Семья для Тигра (гет)

“Он еще не знал, что ждет его там,

куда он едет, но он был уверен:

это будет лучше, чем то,

что он оставлял позади.”

Джоан Роулинг.

“Гарри Поттер и Философский камень”

— Вас интересует именно этот ребенок? — поинтересовался директор приюта, взглянув на человека, который стоял перед ним. Посетитель был мужчиной высокого роста, одетый в дорогой костюм, вероятно, только что из ателье. Темные волосы по-деловому зачесаны назад, а лицо слишком уж молодое, даже очки, которые, впрочем, казались на его лице совершенно инородным предметом, не добавляли ему возраста. Обычно такие юнцы заняты тем, что проводят время в барах и клубах, посещая разные помпезные вечеринки и доставляя проблемы своим родителям, а не думают об усыновлении сиротки из приюта.

— Да, — просто кивнул молодой человек.

— Что ж… — директор взглянул на паспорт, который ему минуту назад протянул парень. — Гото-сан, вижу вы основательно подошли к вопросу оформления документов, — мужчина пробежал взглядом по стопке бумаг, которая лежала у него на столе. Будь это вопрос о усыновление любого другого ребенка из приюта, он бы, право, прыгал от счастья, но почему из четырех десятков детей господина Гото заинтересовал именно этот? Было ли это простым совпадением или... Нет, наверняка это просто совпадение. Информация об этом просто не могла нигде всплыть. — Вы уверены, что хотите взять этого мальчика? Ему уже шестнадцать, сами знаете, с подростками порой очень трудно. В нашем приюте много детей младшего возраста, которые будут очень счастливы, если у них появятся родители.

— Поэтому мы и хотели взять подростка, — улыбнулся господин Гото. — Усыновляют, как правило, малышей, но ведь старшие дети ничем не хуже.

— Что ж... Пожалуй, вы правы, — неохотно признал директор. — К слову, где ваша жена? Она не с вами?

— Ей нездоровится, жуткая мигрень, должно быть снова взыграла метеозависимость. Но Эми настояла, чтобы я сегодня съездил в приют, — кивнул мужчина.

— Ясно.

Директор ещё раз осмотрел документы, разложенные у него на столе. Потенциальные усыновители Нео и Эми Гото, обоим по тридцать лет, поженились девять лет назад. Директор взял в руки документ подтверждающий место работы и финансовые доходы: он успешный юрист, она домохозяйка. Затем прошелся внимательным взглядом по рекомендациям центра опеки и попечительства. Наконец, внимательно изучил заключение после визита сотрудников центра по делам детей в дом четы Гото, с вердиктом, что всё в жилище соответствует нормам и требованиям. Все бумаги были в идеальном порядке, не доставало только его подписи, чтобы передать ребенка опекунам на испытательный срок.

— Директор! — дверь кабинета с шумом распахнулась и в него влетела одна из сотрудниц. — Простите, пожалуйста, — растерянно пролепетала она покосившись на господина Гото, — но один из детей устроил короткое замыкание на кухне, нужна ваша помощь.

— Вы уже вывели детей из дома? Не хватало, чтобы кто-то из них пострадал, — устало спросил директор, поднимаясь из-за стола. Вечно с этой ребятней какие-то проблемы... — Гото-сан, мне очень жаль, но не могли бы вы пока подождать снаружи? Джун выведет вас на улицу.

— Спасибо, но не стоит беспокоиться, я помню где находится дверь и смогу о себе позаботиться, — ободряюще улыбнулся господин Гото. — Лучше поспешите к детям.

Толком не вслушиваясь в последние слова Гото, директор приюта поспешно покинул кабинет, попутно давая указания незадачливой Джун, которая всё лепетала извинения за то, что не уследила за ребенком и позволила ему мало того, что пробраться на кухню, так ещё и устроить пожар.

Господин Гото, тем временем, расплылся в довольной улыбке и вместо того, чтобы покинуть кабинет направился к шкафу возле рабочего стола. Поочередно открывая дверцы и ящики, он просиял, когда в одном из них обнаружил каталог с личными делами воспитанников приюта. Быстро пробежавшись пальцами по корешкам документов, он выудил нужную папку. После, так же поспешно, изъял из стола печать директора и поставил её на нескольких документах, подтверждающих передачу опеки над ребенком в руки супругов Гото, сгреб все документы в охапку и, упаковав в портфель, небрежной походкой покинул кабинет.

