Трудности ситхской медицины (джен)

С каждым новым глупым оправданием лицо офицера поставок на голозвонке становилось всё более раздражающим, и спустя пятнадцать минут ни к чему не приводящих переговоров Дарт Фезис приходилось серьёзно себя сдерживать, чтобы не разбить коммуникатор об стену. Или не сломать собеседнику шею — хруст его костей слышать было бы гораздо приятнее, чем ту чепуху, в которой он пытался её убедить.

Останавливало в основном то, что на замену этому не способному сказать ничего осмысленного идиоту придёт следующий, только менее запуганный её, Фезис, авторитетом, и потому менее склонный к сотрудничеству.

— В этой системе сейчас ведутся бои, — в который раз повторил офицер. — Поэтому экспорт ваших компонентов невозможен.

Это, конечно, была полная чушь. Фезис знала, что топливо и металлы оттуда (и из любой системы, где кто-то с кем-то сражался) вывозились регулярно и без особых проблем — а её ингредиенты для недавно разработанного экспериментального препарата при этом «экспортировать» было «невозможно». Не нужно было быть гением, чтобы понять, что — несмотря на официальные положения — в Империи выше нормальной доказательной медицины ставилось абсолютно что угодно: разработки оружия, военная промышленность, кибернетика, которой в последнее время начали заменять всё, начиная от рук и ног и заканчивая внутренними органами и глазами (хорошо, что хотя бы не мозги, думала Фезис каждый раз, когда у очередного пациента было больше металла, чем плоти, и везти его следовало в мастерскую, а не в больницу). В какой-то степени Фезис могла понять такую постановку приоритетов: она и сама не верила в мир с Республикой и мечтающими о полном уничтожении её вида джедаями, она понимала важность усиления обороны и готовности к длительной войне... но эта война была обречена на провал без хороших медиков и эффективных лекарств!

К сожалению, большинство ситхов, похоже, не разделяли её воззрений. Фезис часто ловила себя на желании переломать позвоночники тем, кто решил, что «эпидемиологический контроль» означает «убить всех заражённых и сдать пару тел на исследования (ситху-алхимику, которому самое место в психиатрическом отделении её медцентра), результатов которых никто никогда не увидит», а решение любой проблемы со здоровьем — заменить кибернетикой всё, что можно, и всё, что лучше не надо. Иногда ей хотелось сломать им шеи и смотреть, что они будут делать, с недостатком компетентных врачей, но с боевыми дредноутами на орбите Дромунд-Кааса… Фезис резко выдохнула и прикрыла глаза на секунду, отгоняя слишком приятную мысль. Во-первых, специально устранять важные имперские активы во время войны было нелогично и чревато последствиями как для неё самой, так и для всего её персонала. Во-вторых, даже если бы она и позволила себе такое удовольствие, они просто заменили бы позвоночник кибернетикой, замуровались в броню с экзоскелетом и продолжили принимать такие же идиотские решения. Сферу Биотической Науки следовало объединить со Сферой Технологий и переименовать в Сферу Вживления Имплантов И Имитации Бурной Деятельности.

Фезис прищурилась, и изображение на голозвонке потянулось руками к воротнику и начало хватать ртом воздух. Она придушила несильно и кратко, но это имело свой эффект.

— Прошу прощения, милорд, — просипел человек, всё ещё тяжело дыша. — Я… сделаю всё возможное, чтобы материалы были в ваших лабораториях в кратчайшие сроки.

Его "всё возможное" было обречено на провал или как минимум на миллион препятствий, и на получение материалов "в кратчайшие сроки" не было никаких шансов.

— Постарайтесь, — всё равно ледяным тоном отрезала Дарт Фезис и завершила звонок.

Никакого облегчения это, конечно, не принесло. Работы — административной работы, которую, однако, она не доверила бы никому больше — оставалось столько, что Фезис могла бы утонуть в ней, как в болоте. За дверью кабинета скрипели шасси протокольных дроидов, неуклюже бегающих из отдела в отдел с бесконечными датападами и дата-цилиндрами, несколько проблемных поставщиков оборудования требовали её присутствия, желательно, вчера; нужно было сделать ещё несколько звонков и написать официальное письмо очередному заносчивому лорду, решившему, что это он лучше знает, что нужно её медцентру. Личный коммуникатор последние две минуты разрывался от сообщений личного врача её постоянного пациента, и звук так действовал на нервы, что Фезис мысленно пожелала обоим — и пациенту, и врачу, — скорой и болезненной смерти. Ей точно нужно было отдохнуть, отвлечься хотя бы на секунду, потому что желать смерти своему любимому творению было не в её правилах. Пациент, несмотря на все прогнозы, последние почти двадцать лет был жив и практически полноценен, и Фезис хотелось бы и дальше наблюдать за его случаем (у неё оставалось ещё пятнадцать неиспробованных экспериментальных протоколов лечения его симптомов, нельзя было просто взять и позволить умереть такому материалу). Она взяла коммуникатор и начала просматривать сообщения.

Дверная панель за спиной отъехала в сторону, и Фезис молниеносно развернулась. Рука рефлекторно дёрнулась к мечу, но Фезис остановила себя достаточно быстро, чтобы вошедший не заметил этого. В кабинет смущённо заглядывал её ученик (как она могла отвлечься настолько, что не заметила его приближения?).

— Мастер, — сказал он с сильным акцентом. — Там… проблема. Он оказывает сопротивление. Нельзя… ничего.

Аенн (Фезис не собиралась даже запоминать его бесконечное полное имя), её ученик, был чиссом, и вообще-то неплохо говорил на базовом, но в трудных ситуациях всё ещё терялся и забывал половину правил. От этого его следовало, конечно, отучать, но на это у Фезис попросту не хватало времени. Оставалось наблюдать, как он справляется сам, и напоминать — после нескольких лёгких наказаний хватало серьёзного взгляда, чтобы ученик не делал одну ошибку дважды.

— Не даст ничего делать, — продолжал ученик. — Опасно.

Большинство пациентов её медцентра были ситхами, а в последнее время ещё и тяжело ранеными, растерянными ситхами, доставленными прямиком с поля боя, поэтому ситуация с сопротивляющимся пациентом была обыденностью — но Аенн стал учеником Фезис недавно, и пока не успел привыкнуть. Конечно, за то, что не попытался разобраться сам, ничего не сделал и сразу побежал к ней, проигнорировав остальной старший персонал и забыв всю самостоятельность, Аенн заслуживал наказания… но в этот раз Фезис была готова закрыть на это глаза. Появление ученика сулило долгожданную возможность отвлечься.

Фезис только кивнула и вышла за растерянным чиссом в коридор. По дороге к лифту она быстро набрала ответ на сообщения постоянного пациента — порекомендовала изменения протокола экстренной помощи, которые уже однажды на нём работали — и поравнялась шагом с Аенном.

Видела бы она тридцать лет назад себя сейчас. Ей пророчили значительные посты в Сфере и чуть ли ни место в Тёмном Совете… теперь же она радовалась возможности ненадолго оторваться от документов и увидеть хотя бы одного живого пациента.

Но ни на что другое свой — лучший во всей Империи, конечно — медцентр она не променяла бы.

— Он не хочет обезболивание, — серьёзно пояснял ученик. — Он не даёт ничего делать без. Ситх. Сопротивляется.

Насколько было известно Фезис, на родине чиссов чувствительных к Силе не любили. Аенн, столкнувшись с предрассудками своего народа, сам решил отправиться в Империю и попал на Коррибан. Там его, чудом пережившего испытания и едва говорящего на общегалактическом, и нашла Фезис. На родной планете Аенн изучал медицину, и это стало решающим фактором: с каждым годом в Империи становилось всё больше представителей нечеловеческих видов, включая чиссов, а тех, кто знал, как их лечить, больше не становилось. Фезис были нужны такие специалисты. Ей давно уже было всё равно, к какому виду принадлежали её ученики и коллеги, какого цвета была их кожа и глаза, и сколько у них было конечностей (тем более, в военное время количество конечностей даже у чистокровных ситхов варьировалось). Среди её подчинённых было достаточно инородцев, и каждый из них был крайне компетентным и находился под её протекцией и её надзором. Никто не решался мешать им, но и на ошибку они не имели права: за неудовлетворительный результат Фезис наказывала настолько жестоко, насколько считала нужным (однако, к чести её сотрудников, она уже и не помнила, когда в последний раз кого-то из них приходилось убить). После одного сеанса наказаний молниями Силы даже Аенн навсегда забыл свою привычку полностью игнорировать грамматику общегалактического и заговорил нормально, остальные были не менее понятливы.

