Neon Genesis Evangelion. The Cry of War (гет)

10 авг. 2015 г. Токио-3

Мрак окутал город, славно большое черное одеяло. Не спрятанные под землю здания теперь находятся в зоне повышенной опасности. Но не они притягивали внимание сотрудников НЕРВ, находящихся в командном пункте Геофронта. Мисато стояла на мостике, напряженно вглядываясь в изображение, транслируемое с главного экрана. Майор нервно переглянулась с Рицуко, которая, на удивление, умело сохраняла спокойствие и хладнокровие.

На экране транслировалось происходящее в Токио-3, который, после эвакуации граждан, теперь похож на город-призрак. В окружении тёмных зданий стоял Евангелион-01, в котором, в эту минуту, находился Икари Синдзи, согласившийся на свой первый бой с ангелом.

Мисато прекрасно помнила, сколько усилий потребовалось Аянами, прежде чем она смогла управлять Евой, поэтому она не представляла, каким образом Икари удастся справиться с Ангелом. Слова командующего «он должен будет просто сидеть внутри, большего от него пока не требуется!» звучали не очень убедительно. Но, несмотря ни на что, Мисато была готова выполнить приказ, даже если он ей не нравился.

— Ты готов, Синдзи? — Мисато очень не хотелось бросать в бой неподготовленного парнишку...

— Готов, — Выдохнул Синдзи, голос которого, не смотря на сложившуюся ситуацию, звучал ровно и уверенно.

Такой ответ не успокаивал душу майора, но вселил 0,0001 уверенности... Даже за такое короткое время Мисато успела привязаться к мальчишке и ей было очень трудно отправлять его в Еву. Но за её спиной стояли люди, ждущие от неё решительных действий.

— Разблокировать предохранительный замок! — Приказала Мисато, нервно сжимая костяшки пальцев, заключенных в замок за спиной.

Фиксаторы, державшие Еву-01 за плечи, разомкнулись, предоставляя ей полную свободу. Тем не менее, Ева продолжала неподвижно стоять в кабине лифта.

— Синдзи, просто представь, что ты идешь! — Рицуко поднялась на мостик и встав рядом с подругой, коротко переглянулась с одним из инженеров . — Ты должен представить, будто делаешь шаг.

Первые секунды ничего не происходило. Эти секунды постепенно отнимали последние надежды, которые весь НЕРВ возлагал на Синдзи и Евангелиона-01... Но эти надежды тут же вспыхнули вновь, когда Ева сделала неумелый и неуклюжий шаг в сторону стоявшего ангела. Робот споткнулся, но ему удалось удержать равновесие, выставив руки в разные стороны.

Второй шаг дался Еве гораздо легче и она медленно зашагала в сторону врага. Робот очень напоминал маленького ребёнка, делающего свои первые шаги. Вот только маленький ребёнок не способен одним шажочком раздавить машину или снести здание. А вот робот-Евангелион способен...

— Этот маленький шаг стал самым большим шагом в истории науки... — Прошептала Рицуко, неотрывно смотря на передвижение самого мощного оружия в мире.

Ева споткнулась через несколько шагов, рухнув меж зданий и подняв большое облако пыли и копоти. Мисато вздрогнула от увиденного.

— Синдзи, поднимайся скорее!

Мисато не могла понять, услышал ли её парнишка. Но Ева начала вставать, опираясь руками в землю. Правда было уже поздно — ангел схватился за голову последней надежды мира и рывком потянул её в воздух. Левое предплечье Евангелиона переломилось от давления и конечность беспомощно повисла.

— Аааа!!!! — Синдзи закричал, схватившись за своё плечо.

— Не переживай! С твоей рукой всё хорошо! — Успокоила его Мисато, понимая, что её слова вряд ли помогут Икари.

— Левая рука Евы серьезно повреждена! Отключить нервные соединения! — Воскликнула Рицуко Акаги, вернувшись к мониторам.

Подняв голову на экран, Мисато увидела, как ангел выстрелил Еве в голову. Потом еще раз. И еще. Еву отбросило на ближайшее здание. Ее голова безжизненно повисла, и из нее хлынул фонтан крови.

На экране замигала надпись: «Угроза жизни пилота!»

— Головная броня пробита! Степень повреждения неизвестна! — Доложила Майя Ибуки. — Нервные соединения рвутся одно за другим! Уровень синхронизации падает!

— Состояние пилота!!! — Ногти Мисато впились в кожу ладоней, как кинжалы.

— Неизвестно! Связь с контактной капсулой потеряна! — Ответил старший лейтенант Аоба Шигеру. — Обратная связь отсутствует! Ева-01 не отвечает!

