Sword Art Online: Возвращение бессмертного (гет)

Этот момент навсегда впечатался в мою память, словно клеймо на душе. Мы стояли на грани, напротив Хитклиффа — или, как мы теперь знали, Каябы Акихико, творца этой смертельной ловушки. Воздух вокруг нас звенел от напряжения, предвещая неизбежное.

— Прошу меня извинить, но я должен кое о чём попросить, — мой голос звучал ровнее, чем я себя чувствовал.

— О чём же? — Каяба склонил голову, его голос был странно спокоен.

— Я совершенно не собираюсь проигрывать, но если… если я умру, сможешь ли ты не дать Асуне покончить с собой? Хотя бы в течение какого-то времени? — Слова дались мне с трудом, каждый слог обжигал горло.

Каяба удивлённо поднял бровь, но тут же спокойно кивнул. В его глазах мелькнуло что-то неуловимое, быть может, даже намёк на уважение.

— Хорошо. Я сделаю это.

— Кирито-кун, нет! Ты не можешь! Ты не можешь так поступить! — полный отчаяния крик Асуны вонзился мне в спину, словно кинжал. Моё сердце сжалось, но я не смел оглянуться. Любой взгляд мог сломить мою решимость. Я сдвинул правую ногу чуть назад, левый меч выдвинулся вперёд, правый опустился — я принял свою боевую стойку, готовясь к последнему танцу.

Каяба, с лёгкостью управляя системным интерфейсом, установил наши хит-пойнты на одном уровне. Всего на самую малость выше красной зоны — один решающий удар, и всё будет кончено. Над его головой вспыхнуло зловещее системное сообщение: «Смена статуса: смертный объект». Теперь это не игра, не дуэль. Это был бой насмерть.

Напряжение росло, давя на лёгкие, затрудняя дыхание. Мой разум был пуст, кроме одной единственной мысли: «Убить его. Любой ценой.»

— Убью! — заорав, я бросился вперёд, оставляя за собой лишь смазанный след.

Лязг металла, будто раскат грома, послужил сигналом к началу. Наши клинки замелькали с головокружительной скоростью, превращая пространство вокруг в вихрь стали. Я чувствовал, как каждый удар сотрясает мои руки, как каждая блокировка отзывается болью, реальной, острой болью. Но именно тогда я совершил фатальную ошибку. Я использовал навык «Два клинка». И именно этого ждал Каяба. Он улыбнулся, и в этой улыбке не было ни капли насмешки, лишь холодный расчёт.

Глядя на него, я мысленно прошептал, обращаясь к той, что ждала за моей спиной: «Прости, Асуна… хотя бы ты — выживи…»

С пронзительным металлическим скрежетом, который эхом отозвался в моей груди, меч в моей левой руке разлетелся вдребезги.

— Что ж, прощай, Кирито-кун. — Голос Каябы звучал как приговор.

Я стоял, скованный ужасом и бессилием, не в силах двинуться с места, пока Каяба поднимал над моей головой свой кроваво-красный меч. Клинок багрово сверкнул, отражая мой обречённый взгляд. Смерть была так близко, что я чувствовал её ледяное дыхание. Меч начал опускаться…

В этот момент, сквозь пелену отчаяния, я увидел её. Асуна. Она бежала ко мне, неистово, словно ветер, готовая броситься под удар, чтобы спасти меня ценой своей жизни.

— Не надо, Асуна! — крикнул я, но мой голос утонул в лязге стали.

И тогда… тогда он появился. Ещё один игрок, словно тень из глубин Айнкрада. Бессмертный Одиночка. Легенда, о которой ходили слухи среди игроков. Его лицо скрывала маска, а голова была укрыта тёмным капюшоном. Он держал два меча: один с голубоватым, другой с зеленоватым отливом, и оба были в обратном хвате. В каждом его движении читалась ярость. Он тоже участвовал в битве со Сколопендрой и был парализован Каябой, но каким-то чудом нашёл в себе силы подняться, как и Асуна, чтобы бросить вызов судьбе.

Он оттолкнул Асуну. Резкий толчок, и она упала. Я поймал её, прижимая к себе, а затем мой взгляд вернулся к поединку.

Бессмертный Одиночка заблокировал удар Каябы, тот самый, что предназначался мне. Его мечи скрестились над его головой, встретив клинок Каябы с оглушительным скрежетом. Удар был такой силы, что, казалось, должны были сломаться оба, но они выдержали. Каяба, впервые за весь бой, вздрогнул. Удивление на мгновение исказило его непроницаемое лицо, и он резко отскочил назад, явно не ожидая подобного сопротивления.

Бессмертный Одиночка, не теряя ни секунды, двинулся вперёд, превозмогая остаточный паралич. Меч с голубоватым отливом мелькнул, как молния, пытаясь нанести быстрый укол, но Каяба с лёгкостью парировал его. В то же мгновение второй меч, с зеленоватым отливом, нанёс мощный, но чуть замедленный удар. Каяба отступил, уклоняясь от атаки, его взгляд был прикован к новому противнику.

— Ты… — удивлённо протянул Хитклифф, в его голосе прозвучало искреннее недоумение.

Бессмертный Одиночка не ответил. Его лицо было скрыто маской, но в его позе читалась непреклонная воля. Он поднял свои два меча, но каждое движение давалось ему с трудом. Паралич всё ещё сковывал его, делая его атаки замедленными и неточными, но он продолжал двигаться, продолжал бороться, держась лишь на чистой решимости.

Собрав остатки сил, Бессмертный Одиночка снова ринулся вперёд, атакуя Каябу с отчаянной яростью. Его клинки снова и снова обрушивались на противника, но Каяба был слишком быстр. Внезапно, меч Каябы пронзил аватара Бессмертного Одиночки. Тот издал лишь сдавленный хрип, но не упал. Вместо этого он отпустил свои мечи, и они с лязгом упали на землю. Собрав последние силы, он обеими руками схватил Каябу за запястье, крепко сжимая его, не давая ему увернуться.

— Сейчас! — прохрипел Бессмертный Одиночка. Его голос был надломлен болью, но в нём звучала неистовая воля.

Его слова стали мне сигналом. Я поднял свой второй меч, последний, отчаянный шанс. Моё тело двигалось на автопилоте, я бросился вперёд, навстречу своей судьбе. Мой меч, словно молния, пронзил цель.

В этот миг Каяба и Бессмертный Одиночка, стоявшие вплотную друг к другу, вспыхнули ярким светом. Их аватары начали рассыпаться, превращаясь в миллионы сверкающих осколков, которые, подобно стеклянной пыли, исчезали в воздухе, уносимые невидимым ветром. Мир вокруг нас замер. Тишина. Ещё секунду назад здесь кипела смертельная битва, а теперь… ничего. Лишь пустота.

Спустя мгновение над нами раздался торжественный, но теперь уже мёртвый голос системы, разносясь по опустевшему залу: «Игра пройдена — игра пройдена — игра пройдена!»

Затем последовало сообщение, которое мы ждали 730 дней: «Дата прохождения: 7 ноября 2024 года».

Эти слова, которых мы ждали так долго, прозвучали словно эхо в пустом зале. Асуна, которую я всё ещё держал в объятиях, задрожала. Слёзы навернулись на её глаза, но теперь это были слёзы облегчения, смешанные с шоком.

Я почувствовал, как мир вокруг меня начал растворяться, белые осколки закружились, предвещая выход из игры. Но моё сознание цеплялось за последние мгновения. Образ Бессмертного Одиночки, стоящего перед Каябой, его последний крик — «Сейчас!» — всё это проносилось в голове.

Он спас меня. Спас Асуну. Спас всех нас. Он пожертвовал собой, чтобы мы могли выжить. А я… я даже не знаю его имени. Всё, что я о нём знал — это его прозвище, окутанное легендами, и то, что он единственный, кто сражался двумя мечами обратным хватом. Кто он? Почему он так долго оставался в тени? И почему, пожертвовав собой ради всех нас, он ушёл, оставив после себя лишь загадку?

Эмоции захлестнули меня: облегчение, что Асуна жива, ярость на Каябу, благодарность к незнакомцу и острая боль от осознания, что этот герой погиб, а я даже не знаю его имени. Это чувство вины и неразрешённой тайны… оно будет преследовать меня.

Белый свет поглотил нас окончательно.

Прошёл уже год с того дня, как тысячи игроков освободились из SAO. Я учусь в специализированной школе для выживших. Я смотрел в окно, на серые, словно нарисованные карандашом, осенние деревья. Мне кажется, что это всё ещё какая-то игра, только намного хуже: здесь нет ни мечей, ни смертей, ни чего-либо живого. Только монотонный голос учителя, который убаюкивал, словно гул старого вентилятора, пытаясь заполнить пустоту в наших головах. Он говорил о древней Японии, городах и культуре, которые для меня, русского парня, никогда не были близки.

Зачем я здесь? Помер бы спокойно в SAO, и все дела. Надо же было умудриться выжить после того, как Каяба пронзил меня своим мечом. Если бы не сестра Алиса, я бы не то что не заходил сюда — я бы не смотрел в сторону этой школы. Она настояла, чтобы я ходил сюда. Я понимал её: она хотела для меня лучшего. Я помню тот день, когда вышел из SAO. Она была рядом. Может, она и правда видела, как её дорогой младший брат жив. Он вернулся из смертельной игры. Вот только тот человек, её брат, погиб в SAO. А перед ней сидел лишь человек с пустым взглядом, похожий на её брата лишь внешне, не знающий, как снова стать человеком.

— Иваненко, — раздался голос учителя, вырывая меня из раздумий.

Я сидел, не обращая внимания, и чувствовал, как его взгляд, полный раздражения, приковал меня к месту.

— Владислав Иваненко! — повторил он уже более громко и строго.

Я медленно, почти неохотно повернул голову. Мои мысли всё ещё были далеко — там, в Айнкраде, а не в этом душном классе. Я поднял взгляд на учителя, который стоял, уперев руки в стол.

— Что? — спросил я.

Учитель глубоко вдохнул, пытаясь взять себя в руки. Его голос стал тише, но в нём зазвенела сталь.

— Что значит «что»? Я задал тебе вопрос.

— А что за вопрос? — ответил я ему тем же ровным тоном.

Он тяжело вздохнул, и я увидел, как на его лице промелькнуло недовольство.

— Ты сюда учиться пришёл или дурака валять?

— Пришёл любоваться, — ответил я, снова глядя в окно. — С такого расстояния мир выглядит почти не таким отвратительным.

Учитель снова вздохнул, его взгляд стал более уставшим, чем злым.

— Я спросил тебя, в каком году была основана первая постоянная столица Японии?

— А вы не знаете? — моё лицо оставалось безэмоциональным.

— Я знаю. Это вопрос к тебе.

— В 710, — ответил я. — Город назывался Нара.

Учитель кивнул.

— А сразу ответить нельзя было?

— Можно, — ответил я, — но мне как-то до лампочки.

Он покачал головой.

— Хоть у тебя и характер такой себе, я рад, что ты не отлыниваешь от учёбы.

— Сочту за комплимент, — сказал я, возвращаясь к своему виду из окна.

Учитель больше не обращался ко мне до конца урока.

* * *

Прозвенел звонок на перемену, но я не сдвинулся с места. Мои одноклассники, словно муравьи, засуетились, заполняя пространство громкими голосами и смехом. Кто-то уткнулся в телефон, кто-то перебрасывался шутками. И среди них, в самом центре этого хаоса — они: Киригая Кадзуто, которого в Айнкраде звали «Чёрный Мечник» Кирито, и Юки Асуна, известная как «Молния» Асуна.

Мой взгляд скользнул по ним, и в груди сжалось что-то холодное. Они даже не догадываются, что я — тот самый «Бессмертный Одиночка», легенда САО, что отдал свою жизнь ради их спасения. Я вижу их лица, их мирные улыбки, и чувствую, как меня выворачивает наизнанку.

Я не герой. Не легенда. Я даже не человек. Как представлю, что Кирито узнает правду... что именно я оттолкнул Асуну и навязал бой с Каябой, что я держал его, чтобы он смог нанести последний удар. Кирито же проходу не даст. Будет извиняться, восхищаться, предлагать дружбу. Или что там у него на уме будет — как представлю себе это, аж противно становится.

