Вот и отдохнул (джен)

Я мчался по коридору школы чародейства и волшебства Хогвартс, чтобы предупредить соученицу об опасности. А кто я такой? Да попаданец я. Обыкновенный. Которому повезло. Ну, с попаданием я имею в виду. Почему повезло? Так ведь не в какого-нибудь раба аварских пиратов попал. И не сижу сейчас в космическом челноке, в поясе астероидов, не пилю их, добывая руду и обогащая этих уродов без надежды на освобождение. С рабской нейросетью в голове. И такое попадание, это ещё не самый плохой вариант, как по мне. Так что, повезло мне. И уже во второй раз.

Даже несмотря на то, что в первый раз я попал в так называемого протагониста ролевой компьютерной игры. Одно пользовательской. А, если кто не знает что это за игры такие, то поясню. Как правило, действие таких игр разворачивается в мире «Меча и Магии». Так же, как правило, тип персонажа, которым хочешь сыграть можно выбрать. Обычно это: Воин, Маг или Разбойник. Но, это как правило. Потому что, исключения тоже бывают. Как у меня, например. Выбирать мне не из чего было. Поэтому и пришлось мне совершенствоваться во владении мечом, да и не только мечом, но и другими видами холодного оружия. И помимо этого ещё и учиться колдовать. Одновременно. Потому что по сценарию так было.

Игра эта называлась «Соулбрингер» и почему меня переместило именно в неё я понятия не имею. Скажу только, что если бы у меня состоялся перед этим разговор с какой-нибудь высшей сущностью, то выглядело бы это примерно так.

— Ну, что дружище? Говорят любил ты при жизни в РПГ поиграть? — спросили бы меня.

— Ну да. Когда помоложе был, — ответил бы я.

— Но играл ты только на среднем уровне, и никогда на «Кошмаре»?

— А смысл, если квесты одни и те же?

— Тогда отправляйся-ка ты в игру. И сыграй на этом уровне. Потому что возможности для перезагрузки у тебя не будет.

— А зачем оно мне? Да и не хотел я никогда.

— Не волнует. Уплачено.

Вот такой мог бы состояться разговор после которого я оказался главным героем игры и следующие десять лет моей жизни были почти одним сплошным хардкором.

А потом, после выполнения своей миссии в мире игры, меня перекинуло сюда. В тело ребёнка и, одновременно, ученика первого курса школы магии. Зовут меня здесь Стивен Хокинс. Стивен, это так известного в моей первой жизни физика Хокинга звали. А Хокинс — как фамилия у мальчика Джима из «Острова сокровищ». В теле этом я нахожусь всего лишь третий день. А попал я в него благодаря «шутке» двух пронырливых негодяев. Близнецов по фамилии Уизли. Правда, это не достоверно. Только смутные подозрения на этот счёт у меня имеются. Впрочем, бог с ними, с Уизелами. С ними я, при случае, сам пошучу. Когда точно выясню, что это они в этом замешаны.

И, знаете, что самое интересное происходит во время такого попадания? Ну, когда в компьтерную игрушку попадаешь? Что хрен попаданец может сценарий перекроить. Ну, разве что некоторые дополнения в него внести. Но, вцелом, ничего у него не получится. И вынужден он будет заниматься спасением мира и его жителей, каким бы хитро... вывернутым он при жизни не был. Потому что хрен на кого сгрузить удастся. То есть, что бы выжить он должен будет следовать сценарию игры. И если он там проживает не один год, то это не может не сказаться на его психике. А перестроить её и перестать быть «всеобщим спасителем» совсем нелегко. Вот я и помчался её предупредить.

А прямо сейчас я бегу к женскому туалету, на втором этаже, чтобы предупредить соученицу, что по коридорам школы может разгуливать... тролль.

Можно ещё спросить, как так-то? Если я здесь всего третий день, то почему я уже знаю куда мне бежать? Так ведь память ребёнка мне тоже подгрузилась при переносе. Как, впрочем, и языковые навыки, и умения читать и писать. Вот поэтому и знаю.

Случился же мой спасательный забег из-за того, что сегодня, тридцать первого октября у местных празднуются Хэллоуин. Скажу сразу, что мне совершенно непонятно зачем его празднуют маги. Потому как нет в нём ничего магического. Но, кто такой, чтобы лезть в "чужой монастырь со своим уставом"? Так вот, сидим мы в Большом зале, в котором все приёмы пищи проходят, типа, пируем, никого не трогаем, как вдруг влетает один из преподавателей, кричит что в подземелье тролль и падает в обморок. А я выскакиваю из-за стола и несусь её предупредить.

Вы спросите, почему я так поступил? Мне что, больше всех надо? Да в том-то и дело, что что не получается по другому. Пока, во всяком случае. А всё дело в том, что в моей филейной части всё ещё находится раскочегаренное, практически до температуры плавления, шило, которое остывает очень, и очень медленно и это толкает меня на такие вот поступки. Поясню более понятным языком. Как я уже сказал ранее, моё первое попадание произошло в героя РПГ. А если кто не знает, то сценарий таких игр пишется по одному и тому же принципу. Типа, живёт себе какой-нибудь парень или девчонка, никого не трогает, а потом ему или ей попадают в руки сведения о том, что миру в котором они живут скоро наступит, простите — кирдык. Но, его можно предотвратить. И что предотвратить этот самый кирдык может только он. Или она.

Кстати, какого чёрта она там оказалась? А хрен его знает. Вроде бы на неё вызверился один из наших соучеников после урока Чар. Правда, справедливости ради, следует заметить, что и сама она повела себя на уроке не лучшим образом. По отношению к тому кто на неё вызверился. Ну, и обиделась она на всех и на всё. И в туалет плакать убежала. А о том, где именно она находится мне довелось случайно услышать на пиру. От ещё двух наших однокурсниц. Лаванды Браун и Парвати Патил. Поразительная у девчонок оказалась способность сплетни собирать. Как, впрочем, и информацию тоже.

А ещё я как рассуждал. Препод видит тролля в подземелье. Потом выбирается наверх и бежит в Большой зал. Ну, что бы народ предупредить. И на всё это нужно время. А тролль-то в это время, что делает? Смиренно сидит на месте и ждёт команду ликвидаторов? Вот уж не думаю. Так что он сейчас запросто по коридорам разгуливать может. И тогда вероятность встречи с этим самым троллем у какого-нибудь ученика, который решил пропустить сегодняшнее мероприятие, очень немаленькая имеется.

Боялся ли я тролля? Нет, не боялся. Опасался только. Потому что за те десять лет, что я прожил в мире Ратенны, встречался я с теми кто и по опасней их был. Так что, тролль сейчас был для меня самой меньшей из проблем. А было у меня предположение, что пожалеть могу, о том что предупреждать об опасности нашу соученицу отправился. Вот такие мысли проносились в моей голове.

Почему пожалеть? Ну, ответ на это вопрос достаточно прост. Дело в том, что соученица, кстати, Гермиона Грэйнджер её зовут, по натуре своей была зануда, ревнительница правил, любительница покомандовать и поучить других. А ещё мне кажется, что иногда она совсем не прочь была по сотрудничать с администрацией. Иными словами — стукачка. Так что мои опасения, ну, что мне потом может и пожалеть придётся, имеют под собой основания. Потому как школьные правила. В общем, не бывает такого чтобы хоть раз в жизни ты что-нибудь да не нарушил. Вот нарушу я какое-нибудь из них и заложит она меня. И я пожалею.

Впрочем, может быть и так, что она совсем не такая по натуре, а её поведение это всего лишь маска. В любом случае, смерти я ей не желал. Пока, во всяком случае. Так почему тогда бы и не предупредить. Тем более, что их предполагаемая встреча, ну, её с троллем, я имею в виду, ничем иным, кроме как её гибелью, закончиться и не могла.

И всё же я чуть-чуть не опоздал. Когда я в туалет ворвался, то он уже был разгромлен. А сам тролль на кого-то замахивался дубиной. Только я не увидел на кого. Здоровенный он был и поэтому обзор закрывал. И подумать о том чем его приложить мне стало некогда. Из-за этого. Действовать нужно было мгновенно. Добежать-то до него я точно не успею. Значит, следовало довериться инстинктам. Поэтому я опустился на правое колено и, зафиксировав его своим взглядом, резко развёл руки в стороны. Так что, почти в тот же самый миг сверху, тролля по голове долбануло каменным валуном. Около полуметра в диаметре. И как только камешек его приголубил, то тут же я его и развеял, чтобы никому другому не прилетело.

А тролличья дубина, в этот момент, уже начала своё движение. Ну, и так как она ни в кого не попала, то двигалась она по кругу. По инерции. И вместе с ней, вокруг своей оси поворачивалось тело мёртвого тролля. Так что, когда оно развернулось, градусов, примерно, на двести семьдесят, и его мёртвая лапа наконец разжалась, то больше не удерживаемая ничем дубина отправилась в полёт. И врезалась в стену, слева от меня. С оглушительным грохотом. А тролль тоже брякнулся. Мордой вниз. И тоже с грохотом. Хорошо что не на кого-то. А то ведь здоровенный он был. Зараза.

Ну, а я, наконец, увидел на кого он дубиной замахивался. Впрочем, и так было понятно, что Грэйнджер это была. Даже и сомневаться не нужно было. Увидев, что она вроде как без травм, видимых, я поковылял сначала к троллю. Ну, к тому месту где у него находилось то, во что голова превратилась. И наколдовал ещё одно заклинание. «"Память смерти» оно называлось и давало возможность пообщаться с душой покойного существа. Пока не отлетела она, ну, куда там они должны отправляться. Души я имею в виду. А то потом поздно было бы. Нет, бывали конечно случаи когда можно было с чьей-то душой и гораздо позже пообщаться, но это редко бывало.

Так вот, выяснил я, что тролля-то натравили. Ну, как натравили. Дали ему команду прогуляться по школе и уж если кого встретит, то... не церемониться. Непонятно только зачем и кому это было нужно. И куда я опять вляпался-то. Вот ведь, не было печали.

И только этого поковылял к Грэйнджер. Девчонка явно в шоке пребывала. Сидела она на корточках, привалившись спиной к стене, прикрыв голову руками и зажмурившись. А ещё, насколько я понял, она описалась. Нет, ну чего вы хотите-то? Помню я рассказы взрослых мужиков, которые ту войну прошли. Так что совсем немудрено это, особенно когда на тебя танк прёт. А уж если под артобстрелом оказался, то тут и говорить не о чем. Стопроцентно штаны потом менять нужно. А тролль, если разбираться, как раз на танк и вытягивал.