— Отмена всех предыдущих приказов! — Скомандовала Кацураги. — Приоритетна цель — спасти пилота!

— Контроль над Евангелионом потерян... Связь и сигналы не проходят! — Воскликнул Аоба.

— Рицуко, сделай что-нибудь!!! — Воскликнула майор, с мольбой смотря на подругу.

— Ева... перезапускается! — С недоумением в голосе произнес лейтенант Тама Хидеки, отвечавший за функционирование и ремонт Евангелионов. — Блокировка челюсти сорвана!

— Это как?... — Изумленно пролепетала Майя, не сводя глаз с экрана монитора. — Семпай, вы понимаете, почему это?

— Синхронизация, по-прежнему, отсутствует! Ева не способна двигаться! Этого не может быть… — Прошептала Акаги.

Издав истошный рев, Ева пригнулась к земле и бросилась на ангела. Совершив гигантский прыжок, она набросилась на врага и повалила его на землю. Ангел уперся клешнями в голову Евангелиона-01 и выстрелил. Уклоняясь от выстрела, Ева отскочила назад и приземлилась на ноги, готовясь к новому броску.

Такие перемены боя сильно потрясли каждого, кто находился в командном центре. Мисато изумленно смотрела на то, как Ева наносит ангелу первые удары, работая рукой и обеими ногами. Столь красивые и профессиональные движения сильно удивляли даже командующего, явно не ожидавшего от сына таких результатов.

— Это был Синдзи? — Ошарашенно спросила Мисато, взгляд которой был сосредоточен на экране. — Неужели он способен так двигаться?!

Ева, тем временем, снова бросилась на врага. Ангел, уже успевший подняться на ноги, вытянул вперед руку, перед которой тотчас же замерцал оранжевый барьер, по поверхности которого пробегали разводы всех цветов радуги.

— АТ-поле?! — Взволнованно воскликнула Мисато. — Ангел защищается...

— У Евы нет шансов! Пока АТ-поле развернуто, Ева не сможет приблизиться к Ангелу! — Рицуко явно была обеспокоена не меньше подруги.

На экране же творилось нечто невообразимое. Левое предплечье Евы, до этого безжизненно висящее, начало распрямляться. Разгибая смятые Ангелом бронепластины, рука Евы приняла нормальное положение.

— Рука восстановилась! — Воскликнула Мисато.

— Сама вижу! — Ответила Рицуко.

— Евангелион разворачивает АТ-поле! — Доложила Майя, не веря в происходящее.

— Синдзи... Что ты творишь? — Прошептала Мисато, переведя взгляд на экран, с которого транслировалось происходящее в кабине пилота.

Пальцы Евы прошли сквозь АТ-поле ангела, пробираясь к врагу. Но вместо того, чтобы схватиться за голову монстра, робот начал растягивать защиту, после чего, разорвал её окончательно... Это заставило нескольких инженеров НЕРВ попадать с кресел.

Ангел попытался ударить в ответ, но Ева просто схватила его руку и оторвала ее. Могучий удар ногой опрокинул ангела на землю. Прыгнув на него, Ева начала наносить ему беспорядочные удары руками, ломая ребра и оставляя трещины на головной части. Затем робот раздвинул ребра Ангела и начал наносить удары уже по ядру.

— Вот так его! — Восхищенно воскликнула Мисато, чем вызвала удивленные взгляды подчиненных, но не обратила на них внимания. — Вот это по-нашему! Бей его, Синдзи! Не останавливайся!!!

Наконец, ядро не выдержало и раскололось. Ангел из последних сил вцепился в Еву и попытался обхватить ее, но был прижат к земле АТ-полем, а в следующий момент прогремел взрыв, скрывший Еву-01 в дыму и пыли от поврежденных взрывом зданий. Все на мостике смотрели на экран, с нетерпением и надеждой ожидая итогов...

К счастью и удивлению сотрудников, из дыма и пепла медленно вышла Ева-01. Лицевая броня ее была сорвана, обнажив страшное безносое лицо с выдававшимся вперед лбом и широкой пастью, полной огромных зубов. Глаза Евы, ярко-зеленого цвета, с отсутствующими белками, откровенно пугали своим совершенно нечеловеческим видом.

Позади неё лежал разбитый, обездвиженный и чернеющий монстр, которого только что размазал неопытный пилот. Гордо подняв голову, Ева испустила еще один трубный рев, отчего по коже всех, слышавших его, пробежали мурашки.

— Вот оно... Истинное лицо Евы... — Прошептала Мисато, забыв про свой недавно появившийся игривый и уверенный настрой.

