Легенда о нолонах (Морская легенда) (джен)

Где-то на берегу моря стоял старый маяк. Он утопал в сочной зелени, в пёстрых цветах: красных маках, жёлтых одуванчиках, фиолетовых диких фиалках. Вокруг него в синем-пресинем небе кружились чайки, а на золотом песке резвились маленькие крабы. Таким это место и запомнилось Марине, когда она была здесь в последний раз, — необыкновенным. Прошло много лет с тех пор, как девушка уехала в город, и только теперь, когда в носу приятно щекотало от запаха соли, вспоминала прекрасные дни летних каникул. Её дедушка был смотрителем маяка, поэтому она часто оставалась у него на лето.

— Машенька, внученька, как я рад тебя видеть! — недавно покрашенная красной краской дверь открылась, и из-за неё выглянул пожилой человек в футболке и брюках.

— Дедуля! — она поставила чемодан на дорожку, вымощенную галькой, и обняла старика. — Как давно мы не виделись. А ты снова назвал меня Машей.

— Верно, милая. Ты знаешь, я уже привык, да и в детстве ты не возражала. — сказал старик. — Долго ехала? Наверное, уже и забыла дорогу сюда. Да? — спросил он, гладя Марину по голове.

— Почти. Немного сбилась с пути, навигатор барахлил, и интернет периодически пропадал. — Отстраняясь, сказала она.

Дед с тоской поглядел вдаль. "Ох уж эти их навигаторы и интернеты. Никогда не работают как надо. То ли дело, обычная бумажная карта — просто и надёжно," — подумал он, но решил ничего не говорить об этом внучке. Поспорить они всегда успеют.

— Пойдём в дом, милая. Тебе помочь с чемоданом? — спросил он.

— Нет. Мне не тяжело, сама донесу.

Дедушка с внучкой вошли в дом. Поднявшись наверх по винтовой лестнице, Марина была приятно удивлена: в её старой комнате было убрано, нигде не было видно ни пылинки. Её детские, местами кривые, рисунки висели на стене возле кровати. Всё, абсолютно всё было как раньше.

— Ну как тебе комната, солнышко? — дедушка подошёл к ней. — Я старался следить за чистотой, пока тебя не было.

— Спасибо, деда, но почему? Я не приезжала сюда много лет. Ты мог бы отдыхать, а не заниматься уборкой.

— Понимаешь, здесь вечерами бывает довольно скучно: всё автоматическое, работает по расписанию, следить практически не надо. Тем более, что я часто сюда захожу, рассматриваю твои рисунки, перебираю вещи. Это напоминает, что я не один.

В его словах Марина почувствовала немой укор, почти незаметный, но оставляющий неприятный осадок. Конечно, ей следовало бы почаще навещать дедушку, только работа не оставляет на это времени.

— Не вини себя, звёздочка, я всё понимаю — работа. Я вот тоже мог бы оставить маяк на Николая и приехать к вам, — вздохнул дед.

— А кто такой Николай? Я его не помню,— подняла глаза девушка.

— Николай Степанович? Так это мой знакомый. Его сын ещё бизнесом занялся, сдаёт туристам небольшие домики на берегу. А сам Степанович по дереву вырезает, скамейки делает. Вот и шкаф этот — тоже его работа. — дедушка указал на деревянный шкаф в углу. — Ладно, темнеет. Я пойду, нужно маяк закрыть, проверить, всё ли работает. Отдохни немного, ужинать потом будем.

— Хорошо, деда,— сказала Марина.

Девушка подошла к окну и посмотрела на море. Солнце садилось, окрашивая волны в яркие цвета, а высоко в небе появлялись первые звезды. "А звёзды-то совсем не изменились, и море тоже", — немного с грустью подумала девушка и, слушая шум волн, погрузилась в воспоминания.

