Свет надежды (джен)

Отец Хотару лежит в тюремной больнице. Его приговорили к пожизненному заключению за незаконные эксперименты над людьми — в том числе над родной дочерью. Справедливость восторжествовала — но здоровья Хотару это не вернет. Половина органов в ее теле заменены искусственными — это ее отец так выводил расу сверхлюдей. К счастью, теперь Хотару обрела семью в лице своих друзей — именно они занимаются ее адаптацией в нормальной жизни, ведь Хотару практически все детство толком не выходила из дома. Хлопот с ней много, шансов на нормальную жизнь мало — и все равно это не в пример лучше того, что было. Тем не менее Хотару решает навестить отца — это чуть ли не первый раз, когда она идет куда-то на далекое расстояние самостоятельно. Друзья сначала отговаривают, но в итоге соглашаются — на то они и друзья, чтобы уважать ее решение.

Хотару передает отцу сверток с едой через стеклянное окошечко и смотрит ему в глаза. Она думает, что сказать. Она хотела с ним поговорить — начистоту, как взрослая, но теперь ей приходится тщательно подбирать слова, потому что все они куда-то растерялись.

— Спасибо, дочка, — тихо произносит Соичи Томо, принимая еду. — Спасибо, что пришла сюда. Ты как себя чувствуешь? Тебе не вредно здесь находиться?

— Я давно хотела поговорить с тобой, папа, — Хотару едва ли не впервые в жизни произносит это слово. В первый и в последний раз, потому что вряд ли она еще сюда придет. Физически она чувствует себя нормально, но этот визит дался ей нелегко. — Папа, скажи, ты хоть когда-то меня любил? Я не припомню, чтобы мы вот так разговаривали, когда я уже была в состоянии это запомнить. У тебя всегда была наука и твоя работа. Конечно, захват власти над миром важнее, чем больная дочь, не так ли? Которая никогда не принесет ни денег, ни власти, ни даже выгодного замужества. На которую надо тратить кучу времени и сил, чтобы поддерживать ее жизнь — а зачем? Какая от нее польза? Всегда убогая, беспомощная, всю жизнь словно маленькая девочка. Разве я могу соперничать с перспективой власти над миром? Но ведь я тоже творение твоих рук, папа. Разве я не твое изобретение тоже? Если бы ты только позволил мне развиваться как живому человеку — разве бы я не стала самостоятельной, разве не смогла бы помочь тебе, когда ты станешь в этом нуждаться? Разве самому тебе не было бы проще? Разве мы не избежали бы этой беды, папа? — Хотару окидывает взглядом стены тюремной больницы. — Скажи, ты правда никогда меня не любил? Меня не за что было любить?

— Хотару, дочка… — слезы катятся по щекам профессора Томо. — Прости меня, пожалуйста, если сможешь. Конечно, я тебя любил. Мы с твоей мамой очень ждали твоего появления на свет. Мы назвали тебя Хотару — светлячок, ты стала нашим символом света надежды. Поверь, я очень жалею обо всем, что натворил. Я был молод и глуп, после смерти твоей мамы я полностью сосредоточился на науке, думал, что великие открытия дороже семьи. Только теперь я понимаю, как глубоко ошибался. Но я тебя очень любил, и люблю сейчас. Ты — все, что у меня есть, ты — мое сокровище сокровищ. Прости, что я так долго этого не понимал. И даже не думай, что тебя нельзя любить.

Хотару медленно кивает и внимательно слушает. Ей становится хоть немного, но легче, и она не жалеет, что рискнула и решилась на этот разговор. Но раны в душе все еще кровоточат. А раны на теле и вовсе невозможно залечить. Это постоянно сказывается, и еще скажется не раз. Но все же она благодарна отцу за эти слова.

— Спасибо, папа, — кивает Хотару. Странно, что слабая больная девочка не плачет. Плачет великий ученый, который так и не создал расу сверхлюдей. И потерял семью. — Я прощаю тебя. Вот только я не могу быть твоим символом надежды. У меня нет даже своей надежды. Я верю только в то, что создала собственными руками. И я не символ, а живой человек. Когда-то ты был моей семьей, моим всем. Я мечтала стать врачом, помогать людям, как ты. Но ты растоптал мои мечты. Чтобы на их руинах я создала новые. Теперь мне придется самой найти свой свет надежды. Мои друзья — лучшая семья, чем ты. Так уж вышло. Прости. И прощай.

Хотару поднимается и медленно, но с гордо поднятой головой выходит из больницы. Соичи Томо опускает голову и тихо плачет. Маленькая хрупкая больная девочка сейчас выглядит гораздо сильнее великого ученого, мечтавшего захватить мир.