Построение "Пси-крест" (джен)

Звёзды. Сотни, тысячи, миллионы звёзд. Бледные, едва различимые на небе из-за городского освещения и безостановочно выбрасываемых в атмосферу отходов. Мало кому из жителей Детройта приходило в голову любоваться звёздами, но Саша знала, насколько прекрасными они могут быть. Чистое ночное небо вдали от крупных городов завораживает, притягивает, словно магнит, и тебе хочется взлететь и оказаться среди этих ярких, величественных огней, а может, и дотронуться до них, если бы это было возможно…

Лежать на бетонном карнизе было неудобно и холодно. Футболка и шорты не могли спасти от пронизывающего насквозь осеннего ледяного ветра, неустанно гуляющего по крышам зданий. Поёжившись, девушка тяжело вздохнула. Убрав с лица лезущую в глаза прядь волос, она потянулась, чтобы размять окоченевшую спину, и перевернулась на бок, оказавшись на самом краю карниза. Там, внизу, едва различимые с огромной высоты, сновали люди, так напоминавшие отсюда копошащийся муравейник.

Даже ночью мегаполис жил своей привычной, суетливой жизнью. Спешили по своим делам работники ночных смен, бесцельно бродили по городу любители наркотиков и алкоголя, нетерпеливо гудели в неиссякающих пробках автомобили, похожие сверху на крупных разноцветных жуков… Всё как всегда. Ничего общего с величественным безмолвием и спокойствием звёзд на небе.

«Пошёл уже четвёртый год».

Неужели всего лишь четвёртый?.. Саша хорошо помнила тот день, когда ей исполнилось четырнадцать. Наручники, конвоиры, самолёт… И вот она в Америке, где нового жильца уже нетерпеливо ждал один из первых «лагерей ненадёжных».

А потом — побег…

Саша вновь вздохнула, окинув взглядом расползающуюся внизу паутину улиц. Сеть, в которую она угодила на долгие три года.

Вдруг среди звёзд, почти у самого горизонта, вспыхнула новая точка. Она неспешно, но уверенно набирала высоту, выгодно выделяясь среди небесных долгожителей приятным голубым свечением. Присмотревшись, Саша смогла разглядеть едва заметный в ночи след белого дыма — ракета, очередной звездолёт. В последнее время они взлетали чуть ли не каждую неделю. Космическая экспансия набирала обороты.

С этой полюбившейся крыши небоскрёба Саша частенько наблюдала за стартами через бинокль. Тягу к космосу и массивным ракетоносителям привил ей ещё отец, принося из института макеты и красивые презентации экспериментальных летательных аппаратов. Когда девочка просила купить ей очередную книгу про далёкие галактики, отец, сдержанно улыбаясь, обещал придержать местечко в своём институте к тому моменту, как Саше исполнится восемнадцать.

И вот до совершеннолетия осталось меньше года. Правда, не в этой стране.

Свечение ракеты скрылось в ночных облаках. Возможно, астронавты на ней отправлялись за пределы Солнечной системы открывать миры, строить новые города. Саше казалось, что жизнь в них будет совсем иной, не такой, как на Земле. Не будет там лагерей, не будет войн... Ведь горстке людей, оказавшихся в дикой, враждебной среде вдали от дома, некогда будет делить деньги. Ведь так?

Как много бы она отдала за возможность оказаться в одной из этих отравляющих всё вокруг радиацией капсул, что с таким трудом вырывались из объятий притяжения планеты! Но мечтам суждено было остаться мечтами. Максимум, на который могла рассчитывать бездомная воровка, — билет в один конец до покрытого шахтами астероида. Не о такой космической одиссее рассказывал ей перед сном отец.

Уходить с крыши, несмотря на холод, не хотелось. Одна мысль о том, чтобы вновь очутиться среди роя людей-муравьёв, заставила девушку поморщиться. Иногда ей начинало казаться, что в один прекрасный день гнетущая аура города просто раздавит бунтарку, до сих пор не желавшую поддаваться его пьянящим и губительным соблазнам. Она ненавидела Детройт. Всей душой ненавидела.

Закоченевшее тело сопротивлялось самой мысли о любом движении, впадая в странное, но и отчего-то приятное оцепенение. Глаза закрывались сами собой. Где-то в глубине души начала зарождаться постыдная, но сладкая мысль, будто и нет ничего плохого в том, чтобы отдаться в лапы коварного холода, замёрзнуть, погрузиться в вечный, но безмятежный сон…

На лестнице послышались шаги, гулким эхом разносившиеся от металлических ступеней. Едва успевшая задремать Саша вздрогнула, обнаружив под карнизом сорок этажей высоты. Пальцы сами судорожно вцепились в его край, а сердце оглушительно стучало, разгоняя кровь по промёрзшим суставам. Кто-то поднимался на крышу. Перекатившись на другой бок, девушка вжалась в ограждение, отделявшее смотровую площадку от карниза, и затаила дыхание, обратившись в слух. Некоторое время царила полная тишина, нарушаемая лишь приглушёнными сигналами автомобилей далеко внизу, но шаги раздались вновь. Кем бы ни был незваный гость, он приближался.

Скептически оценив свои навыки хамелеона, Саша не придумала ничего лучше, как, сперва аккуратно свесив с карниза ноги, соскользнуть вниз, повиснув над улицей на одних руках. Автомобили под ногами казались игрушечными, а люди и вовсе были еле различимы, просто снующие туда-сюда точки. Даже если бы какой-то из этих точек вдруг зачем-то понадобилось задрать голову и посмотреть на вершину высотки, ей вряд ли удалось бы разглядеть в полутьме тонкий силуэт девушки. В крайнем случае, её приняли бы за элемент причудливого декора или вывешенное сушиться за окно бельё.

Тем временем шаги стихли прямо над Сашиной головой. Пришелец был на редкость удачлив — стоило ему опустить глаза, и он обязательно заметил бы вцепившиеся до побелевших костяшек в карниз ладони. Саша опустила правую руку, оставшись висеть лишь на левой. Едва ли это делало её более незаметной, но адреналин заманивал в свою игру, удваивая ставки и риски. Стена перед лицом девушки словно насмехалась над ней своей идеальной, неестественной гладкостью — ни окон, ни балконов, ни малейшего выступа, чтобы ухватиться. Лишь десятки и десятки метров высоты под чуть покачивающимися на ветру ногами.

Ледяной бетон нестерпимо обжигал онемевшие пальцы. Страха, как ни странно, не было. Только вот мысль о том, чтобы закончить свой путь там, внизу, среди запутавшихся в паутине людей-муравьёв, вызывала отвращение. Если уж ей суждено умереть, то хотелось бы где-нибудь повыше. Там, где сияют прекрасные звёзды.

— Ну, и долго ты ещё так провисишь?

Знакомый голос заставил девушку улыбнуться уголками рта. Лишь один человек знал о её любимой крыше жилой высотки.

— Можем проверить.

Шон ухватил её за запястье и помог забраться обратно на карниз. Саша с видимым удовольствием размяла горящую огнём кисть.

— Что меня выдало?

— Тяжело не заметить рыжую копну волос на таком ветру. — Парень потрепал подругу по голове. — А ведь когда-то ты заставляла всех нас носить довольно короткие стрижки.

— Что, тоскуешь по былым временам?

— И, кстати, не я один.

Саша закатила глаза.

— Выкладывай, зачем пожаловал.

— Ребята недовольны, — проворчал Шон, кутаясь в толстовку от коварных порывов ветра. — Хотят сегодня пойти на дело.

— Я же говорила, что ещё рано.

Мимо пролетел патрульный гравикар. Друзья невольно переглянулись, но тот не обратил на них никакого внимания, скрывшись за громадами небоскрёбов. Саша с сожалением подумала о том, что вскоре гравикары получат куда более широкое применение, и тогда каждый хоть малость успешный менеджер среднего звена непременно захочет пикировать на стоянку своего офиса прямо с неба, а не стоять в километровых пробках, как его менее удачливые коллеги. Девушка так и представила, как летающие авто роем мух будут сновать вокруг этих крыш, лишив её и этой, чуть ли не последней, радости уединения.

— Не стоит дальше испытывать их терпение, — мрачно продолжил Шон. — Уже пошли всякие разговоры…

— Плевать.

Саша принялась шагать взад-вперёд по карнизу, балансируя руками.

— Ненавижу, когда ты так делаешь, — поёжился парень.

Сам он крепко держался за поручень, хоть и находился, в отличие от девушки, с внутренней от ограды стороны. Саша лишь улыбнулась.

— Ты же помнишь старые законы улицы? Не уговаривай, не мешай, не осуждай. Неужели, если я решу, что мне всё это надоело, ты будешь меня презирать?

Шон мрачно ухмыльнулся.

— Никогда не прощу. Да и не дам так легко сбежать от нас.

— Ты нарушаешь сразу два пункта, — шутливо покачала головой девушка. — И после этого тебе хватает наглости стоять во главе нашей банды?

— Во главе «Рейнджеров» всё ещё стоишь ты, Саша, — Шон вновь стал предельно серьёзным. — И многие уже всерьёз злятся на тебя за бездействие. Боюсь, ты играешь с огнём.

— Я же сказала, мне всё равно, — повторила Саша, остановившись и задумчиво подняв взгляд к небу.

— И это слова нашего лидера? Я не узнаю тебя.

— Дело не в лидерстве.

— Тогда в чём? — Юноша был настойчив.

— Лидер я или нет… разве это важно? — Девушка без тени улыбки посмотрела другу прямо в глаза. — Среди «Рейнджеров» я или нет… разве это важно?

Шон бросил на подругу странный, настороженный взгляд.

— И вообще… — продолжила та почти шёпотом, — есть я или нет… Разве для мира это важно?

Парень вдруг крепко схватил её за запястье и притянул подальше от края.

— Вот теперь ты меня действительно пугаешь, — признался он подавленным голосом.

Саша продолжала смотреть в глаза Шону. Теперь уже с ласковой грустью.

— Не дрейфь, — вдруг улыбнувшись, тихо произнесла она. — Так просто я не сдамся. Ты не позволишь мне. Так было всегда, сколько мы знакомы. Пока ты рядом, я не боюсь.

Покачав головой, парень вернул подругу в вертикальное положение, но руку не отпустил. На всякий случай.

— Хотя, может, ты и прав, — задумчиво сказала Саша, — и я уже не гожусь на роль лидера «Рейнджеров»…

— Это неправда! Ты нужна нам! Без тебя… — Шон запнулся, с трудом подбирая слова. — Я хорошо помню, что было до того, как ты возглавила банду. Слишком многих мы уже потеряли, слишком много крови на наших руках. Я не хочу, чтобы те времена настали вновь.

Саша легко перемахнула через ограду и теперь сидела на ней, болтая ногами и покачиваясь на поручне.

— Наверное, это должно мне льстить, — с невесёлой улыбкой ответила она. — Но нет… Уже нет.

Девушка отрешённо посмотрела через плечо вниз, туда, где безостановочно копошился «муравьиный рой».

— Романтика уличных банд, — хмыкнула Саша, — иллюзия, дающая сил лишь поначалу.

Саша прекрасно помнила свои первые месяцы среди рейнджеров. Азарт, пьянящее ощущение сброшенных оков, чувство локтя, единения, общая ненависть ко всему, что стояло на их пути… Тогда ей казалось, что она действительно сражается с системой и — рано или поздно — одержит верх. А уж когда она стала лидером банды, Саша так и видела, как весь Детройт вскоре окажется у их ног…

Теперь от этих чувств не осталось и следа. Война была проиграна с самого начала.

— «Иллюзия»?.. — мёртвым голосом переспросил Шон. — В какой момент для тебя борьба за нашу свободу стала иллюзией?!

— Борьба? Свобода?.. Мы лишь выживаем, Шон…

— «Кроты» на этой неделе обнесли крупную ювелирную лавку. «Вестсайдцы» активно вербуют новых ребят, они уже в полтора раза превосходят нас числом. И только легендарная Александра Белл валяется на крыше и философствует о смысле жизни.

— А по-твоему смысл в этом? Наворовать драгоценностей побольше?

Шон отвёл взгляд.

— Мы делаем это, чтобы спасать наших людей, ты же знаешь. Без денег мы не сможем выводить их за Стену…

— Пятерых, Шон. Мы отправили лишь пятерых за три года. При этом мы даже не знаем, смогли ли они выехать из страны…

— Даже несколько спасённых жизней стоят этого!

Саша ответила не сразу.

— Эдди Бёрд.

— Кто?.. Тот водитель грузовика?

— Он сказал, что больше не будет никого вывозить за Стену. Его брат работает на северных воротах, их серьёзно прижали сверху. Говорит, что теперь ни одна крыса без документов не попадёт в город и не выберется из него.

— Значит, у нас осталось лишь два посредника…

— Один. Начальник поезда тоже перестал выходить на связь.

— Дерьмо… — Шон в сердцах стукнул по поручню, отчего металлический лязг прошёлся по периметру крыши. — Значит, медлить нельзя! Надо достать много денег и успеть отправить за Стену хоть кого-то, пока лавочка не прикрылась!..

— Обнесём магазин покрупнее — и копы повяжут тебя быстрее, чем «Ред Уингз» вылетят из плей-офф! — Саша невесело усмехнулась. — Мы не можем всей бандой сесть за решётку ради одного-двух спасённых. Похоже, это наш потолок…

Шон долгое время вглядывался куда-то за горизонт. В уголках его прищуренных глаз поблёскивали слёзы — то ли от обиды, то ли от режущего ледяного ветра. Невольно Саша испытала глубокое чувство вины перед другом, словно она бросала его на середине пути, который они клялись пройти до конца вместе.

— Прости, Шон. Я действительно многое думаю об этом… О том, что нам делать дальше…

— Поделишься соображениями?

Саша опустила глаза.

— Их нет…

Парень вновь ответил не сразу.

— Только ты видела ту, другую жизнь, Саша. — Голос Шона звучал непривычно глухо. — Это ты рассказала нам о ней. И ты не можешь отобрать у нас эту мечту… Только не теперь.

Саша вновь вздохнула. Было бы ей легче смириться, если бы она, как Шон, родилась в лагере ненадёжных? Как там говорят: неведение — благо?

— Да, иногда я забываю, — смиренно произнесла она. — В последнее время я часто вижу сны. О детстве. Иногда кажется, что это было вовсе и не со мной…

Шон взял её за обе руки и мягко повернул к себе, заглянув прямо в глаза.

— Очень важно, чтобы такие, как ты, не сдавались, рассказывали нам — другим — о том, что всё может быть иначе. Пока остаются те, кто помнит прошлое, чёрта с два нынешняя реальность станет нормой!

В воздухе вновь раздался узнаваемый гул двигателей, и патрульный гравикар неожиданно вынырнул откуда-то снизу, завис прямо над крышей, на которой стояли рейнджеры. Несколько секунд он лишь едва заметно покачивался на месте, затем под его брюхом защёлкали вспышки камер.

— Надо сваливать, — промолвила Саша, прикрываясь рукой от бьющего по глазам яркого света.

— Да. Не будем лишний раз дразнить их.

Они бегом спускались по лестнице, скрывшись от назойливого цифрового ока полиции в недрах высотки. Спуск с небоскрёба был необычайно долгим, хоть ребята и перепрыгивали через три-четыре ступеньки. Сквозь окна Саша слышала отдалённый вой сирен, но в настоящую облаву не верила — едва ли у полиции не нашлось более достойной работы, чем гоняться по Детройту за парочкой трудных подростков.

И всё же движение на первых этажах насторожило Сашу, и она мягко остановила Шона, потянув за рукав. Кто-то спешно поднимался. Аккуратно выглянув в лестничный пролёт, Саша успела заметить до боли знакомую тёмную форму с кобурой на поясе. На вопросительный взгляд Шона девушка многозначительно взяла под козырёк.

Саша потянула друга наверх, и ребята, стараясь двигаться как можно тише, быстро преодолели несколько этажей.

— Лифт? — шёпотом предложил Шон.

— Нельзя, камеры. Да и на первом этаже нас могут ждать.

— Тогда куда?

Саша подошла к квартире с номером «107». Эта дверь отличалась от остальных наклеенной крест-накрест жёлтой полицейской лентой, а на замке красовалась электронная пломба.

— Стой! Нельзя! — зашипел Шон, увидев, как Саша потянула за ручку. — Сигнализация же!

Не обратив на него внимания, девушка приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы можно было боком проскользнуть внутрь. Кивком она приказала Шону следовать за ней.

— Как?.. — лишь прошептал тот, когда дверь закрылась за их спинами, погрузив в кромешную тьму.

Порывшись в карманах, Шон достал фонарик, зажёг его на минимальную мощность, и теперь ребята могли различать лица друг друга.

— Видишь припаянный к пломбе провод? — Саша кивнула в сторону замка.

— Мне показалось, что это дверная цепочка.

— Я соединила им контакты пломбы перед тем, как вскрыть её резаком. Меня Бриджес научил.

Шон покачал головой.

— Есть вообще что-то электронное, что он не способен разобрать на атомы, а потом собрать?..

Саша резко зажала ему рот ладонью. Шаги послышались совсем рядом и вскоре стали затихать этажами выше. Полицейских было двое.

— Примчались быстрее, чем на пересменку. — Шон, наконец, смог высвободиться из Сашиного удушающего приёма. — Что-то на них не похоже.

— Будем надеяться, что эта парочка просто проходила мимо. Быстрее, пока есть надежда, что выходы не перекрыты.

Друзья выскользнули обратно на площадку и, убедившись, что копы продолжали подниматься, снова засеменили по ступеням вниз. Когда ребята, наконец, увидели заветную надпись «1 этаж», Саша потянула Шона в противоположную от выхода сторону.

— Выйдем через заднюю дверь, — прошептала она.

— Ты определённо проводишь здесь слишком много времени, — покачал головой Шон. — И выходы все знаешь, и квартирку с видом на проспект присмотрела… Когда ты успела срезать тот замок?

— Месяц назад. Несколько семей из этого дома недавно арестовали, а квартиры опечатали.

Шон невольно замедлил шаг.

— Так здесь же наверняка куча всего ценного! Надо…

— Расслабься. Твой новый фонарик как раз из той, сто седьмой.

Перед тем как выйти на улицу, Шон отдал девушке свою толстовку. Саша надела её наизнанку, превратив из серой в тёмно-синюю. У ребят было достаточно опыта, чтобы не брезговать элементарными мерами предосторожности. Накинув на голову капюшон, Саша первой выглянула за массивную дверь. Убедившись, что их никто не встречает, они выскользнули в переулок, смешавшись с толпой прохожих.

Едва они успели скрыться за ближайшим углом, до боли знакомые сирены зазвучали уже совсем рядом — к небоскрёбу подъехало ещё несколько патрульных автомобилей. Ребята многозначительно переглянулись. Обычно копы не отличались подобной оперативностью.

Саша и Шон свернули в другой переулок, куда более тёмный и совершенно безлюдный. Здесь парень достал спрятанный за водосточной трубой крюк, и знакомая крышка люка старой канализации, недовольно звякнув, поддалась. В ноздри тут же ударил резкий запах гнили, но друзья, не обратив на это никакого внимания, уже спускались по ржавой лестнице. Дальше передвигаться приходилось по щиколотку в холодной воде, но привыкшие ко всему рейнджеры быстро шли по подземным тоннелям, безошибочно определяя нужное направление в хитрых лабиринтах. Минут двадцать они шагали в полном молчании. Наконец, показалась и знакомая перекрывающая весь тоннель решётка. Замок на ней был давно аккуратно спилен, и о фиктивности его невозможно было догадаться без самого дотошного осмотра. Своим ювелирным владением лазерным резаком Саша могла бы гордиться.

Тщательно закрыв за собой калитку и восстановив её неприкосновенный вид, ребята вскоре достигли того места, где вода под ногами закончилась. Саша считала такое расположение лагеря на редкость удачным — благодаря подземным водам полицейским собакам никогда не удалось бы взять их след. А вслепую их могли искать по канализационной системе хоть до скончания веков…

Вскоре показался и сам лагерь «Рейнджеров», такой же временный, как все предыдущие. Под землёй рейнджеры базировались первый раз, и Саша надеялась, что последний, — к запаху старой канализации она уже не рассчитывала привыкнуть. Увы, сидеть на одном месте было недопустимо, и банде приходилось находить всё новые и новые места для стоянки, если, конечно, они хотели выжить.

«Пошёл уже четвёртый год…»

Едва Саша и Шон вошли на территорию лагеря, к ним обратились взгляды десятков пар глаз. В стане «Рейнджеров» числилось уже более пятидесяти человек. С полсотни ребят от двенадцати до двадцати пяти лет, почти все из них парни и лишь несколько девушек. «С полсотни»… Саша поморщилась. Раньше она точно знала, сколько человек состояло в её группировке, и могла без запинки перечислить всех по именам. А сейчас…

— Кто сегодня отвечает за посты? — устало бросила Саша, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Майкл, — ответила ей Грейс, смуглая девчушка, которой, вроде, недавно исполнилось четырнадцать.

Майкл, здоровый темнокожий парень с важно торчавшей из нагрудного кармана рацией, впрочем, почти бесполезной под землёй, жестом поприветствовал своих лидеров.

— Вам доложили о нашем подходе? — Саша присела на ветхий табурет и принялась стаскивать с ног промокшие насквозь кроссовки.

— Да, вас заметили ещё в паре кварталов к северу.

— Молодцы, — улыбнулась здоровяку девушка. — Сменишься как обычно, через два часа.

Майкл благодарно кивнул.

— Моррисон так и не вернулся? — поинтересовался у постового Шон.

— Нет, никаких новостей о нём.

Кирк Моррисон… Его загадочное исчезновение уже вторую неделю не давало Саше покоя. Не по годам рослый, спортивный парень хоть и обладал угрюмым и задиристым характером, но был одним из первых, кому она бы доверила спину. А теперь он пропал. Ушёл разведать окрестности и не вернулся. Шон успокаивал подругу, говорил, что такое случается сплошь и рядом и люди просто уходят. Уходят, потому что нашли себе пристанище получше. Что ж, оставалось лишь искренне надеяться, что в случае с Кирком так оно и было.

Саша прошла вглубь лагеря, оставляя на бетоне мокрые следы. Её подопечные уже успели неплохо обжиться на новом месте — появилась какая-никакая мебель, а девчонки, развешивая по стенам нехитрые украшения, пытались создать подобие уюта. Труднее всего было со светом, которого в канализационных системах было явно недостаточно. Смена дня и ночи проходила почти незаметно для лишённого естественного освещения лагеря.

Впрочем, ночь для банды была самым продуктивным временем суток, так что, несмотря на позднее возвращение Саши, многие до сих пор не спали. Кто-то говорил ей слова приветствия, кто-то улыбался или уважительно кивал, а некоторые и подчёркнуто не обращали на своего лидера никакого внимания. Саша не лукавила — ей правда было плевать. Она лишь надеялась, что, как только банда выберется из гнёта мрачного подземелья, настроение у ребят улучшится.

Словно услышав её молитвы, никто не остановил Сашу. Она беспрепятственно дошлёпала до своих «апартаментов» в дальнем конце лагеря, представлявших собой матрас в углу с видавшей виды подушкой, отгороженных не менее ветхой ширмой. Вымотанная за долгий день, девушка рухнула на импровизированную кровать с робкой надеждой, что остаток ночи удастся провести в одиночестве…

* * *

— Ар-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р!!!

Монстр был огромен и свиреп. Шрамы исполосовали розоватую выцветшую шкуру, а зияющие прорехи в рядах грозных зубов лишь подчёркивали его солидный возраст и боевые заслуги. Внешне существо напоминало хищного динозавра, более того, человеку хоть чуть-чуть осведомлённому одного взгляда было достаточно, чтобы узнать знаменитый силуэт, давно ставший символом всех доисторических гигантских ящеров. Только вот эта тварь была явно чем-то другим. Действительно, откуда взяться тираннозавру на этой терзаемой радиацией и электрическими бурями планете?!

Космический десантник вскинул дробовик. Нет, всё-таки «динозавр» был явно меньше своего возможного древнего родича. Всего на пару голов выше среднего человеческого роста. Тем лучше. Можно было бы даже разобраться с ним по старинке, в ближнем бою, если бы только солдат не потерял когда-то свой верный меч. Как, впрочем, и не менее верную правую руку…

— Ар-р-р-р-р-р-р!!! — повторил монстр и, разверзнув бездонную пасть, бросился на врага.

Бравый боец выстрелил раз-другой, но дробь даже не оставила новых отметин на теле чудовища. А динозавр был уже совсем близко, и вот его зубы лязгнули о броню. Отчаявшись пробить шкуру создания, десантник улучил момент и, засунув руку с оружием по локоть в смердящую пасть, разрядил остатки магазина. Челюсти твари с неприятным щелчком сомкнулись, и дробовик, выскочив из могучей ладони, с грохотом исчез в тёмной щели под шкафом. Той же, где давно покоились меч и правая рука космодесантника…

— Саша, хватит играться! — Строгий голос матери, донёсшийся с кухни, вернул девочку из фантазий к суровой реальности. — Уроки должны быть сделаны до того, как папа придёт. Или ты забыла наш договор?

Саша испуганно бросила тираннозавра и окончательно обезоруженного десантника в коробку с игрушками. Сегодня особый день, и маму злить не стоило. Девочка ласково погладила льва на висевшем на ней мешком хоккейном свитере. Она не снимала его уже неделю, с тех пор как отец впервые взял её на ледовую арену. Бушующий котёл из десятков тысяч болельщиков настолько впечатлил Сашу, что дни до следующего матча растянулись в мучительную бесконечность.

Так что стоило заняться уроками, и новоиспечённая фанатка ленинградских «Львов» повернулась к раскрытому учебнику. Домашнее задание было неимоверно скучным. Саша могла расправиться с ним за полчаса, но мысли о предстоящей баталии на льду не давали девочке сосредоточиться. Ведь в этот раз в гости к ним приезжала команда из Америки. Кажется, какие-то «Крылья»… Об этой встрече уже неделю гудел весь город, и даже Саша, «заболевшая» хоккеем лишь неделю назад, чувствовала — произойдёт нечто важное.

С кухни, где гремела посудой мама, доносился голос телевизионного диктора. Говорили — что странно — не о хоккее, но даже новости политики легко смогли отвлечь Сашу от решения уравнений. Мрачный басовитый голос сообщал, что на очередной встрече представителей Восточных Республик и спешно образующегося Альянса Америки и стран Европы стороны окончательно убедились в невозможности найти хоть какой-то компромисс. Америка первой вышла из переговоров, настойчиво предложив своим европейским партнёрам последовать её примеру…

Писк замка на входной двери едва не заставил сердце девочки выпрыгнуть из груди. Ура! Отец сегодня вернулся вовремя, даже чуть раньше, чего с ним практически никогда не бывало! Его не задержали в лаборатории, не отправили в срочную командировку… А значит, сегодня их ждёт хоккей! И точка!

— Джесс! — Голос отца, направлявшегося на кухню, резанул слух Саши ледяными нотками. — Джессика! Смотришь новости?

— Ох, Вадим... Только об этом весь вечер и говорят…

— Чёртовы америко… — Мужчина осёкся. — Прости.

— Я и сама не в восторге от того, что происходит. Что будет с твоей работой? Ты уедешь?

— Нет… Не думаю. Всё гораздо сложнее.

Саша, на цыпочках подошедшая к кухне, бесшумно ахнула, увидев отца с сигаретой в руке — тот не курил уже больше года, чем очень гордился. Заметив в дверях дочь, он стыдливо положил сигарету на край раковины.

— Пап, всё нормально?

Мужчина тяжело выдохнул, подошёл к дочери и присел перед ней на корточки.

— Это всё политика, Саша. Там уже давно не всё нормально.

— Мы идём сегодня на игру?

Отец грустно улыбнулся и положил руки ей на плечи.

— Боюсь, матч не состоится.

— Почему это?! — Саша почувствовала, как в животе скручивается тяжёлый клубок. Неделю она жила ожиданием этой игры и теперь чувствовала себя обманутой.

— Видишь ли, милая, команда из Америки не приедет…

— Это из-за того, что политики поругались, да?

Отец потрепал Сашу по волосам.

— Ты сообразительная, мне в тебе это всегда нравилось. Сходим на следующую игру, ладно?

Саша кивнула, и мужчина поцеловал её в лоб. Пробормотав что-то невнятное про домашнее задание, девочка быстрым шагом вернулась в свою комнату, чтобы никто, особенно отец, не видел её блестящие от слёз глаза. Она не любила показывать перед ним слабость. Безмерно уважая отца и также безмерно дорожа его уважением, она из кожи вон лезла, чтобы тот мог ей гордиться. Мог ли отец гордиться маленькой капризной плаксой?

Конечно, он сдержит своё слово. Они ещё обязательно сходят на хоккей. Но когда теперь домашняя игра совпадёт с его свободным вечером? Казалось, что работа в институте всё больше и больше забирает отца, пока рано или поздно не отберёт у Саши насовсем…

— Джесс, я хочу, чтобы ты собрала всё необходимое для поездки… — донёсся до девочки его серьёзный голос. — Я обналичил деньги. Будь наготове. Может так случиться, что вам с Александрой придётся на время уехать… В Европу…

* * *

— Белл, дело есть!

Резкий голос вырвал Сашу из плена сладкой полудрёмы. Она подскочила на матрасе и несколько секунд растерянно озиралась — путь длиной в десять лет, преодолённый за мгновение, немного выбил девушку из колеи. Сны о прошлом приходили всё чаще, смешивались с реальностью, норовя утащить Сашу обратно, в другое время и место. Словно что-то крайне важное осталось там кроме беззаботного детства и наивных надежд.

По ширме настойчиво постучали. В тусклом свете за ней с трудом угадывались тёмные силуэты трёх юношей.

— Заходи, Питер.

Питер Брукк, обладатель зычного голоса, был одним из тех, кого Саша давно занесла в свой негласный список «оппозиционеров». Высокий, статный, он, к сожалению, обладал куда большей харизмой, чем умом. Джеймс и Ричард, его самые верные почитатели, разумеется, здесь же. Именно эти трое в прошлом больше всех выступали против того, чтобы лидером банды становилась девчонка. Со временем бунтари поутихли, но теперь, когда авторитет Саши, пусть едва-едва, но пошатнулся, она не удивилась бы, услышав старую песню.

Брукк, зайдя в «комнату», бесцеремонно уселся на стоявший у подножия кровати ящик с Сашиными вещами.

— Есть дело, — мрачно повторил он, бросив перед Сашей кусок городской карты, густо исписанный маркером.

— Я уже говорила, что на ближайшее время мы должны «потеряться», — сонно потянулась та.

— Ты только посмотри, какой лакомый кусочек! — горячо возразил Питер. — Охраны нет, сигнализация — раз плюнуть, отличные пути отступления…

— Ты вообще меня слышишь? Мы и так прилично светились в последнее время. Будем неосторожны, и за нас всерьёз возьмутся копы.

Троица многозначительно переглянулась, всем своим видом давая понять, что именно такого ответа они и ждали.

— Через неделю у нас из еды останутся лишь сухари с водой, — произнёс угрюмый Джеймс. — А батареи и бензин для ламп закончатся того раньше.

— Не думаю, что в колонии тебе предложат более роскошные условия.

— Да ничего не случится! — раздражённо всплеснул руками Питер. — За последние годы никто из нас не попался копам!

— Это потому, что кое-кто здесь ещё способен соображать. — Девушка постучала пальцем по виску.

— Тогда чего ты боишься, Белл?

— «Боюсь»?!

— Неужели ты не видишь, что рейнджеры всё меньше верят в тебя? — прищурился Питер.

Саша раздражённо закатила глаза, начиная терять терпение. Сговорились, что ли?..

— Наши вылазки становятся всё реже, — продолжал Брукк, — мы никогда так долго не сидели на сухом пайке. А это место ещё больше повергает всех в уныние. Посмотри. — Он указал рукой куда-то вглубь лагеря. — Алан уже в который раз зашивает свои единственные кроссовки… Это не та жизнь, к которой привыкли Рейнджеры!

Саша машинально проследила за его жестом, но мыслями была вновь на крыше её любимой высотки.

Может, она и правда сдала? Не потому, что чего-то боялась, нет… Просто «спеклась». Те времена, когда она бесстрашно шла во главе группировки на самые безумные и рискованные дела, казались ей чем-то неимоверно далёким, а может, и вовсе лишь выдуманной байкой, пусть яркой и захватывающей, но не имеющей ничего общего с реальной жизнью. Словно какая-то другая Саша тогда упивалась азартом, играя с полицией в кошки-мышки, новой же Саше сейчас хотелось лишь одного — чтобы её оставили в покое и дали поспать.

Девушка упрямо тряхнула головой, отбрасывая прочь гнетущие мысли.

— Я уже дала ответ, — процедила она, исподлобья смерив Брукка взглядом. — Если вам что-то не нравится, можете присоединиться к любой другой группировке. Я замолвлю за вас словечко, обещаю.

Троица переглянулась вновь — на этот раз мрачно. Наконец, Питер поднялся, сунул в карман вырезку из карты и некоторое время сверлил Сашу тяжёлым взглядом с высоты своего роста.

— Ты наша сестра и всегда ей будешь, — промолвил он. — Мы уважаем тебя и твой опыт. Но нам не безразлична судьба других наших братьев и сестёр. Надеюсь, ты понимаешь и это.

Парни вышли, но разговор тяжёлым осадком остался висеть в воздухе. Поняла Саша из разговора главное — заснуть теперь едва ли удастся. Недовольные руководством были всегда, но впервые ей открыто выразили недоверие. А чтобы разглядеть за лестью угрозу, не надо было быть гением.

Чертыхнувшись, Саша рывком вскочила на ноги. Плюнуть бы на всё, послать куда подальше Брукка и остальных недовольных, сбросить с себя бремя лидерства… Махнуть, пока никто не видит, до ворот города, а там, глядишь, и получится каким-то чудом выбраться из Детройта. Главное, оказаться за Стеной, а дальше уж… Пробраться на самолёт или корабль, уплыть на другой материк… Шанс один на миллион, но и прозябание в канализации больших перспектив не сулило. Зато всё решилось бы «здесь и сейчас». Свобода или пуля в спину. Правда, пуля эта прилетит скорее всего ещё от охранников городских ворот.

Накинув на плечи куртку, Саша бесшумно, стараясь не привлекать внимания, шагала по лагерю, а перед глазами сами собой всплывали картины из прошлого. Четыре года назад, когда она впервые попала в логово «Рейнджеров», оно показалось девочке пугающе мрачным. Не было ни беззаботных разговоров, ни улыбок и весёлого смеха, ни музыки. Казалось, что из каждого угла за тобой следит сама отчаянная безысходность, так и норовя, стоит лишь повернуться к ней спиной, вцепиться, поглотить, растворить в себе и развеять пылью по бесконечным улицам…

Но теперь всё изменилось. Ребята постарше собрались у дохлого проигрывателя и, слушая записанные на поверхности передачи, с умным видом обсуждали новости политики. Кто помладше — гоняли палками шайбу из бумаги и скотча. Кто-то мычал себе под нос незамысловатый весёлый мотив… Саша хорошо знала цену, которой дался им этот путь. Многих недостойных пришлось оставить в самом начале. Многие достойные не смогли дойти до конца. Неужели те, кому повезло, стали забывать, с чего всё начиналось?..

На ветхом диване в углу сидел светловолосый мальчуган, тот самый Алан, про которого вскользь упомянул Брукк. Ему не было и десяти, когда Рейнджеры подобрали его на улице, да и сейчас было лишь немногим больше. Саша не смогла сдержать грустную улыбку, видя, с каким серьёзным и деловитым видом, сосредоточенно прикусив губу, он штопает кеды, на которых площадь заплаток приближалась к ста процентам.

— Алан, — тихо позвала его девушка.

Малец вздрогнул, ойкнул, уколовшись иглой, и испуганно уставился на нежданную гостью. Самые младшие всё ещё относились к своему лидеру с некоторым благоговейным трепетом. Что ж, хоть кто-то.

— Саша!

Девушка небрежно плюхнулась рядом. Слишком небрежно для дивана, от которого едва ли осталось что-то кроме пружин.

— Осторожней! — прыснул в кулак парень при виде её озадаченного лица.

— Как жизнь? — выдавила улыбку Саша, потирая пострадавшее мягкое место.

Алан не без гордости сунул ей под нос результат своей работы — истерзанный кроссовок, обмотанный вокруг носка какой-то грязной тряпкой.

— Как новенький! Бриджес принёс мне немного ниток и отдал старую майку!

Саша потрепала мальчугана по волосам.

— Возле печки сушатся мои кеды, красные с белыми полосками. Возьми их себе, думаю, размер не сильно большой.

Алан несколько долгих секунд непонимающе хлопал глазами, разглядывая её ноги, затем поднял испуганный взгляд.

— Нет! Я не могу! — замотал он головой. — А как же ты?

— У меня есть ещё кое-что в загашнике, — с улыбкой заверила его Саша. — А те кеды, честно говоря, мне немного жмут…

— Правда?

— Ага. К слову, где сейчас Бриджес?

Мальчуган ткнул пальцем вглубь лагеря.

— Минут пятнадцать назад пошёл вон туда! Он шёл вдоль стены, прислонившись к ней ухом!

— Хм. Это на него похоже. — Саша рывком вскочила с матраса. — Пойду поищу его.

— Саша! — крикнул ей вслед Алан. — С… спасибо!

Девушка улыбнулась ему через плечо.

— Не за что. Обещаю, когда в следующий раз пойдём на вылазку в город, я принесу немного новой красивой одежды нам обоим.

Бриджеса Саша нашла в одном из боковых ответвлений канализации. Не замечая ничего вокруг, тот водил по стене ладонями, словно поглаживая её, и при этом что-то ласково приговаривал себе под нос. Странный тип этот Бриджес. Но если и был среди её подопечных незаменимый специалист, то на это звание первым претендовал бы именно он. Вечно уткнувшийся носом в свой старенький, но верный планшетник Гай за считанные минуты разбирался с сигнализациями, камерами наблюдения, электронными замками и паролями персональных компьютеров. Иногда казалось, что его и вовсе не интересует то, что не было переведено в нули и единицы, а мир парня ограничен разрешением его рабочего монитора. По крайней мере, пока время не подходило к обеду.

Саша подкралась к юноше вплотную, но тот продолжал бурчать себе под нос и самозабвенно шарить по стене.

— Ты завис что ли? — на ухо прошептала ему девушка. — Перезагружайся!

Гай вздрогнул, прыжком развернулся на месте, но на его лице уже играла фирменная загадочная улыбка.

— Лидер, — довольно прогудел он, как обычно пожёвывая уголком рта стилус. — А я тут как раз с твоим поручением закончил.

— Не помню, чтобы просила тебя прикинуться обоями.

— Да нет же, за этой стеной проходит главная городская теплотрасса. Трубы — огромные, вода — в момент сваришься. Даже если последняя зима повторится, здесь вряд ли будет ниже нуля.

— Молодец. — Саша похлопала Бриджеса по плечу. — Похоже, один зимний лагерь мы себе нашли. Только вот, скажи: ты понял всё это, лишь приложив ухо к стене?

Гай усмехнулся, покачав головой. В его левой ладони откуда-то материализовался планшетник, а стилус изо рта прыгнул в правую.

— Нет, я взломал архивы муниципалитета.

— Тогда что за странные ласки с бетоном?

Саша вновь не заметила, как вместо стилуса в руке парня появилась отвёртка. Гай многозначительно поднял указательный палец. Заинтригованная девушка наблюдала, как Бриджес просунул отвёртку в невидимую щель в стене, чуть поддел, надавил, и на пол с эхом грохнулась массивная крышка, скрывавшая нишу с пучками разноцветных проводов.

— Бинго! Так и знал!

— Что? — нетерпеливо воскликнула Саша. — Что это?

— Рядом с теплопроводом стараются прокладывать всевозможные кабели. Особенно системы, которым нежелательно промерзать зимой. Конкретно это, — Гай ткнул отвёрткой в один из ярко-жёлтых проводов, — кабельное.

— Ух ты, телек! — Между ребятами из ниоткуда возник маленький, но громкий Алан. Более того, мальчуган уже щеголял в Сашиных модных, хоть и не успевших высохнуть, кедах. — Сможешь перехватить сигнал?!

Бриджес выглядел оскорблённым. Он поморщился, а стилус вновь заиграл в уголке его рта.

— Ещё бы, — хмыкнул Гай. — Найди Ли и Витковича, пусть тащат свой допотопный монитор. Будем сегодня хоккей смотреть!

При слове «хоккей» Саша встрепенулась. Шон с детства души не чаял в местных «Ред Уингз», но уже много лет его боление ограничивалось лишь попытками подсмотреть где-нибудь результаты матчей и таблицы. С тех пор как в стране запретили вещание через радиосигнал и свободный выход в интернет, телевидение для уличных банд стало практически недоступным.

— Вы, кстати, Шона не видели? — поинтересовалась у парней Саша.

— Он у входа! — моментально выпалил неугомонный Алан. — Там к нему ребята из «Кротов» пришли!

Девушка вновь взлохматила его волосы.

— Всё-то ты про всех знаешь! Того гляди, скоро сам место Шона займёшь.

А то и место самой Саши. Почему-то самый младший член банды был куда более осведомлён о её жизни, чем действующий лидер.

Впрочем, вопросы у девушки были не только к себе. Давно ли члены других группировок вот так спокойно заходят на территорию лагеря, ведут беседы с рейнджерами, даже не предупредив о своём визите её, Сашу?! Что ещё хуже, собственные часовые не посчитали нужным доложить! Конечно, «Кроты» — банда самая что ни на есть дружественная, но всё же… Пришла пора напомнить кое-кому об элементарных основах субординации.

Когда Саша быстрым шагом топала через лагерь, многие спешили посторониться с её пути — похоже, мрачные мысли слишком явно отразились на лице их лидера. Что ж, лучше так, чем снисходительное безразличие. Может, и правда пришла пора напомнить, что её хватка никуда не делась?

Алан не врал. Достигнув поста часовых, Саша действительно нашла там Шона. Ему и Майклу компанию составили двое кротов — Перри Сьюзи, старший и самый здоровый из трёх братьев Сьюзи, главарей банды, и длинноволосый Поль Надо, также далеко не последний человек в их иерархии. Солидное представительство.

При появлении девушки разговор смолк, Сьюзи и Надо хмуро переглянулись.

— Зачем пожаловали? — вместо приветствия буркнула Саша.

Майкл как-то неловко отвернулся, кроты же исподлобья сверлили её глазами. Девушка перевела требовательный взгляд на Шона, но тот смотрел куда-то в пустоту и, казалось, мыслями находился далеко отсюда.

— Мы насчёт вашего хорвата… Ивковича, — наконец, мрачно промолвил Сьюзи.

— Грегора? — Саша встрепенулась и вновь посмотрела на Шона. — Что случилось? Почему ты не позвал меня?

Тот пожал плечами.

— Ты устала, не хотел будить.

Саша изобразила признательную улыбку и повернулась к кротам, незаметно сунув другу локтем в бок.

— Так что не так с Грегом?

— Когда вы видели его в последний раз? — привычно откинув с лица прядь сальных волос, спросил Надо.

— Днём. Он ушёл составлять карты полицейских маршрутов.

Кроты переглянулись.

— В общем, не советуем вам дожидаться его возвращения, — многозначительно хмыкнул Перри. — И искать тоже.

— Но почему?! Он жив?

— Да, жив и здоров, но… — Здоровяк покачал головой. — Прости. Разбирайся со своей бандой сама.

Девушка сжала кулаки, прожигая Сьюзи глазами. Они хорошо знали друг друга уже несколько лет, но впервые она слышала в его голосе столько холода. Что-то произошло между ним и Грегом, и, если это может испортить доселе прекрасные отношения двух группировок, Саша просто обязана была узнать, что именно.

— Саша, Шон! — Из лагеря со всех ног вприпрыжку бежал Алан. — Ну где вы?! Там ребята уже хоккей смотрят! Детройт против Питсбурга!

— У вас есть телек?! — У Надо загорелись глаза. — Вы смогли поймать хоккей?!

Поль бросил умоляющий взгляд на своего вожака, который, если и был уязвлён восхищением своего подопечного, то виду не подал.

— Да иди, развлекайся. Если, конечно, ребята не против.

— Разумеется, будь как дома, — процедила Саша. — Алан, покажи нашему другу, куда идти.

Когда Поль и Алан ушли вглубь лагеря, откуда уже доносились возбуждённые голоса болельщиков «Ред Уингз», на посту повисло тяжёлое молчание. Наконец, Сьюзи отвесил комичный поклон.

— Что ж, не смею больше вас отвлекать. И рад бы остаться, но никогда не понимал шараханья палкой по круглой резинке. Всегда предпочитал махать битой. Счастливо!

Глядя ему вслед, Саша вновь ткнула Шона локтем в бок.

— Иди к ребятам, посмотри с ними игру. И ты, Майк, тоже.

Угрюмый до этого Майкл просиял.

— А как же пост? — осторожно поинтересовался он.

— Я проконтролирую.

— Но, Саша!.. — начал было Шон, но под строгим взглядом лидера осёкся.

— Твои любимчики уже наверняка пропустили три шайбы. Иди, это приказ.

Шон нахмурил брови, но всё же нехотя последовал за Майклом, а Саша вновь посмотрела туда, где за поворотом канализационного лабиринта исчез старший Сьюзи. Лучшего шанса может и не представиться.

Дождавшись, пока её подопечные скроются в главном коллекторе, на время превратившемся в хоккейную трибуну, девушка быстрым шагом покинула лагерь. Сьюзи не мог уйти далеко. Разговоры наедине у них всегда клеились лучше, да и, в случае чего, Саша знала, на какие точки юноши можно надавить. Например, выбитое плечо и слабые колени. А ещё его увлечение слабым полом и, особенно, самой предводительницей Рейнджеров. Об этом Сашиным ребятам знать точно не следовало — шуток бы придумали на год вперёд.

Девушка пыталась высмотреть впереди силуэт беглеца, но редкие тусклые лампы уступали в борьбе с мраком подземелья. Вскоре ей почудился всплеск воды далеко впереди, долетевший оттуда размазанным по стенам эхом. И действительно, через несколько десятков метров начинался затопленный участок. Ледяная вода обожгла ноги — обычно в это время года такой холодной она бывала лишь под утро. Выходит, проспала Саша больше, чем думала, а игру транслировали, видимо, в записи. Странное время выбрали Кроты для официального визита.

Всплески впереди становились всё чаще и отчётливее, а значит, расстояние до Сьюзи сокращалось. Сашу гнал вперёд невыносимый холод, и она сквозь зубы проклинала кротов, щеголявших в высоченных военных берцах. У девушки же из обуви остались лишь завалявшиеся где-то старые сандалии, которые ещё предстояло починить. Поль Надо, так завидовавший их телевизору, наверняка и не задумывался о том, что никакой приёмник не стоит пары хороших водонепроницаемых ботинок. Конечно, первые годы босой нищеты в Детройте закалили Сашу, но те времена казались ей чем-то настолько далёким, словно всё это происходило с какой-то другой Сашей, выдуманной кем-то подобно мифу о мусорных контейнерах. По слухам, когда-то давно такие контейнеры стояли прямо на улицах города, были открыты, и каждый мог достать из них любую выброшенную другими вещь. Звучало дико, но сейчас многие уличные группировки отдали бы многое за этот техногенный пережиток прошлого.

Саша вдруг осознала, что всплески шагов впереди стихли. Она замедлилась, но ступать бесшумно не получалось, так как вода доходила уже до колен. Саша до боли в глазах вглядывалась в полумрак. Куда мог исчезнуть Сьюзи? Свернул не туда? Вряд ли. Кроты не зря назывались «Кротами», большую часть жизни проводя в подземке. Канализацию братья Сьюзи уж точно знали как свои пять пальцев. Тем более, если ошибка чревата тем, что под ногами у тебя окажутся не сточные воды, а отходы человеческого организма.

Обострившийся в темноте слух уловил тяжёлое сопение за углом, и Саша едва успела увернуться от вылетевшего оттуда кулака. Девушка в два прыжка отскочила назад, подняв тучу брызг, и каждая капля, попавшая на тело, словно пронзала насквозь ледяной иглой. Сьюзи показался из темноты и встал напротив неё в вызывающей боевой позе.

— Не стоит подкрадываться ко мне. Ты же знаешь правило: подошли сзади — сперва бей, потом спрашивай.

— Если любишь умничать, — фыркнула Саша, — бей точнее.

— Зачем пожаловала?

— Мне не нравится, когда люди, которым я наивно доверяла, шепчутся у меня за спиной. Ты что-то недоговариваешь насчёт Грегора.

Сьюзи отвёл глаза и некоторое время мрачно молчал.

— Я пришёл получить ответы, а не делиться своими мыслями.

— Мой человек пропал, Перри! — начала терять терпение Саша. — С каких пор мы перестали помогать друг другу?

— Мы всегда готовы прийти на помощь, ты знаешь. Только если это не ставит под удар самих Кротов.

Девушка тяжело вздохнула, сняла куртку и повязала её вокруг пояса. Похоже, другого выхода нет.

— Что ж, давай решим вопрос по старинке. Один на один.

Губы Сьюзи искривились в ухмылке.

— Хочешь размяться?

— Хочу тоже получить ответы.

Перри повёл плечами, его суставы угрожающе хрустнули. Саше показалось — или просто так падал свет, — что парень заметно набрал мышечной массы.

— Не могу тебе отказать, — усмехнулся он. — Только с одним условием. Этот поединок пойдёт в зачёт.

Саша улыбнулась уголком рта.

— Давненько мы не обновляли таблицу.

— Условия-то помнишь? Если я одержу десять побед подряд…

— Да-да, тогда я пойду с тобой на свидание, — раздражённо фыркнула Саша. — Не мечтай, всё равно из десяти раз я побеждаю как минимум два.

Дурацкий спор, заключённый года два назад, когда совсем юную, горячую Сашу ещё легко можно было взять «на слабо». Хитрец Перри настолько ловко развёл её, что девушка даже не помнила, полагалось ли что-то за победу ей самой. Впрочем, раз за разом утирать нос нахальному верзиле само по себе было неплохой наградой.

— Только учти… — оскалился Сьюзи, — сейчас ты под землёй. А это моя территория.

Он молниеносно рванул вперёд, размахнувшись ещё за много метров до цели, и брызги вновь полетели во все стороны. Но теперь Саша не замечала холодных игл на коже — азарт заставлял кровь кипеть в венах, разливаясь приятным, знакомым теплом по мышцам и суставам. Девушка легко отскочила в сторону, но парень на удивление проворно для своей комплекции развернулся, и удары посыпались один за другим. У Саши было преимущество в подвижности, а сковывающая их движения вода только усиливала эту разницу. Лишь редкие удары доставали до её блока, хотя и они были весьма ощутимы. Умудрившись оказаться за спиной оппонента, девушка размашисто ударила его ногой под колено. Потерявший опору Сьюзи повалился на четвереньки, едва не окунувшись с головой. Саша знала, что стоило начать бить по ногам здоровяка, как тот быстро выходил из себя.

— Опять начинаешь свои штучки?! — прорычал вожак Кротов, тяжело поднимаясь.

— Ага, — невинно улыбнулась Саша. — Благодаря тебе я хорошо научилась разделываться с такими тушами мяса.

Сьюзи вновь ринулся на неё, и схватка возобновилась. Юноша, похоже, делал ставку на один точный, но решивший бы всё выпад, и поэтому бросался вперёд сломя голову, не сильно думая о защите. Даже если бы Саша провела встречный удар, ей бы не хватило силёнок уложить здоровяка с первого попадания. Да и с десятого тоже едва ли. Рейнджеру оставалось лишь кружить вокруг, уповая на свои ловкость и скорость, и изредка обрабатывать колени Сьюзи пинками. Но тактика давала свои плоды. С каждым пропущенным ударом парень выходил из себя, всё больше сил тратя не на атаки, а на грязные ругательства. Его скорость падала, будто он сражался не по колено в воде, а по самую шею, а Саше всё легче становилось уходить от молотящих воздух кулаков. В душе она начинала ликовать.

Саша почувствовала темп боя. То самое пьянящее чувство, когда мозг словно отключается, а тело двигается по своему усмотрению, повинуясь одному ему понятным рефлексам. Лишь лёгкого поворота на носках хватило, чтобы Сьюзи с его широченным замахом пролетел мимо. Пальцы Саши вцепились в капюшон его куртки, а ноги исполнили изящную подсечку. Нелепо взмахнув руками, Перри рухнул на спину и, окатив девушку с ног до головы, исчез в мутной воде.

Когда брызги, наконец, осели, Сашина радость быстро сменилась досадой. Приём был красив, движения отточены годами, но затопленная канализация лишила его всякого смысла. Сьюзи скрылся из виду, и о быстром добивании можно было забыть. Вдруг вода под ногами вспенилась, забурлила, что-то сдавило голени Саши стальной хваткой, вырвало землю из-под ног, и знаменитый лидер Рейнджеров, едва успев испуганно вскрикнуть, оказалась с головой в ледяном водовороте. Холод вмиг сковал тело, перехватил дыхание, не давая пошевелиться, но Саше с чудовищным усилием всё же удалось вырваться из хватки стихии…

Мощнейший удар в нос вновь отправил девушку под воду. Крепкие руки схватили её за воротник, не давая более подняться. Пустые лёгкие, сдавленные ледяными тисками, горели изнутри, лишив тело последних сил — всё, на что была способна сейчас Саша, это беспомощно барахтаться в мёртвом захвате.

Это был конец. Сознание постепенно затухало, а холод становился даже приятным и успокаивающим…

Вдруг её рывком выдернули на поверхность, и вместе с воздухом и светом вернулась боль. Саша тяжело откашлялась, едва не выплюнув лёгкие.

— В этом ты вся, — угрюмо пробурчал Сьюзи. — Лучше умрёшь, чем сдашься.

— Лучше… умру… — прохрипела Саша, — чем пойду с тобой на свидание.

— И всё-таки это уже седьмая. Ещё три победы. Три!

На лице юноши играла улыбка, но в его грустных глазах Саша с удивлением прочитала… жалость?

— Ты изменилась, — промолвил Сьюзи. — Дерёшься лучше, а запал уже не тот. Раньше ты в бою была настоящей бестией.

— Что ж… — Девушка шмыгнула разбитым носом. — Сегодня действительно был не мой день. Иначе у тебя не было бы шансов.

Верзила невесело улыбнулся и широко раскинул руки. Несколько долгих секунд, тяжело дыша, Саша сверлила его тяжёлым взглядом, но затем всё же сделала шаг навстречу. Ребята крепко обнялись.

— Мои парни видели сегодня вашего хорвата, — тихо сказал парень ей на ухо. — Он ушёл слишком далеко от вашего лагеря, им это показалось подозрительным.

— Перри, ты не должен ничего рассказывать. Я проиграла…

— Слушай, я верю… и хочу верить, что ты не можешь быть замешана в чём-то подобном, но… — Сьюзи покачал головой. — Сегодня мы видели, как Ивкович сел в машину к какому-то типу. В машину дорогую, гражданскую. Они разговаривали о чём-то минут пять. Ты должна понимать, что моим это не могло понравиться.

Саша мрачно отстранилась. Грегор Ивкович был хорошим парнем. Не лучшим и не худшим из банды, но на него всегда можно было положиться. Не мог же он…

— Ты знаешь правила, Белл, — тяжело продолжал Сьюзи. — Мы не ведём переговоров с полицией, властями, бизнесменами, мафией. Я позабочусь, чтобы этот случай не пошёл дальше Кротов, но если об этом узнают…

— Мы разберёмся с Грегом, — холодно процедила Саша. — Лучше ему действительно исчезнуть. А если вернётся — всё расскажет. И поплатится.

Перри смерил её испытывающим, даже немного опасливым взглядом, но затем добродушно усмехнулся и похлопал девушку по плечу.

— Иди. Иди уже, пока совсем не околела.

Только сейчас Саша осознала, что её трясёт. Ноги и вовсе уже отказывались слушаться, превратившись в неповоротливые, несгибаемые ходули.

— Пожалуй, пора, — кивнула она. — Может, ещё успею посмотреть, как шарахают палками по круглой резинке.

Сьюзи рассмеялся. Махнув рукой на прощание, он зашагал по тоннелю прочь.

— Эй, Перри! — крикнула ему вслед Саша. — Спасибо!

— Да без проблем! Ещё три победы, Белл! Всего лишь три!..

Дорога в лагерь показалась девушке вечностью. Каждый шаг отдавался нешуточной болью в превратившихся в сосульки ногах, а промокшая насквозь одежда стала весить с тонну. Кроме того, пытаясь вытереть лицо, Саша сделала неприятное открытие в виде обильно кровоточащего носа и перепачканной толстовки Шона. Кажется, утаить подробности бесславного поединка ей не удастся…

Воду под ногами вскоре сменил твёрдый бетон, но идти легче не стало, да и глаза уже отказывались различать что-либо в наступавшем со всех сторон мраке.

Грегор Ивкович… Что всё это могло значить? Сперва таинственным образом исчез Кирк Моррисон, теперь что-то странное вытворил Ивкович… Тучи сгущались вокруг привыкшей к беззаботной жизни банды. Возможно, всё из-за того, что Саша и правда потеряла контроль?

Голова начала ощутимо кружиться, то ли от пропущенного удара, то ли от плохой циркуляции замёрзшей крови. Вдобавок Сашу стало мутить. Неужели сотрясение? Колени дрожали, сгибались от потяжелевшего во много раз тела, и Саша, наконец, споткнулась на ровном месте. Сил не было даже выставить перед собой ладони, и девушка лишь смиренно закрыла глаза…

Чьи-то сильные руки подхватили её, заключили в крепкие, но аккуратные объятия. Отчего-то по телу сразу начало растекаться приятное тепло.

— Я вроде приказала тебе идти смотреть игру, — из последних сил проворчала Саша.

— Ну, нельзя ведь оставлять пост без присмотра, — пожал плечами Шон.

— Как видишь, тоннель полностью под моим контролем.

— Вижу, вижу, моё беспокойство и впрямь было напрасным.

Парень накинул на плечи девушки ещё одну свою куртку и, подхватив Сашу на руки, зашагал вперёд по лабиринту.

— Знаешь хоть, какой счёт? — стуча зубами, поинтересовалась та.

Шон лишь кивнул с удручённой улыбкой.

— А я говорила, что с единственной парой нормальных защитников они и в плей-офф не попадут…

— Это так странно…

— Ничего странного! Когда по твоим воротам за матч делают больше сорока бросков…

— Я не об этом, — усмехнулся юноша. — Странно, что мы с тобой родились на разных континентах, говорили на разных языках, но нас объединяет любовь к одной игре.

Саша опустила глаза. На секунду она вновь перенеслась на огромную арену, до отказа заполненную людьми, хлопающими, размахивающими флагами, скандирующими…

— Отец несколько раз брал меня на матчи. Он очень любил хоккей.

— Хотел бы и я когда-нибудь побывать на игре…

— Побываешь! — шмыгнув носом, заверила друга Саша. — Я свожу тебя. Только, боюсь, это будет не игра «Ред Уингз»…

Шон вновь грустно улыбнулся.

— Ну, для разнообразия можно посмотреть и на тех, у кого больше двух нормальных защитников.

Перед входом в лагерь Саша попросила поставить её на землю, что Шон и сделал, хоть и продолжал придерживать подругу за плечи. На посту уже сидела юная Гвен, которую, видимо, не интересовала ледовая баталия. Шон обо всём позаботился. Он всегда был надёжен, всегда приходил на выручку. Вот только теперь эта мысль не согревала, не успокаивала, а лишь заставляла испытывать неудобное чувство вины.

Гвен во все глаза таращилась на своего лидера, а вскоре Саша ловила на себе любопытные взгляды уже со всех сторон. На секунду она представила, как Шон ведёт по подиуму породистую пожилую собаку, некогда красивую и здоровую, и каждый в зале оценивает её, ставит балл в свой протокол, решает, не пора ли ей навсегда покинуть выставочный зал…

— Они привыкли видеть меня другой… — вполголоса сказала собака Шону. — Сильной, ведущей их вперёд, вдохновляющей словом и делом.

— Не говори так, словно это осталось в прошлом.

— Посмотри на меня — босая, с разбитым носом, в измазанной одежде, промокшая до нитки… Не так должен выглядеть их предводитель.

— Ты ведь дралась за Рейнджеров, разве нет? А в твоих кроссовках повсюду бегает Алан…

— Не имеет значения. Когда ты герой, в любом твоём проступке разглядят подвиг. Когда тебя хотят свергнуть, любое достоинство обернут недостатком.

— Кстати о недостатках… Ты пропустила удар в лицо. Мне стыдно за тебя.

Саша, шмыгнув носом, бросила на улыбающегося Шона недовольный взгляд.

— Значит, ты учил меня недостаточно хорошо.

— Скажи ещё, что я не учил тебя защищать голову.

— Но не драться по пояс в воде.

— Справедливо. Надо будет восполнить этот пробел.

Уже в самом сердце лагеря на них вихрем налетел лёгкий на помине Алан.

— Саша, Саша! — возбуждённо тараторил он, заглядывая ей в лицо. — Что с тобой? На нас напали?

— Не волнуйся, — девушка из последних сил похлопала мальчишку по плечу. — Всё обошлось.

— Кто это был? Полиция?!

— Да, дружище, это был полицейский, — кивнул Шон, озорно блеснув глазами. — Но Саша проучила его.

— Ого! Вот это круто! — от восхищённого взгляда пацана лидеру Рейнджеров стало немного не по себе. — Надо всем рассказать!

Какое-то время Саша и Шон смотрели вслед скачущему в припрыжку Алану, а тот уже кричал во весь голос:

— Гвен! Слушай, Гвен, тут такое было! На нас копы облаву устроили!..

Шон, заметив сердито поджатые Сашины губы, едва сдержал озорной смешок.

— Ни к чему хорошему это не приведёт, — буркнула та. — Ещё подумают, что это я распускаю о себе дурацкие легенды.

— Я же говорил, нам нужны такие сказки и герои. А детям — особенно.

Они дошли до Сашиной ширмы. Первым делом Шон помог подруге насухо вытереться, сменить одежду и лишь затем занялся её пострадавшим лицом. С огромным ватным тампоном в носу она позволила отвести себя в коллектор, служивший лагерю главным залом, — только здесь огромная вытяжка с шумным вентилятором на потолке позволяла развести костёр. Шон уложил Сашу на ветхий матрас, а сам вернулся и отыскал в её видавшем виде чемодане те самые поношенные сандалии. Девушка с благодарностью наблюдала за его стараниями, но сил не было даже вымолвить слово. Тепло от огня блаженно разгоняло кровь по венам, и Саша, закрыв глаза, полностью сосредоточилась на райском ощущении. Гигантские лопасти вентиляции вращались на полную катушку, и можно было сидеть у огня так близко, насколько возможно, не боясь задохнуться.

— Отдохни. — Шон потрепал Сашу по макушке. — Подремли, я покараулю.

Саша благодарно кивнула, но вдруг острая, обжигающая холодом мысль выскочила из глубин сознания, словно пронзив тело насквозь. Девушка рывком приняла сидячее положение.

— Нет времени. Мы должны уходить.

— То есть? — не понял парень.

— Грег, похоже, скрысился. А он знает это место. Мы должны найти другой лагерь, и подальше.

— Брось, Ивкович не мог заложить нас!..

— Кто знает... Творятся странные вещи: Моррисон пропал, Грегор замечен в непонятных играх. Мне всё это не нравится.

Саша сунула едва слушающиеся ноги в сандалии, испытывающе потопала сперва одним, затем другим. Похоже, несмотря на непрезентабельный вид, они ещё могли сослужить некоторую службу.

— Не лучшая обувь для дальнего похода, — скептически заметил Шон.

— Если что, вновь понесёшь меня, — не моргнув глазом, парировала девушка. — В конце концов, зачем мне ещё нужен заместитель?

Шон обречённо вздохнул.

— По-моему, носить тебя стало моей обязанностью, едва ты объявилась в Рейнджерах.

Саша чуть улыбнулась, снова мысленно вернувшись в первые нищие годы в Детройте. Почему-то эти воспоминания, пропитанные болью, холодом и голодом, несли в себе и приятное тепло.

— Снег по пояс и одна пара сапог на двоих, от костра отходили по очереди… — хмыкнула девушка. — Мне они были как лыжи…

— А если уходили всей бандой, я тащил тебя на спине. Только вот, тогда ты была полегче… Эй!

Саша ткнула друга в плечо.

— С таким паршивым лидером, как я, лишний вес набрать не так-то просто.

Вдруг над головой несколько раз с треском мигнула лампа, после чего погасла совсем. Словно сигнал свыше, что пора действовать. Показать, что Александра Белл всё ещё во главе лучшей банды Детройта. Когда её время окончательно придёт, она сама — добровольно и с лёгкостью — передаст бразды правления Шону, но уж точно не будет свергнута кучкой тупоголовых обезьян.

— Собирай всех, — бросила Саша своему будущему преемнику. — Объявим о переезде лагеря.

* * *

Первые лучи солнца ещё только готовились вступить в схватку с исполинской тенью, которой Стена заботливо укрывала город, а на улицах уже было не продохнуть. Но Саша, затерявшаяся в плотном потоке прохожих, знала, что впечатление это обманчиво — популярностью пользовались лишь центральные проспекты, где круглосуточно были открыты многочисленные бары и казино. Девушка плотнее закуталась в балахон, натянув капюшон до бровей, но её глаза продолжали цепко следить за происходящим вокруг. Мимо проехал патрульный автомобиль — точно по графику.

Рядом, шагая с ней в ногу, пристроилась чья-то сутулая фигура. Саша скосила глаза и чуть расслабилась — это лицо она узнала бы, даже несмотря на намотанный до самого носа красно-белый хоккейный шарф.

— Тебе было сказано возглавить переезд лагеря, — старательно глядя в сторону разноцветных витрин, прошипела Саша. — Эту лавочку я и сама зачищу.

— Нет уж, — буркнул Шон. — Я вообще был против, чтобы ты шла на это дело. У тебя, вероятно, сотрясение…

— Я всегда возглавляла все крупные вылазки. Да и не ты ли говорил, что мне надо восстанавливать репутацию?

Шон скептически фыркнул.

— Признай, ты просто всё ещё не можешь положиться на нас, Саша.

Девушка глубоко вдохнула, едва сдерживаясь, чтобы не послать друга куда подальше. Голова по-прежнему ходила ходуном после удара Сьюзи, так ещё и собственный заместитель «капал на мозги». В конце концов, если бы она не рассчитывала всю жизнь лишь на себя, гнила бы заживо в колонии для ненадёжных, если вообще была бы жива…

— Я доверяю вам, — наконец выдохнула Саша. — Особенно — тебе. Но это моя банда и моя ответственность. Я не хочу перекладывать её на чужие плечи. Так мне проще.

Она примирительно улыбнулась.

— Кроме того, у меня особое задание.

— Особое? — приподнял бровь Шон.

— У Алана скоро день рождения, и я обещала ему торт. Кому мне поручить столь важную миссию? Брукку?

Некоторое время Шон шагал молча.

— Кстати о Брукке. С каких пор ты позволяешь помыкать собой?

— А с каких пор ты стал сомневаться во мне и моих решениях?

— Вот именно! Твоё чутьё никогда нас не подводило, а теперь ты идёшь на поводу у какого-то чудака…

— Ты, часом, не ревнуешь? — зло поддела его девушка. — Не ты ли недавно уверял меня, что надо действовать?!

Шон хотел было огрызнуться, но осёкся.

— Просто у меня нехорошее предчувствие, — выдохнул он после некоторой паузы.

— Расслабься, всё будет хорошо, — заверила его Саша. — Я передумала лишь потому, что мы уходим из этого района. Да и дело-то проще простого, что называется, «верняк». Что может случиться?

Шон лишь покачал головой и ткнул Сашу локтем, кивнув в сторону приближающегося переулка.

— Сюда.

— Сама знаю.

Они незаметно выскользнули из толпы, скрывшись в тени огромных зданий. Переулок представлял собой узкую щель между двумя домами и казался неестественно пустым и тихим после броуновского движения улиц — словно, пройдя невидимую границу, ребята оказались в другом, недоступном толпе, мире.

