаги с давно умершими предками Гвендолин. После чего князь перевел взгляд на свежие следы цемента на полу, битый мрамор, некогда надежно разделявший два мира, и верхнюю часть саркофага. Взяв фонарик у Драгана, Влад осветил хаос, царящий в древнем строении.

— Что это? — поинтересовался мужчина, с ужасом оглядывая разбросанные по склепу гробы. — Такое ощущение, что тут ураган пронесся. Неужели все это дело рук Сьюзен и ее помощника?

— Не думаю, — задумчиво протянул Влад. — Я все никак не мог понять, почему дом и территория возле него находятся в таком плачевном состоянии.

— А сейчас понял? — передернув плечами спросил Драган, стараясь находиться как можно ближе к предку.

— Феномен «живых гробов», * — и с этими словами князь снова указал на разбросанные саркофаги. — Кстати, уверен, что именно история этого склепа послужила поводом как для обсуждения в лондонской прессе, если мне не изменяет память, году эдак в тысяча семьсот шестидесятом, так и для доклада шотландского писателя, историка и этнографа Эндрю Лэнга уже в начале двадцатого века.

— Кошмар наяву какой-то, — выдохнул Драган.

— Да уж, приятного мало. Даже сейчас это вызывает у людей суеверный страх, а пару столетий назад такие склепы просто предпочитали замуровать и забыть о них. Объяснить данный феномен, кстати, и по сей день не могут, — найдя на полу мастерок, Влад стал оббивать цемент вокруг каменной плиты, закрывающей одну из многочисленных ниш.

— А разве Гвен не где-то здесь? — мужчина посветил фонариком на стоящие на полу саркофаги.

— Нет, она вот тут, — Дракула указал на третье снизу углубление в стене, находящееся на уровне их голов, в которое и пытался открыть доступ. — Но все как-то слишком просто, — добавил князь, срывая со стены кусок белого мрамора.

— Господи, неужели Гвендолин действительно похоронили живьем? — Драган на мгновение привалился к стене, боясь даже представить, что пришлось пережить несчастной девушке. Затем он осознал сказанное Владом. — В каком смысле, просто? — удивленно переспросил Дракулешти, непонимающе уставившись на предка. — Позволь тебе напомнить, что это все же просто склеп, пусть и невероятно старый и не совсем обычный, как оказалось, — мужчина снова медленно осветил фонариком большое помещение, в котором они находились, — но все же это не затерянный храм из фильмов об Индиане Джонсе.

— Позволь напомнить тебе, дорогой потомок, — в тон ответил Дракула, — что строился он в эпоху мрачного средневековья и принадлежал богатому роду. А расхитители могил были не только в древнем Египте. Поэтому не удивлюсь, если тут нас может ждать неприятный сюрприз. Самопередвигающиеся гробы я в расчет не беру. К тому же ты забываешь, что наши преступники, к сожалению, также интеллектом не обделены. Ну, возможно, за исключением этого Гарри. И счастливое спасение Гвендолин в их планы точно не входило. Поэтому, — Влад осторожно и очень медленно стал вытаскивать цинковый саркофаг, покрытый деревянной крышкой, сколоченной явно наспех из нескольких тонких сосновых досок. Под захоронением была табличка с едва читаемой надписью: «Елизавета Оллфорд 1831-1876». Дракула про себя усмехнулся, заметив годы жизни прародительницы Гвендолин, которые повторяли его собственные с той лишь разницей, что эта Елизавета жила ровно на четыреста лет позже, — необходимо быть предельно осторожными.

— А не проще было бы просто снять крышку? — спросил Драган. — Гвендолин же еще жива. Приведем ее в чувства, может она смогла бы выбраться.

Не говоря ни слова, Дракула немного повернул голову влево и посмотрел на своего спутника так, что тот сто раз уже пожелал, что вообще открыл рот.

— Гвен без сознания. Более того жизнь в ее теле едва теплится, — все же снизошел до ответа Дракула. — Ни снять крышку, ни тем более туда забраться мы не сможем. Ниша, как ты понимаешь, не рассчитана на то, что кому-то захочется в нее залезть, да еще и поверх гроба. Так что выход у нас только один — просто вытащить саркофаг наружу и уже потом достать оттуда мисс Оллфорд.

Несколько следующих минут прошли в тягостном и напряженном ожидании, которое было просто невыносимо и било по нервам обоих мужчин не хуже хлыста. Но внезапный щелчок, прозвучавший в могильной тишине, произвел эффект разорвавшейся атомной бомбы.

— Держи! — крикнул Влад Драгану, а сам едва успел перехватить толстую, дюймов в пять, каменную плиту, упавшую сверху, подобно гильотине, и чуть не перебившую деревянную крышку пополам, а вместе с ней и тех, кто находился внутри гроба.

Выронив из рук саквояж и фонарик, который тут же приказал долго жить, разбившись о каменный пол, Драган изо всех сил вцепился в край цинкового саркофага, не давая тому упасть. Он даже думать не хотел, что было бы если Влад не обладал такой силой и быстротой реакции, как и о том, что он просто физически не в состоянии выдержать вес цинкового гроба в одиночку.

— Что за черт? — прохрипел Драган, пытаясь одновременно удержать гроб навесу и вытащить его из стенного укрытия. Получалось это у потомка князя, надо заметить, из рук вон плохо. Он едва сохранял вертикальное положение, и это при том, что часть саркофага все еще находилась в нише. — А ты не можешь…

— Не могу что?! — взорвался Дракула, пытаясь выломать злополучную плиту или на худой конец вернуть ее в первоначальное положение. — Разорваться напополам или лампочкой поработать? К твоему сведению, я всего лишь вампир, а не волшебник, — потомок валашского господаря лишь тяжело вздохнул на слова предка, понимая, что тот, безусловно, прав. — Не тяни, просто держи пока я не разберусь с этой проклятой перегородкой, — уже мягче добавил князь.

— Хорошо, — прошептал Дракулешти, перехватывая так и норовящий либо выскользнуть из рук, либо же вообще раздавать его своим весом саркофаг. Но, чтобы немного отвлечься, тут же снова спросил: — А как ты узнал о ловушке?

— Потому что нечто подобное придумал бы и сам. К тому же, по большому счету, это не совсем ловушка, — приподнимая плиту чуть вверх одной рукой, а второй еще немного сдвигая гроб наружу, ответил Влад. — Это дополнительная защита. Саркофаг должен быть задвинут глубоко в нишу, а эта перегородка опускается, когда гроб начинают двигать. Тогда-то грабитель и получает по заслугам, лишившись в лучшем случае рук, а то и головы, если по неосторожности просунет ее в нишу.

— Ужас какой, — снова выдохнул Драган, гадая, когда же этот чертов день закончится.

— Согласен, ничего хорошего для того, кто вознамерился потревожить покой усопших.

— Слушай, я тут подумал, а как же наши преступники справились со всем этим? — не унимался Драган, сыпя вопросами, чтобы хоть как-то отвлечься.

— Ты действительно хочешь это обсуждать прямо сейчас? — со стороны, где стоял потомок Влада что-то нечленораздельно промычали. — Признаться, понятия не имею, — сдался Дракула. — Возможно, они знали об этой уловке и знали, где находится рычаг, фиксирующий плиту. Не забывай, что Ник Одли был секретарем отца Гвендолин, а значит, имел доступ к документам. Не исключено, что он читал семейные архивы, где и нашел нужную ему информацию. Еще они могли расспросить самого герцога, когда тот был у них в заточении, так сказать, а, может быть, им просто повезло. Хотя, я вижу на камне сколы и царапины. Сначала я принял их за повреждения, появившиеся в результате вскрытия ниши, но сейчас думаю, что это следы от металлических подпорок. Как бы там ни было, но могу сказать одно: в уме, фантазии и удаче им отказать нельзя.

— Это точно. Они все продумали и подготовились, — с трудом выдавил Драган.

— В отличии от нас, — невесело усмехнулся князь.

— Тяжело… ох… тяжело не согласиться, — пропыхтел из последних сил Драган. — Инструменты, хоть какие-нибудь, не помешали бы.

Это не укрылось от Влада, который никак не мог задвинуть плиту, несмотря на всю свою силу. Массивная перегородка, словно издеваясь, совершенно не желала возвращаться на свое законное место. Все, что князь был в состоянии сделать — это просто удерживать ее на одном уровне, чтобы она не упала и не повредила хлипкую деревянную крышку, под которой находилась Гвендолин.

— Дьявол, механизм заклинило окончательно. Без рычага на место ее не поставить, она все равно тут же упадет вниз. И выбивать ее опасно, обломки камня могут пробить крышку гроба, — зло сказал Влад. — Третий бы точно не помешал, — добавил он, проклиная себя за то, что позволил отлучиться Больдо в самый неподходящий момент.

— Да уж, твоего вездесущего помощника очень не хватает. Влад, я больше не могу, — буквально прошептал Драган, прогибаясь под тяжестью цинкового саркофага.

— Отойди!

Понимая, что дальше так продолжаться не может, а то он рискует потерять не только Гвен, но и Драгана, Влад обратился в демона. В один миг Дракулешти отлетел на пару футов от того места, где все это время стоял, и упал, приложившись спиной о ближайший каменный саркофаг. В другой — Дракула поднял плиту вверх насколько это было возможно, а потом бросил, буквально выдергивая из ниши гроб и чудом удерживая, чтобы тот не рухнул на древние плиты с островками мозаики на них. Еще мгновение спустя князь, поставив гроб на пол и вернув человеческий облик, сорвал с него крышку. Тут же затхлый воздух, перемешанный с терпким ароматом крови наполнил собой склеп. Влад, не обращая внимания на внезапно давший о себе знать голод, склонился над Гвендолин, которая лежала прямо на истлевших, практически превратившихся в прах, останках своей пра-пра-прабабки. Бледная, словно сама Смерть, с огромными черными кругами под глазами и растрепавшимися волосами, вся перепачканная вековой пылью и кровью, мисс Оллфорд едва дышала. Жизнь медленно, но верно покидала Гвендолин. Слегка приподняв голову девушки, князь убедился в верности своей догадки — ей снова хорошо досталось.

— Ну, когда же ты перестанешь сунуть свою голову куда ни попадя и искать на нее приключения? — прикрыв на миг глаза, почти беззвучно поинтересовался Влад у Гвендолин, естественно так и не получив ответа на свой вопрос.

— Что за больной ублюдок способен на такое? — прохрипел Драган, подползая к гробу, в котором находилась Гвен. — Она жива?

— Еще да, — кивнул Влад, подхватывая Гвендолин на руки. — Ты как, в порядке?

— Со мной все хорошо, а вот Гвен нужно срочно отвезти в больницу, — протараторил потомок князя, пытаясь в темноте отыскать свой саквояж.

— Два шага вправо, — сказал Дракула.

— Спасибо. Я сейчас позвоню Больдо и…

— Нет времени на это, — заметил Влад, стремительно покидая загадочный склеп. Драган, не желая больше и мгновения быть в этом ужасном месте, поспешил следом. — Я сам перенесу Гвендолин в больницу, а ты свяжись с леди Элизабет, дождись Больдо и пусть он тебя привезет к нам. Тебе самому бы помощь не помешала.

— Душ и таблетка успокоительного, и я буду в норме, — заметил Драган, с невероятным наслаждением вдыхая полной грудью прохладный осенний воздух. — И, кстати, я могу добраться сам на машине Гвендолин.

— Не можешь, — устало бросил Влад в ответ. — Когда мы приехали я проверял ее, ключей нет. А искать ты их можешь до второго пришествия. Они вполне могут быть у той же Сьюзен.

— Ты как всегда прав, — выдохнул Драган. Лезть в могилу и обыскивать мертвые тела… нет уж, увольте. — Я подожду Больдо. Не проблема.

— Хорошо, — коротко кивнул князь и, обретя свою демоническую сущность в одну секунду скрылся в густых ночных сумерках с Гвен на руках.