Одного взгляда на него хватило, чтобы вспомнить нашу первую встречу, которая произошла здесь, в этой же школе, больше года назад... Я только пришёл в эту школу. Вокруг была толпа, но я сразу заметил его. Киригая стоял у входа, и его лицо озарила слишком знакомая улыбка. Он подошёл, и его глаза, полные надежды, напомнили мне о том, кем я когда-то был.

Я посмотрел на него. Его глаза были полны надежды, но я не хотел впускать её в себя. Я просто отвернулся и ответил, не глядя:

— Нет, не знакомы. Такого придурка я бы запомнил.

Его улыбка тут же сползла с лица, и я почувствовал, как кто-то смотрит мне в спину. Недалеко стояли Асуна и ещё две девушки. Одна, с короткими рыжевато-каштановыми волосами, прожигала меня взглядом. Другая, лет тринадцати, с короткими светло-каштановыми волосами, просто смотрела, широко раскрыв глаза. Асуна, увидев моё лицо, посмотрела на меня с такой жалостью, что мне стало противно.

— Ты что, нормально ответить не можешь?! — я услышал за спиной яростный шёпот. — Чёртов грубиян!

Это была та девушка с рыжевато-каштановыми волосами. Она выглядела так, будто была готова прибить меня на месте. А девочка лет тринадцати... кажется, я напугал её. Она просто смотрела, не двигаясь. В тот момент мне стало противно за себя.

Я — человек, который пережил смерть, теперь пугаю детей в реальном мире.

Правда, у меня такое чувство, что я их уже видел в SAO. Чёрт, не помню, когда и где. Ладно, фиг с ним, что было, то было. Лучше видом из окна полюбуюсь и надеюсь, мне никто не будет надоедать.

— Тебе не надоело себя так вести? — прозвучал голос со стороны.

Накаркал, — тихо сказал я себе под нос.

— Что ты сейчас сказал? — спросила девушка, и я почувствовал, как воздух вокруг моей парты стал плотнее.

— Говорю, погода хорошая, — ответил я, нехотя поворачивая голову в сторону источника звука.

И вот она. Рика Шинодзаки, или как её называют — Лизбет. Она стояла возле моей парты, скрестив руки на груди, её взгляд прожигал меня. Она единственная в классе, кто пытается со мной поговорить. Хотя нет, не так. Она — единственный человек, кто постоянно меня отчитывает за манеру общения. Та ещё заноза. И всё же странно, что именно она, а не наша староста класса. А ведь староста — сама Асуна Юки.

Может, Асуна тоже меня боится? Плевать.

— Что? Очередной твой монолог о том, что нельзя так себя вести? — продолжил я, лениво откинувшись на спинку стула.

— Ты издеваешься?! — её голос сорвался на крик. Она подалась вперёд, почти касаясь моего стола. — У тебя есть совесть? Учитель чуть не лопнул от злости, а тебе хоть бы хны! Ты в своём уме?

Я поднял руку с парты и начал загибать пальцы.

— Начнём по порядку. Во-первых, издеваюсь ли я? Да, издеваюсь. Мне это нравится.

Я согнул второй палец.

— Во-вторых, есть ли у меня совесть? Конечно, нет. Была бы совесть — не издевался бы.

И третий.

— И в-третьих, в своём ли я уме? Да, я в своём уме.

Она сжала кулаки, её глаза сузились.

— Ты невыносим! Как вообще таких, как ты, земля носит?

— Как видишь, неплохо, — я позволил себе лёгкую, кривую улыбку. — А знаешь, из-за чего? Из-за гравитации.

— Как можно быть таким мудаком?! — выдохнула она в ярости.

— Спокойно, бери пример с меня. Могу преподать пару уроков, — сказал я, указывая на себя.

— Да не в жизнь! — она отмахнулась, как от назойливой мухи. — У такого, как ты, никогда не будет друзей, тем более девушки с таким отношением к жизни. Не думал пересмотреть своё отношение к миру?

Её слова ударили прямо в цель.

Да, у такого, как я, никогда не будет друзей с моими-то заскоками, а про девушку вообще молчу. Но мне это и не нужно. Всё, что я подпускаю к себе, умирает. Так было в SAO. Еще раз я этого не переживу. Пусть лучше меня ненавидят. А сарказм, грубость и цинизм — вот моё оружие. Пока я ношу эту броню, остальные будут живы.

Я взглянул на неё, сохраняя спокойствие.

— А что, ты моей девушкой хочешь стать?

— Ненавижу! — выкрикнула она, резко развернулась и пошла к своей парте.

Я крикнул ей вслед с сарказмом:

— Я тоже тебя люблю!

Прозвучал звонок на следующий урок. Моё неохотное пребывание в этом месте продолжается. Чёрт.

* * *

Школьная столовая гудела от сотен голосов, звона тарелок и запаха жареной рыбы. За одним из столов в дальнем углу сидели Кирито, Асуна, Лизбет и Силика, уплетая обед. За год учёбы они привыкли собираться здесь, но сегодня разговор шёл о том, кого они ещё не успели узнать.

— Ты видел, как он себя вёл? — возмущённо выдохнула Лизбет, отложив палочки. — Он чуть не довёл учителя до нервного срыва! Как можно быть таким... таким грубияном?!

Асуна тихонько помешивала свой рис, её лицо было задумчивым.

— Лиз, успокойся. Может, у него просто плохой день. Или... он ещё не привык.

— Не привык к чему? К тому, чтобы нормально разговаривать с людьми?! — Лизбет фыркнула, как разозлённая кошка. — Мы все через это прошли! Уже год прошёл! Мы все пытаемся вернуться к нормальной жизни, а он... он будто нарочно ставит стену!

Силика, которая до этого молча сидела и слушала, робко посмотрела на Лизбет.

— Может... он боится? Он выглядел таким несчастным...

Лизбет резко повернулась к ней.

— Боится? Чего он боится?! Он же выживший, Силика! Мы все прошли через такое, что другим и не снилось. Зачем он прячется за этой грубостью?

— Он не прячется, — тихо произнёс Кирито, впервые подав голос. Он смотрел в свою тарелку, но было видно, что его мысли далеко. — Он защищается.

Лизбет удивлённо подняла бровь.

— Защищается? От чего? От учителей?

Кирито поднял взгляд на неё, и в его глазах блеснуло что-то, что было знакомо только им троим — ветеранам Айнкрада.

— От людей. От нас. Он боится, что мы... увидим. Что-то в нём сломалось. Я видел таких, как он, в Айнкраде. И я сам был таким.

Асуна взяла Кирито за руку, её взгляд был полон понимания.

— Но ты ведь открылся нам, Казуто. Ты позволил себе доверять.

— Да, — согласился Кирито. — Но ему, похоже, ещё никто не протянул руку.

— Я протягиваю! — воскликнула Лизбет. — Я каждый раз пытаюсь с ним поговорить, а он только отмахивается! Я скоро с ума сойду. Это так бесит! Он так похож на тебя, Кирито, но при этом... будто он намеренно отталкивает всех.

— Может, потому что он думает, что так будет лучше, — загадочно ответил Кирито. Он поднял палочки и продолжил есть, но его взгляд всё ещё был направлен в сторону двери столовой, словно он ждал чего-то.

Лизбет тяжело вздохнула.

— Ладно, не понимаю я его. Но если он не изменится, я сама его заставлю. Кто-то же должен ему помочь!

Асуна улыбнулась.

— Вот поэтому мы тебя и любим.

Кирито кивнул, соглашаясь.

Лизбет смущённо улыбнулась, но в её глазах всё ещё горел огонёк решимости. Она подняла палочки и, словно подводя черту под разговором, громко добавила:

— Всё равно. Он не вечен. Я до него доберусь.

Силика тихонько кивнула в знак согласия. Звонок на следующий урок прозвенел, заглушая шум столовой, и друзья, не договорив, потянулись к своим портфелям.

На следующий день коридор гудел от сотен голосов и спешащих учеников. Я пробирался сквозь толпу, стараясь ни на что не обращать внимания, но вдруг плечо врезалось в чьё-то.

— Эй, смотри, куда прёшь, придурок! — грубо бросил парень, резко разворачиваясь. Он был выше меня, с наглым лицом и напряжёнными от злости плечами.

— Извини, — ответил я, даже не поднимая взгляда. Я сделал шаг, чтобы пройти, но он преградил мне путь.

— Извини? — насмешливо переспросил он, и в его голосе прозвучал холодный, хищный блеск. — Думаешь, одним «извини» отделаешься? Теперь у меня на рубашке пятно!

Я поднял глаза. За его спиной стояли ещё двое, их лица расплывались в самодовольных ухмылках. В их глазах горел азарт. Они хотели драки.

— Могу добавить пятен, если хочешь, — сказал я, глядя ему прямо в глаза. Мой голос звучал ровно, почти безразлично, что, кажется, взбесило его больше всего.

— Что ты сейчас вякнул?! — его лицо исказилось от ярости.

Я сделал шаг вперёд, приближаясь к нему.

— Скажу для тупых: свали, если зубы нужны.

— Да ты совсем охренел! — рявкнул он, и его друзья за его спиной прыснули от смеха.

— Подожди, — сказал один из них, кладя руку ему на плечо. — Это же тот ненормальный из параллельного класса.

— И что? — первый парень отмахнулся. — Он сам нарывается.

Я усмехнулся.

— Ну давай. Рискни здоровьем.

Он замахнулся, и его кулак полетел мне в лицо, но для меня он двигался неимоверно медленно. Время словно замедлилось. Я сделал шаг в сторону, уходя с линии удара, и нанёс резкий, точечный удар кулаком в солнечное сплетение. Парень согнулся пополам с громким выдохом, а затем рухнул на колени, судорожно пытаясь вдохнуть воздух.

Слишком медленно. В САО бы его давно бы убил какой-нибудь слабый моб.

Второй, ошеломлённый, бросился на меня, но его неуклюжесть была слишком очевидна. Моя правая нога резко взметнулась и ударила его по колену, а затем, не опускаясь, нанесла ещё один удар — по голове. Он, как марионетка с перерезанными нитями, рухнул на пол, хватаясь за голову.

Я перевёл взгляд на третьего. Он стоял как вкопанный, глаза его широко распахнулись от шока.

— Ты с ними? — спросил я ледяным, едва слышным тоном.

Он попятился, его руки дрожали.

— Н-нет! Прости, что побеспокоили! Больше такого не повторится!

— Надеюсь, — сказал я, подбирая свою сумку, и пошёл дальше по коридору.

Позади я чувствовал взгляды. Кирито, Асуна, Лизбет и девчонка лет тринадцати стояли, застыв от шока. Лицо Лизбет было полно ярости, но в нём читалось и замешательство. Асуна закрыла рот рукой, её глаза были полны ужаса. Кирито просто смотрел, а в его взгляде читалось странное, жуткое понимание. А девчонка попятилась, её рука прижалась к губам, а в глазах стояли слёзы. Она выглядела так, будто сейчас разрыдается от страха.

Я не обернулся. Я не хотел, чтобы они видели, как легко я могу переключаться между миром людей и тем, что осталось во мне от Айнкрада.

Надеюсь, эта четвёрка поняла, что со мной лучше дела не иметь.

* * *

Владислав исчез в толпе так же быстро, как и появился, словно его и не было вовсе. В опустевшем коридоре остались только четверо: Кирито, Асуна, Лизбет и Силика. Они стояли, как вкопанные, с бледными лицами. Силика дрожала, её лицо побледнело ещё сильнее.

— Что это было?! — Лизбет первая нарушила тишину. Её голос был полон ярости, кулаки сжались. — Как можно быть таким... таким... — она не могла найти слов.

— Это... это снова как в игре, — прошептала Асуна, закрывая лицо руками, словно пытаясь стереть увиденное. — Я думала, что это закончилось.

— Он всегда был грубым, — Лизбет покачала головой, — но это... это было словно в игре. Его движения были такими быстрыми, такими точными.

— Он... он сломал тому парню колено? — дрожащим голосом спросила Силика, её глаза были полны ужаса. — Он что, маньяк?