— Установлена связь с контактной капсулой! — Сообщил Аоба. — Звуковая связь восстановлена. Воспроизвожу на динамики.

— Синдзи!!! — В возгласе выплеснулось все беспокойство майора. — Ты меня слышишь?!

— Слышу… — произнес Синдзи бесконечно усталым голосом. — Я надеюсь, эта тварь больше не встанет...

— Не переживай. Всё закончилось. — Выдохнула Мисато, опустив взгляд в пол.

На экране транслировалось то, как Синдзи откинул голову и закрыл глаза, окончательно потеряв все силы. Изо рта вышло несколько пузырьков воздуха, поднимающихся по LCL вверх.

— Пилот отключился. Судя по показаниям датчиков, он просто уснул. — Сообщила Ибуки.

— Немедленно отправьте за ним эвакуационную команду! — Облегченно вздохнув, распорядилась Мисато. — Затем начинаем ликвидацию последствий сражения!

11 авг. 2015 г. Геофронт.

В кабинете, освещённом розовым светом, исходящим из большого панорамного окна, было довольно тихо. Даже гудение приборов, ставшее постоянным, сегодня не беспокоило владельца этого помещения. В руках Гендо была лишь ручка, которую тот вертел пальцами. Солнечные очки чуть съехали на нос, что их обладатель не спешил исправлять.

Икари ждал. Ждал прихода человека, от которого должен будет получить отчёт о скором прибытии пилота новейшего оружия, способного парой ударов уничтожить целый город — робота Евангелиона-03.

Послышался стук в дверь, на который Икари по привычке ответил "войдите". Дверь кабинета распахнулась и в неё вошла женщина средних лет. Она была одета в короткую юбку, длинные черные сапожки и красную курточку. Этот вызывающий вид дополняли длинные волосы фиолетового оттенка. Казалось бы, девушка с таким пикантным видом не может работать в этой серьезной организации и ещё и иметь звание майора. Но такое впечатление сразу перечёркивает наличие Креста мира, висящего на её шее. А ещё, на груди висел бейдж с надписью "Мисато Кацураги".

— Вы опоздали на пять минут, майор Кацураги. — Недовольно произнёс Гендо, положив ручку на стол.

— Виновата, командующий Икари. — Ответила девушка, встав перед начальником. — Форс-мажор... Меня остановили сотрудники дорожных служб.

— Понятно. — Икари встал из-за стола. — Что там с пилотом? Вы узнали, где он сейчас и когда будет здесь?

— Так точно. — Мисато протянула мужчине прозрачную папку, в которой лежала тонкая стопка бумаг. — Пилот сейчас находится в Москве, в центре подготовки. Его транспортировка в Японию планируется в начале следующего месяца.

— Мда... — Пробормотал Икари. — Знаю я этих российских специалистов. Нельзя доверять их методам. Уж лучше, если бы пилота подготовили на наших полигонах.

— Это их право. — Ответила Кацураги. — Россия имеет в НЕРВ такие же права, какие имеет наше государство. Мы не можем заставить их изменять своим порядкам.

— И это удручает... Отправьте сегодня сообщение в российское посольство. Потребуйте, чтобы пилот был в Токио-3 вовремя. Нельзя терять время.

— Будет сделано. — Мисато кивнула.

— А что там с моим сыном? Он пришел в сознание? — В голосе Гендо выделялось особое хладнокровие, которое он решил показать именно сейчас, вспомнив про Икари Синдзи...

— Он очнулся пять часов назад. Его первый бой был довольно кровопролитным. Но сильных травм у него нет, поэтому в скором времени его выпишут.

— Отлично. Вопрос о его месте жительства уже решается?

— Так точно...

— Хорошо. Можете идти, майор. — Слова Гендо стали последними в этой беседе.

Икари проводил взглядом уходящую Мисато, после чего, опустил взгляд на лежавший рядом, планшет. На экране были изображены несколько фотографий боя, завершившегося день назад. На одном из фото был показан Синдзи, злобно смотрящий на врага.

— Этот бой показал, что мой сын еще на что-то способен. — Пробормотал Гендо, после чего, вернулся к документам, принесенным Кацураги.

На тонкой папке, английскими буквами была выведена надпись:

"Andrew Sergeevich Barklaev. Russian Federation. EVA-03".

* * *

11 авг. 2015 г. Москва. Россия. Отделение НЕРВ.

Стоило парню открыть глаза, как в них ударил яркий белый свет, заставивший отшатнуться. Андрей по-прежнему был красный, как помидор, ибо на нем отсутствовала одежда, что видели сотрудники НЕРВ. Разумеется, он понимал, что стесняться не нужно, так как это обязательная процедура, требующая полного раздевания, а эти люди просто выполняют свою работу. Но понимание этого не давало ему возможности хладнокровно отвечать на пристальные взгляды.

