Король Ночи (джен)

Стандартный дисклеймер: мне не принадлежат права на цикл "Песнь Льда и Пламени" и его персонажей.

* * *

После прибытия в Чёрный Замок Джон Сноу убедился, что всё, о чём его предупреждал Тирион Ланнистер — чистая правда. Вместо братства суровых воинов, какое он представлял в своих мечтах, Ночной Дозор на поверку оказался скорее сборищем всякого сброда, неудачников, бандитов и браконьеров. На людей благородного происхождения приходилось менее одной десятой от общего числа братьев.

Долгие тренировки под руководством сира Аллисера Торна, давшего кличку Джону “Лорд Сноу” не столько выматывали, сколько раздражали. Мастер над оружием Черного замка, пытаясь сломать Джона, часто ставил его против двух или трёх противников сразу, но и из таких стычек Сноу обычно выходил победителем. В конце концов он один из всех новобранцев (за исключением прибывшего позже Сэма Тарли) был отпрыском благородного рода и обучался у собственного мастера над оружием в отцовском замке.

Ледяная Стена, которую охраняли братья, поражала своими размерами и пожалуй была единственным из ожиданий Джона о Дозоре, которое не только сбылось, но даже превзошло себя. Триста футов высотой, она возвышалась над Чёрным замком, закрывая собой горизонт.

Огромный ледяной массив, сохраняющийся нетающим даже летом, не мог не повлиять на окружавшее его пространство. Будущие братья Джона — такие же новобранцы, как и он сам, часто жаловались на то что, не могут согреться по ночам. Впрочем самого Джона холод никогда не беспокоил. Это была одна из его черт, унаследованная от отца — лорда Винтерфелла Эддарда Старка.

Воспоминания об отце и оставшихся с ним в Королевской гавани сводных сёстрах: Сансе и малышке Арье — ранили. Несколько дней назад в Чёрный замок пришло поистине чёрное письмо, извещающее о смерти короля — Роберта Баратеона. Лорд Старк, бывший королевской десницей, был обвинён в заговоре против наследника престола — Джофри Баратеона и заключён в казематы. О судьбе своих сестёр Джон мог только догадываться.

Но, если душевная боль из-за скорбных известий продолжала терзать Джона, то боль в обожжённой в схватке с мертвецом руке напротив, как-будто прошла.

Труп бывшего рейнджера Отара две ночи назад восстал и попытался убить лорда командующего Ночным Дозором Джиора Мормонта по прозвищу Старый Медведь. Только благодаря тому, что Джон со своим лютоволком — Призраком вовремя подоспели на помощь к Мормонту, Старый Медведь остался жив.

Оживший труп не боялся стали и Джону удалось справится с ним только при помощи огня.

В пылу драки Сноу даже не заметил, что пока поджигал занавеси и швырял их в мертвеца, успел серьезно обжечь руку от кончиков пальцев и практически до локтя.

Мейстер Эйемон и его помощник Клишас наложили на ожоги повязку, пообещав что раны со временем заживут, но шрамы останутся навсегда.

Несмотря на бинты, боль поначалу не проходила и, чтобы её унять, Джон вечером долго охлаждал руку, засунув по локоть в сугроб. Это на удивление помогло.

Проснувшись за полчаса до рассвета Сноу отметил про себя, что ожоги больше не болят. Но задумываться об этом времени не было. После принесения клятв Джон был назначен сквайром лорда-командующего Ночного Дозора. И на мальчишку заодно взвалили обязанности личного стюарда Старого Медведя.

— У нас на счету каждый человек, — пробасил, разъясняя такое решение Мормонт. — Поэтому хватит мне с головой хватит и одного сквайра. Придётся тебе быть порасторопнее, Сноу.

Завтракать лорд-командующий предпочитал на заре, поэтому, накинув шерстяные лосины и сюртук, Джон отправился на кухню за традиционным омлетом с ветчиной, попутно разминая пострадавшую кисть. При каждом его движении бинты потрескивали. На ощупь повязка была твёрдая, словно заледеневшая мокрая ткань, повешенная сушится на морозе.

— Странно. Вроде бы ночью не было настолько холодно. Или я уже совсем отвык здесь от тепла. Ладно, Мормонт ждать не будет.