— Случиться может много чего, — продолжил Шон, и даже его шёпот, казалось, эхом отражался от стен, — если относиться к этому так беспечно.

— Так, ты не забыл, с кем разговариваешь? — наигранно возмутилась девушка. — Я всё ещё лидер Рейнджеров. А «Рейнджеры» Белл…

— … никогда не попадаются». — Парень не смог сдержать лёгкую улыбку. — Ну, по крайней мере, я снова узнаю тебя.

В абсолютной тишине, нарушаемой лишь мягким звуком их шагов, ребята шли несколько минут, пока их не окликнул знакомый голос Смита, одного из часовых.

— Все на местах, — доложил он, выходя из подворотни, служившей ему укрытием.

Саша кивнула. Они с Шоном шагали по переулку, пока из полумрака не стали проступать фигуры людей, сгрудившихся у неприметной серой двери. Все как один в капюшонах, с намотанными до самых глаз шарфами или банданами, они дисциплинированно ждали своих лидеров, не издавая ни звука.

Девушка бросила взгляд на наручные часы. Всё точно по намеченному плану. Саша бросила ободряющий взгляд Шону, но тот лишь тяжело вздохнул и отвёл глаза.

— Поехали! — тихо скомандовала Саша.

Она подошла к массивной металлической двери, и в её ладони сверкнул крохотный плазменный резак. Чуть дальше Бриджес и Андерсен уже вскрыли электрический щиток и теперь колдовали с проводкой. Не прошло и пяти минут, как они победно хлопнули друг друга по рукам.

— Уверены, что всё сделали правильно? — вкрадчиво поинтересовалась Саша, чем заслужила уязвлённый взгляд от Бриджеса.

Но Андерсен лишь поднял большой палец вверх и лучезарно улыбнулся.

— Уверены! Сигнализация стара как мир, мы таких в своë время с сотню отключили, а сейчас столь примитивных уже нечасто встретишь.

— Скупой платит дважды, не так ли?.. — выдохнула Саша и выставила регулятор мощности резака на минимум.

Вспыхнул маленький, но яркий огненный язычок, и спустя пару минут замок на двери был с ювелирной точностью вспорот.

— Заходим! — произнесла Саша, отодвинув тяжёлую дверь и первой делая шаг внутрь. — У нас есть десять минут.

Она нацепила на голову фонарь на резинке, и ещё десяток лучей следом прорезали темноту, тусклыми кругами разбежавшись по потрескавшимся стенам. Склад был далеко не самым большим на Сашиной памяти, — а видела она их за эти три года немало, — и представлял собой две не слишком просторные комнаты. Но день вылазки Брукк выбрал идеально — полки и холодильники ломились от дожидавшихся своего часа товаров.

— Берите только самое необходимое, — вполголоса прикрикнула на своих девушка, видя, как у ребят загорелись глаза. — Хлеб, консервы, воду, зажигалки и батареи.

Она прошла в дальнее помещение и осмотрелась, сразу приметив во тьме красный огонёк камеры наблюдения. Саша лишь сильнее натянула капюшон на глаза и вновь обвела светом фонаря полки и шкафы. Беспорядок здесь отчаянно просил государственной проверки и, похоже, дезинсекции, но внимание девушки привлёк невзрачный ящик в углу, не похожий на тару для продуктов. Скинув сложенные на нëм пластиковые бутылки с минералкой, Саша открыла крышку.

Её глаза загорелись — книги. Саша схватила верхнюю, осторожно провела пальцем по пожелтевшим страницам, рассмотрела незамысловатую обложку, на которой красовалась выцветшая надпись: «На звёздном перекрëстке». У самой Саши в личной «коллекции» была лишь одна книга: «Реестр разрешённых к распространению и хранению литературных произведений». Хранила она его лишь для того, чтобы знать, на какие книги точно не стоило тратить время. От всего, что пропускала цензура, нестерпимо разило стерильной фальшивкой, суррогатом и не вызывало даже близко тех чувств, что испытывала она, читая в детстве сказки и рассказы. Почему-то Саша была уверена, что этих запрятанных в пыльный ящик томов в её реестре точно бы не оказалось.

В один миг незнакомый владелец магазина стал ей почти приятелем. Первое желание утащить книги с собой стыдливо улетучилось — Саша не стала бы лишать ценителя литературы его сокровищ. Вот только дьявол на плече девушки услужливо подкидывал мысль, что книги могли оказаться лишь ещё одним — не совсем легальным — товаром в этой забегаловке… Усилием воли девушка захлопнула крышку.

В дальнем углу стоял старенький двустворчатый холодильник. Чутьё, а может, и опыт не обманули Сашу — в нём хранились кондитерские изделия, в том числе и несколько больших тортов в прозрачных пластиковых коробках. Девушка придирчиво осмотрела каждый, недовольно сморщившись.

— Это и есть «самое необходимое»? — прошептал возникший за её спиной Шон.

— Когда я была маленькой, на каждый мой день рождения родители покупали большой торт. Разве не хорошая традиция?

Саша никогда не ставила себе целью таким своеобразным промыслом жить на широкую ногу и уж тем более не желала навредить бизнесу владельца этого обшарпанного магазинчика. Рейнджеры никогда не переступали установленную своим лидером черту.

Но ведь и ребёнок раз в год имел право на праздничный ужин, не так ли?

Покрутив в руках все коробки с тортами, Саша остановилась на шоколадном. Часы на запястье предостерегающе завибрировали, и девушка, посветив на них, приготовилась скомандовать отход.

И в этот момент из первой комнаты раздался громкий мужской голос:

— Никому не двигаться! Военная полиция армии США!

Саша застыла на месте, чувствуя, как от ужаса перестало биться её сердце. Первой мыслью было дать кому-то хорошую взбучку за глупую шутку, но голос, хриплый и явно взрослый, был ей незнаком. «Военные? Армия?! Какого чёрта?!» Саша быстро погасила фонарь, и склад погрузился в кромешную тьму. Стараясь шагать бесшумно, она осторожно заглянула в первое помещение склада. Рейнджеры не подвели, девушка могла бы ими гордиться. Все как один погасив свет, ребята затаились в темноте среди шкафов и коробок.

— Эй, вы, в магазине! Медленно выходим по одному! Руки держать на виду!

Две крепкие фигуры стояли в дверном проёме, их силуэты едва были заметны за яркими лучами света, что пронзали мрак из фонарей на их пистолетах. Один из военных, если, конечно, они таковыми являлись, протянул руку, и Саша услышала, как несколько раз щёлкнул тумблер. Освещение не заработало.

«Умница, Бриджес!» — Девушка в очередной раз отдала должное своему технику. Теперь у неё было несколько секунд, чтобы придумать выход из этой, казавшейся безнадёжной, ситуации. «Чёрт! Этого не должно было произойти! Ничто ведь не предвещало облавы!..»

Учитывая темноту, относительно тесное пространство и численное преимущество, можно было сойтись с этими двумя в рукопашную и даже одолеть, но… Едва ли эта парочка явилась сюда без подмоги.

И что случилось с дозорными?! Почему никто не предупредил их о надвигающейся угрозе?

Двое неизвестных стали медленно продвигаться вглубь склада. Саша разглядела на их головах очертания шлемов, явно по форме отличавшихся от столь знакомых ей полицейских. Что же за чертовщина здесь творится?!

В поисках укрытия Саша сделала осторожный шаг назад, но старые сандали вдруг издали предательский скрип. Лучи света метнулись к ней, словно цепные псы, почуявшие добычу, готовые вцепиться в её тело, чтобы никогда больше не отпустить…

И в этот момент началась потасовка. Раздался глухой удар, и один из пистолетов вылетел из рук владельца, беспорядочно ослепляя ярким светом находившихся в помещении. Второй чужак хрипло вскрикнул, послышался шум завязавшейся борьбы. Эхом громыхнуло несколько выстрелов, осветив короткими вспышками сражавшихся, и Саша, не успевшая даже испугаться, почувствовала, как коробка с тортом вылетела из рук, а на лицо попали капли холодного крема.

Оставалось только рискнуть.

— Бежим! — изо всех сил крикнула она, и рейнджеры один за другим устремились к спасительной, как отчаянно хотелось им верить, двери.

Пока её подопечные выскакивали на улицу, Саша подхватила с пола пистолет и посветила им в сторону, откуда ещё доносился шум схватки. Шон, умница Шон, запрыгнул на спину одному из военных (да, теперь она могла сказать точно, что на них была армейская форма!), придушив того своим шарфом, второй же лежал в луже собственной крови, видимо, получив удар чем-то тяжёлым по лицу. Не раздумывая лишних секунд, Саша чуть опустила ствол и несколько раз нажала на спусковой крючок. Вскрикнув, здоровяк выронил оружие и вместе с Шоном тяжело повалился на пол.

Саша ещё держала врага на прицеле, но с каждой секундой руки её дрожали всё сильнее. Она впервые в жизни стреляла из огнестрела. И впервые — в человека.

Шон, тяжело сопя, поднялся на ноги и оглядел двух поверженных солдат.

— Я… Я стреляла по ногам… — Оправдания сами отчего-то сорвались с губ Саши. — Я пыталась…

— Можем прихватить корзинку с фруктами, отправишь ему в больничку, — сквозь одышку прохрипел Шон.

Саша изумлённо повернулась в его сторону. Способность парня шутить в столь неподходящий момент отрезвила её. Конечно, Шон был старше и застал куда более тёмные времена банды. Интересно, в скольких перестрелках ему довелось побывать?

— Уходим, — бросил Шон и подтолкнул девушку к выходу.

И только выскочив на улицу, она поняла, насколько тщетной была борьба. Все рейнджеры стояли здесь же, прямо у двери, пригвождённые мощными лучами света, и затравленно глядели в направленные на них стволы пистолетов. Ослеплённая фонарями, Саша не могла сказать, сколько человек держали их на прицеле, но и так было ясно — это конец. Бежать некуда, в переулке они слишком лёгкая мишень. Перестреляют. Что-то внутри девушки оборвалось, хотя сердце, бешено колотящееся от притока адреналина, ещё отказывалось верить, что на этом их путь заканчивается. Всё-таки она допустила ошибку. Ошибку, стоившую слишком многого для каждого из её подопечных.

Где-то рядом хлопнула тяжёлая дверь автомобиля, и Саша повернула голову на звук. Из армейского джипа вышел офицер и неспешно, даже немного вальяжно, направился в их сторону.

— Вам не уйти, всё кончено. Сдавайтесь! — волевым тоном рявкнул он.

Саша понимала, что он прав. Скрепя сердце, она набрала в грудь воздуха, чтобы отдать приказ… Последний приказ в качестве лидера Рейнджеров.

Но в этот момент произошло то, чего Саша никак не ожидала от своих ребят, — она не видела, кто побежал первым, но вот уже все рейнджеры, кроме Шона, бросились врассыпную. Раздались многочисленные выстрелы. Кто-то из бежавших рухнул как подкошенный и неподвижно растянулся на асфальте…

От ужаса не осознавая, что делает, Саша вскинула пистолет, целясь в сторону стрелявших.

— Нет! — отчаянно воскликнул Шон, но было поздно.

От острой боли потемнело в глазах, оружие выпало из рук девушки. Саша даже не успела осознать, как еë отбросило назад в объятия Шона. Казалось, что живот пронзили насквозь раскалëнным мечом, хотелось забыться, а, может, даже и умереть, лишь бы не чувствовать этой сжигающей изнутри боли…

— Врача! Быстрее! — умолял кого-то Шон, сжимая девушку, но Саша уже слабо понимала, что происходит. Со всех сторон подъезжали автомобили, что-то хрипло кричал офицер, повсюду слышался топот армейских берцев. Последнее, что видела Саша, перед тем как провалиться в пустоту, это как солдаты оттаскивали отчаянно цеплявшегося за неё окровавленными руками Шона…

Покрытое снегом поле поражало своими размерами. Широченные взлётные полосы, расчертившие его хитрым узором, казалось, раскинулись на сотни километров вокруг, а здание ленинградского аэровокзала — вблизи роскошное и огромное — отсюда выглядело лишь скромной юртой на горизонте. Лучи утреннего солнца, отражаясь от исполинского борта Ту-544, ослепляли сгрудившихся в квадрате ожидания пассажиров. Саша щурилась до слёз, но не могла заставить себя оторвать взгляд от красавца-лайнера. Конечно, не космический корабль, но размеры воздушного судна легко позволяли представить его продирающимся сквозь межзвёздное пространство.

— Александра, не отходи далеко! — окрикнула девочку мать.

Только сейчас юная фанатка летательных аппаратов заметила, что под её ногами уже хрустел снег, — пытаясь лучше рассмотреть авиалайнер, Саша вышла почти на полосу. Она покорно вернулась в зону ожидания, где белые хлопья, падая с её ботинок, тут же превращались в воду и исчезали где-то под асфальтом. Подогреваемый квадрат зоны ожидания представлялся девочке странным оазисом среди снежной пустыни — эдакий дом без стен, внутри которого хотелось стянуть с себя куртку и шапку, хотя всего лишь в двух метрах свирепствовала суровая российская зима. Саша так и сделала, после чего продолжила крутить по сторонам головой — вдруг на соседнюю полосу приземлится ещё один самолёт! Может быть, даже сам Ил-906, над конструкцией крыла которого в своё время успел поработать отец, чем, кстати, очень гордился.

Словно прочитав её мысли, мать пробормотала:

— Где же Вадим… Посадка вот-вот начнётся…

Саша проследила взгляд матери, но со стороны аэровокзала не ехал ни один электробус — по полю ползали лишь неторопливые снегоочистительные машины и прочая служебная техника. Одинокий трап подъехал к ожидающей их «Тушке», и вот раздался мелодичный сигнал. Пассажиры, накидывая верхнюю одежду, поднялись с сидений, и те, вспыхнув предупредительными огнями, спрятались в нишах под землёй.

— Саша, не торопись! — вновь прикрикнула мама, видя, как девочка подалась к самолёту вместе со всеми.

И вдруг среди толпы мелькнул знакомый плащ.

— Папа! — обрадовалась Саша и стала пробираться обратно сквозь колонны спешивших подняться по трапу.

— Ох, Вадим… — На лице матери читалось неимоверное облегчение. — Откуда ты?..

— Пришлось воспользоваться не совсем привычным входом, — невесело улыбнулся тот, одной рукой прижимая дочь к себе. — Сама понимаешь, мне было бы тяжело избежать обыска.

Он достал из внутреннего кармана небольшой пакет.

— Здесь флешки с вашими новыми документами. В Германии проблем с досмотром быть не должно, только не пытайся спрятать их — это лишь вызовет подозрения. Возникнут вопросы — там фильмы и музыка, всё приобретено легально.

Мать напряжённо кивнула.

— Как приедете в Дрезден, сразу отдашь их Йенсу. Он всё знает, он вас зарегистрирует.

— Вадим, ты всё ещё считаешь, что это и правда необходимо?..

В глазах женщины стояли слёзы. Мысленно Саша ругала её за слабость — если папа сказал, что так нужно, значит, так нужно. Она, Саша, плакать точно не собиралась.

Отец тяжело выдохнул.

— Джесс, ты же знаешь, если бы я мог поступить иначе… Вы уже внесены в список нежелательных для выезда лиц. Получить это разрешение стоило не только денег, но и больших рисков. Потом я это провернуть не смогу, да и границы могут закрыть...

Мать снова судорожно кивнула, и по её щекам потекли мокрые дорожки. Отец грустно улыбнулся и положил ей руку на плечо.

— Ну же, просто скажи, что всё ещё боишься летать.

— Прошу прощения, — подошла к ним молодая стюардесса. — Граждане пассажиры, вы будете садиться?

— Извините, буквально одну минуту, — вежливо ответил отец.

Когда девушка, лучезарно улыбнувшись, оставила их втроём, мужчина сел перед Сашей на корточки.

— Какое-то время я не смогу звонить тебе, — вдруг на чистом английском сказал он. — Но ты не переживай. Как только всё закончится, я тут же прилечу и заберу вас домой.

— Я поняла, папа. Всё в порядке. — Сашино произношение было далеко не таким идеальным.

— Я запретил маме разговаривать с тобой на русском. Тебе надо усиленно практиковаться к осени, когда ты пойдёшь со всеми в школу. Никто, слышишь, никто не должен знать, что вы из России. Поняла?

Саша кивнула.

— И ещё… — Отец замялся. — Йенс… Он хороший друг, он позаботится о вас. Я очень прошу тебя, постарайся называть его «папой».

Девочка невольно нахмурилась.

— Это будет… — она несколько секунд подбирала английские слова, — чертовски странно.

— Знаю, но так нужно. Ты всегда была не по годам умной. — Он потрепал Сашу по волосам. — Надень шапку и обещай, что будешь присматривать за мамой. Ей тоже будет непросто.

Саша кивнула, бросив взгляд на утиравшую лицо шарфом мать.

— Всё, бегите. Не стоит задерживать рейс, а то пилотам придётся гнать по полной, и их оштрафуют за превышение скорости.

Коротко поцеловав жену, отец отступил на несколько шагов. Терпеливо дожидавшиеся последних пассажиров стюардессы любезно пригласили их к трапу. И вот ступени с лёгким гулом уже уносили Сашу и её мать к зияющему в фюзеляже люку. Едва их ноги сошли с бегущей лестницы, как трап подался назад, словно торопясь отпустить застоявшийся на холодной земле лайнер. В последний момент Саша обернулась, выглянув в медленно закрывающуюся дверь, — отца нигде не было видно.

По щекам девочки покатились крупные слёзы.

* * *

Первой в сознание мягко, но неумолимо проникла приглушённая музыка. Воодушевляющая мелодия и бодрый марш барабанов словно приказывали поднять налитые свинцом веки. С губ Саши сорвался тихий стон. Приоткрывшиеся с неимоверным усилием глаза тут же зажмурились до слёз, настолько ярким был белый свет. Неужели она действительно умерла? Яркий свет, торжественная музыка… Нет, не могла такая, как она, претендовать на попадание в рай.

Когда Саша наконец смогла видеть, то разглядела в райских облаках прорези вентиляционных решёток. Никогда прежде она не видела такого чистого и ровного потолка. Зрение постепенно фокусировалось, и, с усилием повернув голову на бок, девушка обнаружила не менее идеальные стены, вдоль которых стояло множество странных приборов с проводами и трубками. Проследив за одной из них, Саша нашла её конец воткнутым в своё левое предплечье.

Стало быть, госпиталь. Но как она попала сюда? Может, самолёт, в котором они летели, потерпел крушение?..

Ослабевшие руки не слушались, и Саша потратила с минуту на то, чтобы сбросить с себя плотное одеяло. Одежды на ней не оказалось, как не нашлась она и в пределах видимости. Хотя бы палата была одиночной — ни других коек, ни даже места под них в помещении не было.

Хм… Персональная палата, постель, сияющая безупречной белизной… Слишком роскошно для ненадёжной, тем более — для воровки из уличной банды…

Банда! «Рейнджеры»!!!

Саша рывком приняла сидячее положение. Память о событиях последней вылазки обрушилась на неё остриём гильотины. Свет фонарей в переулке, грохот выстрелов, острая боль…

Руки невольно схватились за живот. Саша судорожно ощупывала себя, пока не нашла едва заметный шрам под правым нижним ребром. След шва был настолько тонким и аккуратным, что увидеть его было тяжело, даже зная о его существовании. Сколько же она была без сознания? Недели? Месяцы?!

Колени предательски тряслись, не желая держать вес даже исхудавшего больше обычного тела. Когда обжигающе ледяной пол наконец перестал уходить из-под ног, девушка, поморщившись, выдернула капельницу и катетер. Лёгкая боль немного привела мозг в чувство. Саша обернула себя одеялом и вновь — уже внимательнее — осмотрела палату.

Она не сразу заметила едва пропускающее уличный свет окно. Найдя панель управления сбоку от рамы, Саша провела по нему пальцем, и солнечные лучи тут же ворвались сквозь ставшее прозрачным стекло. Музыка, казалось, тоже стала громче. Прикрывая глаза рукой, Саша внимательно рассматривала открывшийся ей вид. Крепкие бетонные заборы, расчерченные асфальтовые дорожки, армейские автомобили… Из-за поворота вышла марширующая колонна солдат — именно они, играя на барабанах и трубах, исполняли торжественную музыку, что вырвала Сашу из плена наркотического сна.

Похоже, военная часть. Госпиталь на военной базе.

Перед глазами опять мелькнул тёмный сырой переулок. Выстрелы автоматического оружия… Тела, в неестественных позах, словно куклы, падающие на асфальт… Сердце болезненно сжалось. Скольких из её банды она потеряла тем утром?.. Что стало с остальными?..

Может, кто-то из ребят здесь, в этой клинике?

Надо бежать. Бежать как можно скорее.

Саша ещё несколько раз поводила пальцем по сенсору на окне. Оно охотно меняло прозрачность, цвет, узор на стекле, но открываться не желало. Может, оно не могло открываться вовсе? Разбить его? Саша бросила взгляд на стоящие в палате аппараты, о предназначении которых могла лишь гадать, выбирая поувесистее на вид. Наверняка окно сделано из материала, способного выдержать попадание танкового снаряда, да и если даже удастся, на шум сбежится весь лагерь.

Оставалось проверить лишь дверь — единственный путь к возможной свободе.

Бесшумно ступая на носочках, Саша прильнула к двери и прислушалась. Тишина. Либо дверь совершенно не пропускала звук, либо за ней ровным счётом ничего не происходило. Выбора не было. Саша осторожно потянула за ручку, и дверь, к её удивлению, покорно скользнула в сторону. Неужели так просто?!

Но не успела она выглянуть в коридор, как в дверном проёме нарисовался тощий паренёк в военной форме.

— Зайдите, пожалуйста, обратно в палату. Вам не разрешено покидать её.

Саша смерила юношу оценивающим взглядом. Совсем молодой и хилый на вид, военная форма висит мешком, напускная серьёзность на лице — похоже, совсем зелёный новобранец.

— Мне бы, это, в туалет… офицер, — с максимальной застенчивостью произнесла Саша.

Конечно, никаким офицером сопляк не был, но девушка не отказала ему в возможности почувствовать себя важным начальником.

— Не положено. — Парень нервно сглотнул. — У меня нет таких распоряжений.

— Вы же не боитесь, что я убегу в одном одеяле… сэр?

— Вам нельзя выходить.

— Но почему?..

— И вопросы задавать тоже нельзя, — молодой солдат повысил голос и начал опасливо озираться. — Закройте дверь изнутри, это приказ!

Саша, игриво наклонив голову, прочитала имя и фамилию на его рубахе.

— Тогда, может, сам зайдёшь, Стив?

Рука юноши легла на кобуру пистолета.

— Я считаю до трёх, после чего буду в праве применить личное оружие.

Он почти перешёл на высокий, визгливый крик, и проходивший вдалеке доктор на секунду остановился, чтобы бросить в их сторону недоумённый взгляд. Саша презрительно сжала губы.

— У тебя никогда не будет девушки, — буркнула она и с шумом захлопнула дверь.

Последнее, на что упал её взгляд в коридоре, был нарисованный на стене грубый схематичный логотип — грозный орёл заботливо, словно беззащитного птенца, укрывал крыльями планету, в которой угадывались очертания материков Земли.

Саша бессильно прислонилась спиной к двери. На секунду ей захотелось выскочить в коридор и дать хорошую взбучку дохляку-охраннику. Возможно, даже удалось бы завладеть его пистолетом и взять засранца в заложники. Главное — выбраться с территории базы…

Насколько план был заманчив, настолько же и глуп. Одолеть даже одного молодого, но всё же парня было само по себе большой проблемой. Да и сделать это надо было за секунды — госпиталь наверняка просто набит военными. Нет, торопиться не стоило. Лучше присмотреться к жизни госпиталя: запомнить расписание обхода врачей, узнать время пересменки охраны, завтрака, обеда, ужина… А там, глядишь, и подвернётся возможность улизнуть без шума и пыли.

Саша забралась на тёплую койку и, обхватив руками колени, уткнулась в них лицом. Ещё буквально вчера её самой большой проблемой было возможное свидание с лидером «Кротов»… А сегодня мир рухнул. Весь её мир.

Как же так случилось?!.. Как могли часовые пропустить облаву?

Тишину палаты прорезал щелчок дверного замка. Не успела та отъехать в сторону, а Саша уже свернулась клубочком и натянула одеяло до кончика носа, притворяясь спящей. Тяжёлые шаги приблизились и остановились возле койки. Несколько долгих секунд уши девушки улавливали только тяжёлое сипение незнакомца.

— Вставайте, Белл. Приборы знают, что вы проснулись.

Резкий басовитый голос эхом громыхнул под потолком, и Саша невольно вздрогнула. Она осторожно повернула голову, выглядывая из-под одеяла, словно из-за магического щита, который — как в детстве — должен был защитить от явившегося за ней из ночного кошмара монстра.

Над койкой возвышался пожилой усатый мужчина в военной форме. Строгий взгляд, волевой подбородок, знаки отличия на груди — всё выдавало в нём бывалого вояку и заслуженного офицера.

— Капитан Оуэнс, — холодно громыхнул через усы мужчина. — Вы находитесь в Сент-Луисе, на военной базе МООБ.

Сент-Луис?! Почему её отвезли в другой город? Вопросов было столько, что Саша решила просто подождать, какую ещё информацию сообщит ей незнакомец. Краем глаза она пыталась рассмотреть погоны офицера, но их скрывал небрежно накинутый поверх кителя белый халат.

— Я здесь, чтобы уведомить вас о вашем ближайшем будущем. — Капитан потряс в воздухе включённым планшетом. — Для начала сообщу, что медицинские процедуры окончены, и доктор не видит смысла дальше держать вас в госпитале. Мы не обнаружили данных о вашей действующей страховке, так что со счётом за лечение вы можете ознакомиться в вашем личном кабинете. Вам подобрали несколько социальных программ, которые покроют часть оплат за операцию и процедуры.

Саша приподняла бровь.

— Если вы искали информацию о страховке, могли бы поинтересоваться и состоянием моих банковских счетов…

— Не переживайте, Белл, — фыркнул Оуэнс. — В любой колонии у вас будет возможность заработать на покрытие долгов. Давайте тогда уж перейдём к следующему пункту.

Он поводил пальцем по планшету.

— Суд состоится через месяц, о точной дате, времени и месте вас известят. До суда вы будете проживать в поселении для неблагонадёжных слоёв общества номер 105…

— В лагере ненадёжных?! — изумилась Саша.

Оуэнс бросил на неё неприязненный взгляд.

— Сторона обвинения не видит смысла запирать вас в камере до суда. Прокурор посчитал, что некоторые факты вашей биографии говорят в вашу пользу.

Перед глазами Саши мелькнул лежащий в луже крови военный… И дрожащий пистолет в собственной руке.

— Почему я в военном госпитале, сэр?

Взгляд Оуэнса вновь пронзил её холодом.

— Можете считать, что в гражданских клиниках не было свободных мест.

— А свободных полицейских тоже не было, раз за уличными подростками теперь гоняются военные?

Офицер небрежно бросил планшет на Сашину койку и чуть склонился над девушкой, опасно сузив глаза.

— Радуйтесь, что до вас хоть кому-то есть дело, Белл. Предпочли бы оказаться в полицейском участке Детройта?

Он выпрямился и окинул взглядом палату.

— Понимаю, слишком непривычная обстановка для такой, как вы. Видимо, в камере, полной насильников и наркоманов, вы бы чувствовали себя как дома.

Капитан круто развернулся на каблуках и стремительным шагом прошёл к выходу.

— За вами придут. Завтра вы уже будете в лагере.

Дверь с шумом захлопнулась за его широкой спиной, и Саша вновь осталась наедине с издевательски счастливой музыкой, доносившейся из-за окна. Девушка бессильно упала на койку, чувствуя, как тело бьёт крупная дрожь. Натянув одеяло до самой макушки, она свернулась под ним и крепко обняла колени. Планшетник с Сашиными долгами и возможностями упал на пол, жалобно звякнув, а девушка позволила себе тихонько заплакать. Впервые с тех самых пор, как отсоединившийся трап самолёта навсегда разлучил её с домом.

* * *

Скрип подвески армейского фургона превратился в бесконечную, заунывную серенаду, но водитель даже не пытался избегать ям, щедро рассыпанных по загородной трассе. Устав подпрыгивать на жёсткой металлической сидушке, Саша постаралась улечься на ней, вытянув ноги, но тут же получила чувствительный тычок дубинкой в область колена. Конвоир резко дёрнул рукой, прикованной наручниками к запястью девушки, возвращая заключённую в вертикальное положение.

— Сиди смирно! — рявкнул солдат. — Или тебе инструкции ещё раз зачитать?

Саша презрительно хмыкнула, потирая горящую огнём кисть. Второй сопровождающий сидел прямо напротив с неподвижностью каменного изваяния, и девушка от скуки принялась разглядывать своё отражение в его огромных тёмных очках. М-да, видели бы её сейчас рейнджеры, одетую в военную форму точно курсант, вставший на защиту любимого государства… Вчерашний вожак самой успешной подростковой уличной банды горько усмехнулась.

— Чего уставилась? — прогудел солдат. — Смешное что-то увидела?

Саша вздрогнула, вспомнив, что перед ней не зеркало, и невольно отпрянула.

— Парни, — проворчала она, — вы бы попросили капитана Оуэнса выделить вам ещё пару бойцов на сопровождение девчонки. А то какие-то нервные, напряжённые…

Дубинка снова уткнулась девушке под ребро — коснулась легко, но вполне ощутимо.

— Радуйся, что мы здесь и так с тобой не одни, — хмыкнул её владелец. — А то камеру наблюдения мог кто-нибудь ненароком задеть или даже разбить. По несчастному стечению обстоятельств.

С шумом отворилась заслонка в борту, отделявшем салон фургона от кабины.

— Хватит трепаться. — В окошке появилось мрачное лицо офицера. — Давно в конвой не ездили? Устав забыли?

— Виноваты, сэр, — отозвался солдат в очках.

— Хотите спокойно дослужить до дембеля?

— Так точно, сэр!

— А я хочу спокойно доехать до пункта назначения. Если заключённая будет слишком болтливой — вы знаете, где лежит кляп.

Заслонка с шумом встала на место.

— Лейтенант сегодня не в духе, — тихо буркнул конвоир, сидевший рядом с Сашей.

— Наверное, тоже собирался посмотреть игру «Блюз»…

— Чёрт возьми, я уже вижу, как парни собираются у Майлза в кубрике!.. Мы должны быть там, а не здесь!

— Лейтенант мог найти пару молодых в конвой, не наша это работа…

— Да он и сам не в восторге, что Оуэнс отправил его…

Саша, которая долгое время пыталась сдержаться, всё-таки прыснула в кулак. Конвоиры переглянулись.

— Опять тебе смешно?

— Простите, — сквозь смех выдавила девушка. — Просто не могу поверить, что вы, парни, болеете за «Блюз»!

— У тебя какие-то проблемы с «Блюз»? — угрожающе потянул её за наручники солдат.

— Есть одна. Мне придётся извиниться перед своими друзьями в Детройте. По сравнению с вами они уже не кажутся такими неудачниками…

На этот раз дубинка больно упёрлась Саше в щёку.

— Ну что, может, всё-таки кляп?

В окошке кабины снова показалось гневное лицо лейтенанта.

— Заткнитесь там! Подъезжаем.

Саша тяжело выдохнула. Её провокация была последней, отчаянной попыткой заставить своих сопровождающих ошибиться, да и та безнадёжно опоздала. Всю дорогу из Сент-Луиса Саша каждую секунду искала шанс бежать, но тщетно — даже в туалет её водили, не отстёгивая наручники от руки конвоира. Справиться с двумя матёрыми, вооружёнными солдафонами, водителем и офицером не представлялось никакой возможности.

Фургон припарковался, и лейтенант открыл задние двери. Саша, прикрывая глаза от лучей заходящего солнца, выбралась наружу вслед за своим конвоиром и с удовольствием размяла затёкшую спину.

Они стояли перед грубым забором из бетонных плит, раскинувшимся от горизонта до горизонта. Неровный, грязный, он едва ли достигал десяти метров в высоту — ничего общего с монументальностью и величием Стены в Детройте. Зданий над забором видно почти не было, лишь несколько крыш едва-едва, словно с опаской, выглядывали из-за колючей проволоки.

Лагерь ненадёжных.

Саше уже доводилось бывать в подобном месте, но тогда она была ребёнком, запертым в стенах приюта. Сейчас же ей представился уникальный шанс вкусить все прелести жизни в одном из стремительно строящихся по всей стране «поселений нового типа»…

В сопровождении начальника конвоя и двух солдат Саша миновала ворота, где её довольно грубо облапали местные охранники.

— У вас все сканеры разом сломались, что ли… — проворчала девушка, потирая места будущих синяков.

— Может, ради тебя ещё музыку и салют организовать? — злорадно хохотнул один из её конвоиров.

Впрочем, ухмылка сползла с его лица, когда их всех — даже офицера — заставили сдать оружие и так же тщательно досмотрели.

Изнутри лагерь оказался точно вырвавшимся из глубин её памяти — пустые, без единого автомобиля, улицы, дороги, расчерченные разноцветными указателями и маркировками, бежевые однотипные дома максимум в два этажа. Ничего общего с многоуровневым и кишащим муравейником в Детройте. Несмотря на сгущавшийся вечер, улицы не освещались фонарями, да и прохожих видно не было. Возможно, уже действовал комендантский час. Задрав голову, Саша разглядела помосты, часто тянувшиеся от крыши до крыши, а там и тёмные силуэты расхаживающих по ним людей с оружием. Регуляторы, местная полиция.

Сашу отвели в здание недалеко от ворот, отличавшееся от соседей лишь слабо трепыхавшимся американским флагом над входом. Здесь тоже был свой пост охраны, и Сашу второй раз за пять минут грубо досмотрели. Вскоре их процессия оказалась в большом кабинете, на двери которого красовалась надпись «Глава администрации поселения».

Мистер Джовановски показался Саше персонажем, сошедшим с экрана комедийного фильма. Низенький, едва ли выше её самой, лысеющий мужчина, фигурой напоминающий шар, смотрелся ещё нелепее в дорогущем на вид костюме, рубашка которого едва сходилась на пузе. Закончив с переданными ему начальником конвоя документами, Джовановски обошёл вокруг Саши, критически осмотрев со всех сторон, словно некий товар, что пытались ему подсунуть непонятные торгаши.

— Любопытно, — добродушно хмыкнул управляющий. — Такой солидный эскорт для столь юной леди. Моё уважение.

Он манерно приподнял с лысины воображаемую шляпу, после чего повернулся к солдатам.

— Господа, думаю, мы более в ваших услугах не нуждаемся. Спасибо за службу.

— Сэр, разрешите спросить, — подал голос солдат в очках, пока его коллега возился с Сашиными наручниками. — Вы не знаете, какой счёт в матче Сент-Луиса?..

— А что, — брови Джовановски поползли вверх, — разве «Блюз» могут кого-то обыграть?

Саша снова не сдержала смешок. Конвоир, перед тем, как окончательно расстегнуть наручники, притянул её к себе так, что их лица едва не соприкоснулись носами.

— Когда я буду по возвращении писать рапорт капитану Оуэнсу, то обязательно укажу в нём хамское поведение заключённой на протяжении всей поездки. Надеюсь, это примут во внимание, когда состоится суд.

— Только когда будешь писать, не намочи планшет слезами, — оскалилась Саша. — А то замкнёт.

Наручники щёлкнули, и девушка, наконец, смогла отстраниться, с наслаждением потирая освободившееся запястье. Лейтенант попрощался с начальником лагеря и скомандовал подчинённым следовать за ним. Не успела дверь закрыться, как в кабинет вошёл ещё один верзила — на этот раз в серой форме охраны лагеря. В руках он держал объёмный свёрток.

— Мисс Белл, — промурлыкал Джовановски, — возьмите, пожалуйста, вашу одежду и пройдите сюда, переоденьтесь.

Саша приняла из рук регулятора свёрток, краем глаза выхватив надпись на его нагрудной нашивке — «Ланкастер. Глава регуляторной службы». Проследив её взгляд, здоровяк нахмурился и угрожающе навис над девушкой — он был выше головы на четыре.

Джовановски любезно проводил Сашу к двери, ведущей в соседнее помещение. Им оказалась крохотная комнатка с зеркалом на стене и одинокой скамейкой. Расположившись на ней, Саша вскрыла свёрток. Выданный комплект одежды был более чем скромен — пара курток алого цвета, пара таких же штанов, набор нижнего белья, да массивные высокие ботинки. Скинув с себя армейские шмотки, небрежно валявшиеся теперь в углу, Саша начала примерять обновки.

Натянув куртку и штаны из плотной, грубой ткани, она крутанулась перед зеркалом и тяжело вздохнула. Что ж, цвет формы неплохо гармонировал с её волосами. На спине, груди и штанинах красовались крупные белые цифры — 95302. Когда-то давно, в приюте, у Саши уже был свой личный номер, но тогда они были максимум четырёхзначными… Ботинки оказались жёсткими, как камень, и ощутимо большего размера. В лагерях поговаривали, что такую обувь выдавали специально — в ней было тяжело бегать. Да и шнуровка считалась пережитком далёкого прошлого.

Едва успела Саша закончить с обувью, как в дверь, небрежно постучавшись, ввалился Джовановски.

— Вам очень идёт наша форма, мисс Белл! — с наигранным восхищением воскликнул он. — Я лично заключал контракт на поставку этой формы! Она хорошо сидит, и у неё такой классный морковный оттенок! Не то что в Орландо, например…

— М-да, — задумчиво ответила Саша, разглядывая себя в зеркале. — С таким фасоном смело отправляйтесь на показ мод — все премии ваши.

— Только если вы будете нашей моделью, — подыграл ей мужчина. — Будьте добры, снимите один ботинок.

Когда Саша выполнила его просьбу — благо ботинки были настолько свободны, что нога выскакивала из них сама, — Джовановски, тяжело пыхтя и сопя, нагнулся и закрепил на её лодыжке тонкий, почти невесомый браслет.

— Дайте угадаю, — Саша повертела ногой, рассматривая аксессуар, — эта штука рванёт, если я сниму её или покину территорию?

— Что вы! — хохотнул мужчина. — Вы же не в тюрьме! Это лишь трекер для вашей же безопасности! Мы всегда будем знать, где вы и кто находится рядом!

— Очень рада…

— Только представьте, как тяжело было бы совершать преступления, если бы всегда можно было узнать, где и кто находился в каждую секунду жизни!

— Действительно, прекрасная технология! — наигранно воодушевилась Саша в тон мужчине. — Почему бы не применить её в обычных городах?

— Вопрос времени, мисс Белл, вопрос времени… Технология требует некоторой обкатки.

— Что ж, рада послужить вам подопытной крысой.

Приторная улыбка Джовановски стала ещё шире.

— Не переживайте, я с детства любил зверушек. А для самых милых и послушных у меня всегда найдётся немного сыра.

Он изящным жестом предложил Саше пройти обратно в кабинет. «Какой же мерзкий тип», — поморщилась девушка. Каждое движение, каждый смешок, каждое слово Джовановски вызывали у неё почти физическое отвращение.

Глава охраны всё ещё стоял по стойке «смирно» у двери кабинета. Огромный, широкоплечий, с волевыми скулами, он напоминал вытесанную из камня скульптуру.

— Мистер Ланкастер проводит вас в вашу квартиру. — Джовановски прошёл за свой стол и порылся в ящиках. — Осталась последняя формальность…

Он подошёл к Саше и налепил ей на плечо патч с немецким триколором.

— Эй! Почему не американская?! — не удержалась та. — У меня двойное гражданство!

— Согласно вашему личному делу, отец ваш был немцем. По инструкции я обязан оформить вас по гражданству отца. Мне жаль.

Джовановски состроил грустную мину. Такую же фальшивую, как и он сам.

— Идём, — рыкнул Ланкастер и открыл перед Сашей дверь.

— Ступайте, — похлопал девушку по плечу глава лагеря. — От лица нашей администрации я приветствую вас как нового жителя нашего прекрасного городка!

Прекрасный городок встретил Сашу мраком и мертвецкой тишиной. Во многих квартирах ещё не спали, но все окна были задраены едва пропускающими свет ставнями. Направляемая Ланкастером, девушка шагала по тёмным улицам, и эхо их шагов отражалось от потрескавшихся желтоватых стен двухэтажек. Время от времени сверху на них падали лучи света, но, завидев главу охраны, регуляторы спешили спрятать фонари — похоже, к Ланкастеру здесь относились с определённым пиететом.

— Все правила и инструкции будут поступать тебе на коммуникатор, — холодно рассказывал на ходу охранник. — С него ты сможешь зайти в свой аккаунт, оплатить услуги и узнать всё о работе. К ней, кстати, ты приступаешь с завтрашнего дня, поэтому рекомендую выспаться.

Саша шла молча. Она понимала, что примерное поведение в лагере ненадёжных, возможно, поможет скостить срок её будущего наказания, но… Стать образцовым заключённым она готова была едва ли. Да и ради чего? Отбыть срок в колонии и, если повезёт, вернуться в этот райский уголок?

Нет, пока что в планах Саши был побег. Косой и хлипкий забор — это вам не Стена Детройта.

— Жить здесь очень просто, — продолжал Ланкастер. — Следуй инструкциям коммуникатора, и проблем не будет. Если руководство найдёт это целесообразным, тебе проведут экзамен, чтобы эффективнее интегрировать в рабочую среду.

— К чему этот цирк? — перебила Саша. — Вы же наверняка знаете, что я здесь только до суда. Через месяц меня здесь не будет.

Мужчина смерил её холодным взглядом.

— Всяко бывает. Суды переносятся, иногда не один раз. Возможно, нас ждёт долгое и плодотворное общение, Белл.

Ланкастер остановил Сашу перед огромными белыми цифрами «412» на асфальте.

— Пришли. — Регулятор указал на двухэтажный дом, ничем не отличающийся от остальных вокруг.

За дверью подъезда их ждал расходившийся в стороны длинный коридор, стремившийся, казалось, в бесконечность. Ланкастер повёл девушку влево, и они долго шагали вдоль ряда одинаковых дверей. Наконец мужчина остановился возле одной и нажал на кнопку вызова. В квартире послышались торопливые шаги, и, когда дверь отъехала в сторону, из-за неё опасливо выглянуло круглое лицо невысокой черноволосой женщины. Увидев перед собой форму регулятора, она вздрогнула и подняла взгляд. Встретившись глазами с Ланкастером, женщина побледнела настолько, что Саша невольно приготовилась ловить её бесчувственное тело.

— Принимай соседку, — буркнул Ланкастер, отчего хозяйка квартиры снова вздрогнула.

— С-соседку?.. — непонимающе пролепетала та тоненьким, слабым голоском.

Только сейчас её взгляд упал на стоящую прямо перед ней Сашу. Несколько секунд женщина глупо хлопала глазами, после чего наконец шумно выдохнула.

— Ах, соседку! — неестественно широко улыбнулась она, заметно расслабившись. — Проходите-проходите!

Саша сделала осторожный шаг через порог и осмотрелась. Небольшой тускло освещённый холл представлял собой одновременно и скромную кухню: стол, пара стульев, да плита с холодильником. Две двери по бокам, видимо, вели в спальни.

— Коммуникатор ждёт в комнате, — раздался сзади бас Ланкастера, так и оставшегося стоять на пороге. — Туда уже загрузили твой профиль. Советую без него даже в туалет не ходить. Кстати, туалет и душевые налево по коридору.

Регулятор круто развернулся на каблуках.

— С новосельем, — холодно буркнул он через плечо перед тем, как захлопнуть дверь.

Саша несколько долгих секунд буравила глазами место, где только что была спина Ланкастера. Глава охраны, значит… Видимо, друзьями им не стать. По крайней мере, это плохо вязалось с Сашиными планами.

У неё был всего лишь месяц. Месяц, чтобы сбежать из охраняемого лагеря-поселения с забором и автоматчиками на каждой крыше. Мило.

Тяжело вздохнув, Саша хотела уже поинтересоваться, какая комната принадлежит ей, но, повернувшись, почти столкнулась с улыбающимся от уха до уха лицом соседки.

— Давай знакомиться! — жизнерадостно выпалила та.

— Д… давай... — Саша невольно отступила на шаг.

— Меня зовут Лиза!

— Саша…

Ей не удалось скрыть раздражение в голосе. Саше не хотелось обижать женщину, но воодушевление Лизы казалось неуместным и неестественным.

— Когда я увидела регулятора, чего только не успела надумать! — тараторила та. — Уж испугалась, не натворила ли чего! Но я очень рада, что теперь буду жить не одна! Мою соседку перевели в другой лагерь два месяца назад, и с тех пор даже поговорить особо не с кем!

Саша вновь попыталась спросить, какая дверь ведёт в её комнату, но в монолог Лизы невозможно было вставить ни слова.

— Правда, я забрала телевизор к себе в комнату, но утром поставлю его снова на кухню! А ещё я привыкла снимать обувь у входа в квартиру, но, если тебе так удобно, можно ходить в ней по холлу…

— Мне всё равно, — буркнула Саша. — Я здесь ненадолго.

— Ненадолго? Что значит «ненадолго»? Надеюсь, ты не собираешься… — Лиза, воровато оглядевшись, понизила голос до шёпота, — сбежать?

— А что, многие сбегают?

— Тише! — шикнула Лиза. — Я слышала, что в каждой квартире стоят микрофоны…

— В каждой? — скептически приподняла бровь Саша, но тоже невольно перешла на шёпот.

— Вроде, там какой-то компьютер, реагирующий на определённые слова, он подаёт сигнал регуляторам. А ещё сохраняются записи, если тебя будут в чём-то подозревать, то могут их прослушать и…

— Ясно, ясно, — остановила поток информации Саша. — Так что, в лагере были случаи побега?

Лиза нервно хохотнула.

— Нет. Ни единой душе не удалось. Я о таком не слышала.

«Услышишь, — злобно подумала Саша. — Совсем скоро услышишь…»

— Так… где моя комната?

— Вон та дверь! Я там не бывала, потому что она была заперта с тех пор, как мою соседку выселили. Она, кстати, часто жаловалась, что откуда-то дует сквозняк, но не от окна! Возможно, щель в стене или…

Не слушая бесконечное щебетание Лизы, Саша коснулась рукой двери, и та легко отъехала в сторону. Сам собой зажёгся тёплый, уютный свет. Если кухня показалась девушке, мягко говоря, аскетичной, то комната побеждала в этой дисциплине с большим отрывом. Ровно половину площади занимала просторная кровать, а кроме неё среди четырёх бежевых стен приютился лишь низенький столик. Окно, о котором говорила соседка, Саша сперва даже не заметила — оно было выставлено в режим полного затемнения и сливалось со стеной.

«М-да… — хмыкнула Саша. — Канализация по сравнению с этой каморкой просто пятизвёздочный номер… Ну и зоопарк, заодно». Правда, о разнообразии местных паразитов девушке лишь предстояло узнать.

Она захлопнула за собой дверь, но Лиза ещё с минуту рассказывала что-то по инерции. Впрочем, Саша не слушала. Она бессильно упала на кровать и несколько минут смотрела в покрытый трещинами и зазубринами потолок.

Всего лишь месяц.

Действовать надо было с первого дня. Самостоятельно перебраться через забор едва ли получится. Колючая проволока не проблема — даже если по забору проведён ток, с этим рейнджеры сталкивались не раз и не два. Но как незаметно перебраться через десятиметровую отвесную стену, когда на каждой крыше, на каждой вышке стоят регуляторы? Да и трекер, что прицепил на неё Джовановски, скорее всего, даст знать охране, что кто-то приблизится к периметру лагеря.

Саша скинула ботинок и осмотрела тонкий браслет на лодыжке — никаких застёжек, швов, ничего. Да и если каким-то образом снять его, он, скорее всего, забьёт тревогу. Возможно, в поселении есть мастера, научившиеся обманывать сигнал?

Нужно налаживать связи, знакомиться с жителями. Даже с охраной. Выяснить, какой транспорт въезжает и выезжает из лагеря. Наверняка должен быть способ выбраться за ворота, а уж там…

«Ни единой душе это не удалось…» — вспомнились слова Лизы.

Так ли это? Могли ли местные просто не знать о случаях побега? Соседка не производила впечатления человека «в теме». Скорее всего, информацию она получала из телевизора, что перетащила из кухни в свою спальню.

Вдруг тишину нарушил мягкий, но настойчивый голос:

— Добрый вечер, Александра. Сейчас одиннадцать часов вечера. Вас ждут на работе в шесть утра. Будильник разбудит вас в четыре тридцать утра. Вам стоило лечь спать два с половиной часа назад, чтобы соблюсти рекомендуемый режим сна.

Электронный голос смолк. Саша тяжело вздохнула и повернулась на бок. Её взгляд упал на лежащий на столике коммуникатор. Едва она подняла его, экран зажёгся.

«Александра Белл. Гражданство: Германия/США. Возраст: 17». К профилю была прикреплена фотография в форме лагеря — Саша даже не заметила, когда она была сделана.

«По крайней мере, — невесело подумала девушка, — они, похоже, до сих пор не знают о моём прошлом. За подделку гражданства точно шла бы по более тяжкой статье и сидела бы сейчас в камере».

Бегло просмотрев разделы профиля, рассказывающие о нижайшем уровне её медицинской страховки, нуле в прогнозируемой пенсии и отрицательном балансе на банковском счёте, Саша остановилась на вкладке «работа». Судя по всему, в шесть утра её ждали на химическом заводе №5.

Приложение многообещающе сулило выбор профессии по желанию. Из тех, разумеется, что не требовали специальных навыков и аттестации. Вот это уже было интересно. Возможно, одна из работ указала бы путь к свободе. Переработка мусора? Продукты? Строительство? Что угодно, что подразумевает вывоз или ввоз чего-либо, любые контакты с внешним миром.

Саша листала перечень доступных работ, а он был солидным. Десятки вакансий разного вида уборки, мытья посуды, стирки, обслуживания… Вот! «Разнорабочий на стройку Стены Сент-Луиса»! Работа за пределами лагеря! Да и про Стену можно узнать что-то интересное! Есть ли в ней внутренние помещения, вентиляция, насколько глубоко монолит уходит в землю… Не работа, мечта!

Но сколько ни тыкала девушка пальцем в строку, в доступе было отказано. Быстро проверив остальные вакансии, Саша убедилась, что выбор был лишь иллюзией — по мнению программы, химический завод №5 быстрее всего позволял погасить долг перед военным госпиталем.

Саша чертыхнулась. Отведённого ей до суда месяца явно не хватит, чтобы покрыть его.

Бросив бесполезный коммуникатор на столик, Саша стянула второй ботинок и свернулась калачиком на оказавшейся довольно удобной и мягкой кровати. Какое-то давно забытое ощущение подало слабый сигнал из прошлого, и на секунду она представила себя дома, в детской комнате с такой же просторной и мягкой кроватью. Где-то за стеной тихо звучали английские голоса из передач, что любила слушать мать, а отец недовольно ворчал над своими проектами в кабинете… Не было ледяного ветра, проникающего даже сквозь три одеяла, не было полицейских сирен или лая собак, каждый раз заставлявших Сашу вскакивать посреди ночи, чтобы в любой момент скомандовать тревогу и бежать, бежать…

С таким комфортом она не спала уже долгих три года.

* * *

— Уважаемые пассажиры, займите свои места и пристегнитесь! Мы сядем в аэропорту Дрездена через двадцать минут.

Перед тем как плюхнуться в кресло, Саша помахала рукой двум девочкам и мальчугану в другом конце салона — за время полёта она успела познакомиться со всеми ровесниками на рейсе, и они, быстро сколотив банду, принялись обследовать внутренности «Ту-544». Уловом возглавляемой Сашей экспедиции стали пара нагоняев от стюардесс, стойко оборонявших запретные для пассажиров территории, и целая горсть конфет от милых пенсионерок, сидевших в хвосте лайнера.

Тщательно и педантично затянув ремни безопасности, Саша протянула несколько конфет маме, но та, бледная как мел, лишь помотала головой — угораздило же обладательницу сильнейшей аэрофобии выйти замуж за конструктора летательных аппаратов!

Самолёт приземлился на чистую от снега полосу и задрожал всем корпусом, чутко реагируя на каждую выбоину и трещину в бетоне. Саша прильнула к иллюминатору — первый раз в жизни она видела заграничный аэропорт, и её вниманием ещё издалека завладел ряд блестевших на солнце «боингов» и «эйрбасов», уткнувшихся носами в терминалы аэровокзала.

— Саша, сиди ровно, пока мы не остановимся!

Мама вцепилась в кресло до побелевших костяшек пальцев — видимо, тряска по полосе сказалась на ней особенно сильно.

Наконец замедлившись, их «Ту» прополз мимо своих заграничных коллег и завернул куда-то за угол здания — здесь очищенные от снега дорожки кончились, и самолёт ехал прямо по снегу. Подкатил трап с крупными немецкими флагами на бортах, и пассажиров выгрузили на полосу к неприметным, старым на вид воротам. Прямо у них, на улице, устроили досмотр — перед парой рамок сканирования образовалась извилистая очередь.

Хмурая женщина в форме не стала задерживать Сашу — ни сумок, ни электронных девайсов у неё не было. Мать же застряла на рамках крепко — всех взрослых пассажиров и их багаж проверяли более чем дотошно. Устав слоняться по заснеженному «загону» — именно так мысленно окрестила отгороженную территорию девочка, — Саша огляделась, надеясь найти среди толпы знакомых ребят с рейса, но детей нигде не было видно. Наконец, она заметила женщину в строгом костюме, державшую за руку юную девочку, и радостно поспешила к ним.

Но за несколько метров Саша замедлила шаг, затем остановилась. Перед женщиной с ребёнком стоял оператор с камерой, а миловидная ведущая совала микрофон под нос то незнакомой Саше девчонке с двумя длинными косичками, то её, очевидно, матери.

— Мы очень рады, что теперь находимся в прекрасной стране, — утирала уголки глаз женщина.

Оператор сделал жест рукой, показывая им сделать шаг вправо. Теперь все, кто был в кадре, стояли на фоне российского самолёта. Ведущая присела на корточки и, радушно улыбаясь, обратилась к девочке:

— Как тебя зовут?

— Вика, — пискляво ответила девчушка.

— Скажи, Вика, тебе было страшно?

— Д-да, — дрожащим голосом отвечала Вика. — Я боялась, что нас не пустят в самолёт. Или что самолёт развернут в последний момент, и мы вернёмся.

— Почему ты так не хотела возвращаться?

— Потому что скоро начнётся война, и маму заберут на фронт…

Журналистка выпрямилась и повернулась к камере.

— Благодаря политике нашего правительства этим детям и их семьям теперь ничего не угрожает. А мы ещё раз с надеждой призываем глав Союза Восточных Республик воздержаться от глупых шагов по эскалации конфликта…

Тем временем Саша подошла к девочке сзади и похлопала её по плечу. Та обернулась и невольно отпрянула, встретившись с холодным проницательным взглядом.

— Зачем ты это говоришь? — хмуро спросила Саша.

— Чего? Ты кто?

— Зачем ты такое рассказываешь? Тебя ведь не было в самолёте. Ты не летела с нами.

Вика отвернулась, презрительно вздёрнув нос.

— Не твоё дело.

Саша с силой толкнула девчонку в спину — не ожидавшая такого Вика повалилась на колени, при этом её косички смешно взвились в воздух.

— Так, а это чей ребёнок? — гневно крикнул оператор. — Живо уберите её, надо переписать последний сегмент.

Саша стояла над распластавшейся на снегу Викой, гневно сжимая кулаки.

— Больше всего на свете не терплю лжецов! — успела выплюнуть она, перед тем как взрослые загородили Вику собой.

Чьи-то крепкие руки обхватили Сашу сзади, легко подняли над землёй и понесли прочь от недоумённо глядящей вслед съёмочной группы. Девочка обнаружила себя на руках молодого мужчины в очках, которые вкупе с мягкой улыбкой придавали ему довольно интеллигентный вид. Мать семенила следом, с трудом поспевая за ними с чемоданом на колёсах и рюкзаком, губы её тряслись от гнева.

— Александра! — прорычала она. — Разве отец не говорил тебе быть ниже травы и тише воды? Поэтому ты решила устроить потасовку в первую же минуту?!

Женщина воровато оглядывалась, словно опасаясь возможного преследования.

— Да ладно вам, Джессика, — примирительно произнёс мужчина. — К счастью, это был не прямой эфир. Они переснимут свой сюжет и забудут об этом инциденте.

Саша обиженно отвернулась от матери — ведь виновата была хвостатая лгунья, так почему ругают её, Сашу?

— Вы, должно быть, Йенс? — осторожно спросила она у мужчины.

— Приятно познакомиться, — улыбнулся тот. — Вадим говорил, что ты с характером, но я не думал, что проблемы начнутся уже у трапа…

* * *

— Доброе утро, Александра! — компьютерный женский голос вырвал Сашу из чуткого сна. — Сейчас четыре тридцать утра. Вам необходимо быть на рабочем месте через час. Просыпайтесь и пройдите в столовую.

Несколько минут Саша сидела на кровати, не понимая, где находится. Постель была насквозь мокрой от пота. Сон был таким реальным и точным, словно кто-то включил ей хорошо сохранившуюся запись.

— Александра, вставайте! — на стене ярко мигал циферблат часов. — Рекомендуем вам прибыть в столовую через двадцать минут…

— Да заткнись ты, — буркнула Саша, и электронный болван смолк.

Идти на завод не было решительно никакого желания. Поспать ей удалось лишь несколько часов, да и назвать отдыхом путешествие в компании призраков детства было бы сильным преувеличением. Вот только прогул наверняка обернётся проблемами с охраной… Что, в свою очередь, могло сказаться на итоговом приговоре.

Саша выругалась. Натянув штаны и повязав куртку вокруг пояса, она решительно спрыгнула с кровати. Нет, всё-таки бежать из тюрьмы или колонии на астероиде будет куда сложнее. Не стоило пилить под собой сук. Химический завод №5 ждёт.

Выйдя из комнаты, Саша едва сдержала стон — Лиза уже проснулась и пыталась закинуть на холодильник широкий телевизор, едва ли уступающий ей размером. Стоило попробовать незаметно выскользнуть из квартиры, но прежде чем мысль успела стрельнуть в мозгу, соседка обернулась и расплылась в широкой улыбке.

— О, ты уже встала! — радостно затараторила она, едва не выронив телевизор из рук. — А я вот решила к утру вернуть телек на место, как и обещала! Вдруг ты захочешь новости послушать…

— Можешь оставить его у себя, — закатила глаза Саша. — Я же сказала, я здесь ненадолго…

— Кстати, ты так и не рассказала! Куда это ты собралась? Тебя должны перевести? Тебя, наверное, переселят к какому-нибудь парню? Знаешь, поговаривают, что холостых стараются селить вместе, чтобы они влюблялись, создавали семьи и всё такое…

— Чего?! Серьёзно?!

— Ну, знаешь, говорят…

— Не хочу разочаровывать, — процедила Саша, — но с тобой я создавать семью не собираюсь…

Лиза заливисто рассмеялась.

— Ну, так-то у меня и муж есть! Правда, мы не виделись уже три года, но скоро он вернётся, и мы снова будем жить вместе! Представляешь, мы женаты уже тринадцать лет!..

Саша вновь закатила глаза и отвернулась. Она открыла входную дверь, выглянула в коридор, а соседка всё ещё продолжала щебетать за спиной:

— Тебе, кстати, какие полки освободить в холодильнике? Нижние или верхние?

Лиза, наконец, заметила, что Саша уходит, и чуть ли не бросила телевизор на стол.

— Ты в столовую? — засеменила женщина следом. — Давай поедим вместе? Сегодня должны готовить омлет! Омлет здесь неплохой, а вот каша зависит от повара. Я их уже всех знаю, если увижу с прилавка, могу сразу сказать…

Саша молчала, надеясь, что спустя пару минут уши адаптируются к высокочастотному шуму и перестанут замечать. Она разглядывала на стене вереницу продольных линий, одна из которых — синяя, — судя по надписи, вела в столовую. Линия уходила вправо, и девушка быстрым шагом последовала за ней. Лиза не отставала.

Несмотря на раннее время, в коридоре им встречались люди, все как один в красной форменной одежде — видимо, начинать смену ни свет ни заря здесь было обычным делом. Лиза жизнерадостно здоровалась с каждым встречным, а некоторые, как показалось Саше, издали завидев болтушку, спешили укрыться в своих квартирах.

За одним из поворотов путь Саше перегородил регулятор, уперев ей дубинку в живот.

— Куртку надень, — холодно рыкнул он. — Не нарушай форму одежды.

Смерив того презрительным взглядом, Саша стянула куртку с пояса и, просунув руки в рукава, нарочито громко взвизгнула молнией. Когда охранник отошёл с их пути, девушка исполнила перед ним издевательский реверанс.

— Прости, — с искренним сожалением прошептала Лиза, когда регулятор остался позади. — Я должна была подсказать тебе!.. Ты же новенькая, а я живу тут много лет!..

— Забей, — бросила через плечо Саша.

Но Лиза сокрушалась ещё минут пять, пока, наконец, они не достигли широких дверей столовой. Помещение было просторным и светлым. Ровные ряды простых столов уходили вдаль, и посчитать их было затруднительно. Завтракающих было немало, но в гигантском зале они казались редкими одиночками.

Взяв поднос, Саша вслед за соседкой подошла к прилавку. Глаза девушки разбежались — такого количества разных блюд она не видела много лет. Каши, яйца в разном виде, тосты, салаты, напитки… Желудок, последний раз отведавший еды в армейском фургоне, при виде всего этого великолепия издал предательский стон.

— Приложи свой коммуникатор сюда, — объясняла Лиза. — После этого выбирай из списка на этом дисплее. Правда, что-то сегодня с десертами скудновато…

Скудновато?! За такое «скудновато» любой рейнджер продал бы душу! На улицах ребята всегда обходились простыми, не требующими готовки, продуктами. В лучшем случае это было что-то, что можно быстро разогреть.

Саша приложила коммуникатор к терминалу, и большая часть списка вспыхнула красным.

— У вас отрицательный баланс на счету, — любезно улыбаясь, сообщила молоденькая продавщица, возникшая за прилавком словно из ниоткуда. — Поэтому для вас доступны только базовые позиции.

Саше было плевать. «Базовые позиции» выглядели для вчерашней жительницы улиц настоящим пиром. Припомнив что-то из Лизиной болтовни, Саша выбрала омлет и кофе. В детстве она часто видела, как мать и отец пьют кофе, но ни разу в жизни так и не пробовала его сама.

— Приятного аппетита! — шире улыбнулась продавщица, ловко наполнив их подносы.

Пискнул Сашин коммуникатор. Число после минуса, означавшее сумму на её счету, слегка подросло.

Она заняла один из свободных столиков, и Лиза, усевшись напротив, тут же требовательно подалась вперёд.

— Так что? — понизив голос, хотя по соседству никто не сидел, спросила она.

— Что? — невольно вжалась в спинку стула Саша.

— Почему ты скоро переедешь? Ты так и не ответила!

Саша отвела взгляд.

— Я жду суда.

Она отвечала нехотя, но не потому, что стыдилась, а потому, что боялась бесконечной вереницы новых вопросов.

— Суда?! — ахнула Лиза.

— Да. И, скорее всего, меня отправят в колонию.

— Почему?! Почему ты так думаешь?! За что тебя будут судить?!

— Кражи со взломом, разбойные нападения, организация преступной группировки…

— Чего?! — возмутилась Лиза. — Какая ещё организация группировки?! Тебе лет-то всего ничего! Они что, не могли повесить это на кого-то более подходящего?!

Саша выразительно молчала.

— Ты же не делала всего этого? — взмолилась женщина. — Ведь так, Саша?

— Делала, — просто ответила та, ковыряя вилкой омлет.

Лиза не врала. Омлет действительно был прекрасен. Вкус свежеприготовленной еды уносил в прошлое, в беззаботное детство. Такой же омлет она часто ела по утрам в родном городе. Казалось, если обернуться, где-то рядом будет дежурить над сковородкой мать, а отец, читая газету, сообщать последние новости политики…

А вот кофе Саше не понравился. Она не знала, каким на вкус должен был быть хороший кофе, но и желание выяснять это отпало.

Только сейчас Саша поняла, что Лиза молчит необычайно долго — уже минуты полторы. Глаза её бегали то по тарелке, то по сторонам, но украдкой всё же скользили по Саше. Пару раз Лиза открывала было рот, словно организм требовал прекратить мучительное молчание, но краснела и опускала голову. Словно Саша стала вдруг для неё совершенно другим человеком, с которым она не представляла, как разговаривать. А может, опасалась, что прямо сейчас, в столовой, её начнут грабить и убивать.

— Может, послушаем новости? — спросила Саша, увидев под потолком несколько больших включённых экранов. «Пришельцы контролируют наш разум!» — гласила огромная надпись на экране телевизора.

Разрядить обстановку не мешало бы, ведь им предстояло быть соседями ещё с месяц. Кроме того, если настроить Лизу против себя окончательно, не помешает ли она в самый неподходящий момент её побегу?

Лиза облегчённо выдохнула и даже просияла.

— Давай! — воскликнула она.

Женщина нагнулась, достала из-под стола два беспроводных наушника и тут же нацепила их. Последовав её примеру, Саша тоже нашла свою пару, но засунула в ухо только один.

— Итак, мистер Спенсер, — в кадре была миловидная корреспондентка в строгом костюме, — вы утверждаете, что инопланетяне могут управлять нашим разумом?

Камера повернулась к суровому пожилому мужчине с пышными бровями, ни на секунду не прекращавшими независимые друг от друга движения.

— Не пытайтесь играть со мной в свои журналистские штучки, — неприязненно рявкнул он. — Вы пытаетесь выставить меня идиотом?

— Тогда поясните, пожалуйста, нашим зрит…

— Вы всё вырываете из контекста! Я лишь говорил о том, что мы отправились осваивать далёкий космос вопиюще неподготовленными! Кто знает, с чем мы там столкнёмся и какую дрянь можем принести на Землю и в колонии!

— Но все космонавты по возвращению проходят строгий карантин…

— Этот карантин разработан с учётом наших текущих знаний! — ещё больше повысил голос Спенсер. — А они очень и очень скудны по меркам вселенной! Там, в других галактиках, могут быть бактерии, микроорганизмы, вирусы, небелковые формы жизни, которые мы можем даже не распознать! И да, они могут влиять на человека самым разным образом! Даже управлять им, в теории!

— Что же вы предлагаете, профессор Спенсер? — улыбнулась журналистка.

— Считаю, что все экспедиции за пределы Солнечной системы должны быть безвозвратными. Эта жертва, которую должны принести первооткрыватели. Для обработки и изучения образцов у нас достаточно колоний на других планетах и спутниках. Не надо тащить всё это дерьмо на Землю!

— Тише, тише, профессор, вы же в эфире…

Лиза не мигая смотрела в телевизор, широко открыв рот.

— Умный мужик, этот профессор Спенсер, — пробормотала она. — Дело говорит.

— Какой-то фрик, — хмыкнула Саша.

Она верила, что учёные, такие, как её отец, десятки лет посвятившие космической отрасли, прекрасно понимали все риски и знали, что делают. До сих пор за пределами Земли не было обнаружено никаких признаков жизни сложнее бактерий, да и те умирали, стоило их хотя бы на сутки выдернуть из привычной среды. О каком контроле мозгов бредил этот псевдоучёный? Да и учёный ли? Скорее, актёр, приглашённый для поднятия рейтингов. Отец давно объяснил Саше, что настоящих оппозиционеров и критиков к телевидению не подпустят и на пушечный выстрел.

— Не знаю, не знаю, — покачала головой Лиза и понизила голос. — Когда я смотрю на нашего президента, то вполне верю, что им управляет мозговой червь.

Она рассмеялась собственной шутке.

