Прошедшая эпоха (джен)

ОХОТА

Фиби — дочь Ареса, Спарта

Элизабет — смертная, Париж (Французская революция)

Виктория — смертная, Париж

(Французская революция)

Мара — смертная, новобранец

Кэтлин — смертная, Париж (Французская революция)

Сара — смертная, целитель, новобранец

Эмили — смертная, повар

Анджелина — смертная, новобранец

Дженнифер — дочь Деметры

Уинифрид — смертная, Англия

Анна — смертная

Кристина — смертная, новобранец

Зои — дочь Атласа, титана выносливости.

Наоми — смертная

(появится позже по сюжету)

Селин — дочь Гермеса

(появиться позже по сюжету)

Оливия — дочь Гермеса

(появится позже по сюжету)

* * *

Она смотрела в даль перед собой, когда полная луна светила над блестящим серебристым озером, освещая окружающий лес и берег. Безмятежное зрелище сопровождалось легким бризом, колыхающим поверхность воды. Над головой ночное небо мерцало тусклыми звездами, а свет полной луны заливал все вокруг серебром. Но, прежде всего, здесь было тихо. Безмятежно. Живописная красота в современном мире, который почти не заботится о природе.

Таким образом, Артемида оказалась изолированна от мира, стоя на галечном берегу озера. Стоя на пляже, её ноги утопали в гладкой гальке, округлившейся и разгладившейся со временем.

— Как поэтично, — Артемида уставилась на поверхность воды, когда внезапное чувство ярости и отчаяния захлестнуло ее.

Как он смеет!

Вода беззвучно плескалась о разбросанные кувшинки и странные камни, находящиеся в пределах досягаемости зеркальной поверхности воды.

Внутри нее поднялся знакомый ужас: чувство раскаяния, которое невозможно сдержать. Вечной проблемой богини было то, что она переживала этот момент больше раз, чем могла сосчитать.

Это была ложь. Она не знала, почему продолжала убеждать себя не зацикливаться на этом конкретном вопросе.

Глупая. Эгоистичная. Высокомерная.

Она точно знала, сколько времени прошло. Сколько дней, сколько лет с тех пор, когда она начала задаваться вопросом:

А могло ли быть иначе?

Стоя на коленях у кромки воды, она смотрела на покрытую рябью от ветра поверхность, смотря на искаженное отражение луны и звезд. Ее зрение затуманилось, то ли из-за ветра, дующего над водой перед ней, то ли из-за воспоминаний, затопивших ее разум, она не могла сказать. В конце концов, сегодня 2333 годовщина его смерти…

По лицу потекли слезы, и она вытерла их рукавом. Руки непроизвольно потянулись за голову, сжимая гладкую деревянную рукоять лука, перекинутого за спину. Это был инстинкт, но ей было не во что стрелять.

Постепенно, по мере того как проходила ночь, слезы утихли, и она тихо сидела у берега, пока ее туника намокала от воды. Нежные волны плескались у ног, и она закрыла глаза, чувствуя присутствие своих охотниц поблизости, в безопасности.

Но самое главное, что она знала, они были достаточно далеко, чтобы не увидеть этот ежегодный ритуал. Они не поверили бы да и не поняли бы. Никто не бы понял.

— Сестра, я так и знала, что найду тебя здесь.

Артемида хмуро уставилась в воду, которая была достаточно прозрачной, чтобы увидеть собственное отражение. На нее смотрело худое лицо с высокими скулами, растрепанными каштановыми волосами и пронзительными серебристыми глазами, покрасневшими от слез.

— Никто не знает, где меня искать, кроме тебя, — исправила ее Артемида. Встав, она повернулась, чтобы поговорить с той, кому она доверяла больше всех.

Обычно она была в своей двенадцатилетней смертной форме, но в этот день она всегда принимала облик девушки лет двадцати пяти. Несмотря на попытки изменить эту привычку, ее разум и тело с каждым годом сопротивлялись все больше, что служило лишь еще одним ужасным напоминанием.

Богиня, стоявшая за линией деревьев, была высокой, около 6 футов.

«Хотя ему это нравилось» — пел разум, дурацкие мысли, который она безжалостно подавляла.

Высокая богиня перед ней была одета в безупречно белую тогу с нагрудной пластиной из лучшей небесной бронзы. Женщина с длинными темными волосами, заплетенными в двойную косу, и сочувствующими серыми глазами, была не кем иным, как ее сводной сестрой Афиной.

Артемида посмотрела на нее, гася желание убить любого, кто задаст ей вопрос в этот день. Но вместо этого она сразу же опустила плечи, ее взгляд обратился на покрытый галькой берег.

— Привет, сестра, — тихо проговорила Артемида, поднимая камешек и перекатывая его в своей мозолистой руке.

Сандалии Афины захрустели по каменистому берегу позади нее. Артемида услышала шаги, а затем увидела отражение Афины в озере рядом со своим.

— Ты не должна терять бдительность. — Артемида почти усмехнулась.

— Ты говорила мне это сотни раз. Ты знаешь, я ничего не могу с этим поделать, — Это была правда. Артемида уже почти привыкла к своей уязвимости, в отличие от других богов и богинь. Это была обычная эмоция и состояние души для смертных, но в некоторых случаях она получала удовольствие. Это был не одна из них. Ненависть была чем-то знакомым, более привычным.

Любовь…

Любви не было. Больше не было… во всяком случае. Эти две эмоции вместе взятые, испытываемые к одному и тому же человеку, были чем-то, чего она никогда не могла понять.

— Да, я в курсе. Я всегда буду надеяться, что ты в конце концов исцелишься, — сказала Афина, возвращая ее к теме разговора.

Пальцы Артемиды судорожно сжали камешек, мгновенно раздавив его.

— Я исцелюсь, когда захочу, — огрызнулась она. Сама идея забыть о тех давних временах казалась предательством, сравнимым с исчезновением бога. Такой ужасной судьбы она не пожелала бы большинству смертных, поскольку немногие из тех, кто был включен в этот список, были мужчинами. Он, безусловно, был в этом списке.

Артемида увидела в отражении, как Афина скривилась, и почувствовала, как по ее телу разливается какое-то удовлетворение. Возможно, это по-детски, но любая эмоция, которая освобождала ее от этого ежегодного горя, приветствовалась.

— Прошу прощения, сестра, ты же знаешь, у меня всегда проблемы с общением.

Артемида вздохнула, зная, что слова Афины правдивы.

— Я знаю, у меня тоже, — она встала с края озера и повернулась лицом к Афине. — Ты обещала дать совет два тысячелетия назад.

— И я всегда буду выполнять это обещание, даже не клянясь Стикс. Он очень любил тебя.

У Артемиды снова навернулись слезы.

— Не надо, — предупредила она, но знала, что голос слишком не уверенный. Афина тоже это знала. Прошло слишком много веков, чтобы скрывать свои эмоции от Афины.

— Он любил тебя и никогда бы не позволил тебе делать это с собой снова и снова, — Афина посмотрела на нее с печалью и протянула ей руку. Но она набросилась, выплёскивая наружу всю свою ярость и страх.

— Ты ничего не знаешь! Я тоже любила его, не забывай! Я не хочу разрывать свое сердце на части год за годом, пока все, что я чувствую, это боль при одном воспоминании о нем, но это все, что у меня от него осталось! — закричала Артемида, отталкивая руку Афины.

Серебряная энергия вырвалась с кончиков пальцев и с оглушительным грохотом ударилась о воду. Большой столб серо-белого дыма поднялся в воздух, когда вода превратилась в пар, смешавшийся с ночным бризом.

Взрыв на мгновение скрыл ее лицо, и Артемида воспользовалась этим, чтобы вытереть слезы. Она проклинала его имя, которое поклялась никогда больше не произносить.

«Почему ты оставил меня?!»

Крик внутреннего голоса раздался так громко, что Артемиде на мгновение показалось, что он был реальным.

— Артемида, пришло время перестать справляться с этим в одиночку, — Афина говорила мягко, и на этот раз Артемида позволила сводной сестре положить руку себе на плечо. Она вытерла рукой глаза, подняв взгляд к небесам, видя, как ее пустая колесница мчится по небу, а луна надежно закреплена следом.

— Артемида, ты должна рассказать своим охотницам. Ты знаешь, твоя подруга уже давно что-то подозревает. Она всегда спрашивает об этом.

Артемида прерывисто вздохнула, закрыв глаза. В этом не было необходимости, но покой темноты был не тем, чем она часто наслаждалась. Ее сводная сестра почти всегда была права. Этот раз ничем не отличался. Артемида давно хотела поделиться этим со своими охотницами, и самое главное… с Зои. Но тот же страх, который приводил ее в ужас при воспоминании о нем, сопровождал любую мысль рассказать своим охотницам.

— Афина… они для меня всё, Зои… и другие могут не понять. Как я могу утверждать, что ненавижу мужчин, когда я влюбилась в одного из них? Причем смертного! — кипела она, поспешно подавляя его образ, смотрящего на нее, в броне и бесстрашно владеющим своим ксифосомтрадиционный греческий меч, листовидной формы. Анаклузмос Перси тоже ксифос. Его длинные распущенные волосы…

— Артемида?

— Что? — резко ответила она, не желая признавать свой гнев из-за того, что перестала думать о нем.

Афина посмотрела на нее и терпеливо повторила:

— Я сказала, твои охотницы заботятся о тебе больше, чем ты думаешь. Пока мы разговариваем, Зои проводит собрание, чтобы успокоить других по поводу твоего местонахождения. Они должны знать.

Она сделала паузу, на мгновение забыв о своих странствующих мыслях. Идея рассказать охотницам о том времени приходила к ей и раньше, но она никогда полностью не задумывалась об этом. Но, услышав, что Зои и ее охотницы начали узнавать о ее ежегодном ритуале, Артемида поняла, что в конце концов ей нужно будет заняться этим. Знакомый страх уже начал действовать, поскольку охота не поняла бы ее историю и ее мотивы. Но она могла бы попытаться.

— Ты права. Я должна сказать им, — прошептала Артемида, покорно глядя на Афину. Афина, всегда наблюдательная, казалось, заметила ее настроение и кивнула.

— Я могу помочь тебе, если понадоблюсь. Я знаю, ты рассказала мне не все, но я знаю достаточно…

— Нет, — вмешалась Артемида, качая головой, и позволяя своим каштановым кудрям рассыпаться по верхней части спины. — Мне нужно сделать это самой.

Артемида никогда не рассказывала всю историю ни одной живой душе, как на небесах, так и в подземном мире. Хоть Афина и знала это, но Артемиде нужно было самой рассказать об этот девочкам. Они заслуживали знать всю правду. Даже тогда Артемида застыла при мысли о том, что даже охота не знала обо всех ее путешествиях в то давнее время.

— Ты права, я всего лишь хотела избавить тебя от боли, сестра, — ответила Афина, прежде чем повернуться и пойти к линии деревьев.

— Мы всего лишь сводные сестры, — проговорила Артемида ей в след.

Афина остановилась и повернулась, глядя прямо на нее.

— Для меня это не так. Сестра, я думаю, что это пойдет тебе на пользу. Не уклоняйся от своего прошлого, позволь оставаться ему лишь воспоминаниями, — сказала она холодным тоном, повернулась, и прежде чем Артемида смогла ответить, исчезла в тени деревьев.

Артемида постояла еще немного, прежде чем бросить последний взгляд на небо. Он всегда любил луну и звезды.

«Просто наблюдать за ними одному в тишине» — сказал он ей когда-то давно.

Присутствие луны утешало ее долгими и трудными ночами. Луна, и без того ярко светившаяся, стала ещё ярче.

С этой немного утешительной мыслью Артемида обнаружила, что идет обратно к лагерю. Ее охотничья туника и пояс ловили случайные лучи лунного света под широкими навесами сосен и дубов. Трава и хвоя сосны, покрывавшие землю, хрустели под её босыми ногами.

Обратный путь до лагеря был недолгим, и Артемида пыталась придумать способ рассказать своим охотницам, попытаться рассказать им обо всем, что произошло так давно. В то время живы были лишь двое, остальные понятия не имели, о ком она говорила.

На протяжении многих миль ходьбы Артемида даже не могла понять с чего начать этот рассказ. Она была в такой глубокой задумчивости, что слишком поздно поняла, что еще через десять шагов часовая сможет увидеть ее приближение. Больше не было смысла прятаться от охотниц. Она пошла вперед, замечая, что ее охотницы сидели около палаток, едва видимых за линией деревьев.

Через пару шагов из-за дерева вышла девочка-подросток лет четырнадцати, натягивая стрелу, лежащую на тетиве серебряного лука. Артемида узнала в ней Анджелину, своего новобранца. Девушка была в охоте уже пять лет. Она была той еще зажигалочкой, со светлыми волосами и черными прядями у лица.

Хорошая охотница.

Анджелина быстро поняла, на кого направила стрелу, и расслабилась.

— Прошу прощения, миледи, недавно там адская гончая ошивалась, — девушка печально улыбнулась.

Артемида улыбнулась в ответ, ее охотницы всегда были источником ее гордости.

— Я надеюсь, ты отправила ее обратно в подземный мир? — это был риторический вопрос. Артемида уже знала ответ. Девушка кивнула.

— Первый выстрел не попал в глаз, но верхняя часть горла тоже отлично подошла.

«По крайней мере, лучше любого подопечного Хирона» — с гордостью подумала Артемида, прежде чем махнуть охотнице в сторону лагеря. — Тем не менее, это был достойный выстрел, а теперь пойдем со мной, проведем собрание.

Анджелина казалась счастливой после этой новости, и Артемида подозревала, что это потому что ей больше не придется быть часовой. Артемида шла рядом со своей юной охотницей, пока они не достигли палаток, по периметру которых лежали волки. Увидев приближение Артемиды, они начали просыпаться. Она уже собиралась подойти к ним, когда Анджелина спросила:

— Миледи… вы вряд ли когда-нибудь были в своей взрослой форме. Я могу пересчитать количество раз, когда вы выглядели не на двенадцать, по пальцам одной руки. Включая сейчас. По какому случаю? — Артемида поджала губы, нахмурившись, поскольку многие волки именно сейчас решили навострить уши и злобно смотреть на нее. Конечно, мойры решили поиздеваться над ней прямо сейчас. Она быстро ответила:

— Я сейчас всё объясню, иди к очагу и скажи остальным, что я хочу с ними поговорить. Сейчас только волков усмирю. — Больше не удостоив Анджелину взглядом, она опустилась на колени рядом с одним из волков, успокаивая его вздыбленную шерсть. Она услышала, как Анджелина сделала паузу, скорее всего, чтобы перевести дыхание для следующего вопроса, прежде чем услышала шаги, удаляющиеся к лагерю.

