Посмотри на меня (гет)

— Привет! Профессор Слизнорт сказал, что я могу обратиться к тебе по поводу зельеварения… — сказала девочка лет пятнадцати, протягивая руку черноволосому юноше. Он оторвал взгляд от своей тетради, испытывая некоторого рода чувство неловкости и непонимания, кому он внезапно понадобился. И вряд ли просто так, за красивые глазки.

— Привет. Что-то случилось? Нужно списать? — юноша смотрел на свою однокурсницу, и его жутко бесило, что гриффиндорцам от него вечно что-то надо.

“Тяжело мне будет,” — подумала Корнелия.

— Нет. Я занимаюсь сейчас разработкой нового зелья, которое могло бы использоваться в медицине. Профессор сказал, что я могу обратиться к тебе, чтобы ты мне помог с теорией и подправить что-то на практике. Могу показать свои записи… — девушка торопливо потянулась за тетрадкой в сумку. — И мы можем потом вместе опубликовать статью, это будет полезно для карьеры. Профессор, кажется, видит в тебе талант.

Юноша был польщен, что его талант оценили.

— Давай посмотрим. Кстати, как тебя зовут? Мы так и не представились, — он встал со скамьи и поправил рубашку. — Я Северус Снейп.

— Да, точно, — улыбнулась девушка. — Я Корнелия Флавия. Мы с тобой могли пересекаться на совместных занятиях по травологии и зельеварению.

— Видел твои успехи, — кивнул Северус. — Когда твой котел однажды яростно задымился, это было забавно.

— Я думала, я все спалю, — засмеялась Корнелия. — Вот, смотри, — она открыла нужную страницу тетради и показала цели опыта и уже использованные компоненты. — Я занимаюсь зельем от кровотечений в результате магического воздействия. Например, рана от проклятого ножа или укус зачарованной змеи не заживают как обычно, поэтому требуется другой вид лечения.

— Благая цель, — Северус вчитывался в строки с записями, отмечая, что девочка постаралась на славу и действительно увлечена делом. — А от меня что требуется?

— Корректировка моей работы. И помощь в проведении опытов.

— Хорошо. Слизнорт разрешил тебе посещать лабораторию?

— Да, — ответила Корнелия, не понимая, почему он так избегает ее взгляда.

— Оставишь мне записи? Я пока их проанализирую.

— Безусловно, вот, держи, — она протянула тетрадь, надеясь, что ее работу не потеряют. — Давай, может, встретимся в библиотеке вечером? Я буду делать домашку там. Если ты придёшь, сможем обсудить…

— Да, я тоже там работаю, поэтому увидимся. А сейчас мне пора на трансфигурацию, до скорого!

— До скорого… — помахала ему Корнелия.

Северус Снейп учился на факультете Слизерин и почти не имел друзей. Да, он общался с Люциусом Малфоем, Блэками, Нарциссой, девушкой Люциуса, но теплых отношений так и не сложилось.

Особенно обидно ему было из-за Лили Эванс, его подруги детства, которая учится на Гриффиндоре. Ей общество Северуса стало надоедать: она только списывала у него задания по зельеварению и узнавала темы по защите от темных искусств, которые слизеринцы изучали раньше других факультетов.

Северус не мог понять, что же с ней произошло, почему она отвернулась от него. Ведь им нравилось проводить время вместе, фантазировать, обсуждать книги. Вместе они мечтали об учебе в Хогвартсе, и обоим виделось совместное будущее в этих стенах. Но их распределили по разным факультетам, и на совместных парах Лили не стремилась сесть к Снейпу.

Корнелия была одногруппницей Лили. Но они редко общалась, потому что у них были разные интересы. Лили была душой компании и с радостью поддерживала общество Джеймса Поттера и его друзей — Сириуса, Питера и Ремуса. А Джеймс был одним из тех красавчиков, что привлекают внимание всех, кто находился в гостиной.

А Корнелия стеснялась этого. Точнее, ей было неловко находиться в кругу спортсменов. Она предпочитала сидеть где-нибудь в кресле в книжном уголке. Вроде бы была рядом со всеми, но не хотела быть заметной. Иногда Джеймс пытался вовлечь ее в разговор, и они мило беседовали, но девушке частенько казалось, что она как будто не подходит этой компании, потому что не обладала присущими им качествами. Однако общество Ремуса Люпина ей очень нравилось. Он был спокойным и очень эмпатичным юношей, всегда готовым помочь после тяжелого учебного дня, угостить нежным молочным шоколадом, которого у него всегда было вдоволь.

Поэтому Корнелия с удовольствием проводила время в библиотеке, училась, потому что у нее была мечта — работать на благо медицины, ведь ей хотелось помочь людям, пострадавшим от порчи или разного вида темных искусств.

* * *

— Я изучил твои записи, и у меня даже есть некоторые варианты, которые мы можем опробовать, — Северус подсел к Корнелии и начал на черновике прописывать компоненты для зелий.

— Ты так легко запоминаешь взаимодействующие вещества и знаешь, что сочетать нельзя?

— Со временем у меня сложилась система, и теперь я быстро подбираю ингредиенты.

— Тебе понятна суть работы, что я собираюсь делать?

— Да, конечно. По гипотезе я понял, что сейчас подберем компоненты, сварим пробное зелье, а потом попробуем проверить его действие на мышах, — Северус придвинулся на стуле к девушке. От него пахло травой и старыми книгами.

С этого дня Снейп и Флавия часто собирались по вечерам в библиотеке, а затем перебрались в лабораторию, которую им любезно предоставил Слизнорт. Они долго рассчитывали необходимые граммовки, соотношения компонентов, описывали опыты — как успешные, так и неудачные.

Северус обладал уникальным аналитическим складом ума, а у Корнелии просыпался особый инстинкт, подсказывающий, что делать дальше. Хотя оба были аналитиками, их совместная работа была гармоничной.

Снейпу изначально идея работы в паре не нравилась: он привык работать один и полагаться только на себя. Темп напарников его обычно не устраивал, но в этот раз было иначе.

— Знаешь, я даже не думала, что мы так сработаемся, — улыбнулась Корнелия, устанавливая новый котел. — Я не фанат работать в команде.

— Не поверишь, я тоже об этом думал.

— Поверю, — засмеялась девушка. — Но мне все нравится. Ты классный.

— Спасибо, это честь для меня, — кивнул Северус, изображая благородного рыцаря.

Корнелия всегда любовалась им, когда он был занят работой, когда много думал и предлагал нестандартные решения. Постепенно она осознала, что влюбилась.

Когда студенты сидели вместе на сдвоенных занятиях, одноклассники часто обсуждали их. Такое внимание, конечно же, не могло не смущать, но Северусу было как-то все равно. А в груди Корнелии сердце билось чаще от мысли, что она хотя бы так проводит с Северусом больше времени, он уделяет ей внимание, ведь они постоянно общались, смеялись, и девушке стало казаться, что он тоже испытывает к ней симпатию. Но спросить его об этом, естественно боялась.

Однако была еще одна причина, мешавшая ей полностью погрузиться в свои чувства — Лили. Корнелия ощущала, что Снейп все еще сильно привязан к подруге детства.

* * *

Больнее всего переживать не утрату человека, не смерть, а отказ. Так где-то писали психологи.

Северус переживал свою утрату давно, но момент, когда Лили отказалась от него, стал фатальным. Пустота в его душе оказалась настолько пугающей, настолько причиняющей боль и занимающей все, что он не мог встать, заниматься на уроках как раньше, с вовлечённостью. И плакать он не мог.

Чувство одиночества и ненужности, когда не оправдал чужих надежд, разъедает изнутри. Всплывают вопросы: а как нужно было действовать? Что со мной не так? Имею ли я право на исправление? Как побороть это несовершенство?

Возникает желание славы, желание доказать, что ты достойный человек, чтобы отвергнувший пожалел об утрате. Амбиции вспыхнули в груди Снейпа, когда он понял, что готов идти по головам ради признания. Чьего признания? Того, кто явно могущественнее простых волшебников и тем более студентов Хогвартса. Недавно же Люциус говорил о том, что формируется общество Пожирателей Смерти. Звучало весьма интересно — стать лучше других волшебников и открыть грани другой магии.

Но от самобичевания и внутренней борьбы юношу отвлекла его подруга.

— Сев, привет! Сегодня придешь в лабораторию? Я тебя ждала вчера, хотела бы показать промежуточный результат, — сказала Корнелия, садясь на скамейку рядом с ним. Уроки уже закончились, поэтому желание погулять манило многих в этот теплый весенний день. — Жаль, вчера тебя не было…

— Я не приду, — хмуро ответил он.

Внутри Корнелии что-то оборвалось. Это были их занятия. Совместные. Когда они много общались и наслаждались работой. И она чувствовала себя значимой рядом с ним.

— Что случилось? — спросила она.