И в этот момент двери столовой открылись. Двое регуляторов быстрым шагом проследовали мимо прилавка к столам. Завидев серую форму, посетители столовой отворачивались, утыкались носом в тарелку, прекращали разговоры. В столовой воцарилась идеальная тишина, лишь шаги двух пар тяжëлых берцев эхом разносились по залу.

— Это же не из-за шутки про президента?.. — прошептала побледневшая от ужаса Лиза.

Саша пожала плечами. Кто знает, может, и правда в каждой стене, колонне, да и под столом спрятано по микрофону? В этом мире её мало что могло удивить, а уж в лагере ненадёжных — тем более.

Регуляторы и правда шли прямо в их сторону. Лиза, казалось, была готова сползти со стула без чувств. Охранники поравнялись с их столиком и, круто повернувшись, встали прямо у женщины за спиной.

— Александра Белл, — отчеканил один из них.

— Да? — осторожно отозвалась та.

— Вы должны были явиться на рабочее место четыре минуты назад.

Саша бросила взгляд на коммуникатор. Вот чёрт! Заболталась с этим телевизором и не заметила, как пролетело время!

— Немного прошляпила, — натянула на лицо широкую улыбку она. — Первый день, понимаете.

— За опоздание к вам будут применены санкции.

— Справедливо, — покивала Саша и, отодвинув от себя поднос, встала на ноги. — Что ж, надо скорее бежать, исправляться!

— Нет, — коснулся её плеча дубинкой регулятор. — Мы проводим вас в администрацию.

— В администрацию? — изумилась чуть порозовевшая от облегчения Лиза. — Но зачем?

— У нас приказ.

Саша покорно подняла руки и, повернувшись к соседке, сделала страшные глаза. На лице Лизы девушка прочитала странную смесь тревоги и облегчения — кажется, на секунду она и правда уже видела себя в камере, дающей показания за политическую шутку.

Пока Саша с очередным почётным конвоем гордо шагала по улицам, она поймала себя на мысли, что в компании угрюмых молчаливых регуляторов ей комфортнее, чем в обществе Лизы. Нет, её соседку можно было назвать дружелюбной и даже милой, но покорность и смирение, с которыми та принимала жизнь в лагере, вызывали в Саше почти физическое отторжение. Довольствоваться койкой в пустой комнате и телевизором с тремя каналами? Радоваться тому, что приложение всегда выберет за тебя работу? Стать покорным рабом за вкусный омлет и кофе?

На секунду Саше стало стыдно за недавнюю слабость. Ни один рейнджер не продал бы свой призрачный шанс на свободу за десяток блюд в меню. И это она, Саша, воспитала их так.

У здания администрации двое регуляторов боролись с раздвижной лестницей. Пока один старательно придерживал её у земли, второй, забравшись на уровень второго этажа, менял над входом государственный флаг. Наплевав на плохую примету, Сашу провели прямо через главные двери, и вскоре, после традиционного облапывания на входе, конвой был в кабинете Джовановски.

— Первое ваше утро, мисс Белл, а вы уже подняли меня с постели в такую рань. — Управляющий сонно потянулся в кресле.

— Не мы выбираем работу, а работа нас, — пожала плечами Саша. — Так ведь заведено в вашем городке?

Джовановски улыбнулся ей и повернулся к регуляторам.

— Благодарю, господа. Будьте добры, оставьте нас.

Переглянувшись, конвоиры вышли. Джовановски встал и любезно пододвинул к Саше кресло для посетителей. Поколебавшись, та осторожно присела на край.

— У вас интересная судьба, мисс Белл… — загадочно промурлыкал мужчина. — Несчастная девочка-сирота становится лидером уличной банды, да ещё в таком юном возрасте. Это… впечатляет. Можно было бы роман написать.

— Давайте сразу фильм снимем! — вновь с воодушевлением подыграла Саша.

— О, у вас будет уникальная возможность сыграть саму себя! — рассмеялся Джовановски. — Но, боюсь, с сюжетом будет одна трудность…

— Какая же? Все зрители встанут на сторону воровки? Цензура не пропустит?

— Если вы хотите показать злодея героем, зритель должен понять мотивацию или причины, что вынудили того встать на этот путь. А вот в истории вашего персонажа… слишком многое покрыто мраком тайны.

— Мне дать консультацию сценаристу? — Саша начала понимать, к чему клонит толстяк.

— Ваша жизнь неплохо прослеживается за последние шесть лет. Трагическая смерть родителей, приют, побег… Даже на деятельность вашей банды есть неплохое досье.

Мужчина подошёл ближе и навис над Сашей грузной тушей.

— А вот ваши ранние годы слишком скудны на подробности. В Германии вы были на домашнем обучении по состоянию здоровья и в школу пойти не успели… Вот только мы не нашли достаточно медицинских документов: ни анализов, ни обследований, лишь заключение врача. Также у нас есть ваше свидетельство о рождении, но нет информации об обязательных детских прививках…

Саша смотрела ему прямо в маленькие насмешливые глаза. Конечно, шила в мешке не утаишь. Рано или поздно её поддельное гражданство всё равно обнаружат. Может, её депортируют на родину? А там… можно спокойно сесть в тюрьму. Отец будет рядом, и, когда срок закончится, они снова будут вместе…

Эта мысль была настолько сладка, что Саша тут же испуганно отогнала её прочь.

— Напишите жалобу немецким властям, — посоветовала она Джовановски. — Им бы навести порядок в своих архивах...

Управляющий сделал пару шагов назад и, как всегда, широко улыбнулся.

— Интересная вы штучка, Белл. Будь вы обычным жителем города, я бы обязательно раскопал вашу историю до конца…

Он отвернулся к окну, не увидев, как бровь Саши удивлённо вздёрнулась. Что значит «была бы она обычным жителем?..»

— К счастью для вас, — продолжал Джовановски, — лично капитан Оуэнс просил меня присмотреть за вами. А в дела капитана я лезть не собираюсь.

Он снова повернулся к девушке лицом, всё ещё широко улыбаясь.

— Знаете, Белл… Для меня было бы просто идеальным вариантом, если бы вы спокойно проторчали здесь положенный вам месяц, ходили на работу, кушали в долг в нашей столовой, а потом мой дорогой друг капитан прикатил бы сюда на своём огромном зелёном джипе и забрал вас к чёртовой матери.

В глазах мужчины блеснул холод.

— Но меня совершенно не устроит, если вы с первого дня начнёте раскачивать лодку в моей прекрасной и тихой гавани. Поэтому давайте договоримся так…

Голос мужчины стал низким и зловещим, что безумно контрастировало с его вечной улыбкой.

— Вы, Белл, месяц будете спокойно выполнять все инструкции коммуникатора. А я буду просто счастлив забыть о вашем существовании до того дня, как вы уедете. Надеюсь, в колонию на рудниках. Там вы быстрее отработаете долг перед страной.

— На секунду мне показалось, что вы меня боитесь, — усмехнулась Саша.

Джовановски поморщился, улыбка сползла с его лица.

— Ненавижу, когда лезут в мой бизнес. Тем более — военные. От вашей истории плохо пахнет, Белл. С таким послужным списком вы должны сидеть в камере, а не жить свободной жизнью…

— Свободной жизнью?! — поперхнулась Саша. — Где? В лагере ненадёжных?!

— Белл, не будьте столь инфантильны. Вам, преступнице, дали крышу над головой, одежду, еду, работу, свободные вечера, выходные…

— Преступнице… — задумчиво повторила девушка, словно пробуя это слово на вкус. — Вы же читали моё личное дело, да и копали сверх него… Помните, как я попала в лагерь четыре года назад?

— Да, я читал об этом.

— Отец заставлял меня воровать на улице, когда ему не хватало на выпивку или ставки. Мне было тринадцать.

— Белл…

— Тринадцать. Разве я могла отказаться, могла противостоять ему?

— Сколько вам сейчас, Белл?

Саша отвела взгляд.

— Вам семнадцать, — надавил Джовановски. — Кто заставлял вас воровать и грабить в этот раз?

Девушка ответила не сразу.

— Я защищала тех, кто также пострадал от вашей политики. Вы лучше меня знаете, за что люди попадают сюда: за проступки родителей, за то, что не написали донос на друга или родственника, за то, что их подозревают в чём-то… Презумпция невиновности больше не работает, любой проступок, любая ошибка перечеркнёт ваше право жить в обычном городе!

— Обычном городе… — усмехнулся Джовановски и тяжело опустился в кресло. Впервые с его лица сползла фальшивая улыбка. — Мисс Белл, как думаете, почему я нахожусь здесь в пять утра, а не сплю в одном из пентхаусов Сент-Луиса, например?

Саша жестом показала ему продолжать.

— Обычные города теперь здесь, Белл. Детройт, Сент-Луис и прочие со Стенами — это награда для тех, кто докажет своё право жить на Олимпе. А мы — тут. Обычные люди, ненадёжные. Люди с недостатками и слабостями. Разве нам не свойственно иметь слабости, Белл?

С мрачным лицом мужчина поднялся на ноги и медленно приблизился. От плотоядного выражения его лица Саша невольно подалась назад и вжалась в спинку кресла.

— Зачем, ты думаешь, вокруг городов строят Стены?

— Кто-то говорит, что на случай предстоящей войны, — ответила девушка в надежде, что Джовановски расскажет что-то полезное. — Но мне кажется, это средство контроля. Чтобы точно знать, кто заехал в город, а кто покинул его.

— Почти в точку, — промурлыкал толстяк. — Почти. По большому счёту всем плевать, если ты и твои оборванцы выберутся за Стену. Она построена для того, чтобы всякие отбросы не могли попасть внутрь, понимаешь? Чистое общество, идеальное, счастливое. А наша задача здесь — работать и обеспечивать их счастливую жизнь.

Голос управляющего почти перешёл на шёпот.

— И если ты ещё раз опоздаешь на работу или выкинешь какой-нибудь трюк, я запру тебя в карцере на месяц. И просьбу капитана выполню, и мне спокойней будет.

Он отстранился, и лицо его расплылось в фирменной улыбке.

— Спешите, Белл, завод вас ждёт! — весело воскликнул он.

Коммуникатор вёл Сашу по разноцветным линиям на горячем от солнца асфальте, а в голове девушки всё ещё крутились слова Джовановски:

«Обычные города теперь здесь…»

А ведь поселения для неблагонадёжных слоёв общества начали массово строиться совсем недавно. Сколько, лет пять назад от силы? До этого их была пара десятков на всю страну. Шон, родившийся как раз в одном из таких лагерей, рассказывал, что заселяли в них только вышедших из тюрьмы, причём отсидевших по тяжким статьям.

Как же короток путь от лагеря для бывших уголовников до «обычного города». Пройдут десятилетия, и здесь родятся целые поколения тех, кто никогда не покидал пределы лагеря, не видел другой жизни. Хотя такие, как Лиза, похоже, уже сегодня готовы принять новую реальность — лишь бы телевизор работал, да повар умел жарить яичницу.

Химзавод №5 встретил Сашу грохотом бегущих по цехам конвейерных лент. Заменявший её молодой, но уже лысеющий парень, уступая рабочее место, проворчал, что за полторы ставки и дальше с удовольствием последил бы за вторым конвейером. Начальник же смены, крупный усатый мужчина, вообще никак не отреагировал на Сашино опоздание.

— Вот здесь всё необходимое, — указал он на большой металлический ящик. — Перчатки, респиратор, щётка. Волосы надо завязать, рукава закатать, чтобы на ленту не намотало. Ясно?

Саша кивнула, затягивая резинку на затылке.

— Мы здесь делаем таблетки для очистки промышленного оборудования, — продолжал монотонно объяснять старший смены. — Таблетки хрупкие, крошатся и осыпаются. Если видишь на конвейере много пыли, приподнимай таблетку и смахивай крошки с ленты. Увидишь на бруске трещину или большой скол — иногда автоматика пропускает — снимай и клади в то ведро, которое с крышкой. Ясно?

Девушка вновь кивнула.

— Учти, если ленту придётся останавливать и мыть или, ещё хуже, механизмы забьются, выпишу тебе штраф.

Тут взгляд мужчины упал на нашивку на Сашином рукаве, и его глаза оживились.

— О, ты немка? — от монотонности голоса начальника цеха не осталось и следа. — Нашего брата прибыло! Всегда рад видеть соотечественника! Нас здесь уже целая община!

Он перешёл на немецкий прямо посреди предложения, и Саше пришлось напрячься — она не говорила на этом языке уже больше трёх лет.

— Рада познакомиться, Штефан, — напрягла лингвистические способности девушка, прочитав имя на бейдже начальника цеха.

— У тебя необычный акцент. Откуда ты?

— Дрезден, — Саша сдалась и перешла на английский. — Но я жила там совсем немного, быстро уехала в Америку.

— А-а, ясно, с востока! — с воодушевлением продолжал мужчина. — Знаешь, мы регулярно устраиваем встречи, смотрим наше кино, еду готовим и всё такое. Тебе нужно обязательно прийти в это воскресенье! Заодно язык хоть вспомнишь!

— Ага, — выдавила из себя Саша. — Было бы… здорово.

Она пришла сюда, чтобы налаживать полезные связи. И она сделает это, даже если придётся смотреть футбол и горланить «Песнь немцев». Не самая большая цена за возможность бежать из лагеря.

— Ладно, — улыбнулся Штефан. — На перерыве ещё пообщаемся. Приступай к работе. Будут вопросы — зови, не стесняйся! Мы должны держаться вместе!

Он дёрнул рычаг, и по конвейеру побежали бесконечные розовые бруски размером с ладонь. Саша приподняла одну из таблеток, взмахнула щёткой, и вокруг сразу образовалось такое же розовое облако пыли. Даже через респиратор в ноздри ударил едкий приторный запах. Интересно, насколько каждый проезжающий мимо брусок сокращал её жизнь? Если посчитать количество таблеток за смену, могла выйти интересная математика. Просчитывает ли эффективное приложение в коммуникаторе, чтобы работник не умер раньше, чем выплатит свои долги?

Убедившись, что Саша поняла задачу, Штефан ушёл. Вначале девушка поднимала каждую третью таблетку, смахивая даже едва видимую розовую пыль, но довольно быстро потеряла к этому интерес и обращала внимание лишь на крупные крошки и отколовшиеся куски. Как наказывал Штефан, пару брусков она кинула в ведро с крышкой, хотя и с трудом представляла, что считалось крупным сколом, а что допустимым. Вскоре пунктир из таблеток превратился для Саши в бесконечную сплошную линию, а время, казалось, остановилось.

«Ну, Саша, поздравляю с первой официальной работой», — усмехнулась девушка.

Ничего. Первый день можно уже назвать удачным — знакомство с начальником цеха вполне могло сослужить добрую службу. Конечно, сошка мелкая, но у него могли быть выходы и на кого-то покрупнее.

Мысли её быстро улетели далеко от конвейера с таблетками. Всё чаще в голове крутились слова Джовановски: «Будь вы обычным жителем города…» Если верить управляющему, то лично капитан Оуэнс просил уделить ей особое внимание. Возможно, в его обязанности входило довести подозреваемого до суда в целости и сохранности. Вот только почему этим занимается военная полиция, армия? Всё это казалось Саше чертовски странным.

Вдруг под сводами цеха раздался оглушительный гудок. Саша бросила взгляд на коммуникатор — она простояла у конвейера чуть больше часа, хотя ей казалось, что неделю.

— Перерыв! — прокричал, перекрывая шум механизмов, появившийся словно из-под земли Штефан. — Саша, вырубай!

Та послушно дёрнула рычаг.

— Видишь лестницу? — спросил мужчина. — Это выход на крышу. Поднимайся, я схожу за сигаретами. Познакомимся поближе!

Саша прошла два пролёта по дрожащим под ногами металлическим ступеням и с высоты окинула взглядом цех. Работников на производстве было на удивление немного — редко-редко среди нагромождения механизмов и конвейерных лент можно было заметить алый комбинезон. Пусто было и в импровизированной курилке на крыше здания, поднявшись на которую Саша наконец смогла с облегчением стянуть респиратор. Пара деревянных скамеек и пепельницы из бутылок и банок — да уж, зона отдыха класса «люкс».

Саша подошла к невысокой ограде на краю крыши и посмотрела вниз — цех завода был чуть выше жилых двухэтажных зданий. Далеко не высотки Детройта, с которых паутину городских улиц было видно как на ладони. Да и роя людей-муравьёв внизу не наблюдалось — редкие одиночки в алых одеждах брели куда-то вдоль разноцветных полос, не было слышно музыки, разговоров, автомобильных сигналов… Тишину улиц лишь изредка нарушал шум моторов служебного транспорта и автобусов, да и последние встречались не часто — те ненадёжные, что могли выбрать себе работу, старались искать её поближе к дому, тем самым экономя на проезде. Личный же транспорт, насколько помнила Саша, обычным жителям лагеря доступен не был вовсе.

— Эй! — окрикнул её грубый, насмешливый мужской голос. — Чего вниз уставилась? Кто-то хот-дог обронил?

Саша подняла взгляд. На одном из ближних помостов, проходящих между крышами зданий, вальяжно облокотившись на поручень, стоял регулятор с винтовкой за спиной. Поигрывая толстой дубинкой, он смотрел на девушку сквозь солнцезащитные очки.

— Ну, чего молчишь? — плотоядно оскалился мужчина. — Так и не проснулась? Смотри, если нужен будильник получше, чтобы не опаздывать на смену, могу навещать по утрам. У меня есть одна штука, которая неплохо так приводит в чувство.

Регулятор коснулся перчаткой конца дубинки, где тут же вспыхнули холодные электрические искры.

Саша лишь скрипнула зубами и отвернулась, понимая, что лучше держать рот на замке. Не стоило наживать себе проблем из-за ничтожества, продавшего себя за крупицу власти и право носить винтовку. К счастью, в этот момент на крышу поднялся Штефан. Он приветственно махнул рукой регулятору, и тот разочарованно, как показалось Саше, отвернулся.

— Извини, чуть задержался, — хмыкнул начальник цеха. — Там другой новичок, француз, чтоб его, умудрился залить чаем панель управления лентой. Не зря отец повторял, что все они кретины и мажоры… Согласна?

Саша неопределённо пожала плечами в ответ. На улицах всё доказывали делом, а не строкой в паспорте. Да и паспорт был далеко не у всех.

Штефан тем временем закурил и протянул другую сигарету Саше.

— Будешь?

Девушка помотала головой.

— Правильно, — кивнул Штефан. — Нечего подсаживаться, дрянь дорожает с каждым месяцем. Я иногда до половины зарплаты на курево трачу.

— Так бросили бы, — просто заявила Саша.

— Ты что, самая умная?

Штефан затянулся и, прищурившись, смерил её взглядом.

— Умная, вижу, что умная. В Германии других не делают, не то что… Эх… — он обречённо махнул рукой в сторону двери в цех. — Ну, расскажи, что там на Родине? Давно ты приехала в Америку?

— Меня привезли в Детройт в тринадцать. Четыре года назад.

— Совсем молодую, — покачал головой мужчина. — Ну, неудивительно, наши люди здесь ценятся.

Саша невольно приподняла бровь. «Ценятся»? Как рабочая сила в лагерях?

— А расскажи… — прищурился Штефан. — А у нас на востоке… остались ещё эти… социалисты?

— Мне было тринадцать, — с укором повторила девушка. — Откуда мне знать?

— Ну и славно, ну и хорошо. Я рад, что мы выбрали правильную сторону. Особенно теперь, когда мир снова поделился на две части.

— И что же тут хорошего?

— Как что? Америка — тоже великая страна. Такие великие страны вместе способны навести в мире порядок.

Саша покачала головой, но промолчала.

— Слушай, — вдруг понизил голос Штефан, — а у меня сосед добивается перевода в другое поселение. Давай я похлопочу, и тебя подселят ко мне? У меня есть пара знакомств в администрации Джовановски…

От такой наглости Саша глубоко вдохнула и закашлялась от сигаретного дыма.

— Мне, вообще-то, ещё семнадцать, — с трудом выдавила она.

Штефан гулко рассмеялся.

— Ну и что? Семнадцать — это не навсегда. Я же говорю, мы должны держаться вместе. Я, кстати, смог договориться, чтобы мне подключили немецкий канал, там даже Бундеслигу показывают!

Саша смерила мужчину презрительным взглядом. С каждой секундой, с каждым его словом, отвращение становилось всё более невыносимым. На какое-то мгновение перед ней снова стоял толстяк-отчим, посасывающий сигарету в перерыве футбольного матча.

— Знаешь что… — процедила девушка сквозь зубы. — Меня привезли сюда как подопытную крысу для лагеря ненадёжных… Это и есть, по-твоему, великая роль для великой нации?

Штефан с недоумением посмотрел на Сашу и чуть отстранился. Добродушная ухмылка медленно сползла с его лица.

— О чём это ты?.. Что на тебя нашло?

Мужчина с опаской покосился на судорожно сжимающиеся Сашины кулаки.

— Твоя страна до сих пор оккупирована, — голос девушки невольно становился громче, — а ты — лишь расходный материал. Таких тысячами везут в Америку, чтобы ставить над вами социальные эксперименты. Этим ты гордишься? В этом ваша священная роль в Альянсе?!

Быстрее, чем Саша осознала это, её рука нащупала на плече нашивку с флагом и рывком оторвала её. Ткань с треском поддалась.

— Меня тошнит носить тот же флаг, что и ты.

Процедив это, Саша брезгливо швырнула нашивку под ноги Штефану. Тот едва не подпрыгнул, словно флаг, стоило ему только коснуться его ног, прожёг бы их насквозь.

— Эй! — раздался за спиной девушки уже знакомый грубый крик. — Что там у вас происходит?

Регулятор в очках быстрым шагом приближался к их крыше. Железный помост гулко отзывался на каждый удар его каблуков.

— За порчу униформы к тебе будут применены санкции! — на ходу рявкнул охранник.

Штефан неловко отступил назад, к двери, ведущей обратно в цеха.

— Я… пойду, — пробормотал он, боязливо оглядываясь. — Посмотрю… как там… панель конвейера.

Штефан скрылся в недрах завода в тот момент, когда регулятор перемахнул через поручень помоста на крышу. В два прыжка он оказался перед Сашей.

— Подними, — рыкнул он и ткнул дубинкой в немецкий триколор. — Живо!

Несколько долгих секунд Саша сверлила его взглядом, но вместо глаз полицая видела лишь своё отражение в огромных тёмных очках. Искажённая кривыми линзами нелепая фигура. Наверное, именно так комично и выглядела она сейчас, сжимая кулаки напротив двухметрового амбала с дубиной и винтовкой. Породистая собака с подиума превратилась в оскалившуюся карликовую шавку, которой уже не дано когда-либо сорваться с поводка. Оставалось лишь лаять и рычать до тех пор, пока не наденут намордник.

Закрыв глаза и глубоко вздохнув, Саша приказала себе успокоиться. Конечно, о хороших отношениях со Штефаном можно забыть. Напротив, теперь работа на химзаводе №5 обещала стать отнюдь не лёгкой прогулкой, и наживать ещё больших проблем определённо не стоило. Тем более, конфликтовать с охраной.

Саша медленно наклонилась и протянула руку к нашивке, но в тот момент, когда её пальцы коснулись флага, его придавил к бетону грязный сапог регулятора. Едва успев отдёрнуть руку, Саша подняла взгляд.

— В чём проблема? — едко ухмыляясь, рявкнул регулятор. — Поднимай, говорю!

Саша аккуратно потянула нашивку за край, но та была крепко прижата носком сапога. Регулятор склонился над девушкой и, понизив голос, процедил ей почти на ухо:

— Вижу по трекеру, что ты новенькая. Я таких, как ты, видел сотни. Думаете, что правила — для местных лохов, а вы придёте и научите всех жить. Нет, не выйдет…

Он чуть сдвинул ногу, придавив Сашины пальцы. Девушка зашипела от боли.

— Здесь учу только я! — выплюнул регулятор.

— Знаешь… — тихо промолвила Саша. — Учитель и сам должен время от времени брать уроки…

— Что ты там бормочешь?

Мужчина склонился ещё ближе. И в этот момент Саша рывком распрямилась, целясь лбом в квадратный подбородок охранника. Удар был страшен, лязг его зубов, казалось, эхом разлетелся по всему лагерю. Регулятор упал на спину, вопя сквозь сжимающую челюсть перчатку. Саша вскочила на ноги.

— Говорю, что ты на курсах повышения квалификации, ничтожество! — тяжело дыша, рявкнула она.

И всё же Саша недооценила неприятеля. Дубинка, привязанная к его запястью, метнулась к ногам девушки, и электрический разряд едва не согнул её тело пополам. Ноги подкосились, и Саша упала на одно колено. Второй разряд в область рёбер заставил вскрикнуть от боли и распластаться по нагретому солнцем бетону. Каждая мышца, нет, каждая клетка тела сжималась и разжималась в конвульсиях, зрение и слух отказывали, а все ощущения, казалось, сошлись в маленькой точке, в которую вонзились контакты шокера. Наконец, боль отступила. Саша чувствовала, как в конвульсиях дрожат еë руки и ноги.

— Мерзавка… — тень регулятора нависла над обездвиженной девушкой.

Она с болезненным усилием открыла глаза. Мужчина вытирал окровавленный рот рукавом, и Саша почувствовала, как несколько холодных капель упали ей на лицо. На лестнице грохотали многочисленные шаги тяжёлых ботинок. Сквозь мутную пелену Саша наблюдала, как фигуры в серых комбинезонах окружили её. В их руках были дубинки-шокеры.

Саша хотела поднять руки, словно сдаваясь в плен, но те не слушались, раскинувшись по полу безвольными плетьми.

— Всё, всё, ваша взяла, — слабым голосом выдавила она.

Но тут одна из дубинок вновь коснулась её, и боль волнами прокатилась по всему телу. Потом ещё и ещё. С каждым новым разрядом сознание Саши притуплялось, в глазах темнело, а боль уже не была столь обжигающей и невыносимой. Словно откуда-то издалека, из тумана, застилавшего глаза, доносился яростный голос Ланкастера:

— Довольно с неё! В карцер! В карцер эту мразь! Приказ Джовановски!..

* * *

Пришла в себя Саша лишь в тёмной, холодной комнате. Единственным, что могла разглядеть она в кромешной тьме, был тонкий луч света, пробивающийся из-под потолка и оставляющий тусклое пятно на стене. Тело болело так, словно его сутки давили катком. Саша смутно помнила, как её тащили под руки по тёмным коридорам, как отобрали ботинки и куртку, как швырнули на жёсткую койку. Девушка не отдавала себе отчёт, сколько времени пролежала она без сознания, а сколько — в кромешной тьме. Казалось, что до того момента, как ей удалось пошевелить рукой, прошла неделя.

Саша нащупала ногой пол и нечеловеческим усилием скатилась с койки, едва успев подставить руки — лицо остановилось в миллиметрах от ледяного бетона. Желудок скрутило болью, и девушка изо всех сил зажала рот ладонью, чувствуя подступающую к горлу тошноту.

И в этот момент с лязгом отворилась дверь, залив помещение нестерпимым светом. Наполовину ослепшая Саша разглядела фигуру мужчины, медленные шаги которого гулким эхом отражались от стен. Он взмахнул какой-то большой ёмкостью, и девушку окатило тяжёлой струёй воды.

— Поднимайтесь, — твёрдо приказал знакомый уже голос.

Крепкая рука схватила Сашу за майку и, рывком приподняв, усадила на койку. Девушка тяжело дышала, но холодный душ явно пошёл ей на пользу. Тело начинало слушаться, а зрение прояснялось. Вот глаза уже настолько привыкли к свету, что она смогла различить военный китель и аккуратно подстриженные густые усы мужчины.

— Не думал, что мы встретимся так скоро, мисс Белл, — холодным тоном произнёс капитан Оуэнс и окинул взглядом карцер. — Тем более, в таких роскошных палатах.

Саша постаралась унять дрожь, вместе с холодом объявшую всё тело, и твёрдо посмотрела мужчине в глаза. Тот самый офицер, что озвучивал ей протокол в палате военного госпиталя и — к удивлению Джовановски — просил управляющего присматривать за Сашей. И девушка покривила бы душой, сказав, что в этот раз не разделяет чувств главы лагеря.

— Что, всех особо опасных детей на улицах переловили? — ехидно спросила Саша, хотя слова давались ей с трудом. — Или не можете прожить без меня и пары дней?

Капитан не изменился в лице, словно и вовсе не слышал слов девушки. Он сложил руки за спину и неспешно прошёлся по комнате туда и обратно.

— Знаете, Белл, — устало потерев переносицу, наконец произнёс он, — я должен перед вами извиниться.

Саша насторожилась. Таких слов она ожидала в последнюю очередь.

— Извиниться?

— Это я инициировал ваш перевод в поселение для неблагонадёжных. Думал, что пара спокойных недель — без борьбы за жизнь и поиска пропитания — пойдут вам на пользу.

— Спокойная жизнь в вашем представлении — это когда тебя лупит электрошокерами толпа бабуинов? — скептически приподняла бровь Саша.

— Снова моя вина. Я недооценил рвение мистера Джовановски, да и донести свою просьбу правильно не смог.

— Да уж, — девушка потёрла живот, на котором саднили следы от шокера, — с донесением своих мыслей у вас больши-и-ие проблемы!

— Вы напали на регулятора с оружием. Если бы не ваш особый статус, он вполне мог открыть огонь на поражение.

— Что ж, видимо, стрелять в меня останется прерогативой военных… Только вот не пойму, с чего такая забота?

Оуэнс вздохнул.

— Видите ли, Белл, долгое время я командовал штрафными батальонами. Среди них были и так называемые «тюремные», набранные из уголовников. Я видел много людей со сломанной судьбой…

— И вы, конечно же, прониклись сочувствием к несчастной воровке, которую через месяц отправят на Марс копать радиоактивные металлы для ваших снарядов…

— Дослушайте, Белл, — голос Оуэнса посуровел. — Бойцы в тюремных батальонах делятся на два типа: одни безвольно идут на гибель, считая себя обречёнными жертвами системы, вторые же — сражаются за троих, думая, что могут, наконец, заслужить своё право на место под солнцем.

Саша упорно пыталась понять, к чему клонит офицер.

— Зачем вы мне всё это рассказываете?

— Возможно, — хмыкнул в усы Оуэнс, — у меня есть для вас сценарий, в котором отсутствуют рудники Марса.

— Поясните, — нахмурилась Саша.

— Белл, я предлагаю вам контракт от лица Воздушно-космических сил обороны МООБ.

* * *

— Армия? Военно-космические силы? — не сдержала смешок Саша. — Что за чушь…

— Рекомендую выслушать меня, Белл, — слова капитана Оуэнса эхом гремели под потолком пустого карцера. — Не упускайте шанс, который выпадает раз в жизни.

— Это какой-то глупый розыгрыш? Я прекрасно знаю, что в ВКС служит элита, уж точно не уличные беспризорники.

В конце концов, кого Оуэнс пытался обдурить? Дочь одного из лучших инженеров аэрокосмических систем?

— Так случилось, что армии нужны люди, подходящие по определённым критериям. И вы — одна из них.

— Что же это за критерии? — хмыкнула Саша, потирая ожоги от шокеров. — Хорошая токопроводимость?

— Скажем так, — на секунду задумался Оуэнс, — некоторые медицинские показатели, что позволят вам служить в далёком космосе.

— В космосе?! — переспросила девушка, не веря ушам. — Вы хотите отправить меня в космос?

Оуэнс, видимо, заметил её невольно загоревшиеся глаза. Он порылся во внутреннем кармане и извлёк из него небольшой планшетник.

— Если хотите, чтобы я рассказал больше, вы должны подписать договор о неразглашении.

Саша приняла планшетник из его рук и пробежалась глазами по тексту. Целая куча пунктов в той или иной форме запрещала ей сообщать кому-либо то, что собирался поведать капитан. Перечень статей, грозивших наказаниями, был не меньше. Саша постаралась вникнуть в сухой юридический язык, но, устав на третьем пункте, ткнула в область для снятия отпечатка пальца.

— Хорошее начало, — хмыкнул Оуэнс, принимая планшетник обратно. — Готовы слушать?

Саша кивнула. Что она теряла? Тем более речь шла о полёте в космос! Детская мечта, похороненная заживо под годами в Германии и США, вновь робко засияла откуда-то издалека, на самой границе видимости.

Оуэнс некоторое время сверлил девушку проницательным взглядом.

— Идёт война, Белл. Уже тринадцать лет.

— Что за война? — приподняла бровь Саша. — С Восточным Союзом?!

— Нет. Война не на Земле. И не с людьми.

— Подождите, — закипая, процедила девушка. Надежда, робко зарождавшаяся в её груди, ухнула куда-то вниз. — Вы сейчас на полном серьёзе хотите рассказать мне о пришельцах? Инопланетянах? Монстрах с щупальцами, гигантских жуках и зелёных человечках?

Оуэнс не изменился в лице, терпеливо дожидаясь, пока Саша выговорится.

— Человечество забралось далеко за пределы Солнечной системы. Почему вас так удивляет мысль, что мы столкнулись с некоторой… угрозой?

Саша пыталась разглядеть в глазах Оуэнса насмешку или лукавство, но взгляд его был холоден как всегда.

— И что же это за угроза?

— Некая форма жизни, я не могу разглашать вам это на данном этапе. Скажу лишь, что это не цивилизованная и не разумная раса. Можно сказать, местная фауна, мешающая нашей колонизации.

— И почему об этом ничего не говорят в СМИ? — Саше всё ещё тяжело было сохранять серьёзный тон.

— Пока что правительствами стран принято решение держать эту информацию в секрете.

— Зачем?

— Наверное, не хотят пугать людей. Если сейчас вывалить это общественности, завтра возле моей части будет митинг матерей погибших и пропавших без вести, космонавты объявят забастовку, и это я молчу про религиозных деятелей, которые обязательно увидят во всём этом божественный промысел. А дороги обязательно перекроют борцы за сохранение инопланетных видов…

— А ведь и правда, зачем воевать за планеты в далёком космосе? Почему бы не полететь в другой конец галактики вместо того, чтобы уничтожать местные формы жизни?

— Всё не так просто, Белл. Эти существа могут перемещаться в открытом космосе, переселяются с планеты на планету. Это они напали на наши колонии и уничтожили города. Мы лишь защищаемся.

Некоторое время Саша хмуро молчала. Отделаться от мысли, что Оуэнс разыгрывает её, не получалось. Может, она участвует в каком-то реалити-шоу? Она ярко представила, как, стоит ей только поверить мужчине, в карцер забегут смеющиеся люди с криками: «Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера!» Или это могло случиться через год, в течение которого вся страна у экранов телевизоров будет наблюдать, как доверчивая спасительница человечества отчаянно готовится к священной войне. Может быть, в конце ей даже — под общий смех и аплодисменты — вынесут огромный чек. Долларов на триста.

— Давайте сделаем вид, что я поверила в войну с марсианами, — наконец выдавила из себя Саша. — Зачем вам я? Мне ещё даже нет восемнадцати…

— Не беспокойтесь насчёт этого. Видите ли, полёт до линии боевых действий занимает шесть лет…

— Шесть лет?! — ахнула Саша. — Вы хотите, чтобы я вычеркнула из своей жизни целых шесть лет?

— Лишь формально. Космонавтов погружают в гипобиоз, так что для вас это время пролетит мгновенно. Да и организм практически не стареет за время полёта.

— Шесть лет туда и шесть обратно… — пробормотала девушка. — Или… это билет в один конец?

Всё услышанное начинало обретать смысл. Война в далёком космосе, о которой никто не должен знать, дорога до фронта длиной в шесть лет… Кто, как не она, уголовница и сирота, лучше всех подходит для этой роли? Ей нечего терять на Земле, о ней никто не хватится, не будет переживать, да и вообще не заметит, если она пропадёт…

— Не переживайте, Белл, — вновь хмыкнул Оуэнс. — Ваши шансы выжить отнюдь не нулевые. У командования есть на вас некоторые планы, не связанные с пополнением запасов пушечного мяса.

— Поделитесь?

— Подробности вы узнаете, если подпишете контракт. Как я уже сказал, вы подходите нам по некоторым медицинским показателям. Поэтому и роль у вас будет особая.

— А я-то уж было подумала, что вы за каждым новобранцем высылаете национальную гвардию…

— Нет, — усмехнулся капитан. — Мы искали именно вас. Можете считать себя избранной, героиней фантастического сериала.

— Я бы с радостью поверила в свою исключительность, если бы при задержании ваши люди не нашпиговали меня свинцом.

Оуэнс поморщился.

— Солдат грубо нарушил инструкцию и уже понёс наказание. Если вам станет легче, я принесу вам…

— Его голову?

— …извинения от лица МООБ.

Перед глазами Саши вновь мелькнул переулок, перегороженный армейскими джипами. Выстрелы, свет фонарей, крики… Молчавшие часовые… Рейнджеры, замеченные в подозрительных связях незадолго до роковой вылазки… Картина потихоньку начинала складываться воедино.

— Что такое МООБ? Я первый раз слышу эту аббревиатуру.

— Международная организация общей безопасности.

— Международная?

— Была создана после начала колонизации других планет и включает в себя представителей всех космических держав.

— Но разве между западом и востоком не железный занавес? Многие считают, что началась новая холодная война…

— МООБ выше интересов стран. Мы защищаем безопасность нашей планеты, человечества, если хотите. Теперь, когда мы столкнулись с внешним врагом, в необходимости нашей организации не осталось сомнений.

— И столь возвышенную миссию вы возлагаете на плечи уголовников?

— Вы — исключение, Белл. Мы знаем некоторые факты вашей биографии и считаем, что для вас это хорошая возможность.

— «Возможность»? — насмешливо переспросила Саша. — Возможность отдать жизнь за человечество, которое поделило нас на людей первого и второго сорта?

— Возможность доказать первосортным, что вы не хуже их. И даже лучше. Разве не этого вы хотели, Белл? Сбежать на восток и жить жизнью обычного, свободного человека?

— Хотите пообещать мне хвалебный некролог в утренних новостях? Снятие статуса ненадёжной и медаль посмертно?

Оуэнс тяжело и медленно вдохнул, словно набираясь терпения.

— Как я сказал, эти существа могут путешествовать в космическом пространстве. Они опустошают планету примерно за месяц и летят к следующей. Есть ряд специалистов, которые считают, что угроза нависла не только над нашими колониями. Земля рано или поздно тоже может оказаться под ударом.

— Земля?!

— Подумайте об этом, Белл. Если есть на этой планете хоть кто-то, кто дорог вам, подумайте об этом…

Саша молчала. Кто-то, кто дорог ей… Шон и другие ребята… Отец… Как бы хотела она, чтобы он был рядом, помог советом, ободряющим словом… Знает ли он про МООБ? Конечно, знает, он же работает в космической отрасли. А знает ли о войне? Что сказал бы, узнав, что его дочь может пойти сражаться за спасение всего человечества? Гордился бы ей? Или не отпустил?..

— Капитан, разрешите спросить…

Оуэнс кивнул.

— Что стало с моей бандой?

— Их будут судить и вынесут приговор в зависимости от тяжести преступлений.

— Кто-нибудь… погиб?

— Мне известно о двух зафиксированных смертях. Сожалею.

Саша опустила глаза, кулаки невольно сжались. Конечно, «медицинские показатели» остальных, видимо, не представляли интереса, поэтому и отдельная палата в военном госпитале им вряд ли полагалась…

— Многие из моих ребят не были уголовниками… — процедила Саша сквозь зубы. — Им дали статус ненадёжных или за проступки в детстве, или за то, что дружили не с теми людьми. Некоторым — и вовсе за преступления родителей… Они просто хотели бежать из лагерей, начать новую жизнь. И не заслужили, чтобы им стреляли в спину.

Оуэнс шумно выдохнул и вдруг присел перед ней на корточки, заглянув в глаза.

— Вы пытаетесь рассказать мне, что мир несправедлив? И поэтому вы готовы допустить гибель человечества?

Саша отвела взгляд, сильнее стиснув зубы.

— Докажите, что род людской свернул не туда, — веско произнёс офицер. — Докажите, что ненадёжные могут совершить подвиг. Что нельзя за одну ошибку ставить на человеке крест.

Он выпрямился во весь рост.

— Вы победите и вернётесь героем, Белл. Неужели, грабя несчастные забегаловки, вы добьётесь большего для тех, кого хотите защитить?

Саша ответила не сразу. Голова разрывалась на части то ли от лавины информации, то ли от ударов электричеством. Возможно, капитан Оуэнс был лишь плодом воображения воспалённого сознания, и регуляторы, наблюдающие за карцером через камеру, сейчас потешаются над Сашиным бредом.

Воображаемый Оуэнс не дождался её ответа и продолжил:

— А если вам так будет проще принять решение, то по возвращении мы просто аннулируем ваш статус неблагонадёжного члена общества, будто его никогда и не было. Вас ждёт столь желанное место под солнцем и военная пенсия, конечно же.

Капитан показал экран планшетника, на котором горела цифра с впечатляющим количеством нулей.

— И это без учёта надбавок за награды, разумеется.

— Мне надо подумать, хотя бы сутки, — буркнула Саша. — Не так просто поверить вам на слово. И ещё сложнее стать цепным псом вашего режима.

— Я понимаю, — смиренно произнёс Оуэнс. — Я дам вам эти сутки. Но перед тем, как часы начнут обратный отсчёт, я хочу, чтобы вы прогулялись со мной. Тут недалеко.

Офицер протянул руку девушке, но та, проигнорировав её, вскочила на ноги, правда, заметно пошатнувшись.

После мрака карцера свет в коридоре казался нестерпимым. Двое регуляторов, ожидавших у двери, последовали за Сашей и капитаном, держа руки на автоматах. Пройдя сквозь длинный ряд таких же массивных стальных дверей, Оуэнс повёл их на этаж вниз. Здесь тоже были камеры, но другие — светлые и просторные, отделённые от коридора лишь стеклянными стенами. Остановившись напротив одной из них, капитан повернулся к Саше.

— Думаю, мне удастся ещё немного удивить вас.

Но Саша уже не слышала. Её взгляд был прикован к скрючившейся на тюремной койке фигуре юноши, которую она моментально узнала даже сквозь выставленное в режим полузатемнения стекло.

— Почему он здесь? — осторожно спросила Саша.

— Мистер Керри находится под стражей до решения суда, — отозвался Оуэнс. — Видите ли, послужной список вашего товарища вызывает куда больше вопросов. Боюсь, его участь может быть… незавидной.

Саша лихорадочно пыталась понять, к чему была устроена эта сцена. Торг? Или, скорее, шантаж?

— Вы предлагали остальным ребятам службу в МООБ, как мне?

— А вы бы этого хотели? — многозначительно спросил Оуэнс. — Повторюсь, для нас представляете интерес только вы, Белл.

Девушка стиснула зубы.

— Я могу… поговорить с ним?

— Конечно, поэтому я и распорядился устроить вашу встречу. Подумал, что вы хотели бы этого.

Оуэнс кивнул на дверь, и регулятор незамедлительно отпер её.

— У вас пять минут, — произнёс он. — Я выключу прослушивание, можете не переживать.

Саша медленно вошла в камеру и остановилась за порогом. Юноша поднял голову, и некоторое время они молча смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Саша чувствовала, как на глаза невольно наворачиваются слёзы, — в глубине души она не верила, что когда-нибудь вновь увидит это, столь родное, лицо.

Дверь за спиной девушки пискнула, закрываясь, и только тогда ребята сделали шаг навстречу друг другу и крепко, изо всех сил, обнялись.

— Шон… — всхлипывая, прошептала Саша, больше не сдерживая слёз. — Я подвела вас… Прости…

— Нас предали, Саша, — глухо отозвался тот, успокаивающе поглаживая подругу по спине. — Ты ничего не могла сделать…

— Предали?!

— Они искали тебя, вербовали и подкупали наших, тех, кто может дать какую-то информацию. Даже соседние банды окучивали. Они знали про нашу вылазку, знали, где посты часовых. Всё было спланировано…

Кулаки Саши невольно сжались.

— Кто… кто погиб?

— Насколько я знаю, Гвен и Брукк…

— Дерьмо…

Саша почувствовала, как сердце рухнуло куда-то вниз. Это были её люди. Юноши и девушки, доверившие ей свои жизни. Теперь некоторые из них мертвы, а остальные обречены прожить до конца своих дней в Лагерях Ненадёжных… Те, кто выживет в колониях и тюрьмах.

— Как ты? — тихо спросила Саша. — Что было за последние две недели?

Она всё ещё сжимала друга в объятиях так, что могла говорить ему прямо на ухо.

— Сидел за решёткой в одном из изоляторов близ Детройта, — пожал плечами Шон.

— С тобой нормально обращались?

— На удивление. Мне даже выделили одиночную камеру.

— Ничего себе, — прошептала Саша. — С чего это такая роскошь?

— Сам не пойму. Я видел на прогулке несколько наших ребят, их всех держали в общих камерах. От них я и узнал слухи о погибших…

— А как ты оказался здесь?

— Привезли только что, вот этот вот хмырь приволок. — Шон кивнул в сторону коридора.

Саша скосила глаза — Оуэнс подошёл к прозрачной стене и выразительно указал на часы. Девушка лишь скользнула по нему презрительным взглядом и отвернулась. Похоже, она действительно была нужна военным, а Шон лишь оказался козырем в рукаве, аргументом, чтобы склонить лидера рейнджеров на свою сторону. Поэтому и держали парня под особым наблюдением, и сюда притащили отнюдь не случайно. Чем же она, Саша, заслужила такое внимание?

Девушка услышала, как пискнул замок двери, и та с шумом отъехала в сторону.

— Мне пора, Шон, — шепнула она другу. — Я постараюсь сделать что-нибудь для тебя и остальных… Подумай хорошенько, выбирать придётся тебе.

— Выбирать? — нахмурился парень, неохотно отпуская Сашу. — Выбирать что?

— Увидимся.

Саша проследовала к выходу, где её уже нетерпеливо поджидал регулятор с дубинкой. Капитан Оуэнс, деловито сложив руки за спиной, расхаживал по коридору.

— Надеюсь, я смог немного порадовать вас, — сухо бросил он, когда дверь камеры закрылась за спиной Саши.

— Вы шантажист и подлец, — без обиняков заявила та.

— Подлец? Увольте, Белл. Для подлеца я довольно открыт с вами и даже не стану скрывать, что шантаж входит в мои должностные обязанности.

Девушка помолчала, собираясь с мыслями. Саше казалось, что она занесла руку над контрактом с дьяволом, и лишь одно движение отделяло её от кровавой подписи.

— Вы сказали, что можете снять статус ненадёжного…

— Так точно, — коротко кивнул Оуэнс.

Через стекло камеры Саша ещё раз встретилась взглядом с Шоном. На глаза навернулись слёзы, но, вновь повернувшись к капитану, она посмотрела на него прямо и открыто. Теперь ей было плевать, что о ней подумают. Плевать, что Оуэнс будет считать себя победителем. Плевать на свой образ непокорной и сильной бунтарки. Если понадобится, она будет умолять и кланяться в ноги офицеру, лишь бы искупить вину перед теми, кто доверил ей свои жизни. Теми, кого она подвела.

— Капитан Оуэнс, сэр! — всхлипнув, выдавила Саша. — Если я соглашусь… Пожалуйста…

— Да? — чуть подался вперёд мужчина.

— Пожалуйста… Предложите Шону и остальным моим людям эту возможность… Возможность служить у вас!

* * *

Саша изо всех сил прижимала к голове выданную ей полчаса назад новенькую чёрную кепку с буквами «МООБ» над козырьком. Конвертоплан приземлялся прямо на центральную площадь лагеря ненадёжных, стремясь вихрями от огромных лопастей разрушить всё вокруг, сравнять с землёй. Нестерпимый грохот разгонял толпу зевак, стягивавшихся со всех улиц — их любопытство не усмирил даже страх перед плотным строем регуляторов, взявших посадочную площадку в кольцо. Наконец, шасси летательного аппарата коснулись асфальта, и двигатели поутихли. Невозмутимо придерживавший двумя пальцами фуражку Оуэнс, словно не замечая образующихся под винтами торнадо, подошёл к кабине и перекинулся парой фраз с пилотом.

— Ну и взбудоражили вы наш городок! — прокричал Саше в ухо Джовановски, когда стало возможным слышать хотя бы собственный голос. — Такое мы тут не каждый день видим!

Спрятавшиеся в переулках и подворотнях люди снова стянулись к оцеплению, пытаясь рассмотреть происходящее на площади. Среди толпы Саша заметила и смешно подпрыгивающую низкорослую Лизу. Женщина махала рукой и что-то кричала, хотя ни слова в таком шуме разобрать было невозможно.

— Ну что, курсант Белл, готовы отправляться? — подошёл к девушке Оуэнс.

— Можно попрощаться кое с кем?

Оуэнс удивлённо приподнял бровь.

— Вы не похожи на того, кто быстро заводит друзей, — хмыкнул он. — Даю вам десять минут.

— Боюсь спросить, сколько стоит минута работы двигателей этой птички, — с едкой улыбкой проворчал Джовановски. — Я определённо был прав насчёт этой девчонки…

Саша уже не слушала, протискиваясь сквозь кордон регуляторов. Оказавшись в толпе, она чуть не была сбита с ног налетевшей на неё соседкой.

— Саша! Ты майку забыла в комнате! Я так боялась, что не успею отдать!..

Женщина втиснула недоумевающей Саше в руки майку лагеря ненадёжных.

— Мне вообще-то новую форму выдали, армейскую…

— О, так старая тебе не нужна? — Лиза ничуть не смутилась. — Ну, тебе очень идёт! Такой стильный чёрный цвет, и сидит по фигуре, а не мешком!..

— Спасибо тебе за всё, Лиза, — искренне произнесла Саша. — За гостеприимство и помощь…

— Да брось ты, — улыбнулась во все зубы та. — Я толком ничего и не сделала, а ты уже уезжаешь. Да и, честно говоря, мне показалось…

Лиза отвела взгляд.

— Мне показалось, что ты меня ненавидишь.

— Ну… Не то чтобы ненавижу… — улыбнулась в ответ Саша. — Жаль, что тебе вновь придётся жить одной.

— Ничего! Это ненадолго! Скоро приедет мой муж!

— А где он? Почему он не с тобой?

— В тюрьме, — пожала плечами Лиза. — Его арестовали за какие-то махинации с налогами, дали два года колонии.

— А ты знала об этих… махинациях?

— Я не интересовалась его бизнесом, на мне была лишь работа по дому.

— Тогда почему ты здесь? — Кулаки Саши невольно сжались. — Почему в лагере ненадёжных?

— Чтобы не получить этот статус, мне нужно было подать на развод, — улыбнулась Лиза. — Но я всегда буду с Брайаном, даже если ему суждено жить в лагере до конца жизни.

Саша взглянула на соседку другими глазами — её преданность была достойна уважения. А вот достоин ли такой преданности мужчина, сокрывший от жены свои преступления, чем на всю жизнь практически обрёк её на жизнь в лагере ненадёжных? Задавалась ли сама Лиза таким вопросом?

— Ничего, — лучезарно улыбалась та. — Срок уже подходит к концу. Через год мы снова будем вместе. Но я надеюсь, что Брайана выпустят даже раньше за примерное поведение. Говорят, слушания проходят раз в три месяца…

Саша бросила взгляд на нетерпеливо посматривающих в её сторону Оуэнса и Джовановски.

— Подожди минутку, — попросила она соседку. — Я сейчас вернусь.

Девушка вновь протиснулась сквозь строй с любопытством разглядывавших её регуляторов. Одного — стоявшего у неё на пути — она узнала по заклеенной пластырем челюсти и тёмным очкам. При виде Саши на скулах мужчины заиграли желваки, но препятствовать ей он не стал.

— Мистер Джовановски, — Саша подошла к толстяку, пытаясь перекричать шум лопастей.

— Что такое, юная леди? — тот пытался нацепить фирменную улыбку, но ветер смешно морщил его рыхлое лицо.

— Мистер Джовановски, вы можете кое-что узнать про женщину, к которой меня поселили?

— Лиза Дэвис, если не ошибаюсь?

В руках Джовановски появился планшет, но перед тем, как коснуться экрана, он бросил вопросительный взгляд на Оуэнса. Офицер едва заметно кивнул.

— Что вы хотели узнать? — повернулся к Саше управляющий, а его пальцы уже набирали что-то на планшете.

— У неё есть муж… Брайан, кажется… Он должен быть в колонии…

Джовановски ещё несколько секунд тыкал пальцем в экран.

— Да-а, мистер Дэвис, — протянул толстяк, и на его лице появилось скорбное выражение. — Боюсь, ничего хорошего я вам сообщить не могу.

— Что-то не так? — насторожилась Саша.

— Мистер Брайан Дэвис сейчас находится в реанимации после огнестрельного ранения.

— Ранения?! Но что произошло?!

— Был ранен при попытке бегства с группой заключённых.

Саша посмотрела в сторону Лизы, которая, поймав еë взгляд, вновь улыбнулась и помахала рукой.

— Но… но ведь его срок уже подходил к концу…

— К концу? — хмыкнул Джовановски. — Я так не думаю. Судя по материалам дела, мистер Дэвис был организатором побега, причём не в первый раз. Сидя в колонии, он умудрился связаться с изготовителями фальшивых документов и даже забронировать билет в Китай. Такой талант тянет лет на пятьдесят строгого режима.

Саша опустила глаза. Билет в Китай, значит? Один билет? Не похоже, чтобы Лиза входила в его планы. Впрочем, не входило же в планы Брайана и советоваться с женой по поводу налоговых махинаций…

Несмотря на обещание, к Лизе Саша так и не вернулась…

Конвертоплан взревел огромными турбинами, и похожий на шар Джовановски точно укатился бы с площади, не удержи того за шиворот гигант Ланкастер. Сидя рядом с капитаном Оуэнсом, Саша наблюдала сквозь иллюминатор, как лагерь ненадёжных стремительно уменьшался в размерах, оставшись далеко внизу, — ревущие моторы исправно делали своё дело.

В просторном салоне помимо капитана расположились четверо солдат — неподвижные, словно статуи. Лица скрыты под балаклавами, все как один в чёрной броне и шлемах. Руки их лежали на автоматах, а пальцы — на спусковых крючках. На плече каждого — нашивка с орлом, укрывающим Землю. Всё серьёзно. У обычно острой на язык Саши даже в мыслях не было отпустить в их адрес ехидную шутку — эти парни точно не стали бы болеть за «Блюз».

Когда лопасти вспахали первые облака, Оуэнс коснулся Сашиного плеча и указал на иллюминатор. Выглянув в него, девушка успела разглядеть, как мимо их борта пронеслись два истребителя, оставляя красивый реактивный след. Ещё два конвертоплана, обвешанные пушками и ракетами, летели чуть позади. На секунду, всего на мгновение, Саша даже ощутила детский восторг, словно вновь оказалась на авиашоу, на которые отец так любил брать с собой всю семью.

— Впечатляет? — хмыкнул капитан. — Эти птички могут отразить любое нападение с земли, воды и воздуха. Даже немного завидую вам, Белл — мне такой эскорт не полагается.

«Поздравляю, Саша, — мысленно укорила себя та. — От ржавого тюремного фургона до личного конвертоплана со звеном прикрытия всего за два дня. Что завтра? Борт номер один?»

Где-то через полчаса лёта поля и леса далеко внизу сменились бесконечной водной гладью, весело игравшей нестерпимо яркими солнечным бликами. Как ни старалась Саша вглядываться в горизонт — ни с одной стороны суши видно не было.

— Долго нам лететь? — спросила она у Оуэнса.

— Когда обращаетесь к старшему по званию, не забывайте добавлять «сэр», — бесстрастно отозвался капитан.

— Виновата, сэр, — едко процедила девушка.

— Около двух часов.

— Разрешите ещё вопрос, сэр?

— Разрешаю.

— Вы сказали, что предложите Шону и остальным контракты… — осторожно начала Саша.

Офицер кивнул.

— Тогда почему я лечу одна?

— Я обещал устроить их в космические войска, но не обещал, что вы будете служить вместе.

Саша скрипнула зубами и бросила на Оуэнса мрачный взгляд.

— Мне незачем обманывать вас, Белл, — фыркнул тот. — Это может показаться странным, но у нас нет очередей из желающих залезть на шесть лет в криогенную ванну, чтобы, проснувшись, схватить винтовку и бежать отстреливать гигантских жуков.

— Гигантских жуков? — приподняла бровь Саша. — Инопланетяне выглядят как жуки?

— Сказать вам честно? — Оуэнс понизил голос и склонился прямо к её уху. — Понятия не имею.

Увидев на лице подчинённой разочарование, он с довольным видом откинулся на спинку кресла.

— Что касается ваших… друзей, то с ними работают наши специалисты. Знаю, что первые контракты уже подписаны.

— Раз уж это часть нашей сделки… Не могли бы вы держать меня в курсе? — Саша заметила холодный взгляд офицера и спешно добавила: — Сэр?

Оуэнс некоторое время обдумывал её просьбу.

— Отвечу вам так, Белл… Если не будете валять дурака, то очень скоро вам будет достаточно лишь приказать мне.

Саша не удержалась от очередного недоверчивого взгляда в сторону мужчины. От всего происходящего вокруг по-прежнему веяло бредом, дешёвой постановкой, розыгрышем. Сколько времени ещё ей придётся участвовать в этой игре, прежде чем грянет дурацкая музыка, с потолка посыпятся конфетти, отовсюду — с огромными букетами цветов — выбегут Шон, Бриджес, Алан и остальные? Месяц, год? А, может, сидевшие в салоне солдаты снимут маски, и под ними окажутся смеющиеся лица мамы, отца, добряка Йенса? Вот бы вся эта поездка за границу оказалась лишь низкопробным реалити-шоу…

Но солдаты не торопились доставать букеты. Они так и сидели молча, не шелохнувшись, словно глиняные фигуры в военном музее.

Морские волны, с высоты казавшиеся лишь лёгкой рябью на бесконечном голубом покрывале, гипнотизировали. Гул моторов больше не давил на барабанные перепонки, напротив, размеренное урчание поршней стало казаться уютным, а едва заметная вибрация корпуса расслабляла тело. Устало прислонившись виском к прохладному борту конвертоплана, Саша сама не заметила, как провалилась в сон.

* * *

Саша закрыла онлайн-учебник и взглянула на часы. Как раз вовремя — премьера новой передачи про космические полёты должна была начаться с минуты на минуту! Девочка поспешила в гостиную и немного стыдливо — хоть и была дома одна — включила телевизор. Отец, конечно, раскритиковал бы её за просмотр западных документалок — он нередко ворчал, что каждая страна рассказывает свою историю, пытаясь приписать себе всё больше мировых достижений и принизить заслуги других. Но выбора не было — в интернете доступ к информации был также строго дозирован и отсортирован.

Вот и новая передача не подвела. Саша понимала не каждое немецкое слово, но общий смысл улавливала — седовласые историки рассуждали о том, что Гагарин был лишь пушечным мясом, одним из многих, кого планировали запульнуть на орбиту, не сильно заботясь об обратном билете. Успешное же возвращение первого космонавта, по мнению пожилых говорящих голов, стало для советского правительства большой неожиданностью. Впрочем, один из ведущих ставил его под сомнение, выдвигая версию с двойником. Второй и вовсе допускал, что никакого полёта не было.

Саше было плевать на их болтовню. Широко открыв глаза, она смотрела на редкие архивные кадры первых космических свершений. Отец рассказывал ей достаточно много, чтобы привить безграничное уважение к людям, что сотни лет назад покоряли космос на — по нынешним меркам — жестяных банках, да ещё и набитых взрывчаткой.

Тишину нарушил звук открывающейся входной двери, и в прихожую ввалился Йенс. Саша чуть задержала на нём взгляд — таким она видела его нечасто: банка пива в руке, галстук небрежно распущен поверх широко расстёгнутого ворота рубашки. Впрочем, девочка быстро переключила внимание на экран телевизора, боясь пропустить даже секунду старинных хроник.

— Да, Михаэль, матч уже начинается, — громко говорил в коммуникатор Йенс. — Сейчас посмотрим десять минут, можно будет поставить экспресс на несколько тысяч. Давай, доверяю твоему опыту.

Он выключил связь и прошёл в гостиную.

— Саша, милая, переключи на футбол, будь другом. — Мужчина плюхнулся на диван и отхлебнул из банки.

— Вообще-то, я смотрю передачу, — буркнула девочка.

— Дорогая, ты в Германии, а в Германии смотрят футбол, — голос Йенса стал настойчивым. — Посмотришь про свой космос потом, в интернете.

— Футбол тоже можно посмотреть в записи.

Немец резко поставил банку, отчего вверх ударил фонтанчик пива и с шипением упал на столик.

— Так, мне нужен телевизор. Это для работы.

— Ставки — это не работа, — упрямо огрызнулась Саша.

— Ну-ка, марш в свою комнату! — взорвался вдруг мужчина.

Саша оторопела — Йенс впервые на её памяти повысил голос. Угрожающе тяжело дыша, он указывал трясущейся рукой на дверь в спальню девочки.

— Ты мне не отец, — хмуро выдавила из себя Саша.

Повисшее в воздухе напряжение разрезала открывшаяся ещё раз входная дверь. Йенс, шумно выдохнув и сжав пару раз кулаки, вновь откинулся на спинку дивана. Щёлкнул пульт, и звёздное небо на экране сменилось зеленью футбольного поля.

В гостиную тяжёлой поступью вошла мама. Словно не замечая никого и ничего вокруг, она пересекла комнату и медленно опустилась в кресло. Не произнося ни слова, она просидела с закрытыми глазами несколько долгих минут.

— Сашенька, принеси дозиметр, пожалуйста, — наконец с трудом произнесла мать.

Девочка послушно порылась в шкафу и подала матери коробку с аппаратом.

— Чёртовы митинги, перекрыли половину улиц, — проворчала та. — Я отдраила сегодня половину грёбаной атомной станции и должна обходить за два квартала, чтобы попасть домой.

— Что за митинги? — спросила Саша.

— Против законопроекта о закрытии границ с Восточным Союзом, — отозвался Йенс. — Сумасшествие какое-то. Кто мог представить, что в двадцать втором веке нам закроют половину мира.

Мать, достав дозиметр, принялась нажимать кнопки на его корпусе, отчего аппарат пищал и загорался разными цветами.

— Что, всё ещё параноишь? — хмыкнул Йенс, вновь отхлёбывая пиво. — Вас же меряют после каждой смены, причём нормальными приборами, а не этим.

— Герта говорит, в подвале станции кошки дохнут. А живые теряют шерсть.

— Это, наверное, от колбасы, которую она им таскает. Ты правда веришь, что на станции могут скрывать утечку? Эх, знал бы, что ты такая мнительная, не стал бы просить её устроить тебя на работу.

— Это единственный шанс для эмигранта хоть что-то заработать. Мне скоро Сашу в школу отправлять.

Йенс мрачно понизил голос.

— Да, с работой сейчас действительно напряжённо…

— А у тебя что?

— Был на паре собеседований, но… — Мужчина махнул рукой и вновь сделал большой глоток.

— Мам, можно я пойду погуляю? — спросила Саша.

— Ни в коем случае. На улицах чёрт знает что творится, ещё не хватало, чтобы одинокой маленькой девочкой заинтересовалась полиция.

— Но дома ты меня всегда отпускала…

— Мы не дома! — с нажимом отрезала мать. — И я ведь просила прибраться на кухне! Я и так с ног валюсь…

— Я и хотела, пока слушала передачу, но пришёл Йенс и велел мне уйти в свою комнату!

Мать закатила глаза. Тяжело поднявшись с кресла, она прошла к раковине и принялась загружать посудомоечную машину.

— Может, тогда позвоним папе? — спросила Саша. — Ты обещала, что сегодня он возьмёт трубку.

— Позвоните-позвоните, — подал насмешливый голос с дивана Йенс. — Что, зря я вам канал связи организовал?

— Ты просто хочешь, чтобы Вадим скорее забрал нас отсюда, — едко ответила мать.

— Просто удивляюсь — границы того и гляди закроют со дня на день, а он не спешит забирать вас под своё крыло…

Йенс поднялся на ноги.

— А может, это знак? — насмешливо произнёс мужчина, вальяжно прогуливаясь по комнате. — Мы и так уже ругаемся, как настоящая семья, разве что супружеский долг не исполняем…

Он подошёл к женщине сзади и приобнял за талию. Мать круто развернулась, в её руке сверкнул нож. Йенс отпрыгнул назад — на его предплечье красовался длинный продольный порез.

— Ты что, совсем с катушек съехала?! — ошалело заорал он. — Шуток не понимаешь?!

Выставив лезвие перед собой, мать процедила:

— Тронешь меня ещё раз — прирежу.

Йенс потрясённо покачал головой и, не спуская глаз с ножа, словно опасаясь удара в спину, боком вышел из гостиной. Вскоре из ванной послышалась приглушённая немецкая брань.

— Ма-ам, — Саша осторожно приблизилась и подёргала мать за рукав.

Только сейчас женщина, словно очнувшись, удивлённо посмотрела на дочь и спешно опустила остриё.

— Мам, как же мы уедем, если границы закроют? Давай позвоним папе, а? Ты же обещала, помнишь?

— Да, да, — немного растерянно отозвалась мать. — Позвоним…

Пошарив по карманам, она наконец нащупала коммуникатор и поднесла его к уху. Подождав несколько секунд, она громко воскликнула:

— О, Вадим, привет! — Женщина отошла на несколько шагов, покосившись на дочь. — Не можешь сейчас говорить? А когда сможешь?

Мама прикрыла коммуникатор ладонью и повернулась к Саше.

— Папа в командировке, он сейчас не сможет разговаривать. — Мать вновь поднесла девайс к уху. — Обещай, что позвонишь нам, как только будет свободная минутка, хорошо?

Девочка внимательно смотрела на неловко сжимавшую коммуникатор двумя руками мать. Та всегда плохо разбиралась в технике. В отличие от Саши, которая прекрасно видела, что индикатор связи не горел.

* * *

Кто-то настойчиво потряс её за плечо. Щурясь от красных лучей наполовину утонувшего в море солнца, Саша с трудом заставила себя открыть глаза. Шум моторов конвертоплана всё также размеренно урчал, солдаты продолжали сжимать оружие всё в тех же неизменных героических позах.

Оуэнс пощёлкал пальцами перед носом девушки, привлекая её внимание.

— Взбодритесь, курсант. Подлетаем.

Только теперь Саша заметила, что конвертоплан летит вдоль береговой линии, причём довольно низко. Настолько, что можно было разглядеть кроны тропических деревьев, что пытались отвоевать у пляжа каждый метр земли и кое-где, победив, доходили прямо до воды.

— Дайте угадаю, сэр… — пробормотала Саша. — Вы дадите мне нож и выбросите на месяц выживать в сердце джунглей?

Оуэнс смерил её холодным взглядом.

— Что за ересь, курсант? — фыркнул он. — Никакого ножа.

Конвертоплан медленно разворачивался на месте, и Саша, наконец, увидела в чаще леса ровную прямоугольную проплешину, обнесённую бетонным забором. Многочисленные вышки, ощетинившиеся крупнокалиберными стволами пулемётов, казались излишней охраной для пары низеньких одноэтажных зданий на территории. Более того, когда летательный аппарат начал снижаться, девушка разглядела под листвой деревьев радары и ракетные установки.

Шасси мягко коснулись земли прямо посередине базы. Солдаты, наконец переставшие прикидываться статуями, открыли двери и выскочили наружу. Оуэнс кивком показал Саше следовать за ним. У конвертоплана их уже поджидал молодой офицер с планшетом в руках, одетый заметно проще Оуэнса — рукава рубашки закатаны до локтя, знаков отличия на ней заметно меньше, а коротко стриженную голову мужчины украшала не фуражка, а небрежно сдвинутая набок кепка.

Пилоты глушили моторы, и, когда винты уже позволяли не придерживать головные уборы и слышать себя, офицеры коротко отдали друг другу честь.

— Принимай пополнение, лейтенант, — кивнул на Сашу Оуэнс. — Курсант Белл, это первый лейтенант Тёрнер, он будет заниматься вашей подготовкой.

Тёрнер поднёс к глазам планшет, и в свете дисплея девушка разглядела глубокий шрам, пересекающий его левый глаз от брови до середины щеки.

