Рубиновая Вестница. Книга первая (джен)

У всех есть чувство юмора, пусть порой и своеобразное, но юмор самой жизни, пожалуй, не дано постичь никому. Вселенная всегда бережно записывает наши желания, особенно если они очень сильны, а потом выставляет их в таком ключе, что поневоле начинаешь думать: а вот зачем мне эта мечта была нужна? Причём абсолютно неважно кто ты: знатный человек или нищий гном-неприкасаемый, гордый долиец или же суровый коссит-кунари — жизнь всегда найдёт, над чем пошутить.

Юная леди Селендиар из рода Тревельян как раз и стала одной из тех, чьи желания сбылись. Её жизнь до подросткового возраста была как и у других детей из знатных семей: скучные науки и правила поведения, участие в разнообразных праздниках и разъездах, поскольку родители старались обучить младшую и любимую дочь всему, что было необходимо истинной Тревельян. И хотя девочка вполне хорошо ладила с родителями, всё же, как и любому нормальному ребёнку, ей грезились приключения и великие деяния.

Жизнь почувствовала эти мечтания и осуществила их в своей своеобразной манере. В тринадцать лет во время, казалось бы, обычного дела, а именно готовки, у девушки неожиданно открылся магический дар. Несколько раздосадованная своей ошибкой из-за невнимательности Селендиар едва ли не подожгла кухню энергичным взмахом руки. Удалось обойтись без сильных разрушений, однако юная леди готовила во время семейного праздника, на котором присутствовал и оствикский рыцарь-капитан ордена храмовников.

Из уважения к семье Тревельян, с которой рыцарь-капитан был в хороших отношениях благодаря поддерживавшему Церковь отцу Селендиар, девушке позволили остаться ещё на пару дней, чтобы собрать вещи и попрощаться, поскольку теперь она лишалась всех титулов и земель, становясь одной из учениц Круга магов до тех пор, пока не наступит Истязание. Селендиар, волосы которой из волнистых теперь навсегда стали прямыми, а ореховый цвет сменился на рубиновый из-за проявившегося магического дара, очень переживала, поскольку следующие несколько лет ей предстояло провести отрезанной от всего мира стенами башни Круга магов. То, что родители смогли договориться с Первым чародеем и Рыцарем-капитаном о возможности кратких поездок дочери домой, было открыто уже много позже, когда Тревельян уже немного научилась обращаться со своим магическим даром.

Первоначальный страх вскоре сменился жгучим любопытством, и Селендиар с головой окунулась в мир магии, несмотря на то, что та была весьма опасной: неосторожным заклинанием девушка один раз едва ли не разбила каменное лицо статуи Андрасте. Такой случай был не единичный, да и не только рубиноволосая Тревельян так ошибалась: другие ученики и ученицы тоже порой приносили некоторые разрушения и небольшой хаос в, казалось бы, упорядоченную жизнь Круга. Но больше всего Селендиар удивляло отношение учителей и храмовников: маги и чародейки, достаточно умудрённые жизненным опытом, вполне терпеливо относились к своим подопечным; рыцари же держались в основном нейтрально, но враждебность юная леди не замечала никогда. Некоторые моменты обычно несвойственного, судя по некоторым рассказам, дружелюбия случались, но никто из рыцарей никогда намеренно не притеснял или не оскорблял магов, и те отплачивали им взаимностью.

Случались и неприятные моменты, которые хоть и поначалу вызывали боль в сердце, а в душе — волну возмущения и гнева, но это всё было вполне естественным процессом. Юная леди Селендиар Тревельян взрослела и набиралась жизненного опыта, насколько позволял Круг. Её отмечали как «целеустремлённую и способную, но с некоторой толикой шалости», и эта характеристика способствовала тёплому отношению преподавателей к рубиноволосой девушке. Будущее тяжёлое Истязание Селендиар буквально предвкушала, поскольку знала, что этот финальный экзамен освободит девушку, получившую посох мага, из Башни Круга, открывая ей целый лежащий за её пределами мир, который до этого был ограничен только стенами башни да кратковременно родным домом.

И вновь жизнь осуществила мечту так, как считала нужным. Юная леди знала о проблеме взаимоотношений магов и храмовников, но совсем не представляла, сколь долго зрел этот страшный гнойник, которому рано или поздно было суждено лопнуть. Это случилось буквально на следующий день после Истязания: недовольные годами притеснений и публичного страха, смешанного с осуждением, перед магическим даром, большинство магов подняли восстание.

Практически одновременно орден Храмовников перестал подчиняться Церкви, и мир заполыхал новой войной. Хотя Оствикский Круг благодаря Первому чародею и Рыцарю-капитану сохранял лояльность Церкви, всё же и он не избежал кровавого противостояния, в котором пришлось принять участие новоиспечённой чародейке. Именно тогда она впервые применила магию для убийства людей, и это едва не покалечило её рассудок.

Немного отойдя от первоначального шока и более трезво обдумав свои поступки, чему несколько поспособствовали несколько бесед с теми, кого девушка считала близкими по духу, Селендиар поклялась себе, что не успокоится до тех пор, пока конфликт не будет прекращён. Несколько месяцев она провела в башне, кропотливо собирая любые сведения о причинах войны, порой даже засыпая за столом библиотеки, после чего начала действовать при помощи уговоров или уничтожения источников проблем.

Хотя её попытки были весьма незначительными в масштабном плане, благодаря им леди Тревельян получала горький и печальный, но очень необходимый жизненный опыт, а также столь необходимую поддержку со стороны своего Круга и родителей с некоторыми родственниками. Когда Верховная Жрица объявила о созыве Священного Конклава в Храме Священного Праха, Селендиар была одной из первых, кого включили в состав делегации от сохранивших лояльность Кругов. Разумеется, всё опять пошло наперекосяк, поскольку жизнь помнила о горячем желании юной чародейки совершить действительно Великий подвиг, хотя в её понимании это было лишь прекращение войны магов и храмовников.

Нападение неизвестного врага, устроившего взрыв на Конклаве, в результате которого погибли практически все его участники, исключая саму Селендиар, которая не просто выжила, но и стала обладательницей странной изумрудно-зелёной метки на левой ладони, погрузило мир в ещё больший хаос. В небесах открылась Брешь между реальностью и Тенью, из-за чего во многих местах возникали Разрывы, из которых на всё и вся бросались взбешенные демоны, а маги и храмовники, обвиняя друг друга в срыве Конклава, вновь начали свою бессмысленную и беспощадную бойню. Селендиар очнулась на третий день и, ведомая Искательницей Кассандрой Пентагаст, в составе остатков сил защитников деревни Убежище прибыла к Бреши, по пути обнаружив, что Метка может закрывать Разрывы, которые, по сути, были уменьшенной копией Бреши. И хотя сил юной Тревельян не хватило, чтобы закрыть Брешь, она смогла остановить её рост, едва не погибнув при этом.

Но за некоторое время до того, как рост Бреши был остановлен, в совершенно другом мире некто Гарри Поттер направлялся в Министерство Магии, чтобы, как казалось ему, спасти близкого человека. И, хотя парень был не один, его затея изначально была обречена на провал, поскольку подростки собирались противостоять опытным взрослым, ученики против полноценных магов. Исход противостояния, казалось, был предельно ясным, но жребий гарантированно жить всё же выпал троим участникам битвы. И Брешь в Тени была тем звеном, которое обеспечивало этот исход.

Ведь Судьба очень внимательно относится к нашим желаниям, независимо от мира.

В то время, когда Альбус Дамблдор отсутствовал в школе по не зависящим от себя причинам, в то время, как Минерва МакГонагалл находилась в Святом Мунго, приноровляясь к трости, как временному явлению, в то время, как Гарри Поттер уже успел сблатовать друзей на самоубийственную авантюру и препоручал Долорес Амбридж «заботам» кентавров, ехидно скалясь и приговаривая, что, дескать, не должен лгать, в Хогвартсе все же оставался один ответственный человек.

Который честно выполнял свою работу. Который прекрасно понял, что хотел сказать ему дурной мальчишка, даже не осознавший в своей прямолинейности, что был услышан.

В общем, Северус Снейп прекрасно справился с задачей всеобщего информирования, исправно оповестив всех членов Ордена Феникса и Директора Дамблдора.

Однако, выяснив, что разношерстная толпа школьников таки улетела в Министерство, о Мерлин, на фестралах, Мастер Зелий поспешил скорректировать данные и расширить сеть информируемых, получив строгий наказ от непосредственного начальства сидеть в Замке и не казать оттуда длинного носа, дабы не светить свою лояльность к студентам перед врагом.

Именно этим Декан Слизерина и занялся. Ожиданием. Очень недовольным ожиданием.

Именно таким образом Минерва МакГонагалл в числе прочих была оповещена о самоубийственных намерениях своих студентов. И, хватаясь за сердце и обещая все кары небесные в своем лице непослушным подросткам, сама себя поспешила выписать, внося удары тростью, как аргумент в споре с колдомедиками.

В принципе, именно на такую яростную реакцию Декана Львов и надеялся втайне зельедел.

Ибо, если Минерва поторопится, то перехватить Поттера успеет она, а не Пожиратели Смерти. И толпе недорослей небо с овчинку покажется. Куда там Темному Лорду до взбешенной Минервы!

Так или иначе, мысль была дельной и простой, и именно поэтому не пришла в голову Альбусу Дамблдору.

А Северус, напротив, приступил к ее реализации со всевозможным рвением и после с чувством выполненного долга осел в учительской, ожидая новостей с передовой, в то время, пока Филиус решил взвалить на себя неприятную обязанность по вызволению Министерской суки из цепких конечностей обитателей Запретного Леса.

И то правда, у полугоблина на пару с полувеликаном было в разы больше шансов на успех. И, естественно, они не особо торопились выполнить задачу.

Так или иначе, судьба не терпит сослагательного наклонения.

Снейп попросту не мог знать, к чему приведут его излишние старания. И какое колесо случайностей запустит одна-единственная его идея.

А потому он был совершенно спокоен и втайне надеялся, что кто-нибудь в суматохе приложит Гарри Поттера по дурной башке и там, наконец, заведутся мозги.

* * *

А Минерва, тем временем, потратив слишком много времени на прения с главврачом и столкнувшись с перекрытой каминной сетью Министерства, немного опоздала, добираясь до Министерства по старинке — через улицу и Атриум.

Торопливо стуча тростью и держа наготове палочку, ведьма совершенно не была готова обнаружить своих студентов, нынешних и бывших, ведущих бой вовсе даже не в Зале Пророчеств, а в комнате с Аркой Смерти.

Мастер Трансфигурации походя отбила заклятие, летевшее в нее, в полете рикошета рассеяв его на нескольких врагов сразу и закрутила каменную крошку в воздухе, превращая в бритвенные лезвия, влетевшие в противника Джинни Уизли, а затем приготовилась применить боевую Трансфигурацию, осознав, что она тут — единственный взрослый на защите студентов, прости их Мерлин.

Да, детям не стоило видеть то, что чопорная Тартановая Леди собиралась демонстрировать, но сейчас было не до сантиментов. Не те приоритеты.

Фокус внимания Пожирателей Смерти сместился было на подкрепление в лице профессора, но Орден Феникса своим появлением еще раз качнул чашу весов битвы и, рассредотачивая боевые силы, внес дополнительную путаницу.

МакГонагалл тут же хромой кошкой скользнула к Аластору, попутно запечатывая входы и выходы в помещение под его молчаливый кивок.

В связке, как ни крути, работать было удобнее.

И все бы закончилось безоговорочной победой Ордена.

Как ни крути, МакГонагалл и Грюм, усиливая друг друга многократно, банально давили противника магической мощью и превосходящим многократно мастерством.

А уж злая шотландка и вовсе отпустила фантазию, без которой Трансфигураторы долго не живут, в шалый полет.

От того, чтобы раздробить всех присутствующих в мясной фарш или приложить Плетьми Адского Пламени ведьму удерживало лишь присутствие «своих» в этой куче народа.

И опять же, судьба не терпит сослагательного наклонения.

Мадам Лестрейндж не интересовали остальные волшебники.

Она жаждала добраться лишь до одного-единственного Орденца.

Своего кузена.

Который, естественно, уворачивался и прыгал от Беллы в разные стороны, попутно смеясь и подшучивая над родственницей.

Который, что не удивительно, оказался в непосредственной близости от Завесы, чем и решила воспользоваться с трудом выдерживавшая давление звенящей магии не на шутку разошедшейся Старой Гвардии Беллатрикс, уже натурально ехавшая крышей еще больше, чем обычно.

И, разумеется, спасать Крестного ринулся Мальчик-В-Каждой-Бочке-Затычка.

И, естественно, за любимым прыгнула и Джинни Уизли, вынырнув из под крыла своего Декана и таким образом обратив внимание той на ситуацию.

А МакГонагалл, ощущавшая, что еще немного — и она приложит абсолютно всех здесь магическим выплеском и совершенно все равно, что ей это будет грозить истощением, ибо уровень гнева возрос в геометрической прогрессии от осознания идиотизма более молодых союзников, неловко прыгнула на крошащуюся ступеньку, цепляясь за волосы рыжей девушки с твердым намерением дернуть ту на себя с достаточной силой, чтобы посыпалась вся цепочка.

Ибо Джиневра вцепилась в руку Поттера. А тот, в свою очередь, оттолкнул Сириуса Блэка с линии заклятья.

А потом они у нее до окончания Школы с отработок не вылезут. Может, хоть это убавит желание встревать в неприятности.

В общем, это был тот редкий случай, когда женщина была солидарна с коллегой-зельеваром относительно своих собственных студентов.

Однако, Минерва, потянув Джинни Уизли на себя, недооценила одного — силу притяжения Арки Смерти, которую Гарри умудрился не просто задеть, но еще и оступиться, заваливаясь внутрь.

А дальше был всего один рывок вперед. В сумрак и тени.

И даже осознание того, что происходит и намерение спасти хотя бы рыженькую гриффиндорку, упрямо не отпускавшую юного смертника, почти скрывшегося за Завесой, ничего не изменило.

Как и Чары, молниеносно вспоровшие монолитный камень и призванные удержать волшебниц.

Увы, законы физики, ровно как и законы магии, на притяжение Арки не действовали.

Трансфигурация ступеней в Дьяволские Силки, обхватившие ноги и световые цепи Аластора, впрочем, как и отчаянная коллективная Бомбарда детей, нацеленная в Завесу, тоже не сработали.

Через несколько секунд после того, как Гарри Поттер сбросил с возвышения Бродягу, сам при этом заваливаясь назад и отчаянно хватаясь за протянутую подругой руку, их обоих забрала Завеса.

И Тартановую Леди, живой символ ало-золотого факультета вот уже без малого семьдесят лет, Мастера Трансфигурации, почти равного в Мастерстве Альбусу Дамблдору, самоотверженно бросившуюся выручать студентов и не пожелавшую отпустить девочку до последнего, Арка Смерти поглотила тоже, банально втянув всех жертв внутрь.

В тот момент громче всех, что удивительно, кричал Аластор Грюм.

И столько было ярости в том крике, что, когда комнату накрыла бесконтрольная волна пламени, никто даже не удивился.

* * *

Минерва МакГонагалл искренне считала, что это — конец. Но, будучи деканом факультета Храбрых, руку Уизли не отпустила.

И теперь, в водовороте сумрака, полутонов и теней, ощущала, как от судорожной хватки немеет ладонь.

Кажется, она потеряла палочку.

С другой стороны, зачем ей в посмертии палочка?..

Тело ломило. Кожа натягивалась под потусторонним ветром. Причины были неясны.

Жажда надавать подзатыльников Гарри Поттеру отозвалась почти физическим зудом.

Жаль только, что теперь все это не имеет значения.

Они заперты во мраке безголосыми призраками.

Хотя странно, что, будучи подобной субстанцией, она все еще чувствует боль и неудобство.

Круговерть оттенков серого ускорилась, став невыносимой для восприятия, и Минерва зажмурилась, все еще удивляясь, что способна на подобное действие.

А затем сила тяготения рванула тело вниз, больно приложив спиной о камень. Волшебница полузадушенно охнула. Воздух со свистом вылетел из легких. В ребрах что-то хрустнуло.

Не критично, но очень неприятно.

Распахнув глаза, профессор тут же их закрыла и, адаптируясь к свету солнца, отстраненно пробормотала:

— Быть не может…

Не может такого быть, чтобы Арка Смерти была банальным порталом или точкой хаотичной аппарации.

Не. Мо-жет.

Оханья рядом выдернули мадам из пучины ленивых рассуждений и она подскочила на месте, заслышав знакомые голоса.

Она лежала на валуне, о который, видимо, и приложилась спиной столь чувствительно.

Мальчик-Который-Выжил выжил снова и теперь растерянно искал в густой траве очки.

Джинни Уизли, сидела рядом с ним и, болезненно кривясь, растирала кисть руки, на которой отчетливо отпечатались кровавые следы от длинных ногтей самой МакГонагалл.

Палочек ни у кого не наблюдалось.

Хмурясь, женщина машинально поправляла мантию, которая ей почему-то стала немного не в размер, и наблюдала за подростками, в упор ее не замечавшими. Хотя не так уж и высоко она сидела. Всего-то валун под деревом. Дети — на два метра ниже по склону.

Какие они все таки беспечные, право слово…

И все же, что-то в них было не так. Что-то…

Ведьма строго нахмурилась и кашлянула.

Студенты подскочили на месте.

— Мистер Поттер, помогите мне слезть. А потом я вас обязательно прокляну чем-нибудь неприятным, чтобы вы раз и навсегда перестали маяться дурью.

Ответ Минерву, признаться, обескуражил. Мальчишка, нервно заозиравшись, чуть ли не проорал:

— Вы кто такая?!

Возможно, он сказал бы и еще что-то, что заставило бы брови женщины от недоумения и вовсе достигнуть кромки волос, но мисс Уизли, остановившимся взглядом созерцая своего Декана, зажала парню рот ладонью.

Тот нервно отвел преграду и вновь громко вопросил:

— Кто вы такая? Где остальные ребята? Где мы?

Женщина поморщилась, как от возросшего уровня шума, так и от обилия вопросов. А затем вздернула подбородок:

— Мистер Поттер, мне трансфигурировать вас в компас, чтобы вы и меня признали без очков, и сами направление нашли? Эта идея все больше меня прельщает.

— Это профессор МакГонагалл. Гарри, ты что, не слышишь голос? Не видишь даже ту же мантию?..

Голос Уизли был тихим и измученным. Но Мастера Трасфигурации волновало немного другое. А именно — почему ее так сложно узнать.

Порывшись по карманам и не обнаружив зеркальца, женщина взмахнула рукой, соорудив ровно такое же, как у нее было, из ветки дерева. И, завидев отражение, растерянно обмерла.

Чтобы через мгновение загнуть несколько смачных ругательств на валлийском.

Судя по округлившимся глазам студентов, подобной экспрессии от нее не ждали.

Теперь преподавательница понимала, что именно ее смутило в львятах.

Они выглядели старше. Не намного, но — все же.

Ее перемены были, как ни крути, масштабней.

Но разобраться в происходящем у них возможностей не представилось. Внимание троицы привлекло ядовито-зеленое свечение в небе и странные звуки.

МакГонагалл первой опознала портальный разлом. И знать, что оттуда появится, не желала. Более всего было обидно, что сама ведьма, падая с закрытыми глазами, не видела, откуда явились они сами.

Так или иначе, несмотря на боль, демонстрируя грацию анимагической формы, колдунья резво спрыгнула с камня и затащила гриффиндорцев в кусты, буквально швыряя их на землю и падая рядом.

Она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не хотела попасться тому, что издавало звуки. Но аппарировать не рискнула, справедливо сомневаясь в здравости подобной идеи.

Если здесь есть антиаппарационные чары, их попросту размажет о них тонким слоем.

Погрузившая кисти рук в прохладную воду девушка тихо вздохнула, прикрывая глаза изумрудного цвета. Четыре дня прошло с тех пор, как рост чудовищной Бреши был остановлен, и хотя три из них леди Тревельян провела без сознания, вчерашний день окупился событиями сполна. Возрождённая решительной Кассандрой и прозорливой Лелианой Инквизиция должна была принести долгожданный мир в истёрзанный войной Тедас, но влияние новой организации было не то, чтобы маленьким, оно было крошечным.

К удивлению самой Селендиар, её мнение для военного совета Инквизиции тоже было важным, хотя девушка и подозревала, что причина такого отношения — её Метка. И тем не менее Кассандра, которая и попросила у бывшей узницы помощи в деле Инквизиции, решительно согласилась с тем, что нужно начинать с малого: хотя бы приструнить распоясавшихся отступников во Внутренних землях и защитить многочисленных беженцев. Так организация могла хоть как-то заявить о себе не просто словом, а настоящим делом. Учитывая, что во многих местах Внутренних земель помимо хаоса, вызванного противостоянием магов и храмовников, также было достаточно Разрывов в Завесе, новоиспечённому члену Инквизиции нужно было лично отправляться практически к каждому из них, поскольку только она могла закрывать их.

Резким движением Селендиар плеснула себе на лицо прохладной воды, блаженно жмурясь и выдыхая от облегчения, а затем, потерев лицо ладонями, взглянула на своё отражение. Из прозрачной воды, которая практически идеально служила зеркалом, на неё смотрело прелестное молодое лицо только-только начавшей расцветать девушки двадцати трёх лет от роду.

Распущенные прямые волосы цвета рубина были первым, что бросалось в глаза любому желавшему обратить внимание на молодую чародейку. Алые пряди, навсегда изменённые магическим даром, доходили своей длиной до лопаток девушки, которой такая длина вовсе не доставляла неудобств.

Глубоко посаженные большие глаза цвета изумруда, в которых сейчас читается небольшая усталость. За прошедшие года Селендиар привыкла к крови и смертям, так что отражающаяся усталость больше физическая, нежели душевная.

Гладкая и слегка загорелая кожа, что в большинстве своём несколько нехарактерно для магов, проводящих дни и ночи напролёт в Башне, но поездки леди Тревельян в родной дом, а также странствия после окончания обучения позволили ей обзавестись небольшим загаром, хотя поначалу и весьма дорогой ценой для непривыкшей к таким солнечным лучам кожи.

Черты лица словно долго и бережно вырезали из дерева: настолько они плавно переходят из одной в другую. До эльфийской красоты девушке, конечно, не дотянуть, да и общий вид несколько портят небольшие морщинки в уголках глаз и на лбу, но некритично.

Фигуру чародейки хоть и несколько скрывает длинное коричневое одеяние, похожее на длиннополую куртку, но всё же можно опознать несколько худощавое телосложение. Хотя Селендиар уже и успела немного повидать мир, сидение в Башне всё же сыграло более решающую роль. Тем не менее, телосложение было ещё поправимо.

— Ты выглядишь весьма свежей и жизнерадостной, — раздавшийся рядом добродушный мужской голос заставил Селендиар отвлечься от своего созерцания. Этот приятный и с лёгкой хрипотцой голос принадлежал безбородому гному-арбалетчику Варрику Тетрасу, и сейчас его обладатель, именующий себя «плутом, краснобаем и банным листом на заднице», ухмылялся, заметивший внимательный взгляд зелёных глаз. — И я очень рад, что ты отдохнула, потому что ещё немного, и меч Кассандры станет столь острым, что сможет рубить воздух.

— Обойдёшься, — фыркнула сидевшая на камне всё ещё молодая, но более потрёпанная жизнью, чем Селендиар, коротко остриженная черноволосая женщина. Рядом с её правой рукой действительно лежал точильный камень, а сама Пентагаст держала своё оружие в руках, очень внимательно осматривая его. — К тому же я не могу представить последствия таких действий.

— Ну, к моему огорчению, работы мне только прибавится, поскольку в этом случае ты сама будешь передвижной Брешью, — отшутилась Селендиар, поднимаясь на ноги. — А если ещё и принять во внимание то, как ты бушуешь в бою, я просто с места не сдвинусь.

— Кончай подлизываться, — буркнула Кассандра, которая явно осталась довольна увиденным результатом. Вложив меч в ножны, Искательница слезла с камня и ещё раз проверила, насколько плотно металлические части доспеха прилегают друг к другу.

— Уж и попробовать нельзя.

Кассандра в ответ только вздохнула, привычно занимая своё место в авангарде небольшого отряда. По идее их должно было быть четверо, но сегодня Солас остался в Убежище, чтобы попытаться составить хотя бы примерную карту разрывов. Болотно-зелёные отметины в небе было нетрудно заметить, но разглядеть их среди деревьев порой было весьма непростым занятием. Метка также помогала определить наличие прохода между мирами рядом с девушкой, вспыхивая тем же цветом, что и Разрыв, но она действовала в непосредственной близости, что опять же ставило отряд в положение слепых котят.

Леди Тревельян была спокойна и собрана, шагая рядом с Варриком и внимательно вглядываясь в окружающий летний пейзаж. Граничащее с небольшой паникой от обилия событий чувство смятения первых дней практически улеглось, поскольку слегка постукивавшая своим посохом о землю чародейка уже начала привыкать к своему новому быту. Она не сомневалась в том, что текущие события на долгое время стали её повседневностью, но жаловаться могла лишь на обилие этих самых событий. Селендиар прекрасно понимала, что её мысленные желания приключений ещё со времён детства были услышаны, и сетовать на происходящее было просто глупо, особенно когда ты действительно можешь влиять на мир более явственно, чем раньше.

Сегодня отряд собирался помочь домочадцам объездчика Деннета, поскольку Инквизиции позарез были нужны лошади, а сам владелец конюшен отказался поставлять животных просто так. Первая задача уже была выполнена — отряд разобрался со стаей откровенно озверевших волков, которые начали нападать абсолютно на всех встречных. Причиной этому был один из демонов ужаса, взявший стаю под контроль, и с его смертью волки просто разбежались, оставив крестьян в покое. Мысленно Селендиар даже пожелала зверям выгнать «путём кусания за жопы» тех немногих отступников-магов, которые уцелели при зачистке лагеря. С мятежными храмовниками отряд расправился ещё раньше.

Вторая же часть помощи заключалась в отметке подходящих мест для строительства сторожевых вышек. Военный советник Инквизиции бывший рыцарь-командор Каллен проделал воистину колоссальную работу, чтобы создать пока что небольшое, худо-бедно обученное, но всё же войско, и строительство сторожевых вышек должно было пойти солдатам на пользу. Одно из трёх мест уже было отмечено, и сейчас Кассандра проворно взбиралась по камням, прямиком к следующему подходящему месту.

— Давай, — кивнула Искательница чародейке, и та, подобрав лежащую на земле сухую ветку, пробормортала заклинание. Окутанное золотистым сиянием дерево вытянулось и выпрямилось, превращаясь в оструганную прямую палку, на вершине которой располагалась своеобразная крылатая чаша. Как только превращение было завершено, Селендиар передала преображённый предмет Пентагаст, и Искательница резко воткнула его в землю.

— Отлично, осталось ещё одно, — усмехнулся Варрик. — Кстати, разве не пора посылать ворона с посланием для Кудряшка?

— Для Каллена? — приподняла бровь Селендиар. — Я сама ему об этом скажу, когда вернёмся в Убежище. Думаю, что это произойдёт сегодня вечером.

— Мне кажется или среди тех деревьев что-то не так? — сощурилась Кассандра, глядя на место, располагавшееся правее одной из ферм.

Тон Искательницы не предвещал ничего хорошего, да и сама поза Пентагаст была напряжённой. Рука с силой сжимала рукоять меча, а черты лица словно стали более резкими, вызывая ассоциации с атакующим ястребом. Рубиноволосая чародейка очень внимательно проследила за направлением взгляда напарницы, а затем и её глаза уловили столь неестественное болотное свечение среди хвойных лап нескольких сосен.

— Да, ещё один Разрыв, — кивнула Селендиар, перехватывая посох поудобнее. — Интересно, кто в этот раз будет его защищать?

— А у тебя к каждому свой подход? — осклабился Варрик. — Одних встречаем элем и пирогами, других сразу молниями и огоньком?

Бегущая следом за Кассандрой Селендиар только улыбнулась шутке. Варрик вызывал у неё симпатию с первой встречи не только своим чувством юмора, но и весьма острым умом. Харизматичный и добродушный гном был буквальным контрастом холодной и сосредоточенной Кассандры Пентагаст, однако Селендиар не считала воительницу такой плохой. Просто женщина была слишком требовательной и суровой в первую очередь к самой себе, и она сама не пыталась это хоть как-то прятать.

Троица прибыла к разлому аккурат в тот момент, когда из него начали лезть демоны, и заметившая неладное Селендиар насторожилась. После остановки роста Бреши Разрывы перестали открываться сами по себе, и теперь было достаточно только присутствия разумного существа рядом с ними, для активации терпеливо ждущих своего часа демонов. Тянущиеся в несколько мест зелёные энергетические линии, похожие на туман, неожиданно оборвались, и из-под земли с омерзительным визгом выскочило несколько демонов.

От звука их появления лицо Селендиар буквально искорёжила гримаса омерзения, и отнюдь не из-за внешнего вида врагов. Серо-зелёные человекообразные силуэты, похожие на поражённые порчей деревья, увенчанные бесформенной, словно оплавившейся, головой, на которой располагалось несколько бездонных чёрных глаз как у пауков, издавали настолько омерзительный визг, что кровь из ушей могла не просто пойти. Она буквально собиралась выплеснуться фонтаном, поскольку издаваемый демонами звук был похож на скрежетание бензопилы по стеклу. Выяснять какой излишне любопытный идиот решил полезть к самой опасной на данный момент хреновине в мире было некогда, поскольку демоны ужаса, а именно они сейчас были противниками, уже переключили своё внимание на небольшой отряд Инквизиции в первую очередь благодаря прооравшей во всё горло ругательство Кассандре. И хотя врагам было абсолютно наплевать на содержание своеобразного послания, громкости оказалось достаточно, чтобы четыре твари развернулись лицом к уже летевшей на них и прикрывшейся щитом Искательнице.

Бьянка в руках остановившегося поотдаль Варрика щёлкнула, отправляя снаряд в свой смертельный полёт, и самый медленно среагировавший на вопль Пентагаст демон тут же опрокинулся на землю, сбитый с ног арбалетным болтом. Селендиар же повезло меньше: резким взмахом посоха девушка выпустила из навершия огненную стрелу, однако противник успел припасть к земле, вызывая у чародейки лёгкую улыбку. Она уже не испытывала страха перед вылезающими из Разрывов демонами, теперь в ней жил азарт сражения, интерес к новой проверке своих навыков, и сейчас изумрудные глаза сощурились, ожидая ответного хода противника.

Тварь не заставила ждать себя, поскольку под ногами демона появилась зелёная дымка, и Селендиар тут же догадалась, какой манёвр собирается совершить существо. Этот приём чародейка узнала во время одного из закрытий Разрывов, а ценой за это знание стала её куртка, и то по счастливой случайности. Стремительная фокусировка магической энергии, которая словно принимает форму натянутого лука, и вот рубиноволосая чародейка плавно и стремительно пролетает вперёд, словно выпущенная из того самого лука стрела, оставляя за собой энергетический шлейф голубого цвета.

Выскочивший из-под земли в том самом месте, где секунду назад стояла Тревельян, демон вспорол своими когтями лишь воздух, и девушка тут же воспользовалась промашкой. Ткнувшая своим оружием воздух, словно копьём, Селендиар направила скопившуюся в вершине посоха алую магическую энергию прямиком под ноги демона, вызвав оглушительный взрыв, сопровождаемый языками пламени и предсмертным визгом распадавшегося на зелёные части пришельца.

* * *

Минерва успела. Успела наложить Силенцио на теперь уже беззвучно матерящуююся мисс Уизли и открывавшего рот в бессвязных восклицаниях мистера Поттера.

Сама же профессор, обеими руками прижимая подростков к земле, с внимательным прищуром наблюдала за происходящим, все больше внутренне холодея.

Их не заметили ни та, ни другая сторона конфликта, это верно. Но происходящее, тем не менее, было вопиюще неправильным и плачевным.

МакГонагалл прожила достаточно долгую жизнь, чтобы не прийти в ужас от вида мерзких тварей. Но все же женщину ощутимо передернуло.

Альбус когда-то очень давно рассказывал ей, ещё молодой девушке, странные сказки о существах междумирья. Кажется, Альбус вовсе не шутил. Но Минерва прекрасно обошлась бы без этого знания о его правоте.

Больше всего женщину волновали люди, с похвальным бесстрашием напавшие на отвратительных существ.

Аналоговая магия, манеру которой волшебница не узнавала, даже повстречав за годы преподавания практически всех представителей волшебных школ. Странная одежда, выделявшаяся даже не столь средневековыми стилем, а скорее качеством грубой ткани.

Посохи, использовавшиеся магами крайне редко.

Странный говор. Во избежание перед Силенцио на детей, завидев группу людей, дабы не пропустить ни слова, мастер трансфигурации наложила на студентов и себя Всеязычное.

С непривычки невербальные давались тяжелее, чем обыкновенные заклинания. Она долго не пользовалась беспалочковой и невербальной магией, и если бы не то, что они попали сюда прямиком с военных действий, даже и не собралась бы вовремя.

Беспокоило также и то, что, несмотря на то, что аппарацию в битве применять было бы много полезней, эта, судя по всему, достаточно опытная маг использовала скользящий тип перемещения, что наталкивало на логичную мысль об антиаппарационных чарах. В лесу. Значит, рисковать трансгрессировать подальше от конфликта не стоило. Их троих могло банально размазать по предполагаемому барьеру. И если в одиночку Минерва может и рискнула бы, подвергать опасности своих львят не желала.

