Вернувшийся из тьмы (джен)

Отголоски прошлого

(Короткий фанфик. AU: в этом мире взрослые тоже могут участвовать в Голодных играх — и становиться добровольцами.)

Что, если отец Китнисс и Прим, муж Астрид, не погиб? Что, если ему удалось спастись — чудом, ценой немыслимых усилий? Чтобы уберечь семью, он инсценировал собственную смерть, соорудив подобие трупа из обломков и теней. Лишь одно терзало его душу: он видел, как тяжело приходится его девочкам и жене. Видел их голод, их боль — и не мог выйти к ним, не мог помочь. Иначе беда обрушилась бы на всех.

I. Обвал

Всё случилось внезапно. Никто не ждал беды. Работа шахтёра всегда опасна — нужно быть готовым ко всему. Но в тот день удача отвернулась от нас.

Камни обрушились с оглушительным грохотом, накрывая нас лавиной тьмы. Воздух наполнился густой пылью — люди задыхались, кашляли, метались в панике. Мысли в моей голове кружились, словно пчёлы в разорённом улье:

«Мои девочки!»

«Нет! Я не могу их оставить!»

«Мне нельзя умирать!»

Сердце билось так отчаянно, что, казалось, готово было вырваться из груди. Когда обвал утих, мои товарищи лежали без движения. А я… я выжил. Видимо, сама судьба уберегла меня. Руки дрожали, тело содрогалось. Не мог поверить: среди всех уцелел именно я.

Жители дистрикта 12 пришли забрать тела. Они думали, что мы мертвы. Я затаился, стараясь не привлекать внимания, и, дождавшись момента, бесшумно выскользнул прочь. Убежал, скрылся за оградой дистрикта. Ран не было — лишь пара царапин. Видимо, я и вправду родился в рубашке.

Так начался мой путь — путь изгнанника, скрывающегося в лесах.

II. Жизнь в тени

Я избегал властей. Встреча с семьёй была невозможна. Знал, что Китнисс часто уходит в лес, — и всякий раз держался от неё подальше. Прятался в пещерах, кочуя с места на место. Отбивался от диких зверей. Забыл, что такое домашний уют, тепло очага.

Мы жили бедно, но в нашем доме всегда была особая атмосфера — любовь, смех, забота. Теперь я лишился всего этого. Скучал по дочерям, по Астрид. Душа ныла от тоски.

Иногда я возвращался, чтобы убедиться: они живы. Видя их страдания, видя, как мучается моя прекрасная Астрид, я корил себя. «Сбежал, как трус», — шептал я. Но тут же напоминал себе: это ради них. Лучше так, чем если бы нас всех убили.

Я едва сводил концы с концами. Но мне удалось смастерить лук — теперь я мог добывать пищу. Готовил, как первобытный человек, разжигая огонь в пещере. Спички приходилось красть в дистрикте — к счастью, меня ни разу не поймали.

Со временем я соорудил нечто вроде двери из веток и дерева, замаскировал вход кустарником. Теперь моё убежище было почти незаметно.

Однажды над лесом пролетел вертолёт. Лучи прожекторов рыскали по земле, выискивая нарушителей. Я юркнул в своё укрытие и замер, прислушиваясь. Вскоре шум стих — они улетели.

III. Встреча в лесу

Как-то раз, затаившись на дереве, я увидел Китнисс. Она вышла на охоту, видимо, пытаясь отвлечься. Я знал: скоро начнутся Голодные игры. Они напоминали всем о мятеже дистрикта 13, который был стёрт с лица земли.

Я молился, чтобы мою дочь не выбрали. Она уже достаточно взрослая — её имя впишут несколько раз. Прим повезло больше: её имя будет в жребии лишь однажды.

Китнисс кралась по лесу, сжимая лук и стрелы — те, что когда-то сделал я. «Дорожит воспоминаниями», — подумал я с тёплой улыбкой.

Она замерла, услышав шорох. Из-за кустов выскочила белка. Китнисс прицелилась, но её отвлёк голос:

— Китнисс!

Это был Гейл, её друг, почти брат. Они заговорили, пытались шутить, но в их глазах читалась тревога. Гейл предложил сбежать. Китнисс отказалась.

Я нахмурился. «Я сбежал. А они — нет».

— Ничтожество… — прошептал я, надеясь, что они не услышат.

— Ты слышал? — вдруг спросила Китнисс.

Гейл прислушался и покачал головой:

— Ничего. Может, зверёк пробежал.

— Казалось, будто… — она подняла взгляд, и я ещё глубже зарылся в листву. — Будто я слышала чей-то голос.

— Не может быть. Мы тут одни. Мало кто отваживается сюда ходить, — пожал плечами Гейл.

Китнисс насупилась. Упрямство — явно от меня. Многие говорили, что она — моя маленькая копия, и внешне, и характером. Это грело моё сердце.

— Думаешь, я сошла с ума?