В общем, доковылял я до неё и уселся рядом. А то у меня магическое истощение и упадок сил наметились. Да и потряхивать меня стало. А она так и сидела зажмурившись. А дальше я ей и слова сказать не успел как в туалет влетели два «брата — акробата». Один — Хрен, другой — Лопата. Нет, вообще-то, у них и имена были. Рональд Уизли и Гарри Поттер. Но, называть их по именам, почему-то, язык далеко не всегда поворачивался. Рон был младшим братом тех рыжих близнецов благодаря которым я в теле Стивена оказался. Вот только они, хоть и были мерзавцами, но, тем не менее, чётко знали что им от жизни надо и шли к своей цели. Не особо сворачивая. А на Рончике природа, видимо отдохнула. Ну, не то, чтобы он был, при этом, полным придурком, но интересов у него в жизни было всего четыре. Квиддич, шахматы, жратва и борьба за звание лучшего друга Гарри Поттера. Кстати, в шахматы он играл только с теми у кого мог выиграть. А вот стоило ему проиграть, то выигравший сразу превращался во врага всего магического населения Британии.

А с Поттером дело и того хуже обстояло. На нём природа даже не отдохнула, а взяла продолжительнейший отпуск. Из которого возвращаться не захотела. Потому что его интересовал только квиддич. Ну, и ещё он всегда слушал и делал то, что его лучший друг Рон скажет. Правда, иногда, он мог и настоять на своём. Как сейчас. Ну, скорее всего. В противном случае Рончика бы тут и днём с огнём найти нельзя бы было. Кстати, по слухам, Рон как раз и был тем нашим сокурсником который Грэйнджер обидел. Правда было это уже после урока, так что я не совсем в курсе был. Потому как в классе ненадолго задержался. Вопрос у меня к преподавателю был.

В общем, влетели эти двое, да так и застыли. С открытыми ртами от удивления. Правда, Уизли отошёл побыстрее Поттера и задал нам гениальный по своей простоте вопрос:

— А чё это вы тут делаете?

Но, и ему я не успел ничего сказать, потому что в туалет влетели профессора. Во-первых, Минерва Макгонагалл, преподаватель трансфигурации и, по совместительству, наш декан и заместитель директора школы. Главным принципом которой было наказать всех, но своих по жёстче. Во-вторых, Северус Снэйп, преподаватель зельеварения и декан другого факультета. Он, в отличие от нашей Макгонагалл, наказывал не всех вообще, а только тех кто на его факультете не учился. Особенно, он почему-то не любил Поттера. Ну, и Уизли с ним напару. И, в-третьих, профессор Квиринус Квиррелл, преподаватель ЗОТИ. Тот самый который нам про тролля всем рассказал и грохнулся в обморок. Кстати, в обморок он снова грохнулся, как только они в туалет влетели.

Вот, кстати, тоже предмет интересный. ЗОТИ который. Расшифровывается он как Защита от тёмных искусств. И если рассмотреть его попристальней то, это те же Основы безопасности жизнедеятельности. А почему такое название у этого предмета, лично мне совершенно непонятно. Вот, к какому виду искусств можно отнести нападение на волшебника какого-нибудь Фонарника, Красного колпака, вампира или того же тролля? Что в этом такого... выдающегося, чем можно восхититься, когда на тебя нападает хрень какая-то и сожрать хочет? Нет, если здешние маги какой-то свой смысл в слово «"Искусство» вкладывают, то тогда понятно почему предмет так называется. Впрочем, бог с ними, с искусствами. Тут проблема посерьёзней нарисовалась. Под названием «Злющая профессор Макгонагалл».

И, не миновать бы мне взбучки, если бы я подольше тут решил задержаться. Так что, пока она распекала Уизли и Поттера, я поднялся сам, с горем пополам. Затем, опять же с грехом пополам, поднял на ноги Грэйнджер, закинул её руку себе на плечи, обнял её за талию и... бочком, бочком... к выходу двинулся.

И знаете что самое интересное? Что удалось нам выбраться без задержек. С одной стороны повезло, конечно. Но, вот с другой... Невольно вывод напрашивался. Нехороший такой вывод. Впрочем, нового-то ничего в том, что мне надумалось не было. Помнится, когда Макгонагалл домой к Стиву приходила, то соловьём заливалась, что дескать в магическом мире все равны. Что их сообщество, это мир равных возможностей. Вот только не бывает так. Взять хотя бы того же Поттера. Он тут у них кто-то вроде национального героя, да и Уизли тоже старая семья. Не скажу, что уважаемая, скорее наоборот, но — они свои для остальных. Так что и беспокоиться о них посильнее будут. А мы с Грэйнджер парочка так называемых магглорождённых. И о нас, кроме нас самих никто не позаботится. Потому что, простите, рылом не вышли.

Вообще, здешнее сообщество, было сословным. На вершине находились, так называемые чистокровные волшебнички. Ниже были полукровки одним из родителей которых был чистокровный маг. Кстати, Поттер тоже полукровкой числился, несмотря на то, что его мама волшебницей была. Потому что, магглорождённой. Ещё ниже стояли такие, как я и Грэйнджер. То есть, родившиеся от простых, неспособных магичить людей. Которых в этом мире называли магглами. А ещё ниже находились всякие там гоблины, вейлы и прочие имеющие человекообразную внешность. Но туда, ниже, я уже и не совался, чтобы понять что к чему.

Вот об этом-то я и думал, пока мы в санчасть добирались. Не торопясь и потихонечку, экономя остатки моих сил, потому что Грэйнджер мне фактически на себе пришлось тащить. Ну, и ещё о том, что это за мир-то такой... странный. Там, за «забором», ну в немагическом мире я имею в виду, давно уже и в космос летают, и компьютерные технологии активно развиваются. А уж о таких вещах, как самолёты, поезда, корабли и автомобили я вообще молчу. Нет, я понимаю, конечно, что настоящему магу все эти удобства, которые цивилизация предоставляет до "лампочки". Он себе и так наколдует всё что ему нужно. Но всё равно. Создалось у меня стойкое ощущение, что мир этот застыл в стагнации.

Впрочем, чего было гадать-то? Всё равно всей информации у меня не было, а делать предположения смысла не имело. Так что, добрались мы потихонечку до больничного крыла и сдались в руки нашей школьной медсестры, мадам Помфри. Ну, или медведьмы, как тут её называли. Нас обследовали, напоили зельями, переодели в больничные пижамы и уложили спать. А я ещё успел подумать, что, скорее всего, разборки с ними завтра будут. «Стрелочниками-то» нужно кого-то сделать будет. Так почему бы и не нас?

Что на следующий день и подтвердилось. Вызвали нас, правда, только ближе к вечеру. Сразу к директору. Причём делать это пришлось дважды. Сначала нас оповестил об этом староста. Тоже, кстати, один из Уизли. Вот только, сразу после этого он куда-то удалился с видом страшно занятого человека. Кстати, пароль для входа он нам тоже не сказал. А мы взяли, да и отправились в гостиную. Ну, я так предложил. Потому как вызвать-то нас вызвали, вот только как туда добираться нам не сказали. Нет, Грэйнджер порывалась, сначала, немедленно отправиться к директору. А на мой вопрос знает ли она куда нам идти, сказала, что нужно дорогу узнать у кого-нибудь.

— Вот и пошли в гостиную, — предложил я ей. — Уизли расспросим.

— Какого из них? — уточнила она.

— Близнецов, — пояснил я ей. — Уж они-то из-за своего поведения, хоть раз на "ковре" у директора, да побывали. Ну, должны были, по крайней мере.

Но, как выяснилось, не побывали. Так что уселись мы в уголочке, а я Грэйнджер пару советов дал.

— Слушай, Грэйнджер, — начал я. — Впрочем, давай по именам, что ли, так как-то попроще будет. Так вот, как у директора окажемся, ты их слова близко к сердцу не принимай.

— Их? — не поняла Гермиона.

— Конечно их, — пояснил я ей. — Или ты думаешь, там один только директор будет? Наверняка и Макгонагалл там же окажется. И будет на нас орать. И дураков из нас делать. А потом директор нас пожурит "по-отечески" и посоветует так больше не делать. И так нам мозги засрать постарается, чтобы мы себя обязанными ему чувствовать себя стали.

— Но, почему?! — воскликнула Грэйнджер.

— Да потому что "косяк" с троллем учительский. Вот почему, — продолжил я разъяснения. — А так как учителя виновными быть не могут, то ими сделают нас. Двух маггллорождённых, за которых заступиться некому. К тому же, если ты себя обязанной директору чувствовать будешь, то неизвестно о чём он тебя попросит в будущем. И вот ещё, что. Ты за мной не тянись, ну в разговоре я имею в виду, я-то с такими как они общаться умею. Так что хрен у них чего получится.

А дальше прискакала Макгонагал и потащила нас к директору. Выговаривая нам по дороге за нашу неисполнительность. Ну, попыталась, во всяком случае. Вот только я быстренько стрелки на Уизли перевёл, а потом когда она пароль от входа каменной горгулье назвала, ещё и про это наябедничал. Что пароль он нам тоже назвать не удосужился.

— Да и вообще, — заметил я, ни к кому конкретно не обращаясь, когда мы уже на винтовой лестнице ведущей прямо к двери в кабинет стояли, — староста из него, как... метательный снаряд из... ну... э-э-э... сами знаете из чего.

А когда лестница двигаться закончила, то и вошли мы в... «Святая святых».

Перед тем как рассказать о том, что было в кабинете у директора, поясню вот ещё что. В школе у нас было четыре факультета. Почему факультета? Да хрен его знает. Наверное потому, что каждый из них объединял учеников с первого по седьмой классы. Или курсы, как тут их называли. Видимо поэтому наших классных руководителей называли деканами, а учителей профессорами. Не знаю, но, система была именно такова.

Каждый факультет имел своё название. Наш назывался Гриффиндор. Снэйп, тот самый о котором я уже упоминал, был деканом Слизерина. А ещё были Рейвенкло и Хаффлпафф. Назывались они так по фамилиям основателей нашей школы. И зачисление на них проводилось с использованием одного хитрого артефакта. Распределяющей шляпы. А вот дальше мне было непонятно. Если считалось, что на наш Гриффиндор распределяются смелые и отважные, то ум нам, получается, был и не нужен, так что ли? Умных на Рейвенкло направляли. Тех кто был хитрым и амбициозным — на Слизерин, а... э-э-э... остальных — на Хаффлпаффф.

Ну, и по поводу паролей от входов ещё добавлю. Тут, в школе, вход в любое рабочее или жилое помещение блокировался паролем. И только после его произнесения проход открывался. Вместо замков.