Где её дракклова палочка и куда, мерлинову мать, их занесло этим клятым порталом?!

И опять же, чтобы получить ответы, необходимо пообщаться с явно побеждающей стороной. Человеческой. Которая не известно, как их воспримет. Эти волшебники могли, к примеру, практиковать ритуализм, каннибализм или некромагию. Тот же самый юноша, направо и налево стреляющий из арбалета, мог быть, к примеру, магом похлеще мадам Лестрейндж, тоже предпочитавшей иногда пользоваться не палочкой, а кинжалом. А также — вполне иметь в запасе чары, которые, чем Основатели не шутят, скрутят её в рог взрывопотама играючи.

В общем, профессор была в сомнениях и почти что готова была позабыть о девизах ало-золотых и благоразумно отсидеться в кустах.

* * *

Бой тем временем продолжался. К счастью, Селендиар не собиралась применять заклинания, бьющие по площади, иначе ещё не замеченная третья сторона уже носилась бы по всей поляне, вопя и ругаясь последними словами. Чародейка вскинула посох, наконечник которого сверкнул ярким синим светом, и один из двух противостоящих Кассандре демонов ужаса вонзил свои когти в неожиданно плотный воздух вокруг женщины. Искательница как раз в этот момент отвлеклась на другого противника, от души приложив того щитом по уродливой морде, и, пока пошатнувшийся демон не успел ничего предпринять, тут же пронзила его своим мечом.

Зато тот, которому рубиноволосая испортила подходящий момент для атаки, переключился на усмехнувшуюся Вестницу. Она уже догадалась, что её враг собирается предпринять, и плавно скользнула вперёд, попытавшись действовать на опережение. Арбалет добившего своего врага Варрика щёлкнул ещё раз, но гном не успел всего на секунду, и болт прошил воздух в том месте, где стоял демон ужаса.

Селендиар, как и любому человеку, было свойственно ошибаться, и в этот раз её попытка действовать на опережение сыграла против неё. Демон возник из-под земли прямо перед девушкой, и его когти полоснули прямо по выставленному вперёд посоху, из-за чего матернувшаяся чародейка плюхнулась на спину, не удержав равновесие и выпустив своё оружие. На секунду в расширившихся зелёных глазах вспыхнула искорка страха за свою жизнь, но прочная древесина её посоха в очередной раз сослужила добрую службу: когти истошно завизжавшей от бешенства твари просто в нём застряли.

— Пошёл нахрен, — вдохнув немного воздуха, прошипела Вестница, выбросив вперёд левую руку с уже сфокусированной в ней магической энергией.

Свежие зарубки на посохе, а также попытка разодрать её тело в клочья разозлили волшебницу ещё больше, и с кончиков пальцев, окутанных морозной дымкой, вырвался целый конус острых льдинок вместе с ледяным воздухом. Бритвенно-острые кристаллы рассекали зелёную плоть, словно нож бумагу, в то время как смертоносный холод устремлялся в нанесённые раны, сковывая движения и стараясь обратить свою жертву в ледяное изваяние.

Пытаясь спастись от заклятья, тварь рванулась в сторону, но слишком медленно. Тщательно прицелившийся гном дождался нужного момента, а затем его Бьянка выпустила из себя ещё один болт. Уродливая голова демона ужаса, похожая на замороженный кочан капусты, разлетелась вдребезги от попадания, и тело обитателя Тени тут же начало распадаться и втягиваться во вновь появившийся Разрыв. Закрывавшие его изумрудно-зелёные кристаллы исчезли со смертью последнего материализовавшегося демона, но на подходе уже были новые, о чём свидетельствовали новые дорожки из колдовского тумана.

— Варрик, а ты можешь стрелять чуточку быстрее? — поинтересовалась Кассандра, пытаясь хотя бы предположить количество врагов.

— Эй, я вовсе не хочу уродовать вас своими промахами! — обиженным тоном воскликнул гном.

— А ты представь, что отбиваешься от своих фанатов, — пошутила Селендиар, которая уже поднялась на ноги и вновь вооружилась посохом.

Ответить Тетрас не успел, поскольку появившийся противник заставил всех троих заткнуться и зло сощурить глаза. В этот раз отряду Инквизиции противостояли три демона ужаса и призрак: иссиня-чёрное безногое уродливое месиво со столь же бесформенным и оплавленным лицом как у демонов ужаса, сгорбленным человеческим силуэтом и длинными, но без сомнения сильными руками, оканчивающимися острыми когтями. Оказавшийся ближе всех к Кассандре призрак накинулся на женщину в первую очередь, и подставленный ею щит загудел от чудовищной силы удара, заставив Пентагаст шагнуть назад, зашипев от боли.

Селендиар вновь наложила барьер на Искательницу, чем привлекла к себе внимание двух демонов ужаса, которые не стали атаковать своим прыжком через Тень, а двинулись прямиком на опешившую таким раскладом сил Тревельян. Ей требовалось срочно что-то предпринять: обезвредить или оглушить в идеале обоих или же хотя бы одного. Однако цепная молния могла задеть не только призрака, рискуя спровоцировать его, но и Кассандру, а радиус действия огненного взрыва зацеплял только одну тварь. Вторая же могла успеть воспользоваться моментом и нанести свой удар, и эту атаку уже потратившая за сегодня достаточно сил Вестница вполне могла пропустить.

«Ладно, нажье дерьмо, рискну!» — зло подумала девушка, вновь скользнув вперёд.

Шаг сквозь Тень был очень полезным заклинанием, позволявшим пройти прямо сквозь врага, однако были у него и минусы. Сменить направление во время скольжения было нельзя, а если противник умудрялся наложить на себя антимагический барьер — эффект был такой же, если бы вы, съезжая с горы на бешеной скорости, впечатались в дерево. Пролетевшая сквозь вмиг покрывшегося изморосью которую вызвал тянущийся за чародейкой шлейф, противника, Селендиар резко развернулась, принимая своим посохом удар второго врага и пытаясь не зажмуриться и не оглохнуть от истошного визга, врезавшегося в мозг раскалённым добела тараном. Всплеск адреналина от такого одновременно смелого и безрассудного манёвра на какое-то время смог пришибить страх, но сейчас Тревельян могла надеяться только на союзников. Осознание того, что долго ей не продержаться, а порядком промороженный, но не заледеневший второй демон может нанести свой удар, действовало словно вылитый за шиворот ушат холодной воды.

Варрик, который умудрился увернуться от выпрыгнувшего перед ним демона и пристрелить того практически в упор, уже успел перезарядить арбалет, и уже прицелился в угрозу Вестнице, стоявшую спиной к гному. Бьянка вновь звонко и, как показалось Тетрасу, радостно щёлкнула, посылая свой смертоносный снаряд, и противник Селендиар тут же обмяк, превращаясь в зелёные лоскуты, потянувшиеся в Разрыв. Усмехнувшись, позволивший чародейке заняться вторым демоном, гном принялся перезаряжать арбалет, не зная, что за его спиной уже находилась новая, никем не замеченная угроза.

Благодаря своему цвету и коричневым лоскутам балахона, которые, по-видимому, поддерживали «тело» материализовавшийся чуть в стороне призрак плавно проскользил рядом с деревьями, оставаясь невидимым для большинства участников драки. И этот вечно голодный демон, который оказался несколько хитрее своих собратьев, смог зайти в спину светловолосому безбородому коротышке и, подняв руки для смертельного удара, уже предвкушал пиршество вырванной из тела душой. Казалось, для Варрика уже вот-вот всё будет кончено…

* * *

Профессор МакГонагалл попросту не смогла остаться в стороне, когда увидела какого-то мутировавшего инфери, собиравшегося убить человека. Со спины, подумать только. Какое кощунство и трусость!

Ведьма с превеликой радостью превратила бы этот набор гниющих костей в удобрение или приложила бы Чарами, отправлявшими в нокаут полтергейстов, да только для высшей магии ей был желателен инструмент.

А палочки не было.

Так что… против лома нет приема, так ведь?

Надсадно крякнув, Минерва резко выбросила вперед руку, повторяя кистью движение палочкой и чуть ее при этом не вывихнув.

— Бомбарда!

Пролетев по касательной мимо воина, заклинание впечаталось в тварь.

Мастер Трансфигурации безрадостно вздохнула и, пригнувшись, взглянула в восторженные и испуганные глаза подростков, прошептав:

— Сидите здесь, пока не позову. Если со мной что-то случится или люди на меня нападут — бегите.

А затем женщина, кляня себя на чем свет, покинула укрытие, которое явно заметили. Оставалось лишь надеяться, что студентов не углядят, а у гриффиндорцев хватит ума послушаться и не высовываться.

Хотя на что она надеется? Она только что рискнула их жизнями, дабы защитить совершенно незнакомого человека. Неужто ее львята, коль Декану будет грозить опасность, останутся в стороне?

Смешно.

Надо было наложить на эту парочку Ступефай перед тем, как являть себя миру.

* * *

Звук достаточно громкого хлопка за спиной заставил гнома развернуться так резко, что он едва не потерял равновесие. К немалому удивлению Варрика оказавшийся позади него призрак яростно молотил своими ручищами прямиком по воздуху, словно ослепнув, а вот на поле боя появилось новое действующее лицо. Молодая девушка, которая явно была ровестницей Селендиар, вышла из кустов и более чем вероятно являлась магом, поскольку ещё как-то объяснить случившееся с призраком Варрик не мог.

— Нажье дерьмо, — выругался безбородый коротышка, отскакивая назад от атаки своего противника и пытаясь перезарядить Бьянку.

Несмотря на полученное оглушение обитатель Тени достаточно быстро вновь сблизился с Тетрасом, и тут на выручку пришла Селендиар, внимание которой тоже привлекло постороннее вмешательство. Сфокусировав магическую энергию в виде проявившегося перед грудью диска, чародейка раскинула руки, и диск выплюнул из себя одну за другой около шести огненных стрел. Взметнувшиеся вверх магические снаряды, пролетев по дуге, обрушились на призрака с разных сторон, превращая яростно завопившую тварь в пепел. Благодарно кивнув Вестнице, Варрик одним выстрелом добил уже очнувшегося от обледенения демона ужаса.

В поединок уже победившей и тяжело дышавшей Кассандры никто не вмешивался, поскольку Искательница на протяжении всего боя пыталась обойти своего противника со спины, как и он её. Как только её меч рассёк надвое второго призрака, и его останки вновь были втянуты Разрывом, Селендиар, уже знавшая что делать, вскинула левую руку в направлении точки соприкосновения двух миров. Луч зелёной энергии Тени вырвался из ладони и впился в Разрыв. Тревельян неотрывно смотрела как от места соприкосновения её метки и Разрыва расходились линии, которые подобно паутине тянулись к краям маленькой бреши. Уже напрактиковавшаяся в закрытиях девушка терпеливо подождала, пока нитей станет больше, и спустя примерно десять секунд резко одёрнула сжавшуюся в кулак руку. Разрыв с хлопком закрылся, не оставив после себя вообще ничего, если не считать чистого куска неба.

— Признаться честно, впервые вижу мага-отступника, которая решила нам помочь, — искренне восхитился Варрик, рассматривая Минерву.

Чинно сложив ладони, недовольная чем-то девушка в длинной черной мантии уничижительно вздернула бровь и поджала губы. Подобное выражение лица могло вогнать в стыдливую дрожь любого.

— Я — не отступник, молодой человек, чтобы вы под этим понятием ни подразумевали. Я банально прибыла издалека и ныне нахожусь в недоумении от того, сколь споро незнакомцы вешают мне на грудь ярлыки. Впредь потрудитесь для начала выяснить, кто перед вами.

Варрик хоть и был терпелив, но всё же несколько недобро сощурился, тщательно подбирая слова для явно обнаглевшей, пусть и спасшей ему жизнь, незнакомки. Однако, уже подходившая к беседующим рубиноволосая Вестница слышала ответ Минервы, и только покачала головой, привлекая к себе внимание.

— Из-за последних событий сейчас все маги формально являются отступниками, даже я, ещё принадлежащая Кругу, — приблизившаяся зеленоглазая положила руку гному на плечо, внимательно наблюдая за реакцией незнакомки. — Очень трудно разобрать в этом хаосе, кто есть кто.

Селендиар говорила спокойным голосом, чуть наклонив голову набок и слегка прикрыв глаза. Она обратила внимание на то, что мантия была несколько великовата молодой девушке с правильными чертами лица, которые сейчас ясно выражали недовольство и возмущение, а прищуренные холодные глаза — оценивающую задумчивость. Тёмные волосы были собраны в аккуратный пучок, и Тревельян несколько подивилась тому, как они ещё не передавливают незнакомке голову. На лице ни одной морщинки, голубые глаза цвета льда смотрят пристально, а сложенные на уровне живота руки и сжатые едва ли не в тонкую полоску губы только ещё больше подчёркивают раздраженность девушки.

— Раз ты никогда не видела Разрывов между нашим миром и Тенью, то в ваших краях их не было, верно? — столь же спокойно поинтересовалась Селендиар, глядя на собеседницу, которая являлась ей почти что ровесницей. — Признаться честно, я удивлена этому факту, равно как и то, что одеяние мага явно не из Круга.

Девушка медлила, недоверчиво глядя то на их группу, то на место недавнего Разрыва. Но затем, будто бы что-то решив для себя и молниеносно стрельнув глазами в сторону зарослей, устало вздохнула, словно утомленная тяжелым днем старая женщина. А затем заговорила уже вполне мирно:

— В наших краях, полагаю, такой, как вы выразились, Разрыв всего один. И мы называем его иначе. Аркой Смерти. И уж точно из него не появляется… ничего подобного. Мое имя — Минерва МакГонагалл. Мастер Трансфигурации и Декан Школы Магии, если вам это о чем-нибудь говорит. Но, смею предположить, что как раз таки ровным счетом ничего. И это место действительно много дальше, чем мне казалось… Так с кем имею честь?

Селендиар выслушала ответ очень внимательно, и полученные сведения весьма озадачили Вестницу. Озабоченность рубиноволосой выдавало размеренное постукивание пальцев по древку посоха, в то время как Варрик, нахмурившись перебирал в памяти факты о всех землях, которые были ему известны. И ни в одном из фактов не было ни слова об Арках Смерти, Деканах и прочем, хотя чародейка и предположила, что слово «Трансфигурация» относится к школе Духа.

И это настораживало ещё больше, поскольку представившаяся Минервой новая знакомая была озадачена происходящим даже больше, чем отряд Инквизиции. Чутьё подсказывало Селендиар, что что-то здесь неправильно, но прежде, чем Тревельян успела ответить на вопрос Минервы, в разговор вмешалась Кассандра.

Не собираясь мешать негласной предводительнице и писателю разговаривать с незнакомой девушкой, Искательница, едва слышно ругаясь сквозь зубы на покалывающую боль в руках, решила обойти территорию в поисках возможных угроз. Хотя Разрыв теперь был закрыт окончательно, всё же дополнительная предосторожность была не лишней, поскольку помимо демонов были и другие возможные угрозы. Вложив меч в ножны, Пентагаст неторопливо, стараясь не привлекать возможного излишнего внимания, проверила несколько ближайших кустов. И в последних обнаружилось то, что заставило лицо женщины вытянуться в искреннем изумлении.

— Так, кто мне скажет, что тут делают юноша и девушка?

Брови Селендиар взлетели вверх, пока Минерва, казалось, несколько растерялась, не зная, как поступить. Кассандра не хваталась за меч, так что новым незнакомцам ничего не угрожало, но всё ещё взвинченная боем Искательница буквально прожигала несчастных взглядом. Взмахом руки женщина заставила ребят подняться на ноги и, рассмотрев тех повнимательнее, Тревельян заметно расслабилась.

— Кажется, твои очень любопытные ученики и были той причиной, по которой разрыв проснулся, — сложив два и два, мирно предположила Селендиар.

Тяжко покачав головой, Минерва повернулась к подросткам и, строго нахмурившись, взмахнула рукой, отменяя Силенцио.

— Фините. Молодые люди, я поражаюсь вашему отсутствию инстинкта самосохранения. С этой секунды — ни слова и ни шага, пока я не разрешу.

Повернувшись к собеседнице, волшебница покачала головой и пояснила:

— Вы могли оказаться врагами. Я себя обнаружила, но дети при первой опасности должны были сбежать. И, возможно, к вашему Разрыву они и, чем Мерлин не шутит, отношения не имеют, но оказались мы с ними здесь совершенно точно по причине вопиющего геройства вот этого юноши.

Нахмурившись, Минерва уточнила, глядя в глаза красноволосой и решившись поделиться информацией в надежде получить ответ:

— Мы попали сюда… кхм… с вооруженного конфликта между волшебниками. Здесь я пока что наблюдала конфликт между людьми и нелюдями. Хотелось бы верить, что людская оппозиция не разбита на ярковыраженные фракции, но ваши слова об отступниках говорят об обратном. Однако, хотелось бы быть более осведомленной в данном вопросе. Ни слова, юноша, вы сегодня натворили достаточно!

Слегка повернув голову в сторону Меченого, ведьма строго одернула порывавшегося что-то сказать мальчишку. Тот стушевался и вдобавок получил подзатыльник от подружки, затихнув окончательно.

— Мы… — девушка попыталась было оправдаться невзирая на обжигающий взгляд Минервы, однако чародейка неожиданно для новоприбывших медленно кивнула.

— Попытались выяснить, что за неведомое ранее образование находится в небе, а потом беспокоились за наставницу, верно? — с лёгкой улыбкой спросила зеленоглазая. — Я понимаю ваше любопытство, но вовсе не оправдываю сопровождаемое им безрассудство. В конце концов, остаться без какой-либо конечности — достаточно безобидный и порой самый наилучший исход событий. Надеюсь, что урок был усвоен очень хорошо.

Дождавшись кивков, Селендиар повернулась к Минерве, терпеливо ожидавшей ответа на свой вопрос. Вестницу по-прежнему настораживали новые сведения, но сейчас была необходимость проявить чуть больше открытости, чтобы как можно быстрее выяснить причину такого странного поведения.

— Моё имя — Селендиар Тревельян, младшая дочь рода Тревельян из Вольной Марки, выпускница Оствикского Круга магов, — никуда не искоренившиеся за все года аристократические корни дали о себе знать, и представившаяся чародейка слегка поклонилась. При этом ни одна из её распущенных рубиновых прядей не упала на лицо, что только подтверждало то, что девушка ухаживала за своими волосами не только физически, но и магией.

— Искательница Кассандра Пентагаст, — коротко представилась женщина, которая на всякий случай ещё раз оглядела кусты, в которых нашлись Гарри и Джинни.

— Варрик Тетрас, писатель и делец, — тон гнома хоть и выражал дружелюбие, но по глазам коротышки было видно, что тот ещё дуется за наезд. — И мои извинения за отступников, сами понимаете этот бардак между магами и храмовниками.

Селендиар поморщилась как от зубной боли, но не сказала ни слова на реплику Варрика. Отвечая на просьбу Минервы Вестница заговорила слегка дрожащим от возмущения голосом.

— Насколько я смогла выяснить, этот… это форменное безумие началось четыре года назад, а вот причины копились очень и очень давно. В некоторых Кругах Храмовники были, как по мне, излишне жестоки к магам, где-то сами маги, получив долгожданную свободу действий, начинали творить форменный хаос. Про вероятность одержимости и ЧТО может натворить такое существо в теле мага можно молчать, — Селендиар зябко передёрнула плечами. — По крайней мере, из-за таких тварей был почти полностью уничтожен Ферелденский Круг, и только вмешательство Героини Ферелдена уберегло оставшихся магов от страшной участи. При этом мы не берём в расчёт политику, и вот никогда бы не думала, что скажу спасибо Церкви за то, что маг лишается всех титулов и земель, права наследования и прочего, потому что от интриг у меня бы точно голова лопнула.

Минерва устало прикрыла глаза и горько скривила губы, пробормотав себе под нос:

— Я так и знала… ни одного известного мне названия.

Пристально глядя на небо и, видимо, там тоже не находя там ничего знакомого, МакГонагалл твердо заявила:

— Одно могу сказать доподлинно — мои студенты к вашему Разлому НАМЕРЕННОГО отношения не имеют. Согласно векторной теории…

Варрик, все еще уязвленный холодностью девушки и игнорированием своей персоны, наконец не выдержал:

— А вы сами поболее нашей Вестницы, — палец гнома указал на Селендиар, — смыслите в Разрывах? И закрывать их тоже умеете или только сомнительные теории строить?

Его прервали. Что показательно, это был не Поттер, а взвившаяся на дыбы Джиневра, яростно сжавшая кулаки:

— Не смейте так говорить! Профессор МакГонагалл преподает больше сорока лет и еще ни разу не ошиблась!

Гарри, лучше прочих помнивший, как его Декан умудрялась порою игнорировать очевидное, критически скривился, но промолчал, помятуя об угрозе в лице видоизменившейся, но по-прежнему грозной Главы ало-золотых. Минерва же обреченно закатила глаза и прошептала чуть слышно:

— Сил моих на них нет…

— Хватит!

Похожий на порыв ледяного ветра, тон Селендиар осадил всех участников беседы, поскольку молодая чародейка, с силой сжав свой посох, медленно обвела обжигающим взглядом каждого из участников разговора. В одном-единственном призыве сочетались усталость, возмущение и одновременно уверенность в том, что сказанное услышат. Чародейка искренне хотела этого, потому что, по своим соображениям, понимала, что с таким отношениям основные цели: закрыть Брешь и угомонить магов с храмовниками — никогда не будут достигнуты.

— Я начинаю разочаровываться в вас, взрослых людях, а если быть точнее, в вашем нежелании услышать друг друга. Из-за одних уже начался и до сих пор продолжается кровавый хаос на землях Тедаса, — медленно заговорила Вестница несколько прохладным голосом. — Вам хочется, хотя бы и косвенно, принадлежать к таким, которые даже перед лицом всеобщей задницы готовы оторвать друг другу головы?

Варрик от этих слов несколько отвёл взгляд, словно стыдясь за своё поведение.

МакГонагалл по прежнему выглядела усталой и невозмутимой, но пристально наблюдала за новыми знакомыми в надежде, что оговорку Уизли никто не заметил.

Джинни и Гарри переминались с ноги на ногу. Девочка пристыженно опустила голову, а мальчик, сжав кулаки, нахмурился. Но вновь не произнес ни слова.

— Если вам, как и мне, этого не хочется, то я очень прошу вас извиниться друг перед другом, — мягко попросила рубиноволосая, прикрыв глаза. — Кроме нас, защитить наш мир больше некому, а в раздоре это сделать очень… проблематично.

Кассандра тоже молчала, слушая девушку и делая какие-то свои выводы, а вот Селендиар лишь вздохнула, закончив просьбу. И выражая свою озабоченность неосторожными словами молодой девушки. Пока нарушавший неловкое молчание Варрик ещё раз приносил извинения Минерве, Вестница посмотрела на покрасневшие щёки Джинни, и вновь спокойным тоном задала вопрос.

— Я не ослышалась, когда ты сказала про сорок лет? — в тоне не было ни капли обвинения, поскольку приподнявшая брови Тревельян сама сомневалась в услышанном. — Ваша наставница выглядит не старше меня, как она вас учила сорок лет? Или… — вспомнившая легенду Селендиар почувствовала, как внутри образуется холод от вспыхнувшей мысли. — Только не говорите, что Минерва — одно из имён Флемет.

Гарри, исчерпавший свой лимит тишины, снова собрался вставить комментарий, но оказался пригвождён строгим взором к земле, подавившись словами и ни капельки не обманываясь ласковым тоном:

— Мистер Поттер, может быть, вы, наконец, позволите мне без помех продолжать спасать вашу жизнь? Или вы таким оригинальным способом решили избавить себя от экзаменов? Поверьте, если мы не выясним, как вернуться, вполне вероятно… что вы познакомитесь с понятиями более плачевными, чем экзамены.

И нет, Селендиар, вы не ослышались. Позвольте для начала уточнить… кого вы имеете ввиду под обозначением «Флемет»?

— Согласно легендам, это очень могущественная и вечно молодая колдунья, живущая где-то в Диких землях Коркари, — последовал спокойный ответ. Рубиноволосая вовсе не собиралась как-то задевать Минерву, о чём свидетельствовала абсолютно прямая спина чародейки. И взгляд глаза в глаза. — Полностью легенду можно послушать от бардов, но раз уж ваша воспитанница не оговорилась про возраст…

Поджавшая губы девушка не закончила фразу, но это и не требовалось.

В ответ профессор Трансфигурации лишь отрицательно кивнула и махнула рукой в сторону места, где был Разлом.

— Джиневра не оговорилась, хотя, признаться, я бы предпочла ее молчание. Но, уверяю вас, до того, как мы попали в Арку Смерти, моя внешность соответствовала прожитым годам. Как я уже сказала, согласно векторной теории… — взор Минервы пронзил Варрика, но комментариев в этот раз не последовало — Я полагаю, что мы с моими студентами попали через межвременное пространство в другой мир. Все говорит об этом. Я бы, признаться, учитывая посох, грешила бы на шаманов и их тягу к розыгрышам, если бы не эти… нелюди. Это меня убедило окончательно. Ровно как и ваше, Селендиар, общение с магглами. Даже шаманы в нашем мире не нарушают Статут Секретности.

Итак. Межвременное пространство почти не изучено, но, если у меня будет время на рунические вычисления и расчёты, я уверена, выяснится, что и потеря палочек, и мои физические изменения — побочные эффекты нашего путешествия.

Девушка слушала очень внимательно, не перебивая и размышляя. Час от часу не легче: забросить в раздираемой войной и Брешью мир хоть и людей, но абсолютно не понимающих вообще ничего о здешнем мироустройстве. Неужели Тень окутывает не только Тедас, но и другие миры? И по какой причине сейчас было сделано исключение из правил, гласящих, что через Тень не может перемещаться ничего физического?

— Теперь понятно, — Селендиар устало вздохнула, Варрик и Кассандра выглядели окончательно сбитыми с толку, хотя Тревельян ещё выглядела просто уставшей. — Вы очень хорошо держитесь, но что планируете делать дальше?

— Ты хочешь сказать?.. — медленно спросила Кассандра, но Селендиар в ответ лишь покачала головой.

— Я хочу прежде всего услышать мнения каждого из вас. Даже ваше, так и не представившихся, — последнее адресовывалось Гарри и Джинни.

Минерва помедлила, но все же, вздернув подбородок, пояснила:

— Мне необходимо вернуть моих учеников обратно и вернуться самой. Особенно это возвращение важно в случае мистера Поттера. Однако, меня настораживает тот факт, что из-за Завесы Арки Смерти еще никто не возвращался. А потому лично я надеюсь, что в вашем мире есть какие-то трактаты, где известно о межвременном пространстве больше нашего. При должном количестве информации я смогу просчитать векторы и найти выход там, где был вход. Однако… любая деталь может оказаться фатальной. А потому я хотела бы прежде изучить ваш мир. К примеру, меня интересует вопрос перемещения в пространстве на длительные расстояния, поскольку лично я заметила пугающее меня несоответствие. И многое другое тоже требует изучения для минимизации рисков. Для этого нам придется задержаться. Но, в таком случае, это тоже чревато дополнительными проблемами. К примеру, мне доступна беспалочковая магия. Мистеру Поттеру и Джиневре — нет.

После тяжкого вздоха МакГонагалл продолжила, на мгновение прикрыв глаза и сцепляя ладони в замок:

— Так или иначе, вынуждена признать, что нам на данном этапе необходима помощь.

Прозвучало излишне гордо и официально. Но профессор Трансфигурации давненько не попадала в подобные переделки и совершенно отвыкла от грызущего чувства беспомощности.

Гарри же выразился более четко и просто:

— У нас идет война. Мы нужны там. Я — Гарри. Это — Джинни.

Девочка решительно кивнула. И тут-то старшая ведьма, более внимательно присмотревшись к рыжей, подозрительно прищурилась и взмахнула рукой, что-то пробормотав себе под нос. А затем кивнула, подтвердив собственную догадку.

Цифры над головой мисс Уизли не соответствовали ее возрасту. И говорили о том, что девочка стала старше. И, пусть разница с прежним количеством прожитых лет была не велика, Минерва ехидно хмыкнула.

— Что же… Не мне одной, видимо, «повезло»…

— Не думаю, что достать вашим воспитанникам посохи будет проблемой, хотя как они поведут себя с вашими заклинаниями — я не знаю, — сейчас Селендиар и сама была обескуражена, но чувство ответственности не давало ей просто оставить эту троицу наедине с миром. Они казались ей… магами, которых долгие года держали в опустевшей башне, и сейчас они впервые увидели мир за пределами «круга»-тюрьмы. Вестница понимала их и жалела, хотя и говорила ровным голосом.

— Впрочем, я ещё услышала не всех. Варрик?

— Мне кажется, будет очень неправильным их бросать, — отозвался гном, почесав подбородок. — Но ты сама знаешь, как люди относятся к магии, а тут, ещё и учитывая взрывной характер…

— Знаю, Варрик, знаю, — вздохнула девушка. — Кассандра?

— Если они согласятся помочь нам, то я постараюсь сделать всё, чтобы отплатить им тем же, — кивнула женщина. — Но с Варриком я согласна.

Услышав мнения отряда, Тревельян ещё раз несколько критически осмотрела троицу новых знакомых, постукивая пальцами по посоху, выдавая свои мысли. С Гарри и Джинни она ещё не общалась, но Минерва пока что производила впечатление весьма умной, хоть и несколько строптивой женщины, что могло доставить несколько категорий проблем: от мелочных до неразгребаемых. И это стоило обозначить.

— Не вам одним нужна помощь, — наконец заговорила Селендиар, и сейчас она куда больше походила на наследницу знатного рода, чем на странствующего мага: выпрямившись, держа посох в одной руке, говоря уверенно и чётко. — Полагаю, что ваше попадание сюда связано с Брешью — это один большой разрыв между нашим миром и Тенью, царством магии и снов. Брешь необходимо закрыть, сейчас я смогла только остановить её рост, а после того, как она закроется… — не договорив, Вестница медленно посмотрела на свою левую руку, метка на которой вновь заискрилась зелёным. — Думаю, что мы сможем вам помочь. Минерва, — взгляд зелёных глаз встретился с голубыми, — я не держу тебя за дуру, но будет уместнее, если ты и твои подопечные притворитесь, что потеряли память. Ни слова о вашем мире, не творите магию так, как творили её у себя дома, по крайней мере, не на людях.

— Могу я узнать, почему? Вопрос, разумеется, относится конкретно к использованию магии, относительно памяти, полагаю, очевидно, что подобных путешественников во времени и пространстве общество не жаловало и не будет этого делать во все времена. Я вижу, как вы свободно колдуете при маггл… не волшебниках. И, однако… — вежливо поинтересовалась МакГонагалл, чуть наклонив голову вбок. И её, казалось, совершенно не смутило, что чародейка говорит с ней на равных.

— Отношение к магии в моём мире очень… насторожённое, — пояснила Селендиар. — Её боятся, и хотя на это есть резон, любое неосторожное слово или действо может привлечь такое внимание, что даже Инквизиция, с членами которой вы сейчас разговариваете, не сможет вас защитить. Надеюсь, я прояснила причину достаточно понятно, и если вас это устраивает, то мы возвращаемся в Убежище.

— Инквизиция, значит…

Холодные голубые глаза вспыхнули недобрым пламенем, но тут же потухли. В конце концов, история одного мира не может во всем походить на другой, так ведь?

Рано делать выводы, исходя лишь из названия. Предостерегающий жест в сторону Джинни, которая порывалась высказаться, заткнул рыжеволосой волшебнице рот.

— Полагаю, у нас попросту нет выбора. Следует поступать разумно. Нас полностью все устраивает. Мы также готовы по мере сил помочь вам в вашей деятельности. Если она, разумеется, не касается убийств себе подобных.

Слабая улыбка зазмеилась на все более бледных губах. МакГонагалл чуть понизила голос, стремясь соблюсти приличия и не доносить столь открыто информацию до своих подопечных.

— Надеюсь, у вас есть, где выпить.

А затем ведьма в черном внезапно глубоко вздохнула, закатила глаза и упала на землю. Ее спутники с тревожными воплями кинулись к бессознательному телу.

Брови всех троих членов отряда Инквизиции синхронно взлетели вверх, хотя Селендиар тут же вскинула посох, который сверкнул уже знакомым синим огнём. Невидимый барьер вновь ненадолго укрыл удачно скучковавшихся людей и одного гнома, и хотя необходимости в нём не было, излишняя мера предосторожности никогда не мешала.

Хотя сама Вестница была в не меньшем шоке от происходящего, всё же градус охреневания у Минервы был повыше, а учитывая, что Джинни не соврала и её наставница действительно была старше... присев рядом с бессознательной МакГонагалл, чародейка открыла свою поясную сумку с целебными настойками, но доставать пузырёк с алой жидкостью пока что не торопилась.

— Да не орите вы так, ещё кого приманите, — буркнула Кассандра, обращаясь к Гарри с Джинни, снимая перчатку и касаясь пальцами шеи новой знакомой. Пощупав пульс несколько секунд, слегка нахмурившаяся Искательница достала из-за пояса нож и, не обращая внимания на нервно дернувшегося в защитном жесте мальчишку, поднесла его к губам Минервы. Выждав несколько секунд, Кассандра внимательно осмотрела клинок и, заметив запотевание, одобрительно хмыкнула.