— Неважно. Я приду, когда будут силы, хорошо? — попытался вернуться к своему обычному состоянию Северус.

— Хорошо, — ответила Корнелия, опустив глаза. — Я… Если я могу чем-нибудь помочь, ты скажи.

— Угу, — выдохнул Северус и продолжил смотреть на водную гладь озера, не обращая внимания на Флавию, которая не могла найти слов, чтобы хоть немного расшевелить юношу. Она же видела, что с ним что-то не так. Что нельзя померкнуть так быстро без причины.

Она села рядом с ним.

— Это из-за вчерашних событий?

Снейпа окатило ледяной водой, и он резко повернулся к девушке. Ему было неприятно, что кто-то трогает его за уязвимые места, проникает в душу, которую он не стремился открывать другим.

— О чем ты? — спросил он.

— О Джеймсе, Сириусе и… Лили. Я знаю, что она тебе нравится, это невозможно не увидеть, — у Корнелии внутри сжимался узел, который причинял ей боль. Она знала, что ее не выберут никогда. Потому что Северусу всегда нравился другой человек. А ей нравился Северус.

Юноша смотрел на нее с ужасом, внутри него разгорался пожар. Он бы с радостью сбежал, послав куда подальше Корнелию, но не мог. Потому что так можно с кем угодно, но не с ней, ведь она доверяла ему, открывалась ему все то время, что они работали вместе. Она не заслуживала того, что Северус обычно испытывал на своей шкуре.

Корнелия все поняла. Поняла по взгляду, что она здесь лишняя. Она встала и собралась уйти к себе в комнату, но Северус осторожно схватил ее за рукав рубашки.

— Постой. Пожалуйста… — он встал и собрал свои вещи. — Давай отойдем, — Северус кивнул головой в сторону более укромного места, подальше от любопытных глаз учеников.

Конечно, это удивило Корнелию, но все же польстило, что Снейп от нее не сбежал.

Они подошли к месту под дубом, толстые корни которого были покрыты бархатистым изумрудным мхом. Время согнуло ветви дерева, и теперь они свисали низко, создавая над ними естественный полог.

Северус расстелил свою мантию на земле и усадил на нее девушку. Корнелия почувствовала себя лучше. Снейп сел рядом с ней, и по его изможденным глазам и дрожащим рукам она поняла, как тяжело было ему все это время. И тяжело было в одиночестве. Что-то словно съедало Северуса изнутри.

— Раз ты заметила, то да. Мне нравилась Лили, потому что мы были знакомы с детства. Я помню, как меня поразила маленькая девочка, которая умеет то же, что и я, что она волшебница, — вкрадчиво начал свой рассказ Снейп. — Лили из семьи магглов, и именно я ей впервые рассказывал о волшебной школе, о том, что умеют волшебники.

— Ты тогда почувствовал свою значимость?

— Пожалуй, так, — кивнул Северус и опустил голову, глядя Корнелии в глаза. Черные волосы скользнули вдоль его щеки. — И я как будто с детства надеялся, что буду для нее значимым всю жизнь. Ну или хотя бы буду ей другом.

— А как ты понял, что она не нуждается в тебе? — Корнелия развернулась к нему всем телом.

— Она рассказала гриффиндорцам о моем заклинании, которое я придумал. Она брала мой учебник, где оно было, и потом Поттер стал использовать против меня же. А я доверял Лили.

— То, что использовали вчера? Но Лили хотела защитить тебя…

— Кор, ты понимаешь, что это унизительно? За меня вступается девчонка. Просит Поттера не трогать меня.

— Понимаю… я просто подумала, что так она оказывает тебе знаки внимания. Или это по старой дружбе?

— В том-то и дело. Если бы она нуждалась во мне не только из-за учебы, я бы так не реагировал. А она хотела выставить свои лучшие качества перед Поттером. Хотя это типичное поведение гриффиндорцев, что уж тут.

— У тебя особая неприязнь к нему? Мне кажется, он неплохой человек, просто ему не хватает собранности и ума.

— Да, может, и неплохой… Но бесит он меня.

Корнелия все понимала. Не мог он принять то, что Лили все же выбрала Джеймса. А не Северуса. Это чувство было сложно побороть, потому что Корнелия тоже испытывала по отношению к самой Лили не самые приятные чувства. Ревность ли это? Непонятно. Но внутри Корнелии завязывался противный узел из чувств, которых она стыдилась.

— Сев, ты вчера еще что-то сказал ей. Я не знаю, что именно, — она вспомнила, как Лили вернулась в гостиную в ужасном расположении духа. — Тебя это мучает?

— Я назвал ее грязнокровкой, — он сжал губы, что они побелели. Было очевидно, как сильно он сожалеет о сказанном.

— Это стало концом?

— Видимо, да. Я извинился перед ней сразу же. Я же понимал, какое уродство вылетело из моего рта. Я просто был так зол на то, что происходило, не надо было ей видеть, что делал Поттер со мной… я бы справился.

Корнелия видела мальчика с большой болью, который привык быть один. Он не хотел, чтобы Лили пострадала, но он не мог принять ее помощь, потому что это слишком его уязвило. Северус всегда находился в состоянии борьбы, всегда был готов защищаться.

— Напиши ей записку, если она не хочет говорить. Я поговорю с Лили.

— Это того стоит?

— Даже если она не простит, то ты пытался, Сев. Ты со своей стороны сделаешь все возможное, но ты не можешь отвечать за решения других людей. Лучше попытаться и не жалеть, что не сделал и не сказал важного.

— Спасибо тебе, — Северус опустил взгляд на свои ботинки. — Спасибо…

Внутри у него зарождалось спокойствие, которого он раньше не испытывал. Так тихо и будто бы все понятно.

— Напиши ей, что она тебе нравится.

— Что? — юношу словно окатило ледяной водой, и он вздрогнул.

— Что она тебе нравится, — повторила Корнелия четко и уверенно. — Попытка не пытка.

— Нет, — отрезал Северус, сжав губы. — Она уже сделала выбор, я не буду позориться еще больше.

Корнелия понимала, что Северус очень дорожит Лили. И внутри у нее рушились все надежды. Ее мнимые надежды на счастье быть с ним.

По вечерам Корнелия любила мечтать о будущем. Представляла, как она будет работать в лаборатории больницы Святого Мунго, как Северус будет заниматься зельеварением, возможно с ней вместе, возможно, откроет свое дело. Воображала, как они будут жить недалеко от Косого переулка и строить свою семью. Она стеснялась даже подумать о возможном поцелуе с Северусом, о каком-то факте близости, как будто она посягает на то, что ей никогда не было и не будет доступно. Она хотела любви, но понимала невозможность ее. И именно эта боль от того, что выбрали не ее, была невыносимой.

Но она знала, что все же Северус ей ничем не обязан, никаких обещаний не давал. И такова жизнь.

Корнелия не заметила, как долго они сидели, пока Северус писал записку. Опомнилась, когда он вложил ей в руку небольшой листок.

— Передашь?

— Угу. Пойду делать домашнее задание, — Корнелия встала, убирая в сумку листочек. Соблазн прочитать был велик, но она решила, что если Лили захочет, она покажет сама.

— Спасибо, — Северус, смущаясь, встал и обнял Корнелию, в моменте вдыхая нежный запах ее волос. Девушка растерялась, но ответила на объятия тем, что погладила Северуса по спине и уткнулась носом ему в грудь.

Он мягко прервал объятия и поднял свою мантию с земли.

— Спасибо, Северус, — сказала девушка и направилась в Хогвартс.

Сердце у юноши бешшено колотилось. И из-за записки, и из-за того, что было. Корнелия его понимает и принимает. Он все же для нее значимый человек? И не просто из-за зельеварения? Она видит в нем просто Северуса?

* * *

Лицо Лили выражало удивление. Она не понимала, почему именно Корнелия стала "совой", которая принесла ей записку от Снейпа. Хотя сама прекрасно знала, что Снейпа к себе и на пушечный выстрел не подпустила бы после всего сказанного им.

Она развернула листок.

"Лили, прости меня за то, что я вчера сказал своим поганым ртом. Я так не считаю, это вырвалось. Ты замечательная волшебница, которая хотела мне помочь, а я твою помощь отверг из-за гордости.

Прости меня, гордеца. Я все осознал. Каюсь.

Будь счастлива с Джеймсом. Я тебя больше не потревожу.

Северус."

— Ты с ним говорила? — спросила Лили, глядя на девушку. Ей было неприятно, что это именно с ее подачи Северус мог написать такое.

— Да. Он переживал, поэтому мы поговорили…

— А ко мне было сложно подойти?

— Я не знаю. Он написал тебе записку, чтобы хотя бы так извиниться.

— Я его прощаю, передай ему, — но чувствовалось, что Лили все же сильно злилась на него. — Но пусть со своими слизеринцами меньше общается, раз они ему мозги так промыли.