* * *

— Как твоя рука? — Старый Медведь странно смотрелся без бороды, которая обгорела во время пожара. Впервые за полгода Джона на Стене подбородок Мормонта был гладко выбрит. Из растительности на лице лорд-командующий оставил лишь седые усы.

— Уже лучше. С утра совсем не болит.

— Это хорошо, но всё равно сходи к мейстеру Эйемону. Он говорил, что ты серьёзно пострадал. — лорд командующий откинулся в украшенном рунной резьбой кресле и отложил древний том, который ожидал его похоже ещё с вечера. После пожара Джиор Мормонт перебрался в Королевскую башню, которая была куда как изысканнее обставлена, чем его прежнее место обитания.

— Демоны тебя побери, мальчишка, ты мне нужен здоровым! У Дозора и так мало людей, а ты сумел прикончить мертвяка, пока я только и мог стоять и смотреть. Парням внизу повезло меньше. Флауэрс или та тварь, которой он стал, убила Риккера и ещё четырех человек, прежде чем его зарубили. И никто не додумался использовать огонь.

— Огонь, огонь! — большой чёрный ворон Мормонта вместе с хозяином переехал в новые апартаменты. Старый Медведь недовольно махнул на птицу и продолжил. — Мы так многое забыли, из того, что должны были помнить. Но ты быстро соображаешь. Так что не бойся беспокоить старого ворона. Пусть заставит Клидаса и своего пухлого стюарда пошевеливаться. Я не хочу потерять ещё одного бойца, из-за того что твои ожоги воспалятся или загниют.

— Как скажете, милорд, только, я хотел узнать, есть ли какие-то новости о моём отце и сёстрах?

— Предыдущее письмо пришло всего три дня назад. По твоему ворон успеет за это время долететь до Королевской Гавани и обернуться обратно? — по лицу Мормонта было понятно, что он раздражён. — Я написал Пицелю, а ещё Барристану Селми. Мне довелось с ним встречаться в прежние времена, и я надеюсь, что его честь заставит его рассказать всё без недомолвок. Я хотел бы тебя приободрить, парень, но пока нечем. Я знаю не больше твоего, такие уж настали времена. — Мормонт нахмурился, видимо признание того, что он знает не больше своего сквайра далось ему нелегко.

— Ну всё, парень, топай. Мне ещё нужно перечитать эту пыльную рухлядь, которую для меня откопал твой друг. — лорд-командующий указал на старый фолиант. — Мы должны узнать, откуда берутся эти твари, и чего от них ожидать.

* * *

В лекарской у мейстера Эймона было тепло и пахло различными пряностями и мазями.

— Как твои ожоги, Сноу. Не болят? — Старый слепой мейстер стоял, оперевшись на стол, на котором были разложены медицинские принадлежности: бинты, ножницы, склянка с мазью на основе хлебной плесени, чтобы избежать заражения ран.

— С утра ничего не чувствую.

— Ничего не чувствуешь? Странно, это может быть очень плохо. — Слепой мейстер ощупал бинты. — Почему повязка такая холодная? Ты что сунул руку в ледник?

— Вчера вечером держал в сугробе. Это помогло унять боль.

— Вечером? Она должна была уже много раз нагреться от тепла тела. Как бы там не началась гангрена. Шевелить рукой можешь?

— Вполне. — Джон несколько раз сжал и разжал кулак. Эти действия сопровождались потрескиванием замерзшей ткани..

— Странно. Очень странно. Твоя повязка будто вся заледенела. Клишас, срежь бинты. Посмотрим, что там с ранами. А ты, Сэм, смотри и учись. Неизвестно сколько мне осталось и когда на моё место пришлют нового мейстера. Возможно вам с Клишасом придется долго обходиться без посторонней помощи.

Клишас, седой и сморщенный помощник мейстера Эйемона, который мог быть назван молодым только в сравнении с самим столетним мейстером, взялся за ножницы и начал аккуратно срезать повязку. Бинты поддавались плохо, но постепенно дюйм за дюймом пожилой лекарь разрезал затвердевшую ткань. Вместо уродливых ожогов, которые Джон ожидал увидеть, из под бинтов показалась ледяная корка, покрывавшая кожу сплошным слоем.

— Это же лёд, — ахнул Сэм.