Присутствие проблемного пациента стало очевидно ещё до того, как они свернули в нужный коридор. Во-первых, игнорировать значительное возмущение в Силе было практически невозможно. Во-вторых, ситх кричал. Орал так, что окна тряслись. Фезис не смогла разобрать ни единого слова, но пациент, очевидно, был в ярости и готов был убить любого, кто окажется поблизости. Если мог.

Фезис не пришлось даже проверять номер палаты — стоило им с учеником повернуть за угол, как из-за двери палаты прямо перед ними вылетело покорёженное туловище медицинского дроида. Фезис слегка отклонилась назад, чтобы оно не задело её (она с трудом подавила желание поморщиться — это был третий разбитый пациентами дроид за неделю, очередное уничтоженное имущество), и туловище с грохотом врезалось в стену напротив, оставив на ней вмятину — такой силы был бросок. Пациент снова закричал что-то невразумительное.

Эта ситуация действительно не была местом для экспериментов ученика. Не была и достойным местом для применения способностей Фезис, конечно, но чего только не сделаешь, чтобы на секунду оторвать глаза от экрана, поэтому, бросив быстрый взгляд на остановившегося в наполовину боевой стойке около двери ученика, Фезис вошла в палату, и Аенн последовал за ней.

В палате на койке полулежал ситх. Его, видно, только недавно доставили из зоны боевых действий: раны были явно обработаны, но не по стандартам её медцентра (полевые медики делали всё, что могли, и результат был соответствующий). Из функционирующих конечностей у ситха оставалась одна рука. Вторая рука по локоть отсутствовала, как и нога с той же стороны тела, оставшаяся нога была явно повреждена. Пациент не мог встать, но разрушать кабинет это ему совершенно не мешало: на полу лежала погнутая стойка для капельницы, монитор жизнедеятельности был вырван из стены и свисал на проводах, конечности и голова медицинского дроида были разорваны и разбросаны по палате. Увидев Фезис, пациент прекратил кричать и уставился на неё расфокусированным взглядом. Даже в его состоянии было трудно не почувствовать её мощь.

— Я призываю вас успокоиться и прекратить это, — твёрдо сказала Фезис (в её профессии всегда следовало сначала пытаться решить проблему без лишних телесных повреждений). — Иначе вы…

— Синий урод! — зарычал вдруг ситх, уставившись куда-то за спину Фезис. — Прислала ко мне синего урода! Он не посмеет прикасаться ко мне!

Кратко оглянувшись, Фезис отметила, как Аенн с отвращением прищурился. В этом вопросе она была солидарна с чиссом.

Пациенту, однако, не было дела до их отвращения. Он продолжал кричать. Погнутая нога меддроида взлетела в воздух… Фезис подняла руку, и кусок металла завис на месте. Несмотря на свою профессию, — и долгое отсутствие настоящей боевой практики, — она всё ещё была сильнее многих. Точно сильнее раненого, едва живого ситха, решившего устроить в её больнице погром.

— Теперь вами занимаюсь я, — сказала она. — Прекратите устраивать беспорядок.

Это, как и ожидалось, не возимело никакого эффекта. Разъярённый ситх продолжал кричать, уже, кажется, совсем потеряв нить собственных размышлений и выдавая случайные фразы одну за одной.

— Урод! Колоть… не дам! Боль! Я должен чувствовать боль!

Этот тип ситхов Фезис знала и не любила. Они трактовали Кодекс по-своему; одержимые страданиями, они считали свою физическую боль неотъемлемым и чуть ли не самым главным элементом связи с Тёмной стороной. Они утверждали, что, чтобы подчинить себе Силу, одной страсти и гнева недостаточно, поэтому необходимо намеренно искать сражений и пыток (в том смысле, что пытать должны их), чтобы причинить себе как можно больше боли, что с точки зрения Фезис свидетельствовало о необходимости в нахождении во всё том же психиатрическом отделении её больницы. Тех, кто не разделял этих идей, такие ситхи считали "слабыми" (с точки зрения Фезис, нежелание бросаться в объятия пыточных дроидов противника было простым инстинктом самосохранения, отсутствия которого не требовал ни один Кодекс), но многие из них ничем от "слабых" не отличались и, несмотря на своё верование, никакую боль терпеть не могли. Они очень старательно страдали с каждым своим ранением, но страдать вместе с ними почему-то должны были и все остальные. В особенности медицинский персонал и дроиды, бесконечных запасов которых в Империи, к сожалению, не было.

Фезис никому не давала разрешения подвергать её учеников и врачей страданиям без её желания. И тем более не давала разрешения уничтожать собственность её больницы, за которую, конечно, пациент платить не будет, даже если Фезис попытается привлечь его к ответственности. Она почувствовала, как внутри неё поднимается её собственная ярость, которую она не позволяла себе выпускать на волю уже давно.

На разговоры с этим ситхом не стоило тратить ни силы, ни время. Фезис согнула пальцы — металлическая нога сложилась зигзагом и упала на пол. Следом тело пациента расслабилось, и он повалился обратно на койку, моментально потеряв сознание. Фезис повернулась к ученику.

— Он не придёт в себя ещё около двух с половиной часов. Убери этот беспорядок, приведи другого дроида, найди препарат, которым можно успокоить пациента, ты должен это знать. Проведи все нужные процедуры и передай этого пациента кому-то из старшего персонала.

— Да, мастер, — послушно кивнул чисс и поднял с пола оторванный откуда-то кусок металла.

Что ж. Для того, чтобы усвоить, что «убери» не означало «сделай это лично, своими руками» ему всё ещё требовалось время. Видно, в чисском пространстве не водилось рабов.

— И не смей больше беспокоить меня, — продолжила Фезис. — Для таких дел есть другие врачи. Ты знаешь, какие бывают наказания за ошибки, — между пальцев Фезис сверкнули искры.

Не дождавшись ответа ученика, она развернулась на каблуках и направилась обратно к своему кабинету. Аенну было не обязательно знать, как она была рада его вмешательству, и полезно думать, что в этот раз ему повезло, и мастер только из жалости не стала жечь его нервы молниями Силы. Наказание могло подождать.

В конце концов Дарт Фезис уже выучила достаточно обыкновенных ситхов. Настало время воспитать хотя бы одного приличного ситхского медика.

За эти едва ли полчаса объем работы, должно быть, увеличился вдвое, офицеры поставок не стали умнее, а срочные письма и встречи не стали менее срочными, но теперь (Фезис так казалось) сдерживаться и никого из-за них не убить ей стало легче.

А меддроидов нужно было оборудовать щитами. Лучше всего — автоматическими.

Аенн выскользнул из дверей медцентра, осторожно оглянулся и с облегчением вздохнул. В это время суток в Каас-Сити всё ещё кипела жизнь, и даже в престижном районе, где находилась больница, было много людей — но Аенн не заметил и не почувствовал никого знакомого и посчитал, что всё чисто. Он кивнул своей спутнице, и она вышла следом. Оба, стараясь не привлекать внимания, направились к выходу с территории медцентра.

Всего-то два ситха-ученика куда-то идут. Ничего особенного. Всё так, как и должно быть.

— Натяни капюшон повыше, — указал Аенн на базовом. — Ты знаешь, что будет, если нас увидят.

Вообще-то, не конкретно «их», "они" ничего такого не сделали, просто тот факт, что они не были людьми, безопаснее было скрыть. Хотя бы попытаться.

Аенн был чиссом, вторая ученица его мастера, Мири-Во (с подачи Дарт Фезис она быстро стала просто «Мири», потому что так было короче) была с Восса. Аенн видал много нечеловеческих рас, но таких, как Мири, не видел никогда. Волос у неё не было вовсе, кожа была вроде как красной, но может быть и оранжевой — на её лице было столько узоров, что понять, где начинается один цвет, и заканчивается другой, было невозможно. У Мири были светящиеся синие фасеточные глаза, которые неизменно напоминали Аенну об огромных мухах, водившихся у дома его родителей на Коперо. С его точки зрения Мири была чем-то… странным (дома, в Доминации, на неё все бы показывали пальцами), но в глазах среднего имперского гражданина и сам Аенн был не лучше — поэтому им стоило держаться вместе.