Волчица подтолкнула ее за руку, и Артемида слегка улыбнулась.

— Присмотри за лагерем ради меня, ты и твоя стая. Не волнуйся, все будет хорошо. — Волчица подчинилась и вскочила, встряхнув шерстью, прежде чем издать резкий вой. Через несколько секунд дюжина волков вокруг палаток вскочили и побежали в темный лес. Артемида наблюдала за их бегством, и желание проскользнуть в лес в качестве одного из них никогда не казалось таким заманчивым, как сейчас.

Было уже слишком поздно скрывать это от своих охотниц. Не сделать это — значит заставить их еще год гадать что с ней. Возможно, она позволила себе погрязнуть во всем этом… но она не хотела беспокоить своих охотниц, теперь, когда она знала, что они все больше и больше беспокоились о ней.

Она прокралась обратно в лагерь, пройдя мимо факелов в кольцо палаток, окружавших ее палатку и очаг. Они разбили этот лагерь несколько дней назад на небольшой полянке посреди леса, окружавшего её. Отличное место. Артемиде показалось, что охота останавливалась здесь раньше, много лет назад, но она выбросила эту мысль из головы.

Очаг перед ней, представлял собой широкую яму для жертв и приготовления еды. Только что убитый олень вращался на вертеле над теплым пылающим огнем. Ее охотницы сидели вокруг очага, все отдыхали на поросшей травой поляне. Только одна стояла.

Зои.

Она, как и другие охотницы, была одета в парку, накинутую поверх туники со стандартным кожаным ремнем, плотно перетянутым вокруг ее тонкой талии. Рядом лежал колчан со стрелами, но луков нигде видно не было. Единственное, отличающее Зои от остальных, — это сияющая серебряная тиара. Зои носила его так долго, что казалось странным если её не было видно, ведь она была лейтенантом уже тысячелетие. Зои была необычайно высокой, и Артемида почувствовала тепло в груди при виде своего лейтенанта. Как всегда, она взяла на себя ответственность в отсутствие Артемиды, даже на такого рода встрече. Все они громко разговаривали, а Зои пыталась их как-то усмирить. Анджелина только что подошла к охотницам и комично тыкала Зои в плечо, которая просто отмахивалась от нее. В общем — полный хаос. Она грустно улыбнулась при виде этого зрелища и сделала шаг вперед, щелкнув пальцами.

Охотницы почти сразу заметили ее присутствие. Зои развернулась, ее длинная коса взметнулась в воздух. Артемида уставилась на своего лейтенанта, та уставилась на нее в ответ. У Зои было слегка виноватое выражение лица, но она точно не раскаивалась. Артемиде пришлось признать, что она не могла винить свою охоту за эту встречу, и, к своему удивлению, обнаружила, что ее позабавили их виноватые лица. Все они выглядели как дети, укравшие печенье и пойманые с поличным.

— Девочки, расслабьтесь, я не сержусь, что у вас встреча без меня. На самом деле, я отослала Анджелину с ее дежурства, чтобы рассказать вам все, — сказала Артемида, закидывая за спину лук.

Зои сделала паузу и громко застонала:

— Прости, Анджелина, ты хотела помочь, — Ее сильный староанглийский акцент сильно проявлялся при речи. Младшая охотница пожала плечами.

— Я пыталась предупредить тебя, — сказала она.

Артемида рассмеялась.

— Не волнуйся, все в порядке, Зои, в чем проблема? — Артемида посмотрела на своего лейтенанта, ожидая реакции, которая поможет вытащить ее тайну на свет. Принятие сменило страх и беспокойство, но она все еще смотрела на своих охотниц и мрачно задавалась вопросом, будут ли они все с ней, когда наступит утро.

Вулканические черные глаза Зои и бледное лицо повернулись к ней.

— Моя леди… — Зои сделала паузу, и Артемида увидела в глазах подруги нерешительность продолжать. Тем не менее, через секунду её сменила решимость. — Моя Леди, на протяжении тысяч лет, каждый год в этот день, вы куда-то исчезаете. Я всегда была верна вам, сталкиваясь с опасностями этого мира на протяжении многих столетий. Я следовала всем вашим указаниям, ведь я ваш лейтенант. Разве мы не заслуживаем знать, что происходит?

Артемида посмотрела на нее, затем на всех её девочек: Фиби, Элизабет, Виктория, Мара, Кэтлин, Сара, Эмили, Анджелина, Дженнифер, Уинифрид, Анна, Кристина и Зои.

Все преданные мужчинами и все посвятившие ей свои души. От самых младших — Анджелины и Эмили — до самых старших — Зои и Фиби. Никто не ставил под сомнение их решимость. Только опыт, которого у Зои было больше, чем у остальных. Зои была с ней с тех пор, как ублюдок Геракл предал ее более трех тысячелетий назад. Молодые охотницы, мало что знавшие о древних временах, были бы более отстраненными, чем Зои и Фиби. Они были ее единственными выжившими охотницами, которые не понаслышке знали о древнем мире.

Им всем нужно было это услышать, они все должны знать, иначе охота никогда не станет прежней. Ей прийдется восстанавливать разрушенное доверие, которому она позволила тлеть два тысячелетия.

— Вы услышите то, о чем просите. Я… решила рассказать вам, почему я скорблю в этот день каждый год. Но прежде чем я начну, я должна попросить вас всех не думать обо мне как-то иначе. Я по-прежнему Фиби Артемида, богиня деторождения, диких животных, охоты и луны. Никогда не была и не будет ничего другого.

По-прежнему стояла жуткая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня. Пока Фиби нарушила молчание:

— Миледи… о чем вы говорите?

Артемида вздохнула и села к огню, рядом с Марой и Кристиной. Она обвела взглядом своих охотниц, севших полукругов вокруг костра. Через пару минут Зои тоже все же присела с краю, около Фиби.

— Это было давно. В четвертом веке до нашей эры, когда Греция была раздроблена, а идея объединиться против персов не приходило грекам в голову. По всей Греции бушевали ужасные войны. Как смертные, так и монстры наносили серьезные потери охоте. — Артемида взглянула на Зои и Фиби, чьи лица значительно потемнели от этих жутких воспоминаний. — Афины и Спарта уничтожали друг друга в Пелопоннесской войне. Вскоре после этого Фивы разгромили Спарту, фактически положив конец их правлению на Пелопоннесе. — богиня перевела дух и продолжила, — Затем Греция была завоевана Северным королевством к югу от Фракии и Дакии. Молодое королевство, которое было окружено туманом мойр. Македония. Олимпийский совет был в смятении. Хотя македонский царь очень чтил богов, народ был слишком гордым и хвастливым. Зевс был в ярости, когда их король Филипп II провозгласил себя богом. У него были храмы, чеканили монеты с его лицом, ставили памятники. Все подтверждало его божественность. Его решение провозгласить себя богом, олимпийцем, было тем, что мы не мог игнорировать. Совет разделился, но я воздержалась от голосования. не видя причин для беспокойства. Будь то тираны или простые короли, все они падут, да и правление Филиппа не представляло угрозы моим владениям. Но Эрис, богиня раздора, не колебалась и не воздерживалась от дебатов. Она околдовала смертного, телохранителя Филиппа, заставив того убить македонского царя. Поднялся шум, но многие члены Совета поддержали действия Эриды, включая Зевса, Деметру и Гефеста. Но то, что последовало дальше, мы не могли предвидеть, потому что все думали, что это конец, — она обвела взглядом своих охотниц, — Вы все знаете об Александре III, или более известном как Александр Македонский. Унаследовав престол, он отправился в поход на Восток, успех которого не могло затмить ни одно другое путешествие. Троянская война, Одиссея — все блекнет в сравнении с этим. Александр III отправился туда, где мы, боги, не могли вмешиваться, а затем вернулся. Я наблюдала за его походом из своей колесницы каждую ночь, даже уже за пределами нашей власти. Я неоднократно наблюдала, как македонцы делают то, что казалось невозможным. Я наблюдала издалека. И все же однажды подошла слишком близко.

Все охотницы были очарованы рассказом. Артемида знала, что все они, вероятно, были в общих чертах знакомы с походом Александра Македонского. Но независимо от их осведомленности, никто не был знаком лично, даже Зои и Фиби. Но обе знали, как долго длился поход. И этого хватило, чтобы они почти одновременно смогли расставить все точки над И. Артемида сначала увидела это по их глазам, по шоку, по огню, вспыхнувшему в зрачках.

— Миледи! — воскликнула Зои, — Вас не было двенадцать лет! Все это время ты говорила, что охотилась на опасного монстра! — Фиби, судя по всему, разделяла возмущение Зои.

Артемида отчетливо помнила, что Фиби присоединилась к охоте менее чем за десять лет до ее ухода. В то время она была новенькой, а поскольку в то время их было мало, должно быть, было мучительно остаться только с горсткой охотниц.

Артемида собралась с духом, в последний раз оглядев лица своих девочек, прежде чем прерывисто вздохнуть.

— Я не лгала о том, что выслеживала опасное существо. Во время похода Александра я по приказу Зевса следила за передвижениями армий за пределами Средиземного моря на Дальний Восток. Я путешествовала за македонской армией в царства монстров, Богов и Богинь, неизвестных нам, грекам. За это время я… я влюбилась. Я влюбилась в… мужчину.

Жар пробежал по ее лицу, когда она наконец признала этот факт. Кровь прилила к лицу, и она опустила голову, уставившись на мерцающий огонь, который, казалось, загорелся ярче от ее признания.

Реакция была ожидаемой. Все охотницы разразились белым шумом, и Артемида пыталась понять реакцию каждой. Там были ярость, замешательство, боль от предательства… она поджала ноги к груди и уткнулась лбом в колени.

— Что?! Как?! Почему?!

— В МУЖЧИНУ?! Я здесь из-за мужчин! Почему я следую за вами!

— Как ты могла?! Ты богиня-девственница!

— ТИХО! — Крики охотниц немедленно смолкли. Артемида подняла голову, услышав, голос Зои, перекрывающей шум. Повсюду стояли охотницы, некоторые отскочили от нее, как будто она была поражена чумой. Зои стояла прямо перед ней, очерченная огнем, и смотрела на нее сверху вниз.

Зои не выглядела ни сердитой, ни смущенной. Только обиженной. От этого боль, пронзившая ее сердце, стала еще сильнее, видеть свою самую близкую подругу такой — ужасно.

— Почему? — спросила Зои, пытаясь узнать ответ. Артемида подняла глаза на своего лейтенанта. Она должна была сделать это для себя и своих охотниц. Больше не было шанса сбежать или отвертеться.

— Я не выбирала, чтобы это произошло, и я не отрицаю это… по крайней мере, больше нет. Пожалуйста, девочки, поймите, что я все еще та, кем и была. Я все еще богиня-девственница и всегда останусь таковой. Но я любила и до сих пор люблю мужчину, — Артемида говорила тихо, глядя на маленькие язычки пламени, лизавшие дерево в пределах досягаемости.

Артемида продолжила, поскольку почувствовала, что некоторые из ее охотниц утратили свою откровенно враждебную позицию. — У Александра был блестящий ум, который проложил путь к победе в бесчисленных столкновениях с армиями, богами и монстрами.

Одна из охотниц крикнула, перебивая ее:

— Миледи! Вы влюбились в Александра Македонского?! — Это была Фиби. Вскоре ей вторили остальные.

— Что?! Конечно, нет! — строго сказала Артемида. Одна мысль о любви к этому мужчине приводила ее в ярость. — Александр был респектабельным человеком, так же как и его друг и советник Гефестион. Но у обоих были свои недостатки и позиции, которые я находил отвратительными.

— Тогда в кого, в кого вы влюбились? — подала голос Уинифрид, молодая девушка из Англии. Она была с Артемидой с конца Первой мировой войны. Артемида видела любопытство, а также шок и боль на лице Уинифрид. Это выражение было у многих охотниц, за исключением Фиби, которая все еще сердилась.

«Мне нужно успокоить их» — подумала Артемида про себя.

— Послушайте, — сказала Артемида, указывая на своих охотниц, — я расскажу вам все. Я больше не хочу, чтобы между нами был раскол, особенно когда вы не знаете всей истории. Я только хочу, чтобы вы все пообещали выслушать меня. Я прошу об этом не как ваша богиня, а как

подруга.

Все охотницы перешептывались, и Артемида начала изучать их всех, ища признаки одобрения. Виктория, Элизабет и Кэтлин, казалось, были готовы выслушать ее. Все трое были очень близки, так как все были приняты во время Французской революции. Кристина и Мара медленно кивали, хотя Мара что-то прошептала Кристине на ухо, чего она не могла расслышать. Единственной охотницей, которая, казалось, была готова броситься наутек, была Фиби, но Зои положила руку ей на предплечье и посмотрела на нее. Артемида встретилась взглядом со своей подругой и, к своему огромному облегчению, увидела, как та едва заметно кивнула.

— Мы доверяем вам, моя леди. Вы не сбили нас с пути истинного, и я не думаю, что теперь на то будет ваша воля, — уверенный голос Зои разнесся по лагерю.

— Я люблю вас, девочки, как родных,

— тихо сказала Артемида, прежде чем собраться с духом, готовясь рассказать историю, которую долго сдерживала. — Во времена Александра я впервые последовал за его армией, когда она пересекала Геллеспонт, то самое место, где переправлялся Ксеркс да вторжения в Грецию. Той ночью я подъехала на своей колеснице и наблюдала за армией, свежей и готовой к битве. Многие наслаждались… развлечениями с последователями, включая Александра и его личную охрану. Все, кроме одного. Тогда я не знала, но его звали Персей, он был одним из сподвижников Александра III.

Многие охотницы сморщили носы от известия об участии македонцев в… этом. Затем заговорила Анна:

— Миледи, Персей не принимал участия? -

Артемида нежно улыбнулась.

— Нет… нет, — Она никогда не смогла бы забыть первую встречу с ним. Ее первые воспоминания о нем. — Я наблюдала за ними, пока одна из женщин не вскрикнула, и он немедленно перешел к действиям…

Артемида хмуро смотрела вниз на близлежащие равнины Сеста, недалеко от Геллеспонта, где македонская армия разбила свой лагерь. В этом районе не было персидских войск, и армия наслаждалась легкостью вторжения.

— Спасибо тебе, отец, за это прекрасное задание, — мрачно пробормотала Артемида, взмахнув поводьями. Ее дикие пегасы зарычали и потащили серебряную колесницу дальше по небу, быстро хлопая крыльями. Она была высоко над Александром и его армией, но могла видеть всех внизу, если концентрировала свои силы.