— Где именно лёд? Ты всё таки вымочил повязку а потом сунул в ледник, а теперь не признаёшься? — недоверчиво произнёс мейстер Эймон.

— Да, нет. Лёд у мальчишки прямо на коже, — отозвался Клишас.

Мейстер Эйемон принялся ощупывать руку Джона.

— Действительно, как будто бы лёд. Клишас, режь повязку до конца.

Всю руку Джона почти до локтя покрывала тонкая корка льда. При попытке пошевелить кистью и пальцами лёд трещал, и с его поверхности поднимался холодный туман.

— Ох, — только и смог выдавить из себя вечно перепуганный Сэм.

— Что с моей рукой? Это ненормально, — Джон нервно сглотнул.

— Любопытно, любопытно. — мейстер Эйемон продолжал на ощупь изучать руку. — Возьми что-нибудь, например, там лежит чаша. Ты её ощущаешь?

— Не так отчётливо, как здоровой рукой, но да, чувствую.

— Можешь сказать, какая она на ощупь?

— Немного шероховатая, но я не уверен.

— Поразительно. Это противоречит всему, чему мы знаем о человеческом теле. Некоторые путешественники рассказывали, что Красные жрецы умеют врачевать раны огнем, но я всегда считал, что речь идёт об обычных прижиганиях. А тут лёд, — мейстер продолжал ощупывать руку Джона. — Я честно говоря не знаю как поступить лучше: попытаться снять эту корку или наоборот оставить. Ни о чем подобном в медицинских трактатах цитадели не говорится. Сэм, сходи к лорду-командующему, скажи, что он срочно нам нужен, но не распространяйся о том, что увидел.

Молодой стюард отправился прочь из лекарской настолько быстро, насколько это было возможно при его плотном сложении.

— А ты Клишас, всё таки попробуй отколоть кусочек этой корки, надо посмотреть, что с мясом под ней.

— Только будьте поаккуратнее, мне моя рука ещё пригодится, — Джон попытался сгладить напряжённую ситуацию шуткой, когда Клишас потянулся за медицинским ножом. Но ни с помощью ножа, ни с помощью более крупного кинжала помощнику мейстера не удалось отколоть от руки Сноу ни кусочка льда.

Именно за этим занятием их застал лорд-командующий.

— Что у вас здесь стряслось? Тарли лепечет, что дело срочное, что-то со Сноу? — Наконец Джиор Мормонт заметил над чем склонился Клишас. — Боги милосердные, парень, что с твоей рукой! Ты же ещё утром мне сказал, что всё нормально?!

— Мы обнаружили этот лёд, когда сняли повязку, — вступил в беседу мейстер Эймон. — Джон говорит, что несмотря на всё это, его рука в целом в порядке. Он может ей шевелить, чувствует предметы. Вы уроженец севера Джиор, может быть вы знаете в чём тут дело. В Цитадели такому не учат.

— Да раздери меня демоны, если я знаю. Сперва восставшие мертвецы, теперь это. Я с каждым днём всё меньше понимаю, что происходит. Сноу, ну ка повернись ко мне. — При этих словах Джиор Мормонт взял Джона за подбородок. — Глаза у тебя вроде бы такие же как прежде. У мертвяков они были ярко синие. Может, Сноу, ты решил оправдать свою фамилию и превратиться в снеговика? Или в Иного? — Старый Медведь нахмурился ещё сильнее, хотя казалось это невозможно. — Знаешь, есть одна старая легенда, которой в детстве меня пугала нянька, о Короле Ночи — 13-м лорде-командующем Ночного Дозора, который по ночам превращался в ледяного монстра.

— Нам её тоже рассказывала Старая Нэн. Она говорила, что он был..

— Старком. Или Болтоном. Или Мормонтом. В разных домах рассказывают по разному. Но надеюсь мальчишка ты пока не собираешься узурпировать моё место? Ибо я так просто его отдавать тебе не собираюсь. А, если серьезно, парень, хоть ты и носишь фамилию Сноу, в тебе течет кровь Старков, кровь Королей Зимы, кровь Брандона Строителя. Ты наверное видел тут такую небольшую стену изо льда. Всего лишь выше этого замка. Наверное, он имел некоторое отношение к ледяной субстанции, раз сумел построить такую махину. Как думаешь?

