Что скрывают страницы (гет)

Северус сидел за своим рабочим столом, держа в руках чашку с чёрным кофе. Он уже двадцать минут наблюдал за тем, как Грейнджер перебирала синие папки. Сначала это показалось ему забавным, но теперь уже вызывало в нём лёгкое раздражение. Звук фарфора, приземлившегося на столешницу, отвлёк Гермиону от важного дела. Северус молчал, но ей и не нужны были его слова. Она могла прочитать всё, что он сейчас о ней думает в этих чёрных глазах. Чего не скажешь о других его чувствах.

— Если мы планируем найти всё до Рождества, то нет никакой разницы какая папка будет следующей, — Снейп поднялся из-за стола, прошёл к узкому шкафу. — Идём, — уже более настойчиво добавил волшебник.

Гермиона на секунду прикрыла глаза и вытащила папку наугад, затем протиснулась в шкаф, стараясь не слишком задевать своего напарника.

Северус хотел поинтересоваться, что с ней, он видел, что Грейнджер сегодня напряжена больше обычного.

— Я бы предложил тебе умиротворяющий бальзам, если бы нам не нужно было сейчас приступать к расследованию, — еле слышно проговорил он.

Гермиона ничего не ответила. Как только двери шкафа со скрипом открылись, она сделала шаг наружу, а он почувствовал аромат её шампуня.

— Мунго? — Они оказались прямо у служебного входа в больницу.

— Не придётся шататься по сомнительного вида гостиницам, — заметил Снейп.

Гермиона, наконец, раскрыла дело и начала изучать подробности.

— Генри Фосетт, предположительно магическая кома, поступил в Мунго полгода назад, — прочитала ведьма. — Хм…не слышала о таком, хотя он ненамного старше меня.

— Мистер Генри Фосетт никогда не учился в Хогвартсе, — Северус оглядел стены больницы и направился к двери.

— Ищем его лечащего врача и родственников, для начала, — он расслышал решительные ноты в её голосе.

В Мунго им приходилось наведываться время от времени. Но заниматься аномальными магическими недугами выпадало довольно редко.

— Мистер Снейп, мисс Грейнджер, — Итан Коутс занимающий должность глав врача, всегда встречал невыразимцев с улыбкой и был готов на полное сотрудничество. — Чем могу помочь?

Кабинет главного врача был просторным и залитым солнечным светом, проникавшим сквозь высокие окна, задрапированные лёгкими шторами цвета слоновой кости. На полированном дубовом столе, помимо стандартного набора перьев и чернильниц, красовались несколько сложных магических инструментов, аккуратно разложенных среди стопок пергамента и увесистых фолиантов. Уютные кресла из мягкой, тёмно-зелёной кожи приглашали к отдыху, а на стенах висели не только дипломы и грамоты, но и несколько картин, изображающих завораживающие пейзажи волшебного мира, создавая атмосферу спокойствия и профессионализма, слегка смягчённую домашним уютом. Воздух был наполнен едва уловимым ароматом лекарственных трав и старинной кожи.

— Мы пришли по делу некоего Генри Фосетта, — первой начала Грейнджер, но остановилась, когда увидела, как резко помрачнел всегда радушный Коутс.

— Неужели миссис Фосетт переполошила и Отдел Тайн, — он устало рухнул в кресло и потёр виски

Невыразимцы переглянулись.

— Мы думали, что этот случай попал к нам от вашего запроса, — Северус пытливо смотрел на Итана.

— Мистер Фосетт находится в магической коме, — начал главврач, — показатели стабильны, я понимаю обеспокоенность его матери, но привлекать Отдел Тайн ради обычной комы.

— Если вы не против, — начала Гермиона, — мы бы хотели ознакомиться с его делом.

— Да, конечно, я вас провожу, — Коутс поднялся из-за стола, но его плечи до сих пор казались поникшими. — Мне искренне жаль юношу, но увы, в данном случае нам остаётся только ждать.

Коридоры Мунго, словно огромный, извилистый лабиринт, были пропитаны сложным, многогранным ароматом: запахом целебных трав, терпкостью различных зелий и едва уловимой сладостью магических эликсиров. Стены из полированного камня, светлые и гладкие, отражали мягкий свет многочисленных светильников, излучающих неяркое, успокаивающее свечение. В воздухе витала тишина, нарушаемая лишь тихим шуршанием каталок и негромким шёпотом медиков.