Тут же окрестности заволокло непроглядным бархатом ночи и лишь свет одинокой луны разрывал его у самой часовни на вершине холма. Не долго думая, Драган и поспешил туда. Стоять в кромешном мраке, что заключил землю в объятия, словно нежный любовник свою возлюбленную, он не желал. Дракулешти приблизился к древнему строению, которое белым пятном выделялось в темноте, и тут над его головой с уханьем пронеслась сова, отчего мужчина непроизвольно вздрогнул.

— Да отвечай же ты, — пробормотал Драган, набрав номер Больдо на своем смартфоне и слушая длинные гудки.

Наконец-то на том конце ответили и, перебросившись парой фраз с Больдо и договорившись, что тот подъедет за ним к дому, Дракулешти отключился. Затем нашел в контактах домашний номер семейства Оллфорд, который узнал у прислуги еще в день их приезда, и снова стал слушать гудки.

— Да, — раздался тихий, но уверенный голос. — Кто это?

— Леди Элизабет, — почему-то у потомка князя даже мысли не возникло, что трубку может взять экономка или горничная, — это Драган. Мы нашли Гвендолин.

Пауза, затем едва слышный всхлип.

— Она жива?

— Да, — решил не вдаваться в подробности Дракулешти.

Вздох облегчения и снова тихий всхлип.

— Она с Владом в больнице, — ответил он на немой вопрос, повисший на другом конце. — Больница Восточного Суррея, — уточнил Драган информацию, полученную от Больдо, который ранее отвез туда же мисс Харли. — Вы знаете, куда ехать?

— Кажется, это в Рэдхилле на Канада авеню, — задумчиво произнесла миссис Оллфорд. — Мы сейчас же выезжаем. Спасибо вам! — сказала она и тут же в трубке раздались короткие гудки.

Отключившись, Драган начал спускаться с холма вниз. Решив, что все-таки стоит закопать могилу, в которой нашли упокоение Сьюзен и ее подручный, тем более время до приезда слуги Влада было, потомок князя, немного пропетляв среди высокой травы, все же вышел на тропинку, по которой они пришли сюда. Внезапно над самой головой Драгана снова что-то пролетело, он резко остановился, приняв нарушителя своего спокойствия за летучую мышь. Помня, что здесь, кроме его предка, есть и другие вампиры мужчина вздрогнул. Не желал он встречаться один на один с детьми ночи, ох, не желал. Но минуту спустя, внимательно присмотревшись, Драган понял, что ошибся. И правда, у страха глаза велики. Как оказалось, это были всего лишь большие ночные мотыльки, которые опыляли цветы жимолости, пурпурно-белые гроздья которой распускались исключительно в темное время суток и росли рядом с часовней и загадочным склепом, принадлежавшем семье Гвендолин.

— Черт-те что уже мерещится, — пробубнил Драган, беря лопату и начиная засыпать свежевырытую могилу, заботливо приготовленную Сьюзен для Вики Харли, но по иронии судьбы ставшей ее собственной.

Будучи истинным христианином, Дракулешти подумал, что нужно было бы прочитать заупокойную молитву. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль о том, что почившие не особо и достойны подобного к ним отношения, но потом мужчина осознал, что все же не в праве судить других.

— Requiem aeternam dona eis, Domine, et lux perpetua luceat eis. Requiestcant in pace. Amen! ** — в конце своей молитвы добавил Драган, вспомнив о том, что в отличии от него усопшие скорее всего были католиками.

Провозившись еще какое-то время, которое показалось ему вечностью, Драган наконец-то услышал звук подъезжающего автомобиля, пронзивший мертвую тишину древнего погоста, будто стрела свою жертву. Яркий свет фар Rolls-Rоуса, пробившийся сквозь изгородь, сплошь заросшую кустарником и плотно обвитую плющом, стал своеобразным маяком для мужчины, который не очень-то хорошо ориентировался на старом кладбище. Владычица ночи, сместившись немного к западу, снова укуталась в мохнатые, пепельно-сизые тучи, словно в диковинный наряд, заставив приглушить свое сияние и звезды, что вычурным кружевом украшали темно-лавандовое небо. Поэтому потомок средневекового князя был несказанно рад тому, что Больдо появился как раз в этот самый момент. Еще несколько бесконечно долгих минут ушло на то, чтобы засыпать могилу. После чего воткнув лопату в землю, Драган, подхватив саквояж и светя перед собой фонариком на еще каким-то чудом работающем телефоне, чтобы не упасть, споткнувшись о торчащие из земли камни, быстро пошел на свет фар.

— Ого, ничего себе, — присвистнул Больдо, увидев Драгана. — Как с того света вернулись.

— Ты не далек от истины, — вымученно ответил Дракулешти. — Вода есть? Убил бы за глоток.

Молча прислужник князя достал из багажника авто двухлитровую бутылку воды и передал ее Драгану.

— Спасибо, ты мой спаситель, — выдохнул тот, жадно глотая воду. — Поможешь?

Больдо кивнул и, взяв бутылку, полил из нее на руки Драгану, который с удовольствием освежился, смывая с рук и лица пот, землю и вековую паутину.

— Можете переодеться. Думаю, хозяин не будет против. Хорошо, что вы одного с ним телосложения, — сказал Больдо, доставая из небольшой спортивной сумки, стоящей в том же багажнике, черные джинсы и такой же кашемировый свитер, а затем и парку* * *

тоже цвета безлунной ночи. — После одного весьма неприятного инцидента, — Драган закатил глаза, сразу сообразив, о чем именно идет речь, — хозяин предпочитает всегда иметь сменную одежду.

Не обращая никакого внимания на осенний ветер, который свободно гулял по окрестностям, Драган быстро сбросил с себя грязные вещи и переоделся в одежду Влада.

— Все, можем ехать в больницу, — запрыгивая в машину, сказал Драган.

Затолкав ставшие уже ненужными вещи Драгана в большой пакет и забросив его в багажник, Больдо сел за руль автомобиля, и они тут же двинулись в путь.

А тем временем Влад, добравшись с Гвендолин до больницы, использовал свои силы налево и направо, управляя едва ли не половиной больницы, словно умелый кукловод собственным театром. Тратить драгоценное время, которого у Гвен попросту не было в запасе, на объяснения с докторами Дракула позволить себе не мог, а посему просто наслал на медперсонал парочку внушений. К тому же хватит с них на сегодня и одного сказочника, Больдо, который ранее привез сюда мисс Харли. Поэтому уже более часа Больница Восточного Суррея была в его полном распоряжении, работая быстро и слажено, будто винтики в сложном механизме. Никого не интересовало ни откуда они взялись, ни их странный, потрепанный внешний вид, ни то, где и при каких обстоятельствах Гвендолин получила свои травмы.

Тесты, анализы и первичный осмотр подтвердили то, чего князь опасался больше всего — шансы выжить у Гвен равнялись практически нулю. Сказывались шок от всего пережитого, тяжесть полученных повреждений, а также нехватка кислорода. От большой потери крови гемоглобин упал до критической отметки. Влад подозревал, что, если бы не его кровь, которой он напоил девушку прошлой ночью, она бы давно уже была мертва. Моральное и физическое истощения превратили мисс Оллфорд практически в собственную тень. «В гроб кладут краше», — пронеслось в голове князя, когда он снова взглянул на Гвендолин, лежащую на больничной койке и опутанную массой всевозможных проводов и датчиков. Мерный писк нескольких аппаратов, поддерживающих жизнь в теле девушки, сводил Дракулу с ума. Собственная беспомощность в данных обстоятельствах угнетала князя, давя могильной плитой и заставляя его лихорадочно искать выход из сложившейся ситуации. И он был, один единственный, и Влад знал это. Знал еще в тот самый момент, когда только открыл крышку того чертова гроба в склепе и увидел Гвен. Видел Дракула и небольшие песочные часы, висящие перед ним в воздухе и отсчитывающие последние минуты жизни Гвендолин. Песчинка за песчинкой жизнь утекала из тела Гвен подобно тому, как утекает вода из ладоней. Как плотно не сжимай, она все равно найдет маленькую щелочку и неизбежно просочится сквозь нее. Заметил Дракула и призрачную, невероятно высокую и худую фигуру, которая стояла в противоположном углу, прячась в тени. Костлявые руки уже поднимали сверкающую серебром косу, готовясь оборвать еще одну нить жизни. «Убирайся отсюда! — бросил во мрак князь. — Ты ее не получишь!» Понимая, что дальше тянуть нельзя, Влад, сев слева от Гвендолин, склонился над ней и, прикрыв глаза, прошептал несколько слов на стигийском языке, понятные только ему одному.

В следующее мгновение Дракула оказался в большой и пустой комнате. К тому же весьма странной. В ней не было ни окон, ни дверей — только белые, отливающие серебром стены, пол и потолок. Отчего она казалась очень светлой, но, одновременно, и невероятно мрачной. В противоположном от него углу стояла Гвен, одетая в больничную одежду, и растерянно оглядывалась по сторонам, пытаясь осознать, что с ней произошло и где она очутилась. Увидев князя, мисс Оллфорд хотела пойти ему навстречу, но ноги, став ватными, совершенно ее не слушались.

— Что происходит? Где мы? — поинтересовалась девушка, обнимая руками себя за плечи. Она была очень бледной и, казалось, вот-вот лишится сознания.

— Мы в Междумирье, — ответил Влад, стремительно приближаясь к Гвендолин.

— В Чистилище? — не скрывая удивления спросила Гвен, оседая на пол, не в силах больше стоять.

— Нет, там ты окажешься только после физической смерти. И только в том случае, если не пойдешь со мной, — Дракула подхватил мисс Оллфорд, не давая той упасть, после чего сел вместе с ней прямо на пол, потому что в комнате не было абсолютно ничего. Удобно устроив ее у себя на коленях, он продолжил: — Дело в том, что ты, девочка, умираешь и твоя душа блуждает сейчас на границе между мирами.

— Ясно, — отрешенно и совершенно безэмоционально подытожила Гвендолин, словно речь шла вовсе не о ней.

Затем она немного повернула голову, чтобы лучше видеть Дракулу, и тут же удивленно застыла. Позади него стояла огромная тень — его истинная сущность. Девушка вздрогнула, по ее телу разлился парализующий холод. Конечно, она и раньше видела Дракулу в облике демона, но эта призрачная темная фигура не шла ни в какое сравнение с тем образом. Она по-настоящему пугала, вызывая одним своим присутствием первобытный, неконтролируемый страх. Отвернувшись и переведя сбившееся дыхание, Гвен сказала:

— Я бесконечно благодарна вам за все, что вы для меня сделали, но я не могу… — она всхлипнула, — не хочу становиться подобной вам.

— Гвендолин, у тебя есть еще немного времени, так что хорошенько подумай прежде, чем дать окончательный ответ, — мягким, словно бархат, голосом произнес Дракула.

— Нет, я не изменю своего решения. Я не хотела этого в Тырговиште, не хотела прошлой ночью, не зря просила у вас время на раздумья, не хочу и сейчас. Простите меня, — едва слышно ответила мисс Оллфорд. — Пообещайте, что не обратите меня. Знаю, вашему слову можно верить, — она снова немного повернулась, но теперь старалась смотреть князю прямо в глаза.

А Влад все медлил с ответом. С одной стороны, Дракула не мог игнорировать просьбу Гвендолин, девушка была ему дорога и он уважал ее выбор, хоть и совершенно не был с ним согласен. С другой — князь не желал ее отпускать. Не мог заставить себя просто сидеть и смотреть, как Гвендолин медленно умирает у него на руках. Слишком уж прочно мисс Оллфорд обосновалась в его мертвом сердце. То, что с ним могло случиться подобное, князь отрицал до последней минуты, отгораживаясь от правды всеми силами. Но сейчас не признать, что человеческая сущность взяла над ним верх, он был не в силах, полностью капитулируя под натиском эмоций, лавиной обрушившихся на его душу и сердце. Это было непривычно, это было невероятно и чертовски больно, но это был неоспоримый факт. Сколько бы князь не пытался себя убедить в том, что Гвендолин для него всего лишь одна из многих, встретившихся на его пути, но отрицать того, что ей каким-то непостижимым образом удалось зацепить потаенные струны его души, собственноручно вырванной из тела и отданной в дар Владыке Ада, он не мог, как ни пытался. Поэтому его ответ был очевиден. Дракула был обязан отпустить Гвендолин, выполнив ее последнюю просьбу, как выполнил и просьбу другой женщины. В той, прошлой жизни, когда был еще человеком.