— Александра Белл, значит… — плотоядно усмехнувшись, произнёс лейтенант, словно пробуя её имя на вкус. — А я всё гадал, кто же окажется тем самым недостающим звеном…

— Ставлю свои командировочные, что представлял ты совсем другое, — хмыкнул капитан. — Чую, хлебнёшь ты с ней горя, Рик.

— Ничего-ничего, хлебать мы тут уже что угодно привыкли, дайте только черпак побольше…

— Ладно, я пойду докладывать в штаб, а ты проводи курсанта в её комнату. Мисс Белл лучше отдохнуть перед тем, как ты возьмёшься за неё.

— Есть, капитан.

Круто развернувшись, Оуэнс зашагал в сторону одного из зданий, Тёрнер же повёл Сашу в сторону второго. Помимо этих непрезентабельных прямоугольных одноэтажек новобранец МООБ обнаружила у дальнего забора навес, крыша которого была покрыта маскировочной сетью, — под ним ровными рядами стояли грозные боевые машины на гусеницах. В остальном база казалась пустой, чуть ли не вымершей. Лишь взглянув наверх, на вышки, Саша разглядела на каждой тёмные фигуры часовых.

— Коммуникатор, что выдали тебе в поселении, останется у нас, — по дороге рассказывал Тёрнер. — Пользоваться ими солдатам запрещено. Все инструкции будут поступать по внутренней связи или через старших по званию. Ясно?

Саша кивнула, чем заслужила презрительный взгляд мужчины.

— Догадаетесь, как надо отвечать старшему, Белл?

— Так точно, сэр, — без энтузиазма отозвалась Саша. — Мне всё ясно, сэр.

Чем ближе подходили они к широким дверям здания, тем сильнее девушка чувствовала мандраж — мысль о том, что она поспешила сменить алый комбинезон на чёрную армейскую форму, с каждым шагом всё сильнее въедалась в мозг. Подписывая контракт, Саша надеялась воссоединиться со своими друзьями — тогда, вместе с Шоном и остальными рейнджерами, они обязательно нашли бы выход из критической ситуации.

Теперь же, когда её увезли за тысячи километров, Саша отчётливо осознала — скорее всего, она никогда не увидит своих ребят. Если Оуэнс и не врал, армия просто поглотит их, размажет по войскам ровным слоем, отправит в разные точки необъятного космоса. Что будет с теми, кто отказался вступать в МООБ или не подходил по возрасту, их командир даже представить не могла…

За дверью здания их ждал КПП, и после того, как лейтенант, а за ним и Саша заглянули в сканер сетчатки глаз, постовой пропустил их в длинный коридор. Впрочем, тот тоже был на удивление пуст — ни одна из многочисленных дверей не открывалась, навстречу не шёл ни один человек. Наконец, остановившись возле одной ничем не отличавшейся от прочих двери, Тёрнер провёл рукой по неприметной кнопке на стене — за створкой послышался утробный механический гул.

— Это что, лифт? — удивилась Саша. — Зачем лифт в одноэтажном здании?

— А Оуэнс говорил, что ты сообразительная, — хмыкнул лейтенант.

Дверь отъехала в сторону, и, войдя в кабину, девушка обнаружила на дисплее обозначения пяти уровней. По их расположению стало очевидно, что лифт призван отвезти их вниз, под землю.

— Пять подземных этажей? — присвистнула Саша. — Прямо настоящий бункер…

— Похоже, штаб считает, что по твоей рыжей заднице могут ударить ядерным оружием. — Тёрнер прислонился к стене, недовольно скрестив руки на груди. — Носятся с вами, как с писаной торбой…

— С нами?

— С тобой и такими, как ты.

— Но почему? Для чего я так нужна МООБ… сэр?

— Понятия не имею. Так что от меня особого отношения не жди, Белл.

Дверь открылась на четвёртом уровне. Коридор здесь был освещён мягким неоновым светом и был также пуст.

— Это жилой уровень. — Тёрнер кивком показал подопечной выходить. — У тебя есть допуск только на этот этаж и на нулевой, надземный. Не пытайся попасть на остальные — лифт просто не поедет без подходящей биометрии.

Лейтенант остановил Сашу возле одной из дверей, за которой оказалась просторная жилая комната.

— Располагайся. Это твоё пристанище до конца обучения.

Саша обвела помещение взглядом: пять аккуратно застеленных кроватей располагались в стенных нишах, огромный экран вместо окна, в центре — стол и несколько пуфиков. Также девушка приметила небольшую дверь со значком ванной комнаты.

— Всё самое необходимое уже доставлено и лежит в отсеке под кроватью, — бросил Тёрнер. — Дальняя койка свободна, она ваша.

— Свободна только одна? — нахмурилась Саша. — Здесь уже кто-то живёт?!

— Ваш отряд. Вы будете проживать вместе на этапе обучения.

— Впятером в этой комнатушке?! Так себе условия для спасителей человечества…

— Это капитан Оуэнс тебя так назвал?

— Что-то про избранную точно было.

— Ясно, капитан упражняется в красноречии, а мне потом выбивать из вас эту дурь… — проворчал Тёрнер. — Так или иначе, это часть вашего обучения. Миссия предполагает тесное взаимодействие между членами отряда на протяжении всего периода боевых действий. Нравится или нет, но тебе придётся привыкнуть находиться в их обществе.

— Или мы просто поубиваем друг друга за глоток свежего воздуха, — пожала плечами Саша.

— Что ж, лучше здесь, чем на фронте. Не придётся тратить бюджет маленькой страны на отправку вас за сотни парсеков.

— Люди не умеют летать за сотни парсеков, сэр. На это уйдут сотни тысяч лет.

— Не умничай, Белл, — закатил глаза мужчина. — Моя задача — сделать так, чтобы ты стометровку за десять секунд пробегала, а со своими парсеками сама потом разбирайся.

Тёрнер подошёл к двери и, открыв её, обернулся через плечо.

— Кстати, жалование поступает на твой счёт уже с этого дня. Если что-то понадобится, оформи запрос через компьютер.

— Не думаю, что с отрицательным балансом я могу рассчитывать на собственный гравикар с откидным верхом, — усмехнулась Саша.

— Чуть больше веры в человечество, Белл, — с укором покачал головой мужчина. — Все твои долги с лихвой покроются за те шесть лет, что ты будешь сладко спать в криокапсуле. Так что МООБ не оставит тебя без цента в твои последние деньки на Земле.

Саша не сразу нашла, что ответить. У неё никогда не было карманных денег, ни в раннем детстве на Родине, ни, разумеется, в Детройте, где все добытые средства шли в общак банды. Что бы она могла купить себе? Первой мыслью, выработанной годами, была одежда, но любая армия в представлении Саши снабжала своих бойцов формой и питанием, да и вряд ли по уставу можно будет щеголять в гражданской одежде. Тогда что?

— Представляешь? — продолжал ворчать Тёрнер. — Просто спать и получать за это жалование! Чтоб я так жил!..

В конце коридора скрипнули двери лифта, и оттуда послышались громкие, возбуждённые голоса.

— А вот, похоже, твоя команда, — осторожно выглянул за дверь лейтенант. — Сейчас и познакомитесь.

Мужчина встал сбоку от двери, прислонился к стене и, многозначительно посмотрев на Сашу, приложил палец к губам.

— Я не дойду!.. — жалобно воскликнул один из приближавшихся голосов, тонкий, девичий. — Проклятый Тёрнер! Он вообще собирался за нами возвращаться? Взял и свалил куда-то…

— Это точно, — вторил ещё один, на этот раз юношеский. — Если бы Маргарет не отпустила нас, мы бы до сих пор наматывали круги по полосе…

— А ведь она заглянула в зал по чистой случайности! Ненавижу Тёрнера…

Лицо лейтенанта оставалось каменным, но в глазах его блестел опасный огонёк.

В комнату нестройной гурьбой ввалились четверо — два парня и две девушки. На вид — Сашины ровесники. Все в одинаковых чёрных одеждах МООБ — майках, армейских штанах и кроссовках. Насквозь мокрые от пота, ребята тяжело дышали и еле переставляли ноги, а одной из девчонок и вовсе пришлось подставить второй своё плечо.

— В следующий раз я ему… — начал было самый здоровый коротко стриженый парень, но осёкся.

Взгляды вошедших один за другим оказались прикованы к неожиданной гостье, что терпеливо стояла у своей кровати и ждала развития событий. Саша присматривалась к своим будущим сослуживцам, критически оценивая каждого. Один парень, шатен с короткими волосами, был мускулист и высок, наверное, на полторы головы выше самой Саши. Его глаза смотрели на новенькую с неприкрытым и даже наглым любопытством. Второй юноша — с чёрными волосами до плеч — довольно обычного телосложения. Одна из девушек, та, что с азиатскими чертами лица, единственная из всего отряда дышала ровно и, казалось, не устала вовсе в отличие от блондинки, висевшей на ней из последних сил.

Наконец, после тяжёлой, почти осязаемой паузы, качок шагнул вперёд и громко сказал:

— Значит, ты пятая?

— Не ожидал от вас такой проницательности, курсант Станич, — рявкнул за их спинами остававшийся до сих пор незамеченным Тёрнер.

Отряд вздрогнул, едва не подпрыгнув на месте, и развернулся в сторону лейтенанта.

— Офицер в кубрике! — гаркнул качок, и четверо ребят, мгновенно позабыв про усталость, выстроились в шеренгу возле двери.

Саша приподняла бровь, мысленно отдав лейтенанту должное, — похоже, дисциплину Тёрнер умел прививать на «отлично». Не желая попадать под горячую руку, девушка пристроилась на противоположном от Станича конце шеренги.

— Вольно, — буркнул Тёрнер, прохаживаясь вдоль подопечных.

— Лейтенант, сэр, а вы давно здесь? — дрожащим голосом спросила светловолосая девушка, стоявшая рядом с Сашей.

— Достаточно, чтобы слышать адресованное мне любовное послание, — недобро улыбнулся уголком рта Тёрнер.

И без того бледная девушка стала бела как мел.

— Расслабьтесь, Лопес, — презрительно фыркнул мужчина. — Я бы и рад специально для вас увеличить программу тренировок, но, как вы заметили, ваш отряд теперь в сборе. А это значит, что с завтрашнего дня мы начинаем полноценную подготовку!

— Полноценную?.. А до этого что было?..

— Курсант Белл, два шага вперёд! Кругом!

Выполнив команду, Саша оказалась рядом с лейтенантом Тёрнером под пристальным взором четырёх пар глаз.

— Представляю вам вашего нового боевого товарища. Курсант Александра Белл. Приказываю взять над ней опеку и провести экскурсию по жилому уровню. Это ясно?

— Так точно, сэр, — отозвался Станич.

— Отлично. Очень надеюсь, что приветственная вечеринка не затянется. Отбой по расписанию — завтра вас ждёт трудный день.

— Ну, наконец-то, — простонала блондинка. — А то я себя уже почти как на курорте почувствовала…

— Разговорчики, Лопес! — повысил голос Тёрнер, и девушка мгновенно замолкла, невольно вытянувшись по стойке «смирно». — Может, у вас действительно остаётся много сил, раз вы не затыкаетесь ни на минуту?

— Никак нет, сэр! — отчеканила Лопес. — Виновата, сэр!

— Напоминаю! С этой минуты обратный отсчёт запущен. На Земле вам осталось провести чуть более месяца. И я желаю вам провести его, не слыша постоянного нытья курсанта Лопес. Разойтись!

Лейтенант вышел, и взгляды ребят вновь оказались прикованы к Саше, так и оставшейся стоять напротив строя. Несколько долгих секунд в комнате тянулось неловкое молчание.

— Александра Белл, — наконец кивнула своим новым товарищам Саша. — Я из Детройта.

— Кари Аяно, — первой подошла к ней девочка-азиатка и вежливо склонила голову.

Её кожа также блестела от пота, но она вовсе не выглядела уставшей, в отличие от Лопес, которая с блаженным стоном уже рухнула на кровать.

Вторым к новенькой подошёл юноша с длинными волосами и протянул ей руку.

— Пол, — дружелюбно сказал он, когда Саша приняла рукопожатие. — Пол Кинан. Я из Лондона.

— Милан Станич, — небрежно взмахнул рукой качок, едва удостоив девушку взглядом. — И я собираюсь пойти в душ.

— Стоять! — возмутилась Лопес, чуть ли не подпрыгнув на кровати. — Я же сказала, что пойду первой!

— Так надо было идти, а не на койке валяться!

— Тебя забыла спросить, что мне делать!

— А я в следующий раз забуду тебя на полосе препятствий и не потащу на своём горбу!

— Не ссорьтесь, — с ухмылкой вставил Пол. — В душевую уже пошла Аяно.

Ребята посмотрели на дверь ванной, откуда как раз донёсся шум воды.

— Чур, я иду следующей! — безапелляционно заявила Лопес.

— Ну уж нет, я должен был быть вторым, вторым я и пойду!..

Саша закатила глаза. На секунду ей показалось, что она снова попала в приют лагеря ненадёжных, — такой детский сад девушка видела в последний раз именно там. И с этими людьми ей предстояло отправиться на фронт?..

— Показать тебе этаж? — обратился к Саше длинноволосый. — Лейтенант приказал провести тебе экскурсию.

— Пойдём, — сквозь зубы бросила та, покосившись на пререкающихся Станича и Лопес. — Я не выдержу ещё пять минут в компании этих мартышек.

Кинан хмыкнул и жестом позвал Сашу к выходу. Тишина погружённого в успокаивающий мрак коридора показалась спасительной, да и Пол производил впечатление наименее раздражающего из возможных экскурсоводов. За исключением разве что самоотстранившейся от этой миссии Аяно.

— Возле лифта есть комнатка охраны, в ней всегда дежурят несколько солдат, — рассказывал по дороге Кинан. — Больше на этаже никто не живёт, всё принадлежит только нам.

— Столовая?

— В конце коридора, за углом.

— Там есть обслуживающий персонал?

— Нет, заказанные блюда доставляются автоматикой с других этажей. Ни разу не видел ни одного из поваров.

— Что ещё?

— Вот здесь массажная комната.

— Тоже автоматическая?

— Да. Но это не самое интересное.

— Тогда что?

— Всеми комнатами разрешено пользоваться только вчетвером. Ну, — Кинан усмехнулся, — теперь, видимо, впятером.

— Не поняла, — нахмурилась Саша. — Если один не хочет есть, то голодать будет весь отряд?

— Ну, не прямо так. Есть тебе не обязательно, но присутствовать в столовой ты обязан.

— Бред какой-то. Это что, попытка сплотить коллектив? Не слишком ли топорно?

Юноша пожал плечами.

— Работаем с тем, что есть.

— И как за этим следят?

— Наше перемещение отслеживается круглосуточно, программа и персонал всегда знают, где мы. Двери просто не откроются при несоблюдении нужных условий.

— М-да, — покачала головой Саша. — И никаких тебе браслетов на ногах… Ладно. Что ещё?

— Спортивный зал. Правда, я ещё не видел желающих сыграть партию в сквош после тренировок Тёрнера. Мне и самому, если честно, его жуткий шрам по ночам снится…

— Сквош — это что-то на британском?

— Так точно.

— Ясно…

Коридор поворачивал налево, и как только они свернули за угол, Саша придержала Кинана за локоть. С самого начала она потащилась за юношей вовсе не ради экскурсии.

— Скажи-ка… Почему ты согласился пойти на войну?

Парень внимательно посмотрел ей в глаза, после чего невесело усмехнулся и отвёл взгляд.

— Честно говоря, у меня были некоторые проблемы с законом…

— Вот как? — приподняла бровь Саша.

— Я играл в оркестре, мы ездили по миру с большими турами. Но после выступлений я и ещё несколько коллег бывало давали свои, не совсем легальные, концерты. Играли песни не всегда из списка разрешённых… — Кинан вновь усмехнулся. — Честно говоря, почти все они такими и были. Да и о налогах речь идти не могла, сама понимаешь.

— Тебя хотели посадить?

— Нет, лишь дать статус ненадёжного.

— И ты, музыкант, человек искусства, выбрал окопы и винтовки вместо жизни в лагере? — скептически уточнила Саша.

— Видишь ли… — понизил голос Кинан, ухмылка исчезла с его лица. — Родители знали о моей подпольной деятельности. Если бы не МООБ, статус ненадёжных получили бы и они.

Саша мрачно отвела взгляд. Прекрасно, ещё один уголовничек. Только бесполезный, без навыков. Обычный маменькин сынок.

— Ты слишком открыто говоришь о своём прошлом с незнакомкой…

Кинан несколько секунд молчал.

— Ты упомянула браслеты слежения на ногах. — Он посмотрел девушке прямо в глаза. — Похоже, не только я знаю эту кухню изнутри.

Саша мысленно отвесила себе подзатыльник. Кинан был не так прост, она недооценила юношу. Стоило лучше следить за языком — такие просчёты могут дорого обойтись в новом коллективе.

— А остальные что? — чуть раздражённо спросила девушка. — У них тоже проблемы с законом?

— Нет, я о таком не слышал. Милан — регбист, играл за юношеские сборные. Анжелина, вроде, занимается танцами. А Кари… я точно не понял, вроде из семьи какого-то академика.

— Давно вы здесь?

— По-разному. Я где-то два месяца. Милан и Кари попали сюда раньше. Последней пришла Анжелина, около месяца назад, может, чуть больше.

— Вы спрашивали друг друга о том, как оказались здесь?

— Обмолвились парой слов, но в душу лезть я ни к кому не собираюсь.

Саша покачала головой. Точно, совсем ещё дети. Это будет тяжело. С какой бы радостью обменяла она эту четвёрку на любого из рейнджеров… Ещё и половину жалованья бы отдала в придачу.

— Прости, — смущённо улыбнулся Кинан. — Напомни ещё раз своё имя. Кажется, Александра?

— Саша, — холодно отрезала девушка. — Если попадём в бой, зови меня Саша. Так короче.

— Приятно познакомиться, Саша. Меня зовут Пол. Короче некуда.

* * *

Уже целый час Саша не уставала удивляться гигантской площади и высоте подземного спортивного зала. Кто-то умудрился вырыть на глубине столь гигантское помещение, что света фонарей, висевших над тренировочным полем, не хватало, чтобы увидеть дальние стены. Воздух, правда, здесь всё равно был какой-то спёртый и отдавал плесенью.

Саша, тяжело дыша, первой пересекла финишную черту и тут же обернулась. Лишь теперь через двухметровую стену — последнее препятствие на полосе — перевалился Станич. Он отставал от новенькой на добрых секунд десять.

«Ужас какой, — покачала головой Саша, откашливая тяжёлый воздух бункера. — И эти люди тренировались здесь месяцами? А так ли этот лейтенант Тёрнер хорош, как о нём говорят?»

Третьей до финиша добежала спокойная как удав Аяно. Девушка вновь даже не запыхалась. В душе Саша позавидовала её дыхалке и решила во что бы то ни стало разведать, не владеет ли та какой-нибудь секретной азиатской техникой.

Наконец, через стену тяжело, едва не рухнув на пол плашмя, перевалилась Лопес. Судя по тому, что Кинан показался следом, перебраться через препятствие без его помощи девушка не могла.

Секундомер пискнул, едва Лопес — чуть ли не ползком — пересекла голографическую линию. Над головами ребят высветились огромные цифры — 10:56.

— Отвратительно, — раздался под потолком усиленный динамиками голос лейтенанта. — Лучше, чем неделю назад, но всё ещё отвратительно. Вы должны проходить полосу меньше, чем за десять минут.

— Разрешите обратиться, сэр, — воскликнула Саша, вглядываясь в окошечко под потолком, в котором угадывалась фигура мужчины в кепке. — Могу я узнать свой результат?

— Конечно, Белл, всё для вас, — с едкой любезностью отозвался Тёрнер. — Ваше время — 10:56.

— Всмысле?! — возмутилась девушка. — Я ведь прибежала на полторы минуты раньше!

Фигура за мутным стеклом исчезла, и спустя несколько секунд лейтенант вышел из дверей лифта на полосу.

— Ваш показатель — это время последнего финишировавшего из отряда. Меня не волнует, кто прибежал первым или вторым. Уяснила, курсант?

Саша скрипнула зубами и покосилась на распластавшуюся на полу Лопес.

— Кстати, Белл, — расплылся в недоброй улыбке Тёрнер. — Где ваша нашивка?

— Ой, где-то здесь, сэр. — Девушка наигранно пошарила по карманам штанов и вытащила из них немецкий триколор. — Хотела выбросить по дороге, но в спешке забыла.

— У вас какие-то проблемы?

— Требую нашивку по гражданству матери.

Тёрнер неспешно обошёл Сашу и, наклонившись, почти ткнулся носом сперва в одно плечо девушки, потом в другое.

— Сэр?.. — озадаченно отстранилась та. — Что вы делаете?

— Пытаюсь разглядеть ваши погоны, Белл. Возможно, это какая-то новая, невидимая модель. Ну не стали бы вы — в здравом уме — требовать что-то у первого лейтенанта, не будь выше него по званию, так? И это на второй день! Наверное, самое быстрое повышение в истории МООБ!

Милан, не удержавшись, прыснул в кулак, но быстро осёкся под взглядом лейтенанта.

— Сэр, — понизила голос Саша. — Я действительно не желаю иметь ничего общего со своим отцом, даже гражданство... Вы же можете поспособствовать, для МООБ это не будет проблемой…

— А ещё тебе чего? Двойной капучино и бургер?! Я приказываю привести форму в порядок!

Саша стиснула зубы и упрямо отвела взгляд.

— Нет.

— Что ж, хорошо… Дайте сюда!

Почти вырвав из рук девушки нашивку, он прошёл к выходу из зала и с размаху прилепил флаг на дверь.

— Слушайте сюда, Белл. У вас только один шанс покинуть зал — осторожно и с уважением наклеить этот патч на положенное ему место. — Тёрнер приложил кулак к груди. — К самому сердечку. А если вы не желаете… Полоса препятствий ждёт вас!

— Как скажете, сэр, — презрительно выплюнула Саша, сжав кулаки. — А если я оторву нашивку от майки Лопес, вы её тоже отправите на полосу? Может, тогда она наконец сможет сама дотащить свою задницу до финиша?

От возмущения Лопес даже нашла в себе силы принять сидячее положение.

— Смотрите, чтобы я вам язык не оторвал, Белл, — шикнул Тёрнер. — От этого точно всем станет легче. Марш на полосу!

— Есть, сэр!

— А ваша команда может с комфортом подождать конца тренировки сидя во-о-oт у той стены. Или у той.

Сербские ругательства Милана почти потонули в бессильном стоне Лопес. Саша же отчего-то испытала какое-то садистское удовлетворение.

— Разрешите приступать?

— Бегом, живо!

Первые два круга дались на удивление легко. Пробегая мимо финиша, Саша ловила на себе злые взгляды Станича и Лопес, но их страдания лишь придавали девушке сил. На третьем круге она встретилась глазами с Полом. Парень ободряюще поднял кулак. Настроение отчего-то резко ухудшилось. А может, Сашу просто начали покидать силы.

Четвёртый круг был явно лишним. Шла пятидесятая минута марафона, когда девушка, наконец, запнулась о барьер и неуклюже пробороздила бетон на животе, ободрав ладони и локти.

— Прилегли отдохнуть, Белл? — насмешливо выплюнул появившийся из ниоткуда лейтенант. — А мне на секунду показалось, что вы в неплохой физической форме.

Саша вскочила на ноги и, превозмогая боль в мышцах, побежала вновь.

— Заканчивай клоунаду, Белл! — злобно крикнул ей на финише Станич. — Мы так на обед опоздаем!

Шестой круг давался совсем тяжело. Девушка даже не с первого раза перебралась через стену. Перед следовавшим за ней барьером пришлось притормозить и, чуть переведя дух, разбежаться. Приземлившись в яму с водой, Саша почувствовала, как колени сгибаются против её воли, и приняла волевое решение не сопротивляться. Холодная тухловатая лужа почему-то совсем не казалась плохим местом для привала, а вода приятно расслабляла забитые мышцы.

«Всё, больше не могу, — призналась себе Саша, закрывая глаза и пытаясь выровнять дыхание. — Если что, буду жить здесь. Не расстреляют же меня? Ведь так?»

Дело было даже не в принципе. Сам капитан Оуэнс отчаянно уверял вчерашнюю ненадёжную в какой-то особой, уготованной лишь специально для неё, роли. Где та грань, за которой в МООБ решат, что Александра Белл не такая уж и избранная, а вполне себе заменима любым Джоном Смитом с более покладистым характером? Как далеко Саша могла позволить себе зайти? Если был шанс хоть как-то прогнуть Тёрнера, то определённо стоило выяснить предел его и собственной прочности.

— Прекрасно, капризная принцесса снова превратилась в жабу, — раздался над головой едкий голос лейтенанта.

— В лягушку. Жабы живут на суше, а лягушки в воде. Сэр.

— Опять умничаешь?! Похоже, у вашего высочества ещё остались силы покинуть столь уютное болото и пропрыгать ещё пару-тройку кругов!

Саша приподнялась на локтях, затем с трудом оперлась на дрожащие колени. Сама мысль о том, чтобы вновь принять вертикальное положение, вызывала боль.

— Ничего-ничего, — подстёгивал Тёрнер. — Даже тот, кто ползёт, движется к цели.

Наконец Саше удалось выпрямиться и перейти на бег, хотя даже лёгкой трусцой его назвать было бы слишком смело. Ног она не чувствовала от самых бёдер.

Разумеется, Тёрнер не сможет держать отряд в зале целую вечность. Вопрос был только в том, кто сдастся раньше — дерзкий новобранец или упрямый лейтенант.

Когда девушка в седьмой раз ковыляла к финишной черте, её внимание привлекла открывшаяся дверь. В зал вошла молодая женщина в белом халате, накинутом поверх гражданской одежды. Серьёзное выражение лица и туго затянутый на затылке хвост делали её похожей на строгого школьного учителя.

— Здравствуйте, курсанты. — Женщина окинула взглядом полосу, задержав взгляд на плетущейся из последних сил Саше.

— Здравствуйте, доктор Джонсон, — ответил ей нестройный хор сидящих у стены.

— Лейтенант Тёрнер, можно вас на минуточку?

Офицер в несколько прыжков оказался перед женщиной.

— Не ожидал увидеть вас в нашей выгребной яме, Маргарет. Чем заслужили?

— Хотела одолжить у вас курсанта Белл, ведь тренировка должна была закончиться более получаса назад.

Тёрнер покосился на Сашу. Та замедлилась ещё больше, обратившись в слух.

— А это обязательно? — спросил лейтенант у Джонсон. — Мы тут боремся с жабьей болезнью…

— Крайне желательно, Ричард.

Мужчина недовольно упёр руки в бока и тяжело выдохнул.

— Всё ради науки, Маргарет… — мрачно бросил он. — Курсанты, свободны!

При этих словах ноги Саши словно вросли в бетон, категорически отказавшись делать ещё хоть один шаг в сторону препятствий. С трудом волоча весящие с тонну каждый ботинки, девушка дохромала до терпеливо дожидавшейся её Джонсон. Белый халат женщины ослеплял, сиял, словно одеяния ангела, спустившегося на лифте с небес, чтобы вытащить заблудшую душу с седьмого круга адской полосы.

— Первый день, а ты уже поладила с нашим лейтенантом, — с дружелюбной улыбкой произнесла женщина. — Не каждому это удаётся.

— Это называется «поладила»? — хрипло выдавила из себя Саша. — Надеюсь, наши отношения не перерастут в дружбу…

— Ну, он был достаточно любезен, чтобы отпустить тебя на чашку чая в мою скромную обитель.

— Всего чашку? Я бы сейчас выпила минимум галлон…

Джонсон улыбнулась.

— Две чашки и уютное кресло. Договорились?

— Идёт.

Женщина протянула руку.

— Меня зовут Маргарет Джонсон, я руководитель научного отдела.

— Думаю, моё имя вам прекрасно известно, — Саша приняла крепкое, деловое рукопожатие доктора.

— Не совсем, — чуть склонила голову Джонсон. — Слышала, что ты больше известна как Саша, хотя по документам проходишь как Александра.

— Это полное и сокращённое имена. Мой отец родом из Дрездена, так что, думаю, имя это пришло из восточной Европы.

— Вот оно что, — улыбнулась женщина. — Что ж, если удобно, можешь звать меня Маргарет.

К лифту Саша и доктор Джонсон шли в одиночестве — остальные курсанты исчезли из спортзала, едва лейтенант объявил отбой. Пока кабина бесшумно скользила вниз по шахте, девушка, из последних сил опираясь на стенку, в очередной раз мысленно преклонилась перед гениями инженерной мысли — сейчас ей казалось, что лифт — лучшее изобретение в истории человечества. Любая лестница или даже ступенька поставили бы жирный поминальный крест на Сашиной космической программе, так и не дав той начаться.

Лаборатории — а именно так обозначил шестой подземный этаж дисплей лифта — встретили их коридором, похожим на жилой уровень, только труб и проводов, бегущих по стенам, здесь было куда больше. Маргарет провела Сашу мимо нескольких дверей, пока наконец не открыла одну из них.

Кресло, стоявшее посреди затемнённого помещения, напомнило девушке подзабытые визиты к стоматологу, разве что устрашающих буров и лазеров не наблюдалось. Зато вдоль стен стояло множество странного, светящегося, пищащего, крутящегося и перекачивающего жидкости по прозрачным трубкам оборудования. Многочисленные мониторы компьютеров и приборов были единственным источником света в помещении.

— Это комната пыток для тех, кто был груб с лейтенантом Тёрнером? — Саша невольно поёжилась. — У вас слышали что-нибудь о втором шансе для провинившихся?

Доктор Джонсон улыбнулась.

— Не переживай, на сегодня никаких процедур не запланировано. Мы должны провести общий медосмотр, а от тебя потребуется просто лежать.

— Сначала гоняют по полосе препятствий до полусмерти, а лишь потом проводят медосмотр… Толково у вас тут всё устроено.

Кресло в одном из тёмных углов повернулось к вошедшим, и только сейчас Саша заметила, что они с доктором были в комнате не одни. Сидевший за компьютером крупный темнокожий мужчина в таком же, как у Маргарет, белом халате поднялся на ноги и сдержанно улыбнулся. Его взгляд скользнул по Саше, и интерфейс дополненной реальности загорелся поверх его левого глаза.

— Мы получили твою подробную медкарту из госпиталя Сент-Луиса, — бархатным голосом пробасил незнакомец. — Для нашей работы нужно провести лишь некоторые углублённые тесты.

— Насколько углублённые? — опасливо уточнила девушка.

— Саша, это доктор Дэниэл Янг, мой коллега, — представила мужчину Джонсон.

Тот снова улыбнулся уголком рта и шутливо отдал честь.

— Пройди, пожалуйста, за эту ширму, — попросила Маргарет новобранца. — Сними всю одежду и надень голубую накидку, что лежит на стуле.

— Согласна выполнять свою часть сделки, когда увижу обещанный чай.

Маргарет улыбнулась.

— Дэниэл, будь добр, налей курсанту Белл чашку чая. Нашего, любимого.

— Две чашки! — из-за ширмы поправила Саша.

Когда она, переодевшись в подобие больничной накидки, показалась в комнате, доктор Янг как раз наполнял два пластиковых стакана дымящейся жидкостью.

— Маргарет, — мрачно произнесла внимательная Саша. — Ваш коллега только что добавил что-то в мой чай из вон той колбы.

— О, тебе понравится! — добродушно усмехнулась Джонсон и деловито поправила воротник. — Этот белый халат открывает доступ к особым, продвинутым, рецептам.

— Причём в прямом смысле, — хмыкнул Янг. — Маргарет нашла клочок бумаги с рецептом в кармане халата, оставшегося от прошлого сотрудника.

Он поднёс два стакана с чаем к стоящему в центре «зубному» креслу и поставил их на подставку у подлокотника.

— Присаживайся, пожалуйста. Угощайся.

Когда Саша тяжело опустилась в кресло и блаженно вытянула отнимающиеся ноги, доктор Янг извлёк откуда-то целую горсть датчиков и стал прикреплять их к её телу через многочисленные разрезы в накидке. Девушка в это время взяла стакан и осторожно, словно тот мог в любой момент взорваться, поднесла его к губам.

— Ого! — не удержалась она. — Это просто… великолепно!

Саша не знала, был ли это чай настолько хорош или после тренировки Тёрнера даже рыбий жир показался бы божественным нектаром, но от первого же глотка по телу разбежалось приятное тепло, а голова, до того налитая свинцом, стала ясной и лёгкой, как пёрышко.

— Только не рассказывай никому, — подмигнула девушке Маргарет. — А то в штабе пересмотрят поставки некоторых препаратов нам в лабораторию.

Саша вновь неспешно отхлебнула из чашки, наслаждаясь ароматом.

— Я так понимаю, тайны и недомолвки в порядке вещей для этого места, да?

Янг тем временем закончил обвешивать её датчиками, как праздничную ёлку, и выпрямился.

— Есть протоколы секретности, если ты об этом, — прогудел он и, заняв место за рабочим столом, вновь отвернулся в кресле.

— Я лечу на войну, но до сих пор никто не удосужился рассказать мне хоть что-нибудь. Разве это нормально? В чём наша роль? Почему мы особенные?

— Насколько я понимаю, — отозвалась Маргарет, — штаб исключает любую возможность утечки информации здесь, на Земле. Даже офицеры, что работают с вами, не знают реального положения дел. Они лишь выполняют инструкции.

— Но как же нам готовиться к тому, о чём не знают даже наши инструкторы?

— Здесь вы получите лишь базовую подготовку, вторая часть вашего обучения пройдёт уже на планете Тиадэм-15, недалеко от линии фронта.

Саша досадливо поморщилась.

— Вы знаете хоть что-то о войне? Какое соотношение сил? Кто побеждает?

Джонсон невесело усмехнулась.

— Никто не знает. Прямой связи с войсками нет. Люди пытались наладить мост через спутники, но пришельцы уничтожают их…

— Подождите-ка… — запротестовала Саша. — Не хотите ли вы сказать, что мы обладаем лишь данными шестилетней давности?

— Ну, вообще-то семи, — раздался голос Янга из-за спинки кресла. — Последний корабль прибыл с Тиадэм-15 почти год назад.

Девушка залпом осушила стакан с чаем. Датчик сердцебиения, прикреплённый к её груди, наверняка сейчас бил тревогу, но оказаться негодной к военной службе уже не представлялось Саше таким уж плохим исходом. Ведь если верить словам учёных, их отряд мог прилететь на поле давно уже закончившейся битвы… Что, если враг к тому моменту победит?..

— Не бойся, — словно прочитав её мысли, улыбнулась Маргарет. — Если армия будет отступать, команды кораблям будут скорректированы. Вас не бросят на произвол судьбы.

— Ага, если будет кому отступать…

— Насколько я слышала, речи о нашем поражении пока не идёт.

— Семь лет назад не шло, — буркнула Саша.

* * *

— Белл! Кинан! — рявкнул Тёрнер. — До взрыва осталось меньше четырёх минут!

Саша неприязненно покосилась на лейтенанта и снова уткнулась носом в лежащую на парте мину. Рядом с озадаченным видом тыкал отвёрткой в разноцветные проводки Пол.

— Что вы тормозите? — продолжал подгонять офицер. — Даже Лопес со Станичем уже обезвредили свою!

Анжелина и Милан с самодовольным видом откинулись на спинки кресел.

— Да они просто ткнули наугад! — огрызнулась Саша. — Для них четырёхминутная мозговая деятельность слишком утомительна!

— Не отвлекайся, — тихо, но веско сказал Пол. — Лучше думай, что здесь за взрыватель…

— Другим Тёрнер чего-то не мешал! — прорычала его напарница. — Он явно пытается завалить нас!

— О, да! — плотоядно оскалился лейтенант. — Как хорошо, что в настоящем бою за спиной не будет страшного инструктора! Вместо него вокруг вас будут взрываться снаряды, над головой лететь пули, а куча кровожадных монстров попытаются отхватить кусочек вашей задницы на обед! Вот тогда-то, Белл, вы сможете наконец сконцентрироваться!

— Вам доводилось разминировать что-то в реальном бою, сэр? — подчёркнуто вежливо поинтересовался Станич.

— Один раз, когда наступил на такую. Мне было, конечно, чуть проще, чем сидящей за партой Белл, но я справился.

— Сэр! — подала голос Анжелина. — Почему мина не взрывается сразу, когда на неё наступаешь? Зачем делают так, что с неё надо сойти?

— Это прыгающая мина, Лопес. Подлетает на два метра и поражает пехоту осколками. Вес наступившего на неё солдата может помешать ей подпрыгнуть достаточно высоко.

— Зачем нам изучать этот антиквариат? — мрачно буркнула Саша, откручивая от мины очередной элемент кожуха. — Почему она не снабжена лазером или другими датчиками движения?

— Иногда самые простые и старые решения оказываются самыми эффективными. Многие более продвинутые мины слишком легко обнаруживаются современными средствами и подрываются дистанционно. Не говоря уж о том, что старые куда проще производить в условиях далёкого от промышленных центров фронта.

— Но, сэр… — вновь спросила Анжелина. — Разве мы воюем не против инопланетной формы жизни? Зачем учиться обезвреживать наши же мины?

— А затем, пустая твоя голова, что ситуация в бою может загнать вас на минное поле. Вне зависимости от того, кто его установил.

Тем временем Саша и Пол открутили от мины всё, что даже отдалённо не напоминало части взрывателя.

— Ну что, есть мысли? — спросил Кинан. — Вот это не похоже на батарею?

— Как-то всё кустарно, собрано из чего попало, не похоже на образцы в учебнике… Я бы резанула все провода, да и дело с концом.

— Может, просто извлечём взрыватель? Что если нельзя обесточивать его?

— Слишком сложно для такой поделки. Дай сюда кусачки!

Саша выхватила из рук юноши инструмент и, собрав все провода в толстый пучок, одним движением перекусила их. В ту же секунду индикатор на мине вспыхнул красным.

— Бум-м-м! — удовлетворённо воскликнул Тёрнер. — И больше никакой занозы в заднице по имени Белл!

Саша устало отбросила кусачки на парту и откинулась на спинку кресла.

— Я же говорил, батарея… — грустно усмехнулся Пол. — Электрический взрыватель с защитой…

— Если бы вы и ваша напарница внимательно слушали ненавистного лейтенанта, — Тёрнер явно пребывал в приподнятом расположении духа, — вы бы не пропустили мимо ушей подсказку.

— Что за подсказка, сэр? — поднял голову Пол.

Тёрнер перевёл взгляд на привычно молчаливую Кари.

— Курсант Аяно, ответите?

— Лейтенант сказал, что до взрыва осталось четыре минуты. Именно на столько хватает заряда батареи взрывателя. После этого мина взорвётся вне зависимости от того, убрали вы с неё ногу или нет.

— Браво, Аяно, — похвалил Тёрнер. — Заметьте, она справилась с задачей первой, хотя остальные работали в паре.

Саша покосилась на Пола.

— Я бы тоже справилась лучше, не будь рядом назойливых недотёп…

В глазах Тёрнера блеснул плотоядный огонёк.

— О, у вас будет такая возможность! — хохотнул он. — Отряд, свободны! А вы, Белл…

— Так точно, сэр, в спортзал!

— Именно! Бегом в спортзал!

По дороге Сашу неожиданно догнала Лопес, осторожно придержав за рукав.

— Слушай, Белл, тут такое дело…

— Чего тебе? — приподняла бровь та, продолжая идти.

— Ты здесь ещё новенькая, может, не успела понять… Но Тёрнер реально осложняет нам жизнь. Не надо выводить его из себя, прошу. Думаю, остальные подпишутся под этой просьбой.

Саша закатила глаза.

— Можете и дальше трусливо шушукаться у него за спиной, я же заставлю его со мной считаться.

— Зачем? — воскликнула Анжелина. — Нам осталось провести здесь месяц! Просто потерпеть!..

— Здесь детский сад или военная часть? — Саша резко обернулась, отчего Лопес испуганно отпрянула. — Для тебя это по-прежнему игра? Временное неудобство? Поездка в летний лагерь, после которой ты вернёшься к мамочке? Очнись уже!

Лопес смотрела на неё странным взглядом.

— Наша жизнь теперь связана с армией! — злобно прошипела Саша. — Я не собираюсь позволить этой машине поглотить себя. А ты… Будь в тебе хоть капля ума и достоинства, тоже провела бы лишний вечер на полосе.

Озадаченная Анжелина осталась стоять в коридоре, а борьба Тёрнера за честь и достоинство висевшей на двери спортзала немецкой нашивки продолжилась с новой силой. Уже неделю всё свободное время Саши Тёрнер старательно занимал тренировками, пока в распорядок дня курсантов не вмешивались обследования у доктора Джонсон или время отбоя. Впрочем, проводить время в зале девушке даже нравилось. Изучение устава и сапёрное дело казалось ей бессмысленной тратой времени, а тактические занятия и курсы обращения с бесчисленным количеством техники хоть и были действительно интересными, но обрушились на новобранца таким массивом информации, что голова шла кругом. Не сильно помогали и таблетки, что по словам доктора Джонсон должны были помочь в усвоении знаний, — к концу дня мозг Саши решительно накладывал вето на любой вид умственной деятельности.

В итоге самыми приятными для девушки оказались занятия по стрельбе и физической подготовке. Но, так как стрелять было куда интереснее, чем наматывать круги по полосе препятствий, в качестве воспитательной меры Тёрнер выбрал, естественно, второе. Вот и сегодня к моменту начала плановой тренировки Саша уже была порядком разогрета.

— Строиться! — громко командовал Станич. — Лопес, живее! Приведи форму в порядок!

— Заткнись, без тебя знаю!

Саша поморщилась от напускного рвения серба. Довольно быстро девушка начала замечать подчёркнутую вежливость и даже заискивание парня перед Тёрнером. Похоже, кто-то уже начал свой подъём по новой карьерной лестнице.

— Лейтенант! — крикнула офицеру девушка, пробегая мимо. — Разрешите обратиться!

Тёрнер, вместо того чтобы приказать ей остановиться, тоже перешёл на бег и легко, словно играючи, поравнялся с подчинённой.

— Говорите, Белл.

Саша покосилась на с боем построившего своих товарищей в шеренгу Станича.

— Почему он?

Тёрнер проследил её взгляд и удивлённо вскинул бровь.

— А почему бы и нет?

— Вы ведь знакомы с моим личным делом, — чуть понизила голос девушка. — Вы знаете, что у меня есть опыт. Я больше подхожу на роль командира.

— Станич был капитаном в клубе и в сборной своей страны.

— Серьёзно?! — Теперь уже брови Саши поползли вверх. — Вот этот?!

— Какой из вас командир, если вы до сих пор не знаете, что в вашем отряде звезда мирового регби?

Курсант упрямо отвела взгляд.

— Тяжело заводить знакомства, проводя всё время на полосе препятствий, сэр.

— Вот этим Станич и лучше тебя, — просто ответил Тёрнер. — Он выполняет приказы и, следовательно, не получает наказания.

— Одно дело руководить кучкой верзил, у которых мяч вместо головы, а другое — вести за собой людей. И в этом я добилась некоторых успехов, сэр. Вы прекрасно знаете это.

— Пойдём-ка…

Лейтенант и Саша остановились перед курсантами, уже начавшими разминку по команде бойкого Станича.

— Лопес! — крикнул Тёрнер Анжелине, которая помогала делать растяжку Аяно. — Не хочешь сегодня сменить пару? Позанимайся с Белл.

— Пусть она тренируется с Кари, — холодно отозвалась блондинка. — Я могу и одна!

— Точно не хочешь?

— Лучше пристрелите меня, сэр.

Тёрнер с торжествующим видом повернулся к Саше.

— Не имеет значения, кем ты была неделю назад, Белл. — Мужчина провёл пальцем по шраму, пересекающему его правый глаз. — Вчера ты мог быть элитным пилотом, а сегодня ты — стреляный, никому не нужный воробей. Важно лишь то, кем мы являемся в данный момент.

Только сейчас Саша разглядела, что левый зрачок офицера отличался цветом от правого и играл на свету странным металлическим отблеском.

— Идите в строй, Белл.

Девушка заняла привычное место на другом от Станича конце шеренги.

— Ваша полоса препятствий претерпела некоторые изменения, — сообщил отряду Тёрнер. — Я добавил несколько элементов. Думаю, вам они понравятся.

Освещение в зале менялось, подсвечивая дальние углы, голографические указатели гасли и вспыхивали, прокладывая новый маршрут. Окинув взглядом обновлённую полосу, Саша приметила огромный бассейн с вышкой, несколько канатных подъёмов и переправ, новые стены с выступами наподобие тренажёров для скалолазов, и длинную цепочку перекладин под потолком — так называемый рукоход. Девушка удивилась, что все препятствия уместились в спортивном зале, хоть тот и раньше казался огромным.

— Какого чёрта… — прошептала Анжелина.

— Ваша задача — преодолеть круг за двадцать минут! — объявил лейтенант. — Зачёт командный, время фиксируем по последнему! К финишу должны прийти все! Разрешена любая помощь товарищу!

Саша решительно сжала кулаки — ей уже не терпелось испытать новую полосу Тёрнера на прочность. Только вот тащить на себе целый отряд доморощенных сопляков казалось задачей совсем не привлекательной.

— Станич! — рявкнул офицер.

— Я!

— Вы сегодня работаете по индивидуальной программе. План получили?

— Так точно, сэр!

— Приступайте. Остальные — на старт!

Четверо ребят заняли свои места у светящейся линии на бетоне.

— Чего это Станич с нами не бежит? — тихо спросила Саша у стоящей рядом Кари.

— Профессиональная травма, что-то с коленом. Лейтенант даёт ему ограниченные нагрузки.

Саша чертыхнулась. Единственный крепкий на вид напарник на деле оказался лишь гигантской неповоротливой развалюхой.

Тёрнер тем временем занял своё место наверху, за стеклом смотрового окна.

— Не уложитесь вовремя, назначу дополнительные тренировки! — громыхнул под потолком его голос из динамиков. — В отсутствие Станича командиром отряда в этом забеге назначаю…

Мужчина сделал драматическую паузу, и Саша невольно задержала дыхание.

— …курсанта Белл!

Та не удержалась от торжествующей ухмылки. Впрочем, она успела заметить на себе полный неприязни взгляд Анжелины.

— На старт! Приготовиться! Вперёд!

Когда отряд сорвался с места, Саша подбежала к Кинану и тихо, так чтобы никто не слышал, сказала:

— Присматривай за Лопес. Меня она, кажется, на дух не переваривает, а помощь ей потребуется.

Парень лишь сухо кивнул. Вскоре ему действительно понадобилось помогать Анжелине перелезать через двухметровые стены, но пока что, по Сашиному мнению, отряд шёл неплохо. Бассейн длиной в сто метров не оказался большой проблемой, благо плавали все члены отряда вполне сносно, и даже Лопес преодолела его самостоятельно.

Первая неприятность случилась на вертикальных канатах. Преодолев половину из пятнадцати метров высоты, Анжелина вдруг вскрикнула и соскользнула вниз. Страхующая на земле Саша уже готова была принять вес падающей напарницы на себя, но та всё же в последний момент схватилась за канат и смягчила падение. Вот только ладони девушки теперь украшали ярко-красные полосы ожогов. От боли на глазах Лопес выступили слёзы.

— Может, стоит сказать Тёрнеру, что у нас травма? — спросила Кари, придерживая всхлипывающую сослуживицу за плечи.

— Нет! — отрезала Саша. — Он, может, и остановит тренировку, но точно засчитает нам поражение!

— Тогда выхода нет, — произнёс Кинан, задумчиво посматривая вверх. — Анжелина, цепляйся за мою спину.

— Чего? — дрожащим голосом выдавила та.

Саша внимательно посмотрела в глаза Полу.

— Ты справишься? Ты действительно сможешь подняться по канату с ней?

— Здесь не так высоко, попробовать стоит.

— Хорошо, — решительно кивнула Саша. — Я полезу следом за вами. Станет совсем тяжело, помогу с опорой, как-нибудь доберёмся.

Анжелина обвела жалобным взглядом своих товарищей, но, прочитав на их лицах решимость, всё же забралась на спину Кинана и обхватила сжатыми в кулаки руками его шею. Парень взялся за канат и, с видимым трудом подтянувшись, полез вверх. Дождавшись, пока Пол с Анжелиной на плечах чуть поднимется, Саша последовала за ними, ожидая, что в любой момент на её голову обрушится сотня с лишним килограммов. И если маты внизу были достаточно мягкими, то получить по лицу армейским ботинком совсем не хотелось.

Вопреки ожиданиям, Кинан медленно, но упорно лез вверх. Лишь незадолго до вершины он взял небольшую паузу, и Саша, висевшая прямо под ними, позволила ему встать себе на плечи. Анжелина же, крепко зажмурившись, всё это время отчаянно сжимала шею парня.

Чуть переведя дух, ребята всё же одолели последние метры каната и забрались на платформу, упав на неё без сил.

— А ты молодец, — тяжело дыша, тихо сказала Кинану Саша. — По тебе не скажешь, что ты на такое способен.

— Сам, честно говоря, удивлён, — глухо отозвался тот, потирая плечи и локти.

Кари, легко взлетевшая по канату первой, прошла к другому краю платформы и спокойно сказала:

— Вот только впереди у нас новая проблема.

Тяжело поднявшись, Саша встала рядом с японкой.

— Твою мать, Тёрнер…

Только извергу-лейтенанту могло прийти в голову сразу после канатов разместить рукоход. От одной мысли об этом снаряде руки Саши протестующе заныли.

— Что ж, — кряхтя, промолвил Кинан, с трудом распрямляя спину. — Похоже, придётся повторить наш трюк ещё раз…

— Нет, — покачала головой Саша. — На одних руках ты не выдержишь такой вес.

— Тем более после канатов, — согласилась Кари.

Саша бросила взгляд на большие часы под потолком — им надо было пройти ещё треть полосы, а на таймере оставалось менее четырёх минут.

— Простите… — шмыгнув носом, тихо сказала Анжелина. — Из-за меня все получат наказание…

— Не торопись, — прервала её Саша. — Время ещё есть.

Она схватила нижний край майки двумя руками и силой рванула в разные стороны. Крепкая ткань затрещала, но поддаваться не торопилась.

— Кинан, помоги-ка!

— Что ты задумала?..

— Просто тяни!

Вдвоём им удалось оторвать от майки девушки два тонких лоскута.

— Дай сюда руки, — скомандовала Саша.

Анжелина посмотрела на неё со смесью страха и недоверия, но всё же робко протянула ладони.

— Потерпи, — бросила Саша, туго обматывая кисти Лопес импровизированными чёрными бинтами.

Анжелина жмурилась и кусала губу, но не издала ни звука, пока перевязка не закончилась.

— Будет больно, особенно поначалу, но потом привыкнешь, — посмотрела ей прямо в глаза Саша.

— Я… я не смогу…

— Там всего метров пять. Минута, и мы почти на финише.

Анжелина жалобно посмотрела на закреплённые под потолком перекладины и сделала шаг к краю. Впрочем, дался он ей с видимым трудом.

— Сначала дотянись до первой и просто повиси, — Пол ободряюще положил руку ей на плечо. — Пусть ладони привыкнут к боли, потом будет проще.

— Нет… — замотала головой Анжелина. — Это невозможно… Я просто не могу…

— Давай, Лопес! — повысила голос Саша. — У нас осталось три минуты!

Она легонько, но настойчиво подтолкнула Анжелину в спину, вперёд, к краю. И в этот момент колени Лопес затряслись и подкосились, словно кто-то выбил из-под её ног твёрдую опору. Нелепо взмахнув руками, она стала падать вниз, а бросившиеся к ней Пол и Саша безнадёжно опоздали. Всё, что они могли, это наблюдать, как рука Анжелины отчаянно вцепилась в майку Кари, увлекая ту за собой. Спустя мгновение обе девушки рухнули с платформы.

— Лопес, дьявол тебя задери! — в сердцах воскликнула Саша и, подбежав к краю, выглянула вниз.

Кари и Анжелина лежали на матах, и если Лопес предпринимала слабые попытки подняться, то японка почти не двигалась и не открывала глаз. Выругавшись, Саша свесилась с края платформы на руках и, не обращая внимания на протестующего Кинана, спрыгнула вниз. Поверхность была достаточно мягкая, но всё же приземление ощутимо встряхнуло все внутренности.

— Аяно!

Саша подбежала к Кари и упала перед ней на колени.

— Аяно, ты как?!

Японка, не открывая крепко зажмуренных от боли глаз, едва заметно кивнула. Только сейчас Саша заметила, что правая рука Кари вывернута под неестественным углом и лежит на мате безвольной плетью.

Анжелина, тихо постанывая, сумела подняться на четвереньки и осторожно, дрожащей рукой, дотронулась до плеча Аяно.

— Кари… — дрожащим голосом пробормотала она. — Прости… Я не хотела…

И тут на них вихрем налетел появившийся из ниоткуда Тёрнер. За ним следовал Станич, держась на почтительном расстоянии от разъярённого офицера, похожего сейчас на разбуженного охотниками медведя.

— Белл, твою-то мать! — рявкнул лейтенант, склоняясь над Аяно. — Какого чёрта ты вытворяешь?!

— Я… — Саша не сразу нашла, что ответить. — Я лишь хотела победить, сэр…

Тёрнер бросил на неё косой взгляд и, придерживая открывшую, наконец, глаза Кари, помог той подняться. Рука Аяно безжизненно свисала вдоль туловища.

— Прямо сейчас на фронте гибнут люди, — прорычал лейтенант. — Каждый день, что мы торчим здесь, обходится нам жизнями солдат, десятками, сотнями. А вы, Белл, решили сорвать вылет?!

— Я хотела победить! — упрямо повторила Саша, поднимаясь на ноги и сжимая кулаки. — Любой ценой!

— Объясняю для тех, кто ещё не понял — вы не пехота! — голос офицера эхом разносился под сводами зала. — Нам здесь не нужны жертвы и геройство! Вы представляете ценность лишь впятером! Случится что-то с одним из вас — конец всему отряду! Уясните это как собственное никчёмное имя!

Саша отвернулась, стиснув зубы. Снова загадки и недомолвки. Почему здесь никто не хочет говорить прямо?

— Я дал вам задачу, Белл, привести весь отряд к финишу! — продолжал Тёрнер. — И вы её с блеском провалили! Поздравляю! Благодаря вам, весь отряд ждут дополнительные тренировки. Что, всё ещё хотите быть командиром?

— Хочу. — Саша встретилась глазами с презрительным взглядом Станича. — И буду.

— Не при мне живом, — прорычал Тёрнер. — Аяно и Лопес идут со мной в медотсек. Остальные — марш к себе!

По дороге в комнату Саша выглядела мрачнее тучи. Как так вышло, что ей всучили в отряд совершенно неподготовленных бездарей, да ещё и обернули это так, будто это она во всём виновата? Как эти дети собираются выживать на войне? Они не протянули бы месяц даже на улицах, а ведь там не было инопланетных тварей, пытающихся тебя сожрать! Разве что крысы, временами выбегавшие на поверхность из тоннелей метро, своими размерами вполне сошли бы за пришельцев с Юпитера…

От воспоминаний о времени среди Рейнджеров стало ещё тоскливее. Уличная банда по сравнению с этими увальнями казалась опытной ротой солдат. А ведь именно от членов отряда наверняка будет зависеть её, Саши, шанс выжить…

В отличие от девушки, Станич, похоже, шагал в приподнятом расположении духа.

— Не переживай, новенькая, — с добродушной ухмылкой бросил он, прервав молчание. — Не каждый бы справился с задачками Тёрнера. Это испытание не для рядового бойца. Командовать — удел избранных.

— Это ты, что ли, избранный? — не выдержав, огрызнулась Саша.

— Ну, лейтенант Тёрнер назначил командиром меня. Мне остаётся лишь доверять его решению.

— «Лейтенант Тёрнер, лейтенант Тёрнер»… Почему бы тебе в зад его не поцеловать при встрече? Не сдерживайся!

Улыбка сползла с лица Милана.

— У тебя какие-то проблемы?

— Думаешь, я не вижу, чего ты добиваешься? — фыркнула Саша. — Весь такой покладистый и вежливый… Выслуживаешься перед ним, чтобы произвести впечатление!

— Это я-то выслуживаюсь?!

Станич остановился и больно схватил Сашу за локоть, развернув к себе. Кинан прошёл по инерции ещё несколько шагов и обернулся, внимательно переводя взгляд с одного сослуживца на другого, словно рефери, готовый разнять бойцов, если те сойдутся в клинче.

— Я, между прочим, слышал твой милый приватный разговор с лейтенантом, — прошипел он, — когда ты просила сделать тебя командиром отряда взамен одного верзилы с мячом вместо головы. Это, конечно, очень достойный поступок с твоей стороны!

— Это наше с Тёрнером дело! Спрашивать твоё мнение мне совершенно незачем!

— Ну-ка, не ругайтесь, — веско вставил Пол, положив руки им на плечи. — Милан временно назначен старшим. Точка, спорить не о чем. Посмотрим, кто будет им под конец обучения.

Станич скользнул по Кинану раздражённым взглядом. Похоже, упоминание о своём временном командовании пришлось ему отнюдь не по вкусу. Он, наконец, отпустил Сашин локоть и зашагал дальше по коридору.

— Плевать, — бросил он. — Тёрнер назначит командовать такую, как ты, только если тоже упадёт с вышки. Головой вниз.

В кубрике Саша сразу заперлась в душе. Холодная вода не только расслабила горящие огнём мышцы, но и остудила голову. Какое-то время она ещё сможет терпеть Станича и его высокомерный тон, но… Девушка осмотрела локоть, на котором проявились синяки от хватки здоровяка. Ничего, когда-то Саша уже проходила через это.

Вернувшись в комнату, она плюхнулась на свою койку. Всё столь нечастое свободное время Саша проводила именно так, каждую минуту давая себе отдых после тренировок лейтенанта. Только сегодня в кубрике было спокойно и блаженно тихо — Лопес не пререкалась со Станичем, а Кинан не пытался разрядить обстановку неловкими шутками. Саша закрыла глаза и даже — на удивление быстро — задремала. Но, разумеется, удовольствие не могло длиться вечно.

Дверь открылась, и на пороге показалась бледная как смерть Анжелина. Её заплаканные глаза покраснели, губы дрожали, и, казалось, что если она не будет держаться за стену, то обязательно рухнет на пол. Руки девушки были перебинтованы уже обычными белыми бинтами.

— У Кари перелом, — тихо сообщила она. — Локоть.

Станич озадаченно присвистнул.

— Тёрнер сказал, что через три дня она будет в строю, — добавила Лопес и нетвёрдой походкой доковыляла до своей кровати.

— Что ж, можно сказать, что всё обошлось, — развёл руками Милан. — Местная медицина творит чудеса, я такого даже в сборной не видел. Кстати!..

Он хлопнул себя по лбу.

— Какой сегодня день? Понедельник?

Парень залез под свою кровать и принялся грохотать чем-то в нише.

— Нет-нет, только не сегодня, — умоляюще проскулила Лопес.

Милан выпрямился, держа в руках несколько белых тюбиков.

— Не ной, это распоряжение Маргарет.

— Жечься же будет…

Станич бросил по одному тюбику каждому в комнате. Сашин тюбик ударился о её кровать и, отскочив, упал на пол.

— Что это? — мрачно спросила Саша.

— Мазь для мышц, — ответил Пол, поднимая тюбик и протягивая девушке. — Помогает накачаться за короткий срок. Милан говорит, что они использовали подобные средства в команде, но у военных они, судя по всему, даже круче.

— И что надо мазать?..

— Руки, ноги, тело… В общем, всё, кроме головы, — улыбнулся Кинан.

— Делаем на совесть! — грозно произнёс Станич. — Или я вас лично в этот крем окуну, у меня его здесь целая коробка!

Выругавшись, Саша принялась наносить вязкую смесь на руки и ноги. Мазь была обжигающе холодной, приторно пахла, да ещё и отвратительным липким слоем засыхала под одеждой. На дальней кровати кряхтела, пытаясь достать до лопаток, Анжелина. Поколебавшись с минуту, Саша встала с кровати и подошла к скрючившейся в странной позе Лопес.

— Помочь? — осторожно спросила Саша. — Давай, я смажу тебе спину, а ты поможешь мне?

Анжелина испуганно обернулась и подняла на сослуживицу затравленный взгляд.

— Будь добра, — процедила Лопес, — сделай вид, что меня не существует, хорошо?..

«Что ж, я старалась…» — думала Саша, засыпая в своей кровати. В конце концов, что она могла сделать? Ей было плевать, что про неё думает каждый из членов отряда. Это МООБ должны чесать головы об успешности миссии и высшей цели. Она же просто хотела выжить. Если Лопес решила смириться с участью слабого звена, значит, задача Саши заключалась лишь в том, чтобы это звено не утащило за собой в могилу и её. Условия диктовали тактику.

Сон не приходил. Проклятая мазь действительно начинала жечь кожу, и Саша ворочалась в постели, что отдавалось тупой болью в каждой мышце. В голову лезли дурацкие мысли, прокручивались сцены прошедшего дня… Раз за разом Лопес и Аяно как в замедленной съёмке срывались с проклятой платформы и падали вниз. Действительно ли она, Саша, всё делала правильно? Где она могла просчитаться?..

Устав слушать храп, доносившийся с кровати Станича, Саша решила ещё раз сходить в душевую. Чёрт с ней, с мазью, никто ведь не говорил, что нельзя потом её смывать! Девушка отдавала себе отчёт в том, что если она нормально не поспит этой ночью, то завтра лейтенант Тёрнер действительно рискует полететь головой вниз с одной из своих замечательных платформ.

Саша бесшумно прошла по кубрику, осторожно лавируя в темноте, и коснулась рукой двери душевой, когда услышала тихий, тонкий голос. Он доносился со стороны кровати Лопес.

— Что? — шёпотом спросила Саша, вглядываясь во тьму.

Ответа не последовало. Саша осторожно сделала несколько шагов в сторону угла Лопес и зажгла монитор на стене. Тусклого света оказалось достаточно, чтобы разглядеть очертания лица Анжелины и блеснувшие дорожки слёз на её щеках.

— Мы никуда не полетим…

Саша изо всех сил напрягла слух и склонилась над девушкой. Крепко закрытые веки Анжелины дрожали.

— Надо убить её… — продолжала во сне бормотать Лопес. — Всего лишь убить… новенькую… Если мы убьём её, отряд никуда не полетит… Никто никуда не полетит…

* * *

Шли дни. Нашивка с немецким флагом продолжала висеть на двери спортзала, а Саша — наматывать круги по полосе препятствий. Тёрнер был упрям, и сегодня очередная тренировка началась для девушки на два часа раньше общей. Силуэт лейтенанта привычно темнел за матовым стеклом под потолком. Иногда Саше начинало казаться, что Тёрнер просто ставил у окна похожий на себя манекен, но едкий голос окриками и командами регулярно напоминал о присутствии офицера. И как ему самому не лень торчать здесь с утра до ночи!

Сегодня должна была вернуться в строй Кари — медики действительно умудрились залечить её руку за три дня. В уличных бандах получивший перелом выбывал на месяц, а то и два и становился для товарищей настоящей обузой. Саша покачала головой, вспомнив госпиталь Сент-Луиса и своё чудесное восстановление после пули в животе. М-да, здесь тебе умереть так просто не дадут — с того света вытащат, заштопают и заставят работать.

Девушка уже заканчивала разминку, когда дверь лифта внезапно открылась и в помещение робко вошла та, кого в спортзале ожидали увидеть меньше всего.

— Лопес! — громыхнул под потолком голос Тёрнера. — Вы заблудились? Столовая на другом этаже!

— Я… Я хотела бы потренироваться… — робко посмотрела вверх Анжелина. — Дополнительно…

— Я, кажется, не расслышал… — Лейтенант словно не поверил своим ушам. — Что-что ты хочешь?

Лопес сжала кулаки, словно решаясь на что-то.

— Я считаю, что мне надо больше заниматься! — громко выпалила она.

— Гм… Что ж… — Тёрнер кашлянул. — Начинай разминку, я пока подготовлю тебе программу.

— Есть, сэр.

Саша даже присвистнула от удивления. Впервые она видела кого-то ещё в спортзале вне рамок расписания. И уж ещё страннее было встретить здесь Лопес.

Анжелина медленно, словно настороженно, подошла к сидящей на мате Саше.

— Поможешь с растяжкой? — тихо спросила Лопес, отведя взгляд.

Саша, наклонив голову, пристально сверлила блондинку взглядом. Что за перемена? С момента их знакомства Анжелина впервые заговорила с ней первой. В голове Саши снова прозвучал голос бормотавшей словно в бреду Лопес: «Если мы убьём новенькую, отряд никуда не полетит…» Всё-таки стоило попробовать прихватить вилку или нож в столовой и спрятать под подушку. На всякий случай.

— Разве я не должна делать вид, будто тебя не существует? — прищурилась Саша.

Анжелина опустила глаза и подошла на шаг.

— Слушай, Саша, — тихо произнесла она. — Мне стоит извиниться…

— Извиниться?

Что-то здесь было не чисто. Возможно, Лопес была на шаг впереди и уже стащила из столовой нож.

— Честно говоря, — Анжелина всё ещё словно боялась посмотреть на Сашу, — когда ты приехала, я тебя прямо возненавидела…

— Но почему?

— Видишь ли, когда я подписала контракт, казалось, что пройдёт ещё целая жизнь, прежде чем мы попадём… туда, на фронт… Конечно, жизнь в учебке тоже не сахар, — Лопес с грустной улыбкой покосилась на окно Тёрнера, — но я не была готова к тому, что уже через месяц мы покинем Землю…

— Но ведь не я в этом виновата!

— Знаю… Но я испугалась… А потом ты жаловалась на мою спортивную подготовку и дразнила Тёрнера…

— Ну, извини, — фыркнула Саша. — В отличие от тебя, я не надеялась провести в учебке половину жизни.

— Наверное, мне просто нужен был кто-то, кого можно обвинить во всём…

— Лопес! — Динамики противно пискнули от крика Тёрнера. — Вы сюда явились на тренировку или Белл отвлекать?! Ну-ка, обе, марш три круга вокруг зала!

— Есть, сэр! — хором отозвались девушки.

Со старта взяв высокий темп, Саша покосилась через плечо на изо всех сил старавшуюся не отстать Лопес. Та уже тяжело дышала, вены на её лбу и шее вздулись, но, упрямо сжав губы, Анжелина держалась в нескольких метрах позади. Саша озадаченно покачала головой — в последние дни Лопес была непривычно молчалива, но теперь, заговорив вновь, предстала будто совсем другим человеком. Насколько искренними были её извинения? Не то чтобы Саша всерьёз опасалась за свою жизнь, но вполне допускала вероятность мести. Тем более, Лопес могла найти союзника в лице Станича, с которым они, кажется, неплохо ладили.

Саша чуть сбавила ход, позволив Анжелине почти поравняться с ней.

— Так что изменилось? — спросила она через плечо.

Лопес ответила не сразу, лишь тяжело дыша Саше в спину.

— Тот инцидент… Когда Кари попала в госпиталь… — наконец тяжело промолвила она. — Мне потом несколько ночей такое снилось…

— Да, я заметила… — пробормотала Саша.

— Что?..

— Ничего-ничего, продолжай.

— В общем… Я много думала… И поняла, в чём моя вина.

Саша скептически приподняла бровь.

— В том, что ты утащила с собой в пропасть товарища?

— Нет, — покачала головой Анжелина. — То есть… и это тоже, но… Всё гораздо хуже…

— А может быть ещё хуже?

— Я жуть как боюсь высоты.

Саша резко обернулась, смерив напарницу взглядом. Теперь, почему-то только теперь, это стало совершенно очевидным — её крепко зажмуренные глаза во время подъёма по канату, трясущиеся колени на платформе… Почему она, Саша, не поняла это сразу?

— Я так понимаю, действительно сильно боишься…

Анжелина кивнула.

— Даже на стремянку забираюсь с трудом, голова начинает кружиться.

— Кто-нибудь знает об этом? Здесь?