— В обмороке она, — спокойно прояснила Искательница, убирая оружие. Селендиар облегчённо вздохнула, закрывая сумку. Она действительно пока что была рада тому, что целительные зелья не понадобились, ибо только Создатель и Андрасте знали, как может отреагировать на неизвестный состав организм МакГонагалл. — Отнесём в тень?

— Тогда придётся идти в Убежище ночью, — нахмурилась рубиноволосая девушка. — Может, попробуешь попросить у фермеров повозку с лошадью?

— Попробовать стоит, — кивнула Пентагаст, поднимаясь на ноги.

Поправив щит за своей спиной, Искательница в одиночку направилась в сторону ферм, оставляя весь маленький отряд без возможности драться в ближнем бою. Варрик, воспользовавшись случаем, бродил по поляне, собирая свои арбалетные болты, в то время как Селендиар, смочив водой из оставленной Кассандрой фляги, тряпицу, аккуратно протёрла водой лицо молодой девушки.

— Почему ваша наставница упоминала, что продолжает спасать вам жизнь? — решив сгладить неловкое молчание, зеленоглазая задала свой вопрос, посмотрев на Гарри и Джинни. — Что вы такого натворили, что она так рассвирепела?

Только что метавшийся вокруг все также не приходившей в сознание преподавательницы и весь такой из себя смелый, готовый ее защищать Гарри мигом стушевался. И грустно отвернулся, что-то неразборчиво пробурчав себе под нос.

Джинни же, вздохнув, слабо улыбнулась, обращаясь к парню.

— Это была безумная авантюра. Мы это знали, когда пошли за тобой. Ты тоже знал.

— Джин, я не знал, понимаешь? Не знал, что наша затея безумна НАСТОЛЬКО.

— Подождите, — заметившая, что новые знакомые начинают уходить совсем не в ту сторону, Селендиар решила немного помочь с рассказом. — Если я правильно понимаю, вы умудрились во что-то вляпаться либо из-за вашей, так называемой Арки, либо хотели изучить её сами, пытаясь доказать вашей наставнице, что вы уже достаточно взрослые и сильные?.. И не смотрите так на меня, — заметив недоумевающие взгляды, Тревельян мелодично рассмеялась. — В Круге были такие ученики, которые считали, что они готовы к большему.

Недоумение в глазах парня сменилось сначала на сдержанную злость, а потом — недоверие.

— Да… нет, дело совсем не в этом. Все серьезнее.

Однако, Джинни, не заметив нежелание Поттера говорить и в целом — что-то рассказывать чужакам, охотно заговорила под встревоженный взгляд все больше нервничавшего Меченого:

— Мы отправились в Министерство Магии спасать Крестного Гарри. Еще там было Пророчество, которое хотели получить Пожиратели, но активировать его мог только Гарри. Поэтому нас уже ждали. Сириуса там не было, нас обманули. Мы никого из профессоров, кроме Амбридж, не встретили, так что сдали ее кентаврам. Они нам помогли. И мы добрались все до Лондона на фестралах.

Потом нас стали теснить и мы бы проиграли всем Отрядом, но очень вовремя появилась сначала профессор и прикрыла нас, уж не знаю, как она узнала в Мунго, где мы, а потом на подмогу пришел Орден. И вы бы видели это! Профессор МакГонагалл и профессор Грюм словно с цепи сорвались! Как они на пару колдовали! Нам можно было просто стоять на месте!

Но… Гарри оказался возле Арки и стал падать. Я хотела его задержать, но тоже стала падать. А профессор вцепилась мне в руку. Чуть до кости не разодрала. Там камень трещал, как она нас держала, но… мы упали. Я думала, мы умрем.

А ведь мы почти победили! Даже если бы появился Тот-Кого-Нельзя-Называть, мы бы…

— Джинни. Я думаю, достаточно. Хм… в целом, дело в том, что мы хотели спасти Бродягу своими силами, но если бы не подмога, мы бы не справились. Это был… плохой план. И все. Вот и вся история. Тут больше нечего рассказывать.

Говоря это, мальчик смотрел прямо на подругу, и та, наконец, поняв, что стоит до пробуждения Декана прикусить язык, замолкла.

— Ни черта не поняла с названиями, — честно улыбнулась Селендиар, — но зато теперь становится понятно, почему ваша наставница...

— Профессор, — нахмурился Гарри. — Почему вы называете её наставницей?

— Парень, всё очень просто, — закончивший собирать свои болты Варрик уже подошёл к ребятам и добродушно ухмыльнулся, подмигнув рубиноволосой. — Профессором чего и где является Минерва? И есть ли ЭТО у нас?

Гном не был дураком от слова совсем, поскольку ещё перед остановкой роста Бреши именно он предлагал Селендиар подумать над тем, что будет дальше. Тетрас не был пессимистом, но прозорливость и просчёт нескольких вариантов не раз служили ему добрую службу. Селендиар ободряюще улыбнулась Варрику, благодаря того за пояснение, в то время как Гарри наконец кивнул, понимая намёк.

— Поэтому я и просила вас пока что забыть насовсем обо всём, что связано с вашим миром, — кивнула Вестница, и тут её взгляд упал на одежду ребят.

Чародейка нахмурилась, мысленно ругнувшись на свою невнимательность. От такого наряда было нужно избавляться и поживее, поскольку в Тедасе не было ничего и близко похожего, а Кассандра уже ушла. Задумавшись, Селендиар слегка сдавила тряпку и последние капли воды упали на лицо всё ещё находившейся в блаженном обмороке Минервы МакГонагалл.

— И нужно будет вас переодеть.

Гарри, далеко не всегда бывший семи пядей во лбу, нахмурился и спросил:

— Зачем?

Джинни, поняв посыл и раньше гриффиндорца обратившая внимание на одежду чужаков, жалостливо вздохнула. И вот это-то как раз Поттер заметил, нервно сощурившись, но промолчав, не желая ссориться на глазах у незнакомцев с подругой.

Варрик только головой покачал, а Селендиар вздохнула. Сейчас она куда лучше понимала, каково было некоторым преподавателям со своими учениками, и жалела наставников и наставниц больше, чем в дни своего обучения. Раньше из-за своих заблуждений будущая Вестница полагала, что взрослые маги попросту не умеют объяснять более понятным языком.

— Как думаешь, что с тобой сделают те же храмовники, если увидят на тебе эту странную одежду? — мягко задала вопрос Селендиар, и тут уже до парня дошло судя по его изменившемуся выражению лица. — Вот-вот.

— Кстати, а дамочка с повадками бронто во время гона собирается просыпаться? — невинным голосом поинтересовался Варрик. — Я же тоже хочу послушать извинения.

— Если не помогла вода, то попробуем другое средство, — Селендиар огляделась и, зацепившись взглядом за одно растение, лучезарно улыбнулась. — Можешь срезать мне немного мяты для чая? Она вон там.

Усмехнувшись, гном тут же направился в сторону указанной чародейкой травы, в то время как Тревельян решила задать ребятам ещё один вопрос.

— Минерва упоминала про беспалочковую магию. Если я правильно понимаю, ваша связь с магической силой в вашем мире не так крепка, чтобы вы могли творить заклинания без жезла или, если вам удобно, палочки или же посоха? Откуда тогда вы черпаете силы?

Оба подростка воззрились на Селендиар так, будто у той выросли рога. Осторожно, будто опасаясь за рассудок девушки, зеленоглазый парень, словно общаясь с блаженным, медленно проговорил, вероятно, даже не зная, как отвечать на столь очевидный для него вопрос:

— Ну… Магия, она… в нас. Внутри. Ядро. Магическое. Понимаете?

Паузы между словами становились откровенно неудобными, и Джинни перебила, переводя тему:

— Знаете, я вот заметила… Понятно, почему у нас такие прически. Нам только стой, палочками маши. А вот вы все двигались очень быстро во время драки. И что, волосы совсем не лезут в глаза? И почему они такие яркие? Это краска?

Гарри облегченно выдохнул и благодарно посмотрел на Рыжку, которая спасла его от неудобного вопроса.

— Оу...

Не ожидавшая такого вопроса Тревельян несколько недоумённо похлопала глазами, гадая, был ли интерес Джинни искренним или же девушка просто переводила тему. Однако рыжеволосая глядела на алые пряди с неподдельным интересом, и чародейка тепло улыбнулась, всё же не забыв своего вопроса. Она просто решила спросить это у Минервы.

— Мои волосы изменились с того момента, когда у меня открылся мой магический дар, — девушка плавно завела несколько выбившихся прядей за уши. — Изменения во внешности, когда открывается способность к магии, случаются, пусть и редко. Раньше мои волосы были, кажется, волнистыми и цвета ореха, — Вестница прикрыла глаза, припоминая своё детство. — А теперь вот прямые и рубиновые и не спрашивайте, почему именно такой цвет.

— А перекрасить их можно? — явно заинтересованная Джинни подалась вперёд. — И почему они не лезут в глаза при своей длине и распущенные?

— Нет, перекрасить их нельзя, да и зачем, если я уже привыкла к ним? — улыбнувшись, пожала плечами чародейка. Ей действительно было приятно такое внимание к той части ее внешности, которая для большинства девушек очень важна, а к своим волосам чародейка всегда относилась по-особенному. — Не лезут в глаза, верно, потому что я ухаживаю за ними и магией: не люблю заплетаться или коротко стричься — не идёт мне. Совсем.

Вернувшийся тем временем Варрик, услышав девичий разговор, благоразумно решил не вмешиваться. Присев по другую сторону от занятой разговором с Джинни Селендиар, гном решил привести в чувство Минерву самостоятельно. Сильные пальцы принялись разминать несколько листочков мяты прямо под носом Минервы МакГонагалл, и спустя лишь несколько секунд произведённый эффект заставил Варрика Тетраса осклабиться.

Профессор, не открывая глаз, мурлыкнула совсем по-кошачьи и откровенно потерлась щекой о руки, сунувшие ей траву.

— О-о-о-о, вот это Извинение я принимаю безоговорочно.

Заслышав голос, ведьма распахнула глаза и на расслабленное лицо понемногу вернулась осмысленность. По мере того, как Поттер и Уизли, прекрасно зная причины такой реакции женщины на растение, безуспешно пытались сдержать смешки, голубизну небес затягивало льдом.

Резко сев, женщина охнула и легла обратно, устало прикрыв лицо ладонью, второй рукой повелительно махнув в сторону своих подопечных.

— Я остаюсь лежать здесь. Навсегда. Оставьте меня. Очень рада была вас повеселить, молодые люди. Поттер, даже не надейтесь, что я буду сдерживать смех, когда вы решите обучиться Анимагии.

— Так, кажется, у вашей наставницы очень стойкая аллергия на мяту, — Селендиар, не удержавшись, мелодично засмеялась, в то время как Варрик, не переставая ухмыляться, нарочито медленно убрал размятые листья подальше от носа девушки по имени Минерва.

Тревельян же смеялась недолго, поскольку момент моментом, но заданный ей вопрос юноше и девушке остался без ответа, к тому же, МакГонагалл вновь упомянула незнакомое слово, заставив отсмеявшуюся Вестницу тихо вздохнуть.

— Полагаю, что анимагия — какой-то раздел магии, о котором я не слышала в своём мире? — всё ещё глубоко дыша, но уже более спокойным голосом спросила чародейка, обращаясь к Минерве. — И почему вы можете колдовать без своих посохов или палочек, которые мы называем жезлами, а они — нет? Дело во внутренних резервах магических сил или ещё в чём-то?

— Нет, резерв тут не при чем. Это исключительно дело навыка и концентрации. Резерв, по сути, безграничен по времени, но имеет, тем не менее, свой потолок. К примеру, тот же мистер Поттер, которому на пару с его друзьями не дает покоя существование анимагов, имеет, со слов нашего Директора, магическое ядро, равное величайшим волшебникам современности. Но обучаться его использовать порой категорически не желает. Притом, что его потенциал столь велик, что Телесного Защитника, которого некоторые не могут создать всю жизнь, он призвал, уже будучи третьекурсником. Его отец был ровно таким же. Мой лучший ученик, как и сын впоследствии. И мистер Поттер, разумеется, во всем подражая Джеймсу, точно также нарушает правила и ищет неприятностей на свою голову. Он и мистер Малфой с противоборствующего факультета. Как считаете, мистер Поттер, мне не хватило в свое время неприятностей с Поттером-старшим и его вечным антиподом? Вы, к слову, так и не извинились перед профессором Снейпом. Стыдно, молодой человек.

Несмотря на недовольство, было заметно, что Минерва невероятно гордится учеником. Настолько, что тот, слушая все еще не имевшую сил встать преподавательницу, принялся прятать глаза и покрываться ровным алым оттенком смущения.

— Да, мэм. Я извинюсь за Омут, мэм.

— Кхм… Анимагия… мы можем переместиться в другое место и обсудить это там? Признаться, лежа на земле говорить я не привыкла.

— Да, принцип действия магии схож, и это очень радует, — медленно кивнула Селендиар, выслушав Минерву. Но вот от манеры речи девушка только тихо вздохнула, покачав головой. Она знала, что сейчас юная голубоглазка говорит так по привычке, выработанной многими годами, но если так будет продолжаться — очень неудобных вопросов будет не избежать. И это в лучшем случае.

— Что касается другого места, то мы отправимся в деревню Убежище, которая находится недалеко от места, где всё... началось, — слегка поджала губы чародейка. — Оттуда вы сможете увидеть Брешь, и на всякий случай ещё раз напоминаю вам, что в Убежище много глаз и ушей. Помните об этом всегда.

Обведя всех троих взглядом и дождавшись понимающих кивков, рубиноволосая продолжила, вглядываясь в кусты, через которые ушла Кассандра.

— Искательница Пентагаст отправилась за повозкой, чтобы вам, Минерва, было комфортно ехать в вашем состоянии. К тому же ваши воспитанники одеты несколько... вызывающе, и было бы неплохо спрятать это от лишних глаз. Жаль, что я не сразу это заметила, но я ведь человек, — виновато развела руками девушка.

— Если беженцы ещё не выгребли все тайники отступников, можно взять что-нибудь оттуда, — предложил удовлетворённый "извинением" Варрик, который миролюбиво кивнул Минерве. — На первое время вполне подойдёт, а в деревне мы попробуем найти что-то подходящих размеров у Сегритта.

— Барьеры. Здесь точно есть барьеры…

Минерва пробормотала это, глядя в небо, скорее для самой себя. А затем с трудом села, оперевшись на одну руку, строго глядя на подростков.

— Итак. Вы, мистер Поттер, будете моим племянником. Вы, мисс Уизли, его невеста. И я, молодые люди, разочарована. Опять. Вы могли предупредить наших новых знакомых о том, что повозку искать не обязательно. Достаточно привести меня в сознание.

Повернувшись к Селендиар, МакГонагалл более умиротворенно пояснила:

— Пожалуй, сейчас самое время показать вам, что такое анимагия. Если мне повезет, лекарства не понадобятся, и моя форма меня излечит сама. Однако, передвигаться самостоятельно я все же не смогу, а потому вынуждена попросить вас… кхм… вы мне кажетесь… более разумной и аккуратной, чем мои подопечные. Если, конечно, вас не затруднит обшерстить одежду.

С этими словами Тартановая Леди перекинулась в анимагическую форму и утомленно легла на землю, раздраженно дернув хвостом.

Кажется, и сама ситуация, в которой гордую шотландскую волшебницу кто-то будет нести на руках, да и сама ее общая беспомощность выводили Мадам из себя даже много больше, чем Кубок Квиддича, проигранный Слизерину.

— Оу.

Лицо чародейки вытянулось в смеси удивления и восхищения. Такой магией владели очень и очень немногие и, по слухам, среди людей такое могли делать только ведьмы из диких земель Коркари.

— Впечатлена, — честно призналась Вестница, кивнув кошке. — Такой магии в Кругах не учат, хотя и встречаются упоминания о таких перевоплощениях.

Варрик, казалось, остался равнодушен к смене облика Минервы, а вот на стук колёс гном обратил внимание раньше всех. Прибывшая Кассандра отогнула ветви кустов и, пересчитав людей с одним гномом нахмурилась. Селендиар поняла реакцию правильно, указав взглядом на уже весьма удобно устроившуюся на руках чародейки полосатую кошку.

— Охренеть, — коротко среагировала Кассандра, а затем поманила всю компанию рукой. Осмотрев Гарри и Джинни, Искательница нахмурилась, а затем решительно полезла в повозку. Спустя несколько секунд в руки подростков полетело два свёртка одинаковых размеров.

— Я заметила ваше облачение, поэтому пришлось озаботиться покупкой одежды у явно удивлённых такой просьбой фермеров, — пояснила Пентагаст, не обращая внимание на благодарный взгляд Селендиар. — Переодевайтесь и залезайте в повозку, кошку возьмите с собой. Или?..

— Я ещё не выдохлась, — понявшая недосказанный вопрос чародейка покачала головой. — Но думаю, Минерве ещё есть, что сказать своим воспитанникам наедине, пока мы без лишних ушей. И надо не забыть по пути отметить последнее место для вышки.

— Тогда кучером буду я, это очень вдохновляет на разные мысли, — усмехнулся Варрик, а затем посмотрел на Гарри и Джинни. — Вперёд, переодеваться и залезайте, а то побежите следом.

Золотой Мальчик, справедливо сомневаясь, что хочет услышать новую отповедь на свою многострадальную голову, шустро шмыгнул в кусты. Джинни запрыгнула внутрь, а Кошку сгрузили следом. Устроившись в углу крытой повозки, анимаг свернулась клубком, вежливо зажмурившись и отвернувшись.

Рыжая улыбнулась.

— Не будете нас наставлять, профессор?

Кошки не умеют вздыхать. Но эта — умела. И вновь, надсадно мяукнув, отвернулась.

Разулыбавшись еще шире, Уизли крикнула, быстро меняя одежду:

— Гарри, тащи свою задницу сюда, профессор не будет ругаться!

А еще кошки не умеют закатывать глаза. Опять же, этой представительнице кошачьих подобный жест был доступен.

В целом, Минерва попросту устала. И вновь перекидываться в человечье обличье прямо сейчас не желала.

Беседы и предостережения подождут. Селендиар казалась МакГонагалл достаточно разумной молодой леди. И много лучше самого Декана Гриффов знала свой родной мир. Если что — девушка сможет одернуть львят.

Остальное — не к спеху.

* * *

Не забыв, несмотря на явное недовольство Поттера, сжечь старую одежду, маленький отряд выдвинулся в обратный путь. Шедшая в авангарде Кассандра внимательно вглядывалась в сторону каждой возможной угрозы, хоть и нужды в этом не было. Благодаря тому, что отряд Вестницы разобрался с лагерями отступников, а патрули Инквизиции тщательно гоняли недобитые остатки и резко снизившееся после такого карательного рейда число бандитов и мародёров, дорога проходила вполне спокойно. Конечно, ещё не всё Разрывы были закрыты, но серьёзной угрозы они пока что не несли.

К тому же, шагавшая за повозкой и несколько тяжело опирающаяся на свой посох рубиновласая Вестница прекрасно понимала, что ей нужен отдых, поскольку зачистки лагерей отступников отняли больше сил, чем чародейка предполагала изначально.

Вдобавок, в кучу проблем добавилась ещё одна, состоящая из трёх молодых людей, одна из которых сейчас мирно спала в облике кошки, а двое других, рассматривая окрестности, но не высовываясь, о чём-то негромко разговаривали. Тревельян не могла представить, каково сейчас было этим людям, но сжимавшееся от жалости сердце говорило, что они не лгут. Они действительно каким-то непостижимым образом, нарушив давно устоявшуюся и незыблемую истину, что магия не может перемещать в пространстве физические предметы и лица, оказались здесь.

К тому же они были магами, что добавляло ещё больше головной боли, поскольку они наверняка, а в этом Селендиар была уверена, владеют другой магией и знают другие заклинания. И что будет, если они попытаются применить его через посох, который хоть и был весьма полезной вещью, но всё же больше выполнял роль усилителя и фокусировщика, чем оружия?

В общем, головной боли у Вестницы хватало, однако и она не забывала крутить головой по сторонам. Заметившая последнее подходящее место для сторожевой вышки, чародейка обежала повозку, и маленький отряд терпеливо дождался, пока Вестница поставит метку.

— Ну всё, теперь осталось только указать места Каллену, и можно...

Раздавшийся сверху со страшной силой рёв заставил девушек подпрыгнуть на месте, выхватывая оружие, а вот Варрику пришлось несколько посражаться с запаниковавшей лошадью. К счастью, животное только попыталось встать на дыбы, поэтому повозка не сдвинулась с места.

Источник рёва показался практически сразу, заставив всех застыть в почтительном шоке. Огромная туша зелёного дракона, мерно взмахивая крыльями, пролетела мимо к явному облегчению побледневшей Селендиар и высунувшейся из повозки Джинни. Сегодня удача явно улыбалась Вестнице.

Следом за Джинни, явно обеспокоенной и тихонько ойкнувшей, нос наружу высунул и Гарри. И широко разулыбался, вспомнив свое участие в Тремудром и маленькую Хвосторогу в миниатюре, оставшуюся в сундуке, и ткнув локтем подругу, которой только что что-то выговаривал раздраженным шепотом, прокомментировал:

— Ну, не так уж это место и отличается от того, что мы знаем.

Рыжка лишь скривилась, покосившись на кошку, которая на громогласный жуткий рев лишь чуть повела ухом, считая ниже своего достоинства паниковать раньше времени.

— Ага. Лучше бы в чем-то другом. Отсутствии Инквизиции, например.

Уловив пристальный взор Селендиар, девчонка тут же бойко заговорила на другую тему, осознав, что ее последняя фраза была услышана:

— А у вас тут тоже драконы опасные, да? Вы так побледнели…

— Я ведь не всесильна, — выдохнула Селендиар, взглянув на ребят. — К тому же это не просто дракон, а Высшая Драконица, которая намного опаснее обычного дракона.

Мальчик-Со-Шрамом, до этого явно высказывавший своё отношение в резкой форме к словоохотливости рыжей, пусть и очень тихо за неумением наложения Заглушающих Чар невербально, разом, казалось, позабыл, что никому тут не доверяет.

— А как она называется? А чем они отличаются? У нас нет деления… и в принципе, не так уж сложно с ними справиться.

Джинни смотрела на задумавшегося мальчишку критично и жалостливо, лишь качая головой.

— Вы его не слушайте. Он имеет ввиду, что ЕМУ, да еще и на метле, было не сложно. А так-то кроме драконоведов, к ним обычные волшебники боятся подходить. У нас они очень опасные, только вот Гарри выделился финтами Вронского. Но и правда… Чем они отличаются?

— Я не драконовед, предупреждаю сразу, — слегка улыбнулась девушка. — Но если я правильно рассмотрела, то над нами пролетала ферелденская морозница. Высшие драконицы крупнее, сильнее и умнее обычных драконов, к тому же они очень плодовиты и вместе с ними живёт несколько виверн и дрэйков — драконы меньшего размера, чаще мальчики, — чародейка заметила зелёный огонёк в повозке: приоткрывшая один глаз Минерва тоже внимательно слушала пояснение. — К тому же Высшие драконицы слабовосприимчивы, а то и вовсе неуязвимы к некоторой магии, а кое-кто и сам может применить её.

Джиневра глубокомысленно кивнула. Гарри задумался, взлохматив неловким жестом волосы. Оставшийся путь они проделали в тишине, если не считать фразы юноши в сторону подруги «поговорим позже».

Судя по кислой мине огневолосой ведьмы, говорить она не очень-то и хотела.

Оставшуюся часть пути, к счастью, маленький отряд миновал без приключений. Предусмотрительная Кассандра также оставила в повозке по тёплому плащу для Гарри, Джинни и Минервы, поскольку Убежище находилось в горах, и свежий воздух уже слегка пощипывал прохладой носы путников.

— Минерва, — Селендиар заглянула в повозку, когда до прибытия оставалось уже совсем немного времени. — Пора принимать человеческий облик, и прошу меня простить, что сразу не сказала. Анимагии не просто не учат в Кругах: её боятся, считая оборотничеством, поэтому очень прошу быть осторожнее.

Тут же обратившаяся в человеческий облик волшебница кратко кивнула и задумчиво хрустнула шеей, садясь прямо. Обеспокоенная Уизли тихо спросила:

— Профессор, как вы?

МакГонагалл замерла, словно к чему-то прислушиваясь. И удовлетворенно кивнула.

— В полном порядке. И напоминаю, молодые люди: меньше бесед с местными, никакой магии, мы ничего не помним, вы — мой племянник. И специально для вас, Гарри, поясняю, что это значит: никаких «профессор» и «мэм». Я «тетушка Минерва». Вы для меня — не Поттер, а Гарри. Джиневра — аналогично. Фамилии не меняем, дабы не запутаться. Лучшая ложь — полуправда.

Мальчишка насупился, но заявлять, что он не настолько дурак, каким его тут держат, не стал, кивнув. А Уизли закатила глаза.

— А можно «Джинни» а не «Джиневра»? Прошу вас, ТЕТУШКА.

На ехидно-игривый тон профессор лишь закатила глаза. Младшая дочь Молли действительно терпеть не могла, когда ее величали полным именем.

Деревня встретила отряд Вестницы звоном мечей, но никто не выказал признаков беспокойства, поскольку источником этого звука были тренирующиеся у своих палаток воины Инквизиции. Солдаты сосредоточенно дубасили тренировочные чучела или друг друга в спаррингах. Отдельно выделялись несколько храмовников: закованные в начищенные тяжёлые латы с пламенеющим мечом посередине воины Церкви очень внимательно наблюдали за тренирующимися, провожая повозку Вестницы взглядами.

— Приехали, выходим, — добродушно объявил Варрик, останавливая лошадь.

Уже начинало смеркаться, однако обнесённая добротным деревянным частоколом деревня Убежище вовсе не собиралась идти на покой. В кузнице, возле которой остановился Тетрас, ещё звенели молоты, через открытые ворота сновали люди, но первым, что увидели Минерва, Джинни и Гарри была висевшая в небесах Брешь. Медленно поворачивавшаяся вокруг своей оси Брешь походила на огромную чёрную дыру изумрудного цвета, пытавшуюся всосать в себя, казалось, все облака на небесах.

— Кассандра, я могу попросить тебя найти Лелиану? — вежливо спросила чародейка, обращаясь к Искательнице. — Попроси её подойти к моему дому, хочу поговорить с ней.

— Как раз отдам Каллену карту с отметками аванпостов, — кивнула женщина.

— А я пока пройдусь до таверны, а то эта музыка не является моей любимой, — ухмыльнулся Варрик, услышав урчание голодных желудков. Подмигнув гному, Селендиар поманила за собой своих новых знакомых и молча провела их за ворота. Стоявшие караулом солдаты Инквизиции с любопытством покосились на новоприбывших, но не сказали ни слова, поскольку их сопровождала сама Вестница, направившаяся к своему дому, обозначенному знаменем Инквизиции: вертикально пронзённого мечом глаза на фоне солнечных лучей.

— Ваша милость! — эльфийка-служанка, уже зажигавшая свечи в доме Вестницы учтиво поклонилась чародейке, заставив ту едва слышно вздохнуть. — Вам ещё что-то нужно?

— Да, Тианна, — служанка вздрогнула то ли от ласкового голоса Селендиар, то ли от того, что её назвали по имени. — Мне нужны три одеяла, плаща и подушки для моих гостей.

— Конечно, ваша милость, — быстро кивнула эльфийка, а затем выбежала во двор, заставив Тревельян ещё раз вздохнуть. День и так выдался достаточно трудным, а тут ещё и служанка, которая выглядит совсем зашуганной.

Задумчивая и внимательная профессор Трансфигурации после ухода служанки уточнила:

— Леди Тревельян, где вы нас намерены расположить? И кому именно здесь необходимо обосновать наше присутствие для легализации положения?

— Пока побудете в моём доме, потому что свободных мест нет, к тому же, это наиболее безопасно, — задумчиво кивнула чародейка, поставив свой посох у кровати, и, казалось, облегчённо выдыхая. — Насчёт вас я поговорю сама, поскольку вы мои гости и находитесь под моей опекой.

— Но нам же нужно иметь представление, к кому обращаться в случае вашего отсутствия, верно? — миролюбиво спросила Минерва, сцепив руки в замок и внимательно оглядывая временное жилище.

— Конечно, — кивнула головой девушка. — Вскоре подойдёт тайный канцлер, она — одна из трёх советников погибшей Верховной жрицы, которые возродили Инквизицию. Её зовут сестра Лелиана, можете также попытаться постучаться к командиру войск Инквизиции — Каллену Резерфорду. Третьим вариантом является наша антиванская леди-посол Жозефина Монтилье.

Ведьма кивнула, запоминая. И обернулась на подростков.

— Через две минуты вы мне подробно повторите сказанное. Я хочу быть уверена, что вы все запомнили. Хотя предпочла бы, чтобы эта информация вам не пригодилась. Но вы же попросту не способны сидеть на месте ровно, так ведь? Селендиар, можно вас на минуту?

Отведя хозяйку дома в сторону, голубоглазая волшебница, склонив голову набок, уточнила:

— От нас на данный момент что-то требуется? Я хотела бы пройтись по вашему… Убежищу. И осмотреться. И будет неплохо, если вы мне продемонстрируете вашу валюту.

— Это очень небольшая деревня, служившая раньше больше постоялым двором для тех, кто направлялся в сторону Храма Священного праха... на его месте сейчас руины и Брешь, — поморщилась чародейка. — Особо осматривать тут нечего, чуть выше находится таверна, дом алхимика и ещё чуть выше — церковь. И несколько домиков с палатками, вот и всё. Что ты предполагаешь тут увидеть, Минерва? — чуть наклонила голову девушка, глядя в голубые глаза.

Она действительно была спокойна: ровное дыхание, расслабленные черты лица, даже голос был больше усталый, нежели напряжённый. И только сейчас в свете пламени камина и свечей было видно, что морщины в уголках глаз словно стали глубже, а под глазами появились небольшие синяки. Чародейка не шутила, когда говорила, что устала.

Обернувшись на своих студентов и убедившись, что те не подслушивают их разговор, МакГонагалл все же незаметно взмахнула рукой, накладывая на их пару невидимый полог тишины.

Когда она вновь повернулась к Селендиар, сразу стало заметно, что устала путешественница не меньше. И, прикусив губу в сомнении, но все же кивнув себе в уверенности, что молодой, но на диво рассудительной девушке с красными волосами можно довериться и поймут ее правильно, решительно призналась:

— Я рассчитываю найти алкоголь. Крепкий. Много. Мои студенты... — декан Гриффиндора улыбнулась — называют меня последние годы Железной Леди. Но это отнюдь не так. И, признаться, я устала. День был насыщенным. И не слишком радостным. И пусть мои повреждения в этот раз повезло излечить естественным путем, поскольку они были не магическими, я понятия не имею, какие сюрпризы лично мне преподнесёт новое тело и насколько я изменилась. Возможен ведь не только вариант перемотки времени… Нагружать вас вопросами о посохах я не стану. Не сегодня. Вам тоже необходимо отдохнуть. А я бы хотела, пока мои дети строят теории заговоров и ругаются между собой, обсудить тем временем ситуацию с человеком, которому всецело доверяю. С собой. И оглядеть людей. Если, конечно, вы не планируете держать нас взаперти по каким-то неведомым мне причинам.

Признание вышло сумбурным. Попросту потому, что Минерва уже много лет никому, кроме Поппи, школьной медсестры, Альбуса и Аластора, давнего друга ее покойного мужа, не поверяла своих слабостей. Да и с ними зачастую предпочитала играть в молчанку.

Женщина нервно сцепила руки в замок, чувствуя себя без палочки, которую можно было царапнуть ногтем украдкой, словно без одежды.

Признание Минервы Селендиар не удивило, однако заставило прикрыть глаза, размышляя над словами девушки. Она прекрасно понимала, что сейчас её собеседница находится в очень сильном стрессе, и если его хоть как-то не снять, то последствия могут быть очень и очень печальными. Но Тревельян также помнила и о том, что алкоголь очень хорошо развязывает язык, и хотя МакГонагалл была умной женщиной, всё же червяк сомнения упорно грыз уверенность в том, что всё будет в порядке.

Раздумья прервал стук в дверь и открывшая Селендиар обнаружила служанку, аккуратно держащую в руках три плотно скатанных валика. Пропустив эльфийку и показав той жестом положить принесённые вещи на ковёр перед камином, чародейка дождалась, пока девушка пересечёт невидимую границу заклинания, коротко ответила, кивнув:

— Не в одиночку. Алкоголь очень сильно влияет на язык. А монеты сейчас покажу, заодно твоим ученикам тоже нужно на них посмотреть.

Отпустив служанку, Селендиар подошла к столу и, поманив к себе рукой троицу новых знакомых, выложила на деревянную поверхность три монеты.

— У каждой монеты есть два названия: ферелденское и орлейское. Мы сейчас находимся в Ферелдене, — начала рассказ девушка, взяв в руку самую мелкую монету. — Я держу в руках самую мелкую монетку, называемую медяк, по-орлейски пенни. Можете посмотреть на неё внимательнее.

— У нас тоже есть пенни! Ну, в магггловском мире.

