Казухиро. Странствующий Ронин (гет)

«Сильному человеку не пристало предсказывать свое будущее. Он формирует его сам» — Казухиро, Странствующий Ронин.

— Уже десять дней в пути. Ученые хотят взобраться на вершину и провести какие-то замеры. Попытки их убедить в том, что при стремительно меняющейся погоде штурмовать её плохая идея окончательно провалились, видимо какие-то неизвестные мне силы толкают их на риск не смотря на очевидную опасность. У меня скверное предчувствие.

— Начали подъем на одиннадцатый день, к своему удивлению не ощущаю присутствия монстров. Усиливающийся ветер сильно замедлил наше продвижение, вдобавок ко всему снег валит без остановки, ухудшая обзор. К тому же под неустойчивым покровом нас то и дело ожидали разломы. Увы, но на моё предложение повернуть назад пока не поздно я только и слышу в ответ лишь пререкания. Эти деньги гильдии путешественников явно не стоят риска. И зачем я только полез сюда?

— У меня не было возможности писать почти тринадцать дней… или меньше? Не могу сообразить в этот лютый мороз! Непогода сильно ухудшила ситуацию, времени на мелочи не осталось. К тому же монстры постоянно пользовались удобным случаем и устраивали засады на сильно потрёпанную и уставшую экспедицию всякий раз, когда ветер и снегопад более менее стихали. В столь непредсказуемых условиях крайне трудно работать, благо мой дар огня помогает согреваться и разводить костры. Однако даже потеря одного человека не убедила лидера группы повернуть назад. Бедолага видимо был в бреду из-за обморожения и вылез без нормальной обуви на лёд, улетев со склона вниз… теперь нас четверо. Продвижение замедляется, мы уже съедаем больше, чем было рассчитано на весь путь.

— День… какая теперь разница какой день... нас осталось двое. Остальных смело лавиной вместе с оравой монстров что гнались за нами… огромная часть оборудования и провизии ушла вместе с ними, а лидер экспедиции похоже тронулся умом. Мы так близко к вершине, но теперь уже нет смысла пытаться штурмовать её. Придётся оставить обезумевшего учёного здесь, он совершенно невменяем и несёт полную бессвязную околесицу. Но даже в одиночку шансы для меня не велики. Я замечал постоянные движения позади нас, думаю на обратном пути меня ждёт много неприятностей.

— Я потерял счёт пройденным дням на этой проклятой горе… заблудился среди снегов… снег… везде слепящий снег… монстры лезут отовсюду полностью игнорируя яростный ветер и практически нулевую видимость… Шестьдесят два года… столько зим прошло… Её лицо… последние слова перед уходом в небытие… прости, но я не отпустил… не смирился...

Буйный нрав гор не укротим. Они всегда пытаются заморозить, сдуть сильнейшими ветрами или же смести лавинами любого осмелившегося взобраться на них. И чем выше, тем ожесточённее идёт борьба за выживание. Однако Драконий хребет смог переплюнуть и эти простые истины, став смертоносной ледяной вершиной. Сильные и ужасающие монстры, чудовищные механизмы погибшей цивилизации и крайне изменчивая погода сделали его непреодолимым.

Поисковая группа вышла к горе. Оставшиеся внизу члены экспедиции сообщили, что штурмовая группа так и не объявилась. Прошло уже двенадцать дней от условленной даты возвращения, а шесть дней назад они видели яркие огненные вспышки где-то по центру горы, прямо перед тем как сошла огромная лавина. Начались поисковые работы, которые по началу были затруднены сильнейшим снегопадом что замёл дороги и ветром что сдул все указатели. Уже пять дней они продолжались с целью отыскать хоть что-то от штурмового отряда, что могло бы хотя бы подтвердить их судьбу. В какой-то момент им все же улыбнулась удача.

— Похоже на дневник! — выкрикнул один из группы спасателей, показывая потрёпанный дневник с заледенелыми пятнами крови

— Незавидная у них судьба. Тот кто вёл записи, похоже знал что это конец… писал до конца. Учёные очень спешили! Что же их так гнало наверх? — поинтересовался другой

— Ах, забудьте об этом! Погода быстро портится, больше мы ничего не найдём! Пакуйте все находки, нам пора возвращаться в лагерь! Здесь скоро будет опасно!

— Сэр, похоже выживший! Скорее, кто-нибудь помогите его откопать из снега!

Путешественник чудом выжил. Сметённый лавиной он успел растопить снег и лёд вокруг себя, образовав прочную корку. Однако она не выдержала и была расколота. Он выжил, но получил много травм. Мало кто тогда понимал, что в том самом бреду ему снова и снова приходят воспоминания о детстве, доме и о тяготах тех лет. Лишь несвязный шёпот, имена неизвестных людей… виды родного края перед глазами.

«Жизненный путь похож на тропу путешественника, полную загадок и опасностей… » — Казухиро, Странствующий Ронин.

… он труден и тернист. Тяжко предвидеть куда уносят течения судьбы наши несчастные души, горизонт застилает туман и каждое наше решение отсеивает лишь малую его долю, открывая новые пути. И пути эти полны превратностей и интриг.

Спокойным вечером, под светом полной Луны Великий тэнгу горы Ёго Сасаюри однажды решил заглянуть к своей подруге Леди Сайгу. Лёгкий летний ветер ласкает кромки деревьев, неся прохладу обитателям леса после дневного зноя. Однако сама судьба тогда решила вмешаться в его привычный распорядок дня, подкинув крайне неожиданный сюрприз. В лесу Тиндзю он встретил мальчика, окружённого монстрами! Напуганный до смерти он лежал беззащитным у их лап, удерживая дрожащими руками меч с сияющим камнем у основания рукоятки. Без промедления он бросился в бой. У застигнутых врасплох чудовищ не было и шанса. Редким счастливчикам удалось ускользнуть во мрак из которого они вылезли. Когда опасность миновала Сасаюри подошёл к мальчику. Похоже что сильно испугавшись он потерял сознание и уронил свой меч, однако кроме пустяковых ссадин с ним ничего дурного не случилось. Кроме того мальчик был юным тэнгу чью семью воитель знал лично! В тот миг его внимание привлекло сияние клинка что лежал рядом с ними. Его лезвие блестело в свете полной луны, а камень у основания рукояти отдавал бледным алым сиянием. Воитель поднял сей дивное оружие, но не успел он восхититься им как внезапно камень стал ярко светиться и источать болезненную ауру, руки вмиг заболели так, словно что-то их обожгло. Инстинктивно он тут же бросил меч и стоя в смятении задумался на мгновение, однако бормотание мальчишки вернуло его в чувство. Сасаюри укутал меч в плотную ткань и повесил его на пояс, затем аккуратно подобрал мальчика и стал подниматься к храму Наруками. Мальчишка же спал крепко, был одет в простые одежды и прижимал небольшую куклу кицунэ к груди.

Прихожане храма, завидев генерала Сасаюри, расходились в стороны и выказывали ему всяческие почести. Почитаемый как Великий Тэнгу и являющийся одарённым военачальником он являлся ближайшим подчинённым Сёгуна. Однако людей пугала демоническая аура меча на его поясе что плотная ткань не могла скрыть. Хотя сам воитель был непоколебим и глубоко застряв в раздумьях медленно поднимался вверх. И вот уже с небольшим грузом на руках прибыл великий воин к храму. К его облегчению искать Верховную жрицу не пришлось. Сайгу стояла рядом с древом сакуры и покуривая свою трубку смотрела на звёзды, к тому же она уже давно их заметила.

— О? Неужели наш Великий Тэнгу соизволил явиться? — взгляд её прикован к Луне, но уголки её губ дрогнули

— Сейчас не время для колкостей, возникла проблема... — холодно ответил Сасаюри, стараясь не повышать голос

— М? Какую же захватывающую историю ты приготовил мне на этот раз? — улыбаясь она медленно подошла к нему и обняла друга за плечо

— Как ты уже наверняка догадалась что всё из-за мальчика. Я нашёл его в компании жутких монстров — он помрачнел на мгновение. Полагаю за всем таится не простая история. К тому же так близко к храму...

На время улыбка исчезла с лица Леди Сайгу, эти новости омрачали встречу двух друзей.

— Ни за что бы не подумала что во владениях Иороя могут шастать чудовища. Как он мог позволить им творить сей злодеяния на своей земле?

— Для меня это тоже загадка. Вполне возможно аура меча способна привлекать чудовищ, а паникующий мальчик в страхе мог привести их куда угодно и откуда угодно. — мальчишка лежал на его руках совсем недвижимый, его сопение было едва слышно

— Воистину полон загадок наш мир. Что же за чудовища преследовали его, что-нибудь необычное? — предположила Сайгу, покуривая трубку

— Таких чудовищ я ещё не видел… явно стараются выглядеть как волки, но они левитируют и способны перемещаться во мгновение ока. — тревожная тишина нависла, загадочное появление неизвестных доселе монстров вызвало беспокойство у друзей

— Быть может мне удастся разузнать причину их интереса к этому оружию? — она указала на меч. Оставишь мне его?

— Почему бы и нет, но к твоему сведению… я не смог им даже взмахнуть! Будто бы сила, что таится в камне, отказывается признавать меня и обжигает руки, так что…

— Чудесно! Уж от меня точно не скроется ни одна тайна — смеясь она забирает меч и обернувшись спрашивает: Надеюсь с мальчиком всё в порядке? Что думаешь с ним делать?

— До смерти напуган и крепко спит… знаю я его семью. Пускай тайна клинка и таинственных чудовищ меня беспокоит… времени на то, что бы вернуть его домой у меня найдётся. Похоже у меня нашлась новая работёнка. — пожимая плечами сказал Сасаюри

— Несомненно ты уже знаешь как поступить, а по поводу этого загадочного меча заходи завтра... на сегодня у меня дел невпроворот. К тому же следовало бы наведаться к Иорою и потолковать насчёт этого случая. Ох и вечности не хватит на всё это! — разведя руками, с улыбкой на лице произнесла Сайгу

— Передавай проказнику привет от меня! И постарайся его хорошенько пожурить за невнимательность! — с ухмылкой произнёс он

На том они и разошлись. Усталость давала о себе знать наступившей ночью. Деревня Конда как раз была на пути в город и первым делом Сасаюри решил вернуть мальчика, но полуразрушенная дверь и погасшие огни вызвали тревогу. Те немногие стёкла выбиты, внутри стоял жуткий погром. Мебель перевёрнута, где-то даже разорвана, а на полу валяются разные предметы утвари и личные предметы. Худшие опасения подтвердились, когда в тени он разглядел следы крови. Кто бы тут ни был последнего опекуна мальчика, его бабулю… возможно убили. Ради его же безопасности Сасаюри решил взять мальчика с собой ибо пока он мог только гадать, что же произошло на самом деле и жива ли она. Улицы города вовсе опустели в ночи когда они добрались до жилища, Великий Тэнгу жил в отдельном доме, поближе к городу. Так ему было гораздо удобнее добираться до места службы. Мальчик всё ещё крепко спал у него на руках, взяв подушку он аккуратно его уложил и накрыл одеяльцем, а сам сел напротив и погрузился в размышления.

Отец был уважаемым хатамото, а мать жрицей храма Наруками. И оба сгинули при загадочных обстоятельствах. Ни тел… ни следов разбоя. Она дала сыну имя Казухиро, вместе с бабушкой жили в деревне Конда. Ни о каком мече тогда и речи не было, молодая девушка казалось не скрывала от Сасаюри ничего. С главой семейства он был близко знаком ибо являлись они братьями по оружию, посему он являлся частым гостем у этой семьи. Казухиро не знал отца, его смерть пришла намного раньше рождения мальчика. Может клинок как раз ему и принадлежал? Дружеский долг толкал его навещать семейство, он носил ребёнку подарки и утешение убитой горем вдове. Сасаюри мягко улыбнулся, заметив что мальчик прижал к себе один из его подарков — куклу кицунэ.

Родители, а теперь ещё и бабка пропала. Генерал пытался сообразить, что же произошло. Не мог вспомнить даже лёгкого упоминания от её мужа о странном клинке. Хотя отмечал что очень похож на великий шедевр, изготовленный кланом Каэдехара.

— Завтра стоит лучше рассмотреть его и наведаться к лидеру Клана, за советом… если не забуду. Пора и мне спать… чую завтра у меня будет много забот.

Проснувшись утром Сасаюри замечает Казухиро на улице перед домом. Небесно-голубыми глазами он пытался уловить взгляд хотя бы одного знакомого человека и едва различимо он бормотал себе под нос — «...где ты, бабуль? Страшно...». Наконец он отвлекается на звук открывшейся двери

— Вот ты где, Казухиро.

— Я знаю вас! Вы тот дядя что приходил к нам домой и дарил подарки!

— Верно, это я. Но скажи мне на милость, как ты оказался один в лесу? И куда запропастилась твоя бабушка?

— Я… играл с ребятами, а когда стало темнеть хотел вернуться домой… но услышал какой-то шум и… испугался.

— Ты не видел кто это был? — осторожно спросил Сасаюри

— Мне было так страшно, что я даже не смог открыть дверь… просто бежал и всё! Думал спрячусь в лесу, но там я потерялся… а потом появились монстры и… дальше всё потемнело в глазах…

— Ладно Казухиро, успокойся. Теперь тебе ничего не угрожает. Монстров больше нет. Но одна последняя вещь что не даёт мне покоя — откуда у тебя был тот меч с ярким камнем?

— Меч? — удивлённо спросил Казухиро схватившись за голову. А, точно! Я… его украл у бабули… — лицо покраснело и мальчик стал избегать взгляда

— Украл? Но зачем?

— Я… просто однажды увидел как мама с бабулей прячут его под кроватью… а мне так хотелось увидеть его поближе, но было страшно просить их. Они ещё старались говорить тихо когда разговор был о мече, хоть я и не могу ничегошеньки вспомнить…

— И ты лишь недавно смог его утащить? — Сасаюри слегка улыбнулся положив руки на пояс

— Ох… я просто хотел посмотреть, но затем меня увидели друзья. Я разглядывал камень на мече… он был такой красивый и тёплый, мне не хотелось его отпускать… дядюшка Сасаюри, они никому ничего не расскажут, правда! Я не знал что он так важен… это же не из-за меня всё произошло, да? — глаза Казухиро заблестели и наполнились слезами от осознания того, что он мог натворить

— Не говори глупостей, думаю если всё это и произошло то только из-за меча. Кто знает, быть может именно твоя небольшая шалость и спасла семейную реликвию. Успокойся, я принесу тебе поесть перед тем как отойду по делам, идёт?

Казухиро очень обрадовался такому раскладу. Пока мальчик наслаждался яствами, Сасаюри направился в погромленный дом. В этот раз он решил проверить тот самый потайной отсек, в котором по рассказам Казухиро был спрятан меч. Уголки его губ дрогнули заметив следы вскрытия, мальчишка постарался сделать всё что бы бабуля не заподозрила неладное. Отодвинув кровать и опрокинув из под неё слегка помятый ковёр он обнаружил его небрежно закрытую дверцу. Он обрадовался невежеству грабителей. Внутри и вправду когда-то был спрятан меч ибо его ножны всё ещё лежали здесь. Однако бесценное оружие было не единственным сокровищем, которое желали скрыть. Письма, достаточно внушительная сумма золотом и шкатулка. С виду совершенно ничем не примечательная деревянная шкатулка без излишних узоров и украшений. Однако одного взгляда хватило что бы понять её истинную ценность. Монеты он сложил в отдельный мешок, письма завернул аккуратно в ткань и положил в сумку, а ножны повесил на поясе. И всё же интерес толкнул генерала проверить содержимое шкатулочки перед отправкой, благо замка у неё не было.

— Что это… письмо? И перстень, хм. Я узнаю его, но не могу вспомнить… где же я его видел. — Сасаюри был явно удивлён содержимому, пускай и память его предательски подвела. Он раскрыл маленькое письмо и застыл в размышлениях.

— «Мой дорогой мальчик, впереди тебя ждёт много опасностей и непреодолимых препятствий. Не позволяй страху овладеть тобой, ты гордый тэнгу! В твоих жилах течёт кровь великого война и славного мужа. Если вдруг тяжкие испытания надломят тебя, возьми это письмо с перстнем и отправляйся в священный храм Наруками. Когда-то он принадлежал твоему отцу. Спроси о Сасаюри, Великом Тэнгу горы Ёго и передай их ему, он всё поймёт. Ты можешь ему верить, ты можешь ему доверять. «Не плачь потому что всё закончилось, радуйся потому что это случилось». Искренне твоя мама.»

Словно её голос звучал в его голове когда читал эти строки, отдалённое завывание ветра стихло и с оконного гнезда пробились лучики солнца, несущие тепло нового дня. Размышления переполнили думы его. Он не мог понять почему перстень кажется таким знакомым. Ему казалось что правильная мысль вот-вот у него на крючке, но в последний момент она ускользает от него. Так он и проследовал к храму, в глубоких раздумьях не замечая как перебирает в руке перстень. От лязга монет в его мешке прихожанам казалось, будто бы генерал несёт щедрое подношение. Наконец оказавшись в самом храме их с леди Сайгу взгляды пересеклись, похоже она ждала его.

— Своим грохотом ты выдал себя чуть ли не у подножья горы! Генералам повысили жалованье или ты решил задобрить свою подругу большим подношением? — ухмыляясь спросила она, пританцовывая подойдя к нему

— Очень смешно — он нахмурился, оторвавшись от мыслей. Всё это принадлежит мальчику, ему здорово досталось. Похоже что с его семьёй расправились и они явно торопились круша дом.

— Ох и надо же! Я полагаю всё из-за меча? — поинтересовалась Сайгу, закуривая трубку

— Нападение было не случайным и я уверен что искали они именно меч. К счастью их невежество оказалось сильнее их желаний, к тому же ребячество маленького Казухиро в любом случае оставило бы их практически ни с чем ибо малец тайком утащил реликвию в порыве баловства. — с последнего он немного улыбнулся, поражаясь чудесному стечению обстоятельств

— Нынче наши разбойники столь же нетерпеливы, сколь и безрассудны. — хохоча высказалась Сайгу

— Во истину нам повезло ибо меч оказался не единственной ценностью тайника — он показал Сайгу шкатулку

— Некая семейная реликвия? Как интересно… можно посмотреть?

— Реликвия, и прощальный подарок.

— «Не плачь потому что всё закончилось, радуйся потому что это случилось». Хм, как это... поэтично. И ведь действительно, столько хороших вещей неумолимо уносит время, но мы так и не научились ценить те прекрасные мгновения… Интересно, что она хотела этим сказать своему сыну? Полагаю это сообщение предназначалась уже повзрослевшему Казухиро? И кстати, ты уже решил как поступить с мальчиком? — поинтересовалась она, заворачивая письмо обратно в шкатулку

— Судьба предопределила наше будущее — с ухмылкой заметил Сасаюри. Мы были друзьями с его родителями, да и мальчик меня не забыл. И всё же тайна его происхождения вызывает вопросы, ведь ты тоже заметила? Он тэнгу... и завеса тайны из-за семейной реликвии, когда даже предо мной не обронили и слова.

— Не могу не заметить мой друг что мимо твоего зоркого глаза и острого слуха проскользнул столь ценный артефакт! И это при том, что ты чувствовал у них как у себя дома! И позволь поинтересоваться когда мысль о происхождении мальчика озарила тебя? Не уж-то их скрытность не вызывала у тебя никаких вопросов? Быть может… мой друг… ты был слишком занят ухаживанием за ней — Сайгу подошла к нему поближе. Быть может её ослепительная красота в одиночестве толкнула тебя дальше, чем ты позволяешь себе вспомнить? — она расхохоталась

— Полегче с данными умозаключениями! Я уважал её мужа как доблестного воина и настоящего друга! Я бы ни за что не позарился бы на его жену даже после его смерти! Показывай где меч, о ваша язвительность — раздражённо потребовал Сасаюри

— Ха ха ха! Успокойся дорогой друг! Здесь вообще-то иногда бывает скучно! Ты же не откажешь своей скучающей подруге хоть в толике развлечений? Вот он, на столе. Если бы не удивлённый взгляд жриц, что в шоке разглядывали его я бы так и не вспомнила о нём.

Стараясь не обращать внимания на подругу и наученный горьким опытом Сасаюри одел плотные меховые перчатки дабы не обжечь руки. Изучая гарду и клинок он всматривался в каждый узор, выискивая черты мастеров клана Каэдехара.

— Как я и предполагал, узнаю стиль клана Каэдехара. Клинок обладает собственной волей и способен выбирать себе хозяина. Иначе не объяснить почему мальчик не обжёгся об него, надо бы наведаться к клану и расспросить об этом мече, быть может они помнят о нём.

— Само оружие мало меня интересовало, а вот камень и вправду интригует… всё верно, в клинке затаился могущественных дух! Возможно даже древний демон, укрощённый во служение достойнейшим.

— Вопросов куда больше, нежели внятных ответов… — он спрятал клинок в его законные ножны и повесил себе на пояс, испытав облегчение от снятия рукавиц

— Что же, похоже наше маленькое расследование продвинулось немножечко вперёд — она с облегчением вздыхает. Ах честно говоря вся эта ситуация вскружила мне голову. Одинокая душа, что тщетно цепляется за лучик света, стараясь не терять надежды и дабы не пасть во тьму отчаяния… от всего этого аж есть захотелось! Кто-нибудь, принесите жаренного тофу!

С этими словами леди Сайгу поспешила удалиться в свои покои. Сасаюри же остался один в своих глубоких раздумьях, сидя у стола и почёсывая голову. Его взгляд был прикован к мечу. Воитель осознал тогда что к его повседневным обязанностям прибавилась необходимость ухаживать за мальчиком и недавние события в его жизни совсем не облегчали ему работу. Сомнения терзали его думы, он никак не мог вспомнить про связь с матерью мальчика и откуда у неё до боли знакомый перстень. Он осознавал, однако, что содержимое шкатулки пока должно остаться вне досягаемости. В том числе и для самого мальчика.

— Я буду его воспитывать и обучать всему, что знаю сам. Мы тэнгу, он всё выдержит… обязан выдержать. Но всему своё время.

Дома же Казухиро сидел у окошка, наблюдая за людьми, в руках его любимая игрушка. Сасаюри сбросил наконец мешок с деньгами на стол, а меч что был уже своих ножнах оставил у кровати. Шкатулку он решил спрятать ночью, когда мальчик уснёт. А он тем временем уже стоял позади, бросив вопросительный взгляд.

— Небось про меч хочешь спросить? — С ухмылкой проговорил Сасаюри даже не оборачиваясь к мальчику

— Эм… да, ха хах… — мальчик растерялся

— Смелее мой юный друг! Теперь он принадлежит тебе, по праву. Он выбрал тебя, а это значит что впереди будет трудный путь. Я обучу тебя как им владеть, я сделаю тебя настоящим воином армии Сёгуна. Мы тэнгу, мы справимся.

…

После долгого и беспокойного сна глаза обмороженного путника ненадолго раскрылись. Лекарь перебинтовывал его в сей миг и заметив раскрывающиеся глаза пациента подозвал к себе помощницу. Они вместе попытались достучаться до сознания Казухиро, но тот едва реагировал на касания, совсем не следил за движущейся рукой и очень тяжело дышал. Казалось он пытался что-то сказать, однако слова были едва различимы. Совершенно очевидно что он упоминал кого-то очень близкого, но ни имени ни упоминания чего-то более значимого не удалось разобрать. Спустя время его глаза снова закрылись… и снова голову заполонили воспоминания из прошлого.

…

— Казухиро!? Казухиро! Давай-ка ты прекращай это дело, я ведь даже не вкладывал силы в удар!

— Ох… — постепенно размытые пейзажи обретают форму и он замечает обеспокоенного Сасаюри. Моя голова… похоже я ещё и об камень врезался. Я в порядке учитель.

— Тебе следует больше концентрироваться на противнике и его движениях, ты через чур рассеян. Давай отдохни пару минут.

— Хорошо, дядя Сасаюри.

Обучение под началом Великого Тэнгу было суровым и строгим, однако к юному Казухиро он относился куда мягче. В его глазах парень и так прошёл через многое, чуточку доброты он заслуживал. И так каждое утро начиналось с физических упражнений, а день был насыщен практикой по фехтованию и стрельбе из лука. Лишь по вечерам Казухиро был предоставлен сам себе и в основном проводил время с друзьями в городе. В конце недели намечался очередной спарринг с учителем, в котором пока что юный тэнгу ни разу не был даже близок к победе, однако он был упёртым и крайне целеустремлённым. Микоси Тиё предсказывала ему большое будущее в армии Сёгуна, полное побед. Всё в этом мире добывается кровью и потом.

Лучшим другом и товарищем по оружию Казухиро являлся безрассудный о́ни Кен. Их сходки часто проходили достаточно шумно и не редко заканчивались различными состязаниями по поеданию, питью и конечно же хорошей дракой! С их перспективы всё проходило идеально, на высокой ноте позитива и чем больше тумаков, тем веселее вечеринка и дружнее коллектив! Однако в один из вечеров ситуация вышла из под контроля даже для этих ребят.

— Я не понимаю брат, чего ты так возишься с этими тренировками? Посмотри на меня, никто ещё не смог меня победить в честной схватке! И это без твоей беготни! Ха ха ха!

— Ты не понимаешь... без труда и упорства можно сколько угодно надеяться на лучшее. Да и скажи мне на милость, разве тебя никто не вдохновлял в жизни на свершения? — восторженно произнёс Казухиро, встав в горделивую позу перед друзьями

— Ха! И что же тебя так впечатлило что ты прям без ума кинулся обучаться? Как будто наших драк тебе мало! Кнут учителя покоя не даёт? — он захохотал, хотя Казухиро кажется даже не замечает его очевидной шутки

— Каждый благородный воин Инадзумы стремится к совершенству и на самой вершине превосходства стоит именно Она! Её превосходительство... никто ещё не приблизился даже на толику к Её мастерству. К тому же… мне довелось узреть её в бою! — хвастался довольный Казухиро

— Погоди-ка минутку… неужто наш воронёнок и вправду наблюдал за Её боем? Мне кажется… или кто-то брешет? — зловеще ухмыльнувшись прошептал Кен

— Будь я разорван в клочья стаей ворон если я вру! — возмущённо вскрикнул Казухиро, люди вокруг напряглись

— Да кто тебя вообще подпустит к ней? Ты себя-то видел!? — Кен возмущённо стукнул по столу и высоко задрал правую бровь

— Разъедает зависть, друг мой? — дразнил его безрассудный тэнгу

— Так, ты брешешь малой, ни за что не поверю в это! Бахвалишься на пустом месте.

— Ах ты ж хвастливый рогатый чёрт! — злостно стукнув по столу произнёс Казухиро высоко приподняв свою правую бровь. Да ты просто завидуешь моему счастью лицезреть Её!

— Ах ты проклятый, гладкомордый павлин! Ну держись сволочь, сейчас я тебе все перья по отрываю!

В миг оба схватились за своё оружие, Кен за огромный двуручный меч, а Казухиро за свой пламенный клинок. Оба отошли от стойки с напитками на улицу. Едва сдерживая себя от того что бы разорвать друг друга в клочья условились встретиться за городом, на равнине Бякко и сразиться. Оба товарища чувствовали себя горячо оскорблёнными и никто не собирался уступать. И вот, в условленном месте начался бой. Бой в котором ни один не уступал другому, обмениваясь удар за ударом. Такое зрелище было бы глупо упустить, однако оно не могло привлечь внимания Сасаюри. Ребята так громко ругались что пол города знало об их намерениях. Воитель же внимательно следил за тем, что бы двое друг друга не покалечили и был готов в любой момент вмешаться. Однако бой обещал быть долгим, разъярённый Они выполнял невероятные акробатические трюки со своим огромным мечом, ничуть не уступая в ловкости своему сопернику. Он разил без пощады, но не мог никак сбить хватку Казухиро, который казалось двигался, словно молния. Уворачиваясь от безумных атак он лишь контратаковал и быстро менял позицию. Хотя для такого опытного бойца как Сасаюри это в любом случае напоминало разборки двух пьяниц после бара, чем они по факту и являлись. Наконец оба соперника перестали церемониться первым свою силу крио высвободил Кен, пытаясь вморозить соперника в землю. Однако Казухиро в ответ на сокрушительную волну льда, высвободив силу огненного меча пробился сквозь ледяную стену о́ни. Теперь сцена напоминала борьбу яростного огня с беспощадным холодом. И так бились они до самого утра, пока окончательно не упали без сил друг перед другом. Уставшие, но невредимые… по одну сторону таяла вмерзшая земля, по другую дымился сухостой и дымку разнесло по ветру. Наконец Кен тяжело засмеялся. От осознания глупости ситуации и насколько быстро всё развернулось.

— Ха ха ха ха! Какая… нелепость…

— Ох… два дурака мы, вот кто... — Казухиро улыбнулся

— Смотри… уже утро. Кажется… мы здесь… задержались…

— Не то слово — спокойным тоном заметил Сасаюри. Я бы оценил ваш бой по достоинству, но боюсь сокрушить ваше хрупкое самолюбие. — он ехидно ухмыльнулся

— У-учитель! — растерянным голосом прохрипел Казухиро

— Вы только посмотрите, заметил меня наконец! Оставь, давай-ка лучше тебя подниму.

— Простите учитель, не совладал с эмоциями. — Казухиро старается избегать его взгляда

— Оно и видно. И надеюсь что урок для тебя будет усвоен — Сасаюри помог встать сначала ему, а затем и Кену продолжая поучать. Безрассудный воин слаб, не совладав с собой ты рискуешь обжечься своим собственным пламенем. Рано тебе в бой рваться. — заметив опущенный взгляд Кен ухмыльнулся и подозвал своего друга к себе, попрощаться.

— Ну малой, не серчай! Прости дурака. Потом расскажешь свою невероятную историю!

— Так ты мне веришь? — робкая улыбка очертила его лицо

— Ха, после такой вот реакции попробуй не поверь! На самом деле я дразнил тебя, не думал что ты такой ранимый, ха ха ха!

— Как и ты брат… и меня прости, сам не знаю что на меня нашло. Ну, до скорого! — друзья крепко обнялись и ударились кулаками на прощание

— Ха… молодёжь — смеясь пробормотал себе под нос Сасаюри. Ну пойдём домой. К слову говоря между нами, должен отметить, бой был и вправду зрелищный, но нахожу его… весьма грубым.

— Весьма грубым? — не скрывая возмущения выразился Казухиро

— Я уже сколько лет тебя учу, а всё никак не избавишься от своих недостатков. У тебя слишком дерзкий и шероховатый стиль, а ещё ты растрачиваешь попусту силы на размашистые удары. Попадись противник ловчее и опытнее мигом бы обезоружили. Есть причина почему ты ни разу не смог пройти спарринг со мной.

Казухиро до самого дома избегал взгляда учителя, что-то недовольно бурча себе под нос, но дойдя до дома вдруг почувствовал резкий упадок сил и едва дойдя до койки крепко заснул. Сасаюри некоторое время ещё посидел рядом, латая небольшие раны своего ученика, а затем удалился по делам. Быстро пришло понимание чего хочет его ученик, на что готов пойти и на что уже пошёл ради своей цели, но он сильно его беспокоил. Слишком импульсивен, наивен и чрезмерно горд. Настоящий воин закаляет не только тело, но и дух. Если хотя бы одна вещь является слабым звеном — неизбежный крах. Сасаюри понимал что парню необходимо научиться лучше владеть собой и своими эмоциями. Размышляя о будущем и погрязнув в делах и не заметил Великий Тэнгу, как день близился к вечеру. Освободившись от забот направился он к своей подруге, что находилась на острове Рито. Он хотел поделиться с ней о своих переживаниях и идеях.

— Тиё, здравствуй! Вечерок сегодня особенно приятный, когда ты здесь — Сасаюри помахал ей рукой, подзывая к себе

— Выглядишь уставшим друг мой, чего случилось? -поинтересовалась она, протягивая холодный напиток товарищу

— То что нужно, благодарю! С утра день не выдался, знаешь ли. — после пары глотков последовал выдох, полный облегчения и лицо его расслабилось

— Это Казухиро снова тебе подбросил неприятностей? — улыбнувшись угадывала Тиё, толкая его кулаком по плечу

— Да. Верно подмечено — тяжело вздохнув отвечал он. Всё дело в его чрезмерно неконтролируемом характере...

— Да брось, он ещё молод и глуп, можно такое простить. Со временем поумнеет, да под твоим-то присмотром. Выше нос, такому мастеру как ты всё будет по плечу! — похлопав по спине другу сказала Тиё

— Всё же я хотел бы просить у тебя помощи. Мы с тобой опытные бойцы и многое повидали, однако с такой энергичной наставницей как ты ему наверняка будет куда легче. Ему словно некуда деть всю ту энергию и пыл, понимаешь?

— А почему бы нет? Давненько хотелось посмотреть на твоего новенького ученика в деле!

— Малец хорошо овладел техникой, но в крайне вульгарной форме её реализует и это выводит меня из себя. Но ему ещё есть куда расти. — Сасаюри надолго замолчал и глубоко задумался

Они гуляли по острову до самой тёмной ночи, время от времени обмениваясь фразами и шутками. Небо ощетинилось звёздами и зарождающаяся Луна явилась на горизонте. Пришло время расходиться по домам.

— Рад что ты согласилась помочь, вдвоём у нас будет больше шансов сделать из него настоящего воина...

— Конечно, главное бы нам не переусердствовать ведь он ещё молод, но я уже полна энтузиазма!

— Да уж Тиё, ты права. Даже слишком молод. Если бы не его трагичное детство я бы его пыл давно усмирил.

Друзья попрощались и разошлись. Шагая под звёздами Сасаюри всё размышлял об обучении молодого Казухиро и о его возможном будущем. Будто бы было ощущение, что это его последний ученик. Очень холодное и до ужаса реальное. Хоть он и старался об этом не думать, во многом смотря на своего ученика он видел в нём молодого себя. Такого же высокомерного и непомерно гордого, не сдержанного. От этих рассуждений на его лице немедленно появлялась улыбка словно каждый день он переживает собственную жизнь заново. Хоть у него и не было такого яростного желания за кем-то угнаться, но всегда в нём жило стремление к совершенствованию.

Войдя в дом Сасаюри обнаружил его пустующим, Казухиро тут и след простыл. — Ха! И этот парень жаждет сражений и испытаний от судьбы — с ухмылкой пробормотал он себе под нос. Куда-же ты теперь запропастился, мой юный огонёк в тумане?

Искать его бы не пришлось ведь, как и всегда, Казухиро уже рядом с своим товарищем. Друзья болтали без остановки, хвастались своими шрамами что получили друг от друга и распивали всяческие напитки гуляя от города к острову Рито.

— Всё же парень, мне не даёт покоя вопрос один, из-за которого мы вчера с тобой немного повздорили! Что ты такого увидел? Я сгораю от нетерпения!

— На самом деле… как бы тебе это сказать. В общем это произошло совершенно случайно, ха ха — Казухиро немного засмущался, почёсывая затылок он неловко улыбался

— Так ты у нас подглядывал? — с довольной ухмылкой тихо пробормотал Кен

— Вовсе не так! Ну почти. Дай мне рассказать…

Этот пасмурный день всего-то должен был стать очередным днём, полным тренировок и занятий. Рутинная утренняя пробежка что была лишь одним из обязательных активностей в списке различных упражнений. Предпочитал он выбирать различные и желательно тихие места. В этот раз ему показалось отличной идеей пробежаться именно по побережью острова Ясиори, в тишине и в дали от людских глаз. Повседневную серость, однако, нарушили звуки боя вдалеке! Подозревая очередной бандитский произвол он устремился прямиком туда. Чутьё не подвело ведь и вправду презренные ронины осмелились напасть на военный конвой. Численное превосходство дало о себе знать и казалось, что для этих благородных самураев пришёл конец. Казухиро было дело потянулся за своим мечом и готовился ринутся в бой сию же секунду как внезапно! Под ужасающий раскат грома бросился молниевый болт. Это была Она! Словно обрушившись с небес Сёгун разила своих противников одного за другим в ритме безумно красочного танца. Её движения были точно выверены, элегантны и смертоносны! Воистину красочное зрелище что сопровождалось буйством природы. Молнии разили недругов, сильный ветер поднимал пыль им в глаза и дезориентировал. Одного её присутствия хватило, что бы оставшиеся солдаты воспрянули духом и продолжили исполнять свой долг с троекратным усилием. Поражённый сей зрелищем Казухиро застыл на месте, сидя за укрытием в тени плотной листвы. Он не мог никак оторвать своего взгляда от Неё, как она мастерски владеет своим оружием и телом. Молодой тэнгу рассуждал про себя, как она может сражаться в такой обуви!? Её сандалии казалось созданы для бренных прогулок по садам и городским улицам. Но в ожесточённой битве для Неё это не стало проблемой, она словно ходит по самой тонкой нити реальности… столь невесома она ощущалась в движениях! Похоже что парень очень сильно сконцентрировался на её ногах, не переставая удивляться выдержке и невероятной выносливости Сёгуна. Каждый взмах давался ей с пугающей лёгкостью, но при этом удар был столь сокрушителен что вселял ужас в сердца противников. Он даже не успел понять когда бой завершился. Ветер вскоре стих, успев прогнать тёмные тучи и дав солнцу озарить своим светом и теплом Её земли. Когда казалось, что было бы крайне позорно быть обнаруженным здесь, сидя в кустах как затаившийся бандит... ему показалось, будто бы Она смотрит ему прямо в глаза. Страх, стыд… паника. Она смотрела на него достаточно долго, ни разу не моргнув, а затем столь же непринуждённо развернулась и ушла словно ничего не было. Казухиро бросило в холодный пот, однако придя в себя медленно отошёл от места битвы на безопасное расстояние. Всё ещё восхищённый тем зрелищем он размеренно шёл по побережью с улыбкой на лице ибо сегодня быть может он самый счастливый тэнгу во всей Инадзуме.