— Мне кажется, ему было бы важно услышать это от тебя…

— Нет, скажи ты. Ты же ему важнее, — Лили положила открытую записку на стол и показала ее девушке.

"Будь счастлива с Джеймсом. Я тебя больше не потревожу".

Вечером Корнелия ушла в лабораторию, чтобы поработать над зельем перед финальными правками публикации. Там она встретила Северуса, который уже готовил препараты.

Увидев девушку, он встал со своего места и заглянул ей в глаза.

— Лили просила передать, что она простила тебя. Она прочитала записку. Все вроде бы хорошо, — дрожащим голосом произнесла Корнелия.

— Хорошо… — выдохнул он, ощутив, как тиски внутри него разжимаются. — А в целом как разговор прошел? Ты видела записку?

— Да, мне Лили показала записку. Мне показалось, ей не очень понравилось то, что я стала вашей совой. Но и как будто слова записки дали ей повод отпустить ситуацию, — о последних словах Лили она умолчала, ведь не знала как сказать о таком.

— Ну что ж, я пытался… Плохая записка?

— Нет, Сев, ты отлично написал. Ты молодец, — улыбнулась Корнелия, понимая, что Северусу было неловко, что она увидела содержание записки. Как будто заглянула в его душу.

Он улыбнулся ей в ответ. А улыбался он нечасто, и Корнелии было приятно, что она увидела эту диковинку.

— Я подготовил препараты, давай доведем дело до конца, — он указал на ингредиенты для зелья. Когда Северус проявлял такой энтузиазм, это означало, что все идет хорошо.

Корнелия смотрела на него: высокий, худой юноша с тонкими руками и длинными пальцами, черными волосами чуть ниже плеч. Рукава рубашки были закатаны, чтобы не испачкать белую ткань соком ингредиентов для зелий. Северус стоял и чему-то улыбался. И Корнелия улыбнулась вместе с ним.

* * *

— Профессор Слизнорт, мы завершили работу над статьей! Зелье эффективное, мы принесли вам образец, — Корнелия стояла после занятия у стола преподавателя и вытаскивала из сумки текст написанной статьи.

— Как замечательно, мои дорогие студенты! Я рад, что двум факультетам удалось сработаться, — как-то по-отцовски улыбнулся профессор. — Как вы проверяли эффективность?

— На мышах. Мы не имеем права испытывать все это на людях, — Северус поправил пробку на флакончике и отдал его учителю.

— Правильно, ребята. Это проверят уже в лаборатории Мунго. Я сегодня изучу вашу работу, при необходимости отредактирую, и мы вместе отправим статью в "Зельеварение сегодня". Поскольку вы несовершеннолетние, я буду указан как научный руководитель, и я внесу деньги за публикацию. Но все лавры достанутся вам, дорогие студенты. Для меня будет честью стоять рядом с вашими именами, — улыбался Слизнорт, рассматривая темную жидкость флакончика. — Вас ждет отличное будущее, мои дорогие. Северус, я рекомендовал бы вам еще углубиться в изучение защиты от темных искусств. Ваш проницательный ум и знания в области зельеварения помогут достичь новых высот. А вы, Корнелия, не забывайте о своей мечте — я напишу по окончании учебы рекомендательное письмо в Мунго о ваших талантах зельевара и исследователя. В Гриффиндоре вы неслучайно — вам нужно помогать другим, это и подарит счастье.

— Спасибо, профессор, — Корнелия пожала ему руку.

— Благодарю за рекомендацию. Я подумаю об этом, — Северус протянул свою руку профессору.

Студенты вышли из аудитории — это было их последнее занятие на сегодня. На улице светило солнце, и день был просто чудесным для прогулки. Времени для подготовки к экзаменам у них было предостаточно, СОВ они сдадут спокойно.

Северус шел вместе с Корнелией к тихому углу этажа, где они обычно проводили время за беседами о всякой всячине.

— Сев, спасибо тебе за помощь в исследовании. Мне было очень интересно работать с тобой, и я надеюсь, что на этом наше общение не закончится. Мы можем с тобой создать еще очень много интересного, — Корнелия стояла перед ним, словно прощаясь, с легкой грустью в глазах. Она боялась, что завершение работы над исследованием положит конец их близким отношениям. Она была рада, что у нее есть такой друг, с которым у них так много общего. — И это тебе, — она протянула Северусу небольшую книжку по защите от темных искусств, которую она нашла в букинистическом магазине в Хогсмиде.

— Спасибо, Корнелия, — Северус с улыбкой принял книгу. Он давно думал о глубоком изучении этой области науки о магии и уже втайне практиковал темную магию. — Общение не закончится, — он наклонился и поцеловал Корнелию в щеку. Она покраснела и посмотрела ему в глаза.

Северус понял, что он не ошибся, предполагая, что Корнелия будет не против такого его действия. Он притянул девушку к себе и ощутил, как она обвила его шею руками. Их губы сомкнулись в осторожном, но теплом поцелуе.

Внутри Корнелии все перевернулось: она была с ним, он целовал ее. Она чувствовала невероятную нежность, находясь рядом с юношей, не надеясь ранее на счастье вместе.

А счастье — оно здесь, рядом.

* * *

— Се-е-в! — Корнелия с восторгом побежала навстречу своему молодому человеку. Этим летом Северус будет жить у девушки, поэтому он приехал в ее городок, который находился относительно недалеко от Коукворта, что до него можно было добраться на поезде.

— Привет, моя хорошая, — улыбнулся Северус, кутая в объятиях свою вторую половинку.

Он по ней скучал, ведь они не виделись две недели после окончания курса. Северус ездил в родной дом, чтобы забрать нужные вещи и закончить личные дела. Его мама была не против такой долгой поездки к Корнелии, так что мучительных уговоров родителей у юноши не было.

Корнелия часто целовала его и не могла поверить, что он наконец-то рядом. Раньше разлуку с ним она переживала, но, когда вступила в отношения с Северусом, любая минута расставания была в тягость.

— Ты постригся! — девушка провела по его волосам, которые были чуть ниже его ушей.

— Ага, на лето самое то, — убрал черные пряди за ухо Северус.

Корнелия еще раз поцеловала его и, взяв за руку, повела молодого человека с перрона в сторону дома.

Северус взял с собой чемодан с нужными вещами, а в рюкзаке у него были книги. Ингредиенты для зелий они купят в Косом переулке, если у Корнелии чего-то не окажется дома.

Через двадцать минут ребята уже подходили к дому. Дом Корнелии был небольшим: двухэтажный, с черепичной крышей и торчащей из нее толстой трубой. Горели кованые фонари, а у дома росли петунии и цвели гвоздики. Родители девушки были волшебниками, поэтому казалось, что жилище наполняли светлые чары.

— Мам, пап, познакомьтесь, это Северус, — Корнелия представила своего молодого человека родителям, радостно указав на его фигуру.

Северус очень волновался перед этой встречей, потому что чувствовал груз ответственности: он встречался с девушкой, это были его первые серьезные отношения. Он переживал, что родители Корнелии могут подумать о нем как о бедняке. Его одежда была потрепанной, кое-где залатанной и потертой.

— Здравствуйте, мистер и миссис Флавия! — он мягко улыбнулся и кивнул головой в знак приветствия, отчего волосы слегка закрыли его лицо.

— Здравствуй, Северус! Мы много о тебе слышали, — протянул руку отец Корнелии. У него были такие же серые глаза как у Корнелии, а волосы слегка кудрявились. — Алан.

— Мы восхищены твоим талантом зельеварения, — сказала приятная женщина лет сорока, обнимая гостя. А вот волосы у девушки были явно от мамы — светлые-светлые, практически серебряные. — Я Рима.

— И мне очень приятно познакомиться, — смутился Северус. — Надеюсь, я вас не сильно побеспокою.

— Мы рады гостям, особенно друзьям нашей дочери, — с хитрым прищуром улыбнулся отец, забирая вещи Северуса.

По приезде гостя усадили за стол и накормили невероятно вкусной картофельной запеканкой и домашними пирожными. За чашкой чая семья узнала Северуса поближе. Родители Корнелии с удовольствием слушали истории из жизни Северуса и радовались успехам избранника их дочери.

— Северус, а как твои родители отнеслись к поездке сюда? — спросила Рима, наливая юноше еще чаю.

— Мама отнеслась спокойно. У нее сейчас много работы — она готовит зелья для разных заказчиков и аптек. Я ей за те две недели после окончания курса старался помочь: закупить ингредиенты, сварить хотя бы несколько котелков зелий, подготовить флаконы.

— А папа?

Корнелия с тревогой взглянула на Северуса, беспокоясь, что его этот вопрос задел.

— Мой папа в запое. Ему все равно было.

— Прости меня за такую бестактность, — Рима прикрыла рот рукой.