В том крыле, куда их проводил Итан, царила особая аура спокойствия — здесь не было суеты и тревоги, царила размеренная, почти медитативная атмосфера. Палата пациента была богато обставлена: мягкий ковёр приглушал шаги, кресла из красного дерева были обиты дорогой тканью, а на тумбочке стояли свежие цветы. Всё говорило о том, что за Генри Фосеттом тщательно ухаживают. Гермиона вглядывалась в спокойное лицо молодого мужчины, лежащего в широкой кровати, но так и не смогла разглядеть в нём хоть какие-то знакомые черты.

— Здесь все записи, — Коутс протянул историю болезни Снейпу и оставил их с мистером Фосеттом.

— Не вижу тут совершенно ничего необычного, — Северус листал страницы, разбирая почерк колдомедиков.

Гермиона тем временем подошла к прикроватной белой тумбочке и выдвинула верхний ящик.

— Что там? — Отвлёкся Северус, когда увидел удивлённое выражение лица своей напарницы.

— Это он… — еле слышно ответила Гермиона и извлекла из ящика толстый ежедневник в кожаном переплёте.

— Один из твоих подарков? — Снейп подошёл ближе. — На вид обычная магловская записная книжка.

— Так и есть, — Грейнджер открыла страницы.

На обороте Северус успел только прочитать надпись: «Дорогому папе» — любовно выведенную аккуратным почерком Грейнджер, как их окликнули из дверей.

— Простите, но что вы делаете у моего сына? — На пороге стояла невысокая женщина с круглым лицом и светлыми волосами, идеально собранными в тугой узел. Её мантия была вышита зачарованными бирюзовыми нитями, что красиво переливались с каждым её движением.

— Нас направило министерство заняться вашим случаем, — тут же пресёк назревающую истерику Северус.

— Слава Мерлину, — воскликнула женщина, — наконец, моему мальчику помогут, — и потянулась к записной книжке в руках Грейнджер.

— Но это не ежедневник мистера Фосетта, — вставила Гермиона.

— Вы уверены? — Женщина подошла ближе, — у моего Генри есть точно такой же.

— Мы могли бы на него взглянуть? — Поинтересовался Северус.

— Честно говоря, я давно его уже не видела, — миссис Фосетт подошла к кровати больного и провела рукой по его гладким волосам. — Но я обязательно поищу, — она подняла взгляд на невыразимцев.

— Скажите, пожалуйста, вы заметили что-то необычное в поведение вашего сына перед тем, как он впал в кому? — Гермиона выудила из кармана блокнот и ручку.

— Он казался мне немного рассеянным, — начала припоминать миссис Фосетт, — всё из-за этой вертихвостки, — со всхлипом выдавила она.— Анна Коллинз, — женщина достала из кармана белый платок и промокнула глаза.

— В каких они были отношениях? — Беспристрастно спросил Снейп.

— Она крутилась вокруг него, — раздражённо продолжила миссис Фосетт и крепко сжала несчастный лоскуток шёлка. — Конечно, мой мальчик образован, богат, — она ещё раз всхлипнула и задрала подбородок. — Очень далёк от таких как она.

Гермиона перевела взгляд на Северуса, тот не сводил глаз с матери пациента.

— У вас случайно нет контактов мисс Коллинз? — Женщина помотала головой из стороны в сторону и слегка поморщилась.

— Миссис Фосетт, постарайтесь найти дневник вашего сына, — Гермиона убрала блокнот и ручку. — Мы с коллегой проведём расследование и сделаем всё, что в наших силах, — участливо заверила она.

— Да, спасибо, — словно очнувшись, поблагодарила женщина и отвернулась к своему сыну.

— Она врёт, — сразу же сказал Снейп, как только они оказались за дверью.

— Думаешь, она знает, где дневник? — Гермиона ещё раз посмотрела на свои записи.

— Она врёт про адрес мисс Коллинз, она точно знает, где живёт девушка, — Снейп открыл дверь, ведущую на лестницу, и пропустил Грейнджер вперёд. — Я бы мог за что-то зацепиться, продлись беседа ещё чуть дольше.

— Я дам запрос в министерстве, — они прошли вдоль старых манекенов и вышли через стекло.

* * *

Узкая улочка в одном из не самых респектабельных районов Лондона была полностью заметена снегом, который начал падать ещё с утра. Снегоуборочным машинам было тяжело здесь проехать, а дворники, которых было на весь квартал полтора человека, совсем не справлялись с объёмами. Двое невыразимцев предусмотрительно наложили на себя отвлекающие чары, чтобы скрыть от посторонних глаз, как они быстро добрались до дверей дома 4 Б.