На теле присутствовали раны, говорящие о том, что Андрей явно побывал в какой-нибудь мясорубке. Но они не решали того, станет ли их обладатель пилотом Евангелиона, или же нет. Всё уже давно решено. И в процессе принятия этого решения, Барклаев к сожалению не участвовал.

Не сказать, что он был против всей этой затеи. Наоборот, он был чрезвычайно рад тому, что станет одним из главных защитников Земли, который будет отражать инопланетные атаки, находясь в огромном роботе. Но в то-же время, его не покидало странное чувство, словно предупреждающее о надвигающихся трудностях.

— Ты можешь одеваться. — Сказал один из докторов. — Со здоровьем полный порядок, ты подходишь.

— Не сомневался. — Ответил Барклаев, взъерошив свои бурые, как медвежья шкура, волосы и сверкнув зелёными глазами, схватил свои валяющиеся на полу вещи. — А зачем, кстати, вы удаляли все мои волосы, что ниже головы?

— Это чтобы ты не испытывал дискомфорт, когда будешь пилотировать. — Ответил профессор Масленников, главный врач из этой группы. — Контактный костюм очень обтягивающий, и когда ты ведёшь бой, он буквально присасывается к твоему телу. Наличие волос может помешать.

— Фу... — Андрей скривился и быстро одевшись, направился к выходу. — Надеюсь, японцы такие же хладнокровные и приличные, как вы, и не станут выделять мою мускулатуру.

Выражения на лицах докторов Андрей запомнит надолго — специалисты, стоявшие за Масленниковым, смотрели на него возмущённо и краснели. Барклаев не удержался и слегка хохотнул. Открыв дверь, он ещё раз посмотрел на врачей и вышел.

* * *

11 окт. 2015 г. Москва. Телецентр "Останкино".

Помещение студии было наполнено людьми, аппаратурой и пропитано запахом кинопленки. Большая часть студии была погружена во тьму, за исключением одной небольшой части — стола ведущего. Он был расположен на большой круглой платформе, имеющей на себе несколько ламп по краям.

— Барклаев!!! — С правой стороны прогремел возглас режиссера. — У нас пять минут до начала! Ты где слоняешься?!

— Простите. — Ответил зеленоглазый, одарив мужика недовольным взглядом. — Я должен был предусмотреть тот факт, что вы можете не додуматься мне позвонить и спросить о том, где я.

— Выёживаться будешь после эфира. А сейчас, быстро снимай свою драную куртку и бегом в кадр.

Желание втащить этому лысому хрычу увеличилось, но Барклаев лишь повесил куртку на крючок и направился к столу, за которым его уже ждал ведущий программы "Люди и мир".

Сев в удобное кресло, парень натянул улыбку и пожал руку, протянутую Михацким, ведущим программы. Честно, Андрей впервые видел этого мужчину, так как никогда не смотрел эту передачу. Но для себя отметил, что выглядит он... как и подобает. Воспитанный человек с бородкой, одетый в дорогой костюм, смотрящий на всех умным и оценивающим взглядом.

— Бывали уже в таких ситуациях? — Спросил Михацкий, придвинув микрофон ближе к себе.

— Нет. Я не очень люблю выделяться. — Ответил Барклаев.

— Тогда зачем согласились на интервью?

— За это мне деньги обещали. — Парень пожал плечами и последовав примеру собеседника, придвинул свой микрофон ближе. — Шестьдесят тысяч за то, что я расскажу парочку занимательных историй и отвечу на вопросы.

— Вот как. Ну хорошо. — По тону ведущего Андрей понял, что тот удовлетворен ответом и вряд-ли станет задумываться над ним потом.

Барклаев оглядел всё, что происходило вокруг. Сзади он увидел большое голубое полотно, которое использовалось, как фон для ведущего и гостя. А то, что было за кадром — это аппаратура, сидения для съёмочной группы и большие лампы для основного освещения.

— Итак! Собрались! — Послышался голос режиссера, от которого Андрея начало трясти не по-детски. — До начала эфира три, два... Начали!

И в ту самую секунду защебетал ведущий. Он легко и непринужденно зачитывал давно выученный текст, хоть и поглядывал на строчки телесуфлера. Барклаев растерянно посмотрел на него, стараясь вникнуть в то, о чем тот говорит. Но волнение брало верх и смысл некоторых фраз просто не доходил до него.