Влад не хотел вспоминать те давние события, но его память явно имела на этот счет свое собственное мнение. И вот уже перед его глазами возникла невысокая, хрупкая, светловолосая женщина, одетая в монашеский наряд и смотрящая на него с немой мольбой в голубых, словно безоблачное небо, глазах. Как он не уговаривал ее покинуть стены монастыря, в котором она себя практически похоронила заживо, ему это не удалось. Безусловно, прояви он тогда чуть больше упорства, она сдалась бы, если нет, он увез бы ее оттуда силой, но что-то в ее взгляде заставило его отступить. Ему тяжело было принять ее решение, но в то же время он прекрасно понимал, что оно единственно верное в этой ситуации. И правда, что он мог ей тогда предложить? Снова место любовницы, чтобы злые и завистливые языки изо дня в день обливали ее грязью, встречая на улице. Не такой жизни он хотел для своей возлюбленной, совершенно не такой. Но ничего другого он предоставить ей не мог. Он был связан по рукам и ногам, был политическим заложником, уставшим и постаревшим после двенадцати лет заключения. Женатым в первую очередь на своей стране, которая снова была втянута в междоусобные распри и очередную войну, а также на сестре венгерского короля, которую Матияш навязал ему в обмен на призрачную свободу. «Не думал, что когда-то история повторится», — про себя горько усмехнулся Дракула. И хотя сейчас, с Гвендолин, все складывалось совершенно по-другому, он мог бросить к ее ногам весь мир, подарить ей луну и звезды, князь почему-то все равно не мог перешагнуть через тот же самый взгляд, с немой мольбой смотрящий на него.

Влад уже было собрался ответить, как вдруг его выкинуло из Междумирья снова в больничную палату. Сначала князь подумал, что Гвен умерла, но взглянув на показатели поддерживающих жизнь девушки аппаратов, убедился, что она все еще не перешла последнюю черту. Песочные часы также были на месте, в верхней их части еще был песок времени. Да и Смерть все еще стояла в своем углу, и только ее пустые мертвые глазницы светились триумфом. Затем Влад ощутил, что до него кто-то дотронулся.

— Что происх… — Дракула резко развернулся, сбрасывая руку со своего плеча. Его глаза полыхали адским пламенем. Он был готов разорвать на сотню мелких кусочков любого нарушителя их с Гвен уединения, но увидев перед собой заплаканное лицо миссис Оллфорд, быстро взял себя в руки. — Простите, — возвращая себе нормальной облик, сказал Влад.

— Это вы меня простите, мистер… Дракула, — женщина не спрашивала, утверждала. И при этом голос ее был спокоен, словно море в штиль.

Услышав свое истинное имя из уст миссис Оллфорд, князь усмехнулся:

— Отдаю должное вашей проницательности, леди Элизабет, — и Влад слегка склонился в учтивом поклоне. — И вас не пугает ваше же открытие? — поинтересовался он, без особого труда читая душу матери Гвендолин. Там не было страха, не было и неприязни. Миссис Оллфорд была удивлена, что подобное вообще возможно, но при этом совершенно спокойно и адекватно воспринимала сам факт существования древнего вампира. Чем вызвала у Влада еще больше уважения. На своем веку он мог припомнить немного людей, встретивших его с таким же олимпийским спокойствием.

— После всего, что произошло с моей семьей, — она на мгновение замолчала, поправляя растрепавшиеся локоны Гвен и при этом пытаясь справиться с нахлынувшими на нее эмоциями, — поверьте, будь вы самим Дьяволом в человеческом обличье, мне было бы все равно. Главное, не кто вы на самом деле, главное — выши поступки. Для меня важно одно: вы снова спасли мою дочь от смерти. И я вам за это буду благодарна до последнего своего вздоха.

— Боюсь, что в этот раз бессилен даже я, — мрачно заметил Влад, отходя немного в сторону и давая возможность миссис Оллфорд присесть рядом с дочерью.

— Все настолько плохо? — дрожащим голосом спросила женщина. Она нежно погладила Гвен по голове, а затем взяла ее руку в свою.

— Увы, хотел бы сказать, что нет, но, — князь развел руками. — Уж слишком сильно ее хотели отправить в мир иной.

— И чьих рук это дело? — дрожь ушла из голоса леди Элизабет, на смену ей пришли сталь и негодование.

— Точно пока сказать трудно, но то, что в деле замешана ваша прислуга — это факт. Как минимум двое: Сьюзен Митчелл и Ник Одли, — сказал Влад, сжимая металлический бортик кровати так, что тот деформировался. — Они же причастны и к смерти вашего супруга, — ответил на так и невысказанный вопрос князь. — Кстати, мы нашли также и вашу пропавшую горничную.

— Вики? А она тут при чем? — удивленно спросила женщина.

— Мы до конца еще не разобрались. Но их связывает один французский приют, в котором все трое жили какое-то время.

— Сэр Рэймонд приехал со мной, но мы так и не успели с ним ни о чем толком поговорить. Думаю, он мог бы внести хоть какую-то ясность в это дело, — заметила миссис Оллфорд, а затем, резко сменив тему, произнесла: — Прошу вас, верните мне мою дочь еще раз. Вы же можете.

— Могу, но… — Влад замолчал, подбирая слова, — вы должны понимать, что она уже никогда не будет прежней.

— Но Гвен будет жить… в каком-то смысле. Простите, — горячо возразила миссис Оллфорд. Ее голос снова дрожал от сдерживаемых эмоций, на глазах блестели слезы, а сердце было в любой момент готово выскочить из груди, разрываясь от боли.

— В любом другом случае я бы промолчал, — серьезно начал Дракула, — но не могу вас не предупредить. Состояние Гвендолин таково, что она может просто не пережить превращение. Я не рискну дать вам стопроцентную гарантию. Скорее, пятьдесят на пятьдесят. И что-либо изменить я не в силах, это уже не моя компетенция. Не дать уйти за грань я могу, а вот воскресить из мира мертвых… — князь, тяжело вздохнув, замолчал.

— Чем мы рискуем, мистер Дракула? Гвендолин либо выживет, переродившись, либо умрет. Третьего не дано. Если мы не попробуем ее вернуть, пусть и таким неординарным способом, я себе этого никогда не прощу. Как и вы, — пристально смотря в обсидиановые глаза Влада, произнесла леди Элизабет. Казалось, что сейчас именно мать Гвендолин читала душу князя. — Пожалуйста. Я просто не могу потерять еще и ее. Только не снова.

Несколько бесконечно долгих мгновений Влад молчал, взвешивая мысленно все за и против. Наконец, приняв решение, он кивнул:

— Хорошо.

Затем Влад подошел к кровати и опять склонился над Гвен, которая напоминала собой более всего восковую фигуру. Прекрасную, но неживую. И лишь висящие в воздухе песочные часы, да ровный звук исправно работающих аппаратов свидетельствовали о том, что не все еще потеряно.

Пара замысловатых слов на языке демонов и князь опять оказался в Междумирье. С того момента, как он покинул бело-серебряную комнату, в ней ничего не изменилось. Разве что мисс Оллфорд переместилась в самый угол. Девушка сидела подтянув колени к груди и обхватив их руками. Глаза ее были прикрыты, она немного раскачивалась из стороны в сторону, но, кажется, даже не осознавала этого. Понимая, что каждая не то что минута, секунда на счету, Дракула, приближаясь к девушке, сказал:

— Твоя душа сейчас в моих руках, — на этот раз его голос был низок и раскатист, а от его мощной фигуры исходил темный свет. Князь в этот миг вообще казался сотканным из мрака, угольно-черного и жуткого. На его раскрытых ладонях сидела белоснежная голубка, от которой исходило удивительно яркое сияние. Отчего Влад казался еще темнее, хоть это, казалось, уже невозможно. — Ты не сможешь от меня сбежать! Я не позволю!

— Зачем? Вы же обещали. Ну, почти. Я видела это в ваших глазах, — произнесла Гвен. — Дайте мне спокойно уйти, — в голосе девушки отчетливо зазвучала мольба. Она протянула руку и голубка перелетела на ее ладонь. Она была такой светлой и чистой, такой маленькой и хрупкой… Гвендолин бережно прижала трепещущую в ее руках птицу к сердцу, пытаясь оградить от тьмы, что источал Дракула. — Вы не можете со мной так поступить.

— Нет, могу. Ты должна уйти со мной. И поторопись, иначе я призову тебя силой, — сказав это, Влад развернул руки ладонями вниз и протянул их в направлении девушки. Тут же от них по всей комнате разлился сумрачный туман.

Сначала он просто вился в воздухе, то поднимаясь выше, то стелясь по самому полу, заполняя собой все пространство, сочился и бурлил, словно кипящая вода. И вот, приблизившись к Гвендолин, он начал, кружась, взбираясь в воздухе спиралью, уплотняться и приобретать очертания. Сперва неразличимые, размытые, но с каждым новым движением дымка все больше походила на дракона. Вдруг эфемерное создание, разинув огромную пасть, стрелой кинулось к Гвен и схватило голубку. Птица надрывно закричала, изо всех сил пытаясь вырваться из когтистых лап сумрачного монстра. Гвендолин, несмотря на слабость, вскочила на ноги и бросилась на помощь.

— И я навеки стану вашей рабой? Неужели вы именно этого хотите? — в глубине ореховых глаз заблестели слезы обиды и негодования от несправедливости и безысходности ситуации. — Не бойся, милая, я не дам тебя в обиду, — вырвав голубку из черной, мерцающей адским пламенем пасти дракона, тихо произнесла Гвен, а потом, поцеловав, снова укрыла птицу у себя на груди.

— Безусловно, я предпочитаю, чтобы ты ушла со мной по собственной воле. Но если ты не оставишь мне выбора, Гвен, я обращу тебя силой. Пусть рабыней, но ты будешь жить! Решай!

— Я уже все решила. Оставьте меня, — выдохнула Гвендолин.

Но не успело последнее слово сорваться с ее уст, как дракон, кружащий под потолком, сменив направление, направился к ней и в следующее мгновение окутал девушку кромешным мраком, заключив ее в свой плен.

— Очень надеюсь, что хоть часть тебя не желала смерти, — прошептал Влад, снова возвращаясь в реальность. И уже обращаясь к миссис Оллфорд, которая все это время не отходила от дочери ни на шаг и с замиранием сердца ждала исхода дела, добавил: — Думаю, вам стоит ненадолго выйти.

— Верните ее, — прошептала женщина, отпуская наконец руку дочери, тут же безвольно упавшую на кровать. И на негнущихся ногах покинула больничную палату номер триста девяносто четыре.

— Все, что зависит от меня я сделаю, обещаю.

Когда за матерью Гвендолин закрылась дверь, Влад освободил мисс Оллфорд от проводов и датчиков, снял с нее кислородную маску и отключил жизнеобеспечивающее оборудование, больше все это Гвен все равно не понадобится. Также он позаботился и о том, чтобы сигнал об остановке сердца не дошел до центрального пульта, за которым пристально, повинуясь его же предыдущему внушению, следила медицинская сестра. Затем быстро склонился над девушкой и припал к слабо пульсирующей венке на ее шее, аккуратно прокусывая нежную бледную кожу клыками. В тот же миг в углу послышалось недовольное шипение. Тем временем жизнь, капля за каплей, выпитой вампиром крови, покидала тело Гвендолин. И вот песочные часы застыли, последняя песчинка перекочевала в нижний сосуд, остановив ход времени для Гвендолин. Выпрямившись, Влад рванул рукав некогда черной, а сейчас, после визита в склеп, дымчато-серой рубашки. Потом острым когтем провел по мертвенно-белой коже своего запястья, из глубокого пореза тут же выступила темная, почти черная кровь.