Краска на двери была выцветшей и местами облупленной, но она не выделялась из общего колорита. Выделяло несчастную дверь полное отсутствие рождественских украшений, что придавало ей сиротливый вид.

Северус громко постучал. За дверью раздались негромкие шаги, а затем в приоткрытой щели показалось женское лицо.

— Мисс Коллинз? — Уверенно произнесла Гермиона.

— Миссис, — поправила женщина, но так и не открыла дверь, — а вы?

— Гермиона Грейнджер и мой коллега Северус Снейп, — представилась ведьма. — Мы бы хотели побеседовать с Анной Коллинз.

— Вряд ли у вас это получится, — женщина закрыла дверь.

Северус посмотрел на недоумевающую напарницу, вздохнул и постучал ещё раз.

— Простите за беспокойство, миссис Коллинз, — неожиданно доверительным тоном начал Снейп. — Мисс Грейнджер не упомянула, что мы из министерства магии и сейчас занимаемся одним очень важным делом, в котором мисс Коллинз могла бы нам очень помочь.

Женщина как завороженная смотрела на мага, а затем оглянувшись по сторонам открыла дверь перед гостями. Внутри дом казался невзрачным и покинутым, миссис Коллинз, кутаясь в серый шерстяной плед, проводила волшебников в гостиную.

— Я бы очень хотела вам помочь, — начала женщина, когда гости сели на небольшой мягкий диван. — Но боюсь, Анна, — она поджала тонкие губы, — не сможет с вами поговорить.

Северус медленно осмотрел гостиную и задержал взгляд на фотографиях, висевших на стене. Магловские фото были перемешаны с колдографиями. Светловолосая девочка в форме Пуффендуй, радостно обнимала миссис Коллинз.

— Миссис Коллинз, что стало с вашей дочерью? — мягко спросила Гермиона, также просмотрев фотографии.

— Анна, — женщина тяжело вздохнула и поправила плед бледными тонкими руками. — Почти полгода, как лежит в коме.

Северус и Гермиона переглянулись.

— В больнице Святого Мунго? — Осторожно спросила Гермиона.

— Что вы, нет, — миссис Коллинз пренебрежительно махнула рукой. — Нет, моя дочь не будет находится в досягаемости этой, — она ещё раз поджала губы, но так и не закончила фразу.

— Скажите, вам знакомо имя Генри Фосетт? — Северус заметил, как её взгляд помрачнел.

— Да, он ухаживал за Анной какое-то время, — миссис Коллинз села на край кресла, стоявшего возле небольшого круглого столика. — Я думала, он был искренним по отношению к моей дочери, но… — Она помотала головой, — такие как мы разве могут сравниться с вами?

Это вопрос повис тяжким грузом в этой маленькой гостиной, где всё казалось серым и холодным.

— Миссис Коллинз, вы не могли бы уточнить, что вы имеете ввиду? — нарушила молчание Гермиона, хотя уже и догадывалась о чём пойдёт речь.

— Я полагаю, вы уже успели познакомиться с матерью Генри Фосетта? — Женщина выпрямилась словно по струнке, — мы не ровня ни ей, ни её драгоценному сыну, — затем она хмыкнула. — Знаете, иногда я проклинаю тот день, когда моей девочке пришло письмо из Хогвартса. Пропасть, между нами, в нашем-то мире ощущается, но в вашем мире, — она не закончила и покачала головой.

— Скажите, вы заметили что-то странное в поведение Анны до того, как она впала в кому? — Грейнджер явно хотела сказать что-то другое, но Северус перехватил инициативу.

— Она очень переживала, до этого к нам заявилась эта женщина и устроила сильный скандал из-за отношений между детьми, — миссис Коллинз повела плечами, — а затем они с Генри расстались. Конечно, моя девочка сильно переживала. Она стала рассеянной и молчаливой, а потом в один прекрасный день просто не проснулась, — она судорожно выдохнула.

— Миссис Коллинз, — Гермиона чуть подалась вперёд, — Мы уверены, что эта кома несёт магический характер…может быть специалисты в больнице Святого Мунго, — женщина резко замотала головой из стороны в сторону, и Гермиона замолчала.

— Прошу меня извинить, но вам уже пора, — хозяйка поднялась из кресла, чтобы проводить нарушителей её душевного покоя.

— Скажите, пожалуйста, вам случайно не попадался на глаза такой дневник или похожий на него, — напоследок спросила Грейнджер, вытащив из сумочки ежедневник, который она собиралась подарить отцу.