А вход в директорский кабинет закрывала каменная горгулья, которая отодвигалась в сторону. А после этого к дверям в кабинет ещё и винтовая лестница вела. Но, движущаяся как эскалатор. В общем, для выросших в немагическом мире, ничего необычного в этом не было. А вот на чистокровных впечатление могло и произвести.

Ну, а дальше мы вошли в кабинет и началось то, о чём я Грэйнджер предупреждал. Сначала на нас орали Макгонагалл и Снэйп. Хотя, при чём тут был этот профессор, мне было непонятно. Но, орал. Потом слово перешло к директору. И я, даже, восхитился. Невольно. Уж не знаю вкладывал ли он в свои слова магию, для усиления эффекта, но вот методом НЛП-манипуляций он владел мастерски. И, к концу его речи, вполне можно было бы ощутить себя самым распоследним преступником, который на свободе-то остался только благодаря второму шансу. Который тебе «Добренький» директор предоставил и, что теперь ты ему по гроб жизни обязан.

Кстати, во время разборок в кабинете присутствовали и остальные деканы. Правда в разборках они не участвовали. Молча сидели. Наверное думали о чём-то, о своём. Так вот, не знаю, о чём думал при этом профессор Флитвик, декан Рейвенкло, но вот от профессора Спраут, декана Хаффлпаффа, прямо-таки разило досадой. Дескать, у неё там, в теплицах, и цветочки не политы, и грядки не прополоты, а она тут сидит, хрень какую-то слушает. Она нам растениеводство преподавала. Но, это так. К сведению.

В общем, когда воспитательный процесс стал подходить к концу и нас собирались отпустить, я взял да и подкинул им... вопросец, который всю их работу на «нет» свёл.

— Э-э-э... директор, сэр, — спросил я у Дамблдора, такая фамилия у него была, — мне тут кое-что всё-таки непонятно? Не объясните ли?

— И что же тебе непонятно, мальчик мой? — поинтересовался Дамблдор. Эдак снисходительно.

— Ну, — я для убедительности почесал затылок и посмотрел на них самыми «честными» глазами, — если, например, рассмотреть гипотетическую ситуацию. Допустим, я сижу в лодке, посередине Чёрного озера. — Было такое прямо рядом со школой. — А рядом, на расстоянии вытянутой руки тонет... ну пусть будет кто-то из профессоров или даже вы, директор. То, делать-то чего в таком случае, спасать вас мне или подождать пока взрослые появятся? А то ведь спасёшь вот так профессора... Снэйпа, например, или Макгонагалл, а они тебя ещё и накажут после этого.

Так что, озадачил я их. А нас отпустили и даже баллов лишать не стали. Понял, скорее всего Дамблдор, что на меня где сядешь, там и слезешь. С этими самыми баллами, кстати, тоже хрень была какая-то непонятная. Лишали их или прибавляли не отдельному ученику, а сразу всему факультету. И, как тогда можно было понять кто на курсе лучший ученик, а кто худший? Впрочем, опять же, не моё это дело. Раз уж у них тут так принято, то пусть себе так и будет.

— Ну что, Гермиона, поняла про что я тебе говорил перед разборками? — спросил я её по дороге к нам в общежитие.

— Что как у Оруэлла в его «Скотном дворе» получается, — ответила она. — Все равны, но одни всё-таки равнее. Но, почему же тогда профессор Макгонагалл...

— Врала нам, как сивый мерин, когда про Хогвартс и магический мир рассказывала? — уточнил я. — Так ведь работа у неё такая. И я не удивлюсь если она ещё и заклинанием наших родителей каким-нибудь риложила, чтобы они слишком много вопросов не задавали. Особенно моего папу.

— А кто твой папа? — заинтересовалась Гермиона.

— Адвокат он у меня. И, говорят, что неплохой. А мама что-то вроде ведущего менеджера в одной фирме. А твои кто? — спросил я у неё.

— А мои дантисты, — пояснила она. — У них клиника своя.

— И, наверное, как и у моих времени на твоё воспитание нихрена не было? А все твои знания, скорее всего из книг получены. Так что ли?

На мои вопросы она покивала. Молча. Соглашаясь с моими предположениями.

— Ну, тогда, если ты не против, конечно, будем снимать с тебя «розовые очки», — подвёл я итог беседы на эту тему. И спросил её о другом. — Ты мне вот что ещё расскажи, что там с Поттеровской дуэлью получилось? Это же после неё у вас с Рончиком шкандаль произошёл?

Тут, кстати, нужно немного назад во времени вернуться, чтобы понятно стало о чём речь идёт. В общем, поступил учиться с нами, только на Слизерин, один местный мажор. Драко Малфой. Уж не знаю где они с Поттером пересеклись ещё до школы, но судя по всему, Поттер его тогда послал. А тот зло затаил. И потом гадил исподтишка. А на дуэль он его вызвал когда Поттеру летающую метлу, в обход всяких правил прислали и в квиддичную команду взяли. Был такой случай. Долго рассказывать. Да и не об этом сейчас речь. Просто, тогда Поттер мог бы смело послать его с вызовом и был бы в своём праве. Но, тут его лучший друг Рончик подсуетился. Подставил он Гарричку. Вот и отправились они на дуэль, в полночь.

А Гермиона попыталась тогда им помешать. В результате она, Поттер, Уизли и ещё один наш одноклассник оказались за пределами Гриффиндорской гостиной. А обратно попасть не смогли. Ну, и отправились вчетвером на дуэль. На которую Малфой, естественно, не явился. А наоборот, завхозу их заложил. Вот и пришлось им потом, по школе побегать, чтобы ему на глаза не попасться. И оказаться в запретном коридоре. В одном из помещений которого они увидели большущего трёхголового пса.

Это я так, вкратце рассказываю. Чтобы примерно понятно было о чём речь идёт. А то ведь если в подробности вдаваться, то отдельная история получится. В общем, после этого случая она с ними долго не разговаривала, но потом случился тот памятный урок Чар. На котором Гермионе Рона Уизли в напарники определили и он её выбесил. И она на него вызверилась. А уже после урока вызверился он на неё. А дальше она убежала плакать в туалет и появился тролль. Которого мне пришибить посчастливилось. Вот такая получилась история. А на Гриффиндоре после этого появилась очередная, правда, очень юная парочка. Ну, в глазах окружающих, по крайней мере.

Потому что и ходила Гермиона после этого за мной как хвостик, и на приёмах пищи мы стали вместе сидеть, и вопросы она интересные задавала. Ну, а поскольку на все я ответить не мог, то и приходилось нам искать на них потом ответы. Совместно. Впрочем, я и не возражал. Не зря же говорят, что мы в ответе за тех кого приручили. Вот и взял я на себя ответственность. Тем более, что не в первый раз.

Да и сама Гермиона стала поспокойней. Уже не скакала на уроках с поднятой рукой и не пыталась всех учить. Особенно после того как мы с ней поговорили и, убедил я её что учиться прежде всего нужно для себя, а не для кого-то. Нет, она порывалась, иногда, вести себя по старому, но не зря я рядом с ней находился в такие моменты. Вот так и потекла наша жизнь. Только недолго так продолжалось.

Потому что, случился квиддичный матч, на котором мне снова пришлось применить заклинание из Ратеннского арсенала и отправиться в больничное крыло. Восстанавливающее зелье пить.

Кстати, о том, что это за квиддич-шмиддич такой. А то я о нём уже упоминал несколько раз, но так и не пояснил ничего. Это такая командная спортивная игра. Довольно травмоопасная. Играли в неё верхом на летающих метлах. И представляла она из себя нечто среднее между ручным мячом и бейсболом. Потому как применялись в ней бладжеры. Летающие пушечные ядра. Которые битами, типа, бейсбольных отбивались, потому что норовили они игрока противника с метлы сшибить. В общем, столкновение с бладжером всегда заканчивалось травмой для игрока. А если ещё он и в голову попадал, то... сами понимаете. Не умели здешние маги чужой ум в голову пострадавшему вкладывать.

И, как вы думаете, почему я на таком мероприятии оказался? Да потому что посещение их было в добровольно-принудительном порядке. Дух факультета, единство, всё такое. Вот так мы с Гермионой там и оказались. Кстати, за игрой мы с ней и не следили совсем. Ну, неинтересно нам это было. Мы с ней тихонечко о своём разговаривали. Но потом случилось то из-за чего все на Поттера уставились.

А началось всё с того, что он уклонялся от очередного бладжера. Как он сам потом рассказывал. Ну, уклонился он и... Бамс! ... Метла его внезапно резко накренилась вниз и сильно завибрировала. Но, тогда он удержался, крепко вцепившись в неё руками и стиснув её коленями. А потом, через несколько секунд всё повторилось. И его метла вообще вышла из-под контроля. А затем она как бы подпрыгнула, резко накренилась и, наконец, сбросила его. Так что, повис он на ней, зацепившись одной рукой. Но, знаете, что при всём, при этом, было самое интересное? Что сидящие на трибунах стали спрашивать друг у друга, а чего это Поттер с метлой вытворяет. Не метла, под ним, а Поттер на ней. Это как так-то? И никто ничего не предпринимал. Потому что в ход игры, дескать, вмешиваться нельзя. Нет, ну не идиоты ли?

Хорошо хоть рядом с нами Хагрид уселся. Ещё один весьма колоритный персонаж из числа работников школы. Но о нём потом как-нибудь. Главное, что у него бинокль оказался. Который выхватила Гермиона и навела его на трибуну преподавателей.

— Снэйп! — воскликнула она. — Я так и знала.

— Посмотри ещё на Квиррелла, — посоветовал я ей.

— Э-э-э... и Квиррелл тоже, — удивлённо подтвердила она моё предположение.

После чего я зафиксировал взглядом его тюрбан, который он не снимая на голове носил, отвёл правую руку назад, подогнул по-особому большой палец и... как будто бы швырнул что-то в него. Заклинание это называлось «Удар ужаса». И не мог после него никто остаться на месте. Он непременно должен был вскочить на ноги, пометаться туда-сюда и убежать. Так оно и случилось.

А зачем я опять влез, спрашивается? Так ведь я уже упоминал про шило. Раскочегаренное. Вот оно-то меня подтолкнуло. И потом, если Поттера норовили с метлы сбросить, то наверняка над землёй никакого замедляющего поля не было. А помочь ему, по правилам, могли только когда он земли бы коснулся. Ну, предположил я так. А если он бы при падении шею себе сломал?