Вокруг нее прогрохотал гром, напомнив ей, что оскорблять Бога Грома, находясь в небе, было не лучшей идеей.

— Аполлона было бы достаточно, но тебе нужно, чтобы я еще и наблюдала за этим сбродом, — раздраженно сказала Артемида. Македонцы годами вызывали у нее постоянную мигрень, а теперь они лишили ее охоты, пока этот поход не прекратиться. Она посмотрела вниз со своей колесницы, испытывая искушение пристрелить любого мужчину, который ее разозлит.

Эта мысль понравилась ей, но она знала, что Зевс отомстит, если она так поступит. Он приказал ей наблюдать и докладывать Совету каждое полнолуние. Она знала, что это был один из лучших моментов для него — наблюдать за македонской армией, которая собрала так много дивизий на Олимпе. Артемида рассудила, что во время этого похода вполне могло бы быть божественное вмешательство. Артемида надеялась, что это произойдет, поскольку это позволило бы ей выплеснуть все свое разочарование. Это был редкий случай, когда она могла поколотить Бога или Богиню, которые попытались встать на пути Олимпа.

Конечно, она все еще хотела, чтобы кто-нибудь другой посмотрел македонцев. Например, Селена. Ей все равно больше нечем было заняться.

Она вздохнула и снова посмотрела на лагерь. У нее оставалась всего пара часов до окончания ночных дежурств, больше не было смысла ныть по поводу назначенной встречи. Но кое-что привлекло ее внимание.

С высоты птичьего полета она увидела, как Александр выходит из своей палатки в окружении товарищей. Он быстро шел через лагерь в сопровождении своих телохранителей. Солдаты повсюду прекращали свои занятия и отдавали дань уважения своему молодому королю. Артемида усмехнулась, назвать этого македонца мальчишкой было бы правильно.

Процессия шла некоторое время, пока Артемида не увидела пункт их назначения. Лагерь последователей. Все веселье, которое она испытывала, мгновенно исчезло. Она видела бесстыдных женщин, продающих свое тело за деньги, из-за чего ей дико хотелось застрелиться. Но были также рабы и женщины, прикованные к столбам, чтобы понести наказание за свои «преступления». Это вызывало у нее отвращение больше всего.

Артемида не могла смотреть, как Александр и его окружение набросились на этих женщин.

Раздавались смех, стоны и крики удовольствия, которые, казалось, эхом доносились прямо до ее колесницы. Артемида с отвращением покачала головой и собиралась щелкнуть пальцами и отстраниться от этого бедлама, за которым по воле мойр она наблюдала, когда услышала крик.

Женщина завизжала во всю глотку, заставив Артемиду резко высунуться из колесницы. Крик исходил от женщины, прикованой к столбу, обнаженной, с завязанными глазами, которую лапал македонский солдат. Женщина извивалась, пытаясь вырваться из мужской хватки на талии и груди, но безуспешно. Артемида в ужасе наблюдала, как он раздвинул ее ноги, и мрачно усмехнулся.

От нее исходила всепоглощающая ярость, и она чувствовала, как воздух вокруг нее искрится и ревет от энергии. Она позволила ей влиться в себя и принять свою божественную форму. Воздух вокруг затрещал, когда она была готова в одно мгновение броситься вниз, чтобы спасти эту женщину и преподать этим македонским животным урок о силе Богини Дев. Но несколько криков остановили ее, и любопытство взяло верх. Она позволила своей божественной форме исчезнуть, увидев суматоху, происходящую внизу рядом с женщиной.

Мужчина, полностью одетый в поношенные доспехи, закричал, подбегая к солдату. Прежде чем потенциальный насильник смог отреагировать, мужчина нанес быстрый удар в челюсть, отчего он отшатнулась назад, подальше от перепуганной женщины. Воин был пьян и зарос густой бородой, как теперь увидела Артемида. Он зарычал и двинулся на помешавшего ему человека. Он был молод, но Артемида зачарованно моргал, когда он с впечатляющей скоростью нырнул под дикий удар солдата. Не останавливаясь, мужчина развернулся налево и ударил локтем в челюсть пьяного дурака, отправив того в нокаут.

Суматоха длилась всего несколько секунд, но вокруг уже толпились группы солдат и женщин, наблюдавших за короткой схваткой. Сам Александр вышел из палатки, за ним следовали две полуодетые женщины. Толпа расступилась перед молодым королем, но Александр не обратил на это внимания, Артемида догадалась, что единственное, что у него на уме, — покончить с этим делом немедленно. Артемида не находила слов, наблюдая, как царь Македонии приближается к спасителю той женщины. Они говорили, пока королевские телохранители не встали рядом со своим королем, а также другие мужчины, все в доспехах македонского королевства. Артемида склонила голову набок и сосредоточилась, желая услышать разговор. Через мгновение до колесницы донеслись голоса, как будто мужчины стояли рядом и нормально разговаривали.

— Мой король, как я тебе только что сказал, Клейт собирался изнасиловать эту женщину. Я бы не стал смотреть на это, если бы я мог что-то с этим поделать, — сказал спаситель.

— Я бы тоже не стал, Персей, но мы оба знаем, что это не первая твоя ссора с Клейтом. Свидетели говорят, что ты вслепую напал на него, — заговорил Александр, и Артемиде пришлось признать, что всё-таки он был справедливым человеком. Но она все еще была недовольна, поскольку Александр, казалось, сомневался, что женщина была в опасности. Александр указал на группу солдат, держащих Клейтоса. Все были разгневаны, и яростные выражения омрачали их лица. Но человек, который вмешался, казалось, полностью проигнорировал их.

— Это люди Клейта! Конечно, они бы так сказали. Мой король, я вырос с тобой, ты знаешь меня, я не слепой и не безрассудный. Спросите саму женщину, я остановил Клейта от того, чтобы он изнасиловал её, — Собравшиеся повернулись к женщине, которая молчала. Причина была очевидна, и Артемида вздохнула, увидев, что она просто потеряла сознание.

— Мой король! Наш капитан без сознания с травмой головы, мы должны посадить Персея за это преступление! Привлеките его к суду!

— Грубоватый мужчина шагнул вперед к этому «Персею» и ткнул его пальцем в ключицу.

Персей отшатнулся и прищурился.

Артемида увидела, что он старше Александра, но ненамного. В отличие от золотоволосого короля, у Персея были черные как смоль волосы, ниспадавшие до середины лба. Он был высоким и напоминал Александра. Они оба были хорошо сложены, с накачанными мышцами и среднего телосложения. Все остальные командиры выглядели как быки, дородные и с густыми кустистыми бородами.

— Мне жаль, Персей, но пока мы не получим показания женщины, я должен тебя задержать. Артемида увидела, что Александр выглядел виноватым, но поднял руку. Два телохранителя, оба в фиолетовых плащах и шлемах.

Артемида замерла, быстро соображая. Она увидела, как Персей нахмурился от слов своего Короля, но не двинулся с места, чтобы сопротивляться. Артемида решила, что было неправильно не допустить, чтобы этого человека задержали за спасение женщины. Она подняла руку и щелкнула пальцами, глядя вниз на землю.

Охранники, схватившие Персея за руки, потрясенно что-то пробормотали, разжали хватку и отступили. Вместе с людьми Клейта и остальной охраной Александра они уставились на него в изумлении.

Александр, однако, громко рассмеялся, и Артемида с удивлением наблюдала, как Персей в замешательстве оглянулся. Она подавила приступ смеха, увидев выражение его лица, такое забавное. Кроме того, она была довольна тем, что женщина была в безопасности от нежелательного внимания. Она решила, что этот мужчина — Персей — заслужил небольшую отсрочку приговора.

— Что происходит? — закричал Персей, — Что ты натворил на этот раз, Александр!

Александру, казалось, это тоже показалось забавным, и, наконец, Артемида увидела, как он указал куда-то поверх головы Персея.

— Похоже, у тебя все-таки есть свидетель, Персей.

Артемида наблюдала, как молодой человек поднял глаза и наконец, увидел, что она сделала. Серебряный олень над ним ярко светился, ясно для всех, кто именно одобрял поступок этого человека.

— Боги наблюдают за нами, Персей, скоро они увидят, чего мы достигнем во имя Греции, — Александр шагнул вперед и похлопал Персея по плечу. Двое телохранителей отпустили его.

— Кажется, Артемида одобряет твой поступок, — Александр повернулся к своим телохранителям, и Артемида увидела, как он повысил голос, перекрикивая суету всего лагеря. — Дорогие греки и македонцы! Это знак богини Артемиды! К женщине, которая не желает, следует относиться с уважением. Любой мужчина, уличенный в нарушении этого правила, будет кастрирован (прим. переводчика: не ну чел хорош, уважуха). Такова воля Богов, и я прослежу за её исполнением! — Александр направился обратно внутрь палатки, из которой он вышел, вслед за двумя женщинами. Его телохранители заняли позиции снаружи, в то время как люди Клейта тоже разошлись, забрав с собой бессознательное тело командира. Каждый бросал угрожающие взгляды на Персея, но он смотрел только на исчезающую фигуру Александра.

— Мой король? — позвал его Персей, — На пару слов?

Александр только поднял руку и прошел в палатку. Персей снова нахмурился и пробормотал себе под нос:

— Спасибо тебе, ты, проститутка, — однако в этих словах не было злобы.

Таким образом, только Персей остался рядом с упавшей в обморок женщиной, и теперь он снова посмотрел на серебряного Оленя. Артемида щелкнула пальцами, прислонившись к колеснице и наблюдала как серебряный олень растворяется в воздухе.

Персей, казалось, смотрел прямо на нее, обернувшись к луне. Он опустился на одно колено.

— Моя благодарность, леди Артемида, — богиня удовлетворенно кивнула и схватила поводья своей колесницы.

До ее слуха донесся ещё один разговор, прежде чем она взмыла в ночное небо.

— Мой Господин… спасибо, что спасли меня, — слабо прохрипел голос женщины, которая, вероятно, пришла в сознание.

Персей резко ответил:

— Не благодари меня, я не желаю видеть, как насилуют женщин. Но я не испытываю к тебе добрых чувств. Ты предала своего мужа и являешься прелюбодейкой, ты заслуживаешь, ничего больше.

Артемида еще раз наклонилась, чтобы увидеть, как Персей бросает ей свой фиолетовый плащ, прежде чем отвернуться.

Она замерла и снова посмотрела на Персея. Она не знала, что и думать об этом человеке. Он еще раз посмотрел на женщину снизу вверх, прежде чем вернуться в македонский лагерь, уйдя подальше от веселящихся мужчин и женщин вокруг.

Любопытство съедало ее, когда она натянула поводья и понеслась по ночному небу навстречу приближающемуся рассвету.

«Персей» — мысленно проговорила она. Она решила следить за ним. Казалось, что он был близок с Александром, но на сколько и как, неясно.

Она наслаждалась любопытством и быстро поняла, почему ей так хотелось узнать. Это будет ее испытанием в этом вынужденном наблюдении, ее личной охотой. Персей проявил благородные намерения, но Артемида хотела узнать больше об этом человеке. Что-то в нем казалось почти судьбоносным.

Эти мысли занимали ее до тех пор, пока она не почувствовала, что ее время в небе истекло. Она развернула свою колесницу и отправилась к горе Олимп. Проносясь по небу, заметила солнце, выглядывающее из-за горизонта. Настала очередь Аполлона наблюдать за македонцами, а ей пора отдохнуть.

Артемида выглянула из-за костра, закончив пересказывать их первую встречу.

— Миледи, он действительно спас ту женщину? — спросила Эмили.

Артемида медленно кивнула.

— Он сделал это, и я решила помочь ему. Конечно, я не знала, что она была прелюбодейкой. Но я согласилась с его действиями. Ни одна женщина никогда не заслуживала изнасилования, но ее следовало наказать так, как сочла бы нужным Гера.

Память о встрече с ним пришла легко, она поделилась ею со своими охотницами, она внутренне улыбнулась, радуясь ощущению подобия счастья при воспоминании о нем.

Другие охотники удовлетворенно кивнули. Затем посыпались вопросы:

— Кто такой Клейт?

— Вы любили его тогда?

— Кто такой Персей? Я никогда раньше о нем не слышала.

Артемида улыбнулась и успокоила их. Они не спали почти всю ночь, прежде чем одна за другой все охотники ушли с себе. Артемида обычно приказывала им расходиться по палаткам, но на завтра заданий не было, а у них давно не было спокойного дня. Артемида знала, что завтра будут новые расспросы.

— Моя леди. Вы так и не ответили, кто такой Персей, — сказала Зои. Она встала рядом с Артемидой, и они стояли так некоторое время.

Все вопросы, задаваемые охотницами, вращались вокруг ее рассказа, но она была осторожна и не давала никаких подробных ответов.

— Остальное я расскажу завтра. Это будет долгий день, так что отдохни немного.

Зои внимательно посмотрела на нее, прежде чем подчиниться.

— Моя леди, — Она поклонилась и вошла в свою палатку.

Артемида наблюдала, как ее лейтенант быстро вошла к себе, откинув полог. Оставшись одна на поляне, Артемида позволила себе расслабиться, наконец-то избавившись от чьего-либо пристального внимания.

Неподалеку неожиданно ухнула сова, и Артемида повернула голову на звук. Даже если она не могла почувствовать свою назойливую сводную сестру Афину, сова выдала ее с головой. Но Богиня Мудрости так и не появилась, и Артемида, подождав еще пару минут, поняла, что Афина сдержала свое слово и просто наблюдала за ее рассказом.

Вскоре после отхода охотниц ко сну, она почувствовала волну сильной усталости, что было для неё очень непривычно. Но когда она почувствовала, как усталость закрадывается в ее разум, она почувствовала и тепло решимости, которое вызвали мысли о нем. Снова вспоминая их первую встречу, она подошла к центральной палатке и рассеянно отодвинула полог. В ее комнате, помимо оленьих рогов был и массивный ковер с медведем, несколько гобеленов и легкие деревянные стулья. Но она не обратила на это внимания.

Ступая босыми ногами по ковру, она вошла в свою спальню, простую комнату с раскладушкой, тумбочкой и стойкой для лука и стрел. Она положила их на подставку, прежде чем повернуться к своей кровати. Под ней был длинный сундук, плотно запертый с помощью волшебно зачарованного механизма.