— Ты знаешь, куда идти, — сказала Мири-Во.

Голос её был монотонным, она расставляла интонацию по-восски, не так, как было принято в базовом, но Аенн уже научился понимать, когда она имеет в виду вопрос.

— Знаю, — кивнул он. — Просто иди за мной.

Аенн и сам недолго прожил в Империи, но порой доверчивость Мири поражала его. Она легко шла следом за ним и даже не думала, что он может, например, завести в ловушку и убить её — устранить ученика-конкурента. Сама их вылазка была странной и практически спонтанной, и шли они в странное место — любой, кто провёл с ситхами дольше одного дня, заподозрил бы подвох. Сам Аенн точно заподозрил бы.

Но Мири-Во, в отличие от него, никогда не была на Коррибане.

Аенн вспоминал каждую секунду там с содроганием. Он знал, на что шёл, ему казалось, он был готов, но к этому готовым было быть нельзя. Он, не человек, не ситх, едва говорящий на общегалактическом, был там пылью под ногами надзирателей и чистокровных аколитов. Его учёба в Доминации была тяжёлой, а это… это было пытками под видом учёбы, и Аенну, совершенно к этому не приспособленному, приходилось как никогда вертеться, чтобы выжить. По правилам в Академии нельзя было убивать других учеников, но на практике… тот чистокровный выскочка сам напросился. Тело, найденное в гробнице, серьёзное ранение, передозировка стимулятора, не выдержавшее сердце — никто ничего не докажет, Аенн, если что, вообще ни при делах, просто пытался помочь.

Никто ничего не доказал, а через несколько недель Аенн официально стал учеником Дарт Фезис, и все выстроенные в его голове представления о ситхах были снова разрушены. Мастер наказывала его молниями Силы, наказывала жестоко и больно, но каждый раз — не просто так. Получить молнию за неосторожное слово было нельзя, но после любой ошибки Аенн еще долго лечил ожоги, несерьёзные, но болезненные: мастеру не нужны были мёртвые и недееспособные, ей были нужны те, кто мог делать, что надо. Он до сих пор помнил, как корчился на полу от электрических разрядов, когда несколько раз в присутствии учителя перепутал слова на общегалактическом. Дарт Фезис сказала тогда, что медицинский персонал, не понимающий пациента — это неприемлемо, и Аенн больше никогда не делал той ошибки — общегалактический язык давался ему нелегко, но молний учителя он боялся больше.

На Коррибане Аенн усвоил, что ситхи постоянно, всё время боролись друг с другом, убивали друг друга, вставляли друг другу палки в колёса, и был — ему тогда казалось — готов к этому. Но, к его удивлению, в медцентре ничего подобного даже близко не было. Дарт Фезис любила, чтобы всё было по порядку, все знали свои задачи и выполняли их, и в её строгой дисциплине не было места междоусобицам. Если бы кто-то пытался мешать другому, ставя под угрозу эффективность работы медцентра и безопасность пациентов… Аенн не был уверен, что останки этого кого-то (и всех его последователей, и большинства его родственников) смогли бы найти даже по частям.

Если бы он пытался серьёзно соперничать с Мири-Во, Дарт Фезис не стала бы терпеть или что-то объяснять, а просто убила бы обоих. Сотрудничать было выгоднее: у них были похожие проблемы, похожие ситуации, и Аенн, как старший ученик, чувствовал ответственность за неё, попавшую прямиком с Восса на Дромунд-Каас, совсем не понимающую особенностей имперской культуры. Он не мог не помочь.

Нормального ситха из него, видимо, не выходило. Впрочем, Мири была не лучше.

Пройдя несколько кварталов, они сели в спидер общественного транспорта. Видя их ситхские одеяния, другие пассажиры нервно отходили в другую часть салона, и Аенн с Мири остались стоять одни, около окна. Ситхи редко ездили на общественном транспорте, и для Аенна это было особенно удобно: простые горожане и солдаты не станут его трогать, а малая вероятность встречи с другими ситхами также уменьшала вероятность публичного скандала на тему того, что он «синий урод», «грязный нелюдь» и так далее по списку.

Он всё ещё этого не понимал — у него были «привилегии», потому что он был ситхом, или он был едва ли лучше раба, потому что не был человеком? Он и представить себе не мог, что будет, когда — если — он станет лордом.

Аенн задумчиво разглядывал огни ночного Каас-сити, когда Мири-Во заговорила с ним.

— Ты говоришь, там — опасные дроиды. Там солдаты? — спросила она, по-птичьи наклонив голову вбок и уставившись на него своими жуткими глазами.

Аенн уставился в ответ (другие виды часто находили чисские глаза жуткими тоже).

— И дроиды, и солдаты, — кивнул он. — Много дроидов, много солдат. Но мы не будем вмешиваться.

— Если учитель узнает, будут молнии, — согласилась Мири.

О вышедших из-под контроля дроидах-строителях в одном из районов расширения Каас-сити Аенн узнал от кого-то из персонала в больнице. Оттуда привезли аколита, не справившегося с дроидами и упавшего с высоты, прямо вниз, в каньон. Он получил серьёзные повреждения, и вскоре умер прямо в медцентре, и другие медики вскоре о нём забыли, как и о дроидах, но Аенн никак не мог выкинуть эту ситуацию из головы. Однажды ночью он, устав бороться с любопытством, тайком пробрался посмотреть. Укрепления с прячущимися за ними имперскими солдатами и дроиды, атакующие всё, что оказывается к ним слишком близко, прямо на окраине имперской столицы, там, откуда за десять минут можно было дойти до кварталов, где кипела жизнь, показались ему крайне увлекательным зрелищем. А Мири-Во его рассказу просто… не поверила. В Каас-сити, сказала она, не может быть опасных дроидов, потому что на Воссе такие дроиды бывают только в гробницах и пещерах, а в Восс-Ка таких дроидов нет. Каас-Сити, сказала она, защищён лучше, чем Восс-Ка, поэтому Аенн, наверное, что-то перепутал.

Конечно, они поспорили.

Конечно, Аенн пообещал доказать свои слова.

Он чувствовал себя так, будто снова ругался с братьями из-за небылиц, но остановиться уже не мог.

А спидер тем временем заходил на посадку на ближайшей к месту назначения остановке.

* * *

Пластины двери с шорохом разъехались в разные стороны, и в кабинет широкими уверенными шагами вошёл лорд Хетар — Фезис не нужно было даже взгляд от датапада поднимать, чтобы узнать его, она почувствовала его присутствие ещё из коридора. В такое время к ней приходил только он.

Лорд Хетар подошёл к Фезис со спины, положил руки ей на плечи, нагнулся совсем близко — кончик его рога ткнулся Фезис в волосы — и прошептал (Фезис не надо было смотреть, чтобы почувствовать его самодовольное выражение):

— Твои ученики сбежали куда-то. Снова.

Фезис махнула рукой куда-то в сторону его лица, только слегка задев другого ситха по носу, и развернула кресло к нему.

— А ты, стало быть, следишь за моими учениками? — сказала она нарочито серьёзным тоном, подняв бровный нарост.

— Мой ученик их видел, — неопределённо пожал плечами Хетар. — И передал мне.

То недоразумение, что Хетар называл учеником, Фезис бы и на порог Академии не пустила. Медика из него — упрямого, самодовольного и притом не желающего ничего делать — получиться не могло, но Хетар всё равно упорно с ним возился.

Возможно, его просто забавляло, как кипит от злости чистокровный ситх, когда забрак, даже не человек Хетар делает ему замечание.

— Твой ученик следит за моими учениками?

— За всеми следит, — фыркнул Хетар. — Вместо того, чтобы делать то, что надо.

Фезис не стала озвучивать предложений по поводу того, что с этим учеником следовало делать и куда его следовало отправить.

— Ты думаешь, мне есть дело до того, куда ходят мои ученики в свободное время? — усмехнулась она вместо этого.

— Я думаю, что твои ученики только что вылезли из грязи своих захолустных планет и не знают, как принято у нас в Империи, — скрестил руки на груди лорд Хетар. — Неосторожно посмотрят не на того и не вернутся. Обидно, твой чисс только научился снимать мерки для протезов.