Последняя фраза Гарри была произнесена уже для недоумевавшей Джинни.

Монетка перекочевала в руки Минерве, и рубиноволосая чародейка терпеливо дождалась, пока каждый из троих людей, попавших в новый и незнакомый мир, внимательно осмотрит деньгу. Когда монета вновь оказалась в руках Селендиар, та положила её на стол и взяла следующую.

— Вот это — серебряк или же корона, вторая по ценности. Один серебряк равен сотне медяков, — дождавшись, пока каждый осмотрит новую монетку, Тревельян взяла последнюю, которая была самой большой и блестящей. — Золотую монету называют совереном или же роялом, и она несёт в себе ценность ста серебряков. Всё очень просто.

Взвешивая на пальце одну из монет, задумчивая и странно-сосредоточенная МакГонагалл уточнила:

— Ваш товарищ, Варрик… Он ведь сейчас в таверне?

Дождавшись утвердительного кивка, Минерва пояснила уже своим студентам:

— Сейчас, молодые люди, я вам покажу, как легко и непринужденно мы снимем с леди финансовую ответственность за наше присутствие в ее доме. Сразу оговорюсь! Зарубите себе на носу, господа гриффиндорцы, подобные фокусы строго караются в нашем мире Министерством. Они запрещены. И более того, вы на них никогда не будете способны, если не защитите Мастерство по Трансфигурации. Также следует указать на то, что мои действия на данный момент, хоть и вынуждены, но категорически незаконны и попросту являются низкими и некорректными. Так делать нельзя, даже если вы очень цените свою независимость.

Уже для Тревельян Кошка, тонко улыбнувшись, проговорила:

— Я, хоть и не лепрекон, но кое-что тоже могу. И это, благо, не относится к главным запретам Гампа. Хотя и их в вашем мире я бы перепроверила. Так или иначе, это Высшая, естественно, запрещенная, Трансфигурация, и является вечной. С концентратом энергии масштабы были бы больше… но чего пока нет, того нет.

И мелкая монета, покоившаяся на вытянутом пальце шатенки, превратилась в роял.

— Позволите позаимствовать у вас еще некоторое количество пенни? На данный момент Трансфигурацию металлов в различные состояния я могу проводить лишь по одному наименованию. Гарри! Мне. Не нравятся. Ваши. Горящие. Глаза.

— Да, мэм. Простите, мэм. Это великолепно, мэм.

— Минерва, маленький льстец.

— Да, тетя Минерва.

Джинни же была более лаконична:

— Круть.

Но МакГонагалл ее энтузиазма не разделила.

— Ничего подобного. Вы желаете отправиться в Азкабан за такие выкрутасы?

— А кто сможет отличить?!

— Любой, мистер, Мастер Трансфигурации. И гоблины. На подобных деньгах всегда есть остаточная эманация. Впрочем, я уверена, что в этом мире она никому не знакома. Итак. Этот момент мы прояснили. Подобные… кхм… низкопробные ярмарочные фокусы должны облегчить наше положение.

Профессор явно крутилась ужом, изо всех сил стараясь не научить подопечных плохому и при этом не выставить свои умения перед новой знакомой в совсем уж невыгодном свете. А от того еще больше нервничала.

Тревельян же действительно растерялась, увидев сие действо, и её можно было понять. На такие фокусы требовалось много магической силы, к тому же это была весьма редкая, пусть и встречающая форма магии. Кашлянув и взяв себя в руки, девушка тихо шепнула.

— Не злоупотребляйте этим. Наверняка есть кто-то, кто сможет определить трансформированную монету. Кроме того, очень большие деньги могут привлечь очень ненужное внимание...

Ощутив поддержку со стороны Селендиар, МакГонагалл облегченно прикрыла глаза и строго зыркнула на подростков, мол «что я вам говорила».

Услышав стук в дверь, чародейка замолчала и открыла свой дом ещё раз. На этот раз на пороге стоял Варрик, державший в руках поднос с тремя глубокими и накрытыми крышками мисками, из-под которых валил пар. Улыбнувшись, Вестница пропустила гнома внутрь, и Тетрас, довольно пыхтя, поставил поднос на стол.

— И сколько я тебе должна? — невинным голосом поинтересовалась Селендиар, сложив руки на груди и отмахнувшись от жеста Минервы. Варрик в ответ лукаво улыбнулся, переступив с ноги на ногу.

— Ну, видишь ли, когда я сказал Флиссе, что прошу эти три миски несомненно вкуснейшей ферелденской тушёной брюквы с ячменем для гостей самой Вестницы Андрасте, она была столь радушна, что дала мне их за счёт заведения. Правда, с условием вернуть посуду назад. А ещё, молодая леди, — всё ещё хитро улыбаясь, гном повернулся в сторону Минервы и подмигнул ей, — наша хозяйка таверны также любезно выделила мне бутыль своей фирменной настойки для Вестницы.

— Ты моим именем меня скоро на что-нибудь подпишешь! — всплеснув руками простонала Селендиар, пытаясь не обращать внимание на смешки.

— Вот тут я ни при чём, — вяло попытался оправдаться гном, который всё ещё смотрел на МакГонагалл. — Не думаю, что Вестница будет против, если я заберу себе эту настойку, чтобы отметить моё с вами примирение, леди МакГонагалл. Поскольку мы начали знакомство с не самой хорошей ноты.

— Мы с вами, Варрик, и не ругались. Хотя, признаться, вы... — грустно покосившись в сторону гриффиндорцев, Минерва вздохнула и перефразировала то, что хотела сказать, лишь добавив многозначительных интонаций. — …очень кстати. И, если вы меня проводите в таверну, я лично поблагодарю ее хозяйку и от своего имени тоже.

Подхватив несколько трансфигурированных монет, ведьма вручила все остальное, в том числе, и несколько измененных пенни, Селендиар, глядя на ту столь строго, что сразу становилась ясна невозможность отказа.

А Меченый тем временем с сомнением перекатывал на языке название, глядя в миски:

— Тушеная брюква…

— Кстати да, Минерве действительно не помешает небольшой присмотр, — лукаво улыбнулась девушка, убирая новые монетки в несколько потяжелевший от такого фокуса кожаный мешочек, лежавший на столе. Сама почтенная профессор ее слова приметила прищуром и вздернутой бровью, но не прокомментировала. — Поскольку её подопечные пока останутся на ужин и готовиться ко сну, — с этими словами чародейка многозначительно посмотрела на всё ещё не развёрнутые и мирно лежавшие на ковре "рулеты", — ты немного пройдёшься с тётушкой Минервой по Убежищу. Если кто-то по незнанию спросит — это гостья Вестницы.

— Эй, у меня интеллект выше нажьего. — показательно обиделся гном, и тут же раздался очередной стук в дверь.

— Прошу прощения, меня немного задержали дела.

На пороге стояла всё ещё прелестная девушка, которую уже с уверенностью можно было называть молодой женщиной. Облачённая в добротный кожаный доспех, облегающий изящную фигуру незнакомка смотрела на присутствующих доброжелательно, но каждый из них ощущал очень внимательный взгляд серых глаз. Стриженные под карэ рыжие волосы немного выбивались из-под капюшона, чуть-чуть запорошённого снегом, а сама поза заложившей руки за спину девушки хоть и была расслабленной, но для Селендиар не было тайной, что канцлер в любой момент будет готова действовать.

— Приветствую гостей Вестницы Андрасте, — вежливо поздоровалась Лелиана мелодичным голосом. — Селендиар, ты хотела меня видеть?

— Верно, — кивнула чародейка. — Но прежде нужно представить тебе своих гостей. Леди Минерва МакГонагалл, её племянник Гарри и его невеста Джинни.

— Необычные имена, но мне всё равно очень приятно с вами познакомиться, — дипломатично улыбнулась тайный канцлер. — Моё имя — сестра Лелиана. Вы позвали меня на ужин?

— Нет, я хотела предложить немного прогуляться, — улыбнулась Селендиар, понимая, что вопрос адресовывался ей. — Проверим, как там наши постовые, заодно и послушаете результаты моего сегодняшнего визита во Внутренние земли. Сами знаете, как я не люблю писать отчёты...

Кивнув, Лелиана развернулась, и Селендиар, кивком предупредив Варрика, присоединилась к рыжеволосой, уверенная, что гном справится с достаточно разумной чародейкой. Главное, чтобы Гарри и Джинни ничего не натворили...

Подождав, пока леди покинут помещение, МакГонагалл стремительно повернулась к подросткам.

— Гарри, Джинни. Если, пока меня нет, вы хоть кончик носа покажете на улицу, я умываю руки. Еще успеете оглядеться, мы тут надолго, я вас уверяю.

А затем, очертив жестом круговую зону, пояснила:

— Это — зона действия Заглушающего. Будет действовать еще ровно час. За это время вы можете беспрепятственно и без опаски обсуждать между собой все, что вздумается. Если придете к каким-то выводам, даже глупым и самоубийственным — я желаю об этом знать. Без меня — никаких авантюр в вашем духе. Надеюсь, произошедшее в Министерстве вас научило тому, что вы, дорогие мои, не самые предусмотрительные и рассудительные личности. Вопросы?

Вперед выступила Уизли.

— Есть один. Когда вы перестанете на нас злиться?

Пронзительный взор холодных глаз заставил смелую рыжку поежиться.

— Когда прогуляюсь. Возможно. Или, может, когда мы вернемся. Или когда вы выиграете мне кубок по квиддичу в этом году. Но — не сегодня. Победителей не судят. Но вы нынче не в их категории.

Гарри лишь молча оглушительно вздыхал, более всех знакомый с тем, как рьяно его декан следует этому принципу. Мальчик-Который-Победил-Тролля еще на первом курсе понял, как оно работает в глазах Тартановой Леди. И следующая фраза женщины, мягкая и теплая, заставила зеленоглазого удивленно вскинуться:

— Однако, Гарри… если вашей целью было спасти Крестного… Пусть его и не было на месте изначально, вы, так или иначе, своего добились. Он не упал в Арку. И там, с мистером Блэком и вашими друзьями, остались Орден и Аластор. А что еще важнее, Северус меня заверил, когда сообщал о вашем побеге из Школы, что Альбус ровно также, как и я, был уже в пути. С ними все будет хорошо.

Заметив облегчение молодого волшебника, Минерва кивнула и, опустошив свою миску легким взмахом руки, подхватила емкость, подкинув и поймав.

— Итак, Варрик, вы обещали вернуть посуду. Вот она. А вы, молодые люди, ешьте. Не торопитесь. И приходите в себя. Доброй ночи.

Указав спутнику кивком на дверь, ведьма решительно двинулась к выходу.

Пока профессор глубоко вдыхала стылый воздух и глядела в небо, анализируя, наконец, без помех то, что ее тревожило в собственном теле, ее нагнал Варрик.

— Итак, чем займемся, леди?

И вновь холодный взор волшебницы с гордой осанкой наполнился решимостью. Ответ был предельно серьезен:

— Мы с вами, молодой человек, займемся практическим исследованием.

Заметив кислую гримасу, Декан Львов усмехнулась и продолжила, выдержав паузу:

— Наша цель, дорогой мой, выявить соотношение массы тела и возраста на удельные единицы потребления. Проще говоря — сможет ли гном, взрослый мужчина с впечатляющими навыками стрельбы, перепить шотландку, в чьей крови течет виски, изобретенный ее предками?

— Гномов всегда было нелегко перепить, хотя некоторые из нас в этом деле ещё большие профи, — ухмыльнулся Варрик, явно польщённый похвалой. — Что ж, давайте проверим мою устойчивость, но не будем забывать о просьбе нашей Вестницы.

И вновь женщина-кошка наградила своего смотрителя усмешкой.

— Вы так прелестно не осведомлены о сынах и дочерях Шотландии, право слово… Мы не болтаем. Мы делаем. Вперед. Ведите.

Минерва МакГонагалл подозревала, что Селендиар в данный момент выдает начальству отчет о новоприбывших. Но беспокойства не испытывала, ощущая себя вполне в силах разнести это место по камушку, если что-то пойдет не так и эти люди вознамерятся угрожать ее студентам. Сию уверенность подкрепляла близость таверны.

Именно количеством выпитого Минерва решила проверить, насколько изменилась. Только внешне или все же — и внутренне.

В конце концов, последний десяток лет ведьма могла абсолютно честно заявлять, что слишком стара для глобальных пьянок. И это было бы абсолютной правдой. Хотя споить Сивиллу и остаться, как стекло, Декан алознаменных была все еще в силах.

Но то — Трелони. Которую сшибал с ног и обычный херес.

А тут волшебница принимала вызов от взрослого мужчины. И если, как и прежде, в молодые годы, она одержит верх, значит, все не так уж и плохо, покуда они здесь.

А вот возвращение обратно, в родной мир, вызывало в таком случае вопросы. И, что греха таить, страх. Откат, да еще и столь быстрый, к прежнему почтенному возрасту по всем законам временных прыжков мог запросто ее убить или заставить слечь надолго.

Как минимум.

А потому Минерва, несмотря ни на что, очень рассчитывала, что перемены в ее теле лишь внешние. Иллюзорные, если хотите. Хоть и хотелось совсем по-женски обратного.

И пусть против этого говорила скорость регенерации в анимагической форме, вернувшаяся на прежний уровень, радовать оно не могло.

Лучше быть лишь обличенной в личину, но вернуться без последствий, чем прыгнуть обратно и получить в итоге смерть.

О, для детей оно было не страшно, вовсе нет. Их разница с прежней личностью составила всего какие-то год-два. А вот у внутренних часов организма профессора отнялось непозволительно много. И также молниеносно прибавится. Что станет, скорее всего, в ее случае фатальным.

Что же… Избранного надо вернуть так или иначе. Любой ценой. И она это сделает.

* * *

Пока Минерва МакГонагалл следовала в таверну вместе с Варриком Тетрасом, умудряясь болтать с ним, как со старым знакомым, а в доме Вестницы полыхал настоящий скандал, разгоревшийся сразу по уходу старших и набиравший обороты но, к счастью, не сопровождавшийся битьём посуды, сама обладательница сего титула неторопливо прогуливалась по постам, столь же неторопливо и тихо рассказывая своему тайному канцлеру всё, произошедшее за сегодняшний день.

По мере продолжительности рассказа лицо Лелианы приобретало всё более удивлённое выражение, хотя Селендиар догадывалась, что чувство глубокого охреневания просто не может вылезти наружу из-за годами выдрессированной способности скрывать эмоции. Тревельян умолчала только об одном: "гости" были из другого мира, но уже выданной информации было более чем достаточно.

— Подытожим, — медленно, словно вспоминая слова, проговорила Лелиана. — Ты нашла троих беспамятных магов из далёких краёв возле одного из Разрывов, и, решив не бросать их, привела эту чудную троицу в Убежище?

— А мне нужно было их бросить? — приподняла брови Селендиар, на что канцлер замотала головой.

— Нет, конечно нет. Но обстоятельства...

— Слишком непонятны, знаю, — вздохнула чародейка. — Но я не думаю, что они причастны к случившемуся, более чем уверена. Слишком натуральна была их реакция на меня.

Остановившаяся Лелиана помолчала, размышляя и внимательно глядя на Селендиар. Левая рука Верховной жрицы и так была растеряна из-за недавней и непонятной гибели Верховной жрицы вместе со всем Конклавом. После попытки закрытия Бреши смешанное с опасением недоверие к Вестнице начали таять, чему способствовала внутренняя вера и уверенность бывшего барда, но вот сейчас эта самая уверенность колебалась из-за троицы беспамятных людей. Которые, к тому же, были магами.

— Вы верите им? — Лелиана не заметила, как перешла на официальный тон, и Селендиар, не колеблясь, кивнула. — И просите меня о доверии к ним?

— Ко мне, — поправила чародейка. — Я прошу считать их под моей опекой и помочь в том, чтобы к ним не относились... враждебно. Тем более, что, если их память восстановится, уверена, что мы сможем помочь им вернуться домой. Либо сначала они помогут нам с нашей проблемой.

— Хм... — девушка в раздумье потёрла подбородок. — Пожалуй, так будет лучше. Народ верит в Вестницу и, думаю, никто не будет особо против расширения её свиты. Каллену и Жозефине я скажу сама о нашем разговоре. И спасибо, что рассказали мне.

— Вы бы и так докопались до истины, — улыбнулась собеседница, внутренне надеясь, что этого разговора было достаточно.

* * *

Тем временем будущая главная звезда вечера в сопровождении известного писателя и лгуна, который увлечённо расписывал не менее внимательно слушавшей девушке достоинства гномьего алкоголя, подходила к небольшой таверне. Несмотря на то, что помещение было действительно небольшим, народу хватало: после тяжёлого дня людям был нужен отдых, и на пропуск стаканчика-другого основатели Инквизиции благоразумно прикрывали глаза. Внутри было тепло, пахло элем, потом и жареным мясом, кто-то постоянно о чём-то говорил или хохотал. В общем, типичная атмосфера почти любой пивнушки.

— Сюда, — Варрик потянул Минерву за рукав. Безбородый гном, казалось, вовсе не боится потеряться в таком скоплении, да и его красную рубаху с глубоким вырезом, открывавшим мускулистую и волосатую грудь, можно было заметить в этом скоплении людей на раз.

Пытаясь не мешаться под ногами проворно сновавших подавальщиц, пара подошла к стойке, за которой молодая девушка как раз закончила выставлять миски с супом на поднос. Вынырнувшая откуда-то из людского скопления официантка, не говоря ни слова, подхватила разнос и тут же, крутясь ужом, побежала обратно за столик. Хозяйка, а это была именно она, вперила свой внимательный и несколько усталый взгляд на новоприбывших и улыбнулась Варрику, протянувшему ей миску, уголком рта.

— Было настолько вкусно, что ещё две миски отправились на закуску? — усмехнулась хозяйка.

— Нет, просто кое-кому очень нужно сначала поболтать, а уже потом — ужинать, — Варрик ухмыльнулся в ответ, а затем указал открытой ладонью на свою спутницу, которая внимательно высматривала свободное место. — Минерва с разрешения нашей Вестницы очень хочет расслабиться, а заодно и опробовать твои напитки.

— Предпочту настойки, если это, конечно, возможно, — дипломатично уточнила МакГонагалл которая, помня предостережение Селендиар о больших деньгах, пока не торопилась доставать монету.

— Настоек не так много: после трагедии практически всё выпили, а поставки ещё не наладили, — покачала головой Флисса, которая заглянула куда-то под стойку. — Всё, что у меня осталось — четыре бутылки, не считая той, которую забрал ты, — взгляд указал на смутившегося Варрика, хотя гном явно нагонял театральности.

— Не очень хочется мешать моему племяннику и его невесте, — пришла на выручку Варрику МакГонагалл. — Во сколько мне обойдутся все четыре?

Флисса сощурилась в раздумьях, в то время как Тетрас неуверенно переступил с ноги на ногу. О фокусах с монетами гном ещё не знал, но ему стало очень интересно, откуда у Минервы вдруг появились деньги.

— А в Бездну, — вдруг устало махнула рукой хозяйка, ныряя под стойку и доставая оттуда изрядно запылившиеся бутылки. — Забирайте так, всё равно они мне только мешают.

— Флисса, я обязательно попрошу Вестницу замолвить за тебя словечко перед Создателем и Андрасте, — ухмыльнулся Варрик, незаметно кладя на стойку три серебряка и с удовольствием наблюдая за округлившимися глазами хозяйки.

Пользуясь замешательством МакГонагалл, гном проворно сгрёб бутылки и вместе со своей спутницей отошёл к свободному столику у камина, оставив хозяйку с её попытками ухватить воздух.

— Почему она так удивилась? — осторожно спросила Минерва, усаживаясь на скрипучий деревянный стул.

— Я переплатил, — ухмыльнулся Варрик, аккуратно расставляя бутылки. — Местное вино обычно стоит около двадцати-тридцати медяков, а я дал вдвое выше. Она девочка хорошая, к тому же Селендиар весьма хорошо отзывалась о её кухне, так что… почему бы и не поддержать её немного?

Пронзительный взор голубых глаз оценивающе пробежался по вальяжно рассевшемуся гному. И женщина тонко улыбнулась, по-кошачьи сложив ладони на столешнице:

— Полагаю, вы решили стать спонсором нашего… исследования. Но, поскольку при здравом разумении осмелюсь предположить, что нам понадобиться смешать напитки — следующая партия с меня. Чем бы это пойло не оказалось.

— Это обычная деревня, кроме местного вина и дешёвого эля здесь практически ничего нет, — фыркнул гном. — Крестьянам не до изысков и разнообразия...

Минерва решительно хлопнула ладонью по столу:

— Нам это подойдет. Наливай!

Они опрокидывали стопку за стопкой, не закусывая. На скорость.

Льдистые глаза мадам оживились и полыхали насмешливым азартом. Однако, с каждым выпитым глотком где-то на дне этих холодных озер все сильнее плескалась тщательно маскируемая грусть.

А затем МакГонагалл хмыкнула какой-то своей мысли.

Варрик, продолжая пить и не веря, что человек, женщина, пусть и ведьма, может сравниться с гномом в крепости духа, созерцал, как Минерва машинально глотает, даже не кривясь.

— Огневиски крепче.

И все сильнее впадает в странную задумчивость, будто отгоняя некую назойливую мысль.

Вопрос оказался нежданным и внезапным. Взор ведьмы окончательно стал пронзительным и хищным.

— Ты женат?

Кошачье любопытство, естественно.

Однако, и у него, как выяснилось позже, были свои причины.

— Нет, и это очень хорошо, — ухмыльнулся Варрик. — Я делец, ещё и гном, а зная нашу Хартию... — не договорив, гном многозначительно замолчал.

Новый прищур, ничуть не менее хитрый и наполненный интересом, был ему ответом.

— Я не это спрашиваю, молодой человек.

МакГонагалл многозначительно наклонилась вперед и медленно хлопнула ресницами, поправляя прядь волос.

Варрик не менее многозначительно кашлянул.

— Мой арбалет назван Бьянкой не просто так, — со значением подмигнул коротышка, прекрасно понявший намёк. — Хотя, честно сказать, мне приятно, что меня считают молодым, но лучше избегать таких... определений.

Ничуть не расстроившись завуалированным отказом, Минерва опрокинула в себя еще один глоток и жестом повелела откупорить и налить вторую бутылку.

Первую они прикончили меньше, чем за полчаса, поставив рекорд скорости.

А затем, мгновенно переключив внимание на окружающих и пристально оглядывая каждого, Минерва рассеяно призналась:

— Мне тоже льстит сбросить полвека с плеч. Однако, я пока не понимаю, насколько глубоки перемены. Расскажи мне об этих людях, Варрик. Чем вы живете? Когда появились эти твари в вашем мире?

Под вторую бутылку гном кратко вводил в курс дела ведьму, ловко избегая спорных и секретных данных, выдавая лишь общеизвестные, справедливо полагая, что Тревельян виднее и та сама еще прекрасно наобщается с гостями с той стороны.

МакГонагалл же допроса не учиняла, довольствуясь размытой информацией.

Гном нет-нет, да интересовался самочувствием леди. Та оглушительно вздыхала и отрицательно качала головой.

Под громко сбитое горлышко третьей бутылки в зал ввалилась веселая шумная компания мужчин.

Безошибочно выцепив диким прищуром одного из вошедших, улыбчивого и синеглазого шатена, МакГонагалл победно хлопнула в ладоши и решительно повернулась к гному:

— Кто эти молодые люди? Волшебники или магглы? Меня интересует шатен с бородой, который сейчас смеется.

В целом, приметила его ведьма ассоциативно. Исключительно из-за сходства с более молодой версией Альбуса Дамблдора, влюбленностью в которую грешила в очень юные годы.

Остальные посетители до запросов волшебницы на вечер не дотягивали.

А тут, право слово, счастливая звезда улыбнулась Тартановой Леди.

Она сможет поставить полгалочки в своем списке. Рядом с совершенно уже много десятков лет как безнадежной задачей.

Полгалочки — потому что это все же не оригинал. Но — вполне достойный половины.

Может, в этом мире есть и другая, схожая с ней, Минерва? Или была? Будет?

Эту теорию Параллелей, если придется задержаться, можно будет проверить тоже.

— Кто? — насторожённо переспросил Варрик. Услышав пояснение, гном вздохнул, но ответил, посмотрев в сторону гостей: — Это отряд разведчиков, которые попали в ловушку на одной горной тропе. Тогда мы пробивались к руинам храма Священного праха, и Вестница решила не идти напрямик. Так вот мы их и выручили. Бородатого зовут Йор, встречались уже с этим парнем... почему он так тебя заинтересовал?

Видевший странный блеск в глазах Минервы Тетрас несколько напрягся, хотя и прекрасно понимал, что вряд ли остановит девушку. И то, какими проблемами это может обернуться, писатель понимал тоже.

— Йор… Допиваем, на скорость!

Варрик залпом опрокинул в себя стакан, поморщившись отнюдь не от не очень хорошего вкуса. Он уже понял, что задумала Минерва, но останавливать её было уже как-то поздно.

— Предлагаю признать ничью и продолжить до победного эксперимент в следующий раз. На данный момент мое исследование становится… уже личным. Всех благ, Варрик, благодарю за компанию.

Без запинки, но излишне торопливо оттарабанив текст, ведьма решительно пошагала прочь, прекрасно осознавая, что по безалкогольной на подобное бы — не пошла.

— Ох и тяжело тебе придётся, девочка... — тихо пробормотал гном, глядя как МакГонагалл решительно направляется в сторону новой компании. И его слова относились отнюдь не к захмелевшей Минерве, а той, кто троицу в деревню и привела.

А ведьма, в свою очередь, доподлинно зная, что за ней бдит со своего места гном и молясь, чтобы тот не побрел за ней, истолковав посыл верно, воскликнула:

— Йор! Сколько лет, сколько зим! Вот сколько позабыла в последнем злоключении, а твои глаза — не смогла!

С кошачьей грацией избежав товарищей жертвы, расчетливая дама кинулась на шею недоуменно взиравшему на нее мужчине, силившемуся припомнить, где и как. И прошептала тому на ухо:

— Конфундус. — и уже громко, во всеуслышанье. — Проводишь давнюю знакомую до дома? По пути поболтаем, расскажешь, как у тебя дела. Столько лет не виделись, столько лет…

Ворковавшая Минерва удалилась под руку с внезапно узнавшим ее и даже представившим сослуживцам Йором. Тетрас, не сдержавшись, шокированно икнул и покачал головой.

Он ожидал, признаться, худшего. Ведьма, она ведьма и есть. Даже состыковала сюда беспамятство их троицы, ишь ты… Хороша.

А МакГонагалл, обновив на темной улице Чары Внушения, припечатала:

— Веди туда, где нас не увидят чужие глаза. И приложи все усилия, чтобы не разочаровать собою даму.

Вдохновленный магией, которая экономила волшебнице, и так бы получившей свое, но с большим количеством ритуальных танцев, время и силы, разведчик тут же полез целоваться. Минерва поморщилась и уточнила, уворачиваясь:

— На первом свидании не целуюсь. Ни на каких, впрочем, не целуюсь. Так что — сразу к делу. И имей ввиду — наутро ты решишь, что тебе все приснилось.

Итак, если время ее действительно откатило назад во всем, и ей и вправду близко к двадцати, к тому времени ее жизни, когда молодая девушка еще чаяла обратить на себя внимание Альбуса… будет первая кровь. Или же — нет, и все проще, чем казалось.

Вот и проверим.

* * *

Покуда Минерва МакГонагалл очень и очень оригинальным способом выясняла точность собственного возраста, опираясь на фактор тотального незамужества в свои далекие двадцать, Гарри Поттер и Джиневра Уизли пылко ругались. И страсть их спора очень мало сейчас походила на страсть влюбленной пары.

Если честно, начала парочка беседу за здравие, очень неожиданно и внезапно перейдя к упокою этой самой беседы, притом незаметно для обоих.

Джинни поначалу тихо жаловалась, что ей страшно, и мальчишка уже было хотел обнять подругу, позабыв свои претензии к ее и своему длинному языкам, и так бы и кончился этот вечер на романтической ноте, да вот только рыжая высказала напоследок свое веское мнение о том, что в этом приключении им стоит полагаться лишь на взрослых и слушаться, раз уж они ничего не знают.

Гарри был тотально не согласен и сообщил гриффиндорке, достаточно резко, что, ежели бы взрослые не скрывали от них столь многое и не считали себя всесильными, то этого всего и не случилось бы.

Поразившись непрошибаемости своего параноидального героя-сиротки, Джин взорвалась праведным возмущением на тему того, что ежели он собирается вновь не слушаться Декана, она тут ему не помощник и вообще — это он во всем виноват.

Тут-то у Избранного и сорвало крышу. И взаимные обвинения посыпались со скоростью выпущенных на поле снитчей.

В итоге через, казалось, вечность, проигнорировав запрет профессора Трансфигурации, Уизли-младшая, с трудом сдерживая слезы обиды, выбежала за дверь на улицу, не в силах более находиться в одной комнате с Меченым.

Всхлипывавшая рыжка еще долго стояла на улице, нерешительно оглядываясь и не имея в себе сил нарушить запрет окончательно, отходя от дверей. Но возвращаться в помещение, где находился такой непримиримый и непонимающий Гарри, не желала.

А потому, нелепо пританцовывая, грустно всхлипывала, дубея окончательно. И когда молодая волшебница перестала ощущать пальцы на руках и ногах, терпение ее лопнуло. От безысходности, чувствуя себя совершенно беспомощной, девушка решилась на маленькую авантюру: найти своего Декана.

И побрела в сторону улиц, где еще горели в этот поздний час огоньки, тут же, впрочем, заплутав буквально в двух соснах, свернув в темный проулок и за пять минут оказавшись в небольшом тупичке.

Силы окончательно в тот момент оставили Джинни. Гриффиндорка упала на колени и тихо разревелась, считая, что в эту ночь, видимо, весь мир против нее.

Такой ее и нашла Селендиар.

Побеседовав с Тайным канцлером, Селендиар решила не торопиться домой, справедливо полагая, что молодой паре в лице Гарри и Джинни нужно время наедине. Вместо этого рубиновласая чародейка решила немного подышать воздухом и поразмыслить над складывающейся ситуацией. Сейчас мысли девушки были обращены на дальнейшие действия Инквизиции, а точнее на вполне разумное и опасное предложение Лелианы и Жозефины — обратиться к жрицам Церкви в Вал Руайо.

Все прекрасно понимали опасность такого предложения, поскольку священнослужительницы по-прежнему считали леди Тревельян главной виновницей смерти Верховной жрицы и священного Конклава, но риск такого выступления был оправдан. Ведь зачем пытаться переубеждать тех, кто считает тебя врагом, укрепляя тем самым их веру, если можно посеять в их душах сомнения в правильности выбранного пути?

Селендиар настолько была поглощена раздумьями, что даже не замечала, что вновь куда-то идёт. Такая привычка проявилась у девушки ещё в башне, и поначалу ей даже периодически влетало за нарезание кругов по библиотеке. Со временем к такому чудачеству красноволосой привыкли, но услышавшая всхлип чародейка резко остановилась, прислушиваясь.

Ей не показалось, потому что всхлипывания донеслись вновь, и леди, не мешкая, быстро направилась в сторону источника звука. Завернув за угол одного из домов, Селендиар увидела сидевшую к ней спиной человеческую фигурку. Брови Тревельян взлетели вверх в немом изумлении, но едва взгляд зелёных глаз зацепился за рыжие волосы плачущей девушки, как сердце Селендиар защемило от жалости.

Плачущей могла быть только одна знакомая рыжеволосая.

Джинни Уизли.

Мало того, что она была чем-то совсем подавлена, на трясущейся от холода девушке не было никакой верхней одежды. Леди нахмурилась, осторожно подходя поближе и снимая со своих плеч свою тёплую длиннополую куртку.

— Всем нам нужно порой проплакаться, и ничего постыдного тут нет, — мягко заговорила чародейка, присаживаясь рядом и осторожно кладя тёплую одежду на плечи Уизли. — Но место выбрано немного неудачное, а также плакать на морозе тоже не рекомендуется по очень простой причине.

Ответом послужил всхлип, и чародейка, сев к девушке лицом к лицу, достала из кармана платок. Но вместо того, чтобы предложить его Джинни, Селендиар плавно протянула руку, а затем начала вытирать с лица юной попаданки слёзы.

Чему та явно не возражала.

— А не рекомендуется по очень простой причине: в какой-то момент ты моргнёшь, а потом обнаружишь, что не можешь открыть глаза. Потому что у тебя смёрзлись ресницы, — чародейка продолжала говорить мягким голосом, бережно, словно ребёнку, вытирая лицо Уизли. — Не боишься замёрзнуть?

Еще раз всхлипнув, Джиневра постаралась взять себя в руки и тряхнула головой.

— В том как раз и дело, что боюсь. Только я… — новый всхлип и стыдливый взгляд. — Я не хотела ничего такого, только найти проф… тетю Минерву. И… заблудилась.

Селендиар удивленно огляделась, видимо, не совсем понимая, как можно заплутать в такой маленькой деревне. Но промолчала, вновь сосредоточившись на юной волшебнице.

— Значит, ты очень смелая, если не боишься холода, — чуть наклонила голову чародейка, хотя о настоящей причине потери в пространстве она уже догадалась.