Кирито стоял, уперев руки в бока, его взгляд был задумчивым и почти отсутствующим.

— Он не маньяк, — сказал он, его голос был странно спокоен, словно он говорил о чём-то давно знакомом. — Он просто использовал технику из SAO. Я видел похожие движения.

Асуна медленно опустила руки.

— Но зачем? Зачем он так себя ведёт? Разве нельзя просто... жить как нормальный человек?

— Потому что он не может, — тихо ответил Кирито, не отрывая глаз от места, где секунду назад стоял Иваненко. — Он не может жить как нормальный человек. Он всё ещё там. В Айнкраде.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Лизбет.

— Я не знаю, — Кирито покачал головой. — Но я чувствую, что он похож на меня. Он не хочет быть с нами. Он не хочет, чтобы мы видели, кто он на самом деле.

Силика, которая до этого молчала, вдруг заговорила. Её голос был едва слышен.

— Он напугал меня... Но... когда он уходил, его глаза были такие грустные.

— Грустные? — Асуна посмотрела на неё, на её лице читалось недоумение.

— Да, — Силика кивнула. — Они были такие же, как у меня, когда я потеряла Пину.

Кирито вдруг повернулся к друзьям, его взгляд стал решительным.

— Я должен с ним поговорить.

— Что?! — в один голос воскликнули Лизбет и Асуна.

— Зачем тебе это? — Лизбет сжала кулаки. — Он же ясно дал понять, что не хочет ни с кем общаться! Он ещё тебя искалечит!

— Он не будет, — ответил Кирито уверенно. — Я должен знать. Он похож на меня, когда я был один в Айнкраде. Мне нужно понять, что с ним.

Асуна взяла его за руку, её взгляд был полон тревоги.

— Кирито, пожалуйста, будь осторожен. Он может быть опасен.

— Я буду. Мне нужно найти его после уроков. Вы идите домой, я свяжусь с вами.

— Нет, — твёрдо сказала Асуна. — Мы пойдём с тобой.

— Мы с Асуной не оставим тебя, — добавила Лизбет, скрестив руки на груди. Её прежняя ярость сменилась на защиту.

Силика, которая до этого молчала, вдруг кивнула, её глаза были полны решимости.

— Мы пойдём с тобой. Пожалуйста, не спорь.

Кирито посмотрел на них, и в его взгляде читалось не просто тревожное, но и тёплое чувство. Он знал, что они не отступят.

— Хорошо, — сказал он, сдаваясь. — Но мы будем держаться вместе. И если что-то пойдёт не так, отступаем. Договорились?

Они молча кивнули, и в этот момент их молчание говорило о большем, чем любые слова.

Наконец-то. Я не чувствовал облегчения, просто усталость. Ещё один день в этой клетке окончен. Мне хотелось одного — уйти. Я шёл по коридору, молясь, чтобы выбраться без приключений.

— Иваненко, — прозвучал голос из-за спины, и я замер, словно мне в спину упёрся клинок.

Да ё-моё.

Я нехотя развернулся. Картина была именно такой, какой я боялся её увидеть. Передо мной стоял Кирито, а чуть дальше, словно армия поддержки, за ним маячили Асуна, Лизбет и маленькая девчонка, которой, кажется, было тринадцать.

Чёрт, где же я видел их?

— Нам нужно поговорить о том, что случилось сегодня, — сказал Кирито, его лицо было серьёзным.

Я даже не потрудился изменить выражение лица.

— Уроки самообороны не преподаю. Хочешь научиться драться — запишись в секцию.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — Кирито не обратил внимания на мою грубость. Он говорил тихо, но каждое слово было весомым.

— Не понимаю, о чём ты, — отрезал я. Мой голос звучал как скрип металла.

— Послушай, я не знаю, что ты пережил в SAO, — он сделал шаг вперёд, его взгляд был прямым и пронзительным. — Но я вижу, что это оставило на тебе глубокий шрам.

Этого мне только не хватало. Оставь меня в покое.

— Не угадал, — сказал я, чувствуя, как слова режут воздух. — Я всегда был таким. Даже когда жил в России.

— Не прикидывайся, — Кирито покачал головой. — Я тоже так поступал, когда был одиночкой. Я отталкивал всех, кто пытался со мной сблизиться.

— Не похоже, — я кивнул в сторону его друзей. — Вон сколько народу стоит у тебя за спиной, готовых за тебя заступиться. — Я перевёл взгляд на Лизбет. — Одна так вообще готова разорвать меня на месте.

Лицо Лизбет напряглось, но она ничего не сказала, только скрестила руки на груди. Асуна подошла к Кирито.

— Это было раньше, — мягко, но твёрдо сказала она. — Кирито тоже потерял то, что было ему дорого в SAO.

Кирито продолжил, его взгляд стал более тёплым:

— Но Асуна, Лизбет и Силика помогли мне выбраться из тьмы. После того, как я потерял друзей из гильдии.

Значит, так зовут эту девчонку — Силика. И он тоже потерял своих близких… Я понимаю, что ты чувствуешь, Кирито. Но в отличие от меня, ты жив. Твоя душа жива. Моя же умерла ещё там, в SAO.

— Возможно, Бессмертный Одиночка был таким же, — вдруг сказал Кирито.

Я вздрогнул. Он говорит обо мне. О том, кем я был в SAO.

— Возможно, Бессмертный Одиночка тоже потерял то, что было ему дорого, — Кирито не замечал моего шока.

— И поэтому он стал одиночкой, — дополнила Асуна. — Ты ведь наверняка слышал о нём?

Вот оно. То, что нужно. Они запомнили меня героем, легендой. Если я оболью грязью того, кто их спас, они точно от меня отстанут. Чёрт, Влад, поливать себя же грязью, чтобы от тебя отвалили… Да ты настоящий подонок. Но другого выхода нет. Хватит лезть ко мне со своей дружбой.

— Слышал, — сказал я, и в моём голосе появился яд. — Слышал и о его героической смерти. Что сказать… для меня он настоящее разочарование. Такой сильный игрок и не смог противостоять Каябе, да ещё и сдох так никчёмно. Также я слышал что он прятался за маской и капюшоном, наверное, выглядел как настоящий урод.

— Не смей так говорить о нём! — Лизбет сделала шаг вперёд, её глаза горели яростью.

— Ты не имеешь на это права!

Она встала рядом с Кирито и Асуной. Силика тоже подошла ближе.

— Не имею? Ещё как имею. Мы живём в свободной стране. Что хочу, то и говорю, — я усмехнулся.

— Пожалуйста, хватит говорить о нём гадости, — голос Силики дрогнул. — Ты не знаешь, что он за человек. Он настоящий герой.

— Говоришь так, будто знала его лично, — сказал я, глядя прямо на неё.

— Он спас меня, — тихо ответила Силика.

Спас? Когда? Я этого не помню.

Образ: её маленькое испуганное личико, её Пина… Всплыло в памяти.

— Бессмертный Одиночка спас меня от пк-шника, — продолжила Силика. — Этот… этот пк-шник хотел убить меня и забрать Пину.

— А ко мне Бессмертный Одиночка заходил в кузницу, — голос Лизбет дрогнул, но затем стал твёрдым, как сталь. — Он был у меня всего один раз. Но мне хватило одного взгляда на его мечи. Я видела в них не просто клинки, а его душу. Ту силу, с которой он защищал других. И ты смеешь называть его никчёмным?! Да как у тебя язык повернулся?!

Мечи… Кузница… Пина… Я вспомнил. Я вспомнил, как спас Силику от пк-шника. Вспомнил, как заходил к Лизбет в её кузницу. Но тогда я лишь выполнял обещание, данное моим погибшим друзьям. Отступать уже поздно. Пора поставить точку.

— Вот как, значит, — я развёл руками. — Передо мной стоят те, кого спас Бессмертный Одиночка. Смешно. Как по мне, он был жалким трусом, который хотел выпендриться перед другими. Было бы лучше, если бы он погиб ещё на первом этаже. Может, SAO было бы лучше без него, — я посмотрел на них, их лица были полны боли и гнева. — Знаете, у меня появилась ещё одна мысль… Может, он…

Я не успел договорить. В моей голове прозвучал резкий хлопок, и я почувствовал обжигающий удар по щеке. Это была Асуна. Её глаза горели гневом, но на лице читалась и боль.

— Довольно, — её голос был твёрд, как камень.

Кирито сделал шаг вперёд и взял её за руку.

— Идём. Больше не о чем разговаривать с этим человеком.

Кирито пошёл по коридору к выходу, а за ним, словно по команде, последовали Асуна, Лизбет и Силика. Я остался стоять в коридоре один, чувствуя только жжение на щеке и пустоту внутри.

То что надо. Не нужен мне никто.

С лязгом провернулся ключ в замке. Я вошёл в квартиру. Прохладный воздух, наполненный запахом домашней еды, обволок меня, но не принёс покоя. Пока я разувался, услышал приближающиеся шаги. Это была Алиса, моя старшая сестра.

— Привет, Влад, — её голос был тёплым и мягким.

— Привет, Алиса, — ответил я, сбрасывая ботинки. Я направился к своей комнате, надеясь проскользнуть мимо, но она встала в дверном проёме, загородив мне путь.

— Из школы звонили, — её голос стал ровным и холодным. В нём больше не было тепла.

Я замер.

Вот же зараза. Этого только не хватало.

Я обернулся, пытаясь изобразить безразличие.

— И что сказали? — я криво усмехнулся. — Какой я хороший мальчик?

— Хватит паясничать, — Алиса сложила руки на груди, её взгляд был полон разочарования. — Мне рассказали, как ты себя вёл на уроках. И в коридоре.

— И что? Я уже сказал, что ничего не могу с собой поделать.

— А я не могу с собой поделать то, что не могу смотреть, как ты катишься вниз! — её голос внезапно сорвался на крик. — Ты даже не пытаешься! Я не для того выхаживала чтобы ты теперь вёл себя как дикарь! Я хочу видеть своего брата, а не этого... этого незнакомца!

Я ничего не ответил.

Она права. Человек, который стоял сейчас перед ней, лишь незнакомец, который носит лицо её брата.

Слова застряли в горле. Вдруг её плечи опустились, и вся злость мгновенно ушла.

— Это я виновата, — прошептала Алиса, опустив взгляд. В её глазах заблестели слёзы, которые она даже не пыталась сдержать. — Это я виновата, что ты попал в SAO. Если бы я не купила нейрошлем, ты бы там не оказался. И почему ты не рассказываешь мне о том, что пережил в SAO? Ты мне не доверяешь?

Я посмотрел на неё, и её слова ударили меня как обухом по голове. Три года назад. Я только прилетел в Японию. Алиса купила себе нейрошлем с игрой. Она тоже хотела поиграть, как и другие тысячи игроков, но из-за завала на работе у неё не было времени. И пока она была на работе, я вошёл в игру, даже не спросив её. Моё любопытство взяло верх, и так я попал в ловушку на два года. Но она винит себя. Она, которая боролась за моё возвращение в этот мир, винит себя.

— Тебе бы это не понравилось, — ответил я, и в моём голосе была горькая усмешка. — Я даже сам не могу это до конца принять.

Я не хочу что бы ты знала. А иначе ты будешь винить себя еще сильнее.

Я подошёл к ней и осторожно положил руки ей на плечи. Её тело вздрогнуло от моего прикосновения.

— Ты не виновата, — сказал я, мой голос был непривычно мягким, словно я говорил это себе самому. — Я сам виноват. Это был мой выбор.

Я чувствовал, как она дрожит под моими руками.

Я не помню, когда в последний раз прикасался к ней так.

Она подняла на меня свои полные слёз глаза.

— Ты... ты меня ненавидишь? — прошептала она, и в её голосе была такая боль, что моё сердце сжалось.

Я отрицательно покачал головой.

— Нет, Алиса, — сказал я, и это было правдой. — Я... я не ненавижу тебя. Я... Я обещаю. Рано или поздно, я стану нормальным.

Она всхлипнула и обняла меня, уткнувшись лицом мне в грудь. Я обнял её в ответ.

Хоть я и сказал, что стану нормальным, сам не верил в эти слова. Но пусть она думает, что всё будет хорошо. Пусть.