— Пей, девочка, — тихим шелком произнес Влад, снова склоняясь над неподвижно лежащей Гвендолин и поднося к ее рту свою руку. — Знаю будет больно, но ты сильная. Ты со всем справишься.

Несколько мучительно долгих мгновений ничего не происходило, капли крови вампира просто падали на бледные, плотно сомкнутые губы мертвой девушки. Но вдруг по телу Гвен прошла судорога и ее уста приоткрылись, давая возможность живительной жидкости попасть внутрь. Влад поднял глаза и увидел, что песочные часы пошли в обратную сторону. Нет, они не перевернулись. Просто время пошло вспять, песчинки стали подниматься по горловине вверх, медленно, но верно заполняя собой верхний сосуд. Дракула про себя улыбнулся: «Говорил же, что сегодня ты останешься без добычи». Немного повернув голову, князь убедился, что Смерть, что-то недовольно бурча себе под нос, покинула больничную палату. Мисс Оллфорд тем временем, притянув руку Дракулы еще ближе к своему лицу, уже жадно глотала кровь Влада, словно измученный жарой путник, который никак не может утолить свою жажду. Наконец-то насытившись, девушка выпустила запястье Влада из своих рук. Тихий звук открывшейся и вновь закрывшейся двери возвестил князя о том, что миссис Оллфорд вернулась в палату дочери.

— Как все прошло, — очень тихо спросила женщина, краем глаза заметив, как рана на руке Дракулы затягивается и полностью исчезает в считанные секунды, не оставляя после себя даже крошечного напоминания.

— На данном этапе все в полном порядке, — поворачиваясь к женщине, сообщил Влад. — Осталось немного подождать.

— Хорошо, — сказала миссис Оллфорд, снова усаживаясь на кровать рядом с Гвендолин и беря дочь за руку. — Она холодна, словно лед.

— Ваша дочь мертва, леди Элизабет. Вы должны это понимать, — тихо заметил Влад.

— Понимаю, я все прекрасно понимаю, — женщина наклонилась и поцеловала Гвендолин в холодный, отливающий перламутром лоб. — Надеюсь, ты сможешь меня простить за то, что я сделала и на какую жизнь тебя обрекла, но я просто не могу потерять тебя, — голос предательски дрогнул и леди Элизабет замолчала, в который уже раз не давая своим эмоциям выйти наружу.

Какое-то время прошло в тягостном молчании, ни Дракула, ни леди Элизабет не знали, о чем им говорить в эту минуту. Из оцепенения их вывела Гвендолин. Слегка выгнувшись, девушка резко распахнула глаза, ошарашенно взирая на Дракулу и сидящую справа от нее маму.

— С возвращением, — губы Дракулы приподнялись в легкой улыбке. То, что мисс Оллфорд пришла в себя давало неплохие шансы на то, что и полное перевоплощение пройдет успешно.

— Горите в Аду, князь! — выдохнула Гвен, пристально смотря в черные бездонные омуты Дракулы, и снова отключилась.

Примечания:

* Упомянутый автором случай имел место действительно быть. Правда, в деревеньке Стентон, графство Суффолк. И этот случай был не единственным, как в Великобритании, так и в мире.

** Молитва об усопших (лат.) — Вечный покой даруй им, Господи, и да сияет им свет вечный. Да почивают в мире. Аминь!

* * *

Это удлинённая мужская куртка (вдруг кто не знает), которая шьётся из различных материалов. Её универсальность обусловлена тем, что надеть её можно, как на рубашку, в теплое время, так и на свитер, когда на улице ветрено и холодно.

Как только леди Элизабет услышала слова дочери, она тут же хотела заверить Гвендолин в том, что идея с обращением в вампира принадлежит ей, но Дракула, в один миг оказавшись рядом и положив руку на плечо миссис Оллфорд, не дал ей этого сделать. Указав взглядом на дальний угол, Влад предложил леди Элизабет немного отойти от кровати, где все еще лежала Гвен, напоминающая собой живой труп. Хотя, по сути, таковым она и являлась на данный момент. Мертвенная бледность сливалась с белизной больничной наволочки, глаза Гвендолин ввалились и вокруг них залегли темные круги. Лицо совсем осунулось, из-за чего скулы еще сильнее выступили.

— Мне кажется, вы не желали потерять дочь, — очень тихо, почти едва различимым шепотом, сказал Влад.

Леди Элизабет в непонимании посмотрела на князя:

— Но вы же сказали, что пока все в порядке. Неужели ее состояние ухудшилось?

— Нет, несмотря на ее внешний вид, жизни Гвендолин в эту минуту ничто не угрожает. Вот через несколько часов, когда начнутся изменения в ее теле, тогда будет ясно: переживет она превращение или же нет. Но сейчас я не об этом.

— А о чем? — все еще не до конца понимая, о чем идет речь, растерянно поинтересовалась женщина.

— Гвендолин не хотела становиться вампиром. Она взяла с меня слово, что я не допущу перерождения. Во всяком случае в ближайшее время. И когда я немногим ранее предложил переступить порог вечной ночи, она снова категорически отказалась, — князь сделал паузу. — Если вы скажите ей, что ваша просьба была одной из причин ее насильного обращения, то, — снова замолчав, Влад многозначительно развел руками. — И, прошу вас, говорите немного тише. Даже в таком состоянии Гвен нас прекрасно слышит, — на последнее замечание вампира леди Элизабет понимающе кивнула.

— Но… как же вы? Это несправедливо, что вся вина ляжет на вас одного, — также перейдя на едва различимый шепот заметила миссис Оллфорд.

— Я это переживу, поверьте. За века пребывания в этом мире у меня выработался стойкий иммунитет к женским истерикам. К тому же, если все сложится благополучно, у нас с Гвендолин будет целая вечность в запасе на выяснение отношений, и кто и в чем виноват. А вот вы, как раз наоборот, можете натолкнуться на непонимание с ее стороны. Сейчас все ее эмоции будут обострены и накалены до предела, поэтому лучше молчите и не провоцируйте ссору.

На миг тишина распростерла свои крылья над находящимися в палате номер триста девяносто четыре. И тут, обычно спокойная и хладнокровная, словно айсберг в океане, миссис Оллфорд не выдержала. Сначала на ее глазах заблестели слезы, затем она всхлипнула, а в следующее мгновение уже разрыдалась, закрыв лицо руками. Дракула помог леди Элизабет сесть на кровать и, ненавязчиво проникнув в ее сознание, слегка приглушил эмоции, выплеснувшиеся за край чаши терпения и самообладания этой сильной женщины. Затем достал из кармана брюк такой же черный, как и все в его гардеробе, шелковый платок и подал его леди Элизабет.

— Спасибо, — благодарно взглянув на стоящего рядом князя, сказала миссис Оллфорд. Сняв маску и обнажив чувства, леди Элизабет будто бы скинула с себя тяжелую ношу. — Такое поведение непозволительно, но, — она тяжело, но при этом облегченно вздохнула, — думаю, вы сможете простить мне эту небольшую слабость. Это такая пытка — все время соответствовать.

— Прекрасно вас понимаю, поэтому не беспокойтесь, это будет еще одной нашей маленькой тайной, — ободряюще улыбнувшись, заверил женщину Влад.

Ему самому отлично было знакомо это чувство. Сколько раз за почти шесть сотен лет своего существования на этой земле Дракула мечтал сбросить с себя груз обязательств, норм и приличий. Сила и власть, коими почти безгранично обладал князь, бесспорно облегчали ему жизнь, но при этом они и неимоверно его тяготили, загоняя в жесткие рамки. Хотя и его жизнь в теле смертного мало чем отличалась. Те же законы, нарушать которые было непозволительно, из-за чего постоянно приходилось лавировать на гране фола и играть по чужим правилам, чтобы соответствовать…

— Мистер Дракула, скажите, а что вы планируете дальше? — снова взглянув на Влада, стоящего с несколько отрешенным видом, спросила миссис Оллфорд.

— В каком смысле? — решил уточнить князь, вынырнув из раздумий. — Если по поводу преступлений, то я не меньше вашего хочу найти виновных. Все зашло слишком далеко, и они должны понести наказание, получив по заслугам.

— Не могу с вами не согласиться. Мне кажется, что я бы с радостью сама нажала на кнопку рубильника электрического стула, представься мне такая возможность, — в глазах женщины на долю секунду мелькнула ничем неприкрытая ненависть, а в голосе зазвучала холодная сталь. — Но все же я хотела уточнить по поводу… Гвендолин, — справившись с эмоциями, пояснила женщина свой предыдущий вопрос. — Конечно, если все будет в порядке, — еще один вздох сорвался с ее уст. Было неимоверно тяжело видеть единственную и любимую дочь в таком удручающем состоянии, а уж осознать то, что с ней произошло, и подавно.

— Скорее всего мы вернемся в Тырговиште, — задумчиво ответил князь. — Там Гвендолин будет намного проще приспособиться к новой жизни. Но двери моего дома всегда будут открыты для вас, и вы в любой момент сможете ее навестить. В свою очередь, — решив немного отвлечь миссис Оллфорд от переживаний, которых за последние несколько недель ей выпало немало, Влад сменил тему разговора: — могу я поинтересоваться, чем же выдал себя?

— О, — леди Элизабет немного повеселела, услышав вопрос Влада. Она была благодарна вампиру за то, что, уловив ее весьма и весьма мрачное настроение, тот перевел их беседу в иное русло, — всему виной одна оговорка Гвен наутро после вашего приезда. Именно неосторожно брошенное ею имя: «Дракула» заставило меня серьезно задуматься о вашей истинной личности. А любовь к истории и всевозможным загадкам, — она снова слегка улыбнулась, с нежностью посмотрев на невероятно бледную и совершенно неподвижную дочь, — уже завершила дело. Я просто сложила два и два. Безусловно, в это с трудом верится. Мне до сих пор кажется, что все это лишь игра моего воображения, но также я не в силах отрицать очевидное. Поэтому, пользуясь случаем, так как никто не знает, что ждет нас дальше, я хочу вас искренне поблагодарить за все, что вы сделали и продолжаете делать для нашей семьи.

— Не стоит благодарности, леди Элизабет, — учтивый кивок. — Кстати, о семье, — Влад резко замолчал, так как его внимание привлек шум, доносившийся снаружи, и в частности голос его потомка. Взглянув на Гвендолин и что-то быстро прошептав, князь в несколько шагов пересек палату и, открыв дверь и выглянув в коридор, поинтересовался: — Драган, что происходит?

Картина, которую имели счастье лицезреть леди Элизабет и Дракула, была достойна кисти лучших мастеров изобразительного искусства. Драган и сэр Рэймонд, преградив собой путь в палату, мужественно отбивались от четверых лондонских бобби во главе с Генри Бабкоком, который, усердно размахивая перед их лицами пистолетом и наручниками, пытался прорваться через «баррикады».

— Ну просто штурм Зимнего дворца, — закатив глаза и усмехнувшись тихо заметил Влад, наблюдая потасовку и мимолетно воскрешая в памяти конец октября одна тысяча семнадцатого года. Тогда его волею случая занесло в Петроград, и он стал невольным свидетелем сего знаменательного события.

— Прекратите! Устроили настоящий балаган! Что вы себе позволяете?! — гневный окрик леди Элизабет, стоящей за спиной Влада, эхом разнесся по всему коридору и в один миг остудил мужчин, словно на них вылили ушат ледяной воды.

Прекратив изображать мельницу, старший инспектор Бабкок, переведя сбившееся во время драки дыхание, заявил:

— Что вы себе позволяете?! Вы, — он указал пистолетом на миссис Оллфорд, отчего женщина непроизвольно вздрогнула и инстинктивно отшатнувшись в сторону, снова укрылась за спиной вампира, — находитесь под домашним арестом. Так почему я вынужден бегать за вами по всему Лондону и его окрестностям?