— Вот так оно и было… — даже рассказывая всё своему другу Казухиро не мог скрыть своего безграничного восхищения

— Ты рассказывал всё в таких деталях… похоже у Её Превосходительства завёлся БОЛЬШОЙ поклонник! — заливаясь смехом подколол его Кен,

— Эх, такое быть может дастся узреть только раз. Понимаешь? — Казухиро старался не обращать внимания на шутки

— Да, понимаю. Однако что же Она там делала? Не следила же она за одним несчастным конвоем! Или что ещё веселее, не стала же Она лично преследовать бандитов?

— Не знаю друг мой… не знаю. А ведь подумать только… у меня был шанс стать участником этого сражения. Эх… я был под сильным впечатлением и долгое время не отпускал меня шок, словно вкопали в землю! Ноги не послушались…

— Не мудрено ибо я быстро дал бы дёру оттуда пока за бандита не приняли! Да и в конце концов узреть саму Владычицу Вечности даётся далеко не всем… но что мы с тобой заладили одно и то же? Мы уже пришли к острову Рито, побежали!

Естественно он не мог не рассказать дяде об увиденном. Воителя забавляло слушать восторженные дифирамбы от своего ученика в адрес Её Превосходительства ведь для него не впервой сражаться бок о бок с ней и между ними было не одно соревнование. Он знал почему Она оказалась там и причина была вполне обыденной — дела государственные. А свидетельницей боя оказалась чисто случайно и не могла протий мимо такого бесчинства. Надо сказать Казухиро она заметила не сразу и по первой приняла его за одного из ронинов. Но по той или иной причине решила не придавать одному человеку сколько-нибудь значения и ушла даже не дав приказа схватить его. Столь незначительным казался в её глазах сей незадачливый наблюдатель. Великий тэнгу находил сей факт весьма уморительным как и попытки его ученика подражать ей. Речь даже не только о боевом стиле… обувь Казухиро носил на высокой платформе что только казалось неудобным, а ещё отпустил длинные волосы до самых колен. Уже не раз наставник замечал, что его ученик эти самые волосы заплетает в косу. Правда делал он это достаточно небрежно и выглядело не столь впечатляюще, за что Сасаюри часто любил подшучивать над своим учеником называя его «пугалом с катаной, с грациозностью напившейся лисы». Уводя взгляд в сторону и утопая в стыду он лишь затягивал потуже косу, словно в панике стараясь её поправить.

Отношения между воителем и его племянником росли стремительно. Пускай в его жизни и не было много роскоши и беззаботности Казухиро очень дорожил периодом жизни с ним. Сасаюри читал парня, словно открытую книгу. Его попытки угодить дяде, превзойти сверстников и возвыситься до лучших не прошли незамеченными. Хотя сам воитель никогда не требовал от своего ученика каких-то свершений и не смел его толкать в каком-то определённом направлении. Всё же иногда приходилось пристально за ним наблюдать и поправлять его в стремлениях ибо дерзость толкала Казухиро на немыслимое. Соратников и в первую очередь сородичей поражал тот факт, что сам Сасаюри так возится с ним, однако для него любое возражение не имело значения. Он считал своим долгом взрастить и воспитать осиротевшего тэнгу, к тому же смутно догадывался о некой клятве что скрывалась за тем перстнем от матери Казухиро и посему не было никаких сомнений в его выборе.

Время шло и близился момент, когда парню следовало узнать о судьбе своих родителей, ведь он так мало видел свою собственную мать, а бабушка даже не успела толком с ним провести время. Было слишком много вопросов и Сасаюри опасался за своего племянника. Он дал обещание что обязательно расскажет ему всё, как только придёт время и на удивление Казухиро твёрдо верит этим словам. С тех пор ни разу он так и не донимал своего наставника, хоть и нёс в своём сердце небольшую пустоту из-за незнания о судьбе семьи. И вот после гулянки с другом новый день прошёл весь в тренировках. Рутину разбавляли шутки Сасаюри и не менее остроумные ответы от Казухиро, он потихоньку брал себя в руки и уже немного увереннее чувствовал себя в поединке с учителем. В этот раз всё началось с испытания на выносливость от Тиё.

— Следуй за мной и не отставай! Посмотрим надолго ли тебя хватит… — сказав это она мгновенно тронулась с места

Состязания с Тиё являлись не простым делом. Глава клана Микоси являлась не просто блистательной воительницей, но к тому же и крайне выносливой и пылкой соперницей. Её идеал казался недостижим Казухиро, она видела каждое его движение, каждый взмах за долго до того, как он двинется. И теперь, в этот прекрасный солнечный день он погнался за ней в очередной раз. Взбираясь на Ёго и перепрыгивая с одного пика на другой игривая о́ни намеренно позволяла ему догнать себя, только что бы на глазах курящей Сайгу, с безумной лёгкостью отразить все удары запыхавшегося тэнгу и скинуть его вниз! Но даже так Казухиро не сдавался и всякий раз демонстрировал свою настойчивость.

— Ещё не устал парень? Может присядешь на минуту?- со смехом выкрикнула Тиё

— Только в ваших мечтах! — отшучивался Казухиро

В очередной раз он настигает её у храма Наруками, но на сей раз она ловко уворачивается от ударов и молниеносно ускользает из под его атак. Теперь они уже спускаются вниз к побережью пробежав мимо поместья Камисато. Расслабленный Сасаюри с высоты наблюдает за состязанием и Сайгу в порыве эйфории предлагает ему пострелять из лука, дабы Казухиро занервничал и лишний раз отвлёкся от погони. Идея ему понравилась и первая же стрела пролетает меж двух сцепившихся клинков. Тиё замечает стрелу и лёгким движением клинка разрезает стрелу надвое! Не первый раз они импровизируют на ходу и всякий раз его племянник остаётся застигнутым врасплох. Уже добежав до острова Рито она резко останавливается и точным движением выбивает оружие из рук Казухиро. Потерявший равновесие он рухнул спиной оземь от одного пинка в грудь. Его потерянный взгляд устремлён в небо, солнце скрылось за облаком и лёгкий ветерок поднимает песчинки с берега. Даже краб не ощутил опасности, спокойно перебежав мимо побеждённого тэнгу.

— Так, так, так… что же это тут у нас? — она нависла над ним, оценивая состояние. Ты снова проиграл парень! — широко улыбаясь она встретилась взглядом с воителем что подоспел за ними

— Я почти удивлён его стойкости, кажется наши старания окупаются. — он одарил подругу улыбкой и так же навис над племянником

— Давай давай, вставай лентяй! Тебе ещё со своим наставником тренироваться! Солнце ещё высоко! — она протягивает ему руку

— Впечатляет… но есть простор для развития. Продолжай в том же духе и быть может из этого что-то выйдет.

Казухиро воодушевился от тёплых слов дяди и на его лице появилась улыбка! Для него было достижением почти на равных, как ему казалось, соревноваться с Микоси Тиё. Они втроём прогулялись по острову Рито, выпили немного освежающих напитков и в процессе рассказывали разные мелкие истории. Казухиро не особо много знал историй, но если и было что рассказать так это приключения с друзьями. В особенности его отдельно забавляла ситуация когда пьяный в стельку Кен обнажая торс ходил по городу пытаясь найти себе девушку, но дурак был на столько пьян что пугал собой даже простых стражников. Двух метровый о́ни едва держащийся на ногах что стоит позади тебя бросая огромную дьявольскую тень — зрелище не для слабонервных! Улочки заливались смехом троицы что обменивались историями. Наконец Тиё поспешила их покинуть по важным делам своего клана и Сасаюри приступил к тренировкам племянника.

— А теперь сконцентрируйся, я нападаю! — предупреждал Сасаюри и тут же бросился вперёд

Пускай Великий тэнгу и не дрался в полную силу, даже этого хватило чтобы держать своего ученика в напряжении. Сам Казухиро казался невозмутимым, но каждая контратака давалось ему с большим и большим трудом. Наконец учителю удалось поймать момент и ловко выбить оружие из рук уставшего ученика… очередная неудача!

— Проклятье! — взревел Казухиро

— Я даже не вспотел — уверенно отвечал дядя с улыбкой на лице. Ладно, попробуй теперь пробить мою защиту, вперёд-вперёд!

— Да учитель!

Казухиро поднимает выбитый из рук меч и дождавшись сигнала нападает на своего наставника. Это было настоящим зрелищем, движения обоих были столь быстры и точны, а то с какой элегантностью и лёгкостью они передвигались вселяло восхищение! Словом как бы не старался он не смог даже немного ошеломить воителя, а тот выждав нужный момент сбил ученика с ног и приставил к его горлу меч. Опять поражение.

— Уже лучше, ты не кидаешься слепо вперёд и запоминаешь мои движения. Но ты чересчур быстро теряешь хватку и снова и снова возвращаешься к началу! Эх, давай заново. Защищайся!

— Ну попробуй… — сказал Казухиро провоцируя учителя

Уже вечерело когда они заканчивали свои дела. Обучение стало столь рутинным делом что племянник даже не представлял иной жизни в свои двадцать лет. Сидя под тенью дерева они наслаждались видом на город и предавались отдыху. Сасаюри приобнял своего ученика, который в свою очередь без сил облокотился об него и развалил свою голову на его груди. Со стороны они были похожи больше на отца с сыном после тяжёлого рабочего дня. Редко давалось просто поболтать и этот день казался особо счастливым для обоих.

— Однажды Казухиро ты будешь предоставлен сам себе… перед тобой откроются множество новых путей и только в твоих силах будет решить, по какой идти. Многое там ждёт, от радости до горя, от великих свершений до тяжких испытаний судьбы.

— Всегда будут те, с кем можно пройти этот путь. Даже ты не был одинок на своём пути, ведь так?

— Твоя правда… друзья не оставят тебя одного. Найти их трудно и что ещё труднее пройдёт ли ваша дружба проверку временем. К тому же, не стоит списывать меня со счетов! — смеясь заметил Сасаюри

— Ты заменил мне отца, дядя… как и Сайгу заменила мать. Сердце моё желает знать о них как можно больше, но... я буду вечно вам благодарен…

— Не стоит… уверен многие поступили бы так же. — он заботливо почесал голову своему ученику

Уходящее солнце дарило свои последние тёплые лучи этому дню. Учитель и его ученик всё ещё отдыхали под деревом, Сасаюри даже напевал какой-то мотив уводящий в сон молодого Казухиро. Несмотря на некоторые неудачи он был очень воодушевлён и верил, что придёт время и вместе с наставником они будут сражаться плечом к плечу. Ещё не полностью выветрились грёзы о бесконечной славе и превосходстве в владении мечом, но было очевидно что он счастлив быть с таким мудрым учителем и прекрасным опекуном как Сасаюри.

Инадзума встречает новый день. Люди спешат по своим делам и жизнь шла своим чередом. От генерала, не отходящего от карт под пристальным взором советников, до простых солдат коих муштровал инструктор; от торговца? что возился с товаром, до обычного работника что денно и нощно гнул спину в трудах. Разумеется в трудах была и Её превосходительство Наруками Огосё. У Сёгуна редко выдаются свободные дни: мысли Её направлены на благополучие своего народа и вместе с ним они стремятся вперёд — навстречу Вечности. Нет отбоя от подданных в Тэнсюкаку, труды сотен умов вложены в многочисленные указы. Сёгунат работает как чётко отлаженный механизм.

Никому не могли в голову прийти такая мысль, что Архонтов было двое. Сестры-близнецы Макото и Эи давным давно участвовали в разрушительной Войне Архонтов, но по её итогам только одной из них было суждено возвыситься. Эи пошла на жертву и лишившись тела объединилась разумом со своей сестрой. Лишь намного позже она получит себе новое тело, став кагэмуся Макото. Пока одна олицетворяет военную мощь и гибкость страны, другая — великий ум и мудрость правления. Не многим удостоено чести являться частью внутреннего круга сестёр. Сасаюри, Тиё, Сайгу и Яэ Мико безусловно являлись носителями тайны и ближайшими соратниками.

В редкие свободные дни друзья предпочитали собираться вместе, отдыхая от мирских забот. Куда реже Макото могла себе позволить присоединиться к ним, зато Эи почти всегда присутствовала. Они шутили, рассказывали забавные истории и состязались друг с другом. Тиё и Сасаюри чаще всего взбирались на горы, состязаясь в скорости и ловкости. Лениво покуривающая свою трубку Сайгу же напротив — отлёживалась в тишине и покое, мирно наблюдая за другими и не забывая разбавлять серьёзные разговоры колкими шутками. Мирно отдыхающая Эи редко проявляла активность, но её всегда втягивали в свои проделки остальные. Так, однажды Сайгу, комментируя происходящее своими изящными шутками, сбила с толку Сасаюри на столько, что тот выронил меч. По равнине прокатилась волна смеха, даже сам Великий Тэнгу не сдержался, осознав глупость произошедшего. Эти моменты оставляли тёплые воспоминания… особенно дорогие Леди Сайгу.

В один прекрасный солнечный день друзьям улыбнулась удача снова свидеться. В тени цветущей сакуры они разостлали покрывала, разложили припасенные лакомства и уселись вместе, предавшись долгожданному отдыху. Сайгу разлеглась поудобнее, прямо у ствола дерева и безмолвно наслаждалась компанией близких. Тиё и Сасаюри вели беседу — то спокойную, то оживлённую, с той лёгкой горячностью, что свойственна товарищам. Эи сидела рядом с кицунэ, молча прислушиваясь в разговору, как будто в его течении искала что-то невысказанное А сам разговор, меж тем, вёлся о юном Казухиро.

— Из всех моих учеников этот самый своенравный — с лёгким вздохом произнёс Сасаюри, не скрывая усмешки. Я по началу даже радовался его пылу... как же я заблуждался.

— Ха! Зато с ним не соскучишься — весело отозвалась Тиё, дружески похлопав по плечу. Представь чего можно добиться, если направить всю эту энергию в нужное русло!

— Ты безусловно права, но парень бездумно рвётся в бой. С такой импульсивностью и высокомерием от него будет больше вреда, чем пользы. Кое чего мы добились разумеется, но меня поражает его способность натворить бед на ровном месте! То жаркий спор перейдёт в драку с друзьями, то мнимое оскорбление толкнёт его на дуэль.

— Он ещё молод, Сасаюри. Юношеский максимализм — это временно. Тем более теперь у него целых два наставника!

— Если бы всё было так просто… — пробормотал тэнгу, протирая лоб. Травма что тянется с детства преследует его… а если я начну на него наседать ситуация может ухудшиться.

— Ничего — она улыбнулась. С возрастом под нашим чутким оком... глядишь вырастет в образцового воина. Рано ставить приговор.

Сайгу лениво покуривала свою трубку, прихлёбывая чай, и с тихой улыбкой наблюдала за беседой. Ей самой было любопытно, каков будет путь юного Казухиро. Эи же внимательно слушала разговор, но интересовал её не столько сам ученик, сколько та забота, звучавшая в голосах двух прославленных воинов. Причина по которой Великий Тэнгу так тревожился за этого юношу Ей не ясна. И всё же… не сказать что она стремилась понять. В уме мелькнула лишь мысль: «Зачем? В Инадзуме больше нет других — достойных, сдержаннее, твёрже духом?». Но разговор быстро сменил тему, а Тиё и Сасаюри, как водится, устроили очередное состязание. Жизнь шла своим чередом, как и прежде.

…

С большим трудом открылись глаза, всё было как в тумане. Увы, Казухиро обнаружил себя далеко не в своём уютном доме, но в шатре близ Драконьего Хребта. Он ослаб, но постепенно восстанавливается и понемногу начинает вспоминать что произошло с ним. Как раз кстати надо полагать, ибо прибыла делегация из города расспросить выжившего. Врач на пару с рыцарем вошли к нему и были рады видеть его в сознании.

— Наконец-то, вы очнулись! Надеюсь он меня понимает? — взгляд рыцаря пал на врача

— Минутку… — он подошёл к больному, сел рядом с ним и стал задавать простые вопросы, попутно осматривая. Похоже он понимает меня, однако ему всё ещё тяжело соображать и отвечать на вопросы. Придётся вам обождать с допросом, сэр.

— Хм, ну хорошо. Надеюсь он заговорит и мы сможем понять что пошло не так. Оставшиеся учёные и так наседают на нас, но в городе требуют внятных показаний.

— Я вас понимаю, не волнуйтесь. Похоже больной приходит в норму, я дам ему горячее питьё и еды. Думаю он после этого сможет говорить.

— Полностью доверяю вам — сказав это рыцарь временно удалился из шатра.

Вскоре кухарка принесла еды и горячий чай, сам Казухиро не мог нормально шевелить руками и это не говоря о том, чтобы приподняться самостоятельно для обеда. Приходилось ему помочь и с этим. Постепенно состояние улучшилось и он смог нормально заговорить. Удовлетворившись состоянием пациента, в том числе и психологическим, врач подозвал рыцаря и тот, усевшись рядом с Казухиро, стал задавать свои вопросы, записывая всё:

— Мне нужно знать всё что произошло на горе, господин Казухиро. От ваших показаний зависит окончание расследования. Эти проклятые учёные меня скоро разорвут на части…

— Хорошо… хм… всё с самого начала было… плохо — он постоянно кашлял и медлил. Ужасная погода, которая всё больше набирала обороты… глупые и бессмысленные решения лидера экспедиции… их жуткая неопытность. Всё пошло не так с самого начала.

— Прошу вас, поподробнее — рыцарь навострил уши готовый всё записать.

— Мм… для великих умов Академии они слишком многое упускали из виду. Погода была ужасная, сильнейшие ветра и постоянный снегопад не оставляли шанса. Безусловно я пытался убедить их в том, что это мягко говоря… кхм кхм… глупая идея.

— Господин Казухиро, вы рассуждаете как опытный ходок в горы, вам уже приходилось лезть на Хребет? — поинтересовался рыцарь подробно записывая показания

— Всего один раз… на родине часто лез на гору. Но эта гора не родная Ёго… буйный нрав Хребта не укротим — он ухмыльнулся.

— Хорошо, продолжайте…

— Ну а дальше и говорить не чего… интерес местных чудовищ к нам возрастал, погода продолжала портиться. Сроки, отведённые Академией… кхэ-кхэ… им куда важней, нежели безопасность. А затем… сошла лавина. Многих смело тогда… вместе с провизией.

— Значит лавин было две? Мы только знали об одной, её было видно даже издалека.

— Первой смело троих носильщиков… остальная группа уже страдала от обморожения. Оставшись без шатров, провизии... группа металась в бреду. Чудовища стали нападать… словно знали как мы беспомощны. Мне едва удавалось сдерживать натиск… но из-за дурной видимости мы остались вдвоём с обмёрзшим лидером. Остальные потерялись в метели… и погибли.

— Вы попытались спуститься, но постоянно сражались с тварями и в итоге спровоцировали лавину в пылу боя, я правильно понял? Свидетели замечали мощные огненные вспышки на горе.

— Всё верно… я окончательно потерялся в метели. Удивлён что кто-то вообще смог разглядеть сквозь неё языки пламени… тем не менее именно один из таких образовал трещину в огромной массе льда, снега и камней. Вся эта масса в миг тронулась вниз и меня смело вместе с тварями. Дальше уже ничего не помню…

— Вот оно как. Что же ваш рассказ дополняет наше представление об произошедшем, думаю теперь в городе будут довольны. Прошу простить за беспокойство, бюрократия в деле.

Ушёл. Всё ещё было тяжело шевелить руками, но по крайней мере он уже чувствовал всё своё тело. Ему тогда здорово досталось. Всё ещё не верилось что он решился пойти на эту экспедицию. День тянулся медленно, его перевязывали и давали лекарства. Что обед что ужин не отличались друг от друга — горячий суп да чай. Однако же Казухиро удивляло то, как точно всё было в тех снах что пришли ему в бреду. Всё точь-в-точь вплоть до рассказов и мелких деталей, словно всё это было вчера.

Он вопрошал: «А верно ли я поступил, когда ушёл?». Хотя прошло уже шестьдесят два года сомнения были как тогда, так и сейчас. Однако он также не видел себе места в Инадзуме. Его родные и близкие мертвы, друзья либо погибли либо пропали без вести. А Её превосходительство решила исчезнуть. Она являлась той на которую он равнялся и которую безусловно глубоко уважал. Той, которая признала его. Став её единственным соратником, что пережил Катаклизм, ему было крайне тяжело смириться с Её решением. В глубине души Казухиро понимал её боль, ведь они потеряли всё и вместе наблюдали за тем, как рушится старый мир. У Архонтов своё восприятие реальности и те же чувства людей они понимают по своему, если вообще понимают их. По рассказам покойного Сасаюри: «Эи всегда была нелюдимой. Разве что Сайгу пыталась её учить как быть среди смертных, но пока что успехи на этом поприще крайне скудны.»

Казухиро скучал по дому, но все кого он знал больше не ходят среди живых. Яэ Мико знала, как ему тяжко — когда всё вокруг напоминает о беззаботных днях среди родных и близких. Она отпустила его, прекрасно понимая, что ему нужно время. Они росли вместе под присмотром Сайгу, кто если не она чувствовала все его переживания. Лёжа у себя в постели он забылся сном и раз за разом перед глазами появлялись пейзажи острова Наруками, Ясиори, Сейрай. Родные края и любимые места для отдыха, родные лица и их голоса. Всегда ему снилась прогулка по дороге в деревню, под пение птиц. Ярко светило солнце над головой, а позади кипела жизнь в городе Инадзума.

…

Казухиро исполнилось ровно двадцать пять лет. Молодой тэнгу стал мастером-мечником, Сасаюри в паре с Тиё гордились его достижениями. Было вполне естественно, что он проведёт свой день рождения вместе с Кеном и его сестрой — ближайшими друзьями. Кен в особенности горячо уважал Казухиро, являясь прирождённым бойцом он всегда уважал в товарище мастерство владения мечом. Чувство долга не раз их толкало на конфликты с разного рода отребьем. Будь то оскорбление в сторону них, или вопиющее неуважение к Её Превосходительству и кодексу чести — никто не мог избежать кары. Столь крепка была их дружба, они приглядывали друг за другом как два брата. Надо сказать Сасаюри был рад этому, в конце концов Казухиро нужна была своя компания друзей где бы он мог почувствовать себя на своём месте, а не только под его крылом.

Причин для беспокойства, однако, не сказать что меньше. Он горделив и чрезмерно амбициозен. Стремление к совершенству толкнуло к немыслимому — Казухиро желал вызвать Её Превосходительство на поединок дабы доказать, что он достоин сражаться под её началом. Конечно для него Она всегда являлась идеалом, к которому обязан стремиться каждый воин. Молодой тэнгу с восхищением вспоминал те редкие моменты, когда ему удавалось застать Сёгуна в действии. Естественно это пугало и даже злило Сасаюри, ведь ведомо сколь могущественна Владычица Вечности и столь безрассудное поведение могло её лишь разозлить. «Меня не волнует, что станет со мной, однако за тебя я обеспокоен! Остепенись, это тебе не тренировочный спарринг с твоими учителями. Она Архонт, а их сила уходит за рамки нашего с тобой понимания.». Увы его слова, казалось, пролетают мимо ушей племянника. Это создавало напряжение между ними. Воитель осознавал — ему нужно испытание. Благо забот у Сёгуната было достаточно, что бы нашлась работёнка.

От тайных агентов поступила непроверенная информация, согласно которой зреет заговор среди высших чинов армии. Сасаюри поставил перед Казухиро чёткую задачу — выяснить правдивы ли слухи и пресечь мятеж на корню. Подконтрольный воителю Сюмацубан снабжал информацией, следил за подозреваемыми и докладывал о перемещении каждого. Его племянник являлся крайне удачным выбором — репутация амбициозного и нетерпеливого самурая шла далеко впереди него самого и учитывая близость к самому генералу армии заговорщики могли задуматься его использовать в своих целях. Он крайне удобная мишень для тех, кто грезил о звании хатамото.

— Суть моей идеи очень проста — спокойно говорил Сасаюри, сидя за столом вместе с Казухиро и двумя подчинёнными. Сюмацубан начали распространение слухов среди предполагаемых заговорщиков, будто бы мой горделивый ученик планирует покушение на меня. Деликатно, без прямых упоминаний имён и умысла, шаг за шагом.

— Моя же задача подыграть идее генерала — продолжал Казухиро медленно попивая чай. Я буду «тайно» следить за ним, ходить буквально по пятам, но не попадая в его поле зрения, словно строю козни против него.

— Этим могут воспользоваться наши заговорщики… — задумчиво произнёс один из самураев

— Их слабость в неосведомлённости. Они считают, будто бы он зазнававшийся сорванец с непомерными амбициями. С ним вероятнее всего свяжутся, напрямую или через посредника. Мы догадываемся именно в этом их план: сделать грязную работу чужими руками и избавиться от уже ненужного инструмента, поймав на горячем.

— Ваш план довольно рискованный — возразил другой самурай. Слухи крайне не надёжный инструмент, особенно учитывая что заговорщики всё ещё в тени и мы не знаем кем является их первоначальная цель… хоть и признаю что перспектива занять ваше место звучит в любом случае куда привлекательнее.

— Войны без риска не бывает. К тому же все проверенные хатамото в курсе дел и тоже ведут свою тайную работу по выявлению врага. Данная авантюра может показаться рискованной, но я уверен в результате.

— Я согласен с учителем — Казухиро кивнул в ответ. У нас не так много информации, а что уже имеем основывается на смутных слухах и единственной перехваченной шифровке. Именно благодаря ей стало ясно о готовящемся заговоре и что заговорщики сами из одной семьи.

— К сожалению мы так и не смогли выяснить из какой конкретно они семьи, а наш перехват мог их спровоцировать действовать куда осторожнее — добавил Сасаюри

— Что же, значит настал момент перейти к более активным действиям. С этого дня ваш ученик не должен пересекаться ни с вами ни с кем-либо из Сёгуната, для пущей надёжности. Мне не совсем нравится ваша идея, однако по видимому другого выхода нет ибо ждать пока произойдёт непоправимое недопустимо. — оба хатамото встали из-за стола, откланялись перед Сасаюри и ушли

— И так… ты всё слышал Казухиро, с этого дня мы играем по чёткому сценарию нашего же спектакля. Будь готов ко всему, в том числе и к тому что тебя могут уличить в чём-то дурном не причастные самураи или досины. Старайся не выделяться и впредь если что-то от меня нужно передавай информацию через нашу агентурную сеть в храме Наруками.

— Тогда мне пора, завтра трудный день.

— Да и ещё... я временно перестану посещать наш дом в Инадзуме, дабы не вызывать подозрений. Так что можешь спокойно там ночевать.

Казухиро кивнул учителю и ушёл. Со следующего дня его ожидала утомительная работа по слежке за Сасаюри, подковёрным интригам среди военного сословия и работы с огромным количеством зашифрованных писем. По крайней мере с последним ему помогали несколько агентов, однако легче от этого не стало.

— Итак… шоу начинается.

...

Среди всех шифровок попадались разные — от попыток некоторых досинов поколотить начальника до попыток генералов извести друг друга грязными играми и очень колкими оскорблениями. Денно и нощно трудилась их маленькая сплочённая команда. Тщательно отыгрывая свои роли на публике при свете дня, копаясь в груде бессмысленной информации и собственных заметках в тени ночи. Казалось что от них ускользает что-то важное, что было столь близко к ним. Однако через две недели после начала их деятельности начали появляться первые признаки — в шифровках стали упоминаться имена Казухиро и Сасаюри и смутные догадки о намерениях первого занять место последнего. Постепенно по шифровкам определённых слоёв военной аристократии стали проскальзывать вполне конкретные предположения. По крайней мере слухи стали муссироваться в узких кругах. Кто-то даже искал «козла отпущения» в этой ситуации, реально опасаясь за свою шкуру.

Так бы и утонул бы в тоннах писем, донесений и шифровок молодой Казухиро, что постоянно выходил на слежку. Сасаюри тоже не отставал, выбирая разные маршруты, часто ходил кругами и порой выполнял бессмысленные действия. Наконец удача улыбается им. Во время отдыха вечером к Казухиро в дверь постучался мужчина. Он был одет по крестьянски просто, на голове была шляпа, в одной руке трость а в другой письмо. Он ничего не сказал, лишь передал письмо и медленно удалился.

— Ясиори, через три дня возле деревни Хиги. Ночью, когда луна будет в зените. Не опаздывай. — подписи нет

Только два варианта приходят на ум молодому Казухиро — либо его по ошибке изобличили и хотят задержать, либо заговорщики таки узрели в этой ситуации потенциал и пошли с ним на контакт. Понимая ситуацию он решается спросить совета у дяди. Времени было в обрез и молодой тэнгу решил передать своё зашифрованное послание учителю: «Сегодня ночью, лес Тиндзю. Есть разговор. Казухиро.». Само же письмо он закрепил на лапке своего ворона и наказал тому искать Сасаюри.

— У тэнгу везде есть глаза и уши, так найди же его поскорей, мой друг. Найди и передай это послание. Уверен твои братья тебе помогут… лети!

С этим наказом улетел ворон громко каркнув в ответ. Уже стемнело и Инадзума полностью была в объятьях сновидений когда посыльный ворон таки настиг Великого Тэнгу в храме Наруками. Он был в окружении своих друзей, в компании с Сёгуном и её кагэмуся. Кто знает что они там обсуждали меж собой, когда верный посыльный принёс вести. На руку, протянутую Сасаюри, сел необычный ворон с маленьким свёртком на лапке. Глаза его переливались ярким пламенем, а одно из его перьев было алым с белыми краями, внимание всех он привлёк однозначно. Короткое сообщение своего ученика Великий Тэнгу сразу же прочёл и ненадолго задумался, затем он поспешил откланяться перед остальными и ничего не сказав удалился со встречи. Об этой тайной операции Сёгуну и даже её кагэмуся было решено не сообщать дабы не отнимать их драгоценного времени и не спугнуть заговорщиков. Мало кто из Сёгуната в целом был осведомлён. Молчание же прервала Микоси Тиё.

— Вы знаете… в последнее время Сасаюри совершенно не в себе! Постоянно где-то пропадает, говорит загадками и даже у себя дома не появляется! Только и вижу растерянное лицо его ученика когда спрашиваю о том, где шляется его наставник! А теперь… он просто удалился и не сказал ни слова.

— Уверяю тебя, разве ему нечем заняться? — с ухмылкой отметила Леди Сайгу

— Действительно, учитывая его положение могло случиться что угодно. Однако это не значит что это ему не по плечу, верно? — Макото вмешалась в обсуждение пытаясь разумно оправдать поведение Великого тэнгу. Должно быть он очень сконцентрирован на чём-то очень важном, с чего бы тогда нам проявлять беспокойство насчёт генерала Сасаюри?

— Вы безусловно правы Ваше Превосходительство, однако это совершенно на него не похоже. Он перестал даже приходить на наши встречи, разве что важность Вашего визита принудила его явиться. — высказавшись Тиё ушла в раздумья

— Быть может дело связано с малышом Казухиро? — предположила Сайгу, покуривая трубку

— Вероятно... Его обучение почти завершено и Сасаюри довольно взволнован.

— А вот что мне есть что сказать об этом сорванце… как он восхищается Сёгуном и её мастерством! Можно сказать один из больших твоих поклонников, несколько раз увидел в действии и получил впечатлений на всю оставшуюся жизнь! Быть может стоит такого способного и одарённого воина взять к себе? — Сайгу ухмыляясь уставилась на Эи явно ведя свою игру. Эи, я о тебе говорю сейчас, кого ещё он мог увидеть в бою?

— Что? — не понимая о чём речь вопрошала сама Эи

Сайгу и остальные громко рассмеялись узрев её удивлённое лицо.

— Не будь столь легкомысленна! — резко отрезала она, горделиво запрокинув голову в сторону и сложив руки на груди. По твоему мне совершенно нечем заняться? Да если бы я уделяла время на каждого такого «сорванца» мне не хватило бы и вечности!

— Лучше бы даже я не сказала. — смеясь высказалась Макото

— Воистину, ты попала прямо в точку! — добавила Сайгу

Эи лишь недовольно фыркнула и сделала вид, что не слушает остальных.

Тем временем Сасаюри уже был на месте, где его ждал Казухиро. Оба следили за тем, что бы дойти до места незамеченными и были одеты в тёмные одежды с опущенным капюшоном.

— Что у тебя? — тихо спросил Сасаюри

— Есть существенная зацепка — он протягивает наставнику небольшой свёрток с посланием. Похоже я смог привлечь чьё-то внимание, и хотелось бы верить тех кого нам и нужно… — говоря это Казухиро постоянно оглядывался стараясь не повышать голоса

После прочтения Великий тэнгу немного углубился в раздумья, однако вскоре ответил:

— Не теряй бдительности. Если будешь уверен в том, что перед тобой просто обманутый слухами и нашим манипуляциям не влезай в бой. Старайся решить вопрос мирно, а вот в другом случае действуй по обстоятельствам. Скорее всего с тобой свяжутся через посланника, возможно даже из селян или ронинов.

— Понял, дядя.

— Теперь иди… возможно мы близки к разрешению этого вопроса.

Встреча была окончена, оба удалились в разных направлениях. Уверенность в своих действиях убедило его в том, что всё идёт по плану. Наконец наступил долгожданный день встречи, ещё с утра Казухиро приплыл на остров Ясиори ибо его повседневные обязанности солдата не отменялись тайной операцией. Ночью в назначенном месте он ожидал информатора. Однако время шло, а его всё не было. К тому же подозрительно тихо возле деревни, даже в столь поздний час. Вокруг много листвы и стогов сена, но в это летнее время не могло столько выпасть с деревьев, да и стога лишком далеко от полей и не прикрыты. Зоркий глаз не подводил тэнгу даже ночью — что-то тут не так. Он обнажил свой меч и изготовился к бою, замечая вокруг движение. Внезапно из плотных куч листьев и стогов сена выскакивают досины и моментально окружают Казухиро. Его арестовывают за планирование покушения на жизнь генерала армии Сёгуна, самого Великого тэнгу Сасаюри. Выбора нет, ситуация диктовала свои условия.

Никто не видел как привели пленённого Казухиро в город. Об его задержании Сасаюри сообщили лично и он тут же направился в город. Разочарованный воитель выглядел крайне озлобленным. Никто не знает, о чём они разговаривали с арестованным, однако те немногие досины рассказывали о криках и проклятиях в сторону друг друга. Его отпустили, но с позором выгнали из города, отобрав оружие — теперь для всех он презренный ронин. Сам Казухиро выглядел крайне мрачным, а те немногие что проходили мимо и пытались с ним заговорить не могли от него добиться ни слова. Даже его друг Кен который чуть ли не всю Инадзуму на уши поставил своим возмущением на счёт изгнания своего близкого товарища, не смог добиться ответа. Хотя он и был уверен в невиновности Казухиро, но ничего с этим поделать не мог. То немногое, на что был способен о́ни это достать ему приличное оружие. Тэнгу поблагодарил своего доброго друга, обнял его и попрощавшись ушёл. С бременем позора на своих плечах, он скитался по безлюдным областям острова Наруками. пока однажды к нему не подошёл подозрительный путник. Скрывая своё лицо он приблизился к ронину и не представившись сразу перешёл к делу.

— Я знаю кто ты и что совершил. Мне нет дела до твоих мотивов, однако есть щедрое предложение от моего господина. Советую прислушаться и не медлить. — кажущийся спокойным, от него словно источало коварством, выдаваемое хищными глазами

— Слушаю…

— Убийство. Старик, засидевшийся в Сёгунате, крайне неугоден господину.