Вот и колданул я в Квиррелла. А он, после попадания в него заклинания, вскочил и удрал куда-то. И на метлу Поттера тут же воздействие прекратилось. Она выровнялась, Гарри удалось на неё взобраться и поймать снитч. Ещё один и мячей применяемых в квиддиче. На этом, к счастью матч закончился. А потом я «прокололся».

А случилось это так. После того как я "выключил" нашего тюрбаноносца, то поплохело мне. Я даже сидеть нормально не мог. Уж слишком далеко до него оказалось, вот я и заработал магическое истощение. В очередной раз. И даже побольше, чем когда тролля "вырубал". Так что я сделал вид, что просто обнял за плечи Гермиону, а сам прислонился к ней. В изнеможении.

— Ох, Стивен, что это с тобой? — всполошилась Гермиона.

— Да ничего страшного, всего лишь обыкновенное магическое истощение, — пояснил я ей. — И мне снова нужно к мадам Помфри.

— Но, как так-то? Ту же не колдовал? Откуда оно у тебя?

— Объясню по дороге.

В общем, по дороге к мадам Помфри приоткрыл я ей немного... э-э-э... представил в её распоряжение некоторые сведения.

— Понимаешь, Гермиона, — объяснил я ей, — миров существует множество. Ну, так же как наш магический мир находится рядом с немагическим, то точно также и они существуют. Только в других пространственно-временных измерениях. И их можно посетить. Правда не телесно, а путём переноса туда нашего сознания. Вот в одном из таких я десять лет и прожил. Фу! Давай передохнём.

Мы остановились, а проходившие мимо периодически нас поддразнивали. Типа, жених и невеста. На что я махал рукой и советовал завидовать молча. Ну, а что тут доказывать, если со стороны так и выглядит. Стоим-то мы обнявшись. После чего мы двинулись дальше и продолжил рассказ:

— Тот мир, в котором мне пришлось пожить называется Ратенна и концентрация магии, там... повыше, что ли, чем тут. Тут-то нам палочки нужны, слова и жесты. А там без них вполне себе обойтись можно было. Достаточно было жеста и желания. И для того, чтобы здесь я мог колдовать так как там и истощение не заработать, нужны и серьезная магическая сила и запас магии. Или маны как мы там это называли. Ну, а поскольку тут у меня нет ни того, ни другого, то так и получается. Колданул, и в санчасть. Восстанавливающее принимать.

— Ну, хорошо. С этим понятно. Ты мне потом всё-всё расскажешь, — с самым серьёзным видом заявила мне Гермиона. — Но объясни мне вот ещё что? Про профессора Квиррелла ты почему спросил-то? Как ты его-то заподозрил?

— А потому что на него никто бы и не подумал, — пояснил я свою мысль. — Несчастный заика, который тени собственной боится. Ну, какой из него злодей-то? Вот Снэйп, тот — да. Злодей, можно сказать, классический. Только виноват почему-то, обычно, дворецкий оказывается.

— А звали там тебя как? — спосила она меня уже перед самой санчастью.

— Ангус, сын Андерса и племянник Андруса, — ответил я ей. И добавил улыбаясь, — а ещё «Сэр» и «Милорд».

Ну, а потом мы добрались до мадам Помфри, она влила в меня Восстанавливающее зелье и я отправился в тулет. А там наколдовал на себя ещё одно Восстановление. Для ускорения процеса так сказать. Тут вот ещё что нужно пояснить. Дело в том, что здесь каждый маг представлял из себя ходячий источник магии. А там, в Ратенне такого не было. Не имелось у мага своего источника, только заёмная энергия. И, что-то вроде резервуара, который этой самой заёмной магией заполнялся. А для его заполнения использовались эликсиры маны и такое вот заклинание Восстановления. После него маг превращался на некоторое время в самый настоящий насос. Который накачивал из окружающей его атомсферы магию в этот его резервуар. Вот такая была ситуация. Поэтому-то и приходилось частенько за меч браться, чтобы ману сэкономить. А к мадам Помфри пришлось обращаться потому что запас маны у меня пока был слишком мал, что бы Восстановление наколдовать.

А дальше, до самых итоговых экзаменов за первый курс с нами ничего больше и не произошло. Мы себе учились спокойненько и никого не трогали. И нас никто. А вот Поттер с Уизли всё это время на месте не сидели. Бегали они, суетились, за Снэйпом следили. Влезли в какую-то авантюру с Хагридом, после которой их на отработку в Запретный лес отправили. Да ещё и ночью. В общем, создавалось впечатление, что на все их выходки смотрели сквозь пальцы. Типа, чем бы дитя не тешилось...

А лес, кстати, действительно не зря Запретным называли. Я лично в него бы сейчас не сунулся самостоятельно. Вот лет в пятнадцать, когда я более-менее в силу войду, уже можно будет. А, пока, ну его нафиг.

Кстати, Квиррелл тоже вроде как притих. Да и вообще, выглядел он так, будто бы вот-вот помереть собирался. Поэтому-то, наверное, я и внимания на него не обращал. Ну, и доказательств у меня против него не было. Только подозрения. А он на это время затаился, но сейчас, когда мы свой последний экзамен сдавали, видимо, решил ва-банк пойти. На последнем издыхании. Вечером этого самого дня. Н-да. Расслабился я. Непозволительно.

Так что, не получилось у меня спокойно доучиться. Без приключения. Оказался я где-то в подземельях, вместе с Поттером, кстати. И затащил нас туда Квиррелл. Получилось как. Нас после ужина вызвала к себе, якобы, Макгонагалл. Запиской. Ну, а как только мы вышли из гостиной, то приложил он нас чем-то ментальным и потащил куда-то. Как оказалось, в тот самый коридор, в который было запрещено заходить под страхом смерти. Где пёс трёхголовый обитал.

Я, кстати, его воздействие быстро с себя сбросил и только делал вид, что нахожусь под подчинением. Самому интересно стало, куда это он нас тащит. Чего ему надо-то? В общем, не буду рассказывать про препятствия через которые нам пришлось пройти. Точнее ему, мы-то с Поттером, просто в кильватере за ним следовали. В конце путешествия мы оказались в какой-то круглой комнате. Там, в её центре стояло большущее зеркало, выше человеческого роста. Ну, и разумеется, вопрос у меня появился. А нафига спрашивается он нас сюда привёл? Впрочем, ждать пока он нам сам объяснит, я не стал. Взял да и приложил его заклинанием «Мир».

Было такое в моём Ратеннском арсенале. Страшнейшая штука, на самом деле. После его воздействия любой превращался, на некоторое время в благодушного идиота, которого хоть на куски режь, он только улыбаться будет. Редко я его там использовал. Да и вообще, как мне думается его садист какой-то конченый придумал. Впрочем, неважно это сейчас было. Просто, по другому у нас против него шансов не было. Даже против такого, при смерти вроде как находящегося. Особенно если он каким-нибудь стимулятором накачался. Вот поэтому и приложил я его. И стал расспрашивать. Гарри к тому времени тоже, кстати, подчинение сбросил. И тоже кое-что спросил.

— Как же так-то? — поинтересовался он, удивлённо глядя на Квиррелла. — Я-то думал, что это всё Снэйп, а оказалось...

— А оказалось, что это всего лишь бедный и несчастный Квиррелл, заика и трус, — ответил ему я. — Впрочем давай узнаем, чего он нас хотел-то? Эй Квиринус, ты чего нас притащил сюда, за какой надобностью?

— Дай я с ними поговорю, — раздался вдруг голос из-под тюрбана.

— Хорошо повелитель, — согласился Квиррел и размотал его. А потом развернулся к нам спиной.

Н-да. Такого я ещё в своей жизни не видел. И, даже, о таком никогда не читал. Потому что лица у него два оказалось. Второе было на затылке. И выглядело оно откровенно уродливо. Которое сказало потом что оно Лорд Волдеморт.

— Ну, хорошо, — заметил я ему. — Допустим ты Волдеморт, но сюда-то зачем ты нас сюда притащил?

— Чтобы Поттер достал мне из зеркала Философский камень.

— Это какой такой камень, который Фламель создал, что ли?

— Да, именно его.

— Н-да. Ну ладно, сейчас мы полемику по поводу правдоподобности этого твоего утверждения разворачивать не будем. Допустим, достал тебе Поттер камень, и дальше-то что? Что ты с ним делать собирался?

Смотрел я на него, задавая вопросы, и не понимал. Как так-то? Он чего совсем ку-ку? Чтобы Фламель отдал Дамблдору своё величайшее творение? А Дамблдор спрятал его в школе полной детей? Ну, не могло такого быть. Что-то сильно не так было в этой истории. Впрочем, бог с ним. Пусть считает как хочет, тут сейчас главное узнать что он от нас-то хочет. Потому-то я ему и вопрос такой задал.

— Конечно же убить его, — ответил мне этот.

— Вот как. Ну ладно, с Поттером понятно. А я-то тебе зачем? За компанию что ли?

— Нет, тебя тоже нужно убить, потому что ты помешал моим планам на Хэллоуин.

— А так это ты тролля тогда по школе разгуливать запустил. Понятно, — сказал я ему. — А жив-то ты как остался?

А дальше воздействие моего на него заклинания закончилось, потому что лицо его, вдруг, перекосилось от злости и он выплюнул:

— А вот этого я тебе не расскажу, поганый грязнокровка.

Зря он это сказал.

А дальше взвыла моя интуиция. Бывало у меня так, ещё там в Ратенне, особенно во время схватки с каким-нибудь противником. Предупреждала она меня в такие моменты, что этого гада нужно срочно прикончить, потому что прямо сейчас появится ещё один. И против двоих я уже не выстою. Вот я и врезал ему ногой под коленку, благо он к нам спиной стоял. Он упал на колени, а я закрыв мои действия от Поттера своей спиной, ухватил лицо Квиррелла за лоб левой рукой, что бы упор создать. А правой всадил в глаз лица Волдеморта четырехгранный стилет и провернул его туда-сюда. После чего отпрыгнул к Гарри, чтобы, в случае чего за него спрятаться. И если кто спросит, типа, как так-то? Как это согласуется с «всеобщим спасением» которое стало, как бы, моим жизненным кредо, то поясню, что ничто человеческое мне было не чуждо. Несмотря ни на что. И своя жизнь мне, всё-таки, была немного дороже.

Вы можете, конечно, сказать, что так поступать неправильно. Не буду ни с кем спорить. Просто, в данном случае, Гарри был не тем человеком ради которого я бы... грудью на амбразуру бросился. И, кстати, насчет стилета. Он-то у меня откуда появился, да ещё и так вовремя? Так ведь из подпространственного кармана. Я-то всё это время на «попе ровно» не сидел, вот и привязал к себе такой. Знал я как это сделать. Ну, и поместил туда кой-чего.