— Как вы узнали, что мы здесь? — поинтересовался мистер Эддингтон.

— И прекратите уже, наконец, размахивать оружием! Вы не на Диком Западе! — взорвался Драган, которому инспектор стволом своего Glock 17 едва не выбил глаз.

— И вообще на каком основании у вас при себе пистолет? — тут же задал еще один вопрос злой, как черт, сэр Рэймонд. — Я пропустил какие-то изменения в законодательстве Британии? — его голос сочился сарказмом, будто гремучая змея ядом.

Подчиненные старшего инспектора в один миг отступили и, словно по команде, спрятали дубинки, которыми до этого самого момента активно пользовались. Конечно, Генри Бабкок их непосредственный начальник, но лишних проблем на свои головы бобби никак не хотели. А в том, что они их получат, хоть и не имеют при себе табельного оружия, после вопроса сэра Рэймонда полицейские не сомневались.

— Я шел на задержание опасного преступника, сбежавшего из-под домашнего ареста! — красный, словно переспевший томат, закричал Бабкок, едва удерживаясь, чтобы снова не броситься на мистера Эддингтона с кулаками.

— Позвольте полюбопытствовать, — спокойным, почти скучающим тоном, от которого, правда, у всех стоящих в коридоре мурашки поползли вдоль позвоночника, поинтересовался молчавший до этого момента Дракула, — кого вы имеете в виду, говоря: опасный преступник? Законопослушного и уважаемого джентльмена, одного из ведущих королевских адвокатов или же убитую горем мать, единственное преступление которой состоит в том, что она пожелала находиться рядом со своей умирающей дочерью?

— Эм… я… просто… — мямлил Бабкок под пристальным, прожигающим насквозь взглядом черных глаз, которые, казалось, затягивали его в саму Преисподнюю. — А вы кто еще такой? Очередной любовник? Может, это как раз вы во всем виноваты и теперь выгораживаете… — старший инспектор был вынужден прекратить свою воинственную и изобличающую тираду, так как Влад, немного запрокинув голову, громко рассмеялся, чем свел на нет все обвинительные усилия Бабкока.

— Когда я парой дней ранее увидел вас в библиотеке в доме герцога Графтона я думал, что вы просто дурак, каких, к сожалению, много, но теперь, — отсмеявшись проговорил князь, — я вижу, что сильно ошибался. Вы — непроходимый глупец и тупица, каких поискать. Действительно о новом назначении можете и не мечтать. Не в этой жизни.

Генри Бабкок во время монолога Дракулы примерил на себя все оттенки красного: от бледно-розового до цвета сангрии. При этом старший инспектор в безуспешной попытке вставить хотя бы слово, просто открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба. А упоминание его заветной мечты, точнее невозможности ее воплощения в жизнь, стало последней каплей, и Бабкок, недолго думая, оттолкнул Драгана так, что тот чуть не оказался на полу, подлетел к князю и проорал ему в прямо в лицо:

— Вы арестованы, мистер Как-Вас-Там!

— Алукард, — с ухмылкой на устах уточнил Дракула.

— Вы арестованы, мистер Алукард! А также вы, — он снова указал, правда, в этот раз кивком головы, на бледную леди Элизабет, — и вы, — снова кивок в сторону мистера Эддингтона. — И прошу без лишних телодвижений пройти с нами. Всех вас, — и он с улыбкой маньяка-садиста защелкнул на запястьях Влада наручники, ключ от которых демонстративно положил в правый карман брюк. — Вперед!

— Ce faci? * — ошарашенно спросил Дракулешти, не в силах поверить собственным глазам. — Cum se simte Gwendolyn?

Он понимал, что его предок не просто так выкинул этот фортель, но при этом мужчина все равно готов был впасть в самую настоящую панику. Гвендолин была все еще без сознания, судя по тому, что он видел через приоткрытую дверь. Или же вообще произошло самое худшее, то, о чем Дракулешти и думать не желал.

— Ea este moartă, ** — тихо ответил князь, вклинившись в поток мыслей Драгана и подтверждая его опасения. И тут же добавил, заметив боль утраты, в одночасье поселившуюся в глазах потомка: — E în regulă. Nu-ți face griji. Rămâi cu ea.

— Что за абракадабра?! Говорите по-английски! — вновь закричал Бабкок. — А то сейчас и вас арестую!

«Неужели Гвендолин действительно умерла?» — зная, что князь его услышит, мысленно произнес Драган, полностью проигнорировав гневный выпад старшего инспектора.

«Да, к сожалению. Но мне все же удалось вытащить Гвен с того света. Сейчас я погрузил ее в сон. В кому, если говорить точнее. И я успею вернуться до начала перерождения», — отозвался вампир. И ободряюще кивнул, давая понять, что все идет по плану. Его плану. Затем он взглянул на стоящую с совершенно потерянным видом миссис Оллфорд и тихо произнес:

— С Гвендолин ничего не случится, не волнуйтесь, — на что убитая горем мать лишь благодарно кивнула. Что-то изменить женщина все равно была не в силах, оставалось только довериться тому, кто мог.

Потомок валашского господаря только глаза закатил: мол, тебе виднее. Как всегда. Ему же оставалось только ждать, потому как чем-то помочь девушке он тоже был не в силах. Если бы речь шла о медицине, то — да, но тут все было намного сложнее. Знания и умения у Драгана в этой потусторонней области хоть и имелись, но их явно было недостаточно для чего-то более-менее серьезного. А тут был именно такой случай. И это очень сильно волновало потомка древнего вампира.

— Это всего лишь румынский язык, — раздраженно бросил Драган, наконец-то обратив внимание на старшего инспектора, который, казалось, вот-вот лопнет от переполнявших его эмоций. — Между прочим, вас ждет международный скандал за безосновательный арест. Я сейчас же свяжусь с нашим консульством.

— Нечего меня тут пугать! Ишь привыкли, чуть что и сразу пугают они. Я тоже не вчера родился, и кое-что могу в этой жизни! — оскалился Генри Бабкок.

— Никто с этим и не спорит, — кривая ухмылка изогнула тонкие губы князя.

— Еще бы вы спорили. В вашем-то шатком положении. Да еще и иностранец. У вас, кстати, документы при себе есть? И что у вас за вид? Такое впечатление, что вы собой все пыльные углы в Лондоне вытерли, — Бабкок уже откровенно насмехался, ощущая себя хозяином положения. На самом деле даже не догадываясь, насколько далек он был от истинного положения вещей.

Проигнорировав вопросы и едкие замечания старшего инспектора, Влад, повернувшись к Драгану, спокойно произнес:

— Не нужно поднимать лишний шум, позвони только Кроуфорду. Пусть приедет в Скотланд-Ярд.

— Боитесь? Правильно, — злорадно ухмыльнувшись, сказал Бабкок. — Сейчас мы все узнаем: и кто вы, и что скрываете. Вот задержу вас на семьдесят два часа до выяснения всех обстоятельств, тогда и посмотрим, как вы запоете, — а затем, обращаясь уже к полицейским, которые в растерянности мялись на месте, скомандовал: — Чего топчетесь без дела?! А ну живо всех в машину!

Сказав это, Генри Бабкок подхватил Дракулу под локоть и быстро повел по коридору к выходу из отделения реанимации, а потом и здания. Другие полицейские, встав по обе стороны от леди Элизабет и сэра Рэймонда, последовали примеру своего начальника. И уже минуту спустя ничто не напоминало об их присутствии в больнице Восточного Суррея.

Оставшись в гордом одиночестве, терзаемый самыми разнообразными, но при этом весьма мрачными мыслями, Драган, тяжело вздохнув, вошел в палату, где находилась Гвендолин. Не теряя времени Дракулешти тут же позвонил Арнольду Кроуфорду и, обрисовав тому в двух словах сложившуюся ситуацию, попросил приехать в Скотланд-Ярд, чтобы при необходимости вытащить оттуда Влада.

Больдо, ожидающий на улице у машины, увидев своего хозяина в наручниках, уже было собрался ему на выручку, когда уловил предупреждение в темных глазах князя. «Не вмешивайся!» — говорил взгляд Дракулы. Слуга древнего вампира понимающе кивнул и тут же скрылся в салоне автомобиля, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание лондонских бобби и их не в меру прыткого начальника, ради карьеры готового абсолютно на все.

Дорога до Скотланд-Ярда заняла совсем немного времени. Час был еще ранний, ленивое осеннее солнце едва скользило кончиками своих лучей по небесной тверди, нехотя разгоняя предрассветные сумерки, мрачной пеленой висящие над миром. Поэтому транспорта на дорогах, как в пригороде, так и в самом Лондоне было очень мало. Так что знаменитое на весь мир полицейское управление встретило своих сотрудников и задержанных ими «преступников» гробовым молчанием, и лишь одинокий дежурный на посту, сонно взглянув на только что прибывших и кивнув старшому инспектору, нажал на кнопку, открывающую дверь в святая-святых британской полиции.

— Отведите их во вторую допросную! И глаз с них не спускать! — скомандовал Бабкок и стремительно направился по длинному прямому коридору в противоположную сторону.

— Что всех в одну? — запоздало поинтересовался высокий полицейский с рыжими волосами и россыпью веснушек на лице.

— Да, — остановившись и нехотя, будто бы делал это через силу, повернувшись, сказал Бабкок. — Не хочу, как попугай, переспрашивать все по три раза.

— Но… а как же… — попытался возразить блондин среднего роста, который стоял ближе всего к сэру Рэймонду, но тут же был перебит начальником:

— Сказал же: глаз с них не спускать! Вот они и не смогут ни о чем сговориться! — буквально прорычал Генри Бабкок, старательно избегая взгляда Дракулы, но при этом все равно ощущая, как его поглощает, противными липкими щупальцами расползаясь по всему телу, беспричинное чувство тревоги. — А очная ставка нам только на руку, — добавил он, всеми фибрами души желая оказаться как можно дальше от этого странного иностранца.

Бабкок и сам себе не мог объяснить, что с ним происходит. Подобного старший инспектор не испытывал за всю свою долгую карьеру, хотя и повидал за время службы немало разных индивидов. Поэтому и решил взять небольшой перерыв, так сказать, чтобы собрать хоть какую-то информацию об этом мистере Алукарде прежде, чем проводить допрос. Да и вообще мысли не мешало в порядок привести, а то в голове царил настоящий кавардак.

Проследив слегка удивленными взглядами за начальником отдела ОВП, который унесся в сторону своего кабинета, словно за ним гналась стая собак, четверо полицейских сопроводили задержанных, как и было приказано, во вторую допросную.

Как только Влад вошел в небольшую, залитую противным ярким светом электрических ламп комнату, в которой не было ничего, кроме трех весьма неудобных стульев и стола, а также довольно большого зеркала, служившего для наблюдения за допросом подозреваемых, то сразу же прошел в дальний угол, устроившись у стены так, чтобы быть как можно дальше от раздражающей само существо вампира амальгамной поверхности.

— Вы должны сесть на стул, — тут же заметил полицейский, который немногим ранее интересовался у своего начальника целесообразностью содержания троих задержанных в одной комнате.

— Я никому и ничего в этом мире не должен, — сквозь зубы процедил Дракула, во всех красках представляя, с каким удовольствием он вгрызется клыками в шею этого, до тошноты исполнительного и правильного бобби.

— И все же… — попытался настоять на своем полицейский.

— Уоррен! — на пороге стоял коренастый шатен. — На вызов!

— А задержанные? Начальник с меня шкуру спустит, — взглянув на коллегу, сказал Кристофер Уоррен.

— Приказ вышестоящего начальства, — ответил новоприбывший полицейский. — Поэтому, если лишние проблемы тебе не нужны, поторопись.

— На вызов, значит, на вызов. Ладно, — махнул рукой блондин, покидая допросную. — Головой за них отвечаешь, Прайс! Если что, ты Бабкока знаешь.