— Я правильно понял, что меня нарекут ещё большим козлом отпущения? — резко перебил Казухиро, догадавшись об истинных мотивах заговорщиков

— Тебе больше нечего терять, ронин. Честь и достоинство попраны и стоит приблизиться к городу тебя казнят. Тебе будет обещана щедрая награда… вполне хватит, что бы покинуть остров и осесть где-нибудь ещё. Ну так что, ты в деле? — он нетерпеливо топал ногой и выглядел раздражённым

— Поподробнее о старике. — Казухиро постоянно оглядывался по сторонам

— У побережья, возле Арауми. Тихое место под утёсом на конце которого растёт сакура. Старик придёт на встречу и ты убьёшь его ударом в спину, пока господин отвлекает его внимание. — Казухиро кивнул, взял протянутый короткий меч и закрепил его у себя на поясе.

— Когда? — спросил он

— Завтра утром. Не смей опаздывать.

Путник поспешил удалиться, оглядываясь по сторонам. Казухиро остался наедине со своими мыслями. Ему было необходимо убедить старика в том, что ему ничто не угрожает. Времени на раздумья совсем не оставалось, уже поздний вечер и он решает переждать у той самой сакуры, в тени кустарника.

Инадзума встречает утро и пение птиц ласкает слух проснувшихся инадзумцев. Ласковый ветер сдувает с их мыслей всю тяжесть и переживания. Новый день — новые свершения. Пускай и было забот по горло, но каждый трудился на совесть. Но у побережья возле Арауми в этот день суждено было случиться драматичному событию, старый генерал Цугио Макимото в сопровождении двух телохранителей прибыл на место встречи, что было установлено его сыном. Он не заставил себя долго ждать, придя в полном одиночестве.

— Зачем ты вытащил меня сюда, сын? Не уж то для тебя не уместны стены замка Тэнсюкаку? Или собираешься стыдливо признаться в чём-то презренном? — с укором высказался Макимото, едва сдерживая смех

— О, что же ты отец? Разве не видишь сколь дивное сегодня утро? Мне бы не хотелось почём зря терять столь дивный миг попусту…

— Пока тут что-то теряю только я и это моё не бесконечное терпение! — с раздражением отозвался старый хатамото, громко топнув ногой

— Ха ха ха! Не переживай отец… скоро всё закончится. — с мрачной ухмылкой проговорил молодой самурай

— Да, точно!

Внезапно позади генерала Макимото явился его второй сын...

— Что? — синхронно прозвучало от генерала и его младшего сына

— Ха, похоже младший возомнил себя самым умным, раз считает что сможет прикончить старика в одиночку и занять тёпленькое место! Не выйдет мерзавец! Я прикончу вас обоих и уйду победителем! — все обнажили свои клинки готовясь к бою

— Не так быстро!

Обстановка стала накаляться до предела и приобретать неожиданный поворот событий. У хатамото Цугио Макимото было семь сыновей и все стали самураями. От младшего к старшему все были опытными бойцами, однако только двоим удалось непосильным трудом добраться до верхов. Двое старших были на служении у Великого тэнгу. Всех их объединяли две вещи: ненависть к отцу и жажда занять его место. Старшим хотелось быть среди высших слоёв Сёгуната, достойных чести сражаться с Владычицей Вечности плечом к плечу, остальные же страстно желали признания. Однако старик Макимото был не из тех, кто делится властью. Даже если дело касалось собственных сыновей. Поэтому он им никак не помогал, не заступался и из вредности ставил палки в колёса. Всё это заставило детей ненавидеть отца и желать ему смерти. И семеро же осознали что получить его место может только один!

И теперь отец в окружении семерых сыновей что направили свои мечи друг на друга, в том числе и на него, стоят на побережье возле Арауми, прекрасным инадзумским утром. Казухиро наблюдал сверху за развернувшейся драмой и выжидал подходящего момента. Свет солнца блеском прошёлся по его маске, он выпрямился и приготовился к битве. К битве с достаточно серьёзными противниками, даже если учесть присутствие генерала и его двух телохранителей. Наконец кровные родственники скрестили свои мечи, начался бой. Макимото был уже стар для сражений, но всё ещё считался опасным соперником. Тем не менее град ударов что обрушивался на него и его телохранителей было всё тяжелее отбивать. Более опытные старшие братья сформировали немой союз и держались подальше, ожидая момента для атаки. Пока остальные братья выясняли отношения, эти быстро расправились с телохранителями отца и приготовились казнить старого хатамото. Его с грохотом повалили на землю, к тому же старик очень сильно ударился головой о камень и потерял сознание. Однако смертельный удар был молниеносно отражён. Не успели палачи опомниться, как уже им самим пришлось защищаться! Ронин выбрался из засады дабы свершить правосудие над заговорщиками. Осознавая опасность ситуации сплочённая пара самураев решила натравить на внезапно свалившегося на них противника своих непутёвых братьев.

— Никчёмные трусы, расправьтесь с этим мерзавцем! — вскрикнул самый старший из них.

Неосознанно пятеро братьев, словно позабыв зачем сюда явились, по указке старших тут же бросились на ронина. Они были ему не соперниками — один за другим пали непутёвые глупцы. Казухиро даже не вспотел, демонстративно вытирая кровь с клинка об одежду поверженного противника. Однако самое сложное ожидало впереди. Он знал насколько эти братья опасны, когда работают вместе. Как бы они друг друга не переносили — в момент нужды братья объединяются и сражаются против общего врага.

Двое против одного, улыбка мелькнула на его лице ибо до боли напоминала ситуация спарринг с обоими мастерами. Разве что теперь это бой насмерть против сурового противника. Их сеча напоминала безумный танец клинков, каждый из бойцов кружился вокруг друг друга в безумном ритме боя, а лязг мечей был их аккомпанементом. Тэнгу держал их в постоянном напряжении, не позволяя выйти из защитной стойки. Великая трагедия — лучшие войны Инадзумы в пустую тратят свой талант и прожигают жизни, в борьбе за власть. Но Казухиро не является всесильным и несколько ударов он пропустил. Тяжело раненный он пользуется моментом и отрубает голову одному из двух. Бой перерос в скоротечную дуэль ибо соперник его устал, пока неумолимая сила ёкая питала ронина. Осознав тщетность положения самурай принимает своим клинком удар и резко достав вакидзаси вонзает его в живот Казухиро. Но тот не отшатывается, а хватается за рукоятку и сокращает дистанцию, после чего заламывает руки сопернику и по всей длине спины наносит вертикальный удар. Лёжа перед ним он подзывает ронина, ему было что сказать.

— Я… не стану оправдывать свои грехи… но ты должен… должен знать! — от кашляет кровью и едва способен разговаривать. Старик не чист на руку… мне довелось видеть как он… ух… закапывает что-то, под городом. В своё время он… получил своё место подставив… и убив кого-то… там доказательства…

— Зачем ты мне это рассказываешь? — охриплым голосом спросил Казухиро, бросив свой усталый взгляд на него

— Если есть хоть что-то в моей жизни… что я сделаю по совести… пусть будет так. Он отнял у меня всё… детство, молодость… любовь. Всё чему я научился… это убивать. Отомсти за нас…

— Где мне их искать?

— Одинокое дерево… под городом. Прямо под ним без всяких знаков и ориентиров… оно сильно наклонено на запад… а теперь… закончи начатое. Честь воина не позволит мне просто лечь и истечь кровью. Давай, сделаем это!

Оба готовились принять последний бой. Не смотря на увечья только тэнгу стоял уверенно, его соперник же едва держался на ногах. Оба были непосредственно на расстоянии удара. Вдруг самурай зашевелился и провёл серию крайне не уверенных ударов, тяжело пошатываясь. Отразив четыре из них Казухиро провёл тяжёлый режущий удар по животу противника и обернувшись нанёс колющий в спину. Самурай пал на колени, в последние мгновения жизни он отчаянно пытался поймать воздух ртом, но вскоре рухнул лицом о землю.

Голова трещала по швам, ноги еле волочились и дабы не упасть Казухиро опирался на меч. Не далеко он смог отойти от места битвы, силы его подвели и он упал на колени. Он очень тяжело дышал и даже наспех перемотав раны крови он потерял много. Он услышал шаги спереди и еле смог поднять голову, перед глазами всё было размыто на мгновение, но сконцентрировавшись ему удалось разглядеть фигуру впереди. Это был очнувшийся Макимото! Однако он всё ещё держал в руках меч и казалось будто бы сейчас он задумал нечто ужасное. Его клинок вознёсся над головой раненого Казухиро и перед тем, как казнить его генерал кинул несколько слов…

— Впечатляет… однако не презренному бродяге быть героем сегодняшнего дня! Мои секреты останутся не раскрыты… — генерал недооценил своего соперника, тэнгу был молниеносен и суров

— Хочешь сделать дело? Не трать время на высокопарные речи — холодно сказал ему Казухиро и резко вытащив свой меч из тела генерала грубо отрубил ему голову, которая улетела к берегу моря. На лице так и застыло шокированное выражение лица Макимото, который поплатился за своё высокомерие и подлость.

Дело было сделано — заговорщики были казнены, а улики ожидали пока их найдут. Казухиро ослаб, пытаясь встать на ноги он терял равновесие и падал. Сил едва хватило что бы подняться к сакуре на краю утёса. Он рухнул у её корней и облокотившись спиной пытался разглядеть двух девушек впереди. Он даже не заметил как они подошли, пелена на глазах мешала узреть. Лишь когда они подошли ближе он понял… вернее подумал, что сошёл с ума. Два Сёгуна! Их одежды различались, но лицо… волосы… глаза… близнецы. Он не верил глазам, но казалось всё взаправду. Одна бросила на него оценочный взгляд, словно вынося вердикт. Другая же милосердно улыбнулась, протянув ему руку. Он мог едва шевелиться, сил дотянуться не осталось. К его счастью обеспокоенный Сасаюри подоспел как раз вовремя. Сердце его билось в безумном темпе, напуганный тем что его племянник находится при Них, умирающий.

— Казухиро! Ты слышишь меня? — пытаясь достучаться до его разума он перевязывает его наспех

— Дядя… Почему так долго? — с лёгкой ухмылкой выдавил из себя Казухиро

— Казухиро… что ты здесь натворил? — ничего он не мог с собой поделать, как улыбнуться

Понимая важность ситуации Казухиро последние силы растратил на рассказ о случившемся. Их план сработал даже лучше, чем они предполагали. На чистую воду вышла вся семейка, но всё же воитель не ожидал столь низкого поступка от старших сыновей и самого Макимото. Его лицо заметно искривилось, узнав что старик собирался казнить раненного. Эи подтвердила слова его племянника — они наблюдали бой, будучи являясь случайными свидетелями.

— Учитель… нет сил… холодно. — глаза Казухиро сомкнулись, сознание его кануло в небытие

— Уснул… — Сасаюри поднял своего ученика взяв его на руки

Он ощущал пристальный взгляд сестёр, у Макото и Эи к нему были вопросы, вполне конкретные вопросы. Осознавая что им от него нужно он сделал глубокий вдох и приготовился отвечать.

— Твой ученик сражался храбро и достойно, я это признаю. — начала Эи оценивая ученика Сасаюри, её слова тут же подхватывает Макото

— Даже перед лицом смерти он не дрогнул и вышел победителем, его стойкости можно позавидовать. Сразу видно твою работу, Сасаюри.

— Однако он видел нас вместе. Ты прекрасно знаешь что это значит и нам бы не хотелось раскрытия этой тайны. Мы не можем довериться кому попало. — строго отрезала Эи

— Право слово сестра, неужели ты останешься так холодна к его стойкости и мужеству? Мне кажется он доказал не словом, а делом свою преданность Сёгуну. На мой взгляд он достоин жить и сражаться дальше за свой народ, во имя Владычицы Вечности. — решительно аргументировала Макото, не скрывая своей тёплой улыбки

— Казухиро крепко верен вам, Ваше Превосходительство. Тэнгу чрезвычайно преданы тем, кому присягнули на верность — у меня нет сомнений в его намерениях. Вы можете верить ему, я ручаюсь за него своей жизнью. — в словах Сасаюри была крепкая уверенность, но внутри он сильно переживал за своего племянника

— Хм… да будет так. — холодно ответила Эи

— Отрадно что мы пришли к согласию — добавила Макото. Но прошу тебя Сасаюри убедиться в том, что твой ученик осознаёт важность нашей тайны. В противном случае последствия его непослушания будут трагичными и я не стану останавливать руку своей сестры. — обе были серьёзны и мрачны в этот момент

— Я понимаю, Ваше Превосходительство. — спокойно ответил Сасаюри

Сохраняя уверенность в себе воитель радовался. Беспокойство за жизнь Казухиро не ушла, но он уверен что с ним всё будет в порядке — за ним будут приглядывать лучшие целители коих видела Инадзума. Внезапное раскрытие им секрета близнецов Райдэн тревожило его, но в глубине души он знает, что может положиться на племянника. Он его никогда не подведёт, он всегда будет верен.

Тяжело сказать сколько он провалялся без сознания, но очнувшись Казухиро обнаружил себя дома, лежащим в своей койке. Глаза не сразу привыкли после долгого и беспокойного сна, к тому же было позднее утро и дома было достаточно светло. Все его раны были обработаны и забинтованы, но двигаться было чрезвычайно сложно. Наконец его пробуждение заметил Сасаюри что сидел в дальнем углу комнаты занимаясь своими делами. Он подсел к Казухиро и спокойно начал с ним разговор.

— Наконец-то ты очнулся… как себя чувствуешь?

— Жить буду… только вот встать не могу. — прохрипел ему в ответ Казухиро

— Спокойно, лежи. Ты ещё слаб, нужно хорошенько отдохнуть. Уже два дня прошло…

— Ох… целых два дня? — удивлённо спросил Казухиро

— Себя то помнишь к концу поединка? К тому же дрался ты не абы с кем, по крайней мере двое из сыновей покойного хатамото Макимото являлись настоящими мастерами своего дела. Ты проявил себя с наилучшей стороны, выйдя победителем.

— Дядя… один из них рассказывал…

— О тайнике генерала… да знаю, ты в бреду всё бормотал об этом когда я нёс тебя домой. Мы проверили место и нашли тайник с переписками и множеством улик, изобличающих старика. Как станет тебе лучше обязательно покажу их, тебе это нужно видеть…

— Дядя… прости.

— Что такое? — он держался за руку племянника и немного наклонился к нему поближе

— Столько лет ты меня муштруешь… а я снова ослабил защиту живота… какая нелепость — Казухиро улыбнулся, нарочито закатив глаза

— Нашёл к чему придраться… но я запомню. — воитель засмеялся

— Крепко же мне досталось… дядя, мне не показалось тогда, у сакуры? Что я лицезрел тогда?

— Глаза тебя не обманули, Казухиро... они близнецы. Макото является истинным Архонтом, Эи её кагэмуся. Та, которой ты всю жизнь восхищался и стремился к её совершенству — она была теневым воином, военачальником своей сестры. Мальчик мой… ты не должен был знать об этом. Нити судьбы переплетены, но ваша встреча — чистейшая случайность. Эи проявила инициативу, услышав шум боя. Послушай меня… ты обязан дать перед ней клятву, что никогда не раскроешь этот секрет. Я верю в тебя и полностью доверяю, однако моё слово для них имеет не столь большое значение чем может показаться. Ты пройдёшь своё обучение до конца и предстанешь перед Эи… остальное будет зависеть только от тебя.

— Дядя… за кого ты меня держишь? Я не подведу вас. Ни тебя, ни Её Превосходительство… ни Её. Что я должен сделать?

— Ты сразишься с самым прославленным мечником Инадзумы среди смертных. Выйдешь из схватки победителем — закончишь обучение! Теперь я уверен в том, что ты справишься с возложенными на тебя тяготами. Пока отдыхай, набирайся сил. Будем надеяться ты быстро восстановишься, Её Превосходительство долго ждать не любит.

Внутренний мир молодого тэнгу буквально рухнул в этот момент. Как и все жители Инадзумы ему было не ведомо об этой тайне, даже если его воспитывали его носители. Он казался невозмутимым, но в глубине души словно потерялся. Впереди ожидал долгий путь восстановления. После пробуждения Казухиро ещё не мог встать, но Кен помогал ему размять мышцы ног и спины, а так же проводил перевязку. На следующий же день едва встав на ноги начались тренировки и упражнения. Пускай по началу всё это выглядело не слишком хорошо ибо ещё свежи были его раны, но шаг за шагом, день за днём Казухиро удалось полностью восстановиться. Кен проделал огромную работу, постоянно выходя с Казухиро на его тренировки и ухаживая за товарищем. Так и пролетел целый месяц в трудах.

Сасаюри тоже не сидел сложа руки — всё это время он готовил подробнейший отсчёт о проделанной работе и копался в письмах покойного хатамото дабы восстановить цепочку событий прошлого и картина представала обескураживающая. В свои молодые годы тот настолько сильно желал продвижения вверх по карьерной лестнице что подло убил своего друга и соратника. Этим самым человеком был благородный самурай Гэндо Анно — тот, кого Сасаюри считал отцом Казухиро. В тех самых письмах раскрывались подробности сей подлого предательства. Макимото якобы желая прогуляться и обсудить с другом важное дело пригласил товарища выйти за город. В ходе прогулки они дошли до одной из маленьких пещер у горы Ёго и из засады вылезли подкупленные ниндзя. Они быстро обезвредили растерянного Гэндо и утащили в ту самую пещеру, где сначала пытали перед Макимото, а затем тот с особой жестокостью расправился с ним. В тот день подлый трус клялся на коленях перед Сасаюри что не видел своего друга и очень забеспокоился когда тот не пришёл на встречу. Он не доверял Макимото так же сильно, как доверял Гэндо и всё же они были хорошими друзьями и причин не верить его словам не нашлось. Так же в тех письмах раскрылось желание заполучить тот самый меч от клана Каэдэхара. Гэндо так и не успел его забрать, но это сделала его жена, сохранив как семейную реликвию. Макимото было дело расспрашивал о нём, однако за ним никогда не было доверия этой женщины и с самого начала она говорила, что не знает ни о каком мече. В какой-то момент подлецу стало известно что она проводила своё собственное расследование по поводу пропажи мужа и ей даже удалось поймать причастного к этому ниндзя. Боясь за свою жалкую шкуру и тёплое место под солнцем он по своим тайным каналам передал указ найти и убить «этих проболтавшегося ниндзя и завравшуюся жрицу!». Как исчез первый не ясно, но по одной из сводок что были вложены в это письмо говорилось:

— Поймали её по пути к святилищу у подножия горы и утащили в ту же пещеру где убили её муженька. Допрос как и пытки не принесли результата, она скончалась так и не обронив ни слова.

Было не сложно догадаться кто устроил погром в доме Казухиро и избавился от его бабушки. Среди последних писем и сводок как раз раскрываются детали и этого нападения ибо Макимото догадывался, что меч где-то рядом. Но в тот день им не повезло. Детская шалость спасла семейную реликвию.

Сасаюри погрузился в глубокие размышления. Урон нанесённый высокомерным стариком за всю его жизнь трудно было переоценить. Душу грел факт, что по иронии судьбы именно рука Казухиро восстановила справедливость. Воитель не мог не улыбнуться, с его уст выскользнуло: «...горжусь тобой… мой мальчик». Вырвавшись из своих размышлений он продолжил трудиться. Для Её Превосходительства — отдельная сводка где раскрывается суть самой тайной операции и её ход. Кратко, но очень содержательно. Закончив работу он уселся на свою кровать, без сил. По какому-то навеванию он зачем-то достал из своих вещей шкатулочку матери Казухиро и достал из неё тот самый перстень. Ему показалось… до боли знакомый шёпот просит его надеть. Он борется с наваждением, но воитель очень долго разглядывал его и отчаянно пытался вспомнить почему перстень кажется таким знакомым. Едва моргнув Сасаюри заметил, как он уже на его пальце и внезапно небольшой драгоценный камень на перстне стал источать тусклым светом. Воитель очень удивился этому, но не успел он одуматься как яркий ослепительный свет промелькнул из камня.

Перед его взором предстала деревня, он как раз направлялся к жене Гэндо Анно, дабы утешить несчастную вдову. Она сидела у окна, вся в слезах, а на коленях покоился меч что был предназначен для её мужа. В левой руке она сжимала его перстень — подарок Сасаюри своему товарищу. Они много разговаривали, вспоминали былое и размышляли о будущем. И всё же она не могла найти в добрых словах поддержки Сасаюри утешения.

— Мива… мне очень жаль что я не могу тебе ничем помочь. — сказал воитель положив руку на её плечо

— Ты сделал всё что мог, Сасаюри. Хотя я почти уверена что это мерзавец Макимото причастен к этому! — злобно отметила она нервно играясь с перстнем в руке

— Послушай, они же были друзьями! Зачем Макимото убивать того, кто не раз спасал и кем был спасаем? Их дружба закалилась на службе и с самого начала под моим крылом я не видел никаких разногласий между ними. — Сасаюри старался разумно аргументировать, несмотря на несогласие

— Я не верю в это… Макимото скользкий и очень хитрый тип, мало кто его видит вне службы. А когда Гэндо получил долгожданное повышение, по глазам была видна его непомерная зависть! Он подходил ко мне вчера, пытался отравить своими ядовитыми словами «поддержки», а затем словно не скрывая своих мотивов прямо начал расспрашивать об это мече — она показала его Сасаюри! Мало было ему избавиться от него, так ещё жаждет присвоить всё себе!

— Мива, прошу успокойся. Даже если это так у нас нет доказательств, ты понимаешь? Я не могу просто так ворваться к нему и обвинить в убийстве. К тому же он вполне искренне выражал опасения насчёт пропажи своего друга, беспокоился что с ним могло случиться нехорошее. Я ничего не смогу сделать основываясь на одних подозрениях.

— «Глубокий вздох» Возможно ты прав… прости, я сегодня не в себе. Жизнь стала напоминать какой-то сумасбродный цирк… -Сасаюри понимающе кивал ей. Ты знаешь... я не привыкла жаловаться на жизнь, а когда Гэндо был рядом я и подавно не смела отчаиваться. Вместе, нам казалось, мы переживём любые тяготы судьбы… когда он стал хатамото и пришёл домой прямо светился от счастья! Говорил «Мива, наконец наша жизнь станет куда лучше!» и крепко меня обнимал…

— Да… я помню тот день. Он и ко мне зашёл тогда, благодарил за всё что я для него сделал, хотя это было чисто его заслугой.

— Ах… Гэндо — её глаза заблестели от слёз. Тогда ночью я призналась ему, что очень хочу ещё раз попробовать завести ребёнка. Я не стала настаивать ибо он был очень уставшим, но при этом он был так рад это слышать… говорил что «… как только я приеду со своей первой командировки на новой должности мы исполним твою мечту»!

Видя как Мива рыдает Сасаюри подсел к ней поближе и обнял её, лаская её голову.

— Мне жаль, Мива… правда жаль. Если тебе нужна какая-нибудь помощь не молчи! Он был одним из лучших воинов и достойнейшим человеком.

Слова Сасаюри казалось немного успокоили её, она подняла голову и взглянула на него. Её голубые глаза блестели от слёз словно покрытое тучами весеннее небо, она сжимала его руку так сильно будто бы боялась отпустить. Странное чувство обуяло Великого тэнгу ведь даже не смотря на то, что они давно знакомы повода промелькнуть каким-то возвышенным чувствам между ним и Мивой никогда не было. Но в ту ночь всё было по иному. Их губы сплелись в страстном поцелуе, согревая друг друга своими тёплыми объятьями. То ли отчаянное желание стать матерью толкнуло её к близости, то ли ужасающее чувство полного одиночества, но сам Сасаюри казалось совершенно не сопротивляется. Он понимал что ей нужно и от всего своего сердца не желал Миве зла — он позволил этому случиться в ту ночь. Вместе они лежали в удобной кровати, крепко обнявшись. Мива вдруг взглянула ему прямо в глаза и заговорила.

— Сасаюри… я не знаю что на меня нашло… — произнесла она дрожащим голосом

— Всё в порядке, не думай об этом… уже не важно.

— Но твои родичи… если они узнают… что же я натворила!

— Не стоит Мива. Я сам позволил этому случиться. А за меня не беспокойся, все мы носим на своих плечах груз ответственности за свои поступки. — успокаивал её Сасаюри, нежно поглаживая её

— Постой… я не могу так!

— Просто не думай об этом. — настоял он

Мива упряма в своих убеждениях. Дождавшись пока уснёт Сасаюри она аккуратно встала с постели и направилась к письменному столу. Порывшись в тех вещах она достала какие-то записи и взяла перстень мужа, а затем направилась к спящему тэнгу. Разложив три записки перед собой она взяла перстень в руки и нашёптывая непонятные слова направила его в сторону воителя. Камень, казавшийся тусклым, вдруг засиял и блеснул ярким светом на мгновение. Крепко спавший тэнгу лишь немного дёрнулся, раздражённо отворачивая голову от света. Она была не уверена в результате и сильно переживала насчёт этого. Вдруг она что-то провернула не так и лишь навредила ему?

Сасаюри очнулся утром дома у Мивы. Она сидела рядом с ним, беспокоясь за него. Он взглянул на неё удивлённо и спросил…

— Мива? Что здесь происходит?

— Сасаюри! Хвала Архонтам ты проснулся! Я уж думала произошло не хорошее… неужели я что-то лишнего подсыпала тебе в чай? Как ты себя чувствуешь?

— Я в порядке, да только не могу вспомнить что вчера произошло. Странно как-то.

— Мы сидели за столом и обсуждали всякое, ты утешал меня и я налила тебе чай, но потом тебя заморило и я с трудом донесла тебя до кровати. Я опасалась что случилось не поправимое! — обеспокоенно рассказывала Мива, её глаза блестели на свету

— Не беспокойся, видимо ты реально что-то не то добавила мне в чай или я слишком расслабился после трудного дня, ха ха! — подшучивал он, одарив её тёплой улыбкой

Похоже что всё прошло гладко. Мива ещё некоторое время поговорила с Сасаюри и убедившись, что перед ней прежний Великий Тэнгу — отпустила его. Это был странный обряд ибо она изъяла воспоминания о том дне из памяти Сасаюри и заключила их в перстне. Таким образом она желала обезопасить его от возможных проблем с сородичами и не сбрасывать на его плечи груз ответственности за будущего ребёнка.

...

Сасаюри был очень долго погружен в свои мысли. Перед ним открылась достаточно суровая правда об происхождении Казухиро. Все логические цепочки соединились и картина событий прошлого полностью восстановилась. Он является родным отцом Казухиро…

— Мива… только ты могла такое провернуть. Зачем? — вопрошал он глубоко опечаленный

Поздним вечером он направился на встречу с друзьями в храме. Однако ему не давало покоя раскрывшаяся правда. Он чувствовал себя виновным в том, что не смог ни помочь ни защитить семью Казухиро. Теперь на его плечи легло бремя отцовства, он не понимает как объяснить молодому племяннику о том, что они семья. Даже сейчас в мыслях он называет его племянник… ему самому тяжело принять правду, хоть сердце и подсказывало ему с самого начала где истина.

Все были в сборе и горячо приветствовали его, однако воитель лишь с небольшой ухмылкой помахал всем рукой и снова ушёл в себя. По нему было видно что произошло нечто серьёзное, но казалось весь мир вокруг него прекратил существование. Леди Сайгу понимала его как никто другой, однако на любой вопрос о том что же случилось он лишь холодно отвечал «Ничего». Это было подозрительно и она догадывалась о том, что скорее всего это связано как-то с Казухиро и недавним делом которое они вместе расследовали. Он точно сейчас не расскажет ничего. Сам Сасаюри отошёл к месту потише, стоя у перил и наблюдая за вечерним городом. Кто бы к нему не подошёл уходил ни с чем, а Эи с Макото были похоже заняты своими разговорами и не особо замечали происходящее вокруг. Леди Сайгу же подошла к ним и обратилась к Эи, присев рядышком.

— Всё о своём да возвышенном? — с улыбкой на лице сказала она ей

— А у тебя, похоже, есть ко мне дело? — догадывалась Эи смотря прямо в глаза

— А от тебя ничего не скроется! Что же, тогда не стану тебя морить пёстрыми речами. Дело в нашем славном тэнгу… ты знаешь, он бывает крайне серьёзен и не многословен, однако сегодня даже внятных объяснений от него не дождаться!

— Не хуже моего ты знаешь о характере генерала, Сайгу. Он постоянно в трудах и мне кажется это вполне в его духе. — аргументировала Эи

— В твоих словах есть вес, безусловно. Однако посмотри на него — указывает на одиноко стоящего Сасаюри. Постоянно уходит от ответа и мрачно разглядывает что-то вдалеке… не на город обращён его взор. Он ищет что-то внутри самого себя.

— На что ты намекаешь? — она приподняла левую бровь. Хочешь что бы я поговорила с ним? В этом абсолютно нет никакой необходимости ибо если уж у него и есть какие-то серьёзные проблемы — нет оснований считать, что они ему не по плечу. Он бы сам рассказал в чём дело если на то была бы необходимость.

— Разумно. Однако сдаётся мне в этот раз его упрямство может довести до беды. Сама подумай — как это скажется на его деятельности? Я всё же твёрдо считаю, Ваше Превосходительство, что вам необходимо поговорить с ним! — явно передразнивая её аргументировала Сайгу, с ухмылкой смотря ей в глаза

— Ах, это глупо и не обосновано! Но раз тебе так угодно то так тому и быть. — явно раздражённо произнесла Эи

Сопровождаемая прикованным к ней взглядом хитрой кицунэ, Эи не спеша подошла к погружённому в мысли товарищу. Он выглядел в крайней степени обеспокоенным и даже немного растерянным. Казалось что он даже не заметил как к нему подошла Эи, он даже бровью не пошевелил.

— Всё-таки она убедила тебя разболтать меня. — сказал Сасаюри тихим голосом

— Пфф… не могу даже вообразить зачем ей понадобился этот спектакль, но теперь я здесь. Я не стану копаться в твоих проблемах, однако ради спокойствия остальных вынуждена спросить. Что тревожит тебя настолько, что ты даже на моём фоне кажешься нелюдимым?

— Прошу, отойдём в более уединённое место. Это слишком личное, но уверяю ни мне или кому-нибудь другому ничего не угрожает. — сказав это Сасаюри указал следовать за ним

— Хм, как знаешь.

Они отошли подальше от чужих глаз и ушей. Лишь один фонарь уныло освещал место рядом с ними и вокруг не было ни души.

— В общем это связано с моим молодым племянником…

— Он что-то натворил? Или смел проговориться об нашей тайне? — резко перебила его Эи

— Нет, вовсе нет! К счастью дело в другом, позволь объяснить.

— Ты уж постарайся, я никуда не тороплюсь. — скрестив руки на груди ответила Эи

— Он мой сын.

— Ты… должна признаться, это было неожиданно — с лёгким удивлением заметила Эи, она оживилась и подошла поближе

— Это застало меня врасплох, теперь я не знаю как поступить. Было бы глупо раскрывать ему эту тайну. Он вот-вот закончит обучение и предстанет перед тобой, принеся клятву верности. Эти новости станут для него эмоциональным шоком!

— Ты уверен в этом? Быть может он куда достойнее выдержит груз правды? Возможно это есть то, чего желает его сердце.

— Я знаю его Эи. Будет лучше если он ничего не узнает об этом. Ещё не время.

— Хм. Мне не ведомо как ты определил родство, это не моё дело. Я полностью доверяю твоему решению в этом вопросе. Только пожалуйста, не стоит себя так загонять перед всеми. Иначе нас сведут с ума своими бесконечными вопросами. — сказав это Эи развернулась направляясь к остальным

— Что же… ты совершенно права.

В конце концов оба вернулись к остальным. Казалось Сасаюри приободрился и успокоил всех сообщив, что просто сильно устал после долгого рабочего дня. Благодаря общению с друзьями он быстро вернулся к своему обычному состоянию. Это был тяжёлый день и Великий тэнгу уж точно заслужил отдых.

Вот и настал тот день, которого ждал Казухиро. День, когда его обучение наконец завершится. Он был взволнован, однако не позволял посторонним мыслям вмешиваться. Собравшись духом он направился на встречу с учителем. Друзья провожали его, приободрив напутственными речами до самого места проведения дуэли. Момент которого он ждал близок.

«Преодолев немыслимую боль обретаем мы понимание мира сего.» — Казухиро, Странствующий Ронин

Помощница лекаря в панике врывается к нему с криками «Наёмник пропал!». Мужчина опешил и мгновенно проследовал в уже пустующую палатку где ни пациента, ни вещей. Исчез без следа, словно и не было его. Прибывший на повторное дознание рыцарь не удивился новости, лишь взял показания и ушёл не обронив и слова. Прискакав в Мондштадт, он тут же направился в бастион Ордена Фавониус где в катакомбах ожидал его высокий черноволосый мужчина в плаще с шарфом из шкуры чёрного волка.

— Милорд, наёмник скрылся как вы и предполагали. — мужчина обернулся не проявив и капли эмоций

— Без следа?

— Именно так, милорд. Никто ничего не заметил, лекарь сообщил что ещё вчера его пациент был слишком вял что бы двигаться без помощи, а сегодня его и след простыл.

— Теперь уже нет смысла подозревать его в чём-либо. — мужчина убрал покрывало что скрывало труп на столе

— Это же… один из членов экспедиции академии?

— Скауты второго эшелона обнаружили его в бреду. Обморожен с головы до ног, ослеп и потерял язык. Но вот его записи что он вёл до трагедии оказались схожи с теми, что вёл наёмник.

— Получается, милорд, снимаем слежку?

— Не в коем разе! Быть может в провале экспедиции он и не виноват, но его личность вызывает куда больше вопросов, чем ответов. Можете сократить число скаутов, первый эшелон понёс потери у руин на севере и им требуется пополнение.

— Слушаюсь милорд.

Рыцарь покинул мужчину, оставив наедине с обмороженным телом академика. Долго он вглядывался, слово пытался понять не пропустил ли чего. Осматривал каждый порез на теле, каждый синяк. Мужчина замер в раздумьях, в руках держал отчёт словно искал несоответствия. Он вслух прошептал одну свою мысль: «...история повторяется, но эти следы… что-то не так, не сходится.». Вдруг гонец окликнул его, отрывая от мыслей.

— Маршал Мортимер, вас вместе с адъютантом Люциусом желает видеть магистр Ордена, у себя в кабинете.

— Сейчас?

— Верно милорд. Он ожидает вас. — задумавшийся маршал прикрывает тело обратно

— Передайте магистру… я скоро буду. — дождавшись пока гонец уйдёт Мортимер запечатал отчёты и запер темницу, повесив ключ на пояс

Середина лета выдалась аномально жаркой. Солнце, казалось, плавило камни, а воздух от жары дрожал, как искрящаяся мембрана. Селяне, прячась от солнца, шептались у речных берегов, но в их глазах читалась тревога — чудовища стали появляться даже в дневное время. От того пустует долина ветров, лишь изредка скачут рыцари к побережью. По тропинке на восток медленно плетётся путник. Он хромает на правую ногу и опирается на трость которую, судя по всему, настругал совсем недавно из массивной ветви. Изрядно потрёпанная одежда путешественника была к тому же сильно рваной и едва ли скрывала слегка запачканные кровью бинты. У него мешки под глазами и взгляд кажется потерянным. Худощавое тело в рванье прикрывал плащ с капюшоном. Тяжело дыша он так и шёл бы дальше, пока усталость не взяла своё и ему не пришлось присесть на пне возле тропы. Он постоянно оглядывается по сторонам и держится левой рукой за рукоять меча что скрывается под плащом. Стало слышно как некто скачет в его направлении и стараясь прикрыть лицо путник опускает голову. Полненький и не высокого роста мужчина в одежде мясника остановился возле него и не долго думая спешился, начав разговор словно с давно знакомым приятелем.

— Куда путь держишь? — дружелюбно спросил мужчина стараясь не подходить близко

— Карл? — удивлённо спросил путник приподняв голову

— О, боже правый! Господин Казухиро! Выглядите ужасно, смею заметить.

— Твоя одежда… тебя из таверны прогнали?

— М? О, моя вина право слово. Вы ж помните о той небольшой ферме у побережья? Стало слишком опасно там жить и хозяева упросили меня, в обмен на мясо разумеется, разобраться с скотиной. Учитывая что поставки замедлились весьма кстати. — он заулыбался, хлопая обеими руками по пузу

— Вот оно что… кхм кхм.

— Благо адъютант согласился выделить мне сопровождение дабы караван уцелел. Послушайте-ка… быть может нужна помощь? Выглядите совсем не важно… — Карл внимательно разглядывал его

— Не стоит… нужно просто отдохнуть. — Казухиро отмахнулся, отведя взгляд

— Я бы мог вас донести до побережья господин, а там уж сами разбирайтесь.

— Не стоит, я сам дойду. До встречи Карл, лучшие пожелания адъютанту от меня.