* * *

— Ацуши Накаджима?

Ацуши поднял голову, он совсем не ожидал, что в ближайшее время кто-то заглянет в комнату. Сегодня за завтраком он взял на себя вину за то, что одна из младших девочек случайно разбила тарелку. Ацуши просто не хотел, чтобы кого-то из малышей наказывали и предпочитал отбывать наказание за них, ведь он почти взрослый, он со всем справится. Теперь весь день мальчик должен был провести взаперти в спальне. Живот уже немного ныл от голода, ведь он так и не позавтракал, а ужин, как назло вчера был довольно скудный. Но если не считать этого, он отделался довольно легко, иногда нарушителей порядка закрывали в сыром и темном подвале, где время растягивалось в вязкую вечность, в которой компанию провинившемуся составляли только выглядывающие из щелей в полу и стенах крысы.

Устремив взгляд на обладательницу голоса, мальчик опешил от удивления. В дверях стояла очень красивая женщина. Ацуши видел таких только... Да никогда он таких не видел! Женщины, которые работали в приюте не отличались красивой внешностью: грубые лица, на которых никогда не отражалась улыбка, узкие нахмуренные брови, у всех изо дня в день одинаковые прически — туго стянутые пучки на затылке и одинаковая униформа, похожая на халаты врачей. Женщины, которых он видел по телевизору были красивыми, но какими-то ненастоящими, с искусственными улыбками и тонной макияжа на лице. Эта женщина... Ацуши бы назвал её ангелом. У неё были длинные чёрные волосы, распущенные, они ниспадали водопадом до самого пояса. Изящные руки, облаченные в чёрные перчатки. Глаза необычного лилового оттенка. Как-то от одного из воспитателей он услышал, что такие глаза бывают у дьяволов. Но только вот эта прекрасная незнакомка не могла быть дьяволом. Дьяволы не могут быть настолько красивыми. Но откуда в этом забытом богами месте мог взяться ангел? Такие прекрасные создания ведь не спускаются в преисподнюю.

— Да? — наконец-то выпалил он, неумолимо краснея. Кто бы ни стоял перед ним, ангел или демон, она была удивительна.

— Пойдём.

— Куда? — немного опешил мальчик.

— Сейчас узнаешь, поспеши, пожалуйста, — женщина улыбнулась и вышла в коридор.

Ацуши сорвался с места и побежал за ней, боясь, что когда он окажется в коридоре, прекрасная незнакомка исчезнет как мимолётное видение.

Но нет, незнакомка не исчезла. Она шла по коридору, быстро, но при этом неспешно, даже не оглядываясь, идёт ли он за ней. Женщина спустилась на первый этаж, и почему-то вместо главного входа направилась к задней двери. В этот момент из кухни, которая располагалась дальше по коридору донесся какой-то шум, но Ацуши был слишком взволнован, чтобы обратить на него внимание. Оказавшись на улице они быстро пересекли мрачный сад и воспользовались ветхой калиткой, к которой, кажется, давно никто даже не подходил.

— Куда мы идём? — решился снова спросить мальчик. Он почему-то был уверен, что женщина отведёт его к директору (будем честны, единственное место, куда его могли позвать, и отнюдь не для похвалы), но вместо этого она вела его прочь от здания приюта.

Женщина остановилась и посмотрела на него. Просто взглянула, но Ацущи отчего-то дрогнул. Не стоило спрашивать. В приюте их учили не задавать лишних вопросов.

— П-простите...

— Тебе не за что извиняться, — её губы дрогнули в неловкой улыбке и она продолжила идти вдоль изгороди. — Идём мы к моей машине. А я твой новый опекун.

— Опекун? Вы отвезёте меня в другой приют?

— Нет, я отвезу тебя домой.

— Д-домой? — опешил мальчик. Никто из приютских детей не мог мечтать о Доме. Это было нечто недосягаемое и словно запретное. — Но...Мне ведь уже шестнадцать. Никто не хочет усыновлять подростков.

— Чем подростки хуже других? — ласково спросила женщина, взглянув на него через плечо. — По-моему, все имеют право на дом. Садись в машину.

Она открыла перед ним дверцу небольшого красного авто, припаркованного на обочине дороги.

— Не переживай, садись, — улыбнулась девушка, заметив, что Ацуши неуверенно топчется на месте, взирая на новенький авто.

