Сначала страшно, потом пройдет (гет)

Опытным путем было доказано, что жизнь после школы все-таки есть. Даже если в спине нет живого места от ножей. Лили сумела подружиться с Мародерами, вправить мозги Джеймсу, даже вышла за него замуж. Распрощалась с прошлым и смогла пережить предательство Северуса. Но… Не совсем.

Бывший друг стал Пожирателем — это очевидно. Наверное, он думал, что кровавый путь принесет ему силу и власть. А возможно, хотел таким образом к тому же свести счеты с отцом-магглом. Так или иначе, но Лили-то вместе с Джеймсом и остальными Мародерами пошла в аврорат и в Орден Феникса. Она прекрасно понимала, что однажды может столкнуться с Северусом на поле боя. Иногда она думала — где-то он сейчас, ее непутевый друг? Что произойдет, если они все же встретятся? Сможет ли она убить его? Сможет ли он убить ее?

Джеймс не приветствовал воспоминаний о прошлом, тем более о Снейпе. Он считал слизеринца пропащим и уж точно не дал бы ему шанса — наоборот, обрадовался бы возможности свести счеты. Да и кто бы стал его за это упрекать? Разве на войне есть место жалости? Либо ты, либо тебя — это известно всем. К тому же Снейп и Мародерам принес много боли.

Лили не хотела ранить Джеймса, не хотела давать повод для подозрений — ведь Джеймсу явно не давала покоя прежняя дружба Лили с его вечным врагом. Тем более что никакого повода не было. Лили не поддерживала общения с бывшим другом, и уж точно никогда не помыслила бы о том, чтобы изменить с ним Джеймсу. Ее беспокоила лишь тревога, боль предательства и невозможность решить, как поступить дальше — простить и пожалеть об этом, или враждовать до конца? Ведь того, кого пустил однажды в душу, просто так не прогонишь. Там навсегда остается его пустой стул — к сожалению или к счастью.

Словом, все было достаточно сложно, запутанно и многослойно. Но иногда Лили становилось так тяжело, что ужасно хотелось заплакать. Не желая обременять этими переживаниями Джеймса, который не был склонен к самокопаниям — гораздо больше расположен дать кому-то в нос — Лили плакала лишь тогда, когда резала на кухне лук.

В один из таких «сеансов выпускания слез» в дверь постучали. Джеймс был в аврорате и должен был вернуться еще нескоро. Лили открыла дверь. На пороге стоял Северус.

Лили попыталась захлопнуть дверь прямо у него перед носом, но он удержал ее:

— Лили, постой. Я должен сказать тебе кое-что. Я знаю, что ты ведешь борьбу против Лорда. Но ведь это же очень опасно. А я могу предложить тебе безбедную жизнь. Я могу дать тебе все, о чем ты только попросишь! Я всю свою жизнь поставил на карту ради этого!

— Интересно, каким таким образом? — Лили скептически прищурилась. — Я же грязнокровка, забыл? Твой так называемый Лорд разве станет помогать такой, как я? Разве у меня не один путь?

— Не говори так, Лили, — Снейп отшатнулся, как от удара. — Я могу упросить его о чем угодно. Он обеспечит нам защиту и покровительство. Я не могу видеть, как ты раз за разом рискуешь жизнью. Я не могу сражаться против тебя. Мне страшно за тебя, Лили. Но я люблю тебя. Я сделаю все, что угодно, лишь бы ты была в безопасности!

— И, конечно же, с тобой, — горько усмехнулась Лили. — С тобой и среди тех, кто убивает таких, как я. Ты говоришь, что бросил жизнь на карту — но разве я тебя об этом просила? Разве просила о том, чтобы ты искупал свои руки по локоть в крови? Ты говоришь, что все готов сделать для меня — так будь человеком, мне этого достаточно. Я люблю Джеймса. Как ты мог хоть на мгновение подумать, что я смогу бросить его ради спасения своей жизни? Тебе страшно предавать меня, не так ли, Северус? Ну так сначала страшно, потом пройдет! Не впервой ведь, верно? Ты предал меня, когда встал на этот путь — ну так удачи тебе на нем!

С этими словами Лили все-таки захлопнула дверь перед искаженным от боли лицом Северуса. В тот день она порезала очень много лука. Но никому не позволила бы видеть свои слезы.

— Мой господин, я должен доложить о пророчестве…

— Какое пророчество, Северус? — спросил высокий холодный голос.

— Ребенок, который бросит вызов моему Лорду, родится на исходе седьмого месяца, у родителей, которые трижды бросали вызов вам, Повелитель, и всякий раз уходили живыми…

— Хорошо, Северус. Кажется, я знаю, кто эти родители.

— Но, мой Лорд, у меня к вам будет одна просьба…

— Все, что попросишь, Северус, за твою верную службу. Ты хорошо потрудился.

— Благодарю вас, мой Лорд. Сохраните, пожалуйста, жизнь матери этого ребенка. Для меня.