Гарри Поттер. Зеркало Тысячи Голосов (джен)

Коридоры Хогвартса в начале учебного года всегда были наполнены оживлением: студенты обсуждали расписание, делились впечатлениями о летних каникулах и спорили, какой профессор на этот раз окажется самым строгим. Но в этом году главным предметом разговоров стало загадочное новшество — Зеркало Тысячи Голосов.

Его установили в общей зоне, и вокруг него быстро образовалась толпа. Достаточно было подойти к серебристой поверхности, произнести заклинание, и зеркало «запоминало» твою мысль. Другие ученики могли видеть её и оставлять «метки одобрения» — лёгкие золотые всполохи, похожие на огоньки светляков.

— Ну и чепуха, — фыркнула Гермиона, наблюдая, как несколько учеников одновременно хохочут, читая сообщение о том, что профессор Снейп якобы носит перуку. — Это же идеальная почва для сплетен и глупостей.

— Да ладно тебе, Гермиона, — возразил Рон, довольно ухмыляясь. — Смотри! — Он шагнул вперёд, произнёс: «Рон Уизли — чемпион шахмат Хогвартса!»

На поверхности тут же вспыхнула надпись, а рядом замелькали золотые искры — одобрения других студентов.

— Видишь? Работает!

Гарри лишь покачал головой, хотя не мог не заметить, как глаза Рона загорелись от радости.

К вечеру зеркало стало центром внимания всей школы. Даже старшекурсники не могли устоять перед соблазном. Гермиона записывала в своём блокноте наблюдения: «Магия неизвестного происхождения. Чары явно изменены. Опасно доверять личные мысли».

На следующий день, когда Гарри проходил мимо зеркала, он заметил странное. На поверхности светились слова: «Ты не избранный, а марионетка. Скоро все узнают».

Он остановился, сердце сжалось.

— Рон, Гермиона, вы это видите?

— Что ещё за бред, — нахмурилась Гермиона, вглядываясь в надпись. — Никто не мог этого оставить открыто, сообщение анонимное.

Рон поджал губы:

— Похоже, кто-то решил прикалываться. Но выглядит... зловеще.

Гарри смотрел на слова, словно они были выжжены прямо в воздухе. В толпе раздались смешки — кто-то уже читал эту запись и шептался за спиной.

В тот же вечер ситуация усугубилась. Несколько учеников из Пуффендуя обнаружили под своими именами унизительные сообщения.

— Но я этого не писал! — возмущался один из них. — Я даже заклинания такого не знаю!

Гермиона побледнела:

— Значит, кто-то сумел взломать систему чар. Зеркало подменяет записи.

Рон нахмурился:

— Если так пойдёт дальше, в школе начнётся полная война.

Гарри молчал, снова и снова вспоминая те зловещие слова, адресованные лично ему. Что, если это не просто глупая шутка?

Он чувствовал: за зеркалом скрывается чья-то тень. И эта тень знала слишком многое.

Ночь в Хогвартсе опустилась тихо и густо, словно стены замка сами хранили дыхание. Но в комнате Гриффиндора не спалось никому из троицы. Гермиона раскладывала на столе книги по защитным чарам, Гарри сидел напротив, задумчиво крутя Перо в руках, а Рон мерил шагами ковер у камина.

— Оно не может просто так брать и писать чужие слова, — пробормотала Гермиона, просматривая очередной фолиант. — Чтобы подделывать записи, нужен доступ к самим заклинаниям зеркала. Это работа очень высокого уровня.

— Отлично, — Рон остановился. — Значит, у нас в школе кто-то шляется с магией, которую даже старшекурсники толком не освоили. Радует, нечего сказать.

Гарри молчал, но внутри всё кипело. Тот, кто написал «марионетка», не просто хотел пошутить. Это было слишком лично.

На следующий день атмосфера в школе стала тяжелее. В зеркале появилось сообщение, будто бы оставленное от имени Лианы из Пуффендуя: «Я ненавижу свой факультет». Разразился скандал, друзья отвернулись от девочки, а она сама плакала в библиотеке.

Гарри, Гермиона и Рон наблюдали это и понимали: кто-то намеренно разжигает ссоры.

— Если зеркало читает мысли… — осторожно сказала Гермиона. — Тогда всё гораздо хуже, чем я думала. Оно собирает не только то, что мы произносим. Оно знает то, о чём мы молчим.

Рон побледнел.

— То есть… даже если я, например, думаю о том, что… эм… — он осёкся. — В общем, о чём-то личном, это может всплыть?

— Именно, — кивнула Гермиона. — Но кто-то должен перенастраивать чары, иначе записи не появлялись бы так выборочно.