Она наклонилась и вытащила его, поставив тяжелый сундук на свою раскладушку. На крышке были бронзовые узоры, включая кружащих в небе грифонов и большую золотую солнечную звезду в центре рисунка. Символ македонской династии Аргеад, символ, которого боялись давным-давно, по многим причинам. Она прижала руку к звезде, и она тускло засветилась, прежде чем погаснуть. Раздалось два щелчка, и Артемида осторожно подняла крышку. Все было на месте. Их трофеи, включая когти, клешни, стеклянную воду в бутылках, мешочек с песком и многое другое. Все воспоминания об их дружбе. Артемида почувствовала, что задыхается, она заставила себя никогда больше не открывать этот сундук после его смерти. Но теперь… она провела рукой по некоторым из их сокровищ, по их истории. Ей это было нужно.

Ее взгляд остановился на центре. Это был сверкающий бронзовый меч, сделанный из красивого закрученного металлического узора двух похожих оттенков бронзы. Это был простой меч с потертой кожаной рукоятью и простой крестовиной, с лезвием в форме листа. Но это был его клинок, и он подарил его ей. Она провела пальцем по лезвию, все еще острому, как бритва, отражая бледное отражение себя, когда она с любовью смотрела на лезвие. Огромное желание захлестнуло ее, и она схватила меч, быстро подняв его. Идеально сбалансирован. Меч, способный наносить молниеносные удары, очень похожий на своего истинного владельца. Она сделала несколько экспериментальных взмахов, два бронзовых металла отражали свет свечи, когда он описал дугу в воздухе.

Артемида замерла на секунду и подняла меч. Отныне она будет носить его. Она снова полезла в сундук, схватила простые кожаные ножны, прикрепленные к кожаному поясу, и вложила в них меч. Она осторожно положила его рядом со своим луком, прежде чем закрыть сундук и задвинуть его обратно на его обычное место. Только тогда она позволила себе откинуться на спинку стула, и погрузиться в царство Морфея.

Впервые после его смерти, в этот день, она добровольно легла спать, мирно заснув.

Утро наступило быстро из-за долгой и бессонной ночи, которую она провела со своими охотниками. Она встала, как всегда, с восходом солнца, и провела рукой по своим растрепанным волосам, быстро приводя их в порядок. То же самое она проделала со всем остальным.

Только тогда она заметила, что все еще находится в своей взрослой смертной форме.

Она сделала паузу в своей утренней рутине. Каждое утро, после годовщины, она всегда просыпалась в своей двенадцатилетней форме. Но не сегодня. Она догадывалась почему.

— Не говори глупостей. Он не вернется. Он не может, — Артемида внутренне бушевала, она в прошлом смирилась с мыслью, что его больше нет. Но как бы сильно она с этим ни боролась, ее разум, казалось, был против этого. — Ты любишь его, и теперь тебе нужно напомнить, почему он любил тебя, — зарычала

Артемида, размышляя, убьет ли ее приставленный к голове серебряный охотничий нож или нет.

— Я не собираюсь, напоминать себе о нем в таком виде, — мысленно заявила она, пытаясь убедить себя в этом.

Когда она была довольна своим внешним видом, быстро закинула за спину колчан и лук, прежде чем остановиться, увидев там его меч. Она надела его без колебаний, быстро закрепив кожаный ремень на талии, затянув его на пару петель туже, чем там, где была изношенная кожа. Вес на ее боку и бедрах в некотором смысле успокаивал, хотя и был непривычен.

Артемида вышла из своей спальни в прихожую. Охотники, вероятно, тоже уже встали, поскольку она внушила им, что всегда должна вставать с восходом солнца. События прошлой ночи всплыли в памяти, и Артемиде пришлось назвать это победой, поскольку ни один из ее охотников так и не сбежал. Но сегодня будет долгое объяснение, которого она не ждала. Это, а также Летнее солнцестояние приближалось — через две недели. Оно всегда было отличным способом испытать ее терпение.

Тем не менее, она уверенно шагнула на утренний свет. Сразу же она почувствовала запах готовящегося мяса и комичное зрелище двенадцати голодных волков, окруживших Зои и Анну, которые, похоже, изо всех сил старались сохранить мясо в целости.

Артемида ухмыльнулась и щелкнула пальцами, отводя волков от двух девушек. Альфа, Зола, подбежал к ней и кивнул, в её больших глазах, казалось, светилось озорство.

— Да, ты получишь свою долю, спасибо, что несли вахту прошлой ночью, — пробормотала Артемида, почесывая ее за ухом.

Зола кивнула, в ее глазах блеснул интеллект. Он и другие волки постепенно улеглись вокруг все еще ревущего костра, на котором готовился кусок оленины. Неудивительно, что волки были взволнованы.

— Как раз вовремя, моя леди, — крикнула Зои, поворачивая вертель. Анна тоже рассмеялась, но Артемида видела, что они все еще сдержанны и настороженно наблюдают за ней. Артемида не могла винить их, но это все равно выбивало ее из колеи.

— Где остальные? — спросила Артемида.

Анна и Зои махнули головами в ответ:

— Некоторые ушли за водой. Вы сказали, что сегодня мы будем отдыхать здесь? — спросила Зои.

— Да, — ответила она, обдумав вопрос. Они были в лесу в Мичигане, и скоро должны были вернуться на восток к Летнему солнцестоянию. Но она колебалась, стоит ли брать своих охотников в лагерь Полукровок в этом году. — Я думаю, завтра мы отправимся на восток. Разобьем лагерь в Аппалачах перед Солнцестоянием.

— Значит, лагеря в этом году не будет? — Глаза Анны засверкали от надежды.

— Нет, не будет. Я бы не отказалась забыть это место ещё на год, — рассмеялась богиня, радуясь приятной беседе со своими охотниками.

Анна пританцовывала на месте, вращая вертел, и даже Зои фыркнула, качая головой. Но прежде чем она успела прокомментировать это, Артемида почувствовала приближение остальных охотниц. Она обернулась и увидела их всех, идущих в ряд, все смеялись и шутили, некоторые несли связки кроликов и белок, а у других были кувшины с водой. Казалось, что сегодня они будут пировать. Артемида призналась себе, что пир действительно звучал восхитительно, особенно с олениной, кроликом и белкой.

Другие охотницы увидели ее, и она заменила их реакцию, как у Зои и Анны. Только Фиби все еще бросала на нее мрачный взгляды. Она была одой из ее близких друзей и старших охотниц. Все присоединились к ним троим у очага, и Артемида заговорила.

— Кажется, сегодня у нас будет пир. Я уже сказала Зои и Анне, сегодня мы отдохнем. Завтра свернем лагерь. В этом году мы не поедем в лагерь Полукровок, — Раздались вздохи облегчения и восхваления Тихе. Артемида продолжила, — Мы разобьем лагерь где-нибудь в Аппалачах.

Все охотники кивнули. Затем заговорила Мара:

— Миледи, мы разговаривали этим утром и хотели бы услышать остальную часть вашей истории с этим человеком по имени Персей.

Артемида посмотрела на нее и кивнула.

— Ты должна приготовить завтрак, мы поедим первыми. Ах, — воскликнула Артемида, когда охотники отправились выполнять свои обязанности, — Фиби, пойдем со мной, — Артемида повернулась и пошла к своей палатке. После небольшой паузы она услышала, как Фиби фыркнула и пошла за ней.

Артемида схватилась за полог палатки и отвела его в сторону, пропуская Фиби первой. Она посмотрела на нее и увидела ее красные глаза, полные гнева и предательства. Когда Фиби прошла, Артемида последовала за ней, заметив, что охотницы пытались скрыть это, но они все наблюдали. Она закрыла палатку, хоть она и была звуконепроницаемой, богиня все же надеялась, что их не будут подслушивать.

Фиби стояла посреди прихожей, скрестив руки на груди.

— Фиби… — начала Артемида, — Я знаю, что предала твое доверие, а также доверие всей охоты, и я не могу этого исправить. Но…

Фиби прервала ее:

— Да. Ты не можешь. Я посвятила вам свою жизнь — те люди убили моих младших брата и сестру. Теперь ты говоришь мне, что всего несколько лет спустя ты бросила охоту ради мужчины?

Артемида нахмурилась.

— Я этого не делала. Зевс приказал мне уйти. Уверяю вас, сначала я не хотела там быть.

— Видишь?! Сначала! Ты хотел остаться, наблюдая за этим человеком. Пока твоя охота боролась во времена беспорядков и террора в Греции! — вскипела Фиби, всплеснув руками.

Артемида отшатнулась, поняв, почему Фиби была так расстроена.

— Фиби, ты решала любить своих брата и сестру?

— Конечно, нет, они были моей семьей, я бы сделала для них все, — упрямо заявила Фиби.

— Именно. Фиби, вы вся охота — моя семья. Я бы сделала для вас все. Когда Зевс приказал мне уйти, я искала способы как можно быстрее закончить с македонской экспедицией. Персей показался праведным и способом помочь им. Я хотела вернуться к охоте как можно быстрее, я просто не ожидала, что… — Артемида вздохнула, потирая глаза, — Мы не выбираем, кого мы любим. Теперь я понимаю это. Просто знай, что при любом исходе я бы посвятила себя охоте.

Фиби, казалось, утратила часть огня в глазах и позе.

— Но ты была бы предана ему?

Артемида вздрогнула.

«Я бы так и сделала» — мрачно подумала она, но это «бы» быстро ушло на второй план. — Я действительно любила его. Но я никогда бы не нарушила свои клятвы. Он знал это. И принял.

Фиби, казалось, взвешивала это в уме, пока Артемида нервно глядя на неё, крутила рукоять своего меча. Это хорошо отвлекало и немного успокаивало.

— Думаю, я понимаю тебя, Артемида, — тихо сказала Фиби, — но ты все равно лгала и обманула всех нас.

Артемида кивнула, вспоминая свое решение скрыть правду. Она знала, что это было не от страха, а от чего-то другого.

— Я сделала это от горя, — пошептала она, опустив голову, прежде чем поднять взгляд на Фиби. — Тогда я была слабой. Я не хотела показывать эту слабость охоте. К сожалению, некоторые вещи даже время не исправит полностью.

Фиби улыбнулась ей.

— У всех нас есть свое … Прости, моя леди. Я была опрометчива. Я отреагировала…

— Нет. ты отреагировала так, как должен была. Но я просто хочу, чтобы ты знала, что можешь доверять, — твердо сказала Артемида, подтверждая, что она, в этом редком для неё случае, извиняется.

Фиби улыбнулась, прежде чем обнять ее. Артемида улыбнулась и наклонилась, чтобы обнять свою охотницу в ответ.

— Это странно, обычно я наклоняюсь, — Артемида рассмеялась, держа Фиби за плечо.

Дочь Ареса рассмеялась в ответ, прежде чем они вдвоем вышли из палатки. Другие охотницы были заняты своими делами: коптили оленину, чтобы сохранить ее на ужин, в то время как другие чистили кроликов и готовили суп на завтрак. Одни резали овощи, другие кипятили воду в кастрюлях и сковородках. Современное кухонное оборудование было великим изобретением смертных.

Артемида и Фиби поздоровались с другими охотницами, и Артемида на какое-то время снова обрела их расположение, которое, как она призналась себе, было нестабильным, но на данный момент она расслабилась, наслаждаясь приготовлением супа.

В мгновение ока суп был приготовлен, приготовлен на огне в чане и роздан охотницам и ей самой. Они все поели в середине утра, и Артемида удовлетворенно вздохнула, доедая свою тарелку супа, еда из ее владений была восхитительной.

— Что ж, это было невероятно, — заявила Кристина, охотница, иммигрировавшая в Нью-Йорк из Венесуэлы, — Миледи, нам нужно почаще готовить это утро вместо овсянки.

— Я бы согласилась, но мы не можем позволить себе роскошь оставаться так долго в большинстве лагерей. Так что, наслаждаемся праведным, — ответила Артемида, хотя втайне была согласна с Кристиной.

Девушка застонала и встала, чтобы взять еще порцию супа.

— Миледи, как вы думаете, вы ответите мне на вопрос? — спросила Элизабет.

— Это связано с ним?

— Э-э… да.

Артемида вздохнула, отставляя миску с тушеным кроликом.

— Хорошо. Что за вопрос?

— Ну, мы все знаем, что ты страстно ненавидишь мужчин. Мы разделяем это чувство. Так почему ты полюбила Персея? — неуверенно спросила Элизабет.

Артемида медленно кивнула, мысленно готовясь услышать его имя еще много раз в будущем. Если бы она не произнесла его, все было бы в порядке. — Вы правы, мужчины в основном шовинистические звери по отношению к женщинам, унижающие их достоинство и узурпирующие их законное место в обществе, но он бросал вызов всем тем качествам, которые почти всегда были и есть у мужчин. Он был… другим. Это понятно уже по моей первой встречи с ним. Конечно, я не собиралась любить его или кого-либо еще, — Артемида замолчала, вспоминая битву…

Граник.

— Миледи? — подала голос Зои. Она сидела слева от нее, удобно устроившись на траве и скрестив ноги.

Артемида глубоко вздохнула.

— Это было во время битвы на реке Граник, я закончила свое ночное дежурство. Македонцы двинулись на восток, где персидские сатрапы собирали свои силы, чтобы основаться на Гранике, природном препятствии… — размышляла Артемида, вспоминая все это, — Александра, конечно, это не остановило. Утром две армии встретились в решающем сражении, но я осталась наблюдать за битвой на небольшом холме всего в паре сотен ярдов от них… — она погрузилась в воспоминания, рассказывая то, что она видела.

Артемида нахмурилась, расхаживая на вершине своего небольшого холма. Его даже нельзя было назвать холмом, но он достаточно хорошо выполнял свою задачу. Скрывшись за ним, она наблюдала за двумя движущимися армиями, исследующими противоположные берега. Обе стороны понесли незначительные потери, но пока ничего интересного не произошло.

До сих пор это было похоже на простую заварушку, ведь обе стороны пока отказывались от открытого сражения. Прошла неделя с тех пор, как Артемида впервые встретила Персея, она не искала его, но теперь обнаружила, что внимательно наблюдает за Александром, надеясь найти Персея поблизости. По всему берегу реки македонцы заняли свои позиции. Их пехота внушительными фалангами была выстроена для перехода неглубоких бродов Граника. Им противостояла сосредоточенная персидская пехота. Однако, следя за правым флангом, Артемида увидела самого Александра, командующего всей македонской кавалерией. Они были от неё, всего в паре выстрелов из лука. Самого Александра было легко узнать по его чудовищному черному скакуну, попоне из шкуры леопарда и шлему с золотым плюмажем. Он ехал впереди, по бокам от множества спутников. Артемида бросила на них взгляд. На всех были пурпурные плащи, но, возможно, кроме Персея

«Вот!»

Слева от Александра ехал всадник, на котором не было плаща, но было копье, как и у остальных.