— Как вам всем наверняка известно, в нашем мире сейчас очень неспокойно. Некие инопланетные силы, которые мы всегда считали выдумкой, сегодня пытаются одержать победу над человечеством. Вчера, поздно ночью прошел бой с одним из этих внеземных созданий. Всем страшно... Но есть люди, которые готовы рисковать своими жизнями, чтобы спасти нашу планету от космического террора. Богатейшие страны мира создали новое оружие, которое будет защищать наше будущее — робота Евангелиона. Нам пока точно неизвестно, сколько таких экземпляров удалось создать. Но согласно одной из теорий от наших людей, таких роботов создано несколько. И для каждого из них отобран пилот. Так вот! Сегодня у нас в гостях пилот Евангелиона, представляющий нашу страну в этой межпланетной войне. Сегодня, у нас в гостях Андрей Сергеевич Барклаев!

Камера была направлена в лицо Андрея. Барклаев сдержанно кивнул и вновь посмотрел на ведущего.

— Андрей, расскажи пожалуйста... Какие чувства ты испытываешь, когда у тебя появляются мысли о твоей миссии?

Парень задумался...

— Сложно сказать... Смешанные чувства. — Андрей сложил руки на столе. — Я очень рад тому, что мне выпала такая возможность помочь людям, но одновременно, я немного волнуюсь. Всё время думаю, какие трудности меня могут там поджидать.

— Это совершенно нормально, я считаю. — Попытался успокоить Михацкий. — Вся страна верит в тебя. Вся Россия верит, ты сможешь преодолеть эти трудности. Кстати, о трудностях. Насколько нам известно, ты будешь работать на территории Японии. Скажи, насколько хорошо ты понимаешь их язык?

— Выучить японский было довольно трудно, стоит признать... — Вздохнул Андрей. — Меня завербовали ещё месяц назад. И весь этот месяц я потратил на изучение японского языка. И скажу вам прямо — их иероглифы и закорючки выучить очень трудно. А вот изучить культуру их народа было легче.

— Ну, это нам не русский изучать. — Посмеялся ведущий. — А расскажи немного о себе. Откуда ты? Чем увлекаешься? Как хочешь построить свою жизнь после выполнения миссии?

— Ну... Мне шестнадцать. Я родился в Петербурге. Да и живу я там до сих пор. А в Москве я только для прохождения подготовительных курсов пилота. Увлекаюсь я политикой и механизмами. Люблю обсуждать то, что происходит в мире и копаться в железе. Планов на будущее я пока не построил, но думаю, буду работать в сфере строительства. Хочу заниматься ремонтом оборудования.

— Очень достойное занятие. — Похвалил мужчина. — Я уже вижу в тебе большой потенциал. Уверен, ты достигнешь всех своих целей. А расскажи нам о своей семье. Кто твои родители?

— Отец и мать вряд-ли сейчас видят меня... Земля им пухом... — Зеленоглазый выждал паузу. — У меня есть брат и сестра. Брат учится в десятом классе, в родном городе, а сестричка в пятый ходит. Пока меня с ними нет, за ними присматривает наша тётя. Так и живут. Живут скромненько, но не нуждаются ни в чём.

— Передаём им всем большой привет от нашей студии. — Улыбнулся ведущий. — Как думаешь, твои родные гордятся тобой сейчас?

— Думаю, гордятся. Они очень любят меня, как и я их. И они верят в то, что я принесу домой победу.

— У вас очень хорошая семья. — Сказал Михацкий. — Следующий вопрос. Скажи пожалуйста... Ты уже успел познакомиться с пилотами других роботов? Если да, то какие они на твой взгляд?

— Я пока что знаю оттуда только одного. — Ответил Андрей. — Икари Синдзи показал себя достойно в своем первом бою. Я видел по новостям, как он уничтожал ангела, и как его выносили спасатели. Я считаю, он станет для меня хорошим товарищем. Ну а если бы я знал остальных, я бы вряд-ли имел право рассказывать об этом по телевизору.

— Очень жаль... Нашим зрителям было бы очень интересно послушать об этих пилотах... Ну что-ж, продолжим...

* * *

Спустя час.

Шелест денежных купюр — это всё, что нарушало тишину в кабинете режиссера. Владелец кабинета сидел за своим столом из тёмного дерева и пересчитывал деньги, которые должен будет отдать... Андрей терпеливо ждал, разглядывая висящие на стене грамоты и благодарности. Честно, ему они были не особо интересны. Ему просто хотелось занять себя хоть чем-то.

От созерцания чужих достижений его отвлёк громкий шлепок на краю стола мужика. Зеленоглазый подошёл поближе и взял стопку денег. Пересчитав их, он поднял презрительный взгляд на того, кто эти деньги выдал.

