Подобно человеку (гет)

За окном было холодное лето двадцать первого года. Холодным оно было, по крайней мере, в Сибири, уж про остальные регионы не в курсе. К тому времени меня уже как год пнули из военно-медицинского акадоса и после непродолжительных мытарствований по культурной столице я вернулся в родной Новосибирск, чтоб получить хоть какие-то корочки. Для чего? Просто так надо. Фраза: «Да не "нахрена?", а просто так надо» в принципе стала моим жизненным кредо. И если вам говорят, что к восемнадцати вы уже должны определиться со своим будущим, профессией и прочей мутотенью — не верьте. Я в свои двадцать один до сих пор не знаю, кем я буду, когда вырасту.

Успешно отмазавшись от настойчивых предложений пойти работать санитаром в дурдом на Котовского, я твёрдо и чётко решил идти на… тур. гида. А если точнее, то «специалиста по гостиничному бизнесу и туризму» в один из топовых универов нашего города. Топовым он был только на бумаге, и большая часть из того, что там пишут на официальных, — пустые понты. По крайней мере, тут преподы приятные и в аудиториях можно сидеть, не опасаясь того, что тебе на маковку приземлится кусок потолка.

Закончился первый курс вышки, я успешно защитил курсач и сдал большую часть предметов на «автоматы», и уже было собрался впасть в беспробудный запой на остаток лета, как обнаружил, что мой старенький «Лавр» вдруг расхотел жить. Последний год он периодически что-нибудь да отрыгивал: сначала был термостат, вслед за ним топливный насос, а потом обоссались и прокладки на ГБЦ. Меняя всё это отнюдь не дешёвое удовольствие, я продолжал каждый божий день наворачивать на нём минимум сто пятьдесят километров (от моего посёлка до Новосиба было где-то шесть десятков вёрст) туда и обратно. А если в этот день кто-нибудь из преподов попросит меня за определённую сумму (или халявный зачёт) оттараканить какую-нибудь хрень к чёрту на рога, то на одометре к концу дня могло появиться и сотки две с лишним километров. Возможно, будь в нём штатный голосовой помощник, мне было бы проще с ремонтом. Но его из автомашины выдрал тот же хозяин-колхозан, воткнувший туда вместо роскошной заводской магнитолы от SONY какую-то дешёвую китайскую поделку с вырвиглазной зелёной подстветкой. Вы наверняка могли видеть такую в «Жигулях» своего друга.

Железного коня я по итогу продал за двести тысяч вечно деревянных какому-то школьнику, что собирался делать из него дрист миссл. За вкусы, как говорится, не осуждают и, пожелав попутного ветра ему в дупу, мы разошлись как в море корабли. Мой баланс в одном общеизвестном зелёном банке показывал четыреста двенадцать тысяч девятьсот тридцать восемь рублей и тридцать две копейки. За такую сумму можно купить или целый автопарк убитых «тазов» или побитый жизнью и прошлыми хозяевами «тяжёлый люкс» немецкого производства. Любой адекватный человек подкопил бы ещё примерно столько же, чтобы взять какое-нибудь нормальное крестьянское авто, на котором и кататься будет весело, и картошку возить. Но остатки адекватности я растерял ещё в армии, да и живу не в западной части нашей Необъятной, из-за чего выбор пал на праворукую классику.

Я, как и мой дед (царство ему небесное), был поклонником бренда, созвучного с фразой «ебись с ним сам», и всегда думал, что буду ездить исключительно на «Ниссанах». Увы, жизнь всегда вносит свои коррективы. Проскроллив ни одну сотню объявлений на «Дроме», обзвонив ни один десяток продаванов и выедая каждому мосК чайной ложечкой, я наткнулся на объявление о продаже старенького «Крауна» в сто десятом кузове и JS-рестайлинге. Самая жирная комплектация для восемьдесят второго года, штатный голосовой помощник с предпоследней прошивкой и свапнутый первыйй ДжуЗет, вписанный в ПТС. За всё это тётенька с приятным басистым и са-а-амую малость прокуренным голосом просила всего триста восемдесят тысЧ. Яндекс.доставка, к сожалению, автомобили из Владивостока не возит, да и самому надо было посмотреть, что это за зверь такой. Ещё и говорящий.