И вот снова пора идти в путь. Отдых не сильно помог Казухиро, его ноги задрожали и появилась мысль. Что ему не дойти. Он решает свернуть с тропы дабы не попадаться на пути каравана и не отвлекать внимание на себя. Уже поздним вечером ему удаётся дойти до пещеры на утёсе где и находится его логово. Не сырая червивая пещера полная плесени, но и удобств не сказать что много. Держащаяся на добром слове старинная мебель, пару пней в качестве стола и стула и соломенная кровать из толстых веток и брёвен. Он рухнул на неё не раздумывая. Не ел уже целый день со дня побега и состояние его ухудшается. Всё же ему удаётся заснуть как только с большим усилием проглатывает набор лекарственных трав что он носил с собой. А перед глазами снова всплывают воспоминания о давних временах. У него больше ничего кроме них не осталось и каждую ночь он видит родные края и любимые лица.

…

«Прошлое неизбежно тебя настигнет. Вопрос лишь в том живёшь ли ты им иль извлекаешь урок.» — Сасаюри, Великий Тэнгу Горы Ёго

Его взор потихоньку застилает тьма, звуки вокруг стали приглушенными, а потом и вовсе наступила полная тишина. Вдруг из недр его сознания зазвучал голос! Он был таким знакомым и приятным сердцу, но было не различить что конкретно он говорит. Постепенно голос стал громче и чётче, а в какой-то момент начали складываться вполне различимые слова. Кто-то зовёт его по имени словно пытаясь достучаться до его убегающего сознания.

— Казухиро? — будил его спокойный голос

— Дядя? — полусонным голосом откликнулся он

Глаза его открылись и Казухиро обнаружил себя облокотившимся о Сасаюри в стенах замка Тэнсюкаку. Он приходит в себя вспоминая о предстоящей дуэли и приводит себя в порядок не замечая вопросительного взгляда своего дяди.

— Казухиро… соберись уже — с улыбкой сказал он поглаживая Казухиро по голове

— Прости дядя, но похоже что я перенервничал и плохо отоспался.

— Естественно ты нервничаешь. Спокойно у нас есть немного времени прежде чем твой соперник объявится со службы.

— Ты упомянул что на дуэли будут присутствовать мастер Тиё и Леди Сайгу, но мне казалось наше состязание закрытое дело. Ты постарался ведь так? — Казухиро смотрел прямо в глаза своему дяде, на его лице появилась ухмылка

— Тебе же нужна была хоть какая-то фора? — он засмеялся похлопывая Казухиро по плечу. Это то немногое что могу для тебя сделать, ведь мы знаем как наша поддержка важна для тебя. Посему не точи своё сердце тревогой и отпусти все свои сомнения. Я уверен в тебе. Мы все уверены в тебе.

— Я никогда не говорил тебе этого — Сасаюри стал внимательно прислушиваться к нему. Дядя я очень благодарен за всё добро и заботу проявленные тобою. Временами я сожалею что взвалил на тебя такую ношу. Моё воспитание явно прибавило тебе хлопот, а я едва ли отплатил добром на добро.

— Не стоит мой молодой племянник — от слов Казухиро он по доброму засмеялся. Для меня твоё явление в жизнь стало самым лучшим моментом который я буду помнить и беречь в своём сердце.

— Конечно если не вспоминать тот малюсенький инцидент с чудовищами в лесу когда я был маленький!

— Разумеется, но всё обошлось как и всегда. На самом деле я солгал тебе когда сообщил что дуэль станет твоим последним испытанием.

— Что ты имеешь в виду дядя?

— Мало освоить мастерство владения оружием Казухиро. Возможно и не найдётся в будущем на тебя достойнейшего из воинов кто смог бы одолеть в бою, но в жизни есть вещи выходящие за пределы пути воина. Настоящая сила самурая не в способности отнять жизнь, но суметь сохранить её и извлечь опыт из любой ситуации. Ты не глупый молодой человек и я вижу что ты идёшь правильным путём, но не всему мы с мастером Тиё способны обучить тебя. Самое важное ты должен постичь сам, а такое даётся только с опытом прожитых лет.

— Мне кажется… я понимаю тебя дядя. У меня всегда было ощущение, что ты добивался от меня чему-то подобному не вмешиваясь в решения моих проблем без пущей необходимости.

— Рад что ты это заметил. Увы не всё так просто в этом мире ибо везде требуется усердный труд и вложенная мысль. Твой путь только начался ибо для тэнгу ты ещё юн и не опытен.

— Я всё же ханъё, дядя. — поправлял его Казухиро отведя взгляд

— Да, так оно и есть — соглашался Сасаюри приобняв его. Но скажи мне что делает тебя тэнгу, а что человеком? Где та граница которая очерчена? Не уж-то в плоти и крови которые достались от смертной матери? Или в неестественно долгой жизни, высоком росте и не людской силе? Это вопросы ответы на которые можешь найти только ты сам, Казухиро. Сегодня ты пройдёшь самое простое испытание телом, но вот испытание духом только впереди, за горизонтом.

Их беседу прервала Тиё сообщив что достопочтенный хатамото Каору Ватанабэ прибыл для поединка. Сасаюри кивнул ей и они втроём направились встречать уважаемого воина. Он не привык опаздывать потому ещё ранним утром в скорости приплыл первым же кораблём на остров Рито, а от него уже прискакал в Инадзуму. Её Превосходительство уже ожидала на своём месте в большом зале Тэнсюкаку, а слева от неё сидела Кицунэ Сайгу. Сасаюри и Тиё заняли свои места уже справа от неё. Моральный дух у Казухиро был на высоте, а видя любимые лица душа наполнилась теплом. Он поклонился в знак приветствия Сёгуну и встал по Её правую руку ожидая соперника. Ватанабэ времени не терял и достаточно быстро объявился. Поклонившись в знак приветствия он встал по Её левую руку и два соперника встретились взглядами. Затем они подошли к центру зала и отошли на допустимую дистанцию для поединка. Они поприветствовали друг друга следуя этикету самурая, сжав кулаки показывая свою готовность к бою. Затем оба обнажили клинки ознаменовав начало их дуэли. На лице опытного самурая мелькнула лёгкая улыбка памятуя о самоуверенности и импульсивности своего молодого соперника ибо тот намеревался атаковать его нижнюю часть тела оставив без защиты свой верх. Но крайняя непредсказуемость Казухиро ещё не раз приносила ему победу в крайне не простых схватках. К тому же куда страшнее был факт что клинок в его руках почти невесомый и прекрасно сбалансированный, что давало ему куда больший контроль над оружием и своим телом позволяя молниеносно менять стойки и стили боя нанося неожиданные выпады. Достопочтенный хатамото бросился вперёд и нанёс вертикальный удар, однако его соперник молниеносно отскочил в сторону и легким движением нанёс ответный удар в спину! Матёрый самурай выронил свой меч из рук и изо всех сил стараясь поймать ртом воздух рухнул на пол. Нависая над своим соперником Казухиро услышал просьбу Ватанабэ о последнем ударе и получив одобрение от Сёгуна клинок уносит жизнь хатамото. Казухиро протёр клинок от крови и спрятал меч в ножны, затем он уверенно подошёл и преклонился перед Сёгуном. В резиденции наступила недолгая тишина, Она раздумывала над поединком некоторое время пред тем как дать окончательный вердикт и наконец прервала молчание.

— Встань Казухиро. Меня впечатляет твоё мастерство и мужество. Столь же легко сразив своего соперника столь же не принуждённо ты преодолел ещё одно препятствие на пути к совершенству. Отныне ты займёшь место под крылом своего учителя, генерала Сасаюри и примешь титул хатамото. Гордись ибо победа твоя заслужена!

Казухиро смотрел ей прямо в глаза, но не выдал своей искренней радости стойко выдерживая невозмутимый вид. Когда Сёгун закончила титуловать молодого тэнгу она поспешила удалиться по государственным делам и наконец атмосфера в резиденции разбавилась. Но всё же кое чего Казухиро не заметил ибо удар Ватанабэ так и достиг своей цели. Удар не смертельный, но левая рука была рассечена. Сасаюри и Тиё мгновенно подошли к нему осматривая рану, а предусмотрительная Леди Сайгу достала из небольшого мешка бинты. Всё же наконец он мог широко улыбнуться и даже боль что с появилась с опозданием не могла отнять у него того душевного облегчения. Наконец и на лицах остальных заблистала улыбка ибо сердца их переполнена гордость.

— Похоже дядя… самое простое испытание я преодолел! — засмеявшись сказал Казухиро

— Шутки шутим? Отлично, значит жить будешь. — Сасаюри не мог удержать смеха ответ

— Узрели бы вы себя со стороны, благо что с одного гнезда два ворона! Разве могли возникнуть сомненья о том кто сегодня выйдет победителем? А ведь между прочим я приготовила для вас вечерний сюрприз! — мешалась Леди Сайгу намекая на банкет в честь победы Казухиро

— Приглашаются оба мастера? Я между прочим тоже в была в деле!

— Собственно почему нет? Иначе мастер Тиё вы меня преследовали до конца моих дней в самых жутких кошмарах! — подшучивал Казухиро ехидно улыбаясь

— Что же Сасаюри, видишь он вполне себя хорошо чувствует! Может оставим его так здесь?

— Ох… нет… в глазах темнеет… кто бы мне помог!? — Казухиро театрально падает на спину прикрыв лоб рукой словно отыгрывая роль на сцене и все четверо громко засмеялись. Мастер Тиё помогите мне, прошу!

— Хмм… зависит от того что я за это получу! — подыгрывала она сделав задумчивый вид и наклонив голову влево

— Не в моей власти осыпать вас золотом и сомненья терзают мои думы, но как насчёт сладостей на ваш выбор? — нашептал Казухиро приблизившись к её уху

— Хмм… мне кажется я начинаю что-то ощущать, но как-то не достаточно! — едва скрывая смех ответила она изображая смущение

— А если я достану ваш любимый фруктовый пирог без содержания бобовых? — данным предложением было завоёвано сердце неприступной Óни что сразу бросилось в глаза Леди Сайгу

— Браво малыш Казухиро! Только гляди как наша подруга растаяла на глазах! Мне-то казалось с её взрывным характером не управиться даже Её Превосходительству! — она засмеялась похлопывая улыбающемуся Сасаюри по плечу

— Хмм… вы как знаете, а от столь щедрого предложения мало бы кто смог отказаться! Теперь ты мой должник парень, смотри не вздумай одурачить своего мастера! — она тут же обхватила Казухиро сзади и растрепала ему волосы рукой под смех друзей

Молодому тэнгу ещё требовался врачеватель, но вечер обещал быть незабываемым. Многие дуэли в стенах замка Тэнсюкаку протекали стремительно и порой заканчивались одним единственным взмахом, но сегодняшний поединок для Сасаюри был особенным. Его сын уверенно взбирался по карьерной лестнице и вот они уже стояли друг рядом с другом, а их имена восхваляют в армии Сёгуна! Заряд эйфории пробежался по телу Казухиро ибо он чувствовал себя на пике своего мастерства и осознавал какую власть держит в руках. Но так же помнил и о словах Сасаюри о высокой ответственности. Теперь он отвечает не только перед генералом армии, но и перед Её Превосходительством! От его действий уже зависит не только собственное будущее и уже нет места ни сомнениям ни ошибкам. Именно этого он и хотел в своей жизни. Идти вперёд, совершенствоваться в владении мечом и заслужить место рядом с Сёгуном. Всё же когда рядом оказывался Сасаюри он не ощущал давления и любая ноша казалось ничтожной молодому Казухиро. Его уважение и любовь к наставнику всегда поддерживали в трудную минуту, а когда дерзкая Тиё наваливала ему тумаков за проступки он относился к этому скорее как сестринской заботе о младшем братике. Леди Сайгу всегда была хитрой и шутливой дамой, но для Казухиро она смогла в какой-то степени заменить мать. Ещё когда он был ребёнком под рукой Сасаюри она всегда приберегала ему сладостей и временами носила на руках вместе с маленькой Мико, расхаживая по храму пока его дядя занят делами в городе. Эти четверо стали для него настоящей семьёй и он их очень любил. Он отлично вписался в круг друзей Сёгуна, но никогда не смел появляться при Эи ибо стыдился своего поведения. Макото всегда была редкой гостьей, но в те редкие моменты единения с сестрой и её друзьями она всегда вопрошала: «А где же Казухиро? Только о нём вы трое и говорите, но ни разу не пригласили к нам?». Раньше Сасаюри было проще объяснять нежелание брать его на эти сходки ибо порой они обсуждали вещи что следовало держать в тайне ото всех. Но в нынешней ситуации уже не требуются отговорки и его присутствие было вполне позволительным. И тут уже сыграли свою роль упрямый характер и страх показать свой стыд и невероятное смятение чувств что он испытывал при виде Эи. Он ей подражал в стиле причёски, носил разные типы обуви на высокой платформе что бы имитировать её стиль боя и даже осваивал мастерство владения нагинатой! После всего этого и тех слухов что пускали его друзья о «самом большом фанате Её Превосходительства на всём острове Наруками» явиться к ним на пикник или простую прогулку казалось самоубийством.

…

И всё же не суждено было продлиться этому сну… по крайней мере пока. Глаза Казухиро тяжело раскрылись и он с удивлением обнаружил посетителя. Рыцарь с богато украшенными доспехами, ткани из алого бархата с золотой каёмкой и шарф из шкуры волка являющийся частью плаща. Его длинные золотистые волосы лежат спокойно, а его зелёные глаза тут же нацелились на проснувшегося наёмника.

— Люциус…

— Давно не виделись, о мой генерал! — адъютант Люциус улыбается ему

— Как… ты узнал? — ему не хватит сил встать что заметно

— Лучшие пожелания от Карла тебе, Казухиро! Увы стоящей еды принести не довелось, но немного припарок и бинтов всё же раздобыл тебе. Похлёбка, будь она не ладна, уже остыла давно.

— Всё лучше чем пожирать червей...кхм.

— Зачем убегать? Ты истощён и раны твои не зажили.

— Не люблю когда наблюдают за мной… кхм-кхм…

— А ведь я только думал снова воспользоваться услугами старого друга! Бьюсь об заклад ты даже палку не поднимешь! Так нельзя… к тебе будет заглядывать сестра из церкви, они помогают беднякам бесплатно.

— Чувство юмора у тебя… на месте, Люциус.

— Я ведь даже не шутил, ха! Мне удалось нарыть тебе одежды путешественника, слегка потрёпанная, но думаю тебе оно сгодится!

— Тебе не стоило так затрачиваться… у меня едва найдётся десяток монет при себе…

— Старый упрямец… у вас все тэнгу на родине таки? — Казухиро смог лишь улыбнуться ему в ответ. Всё с вами понятно, мой генерал. Мне пора, прошу не упрямься и отлёживайся. Не отказывайся от помощи, иначе запру в темнице и силой заставлю идти на поправку!

— Какие… интересные у вас методы… адъютант Люциус. Не смею вам отказывать.

— Вот и превосходно! Доброго дня!

Всё ещё не в силах подняться Казухиро так и пролежал до вечера, благо что еда лежит рядом с ним и повернуться он вполне себе может. И действительно к нему зашла девушка. Эдда из церкви Барбатоса. Сняв с него одежду она ужаснулась состоянию старых бинтов и тому какой ужас творится под ними. Она предусмотрительно взяла с собой куда больше припасов ибо описание состояния Казухиро уже тогда вызвало у неё вопросы, а на месте она понимает что возможно шансы не велики. Ему тяжело сдерживать боль пока сестра старается обработать раны, накладывать шины на обе ноги что визуально скосились. Он рычит, а затем и кричит от боли не имея сил сдерживать. Весь вечер и до полуночи Эдда занимается его лечением и наконец, когда последние швы наложены, шины на месте она забинтовывает Казухиро и убедившись что он выпил припарки уходит. Находясь под действием лекарства боль постепенно отступает и наконец ему снова удаётся уснуть… только что бы в который раз оказаться в прошлом. Сам ли он этого хочет или не видя себе места в настоящем и будущем он всегда оказывается здесь. Когда ещё горе и отчаянье не сожрали его заживо.

…

Шум за окном будит его. Дома никого нет и наконец Казухиро понял что позволил себе уснуть, благо солнце ещё высоко и у него есть время подготовиться. Радость снова наполнила его и вдруг он вспоминает: «Я же ещё не заглядывал к Кену, с ними надо поделиться радостной вестью ведь они ждут!». Он скинул с себя доспехи и быстро переодевшись побежал к окраине города. Он забыл что его обмотанная рука должна висеть на шее привязанной, да чего там! Он даже не постучался в дверь и ворвавшись внутрь встретил там Кена с его сестрой что были шокированы таким резким явлением гостя. Его друг было дело уже потянулся за мечом пока не послышался знакомый голос и всё встало на свои места.

— Я справился! Кен? Я сделал это! — он кричал на весь дом не смущаясь

— Во имя Архонтов! Казухиро что с твоей рукой?! — девушка тут же прибежала к нему и стала осматривать руку

— Что? Да брось! Это не важно… я жив и испытание пройдено!

— Во мне не было ни капли сомнения брат! Но на будущее… хотя бы не забывай стучаться. — Кен широко улыбался ему

— Ах да… простите глупца. На радости не осознал что творю, даже о руке не подумал. Всё в порядке, не стоит беспокоиться за меня! Худшее позади… — девушка всё ещё нервно осматривала его, затем развязала одну из длинных красно-белых ленточек с волос и аккуратно привязала его руку к шее

— Время идёт, а Казухиро не меняется! Всегда приходится беспокоиться о вас, двух балбесов!

— Ну же тебе, сестрёнка! С кем не бывает? Ладно молодые, мне пора на службу… только не думай наглец что это освобождает тебя от обязанности проставляться за повышение! Ха!

— Я надеялся пригласить вас сегодня вечером…

— Прости Каз, но брату пришло письмо и он вынужден плыть на Ясиори, а мне пришлось заменить другую послушницу. Нам не удастся составить тебе компанию.

— Какая жалость… я надеялся мне удастся вас приманить на банкет. Что же, получается спланирую на будущий выходной застолье специально для нас!

— ХА! Звучит заманчиво, вынужден согласиться. Ладно, до скорого! — Кен хлопнул Казухиро по здоровому плечу и ушёл, оставив сестру с ним

— Мне реально жаль Каз, это не специально!

— Брось, я понимаю. Но быть может этой ночью ты найдёшь немного времени?

— Не могу сказать… если представится возможность… я буду на «нашем» месте. — она робко улыбнулась

— Всем сердцем надеюсь что получится, любимая.

Одарив его поцелуем она попрощалась с Казухиро что поспешил домой.

Тёплый летний вечер встречает храм Наруками где готовится небольшое празднество. Леди Сайгу была уверена в победе племянника и всё было приготовлено заранее. Первыми прибыли Сасаюри и Тиё с улыбкой до ушей которая на руках несла полученный ранее фруктовый пирог и коробку конфет, всё как и было ей обещано. Горячо поприветствовав подругу они уселись рядом с ней и тихо обсуждали разные повседневные обыденности. Яэ Мико стояла рядом с Сайгу и вела с ней разговор о девушке, что вынуждена была заменить одну из послушниц. Эта весь слегка раздосадовала её. По своему обыкновению Казухиро задерживался. Вообще опаздывать было его привычкой, но сегодня он был настроен так серьёзно, что потерял счёт времени. Наконец он соизволил таки явиться к столу! Его новая одежда сшитая по заказу Сасаюри точно подходила под его новую должность и приковывала взгляды. Дабы развлечь себя Леди Сайгу перешла к своей любимой забаве задавая каверзные вопросы надеясь застать собеседника врасплох, но Сасаюри и Тиё уже давно привыкли сумев найти способ либо отойти от прямого ответа либо ловко проигнорировать вопрос переведя тему. Но Казухиро было сложно совладать с характером хитрой кицунэ и каждый её вопрос был способен сбить его внешнее спокойствие устроив настоящий хаос в голове молодого тэнгу, что искренне забавляло её и приносило истинное удовольствие. Поэтому когда в очередной раз ей не удалось поиздеваться над друзьями она перешла на молчаливого Казухиро что был погружен в свои мысли.

— Ммм вы только посмотрите как глубоко малыш Казухиро погружён в себя! Должна заметить он порой забывает где находится, вам так не кажется? — улыбаясь обратилась она к друзьям указывая трубкой на молодого тэнгу который резко всполошился

— Что, кто? — полушёпотом переспросил Казухиро пытаясь вникнуть в ситуацию

— Ха! Вы только гляньте на его изумлённое лицо, а ведь мы вообще-то празднуем тут ваше повышение, достопочтенный хатамото Её Превосходительства! — Сайгу в паре с Тиё залили своим смехом весь двор храма

— Полегче ты с ним — влез Сасаюри похлопывая Сайгу по плечу. Разве не видишь? Глаза выдают его негодование и растерянность, а негоже смеяться над одним из лучших воинов Сёгуна! Задетое эго может привести к не предвиденным последствиям!

— Право слово друг мой, а ведь теперь мне интересно что за последствия такие ждут мою несчастную лисью душонку? Быть может он вызовет меня на поединок дабы восстановить честь? Аль же метким словом отобьётся о настырной меня?

— Прошу прощения что влезаю в ваш разговор дорогие мои друзья, но вы похоже упустили из виду тот факт что малыш Казухиро вовсе не глух и сдаётся мне немым его тоже не назовёшь! Вы только гляньте на него, готов разорваться в любой момент! — обратилась к ним Тиё едва сдерживая смех

— А ведь я только подумал что мне доведётся спокойно отпраздновать свою победу. — возмутился Казухиро скрестив руки на груди и отвернув голову в сторону

— О мой славный воронёнок! Не уж-то так мало нужно вредной леди чтоб задеть твои чувства? Я же просто пошутила! Быть может нашу мрачную атмосферу разрядит партия сладостей? Не переживай ведь добрая Сайгу знает где хранится ключик от твоего сердечка!

— Возможно. — ответил ей сквозь зубы Казухиро смотря на неё краешком глаза

— Ну конечно же! От одного только упоминания сладостей твоё внимание гарантировано, не так ли? Ровно так же, как и от упоминания той девицы от красоты коей наш малыш без ума. «...столь же красива, словно восходящая Луна», ах! Душа поэта... — от её слов Казухиро развернулся к ней и в глазах его виднелась лёгкая паника. Вы только поглядите на реакцию! Ну и какие нужны вам доказательства моих слов?

— Это таки возмутительно, Леди Сайгу! Зная меня с малых лет так нагло использовать мои слабости! Вашему таланту мастерского кукловода позавидует, пожалуй самый искусный интриган в рядах Сёгуната! — возмущённо рявкнул он горделиво задрав голову, смех троицы звучал уже по всему храму

— Расслабься мой племянник, не нужно так болезненно реагировать на её слова. Ты же знаешь как она сходит с ума от скуки, совсем одна. — Сасаюри старался разрядить обстановку видя как его сын болезненно воспринимает колкости Сайгу

— Твой дядя верно говорит! Не принимай всё близко к сердцу ибо день у всех был трудный и всем нам хочется смеха в этот прекрасный вечер! А вот насчёт сладостей, моя леди, я бы попросила рассказать поподробней… — Тиё началась тереться об руку Сайгу явно требуя от неё ответа

— Я поражена тем фактом что в нашей дружной компании уже трое заядлых сладкоежек! Я могу понять малыша Казухиро ибо сама баловала его ещё в детстве, но ты с Эи просто самая настоящая головная боль для несчастной Леди Сайгу! Не уж-то мне не дозволено легонько расслабиться? Вас не так уж и дёшево прокормить прошу заметить!

— Похоже мы нашли её слабенькое место, мастер Тиё! Так не надавить ли нам да посильней да что бы аж запела на всю Инадзуму? — дерзко заметил Казухиро бросив взгляд на Сайгу исподлобья с едкой улыбкой на лице

— Смею согласиться с моим любимым учеником, о моя прекрасная верховная жрица! Наши сердца жаждут наслаждения, а наши животы сладенького пира!

— Так тому и быть, о дети самой дерзости! Ваша вредная лисица таки соизволит утолить ваш голод! — изображая раздражение ответила Сайгу получая истинное удовольствие от беседы

Пару хлопков руками и две жрицы поднесли запрятанные яства на радость двум сладкоежкам! Безусловно и Сайгу и Сасаюри тоже были не прочь насладиться ими, но в куда более сдержанной манере нежели Тиё и Казухиро. Воительница замечает как никто не озаботился о том, что бы отложить немного Её Превосходительству и предусмотрительно сама завернула немного яств. Тем не менее самую подлую и опасную шутку хитрая кицунэ оставила именно напоследок, ибо в тайне ото всех ею была приглашена ещё одна гостья. Меж тем она неспешно поднималась на гору к храму. Неспешно прогуливаясь по лесу, дорожа каждой минутой в одиночестве. На ней был простенький плащ с низко опущенным капюшоном и понять кто идёт было бы решительно невозможно. Со временем разговорившаяся четвёрка стала слышать её приближающиеся шаги и едва только завидев её Сасаюри и Тиё слегка остолбенели, но вот Казухиро сидел спиной к ней и был сильно погружен в разговор с Сайгу. Слегка навеселе он был куда более словоохотлив. Между тем ловя её взгляд из под капюшона ехидная улыбка протянулась по лицу подлой кицунэ и переключив свой взгляд на Казухиро она задала тот самый вопрос который берегла исключительно под эту ситуацию.

— Похоже в моём запасе осталось не так много вопросов малыш Казухиро! Впечатляет, держишься молодцом. Но мой последний козырь обязан прорвать твою оборону! — услышав это Казухиро размял шею словно готовится принять бой и бросил острый взгляд исподлобья

— Я весь внимание!

— Могут ли Боги любить? — Казухиро призадумался прежде чем ответить пока Сайгу исподлобья пробивала его взглядом

— Мудрейшая Леди Сайгу, мне казалось, лучше меня знает ответ на этот вопрос… — он почесал затылок недоумённо смотря ей в глаза

— А если мне интересно мнение моего талантливого племянника? Нуже! Не с твоего ли пера поэмы о любви и героическом превозмогании?

— На твой вопрос нету простого ответа, уж не говоря о мнении простого писаки, вроде меня.

— Давай облегчу тебе задачу! Как ты думаешь может ли полюбить Её Превосходительство? — улыбка не сходила с её лица ибо Сайгу предвкушала реакцию своей гостьи, спокойно ожидающей развязки

— Ох если бы это было так просто, Сайгу… вам троим куда лучше знать ответ на этот вопрос. С чего вдруг такой интерес в моём мнении? — Казухиро поднял бровь почёсывая подбородок догадываясь что она что-то замышляет

— Дело в перспективе, Казухиро! Слишком просто обратиться к нашему опыту, не считаешь? И всё же… твои подозрения не безосновательны… — она слегка наклонилась поближе к нему. Я читала твои черновики с рассказом о любви смертного и Богини. — полушёпотом сказала она едва сдерживая смешок

— Немыслимо… мне казалось я надёжно спрятал… — он покраснел от стыда

— Только не от меня! Ну-ка давай мне ответ ибо я верю ты что-то в этом смыслишь! — Тиё и Сасаюри невольно переглянулись в то время как гостья с интересом вслушивалась в каждое слово Казухиро и Сайгу

— Эх проклятье… нельзя просто так дать ответ на столь коварный вопрос. Но если быть предельно кратким… — он долго размышлял почёсывая голову пытаясь дать выдержанный ответ. Я думаю Она может полюбить как и любой другой Архонт.

— В самом деле? — Сайгу изображала удивление. А можешь обосновать?

— Я верю что Её сила проистекает в том числе и от веры людей в неё. Ты сама меня этому учила. Как и любой другой правитель она наверняка любит свой народ и заботится о нём что в каком-то смысле и есть мой ответ на твой вопрос. Она даёт нам защиту, мудрые наставление и ведёт нас всех вперёд к вожделенной Вечности, а мы отвечаем ей своей преданностью кровью и потом отрабатывая наш долг пред ней. — Тиё и Сасаюри испытали лёгкое облегчение услышав ответ Казухиро, но Сайгу не унималась продолжая наседать

— Ого! Мне нравится твой ответ малыш! Но если быть честной в твоём рассказе идёт речь о любви конкретного мужа и Богини.

— Прежде всего, как ты смеешь? — ответом ему был лишь громкий смех Сайгу которая чуть не поперхнулась, закуривая трубку. Архонты дайте мне сил… использовать моё же собственное творение против меня. А конкретно о какой сестре ты спрашиваешь, соизволь поинтересоваться? — напряжение на лицах Тиё и Сасаюри вновь вернулось с удвоенной силой

— Ты прекрасно знаешь о ком я мальчик мой. — она одарила его тёплой улыбкой прямо намекая на Эи, чьё лицо исказилось от удивления

— У меня ощущение что я пожалею о своём ответе. Не могу объяснить почему. — гостье показалось её присутствие раскрыто, но Сайгу быстро дала понять простыми жестами что всё под её контролем

— Ну не томи меня уже! Я вся внимание Каз, ну же! — он задумался ненадолго пытаясь скомпоновать взвешенный ответ не перегибая

— Я думаю что такое возможно. Однако я не могу себе представить кем должен быть этот человек чтоб добиться руки и сердца Её Превосходительства. Понимаешь мои рассказы о дальних землях не имеющих связи с нашим миром и Боги там куда более очеловечены. Пытаться сравнить Её Превосходительство и лесной Богиней это… грубо как-то.

— Не уж-то не найдётся в Инадзуме героя что проявит себя достойным Её любви? — она еле сдержала смех поймав растерянный взгляд гостьи

— Оторванные от бренного мира Боги мыслят совсем иначе, нежели люди. Их любовь... их забота проявляются в ином виде.

— Ничего себе, малыш! Мыслишь совсем как мудрец с высоты прожитых лет!

— Ты меня разыгрываешь! Мне казалось вопрос был серьёзный, разве нет? — он разводил руками выражая непонимание

— Конечно конечно, я вполне серьёзно намерена узнать твоё мнение!

— Возможно такой ещё не родился, Сайгу. Я представляю этого человека кем-то столь значимым, сколь уникальным для нашего мира. И даётся мне никто ещё не был столь же безрассуден, сколько и смел ради такого признания.

— Какая жалость что думы твои о другой, мой мальчик… я как раз вижу тебя в роли столь же безрассудного, сколько и смелого человека! В твоей уникальности сомнений нет, врать не стану… не думал об этом?

Наконец Казухиро замечает что остальные подозрительно молчаливы и неподвижны. Он краем глаза замечает на маске своего дяди отражение кого-то стоящего позади него самого. Вся жизнь пролетела перед глазами и по телу прошлась волна мурашек. Цепочка событий слилась воедино ибо сладостей на столе оказалось куда больше чем они с Тиё могли осилить, а допрос Сайгу приобрёл куда более подлый контекст. Капля пота пробежала по его лбу и единственное что он смог сказать было:

— Она стоит позади меня, не так ли?

Сайгу так громко расхохоталась что спугнула сидящих на ветках ворон и всполошила своих двух нервных друзей которые осознали всю глубину её подлости! Гостья сняла капюшон и подошла к хохочущей подруге представ перед Казухиро. С виду непоколебимая и спокойная Эи прекрасно понимала что являлась частью шутки ибо слишком хорошо знает Сайгу и её эта ситуация столь же сильно позабавила, сколько заставила понервничать. Завидев мигом побледневшее лицо своего сына Сасаюри быстро пришёл в себя и уступил своё место возле Сайгу дабы присесть рядом с ним и послужить ему опорой. И похоже опорой в буквальном смысле ибо молодой тэнгу больше всего на свете желал провалиться сквозь землю в саму пустоту нежели сидеть там! Эи тут же заняла освободившееся место и смогла целиком оценить богатство их праздничного стола.

— Не могу быть уверена пригласила ль ты меня ради своей хитроумной шутки иль побаловать разнообразными яствами, Сайгу. — спокойно сказала она оценивая ситуацию

— Что же, можешь считать что шалость удалась! — она приобняла подругу продолжая смеяться

— Приятно видеть тебя в высоком расположении духа. Хотя в прочем, ничего нового.

— Хе хе… в общем-то об её визите следовало бы предупреждать, Сайгу. — нервно смеясь отмечала Тиё. Мы всё же отмечали тут победу Казухиро и были слегка не готовы принять столь важную гостью.

— Право слово Сайгу ты только посмотри что натворила! Мой племянник оледенел и потерял дар речи.

— Ха! Ладно вам, занудам! Малыш Казухиро уже давно часть нашего скромного круга друзей и я рекомендую ему привыкать к тому, что на наших сходках иногда появляется Эи! Всё же мы и её друзья.

— Верно заметила, но из всех твоих подколов и подленьких шуток эта явно заставит его остерегаться храма Наруками минимум неделю! Я поддерживаю твою идею и всё же не проще было бы его просто попросить явиться на одну из наших встреч? — Сасаюри пытался бессмысленно указать на нелепость решения её подруги как почувствовал что Казухиро повернулся к нему лицом вцепившись в его руку

— Дядя… как называется чувство когда хочется провалиться под землю… исчезнуть… раствориться в воздухе? — спросил он у Сасаюри у которого от столь жалобного вопроса появилась добрая улыбка

— Стыд Казухиро, это чувство называется стыд. — он приобнял сына поглаживая его голову

— Можно я тогда исчезну на мгновенье? — очень жалобно и почти писклявым голосом прохрипел Казухиро после чего всех пробило на смех

— Бедный малыш Казухиро, а ведь сегодня он мог умереть от клинка опытного самурая! — подмечала Тиё слегка толкнув по дружески Сайгу плечом

— Меня кололи, резали и колотили голыми руками… но я никогда ещё не встречал противника которого нельзя сразить мечом! — Казухиро продолжал мучиться от стыда и был не в состоянии отойти от Сасаюри ни на дюйм

— Ха! Пожалуй это был самый лестный комплимент которого я когда-либо удостаивалась! — закурив трубку ответила она глядя Эи в глаза словно ожидая её одобрения

— Меньшего и не ждала от тебя. — спокойно сказала Эи

— На столь несокрушимого воина как малыш Казухиро нашлась только одна управа! Воистину Её Превосходительство может быть спокойна. — Сайгу засмеялась ещё сильнее утаптывая болезненное эго Казухиро

— Превозносить одного среди многих достойных мужей кощунственно, но я уважаю его инициативность.

— Ладно тебе Эи! Мы вне душных стен твоего замка да в кругу своих! Поживее подруга, вечер только начинается!

— Сдаётся мне шутка являлась лишь частью твоего плана?

— Ты целыми днями либо в замке либо с воинами на поле боя, а ведь даже Архонту Вечности необходимы маленькие радости жизни! — Тиё присоединилась к усилиям Сайгу расшевелить подругу

— Не вижу в этом необходимости. Для социализации мне достаточно наших редких встреч. — всё так же сохраняя внешнее спокойствие ответила Эи

— Мне не показалось или твой смех звучал громче всех сегодня? Душа твоя жаждет свободы от строгих запретов что ты так самоотверженно на себя наложила! Уж я-то знаю и вижу тебя насквозь!

— Зря стараешься.

— Ваша попытка скрыть от меня истинные чувства неубедительны! Даже распоследний зевака смог бы заметить как ты нервно перебираешь руками столовые принадлежности и бегаешь своим взглядом по дворику храма активно избегая моих глаз! Пора бы нам помочь Эи раскрыться и задышать полной грудью!

— Вынужден согласиться с ней — добавил Сасаюри продолжая гладить уже лежащего на нём сына. За крепкими стенами Тэнсюкаку существует и другая жизнь полная красок и великолепных воспоминаний. Не смею обвинять в выборе который ты сделала, но даже богам не чужды радости мира сего. Даже тебе, Эи.

— Мы ни в коем разе не хотим надавить на тебя, но даже среди нас троих ты самая тихая и пассивная. — присоединилась к попыткам оживить атмосферу и Тиё выпивая чай после каждого предложения.

— Я поняла. Весь вечерний спектакль был ради этого, не так ли Сайгу?