— Не переживайте, все хорошо. Я очень рад, что оказался в таком теплом семейном кругу с вами, — он мягко улыбнулся, стараясь успокоить женщину. Он включил все свое обаяние.

Он смотрел на Риму и Алана, счастливую семейную пару, и даже их одежда спокойных оттенков словно отражала их размеренный образ жизни в небольшом британском городке. И это спокойствие передавалось юноше.

Конечно, всем было понятно, что у Северуса не было таких теплых уютных вечеров с семьей поэтому каждый из дома Флавии стремился подарить молодому человеку недостающую любовь.

После такого вечера, смеясь, все разошлись по своим комнатам отдыхать и ложиться спать. Северусу постелили кровать в комнате Корнелии, поэтому они еще долго сидели вместе и болтали обо всем на свете, стараясь наверстать упущенное время, пока были вдали друг от друга.

— Сев, а почему ты так много знаешь о проклятиях?

— Потому что я изучаю темную магию, — очень серьезно ответил он.

Это признание Корнелию напугало, потому что их всегда учили, что темная магия — это запретная тема для волшебников, она очерняет душу и захватывает ее в плен алчности и гордыни.

— Но… это же опасно…

— Смотри, если бы я не изучал эту область, мы бы не поняли природу проклятий, чтобы изготовить зелье. Без тьмы мы бы не увидели света. Без зла не имело бы смысла добро. Тут вопрос выбора человека. Дьявол с Богом борются, и место битвы — сердца людей, — Корнелия, лежавшая у него на плече, подняла глаза и стала долго смотреть в темные глаза Северуса. В его глазах читались спокойствие и мудрость, не свойственные его возрасту.

— А что тебя останавливает от полного погружения во тьму?

— То, что там нет жизни, нет нового. Все существует за счет чего-то другого, паразитирует. А жизнь все же появляется там, где нет зависимости, где есть совместное творчество. И это как раз есть у нас, — он поцеловал девушку в макушку. — Почему ты переживаешь?

— Знаешь… мне тогда Лили сказала, что ей не нравится, что ты общаешься со слизеринцами, которые “промыли тебе мозги”. Я не знаю, что она имела в виду, но почему-то я стала все чаще думать об этом. Они какое-то общество создают? Люциус, Беллатриса…

— А, ты об этом… Да, Лили всегда бесило общество слизеринцев. А о Пожирателях Смерти она не могла знать.

— Пожирателях?

— Да. Это люди, последователи Темного Лорда. Они выступают против маглорожденных волшебников, борются за чистоту крови. Сам Лорд обещает союзникам могущество и исполнение всех желаний.

— Это же обыкновенный фашизм.

— То-то и оно. Я разве похож на фашиста? — Северус серьезно посмотрел на Корнелию.

— Нет, ты что…

— Я, честно, в моменты уныния поддавался сладким звукам агитации Лорда, что я вот получу то, чего бы не получил по окончании Хогвартса. Но я же понимаю, что так пытаются играть с моей гордостью, моими амбициями. Я же сам могу добиться того, что мне там обещают за какие-то, честно скажем, гадкие дела. Это больше подходит Люциусу и Беллатрисе, они у нас готовы на все ради своих целей.

— Мне кажется, ты не поступишь так, тебе не свойственно.

— Свойственно, я же слизеринец, вот что страшно, — приподнялся на локте юноша. — Но мой факультет не определяет мои качества. Я не хочу унижаться, спасибо Поттеру и дружкам, натерпелся. Ты ведь слышала, как они меня все время называли?

— Нюниус? — прошептала Корнелия.

— Ага. Но я не хочу опускаться до уровня Поттера в плане оскорблений. Я просто хочу добиться в жизни многого сам. Без всего этого ерничества. Свой юношеский максимализм, кажется, я уже перерос. Надоело мне это деление на белое и чёрное, на хорошее и плохое. Мир гораздо сложнее.

— Северус, ты многого добьешься! Амбиции — это же хорошо, главное правильно возможности использовать, не забывая, что мы живем среди людей. И что надо поступать по-человечески.

— Именно, моя дорогая, — Северус нежно держал ладошку Корнелии в своей. — С тобой я понял, как я могу реализовать это все. Не унижаясь и не унижая… Я даже подумываю о возможной карьере преподавателя.

— Сев! Ты — учитель? — удивилась Корнелия, тихо засмеявшись.

— Ну а что такого?.. — покраснел он. — Ну и не буду больше тебе рассказывать такие вещи…

— Да ты чего! Это же классно! Я от радости смеюсь. Мне бы такого учителя! — Корнелия перевела разговор в позитивное русло. — У тебя все получится на высшем уровне — иначе и быть не может.

— Ну а ты будешь отличным исследователем. Я буду тебе помогать, и мы выпустим свою книгу — Снейп. К., Снейп С. Зельеварение и врачевание. Лондон, такой-то там год, — сказал Северус, укрывая девушку пледом.

— Снейп?

— Снейп, — мягко ответил он. — Смотри, какие звезды сегодня яркие на небе, — он рукой указал на серебряные жемчужинки на темном бархате небосклона.

Так они и уснули, смотря в темные дали небес.

* * *

Им было по шестнадцать. Это было счастливое беззаботное лето, которое они проводили вместе.

Днем Корнелия с Северусом часто ходили на озеро, гуляли по лесу, где практиковались в защите от темных искусств. А по вечерам они закрывались в сарае и проводили там опыты. Дома им не хотелось это делать, чтобы не закоптить светлые стены комнат.

— Давай научимся вызывать Патронуса? — как-то лежа на берегу озера, спросил девушку Северус. Они недавно вылезли из воды, поэтому грелись на солнце и сушили волосы.

— Давай. Ты уже это делал?

— Пробовал, но не очень хорошо получалось. Но у меня появилось много приятных впечатлений.

Они посмеялись, еще немного полежали и пошли в лес, чтобы там тренироваться.

Северус положил вещи на поляне и достал палочку.

— Нужно сосредоточиться и вспомнить самые счастливые моменты. Понятно, что при реальной встрече с дементорами или во время боя будет сложно так готовиться, но начать следует с такого.

Снейп встал в удобную позу, выдохнул и взмахнул палочкой:

— Экспекто Патронум, — палочка выдала серебряное свечение. — Так, еще раз, — он подмигнул Корнелии. — Экспекто Патронум.

Снова ничего.

— Давай пока ты отдохнешь, и я тоже попробую. А ты посмотришь на мою технику.

Корнелия встала рядом с Севом и взмахнула палочкой. Из нее вышло лишь слабое свечение.

Северус смотрел на девушку и вспоминал приятные моменты, связанные с ней. Как они варили Амортенцию, чистили котлы, собирали зверобой на рассвете. Как они впервые поцеловались. Как держались за руку на уроке Зельеварения, скрываясь от глаз одноклассников.

— Экспекто Патронум! — выдохнул Северус, и из его палочки выбежала лань.

Он смотрел на нее, не веря своим глазам.

— Сев! Классно! — Корнелия с восторгом смотрела на это светящееся чудо. — А что ты вспомнил?

— Нас вспомнил, в мелочах, — он встал за спину девушки и приобнял ее. — Вот так руку подними и подумай не о патронусе, каким ты его хочешь видеть, а сосредоточься на самом приятном, — сказал он.

В голове Корнелии всплыли воспоминания: праздники с родителями, первая поездка в Хогсмид, то, как Корнелия смотрела на Северуса на занятиях, их поцелуй… И возникла фигура Лили в воспоминаниях.

Девушка тряхнула головой, чтобы избавиться от образа своей одногруппницы. Она обернулась и посмотрела в черные глаза юноши, посмотрела на его черные-черные волосы, тонкое плечо, укрытое футболкой — все это вызывало в ней теплые чувства.

“Сев… Мой любимый Сев…”

— Экспекто Патронум! — снова палочка выдала лишь легкое сияние. Корнелия пробовала раз за разом, но Патронуса вызвать не получалось. Она опустила руки.

— Отдохни, давай потом попробуем. Я тоже сначала долго пытался, — Снейп стал потихоньку собирать их вещи. — Это сложное заклинание, которое отбирает много сил на тренировке.

— Угу…

Но на душе у Корнелии было неладно. Что-то ее мучило. Снова этот узел внутри, который закручивался и причинял боль, словно чайной ложечкой решили соскоблить остатки радости с ребер.

Вечером Корнелия не читала книгу, а долго смотрела пустым взглядом на страницы, пытаясь разобраться в себе. Северус видел ее опустошенность и думал, что это все из-за неудачи с патронусом. Он сидел вместе с Корнелией и гладил по голове, стараясь хотя бы так ее утешить.

Через три дня, когда они уже легли в кровати, Корнелия тихо позвала Северуса.

— Сев… Ты еще не спишь?

— Неа, пока не спится, — тоже тихо ответил он.

