Новый сын (джен)

Ши Уду:

Осколок былого величия в бескрайнем океане. Холод. Безграничный, пронизывающий холод океанских глубин, который он когда-то контролировал. Теперь он сам был его пленником. Сознание возвращалось медленно, волнами, каждая из которых приносила новую порцию боли и горечи. Он очнулся на обломке какого-то неведомого корабля, дрейфующего в бескрайнем синем море.

В его горле, под элегантными, но теперь уже рваными одеждами, чувствовался отвратительный, ноющий рубец — метка того, кто лишил его всего. Хэ Сюань. Чёрные Воды. На этом новом шраме, который не заживал ни физически, ни духовно, казалось, сосредоточилась вся тяжесть его падения. Он был Повелителем Вод, Богом с Небес, а теперь… кто он? Изгнанник. Призрак. Осколок былого величия, брошенный в неизвестность, или простой смертный человек?

Его веер. Где его драгоценный веер, символ его силы и власти? Рука инстинктивно потянулась к поясу — пусто. Чёрные Воды уничтожил его. Вместе с ним погибла и его прежняя надменность, но уверенность в непогрешимости осталась. Осталась отточенная годами хитрость, омрачённая бесконечным опустошением.

Вдалеке, на горизонте, появился силуэт. Огромный. Это был некто, чей корабль походил на кита. Он наблюдал за приближающимся исполином с присущим ему скепсисом. Кто бы это ни был, он не мог быть союзником. В этом мире, если это был его мир, ему следовало доверять только себе. А если другой, то и подавно...

Корабль приблизился. Он был огромным, но не роскошным. И на его палубе стоял… монстр. Человек исполинского роста, с невероятными усами, который излучал мощь, способную расколоть горы, но при этом… странную. Не такую, как божественная сила, полная расчётливой холодности. Это была сила необузданная, первобытная, но с какой-то едва уловимой теплотой. Ши Уду смерил его взглядом: угроза? Да. Но и что-то ещё.

Белоус:

Солнце безжалостно палило по бескрайней глади океана, отражаясь тысячами бликов. Среди этой синевы лишь небольшая, чудом уцелевшая доска скользила по волнам. На ней полулежал человек. Его одеяния, некогда роскошные и тщательно подобранные, теперь висели лохмотьями, потеряв блеск, но сохраняя следы изящного кроя. Длинные, тёмные волосы прилипли к лицу, а тонкие пальцы крепко цеплялись за дерево. На его шее, прямо над ключицей, темнел уродливый, красноречивый шрам — метка ужасающего конца и, казалось, столь же ужасного начала. Его тело было изранено, душа и разум — пленены бесконечной петлей утраты.

На горизонте появился силуэт, который быстро рос, превращаясь в гигантский корабль, украшенный черепом с белыми усами, на носу корабля виднелся кит. Он нёсся по волнам, как морская рыба, внушая трепет и благоговение. На его носу возвышалась исполинская фигура, от которой исходила аура невообразимой мощи. Человек-скала, с огромными белыми усами, что развевались на ветру, и взглядом, который, казалось, мог пронзить сам океан. Эдвард Ньюгейт, Белоус, один из Четырёх Императоров, наблюдал за дрейфующим человеком.

Мысли Белоуса были в смуте. Он чувствовал огромную силу, но источником её был хрупкий юноша.

— Хм-м-м… Что это там за щепка в море? — прохрипел Белоус, потягивая саке из гигантской фляги. Его глаза, изборождённые морщинами, но острые, как клинок, сузились. Он видел множество дрейфующих в море, но этот был не похож на других. Ни на пирата, ни на обычного моряка. Одежда, несмотря на потрепанность, выдавала аристократа или, по меньшей мере, кого-то из высшего общества. Но было в нём что-то ещё.

"Эта фигура… как будто что-то давит на него," — подумал Белоус. Он видел меланхолию, не просто усталость, а глубокую, всепоглощающую печаль, которую не могла скрыть даже надменная осанка. И шрам. О, этот шрам! Не просто боевая рана, таких Белоус видел миллионы. Этот был… чистым разрезом, почти хирургическим, но с отпечатком чего-то гораздо более зловещего, чем простой меч. Это был шрам не только на теле, но и на душе, кричащий о невообразимой боли, которая зачастую порождает ненависть.

Он почувствовал, как этот человек источает силу, не похожую на Дьявольский плод, а скорее на связь с самой стихией, или даже королевской волей.