— Нет…

— Но почему?! — воскликнула Саша. — Почему ты не сказала?

Лопес отвела взгляд.

— Ещё до того, как ты приехала, я на тренировке увидела паука…

— Паука?

— Ужасного, чёрного паука. Я так закричала, что Тёрнер пролил на себя кофе…

— О, он, наверное, был в ярости! — злорадно улыбнулась уголком рта Саша.

— Знаешь, что он сделал? В тот же вечер притащил откуда-то целую коробку пауков и заставил меня держать их в ладонях.

Саша покачала головой. Эту пигалицу бы на улицы Детройта, она быстро признала бы, что паук — друг человека. В отличие от крыс. С содроганием вспомнив гигантских грызунов из подземки, Саша сказала:

— Ну, вряд ли фотография Тёрнера приближалась к стенду «Педагог года» хотя бы на километр.

— Это был худший вечер в моей жизни… Иногда мне кажется, что несколько этих тварей всё ещё бегают у меня под одеждой… Так вот, я боялась, что если он узнает и о другой моей фобии…

— То заставит прыгать с парашютом?

— Что-то типа того, — невесело усмехнулась Анжелина. — Знаешь, до сих пор мне казалось, что я всё ещё в колледже, на уроках, где можно отсидеться на задней парте, лишь бы учитель не вызвал к доске. Я не хотела задумываться, что из-за моей слабости кто-то может пострадать… До недавнего вечера. А ведь там, на войне… Всё будет гораздо хуже.

Слова Лопес действительно заставили Сашу взглянуть на сослуживицу по-новому. Можно ли винить этих детей в том, что судьба ещё не подкинула им столько же испытаний, как самой Саше? В конце концов, они просто жили обычной жизнью, на которую когда-то рассчитывала и лидер «Рейнджеров». Положа руку на сердце, она с радостью согласилась бы поменяться с Анжелиной ролями, стать домашней, маменькиной дочкой, а не хладнокровным вожаком подростковой банды. То, что Саша видела в свои семнадцать на улицах Детройта, не ограничивалось сломанными руками и ногами…

Тёрнер приказал им остановиться и — неожиданно — объявил стрелковую тренировку. Часть полосы препятствий скрылась в недрах под полом, а на её месте образовался тир с рядами мишеней.

— Сэр, сегодня стреляем боевыми? — спросила у лейтенанта Саша, покосившись на Лопес.

— Белл, в прошлый раз вы были настолько точны, что лишь чудом не попали себе в затылок. Так что сегодня тренировка с лазером.

Саша не возражала. Если покаяние Лопес было лишь для отвода глаз, и та задумала какую-нибудь глупость, то было бы неприятно осознавать, что в руках сослуживицы заряженное оружие. Вряд ли Тёрнер будет каждую секунду стоять за спиной Анжелины, скорее уж предпочтёт упражняться в красноречии над ухом своего любимого новенького курсанта.

За поражением стоящих, бегающих, ездящих и летающих мишеней время пролетело незаметно. Тёрнер скомандовал отбой, и только тогда Саша заметила, что Пол, Милан и Кари уже стояли за их спинами. Локоть Аяно украшал чёрный, как и вся форма, бандаж.

— Строиться! — прикрикнул лейтенант, и Саша с Анжелиной заняли место в шеренге. — Перед тем как мы начнём основную тренировку, у меня есть для вас небольшой подарок.

Офицер указал рукой в угол зала, где в полумраке стояла неприметная серая ширма.

— Там вы найдёте комплекты новой формы. Каждая сумка подписана вашим именем, постарайтесь найти знакомые буквы и не перепутать! Жду вас здесь через десять минут!

Отряд во главе со Станичем с любопытством заглянул за ширму, где их действительно ждала тележка с пятью одинаковыми чёрными сумками. Оттеснив могучей рукой остальных, Милан лично и с важным видом выдал каждому его комплект. Разом взвизгнули пять расстёгиваемых молний.

— Что это за тряпки? — озадаченно проворчала Анжелина. — Не похоже на военную форму…

— На ощупь как гидрокостюм, — вторил ей Пол.

Саша разложила на скамье тонкий чёрный комбинезон с серыми вставками. Помимо него в сумке обнаружились мягкие ботинки на рельефной платформе, пояс-разгрузка из твёрдого, но гибкого материала, широкий браслет с дисплеем и гарнитура на одно ухо с микрофоном и длинным проводом.

— Выглядит странно, — озадаченно почесал затылок Милан. — Не видел такой одежды ни у одного подразделения.

— Отвернитесь, — подала голос Кари и болезненно поморщилась, стягивая с локтя медицинский бандаж. — Придётся снять всю нашу старую форму.

— Это ты с чего взяла?

Японка указала на свой новый браслет, дисплей которого уже был включён.

— В компьютере есть инструкция.

Саша в очередной раз бросила на Аяно недоумённый взгляд. И когда только она успела?..

Повернувшись друг к другу спинами, ребята наспех переоделись. Комбинезон, покрывавший всё тело от шеи до щиколоток и запястий, сперва показался Саше излишне тугим, но спустя несколько секунд он идеально сел по фигуре и перестал ощущаться вовсе. Сунув ноги в ботинки, девушка нацепила пояс и застегнула браслет на правой руке. Индикатор на дисплее тут же вспыхнул красным — инструкция строго предписывала носить компьютер на левой. Кроме того, программа рекомендовала подключить гарнитуру к браслету с помощью кабеля и зафиксировать его в специальных пазах, проложенных от шеи до конца рукава.

— Да уж, — вновь пробормотала Анжелина. — С такой формой точно не захочешь набрать пару лишних килограммов… Я чувствую себя голой!

— Не волнуйся, — отозвался Пол. — Вряд ли за пределами Солнечной системы ты найдёшь свою любимую сеть бургерных. Хотя…

Переодевшийся в обновки отряд был похож на группу дайверов, готовых к погружению. Только баллонов и ласт не хватало. Лейтенант с удовольствием осмотрел вновь построившуюся перед ним пятёрку ребят.

— Представляю вам гордость мировой военной промышленности — костюм под обозначением «М-С-Х-что-то-там-ещё-вы-всё-равно-не-запомните-13».

— Сэр, наша тактика — рассмешить пришельцев до смерти нашим внешним видом? — буркнула Саша.

— А вот сейчас обидно было, — поджал губы Тёрнер, — сказал бы я, если бы был разработчиком сего шедевра высокой моды. Костюм оснащён системой активной брони — датчики регистрируют подлёт пули, и секция ткани меняет свою жёсткость. Держит пистолет девятого калибра с тридцати метров. Штурмовую винтовку — с двухсот пятидесяти. Рёбра вам, конечно, поломает, но количество отверстий в теле останется исходным.

— Шутите?! — изумился Станич, по-новому глядя на свой костюм и щупая ткань.

— Более того, материал защитит вас от холода, тепла, открытого огня, электричества и практически всех известных науке кислот.

— А кофе он варить не умеет? — тихо хмыкнула Анжелина.

При упоминании кофе Тёрнер болезненно поморщился.

— Мне стоит одолжить ваш комплект, Лопес, когда вы в следующий раз решите внезапно порадовать нас своими вокальными данными. В таком костюме можно не только смело проливать на себя кофе, но даже искупаться в нём. На деньги, что стоит один такой комбинезончик, можно построить тяжёлый танк, оснастить его полным боекомплектом, да ещё останется на кожаные сиденья и магнитолу.

Лейтенант прошёл к стойке с оружием и, взяв автомат, бросил его Саше.

— Но и это ещё не всё! — как заправский продавец с телевизора, воскликнул он. — Белл, прицельтесь!

Саша сделала шаг к стрелковой галерее, но Тёрнер остановил её.

— Оставайтесь на месте. Цельтесь отсюда.

Девушка нахмурилась, но вскинула автомат и заглянула в прицел. В глазу зарябило от количества бегающих по дисплею точек и линий. Все мишени на полигоне подсвечивались красным.

— Наведите ствол на меня, — скомандовал Тёрнер.

— Сэр?

— Выполняйте.

Саша повернула оружие в сторону лейтенанта. Фигура мужчины окрасилась в прицеле зелёным.

— Оптика штатного оружия синхронизируется с вашим наручным компьютером. Все браслеты объединены в единую общевойсковую сеть и получают максимальную информацию о поле боя. Система обнаружения целей, «свой-чужой», дальномер, автоматические поправки на упреждение и падение пули — всё за вас может делать автоматика. Но я добьюсь, чтобы до отлёта вы и сами могли попадать в упор хотя бы в мишень размером со слона.

Саша ещё раз склонилась к прицелу. Индикатор в углу показывал даже количество патронов в магазине, режим стрельбы и позицию предохранителя. Отдельная жёлтая надпись рекомендовала подключить винтовку к компьютеру кабелем.

— Сэр, зачем использовать провода? — поинтересовалась девушка. — Это же прошлый век.

— Провод зачастую надёжнее. Противник может подавлять беспроводную передачу.

— Кто? Пришельцы? Вы же сказали, что это неразумная форма жизни!

— Снаряжение создано для войны с любым противником, Белл. Ну и раз уж вы спросили про провода… Коснитесь сенсора на вашей гарнитуре.

Саша осторожно нащупала наушник, и перед её глазами возникла проекция экрана дополненной реальности, практически дублирующая интерфейс прицела.

— Все функции и возможности костюма я рассказать и до вашего отлёта не успею. Разве что упомяну связь. Автономно передатчики ловят сигнал до двадцати километров при отсутствии помех, но работают и со спутниковой связью. Рекомендую использовать провод не только для надёжности сигнала, но и чтобы не потерять гарнитуру, пока вы будете бегать по окопу, паниковать и звать мамочку.

Тёрнер прошёл к стрелковой галерее и поставил ногу на телегу с большими чёрными ящиками, которые ребята до этого не замечали.

— Теперь поговорим о вашем оружии. Отряд, осмотреть снаряжение!

Саша и остальные подошли к телеге и открыли массивные металлические кейсы с замками, реагирующими на отпечатки пальцев. От содержимого даже у далёких от военного дела девчонок вырвался восхищённый вздох — в мягких ложементах блестели новенькие, словно отполированные, винтовки и автоматы.

— Всё по последнему слову техники, — не без гордости заявил Тёрнер. — Такие есть только у элитных подразделений.

— Лейтенант, сэр, — подала голос Саша, разглядывая самую длинную винтовку с огромным прицелом и массивным дульным тормозом. — Нам говорили, что мы не пехота и не пушечное мясо… Но вы снаряжаете нас, как настоящих коммандос…

Тёрнер прищурился и посмотрел девушке прямо в глаза.

— Если бы всё всегда шло по плану, Белл, то вам никогда в жизни не пришлось бы сделать даже выстрел. Но моя задача — научить вас справляться самостоятельно с любой угрозой, если вдруг вы останетесь на поле боя одни, без прикрытия.

— И вы считаете, что за несколько недель мы научимся воевать?! — воскликнула Анжелина.

— Я не учу вас воевать. Я даю вам лишний шанс выжить.

* * *

Обследования в кабинете Маргарет Джонсон оставались у Саши любимым пунктом программы местного «диснейленда». Ведь здесь ей надо было всего лишь лежать да пить ароматный чудо-чай, завариваемый доктором Янгом. Эти сеансы стали ещё более ценны, после того как в график тренировок Тёрнер добавил симулятор управления космическими аппаратами, словно желая добить истощённые тела курсантов перегрузками и играми с гравитацией. Вот и сейчас, пока Янг крутился вокруг Саши со своими датчиками, девушка попивала горячий чай и клялась никогда не подниматься с мягкого тёплого кресла.

А с датчиками мужчина действительно возился дольше обычного. Маргарет сказала, что теперь все обследования будут проходить не в больничной накидке, как раньше, а прямо в комбинезоне «МСХ-что-то-там-13». Никаких специальных прорезей, естественно, в нём не было.

— Осторожнее, — предостерегла доктора Янга Саша. — Лейтенант Тёрнер сказал, что если этот костюм почувствует опасность, то применит к вам приёмы самбо, а после вызовет на себя ковровую бомбардировку.

Мужчина улыбнулся. По интерфейсу дополненной реальности перед его глазом бегали бесконечные строчки текста и цифр.

— Пригодился бы мне такой комбез в Чикаго три года назад…

— А что случилось три года назад?

— Да так, потасовка одна…

— Да подрался он там с одним офицером МООБ, — вставила Маргарет, на секунду оторвавшись от компьютера. — Говорят, из-за какой-то девчонки.

— Ну, девчонкой я бы её не назвал, — хохотнул Янг.

— Ну, не старушкой же!

Саша поймала себя на мысли, что ей очень комфортно в компании Маргарет и доктора Янга. Они производили впечатление давних, закадычных друзей, у которых не было секретов, недомолвок, обид и страха сказать лишнее слово. На какое-то мгновение Саше показалось, что вместо Джонсон в кресле сидит она сама, а Шон, привычно расположившись чуть поодаль, как всегда подначивает, поучает, подбадривает её…

Девушка очнулась от полудрёмы, почувствовав прикосновение к своему плечу.

— Как у тебя с новыми товарищами? — с улыбкой спросила Маргарет. — Поладили?

Саша ответила не сразу.

— Мне не о чем с ними разговаривать. Они всего лишь дети.

— Может, стоит иногда вспоминать, что и тебе не шестьдесят?

— Вы знаете, как я провела последние годы, Маргарет. И знаете, как проведу следующие. Не похоже на подходящее время для дискотек и сериалов.

Доктор Джонсон вздохнула.

— В любом случае, отряд станет твоей семьёй на долгое время, Саша. Очень важно, чтобы ты нашла с ними общий язык. Поверь мне.

— Семья… — курсант словно попробовала слово на вкус. — Знаете, Маргарет, у меня уже было две семьи. Пожалуй, на эту жизнь мне хватит.

Когда Сашу бросили сначала отец, а потом и мать, она смогла справиться с этим. Честно говоря, у девочки просто не было времени обижаться, плакать, да и вообще задумываться о несправедливости судьбы — с самого первого дня в приюте Саша только и делала, что боролась за жизнь. И спустя годы, когда, казалось, она вновь обрела тех, на кого могла положиться, когда рейнджеры стали для неё как братья и сёстры — не всегда любимые, но свои до мозга костей, — её снова предали. Предали легко и без лишних раздумий.

— Чтобы командовать отрядом, не обязательно быть их лучшим другом, — мрачно ответила Саша. — А может, так даже лучше.

— Но командиром отряда назначен Милан…

— Это не надолго. Начальников нигде не любят, так что я подхожу на эту роль лучше всего.

В глазах Маргарет блеснул холод.

— Я повторяю: отношения внутри коллектива критически важны для успеха миссии, — отчеканила она. — И для вашего выживания. Считай, что я приказываю ближе познакомиться с коллегами. Это твоя первая задача на ближайшие дни.

— Тогда расскажите хоть что-нибудь! — зло воскликнула Саша. — Через несколько недель мы покинем Землю, скорее всего, навсегда! Сколько можно водить нас за нос?!

Джонсон откинулась на спинку кресла, устало закрыла глаза и тяжело набрала в грудь воздух. Из другого угла раздался успокаивающий бас доктора Янга:

— Мы не раз повторяли, что и сами знаем не многое. Нам даже результаты тестов, что проводятся здесь, анализировать не разрешается. Только снимать показатели и заносить в таблицы. Всё это добро отправится с вами на Тиадэм-15, там, наверное, вам расскажут больше.

— «Наверное»?!

Янг с грустной улыбкой пожал плечами.

— Я не военный человек, Саша, — глухо произнесла Маргарет, — хоть формально у меня и есть звание. Я такой же заложник системы, как и ты. Спрашивай. Если я могу чем-то помочь тебе и остальным, я отвечу.

Саша встретилась взглядом с умными глазами Джонсон, подивившись странной перемене. Несколько секунд она тщательно формулировала предложение, боясь неправильным вопросом спугнуть столь редкий шанс.

— Мы действительно незаменимы? Каждый член отряда?

Джонсон кивнула.

— И вы рассказали об этом Анжелине? — нахмурилась Саша. — И остальным?

Вновь короткий кивок. Кулаки девушки невольно сжались.

— Вам не пришло в голову, что если кто-то передумает лететь на фронт или захочет вернуться из командировки пораньше, ему достаточно лишь… поспособствовать гибели одного из отряда? На войне это не так-то сложно сделать!

— Мы тщательно отбирали вас, — ответил Янг. — И не только по физиологическим параметрам. Вы не похожи на убийц. Даже ты.

— Ну, спасибо на добром слове!..

— Кроме того, вы все подписали контракт с армией добровольно. По крайней мере, у вас были на то причины.

— А уж если вдруг кто-то сломается, — отчуждённо добавила Маргарет, — то пусть это случится как можно раньше, а не в момент, когда от ваших действий будут зависеть тысячи жизней.

— Прекрасно, — фыркнула Саша. — Вы предельно честны с нами в том, что может убить нас. Но не рассказываете ничего, что помогло бы спастись…

— Ты хотела спросить ещё что-то?

Разговор начался плохо, и в этот раз курсант обдумывала вопрос ещё дольше и тщательнее. Она боялась, что Маргарет разозлится окончательно, и этот тончайший ручеёк информации пересохнет навсегда.

— Есть ещё такие отряды, кроме нас?

— Да. Вы — тринадцатый.

— Всего тринадцать? — приподняла бровь Саша. — И где они?

— Это секретная информация, — отозвался доктор Янг.

— Насколько я слышала, — вновь закрыла глаза Маргарет, — девять отрядов погибли, один пропал без вести, один в строю. Последний, двенадцатый, летит к линии фронта и прибудет на Тиадэм через три с лишним года.

— Маргарет! — посуровевшим голосом рявкнул Янг и повернулся в кресле к начальнице. — Мы с вами подписали неразглашение! Вы и сами рискуете, и курсанта Белл подставляете!

Он вновь отвернулся к монитору и проворчал:

— Ещё и меня за решётку с собой утащите…

— Девять погибло… — потрясённо повторяла Саша. — Из одиннадцати остался лишь один… А ведь все говорили, что наши шансы выше, чем у пехоты…

— Первые отряды отправлялись в бой куда менее подготовленными. — Голос Маргарет был ровен и лишён эмоций, словно машина отвечала Саше на поисковой запрос. — В том числе мы не умели координировать их работу с другими родами войск. Сейчас ситуация сильно изменилась.

— Например, вы теперь знаете, что в отряде нужны хорошие, семейные отношения! — едко добавила Саша. — Как же греет мысль, что когда меня заживо будут пожирать пришельцы, рядом со мной будут друзья!

— Ты хотела честных ответов? Я дала тебе их.

— Доктор Джонсон, а вы довольно много знаете для, как вы выразились, «не военного человека»…

— Хорошие отношения, Саша. — Женщина выразительно посмотрела подопечной в глаза. — Иногда хорошие отношения с коллегами идут на пользу.

— Да роман у неё был… — мрачно подал из своего угла голос доктор Янг. — С одним офицером МООБ из Чикаго…

* * *

Над головами тринадцатого отряда летели бесконечные вереницы красных лазеров, заставляя прижиматься к земле. Ночное небо озаряло столь огромное количество трассеров, горящих гигантскими кострами зданий и взрывов, что тьма, положенная в это время суток, никак не могла вступить в свои законные права и накрыть собой разрушенный до основания городок. Прицелы глючили и сходили с ума — алгоритмам ночного видения с трудом удавалось бороться с яркими вспышками в полумраке.

Саша дала длинную очередь из автомата в сторону, откуда ей вслед летело больше всего красных лучей, и последней спрыгнула в сухую канаву, сошедшую за вполне годную траншею. Остальные ребята уже были здесь, переводили дух и перезаряжали оружие. Кари с трудом уложила в их импровизированный окоп бронебойную винтовку, длина которой едва ли не превышала рост миниатюрной японки.

Отдышавшись буквально пару секунд, Саша выглянула из укрытия и поднесла к глазам визор. В трёхстах метрах от их канавы между тёмными силуэтами зданий бегали подсвеченные красным фигуры многолапых тварей, которых с подачи Милана все называли незатейливо — пауки. Только вот пауки эти были размером с микроавтобус. Время от времени то один паук, то другой останавливался и извергал из себя один или несколько красных лучей.

— Окружают, — сквозь зубы пробормотала Саша. — Станич, они заходят с холмов, на одиннадцать часов!

— Пол! — тяжело дыша, крикнул Милан. — Сколько у тебя ещё мин? Сможем прикрыть наш отход?

Кинан порылся в сумке и покачал головой.

— Лишь пять штук.

— Этого хватит! Заминируем канаву и отойдём чуть назад, пусть твари подумают, что мы бежим!

— Нет! — холодно возразила Саша, взглянув на часы. — У нас осталось лишь семь минут! Некогда играть в отступление!

Она вновь высунулась из «окопа» и осмотрела местность — на этот раз через прицел автомата.

— Кажется, я вижу в их позициях брешь. Если эта канава вдруг не свернёт, мы сможем проскользнуть!..

И в этот момент вспыхнул свет, заставив всех закрыть глаза ладонями. Горящий город и бегающие по нему твари исчезли. Отряд вновь стоял посреди привычного спортивного зала, залитого мягким светом прожекторов.

— Белл! — громыхнул из динамиков голос Тёрнера. — Вам шлем голову не жмёт?

— У нас нет шлемов, сэр.

— А почему у вас нет шлемов, курсант?

— Потому что конфигурацию нашего костюма придумывал больной ублюдок, строго запретивший шлемы и прочие нештатные элементы одежды.

— Правильно. Так какого хрена ты высовываешь из укрытий свою пустую голову, словно жираф в брачный период?! Отстрелят — кушать неудобно будет!

— Поняла, сэр, — сквозь зубы процедила Саша. — Виновата, сэр.

— Разрешите вопрос, сэр, — подала тихий голос Анжелина.

— Что опять, Лопес?..

— А настоящие пришельцы… точно не окажутся большими двухметровыми пауками?

— Я уже три раза ответил, что эти монстры — лишь выдумка нашего программиста, начитавшегося комиксов двадцатого века. Он, как и все мы, понятия не имеет, на что похож наш враг.

— Но если всё же узнаете, что они похожи на пауков, сэр, скажите мне…

— Можно ещё вопрос, сэр? — подал голос Станич.

— Разрешаю, курсант.

— Почему вы отдали снайперскую винтовку Кари? Ей тяжело таскать такую здоровенную дуру. Может, лучше я или хотя бы Пол?..

— Отставить. Снайперский выстрел — сложная процедура, а Аяно единственная, кто из вас, крокодилов, умеет считать до пяти. Закрыть глаза и зажать спусковой крючок здесь не получится. Хватит вопросов! Марш на позицию! Перезапуск симулятора через пять, четыре, три…

И таймер продолжил отсчитывать последние минуты, здания — гореть, а красные смертоносные лучи — ровнять причёски загнанного в низину отряда.

— Я принял решение! — громко заявил Милан, перекрикивая канонаду. — Идём вперёд. В одном Белл права — времени на отход у нас нет!

— Это потому, что ты тормоз, — презрительно фыркнула Саша. — Тёрнер специально дал тебе паузу, иначе бы ты так и тупил со своим минным полем.

Милан пропустил её слова мимо ушей.

— Лопес, запускай дрон! Посмотрим, куда ведёт эта канава!

Анжелина отцепила от пояса крохотный сложенный в прямоугольник коптер и, стоило подбросить его в воздух, тот расправил стабилизаторы и, взвизгнув моторчиками, устремился в небо. Перед глазами девушки вспыхнул интерфейс, и когда та сделала жест руками, дрон повернулся камерами в нужном направлении. Саша покачала головой с некоторой досадой и даже завистью — изначально коптер выдали ей, но стоило Анжелине рассказать Тёрнеру о своём страхе перед высотой, как игрушка тут же перекочевала на пояс Лопес. Не говоря уж о том, что теперь каждый вечер лейтенант заставлял несчастную Анжелину лазать под сводами спортзала.

И всё же та неплохо поднаторела в управлении дроном — на карте синей полосой отрисовался маршрут по столь удобной канаве.

— Идём, — шикнул Милан. — Лопес, наблюдай с коптера за перемещениями врага.

Им действительно удалось пересечь город незамеченными. Пауки рыскали туда-сюда, но заглянуть в узкую канаву им не позволял уровень искусственного интеллекта, написанный разработчиком. Оставшись незамеченными, ребята вышли к самой границе городка, за которой располагалась финишная черта.

— Осталась последняя улица, — прошептал Милан, оглядывая широкую аллею через визор. — А там — триста метров по прямой.

— Как-то здесь тихо. — Саша водила прицелом по разрушенным домам, но ни в одном окне и проёме не мелькнула красная цель. — Не может быть всё так просто.

— Может-может! Пауки остались сзади, мы блестяще обошли их! Осталось десять минут, давайте, вперёд! Держимся справа, в тени зданий!

— Подожди! — шикнула Саша. — Давай внимательнее осмотримся дроном!..

Но она опоздала. Как только Станич выскочил из канавы на асфальт, земля под ногами курсантов задрожала. Одно из зданий с грохотом обрушилось, засыпав улицу огромными грудами бетона. Из образовавшейся между постройками прорехи на аллею выползло нечто размером с уничтоженный ею дом. Прицел Саши буквально залило красным цветом.

— Это что ещё за чертовщина?! — завопил Милан и стрелой метнулся обратно в канаву.

Саша отключила маркировку целей, чтобы через визор разглядеть исполина получше. Больше всего бесформенная туша напоминала огромную, разъевшуюся гусеницу. По крайней мере, её сегментированное тело напоминало именно пожирателей кустов на Сашиной даче, которых она в детстве обожала собирать в банки. Девушка поморщилась, разглядев через оптику маленький, постоянно пульсирующий рот «гусеницы» и ряды чёрных блестящих глаз без зрачков.

— Аяно, — ошарашенно пробормотал Пол. — А эта тварь из какой манги?

— Лучше бы местный дизайнер любил комиксы про котиков, — содрогнулась от отвращения Анжелина.

— Может, попробуем бронебойным? — Японка пропустила вопрос Кинана мимо ушей.

— Да уж, штык-ножом мы тут вряд ли обойдёмся… — пробормотал Станич. — Готовься к выстрелу.

Кари стала спешно крутить ручки на оптике.

— А обойти эту дрянь не получится? — спросила Анжелина.

— Самый быстрый путь — по этой улице, — отозвалась Саша. — Поиск обхода займёт много времени, да и придётся слишком приблизиться к паукам.

Аяно тем временем нашла наиболее ровный край канавы и установила винтовку на сошки. За это время гусеница бесцельно крутилась на перекрёстке, поворачивая уродливую морду то в одну сторону, то в другую.

— Целься и стреляй, как будешь готова, — приказал Станич японке.

— Есть.

Саша вновь посмотрела на монстра через визор. Рядом раздались два быстрых глухих выстрела и эхом раскатились по ночным улицам. Через оптику было прекрасно видно, как пули вошли в мягкое тело гусеницы одна за другой и исчезли, утонули в нём — на коже создания не осталось даже следов. Сперва показалось, что тварь и вовсе не заметила попаданий.

— Давайте-ка свалим отсюда поскорее, — пробормотала Кари, спешно складывая сошки винтовки.

Никто не стал спорить или уточнять, даже Станич — Аяно говорила редко, но всегда по делу. Похватав оружие и оборудование, отряд спешно двинулся по канаве, и вовремя. Гусеница крутанулась на месте, сегменты её тела набухли и сократились один за другим снизу вверх. Из мерзкого рта вырвалась струя оранжевой — Саша очень надеялась, что голографической, — слизи и, пролетев по высокой дуге, с шипением плюхнулась туда, где лежали две гильзы от бронебойных пуль. Над лужей стал подниматься едкий клубящийся дым.

— Что же делать? — поёжившись, спросила Анжелина. — Её даже винтовка не берёт!

— Может, и берёт, но у нас не хватит ни времени, ни патронов, — Милан осмотрелся через стекло визора. — Паучки забегали. Кажется, выстрелы их переполошили.

— Надо что-то помощнее, — сказала Саша. — И быстро.

— Что по-твоему? Граната?

— Лучше много гранат.

Кинан порылся в сумке и сообщил:

— Осталось четыре.

— Свяжи их покрепче. Я подберусь ближе и постараюсь попасть твари в голову, в район глаз.

— Остынь-ка! — шикнул Милан. — Почему это ты? И чего вообще раскомандовалась?!

— Я справлюсь лучше всех.

— Ты забыла, что я играю в регби? Я могу закинуть эти гранаты с пятидесяти метров прямо ей в пасть!

— Может, и закинешь, — пожала плечами Саша. — Вот только едва ли она позволит тебе подойти так близко. Здесь нужна скорость и манёвренность, а не хромой калека.

Станич открыл было рот, чтобы гневно возразить, но над их головами вдруг снова полетели красные лазерные лучи, и ребята пригнулись.

— Хватит спорить! — отчаянно крикнула Анжелина и бросила взгляд на карту, на которой дрон отрисовывал множество новых целей. — Пауки скоро будут здесь!

Милан скрипнул зубами.

— Ладно, вали, — бросил он Саше и кивнул в сторону гусеницы. — И советую не облажаться!

— Есть, сэр, — иронично отдала честь девушка. — Только будьте добры обеспечить меня прикрытием.

— Лопес, хватай автомат и ко мне. Кинан, Аяно — на вас правый фланг. Огонь на подавление целей!

Красные лучи летели уже с трёх сторон, из каждого двора, каждого переулка. Ребята открыли огонь, и Саша с удовольствием отметила, что точки врагов на карте несколько поредели. Девушка схватила связку гранат и с грацией кошки выскользнула из канавы.

Прячась в тени зданий, она перебегала от укрытия к укрытию, благо среди бесформенных куч бетона и кирпича нашли своё пристанище несколько обгоревших автомобилей. Гусеница всё крутилась на перекрёстке. Как Саша не заметила бы обычных садовых вредителей под ногами, так и монстр сейчас не замечал манёвров жалкого, ничтожного существа. На этот раз в роли насекомого был человек.

— Только не сажай меня в банку на чердаке, — пробормотала Саша, когда уродливая туша уже нависала над ней. — Я вряд ли превращусь в прекрасную бабочку…

Девушка нырнула за борт догорающего бронетранспортёра и прислонилась к нему спиной, переводя дух. Костюм действительно защищал от огня, но лицо обдавало почти нестерпимым жаром от объятой пламенем кабины. И какой только гений придумал броню без шлема? Но Саша терпела, надеясь, что огонь и клубы дыма скроют её от многочисленных глаз гусеницы.

Пауки, видимо, приближались, потому что красные лучи летели уже без остановки, хоть выстрелы и не были прицельными. Но при такой плотности огня попадание в кого-нибудь шальной «пули» было лишь вопросом времени. Гусеница грохотала совсем рядом. Саша осторожно выглянула из-за укрытия, прицел подсветил за гигантской тушей несколько целей поменьше. Пауки шныряли вокруг гусеницы, словно пехота, прикрывающая тяжёлый танк.

— Станич, — коснувшись гарнитуры, шепнула Саша. — У меня тут с пяток мелких тварей. Сможешь обеспечить прикрытие?

— Подожди, Белл, — голос Милана заглушался автоматными очередями, пробивавшимися в эфир через фильтры. — Нас тут, похоже, окружить хотят…

Саша поднесла к глазам визор и посмотрела назад — Станич самозабвенно палил куда-то в сторону, его лицо почти беспрестанно озаряли вспышки дульного пламени.

— Станич! — возмущённо шикнула Саша.

Но тот не отвечал, его автомат посылал во врагов одну очередь за другой.

Выругавшись, девушка взглянула на браслет — таймер показывал меньше пяти минут. Сейчас или никогда, времени на запасной план не осталось.

— Кинан, Аяно, Лопес, кто-нибудь… — шепнула в микрофон Саша. — Прикройте!

Она бросила ещё один взгляд на свой отряд через визор и вздрогнула: прямо на неё смотрел ствол бронебойной винтовки. На мгновение всё вокруг замерло, и лишь одна мысль успела промелькнуть в голове: «Вот, опять…» Саша закрыла глаза, не успев испугаться.

Раздался выстрел. Лицо обдало потоком воздуха, и спустя секунду пуля противно просвистела над головой. Саша подняла взгляд — прямо над ней, на крыше бронетранспортëра, бились в последних конвульсиях лапы паука. И вот голографическое чудище, вспыхнув красным светом, исчезло.

На секунду Саше стало стыдно — в какой-то миг она и правда поверила, что ей конец. Бронебойный калибр не оставил бы шансов даже местной медицинской бригаде.

— Классный выстрел! — Девушка показала Аяно большой палец.

В конце концов, кто-кто, а тихая и рассудительная японка поводов сомневаться в себе пока ещё не давала. С другой стороны, в тихом омуте черти водятся, как не раз говорил Сашин отец.

Впрочем, сейчас было самое неподходящее время для философских рассуждений. На одного паука стало меньше — лучшего момента могло уже и не быть.

Схватив покрепче связку гранат, Саша выскочила из-за своего укрытия в полный рост. Гусеница мгновенно повернула голову и уставилась на дерзкого лазутчика десятками глаз. Её мерзкое, словно набухшее тело, начало сокращаться, волна бежала по сегментам от брюха к глотке. Широко размахнувшись, Саша швырнула гранаты вверх, целясь прямо в приоткрывшийся уже рот чудовища.

Раздался взрыв, на мгновение ослепив девушку и даже чуть не сбив с ног. Взрывчатка разворотила половину головы монстра, вторая половина бессильно повисла на содрогающейся в конвульсиях шее, беспорядочно заливая всё вокруг оранжевой кислотой.

— Есть! — Саша победно вскинула кулак.

И в этот момент ей в грудь попали сразу два красных лазерных луча. Ночной город мгновенно пропал, сменившись светлым спортивным залом.

— Опять провал, — констатировал Тёрнер. — Курсант Белл мертва, отряд провалил свою миссию.

Саша в ярости повернулась к остальным.

— Станич, чёрт бы тебя побрал! — прорычала девушка, стремительно шагая в сторону серба. — Какого ты меня не прикрыл?!

Сорвав с шеи болтающийся на ремне автомат, она с такой силой швырнула его в парня, что тот даже не успел поднять руки. Саша не хотела этого, но винтовка прилетела прикладом точно в нос Станича. Парень отшатнулся и повалился на спину, схватившись за лицо. Кинан и Лопес бросились девушке наперерез, словно боясь, что она бросится добивать поверженного соперника.

— Мы почти победили! — судорожно сжимала кулаки Саша, стоя над Миланом. — Если бы ты выполнял команды!..

— Белл! — рявкнул появившийся в зале Тёрнер. — Ты забыла, что ты не командир?! В карцер захотела?!

— Тогда возьмите на себя ответственность за наше поражение! — огрызнулась та. — Вы назначили старшим не того! Держу пари, он специально не прикрывал меня, чтобы я провалилась!

Милан тяжело поднялся, зажимая обильно кровоточащий нос рукой.

— Что ты несёшь? — прохрипел он. — Мы же все проиграли…

Тёрнер скрипнул зубами, переводя взгляд с одного подопечного на другого.

— Аяно, — неожиданно произнёс он спокойным тоном.

— Да, сэр?

— Этот выстрел… был довольно рискованным. Ты могла подстрелить Белл.

— Но, сэр, компьютер не позволил бы произвести выстрел, если бы в прицеле была дружественная цель.

— Знаю, — буркнул лейтенант. — Полагайся на автоматику, но не слишком. Сбой может произойти в любой момент.

— Поняла, сэр. Виновата.

— Нет, ты сделала всё правильно. Это Станич приказал тебе?

Кари бросила взгляд на Милана.

— Нет, сэр. Белл попросила прикрытие. Я решила, что могу обеспечить его.

— Ты потратила дефицитный боеприпас специального назначения без приказа своего командира?

— Виновата, сэр. Я посчитала, что план Белл — единственный шанс выполнить задачу.

— Единственный шанс… — мрачно пробормотал лейтенант.

Тёрнер походил взад-вперёд, словно обдумывая что-то.

— Отряд, слушай мою команду.

Ребята невольно встали по стойке смирно. Все, кроме сплёвывающего кровь Станича.

— Ранение курсанта Белл было не смертельным, она может продолжать боевые действия. Курсант Станич ранен и не может перемещаться самостоятельно.

— Но, сэр, я в порядке! — возмутился Милан.

— Я сказал, вы не можете перемещаться! — с нажимом повторил Тёрнер. — Лечь на землю, курсант!

— Есть…

— На таймере — 3:50. Ваша задача — добраться до зоны эвакуации в отведённое время. Впятером. В связи с ранением командира, его роль возьмёт на себя Белл. Это ясно?

— Так точно! — с готовностью выпалила ошарашенная Саша.

— Справитесь с этим заданием, назначу вам испытательный срок в роли командира отряда. Выполнять!

На несколько секунд Сашу оглушил стук собственного сердца. Вокруг вновь горели виртуальные здания, а виртуальные пауки посылали им вслед вееры красных лучей. Туша наполовину обезглавленной гусеницы перегородила аллею, едкий дым обволакивал улицу, вырываясь из оранжевых луж слизи.

— Кинан, Лопес! — скомандовала Саша. — Готовьте носилки!

Пол рывком открыл сумку, достал складные носилки, и они с Анжелиной помогли отбрыкивающемуся Станичу улечься на них.

— Я тебе припомню это, Белл… — сквозь зубы прорычал тот.

— Припомнишь, припомнишь, — пробормотала Саша, оглядывая аллею через визор. — Ещё детям рассказывать будешь… Кинан и Аяно, вы понесёте Станича. Лопес, рядом со мной, оружие на изготовку!

Когда Пол и Кари подняли носилки, а Анжелина проверила свой автомат, Саша махнула рукой и первой побежала по аллее. Пауков спереди видно не было, а на разведку дроном времени Тёрнер не дал, так что оставалось уповать на случай. Мог ли лейтенант специально поставить перед ней невыполнимую задачу, чтобы в очередной раз наказать?

Пауки догоняли, красные лучи летели сзади и с боков, но пока что твари были слишком далеко, чтобы вести прицельный огонь. Аллею отряд преодолел быстро и без приключений, лишь в самом конце из переулка на них выскочили три паука. Саша выстрелом из подствольного гранатомёта разметала пришельцев, и Анжелина — возможно, со страху — длинной очередью расстреляла тех, что ещё шевелились.

Путь был свободен. Первые преследователи лишь показались в начале аллеи, а Саша и её отряд уже выбежали из города. От финиша их отделяло лишь триста метров поросшего редкими кустами поля.

— Стоять! — вдруг завопил Кинан, едва их ноги ступили с асфальта на грязную, пыльную почву. — Не двигаться!

Ребята замерли, словно морские фигуры из детской игры, что так любили в Сашином детском саду. Вот только там исполинские пауки не пытались прожечь детей красным лазером…

Пол внимательно осмотрел землю вокруг себя.

— Так, Кари, осторожно кладём носилки на землю, — произнёс он.

— Да что происходит-то? — раздражённо спросила Саша, поглядывая на таймер. — Может, изволишь сообщить?

Освободившись от ноши, Пол медленно, выверяя каждый шаг, подошёл к девушке и встал рядом.

— Видишь? — спросил он, указывая на землю перед их ногами.

— Что? — присмотрелась Саша, не понимая, что должна была видеть в тёмно-коричневой застывшей грязи.

— Следы. Повсюду следы. Гусеницы и механизмы.

Девушка, присев и до боли в глазах всмотревшись в грязь, действительно различила слабые, стёртые временем, отпечатки траков.

— Здесь вспахивали землю техникой, — мрачно произнёс Пол. — Минный заградитель. Судя по рисунку траков и ширине базы, скорее всего, АМ-67.

— Это ты по едва заметным полосам на земле понял?

— Тёрнер показывал на уроке.

Кинан присел на корточки и коснулся следов рукой.

— Если здесь использовали стандартные противопехотные мины, то устанавливаются они в шахматном порядке с шагом в девяносто сантиметров по три в ряд…

— Ты какой-то гений с феноменальной памятью или тебе что, действительно понравилось сапёрное дело? — с недоверием спросила Саша.

Кинан грустно усмехнулся.

— Я работал в оркестре с современными композиторами. Привык запоминать скучное.

— Ты сказал про стандартные мины… А что, если мины нестандартные?

— Тогда нам крышка, — улыбнулся Пол. — На обнаружение и разминирование уйдёт вечность. Если мины с современными датчиками — проскочить не получится.

— Ясно, — стиснула зубы Саша. — Девяносто сантиметров, говоришь?..

Саша прикинула примерно длину своего шага.

— Я пойду вперёд. Остальные — в колонну за мной, ступаем след в след!

Пол вдруг предостерегающе схватил её за локоть.

— Стой. Я поведу.

— С чего это? — фыркнула Саша.

— Я помню устройство механизма и примерно представляю, как ложатся мины.

— «Примерно»?!

— Пойдём в колонну по одному, на расстоянии десяти метров.

— Ты чего это раскомандовался?!..

— Анжелина, Кари, — обернулся к девочкам Пол, не замечая возмущения Саши. — Сможете утащить Милана? Поставьте компьютер в режим отслеживания, тогда вы сможете видеть наши следы на земле.

Саша сверлила взглядом Пола. Неужели и этот решил блеснуть перед Тёрнером?! Он никогда прежде открыто не заявлял претензий на лидерство. Может, это и была его тактика? Усыпить бдительность, чтобы в нём не видели конкурента?

Но спорить времени не было. Красный луч пролетел между стоявшими в ровном поле ребятами, напомнив, что не только мины их враг. Впрочем, главным противником отряда оставался неумолимый таймер.

— Веди, — процедила сквозь зубы Саша.

Кинан кивнул.

— Ориентир — следы от гусениц. Идём вдоль них.

Ещё раз внимательно осмотрев поле, Пол сделал умеренный шаг. Когда он отошёл на десять метров, Саша повторила движение за юношей. Кинан пошёл вперёд, сперва медленно, но, убедившись, что отряд следует за ним, стал ускоряться. Саша обернулась через плечо — Аяно и Лопес, включив интерфейс дополненной реальности, из последних сил тащили носилки.

А пауки были уже близко. Отряд преодолел половину пути, когда несколько существ выскочили из города и, заметив жертву, ринулись следом. Едва первые преследователи соскочили с асфальта, раздались взрывы.

— Поторапливаемся! — прикрикнула Саша на невольно обернувшихся на яркое зарево ребят. — Живее, живее!

До финиша оставалось меньше пятидесяти метров, когда девушка услышала возню за спиной и, обернувшись, увидела упавшего с носилок Милана. Саша уже зажмурилась, ожидая яркого света спортзала и оглушающего голоса Тёрнера, едко зафиксирующего её провал, но… Видимо, обошлось. Широкоплечий регбист каким-то чудом не задел ни одну из мин.

— Вы там с ума посходили что ли?! — прошипела Саша, глядя, как Анжелина и Кари водружают Станича на место.

Почти провалить миссию за два шага до финиша! Тёрнер, наверное, сплясал бы от восторга!

И всё же они успевали. Пауки, видя, что цель ускользает, открыли беспорядочную пальбу, но красные трассеры лишь сопроводили отряд за голографическую черту. Когда Анжелина и Кари с носилками наперевес пересекли её, Саша не удержалась и победно сжала кулак.

Вот только чувствовала она скорее смятение, чем радость. Получилось всё так, будто выиграли они благодаря выходке Пола, а не её, Саши, командованию. Девушка покосилась на Кинана, с абсолютно невозмутимым лицом стоящего рядом. И ведь не поймёшь, что у него на уме… По сравнению с британцем, Станич читался как открытая книга.

Когда поле битвы пропало в очередной раз, перед отрядом с кислой миной нарисовался лейтенант Тёрнер.

— Мои поздравления, бойцы! — рявкнул он. — Это было нелепо, но нам здесь нужен результат, а не красота. А сегодня вы его достигли.

Он прошёлся вдоль кое-как построившихся ребят.

— На моей памяти вы впервые не получите дополнительных тренировок. Кроме курсанта Белл, конечно, нанёсшей травму боевому товарищу. Но куда большим наказанием для неё станет должность командира отряда до конца обучения или других распоряжений.

— Это просто смешно, сэр, — неверяще пробормотал Станич, с лица которого продолжала стекать кровь. — Просто смешно…

— Может быть, может быть, — покачал головой лейтенант. — Но и вполовину не так смешно, как ваш прыжок с носилок на мину…

* * *

В день накануне отлёта Тёрнер дал всем неожиданный выходной, но радости в отряде это не вызвало. Напряжение в кубрике стало почти осязаемым, а тишина нестерпимо давила на ушные перепонки. Никто не произносил ни слова, не шутил и не ругался — все погрузились в мрачные мысли о том, что завтра их ждёт прощание с домом и путь в опасную неизвестность. Похоже, не только Саше до этого момента всё казалось какой-то игрой, сюрреалистичным сном или чьей-то глупой шуткой… На худой конец, делом далёкого будущего, возможно, и вовсе несбыточного. И теперь, в последние сутки их пребывания на Земле, реальность навалилась на плечи отряда всем весом своей неотвратимости.

Не выдержав гнетущего молчания, Саша скомандовала всем отправиться в спортзал на жилом уровне. Ребята для вида поныли, но, казалось, восприняли приказ с облегчением. Ничего, лёгкая тренировка не повредит. Пусть лучше будут заняты делом, чем думают о том, что изменить уже нельзя. Или можно?

Можно же разорвать контракт. Да, будет трибунал, будет штраф и серьёзный срок в тюрьме. Но не решит ли кто-нибудь в последний момент, что это куда более заманчивый вариант?

Последние двадцать минут Саша отбивала боксёрскую грушу руками и ногами, представляя на её месте лейтенанта Тёрнера, а иногда — всё чаще — и капитана Оуэнса. Остальные разбрелись по крохотному — по сравнению с основным залом — помещению и уселись на тренажёры, больше изображая деятельность. По настенным телевизорам показывали новости — что-то о волнах беженцев из стран Восточного Союза. Сопровождали сюжет мрачные кадры почти лишившихся асфальта дорог и полуразрушенных домов, в которых с трудом можно было представить живущих людей.

— Белл, — раздался за спиной голос Станича, и Саша, на мгновение прекратив избиение снаряда, покосилась через плечо.

Милан с ухмылкой поднял руки, одетые в массивные тайпэды.

— Не желаешь потренироваться на чём-то более подвижном?

— Если ты про себя, то боюсь, груша имеет преимущество.

— Тогда испытайте меня, — хмыкнул Станич и насмешливо добавил: — Командир.

Девушка пожала плечами и молча подняла забинтованные кулаки. Она будет аккуратна и внимательна. На носу серба всё ещё красовался здоровенный пластырь, и Саша не собиралась вновь давать повод Тёрнеру поставить под сомнение её компетентность. А то, что Милан может пойти на очередную подлость, девушка не сомневалась.

Они молча боксировали минут пять, прежде чем Станич заговорил:

— А у тебя крепкий удар, — хмыкнул он, когда Саша в очередной раз ударила по тайпэдам. — Неплохо для такой пигалицы.

— Ты ведь пришёл сюда не комплименты делать, — буркнула та, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не зазвездить промеж рук оппонента, туда, где маячила его кривая ухмылка.

— Отчего ж нет? Наше с тобой знакомство прошло не очень, признаю. Но завтра нам лететь в космос. Может, пришла пора зарыть топор войны?

— Нет у меня никакого топора, — огрызнулась Саша и изо всех сил пробила по левой руке юноши. — Тростинки топором не рубят.

Вдруг Станич убрал руку за секунду до очередного удара, и не ожидавшая этого девушка по инерции пролетела мимо, потеряв равновесие. Милан едва успел обхватить её неудобными тайпэдами, не дав упасть.

— Не упрямься, Белл, — вновь усмехнулся он. — Никогда не поздно начать заново. Пойдём, выпьем по бокалу чего-нибудь, поговорим. Ведь имеешь ты право сходить на свидание в последний день на Земле?

Саша вырвалась из его хватки и отстранилась, мрачно сверля юношу глазами. Сперва Лопес, теперь этот… Что происходит?

— Сегодня за ужином, командир. — Милан стянул с рук снаряжение и шутливо отдал честь. — Столик у «окна».

Станич ушёл к дальним тренажёрам, не замечая пристального взгляда Саши. А та так и стояла возле боксёрской груши и пыталась разгадать, что за игру затеял серб. Конечно, первым желанием было просто послать того куда подальше, но сами собой в голове всплыли слова доктора Джонсон: «Отношения внутри коллектива критически важны для успеха миссии». Что скрывалось за этой размытой фразой? Что ж, был только один способ узнать — выполнить приказ Маргарет и прикинуться дружелюбной овечкой.

К Саше осторожно приблизилась Анжелина, ошарашенно переводящая взгляд с нынешнего командира на бывшего.

— Я не ослышалась?.. — округлив глаза, прошептала она. — Он сказал «свидание»?!

* * *

— А что ты наденешь? — маячила вокруг Анжелина, пока Саша пыталась первый раз в жизни подвести веки карандашом, разглядывая себя в монитор. — У тебя есть вечерние платья?

— Конечно, нет, — фыркнула Саша. — Пойду в обычной форме. И так малеваться заставила, отстань.

— Нет-нет-нет! — запротестовала Анжелина и, перекатившись через кровать, нырнула с головой в свой ящик. — Я тебе сейчас подберу что-нибудь!

Саша закатила глаза. Впрочем, её забавляло оживление Лопес — та словно оказалась в родной стихии, в колледже или университете, где самой большой проблемой для неё и подружек был наряд на очередную вечеринку. В глубине души Саше не хотелось лишать Анжелину этой маленькой радости в последний день — пусть отвлечётся от мрачных мыслей.

— Вот это тебе отлично подойдёт! — Лопес показалась из-за кровати с голубым платьем в руках. — Что думаешь, Кари?

— Мне нравится, — едва удостоив платье взглядом, отозвалась та со своей кровати.

Саша закончила с тенями и критически оценила свой первый макияж. Получилось сносно, если не всматриваться.

— Переоденься, пока парни не пришли! — всучила ей в руки наряд Лопес. — Кто знает, когда Маргарет отпустит их! А, ещё же надо обувь!

Пока Саша влезала в тонкое платье, выяснилось, что все туфли в гардеробе Анжелины были на высоком каблуке. Все стенания Лопес были безжалостно пресечены — Саша, много лет носившая исключительно спортивную обувь, точно не собиралась являться в столовую неуклюжим посмешищем.

— Меня устраивает повседневная, — отрезала она и сунула ноги в армейские ботинки.

— Ну, что-то в этом есть, — улыбнулась Анжелина. — Слегка припанковано и молодёжно.

Она заботливо разгладила на Саше складки, и девушки некоторое время разглядывали себя на мониторе компьютера. Платье показалось Саше красивым и воздушным, вот только она не могла понять, за каким чёртом Лопес притащила всё это добро на военную базу. Перед кем здесь выделываться? Пауками в спортивном зале?

— И кулон! Обязательно что-нибудь на шею!

— Лопес, отставить! — рявкнула Саша, но опоздала — неожиданно проворная Анжелина уже затягивала удавку вокруг её шеи. — Мы с ним собрались просто поговорить! Обсудить наши разногласия! Ты же не думаешь, что я ему в самом деле…

— Гулять, так гулять! — не слушала доводов Лопес. — Я это всё равно уже никогда не надену, так хоть посмотрю, как со стороны смотрится…

Возражения застыли на губах Саши. Вместо этого она спросила:

— Ещё советы будут?

— Советы?..

— Наверняка ты часто ходила на свидания.

— Ходила, конечно, — приподняла бровь Анжелина. — Подожди, а ты… Ты что, никогда?!

Саша мотнула головой.

— Врёшь! Ты что, в монастыре жила?!

— Ага… Где-то возле него…

На экране яркой вспышкой высветился приказ явиться на ужин.

— Идём, — скомандовала Саша, — пока ты не увешала меня как праздничную ёлку. Встретимся с остальными уже на месте.

Двери столовой не стали требовать присутствия всего отряда и пустили трёх девушек внутрь — видимо, Станич и Кинан всё ещё были заняты в лаборатории. Взяв поднос с обедом, Саша села отдельно, за столик у «окна» — так называли огромный экран, вмонтированный в стену. Чаще всего на нём включали красочные пейзажи, но сегодня по всем телевизорам показывали новости из Восточного Союза. Видимо, в мире происходило очередное обострение.

Анжелина и Кари заняли столик в дальнем углу, и японка тут же сунула в ухо наушник. Саша в одиночестве расправлялась с обедом, не отрывая глаз от тарелки и чувствуя себя полной дурой, явившейся в платье в армейскую столовую. Что если это всё глупая шутка? Что если Станич и не собирался приходить, зная о вечерних тестах у Маргарет? И Анжелина, похоже, в деле — так старательно наряжала её в этот клоунский прикид.

Ещё большей дурой почувствовала она себя, когда в столовую бодрым шагом влетел первый лейтенант Тёрнер.

— Уа-ха-ха! — эхом разнёсся по залу его смех. — Белл, ты чего это вырядилась? Не меня, часом, ждёшь?

Саша неспешно прожевала, не удостоив офицера взглядом.

— Может, я и лягушка, но вы, сэр, на принца точно не тянете.

— Что ж, придётся ещё поработать над своими манерами. — Тёрнер исполнил комичный реверанс. — Я пришёл сообщить вам, ваше болотное высочество, что я жду ваш отряд в 22:00 наверху, на площадке перед зданием. Форма одежды — спортивная.

— Сэр, вы обещали нам выходной, — бросила на мужчину неприязненный взгляд Саша.

— Ну, я же не приказываю вам, — округлил глаза тот. — Кто не хочет — может не приходить.

Тёрнер резко развернулся и направился к выходу, столкнувшись в дверях со Станичем и Кинаном. Отдав лейтенанту честь, они разделились. Милан неспешно направился к столику Саши. Та в очередной раз прокляла Анжелину последними словами, увидев, что Станич одет в обычный комбинезон специального отряда.

— Классно выглядишь. — На губах юноши играла кривая улыбка. — Мне тоже приодеться?

— Забей, — с набитым ртом буркнула Саша.

— Всегда знал, что девчонкам нравится моя фигура. — Станич вальяжно уселся напротив. — А этот комбинезон не так и плох…

Саша усиленно жевала, тем самым уходя от необходимости что-либо отвечать. Она не знала, как реагировать на флирт, и даже не была уверена, флирт ли это. А вот Станич выглядел крайне самоуверенным — наверняка на родине за ним бегала целая армия фанаток. Уж капитан сборной-то, пусть и юношеской, в общении с противоположным полом наверняка собаку съел.

Саша же всегда избегала сближения с кем-либо. На улицах Детройта она не могла позволить себе думать о всякой ерунде. У лидера Рейнджеров не было выходных и отпусков. Не было времени на романтические прогулки под луной. Каждый день отдыха мог стоить жизни всей банде. Поэтому всякий раз, когда девушке казалось, что кто-то оказывал ей знаки внимания, она тут же убеждала себя, что это просто плод воображения. Так было проще.

Конечно, на горизонте маячило свидание с Перри Сьюзи… К счастью, лидер Кротов по-джентльменски давал ей выиграть минимум один спарринг из десяти.

— Не объедайся стандартными блюдами, — усмехнулся Станич, не дождавшись Сашиной реплики. — Возьми что-нибудь необычное, сегодня я угощаю.

— Меня устраивает.

— Ладно, тогда схожу за напитками.

Спустя минуту Станич вернулся с двумя бокалами пива.

— Как ты смог заказать алкоголь? — удивилась Саша.

— Мы не в Америке, а мне уже есть восемнадцать, — пожал плечами серб.

— Но мне — нет.

— Не парься. Здесь же что-то вроде международной зоны. Как гражданка Германии ты можешь покупать слабый алкоголь с шестнадцати.

— Какая осведомлённость, — сквозь зубы бросила Саша. — Ты разве не спортсмен?

— Ты действительно думаешь, что мы не пьём?

— Не знаю как вы, а я — нет.

— Вот видишь, мы уже начали узнавать друг друга, — усмехнулся Милан. — Что тебе принести?

Саша устало закрыла глаза и глубоко вздохнула. Если что-то и могло сделать ситуацию более нелепой, то это любопытные косые взгляды с углового столика.

— К чему этот цирк? — понизила голос Саша. — Ты хотел поговорить о чём-то? Так говори. Не мог же ты и правда подумать, что между нами может что-то быть?

— Почему нет? — удивился Милан. — Мы ведь толком и не знакомы. Конечно, мы уже наделали всяких глупостей…

— «Мы»?! — поперхнулась девушка. — Не я ныряла с носилок лбом в мину, чтобы подставить весь отряд!

— Я просто хотел победить, — пожал плечами серб. — Не в забеге. А в нашей с тобой борьбе. Победа любой ценой... Не ты ли говорила Тёрнеру тоже самое?

Саша отвернулась к телевизору, где показывали серые пейзажи Восточной Европы.

— Видишь, у нас больше общего, чем ты думаешь. — Милан самодовольно откинулся на спинку стула.

— Это что, например?

— Мы оба лидеры, Белл, — развёл руками Станич. — Мы оба с Востока, чужаки здесь.

Саша вздрогнула.

— Я родом из Германии, ты же знаешь...

— Брось. — Парень говорил очень тихо, на лице его играла невесёлая ухмылка. — Твоё имя, твой акцент, твоя внешность… Мне всё это знакомо слишком хорошо.

Девушка отрешённо смотрела в экран. Потрескавшиеся грязные фасады, безлюдные улицы, ржавые автомобили… Одни и те же картины всплывали каждый раз, когда Саша пыталась узнать хоть что-то о жизни там, на другой стороне Железного Занавеса. Не поэтому ли отец так срочно отправил их с мамой на Запад? Может, он знал о надвигающихся бедах?

— Скажи… — также тихо произнесла Саша, не отрывая взгляд от монитора. — Там, на Востоке… действительно всё так ужасно?

— Ну, ярких вывесок там меньше, это точно, — усмехнулся Милан и опустил глаза. — Ты же понимаешь, я зарабатывал миллионы, причём далеко не в динарах. Моя семья не бедствовала, а я… я всё время проводил на сборах и выездах. Я понятия не имею, как живут простые люди.

Он сделал большой глоток из бокала.

— Кроме того, последние годы я играл в Канаде.

— В Канаде?! Ты смог пересечь границу?!

— Видишь ли, деньги открывают некоторые двери. Пришлось, конечно, серьёзно раскошелиться, задействовать связи, но… Этот трансфер наделал немало шуму. Неужели ты ничего не слышала?

Саша мотнула головой. Какие же разные судьбы… Она платила бешеные деньги за то, чтобы вытащить своих людей за пределы Альянса, и всё бы отдала, чтобы однажды и самой оказаться дома. А в это время другие любой ценой просачивались в обратном направлении…

Милан продолжал сокрушаться:

— В какой пещере ты жила последний год? Я, наверное, на ток-шоу ходил чаще, чем на тренировки.

— Я всегда предпочитала смотреть, как верзилы на коньках размазывают друг друга по льду.

— Мы тоже не игроки в соккер, знаешь ли, держать удар умеем, — усмехнулся Милан. — И не надеваем три слоя брони, как твои фигуристы.

— Вот только мои фигуристы лупят друг друга палками, а не тискаются в куче-мале.

Милан громко хохотнул и с грохотом поставил бокал на стол.

— Знаешь, я скучал по этой прямоте, — с ухмылкой произнёс парень. — Только сейчас понимаю, как скучал. Всё-таки у нас и правда немало общего. Я даже думаю, не позвать ли тебя на ещё одно, более серьёзное свидание?

Саша сжала кулаки и едко ответила:

— Завтра мы улетаем, так что у тебя будет шесть лет на раздумье. Если, конечно, ты найдёшь на Тиадэм-15 своё пиво.

Милан приподнял бокал в воображаемом тосте.

— Надеюсь, у нас будет возможность узнать друг друга лучше. Такая пара, как мы, отлично управляла бы отрядом…

— «Пара»? — Саша угрожающе поднялась на ноги, её голос стал ещё тише. — Так вот ради чего всё это… Не смог стать командиром и решил найти другой подход? Не можешь победить — возглавь?

— Не льсти себе, Белл, — нахмурился Станич. — Если хочешь битвы, она у тебя будет. В учебке на Тиадэме.

— Что обычно говорят девушки, когда отшивают кого-то на первом свидании?

— Понятия не имею. Со мной никогда такого не случалось.

— Жаль. Мне бы сейчас не помешала консультация.

Милан пожал плечами и залпом осушил бокал.

— Не хочешь идти навстречу и не надо, — хмыкнул он. — Маргарет просила, чтобы я поладил с тобой, но, похоже, здесь наука бессильна.

— Маргарет, значит, — пробормотала Саша и громко скомандовала: — Отряд, все ко мне!

Пол, Анжелина и Кари переглянулись и, встав из-за своего столика, осторожно приблизились.

— Садитесь, — приказала Саша. — Есть разговор.

Дождавшись, пока все усядутся рядом с Миланом, невозмутимо принявшимся за второй бокал пива, она обвела ребят взглядом.

— Завтра мы покидаем Землю и отправляемся на линию боевого соприкосновения. Как только за вами закроется люк звездолёта, дороги назад не будет. Это все понимают?

Анжелина опустила глаза. Милан нарочито вальяжно отхлебнул из бокала.

— Не маленькие, своя голова на плечах есть, — хмыкнул он.

— К чему ты клонишь? — спросил у Саши Пол.

— Чтобы не пообещали вам МООБ, они нам не друзья. Нас отправляют на убой, и стоит задаться вопросом — а можем ли мы вообще доверять им?

— Ты ведь знаешь, что этот разговор прослушивается? — предостерёг Пол.

— Что ты предлагаешь? — хмыкнул Милан. — Отказаться? Сесть в тюрьму?

— Нет, — веско отчеканила Саша. — Я, как и вы, подписала контракт. И сейчас я хочу, чтобы каждый рассказал, почему он решил отправиться на фронт. Со всеми подробностями. Возможно, сложив воедино некую картину, мы поймём, почему выбрали именно нас и чего нам ожидать от этой войны.

Ребята вновь переглянулись. Первой ответила Кари:

— Вся моя семья — военные во многих поколениях. — Её голос был сух как всегда. — Дед, отец и мать служили в МООБ. Я училась в академии, когда пришёл приказ о переводе в этот учебный центр.

— И ты не думала отказаться?! — ахнула Анжелина. — А твои родители? Они спокойно отпустят тебя воевать?!

— Это мой долг, — просто ответила Кари. — Отказаться — значит опозорить нашу фамилию.

— С ума сойти… — покачал головой Милан.

— Ну, а ты? — повернулась к нему Саша.

Станич бросил на командира недовольный взгляд.

— Я получил травму, — нехотя отозвался он. — Год не играл, но проблемы остались, и клуб разорвал со мной контракт. Предложений из лиг Альянса я тоже не получил. А в Восточном Союзе я в чёрных списках…

— Но даже если ты не можешь играть, это не повод идти на войну!

— А что мне делать? — злобно фыркнул Станич, и в его голосе проскользнули нотки отчаяния. — Образования я не получал, отдал кучу денег, чтобы пересечь границу, и ещё столько же — на лечение! Я по уши в долгах!

— Разве ты не миллионер? — прищурилась Анжелина. — Разве клуб не платит тебе и не лечит за свой счёт?

Милан отвёл глаза и немного помолчал.

— Я сделал глупость. Когда операции и терапия не помогли, знакомый врач предложил мне попробовать препарат, который мог помочь… Но профессиональным спортсменам он запрещён…

— И ты попался? — ахнула Анжелина.

— Они воспользовались каким-то пунктом, чтобы разорвать контракт, аннулировать страховку и отсудить выплаты… В общем, армия для меня — единственный способ выпутаться из этой истории.

Милан замолчал и судорожно выдохнул. Его кулаки сжимались, было видно, что рассказ стоил ему усилий.

— Уточню кое-что, — сказала Саша. — Как ты получил травму?

— На тренировке. Хукер упал мне прямо на колено…

— Ясно… Что у тебя, Лопес?

Анжелина нервно заёрзала на стуле.

— Да, в общем-то, дело тоже в деньгах… У меня четыре сестры, младшие, мама растит нас одна… У неё был свой магазин, но однажды ночью в него забрались какие-то бродяги и устроили пожар… Страховщики нашли какие-то нарушения в эксплуатации и возложили всю вину на нас, владельцев. Так мы и остались без денег…

— И тут, как по заказу, появились ангелы-хранители из МООБ с круглой суммой на счету? — хмыкнула Саша. — И ты так просто согласилась?

Анжелина совсем поникла и вновь опустила глаза в пол.

— Конечно, я не хотела идти в армию, я очень испугалась… Но они заверили, что я пойду служить не обычным солдатом и риск будет минимален… А контракт с лихвой покрывал обучение всех сестёр в университете, и на жизнь семье оставалось…

— Достаточно, — прервала её Саша. — Кажется, я услышала всё, что хотела.

Она развернулась к двери, но не успела сделать и шаг, как её окрикнул возмущённый Станич:

— А ну-ка, стой! Мы ещё не всех послушали! Тебя, например!

— Не имеет значения, — через плечо бросила Саша. — Даже с мячом вместо головы уже можно было всё понять.

— Понять что?

Саша остановилась, тяжело выдохнула и вновь повернулась к столу.

— Представь на секундочку, что магазин семьи Лопес загорелся отнюдь не по трагическому стечению обстоятельств или халатности её мамаши. А в то же время в соседней стране товарищ по команде вовсе не случайно падает на колено одному выдающемуся регбисту…

— Ты хочешь сказать… — округлил глаза Пол.

— Именно, — кивнула Саша. — Даже если мы откажемся подписывать контракт, нас запихнут в звездолёт под дулом пистолета.

* * *

Саша построила отряд на плацу перед зданием и, щурясь, посмотрела на низкое красное солнце. Лёгкий ветер после месяца, проведённого под землёй, непривычно пронизывал тонкую форму, которую ребята впервые за долгое время надели вместо своих комбинезонов. Да и как пахнет свежий, не прошедший через множество фильтров воздух, девушка уже успела забыть. А ещё Саше показалось, что на вышках сегодня куда больше часовых, чем в день её прибытия.

Тёрнер появился ровно в назначенное время и прервал уже готовые сорваться с губ командира отряда команды:

— Вольно, — буркнул он. — Идите за мной.

Он повёл подопечных за ворота базы, где всего через несколько десятков метров начинался песчаный пляж. Офицер встал на фоне гигантского тонущего в воде солнца, так что прикрывающие глаза руками курсанты могли видеть лишь его тёмный силуэт.

— Мне с трудом удалось выбить разрешение, чтобы вытащить вас сюда, но я хотел, чтобы вы увидели это.

— Что «это», сэр? — удивлённо спросила Анжелина.

— Всё вот это, всё вокруг, — раздражённо фыркнул Тёрнер. — Вечернее небо, солнце, море, деревья…

— …авианосцы и эсминцы, — тихо вторила Саша, разглядев грозные очертания кораблей на фоне заката.

— Запомните этот вид. Сегодня ваш последний день перед отлётом, но не последний на Земле. Вы выполните свою миссию и обязательно вернётесь. Обязательно, слышите? Но!..

Мужчина сделал драматическую паузу.

— Пришельцы терраформируют каждую планету, на которой оказываются… Если они доберутся сюда, возвращаться будет некуда. Мы потеряем свой дом.

Саша смотрела на деревья, нависшие над их головами, на пробивающийся сквозь листву горизонт, разделивший небо и море, на раскалённый диск солнца, растворяющийся в воде… На смертоносные корабли с задранными вверх стволами орудий, охраняющие её, Сашу, от неведомого, таинственного врага. Неужели всё это могло исчезнуть?

Да, могло. И скорее всего, задолго до появления пришельцев в Солнечной системе. Охотнее верилось, что если пришельцы и прилетят, то увидят лишь выжженную радиацией, покрытую воронками от бомб, пустую планету. Смогут ли они превратить её в пригодное для жизни место? Или покачают головой — если у них есть голова — и двинутся дальше? Да и прилетят ли когда-нибудь?