— Ляжешь ко мне?

Он аккуратно встал со своей кровати и забрался под одеяло Корнелии.

— Что случилось?

— Я тут думала… Прости, мне так стыдно, что я буду об этом говорить. У меня не получается вызвать патронуса, и это меня пугает.

— Ну ты чего, мы еще потренируемся, — Северус обнял Корнелию, и она положила голову ему на плечо.

— Меня пугает, что я думаю о хорошем, а мысль о хорошем потом меня приводит к образу Лили. Потому что после тогдашней ссоры мы с тобой сблизились. И она язвила, что я для тебя много значу, когда я сама в это не верила. И потом мы начали с тобой встречаться… И вдруг я стала запасным вариантом…

— Так, тебя мучает образ Лили?

— Мне кажется, что ты о ней тоже вспоминаешь, что ты с ней был счастлив больше, чем со мной, потому что с ней были связаны первые твои хорошие впечатления. Она была твоей первой любовью, первым интересом. Не знаю, был ли первый поцелуй… Но я не первая, и отсюда ощущение, что я хуже, что выбрали не меня, — горячие слезы катились по щекам Корнелии.

Внутри Северуса что-то перевернулось,. Он почувствовал ее боль, которую она, вероятно, долго держала в себе и стыдилась.

— Мышонок, ты моя первая девушка, моя первая любовь. Не влюбленность, не дружба, а именно любовь. Первый поцелуй — с тобой. Первые нежные объятия — с тобой. Настоящие объятия, когда отдаешь любовь и ее получаешь. Ни с чем не спутать, — он гладил ее по голове и затем поцеловал в горячий лоб. — Не плачь, пожалуйста. Тебе больно, и я эту боль могу понять. Это ревность?

— Кажется… Мне так противно от себя, получается, что как будто я тебе не доверяю, как будто не верю…

— Ты мне не доверяешь?

— Доверяю.

— Ну а чего ты тогда так переживаешь? Я рядом, и мыслями я рядом с тобой, — он поцеловал Корнелию в носик, которым она отчаянно хлюпала, пытаясь, не утонуть в слезах.

— Не знаю… Я так сильно тебя ценю, что боюсь потерять.

Внутри Северуса волнами разливались самые яркие чувства.

— И я тебя очень сильно ценю. Я никуда от тебя не денусь.

* * *

За два года в Хогвартсе на старших курсах Северус с Корнелией достигли выдающихся результатов в области Зельеварения, Травологии и Защиты от темных искусств. Сдали ЖАБА на “отлично” по этим предметам.

В свободное время они часто тренировались в Выручай-комнате, а Северус рассказывал о том, что вычитал о темной магии и проклятиях, чтобы Корнелия могла глубже изучить этот сложный аспект чародейства.

После выпуска Корнелия устроилась в больницу Святого Мунго, где работала в лаборатории. Девушка часто сталкивалась с магическими болезнями и много часов проводила в палатах с больными и пострадавшими. Она фиксировала новые случаи неизведанных болезней и старалась вместе с командой в кратчайшие сроки найти противоядия или разработать базовый способ лечения.

Северус же много времени проводил с Альбусом Дамблдором, потихоньку готовился к работе учителем и ждал назначения на эту должность, а в свободное время варил зелья для больницы Святого Мунго и проводил опыты в лаборатории вместе с Корнелией.

Они жили в Косом переулке, где снимали небольшую квартиру, которую Северус наполнил защитными чарами. В это время шайки приспешников Волан-де-Морта уже совершали нападения на магглов, маглорожденных волшебников, некоторых чистокровок пытались завербовать.

Осенью Корнелия вернулась после смены домой и увидела Северуса, стоявшего к ней спиной. Он был в черной длинной мантии — такую Корнелия еще не видела. Волосы были собраны в хвост. Он повернулся к ней, быстро опустив рукав, но Корнелия успела заметить там что-то черное.

— Северус, а почему ты…

Он направил на нее свою палочку.

— Сев… что случилось? Что у тебя там на руке?

— Метка.

Внутри что-то оборвалось. Метка Пожирателей Смерти на руке у Северуса. Ее Северуса, который всегда говорил, что приспешники Волан-де-Морта — это паразиты, которые не способные ни творить, ни любить.

Северус стоял и смотрел на Корнелию холодным взглядом. Синяки под глазами, бледная кожа, осунувшиеся щеки. Он поднял палочку:

— Отключись.

Корнелия упала на пол без сознания. Северус поднял ее и положил на диван. Затем тихо ушел из дома.

Когда Корнелия очнулась, на столе рядом стоял небольшой букетик из странных цветов: незабудок, красного шалфея и пижмы. Несочетаемое.

Букет от Северуса.

Северус.

…..

Когда Корнелия очнулась, она резко поднялась, чтобы проверить, дома ли он. Но она ощущала на себе последствия заклятия. Это сделал Северус.

— Северус, ты идиот! — закричала она, не сдерживая слез. — Последний придурок! Я так тебя любила! А ты как мог так со мной поступить?! — она упала на диван и стала бить руками подушку. — Гад! Слизеринец всегда останется слизеринцем, что бы ни случилось! А я верила, что ты будешь со мной, что ты не как они! Оказывается, Лиличка была права, а я верить не хотела!

Она рыдала взахлеб, ощущая предательство близкого человека. Они строили планы, мечтали о будущем, обсуждали Волан-де-Морта и как ему противостоять, а Северус взял и, как крыса, сбежал, скорее всего, прихватив с собой их наработки.

Девушка с яростью направилась в комнату, где хранились их бумаги и книги. Она открыла стеллаж, открыла ящики — все было на месте. Вещи Северуса были на месте.

Не было только самого Северуса и его палочки.

И не было больше доверия между ними.

Не было больше их.

Огромная дыра образовалась в груди девушки. Боль терзала ее душу, заставляя без конца плакать и сжимать кулаки до побелевших костяшек.

Теперь каждый день для Корнелии стал невыносимым. Она вставала в том месте, где ее оставили. Где остались вещи бросившего ее, променявшего счастливую перспективную жизнь на жизнь с этими “чистокровками”. Променявшего на какие-то амбиции, какие-то немыслимые вершины темной магии.

Корнелии было больнее всего из-за того, что Северус нарушил свои же принципы, переступил через себя. Он разорвал их союз, предал обоих, предал себя и предал творчество — ту силу, которую он называл спасительной для человека. Получается, в его сердце победил дьявол?

Каждый день Корнелия ходила на работу в Мунго. Каждый день плакала и все больше бледнела. Синяки под глазами становились все темнее. Ей было одиноко, несносно одиноко.

Пациенты, раненые. Лаборатория. Новое зелье. Описать это. Статья? Надо бы сделать. Потом. Раньше Сев помогал редактировать. Сев… Как ты мог?

И снова боль. Жуткая боль.

Новый день, новый пациент, снова боль. Но боль хотя бы немного притупляется.

Через несколько месяцев Корнелия начала приходить в себя. Она стала близко общаться с Фрэнком и Алисой Долгопупсами, которые были первоклассными мракоборцами. Они все чаще виделись в больнице Мунго, потому что те регулярно приезжали после заданий именно в это место, и они вместе с Корнелией составляли протоколы.

В начале ноября чета Долгопупсов пожаловала к Корнелии с набором пирожных.

— Здравствуй! Как ты? — зашли они в кабинет к девушке. Алиса очень переживала за состояние Корнелии, потому что видела, как она померкла после ухода Северуса.

— Уже лучше, спасибо, — ответила Корнелия на объятия.

От Алисы всегда исходил сладкий аромат, словно она работала в кондитерской. Очень добрая и нежная девушка с замечательным мужем.

— А мы к тебе с хорошей новостью, — широко улыбалась миссис Долгопупс.

— С какой же? — подхватила это настроение Флавия.

— Фрэнк! — Алиса взяла мужа за руку. — Мы сегодня узнали, что я беременна!

— О Мерлин! Я тебя… вас поздравляю! — Корнелия обняла Алису, а затем Фрэнка, и слезы покатились по ее щекам. — Пусть у вас все будет замечательно!

— Я поработаю еще несколько месяцев, а потом уйду в декрет. Фрэнк будет отдуваться за двоих.

— Я ее уговариваю уйти сейчас, чтобы не подвергать опасности ребенка. Может у вас в отделении есть местечко для мракоборца?

— Узнаю об этом. Но, думаю, такие времена потребуют здесь хотя бы одного штатного.

Долгопупсы и Корнелия выпили чаю в ее кабинете и затем все вместе отправились домой к девушке, чтобы поговорить и посекретничать уже вдали от чужих глаз.

Корнелия шла с ними по улице, наслаждаясь прохладным осенним воздухом. Золотились оставшиеся листья на деревьях, янтарем сияли фонари, дул легкий ветерок. Рядом с ней шагали прекрасные мракоборцы.