О неосторожных взглядах на не тех людей и грязи захолустных планет лорд Хетар знал, пожалуй, лучше многих. Он стал одним из немногих ситхов-инородцев задолго до того, как это стало официально разрешено. Военный врач-забрак, полжизни ползавший по траншеям и лечивший раненых в грязи на поле боя, оказался достаточно восприимчив к Силе и упрям, чтобы будущий учитель заинтересовался им. Так он и попал на Дромунд-Каас, хороший медик, экзотический питомец своего мастера, экспонат, на который другие смотрели со смесью удивления и отвращения… он так двадцать лет и ходил бы в учениках, если бы Фезис, тогда — сама едва ли лорд, не вмешалась, не подстроила там одно, а тут другое, так, чтобы достижения лорда Хетара заметили, и заметили на фоне непростительных ошибок его учителя. С тех пор они оставались коллегами.

Дарт Фезис считала, что лорд Хетар мог бы и сам получить титул Дарта, если бы презентовал свои нынешние достижения Тёмному Совету или позволил это сделать ей. Но тот предпочитал не взаимодействовать с высокопоставленными ситхами вовсе, когда те не были его пациентами, и крепко держался за своё место в её медцентре. Он боялся потерять данную ему власть больше, чем хотел признания, и пытаться повлиять на него тут было бесполезно.

— Времена меняются, — вместо этого сказала она.

— Не настолько быстро, — вздохнул Хетар.

Несколько минут он простоял, глядя в окно, в тишине. В этот раз Фезис нарушила молчание первой.

— Ты же не только поэтому пришёл?

Лорд Хетар нехотя отвёл взгляд от окна.

— Не только. Ты ещё не видела мой последний отчёт?

Фезис покачала головой. Сообщение не было помечено как важное и было отложено на потом.

— В том самом проблемном крыле пациенты снова слышат шёпот. И если бы это были галлюцинации! Мой ученик говорит, в подвале скоро будет невозможно находиться, ощущения почти как в гробницах. Я запретил невосприимчивому к Силе персоналу находиться в этом крыле, и теперь там почти некому работать. На твоём месте я бы как можно скорее вызвал инквизиторов и колдунов, если не хочешь, чтобы твои медики подняли бунт.

Конечно, твой ученик сказал, что там невозможно находиться, «как в гробницах», потому что удивительно, что он вообще эти гробницы пережил, хотела сказать Фезис. Вместо этого она только устало вздохнула и потёрла пальцем переносицу.

Леса Дромунд-Кааса были полны опасностей и пропитаны Тёмной стороной, и город, несмотря на всю свою обычную жизнь, на самом деле мало чем отличался от джунглей. Страшные сказки о призраках в домах и на улицах тут иногда оказывались правдой: не всегда строители знали, на каком месте возводят здание. Не всегда особенно самоуверенные ситхи понимали, к чему приведут их ритуалы и неизведанные артефакты. «То самое» крыло больницы стояло на месте древнего не отмеченного на картах то ли захоронения, то ли места для ритуалов — и перечисление всех вызванных этим проблем заняло бы у Фезис не одну страницу. Раз в несколько месяцев она вызывала туда колдунов, и несколько часов они ходили, читали свои заклинания и что-то махали руками. После этого проблемы прекращались, но неизменно возвращались снова, и каждый раз Фезис не хотелось представлять, что на этот раз подкинули ей ситхские призраки, Сила и прочие малообъяснимые вещи вне её компетенции.

Иногда ей казалось, что проще было бы сделать из этого крыла склад для хранения оборудования. Могло выйти дешевле, чем каждый месяц вызывать инквизиторов.

— Я займусь этим, — сказала она. — И ты займись.

Лорд Хетар вздохнул тоже. Он отошёл от окна и направился в сторону двери, по пути задержавшись у стола Фезис и проведя ладонью по ее плечу.

— Просто хотел напомнить, пока не стало нужно снова всех эвакуировать, — кивнул он. — Может, когда-нибудь они придумают способ разобраться с этим раз и навсегда.

— Может быть… — прошептала Фезис уже закрывшейся за лордом двери.

* * *

— Туда, — Аенн решительно указал пальцем в почти неосвещённый переулок.

Мири ощутимо поёжилась и выше натянула капюшон, но последовала за ним. Аенн чувствовал, как её волнение вибрировало в силе, но ничего не сказал. Дарт Фезис всегда говорила, что страх — это хорошо, пока он не мешает выполнять свои обязанности.

Несколько минут они шли в тишине, пока переулок не закончился открытым пространством. На другой стороне от них находился пост охраны — солдаты выставили укрепления и сидели за ними, согнувшись, держа винтовки наготове.

А за постом между строительными лесами и техникой ходили те самые дроиды. С позиции Аенна их было плохо видно, и сейчас, когда никто их не провоцировал, дроиды оставались относительно спокойными. Нужно было подойти ближе, при этом оставаясь незамеченными (ему не хотелось ничего объяснять охране, и точно не хотелось с ними драться).

Аенн вздохнул и сосредоточился. Это было первым, что он научился делать с помощью Силы: делать себя незаметным для окружающих. Он не становился невидимым, просто отвлекал чужое внимание, заставляя смотреть мимо него, не замечая: вы меня не видите, здесь ничего нет, всё в порядке. Дарт Фезис называла это простейшим обманом разума, против ситхов это, конечно, не действовало (саму Фезис ему не удавалось так провести ни разу), но против обычных охранников и солдат работало почти всегда. Когда Аенн только научился так делать, он ещё неделю чувствовал себя очень могущественным — ровно до первой молнии от учителя.

— Иди за мной, — сказал он (который раз ра вечер? Он давно потерял счёт). — Не отходи далеко.

Мири кивнула, и они быстро, крадучись побежали вдоль стены — солдаты даже не повернули головы в их строну. Аенн быстрым прыжком залез на ящик, и Мири последовала за ним. Они находились сбоку от солдат, но солдаты не могли увидеть их, не подняв голову.

С ящиков открывался гораздо более интересный вид. На другой стороне огромной стройки был ещё один пункт охраны, и там ситуация была гораздо менее спокойной, чем прямо перед ними. Дроид-строитель, странная конструкция на четырёх ногах, атаковал пост, пытался подойти ближе. Солдаты отстреливались из-за укреплений, стараясь, видимо, не нанести дроиду критических повреждений, чтобы потом починить его и вернуть на работу. Меньше через минуту по площадке что-то покатилось — Аенну не было видно, что, с такого расстояния — и четвероногое тело дроида внезапно окутало электрическими разрядами. Он, дрогнув и издав отчаянный, как показалось Аенну, звук, выключился, и на площадку выскочило несколько солдат с сетями. Они быстро накинули сети на дроида и утащили его за укрепления, и что с ним делали после этого, Аенн не видел.

— Ты сказал правду, — констатировала Мири-Во. — Ты победил.

Она порылась в кармане плаща и протянула Аенну кредитный чип.

— Три кредита, — сказала она.

Лицо её при этом выражало такую вселенскую безмятежность, что Аенн на секунду усомнился, что она вообще живое существо.

— Спасибо, — рассеянно сказал он.

Пора было возвращаться, пока солдаты не заметили их. Он давно потерял фокус и теперь, наверное, его "простейший обман разума" не скрывал их присутствие.

* * *

Двери медцентра разъехались в стороны, впуская их внутрь, и Аенн с облегчением вздохнул и снял с головы капюшон — здесь всем было всё равно, какого они вида, до тех пор, пока они были учениками Дарт Фезис и делали свою работу. Мири повторила за ним. Они вернулись вовремя, и, кажется, никто даже не заметил их отсутствия.

Однако стоило им повернуть за угол, все надежды на незамеченное возвращение были разрушены. У окна, задумчиво глядя на улицу, стоял лорд Хетар. Он мельком взглянул на учеников — жёлтые глаза угрожающе сверкнули, Аенн не успел понять, была это игра света или проявление Тёмной стороны, но инстинктивно сделал шаг назад и напрягся, протянув руку к мечу на поясе.

Это, кажется, развеселило лорда. Он усмехнулся (между покрытыми татуировками губами сверкнули клыки) и полностью повернулся к ученикам. Аенн подавил желание убежать, Мири за спиной застыла, как статуя. Представители этого вида с их рогами, жёлтыми глазами и чёрными татуировками вызывали у Аенна необъяснимую тревогу.