Но вместо Сноу, в диалог вклинился пожилой мейстер.

— Чтобы там Сноу не думал, я предлагаю оставить на время всё как есть и просто понаблюдать за его рукой. Мы всё равно не можем отколоть эту корку. Повод волноваться будет если лёд начнет распространяться дальше. Пока это похоже на какую-то вашу северную магию, в которой я, хоть и ношу звено из валлирийской стали, ничего не смыслю. В конце концов если что-то пойдёт не так отнять руку мы всегда успеем. А вот пришить обратно — вряд ли.

Мормонт снова нахмурил брови. — Послушай, Сноу, если этот твой лёд не берёт ни нож ни кинжал, ты выходит заимел что-то вроде ледяной латной перчатки, которая всегда на тебе. Ха! Неплохое приобретение! Главное, чтобы ты весь не превратился в сосульку.

— А, вы пробовали огонь? — неожиданно пискнул Сэм Тарли, про которого все присутствующие уже похоже забыли. — В смысле, растопить корку огнём.

— А мозги у тебя всё таки работают, Тарли. Ты это доказываешь уже второй раз. Не зря Джон просил, чтобы тебя определили в стюарды Эймону.

— Клишас, принеси свечу. — Идея Сэма похоже понравилась не только Мормонту, но и мейстеру. Но когда пожилой лекарь поднёс зажжённую свечу к руке Джона, огонь просто потух.

— Холодно. Свеча словно замёрзла, — пожаловался Клишас.

— Действительно замёрзла, — подтвердил очевидную истину лорд-командующий.

— Сэм, налей из кувшина воды в чашу и дай Джону, — мейстеру Эймону в голову похоже пришла какая-то идея.

— И что я должен делать с этой чашей?, — затянувшийся осмотр уже начал раздражать Джона.

— Сделай то же, что и со свечой. Заморозь её.

— И как по вашему я должен это сделать?

— Не знаю, тебе виднее.

Сэм протянул Джону чашу, он взялся за неё покрытой льдом рукой, но ничего не происходило.

— Сосредоточься мальчик, сделай это также, как ты сделал со свечой, — советовал мейстер, — Призови Зиму внутри себя, — но Джон решительно не понимал что ему делать. Наконец Старому Медведю это надоело.

— Ладно, заканчивайте это развлечение. У меня есть гора других дел, кроме как наблюдать за тем, как мальчишка пялится на чашу с водой. И ты, Сноу, тоже иди отдохни, пока они тебя не вскрыли для изучения. Потом продолжите свои эксперименты. Только никому не показывай пока свою руку. И вы помалкиваете. Не хватало ещё, чтобы пошли всякие слухи. Братья и так напуганы.

* * *

Джон растянулся на своей кушетке в обнимку с улегшимся поверх него Призраком. Мальчишка гладил волка заледеневшей рукой.

— Вот, теперь я, как и ты, частично белого цвета. Ну почти. Может быть мне надо было назвать тебя не Призраком, а Льдом. Как отцовский меч? А Лёд, как ты на это смотришь?

Волк равнодушно посмотрел на Джона. — Нет, будешь всё таки Призраком, я уже привык к этому имени. Ты знаешь, Старый Медведь считает, что во мне пробудилась кровь Зимы. Есть старые истории про Старков, которые совершали невероятное. От Брандона Строителя, воздвигшего эту ледяную Стену, до Эдвина Убийцы Драконов. Робб, конечно унаследует Винтерфелл, но зато и мне кое что досталось от Старков. Главное, чтобы в Королевской гавани всё благополучно разрешилось. Ты то знаешь, что мой отец никакой не изменник?!

Думать о том, что происходит с лордом Эддардом и сестрами совершенно не хотелось. Взгляд Джона упал на деревянную чашу, одиноко стоящую на столике возле кровати. На ночь юный дозорный обычно наполнял её водой, на случай, если захочется пить.

— Что там говорил, старый мейстер, пробудить Зиму внутри себя? — Джон коснулся чаши указательным пальцем пострадавшей руки и сосредоточился на ощущении холода. От места соприкосновения по чаше начал распространяться иней, а поверхность воды постепенно затягивало корочкой льда. Спустя несколько мгновений вода промерзла до дна. Сноу перевернул чашу и вытрусил из неё большой кусок льда на свой прикроватный столик.