Внезапно со стороны кавалерии Александра раздался звук рога, и Артемида оживилась, увидев, что Александр вытянул свое копье, направив острие прямо через реку. Все как один, кавалеристы немедленно повернули налево, устремившись вниз по берегу небольшой реки. Слева от персов раздались тревожные крики, и Артемида наблюдала, как их всадники развернулись, направляясь туда, где должен был пересечь границу Александр.

И он это сделал. Александр был первым наездником, окунувшимся в воды Граника, глубина которой доходила лошадям до лопаток. Прозвучало еще несколько звуковых сигналов, и по все македонские войска начали штурм реки. Лес страха македонских фаланг двинулся вперед, в то время как союзная греческая кавалерия слева развернулась и построилась для атаки через реку.

Река, хотя и глубокая в месте входа Александра, была неширокой, и примерно через пятнадцать секунд конь Александра выскочил из воды на илистый пологий персидский берег. Его телохранители, включая Персея, были прямо за ним, как раз вовремя, чтобы противостоять персидской кавалерии. Артемида зачарованно наблюдала, как столкнулись две силы, и до нее донеслись крики лошадей и людей, умирающих по обе стороны.

Это было бушующее море на берегу, и Артемида кое-что могла заметить, но не очень хорошо. Она потеряла из виду Александра и Персея в одной из ужасающих схваток. После минуты напряженного боя все больше кавалерии союзников переходило на другой берег и отбрасывало персидских защитников назад. Именно там она его и увидела.

Александр был впереди и только что вонзил свое копье в горло перса, когда сзади появился всадник, готовый зарубить молодого короля. На долю мгновения Артемида поверила, что царь будет убит, и ее долг исполнен, но из ниоткуда появился Персей, замахнулся мечом на перса, отрубив тому запястье. Перс, схвативший его за руку, прожил на секунду больше, ведь следующий удар Персея перерезал мужчине горло.

Артемида нахмурилась, проклиная Фемиду.

«Аид бы побрал этого человека» — с горечью подумала она, опираясь на свой лук.

Македонская кавалерия была силой, с которой нужно считаться, когда они достигли берега реки и прорвались по непригодным склонам речного бассейна. Македонская пехота вступила в контакт, и Артемида была удивлена силой, которой она обладала, уничтожив персидскую пехоту. Греческая кавалерия переправлялась через реку слева, и Александр преследовал бежавшую персидскую кавалерию, фактически вырвавшись на открытую равнину.

Македонская кавалерия, очевидно, намного превосходила персидскую, с которой ей приходилось сталкиваться, и где бы Александр ни сражался, его люди удваивали свою свирепость. Артемида наблюдала, как Александр и всегда находившийся поблизости Персей сражались в авангарде битвы. Воины Александра, наконец, разбили персидскую кавалерию, победа была обеспечена.

После этого особой драки не было. Артемида наблюдала за всем сражением, длилось оно всего лишь с утра до полудня. Македонская армия теперь искала пострадавших, битва закончилась. На персидской стороне был разбит лагерь, и несколько сотен македонских солдат ходили среди раненых и убитых.

Артемида видела удивительно мало македонцев, хотя кавалерийская атака Александра была усеяна телами обеих сторон, каждая понесла тяжелые потери. Когда битва закончилась, Артемида осталась. Она знала, что лучшим выбором будет уйти или спросить мнения Аполлона о битве, поскольку он наверняка наблюдал.

Но она осталась на своем холме, с которого открывался отличный обзор на новый македонский лагерь. Богам уже приносились жертвы, и костры ревели от возгласов победы и радости. Она даже почувствовала, что некоторые подношения предназначены ей.

«По крайней мере, они знают, что не жертвовать мне — себе дороже» — с ухмылкой подумала Артемида. Ее маленькая выходка, когда она поддержала Персея на Сесте, в конце концов, не была напрасной.

Она еще некоторое время наблюдала за лагерем, когда одинокая фигура ускользнула и направилась к берегу реки. Македонец был весь в крови, и на нем не было плаща. Приглядевшись, Артемида узнала в этом человеке Персея.

Он слегка прихрамывал, и на нем была только пропитанная потом туника, скорее всего, он вешал свои доспехи. Артемида знала, что Персей, скорее всего, в одиночку выиграл битву за Александра, хотя бы благодаря своему спасительному удару. Это было уже дважды, когда Персей вмешивался, чтобы спасти кого-то, и Артемида почувствовала, что хочет узнать больше об этом человеке. Он казался… достаточно респектабельным, хотя, тем не менее, все еще был македонским солдатом.

Артемида взвешивала варианты, наблюдая, как он достигает кромки воды, приобретшей теперь красновато-коричневый цвет. Персей наклонился, чтобы вымыть руки, и она быстро приняла свою божественную форму, и используя силу, пронеслась по воздуху в виде потока энергии и появилась прямо за Персеем.

Она изучала его спину, стоя теперь всего в нескольких метрах от него, и нашла его довольно высоким, но не внушительным. Он дернулся, когда она приземлилась, и посмотрел на холм, где она была несколько секунд назад.

— Расслабься, парень, а теперь повернись, — огрызнулась Артемида, по какой-то причине чувствуя сильное разочарование насчет этого человека.

Персей резко развернулся, рука потянулась к мечу в ножнах у него на поясе. Их взгляды встретились, Артемиде пришлось, к ее раздражению, слегка поднять глаза. У него были глубокие зелено-карие глаза, длинные черные волосы и тонкая аккуратная бородка. Когда он увидел ее, Артемида заметила, как расширились его зрачки, прежде чем он склонился в поклоне, опустившись на одно колено.

Кивнув в знак уважения, она позволила ему постоять на коленях пару секунд, прежде чем сделать жест рукой.

— Встань, тебе не нужно меня бояться. Я всего лишь хочу поговорить с тобой.

Персей поднял голову и кивнул, вставая с одного колена.

— Простите меня, леди Артемида… но я не боюсь вас, а кланяюсь только из большого уважения, — его чистый голос говорил без дрожи или пауз, — Для меня большая честь быть свидетелем Олимпийской богини, чем я могу вам помочь?

Артемида сделала паузу, скрестив руки на груди. Он не выказывал никаких признаков простодушия, но, тем не менее, его комментарий в некоторой степени разозлил ее.

— Многим, кто меня не боится, часто приходится напоминать, почему меня следует бояться, юноша, — холодно проговорила она, — Но я пришла не за этим. Я хочу знать, кто ты такой, Персей. Олимпийский совет счел эту экспедицию достойной того, чтобы за ней проследили, и я одна из тех, кому поручено вести наблюдение.

Персей медленно кивнул.

— Вам лучше поговорить с королем Александром III, он справедливый и благородный человек, я могу сообщить ему…

Артемида перебила его:

— У меня нет желания разговаривать с твоим королем. Ты можете передать ему этот разговор. Теперь я не буду снова спрашивать, кто ты, мальчик? — она, по-видимому, подлила масла в огонь.

— Леди Артемида, я Персей, сын Павсания. Мы с королем Александром выросли вместе, и я докажу свою верность там, где мой отец нарушил свои клятвы.

Теперь все обрело смысл.

— Сын предателя, тебя, должно быть, так хорошо приняли, — сказала Артемида. О, теперь она знала, почему он вел себя так благочестиво. Он не мог позволить себе запятнать свое и без того запятнанное имя.

Мрачное выражение появилось на его лице, и Артемида увидела, как его рука сжалась на рукояти меча. Она была готова отправить его в небытие, но он взял себя в руки.

— Леди Артемида, — сказал он ледяным тоном, — я не мой отец. Я вырос со своей матерью и не испытываю любви к этому предателю. Единственное, что меня интересует в этом… походе, — Персей махнул рукой в сторону разбивающегося лагеря, — защищать мое имя и сохранять моего друга и короля Александра в целости и сохранности.

Артемида почувствовала, как ее глаза расширились, прежде чем она вернула себе хладнокровие. Возможно, она недооценила молодого человека.

— Очень хорошо, Персей, сын Павсана, до сих пор я видела твои заслуги и буду продолжать наблюдать за экспедицией твоего короля. Не заставляй меня менять о тебе мнение. Мужчины и так достаточно плохи, — Она повернулась, чтобы уйти, но голос Персея остановил ее:

— Леди Артемида, могу я задать вам вопрос?

Раздражение захватило ее, но она обернулась и ответила:

— Задавай. И Побыстрее с этим!

Персей сделал паузу, глядя на нее.

— Леди Артемида, вы видели всю битву? Не хочу показаться грубым… но почему?

— Не думай, что можешь спросить богиню о ее намерениях. Это твое последнее предупреждение, Персей. Не испытывай меня, — огрызнулась она, прежде чем принять облик ястреба и, бешено хлопая крыльями, устремилась в небо.

Артемида почти улыбнулась своему довольно холодному обращению с ним, вглядываясь в лица своих охотников. Ей было интересно, как они зашли так далеко. Их внешняя реакция дала ей некоторое представление об их характере, но даже она не могла надеяться заглянуть им в голову.

Анджелина сидела через одну справа от нее, Мара между ними, почесала затылок.

— Миледи, похоже, вы действительно ненавидели этого парня, — воскликнула она, — Он выглядит очень тупым.

Артемида кивнула.

— Я рассматривала его как причину, по которой не смогла вернуться к охоте, он быстро разозлил меня. Но он был очень умен и был бы командиром македонской армии, а также близким другом самого Александра. Я уважала в нем это, но поклялась внимательно следить за ним. Хотя… и я, и вы знаете, к чему это привело, — Артемида отхлебнула суп из кролика, в ее тарелке осталось совсем немного. Все, кто доел, развалились на траве, остальные доедали свой суп.

— Миледи, — заговорила Зои, — я не буду отрицать, что этот человек выглядит… респектабельным, по крайней мере, судя по вашим рассказам. Но как вы поняли, что этот человек вам нравится? — Артемида посмотрела на своего лейтенанта. Другие охотницы закивали и пробормотали свое согласие с этим.

— О, Зои!.. он стал моим другом. И был им долгое время. Не думай, что я сразу полюбила мужчину, — Артемида рассмеялась, вспоминая их первое совместное приключение, — После битвы на реке Граник экспедиция Александра направилась на юг, вдоль Ионического моря, где были освобождены многие греческие колонии. Были разрозненные бои, но большая часть прибрежного маршрута прошла без проблем. Я больше не разговаривал с ним после Граника, но каждую ночь македонцы приносили жертвы богам, и я стал одной из самых почитаемых. Зевс, Геракл, — Артемида усмехнулась этому имени, — Аполлон, Дионис и я были самыми почитаемыми из всех. Я все еще подозреваю, что он был причиной этого.

— Итак, ты думаешь, что Персей позаботился о том, чтобы тебе приносили жертвы? — спросила Анна. Ее волосы были заплетены в косу, а руки скрещены за головой, сама охотницы удобно устроилась на траве.

— Я была бы удивлена, узнав обратное. Вероятно, он убедил Александра. Они были близки, насколько я заметила ещё тогда. У Александра были товарищи, но его ближайшее окружение было небольшим. Среди них были Парменион, Кратер, Птолемей, Гефестион и Персей. С тех пор к женщинам относились намного лучше, как в лагере последователей, так и в самой экспедиции… в целом, — Артемида нахмурилась при последней мысли. Это было правдой, но его будущие победы были тем, чего она не простит и не забудет. Артемида отбросила эту мысль.

— В любом случае, — продолжила она, — Македонская армия находилась к югу от Сардисаодин из великих городов древнего мира, наиболее известный как столица Лидии, процветал в седьмом и шестом веках до нашей эры., который они взяли после месяца осады, тогда у них и произошло первое крупное столкновение с монстрами. Большинство было отпугнуто численностью отряда и строгой охраной, в Ликии обитал монстр, защищающий своих детенышей… — Артемида погрузилась в воспоминания, продолжая рассказывать своим охотницам, но она была далеко в своих мыслях.

Она заставила себя не проявлять ни малейшего впечатления.

Для нее стало естественным сидеть на задке своей колесницы, свесив ноги в ночное небо, и наблюдать за лагерем далеко внизу. После впечатления, которое она произвела на македонскую армию при Сесте, на них было довольно интересно смотреть. Было много тех, на кого она гримасничала, но многие солдаты были сильными и простыми мужчинами. Ее постоянная бдительность во время похода была самым глубоким контактом с миром смертных за всю ее бессмертную жизнь. Но сегодня вечером она смотрела на проплывающие облака. Ранее в тот день был представлен первый отчет Олимпийскому совету, и она все еще пыталась его переварить.

Все прошло гладко, Аполлон преподнес свои очень красноречивые отчеты о македонцах в их походах, стычках, сражениях и завоеваниях. О великих жертвах, которые македонцы приносили при каждом крупном переходе или взятии городов. Все было прекрасно. Она могла бы дать краткий, не детализированный отчет о своих наблюдениях, который не раскрывал бы некоторые её поступки. Но ее брату-идиоту пришло в голову напомнить, что македонцы поклонялись ей наравне с ее темпераментным отцом: Зевсом.

Артемида, которой не хватало кого-нибудь, чтобы хорошенько пнуть, уставилась на пушистое облако, которое достаточно хорошо отражало свет почти полной луны. Ее отец поступил неразумно, постановив, что ей запрещено влиять на македонские подношения, чего она даже и не пыталась делать. Она сморщила нос, поскольку именно это сказала на заседании Совета. Остальные члены совета, да и она сама были втайне довольны тем, что, Зевсу в кои-то веки не поклонялись больше всех.

Ее мысли продолжали течь, поскольку македонцы своими жертвами отвлекли Совет — а скорее, Зевса — от большей части ее доклада, чем она была довольна, поскольку не хотела раскрывать большую часть того, что видела. Персей стал основным аспектом большинства ее наблюдений, наряду с внутренним советом и самим Александром. Ее наблюдения привели ее к одному выводу об экспедиции: Александр был ключом к их победам. У него был блестящий, по-военному сложенный мозг и тактический склад ума, которые позволяли его армии без страха перемещаться повсюду, куда бы он ни пришел. Все последовали за ним без замешек и промедления, но Артемида поняла, что генералы Александра так хорошо работали вместе только потому, что он руководил ими. Предоставленные самим себе, они бы докатились до междоусобной войны.

Единственным человеком, который, казалось, осознавал этот факт, был Персей. Она наблюдала, как он во время завоеваний побережья Ионического моря пытался усмирить генералов и внутренний совет и наладить связи друг с другом. У него не получилось полностью исполнить задуманное, в основном из-за недавней ссоры с Клейтом. Артемида выяснила, что Клейт был уважаемым генералом армии и служил при Филиппе II. С тех пор он не причинил вреда ни одной женщине со времен Сеста, но Артемида всегда наблюдала за ним, готовая наказать его даже за малейший намек на то, что он выходит за рамки дозволенного.