— Интересно, — пробормотал Белоус. — Похоже, мой "сын" нуждается в доме. Пробормотал Йонко, давая этим отмашку Марко, вылавливать эту странную рыбу.

* * *

Мысли Ши Уду были не столь доброжелательны по отношению к окружившим его людям.

"Какие грубые твари," — подумал Ши Уду, скосив глаза на приближающийся корабль. Он чувствовал их запах — соль, пот, ром, кровь. Варвары. И их вождь — гигант, возвышающийся над всеми, как безвкусный монумент. Его усы, его гротескная мускулатура. Фу. Это был не тот тип силы, который он уважал. Он предпочитал утонченность, власть, построенную на интригах и интеллекте, а не на грубой мощи.

Его взгляд скользнул по руке, невольно потянувшейся к поясу, где раньше висел его веер. Веер, который он использовал не только для управления водами, но и как продолжение своей высокомерной натуры. Символ его власти, его статуса, самого себя. Теперь его не было. Уничтожен. Уничтожен Черными Водами, этим проклятым, мстительным духом, который отнял у него всё. И Цинсюаня. О, его любимый брат, за которого он пошёл на всё. Тот, скорее всего, мёртв. Черновод не пощадил бы его. Уду зажмурился, пытаясь отогнать воспоминания о его лице, искажённом ужасом и непониманием. Он, Ши Уду, Повелитель Вод, был один, без брата, которого не защитил. Вот что тому стоило умереть вместе со мной? Мы ведь прожили отличную, богатую и сытую, очень длинную жизнь. Зачем жить, страдая, когда можно было умереть и оставить врагов с носом? Мой глупый брат, как всегда, ничего не понял. И осознание этого, этот новый, отвратительный шрам на шее и душе, было страшнее любой физической раны. Его прежняя гордость всё ещё шептала, настаивая на сохранении лица, но слова Черных Вод эхом отдавались в его голове: "Твои руки в крови, Ши Уду. И ты заслуживаешь всего, что получил." Да, я всего добился сам и не жалею ни о чём. Но разве жалкий демон способен это понять? У меня был брат и друзья, а кто был у Хэ Сюаня? Никого.

Разум, несмотря на боль, лихорадочно работал. Оценить угрозу. Оценить возможности. Этот гигант, "Белоус," как кричали его подчинённые. Он был могуществен. Это было очевидно. Но что ему нужно? В этом мире все что-то хотели. Власть? Сокровища? А может, он просто голодный пират, который хочет приключений?

Ши Уду, привыкший к интригам, к скрытым мотивам, не был удивлён. Гораздо больше его волновало, как именно умер его брат, страдал ли? Как там Пэй мин и Линвэнь? Как хотелось увидеть затухание демона Чёрных Вод, ведь он исполнил свою месть, то, для чего стал демоном, а значит, дни его сочтены. Думал ли этот дурак, что умрёт следом за мной? Он ведь сам повязал своё существование на меня! Я всё равно одержал победу в этой игре. Вопрос лишь в цене. Жизнь брата — слишком большая цена. Жалкого существования демона...

— Эй, парень! Что-то ты выглядишь, будто всю свою семью потерял. Хочешь выпить?

Голос. Громкий, хриплый, но не презрительный. "Семью потерял"? Как смеет этот смертный… Или не смертный? Как смеет он говорить о потере семьи так буднично, как о царапине на коленке? Ши Уду лишь отвернулся, не желая показывать боль, что эта фраза раскопала в его израненной душе. Он уже потерял слишком многое. Он потерял того, ради кого жил, а затем и всё остальное.

Его взгляд скользнул по фигуре гиганта. Он подошёл ближе. Его глаза, проницательные и глубокие, остановились прямо на шраме Ши Уду. Ни страха, ни отвращения, ни даже любопытства. Только… понимание. Это было самое тревожное. Ши Уду привык к маскам, к скрытым мотивам, к игре. Этот гигант, Белоус, казалось, видел его насквозь, до самой измученной души.

—Кто ты? Откуда такая сила? Что за история за твоим шрамом? Прямолинейность была шокирующей. Никаких церемоний, никаких завуалированных угроз. Ши Уду сжал губы.

*

Корабль "Моби Дик" остановился рядом с дрейфующей доской. С палубы бросили канат. Белоус, нависая над Ши Уду, произнес:

— Эй, парень, что-то ты выглядишь, будто всю свою семью потерял. Хочешь выпить?

