Дар предвечной (гет)

15.08.1977

Девушка что-то увлечённо строчила на листе пергамента. То и дело мокая перо в чернила, она выводила чёрные буквы, собирая их в незамысловатые слова. Рядом на дубовой жёрдочке сидела охристо — рыжая сипуха, во все глаза смотря на свою хозяйку. За окном уже светало, первые солнечные лучи скользнули по густо обставленной мебелью комнате, задерживаясь в хрустале люстры, позолоте картинных рам и серебре подсвечника. Письмо было дописано ровно в 04:32 и отправлено в ту же минуту. Закрыв за совой окно, ведьма смотрела на медленно поднимающееся над замком солнце. Её ждал новый день.

* * *

Лили была рада встретится с подругой. Она бы даже отменила свои планы, чтобы увидеться с ней, если бы таковые были. Летом девушкам нечасто удавалось провести время вместе. Это огорчало, но они были не в силах изменить эти обстоятельства. На Марсию всё ещё давила бабушка, таская её на каждый званый ужин чистокровного общества. Она была одержима идеей слепить из неё идеальную наследницу фамилии и впихнуть в рамки прилежной леди. Марсия была последней девушкой в роду и должна была стать новым матриархом. Лили безмерно сочувствовала любимой подруге и всегда старалась её поддержать. Сейчас же близился новый учебный год и светские мероприятия были ненадолго приостановлены, чем Марсия не приминула воспользоваться в самых корыстных целях.

— Как же я рада тебя видеть! — Марсия душила подругу в объятиях посреди Косой Аллеи. — Так бы и зацеловала.

— Ну, а что тебе мешает? — Лили посмотрела в глаза подруги с усмешкой. — Мы слишком давно не виделись. Пора исправлять это недоразумение.

Смеющиеся ведьмы шли вдоль улицы, делясь тем, что не смогли уместить в письма. Лето выдалось насыщенное на события, но не все из них были положительными.

— Ты не представляешь, как я жду учебный год.

— Из-за Петунии?

— Да, она просто не даёт покоя только своим присутствием в доме. Жаль, что она ещё не съехала к Вернону. Так бы и придушила её, но мама всегда останавливает.

— Я думала, что со временем она свыкнется со своей участью. — Марсия пожала плечами. — И не будет доставать тебя, тем более, что у неё есть жених, она же должна сейчас думать только о свадьбе.

— Увы, ей не хватает ума даже для этого. — Лили подошла к витрине «Трилфитт и Таттинг». Блестящие мантии, стоящие за стеклом, привлекали многих молодых девушек своим видом. Марсия, ехидно улыбаясь, потянула подругу внутрь.

— Примерь эту тоже, и эту. — Марсия методично накладывала вещь за вещью в руки Лили.

— Ну куда мне столько? Ты цены видела? Я разве что могу оставить им свою почку взамен. — Ведьма провела взглядом проходящего мимо настырного консультанта, которого они спроваживали уже два раза.

— Платит смотрящий, твоё дело померить и выбрать. Ну, Лилс, пожалуйста. Разве я не могу сделать подарок своей единственной лучшей подружке? — Марсия мило хлопала ресницами, умело заговаривая зубы подруге.

-Ладно, уговорила. Но в кафе плачу я! — она поудобнее перехватила мантии и пошла дальше вдоль полок.

— Ну, как тебе?

-Таак, а теперь покрутись. Ну просто принцесса, Поттер челюсть с пола не поднимет и в конец ослепнет от твоей красоты.

— Да, это моя цель, с немощным проще.- Лили коварно улыбнулась, поправляя складки изумрудной мантии у зеркала. — Если серьёзно, то мне нравится, прошлые были какие-то пресные.

— Правильно мыслишь, цвет только глаза подсветил, видишь, как заблестели? Или это из-за Джеймса? — Марсия уже откровенно смеялась, приобнимая Лили за плечи.

— Не понимаю, о чём ты, Марси.

— Ты забыла, что вы встречаетесь? Досадно, нужно будет расстроить Поттера, он сразу пойдёт рыть умиральную яму.