— Тут пятьдесят. Мы на шестьдесят договаривались. — Сказал Барклаев, не спеша убрать деньги в карман.

— Десятку я себе забираю за твоё опоздание. — Пожал плечами лысый. — Вот тебе совет, Барклаев, приходи всегда вовремя.

— Ну так я и пришел вовремя. До начала оставалось пять минут. Где же я опоздал?

— Ты должен был ещё зайти в гримёрку, в порядок себя привести. Припёрся тут такой, будто весь день на заводе пахал. Ты мне очень человека одного напоминаешь. Он тоже...

— Молча! — Чуть прикрикнул Андрей и сел напротив режиссера. — Ты мне шесят тысяч обещал за это интервью. А сейчас забираешь у меня десятку, чисто потому что я не явился к вашей жабе-гримёрше? Да сдалось мне это! Гони все деньги, которые обещал!

— Нах... пошел. — Влетело в лицо Барклаева. — Забирай свои пятьдесят и улепётывай, пока я...

Ему не дал договорить резкий щелчок железа, раздавшийся под столом, в метре от его ног. Стоило ему осознать, что же издало этот звук, он тут-же замолчал.

— Револьвер Чагина 1866 года. — Пояснил парень, постучав стволом об нижнюю часть стола. — Один выстрел, и твои яйца превратятся в омлет.

— Что ты себе позволяешь, сучёныш... — Прошипел мужчина, сжав кулаки и начав краснеть от поступающего гнева.

— Бабло моё гони, чмордяй лысый. — Сказал брюнет, ехидно улыбаясь в ответ на испепеляющий взгляд режиссера. — На этом малыше стоит глушилка. Я сам её собрал. Выстрел не услышат, так что можешь не угрожать наличием свидетелей.

— На. Подавись.

На стол легли ещё две денежные купюры по пять тысяч рублей, которые Барклаев тут-же притянул к себе. Парень удовлетворённо ухмыльнулся и спрятал полученную сумму в карман куртки, после чего, встал.

— В Чечне тебя бы сразу застрелили за такое хамство. — Самодовольно произнёс брюнет и направив пистолет в голову режиссера, спустил курок. Лысый тут-же зажмурился... Но вместо выстрела последовал лишь щелчок...

— Он был незаряженный, идиот. — Хохотнул Барклаев. — Ты побеждён, ЭгМен. Прощай.

Андрей вышел из кабинета и направился к выходу, после чего ещё долгое время смеялся с того, какое лицо было у мужика...

Что-ж... Теперь мы знаем, кто такой Андрей Барклаев...

* * *

12 окт. 2015 г. Токио 3. Япония.

Синдзи завороженно смотрел на большие здания города, медленно выдвигающиеся прямо из под земли, освещаемые заходящим за горизонт, солнцем. Икари ещё никогда не видел столь прекрасного явления, что Мисато поняла по его выражению лица.

— Красиво, правда? — Спросила Кацураги, косясь на своего недавно приобретенного подопечного. — Это одна из мер безопасности, установленная в Токио-3. Основные здания опускаются под землю, когда на город совершаются нападения ангелов. Жаль, ты не застал этого перед тем, как сесть в Еву... Это выглядит так же мощно, поверь.

— Да уж... — Произнёс Синдзи, когда здания окончательно замерли перпендикулярно земле. — Мисато-сан... Сейчас я задам вам вполне логичный вопрос... Где я буду жить?

— У меня. — Ответила девушка, заводя машину. — В городе сейчас мало свободных мест для жительства. В жилые комплексы НЕРВ тебе лучше не соваться, условия там отвратительные. Да и тебе нужен опекун, который всегда сможет помочь. Я вызвалась на эту роль.

— Спасибо вам... Правда... Я очень вам благодарен за такую доброту. — Синдзи сделал один из самых лучших благодарственных поклонов.

— Не стоит, Синдзи. — Усмехнулась Кацураги. — В конце концов, мне жить одной скучно. Так хоть будет, с кем поговорить. Да и тебя можно понять. Отцу сейчас не до тебя, поэтому ты кроме меня больше не нужен никому, как простой мальчик.

Мисато, ещё раз посмотрела на город и вздохнула.

— Эх... Нам предстоит очень много работы, Синдзи. Чтобы спасти этот город и наш мир, тебе придется выкладываться на полную.

— Я постараюсь оправдать надежды. — Сказал Икари, сев на переднее сиденье и пристегнувшись. — Мисато-сан... А сколько ещё пилотов будут работать со мной?

