Проклятое дитя (джен)

После освобождения Накатоми-Плаза он успел улизнуть. К тому времени не осталось никого, кто бы мог опознать его. Все свершения канули влету, вместе с мечтой о богатой и сытой жизни. Ганс угнал один из автомобилей со стоянки, под самым носом у полиции. Копы не стали разбираться, кто он, откуда, просто пропустили. Измученный вид гарантировал снисхождение. Суета со взрывами, массовая истерия по поводу сумасшедшего террориста сыграла Груберу на руку.

Теперь он направлялся в никуда, по шоссе шестьсот шестьдесят шесть. Разделительная линия на асфальте успела примелькаться, глаза слипались, он невероятно устал. Ганс порылся в бардачке.

— У парня тут сплошной бардак. Хоть бы что-то полезное.

Грубер сбросил вниз какие-то мелочи, еле-еле нашёл ручку, стал писать адрес. На самом деле его там никто не ждал. Без друзей, родных, исключительно со связями сомнительного характера. Беглый преступник возвращающийся в начало своего пути.

Темнота настигла Грубера раньше, сон сморил буквально за секунды. Голова мужчины стала тяжелеть, зрение расфокусировалось, руки до этого крепко державшие руль — расслабились.

Черверть минуты пролетели быстро. Громкий треск помех радио, удушающий запах выхлопных газов и дым заполнили весь салон. Он резко распахнул глаза, неосторожное действие отдалось болью в правом плече. Немцу показалось, он на огромной скорости несётся прямо в столб. Либо авто сбросит с дороги, либо он врежется в вышеупомянутый столб. Грубер выкрутил руль до отказа, нажал на педаль тормоза. Оставалось молиться, хотя он не верил ни в каких богов.

Лунная дорожка света, да тусклый блеск фар — как нить Ариадны. Задыхаясь, сотрясаясь словно в конвульсиях от надсадного кашля, Грубер подумал, что сошёл с ума. Смерть за левым плечом. У него никогда не существовало ангела-хранителя. Однако кто-то наверху, если дать себе толику надежды, сжалился над ним.

Фары мигнули перед тем, как на дороге, прямо перед автомобилем, Ганс увидел тёмный силуэт человека. Авария унесёт не только его жизнь. Груберу было плевать на дерьмовый исход, он пытался приложить все усилия, чтобы сохранить себя.

Громкий визг тормозов оповестил водителя — чуда не случится. То ли искры, то ли огонь, последнее что увидел Грубер перед тем, как потерять сознание.

* * *

Сознание медленно возвращалось к беглецу. Тело болело, судя по сконцентрировавшейся, пульсирующей боли в области груди, больше досталось рёбрам. Похоже его зажало между креслом и рулём, хорошо что не сломало пополам. Мужчина с трудом разлепил веки. Лобовое стекло покрытое трещинами, оставшийся запах гари, к которому теперь примешивался запах бензина. Пора выбираться, иначе он отправиться туда, откуда не возвращаются.

— Чёрт побери... — просипел Ганс.

Спинку кресла заело, превозмогая боль, Грубер кое-как выскользнул из смертельных тисков, мимоходом отметив — у него всё лицо в крови. На дороге был человек, значит тело где-то рядом. Темнота превратилась в густую тьму, которая обычно присутствует для нагнетания обстановки в фильмах ужасов.

Грубер выбрался из машины. Нога. Только этого не хватало. Ганс заметно прихрамывая, постарался убраться подальше. Он даже не обернулся, чтобы оценить состояние автомобиля. Колымага рано или поздно отдала бы концы.

Сил не хватило, автомобиль взорвался, ударной волной Ганса откинуло в сторону. Он неподвижно лежал на асфальте, ожидая финала. Сдаться и умереть. Разве к этому он шёл последние несколько месяцев? Непонятно откуда внутри появилась ярость. Опалённый огнём ненависти, выживший на зло всем.

Террорист прокусил губу до крови, чувствуя солоноватый привкус во рту, мрачно улыбнулся. Подняться, встать во весь рост, любоваться адским пламенем. Интересно, сколько примерно до ближайшего населенного пункта или осколков цивилизации? Мужчина стёр рукавом пиджака кровь с лица. Стоит появиться в таком виде в нормальном обществе, его сразу загребут в полицию, наденут наручники. Значит следует быть предельно осторожным.

— И ты, Брут... — пламя не собиралось утихать, словно подзадоривая немца, напоминая — он по-прежнему разрушитель.

Вокруг ничего, одна бескрайняя пустыня. Он точно не в Канзасе. Ряды столбов вдоль дороги, ни телефонной будки, ни автобусной остановки. Идти вперёд, не сворачивать. Вдоволь налюбовавшись огнём, Ганс отправился в путь. Несколько шагов и густой, тягучий голос за спиной:

— Мистер Грубер, уже уходите?

— Кто-то против? — бросил он.

Тот самый "силуэт" ожил. Значит жив, не погиб под колёсами его авто. От постоянных перепадов сюжета, как в идиотских бульварных романах, начинало тошнить. В конце концов, кто управляет судьбой?