— И в этом ему будет помогать Сириус, если вы не сойдётесь в этом году. — Лили была на волне Марсии, но один момент ей не давал покоя.

— Мы уже говорили с тобой об этом. Я не знаю, что происходит. — Улыбка сползла с её лица и не спешила вернуться обратно. — Я не понимаю его намерений, не верю в искренность, понимаешь?

— Милая, скажи мне, стал бы он хоть ради одной мимолётной пассии рисковать отправлять письма буквально под носом своей матери? Или сидеть только с тобой на каждой вечеринке факультета, игнорируя своих фанаток?

— Ну, мы же хорошие друзья, ты сама знаешь,

— А говорила, что я тугая дурочка. Ладно, бедолага, двигаем к кассе.

— Вот это я понимаю настрой.

Вечер они встретили в Чайном пакетике Розы Ли. Кафе встретило их тёплой и уютной атмосферой с тягучим ароматом чая в воздухе. Сев за столик, они сделали заказ.

— В следующий раз обязательно попробуй здесь ходзичу, очень расслабляет. Поэтому его стоит пить вечером.

— Вы часто устраиваете семейные чаепития?

— Не так часто, как мне хотелось бы. Но я могу урвать хотя бы вечер в компании родителей на неделе. Только с ними, разумеется. Сидеть с бабушкой дольше часа — увольте. Тем более, она совершенно не понимает прелестей чайных церемоний.

— Очень опрометчиво так отвергать культуру невестки. К тому же тебе это тоже нравится.

— У неё свои тараканы, мама тоже старается не обращать внимания на это.

— Миссис Иден умеет себя сдерживать. Я бы так не смогла.

— Она кстати передавала тебе привет.

— Ей тоже привет. Мило, что она вспоминает обо мне.

— Конечно вспоминает, моих друзей по пальцам пересчитать можно, так что не удивительно.

Часы, висящие на стене кафе зазвенели, стрелка показывала 8 вечера и девушки стали собираться. Попрощавшись, каждая пошла своей дорогой.

* * *

— Берта, мои мантии привезли?

— Да, госпожа, я уже повесила их в ваш шкаф. — эльфийка часто закивала, быстро семеня за молодой хозяйкой.

— Принеси чай ко мне, пожалуйста…- Марсия остановилась на лестнице и обернулась на начавшую уходить эльфийку. — Бабушка дома?

— Да, госпожа. Берта должна предупредить хозяйку о вашем возвращении?

— Нет, нет, можешь идти.

Девушка расслабленно лежала на кровати, смотря в потолок.

-"Жаль, что она дома. Я надеялась, что не застану её, слава Мерлину, мы не виделись. Не хватало ещё выслушивать морали. "

Новую мысль прервал стук в окно. Подорвавшись с кровати, Марсия впустила сову в комнату. Птица сделала круг под потолком, едва не задев люстру, и села на жердь.

— Ну, что, красавица? Налеталась? — ведьма протянула руку и коснулась перьев своей любимицы. Сова довольно щёлкнула ключом, отвечая на ласку. — Доставишь ещё одно письмо? Но сначала поешь. — достав из выдвижного ящика небольшой контейнер, девушка зачерпнула корм и высыпала его в миску. Птица с жадностью кинулась к еде. — Как будто у тебя её кто-то отбирает. — Марсия покачала головой, доставая из соседнего ящика конверт с золотистой сургучной печатью с гербом рода.

Сразу после ужина сипуха вылетела в окно уже по другому адресу. Волноваться о реакции адресата на письмо было уже поздно.

«Дорогой Сириус, я рада, что ты смог освободиться из того ада, который Миссис Блэк так гордо называет родовым поместьем. А ещё ты можешь обрадовать Поттера, в выходные я приеду к вам с родителями, так что морально готовьтесь к моему присутствию и ждите новые сплетни. И, пожалуйста , пострайтесь дожить до моего приезда.