Это было видно по всхлипам и дрожанию тела, которое уже было укутано тёплым плащом. По глазам, которые старались не смотреть на собеседницу. Душевное состояние, оказавшись в новом мире, всё же не выдержало, и катализатором этого могло стать чего угодно. Поскольку Минерва оставляла своих подопечных «выяснять отношения», Тревельян догадалась, что причиной этому была ссора.

— Ты хотела спросить у неё, как поступить в твоей ситуации, и кто прав? — чародейка ещё раз провела платком по щеке Уизли. — Если тебе интересно моё мнение — в любой ссоре всегда виноваты оба, но в данной ситуации… — девушка помолчала, наблюдая за реакцией Джинни и подбирая слова, — всё же вина Гарри больше. Его осторожность понятна, но не в этом случае.

Удивление рыжеволосой можно было черпать ложками прямо из воздуха.

— А как… Вы умеете читать мысли? Если да… ох.

Заполошно вскочив, Джинни тут же поежилась от промозглого порыва ветра, коварно налетевшего на девушку и заставившего ту стучать зубами.

— Минерва оставила вас выяснять отношения, вот я и подумала логически, — удивлённо моргнувшая Селендиар сама не ожидала, что попадёт в точку. По крайней мере, об искреннем изумлении свидетельствовали широко раскрытые глаза чародейки. — Я не провидец, поскольку если бы умела читать мысли, то…

Девушка осеклась, не зная, говорить ли то, что едва не сорвалось с языка. Однако Джинни явно ждала ответа, и чародейка опустила глаза, тихо вздохнув.

-… то выяснила бы, что на самом деле произошло в Храме священного праха и кто на самом деле напал на нас… — Тревельян закончила фразу севшим от волнения голосом. — Я не помню произошедшего там, поэтому не считай меня всесильной, пожалуйста.

Теперь леди действительно растерялась, не ожидая такого результата их диалога. Но, кажется, приоткрыв ту завесу, под которой прятала свои тревоги, Селендиар поступила верно.

Уизли, как истинная гриффиндорка, сердцем чувствовала искренность. И заметно успокоилась и даже приободрилась.

— На самом деле, я хотела найти тетю Минерву, чтобы не продолжать разговаривать с Гарри и… согреться. Где-нибудь еще. Потому что он так и не пошел за мной и не извинился. И я не хотела обратно, хотя пр… тетя Минерва запретила выходить. Извините.

Джинни и сама не поняла, зачем извинилась перед улыбавшейся Тревельян, и вообще повела себя, словно маленькая девочка. Это ведь бессмысленно. Как ни извиняйся, Декан узнает. И надерет уши.

О, Джинни, как и любой игрок команды Тартановой Леди, прекрасно знала, в какую фурию та умела превращаться…

— Вы… вы вернетесь со мной в дом? Я просто не… ну…

Уизли вновь досадливо поморщилась и принялась ковырять носочком землю. Ну почему она, жившая с шестью мальчишками, теперь робеет перед этой женщиной? Просто возмутительно.

— Разумеется вернусь, поскольку нам как раз по пути, — Селендиар позволила себе улыбнуться, поднимаясь на ноги. — Тем более, что у меня ещё остался один очень хороший чай…

— Мяу!

Не ожидавшая присутствия ещё одной живности поблизости, удивлённая чародейка повернула голову вправо. Из почти занесённой снегом поленницы на рубиноволосую чародейку взирали два круглых зелёных глаза, и девушка очень осторожно присела на корточки, не приближаясь к спрятавшемуся животному, которое явно было загнано в угол. Представитель кошачьих мяукнул ещё раз, и присмотревшаяся внимательнее Селендиар увидела, что чёрный котёнок с белой грудкой и лапками просто застрял между поленьев.

Сердце чародейки мучительно заныло, поскольку она всегда любила животных и с удовольствием проводила с ними время. К тому же к этому чувству примешивался ещё и поднявший голову материнский инстинкт — маленький котёнок, которому наверняка было два-три месяца от роду, оказался в достаточно страшной ситуации: погибнуть в холоде и голоде, не имея возможности выбраться…

— Я сейчас помогу тебе, только постарайся не поцарапать меня, хорошо? — ласково попросила девушка, поднимаясь на ноги и подходя поближе. Спустя немного времени спасательная операция была успешно завершена, и малютка благополучно и смирно устроилась за пазухой уже направлявшейся в дом Селендиар.

Свечи в доме ещё горели, но было тихо, поскольку вошедших девушек никто не встретил. Шагнувшая в комнату первой Тревельян немного отвлеклась, выпуская котёнка и не заметив Гарри Поттера, которого, тем не менее, тут же увидела Джинни.

Ноздри ведьмы сразу же гневно раздулись, и превращение в злобную фурию произошло мгновенно. Картину похрапывавшего, сидя на стуле, мальчишки рыжая никак не прокомментировала, резко поворачиваясь к спутнице и тихо, зло предложив свою помощь с их маленькой находкой.

Котенка действительно надо было накормить.

А Гарри Поттер, несмотря на возню рядом, все не просыпался. Что откровенно бесило Джин.

— Подожди секунду, — Селендиар чуть прищурилась, заметив негодовавшую Джинни. Котёнок, не ожидавший такой перемены в поведении одной из девушек, съёжился, но никто на него не набросился.

Чародейка перевела взгляд на спящего Поттера, а затем черты лица девушки заметно расслабились, поскольку поза парня никак не была расположена для удобного сна. И всё же он спал, что явно свидетельствовало о крайней степени истощения.

— Не думаю, что тебя не ждали, — наконец устало вздохнула Селендиар, погладив котёнка, и внимательно смотря на прищурившуюся Джинни.

— Почему вы так думаете?

— Ты бы смогла заснуть в такой позе, ещё и после ссоры с близким человеком? — собеседница ответила вопросом на вопрос. — Я помню ваш рассказ о битве в ми… Министерстве, верно? — дождавшись кивка, чародейка продолжила. — Видимо, день, окончившийся на такой печальной ноте, был весьма тяжёлым, к тому же немного собранный ковёр явно говорит о том, что парень нервничал. Пусть пока отдохнёт, но напомнить ему о том, что он неправ, необходимо… да и тебе тоже не помешало бы поспать.

Основательно призадумавшаяся Джинни согласно кивнула. А затем, что странно, хихикнула, вдруг с чего-то развеселившись и переводя взор карих глаз то на Избранного, пускавшего слюнку на столешницу, то на Тревельян.

— Вы знаете, кто такие детективы?

Недоуменный отрицательный кивок более чем удовлетворил рыжеволосую, и она уверенно и решительно уперла кулаки в бока.

— Я, как британка, считаю, чай на ночь — прекрасная мысль. А я за чаем расскажу про дедуктивный метод и Шерлока Холмса. Очень жаль, что нельзя показать саму книгу, она у папы, он любит все маггловское. Но интересную историю на сон грядущий обещаю. А ему — Уизли указала на котенка — все еще нужно молоко.

Селендиар, прищурившись, оценила энтузиазм маленького командира и координатора их намечавшихся ночных посиделок. И вдруг решила, что с нее не убудет.

— Только не стоит долго засиживаться.

— А мы и не будем.

Лукавая улыбка сверкнула на губах девушки, и лицо ее словно озарилось внутренним огнем.

Ведьма, как она есть.

Они действительно надолго не задержались. Спустя полчаса Джиневра отправилась спать, уже абсолютно успокоенная. Хотя все же от того, чтоб от души выбить стул из-под Гарри Поттера, сдержалась с трудом, пообещав себе, что коль тот будет все еще спать поутру, обязательно это провернет.

Но только так, чтобы это ребячество не видела Селендиар. Почему-то это казалось важным.

В последний раз обернувшись на фигуру леди, наблюдавшую за жадно лакавшим молоко из миски котенком, Джинни снова улыбнулась, вспоминая смущение и неловкость, отразившиеся на лице хозяйки дома, когда та, услышав описание великолепного и непогрешимого героя книги сэра Артура Конан Дойля, очень быстро поняла, что ее сравнили именно с ним.

Уснула Джиневра с улыбкой на лице. И совсем не видела снов.

Тревельян тем временем действительно была смущена и удивлена, поскольку её только что сравнили с весьма известной в одном из миров личностью. Пусть и вымышленной, но практически у всех придуманных персонажей есть прообразы, верно? И осознание того, что новая знакомая явно была высокого мнения о юной чародейке, приятно грело душу, заставляя леди улыбаться, глядя на мирно спящую Джинни.

Гарри девушка решила не трогать, однако оставалась ещё одна фигура, требующая доли внимания. Напившийся молока котёнок дождался, пока переодевшаяся в исподнее чародейка ляжет в кровать, а затем жалобно мяукнул, явно не собираясь спать в одиночестве.

— Что, недостаточно тепло, да? — пошутила чародейка, которая всё же взяла малыша на руки и бережно уложила рядом с собой. — К тому же, ты ходишь без имени, и это неправильно… судя по твоим бровям, тебя надо назвать Филином, как считаешь?

— Мяу! — животное, у которого действительно были длинные белые брови, явно не одобрило вариант.

— Нет? — удивилась девушка. — Тогда как насчёт Фили?

Это имя питомец одобрил, уткнувшись носом в руку своей уже засыпающей спасительницы. И тут же последовал ее примеру, счастливо мурлыкая.

* * *

Утром чародейка проснулась первой, и первым делом занялась своими растрёпанными волосами. Всё ещё остававшаяся в сорочке, Селендиар аккуратно расчёсывала свои длинные пряди, поскольку ночью действие заклинаний прекращалось, и поутру требовалось немного времени, чтобы привести себя в порядок. И именно раннее пробуждение позволило Тревельян встретить вошедшую в дом без стука задумчивую и — явно трезвую Минерву, поскольку взгляд ныне молодой волшебницы был абсолютно ясным. И обращённым на Вестницу.

МакГонагалл определенно ждала реакции девушки, однако та только понимающе кивнула, возвращаясь к своим процедурам. К явному удовлетворению Декана ало-золотых, сна в которой, несмотря на бессонную ночь, не было ни на йоту.

Пора было будить детей. Чем и занялась Тартановая Леди, непривычно немногословная, пребывавшая в каких-то своих чертогах разума. Однако, заметившая, что рыжая гриффиндорка явно желала сотворить со своим лохматым другом неведомую пакость и очень расстроилась, когда увидела, что тот, реагируя на присутствие Минервы, заполошно подскочил на месте, озираясь. Мисс Уизли явно не успела.

Впрочем, решила Минерва, это были абсолютно не ее проблемы.

Чуть позже, когда разбуженные Гарри и Джинни вместе с МакГонагалл осторожно пили горячий чай с чабрецом, Селендиар, в очередной раз кормившая котёнка, решила озвучить мысли, роившиеся в голове с самого утра.

— Итак, я очень рада, что за ночь не произошло ничего из ряда вон выходящего, — начала чародейка, внимательно оглядев собеседников, чуть улыбнувшись. Однако в следующую секунду девушка посерьёзнела. — Однако сегодня мне необходимо покинуть Убежище: мой путь лежит в Вал Руайо — орлейский город, в котором я должна обратиться к жрицам Церкви.

Закусив губу, девушка немного помолчала, а затем добавила как бы невзначай.

— Правда, тут есть один очень значимый момент — именно меня считают виновной в гибели Верховной жрицы и Священного Конклава.

— Какая прелесть. — нейтрально прокомментировала МакГонагалл, аккуратно ставя кружку на стол, и чинно выпрямляясь, словно бы находилась на королевском приеме.

— И чем это вам грозит?

А вот Джинни была взволнована и не скрывала этого. Гарри же молчал, пронзительно щурясь. И слушал, делая какие-то свои выводы.

— На текущий момент — ничем серьёзным, поскольку у жриц сейчас своя грызня за влияние, — Селендриар, не скрывая, поморщилась от отвращения. — Впрочем, это не означает, что Церковь потеряла свою значимость, сейчас она просто разобщена. И при необходимости вполне может попытаться направить на меня гнев толпы.

Минерва подозрительно сощурилась, однако Тревельян была спокойна, поскольку этот вариант развития событий Лелиана, Жозефина, Каллен и Кассандра тоже приняли во внимание. И предприняли контрмеры.

— Судя по вашему спокойствию, леди, вы полагаете, что этого не случится? — МакГонагалл решила спросить в открытую, и эту искренность Селендиар оценила, посмотрев в глаза собеседницы и медленно кивнув.

— Очень и очень вряд ли, поскольку магов всё ещё боятся, а я по-прежнему являюсь одним из них, — девушка ответила столь же честно, сложив пальцы домиком. — К тому же, цель моей поездки — не переубедить Церковь, что я не враг им. Нужно воспользоваться советом одной из преподобных матерей, которая встала на мою сторону: заставить их усомниться в нашей якобы подрывной деятельности. Также меня будут сопровождать Кассандра, Варрик и Солас — эльф-маг, но вчера появился ещё один момент…

— Мы? — Джинни задала вопрос первая, и Вестница вздохнула, наклоняясь вперёд.

— Верно. Я прекрасно понимаю, что вам нужно быть осторожными, но, в то же время, вас нельзя держать взаперти, — покачала головой девушка, а затем внимательно посмотрела на МакГонагалл, обращаясь именно к ней. — Поэтому я предлагаю вам, всем троим, отправиться со мной в Вал Руайо. Разумеется, с сохранением вашей легенды о потере памяти.

— Поддерживаю.

Минерва припечатала свое согласие веско и жестко, косясь на подростков. Но, тут же сжалившись, пояснила детям свое решение, помятуя о том, что неинформированный Поттер — непредсказуемый Поттер. А непредсказуемый Поттер им сейчас был не нужен.

— Я хочу посмотреть на этих их… церковников. Возможно, они нам враги. Возможно, имеют нужную информацию. Так или иначе, будьте предельно осторожны и ни за что не отходите далеко от меня. Я… — твердо взглянув в глаза чародейке, Железная Леди явственно обозначила свою позицию, номинально продолжая обращаться к студентам — При должной смертельной опасности я в состоянии вас защитить магией даже без палочки.

— За меня не беспокойтесь, а до ваших учеников никому дела не будет, — по-прежнему остававшаяся серьёзной Селендиар неожиданно усмехнулась, поднимаясь с места. — В худшем варианте, вы можете встать на сторону толпы, чтобы вас точно никто не тронул. Если больше ни у кого нет вопросов — идите в конюшню и выбирайте себе лошадей.

* * *

Обещавшийся начаться спокойным день явно не задался для Минервы МакГонагалл тем, что на пути к конюшне находился никто иной, как помятый Йор. Парень выглядел не совсем полным сил — последствия бурной ночи, наполненной сначала алкоголем, а затем и более приятными моментами, отражались на бедняге набрякшими мешками под красными глазами. К тому же, бородач был не один, а с товарищем по отряду, и сейчас оба выглядели весьма озадаченно, словно что-то вспоминая.

— Да не может быть такого! — безбородый собеседник Йора со рваным шрамом на щеке покачал головой, явно отвечая на что-то сказанное ранее. — Не бывает таких снов.

— Да то, что я с вами в таверну зашёл — это помню, — качнул головой бородач. — Что пили — тоже. А вот дальше и был тот сон с девицей, с которой всю ночь в кровати прыгали, причём словно взаправду было всё. Меня что, действительно вырубило от эля?

Вместо ответа товарищ озадаченно почесал затылок, и на его лице отразилась мучительная во всех смыслах работа мысли. Куролесов подняли слишком рано, не дав проспаться, но это сделал, к их счастью, не командир, и теперь оба солдата мучались от беспощадной головной боли. Услышавшие шаги подходившего Гарри Поттера, оба бойца повернулись в сторону парня, и тут их взгляд зацепился за обратившуюся в статую Минерву МакГонагалл.

— Слушай, а не она была вчера в таверне? — безбородый задал вопрос достаточно тихим голосом. Но недостаточно для ошалевшей от такого развития событий Минервы.

— Не помню… — помотал головой Йор, который всё же сощурил глаза, пытаясь привести в порядок всё ещё пребывающие в хаосе от вчерашней гулянки и Конфудуса мысли. — Но, трусы Андрасте, похожа…

Ведьма, только сейчас в полной мере понимая, что деревня ДЕЙСТВИТЕЛЬНО маленькая, решила играть козырями и блефовать до последнего. А потому, нацепив на лицо самую радушнейшую улыбку, подошла ближе к солдату, кивая:

— Доброго утра, Йор. Благодарю, что вчера проводил до дома. Неужто потом не пошел отдыхать? Выглядишь так, будто не смыкал глаз всю ночь, друг мой… кхе-кха! Ох, ну и погода здесь.

На самом деле, для Минервы было совершенно не важно, о чем именно стрекотать одухотворенным голосом. Важно было то, что она закашлялась и, прикрыв лицо ладонью, после взмахнула кистью руки.

Вот не припоминала МакГонагалл, чтоб ей приходилось раздавать столько Конфундусов, да еще и невербальных, за неполные сутки.

Второй служивый, неопределенно поздоровавшись, растерянно спросил у товарища:

— Вы знакомы?

И бородач, слава Мерлину, кивнул, хоть и очень неуверенно. Ведьма решила, что сейчас самое время закрепить эффект Чар, пока они еще не стабилизировались, и принялась играть оскорбленную невинность:

— То есть, вчера признавал, а сегодня — запамятовал? Да где же ты всю ночь был, друг? Пить надо меньше, Йор! Вот мне казалось, что это я с племянником в передрягу попала, а на голову заболел ты!

Разошедшуюся и несущую в мир ересь женщину прервал безымянный товарищ стушевавшегося и покрасневшего от смущения бородача:

— Вы действительно знакомы?

Йор, все еще находясь под впечатлением и окончательно закрепленным Конфундусом, кивнул. Но решил уточнить, почесывая затылок:

— Ну, мы были знакомы когда-то. И очень давно не виделись, если честно…

Казалось, мужчина сам не понимает, что происходит, как так вышло, что его связывает с голубоглазой, и почему та ему вдруг приснилась.

А Минерва, вполне довольная, пригрозила «другу» пальцем.

— Ты так когда-нибудь последний разум пропьешь. Ладно, мне пора. Приходи в себя, Йор, ну право слово…

— Что он сделает, леди?

Судя по тому, как съёжились Йор и его товарищ, на поле боя явилась тяжёлая кавалерия. Точнее, боевой слон, поскольку высокий, облачённый в начищенные до зеркального блеска чёрные доспехи светловолосый командир войск Инквизиции Каллен Стентон Резерфорд, казалось, появился из-под земли. Взгляд бывшего храмовника едва ли не испускал дезинтеграционные лучи, хотя опальные бедняги сейчас мечтали именно об этом.

— К… командир Резефорд, — запинаясь, начал оправдываться Йор. — Понимаете, вчера я встретил знакомую…

— И это был повод напиваться с дамой, зная, что завтра на службу? — сдвинул брови Каллен. Командир всё ещё говорил спокойным тоном, но что-то в его интонациях заставило бойцов втянуть головы в плечи. — И не только напиваться — ночью было прекрасно слышно последствия вашей… встречи.

Только-только начавшее выправляться положение дело вновь начало катиться под откос, поскольку Минерва не могла знать, что Каллен — бывший храмовник. А эти воины церкви умели чувствовать магию и достаточно хорошо сопротивляться ей. Резерфорд ещё не знал, что молодая девушка, стоявшая напротив провинившихся солдат, является магом, но если Минерва попробует применить Конфудус…

Впрочем, удача опять улыбнулась Тартановой леди, поскольку в воистину неловкое положение вмешалось ещё одно действующее лицо.

— Любопытно — вышедшая из-за угла близлежащего дома Селендиар внимательно оглядела присутствующих, остановив пристальный взор зелёных глаз на провинившихся солдатах. И вид куда более подавленного Йора насторожил чародейку, вытянувшую губы в тонкую полоску. — Немного расслабиться после службы путём выпивки, конечно, ваше право, но мне очень интересно, что вы такого пили, раз утверждаете, будто спали С МОЕЙ гостьей?

Она услышала этот разговор благодаря встрече с Жозефиной. Леди-посол передала Вестнице приглашение на встречу, и едва антиванка удалилась, уши Тревельян уловили рассказ Йора. И, конечно, чародейка не могла не удержаться, чтобы немного не послушать очень занятную историю, в которую уже умудрились вляпаться новые знакомые. Конечно, положение попытались спасти, и это даже почти увенчалось успехом, но командир-храмовник своим появлением почти свёл всю задумку на нет.

Рубиновласой чародейке опять выпал шанс на спасение чьих-то судеб, только в весьма меньших масштабах.

Йор вмиг стал белее снега, и Селендиар даже заопасалась за самочувствие бородача. Его товарищ нервно сглотнул, в то время как Каллен улыбнулся очень и очень нехорошо.

— Не ожидал, что возникнет необходимость в услугах рыцаря-командора Мередит. Теперь придётся думать, как бы она поступила на моём месте…

— Бросьте, командир, — махнула рукой Тревельян. — Не думаю, что эти молодые люди с хорошей фантазией заслужили воспитательные методы Киркволла.

— Почему же? — злость во взгляде бывшего храмовника сменилась недоумением. Икнувшие Йор со своим товарищем тоже ошалело смотрели на Вестницу Андрасте, которая вдруг лучезарно улыбнулась.

— Взгляните на их состояние, командир Каллен. У ребят действительно очень тяжёлое утро, однако они всё же нашли в себе силы хоть как-то привести себя в порядок и явиться на службу вовремя. Их жестокое похмелье и есть наказание для них самих… на первый раз.

— Гм, — Каллен в раздумьях потёр подбородок. — Вы просите не наказывать их?

— Я этого не говорила, — девушка позволила добавить в свой голос немного обиды. — Судя по тому, как неловко себя чувствует моя гостья, у ребят очень хорошая фантазия. Было бы весьма неразумно оставлять её без дела, учитывая, что в строительстве сторожевых вышек явно нужно воображение. Ведь чем скорее мы их возведём, тем лучше.

Каллен ответил не сразу, размышляя над словами чародейки, которая внимательно смотрела на провинившихся людей, на лицах которых отразилась едва заметная благодарность и облегчение. Все прекрасно помнили недавно закончившиеся зверства Мередит Киркволльской, и испытывать на себе её наказания не хотел никто.

— Согласен, — принявший решение Каллен кивнул, и леди Тревельян получила возможность, наконец, забрать с собой своих подопечных.

Впрочем, радости во взгляде Селендиар не было, поскольку отойдя от Резерфорда на достаточное расстояние, чародейка, сверкнув глазами, посмотрела на Минерву.

— Очень разочарована и расстроена, леди, — без обвиняков сообщила чародейка спокойным голосом. — Я понимаю, что вы пытаетесь спастись из крайне неудобного положения, но ваша магия наверняка отличается от нашей. Судя по состоянию Йора, вы как-то воздействовали на его разум, что могло грозить более печальными последствиями. К тому же, командир Каллен Резерфорд — бывший храмовник, эти воины Церкви чувствуют магию и умеют с ней бороться. В конце концов, именно они — надзиратели и охрана Кругов магов… — не сдержавшись, девушка печально улыбнулась своим воспоминаниям. Она не закончила фразу, но этого и не требовалось.

Минерва задумчиво сощурилась и пробормотала, оглядываясь:

— Вот кто у нас тут есть, значит…

— А что это было то? — Громким шёпотом уточнила Джинни, все восхищенное внимание которой было нацелено последние минуты на Селен, а до того — на игру в молчанку с Поттером. Гарри же, оказавшись более равнодушным к внешним раздражителям, оказался более догадлив, и теперь преувеличенно пристально, с широкой ухмылкой, изучал синее небушко, делая вид, что его самого тут — нет.

— Сотрите с лица эту ухмылку, мистер, иначе этим займусь я.

Грозно прошипела Минерва и вновь повернулась к Селендиар. В голубых глазах Кошки не было ни намёка на стыд.

— Уверяю, я тут не во имя собственных прихотей… Колдую. Но про храмовника… Учту. Кто-то ещё обладает подобными навыками?

— Само собой, маги, а также Искатели истины, одной из которых является Кассандра, — Селен всё ещё была обижена таким отношением, и потому ответ прозвучал чуть глуше, чем нужно. Чародейка не стала заострять внимание на словах Минервы, что та колдует не для своих прихотей — это нужно было говорить не при её учениках.

Не надо портить репутацию.

— Молодые люди, прямо сейчас запоминаем, принимаем к сведению, как они выглядят, рядом с ними не колдуем, и закрепляем в своих головах этот момент на будущее. И тем более никогда, слышите меня, НИКОГДА не повторяем за мной ситуацию, в которой я оказалась. Всё ясно?

— Эм… Если честно, не очень.

Джинни с сомнением смотрела на профессора. Та со вздохом подняла вверх руку, чтобы поправить очки, но на нужном месте их, разумеется, не нашла, и ограничилась тем, что поправила прядь волос.

Жест МакГонагалл не укрылся от Избранного, который, будучи очкариком, тут же его распознал. И сердобольно предложил:

— Хотите, дам свои?

Минерва вновь вздохнула.

— Благодарю, но при необходимости я в состоянии себе их трансфигурировать, если вы не забыли. Тем не менее, поскольку мне двадцать лет плюс-минус, таковой необходимости нет.

В диалог вновь вмешалась Джинни, продолжая игнорировать друга и обращаясь исключительно к Декану:

— Так мы же вроде вчера были в этом не уверены, разве нет?

— А сегодня, мисс, я уверена в своём физиологическом возрасте, как никогда. И в вашем, соответственно. Так что поздравляю обоих с временным совершеннолетием. Ваши тела повзрослели по всем параметрам, нетронуты изменениями только магия и память. Жду соответственного, взрослого поведения… — повернув голову в сторону Тревельян, Минерва спохватилась, вспомнив, с чего собственно, началась их беседа. — Ох, и верно. Благодарю вас за поддержку и своевременное информирование. Мне более без надобности… Кхм… Взаимодействовать с кем-либо здесь, молодые же люди, полагаю, моих поступков не повторят.

В льдистых глазах шотландки не было ни намёка на сожаление, но взор был твёрд, что явственно намекало на то, что ведьма говорит ровно то, что думает. И более того, никакого ложного стыда или неудобства не испытывает, даже, что удивительно, перед своими студентами.

Либо Йор был чудо, как хорош, либо за происшествием, которое сейчас обсуждалось полунамеками, крылось нечто большее, чем озвучивала волшебница.

— Теперь с вами, и ещё раз. — наученная многолетним опытом, профессор переспросила своих студентов дополнительно — Что не надо делать и что нужно запомнить?

Рефлексы гриффиндорцев на интонацию сработали достаточно для того, чтобы язык тела юноши и девушки напомнил наблюдательнице в лице Селендиар экзаменуемых.

— Запомнить храмовников и не колдовать рядом?

Ответ Джинни был неуверенным. Она все ещё не могла уловить смысл произошедшего, большую часть которого упустила, отвлекаясь на иное.

— Верно. Поуверенней, Джинни. Гарри?

Юноша, слегка покраснев, опустил глаза. Но, помедлив, решительно вскинул голову и твёрдо заключил:

— Не применять магию на местных магглах без острой необходимости. Не болтать. Не делать того, что потом придётся маскировать Конфундусом. Все равно запомнят и будут обсуждать. Нам в этом средневековье оно не надо, хотя тут, вероятно, зачем-то было надо…

Получив смачный подзатыльник от профессора, мальчик затих, скривился и уже было решил, что есть между его Деканом и Профессором Зельеварения нечто общее. Но тут Минерва, противореча сама себе, ласково поправила воротник одежды парня и предприняла попытку привести в порядок то безумие, что называлось его причёской.

— Всё верно, молодой человек. Очень хорошо. Пять баллов Гриффиндору за смелость и догадливость.

Чародейка глубоко вздохнула, прикрывая глаза. Право слово, может, ей действительно стоило после Истязания взять учеников? Тогда она была бы более подготовленной ко всяким неожиданностям.

— И запомните, все трое, что я прошу об этом не ради сохранения моей репутации, — как только Минерва закончила, Тревельян сурово посмотрела на собеседников, из которых Минерва слушала её наиболее внимательно. — Речь идёт о ваших жизнях: вы видели, как боятся ныне мёртвую Мередит Станнард. При ней сидеть голой задницей на постоянно замороженном металлическом троне с кандалами — даже не цветочки, а семечки на лугу.

— Какое варварство, — МакГонагалл, не удержавшись, скривилась.

— И таким было одно из наказаний провинившихся магов, — отрезала рубиновласая, шагая в сторону конюшни. — На разум воздействуют маги крови, которых боятся и ненавидят больше, чем остальных, поэтому дело не в осуждении окружающих. При должном накале страстей разбираться никто не будет — вас просто убьют. И никто не гарантирует, что это будет быстро и без боли.

Чародейка замолчала, поскольку у конюшни её уже ждали её сопровождающие, да и пищи для размышлений было дано достаточно. Девушке действительно было жаль троих попавших в чужой мир людей, но в текущих событиях платой за ошибку была невинная жизнь, порой даже не одна. А брать на свою душу такой тяжёлый груз Тревельян категорически не хотела. Потому что она сражалась, чтобы всё это прекратить хотя бы на время.

Потому что сердца людей порой темнее порождений тьмы…

— Планы меняются? — опёршаяся плечом о балку Кассандра встретила всю четвёрку вопросом. Женщина хмурилась, однако это было непохоже на недовольство: солнечные лучи падали прямо на лицо Искательницы истины. — Немного опоздать, да ещё и в компании — на тебя это непохоже.

— Вал Руайо стоит того, чтобы посмотреть на него, особенно этим троим, — усмехнулась Селендиар, пока подростки пошли выбирать себе транспорт, а Минерва, заприметив Варрика, бочком-бочком отошла в сторону вместе с гномом. — К тому же Жозефина передала приглашение от мадам де Фер: она хочет обсудить складывающееся положение дел. Кстати, где Солас?

— Прямо за тобой, — спокойно ответил лысый эльф, облачённый в простую одежду крестьянина, с притороченным за спиной посохом. — Как раз закончил с картой.

Пока трое взрослых очень внимательно осматривали развёрнутый свиток пергамента, планируя маршрут, Варрик, который отвёл Минерву в сторону, и не переставая ухмыляться, преувеличенно вежливо спросил девушку:

— Полагаю, вчерашние прогулки — прекрасная идея для начала новой серии моих романов? — осклабился гном. — В таком случае, могу я хотя бы узнать места, где происходило сие действо, чтобы не сильно отбиваться от оригинала истории?

— Варрик, — нежно улыбнулась МакГонагалл — дорогой мой друг, как только мы окажемся в более уединенном месте, я обязательно вас прокляну за неуместную игривость. К примеру, невозможность выпить что либо крепче воды где-то с год вас устроит?

Подняв руки в примирительном жесте, Тетрас хохотнул, пытаясь скрыть нервозность.

— Моя ледяная мадам, ежель вы так с друзьями, боюсь представить, каково вашим врагам. Полно вам. И куда делось ваше вечное «молодой человек». Проказник Йор настроил на нужный лад?

Ну не мог гном её не подколоть, хотя и видел по глазам, что опасно так поступать. Что и подтвердила сама его вчерашняя собутыльница, рассерженной кошкой фыркнув:

— Какой абсурд! При чем тут ваш мерлинов солдат! Я, Варрик, всего-то теперь признаю, что мне ровно столько, насколько я выгляжу. Общаться иначе теперь, по меньшей мере, нелепо.

— Я категорически не понимаю, где вы успели наколдовать эти знания, моя леди.

— Варрик… — женщина вздохнула почти с жалостью, но затем прикрыла глаза, успокаиваясь, и горестно пожала губы, вновь вздыхая — мне следует привыкать к обществу магглов. И пояснить. Неужто вы думали, что я пошутила про исследования? Мне было жизненно необходимо выяснить, получили ли мы в этом путешествии Личину, или же весь наш организм именно откатился назад по временной шкале, а не, скажем, обновился, приобретая новую данность параметров. В моем случае, в отличие от детей, прояснить ситуацию проще всего.

— Ииии… Как же?

Вопрос звучал осторожно и гном, кажется знал ответ, но банально дразнился, возвращая сторицу за угрозу проклятия. Минерва недовольно поджала губы, но от прямой формулировки ушла изящно:

— Я в свои двадцать, Варрик, была тотально не замужем. Совсем. Вообще. И обладала отменным иммунитетом к алкоголю. Так что все очень и очень просто.

— Так вас устроили результаты, моя леди?

— Нет. Категорически нет. Но тут ничего уже не поделаешь.

Не ожидавший такого вердикта и тут же осознавший, что грустный и одновременно твёрдый взор ведьмы кроет за собой недосказанность, гном уточнил:

— Уж простите, что столь все упрощаю, но я не вижу решительно никаких минусов в вашем…

Договорить Минерва ему не дала, раздраженно перебив и пронзительно хрустнув костяшками пальцев, сосредотачивая внимание на находившейся в отдалении Тревельян.

— Ровно также, как и при переносе сюда, меня откатит обратно в мой возраст при возвращении. Столь стремительную нагрузку моё тело не переживёт со стопроцентной вероятностью, поскольку это, повторюсь, откат в исходное. Со всеми травмами и проклятьями, болезнями и возрастными изменениями, приобретенными за мою долгую жизнь. Я путешествия не переживу.

— Так что бы вам троим тогда и… не остаться? Или хотя бы вам, моя леденящая душу великолепная ведьма?