Девочка лет десяти, вытряхивая горячий песок из сандалий, бежала к дедушке. Ноги двигались всё быстрее, проваливались в раскалённый песок. Вот, наконец, она выбежала на вымощенную мелкими камушками дорожку и остановилась. Перед ней стоял новенький красный, как закат, велосипед. Девочка смотрела на него, широко раскрыв рот. Из-за маяка, улыбаясь, вышел дедушка.

— Как тебе велосипед?— спросил он, подходя поближе.

— Это мне? Деда, он чудесный! — девочка бросилась обнимать старика. — Спасибо! Можно покататься прямо сейчас? — с мольбой в глазах спросила она.

— Конечно, солнышко, но только не уезжай далеко.

— Хорошо! Не буду! — прокричала Марина, садясь на велосипед.

Она ехала быстро, словно ветер. Как приятно было насладиться чувством полной свободы, когда кажется, что ты летишь, и что ничто в мире не может тебе помешать. "Кроме дождя"— с досадой подумала девочка, когда крупная капля упала ей на нос.

Вернулась домой она уже совершенно мокрая и недовольная. "Как это не справедливо!" — пробубнила она.

— Ты вернулась, Машенька? — дедушка спустился вниз, услышав злой топот.

— Да, дедушка.

— Вот и хорошо. Пойдём скорее в ванну.

После купания, Марина сидела на кухне возле окна и смотрела, как внизу бушуют волны, а чёрные тяжёлые тучи то и дело выпускали ослепительные молнии и грохочущий гром. Ей казалось, что природа смеётся над ней: было прекрасное утро, день тоже, а вечер... Вечер был плохой.

— Дедушка, почему днем было тепло и хорошо, а сейчас гроза? Я даже не заметила, как появились тучи!

— Звёздочка, я думал, ты знаешь, почему появляется гроза. — дедушка сел рядом с ней.

— Знаю, но такое объяснение слишком скучное. Можешь рассказать мне что-нибудь? — девочка посмотрела в глаза дедушке.

— Что, например? Как я выиграл в карты у дельфина?

— Нет, это я уже слышала. Расскажи мне про грозу!

— Ну, хорошо, только сначала поешь.

Воспоминания прервал дедушка, который вошёл в комнату.

— Милая, сколько можно тебя звать? Ужин стынет, пойдём.

После ужина, девушка ненадолго задумалась и, опустив глаза к полу, сказала:

— Дедушка, расскажешь мне ту легенду о грозе?

— Да, солнышко. Садись поближе. — Сказал он и начал свой рассказ.

Как рассказывали старые моряки, слышали они эту историю от своих предков, а те от своих. Когда-то давно, была в этих местах одна деревенька, в которой жили рыбаки. И верили они, что штормами на море управляет особый народ нолоны. Легенды говорили, что они были прозрачными, как вода,но могли принимать и облик человека. Многие верили в существование нолон, приносили в особые места дары, чтобы попросить хорошую погоду. Но был один юноша, который не верил в это и считал, что нолон — просто сказки для детей.

В день летнего солнцестояния, когда остальные жители деревни шли к старому дереву, чтобы принести свои дары нолонам, Виркор решил не идти с ними, а спуститься по крутому спуску к берегу моря. Но мать его считала иначе.

— Виркор, куда ты идёшь? Нам в другую сторону, — сросила она.

— Идите, я вас потом догоню. — Он подумал, что может совершить что-нибудь грандиозное до начала праздника. Потому что сегодня ему и ещё некоторым молодым людям должны дать новые имена и определить, кем они станут в обществе. Только вот, чем важнее и грандиознее поступок, совершённый до праздника, тем выше статус.

— Нет, ты должен быть там со всеми. Нолоны могут разгневаться на тебя!

— Ну, мам, почти вся деревня идёт туда, а твой сказочный народ всё равно не поймёт, что кто-то не был у дерева, — юноша повернулся и посмотрел на море. — Тем более что их не существует. Истории для малышей.

— Как хочешь, — ответила устало мать. — Только потом не говори, что я не предупреждала.