Обнимаю, Марсия»

Сириус жадно вчитывался в строки, ухмыляясь. Он был так рад получить письмо от подруги, что даже не сразу сказал о нём Джеймсу.

-Это сова Марси? — Поттер подошёл сзади. — Что она пишет?

Сириус вздрогнул и обернулся на друга.

— Миледи сказала, что приедет в выходные с родителями. Так что пока солидные взрослые будут общаться, мы будем развлекать молодую леди Иден.

— Как будто тебе это не нравится, — Джеймс хитро улыбнулся, поймав его взгляд .- Кажется, ты потратил всю свою удачу на этот год.

— Поговори мне ещё тут, Сохатый. — Сириус взъерошил волосы друга. — Удача мне будет нужна, когда я признаюсь ей. А это так, удобное стечение обстоятельств.

— Главное, чтобы ты не сразу упал ей в ноги. — Поттер зашёлся смехом.

* * *

На краю стола лежала нетронутая книга «Азиатские противоядия ». Марсия нашла куда более увлекательное занятие для этого вечера. Свежий номер «Ежедневного Пророка» был разложен перед ней, а девушка, развалившись в кресле с ногами, закинутыми на бархатный пуф, с наслаждением погрузилась в чтение.

Она не просто читала. Это был настоящий спектакль одного актёра.

— «Семья Блэков объявила о помолвке своей дочери Нарциссы с молодым Люциусом Малфоем», — голос её звучал громко, наполненный сладким ядом, будто она обращалась к залу полному гостей. — Ну конечно, Люциус, а то ведь кто-то мог усомниться в твоей ориентации.

Она провела пальцем по «колонке сплетен» и фыркнула, переводя взгляд на следующую заметку. Марсия откинулась на спинку кресла, с насмешливой улыбкой наблюдая, как её собственная сипуха, сидевшая на жёрдочке, вращает головой, словно пытаясь найти источник этого монолога.

— Не смотри на меня так, Сепия. Для тебя это слишком низко. Ты существо возвышенное, — бросила она птице, прежде чем снова погрузиться в газету. — «Министерство вновь призывает к бдительности, в связи с растущей активностью тёмных сил…» — её голос внезапно сбросил шутливый тон, став ровным и саркастичным. — Ага, конечно. Лучший способ проявить бдительность — устроить ещё один благотворительный бал, где все будут делать вид, что не замечают Пожирателей Смерти, пьющих шампанское среди аристократии. Браво, министры. Бра-во.

Она громко захлопнула газету и с видом глубочайшего отвращения отбросила её в сторону.

— И это они называют новостями. Сплошной поток лицемерия и идиотизма, — проворчала она, её пальцы уже потянулись к книжном тому. — Ладно, время для чего-то полезного .

Именно в этот момент, когда она хотела вернуться к книге, раздался стук в дверь.

-Входите, — Марсия отложила энциклопедию и обернулась на дверь.

В комнату вошла элегантная женщина в пёстрой юкате, её волосы, собранные в сложную причёску, украшали несколько резных спиц. Она приветливо улыбнулась дочери.

-Милая, ты не занята? — Сумико оглядела комнату.

— Немного, но для тебя я всегда найду время. — улыбнувшись, девушка подошла к матери и обняла её.

— Я тоже по тебе скучала, дорогая. — Женщина прижала дочь к груди.

Когда они наконец разорвали объятия, первой заговорила Сумико:

— Марси, ты прекрасно знаешь о необычных способностях нашей семьи, которые передаются только по женской линии, но даже так ими обладает не каждая леди Иден. В ближайшее время Госпожа Иден позовёт тебя и расскажет о тех нюансах, о которых я, в силу некровного родства, знать не могу.

— Неужели она думает, что меня испугает эта ответственность? — Марсия сдвинула тонкие брови. — Зная её характер, она бы предпочла всё высказать мне самостоятельно наедине.

— Я не должна это говорить, но знаешь... Иногда лучше просто промолчать и сделать по-своему. — Сумико хитро прищурилась, растянув губы, накрашенные бордовой помадой, в лукавой улыбке.