А дальше начало происходить такое, что я только в кино когда-то видел. Тело Квиррелла стало прямо у нас на глазах разлагаться с огромной скоростью. Потом ещё и скелет. В общем, примерно через минуту от него осталась только горстка праха. А пока оно разлагалось, над ним поднялось чёрное облачко, которое немного уплотнилось и в нём... появилось лицо. То самое, которое на затылке у Квиррелла находилось. Как я уже сказал уродливым оно было. Но самое главное, что глаза у него были красные. Я имею в виду радужку. И зрачки, как будто бы, имели щелевидную форму. И зашипело оно на нас, по другому и не скажешь.

— Когда-нибудь я убью тебя, Поттер! — обратилось оно сначала к Гарри. А потом перевело взгляд на меня, — и тебя, Хокинс!

А затем в помещение резко что-то вспыхнуло. Так что, интуиция меня не обманула. Хоть и не враг появился, но и другом я его тоже считать не мог. Полыхнуло, как при взрыве светошумовой гранаты, только без звука. И, пока мы с Гарри стояли ослепшие, я ещё успел услышать, как это... лицо прошипело:

— Дамблдор, с-с-сука!

На что я мысленно покивал, соглашаясь.

— Действительно сука, — мелькнуло у меня в голове. — Мало того что прибыл к шапочному разбору, так ещё и ослепил тут всех. И делай тут с нами, что хочешь.

Так что, как только я стал способным различать хоть что-то, то тут же ухватился за Поттера и переместился к нему за спину, выставляя его как щит между мной и тем местом, где предположительно мог находиться Дамблдор. Не доверял я дедушке, после той нашей беседы, ну, когда из нас с Гермионой дураков захотели сделать. Тем более, что самого Гарри он трогать вроде не должен был. Ведь смотрели же на деятельность Поттера и Уизли всё это время сквозь пальцы. А без ведома директора такое было бы невозможно.

А мне и так есть о ком позаботиться. Гермиона, родители Стивена, её родители. Такая вот сразу образовалась компания за которую я что-то вроде ответственности почувствовал. Тем более, что и мама Стивена, и мама Гермионы находились в очень интересном положении. А беременным, как вы знаете, волноваться вредно. Так что, пусть меня кто-то и осудит, но в данном случае я свои действия оправданными считаю.

В общем, когда зрение окончательно вернулось, то увидел я Дамблдора, стоявшего возле кучки праха, в который тело Квиррелла вместе с его одеждой превратилось. Рядом только его тюрбан нетронутым валялся. А сверху, на зеркальной раме, сидела птица. Та самая которую мы тогда у него в кабинете с Гермионой увидели. Только в тот раз её оперение тускло как-то выглядело, а сегодня ярко сверкало, переливаясь красными и золотистыми отблесками. Дамблдор вроде бы уже собрался начать вопросы задавать, вот только не успел он. Не зря же говорят, что лучшая защита, это — нападение. Так что «наехал» я на него.

— Это чё за дела такие, профессор? — начал я свои претензии выссказывать. — Это чё тут у вас в школе творится? Сначала тролли, потом учителя сумасшедшие. Маньяки какие-то. Ещё и со вторым лицом на затылке. Которое говорит что оно Лорд Волдеморт. И чё это ещё за Волдеморт такой? Откуда он вообще вылез?

— Стоп. Стоп. Стоп, Стивен, мальчик мой — Дамблдор поднял руки в примирительном жесте. — Давайте лучше вы отправитесь в мой кабинет, а я тут немного приберусь пока. И уже там мы побеседуем. Фоукс, помоги мальчикам. Хватайтесь за его хвост.

Фоуксом оказалась та самая птица. Точнее, тот самый птиц. Который ещё и фениксом был, как выяснилось. Он подлетел к нам с Гарри и подставил свой хвост и, через мгновение мы оказались в директорском кабинете. Он нас туда... телепортировал? Да, пожалуй, что именно это он и сделал. Уж очень знакомые ощущения у меня появились после перемещения. Были там, в Ратенне телепорты, были. Правда, только стационарные. И хорошо, что телепортировал он нас. А то, выяснили мы с Гермионой, что были у здешних магов свои способы почти мгновенного перемещения на большие расстояния. Использовались для этого так называемые портключи и ещё аппарация. Так вот, ощущения при этом были не очень-то и приятные.

Впрочем, это так, к слову пришлось. Через некоторое время Фоукс доставил в кабинет Дамблдора и у нас состоялся разговор. В котором выяснилось, что Лорд Волдеморт это и есть тот самый «Величайший» тёмный маг которого якобы победил Гарри. А вот имя его произносить до сих пор все боялись, предпочитали говорить «Сами-Знаете-Кто» или как-нибудь ещё. Поэтому для меня это новостью оказалось.

В общем, получилось, что тогда, в восемьдесят первом, когда его Гарри, типа, победил, он только тела лишился, а вот душа его, по какой-то причине, задержалась на этом свете. К счастью, как пояснил Дамблдор, душа Волдеморта каким-то образом привязана к какому-то определённому, но никому неизвестному месту в Албанских лесах. И для того чтобы попасть сюда, в Англию, ей нужен был носитель. В общем, хрень очередная получалась. О чём я Дамблдора и спросил.

— Скажите профессор, — задал я ему вопрос. Дамблдор, кстати, предпочитал чтобы его профессором называли. — А в Англию-то ему зачем возвращаться? Мир большой, устроился бы где-нибудь. Да ещё и в таком ненадёжном носителе. Ведь мог же он, например, ну... не знаю... сначала укрепить занятое тело. Попить каких-нибудь зелий, ритуалы какие-то провести, вытеснить из головы разум Квиррелла. И только потом возвращаться сюда. Хотя, откровенно говоря я смысла в этом не вижу. Но... это я. А ему-то это зачем?

— Пока я не могу вам ответить на этот вопрос, — заявил нам Дамблдор. — Равно как и на то, зачем он приходил тогда домой к Поттерам. Правда — это самая прекрасная вещь на свете. Но и очень опасная. И вам пока рано её знать.

Вот такой вот получился... «содержательный» разговор. Который добавил, конечно, и информации к размышлению, и вопросов ещё больше.

— Вот ведь не было печали, — рассуждал я по дороге в нашу общагу. — Я теперь ещё и объектом охоты для маньячеллы оказался. Н-да, отдохнул называется.

Я-то как рассчитывал, когда сюда попал. Что отдохну, расслаблюсь после Ратеннского хардкора. Даже после того как тролля завалил. Посчитал этот момент досадным недоразумением. А теперь, получается, что опять нужно развитие своё форсировать, чтобы, когда с ним новая встреча случится достойно его встретить. А в том, что она состоится я не сомневался. И невольно возникал вопрос, а не мог он, что ли, ещё пару лет подождать, когда мне хотя бы пятнадцать исполнится? Кстати, насчёт возраста, тут как получилось. В Хогвартс принимали только в том случае, если ребёнку на первое сентября, в год поступления, полных одиннадцать лет исполнялось. А вот если как у меня или у Гермионы нескольких дней не доставало, то приходилось год пропускать.

В общем, немного постарше мы были наших одноклассников. Стивен, как и Гермиона, родился в сентябре семьдесят девятого. Только она девятнадцатого, а он — двадцать пятого.

Боялся ли я предстоящей встречи с маньячеллой. Знаете, как ни странно, но — нет. Отбоялся своё, наверное. Нет, разумеется, я не собирался ждать его так просто. Ну, не делая ничего. А вообще, разозлил он меня. Грёбаный Морти.

Кстати, почему Морти? Да был в моей первой жизни фильм. «Мистер и миссис Смит» назывался. С Анджелиной Джоли и Бредом Питтом в главных ролях. Так вот, персонаж там один был. Мелкий бандюган латиноамериканского происхождения. Который сильно хотел чтобы его все боялись, наверное. Поэтому взял себе... псевдоним "Муэрте", что по-испански — смерть. А Смиты, когда с ним пересекались, звали его Морти. Ох, уж он бесился-то при этом. Вот почему-то, как этого самого Морти я маньячеллу и воспринимал.

А ещё я размышлял о том почему Дамблдор так бессовестно врёт. Это я про Фламеля, если кто не понял. Допустим, это тот самый Фламель. То тогда получается, что живет он уже фиг знает сколько. Вроде бы в... тысяча триста тридцатом он родился. И что, всё это время он жил себе припеваючи и никто на его изделие не покушался? А тут появился злобный Волдеморда и Фламель, вдруг, испугался. Ну да, никого до этого не опасался, а тут вот взял и... забоялся. Настолько, что попросил Дамблдора его камешек от посягательств защитить. А тот не придумал ничего лучше как камень в школе спрятать. И вот теперь, благодаря «решительным» действиям двух замечательных детей попытка Волдеморта завладеть камнем сорвана. Нет, ну бред же, полнейший. В который Гарри, конечно же, поверил.

Ещё Дамблдор у нас выпытывал как нам с Квирреллом справиться удалось. Но, тут уж я ему соврал. Нет, ну а чего ему можно, а мне нельзя что ли? В общем, сказал я что наверное проклятье его настигло. Помните, я рассказывал что Гаррик с Рончиком на отработку в Запретном лесу нарвались? Так вот, в то время, как оказалось, повадился кто-то на единорогов охотиться и кровь у них отнимать. А кровь единорогов или их молоко, были очень сильными лекарствами. Но, в то же время, если взять кровь насильно, то поначалу она помогала, а потом... наоборот, очень-очень сильно ускоряла кончину. И умирал, при этом, употребивший такую кровь в сильнейших муках. А вот если единорог делился кровью или молоком добровольно, то такого не происходило.

Так вот, персёкся там Поттер с этим самым охотником на единорогов. И, если рассуждать трезво, то им был как раз таки Квиррелл. А причём тут Квиррел? Так ведь выглядел он всё это время как из мёртвых восставший. Так что сложить два и два труда не составило.

В общем, темнил чего-то дедушка и планы свои какие-то в жизнь воплощал. Да и меня, судя по всему, тоже уже включил в свои расклады. Ну, насколько я понял.

Окончательно понятно это стало на пиру, в честь завершения учебного года. Тут дело вот в чём было. Между факультетами соревнование проводилось. И первое место, по итогам года, занимал факультет набравший наибольшее количество баллов. Его, последние несколько лет Слизерин выигрывал. Что, впрочем, было немудрено. Потому что Снэйп, их декан, мог лишить баллов походя. Любого ученика школы. Ну, кроме как своего Слизеринца. По любому поводу. За то, что задавали много вопросов, или за то что не задавали их вообще. За то, что громко дышали... в общем причина могла быть любой. А тут Дамблдор взял да и щёлкнул его по носу подкинув баллов мне и Поттеру. И если Гарри не увидел в этом ничего плохого, наоборот, радовался, как и все остальные, то я понял, что меня дедушка подставляет с какой-то только ему понятной целью.