— Скажем так… — Сайгу закурила перед тем как продолжить мысль. Я умело использую обстоятельства в данной ситуации! Что насчёт тебя малыш Казухиро? Быть может ключ к сердцу Эи лежит в твоих карманцах? — она бросила взгляд на него исподлобья

— Ну право слово, а он то здесь каким образом замешан? — вмешался Сасаюри выгораживая своего сына

— Ишь какой лентяй у нас попался! Лежит на ногах дяди и уходит от ответа! Ну-ка вставай присоединяйся к приступу эмоционального барьера Эи! — стукнув по столу вмешалась Тиё понарошку повышая тон в голосе

— У меня и своих проблем хватает. — приподняв голову спокойно, почти шёпотом ответил Казухиро после чего рухнул обратно от чего Сасаюри пробило на смех

— Меньшего и не ждал Казухиро. — ответил он слегка растрепав ему волосы

— Вы… — недовольная положением рявкнула Эи скрестив руки на груди. Я буду наслаждаться сладостями, пить вкуснейший чай и игнорировать ваши жалкие попытки устроить бедлам в моей жизни! — она тут же набила себе рот всяческими конфетами и тут же запила свежим чаем взятым с рук удивлённой Тиё

— Закройте глаза и представьте что это дурной сон. Я всегда так делаю… — зевнув добавил Казухиро

— Вот… — с набитым ртом отмечала Эи. Очень дельный совет от молодого человека! Воспользуюсь им. — сама того не понимая она вызвала смех у своих друзей которых забавлял её голос

— Во истину! Какое своевременное замечание малыш Казухиро! — отмечала Сайгу стараясь перебирать дыхание от смеха

— Если кроме шуток… Эи хотя бы чаще выбирайся к нам! — предлагала Тиё одновременно пытаясь вернуть свою пиалу с чаем. Мы в последнее время достаточно много времени проводим вместе! Ну знаешь… разговоры о бренном, вечерние застолья по прихоти Сайгу и конечно же состязания кто быстрее одолеет Казухиро! — последнее заставило молодого тэнгу резко открыть глаза и встать

— Кажется я чувствую повышающийся градус унижения. — прохрипел он безнадёжно разглядывая стену позади Тиё

— Вам действительно нечем заняться? — поинтересовалась Эи стараясь не отвлекаться от истребления сладостей

— Для Казухиро это опыт, а для нас лишний повод смыть ту ржавчину с наших костей что копится от безрадостной работы. — отметил Сасаюри отвечая на вопрос подруги. К тому же ты так редко с нами видишься что других соперников и не сыщешь.

— Верно подмечено мой пернатый друг! Я как верховная жрица крайне никудышный соперник, мне более по нраву предаваться лени со своей трубкой да бросаться острым словцом! О, придумала! — резко ляпнула Сайгу почти вскрикнув. Почему бы тебе не присоединиться к этим двоим и не обучить чему-нибудь воронёнка?

— Что? — вопрос прозвучал одновременно ото всех

— Ты выжила из ума! — рявкнула Эи

— А мне нравится идея! — слегка поразмыслив ответила Тиё

— Сдаётся мне для него это было бы через чур, Сайгу. Смысл состязания потеряется потому как Казухиро будет либо слишком осторожен либо слишком рассеян. К нам двоим он хотя бы привык. — продолжая выгораживать сына ответил Сасаюри

— Как по мне идея восхитительная! И похоже Тиё со мной полностью согласна, так что пока два голоса против двоих! А что ответит малыш Казухиро? — все бросили на него взгляд когда он уже встал и было дело готовился уходить

— Я ещё слишком люблю жизнь что бы отвечать на этот вопрос. — сонным голосом ответил он и приблизился к Сасаюри. Дядя я жутко устал, можно мне вернуться домой и отоспаться?

— Верно, идти Казухиро. Тебе нужен хороший отдых.

— Благодарю вас за прекрасный вечер Леди Сайгу, вы точно знаете как сделать любое событие незабываемым. — она по доброму улыбнулась в ответ. Мастер Тиё, дядя… спасибо что были со мной. Ценю. — они вместе кивнули ему. Ваше Превосходительство… — Казухиро молча преклонился в знак прощания, а она ему кивнула

Ночь венчала полная луна дарила свой свет острову Наруками. На лице Казухиро была улыбка, ибо Эи с набитым сладостями ртом что бросала на всех недовольный взгляд, нервно перебирая пальцами, навсегда врезалась в его воспоминания. Лёгкой походкой он прогуливался по лесу Тиндзю пока не заметил её… босая она танцевала средь потоков прохладной речки, освящённая светом луны под неведомую музыку природы. Лёгкий ветер ласкал её волосы, слегка растрепав их под шум спокойного потока. Он смотрел на неё влюблёнными глазами и не смел оторвать взгляда, так сильно заворожила она. Похоже девушка заметила его и одарила столь тёплой улыбкой, что все беспокойные мысли тут же растворились.

— Всё же ты явился… — спокойно сказала она, завершив танец и сцепив руки ниже живота

— Не смел и думать оставлять тебя одну. — он медленно подошёл к ней, взявшись за руки

— Луна прекрасна сегодня! Сама природа благоволит нашей встрече, не считаешь?

— Безусловно… словно судьбой предначертано нам встретиться здесь. Не могу перестать думать о тебе… — неотрывно смотря друг другу в глаза их дыхание стало заметно громче

— С твоим назначением… у нас всё меньше останется времени на друг друга… всё реже будут встречи.

— И всё же жизнь наша станет куда проще, больше не нужно будет беспокоиться ни о чём. Я всем тебя обеспечу… любовь моя, в мире этом нет никого важнее тебя. — он нежно ласкает её щеку, его дыхание щекочет лицо

— Не верю что любовь твоя ко мне превыше верности Её Превосходительству… — она слегка отвела голову в сторону, избегая его взгляда

— Сердце моё принадлежит только тебе… как и моя верность. У воинской верности свои границы, как и преданности Великому Сёгуну.

— Однако с этой поры всё чаще ты находишь себя рядом с ней…

— Лишь потому что это мой долг как воина, защитника. Не уж-то ты позволила своему сердцу ревность? И с каких пор у смертного упрямца, вроде меня, есть какие-либо шансы с Ней? — он тепло улыбнулся, нежно повернув её голову к себе

— Быть может сердце моё жаждет испытать тебя? — она улыбается в ответ, крепко держась за его руку

— О, сколь коварно твоё сердце раз смеет испытывать мою любовь к тебе!

— Только потому что моя столь сильна к тебе.

— Подумать только… слишком счастлив что бы жить, мы боялись лучшего и надеялись на худшее…

— И ведь правда… наша жизнь словно сошла со страниц сказки.

— Так придём же к концу её вместе, держась за руки… с тобой мне не страшно ничто.

Они крепко прижались друг к другу, их губы сплелись в страстном поцелуе, освещаемые полной луной среди леса, у тихого ручья.

Шум ветра разбудил Казухиро, однако в очередной раз он находит себя не в тепле и уюте своего дома… но в пещере на утёсе, у побережья Сокола в Мондштадте. По его лицу текли слёзы о коих он не ведал, тело ещё слишком слабо что бы встать и боль ещё сильна что бы пошевелиться. Его потерянный взгляд бежит по стенкам пещеры, но никого рядом не оказалось. Ослабший, беззащитный. Любая тварь способна с ним расправиться за мгновение, но ему тяжело даже повернуть голову. Его словно плеснуло ледяной водой. Он отчаянно пытается выдавить из себя хоть слово.

— А… Аи… — охрипший тихий голос выдаёт его простуду, он тяжело кашляет. Пр.. ох… про-сс-ти.

«У воина нет понятия невинности, только степени вины» — Казухиро, охотник на чудовищ

Лаская кромки деревьев и кончики обширной зелени нёсся шепчущий ветерок по равнине предвещая скорое наступление осени в Мондштадте. Ещё не успела окраситься листва в огненно-рыжие оттенки, а солнце всё ещё дарит людям приятное тепло уютными вечерами, но лёгкие нотки прохлады уже ощущались в воздухе. Будто бы и не было жуткого Катаклизма вовсе, словно природе совершенно нет дела до гнева Богов. Но в горах и лесах затаилось зло преисполненное жаждой крови. Ужасающие чудовища устраивали набеги на селения, засады на караваны и патрули. Нынче везде стало крайне опасно и всё больше людей предпочитают не покидать пределов своего жилища.

В этот светлый беззаботный день пытается скрыться от преследования крайне подозрительный путник. Он одет в потрёпанные портки, лицо в шрамах и ссадинах. С нечеловеческой прытью он мчится к побережью убегая от ещё более стремительного охотника. Он охрип и тяжело дышит, но продолжает убегать пока нога предательски не зацепилась за валун и он кубарем полетел с небольшого выступа вниз, рухнув спиной оземь. Его неутомимый преследователь спокойно подошёл к нему. В его руках блистает клинок о-тати с пылающим камнем у гарды что жаждал крови и лёгкий ужас предательски промелькнул в глазах добычи. Ухмыляясь он подходит всё ближе прекрасно понимая что его жертва уже не сбежит. Вот клинок уже у самого горла и наконец высокий длинноволосый мужчина заговорил.

— У меня всего один вопрос… — его голос был до ужаса спокойным и взглянув в его голубые глаза беглец вздрогнул

— Ничего от меня ты не получишь! — охрипшим голосом выцедил он стараясь пятиться назад

— Скверное начало беседы. Никак вы не научитесь хорошим манерам. — покачав головой осуждающе ответил он приближая лезвие клинка всё ближе к горлу

— Прибереги свои манеры тем подлецам из города, наёмник! Меня может ты и прикончишь, но будут другие… они выгрызут твою мерзкую глотку и скормят остальное стае! — он зверски прорычал словно пытаясь напасть, но тут же взвыл от жуткой боли в ноге ибо наёмник молниеносно вонзил в неё короткий меч

— Что-ж… начнём сначала? — его ухмылка стала ещё более широкой. Где остальные?

— А-а-а-а-а! Пропади пропадом мразь! Сожги моё тело, протыкай меня сколько тебе влезет! Стаю я тебе не сдам!

— Какое… разочарование.

«Не смотри в глаза — позволь душе поверженного уйти без свидетеля, без тени в тебе самом»… слова отца учившего сына звучат в его голове. Бесцеремонно отрубает голову твари, закрыв глаза. Осматривая его бездыханное тело он замечает неестественно длинные конечности что словно деформировались от роду. Омерзительного типа внешность наталкивает наёмника на мысль что кем бы о ни был на его тело явно повлияли нестабильные энергии Бездны. Обыскав тело к своему сожалению он не нашёл ничего стоящего. Покачав головой и припрятав трофей в мешке остальное тело он сжёг дабы не допустить распространения чумы Бездны. Очередная охота позади и всё что осталось взять награду за убитое чудовище. Нынче орудует банда подозрительных бандитов в округе что постоянно устраивает набеги на караваны и странствующих путешественников. Редкие выжившие очевидцы в ужасе рассказывали о неких тварях похожих на полу человека — полу волка. Рыцари ордена не шибко верят этим рассказам, однако разодранные тела, порушенное имущество селян и гигантские следы от волчьих лап заставляли задуматься даже самых упрямых. Наёмник ни разу не встречал таких тварей, но и не отрицал что за нападениями могут стоять силы куда более тёмные и коварные нежели бандитский разгул. Убитый беглец только подтверждает его опасения.

Уже смеркалось когда он прибыл к полевому лагерю у края равнины на границе с лесом. С десяток рыцарей и оруженосцев занятые своими делами замечают наёмника и узнав в лицо пропускают к адъютанту Люциусу. Он как раз завис над своими картами вместе со своим старшим братом Мортимером. Едва завидев лицо чужестранца Люциус широко заулыбался и горячо обнял того, кого считает своим другом в то время как его брат не сводил глаз с него держась за рукоятку меча скрытого за плащом.

— Уж слишком наш адъютант обожает рукоприкладства — сказал наёмник хлопая приятелю по спине

— Уже вернулся? — он улыбался ему сверкая зелёными глазами. Казалось только утром получил заказ, а уже с головой воротился? Кто в этот раз друг мой?

— Очередной бандит, но в этот раз поражённый скверной. — он бросил на землю мешок с которого еле протекала крайне густая тёмная жижа едва напоминающая кровь

— Ух… какая мерзость! За кой ты приволок эту вещицу? Хочешь свести меня на свет иной?- он поморщился и пнул мешок в сторону указав слуге сжечь, с наёмника не сходила ехидная ухмылка

— С меня трофей, а с тебя деньги.

— Прошу в шатёр! Обсудим дела внутри… — он вежливо преклонился и вместе они вошли в небольшой шатёр

— Люциус… — положив руку на плечо окликнул наёмник. Это конечно не моё дело, но сегодняшний случай развеивает слухи.

— Более скажу… сегодня и мой брат доложил о похожем случае. Густая, почти чёрная как смола кровь и жуткое зловоние.

— Их тела были деформированы?

— Значит и твой оказался таким же? Всё это вызывает опасения. Откуда они могли заразиться этой чумой?

— И только стоило старику оставить тебя на его месте как бардак тут же разросся до невиданных масштабов — входя в шатёр накалывал Люциуса его брат Мортимер

— А вот и он лёгок на помине. — улыбка моментально исчезла с лица Люциуса

— Видел голову той твари, за этой пешкой ты гнался наёмник? — Мортимер не сводил с него глаз как только вошёл в шатёр удерживая руку на рукоятке меча

— Не повезло выудить рыбку по крупней. — сухо ответил наёмник всё ещё ожидающий платы за услуги

— Бандит заговорил? Может чего важного с собой носил?

— Он пустышка. Однако что-то было в нём самом наталкивающее на вопросы.

— Что именно, не томи. — строго отрезал Мортимер

— Он отзывается о своих сообщниках как о Стае.

— Стая значит. Выходит блеяния выживших безумцев вполне могут оказаться правдой. Почему не притащил всё тело? — спрашивал Мортимер требуя ответа

— Скверна.

— Сей прецедент тревожит меня друг мой. Сколько б мы не охотились на них банды лезут то с северо-востока, то с юго-запада. — Люциус указывал на карте одновременно подсчитывая награду

— Они пытаются отвлечь твоё внимание Люциус. Уверен их замысел состоит в том, что бы превратить юго-западный сухопутный маршрут в смертельную ловушку для караванов и рыцарских колонн. — Мортимер присоединился к нему стараясь дать полноту картины

— Но это невозможно! — отрезал Люциус слегка ошалев от вывода брата. Мы обыскали весь Вольфендом и близлежащие окрестности разрубив множество чудовищ и парочку жалких банд бандитов. Таких сил просто никак не может скопиться даже если слухи о тварях в их рядах правда!

— Кхм кхм… — братья слегка раздражённо повернулись к наёмнику. Прошу прощения за неучтивость, но вынужден откланяться раз в ваших планах моё присутствие не требуется.

— Что же, и вам доброго вечера… генерал Казухиро. — обронил Люциус после чего тут же продолжил обсуждение планов с братом

«Смерть в бою для воина достойнейшая из наград. Победа в войне сулит ему лишь коротким затишьем пред новой битвой.» — Казухиро, Охотник на чудовищ

— Шестьдесят два… ровно шестьдесят два года назад я покинул родной дом. Друзья… семья… любимые лица. Все они мертвы. Клятвы порушены, честь и достоинство забыты. Презренным ронином скитаюсь на чужбине пытаясь найти свою судьбу. Ваше Превосходительство… почему вы покинули меня?

Время шло, бесчисленные сражения за плечами и множество внушительных чудовищ что порождены Катаклизмом ожидали его совсем близко. И всё же он выжил назло судьбе. В Мондштадт его привела не лёгкая дорога полная подозрений . Не найдя себе места в Ли Юэ его взор обернулся к стране ветров и свободы, где его таки приняли. Так он и осел здесь, обитая в местных лесах, укрываясь в холмах и скалах. Подальше от людей что даже с учётом местного менталитета с крайним недоверием относились к чужаку. Однако жители селений сообразили что возможно удастся за разумную плату нанять его для охоты на опасных чудовищ с коими Орден Фавониус либо справлялся не вовремя, либо не мог ответить и вовсе на просьбы о помощи. Ряды рыцарей поредели, а набор рекрутов замедлился и посему селяне пытаются выжить как могут. Благодаря его мастерству и невысоким запросам постепенно Казухиро заработал себе репутацию молчаливого, но очень результативного наёмника среди жителей страны ветров и свободы, но тем не менее в городе к нему было куда более холодное отношение. Особенно среди представителей рыцарства и высшей аристократии что углядели в чужестранце потенциальную угрозу. Беспринципный наёмник согласный чуть ли не за еду взяться за любой заказ пугал их и вызывал опасения, что соперничающие семьи могли бы его нанять для своих грязных дел и пускай Казухиро ни разу подобным не занимался необоснованный страх жил в головах сытых и богатых аристократов. Однако магистр Ордена Фавониус углядел в нём ценного и крайне опытного союзника не смотря на вполне разумные соображения маршала Мортимера. Тот считал что «бывших» генералов без причин не бывает и подозрительно скрывающий детали своего прошлого Казухиро только сильнее обострял ситуацию. Для магистра же, ровно как и для Люциуса, были важны его поступки и навыки здесь и сейчас. И ситуация была таковой что наёмник работающий за смешные гроши оказывался намного полезнее живым и под присмотром Ордена, нежели на стороне бандитов. Многие после Катаклизма поддавшись отчаянью уходили в горы и леса дабы вести разбойничий образ жизни и многие среди них были опытными бойцами. А привыкший воевать в различных условиях против любого врага Казухиро мог с лёгкостью решить такую проблему без необходимости тратить силы рыцарей.

Уже смеркалось когда Казухиро достиг своего убежища на северо-востоке. Это была небольшая пещера хорошо скрытая зарослями. Кинув мешок заработанного на едва стоящий на ногах стол он рухнул на кровать слово и не замечая что он тут не один.

— Впечатляет Люциус… — пробормотал себе под нос Казухиро не утруждая себя необходимостью удостовериться что это именно он.

— Брат мой уж давно осведомлён о всех твоих укрытиях друг и поверь мне от меня ты не скроешься! — он заулыбался и подойдя к койке присел на земле рядом.

— Не сомневался. Ты чего хотел?

— Беспокойно как-то, друг. Мортимер конечно бывает невыносим, но свою работу он знает отлично. Кое-то мне рассказал аккурат после твоего отбытия. Среди руин старой столицы нынче крайне подозрительно оживлённо Каз. Какие-то твари завелись там и никакой конкретики нет. Сколько их, как выглядят, насколько опасны… всё это удручает и без того напряжённую обстановку.

— Уверен тебе по плечу справиться с этим. — зевая ответил Казухиро закрыв глаза

— Хе-хе. Может быть друг. Может быть… всё же пришёл к тебе с конкретной просьбой. — левая бровь Казухиро приподнялась и открылся глаз намекая на то, что он заинтересован. С севером и руинами столицы я с братом справлюсь, но мне хотелось бы держать руку на пульсе.

— Что я получу?

— Большое человеческое спасибо и тёплые объятья от моего любимого братца, разумеется. — оба засмеялись. Послушай когда я тебя обманывал? Будут тебе и деньги и пожизненная скидка в таверне!

— Если вести счёт тому сколько раз ты обвёл меня вокруг пальца долгов наберётся на целую деревню.

— Уж прости мой друг. Без магистра убеждать в твоей необходимости остальных стало куда сложнее.

— Ты же светлый рыцарь Мондштадта о котором не умолкает молва по всей стране, Люциус.

— Знаю, знаю. Но кажется словно Мортимер старается взять как можно больше власти под себя. Понимаешь? Ветераны на его стороне в то время как со мной одна молодёжь. Каждый раз совет в штабе Ордена превращается в представление где мы больше спорим нежели принимаем решения.

— Раньше было проще. Верхом на лошади скакали мы по равнинам и лесам разрубая нечисть…

— Да, славные были деньки! Даже жалею о том, что не отдал все полномочия брату скажу тебе честно. Лучше б уж я был его блистательным воеводой, а он мозгом Ордена.

— Магистр видит в тебе куда больший потенциал, Люциус. Мортимер солдат до мозга костей и о заботах простого люда ему невдомёк. Выбор старика был очевиден. Так что нет друг мой, он не ошибся когда назначал тебя на этот пост. Вполне возможно теперь ты его полноценный преемник.

— Сегодня мой генерал вы куда более сговорчивы нежели всегда!

— Просто посчитал нужным тебе напомнить о важном. А касательно твоей просьбы… мне не сложно. Тут живописно и так и быть поброжу недельку другую.

— Знал что на тебя можно положиться! Ну а пока я вынужден проститься с тобой. Увы в таверне меня ты ещё долго не встретишь учитывая обстоятельства, но Карлу за тебя словечко я уж замолвил с самого утра!

— Приятно иметь с вами дело, адъютант Люциус. — он ухмыльнулся не открывая глаз

Мортимер наблюдал за тем как его брат покидает укрытие наёмника. Его недоверие толкало к тому, что приходилось оставлять все дела ради родного брата который безрассудно мог покинуть штаб Ордена в одиночку и ускакать на многие лиги в абсолютную глушь ради разговора с чужестранцем. Являясь теневым клинком магистра ему не раз приходилось иметь дело с ренегатами, шпионами и прочими отбросами и пока его руки были по локоть в крови Люциус купался в любви и почестях народа, пускай и заслуженно. Славный сын своего народа он с детства был избалован родителями и никогда не испытывал недостатка внимания пока его старший брат всегда оставался в тени предпочитая тишину и уединение. И когда Люциус попадал в сложные передряги рядом всегда был Мортимер даже если о его помощи брат никогда не узнает. Его мучила зависть и тайно он желал той же славы и почести что у Люциуса, но долг перед Орденом и народом, а так же любовь к брату всегда останавливали его от глупостей. Он смирился с своей судьбой и предпочитал держать в себе свои проблемы. И как всегда пока его брат следует обратно в город в тени за ним наблюдают подопечные дабы в случае чего оказать помощь. Сам же Мортимер решил лично увидеться с Казухиро. Для обоих эта встреча не стала сюрпризом.

— Не стану тратить наше с тобой время и перейду сразу к делу, чужестранец. — тихим спокойным голосом выговорил Мортимер уверенно смотря наёмнику в глаза

— Сразу к делу… обожаю твой подход.

— У меня есть сведения о которых мой брат не в курсе, а так же заказ для тебя.

— Не типичное поведение для вас, маршал Мортимер. Ведя двойную игру я бы посоветовал заранее мириться с возможными последствиями.

— Поосторожнее с выражениями, наёмник — его рука ещё сильнее сжалась вокруг рукояти меча. Ты жив только потому что магистр доверяет тебе.

— Как интересно… — Казухиро присел на край кровати ухмыляясь перед Мортимером слово пытаясь вывести его из себя. — игнорируя издёвки Мортимер достаёт из кармана осколок маски и кидает на землю перед ним

— Мои скауты донесли мне о подозрительных путниках ошивающихся в этом регионе страны. Об одном из них почти ничего не известно, но вот второй проявляется себя куда активнее. Может помочь попавшим в беду селянам или случайным путешественникам, но сделав дело тут же скрывается с глаз долой.

— Всё это очень интересно… но причём тут охотник на чудовищ? — Мортимер продолжал бороться с желанием взмахнуть своим клинком стараясь сохранять внешнее спокойствие

— Во первых мне не пристало бегать за каждым доходягой не говоря уже о том что бы отвлекать и без того рассеянного Люциуса. А во вторых он в любом случае поручил тебе приглядывать за береговой линией, не так ли?

— А вот мне интересно почему это сам маршал просит о такой мелочи раз незнакомец достаточно безобиден.

— Глянь на осколок и быть может до тебя дойдёт. Разговор окончен. — он раздражённо развернулся и ушёл исчезнув в темноте и оставив Казухиро наедине с собой

Отойдя подальше на встречу маршалу вышел один из его подопечных.

— Какие вести с севера? — спросил Мортимер стараясь скрыть своё раздражение

— Плохо, милорд. Монстры среди руин далеко не хилличурлы, но в темноте могут сойти за человека. Жуткие твари без лица.

— С каждым днём твари всё страшнее и разнообразнее. По крайней мере теперь мы знаем куда пропали десятки селян.

— Что насчёт наёмника, милорд?

— Хочется верить что мне удалось надолго изолировать адъютанта от постороннего влияния. Он слишком доверяет ему. Нужно быть готовым к грядущему и не потерять момент для удара.

— Магистр верит в вашего брата, милорд.

— Как и я. Но помощь ему не помешает.

Казухиро разглядывал осколок маски, пытаясь понять почему ему кажется знакомым кусок узора. Недолго раздумывая он сделал набросок осколка на слегка пожелтевшем листке бумаги и попытался дорисовать недостающие части. Завершив наброски он пришёл к выводу что скорее всего это была маска О’ни. Мысль о том что он не единственный беглец из Инадзумы слегка заинтриговала его и он долго рассуждал кто же это может быть пока сон наконец не взял своё. Утром он не медля вышел на прогулку вдоль берега дабы немного развеяться и хорошенько обдумать что ему делать дальше, однако практически тут же на песке он заметил следы. Слегка размытые приливом, но ещё свежие. Оглядевшись по сторонам и убедившись что вокруг никого на открытом побережье тут же проследовал по следам. Всё дальше отходя от линии прилива следы становились всё чётче пока Казухиро не распознал кто это может быть. Они оставлены жрицей храма Наруками судя по обуви и ещё больше заинтригованный он зацепился за мысль что она могла быть выжившей в катастрофе у острова Сейрай шестьдесят два года назад когда мятежники высвободили силу Громовой Птицы, спровоцировав катастрофический выброс энергии и чудовищный шторм потопивший почти весь флот Сёгуната. Казухиро вполне допускает что отдельные выжившие корабли могло выкинуть к берегам Ли Юэ или Мондштадта с горсткой выживших. Тем не менее следы вели дальше на травянистое плато где уже затерялись в длинном кустарнике и редком лесу. Обыскав немного окрестности и выйдя на горную тропу что вела к Драконьему Хребту он остановился вглядываясь в горизонт с высокого утёса. Не видно ни кого на большие расстояния. Пришло понимание, что ему приходится иметь дело кое с кем, кто явно не желает быть найденным. Покачав головой наёмник решил вернуться следуя к другому концу побережья порыбачить что было обычным занятием в свободное время.

И всё же таинственная жрица наблюдала за ним, скрывшись в скалах и кустарнике, слишком осторожная, чтобы даже шевельнуться. Она терпеливо выжидала пока наёмник скроется с виду и отойдёт хотя бы на лигу. Усидев целый час вскоре из укрытия выбралась путница одетая в самодельную накидку из коричневой ткани и налепленной поверх листвой и ветвями. Накидка покрывала всё тело и прикрывала капюшоном голову и всё лицо не оставляя открытых частей кожи. Она вскоре сбросила её обнажив весьма потрёпанное и не раз заштопанное одеяние жрицы храма. Её густые волосы цвета серебра раскрылись едва развиваясь по ветру и она наконец смогла спокойно вдохнуть полной грудью. На бледном лице выделялись алые рога, взгляд был повёрнут к вершине горы. Вскоре её взгляд повернулся к берегу вдалеке где едва виднелся силуэт Казухиро что не оборачиваясь медленно шёл к своей цели. На её лице появилась робкая улыбка, но тут же исчезла словно она вспомнила кое-что важное. Она ушла к горе сменив накидку на простую одежду путника не забыв при этом скрыть лицо.

Тьма сгустилась над старыми руинами некогда величественной столицы Декарабиана. Его башня всё ещё возвышается над миром, напоминая всему миру о несбыточных амбициях и трагичном падении тирана. Теперь здесь обитает зло порождённое хаотичными энергиями Бездны, скрываясь в тени и выжидая момент. Именно сейчас маршал Мортимер решил в одиночку явиться на разведку дабы своими глазами оценить обстановку и раскрыть секрет появления тварей. Тут же войдя через основные врата перед башней он обнаруживает множество изрубленных тел чудовищ. Холодный ветер пробирающий до костей шуршал среди редких листьев тех деревьев что росли здесь, а вокруг царил безумный смрад. Мортимер прикрывает накидкой пол лица сморщившись от ужасного запаха и внимательно оглядывался прекрасно понимая что здесь он не один. Среди шелеста листвы послышались едва улавливаемые босые шаги вдалеке и маршал почуяв опасность скрывается с открытой площади за густым кустарником. То что явилось пред ним могло вызвать сильнейшее омерзение перед любым другим. Некогда бывшее человеком существо с фиолетовыми волдырями, ужасающе деформированным раздутым телом и оторванной правой рукой медленно и бесцельно плетётся в другую сторону площади. Удерживая крепко руку на рукояти меча маршал сидит недвижимо, почти не дыша пока чудище издавая едва слышимый хрип при тяжёлом дыхании топало вперёд. Терпеливо дождавшись пока оно скроется с виду Мортимер оборачивается по сторонам и убедившись что никого рядом нет выходит из укрытия. Бегло оценив обстановку ему стало ясно что произошло совсем недавно. Некто истребил чудовищ среди этих руин, но их оказалось даже больше самых смелых прогнозов Мортимера. Ничего не сходилось с последними донесениями скаутов что не могло вызвать опасений. Средь тел он едва узнавал по описанию попавших без вести, но их изменённые тела едва ли можно опознать.

Послышался шорох в обрушенном каменном здании по правую руку от маршала и не желая вступать в бой он заприметил рядом колодец по центру которого проложил себе путь массивный корень. Горловину прикрывала ветвь с густой листвой помогая Мортимеру выглядывать изнутри избегая лишних глаз. Сориентировавшись на звук он пытается разглядеть что может скрываться во тьме этого полуразрушенного дома. Однако из тени вылезло нечто столь же ужасающее, сколь величественное. Получеловек-полуволк с густой чёрной шерстью, высокий и грозный зверь с пылающими алыми глазами. Его когти блестят при свете полной луны как и острые клыки. Тут же оно почуяло чьё-то присутствие и стоило Мортимеру приготовиться к худшему как из ниоткуда явился воин, молниеносно атаковавший чудище! Оно взревело от гнева начало размахивать своими когтистыми лапами, но ни один не достиг удар цели! Воин двигается столь стремительно что человеческий глаз улавливает лишь золотые блики и искры от ударов клинком о когти твари. Осознавая что его могут заметить маршал опустился глубже в колодец крепко держась за корень и с этого момента он может доверять лишь своим ушам. Бой однако завершился достаточно быстро. Издав предсмертный вой чудище рухнуло оземь и после минутной тишины Мортимер решается глянуть что происходит на поверхности.

Маршал наблюдает за тем, как средь всего хаоса гордо возвышается силуэт обрамлённый златым светом. Воин без имени держащий крепко в руках меч-бастард. Теперь маршалу стало ясно кто стоит за истреблением тварей. Стараясь следить за дыханием и держась как можно ниже он наблюдает за воином пред ним. Его белые одеяния поверх доспехов покрылись тёмной кровью чудовищ, кольчуга заимела не одну сломанную секцию, а латы покрыты глубокими порезами и царапинами. Мортимер однако понимает что даже этому воину не по силам одолеть зло что лезет из расщелин. Вокруг слышен вой остальных оборотней и жуткий визг изуродованных чудовищ. Капюшон воина опущен, но под его тенью не видно лица, лишь две светящиеся точки на месте глаз. Его взгляд пронзает тьму перед ним, открывая путь к свету. Ему показалось будто бы он не один, и обернувшись стал приближаться к колодцу, но подойдя ближе его кое-что отвлекло. Позади него раскрылся портал из которого выбрался ещё один воин.

— Ингварр… — произнёс воин в светлых одеяниях. После стольких лет…

— Альваро. Безумно рад видеть в добром здравии, брат. — он улыбнулся положив руку на плечо Альваро, одет был в чёрный плащ скрывающий всё тело

— Ещё пятьдесят лет назад мы очищали залы наших предков от чумы Бездны… разили невиданных чудовищ скрывавшихся у корней мира сего.

— Отрадно знать что твой клинок несёт правосудие нечисти и падшим. Мы думали ты сгинул...

— Сердце позвало меня к корням и вот я здесь… в руинах города в котором некогда родился.

Мортимер внимательно слушает их разговор, но в какой-то момент воины отошли слегка подальше от колодца и их голос притих, а лёгкий ветерок тревожит траву и листву у колодца и без того ухудшая слышимость.

— Посейдон… сгинул — послышалось от Ингварра.

— Скверные вести… брат. Чудовища… разбушевались.

— Быть может дело рук Клятвопреступника. Колдун… некромант.

Клятвопреступник. Это имя прочно вбивается в мысли Мортимера. Он старается склеить всё воедино вспоминая все донесения за последние месяцы. В Мондштадте действительно замечали подозрительного старца облачённого в не примечательные одеяния путника. В народе его прозвали Серый странник, но никому так и не удалось с ним поговорить. Раньше он посчитал бы байки о старом колдуне лишь сельской забавой, но теперь всё приобретает иные краски. Ведь этот колдун уже проходил через руины столицы и куда бы он не шёл за ним всегда следовали бедствия. Вскоре ветерок стих делая голоса чётче:

— У остальных братьев ситуация под контролем Альваро, но здесь чует моё сердце грядёт неладное.

— Врата Вечности отворяются вновь брат. Зло что лезет из тьмы не удержать моими лишь силами. Ключ не сработал.

— Неужели? — удивлённо спросил Ингварр слегка приподняв голос

— И сны… ты ведь тоже видел цвет серебра и маску несущую погибель тьме?

— Да… и не только я. Остальные братья видели тоже самое. Сдаётся мне Альваро на твои плечи легла не простая задача. Послушай я должен сказать тебе кое-что… — прямо перед тем как это бы произошло снова подул ветер унося слова Ингварра в даль от Мортимера.

Воитель что-то прошептал своему другу после чего настигла тишина. Они стояли около десяти минут пока Ингварр не простился с Альваро и не исчез в телепортационной вспышке по треск магической энергии. Светлый воин ещё блуждал какое-то время перед тем, как скрыться у основания башни Декарабиана. Осознав что он остался один Мортимер вылез из колодца разминая ноги и отёкшие руки. Он поспешил уйти с руин столицы и направился в Мондштадт дамы собрать свою свиту и обдумать дальнейший план действий.

Нет места более подходящего для разных слухов, сплетен и разномастных интриг, чем таверна в городе. Всякий люд ходит туда по вечерам, от благородных рыцарей до всякого сброда. Казухиро обожает проводить тут время тихонько наблюдая за людьми, прислушиваясь к тому, что говорят и просто наслаждаясь холодной выпивкой. Сим вечером посетителей было гораздо меньше обычного ибо только три столика были заняты местными пьянчугами. Как и обычно он проследовал на второй этаж и стоило ему проследовать к столику как в тени у окошка он заметил Люциуса. Вечно улыбчивый адъютант подзывает его к себе и они усаживаются друг напротив друга.

— А ведь мне казалось вы в завязке, адъютант Люциус. — Казухиро ухмыляется

— Хаос в штабе, бардак дома… в одной таверне я могу расслабиться по настоящему! Эй, Карл! — Люциус подозвал трактирщика

— Возможно тебе следовало бы сложить полномочия?

— Звучит заманчиво, но я не из тех кто сдаётся так просто. Просто неудачный день, мой друг.

— У тебя каждый день неудачный.

— Такова жизнь! — он засмеялся

— Не будьте ль вы столь любезны и прекратите орать через весь трактир когда он пуст? Я едва не оглох! — трактирщик подошёл к ним, подшучивая

— Карл прекрати этот цирк! Принеси нам чего поесть да выпить ибо умираю с голоду!

— Жена вас больше не балует милорд? Я так полагаю вы смогли довести её до точки кипения толпами поклонниц у ваших дверей? — сидевший в тени Казухиро захохотал хлопая Люциусу по плечу

— Кхм кхм… я бы предпочёл опустить сей момент моей личной жизни. Мне пол цыплёнка и салат с холодным элем.

— Всего половину? Хмм, ладно. А вам господин Казухиро?

— Как обычно.

— Кхм… вынужден возразить господин. Одной только похлёбкой и дешёвым пивом сыт не будешь, а насколько мне известно от лица магистра Ордена вам полагается большая скидка. Почему бы не воспользоваться?

— Скромность украшает мужчину.

— Но оставляет голодным! — добавил Люциус

— Ладно вам, обоим. Давай ка ты нам Карл на обоих целого цыплёнка и мне отдельный салат с элем. Убедили, черти.

— Вот и славно, мой господин! Ожидайте! — трактирщик утоптал вниз

— Серьёзно Казухиро… ты исхудал. Куда сильнее чем пару недель назад, смею заметить. Меня беспокоит твоё положение знаешь ли и данную пожизненную скидку выдал тебе не просто так.

— Ты переоцениваешь мою роль, Люциус.

— Вовсе нет. Наёмник или нет, но слышал за те же услуги в Сумеру с людей готовы шкуру заживо содрать! А уже который год на чужой земле ты истребляешь чудовищ за смешные гроши! Сперва люд тебе не доверял и опасался, но теперь молва ходит среди селян о благородном охотнике на чудовищ.

— Что же, как скажешь.

— Да брось. На кой чёрт носить эту холодную маску?

— У всех нас свои маски на все случаи жизни. Кто-то предпочитает их менять, а кто-то носит одну и ту же до самой смерти. — он достаёт маску тэнгу которую всегда носил на поясе после изгнания и вглядывается в неё

— До самой смерти говоришь? Ну как знаешь друг.