— Я-я никогда не ездил в машине, — промямлил он, уставившись на землю и жутко покраснев. Дети не часто бывали за пределами приюта, а во время редких экскурсий пользовались общественным транспортом, стыдно признаться, но на простом автомобиле Ацуши действительно ни разу не ездил.

— А, вот оно что... — незнакомка, кажется, немного смутилась. — Не бойся, машина тебя не укусит и я тоже.

— Я и не боюсь, — встрепенулся мальчик и проскользнул в авто. Женщина улыбнулась, закрыла за ним дверцу и села за руль. Почему-то вопреки ожиданиям Ацуши, машина не тронулась с места. Он уже подумал, что в авто что-то сломалось, но похоже дело было не в этом. Незнакомка нетерпеливо барабанила пальчиками по рулю, выжидающе вглядываясь куда-то в сторону ворот приюта, которые было хорошо видно отсюда, хоть саму машину, припаркованную чуть в стороне от дороги, со стороны приюта заметить было сложно. "Запаздывает", — едва слышно пробормотала она.

— Мы кого-то ждём? Вы усыновили ещё кого-то из ребят и мы ждём пока их приведут?

Женщина ничего не ответила, потому что из-за ворот приюта выскользнул человек и быстрым шагом направился к машине. Она довольно улыбнулась:

— Уже не ждём.

У человека, спешащего к машине, были тёмные волосы, которые он тщетно пытался уложить назад, но непослушная шевелюра от быстрого бега растрепалась и комично торчала во все стороны, карие глаза с хитрым прищуром, скрытые за абсолютно неподходящими ему очками и по-кошачьи довольная улыбка.

— Можем ехать! — крикнул мужчина вместо приветствия и захлопнул дверь авто. Женщина сразу нажала на педаль газа, и машина дала задний ход, ловко вывернув на боковую дорогу.

— Какое всё-таки мерзкое место... — пробормотал мужчина, растрепав волосы до состояния привычного беспорядка и слегка ослабил галстук. — Посторонись парень, — он бросил на заднее сиденье возле Ацуши портфель с документами. Мальчик заметил, что из открытого портфеля небрежно высунулся уголок его личного дела.

— Директор не говорил, что меня сегодня усыновят, — Всё произошло слишком внезапно, ещё десять минут назад он сидел в комнате, не рассчитывая даже на обед, не то что на то, что его заберут из этого места.

— Он у вас вообще не разговорчивый, — хмыкнул мужчина, зачем-то с интересом всматриваясь в боковое зеркало.

Больше его спутники к нему не обращались, а Ацуши не решался завести разговор. Пьянящее чувство радости от того, что его забрали из приюта немного отступило и к нему начали закрадываться сомнения по поводу текущей ситуации. Внезапно появившаяся опекун увела его через чёрный ход. Мужчина очень уж поспешно подписал все документы с директором. Если он вообще документы подписывал. Ацуши не был уверен, что именно делал этот парень в приюте и почему так явно спешил оттуда уйти. Сейчас они на полной скорости ехали окружными дорогами. И женщина постоянно тщательно оглядывалась в боковые зеркала, словно проверяя, нет ли за ними погони. В приюте детей часто запугивали историями о работорговцах и похитителях, добычей которых становились сироты, ведь их никто не станет искать... Особенно часто похищали одарённых детей со сверхспособностями, но ни Ацуши, ни другие дети из его приюта таким похвастаться не могли, так что вряд-ли они бы стали ценным товаром. Должно быть, этими историями воспитатели просто хотели донести до них, что есть вещи намного хуже приюта, от которых их защищают эти неприветливые и холодные стены. Хотя Ацуши не был уверен, может ли быть что-то хуже ада на земле. Особенно, если этот ад мал, как птичья клетка. Видимо его мысли очень явно отразились на лице, потому что мужчина улыбнулся ему в зеркало заднего вида и сказал:

— Если бы это было похищение — тебя бы вырубили, связали и надели мешок на голову, но ты в сознании и, как видишь, ничем не связан. Можешь в любой момент выйти из машины, но не советую делать это на полном ходу.

Ацуши снова покраснел. Он не хотел подозревать этих людей ни в чем плохом, просто... Как-то уж очень внезапно его жизнь начала налаживаться, а время в приюте научило его с подозрением относиться ко всему хорошему.