Мисато чуть задумалась, но ответ не заставил себя долго ждать.

— В ближайшее время, наша команда начнет наполняться новыми членами. Насколько мне известно, к нам должны будут присоединиться пилоты из России и Германии. Но это только в следующем месяце. А пока что, у нас в распоряжении только ты. Ну и в скором времени к нам прибудет Ева-00, которую будет пилотировать Аянами Рей. Помнишь её?

В голове Синдзи вновь всплыл образ девочки, чьи голубые волосы были укорочены, а глаз заклеен. Когда он впервые увидел её, она была ранена и почти не могла двигаться. Синдзи помнил, как отец отдавал приказ поместить её в Еву-01 и отправить в бой. Её, всю избитую, уставшую и готовую умереть прямо на месте. Именно это и заставило его согласиться на пилотирование...

Сердце Икари облилось кровью, когда он вспомнил, как подбежал к ней, как она смотрела на него своими рубиновыми уставшими глазами, мало что выражающими...

— Помню... — Ответил Икари. — Она была тяжело ранена... Как она сейчас? С ней ведь всё хорошо?

— Не волнуйся за неё. — Успокоила Мисато. — Рей сейчас в госпитале. Её жизни ничто не угрожает. Но стоит признаться, когда я увидела её в Геофронте, на носилках, мне самой стало не по себе. И я была шокирована, когда командующий дал приказ отправить её в Евангелиона-01...

— Его никогда не интересовала чья-либо жизнь... — Сдавленно произнёс Синдзи. — Он хотел отправить её на верную смерть. Так-же, как и вышвырнул меня из своей жизни... Он больной ублюдок...

— Очень печально, что у вас с ним такие взаимоотношения... — Вздохнула Мисато. — Но и твоего отца можно понять. Он считает своей главной целью спасение мира. В таких ситуациях жизнь Рей для него мало что должна значить...

Синдзи опустил взгляд в бардачок, обдумывая то, что только что услышал. Он хотел было возмутиться и обвинить опекуна в поддержке зверских идей Гендо, но его тут же прервали...

— Не подумай обо мне плохо, Синдзи. Я тоже считаю, что Рей заслуживает лучшего обращения. Но такова цена за спасение мира. Она знает, на что идёт. Пилотирование Евы для неё дело всей жизни. Она считает, что создана для этого.

— Но она была почти без сознания... Её несли на носилках... — Произнёс Икари.

— Ну... Да... — Мисато явно не нашла, что ответить, поэтому решила капитулировать в этом споре.

Всё оставшееся время они добирались молча, не желая вновь поднимать эту неприятную тему. Синдзи не хотел сболтнуть лишнего, поэтому предпочёл молчать. У Мисато причина молчания было та же.

Настроение обоих было паршивым, и они не хотели портить его друг другу ещё больше. Мисато без лишних слов вертела рулём и постепенно снижала скорость, ссылаясь на большое количество камер.

Машина подъехала к большому многоэтажному дому, где по словам майора, находилась её скромная квартирка. И тут Синдзи не совсем понял, почему Мисато считает четырёхкомнатную квартиру в центральной части Токио-3 "скромной"... Впрочем, тут уже вопросы больше к ней самой...

Выдвижная дверь открылась с тихим шипением и Синдзи открылся вид на небольшую прихожую, в которой было несколько пустых вешалок и шкаф. Возле двери был маленький коврик, а на полу стояли несколько банок... пива...

— Теперь это и твой дом тоже, Синдзи. — Сказала Кацураги, ободряюще смотря на своего нового подопечного.

Синдзи прошел в квартиру и разувшись, пошел по коридору, выискивая гостиную... И стоило ему найти её, он задумался:

— Может проживание в ЖК НЕРВ — это не такая уж и плохая идея?

Перед Синдзи открылся вид на гостиную, наполненную мусором и недоеденной пищей. Точнее, это были объедки от фаст-фуда и японских завтраков...

В одном углу росла башня из коробок пиццы, в другом была создана огромная куча из мусорных пакетов. И вдоль каждой стены простирались дорожки из крошек и мелкого мусора. Синдзи пришел в ужас, когда его нога наступила на валяющийся кусок пиццы и на ступне остался кусок колбаски с соусом...

— Оу... Да, забыла предупредить... — Сказала Мисато. — В квартире может быть немножко не прибрано...

— Надеюсь, я смогу отстирать этот носок... — Вздохнул Синдзи. — Ваша стиральная машина работает?

— Работает. Кстати... Раз уж речь пошла о стирке, давай решим, кто и когда будет заниматься домашними делами. И решит это старинный способ.