Те немногие посетители уже покидают таверну и Карл наконец приносит заказ своим оставшимся гостям. Оба без лишних слов приступают к трапезе позволив мыслям на мгновение перестать беспокоить их. Казухиро впервые за долгое время позволяет себе нормальную еду отбросив в сторону скромность. Времена его сытой жизни в Сёгунате остались воспоминаниями далеко позади и став ронином редко себе позволял такую роскошь как нормальное питание. Но даже имея благосклонность магистра Ордена Фавониус скромность не позволяла ему злоупотреблять правами. Да чего уж, Казухиро практически не пользуется ими. Он предпочёл жизнь отшельника и таверна для него не более чем место, где можно расслабиться и за одно возможно получить заказы от постояльцев. Наконец он позволил себе насладиться роскошью отбросив в сторону мысли и запивая всё холодным элем. Дело двигалось ближе к ночи и Люциус с Казухиро болтали о пустяках повседневной жизни, вдоволь наевшись. В виду отсутствия клиентов и трактирщик Карл время от времени переговаривал с ними со своей стойки внизу. Тут внезапно в трактир входит клиент. Путник облачённый в слегка потрёпанный плащ и полностью закрытыми лицом. Судя по каплям дождя на накидке на улице идёт дождь так что подозрений это не вызвало. Слегка охрипшим голосом, словно простужена, девушка что-то заказала у Карла, стараясь как можно тише. Двое мужчин сидящих сверху стараются делать вид что не придают значения её позднему визиту, однако она решила сесть у стойки трактирщика и у них сверху прекрасный обзор из тени.

Люциуса ничего не останавливало в погоне за красавицами, на зло его жене. Он любил шутить про то, что связан аристократическими обязательствами жить с его невыносимой женщиной, но вот совесть ему вполне позволяла ходить на стороне. Брак по расчёту давал о себе знать каждый день. А вот скучающий по женской ласке Казухиро что жил отшельником то и дело спал с селянками после успешного заказа на монстра. И вот девушка сидит у стойки трактирщика, ожидая свой заказ и два друга пытаются сообразить кто из них сегодня окажется счастливчиком. Улыбки не сходили с их лиц пока Казухиро не начал замечать подозрительные детали её одеяния. Вглядываясь всё сильней он начал припоминать некоторые детали о которых было сказано в донесениях Мортимера которые тот оставил ему в убежище наёмника. Те немногие селяне, что видели её достаточно близко, упоминали кожаный ремень с серебряной бляхой — на ней намотана бело-красная ленточка. Так же упоминалось что она всегда скрывала своё лицо целиком маской или плотной тканью, опуская при этом низко капюшон. Так же она всегда носила сильно заштопанные кожаные перчатки что к тому же сильно выцвели. Всё это есть на этой самой девушке у стойки что вызывает бурный интерес у наёмника.

— Люциус? — тихо подзывает Казухиро

— Да мой друг?

— Буквально вчера вечером я вышел на след этой девушки у побережья на востоке Долины Ветров.

— Погоди-ка… ты имеешь в виду это там самая? — Люциус припоминает из редких донесений о девушке что выручала селян от мелких чудовищ и помогала им исцелять болезни

— Сомнений нет, детали сходятся.

— Хм… думаешь стоит с ней поговорить?

— Не стоит… спугнём. Лучше проследить за ней. Оставь это мне.

— И стоило мне только обрадоваться… ты снова урвал у меня добычу!

— Успеешь, мой милорд. — Казухиро ухмыльнулся, аккуратно положив руку на плечо другу

Вскоре Карл приносит ей заказ и оба понимают что она не собирается задерживаться в трактире так как он компактно упакован. Понимая что другого шанса может не выдаться Казухиро оставляет мешочек монет на столе и жестом даёт понять Люциусу что выйдет он с балкона. Тот кивнул ему в ответ стараясь не шуметь дабы не спугнуть девицу. Выйдя из трактира девушка тут же направилась на выход через задние врата что были намного ближе к трактиру. Казухиро внимательно следит за ней, но понимает что возможно она о чём-то подозревает и старается скрыться. Не теряя времени наёмник неуклюже взбирается на крышу трактира и почти бесшумно, но с большим усилием спрыгивает на городскую стену откуда он уже наблюдает как путница старается уйти подальше в тень. Вскоре она и вовсе скрылась из виду у берега Сидрового Озера. Понимая что скорее всего она покинет черту города на небольшой лодке Казухиро спрыгивает вниз и мчится к единственному мосту дабы быстрее неё добраться до берега и с удобной точки продолжить слежку. Ему с трудом удаётся достичь желаемого, но время шло, а девушки не видать. Полная тишина, даже ветер стих. Пришло осознание что возможно он оказался слишком медлителен и она заметила его на пол пути, направившись в другую сторону, поближе к Спрингвейлу откуда она могла бы уйти через горную тропу к тому самому месту, где он потерял её след в прошлый раз. Не желая упускать её наёмник перебирая дыхание стремительно приближается к Спрингвейлу, но нигде не видно лодки. Тогда Казухиро устремился к одной из троп через посёлок дабы уйти дальше на восток. Но даже оказавшись на возвышенности ему не удаётся найти её. Она сумела неким образом его перехитрить. Уже сильно измотанный Казухиро долго шерстит окрестности, но понимая что тратит силы понапрасну вышел к небольшому озеру у посёлка где стояла одна из статуй Барбатосу. Испускающий лёгкое бирюзовое свечение монумент гордо возвышался над ним и судя по всему ухаживают за статуей как подобает. Даже небольшие подношения в виде еды и эля покоились у постамента. Но тут Казухиро задался вопросом — разве жители Мондштадта приносят подношения к статуе? Он ни разу не видал что бы у остальных статуй лежало что-либо. Да и от жителей подобного не слыхивал. Тут ему на глаза попалась небольшая листовка аккуратно привязанная к упакованной еде: «Эдда следи за здоровьем и не забывай о питании! И Во имя Архонтов прошу прекрати пить столько эля, последний раз я приношу его тебе сюда».

— Значит она заботится о ком-то из местных — мысленно произнёс Казухиро. И этот почерк… и стиль письма… столь аккуратный и утончённый. Словно я читаю её письмо… аккурат за день до исчезновения. Почему мне ты кажешься знакомой? Кто же ты… таинственная жрица?

Девушка не ушла далеко. Она сидит в тени деревьев и кустов черники, пристально наблюдая за Казухиро. Как и в прошлый раз терпеливо выжидая когда она сможет уйти в своё убежище. Наёмник вернул письмо на место и подкинул немного монет под упакованную еду. Затем он обернулся и прошагав немного его взгляд приковался к ледяному пику Драконьего Хребта. Естественно она знает его и не может отделаться от мысли как же сильно он исхудал и… изменился. Немногословный отшельник истребляющий чудовищ. По её щеке пробежала слеза от мыслей о прошлом. Наконец он уходит к своему укрытию оставляя её одну. Покинув временное укрытие она стремительно поднимается на ближайший утёс дабы взглядом проводить его. Стоя в тени дерева дабы не выдавать себя она смотрит, как Казухиро медленно удаляется от неё пока не сворачивает по тропе и не скрывается среди редкого леса. Она улыбается пуская слёзы. Она хочет последовать за ним. Но не может.

Измотанный после вчерашней погони Казухиро просыпается в полдень. Его голова трещит по швам, а тело побаливает, но он встаёт и тут же направляется в полевой штаб у города, на границе с долиной ветров и городским мостом дабы рассказать Люциусу о вчерашнем. Погода сегодня солнечная, но не жаркая, а лёгкий ветерок несущий прохладу по прежнему напоминает всем о медленно наступающей осени. Тем менее достаточно приятный день для прогулки, пение птиц и шелест листвы убаюкивают путников и жителей страны. Словно и нету никакой опасности, словно все беды от волнения и стресса на работе. Прибыв к лагерю Казухиро, на свою удачу, застаёт Люциуса что уже готовился ускакать и останавливает его.

— Вы только посмотрите-ка! Наш наёмник таки соизволил явиться ко мне! — улыбаясь Люциус спрыгивает с коня

— Пока ты не посмел подумать о чём-нибудь откровенном… нет, я не настиг её вчера. — со своим уставшим хриплым голосом Казухиро ещё сильнее напоминает побитую собаку

— Улизнула? Вот те на… не тот уже наш генерал, не тот. — осуждающе качая головой отвечает он другу

— Возможно мне приходится иметь дело с профессионалом. — наёмник пытается оправдаться

— Знаешь Казухиро, всё же мне не даёт покоя твоё отношение к себе. Когда мы только встретились десять лет назад ты был на высоте! Быстрый, ловкий и разящий наповал крупных тварей! А сейчас… только глянь на себя.

— Время беспощадно ко всем нам, Люциус.

— Особенно к тем, кто поставил крест на своей жизни. Послушай, тебе бы пора остепениться и заняться собой. Рано или поздно какая-нибудь тварь тебя таки сожрёт и если это случится мне станет весьма горестно!

— Мне ничего не нужно, мой друг. Ёкаи могут жить и по тысячи лет, а могут угаснуть к ста или меньше. Я не вижу будущего для себя.

— К чему такой фатализм? Послушай ка меня, брат — он приобнял его одной рукой немного отойдя в сторону от лагеря. Мне неведомо через какой ад тебе пришлось пройти перед тем, как ты явился сюда и я не стану настаивать на подробности. Но даже столь безрассудный вояка вроде меня понимает — всему есть мера! Займись собой, начни нормально питаться, возобнови свои тренировки, верни свою прежнюю форму! Ты можешь помочь стольким людям своими навыками. А для этого тебе следует привести себя в порядок ибо с такими темпами можно наделать таких дел, что помощь твоя окажется более вредной нежели проблема.

— Люциус… — однако адъютант не даёт договорить ему

— Всё верно Казухиро, пора начинать сначала! Помнишь я замолвил за тебя словечко в таверне? Любая еда для тебя за бесценок! Захочешь сможешь через Карла и приличной одежды себе найти ибо у него сестра портная! Любую вещь сошьёт тебе по необходимости! Заметь друг — ты всем им помог и пускай высший свет города тебя недолюбливает как и большая часть Ордена. Для простых людей ты воплощение всего самого благородного и возвышенного, что есть в рыцарях.

— Пропади пропадом… я подумаю над этим, друг.

— Ну смотри сам! Со своей стороны я всё организовал, только дай знать Карлу! И постарайся особо не светиться в городе днём. Мортимер по прежнему тебе не доверяет и наверняка готов содрать с меня шкуру за всё что я делаю ради твоей генеральской задницы. А пока… до скорой! Меня ждут дела на севере.

Люциус снова запрыгивает на коня и вместе со своими телохранителями скачет прочь, оставляя Казухиро наедине со своими мыслями. Не зная чем себя занять он решает прогуляться через шепчущий лес к утёсу звездолова. А лес сегодня особенно завораживает своей красотой и лёгкой безмятежностью. Листва только начинает менять свой окрас, мелкие зверушки во всю торопятся предчувствуя смену сезона. Впервые за долгое время Казухиро позволяет себе наслаждаться видом не бросая тень подозрения на каждый шорох, каждую тень. Долгие годы не ощущал он такого умиротворения, словно это совсем не знакомое чувство. Воспоминания о безмятежных днях на острове Наруками нахлынули на него и послышались знакомые голоса. Он так сильно скучает по ним что показалось, будто бы Сайгу и в прям его подозвала стоя позади. Остановившись Казухиро даже повернулся, только что бы не найти там никого. Мимолётная надежда порушенная реальностью. Он продолжает свой путь преодолевая холмы и овраги пока наконец не достигает утёса. Ещё живёт на нём сосновый лес — старый свидетель войны Андриуса и Декарабиана когда большая часть страны ветров была скована снегом и льдами. Но на краю утёса по прежнему удобная точка для любования природой. Некто даже установил скамью с масляной лампой здесь дабы в полной мере насладиться видом в любое время. Присев Казухиро наблюдал как вдалеке гремит гром и видны величественные молнии над океаном. Тучи летят прямо к городу неся в себе первый осенний дождь. Невольно он прислушивается к грому, слово пытаясь понять что за лихую весть он приносит. Привычка что внезапно снова вырвалась из глубин сознания, когда ещё ребёнком он сидел у окна у себя дома и прислушивался к грому. Нежный голос матери послышался внутри… как она объясняла ему что это «...воля Её Превосходительства разносится по всей стране! Прислушайся сын, быть может ты поймёшь, о чём она говорит». И он прислушивается словно делает это впервые, глаза его слегка дрогнули и по спине пробежали мурашки. Робкая улыбка появилась на лице, но тут же исчезла. Снова вглядываясь в горизонт он произносит мысль родившуюся в голове:

— Скажи мне… почему покинула меня? За какие грехи вынужден я волочь своё жалкое существование в этом проклятом мире? Ты была моим ориентиром… учителем… другом. Так скажи же мне — он встаёт со скамьи сжав кулаки. Скажи мне Эи… почему ты бросила меня?

Слова его пропитаны горечью. Он осознаёт что Она его не слышит и скорее всего это крик отчаянья после долгих лет в нищете и забвении. И тем не менее, в момент своей наибольшей уязвимости он позволяет сердцу вызволить накопленные эмоции. Он хочет кричать, но понимает что не может. Он хочет плакать, но его тело словно перестало его слушать. Он падает на колени, не в силах больше терпеть внутреннюю боль. Внезапно послышался шорох позади. Чувства вернулись к Казухиро и он тут же обернулся, схватившись за рукоять меча. Он пристально вглядывается в лес позади себя, выискивая источник шума. Казухиро обыскивает остаток дня этот небольшой лес на утёсе, но не находит никого. Ему кажется, будто бы случайный зверёк мог нашуметь так сильно, но подозрения что за ним следят только усиливаются. Тем не менее он возвращается в убежище дабы отдохнуть. Казухиро всё же решает прислушаться к словам друга, понимая в глубине души что Люциус прав. Он уже ушёл достаточно далеко и некоторые люди надеются на его помощь. С его стороны было бы предательством оставить их, пускай это не его долг защищать и оберегать жителей Мондштадта.

Последующая неделя проходит для Казухиро однообразно, но продуктивно. Он решил вернуться к тренировкам как в былые времена. Медитации, физические упражнения, практика с мечом. Так проходило пол дня, а до вечера он коротал время за прогулками по лесам предаваясь сочинительству. Он уже очень давно не брался за перо и казалось будто бы все навыки потеряны. Тем не менее ему оно не мешало продолжать пытаться. Вечером же он наедался в таверне и как всегда подслушивал разговоры местных. К удивлению самого Казухиро ничего нового не происходило, хотя местные то и дело жаловались на постоянный вой волков с Вольфендома и отсутствие дичи. Но так к нему никто не обратился, словно бы не желают нарушать покой наёмника. Медленно, но верно начался путь его восстановления, но так как он тэнгу это стало более заметнее. Немного поднялся вес, обострились чувства и стал приходить в порядок сон. Кошмары его всё ещё мучают, но куда реже. Так и прошла неделя отдыха для наёмника. Просто и без всяких происшествий.

Дела у Люциуса идут куда хуже чем у его дражайшего друга. Уже не только вульфены покидают пределы руин старой столицы. Мортимер вынужден усиливать отряды скаутов из-за опасности потерять своих людей, лишаясь столь важной маскировки в пользу численности. Не удобные для патрулирования Вольфендом и Каньон Светлой Короны только усугубили ситуацию когда большое количество более мелких отрядов вынуждены на разных высотах вести свой дозор. Двое братьев в полевом лагере у винокурни обсуждают дальнейшие действия и не могут согласовать свои планы.

— Чудовища пока не заходят за пределы окраин Вольфендома, но никаких гарантий что там и останутся. — Мортимер указывает брату на карте

— И этот туман среди руин… словно чьих-то рук дело. И как-то подозрительно что за пределы не выползает. Может это как-то связано?

— Не исключено. И я настаиваю на том, что бы ты и дальше сидел здесь, в лагере! Учитывая что теперь мы даже глазам своим не способны довериться слепая конная атака может обернуться трагедией! Одумайся.

— С другой стороны чудовища всё же откуда-то лезут и пока мы с тобой спорим о том, как нам быть время уходит.

— Ты верно заметил, но руины кишат тварями! Лучше дождаться возвращения магистра с нашими элитными отрядами и тщательно подготовиться. Нельзя себе позволять врываться на вражескую территорию! Это тебе не головокружительный успех в долине ветров когда ты всего на всего зарубил большую орду хиличурлов. Эти твари куда свирепее и куда более многочисленны.

Братья долго спорят, но в очередной раз не могут прийти к согласию. Мортимер молча уходит к своим людям, присоединяясь к одному из отрядов скаутов. Люциус теперь один стоит у карты. Напоминание о битве в долине напомнило ему как вместе с Казухиро десять лет назад они бок о бок сражались с хиличурлами. В тот день он лично отрубил головы трём лавачурлам являясь двадцати двух летним рыцарем которому довелось повести таких же молодых и горячих братьев в бой. Он заулыбался от приятных воспоминаний. Именно тогда родилась дружба между Казухиро и Люциусом. Словно по наитию он повернулся в сторону побережья сокола где примерно и находится убежище наёмника.

— Как ты там… друг? Надеюсь прислушался ко мне, сколь бы молод для тебя ни был.

Новый день. Казухиро встаёт рано утром чувствуя себя намного бодрее чем неделю назад и лениво потянувшись направляется к выходу из пещеры. Но кое-что ему кажется… странным в убранстве убежища. Та не многая мебель, если считать пару пней разных размеров и самодельную соломенную кровать мебелью, в порядке. Но вот у входа подозрительно… прибрано. Казухиро опускается на одно колено и понимает что его следов не осталось на земляной поверхности. Стоит ему обернуться как он замечает в густом кусте слева от входа нечто. При близком рассмотрении он понимает что это упаковка, возможно с едой. Не доверяя тому что он видит он обнажает свой вакидзаси и осторожно прощупывает почку под свёртком. Затем, убедившись что всё в порядке он хватает его и относит внутрь. Внутри действительно была еда, но помня скольким бандам грабителей и убийц он попортил жизнь Казухиро подозревает что кто-то выследил его логово и пытается отравить. Но как только он приступает к распаковке сомнения тут же отпали. Простое рыбацкое блюдо что в народе называли Рагу Отшельника, Кацу-Сандо и ненавистные яичные суши. Из доброжелателей никто не ведает о том, что Казухиро инадзумец, не говоря уже о том что он тэнгу. Карл явно не может такое приготовить ибо больше специализируется на местной кухне, а Люциус ужасный повар которого следовало бы держать подальше от кухни. И всё же как бы его не сворачивало от яичных суши… как и в детстве он их съедает без остатка как и рыбную закуску. Так же бутылочка с молоком на которой приклеен пожелтевший лист бумаги. Нарочито плохим шрифтом на листке написано «не запивать рыбу». У Казухиро проскальзывает мысль «...кто в здравом уме станет запивать рыбу молоком?». Кацу-Сандо он решает завернуть обратно с бутылочкой молока и взять их собой дабы после тренировки было что поесть. Тут он и вспоминает о жрице за которой не смог угнаться. Казухиро задаёт себе вопрос в голове, неужели это её рук дело? Однако его внимание отвлекает пение птиц и вспоминая о тренировке он спешит на открытое поле. Но перед этим решает что оставит записку у входа, где она положила еду. Таким образом он надеется на возможный контакт с ней и возможно даже личную встречу.

Теперь каждый день Казухиро получал завтрак с лёгким обедом. Что-то вроде яичных суши и молока всегда были в комплекте, но порой менялись остальные блюда что вносило разнообразие в рацион. В один день его встречал простой рамэн, в другой мисо-суп или вовсе простая соба. Конечно ощущалось отсутствие некоторых ингредиентов что всегда были дома. Но вкус был более менее знакомый, родной. Наёмник понял что она следит за ним уже очень давно раз решила помочь ему. Ему стало казаться что она старается отблагодарить его за помощь селянам, которым сама помогает. Ему хотелось бы помочь ей в ответ, но к его сожалению на его маленькие сообщения от неё не было ответа. За всю неделю ни одной. Просто немного еды и в случае чего лист пожелтевшей бумаги с нацарапанными рекомендациями, нарочито кривым почерком. Он окреп телом хоть и до полного восстановления ещё далеко, но вот душа его всё ещё кровоточила. Родная еда ещё сильнее усилила тоску по дому, по любимым лицам. Каждый вечер перед таверной он сидел на краю утёса звездолова, вглядываясь в горизонт и предаваясь воспоминаниям о прошлом. Наставления мудрого отца… забота нежной Сайгу… шутливые замечания игривой Тиё… и конечно столь спокойный, но не менее величественный голос Её Превосходительства что заслуженно хвалил молодого тэнгу. Всё осталось позади, унесло ветром времени. Укол в сердце вызвали воспоминания о возлюбленной, которую он потерял. Сожаления о совершённых поступках, сказанных словах и о том, чего он не сделал когда нужно было. В момент когда эмоции предались хаосу Казухиро кое-что нащупал во внутреннем кармане своей изрядно потрёпанной накидки — половинка ракушки на бело-красной ленточке. Символ их дружбы с самого детства что всегда был при них. Он пал на колени смотря на вещицу что была ему особенно дорога. Закрыв глаза он прижал её к сердцу после чего изо всех сил старался успокоиться. Но эмоции взяли вверх и резко встав на ноги и схватившись за голову он пустил крик полный отчаянья и скорби по той, кого он считал что не уберёг и бросил на произвол судьбы когда он был так нужен. Пошёл дождь с отдалёнными отзвуками грома, но Казухиро по прежнему стоял на краю утёса, тяжело дыша. Никто не увидит его слёз, никто не услышит его криков. Некому прислушаться к его мольбам о милосердии. Он оставил надежду, но продолжает жить боясь нарушить обещание своему покойному другу. Боясь предать Люциуса.

Но был Казухиро в неведении что жрица наблюдает за ним. Она держит что-то в руке, крепко прижав к сердцу и с болью выслушивает как он зовёт потерянную возлюбленную: „Аика… Аика… умоляю тебя… прости. Вернись ко мне… прости горделивого глупца что бросил тебя так давно.“. Девушка боролась с желанием подойти и помочь ему и в конце концов решила уйти пока тот не заметит её. Сначала довольно тихо, но затем неосознанно она уже бежит прочь наплевав на скрытность.

Дождь усиливался, переходя в бушующий ливень, а молнии гремели всё ближе. Ярость природы обрушившаяся на Мондштадт словно старалась исцелить то разложение что влекла с собой Бездна. Казухиро стоя на коленях на вершине утёса отводит руки в стороны, позволяя дождю смыть его мысли. Тут сквозь шум и грохот он слышит отдалённо дикий вой. «Слишком звонкий для волков...» рассуждает он в мыслях и тут до него доходит истина. Гнев наполняет его разум, сменяя печаль и тоску. Глаза его наполнились яростью, пробудив силу клинка сквозь ярко светящий камень. Он встаёт на ноги и обнажает клинок жаждущий крови, дыхание его учащается и издав боевой клич наёмник бросается в бой, вниз по утёсу к равнине. Развив невероятную скорость он за минуту оказался у дороги где стая оборотней преследовала кого-то, но Казухиро нет дела до них. Чудовища не успевают понять что произошло как с ужасающей силой, подставив плечо он врезается в одного их низ, разворошив их выводок. Худые с взъерошенным мехом они слегка подёргиваются, но глаза их полны животной ярости и жажды крови. Завидев наёмника с его пылающим клинком они сначала пугаются, но затем берут его в кольцо дабы наверняка расправиться с жертвой. Однако ему нет дела до того, выживет ли этой ночью или сгинет в схватке.

Развернувшаяся сеча превосходила по жестокости любую охоту на тварей. Казухиро не реагирует на боль, каждый его взмах клинка лишён той элегантности что раньше была в его технике. Он пришёл убивать чудовищ коих ненавидит всем своим естеством, разя с праведным гневом. Дрожащие «щенята» не могут его повалить толпой, наполненный безумием зверь что дрогнул перед ним тут же лишается головы под удар молнии. Десятки зарублены и кто знает скольких ещё повалит наёмник, но наконец прибыл вожак стаи. Высокий и статный оборотень-альбинос. Его стая тут же расступилась, позволяя величественному зверю лично разобраться с угрозой. Казухиро не дрогнул и сплюнув кровь в сторону направляет клинок на тварь, готовясь к схватке. Вожак издаёт пронзительный вой и обнажив когти бросается на него. Даже являясь измученным наёмник что гоним своими эмоциями не уступает в скорости своему сопернику! Оба терпят касательные удары по себе, ловко уворачиваются и не позволяют подойти друг к другу слишком близко! Но чудовище неутомимо и прекрасно видит уязвимости своей жертвы. Одним быстрым взмахом когтей выбивается оружие из руки Казухиро! Оно отлетает достаточно далеко и приходит осознание… он не добежит до своего оружия. Чудище бросается на него, заметив миг замешательства и пускай его соперник вонзает вакидзаси ему в бедро… двумя массивными лапами оно хватает его, вонзая когти глубоко в плоть. Лишившись своего клинка к нему вернулось здравое мышление, а вместе с ним и боль что могла бы свести с ума любого смертного. В глазах вожака стаи видна смерть, вой «щенят» что ликуют перед небольшим пиром звенит в ушах сводя его с ума.

— Нет… только не так… я не погибну здесь как поверженный щенок… ты уйдёшь со мной в преисподнюю из которой вылез!

Слова его были наполнены возродившейся яростью ибо Казухиро не собирался так просто сдаваться! Его руки покрылись пламенем и засветились от высоких температур что аж капли дождя испарялись не касаясь их! Прямо перед тем как вожак оборотней собирался раскрошить ему череп своими челюстями наёмник вцепился в его череп, выдавливая глазные яблоки и нанося столь страшные ожоги, что тварь стала безумно выть и кричать! Раскачиваясь из стороны в сторону оно ещё сильнее рвёт и без того израненного Казухиро, однако вырваться из его пламенного хвата не вышло. Оно пало на колени, позволив встать на ноги его жертве. Вырвав лапы из своего тела он захотел броситься на остальных, но «щенята» разбежались в панике.

Постепенно вой прекратился, остался лишь бушующий ливень под раскаты грома и истекающий кровью наёмник что отчаянно ищет своё потерянное оружие… но в глазах его темнеет и вот он едва ползёт на коленях переводя дыхание и откашливаясь кровью. Не в состоянии двигаться дальше он разворачивается на спину. Ярость, гнев… жажда отмщения… всё ушло, оставив его наедине с сожалениями… тоской… печалью, его извечными компаньонами. Вскоре даже звуки стали приглушены для него. Борясь со смертью всё что он смог из себя выдавить…

— Только… не так… прости брат… не могу.

Тьма поглотила его обзор, звук ливня прекратился, боль ушла. Вскоре он перестаёт ощущать что-либо и ему кажется, словно он не лежит, но падает. Мысли предают его, снова и снова являя перед глазами лица тех, кого он потерял давным давно, но он не слышит голоса хотя так скучает по ним. Вдруг он оказывается позади той, кого он потерял так давно… он давал клятву найти её чего бы это ни стоило. Казухиро хочет протянуть к ней руку, но понимает что тело его не слушается. Изо всех сил он старается хоть немного пошевелиться и когда понимает что все его усилия тщетны он старается выдавить из себя её имя. Её волосы цвета серебра слегка развивались по ветру, красное кимоно столь изысканное на ней, алая кожа её тела сильно контрастировала с бледным лицом часть которого видна позади и… её алые рога. Он знает её с детства, но не в силах произнести имени.

Дождь прекратился. Мортимер возвращается с вылазки и внезапно замечает что из убежища наёмника выходит путница без маски. Скрывшись в густой заросли он вглядывается в неё удерживая руку на рукоятке клинка. На его поясе виднеется меч Казухиро что был обвёрнут толстым слоем ткани, а так же свежие бинты на обожжённых руках самого маршала. Далеко она не уходит, лишь смотрит в сторону океана. Её волосы развиваются по ветру и он замечает её рога. Она достаёт из кармана письмо которое бережно хранилось долгие годы и это видно по тому, как она разворачивает его. Все ещё белое и аккуратно обёрнутое в два свёртка. Даже ленточки на нём кажутся совсем новыми. Издалека естественно Мортимер не может разглядеть что там да и не сказать что его это волнует. На лице девушки появляется робкая улыбка и слеза катится по щеке. Должно быть она очень дорожит им. Завернув обратно письмо она возвращается внутрь и Мортимер решает вернуться в город для более важных дел.

Преследуя выводок вульфенов два дня назад что бежали к руинам храма маршал оказался случайным свидетелем. Стараясь особо не забивать голову мыслями о том, что он увидел у убежища наёмника и больше предпочитая сосредоточиться на своей работе он быстро удалялся проч в сторону города. Его сильно беспокоит старик несущий порчу за собой. Теперь когда по его пятам ещё и вульфены бегут тревога стала расти в рядах рыцарей. Многие из его скаутов не возвращаются с вылазок без потерь, все как один докладывают о куда более безумных и обезображенных тварях на севере и у руин храма. Он желает раз и навсегда покончить с этой болезнью, но всякий раз колдун ускользает от них без следа! К тому же Люциус не перестаёт торопить брата с разрешением конфликта ибо адъютант считает, что очищение руин сможет принести им долгосрочную победу над тварями и обезопасит север страны. Став свидетелем тайной встречи двух могучих воинов древности Мортимер понимает всю сложность ситуации и не желает спешить с этим. Однако и брату он не решает рассказать о том, что знает сам пока не разберётся во всём этом. У него ощущение что в этот раз всё куда серьёзнее чем было во время буйства орды хиличурлов и страшится поспешных выводов.

Оказавшись в городе маршал тут же направляется в свой штаб находящийся в подземных этажах здания Ордена. Уставший после погони он разваливается на своём кресле, бросая на стол пояс с мечом и спросив плащ на пол. Как всегда кипа писем и донесений лежат беспорядочно пред ним. Даже не утруждая себя чтением он сметает их в сторону и осторожно разворачивает клинок наёмника. На лезвии запёкшаяся кровь тварей, камень казался полностью спокойным и тусклым, но наученный горьким опытом на равнине Мортимер больше не пытается голыми руками притрагиваться к нему. Он подмечает мастерство того кузнеца что ковал этот шедевр, каждый элемент выполнен с таким вниманием к деталям что появляется желание не возвращать его хозяину вовсе. Усталость всё же берёт своё и откинувшись на спинку кресла маршал засыпает.

К Казухиро возвращается боль… возвращаются эмоции. Поле зрения заполняет ослепительный свет. Всё его тело дрожит, он ощущает острую боль. Тяжело дыша его рука тянется вверх, кое как виднеясь перед глазами. Всё размыто и звуки сильно приглушены, но он понимает что вокруг подозрительная тишина. Наконец он видит стены пещеры и ему начинает казаться что он понимает где находится. Стали едва слышны капли всё ещё идущего дождя на улице, возможно прошло не так много времени по его ощущениям. Но при попытке оглядеться он замечает силуэт рядом с собой. Свет от входа в пещеру хорошо освящает её, но зрение пока не пришло в норму и Казухиро едва ли может сказать кто перед ним. Он пытается встать, но её рука нежно давит на его грудь подавив всё сопротивление с безумной лёгкостью. Вдруг послышался голос, едва различимый…

— Лежи! Ты ещё слишком слаб, твои раны ещё свежи. Безумец…

Казухиро инстинктивно схватился за её руку, ощущая тепло от прикосновения он слегка оживился. Отчаянно пытаясь разглядеть лицо своей спасительницы он замечает как его действие привлекло её внимание. Она смотрит прямо в глаза и мурашки прошлись по его спине. Взгляд полный беспокойства казался таким знакомым что он хватается за любую зацепку в голове. Но силы предательски покидают его и вот… звуки вокруг снова приглушаются и не в силах сопротивляться он закрывает глаза успев сказать лишь…

— Не уходи… — и она ответила ему тут же, перед тем как он снова уснул

— Спи… ещё не время.

Он резко просыпается после отдыха, но её рядом уже нет. Его тело покрыто свежими бинтами, на самодельном столе свежая тёплая еда и питьё. Всё ещё ощущая покалывания и сильную мигрень он встаёт на ноги, слегка дрожа. Выйдя из пещеры он оглядывается, уже вечер. Но пролежав долгое время и не привыкнув к вечернему свету он не смог разглядеть ничего. Не понимая почему, его переполнила тоска. Эта девушка была такой знакомой… он вернулся в убежище и присел перед столом. На нём была записка с красно-белой ленточкой и он тут же дрожащей рукой хватает её…

Ты была так красива…

Словно новорожденная Луна.

Ах, полностью разорвана в клочья

Словно ангел падший с небес на грешную землю.

Ушла… взяв на себя грех…

Ты была так красива…

Слеза пробежала по его щеке. Строки столь сырые, но столь знакомые. Он не может объяснить почему. Продолжение, словно вырезано в его памяти, тут же пришло к нему:

Я бы проснулся в твоих руках

Позабыв о тяготах бесчестной судьбы

Позволь же мне сгинуть в неведении

Ибо не желаю сердцем своим тебе боли

Позволь никогда не видеть солнца

Никогда больше не видеть твоей улыбки

Позволь нам сгинуть вместе в любви

Ведь жизнь без тебя… мне ни к чему.

…

Дождь давно стих, ветер успокоился и только гром слышится вдалеке, над океаном. У храма Тысячи Ветров подозрительный путник смело движется к руинам. Чем ближе к нему, тем явно слышится подозрительный гул и шёпот десятка человек, каждый его шаг словно искажает реальность под ногами. Не мудрено что он выбрал поздний вечер для своих целей, его легко заметить и заподозрить в связях с Бездной. Он мгновенно реагирует на шуршание в кустах и протягивает руку, словно схватился за что-то! Из-за кустов, задыхаясь и трепыхаясь, медленно поднялся в воздух не обратившийся вульфен. Рука путника словно притягивает его поближе и он начинает разглядывать тварь, да так дотошно… словно заинтригованный учёный. Не долго мучается бедолага ибо лёгким жестом, сжимая руку в кулак, путник разрывает ему голову. После пугающей тишины… слышится лишь жуткий хохот, сдержанный, не слишком громкий, но пробирающий до костей. Он скрывается в руинах храма, опускаясь в катакомбы давно забытых времён.

Наблюдающий за этим скаут Мортимера, прекрасно осознавая что нарушил приказ о слежке за наёмником, сию же минуту помчался в город с донесением предчувствуя, что его находка куда важнее слежки за ослабшим бродягой. Он старается не шуметь прекрасно понимая, что ему повезло остаться незамеченным… или ему позволили уцелеть. Только поздней ночью скаут добирается до резиденции.

— Мне нужно срочно поговорить с маршалом! Это важно! — тяжёлая одышка и лёгкое пошатывание выдают его усталость, парень спешил

— Милорд уже спит, негоже будить высокопоставленного члена Ордена в такой поздний час! — страж у двери встал на пути скаута

— Это не шутки! У меня его приказ, гласящий…

— А у меня вполне себе чёткие указания… МАРШАЛ СПИТ! — выкрикнул страж сам не понимая что может разбудить того, чей сон охраняет

— Своим криком ты пол города разбудил, остолоп! Пропусти немедленно! — парень старается держать голос пониже и похоже маршал таки проснулся, выглянув в окно

— Пропусти его… чего тут разорались? — стражник виновато поклонился и выполнил указание, скаут тут же направился в покои маршала

— Говори… — усевшись перед столом сказал Мортимер, лицо его едва освещает пара свечей

— Я сознательно нарушил ваш приказ, милорд. Наёмник остался без надзора…

— Лучше бы тебе иметь на то причины. — его голос холоден, но усталость ощущается в каждом слове

— В последних рапортах сообщается о ещё одном подозрительном путнике! Его ещё преследует порча куда бы он ни шёл… я нашёл его, милорд!

— Где? Когда? — Мортимер оживился, встал и подошёл поближе

— У храма Тысячи Ветров… он искусный колдун и просто наблюдать за ним крайне болезненно… одним жестом он поднял вульфена и начал изучать его, а потом… взорвал ему голову! — парень едва сдерживается не повышать голос

— Он тебя заметил?

— Не могу быть уверен… та тварь хорошо пряталась и даже я не заметил бы… милорд он скрылся в катакомбах под руинами.

— Понятно… составь подробный рапорт и после немедля возвратись к наёмнику. В этот раз прощаю нарушение приказа. — скаут салютует и спускается вниз пока Мортимер обратно усаживается за стол, погружаясь в мысли

Пред ним множество рапортов о подозрительном старике, источающим Бездной от себя. Почти ни в одном не упоминаются черты лица, чем занимался, где укрывается. Стараясь соединить всю картину воедино он приходит к общему выводу и тут же одевается, дабы навестить брата. Люциус не спит и похоже утопает в бумажной волоките, видеть брата в такое время для него точно сюрприз ибо прекрасно знает сколь педантичен его брат.

— Морти? — только от родного брата такое можно услышать, маршал прищурился и недовольно вздохнул

— Люциус, прервись-ка на минутку… у нас проблемы.