Я отстранился от неё, и её взгляд всё ещё был полон надежды, смешанной с тревогой.

— Влад... мне сказали, что ты должен завтра пойти к школьному психологу, — её голос стал тише, почти умоляющим. — Пожалуйста, сходи. Это не ради меня. Это... ради себя.

Твою налево. Опять эти надоедливые разговоры. С психологом? Человеком, который будет копаться в моей голове, чтобы найти то, что я сам пытаюсь похоронить? Внутри меня всё сжалось от отвращения. Но потом я увидел её лицо — она смотрела на меня с такой надеждой, как будто от моего ответа зависела вся её жизнь. Я не хочу, чтобы она видела, как я веду себя как последний мудак. Не перед ней.

— Хорошо, — сказал я, глядя ей в глаза. — Я пойду.

Её губы дрогнули, и на лице появилась слабая, но искренняя улыбка. Она выглядела так, словно я только что подарил ей весь мир. Я отвернулся и направился в свою комнату, оставляя её одну в коридоре.

Я сидел в кабинете психолога. Это место казалось мне совершенно чужим. Стены были окрашены в мягкий бежевый цвет, который должен был успокаивать, но только раздражал. Стакан с карандашами на столе, зелёное комнатное растение в углу, слабый, успокаивающий запах благовоний — всё здесь было направлено на то, чтобы расслабить, но я чувствовал себя так, словно сижу на краю пропасти.

Всё ради неё. Я сделаю это для тебя, Алиса. Просто чтобы ты поверила, что я пытаюсь стать «нормальным».

Женщина напротив, госпожа Акимура, сидела прямо, сцепив пальцы на коленях. Её взгляд был тёплым, но проницательным. В её глазах не было жалости, только спокойное ожидание. Она была одета в строгий деловой костюм, и эта официальность только усиливала моё нежелание здесь находиться. Я же сидел, скрестив руки на груди, пытаясь всем своим видом показать, что мне здесь не место.

— Владислав, я знаю, что ты здесь не по своей воле, — начала она. Её голос был мягким, но твёрдым, словно она пыталась пробить мою защиту. — Мне не нужны твои оценки или твоё поведение в коридоре. Мне интересно узнать, что у тебя в голове.

— Можете проверить. Но боюсь, там ничего интересного, — ответил я, и в моём голосе был слышен едкий сарказм.

— Я не буду задавать тебе стандартные вопросы о том, как у тебя дела, — она слегка улыбнулась. — Давай сразу к делу. Я поговорила с твоими учителями и с сестрой. Твоя сестра очень беспокоится о тебе. Она сказала, что ты очень изменился после… того, как вышел из игры.

— Не сказал бы, — ответил я, скрестив руки на груди. — Каким был, таким и остался.

Госпожа Акимура не обратила внимания на мою грубость, только чуть склонила голову. Её взгляд стал более внимательным.

— Ты можешь рассказать мне о том, что случилось с тобой в игре?

Ага, так и рассказал. Чтобы ты покопалась в моих мозгах и нашла там то, что я сам пытаюсь похоронить. Нет уж.

— То же, что и с остальными, — сказал я, отводя взгляд к окну. — Был заперт на два года.

— Что ты чувствовал, когда игра закончилась?

— Я был чертовски рад, — ответил я с сарказмом. Я заставил себя улыбнуться, но эта улыбка была настолько фальшивой, что, казалось, даже воздух в комнате стал холоднее.

— Тебе кажется, что здесь, в реальном мире, тоже есть какая-то игра?

— Ну, игр куча в нашем мире, — я посмотрел ей прямо в глаза, показывая, что не намерен продолжать этот разговор. — Если я буду их перечислять, на это уйдут годы.

— Как ты себя чувствуешь, когда вокруг тебя так много людей, которые пережили то же, что и ты?

Задолбала.

— Ничего, — ответил я с сарказмом.

— Недавно у тебя был конфликт с одним из учеников и его друзьями. Ты можешь рассказать, что произошло?

— Люди иногда ругаются. В этом нет ничего необычного, — сказал я, стараясь говорить как можно более безразлично.

— Какая цель была у твоих действий? Ты хотел оттолкнуть их, чтобы что?

— Чтобы отвалили, — сказал я. Это была чистая, нефильтрованная правда, и от этого мне стало ещё хуже.

— Ты сказал своей сестре, что когда-нибудь станешь нормальным. Что для тебя значит «нормальный»?

— Не быть мудаком, — я ответил слишком быстро, и сам пожалел об этом. Это слово вырвалось, словно нож, и я почувствовал, как мои плечи опускаются.

— Есть ли кто-то, кого ты потерял в игре?

От этого вопроса мне было по-настоящему больно. Физически. Я сжал кулаки так сильно, чтобы ногти впились в ладони.

Не хочу, чтобы мои мысли вылезли наружу. А она знает, куда бить. Она целит в самое больное место. Она не остановится, пока не доберётся до меня. И я не могу ей это позволить.

— Нет, — сказал я. Мой голос прозвучал пусто, словно воздух вышел из лёгких. — Я был одиночкой.

Я резко встал с кресла. Его ножки со скрежетом отодвинулись по полу. Я посмотрел на неё, чувствуя, что больше не могу здесь находиться.

— Раз больше вопросов нет, я пойду.

Я повернулся, чтобы уйти, но её голос остановил меня. Он был тихим, но в нём было столько уверенности.

— Я не говорила, что я с тобой закончила. И я не сказала, что я закончила с твоей ложью.

Я остановился, на секунду повернув голову. Мои губы скривились в усмешке.

— Зато я закончил, — сказал я.

Я сделал шаг к двери. Её слова повисли в воздухе, но не смогли остановить меня. Я схватился за дверную ручку и, не глядя назад, распахнул дверь.

— До свидания, — бросил я через плечо, выходя в пустой коридор.

Я вышел, и дверь за мной тихо закрылась. Я снова был один. Наконец-то. Я чувствовал себя так, словно выбрался из западни. Но за спиной остался невидимый след — слова психолога, её спокойный взгляд. Я знал, что это не конец, но на сегодня я победил. И всё, чего я хотел, это быть одному, чтобы снова закопать глубоко внутри всё то, что она пыталась вытащить наружу.

Я знал, что я трус, но другого выхода не было.

* * *

Дверь кабинета бесшумно закрылась, оставляя за собой звенящую тишину. Голос Влада, его последние слова, всё ещё висели в воздухе, словно дым. Госпожа Акимура выдохнула, словно только сейчас ей позволили это сделать. В её глазах, только что полных проницательности, появилось что-то, похожее на усталость. Она не сделала ни одного движения, пока не убедилась, что шаги парня окончательно стихли в коридоре.

Она встала, поправила строгую юбку и подошла к своему столу. Её профессиональный вид вернулся. Она знала, что этот сеанс был провальным. Влад не сказал ничего, но его тело, его сжатые кулаки, пустой голос — всё это говорило ей гораздо больше, чем любые слова. Он был сломлен. И её работа — помочь ему.

Госпожа Акимура села за стол, открыла свой ноутбук, и экран осветил её лицо. Её пальцы коснулись клавиатуры, и она начала печатать, составляя отчёт о первом сеансе.

ОТЧЁТ О ПСИХОЛОГИЧЕСКОМ СОСТОЯНИИ УЧАЩЕГОСЯ

Кому: Кикуока Сейдзиро

От кого: Акимура, школьный психолог

Пациент: Владислав Иваненко, 17 лет, ученик специализированной школы для выживших в SAO.

Причина обращения: Направление от администрации школы и обращение старшей сестры, Алисы Иваненко. Сестра выражает сильную обеспокоенность по поводу эмоционального состояния и поведения пациента, отмечая его резкие изменения после выхода из игры. В школе пациент демонстрирует конфликтное и замкнутое поведение.

Результаты сеанса:

Продолжительность: Сеанс длился 35 минут, инициатива исходила от меня. Пациент крайне неохотно шёл на контакт, демонстрируя явное сопротивление.

Поведение: Владислав Иваненко занял закрытую позу (скрещенные руки, напряжённые плечи). Его ответы были либо односложными, либо наполненными сарказмом.

Эмоциональное состояние: Несмотря на внешнюю грубость и безразличие, я заметила глубокий эмоциональный дискомфорт. При упоминании темы SAO его ответы становились более пустыми. Особенно заметная реакция была на вопрос о потерях в игре: пациент физически напрягся, сжал кулаки, что указывает на попытку подавить сильную эмоциональную боль. Его утверждение, что он был «одиночкой» и никого не терял, противоречило наблюдаемым физиологическим реакциям.

Диалог: Диалог был односторонним. Влад уклонялся от ответов, используя общие фразы («То же, что и с остальными») и сарказм («Я был чертовски рад»). Его ответ о значении «нормального» («Не быть мудаком») указывает на глубокое самобичевание и негативную оценку собственного поведения.

Предварительное заключение:

Пациент демонстрирует выраженные признаки глубокой эмоциональной травмы. Его сарказм и агрессия — это защитные механизмы, используемые для избежания обсуждения своего прошлого. Он отрицает наличие эмоциональных связей и потерь, но его невербальные реакции свидетельствуют об обратном. Есть все основания полагать, что пациент страдает от ПТСРпосттравматического стрессового расстройства. Его случай осложняется крайней неготовностью к контакту и, по всей видимости, попыткой полностью вытеснить травмирующие воспоминания.

Рекомендации:

Необходимо продолжать работу с пациентом. Он крайне нуждается в помощи, несмотря на очевидное сопротивление. Предлагаю скоординировать дальнейшие действия и получить дополнительную информацию о его прошлом в SAO. Мне нужно знать больше, чтобы правильно выстроить терапевтический процесс. Прошу предоставить любые сведения, которые могут помочь в этом деле.

С уважением, Акимура

* * *

Кикуока сидел в своём офисе, заваленном папками и документами по делу Death Gun. Он откинулся на спинку кресла, потирая глаза. Мир VRMMO снова стал смертельной ловушкой, и ему нужен был кто-то, кто сможет поймать призрака, который бродил по Gun Gale Online.

В его руках был отчёт от школьного психолога. Владислава Иваненко. Кикуока, потягивая кофе, начал читать. Он знал, что этот парень — не просто один из выживших. Он был Бессмертным Одиночкой, легендарным игроком, который пожертвовал собой, чтобы дать Кирито шанс. Но также он был известен как Райдер. Этот ник никто не знал в Айнкраде, кроме, как сам Кикуока.

Отчёт был сухим и профессиональным, но между строк Кикуока видел то, что психолог не знала. «Пациент демонстрирует выраженные признаки глубокой эмоциональной травмы… утверждение, что он был «одиночкой» и никого не терял, противоречило наблюдаемым физиологическим реакциям».

Кикуока знал всё. Он знал, что Владислав Иваненко был членом небольшой гильдии под названием «Рассветные тени». Он знал, что вся его команда была убита ПК-шниками за год до битвы с Каябой.

Теперь всё сходилось. Сарказм, его замкнутость, его нежелание говорить о потерях — всё это было не прихотью. Это был защитный механизм. Он не был «одиночкой» по своей воле. Он стал им, потому что потерял всех, кто был ему дорог. Он нёс эту боль на протяжении всего последнего года в Айнкраде.

Кикуока отложил отчёт и задумчиво посмотрел в окно.

Мне нужен кто-то, кто понимает, что такое «смерть» в игре. И мне нужен кто-то, кто не боится этой «смерти».

Он посмотрел на две фотографии, лежащие рядом на столе: на одной — Кирито, на другой — Владислава. Оба выжили в SAO, оба бессмертны в своём роде. Один — герой, которого преследует прошлое. Другой — призрак, который никогда и не возвращался в реальность. Он размышлял. Кирито уже доказал свою силу и способность рассуждать, но он не знает всех тонкостей, которые могут быть важны. А Владислав… он знает всё. Знает, как отчаянно выглядит одиночка, который готов на всё ради победы. Один из них — это свет. Другой — тьма. Мне нужна тьма, чтобы побороть другую тьму. Это единственная надежда.

Кикуока взял телефон и набрал номер Кирито.

— Кирито-кун, мне нужно с тобой поговорить.