— Опять пытались незаметно сбежать? — сказал ситх.

Аенну показалось, что в комнате внезапно стало на десяток градусов холоднее. «Опять»? Он всё знал, абсолютно всё знал, и теперь их с Мири ждало наказание. Они сейчас умрут. Они точно сейчас умрут.

Аенн только открыл рот, чтобы ответить (он даже не надеялся, что это помогло бы), но лорд Хетар опередил его. Он вздохнул (Аенну показалось, очень устало) и, глядя на обоих учеников, заговорил:

— Вы ситхи, а не рабы, — его тон звучал так, будто он объяснял им, дуракам, какую-то очевидную истину. — Никому нет дела до того, где вы ходите после выполнения своих непосредственных обязанностей. Но если при этом вы случайно перейдёте дорогу тому, кому не следует, никто не будет вас спасать.

От взгляда старшего ситха по позвоночнику Аенна пробежал холод. Аенн быстро оглянулся на Мири, потом — обратно на ситха, и вежливо поклонился.

— Спасибо, лорд Хетар, — сказал он (и сам не понимая, за что благодарит, «на Дромунд-Каасе тебя могут убить за взгляд не в ту сторону, если ты не человек» было не то чтобы сильно новой информацией).

Мири-Во повторила его поклон, и они вдвоём направились дальше по коридору, подальше от лорда, и от дверей, и вообще ото всех.

Как только они скрылись за поворотом, Аенн вздохнул с облегчением. В этот раз пронесло.

Имперские операции на Воссе длились уже несколько лет, но только в последние несколько недель всё психиатрическое отделение медцентра было до краёв заполнено пациентами, побывавшими в так называемых «Землях Кошмаров». Дарт Фезис абсолютно не понимала, зачем всем внезапно понадобилось туда ходить, почему никто не придумал, как от этого защититься, и почему именно сейчас, когда пациентов из зон боевых действий хватало и без новоявленных сумасшедших, не сумевших выдержать тамошних «кошмаров». С жертвами «Земель Кошмаров» ничего нельзя было сделать, только осмотреть, вколоть такую дозу транквилизаторов, что на ранкора хватило бы (они имели обыкновение кидаться на всех без разбора), и объявить семье, что помочь никак нельзя, и что они могут забрать своего родственника и поместить в приют для умалишённых, или убить, но не прямо в больнице, пожалуйста, у нас и без ваших семейных разборок хватает работы, спасибо. Дальше шло бесконечное количество отчётов и справок, доказательство недееспособности пациента, и прочая в основном бумажная работа. Этот алгоритм был выработан после первых же прибывших с Восса, и показал себя единственным эффективным вариантом: несмотря на все эксперименты и попытки лечения с первыми оказавшимися в «Землях Кошмаров», ничего не помогало, и такие пациенты были признаны пустой тратой ресурсов Империи.

Теперь самым главным ресурсом, тратящимся на них, было терпение Фезис к делам бюрократическим.

Нет, она всё-таки не могла понять, почему все эти ситхи и солдаты не могли совершить какой-нибудь защитный ритуал перед походом в Земли Кошмаров, или просто туда не ходить (что там могло быть такого важного, в публичных источниках не писали, а выуживать из старых контактов и знакомых засекреченную информацию у Фезис не было ни сил, ни времени). Её ученица, восска Мири-Во, тоже не могла ответить на этот вопрос — восские солдаты и сами старались не приближаться к Землям Кошмаров без особой необходимости, хотя защитные обряды у них были, и пытались предостеречь и имперские, и республиканские войска от походов туда.

Судя по количеству жертв восского проклятия в медцентре, предостережения были бесполезны, и теперь Мири-Во была негласно признана самым важным экспертом по Землям Кошмаров во всём медцентре. По всем вопросам, связанным с жертвами странной восской болезни, теперь обращались к ней.

— Можешь попробовать свой ритуал ещё на троих, — выдала инструкции Фезис, устало вздохнув. — Потом возвращайся к делам, которые имеют смысл.

— Да, мастер, — кивнула Мири-Во, и Фезис послышалось явное разочарование в её голосе.

К разочарованиям ей следовало привыкать.

Но Мири-Во не успела даже выйти за дверь кабинета Фезис, когда дверные пластины разъехались в стороны, впуская внутрь ещё одного посетителя.

— Милорд, прошу прощения за беспокойство, — сказала лорд Лашия, быстро поклонившись только чтобы соблюсти приличия. — У меня… интересный случай среди прибывших с Восса. Запрашиваю присутствия вашей ученицы, — она кивнула на Мири.

Лорд Лашия была одной из сотрудников-не людей, мириаланкой с жёлто-зелёной кожей и покрытым татуировками лицом. До того, как стать ситхом, она была джедаем-целителем, но после работы инквизиторов в подвалах Коррибана отказалась от джедайского учения, и Фезис взяла её под свою защиту. Никогда не знаешь, чьи знания и техники могут быть полезны, подумала она тогда, и целительские навыки Лашии — не исключение, будь они сколько угодно джедайскими.

Просто так отдавать учеников в распоряжение других лордов (даже собственных подчинённых) было не в правилах Фезис.

— Поясните, — потребовала она. — Мы все видели безумцев из Земель Кошмаров, лорд Лашия, и я не нахожу в них ничего «интересного».

Лицо мириаланки скривилось так, будто она то ли попробовала что-то очень кислое, то ли запланировала убийство, но через секунду она вернула себе самообладание.

— Этот не такой, как все остальные, — затараторила она, что-то открыв на своём датападе. — Ситх-ученик, человеческий мужчина, по отчёту руководителя экспедиции из Службы рекламации, не проводил никаких ритуалов перед тем, как зайти на эту территорию, и находился там точно не меньше, чем остальные, прибывшие с ним. На первый взгляд ведёт себя как остальные жертвы проклятия, но при правильном воздействии начинает реагировать на внешнее воздействие и отвечать на простые вопросы!

Лорд Лашия перевела дух и посмотрела на Фезис.

Фезис была вынуждена признать, что это и правда было интересно. Настолько, что ей самой хотелось это увидеть.

— Ведите, — кивнула она. — Мири! Идёшь с нами.

— Да, мастер, — ответила восска, и втроём они вышли из кабинета в коридор.

Всю дорогу лицо Лашии выражало крайнее недовольство — Фезис подозревала, что женщина не любила конкретно её, но у неё не было ни времени, ни желания что-то с этим делать, в конце концов, если бы Лашия решила атаковать открыто, у неё не было бы никаких шансов — но это выражение преобразовалось в уверенное и самодовольное, как только она приказала охранным дроидам отойти и отключила энергетический щит, закрывающий палату для особо буйных пациентов.

На больничной койке, прикованный за руки и ноги, лежал молодой человеческий мужчина. Он мотал головой из стороны в сторону, то и дело ударяясь ей о края кровати, специально покрытые мягким материалом (Фезис и не подозревала, что из его позиции можно так изогнуться, но жертвы восского проклятия продолжали удивлять), и бормотал себе под нос что-то невразумительное. На появление в палате троих ситхов он никак не отреагировал, и Фезис сначала подумала, что Лашия зачем-то её обманывает. Но мириаланка вышла вперёд и подошла к пациенту.

— Смотрите, — сказала она и замерла.

Фезис прислушалась к Силе. Лашия воздействовала на разум пациента, недостаточно сильно, чтобы заставить его подчиниться её воле, но достаточно, чтобы усилить его концентрацию и внимание — на нормальных должно было действовать, как мягкое успокоительное. Пациент прекратил бормотать и вертеться.

— Посмотри на меня, — громко, приказным тоном сказала Лашия. — Посмотри на меня. Скажи, где ты находишься?

— В больнице… на Дромунд-Каасе, — ответил пациент.

Его речь была нечёткой, как у пьяного или засыпающего, но разобрать слова не составляло труда.

— Как давно ты тут находишься? — продолжала Лашия.

— Три дня.

Напряжение Лашии чувствовалось в воздухе, и она не могла продолжать так долго. Вскоре она на секунду закрыла глаза, и пациент снова начал ёрзать и издавать нечленораздельные звуки. Лашия с облегчением выдохнула и повернулась к Фезис с выражением триумфа на лице.

— Он реагирует на простые просьбы, — объявила она. — Понимает обращённую к нему речь, отвечает на вопросы, следит за ходом времени! Я подозреваю, что его личность всё ещё сохранна там, внутри, за этим… влиянием проклятия.