— Будем тянуть жребий? — Синдзи было уже всё равно, он просто хотел прибраться.

— Нет! Круче! "Камень, ножницы, бумага"!

* * *

11 окт. Москва. Алексеевское кладбище.

— Ты даже себе не представляешь, как я скучаю по тебе, Ванька...

Как не странно, именно сегодня и именно в эту минуту начался сильный дождь, придающий этому моменту ещё больше слёз и серости. Капли дождя падали на одинокие каменные могилки, рыхлую землю и мочили жёлтые листья, лежавшие под ногами.

Барклаев стоял напротив темно-серой могилы, которую дополнял большой деревянный крест и букет цветов, купленный в магазинчике. Рядом с ним, на перегородке, была приставлена большая хозяйственная лопата, которой тот разрыхлял землю рядом с маленьким памятником.

"Иван Бокинович Брагинский. 1999 — 2014"

Эта светло-серая надпись была вырезана на темном могильном камне.

— Я никогда не перестану вспоминать о переполохах, что мы устроили, когда ты был ещё жив... Если бы ты мог вернуться ко мне хоть на минутку... Хех... Ты бы офигел, если бы увидел то, что я тут творю, пока ты на небесах...

Капли дождя скатывались по маленькому фото, с которого на Андрея смотрел улыбчивый паренёк азиатского происхождения.

Иван был родом из Китая, но назван русским именем по желанию матери. А вот почему у него русская фамилия, он при жизни и сам не знал...

Его смерть стала для Барклаева самым страшным моментом в жизни. Нападение террористов на их школу и забрало у зеленоглазого лучшего друга. Иван погиб, когда один из преступников столкнул его в окно школы.

Именно смерть Брагинского поселила в брюнете жгучую ненависть к представителям радикальных группировок. Именно в тот самый момент, зеленоглазый совершил своё первое в жизни убийство — застрелил убийцу из его же пистолета, спустил на него всю обойму...

— Помнишь... как мы построили несколько маленьких ракет и с помощью них заставили взлететь старый сарай бати? Он тогда таких тумаков нам прописал... — На глаза начали наворачиваются слёзы. — Мы потом несколько дней новый сарай строили...

Лопата упала на сырую землю, на что её владелец не обратил внимания.

— А помнишь... как мы на химии пытались создать вещество, способное удалять красную пасту из дневника? Хех... В результате, наши дневники сгорели, и в школу пожарные приехали...

Барклаев закрыл лицо руками и вытер его, избавляясь от стекающих по щекам, слёз.

— Видел бы ты меня сейчас... — Дрожащим голосом произнес Андрей, перекатываясь с ноги на ногу. — Представляешь... На нашу планету нападают космические пришельцы. Прям как из тех комиксов, что мы когда-то читали... Они хотят захватить Землю, а я буду отбивать их атаки в огромном супер-роботе. Жаль что ты не...

Барклаев всхлипнул, стерев ещё одну порцию слёз.

— Жаль, что ты не увидишь того, как я буду мочить этих тварей... Я... Вот бы я мог в этом роботе раздавить тех ублюдков, что решили устроить нападение в тот день... Сейчас эти подонки сидят в тюрьмах и скоро выйдут на свободу, чтобы продолжить гадить... Но зато, я прикончил того, кто убил тебя... Его настигла заслуженная карма...

На его макушку, скрытую кепкой, упал маленький жёлтый листочек, подгоняемый осенним ветром. Парень смахнул его и поднял глаза в небо, сквозь слёзы смотря на пасмурное небо.

— Мои враги и недоброжелатели не должны видеть меня в таком состоянии. Но я не могу сдерживать слёзы, когда вспоминаю тот день... Ты моя самая большая слабость, Иван... Ты мой друг...

Он посмотрел в глаза Ивана, изображённого на картинке с могилы. Тот глядел куда-то в сторону, будто раздумывая о чём-то интересном. Такие взгляды Барклаеву нравились больше всего. Когда Брагинский задумывался о чём-то, тот старался не отвлекать его.

— Я... уезжаю в Японию в конце этого месяца. Когда вернусь я точно не знаю... Но обещаю, что по возвращению в Москву, я сразу навещу тебя. До встречи, друг детства...

Андрей развернулся и направился к выходу, проходя мимо чужих могил, возле которых также лежали букеты цветов и игрушки. Поскольку это отделение было детским, то и игрушек было навалом...

Впереди Барклаева ждут трудные испытания, которые наверняка будут страшнее, чем смерть друга детства. Кто знает, какие знакомства, какие приключения его будут ждать в Токио-3... Парню остаётся лишь надеяться, что они не скажутся плохо на его нынешнем состоянии...