Милая Светлана (гет)

Игорь Борисович нашел ее, когда она протирала столики в ресторане. После вечеринки, которую устроила бойкая инвесторова жена, работы было невпроворот, но Светка не жаловалась.

— Знаете, — сказал Игорь Борисович, — у Жуковского есть баллада о вашей теске. «Тускло светится луна

В сумраке тумана —

Молчалива и грустна

Милая Светлана»…

Светка невольно улыбнулась. Он читал с интонацией, но не картинно — почти искренне.

— Довольно грустить, Света, — продолжил Игорь Борисович. — Клиентов встречать надо с радостью.

— Как же тут радоваться, если грустно?

— Мне тоже грустно. Но я ведь радуюсь?

Она подняла на него глаза. Он улыбался, но очень фальшиво. «Обычные люди так не улыбаются, — подумала Светка, — только актеры, с экрана телевизора».

— Не грустите, Света. — Он перестал улыбаться. — Не идет вам грусть.

…Однажды она увидела его девушку, Лику: то была маленькая блондинка, тощая, как карманная собачка.

Они ругались. Лика кричала — визгливо, шумно, Игорь слушал ее, хмурился и молчал. А если говорил, то холодно, строго — так, что Лика нехотя замолкала.

Она Светке сразу не понравилась. Кольнуло Светку ревностью, что ли…

— Вот представьте, — начал Игорь Борисович, — я доверил вам нечто важное. Машину, например…

— Зачем же машину? — заулыбалась Светка. — Я водить не умею…

Он засмеялся:

— Представьте, что умеете!.. Значит, я доверил вам машину — вы ведь не хотите ехать на автобусе, верно?

— Да почему ж не хочу? Я брюзга какая-то, что ли?

Он всплеснул руками и весело сказал:

— Все! Этот разговор не имеет смысла!

…Он шептал: «Не бойся». Он пах дорогим вином, дорогим парфюмом, он был пьян. Он целовал ее жарко, длительно, крепко, он держал ее за запястья. Он говорил: «Не бойся», и она не боялась.

…Светка встретила его девушку в коридоре.

— Значит, ты? — надменно спросила Лика, бросив чемодан. — Значит, ты его новая?.. — Она усмехнулась зло и невесело. — Счастливо! Счастливо тебе разочароваться!

Ночью он уехал в город, и Светка осталась в его спальне одна.

Прикрыв лоб рукой, она бессмысленно глядела в окно — лучи голубого света пробивались сквозь жалюзи. Светке мерещился запах полыни: так всегда пахли деревенские ночи, полные ожидания и тревог.

Как-то, когда она была совсем девочкой, Макс ушел глубоко в лес. Хотел, глупый, покрасоваться перед ней, доказать, что не боится непроглядной чащи. Всегда ему нужно было что-то доказывать — теперь уж ясно, что не Светке, а самому себе.

Всей деревней его искали. А Светка сидела у окошка, со свечкой в руке, плакала и ждала… Теперь, в богатой просторной спальне, ей казалось, что всю жизнь она так его и ждала. А пришел другой. Да тот ли?

Игорь вернулся, мрачный и неразговорчивый. На расспросы не отзывался, снял рубашку и улегся спать, отвернувшись к стене лицом, словно обиженный на весь мир мальчишка. Светка повздыхала, но не решилась перечить.

Ночью ей снилось детство. «А мы тогда краской писали — СССР. Все говорили: какие сознательные, какие пионеры!..»

…Он прохаживался вдоль террасы и говорил по телефону. Потом остановился, обернулся на каблуках и подошел к Светке, которая ждала его у бассейна.

— Тебе нужно уехать, — сказал Игорь.

— А что же сразу — уехать? — изумилась Светка. — Бабушке меня представить не хочешь?

— Надежде Игоревне, — процедил он, — видеть тебя нежелательно. Пока здесь находится Анжела…

— Анжела, значит. Не стыдно будет потом мне в глаза смотреть?

— Света, хватит этих пререканий! Неужели так сложно сделать то, что от тебя просят?!

— Пререканий! — Светка уперла руки в бока. — Девка покрасивше появилась — и я уже не нужна стала! Не семейка — клубок змей!

От злобы он весь побледнел. Наверняка не ждал, что его ласковая, послушная Света посмеет показать зубы.

— Посмотри на себя! — вскричал Князев. — Деревенщина, девять классов образования! Надежда Игоревна будет в восторге! Ты должна быть благодарна мне, что я не выкинул тебя на улицу!

Светка схватила его за грудки — он был ниже, меньше нее, крепкой, рукастой, знающей с детства тяжелый труд — схватила, подняла как ребенка и швырнула в бассейн.