Всё, что рассказывали Тёрнер, Оуэнс и Джонсон про войну с инопланетной расой, ещё казалось фантастикой, если не сказать, фантазиями. Фантазиями о далёком будущем, которое может и не случиться. Ведь даже передовым кораблям землян нужно было шесть лет, чтобы долететь до дальних колоний. Как примитивная форма жизни, не обладающая — по словам капитана Оуэнса — разумом, может передвигаться между планетарными системами? Даже если они каким-то образом могут выбираться в открытый космос, чтобы преодолеть такие расстояния, им потребуется вечность…

— Даю вам час, бойцы, — произнёс Тёрнер. — Да, теперь вы не курсанты, вы бойцы специального отряда МООБ. Так вот, я даю вам час. Искупайтесь, в космосе не на каждом углу найдёшь океан.

— Правда? — восторженно ахнула Анжелина. — Можно?

— Вам особое приглашение надо?

— Ура!

Сашины подопечные с радостными воплями рванули к воде, не желая терять ни секунды отведённого времени. Сама же Саша, машинально сделавшая несколько шагов следом, остановилась, едва ступив с травы на белый песок пляжа. Глядя вслед товарищам, видя, как они смеются, на бегу стягивая лишнюю одежду, она как никогда почувствовала себя чужой. Наверное, последние годы, казавшиеся вечностью, что-то сломали в ней, безвозвратно испортили, и девушке уже не суждено испытать радость от купания в море или попивания коктейля на золотом пляже. Всё это не имело никакого значения, ведь завтра — пусть оно и наступит через шесть лет — судьба подкинет ей очередное испытание, и только от Саши будет зависеть её жизнь и жизни тех, кто сейчас беззаботно, как дети, плескались в красной воде.

Саша уселась под одинокой, отдалившейся от своих собратьев пальмой и, сняв ботинки, сунула ноги в горячий песок. Она никогда не была на море — отец без продыха был занят в институте и даже в отпуске не позволял себе отдыхать, работая с коллегами над своими личными проектами. Мать же так и не почувствовала себя своей в новой стране и не любила куда-то выбираться без мужа, да и в целом предпочитала сидеть дома, смотря в интернете передачи и фильмы на английском. Так крупнейшим водоёмом, в котором Саше удалось искупаться за всю жизнь, оставалась пронизывающая родной Ленинград Нева.

— Белл, вы вроде умеете плавать. — На Сашу упала тень лейтенанта Тёрнера, облокотившегося на ствол пальмы. — В чём дело?

— Лягушки не плавают в море, сэр. Мы речные.

— Но ведь никогда не поздно эволюционировать.

Офицер тяжело опустился рядом, прислонившись спиной к дереву.

— Я поймала себя на мысли, сэр, — произнесла Саша, глядя под ноги. — Мысли, что совсем не чувствую того, о чём вы говорили. Не чувствую это место своим домом. Много лет я мечтала сбежать. Не из США или Европы. Сбежать с Земли. Но не для того, чтобы защищать или работать на её благо. А чтобы забыть.

— Выходит, твоя мечта осуществляется, разве нет?

— Я мечтала найти новый мир, ещё строящийся, не погрязший в политике или деньгах, где люди вместе строят колонии и помогают друг другу выжить.

— Хм… Чем нам хуже — тем нам лучше, Белл? Ведь почти так вы и жили в уличной банде Детройта. Кучка несчастных, только в стае способных выжить во враждебной среде.

Саша задумчиво взяла горсть песка и пропустила его сквозь пальцы.

— Но здесь, на Земле, всегда есть морковка… — пробормотала она.

— Морковка?

— Которую подвешивают на удочке перед ослом. Люди держатся вместе, пока не почувствуют запах морковки, а уловив его — даже самый призрачный — не могут сопротивляться. Я посвятила всю себя, чтобы помогать попавшим в беду, но многие из них всё равно предпочли запах моркови.

— Как бы печально это ни звучало, — хмыкнул Тёрнер, — вы были лишь ещё одним лакомством. Сытным, кормившим в голодные годы, но… Всегда найдётся морковка покрупнее.

— А в космосе морковь не растёт. Там лишь вакуум и смерть. Поэтому тот мир представлялся мне более честным и справедливым.

Тёрнер ответил не сразу, задумчиво глядя куда-то вдаль.

— Я много лет служил в космосе. Я видел, как крохотные колонии начинали развиваться, как в них появлялись зачатки торговли. И сразу же появлялись первые преступления.

— Получается, от этого не сбежать? Почему даже на других планетах я должна служить инструментом, оружием той системы, которую ненавижу?

Тёрнер улыбнулся.

— Все мы жертвы системы, Белл. Но она меняется. Когда-то в порядке вещей было сесть на коней и набежать на соседские фермы, рубя головы крестьянам просто забавы ради…

— …и сейчас ничего не изменилось, — закончила за него Саша. — Просто методы другие, и говорить об этом вслух не принято.

— Уже шаг вперёд, — пожал плечами лейтенант. — Есть надежда, которая пока не позволяет мне поставить крест на человечестве и отдать его на корм космическим захватчикам. Кто знает, может быть, эти дети, — он кивнул в сторону моря, — когда-нибудь построят мир чуть лучше, чем сегодняшний.

Саша посмотрела туда, где строители светлого будущего дурачились и плескались по пояс в воде.

— Что же вы сами не торопитесь на фронт? — буркнула девушка. — Не думаю, что ваш искусственный глаз видит хуже человеческого.

— Я уже говорил, молодёжь сейчас слишком полагается на технологии, — проворчал Тёрнер. — Кому нужен пилот, зрение которого можно нарушить с помощью РЭП?

Мужчина закатал штанины до колена, и Саша с шумом вдохнула, увидев блестящие на солнце детали протезов.

— Почему-то, Белл, в штабе считают, что мой опыт больше пригодится здесь, в учебке. — В голосе лейтенанта прозвучала досада. — Думаете, я не подавал рапорт? Я многое отдал бы, чтобы оказаться на вашем месте. Не сочтите за оскорбление, но во многом мы с вами похожи. На Земле я тоже чувствую себя пленником.

— Сэр… — тихо сказала Саша, — где вы получили эти травмы? Вы же не были… там?

— Нет, — поморщился Тёрнер. — Наш конвой сопровождал исследовательские суда. При посадке на одной из планет с незнакомой атмосферой мы потерпели крушение.

— Простите, сэр. Я не хотела обидеть вас, когда…

— Когда вновь вели себя как капризная принцесса?

Тёрнер вскочил на ноги и, поправив штанины, протянул руку Саше.

— Идёмте, Белл. У вас ещё есть полчаса. Ваши подданные не должны надолго оставаться без присмотра.

— Но, сэр…

— Вставайте. Это приказ. Мой последний приказ вам.

Саша нерешительно подала ему руку и позволила помочь подняться. Тёрнер повёл девушку на пляж, чуть в сторону, где на криво вбитых в песок шестах обнаружилась самодельная сетка для игры в волейбол. Видимо, в свободное время её смастерили местные солдаты.

Сашин отряд уже выбрался из воды, и сейчас ребята, поделившись на пары, перекидывали через сетку яркий мяч.

— Эй, погнали три на три? — зычно крикнул Тёрнер. — Возьмёте нас?

При виде командиров смех и оживление на площадке стихли.

— А проигравших будут ждать тренировки по волейболу? — едко проворчала Анжелина.

— Я передам на Тиадэм-15, чтобы там поработали над твоей подачей. Ну-ка, принимай.

Тёрнер взял мяч у Милана и, подбросив в воздух, в красивом прыжке — слишком красивом для инвалида — отправил снаряд через сетку. Анжелина даже не пыталась отразить удар, пришедшийся точно в прочерченный на песке угол.

— Просыпайтесь! — задорно хлопнул ладонями лейтенант. — Быстренько объясните Белл правила, и сыграем до пятнадцати!

— Правила? — удивилась Анжелина и повернулась к Саше. — Ты что, в школе не играла?

— Видишь ли, Лопес, не все ходят в школу, — фыркнул Тёрнер. — Кто-то предпочитает не тратить время на столь бесполезные занятия, а грабит людей, магазины и банковские счета. Это ведь куда интереснее!

Взгляды четырёх пар глаз пронзили Сашу насквозь. На некоторое время над площадкой воцарилась абсолютная тишина.

— Поверить не могу, что ты ничего не сказала нам… — тихо процедила Анжелина, сжимая кулаки. — А я ведь начала тебе доверять… Подумать только… Ведь из-за таких, как ты, моим сёстрам нечего было есть… Из-за таких, как ты, я и попала сюда…

Лопес круто развернулась и, подхватив с песка куртку и ботинки, быстрым шагом направилась к воротам базы.

— Пойду, что ли, проверю, не пропали ли у меня вещи из комнаты, — многозначительно округлил глаза Милан и последовал за ней.

Саша мрачно посмотрела на невозмутимо отряхивавшего от песка мяч Тёрнера. Всего минуту назад ей начало казаться, что они действительно могли бы найти общий язык, что лейтенант не просто самовлюблённый идиот, заработавший погоны в тылу, но теперь… Теперь приказ Маргарет стал практически невыполнимым.

* * *

Конвертоплан уже пару часов летел над бесконечной гладью воды, и Саша уже не помнила, когда последний раз под ними проплывал хотя бы маленький островок. Задремать, как в прошлый раз, несмотря на бессонную ночь, не получалось, и время тянулось бесконечно. Девушка ворочалась в ставшем вдруг жутко неудобным кресле и каждые полчаса бросала взгляды на таймер — вот только каждые эти полчаса оказывались в лучшем случае десятью минутами.

Остальные члены отряда, сидевшие в окружении вооружённых солдат-статуй, выглядели тоже неважно: лицо Станича приобрело нездоровый зелёный цвет, Анжелину заметно трясло, и она куталась в накинутую поверх полётного комбинезона куртку. Пол и Кари держались более-менее, особенно японка, привычно остававшаяся самой невозмутимой.

— Подлетаем! — объявил сидевший рядом с кабиной пилотов капитан Оуэнс.

Ребята вздрогнули и прильнули к иллюминаторам, но снаружи их всё ещё окружал бесконечный океан. Лишь прислонившись щекой к стеклу и скосив глаза, Саше удалось разглядеть впереди очертания раскинувшихся уродливыми чёрными пятнами на водной глади гигантских платформ. Конвертоплан замедлил ход и снизился, поднимая в воздух тучу брызг. Теперь пассажиры могли отчётливо разглядеть фигуры двух массивных окутанных дымом звездолётов, задравших острые носы к небу.

— Мы что, взлетим прямо с океана?! — изумлённо ахнула Анжелина.

Оуэнс поморщился.

— Двигатели этих чудовищ слишком фонят, поэтому зелёные заставляют использовать передвижные платформы вдали от материков. Мол, «какие же мы покорители космоса, если даже свою планету не бережём».

— А что, такой организации, как МООБ, не плевать на каких-то активистов? — удивилась Саша.

— Спасибо правительству, у одного из этих хмырей даже допуск в нашу часть есть, — раздражённо фыркнул в усы капитан. — Ту, которая в Сент-Луисе. Просиживает у меня в кабинете как в кофейне по утрам.

Оуэнс ткнул локтем в бок одного из солдат.

— Надо бы угостить его одной из рыбок, что плавают здесь во время старта, да? — недобро усмехнулся капитан.

— Повару понадобится радиационный костюм, сэр, — глухо отозвался солдат.

Конвертоплан мягко приземлился, выпуская пассажиров на обдуваемую порывами ветра палубу. Истребители, сопровождавшие их от базы, качнули крыльями на прощание и, заложив крутой вираж, скрылись высоко в небе. Машин сопровождения сегодня было куда больше, чем в день Сашиного прибытия в центр подготовки.

— Какая громадина! — ахнула Анжелина, задрав голову.

Саша тоже посмотрела вверх, на возвышавшиеся подобно острым крышам небоскрёбов носы космических аппаратов. Для неё размеры звездолётов не были открытием — отец часто водил её в музеи, а однажды взял даже на действующий космодром, где в ангаре готовили к запуску один из таких гигантов. И всё же сердце девушки пропустило удар — при других обстоятельствах она бы прыгала и бегала вокруг стального, зловеще сочащегося дымом монстра, как маленький ребёнок.

Но не сейчас. МООБ, прикоснувшись к Сашиной детской мечте, словно осквернили её, вывернули наизнанку и с улыбкой продали втридорога.

— Ну, как настроение? — раздался за спинами знакомый женский голос.

От неожиданности ребята вздрогнули.

— Маргарет! — удивлённо воскликнул Пол. — И вы здесь?!

Саша обернулась и увидела стоящих чуть поодаль докторов Джонсон и Янга. Было крайне странно видеть их без привычных белых халатов — прямо другие люди.

— Вы тоже летите? — спросила Саша, приметив такие же, как у них, полётные комбинезоны под куртками.

— Я отговаривал её, — усмехнулся Янг. — Но всё же мы подали заявку две недели назад.

— Могли бы ещё дольше думать, — проворчал капитан Оуэнс. — Тогда штаб точно не одобрил бы ваш перевод. Ещё никого не готовили к полёту за такой короткий срок. Пришлось выгрузить часть оборудования, которое мы собирались отправить на фронт.

— Это всё из-за профессора Янга, — невесело усмехнулась Маргарет. — Я говорила, что надо убрать мучное из меню столовой.

— По крайней мере, на Тиадэм-15 такой проблемы не будет, — фыркнул капитан и повернулся к отряду. — Идёмте, до вылета осталось меньше часа.

Он уже повёл ребят к одному из зданий, когда Саша крикнула:

— Одну секундочку, сэр!

Оуэнс недовольно поджал губы, но девушка, не дожидаясь ответа, уже догоняла доктора Джонсон.

— Маргарет!

Учёные обернулись.

— Почему вы не говорили, что летите с нами? — Саша понизила голос. — Вас… тоже принуждали?

— Нет, — покачала головой Маргарет. — Это наше решение.

— Тогда почему?..

— Вы — второй отряд, с которым мы работали после перехода в МООБ. Нам предлагали отправиться на фронт ещё с тем, первым, но тогда мы оказались совершенно не готовы к такому.

— Маргарет места себе не находила, — добродушно прогудел Янг. — Всё говорила, что мы бросили подопечных на произвол судьбы.

— С вами мы пройдём этот путь до конца, — мрачно улыбнулась Джонсон. — Всяко лучше, чем записывать числа в колонки тут, на Земле. По крайней мере, узнаем, что они означали.

— Вы сумасшедшие, — улыбнулась в ответ Саша. Ей это было знакомо. Отец всегда вызывался добровольцем на испытательные полёты аппаратов, в разработке которых принимал участие. Похоже, все настоящие учёные ради своих исследований готовы идти на риски.

Саша уже присоединилась к своему отряду, когда доктор Джонсон в свою очередь догнала их.

— Капитан, сэр. — Она протянула Оуэнсу сложенный лист бумаги. — Пожалуйста, положите это в нашей лаборатории. Теперь пришла моя пора оставить эти знания в наследство.

Поймав взгляд Саши, Маргарет подмигнула ей.

— Рецепт особого чая.

Оуэнс посмотрел на бумагу, затем перевёл недоумевающий взгляд с Саши на учёных.

— Чёртовы гражданские… — буркнул в усы он. — За что мне всё это…

— Ну, удачи! — помахала ребятам рукой Маргарет. — Увидимся через шесть лет.

— До свидания, доктор Джонсон, доктор Янг! — нестройным хором ответил отряд.

Капитан завёл их в светлую комнатку со скамьями и шкафчиками, где приказал им снять всё, кроме полётных комбинезонов.

— Вы летите на звездолёте МС-13 «Надежда», — начал брифинг он. — На борту будете только вы пятеро. Везёт вам — солдат и офицеров пихают по триста человек в такие жестянки.

— А как же Маргарет и доктор Янг? — дрожащим голосом спросила Анжелина, бледнеющая с каждой секундой, что приближала их к старту. Видимо, присутствие взрослых, тем более таких статусных и знакомых, придало бы ей немного смелости.

— Они полетят на втором корабле, на котором отправится также ваше оружие, снаряжение и документация.

— Я понял, — протянул Милан. — Это чтобы Белл ничего не стащила…

— Отставить, — покосился на него Оуэнс. — В полёте старшим на борту и ответственным за управление кораблём, как было условлено, я назначаю Аяно.

— Есть!

— Тогда, тринадцатый специальный отряд МООБ, желаю вам удачного полёта! — Капитан встал по стойке смирно и по всем правилам отдал честь. — Пройдите на стартовую площадку!

— Что-то мне нехорошо, — пробормотала Лопес и на подгибающихся ногах вышла в коридор.

— И не забудьте на выходе дать пять Первому! — крикнул ребятам вслед Оуэнс.

Озадаченная Саша слышала, как каждый из её отряда хлопнул ладонью по стене в коридоре.

— А вы, Белл? — прищурился капитан. — Чего ждёте?

— Мы не виделись с вами много недель, сэр, — осторожно начала Саша. — И у меня не было возможности…

— Я знал, что вы спросите, — спокойно ответил мужчина. — Личные дела ваших товарищей из Детройта погружены на второй корабль. Вы сможете ознакомиться с ними по прилёту на Тиадэм и узнать, кто из них поступил на службу.

Несколько секунд они молчали, глядя друг другу в глаза, затем Саша благодарно кивнула. Она вышла в коридор и, пройдя по нему, замерла у выхода к подъёмникам. Перед девушкой, на левой от двери стене, был изображён космонавт в старинном оранжевом скафандре. Этот костюм с четырьмя красными буквами на белом шлеме она узнала сразу и безошибочно. Нарисованный космонавт, подняв ладонь в приветственном жесте, широко улыбался через приоткрытое стекло.

«Ну, поехали…» — пронеслось в голове у Саши, и она дала Юрию Алексеевичу пять.

— Это наша давняя традиция, — промолвил подошедший следом Оуэнс. — Каждый космонавт МООБ, отправляясь в космос, хлопает по руке Первому.

— Так странно видеть здесь этот рисунок, — отрешённо заметила Саша. — Учитывая политическую обстановку…

— Мы здесь выше политики. В космосе нет Востока и Запада, там другие принципы навигации. Кстати…

Мужчина порылся в кармане кителя.

— Хоть на ваших костюмах теперь нет знаков отличия, но я знаю, что для вас это важно, Белл…

Оуэнс положил руку Саше на плечо, а в другой что-то протягивал девушке. Она вздрогнула, когда он вложил ей в ладони нашивку с российским флагом.

— Вы знали?! — резко обернулась к офицеру Саша. — Знали с самого начала?!

Капитан кивнул.

— Я хотел избавить вас от юридических проблем, если контракт по каким-то причинам был бы расторгнут.

Саша, широко открыв глаза, смотрела на триколор в руке, словно боясь, что если она моргнёт, тот исчезнет, или, ещё хуже, сменится на чёрно-красно-жёлтые цвета. Сзади раздался нарастающий утробный рокот двигателей звездолёта, и девушка, встрепенувшись, наклеила патч на плечо полётного комбинезона.

— Спасибо, — вновь кивнула она капитану и прилежно встала по стойке смирно. — Сэр.

— Не стоит, — глухо отозвался Оуэнс. — Как я и сказал, когда мы встретимся вновь, уже я буду отдавать вам честь.

* * *

— Пятнадцать минут, полёт нормальный, — донёсся из динамиков голос диспетчера с Земли.

Саша прильнула к экрану, имитировавшему иллюминатор, едва с выходом на орбиту чудовищные перегрузки перестали вдавливать её в кресло, — голубой шарик, ещё недавно заслонявший собой всю черноту космоса, стремительно удалялся, став уже размером с горошину.

— Все системы работают штатно, — докладывала диспетчеру Кари. — Искусственная гравитация в норме. Плазменный и электромагнитный щиты развёрнуты. Двигатели работают, разгон до скорости первого предела ожидается через восемьдесят шесть часов, что соответствует графику.

— Поняли вас, МС-13 «Надежда». Дальше работайте сами. Земля желает вам удачного полёта.

Саша отстегнула ремни и пересела к иллюминатору у другого борта. Среди миллиардов рассыпанных во мраке точек ярко выделялась одна, за которой тянулся голубоватый след двигателей, — второй звездолёт тоже стартовал без проблем.

«Вот и всё, Саша, — подумала девушка. — Ты в космосе. Как и мечтала с самого детства». Наверное, этот момент должен был стать самым торжественным в её жизни. Вот только ни торжества, ни радости не ощущалось. Юная Саша мечтала об открытии новых систем и планет, управлении космическими кораблями, научных исследованиях… Взрослой же Саше предстояло весь полёт проспать в морозильнике.

— Десять минут свободного времени, — объявила Кари. — После этого начинаем процедуру погружения в гипобиоз. Через тридцать все должны быть в капсулах и запустить программу.

— Да не грузи ты, и так Тёрнер все уши прожужжал, — буркнул Станич.

Он расстегнул ремни и, небрежно махнув рукой, пошёл к выходу.

— Я иду в капсулу. Не терпится скорее прилететь и выбраться из этой консервной банки. — Дверь с шумом закрылась за его спиной.

Анжелина, так и не до конца пришедшая в себя от взлёта, следующей неуверенно поднялась на ноги.

— Я, пожалуй, тоже пойду… — слабым голосом промолвила она. — Если с кораблём что-то случится, то лучше уж умереть в криосне.

Минут через пять своё кресло покинул и Кинан.

— Увидимся через шесть лет, — улыбнулся девочкам он напоследок.

В рубке остались лишь Саша, рассматривающая в «иллюминаторе» яркий диск Луны, и Кари, которая продолжала гонять компьютер на всевозможные отказы и неполадки.

— Аяно, — не отрываясь от экрана, тихо сказала Саша. — Можешь идти. Отдохни и подготовься ко сну. Я проконтролирую последние минуты.

— Это моя обязанность, — отозвалась японка. — Я справлюсь.

Саша подошла к панели управления и положила руку на плечо Кари.

— Дело не в тебе, — сказала Саша, опускаясь в кресло второго пилота. — Просто я так привыкла — всё делать самой.

Взгляд Аяно скользнул по командиру и задержался на патче с флагом, вдоль которого было написано «Россия». Неожиданно она спросила:

— Как правильно звучит название твоей страны?

— Россия, — приподняв бровь, ответила Саша.

— Я самостоятельно начала изучать русский язык в академии, но успела только выучить кириллицу. Говорили, что со знанием языка потенциального противника легче получить повышение в некоторых областях.

— Погоди… Ты учила язык, но не представляешь, как звучат самые простые слова? Это как?

Кари улыбнулась уголком рта.

— Видишь ли, у меня с этим есть некоторые трудности… Свои плюсы и минусы, так сказать.

— Например?

— Я помню, как звучат буквы, но не могу сложить их в слова. Поэтому мне проще запомнить, как выглядит и звучит слово целиком.

— Шутишь?! — изумилась Саша. — Такое бывает?

— Это что-то вроде дислексии, только в особой форме.

— Как тебя вообще взяли в академию? Родители устроили?

— Нет, у меня высший балл по японскому и английскому.

— Каким образом?!

Кари вновь улыбнулась.

— У меня неплохая зрительная память.

Она поднялась и направилась к выходу.

— Хорошего полёта, командир, — на прощание бросила Аяно.

— И тебе.

Оставшись одна, Саша покачала головой. Чем дальше, тем интереснее. Более странных и неподходящих для войны кандидатов ей подсунуть просто не могли.

Девушка ещё раз запросила телеметрию и проверку работы всех основных и вспомогательных систем. Нет, всё работало как часы, оба корабля синхронно разгонялись, чтобы через тридцать дней выйти на скорость четвёртого предела, на которой им и предстояло шесть лет нестись сквозь космическое пространство.

Саше стало немного не по себе. Они на столь долгий срок доверяли управление кораблём компьютеру, машине, но что, если произойдёт сбой, глюк, механическая поломка? А ведь программа не только должна была доставить бойцов на место, но и полностью отвечала за их жизнь, за успешное пробуждение после шести лет искусственной комы…

Где-то в глубине души росло желание просидеть в рубке все шесть лет полёта. Плевать, что одной, так даже лучше. Развлечение найти, конечно, будет тяжеловато, но можно занять себя чем-нибудь… Написать книгу, например. Мемуары Александры Белл. «От бездомного вора до спасительницы человечества», — гласила бы обложка. Вполне можно было бы попробовать рисовать. А в перерывах заниматься физическими упражнениями…

Саша прекрасно знала, что всё это невозможно. Запас кислорода на корабле был рассчитан на пять человек, погружённых в состояние овоща. Еды в привычном понимании на борту не было тоже, да и компьютер просто отменит полёт и вернёт корабль на орбиту Земли, если все пассажиры не будут как паиньки лежать в своих капсулах.

А это значило, что и Саше было пора готовиться ко сну. Она последний раз обвела взглядом мостик и покинула его. Спустившись на палубу с капсулами гибернации, Саша нашла свой отсек. Крышка капсулы уже была открыта, словно поторапливая последнего бодрствующего пассажира. Девушка сняла ботинки и, убрав их в специальный шкаф, забралась на лежанку. Несколько минут ушло на то, чтобы закрепить провода и шланги в специальных разъёмах полётного комбинезона. Осталось последнее — надеть маску с толстой, уходящей куда-то в недра капсулы гибкой трубкой.

Таймер на стене вспыхнул предупреждающим жёлтым. Оттягивать момент дальше возможности не было. Саша глубоко вздохнула, задержала дыхание и натянула маску, туго обхватившую голову ремнями. Лежанка стала опускаться ниже, скрываясь в капсуле, и девушка отчего-то представила себя лежащей в гробу, спускаемом в могилу. А впрочем, разве это было далеко от истины?

Когда задерживать дыхание дальше стало невозможно, в ноздри проник тонкий, чуть сладковатый запах. Холодная жидкость коснулась её ступней, постепенно наполняя капсулу. Последнее, что видела Саша, это опускающееся сверху стекло. Веки налились свинцом, сомкнулись сами собой — отчего-то нестерпимо захотелось спать.

* * *

Свет больно бил в слезящиеся ручьями глаза. Тяжёлый, наркотический сон отпускал неохотно, упорно борясь за обладание сознанием, но по мере того, как кислород вытеснял из лёгких газ, потихоньку уступал. Тело болело и отказывалось слушаться, желудок готов был вывернуться наизнанку. Саше казалось, что она только сомкнула веки, подремав максимум полчаса. Неужели всё?.. Так быстро? Неужели она стала старше на целых шесть лет?

Жидкость из капсулы ушла. Дрожащими руками девушка отсоединила от костюма провода, выдернула трубки. Мышцы, хоть и протестовали, но были в неплохом для такого путешествия тонусе — капсула и правда творила чудеса. Опираясь на бортики, Саша встала с лежанки. Голова гудела, как с похмелья в тот единственный раз, когда девушка попробовала согреться спиртным в одну из необыкновенно холодных зим Детройта. Но — в отличие от того раза — ноги держали её уверенно, хоть и казались деревянными. Она, на ходу стягивая мокрый комбинезон, осторожно доковыляла до угла комнаты, где в стену был вмонтирован душ. Холодная вода показалась спасительной — мышцы расслабились, тупая боль пульсировала в висках всё слабее, да и мутить стало куда меньше.

Постояв под струями несколько минут, Саша вышла из душа и, достав из настенного шкафа полотенце, осмотрелась. Отсек не изменился. Четыре белые стены и капсула посередине. Вытирая голову, Саша нащупала дисплей на стене, включила режим зеркала и, чуть помедлив в нерешительности, взглянула в экран.

Ничего не изменилось.

Будто она и не ложилась в сон на долгие шесть лет. Нахмурившись и пытаясь сфокусировать взгляд, Саша тщательно всматривалась в зеркало, пытаясь найти в своём отражении хоть какой-то отпечаток прошедших лет, но не могла. Нет, ей, конечно, на пальцах объясняли, что в гипобиозе старение организма замедляется во много раз, но всё же…

Саша выключила «зеркало», и лишь сейчас её внимание привлекла жёлтая надпись на дисплее: «Неизвестная ошибка. Отход от графика полёта». Мозг мгновенно и окончательно проснулся. Что-то пошло не так, и звездолёт разбудил их... Нет, если бы проблема была серьёзной, компьютер оповестил бы экипаж куда более настойчиво.

Саша коснулась сенсора негнущимися пальцами и запросила отчёт навигационной системы. Они долетели. Через три часа корабль будет на орбите Тиадэма-15. Девушка облегчённо выдохнула. Вот только…

Что там за ошибка? Что не так с графиком полёта?

Саша посмотрела на текущую дату. Потом изо всех сил помассировала глаза, пытаясь заставить цифры перестать скакать по дисплею. Перечитала ещё раз. Нет, зрение не обманывало.

Если верить компьютеру, вместо шести лет они долетели до Тиадэма-15 за девять дней…

Саша бегом бросилась на капитанский мостик, на ходу натягивая полётный комбинезон. Если ошибка была не в дате, значит, сбой дала навигация, которая по каким-то причинам посчитала, что они уже достигли пункта назначения. А вот это уже было серьёзно. Звездолёт с некорректно работающей навигационной программой мог вести себя совершенно непредсказуемо — даже врезаться в одну из планет, лун или астероидов.

Кари уже была на мостике. Похоже, она не тратила время на душ и чашку кофе. Аяно сидела в кресле пилота, и её пальцы бегали по сенсорам со скоростью света.

— Что происходит? — крикнула Саша, подбегая к пульту.

— Выясняю, — коротко отозвалась Кари.

На экране мелькали карты планетарных и звёздных систем. Саша села в кресло второго пилота и осторожно перевела взгляд с дисплея на мрачную Кари. В груди зарождалось неприятное чувство. Как без навигационных приборов вернуться к Земле или хотя бы одной из колоний? Что, если им суждено, как слепым котятам, скитаться по космосу, пока у них не кончится топливо или кислород? Наверное, это самый страшный конец — болтаться по холодной безжизненной бездне, видя, как таймер отсчитывает последние часы до твоей гибели…

Перестав наконец вводить команды в компьютер, Кари вдруг наклонилась, ударила по крышке ниши под пультом, и оттуда ей в руки упала целая стопка бумажных папок.

— Визуальный контроль, — скомандовала японка.

На большом обзорном экране появилось изображение с внешних камер. Прямо по курсу висела грязно-серого цвета планета, ещё несколько — совсем далёких — виднелись слева и справа. Аяно быстро нашла нужный журнал и страницу с картой системы.

— Всё сходится, — процедила она.

— Что именно? — насторожилась Саша.

— Расположение звёзд, планет, туманностей… — Кари отложила папку на панель. — Мы на месте.

— Мы прилетели? Но что с датой? Ошибка?

— Нет. Показания цифровых, механических и атомных часов совпадают. Дата тоже верна. С момента вылета с Земли прошло лишь девять суток и три часа.

— Что за чертовщина?.. Свяжись со вторым кораблём. Узнай, что у них.

— Пыталась. Они не выходят на связь и не пеленгуются радарами.

Саша шумно вдохнула и бросила растерянный взгляд на экран, посреди которого безжизненно висела планета Тиадэм-15. Они должны были увидеть еë только через шесть лет… В голове снова мелькнула забытая было мысль, что всё это лишь розыгрыш, пранк, социальный эксперимент, наконец… Что-то в спектакле пошло не так, таинственный режиссёр ошибся, не переведя часы на нужное время.

— Что с остальными капсулами? — встрепенулась Саша.

— Исправны, работают в режиме гибернации, — отозвалась Кари. — Компьютер не видит критической угрозы кораблю, поэтому вывел из сна только капитана и командира отряда.

— Буди остальных.

Через полчаса все пятеро собрались на мостике. Пока Кари, Пол и Милан приходили в себя, Саша успела насухо вытереться и привести форму в порядок.

— Это точно не ошибка программы? — Милан вглядывался в экран, потирая глаза.

Саша покосилась на серба.

— И что бы мы без тебя делали? Сами-то проверить бы не догадались…

— Но как мы долетели до Тиадэма так быстро? — в очередной раз обвела всех взглядом Анжелина.

— Это не самая большая проблема, — сухо произнесла Кари, которая продолжала работать с бортовым компьютером.

— Не самая?! — вскинул бровь Милан. — Не самая?! У нас тут пространственно-временной коллапс на лицо! Что может быть важнее?

— Ты хоть знаешь, что это такое? — фыркнула Анжелина.

— Заткнитесь, — прикрикнула на них Саша и повернулась к Кари. — В чём дело?

— По протоколу нас уже должны были обнаружить и встретить корабли сопровождения. Но радары не видят звездолётов МООБ на орбите планеты. Ни одного поблизости.

На мостике повисла мрачная тишина — был отчётливо слышен ровный гул двигателей, каждый стук механизмов судна отдавался дрожью в натянутых, как канаты, нервах ребят.

— Что если… — шёпотом начала Анжелина, но замолчала. Этот вопрос и так был у всех на губах.

— Может, мы оказались в другом времени? — быстро выпалил Милан. — Поэтому и сбой с часами?

— Не говори ерунды! — воскликнула Лопес, но в её глазах блеснул испуг. — Такого не бывает!

— Кто знает…

— Да заткнитесь вы! — Саша начала терять терпение. — Аяно, что с радиоэфиром?

— Наш сигнал посылается в автоматическом режиме, но все частоты молчат. И общие, и шифрованные.

— Дерьмо…

Саша прикрыла глаза и тяжело вздохнула.

— Висеть здесь и гадать смысла нет. Аяно, малый ход. Летим к Тиадэму.

— Есть.

— Что ты задумала? — спросил у Саши Станич.

— Облетим планету и, если никого не найдём, полетим к следующей, ближайшей. Курс на сближение, заход на орбиту.

Серая планета приближалась, занимая всё большую площадь экрана. Вот уже можно было разглядеть тонкий серебристый ореол атмосферы и разводы причудливого рельефа поверхности. В некоторых местах она отдавала красным, кровавым оттенком.

— Я волнуюсь за Маргарет, — нарушила напряжённую тишину Анжелина. — И доктора Янга…

Саша промолчала, напряжённо вглядываясь в радары. Ей отчаянно хотелось, чтобы с кораблём сопровождения было всё в порядке, и в самом худшем случае он просто прилетел бы к Тиадэму через положенные им шесть лет. Но сейчас некогда было думать о других. Её отряд, возможно, оказался сам по себе в пустом, безлюдном космосе, и каждая секунда промедления неумолимо расходовала кислород и энергию двигателей. Интересно, что у них закончится раньше — воздух или провизия? Кстати…

— Аяно, ты проверяла запасы кислорода, продовольствия и прочего?

— Так точно. Весь расход соответствует девяти суткам полёта.

— Значит, в теории, мы можем взять курс на Землю?

Анжелина шумно выдохнула.

— А что?! Это идея! Давайте повернём назад, пока не поздно!

— Не торопись, — осадила её Саша. — Далеко не факт, что мы вернёмся так же быстро. Путь обратно может занять те самые шесть лет, что мы чудесным образом сэкономили.

— Ага, — проворчал Станич. — А потом нас развернут обратно на фронт, и вместо шести лет мы пропустим двенадцать…

— Поэтому надо поискать флот людей. Возможно, МООБ проиграли бой за эту планету и отступили к следующей. Аяно, рассчитай, сколько у нас в запасе ресурса сверх того, что нужен для возврата на Землю. Пока не исчерпаем его — будем искать. По крайней мере, орбиты соседних планет осмотреть не проблема.

И в этот момент на экране вспыхнули красные предупреждения, раздался сигнал тревоги. Кари прильнула к приборам.

— Зарегистрирован взлёт неизвестного объекта с поверхности! Покинул пределы атмосферы, приближается!

— Корабль?! — воскликнула Саша.

— Идёт идентификация! Судя по скорости — снаряд!

— Включить защитные системы! Автопилот в режим уклонения!

— Есть! Броня на максимуме! Системы ПРО активны!

На схеме планеты появились ещё несколько красных отметок.

— Множественные цели! Стремительно приближаются!

— Щиты выдержат? — встревоженно спросила Саша.

— Неизвестно, — ответила Кари. — В базе данных ничего нет о подобных боеприпасах!

На одном из экранов высветилось изображение, на первый взгляд напоминающее иглу или пику грубой работы, слегка закрученную в спираль. Судя по приборам, длиной эти снаряды были от десяти до двадцати метров.

— Всем сесть, пристегнуть ремни и приготовиться к удару! — скомандовала Саша.

— Что за чертовщина?! — воскликнул Милан. — Это не наши снаряды, не человеческие! Но не могут же пришельцы стрелять прямо в космос!

— Ну почему же… — пробормотала Саша. — Если они сами способны преодолевать гравитацию планеты…

— Минута до удара! — объявила Кари.

Саша вцепилась в подлокотники. Заговорили бортовые орудия, выпуская из недр корабля ракеты. Экран вспыхнул серией взрывов. Первая спираль разлетелась в клочья, ещё две отклонились от курса и теперь, оставляя за собой след из осколков, улетали в сторону. Саша покачала головой — МС-13 не был военным кораблём, транспорт без прикрытия не сможет долго вести бой. Название «Надежда» подходило звездолёту как нельзя кстати — когда системы ПРО разрядятся, пассажирам останется лишь надеяться на чудо. А тем временем, всё новые и новые объекты взлетали с поверхности планеты…

И вот корабль ощутимо тряхнуло — первая спираль ударилась о щит и, изменив траекторию, улетела в черноту космоса. Но тут же раздался оглушающий лязг и скрежет, освещение мостика несколько раз моргнуло, мониторы подёрнулись рябью, перед тем как окраситься многочисленными красными надписями. Анжелина испуганно взвизгнула.

— Попадание в корму! — доложила Кари. — Пожар в моторном отсеке! Один тяговый и три маневровых двигателя повреждены!

— Мы что, падаем?! — с нотками паники воскликнула Анжелина.

Звездолёт начал крениться на левый борт, уходя с траектории захода на орбиту.

— Не переживай, — раздражённо покосилась на неё Саша. — Если так и продолжим лететь, до поверхности ты не дотянешь… Аяно! Выравнивай корабль!

— Пытаюсь! Двигатели работают некорректно, автоматика не справляется!

— Отключи все двигатели, кроме работающих штатно! Переходи на ручное управление!

— С одним маневровым?! Не получится!

— Вы с ума сошли?! — взревел Станич. — Да она никогда в жизни не сажала даже исправные звездолёты!

Саша бросила взгляд на приборы — вращение корабля вокруг оси только усилилось. Она отстегнула ремни, вскочила с кресла и сделала пару шагов к Кари, когда мостик ощутимо тряхнуло. Саша упала на колени, чувствуя, как тошнота подступает к горлу. «Проклятье», — мысленно выругалась девушка. Искусственная гравитация начала давать сбои. Если отрубится — придётся работать в условиях невесомости, к чему Тёрнер подготовить отряд банально не успел.

Саша тяжело поднялась, доковыляла до кресла пилота и облокотилась на спинку.

— Аяно! — рявкнула она. — Если мы сейчас не предпримем что-нибудь, то просто сгорим в атмосфере! Нужно выровнять корабль и остановить вращение!

— Знаю! — резко отозвалась Кари. — Но меня не учили управлять звездолётом с одним маневровым двигателем! Пусть автопилот…

— Нельзя просто сидеть и надеяться на компьютер! Если он до сих пор не исправил траекторию, то уже и не исправит! Надо действовать!

— Нет… — Аяно растерянно посмотрела на командира, словно не понимая, что от неё хотят. — Это невозможно…

— Чёрт подери, да что с тобой?! — в сердцах воскликнула Саша.

— Кари, пожалуйста! — умоляюще воскликнула Анжелина. — Ты была лучшим пилотом на тренировках! Никто не справится лучше тебя!

Кари посмотрела на Лопес пустым, безжизненным взглядом.

— Если бы существовали инструкции для отказа трёх маневровых двигателей, компьютер уже выдал бы нам их…

На экране возникли новые предупреждения. Планета уже давно заполнила его от края до края, и ребята могли хорошо рассмотреть зловещие чёрные облака и видневшиеся сквозь них очертания гор и водоёмов.

— Да к чёрту инструкции! — прорычала Саша и плюхнулась в кресло второго пилота. — Действовать надо!

Она схватила стик управления и резко наклонила его вправо — сторону, противоположную вращению. Звездолёт завибрировал, раздался оглушительный скрежет металла, словно рычал раненый исполинский зверь.

— Осторожно! — предостерегающе воскликнула Кари. — Корпус не выдержит перегрузок!

— Ты либо помогай, либо не умничай!

Аяно несколько долгих секунд смотрела на свой стик, затем, словно решившись на что-то, взялась за рукоять.

— Обшивка выдержит вход в атмосферу? — сквозь зубы спросила Саша, борясь с выпрыгивающим из ладони стиком. — У нас крупные пробоины в корме…

— Переборки задраены и целы. Если ляжем на посадочную траекторию, должны выдержать…

— Так перестань просто держаться за стик и помоги выровнять эту жестянку!

— Я не понимаю, что нужно делать… — пробормотала Кари. — Нас не учили…

— У тебя примерно четыре минуты, чтобы научиться! — рявкнула Саша. — Просто покрути ручкой и почувствуй корабль!

Она с удовлетворением ощутила, наконец, слабое движение стика от первого пилота.

— Молодец! Держи нос ровно, останавливай крен! Я попробую включать и выключать маневровый, чтобы компенсировать вращение!

И в этот момент вспыхнул сигнал тревоги — ярче и громче остальных, — и в тело корабля с оглушительным грохотом вонзилась ещё одна гигантская игла. Раздался взрыв, и не пристегнувшуюся впопыхах Сашу вышвырнуло из кресла. Последнее, что успела сделать девушка, это закрыть голову руками перед тем, как со всего размаху влететь в трубу у дальней стены мостика.

* * *

По субботам рынок был особенно многолюден, и даже тёмный дрезденский вечер не мог разогнать по домам любителей антиквариата и хороших скидок. Саше казалось, что волны бешено мечущихся среди прилавков покупателей вот-вот сметут её, закружат, растворят в себе, и ей, ростом едва достававшей взрослому человеку до пояса, никогда в жизни не найти выход из этого бушующего моря. Впрочем, потеряться было бы не худшим раскладом, почти спасением.

Но Йенс крепко держал девочку за руку. Люди невольно расступались перед грузным, изрядно набравшим за последнее время веса, мужчиной. Возвышаясь среди толпы, он что-то напряжённо высматривал вдалеке.

— Ты готова, Саша? — холодно спросил Йенс. — Всё запомнила?

Та ответила не сразу.

— А это точно необходимо?.. — осторожно спросила девочка, — п-пап?

Называть Йенса папой всё ещё давалось с неимоверным трудом.

— Да, папе это нужно, — зло процедил тот. — Иначе папа будет очень грустить.

Грусть в случае Йенса могла принимать самые разнообразные формы. После сегодняшнего утра, когда её новому отцу снова взгрустнулось, у Саши всё ещё болела шишка на затылке. И вот они здесь, в центре крупнейшего городского рынка, в поисках лекарства от грусти, которое было ещё более непредсказуемым.

Йенс выдернул Сашу из толпы к одному из павильонов, пестревших рядами ярких прилавков.

— Ну, план ты знаешь, повторять не будем.

Мужчина отошёл в сторону и, приняв самый беспечный вид, вальяжно подошёл к витрине с дисками в красивых коробках. Саша стояла чуть поодаль, наблюдая, как Йенс разглядывал полки, пока, наконец, на него не обратил внимание продавец.

— Здравствуйте, хотите приобрести что-нибудь?

Сотрудник был юн и худощав, фирменная рубашка висела на нём мешком — вполне стереотипный продавец компьютерных товаров, геймер, гик. Он обращался к Йенсу на немецком, и Саша понимала едва ли половину их слов.

— Да, я звонил вам три дня назад… — ответил Йенс. — Насчёт одного раритета…

— Простите, но на витрине лишь муляж. Всё распродано…

— Что значит распродано?! Мне обещали отложить один бокс! Да вы знаете, откуда я за ним приехал?!

— И-извините, мне ничего не передавали!..

— Кто принимал звонок? — в голосе Йенса появилась угроза. — Где ваш менеджер?! Зови его!

— Он будет только в понедельник!..

— Мне плевать! Вызывай его! Я вам такой отзыв накатаю…

Бледный как смерть продавец метнулся куда-то в недра павильона. Теперь в игру вступала Саша. Хотела она того или нет.

Скользнув к прилавку, она быстро нашла нужную коробку с вооружённой огромным мечом эльфийкой на обложке. Теперь только тонкий слой стекла отделял Сашу от цели. Йенс хорошо вбил в голову девочки расположение всех камер, и те не видели, как в её руке сверкнул голубым пламенем крохотный плазменный резак. Заслонив своим телом свечение от прохожих, Саша принялась колдовать над замком витрины, время от времени бросая опасливые взгляды на дверь, откуда в каждую секунду мог вернуться продавец. Руки предательски тряслись, но спустя пару секунд заветный диск уже был в руке девочки.

«Есть!» — выдохнула Саша.

Возможно, сегодня её не ударят. Возможно, не будут даже ругать.

Саша быстро сунула бокс под куртку, но вдруг чья-то рука больно сжала её запястье, отчего девочка вскрикнула. Неведомая богатырская сила потянула её вверх, едва не оторвав от земли.

— Воровка! Мелкая паршивка!

Толстый пожилой немец стальными тисками держал её руку, всё ещё крепко сжимавшую диск. Его глаза опасно сузились, а моржовые усы яростно ходили из стороны в сторону.

— Где продавец? — продолжал гудеть здоровяк, оглядываясь по сторонам. — Где охрана?

Саша в отчаянии бросила взгляд на Йенса, но тот стоял к ней спиной, словно и вовсе не замечал возни у прилавка. А продавец тем временем уже выскочил из глубин склада. Ему потребовалось лишь несколько секунд, чтобы оценить ситуацию. Подскочив к Саше, он перехватил её руку у здоровяка и вырвал коробку с диском.

— Спасибо, сэр, — искренне поблагодарил он «моржа». — Этот бокс стоит половину моей зарплаты…

— Чёртовы дети! — прорычал тот. — Я бы запретил заводить детей без специальной лицензии! А то нарожают и бросают!..

— Эй, ты! — Юноша тряхнул Сашу за руку. — Ты где живёшь?

— В… в другом городе, — Саша попыталась говорить на немецком, но мысли путались в голове, ускользали вместе с выступающими на глазах слезами. — Я приехала на экскурсию с классом…

— На экскурсию? — приподнял бровь продавец. — И решила увезти с собой сувенир на память?

— Походу реально приезжая, акцент какой-то странный, — снова встрял морж. — Обыщи её! Может, она ещё чего утащила…

Они грубо обшарили Сашины карманы, найдя в них лишь плазменный резак.

— Вам на экскурсии всем такие выдают? — ехидно процедил продавец, помахав резаком перед её носом.

— Отдай! — всхлипнув, воскликнула Саша и дёрнулась вперёд, но парень держал её крепко.

— Нет уж. Это я заберу как компенсацию за испорченный замок.

Саша уже не сдерживала ручьём бегущие по щекам слёзы. Дрожащие ноги перестали слушаться, и, когда продавец неожиданно выпустил её руку, девочка как подкошенная рухнула на колени. Парень присел перед ней на корточки.

— Слышала что-нибудь про новые лагеря ненадёжных в Америке? — вкрадчиво процедил он, заглядывая ей в лицо. — Не знаю из какого ты города, но вот Дрезден сотрудничает с одним из таких лагерей. Тем, что возле Детройта. Попадёшь туда — обратного пути не будет. Ты будешь гнить там всю свою жизнь. Слышишь? Всю жизнь.

— Ты же не отпустишь её? — хмуро спросил морж. — Говорю тебе, вызывай охрану. А лучше сразу полицию!

— Да пёс с ней… — махнул рукой продавец, но в его голосе слышалось сомнение. — Реально ведь жизнь ей угробим, если в лагерь попадёт…

— А тебе что до этого? За сокрытие преступления можешь и сам… в этот лагерь…

Саша, не дожидаясь конца их спора, на четвереньках отползла от прилавка. Она утёрла рукавом слёзы, сквозь них пытаясь разглядеть фигуру Йенса, — того нигде не было видно. Саша попыталась встать, но дрожавшие ноги вновь подкосились. Падая, она чуть не сбила с ног кого-то из прохожих.

— Эй! Смотри, где ползаешь! Здесь не песочница!

Саша лежала на асфальте, чувствуя, как со лба по носу и скулам стекает кровь. Удар коленом, как ни странно, привёл в чувство. Дрожи больше не было, паника отступила. Тяжело поднявшись, Саша, чуть шатаясь и утирая лицо, побрела к выходу с рынка.

Йенса она нашла через две улицы, в условленном месте встречи. Мужчина стоял у полюбившегося ему ларька и пытался откусить хот-дог, с которого обильно капал соус. Саша с опаской приблизилась к нему, ожидая чего угодно, но тот лишь бросил на неё мимолётный взгляд. Девочка, шмыгая носом и утирая кровь с лица, терпеливо ждала, пока Йенс закончит трапезу.

Наконец, тот скомкал опустевшую упаковку и кивком позвал Сашу за собой. До дома шли молча, пока не запищал коммуникатор Йенса.

— Да, Михаэль, да, — досадливо поморщился тот, отвечая на немецком. — Нет, я не смогу сегодня вкинуть мою долю… Да знаю я, что у меня долг… Просто возникли некоторые проблемы.

Йенс снова бросил на Сашу неприязненный взгляд.

— Поставишь за меня сегодня? Да, под пятнадцать процентов, как всегда… Давай… Естественно, на «Баварию»…

Дома Саша первым делом закрылась в ванной — мать должна была вернуться с минуты на минуту, но попробовать скрыть некоторые улики стоило. Стянув окровавленную толстовку, она замочила её в раковине, после чего взглянула в зеркало. Над бровью зияла здоровенная продолговатая ссадина, если не рассечение. Кровь хоть уже и не текла по лицу ручьём, но всё ещё продолжала капля за каплей бежать по переносице. Похоже, неприятных вопросов избежать не удастся.

Словно подтверждая её вывод, щёлкнул замок входной двери.

— Доброго вечера, — голос матери звучал глухо, безжизненно.

Саша осторожно выглянула из ванной, стараясь остаться незамеченной. Мама, сняв верхнюю одежду, проследовала в гостиную и тяжело опустилась в кресло — диван уже был занят возлежавшим на нём Йенсом. Телевизор ярко сиял зеленью футбольного поля.

— Сегодня я готовить на всех не буду, — холодно произнесла мать. — Да и денег у меня не хватит, чтобы содержать троих.

Йенс промычал что-то неопределённое.

— Йенс, — повысила голос мать, привлекая к себе внимание. — Я благодарна тебе за помощь, но… не пора ли отдать мне долг?

— Работы нет, — бросил, не отрываясь от телевизора, мужчина. — Отдам, как только найду.

— У нас на АЭС куча вакансий…

— Можно я посмотрю матч, а?

— Почему, ты думаешь, я выхожу в две смены? Даже уборщиков не хватает…

— Я не собираюсь работать уборщиком! — закипая, повысил голос Йенс. — У меня была нормальная работа, пока вы не припёрлись из своей России…

— А мы-то здесь причём? — не менее злобно спросила мать.

— При том, что наша игра в крепкую семью зашла слишком далеко!

— Ты знаешь, что без этого брака я не получила бы гражданство…

Шумно вдохнув, Йенс выключил звук телевизора.

— Знаешь, у меня с ней всё было неплохо… — со смесью ненависти и горечи произнёс он. — С Эйлин из отдела аналитики. Я даже думал, что мы когда-нибудь станем семьёй…

— Ты что, не сказал ей, что женат?! — ужаснулась мать.

— Зато ей сказала об этом одна крыса из отдела кадров! Что я женат, что я счастливый отец и ещё кучу всего!..

Йенс поднялся на ноги, тяжело дыша. Его кулаки судорожно сжимались.

— Из-за вас я стал объектом для шуток, изгоем… Я видел это в их глазах: насмешки одних, презрение других… Моим боссом была женщина, она перестала давать мне важные проекты…

Мать тоже поднялась на ноги, и теперь они стояли друг напротив друга, словно бойцы на ринге, готовые по удару гонга начать первый раунд.

— Ты знал, на что соглашался! — в голосе матери прозвучала злоба. — Вадим заплатил тебе кучу денег не для того, чтобы ты рисковал нашей безопасностью из-за первой юбки!

— Ты знаешь, что эти деньги…

— Ты проиграл их на ставках, да!

Йенс невесело усмехнулся.

— Как проиграл, так и выиграю. Просто мне немного не повезло…

— Не повезло родиться без мозгов.

Сказав это, мама оставила Йенса бессильно скрипеть зубами. Саша хорошо помнила свой первый год в Германии — Йенс показался ей приятным, интеллигентным мужчиной. Он гордился знакомством с Сашиным отцом и не раз повторял, что многим обязан ему. В какой момент Йенс превратился в пухлого, небритого, вечно ворчащего человека, от каждого движения которого девочка уже инстинктивно втягивала голову в плечи, Саша сказать не могла.

— Саша, ты сделала уроки? — тем временем позвала её мать.

Девочка прикрыла дверь ванной, но прятаться здесь вечно было невозможно.

— Александра! — громче повторила мама, не найдя ту в комнате.

Понимая, что оттягивать момент глупо, Саша открыла дверь.

— Ты чего здесь торчишь? — строго спросила мать, и тут её взгляд упал на Сашин лоб. — Это ещё что за ссадина?

— Упала, — буркнула девочка, порадовавшись, что не сильно-то и врёт.

— Куда, на противопехотную мину? — Глаза матери вспыхнули огнём. Она крепко обхватила Сашину голову и принялась рассматривать рану. — Йенс, ты опять ударил её?

— Никого я не бил, — отозвался тот из гостиной, откуда уже снова доносился шум трибун. — Она сама…

— Александра, отвечай немедленно! Это он ударил тебя?

— Нет, не он, — Саша невольно погладила шишку на затылке, полученную утром. — Я упала, и прохожий случайно задел меня коленом…

— Прохожий?! Куда ты ходила? — Мать вновь повернулась к гостиной. — Йенс, куда ты водил её?

— На экскурсию, — буркнул тот.

— Александра. — Мама наклонилась и посмотрела Саше прямо в глаза. — Ты опять что-то украла?

— Нет… — выдавила девочка.

— А пыталась?

Саша не выдержала и отвернулась.

— Так…

Мать резко выпрямилась, грудь её тяжело вздымалась, на лбу проступили вены. Саша вдруг заметила, что за последние годы изменился не только Йенс. На ещё молодом и некогда красивом лице женщины проступили морщины, кожа посерела, а волосы превратились в безжизненную, тончайшую паутину. Сейчас, с горящими яростью глазами, она напоминала безумную ведьму, готовую испепелить всё вокруг.

— Саша, пройди, пожалуйста, в свою комнату… — От тихого голоса матери у девочки кровь застыла в жилах.

Перепуганная до смерти, Саша спешно скользнула в спальню. Она видела, как мама прошла мимо, туда, где слышались песни фанатов «Баварии». В руках женщины что-то блеснуло. Саша невольно зажмурилась и изо всех сил сдавила уши руками, чтобы не слышать возню в гостиной. Открыла глаза она, лишь когда почувствовала в спальне чьё-то присутствие, и осторожно подняла взгляд. Мать с отстранённой улыбкой стояла в дверях, неловко пряча руки за спиной. Впрочем, Саша прекрасно видела на них красные разводы.

— Сашенька, дорогая, не выходи пока из комнаты, ладно.

Мама улыбалась, но улыбка эта заставляла Сашу цепенеть от ужаса.

— Мам? Всё хорошо?.. — зачем-то спросила девочка, отчаянно надеясь, что это лишь очередной кошмар.

Пусть она проснётся… Пусть всё будет как раньше... Она готова была скрывать и дальше шишки и ссадины, обокрасть половину рынка, лишь бы не видеть этой безумной улыбки матери и красных капель, падающих с её рук на пол.

— Теперь всё хорошо, доченька, — ласково произнесла мать. — Больше тебе не придётся ничего красть. Никогда в жизни.

Саша почувствовала, как тело вновь начинает бить дрожь.

— Мам, давай уедем, а? Папа ведь заберёт нас?

— Боюсь, папе мы не нужны, — шире улыбнулась мать. — Иначе он никогда не отправил бы нас сюда.

— Это неправда! — воскликнула Саша, не веря своим ушам.

— Он женился на мне ради связей в Америке, ради научной работы. Его всегда интересовала только она. Наука и космос. А мы… жалкие земные создания, слишком низкие для высокого полёта его мысли.

— Зачем?.. — Саша уже не сдерживала слёзы. — Зачем ты говоришь такое?..

— Хочу, чтобы ты поняла, что мы остались одни в этом мире. Я не верила в это до конца, и из-за моей наивности ты страдала. Мы должны быть сами по себе, Саша, помни это. Каждый здесь сам за себя…

Мать покинула было спальню, но на секунду задержалась в дверях.

— Посиди пока в комнате, — повторила она. — Скоро всё будет хорошо.

Саша забралась на диван с ногами, уткнувшись лицом в колени, и обхватила их, пытаясь унять дрожь. Это всё её вина. Она не справилась. Она не смогла украсть диск… Она не смогла скрыть от матери рану… Если бы она была осторожнее, умнее, изобретательнее, ничего бы не произошло…

А что произошло? С чего она решила, что что-то произошло? Возможно, мама просто высказала Йенсу, что о нём думает. Может, даже ударила его. Она сильная и смелая, за ней не заржавеет. А кровь… Кто вообще сказал, что это была кровь? Может, она плеснула ему в лицо бокалом вина… Или сока… Томатного сока…

Сколько ни повторяла себе это Саша, липкий страх отступать не хотел. Девочка услышала, как за стенкой пискнул коммуникатор.

— Приезжайте скорее, пожалуйста. — Голос матери был на удивление спокоен. — Поторопитесь, дверь в квартиру открыта…

Саша услышала, как хлопнула дверь ванной. Девочка бесшумно соскользнула с кровати и на цыпочках подошла к двери. Снаружи не доносилось ни звука, если не считать приглушённого интершума стадиона. Выглянув в коридор, Саша покосилась на ванную, из которой послышался шум воды, и осторожно, едва касаясь пола, шаг за шагом подошла к гостиной. Комментаторы радостно сообщали, что «Бавария» забила очередной мяч. Похоже, ставка Йенса наконец сыграет.

Вот только Йенс… Из-за спинки дивана выглядывали лишь бессильно свисавшие ноги и рука мужчины. Саша не могла заставить себя сделать ещё шаг. Она опустила взгляд и увидела мокрое пятно, растекающееся под диваном. Дыхание перехватило, девочка бросилась обратно в свою комнату и захлопнула дверь, прислонившись к ней спиной. Стук собственного сердца оглушал, грохотал стенобитной машиной, пытавшейся разбить черепную коробку изнутри… Если это был кошмар, то он слишком затянулся. Что там обычно делают, чтобы проснуться?

Саша не знала, сколько просидела на кровати, накрывшись одеялом с головой. Возможно, когда она вылезет из-под него, за окно вернётся сегодняшнее утро, мать будет драить коридоры атомной станции, а Йенс снова попытается ударить Сашу, когда та не захочет идти на приснопамятный рынок. Пускай. В этот раз Саша справится. Она обязательно придумает что-нибудь.

А может, за окном и вовсе будет не Дрезден, а родные небоскрёбы Ленинграда? Что, если всё путешествие в Германию и было сплошным дурным сном?..

С шумом открылась входная дверь, и Саша, вздрогнув, высунула из-под одеяла голову. За окном всё ещё был Дрезден. Вечерний Дрезден. В коридоре послышался топот тяжёлых ботинок.

— Сюда! — воскликнул незнакомый мужской голос. — Здесь раненый!

Голоса переместились в гостиную, послышалась возня. Саша вжалась в стену, словно надеясь просочиться сквозь, оказаться как можно дальше отсюда, но тут дверь в её комнату резко открылась, и луч ручного фонаря ослепил девочку.

— Здесь ребёнок! — произнёс другой голос, более грубый.

Фонарь опустился, и Саша увидела мужчину в полицейской форме. За его спиной носились туда-сюда люди в куртках с красным крестом.

— Девочка, ты не ранена?

Саша лишь помотала головой.

— Посиди пока в кровати, хорошо? — попросил мужчина.

В коридоре вновь раздались крики. Один из медиков подскочил к офицеру и положил ему руку на плечо.

— Там женщина в ванной! Тоже с ножевыми!..

* * *

— Саша! Саша, вставай!

Девушка с трудом открыла глаза. Сквозь пелену клубящегося серого дыма она разглядела лицо Пола, с силой хлопавшего её по щекам. Саша постаралась подняться, но грудную клетку насквозь пронзила острая боль.

— Нужно уходить! — подгонял Пол. — Корабль вот-вот развалится!

Он схватил Сашину руку и рывком поставил девушку на ноги — от боли у той потемнело в глазах, она вновь едва не потеряла сознание. Постепенно со зрением возвращались остальные чувства, и лицо обдало нестерпимым жаром — огонь стремительно расползался по мостику. Экраны приборов гасли и вспыхивали вновь, искрились и выдавали причудливые картины.

— Быстрей! — рявкнул от дверей Станич. — Вентиляция не сможет долго бороться с дымом!

Кари, Милан и Анжелина нетерпеливо ждали у выхода с мостика.

— Ты как? — спросила японка у Саши. — Сможешь идти?

Та кивнула, хотя каждый шаг отдавался болью в рёбрах. Саша сбросила руку придерживающего её Кинана и сухо приказала:

— Покинуть корабль. Идём к спасательным капсулам.

Кари вела спешащий отряд по затянутым дымом коридорам гибнущего звездолёта. Казалось, ей не мешала ни плохая видимость, ни закрытые переборки пострадавших отсеков — наткнувшись на очередную запечатанную дверь, Аяно уверенно сворачивала в другой коридор. Стены вокруг ребят дрожали, а оглушающий скрежет рвущегося металла заставлял закрывать уши руками. Пару раз пол уходил у них из-под ног, пару раз неведомая сила пригибала их к земле — гравитация работала из последних сил, но ещё держалась.

Наконец они достигли спасательных капсул. К счастью, первый же отсек оказался неповреждённым.

— Скорее! — Станич рывком дёрнул на себя люк одного из шаттлов. — Забирайтесь!

Саша, бежавшая из последних сил, последней прыгнула внутрь, и люк захлопнулся за её спиной. Ребята расселись по креслам, спешно затягивая ремни.

— Запуск! — воскликнула Кари и, открыв предохранительный кожух, с размаху стукнула по красной кнопке.

Капсулу тряхнуло, отчего Саше пришлось стиснуть зубы, чтобы не вскрикнуть, и спасательный аппарат выбросило из недр корабля, словно пробку из хорошо взболтанной бутылки. Девушка подумала, что им повезло — ещё несколько минут, и превратившийся в решето корпус звездолёта мог оплавиться, сделав запуск шаттлов невозможным.

Кари прильнула к монитору, следя за тем, как автоматика выводит капсулу на посадочный курс. Что-то ярко вспыхнуло за иллюминатором, и ребята одновременно повернули головы — гигантский звездолёт МС-13 «Надежда» на глазах превращался в огненный шар, входя в плотные слои атмосферы.

Через мгновенье иллюминаторы капсулы закрылись защитными кожухами — Саша, державшаяся рукой за стенку, почувствовала жар даже сквозь сантиметры защитной брони. Капсула задрожала, продираясь сквозь оболочку планеты, словно не желающую принимать гостей из далёкой системы. Девушка с опаской ждала, что стенки шаттла вот-вот начнут плавиться, впуская внутрь бушующее, голодное пламя, но нет — обшивка выполняла своё предназначение.

Наконец тряска прекратилась, под ногами отряда раздался мерный гул посадочных двигателей.

— Мы… — слабым голосом пробормотала Анжелина. — Мы приземляемся?..

Словно в ответ защитные экраны иллюминатора отъехали в стороны, открыв взорам ребят чёрное небо и тяжёлые серые облака. В ночном мраке можно было разглядеть на горизонте светлые шапки пологих гор.

— Приготовиться к посадке! — скомандовала Кари. — Касание через тридцать секунд!

Саша лишь крепче обхватила ноющие рёбра и приготовилась к очередной порции бодрящей боли. Но двигатель сработал исправно — никто даже не почувствовал толчка, а гул механизмов уже мягко смолк. Несколько долгих секунд в капсуле царило гробовое молчание.

— Живы… — наконец шумно выдохнула Анжелина, которую заметно била дрожь. — Живы…

— Передатчик работает, — доложила Кари. — Посылаем аварийный сигнал на частотах МООБ в автоматическом режиме.

— Кто-нибудь ответил? — спросил Милан.

— Нет.

— Но почему?! — в отчаянии воскликнула Анжелина. — Почему они молчат? Почему на орбите не было кораблей?!

— Лопес, успокойся, — шикнула на неё Саша. Говорить громко ей было тяжело.

— Успокоиться?! — не унималась Анжелина. — Что если здесь вообще не осталось людей? Что если мы одни на планете с пришельцами?!

— Какие приказы, командир? — обратился к Саше Пол.

— Какие-какие, выбираться отсюда надо, — буркнула та.

— Нельзя уходить от капсулы! — возразил Милан. — Если нас будут искать, то по сигналу радиомаяка.

— Возможно, Лопес права, и здесь действительно нет людей. Как минимум стоит выйти и осмотреться. Уходить далеко не будем.

— Согласен, — кивнул Пол. — Если пришельцы найдут нас, эта консервная банка вряд ли помешает им насладиться закуской.

Кари набрала на дисплее несколько команд.

— Воздух на планете пригоден для дыхания. Давление, гравитация и химический состав атмосферы схожи с земными. Дополнительных средств защиты не требуется.

— Хотел бы я взглянуть на эти технологии терраформирования… — пробормотал Пол, доставая из-под кресла кейс с автоматической винтовкой. — Нам бы в Лондоне климат слегка подправить…

Он зарядил автомат, встал на изготовку возле люка, и Милан дёрнул рычаг. Тяжёлая дверь с шипением отъехала в сторону, и вместе с кисловатым запахом в капсулу через порог хлынула холодная вода. Анжелина вскрикнула, когда ледяной поток обвил её ноги.

— Сейчас бы не помешал наш «супер-пупер защитный костюм три тысячи», — поморщился Милан. — Эта жестянка не могла приземлиться в более сухом месте?

— Компьютер посчитал мелководье более приемлемым на случай жёсткой посадки или пожара, — отозвалась Кари.

— Спасибо, мадам ходячая энциклопедия… — закатил глаза серб.

— Выметайтесь уже, — рыкнула теряющая терпение Саша. — Пока задницу не отморозили…

Станич схватился за поручень над люком и, подтянувшись на руках, первым выпрыгнул наружу. За ним последовали Кари и с трудом переставляющая ноги в воде Анжелина. Пол стоял с винтовкой сбоку от люка и мучительно щурился, вглядываясь в темноту местной ночи.

— Подожди, — остановил он Сашу, уже размышлявшую, как бы ей перебраться через порог и не упасть в обморок. — Вот, возьми.

Кинан сунул ей в ладонь упаковку с десятком таблеток.

— Это из местной аптечки, — кивнул на пустой ящик он. — Обезболивающее.

— Я в порядке.

— Я видел, как тебе больно. Неплохо приложило там, на мостике, да?

— Ты кто, моя нянька? — мрачно приподняла бровь Саша. — Вываливайся наружу, да займись делом. Ты у нас единственный с оружием, если не заметил.

— Есть, командир.

Козырнув, Пол выскользнул из капсулы, и Саша раздражённо выдохнула. Ей не впервой было получать травмы, вывихи и переломы. Ей не впервой было терпеть боль. Только такой неженка, как Кинан, чьей самой большой опасностью в жизни была лопнувшая струна, мог беспокоиться из-за подобного пустяка.

Саша выдавила одну таблетку из упаковки прямо в рот. Лишь несколько секунд потребовалось, чтобы боль в рёбрах перестала пульсировать, утихла, и девушка смогла, наконец, вздохнуть полной грудью. Несколько раз подняв руки и убедившись, что может свободно двигать ими, Саша осторожно переступила через порог капсулы и спрыгнула в воду.