Как только толпа скрылась за холмом, Виркор стрелой пустился к морю. С самого детства он приходил сюда, хоть мама и запрещала ему это. Вдруг он услышал чьё-то пение. Виркор огляделся: вокруг не было ни души, но за кустами звучал приятный голос. Когда юноша раздвинул ветки, то увидел симпатичную девушку, плетущую венок из красивых цветов. Под его ногой предательски хрустнула веточка, и девушка обернулась на звук.

— Кто ты? — спросила она и нахмурилась. — Я тебя здесь раньше не видела.

Виркор немного растерялся: он хотел спросить у неё то- же самое.

— Я задала вопрос, — сказала она, скрестив руки на груди.

— Меня зовут Виркор, я из деревни, — удивился он внезапному напору, их девушки всегда были вежливыми и спокойными. — А ты?

— Если я назову своё имя, то мне придётся тебя убить, — спокойно ответила незнакомка.

— Но почему? — юноша отступил на пару шагов назад. Тут он обратил внимание на венок в её руках, сплетённый из олеандра. — Ты не человек!

Девушка рассмеялась. Такой смешной житель суши ей ещё не попадался.

— Верно, житель суши. Ты слышал хоть что-нибудь о нолонах? — спросила она, и тут юноше показалось, что девушка стала немного прозрачные, будто растворялась в воздухе.

Он нервно сглотнул. Конечно, слышал, только вот считал их просто сказкой. Только в старых историях не было ни слова об убийствах.

— Верно заметил. Редко кто остаётся в живых после того, как слышит имя. Поэтому всех тонкостей люди и не знают, — вздохнула нолонка. — Раз уж ты пришёл к нам в гости, то, как хорошая хозяйка, я должна тебя принять. Иди за мной! — неожиданно улыбнулась полупрозрачная девушка.

Виркор сначала было хотел сбежать, но к нему внезапно пришла мысль, что никто из его деревни не был в гостях у загадочных нолон, и юноша согласился. "Я буду первым, кто узнает их тайны до праздника! Тогда все почести будут мои!” — решил юноша. Девушка повела его через густые заросли и через несколько минут, как показалось юноше, они пришли к небольшой немного подтопленной пещере. Её стены были украшены ракушками, разноцветными камнями, узорами и загадочными надписями на языке, который Виркор не понимал.

— Это твой дом? — удивлённо спросил он.

— Не совсем, — уклонилась от вопроса девушка и посмотрела на него так, что все вопросы, которые были у Виркора в голове, сразу же исчезли, будто их никогда не было.

Когда юноша стал рассматривать необычное место, на него навалилась странная тяжесть: тягучий туман в голове путал его мысли и воспоминания, искажал их. Тем временем нолонка толкла в ступке причудливо пахнущие травы, капала соки растений. Пещеру окутал приторный, но в то же время горький аромат трав. Девушка подала гостю деревянную чашку с коричневатым напитком. Юноша, преодолевая сонливость, принял жидкость из рук девушки.

— Что э-это? — с трудом подбирая нужные слова, спросил он.

— Традиционный напиток нолонов, — медовым голосом пропела девушка. — Как раз немного взбодришься перед праздником. Пей.

Юноша поднёс чашку к губам: дурманяще-сладкий аромат так и манил его выпить всё до последней капли. "Знакомый запах. Я его сегодня уже где-то чувствовал”- подумал Виркор, прежде чем нолонка резко влила всё содержимое чашки ему в рот. Приятная на первый взгляд жидкость оказалось невообразимо горькой, но выплюнуть неприятную субстанцию Виркор уже не мог.

“Унда. Меня зовут Унда.” — тихо произнесла девушка.

Через несколько секунд тягучий туман в голове юноши рассеялся, но лишь для того, чтобы голова закружилась с новой силой. Ему чудилось, что его руки начинают исчезать, а яркие искры перед лицом на миг вспыхивали, а затем растворялись в воздухе, ставшем густым, как мёд. Нолонка же, казалось, пела красивую песню на неизвестном языке, но Виркор уже ни в чём не был уверен наверняка. Перед тем как потерять сознание, юноша вспомнил, что это был за запах: олеандр. Тот венок, что плела милая девушка на берегу моря, заросли деревьев со сладко пахнущими цветами у воды, сок растений в его напитке — это был олеандр.