Подозрения Лашии были для Фезис абсолютно бесполезны, но эффект, который она показала, был и вправду необычен.

— Вы попробуете сделать то же самое с несколькими другими пациентами, чтобы проверить, работает ли такое на них, — приказала она. — Потом мы решим, что делать с этим.

Тот же самый эксперимент, проведённый на нескольких других случайно выбранных пациентах, ситхах и солдатах, не дал никаких результатов. Лашия делала всё то же самое, — Фезис внимательно прислушивалась к Силе и точно знала, — но люди продолжали кричать, дёргаться и пытаться вырваться из оков, удерживающих их на койках. Ничего похожего на проблески сознания они не выказывали.

Это и вправду было интересно и заслуживало дальнейшего изучения.

— Вы возьмёте мою ученицу, — вынесла вердикт Фезис. — И изучите с ней восские ритуалы для защиты от этого «проклятия». Вы попробуете составить план лечения и осуществить его. Я жду результатов.

Никаких результатов на самом деле она, конечно, не ждала — проклятие с Восса показало себя неизлечимым и прилипчивым — но это должно было занять Лашию достаточно надолго. Судя по тому, что она вообще додумалась проводить над пациентами такие эксперименты, свободного времени у неё было слишком много.

Дарт Фезис бросила на лорда Лашию и свою ученицу последний взгляд, показывающий, что у них не было никакого права на ошибку (если они провалят такой эксперимент, подумала Фезис, они могут не выйти из этого живыми), и отправилась обратно в свой кабинет. У неё, в отличие от лорда Лашии, свободного времени не было.

* * *

Лашия недовольно смерила ученицу Дарт Фезис взглядом. Пустые светящиеся фасеточные глаза, слегка приоткрытый рот и вопросительный наклон головы в сторону придавали её лицу исключительно тупое выражение. Лашии не слишком хотелось иметь с ней дело — она ожидала, что Фезис откажет, она всегда так делала — но Мири-Во была единственной, кто знал о Землях Кошмаров и защите от них хоть что-то, и мириться с ней пришлось бы всё равно.

— Я слышала, вы говорили о ритуалах, ты и твой мастер, — сказала Лашия, стараясь звучать строго. — Что это за ритуал и можешь ли ты попробовать его на нашем подопытном?

Своих учеников у неё никогда не было, и как обращаться с чужими, она не имела понятия.

Мири-Во ещё больше расширила глаза и кивнула.

— Это восский ритуал, — сказала она. — Я могу провести. У меня есть материалы.

«Это восский ритуал» было… совсем не информативно, но Лашия не могла представить себе, как можно слушать более длинное объяснение со странной восской интонацией, поэтому просто кивнула.

— Хорошо. Я буду наблюдать, — сказала она.

Оставалось составить план действий на случай если ритуал (как от него и ожидалось, в этом медцентре никогда ничего не бывало просто) не сработает.

Лашия плохо понимала, что происходило дальше. Мири-Во, сохраняя всё то же тупое выражение лица, сжигала в чаше какие-то то ли ветки, то ли листья, обрызгала лицо пациента водой, что-то бормотала на своём языке, даже погрузилась в какое-то подобие медитации. Зрелище заворожило бы её, будь она всё ещё джедаем, но теперь оно вызывало только раздражение и нетерпение. Лашия не любила не понимать, и одно только наличие у ученицы Фезис каких-то недоступных ей знаний заставляло её кулаки сжиматься. Прищурившись, она наблюдала и прислушивалась к Силе, стараясь разобрать принцип работы этой странной восской практики. Она чувствовала напряжение и фокус ученицы, чувствовала проблески сознания пациента, скрытые среди вихрей вызванного Землями Кошмаров безумия, но тянущееся к поверхности каждый раз, когда восска произносила одно из своих… заклинаний. Как это работало, она понять не могла, и это злило. Наверняка восска осуждала её, её и всех остальных, за то, что они не понимали традиций её родной планеты.

Не то чтобы понимание этих традиций имело какую-то цену, напомнила себе Лашия. Мири-Во, как и Лашия, как и все остальные, была здесь, потому что и до тех пор, пока была полезна Дарт Фезис, и её происхождение не играло в этом никакой роли. Если бы Фезис нашла себе другого специалиста по восской магии, или другого ситха, владеющего техниками джедаев, Лашия бы снова вернулась в коррибанские пыточные (она едва ли помнила, что там происходило, но один вид одеяния инквизиторов заставлял искры плясать на кончиках её пальцев), а Мири-Во была бы уже мертва.

Лашия закрыла глаза на секунду, прерывая поток бессмысленных мыслей. У неё была важная задача, и ей нужно было наблюдать за восским ритуалом и анализировать его. У этого ритуала был потенциал — Лашия ясно чувствовала реакцию подопытного — но он был слишком слаб, чтобы оказать существенный эффект. Пациент не пришёл в нормальное состояние, даже не отреагировал на происходящее. Этого и следовало ожидать, ничего никогда не бывало так просто, но Лашия не могла позволить себе просто так сдаться. Поэтому, как только Мири-Во, выйдя из своего медитативного состояния, с потерянным выражением лица обернулась к ней, она пресекла любые попытки закончить на этом.

— Этого недостаточно, чтобы дотянуться до его сознания и полностью уничтожить эффект проклятия, — сказала она, стараясь звучать так, будто не потерпит возражений. — Нужен другой план. Исследование.

Мири-Во кивнула со всё тем же потерянным выражением лица, и следующие часы стали для Лашии практически пыткой. Ей нужно было больше информации о восских ритуалах и о Землях Кошмаров. Изучение архивов и официально доступных Империи данных дало мало, и единственным источником стала Мири-Во. Специфически говорящая на общегалактическом восска с трудом могла объяснить сложные (иногда и вовсе существующие исключительно в её культуре) понятия, и, чтобы записать описание и предназначение ритуалов, Лашии приходилось подбирать десятки уточняющих вопросов и постоянно угадывать. Тут, подумала она уже спустя полтора часа допроса, навыки коррибанских инквизиторов пришлись бы весьма кстати.

Если бы они, конечно, могли понять, что говорит Мири-Во.

— Твои благовония — они для чего? — в который раз спросила Лашия.

— Целители используют, — уклончиво (возможно, не специально, но Лашии уже казалось, что её специально водят кругами) ответила восска.

Бить молниями учеников Дарт Фезис нельзя, напомнила себе Лашия. Совсем нельзя, даже если эти ученики тупы, как болотная гизка, и не могут нормально ответить даже на самый простой вопрос. Нельзя хотя бы потому, что тогда Фезис будет бить молниями её, и ей это совсем не понравится.

— Используют для чего?

Восска посмотрела на Лашию так, будто та была совсем слабоумной.

— Для ритуала.

И снова они были там, откуда начали. Нет, бить молниями учеников Дарт Фезис было совсем нельзя...

Лашия только хотела знать, имеет ли это всё — благовония, чаши, какая-то вода, — практическое значение, или просто используется, потому что так принято, и никак не помогает в самом обряде. Она не была с Восса, не занималась ситхским колдовством и не знала ничего о создании ритуалов, поэтому каждая способная помочь деталь была важна, только вот предоставлять эти детали Мири отказывалась. Нет, всё-таки она намеренно водила её кругами! Не зря же этот народ жил настолько изолированно.

При недоступности традиционных методов ведения допроса придётся воспользоваться остатками джедайской дипломатии, подумала Лашия.

— Послушай, — она отложила датапад и подняла взгляд на Мири. — Во-первых, нам приказали найти способ полностью вылечить того пациента. Всё, что с ним происходит, — следствие восского проклятия, и мне нужно знать, что именно и почему делают ваши целители, чтобы помогать таким, как он. Во-вторых, если мы не справимся, ты знаешь, что твой учитель с нами сделает.

Угроза сработала. Удивительно тупое выражение лица Мири-Во сменилось на испуганное.

— Не надо, — сказала она. — Я могу рассказать.