— Простите, но я до сих пор не знаю ваших имён.

— Тадаси и Тиё⁽¹⁾ Нимен, но мы не против если ты будешь называть нас мамочкой и папочкой, — лучезарно улыбнулся Тадаси Нимен.

— Э-э-э, пожалуй, я буду называть вас Нимен-сан, если вы не против.

Мужчина кивнул.

— Простите за вопрос, но сколько вам лет? — робко поинтересовался Ацуши. Конечно, он знал, что задавать такие вопросы малознакомым людям — верх неприличия, но интерес съедал его изнутри, ведь супруги Нимен выглядели так юно… Совсем не походили на чьих-либо родителей, скорее на старших брата и сестру.

Женщина почему-то улыбнулась, а мужчина ответил:

— Тридцать.

— Быть не может! — удивлённо воскликнул Ацуши. — Вы ведь выглядите не намного старше меня. Надеть школьную форму и вовсе сойдете за старшеклассников...

— Я просто хорошо сохранился, — улыбнулся господин Нимен, а его жена не сдержала легкий смешок.

— Нам далеко ехать? — через минуту поинтересовался мальчик.

— Не очень, — ответила госпожа Нимен. — Хочешь ещё что-то спросить? Вижу ведь, что тебе интересно. Я постараюсь удовлетворить твое любопытство.

— Д-да... Э-э-э... Кем вы работаете? — На самом деле он хотел спросить "почему вы меня усыновили?", но не решился.

— Я учительница начальной школы, а мой супруг преподаватель китайского.

Супруг почему-то хмыкнул.

— А... М-м-м... Чем вы увлекаетесь?

— Я очень люблю театр, — улыбнулась госпожа Нимен. — Ещё люблю читать. Моя любимая книга "Повесть о Гэндзи"⁽²⁾, а у тебя?

Ацуши задумался. Чтение — это один из немногих видов досуга, что одобрялся в приюте. Но все книги из библиотеки были или очень скучными, или написаны очень сложным для восприятия языком и Ацуши не мог понять, что хотел донести автор в долгих и целомудренных рассуждениях о бренности бытия. Единственное, что ему нравилось — сказки, но воспитатели утверждали, что волшебные истории чересчур наивны, и он уже слишком взрослый для них.

— Не знаю, — честно признался мальчик.

Женщина понимающе кивнула.

— Тебе интересно, почему мы забрали тебя из приюта, почему же не спросишь? — внезапно подал голос господин Нимен. Похоже, он снова прочитал всё по его лицу.

— М-мне показалось, что это был бы очень невежливый вопрос, — промямлил Ацуши, в очередной раз стыдливо покраснев.

— Отчего же? Я ведь сказала, что отвечу на любые твои вопросы, — улыбнулась женщина. Машина выехала на шоссе и госпожа Нимен больше не была сосредоточена на зеркалах. — Мы очень давно хотели ребёнка, а поскольку сами выросли в приюте в Йокогаме, знаем, что здесь очень много детей, которые заслуживают иметь семью.

— Вы тоже выросли в приюте? — удивлённо вскрикнул мальчик. — Ой, простите... — пробормотал он, осознав, что ведёт себя слишком громко. — Вы жили в том же приюте, что и я?

— Кхм, нет. Твой приют работает не так давно, когда мы были детьми, его ещё не было. Мы выросли в другом... Приюте, — почему-то замялась женщина.

— Почему вы взяли именно меня? В приюте ведь много детей намного красивее и прилежнее...

— Хочешь, чтобы мы отдали тебя назад и взяли взамен другого ребёнка? — спросил господин Нимен, ухмыляясь.

— Я-я...

— Расслабься, парень, я пошутил.

Ацуши посмотрел на мужчину с легким удивлением. Странный он немного, этот господин Нимен. И совсем не похож на учителя китайского… Мальчик откинулся на спинку мягкого сиденья, украдкой разглядывая новых опекунов и перебирая в голове миллион вопросов, которые он хотел задать. Как прошло их детство в приюте? Было ли оно более счастливым, чем у него? Где они живут сейчас? В одном из новых, построенных на европейский лад, многоквартирных домов или в маленьком уютном домике в традиционном стиле где-то на окраине города? Будет ли он ходить в школу? Наверняка будет. Интересно в ту самую, где Нимен-сан преподает китайский? Есть ли у них питомцы? Если нет, разрешат ли ему завести собаку? Или хамелеона? Или золотых рыбок? Но бесконечную вереницу вопросов в его голове внезапно оборвал мелькнувший за окном знак “Спасибо, что посетили Йокогаму, приезжайте ещё”.