Отор тянулся к Джону. Джон рубил упыря мечом, но тот не хотел падать. Тогда мальчишка схватил со стены горящий факел и поджёг тварь. Мертвяк вспыхнул, но продолжал надвигаться. Лицо Отора расплылось как восковая маска, и на его месте появилось лицо Эддарда Старка.

— Джон, — прохрипел мертвец, а потом его глазницы лопнули от жара. И тут Джон проснулся.

Этот кошмар, когда он снова и снова убивает ходячего мертвеца, у которого оказывается лицо отца, снился ему уже которую ночь подряд. На улице уже начинало светать, и свет проникал в келью Джона сквозь мутную слюду, которая заменяла дорогое мирийское стекло. Призрак в эту ночь отправился на охоту, поэтому Джон был в келье один.

Он сел и выпрямился на кровати. — Видимо поспать больше не удастся. Взгляд упал на полку в углу, на которой стояли несколько ледяных фигурок — результат экспериментов Джона с недавно открывшимися способностями. Ледяная корка с обожжёной руки пока так и не сошла, но зато, помимо способности испускать волны холода, Джон понял что может менять и формировать лёд по своему желанию.

Первой фигуркой, которую он сделал из замороженной в чаше воды, был его лютоволк.

— Смотри, Призрак, — это ты, сказал Джон той ночью при свете свечи. Призрак обнюхал и, по всей видимости, одобрил ледяное изваяние. Но на утро от фигурки осталась только оплывшая бесформенная масса.

Первые результаты экспериментов Джона таяли даже от комнатной температуры, но со временем у него стало получаться делать фигурки более устойчивыми к теплу.

Сейчас на полке он собрал целую коллекцию: новая фигурка Призрака, братья по Ночному Дозору — полный Сэм Тарли, сильный Гренн, величественный Старый Медведь, дядя Бенджен, и конечно его семья, оставшаяся там в прошлой жизни, до произнесения клятв — малышка Арья, красавица Санса, неугомонный Бран, каким он его помнил до падения, капризный Рикон, крепкий и уверенный Робб. И отец. В рассветных сумерках фигурки переливались разными цветами, становились то синими, то зеленоватыми. Фигура лорда Эддарда окрасилась в бордовый. И к тому же снова начала таять. Казалось, что она истекает кровью.

— Плохой знак. — Последнее время было полно плохих знаков.

Джиор Мормонт сказал, что Пицель ничего не пишет о том, что происходит с лордом Старком и сводными сёстрами Джона. Старый Медведь хотел умолчать, но Сэм Тарли признался, что в одном из писем говорилось что Робб собрал знамёна и отправился на юг.

На пороге стояла война. Как и 15 лет назад. Тогда Эддард Старк победил. Но сейчас он заключён в темницу где-то в Красном замке. Достанет ли у Робба отцовской твёрдости, смекалки и воинского умения? К тому же отец сражался не один. Вместе с ним был могучий Роберт Баратеон. Союз лютоволка и оленя поддержали Долина и Речные земли. А сейчас?

Джофри Баратеон на троне и штормовики, а также дядья Джофри — Станнис и Ренли скорее всего выступят за него. Поддержат мальчишку-короля и Западные земли.

В Риверране правит дед Роба, а в Долине его тётка по матери — регентша при собственном сыне. Выступят ли они против короны на стороне Севера?

Сэм сказал, что в Речные земли война уже пришла. Хватит ли у Робба сил, чтобы вышвырнуть захватчиков прочь? Удастся ли Роббу выбить из Трезубца Тайвина Ланнистера — командира старого, опытного, хитрого и жестокого, отличившегося ещё в войну Девятигрошовых королей?

Занятый этими мрачными мыслями Джон встал с кровати и принялся одеваться. Старый Медведь просыпался рано и нужно было успеть принести ему завтрак.

* * *

— Как твоя рука, Сноу? Лёд так и не сошёл?

— Нет, ваша милость, — Джон снял кожаную перчатку, обнажив покрытые ледяной коркой кисть и предплечье, — пока всё по-прежнему.

— Ладно, главное чтобы она слушалась тебя. В Дозоре можно служить и с одной рукой, тот же Донал Нойе обставит большинство летних новобранцев. Да и многих ветеранов тоже. А у тебя она всего лишь покрыта льдом.