Обговорив дату и время встречи, а также отстегнув десяточку за билет на самолёт до Владика, я на следующее же утро лечу в столицу японских иномарок и пребываю туда уже ближе к вечеру того же дня. Первым, что меня поразило, были не местные красоты (увы, не любитель архитектуры и пейзажей), а белоснежный «Силфи», подкативший ко мне сам по себе, без водителя. Я внимательно вглядывался в салон, но на серых сидушках не увидел ничего, кроме заботливо связанных какой-то старушкой чехлов. Не успел я открыть рот, чтобы отпустить комментарий а-ля «до чего техника дошла», как эта же самая техника заговорила со мной человечьим женским голосом:

— Подвезти, молодой человек? — голос доносился откуда-то из салона. Не с какого-то определённого сидения, а именно отовсюду. Видимо, из динамиков в дверях. А на меня лупила небольших размеров камера, расположенная под лампочкой на потолке.

— … Сколько? — отойдя от культурного шока, спросил я, поправляя лямку сумки, висевшей на плече.

— До Ж/Д вокзала пять тысяч, — непринуждённо ответил автомобиль, в то время как мои зеньки развернулись на все триста шестьдесят.

— Ясно, понятно, спасибо, не надо, как-нибудь уж сам, — сделав несколько робких шагов назад, я развернулся и побрёл в направлении автобусной остановки. Как раз на столбе висел знак с расписанием автобусов по тому же маршруту. Спустя полчаса и одну сожранную сосиску в тесте, я замечаю красно-серый «Хино», подъезжающий к остановке. К моему удивлению, автобус тут говорящим не был. За рулём, который, разумеется, был справа, сидел пузатенький мужичок в годах, принимающий оплату картой или наличкой. Сто пятьдесят рублей за поездку.

На автобусе мне пришлось ехать где-то с полтора часа. Не знаю, не смотрел особо, так как в ушах у меня были бананы, из которых играло что-то из песен Ориги. Но что я хорошо рассмотрел — так это пейзажи: сопки, покрытые деревьями, здоровенные и длиннющие мосты над водной гладью, корабли и рыбацкие судёнышки, просто полчища чаек и обилие автомобилей без водителей. То и дело за окном мелькала какая-нибудь «японка» с пустующим передним рядом и телом, балдеющим на заднем диване. А то и несколькими. Лишь многим позже я узнал, что такие вот самоходные ванны — дело на Дальнем востоке обычное, и уже давно стали частью быта. Для многих семейный автомобиль — это уже не просто поджопник на 3 и более человек, а самый настоящий друг (чаще всего подруга) семьи. И детей развлечёт, если родителям куда надо, и сама себя продиагностирует, и отвезёт в сервис, и даже до дому пьяного водилу подкинет. Даже полицию вызовет, вдруг что.

Высадившись у владивостокского ж/д вокзала, я заглянул в ДубльГИС и построил маршрут до названного адреса. Судя по карте, обычный спальный район на одной из сопок. Топать до туда было аж три километра, если идти дворами и промзонами. Про дороги общего пользования уж молчу — там цифры вообще какие-то космические. Метро до того места не ходит. Очевидно, это было не лучшим моим решением. Уж очень местные любят втыкать в свои дворы всякие калитки на магнитных замках и

заборы с колючей проволокой. Единственная польза от контракта с армией в том, что я научился сайгачить через «егозу» словно горный козёл. Ещё и с грузом в виде сумки в руке. К месту я добрался уже малость запыхавшимся и уже зайобанным. Ещё и запутался в этих бесконечных панельках, сначала забредя не в тот двор. «Тем» двором оказался вообще гаражный кооператив под окнами новостройки, обнесённый бетонным забором. Разумеется, никакой охраны. Одни только мешки с мусором и контейнер, под завязку забитый металлоломом и мусором. Инна (а именно так звали владелицу авто) проинструктировала: ждать её на входе и никуда не ходить, иначе велик риск потеряться.

Минут через десять на территорию заезжает чёрный «Патриот» в последнем рестайлинге. Я бы сказал, что он даже не чёрный, а оперский: тонирован вкруг, фары ксеноновые, а стекляшки на них также затемнённые. Вот только номера не какие-нибудь министерские, а вполне себе гражданские. Полностью я их не запомнил, но буквы на них вполне себе описывали мои эмоции в тот момент: АХУеть. УАЗ останавливается передо мной и открывает переднюю пассажирскую дверь. Вопреки ожиданиям, он не самоходный. За рулём сидит женщина, будто б сошедшая с картинки: идеальная белоснежная кожа, строгие и местами острые черты лица, а также длинные тощие пальцы, как у самой Смерти. Её рыжие волосы болтались до самых плечей и слегка перекрывали правый глаз. В зубах Инна держала цыбарку Винстона XStyle, а усталый взгляд скользил по зеркалам, пока не остановился на мне. Я, в свою очередь, всё никак не мог найти место, куда деть свой: то ли смотреть в её сосредоточенные зелёные глаза с педантично выщипанными бровями и нарисованными стрелками, то ли на в меру пышные губы, потрескавшиеся от ветра, то ли на грудь, что облегала серая водолазка с высоким горлом, то ли на роскошные длинные ноги в брюках со стрелками и открытых туфлях. Или вообще повнимательней осмотреть бежевый тренч, висящий на спинке водительского сидения.