* * *

Лашия записала обряд для защиты тех, кто заходит в Земли Кошмаров, и несколько обрядов восских целителей, не имеющих к Землям Кошмаров никакого отношения. Это помогло мало. Для некоторых ритуалов целители использовали жизненную силу третьего лица, чтобы передать её пациенту (даже если бы это можно было адаптировать для лечения проклятий... Лашия даже представлять не хотела, откуда придётся брать чей-нибудь ещё разум), другие не были предназначены для исцеления разума, третьи были настолько сложными, что даже самые детальные объяснения Мири не делали их понятнее. Для всех требовались материалы, которые было проблематично достать на Дромунд-Каасе — листья растущих только на Воссе деревьев, особая посуда с восскими орнаментами, вода из определённых источников (Лашия подозревала, что воду можно использовать любую, но проверять, что будет, если не придерживаться всех правил, было себе дороже). Ситуация складывалась не из лучших: на исследование ушло много времени, и, хотя пока Дарт Фезис не стояла у них над душой и не требовала результатов (она пока вообще ничего не требовала, последний раз, когда Лашия видела её, она выглядела так, будто хочет то ли проспать пятнадцать часов, то ли убить всех в этой комнате), никто не был бы рад задержкам, и любое потерянное время могло иметь критическое значение: никто не знал, как долго проклятие останется излечимым (да и было ли оно излечимо вовсе, было неясно, все усилия Лашии и Мири могли оказаться напрасными).

— Защитный ритуал не помог, — резюмировала Мири, с очень растерянным лицом просматривая записи. — Другие — не для этого. Может, есть ситхский обряд?

— Может, и есть, — кивнула Лашия. — Пойдём.

Она не знала, что искать в записях о ситхском колдовстве, и понимала, что, скорее всего, о самых действенных ритуалах в архиве не будет ничего (Сфера Древних Знаний хорошо хранила свои секреты), но это было лучше, чем ничего. Создание видимости работы, чтобы избежать наказания.

Восска вопросительно наклонила голову в сторону.

— Куда?

— В архив.

* * *

Лашия уже давно была гражданкой Империи, она была, в конце концов, лордом ситхов, но публичные места всё ещё заставляли её чувствовать себя неловко и не к месту. Для неё восска Мири была странным и непонятным существом, но и она сама для многих в Империи была не лучше. Она поправила воротник плаща и капюшон и вышла из спидера такси. Мири тихо последовала за ней.

— Посмотри, есть ли тут ещё что-то о вашем колдовстве, — тихо сказала ей Лашия.

Она сомневалась, что имперские архивы хранили какую-то информацию о Воссе, кроме высокомерных отчётов совершавших первый контакт дипломатов, и в них точно не могло быть ничего, чего не знала бы Мири… но попытаться никогда не мешало.

Сама Лашия хотела попытаться найти что-то среди ситхских целительских ритуалов, и ей точно не нужно было, чтобы у неё над душой стояла мало что понимающая в ситхской магии восска.

* * *

Спустя… несколько часов? Целый день? Лашия совсем не следила за временем, — бесконечные слова, символы и схемы уже стояли перед глазами сплошной стеной текста, и она совсем не понимала, что читает. То, что Мири-Во, закончившая изучение доступных общественности записей о Воссе ещё в первый час в архиве, всё оставшееся время сидела на стуле рядом и внимательно на неё смотрела, никак не помогало. На Воссе, видно, не учили не пялиться на людей, когда они работают, раздражённо подумала Лашия. Но это время не было потрачено зря.

Лашия не любила не понимать, но ситхское колдовство оставалось тем, чего понимать она и не хотела, то ли по какому-то глубоко засевшему в мозгу джедайскому предубеждению, которое в подвалах Коррибана вытравить не смогли, то ли из-за интуиции, подсказывающей, что лезть туда надо не всегда и не всем.

— Я закончила, — сказала она

Мири наклонила голову и сделала такое выражение лица, что её глаза стали ещё больше.

— Вы что-то нашли? — спросила она.

— Много что, — кивнула Лашия.

О ситхском колдовстве она знала мало что, и никаких ритуалов ей проводить никогда не приходилось. Она, как и любой ситх, умела использовать молнии Силы, знала обыкновенные целительские техники, и умела влиять на разум, но возможности и необходимости изучать что-то сложнее у неё никогда не было. Даже базовые ситхские техники исцеления, которые ученики изучали ещё в Академии, были ей незнакомы, но для работы хватало и своих, и того, чему она научилась за годы в медцентре.

Теперь пришлось наверстать упущенное. Ситхские техники исцеления и контроля разума были гораздо менее похожи на джедайские, чем она ожидала, но она могла их повторить. Она читала описания более сложных ритуалов, — что-то подсказывало ей, что пробовать это ей не стоит, и Лашия с трудом преодолела желание закрыть все документы и никогда больше туда не заглядывать — и среди них тоже были... условно подходящие для их целей. Ни один из ритуалов, конечно, не был точно тем, что ей было нужно, но Лашия надеялась, что у неё получится модифицировать их так, чтобы они выполняли нужную функцию. Спустя часы изучения доступных ситхской общественности заклинаний она чувствовала, что может сделать... что-то. Конечно, многие странные детали, как использование собственной жизненной силы, обмен энергией, и исцеление с использованием Силы самого исцеляемого оставались Лашии мало понятны, но она надеялась, что что-то придумает. В конце концов, другого выхода у неё не было.

* * *

— Вы сошли с ума, — холодно сказала Дарт Фезис, с громким стуком опустив датапад на стол. — Это моментально убьёт и вас, и его. Больница — не место для экспериментов, лорд Лашия, если вам так хочется изобрести новый ритуал — проконсультируйтесь с инквизиторами перед тем, как действовать. Я всё ещё жду от вас приемлемого плана лечения.

Лашия нервно прикусила губу и со злостью сжала кулаки. Дарт Фезис была абсолютно права, конечно, но ярость из-за собственного провала это не уменьшало.

И чего она ожидала, пытаясь придумать ритуал, не имея опыта в колдовстве и прочитав пару документов из архива?

— Вы меня поняли? — повысила голос Дарт Фезис.

Лашия с трудом удержалась, чтобы не скривить лицо. Старая ведьма всегда её ненавидела и даже этого не скрывала.

— Да… милорд, — сквозь зубы процедила она и вышла из кабинета.

Ждавшая за дверью Мири уставилась на неё огромными светящимися глазами с такой надеждой, будто она была спустившимся на землю богом. Лашия с трудом подавила раздражение.

— Она сказала, мы убьём его и сами умрём, — сказала она. — Нам либо нужно придумать что-то другое, либо нас отстранят от этого случая…

— И будут молнии, — с невозмутимой восской интонацией продолжила Мири. — Мы умрём.

— Именно.

Это «именно» казалось единственным возможным вариантом развития событий. Ритуал, который они с Мири разработали на основе одной ситхской целительской практики и нескольких восских ритуалов, был сложен в исполнении, и самой Лашии тоже не казался безопасным (она старательно прятала эту мысль на самые задворки разума), но, она была уверена, должен был сработать. Комбинация заклинаний должна была вытягивать жизненную силу и из колдуна, и из объекта колдовства (что, по задумке Лашии, должно было заставить пациента бороться за жизнь и вытащить его сознание наружу), потом направлял её на приведение разума в порядок, после чего всё завершалось усовершенствованной версией защитного ритуала из Земель Кошмаров. Это должно было сработать… или убить их всех.

Варианты в голове у Лашии сменялись с немыслимой скоростью. Попытаться провести ритуал, несмотря на запрет? Если они выживут, это будет ненадолго, Дарт Фезис прикончит их вне зависимости от результата просто за то, что они её не послушали. Найти готовых к общению инквизиторов и попросить их помочь? Лашии нечем было бы отплатить за такую услугу, а просто так за это взялся бы разве что какой-нибудь безумец (связываться с такими было себе дороже). Снова перечитать все записи и придумать новый ритуал? Лашия понимала, что это единственный рабочий вариант, но надежду на свои сомнительные способности к ситхскому колдовству она потеряла ещё в архиве.

Однако всей вселенной, а особенно Дарт Фезис, было абсолютно всё равно, что там у неё было с надеждой и способностями к ситхскому колдовству.

— Возвращаемся к работе, — сказала она, стараясь не показывать Мири своего отчаяния.

