Власть луны (гет)

Отцу незачем знать, где она была. Тем более с кем. Мать не задаёт вопросов, боится лишний раз услышать его имя. Эмма закрывается в комнате, применяя магию, делает фолиант видимым. Он сказал: "учиться". Они на практике применяли все изученные ею за неделю заклинания. Свон нравится как Голд умеет вести урок. Ничуть не стесняясь отвечать, когда ростовщик нападает.

Шрам на предплечье заживёт через день, лекарство поможет. Гордость не затянет так быстро свои раны. Наверное поэтому выпуская всю свою ярость наружу, Свон атакует Тень Пэна. Сам Голд наблюдает за ученицей, отмечает сильные и слабые стороны. Тень бестелесна, боль чужда ей. Очередной огненный шторм заставляет тень кричать, метаться под потолком пещеры, пытаясь выбраться.

— Сильнее, вспомни, чему я тебя учил.

Они встречаются почти год, Голд действует по наитию, как с Реджиной. Привязывать к себе Свон лишнее, хватит с него Зелины. Маг меняет тактику: вместо чтения фолианта, прямое столкновение. Ящик Пандоры открыт, Тень готова к атаке. Спасительница прекрасно знает как причинить максимальный ущерб.

— Учись контролировать силу, — делает Голд замечание.

Вчера Свон не сдержалась, тёмное начало пробудилось в ней. Досталось не только Тени, Голду тоже. Костюм вспыхнул как спичка, неконтролируемое пламя пожирало, пробираясь под кожу. Живой факел, такое не каждый вытерпит. Румпель специально ждал реакции Свон. Ледяной холод потушил огонь, частично восстановил силы. Голд ни слова не сказав исчез, оставив Эмму одну.

Она пришла к нему в Лавку сама. Далеко за полночь, открыла дверь своим ключом. Взламывать надоело, пришлось сделать дубликат. Мистер Голд не пускает посторонних в своё личное пространство. Хандрит. Что с того? Она видит Бэлль с Киллианом каждый день и ничего. Ничего не чувствует. Разучилась? Или дело в другом...

Голд в подсобке, кровать не расстелена, маг лежит отвернувшись к стене. Свон прислушивается. Учитель спит. Завтра будет скандал. Ей не впервой. Отец места себе не находит, дочери нет дома. Ей между прочим за тридцать, её выбор осознанный. Если некого воспитывать... Она на взводе, забыть как Голд горит в огне — невозможно. Перегнула палку, сам виноват, кто просил показать, на что способна?

Пару кресел и стул Свон намеренно игнорирует. Она сделала ему больно. Подобное тянется к подобному. С Голдом удобно: не нужно оправдываться, сочинять небылицы, он поймёт, отпустит на все четыре стороны. Знает же, она обязательно вернётся назад, к нему.

Нет никакого плана, слов извинений, Свон просто ложится рядом с Румпелем на кровать, обнимает тихо шепчет:

— Твоя взяла...

Голд не отзывается, за него говорит сердце. Её ладонь под его рубашкой, маг чувствует тепло. Не тот жадный, злой огонь как в пещере, настоящее тепло, которое согревает. Недопустимы такие отношения, они вредят делу, обучению. Что он ещё придумает как отговорку?

— Там была не ты, Эмма... — маг поворачивается, теперь он отчётливо видит её лицо.

— Моя Тёмная половина? — он позволяет снять с него рубашку. — Я могла убить тебя, Румпель... — ладонь Свон скользит по его спине. — Почему они не заживают? — страшные ожоги, не нужно видеть их, чтобы понять, что она натворила.

— Требуется время, душа моя... — ему не страшно видеть Свон в гневе, страшнее потерять связь, не знать, что Эмма чувствует, о чём думает, чего хочет.

— У нас есть целая ночь, Румпель, — Эмма прижимается к Голду.

Одна магия уравновешивает другую. Они будут вместе до самого конца.