— Да, — миссис Коллинз явно узнала вещь, — Анна очень часто записывала туда что-то, но я его не видела. Возможно, страницы закончились и она его выбросила, — уже в дверях ответила миссис Коллинз. — Всего хорошего, — и закрыла за невыразимцами дверь.

— Что думаешь? — Гермиона продолжала смотреть на облупленную краску.

— Я думаю, что нам стоит наведаться в дом к Фосеттам, — Северус начал спускаться по ступенькам, но обернулся, так как Гермиона всё ещё стояла под дверью миссис Коллинз. — Гермиона?

— Да, — она словно очнулась от своих мыслей и поспешила спуститься с крыльца. — Думаешь это какое-то проклятье?

— Есть у меня пара мыслей, но сначала к Фосеттам, — Снейп подал руку Гермионе, и она почувствовала рывок на уровне пупка от аппарации.

Чаще всего к аппарации прибегал Северус, Гермиона совсем не возражала. Во-первых, ей временами становилось дурно от перемещений, а во-вторых, эта секундная близость была слишком притягательна и в то же время опасна для них обоих. С этими мыслями Гермиона и Северус очутились перед высокими железными воротами. Сами ворота Грейнджер заметила позже, когда её зрительный контакт с Северусом прекратился, и он отпустил её руку, после чего на коже появился неприятный холод.

Особняк Фосеттов не был слишком большим, но и совсем не походил на дома рядовых чиновников, которые порой ютились в тесных квартирках. Здание из серого камня, с множеством островерхих башенок и изящными готическими окнами, излучало тихую, старинную элегантность. Высокие кованые ворота, украшенные затейливым орнаментом из переплетающихся волшебных растений, отгораживали просторный двор от посторонних глаз. Мощёная булыжником дорожка, ведущая к крыльцу, была тщательно очищена от снега, и на ней лежал тонкий слой песка, предотвращающий скольжение. Даже сквозь заснеженные кусты, окружающие дом, проглядывало богатое убранство сада: из-под снега выглядывали контуры экзотических растений, и можно было предположить, что летом территория вокруг дома превращалась в райский уголок. Воздух вокруг особняка, казавшийся чище и свежее, чем в городе, неизменно сохранял лёгкий аромат цветущих фиалковых кустов, которые продолжали цвести даже под снегом.

Встретил гостей хозяин дома. Мистер Фосетт оказался довольно высоким пожилым мужчиной, и не смотря на его острые черты лица, он казался человеком довольно мягким.

— Моя супруга сейчас с Генри, — спокойным тоном проговорил он, провожая невыразимцев в гостиную.

Гермионе приходилось часто бывать в родовых поместьях волшебников, и особняк Фосеттов, как и многие другие, был богато убран. Однако, в отличие от некоторых домов, где роскошь буквально бросалась в глаза, демонстрируя богатство и статус хозяев, здесь всё было несколько иначе. Богатство здесь не кричало, а скорее, шептало. Это было богатство с историей, каждое изделие, каждый элемент декора, словно хранили молчаливое свидетельство о многих поколениях семьи Фосеттов. Мебель из тёмного дерева, украшенная тонкой резьбой, выглядела скорее антикварной, чем новой, а на стенах висели старинные гобелены, вышитые затейливыми узорами, повествующие о давно минувших временах. Всё здесь было подчёркнуто изысканно, но без лишнего блеска и показной роскоши, создавая атмосферу утончённости и спокойного величия, говорящую о вкусе и особом понимании настоящей ценности вещей.

Припоминая первую встречу с миссис Фосетт, Гермиона скорее приписала бы их поместье отражению самого мистера Фосетта.

— Итак, — учтиво начал мистер Фосетт, когда усадил гостей на диван, а сам расположился напротив в массивном кресле из гладкой кожи, — я слышал, что за болезнь моего мальчика взялся Отдел Тайн.

— Да, по просьбе миссис Фосетт, — начала Гермиона, а мистер Фосетт прикрыл глаза и сделал незаметный глубокий вдох.

— Моя супруга может быть очень импульсивной, — извиняющим тоном ответил мистер Фосетт, — но благодаря этому качеству, она может пробить любые стены, если вы понимаете о чем я.

— Да, она весьма….упорна, — подобрал слова Северус. — Скажите, пожалуйста, вам что-то известно об отношениях вашего сына и мисс Анны Коллинз?