После небольшого диалога Кирито согласился встретиться завтра в кафе. Он повесил трубку. Теперь нужно было поговорить с Владиславом. Это будет сложнее. Он не был героем, который жаждет справедливости, он был скорее сломленным человеком, который хочет, чтобы его оставили в покое. Но также Кикуока знал, что Влад был единственным, кто активно противостоял ПК-шникам в SAO.

Что я могу предложить ему? Что заставит его снова взять в руки меч?

Кикуока отложил отчёт в сторону и закрыл глаза. Он уже знал, что именно скажет.

Я шёл по улице. Меня всё ещё жгло от слов психолога. Я смог уйти, смог захлопнуть за собой дверь, но не смог заставить её замолчать в своей голове. «Я не закончила с твоей ложью». Её голос звучал, как назойливое эхо.

Я натянул капюшон толстовки, пытаясь спрятаться от мира, и свернул на свою улицу. В моём мире сейчас не было никого, кроме меня самого и четырёх стен моей комнаты. Я хотел вернуться в него как можно скорее.

Подойдя к своему многоквартирному дому, я заметил незнакомца. Он стоял у подъезда, прислонившись к стене, и выглядел совершенно неуместно в этом спальном районе. На нём был строгий деловой костюм, который никак не вязался ни с осенним ветром, ни с моим домом. Мой инстинкт заорал: «Опасность».

Я опустил голову и прошёл мимо, стараясь выглядеть как можно более безразлично. Я почти дошёл до двери, когда услышал за спиной голос. Он был спокойным, ровным и негромким, но отчего-то заставил меня замереть на месте.

— Владислав Иваненко.

Я замер, а по спине пробежал холодок. Откуда он знает моё имя? Я повернул голову и посмотрел на него. Он стоял прямо, не двигаясь, его взгляд был спокойным и твёрдым.

— А кто спрашивает? — бросил я, пытаясь скрыть своё удивление и раздражение.

Мужчина слегка улыбнулся и сделал шаг вперёд.

— Сейдзиро Кикуока, Министерство внутренних дел и связи, отдел виртуальных разработок, — он протянул мне свою визитку. — Думаю, у нас есть кое-что общее, Владислав. Я думаю, ты помнишь меня, — он сказал это, и по его лицу читалось, что он намеренно заставляет меня вспомнить его.

— Разве? — я выгнул бровь, и в моём голосе прозвучал сарказм. — Я не припоминаю, чтобы мы встречались.

— Не удивительно. Мы виделись лишь один раз, на очень короткое время, и, я уверен, ты был слишком занят, — Кикуока не обратил внимания на мой тон. Он говорил спокойно, но каждое его слово было пропитано знанием. — Я был в больнице, после операции. Мне нужно было убедиться, что ты пришёл в себя. Я приходил к тебе в палату, пока ты спал.

Я замер, пытаясь вспомнить. В голове всплыло лишь смутное воспоминание: тёмная фигура в углу палаты, едва различимая в полумраке, когда я ненадолго приходил в сознание.

— Зачем вы здесь? — спросил я, чувствуя, как внутри меня растёт напряжение. — Если вы хотите узнать о SAO, то я уже сказал всё, что нужно, школьному психологу.

Кикуока мягко покачал головой.

— Меня интересует не то, что ты сказал, а то, что ты скрыл. Я знаю, что ты был Бессмертным Одиночкой, — его голос понизился до шёпота, словно он говорил о чём-то запретном. — И я знаю, что ты был известен в игре как Райдер. Мне также известно, что в Айнкраде никто не знал этого ника. Но есть ещё кое-что. Ты погиб в SAO, в тот самый момент, когда Каяба Акихико был побеждён. Ты должен был умереть, но из-за одновременной смерти вас двоих и массового выхода игроков твой нейрошлем не смог нанести полный урон твоему мозгу.

Я почувствовал, как сердце ухнуло куда-то в живот. Откуда он это знает? Я смотрел на него, и впервые за долгое время чувствовал не только раздражение, но и страх.

— Я здесь, потому что мне нужна твоя помощь. Твоя помощь как Райдера.

— И зачем я вам? — я остановился, скрестив руки на груди.

— У нас проблема, — Кикуока, казалось, ожидал такого вопроса. Он сделал ещё один шаг вперёд, теперь мы стояли в нескольких метрах друг от друга. — Человек, называющий себя «Дез Ганом», убивает игроков в виртуальной игре Gun Gale Online. И эти убийства, кажется, связаны с САО.

Я фыркнул.

— Я здесь каким боком? Я всего лишь школьник. Я не играю в GGO. И уж тем более не имею никакого отношения к SAO... кроме того, что я был там заперт.

— Тот самый школьник, который за год до финала был единственным, кто в одиночку противостоял Красным Гильдиям, — голос Кикуоки стал ещё тише, но приобрёл стальной оттенок. — Тот, кто стал легендой среди выживших, хотя никто не знал его имени. Мне не нужен герой, Владислав. Мне нужен призрак.

Он посмотрел мне прямо в глаза, и в его взгляде не было ни осуждения, ни жалости. Только холодный расчёт.

— Кирито — это свет. Он герой, который ищет справедливости. А ты... ты был тьмой, что боролась с другой тьмой. Ты понимаешь, что такое смерть в игре, потому что ты сам прошёл через неё. Ты нёс её с собой. И я знаю, что ты был членом гильдии «Рассветные тени». Я знаю, что все они погибли. И я знаю, что ты боролся за них.

Он сделал паузу, и я почувствовал, как мои кулаки непроизвольно сжимаются.

Он знал. Он знал всё.

— Ты думаешь, что ты просто школьник? Нет. Ты — Райдер, Бессмертный Одиночка, который знает, как выживать, когда все, кто тебе дорог, мертвы. Ты — идеальный кандидат для этого дела. Потому что, чтобы поймать призрака, нужно самому быть призраком.

— Допустим, вы нашли обо мне информацию, — я кивнул, и в моём голосе прозвучало пренебрежение. — Но у вас не хватает сил раскрыть дело, связанное с этим Дез Ганом. Плохо работаете.

Кикуока оставался невозмутимым. Он не поддавался на провокацию.

— Ты прав. Мы работаем плохо, — спокойно ответил он. — И знаешь, почему? Потому что мы ничего не знаем об этом деле. За исключением того, что убийца называет себя «Дез Ганом». Мы не знаем, откуда он, как он убивает. Это всё, что у нас есть.

Он посмотрел на меня с пронзительной серьёзностью.

— Кирито, конечно, сражался с ними в SAO. Но он был героем, который действовал ради спасения других. Он не жил среди них, он их просто уничтожал. А ты... Ты боролся с ними в одиночку. Ты знаешь их тактику, их психологию, их уловки. Ты знаешь, что такое «смерть» в игре, потому что ты сам прошёл через неё. Ты идеальный кандидат для этого дела. Потому что, чтобы поймать призрака, нужно самому быть призраком.

— С чего вы вообще взяли, что я соглашусь? — я посмотрел на него, и в моём взгляде читалось презрение. — Я не герой, и я не собираюсь играть в ваши игры.

— Потому что это не игра. Это дело, которое может быть напрямую связано с тем, что произошло с тобой. Я не прошу тебя спасать мир. Я прошу тебя помочь разобраться в том, что может быть частью твоей истории.

Он сделал паузу, давая своим словам осесть.

— Ты думаешь, что твоё выживание — это случайность? Я так не думаю. Ты — единственный, кто вышел из игры в такой момент. Я не знаю, почему ты выжил, когда должен был умереть. Но я знаю, что это случилось. И я знаю, что ты не просто так стал «Бессмертным Одиночкой». Мне нужен человек, который готов идти на крайности. А ты знаешь, что такое крайности. Ты был там.

Кикуока сделал шаг назад, оставляя мне личное пространство.

— Ты можешь отказаться. Я уйду. Но помни, что есть человек, который знает, кто ты на самом деле. И этот человек не будет задавать лишних вопросов.

— Угрозы, значит, пошли, господин Кикуока, — я поднял голову, и в моих глазах вспыхнул опасный огонёк. Я сделал шаг вперёд, мой голос понизился до угрожающего шёпота. — Знаете, что, идите вы...

Я хотел закончить фразу, хотел послать его куда подальше, но в моей голове раздался голос. Голос той девушки из «Рассветных Теней», которая погибла от рук ПК-шников.

Тот самый голос, который я слышал в последний раз перед тем, как потерять всё.

"Райдер... спаси..."

Я сделал пару шагов назад, а по спине пробежал холодок.

— Зараза, — тихо выдохнул я на русском, и эти слова были больше для себя, чем для него.

Я сжал кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Я поднял глаза и посмотрел на Кикуоку.

— Хорошо, я согласен, — сказал я, и мой голос звучал холодно и твёрдо. — Но во-первых, ещё раз будете мне угрожать — зубы выбью. И не посмотрю на то, что вы из Министерства. Во-вторых, я правильно понял, в этом деле ещё будет участвовать Кирито?

Кикуока снова улыбнулся, но на этот раз его улыбка была совершенно искренней.

— Да, Владислав, правильно. И ты, и Кирито, — Кикуока, казалось, обдумывал свои слова, тщательно подбирая их. — Кирито — это приманка. Он — герой, чьё имя известно каждому в мире VR. Дез Ган, который, по нашим подозрениям, охотится на знаменитых игроков, наверняка захочет потягаться именно с ним. И пока Дез Ган будет сосредоточен на Кирито, ты будешь действовать в тени. Ты — тот, кто понимает, как думает убийца. Ты — тень, которая выследит тень.

— И я надеюсь, вы понимаете, что о моём прошлом в SAO нужно молчать? — продолжил я.

— Разумеется, — Кикуока кивнул, его взгляд стал серьёзным и деловым. — Это ключевое условие. Твоя личность — «Бессмертный Одиночка» — это наша главная карта в рукаве. Чем меньше людей знает, кто ты, тем эффективнее ты сможешь работать. Эта информация не покинет наш отдел. Можешь быть уверен, Министерство не заинтересовано в том, чтобы разглашать детали о людях, которые могут быть полезны в будущем. Это часть сделки. Ты помогаешь нам, мы храним твой секрет.

Кикуока достал телефон и отправил сообщение.

— Я пришлю тебе сообщение со всеми инструкциями.

Кикуока, уже собираясь уходить, вдруг остановился и повернулся ко мне.

— И ещё кое-что. Я понимаю, что это опасное дело, и что я прошу тебя пойти на огромный риск. Поэтому, если ты успешно справишься, ты будешь вознаграждён. Мы сделаем всё, чтобы твой вклад был оценён по достоинству.

Кикуока ушёл, оставив меня одного на пустынной улице. Я стоял на месте, не в силах сдвинуться, а в голове звучал голос Кикуоки, смешиваясь с эхом давно забытых криков.

Я поднял голову к тёмному вечернему небу, которое только начинало темнеть. Там, в этих звёздах, я видел их лица. Лица ребят из «Рассветных теней». Тех, кого я не смог защитить.

— Простите, ребята, — прошептал я, и слова, казалось, растворились в холоде ночного воздуха. — Я не смог вас спасти.

Я опустил голову, глядя на свои сжатые кулаки. Этот человек заставил меня вспомнить всё, от чего я так долго бежал. Но он также дал мне новую цель.

— Но продолжу спасать. Даже если сдохну. Надеюсь, хоть так искуплю то, что до сих пор жив.

Я развернулся и пошёл к своему дому, шаг за шагом. Усталый, но уже не сломленный. Впереди меня ждала неизвестность, но в глубине души я знал, что моё место не в четырёх стенах квартиры, а в бою.

На следующий день Кирито пришёл в то же самое кафе, где они с Асуной так часто сидели. Но сегодня он был один, и атмосфера вокруг казалась чужой, слишком шумной и яркой. Он заметил его сразу — Сейдзиро Кикуока сидел за столиком у окна. Кирито подошёл, и Кикуока пригласил его сесть. Его взгляд был спокоен, но Кирито чувствовал, что за этой маской скрывается что-то опасное.

— Я не буду ходить вокруг да около, — начал Кикуока, поставив перед ним чашку с дымящимся кофе. — У нас проблема. Человек, называющий себя «Дез Ганом», убивает игроков в виртуальной игре Gun Gale Online.