Воззрившись на собеседника, как на умалишенного и пропустив призванный разрядить обстановку комплимент мимо ушей, Минерва запальчиво, но тихо, чтоб не услышали остальные, произнесла:

— Мистер Поттер нужен нашему миру! Он — Избранный и наша единственная надежда, и я верну его обратно любой ценой, даже — своей жизни. Почему вы думаете, я так просто согласилась на это путешествие в неведомую даль?! Мне необходимо понять, как сработал наш перенос! И если все так, как я думаю, скажу вам, вернуться мы должны все в том же составе, чтобы вектор направления не вынес нас в очередной мир куда похлеще, и сработал Реверсивный переход!

Возможно, Селен таких откровений от Минервы бы не услышала, и совместная пьянка сближает. Может, Варрик просто был более харизматичен. А может, старая ведьма просто устала держать все в себе.

Осторожно гном скосился на стоящего поодаль мальчишку и с сомнением пробормотал:

— Не очень-то он похож на героя, если по правде…

— Вы не понимаете!

Горящие неподдельной верой глаза Минервы впервые на памяти Варрика наполнились теплом.

— Он очень добрый, честный и отзывчивый мальчик. В свои двенадцать лет он убил огромного василиска в одиночку, спасая подругу. Потому что нас, взрослых, рядом не нашлось. Он пережил Убивающее Проклятие, от которого нет спасения. Он — мой лучший Ловец, несмотря на зрение. Он — ребёнок Пророчества и надежда нашего мира…

Опомнившись и хмуро, устало взглянув на нового товарища, Декан львов уточнила:

— По возвращении за ними есть, кому приглядеть. А мне лишь надо их вернуть в целости. И тогда я с превеликим удовольствием ОТТУДА посмотрю, как он победит величайшее зло нашего мира, в чем я уверена. Вы можете передать своей подруге, коль работаете вместе, мои слова хоть дословно. Это будет даже хорошо, Мерлин теперь знает, что эта девушка обо мне думает. Вероятно, грешит на то, что старуха ударилась во все тяжкие… Говорите своим, что пожелаете. Но мои дети… Это единственное, чего им знать не нужно. Я их слишком хорошо знаю. Я буду… Очень, очень рассержена и разочарована, если вы, пусть и в желании помочь, коллективно дадите им понять, какой неизбежный конец ждёт их почтенного Декана. Не нужно мальчику ведать, что с его выходки есть такие очевидные последствия. Сломленным герой никому не нужен. Я не Альбус, и хвала Мерлину. Вы понимаете?

Как ни странно, последнее предложение было в почти жалобным, несмотря на сухой и грозный тон предыдущих фраз. Казалось, Минерва была в шаге от того, чтобы пожалеть об откровенности, просто не видела иного пути оправдаться перед спутниками, чья поддержка их Троице была необходима.

Озадаченный такими сведениями нахмурившийся гном медленно кивнул, а затем отошёл в сторону, чтобы подсадить Джинни, поскольку Поттер этого не мог сделать. Причиной этому была не ссора с девушкой, а банальная неловкость: парень попросту не знал, как обращаться с таким видом транспорта, равно как и его спутницы, а поэтому инквизиторскому отряду пришлось проводить краткий инструктаж буквально на ходу. Благо эти лошадки были объезжены, хотя помощь Деннета была нужна позарез.

Так что, несмотря на то, что Луна помогала тогда друзьям с фестралами, а Минерве не сверзится с коня поспособствовала природная анимагическая грация, некоторые нюансы проговорить пришлось.

Дорога, к счастью путешественников, была спокойной, так что попаданцы получили вдоволь возможностей насмотреться на окружавшие пейзажи, а также достаточно быстро привыкнуть к своим ездовым животным. Кассандра ехала чуть впереди вместе с Соласом, своеобразное Трио, получая возможность говорить о чём-нибудь достаточно личном — в середине, а Варрик, посчитавший своим долгом посвятить в мотивы МакГонагалл леди Тревельян вместе с оной, находился немного позади основной группы.

От услышанного Селендиар горестно поморщилась, сжимая поводья чуть сильнее, да и Тетрас был явно не рад от таких сведений. На просьбу не пытать Минерву девушка кивнула, поскольку не хотела тратить душевные силы на разборки, которые будут, учитывая состояние МакГонагалл, неизбежными. И к каким последствиям это может привести Селендиар думать не хотела.

Выходило, что Минерве придётся остаться в Тедасе, а Гарри и Джинни — вернуться в свой мир, хотя как это сделать — чародейка не имела ни малейшего понятия. Она подозревала, что ключом к этому были Разрывы в Тени, но попасть туда вживую кроме магистров Тевинтера, ставших первыми порождениями тьмы, не мог никто. Следовательно, ни Гарри, ни Джинни, ни Минерва не могли просто зайти в дыру между мирами: для них это был просто воздух зелёного цвета.

Задница Создателя, одним словом.

Путешествие длилось весь день, и уже вечером, когда Варрик отправился на охоту, Солас занялся лошадьми, а Кассандра отправилась в дозор, чародейка занялась костром, весело вспыхнувшим от её заклинания. Закончившая с этим простым делом и убедившись, что огонь в ближайшее время точно не погаснет, Тревельян обратила внимание на МакГонагалл, которая, о чём-то поговорив с ребятами, подошла к чародейке.

— Леди Тревельян? Я полагаю, именно сейчас будет уместно спросить вас о механике вашей работы с магией. А также о том… — Минерва на мгновение замолчала, пытливо прищурившись. — Вы говорили с Варриком, как я заметила. Полагаю, он передал вам нашу с ним беседу.

Оглянувшись и убедившись, что вездесущие подростки не подслушивают, ведьма ухмыльнулась.

— Вопреки расхожему мнению, люди моего возраста готовы к смерти не более, чем молодёжь. Просто устали больше и лицо держать научились. А потому, если есть в этом мире места, где я могу выяснить что-либо о Бреши и сделать нумерологическую и рунную выкладку, будет попросту волшебно об этом узнать. Признаться, я уверена почти на все сто процентов, что возвращение мне необходимо оформить в том же составе, что меня и, собственно, убьёт. Но если есть возможность выправить векторы иначе… Кхм… В том числе не помешал бы краткий экскурс в запрещённые направления магии. Варрик о вашей истории в курс дела меня ввёл ещё вечером, но этого, признаться, недостаточно. Как вы, Селендиар, смотрите на то, чтобы провести вечер в роли преподавателя?

Преувеличенная велеречивость коренной британки, тем не менее, не скрыла её нервозность. Казалось, женщина так и не может смириться с собственной судьбой, хоть и твёрдо решила ей следовать.

— Запрещённые области магии на то и запрещены, чтобы оградить мир от более страшных последствий, как это было с появлением первых порождений тьмы, — ответила Селендиар, поправляя волосы. Однако следующую фразу девушка произнесла уже более тихим и задумчивым голосом, постучав пальцами по колену. — Либо чтобы им было удобнее управлять… Так или иначе, о некоторых направлениях я знаю скудно или ничего, но всё же попробую удовлетворить ваше любопытство, Минерва. Что ты хочешь знать?

Женщина невесело усмехнулась, сверкнув бледными глазами. Припомнив по аналогии свой мир и запрещенные в нем Искусства.

— Как насчёт «все»? Или хотя бы то, что позволит моим студентам не угодить в кострища вашей инквизиции? Ну и, естественно, механика взаимодействия с инструментами магии.

Поскольку… возможно, заметно оно не было, но в том бою моё заклятье, призванное разбивать все, на что нацелено, к драккловой матери, почему то ту тварь только откинуло. И я хотела бы проверить, так ли все плачевно в случае людей и предметов, поскольку остальные мои Чары, даже высшие, работают исправно.

Минерва, кажется, теперь откровенно разозлилась, досадуя на свое бессилие, пусть и условное, но пугающее.

— Учитывая, что мы дрались с демонами, неудивительно, что заклинание не сработало так, как в обычном случае, — услышавшая ответ Селендиар заметно расслабилась, поднимаясь на ноги. Минерву её ответ не особо утешил, но дал достаточно ценные сведения, к тому же, чародейка продолжила, жестом подзывая к себе подростков. — Я говорила про Высших дракониц, а если конкретнее о том, что они неуязвимы к некоторой магии. Это относится и к демонам Тени — кого-то из них нельзя отбросить, сжечь, ослепить молнией и так далее. Кого вы, Минерва, попытались ударить? — послушав описание противника, Тревельян кивнула. — Это был призрак, таких тварей не разорвать на куски или не сбить с ног, как и демона Гнева.

— К каждому свой подход, получается, — пробормотал Гарри, и девушка кивнула его словам.

— Верно. То есть если кто-то из вас швырнёт огненный шар в другого человека, — при этом Джинни покосилась на Поттера, — то он сработает, как подобает, в отличие от того же шара, направленного на демона Гнева. Это очень легко доказать.

— Как же? — проявила любознательность МакГонагалл, и рубиноволосая Вестница тепло улыбнулась.

— Солас, присмотришь за костром? — окликнула она эльфа. — Я отлучусь со своими подопечными, понаблюдаю за их возможностями.

— Новый разрыв только не откройте и лес не разнесите, — буркнул тот, и усмехнувшаяся девушка повернулась к своим спутникам.

— Я наложу на себя защитный барьер, и вы без помех сможете испытать на мне часть своего арсенала, — заметив вытянувшиеся лица всех троих, чародейка медленно кивнула. — Да, в Кругах имеется такая практика, хотя и заклятия там применяются не в полную силу.

— Вы уверены, леди, что выдержите? — в голосе Кошки скользнуло беспокойство и сильное сомнение, однако в ответ Вестница только печально улыбнулась.

— Если бы не выдерживала — не разговаривала сейчас с вами. Идём.

Минерва недоверчиво покачала головой, сделав себе заметку для начала проверить хваленый щит Тревельян на прочность, и только после — бить, но отправилась следом.

Подростки — тоже. Хотя Гарри, предварительно скривившись, буркнул себе под нос очевидное:

— Толку-то с нас в прогулке, без палочек-то…

Но все же студенты безропотно, как утята, последовали за Деканом, не ведая о том, во что её втянули и чем оно оборачивалось для МакГонагалл…

Вопреки опасениям Минервы МакГонагалл, её магия профессора Хогвартса работала без каких-либо проблем. Справедливо переживая за леди Тревельян, Кошка начала с заклинаний первого курса, но довольно быстро перешла к более серьёзным. Селендиар достойно держала все удары, хотя и пару раз ей приходилось перенакладывать истощённый щит, а последнее заклинание Минервы заставило чародейку едва слышно зашипеть от напряжения. Вестница хоть и могла защищаться, но её специальностью была школа Стихий, а не Духа.

Впрочем, имеющихся у неё сил оказалось достаточно, чтобы выдержать проверку, хотя МакГонагалл хотела проверить и ещё одно заклинание. Но не на помогающей её подопечным, которые тут же засыпали девушку вопросами, держась на каком-то расстоянии друг от друга, и ей самой красноволосой девушке. А посему Кошка, воспользовавшись моментом, быстро ускользнула для более неэстетичной и также — неожиданно успешной проверки беспалочкового Непростительного, с последующим заметанием следов.

Спустя пару дней пути, когда ранее непривычные к походным условиям Минерва, Гарри и Джинни сполна насладились путешествием, ибо профессор, помня предупреждение Селендиар, сдерживалась от искушающего применения магии, которая могла бы существенно облегчить походные условия, ограничиваясь мелкими, незаметными Чарами Обогрева и Очищающих, отряд оказался у ворот Вал Руайо. Закованные в латный доспех стражники со скрывавшими их лица золотыми масками пропустили Тревельян и её сопровождающих безо всяких проблем.

— Маски в Орлее, а также яркая и выделяющаяся одежда являются неотъемлемой частью аристократии, — Селендиар спешилась, вручая поводья тут же подскочившему мальчику-пажу. — Здесь очень тщательно следят за модой, поэтому, если вдруг на вас будет брошен удивлённый или презрительный взгляд — не удивляйтесь и не обижайтесь.

— Давай-ка я тебе помогу, — влезший в беседу гном-писатель негромко кашлянул, переводя внимание троицы попаданцев на себя. — Как можно наблюдать, в Вал Руайо, являющимся столицей страны, преобладает экстравагантность и вычурность, что отражает культуру Орлея...

Тревельян благодарно выдохнула, поскольку сейчас ей было очень нужно отвлечься на мысли о выступлении перед жрицами Церкви, и уверенный голос Варрика Тетраса прекрасно удерживал внимание обитателей Хогвартса. Шагавшая по правую руку от Вестницы, прямая как жердь, Кассандра выглядела невозмутимо, но Искательница тоже нервничала, поскольку её рука лежала на навершии остававшегося в ножнах меча.

Маленький отряд подошёл к рыночной площади как раз вовремя, чтобы успеть на начало проповеди одной из жриц. Облачённая в красно-белое одеяние служительница Церкви, уже собравшая вокруг себя небольшую толпу, начала было свою речь, но тут её глаза отыскали особо не таящуюся Селендиар, и из казавшегося безмятежным голоса женщины тут же исчезли все умиротворяющие ноты:

— Ныне скорбим мы по Верховной жрице, чистое и прекрасное сердце которой более не бьётся по вине предателей, одну из которых вы можете лицезреть сейчас, — перст жрицы указал на Тревельян, и стоявшие ближе всех к чародейке люди тут же торопливо расступились в стороны, словно от зачумлённой. Леди же сохраняла спокойствие, поскольку была готова к такому повороту событий, и это, казалось, ещё больше разозлило священнослужительницу, явно ожидавшую более резкую реакцию. — Узрите так называемую Вестницу Андрасте, жаждущей занять место нашей возлюбленной погибшей. Слушайте же, люди! Мы говорим: это лжепророчица! Создатель не мог в час нужды послать нам мага!

Теперь же рубиновласая девушка шагнула вперёд, стараясь не делать резких движений. Находившиеся позади неё спутники не видели выражения лица Селендиар, но обвинявшая чародейку жрица видела непоколебимую решительность своей соперницы, которая особенно ярко отражалась в заострившихся чертах лица и слегка сощуренных глазах.

— Вы говорите, что я ваш враг, но вы ошибаетесь, — чистый и ясный голос Тревельян привлекал к себе не меньше внимания. — Брешь в небесах — вот наш Истинный враг, которого не победить поодиночке.

— Это правда! — полагавшая, что её слово Искательницы истины тоже окажется не менее значимым, Кассандра решила поддержать Тревельян, и жрица недовольно поджала губы, прожигая женщину взглядом. — Всё, чего хочет Инквизиция — остановить это безумие, пока ещё не поздно!

Раздавшийся лязг доспехов разбил повисшую тишину, и все посмотрели в сторону источника шума. Отряд закованных в начищенные до зеркального блеска латы бойцов неторопливо приближался к сцене, на которой стояла жрица, и та ликующе улыбнулась неожиданной поддержке.

— Уже слишком поздно, ибо Храмовники вернулись в лоно Церкви! Уж они-то встретят вашу "Инквизицию", и спасут лю...

Договорить священнослужительница не успела, поскольку подошедший к ней храмовник неожиданно ударил кулаком прямо по лицу женщины. Совершенно неготовая к такому повороту событий церковница плюхнулась на задницу, ошалело хлопая глазами и не в силах выдавить хоть слово.

Да и не только она впала в ступор. Тревельян удивлённо взглянула на ошарашенную Кассандру, взиравшую на явно старшего храмовника: немолодого лопоухого мужчину с восковым лицом, черты которого словно были оплавлены.

— Лорд-искатель Люциус, — женщина быстро взяла себя в руки, — нам совершенно необходимо поговорить с...

— С вами я не стану разговаривать, — каркнул храмовник. — Вы создали еретическое движение и объявили свою марионетку посланницей Андрасте. Храмовники правильно поступили, что покинули Церковь, чтобы преследовать магов. Это вы предатели! Вы — те, кто хочет остановить наши праведные мечи, сея сомнение и страх!

Обстановка накалилась настолько, что стало тяжело дышать. Солас заметил маленький шаг вперёд, сделанный Минервой, которая явно собиралась закрыть собой своих учеников, и едва заметно покачал головой.

— Жди, — брошенное тихим голосом слово улетело в сторону услышавшей фразу МакГонагалл.

Минерва же оглядывалась по сторонам с суеверным ужасом, кожей чувствуя недружелюбную атмосферу. Ладони, что ранее в лесу впервые исторгли порочную зелень без инструмента, дрожали.

Перед глазами стоял дикий звереныш из того леса. И в каждом незнакомце ведьма видела теперь такого же зверя. И была почти готова сорваться и ударить.

Этот мир был больше, чем казалось изначально. И пах жестокостью и средневековьем.

— Если вы пришли обратиться к Церкви, то вы опоздали, — хриплый голос Люциуса был полон яда презрения. — Единственный, кто достоин здесь что-то решать — это я.

Видя, что Кассандра совершенно растерялась, явно не ожидая такого поведения Лорда-Искателя, Селендиар попробовала взять дело в свои руки. Девушка сделала ещё один шаг вперёд, стараясь показать свой мирный настрой, но окружавшие Люциуса храмовники уже показательно положили руки на рукояти мечей. Если Вестница сделает ещё хоть шаг, то прольётся кровь, и Тревельян сглотнула, возвращая голосу былую уверенность.

— Мы всего лишь ищем союзников, которые помогут нам закрыть Брешь, никому не нужно излишнее кровопролитие, — Селендиар постаралась посмотреть в глаза собеседнику, который презрительно скривился от этих слов.

— А-а-а, Брешь — это действительно угроза. Вот только у вас-то точно не хватит сил ничего с ней поделать. Ваша Инквизиция не показала нам ничего, вы даже меньше, чем ничто. Пустое место. Орден Храмовников заслуживает признания, независимости, и я дам ему силы для этого возвышения. И для закрытия этой вашей Бреши!

С этими словами Лорд-Искатель резко развернулся, взмахнув рукой, и никем не останавливаемые храмовники направились в сторону городских ворот, совершенно не обращая внимания на поднявшийся приглушённый гул встревоженных таким поворотом событий людей. С уходом Люциуса напряжение начало спадать, поскольку по-прежнему сидевшая на деревянном полу жрица не подавала ни звука, ошарашенная случившимся.

Селендиар тихо и облегчённо выдохнула, поскольку драки удалось избежать, но вот Кассандра только хлопала глазами, провожая взглядом своего давнего знакомого. Да и сама Тревельян понимала, что её обращение к народу с треском провалилось, поскольку толпа начала тут же расходиться, обсуждая поступок храмовников.

Минерва, настороженно, как дикий камышовый кот, стреляя по сторонам глазами, бормотнула так, чтоб ее услышали спутники:

— Мерлинова печень, что здесь сейчас произошло?

Недоверчивый от природы, Гарри Поттер так же тихо вставил:

— А нам, наверное, что-то недоговорили, и всего-то...

— Я не понимаю, — Кассандра ошарашенно помотала головой. — Лорд-Искатель, конечно, мог принять командование храмовниками, но так себя повести...

— Его можно как-то убедить в неправильности его поступка? — осторожно спросила Тревельян мягким голосом, и Пентагаст сокрушённо покачала головой.

— Не знаю, — казалось, женщина злится на свою беспомощность. — Но если его не получится урезонить, в Ордене наверняка найдутся те, кто не согласен с его убеждениями.

Селендиар печально покачала головой. Она хоть и была готова к провалу своего визита, но такой поворот событий не предусмотрел никто. Вестница повернулась в сторону терпеливо ждущей ответа МакГонагалл, а затем пояснила свои догадки.

— Только что храмовники окончательно отделились от Церкви, при этом отказавшись сотрудничать и с нами. Лорд-Искатель взял командование над орденом.

— И чем теперь это вам грозит? — МакГонагалл всё ещё была напряжена, и чародейка прекрасно уловила намёк, скрывавшийся за словом "вам".

— Трогать нас никто не будет, поскольку стража подчиняется не Церкви, а храмовники явно покидают город, — Варрик почесал макушку. — До тех пор, пока мы не нарушаем закон или не забредаем в небезопасные места, за нами будут просто наблюдать.

— Что ж, — вздохнула Тревельян, поправляя волосы. — Стоило хотя бы попытаться, но раз уж не вышло, — внимательный взгляд чародейки остановился на Минерве, — то тогда стоит хотя бы купить вам посохи. И наведаться к мадам де Фер, коль она хочет меня видеть.

— Выйти в свет? — Джинни явно заволновалась, и Селендиар тепло улыбнулась девушке.

— Нет, приглашение было направлено только мне, вас наверняка попросят подождать в гостевой комнате. Не переживайте так, я и сама побаиваюсь светских визитов. А пока что... — зелёные глаза чародейки отыскали нужную вывеску, — пойдёмте смотреть ассортимент. Солас, поищешь среди книг что-нибудь значимое для нас? — молчаливый эльф кивнул, явно оценивая действия Тревельян.

— Я в таком случае направлюсь в таверну, послушаю, что говорят люди, — Пентагаст всё ещё явно требовалось немного прийти в себя, и Вестница понимающе кивнула.

— Ну а я погляжу, что есть на рынке, авось и удастся договориться с торговцами, — ухмыльнулся Варрик.

* * *

Впрочем, это не означало, что визит в город окончился провалом, поскольку троица магов-попаданцев наконец обзавелась весьма изящными посохами, от которых дети пришли в восторг. Вдобавок, к Вестнице присоединилась чародейка Вивьен де Фер, с которой Минерва сразу решила держать ухо очень востро. Уж больно сильно аристократка напоминала ей что-то среднее между Люциусом Малфоем и ею самой. Однако, её связи и влияние имели немалый вес, да и сама Вивьен действительно хотела помочь, и потому Селендиар приняла женщину в свою свиту.

Бесшабашная лучница Сэра тоже внушала определённые сомнения в психическом здоровье Тревельян. Эльфийка отменно стреляла, при этом абсолютно не стеснялась в выражениях, а также, как вскрылось позже, практически постоянно была источником небольшого хаоса в ежедневном распорядке окружающих. Джинни, Гарри и Минерва, впрочем, в Сэре с лёгкостью узнавали Пивза и близнецов Уизли в одном флаконе, а посему привыкнуть к лучнице и её проделкам оказалось куда легче, чем показалось изначально, учитывая, что Селендиар явно видела в девушке что-то ещё. И, доверившись своей интуиции, взяла с собой самопровозглашённую "Рыжую Дженни".

И, разумеется, того, что у Гарри Поттера с его новоявленным посохом какие-то особые проблемы, в свете последних событий никто поначалу даже не заметил…

* * *

Вернувшись в Убежище, чародейка первым делом рассказала своему Совету о результатах визита, и это немало озадачило всех руководителей Инквизиции. Лелиана вызвалась добыть сведения о возможном местоположении рыцарей церкви, в то время как Жозефина занялась всеми аристократами, которые были заинтересованы в поддержке храмовников. Немалую помощь ей в этом оказывала Вивьен. Каллен тоже не сидел без дела, активно укрепляя обороноспособность Убежища, а также посылая разведчиков и в другие места, где могла требоваться помощь Инквизиции.

Была и ещё одна тревожная новость, которую озвучила тайный канцлер: куда-то исчезли все Серые Стражи. Разведчики Каллена всё же смогли обнаружить во Внутренних землях Ферелдена Стража по имени Блэкволл, но мужчина и сам не знал, куда делись его товарищи по Ордену. Впрочем, черноволосый и хмурый бородатый воин изъявил желание помочь Инквизиции, и Селендиар, решившая, что слово Стражей тоже будет весьма цениться, приняла Блэкволла.

В общем, головной боли и дел хватало у всех, поскольку Тревельян ещё и потихоньку обучала троих попаданцев обращению с посохами.

Поначалу, разумеется, еще в пути, Минерва МакГонагалл, насмешливо сверкая глазами, преувеличенно-серьезно поинтересовалась у девушки, каким таким образом она себе представляет возвращение их, таких самых что ни на есть обычных, людей вдруг — да и с магическими посохами. Но Селендиар спокойно пояснила, что для её отряда способности попаданцев не являются тайной, а для остальных людей это можно объяснить осторожностью в текущей напряжённой ситуации. МакГонагалл, понимая, что ответ ей очень сильно обобщили, тем не менее, на подробностях настаивать не стала.

Не ее дело.

И теперь, вернувшись, их общей с Селен задачей было научить студентов Хогвартса колдовать, не выделяясь из общей толпы. Ребром встали не только взаимодействие с посохами, но и овладение невербальной магией. Минерва здраво сомневалась, что их громкоголосые «Репаро» или же «Ступефай» обыватели оценят по достоинству…

И вот тут вылезла проблема: орудие Гарри по непонятной для всех причине работало с какими-то сбоями. Творимые парнем заклинания в каком-то случайном порядке либо не выходили, либо были слабыми или действовали не так, как должно. Он сам для себя словно был Роном в бытность того второкурсником, и с этим Селендиар не могла ничего поделать.

Но, тем не менее, неловкость и огрехи девушка списывала на возраст парня и непривычный для него инструмент, а Декан Гриффиндора, знавшая Избранного получше — на цикличную вспышку упрямства. И, легко и непринужденно перейдя в режим игнорирования надуманной подростком неведомой проблемы, перешла к важному, даже не подозревая, что тем самым это важное и упускает.

Впрочем, с ней такое частенько случалось в последний десяток лет. И от старых привычек избавиться разом было невероятно сложно.

А у теплого костра, что кошке был, как масло по ржавому железу, имея в руках новый, интересный инструмент, а пред собою — жертву, которую можно было безнаказанно пытать на тему новых знаний, и вовсе было совершенно невозможно воспринять привычно-молчаливого Выживающего всерьёз.

— Леди Тревельян, — хищно сверкая улыбкой, своей адской вежливостью женщина попросту не оставляла усталой Вестнице никаких шансов уйти отдыхать — есть какие-либо переменные, влияющие на магическую силу посохов?

Минерва, казалось, была рада вновь хоть ненадолго почувствовать себя ученицей. И сполна пользовалась моментом.

— Будут ли чем-то различаться, например, посохи из сосны и ясеня?

— Материал и форма оказывают влияние, здесь предположение верно. Но на изначальную магическую силу это не распространяется, — кивнула чародейка, проведя кончиками пальцев по рукояти своего символа мага. — По сути, посох служит проводником нашей магической энергии, но также может и усиливать её в определенных случаях. Чтобы вам было понятнее, я покажу наглядно.

Селендиар отложила в сторону свой посох, а затем, прикрыв глаза, выбросила вперёд левую руку. Из ладони чародейки вырвался уже знакомый троице конус холодного воздуха вместе с бритвенно-острыми льдинками. Сотворив заклинание, Вестница, убедившись, что её "ученики" внимательно смотрят за ней, взяла в руки посох. А затем сотворила магию ещё раз, и на этот раз вырвавшийся из навершия поток был сильнее, а льдинок — больше.

— Минерва, позвольте, — мягко улыбнулась Тревельян, и едва в её руку лёг посох МакГонагалл, как чародейка повторила заклинание. И на третий раз холод был практически арктический, а из-за количества льдинок морозной дымки было почти не видно. — Видите разницу?

— Это все из-за материала посоха тёти Минервы? — предположил Гарри, и Вестница лучезарно улыбнулась, кивнув парню.

— В точку. Материал навершия ее посоха — оникс, он хорошо взаимодействует с заклинаниями стихии холода. При правильной технике он способен выпустить из навершия ледяную стрелу, в то время как стихия твоего — воздух. У тебя вылетит разряд молнии.

— А форма на что влияет? — Джинни не поднимала руки, однако, этого и не требовалось.

— Материал посоха оказывает влияние на взаимодействие со стихийными заклинаниями, в то время как форма является по большей части символической, — с готовностью откликнулась рубиновласая девушка. — Однако, если ты попробуешь применить заклинание, скажем, школы Духа, то здесь на первое место выходит форма посоха. Примером служит мой Барьер: применённый при помощи посоха в форме ветви дерева он будет куда прочнее. Материал оказывает влияние на стихийные заклинания, форма — на заклинания других школ, всё просто.

Предвкушающе огладив оникс, Минерва прищурилась.

— Мы, я уверена, сработаемся. Ты мне подходишь.

Вестница, наблюдая общение Минервы с посохом, улыбнулась. Та же, заметив это, поспешила пояснить свои слова, опасаясь, что в силу знаний о ее прежнем возрасте девушка задумается о маразме подопечной.

— В нашем мире палочка — не только проводник магии. У нее есть сердцевина и собственная воля. Именно палочка выбирает волшебника. И влияет на его судьбу и склонность к какому-либо виду магии, развивая его. Что, к слову, у этих инструментов с сердцевинами?

— В любом зачаровании используется лириум, как и в случае с посохами. А с твоим высказыванием… нет ничего необычного, поскольку некоторые воины, особенно кунари, относятся к своему оружию очень... серьёзно. Для них оно — продолжение руки, и такие разговоры или особый уход не является для нас чем-то новым.

— Интересно, конечно — невпопад бормотнула Джинни — что местные боятся магов, но, тем не менее, они у них на виду…

Вместо Селен ответила рыжей сама Декан, безуспешно пытаясь поправить отсутствующие очки.

— А вам, мисс, надо прекращать спать на Истории Магии, как бы профессор Биннс ни был утомителен. До Статута Секретности в нашем мире было ровно также. Просто это было настолько давно, что стало для магглов сказками. Не без нашей, впрочем, помощи.

Тревельян, воспользовавшись моментом того, что Кошка вступила в полемику с подростками, извинившись, откланялась. И совершенно не заметила острый взгляд МакГонагалл, приметившей, что та, кто озвучила свое намерение отправиться спать, вопреки своим же словам, свой путь держала вовсе не в сторону дома.

Могла ли Селендиар быть для них опасна? Минерва очень в этом сомневалась. Но береженого Мерлин бережет.

В конце концов, она хотя бы удовлетворит свое инстинктивное любопытство.

* * *

Полосатая кошка скользила по крышам в полнейшей темноте и недовольно фырчала. Ту, за кем она следовала, Минерва из виду потеряла. И теперь приходилось ориентироваться исключительно по запаху пряных трав и неуловимой второй ноте пергамента и чернил, которыми стабильно пахла чародейка.

На самом деле, в целом не так уж и далеко Селендиар отклонилась от маршрута, ведущего к дому. Сейчас Минерва, выглядывающая свет в окнах домов, понимала, что девушка просто пошла по другой улице. И, если бы не тот факт, что красноволосая зашла в одно из зданий, можно было бы решить, что девушка банально отправилась домой более длинной дорогой.

Но тем не менее.

Устраиваясь на карнизе возле окна и осторожно заглядывая в комнату, где находились две женщины — Селендиар и вторая, похожая на нубийку, с короткой стрижкой и грозным взором, в дорогой, на вкус МакГонагалл, даже кричащей, одежде, в которой без труда опознавалась их новая знакомая Вивьен — Минерва и не подозревала, что показавшийся ей «подозрительным» визит был обговорен Селендиар заранее, и та еще днем получила записку от де Фер с приглашением побеседовать.

И Тревельян нынче, несмотря на усталость, вела себя как обычно. Ответственно. И перед сном решила выслушать «Железную леди». И теперь Кошка присоединилась к двум чародейкам в самый разгар диалога.

— …Этот магический хаос никому не на пользу, — судя по спокойной интонации, Тревельян отвечала на заданный ранее вопрос. — Круги необходимо вернуть, но с учётом нынешних результатов. Нельзя держать магов в изоляции вечно, иначе события просто повторятся.

— Я полностью согласна с вами, цветик мой, — Вивьен была сама радушность. — А что думаете насчёт храмовников?

— Они оступились, но по-прежнему являются весомой силой Церкви, — Вестница говорила медленно, тщательно взвешивая каждое слово. — Бросать их на произвол судьбы, распускать Орден — на мой взгляд, не самый дальновидный поступок, учитывая, что воины Церкви пользуются большим доверием людей, чем наши собратья-маги, — девушка с сожалением вздохнула, но обе чародейки понимали, что в данной ситуации они бессильны.

Вдумчиво кивнув, шотландская кошка потеряла интерес к диалогу и прыгнула на крышу. Потянулась, поточив когти о кровлю. И прищурилась.

Никаких мук совести чопорная до поры леди не испытывала, подслушивая чужие беседы. В прошлом она во многом полагалась на Альбуса и в итоге проглядела того же Квиринуса Квирелла, василиска и еще множество опасностей, что угрожали ее студентам. Теперь никого, кто бы успокаивал ведьму и громогласно брал на себя ответственность, рядом не было. Так что… Береженого Мерлин бережет.

У этих людей было много проблем. Не будь за ней ответственности в лице студентов, она бы, возможно, попробовала бы вникнуть в суть вопроса. И, чем Мерлин не шутит, если уж речь о Кругах, и, скорее всего, и об обучении, то МакГонагалл, как никто другой, могла бы вписаться в этот новый мир.

Задача, стоявшая в числе прочих перед Селеной и этой вредной Вивьен, завлекала… Очень жаль, что ее, Минервы, задача, никак со здешними не состыковалась, хоть убейся. Ей предстояло помереть во время доставки детей обратно, в их мир. И ох…

Заприметив вдали, в темноте огонек костра, который Гарри и Джинни уже давно должны были потушить и уйти из рощицы спать сны, кошка сердито зашипела, махом перепрыгнув на соседнюю крышу.

Она им сейчас устроит, этим фестраловым полуночникам.