Ши Уду дернулся от этой фразы. Семья. Это слово было занозой в его сердце. Он поднял взгляд, его глаза, хоть и наполненные усталостью, все еще горели осколками былой надменности, которую он выплеснул в лицо Черновода перед своей смертью.

— Моя семья — это не твоя забота, варвар, — прохладно ответил Ши Уду, его голос был низким, мелодичным, но полным горечи. Он изо всех сил старался казаться неприступным, но Белоус видел сквозь эту тонкую завесу. Он намеренно опустил детали. Пусть этот гигант сам додумает.

Но Белоус не отступал. Он не давил, но его присутствие было всеобъемлющим. Он смотрел на его способности, когда Ши Уду, возможно, инстинктивно вызвал небольшую волну, чтобы стабилизировать свой обломок. Удивление, но без страха.

— Гу-ра-ра! — Белоус рассмеялся, звук был громоподобным, но не злым. — Какой дерзкий малый! Мне нравятся упрямцы. Но рана у тебя глубокая, сынок. И не только та, что на шее. — Он указал своим бизента на шрам. — Кто ты? И что за сила играет в твоих жилах?

Ши Уду на мгновение замешкался. Рассказывать о Небесах? О божествах? О существовании, которое эти люди и представить не могли? Это было бы унизительно и бесполезно.

— Мое имя Ши Уду, — наконец ответил он, вставая с доски и демонстрируя удивительную грацию для такого положения. — И эта сила — всё, что осталось от моих прежних владений. Моего… величия. — В его голосе прозвучала нотка самосожаления, которую он тут же подавил.

— Величия, говоришь? — усмехнулся Белоус. — И где же тогда твое оружие?

Ши Уду замер, обдумывая вопрос. Веера нет, да и он больше не небожитель. Да и разве хочется ему туда вернуться? Разве что к его "опухолям" и брату, не более. Веер же… Веер. Символ. Знак. Как он посмел? Как этот необразованный гигант мог понять всю суть потери веера? Воспоминания нахлынули: треск ломающегося бамбука, едкий запах крови и морской воды, искаженное лицо Черных Вод, который с наслаждением ломал его, его веер, его личность.

Это было физически больно. В его душе поднялась волна ярости, но она тут же разбилась о бездну опустошения. Ярость была роскошью, которую он больше не мог себе позволить. Она принадлежала прежнему Ши Уду, до падения. Осталась лишь холодная, мертвая пустота.

— Его больше нет, — выдавил он из себя, его голос дрогнул, несмотря на все усилия. — Он был уничтожен. Как и… многое другое. Он не мог сказать о брате. Просто не мог. Само упоминание имени Цинсюаня обжигало его горло, принося лишь невыносимую боль и осознание того, что его жертва была напрасной. Он всё потерял. Ведь кто поверит в то, что Черновод сдержит своё слово? Ши Уду победил на своих условиях, но что было дальше, он знать не может.

Белоус смотрел на юношу. Его огромные глаза, казалось, видели не просто его, а все его прошлое, все его грехи и потери. Эмоции и мысли. Не было осуждения, не было жалости. Было только… понимание. Это было странно. Неужели этот варвар способен на такое? Ши Уду вынырнул из своих мыслей, видя странное выражение старика.

— Ты выглядишь как человек, которому нужен дом, Ши Уду, — голос Белоуса стал глубже, мягче. — И твоя сила… она впечатляет. Но здесь мы — семья. Мои сыновья. Если ты готов быть одним из них и защищать своих братьев, то добро пожаловать. Если нет — скатертью дорога. Гигант протянул руку. Семья… без условий? Без вечной обязанности платить невыносимую цену? Это было абсурдно. На Небесах не было такой семьи. Там были лишь временные союзы и постоянные угрозы.

Семья. Снова это слово. Он смотрел на лица этих пиратов. Они казались… счастливыми. Беспечными. Они улыбались. Улыбались ему, незнакомцу. Небожители так не делали: сплетни и интриги — вот что царило в небесных чертогах. Семья — лишь блеф, максимум потомки. Он видел их странную, необъяснимую преданность этому гиганту. Его острый ум начал анализировать. У этого Белоуса огромная сила. И странное, непоколебимое убеждение.

Его "сыновья" вокруг него казались искренними в своей преданности. Это было что-то новое. Что-то, что его измученная душа, возможно, начала искать, даже не осознавая этого.