В общем, учебный год закончился и поехали мы в Лондон. Не помню, говорил я уже или нет, но в школу и из школы нас доставлял поезд «Хогвартс-экспресс». Прибывали мы в Лондон, на вокзал Кингс Кросс, на платформу 9и3/4. И тут, честно говоря, мне было совершенно непонятно. Зачем живущим в Шотландии было нужно ехать сначала в Англию, чтобы потом в Шотландию же и вернуться? Ну, территориально-то Хогвартс в Шотландии находился. В общем, очередная хрень получалась.

Впрочем, бог с ними со всякими Дамблдорами, Волдемортами, Поттерами и прочими Уизли, и всякими разными непонятками с которыми я здесь столкнулся. Не это меня сейчас занимало, ну, когда мы в Лондон ехали. Испугался я, честно говоря. И чем ближе мы подъезжали к вокзалу, тем сильнее я боялся. И чего же такого я боялся? Так ведь сдаться родителям Стивена, вот чего. А вдруг они меня «расколют» и за сына не признают. Запросто же. Ведь в Хогвартс-то уезжал один Стивен, а приедет совсем другой. Одна была надежда, что самого Стива они не очень-то хорошо и знали. Ну, если по его воспоминаниям судить. Всё-таки львиную долю их времени работа занимала. А тут ещё и Дебора, мама Стивена, беременна, вот-вот родить должна, так же как и Эмма, мама Гермионы. А Джеймс, папа Стивена, сейчас должен быть больше на жену... сориентирован. Так наверное. Так что, может и пронесёт. В общем, посмотрим. Но если всё получится, то тогда я наконец с полным правом смогу считать себя Стивеном Аланом Хокинсом.

А ещё я со всей отчётливостью понимал, что теперь ещё и их защитой придётся озоботиться. Волди хоть и производит впечатление поехавшего крышей но, где гарантия, что он про наших близких не вспомнит. Ну, моих и Гермионы. Сука. Впрочем, Дамблдор от него тоже недалеко ушёл. Так что две... суки.

А потом мы приехали и наше знакомство началась с обнимашек. Нет, ну а чего, если у них так принято было? Сначала с мамой Дебби, конечно. Потом я ещё приложил ухо к её большому животу и получил в это самое ухо. Очень уж активной малышка оказалась и пнула меня. То что девочка будет, я определил, когда над её животом руками поводил. О чём им и заявил.

— А нам УЗИ мальчика показало, — сказал мне папа Джим, ну после того как мы и с ним обнялись.

— Херню ваше УЗИ показало. Ой! — я даже рот руками прикрыл. — Ну, вы это... родители, считайте что я это слово не говорил, а вы его не расслышали. И вообще, давайте я вас с Грэйнджерами познакомлю. Ну, и сам познакомлюсь.

Кстати, у них ситуация оказалась противоположной. В том смысле, что ждали они девочку, а я им мальчика напророчил. Мамы наши немного расстроились из-за этого. Ну, потому что накупили же ведь уже всяких там ползунков, пелёнок и прочего. Только одни розового цвета, а другие голубого.

— Вот мне бы ваши проблемы, — сказал я им. — Поменяйтесь, да и весь... э-э-э... всех делов-то.

Вот так начались наши каникулы. Только из-за наших мам не до отдыха и развлечений нам с Гермионой было. Пришлось за ними до родов ухаживать. Папам-то работать приходилось. Ну, и на первых порах после родов, тоже. У нас, как я предсказывал, родилась девочка. Называли её родители простым именем — Джейн. Так, кстати, мисс Марпл звали. Вот в честь неё-то и назвали. А у Грэйнджеров мальчик. Которого они назвали Гэбриел.

Нет, с Гермионой-то мы тоже встречались. Правда редко. Как получалось. Когда раз в неделю, когда немного пореже. Обычно мы созванивались и ехали в «Дырявый котёл». Был такой бар через который можно было из немагического мира в магический попасть. На Диагон Аллею, главную улицу Британского магического мира. Вот в этом-то самом «Котле» мы снимали номер и колдовали до изнеможения. Ну, почти. Сначала с использованием палочек. Был тут, кстати, какой-то не совсем понятный надзор за колдовством несовершеннолетних. Это если официально. В общем, запрещалось нам колдовать на каникулах. Но, вот подумалось мне, что те же чистокровненькие наши, скорее всего забили х... э-э-э... наплевательски к этому запрету относились. Ну, а мы что, рыжие что ли? Вот и колдовали. И никто на нас не «наезжал» из-за этого.

Потом мы делали перерыв, обедали, выбирались на Диагон Аллею, прогуляться, заходили в кафе-мороженое. Вкуснейшее оно кстати, здесь было. За это время наш магический резерв заполнялся и мы колдовали ещё. Только теперь я учил Гермиону магичить без слов и палочки. Как я это в Ратенне делал. Начали мы, конечно с простого и не сильно манозатратного. Заклинания назывались: Вспышка, Огненный удар, Малое лечение и Малый щит. И если по названиям можно понять, что представляли себя эти заклинания, ну последние три, то Вспышка позволяла создать сгусток света. Чтобы потом, просто бросить его на землю и осветить сразу большой участок поверхности.

Ещё я научил Гермиону заклинанию Золотая обманка. Ну, думаю, что по названию понятно было что оно делало. Очень, кстати, удобно кинуть такую обманку в виде золотых монет под ноги толпе гопников, которые к тебе с явно недобрыми намерениями приближаются. Ну, и само собой, что подпространственный карман мы к ней тоже привязали. А то ведь таскать такое количество книг, чем она частенько грешила, было для здоровья весьма не полезно.

Так мы дожили до дня когда нам прислали список учебников, на следующий год. Ознакомившись с которым мы задумались. Потому что, хрень какая-то получалась. Нет, учебник заклинаний за авторством Миранды Гуссокл, вопросов не вызывал. В прошлом году мы изучали всякие заклинания по её же учебнику, но для первого курса. А в этом году переходили к более сложным, о которых в новом учебнике как раз и говорилось.

Но вот дальше... Целых шесть учебников, за авторством какого-то Гилдероя Локхарта. Причём, мы потом выловили парочку наших Гриффиндорцев, только тех кто был постарше и уточнили у них. Так вот им тоже прислали этот же список учебников. И мы задумались. Как так-то? Ведь не должно такого быть. Первоклассники всегда учатся по одним учебника, выпускники — по другим. И это закономерно. Но вот чтобы все учились по одним и тем же учебникам, это простите полная хрень.

В общем, не стали мы пороть горячку. Взяли для пробы один такой... «учебник». «Увеселение с упырями» он назывался. Почитали и решили, что купим себе нормальные учебники. Ну, и комплект книг этого самого Локхарта. Подержанный. Если потребуют показать. И, заодно, решили посмотреть на этого самого Гилдероя. Как говорится, ради спортивного интереса. Н-да. Посмотрели. И не только на него.

Знаете, был в моей первой жизни один певец. Так вот, с Локхартом они были как близнецы-братья. Только тот был брюнетом, а этот светловолосым. Но вот в остальном, всё один к одному было. Такой же попугай, живущий по принципу, что понты это его всё. А ещё нам довелось в тот день познакомиться с папашей нашего мажорчика, Малфоя. Кстати, папаша показался мне более... разумным, что ли. Ну, или более сдержанным. И, более опасным. Хоть и выглядел как... павлин-альбинос.

А дело было так. Когда мы уже почти выбрались из книжного, в котором у Локхарта была в этот день распродажа его книг, как учебников, то увидели семейство Уизли. Ну и Поттера с ними, заодно. И ещё Драко Малфоя. Который, при этом, улыбался своей обычной нагловатой улыбкой и доставал Поттера.

— Знаменитый Гарри Поттер! — говорил он растягивая гласные. — Не успел войти в книжную лавку и тут же попал на первую страницу «Пророка»!

В общем, так вышло что мы тоже попались ему на глаза и он не преминул сказать что-то обидное в наш адрес. Ну, с его точки зрения, обидное. На что я хмыкнул и ответил:

— Малфой, я тебя умоляю. Ну, ты головой-то думай хоть иногда кому и что ты говоришь. Я же тебе не Поттер, который кроме как: «Заткнись, Малфой», слов других не знает. Возьму вот, как-нибудь, посчитаю сколько раз в день ты свою любимую фразу произносишь и твоему папе сообщу.

— И что же вы собираетесь посчитать и сообщить мне мистер...? — послушался у нас за спиной голос Малфоя-старшего.

— Хокинс. Стивен Хокинс, — представился я.

— Не слышал такой фамилии, — полупрезрительно заметил Малфой.

— Ну, ваша фамилия тоже не слишком известна, — также небрежно заметил я ему. — В определённых кругах. Да и знакомство с ней не доставляет никому особой радости. Особенно из-за любимой фразы вашего сына.

— Так что же это за фраза такая, мистер Хокинс?

— «Когда мой отец узнает об этом». Вот эта фраза, мистер Малфой, — ухмыльнулся я в ответ. — Знаете, не хочется никого оскорблять, но среди наших однокурсников, включая Слизеринцев, прочно устоялось мнение, что эту же фразу ваш сын скажет своей будущей жене после первой брачной ночи. Ну, если его ожидания обманутыми окажутся.

Так произошло наше знакомство с Малфоем-старшим. Тогда же я понял, что он поразумнее Драко будет. Потому что мне он ничего не сказал, а вот на сына посмотрел. Эдак... многообещающе.

Так закончились наши каникулы и начался новый учебный год.

Каникулы мои в этот раз закончились чуть-чуть пораньше, на пару часов. Наши с Гермионой папы, наконец-то взяли отпуска и решили вывезти наших мам в сельскую местность. Чтобы отдохнули они от шума городского. Мои отправились одновременно со мной, только они в Уэльс, а я на вокзал. Так что, был я здесь уже в девять утра. Нет, можно было бы отправиться в Кроули, к Гермионе, её-то родители только вечером уезжали, но... было у меня одно дело. Неожиданно наметившееся и требовавшее срочного решения. А название у этого дела было «Люциус Малфой».

А всё потому что не зря говорится: «Язык мой — враг мой». Знавал я за собой такой недостаток. С которым усиленно боролся, но... не всегда успешно.