— Отвечаю, иди уже, — усмехнулся Джейсон Прайс. — А то сам по шапке получишь, но уже от суперинтенданта.

Когда дверь за Кристофером Уорреном с противным хлопком закрылась, князь, все еще подпирая собой угол, поинтересовался:

— Ты тут что делаешь?

— Больдо позвонил, сказал, что вас арестовали, — ответил тот, выскакивая в полутемный коридор. Правда мгновение спустя Джейсон вернулся. В руках у него был небольшой пакет и несколько черных папок. — Вот, — он поставил на стол перед миссис Оллфорд и мистером Эддингтоном по литровой бутылке минеральной воды и одноразовые стаканчики.

— Спасибо, — практически в один голос сказали леди Элизабет и сэр Рэймонд.

— Не за что, — кивнул Прайс. — А это вам, — многозначительно посмотрев на вампира, сказал Джейсон и, переместившись в угол, где все еще стоял князь, передал Владу третью бутылку, с темной, почти черной жидкостью внутри. — А еще у меня для вас информация, которую вы просили.

— Хорошо, — кивнул Влад, в несколько жадных глотков осушая содержимое своей бутылки. На миг его глаза блеснули алым, но никто, кроме стоящего напротив полицейского этого не видел. — Что удалось выяснить? — наконец-то усаживаясь рядом с сэром Рэймондом на единственно свободный стул, спросил вампир.

Встав справа от миссис Оллфорд таким образом, чтобы отражения Влада в зеркале не было видно, точнее, чтобы сидящему рядом с Дракулой Рэймонду Эддингтону не было видно отсутствие этого самого отражения, Джейсон, положив перед князем папки, сказал:

— К сожалению, информации удалось собрать не так и много. Сущие крохи.

— Сэр Рэймонд, — Дракула слегка повернулся, — вот тут как раз нам и нужна ваша помощь.

— Всегда к вашим услугам, — немного рассеянно произнес мистер Эддингтон, королевский адвокат и старинный приятель герцога Графтона. — Помогу всем, что в моих силах. Но, простите, а как же… — он замолчал и указал сначала на дверь, а потом и на зеркало.

— Не волнуйтесь, — снова подал голос Джейсон Прайс, — в коридоре находятся наши, проверенные, люди. Если инспектор покажется на горизонте они тут же подадут знак. Что касается зеркала, то за ним никого нет, и вся записывающая аппаратура в данный момент не работает. Поэтому говорить можно свободно.

— Я слышал от Арнольда, когда мы с ним на пару угодили за решетку, — мужчина усмехнулся, — а сейчас и самолично убедился, что возможности у вас, надо заметить, поистине неограниченные, — с нескрываемым восхищением в голосе произнес сэр Рэймонд. — Так что вы хотите узнать, мистер Алукард? — спросил мужчина, наливая воду в стакан.

— Все, что вы знаете о делах вашего друга во Франции лет эдак двадцать назад, — Влад пробежался внимательным взглядом по отпечатанным на компьютере листам, — ориентировочно в Провансе.

Потребовалось некоторое время, чтобы мистер Эддингтон, воскресил в памяти события давно минувших лет.

— Насколько мне известно, с Провансом Гарольда ничего не связывает, — вынырнув из размышлений и утолив жажду, сказал королевский адвокат. — А вот в Лотарингии ему действительно досталась в наследство угольная шахта, если не ошибаюсь, в окрестностях городка Крецвальд почти на границе с Германией. И ее как раз было решено закрыть приблизительно в интересующее вас время. Сейчас точно не помню, нужно старые документы поднять. Я совсем и забыл об этом случае, если честно.

— Шахту просто закрыли и все? Ничего не произошло? — задумчиво поинтересовался Влад, на минуту отводя глаза от ровных печатных срок. — Боюсь, что корни всех сегодняшних бед, постигших семью вашего друга, растут как раз оттуда.

— Что вы имеете в виду? — не выдержав, спросила миссис Оллфорд, в упор смотря на вампира.

— Было там какое-то происшествие при закрытии шахты. Со смертельным исходом, — мистер Эддингтон снова задумался, перелистывая страницы своей памяти, — тогда погиб, кажется, ...Пуатье. Да, точно, Этьен Пуатье.

— Это был несчастный случай? Что вы помните об этом?

— Шахта имела свои особенности и с учетом этого было принято решение: не извлекая на поверхность машины и оборудование, закачать в подземные выработки специальный связующий состав, который заполнит собой штреки и штольни и предохранит ее от возможных обвалов. Так вот этот Пуатье, якобы услышав какие-то голоса, кинулся в шахту как раз в тот самый момент, когда процедура по заливу шахты уже была запущена. Выбраться он, как вы понимаете, не успел и был, что называется, похоронен там заживо. Был тогда и судебный процесс. Какая-то дама, имени, к сожалению, не помню, подала иск на Гарольда, обвиняя в том, что по его вине, из-за гибели этого самого Пуатье, она осталась без средств к существованию. Но поскольку она не смогла ничего предъявить суду в качестве доказательства своих слов, и по закону никакого отношения к погибшему не имела, то дело решено было закрыть за отсутствием состава преступления и улик. И вообще, насколько помню, из родных у погибшего никого не было. А вот свидетелей того, что месье Пуатье добровольно вернулся в шахту, никто его туда не посылал, было несколько десятков.

— Господи, ужас какой! Я ничего подобного не помню, — практически в полной тишине произнесла леди Элизабет, закрывая лицо руками. — И врагу не пожелаешь такой смерти, — прошептала женщина.

— А внешность этой мадам вы случайно не помните? Могли бы ее описать? — на мгновение в памяти Влада возникло воспоминание, которое он увидел в сознании Вики. Хотя многое в нем не сходилось, но проверить эту ниточку все же стоило.

— Нет, совершенно ничего. Было это давно, простите, — развел руками мистер Эддингтон. — Да и видел я ее только один раз, в суде, где представлял интересы Гарольда.

Услышав ответ сэра Рэймонда, Дракула откинулся на спинку стула и прикрыв глаза, на какое-то время полностью отрешился от действительности. Мысли от полученной информации тут же пустились в пляс, с жадностью изголодавшейся гиены переваривая новые сведения и пытаясь выстроить логическую цепочку. Но минуты на изящных золотых часах на руке сидящей напротив леди Элизабет сменяли одну другую, а Влад никак не мог один конец связать с другим. Казалось, пусть не все, но большая часть этого хаоса, в который он оказался втянут, уж точно должна была проясниться, а не тут-то было. Все только еще сильнее запутывалось. В видении Вики гроб был, значит, и было кого в нем хоронить. Но он был закрыт, Влад отчетливо это помнил. И это давало… «Да ни черта это не давало!» — в сердцах мысленно прорычал князь, готовый уже волком выть от всего этого кошмара, из которого никак не мог выбраться, бегая в нем по кругу, словно цирковая лошадь. К тому же фамилия Вики — Харли, а никак не Пуатье. Это раз. Два — она сказала, что ее родителей убили. И три: в приюте она, как Ник и Сьюзен, была в прованском Гапе, а не в Лотарингии, на другом конце страны. Этот же Пуатье погиб в шахте, как и, возможно, еще кто-то, голос или голоса, которых он слышал прежде, чем рвануть навстречу смерти. Тут уже логичней предположить, что погибший имел какое-то отношение к Нику или Сьюзен, хотя и с ними эта ниточка не особо вязалась. Что со всем этим делать Влад определенно не знал. Но то, что искать стоит в этом направлении вампир не сомневался. Интуиция, помноженная на огромный жизненный опыт, просто кричала об этом. Да и Сьюзен, разговаривая с Вики в доме герцога Графтона в Суррее, не отрицала свою причастность, равно как и причастность Ника к преступлениям. При этом она желала избавиться от мисс Харли, как он ненужного свидетеля. Так что получается, что последняя тут действительно ни при чем, просто оказалась не в то время и не в том месте. Но, даже зная все это, все равно у князя не получалось увязать все в один узел.

— Джейсон, — окликнул Влад полицейского, наконец-то разрывая нестройный хоровод размышлений, — где данные о новых работниках в доме герцога Графтона?

— Здесь, мистер Алукард, — с этими словами Джейсон открыл вторую папку и показал древнему вампиру с десяток фото и несколько документов, которые ему удалось раздобыть благодаря полицейской базе данных. — Но, как вы можете убедиться, ничего, кроме того, что я уже вам предоставил ранее, нет. Только подтверждение того, что они знакомы с детства и действительно провели некоторое время, как и горничная Вики Харли в сиротском приюте в Гапе.

Несколько бесконечно долгих минут прошло пока князь сосредоточенно изучал предоставленные ему документы. Фотографии, на которых были изображены дети, подростки, а потом и уже совсем взрослые Вики, Сьюзен и Ник задумчиво рассматривал и мистер Эддингтон, пытаясь воскресить в памяти все, что знал о тех давних событиях, которые могли привести к таким последствиям.

— Не думал, что они знакомы, — не скрывая удивления сказал адвокат. — Надо же, какое любопытное совпадение.

— Уверен, что это как раз не совпадение, — заметил князь. — Кстати, мы нашли мисс Харли там же, где и Гвендолин, и девушка сейчас в той же больнице. Помощница кухарки, Сьюзен Митчелл, хотела ее убить, но пострадала сама.

— Я думала, что хуже уже не будет, — практически простонала леди Элизабет. — Что произошло, вы знаете?

— Видимо, что-то не поделила с новым напарником, — и под удивленно-вопросительными взглядами пояснил: — Старый, Ник Одли, сейчас тоже на больничной койке. Вы же это знаете.

— Но… — не в силах больше вымолвить и слова, миссис Оллфорд замолчала, обхватив голову руками и пытаясь хоть как-то осмыслить услышанное.

— Это точно? Он же сам пострадал от рук убийцы, — спросил не менее потрясенный адвокат.

— Точно. Мне удалось переговорить со Сьюзен перед самой ее смертью, — не моргнув и глазом соврал вампир о том, при каких именно обстоятельствах он получил эти сведения.

— И все-таки я не понимаю, ничего не понимаю, — печально покачав головой и тяжело вздохнув, сказал мистер Эддингтон. — Я видел их в доме Гарольда, и не один раз. Они не вызывали даже малейших подозрений.

— Ты видел, — невесело усмехнувшись, заметила леди Элизабет, взяв в руку одно из фото и внимательно разглядывая изображенных на нем детей, — а я жила под одной крышей с ними. Как из таких очаровательных малышей могли вырасти хладнокровные убийцы? Вы действительно верите, что они замешаны во всем этом ужасе? — миссис Оллфорд снова смотрела на князя в упор, никак не желая верить в сказанное им ранее.

— Более чем. Их причастность ко всем убийствам не вызывает сомнений. Только все равно я никак не могу распутать этот клубок. С какой стороны нить не потяну, она тут же путается и завязывается в узел. Чего-то не хватает во всей этой истории. И, самое главное, мотива, хоть как-то объясняющего из-за чего, собственно, и случился весь этот сыр-бор.

— Зато наши доблестные полицейские все распутали. У них все легко и просто, — с досадой в голосе сказал сэр Рэймонд. — Поверить не могу, что предлагал Гарольду согласиться с этими нелепыми обвинениями.

— Уверен во всем только инспектор Бабкок, — подал голос давно молчавший Джейсон. — С ним почти никто не согласен. Хотя нельзя сказать, что он такой уж глупец. Просто в погоне за повышением, он, кажется, все мозги растерял. А тут такое дело громкое и резонансное подвернулось под руку. Вот его и понесло.

— Не глупый, говоришь, — князь слегка приподнял брови. — Что же дадим ему шанс, — тихо, обращаясь исключительно к Прайсу, произнес Влад, на что последний едва заметно кивнул и оскалился в улыбке.

— Не вини себя ни в чем, ты просто хотел помочь в меру возможностей. От меня тоже ведь проку немного было на самом деле. Кроме того, даже я усомнилась в невиновности Гарольда под грузом улик, предоставленных полицией.