— Да, хорошая девушка, — мистер Фосетт откинулся на спинку кресла и снова прикрыл глаза, будто припоминая её образ, — Генри очень любил её, жаль, что он не пришёлся ей по вкусу.

— Вы уверены? — Гермиона пролистала свой блокнот. — Мать Анны, миссис Коллинз утверждала, что это Генри был инициатором разрыва отношений.

— Что вы, Генри так сильно любил эту девочку, что мне, кажется, именно её отказ и привёл в такое состояние его здоровье, — мистер Фосетт продолжил задумчиво, — я даже сам хотел с ней поговорить, когда Генри в пал в кому, но так и не смог нигде найти её. Я понимаю, насильно мил не будешь, но, возможно, ему не хватило последнего разговора, чтобы избежать этого.

— Мистер Фосетт, мы знаем, что Генри вёл дневник, я думаю, нам бы это очень сильно помогло в расследовании, — Северус даже не сомневался в том, что мистер Фосетт сможет им помочь.

— Да, конечно, Генри проводил много времени за записями. Он в рабочем кабинете, но я не уверен, что это вам как-то поможет, — мистер Фосетт проводил их в просторный кабинет, где на большом рабочем столе из редких пород дерева лежал тот самый дневник. — Прошу меня извинить, но я вынужден вас оставить, — мистер Фосетт обеспокоенно посмотрел на часы и закрыл резные двери.

— Этот дневник, точно такой же, — Северус внимательно осматривал кожаный переплет.

— Уверена, что купили его в том же магловском магазине, — Гермионе не терпелось уже заглянуть внутрь, но из неё вырвался вздох разочарования, когда страницы оказались пусты.

— Хм, — Северус навёл на страницы волшебную палочку и начал пробовать различные заклинания, перебирая одно за другим, пока страницы не начнут раскрывать свои тайны.

— Мистер Фосетт, сказал, что он довольно часто в него что-то записывал, — Гермиона нахмурилась.

— Я думаю, что где-то есть ещё один… — Северус огляделся по сторонам.

— Который принадлежал Анне, — закончила Грейнджер. — Попробуй заклинание поиска.

Северус закатил глаза, но всё же использовал заклинание, как и собирался сделать ещё до предложения Гермионы. Судя по тому, как засветился дневник, второй экземпляр находится где-то недалеко.

— А это уже интересно, — тихо проговорил Северус и направился к громоздкому столу.

Страницы дневника горели ярче. Северус дёрнул за ручку верхнего ящика и тот с лёгкостью поддался.

— Что-то они совсем не беспокоятся о безопасности, — Гермиона сложила руки на груди.

— Я думаю, тот, кто спрятал второй экземпляр, посчитал, что это уже совсем не нужно. — Северус поднял стопку бумаг и достал из-под них второй дневник. Свечение прекратилось.

— Думаю, мы можем продолжить в своём кабинете, — предложила Гермиона, когда уловила истеричные нотки голоса миссис Фосетт.

Северус передал оба дневника Грейнджер и, та засунула их в небольшую дамскую сумочку, которую таскала через плечо. Как раз в этот момент двери кабинета, распахнулись и на пороге показалась хозяйка. В этот раз она не была так рада невыразимцам. Её супруг стоял позади и делал несмелые попытки утихомирить жену.

— Какого Мэрлина, — её голос надломился, переходя на более высокие ноты на последних слогах.

— Миссис Фосетт, мы лишь выполняем свою работу по вашей инициативе, — на лице Северуса появилась снисходительная улыбка и, они с Гермионой прошли мимо, пока мистер Фосетт оттаскивал супругу за локти.

— Вы не имеете никакого права…

— Вам есть, что скрывать? — тут же перебил её Снейп.

Его голос был вкрадчивым и будто раздался у неё в голове. Миссис Фосетт смотрела снизу вверх на тёмную фигуру волшебника. И почему он при свете дня казался чем-то непроницаемо тёмным, словно барьер, не пропускающий ни одного луча.

— Не мешайте нам спасать вашего сына, — добавил он, когда убедился, что словарный запас женщины закончился.

— Северус, я не думаю, что мать способна лишить жизни собственного ребёнка, — сказала Гермиона, когда они уже вышагивали к железным воротам.

— Намеренно не могла, а вот по собственной глупости… — Снейп резко отворил ворота, что те издали жалобный лязг, выпуская гостей наружу, — вполне.