Что он теряет? Ничего. Что он приобретает? Защиту. Ресурсы. Информацию. А вдруг и Цинсюань появится неподалеку, нужно лишь подождать. Возможность восстановиться. И… что-то ещё. Что-то, что его душа, возможно, начала искать, даже не осознавая этого. Тепло. Принадлежность. Нечто, что заменило бы зияющую дыру в его сердце. Он был слишком истощен, чтобы бороться в одиночку, слишком растерян, чтобы гордо отвергнуть протянутую руку. У него не было веера. Не было дворца. Не было брата. Не было больше ничего, кроме этого шрама и этой силы над водой. Всё нужно начинать сначала. У него не осталось гордости, чтобы отвергнуть это предложение, и не осталось целей, чтобы идти в одиночку.

— Хорошо, — произнес Ши Уду, и это было самое трудное слово, которое он говорил за долгие годы. Его голос звучал так, будто он только что подписал пакт с демоном, но в то же время — словно отчаявшаяся молитва. — Я принимаю твое предложение, Белоус. Но знай: моя преданность… она зарабатывается. И я никогда не забуду того, кто сделал это со мной. — Он поднял глаза на Белоуса, и в них вспыхнул холодный, острый блеск, обещание мести, которое не затушила даже самая страшная потеря. Это была не преданность, а скорее перемирие.

Ши Уду знал, что будет скрытен, что будет наблюдать. Он был слишком обожжен, чтобы полностью открыться. Но Белоус не требовал немедленной любви. Он предлагал дом. А дом… дом был тем, чего у Ши Уду сейчас не было. Возможно, в этом новом, диком мире он сможет найти новый смысл. Или хотя бы новую цель, в которой можно было бы забыть старую.

Белоус:

Мысли Белоуса ходили совсем в другом русле: волей наблюдения он считывал собеседника. Знакомый взгляд. Сильной, несгибаемой воли. Потери родных, полные боли и жажды мести — такой взгляд у многих на его корабле, у того же Сквада по отношению к Роджеру. Слишком знакомый взгляд, у Эйса был такой же в день их первой встречи.

"Он сломлен," — подумал Белоус, глядя на Ши Уду. — "Но не сломлен до конца." Слова о "прежнем величии" и "том, кто сделал это со мной" красноречиво говорили о его прошлой гордости и глубокой ране. Холодный, расчетливый, но при этом отчаянный взгляд. Этот сопляк уже что-то задумал. "Он будет полезен," — Белоус знал это. Сила этого человека над водой была чем-то невероятным. А в том, что он каким-то образом повелевает морской водой, было ясно сразу, ведь ещё секунду назад здесь бушевал шторм. Резко рассеявшийся, зато появился этот парень.

Но не сила была главной причиной его решения. Он видел в Ши Уду ребенка, который потерял всё, даже себя, и теперь отчаянно цеплялся за любой спасательный круг, не зная, что ему теперь делать, когда мир перевернулся. Лучшим решением будет ухватиться за кого-нибудь. Он видел в нём сына, который, несмотря на всю свою надменность и прошлые ошибки, нуждался в семье, в защите.

— Будь моим сыном, — проревел Белоус, и его смех, похожий на раскат грома, наполнил палубу. — Добро пожаловать в семью, Ши Уду! Мои сыновья, у вас новый брат!

На палубе раздались одобрительные крики. Ши Уду лишь слегка поморщился, чувствуя себя неуютно в этом хаосе.

Ши Уду:

Он все еще был собой — элегантным, высокомерным, расчетливым. Но теперь в его мире появилось нечто новое. Нечто, что могло исцелить или, по крайней мере, заглушить боль. Возможно, этот Белоус, этот старый варвар, не был так уж глуп. Или, возможно, это был просто еще один этап в его судьбе, которую он строит сам, он, а не Небеса!

Ши Уду поднялся по трапу, ступив на палубу "Моби Дика" — падший повелитель Вод, теперь новый "сын" самого могущественного пирата в мире. Море само выбрало своего небожителя, давая ему второй шанс. Море Гранд Лайна в ответ на эмоции бывшего небожителя было спокойным, не выкидывало привычных природных бедствий на "Моби Дик". Встречные Морские Короли без приказа поднимали на корабль затонувшие сокровища. А шторм виднелся позади корабля, не приближаясь.

Этих доказательств команде Белобородых хватило без слов, чтобы понять столь пристальный интерес их отца к новичку.