Золотое свечение под ней вырвало ее из размышлений. Оно исходило из македонского лагеря. Она мгновенно вскочила на ноги и сосредоточилась, направив взгляд и чувства на его источник. Она сфокусировалась. Несколько палаток по периметру лагеря горели, безумно потрескивая, и из них выбегали полуодетые солдаты. Ночной воздух пронзили крики, и Артемида быстро нашла причину разрушений.

Химера с ревом бросала вызов посреди этого хаоса. В тонкой стене частокола зияла большая дыра, а десятки мертвецов уже окружали стену и палатки. Грозный зверь заставил Артемиду снять со спины лук. У чудовища было массивное тело льва, в пять раз больше, чем у горных львов в Греции. Его длинный толстый хвост, покрытый чешуей, с ядовитой змеиной головой на конце сердито вертелся в разные стороны. Но самой угрожающей из всего была большая голова барана на спине существа обладала достаточной подвижностью, чтобы наносить удары с любой стороны от нее.

Воздух наполнился криками, и люди бросились вперед, поспешно образовав стену из щитов вокруг разбушевавшейся Химеры, пытаясь остановить дальнейшее разрушение лагеря. Химера взревела, голова льва оскалилась. Она прыгнула вперед и пробила линию обороны. Вонзая когти в людей, змея набросилась, кусаясь и шипя, повалила многих солдат на землю в дикой агонии. Голова барана ломала щиты и уничтожала людей в беспорядке драки.

Артемида не могла представить, что македонцы смогут продержаться так долго, но строй стабилизировался, и несколько человек нашли бреши и ранили зверя, загнав его обратно к горящим палаткам, давно рухнувшим и превратившимся в небольшие очаги.

По меньшей мере двадцать человек были ранены или убиты в результате этой небольшой атаки, и хотя Химера была ранена, она снова взревела, чтобы ринуться обратно в бой. Артемида услышала звон множества луков, и четыре просвистевшие стрелы вонзились в бок Химеры. Зверь зарычал, увидев лучников справа, готовящихся вновь выстрелить.

Артемида знала, что будет дальше. Химера повернула свою львиную голову и изрыгнула мощный поток огня, охвативший пламенем десятки людей. Мужчины сгорали заживо, не в силах потушить огонь. Несколько человек проткнули себя собственными мечами, лишь бы не мучаться.

— Горите смертные! Ликия моя! — взревела Химера, бросая вызов македонским воинам, которые уже чуть ли не дрожали от страха. Артемиде не терпелось прикончить чудовище. У нее никогда не было такой возможности.

Но македонцы выстояли, и многие зааплодировали, когда трое мужчин вышли из-за стены щитов. Все вооружены и готовы сразиться с Химерой. Артемида мгновенно узнала двоих, Александра и Персея. Третий занял секунду больше времени, Гефестион был третьим, и у него, и у Александра было копье, в то время как Персей предпочел ксифос. У всех были большие гоплоныГопло́н, или аргивский щит — круглый выпуклый щит, являвшийся основной защитой греческих гоплитов, получивших своё наименование от слова гоплон, что в переводе с греческого означает оружие., и они с вызовом смотрели на Химеру.

— Уйди, Химера! Мы пришли не для того, чтобы причинить вред твоему гнезду. Я предлагаю это тебе один раз, или мы будем вынуждены отправить тебя в Тартар! — закричал Александр, указывая своим кавалерийским копьем на зверя.

Химера пророкотала в ответ:

— Вы, ничтожные смертные. Из вас троих получится вкусный перекус, прежде чем я сожру вашу армию. Ничтожные боги, которые присматривают за вами, не смогут вас спасти.

Артемида в ярости уставилась на Химеру.

— Ничтожные?! — Она покажет ей, что приказы Зевса — это наименьшее, о чем она беспокоится.

Персей издал безумный хриплый смешок. Александр и Гефестион, выглядевшие почти как близнецы, тоже улыбаясь. Химера зарычала, царапая когтями землю:

— Ты смеешь смеяться надо мной?

Артемида, увидев, что она готовится к броску, отреагировала соответственно. Едва сдерживая ярость, она приняла свой божественный облик, стремительно спустилась на землю перед тремя македонцами, закрывая свой полный божественный облик от глаз смертных. Артемида открыла глаза, стоя на колене, со стрелой на тетиве, вокруг нее были разгром и пожары. Химера была в двух шагах от нее. Позади себя она услышала ропот македонцев, включая Гефестиона, изумленно пробормотавшего:

— Бессмертные…

Химера громко прошипела, слегка отступив назад:

— Боги не могут вмешиваться! Вам запрещено!

Артемида ухмыльнулась.

— Я Богиня охоты, охота на диких животных — это мои владения. А ты — дикое животное, на которое я с нетерпением жажду убить, — Без промедления она натянула тетиву и выпустила серебряную стрелу в глаз бараньей голове. Как в тумане, она снова наложила стрелу, но Химера побежала прямо на нее, ревя от боли и ярости, голова барана безжизненно болталась у нее за спиной.

Она выстрелила, отскочила назад, быстро отбросила лук и выхватила охотничьи ножи. Ее стрела попала в плечо зверя, но он не остановился, прыгнув туда, где она была секунду назад.

Существо зарычало, и Артемида увидела, как в задней части его горла образовалось свечение. Мгновение спустя из пасти вырвался огонь, и зрение заволокло золотым пламенем. Она отреагировала быстро и, держа в руках ножи, нанесла удар крестом обоими ножами, серебряная энергия заискрилась на лезвиях. Они столкнулись в воздухе, и энергия ослепительно взорвалась. Взрывной волной ее отбросило назад, она проехалась по грязи. Ее охотничья туника была опалена вместе с кончиками волос, но она сама не пострадала.

Артемида посмотрела на себя сверху вниз и рассмеялась, чувствуя себя живой, сражаясь с этим зверем. Химера тоже была опалена, но, к сожалению, невредима. Однако два копья полетели вперед, и оба нашли свою цель, вонзившись Химере в плечо и бок. Она отшатнулась и повернулась в сторону, откуда полетели копья. Александр и Гефестион обнажили мечи и вместе с Персеем двинулись вперед.

Артемида, бросилась вперед, присоединяясь к ним. Она смотрела, как Персей атаковал Химеру сзади, в то время как Александр и Гефестион разделились, кружа вокруг. Она вертела головой взад и вперед, её кошачьи уши были прижаты к голове. Внезапно голова барана ожила, бешено закачавшись. Артемида сократила дистанцию и прыгнула вперед, ножи свистели в кругу серебристого света, нанося удары по львиной голове монстра. Зверь дернулся назад и замахнулся на нее передней лапой. Она увернулась и смогла разглядеть остальных.

Александр и Гефестион сражались с сумасбродной головой барана, которая раскачивалась взад-вперед, обрушиваясь на них, как таран. Она не могла видеть Персея, только заднюю часть змеиного хвоста, извивающегося и кусающего что-то вне ее поля зрения.

Она снова сосредоточилась на Химере и, разбежавшись, вонзила нож в лапу зверя, когда тот занес ее для удара. Она полоснула другим ножом по левому глазу монстра, заставив его дико затрясти головой. Артемида не колеблясь вонзила свой охотничий нож в шею Химеры. Она отскочила назад, когда та набросилась в ответ, взревев, однако звук резко оборвался, когда она тяжело упала назад, потеряв опору в виде задних лап.

Артемида наблюдала, как Александр вонзил свой клинок в голову барана, отломив рог и заставив зверя замолчать.

Она вышла вперед, остановившись на расстоянии длины копья от поверженного монстра.

— Ты… заплатишь, — зашипела Химера, пытаясь подняться на ноги, но безуспешно и ударилась о землю с тяжелым стуком. Позади нее, теперь уже огромное количество македонцев приветствовали ее, их крики и скандирование эхом отдавались вокруг.

Шум стих, и она увидела, как Александр и Гефестион отошли от распростертого трупа Химеры.

— Я сомневаюсь, что она мертва, — сказала она ледяным тоном. Сделав два шага вперед, она прыгнула и ударила правой ногой по рукоятке своего охотничьего ножа, отправив его в череп Химеры.

Зверь содрогнулся и перевернулся, медленно превращаясь в пыль. Артемида стояла посреди разгромленного лагеря с одним охотничьим ножом в руке, наслаждаясь завершением схватки. Она давно не чувствовала себя такой живой и с гордостью добавила Химеру в список зверей, на которых стоит охотиться.

— Леди Артемида, — сказал Александр, выходя вперед.

Она повернулась к нему, наконец-то рассмотрев мужчину вблизи. На нем была украшенная нагрудная пластина и поношенные поножи. На нем не было шлема с плюмажем, который бы скрывал его вьющиеся светлые волосы и гладкое лицо. Македонский царь внезапно вложил свой меч в ножны и опустился на одно колено, склонив голову, прижимая щит к боку. Гефестион сделал то же самое, и позади себя Артемида услышала шум и шарканье, говорящее о том, что вся македонская армия сделала то же самое.

Она сразу вспомнила о приказе Зевса и пожала плечами.

«Химера не должна была оскорблять меня» — подумала она, внутренне улыбаясь.

— Мы у вас в долгу, — заговорил Александр, — Я не знаю, как вас отблагодарить за помощь с Химерой.

— Тебе повезло, что она оскорбила мою силу. Не думай, что так легко можешь получить мою помощь, — предупредила Артемида, указывая кинжалом на Александра. Это была правда. Она бы не пришла, если бы Химера не назвала ее слабой.

Александр кивнул.

— Конечно. Мы преподнесем вам большую жертву.

Персей подошел к Александру, он был весь в грязи, а на его щите были два больших прокола.

— Леди Артемида, для меня большая честь снова встретиться с вами. Однако, если мы когда-нибудь встретимся снова, я хотел бы, чтобы это было не во время боя в монстром, — Он бросил два гигантских клыка Александру. Король поймал их, и рассмеялся вместе с Гефестионом, держащим в руке кусок бараньего рога. Персей улыбнулся своим спутникам, прежде чем низко поклониться ей. Вопреки своим принципам, она ухмыльнулась, хотя знала, что в другое время превратила бы его в кролика.

— Персей, вот где твое место в бою, — слегка огрызнулась Артемида, прежде чем повернуться к Александру. — Твой поход находится под моим наблюдением, но я больше не буду так вмешиваться.

Александр кивнул, пряча улыбку.

— Понял, леди Артемида, я позабочусь о том, чтобы Персея поставили в тыл вместо вас.

Она слегка улыбнулась, прежде чем превратиться в ястреба и спокойно полететь к своей колеснице. Внизу раздались приветственные крики и песнопения. Мечи и копья бились о щиты, и она не сомневалась, что Зевс будет в ярости. Небо пока было спокойным. Азарт битвы переполнял ее, и сила бурлила в ней. Только позже ночью до нее дошло, что, пока она сражалась со львом, Александром и Гефестион — с бараном, Персей в одиночку сражался со змеиной головой. И он победил.

Артемида закончила свой рассказ и посмотрела на небо. Еще не полдень, впереди долгий путь. Она оглянулась на своих охотниц, все были поражены, даже Зои.

— Ты убила Химеру? — спросила Фиби с удовлетворенным выражением лица.

Артемида рассмеялась, вспомнив, что она никогда не рассказывала своим охотницам об этой охотничьей истории. По понятным причинам. — Да, это был отличный бой. Однако с тех пор я Химеру не видела. Это опасный монстр. Александр, Гефестион и… — она вздрогнула, все еще не в силах произнести его имя, — он прекрасно парировали атаки Химеры.

— Судя по всему, — рассуждала Дженнифер, — Персей убил змеиную голову и перерезал Химере ноги. Возможно, именно поэтому она

упала, чтобы вы могли убить её.

Охотницы все болтали без умолку и вступили в дискуссию о своих лучших убийствах за время пребывания на охоте. Зои громко успокаивала всех, и девочки смеялись, когда она хвасталась своим большим опытом в охоте.

Артемида застыла от бесцеремонного комментария Дженнифер, взвешивая ситуацию. Охотницы не обратили на нее внимания, и она рассеянно смотрела, как Зои в шутку преследует Фиби за то, что та назвала ее старушкой.

Но он снова пришел на ум. Она никогда не задумывалась об этом, но Персей был причиной падения Химеры. Он сразился со смертельно опасной гигантской змеей и искалечил Химеру без каких-либо жалоб, и не прося похвалы.

Она знала, что он всегда был самоотверженным, всегда преданным, даже тогда… сейчас она скучала по нему еще больше.

— Миледи, почему вы носите этот меч? — спросила Кэтлин, вырывая ее из раздумий.

Артемида резко подняла голову, быстро обнаружив сидящую рядом с ней Кэтлин. Должно быть, она ушла в себя после того, как рассказала своим охотницам больше о их истории, и инстинктивно потянулась к вложенному в ножны клинку в поисках утешения.

Кэтлин, как и остальные, притихла и ждала ответа, напомнив Артемиде маленьких детей, уставившихся на интересующий их предмет. Она быстро взяла себя в руки и поднялась на ноги. Если они хотели узнать о клинке, то увидели бы его истинную красоту, по крайней мере, в ее глазах.

— Это… это был его клинок, — сказал Артемида, медленно вытаскивая его из ножен. Сверкающая небесная и смертная бронза поймали лучи полуденного солнца и засияли в как маяк. Артемида позволила себе улыбнуться, держа его перед собой и видя свое улыбающееся отражение. Ее охотницы что-то бормотали, и Артемида услышала, как Уинифрид тихо заговорила:

— По-моему, не выглядит таким уж особенным, — сказала девушка с короткой стрижкой и откинулась назад, опираясь на руки. Сара рядом с ней слегка рассмеялась.

Отведя взгляд от клинка, она посмотрела на двух охотниц.

— Да, выглядит не очень, но то, что вы видите сейчас, — Артемида покрутила клинок в руке, — это одно из немногих сохранившихся видов оружия, которое было сделано как из обычной, так и из небесной бронзы. Туман не влияет на этот меч, и сам меч — всего лишь часть своей репутации. Тот, кто им владел, сделал клинок действительно грозным оружием.

— Артемида, насколько искусен был Персей? — спросила Зои, — Я спарринговала с тобой тысячи раз, и могу по пальцам пересчитать, сколько раз я побеждала тебя или была ничья.