Троица решила проверить зеркало ночью. В коридорах было тихо, только факелы потрескивали в каменных нишах.

Они подошли к серебристой глади. Зеркало в темноте отражало не их лица, а странный размытый свет. Гермиона провела заклинание Revelio — и поверхность дрогнула. Внутри мелькнули десятки строк, будто архив тайных мыслей учеников.

— Это… база, — прошептала она. — Смотри, здесь всё хранится. Даже то, чего люди не показывали.

Гарри вгляделся в символы и заметил странное: рядом с каждой записью стоял знак, похожий на луну в разных фазах.

— Видите? — он показал пальцем. — Каждое новое сообщение появляется только в полнолуние.

Рон нахмурился:

— Отлично, теперь у нас ещё и лунный календарь в придачу.

Но самое страшное произошло через мгновение. Зеркало вдруг вспыхнуло, и на его поверхности появилась надпись безо всякого вмешательства:

«Ты не сможешь остановить то, что уже началось, Поттер».

Под словами проявилось лицо в капюшоне. Оно смотрело прямо на Гарри, хотя фигуры за ними не было.

Рон выругался, шагнув назад, Гермиона побледнела, но подняла палочку.

— Это не отражение, — прошептала она. — Это связь.

Зеркало погасло, оставив их в полной тишине. Но холод от этого взгляда не уходил.

Вернувшись в Гриффиндорскую башню, они сидели до рассвета. Никто не решался первым нарушить молчание. Наконец Рон сдавленно сказал:

— Если оно знает наши мысли, Гарри… оно знает и твои сны.

Гарри сжал кулаки. Он чувствовал, что кто-то играет с ним, с его друзьями, со всей школой. И что эта игра только началась.

Хогвартс жил своей жизнью, но атмосфера внутри замка стала иной. Ученики всё чаще ссорились из-за зеркала, и даже преподаватели начали беспокоиться. В воздухе витало ощущение надвигающейся беды. Гарри, Гермиона и Рон знали: тянуть больше нельзя.

Гермиона подготовила сложное заклинание для анализа чар. Ночью, вооружившись решимостью и палочками, они отправились в заброшенное крыло, куда, по её догадке, вел след зеркальной сети.

— Здесь должно быть одно из скрытых зеркал, — шепнула она, когда они вошли в старую аудиторию с пыльными партами.

И действительно — в углу стояло второе зеркало, треснувшее, но всё ещё сиявшее внутренним светом. Оно словно дышало.

Гермиона начала читать формулы, её голос звучал напряжённо. Поверхность дрогнула, и в воздухе возникли ряды символов, похожих на сплетённые мысли. Гарри почувствовал, как холод пробежал по спине: это были чужие тайны.

— Смотри, — Рон указал на серию повторяющихся символов. — Эти знаки всегда одинаковые.

— Подпись, — поняла Гермиона. — Тот, кто встраивает записи, оставляет магический след.

Едва она произнесла слова, зеркало вспыхнуло. На поверхности проявилась фигура в капюшоне. Голос, искажённый, словно доносился из глубины колодца, произнёс:

— Любопытные дети. Вы решили сыграть в сыщиков?

Гарри шагнул вперёд.

— Зачем ты это делаешь? Зачем разрушаешь Хогвартс?

Фигура усмехнулась.

— Разрушение начинается с сомнений. Что может быть сильнее, чем слова друзей, обернувшиеся против них?

Гермиона взмахнула палочкой, её заклинание отразилось от зеркала, словно от стены. Рон тоже поднял палочку, но Гарри почувствовал: прямой бой ничего не даст.

Он вспомнил, как зеркало питалось мыслями учеников. И тогда решился. Подойдя вплотную, он произнёс вслух:

— Я верю в своих друзей. Я не марионетка.

Зеркало задрожало. В его глади появились золотые всполохи — искренние воспоминания: как Рон жертвовал собой на шахматной партии, как Гермиона плакала, спасая друзей, как они вместе стояли против зла.

Голос в капюшоне завыл, отражение стало расплываться. Гермиона подхватила заклинание и запечатала сеть, разрушив магическую подпись. Зеркало треснуло и погасло, оставив лишь осколки.

Позже они рассказали обо всём профессору МакГонагалл. Зеркало конфисковали, а следствие пообещали довести до конца. Но троица знала: тот, кто прятался за отражением, не действовал один.

На следующий день Гарри получил письмо от совы. Без подписи. На пергаменте лишь одна строчка:

«Это только начало. Мы наблюдаем.»

Гарри сжал бумагу в руке. Он понял, что игра с тенями не закончилась. Напротив — теперь она выходит на новый уровень.