— Куда мы едем? — слишком резко встрепенулся Ацуши и ремень безопасности больно впился в плечо.

— В Нагою, — спокойно ответил господин Нимен, кажется, не заметив беспокойства мелькнувшего на лице мальчика. Или во всяком случае, сделал вид, что не заметил.

— В Нагою? Разве вы живете не в Йокогаме?

— Мы выросли в Йокогаме, — поправила его госпожа Нимен. — Мы уехали из города, как только покинули приют.

— Н-но… — проронил Ацуши. В его голове снова засуетились тревожные мысли. — Зачем тогда вернулись? В Нагое наверняка тоже полно приютов и подростков, которые заслуживают получить дом и семью.

— Йокогама много для нас значит и… — госпожа Нимен сжала руль и её плечи едва заметно дрогнули. — Мы хотели подарить счастье именно ребенку из Йокогамы, возможно, просто потому что нам его никто не подарил? В какой-то степени нам, наверное, хотелось сделать счастливыми себя, тех маленьких детей из прошлого, которых никто не забрал из приюта. Знаешь, я ведь до сих пор смотрю иногда в зеркало и вижу маленькую девочку, которая отчаянно хотела, чтобы рядом появился кто-то близкий, кто протянул бы руку, крепко обнял и сказал: “Эй, пойдем домой”.

— Может я пересяду за руль? — спросил господин Нимен, слегка прикоснувшись к подрагивающим пальцам женщины.

— Нет. Всё в порядке, — улыбнулась она. Теплой улыбкой, за которой едва заметно промелькнула старая боль, которую так настойчиво пытались спрятать.

— Простите я… Совсем не хотел тревожить плохие воспоминания, — растерянно проронил Ацуши, опустив глаза. Подумать только, а он уже подозревал этих людей в чем-то плохом. Если эти люди и скрывали что-то, то лишь дурные воспоминания из прошлого, что вспыхивали, подобно углям давно потухшего костра, стоило их поворошить, заново обжигая память и сердце. Если они и скрывали что-то, то лишь испытания и боль, которые им пришлось пережить, чтобы стать теми, кем они были сейчас, чтобы ехать по шоссе из Йокогамы в Нагою, чтобы подарить дом потерянному мальчику из приюта.

— Что ты, — отмахнулась госпожа Нимен. — Если каждый раз бояться потревожить воспоминания, словно они драгоценная хрустальная ваза, вокруг которой нужно ходить на цыпочках, боясь разбить случайным дуновением ветерка, рано или поздно просто сойдешь с ума. С воспоминаниями нужно просто жить, а не пытаться собрать осколки разбитой вазы и склеить их снова. Лучше создать новую вазу, а не скорбеть над осколками старой, — выдохнула женщина со спокойной улыбкой следя за дорогой. — И неважно сколько ваз ты разобьешь, главное идти дальше и создавать новые. Теперь каждый раз, когда из зеркала на меня смотрит маленькая испуганная девочка, я могу протянуть ей руку и сказать “Всё будет хорошо, мы со всем справимся”.

Ацуши кивнул. Сколько раз он сам погружался в пучину воспоминаний, позволял прошлым завладеть собой? Пытался склеить эту разбитую вазу, вместо того, чтобы идти дальше? Смотрел на свое смазанное отражение в дешевом зеркале в душевой приюта, пытаясь найти смысл своего существования в прошлом, когда, может быть, просто надо было смотреть в будущее?

Мальчик устремил взгляд через лобовое стекло на бесконечное шоссе, что мчалось им навстречу. На ту таинственную и манящую неизвестность, что ждала его впереди.

Примечания:

Мой первый опыт в написании формата макси, буду очень благодарна за лайки и коментарии, мне очень интересно узнать мнение читателей по поводу этой работы)

1) Тадаси и Тиё — имена родителей реального Ацуши Накаджимы

Вернуться к тексту

2) Произведение японской классической литературы, написанное ок. 1000 года, рассказывает о жизни принца Гэндзи. Писательница Акико Ёсано перевела эту повесть на современный лад.

Вернуться к тексту