Кикуока рассказал о странных убийствах, которые, по его словам, были напрямую связаны с SAO. Лицо Кирито становилось всё мрачнее с каждой деталью. Он думал не о справедливости или спасении мира, а о лицах своих друзей — Асуны, Лизбет, Силики и остальных. Мысль о том, что кто-то может им навредить, используя тактику из SAO, была невыносима. А ещё он думал о том человеке, который пожертвовал собой, чтобы все они выжили. Кирито пообещал себе тогда, что не позволит чужим смертям быть напрасными. Он сжал кулаки.

— Я помогу, — сказал он, его голос был твёрд. — Я согласен.

Когда Кирито подтвердил своё согласие, Кикуока слегка улыбнулся и продолжил:

— Ты не будешь работать один. Твоим напарником будет ещё один выживший из SAO.

Кирито ожидал услышать любое другое имя, но которое назвал Кикуока, заставило его замереть.

— Его зовут Владислав Иваненко, — спокойно произнёс он.

Кирито опешил. Работать с ним? С человеком, который намеренно оттолкнул всех, кто пытался ему помочь? С тем, кто назвал память о «Бессмертном Одиночке» жалкой? У него перехватило дыхание, и его разум поглотили мысли.

«Он? Зачем? Он же не хочет ни с кем общаться. И как он может помочь в этом деле? Он опасен. А вдруг он причинит вред моим друзьям? Надо защитить их от него… Но как?»

Кикуока взял чашку кофе и сделал небольшой глоток, словно обдумывая, как лучше преподнести свои слова.

— Я понимаю твоё недоумение, но Иваненко — тот, кто тебе нужен, — сказал Кикуока. — У него уникальный опыт. Он прошёл через то, что не пережил никто из выживших, и, как ты знаешь, чтобы поймать призрака, нужен другой призрак.

Мысли Кирито снова закружились, пытаясь найти смысл в этих словах.

«Призрак… Да, он прав. Он похож на меня в те дни, когда я был один в Айнкраде. Но больше всего он напоминает того, кто спас нас. «Бессмертного Одиночку». Он был призраком, который появился из ниоткуда и исчез так же внезапно, отдав свою жизнь за меня. Я не смог спасти его. Но сейчас… Может быть, сейчас я могу помочь этому парню. И, может быть, именно так я смогу расплатиться с тем долгом, который висит на моей душе. Если я соглашусь, я смогу понять его и помочь ему… Может быть, тогда он перестанет быть опасным для нас.»

Кикуока слегка склонил голову, а в его глазах блеснул холодный расчёт. Он не стал говорить о навыках Влада и его прозвище «Бессмертный Одиночка». Это было соглашение, которое он заключил.

— Но он… он же назвал «Бессмертного Одиночку» трусом, — голос Кирито дрогнул, и в нём прозвучала обида.

— Я знаю, — спокойно кивнул Кикуока. — Но ты, Кирито, сам знаешь, что слова — это не всегда правда. Иногда они — просто щит, за которым человек пытается спрятаться от своей боли. Поверь мне, он — не трус. Он — человек, который готов идти на крайности.

Внутри Кирито вспыхнула новая волна мыслей.

«Я должен ему верить? Человеку, который манипулирует людьми? Он хочет, чтобы я поверил ему на слово? Но… что-то в его словах было. Влад… он действительно кажется таким одиноким, словно ему не хватает воздуха. Может быть, это правда? Может быть, это шанс помочь ему? Помочь ему стать… нормальным. Ради Асуны, ради Лизбет, ради всех нас.»

Кикуока поставил чашку на стол и посмотрел Кирито прямо в глаза.

— Он — твоя тень, Кирито. Ты — свет, который нужен миру. А он — тьма, которая нужна, чтобы выследить другую тьму. По-отдельности вы оба сильны, но вместе… вы непобедимы. Ты можешь доверять мне. Ты можешь ему не доверять. Но я уверен, что рано или поздно вы будете доверять друг другу.

Услышав это, Кирито почувствовал, как всё внутри него окончательно решилось.

«Тень… тьма… Он говорит так, словно уже всё решил. Он использует меня, чтобы я был приманкой, и использует Влада, чтобы он работал в тени. Я не хочу быть чьей-то марионеткой. Но… если это поможет спасти моих друзей… Если это поможет Владу… Тогда я согласен. Я приму этот вызов. Пусть будет так.»

Кирито кивнул.

— Хорошо. Я согласен, — сказал он. — Но если он попытается что-то выкинуть…

— Об этом можешь не переживать, — сказал Кикуока, его голос звучал уверенно и спокойно. — Он не дурак, чтобы навредить тебе. Просто будь собой. Позволь ему вести себя так, как он привык. Это его защитная реакция.

Кикуока пристально посмотрел на него.

— И, пожалуйста, не пытайся быть героем, — добавил он. — Ты уже им был. Сейчас тебе нужно быть… напарником.

Кирито смотрел, как Кикуока выходит из кафе. Его руки сжимали чашку, но он почти не чувствовал этого. Его разум был в другом месте, возвращаясь в те дни, когда он был одиночкой в Айнкраде. Он вдруг осознал, что уютная реальность, которую он строил с Асуной, только что столкнулась с его прошлым.

«Я сидел здесь не с Асуной. Я сидел с призраком, который нашёл меня», — подумал Кирито.

Следующий день был тёплым и солнечным. В их любимом кафе Кирито и Асуны пахло свежим кофе и выпечкой. У окна, залитого светом, они сидели друг напротив друга. Звук кофемашины и тихий шелест разговоров других посетителей создавали привычную, уютную атмосферу, которую Кирито сейчас ощущал как нечто хрупкое и временное.

Асуна заметила это первой. Она опустила свою чашку на стол.

— Кирито-кун, ты сегодня сам не свой. Что-то случилось? — спросила она, наклонив голову набок. Её глаза, всегда такие тёплые, смотрели прямо в его.

Кирито избежал её взгляда, глядя в окно.

— Ничего особенного, просто… ко мне обратился Кикуока.

— Кикуока? — Асуна слегка нахмурилась, но в её голосе не было ни паники, ни страха, только любопытство. — Зачем?

Кирито вернул свой взгляд на неё. Он выбрал слова очень тщательно.

— Он попросил меня помочь с одним делом в Gun Gale Online.

— Gun Gale Online? — Асуна отпила из своей чашки. — Я слышала о ней. Говорят, это популярная игра с огнестрельным оружием.

— Да, — Кирито кивнул. — Он сказал, что в игре появился какой-то странный слух. И им нужно, чтобы я зашёл туда и проверил, так ли это на самом деле.

Асуна поставила чашку на блюдце, её жест был размеренным и спокойным.

— А что за слух? — её тон был деловым, словно она расспрашивала о подработке.

— Я пока не знаю всех деталей, — ответил он, стараясь не выдать своей нервозности. — Он сказал, что я должен сам всё узнать внутри игры. Просто оценить ситуацию. Это, по его словам, должно быть простое расследование.

Асуна улыбнулась.

— Хорошо. Тогда будь осторожен. Просто… не переусердствуй. Я знаю, как ты любишь погружаться в игры с головой.

Кирито почувствовал огромное облегчение. Она не стала расспрашивать и паниковать. Она просто приняла его слова за чистую монету, потому что доверяла ему.

— Конечно, — пообещал он. — Никакого геройства, просто работа.

Он сжал её руку. Его пальцы были холодными.

«Я не могу рассказать ей о Дез Гане… Она будет переживать. Я не могу рассказать ей о Владе. Она не должна знать, что я иду на это не только ради других, но и ради призрака, который мучает меня изнутри. Пусть думает, что всё это только ради справедливости. Так будет лучше для неё. Я должен разобраться со своей тенью сам.»

* * *

Когда солнце садилось за горизонт, я сидел в своей комнате, погружённый в темноту. Единственным источником света был слабый, мертвенно-бледный экран ноутбука. Из наушников на полной громкости бил старый рок, но я не слышал слов, только рваные, тяжёлые аккорды. Мне нужно было, чтобы музыка не заглушала мысли, а убивала их, разбивая на осколки.

Я изучал Gun Gale Online. Информация, которую прислал Кикуока, была подробной, даже слишком. Я пролистывал страницу за страницей, и на меня наваливались тонны данных: статистика, механики, виды оружия. С самого начала было ясно — это не Айнкрад. Здесь не было мечей. Всё решали пули и тактика.

Я остановился на разделе «Создание персонажа». В отличие от других игр, где можно было выбрать всё самому, здесь система использовала данные реального тела, а затем случайным образом генерировала аватар. Я невольно усмехнулся. В документе говорилось, что большинство аватаров выглядят совершенно иначе, чем их прототипы.

Мне подойдёт. Раз я собрался быть в тени, случайная генерация аватара будет в самый раз. Да поможет мне бог рандома.

Затем я перешёл к разделу «Механика». Первое, что бросилось в глаза, — это «Путь пули». Визуальная траектория, которая показывает, куда летит выстрел. Я хмыкнул, мне казалось это смешным.

Какой смысл в огнестрельном оружии, если ты видишь, как летит пуля? Это не бой, а какая-то дурацкая игра в прятки, где ты прячешься за укрытиями и ждёшь, пока враг выстрелит.

Я откинулся на спинку кресла, обдумывая прочитанное.

Но, как ни странно, это мне на руку. Это даст мне преимущество, чтобы подойти к противнику вплотную. Я больше по мечам, а не по стрелковому оружию. Наверняка в GGO есть холодное оружие.

В этот момент телефон завибрировал на столе. Я разблокировал его и увидел сообщение от Кикуоки. Там было указано место и время, откуда я с Кирито завтра буду погружаться в GGO. Место. Больница. Та самая, где я пролежал два года, пока был заперт в САО.

Я тяжело вздохнул.

— Серьёзно, другого места не нашлось, — тихо выругался я. Голос мой был хриплым.

Я заблокировал телефон, убрал его в сторону и снова вернулся к ноутбуку, продолжая читать о механиках.

Также пишется, что первый выстрел снайпера не показывает «Путь пули». Это меня озадачило.

Может стать проблемой. Если я вовремя не обнаружу снайпера, мне конец. Ладно, идём дальше.

Я открыл раздел «Ближний бой». В документе было сказано, что в GGO есть фотонные мечи. Они созданы на основе технологии, которая позволяет им отражать пули. Тем не менее, это требует высокого уровня мастерства и точности, что делает их крайне редким выбором для игроков.

Я снова откинулся на спинку кресла.

— Фотонные мечи, значит, — прошептал я, и в моих словах не было ни радости, ни разочарования, только усталость.

Для меня это был бы идеальный вариант как для бойца ближнего боя. Вот только Кирито не дурак. Он видел мой стиль боя обратным хватом, когда я сражался с Каябой. И изменить боевой стиль, когда он стал тебе как родной, сложно. Тем более, когда времени почти нет. Придётся полагаться на стрелковое и холодное оружие.

Я снова вернулся к ноутбуку, продолжив искать информацию.

Я должен быть готов ко всему.

Пустынный, постапокалиптический мир Gun Gale Online встретил её холодным ветром, поднимающим тучи песка. Она сидела на вершине разрушенного небоскрёба. Её PGM Ultima Ratio Hecate II казалась единственной тёплой вещью в этом холодном ветре, её холодный металл ощущался как родной, а оптический прицел был единственным окном в мир. Здесь не было зелени, не было воды, только ржавые остатки зданий и вечное небо, затянутое серой дымкой. Она была частью этого мира, его хищником.

Вдруг по рации раздался голос её товарища по команде, Джека.

— Чёрт, где же они? Я уже устал ждать, — проворчал он.

— Не засоряй эфир, — тут же отрезал Дайн, лидер их команды. — Синон, видишь кого-нибудь?

— Пока тихо, — ответила она, не отрываясь от прицела.

Наступила секундная тишина, а потом Джек снова заговорил, и его голос был полон ленивой, наглой улыбки.

— Слушай, Синон, не хочешь сходить со мной на свидание в реале?

