Пробой (джен)

— Странно, что здесь вообще смогли что-то найти, — говорит Илья, мрачно разглядывая окружающий пейзаж. С одной стороны возвышаются заросшие кустарником песчаные береговые дюны, с другой — лесистый холм. Озера между ними не видно — только камыши выше человеческого роста клонятся под напором дождя и ветра.

— Ты что, не читал показания свидетелей? — Невер выдергивает ключ зажигания. — Тело прибило к наплавному мосту. Впрочем, к тому моменту оно уже изрядно разложилось.

— Избавь меня от подробностей, — взмаливается Илья, протестующе вскинув ладони. — Я по твоей милости не ел двое суток, и мне сегодняшний завтрак дорог как память.

Невер бормочет что-то о переоценке ценностей, уже открывая дверь и вылезая из машины. Илье требуется немалое мужество, чтобы последовать за напарником; погода снаружи — что-то среднее между «льет как из ведра» и «противно и почти горизонтально моросит». Возможно, это даже ближе к мороси, но от падающих за шиворот холодных капель Нео все равно ежится и неловко вжимает голову в плечи.

— Попробуем обойти озеро по периметру, — изрекает Невер. Илья не знает, завидовать или ужасаться тому, что его напарник стоит под дождем чуть ли не навытяжку. — Встречаемся на той стороне, у конца моста. Реверс — в режим ликвидации.

* * *

Озеро на поверку оказывается длинным и узким. А еще — коварным: у Ильи под ногами то и дело оползает песок, и почти каждый раз он оступается в воду и ил под ковром ряски. А хвататься за камыши не только бессмысленно, но и небезопасно — острые края узких листьев на раз-два ранят руки.

Довершает пессимистичную картину дождь, от которого агентский костюм постепенно намокает — медленнее, чем обычная одежда в аналогичных условиях, но так же неотвратимо.

Однако самое неприятное вовсе не все это, а то, что Илья не замечает ровным счетом ничего подозрительного. Или просто не может увидеть в густых зарослях и услышать за шумом дождя и шелестом листьев.

* * *

Несколько примиряет с действительностью тот факт, что Невер при встрече выглядит ничуть не менее потрепанным, промокшим и исцарапанным. А еще — по-своему, по-неверовски недовольным.

Илья зубоскалит, но зубоскалит осторожно:

— Что теперь? Полезем в озеро, вдруг монстр там?

Невер окидывает мутно-зеленую воду таким взглядом, словно на глаз промеряет ее глубину и прикидывает, не стоит ли в самом деле послать напарника в ней барахтаться.

— Пройдем по мосту из конца в конец. Если так ничего и не обнаружим, устроим засаду, — в итоге наполовину извещает, наполовину приказывает он и раздраженно отбрасывает со лба мокрые волосы.

* * *

Илье понтон доверия не внушает абсолютно. Он извилист, качается при каждом шаге, а темные от сырости перила деревянного настила — человеку едва по пояс.

И, конечно же, прогулка туда-сюда ничего им не дает — ну, разве что возможность посмотреть на уток, которые с испуганным кряканьем кидаются прочь при одном их приближении.

— Они ведь не должны так драпать? — непонятно у кого спрашивает Илья, глядя на мелькание металлически-синих «зеркал» на крыльях панически улепетывающих птиц. Они не просто спархивают в воду — они разбегаются и улетают. — Туристы их обычно прикармливают. Значит, здесь действительно кто-то обитает и… охотится?

На небритой физиономии Невера, кажется, на миг проступает одобрение.

* * *

— Придется ждать, — констатирует Невер и совершает немыслимое: устало вздыхает. — С берегов ни черта не видно, так что расположимся здесь.

— Прямо вот здесь? — Илья разводит руками.

— Для обзора большей площади — примерно на трети расстояния от концов моста. С разных сторон, — невозмутимо уточняет Невер. — Сеанс связи раз в двадцать минут.

Тут Илья запоздало понимает, что из-за причудливой формы озера и понтона они даже не будут видеть друг друга. Просто восхитительно.

— Всю жизнь мечтал получить воспаление легких, — бормочет он себе под нос.

Услышавший его Невер даже не язвит в ответ, просто… смотрит. Матом.

* * *

Где-то через час утки привыкают к тому, что на понтоне появился новый элемент дизайна, и подплывают ближе, выцеживая из воды ряску. Илья, сидящий у перил на корточках, мокнет под непрекращающимся дождем, наблюдает за птицами и за берегом и трясется; мелко — от порывов ледяного ветра, крупно — от каждого подозрительного шевеления зарослей.

Ему кажется, или верхушки растений дергаются примерно на одном и том же участке?