Первым, что он увидел, было склонившееся над ним симпатичное лицо незнакомой девушки. Она обеспокоенно смотрела на него, но, увидев, что он открыл глаза, начала улыбаться. Кто она? В голове было подозрительно пусто, и в этой пустоте кружились вопросы: Кто я? И где я нахожусь? Он ничего не помнил. Совсем ничего.

— Рада, что ты проснулся! — сказала незнакомка, помогая юноше подняться. — Идём скорее, праздник скоро начнётся.

Девушка взяла его за руку и повела куда-то. Узкая тропинка, по которой они шли, проходила сквозь заросли лиан и деревьев с приятно пахнущими цветами. Юноша не переставал удивляться красоте окружающей его природы. Всё вокруг было вроде бы знакомым, но и будто бы было совсем другим.

Вскоре сквозь листву показалось море, сверкающее в лучах заходящего солнца. Девушка вывела своего спутника на мелководье, где собирался народ. Когда незнакомка вела юношу через толпу, многие смотрели на них с интересом, некоторые — со страхом, другие — с некоторым опасением, будто происходило что-то, о чём нужно было беспокоиться, но всё-таки на лицах большинства были улыбки. Его и нескольких других вывели к высокому старому дереву, усеянному розовыми цветами. Вокруг свисали, переплетаясь друг с другом, зелёные лианы, а под деревом возвышался широкий и плоский камень, покрытый причудливыми узорами. Толпа замерла в ожидании. “Интересно, чего они ждут?” — подумал юноша, как из зарослей вышла пожилая женщина в нарядной одежде, держащая резной посох.

Она внимательно оглядела собравшихся и сказала негромким чётким голосом: “Добро пожаловать на праздник Священного дерева! Сегодня мы чествуем тех, кто станет частью нашего народа! ” Старейшина взмахнула посохом, и к ней подошли несколько девушек, в руках которых были прекрасные венки из цветков Священного дерева. “Теперь каждый из обращённых, — сказала старейшина, внимательно смотря на юношу, — получит новое имя. То, которое он заслуживает по праву”. Она поманила его рукой и надела на него венок. “Теперь ты часть великого народа нолонов — защитников моря, повелевающих штормами. Теперь твоё имя — Линн!” Внезапно Линн почувствовал странное покалывание в руках и увидел, что его тело постепенно становится прозрачным, как вода, а на запястьях стали проявляться какие-то символы.

— Что это? — спросил он у Унды — девушки, которая привела его сюда.

— Это символы, с помощью которых наш народ может повелевать морем. Смотри, скоро начнётся самое интересное! — сказала девушка, грустно улыбнувшись. Она изначально не собиралась забирать юношу с собой и отбирать его прошлую жизнь, но раз уж он сам захотел с ней пойти, то, может быть, такая у него судьба — стать нолоном?

После того, как все «обращённые» получили свои имена, Старейшина обратилась к толпе: “Да начнётся буря, сметающая прошлое и открывающая будущее! Пусть она соединит сегодня небо, море и землю в прекрасном танце, который обозначит начала новой жизни для народа нолонов!” Женщина и её помощники подняли кверху руки, и руны на их запястьях засветились разными цветами. На небе, будто из неоткуда возникли чёрные тяжёлые тучи, поднялся ветер, взметая высоко пенящиеся волны — началась сильная буря — начало новой жизни.

— И каждый год, летом, нолоны празднуют День Священного дерева и устраивают бурю в знак соединения двух миров. Вот и вся история! — закончил свой рассказ дедушка.

— Интересно, а что думали о шторме обычные люди? — спросила Марина.

— Ну, этого мы уже никогда не узнаем! — усмехнулся дедушка, смотря на любимую внучку.

В крепком и надёжном маяке горел свет, пока буря за его пределами соединяла небо, море и сушу и кружилась в своём волшебном танце.