* * *

Разумеется, запыхавшаяся ведьма застала очередной скандал. Подростки, проигнорировав повеление Декана загасить огонь и отправляться спать, вновь выясняли отношения. Это начинало беспокоить. Их размолвка затягивалась. Что было совершенно неприемлемо в контексте их непростой ситуации чужаков в ином мире.

— Чего вы, вопя тут, как баньши, мисс, хотите добиться, я вас спрашиваю?!

— Я хочу, чтоб он умер от смерти тела!

О, уже одно это, такое яростное восклицание рыжей девочки в сторону друга могло обеспокоить. И Минерва, наконец, обеспокоилась. Заботливо подхватывая под локти обоих молодых людей, надутых, словно маленькие самочки докси в период дележки территории, женщина неторопливо повела обоих в сторону Убежища, на манер Дамблдора вещая о единении, всепрощении и необходимости воевать рука об руку.

По скромному мнению женщины, у нее получилось очень похоже и невероятно проникновенно. Дети и вправду перестали друг на друга огрызаться.

Но, тем не менее, укладываясь по своим постелям, не сказали друг другу ни слова.

Грустно повздыхав, волшебница пообещала себе, что если так продолжится и дальше, она напьется.

* * *

Непривычно задумчивая Тревельян вернулась уже после отбоя, сжимая в руках послание от Лелианы. Советники Инквизиции нашли место, куда стягивались практически все храмовники со всего Орлея и Ферелдена, и этот факт тревожил Вестницу. Что такого могло произойти в цитадели Теринфаль, чтобы туда созывали абсолютно всех воинов Церкви? Либо что-то очень важное, либо плохое, а то и, в свете последних событий, оба варианта сразу.

Минерва, которая ещё не спала и пыталась поудобнее пристроить посох, не выглядела смущённой, но чародейка догадалась, что замеченная за таким занятием МакГонагалл чувствует себя неловко. Селендиар не осуждала профессора, поэтому её голос был ласковым и спокойным:

— Лучше всего поставить посох у изголовья: оглушить нападавшего можно и рукой, благо на это твоих сил хватит, а затем уже схватить своё оружие. Завтра я отправляюсь на совет: мы нашли храмовников, но... — Тревельян замялась, но затем приняла решение признаться: — мне тревожно, Минерва. Столько храмовников в одном месте я никогда не помнила. Вы по-прежнему собираетесь идти со мной?

— Во-первых, Селендиар, я вам изначально ясно дала понять, что по возможности мы окажем вам посильную помощь. Во-вторых, я ума не приложу, как нам вернуться обратно, сидя без дела здесь. Так что — да. Даже если это путешествие окажется бессмысленным, и я не приобрету новой информации, в моих интересах следить, чтобы с той, кто в этом мире нам оказывает поддержку, ничего не случилось. Менять свою точку зрения я не вижу причин.

На самом деле, резковатый тон МакГонагалл был вызван вовсе не вопросом. К Тревельян недовольство женщины не относилось вовсе. Дело было в котенке. Тот, словно почуяв родственную душу, упрямо пытался подружиться с Минервой. Что очень сильно, в свою очередь, раздражало последнюю. И, давая ответ, в конце фразы ведьма неразборчиво зашипела, нервно откидывая одеяло, под которым обнаружилось животное, которое прогоняли уже четвертый раз.

— Да что ты будешь делать…

— В таком случае, я зайду за вами после совета, — кивнула рубиновласая девушка, благодарно улыбнувшись Минерве. Несмотря на то, что новая знакомая прямо сказала, что в первую очередь руководствуется своими интересами, девушка подозревала, что МакГонагалл также испытывает к ней симпатию. Иначе такой открытой, честной речи про интересы не было бы.

Разумеется, обе собеседницы даже не предполагали, насколько права окажется Тревельян в своём беспокойстве, и что события в цитадели Теринфаль действительно будут важны. Настолько, что окажут влияние не только на людские судьбы Тедаса, но и на другой мир в будущем.

Леди Тревельян отправилась на Совет ранним утром, однако, к моменту её достаточно скорого возвращения все были на ногах. Благодаря своим кошачьим анимагическим особенностям Минерва МакГонагалл спала очень чутко, и, едва чародейка вышла за дверь, профессор поднялась на ноги. Так что у попаданцев было достаточно времени, чтобы привести себя в порядок, после чего всех троих отвели в пустующую таверну, где улыбавшаяся гостям Флисса выдала завтрак: кусок серого хлеба и миска ещё горячей овсяной каши со свининой.

Гарри, с утра менее хмурый, чем с ним это было последние дни, передавая тарелку Декану, улыбнулся:

— Овсянка, мэм?

Шутку в полной мере поняла только Джинни, которая, благодаря отцу, с маггловской классикой была знакома хорошо. Однако, неведение не помешало смешливым искрам загореться в глазах Минервы.

— Как это умиляет. Почти что, как дома, право слово. — Нарочито легкомысленно поправив прядь волос, женщина продолжила мысль, наивно хлопая ресницами. — Если, конечно, не обращать внимания на наличие вокруг нас средневековой маггловской деревни.

Гриффиндорцы пытались не смеяться в голос, уткнувшись носом в свои чашки. Поттер, заметив благосклонность Уизли к своему предыдущему высказыванию, приосанился. И теперь за столом царила благостная атмосфера. Студенты переглядывались, а их профессор созерцала детей с довольным кошачьим прищуром, осторожно отделяя свинину от каши ложкой.

Практику утреннего раздельного питания прервала Селен. При ее появлении ведьма, подобравшись, тут же посерьёзнела, позабыв о завтраке вовсе.

У Минервы были вопросы.

— Советую съесть всё: дорога будет долгой, — Селендиар присела рядом с гостями, и тут же поймала на себе внимательный взгляд. — Что такое?

— Утро. — вежливо кивнув, на этом краткое приветствие женщина оборвала. — Есть несколько моментов, которые хотелось бы уточнить.

Дождавшись молчаливого одобрения, волшебница склонила голову набок, неторопливо, деловито перечисляя:

— Первое: к кому обращаться по поводу необходимых для похода, и не только для него, вещей? Я, поверьте, справлюсь, но было бы удобнее, особенно молодым людям… — Заметив, что Тревельян ждёт продолжения речи, Минерва закончила мысль: — Второе: раз уж у нас появились посохи, а следовательно, окружающим известно о наших магических силах, разрешается ли применение заклинаний, которые могут облегчить бытовые условия? Если это не будет выбиваться из общей картины возможностей среднестатистического мага вашей реальности, я бы, признаться, предпочла бы их.

Селендиар ответила не сразу, постукивая пальцами по столу и глотнув чай из своей кружки. Впрочем, МакГонагалл не торопила Вестницу с ответом, поскольку каша казалась действительно вкусной, с нотками яблок и ягод. Хозяйка знала своё дело.

— Первое — если вы выходите со мной, то всё посчитано заранее, и весь отряд обеспечен всем необходимым, — дождавшись, пока подопечные прожуют, чародейка начала отвечать на вопросы, положив руки на стол. — В иных случаях ваш выезд фиксируется Калленом, Лелианой или Жозефиной, после чего интендант выдаст вам требуемое. К нему или к ней можно также обращаться и по бытовым вопросам, в крайнем случае, можно прикупить нужное у Сегритта: это наш торговец.

Что касается второго, то тут я задам вам встречный вопрос: я не заметила, но… что вам было трудно? — Селендиар наклонила голову набок, ожидая ответа.

— Да нет... — Гарри явно застеснялся внимательного взгляда чародейки. — Мы просто... ну... не совсем привычны к такому. Ну, Джин точно.

Вероятно, отвечать за двоих было ошибкой со стороны Избранного. Хрупкий мир, намечавшийся между подростками с утра, треснул. Разумеется, смущенный подоплекой вопроса, Мальчик-Который-Выжил предусмотреть подобного поворота не мог.

— За себя говори, — злобно прошипела Рыжка.

— В таком случае, это прекрасная возможность попрактиковаться в преодолении трудностей, — ободряюще улыбнулась Тревельян, внутренне отмечая реакцию Джинни. Похоже, что она так и не помирилась с Гарри, но в эти разборки Селендиар влезать пока не собиралась: ситуация ещё не дошла до того, что бывшие возлюбленные в бою могут начать кидаться и друг на друга.

Минерва тоже покосилась на своих воспитанников, но дальнейшей эскалации конфликта не последовало, и рубиновласая девушка продолжила: — Впрочем, это не значит, что я запрещаю вам пользоваться своей магией: если не справляетесь своими силами, то пусть помогают магические. Блэкволл, Кассандра и Вивьен идут с нами, поэтому — не задерживаемся.

— Значит, осторожно и без энтузиазма. — резюмировала с некоторым облегчением Минерва. А затем повернулась к гриффиндорцам, которые были заняты прожиганием друг в друге сквозных дыр.

— Молодые люди, вам без моего ведома махать посохами я запрещаю. Не запрещаю, заметьте, вовсе, а именно — без моего ведома. Мы не в курсе пока что даже, как здешняя ткань реальности реагирует на трансгрессию, не говоря уже о большом всплеске энергии. Так что старое правило «пока профессор не видит, можно» больше не работает.

Только сейчас в полной мере осознав, что все их прежние школьные выходки замечались, но по большей части игнорировались, молодые волшебники очень синхронно заинтересовались половицами.

* * *

По пути всё равно пришлось сделать небольшую остановку, чтобы закрыть достаточно близкий к маршруту Разрыв, однако, ситуация была в пределах нормы. Хотя Минерва, на безопасном расстоянии изучавшая Разрыв и на коленке пытавшаяся сделать нумерологический расчет векторов, ведущих в Тень, так не считала. Но, уже примерно понимая ситуацию, говорить ничего не стала. Их провожатые и так были в курсе опасности. Тем не менее, вычислить принцип, по которому их путешествие вообще произошло, у Мастера Трансфигурации, разумеется, не вышло.

Никогда она еще так сильно не скучала по коллегам. Батшеда с ее рунами, Септима и магия цифр, Северус и его знания о Темных Искусствах за гранью дозволенного… да хотя бы та же Сивилла с невероятной, болезненной интуицией, подкрепляемой вопиющими дозами алкоголя!

И Альбус. Разумеется, Альбус с его фантастическими, безумными догадками, нелепыми на первый взгляд, но каждая из которых в итоге — сбывается.

Таким образом сама себя вогнав в меланхолические настроения, Трансфигуратор своих студентов на время оставила в покое.

А те, уже в первую ночь начавшие свыкаться с полевыми условиями, нёсшими в себе не только трудности, но и своеобразный шарм, не только познакомились с таким понятием, как караул, но и приняли в нём непосредственное участие. Разумеется, подросткам досталась смена с Селендиар, а Минерва оказалась в паре с Блэкволлом, чему тот явно, к великой радости МакГонагалл, не возражал.

Признаться, на высокие беседы и преувеличенную серьезность, к которым провоцировало профессора присутствие Тревельян, Минерва не чувствовала себя способной. Так что мужская компания оказалась кстати.

* * *

Утро третьего дня путешествия началось не слишком радужно: свинцово-серое небо и накрапывающий мелкий дождик нагоняли тоску. Однако, уже через пару часов езды отряд обнаружил саму цитадель Теринфаль. Достаточно внушительные укрепления, высокие башни и выделяющееся высокое здание, напоминавшее костел — всё это напоминало попаданцам тушу огромного взрывопотама. Огромного, серого, мощного и... опасного.

Прямо перед мостом, ведущим к воротам замка, толпились ожидавшие приглашения аристократы, приглашённые Жозефиной и Вивьен, и один из них, заметив приближавшуюся Тревельян, тут же целенаправленно выдвинулся к ней.

— Вестница Андрасте! — мужчина, чьё лицо было скрыто искусно изготовленной маской, поприветствовал Селендиар приятным баритоном. — Я лорд Эсмераль Абернаш. Очень рад видеть вас воочию, как и леди Вивьен.

Пока аристократы обменивались дипломатическими любезностями, Минерва осматривалась. И чувствовала неясную, ничем, вроде бы, необоснованную, тревогу. А потому, сделав незаметный жест, подозвала своих подопечных ближе к себе, против воли судорожно сжав посох.

В городе на нее тоже накатывала тревога. Но сейчас неуютнее было в разы. Хотелось повернуть обратно. И кошачье чутье Минерву еще не подводило, сколько она себя помнила.

Да взять того же Избранного: если бы не Альбус, ни в жизнь она бы не позволила оставить мальчика магглам! Но нет же…

И в Школу приехал ребенок в обносках.

…Она говорила Дамблдору, что грядет что-то недоброе. Он же сказал, нет — повелел, оставить происходящее течению судьбы. И одиннадцатилетний мальчик в итоге упокоил одержимого Квиринуса. А ей оставалось лишь скрипеть зубами и с гордо поднятой головой стоять у больничной койки, где спал мертвым сном Гарри, выслушивая едкое шипение змеиного Декана, потрясавшего флаконами с Укрепляющими и прочими Зельями. Оставалось лишь поджимать губы, не вникая в гневные пассажи о собственной некомпетентности и равнодушии.

…Они, все четверо Деканов, еще годы назад хором говорили Директору о том, что его манера выбирать преподавателей на должность профессора ЗОТИ отдает некомпетентностью. И ну вот не могли все мало-мальски нормальные маги в Британии взять и закончиться. Но, тем не менее, несмотря на уверенность Кошки, что кандидаты последних лет ничего доброго детям не принесут, они — оставались.

А ей — оставалась политика невмешательства. Плюнув на которую в начале этого года и схлестываясь ежедневно с Долорес Амбридж, женщина в итоге оказалась здесь.

И в этом «Здесь» на стенах цитадели Теринфаль мелькало слишком много людей в одежде храмовников. По крайней мере, так казалось МакГонагалл.

Гипнотизируя ржу на железной решетке ворот, Мастер Трансфигурации тихо произнесла, повернув голову к хмурившимся вопросительно подросткам:

— Здесь что-то не так. Молитесь Мерлину, чтобы я ошибалась.

Уизли в волнении закусила губу, делая еще один шаг к Декану. А вот Гарри, напротив, весь подобрался и сосредоточился.

«Маленький солдат».

Ведьма отвернулась, вновь сфокусировав внимание на происходящем. Она не знала, стоит ли умиляться верной реакции Поттера на ситуацию. В конце концов, она никогда не хотела, чтоб ее студенты воевали…

Тем временем перед скучающими аристократами наконец открыли ворота, и леди Тревельян прервала свою беседу с Абернашем, чтобы пропустить вперёд оживившихся аристократов. Вестница сохраняла спокойствие, но, едва её глаза обнаружили стоявших почётным караулом храмовников, как пальцы поневоле сжали рукоять посоха сильнее обычного.

Много служителей церкви. Очень много. Сведения Лелианы оказались точными, и в цитадели происходило что-то очень важное, и сама чародейка, которая за годы странствий уже оказалась пару раз в ловушке, ощутила неясную тревогу, хотя застывшие, словно статуи, храмовники показательно держали руки подальше от оружия.

Подопечные Вестницы Андрасте подошли поближе к своей покровительнице, и практически одновременно с ними один из храмовников тоже приблизился к чародейке. Темнокожий, высокий и статный, с непокрытой головой, рыцарь, казалось, был Оловянным солдатиком из знакомой Гарри с детства сказки: настолько прямо он стоял, пусть и — на двух ногах.

— Перед вами рыцарь-храмовник сэр Делрин Баррис, второй сын банна Джеврина Барриса из Ферелдена, — сопровождавший Абернаша слуга подобострастно поклонился. — Сэр Баррис, могу я взять на себя честь представить вам лорда Эсмераля Абернаша?

Однако Баррис напрочь проигнорировал вопрос, поскольку его глаза зацепились за алые пряди леди Тревельян, и храмовник целенаправленно шагнул в сторону чародейки, которая была само внимание.

— Это я передал сообщение Каллену, — голос рыцаря слегка дрожал от волнения, и Селендиар благосклонно кивнула, стараясь успокоить мужчину. Заметив, что Вестница явно не собирается пенять ему за нарушение протокола, Баррис заметно приободрился. — Он говорил, что Инквизиция хочет закрыть Брешь в Завесе. Но... — быстро оглядевшись, Баррис сделал ещё один шаг ближе к Селендиар, понижая голос, — в том, что творит лорд-Искатель, нет смысла. Небо сгорает от магии, а он ничего не делает, пока не заявляетесь вы с такой благородной компанией. Пообещал восстановить честь Ордена, приняв командование бессрочно, а сам — привёл нас сюда?

Глаза Кассандры сверкнули. Женщина, которая знала Люциуса дольше, чем все присутствующие, теперь тоже окончательно перестала понимать шаги своего товарища по Ордену, однако Тревельян по-прежнему сохраняла видимое спокойствие.

— Если Лорд-Искатель изъявляет желание встретиться с посланцами Инквизиции, то отведите нас к нему, — кивнула Вестница, и Делрин, нахмурившись, поманил отряд рукой, успев бросить фразу, заставившую Тревельян почувствовать себя очень неуютно.

— Не с Инквизицией... с вами лично.

Вестницу и её людей отвели в ближайшее здание, где вокруг небольшого стола сгрудились несколько храмовников. Помещение освещалось несколькими факелами, и явно не располагавший к переговорам, а больше к допросам полумрак вызывал ещё большие опасения в адекватности Лорда-Искателя. Рыцарей здесь было значительно меньше, чем во внутреннем дворе, но в воздухе витало практически ощутимое напряжение: казалось, сами храмовники не понимают, зачем их сюда привели.

— Держитесь рядом, — Селендиар жестом поманила Минерву. — Это всё очень странно.

— Вы привели нас в правильное место? — ядовито осведомился Абернаш у Барриса. — Как-то не очень похоже на приёмные покои лорда-Искателя.

— Мне сказали, что он будет ждать нас здесь, — нахмурился рыцарь, и тут же двери в противоположном конце комнаты открылись, пропуская ещё одного храмовника в более украшенных доспехах и крылатом шлеме. — Рыцарь-капитан?

— Вы ожидали Лорда-Искателя? — голос новоприбывшего звучал сталью. — Он прислал меня умереть за вас.

Это было стандартным приветствием храмовников, но голос рыцаря-капитана был каким-то слишком напряжённым. Хотя храмовник и держал руки за спиной, Тревельян почувствовала, как в комнате вдруг стало трудно дышать.

Плюнув на то, что они в мире, о котором им ничего не известно, как и на то, что им бы вести себя тихо, Минерва МакГонагалл тихо зашипела, агрессивно наклоняя голову. Она совершенно точно узнавала это чувство, дежавю растекшееся по телу. Каждое движение мужчины напоминало ей одержимого Квирелла, увидев единожды которого, весь год потом женщина не могла отделаться от неясной гадливости.

Но тут… тут было нечто большее. То, что спирало грудь изначально светлой по своей направленности волшебницы темным удушьем, заставляя повторять предыдущую мысль, озвученную студентам у ворот.

— С ним что-то не так.

Тихий, отрывистый шепот потерявшей всякое самообладание ведьмы, в которой сейчас говорила не чопорная профессор, а десятками лет окруженная потоками разных магических направлений анимаг, прозвучал неприятно-громко.

— Я заметила, — тихо ответила Селендиар, стараясь не шевелить губами.

— Рыцарь-капитан Денам, я привёл с собой представителей Инквизиции, — видя, что молчание начинает затягиваться, Баррис заговорил первым. — Лорд-Искатель не примет их?

По коже Тревельян пробежали тысячи мурашек, когда она почувствовала на себе взгляд Денама. Пронзительный, насмешливый, хищный, словно у изучавшего свою добычу охотника-убийцы. Обилие храмовников более чем сдерживало девушку от того, чтобы хотя бы в открытую спросить, что происходит. Она прекрасно знала, на что способны служители церкви.

— Так вот она какая, вестница перемен, — в голосе рыцаря-капитана скользнуло удивление, смешанное с каким-то странным сожалением. — Главная причина нашей спешки. Какая жалость, что мне так и не удалось подготовить вас всех к её прибытию.

— Рыцарь-капитан, я должен знать, что происходит! — взвился Баррис, поскольку последняя фраза Денама явно относилась к недоумённо переглянувшимся между собой храмовникам.

— Вы должны были измениться, все до единого! А теперь нам придётся избавиться от слишком много рассуждающих рыцарей! — рявкнул Денам, и тут же началось движение, какого Вестница и её отряд хоть и ожидали, но — не в таком ключе.

Потому что обнажившие оружие храмовники набросились на своих же, пронзая не ожидавших предательства товарищей мечами и стрелами, рубя головы оказавшимся в западне аристократам.

— Старший уже близко! — взревел рыцарь-капитан. — Те, кто не запятнан красным, Теринфаль не покинут!

Клинок предателя просвистел в паре сантиметров от лица отскочившей Тревельян, и оказавшийся рядом Блэкволл пинком перевернул стол, заставляя Денама отшатнуться. Кассандра вскинула щит, закрывая МакГонагалл от полетевшей в колдунью стрелы, и блокируя клинком удар ещё одного храмовника-предателя.

Сердце Тревельян учащённо заколотилось, подстёгнутое адреналином. Она была мысленно готова к предательскому аресту, но не к расколу среди орущих от ярости и боли храмовников, убивавших друг друга с самой настоящей и чистой ненавистью. Оглушительный лязг оружия мешал сосредоточиться на опасности, которая теперь была со всех сторон.

Селендиар вскинула посох, и вырвавшаяся из навершия голубая молния отшвырнула ещё одного противника, в то время как Вивьен тоже ответила на акт агрессии. Расположившиеся на втором этаже лучники завопили, когда их тела пронзили появившиеся из-под пола ледяные шипы. Копьё одного из рыцарей лязгнуло о башенный щит Барриса, который лоялист успел выхватить.

Отброшенный пинком лоялист-храмовник сбил с ног Минерву МакГонагалл, и подскочивший к троице попаданцев предатель нанёс свой удар, метя именно в своего бывшего товарища. Алая кровь из рассечённого горла выплеснулась на завизжавшую от такого поворота событий Джинни, которую Гарри ловко увел из под удара, банально дернув ту на себя и в сторону. А взбешенная таким актом наглости Минерва, одним плавным прыжком вскочив на ноги, сотворила своё заклинание.

— Бомбарда Максима!

Душевно расхреначив стену, МакГонагалл поняла сразу же, что с непривычки хороших танцев с посохом в первые же минуты боя не получится. В конце концов, в руках инструмент непривычный. А потому пошла дорогой проторенной и скачков не требующей: трансфигурировала камни в железные доспехи и, отступив назад, воскликнула:

— Пиертотум Локомотор!

Десяток полых железных рыцарей, покорных ее воле, собрались из частей и отсалютовали щитами. Женщина горделиво кивнула. И задорно сообщила в никуда:

— Всегда мечтала это сделать. Защищайте нас!

Расклад сил, казалось, резко поменялся, но Минерва допустила две роковые ошибки, сводящие на нет всю её задумку. Первая заключалась в том, что женщина не догадалась вооружить своих защитников хоть чем-то, поскольку противник всё ещё превосходил отряд Вестницы как по численности, так и по опыту. А следовательно, отсидеться за защитниками не получилось бы при любом раскладе. Пусть и ничтожно малый, но всё же имеющийся шанс рикошета всего одной стрелы мог оборвать жизнь МакГонагалл или её подопечных.

А второй ошибкой было то, что храмовники специализировались на борьбе с магами. И, едва сотворённые защитники выстроились железным кольцом вокруг пятёрки магов, как зарычавший от ярости Денам, отбросивший Барриса, взмахнул мечом, фокусируя свою внутреннюю силу. Антимагический удар накрыл носителей посохов, которых словно наотмашь огрели железной перчаткой, но основную мощь приняли на себя рыцари, осыпаясь на пол железным прахом.

Блэкволл, увернувшись от ещё одного удара, сбил с ног рыцаря-капитана при помощи щита и тут же развернулся, пытаясь помочь лежащему на полу лоялисту, которого ожесточённо бил гранью щита озверевший предатель. Сила ударов была такова, что доспехи храмовника смялись, прорезая плоть острыми краями, однако даже практически сошедший с ума от мук рыцарь пытался хоть как-то держать на себе внимание вошедшего во вкус врага.

Денам с рыком поднялся, и тут же вновь повалился на пол, поскольку Баррис, взревев от ярости, наотмашь полоснул прямо по сочленению доспеха, и практически одновременно подскочившая к сэру Кассандра приложила предателя своим щитом. Настолько впечатляющих результатов как у Красного храмовника она, конечно, не добилась, но хруст ломаемой кости женщина услышала очень и очень явственно.

Бой стих также неожиданно, как и начался. На ногах оставался только отряд Вестницы, Баррис и ещё парочка храмовников, которые держали оружие дрожащими от шока руками. Хрипы умирающих скребли по самообладанию, как когти по стеклу, но, хотя бой утих внутри, он всё ещё продолжался снаружи. Приглушённые вопли и лязг доносились из-за запертой двери, через которую Вестница и её спутники вошли в западню, а также из маленького окошка на втором этаже, где висели пронзённые ледяными шипами лучники.

— Все целы? — встревоженная Селендиар быстро взглянула на своих спутников. — Что с рыцарем-капитаном?

— Он жив, — нахмурилась Кассандра, проверив предателя. — Но долго не протянет.

— Дай ему целебное зелье и свяжи, нужно понять, что происходит, — отрывисто распорядилась чародейка, сохраняя твёрдость голоса. Взгляд зелёных глаз обратился к стиснувшей зубы Минерве, и Тревельян нахмурилась. — Простите, Минерва. Я была готова к предательству, но не к такому расколу.

— Я это уже поняла. Сейчас не имеет значения, кто и чего ждал. Надо уходить. И мне совершенно не понравилось ощущать их магию. И кстати... Протего Максима.

Отряд накрыло сферическим куполом.

— Постарайтесь не покидать зоны действия, он не резиновый. Пока я на ногах, Щит продержится. Или... до первой выходки этих... Храмовников.

Презрительные интонации в голосе хмурой женщины можно было черпать ложками. Именно за ними она прятала то бессилие, что ощущала кожей.

— Дети. Новый план. Уворачиваемся и швыряемся самыми тяжелыми предметами, что видите. Желательно, насмерть. — следующая фраза была адресована уже Селене — Вы там кого-то допросить собирались, вроде бы? Мне вот тоже интересно, сколько в округе еще подобных... пусть будет существ. На людей не тянут.

Гарри и Джинни подавленно переглянулись. Отрывистая речь будто и вовсе не принадлежала их собранной и последовательной Деканше. И очень, к слову, хорошо, что понять, что Минерва подавлена произошедшим, ребята не могли. Держала себя получившая по носу Кошка в руках все еще достаточно хорошо.

Дело в том, что МакГонагалл, обнаруживая непривычные для себя правила игры, начинала злиться.

— Почему вы так?.. — договорить Селендиар не успела, поскольку стянувший с одного из убитых врагов шлем Блэкволл коротко присвистнул:

— Поглядите сюда.

Присевшая рядом с соратником Тревельян обратила внимание на мертвеца, и от этого взгляда чародейке сделалось дурно настолько, что она даже пошатнулась. Словно искорёженное не только ненавистью, но и ещё чем-то непонятным лицо храмовника было испещрено багровыми линиями, которые на первый взгляд могли показаться венами, но слишком уж насыщенным был цвет. И больно красными были остекленевшие глаза мёртвого мужчины.

— Красный лириум?.. — Баррис тоже немало ошалел от увиденного. — Как лорд-Искатель...

— Спросим у него самого, — сверкнула глазами Селендиар, поднимаясь на ноги. Минерва недоумённо подняла брови, и чародейка, выдохнув, пояснила своё решение: — Ты видела, сколько тут храмовников, Минерва. Нас просто перебьют до того, как мы пробьёмся к воротам.

— А пленный лорд-Искатель может приказать им пропустить нас, — нахмурившаяся женщина признала правоту собеседницы. — Вы уверены, что мы сможем пробиться к нему?

— У нас нет выхода, — покачала головой Тревельян. — К тому же, это будет явно легче, чем выходить отсюда.

— Тогда ведите нас.

Дождь усилился, словно погода придавала разыгравшейся трагедии ещё больше драматичности, и на улице крики и звон оружия стали ещё более чёткими. Кроме того, бегущий в сторону главного здания отряд воочию видел ужасающие последствия междоусобной резни. Безжизненные и изломленные тела виднелись тут и там, и хотя среди них было немало трупов предателей, всё же было видно, что отчаянно дравшиеся лоялисты сдавали свои позиции шаг за шагом. На глазах у Минервы в разыгравшимся на одной из башен бою один из храмовников ударил щитом другого, тут же последовал второй удар, а затем, как-то умудрившись поднять над собой закованного в латы бывшего товарища, первый боец швырнул того вниз со стены, заставив МакГонагалл и её учеников похолодеть.

Это была резня во всей своей ужасающей прямоте. Жестокая, кровавая, беспощадная, нечеловеческая. Даже две видимые ими схватки с демонами Тени меркли по сравнению с этим безумием.

Селендиар и Баррис вели маленький отряд, стараясь уклоняться от стычек, хотя ещё одно маленькое сражение пришлось выдержать. К счастью, в этот раз перевес был на стороне лоялистов, поэтому Минерве и её воспитанникам не пришлось вступать в бой, поскольку смертельно бледная Джинни и так была напугана происходящим, да и сам Гарри явно не ожидал такой жестокости.

— Я попробую помочь ещё хоть кому-нибудь, — Баррис повернул голову к Тревельян. — Пробейтесь к лорду-Искателю, мы присоединимся к вам.

— Берегите себя, рыцарь, — кивнула девушка, а затем посмотрела на подростков, которые никак не могли прийти в себя. Их состояние никуда не годилось, и хотя злобно рыскавшая глазами по сторонам Минерва была готова наброситься на любую угрозу, защищая своих подопечных, Селендиар знала, что может настать момент, когда преподавательница попросту не успеет среагировать или будет слишком далеко.

— Гарри, Джинни, послушайте меня, — сглотнув, Вестница постаралась говорить ласковым голосом. — Постарайтесь собраться с силами, потому что сейчас от каждого зависят наши жизни. Я понимаю ваше состояние, поскольку сама была в такой же ситуации, и поговорю об этом позже. Но сейчас мы все можем погибнуть, если вы не соберётесь с силами и не защитите нас от этой участи.

Поттер, прислушавшись и будто бы очнувшись, сосредоточенно кивнул, поправив очки. Уизли же, бессильно оглядевшись, шумно вздохнула и перехватила посох.

— У нас совершенно нет времени на то, чтобы бояться. Вы, молодые люди, пойти навстречу Пожирателям в Министерство не побоялись. Как и, будучи школьниками, вступить с ними в бой. Здесь все — ровно также. Но, поскольку ждать кого-то наподобие Директора Дамблдора бессмысленно, я буду безгранично разочарована, если вы двое прямо сейчас не придете в себя. У Зла лиц — безграничное множество. Если удивляться каждому — можно стоять на месте до самых седин. Чем быстрее мы доберемся, тем быстрее сможем прекратить этот кошмар вокруг.

Слова были правильными. Профессорская интонация — тоже подобрана верно. На рефлексы школьников она действовала безошибочно. Недаром именно Минерва долгие годы была тем человеком, который наравне с капитаном факультетской команды напутствовал игроков. Большинство из них впоследствии дрались не за победу, а за то, чтобы не разочаровать Декана.

Вот и сейчас: Джинни, вдруг вспомнив, что была и одержима, и в Арку нырнула, и чего бы теперь ей бояться-то, встала за плечом Избранного, прикрывая тыл. А тот… для Гарри, пожалуй, никакой проблемы в еще одном тотальном швахе не находилось. За всю жизнь к подлянкам судьбы Выживший успел привыкнуть. И его подавленность была вызвана вовсе не происходящим вокруг.

Он попросту не понимал, каким образом ему нужно исхитриться и использовать посох наравне с остальными. Но вдумчивое лицо соорудил, решив для себя, если что, хотя бы избивать этой палкой врагов, если ничего другого не останется.

— Вперёд! — Тревельян кивнула кратко улыбнувшейся в знак благодарности за попытку привести в чувство своих воспитанников Минерве, а затем маленький отряд стал подниматься по широкой каменной лестнице.

Что было удивительным и настораживающим — их никто не трогал. Рядом с главным зданием было абсолютно пусто, поскольку храмовники переместили свою битву подальше от оплота своего предводителя.

Наконец отряд поднялся к воротам главного здания, перед которыми стояла одинокая фигура в доспехах лорда-Искателя. Предатель смотрел в сторону закрытых дверей и, казалось, его совершенно не заботило ни само сражение, ни возникшая за его спиной угроза. Люциус словно обратился в статую, и не отреагировал даже на гневный отклик Кассандры, призывавшей своего бывшего предводителя к ответу. Напряжённая Вестница сделала осторожный шаг в сторону врага, но тот вновь не пошевелился. Ещё один шаг, снова никакой реакции.

Когда Тревельян поставила ногу вперёд в третий раз, лорд-Искатель резко развернулся к девушке и, стремительно приблизившись к ней, схватил её за грудки. Это было настолько неожиданно, что среагировать не успел никто, поскольку Люциус прикрылся Селеной как живым щитом, потащив ту в сторону дверей, а дальше случилось нечто странное и непонятное для всех, кроме самой Тревельян.

Потому что секунды, которые произошли в реальном мире, Вестница Андрасте испытала как минуты и часы внутри провала в своё сознание.