Она рассмеялась над возмущенным заявлением Зои, заставив захихикать некоторых молодых охотниц. Фиби застонала рядом с Зои, возможно, вспомнив свои собственные попытки. Артемида улыбнулась этим воспоминаниям, прежде чем снова начала говорить:

— Девочки, я буду честна. Вскоре после столкновения с Химерой в Ликии македонская армия направилась на северо-восток, к городу Гордион. Александр услышал легенду о том, что тот, кто сможет развязать Гордиев узел, созданный царем Гордиемцарь Фригии. Приёмный отец Мидаса., будет править всей Азией, — Артемида сделала паузу, увидев что многие знали об этом, в том числе Зои, Фиби и ее охотниц, присоединившихся к ней в 18 веке: Викторию, Елизавету и Кэтлин. — Александр, как некоторые из вас знают, разрубил узел. Тогда большая часть его армии была там, в Гордионе. Однако его и несколько сотен других человек отправили в город Тарсус, находящийся на самом краю северо-восточного побережья Средиземного моря. Я последовала за небольшим отрядом на юг. Это была небольшая разведывательная миссия, но в одну из ночей я нашел его одного…

Артемида задумчиво посмотрела на ксифон в своей руке.

— Именно там мы с ним впервые скрестили клинки.

Воздух был густым и, казалось, сопротивлялся самому ее существу, когда она подъезжала на своей колеснице. Она чувствовала себя свежей и полной энергии, но, несмотря на это, чувствовалось сопротивление, как будто само небо и Земля хотели, чтобы она ушла. Артемида нахмурилась, увидев, как ее пегас фыркает в сторону, куда она направлялась.

Она знала, что это было, Дионис сказал ей и Аполлону перед их заданиям. Восток был миром, не прощающим ни смертных, ни Богов. Боги, которым не поклонялись и которые перешли во власть другого Пантеона. Это выбивало из колеи, и Артемида поймала себя на мысли, что задается вопросом, как долго она сможет продвигаться в своей колеснице, на поддержание которой уходила часть ее сил.

Земля под ней была покрыта густыми лесами, вдали виднелись мерцающие воды Средиземного моря. Она приехала понаблюдать за Персеем и его командой, пока Александр изучал легенды и мифы. Ей было легко сделать выбор, основанный только на предпочтениях. Она с тоской посмотрела вниз, на деревья, чувствуя Персея где-то в лесу. Двести человек разведывают персидский город Тарсус. Артемида могла видеть город, расположенный немного в стороне от берегов Средиземного моря, но достаточно близко, чтобы до него было относительно легко добраться.

Персей и его люди были близко, поскольку город, вероятно, находился на грани их поля зрения. И желание сойти с колесницы было слишком сильным. Ей очень хотелось снова отправиться на охоту, инцидент с Химерой, произошедший месяц назад, был слишком серьезным, чтобы не замечать его. Она знала о последствиях, если ее поймают. Ежемесячный отчет должен был быть представлен на Олимпе позже вечером, что в любом случае сократит ее пребывание в небе.

Артемида знала, что встреча вызовет недовольство Зевса. Жертвы македонской армии ей выросли в десять раз по сравнению с жертвами для Зевса. Вполне возможно, что ей придется поохотиться сегодня вечером, поскольку Зевс может наказать ее за ее действия.

Мысль не была бредовой, и она знала, что если Зевс сделает ей выговор, у нее будет много аргументов в свою пользу.

«Сейчас это не важно… давай поохотимся» — радостно сказала себе Артемида.

Она быстро щелкнула пальцами, упираясь ногами при неожиданном повороте, который совершили пегасы, круто развернув колесницу на новый курс: Олимп. После смены курса Артемида повесила свой лук и колчан за спину, чтобы они были в безопасности, прежде чем превратиться в краснохвостого ястреба. Она яростно оторвалась от своей теперь уже далекой колесницы и устремилась вниз, к густому, пышному лесу. Вокруг нее бушевал ветер, облака расплывались. Она сложила крылья, набирая максимальную скорость, земля внизу становилась все ближе и ближе.

Когда ее глаза начали различать отдельные листья на деревьях, а земля закрыла все ее поле зрения, она расправила крылья, резко взмыв вверх. Она резко замедлилась, ветки хлестали по ветвям, когда она летела на все еще высокой скорости вокруг крон. Листья мелькали яркими цветами золотого, красного и коричневого, заставляя Артемиду возбужденно смеяться, чувствуя прилив адреналина в крови. Ее смех прозвучал как громкое карканье ястреба, и она быстро развернулась, избегая узловатого ствола высоко над другими деревьями.

Однако ее скорость замедлилась, и она пришла в себя от прилива энергии, в конце концов, уверенно летя прямо над верхушками деревьев. Она отключила свои чувства, ища добычу или монстров, на которых могла бы охотиться.

Поблизости ничего не было… она внутренне нахмурилась, обескураженная отсутствием жизни, пока ее чувства не обострились, обнаружив довольно хорошо знакомое присутствие.

Персей.

Все еще находясь в виде ястреба, она замедлилась, хлопая крыльями, приближаясь к толстой дубовой ветке. Когда она приблизилась, грациозно приземлившись на толстую ветку, идеально сбалансированную для её двенадцатилетней формы.

Когда Артемида огляделась, то поняла, что приземлилась рядом с небольшой поляной, на которой росли одни из самых больших деревьев в лесу. Она почувствовала присутствие Персея рядом с поляной. Это была разведка, находящаяся глубже в лесу.

Шансы приземлиться так близко к молодому македонскому командиру казались ничтожными, но она не была разочарована. Поскольку поблизости не было ни дичи, ни монстров. Он бы отлично справился. Быстро изучив кроны ветвей и далее инкрустированные побеги стволов многих деревьев, она начала аккуратно перепрыгивать между деревьями, без усилий пробираясь к Персею.

Воздух в лесу был гораздо более свободным, чем в небе. Она не знала, было ли это из-за самого леса или из-за ее близости к земле. Но когда она пролетела через просвет между двумя деревьями, Артемида подумала, что, возможно, Македонская экспедиция оторвала ее от мира, но позволила ей процветать благодаря различным подношениям и жертвам.

С этой мыслью она запрыгнула на последнюю ветку, частично нависавшая над небольшой поляной, которую она почувствовала ранее.

Сама поляна заслужила название маленькой, поскольку занимала площадь, меньшую, чем полный блок македонской фаланги, представляющая собой плотно упакованный квадрат из двухсот пятидесяти шести человек.

В центре был небольшой камень, высотой до пояса человека и шириной в половину этого размера.

Он сидел там, одетый в кожаную нагрудную пластину и темную тунику, с обнаженным мечом, опущенным острием в землю. Артемида замерла на своей ветке, присев на корточки, изучая Персея. Он не видел и не слышал ее и, казалось, был в глубокой задумчивости, изучая свой собственный клинок.

Это заставило ее задуматься. Персей, по ее более свежим наблюдениям, был полон энтузиазма и преданности делам в походе, поскольку он вел переговоры и постоянно присутствовал около Александра. Теперь Персей руководил своей собственной разведывательной миссией и был совершенно один на поляне, находящейся далеко от его лагеря.

Она никогда не отличалась утонченностью, поэтому с глухим стуком упала на расчищенную площадку, остановив падение приседанием и проведя рукой по гладкой тусклой траве, покрывавшей часть расчищенной площадки. Однако большая часть была грязной, включая область вокруг скального выступа, где сидел Персей.

Артемида подняла взгляд с травы, увидев устремленные на нее глаза Персея — два зеленых озера, сияющие в каскаде лунного света, заливавшего поляну.

— Леди Артемида, чему я обязан удовольствием вашего визита? — спросил Персей, вставая после краткой паузы, прежде чем быстро поклониться. Артемида тоже склонила голову, хотя он и не заметил в ее глазах ни малейшего признака уважения.

— Я пришла проверить твои способности воина, но, думаю, теперь я спрошу о твоих проблемах. Кажется, тебя что-то беспокоит, юноша, — заговорила Артемида, оценивая реакцию Персея.

Он слегка улыбнулся.

— Мне двадцать четыре, леди Артемида, моя мать должна быть единственной, кто называет меня юным. Что касается проблем, это просто нахождение вдали от дома. Эти месяцы вдали действительно заставили меня задуматься, зачем я здесь.

Артемида сделала паузу, обдумывая его слова. Она не ожидала, что он выскажет какое-либо реальное несогласие с участием в экспедиции, но он снова превзошел ее ожидания.

— Хорошо, Персей. Если у тебя действительно есть такие сомнения, почему ты остаешься здесь? — с любопытством спросила Артемида.

Он пожал плечами.

— Я рассказывал вам о моей верности Александру и моему несчастному отцу, который проклял мое имя. Я остаюсь, чтобы сдержать свою клятву Александру и свою клятву очистить наше имя. Однако я оставил дома прекрасную жену и беспокоящуюся мать. Их отсутствие в моей жизни не так просто осознать, как я думал, — закончил Персей, глядя на нее снизу вверх.

Артемида боролась с желанием рефлексно сказать: «Подожди, ты женат?»

Она не привыкла к такому. Персей был для нее слегка раздражающим мужчиной, которого она могла уважать за его действия. Но теперь она увидела его совершенно с другой стороны. Верный муж, страдающий от отсутствия своей семьи.

— Однако я не могу вернуться назад, я пойду за моим другом Александром до конца света и даже дальше. Я всегда выполняю свои обещания, — снова заговорил Персей, подняв меч на уровень глаз. Артемида осмотрела его, оценив качество лезвий. Оно выглядело простым и не имело витиеватого рисунка. Но им явно хорошо пользовались, и держать его в руках было легко. Возможно, она все-таки смогла бы найти спарринг-партнера.

— Я уважаю твое проявление тоски, Персей, и я думаю, что тебе было бы лучше немного отвлечься, — Артемида затянула свой лук за спиной вместе с колчаном серебряных стрел, следя за тем, чтобы ни одна из них не отскакивала во время движения.

— Как же? — спросил Персей, вставая со своего камня и лениво потягиваясь, закинув руки за голову. Он не обращал внимания на ее намерения, когда она описывала руками круги, готовая призвать свои охотничьи ножи. Она была близко к нему, всего в полудюжинеОдна дюжина равна 12, то есть полдюжины — это 6 шагов, она была прямо перед ним.

— Спарринг-тренировка, — просто сказала Артемида. Она увидела, как расширились его глаза, прежде чем он поспешно занял позицию. Она бросилась вперед, замахиваясь на него обоими своими только что призванными охотничьими ножами. Его ксифос парировал два удара, и Артемида, слегка смеясь, отступила на два шага назад, балансируя на носках.

Персей громко выругался, отошел на два шага в сторону от скального выступа и сделал пару разминочных взмахов мечом.

— В следующий раз предупреждайте, леди Артемида! — крикнула он, его глаза сузились.

Она рассмеялась в ответ.

— Да ладно, я видела твою скорость в бою. Ты отразил мой удар. Однако я хочу выяснить, насколько ты думаешь, что ты быстр, — Она сократила дистанцию между ними, прощупывая его защиту серией ударов по ногам, плечам и животу. Он блокировал все ее попытки, нанося ей в ответ свои удары, которые она презрительно отметала.

Она увернулась от удара в шею, отступив назад.

— Персей, ты смеешь сдерживаться против меня? — зарычала Артемида, ее ярость росла при мысли о том, что он решил «обойтись с ней помягче».

Персею хватило наглости рассмеяться:

— Я бы сказал то же самое, леди Артемида! Но если вы настаиваете…

Персей поклонился, опуская меч перед собой. Прежде чем Артемида смогла ответить, он пнул свой клинок, отправляя его в полет и следующее за ним облако грязи. Артемида отшатнулась, уклоняясь от атаки, но затем Персей бросился вперед, атакуя яростной чередой ударов, его меч зацепил лунный свет, ослепив ее не мгновение. На несколько секунд Артемида отступила от яростной атаки, изо всех сил пытаясь найти ритм своим ударам.

Она парировала и пригнулась, не в состоянии нанести контрудар всего несколько секунд. Наконец она твердо встала на ноги. Но когда она это сделала, и Персей увидел, что она вернула себе инициативу, он отскочил, вращая своим клинком.

Артемида зарычала, сжимая ножи. Персей оглянулся на нее, дыша немного тяжело, но ухмыляясь.

— Леди Артемида, вы потрясающий боец… для меня большая честь скрестить клинки с богиней.

— Заткнись, — рявкнула она и прыгнула вперед, высвобождая немного своей божественной силы, нанося удары со скоростью, с которой не мог соперничать ни один смертный, даже Персей. Он отступал под ее атакой, отчаянно парируя, пока его спина не ударилась о выступ скалы.

Артемида увидела, как расширились его глаза, и продолжила атаку. Она двумя горизонтальными ударами выбросила свои ножи вперед. Персей блокировал один из них мечом и выбросил руку вперед, схватив ее за запястье другой. Он быстро вывернул левую руку, заставив ее выронить кинжал, но она нахмурилась и яростно пнула его в грудь.

Его спина ударилась о выступ скалы, и он выпустил тяжело выдохнул, отпустив ее запястье, и рухнул на землю, все еще сжимая меч. Артемида отступила назад, взмахнув правой рукой, отчего выпавший охотничий нож снова засиял в ее руке.

Персей лежал там несколько секунд, но постепенно начал подавать признаки жизни.

— Тьфу, боги небесные, леди Артемида, вам обязательно было… — прохрипел он, — пинать меня? — пробормотал Персей, лежа на траве рядом со скалистым выступом.

Артемида сердито посмотрела ему в спину.

— Конечно, обязательно. Ты дразнил меня. Мне следовало использовать тебя в качестве мишени, — Она была слегка впечатлена, хотя никогда бы никому не сказала об этом, особенно Персею. У него была необычайная скорость, чем она гордилась. Но он насмехался над ней. На его спине были следы от удара о выступ скалы, но, похоже, у него остались только синяки.

Персей медленно поднялся на ноги, используя свой меч и камень в качестве опоры. Он, казалось, поморщился, пытаясь пошевелить плечом.

— Я полагаю, вы правы, насмехаться над богиней — это не то, что я буду повторять снова.

Артемида приподняла бровь.

— Полагаешь?

Он криво усмехнулся ей.

— Я абсолютно уверен.

— Пока ты здесь, я могла бы также попытаться научить тебя правильно драться. А теперь иди, я надеюсь увидеть тебя здесь завтра, чтобы научить настоящему фехтованию.

Артемида поняла, что проводит пальцем по его бронзовому клинку, ведя по изящно изогнутым линиям.

Она поняла, что некоторые из ее охотниц уставились на нее.

— Что? — спросила она, слегка сбитая с толку.

— ОН БЫЛ ЖЕНАТ?! — вся охота шумела, кульминация криков отразилась в ее ушах. Артемида быстро заморгала, увидев их возмущение.