Поэтому-то и появилась к меня мысль о превентивном устранении Люциуса когда мы в тот день вышли из книжного и отправились в кафе-мороженое. Стресс, так сказать, закушать. Нет, может я себе и напридумывал всякого, ведь по большому-то счёту кем я был для Малфоя? Да никем, пылью под ногами. Но, лучше уж быть живым параноиком. Особенно, зная, что в своё время Люциус был одним из ближайших сподвижников Морти. Ну, вы понимаете, про какого Морти я говорю. А если ещё учесть, что Люциус мог оказаться созданием мелочным, то он вполне смог бы отыграться на моих родных и близких за этот разговор, который у нас с ним состоялся. Ну, или в крайнем случае, он мог бы доставить мне неприятности в будущем. Ну, как же. Он то у нас... небожитель, а тут какой-то... муравей что-то пищать осмеливается. Непорядок.

И ещё один фактор вынудил меня принять это решение. Моя интуиция. Она меня не просто предупреждала, а ревела пароходной сиреной, что с Люциусом надо кончать. И чем быстрей, тем лучше. А своей интуиции доверять я привык. Да и врагов уничтожать по одиночке... попрактичнее, пожалуй, будет. А то внимание Морти я к себе, получается, уже привлёк. А тут ещё и Люци «присоседился». Так что... нафиг их всех.

В общем, не буду утомлять подробностями, скажу только что сделать это оказалось всё не так уж и сложно. Я имею в виду само исполнение. В отличие от подготовки к ликвидации Люциуса. Для этого пришлось мне посетить один из японских ресторанов и обзавестись ядом рыбы фугу. А ещё потренировать заклинания Невидимости и Телепортации.

Тут следует сказать вот ещё о чём. Вход на платформу 9и3/4 с немагической стороны использовался, в основном, такими как я. Живущими в обычном мире. А вот остальные, чтобы попасть на платформу, использовали аппарацию или попадали сюда через камины. Был у здешних магов и такой вид перемещений. Люциус же, со своим семейством, обычно, использовал аппарацию.

Как я уже упоминал, аппарация, это было почти то же самое, что и телепортация и, чтобы не возникало столкновений с другими магами, там, на платформе была специальная площадка, на которую, собственно, и она и производилась. Так что, не пропустил я его.

Дождался я, когда Малфои аппарируют и телепортировал Люциусу в желудок капсулу с ядом. Кстати, яда в капсулу я набухал с тройным запасом. Сам-то я, конечно, под Невидимостью находился в это время. А после, петляя как заяц, что бы никто на меня не налетел, выскочил на неволшебную часть вокзала. А там я, сначала, накинул на себя заклинание Невнимания, действующее на немагов, снял с себя Невидимость, извлёк из подпространственного кармана чемоданчик и, только после этого вошёл обратно. Типа: а я чё, а я ничё. Я ваще тока пришёл.

Кстати, вот ещё что хочу рассказать. Заклинание телепортации было очень редкое и... секретное, что ли. Дело в том, что пользоваться тут им имели право только магические медики. Так что, я почерпнул здесь саму идею. А дальше были наши Ратеннские наработки. Почему я говорю «наши», а не «мои»?

Да потому что, были там у меня учителя и соратники, которые многому меня научили и с многим мне помогли. И, были там у нас наработки на эту тему, вот и не пришлось особо изощряться.

В общем, войдя на платформу, я отправился прямиком в купе, в котором мы с Гермионой встретиться договорились. И встретились, конечно. Ну, и в школу поехали. Дорога прошла спокойно, а по приезду на станцию Хогсмид, откуда мы, собственно, до школы потом ещё добирались, я увидел, что Малфоя-младшего перехватил Снэйп и увёл куда-то. Так что в школе, в первый вечер, его не было. А ещё через день Драко вернулся, грустный и притихший. Так начался для меня учебный год и завершилась операция под кодовым названием «Люциус Малфой».

Хотя нет, забыл я кое-что упомянуть. Это я про феерическое появление в школе Поттера и Уизли. Ну, сами понимаете, какого именно из Уизли я имею в виду. Тут как получилось-то? Как я уже говорил, с немагической стороны на платформе 9и3/4 появлялись, в основном мы, живущие в немагическом мире. Но, в последние годы к нам присоединилась большая рыжая семью Уизли. Чистокровная. И, насколько я понял, из-за Поттера. Сам-то он, почему-то, как и мы жил в немагическом мире. А ещё мне подумалось, что неспроста они его обхаживают. С дальним прицелом. Потому что появилась у нас, на Гриффиндоре, в этом году ещё одна Уизли. Их единственная дочь. И... как бы не будущая миссис Поттер.

Впрочем, не о ней сейчас речь. А о Гаррике и Рончике. Эти два деятеля не смогли попасть на платформу и не придумали ничего лучшего как угнать отцовский автомобильчик. Тоже ещё, кстати, непонятный был момент с этим транспортным средством. Заколдовывать-то предметы изготовленные немагами было нельзя. По закону запрещалось. Чтобы они к ним в руки не попали и простые люди не узнали про волшебство. Но шутников среди магов хватало и нет-нет да происходило нечто подобное. А Уизли-старший как раз из занимался тем, что устранял последствия таких «шуток». Но, в то же самое время, получалось что для него закон не писан.

А что это был за закон? Ну, дело было в том, что прятались здешние маги от обычных людей. И закон соответствующий у них был. «Статутом о секретности» он назывался.

Автомобильчик же этот, судя по рассказам, Артурчик, папаша рыжего семейства, приволок откуда-то. Со свалки, наверное. А потом взял, да и заколдовал нужным ему образом. Ну, и появились у автомобильчика и Невидимость, и расширенное внутреннее пространство, и ездил он совсем не на бензине, и ещё летать умел. Кстати, Артур, как поговаривали, вообще на таких штуках был немного повёрнут. Вот на нём-то Уизли на вокзал и приехали. Или прилетели. Но, в самый последний момент. И сразу же кинулись к поезду. А про Гарри и Рона как-то позабыли, в суматохе. Вот и остались те сами по себе.

В общем, сели они в машину и полетели за «Хогвартс-экспрессом». И всё бы у них прошло нормально, если бы на автомобиле Невидимость не заклинило. И не увидела бы их половина Лондона. В общем, если бы не героический статус Поттера, то последствия были бы самые плачевные. Потому что два малолетних придурка взяли, да и нарушили закон самым грубейшим образом. Их даже и сфотографировать успели, и фото в газете опубликовать. Уж не знаю на какие скрытые рычаги пришлось надавить нашему Министерству магии, было и такое тут, что бы напечатать опровержение и выдать этот снимок за фотомонтаж. Ну, и директору нашему, Дамблдору — чтобы этот случай замять, но придурков сильно это не коснулось.

Вот так вот начался мой новый учебный год. И знаете что ещё? Появилось у меня ощущение, что и в этом году Поттеровская деятельность меня каким-то боком тоже зацепит. У меня эта мысль, что мы с ним теперь как-то повязаны ещё тогда возникла. Ну, когда случай с троллем произошёл. И что будет меня, жизнь или судьба, периодически в его дела втягивать.

А ещё у меня появлялся вопрос, время от времени. А что было бы если бы Гаррик с Рончиком чуть пораньше в туалете тогда появились и, уж не знаю каким образом, но, спасли бы Гермиону? Гипотетически. Потому что, как бы это у них получилось на практике я себе вообще не представляю. Совсем ничего в голову не приходит. Даже в качестве бреда.

Что, мышцы мозгами обзавелись бы, что ли? Впрочем, «мышцами» в их компашке только Поттер был. Уизли на это явно не тянул. Задницей он, скорее, был. Которая гадить только и умела. Потому что идея угнать автомобильчик ему принадлежала.

В общем, повосхищались наши Гриффиндорцы их крутизной немного, и школьная жизнь вошла в нормальное русло. Тем более, что у нас Гермионой свои дела были, которыми мы и занялись. Помните я рассказал про Гилдероя Локхарта, чьи книга нам в качестве учебников в этом году попытались «впарить»? Так вот, этого, с позволения сказать непримиримого борца со всякой нечистью нам в преподаватели по ЗОТИ определили. Нет, ну а чего? Уж если додумались до одержимого в этой роли, то почему бы и «попугая» не попробовать?

Так что, занимались мы самостоятельно, потому что от него, как от учителя толку не было. Ну, и магичить по-ратеннски я её учить продолжил. Тут дело было ещё вот в чём. Разный слишком был подход в обучении здесь и там. Местных магов учили как? Махни три раза палкой, скажи пару слов и... вуаля. А там магов учили по другому. Прежде всего их учили чувствовать собственную магию и магию в окружающих их предметах. Приведу простой пример. Допустим, на столе стоят два... ну, пусть будет стакана. Один простой, сделанный на фабрике, а второй — наколдованный. И какой из них... какой? Так вот, я мог определить это запросто. А здешние маги — нет.

Вот этот-то момент и оказался для Гермионы камнем преткновения. Мне-то это умение было дано вместе с попаданием, туда в Ратенну, так что я даже и не задумывался. Ну, когда определял магический предмет или нет. Просто чувствовал. А у здешних магов такого умения не было. У большинства, по крайней мере. Вот этому-то и нужно мне было прежде всего научить её. Только я и сам не знал как. И пришлось нам поизощряться, прежде чем у неё стало что-то получаться. Но, вот когда она этому научилась, то... процесс пошёл.

Тут ещё вот что сказать нужно. Маги Ратенны колдовали без всяких слов. Только пожелав и жест сотворив. Так вот, жесты в данном случае играли роль вспомогательную. Ну, как во время разговора люди жестикулируют, кивают или отрицательно мотают головой, изменяют положение тела. Всё это помогает, порой, более доходчиво донести свою мысль до собеседника. Так же и магам Ратенны жесты колдовать помогали. И, по идее, следующим уровнем было колдовать просто силой мысли, всего лишь пожелав. Но, до такого мне, например, было ещё очень и очень далеко. А Гермионе ещё дальше. Так что, на такое мы пока не замахивались, а занимались тем что было нам под силу. Ну, когда у нас возможность была, конечно.

Но, разумеется, спокойно заниматься нам не дали. Вновь в школе начали периодически происходить непонятные события. А началось всё снова на Хэллоуин. И опять рядом оказались Уизли и Поттер. И снова в женском туалете. Точнее рядом с ним и, для разнообразия, на этот раз на третьем этаже.

В общем, в этот раз оцепенела кошка нашего завхоза Аргуса Филча. Звали её Миссис Норрис. При этом тело её стало твёрдым как камень, вот только полноценным окаменением это было назвать нельзя. И на стене, рядом, большими буквами было написано:

«ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА!»