«Залезай», — кивнула она, как-то странно улыбнувшись. Я уж собрался отмочить какую-нибудь шутеечку, но ком встал в горле. Поэтому обошёлся простым «Здрасьти», закинул сумку в ноги и залез в салон.

К счастью, в лес меня никто не повёз. Мы проехали в самый дальний угол этого кооператива и встали у железного красного гаража, притащенного сюда когда-то на самогрузе. Двигатель заглушили, а мы вылезли из внедорожника. На просевших воротах висел здоровенный ржавый замок, я как-то даже начал сомневаться в «хорошем состоянии» автомашины, но решил подождать. Женщина уверенной поступью подошла к замку, сунула в него ключ и провернула. Один хороший удар, и он вылетает из «ушка» воротины. Вот только сам гараж отпираться никак не желает, несмотря на все усилия и матерки Инны.

— Вам помочь, можт? — спрашиваю я, доставая руки из карманов.

— Уж будь добр! — держась за одну из дверей и напирая на неё всем весом, фыркает мадама, развернув на меня голову и смотря испепеляющим взглядом.

Спустя пять минут половой ебли с проржавевшими железками, мы отворяем ворота, обнажая причину моего визита в этот город. «Краун» действительно была в хорошем состоянии. Даже отличном, для своих-то тридцати девяти лет. Матово-чёрный кузов, кажется, был в идеале, ведь не было ни одного пятнышка ржавчины, скола или вмятинки. То же самое относилось и ко всем хромированным элементам, даже наконечнику антенны, располагавшейся около багажника. Оригинальные спицевые диски сохраняли

заводские маркировки и покраску, а на колёсах красовалась добротная йокохамовская резина. Казалось, будто машина только вчера выкатилась с завода.

Видимо, заметив интерес в моих глазах, женщина достала из кармана брюк ключ и, нажатием на брелок, разблокировала двери со словами: «Если хочешь, можешь заглянуть». И я, чёрт возьми, заглянул. Аккуратно открыл дверь и влез на водительское сидение. Стоило только мне это сделать, как тут же загорелись все лампочки и индикаторы, а на стилёвой электронной приборке вдруг появилась какая-то рожица. Но уже через пару секунд, как только исчезли все остальные индикаторы, погасла и она. Я стал взглядом щупать бордовый велюровый салон, а руками мять сидушки и ощупывать пластик на руле. Авто может быть сколь угодно выносливым и всепогодным, но без комфортного салона его никто брать не будет (кроме дедов, возящих тонны картошки на дачу). По этой же причине джиперы предпочитают всяким «Хантерам» «Крузаки» да «Паджерики».

— А помощник того… работает? — неожиданно спросил я у Инны, курившей у входа.

— Ну да. А что такое, отключить хочешь? — на её лице нарисовалась насмешливая ухмылка, а сигарета с левого уголка рта переместилась в правый.

— Да, как-то и не знаю пока даже… вроде здраво выглядит. Я всё спросить хотел: Ваш «Патриот» тоже живой?

— Нет, — сказала как отрезала.

— Почему?

— Не люблю других баб.

Машина мне понравилась ещё на этапе объявления. Для порядочности я, конечно, и двигатель запустил, и газульку понажимал, и даже отвёрткой днище потыкал. Всё чисто и без гнили. Но вот номеров на ней не было. Намерение её взять появилось сразу же, как открылись ворота, но надо ж из себя построить неебаца эксперта. Из гаража выехала своим ходом. Документы чистые, даже набор оригинальных японских сохранился. Договор купли-продажи тоже подписали быстро, но прежде, чем загадочная тётя укатит на своём «Патриоте» в закат я решил её расспросить поподробнее:

— А как она к Вам попала? Прежний владелец у неё был на протяжении аж 20 лет… А потом Вы?

— Прошлый у неё помер, потом я выкупила на государственном аукционе.

— А продаёте почему?

— Сказала же, не люблю других баб. Надоела она мне. Всё, давай, наслаждайся покупкой, — на этом она прыгнула в свой УАЗик и свалила, оставив меня с новоприобретённым авто.