Джон, промолчал, выжидающе уставившись на Старого Медведя.

— Ладно, думаешь я не знаю о чём ты хочешь спросить? Пока о твоём отце и сёстрах нет никаких новостей. Как только что-то прояснится, я сообщу.

— Спасибо, ваша милость.

— Ступай. Ты мне пока не нужен. Иди, поупражняйся с оружием, тебе необходимо разрабатывать руку. Плох тот дозорный, кто не способен сражаться. Только перед этим найди Торрена Смолвуда и скажи, чтобы поднялся ко мне. Нам есть о чём потолковать

Во дворе с затупленными клинками тренировались Гренн, Пип, Тоддер и несколько других братьев Ночного Дозора.

— Джон, иди к нам. Ты ещё не забыл как держать в руках меч? У Старого Медведя небось всё больше подносишь чаши, — самодовольно ухмыльнулся Пип.

Всю троицу, как и Джона, распределили в разведчики. Но, в отличие от друзей, занятых тренировками и дежурствами на Стене, Сноу направили в личные сквайры к Джиору Мормонту, который к тому же свалил на него обязанности стюарда. Поэтому пока Гренн, Пип и остальные упражнялись с оружием, Джон целыми днями бегал по поручениям Старого Медведя, подносил ему еду, заправлял постель, разжигал и поддерживал огонь в камине и был занят другими подобными делами.

— Ну, уж чтобы с тобой справиться, Пип, мне умения всегда хватит. — Усмехнувшись Сноу взял затупленный тренировочный меч и встал в стойку. После нескольких недель беготни и стюардской рутины было приятно снова размяться с оружием.

Пип начал весьма резво и сразу же почти достал Джона. Но ключевым здесь было слово “почти”.

— А ты стал лучше, отдышавшись выдохнул Сноу, после того, как провел мощный колющий удар в грудь Пипу.

— Ну не всем же быть сквайрами у Мормонта, кто-то должен и тренироваться, чтобы защитить Стену. — В голосе Пипа чувствовалась лёгкая зависть.

— Ну, пока что-то твоих тренировок недостаточно — Джон осклабился. — Старайся лучше, коротышка! Как ты победишь упырей, если не можешь справиться с простым разносчиком чаш, вроде меня?

— Ничего, я ещё годик потренируюсь, пока ты выносишь ночной горшок за Мормонтом, а там посмотрим.

Слова звучали беззлобно, но Джона это задело. Сыну Хранителя Севера, пусть и бастарду, не очень-то пристало прислуживать как какому-то простолюдину. Но Мормонт упорно не признавал разделения должностей сквайра и стюарда.

Поэтому, наряду с передачей приказов Старого Медведя, Джону приходилось обеспечивать ему быт. Благо лорд-командующий, как истинный северянин, был не слишком прихотлив и не требовал помощи с надеванием одежды или выносом ночных горшков, чтобы там себе не вообразил Пит.

Злость из-за сравнений с прислугой заставила Джона действовать жёстче, чем он намеревался изначально. Уклон, финт, резкий удар с полуразворота и Пип с криком роняет меч, потирая ушибленную руку — латные доспехи в Дозоре были только у нескольких офицеров и братьев из числа рыцарей, а кольчуга особо не защищала от ушибов.

— Ну как, пока что разносчик чаш слишком хорош для тебя?

— Да пошёл ты к Иным, Сноу!

Вокруг Пипа собрались принятые в одно время с ним и Джоном братья. Пока бывший скоморох тряс ушибленной кистью к Джону обернулся Гренн.

— Страшно было?

— Что?

— Говорю, страшно было схватиться с упырём?

Джон задумался, вспоминая ту ночь, прежде чем ответить.

— Да я понять ничего толком особо не успел. Не то, что испугаться. Я сперва просто увидел, что кто-то пробирается в покои к Мормонту и свернул шею охраннику, и только когда уже с ним схватился понял, что это был Отор. Наверное и хорошо. Если бы я сразу знал, что передо мной живой труп…

— Да, уж. — понятливо вздохнул Гренн.

— Ну зато то ты первый дозорный за долгие годы, кто столкнулся с упырём в одиночку и выжил, — вклинился вроде отошедший от обиды Пип. — Вот только это не даёт тебе право так больно колотить своих друзей по рукам.