* * *

Весь следующий вечер они провели за решением загадки, которую скрывали дневники. Написанное в одном тут же появлялось в другом. Но это никак не помогало продвижению дела. Вот если бы был способ восстановить всё то, что помещалась на этих страницах…

— Я, пожалуй, сделаю перерыв, — Гермиона потёрла своё лицо руками

Северус кивнул, не отрывая взгляда от безмолвных книг. Грейнджер вышла в пустой коридор, часы уже давно перевалили за окончание рабочего дня. Но что-то им подсказывало, что они должны решить эту проблему как можно скорее. Гермиона поднялась в кафетерий. К её удивлению, двери были открыты, а за дальним столиком собралось несколько сотрудников из канцелярии.

— Мисс Грейнджер, — её любезно поприветствовал Гэвин Джоунс, который был ниже ростом даже самого профессора Флитвика. — Не думал, что тут есть ещё кто-то кроме нашего отдела, — сидевшие рядом с ним коллеги устало улыбнулись.

— Да, пришлось задержаться, — Гермиона подошла к буфету и выложила несколько монет, а затем громко произнесла свой заказ и перед ней появилась большая чашка горячего кофе.

— Ну, а мы готовим отчёты, — всё также бодро продолжил Гэвин.

— Мне кажется, что в волшебном мире иногда очень сильно не хватает изобретений маглов, — вздохнула Гермиона, медленно размешивая сахар в своём напитке.

— Я только что сказал своим коллегам тоже самое, — восторженно воскликнул Джоунс. — Вы только представьте, как было бы просто будь у нас что-то вроде магловских компьютеров.

— Да, брось, Гэвин, — проворчал пожилой мужчина в протёртом на локтях кардигане. — Не будет здесь работать эта дьявольская техника.

— Но как было бы просто иметь все данные в одном месте, а не в этой бесконечной веренице свитков, — мечтательно вздохнул Гэвин.

«Как интересно», — подумала Гермиона и подсела к несчастной компании.

— Но, что, если было бы такое заклинание, — начала она, — которое могло бы…достать всю нужную информацию, которая бы содержалась в одном свитке в бесконечном размере?

— А это было бы весьма удобно, — с новой силой загорелись глаза карлика.

— Значит и займёшься этим в следующем году, — опять буркнул пожилой мужчина. — Только не забывай, что грубо изобретённое заклинание уничтожит всю работу к Дракловым подштанникам.

— Но ведь можно воспользоваться нумерологическими расчётами, — вставила Грейнджер, — это позволит снизить риски.

— И правда, — Гэвин даже прихлопнул в ладоши, — я слышал, что у вас были лучшие оценки по этому предмету.

— Да, но я уже давно не прибегала к нумерологии, — Гермиона слегка покраснела и сделала большой глоток кофе.

— Не хотели бы поэкспериментировать и вспомнить ученические годы? — Пытался подбить её на авантюру Джоунс, — можно было бы начать с нумерологии Арин Стоун.

— Хм…предсказательная нумерология, конечно, сильна, но…— Тут в голове Гермионы что-то щёлкнуло, и она вскочила из-за стола, что тот чуть пошатнулся и протёртые локти пожилого мужчины оказались в небольшой лужице чая. — Прошу прощения, — Гермиона тут же убрала беспорядок с помощью заклинания и помчалась в сторону министерской библиотеки.

Там на полках её интересовало две книги. Быстро пробегая пальчиком по пыльным корешкам, перемещаясь по шероховатым обложкам она нашла первую: «Нумерология. Предсказания и вероятность исполнения» от шотландского автора О. Гриогарач. А вторая находилась в заклинаниях и шла под названием «Нумерологическая вязь» автор неизвестен.

Глаза Гермионы заблестели, а щёки зарделись будто от небольшой лихорадки. Она чувствовала, что находится где-то близко к разгадке, ладони от волнения слегка вспотели. Она прижала книги к груди и направилась к выходу, где столкнулась с Северусом. Он довольно улыбнулся, оценив внешний вид коллеги и прочитав названия книг, за которыми сам решил подняться.

Уже через пару часов они внимательно вчитывались в текста, которые словно хлынули на страницы, стараясь избавиться от сдерживающих их секретов. Времени, действительно, оставалось не так много. Но и ситуация была поправима.

Забрать Анну из магловской больницы не составило никакого труда, как и разместить её в палате Генри Фосетта. Итан совсем не возражал и даже не стал задавать невыразимцам никаких вопросов. Но предвкушал результат.