— От нас всех мало толку, если честно, — подвел итог Дракула, ставя точку в разговоре. — Как говорится, колесо скрипит до тех пор, пока его не смажешь, поэтому зайдем с другого конца. Раз с этого мы снова оказались в тупике. Здесь, — князь опять переворошил документы, принесенные Прайсом, — в досье Вики упоминается ее бабушка, некая, — он заглянул в бумаги, — Анабель Харли, проживавшая недалеко от Гапа, — он взглянул на Джейсона. — А вот и ниточка, за которую стоит потянуть, — тот тут же записал имя в блокнот, который вместе с карандашом достал из правого кармана форменных брюк. — Необходимо выяснить о ней все, что удастся. И я хочу знать, что произошло между этими троими в приюте, — Влад взял в руки фото, с которого ему улыбались Вики, Сьюзен и Ник, и передал его Прайсу. — Там был какой-то инцидент, едва не стоивший мисс Харли места в нем, — полицейский молча кивнул. — У тебя телефон Вермандо есть? — снова получив утвердительный кивок, Влад продолжил: — Сейчас звонишь ему, и вы вдвоем без промедления отправитесь в этот чертов Гап. Кстати, передашь ему, что его… хм… подопечный может заехать ближе к вечеру в особняк герцога Графтона. Он поймет. После этого наведаетесь в Лотарингию, в Крецвальд, где выясняете абсолютно все, — он сделал многозначительную паузу на последнем слове, — о шахте, ее закрытии, об этом Пуатье. Как только что-то узнаете, сразу сообщите! Вопросы есть?

— Нет, — коротко ответил Джейсон Прайс, быстро собирая со стола «улики». В пакет также отправились полупустые пластиковые бутылки и одноразовые стаканчики.

— Но, как вы хотите провернуть все это? Это ведь не так просто, нужно время, — поинтересовался мистер Эддингтон.

— Не вмешивайся, он знает, что делает, — положив руку на плечо старинному другу семьи, очень тихо сказала леди Элизабет, поскольку знала немного больше, чем он.

— А знаете что, когда будете в Лотарингии обязательно загляните в музей на шахте Петит-Росель. Там обширные фото и видеоархивы, насколько я помню, а многие из хранящихся документов и вовсе уникальны, — сказал Рэймонд Эддингтон.

— Спасибо за совет, непременно им воспользуемся, — благодарно улыбнулся Прайс.

— Связаться со мной можно будет через Больдо, — уточнил князь. — Я временно без телефона.

— Хорошо. Я все понял, мистер Алукард.

— А почему нельзя просто расспросить мисс Харли обо всем? Насколько я понял, она хоть и в больнице, но все же жива-здорова, — не удержался от еще одного вопроса Рэймонд Эддингтон.

— Она может солгать, — легкая улыбка тронула тонкие губы вампира. — Вам ли, как адвокату, не знать, что люди лгут.

— Ваша правда. Лучше уж неоспоримые факты, — согласился сэр Рэймонд.

Как только разговор был окончен в коридоре раздались гулкие шаги, а затем и тихий, но хорошо различимый стук в дверь, сообщавший находящимся в допросной о том, что приближается старший инспектор. Джейсон, выглянув в коридор, быстро передал одному из своих коллег пакет и папки, с которыми тот тут же скрылся за ближайшим поворотом, а сам вернулся в комнату и встал, словно статуя, у входной двери. Дракула вновь переместился в дальний угол, сделав вид, что хочет размять затекшие от длительного сидения на неудобном стуле мышцы. Сэр Рэймонд, тоже встав, немного прошелся по комнате. Не прошло и нескольких минут, как задержанные имели счастье снова лицезреть Генри Бабкока. Немного пришедший в себя и посвежевший, старший инспектор довольно бодро вошел в допросную.

— Прайс, а ты тут откуда?! — заметив полицейского удивленно поинтересовался Бабкок. — Где Уоррен?

— Пьяная драка в пабе в трех кварталах отсюда, — ответил Джейсон. — Вот его и послали на вызов.

— А что больше никого не было? — скрепя зубами бросил инспектор. Кристофер, хоть и раздражал порой крючкотворством, все же был предан ему, как собака своему хозяину.

— Приказ суперинтенданта, — только и сказал тот.

Вместо ответа Бабкок тихо выругался, но высказывать открыто недовольство не стал. Только лишь спросил:

— Надеюсь, проблем не возникло?

— Никаких, сэр. Задержанные не проронили ни слова.

— Хорошо, но сейчас им как раз нужно будет… — договорить старший инспектор не успел, так как из коридора послышался шум, а затем и рассерженный голос суперинтенданта Винсента Барроу, который появился в допросной намного раньше самого полицейского:

— Вы что творите, Бабкок?! Почему я обо всем узнаю последним и от адвоката, а не от своего подчиненного? Какой побег? Какие аресты? Вы в своем уме? Вы бы еще группу захвата с собой потащили в больницу.

Спокойствие с Генри Бабкока как рукой сняло. Старший инспектор вновь напоминал собой варенного рака, его руки судорожно сжимались в кулаки. С трудом подавив вспышку гнева, он процедил:

— Но как же мне работать?

— А как хотите, так и работайте! — бросил Барроу, делая еще шаг в сторону трясущегося от негодования инспектора. — Скажите спасибо, что никто из них, — он выразительно обвел присутствующих в комнате взглядом зеленых глаз, — еще не написал на вас жалобу. Вы хоть понимаете, что привлекаете к этому, и без того громкому делу, еще больше внимания? Плюс нарываетесь на международный скандал!

Кипя от злости и не желая портить отношения с вышестоящим руководством, от которого напрямую зависело его повышение, Бабкок только молчал и бросал уничтожающие взгляды на Дракулу, инстинктивно выделив князя как главного противника и виновника всех своих бед.

— Но вы же понимаете, что были нарушены условия освобождения под залог?

— А вы понимаете, что речь идет о родственниках королевской семьи? И отыскали вы свою пропажу не в Хитроу, смею напомнить, а в больнице у постели умирающей дочери, — холодным голосом произнес Барроу, проходя в допросную и здороваясь с сэром Рэймондом и леди Элизабет.

— Закон для всех один! — высокопарно произнес Генри Бабкок.

— Безусловно, мы вас должны были поставить в известность, но обстоятельства… — примирительно сказала леди Элизабет. — Примите наши искренние извинения, мистер Бабкок.

— Хорошо, хорошо, — пробубнил старший инспектор под пристальным взглядом суперинтенданта. — Вы меня тоже простите за резкость, миссис Оллфорд, мистер Эддингтон, — нехотя добавил он, но при этом намеренно игнорируя титулы. — Надеюсь, на этом инцидент исчерпан?

— Исчерпан, — кивнул Арнольд Кроуфорд, появляясь в допросной. — Думаю, все могут быть свободны? — он вопрошающе взглянул на все еще красного и злого инспектора.

— Да, но мистера Алукарда я попрошу задержаться. Ненадолго. Есть несколько вопросов касательно правовых оснований пребывания его в стране и мне очень бы хотелось их прояснить, — гаденько усмехнувшись сказал старший инспектор, предвкушая небольшое развлечение. Жаль, что в тот момент он и не предполагал, что спустя пару минут сам станет послушной марионеткой в руках древнего могущественного вампира.

— Бабкок?! — в один голос произнесли Барроу и Кроуфорд.

— Все в порядке, — отозвался Влад из угла, где по-прежнему стоял. — Я с радостью пообщаюсь со страшим инспектором, — никто, кроме Арнольда Кроуфорда и Джейсона Прайса, знающих об истинной сущности князя, не уловил скрытую угрозу в словах и тоне Дракулы. Даже Генри Бабкок. Хотя легкий холодок прошелся по его позвоночнику, но сейчас он не придал этому значения, списав все на усталость и, как следствие, чрезмерную подозрительность. Ведь, как считал инспектор, козыри были у него на руках. Он уже видел, как выдворит из Англии этого самодовольного и наглого иностранца.

— Прайс, а ты чего топчешься? Свободен! — скомандовал старший инспектор, подходя к столу, находящемуся посреди комнаты.

— Ну, раз все благополучно разрешилось и ни у кого нет претензий, — Барроу с облегчением выдохнул, — то всем хорошего и плодотворного дня, — кивнув на прощание, он тут же скрылся в хитросплетениях коридоров Скотланд-Ярда.

Вслед за суперинтендантом покинули допросную леди Элизабет и сэр Рэймонд, и сразу же направились к выходу из Скотланд-Ярда.

— Я отвезу вас. Скажите только куда: домой или в больницу, — произнес Джейсон Прайс, догоняя миссис Оллфорд и мистера Эддингтона.

— В больницу, будьте добры, — ответила миссис Оллфорд. И они уже все вместе вышли на улицу.

На несколько мучительно долгих мгновений в допросной повисла тишина, нарушил которую голос адвоката Влада:

— Вы уверены, мистер Алукард, что это общение так необходимо? — князь утвердительно кивнул. — Тогда я тоже останусь, с вашего позволения, — сказав это, Кроуфорд закрыл дверь и прошел в центр комнаты.

Положив портфель на стол, он сел лицом к зеркалу, прекрасно понимая, что Бабкок не займет соседний с ним стул, а предпочтет разместиться напротив. Его предположение оказалось верным. Уже минуту спустя старший инспектор с удовольствием занял место спиной к зеркалу. Но, как выяснилось немного позже, все эти предосторожности были особо без надобности.

— А вы довольно неординарная личность, мистер Алукард, — буквально пропел Генри Бабкок.

— Вы даже не представляете насколько, — в мгновение ока князь очутился рядом и, уперев руки в стол, навис над инспектором, который инстинктивно отпрянув, чуть не упал на пол, лишь в последний момент успев ухватиться за край стола. — Но, боюсь, что все же не смогу удовлетворить ваше любопытство, — с сожалением сказал вампир. Искренности в его голосе позавидовал бы сам Папа Римский. — А вот вы мое — да, — взгляд Влада полыхнул алым, в то время, как серые глаза старшего инспектора заволокло белесой пеленой. — Меня интересуют подробности дела герцога Графтона.

Арнольд Кроуфорд с удивлением взглянул на Дракулу, который медленно и спокойно сел рядом с ним и, сложив руки домиком, выжидательно уставился на старшего инспектора.

— Это так необходимо? — сглотнув и мимо воли воскресив в памяти собственное знакомство с князем, которое мало чем отличалось от увиденного им сейчас, поинтересовался адвокат.

— Мне чертовски надоело биться головой о стену, собирая пазл из разрозненных фактов. Я хочу видеть картину целиком, а кто, как не наш доблестный старший инспектор может предоставить всю интересующую меня информацию по этому делу? Да еще из первых рук, как говорится, — не поворачиваясь и не сводя пристального взгляда с Бабкока, сидящего с отрешенным видом, ответил Влад.

— Действительно, — согласился с вампиром Кроуфорд.

— Итак, уважаемый старший инспектор, мы внимательно вас слушаем, — елейным голосом произнес Влад.

Генри Бабкок моргнул, словно выходя из гипнотического транса. Хотя осмысленным его взгляд нельзя было назвать. И тут же послушно заговорил:

— Первой жертвой лондонского вампира, как прозвали в прессе мистера Оллфорда, стал сорокалетний клерк Питер Джонс. Его тело было найдено полностью обескровленным в Долстоне. На его шее имелись две небольшие ранки. Второй была мисс Роза Уилкинс, риелтор тридцати лет. С точно такими же повреждениями и обнаруженная там же, только тремя кварталами севернее. Дальше были: двадцатишестилетний банковский работник Робсон Эверетт, пятидесятилетняя бухгалтер Маргарет Кинсли и инженер Стивен Кроули. Ранения, как вы понимаете, у всех были абсолютно идентичны, тела обескровлены и найдены они были все в Ист-Энде, с той лишь разницей, что обнаружили их в разных частях этого боро.

— Любопытно, весьма и весьма любопытно, — протянул задумчиво Дракула, что-то начиная просчитывать в уме. — Дальше, старший инспектор, не тяните.