И так они хотели развеять печаль Флавии.

— Представляешь, ходят слухи, что и Поттеры ждут ребенка! — поделилась Алиса, забираясь с ногами на диван.

— Джеймс и Лили?

— Ага! Будет забавно, если вместе окажемся в одной больнице и будем рожать вместе, — смеялась девушка.

— Да уж… — Корнелия уткнулась носом в свою кружку. Тоска сжимала ее сердце, потому что она тоже могла бы ждать ребенка или планировать беременность. Но все оборвалось. Почему все так?

— У тебя все в порядке? — Фрэнк положил руку на плечо Корнелии.

— Все хорошо, ребята, спасибо. Я все еще очень тоскую по Северусу, — ответила Корнелия.

— Кстати, о Северусе… — встревоженно сказала Алиса. — Мы его видели. Он покупал компоненты для зелий в Косом переулке.

Сердце у Корнелии забилось часто-часто. Сев был рядом, в Косом.

— Вы видели его с Пожирателями? — спросила она.

— Нет, он был один. И не был замешан ни в одном деле.

На сердце отлегло.

Но что же он с ними делает?

Однако Долгопупсы вовремя сменили тему на позитивную и остаток вечера смеялись над маггловской комедией.

* * *

Жизнь Корнелии постепенно налаживалась. Она познакомилась с членами Ордена Феникса, в который входил Дамблдор, помогала беременным Лили и Алисе. В тяжелые времена они находили утешение и поддержку в компании друг друга.

Однажды она решилась подойти к Дамблдору и узнать, нет ли у него информации о Снейпе.

— О нет, дорогая моя. Знаю, что он среди Пожирателей Смерти, — с сожалением сказал Альбус. — Мне очень жаль, что все так, Корнелия. Очень жаль… А ты букет помнишь?

— С незабудками? — ей вспомнился тот несуразный букет, который остался на столе после ухода Северуса.

— Да.

— Он до сих пор стоит сухой в вазе.

— Цветы многое могут нам поведать, красота природы никогда не увядает и напоминает нам о величии этого мира и том, какие же мы — люди…

Они многозначительно помолчали, и Корнелия, кивнув, удалилась. Как всегда от Дамблдора одни загадки.

В последнее время Корнелия много работала. Она просиживала ночами в лаборатории, стараясь разобраться с последствиями непростительных заклятий. Структура человеческого тела меняется после их применения, внутри происходят необратимые изменения. И как же все вернуть обратно?

Очередной весенней ночью она заснула прямо на рабочем месте. Усталость поглощала девушку из-за бесконечных переработок в попытках забыться, хотя ей бесконечно нужны были ответы на ее вопросы.

Утром Корнелия обнаружила у себя на столе листок, исписанный мелким почерком. На нем были сделаны заметки об изменениях тела от Круциатуса. Ниже был список ингредиентов: корень асфоделя, перо гиппогрифа, волчья отрава, листья молодой мандрагоры, серебряная полынь, лунный камень, зверобой.

— Откуда это вообще взялось? — взяла в руку пергамент девушка. — Джим, это ты пошутил, оставил записку?

— Какую? — спросил ее еще один лаборант, старше девушки на пару лет.

— Вот эту, — она подняла над головой листок.

— Впервые вижу.

— Но ты сюда первый пришел. Никого не было?

— Только ты спала, я тебя не будил. Тишь да гладь, да мерлинова благодать.

— Ясно… что ничего не ясно… — под нос бубнила Корнелия, выходя в коридор за стаканчиком кофе.

* * *

В июне Корнелия планировала поехать к родителям на день рождения. Родители не знали о ее расставании с Северусом, хотя они часто писали ей и спрашивали о его успехах. Она отшучивалась тем, что он в командировке, в Хогвартсе или слишком занят работой.

Вечером перед отъездом Корнелия зашла в книжный магазин за подарком для папы — новым сборником рассказов его любимого писателя.

Она стояла у полок с книгами и выбирала еще одну книгу для себя любимой. Среди знакомых со школьной скамьи томов она заметила одну, которую пожарила Северусу в первый год их совместной работы.

“Как же это было давно… А помню как вчера. Помню, как учились вызывать Патронуса. Сейчас у меня не получается, а тогда, перед шестым курсом, я все же научилась это делать, что у меня получилась ласточка. Жаль, что так быстро летит время…” — задумалась она.

— Петрификус тоталус! — услышала она за спиной и быстро села на корточки, спрятавшись за стеллаж. Оглушили продавца книжной лавки.

— Девку ищи! — раздался приглушенный из-за маски голос.

“Пожиратели…” — Корнелия вытащила палочку, чтобы быть наготове.

— Оставьте ее мне, я все сделаю, — ответил второй человек холодным голосом. — Следите за выходом.

Корнелия смотрела на двух пожирателей у двери — один был долговязый, второй пониже. К ней приближался третий, в огромной черной мантии. Она выпустила невербальное заклинание, но он увернулся, словно зная ее шаги наперед.

— На колени, сука! — ей вывернули руки и приложили лицом к полу, приставив палочку к голове. Лицо в маске наклонилось очень низко. Этот Пожиратель посмотрел на людей у входа. — Остолбеней! Остолбеней! — те, не успев и пикнуть, упали на землю.

Подошедший к Корнелии быстро схватил ее за плечи и потащил в подсобку.

— Оглохни, — вокруг них возник звуковой барьер. Пожиратель следом создал отводящие внимание чары. Он снял маску.

— Северус… — Корнелия замерла в ужасе, не веря своим глазам. Перед ней стоял знакомый с детства мужчина с убранными в хвост волосами, как у Малфоя.

— Корнелия, у меня мало времени. На следующей неделе Пожиратели нападут на дом твоих родителей, сейчас проверяют все семьи волшебников, твой город следующий. Срочно езжай туда и увози родителей в другую страну. Трансгрессируйте. Можно трансгрессировать в Паучий тупик, там сейчас никто не живет, дом защищен серьезно и укрыт чарами. Пароль — “зверобой”.

Девушка смотрела на него, словно на призрака.

— Надеюсь, я тебя не больно приложил к полу, — он осторожно провел рукой по щеке Корнелии, смягчив голос.

— Ты мне сделал очень больно, когда ушел, — слезы навернулись на глаза, и она крепко сжала его руку.

— Мне пришлось уйти так, ради твоей защиты. Я расскажу все позже, обязательно расскажу. Только подожди. Я не имею права писать тебе, я оставил тебе только букет, надеюсь, ты поняла мое послание.

— Пос…лание?.. — удивилась она.

— Открой словарь, — быстро шептал Северус. — Я тебя люблю, Корнелия, — он поцеловал ее. — Доверься мне, пожалуйста. Я знаю, что это сложно. Но доверься.

— Сев…

— Прости, мне уже нужно уходить. Паучий тупик. Поняла? Я тебе сейчас дам зелье. С тобой ничего не будет, но ты по окончании действия скажи, что это было оглушение.

— Я все время думала о тебе, — она протянула руки, чтобы его обнять. Северус нежно прижал девушку к себе.

— Надеюсь, скоро все закончится, — он поцеловал Корнелию в лоб. — Выпей.

Корнелия проглотила красную жидкость из маленького флакончика и упала на землю. Она уснула.

Северус надел маску, встал и снял все чары. Он схватил за плечи напарников и трансгрессировал.

* * *

— Мама, папа! — вылетев из камина, Корнелия бросилась к родителям. Она рыдала: ее семье грозила смертельная опасность.

— Моя хорошая. Что стряслось? Мы ждали тебя завтра, -Рима встала из-за стола и протянула руки дочери.

— Надо срочно уезжать. Берите самое необходимое, мы должны трансгрессировать, — Корнелия выглядела взволнованной, но была настроена серьезно.

— Что?.. Куда? — Алан выглянул из гостиной.

— Пожиратели Смерти планируют рейд на следующей неделе. Сюда. Вам нужно укрыться.

— Где же? — в панике спросила Рима.

— Северус предложил укрыться в Паучьем Тупике. Ему можно доверять.

— А откуда ты узнала?..

— Из первых уст. Пойдем же!

Алан быстро собрал две сумки вещей: свою и Римы. Рима очень быстро упаковывала продукты.

— Давайте сделаем вид, будто вы уехали в путешествие. Не должно быть ничего такого, что выдаст нашу спешку, — Корнелия ходила по родному дому и проверяла, чтобы все выглядело естественно. Таким способом она бы уберегла Северуса от подозрений, что он выдал информацию о нападениях.

Она зашла в свою комнату, где они с Северусом оставались, когда он приезжал сюда. На тумбочке в рамке стояло их фото — юные Корнелия и Северус сразу же после окончания шестого курса. Она решила забрать фото с собой, забрать улику… и теплую память о самом нежном времени ее жизни.