Холод обжёг её до пояса, прежде чем ноги коснулись твёрдого, каменистого дна. Они приземлились прямо у берега, что темнелся не более чем в пятидесяти метрах от капсулы. Вода была густая, вязкая, ноги приходилось передвигать с большим усилием, так что её отряд не успел уйти далеко.

Саша осмотрелась. За спиной простиралась бесконечная гладь чёрной воды. Впереди — лишь ровный, лишённый всякой растительности серый берег, переходящий в холмы и горы. Стояла абсолютная тишина, так непривычная уху землянина. Не было слышно пения ночных птиц, шелеста деревьев, гула далёких поездов, самолётов… Лишь всплески воды под их шагами нарушали спокойствие словно вымершей планеты Тиадэм-15.

Саша подняла взгляд. Звёзды на небе горели куда ярче, чем на Земле, но она не могла найти ни одного знакомого созвездия. Нет, это не было шуткой. Они действительно оказались на другой планете, в другой звёздной системе.

— М-может, нам крикнуть? — стуча зубами предложила Анжелина. — Позвать на п-помощь?

— Совсем дура?! — рявкнул Милан. — Мы даже не знаем, есть ли здесь наши! А вот пришельцы, судя по замечательным спиралям, сбивающим корабли, — наверняка!

— Тихо! — шикнула на них Кари. — Слышите?

— Что?!

Отряд замер. Наконец даже шедшая позади Саша услышала нарастающий гул. Он становился всё более различим, и девушка не поверила своим ушам. Сейчас этот звук показался ей самой прекрасной музыкой на свете.

— Двигатель! — воскликнул Пол. — Это двигатель автомобиля!

— Вот теперь идея Лопес уже не выглядит такой сумасшедшей! — не сдержал улыбки Милан и заголосил во всю мощь: — Эй! Мы здесь! Сюда!!!

Кари, Анжелина и Пол вторили ему и замахали руками. Анжелина даже подпрыгивала вверх, да с таким усердием, что поскользнулась и с головой ушла под воду. Пол и Милан расхохотались, и даже Саша не сдержала улыбки. С плеч словно свалился груз весом с чёрную дыру. Здесь были люди. А значит, худшего сценария они всё-таки избежали.

Из темноты с грохотом выскочили две пары ярких фар, ослепив ребят. Тяжёлые машины с визгом покрышек остановились у самой кромки воды. Послышался лязг открывающихся дверей.

— Не двигаться! — прогремел грозный хрипловатый голос. — Руки поднять!

Саша и так держала руки перед собой, прикрывая глаза от ярких лучей и пытаясь разглядеть за ними хоть кого-нибудь.

— Бросьте оружие! — рявкнул незнакомец.

Рядом раздался всплеск — Пол подчинился приказу и бросил автомат в воду.

— Назовитесь!

— Тринадцатый отряд специального назначения МООБ, сэр, — отозвалась Саша. — Только что прибыл с Земли для прохождения…

— Чего они там лопочут? — произнёс тот же голос, но уже тихо, обращаясь к кому-то рядом. — Какой ещё отряд?..

— По крайней мере, это люди, сэр, — ответил ему второй.

— Конечно, люди, кто же ещё! — возмутился Милан.

— Вылезайте из воды! — скомандовал голос. — Живее, а то будете в темноте светиться или третья рука вырастет!

Саша приблизилась к берегу и разглядела наконец с десяток вооружённых людей в броне. Один из них подал девушке руку, помогая выбраться из воды.

— Обыщите их, — скомандовал коренастый немолодой мужчина с густыми усами, которые было отлично видно даже через синеву защитного стекла. — И капсулу проверьте, только быстро!

Досмотр был скоротечным — в полётных комбинезонах утаить что-либо было проблематично. Солдат нащупал в кармане Саши упаковку таблеток и, покрутив перед глазами, кинул усатому.

— Только у двоих медикаменты и немного провизии, сэр, — доложил он. — Паёк космонавта.

— Вас лишь пятеро? — спросил у Саши усатый, на груди которого она разглядела знак капитана. — С какого вы корабля?

— Да, сэр. Мы с МС-13 «Надежда». Нас сбили на орбите.

— Повезло вам, что ночь на часах, да и горели вы красиво, пока падали. Твари неплохо так глушат все сигналы в этом районе, так что днём мы вряд ли нашли бы вас так быстро. Если вообще заметили бы. Так что давайте-ка живо в машину, нужно убираться отсюда!

Военные затолкали ребят в чёрные фургоны, и, когда последний солдат, доставший автомат Пола из воды, захлопнул двери, грузовики сорвались с места. Колёса загрохотали по камню, а салон заходил ходуном, подбрасывая пассажиров чуть ли не до потолка. С трудом удерживаясь в кресле, Саша наконец рассмотрела своих спутников. Их форма была хорошо знакома ей по учебным пособиям Тёрнера, но в отличие от идеально чистых и снаряжённых как под копирку солдат из видеороликов, местные бойцы выглядели куда менее презентабельно. Одежда рваная и грязная, броня потёртая, иногда даже со сколами и трещинами. Многие элементы разгрузки словно были сделаны наспех из подручных материалов, а за некоторые нашивки с фразами, мягко говоря, не предусмотренными уставом, лейтенант Тёрнер заточил бы в карцер пожизненно.

Когда грузовики, мучительно ревя двигателями, набрали ход, капитан коснулся шлема, и защитное стекло поднялось.

— Давайте-ка ещё раз, — перекрывая шум мотора и скрип амортизаторов, громыхнул мужчина. — Вы кто такие?

— Тринадцатый спецотряд МООБ, сэр, — повторила Саша. — Только что прилетели с Земли.

Под серебристым значком капитана она разглядела фамилию — Фаулер.

— Тринадцатый? — задумчиво посмотрел на неё капитан. — Насколько мне известно, их было только одиннадцать…

— Да, сэр. Мы должны были прибыть позже, но…

Саша замялась, переглянувшись со своими подопечными.

— Но? — требовательно спросил офицер.

— По какой-то причине мы долетели до Тиадэма-15 всего за девять дней…

— Что за бред? — фыркнул в усы Фаулер. — Это невозможно!

Некоторые сидевшие в салоне солдаты усмехнулись.

— Мы говорим правду! — подал голос Милан.

— У вас есть документы? — заглянул ему в лицо офицер. — Нам стоит вернуться и лучше осмотреть капсулу?

— Сэр, мы на территории Роя, — предостерегающе бросил через плечо водитель.

— Так что? — вновь спросил Фаулер у Станича.

Милан бросил беспомощный взгляд на Сашу и остальных.

— Нет, сэр. Все документы и снаряжение были на другом корабле.

— А где этот второй корабль?

— Мы не знаем…

— Молодой человек, кого вы пытаетесь одурачить? — в голосе офицера зазвенел металл. — Вам стоило придумать более правдивую историю. Например, что вы семьдесят пятый президент США.

— Но зачем? — нахмурившись, воскликнула Саша. — Зачем нам придумывать подобное?

— Зачем? — переспросил Фаулер. — Дайте подумать…

Он картинно посмотрел в потолок, почёсывая подбородок.

— Есть у меня пара версий… Например, что вы дезертиры с последнего пополнения, что захватили звездолёт и потерпели крушение на орбите. Тоже, говорят, любители небылицы посочинять. А ведь некоторые спасательные капсулы так и не нашли…

— Ничего мы не захватывали! — возмутилась испуганная Анжелина. — Что за чушь?!

— Конечно, чушь, — развёл руками офицер. — Особенно по сравнению со сказкой про спецотряд!

— Сэр, выслушайте нас, — сжав кулаки, процедила Саша. — Мы действительно специальный отряд. Наш корабль сбили на подлёте к орбите. Мы можем назвать имена офицеров и специалистов, с которыми работали на Земле…

— Хорошая попытка. — В глазах Фаулера играла насмешка. — Думаешь, нам известны их имена?

— Тогда отвезите нас к тому, кому известны! Мы должны были продолжить подготовку здесь, на Тиадэме!

— Вы прекрасно знаете, что наша научная станция уничтожена три месяца назад. Очень удобно для вас, не правда ли?

— Уничтожена?! — Саша бросила на своих подопечных тревожный взгляд. — Но кто-то ведь наверняка уцелел!

— Довольно. — Мужчина устало потёр глаза. — Пусть вами занимается прокуратура. Мы не для того прямо во владение Роя сунулись, чтобы подобный бред слушать…

— Что за Рой? — тихо спросила Анжелина, с опаской поглядывая наружу сквозь узкую смотровую щель в кузове.

— Рой как Рой, самый обычный… Тихо, а то прикажу связать вас и взять под охрану.

Фаулер устало откинулся на спинку кресла, а Саша вновь обменялась взглядами со своим отрядом. В глазах каждого из них она прочитала растерянность и недоумение — прибытие на фронт прошло совсем не так, как расписывало им командование Земли. И это мягко сказано. Ещё на борту звездолёта Саша успела представить, с какими лицами будут выслушивать на Тиадэме об их скачке то ли в пространстве, то ли во времени, но уж точно не готовилась к тому, что окажется в роли клоуна без единственного доказательства на руках. Поверила ли бы она сама в подобную историю?

Даже если какие-то куски звездолёта долетели до поверхности планеты, надеяться, что уцелеют данные бортового компьютера, не приходилось. Да и Тёрнер вроде рассказывал, что при нештатной ситуации всё, что связано со специальным отрядом, стирается. Спасительным чудом было бы внезапное появление второго корабля с доктором Джонсон… Вот только если он и появится, не собьют ли его на подлёте также, как «Надежду»?

В салоне броневика царило молчание. Фаулер с мрачным видом погрузился в свои мысли, остальные солдаты прильнули к смотровым щелям, словно в любой момент ожидая чего-то. Наконец, спустя полчаса грохота и тряски на камнях, капитан положил руку на плечо водителя.

— Алекс, тормозни-ка на минутку.

Солдат послушно остановил грузовик, но двигатель заглушать не стал. Фаулер бросил на Сашу тяжёлый взгляд и чуть склонился вперёд.

— Ты у них тут вроде за лидера, как я понял, — не спрашивал, а утверждал офицер.

Девушка кивнула.

— Так точно, сэр. Командир отряда специального назначения МООБ, первый лейтенант Александра Белл.

— Слыхал, Родригес? — Фаулер толкнул сидящего рядом солдата локтем. — У нас тут лейтенант! Что скажешь?

— Да дезертиры они, сэр, чего тут думать, — хмыкнул солдат. — Понаприсылают с Земли молодых, а они в штаны гадят в первом же бою.

— А кто в первом бою не гадил, а, сержант?

— Все гадили, сэр, но своих не бросали. А эти пудрят нам мозги, время тянут, чтобы опять сбежать. Штрафбат по ним плачет.

— Мда, — хмыкнул в усы Фаулер и вновь повернулся к Саше. — Смотрю вот на вас, и что-то мне во всей этой истории не нравится… Я, конечно, мог бы просто передать вас дознавателям и дело с концом, но… Молодые вы ещё, чтобы в штрафбате погибать.

— Мы говорим правду, сэр, — упрямо посмотрела на капитана Саша. — Вы же можете связаться с командованием? С кем-нибудь, кто сможет во всём разобраться?

— Давай на секунду представим, что вы и правда спецотряд, — поморщился мужчина. — А доказать вы это как-то сможете? Документов у вас нет. Местная научная станция уничтожена, а ближайшая — в другой планетарной системе.

— Так свяжитесь с ними, сэр! — воскликнула Кари. — Пусть заберут нас…

— Как вы заметили, космос сейчас не место для прогулок. Пришельцы контролируют значительную часть системы. Никто не будет рисковать звездолётом из-за пустых слов пятерых сопляков. В лучшем случае вас запрут в карцере до тех пор, пока не представится возможность передать вас учёным. В худшем, — Фаулер покосился на Родригеса, — отправят прямиком в штрафбат.

Саша сжала кулаки в бессильной ярости. Она обвела взглядом свой отряд, но прочитала на их лицах лишь отчаяние.

— Что же вы предлагаете? — Саша посмотрела прямо в колючие глаза мужчины.

— Вы же солдаты? Стрелять умеете?

— Разумеется.

— Обещать ничего не буду, но замолвить за вас словечко могу. Повезёт — останетесь в моей роте. Конечно, не райские условия, но выжить шансов куда больше, чем в штрафбате. Парни мои вас не сдадут, за них я ручаюсь.

— Но мы здесь не для этого! — Саша чуть не вскочила на ноги. — У нас важная задача!..

— Слушай, как там тебя, первый лейтенант, — повысил голос Фаулер. — У тебя есть тридцать секунд, чтобы принять решение. Каждый присутствующий здесь не раз слышал от меня, что все заслуживают второй шанс. Но третьего я не даю никогда.

Повисло тяжёлое молчание, Саша, не мигая, продолжала сверлить капитана взглядом. Девушке казалось, что стук её сердца заглушал холостой рокот двигателя. На её первое решение в качестве лидера отряда судьба отвела лишь полминуты. Полминуты, которые решали их дальнейшую судьбу, если не жизнь. Шаг в огонь или шаг в темноту? Почему-то Саше казалось, что темнота могла скрывать в себе нечто похуже…

Капитан Фаулер многозначительно показал на дисплей наручных часов.

— Мы согласны, — выдавила из себя Саша.

Только произнеся это, она осознала правильность своего выбора. Если подумать, то что она теряла? Под трибунал можно было загреметь в любой момент, а сейчас им отчаянно нужен был глоток воздуха и немного времени, чтобы оглядеться на новом месте. Может, чуть позже они придумают способ, как доказать правдивость своих слов.

Взгляд Фаулера чуть смягчился.

— Вот и славно, это разумный поступок.

Он похлопал водителя по плечу, и грузовик, тронувшись, вновь подбросил пассажиров на креслах.

— А сказку свою про спецотряд лучше забудьте. У нас в войсках спецотряды пользуются дурной славой…

Чёрные стены выскочили из-за холма им навстречу, и броневики сбавили ход. Лучи света от установленных на вышках прожекторов дёрнулись в их сторону. Саша поморщилась.

— У вас база светится, как новогодняя ёлка в ночи, — тихо буркнула она. — Приборы ночного видения больше не в моде?

Сержант Родригес презрительно хмыкнул.

— Чуть подрастёшь, будешь доверять лишь штатным приборам. — Он указал сперва на свой правый глаз, затем на левый.

Грузовики въехали на территорию базы, и Фаулер присмотрелся через лобовое стекло.

— Это там не машина Де Росси стоит? — спросил он у водителя.

— Так точно, сэр.

Фаулер грязно выругался.

— Принесла же нелёгкая… Белл! — повернулся к Саше капитан. — Наш уговор в силе?

— Да, сэр.

— Тогда соглашайся со всем, что я говорю, и лишний раз рот не открывай. Орлов твоих это тоже касается. Всё, выгружаемся!

Солдаты высыпали из грузовиков, и Саша осмотрелась. База представляла собой с десяток просторных легковозводимых бараков, всё остальное пространство занимали стройные ряды танков и самых разных бронемашин. Стены из тонких листов брони тоже стояли на складных подпорках, словно лагерь был готов в любую секунду сняться с места и отправиться в путь.

— Не спится же ему… — тихо проворчал Фаулер. — Строиться!

Саша проследила за его взглядом и увидела в свете фар тонкую фигуру мужчины в чёрном плаще и фуражке, терпеливо ожидавшего конца выгрузки. Униформа выдавала в незнакомце офицера высокого ранга.

Проходящий мимо Родригес грубо подтолкнул девушку к строю солдат, уже образовавших идеальную шеренгу. Сашин отряд неловко пристроился с краю.

— Смирно, — скомандовал Фаулер.

Офицер в плаще неспешно подошёл ближе. Саша разглядела холодную ухмылку на худом лице, напоминавшем обтянутый кожей череп. Фаулер встал по стойке смирно и отдал честь.

— Кто это? — шёпотом спросила Саша у стоящего рядом солдата, благо стояли они на дальнем от офицеров краю шеренги.

— Майор Де Росси. Наш командир батальона.

Майор тем временем встал напротив Фаулера.

— Кого вы нам привезли, капитан? — небрежно козырнув, спросил он и скользнул глазами по Саше и остальным. — Приключений в дороге не было?

— Нет, сэр, твари не показывались. Большая удача, что капсула упала не так далеко от наших территорий. Это спасшиеся с «Индиго-29». Новенькие, шаг вперёд!

Пятеро ребят вышли из строя.

— А! Пополнение! — с улыбкой воскликнул Де Росси, и от его взгляда Сашу словно пронзило холодом. — А мы-то боялись, что с «Индиго» не выжил никто.

Майор подошёл к отряду и критически оглядел новоприбывших.

— Получается, почти две недели на орбите… — покачал головой он. — Нелегко, наверное, вам пришлось. Почему не сели раньше? Капсула повреждена?

— Боялись приземлиться на территорию врага, сэр, — быстро ответила Кари. — Надеялись, что нас подберут корабли нашего флота. Стали садиться, когда на борту заканчивался кислород.

Саша мысленно отдала должное японке за находчивость.

— Понимаю, — склонил голову Де Росси. — Ещё кто-то катапультировался с «Индиго-29»?

— Мы не знаем, сэр.

— У вас есть с собой документы?

— Нет, сэр, — мотнула головой Саша. — Всё осталось на борту.

Де Росси многозначительно посмотрел на Фаулера и достал из-под плаща планшетник.

— По базе их пробивал? Надо бы узнать, не числятся ли они в розыске.

Его пальцы забегали по дисплею. Спустя минуту он закрыл глаза, шумно вдохнул и выключил устройство.

— В моих списках их нет.

При этих словах Саша с вызовом посмотрела на Фаулера.

— Ваше счастье, что со связью сейчас много проблем, — продолжал Де Росси. — Надо будет запросить у командования свежие базы по другим корпусам и родам войск.

— Сэр, бойцы изъявили желание продолжить службу в нашем батальоне, — обратился к нему Фаулер. — Нам бы сейчас пригодилось любое пополнение.

— Кто первый нашёл, тот и хозяин, да, капитан? — Де Росси криво улыбнулся. — Что ж, бери их себе. Со штабом я этот вопрос улажу.

Саша облегчённо выдохнула. Ей очень не понравился майор Де Росси. От его пустого взгляда веяло холодом, каким-то потусторонним безразличием, что вкупе с натянутой поверх лица-черепа улыбкой выглядело жутко вдвойне.

Офицеры скомандовали «разойтись» и удалились к стоявшему чуть вдалеке от остальных бараку, видимо, служившему им штабом. Родригес зычным криком приказал Саше и остальным новеньким следовать за ним.

— Отныне вы во второй роте, салаги, — недовольно проворчал он, ведя отряд через ряды казарм. — Особого отношения не ждите, капитан вцепился в вас, потому что от командования пополнения можно годами ждать. А вас тут целое отделение, путь это и отделение сопляков.

Сержант остановился у входа в один из бараков.

— Но если выкинете какой-то фокус, — процедил Родригес, приоткрывая дверь, — живо отправитесь под трибунал. У капитана с этим строго. А у майора — тем более.

В казарме стоял полумрак, тусклые лампы едва освещали очертания десятков кроватей, выстроенных идеальными рядами. Солдаты спали, и лишь храп нарушал царившую здесь тишину. Единственное освещённое место было у входа, где сидевший за компьютером молодой дежурный при появлении сержанта поспешно вскочил на ноги.

— Освободи-ка мне место ненадолго, — бросил ему Родригес и кивнул через плечо на Сашин отряд. — Надо новеньких занести в реестр.

Усевшись за компьютер, он спросил:

— Имя?

— Кари Аяно, — первой ответила японка.

— Полных лет?

— Восемнадцать.

Родригес досадливо поморщился.

— Это на момент вылета восемнадцать. Пишу двадцать четыре.

Кроме этого, он выяснил у всех гражданство, размеры одежды и группу крови, после чего спросил:

— Медицинская помощь кому-нибудь нужна?

Саша вздрогнула, вспомнив про таблетки, отнятые у неё солдатами Фаулера, но промолчала. Либо с рёбрами всё оказалось не слишком серьёзно, либо обезболивающее продолжало действовать. В любом случае, сейчас разделяться было нельзя. Ещё не хватало загреметь в полевой госпиталь! Тогда шанса воссоединиться со своим отрядом может и не представиться.

— Сэр, — вдруг произнёс Пол. — Мы с рядовым Станичем хотели бы посетить лазарет. Нам говорили, что могут быть осложнения после гипобиоза.

Милан бросил на Кинана удивлённый взгляд, открыл было рот, но в последний момент осёкся.

— Девчонки, у вас всё нормально? — спросил Пол, и Саше показалось, что он задержал на ней взгляд чуть дольше.

Кари и Анжелина кивнули.

— Идите, — бросил Родригес. — Налево до конца казарм и ещё раз налево. Туда-обратно.

Когда Кинан и Станич ушли, Родригес повернулся к оставшейся троице и выложил на стол три крохотных кубика в бумажной упаковке.

— Это ваш ужин. В конце казармы есть койки — недавно как раз освободились. Выбирайте любые и ложитесь, подъём через шесть часов. Вашу форму и амуницию получите утром. — Он положил руку на плечо отвернувшейся было Саше и, понизив голос, процедил: — Я буду приглядывать за вами, Белл. Учти это.

В казарме пришлось идти практически наощупь, света едва хватало, чтобы лишь на расстоянии вытянутой руки замечать очередную койку. Почти все они были заняты, солдаты спали прямо в одежде, сложив броню и шлемы на прикроватные тумбочки. Лишь дойдя до дальней стены, Саша приметила с десяток свободных мест. Как именно они «освободились», девушка предпочла у сержанта не уточнять.

Она заняла дальнюю койку в самом углу, Кари и Анжелина — соседние. Саша скинула ботинки, легла на кровать и уставилась в тёмный потолок казармы, казавшийся бесконечной непроглядной бездной. Именно такой представлялась ситуация, в которой оказался тринадцатый спецотряд, и как ни всматривалась в эту тьму его командир, ни одного луча света видно не было. Если Фаулер не врал — а врать ему просто незачем — и на планете не осталось никого, кто был связан со специальными отрядами, то могут пройти годы и даже десятки лет, прежде чем кто-то обратит внимание на жалкую пятёрку подростков, в консервной банке свалившихся им на головы прямиком с Земли…

Саша развернула бумажный кубик, что выдал им Родригес, и ей на ладонь упал кусок вязкой серой массы. Менее аппетитного «ужина» представить себе было сложно. Есть и так особо не хотелось, но всё же девушка заставила себя сунуть его в рот, справедливо рассудив, что бегать за ней с ложечкой здесь будут едва ли. Кубик тяжело жевался и был практически безвкусным, мозг едва смог уловить призрачный сладкий запах, словно у неё перед носом поводили полежавшей фруктовой конфетой.

Кто-то тихо приблизился к её кровати, тёмная фигура склонилась над лежащей девушкой.

— Белл, — раздался едва слышный шёпот Анжелины. — Белл! Не спишь?

— Нет, — буркнула та.

Её и в самом деле клонило в сон, что после девятидневной спячки показалось забавным. Возможно, лекарства ещё не полностью вышли из организма.

— Что будем делать? — В тихом голосе Анжелины слышалась дрожь. — У тебя есть план?

Скрипнула одна из ближайших кроватей, на ней заворочалась и недовольно засопела грузная туша.

— Завтра обсудим, — отрезала Саша. — Сейчас не время и не место.

Анжелина шумно выдохнула, но спорить не стала и плюхнулась обратно на свою койку. А плана у Саши действительно не было, и осознание этого засело в мозгу тупой, не позволяющей забыть о себе ни на секунду, иглой.

* * *

Первые дни в батальоне Де Росси прошли для Сашиного отряда спокойнее, чем она ожидала. Опасения, что их сразу же бросят в мясорубку, остались лишь опасениями, но вместо злобных пришельцев в новобранцев мёртвой хваткой вцепился Родригес. Едва новоиспечённые мотострелки получили броню, сержант ни свет ни заря потащил их на импровизированный полигон за стеной базы.

— Ну что, знают они, с какой стороны винтовку держать? — спросил у него Фаулер после первых стрельб.

— В точку сказано, сэр, — мрачно буркнул Родригес. — Только это, пожалуй, и знают.

— Как из этого вообще можно стрелять? — прошептала Анжелина. — Тут ни прицела, ни компьютера… Одна ржавчина!..

— Как хорошо, что ты так наблюдательна, Лопес! — мгновенно обернулся к ней сержант, слух которого, видимо, контузии обошли стороной. — Сегодня вечером тебе выдадут двадцать самых ржавых винтовок и средство от коррозии.

Анжелина лишь судорожно вдохнула, но возражать не осмелилась.

— Стоит раскидать их по отделениям, сэр, — почесал затылок Родригес. — Слишком зелены, чтобы создавать из них новое…

— Нет! — резко вставила Саша и, осёкшись, спешно добавила: — Сэр, мы проходили слаживание в этом составе, мы отлично сработаны!

— Это не твоего ума дело, Белл, — поморщился Фаулер, доставая из нагрудного кармана сигарету и закуривая.

— Сэр, прошу вас! — упрямо посмотрела ему в глаза девушка. — Позвольте нам служить вместе!

Капитан бросил на неё тяжёлый, задумчивый взгляд. Саша понимала, что переступала черту, но сейчас её задачей было сохранить отряд. Разделят сперва по отделениям, потом по ротам, батальонам, дивизиям, и ищи, собирай всех по просторам галактики! Поэтому она продолжала, сжав кулаки, сверлить Фаулера взглядом в надежде достучаться, посеять зерно сомнений в мозгу опытного и неглупого, как ей показалось, вояки.

Родригес же, кажется, начал выходить из себя.

— Твоё дело выполнять приказы, а не спорить с командиром!

Фаулер положил ему руку на плечо.

— Оставь их пока вместе, пусть осваиваются. Дай им сержанта потолковее, да посмотри, на что этот детский сад способен.

— Есть, — отозвался Родригес, хоть и посмотрел на капитана с явным неодобрением.

Чуть позже его недовольство вылилось в очередную проверку новобранцев — на этот раз на физическую готовность. По сравнению с тренировками Тёрнера, Родригес не поставил перед отрядом каких-то сверхзадач. К его удивлению, Сашины подопечные показали результат выше среднего по батальону.

Сама Саша же, в свою очередь, удивилась неприятно — обезболивающие, конечно, творили чудеса, но и их волшебство не могло длиться вечно. К концу тренировки рёбра вновь стали ощутимо ныть, а каждый вздох, каждое поднятие рук сопровождались накатывающими волнами тупой боли. Когда Родригес приказал им возвращаться в казарму, Саша, улучив момент, улизнула за угол одной из построек. Лишь там она позволила себе в бессилии присесть на корточки. Обхватив живот руками, девушка пыталась выровнять дыхание. Похоже, бесследно удар о стену не прошёл. Вот только это ничего не меняло — в лазарет идти нельзя. Если травма серьёзная, отправят в госпиталь, который может быть где угодно, даже на орбите. Только скрывать травму долго не получится, да и бойцом в таком состоянии она будет очень неважным.

Саша почувствовала нависшую над собой тень. Кинан смотрел на девушку сверху вниз и с грустной улыбкой протягивал ей что-то.

— Чего тебе? — раздражённо буркнула Саша, мгновенно встав во весь рост, о чём, впрочем, она тут же пожалела. — Что это?

Она взяла с ладони Пола небольшую картонную упаковку.

— Обезболивающее, — пожал плечами тот. — Похоже, оно тебе всё-таки пригодится.

— Откуда?.. Подожди, это за ним ты вчера попёрся в лазарет?

Пол кивнул.

— Я надеялся, что ты покажешься врачу, но, похоже, у тебя есть свои соображения на этот счёт.

— Ясно… — процедила Саша. — А Станича-то зачем с собой потащил?

— Лекарства вряд ли дают всем подряд, а у Милана колено как у киборга, они как только его просканировали, без лишних вопросов целую пачку таблеток выписали.

— А ты всё продумал, я смотрю… — озадаченно пробормотала Саша.

В глубине души она была рада — таблетки были для неё настоящим спасением. С другой стороны, навязчивость Кинана начинала раздражать. Меньше всего сейчас Саше в отряде нужен был самодур, проявляющий инициативу за её спиной. Тем более считающий, что может делать что-то лучше своего командира.

— Давай проясним кое-что, — тихо, но веско произнесла она. — Мне не нужна нянька, это понятно? Я сама могу позаботиться о себе.

— Знаю, — мягко сказал Кинан. — Просто хотел помочь.

— Я не просила помощи. С чего ты решил, что она мне нужна?

Хуже всего было то, что теперь о Сашиной проблеме знал и Станич, а от этого верзилы можно было ожидать чего угодно. Девушка уже была готова всучить таблетки обратно Кинану, но здравый смысл в последний момент удержал её — она не была уверена, что сможет достать лекарства сама, не вызвав подозрений. Всё же Саша не могла не признать, что импровизация Пола была весьма впечатляющей.

— Вот вы где! — выглянув из-за угла барака, жалобно протянула Анжелина. — Там сержанту опять что-то понадобилось, ищет вас…

Саша лишь судорожно сжала таблетки в кулаке. Что ж, если местные пилюли будут действовать также эффективно, то на ближайшие дней семь их хватит. Что дальше? Снова трясти в лазарете коленом Станича?

Следующим неприятным сюрпризом для пятёрки новобранцев стала местная пища. К вечеру последние иллюзии и надежды испарились окончательно — ужин ничем не отличался от обеда и завтрака. Не было привычных представлению землян сидений за длинным столом и подносов с едой, лишь выдача крохотных кубиков, завёрнутых в бумагу, что проглатывались за один присест. Несмотря на размер, насыщал такой рацион превосходно, но мозг, привыкший оценивать блюда по объёму, упорно протестовал против новой диеты и требовал добавки. Больше всех возмущалась — как всегда — Анжелина:

— Неужели здесь совсем нет нормальной человеческой еды?! — со слезами на глазах восклицала она. — Я так долго не протяну!

— Ну, насчёт «совсем» я бы не зарекался! — громко хохотнул один из солдат с фамилией Бардо, вышитой на груди. — Подумай-ка, почему офицеры получают паёк отдельно от солдат?

— Кажется, — пережёвывая свой кубик, промямлил Станич, — у меня появился новый стимул взбираться по служебной лестнице!

Саша лишь раздражённо закатывала глаза. Такие волшебные кубики, простые в хранении и не требующие готовки, наверняка спасли бы пару жизней на улицах Детройта. Не говоря уж о том, что местное безвкусное нечто показалось бы деликатесом по сравнению со многим, что приходилось есть рейнджерам за последние годы.

Первые три дня на базе прошли под копирку — утреннее построение, зарядка, затем персональное задание каждому. В караул новеньких не назначали, ограничившись уборкой территории и проверкой снаряжения роты. Саша ловила любую возможность присмотреться к жизни батальона, но что мужчины, что женщины — их в роте оказалось не так и мало — использовали каждую свободную минуту, чтобы подремать, и вели себя с новичками отчуждённо. В один из вечеров Пол заметил стоящую в углу казармы гитару, но на вопрос, чья она, ему просто посоветовали даже не смотреть в эту сторону.

Всё изменилось на четвёртый день. Уже на «завтраке» Саша почувствовала, что атмосфера в казарме стала другой. Солдаты оживлённо переговаривались, иногда даже смеялись, хотя к этому утру Саша начала всерьёз подозревать, что это запрещено уставом. На зарядке бойцы тоже разминались, как показалось девушке, с особым рвением. А вот Родригес и остальные сержанты, напротив, не зверствовали, ограничившись минимумом базовых упражнений.

— Что-то случилось? — улучив момент, тихо спросила Саша у Бардо.

Весельчак Бардо был одним из немногих солдат в роте, кто вообще, казалось, заметил появление новобранцев.

— Слух прошёл, что мы сегодня идём в бой, — с ухмылкой ответил здоровяк.

— В атаку? — нахмурилась девушка. — Поэтому все так рады?

— Так мы уже много месяцев всё отступаем, да обороняемся! Наконец-то пришло время показать пришельцам, кто тут хозяин!

— Пришельцы… Ты их видел? Какие они?

— Да сама увидишь, что тебе рассказывать! — вновь захохотал Бардо.

— Не факт, — встрял в разговор один из солдат. — Я слышал, что мы будем прикрывать штрафной батальон. Так что в атаку пойдут они, а мы так, на всякий случай.

— Штрафбат? Давненько не слышал про них.

— Дезертиров на фоне последних неудач у нас хватает. Да и те новенькие, что месяц назад захватили звездолёт… Слышал? В один голос говорят, что долетели с Земли за неделю!

Саша вздрогнула, но попыталась сохранить невозмутимый вид, обратившись в слух.

— Да ну?! — воскликнул Бардо. — Что за чушь? Зачем придумывать такое?

— Да часы у них глюканули на борту, пёс их знает… Важнее то, что они убили одного из пилотов и пытались угнать корабль, а этому нет оправдания.

На минуту Саша забыла, как дышать. Был ещё кто-то, совершивший прыжок в пространстве. Много ли таких людей? Вряд ли, иначе это перестали бы считать бредом и заинтересовались всерьёз. Значит, надо обязательно прояснить хоть что-нибудь, второго шанса может и не представиться. Вот только как?

— Да всё это неважно, — проворчал рядовой Хэррис. — Лишь бы спецотряд какой-нибудь рядом не оказался…

— Да, говорят, нет их на этой планете, — отозвался Бардо.

Саша не выдержала:

— А что не так со спецотрядами? — выпалила она. — Почему будет плохо, если такой отряд будет рядом?

Вся рота обернулась к ней и уставилась, словно впервые заметив присутствие новенькой. Хэррис медленно подошёл и склонился к Сашиному лицу.

— Говорят, что все, кто работает со спецотрядом, — он страшно округлил глаза, — умирают мучительной смертью!.. Вот почему!

Несколько солдат громогласно загоготали, но на лицах многих проступили лишь нервные ухмылки.

После зарядки Сашу нагнала Анжелина.

— Я тоже всё слышала. Что мы будем делать?

— А что мы должны делать? — удивилась Саша.

— Ты же не собираешься вот так вот взять и пойти в бой? — мрачно спросила Лопес. — Что если мы просто погибнем?

— Ты же сказала, что всё слышала. Мы будем в тылу, прикрывать штрафбат.

— Не сильно-то успокаивает!

— Слушай, — посуровела Саша. — Сейчас не время поднимать шум. Иначе в первых рядах штрафбата можешь оказаться уже ты.

К линии боевого соприкосновения батальон выдвинулся только к следующему вечеру. Сашин отряд вместе со всеми трясся в одном из бронетранспортёров, боясь нарушить царившее в нём напряжённое молчание. Хуже всех выглядела бледная как смерть Анжелина, вцепившаяся в свой автомат так, что рукоятки жалобно скрипели. Саша лишь надеялась, что Лопес не хлопнется в обморок или не выкинет какую-нибудь глупость.

— Разрешите обратиться, сэр? — склонилась Саша к сидящему рядом Родригесу, который взял их отделение под своё личное командование.

Тот состроил страдальческую гримасу, что девушка расценила как положительный ответ.

— Нам не провели никакого инструктажа, не рассказали ничего о пришельцах…

— А что знать-то тебе надо? Рой — это просто рой, безмозглые твари. Твоё дело — стрелять, куда прикажут. За тебя уже подумали, рядовая Белл.

— Правильно ли я поняла, что это безмозглые твари сбивают наши корабли на орбите?

— Командование само решит, когда и что рассказывать вам. Пока что ваш уровень — это то, что ползает по земле.

— Но…

— Отставить разговоры, Белл.

Саша скрипнула зубами, но замолчала. Нервировать сержанта не хотелось, но продолжающаяся даже здесь, на фронте, игра в секретность начинала выводить девушку из себя. Почему все вокруг продолжают что-то утаивать даже сейчас, когда им вот-вот придётся вступить в бой?

Ехали долго, почти два часа. От тряски по камням Сашу начало мутить, но, что ещё хуже, вновь заныли многострадальные рёбра. Улучив момент, она вытащила из кармана одну таблетку и незаметно сунула в рот.

Наконец броневики остановились, и солдаты высыпали на раскалённое заходящим солнцем плато. Разгружая коробки с боеприпасами и оборудованием, Саша наблюдала, как тяжёлые инженерные машины вгрызаются бурами в неподатливый камень. К тому времени, как Фаулер скомандовал их роте занять позиции, траншеи не везде достигали даже метра в глубину.

— Пехота в окопах, БТР… — пробормотал Пол. — Так воевали в прошлом веке…

— А ты что хотел? — раздражённо фыркнул Родригес. — Управлять беспилотником с дивана? Вводить координаты для баллистических ракет? Здесь тебе не Земля.

Он выхватил у Кинана винтовку и, взглянув в прицел, проверил дальность пристрелки. Также педантично он проверил оптику каждого из новичков, но, похоже, придраться было не к чему. Его же оптика — в отличие от рядовых — была снабжена компьютером и подключалась к визору шлема.

— Зачем вообще нам окопы, сэр? — спросила Саша. — Кто будет стрелять в нас?

— Если пришельцы сбили ваш корабль, Белл, думаете, они не смогут запульнуть чем-нибудь в твою пустую голову?

Батальон расположился в окопах, раскинувшихся на километр в длину. Саша наблюдала, как артиллеристы позади разворачивали пушку с впечатляющей толщиной ствола. Задранный к небу, он смотрел в сторону красно-чёрных холмов, возвышавшихся за плато. Саша подумала, что все приготовления совсем не походили на столь желанный бойцами переход в атаку. Скорее, батальон готовился к обороне.

Прошло полчаса ожидания под жаркими лучами солнца. Саша чувствовала, как раскалился её шлем, а со лба стекали липкие капли пота, щипавшие глаза. Исходившие от нагретого камня волны воздуха преломляли свет, мешая рассмотреть раскинувшийся пейзаж. Наверняка каждый из спецотряда вспомнил сейчас об их великолепных костюмах, оставшихся на звездолёте сопровождения. Они-то прекрасно спасали от жары, в отличие от тяжёлых плит бронежилета поверх грубой ткани.

Наконец, когда Саше начало казаться, что её мозг вот-вот окончательно расплавится, вдали послышался грохот множества тяжёлых моторов. Нестройно жужжа, словно рой шершней, прямо на плато выехали десятки броневиков, двигатели смолкли, и из кузовов начали выпрыгивать люди. Они носили такую же форму МООБ, но ни у кого не было оружия, за исключением офицеров в фуражках, что сновали в гуще толпы и отдавали громкие приказы. Построившись в колонны, солдаты получали винтовки из кузовов стоящих чуть в стороне грузовиков.

— Прибыли, наконец, — недовольно процедил Родригес. — И ведь не спешили, пока мы тут на солнце варимся…

— Сэр, это и есть штрафбат?.. — тихо спросила Саша.

Родригес лишь сухо кивнул.

Значит, где-то среди этих людей могли быть те, кто тоже — по словам одного из её сослуживцев — прилетел с Земли в рекордно короткий срок. Вот только как же ей перекинуться с ними хоть словом? Да и станут ли они говорить после того, как за правду их отправили в самое пекло? Саша была наслышана, как в истории войн использовали подобные батальоны. А судя по местному снаряжению, война на Тиадэме-15 мало чем отличалась от сражений двадцатого века.

Девушка отсоединила прицел от автомата и принялась рассматривать через него ряды солдат, на рукавах которых она разглядела красные повязки. Получив оружие, они устроили привал прямо на плато, усевшись кто на ящики с боеприпасами, кто и вовсе на камень. К удивлению Саши, настроение среди бойцов штрафбата было приподнятое, девушка даже услышала чей-то низкий, раскатистый смех, долетевший до окопавшихся поодаль мотострелков.

Впрочем, она и сама не раз смеялась смерти в лицо. Даже в самые мрачные моменты, когда казалось, что костлявые лапы холода, голода или врага уже неумолимо смыкались вокруг её банды, в лагере Рейнджеров зачастую звучал смех, шутки и даже песни. Возможно, они слишком привыкли к близости смерти, устали жить с ней рука об руку, и поэтому предпочитали ждать её с улыбкой на лице. Не поэтому ли «Рейнджеры» стали самый успешной уличной бандой Детройта?

Смех, долетевший до Саши из рядов штрафбата, словно доносился из казавшимся уже таким далёким прошлого. Она невольно перевела прицел на обладателя столь гулкого баса. На секунду в бойцах с красными повязками она увидела своих ребят. Так оглушительно мог смеяться только здоровяк Бриджес, вечно грызущий что-то уголком рта…

Наваждение не проходило. Саша протёрла глаза, затем стекло прицела, и вновь посмотрела в сторону штрафбата. Бриджес стоял, утирая пот со лба, и с улыбкой слушал рассказ своего товарища. Сердце Саши замерло.

Рядом с Бриджесом стоял Шон.

— Сержант! — чуть не закричала девушка, подскакивая к Родригесу. — Сэр!

— Чего тебе?.. — опешил тот.

— Мне нужен капитан Фаулер! На пару слов! Пожалуйста, сэр!

Сержант словно растерялся под напором налетевшей на него вихрем Саши и, растерянно оглянувшись, коснулся нашлемной гарнитуры.

— Эм… Сэр… Если у вас есть минутка… Спасибо, сэр.

Выключив связь, Родригес бросил на подчинённую раздражённый взгляд.

— Надеюсь, у тебя будет что сказать, — злобно процедил он.

Фаулер показался из одного из броневиков, на крыше которого торчала здоровенная антенна, и быстрым шагом спустился в окоп.

— Чего тебе? — недовольно буркнул он Родригесу, но тут перед ним буквально выросла взбудораженная Саша.

— Сэр! Виновата, сэр! У меня есть к вам одна просьба!

— Просьба?! — ничуть не меньше сержанта опешил Фаулер. — Мы на боевом задании, рядовой!..

— Прошу, выслушайте, сэр!

Саша понизила голос и указала на солдат посреди плато.

— Там, среди штрафбата, мои друзья с Земли…

— И вы хотите, чтобы я организовал вам вечеринку по поводу встречи? — недобро нахмурился Фаулер.

— Нет, сэр. Мы подписали контракт с МООБ в одно время. И они тоже прилетели сюда за несколько дней.

— Белл, — закатил глаза капитан. — Мы вроде договорились, что…

— Сэр, представьте на секунду, что я говорю правду! — перебила его Саша. — Представьте, что мы и правда спецотряд! Вы ведь знаете, что такие отряды важны, не так ли? Дайте нам хоть один шанс доказать, что мы говорим правду!

Фаулер помолчал, хотя усы его недовольно шевелились.

— Что вы от меня хотите-то?

— Я бы хотела переговорить со своими друзьями. Всего пару минут! Я должна узнать, что с ними произошло.

— Мы готовимся к атаке, Белл, — фыркнул Фаулер. — Сейчас не время для ваших детских игр.

— Потом… — Саша осеклась и посмотрела прямо в глаза мужчине. — Потом может быть поздно.

Капитан устало потёр переносицу и несколько раз глубоко вздохнул. На секунду девушке показалось, что он пошлёт её куда подальше, но Фаулер вдруг шагнул из окопа и направился прямо в сторону расположения штрафбата.

Саша с замиранием сердца прильнула к прицелу, наблюдая, как мужчина приближается к офицерам, стоявшим чуть в отдалении от солдат с красными повязками.

— Ты допрыгаешься, Белл, — тихо процедил за её спиной Родригес. — Капитан оказал вам неоценимую услугу, а ты посчитала, что можешь на шею ему сесть… Это большая ошибка.

На секунду Саша представила, как Фаулер договаривается с коллегами, чтобы те забрали несносную бунтарку к себе в штрафбат. Плевать. Так, может, будет даже лучше. По крайней мере она сможет воссоединиться со своими друзьями.

Капитан, тем временем, обменялся с офицерами штрафбата рукопожатиями, а один из них даже похлопал его по плечу. В душе Саши зародилась робкая надежда, что Фаулер действительно сможет помочь ей. Капитан отвёл одного из офицеров в сторону и коснулся своей гарнитуры.

— Понял, сэр, — отозвался Родригес. — Есть.

Он грубо подтолкнул девушку вперёд.

— Капитан ждёт тебя. Бегом марш!

Не веря своим ушам, Саша выпрыгнула из окопа и под изумлённые взгляды своего отряда и остальных поспешила к центру плато. Офицеры курили, штрафбатовский с любопытством поглядывал на девушку, которая за десяток метров сбавила шаг и остановилась перед ними по стойке смирно.

— Вольно, — поморщившись, бросил Фаулер. — Так кого ты хотела видеть?

— Их фамилии Керри и Бриджес, сэр.

— Ах, эти, — хмыкнул офицер штрафбата, выпуская струю сигаретного дыма. — Тоже ещё те занозы в заднице.

Он повернулся к своим солдатам и коснулся гарнитуры.

— Рядовые Керри и Бриджес, бегом сюда! Оружие оставить в расположении!

Парни вышли из толпы солдат и, удивлённо оглядываясь, засеменили к командиру. За несколько десятков метров они застыли на полушаге и переглянулись, словно не веря своим глазам.

— Живо, живо! — рявкнул офицер. — Что застыли?!

Шон и Гай подбежали к нему и встали по стойке смирно, но не сводили глаз с Саши. Девушка же держалась из последних сил, чтобы не броситься к друзьям, — два с лишним месяца, что прошли с последней их встречи в роковом переулке, казались теперь двумя десятками лет.

— Эти? — буркнул Фаулер.

Саша лишь кивнула, не в силах произнести ни слова.

— Даю тебе пять минут, чтобы вернуться на позицию, — холодно произнёс капитан. — Иначе буду считать тебя сбежавшей.

Сказав это, он круто развернулся и зашагал в сторону своих окопов.

— Я даю вам две, — произнёс офицер штрафбата и отступил на три шага. Оставлять ребят наедине он, естественно, не собирался.

Но им было плевать. Мгновенно подлетев к Саше, парни заключили её в крепкие объятия.

— Лидер, ты-то какими здесь?! — прогудел Бриджес. — Откуда?!

— Я думал, что глаза меня обманывают! — вторил ему Шон.

— Вижу, ваш полёт на войну тоже прошёл не совсем гладко, — крепко пожимая руку одному, затем второму, улыбнулась Саша.

— Да вот, водитель гнал, — усмехнулся здоровяк, — удалось прибыть слегка пораньше!

— Слегка?

— Мы долетели за девять дней, — кивнул Шон.

— И, конечно же, вам никто не поверил.

— Да я и сам до сих пор поверить не могу…

— У нас тоже самое, — покачала головой Саша и понизила голос, покосившись на офицера. — Нам повезло, что капитан Фаулер взял нас к себе в роту, а не стал докладывать наверх.

— Да уж, — усмехнулся Шон, кивнув на красную повязку на плече. — Нам такого капитана, к сожалению, не попалось…

— Вас тоже обвинили в захвате какого-то звездолёта?

— Ну так-то захват был, — пробасил Бриджес. — При подлёте к планете часть солдат захватила мостик.

— Как им удалось?! — изумилась Саша. — Там же охрана с оружием и двери…

— Не знаю.

— И что они хотели? Куда улететь? На Землю?

Шон лишь пожал плечами.

— Наверное, мы бы узнали, если бы нас не сбили пришельцы.

— Кстати, о пришельцах, — встрепенулась Саша. — Вам сейчас идти в бой…

Бриджес криво улыбнулся.

— Да мы уже схлестнулись с ними, когда Рой напал на восточный аванпост.

— Вы уже сражались с инопланетянами?! Когда успели?!

— Да мы тут уже месяц, лидер. Славная была заруба, немало мы их покромсали!

— Что они из себя представляют? Как выглядят?

— Да ничего особенного, — добродушно усмехнулся Шон. — Лезут напролом тысячами, бери и расстреливай из всего, что под рукой. Уже не терпится вломить им.

Саша смотрела на улыбающихся парней и чувствовала какую-то странную лёгкость на душе. Конечно, зловещие кровавые повязки на плечах приковывали к себе взгляд, но Шон и Гай не выглядели забитыми, затравленными узниками. Они были здесь, рядом, они рвались в бой, словно уже матёрые воины, прошедшие не один десяток битв. А впрочем, разве это было не так? В прошлом их врагами были люди, самые коварные и злобные противники, до которых всяким пришельцам — как до Луны.

— Кого-нибудь ещё из наших видели? — спросила Саша.

— На корабле было девять из Рейнджеров, — ответил Шон. — Выжили ли они при крушении, мы не знаем.

Офицер, тем временем, бросил окурок под ноги и деловито кашлянул.

— Закругляемся, — строго приказал он.

Саша стиснула зубы. Так многое она ещё должна была сказать друзьям, так о многом спросить… Во чтобы то ни стало нужно убедить Фаулера, что они не просто дезертиры или рядовые солдаты. Только тогда она сможет помочь всем, кто незаслуженно пополнил ряды штрафных батальонов.

Девушка похлопала Шона по плечу.

— Простите… — тихо сказала она. — Контракты с армией были моей идеей. Из-за меня вы теперь носите эти повязки…

— Не парься, — улыбнулся Шон. — Мы воюем на передовой, но командиры не бросают нас на смерть. Да и вины твоей во всей этой чертовщине нет.

Он подошёл к девушке и крепко обнял напоследок.

— Я должен сказать тебе кое-что… — шепнул он ей на ухо. — Не знаю, когда представится другой шанс, и не хочу, чтобы ты дальше корила себя…

— Ты о чём? — нахмурилась Саша.

— Помнишь, я сказал тебе, что нас предали? Что кто-то слил легавым всё про «Рейнджеров»?..

Саша кивнула, чувствуя, как внутри зарождается противный холодок. Шон продолжал:

— Они поймали меня. У них было на тебя всё. Полное досье. Я понял, что нам долго не продержаться…

— Только не говори мне… — почти беззвучно произнесла девушка.

— Ты как будто потеряла интерес к жизни, всё меньше участвовала в жизни банды… МООБ обещали всем амнистию в случае добровольной сдачи, и я подумал, что таким образом я… спасу всех… Спасу тебя.

Саша медленно отстранилась.

— Спасёшь… меня?..

Между ними резко вырос офицер штрафбата.

— Так, ну хватит! Марш на позиции! И ты тоже!

Перед тем как отвернуться, Шон едва слышно произнёс:

— Прости…

Саша не нашла в себе сил ответить, равно как и поднять кулак в ответ прощальному жесту Бриджеса. Всё вокруг снова потеряло связь с реальностью. Шон… Шон, который спас ей жизнь, который научил выживать на улицах, который сделал её той, кем она была в данный момент… Он не мог быть предателем. Это звучало куда невероятней прыжка во времени на звездолёте с ядерным двигателем.

— Рядовой! — окликнул Сашу офицер.

Девушка обернулась, едва понимая, где она и кто перед ней. Мужчина подошёл и тихо, но веско произнёс:

— Ваш капитан — отличный мужик. Я начинал служить под его командованием. Берегите его.

Саша лишь сухо кивнула, проигнорировав все требования устава. Сейчас она желала лишь одного — скорее кинуться в бой с пришельцами. Ей было плевать, кто они и как выглядят. Казалось, лишь смерть в битве сможет избавить её от разраставшегося в груди чувства бесконечной пустоты, каждую секунду всё сильнее пожирающей её изнутри. На автопилоте она вернулась в окоп и под неодобрительный взгляд Родригеса заняла своё место.

— С кем ты разговаривала? — поинтересовался изумлённый Пол.

— Да так, ни с кем…

— Твои знакомые?

— Заткнись! — процедила Саша. — Не твоё дело!

Пол пожал плечами, но больше с расспросами не приставал. Где-то позади ожила гарнитура Родригеса.

— Вас понял, сэр, — ответил по связи он и громко крикнул: — Оружие на изготовку!

Саша машинально опустила стекло шлема, сняла автомат с предохранителя и ещё раз проверила настройку прицела. Через оптику девушка наблюдала, как бойцы штрафбата построились в боевой порядок и направились в сторону дальних холмов. Грузовики и бронетранспортёры за ними не последовали, лишь одинокий БТР, скрежеща гусеницами по камню, лениво полз позади батальона в красных повязках. Вот он следом за последним солдатом скрылся за холмом, и над плато воцарилась напряжённая тишина.

Чего все ждали, Саша не знала. Она обратилась в слух, надеясь расслышать отдалённые звуки боя, но… Ей казалось, что она даже может различить отдельные слова, доносившиеся из динамика в шлеме Родригеса. Время словно остановилось, и девушка не могла сказать, сколько они просидели так, с оружием в руках, всматриваясь в алую полосу неба над чёрными холмами.

Из бронетранспортёра вышел Фаулер. Мрачно хмурясь, он встал позади окопа во весь рост и тоже посмотрел куда-то вверх, словно ждал чего-то. И это, наконец, появилось.

С раскатистым свистом из-за холма в небо взвилась оранжевая ракета, яркой вспышкой озарив лица солдат. Словно кто-то решил пальнуть одиноким праздничным салютом, случайно завалявшимся с новогодней ночи. Несколько секунд все заворожённо смотрели на раскрывающийся высоко в небе огненный бутон.

Фаулер грязно выругался.

— Альфа… — буркнул он себе под нос.

Саша невольно обернулась. Альфа? Что это? Позывной?

Оранжевые искры повисели в воздухе и погасли, не долетев до земли. И в этот момент в окопе раздался крик:

— Идут!

Саша вцепилась прицелом в вершины холмов. Она ожидала лавину пришельцев, несущихся на их позиции, но никакого движения не увидела. Лишь с минуту поводив автоматом из стороны в сторону, девушка заметила на фоне неба одинокую фигуру человека.

Кто-то из штрафбата? Саше показалось, что она разглядела на плече мужчины красную повязку. Вот из-за холма показались ещё люди, двое, трое, десятки…

— Победили? — тихо спросил Милан у своего соседа по окопу. — Они возвращаются?

Никто не ответил. Но Саша и сама видела, что что-то не так. Ни у кого из солдат на холме не было в руках оружия. Да и шли они как-то странно, неспешно, не соблюдая строй.

По окопу прошёл встревоженный ропот.

— Приготовиться! — процедил Родригес.

«Приготовиться к чему?» — пронеслось в голове Саши.

Нехорошее предчувствие уже успело расползтись по телу. Что-то не так было со спускающимся с холмов штрафбатом. В прицел девушка уже могла разглядеть странную походку солдат — они неловко переваливались с ноги на ногу, хромали и волочили по земле ноги, словно зомби из дешёвых фильмов ужасов. Чтобы ни произошло там, за холмами, бойцам срочно была необходима помощь.

Так чего же их батальон медлил?

— Триста метров до цели! — рявкнул Родригес и поднял руку. — Целься!

Целиться… куда? Саша непонимающе посмотрела по сторонам.

— Сэр… — раздался голос одного из солдат. — Но ведь там люди…

— Это не люди, — отрезал сержант и резко опустил руку. — Огонь!

Залп сотен винтовок грянул прежде, чем Саша осознала приказ. Заговорили установленные в окопах и на бронемашинах пулемёты. Как в замедленной съёмке девушка видела трассеры, устремившиеся в сторону пехотинцев на плато. Несколько солдат упали навзничь, но большинство из них продолжало идти вперёд, прямо на окоп батальона Де Росси. Застыв от ужаса, Саша видела в прицел, как пули пробивают насквозь тела солдат, но те, казалось, не замечают этого, продолжая идти прямо на изрыгающие в их сторону пламя стволы автоматов.

— В голову целимся, в голову! — кричал Родригес, перезаряжая винтовку. — Белл, тебе особое приглашение нужно?

Вздрогнув, Саша навела перекрестье на ближайшего солдата с красной повязкой. Сержант был прав. Человек не мог пережить такие раны. Что бы ни приближалось сейчас к ней, оно точно не было человеком.

За окопом грохотнула пушка, и с десяток солдат на плато раскидало в стороны. Пулемётные очереди отрывали конечности, но, даже лишившись ног, существа продолжали ползти вперёд.

Саша ещё раз присмотрелась к взятому на прицел «зомби». Перекрестье смотрело точно в середину визора его шлема. И в этот момент солдат бросился в её сторону, вытянув перед собой руки. Если на секунду забыть о прицеле, то можно было представить, как он вот-вот вцепился бы девушке в горло. И Саша — неожиданно для самой себя — выстрелила.

Визор солдата разлетелся тысячей осколков, и тот упал навзничь. А Саша уже ловила в перекрестье следующую цель. Приблизившись к окопу на сотню метров, уцелевшие солдаты-зомби переходили на бег, надеясь последним рывком достичь тех, кто укрылся в хлипкой траншее. Ряды набегавших редели, но всё же последним из них удалось подойти достаточно близко.

Невольно Саша подметила, что давно не слышала выстрелов артиллерии. Обернувшись, она увидела, как расчёт пушки возился с затвором. Выругавшись, Саша прицелилась в ещё одного нападавшего, в теле которого не хватало целых кусков плоти, и дала короткую очередь. Дистанция сократилась настолько, что многие перевели винтовки в автоматический режим.

Саша выкинула из головы все мысли и посылала во врагов одну очередь за другой. Да, сейчас они были врагами. Потом она обязательно выяснит, что случилось с этими людьми, да и люди ли это вообще. Может, пришельцы могут принимать облик землян?

— Белл, Станич, Кинан! — крикнул над ухом Родригес. — За мной! Надо прикрыть отход на фланге!

Саша последовала за сержантом. Там, на краю траншеи, «зомби» подошли вплотную к обороняющимся. Если за спинами роты Фаулера заглохла пушка, то у этих, похоже, заклинил пулемёт. Бойцы спешно прыгали в грузовики, двигатели которых уже ревели на полных оборотах и выбрасывали из труб столпы чёрного дыма.

Отряд Родригеса подоспел вовремя, изрешетив первых преследователей, уже спрыгнувших в окоп. Со стороны плато подбегали ещё несколько, но залп четырёх автоматов остановил и их.

— Молодцы, — похвалил сержант. — А теперь — уходим! Прикончите вон тех, что дёргаются, и валим отсюда!

Саша заметила, как пара истерзанных пулями тел в форме штрафбата действительно ещё шевелились на дне окопа. Отряд быстрым шагом прошёлся по траншее, добивая уцелевших врагов. Девушка подошла к очередному из них, тщетно пытавшемуся подняться на руках и издававшему при этом жуткие, утробные хрипы. Она вскинула автомат и прицелилась прямо в голову…

Её грудь сдавила нестерпимая боль, не дающая вздохнуть. Это были не ушибленные рёбра. Это спасительная надежда, теплящаяся глубоко в груди, разбилась вдребезги, пронзая душу бесчисленными осколками. Надежда на то, что кто-то из штрафбата уцелел… Что не все из ушедших за холм сейчас бездумно бежали на пули и снаряды…

Сквозь мушку прицела Саша смотрела на лежащего перед ней бойца с красной повязкой. Сквозь синее стекло шлема она хорошо видела искажённое гримасой, словно нарисованное карикатуристом, лицо.

Даже сейчас, хотя взгляд его, обычно грустный и задумчивый, горел безумием, Шон из последних сил тянулся к ней. Как и три с лишним года назад в охваченном пламенем переулке Детройта…

Броневик мягко скользил по залитому неоновым светом ночному Детройту. Саша никогда в жизни не видела столько разнообразных вывесок, экранов и голограмм — пару раз она чуть не свернула шею, пытаясь лучше разглядеть улицу сквозь узкое зарешечённое окно.

— Сиди ровно, — добродушно попросил старший из четырёх конвоиров, ехавших в кузове. — А то заставлю пристегнуться по правилам, тогда вообще ничего не увидишь.

— Впервые в Америке, девочка? — усмехнулся другой, самый молодой. — Да, это тебе не твоя Европа…

— Она из Сан-Антонио, из лагеря ненадёжных, дубина. Ты что, её файл по диагонали читал?

— Да зачем мне?

— Может, по инструкции?

— Ну да, ну да, ты-то у нас всë по инструкции делаешь...

— Ладно, мне было интересно, зачем столько охраны для какой-то четырнадцатилетней пигалицы…

— И что, вычитал чего?

— Не-а…

— Вот то-то же.

Фургон вдруг скрипнул тормозами, отчего все в салоне чуть не попадали с кресел, и остановился.

— Эй, что там у тебя? — крикнул водителю пожилой охранник.

— Да придурки какие-то по дороге шляются. Наркоманы чёртовы…

— Надо будет подтереть трекер, нам не положено лишний раз останавливаться… Стив, посиди-ка с нашей подругой, а мы выйдем разгоним этих бомжей.

— Вот это дело! — воскликнул молодой, вскакивая на ноги. — А то я уже пять часов как задницу не чувствую!

Трое конвоиров, достав дубинки, вышли через задние двери, кряхтя и с удовольствием разминая затёкшие спины и суставы. Водитель высунулся из окна по пояс и зло крикнул:

— Проваливайте с дороги, кретины! Задавлю к чертям!

Оставшийся в салоне конвоир положил руку ему на плечо.

— Эй, Ник, что это за труба у того придурка?..

Несколько секунд водитель присматривался к залитым светом фар фигурам.

— Твою мать! — вдруг воскликнул он, хватаясь за ручку двери. — У засранца гранатомёт!!!

И в этот момент раздался взрыв. Очнулась Саша уже лёжа на усеянном осколками полу фургона. Салон заволокло дымом, и девочка закашлялась. Голова раскалывалась и кружилась. Приложив руку ко лбу, Саша обнаружила льющуюся по лицу ручьём кровь. Огонь, охвативший остатки кабины, подбирался к салону, и девочка попыталась приподняться на руках, но лишь вновь без сил распласталась по полу. Жар становился нестерпимым.

— Помогите… — хотела крикнуть Саша, но с губ сорвался лишь сиплый, едва слышный шёпот.

И тут за погнутой решёткой окна она увидела чей-то силуэт.

— Помогите! — вновь прохрипела девочка и дёрнулась в его сторону.

Силуэт исчез, но спустя мгновение Саша услышала, как кто-то дёргает ручки задних дверей. Одна из створок со скрежетом приоткрылась, всего на несколько сантиметров, но в салон ворвалась струя спасительного свежего воздуха.

— Не могу открыть дверь! — услышала Саша голос снаружи. Голос молодой, совсем юный. — Тут всё погнуто!

В щель с лязгом просунулась монтировка. Незнакомец, кряхтя, орудовал ей, пытаясь высвободить погнутые двери. Саша из последних сил поползла к выходу, чувствуя, как огонь неумолимо подбирается к ногам.

Юноше, тем временем, удалось отогнуть дверь настолько, что он уже мог просунуть в салон голову и руку. Языки пламени отражались в его испуганных голубых глазах.

— Быстрее! — крикнул он. — Я вытащу тебя!

Саша, чувствуя, как теряет сознание, из последних сил подалась к протянутой ей ладони…

И вдруг лицо парня изменилось прямо на глазах. Рот исказился в хищном оскале, слюна стекала и брызгала во все стороны вместе с вырывающимся изо рта не то хрипом, не то звериным рыком. Глаза вспыхнули безумием, вылезли из орбит, и Шон с удвоенным усилием потянулся к Саше, больно впившись ногтями в её ладонь…

* * *

— Белл, твою мать, что ты там копаешься?! — рявкнул Родригес.

Саша тряхнула головой, наваждение пропало. Девушка вновь посмотрела на лежащего на дне окопа хрипящего Шона, цеплявшегося за её штанину. Лишь с полчаса назад она уже простилась с единственным в своей жизни другом. Почему… почему ей приходится делать это вновь?

Пол встал рядом с Сашей и, бросив взгляд вниз, выругался:

— Вот ведь дерьмо…

Он осторожно носком ботинка отодвинул руку Шона от Саши.

— Не трогай его, — шикнула девушка.

— Это ведь тот парень, с которым ты разговаривала перед боем?

Подошёл Станич, дрожащими руками меняя магазин винтовки.

— Что у вас тут? — раздражённо буркнул он.

Наконец ему удалось зарядить автомат, и Милан, передёрнув затвор, прицелился в Шона.

— Не смей! — воскликнула Саша и за мгновение до выстрела ударила по стволу винтовки. Пуля срикошетила от камня в сантиметрах от головы штрафбатовца.

— Эй! Ты чего вытворяешь?! — взревел Милан.

— Убирайся отсюда! — угрожающе прорычала девушка. — Исчезни!

На троицу налетел разъярённый Родригес.

— Да что тут у вас происходит?! — Сержант буквально схватил Сашу и Милана за шкирку. — Из-за вас мы тут все сдохнем! Быстро заканчивайте с этим, — он кивнул на Шона, — и бегом в грузовик!

— Сэр, — бесцветным голосом произнесла Саша. — Он уже не опасен… Разве мы… не можем помочь всем этим людям?

Она обвела взглядом плато, усеянное телами, некоторые из которых ещё продолжали шевелиться.

— А мы, по-твоему, чем занимаемся? — выплюнул девушке в лицо Родригес. — Это лучшее, что ты сейчас можешь для них сделать! Лишить их страданий! И если не хочешь оказаться на месте своего приятеля, советую поторопиться!

Сжав дрожащие губы, Саша вновь перевела взгляд на Шона. Тот всё ещё пытался дотянуться до неё скрюченными пальцами. Взглянув в его безумные, пустые глаза, она не увидела в них даже призрака былого сознания. Девушка вскинула автомат, прицелившись прямо между этих чужих глаз.

Палец отказывался нажимать на спусковой крючок, став внезапно слабым, неспособным преодолеть сопротивление пружины.

Но тут раздался выстрел. Раздался справа. Хрипы и шевеление под ногами прекратились. Опустив автомат, Пол схватил Сашу под локоть и потащил к фургонам.

— Потом накричишь на меня, — мрачно бросил он на ходу.

Но Саша не собиралась, да и не могла. Ей казалось, что пуля, словно срикошетив от каменной поверхности, оставила в её груди сквозную дыру, через которую стремительно испарялись силы. Их хватало лишь на то, чтобы безвольно переставлять ноги и не рухнуть на усыпанный гильзами камень. Даже голова была абсолютно пуста — девушка не чувствовала ни горечи, ни злости. Словно всё вокруг просто перестало иметь хоть какое-то значение.

Саша не осознавала, как Пол запихал её в грузовик, и водитель нетерпеливо рванул с места. Смутно помнила, как рядом всхлипывала, дрожа всем телом, Анжелина. Не различала грязных ругательств Родригеса. Лишь грубый толчок в плечо заставил её поднять глаза и безразличным взглядом скользнуть по сержанту.

— Ты слышишь, что я тебе говорю?! — с перекошенным от ярости лицом кричал он. — Из-за тебя десятки солдат могли погибнуть! Какого чёрта ты там медлила?! А подруга твоя вообще ни одного выстрела не сделала!

— Я не соглашалась… — едва слышно пробормотала Анжелина сквозь слёзы. — Не соглашалась стрелять в людей…

— Твою-то мать! — накинулся на неё Родригес. — Это война! Война, понятно?! Ты будешь стрелять в того, в кого тебе скажут! Вы по гроб жизни обязаны капитану, а сейчас просто подставляете его!

Саша ощутила, как в груди начинал закипать праведный гнев. И это чувство понравилось ей куда больше, чем бесконечная, пожирающая всё пустота.

— Может, стоило сперва рассказать, с чем нам предстояло столкнуться?! — прорычала она.

В лице Родригеса она увидела своего врага. Того, кто виновен в гибели Шона и Бриджеса. Если бы только сержант удосужился всё рассказать, Саша обязательно придумала бы, как спасти друзей…

— Слушай-ка сюда, Белл!.. — Родригес, казалось, вот-вот набросится на неё с кулаками.

— Они правы, сэр, — успокаивающе положил ему руку на плечо Бардо. — Многие из нас уже видели такое, и всё равно каждый раз не по себе… А они не знали…

— Не знали что? — зло спросил Пол. — Сейчас-то мы имеем уже право знать?

Родригес, тяжело дыша от гнева, обвёл новобранцев взглядом и, грубо сбросив руку Бардо с плеча, с безучастным видом откинулся в кресле.

Вместо него ответил другой сержант по фамилии Кубица:

— В общем, это всё, конечно, считается секретным, — мрачно произнёс он. — Но у нас тут не Земля, армия не такая большая, и слухи всё равно расползаются… Есть среди пришельцев штука такая…

— Альфа… — тихо подсказал Бардо.