«Они никогда не поймут. Им не понять, почему я здесь. Для них это просто игра, способ отдохнуть, развлечься, а для меня… для меня это битва за собственную жизнь. Я здесь не для того, чтобы заводить друзей или искать свидания. Я здесь, чтобы сражаться. Сражаться со своим прошлым.»

— Извини, но у меня есть дела в реале, — холодно ответила она по рации, и в её голосе не было и тени извинения.

— Жаль — усмехнулся Джек, и на этом тема была закрыта.

Её взгляд снова вернулся в прицел. В этот момент она увидела движение. Шесть силуэтов показались из-за угла здания. Они двигались организованно. Один игрок шёл впереди, ещё по двое игроков по бокам, прикрывая его, и последний, самый крупный, двигался в центре строя. Его массивную фигуру скрывал длинный плащ, и она не могла разглядеть, какое у него оружие. Это её насторожило. Он был как тень, и это делало его ещё опаснее.

— Вижу их, — сообщила она по рации. — Шесть целей. Один во главе строя, двое справа, двое слева. Последний, самый крупный, идёт посередине. Будьте готовы к бою.

— Хорошо, — ответил Дайн. — Сними того, что впереди.

— Лучше снять того, что посередине, — поправила она его. — Он может быть опасен.

— Не обращай на него внимания, — ответил Дайн. — Это, скорее всего, их носильщик.

Синон на секунду засомневалась, но всё же согласилась. Дайн был лидером, и она должна была подчиниться.

— Хорошо, — сказала она. — Но следующего сниму его.

— Главное, убери того, что впереди, — сказал Дайн. — А дальше делай, что считаешь нужным.

— Есть! — ответила она.

Она сделала выстрел. Пуля со свистом пронзила воздух и попала прямо в голову цели. Игрок рассыпался на частицы света, и его тело исчезло.

— Отличный выстрел, Синон! — раздался в рации голос Дайна. — Джек, со мной!

Дайн и Джек бросились в бой. Синон же, не отрываясь от прицела, следила за игроком в плаще. Он заметил, что его товарищ пал, но даже не дёрнулся. Его фигура была спокойна, словно он был тенью, а не человеком.

«Этот парень… Он опасен. Он — не просто носильщик».

Она навела прицел на игрока в плаще. Её палец лёг на спусковой крючок. Она сделала выстрел, но в самый последний момент, когда ей оставалось всего несколько сантиметров, он сделал пару шагов в сторону, и пуля прошла мимо. Он не просто увернулся, он сделал это с какой-то грацией, словно заранее знал, куда полетит пуля. Его движения были неестественно быстрыми и точными.

«Что это было?» — прошептала она, перезаряжая винтовку.

Он повернулся и посмотрел в её сторону. Он не мог видеть её, но она чувствовала его взгляд. И в этот момент он улыбнулся.

И тут он сбросил свой длинный плащ. Ткань упала на землю, и её глазам открылось то, чего она совсем не ожидала. У этого игрока в руках был миниган.

«Вот же чёрт», — прошептала она, но было уже поздно. Он поднял своё оружие, и она услышала характерный, нарастающий гул, предвещающий шквал огня.

Синон немедленно бросилась бежать, не тратя драгоценные секунды на обдумывание. Она знала, что миниганщик просто уничтожит её укрытие. Она бежала по полуразрушенным коридорам. Её тело двигалось так быстро и грациозно, словно она была не человеком, а призраком. Она быстро пересекала разрушенные комнаты и коридоры и наконец добралась до другой позиции.

Она присела, выжидая момент, и снова прицелилась. Миниганщик был в её прицеле, но он не стрелял. Он стоял на месте, а его глаза… Он улыбался. Эта улыбка была вызовом. Он будто говорил ей: «Я знаю, что ты здесь, и я знаю, что ты будешь делать».

Она сжала зубы. Она была в ярости.

«Я никогда не позволит кому-то недооценивать меня. Не в этом мире. Не здесь. я лучшим снайпер в GGO, и я докажет ему это.»

Миниганщик, по-прежнему с усмешкой на лице, заметил её. Его глаза сузились, и он медленно, словно неторопливый хищник, начал поворачивать миниган в её сторону. Но было уже поздно. Он не успел. В тот момент, когда он начал двигаться, Синон уже сделала выстрел. Её палец сжал спусковой крючок. Она не чувствовала ни страха, ни злости, только предельное спокойствие и уверенность. Пуля со свистом пронзила воздух, и в её прицеле его голова рассыпалась на частицы света. Он упал, его тело исчезло.

Синон опустила винтовку. Снайперская дуэль была окончена. Она победила, но этот бой оставил после себя неприятный осадок. Она поняла, что в этом мире есть не только игроки, которые хотят победить, но и те, кто хочет доказать свою силу. Игрок с миниганом был одним из них. И она была уверена, что ещё встретится с ним.

После боя Синон нажала на кнопку выхода, и мир вокруг неё начал рассыпаться на миллионы осколков света. Секунда — и виртуальная реальность сменилась тусклой серой комнатой.

Здесь, в реальном мире, её звали Шино Асада. Ей было шестнадцать лет, и она была скромной и неуверенной в себе девушкой, которая училась в средней школе. Когда она вышла из игры, её тело дрожало. Внезапный переход из мира, где она была хищником, в реальность, где она была жертвой, всегда давался тяжело.

Шино сняла свой AmuSphere и осторожно, будто это хрупкий хрустальный шар, положила его на стол. Её глаза, полные решимости в игре, теперь были полны усталости и печали. Она заправила выбившиеся из хвоста пряди волос за ухо, встала и пошла в ванную, чтобы умыться холодной водой.

* * *

На следующий день, после уроков Шино шла по коридору одна, стараясь как можно быстрее добраться до выхода. Ей хотелось одного — поскорее уйти от всех. Но внезапно на её пути встала высокая и стройная девушка с длинными чёрными волосами — Киёми Сигурэ. Киёми была одной из тех, кто часто насмехался над Шино, считая её странной.

— Эй, Шино-тян, что ты там делаешь после школы? — спросила Киёми с насмешливой улыбкой. — Ты так быстро убегаешь, будто от тебя кто-то гонится.

— Ничего, просто... домашние дела, — ответила Шино, стараясь говорить как можно спокойнее.

— Серьёзно? Мне кажется, ты чего-то скрываешь, — Киёми засмеялась, а затем неожиданно подняла руку и, сложив пальцы, сделала жест, напоминающий пистолет, направив его прямо на Шино.

— Бах! — произнесла она.

Мир Шино перевернулся. Всё вокруг исчезло, и она снова оказалась в том дне. В почтовом отделении. В её голове пронеслись звуки выстрелов и крики. У неё перехватило дыхание. Тело затряслось, а ноги подкосились, и она рухнула на колени, не в силах дышать.

Её сознание перенеслось в тусклое помещение почтового отделения. Шино, совсем маленькая, стояла позади матери. Перед ними — мужчина, сжимающий пистолет и кричащий. Она видела, как пистолет упал на пол, и её маленькие пальцы сжали холодный металл. Она подняла его, тяжёлое оружие почти вырвалось из её рук, но она удержала. Она нажала на спусковой крючок, и мир взорвался звуком выстрела. Мужчина, которого она знала только как грабителя, упал.

Она вернулась в реальность. Лицо Киёми расплывалось, и она видела только одну картину — того человека, которого она застрелила.

— Что с тобой, Шино? — раздался чей-то голос, полный недоумения.

Она не могла ответить. Всё, что она могла, — это дрожать от страха, который пронзал её насквозь. Лица Киёми и других одноклассниц расплывались, и она видела только одну картину — того человека, которого она застрелила.

— Ты не должна была делать этого! — прошептала она, и её слова были адресованы не Киёми, а себе самой. Она уткнулась лицом в ладони, пытаясь спрятаться от мира, который постоянно напоминал ей о её травме.

Вместо сочувствия Шино услышала смешок, а затем и звонкий смех Киёми.

— Ха-ха-ха! Ты это видела? — Киёми махнула рукой в сторону Шино, обращаясь к своим подругам. — Она упала в обморок, просто потому что я сделала вот так!

Она снова сложила пальцы в форме пистолета.

— Бах! Бах! — повторила она, а смех её становился всё громче.

Одноклассники, стоявшие рядом, перешёптывались и хихикали, глядя на лежащую на полу Шино. Кто-то из них достал телефон, чтобы снять происходящее. Но никто не подошёл к ней, никто не попытался помочь. Она была одна в этом водовороте смеха, слёз и страха.

Шино не могла поднять голову. Она чувствовала, как слёзы текли по её пальцам. Они жгли, словно кислота. Она была похожа на маленького испуганного зверька, который пытается спрятаться в норке, но всё ещё остаётся на виду у хищников.

— Да хватит, Киёми, — внезапно прозвучал голос её подруги, и её слова, как холодный душ, заставили Киёми замолчать. — Ты её уже напугала. Пойдём.

Киёми фыркнула, бросила на Шино последний, полный презрения взгляд, затем развернулась и пошла прочь, оставив Шино лежать на полу одну.

Шино лежала на полу, пока смех и перешёптывания не затихли, и она не услышала только своё собственное тяжёлое, прерывистое дыхание. Только тогда она медленно поднялась, её тело дрожало. Слёзы ещё текли по щекам, но в её глазах была только одна эмоция — стыд.

Она нагнулась, чтобы забрать свои вещи, которые упали, и, не глядя ни на кого, пошла прочь, оставив за собой мокрый след на полу. Она вышла из школы, и её ноги сами несли её к дому. Она просто хотела вернуться в свой мир, где она могла быть сильной. В свой мир — в Gun Gale Online.

Когда она наконец добралась до своей квартиры, то не стала разуваться. Она просто бросила рюкзак в коридоре, сбросила обувь ногой и, не зажигая свет, прошла в свою комнату. Она рухнула на кровать, свернувшись калачиком, и уткнулась лицом в подушку, пытаясь заглушить слёзы. Но они всё равно текли. Она чувствовала, как её тело дрожит.

В её голове звучали слова Киёми, её смех, крики, которые она слышала в том далёком прошлом, и выстрелы. Этот мир был для неё слишком жестоким. Здесь не было места для таких, как она.

Через какое-то время её взгляд упал на стол, где лежал AmuSphere. Он был белым, гладким и безмолвным, но для неё он был ключом к другому миру. К миру, где она была сильной. Где её никто не мог обидеть. Где она была хищником,

Она встала с кровати. Медленно, словно во сне, подошла к столу, её руки дрожали. Она взяла шлем, её пальцы нежно обхватили его, словно это был самый ценный предмет в её жизни.

«Я хочу вернуться», — прошептала она, и её слова были полны отчаяния. — «Я хочу вернуться туда, где я могу быть собой».

Она легла на кровать и, не раздумывая, надела шлем. Мир вокруг неё начал исчезать. Он растворялся, словно дымка, и на его месте появлялась другая реальность. Реальность, где она могла быть Синон.

Когда она появилась в Глоккене, её тело наполнилось силой, которой ей так не хватало в реальном мире. Она подняла винтовку, и её холодный вес успокоил её. Здесь не было места для слёз и страха, здесь была только решимость.

Она вспомнила, как Киёми издевалась над ней. Как её мир рухнул от одного движения пальца. Этого больше не будет. Она посмотрела на свои руки, держащие винтовку.

«Я больше не могу так жить. Я не могу позволить, чтобы какой-то жест разрушил мою жизнь. Я должна победить. Но не просто так. Я должна победить в самом большом соревновании. Я должна доказать себе, что могу контролировать свой страх. Я должна победить в «Золотой пуле».

Внутри неё зародилась новая цель. Это больше не было просто бегством. Это была битва за саму себя. Её страх — это противник, которого нужно было уничтожить. И она знала, что единственный способ это сделать — встретиться с ним лицом к лицу.

«Я докажу себе, что я не жертва. Я докажу себе, что я — снайпер. И для этого я выиграю этот турнир».

Вот он настал, этот день. День, когда мне придётся вернуться в мир, который я так хотел забыть.

Я подъехал к больнице на своём мотоцикле, остановился на небольшой парковке, где почти не было машин. Глубокий, низкий рокот двигателя утих, и наступила жуткая тишина. Сняв шлем, я посмотрел на здание. Его белые стены, строгие линии и большие стеклянные двери — всё это было мне до боли знакомо. Место, где я провёл два года, запертый в коме. Запертый в Айнкраде. Я чувствовал, как меня снова охватывает то же гнетущее чувство, та же стерильная, удушающая атмосфера.