* * *

Когда он уже готов приписать происходящее утке, ветру или черту в ступе, за стеблями камышей виднеется движение, они расступаются — и на чистую (относительно) воду выплывает нечто черное. Илья хватается было за реверс, но неопознанный объект поднимает из воды голову на длинной белой шее и оказывается… лебедем? Да, в памяти Ильи они делятся строго на полностью черных и полностью белых… но кем еще может быть эта огромная водоплавающая птица⁽¹⁾?

Однако трекер он все же достает — как можно незаметнее; загнутый крючковатый клюв птицы доверия не внушает.

Как и то, что утки при виде нее снова бросаются врассыпную.

— Невер, прием. У меня тут… э-э… странный черно-белый лебедь.

— Не геройствуй и держи его на прицеле. Буду через шесть минут, — и Невер отключается.

«Лебедь» топорщит и без того взъерошенные перья, становясь заметно больше — и, выгнув шею, низко шипит. Илья еще несколько секунд инстинктивно старается сохранять неподвижность, но потом понимает, что птица целеустремленно гребет прямо к нему, и подскакивает на ноги.

Дальнейшие события происходят очень быстро.

Раз — «лебедь» с шумом взметается из воды в ореоле брызг за считанные взмахи огромных крыльев⁽²⁾.

Два — Илья отшатывается в сторону, но недостаточно быстро.

Три — птица с силой врезается в него, не оставляя шанса удержать равновесие.

Слышится треск, воздух ни с того ни с сего пахнет озоном, а удар в грудь отдается ослепляющей горячей болью. Свое падение в воду через низкие перила Илья уже не запоминает.

* * *

Отголоски неприятных ощущений возникают даже раньше, чем Илья окончательно приходит в себя. Ноюще болит все тело и особенно руки, остро при каждом вдохе-выдохе — ребра.

Мутная картинка перед глазами попытки с третьей складывается в потолок машины и проносящиеся за окнами деревья.

— Н… Невер? — язык еле слушается, и совладать с ним — задача та еще.

— Лежи, — доносится с водительского места. — Ты получил электротравму и вдобавок почти захлебнулся.

Мысли путаются, и Илья озвучивает первую попавшуюся:

— Ты же мог… меня рер… реверсировать.

— И реверсировал. И отСЛРил⁽³⁾. После того, как ликвидировал голодную тварь, жаждущую выклевать из тебя кусок, а в меня всадить сотню-другую вольт с, в перспективе, той же целью.

— А… так это все-таки оказалось монстром? — вяло уточняет Илья и косится по сторонам в надежде понять, почему у него так затекла правая рука. Причина, как выясняется, проста: он прочно пристегнут ремнями безопасности за ноги и за плечи. — И ты знал? А почему тогда не сказал мне стрелять?

Голос Невера становится еще жестче:

— Как выглядит монстр, знал только тот убитый мужик. И то не факт. А ты толком не описал увиденное, и в этом твоя ошибка.

— Я же сказал, что вижу охрененно странного лебедя с орлиным носом! — вскипает возмущением Илья.

— Про «орлиный нос», — Невер показательно обозначает кавычки свободной от руля рукой, — ты не сообщал.

— А словосочетание «странный лебедь» тебе ни о чем не говорит? — на остатках сердитости спрашивает Илья, хотя уже понимает, что этот раунд он проиграл, а свою часть миссии — попросту просрал.

— Я однажды видел неаномальных крокодилов. В Черном море⁽⁴⁾. Как по-твоему, это достаточно странно?

Илья не находится с ответом. Но пристыженно молчать, притворяясь мебелью, быстро становится невыносимо; он пытается повернуться на сиденье… и первое же движение выбивает из него невольный болезненный вздох.

— Успокойся и лежи. Приедем в периферийный штаб — сдам тебя медикам, чтобы подлатали, — сменивший гнев на милость Невер хмыкает. — А то так и будешь ходить… красивый и весь в фигурах Лихтенберга⁽⁵⁾.

— Уж не красивее тебя, — не сдерживается Илья.

Невер стремительным движением перехватывает руль так, чтобы скрыть от глаз напарника собственные ладони в змеистых ожогах — и только тогда снисходит до поворота головы и тяжелого взгляда.

1) Двухцветный лебедь действительно существует, но окрашен ровно наоборот и называется черношейным. Обитает на юге Южной Америки.

Вернуться к тексту

2) Обыкновенным лебедям для взлета требуется разбег по воде. Взлетать с места они не могут.

Вернуться к тексту

3) СЛР — сердечно-легочная реанимация.

Вернуться к тексту

4) История основана на реальных событиях — точнее, на реальных слухах 2023 года о том, что непогодой размыло крокодилову ферму на берегу, и ее обитатели уплыли то ли в Азовское море, то ли в Черное.

Вернуться к тексту

5) Фигуры Лихтенберга — картины распределения искровых каналов, образующиеся на поверхности твердого диэлектрика при искровом разряде. Именно такую форму имеют ожоги от молний.

Вернуться к тексту