Корнелия спустилась вниз и увидела дом таким, будто его просто оставили хозяева и уехали в теплые края.

— Вы готовы?

— Да, дорогая. Объясни нам потом подробнее, что случилось…

— По приезде.

Корнелия схватила родителей за плечи и трансгрессировала в Паучий тупик, в родной дом Северуса. На пороге дома их встретили защитные чары, вплыл жуткий призрак, обдав гостей ледяным дыханием.

— “Зверобой”, — строго сказала Корнелия.

Дверь открылась, и все семейство вошло внутрь.

Это был небольшой мрачный домик, в котором прошло детство Северуса. Здесь умер от последствий пьянства его отец, а затем холодной зимней ночью скончалась его мать. Дом хранил угрюмую память о жильцах, здесь словно сконцентрировалась печаль тех давних дней.

— Это дом Северуса? — с ужасом спросила Рима, не веря, что здесь мог жить такой чудесный мальчик.

— Он жил здесь в детстве. Видимо, он пустовал больше года, поэтому дом кажется заброшенным. Северус сказал, что дом укрыт чарами отвода глаз, поэтому с улицы будет казаться, что дом заброшен.

— Смотри, тут записка, — сказал Алан и протянул пергамент Корнелии.

Она взяла его и начала читать:

“Дорогая моя Корнелия!

Если ты это читаешь, значит, ты укрываешься от последователей Темного Лорда. Надеюсь, у тебя все хорошо.

Дом надежно укрыт чарами, из него можно трансгрессировать, пароль вы назвали один раз, больше он не потребуется.

Пожалуйста, прости меня за то, что мне пришлось тебя оставить одну с разбитым сердцем. Надеюсь, что скоро мы сможем поговорить и ты узнаешь правду. Я не могу пока раскрыть тебе все карты.

Знай, что я люблю тебя.

Твой С.С.

P. S. Ничего не бойся.”

Корнелия не смогла сдержать слез. Она так злилась на Северуса, что он ее предал. Но она понимала, что она ошибалась. Впервые ошибка вызвала у нее такую радость и облегчение. Она все же невольно чувствовала, что невозможно, чтобы Северус мог просто так ее оставить. Без повода, без причины. Она его достаточно хорошо знала.

Корнелия посмотрела на книжный стеллаж.

— Точно, словарь... — подумала она. — В букете были незабудки, красный шалфей и пижма… — Она листала книгу в поисках нужных статей. — “Незабудки — помнить и не забывать”. Ага… “Пижма — защита и надежда на быстрое восстановление”. Так. Красный шалфей — “повод сказать второй половинке, что она в сердце навсегда”, — Корнелия закрыла книгу и заплакала. — Ты хотел сказать, что всегда будешь помнить обо мне, заботиться, а я буду в сердце навсегда. Как и ты у меня, — она посмотрела на их фото. — Мерлин, Северус, ты такой ботаник…

— Корнелия, что случилось? — мама подошла к дочери и обняла за плечи. — Мы уже в безопасности, все позади.

— Нет, мам, самое ужасное ещё впереди.

* * *

Корнелия жила с родителями в Паучьем тупике и трансгрессировала от них на работу. В такие тяжелые для нее времена с родными людьми ей было легче справляться со всеми ужасами, которые творились по воле Волан-де-Морта, восстаниями и бунтами. Волшебный бунт — бессмысленный и беспощадный…

И вот одним октябрьским вечером, пока Корнелия работала в комнате Северуса, перед ней возникла его фигура.

Он мгновенно снял маску и капюшон, чтобы Корнелия знала, что это именно Снейп. Он сбросил мантию и подбежал к ней.

— Корнелия.

— Сев, — она протянула руки и обвила его шею.

Северус крепко ее схватил и уткнулся носом в ее ключицу, вдыхая знакомый запах. Сердце билось часто-часто. Наконец-то он дома. Он целовал Корнелию в волосы, в щеки, нежно касался ее губ. Спустя столько времени.

— Я могу задержаться сегодня, — сказал он. — Но у меня плохие новости.

— О Мерлин… — выдохнула она.

— Было пророчество, что Волан-де-Морт умрет от того, кто родился в конце июля. В конце июля родили Долгопупсы и Поттеры. Наводку дали на Поттеров, поэтому мы обязаны защитить и Джеймса, и Лили. Пророчество — не есть судьба, мы можем все изменить и убить Лорда во время этого нападения. Дамблдор с нами.

— А как он может быть с тобой, если ты на стороне Пожирателей Смерти?

— Я работаю на Дамблдора и собираю информацию у самого Лорда. Шпионю, если можно так сказать. Я все время обучался окклюменции, поэтому ко мне в сознание Волан-де-Морт пробраться не мог. Он знал о существовании тебя и знал, что мы с тобой после школы не имели никаких связей. Поэтому он не трогал тебя.

— Поэтому пришлось…

— Я никогда не смогу искупить свою вину. Я причинил ужасную боль тебе.

— Я ненавидела тебя в тот момент.

— Я слизеринский сученыш и идиот?

— Ну, почти мои слова…

Северус улыбнулся Корнелии и прижал к себе.

— Я очень скучал. Ты была в моих мыслях постоянно.

— И ты… хоть я тебя и выгоняла, гад ты эдакий, — Корнелия вытирала выступающие слезы, но они не хотели останавливаться. Северус целовал девушку в волосы и гладил по щеке.

— Я надеюсь, что скоро все закончится. Сейчас Дамблдор занимается поиском крестражей — в них Том Реддл, то есть сам Лорд, оставлял частички своей души. Если мы их уничтожим, то Лорд утратит бессмертие и станет уязвимым для проклятия. Дамблдор добыл три крестража, но я во время нахождения в обществе Лорда узнал о чуть больше и понял, что есть еще несколько. Их явно не больше пяти. Но этим занимается Альбус, нас сейчас волнует только судьба Поттеров.

— А какой у нас план?

— В ночь с 31 октября ты будешь находиться в доме Поттеров в Годриковой впадине. Надо захватить с собой Долгопупсов во всеоружии, созвать Орден. Дамблдор поможет, — Северус стал четко объяснять план работы. — Ты учишь новое проклятие, я тебя сегодня ему обучу. Лорд об этом не знает, я сам создавал этот вид порчи, опираясь на слабые места нашего врага. Он и так будет ослаблен, потому что три частицы его души уже были уничтожены. Его могуществу приходит конец.

— Там будут другие Пожиратели?

— Ими займусь я. Потом все под трибунал пойдут.

— И ты тоже?

— Я не убивал. И у меня есть защита со стороны Альбуса.

— Хорошо, — посмотрела на него Корнелия. — А как мне навести порчу? Мне спрятаться или выпить Оборотное зелье?

— Я думаю, придется выпить Оборотное зелье. Ты готова стать Лили и вступить в противостояние с Лордом? Обещаю, порча его будет пожирать так, что смертельные заклинания ему не удастся использовать.

— Поняла… Да, готова, — груз ответственности был большой. Корнелия была очень напугана, но она во всем доверяла Северусу, который в течение года ходил по лезвию бритвы и был в постоянном контакте с Лордом.

— Возьми палочку. Нужно навести ее на противника и сказать “Ликорис тоталус”. Тело покроется струпьями. Струпьями покроется и его душа, Лорд будет уязвлен. А это то, что способно разрушить его уверенность в себе, его амбиции. Сил, чтобы взмахнуть конечностями у него не будет, постепенно он будет слабеть. И от нас он не скроется, даже если трансгрессирует, потому что поисковое заклятие легко найдет эту порчу, ведь Лорд не знает способа от нее укрыться.

— Ликорис тоталус, — Корнелия подняла руку с палочкой, и бордовый свет вырвался из нее.

— Отлично. Ты все поняла?

— Все поняла.

— Оборотное зелье я сварил, держи, — он достал из кармана флакон. — Его хватит на пять часов. Боевая готовность в семь вечера ровно. Ты знаешь, что нужно делать.

— Знаю, — голос Корнелии дрожал. — Сев…

— Да?

— Мне очень страшно, — она прижалась к его груди.

— И мне страшно за тебя. Я постараюсь быть на месте как можно раньше, Пожиратели тоже в плане Лорда играют важную роль.

— А если это наша последняя встреча?

— Значит, мы должны дать друг другу все, — Северус лег с Корнелией на свою кровать и начал нежно гладить ее по плечу. Он целовал ее холодный лоб, перебирал волосы. Корнелия смотрела на Северуса и не могла налюбоваться: он так изменился. Исчезла юношеская припухлость, черты лица стали строгими и мужественными, хотя ему буквально недавно исполнилось двадцать лет.

Длинные волосы выбивались из хвоста, и Корнелия стянула ленту, чтобы увидеть Северуса таким, каким она его помнила со школьных времен. Она расстегнула черный камзол и увидела под ним рубашку с высоким воротником.