— И снова я здесь, — тихо, почти беззвучно сказал я. Мой голос звучал как чужой, как хриплый шёпот призрака.

Я тяжело вздохнул, стараясь отогнать воспоминания. Я вошёл внутрь и направился в палату, о которой мне писал Кикуока.

Открыв дверь, я увидел Кикуоку, пару врачей и своего напарника. Кирито.

— Здравствуй, — сказал он, его голос был тихим и спокойным, словно он не чувствовал напряжения в воздухе.

— Здорово, — ответил я, нехотя, мой голос был сухим и безэмоциональным.

Кикуока стоял прямо, скрестив руки на груди, его взгляд был проницательным, он наблюдал за каждым моим движением. Врачи выглядели нервно, их глаза метались от меня к Кирито, словно они были свидетелями чего-то запретного.

— Я рад, что ты пришёл, Иваненко, — сказал Кикуока, в его голосе не было и тени приветствия, только деловитость.

— А я-то как рад, — ответил я с сарказмом, и в его глазах блеснуло что-то неуловимое. Он понял.

Кирито подошёл ко мне и остановился. Его взгляд был напряжён, а в глазах читалась тревога.

— Владислав… — начал он.

— Разве в Японии принято так обращаться к человеку, которого едва знаешь? — язвительно перебил я. — Мне кажется, тебе хватило бы и фамилии.

Кирито проигнорировал мой сарказм, в его глазах появилась тень печали.

— Мне кажется, это плохая идея. Ты не должен был соглашаться. Это опасно.

Я смотрел на него, и в его словах не было ничего, кроме искренней заботы. Он боялся за меня. Он действительно боялся. Это было так странно и так… чуждо. Мне захотелось рассмеяться, но я подавил этот порыв. Опасность? Что для меня теперь может быть опасным? Я вспомнил ту ночь, когда поднял голову к небу, и в голове пронеслось эхо: «Даже если сдохну…»

— Переживаешь за меня? — сказал я, глядя ему прямо в глаза. — Даже после того, что я наговорил про «Бессмертного Одиночку»?

Кирито отвёл взгляд, его плечи слегка опустились. На мгновение он выглядел так, словно ему нанесли физическую рану.

— Я… я не знаю, что ты пережил, — тихо ответил он, его голос дрогнул. — Но я знаю, что ты говорил. И это… было больно. Это было больно слышать, потому что я… я видел его. Видел, как он сражается. Видел, как он погиб у меня на глазах, спасая меня и Асуну. И я знаю, что он не был…

Он замолчал, не в силах закончить фразу.

— Не был жалким трусом, да? — язвительно закончил я за него. — И ты пытаешься сказать, что он не такой? Но мне как-то всё равно

Кирито поднял на меня взгляд, полный непонимания и растерянности.

— Парни, давайте не ругаться, — сказал Кикуока, его голос звучал как эхо в пустой комнате, но заставил нас обоих замолчать. — Вам ещё работать вместе.

Кикуока указал на две кровати. Рядом с кроватями стояло медицинское оборудование, а на кроватях лежала Amusphere.

— Прошу, занимайте места, — сказал он.

Я с Кирито двинулся к кроватям. Воздух в комнате был прохладным, и я почувствовал, как по коже пробежали мурашки, когда я стянул ботинки и медленно, нехотя, снял с себя футболку. Кирито сделал то же самое. Мы оба легли на кровати с обнажённым торсом.

Два врача, их лица были спокойны, но движения — быстры и точны, подошли к нам и начали наклеивать датчики. Я чувствовал, как холодные, липкие подушечки касались моей груди, живота и рук. Каждый контакт был похож на прикосновение чужой, безжизненной руки. Я закрыл глаза, пытаясь отстраниться от происходящего, но всё равно чувствовал, как под моими рёбрами что-то сжимается. Это не был страх. Это было отвращение. Отвращение к этому миру, к этим людям, к этой больнице, и, главное, к самому себе.

— Учитывая, что вы оба не являетесь пользователями Gun Gale Online, для вас были созданы временные аватары, — начал Кикуока, стоя у кровати, его взгляд скользнул от меня к Кирито. — Вы сможете сами выбрать себе внешность и никнеймы. Кроме того, на счёт каждого из ваших аватаров будет зачислено 250 000 кредитов. Этого хватит, чтобы купить необходимое снаряжение и оружие.

Кирито, лежавший на соседней кровати, кивнул, его взгляд был задумчивым. Он уже, должно быть, мысленно выбирал себе оружие. А мне было всё равно. Кредиты, аватары, оружие… Мне не нужно было всё это. Я уже знал, что мне нужно для выживания в игре.

И вот, мы надели на головы Amusphere. Холодный пластик на мгновение обжёг кожу. Я слышал голос Кикуоки, доносящийся откуда-то издалека.

— Удачи вам и будьте осторожны.

Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, и в голове пронеслась горькая, ироничная мысль: «Везучий я человек…» Эта фраза, которая привела меня в мир SAO, теперь возвращала меня в другой.

Я сделал глубокий вдох и произнёс ту самую команду, которую не произносил три года.

— Line Start!

Ярко-белая вспышка, словно вспышка фотокамеры, заполнила всё пространство, а затем исчезла, уступив место оглушающей темноте. Меня окутала странная невесомость, я чувствовал себя так, будто плыву в космической пустоте, а вокруг меня летали искорки света — будто осколки стекла, что остались от того мира, который я только что покинул. Внезапно из тьмы стали появляться очертания. Сначала — слабое, неоновое свечение, затем — более яркие, тёмные линии, которые сплетались в трёхмерное изображение.

Наконец, передо мной появилось моё собственное отражение. Я стоял в центре огромного, залитого светом зала. Пол был похож на светящуюся сетку, а прямо передо мной, в воздухе, висел мой аватар. Он был точной копией меня: среднего роста, с тёмно-русыми волосами и карими глазами. Система предоставила мне возможность изменить внешность.

Я выбрал случайную генерацию внешности.

Ну, святой рандом, покажи, на что способен — подумал я с усмешкой.

Выскочило следующее окно. Это был выбор ника для аватара. Моя рука потянулась к клавиатуре. Я хотел ввести ник Райдер, но остановился. Словно холодный душ, по спине пробежал неприятный холодок.

Нет, нужно выбрать другой ник. Если Дез Ган и вправду из SAO, он может узнать меня. Да и Кирито, возможно, тоже. Хоть я и скрывал свой ник Райдер, рисковать нельзя.

Я ввёл ник Шин. Это имя было коротким, резким и безликим. Идеально. Я нажал кнопку «Подтвердить».

Сразу после нажатия появились глитчи. Всё вокруг начало искажаться. Воздух задрожал, линии пола и стен поплыли, превращаясь в цифровой мусор, а пространство вокруг меня стало рассыпаться на разноцветные кубики.

— Какого… — не успев я договорить, вокруг меня стало темно.

Через несколько секунд я начал материализоваться в каком-то городе. Это была стартовая точка в городе Глоккен.

Я огляделся. Глоккен представлял собой ржавый, но величественный киберпанк-мегаполис. Здания здесь тянулись ввысь, словно металлические гиганты, а неоновые голографические вывески мелькали повсюду, создавая странный контраст с серым небом. Откуда-то доносился металлический лязг и невнятные выстрелы.

— Солидненько, — сказал я себе.

Я начал искать взглядом Кирито, ну или то, что на него похоже. И я увидел девушку. Не зная почему, но я решил, что это именно он. Я пошёл в его сторону.

— Вот это да… — пробормотал Кирито, осматриваясь.

— Киригая? — спросил я.

— Иваненко? — так же вопросительно спросил Кирито.

Я оглядел Кирито с ног до головы и невольно улыбнулся.

— Решил девушку косплеить? Если так, то все мужики твои, — сказал я с сарказмом и лёгкой улыбкой.

Святой рандом, ты лучший. Не каждый день увидишь такую картину — подумал я, пытаясь сдержать смех.

Кирито повернулся в сторону недалеко стоящей витрины и опустил взгляд на своё тело. Вместо привычного аватара с тёмными волосами и мужскими чертами, перед ним стояла изящная девушка с длинными тёмными волосами и очень женственным лицом. Её тело было стройным и грациозным.

— Что это ещё такое?! — Кирито вскрикнул от удивления и смущения. — Я… я похож на девушку!

— И весьма привлекательную. Слушай, может, в стриптиз-клуб устроишься? Здесь, в Глоккене. Уверен, кредитов так ты много поднимешь, — сказал я.

Кирито глубоко вздохнул, проигнорировав мои шутки.

«Забавно, — промелькнуло в мыслях Кирито. — Я только что в шутку сказал, что я похож на девушку, и он отвечает мне шуткой. Его сарказм — это его защитная реакция. Это его способ оттолкнуть, как и всегда. Но почему… почему я чувствую, что он искренне смеётся? Он не выглядит рассерженным или смущённым. Он выглядит, как будто… он уже привык к такому. К такому… полному абсурду.»

— Я смотрю, ты не стал менять свою внешность, — сказал он, внимательно глядя на меня.

— В смысле? — сказал я, переводя взгляд на витрину.

Мои глаза расширились от увиденного и полного непонимания. Вместо случайно сгенерированного аватара, который я ожидал, я увидел точную копию себя в реальной жизни: среднего роста, с тёмно-русыми волосами и карими глазами.

— Какого хрена… — выругался я по-русски.

Почему я похож на себя как в реальности? Святой рандом, ты покурить вышел, когда я аватара выбирал?

Кирито, конечно, не понял, что я сказал, но по моему лицу он понял, что случайная генерация аватара сыграла со мной злую шутку.

Я повернулся к Кирито, и на моём лице появилась кривая ухмылка.

— Забираю свои слова назад. Я этот рандом на одном месте вертел.

Ха. Так вот в чём дело, — подумал Кирито. — Рандом, значит. Вот он, тот самый «случайный» выбор, который сделал его копией самого себя. Он, который всегда оставался в тени, который прятался от всех, теперь стал собой. Полный провал. Иронично. Я, Кирито, который всегда был в центре внимания, стал девушкой, а он, который всегда избегал меня, стал собой.

— Хм, это… странно, — сказал Кирито, на его лице больше не было смущения, его заменило любопытство. — Значит, ты здесь, аватаром в игре, а я… я, получается, девушка. Это…

— Это значит, что разрабы этой игры те ещё раздолбаи, — закончил я за него, не сдержав усмешки.

Кирито проигнорировал мою шутку. Он поднял руку и открыл статус персонажа. Его глаза скользили по строчкам.

— Но хотя бы в описании аватара стоит пол мужской, — сказал он с облегчением.

— Я буду долго смеяться, если у меня стоит пол женский, — сказал я, открывая окно статуса.

Мой взгляд скользнул по строкам, и я вздохнул с облегчением. Пол — мужской. Но я хотел закрыть окно, когда увидел кое-что ещё. Мой ник. Вместо Шин было написано моё имя из SAO — Райдер.

— Да вы издеваетесь! — сказал я, и мой голос был полон ярости.

Кирито, который всё это время смотрел на меня, не понял, что я увидел.

— Что, пол женский? — сказал он.

— Нет, мой ник. Вместо Шина он мне написал мой ник в SAO: Райдер, — сказал я.

Слова сорвались с языка, и я тут же пожалел об этом. Я проболтался.

Чёрт, чёрт, чёрт. Какой же я дебил. Надо же было так проговориться

— Райдер, значит? Интересно, почему так получилось? — сказал Кирито, и его взгляд стал задумчивым.

Я невольно сглотнул.

— Ладно, у нас нет времени в этом разбираться. Нам нужно купить оружие, — сказал Кирито, и его слова прозвучали как спасательный круг.

Я с облегчением вздохнул.

Он не вспомнил

— Кстати, у меня ник Кирито, — сказал он.

— И почему я не удивлён? — сказал я.

Мы двинулись в поисках магазинов.

Чёрт. Все эти ситуации меня седым сделают