— Спасибо, — Марсия слегка поклонилась на японский манер. Поклон дался ей так легко, будто она делала всегда. Но в реальности девушку обучали только английскому этикету, остальное ей привила мать.

Разговор с матерью оставил непонятное впечатление. Марсия была рада встрече, однако не ожидала услышать именно это. Совсем скоро ей предстоит встреча с нелюбимой бабушкой, тем не менее ради титула была готова и не на такие жертвы.

Продолжать читать уже не было смысла, голова гудела, так что девушке лишь оставалось пораньше лечь спать.

* * *

В кабинете пахло чаем с бергамотом, дымящимся на столе в фарфоровой чашке, и озоном. У раскрытого окна стояла статная женщина с гордой осанкой, поддерживаемой строгим корсетом под платьем из крепа и лёгкой проседью в смоляных волосах. Сцепив руки за спиной, она рассматривала хвойный лес, растущий у замка. Аристократическое происхождение женщины можно было понять лишь по её взгляду, он никогда не был просящим или мягким: в зелени её глаз была железная уверенность в своей истинной правоте и гордость за себя. Каждый, кто попадал в кабинет этой ведьмы говорил лишь тогда, когда спрашивали. Дерзить было не простительной ошибкой. Но кто сказал, что Марсия не рискует?

-"Кто не рискует, тот не пьёт огневиски."

В кресле в расслабленной позе сидела девушка. Она не боялась Нирхию, ведь статус единственной наследницы совершенно развязывал руки и язык. Марсия разглядывала портрет основательницы рода, висящий над письменным столом. Женщина на холсте была в одета терракотовое платье, расшитое жемчугом. Её шею обвивала цепочка необычного медальона.

— Марсия Эри Иден, ты догадываешься, по какой причине я позвала тебя сегодня?

— Догадываюсь, госпожа.

— Отлично, значит, это не станет сюрпризом для тебя. — Нирхия повернулась к Марсии, в её руках была плоская шкатулка из красного дерева, немного потёртая от времени, но всё ещё выглядящая достойно. Девушку удивило, что медальон был защищён лишь маленьким золотым ключиком, который женщина сразу убрала в карман. Когда шкатулка открылась, Марсия изумилась контрасту камней. Вставка была сделана из белого кварца, который до смешного просто выглядел на фоне всего украшения. На картине же медальон выделялся крупным рубином.

— Ты не понимаешь, почему медальон так отличается от изображённого там. — Нирхия указала рукой на портрет. — Но причина изменения камня совершенно не в подмене или подобном.

Марсия внимала каждому слову женщины, сосредоточившись на наследии.

— Женщина из рода Иден, прямой потомок самой Палладии Морриган Иден, может получить один из трёх даров. Но все они сводятся к одной цели — видение будущего. Иногда леди снятся вещие сны, но это редкость, которая обычно предсказывает большую беду. Такие сны не приходят просто так, их участники сыграют не последнюю роль в происходящем там. Остерегайся их и внимай каждой детали. — Нирхия помолчала, дав Марсии усвоить сказанное. — Рубин, которым сменяется белый кварц, указывает на склонность к гадании на картах таро. Каждый старший и младший аркан станут твоими верными слугами. Сапфир — видения в хрустальном шаре. Изумруд — получение знаков от рун. Каждая девочка, рождённая в нашей семье в первое новолуние своей жизни проходит обряд принятия родом. К её лбу прикладывают медальон и он указывает на дар. Если же камень никак не реагирует... Дар полностью отсутствует и никогда не сможет развиться. — последние фразы были жёсткой констатацией факта, голос стал на пол-тона ниже, чем обычно. Со стороны казалось, что ведьма смотрит сквозь Марсию, её взгляд лишь на секунду застыл в одной точке.

*Кабинет был тем же — тот же запах, тот же портрет основательницы над камином, чей надменный взгляд, казалось, видел все тайны мира. Но тогда, много лет назад, он не был её личным царством, а лишь казался душной клеткой.