“Солидно…” — удивилась девушка и стала расстегивать одежду и дальше.

Северус безумно скучал по Корнелии, по ее заботе, нежности. Ему не хватало близости с ней, не хватало родной души, и он долгое время был один с самим собой и своими страхами. И он все время надеялся, что скоро это испытание разлукой прекратится.

Но его мучил страх, что Корнелия его никогда не простит за поступок, совершенный им. Когда он как крыса сбежал, оставив девушку наедине со своим одиночеством. Какими благими ни были его цели, он не мог избавиться от чувства вины.

Он помог Корнелии раздеться и увидел, что она очень сильно похудела, на руках были шрамы от ожогов, которые она получила в лаборатории. Но она была невероятно красивой. Северус целовал ее плечи, нежно касался носом ее кожи на шее и мягко терся щекой о ее щеку. Он долго целовал ее, словно пытаясь успеть восполнить ту жажду любви, которая мучила его долгое время.

Сегодня была их ночь любви.

* * *

31 октября.

Годрикова Впадина.

— Лили, Джеймс, мы пришли, — Корнелия постучала в дверь дома Поттеров. Позади нее были уже ставшие родными Долгопупсы и трансгрессировавшие участники Ордена.

Дом был надежно защищен — по-другому Дамблдор не умел.

Корнелия уже взяла волосы Лили для оборотного зелья и добавила во флакон. Жидкость начала пузыриться и приобрела приятный салатовый цвет.

Корнелия должна была находиться в комнате с маленьким Гарри. Дорога туда была интуитивно понятной, поэтому участники Ордена прятались так, чтобы при неудачной попытке использования проклятия можно было перейти к плану Б.

18:55. Корнелия выпила оборотное зелье. Ее волосы стали рыжими, рост увеличился, и она оказалась в теле своей давней подруги.

Джеймс был в шоке, увидев двух жен, что не удержался от шутки: “Одна жена — хорошо, а две — ещё лучше. Особенно одинаковые”.

Корнелию это не развеселило, потому что на ее плечах лежал тяжелый груз ответственности. Да, они с Северусом много тренировались, она знала практики из области темной магии, но не использовала их. Морально она была подавлена на протяжении долгого периода времени, поэтому очень боялась, что это станет причиной провала.

Она сидела в комнате с Гарри, когда все остальные были спрятаны по всему дому. Свет горел только в детской..

— Спи мой миленький малыш, завтра будет новый день. Папочка ушел гулять, ну а ты идешь дремать, — Корнелия качала кроватку, сидя на краю кресла. Палочку она держала наготове, чтобы в любой момент ей оставалось лишь направить ее.

23:27. Шаги.

Кто-то поднимается.

Корнелия почувствовала, как душа ее уходит в пятки, но она не показала страха и попыталась поднять заслонку мыслей в ее голове, зная, что Лорд не побрезгует воспользоваться легилименцией.

В проходе появилась фигура Темного Лорда в черной длинной мантии. Корнелия-Лили застыла в кресле, не в силах оторвать взгляд от ужасающего лица Темного Лорда. В его глазах блистали власть и змеиная хитрость.

— Лили Поттер… — могильным голосом прошелестел Темный Лорд.

— Ликорис тоталус, — Корнелия-Лили направила свою палочку на Лорда, но тот отбился от летящего в него заклятия. — Ликорис тоталус! — моментально повторила она, и в этот момент бордовый свет озарил комнату. Тело Лорда стало покрываться черными струпьями, как от чумы, силы оставляли его.

— Круциатус! — Лорд ослабевшей рукой направил свою палочку на девушку, и ее тело пронзила невыносимая боль. Боль скручивала ее мышцы, суставы. Каждая клеточка отдавала болью. Болело внутри все. Казалось бы, что и мысли выпирали из мозга, выжимая его как губку.

Корнелия кричала. Кричала адским голосом, потому что ей было ужасно больно от того, что с ней происходило.

Но вдруг это стало отпускать. Круциатус ослабевал.

Лорд трансгрессировал, осознав, что сил на схватку сейчас не было, оставив на полу много черной крови от струпьев, нанесенных проклятием, от которого не спастись. Его расколотая душа болела, стонала, с каждой секундой все больше, и уязвленные частички души страдали от темной магии. И эта боль поможет найти оставшиеся крестражи, ведь все частички связаны между собой.

Какой-то свет промелькнул в сознании Корнелии, и она провалилась во тьму.

* * *

Северус трансгрессировал в дом в Годриковой Впадине сразу как только разобрался с отрядом Пожирателей Смерти, которые должны были находиться рядом с домом Поттеров. Именно их оглушили и под конвоем огромного отряда мракоборцев их увели в Азкабан. Многих ждал поцелуй дементора.

Снейп вбежал в дом.

— Он трансгрессировал. Раненый, без сил. Страдающий, — Джеймс отчитался о состоянии Лорда.

— Отлично, мы его уже в ближайшие дни найдем и покончим с ним, — Северус стремительно поднимался по лестнице. — А где Корнелия? — он растерянно смотрел по сторонам, желая увидеть знакомое лицо или хотя бы вторую Лили.

— Она здесь, — Алиса сидела возле тела Корнелии и плакала. — Здесь… как ты мог, Северус? — ей было трудно понять мотивацию Снейпа.

— Корнелия, — он рухнул на колени и прижал к груди безжизненное тело. Безмолвный крик застыл на лице Северуса.. — Господи, какой же я идиот.

— Это был Круциатус. Она, вероятно, жива, — вошел в комнату Дамблдор.

Алиса утирала слезы и не могла осмыслить услышанное.

Северус поднялся с обмякшим телом Корнелии на руках, трансгрессировал в больницу Святого Мунго и крикнул медсестре, уже катившей тележку:

— Корнелия Флавия, последствия действия Круциатуса. Живее! — на Снейпа смотрели с ужасом, потому что он был в мантии Пожирателей Смерти, но его приняли, ведь он нес тело сотрудницы больницы.

— У нас в лаборатории есть зелье, которое она разрабатывала.

— Несите, — он ворвался в палату и сел рядом с койкой. Он положил голову на грудь девушки и постарался уловить ее дыхание или пульс.

Слабый пульс едва прощупывался.

“Жива. Ты жива. Я уже думал, что потерял тебя. Но какая же ты сильная, ты выстояла против пыточного заклинания. Прокляла самого Лорда. Ненависть ко мне дала тебе сил для проклятия.”

В палату вбежал лаборант с небольшой склянкой и влил фиолетовую жидкость в рот Корнелии.

Пульс стал четче, дыхание — глубже.

Она резко вдохнула, как будто вынырнула из ледяной реки.

— Получилось? — она посмотрела на Северуса огромными глазами.

— Получилось, — ответил он. Его глаза блестели от слез. Черные волосы прилипали к вискам и рассыпались по плечам.

— Мне было невыносимо больно. Круциатус обжигает все такой болью… — девушка закрыла лицо руками, словно пытаясь забрать воспоминания об этом ужасе.

Северус нежно гладил ее по голове одной рукой, а другой до крови сжимал свой кулак. Но, слава Мерлину, она была жива. Жива. И это главное.

Он опустился на колени перед ней и положил голову ей на ладонь. Он плакал как никогда раньше. Ослабшая Корнелия тихо гладила его по голове и вытирала горячие слезы.

* * *

— Северус, посмотри на меня! — воскликнула Корнелия, подняв палочку. Она стояла посреди комнаты Северуса в Паучьем Тупике. — Почти полтора года прошло, но я попробую. Экспекто патронум!

В этот миг в комнате появилась изящная лань с тонкими длинными ногами.

Девушка смотрела на нее с восторгом.

— Мой патронус изменился, — сказала она. — У меня твой патронус.

Северус упал на колени перед Корнелией и прислонил голову к ее животу. Подняв глаза, он сказал:

— И я тебя люблю. Безумно, верно, глубоко. Невероятно. Невыразимо.

Она гладила голову Северуса, мягко касаясь ладонью его волос.

— Вставай, Сев. Иди сюда, — она протянула руки и прижалась к Снейпу.

— Прости меня. Прости за все. За то, что так ушел из твоей жизни, что потерял твое доверие. Что совершил нападение. Что заставил тебя сразиться с Лордом.

— Это наш долг. Ты сам рисковал не меньше все это время. Ты был один все то время. И ты смог сберечь в себе свой внутренний свет, — она смотрела в черные глаза Северуса, ее зрачки лихорадочно сияли. — Если и были обиды, я все простила. Ты мой Северус, мой мальчик со Слизеринского факультета, с самой белой кожей и черными как смоль волосами. С черными глазами и невероятно светлой душой. С добрым любящим сердцем.

Слезы текли по его щекам, и Корнелия руками вытирала их, сама умываясь своими слезами. Они оплакивали боль друг друга, смывая ее, словно водами Леты.