— Связи между жертвами мы не обнаружили. Возраст и внешность разные, сфера деятельности тоже. Жили они в разных концах Лондона и никогда не посещали одни и те же магазины, клубы и так далее. Здесь мои ребята постарались на славу, все перерыли. Единственное, что еще есть между ними общего, так это то, что все за пару дней до смерти попали в поле зрения камер видеонаблюдения вместе с мистером Оллфордом. При этом раньше они знакомы с ним не были. Но это ничего не доказывает, кроме как причастность герцога к их убийствам.

— Минуту, инспектор, — щелкнув пальцами левой руки, сказал Дракула и Бабкок послушно замолчал, застыв, словно каменное изваяние. — Телефон, Кроуфорд, — уже обращаясь к адвокату, произнес князь. — Мне нужна подробная карта Лондона, а точнее Ист-Энда.

Послышалось шуршание, Арнольд Кроуфорд проворно перебирал бумаги в портфеле, что-то выискивая в его недрах.

— У меня с собой планшет, — вытаскивая гаджет довольно произнес адвокат. Еще несколько мгновений ушло на то, чтобы включить планшет и открыть нужную программу. — Вот, пожалуйста.

— Ну что же, Бабкок, соблаговолите показать на карте, где были найдены тела жертв, — и Влад, повернув планшет, пододвинул его к инспектору.

Встрепенувшись, старший инспектор наклонился над гаджетом, что-то внимательно рассматривая, а потом стал водить пальцем по карте:

— Тут, тут, вот тут и тут, и вот здесь.

— И вы ничего не видите? — на губах Дракулы играла снисходительная улыбка, как будто он был вынужден объяснять очевидные вещи. Генри Бабкок качнул головой. — Ну же, инспектор, присмотритесь. Что, совсем? А если так? — Влад взял у Кроуфорда стилус, который тот вертел в руке, и ткнул ним в карту. Затем нарисовал точки в местах, что указал Бабкок, и в конце концов их соединил. Получился не то неровный круг, не то не совсем правильный пятиугольник, но связь все равно прослеживалась, а в его центре находился дом, где была найдена последняя жертва и сам Ник.

— Как у вас так получилось? — вперив взгляд в планшет, пробубнил Бабкок. Прекрасно понимая, что за такой промах он не то, что повышения не увидит, а вообще с работы вылетит.

— Удивлен, что у вас этого не получилось. Несмотря ни на что вы все же производите впечатление человека разумного, — заметил князь, забирая планшет.

— Значит, это была зона комфорта убийцы, — тоже взглянув на карту, заметил Кроуфорд. — Получается, он искал по городу потенциальных жертв, привозил в этот дом, убивал, выкачивал из них кровь, а потом выбрасывал тела недалеко от своего убежища, только в разных направлениях, чтобы запутать следы.

— А вы, многоуважаемый инспектор, утверждаете, что связи между убитыми нет. И меня сбили со следа своими отчетами, — недовольно бросил вампир. — И, кстати, еще одно уточнение. Пострадал инженер, — Бабкок виновато уронил голову на грудь, — в какой области он работал?

— Кажется, в земельной, — прошептал тот в ответ. — А что?

— Прекрасно! Нет, вы все-таки непроходимый тупица! — взорвался Дракула, вскочив с места и отшвырнув стул через всю комнату.

— Влад, прошу, успокойтесь, — Кроуфорд протянул руку в сторону князя, но тот на секунду частично утратил человеческий облик, так что рука адвоката так и зависла в воздухе в паре дюймов от вампира. — Нам не нужны проблемы, — тихо, но четко произнес Арнольд, смотря на Дракулу, который, казалось, вот-вот кинется на нерадивого полицейского. Последний при этом вообще чуть под стол не сполз. — Влад.

— Да спокоен я, спокоен, как море в штиль, — возвращая стул на место и усаживаясь, сказал князь.

— Простите, но я тоже не совсем понимаю, в чем тут дело? — желая отвлечь внимание на себя, хоть и побаивался вампира, поинтересовался Кроуфорд.

— А дело в том, что знай я это все раньше, можно было бы сэкономить кучу времени, и, возможно, Гвендолин была бы жива, — плохо сдерживаемые злость и досада слышались в голосе князя.

— Неужели?..

— Да. Во всяком случае для этого мира, — покачав головой, ответил Влад. — Но вернемся к нашим баранам. Объясняю. Клерк, уверен, работающий в нотариальной конторе, риелтор, бухгалтер, банковский работник, кадастровый инженер, — Влад по очереди посмотрел на сидящих рядом с ним мужчин. — Кроуфорд, ну хоть вы меня не добивайте. Пораскиньте мозгами.

— Вы хотите сказать, что, — Арнольд на мгновение задумался, а потом его осенило, как и Дракулу чуть ранее: — Сделка с недвижимостью. Эти люди нужны, чтобы заключить сделку купли-продажи, а также получения сведений о земле и последующем ее целевом использовании.

— В яблочко! И это, по-вашему, нет связи! — откинувшись на спинку стула, констатировал князь. — Дьявол! Инспектор, если бы вы мне сейчас все это не рассказали, подумал, что и с вашей памятью поработали наши умельцы.

Генри Бабкок сидел, словно в воду опущенный. Конечно, его воля была полностью подконтрольна вампиру, но мозг мог думать и анализировать. Поэтому не понимать, во что он влип, старший инспектор не мог. Но он настолько ушел в себя в своих раздумьях, что даже не воспринимал происходящее вокруг него, сосредоточившись исключительно на деле, как того и требовал Влад.

— В каком смысле? — не понял Кроуфорд.

— Нет времени сейчас все объяснять, но убийцы, коими точно являются Ник Одли и Сьюзен Митчелл, использовали скополамин, чтобы замести все следы. Поэтому неудивительно, что люди, имеющие отношение к расследованию, то и дело что-то забывали. Это же касается и герцога Графтона. Ему, надо заметить, вообще досталось больше всех. Хотя даже ваш коллега не избежал этой печальной участи, — заметил князь.

— Сэр Рэймонд? — удивленно спросил адвокат.

— Да, ему подменили конверт, в котором было завещание мистера Оллфорда. А он не помнит где и при каких обстоятельствах это могло произойти, — пояснил Дракула.

— Но почему бы все не уточнить у этих преступников? — негодующе поинтересовался Арнольд Кроуфорд.

— Потому, что Ник пострадал от скополамина и ничего не помнит, а Сьюзен что-то не поделила с новым подельником и теперь оба мертвы.

— Кошмар какой, — подытожил адвокат. — Я не был в курсе всего этого, простите.

— От вас это и не требуется, — заверил адвоката Влад. — К тому же проблема наша все равно еще не решена. Концы с концами, даже с учетом новых сведений, не сходятся. Был замешан кто-то еще. Да, инспектор, а что вы можете сказать по поводу последней жертвы?

— Вы имеете в виду неизвестного, которого нашли сильно обезображенным рядом с мистером Одли?

— Да, именно.

— Здесь глухо, — развел руками старший инспектор. — Команда сошлась во мнении, что он, скорее всего, либо не местный, либо особа без определенного места жительства. Его никто не ищет и хоть как-то идентифицировать его не представляется возможным.

— Понятно. Очень жаль. Потому что его роль, уверен, в этом спектакле была одной из главных.

— Почему? — что-то быстро чиркнув в записной книжке, спросил Кроуфорд.

— Потому, что это он изображал герцога Графтона пока настоящий сидел взаперти в тайной комнате в собственном же доме, — сказал князь, чем вызвал неподдельное удивление у собеседников.

— Кстати, я тут кое-что вспомнил по поводу потери памяти, — промямлил под нос Генри Бабкок, вклиниваясь в разговор. — У нашего коронера тоже такое случилось. Только немного ранее. Вы же в курсе, что у мистера Оллфорда погиб секретарь?

— Продолжайте, — поторопил князь.

— Так вот. Нельсон написал аж целых три отчета о его гибели.

— Как три? — на этот раз не понял и весьма удивился Влад. — Отчета было два: один о том, что это был несчастный случай; второй — что тормоза в машине были испорчены намеренно.

— Нет, — довольно протянул старший инспектор, — был еще и третий. И все они лежат у меня в кабинете. Можем туда пройти и я вам все покажу.

— Не до беготни сейчас. Я вам и так верю, — отмахнулся от предложения Бабкока Дракула, словно от надоедливой мухи. — Продолжайте!

— Так вот, в крови… — инспектор замолчал, задумавшись.

— Оливера Борна, — прочитав мысли, уточнил Дракула.

— Да, точно. Борна. В его крови был обнаружен кетамин. Так что погиб он вовсе не случайно. Он просто уснул, тормоза не работали и, вуаля, — Бабкок был чрезвычайно горд собой, что смог озадачить князя, хоть и не мог в полной мере насладиться триумфом, пребывая в состоянии сомнамбулы. — А еще его пальчики нашли в хозяйской спальне, на дверце шкафа миссис Оллфорд, в котором был найден цианид, которым травили герцога.

— Стоп! — Дракула поднял руку, и Бабкок, громко щелкнув зубами, захлопнул рот. — Поистине сегодня день открытий. Что же это получается? Сьюзен устроилась на работу, сговорилась с Оливером, а потом, использовав его, просто убрала с дороги, чтобы освободить должность для Ника… «Да и кетамин снова всплыл. Именно его приняла Гвендолин вместо снотворного, из-за чего тоже едва не отправилась на тот свет. Хотя, судя по всему, предназначался он не ей, а ее матери».

— Очень любопытная картина вырисовывается, — заметил Кроуфорд, так же, как и князь, складывая два и два.

— Любопытная, — кивнул Влад. — Двое из подозреваемых мертвы, один ничего не помнит. Вся вина свалена на еще одного покойника. Просто мечта, а не преступление.

— Все концы в воду, — невесело подытожил Арнольд Кроуфорд. — Придется ставить в расследовании точку. К сожалению.

— Ну уж нет, — черные глаза Влада снова охватило пламя пожара. — Так просто я все не оставлю. Пусть виновных и не осталось, кроме Ника Одли, но я все равно хочу знать, из-за чего все произошло. Ведь изначально должна же была быть причина, очень веская, надо заметить, чтобы так все закрутить. Да и эта сделка с недвижимостью. Необходимо раскопать, на кого все оформлено. Предполагаю, что речь идет о доме в Суррее. Его, кажется, собирались продавать. Борна, кстати, посылали туда, чтобы проверить состояние имения, — еще одно воспоминание Вики всплыло в памяти вампира. — Возможно, с этого все и началось. Ты, — князь повернулся и посмотрел на адвоката, — добудь мне все бумаги по этому поводу. Проверь документы герцога, риелтора, загляни в офис к погибшему клерку. Ну и в банк на всякий случай, про банковские ячейки не забудь.

— Хорошо, — сделав необходимые пометки в записной книжке, сказал Кроуфорд. — Я могу идти?

— Да.

— Тогда до связи. Как только что-то выясню, дам знать, — собираясь покинуть допросную, произнес Арнольд.

Дракула кивнул, а затем обратил свой обсидиановый взор на все еще неподвижно сидящего Генри Бабкока. Что-то прошептав, князь сделал едва заметное движение рукой и взгляд инспектора стал полностью осмысленным.

— Теперь вы удовлетворены? — поинтересовался Влад, смотря на довольного собой Бабкока.

— Вполне, мистер Алукард. Можете быть свободны.

— Благодарю, — бросил Влад на ходу, стремительно покидая допросную.

Выйдя на улицу через служебный вход, Дракула, убедившись, что поблизости не бьется ни одно смертное сердце, окутал свою фигуру туманом и тут же растворился среди пепельных облаков, деловито снующих по небесной глади и плотной пеленой закрывающих стылое осеннее солнце.

Примечания:

* (рум.) Что ты делаешь?

Как Гвендолин?

** (рум.) Она мертва.

Все хорошо. Не беспокойся. Оставайся рядом с ней.