Сама она, юная Нирхия, стояла по стойке смирно, впиваясь взглядом в узор на персидском ковре. Её ладони, сложенные за спиной, были влажными. Она знала, почему её вызвали. Близилось совершеннолетие, и теперь должен прозвучать вердикт.

Её мать, Терпсихора Талия Иден, сидела в кресле. В тот день Терпсихора не выглядела грозной главой семьи. Она выглядела… сломленной.

Ведьма задумчиво крутила медальон в руках. Она до сих пор не могла осознать, что её единственную дочь не принял род, не одарил даром. Кварц насмешливо блестел, отражаясь в её глазах.

Свет камина играл на уродливо простой вставке. Он был холодным, молчаливым, мёртвым. Таким же, каким остался в ту ночь, когда его приложили ко лбу маленькой Нирхии.

— Матушка? — тихо, почти неслышно, осмелилась нарушить молчание Нирхия. В её голосе звучала отчаянная надежда. Может, он ошибся? Может, нужно подождать?

Терпсихора подняла на неё глаза. В них не было ни гнева, ни привычной твёрдости. Там жила какая-то чужая, непонятная дочери боль и разочарование, такое всепоглощающее, что от него перехватывало дыхание.

— Камень молчит, — голос ведьмы был глухим, лишённым всяких эмоций. Он был похож на скрип двери в склепе. — Он не увидел в тебе ничего. Ни искры провидения, ни намёка на силу, которую носили все женщины в нашем роду.

Она бросила медальон на стол. Он глухо стукнулся о дерево, распластавшись по поверхности.

— Дар полностью отсутствует, Нирхия. И никогда не сможет развиться. Род… род тебя не признал.

Эти слова не были произнесены сухо, как это сказала сама Нирхия годы спустя. Они были произнесены тихим, леденящим душу приговором. И это было в тысячу раз хуже.

В тот миг мир юной Нирхии рухнул. Это не было слезами или истерикой. Это было ощущением полной, абсолютной пустоты. Она была никем. Пустым местом. Позорным пятном на безупречной странице рода Иден. Она смотрела на мать — величественную аристократку, сильную волшебницу , которая всегда была воплощением власти и магии, — и видела в её глазах стыд. За неё.

И тогда, в ту самую секунду, в этой раскалывающейся на части девочке что-то умерло и родилась ледяная броня, что осталась с ней навечно. Боль была настолько невыносимой, что единственным способом выжить было заморозить её. Навсегда.

Она выпрямилась. Слёз не последовало. Лицо стало маской.

—Я поняла, — её собственный голос прозвучал чужо, не по-детски ровно. — Значит, мне придётся добиваться всего самой. Без милости рода.

Она развернулась и вышла из кабинета, не дожидаясь разрешения. Её спина была прямой, походка — твёрдой. А в груди застывал вечный, обжигающий комок льда — обиды на мать, на род, на несправедливость судьбы и яростная, пламенная клятва никогда, ни перед кем не показывать свою слабость. *

В кабинете повисла тягостная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине. Пальцы Нирхии, сжимавшие красивую, но бесполезную шкатулку, побелели. Она снова почувствовала то, что обещала себе никогда не вспоминать.

Она смотрела на свою внучку — дерзкую, уверенную, одарённую — и ненавидела её в этот миг всей силой своей покалеченной души.

— Значит мой дар уже известен. Какой же мне выпал? — пальцы девушки впились в иссиня-чёрный бархат подлокотников кресла.

— Уйми своё безмерное любопытство. С чего ты взяла, что у тебя есть дар? — Нирхия поджала губы, вздёрнув подбородок. — Ведь он мог и не достаться тебе.

— Так же как и вам? — Марсия склонила голову, своевременно спрятав ухмылку за напускным спокойствием.

Женщина выпрямилась ещё больше, стараясь отстраниться от слов физически.

— Своенравная девчонка. Твой дар — рубин. Можешь идти.

Марсия, не прощаясь, покинула кабинет, настроение было прекрасным, бабушка лишь подлила масла в огонь.