— Кискис, ты просто волнуешься. Успокойся, хорошо? Я рядом. Всё будет хорошо.

— Думаешь?

— Конечно. Иди сюда…

Они обнялись. Китнисс положила голову ему на плечо, тяжело вздыхая. Какие мысли терзали её душу? Я едва не выдал себя, но… Нет. Она не простит мне предательства.

— Думаю, нам нужно возвращаться. Дольше здесь оставаться нельзя, — сказала Китнисс, поднимаясь. — А жаль. Тут тихо и спокойно.

— Согласен. Идём.

Они разделили добычу и ушли. Я остался один. Снова.

IV. День выборов

Когда настал тот самый день, я решился на риск. Пробравшись в дистрикт, я направился к площади. Хотел быть рядом с ними — пусть даже издалека.

Я знал: в такой день всё тщательно охраняется. Нужно быть предельно осторожным. Если меня поймают, последствия будут ужасными. Особенно за попытку уклониться от участия в Голодных играх.

После долгой пустой болтовни настал момент выборов. Имена звучали одно за другим. Я молился:

«Господи, пусть моим дочерям повезёт так же, как мне…»

Но надежды рухнули.

— Примроуз Эвердин! — эхом разнеслось над площадью, словно удар грома.

Китнисс вскрикнула:

— ПРИМ! НЕТ! ПРИМ!

А затем…

— Я! Я буду вместо неё!

Наступила мёртвая тишина. Люди были поражены. Давно не было добровольцев.

И тогда я вышел из тени. Хватит скрываться.

— СТОЙТЕ! Китнисс… — громко произнёс я.

Тишина стала ещё более зловещей. Люди не могли поверить: прошло столько времени, они считали меня мёртвым.

Китнисс стояла, словно окаменев.

— Какой интересный поворот событий… — протянула Эффи Бряк, оглядывая толпу. — Сразу двое добровольцев, желающих заменить маленькую девочку. И даже взрослый.

— Мятежник! Застрелить! — выкрикнул один из охранников.

Но Эффи подняла руку:

— Перестаньте. Давно не было такого зрелища.

— Папа? — наконец произнесла Китнисс. В её глазах блестели слёзы. — Как ты мог?! Ты оставил нас одних! Мы думали, ты погиб!

Ярость и боль переполняли её — и она была права.

— Воссоединение семьи. Это привлечёт больше народу, — с удовлетворением заметила Эффи.

— Прости, милая. Я виноват. Но участием в Голодных играх я готов искупить свою вину, — сказал я.

Астрид выдохнула. Прим разрыдалась. Я протянул к ней руки, и в следующее мгновение мы обнялись. Она плакала, а я гладил её по голове.

Астрид подошла и влепила мне звонкую пощёчину.

— Знаешь, что я пережила, пока тебя не было? — её голос дрожал от гнева.

— Я потом вам всё объясню. Как вернусь, — ответил я, хотя не был уверен, что смогу.

— Папа, не оставляй нас снова, — всхлипывала Прим. — Я по тебе очень скучала.

— Знаю, милая. Но я должен. Китнисс, Астрид, Прим… Простите меня за всё. Я вас люблю.

Я вышел на сцену.

— Я вернусь, — пообещал я.

Китнисс сжала кулаки. В её глазах бушевала борьба. Я же подошёл и выставил своё условие.

— Я приму участие в ваших играх при условии, что после них вы оставите меня живым. Если я выиграю.

Не зря я и Китнисс оба являемся бунтарями.

— Ставите нам условия, мистер Эвердин? Вы знаете, чем это может обернуться?

— Конечно, знаю. Я готов к риску, — твёрдо ответил я, глядя ей в глаза.

— Хорошо, мы согласны, — произнесла Эффи с ледяной улыбкой. — Если вы победите, мы не станем трогать ни вас, ни вашу семью.

В её взгляде читалась непоколебимая уверенность: она не верила, что мне удастся выжить. Для неё это была лишь очередная забава, ещё один эпизод в бесконечной череде Голодных игр. «Они думают, что победа мне не светит, — пронеслось в голове. — Что им не о чем переживать».

Но в этот миг во мне вспыхнул огонь — неукротимый, всепоглощающий. «Ага, сейчас!» — мысленно бросил я в лицо этой самоуверенной уверенности. Теперь я не просто буду стараться — я обязан победить. У меня есть то, чего нет у других: двойная мотивация. Любовь к семье, вина перед ними и жажда искупления. Эти чувства станут моим щитом и мечом.

Я посмотрел на Китнисс, Астрид и Прим. Их глаза, полные тревоги и надежды, врезались в мою душу. «Я вернусь, — безмолвно пообещал я каждому из них. — Я сделаю всё, чтобы снова обнять вас».

Это конец… или, быть может, начало новой главы? Если история тронула ваше сердце — кто знает, может быть, я ещё расскажу, как развернулись события дальше.

Спасибо за внимание.