Конечно, через какое-то время в палате оказалась мать Генри, а уже намного позже миссис Коллинз. Женщины поджали губы, едва завидев друг друга.

Северус и Гермиона ожидали их появления.

— Быть может вы объясните, наконец, что здесь происходит? — Требовательным тоном спросила миссис Фосетт.

— Прежде чем ответить, — начал Северус, — скажите, вы не хотите нам ни в чём признаться? — Обратился он к ней.

— Все мои показания были занесены в дело, — холодно продолжила женщина.

— Не все, — вставила Гермиона и достала из своей сумочки пару дневников: Анны и Генри.

— Это не имеет к болезни моего сына никакого отношения, — сверкнула глазами миссис Фосетт.

— Совершенно имеет, — голос Северуса звучно раздался в палате.

— Я не понимаю, — тихо проговорила миссис Коллинз, — откуда у вас дневник Анны?

— Миссис Коллинз, вы не могли бы вспомнить тот злополучный день, когда на вашем пороге оказалась миссис Фосетт, — спокойно спросил Снейп.

— Да, конечно, я этого точно не забуду, — жёстко произнесла миссис Коллинз.

— Оставляли ли вы миссис Фосетт на какое-то время одну в гостиной, — продолжил допрос Северус.

— Нет, что вы…разве что, когда я пошла на кухню за чаем.

— Вы по-прежнему не хотите нам ничего рассказать? — Миссис Фосетт хранила молчание. — Что ж, тогда я попробую для вас восстановить события, — продолжил Северус. — В момент, когда вы, миссис Коллинз, отправились за чаем, миссис Фосетт нашла дневник Анны, я так полагаю за ним она и приходила.

— Но зачем? — непонимающе спросила миссис Коллинз.

— Это зачарованные дневники, — продолжила Гермиона, — всё, что будет написано в одном, появиться в другом. Своего рода общение по смс, которым пользовались Генри и Анна.

— Последний текст, который был якобы написан рукой Анны, говорил о её желании разорвать отношения с Генри, так как, — Северус открыл нужную страницу и зачитал — «Сердце моё разрывается на части, пишу тебе это сквозь слёзы. Наша история… это была ошибка, страшная, невосполнимая ошибка. Я строила замки на песке, верила в иллюзию, принимала за настоящие чувства обманчивую близость. Я так хотела стать твоей, частью твоего мира, частью волшебного общества, которое ты так ценишь… Но я ошибалась. Глубоко, ужасно ошибалась. Этого не будет. Между нами нет ничего настоящего, только обман, и чем дольше я обманываюсь, тем сильнее становится боль. Пожалуйста, не пиши мне, не ищи встреч. Я не смогу тебе ответить. Даже если бы захотела, я не смогла бы. Прости.» — слова повисли в воздухе, — Хочу вам сказать, что почерк весьма похож на почерк Анны, если бы не незначительные детали, его бы невозможно было отличить от оригинала, — взор Северуса устремился к миссис Фосетт.

— Это не преступление, я всего лишь хотела сохранить, — миссис Фосетт замялась.

— Чистоту крови? — Северус изогнул одну бровь. — За вашим стремлением вы совершенно наплевали на желания своего сына, вы настолько его «опекали», — последнее слово он нарочно выделил, — что он скрыл от вас одно из самых важных событий в его жизни.

Миссис Фосетт молчаливо смотрела в чёрные глаза, а её щеки наливались румянцем, она уже готовилась начать обороняться.

— Генри и Анна связали свои жизни магическим браком, — пояснила Гермиона.

— Нет, — выдохнула миссис Фосетт.

— Что, — миссис Коллинз прочистила горло. — Что это значит?

— Это значит, что эти двое влюблённых настолько хотели быть вместе, что решили пойти на отчаянный поступок, осознавая, насколько влиятельной может быть миссис Фосетт, — пояснил Снейп. — Разрыв такой связи, если она была совершена путём обмана, например, когда на самом деле один не любил другого, может привести к смерти.

Миссис Коллинз прикрыла рот руками, пытаясь подавить вздох ужаса.

— Но поскольку этот разрыв, не являлся настоящим, то он привёл к магической коме,

— Но ведь Анна не разрывала с ним отношения! — Воскликнула миссис Коллинз

— Однако, когда Генри получил послание, написанное почерком Анны, магия считала его эмоциональное состояние и посчитала, что это близко к тем условиям, которые влекут за собой смерть, — обе женщины поморщились от последнего слова.

— Как…как это исправить? — Голос миссис Фосетт звучал взволнованно.