— А ты не зевай и не пропускай удары, — осклабился Сноу. — Ладно, давайте продолжим, кто следующий.

* * *

Тренировка с друзьями смогла отвлечь Джона от мрачных мыслей хотя бы до обеда, пока не появился вечно недовольный сир Аллисер Торн.

— Посмотрите, кто сегодня почтил нас своим присутствием. Это же сам лорд Сноу, бастард винтерфельский. — Возле мастера фехтования собралась новая группа новобранцев, которую он обучал.

— Вы пришли преподать молодежи несколько ваших уроков, лорд Сноу? Как натравить свою собаку на противника и всем рассказывать, что это ты его победил?

Сноу почувствовал, как кто-то тянет его за рукав.

— Пошли Джон, не связывайся с ним, — раздался голос Пипа.

Джон послушал совет друга и начал было разворачиваться, как услышал что Аллисер Торн продолжил насмешки.

— А может лорд Сноу научит вас искусству сражений и политики? Как заставить мстить за своих родственников своего друга вместо себя, а потом предать его и попытаться узурпировать престол его сына? А, Сноу, не хочешь преподать нам пару уроков искусства войны и политики от Старков винтерфельских? Ой, прости, ты же не Старк. Но вполне вероятно скоро встретишься со своим отцом, если король Джоффри, конечно, его помилует.

Происходящее дальше слилось в воспоминаниях Джона какую-то череду размазанных картинок. Вот Джона пытается удержать Пип, вот Джон расталкивает толпу новобранцев, окруживших сира Аллисера, вот Джон одним ударом выбивает из рук Аллисера клинок, а в следующее мгновение он уже держит мастера оружия на весу ухватив прямо за глотку поврежденной рукой в перчатке.

— Джон, пусти его! Ты его задушишь.

Лицо сира Торна из красного уже успело стать синим. Мастер над оружием смешно перебирал в воздухе ногами, ухватившись обеими руками за кисть Джона в тщетной попытке разжать пальцы. Рядом валялся кинжал, который Джон в приступе гнева видимо тоже выбил у Торна из рук.

— Эй, Сноу, отпусти его!

На площадке появились новые братья Дозора. Джон бросил взгляд через плечо. Так и есть — Торен Смоллвуд — исполняющий обязанности первого разведчика, назначенный вместо убитого Джереми Риккера, и вместе с ним ещё двое братьев.

Смоллвуд приближался быстрым шагом, с обнаженным бастардным клинком. Чуть позади него шагали темноволосый Гарт Флауэрс из Простора и белобрысый медвежеподобный Бернард из горных северных кланов, предпочитавший мечу боевой топор, словно какой-то одичалый. За что в Дозор сослали Гарта Джон не знал, а Бернард по слухам был слишком жесток даже по меркам кланов.

— Отпусти его Сноу, в ледяную клетку захотел? Если бы ты не был любимчиком Мормонта, ты морозил бы там свою задницу ещё после прошлого раза.

Смоллвуд приблизился как раз на дистанцию удара мечом, явно намекая, что будет, если Джон не подчинится.

Молодой дозорный прикинул шансы. Даже если он справится со Смоллвудом, рядом стояли ещё двое разведчиков. Причем бывавших скорее всего в реальных боях, в отличие от самого Джона. Да и если он сейчас прикончит Торна, а затем Смоллвуда, Гарта и Бернарда, что потом? Куда он пойдет? На всем Севере не найдется пристанища для дезертира из Ночного Дозора.

— Ну, долго я буду ждать? Пусти его, ещё раз повторять не стану! — Смоллвуд похоже начал терять терпение.

Нехотя Джон разжал пальцы и сир Аллисер шлепнулся на пол, а затем принялся хрипеть, потирая ушибленное горло.

— Да у него обморожение! — Бернард склонился над хрипящим Торном — Кожа на шее вся синяя и в пузырях.

Джон поглядел на свою перчатку на заледеневшей руке. Она была вся покрыта инеем. Этот взгляд заметил и Смоллвуд.

— Пойдешь со мной к Мормонту, Сноу. Я не знаю, что ты сделал с сиром Аллисером, но даю слово, что я в этом разберусь.