— Что в этот раз? — он тяжело облокотился о спинку кресла, разложив руки перед собой

— Похоже мы знаем где обитает колдун. Мой скаут доложил о его появлении этим вечером у руин храма, на востоке.

— Чёрт возьми… наши силы и так растянуты на севере страны, едва хватает рыцарей и сил ополчения для поддержания порядка на юге и западе… откуда вообще столько тварей внезапно явилось в разных уголках страны?

— Видимо колдун напрямую замешан в этом. Скаут рассказал что одну из тварей он осматривал… словно результат своей работы. — свежий рапорт тут же ложится перед Люциусом, он быстро его читает и обеспокоенно смотрит на брата

— Значит… он стоит за появлением проклятия вульфена?

— Не могу сказать наверняка. Но это наша лучшая догадка. Люциус у меня к тебе личная просьба — не ходи в руины старой столицы. Пока что.

— С чего это мне вдруг туда лезть? — он ухмыльнулся с просьбы брата, но тот остаётся серьёзен

— Что-то не спокойно там в последние пару месяцев… нас пытаются одурачить нападениями в разных частях страны, но именно там тварей необычайно много. Не хочу что б ты лез с головой в неизведанное, дай мне неделю и мы сможем точно решить этот вопрос раз и навсегда.

— Ты уверен, Морти? У меня больше нет наёмника, не ясно когда вообще он встанет на ноги и следить за восточным берегом некому. Нам даже прибрежных селян пришлось согнать в город и Спрингвейл, винокурня забита бездомными.

— Иного выхода нет…

«Свет… это подарок судьбы тем несчастным душам, что на пути к смерти.» — Казухиро, Охотник на чудовищ

Холодное утро выдаётся на новый день. Обернувшийся в дырявые лохмотья Казухиро слегка обмёрз, но ему удаётся выспаться. Вкусив пищи, оставшейся после вчерашней ночи он выходит на улицу, оглядываясь. Ещё облачно, но ветер стих. Зайдя обратно за своим оружием он замечает пропажу, его меч пропал! Вспоминая свою схватку с чудовищами он понимает, что оружие вероятно всё ещё лежит на равнине. По крайней мере вакидзаси, подаренный Тиё, ещё с ним и совсем безоружным ему не остаться. Казухиро ещё не может бегать, он вынужденно отрывает крепкую ветвь дабы использовать её как трость и медленно плетётся к долине ветров. Пока солнце скрыто за тучами сильно ощущается осенняя прохлада и невольно он вздрагивает, когда лёгкий ветерочек сквозь рваные отверстия его плаща пробегает по спине. К своему счастью на пути встречается никто иной, как Люциус что своей улыбкой мог невольно ослепить замученного наёмника. Он скачет с небольшим сопровождением в сторону побережья и останавливается для разговора.

— Вы только посмотрите, каковы были шансы? — Люциус спешился и подошёл к другу

— Не стоило...кхм… из-за меня останавливаться. — Казухиро махнул рукой

— Что же, я как раз направлялся к тебе! По крайней мере… планировал.

— Как видишь я не в состоянии ничем тебе помочь. — его голос был тише обычного из-за плохого самочувствия

— К слову да… выглядишь хуже чем обычно. Тебя что, лицом вниз по всей долине прокатили? — он ехидно ухмыльнулся, стараясь поддерживать более весёлую атмосферу разговора

— Засранец… — прохрипел Казухиро прищурившись

— Ладно ладно, не горячись. Не только у тебя с утра большие неприятности, знаешь ли. Я так понимаю убитая стая вульфенов твоих рук дело? Быть может тебе заплатить? — спросил он шёпотом, подойдя к уху Казухиро

— Не городи ерунды… просто так получилось. Я мог их и не заметить… кстати...кхэм… вы случайно меча там не видели? — Люциус удивляется и замечает пропажу только сейчас, взглянув на пояс наёмника

— Чёрт возьми, Казухиро… как так вышло?

— Скажем так… я облажался, по крупному. Одна из крупных тварей чуть не разорвала меня в клочья. Я потерял сознание и некто притащила меня в убежище, поухаживала за мной и… исчезла. А на утро я и понял, что оружие своё я так и не вернул.

— Вот оно значит как… — Люциус призадумался, почёсывая подбородок. Когда мы прибыли на место никакого меча не было, может твоя спасительница взяла его с тебя, как плату?

— У меня сильные сомнения на этот счёт.

— Хм. Будем надеяться что не твари утащили. Иначе кто знает где оно может оказаться сейчас. Я бы помог тебе сейчас, но… дела требуют вмешательства.

— Понимаю — Казухиро похлопал по плечу Люциуса, продолжив путь. Я сам справлюсь…

— Каждый раз слышу одно и то же и каждый раз всё заканчивается скверно. Погоди-ка минутку… — Люциус подходит к одному из рыцарей и просит меч в ножнах, затем вручает его Казухиро. Держи-ка… с коротким мечом ты далеко не уйдёшь, в такое-то время. Знаю что тебе наверняка будет не удобно, но и отпускать тебя безоружным не смею.

— Не стоило… нас учили выживать и без оружия. — всё же наёмник принимает меч, закидывая его за плечо. Тяжеловат…

— Не расслабляйся, о мой генерал! Закончу с делами лично наведаюсь к тебе и стану тренировать… всё равно мне делать нечего в свободное время. До тех пор я с тобой прощаюсь, береги себя!

Рыцари скачут в побережью пока наёмник продолжает медленно плестись к месту сражения. Кострище догорает на месте том, ни одного тела не осталось. Казухиро пытается вспомнить куда его клинок мог отлететь во время схватки с вожаком стаи. Множество следов конницы, рыцарских лат. Дождь смягчил почву и часть следов исчезли, часть растоптали люди Люциуса. Решительно не ясно где именно произошла схватка, даже следов крови не осталось. Всё ещё страдающий от мигрени ему не удаётся нормально соображать, терпение постепенно истекает. Несколько часов поисков ни к чему не приводят и поддавшийся отчаянью Казухиро усаживается под тенью дерева, опуская руки. Он понимает что кто-то явно утащил меч и поиски в его состоянии более не могут продолжаться, слабость берёт вверх. Там он и решает немного передохнуть, путь до укрытия не близкий и надо набраться сил. Не надолго забывается сном побитый наёмник, наплевав на свою безопасность и всякий здравый смысл.

Девушка наблюдала за ним вдалеке всё это время. Заметив что Казухиро спит она осмелилась подойти к нему, следя за каждым шагом, каждым вдохом и выдохом. Она осторожно осматривает его, стараясь не касаться дабы не разбудить. Она помнит как чутко он спит, она знает что шутки с ним плохи, но не смеет позволить себе оставить его таким. На бинтах следы крови и немного гноя. Это заставляет её сильно беспокоиться, что видно по её бегущему взгляду и дрогнувшей руке. Он хрипло дышит, подрагивает от холода и словно горит. С собой у неё немного еды и питься которые она оставила с ним. Заодно она сняла с себя свой плащ и нежно укрыла его. Плащ может и множество раз заштопанный, но хозяйка за ним видно хорошо ухаживала и к тому же материал был поплотнее. Ей захотелось остаться с ним. Почему-то предчувствие подсказывает ей, что это был бы правильный выбор. Однако обещание, данное Эдде из церкви вынуждает её покинуть его пораньше. Следя за каждым шагом, каждым вдохом и выдохом она уходит, оставляя Казухиро дремать. Вскоре её шаг ускорился ибо прошло много времени и она опасается, что целительница ушла не дождавшись. Она добирается до окраины Спрингвейла где, на её счастье Эдда ожидает, сидя на бревне у дороги.

— Наконец ты явилась! Хвала Архонтам, ему всё хуже… — слёзы ещё не успели упасть с её лица как Эдда, от радости чуть не подпрыгнула завидев жрицу

— Что произошло? — прошептала жрица

— Вчера он ещё ходил и сам мог есть, а сегодня даже не проснулся! Раны его загноились, ничего не помогает! — сестра едва не кричит от беспокойства

— Потише… — жрица обнимает её, лаская голову. Пойдём… вместе куда больше шансов понять как бороться с этой чумой.

Вместе они сели на коня и поскакали в сторону дальней окраины Шепчущего Леса где стояла одинокая хижина. Раньше здесь лесорубы заготавливали древесину, но в последнее время место запустело. В хижине лежал мужчина средних лет, болезненно худой. Он хрипит, сильно потеет от жара и дрожит. «В точности как Казухиро...» подмечает жрица в уме и тут же лично осматривает бедолагу. Покрытые кровью и гноем бинты, только куда серьёзнее, чем у наёмника. Она просит Эдду принести воды и целебных трав дабы очистить раны и попытаться сбить температуру. Дыхание стало учащённое и прерывистое, ему становится ещё хуже. Жрица тут же отрезает старые бинты, обнажая раны от когтей вульфена. Ей раньше не доводилось встречать жертв нападения этих тварей и она на мгновение задумывается о возможной причине. Однако думать времени нет, Эдда принесла воды и вместе они принимаются за дело. Пока сестра толчет травы и заваривает припарки жрица осторожно очищает раны, а затем повторно зашивает. На лбу у мужчины свежая мокрая тряпка, намоченная холодной озёрной водой. Свежей мазью намазываются раны, наматываются бинты. Затем они заталкивают ему в рот лекарственную смесь и с большим трудом мужчина проглатывает. Всё, что им остаётся — ждать.

…

В это время Мортимер сидит в своей резиденции, вычитывая свежие доклады и отдавая приказы своим людям. Сегодня особо напряжённый день, в палаточном лагере у винокурни заболевают бездомные, когда сил церкви едва хватает помочь всем. В Спрингвейле и самом Мондштадте тоже дела обстоят не лучшим образом ибо на караваны нападают куда чаще обычного, за стены никто не осмеливается выбраться без охраны, а сил ополчения уже не хватит. Маршал усталым взглядом читает вслух рапорт одного из его отрядов что очистил ещё одно логово чудовищ, но нападения реже не становятся и это сильно беспокоит его. В этот момент к нему подходит один из скаутов и вручает длинный свёрток. Его руки забинтованы, а предмет завёрнут так плотно что понять содержимое по виду и на ощупь не возможно.

— Это что?

— Клинок найденный на месте резни позапрошлой ночью. Он обжёг мне руки при касании! Мы завернули его поплотнее и было решено доставить вам лично.

— Показывай! — скомандовал маршал, указав на стол

— Слушаюсь, милорд! — скаут осторожно разматывает меч, стараясь не держаться за него руками

— Это же… — Мортимер узнал его, клинок наёмника

Он с бурным интересом разглядывает его, изучает каждый элемент меча от гарды до лезвия и кончика. Особо сильно выделяется камень. Он тускл, но стоит ткнуть в него как ощущается жар и появляется лёгкое свечение. Мортимер внимательно записывает всё на чистый лист, делает подробный набросок и аккуратно заворачивает в конверт.

— Отнесите это письмо Арнольду с северного удела, конверт не вскрывать! В случае угрозы уничтожить!

Скаут салютует и тут же уходит прочь. Мортимер погружается в размышления, стоя у окна. Улицы верхнего города пустуют, аристократия прячет свои нежные лица за крепкими стенами. Подойдя обратно к столу меч снова привлекает его внимание. Столь совершенный шедевр кузнечного дела на его столе, столь опасный для любого, кто смеет до него дотронуться. Его сильнее стал беспокоить наёмник. Он вопрошает про себя: «Кем это надо быть, что бы владеть таким опасным оружием? Кто же ты такой… генерал Казухиро?».

…

Уже полдень. Люциус с самого утра обыскивает руины храма Тысячи Ветров, но не может найти и следа колдуна. Все входы в катакомбы завалены и судя по следам совсем недавно. Интуиция подсказывает ему что столь крепкие стены сами по себе не обваливаются и кто-то явно активно подчищает хвосты за собой. Рыцари сопровождавшие адъютанта так же ничего не нашли. Он вот-вот скомандует отход как ему на глаза попадается силуэт вдалеке. Мужчина опирающийся на посох. Не веря своим глазам Люциус украдкой приближается к нему, старик стоял прямо у края обрыва. Однако с каждым шагом никаких странных голосов или ощущений не возникало. Он уже стоял прямо позади него, на расстоянии вытянутой руки как старик заговорил, спокойным низким голосом.

— В стране ветров и свободы всех так приветствуют? Украдкой, крепко сжимая рукоять меча? — Люциус слегка опешил

— Как ты…

— Не нужно формальностей — спокойно перебивает его он медленно оборачиваясь. У проклятого народа дурная слава, нынче тяжко когда всяк люд с подозрением вглядывается в тебя.

— Твоих рук дело, весь этот хаос? Отвечай же! — Люциус делает пару шагов назад и обнажает свой меч, направляя на старика

— Хмм… выходит этот диалог обречён перерасти в допрос. У меня нет времени…

— Уже надумал сбежать, старик? Тебя видели вчера ночью, застав у этих руин! Мне не ведомо какую чёрную магию ты используешь… но…

— Вчера ночью… — старик снова перебил Люциуса, вызвав у того ещё большее раздражение. Боюсь что меня даже не было у сие храма. Не говоря уже о том, что бы в Мондштадте.

— Все так нынче говорят, особенно когда пойманы с поличным.

— Что же… похоже что конструктивного диалога не выйдет. Какая жалось, единственная человеческая душа с коей удалось сговориться.

Люциуса ослепил свет от камня посоха старика и как только блеск пропал… он исчез без следа. Однако чей-то тихий шёпот, словно носимый ветром, донёс до него:

— Винокурня… источник чумы… несущий скверну сеет смерть.

Ошеломлённый адъютант сначала не поддался наваждению и тут же подозвал своих людей только что бы заметить, как те лежат вместе с лошадьми. В лёгкой панике он подбегает к ним только что бы обнаружить их всех спящими. Разбудив их в спешке они ещё раз прочёсывают окрестности пока не решают вернуться в город, понимая что потеряли уже много времени. Уже в городе он хочет поговорить с братом, но Мортимера не оказалось на месте, как и его людей. И тут он вспоминает слова про чуму. Что-то начало беспокоить Люциуса в этот момент и отправившись в кабинет магистра он подозвал помощника.

— Какова ситуация в лагере бездомных на винокурне? — он спрашивает и одновременно перебирает письма и доклады на столе

— По последним сводкам ситуация ухудшается, милорд. На месте приняли решение о создании полевого медпункта, дабы изолировать больных.

— Эти сводки и рапорты на столе свежие? — Люциус тычет пальцем по кипе бумаг перед ним

— Да милорд! Прибыли час назад.

— Покуда не дам право не сметь меня беспокоить… мне нужно подумать. Никого не впускать в этот кабинет, даже если сам маршал наведается сюда.

— Слушаюсь, милорд. — дверь закрывается с лёгким стуком

Люциус тут же изучает каждый рапорт, каждую сводку и письмо. Почти два часа он сидит в одиночестве, делает заметки и пытается прийти к общему выводу. Его сильно беспокоит что именно сейчас является ещё одна таинственная личность в Мондштадт и прямо в момент появления ужасной болезни. В городе пока не нашли больных, но некоторые жители Спрингвейла уже заявляют о болезни своих родственников, преимущественно старики. Кое что Люциус понимает тут же — все кого покусали или ранили когтями вульфены моментально заболевают. Но так же заболели и старики и некоторые люди, находящиеся рядом. Он не понимает как передаётся болезнь, но осознаёт где лежит причина. «Не зря мы сжигаем их тела...» пробормотал себе под нос адъютант и тут он понимает, что придётся сжигать и тела умерших людей. Если зараза так легко передаётся её распространение может затрудниться. Он тут же выбирается из кабинета и седлая коня скачет к винокурне, желая лично оценить ситуацию. Но на месте его встречает крайне обеспокоенный рыцарь.

— Милорд! У нас проблема! Тела! Исчезли тела! — он кричит сам не осознавая этого

— Тише там! Спокойнее! Какие тела? Что у вас происходит?

— Мы складывали тела для похорон и держали их под надзором, однако на утро оказалось под шатром не осталось ничего!

— Как это возможно? — раздражённым голосом прорычал Люциус, тут же спешившись

— Прошу прощения мой милорд! Никто не в курсе как это произошло! Стража пропала вместе с телами! Они были из местного ополчения.

— Немедленно веди меня к месту.

Шатёр и вправду пустовал. Следы того, что когда-то тут лежали тела остались, но ни одного указывавшего кто и как это сделал. Он долго исследует место, стараясь не касаться земли и стенок шатра. Потом он решает оглядеть полевой лагерь. В нём полно людей, лекарей не хватает на всех и порой помощниками вызываются простые селяне. Люциус осматривает каждого больного, прикрыв лицо шарфом. Гнойные раны, дрожь, учащённое и прерывистое дыхание и невероятный жар. У заболевших что не были атакованы вульфеном гной лез из их старых зарубцевавшихся ран, мест укуса насекомых. Адъютант подходит к руководящему лекарями мужчине средних лет, только что закончившим лечение одного пациента.

— Слушайте меня внимательно. Все тела, личные вещи больных… даже постельное бельё и отходы бинтов. Всё сжигать да подальше от людских поселений. Это не обсуждается, можете применять силу если необходимо.

— Настолько плохо, милорд? — у мужчины усталый голос и взгляд

— Вы, я полагаю, уже и без меня догадываетесь что мы не имеем дело с простой болезнью. Эти твари замешаны в этом.

— Когда уже эти несчастья закончатся… — он протирает лоб чистой тряпкой. Вам лучше покинуть это место, эффективного лечения мы пока не нашли. Наши припарки, целебные мази и травные смеси едва ли помогают… разве что облегчают симптомы. Раны заново гноятся, температура и дрожь вскоре возвращаются. Мы не знаем как бороться с этой заразой.

…

Уже поздний вечер и Казухиро отрывается от своего тяжёлого сна. Он ощущает тепло и опуская взгляд понимает, что укрыт чем-то. Так же рядом с ним мешочек с едой и водой, очень похож на стандартный паёк выдаваемый церковью бездомным. Наёмник заподозрил Люциуса что вполне мог ему так подбросить помощи, пока он не может ему отказать. Понимая что от его старого плаща уже толку никакого Казухиро обматывает его вокруг пояса и накидывает на себя новый. Он решает перекусить здесь и обдумать свои действия как тут он замечает скачущего в его сторону рыцаря. И надо же такому случиться…

— Люциус? — удивлённо спрашивает Казухиро, словно застигнутый врасплох

— Удивлён? Я чего-то не знаю? — едва привыкшие глаза наёмника замечают улыбку Люциуса

— Скажи мне… на кой ты укрыл меня плащом и накормил едой для бездомных? Чем я обязан тебе?

— Не понимаю, о чём ты говоришь? Всё выглядит так, словно у тебя был таинственный посетитель. — улыбка исчезла с его лица и спешившись он садится рядом с Казухиро. Я не видел тебя с утра друг мой, сей жест не моих рук дело, клянусь! Тем не менее… мне следует кое-что тебе рассказать.

— Слушаю… — он ест и ведёт разговор одновременно, не в силах отказать себе

— Чума напала на наши земли. Знаю… знаю… звучит словно я проспал последние пол года. Вульфены оказались разносчиками ужасной болезни и мы оказались бессильны перед ней. Лучшие лекари страны не справляются напастью, церковь переполнена прихожанами, умоляющие Барбатоса о спасении.

— Думаешь… я тоже болен?

— Боюсь что да, друг. — Люциус положил ему руку на плечо, взгляд его полон тревоги.

— Мне лучше чем с утра, не беспокойся. — он понимает его тревогу, но старается не подавать виду и продолжает трапезу

— Хм. Боюсь в этот раз ты меня не убедишь. Ты ослаб, лишился оружия и к тому же живёшь отшельником. Я видел как мучаются больные и сколь незавидна их судьба… боюсь если лекарства не найти нам придётся прибегнуть к крайним мерам.

— Все мы когда-нибудь умрём. Лучше думай о своём народе, а я… а что я… в этом мире больше нет места для Казухиро. — он тяжело выдохнул и взгляд его опускается

— И что за рыцарь благородных кровей из меня выходит, если я оставлю нуждающегося в беде? Одного! Нет друг, так дела не пойдут… не в этот раз я позволю тебе просто так уйти и покалечить себя сильнее. Может ты и не осознал этого, но мой народ многим тебе обязан.

— Всего-лишь наёмник, делающий свою работу за деньги…

— Любой другой охотник на чудовищ три шкуры бы с селян снял за убийство каких-нибудь хилличурлов, а ты охотился на вульфенов, руинных стражей и отродий Бездны за смешные деньги! Любимое место твоё таверна и кроватью тебе сено в сухой пещере. Совсем не похоже на житие какого-нибудь сорванца. — он сильно жестикулирует, словно выступает на сцене театра

— Брось… пытаешься пристыдить меня? — Казухиро выдаёт самую вымученную улыбку которую только может

— Давай так, я отведу тебя сейчас к лекарю и мы постараемся сделать всё что в наших силах. Да, тебе придётся остаться этой ночью под его присмотром, но если всё пойдёт гладко мы тебя отпустим. В любом случае тебе не справиться с заказом в таком виде! Ну что, идёт? — он протягивает левую руку

— Хм… — ненадолго Казухиро задумывается, но мысли даются с таким трудом что он таки поддаётся слабости. Будь оно… ладно, проклятый плут, вези меня… — он хлопает по руке в ответ

— Можешь когда хочешь, запрыгивай!

Ночь особенно прохладная в этот день. Природа стихла и лишь слабый ветер, слегка завывая, проносится по лесам и полям, врезаясь в утёсы. Адъютант привёл своего товарища в полевой лагерь и распорядился выделить отдельный шатёр под него, опасаясь за жизнь товарища. Он надеется что не всё так скверно и возможно тут и вовсе нет болезни. Увы осмотр только подтверждает худшие опасения Люциуса. Те же симптомы, только развивается болезнь намного медленней. Лекарь и вовсе удивляется тому, как наёмник ещё стоит на ногах! Следы от когтей выглядят ужасно и раны довольно глубокие. Всё же то не многое, что возможно они сделали и на удивление Казухиро стало гораздо лучше. Адъютант догадывается, что быть может это связано с его происхождением. Он не знает ничего о ёкаях, но интуиция подсказывает что возможно он куда более стойко переносит любую болезнь и невзгоды. К тому же Казухиро закалённый в горниле войны генерал, переживший Катаклизм.

Его оставили под присмотром на ночь, Казухиро наконец задышал полной грудью и мигрень ушла. Появилась надежда на лучший исход для Мондштадта и неустанно лекари со всей страны ломают головы над выявлением лучшего метода лечения. Пока им удавалось только сбить симптомы на некоторое время, у кого-то даже частично заживали раны. Отступившая боль позволяет снова здраво мыслить, хоть и не поможет уже в поиске пропавшего меча. Всё же Казухиро размышляет о том, кто же о нём позаботился пока он дремал. Хотя нет, он прекрасно знает кто это был. «Почему она не утащила меня в этот раз? Почему не осталась?» — эти вопросы не дают ему покоя. Что-то заставило её уйти не дождавшись пробуждения и впервые за долгое время беспокойство за чью-то жизнь овладело им. Он хочет знать кто она, хочет поговорить с ней наедине. Он решает отлежаться дабы Люциус лишний раз не беспокоился за него и если состояние не ухудшится уйти на поиски жрицы.

…

У дальнего края Шепчущего леса в этот момент дела шли куда хуже. Несмотря на временное облегчение, мужчине не помогли их усилия не смотря на все усилия сестры и жрицы. Возраст и алкоголизм давали о себе знать, мужчина тяжело переносит заразу. Его хрупкое человеческое тело едва держится вместе, так ещё и нападение чудовища едва не убило его одним взмахом лапы. Им едва удаётся сбить жар, но раны заново гноятся и кровоточат. Дрожь заметно усиливается и дыхание куда более прерывистое. Девушка впадает в отчаянье и не в силах более сдерживать свои мысли.

— Что же мне теперь делать когда отец умрёт? Кто за младшим то приглядывать будет? — едва сдерживая слёзы она лишь разводила руками, стоя у умирающего отца

— Ещё не всё потеряно Эдда, держи себя в руках! — жрица успокаивает её пока толчет новую смесь из разных трав в попытке найти правильное решение, перед ней на столе лежат разные записи с формулами и наименованиями трав

— Мы с тобой уже три дня не можем ему помочь. Три дня! Младший постоянно спрашивает о нём! Неужели Барбатос игнорирует наши молитвы? — она рухнула на колени рядом с койкой отца

— Не неси ерунды! Лучше подойди ко мне и помоги… в этот раз получится, я уверена!

— С чего ты так решила? Откуда такая уверенность? — полный отчаянья взгляд сошёлся с куда более уверенным и пламенным

— У меня хорошее предчувствие, последняя смесь смогла сбить его жар и выровнять дыхание, пускай и не надолго. Даже раны слегка зажили, мы на верном пути! Ну же!

Жрица достучалась до Эдды. Она встала на ноги и продолжила с ней работу. Они плохо спали этой ночью, но к утру у них работы не меньше. Мужчина едва дышит и сердцебиение прерывистое, однако к своему ужасу у них не оказалось сесилий. Сестра удивлена этим выбором, ведь это всего лишь обычный цветок. Очень красивый, да и для местных бардов является поэтическим символом, а для некоторых старожилов — символом чистоты души и надежды. Но никем до селе не было замечено целебных свойств и тем не менее жрица настаивает на их сборе. Эдда не решает покидать отца и посему приходится идти ей. Её удобно плаща больше нет под рукой и бело-красное одеяние Наруками сильно бросается в глаза на фоне, ещё частично зелёного Мондштадта. Тем не менее путь от Шепчущего леса до Утёса Звездолова оказался спокойным. Ей не нужно было много, но по дороге она набила мешок и иными растениями. Однако в момент, когда она собиралась уходить она замечает позади себя маршала Мортимера с обнажённым мечом и от испуга спотыкается и падает на спину.

— Так-так-так… нынче много чужестранцев причудливого вида бродят по нашим лесам. — она пятится назад, но спиной задевает ствол сосны

— Что вам нужно от меня? — она крепко сжимает мешок с травами, прижимая к груди

— Здесь только я задаю вопросы. Не в твоём положении диктовать условия диалога. — он спрятал меч в ножны, подойдя ближе. Эти рога… цвет кожи твоего тела… и бледное лицо? Кто ты… нет… что ты такое? — его спокойный голос пробирает её до костей

— Родом с Инадзумы… я о́ни.

— Вот значит как… и много ли вас, нелюдей? — он играется с ней, пытаясь вывести на эмоции

— Люди и ёкаи всегда жили бок о бок…

— Мне ведомо о том, как близка ты к наёмнику. Не спроста ты ему носишь еду что воруешь у церкви через… эту девчонку. В столь непростое время такой акт равносилен преступлению, миледи. Особенно когда якшаешься с дезертирами из другой страны.

— Разве нести помощь нуждающимся теперь преступление?

— А ты смелая… в твоём положении лучше б помалкивать. Мне ничего не стоит подозвать своих людей дабы увести тебя в город и предать правосудию. От его оружия пострадали мои люди, так скажи мне… зачем? Зачем ты покрываешь его?

— Он никогда бы не поднял своей руки на невинных, ты лжёшь… я не верю твоим словам!

— Быть может мне привести солдата чьи руки прожгло до костей?

— Клинок подчиняется только своему хозяину… не пристало ему служить кому попало.

— Как интересно… меч обладающий своей волей. Кто же такой этот твой генерал Казухиро? Ты расскажешь мне всё, в мельчайших деталях.

Мортимер подобрался к ней ближе желая лучше расслышать что ему скажет жрица, но по её дрожащему взгляду он понимает что они тут не одни. Схватившись за рукоять меча он резко оборачивается только, что бы увидеть крупного оборотня что готовится нанести удар! Вовремя увернувшись маршал обнажил меч и вступил в бой с тварью. Испуганная девушка едва нашла в себе силы встать и бежать. Тварь на инстинктах вот-вот помчится за ней, но маршал наседает, не давая и малейшего шанса угнаться за жертвой. Она бежит не оглядываясь под звуки боя. Мортимер замечает это, но не может погнаться за ней увязнув в бою. Бежит спрыгивая с возвышенностей и стараясь петлять между деревьями. Только чудом ей удалось добежать до хижины без хвоста. Взволнованная Эдда слышала вой и завидев жрицу тут же подбежала к ней, схватив за руку. Она напугана и тяжело дышит. Но завидев беспокойный взгляд позволила себе улыбнуться.

— Вот… принесла! Нужно срочно приготовить мази и травную смесь по последнему рецепту!

— Но вой… там же твари! Здесь не безопасно…

— Не беспокойся! Всё образуется… просто займёмся делом, твой отец не станет нас ждать.

С возвращением жрицы пришёл полдень. Видя её энтузиазм сестра загорелась надеждой и намного усерднее старалась. После долгих приготовлений они в очередной раз обрабатывают раны, перевязывают и заталкивают в рот лекарства, благо мужчина каким-то чудом всё ещё способен на это. Всё что им оставалось это… ждать. Они не знают как долго, но времени сделать всё с нуля больше не осталось. Вой вокруг не стихал, были слышны отдалённые звуки битвы и две хрупкие девушки из оружия разве что держали при себе ножи. Но жрица в тайне от Эдды берегла клинок что запрятан под кроватью. Ощущение что пришла пора схватиться за него не покидает последние два дня.

А на улице стало намного холоднее. Середина осени, когда едва видно солнца из-за туч. Зеленый лес окончательно покрылся своей желто-красной шубкой, в любой день готовый сбросить и её. Ветра стали куда сильнее и завывания их предвещают о крайне холодной зиме. Однако засилье монстров спугнуло зверьков и птиц с их привычных мест обитания, леса пустеют. Патрули вынуждены сжигать мертвечину, опасаясь вспышек чумы в разных уголках страны. А за кладбищами пристально наблюдают… после слухов о пропаже тел в полевом лагере у винокурни люди напуганы до предела. Словно чудовищ им было мало, теперь болезни и эта напасть.

Мужчине немного полегчало. Его дыхание выровнялось и куда лучше ощущается биение сердца. Эдда впервые за пару недель ощущает облегчение и позволяет себе спокойный сон, пока жрица вынуждена отапливать хижину. Ей не хотелось к этому прибегать ибо дым мог привлечь внимание тварей, но и в город или в лагерь сестра везти отказала. Её безумно беспокоят слухи с тех краёв и она не решает отправлять отца туда.

Усевшись рядом с печью жрица предаётся мыслям и вдруг вспоминает о Казухиро. Ведь у него те же симптомы и последний раз он выглядел крайне скверно. За своими заботами она позабыла о нём и её тут же бросает в пот. Она не может оставить Эдду одну с больным отцом, но и за Казухиро некому приглядывать. С большим беспокойством на сердце она решает остаться, надеясь что его друг из города не оставит в беде. В момент она нащупала кое-что в внутреннем кармане накидки. Половина ракушки на бело-красной ленточке. Эмоции овладели ею, слёзы льются сами хоть и не дождутся они плача. Она прижала её к сердцу и облокотилась о стену, накрывшись старым одеялом. Перед тем, как предаться сну она тихим нежным шёпотом сказала:

— Живи… протяни ещё немного… я приду к тебе и вылечу. Только держись… не смей.

…

Ситуация более менее стабилизировалась. Очаги болезни удаётся сдерживать, смертность сильно сократилась, а активность чудовищ затихла. Люциус неоднократно вёл своих людей в бой и большая часть страны, как кажется, безопасна. Караваны снова смогли беспрепятственно идти по своим маршрутам, люди куда смелее выбираются из своих домов. Центральная площадь снова наполнилась жизнью, шум рынка казался жителям музыкой. Даже детский смех проносится по улицам. Даже на самой высокой точке Утёса Звездолова стали проходить свадьбы ибо крепка уверенность мондштадцев в Ордене Фавониус. Но погода достаточно быстро портится, частые дожди и сильные ветра лишний раз напоминают о скверных временах.

Казухиро же медленно поправляется, занимаясь тренировками вместе с Люциусом в его свободное время. Тело принимает лечение, дух отдыхает. Желание не вызывать беспокойство за свою жизнь заставляет охотнее принимать помощь. Всё чаще он ходит среди людей, уже не в рваных лохмотьях и с куда более здоровым лицом. Но потаённая ненависть аристократии не угасла и в городе Казухиро появляется только по ночам и то его пристанище — таверна где заправляет трактирщик Карл. Ни Люциус ни Казухиро не могут объяснить почему, хотя последний явно скрывает что-то от друга. Прошлое неизбежно настигает его, куда бы не шёл.

Жрица не появляется уже больше полумесяца на глаза. С тех пор как она в тайне, через Эдду передала мондштадцам свои записки и рецепты от чумы она активно скрывается даже от неё. Она не явилась к Казухиро, хотя всей душой желала этого. Обеспокоенная сестра отчаянно искала её по тем немногим местам, где они встречались, но жрица исчезла бесследно. У подножия Драконьего Хребта стоит скрытая изба, некогда принадлежавшая охотникам. Тайный вход находится позади огромного шкафа и ведёт он немного вглубь горы. Освещаемое слабым светом немногих свеч о́ни сидит на одиноком стуле у старенького столика и пишет стихи. Её способ бороться с одиночеством и давящими эмоциями. Как бы ни было сильно желание встретиться с ним… обида что тянется десятилетиями и собственная гордость встаёт на пути. Она передала рецепт его спасения, но не принесла его сама как обещала себе. Она не простила… как и он.

Листва ковром легла под ногами

Шепчущий ветер дурные вести несёт

У края обрыва, венчая луну

Стоит одинокая дева, провожая любовь

...

Мортимер не теряет бдительности. Его глаза видят дальше остальных и опыт подсказывает… это затишье перед большой бурей. Ряды его бойцов смогли пополниться свежими силами и контроль информации возобновился, но вместе с пришедшей тишиной пропали и чудовища. Даже катакомбы старой столицы опустели бесследно и вопросов меньше не становилось. Полный информационный хаос в штабе Фавониус усугубил ситуацию. Впервые со дня отъезда магистра Мортимеру нечего доложить ему. К тому же его информаторы с Инадзумы принесли вести куда более странные и конфликтующие с его имеющимися подозрениями.

— Более двух недель на чужбине, среди пыльных архивов и подозрительных личностей, милорд. — гонец с портового района держал при себе средненький портфель набитый бумагами и вещичками — уликами в деле о Казухиро

— Столь щедрая жатва? — Мортимер удивляется такому результату и подозревает работу Сюмацубан

— Огромных усилий стоило добыть каждую улику, милорд. Каждая крупица словно вырвана из под когтей хищника и расплатились мы высокой ценой. Многих потеряли и многое так и осталось тайной.

— Войны без риска не бывает… всю дорогу мы шли тернистым путём недоверия и обмана. Они уже были здесь более шестидесяти лет назад, возможно даже семидесяти. — пред ним лежат переписки с предыдущим маршалом что велись с неким генералом тэнгу в далёком прошлом

— Будут какие-либо дальнейшие указания?

— Нет, сворачивайте операцию. Не хватило нам конфликта на уровне двух стран в столь сложный период.

В переписке шла речь о конкретной семье из аристократии. Фамилии Мортимер не узнаёт, это семейство перестало существовать задолго до Катаклизма. Предыдущий маршал, тем не менее, передал информацию о ней таинственному генералу из Инадзумы. Сделал он это уж через чур легко, без подозрений и попыток вставить палки в колёса Сюмацубан. Он подозревает тайную договорённость между сторонами, но никаких следов не осталось. Старик явно унёс эту тайну с собой в могилу, опасаясь скандала. Как бы там ни было одно имя достаточно часто упоминается в переписке напрямую — Изабель. В возрасте двенадцати лет девочка убила обезумевшего отца что надругался над её младшей сестрой и бежала из страны, преследуемая друзьями семейства. Мать и старшая сестра погибли при нападении на их карету и вероятно это стало причиной безумия главы семейства. Мужчина не справился с утратой любимых и пристрастившись к алкоголю выжил из ума. Однако у Мортимера теперь имеются дополнительные сведения с Наруками. Он медленно читает переписки:

— Удалось связаться с одним тэнгу (местные духи или… кто знает что это). Уверяет что служил под началом генерала Казухиро. Возможно весть о бывшем предводителе толкнула его на контакт, но лучше бы не доверять его словам. Он заявил что наш подозреваемый — сын некого Великого Тэнгу горы Ёго и жрицы храма Наруками. Их имена Сасаюри и Мива. Последняя имеет таинственный подтекст… она будучи маленькой бежала из Мондштадта и её воспитывали в храме. Слишком… чистое у неё прошлое. Не сказано кто родители, кто конкретно воспитывал её и почему на протяжении двадцати семи лет жизни так много белых пятен. Только то, что она стала жертвой политического убийства как и её муж (коим, по не ясным обстоятельствам, является совершенно другой человек!)