Вспышка белого света ненадолго ослепила всех людей, а затем по их ушам резанул такой омерзительный визг, что вопли демонов ужаса показались музыкой. Прямо за открывшимися из-за вспышки дверей обнаружился ещё неведомый ранее демон. Покрытое человеческой кожей, выгнутое и голое тело держалось на передних руках и длинных, похожих на лягушачьи, ногах, в то время, как ещё пара недоразвитых рук дёргалась, словно стремясь схватить что-то. Лицо твари заменяли омерзительные шрамы на месте глаз, а усеянный острыми зубами огромный рот был открыт, извергая из себя вопль, который был поразительно похож на крик ненависти человека.

Между напряжёнными пальцами Тревельян пробежали разряды молний, но демон не стал принимать бой. Превратившийся в облако зелёного дыма противник стремительно рванулся вглубь здания, без проблем пересекая мерцавший рядом с алтарём ядовито-зелёный щит энергии Тени.

— Это ещё что за хрень?! — топот обутых в стальные сапоги ног раздался позади маленького отряда Вестницы, но это оказался Баррис со своими храмовниками. — Это был лорд-Искатель?

— Нет, — голос Селендиар отдавал льдом, и по позе девушки было видно, что та, если не в бешенстве, то очень и очень зла. По крайней мере, об этом явно говорили сжатые кулаки. Чародейка медленно зашла в помещение, стараясь успокоиться и внимательно рассматривая зелёный барьер. А затем её голос зазвучал устало и печально: — Лорда-Искателя подменил демон зависти. Мне жаль.

— Демон? — икнула Кассандра. — Но тогда лорд-Искатель...

— Мёртв или в плену, — опустил голову Баррис. — А демон втайне заразил командование и часть рыцарей красным лириумом... Создатель!..

Теперь всё становилось ясным: обилие храмовников, красный лириум, неминуемо обращавший в чудовищ и который принимали служители Ордена, и желание "лорда-Искателя" встретиться лично с Вестницей. Всё это было тщательно спланировано существом из Тени, чей щит сейчас задумчиво изучала рубиновласая чародейка.

— Сэр Баррис, вы сможете развеять защиту? — Вестница повернула голову к рыцарю, и Минерва заметила тёмные круги под глазами девушки. С ней случилось что-то, что потребовало от той немалую часть душевных сил, и сейчас чародейка глубоко и тяжело дышала, стараясь успокоиться. Храмовник, взглянув на барьер, покачал головой.

— Будь у нас чистый лириум, мы бы могли это сделать, — задумчиво постучав по нагруднику, рыцарь развернулся, и его глаза сверкнули решимостью. — Наверняка в кабинете лорда-Искателя ещё есть неосквернённый лириум, иначе мы бы все давно заразились.

— Сэр, — наблюдавшая со стороны лестницы за событиями в крепости женщина окликнула командира. — Предатели идут сюда.

— Мы будем удерживать зал столько, сколько сможем, — голос Барриса зазвенел сталью, и Селендиар коротко кивнула, поняв намёк.

Чародейка повернула голову к своим спутникам, и тяжело вздохнула. Она начала уставать, а кроме того, ей сейчас предстояло озвучить непростое решение, альтернативы которому попросту не было. Она не хотела бросать попаданцев без присмотра, но в то же время каждая секунда промедления была смертельна.

— Вивьен, Кассандра, Блэкволл, вы идёте со мной. Минерва, ты и твои воспитанники останетесь в зале вместе с храмовниками.

Пока Минерва вопросительно вздергивала бровь, среагировал Гарри.

— Ну, счас! Вот с ними?! Вы, блин, уверены?

Несмотря на то, что Джинни думала слово в слово то, что сказал Мальчик-Который-Выжил, она зачем-то его одернула:

— А ну, не спорь! Ей точно лучше знать, что делать.

Пока молодые люди вели молчаливую войну взглядов, сама МакГонагал сухо и немногословно уточнила:

— Причины, по которым мы должны вас бросить, надеюсь, достаточно существенны?

— Ну и манеры, — покачала головой Вивьен, глядя на насупившегося Поттера. — Прямо как у Сэры.

— Они потеряли память, мадам де Фер, поэтому могут не знать чего-то важного, — заступилась за мальчишку Тревельян. — Например, эту необходимость разделиться.

— Ах, в таком случае я приношу свои извинения, — учтиво извинилась старшая чародейка, а затем отошла в сторону, давая возможность поговорить без лишних ушей.

— Причина, по которой я вынуждена принять это непростое решение, проста до неприличия: мобильность, — тихо и быстро заговорила Селендиар. — У вас нет такого опыта сражений, как у нас, а сейчас необходимо действовать максимально быстро. Вы слышали сэра Барриса — долго они не продержатся, а предателей, как мы все убедились, ещё много. Если вы отправитесь со мной, то придётся защищать и вас...

— Мы в состоянии за себя постоять, — Поттер вдруг заупрямился, словно осёл, и тут же стушевался под взглядом преподавательницы, да и сама Селендиар сверкнула глазами, выдавая своё пока что сдерживаемое, но всё же — раздражение.

— Это было прекрасно видно по вашей авантюре в Министерстве, — холодно заключила Минерва, осаждая подростковый максимализм. — Вы думаете, что среди храмовников нам будет безопаснее?

— Храмовники специализируются на борьбе с магами, как вы заметили, но это не означает, что нашим союзникам не потребуется помощь, — ответила Селендиар, поняв, что вопрос адресовывался ей. — В бою решают секунды, и, возможно, именно вы сможете их обеспечить.

— Отделяясь, вы выходите из-под воздействия Протего. Просто уведомляю.

— Как нам действовать? — рыжеволосая вскинула голову, готовая к действиям, и Тревельян кивнула, одобряя такую готовность.

— Займите позицию в центре зала, но не бейте поражающей по площади магией, или если она имеет зелёный цвет. Судя по вашей реакции, вы никогда не убивали, — Минерва, сощурившись, кивнула за всех троих, и Вестница, вздохнув, добавила: — Сейчас — придётся. У меня мало времени говорить об этой теме, — заметив, что МакГонагалл собирается что-то сказать, девушка заговорила прежде, чем та смогла ответить. — Но когда всё закончится, я поговорю с вами об этом. Сейчас помните, что это — самозащита. Не сможете — погибнете не только вы, но и ваши любимые, друзья, соратники.

— Как отличить своих от чужих? — Минерва заметила машущую рукой Кассандру, и торопливо задала вопрос кивнувшей спутнице Тревельян.

— Если не уверены в тех, кто ещё сохраняет людской облик, бейте по тем, кто уже не человек. Скорее всего, будут и такие, в ином случае — отбросьте, оглушите, если вы не готовы лишить врага жизни. Мне пора. Берегите себя и держитесь, я вернусь так скоро, как только смогу.

Дождавшись кивков, Селендиар переключила внимание. А Гарри Поттер тем временем раздраженно и с опаской косился на храмовников до тех самых пор, пока ладонь Декана Гриффиндора не легла ему на плечо и с силой не сжала.

Этот простой жест внушал некоторую уверенность.

С момента, когда леди и её спутники скрылись за одними из дверей, прошло всего лишь несколько минут. МакГонагалл со своими учениками успела лишь немного помочь лоялистам укрепить позиции, создав несколько импровизированных укрытий, призванных защитить хотя бы от стрел, а затем — начался штурм.

Массивная дверь содрогнулась от удара, затем — ещё одного, и храмовники выстроились в линию, выставив вперёд щиты. Они знали, что противник превосходит их числом, но страха не испытывал никто. Желание отомстить за погибших друзей и соратников — да, продать свою жизнь подороже, чтобы Вестница смогла выполнить свою задачу — да, но ни один из рыцарей церкви даже не думал нарушить строй ради своих низменных чувств.

Двери крепости начали поддаваться, затем одна из них слетела с петель, а вторая просто отлетела в сторону, пропуская ревущих в убийственной ярости Красных храмовников. И теперь, как и говорила Селендиар, среди них были и те, кто начал терять человеческий облик: с искажёнными пропорциями, растущими из тела багряными кристаллами, и всю эту кровожадную ораву лоялисты встретили стрелами и воплем, восславлявшим Свет Создателя.

Несколько предателей упали на пол, утыканные стрелами, словно ежи, и мешаясь под ногами другим атакующим, но по-прежнему остававшийся грозным алый вал обрушился на позиции лоялистов, и те, хоть и старались сохранять строй, но их было слишком мало, чтобы выполнить такую задачу. Даже Минерва, которая вновь сотворила несколько оживших доспехов, оказалась бессильна: количество предателей более чем позволяло окружить её творения и обрушить на них целый град ударов.

До всей троицы попаданцев быстро дошло, почему Селендиар просила быть осторожными: люди смешались так, что действительно было сложно отличить своих от чужих. Каждый крутился ужом, стремясь поразить как можно больше противников и не подставить под удар свою спину. В ход шли самые разнообразные и грязные приёмы, кровь лилась ручьями, и это было настоящим испытанием духа Гарри Поттера и Джинни Уизли, которые вместе со своим Деканом бросались заклятьями, стараясь не подвернуться под горячую руку и не навредить своим.

Пару раз к ним прорывались, но в первый раз нападавших отвлёк на себя сэр Баррис, а во второй раз попаданцы справились своими силами, даже несмотря на то, что Джинни лишь каким-то чудом умудрилась увернуться от стрелы, просвистевшей сквозь её волосы. Минерва, не выдержав, рассвирепела, и кусок пола, трансформировавшись в каменный кулак, тут же сдавил лучника, превращая тело в мешанину из плоти и переломанных костей.

И, пока ведьма, окончательно забросив миндальничать и отбросив опасения шокировать своих студентов, примерялась, как получше выцепить из толпы следующую жертву, случилось неожиданное.

Дверь рядом с МакГонагалл слетела с петель, и в бой вмешался новый противник. Красный храмовник, из плеч которого росли багровые кристаллы, по своим пропорциям походил на самый настоящий большой и неизмеримо уродливый шкаф. Тварь мгновенно оказалась рядом с профессором, которая вскинула посох, готовясь отшвырнуть от себя нового врага.

Но не успела.

— Импе...

Прилетевший удар по её магическому ядру был такой чудовищной силы, что Минерва, захрипев от боли, повалилась на пол сломанной куклой, практически под ноги утробно зарычавшему чудовищу, которое и было источником этого удара. Храмовники могли не только развеивать магию, но и бить по магическому ядру и связи с Тенью любого мага, оглушая его. Но, поскольку МакГонагалл не была связана с Тенью, её магическое ядро приняло на себя полную атаку, усиленную Красным лириумом.

— НЕТ!!!

Заметивший угрозу своему декану Поттер заорал дурным голосом, а затем — запульнул во врага Релашио. Однако заклинание, по закону подлости, опять не сработало, как полагается, и зарычавший от боли, пошатнувшийся, но не отступивший от всё ещё остающейся без сознания Минервы, Красный храмовник сделал свой ход.

Тварь быстро отломила один из плечевых кристаллов, а затем швырнула его в Поттера, который, как и полагается ловцу, среагировал на несущийся на него подобно бладжеру предмет молниеносно. Мальчик отпрыгнул в сторону, но ему совсем немного не хватило реакции и опыта в лавировании без метлы, и пролетевший мимо осколок Красного лириума рассёк одежду и кожу плеча Выжившего. Совсем поверхностно, создавая небольшой порез, но Избранный почувствовал себя так, словно к его руке приложили раскалённую кочергу.

Видевший, что профессору по-прежнему угрожает опасность, получивший ранение, Гарри почувствовал, как его разум накрывает пелена бешенства, пульсируя соразмерно мельтешению алых пятен вокруг.

Взревев, аки хвосторога, парень кинулся вперёд, явно намереваясь отлупить исключительно кулаками уже схватившего за волосы бессознательную Минерву Красного храмовника, но тут же, забыв смотреть по сторонам, получил щитом прямо по лицу, отчего выбыл из боя по причине потери сознания.

Джинни, которая была вынуждена отойти от Гарри и Минервы по причине летящих в её сторону стрел, лихорадочно пыталась придумать способ помочь своему профессору, которую Красный храмовник поднял над полом, утробно рыча. Он чувствовал жизнь внутри этой девушки, и его поражённое красным лириумом естество требовало раздавить эту жизнь, уничтожить, поглотить, ещё на один шаг приближая наступление вечной ночи, за которой всегда будет покой и умиротворение.

И тут вмешалась иная сила. Сверкнула молния, и тварь, заревев от боли, отпустила упавшую на пол МакГонагалл, поскольку удар прилетел прямиком в уродливую голову. Зарокотав от бешенства, Красный храмовник повернулся в сторону новой угрозы, и разъярённая Селендиар раскинула руки, выпуская из возникшего перед ней диска сгустки молний. Заклинание обрушилось на противника со всех сторон, и тот мучительно заревел, буквально зажариваясь в своём доспехе.

— Селендиар!!! — Джинни отчаянно замахала руками, привлекая к себе внимание Вестницы.

К храмовникам прибыло подкрепление, поскольку Тревельян не теряла времени зря и смогла собрать под своё крыло выживших в резне ветеранов-лоялистов. И сейчас рыцари Церкви, возглавляемые Кассандрой и поддерживаемые заклинаниями Вивьен, ударили во фланг и часть тыла Красных, вынуждая тех значительно ослабить натиск на защитников.

— Блэкволл, сюда! — заметивший несущего тяжёлый ящик бородатого мужчину, сэр Баррис подскочил к спутнику Вестницы, помогая ему, в то время как Селендиар пролетела сквозь зал Шагом сквозь Тень.

Покрывшийся испариной лоб и набрякшие под глазами мешки выдавали с головой усталость Вестницы, однако, та не могла себе позволить даже мига передышки. Бросив быстрый взгляд на по-прежнему остававшуюся без сознания Минерву, Вестница протянула свой посох подскочившей Джинни, а затем достала из своей поясной сумки целебное зелье. Сейчас уже не было времени проверять реакцию организма МакГонагалл на снадобье из эльфийского корня, хотя профессор, ранее изучив растение, предположила, что оно не навредит.

Поэтому Тревельян, понадеявшись на удачу и быстро откупорив пузырёк, влила его в рот Кошке, проследив, чтобы та проглотила всё до капли.

— Сейчас очнётся, — выдохнула рубиновласая девушка, поднимаясь на ноги и забирая свой посох у Джинни. И тут же замечая краем глаза какое-то движение слева от Уизли.

Она дёрнула Рыжку за себя так резко, что та едва не потеряла равновесие, но сейчас было не до сантиментов, поскольку прорвавшийся к девушкам Красный храмовник нанёс удар, под который Тревельян подставила свой посох, зарычав от возникшего в руках напряжения. Сила удара была страшной, но Селендиар умудрилась изменить угол атаки, и только поэтому её посох — выдержал.

Неизвестно, что бы случилось дальше, ведь противник умудрился подобраться очень близко к двум девушкам. Но тут Джинни вывел из испуганного ступора другой, но очень знакомый голос из-за спины врага. Голос этот зло вырыкнул что-то наподобие «Фераверте». Но — не его.

А затем враг… исчез. А на каменные плиты со звоном упала маленькая кофейная чашечка.

Минерва МакГонагалл, с хищным, грозным удовлетворением осмотрев дело рук своих, сделав несколько шагов вперед, тщательно, ожесточенно растоптала тонкий фарфор каблуком.

В конце концов, то, что противник не успел отреагировать на волшебницу — это были проблемы исключительно противника.

— Благерд, мох-р-рех…* — Минерва, хоть и имела в родне строгого священнослужителя, однако того, что остальными её родственниками были темпераментные шотландцы, это не отменяло. — То есть, вот ведь окаянный.

Наткнувшись на восторженный взор своей студентки и недоуменный — Тревельян, волшебница спешно поправилась. Но прежняя горделивая осанка и степенное выражение лица к ней так и не вернулись. Быстро ощупав голову, грудь и щелкнув между пальцев Люмосом, который словно взбесился и ровным светом первые секунды гореть отказывался, женщина очень быстро поняла, что именно произошло. И разозлилась уже очень, ну очень очевидно, став более всего походить на вздыбленную кошку.

И рядом с этой хищницей как раз сейчас пролетела стрела. Очень не вовремя для самого стрелка.

Коротко рыкнув, ведьма лихо крутанула в руках посох, в развороте вставая перед двумя девушками, словно бы собираясь прикрывать тех своим телом. И стукнула по полу посохом.

— Вот вам вместо солнышка в дождливый день, для ровного загара… Адеско Файр!

Повинуясь указующему персту той, кто его призвал, голодное, изменчивое, рычащее пламя устремилось к балкону, где находились вражеские лучники, благополучно минуя всех остальных участников сражения.

И для тех, кто был отравлен Красным Лириумом, наступил ад.

Доспехи плавились, испаряясь без следа под напором температуры. Те, кто был в них облачен, превращались в пепел за доли мгновений. Каменная кладка плавилась. Разумный огонь, перетекая из формы в форму, ожесточенно пожирал и жертв, и их магию, что была призвана развеивать волшбу.

Любую, кроме пламени адского пекла.

Минерва напряжённо следила за этим, что-то неслышно вышептывая бледными потрескавшимися губами. И совершенно не замечала, как из ее носа стекает немаленькая струйка крови.

Джинни же, вцепившись в рукав Селен, испуганно прошептала:

— Адское Пламя. Прирученное…

Яростное пламя стремительно пожирало Красных лучников, не оставляя даже пепла, и такой ход Минервы значительно облегчил ситуацию внизу. Теперь перевес был на стороне лоялистов, которые уже добивали огрызающихся предателей, загоняя тех в угол или сбрасывая с лестницы, и всё это сопровождалось не только звоном оружия и гневными криками, но и начавшимся выделяться всё чётче и чётче воем многочисленных раненых.

Часть храмовников, благодаря озверевшей МакГонагалл, смогла переместиться к сэру Баррису, помогая тому пробивать начавший мерцать щит, в то время как Вестница замерла в растерянности, не зная как поступить. И не замечая, что Джинни держится за ней, испуганно взирая на своего Декана, продолжающую жечь всё живое на балконе.

Хотя, кто мог выжить после такого пожарища?..

— Минерва, хватит, — Тревельян постаралась убрать из своего голоса усталые ноты, и у неё даже почти получилось. МакГонагалл лишь слегка повернула голову, не теряя сосредоточения, и Селендиар сглотнула, заметив, что глаза собеседницы превратились в кошачьи. — Побереги силы, у нас появилась возможность передышки, и как только Баррис... М-М-МАТЬ!!!

Рубиновласую чародейку спас, как бы это ни было странным, демонический барьер. Появившийся на строительных лесах на противоположном конце помещения Красный храмовник-лучник попросту промахнулся, и если бы он взял немного правее, то стрела не порезала чародейке бок, а вонзилась бы прямиком в поясницу.

Противник контратаковал со стороны барьера, и остававшиеся на ногах лоялисты, возглавляемые Блэкволлом, вновь сцепились со своими бывшими братьями и сёстрами, стараясь не дать предателям подобраться к Баррису и его помощникам. Минерва резко развернулась, направляя навершием посоха пламя в нужную сторону, но… Но всему наступает конец. И Огонь, что ежесекундно старался освободиться из колдовской узды, умчался вверх и пропал где-то под потолком, изгнанный. Еще несколько секунд — и Пламя вырвалось бы из под контроля, по нитям которого дополнительно била магия Храмовников.

Тяжело выдохнув и сгорбившись, волшебница принялась вытирать с лица застывавшую сухими, неприятными дорожками кровь:

— У Альбуса выходит лучше…

— Вивьен! — подскочившая к чародейкам Кассандра закрыла тех щитом аж от трёх стрел, прилетевших одна за другой, хотя и Тревельян, подняв окровавленную ладонь, успела наложить Барьер.

Первая чародейка уже описывала круги посохом, творя заклинание, и едва женщина резко взмахнула своим орудием, как на позициях противника возникла настоящая снежная буря. Свирепый буран оглушительно выл и слепил мириадами снежинок, мешая ориентироваться, превращал предателей в ледяные изваяния, сбивал прицел, сбивал с ног. К тому же на этот раз противников было не только меньше, но и их атака была не такой скоординированной, как вначале.

Это был акт отчаяния, и именно это, к сожалению, делало Красных храмовников ещё более опасными. Похожий на того, кто нанёс Кошке удар по магическому ядру, предатель прорвался сквозь свалку из доспехов, мечей и щитов. Но в этот раз Минерва успела среагировать. Хотя двигали ею на данный момент только гордость и воля, сил уже не оставалось. Но то самое, запрещенное изобретение профессора Трансфигурации сил и не требовало. Только — мастерства.

Несколько сверкающих кинжалов, возникнув прямо из воздуха, помчались вперед, мгновенно протыкая врага и алчно ввинчиваясь в плоть. Если бы перед зачарованной сталью была стена — они бы пронзили и ее тоже, как масло. Бороться с грозным изобретением Минервы МакГонагалл еще не удавалось ни одним Магическим Щитам или доспехам. Эти кинжалы играючи вспарывали и камень.

— Бомбарда.

Следующие чары женщины были уже больше похожи на шепот. Магическое ядро продолжало шалить и требовать отдыха и немедленного сна. Тем не менее, следующему врагу это не помешало взорваться в кашу, находясь прямо в доспехе.

— Сколько... Ещё... Тварей?.. — Да, так было проще. Попросту не считать этих существ за людей. Иначе так можно и сойти с ума…

Из горла волшебницы выходили уже не слова, а хрипы. МакГонагалл медленно сползла на пол. И если бы перед нею сейчас разверзлась земля, с места ее бы это не сдвинуло.

И в этот момент комнату озарила зелёная вспышка, роняя оземь всех присутствующих.

Тревельян поднялась первой, кривясь от боли и стараясь не трогать раненый бок, а затем -наклонила голову, словно прислушиваясь к чему-то. Уцелевшие в драке лоялисты со стоном шевелились, но все были живы, в то время как предатели признаков жизни не подавали.

— Всё, — охрипшим от волнения и усталости голосом сообщила Тревельян, доставая из сумки ещё один пузырёк с целебным зельем. — Остался только демон.

— Я пойду с тобой! — Джинни вскинулась так резко, что чародейка захлопала глазами, удивлённая такой реакцией.

— Джиневра! Окститесь и не мешайте взрослым умирать так, как им вздумается! Вы… — Минерва, не утруждая себя тем, чтобы встать, резко попыталась осадить воспитанницу, но та лишь возмущённо сверкнула глазами, указывая на кровавое пятно на одежде Вестницы.

— Тётя, вы обе устали, она ранена, а он... — Рыжая скривилась, бросив взгляд в сторону по-прежнему остававшегося в блаженной отключке Поттера, — тоже без сознания. А тут ещё и демон!

— Джинни, я польщена твоей храбростью, — выпившая зелье Тревельян поморщилась, но голос чародейки вновь обрёл твёрдость. — Но она не должна превращаться в безрассудство. Ты уверена, что справишься?

— Девочка права, — отряд Селендиар собрался вокруг Вестницы, и Блэкволл, хмурясь, заговорил первым. — Схватка действительно была жестокой, и нам не помешает помощь.

— К тому же, цветик мой, ученица Минервы не кажется беспомощной или безрассудной, — прежде, чем обратиться к Тревельян, Вивьен критично осмотрела Уизли. — Она действует вполне разумно, и я бы рискнула довериться её словам.

Кассандра от комментариев воздержалась, и Вестница, прикрыв глаза, тщательно взвесила все за и против, после чего озвучила вердикт, посмотрев на Джинни взглядом, в котором смешались усталость и благодарность:

— Признаю твою правоту о необходимости помощи. Если ты уверена в своих силах и готова — идём, нужно разобраться с Завистью как можно быстрее.

МакГонагалл, все также не поднимаясь с пола и обнимая вертикально стоящий посох, обреченно махнула рукой, сдаваясь.

— Ну, а что я хотела. Гриффиндор… Итак. Операции с живой плотью я бы сейчас себе не доверила, так что Эпискеи, что для вас, что мне самой придется отложить. Но отправить с вами Защитника я могу — вздохнула женщина, вновь вытерев струйку крови из носа. И прежде, чем кто-то успел возразить, рядом с отрядом возникла серебристая, похожая на призрака, Кошка. Кошка, подозрительно окрасом напоминающая саму Декана.

— Это Патронус. Создается из светлой памяти. Только один, увы. Он поможет вам не пасть духом во время битвы с демоном. Это — прежде всего защита вашего духа от темной энергетики и пагубных эманаций. Очень сомневаюсь, что демоны в этом чем-то отличаются от дементоров. Так что его задача — просто держаться рядом.

Возможно, лекция бы и продолжилась, но опять же, на то, чтобы говорить, нужны силы. Которых ведьма особо не имела. А потому она, умолкнув, устало прикрыла глаза и использовала свой посох, как точку опоры для гудевшей головы.

В конце концов, кошки никогда не спят. А вот дремать могут в любом положении.

— У вас и Защитник — кошка. Надо же…

Бормотание Селендиар ответа не требовало. Но Минерва все же, не открывая глаз, буркнула в тон девушке:

— У меня Защитник — я.

— Только МакГонагалл может защитить МакГонагалл. Мы всегда это знали.

Тихий шепот Уизли волшебница и вовсе проигнорировала. Ее первейшей задачей было не потерять сознание, чтобы Патронус не вовремя не развеялся и не оставил Тревельян.

МакГонагалл и не подозревала, что своим Телесным Защитником очень сильно помогла Селендиар, которая даже выпрямилась, словно сбросив непосильную ношу и ощущая больше уверенности в своих силах, чем было ранее.

Де Фер же с любопытством покосилась на неизвестное ей заклинание, но благоразумно решила воздержаться от вопросов, в то время как Тревельян, не удержавшись, улыбнулась. Её любовь к кошачьим приобретала воистину материальные воплощения. И такую же ощутимую пользу стала приносить.

А теперь — их ждал последний бой.

За большой статуей пророчицы Андрасте обнаружилась арка, ведущая в небольшой, окружённый зубчатыми каменными стенами садик, из которого прекрасно было видно Брешь. Дождь всё ещё не прекращался, и чародейка, стараясь не обращать внимание на холодные капли, сжала свой посох, стреляя глазами по сторонам и силясь увидеть демона Зависти, который, без сомнения, был где-то здесь. Но где именно — девушка не знала.

"Я так хорошо изучил тебя, но ты забрала всю славу себе. Теперь я — Никто."

Этот искажённый, визгливый и дрожащий от гнева и зависти голос Тревельян мгновенно узнала. И тут же отпрыгнула в сторону, уходя от атаки выскочившего из-под земли демона. Впрочем, тварь всё равно бы не попала по девушке, поскольку за Селендиар заступилось ещё одно невидимое для прочих лицо, которое она уже видела совсем недавно.

"Тёмный, отчаявшийся, рвёшься стать живым", — светловолосый юноша в широкополой коричневой шляпе встал между взбешенным демоном и поднявшей свой посох для атаки Тревельян. — "Когда-то я был таким же. Но сейчас — не такой. И тебе таким быть не надо."

Завизжав от бешенства, демон взмахнул руками, стремясь разорвать духа на части, однако юноша пропал прежде, чем тварь успела его зацепить. Зато Вивьен и Тревельян успели сотворить заклятья, и в демона ринулись огненные и ледяные стрелы.

Зависть резко припал к земле, уклоняясь от магических снарядов, а затем прыгнул вперёд, метя именно в Вестницу. Блэкволл сместился влево, закрывая девушку щитом, однако тварь врезалась в мужчину со скоростью поезда, и Страж, не удержавшись на ногах, отлетел в сторону. Стремительный удар демона остановил магический Барьер, и Тревельян зашипела от напряжения, в то время как в драку вмешалась взмахнувшая своим посохом Джинни.

— Импедимента!

Взвизгнувшую тварь отбросило назад, однако Зависть успел сгруппироваться, приземлившись на свои конечности. Селендиар, сверкнув глазами, ткнула навершием посоха под ноги демону, и тот, поражённый огненным взрывом, завопил от боли, шагнув назад и размахивая руками.

Он был в бешенстве. Весь его тщательно выстраиваемый и исполняющийся план в одночасье рухнул из-за этой красноволосой девки, которая ещё и смогла воспротивиться ему, Зависти, деснице Старшего!

Вивьен чиркнула остриём посоха по земле, и ледяной шип стремительно понёсся в сторону чудовища из Тени, которое в следующую секунду нырнуло в появившуюся под ним зелёную дымку, заставив Вестницу напрячься.

Она хорошо знала эту атаку, но боялась больше не за себя. Девушка не знала, успеет ли рыжеволосая ответить на внезапность, и посему наложила на ту Барьер, подставляя себя под удар. Противник среагировал тут же, и Селендиар успела среагировать только потому, что возникший позади неё дух юноши резко толкнул чародейку в сторону, уводя её из-под демонических когтей.

— Да отвяжись ты от меня, гадёныш!!! — заорала Тревельян, которая с размаху огрела Зависть посохом по уродливой голове.

Тот пошатнулся, явно не ожидая такого хода, и тут Джинни взмахнула своим орудием, стараясь как можно точнее скопировать движения Вивьен и Селендиар. Просто наугад, наудачу. И, к изумлению Рыжки, у неё получилось. Вылетевший из навершия небольшой огненный сгусток врезался в плечо Зависти, прожигая в нём омерзительно воняющую дыру, и тот, завизжав, вновь исчез, уходя от атаки Кассандры.

Тревельян напряглась, ожидая очередного внезапного удара, но Зависть почему-то медлил, и это заставляло уже уставшую Селендиар нервничать. Патронус Минервы, рыскавший под ногами отряда, неплохо помогал, но даже ему в одиночку оказалось не под силу заглушить всё более усиливающийся шёпот обитателей Тени, который всегда слышали все маги и чародейки. Он, громкий и настойчивый, таил в себе невообразимую опасность. Особенно сейчас, когда Тревельян уже порядком устала.

— Где он? — Блэкволл встал позади Вестницы, прикрывая её спину, в то время как Кассандра взяла на себя защиту Вивьен и Джинни.

— Не вижу, — прошипела девушка, сжимая посох так, что костяшки пальцев побелели от напряжения. — Он тянет время. Знает, что мне трудно.

Джинни Уизли действительно не зря пошла вместе с отрядом, потому что Селендиар и Вивьен ожидали атаки от пусть и редкого, но всё же демона, снизу. Рыженькая же увлечённо крутила головой по сторонам, и именно это помогло ей заметить странное шевеление на одной из каменных стен Цитадели.

— Стены! — закричала девушка, указывая посохом в сторону аномалии. — Следите за стенами!

Поняв, что его раскрыли, Зависть прыгнул прямиком на Уизли, вопя на таких частотах, что девушке показалось, что её мозг сейчас потечёт из ушей. Сверкнули синим светом навершия посохов старших чародеек, и бросившаяся наперерез демону Кассандра отлетела в сторону, отброшенная страшным ударом, который, не защищай Искательницу Барьер, распотрошил бы её. Уродливая и поразительно холодная рука схватила Джиневру за горло, сдавила его, стараясь перекрыть девушке воздух и сломать шею.

И тут же хватка ослабла, поскольку подскочивший Блэкволл, отбросив щит, рубанул по демонической конечности снизу-вверх, отсекая её. Вскочившая на ноги Кассандра даже не стала поднимать оружие, и от души врезала пошатнувшийся твари кулаком.

Вивьен тем временем успела сотворить позади демона рунический ледяной круг, и едва Зависть наступил на печать, как та сработала, заковав его по плечи в ледяную глыбу.

— А теперь поцелуй бурю, тварёныш, — прошипела Селендиар, навершие посоха которой обрамляли молнии.

Электрические разряды ринулись на пленника с нескольких сторон, оплетая его, как паутина — муху, и визг боли Зависти, распадающегося на мелкие, исчезающие в никуда, кусочки прозвучал в стенах цитадели Теринфаль в последний раз. Тревельян зашаталась, едва не уронив посох, но устояла на ногах, чувствуя, что если она сотворит ещё хотя бы крошечное заклинание, то случится непоправимое. Даже её волосы сейчас были мокрыми и растрёпанными, что свидетельствовало о крайней степени истощения чародейки.

— Вестница? — заметивший возвращение отряда, сэр Баррис подошёл к девушке. Храмовник, несмотря на раны, по-прежнему держался прямо, и Селендиар выпрямилась, ощутив на себе взгляды всех оставшихся в живых рыцарей.

— Я приложила его и за всех вас тоже, — ответила девушка, твёрдым и уверенным голосом. Пусть сегодня выдался очень тяжёлый день, но сейчас она прекрасно понимала, что её слова, которые вот-вот прозвучат, особенно важны. Даже Минерва, уже поднявшаяся на ноги и теперь склонившаяся над Поттером, повернула голову в сторону чародейки, которая продолжала свою речь: — Хотя здесь и властвовала Скверна, сейчас я вижу перед собой людей, воплощающих отвагу и честь. Именно благодаря вам мы победили страшного врага. Ваш Орден пользуется уважением народа. Это — символ, которому нельзя дать исчезнуть. Так воспряньте снова, помогите Инквизиции закрыть Брешь, пока она не поглотила вас всех!

Ответом ей был многолосый рёв воспрявших духом храмовников, среди которых оказался и выживший лорд Абернаш, скромно поклонившийся Вестнице, которая не смогла сдержать улыбку.

Сегодня Инквизиция получила долгожданного союзника.

Примечания:

Благерд, мохрех* — ( подонок, черт подери) с гельского, ругательное.