Палата пациента была всё такой же, как они оставили её. Молодой человеческий мужчина с привязанными к кровати руками и ногами продолжал бормотать что-то невнятное и дёргаться. Все, прибывшие из Земель Кошмаров вместе с ним, уже давно были отправлены по домам или приютам для душевнобольных, и он один, — к неудовольствию родственников, с которыми даже Дарт Фезис не могла справляться вечно, — оставался в медцентре. С уходом за ним справлялся и медицинский дроид, и Лашия с Мири посещали его палату только несколько раз в неделю — удостовериться, что его сознание ещё не распалось окончательно. Лашия постепенно начинала думать, что лучше бы всё-таки распалось. Она привычно подошла к кровати и взглянула на пациента. Тот никак не отреагировал на её появление, и Лашия вытянула над ним руку, снова, как и все последние несколько недель, сконцентировавшись на ощущении Силы и на ускользающем разуме пациента. Его взгляд снова ненадолго прояснился — достаточно, чтобы понять, что эта техника всё ещё на нём действует, и что продолжение исследований имеет смысл.

— Это не ситхская техника, — монотонно констатировала маячащая у двери в палату Мири.

Лашия фыркнула.

— Конечно, не ситхская, — сказала она.

Это умение она почерпнула ещё в Храме Джедаев, когда тренировалась, чтобы стать целительницей — их учили успокаивать взволнованных и напуганных, простая техника, доступная большинству учеников в Храме. Более сложная её версия работала и на совсем сошедших с ума, и на этом несчастном, посетившем восские Земли Кошмаров. Без сознательного участия пациента Лашии, конечно, нужно было больше концентрации, чтобы уцепиться за его разум, но общий смысл оставался тем же, что и у того, что делали джедаи. Она не видела смысла отказываться от всех Светлых приёмов только из принципа: если они работали и подходили для её целей, Лашия использовала их. Она была ситхом, но также она была целительницей, и от неё ждали результатов, а не полного отречения от прошлого (даже если иногда ей этого и хотелось).

— Не-ситхская техника работает, — продолжила Мири-Во. — Если соединить не-ситхский ритуал и восскую технику, будет работать?

— Предлагаешь придумать что-то на основе этого?

Мири кивнула.

Лашия почувствовала себя очень, очень глупой. Это, то что она делала, уже работало, хоть и недолго, а она, вместо того, чтобы искать способ соединить это с восской магией Мири, смотрела в абсолютно другую сторону. Полный позор. Но Мири-Во была права. Нужно было приниматься за работу — снова.

* * *

Вообще-то Дарт Фезис не ожидала от лорда Лашии и Мири-Во реальных результатов: вся затея с лечением безумия была попыткой чем-то их занять, чтобы их неуемный энтузиазм не мешал работать ей. Но спустя несколько недель абсолютной тишины в её кабинете и отсутствия попыток выслужиться со стороны Лашии… Фезис получила очень интересный— и она даже не преувеличивала — отчет об их работе. Разработанный ими обряд имел право на жизнь и, кажется, давал такое право даже пациенту, в других случаях абсолютно безнадёжному. Она дала добро на реализацию и вызвалась наблюдать.

В назначенный час палата пациента выглядела — и пахла — как пространство восского мистика. Мири-Во расставила повсюду какие-то восские посудины с благовониями, чаши с водой, и теперь ходила кругами вокруг койки с вяло возмущающимся человеческим мужчиной, ожидая, пока Лашия тоже закончит свои приготовления. Лашия бегло просматривала что-то на своём датападе и не обращала внимания ни на что, происходящее вокруг. Когда Фезис вошла в помещение, Лашия подняла голову и кивнула.

— Можем начинать, — сказала она.

Фезис отошла к стене, чтобы не мешать проведению обряда, и сосредоточилась на ощущениях в Силе. Беспорядок в разуме пациента не заметил бы только совсем неодарённый, присутствие ученицы и подчинённой Фезис узнавала, даже не концентрируясь. Оставалось только наблюдать.

Как и многие ритуалы, поначалу снаружи это выглядело так, будто не происходило ничего. Мири-Во стояла напротив койки пациента, Лашия стояла рядом. Выражение её лица показывало высшую степень концентрации, а в Силе Фезис чувствовала напряжение. Лашия тянулась к сознанию привязанного к койке человека, её Сила опутала его, словно кокон, пока Мири, глядя куда-то в пустоту, нараспев читала что-то на восском языке. Запах восских благовоний и сам внешний вид обряда совсем не сочетался с ярким, белым освещением палаты, и на секунду Фезис подумалось, что этому действу место скорее в подвале инквизиторов, чем в её больнице.

Тем временем ощущение в Силе стало меняться. Помимо знакомых отпечатков Мири и Лашии Фезис чувствовала нечто… странное, чужое, тёмное, но не привычно ситхское, настроенное разрушать и уничтожать. Это, видно, и было восское проклятие, засевшее так глубоко в разуме пациента, что просто так его было не разглядеть — а теперь вышедшее на поверхность. Фезис наблюдала.

Она почти физически ощущала, как проклятие, вытесненное из пространства пациента заклинаниями Мири и Лашии, заполняло комнату: воздух будто стал на несколько градусов холоднее, и Фезис рефлекторно, уже по привычке сконцентрировалась на защите своего разума. Проклятие в такой дозе вряд ли могло быть опасно для неё, но сойти с ума из-за такой глупости (хотя Фезис казалось, что она и так давно сошла с ума, с её-то профессией) было бы… как-то неприлично. Лашия выглядела так, будто уже готова просто свалиться в обморок (неподготовленным нельзя заниматься ситхской магией, подумала Фезис), Мири продолжала читать восские заклинания, тело пациента на койке задёргалось, словно он пытался сопротивляться.

А потом всё закончилось. Лашия шумно выдохнула и оперлась о кровать, словно у неё не было сил.

— Нужно забрать его отсюда, пока оно не вернулось. Оно всё ещё здесь, — сказала она.

Фезис быстро нажала на датападе несколько кнопок, вызывая медицинских дроидов. Она тоже чувствовала присутствие восского проклятия.

Мири и Лашия вывезли кровать пациента в коридор, где их встретила бригада дроидов. Они забрали пациента — начавшего приходить в сознание и не выказывавшего никаких признаков безумия, — и Фезис осталась наедине с ученицей и подчинённой.

— Закройте палату, — приказала она. — И ограничьте проход по этому коридору, пока вопрос с проклятием не будет решён. Мири-Во, отправь запрос, чтобы к нам прислали инквизиторов, и будь готова помочь им с вашим проклятием.

— Да, мастер, — ответила Мири-Во. — Проклятие не будет иметь много силы. Источник не присутствует. Убрать будет легко.

— Вот и проследи, чтобы так и было, — кивнула Фезис.

У неё всё ещё было много работы. Слишком много работы, время для которой она потратила на наблюдение за этим ритуалом.

* * *

Прогнозы прошедшего через восско-ситхский ритуал Мири-Во и Лашии пациента выглядели многообещающе. Он не проявлял никаких признаков безумия (хотя и не блистал когнитивными способностями после такого опыта), постепенно восстанавливался после проклятия и находился под чутким наблюдением персонала — включая Мири-Во, которая настаивала на том, чтобы лично контролировать прогресс.

Присланный откуда-то из Цитадели ученик-инквизитор и Мири-во справились с оставшимся проклятием в тот же вечер, и больше оно не могло навредить никому в больнице. Лашия же, крайне довольная своим успехом (Фезис посоветовала ей не задирать нос, но совет был воспринят как обычно, в штыки), писала описывающую их ритуал статью, чтобы каждый медик в Империи понимал, с чем имеет дело. Помимо ученика-инквизитора из Цитадели приезжали ещё несколько колдунов — «глава Сферы Древних Знаний требует информации о единственном в Империи исцелении от восского проклятия Земель Кошмаров», сказали они, — и долго о чём-то спрашивали то пациента, то Лашию, и Фезис даже подумала (несерьёзно, но если вероятность такого и была мала, она никогда не равнялась нулю), что скоро обоих заберут в подвалы Коррибана, препарировать и изучать.

Дарт Фезис не ожидала, что эксперимент Лашии и Мири-Во вообще увенчается успехом, но была довольна результатом. Такой прорыв на стыке ситхской (скорее, конечно, джедайской... но рассказывать об этом инквизиторам было не обязательно) магии и медицины происходит не каждый день, и чем больше внимания получают её сотрудники, тем лучше становится репутация её медцентра. Даже если внимание в основном исходит от подозрительного вида колдунов из Сферы Древних Знаний.