— Политическое убийство… простой жрицы храма? Что-то в этой истории не ладно. — Мортимер говорит сам с собой, глубоко погрузившись в чтение даже не замечает этого, запертый у себя в кабинете

— … о самом генерале Казухиро мы не нашли ничего скверного. Те немногие из стариков-ветеранов, с кем довелось общаться отмечали его смелость и острый ум. Говорят он был достаточно близок к Сёгуну и возможно руководил Сюмацубан, но кроме слухов и домыслов ничего нет. Ясно лишь одно — он ушёл в добровольное изгнание после некого мятежа на острове Сейрай. Мы не уверены в правдивости слов того тэнгу, как и стариков. Однако большего мы не смогли достать. Из вещей той самой Мивы нашли только перстень (вероятно принадлежал её мужу? Мы не уверены, милорд) и коротенькое письмо сыну. От Казухиро же не осталось буквально ничего! Есть мнение что за этим стоит нынешняя Гудзи. Как факт её вмешательство не раз ломало нам планы и достать какую-либо информацию от служителей храма не получилось.

Картина выстроилась совсем иная. Если верить этой информации мать Казухиро была той самой Изабель, что расправилась с безумным отцом и убегала от линчевателей. За эту информацию он может быть уверен из-за переписок и сохранившихся архивных данных Ордена. Но информация о самом Казухиро только добавляет интриги. Особенно если считать за правду его работу в Сюмацубан. Однако даже сам маршал замечает… подозрение переросло в личный интерес, да довольно быстро. Он больше не хочет бросить его в темницу и выбить из него информацию. Он желает знать о нём как можно больше и верит что только Люциус поможет ему пролить свет на прошлое таинственного ронина. Он правда сожалеет что не удалось поймать жрицу из-за нападения вульфена. Она могла бы дать куда больше ответов… или послужила бы рычагом давления на Казухиро. В любом случае свой шанс он упустил. Облегчение, однако пришло к нему ибо по крайней мере он может с уверенностью снять слежку с него и перебросить все силы на более важные направления. В случае чего он лично может наведаться к наёмнику и выйти на контакт.

…

— Уже выдохся? Мы только начинаем! — бодрый Люциус играючи хлопает Казухиро по плечу

— Пропади пропадом… ты не отлёживался в постели… так долго.

— Быть может подыграть мне? — хохоча сказал он отойдя на расстояние

— Этот меч тяжёл, непривычен. Не этому меня учили… кхэ-кхэ.

— В этом и наша с тобой загвоздка… инадзумских мечей у нас в оружейных не валяется, так что терпи! — он встаёт в стойку, ожидая нападения

— Ловко ты придумал, решил отыграться пользуясь моим смехотворным положением? — впервые за долгое время на его лице появилась ухмылка

Их тренировки всё больше напоминали состязания и эта не стала исключением. Люциус азартен и любит риски, а вот Казухиро куда сложнее с незнакомым клинком. Недели шли и его навыки улучшаются, но всё ещё недосягаем тот идеал коего достиг адъютант. Он орудует бастардом одной рукой когда как наёмник всё ещё полагается на обе руки. К тому же ему не привычно когда у оружия обе стороны лезвия рабочие и множество его трюков и движений невозможны с таким клинком. Движения грубы и резки словно он вернулся в те дни, когда был мальчишкой впервые взявший в руки меч, под строгим присмотром Сасаюри. Двойственные чувства вызывают у него тренировки. С одной стороны укрепляют тело и порой воспоминания несут с собой тепло тех беззаботных дней. А с другой… всякий раз напоминание о том, кого больше с ним нет. По крайней мере его радует факт того, что его друг счастлив ибо для Люциуса это возможность оторваться от рутинных дел и провести время не у карт и рапортов в закрытом душном кабинете, а на природе с товарищем по оружию. Он ещё не решается брать наёмника с собой в рейды, но чувствует что время скоро настанет. Во время отдыха завязывается диалог по душам:

— Мне стало в друг интересно, друг… что вас связывает с той жрицей? Я ведь правильно понял кто она? — он присел поближе в тени под оврагом

— Когда-то мы росли вместе. Были друзьями детства… она и её старший брат те немногие что приняли меня.

— Твоё происхождение вызывало проблемы?

— Не совсем. Скорее моя отчуждённость.

— Вот как… вероятно детство было не из светлых. — его взгляд вдруг опустился чего не мог заметить Казухиро

— Вовсе нет, но проблемы с общением в ранние годы имелись. Кен и его сестра были моими единственными друзьями долгие годы.

— Хм… мне не доводилось рассказывать тебе. Мы достаточно похожи с тобой, друг. Вот только я жил в золотой клетке, названной мне домом. Все вокруг меня голубых кровей сыновья и дочери, а я мечтаю о сражениях и славе… верхом на верном коне. Даже моя свадьба по расчёту… единственным настоящим другом был мне родной брат.

— Ты сумел сохранить свою честь, достоинство и не дать погибнуть самому ценному в себе — мечтам и стремлениям вырваться в мир. Это многого стоит. — Казухиро дружески толкает его плечом

— Хе… это верно. Но ничего из этого бы не вышло, если бы не Мортимер. Он хороший человек, Казухиро. Правда. Просто с детства мы жили среди паразитов и кровопийц что искали в дружбе лишь выгоду. Он пожертвовал многим ради того, что бы я оказался здесь. Я могу поклясться тебе… как давно я не видел на его лице искренней улыбки. Одинокий, молчаливый и холодный.

— Мы все несём на плечах бремя долга… он пожертвовал своим личным счастьем ради брата. Ровно как и жертвует всем ради своей страны. Нет Люциус, я не держу на него зла. Я бы поступил точно так же… уж я-то знаю.

— Хотелось бы что бы он разделял мои убеждения насчёт тебя. — он обнимает его одной рукой

— Брось… рано или поздно он поймёт. Будешь? — Казухиро протягивает флягу от которой пахнет элем

— Ха! Карл позаботился о нас, я погляжу? Ведь я просил воды… — и всё же Люциус хватает её и делает несколько глотков

— Для трактирщика вроде него слышать из уст заядлого выпивохи «налей нам воды» сродни оскорблению, тебе ли не знать? — это ли не чудо, ведь Казухиро теперь смеётся

— Верно! Чертовски верно! Придётся нам тогда этот вечер провести там, под его пристальным взглядом! Скажу честно… я жутко утомился и планирую хотя бы один день отдаться отдыху. — он передаёт флягу обратно и встаёт, направляясь к лошади

— Что же, лучшего плана не придумать. — Казухиро следует за ним, прихватив вещи

— Ага… о, смотри-ка и закат уже на горизонте! Самое время двигаться к городу! Поскакали, нас ждёт заслуженный отдых!

Друзья вскоре оказываются у закрытых дверей таверны. Листок с надписью предупреждает о закрытии на сегодня из-за истощённых запасов выпивки. Не смотря на возобновлённые поставки с регионов алкоголь оказался в низком приоритете — необходимы были больше едва и лекарства. К тому же сама винокурня долгое время содержала на своей территории больных, часть садов пострадало от нападения чудовищ и рабочих рук не хватало. Только поздней ночью обещали поставку. Однако не успели разочароваться Люциус и Казухиро как Карл тихонько подзывает их к задней двери. Стараясь не шуметь и не привлечь внимания других раздосадованных жителей они вошли внутрь. По его ухмылке адъютант понимает, что сегодня их счастливый день — он приберёг небольшой бочонок эля, для себя разумеется. Великодушно делясь со своими гостями он наготовил еды и стол тут же переполнился. Не шумя, спокойно ведя диалог и наслаждаясь пиром проводят они вечер. Никогда за всё время странствий Казухиро ещё не наедался так плотно. Именно сейчас он понимает — как же он устал от своего образа жизни. Больше не хочется возвращаться к скудной еде и жизни в норе, носить одни и те же рваные обмотки и страдать от собственной вони. Люциус дал ему новую одежду, оружие и даже тренируется с ним лично, не через инструктора. А Карл позволил ему за куда более доступную цену есть нормальную еду, наслаждаться достойной выпивкой и всегда быть в обществе людей… пускай и в пределах стен его таверны. Его внутренняя пустота ещё не рассеялась, тоска и сожаления не уйдут никогда, но теперь у него есть цель и есть люди что служат ему опорой. Он не желает подводить их… он сделает всё что в его силах, что бы жить дальше. И найти её.

Поздней ночью троица расходится, но уже у врат Казухиро останавливает обеспокоенная сестра. В её руках мешок монет и по лицу читается беспокойство.

— Прошу прощения… — она быстро отводит взгляд вниз. Все говорят о вас, как об охотнике на чудовищ, но… у меня просьба иного характера. — даже шелест листвы за стенами города заставляет её слегка дрогнуть

— Спокойнее. Что конкретно от меня требуется? — хоть он и навеселе, Казухиро сохраняет холодный рассудок

— Пропала сестра, не является более трёх недель в церковь. Никто из остальных сестёр не знает что стряслось, даже её отец исчез! Мы заподозрили неладное, но… только когда её младший брат прибежал с мольбой о помощи мы осознали насколько всё плохо. Даже отец семейства пропал…

— Вы хотите, что бы я их отыскал?

— Прошу вас, господин! У Ордена связаны руки и помочь ничем не могут, быть может вы согласитесь за щедрое вознаграждение…

— Оставь — он отверг протянутый мешок, прижав к груди сестры. Не могу ничего обещать, а потому и платы не возьму… но посмотрю что можно сделать. Вы знаете где её могли видеть в последний раз?

— Храни вас Барбатос… — от радости она широко улыбнулась, словно с её плеч сбросили скалу. Всё что мы знаем от её братика — она ушла в лес, якобы нести помощь нуждающимся лесорубам. Но в который мы не ведаем, сейчас лес валят у Вольфендома ибо куда безопаснее, а там никто не знает о Эдде… да, верно её же зовут Эдда!

— Ха… — он вспоминает это имя из письма у статуи, возле Спрингвейла. Хорошо, сделаю всё что смогу.

Кое-что Казухиро подметил. Он помнит о хижине лесорубов на дальней окраине Шепчущего Леса. Место оставили дабы деревья успели восстановиться и вырасти. Если Эдда не явилась к лесорубам у Вольфендома есть только одно предположение почему она так сказала и куда ушла. Туда он и направляется, ожидая если не встретить кого-то — хотя бы нарваться на улики. Лес сегодня особенно спокоен, словно уже спит не дождавшись зимней поры. Даже малейшего шороха не слышно, лишь шаги наёмника в темноте. Свет неполной Луны просачивается сквозь ветви полысевших деревьев. И действительно хижина стоящая на окраине не выглядит заброшенной. Свежие заготовленные дрова лежали под навесом у входа, в воздухе едва ощущается запах горелых поленьев. Для пущей уверенности Казухиро хватается за рукоятку вакидзаси и медленно подбирается к двери. Осторожно прислонившись ухом он понимает, что место сейчас пустует — не слышно ни шагов, ни дыхания. Он решается обойти хижину дабы убедиться что других входов нет и как раз находит, прямо с другой стороны. Дверь явно открывается наружу и на всякий случай он решает эту дверь чем-нибудь припереть. У стены рядом как раз стояла лопата, на пол штыка вкопанная в землю. Теперь он может войти с основного входа и всё ещё не снимая руки с рукояти медленно толкает дверь. Но та не поддаётся, её кто-то запер изнутри. Лунный свет очень удачно ложится на проём меж дверью и стеной и он видит простой засов. Его вакидзаси удачно просачивается в проём и он с лёгкостью сбрасывает его, получая доступ внутрь. Его мера предосторожности оказалась ни к чему. На месте второго входа стоит шкаф, передвинутый в спешке. Царящий беспорядок намекает на недавний визит кого-то. Запах лекарственных трав, отваров и… крови. Здесь кого-то лечили и бегло осмотрев стол у печи Казухиро обнаруживает множество рецептов с перечёркнутыми формулами. Столь знакомый почерк… здесь была она. Он точно знает что это была она. Он так же помнит её связь с пропавшей Эддой и беспокойство одолевает его. Что-то случилось и к его ужасу он не понимает что именно, в избе ничего не намекает на борьбу. В записях ничего кроме попыток вывести лучшую комбинацию трав и прочие вещи, которые наёмник не понимает. Он решает поискать под единственной кроватью хоть какие-нибудь улики и угадывает! Открытый тайник с раскрытой запиской:

— У основания седовласого титана… когда Луна спешит спрятаться за его величественной спиной. Последние лучи бледного света падут на то место. — Эдде

Улыбка сама прорезалась на его лице, столь банальный шифр… очень родной. Словно его возвратило в детство на пару мгновений. Теперь он знает куда ему идти. Преодолев спящий лес он, через Спрингвейл, преодолевает утёсы и холмы на своём пути. Оказавшись на мосту у Драконьего Хребта его взор повернулся к небу. Луна уже собирается скрыться за могучей горой и в тени сосен и елей, обросшая вокруг себя кустами, прячется изба. Последние лучи скрывающейся Луны прямо светят на её дверь. На удивление она отворяется легко, но внутри царила тишина и запустение. Паутины по углам и на полках единственного шкафа, очень много пыли и ни следа присутствия кого-либо последние годы. В его голове мелькает мысль: «Что-то не так». Стараясь не издавать шума он подходит к шкафу. Казухиро очень внимательно осматривает его и замечает очень скрытную деталь — единственный отпечаток пальца на боковине. Пыли скопилось столько, что неосторожным касанием можно легко наследить. Однако даже так наёмник сравнивает сколько её скопилось на том же столе и на этом шкафу и разница бросается в глаза — шкаф запылен куда меньше. Так же едва-едва заметные царапины на полу, словно его передвигали. Уголки его губ дрогнули, поймав удачу Казухиро максимально осторожно обхватывает с обеих сторон шкаф и легонько отодвигает его. Дыра в стене, ведущая глубже в скалу открылась перед ним. Запах что его встретил был иной, нежели то что ожидаешь от подобной пещеры. Цветочный аромат… немного веет чем-то, напоминающим ему мисо-суп. Бесшумно он входит туда, тоннель длинный и извилистый, но в конце концов приводит к ещё одной дверце. Сквозь щели меж досок виден свет от свечи. Он старается разглядеть внутреннее убранство небольшой комнаты и обнаруживает кровать прямо перед дверью у задней стены, слева было темнее и разглядеть ничего не вышло, но справа стоял стол, с которого и исходил свет свеч. Он прислушивается к звукам и кроме лёгкого треска огонька — едва слышимое дыхание. Человек, быть может, даже не расслышал и этого. Он отворяет дверцу, что не была заперта. На кровати никого, у стола так же. В тёмном углу небольшой банный таз что облокотили об стену. Он слышит как закрывается дверь, тихо и без особого шума. Не оборачиваясь Казухиро подходит к кровати и садится на неё. Она стоит прямо перед ним, в своём одеянии жрицы с засученными рукавами, её волосы распущены и ловит он усталый взгляд… почти осуждающий. Она присела у стола, не отрывая взгляда от человека, за чью жизнь так сильно беспокоилась. Время идёт, но они молчат. Слов нет, одни эмоции сквозь взгляд. Всплыли обиды прошлого, причина почему их свадьбе не суждено было сбыться. Оба несут на себе бремя вины, но ни один не решается сделать шаг. Казухиро вспоминает… он здесь не за этим и решается задать вопрос именно по делу, избегая возможной ссоры.

— Где Эдда? — тихим уставшим голосом он спрашивает, глядя прямо в глаза

— Какое тебе есть дело до неё? — её ответ звучит сухо, почти угрожающе

— Она пропала, её братик ищет любую весть о ней. — её взгляд дрогнул после его слов

— Ей лучше знать, когда стоит возвратиться. — она старается не показывать своё беспокойство, но Казухиро её хорошо читает по лёгким движениям рук и мимике

— Мальчишка совсем один, без отца и сестры. Более трёх недель нет вестей. Я знаю что вы с ней помогали больным… где она?

— Скажи мне на милость… лёгкая дрожь появилась в её голосе. Из всего что тебя могло заинтересовать, ты решил спросить именно о ней?

— От меня ждут ответа, негоже личному перетягивать на себя одеяло.

— Конечно… конечно. Всю жизнь делом только и был занят, забывая о тех… кто любит и ждёт дома. В одиночестве. Её здесь, как ты можешь видеть, нет и не было. — она отвернулась к нему боком, нервно перебирая пожелтевшие страницы очень старой книги

— Весточка что ты ей оставил в старой хижине вскрыта — она резко перестала двигаться, глаза почти выпучились. Следов взлома нет, она явно искала тебя и не добралась до места.

— Что ты сказал? — полушёпотом произносит она, медленно разворачиваясь лицом к нему дрожащим взглядом

— Ты всё слышала. Она не вернулась в город вместе с отцом, она побежала к тебе. Что-то заставило её довериться только тебе.

— Ох… — тяжело выдохнув она схватилась за голову, пытаясь сообразить как ей поступить, но всплывающее прошлое мешает сосредоточиться

— Время идёт. Если не поторопимся…

— И без твоих напоминаний мне ведомо! — почти крича она перебила его, стукнув кулаком по столу

— Тихо… для начала выслушай, ведь...

— Семьдесят четыре, Казухиро. Семьдесят четыре года, четыре месяца и двадцать дней назад ты не оставил мне и шанса на оправдание! И теперь желаешь, что бы я выслушивала тебя.

— Я не желаю ворошить прошлое. — он уводит свой взгляд от неё, стараясь сохранить видимое спокойствие

— И всё же шепчешь моё имя во сне, преследуешь меня по всему Мондштадту и цепляешься за то самое прошлое, что не желаешь ворошить. — его голос опустился, но обида ощущается в каждом слове

— У всех нас свои сожаления и демоны, что терзают разум.

— Даже в столь важный момент ты упорно держишься за гордыню?

— Не говори что небезгрешна. Твой поцелуй с ним был полон искренности… ты не дождалась меня.

— Как ты смеешь обвинять меня в измене, когда даже не знаешь истины? — голос лишён злобы, но полон горечи и обиды

— Глаза мне не лгали. Вам было хорошо вместе, заботы мирские казались не значимыми. Пока я утопал в трудах и собственном поту во имя нашего с тобой будущего… ты была с другим.

— Ты… упрямый гордец. Оставь меня… не желаю слышать и слова от тебя. Уходи!

Он нарочито покорно встал и не обронив и слова… ушёл. Не хлопая дверью, не рыча от гнева или проклиная мысленно. Оказавшись на улице, с тени сосны он остановился, смотря на вершину что чуть не унесла его жизнь когда-то. В голове прозвучал лишь один вопрос: «Почему пощадил меня, о могучий Пик? На кой мне жизнь, в который я сам себе худший враг?». Гнев, обида, тоска… он больше не желает терпеть. Крик прозвучал словно гром средь ночи. Полный искренних эмоций. Он уходит к своему логову… ни с чем. Она же тихо плакала, сидя за своим столом при тусклом свете свечей. Всё, что её мучает лишь один вопрос: «После стольких лет… ты не смирилась?».

…

— Милорд, группа не вернулась. — гонец шёпотом передаёт информацию Мортимеру, новость его обеспокоила

— Где? — лишь один вопрос, коротко и ёмко

— У западного склона Драконьего Хребта были найдены следы борьбы и обрывки обмундирования. Свидетелей нет…

— Нет тел? Вы всё обыскали?

— Везде, где это было возможно. В гору следы не вели, погода там особенно скверная даже в этот спокойный день, милорд.

— Их не убили. Или решили прибрать тела… учитывая пропажу мертвецов они им необходимы. Разнеси весь — отныне все отряды усиливаются и меньше пяти человек не дозволяется формировать. Усильте обмундирование и накажите смотреть в оба!

Что бы это ни была за напасть, зло ещё не закончило с Мондштадтом и маршал прекрасно это понимает. Пока город спит куда более осторожная сила действует в тени. Теперь вульфены не позволяют себе открытые набеги. Они учатся с ужасающей скоростью и самое жуткое — их намерения не ясны. Не в жажде крови дело, не в желании добыть пищу. Его скауты не раз докладывали о том, что оставаясь в форме зверя человек всё ещё держится за старые привычки и не позволяет себе опускаться до поедание себе подобных… даже если он уже давно потерял свою людскую суть. Мортимер догадывается, что скорее всего особо опасные особи способны здраво мыслить даже в такой форме и наверняка они являются вожаками стай. Их поведение, характер нападений… словно Орден Фавониус сражается с повстанцами, что затаились в лесах и горах. Он не решается напрямую конфронтацию, инициатива за тварями и им нужно заставить их выползти из потайных логовищ. Направляясь в кабинет магистра он несёт несколько донесений в руках и карту с множеством пометок. Этим ранним утром его брат оказался довольно рано на ногах, день обещал быть прохладным и бессолнечным.

— Морти… — он зевает и разминает плечи. Чего это так рано, не уж-то случилась беда?

— Верно. — он положил донесения на стол и раскрыл карту, подозвав брата. Видишь пометки? Так или иначе эти сети пещер нами подорваны, но чудовища нападать не перестали. Они стали куда осторожнее.

— Вижу, а ещё… Драконий Хребет вызывает вопросы. Твои люди не разведали гору, почему?

— Слишком опасно. Даже для моих людей. Вечно погода в тех краях прескверная, даже у подножия множество тел тварей. Именно так мы и выяснили где они могут прятаться.

— В катакомбах столицы что-то их прогнало… только вот главный вопрос не даёт мне покоя: Что именно? Или кто?

— Метишь в яблоко. Со времени их исчезновения прошло много времени, мои люди не замечают присутствия колдуна. Они остались сами по себе, по крайней мере чутьё подсказывает именно это.

— Что ты задумал, Морти?

— Люциус… мне нужно что бы ты отправился на гору. — маршал выдержал паузу, прежде чем сказать это брату

— Что-бы привлечь внимание… — адъютант догадывается о намерениях брата, взгляд его однако прикован к горе. Пока крупная экспедиция будет заниматься зачисткой горы и окрестностей твои люди будут наблюдать в тени, выискивать потаённые логовища и вырезать тварей на корню. Впечатляет, брат… но рискованно. У меня скверное предчувствие.

— Как и у меня, однако твоё присутствие с большим контингентом у горы даст им сигнал — жертва проглотила приманку. Для пущей уверенности я буду поблизости.

— Рискованно оставлять город без надёжного человека внутри. Мортимер ты обязан остаться, хоть и понимаю твои опасения за мою жизнь. Возможно колдун того и добивается — ослабления города путём выманивания нас обоих. Пока магистр с высшим советом далеко от дома на нас лежит огромная ответственность. Не думаю что кто-либо догадывается о твоей важности, ты не единственный маршал Ордена. В этом твоё преимущество… тень чью роль многие недооценивают, на свою погибель.

— Да будет так… — маршал приятно удивлён осведомлённостью и решительностью брата, может показаться, уголки его губ едва заметно дрогнули. Используешь наёмника на горе?

— Не думаю. Мне куда спокойнее знать что есть свой человек в той части страны, на которого я могу положиться. Ни одна тварь не осмелится лезть туда и мне хотелось бы, что бы так оставалось и дальше. Казухиро заставил их считаться с собой и разве что колдун достаточно бесстрашен...будем надеяться что он больше не вернётся. Иначе даже наёмник падёт.

— Погоди-ка… — внезапно одна мысль заставила Мортимера вздрогнуть. Катакомбы руин храма были завалены… что если ответы на наши вопросы скрываются там? Быть может какие-нибудь улики уцелели?

— Завал обширный… понадобится множество рабочих и недели кропотливой работы. Мы не можем позволить себе сразу две авантюры.

— Не беспокойся. Я улажу этот вопрос.

— Хм… не знаю что ты задумал, но если уверен… действуй.

Мортимер лично направился к логову наёмника, пока Люциус раздаёт указы и формирует крупную экспедицию. Давно Мондштадт не видел таких крупных сборов… со времён Катаклизма не призывались родовитые фамилии под стяг страны ветров и свободы. Едва народу позволили успокоиться, как тут же новое потрясение. Стали идти слухи о возможных бедах, сплетни о новой напасти. Этим холодным и безветренным утром жизнь в городе закипела с новой силой.

Прибыв к побережью Мортимер обнаруживает Казухиро, сидящим на огромном валуне на краю утёса. Он бесцельно вглядывается в бушующие воды океана, изредка бросая камни в воду. Укутанный в плащ наёмник заметил своего гостя, но даже не шевельнулся.

— Чем обязан визиту столь значимой персоны?

— Есть важное дело. С собой у меня бочонок чёрного пороха… — он указал на груз висевший на лошади. Мне нужно что бы ты проверил катакомбы руин храма.

— В самом деле… что-то мне подсказывает, одного бочонка мало.

— Может быть, но более не имею возможности выделить. Быть может тебе повезёт раскрыть небольшую лазейку.

— Что от меня требуется, если попаду внутрь?

— Улики. Всё что можно найти.

— Хм… — Казухиро опасается того, чего Мортимер ему не говорит и подозревает серьёзную проблему, что толкнула маршала обратиться к нему

— Награда будет щедрой и заслуженной. У тебя моё слово. — он явно нервничает, его нога невзначай топает

— Ладно. Я берусь… в любом случае делать мне нечего.

— Отлично… — бочонок он оставляет рядом, но что-то заставляет его задать внезапный вопрос перед отъездом. Какая связь между тобой и рогатой… женщиной? — их взгляды встретились, хоть Казухиро и сохранял внешний холод

— Прошлое неизбежно тебя настигает. Вопрос лишь в том… живёшь ли ты им, иль извлекаешь урок. — он задумывается на мгновение и решает дать честный ответ. Когда-то мы были вместе… не знаю как она оказалась здесь. Исчезла без следа и достаточно давно. Видимо она помогала местным чем могла, по своей привычке.

— Интересно… вас связывают узы куда крепче, чем мне казалось.

— Связь наша столь хрупка. Её вполне может обрушить любое неверное слово, движение… даже намерение.

Мортимер больше не обронил и слова, ускакав вдаль он оставил наёмника с его грузом на уме. Он долго сидит на том самом валуне, с раннего утра ибо сон его был краток и беспокоен. Ночной разговор не даёт покоя, мысли снова хаотичны и ясности как быть не осталось. Заметив порох он отрывается от хаоса, берёт его в руки и следует к катакомбам. Завал и вправду колоссален, кажется что даже пол сотни таких бочонков не хватит, дабы расчистить путь. Найдя углубление он аккуратно помещает порох. Огонёк вспыхивает у его пальцев и поджигает фитиль. Выбежав на улицу он отходит в сторону от входа и буквально через пару секунд прогремел глухой взрыв. Казухиро показалось, сила не достаточная. Он некоторое время ждёт, пока рассеется пыль и наконец он может оценить обстановку. Завал оказался неприступен, но на месте подрыва виднеется проход. Он достаточно широкий, что бы в него протиснуться, но ему придётся ползти через неровный тоннель где длинный меч никак не влезет. Благо длина его вакидзаси позволяет ему проползти и совсем безоружным наёмник не останется. С большим трудом ему удаётся проползти на другую сторону. Всё тело побаливает, но по крайней мере он внутри. Завидев факел он поджигает его и спускается дальше. Внизу он оказывается в небольшом коридоре с темницами. Железные решётки выглядят так, словно их установили тут совсем недавно, на на них следы крови, когтей и жуткий смрад поразил его нос. Сами камеры пустуют, не осталось даже утвари и решётчатые двери открыты нараспашку. На каменном полу кровавые следы от ботинков, но больше всего — босых и жутко деформированных следов. В конце коридора вход в большой зал. По центру виднеется куча пепла из которого торчат не догоревшие останки. Вокруг странная разбитая аппаратура, повсюду полупустые колбы и книги с разорванными страницами. Текст едва можно различить, написан на древнем языке. Казухиро не может разобрать и слова. Однако кое-какие записи оказались на местном языке. Они лежали под столом, в куче хлама. Лишь немного, но содержимого оказалось достаточно, что бы понять происходящее здесь несколько месяцев назад: «Подопытные испытывают боль каждый миг своего жалкого существования, использовать их не представляется возможным. Опыт не удачный… их всех нужно сжечь. Нужны тела… нужны подопытные». Прихватив пару книг и эту записку он спешит уйти из катакомб. Более искать тут нечего и оказавшись на поверхности он хватает свои вещи и направляется в своё логово. Найденное он прячет в тайнике, под массивным пнём что служит ему столом. Пока он не собирается отдавать найденное Мортимеру, его беспокоит кое-что и мысль приходит быстро — он хочет проверить катакомбы старой столицы. Возможно увиденное здесь позволит ему заметить то, чего не смогли люди маршала. Похоже он нашёл ответ на вопрос, куда могла пропасть Эдда — её похитили с отцом.

…

Этот день жрице даётся намного тяжелее. Она просыпается со слезами на глазах, тело слегка дрожит из-за холода в крохотной пещере, глубоко под землёй. Она больше не может здесь оставаться, зимой здесь не разжечь костра дабы согреться. Но Эдда пропала и теперь некому больше найти ей приюта, к тому же чувство вины разъедает горюющее сердце. Ведь это она настояла на том, что бы сестра оставалась в хижине за городом, вместе с больным отцом. Это она потребовала, что бы он поправлялся вдали от остальных больных и под её чутким присмотром. Жрица была не уверена тогда, что её метод поможет всем пациентам ибо опасалась — чума могла развиться быстро, провоцировать другие болезни и имеющееся лечение могло лишь обострить симптомы сторонних недугов. Все эти детали кружат в её голове, задыхающийся рассудок в агонии просит свежего воздуха и повинуясь инстинктам она выходит наружу. Без плаща с опущенным капюшоном, не скрывая обнажённые руки. Выбравшись к соснам и елям она наконец задышала полной грудью, сознание проясняется и возвращаются чувства. Вдали слышится бушующий ветер с Хребта, марш солдат и гул целой колонны снабжения. Она тут же прячется за деревом и наблюдает за разворачивающейся экспедицией у подножия. Опасаясь обнаружения она быстро бежит внутрь, одевается и прихватив меч прячет его под складками ткани. Затем, уповая на удачу, тихо отходит в тени деревьев и кустарника, стараясь держаться как можно ниже.

Оторвавшись подальше от дорог она садится на валун и старается сосредоточиться. Ей очень нужно найти Эдду, чувство вины грызёт её сильней с каждой минутой. Сомнений нет — её похитили вульфены. Она уже слышала истории о похищениях людей и прекрасно понимает чьих рук дело. Но она страшится руин на севере ибо скверная репутация у башни Декарабиана. Перед исчезновением Эдда делилась вестью о изуродованных телах и логовах чудовищ в том регионе. Слухами поделилась одна из сестёр в составе экспедиции. Когда зачищали руины нашли много следов боя. Сердце ей подсказывало — это смертельная ловушка. Но ей как можно скорее требуется именно туда ибо иных улик у неё просто нет. Она прекрасно доверяет способностям Казухиро. Он бы ни за что не пропустил даже самые мельчайшие детали.

Сердце дрогнуло от мысли: «Если бы я попросила о помощи… он бы не отказал.». Слеза пробежала по щеке, она опускает руки. Воспоминания наполнили её думы. Как она избегала Сайгу, опасаясь осуждения, как она тихо плакала одна при свете Луны. Ни утешения брата, ни само время не залечили эту кровоточащую рану. В то же время от Кена она слышала, как сильно изменился Казухиро. В нём словно пропал весь задор, стал куда более серьёзным и сконцентрированным на работе. Сасаюри приходилось чуть ли не силой отрывать его с работы, он почти не отдыхал и вечно утопал в бумагах или прожигал жизнь в строю. Никто не осмелился ни тогда, ни даже сейчас пересилить несознательное и сделать первый шаг. А ведь она с братом считали каждую монетку, предвкушая день свадьбы. Она прекрасно помнит ту ночь: «И всё же жизнь наша станет куда проще, больше не нужно будет беспокоиться ни о чём. Я всем тебя обеспечу… любовь моя, в мире этом нет никого важнее тебя.». Он так надеялся, что став хатамото их жизнь станет куда проще. Но в тот миг он поклялся в верности Её Превосходительству, Наруками Огосё и груз долга пересилил личные чувства к возлюбленной жрице. Столь низким было его падение, когда он застал её с другим, целующимся у дверей собственного дома. «Он не оставил мне выбора, меня принудили к близости… умоляю позволь тебе объяснить...» — её слова в тот день были проигнорированы, ещё никогда она не видела Казухиро настолько озлобленным, его лицо от гнева словно обрело иные черты и взгляд был яростью. Ревность свела его с ума и он почти зарубил насмерть обнаглевшего тэнгу, что посмел отнять у него самое драгоценное. «Ты не оставил мне шанса на оправдание… ты погубил нас...» — её последние слова ему.

Тихо плачущую жрицу нашёл маленький мальчик. Он напуган и дрожит, к тому же запыхался. Похоже он очень долго бежал. Она быстро пришла в себя и помогла ему встать на ноги, но едва успев отдышаться он тут же просит о помощи:

— Помогите, прошу… моя сестра… отец! Они на Утёсе… совсем одни…

— Утёс Звездолова… — слишком далеко, она боится что не успеет добежать с мальчиком да и боится навредить ему. Слушай меня внимательно, будь умницей и беги к Спрингвейлу, сообщи о случившемся там и не смей покидать стен города! Я тут же отправляюсь на помощь, с ними всё будет хорошо… у тебя моё слово.

Напуганного мальчика долго убеждать не придётся, он тут же устремился просить селян о помощи пока жрица без промедления направилась к Утёсу. Младший брат Эдды лишь чудом нашёл своих родных. «что может сделать мальчик перед угрозой быть растерзанным чудовищами? Как он вообще оказался так далеко от дома?» — вопрошает она в своих мыслях. Ей стыдно что она не уследила за мальцом, хотя её никогда не просили об этом. Она лишь знала что малец совсем один, без присмотра. Погода ухудшается, ветер усиливается и дождь вот-вот грозится обрушиться с небес. Со стороны океана слышится гром. Ей страшно, но выбора нет.

…

Казухиро замечает ухудшающуюся погоду. Укутавшись в плащ он вспоминает о той теплоте и заботе, что она дарила ему и с тяжестью на сердце он понимает, что упустил шанс на прощение. Возможно для них уже нет будущего, возможно он отрезал себя от неё ещё тогда, в Инадзуме. Но женский крик отрывает его от раздумий, словно окатив холодной водой с головы до пят. Благодаря встречному ветру он понимает откуда идёт голос — Утёс Звездолова. На бегу он обнажает меч и стремительно приближается к источнику, пробираясь сквозь густой лес. Выйдя к более открытой части, почти у края обрыва стоял огромный вульфен, у его ног лежала Эдда. Сильно побитая и израненная, рядом же тело её отца. Чудовище грозно возвышается над ними, ощущая полную власть над жизнью несчастной девушки. Ей кажется, оно словно насмехается над ней судя по звукам, которые издаёт. Вложив огромную силу в удар Казухиро вонзает клинок в спину твари, но его твёрдая шкура не даёт ему пробить её! Взревев от боли, однако, вульфен ударом кулака отшвыривает наёмника в сторону. Но тварь не бросается сразу на противника, но держит дистанцию и пристально следит за каждым движением соперника. Приходит осознание — это не животный страх, но холодный расчёт умнейшего хищника. Это не сражение с тварью, это дуэль двух мастеров своего дела. Казухиро трудно совладать с соперником ибо сражается он не на своих условиях, но ничей удар не достигает цели.

Всё что могла Эдда — беспомощно лежать у тела убиенного отца. У неё не осталось сил даже на слёзы, едва дыша она наблюдает за битвой, но всё размыто перед глазами и кажется, словно две тени яростно сталкиваются друг с другом. На пару мгновений ей удаётся собраться с силами и узреть поединок, в дали она замечает жрицу что обнажает клинок и из последних сил Эдда улыбается ей, только что затем схватиться за нож и в момент близости к чудовищу — вонзить его на всю глубину в колено. Оглушающий рёв пронёсся по всему утёсу, уносимый ветром на восток. Казухиро увидел момент для идеальной атаки и стремительно бросился на тварь. Его клинок прошёл насквозь через живот и тварь почти выпала с обрыва, но ей удаётся схватиться за него и вместе они улетают на скалы вниз. Жрица в панике бросается к краю обрыва, но внизу никого нет. Бушующие волны поглотили их.

— Казухиро! — крик полный отчаянья, на который больше некому ответить.

Эдда погибла с отцом, на её глазах в пропасть пал единственный, с кем у неё была связь. Только сейчас она пересилила свою гордость, позволила обиде умереть в её сердце и произнести шёпотом то, что обязана была ещё вчера. Со слезами на глазах она произнесла…

— Прости меня…

Лишь шум капель дождя, под аккомпанемент грома был ей ответом под бушующие волны и знойный ветер. Её мир в очередной раз рухнул, бездна поглотила всё. В руках она крепко сжимает свою половинку ракушки.