И ещё в этот момент, в том месте оказалась толпа школьников, ну и мы с Гермионой, заодно. Чего нас туда занесло мы и сами не поняли. А так же в этот момент вдруг оживился Малфой. Он-то всё это время тише воды, ниже травы себя вёл. А тут вдруг взял, да и оживился.

— Трепещите, враги наследника! — крикнул он. — Сначала кошка — следующими будут те, в чьих жилах течет нечистая кровь!

И на нас Гермионой посмотрел. Впрочем, не стал я ему в этот раз отвечать. Только рукой махнул. Дескать, если ума у него нет, то и говорить с ним не о чем. Да и потом, вдруг как в книжном получится? Ляпнешь ему чего-то в ответ, а потом опять кого-нибудь валить придётся. И снова срочно. Так что не стал я ничего говорить.

— Что тут такое? А? — услыхав Малфоя, растолкал толпу появившийся неизвестно откуда Аргус Филч, но при виде Миссис Норрис попятился и в ужасе схватился за голову. — Что с моей кошкой? Что? — завопил он, выпучив глаза.

Но тут он заметил Поттера и не нашёл ничего лучше как сделать того виноватым во всех бедах.

— Это ты! — взвизгнул Филч. — Ты убил мою кошку! Да я тебя самого… Ах, ты…

— Успокойтесь, Аргус, — раздался вдруг голос Дамблдора.

Который в сопровождении нескольких профессоров появился. И, важно прошагав сквозь толпу, осторожно снял Миссис Норрис со скобы для факела.

— Идёмте со мной, Аргус. Вы тоже, мистер Поттер, мистер Уизли и... мистер Хокинс с мисс Грэйнджер.

— А мы-то вам зачем, профессор? — уточнил я у него. — Мы же вроде как не при делах.

— Думаю, что вам полезно будет быть в курсе, — ответил мне директор.

И сразу стало понятно, что в этом году опять затевается какая-то хрень. В которую я, или даже мы с Гермионой, снова будем втянуты. Как в прошлом году с Морти. И, что Дамби, таки, включил меня в какие-то свои расклады. Впрочем, кто предупреждён — тот вооружён. Так что пошли мы вместе с остальными. И оказались в кабинете Локхарта. И, разумеется, не обошлось без Макгонагалл и Снэйпа.

Едва мы вошли в его кабинет, как Дамблдор уложил кошку на преподавательский стол и принялся внимательно ее изучать. Он легонько ощупывал Миссис Норрис, почти касаясь её шкурки кончиком крючковатого носа, на котором сидели очки-половинки. Макгонагалл тоже склонилась над кошкой, прищурившись, как и Дамблдор. Снэйп же отошел в тень, а губы его кривила едва заметная усмешка. Ну, а Локхарт расхаживал по кабинету, высказывая догадку за догадкой:

— Кошку определенно убили заклинанием. Скорее всего, Трансмогрифианской пыткой. Я столько раз видел, как оно действует! Жаль, что я не был рядом: мне известно обратное заклинание. Я бы спас кошку…

Наконец Дамблдор выпрямился и задумчиво произнес:

— Она жива, Аргус.

— Жива? — еле слышно проговорил плачущий Филч и, раздвинув пальцы, глянул на Миссис Норрис. — Но… но она ведь окоченела.

— Оцепенела, — поправил Дамблдор. — От чего, я пока не знаю…

— Вот кто знает! — Филч отнял руки от заплаканного лица и уставился на Гарри.- А ещё он знает что я сквиб.

— Я пальцем не трогал Миссис Норрис, — заявил в ответ Поттер. — А про сквибов я вообще никогда не слышал.

— Я, кстати, тоже, — подумалось мне в этот момент.

А дальше, в своём репертуаре выступил Снэйп. Помните, я говорил, что Поттера он за что-то особенно не любил? Так что, не мог он промолчать.

— Поттер и Уизли, конечно же, могли случайно оказаться на месте преступления, — начал он и улыбнулся, как будто сам не верил своим словам. — Но вот что странно: для чего вообще они поднялись в этот коридор?

— Мы… Мы… — замялся Гарри. — Мы очень устали и отправились спать.

— А как же праздничный ужин? — ехидная улыбка искривила худощавое лицо Снэйпа.

— Нам не хотелось есть, — заявил Рон под жалобный аккомпанемент его желудка.

И, если бы не обстановка, то все бы посмеялись, наверное, над словами Рона. Чтобы он, да приём пищи пропустил? Ну-ну.

— А, по-моему, господин директор, Поттер явно что-то скрывает, — Снэйп осклабился. — Накажите его, и он скажет правду. Я бы исключил его из команды по квиддичу.

— Полноте, Северус, — вступилась Макгонагалл, — так сразу и исключить! Кошку ведь не древком метлы по голове ударили. И вообще нет доказательств, что с ней что-то сотворил именно Поттер. Хотя, наказать их, конечно, не помешало бы.

А Дамблдор, в это время пристально глядел на Поттера. Наконец он прервал это занятие и сказал Снэйпу:

— Он невиновен, Северус. Пока не доказано обратное.

А дальше, ну, по дороге в нашу гостиную, они, Поттер и Уизли, подверглись уже нашему допросу. Более интенсивному. В процессе которого выяснилось, что на ужине они не были потому, что их пригласили на смертины Почти-Безголового-Ника. Нашего факультетского привидения. Были тут такие. Впрочем, не о них сейчас речь. Просто, когда они оттуда ушли, то Поттер услышал голос. Который говорил что-то вроде: «Убить», «Разорвать» и «Я чую кровь». И, ну и придумал он ничего лучше, как помчаться вслед за голосом, чтобы увидеть кто это такой разговорчивый и кого это собираются убить. Чтобы помочь, в случае чего.

Услышав это, мы ещё посмеялись с Гермионой. Слишком уж двусмысленно это прозвучало. Ну и спросили его:

— Кому помочь-то, Гарри? — посмеиваясь уточнили мы у него. — Тому которого хотят съесть или наоборот?

Кстати, голос этот, как выяснилось, он слушал уже не в первый раз. Впрочем, подумав, мы решили, что это немудрено. Замок, в котором располагалась наша школа, иногда, был как живой, что ли. Слышались в нём порой разные, не всегда понятные звуки. Так что, мог Поттер слышать голос. Вот только чей? Это было непонятно, до определённого момента.

Выяснилось же это во время первого и единственного занятия Дуэльного клуба, который попытался организовать Локхарт. Наверное, чтобы хоть как-то компенсировать свою преподавательскую некомпетентность и несостоятельность.

И, разумеется, снова не обошлось без Гарри. И Снэйпа. А общем, благодаря действиям последнего на дуэльном помосте оказались Поттер и Малфой. Ну, типа, показательную учебную дуэль остальным продемонстрировать. И Малфой наколдовал не самую маленькую змеюку. Которая вылетела из его волшебной палочки и шлёпнулась на пол между ним и Поттером. Разумеется, Гарри растерялся. Да и не он один.

— Стойте смирно, Поттер, — с наигранным добродушием произнес Снэйп, видимо наслаждаясь растерянностью Гарри. — Я её сейчас уберу.

— Нет уж, позвольте, я! — вмешался Локхарт и долбанул в змеюку непонятным заклинанием.

Вот только она не исчезла, а взлетела в воздух и опять шлёпнулась на пол. Зашипела и скользнула к Джастину Финч-Флетчли, ученику Хаффлпаффа. После чего приподнялась на хвосте и разинула пасть, готовясь к броску.

Кстати, ещё когда змеюка взлетела в воздух, моя интуиция вновь подала мне сигнал опасности. И я махнул пару раз руками совершая что-то вроде разминочных движений. Накладывая, при этом, на себя Заклинание Скорости. Так что, как только она шлёпнулась и встала на хвост, я тут же метнулся к ней и перехватил её за шею, возле головы.

И если вы спросите, а зачем я это сделал, то поясню. Помните я про шило рассказывал. Раскочегаренное. Нет, оно, конечно, подостыло за это время, но нет-нет да подталкивало меня на такие поступки. К тому же, кому было бы лучше если бы она действительно кого-нибудь цапнула?

Но, и Поттер не остался на месте. Он подлетел к нам и... зашипел на змеюку. А она его вроде бы поняла, потому что повернула голову в его сторону.

И только после этого, Снэйп подошёл к нам, взмахнул волшебной палочкой, что-то пробормотал и змея растворилась в маленьком черном облаке. А Рон Уизли ухватил Гарри за мантию и чуть ли не бегом выволок его из зала.

На этом-то всё почти и закончилось. Разве что, Финч-Флетчли поблагодарил меня за мои действия и нелицеприятно высказался о Поттере. Показалось ему, что Гарри змею на него как раз хотел натравить что ли.

— Странная логика, — подумалось мне в тот момент. — Я же змеюку как раз за глотку держал. И как бы он её в этот момент натравил?

Впрочем, не стал я на этом зацикливаться. Нужно было Поттера найти. Кажется теперь стало понятным, что за голос мог слышать Гарри, но нужно было удостовериться.

Их мы нашли в гостиной факультета, Гарри и Рона. Возбужденно о чём-то перешёптывающихся. Ну и направились мы к ним. Поговорить.

— Так что, — начал я разговор, — со змеями разговаривать изволим? А, мистер Поттер?

— Да я с ними всего два раза разговаривал, — оправдывался Поттер. — Первый раз в зоопарке. Удав мне сказал, что никогда не был в родной Бразилии. И я, непонятно как, выпустил его на волю. Я тогда ещё не знал, что я волшебник.

— Ты перед нами-то не оправдывайся, Гарри, — успокоила его Гермиона. — Нам, как раз, всё равно можешь ты по-змеиному говорить или нет. Наше отношение к тебе от этого не изменится. Просто, надеюсь, ты теперь понял?

— Понял... что? — в недоумении спросил Гарри.

— Чей ты тогда голос мог слушать, вот что.

Поттер ошарашенно уставился на Гермиону. Очевидно такая простая мысль, что он мог слышать змеиное шипение, в голову ему не пришла.

— Да ладно, не «кисни» Поттер, — «подбодрил» я его. — Наоборот. Соберись. Тебе сейчас держаться нужно.

— В смысле, держаться? — не понял Гарри.

— Так ведь тебя сейчас тем самым наследником считать начнут. По-змеиному ты же шипишь? Шипишь. Значит наследник. И не чей-нибудь, а самого Салазара Слизерина. Так что, гордись, Поттер, гордись.

— Но я не хочу быть наследником Слизерина! — возмутился Гарри.

— А придётся, — похлопал я его по плечу. И мы отошли от них, чтобы обсудить создавшуюся обстановку.