— Да, он был женат, — Артемида мрачно нахмурилась, не в силах избавиться от чувства ревности тысячелетней давности. — В то время мне было все равно, что он был верен ей. Но да… — Артемида сделала паузу, — намного позже, я ужасно ревновала. За то, что у нее было.

Девушки притихли, обдумывая, но Артемида сдержалась, позволив им думать, что она была без ума от Персея. Она ревновала к тому, что его жена могла целовать его и быть единственной, кто был физически близок к нему, но другой причиной были тщательно скрываемые эмоции, которые, как она знала, скрывали все Боги. Девушки, участвовавшие в ее охоте, были смертными, единственным исключением была Зои. Она нашла взглядом своего лейтенанта. Зои смотрела прямо на нее, в вулканических глазах светилось глубокое понимание. Тоска по смертной жизни.

— Миледи, Персей действительно бросил вам вызов на спарринге? — спросила Зои, сидя на земле и скрестив ноги. Артемиде хотелось обнять ее в тот момент.

Артемида нахмурилась, втайне радуясь вопросу.

— Он застал меня врасплох, я отдаю ему должное. Но тогда он не мог надеяться победить меня, — Она осознала свою ошибку слишком поздно, но ее охотницы были слишком увлечены, и не заметили этого.

— Так, подожди. Итак, что было дальше? Вы часто с ним спарринговали? — спросила Мара, указывая на его меч. Не было смысла лгать им.

— Да, он действительно стал лучше. Намного, — с нежностью сказала Артемида, вспоминая сотни их спаррингов, — После того дня мы постоянно спарринговали, поскольку я был в более тесном контакте с экспедицией после встречи в день зимнего солнцестояния 334 года до нашей эры.

Последовал хор вопросов, но Артемида успокоила своих охотников:

— Да, я должна была дать отчет о македонской экспедиции в ту же ночь, когда я спарринговала с ним. Все… все пошло не так, как я думала.

Оглядываясь назад, можно сказать, что этот отчет был причиной всего этого, и ее решение разбило ей сердце. Но она не могла знать и сделала бы то же самое, даже зная о последствиях.

Персей ушел, и она видела, как он, слегка прихрамывая, направился к своему лагерю. Он был ранен несерьезно, поэтому она чувствовала себя немного оправданной, позволив ему пойти в лазарет. Это сослужило ему хорошую службу за его чрезмерную самоуверенность во время их быстрого спарринга.

Она посмотрела на ночное небо, прикидывая время. Зевс ожидал ее на Олимпе в течение часа, и не было смысла задерживаться в Азии дольше. Хотя земля казалась более привлекательной, в воздухе чувствовался едва уловимый намек на сопротивление. Пора было уходить.

Поскольку она отправила свою колесницу обратно в Грецию, ей придется перенестись. Это отнимало у нее много сил на больших расстояниях, но теперь она чувствовала, что упивается силой ежедневно, и немного сжечь ее было облегчением. Она собрала всю свою энергию и почувствовала, как ее божественная форма медленно просачивается к ней, прежде чем взорваться золотым светом. Обратный путь был удивительно коротким, заняв всего три коротких секунды.

Ее быстрое путешествие привело ее к воротам тронного зала, над которыми возвышалась массивная мраморная арка с дверью, в пять раз превышающей ее собственный рост, гигантская для ее взрослого смертного облика. Это заставило ее задуматься, когда она посмотрела на себя сверху вниз.

«Когда я успела принять этот облик?» — спросила себя Артемида. Но она не могла найти ответа для себя, поэтому на время отбросила эту мысль.

Стоя под аркой, она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она позволила течь своей божественной силе, обычно сдерживаемой в мире смертных.

Когда она открыла глаза, арка была не такой массивной, как раньше. Это был просто дверной проем. За дверью находился Тронный зал, само здание представляло собой массивный круглый храм с ионическими колоннадами и куполообразной крышей. Это было самое узнаваемое здание на горе Олимп, и оно находилось в центре. Дворцы и храмы были разбросаны по остальной части вершины горы, включая ее собственный, храмовый комплекс, полный изображений монстров, на которых она охотилась. Но сейчас ей не нужно было туда идти.

Она шагнула вперед, положив руку на массивную бронзовую деревянную дверь. Она засветилась, прежде чем тускло погаснуть перед ней. Дверь поддалась, когда она толкнула ее, открывая вид на тронный зал.

Весь Совет уже присутствовал, все находились на своих тронах. Зевс сидел во главе зала, Посейдон слева от него, Гера справа. За Посейдоном — Дионис, Гермес, Гефест и Афродита. Справа от Геры были Афина, Деметра, Арес, Аполлон, а ее собственный трон находился в конце.

Тронный зал был оформлен в виде центрального двора в середине здания, с круглым отверстием в потолке, через которое светила луна, отмечая день зимнего солнцестояния. Каждый трон был искусно украшен в стиле божества, которому он принадлежал, наряду с колоннами, располагающимися непосредственно за каждым троном, образуя почти полный круг. Вход в Тронный зал вел к возвышению, на котором находился механизм-календарь, созданный Гефестом, для обозначения даты и времени.

Все олимпийцы подняли головы при ее появлении, она кивнула им.

Зевс пристально смотрел на нее со своего трона. Он держал свои тихо потрескивающие молнии. Одна его поза вызвала у нее подозрения. Он сжимал свой символ власти, выпрямившись, как шомполШо́мпол, обычно — стальной, ранее — деревянный или металлическо-деревянный стержень, длина которого не меньше длины канала ствола, предназначенный для чистки и смазки ствола ручного огнестрельного или пневматического оружия., с кислым выражением на золотистобородом лице.

— Артемида, спасибо, что присоединилась к нам. Аполлон, присоединяйся к своей сестре для отчета, — вышел из себя Зевс, крутанул в руке молнии и швырнул их на мраморный пол, вызвав оглушительный грохот по всему Тронному залу. Поднялся ветер и закрыл дверь, Началось зимнее солнцестояние.

Аполлон встал со своего трона, к его спине были прикреплены лук и колчан поверх золотого нагрудника, Она прошла вперед, встретившись со своим братов в центре.

— Аполлон, — поздоровалась она, кивнув своему светловолосому близнецу

— Младшая сестренка, — ответил он, заставив ее сжать кулаки. Но он продолжил, — Я не могу защитить тебя, ты знаешь, — Он говорил об инциденте с Химерой, она была уверена. Он должен был видеть какой эффект произвел этот инцидент.

— Не волнуйся, — резко ответила она.

Он не подал виду, что услышал ее. Оба стояли бок о бок перед очагом перед помостом. Когда они стояли перед ним, пламя немного оживилось, сигнализируя об одобрении Гестии.

— Отец, товарищи-олимпийцы, — начал Аполлон, — Македонская экспедиция прошла через Ликию и теперь находится в городе Гордион, где Александр разрубил Гордиев узел. По пути они подчинили себе всех, кто им противостоял, оставляя подношения там, где они побеждали.

Совет кивал, некоторые рассеянно, как заметила Артемида. Она заметила, что Афина выглядела заинтригованной, по крайней мере, тем, что Александр разрубил Гордиев узел. Арес тоже выглядел так, как будто о завоеваниях Александра было больше деталей.

— А насчет подношений, кого они восхваляют больше всего? — резко спросил Зевс.

Аполлон извиняющееся посмотрел на неё. Артемида не винила его, он был Богом Истины.

— Артемида — самая почитаемая.

Зевс перевел свой грозный взгляд на нее.

— Дочь, о чем я говорил раньше! — тихо спросил он, заметно крепче сжимая молнии.

Артемида встретилась с ним взглядом.

— Отец, я не хотел, чтобы македонцы почитали меня. Мне бросили вызов, и я не могла проигнорировать его.

Прежде чем Зевс смог ответить, Посейдон прервал его:

— Брат, ты можешь быть Царем Богов, но мы — Совет, а не диктатура. Не забывай это, — Морской бог удобно восседал на своем троне, катая волны и морскую пену, блестяще вырезанную на мраморе. Его трезубец был прижат к плечу, рукоятка доставала до мраморного пола.

Зевс нахмурился на Посейдона, но смягчился.

— Очень хорошо. Продолжай, Артемида.

Она бросила благодарный взгляд на Посейдона, одного из наиболее уравновешенных Богов в Совете, но она обычно избегала его из-за инцидента с Медузой, поскольку она все еще была на стороне Афины, но Посейдон всегда был добр к ней. Сосредоточившись, она собралась с мыслями:

— Находясь в Ликии, во время воего наблюдения, македонская экспедиция была атакована Химерой. — видя реакцию других Богов, Артемида заявила, что ни один герой не победил Химеру без посторонней помощи, — Она убила десятки людей, прежде чем Александр и два его спутника Гефестион и Персей вышли ему навстречу. Химера злорадствовала, что «ваши ничтожные боги, которые присматривают за вами, не спасут вас» — Артемида пожала плечами, — Я чувствовала, что мне нужно показать свою силу. Я убила монстра, мне помогали Александр, Гефестион и Персей.

Зевс посмотрел прямо на нее.

— Кто видел этот подвиг?

— Большая часть македонской армии, — вздохнула она.

— Ты ослушалась моего приказа, — зарычал Зевс, — И провозгласила себя покровителем македонской экспедиции. Очень хорошо. Если ты хочешь насладиться предлагаемыми ими подношениями, с этого момента ты изгоняешься с Олимпа и будешь следовать экспедицией до ее окончания.

Артемида почувствовала, как у нее отвисла челюсть, прежде чем она поспешно закрыла рот.

— Изгнана…? — она даже не могла этого осознать. Она ожидала, что в худшем случае её снимут с задания.

Посейдон уже встал на ее защиту вместе с Афиной.

— Отец, ты не можешь изгнать ее, должно быть голосование!

— Брат, будь благоразумен, не думай, что ты можешь требовать изгнания по своим собственным желаниям.

Посейдон и Афина ссорились с Зевсом, и Гера перешла на сторону мужа. Артемида хмуро посмотрела на Геру, прежде чем повернуться к Аполлону, он повернулся к ней с выражением изумления на лице.

— Артемида… — начал Аполлон, она услышала с трудом слышала его сквозь споры других Богов.

Она подняла руку.

— Все в порядке, Аполлон… — она не успела договорить, так как спор у трона Зевса закончился.

— ТИХО! — крикнул Зевс, протискиваясь мимо Посейдона, который, казалось, был готов проткнуть Зевса своим трезубцем, — Проводится голосование за отправку Артемиды в Македонскую экспедицию до ее завершения. Там она научится выполнять приказы, — прогремел Зевс, бросая вызов Посейдону, что вполне могло случиться. Но она не могла стоять в стороне и наблюдать, как среди Богов разгорается война.

— Посейдон, все в порядке, позволь Зевсу осуществить это. Я не возражаю насчет голосования, — Она обвела взглядом Совет. Она была уверена, что сможет набрать шесть голосов, чтобы остаться на Олимпе.

Посейдон посмотрел на нее глубокими зелеными глазами, со странным выражением лица, скрываемым за растрепанной черной бородой, но, казалось, неохотно согласился.

Зевс улыбнулся ей, и она сердито посмотрела в ответ.

— Все, кто изгнание Артемиды? — начал Зевс, обводя взглядом комнату. Гера, Афродита, Арес и Дионис вместе с Зевсом подняли руки. Она широко раскрыла глаза, обнаружив, что у всех на лицах были какие-то неприязненные выражения по отношению к ней. Она сглотнула. Пять голосов. Можно победить, но больше, чем она думала.

— Все, кто против? — спросил Зевс, свирепо глядя на того, кто, по его мнению, встанет на другую сторону.

Артемида огляделась. Посейдон, Афина, Аполлон и Деметра. Она моргнула, глядя на двоих, кто воздержался от голосования. Ни Гермес, ни Гефест не подняли рук и даже не посмотрели в ее сторону.

Она оцепенела, и весь шум, который доносился до нее, был искажен неразборчивыми помехами.

Изгнание.

Она поймала взгляд Афины, увидев ужас, вместо обычно спокойного выражения лица. Справа от нее сверкнула синяя вспышка, а затем мир погрузился во тьму.

Артемида почувствовала, что ее охотницы привыкли к историям, которые она рассказывала все утро, поскольку они замолчали, когда она закончила рассказывать им о своем изгнании.

— Мы не знали, — тихо проговорила Зои.

— Вы не должны были знать, — огрызнулась Артемида. Она стояла, в отличие от своих охотниц. Она вложила в ножны его меч и теперь легко расхаживала перед своими девочками.

— Я знаю, что многое из этого ново для всех вас, и я не могу этого изменить, я только пытаюсь исправить… — Артемида что-то бормотала, ее руки дрожали, когда она подумала обо всех вещах, которые она слишком долго скрывала от своей самой близкой семьи. Ее страдания, вероятно, были очевидны, поскольку ее охотницы бросились утешать ее.

— Миледи! — воскликнула Элизабет, вскакивая на ноги, — Вы не должны продолжать делать это с собой. Если это причиняет вам такую сильную боль, мы поддержим вас.

Артемида остановилась, ее мысли разбегались.

— Я не могу, я должна это сделать, — решительно сказала она, тряхнув головой, отгоняя любые сомнения.

— Но, Миледи… — начала Виктория.

Артемида сорвалась.

— Я ДАЖЕ НЕ МОГУ ПРОИЗНЕСТИ ЕГО ИМЯ — кричала она, поднимая голову к небу, повернувшись спиной к своим охотницам.

За периметром лагеря воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь воем волков. Артемида вздохнула, опустив плечи. — Я даже не могу сказать, потому что знаю, что не смогу держать себя в руках. Я должна двигаться дальше.

— Тогда мы с вами, — до нее донесся голос ее лейтенанта, и когда Артемида обернулась, она увидела Зои, стоящую всего в паре метров, позади нее, вся охота собралась вокруг, все смотрели на нее непоколебимо. Все преданные и понимающие. — Мы с вами, сейчас и всегда. Что бы ни случилось в прошлом.

Раздался хор согласных голосов, и Анджелина пропищала громче остальных:

— Мальчики все такие же отвратительные, как всегда, но Персей, кажется, отличается!

Все они протиснулись вперед, и вскоре Артемида оказалась в групповых объятиях. Она легко рассмеялась, обняв двух своих девочек, одной из которых оказалась Зои. Только ее лейтенант и Фиби были такими же высокими, как она в своей взрослой форме. Остальные были молоды и ниже ростом, все доходили ей максимум до плеч.

Она сделала паузу, прежде чем закрыть глаза, позволяя своему стрессу и беспокойству улетучиться, успокоенная охотой и своими девочками.