— Вы сами, полагаю, — саркастический ответ на невысказанный, мысленный вопрос.

— Тогда какого чёрта, ты жив?

Обманное движение, бежать некуда, они одни. Силуэт материализуясь из мрака на пути Ганса, склонив голову набок, скрестив руки на груди, наблюдает.

— Кто ты? Демон? Смерть с косой? — Ганс сплёвывает кровь незнакомцу под ноги.

— Может ваша совесть, — холодно отвечает силуэт.

— Прекрасно, — в отблесках пламени, лицо незнакомца показалось Груберу собственным отражением в зеркале. — Напомни мне, чтобы я меньше рефлексировал, — Грубер попытался обойти мужчину.

Разодетый клоун не сдвинулся с места. Одежда как на Хэллоуин: то ли длинная чёрная сутана, то ли плащ. Ангел мести, не хватает только меча, с помощью которого он будет карать. Снова рассматривать лицо оппонента хотелось меньше всего. Неужели Грубер боялся?

— Будешь рассказывать мне о моих грехах? Чёртов проповедник, — время вокруг словно застыло, давно должен начаться рассвет, только он не наступал.

— Учить? — в его руке оказалась палочка. — Груз ответственности уничтожит вас, хотите вы того или нет.

Незнакомец схватил Грубера за руку, не реагируя на сопротивление немца, коснулся палочкой сначала его плеча, потом груди, наконец лица. Ганс не ощутил страха, наоборот ему стало легче.

— Зачем?

— Дать вам второй шанс, — незнакомец убрал палочку.

— Ты кто такой? Фокусник? Гипнотизёр? — вдруг мужчине захотелось узнать, с кем конкретно он столкнулся.

— Хотите правду?

Длинные тёмные волосы обрамляют бледное лицо, чёрные глаза-провалы смотрят бестрастно и отстранённо. Брюнет понимает, зачем его послали сюда.

— Она лучше лжи.

— Просьба одного человека спасла вам жизнь, мистер Грубер.

— Спрашивать имя бессмысленно?

За него некому попросить, он никому не нужен. Ганс отметает сразу несколько имён. Мать, отец, брат, отчим. Брата он не видел наверное сотню лет. Их вечно отталкивало друг от друга, кровное родство игнорировалось. У них один отец, зато разные матери.

Отчиму бастард даром не нужен, о чём было сказано сразу. Мать вопреки желанию нового мужа, постоянно жалела Ганса. Этой жалостью были пропитаны все её письма, которые Грубер не открывая складывал в коробку из под обуви, прятал в чулан. Почему не сжёг? Слабость, долбанные сыновьи чувства. Настоящий отец так же не радовал, заявив семнадцатилетнему сыну: "ему пора самому научиться жить". Кто из этих людей настолько глуп, чтобы вспомнить о нём?

— Вопрос в другом, хотите ли вы этой правды?

— Впервые отвечу — да.

— Её зовут Минерва Макгонагалл.

— Минерва... — имя ему не знакомо. — Не понимаю...

— Вы свободны, мистер Грубер, — мимолётное прикосновение к Груберу, дело сделано.

— Кто эта Минерва Макгонагалл? — не отставал Ганс.

— Вы знаете ответ.

— Свободен зачем?

Немец не поверил своим глазам, за спиной незнакомца возник автомобиль. Тот же самый, что недавно сгорел дотла. Правда номера на нём были другие. Он наверное под гипнозом. Хотя, постойте-ка, одежда на нём новенькая, вместо делового костюма кожаная куртка, джинсы, футболка и вполне сносные кроссовки.

— Начните всё сначала, не дайте себя запутать.

— Если спрошу твоё имя, ответишь? — Ганс сделал для себя заметку: как доберётся до города, начать поиски этой Минервы Макгонагалл.

— Для вас это так важно? — объект проявляет интерес к жизни.

— Хочу отблагодарить, — совершенно серьёзно ответил Ганс. — Например перевести на твой счёт несколько тысяч долларов.

— Северус Снейп, — Снейп позволил себе саркастически улыбнуться, длилось это не долго.

— Запомню, Северус Снейп. Тебя подвезти? Скажи куда, — глупо предлагать помощь тому, кто в ней не нуждается.

— Лучше я своим ходом.

Минерва горячо просила его присмотреть за парнем. Его роль Ангела-Хранителя не окончена. Долги требуется отдавать, а просьбы выполнять. Без сомнения Грубер будет искать Минерву, маг видел это желание в его глазах. Снейп не будет препятствовать этим поискам, всему своё время. Потерянное дитя найдёт свой истинный дом и судьбу. Снейп в последний раз бросает взгляд на Ганса.

— Снейп, мы ещё встретимся?

— Кто знает, — зельевар просто растворяется во тьме.

Грубер поздно замечает, наступило утро. Нет никаких признаков вчерашнего происшествия.

— Значит второй шанс. Что ж, я вас не разочарую и не подведу, — непонятно к кому обращается Ганс.