— Да, мы называем её Альфой. Здоровенный такой пришелец. Поговаривают, их мозг. И вот эта Альфа может контролировать людей, всех, кто в районе километра или даже двух.

— Что-то вроде телепатии?! — изумился Станич.

— Понятия не имею, — поёжился Кубица. — Но все, кто попадают под контроль Альфы, сходят с ума и набрасываются на своих же товарищей.

— Что, если человека вытащить из зоны контроля? — подала голос Саша.

Её жизнь вновь потихоньку обретала смысл. Похоже, после того, как она надерёт задницу Родригесу, у неё будет куда более сильный и достойный противник.

— Не имеет значения, — прогудел Бардо. — Альфа разрушает мозг человека. Необратимо. Лечить там уже нечего.

— Вы пробовали?

— Учёные пробовали, — не удержавшись, буркнул Родригес. — Запирали бедолаг в камерах на месяцы. Только вот их приходилось на привязи держать, чтобы головы себе об стены не расшибли.

— Ожидаемо, лекарства так и не нашли, — кивнул Кубица.

— Как же вы все эти годы сражаетесь против такого врага?! — воскликнул Пол.

Солдаты переглянулись.

— Спецотряды… — тихо сказала Кари.

Бардо кивнул.

— Да. Поговаривают, что только спецотряды могут противостоять Альфе.

С лязгом опустилась заслонка, разделявшая кабину и кузов, и в окошке показались грозные усы Фаулера.

— Давайте-ка языком чешите поменьше! — мрачно рявкнул капитан. — Ещё Де Росси услышит, как вы тут слухи распускаете… Я за вас перед особистами впрягаться не буду!

Дальше ехали молча, но в голове Саши крутилась лишь одна мысль — теперь Фаулер не отвертится, ему придётся рассказать всё. А в том, что капитан знал о пришельцах больше других, девушка почему-то не сомневалась. Эта Альфа, чем бы она ни являлась, обрекла себя на уничтожение, как и каждый, кто осмеливался поднять руку на Рейнджеров. И не важно, кто это был — уголовник из Детройта или инопланетная тварь с Тиадема-15. Уж Саша точно не остановится ни перед чем, пока не отомстит. Даже станет для капитана ночным кошмаром, пока не выбьет из него всё необходимое.

— Скорее бы вернуться на базу и принять душ, — тяжело выдохнул Бардо, нарушив гнетущую тишину в салоне.

— Мы едем не на базу, — глухо отозвалась Кари, глядя в смотровую щель в броне. — Это совсем другое направление…

Милан тихо произнёс Полу на ухо:

— У неё компас встроенный, что ли? Знаешь, иногда она меня пугает…

Грузовики натужно ревели двигателями, взбираясь к подножию горы по узкому ущелью. Саша действительно не припоминала такой местности по пути к полю боя.

— Здесь же шахтёрский городок, — присвистнул один из солдат. — Пару лет назад охранял его, ждали нападения Роя…

И действительно, вскоре колонна упёрлась в высокие, массивные ворота, перегородившие ущелье. Два бронетранспортёра зацепили тросами створки, моторы надрывно взревели, и над горами разнёсся жуткий металлический лязг. Ворота нехотя пустили батальон внутрь.

Когда скомандовали покинуть транспорт, Саша, наконец, смогла разглядеть городок. На стене и вышках она не заметила ни одного человека. Ни в одном окне низеньких, в один-два этажа, домов не горел свет. Сами же дома были похожи на перевёрнутые картонные коробки с прорезями — все одинаковые, квадратные и серые, наспех собранные из тонких панелей.

Офицеры дали приказ о выгрузке и организации постов. Саша, как и большинство, получила задание осмотреть ближайшие дома и подготовиться к ночёвке. Девушка отошла подальше от суматохи вокруг бронетранспортёров, скрывшись от чужих глаз за одним из домов. Здесь гора уходила резко вниз, и, стоя на краю выступа, Саша могла лучше разглядеть покинутый жителями город. А он был куда больше, чем казалось на первый взгляд. Взору открывался вид на сотни небольших домиков, окружённых кольцом отвесных скал.

Но даже сейчас, пустой, словно вымерший, с одинаковыми серыми домами-коробками и зияющими в горах чёрными пастями шахт, посёлок не выглядел неуютным. Саша могла представить, как по залитым светом вечерним улицам возвращаются уставшие, но довольные колонисты. Как сидят после смены на симпатичных лавочках небольшой центральной площади и грезят о том, как превратят эту неприветливую, суровую планету в процветающий и благополучный мир.

На секунду среди этих воодушевлённых лиц Саша увидела себя и Шона. Сколько раз они лежали на крыше одного из небоскрёбов Детройта, разглядывали звёздное небо и мечтали, мечтали оказаться в одной из далёких систем. Хотя болтала тогда в основном она, Саша, Шон же лишь слушал с отстранённой улыбкой. Его мечты были куда приземлённее…

Только сейчас девушка осознала, что по щекам текут и капают с подбородка слёзы. Чувствуя, как вокруг груди словно стягивается стальное кольцо, она собрала последние силы и крикнула. Изо всех сил, по-русски, словами, за которые отец на неделю оставил бы её без улицы и коммуникатора. Слова эти разлетелись по горной гряде, неоднократно повторяясь и усиливаясь.

Саша не знала, сколько простояла она на краю уступа, слушая эхо собственного голоса и безуспешно пытаясь унять крупную дрожь, пока наконец чьи-то грузные шаги не заставили её вздрогнуть и спешно утереть лицо рукавом. Капитан Фаулер медленно обвёл взглядом раскинувшийся внизу посёлок и щёлкнул зажигалкой. Саша постаралась встать по стойке смирно, но мужчина лишь небрежно махнул рукой, сунул в зубы зажжённую сигарету и протянул ещё одну девушке.

— Куришь?

Саша мотнула головой.

— На Земле курение запретили уже почти во всех странах, сэр. Теперь это удел богатых.

— Слышал, слышал, — хмыкнул Фаулер, убирая пачку в нагрудный карман. — Это и хорошо, пожалуй… А я вот не могу избавиться от этой небольшой слабости. Благо, есть умельцы, что научились даже на этой каменной планете выращивать добротное курево.

Он шумно затянулся и задумчиво выпустил в воздух струю густого дыма.

— Скажи-ка, Белл, а бокал пива выпить на Земле ещё можно?

— Пытались запрещать лет семь назад, но победить подпольную торговлю оказалось куда сложнее. Так что этот бизнес цветёт и пахнет вполне легально.

— Не можешь победить — возглавь? Ну и славно, а то я уже начал всерьёз подумывать поселиться на одной из этих райских планеток до конца своих дней.

— Если ищете причину не возвращаться на Землю, могу озвучить длинный список, сэр.

— Ну разумеется, ведь ты была там всего лишь с десяток дней назад, не так ли?

В глазах Фаулера плясали насмешливые искорки.

— Те парни из штрафбата… — начала Саша, но голос предательски дрогнул.

Капитан посерьёзнел, его взгляд устремился куда-то вдаль, к вершинам покрытых снегом скал.

— Откуда ты знала их?

— С Земли... Мы подписали контракты с МООБ в одно время, и они тоже прилетели на Тиадэм за девять суток…

— Продолжаешь стоять на своём, Белл? — бросил на девушку мрачный взгляд Фаулер.

— После сегодняшнего боя, сэр, я вряд ли смогу делать вид, что ничего не произошло.

Мужчина тяжело выдохнул и вновь глубоко затянулся.

— Тот офицер из штрафбата… Знаешь, почему он грубо нарушил инструкции и позволил тебе поговорить с друзьями? Потому что когда-то он начинал служить в моей роте, под моим командованием. Теперь он, скорее всего, мёртв. Как и твои друзья.

— Мне жаль, сэр… но к чему вы это?

— К тому, что это война. Потери на войне неизбежны, не только ты теряешь близких.

— «Теряю»?.. — прошептала Саша. — Мы сами расстреляли их из всех орудий… Даже не попытались помочь…

— Белл, — сквозь зубы рыкнул Фаулер. — Сколько ты здесь? Три дня? Думаешь, до тебя никому в голову умных мыслей не приходило?

Саша стиснула зубы и отвернулась. Она понимала, что выглядит глупо, наивно, но всё ещё не могла смириться. Перед глазами так и стояли разлетавшиеся на куски тела с красными повязками на плечах…

— Что бы ты сказала, если эти люди, попавшие под контроль Альфы, напали бы на других, менее подготовленных к бою? — В голосе Фаулера звенел металл. — А если бы сбились в огромную стаю? Подловили небольшую группу на марше? Думаете, ваши друзья хотели бы стать причиной смерти других?

— Эта Альфа… — При упоминании существа мысли Саши сами собой устремились в конструктивное русло. — Она у пришельцев вроде как за главного?

— Есть такая теория. Возможно, уничтожив её, мы лишим Рой их мозгового центра.

— Как она выглядит?

— Говорят, здоровая. Я не видел. Да и видели единицы.

— Спецотряды?

Фаулер кивнул.

— Неужели уничтожить Альфу так сложно? — нахмурилась Саша. — Почему не ударить с орбиты, например? Тяжёлым оружием?

— Даже обнаружить её — уже проблема, — хмыкнул капитан. — Радары и сканеры не фиксируют Альфу. Пытались бить ракетами и бомбами в предполагаемый район нахождения цели, но, как видишь, она жива и неплохо себя чувствует.

— Чертовщина какая-то…

— Добро пожаловать на передний край космической войны, Белл. Здесь нет тысяч заводов, людей и ресурсов, чтобы выжечь всю планету. Работаем по-старинке.

Фаулер бросил окурок вниз.

— Давай-ка сопли утирай и за работу. Нам ещё много пришельцев надо убить.

Мужчина направился прочь, но Саша окликнула его:

— Сэр! Меня гложет одна мысль…

Капитан обернулся.

— Всего одна?

— Если бы мы не болтались в обычных войсках… Если бы сразу доложили командованию… Кто знает, может, наши товарищи сейчас были бы живы.

Фаулер устало вздохнул и вновь подошёл к девушке.

— Я не сказал, что верю тебе, Белл. Но я не слепой…

— Что же вы видите, сэр?

— Я вижу пятерых молодых людей. На редкость молодых для армии, тем более — для космических войск. При этом — по словам моего сержанта — прошедших хорошую подготовку. Насколько я знаю, спецотряды всегда состоят из пяти человек, так что волей-неволей в голову приходят определённые мысли.

Саша была совершенно сбита с толку. Ярость клокотала в её груди, затуманивая разум, мешая и без того спутанные мысли.

— Тогда почему вы так упорно не хотите докладывать наверх?!

— Вы видели, что случилось с вашими товарищами. Вы сейчас могли бы вместе с ними лежать на том плато.

— Как я поняла, только спецотряды могут противостоять Альфе! Почему вы и командование не хотите использовать даже малейший шанс?!

— На то есть причины, Белл. Я не меньше тебя хочу уничтожить пришельцев, но мы должны быть осторожны. Могу обещать только одно… — Мужчина понизил голос. — Если подвернётся хоть один шанс из тысячи подтвердить ваши слова, я сделаю всё, чтобы помочь вам.

Вдруг со стороны городских ворот раздался выстрел и эхом разнёсся среди гор. Послышались взволнованные крики солдат. Саша и Фаулер с оружием наизготовку бросились на шум.

Оббежав дом, они увидели прячущихся за постройками и бронемашинами бойцов, с опаской поглядывающих в сторону ворот. Капитан подбежал к одному из бронетранспортёров, за которым укрылись четверо мотострелков, и грозно спросил:

— Что тут творится, чёрт вас подери?!

— Новенькая, сэр, — отозвался один из бойцов.

Саша, не отстававшая от Фаулера, выглянула из-за брони тягача и теперь тоже смогла разглядеть причину переполоха. Там, у ворот, прижавшись спиной к забору, с автоматом наперевес стояла Лопес.

— Не подходите! — хрипло выкрикнула она. — Я… я выстрелю!

Несколько десятков солдат держали девушку на прицеле. Анжелина судорожно водила стволом из стороны в сторону, но по щекам её ручьём текли слёзы, и Саша сомневалась, что та видит хоть что-то.

— Бросай винтовку! — рявкнул один из сержантов. — Выполняй, рядовой!

— Я больше не собираюсь участвовать в этом! — срывающимся голосом крикнула в ответ Лопес. — Я… я должна вернуться на Землю…

Фаулер бросил на Сашу тяжёлый взгляд.

— Я разберусь, сэр, — тихо сказала та. — Позвольте поговорить с ней…

— Никому не стрелять! — прогремел на всю округу Фаулер.

— Сэр, — обратился к нему сержант Кубица. — У неё в руках автоматическая винтовка. Если откроет огонь…

— Не стрелять, я сказал!

Не теряя времени, Саша сделала шаг из укрытия, но вдруг на её плечо легла чья-то рука.

— Позволь мне, — раздался за спиной голос Кари.

— Почему это? — нахмурилась Саша.

— Тебя она пристрелит.

Прежде чем Саша успела возразить, японка выскользнула из-за грузовика и медленно, грациозно, словно паря по воздуху, направилась к воротам. Ствол винтовки Лопес качнулся в её сторону, но Аяно даже не замедлила шаг. Саша чертыхнулась. Конечно, Кари ладила с Анжелиной куда лучше — они вместе прошли всю учебку и, если уж не подружились, то по крайней мере никогда не конфликтовали. Но…

Аяно подошла почти в упор к направленному на неё автомату и остановилась. Было видно, как ствол дрожал, словно Анжелина удерживала его из последних сил. Саша не слышала, о чём они говорили, но вот Кари с улыбкой протянула руку и отвела ствол в сторону. Анжелина выпустила винтовку из рук и, захлебнувшись слезами, рухнула на колени. В ту же секунду двое солдат сбили её с ног и прижали своим весом к земле.

— Тише, тише, хребет ей не сломайте! — проворчал Фаулер, одним из первых подлетев к центру событий.

— Я не собираюсь этого делать!.. — задыхаясь, хрипела Лопес. — Не собираюсь стрелять в людей!

— Поэтому ты угрожала нам оружием? — фыркнул капитан.

Он забрал из рук Кари винтовку Анжелины и с мрачным видом повернулся к Саше.

— Ты просишь меня о помощи… — зло произнёс он, понизив голос. — Но вы просто кучка неорганизованных, инфантильных, капризных подростков. Своими детскими представлениями о жизни вы ставите под угрозу весь батальон. Боюсь, помочь вам будет нереальной задачей. Да и стоит ли оно того?..

— Сэр, я… — Саша не нашла что ответить, хотя слова офицера злили её.

— Да, именно ты, как их командир, самая инфантильная и безответственная. Боюсь, у вашего отряда больше шансов выжить в моей роте, чем под твоим руководством.

Вдруг возбуждённый ропот солдат смолк, прекратился в одно мгновение, словно кто-то выключил звук одной кнопкой.

— Строиться! — крикнул кто-то из офицеров, и спустя мгновение вдоль бронемашин образовалось несколько ровных шеренг.

На лице майора Де Росси не было привычной кривой ухмылки, и Саша не могла сказать, стал он выглядеть более или менее зловеще. Майор, сцепив руки за спиной, неспешно прошёлся вдоль строя, на мгновение его цепкий взгляд задержался на Анжелине, которую двое солдат продолжали крепко держать под руки.

— Что тут у вас происходит? — процедил он. — Кто стрелял?

— Чёртовы новобранцы, сэр! — отчеканил Фаулер, отдавая честь. — Не умеют оружие на предохранитель ставить.

— В самом деле? — Де Росси пытливо сверлил капитана глазами.

— Сделаем скидку на их первый бой. Ребята на нервах.

Майор на несколько секунд перевёл тяжёлый взгляд на Сашу и её подопечных.

— Закончили выгрузку и осмотр? — вновь обратился он к Фаулеру. — Город пригоден к обороне?

— Так точно, сэр! Стены и ворота в полном порядке. Если Рой нападёт, мы продержимся довольно долго.

— Пути отступления?

— Инфраструктура и подъёмники тоже исправны, генераторы работают. Если придётся отступать, мы сможем укрыться в шахтах или спуститься к подножью гор.

— Отлично. Тогда готовьтесь к ночлегу. Оружие не сдавать. Танковые соединения на подходе, мы должны быть готовы выдвинуться в любой момент.

— Есть!

Когда Де Росси удалился в сторону командирских машин, Фаулер приказал роте заселяться в ближайшие два дома.

— Эту, — кивнул он на Анжелину, которая, казалось, стояла на ногах только при помощи скрутивших её солдат, — запереть в одной из комнат и взять под охрану до моих дальнейших распоряжений.

Темнело — сутки на Тиадэм-15 пролетали на три с лишним часа быстрее земных. В гробовом молчании солдаты таскали кровати и столы, организовывая ночлег в паре смежных просторных комнат. Саша машинально помогала переносить вещи, но мыслями была далеко отсюда — перед глазами то и дело всплывали картины бойни на плато и обезображенное звериной гримасой лицо Шона… Анжелина, готовая вот-вот открыть огонь по солдатам Де Росси... Слова Фаулера, бьющие наотмашь, оглушающие, проникающие прямо в сердце:

«Боюсь, у вашего отряда больше шансов выжить в моей роте, чем под твоим руководством».

Как поступит теперь Фаулер с Анжелиной? Отдаст в штрафбат? Будет держать под стражей? Понимает ли он, что Сашиному отряду нельзя разделяться? Или идиотский поступок Лопес поставил крест на надеждах заручиться поддержкой капитана?..

В помещение ввалился сержант Кубица, таща в руках невесть откуда взявшуюся гитару. Инструмент жалобно лязгнул струнами, когда солдат зацепил декой дверной косяк.

— Смотрите-ка, что нашёл в одной из комнат! — воскликнул Кубица и повернулся к Полу. — Ты у нас вроде как музыкант?

С этими словами он бросил гитару Полу.

— Ну-ка, сыграй нам колыбельную на ночь!

— Это можно, — хмыкнул Кинан.

Деловито покрутив колки, он провёл по струнам, извлекая красивый аккорд. Солдаты уселись на наспех расставленные койки и выжидающе уставились на парня. Ничуть не смутившись, тот закрыл глаза и заиграл.

Приятный перебор баллады заполнил комнату, и вскоре многие уже покачивали головами в такт. Пол негромко запел. Саша не сказала бы, что парень обладал хорошим голосом, но музыкальный слух и опыт делали своё дело — девушка почувствовала, как напряжение в импровизированной казарме спало. Молчание ушло — солдаты перешёптывались, словно не желая разговорами мешать музыке, кто-то даже приглушённо смеялся. Рота разделилась на небольшие группы — Станич оказался в дальнем углу, беседуя о чём-то с Бардо и другими. Нарасхват оказалась и Кари, с которой несколько солдат во главе с сержантом Кубицей пытались даже флиртовать.

— А ловко ты с этой Лопес управилась, — восхищался сержант. — Не каждый так смело пошёл бы на дуло автомата…

— Да уж… — вторил ему рядовой Дэвис. — Из тебя выйдет отличный мотострелок!..

Саша невесело улыбнулась уголком рта. Этих, похоже, приняли за своих. Так им будет легче.

Вот только своими они не были. Не за этим они прибыли на фронт. Уж точно не для того, чтобы просто сгореть внутри бронетранспортёра или танка.

К Саше вдруг подсела одна из четырёх женщин в роте Фаулера.

— Мюриэль Адамс, — с ухмылкой представилась она, протягивая крупную ладонь.

— Александра, — машинально отозвалась Саша, отвечая на рукопожатие. — Александра Белл.

— Так, значит, ты из России?

— Если без подробностей, то да.

— Ребята, у нас тут коммунисты! — засмеялась Адамс.

Несколько солдат, сидящих неподалёку, усмехнулись.

— Коммунистов нет уже пару веков, а вы всё ещё боитесь их, — едко процедила Саша.

— Нет, говоришь?.. — Мюриэль задумчиво почесала подбородок. — Так из какого ты города? Сталинград? Кировград?

Саша отвела взгляд.

— Ленинград…

Адамс и солдаты захохотали. Саша поднялась на ноги и, повесив автомат на плечо, побрела к выходу.

— Эй, куда это ты? — встрепенулась Адамс. — Да не обижайся, мы же любя!..

Саше не было дела до американки и её шуток. Но находиться в комнате, где играет музыка и смеются люди, было физически невыносимо. Когда-то, возможно, и она станет настолько опытным и матёрым воякой, что будет петь и плясать после гибели товарищей. Возможно, этот момент наступит даже скорее, чем можно себе представить…

Буркнув сержантам, что ей надо в туалет, Саша вышла на улицу и, едва вдохнув полной грудью тяжёлый воздух Тиадэма-15, услышала за углом чьи-то голоса. Разговаривали на повышенных тонах, хоть и стараясь не привлекать лишнего внимания.

— Я нахожу это безрассудным, сэр! — Саша узнала южный акцент Родригеса.

— А разве вокруг не творится безумие, а?

Второй голос принадлежал Фаулеру. Саша замерла, обратившись в слух. Как назло, гитара за стеной стала играть громче.

— Мне сразу не понравилась идея брать этих странных детей к нам в роту. Из-за них кто-нибудь погибнет. Вся их пятёрка не стоит и одного нашего бойца!

— Прямо вся? — хмыкнул Фаулер.

— Ладно, здоровяк этот с Востока, да и второй пацан — нормальные. Аяно, вроде, с мозгами. Блондинку стоило сразу пристрелить, как только она направила на нас оружие. Если бы не ваш приказ…

— Не приказ, а просьба, сержант. Я не могу приказывать тебе подобное.

— От рыжей тоже одни проблемы. Там, на плато, её неподчинение могло стоить жизни нам всем.

— Что-то ты совсем кровожадный стал, Эрнан. Всех бы тебе расстрелять, да в штрафбат…

— Или вы размякли, сэр. При всём уважении, вы ставите под угрозу целый батальон!

— А может, мной управляет Альфа? Что думаешь?

Родригес ответил не сразу.

— Думать — не моя работа. В армии действуют инструкции и устав. А мы, кажется, стали частенько забывать про них.

— По уставу ты должен выполнять мои приказы, сержант.

— Так точно, сэр. И я выполню их. Но потом я имею право обжаловать приказы у вышестоящего начальства. А дальше пусть яйцеголовые решают, вскрывать ли вашу черепную коробку.

Раздались стремительные шаги, и Саша, поняв, что прятаться поздно, лишь вжалась в стену, чтобы не попасть под колёса разъярённого мексиканского локомотива. Родригес пролетел мимо, едва не сбив её с ног.

— Брысь отсюда! — рявкнул сержант, зло скользнув по девушке взглядом, и скрылся в недрах здания.

— Всё слышала? — Следом из-за угла неспешно вышел Фаулер.

Саша лишь кивнула. Капитан закурил и выпустил к небу струю дыма.

— Кажется, ваша милая история скоро перестанет быть нашей тайной.

— Этот Родригес всегда такой придурок?

— Нет, — усмехнулся офицер. — Он славный малый, просто молодой. Его горячность может стать проблемой.

— Мы будем тише воды, ниже травы, сэр, — заверила девушка. — Пока это возможно.

Фаулер глухо рассмеялся.

— Не думаю, что тебя, Белл, хватит больше, чем на десять минут. — Капитан положил руку Саше на плечо. — Пойдём-ка, послушаем, что за концерт у вас в расположении.

При виде офицера солдаты вскочили было с кроватей, но Фаулер жестом показал им сидеть. Прислонившись к дверному косяку, он вместе со всеми дождался, пока Пол закончит играть и петь.

Раздались аплодисменты, и Фаулер хлопал громче всех.

— Браво! — воскликнул он. — Наша рота уже два месяца как лишилась своего гитариста!

Капитан порылся в нагрудном кармане и кинул Полу свой планшетник.

— Ну-ка, покажи-ка мне этот трек в списке разрешённых уставом к исполнению на территории военных учреждений!

На несколько секунд в комнате воцарилась гробовая тишина. Пол мрачно бросил взгляд на экран планшета, но включать его не стал.

— Сэр, я не думаю…

Фаулер фыркнул в усы.

— Да расслабься! Здесь тебе не Земля! Идиотские законы пусть засунут себе в земные задницы! Мы здесь сами разберёмся, как жить и воевать! Верно я говорю?

— Верно! — грянули хором почти все мотострелки. — В задницу Землю!

— Вот то-то! — удовлетворённо хмыкнул капитан. — А теперь — отбой! Завтра нас ждёт тяжёлый день…

* * *

— Значит, твоя цель — сбежать из страны? — раздался из-за ширмы голос Шона.

Ширмой Саше служило ветхое одеяло, сушившееся вместе с остальными вещами на натянутой прямо поперёк узкого переулка верёвке. Девочка как раз закончила примерять выданную парнем одежду и выглянула наружу.

— Не только из страны, — отозвалась она, демонстрируя широченные шорты и толстовку, рукава которой пришлось подогнуть несколько раз. — Я… правда могу взять всё это?

— Одежда из приюта слишком заметна.

— Я обещаю, что верну тебе вещи, как только раздобуду себе что-нибудь!

— Не сомневаюсь. — Шон потрепал девочку по волосам. — Так, значит, ты хочешь на Восток? Но, говорят, там разруха и вот-вот вспыхнет война…

— Тогда я хочу вот туда! — показала Саша пальцем вверх.

— Хочешь пентхаус в небоскрёбе? — не понял Шон.

— Нет, выше! Во-о-он туда!

Её палец указывал на крупное созвездие, на фоне которого как раз пролетал, оставляя голубой шлейф дыма, очередной стартовавший с Земли звездолёт.

— В космос? — удивлённо улыбнулся Шон, проследив её взгляд. — Но куда бы ты полетела? Там же ничего нет, кроме промышленных поселений. Ни развлечений, ни удобств…

— Ни лагерей ненадёжных, — добавила Саша.

Юноша выдохнул.

— Кто знает, кто знает…

— Эй, Шон! — раздался из подворотни зычный бас. — Тут, кажется, про твою новую зверушку репортаж! Иди-ка, посмотри!

— Это он про меня? — мрачно спросила Саша, когда темнокожий здоровяк скрылся за углом.

— Не бери в голову. Бриджес — славный малый.

— Это вот он-то «малый»?..

— Закончила одеваться? Бежим, посмотрим, что там.

Приоткрыв скрипучие ворота, они зашли в заброшенный двор, служивший Рейнджерам, как поняла Саша, основным убежищем. Здесь, прямо в центре заросшего сорняками и мусором скверика, собрались десятки молодых людей. Многие из них бросали на девочку раздражённые взгляды, и Саша инстинктивно попыталась спрятаться за спиной Шона. Впрочем, всеобщее внимание вновь быстро захватил стоящий на ржавом ящике планшет. С экрана смотрели двое ведущих утренних новостей.

— Уточняем информацию… К сожалению, двое сотрудников частной охранной компании погибли прошлым вечером в Детройте. Ещё двое получили ранения в перестрелке с террористами, один — в критическом состоянии.

Саша вздрогнула, когда на экране появились объятые пламенем останки броневика. На секунду ей показалось, что в залитой огнём кабине она увидела что-то, напоминающее силуэт человека. Среди этих искорёженных, оплавленных кусков металла могла сейчас лежать и она… Если бы этот юноша, стоящий рядом, по какой-то причине не вытащил её из огненной западни.

— Ещё один пассажир, четырнадцатилетняя ненадёжная, воспитанница детского дома, пропала без вести. Мы боимся предположить, что с ней сделают террористы и с какой целью они похитили ребёнка…

Вдруг экран заслонил силуэт крепко сложенного, бритого налысо парня. Бросив на Сашу полный злобы взгляд, он перевёл его на Шона.

— Ты доволен? — прорычал здоровяк. — Этого добивался?

— Я же не мог оставить её в горящем грузовике! — нахмурился Шон и встал перед Сашей, словно заслоняя собой.

— Да мне плевать, как ты проводишь свой досуг! — Лысый подошёл вплотную и теперь смотрел на них с высоты своего внушительного роста. — Можешь кошек с деревьев снимать, старух через дорогу переводить, но не надо тащить их сюда!

— Ты знаешь правила, Шон, — выкрикнул кто-то из толпы. — Девок мы не берём!

— Она не выживет на улицах одна.

— Тогда свяжи её и брось перед полицейским участком! — воскликнул здоровяк, брызжа слюной.

— Ты же слышал, она из лагеря ненадёжных. Её снова упекут туда!

— Да тебе-то какое дело?!

— Мне — есть, — веско заявил Шон. — Ты знаешь, откуда я родом, Нил.

— К счастью, лидер Рейнджеров всё ещё я, — тяжело дыша, ткнул пальцем себе в грудь лысый. — Легавые будут пылесосить весь город, пока не найдут её!

— Что-то тебя не сильно волновала полиция, — подала голос чуть ли не единственная девушка в банде, — когда ты пристрелил того охранника в магазине.

Нил тяжело вздохнул и картинно потёр глаза.

— Вот поэтому мы теперь не берём баб и детей… Они хотят жрать, но не готовы даже слегка замарать руки…

— Дурацкое правило, кстати, — усмехнулся Бриджес. — Насчёт девчонок.

— Заткнулись все! — рявкнул главарь. — Слушайте сюда! Нам и так непросто. Еды становится всё меньше, а скоро осень и холода. Я не собираюсь брать на попечение ещё один голодный рот. Есть должны только те, кто работает и приносит Рейнджерам пользу. Ясно?

На этот раз шаг вперёд сделал уже Шон, и Нил невольно отступил.

— Знаешь, меня всё это уже достало… — процедил Шон. — Все вокруг виноваты… Копы, холода, бесполезные члены банды.. Все, только не ты! Выгонишь её — я тоже покину банду!

— Стоп-стоп-стоп! — выкрикнул кто-то из толпы, и ему вторил возмущённый ропот. — Так не пойдёт!

— Хочешь свалить? — рыкнул Нил прямо в лицо Шону. — Ну так вали! Предатель!

— Не горячись, лидер, — прогудел, перекрывая гомон, Бриджес. — Мы и так потеряли двоих в этом месяце. Если люди ещё и уходить начнут…

Саша тихонько подёргала Шона за рукав.

— Не надо ругаться, — тихо прошептала она. — Я уйду…

— Помолчи, — отрезал юноша.

Из толпы вышел парень с длинными волосами и взял слово:

— Мне плевать на девчонку, но Керри многое сделал для Рейнджеров, мы не можем выгнать ещё и его. Я предлагаю голосовать!

— Чего?! — на лице Нила появился звериный оскал. — Давно у нас что-то голосованием решается?!

— С этого момента! — воскликнул Бриджес. — Кто за то, чтобы позволить подружке Шона остаться?..

К изумлению Саши, «за» проголосовали почти все Рейнджеры. Девочка не питала иллюзий — всем было плевать на неё, борьба шла между нынешним главарём банды и Шоном. И то, что невзрачный паренёк, который был на голову ниже Нила, пользовался среди Рейнджеров таким уважением, изрядно впечатлило её.

— Месяц… — через силу выдавил из себя Нил. — Я даю вам месяц и полторы порции еды на двоих. Делите, как хотите, хоть с голоду помирайте. Но если через месяц соплячка не докажет, что может приносить пользу…

С плеч Саши словно свалился огромный груз. Нет, она не боялась остаться одна — за год в приюте она привыкла к этому. Но теперь, когда мечта, которой она посвятила всю себя, наконец, сбылась, когда она вырвалась из лагеря ненадёжных… Что дальше?

Что дальше, Саша не знала. И как бы ни был ей противен Нил, сейчас она не отказалась бы от убежища, пусть и во дворе за ржавыми воротами. Нужно было время обдумать план дальнейших действий.

Рейнджеры всё продолжали спорить и сыпать упрёками в адрес друг друга, но Сашино внимание вновь привлёк экран планшета, на который вернулись кадры горящего грузовика.

— К нам присоединился председатель правления поселений для неблагонадёжных слоёв общества…

В кадре появился строгий пожилой мужчина с азиатскими чертами лица.

— Господин председатель, как вы прокомментируете вчерашнюю трагедию?

— Соболезную семьям погибших, — с заметным акцентом начал мужчина. — Омерзительный и подлый теракт, цель которого — помешать государству строить справедливое общество. Дико видеть проявления шовинизма в столь развитой, прогрессивной стране.

— Простите, шовинизма?

— Конечно. Маргиналы не готовы смириться с мыслью, что так называемые ненадёжные — это тоже люди, у которых есть права. В том числе и право на помощь от государства. Напоминаю, ненадёжные — не преступники!

— То есть вы хотите сказать, что целью террористов была… девочка?

— Не девочка, а все ненадёжные в её лице. Это банальный и прямой акт устрашения. Как председатель правления, я обещаю, что мы сделаем всё, чтобы выяснить судьбу ребёнка, а виновных — привлечь к самой суровой ответственности.

— Спасибо. Напоминаю, на связи с нами был председатель правления так называемых в народе лагерей ненадёжных — мистер Кенджи Аяно.

* * *

В сон Саши резко и грубо ворвалась сирена тревоги, и девушка буквально подпрыгнула на кровати.

— Подъём, подъём! — кричал на солдат Родригес. — Живо на выход! Живо!

Его голос заглушал стук Сашиного сердца. Она спрыгнула с кровати прямо в ботинки и, схватив автомат, бросилась за остальными к выходу. В толпе она потеряла своё отделение и замедлила шаг, пытаясь разглядеть в ночи лица Пола, Милана и Кари. На помощь вновь пришли разъярённые крики сержанта.

— Живее, шлемы застегнуть! — подгонял Родригес. — Всех налысо подстригу, как в старые добрые!

На стене один за другим загорались прожекторы, солдаты бежали по лестницам к уже установленным наверху пулемётам. Улучив момент, когда Родригес отвлёкся, Саша тихо бросила своему отряду:

— Держимся вместе. По возможности.

— А как же Анжелина? — спросил Пол.

— Без тебя знаю, — огрызнулась Саша.

Они взбежали по ступеням на вершину стены, и Родригес отвёл их на позицию. Сняв автомат с предохранителя, Саша до боли в глазах вглядывалась вдаль, куда ещё не доставали лучи прожекторов, но не могла различить что-либо в черноте местной ночи. Девушка опустила стекло шлема, но режима ночного видения в нём не обнаружила.

— Кажется, вижу что-то! — шёпотом воскликнул Милан.

Но и Саша уже разглядела во тьме движение и мелькающие оранжевые вспышки. И вдруг на свет выскочило нечто — длинное, с десяток метров, тело неслось прямо на стену, поблёскивая чёрной гладкой кожей в лучах прожекторов. В первую секунду Саша окрестила существо чем-то средним между змеёй и червём, вот только двигалось оно причудливо — извивалось, скручиваясь в спираль, и оставляло за собой мокрый оранжевый след.

За первым существом последовали следующие. Десятки, сотни, тысячи… Казалось, что на затаившихся на стене мотострелков надвигается чёрная бурлящая и извивающаяся волна.

— Огонь! — прозвучали команды офицеров, видимо, решивших, что промахнуться по такой цели просто невозможно.

Грянул оглушительный залп, и в сторону Роя — Саша уже не сомневалась, что видела именно его — полетели вереницы трассирующих пуль. Грохотали пулемёты, миномёты редкими залпами посылали за стену снаряды, и ущелье на секунды озарялось вспышками взрывов. Чёрная волна, казалось, замедлила свой приток, но продолжала неумолимо ползти к воротам города.

Опальный спецотряд не отставал от товарищей по батальону. Саша зажала спуск и отправила в сторону кишащей чёрной биомассы очередь длиной почти в целый магазин. Она очень бы удивилась, узнав, что хоть одна пуля не попала в цель. Приказа экономить патроны не было, и девушка, перезарядив автомат, вновь опустошила рожок.

Твари приближались, и уже можно было разглядеть, как очередной пришелец, получив пулю, обмякал, переставал извиваться и растворялся в надвигающейся лавине червеобразных тел. Пулемёты косили врага сотнями, пули прошибали их тела насквозь, и в воздух то и дело взмывали фонтаны оранжевой слизи.

Но всё же чудовища были уже близко, и вот первые округлые морды уткнулись в стальные плиты стены. Следовавшие за ними твари влезали на ползших первыми и, образовывая живую гору, тянулись к яростно поливавшим их сверху свинцом людям. Саша высматривала, кто из пришельцев забрался особенно высоко, и старалась сосредоточить огонь на том участке. На секунду подняв глаза, девушка вздрогнула — накатывающей на ущелье лавине не было видно конца.

Одна из чёрных туш умудрилась вскарабкаться почти до верха стены — Саша разглядела что-то вроде широкой пасти и оранжевого круглого глаза прямо по центру морды. Вокруг него вдруг начала скапливаться такая же оранжевая жидкость, и «глаз» выстрелил в воздух хлипкой широкой струёй. Саша невольно подалась в сторону — расчёт одного из пулемётов едва успел броситься наутёк, спасаясь от падающих сверху ярких капель. И вовремя — там, куда упала жидкость, в воздух с шипением поднимался белый дым.

— Сэр, стена выдержит? — крикнул кому-то Бардо. — Они не смогут расплавить основание?

— Её обшивали специальными сплавами уже после начала войны, — отозвался Кубица. — Должна выдержать.

Краем глаза Саша заметила быстро шагающего мимо их позиции Фаулера. Лицо офицера было мрачнее тучи.

— Сэр! — окрикнула его девушка.

Капитан на секунду замер и резко обернулся. В его руках Саша разглядела сигнальный пистолет, в который он пытался зарядить красную ракету.

— Сэр, здесь может быть Альфа? — тихо спросила Саша.

— Она может быть где угодно.

— Но если она нападёт… Что нам делать?

— Выстрелить этой ракетой и предупредить других. — Фаулер засунул снаряд в патронник. — Вряд ли ты успеешь сделать больше.

Саша скрипнула зубами. Перед глазами вновь мелькнули изуродованные тела на плато и тянущаяся к ней из последних сил рука Шона… Нет. Не для того она проделала такой путь, чтобы превратиться в чёртового безмозглого зомби. У неё ещё остались дела на этой никчёмной планетке.

— Сэр. Мне нужна рядовая Лопес.

Саша ожидала от капитана едкой реплики, но тот понимающе кивнул.

— Не боишься дать ей оружие и повернуться спиной?

— Боюсь, что у нас нет выбора, сэр.

Девушка не знала, почему говорила так убедительно, но ей нужен был каждый из отряда — лейтенант Тёрнер и доктор Джонсон вбили ей эту директиву как одну из основных.

— Воздух! — заорал вдруг Родригес.

Он в два прыжка оказался рядом с Сашей и Фаулером и оттащил обоих в сторону. Спустя секунду рядом упала струя оранжевой жидкости. В ноздри девушки ударил нестерпимый едкий запах, заставив закашляться.

— Твою мать! — воскликнул Милан и стал неистово тушить дымящийся рукав, на который попало несколько ядовитых капель. — Жжётся-то как!

Сквозь грохот автоматных очередей пробился чей-то истошный вопль — кажется, не все из защитников стены были столь же удачливы. На секунду замерев, солдаты принялись расстреливать ползущих тварей с утроенной силой.

— Сержант, — мрачно бросил Фаулер. — Проводи Белл к заключённой, пусть она поговорит с ней. Если Лопес захочет вернуться в строй, выдайте ей оружие.

— Сэр… — стиснул зубы Родригес. — Я обязан выполнять этот приказ?

— Да.

— Есть.

— Спешите. Ваши стволы нужны здесь.

Родригес и Саша бросились вниз по лестнице.

— Не знаю, Белл, чем таким ты охмурила капитана, — зло прорычал на бегу сержант, — но я обещаю, что в следующий раз, когда вы подвергнете опасности наших солдат, я буду стрелять на поражение. И в Лопес, и в любого из вас. Пусть меня потом осудят, но я не допущу, чтобы батальон погиб из-за кучки трусов и предателей.

— Сам угробить всех своими инициативами не боишься? — огрызнулась Саша, спрыгивая с последней ступеньки на землю.

Родригес вдруг вцепился в её воротник и с силой прижал девушку к стене, легко, словно тряпичную куклу. Боль в рёбрах моментально напомнила о себе, лишив её возможности дышать. Перекошенный яростью оскал сержанта оказался в миллиметре от лица Саши.

— Что ты сказала?.. — угрожающе рявкнул он.

— Говорю, что ты навсегда останешься сержантом, — прохрипела Саша. — Тебе нельзя туда, где нужно думать.

На секунду девушке показалось, что Родригес её ударит, уж больно вздулись вены на лице и шее мужчины. Но тут камень под ногами Саши задрожал, сквозь грохот автоматных очередей пробился резкий треск крошащейся породы.

— Что ещё за… — пробормотал сержант, и оттащил девушку от стены.

Там, где ещё секунду назад стояли её ботинки, на глазах образовывался широкий провал. Вскинув автоматы, Саша и Родригес осторожно приблизились к краю и невольно отпрянули назад. Из темноты медленно поднималась чёрная, переливающаяся в свете фонарей змееподобная туша. Пришелец двигался медленно, будто под водой, совсем не так резво, как неслись они по ущелью к воротам города. Его округлая морда — или то, что, по представлению Саши, должно было ей быть — покачивалась из стороны в сторону и вдруг, словно лишившись сил, рухнула под ноги опешившим мотострелкам.

Саша наконец могла рассмотреть врага во всех подробностях. Тело существа покрывали сверкающие металлическими отблесками треугольные чешуйки. С каждой стороны головы беспорядочно шевелилось по паре коротких лапок, оканчивающихся тупым когтем. Украшал голову огромный круглый глаз, из которого беспрестанно сочилась, стекая по морде на землю, кислота.

Вдруг чешуя разверзлась, обнажив широкую круглую пасть с бесчисленными рядами коротких зубов. Тварь вяло подалась вперёд, но её голова вновь упала на камень, по которому моментально растеклась и задымилась оранжевая лужа. Родригес сделал шаг вперёд и, прицелившись, дал несколько коротких очередей прямо в морду пришельца. Существо шумно выдохнуло, дёрнулось и затихло.

Опустив автомат, сержант коснулся гарнитуры:

— Сэр! Спуститесь вниз, у нас тут ситуация.

Фаулер сбежал по лестнице меньше чем за минуту.

— Твою-то мать! — прорычал он, глядя на мёртвое тело пришельца. — Раньше они не могли прогрызать местную породу!

— Теперь могут, — мрачно отозвался Родригес. — Хотя, похоже, для твари это стало смертельным фокусом.

— Неудивительно. Такая сильная кислота должна просто выжигать её тело изнутри… Чёрт, да ведь ублюдки, что лезут на стену, просто прикрывают собой тех, кто бурятся под землёй!

— Раньше они не действовали так изобретательно…

Саша, желая получше рассмотреть наполовину торчащий из лаза труп, осторожно подошла и присела перед ним на корточки, как вдруг услышала внизу приглушённый треск крошащегося камня, словно по нему стучали острым инструментом.

— Слышите? — воскликнула она.

— Вторая тварь лезет следом, — нахмурился Фаулер. — Придётся выставить оборону ещё и снизу.

— Как бы стену не обрушили, сэр, — заметил Родригес.

— Идите, куда шли, — приказал капитан. — Пошевеливайтесь, каждый боец теперь на счету!

Саша поспешила за сержантом. Теперь они бежали, не отвлекаясь на споры и оскорбления. Родригес ворвался в один из домов и сразу нашёл нужную дверь, закрытую магнитным замком. Введя код и отперев его, мужчина покосился на Сашу.

— Если тебе есть, что сказать, действуй. Времени на уговоры нет. Будет валять дурака — бросим здесь на растерзание Рою.

Он отпер дверь и подтолкнул девушку в комнату. Анжелина, сидевшая на диване, вздрогнула, но, увидев Сашу, вновь откинулась на спинку.

— А, это ты…

Саша несколько секунд всматривалась в её ничего не выражающее лицо.

— Идём, Лопес. Ты должна быть в отряде. Ты знаешь это.

— Зачем?.. — безразлично спросила Анжелина. — От меня всё равно никакого толку. Я даже выстрелить не смогла… Там, на плато…

— Нам тысячу раз повторяли, что спецотряд может работать только впятером!..

— Мы не спецотряд… Я не соглашалась быть обычным солдатом. Я бы никогда не подписала этот контракт, зная, что…

— У нас нет выбора! — начала закипать Саша. — Это же очевидно!

— Это у тебя нет выбора. Ты пошла в армию, потому что только так могла изменить свою никчёмную жизнь.

Кулаки Саши невольно сжались.

— Но я — не уголовница, — холодно смотрела на неё Анжелина. — Я могу заработать деньги и на Земле…

— Но ты не на Земле, чёрт бы тебя побрал!

В дверном проёме показался Родригес.

— Белл! Наши отступают к шахтам! Времени не осталось!

Саша мысленно выругалась. Повернувшись к Анжелине, она вскинула автомат. Лопес вздрогнула, когда дульный тормоз почти коснулся её лба.

— Помнишь, что стало со штрафбатом на плато? — зло процедила Саша. — Я не оставлю тебя здесь, не позволю превратиться в одного из этих зомби и нападать на наши войска.

Анжелина несколько долгих секунд смотрела в направленное на неё дуло, подбородок девушки стал дрожать, словно она боролась с накатывающими слезами. Наконец, Лопес осторожно поднялась на ноги.

— Я пойду с вами… Но не жди, что я стану участвовать… во всём этом…

Саша опустила оружие и лишь сухо кивнула, смерив Анжелину презрительным взглядом. Сейчас главным было отбить нападение Роя.

— Идём, идём, живо! — рявкнул Родригес.

Он и Саша первыми выскочили на улицу и застыли как вкопанные от открывшейся им картины. Пришельцы переваливались через ограду сразу в нескольких местах, их шары-глаза плевали кислотой во все стороны. Солдаты, отстреливаясь, отступали вниз, но и там твари лезли из подземных ходов, не обращая внимания на сотни погибших перед ними сородичей. Анжелина ахнула, шагнула назад и вцепилась в дверной косяк, словно стены дома могли защитить её от надвигающейся чёрной лавины.

— Вперёд! — скомандовал Родригес. — Надо воссоединиться с нашими, пока не отрезали!

Троица поспешила к организованно отступающему батальону. Саша приметила несколько тёмных провалов у основания стены, и из них тут же выскочили два пришельца. Анжелина вскрикнула — твари, причудливо извиваясь, метнулись в её сторону. Саша и Родригес одновременно дали длинные очереди, и пули прошили тела существ насквозь, отбросив на камень. Вскоре конвульсии чудовищ прекратились, и сержант подтолкнул подопечных вперёд.

Чем ближе они подбегали к воротам, тем больше трупов существ встречалось на пути, иногда сваленных целыми кучами. Но не только пришельцы несли потери — среди горы змееподобных туш Саша заметила несколько человеческих тел в броне. Остановившись, Родригес опустился на колено и перевернул лежащего лицом вниз солдата.

— Твою мать…

В первую секунду Сашу чуть не вырвало. Лицо мотострелка было обезображено ожогами, разъедено до неузнаваемости. Лишь прочитав надпись на нашивке, девушка опознала в нём сержанта Кубицу.

— Чёрт… — прошептала она.

Родригес скрипнул зубами и поднялся на ноги.

— Идём. Нельзя задерживаться.

И в этот момент чёрная тень метнулась к ним прямо из груды мёртвых существ. Огромная извивающаяся туша сбила всю троицу с ног, Сашин автомат с лязгом укатился куда-то вдаль. Что-то больно ошпарило её плечо сквозь куртку и, подняв глаза, девушка увидела нависший над собой оранжевый глаз. Вокруг него уже собиралась мерзкая густая жижа.

Саша отчаянно поползла назад, перебирая руками и ногами, но в ужасе понимала, что было поздно — перед глазами вновь мелькнуло превратившееся в окровавленный череп лицо Кубицы. Худшей смерти придумать было тяжело.

И тут раздался выстрел. Тварь покачнулась, расплëскивая кислоту, капли которой упали рядом с ногами Саши. Девушка оглянулась на звук — Анжелина, подобравшая одну из валявшихся на земле винтовок, шагнула к пришельцу и сделала ещё несколько одиночных выстрелов. Существо издало булькающий хрип, распласталось по камню и затихло.

Несколько секунд все молча смотрели на растекающуюся по земле дымящуюся лужу.

— С… спасибо… — отдышавшись, выдавила Саша.

— Оружие в зубы и бегом! — Родригес вскочил и за шкирку поставил её на ноги.

Наконец, им удалось поравняться с остальным батальоном, отступающим вниз, к домам. «Ну, неужели», — лишь буркнул в усы Фаулер, отстреливавший пришельцев в самом арьергарде. Троица заняла место в строю, даже Анжелина, забыв о своих словах, остервенело поливала перелезающих через стену пришельцев свинцом.

Среди зданий сдерживать натиск тварей стало проще — узкие улочки заставляли пришельцев собираться в колонны, которые представляли собой лёгкую цель. Солдатам удавалось держать Рой на расстоянии и кислота, которую то и дело выплёвывали им вслед, не долетала до последних рядов отступавших. Без особых проблем батальон пересёк город насквозь, и впереди, в скалах, уже зияли чернотой широкие шахты.

— Скорее, к подъёмникам! — прогремел Фаулер. — Твари не смогут спуститься за нами!

Но тут батальон остановился. Саша оглянулась и увидела перекошенное яростью лицо-череп майора Де Росси.

— Мы окружены! — рявкнул он. — Укрыться в зданиях! Занять крышу и верхний этаж!

Всмотревшись в темноту, Саша заметила в шахтах свечение сотен оранжевых глаз.

— Чёрт возьми, Рой никогда не действовал так организованно! — с ужасом в голосе пробасил Бардо, когда солдаты взбегали по лестнице на третий этаж ближайшего дома.

— Даже червяки развиваются, а ты нет! — нервно хохотнул Хэррис и прибавил ходу.

Бардо выломал дверь, в которую упёрлась лестница, и рота Фаулера выбежала на крышу. А здание уже тонуло в чёрном извивающемся и плюющемся кислотой море.

— Стрелять только наверняка! — крикнул капитан. — Экономить боеприпасы!

В интерфейсе визора вспыхнул соответствующий знак, но Саша с трудом представляла, что надо сделать, чтобы потратить хоть один патрон впустую, — твари были буквально везде. Можно было закрыть глаза и просто направить ствол вниз.

— Не давайте им взбираться друг на друга! — командовал Фаулер. — Иначе они смогут достать до нас кислотой!

— У нас есть какой-то план? — осторожно спросила Саша у Родригеса, перезаряжая винтовку.

Сержант лишь стиснул зубы и вновь принялся палить по пришельцам. Но бесконечно так продолжаться не могло.

— Сэр, патров нет! — раздался крик слева.

Родригес кинул солдату один из своих рожков, но всё чаще и чаще кто-то докладывал — стрелять нечем. И вот уже струя кислоты ударилась в стену совсем рядом с крышей, несколько капель попали на стекло Сашиного шлема — визор задымился, но, к счастью, выдержал, хоть на нём остались уродливые пятна, мешавшие обзору.

— Ах вы мрази! — прорычала девушка и вновь направила ствол автомата на забравшегося выше всех червя.

Но, нажав в очередной раз на спусковой крючок, она услышала лишь издевательский щелчок механизма. Ящики с патронами — все, что удалось принести со стены, — были пусты. Рядом опустил винтовку Пол, и они с Сашей обменялись отчаянными взглядами. Девушка осмотрела раскинувшийся перед ней городок — морю пришельцев не было конца. Твари продолжали лезть через ворота, непрерывными ручьями текли из шахт.

Бежать было некуда.

Где-то внизу раздался вопль боли — кислота всё чаще долетала до верхних окон.

«Неужели всё кончится вот так?» — пронеслось в голове у Саши.

Страха, как ни странно, не было. Лишь досада, что жизнь оборвëтся так нелепо и бессмысленно. А может, и не было никаких спецотрядов? Может, её таким хитрым образом завербовали, отправили пушечным мясом на фронт, чтобы она просто умерла, забрав с собой десяток-другой местных паразитов? Расходный материал, средство от насекомых. Вот настоящая цена её жизни.

Саша встретилась взглядом с Фаулером. Мужчина открыл было рот, словно хотел что-то сказать, но лишь потянулся к сигаретам и закурил.

И в этот момент раздался глухой, отдалённый взрыв. Саше показалось, что дом под её ногами чуть содрогнулся.

— Что это? — испуганно спросила Анжелина.

— Наши… — с надеждой в голосе прогудел Бардо. — Наши!

Раздался ещё один взрыв — чуть ближе. Затем ещё один. И ещё. И вдруг ворота города с грохотом вылетели внутрь, исполинские створки из металла сорвало с петель, словно ветхие фанерные ставни. И через ворота, медленно, изрыгая в воздух клубы чёрного дыма, вполз танк. Заговорили пулемёты в башне и бортах, кроша пришельцев сотнями, башня со спаренными пушками принялась изрыгать огонь, и улицы осветились вспышками взрывов. Клиновидный отвал машины вгрызся в лавину мёртвых и живых туш, проделывая себе путь. А следом из ворот уже выкатывался ещё один стальной монстр.

— Да! — вполголоса, словно сдерживаясь, воскликнул Родригес и потряс в воздухе кулаком.

Солдаты, многие из которых уже не могли стрелять, криком приветствовали танкистов. Саша, из которой словно в один момент выжали все силы, с удовлетворением отметила, что поток пришельцев, лезущих через стену, иссяк.

Танков было много, уже больше десятка пересекли ворота, сея вокруг смерть. И пришельцы дрогнули. Отхлынув от дома, на котором засел батальон людей, твари, извиваясь и давя друг друга, ползли к шахтам, спасаясь от ярких верениц преследующих их пуль и снарядов.

— Вот это да… — пробормотал Родригес. — В первый раз вижу, чтобы Рой убегал…

— Ну, не всё же нам… — глухо отозвался Бардо.

* * *

Лучи местного солнца раскаляли броню танка так, что она жгла даже через плотную ткань штанов. Саша умудрилась пристроиться в тени одного из экранов, прикрывавших машину с боков и кормы, и лишь надеялась, что колонна не сменит направление. Привычные ко всему мотострелки стойко восприняли новость о том, что большая часть бронетранспортёров и грузовиков оказалась сожжена в ночной битве с Роем, чего нельзя было сказать об Анжелине — последние километры она из последних сил цеплялась за поручень, а её лицо приобрело нездоровый зелёный цвет.

— Меня сейчас стошнит… — простонала она.

— Тебе не положено! — раздражённо рыкнул Родригес, перекрикивая рёв двигателей. — Весь танк отдраить заставлю!

Саша, истощённая событиями прошлой ночи, умудрилась даже задремать, несмотря на тряску и грохот. Перед глазами вновь стоял заброшенный двор в Детройте — тот же сон, из которого её накануне вырвала сирена тревоги. С экрана планшета на Рейнджеров смотрел старик в костюме. Титр внизу гласил, что звали его Кенджи Аяно.

Саша вздрогнула и проснулась. Аяно. Управляющий лагерями ненадёжных. Вот так совпадение…

Девушка покосилась на Кари. Японка прислонилась спиной к башне и с каменным лицом смотрела куда-то за горизонт. Невозмутима, как и всегда.

Совпадение ли?..

Саша тяжело приподнялась и подползла к Кари, усевшись рядом.

— Можно вопрос? — склонилась Саша к её уху. Приходилось кричать, чтобы перекрыть шум двигателей и скрип траков.

Кари кивнула.

— У тебя из семьи никто не связан с лагерями ненадёжных?

— В Японии пока нет ни одного такого поселения.

— И всё же?

— Я говорила, что вся моя семья — военные.

Саша досадливо поморщилась. Может, Кари и говорила правду. В конце концов, сколько в мире людей с фамилией Аяно? Судя по количеству японцев, сотни тысяч…

— Ты знаешь некоего Кенджи Аяно?

Кари на секунду задумалась.

— Нет. Мне такой человек не знаком.

— Ясно… — разочарованно протянула Саша.

Вдруг к девушкам подсел Станич.

— Как ты сказала, Кенджи Аяно? — спросил он. — Старичок такой?

— А ты откуда знаешь? — прищурилась Саша.

— Да это ж миллиардер, крупная шишка, владеет сетью медицинских клиник по всему миру. У моего клуба был контракт с его компанией, мы там медосмотры проходили и всё такое… А чего это ты его вспомнила? Ты и его клинику обнести что ли успела?

Саша скрипнула зубами.

— Зачем? Они же разорились, пытаясь найти у тебя мозг! Не слышал?

— Заткнитесь, и так голова от шума раскалывается! — прикрикнул на них Родригес.

Впервые Саша была ему благодарна. Девушка вернулась в тень бортового экрана, погрузившись в мрачные мысли. Уже много лет она засыпала с отчаянной надеждой не видеть сны, но страшные картины прошлого возвращались вновь и вновь. Иногда Саше начинало казаться, что видения приходят к ней не просто так, словно там, в дальних уголках памяти, крылась какая-то важная деталь. Мелочь, которая бы пролила свет на творящуюся вокруг чертовщину. Или… всё это действительно лишь совпадение, и Кари Аяно никак не связана с противным стариком Кенджи Аяно?

Наконец, танковая колонна остановилась на каменной равнине, и всем разрешили слезть с брони и размять затёкшие, отбитые спины. Саша огляделась и присвистнула от масштаба происходящего вокруг. Тут и там останавливались машины сопровождения, солдаты выгружали боеприпасы и оборудование, задирали к небу стволы самоходные пушки. Прямо между танками разворачивали складные тенты, под которыми можно было укрыться от жара местной звезды. Вот только в этот раз никто не рыл в камне окопы, не устанавливал пулемёты и тяжёлые орудия. Не было похоже, что батальон готовился к обороне.

Саша подошла к сидевшей чуть поодаль в тени танка Анжелине. Лопес смотрела в одну точку под своими ногами и с отсутствующим видом ковыряла камень прикладом винтовки. Саша положила руку ей на плечо.

— Я могу рассчитывать на тебя? — спросила она. — Ты с нами?

Анжелина ответила не сразу.

— Я боюсь смерти. И боли. Поэтому я буду стрелять, чтобы защититься.

— Ты понимаешь, что у тебя куда больше шансов выжить, выполняя приказы?

— Да. Понимаю…

— Хорошо, меня это устраивает.

Из-за танка показалась голова Фаулера.

— Вот ты где, Белл. Ну-ка, марш за мной.

— Есть!

Похлопав Анжелину по шлему, Саша поспешила за удаляющимся капитаном. Фаулер отвёл девушку к дальнему грузовику и выглянул из-за капота.

— Смотри.

Саша проследила взгляд капитана. Вдали, на другом краю равнины, парковались десятки грузовиков и БТР, сновали вооружённые до зубов, закованные в броню люди. Машины выглядели иначе — не так, как потрёпанные и грязные броневики в батальоне Де Росси. Свет чужого солнца весело играл бликами на их серебристых бортах.

— Видишь, вот там, фургон в центре? — тихо спросил Фаулер. — Приблизь.

Саша опустила стекло шлема, но пятна от кислоты закрывали приличную площадь обзора.

— Это ещё что? — зло прошипел капитан. — Почему не поменяла шлем? Ай, да убери ты его!

Он сунул в руки девушки свой портативный визор.

Саша приблизила изображение — как раз в этот момент задние двери броневика распахнулись. Выдвинулась и опустилась на камень рампа, и на неё вышел человек. Саша судорожно вдохнула, не в силах оторвать взгляд. Девушка, что показалась из серебристого фургона, была одета в чёрный обтягивающий комбинезон.

— Спецотряд?! — чуть ли не во весь голос воскликнула Саша.

— Тихо ты!..

— Вы же сказали, что на планете нет никого, кто был бы связан со спецотрядами!

— Я так считал, — пожал плечами капитан. — Мне не докладывают, знаешь ли.

Саша во все глаза смотрела на незнакомку вдали. Шлема на той не было, и её каштановые волосы, собранные в длинный хвост, развевались на ветру. В руках девушка держала длинную винтовку со здоровенным прицелом — похожую на ту, что когда-то была у Кари. Незнакомка обвела взглядом равнину с видом королевы, свысока осматривающей свои владения, на её лице не дрогнул ни один мускул. Вот из фургона вышел ещё один человек в таком же комбинезоне, на этот раз — парень.

— Мы будем работать вместе со спецотрядом? — спросила у Фаулера Саша.

— Если понадобимся. Наш батальон будет в резерве.

— Как тогда, на плато?

— То была разведка. Сегодня идём в настоящую атаку.

Разведка?.. Сашины кулаки сжались до белых костяшек. Все эти сотни трупов на плато… Шон, Гай, остальные… Всё это называется «разведка»?!

Через визор Саша наблюдала, как весь спецотряд покинул фургон. Пятеро молодых ребят, три парня и две девушки. Встав в круг, они положили друг другу руки на плечи, обнялись, как спортивная команда перед игрой. Та, первая, девчонка с хвостом, что-то говорила остальным, а те кивали, внимательно слушая. Закончив речь, девушка ободряюще похлопала в ладоши и, отойдя чуть в сторону, вновь обвела взглядом равнину. Саша вздрогнула, когда на мгновение та как будто посмотрела прямо ей в глаза.

— Это что, правда спецотряд? — раздался за спиной Саши испуганный голос Анжелины.

— Лопес, чтоб вас!.. — рыкнул Фаулер. — Никогда не подкрадывайтесь так!

Саша заметила, что многие мотострелки подошли ближе, по батальону прошёл возбуждённый ропот. Взгляды всех солдат были прикованы к серебристой колонне вдали.

— Но ведь… — пробормотала Анжелина. — Говорят… Что все, кто работает со спецотрядами…

— Меньше слушайте сказки на ночь, — презрительно фыркнул в усы капитан.

Тем временем, девушка из спецотряда подошла к одному из джипов и, перекинувшись парой слов с водителем, запрыгнула в соседнее кресло. Автомобиль покинул расположение их колонны и направился по прямой к батальону Де Росси. Прямо к грузовику, где стояли Саша и Фаулер.

— Что за чертовщина… — озадаченно пробормотал Фаулер и убрал сигарету, которую уже успел сунуть в рот, обратно в карман.

Джип приближался, и Саша, чьё сердце выпрыгивало из груди от волнения, уже не сомневалась, что незнакомка смотрит прямо на неё. Автомобиль остановился в десятке метров, и девушка в комбинезоне, выпрыгнув из него легко, грациозно, направилась прямо к Саше.

Фаулер встал по стойке смирно и отдал честь. Незнакомка приложила ладонь к виску, но остановилась только напротив Саши. На плече чёрного комбинезона хорошо был виден знак майора.

— Как тебя зовут? — мягким, но уверенным голосом спросила она.

— Александра, — тихо ответила Саша. — Александра Белл.

— Вы из наших?

Саша замешкалась, поймав предостерегающий взгляд Фаулера. Из «наших»? Что значит «наших»?.. Конечно, они тоже спецотряд! Чего тут думать-то?! Лишь нескольких дней на Тиадэме-15 хватило, чтобы она начала об этом забывать!..

Майор не стала дожидаться ответа. Круто развернувшись, она обратилась к Фаулеру:

— За этими, — девушка кивнула на Сашу и Анжелину, — присматривайте. Разберёмся с ними, когда закончится операция.

— Есть! — вновь отдал честь капитан. — Взять их под стражу, мэм?

— Они проблемные? — Незнакомка вновь покосилась на ребят.

— Нет, мэм, — ответил Фаулер, поморщившись, словно хотел сказать совсем иное.

— Тогда на ваше усмотрение, капитан.

Майор быстрым шагом направилась к джипу.

— Какая она крутая… — прошептала Анжелина.

— Да, крутая… — вторила ей Саша.

Было странно наблюдать, как перед молодой девчонкой, чуть ли не Сашиной ровесницей, вытягивается в струнку такой матёрый вояка, как Фаулер.

— Что ты там лепетала перед ней? — спросила Анжелина.

— Как что? — удивилась Саша. — Отвечала на вопросы.

— Вопросы? Она же ничего тебе не говорила!

— Ты о чём?! Она спросила имя и…

Саша с недоверием и страхом посмотрела в широко открытые глаза Анжелины. В отчаянии она повернулась к Фаулеру, но тот лишь помотал головой. Что за чертовщина… Она ведь точно разговаривала с этой хвостатой! Или солнце всё же напекло Саше голову даже через шлем?!

— Что ещё за «взять под стражу», сэр? — неприязненно покосилась на Фаулера Саша.

— Не дерзи. Лучше у нас, чем у них. — Капитан многозначительно кивнул в сторону колонны из серебристых броневиков.

— Что вы опять выдумываете? — начала закипать девушка. — Вы говорили, что на планете нет никого, кто был бы связан со спецотрядами. Но здесь целый спецотряд, живой, настоящий, прямо перед нами! Почему мы не можем раскрыть карты?! Это наш шанс!

— Отставить! — в голосе капитана зазвенел металл. — Тебе же сказали — после операции. Значит, на то есть причины.

Девушка из спецотряда уже запрыгнула на пассажирское место джипа, когда из командного броневика выскочил майор Де Росси. Он спешно подошёл к серебристому автомобилю и, строго по уставу встав по стойке смирно, отдал честь.

— Нет, майор, мне больше ничего не нужно, спасибо, — донёсся до Саши спокойный голос девушки. — Рассчитываем на вас в предстоящем бою!

— Двадцать девятый мотострелковый батальон выполнит своё предназначение, мэм!

«Что это сейчас вообще было?» — ошарашенно смотрела Саша вслед удаляющемуся джипу. Как эта майорша вообще узнала про них? Как она узнала, что они спецотряд, просто бросив взгляд в их сторону? Да ещё эти вопросы, которых якобы не было…

Может, всё это бред воспалённого сознания? Бессонная ночь в бою и тепловой удар были бы неплохим объяснением.

Де Росси, долго смотревший вслед неожиданной гостье, повернулся к столпившимся вокруг солдатам.

— На позиции! — рявкнул он. — Ещё раз проверить оружие и снаряжение! Быть готовыми вступить в бой в любой момент!

Перед тем как отдать Фаулеру визор, Саша последний раз бросила взгляд в сторону спецотряда. Колонна снималась с места. Броневики и БТР коптили воздух чёрным дымом, выстраиваясь в боевой порядок, солдаты сновали между ними, растягиваясь широким клином. В центре всего этого движения шагали пятеро вооружённых подростков в чёрных комбинезонах, и первой шла девушка с каштановыми волосами, завязанными в хвост.

Саша не моргала, ловила глазами каждое мгновение, сама не зная, что хотела увидеть, но вскоре спецотряд и его свита скрылись за каменистыми холмами. Фаулер приказал готовиться к бою. Сашино отделение он поставил ближе к своему броневику, а сам нервно расхаживал неподалёку, куря одну сигарету за другой.

— Есть что? — спросил он у радиста, сидевшего в фургоне.

— Пока новостей нет, сэр.

Капитан недовольно пошевелил усами.

— Как связь?

— Пока держится, сэр.

— Хорошо.

Саше казалось, что прошла вечность. Фаулер ещё несколько раз донимал радиста, но ответ был неизменным. Лишь спустя час он взволнованно доложил:

— Подтверждён контакт с врагом!

Саша обратилась в слух. Ей подумалось, что капитан специально поставил их неподалёку от своего штаба, и девушка мысленно поблагодарила Фаулера. Сейчас каждая крупица информации была на вес золота.

Прошло ещё не меньше получаса, прежде чем радист сообщил:

— Спецотряд, а также двадцать вторая механизированная бригада вступили в бой!

— О, там двадцать вторая?! — воскликнул Родригес. — Давайте, мужики, вдарьте как следует!

— Наличие объекта «А» подтверждено! — передал радист.

— Альфа?! — вполголоса спросила Саша, но Фаулер шикнул на неё, напряжённо вслушиваясь в звуки, доносившиеся из наушников.

И вдруг весь батальон вскинул головы к небу — там, далеко впереди, на горизонте, взвилась в небо сигнальная ракета, залив его зловещим красным оттенком. В установившейся полной тишине Саша отчётливо слышала голос из рации:

— Одиннадцатый специальный отряд уничтожен! Как слышно? Повторяю — одиннадцатый спецотряд погиб!

* * *