— Сейчас им нужно время, чтобы их магия почувствовала близость. — Северус посмотрел на пациентов. — И тогда, возможно, у них будет шанс.

— Возможно? — Миссис Коллинз нахмурила брови.

— Любой волшебник знает, что с магией нельзя шутить, — отстраненно добавила Гермиона.

— Однако, это не останавливает их от глупого использования такого дара, — язвительно заметил Снейп. — Сейчас остаётся только ждать. И не вздумайте их снова разлучить, — угрожающе добавил Северус миссис Фосетт, когда покинул палату.

Гермиона не решалась оставлять женщин одних, поэтому покинула палату куда позже Снейпа, когда, видимо, тот отправил к ним Итана Коутса. Гермиона с благодарностью посмотрела на главврача и отправилась на поиски своего напарника.

Северус стоял на заднем дворе больницы, спиной к холодному, серому зданию. Его фигура, обычно прямая и напряжённая, словно сломалась под тяжестью невысказанного. Взгляд, обычно холодный и проницательный, был устремлён в небо, где медленно кружились и падали снежинки. Гермиона никогда не видела его таким. Никогда не видела, чтобы он замирал, позволяя себе просто… смотреть. На падающий снег, на бесцветное, безрадостное небо. Это было не просто любование природным явлением — это было какое-то отчаяние, застывшее в неподвижности его фигуры, в застывшем взгляде, полном неожиданной, разрушительной для него самого, печали. Он, Снейп, человек, чья жизнь казалась высеченной из мрамора, был сейчас хрупким, словно тающая на ветру снежинка.

— Не помешаю? — Она тихо предупредила его о своем присутствии, хотя он, наверное, уже и так понял, что она рядом.

— Насколько нужно быть безумным, чтобы подвергнуть свою жизнь такой опасности, — это было скорее утверждением, чем вопросом.

— Они так сильно любили друг друга, что скорее были готовы расстаться с жизнью, чем быть порознь, — вздохнула Гермиона.

— Нет ничего ценнее человеческой жизни, Гермиона, а как донести, это до людей, — его голос уходил куда-то в небо, словно он говорил не с ней, а с этими танцующими снежинками.

— Жизнь нужно проживать, — Гермиона наложила на них согревающие чары. — Яркой её делают наши чувства, эмоции. А как ты будешь жить, если тебе запрещают испытывать то, что ты так хочешь, — она посмотрела на Северуса, — а если сам человек запрещает себе чувствовать то, что способно окрасить его жизнь?

Северус заглянул к ней в глаза. Как-то раз он от кого-то услышал, что они сладко медовые, это был какой-то юнец с четвёртого этажа, влюблённый в героиню войны. Северуса тогда позабавило это приторное сравнение. Для него её глаза были цвета виски. Насыщенные благородными оттенками и такими же пьянящими…

— А если ты, вдруг, потеряешь всё по своей неосторожности? — Его вопрос также мучал её сознание, правда сейчас она уже не могла уловить о чём конкретно они разговаривали.

Северус наклонился к ней, он был в миллиметре от её тёплых губ, запах кофе и корицы ударили в нос. Ещё чуть-чуть…

— Снейп, Грейнджер, — патронус Барлоу матёрый бык неожиданно появился перед ними и начала топтать копытами снег. — Вы раскрыли дело ещё два часа назад, а я так и не вижу отчёт у себя на столе, а хотелось бы получить его сегодня, а не в понедельник утром.

Она видела, как его тёплый, полный нежности взгляд, постепенно, словно застывающий воск, превращается в обычный, формальный, Но на долю секунды, на мгновение, в его глубине, за маской холодной сдержанности, промелькнуло что-то настоящее — быстрый, мимолетный проблеск страха и горького разочарования. Это было похоже на молнию, пронзившую хмурое небо. И в эту секунду Гермиона увидела того настоящего Северуса, которого скрывал от всех его непроницаемый фасад.

— Идём, — бросил он небрежно, голос звучал равнодушно, отстранённо, словно он сам уже отошёл от того мимолётного чувства. Он отстранился, протянув ей руку для аппарации.

Но она тесно прижалась к нему, игнорируя холодность его жеста. Нет, не сегодня. Не сейчас. Возможно, в ближайшем будущем, когда они оба наберутся смелости, они смогут наконец-то жить ярко, жизнью, полной настоящих чувств, без масок и преград. Пока же она будет хранить это мимолётное видение настоящего Северуса, как драгоценную жемчужину, как надежду на будущее.